Аннотация: После биологической катастрофы России как всегда досталось больше всех: огромные территории занял Лес биоморфов. Растения-мутанты, животные-мутанты, просто мутанты... В общем, одна история из жизни тех, кто выжил и борется.
Небо над Мамаевым курганом было чистым и безмятежным. И все равно Сергей, глядя на проплывающие по небу белоснежные цитадели облаков, вспоминал совсем про другое: ночь, крики, они с Анькой отстреливались. Ползучие, ощерившиеся шипами-щупальцами лианы тянулись отовсюду, они почти всего обвили Ваську, уже рвали на нем кожу. Кровь брызнула, а Сергей стрелял методично, хладнокровно, понимая: друга не спасти - надо бежать, но зациклившись, стрелял, не останавливаясь и не считая патроны...
Тень возникла внезапно, прервала поток воспоминаний. Темная полоска пролегла на асфальте, и Сергей обернулся, когда танк подкатил совсем рядом. Справа подъехал БТР, с него спрыгнул светловолосый парень, и, рассыпаясь улыбкой кинозвезды, воскликнул:
- А все-таки, классная она Родина-мать - вот так смотришь на нее и веришь - враг не пройдет...
Пригладив непослушные, на внезапно налетевшем ветру, волосы Василий, в миру Васька и блондинчик, хотел еще что-то добавить, но по привычке отвлекся.
"Морда веселая и не скажешь, что по частям практически сшивали. Хотя... Васька он такой, жизнелюб, да и фамилия подходящая - Весенин", - промелькнуло в голове.
Вслух же Сергей прокомментировал скупо:
- У людей должна быть надежда.
- А ты все смурной, - грустно ответил Василий.
Сергей не сдержался, поморщился. Особенно крупное облако незаметно подобралось и теперь почти целиком заслоняло солнце, а он подошел к машине - старенькому, еще советскому уазику. Почему-то Сергею не хотелось смотреть на небо: пусть там и мягкая синева, и белоснежные словно отбеленные облака, - но оно так контрастировало с одной-единственной мыслью, которую вдруг озвучил сердобольный Васька:
- Жалко, Аня погибла.
***
...Тяжело и дыхание сбилось. Надо мной ярко светит солнце - а кажется, еще мгновение назад шел дождь.
Я резко выпрямилась. Закат только стал разгораться, горизонт манил свежестью. Кажется, все приснилось: Лес, ночной бой, погибшие в нем друзья. Оглядевшись кругом, поняла - я оказалась в парке.
Место вообще красивое, хотя выглядело очень нереалистично: трава ухоженная, асфальт местами хоть и поломанный, но все же больше целый и ровный, даже скамейки не слишком выцвели - как будто экскурс в прошлое. А самое главное, не было чувства отчаяния, того самого, когда заходишь во многие брошенные города и вдыхаешь их воздух, чувствуя привкус смерти и разрушения.
На мгновение, на крыше близлежащей пятиэтажки мелькнул силуэт. Резко вскочила, замечталась дурочка, рядом может на тебя мутант нацелился или хуже: мародер какой. По выщербленной дорожке я бросилась к выходу из парка. У самых ворот в голове покачнулось - глухой удар сбил с ног, и я упала.
...Кажется, мне повезло и в этот раз. Закат маревом расплывался перед глазами, но я еще жива. Сослуживцы говорят, что у меня девять жизней как у кошки. Напарники - что я кошка и есть: черная, дикая, а еще, как не странно - глупая. С этим утверждением, полностью согласна. Ведь говорила: не надо по северной дороге, нужно как все - в обход.
"Нет, срежем путь..., быстрее вернемся..., командование оценит".
Ага, срезали.
На миг защемило сердце. Как же они там? Последнее, что помню: дождь и черноту. И все. А ребят - нет.
Ну и прекрасно! Бросили одну умирать и пусть... Я закусила губы. Было больно и от того, что ребята могли погибнуть, и от того что могли предать. Но боль сейчас союзник, отрезвляя, она возвращала разуму ясность.
Спину буквально обжег чуждый взгляд. Дернулась обернуться и поняла, что по рукам и ногам связана.
- Очнулись уже, - раздалось со спины, - ну и прекрасно, теперь не сбежите. Вам видеть меня не обязательно. Просто молчите, слушайте и кивайте. Иначе...
В ушах зазвенело так, словно рядом взорвалась бомба. Я застонала, едва удержавшись от крика. А за спиной удовлетворенно засмеялись.
- Кто вы...
- Тсс! Молчите. Все скажу...
В этот момент загрохотало. Что-то рвануло, потом раздался еще хлопок. За спиной происходила какая-то борьба. Но через несколько минут все стихло, шум улегся и мне стали развязывать руки. Несколько движений - и путы пали. Я встретила этот миг наготове, сразу бросилась из кресла, прокатилась по засыпанному штукатуркой полу, вскочив на ноги, бросилась к двери - всем телом навалившись на нее и чуть не рухнула вниз: за дверью ничего, пропасть. Пятиэтажный разбомбленный пролет.
Вцепившись в дубовый прямоугольник ручки, я висела, покачиваясь вместе с медленно наклоняющейся в провал деревянной конструкцией, вместе с петлями вываливающейся из стены.
Не соображая, на голых рефлексах подтянулась за ручку и как-то неловко прыгнула. Дверь ухнула вниз - я тоже. Отличие в полете, правда, оказалось поразительным: чьи-то сильные руки схватили меня прямо перед приземлением. Затем резко дернули за плечи, и железный захват сильно сжал грудь.
- Браво, браво! Анна Строева, вы по праву заслуживаете эпитет женщина-кошка. Такие пируэты не каждый циркач выдаст.
Передо мной, улыбаясь, стоял лет сорока мужчина, в ослепительно белоснежном пиджаке.
- Что вам надо?
- Чтобы вы сделали выбор...
- Что за бред!.. - возмутилась я.
- А пиджак белоснежный, а этот странный, столь похожий на обычный парк, в конце концов, то что вас, упавшую с высоты пятиэтажного дома. Подхватили сильные мужские руки, хотя дверь должна была прибить вашего спасителя замертво, - мужчина расхохотался. - Да, вот прямо сейчас, кто вас держит?
Я повернула голову вбок и увидела... себя. Такая же, только чуть моложе и без тонкого шрама на левой щеке.
- Это, это..., - рухнув на колени, судорожно вдыхая, я не сдержала брызнувшие из глаз слезы. - Это конец?
Когда покорно встала с колен, мужчина усмехнулся еще раз. Он смотрел на меня сверху вниз. Затем подошел, провел тыльной стороной ладони по влажной щеке и прошептал:
- Те, кто попадают за край, всегда делают выбор: жить как все и дальше, или научиться слышать себя.
- Чт...
- Ты сейчас в бреду, между жизнью и смертью, а я много часов пытаюсь вытащить тебя из этой наркотической комы. Кстати, меня Ник зовут. Так вот или ты сейчас проснешься или станешь частью Леса. В прямом смысле.
- А что надо делать?
- Смотри в себя...
Парень произнес это, и его словно ветром сдуло: просто унесло мириадами песчинок и пыли.
Хорошо сказал - смотри в себя. А куда именно? Прошлое вспомнить, так нет там ничего светлого, не осталось. Вербует, может, хочет экофанатичкой сделать? "Мы за мирное сосуществование, не станем рубить Лес и биоморфов!" Нет, что-то они другое имели в виду.
Я вздохнула, села на пол, зарыдала. Умирать совсем не хотелось, особенно от какой-то отравленной гадости. А ребята? Что с ними? Мне вспомнилось как мы впервые познакомились еще до битвы за Волгоград, как ходили в рейды за черные земли, искали артефакты возле вечной пустоши. Грустно-серьезный Серж Осколов и Васька Весенин стали моей настоящей и единственной семьей - я ведь сирота...
Меня окружил сиренево-серебристый туман, он тихо шептал непонятно и множеством голосов. Я почувствовала: он шепчет о выборе. Выборе между жизнью и смертью. И я потянулась на знакомый усмешливый голос...
***
Сергей лежал в этом предрассветье так долго, что казалось - время застыло. Васька храпел рядом и только какой-нибудь особо изощренный мутант смог бы его разбудить. Подумав об этом, Осколов расхохотался: напарник даже не всхрапнул.
Сергей встал и огляделся: последний месяц в районе Волгограда на редкость было спокойно и все же ему стало неспокойно. Чувства нахлынули разом, и, ему совершенно не хотелось прятаться, наоборот - хоть какое-то зверье под руку бы попалось - и то радость.
Внезапно тень мелькнула из-за деревьев. Сергей вскинул дробовик, но не выстрелил - слишком стремительно укрылось существо. Еще скачок, совсем неожиданно справа, хотя казалось - оттуда прошмыгнуть зверь никак не мог.
Сергей медленно крадучись сместился влево, как ему казалось животному наперерез. Противник был явно мелкий, и уверенность в легкой победе росла, но когда Сергей заскочил в кусты, то ствол дробовика уперся всего лишь в небольшую черно-серую кошку. Одичавшее домашнее животное жалостливо смотрело на человека. Но была во взгляде и грация, и странная человечность. Словно кошка понимала его.
Не зная почему, Сергей растерянно пробормотал: "Аня?"
- Да, - насмешливо раздалось из-за спины, - кошка моя, а ты Серж на нее с дробовиком лезешь. Пошли, а то Васькой сейчас мутанты отобедают. Не учитесь вы даже по сторонам смотреть, не то что в себя...