Фиреон Михаил : другие произведения.

Долгая осень

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    О чем это: о другом мире, другом времени, других людях. Все ассоциации со средневековьем, настоящим и будущим, а также всеми известными вселенными и мирами излишни. В книге присутствует много противоположностей - таких как религия и мистика, герои и злодеи, саксофоны и револьверы. Доктор Ф.
  
  
  Долгая Осень Фантастический роман.
  
  
  О чем все это: о другом времени, других людях, другом мире. Все ассоциации со средневековьем, настоящим и будущим, а также всеми известными вселенными и мирами излишни. В книге присутствует много противоположностей - таких как религия и мистика, герои и злодеи, саксофоны и револьверы.
  23.11.2017 Доктор Эф.
  ***
  
  - Здравствуй, дружок! Хочешь, я расскажу тебе сказку?
  - Хочу! Хочу! Хочу! Хочу!
  
  ***
  
  Глава 1. Похищенная переписка
  
  ***
  
  - Ну, что там у вас? - громко шепнул прижавшийся к высокому каменному забору человек. Лил дождь. Невдалеке у ворот горел фонарь. Тусклый свет отражался в падающих с неба каплях. Сверху, с забора, послышался шорох возни. На мостовую упала веревочная лестница, а за ней свалился мокрый, одетый в изодранный серый плащ, человек. Длинноволосый, зеленоглазый, слегка сутулый. Выбившиеся из хвоста пряди мокрых серых волос налипали на высокие скулы и щеки, обрамляя печальный и усталый облик.
  - Как всегда. Уныние. Ненавижу пустые оккультные особняки - передернул плечами он - сплошное однообразие и полное отсутствие вкуса. Лучше читать книжки у камина, чем бродить по таким вот домам. В следующий раз сами полезете по битому стеклу.
  - А вы подсадите - с улыбкой закивал собеседник. Он был выше напарника на полторы головы, широкоплеч и могуч. Струи воды стекали с капюшона на светлое открытое лицо - нашли чего-нибудь?
  - Да, похоже на то - снимая длинные, с раструбами и шнуровкой, как у сталевара, серые руковицы, отвечал первый. Он деловито глянул вдоль дороги, в сторону ворот.
  - А сторожа?
  - Покажите мне сторожа, который ночью не спит - махнул рукой напарник - дайте спички.
  Они закурили и пошли вниз по улице, прочь от ворот. Мимо с грохотом пронеслась темная полицейская карета.
  
  ***
  
  Ночной ледяной дождь заливал улицы. Темные фасады домов, мощеные истертым булыжником улицы. Накинув на головы капюшоны, напарники спешили темными обходными проулками и дворами, быстро пересекали проспекты и площади и так, квартал за кварталом, скрывались в тенях, пока не вышли на ярко освещенный перекресток, к длинному желтому, по всему виду, казенному дому.
  - Пришли! - воскликнул высокий и остановился, чтобы раскурить потухшую трубку.
  Слева желтел ряд равномерно освещенных окон. Справа, у самого торца здания, только в двух окошках на втором этаже едва теплился пробивающийся через задернутые шторы резкий калильный свет. Ночные грабители вошли в темную арку с глухими, укрепленными большими заклепками воротами, три раза гулко постучали в темную низкую дверь.
  Им молча открыл толстый широкоплечий, с выбивающейся из-за ремня складками толстой шерстяной мантии, человек. В полутьме устало блеснули круглые плюсовые очки. Подсвечивая трепетным светом керосиновой лампы темную деревянную лестницу, он проводил гостей на второй этаж. Половицы паркета звонко скрипели под сапогами. С мокрых плащей стекала вода.
  - Вернулись - констатировал сидящий на диване в комнате человек. В старой коричневой мантии, со скуластым, обрамленным прядями длинных седых волос лицом и глубокими внимательными карими глазами, он сидел, сутуло опустив плечи. Перед коленями на табуретке - чашка с чаем и раскрытый блокнот. Рядом пенсне и тут же - чернильница и перо. Три сдвинутых в середину комнаты стола перед ним завалены вынутыми из стенных шкафов бумагами, подшивками и книгами. Тут же, среди макулатуры, - письменные приборы, пустые, с застарелым чайным налетом, чашки и кубки.
  Яркая как цепная шаровая молния газовая лампа на крюке освещала комнату. Резкие черные тени устало прыгали по стенам и мебели.
  Невысокая молодая женщина с живыми синими, полными какого-то таинственного ожидания, глазами подняла голову от бумаг и проводила вошедших внимательным взглядом.
  - Эсквайр Марк Вертура! - выглянув из-за спинки кресла, улыбнулась сидящая напротив жарко пылающего камина девица. Темные волосы упали на подлокотник и широкий рукав черной, расшитой тонкой золотой нитью, мантии - мы уже думали, что вас опять арестовала полиция и сэру Бенету снова придется ехать выручать вас...
  - Передайте леди Розенгарден - устало сорвал с головы мокрый капюшон Вертура - что ее письма у нас - он достал из поясной сумки две пухлые, перевязанные темными конторскими лентами пачки. Взял все. Разбирайте сами.
  - Две переписки? Одна от леди Луизы Розенгарден... Кто такой этот Бинга? - доставая конверт и приглядываясь к письму, спросила сидящая за бумагами женщина - и почему письмо начинается со слов 'Мой возлюбленный Генжи...'?
  - Это не наше дело - ответил ей сидящий на диване пожилой человек - Хелен, передайте, пожалуйста, мне письма.
  Получив связки, он надел пенсне и, пригладив ладонью выпавшие из-за ушей волосы, углубился в чтение.
  - Полагаю, мэтр Бинга, как бы вам это сказать... - картинно завертел ладонями и улыбнулся спутник Вертуры.
  -Любовник Генжи Розенгардена, мужа Луизы Розенгарден - складывая на стол тускло блеснувшие гофрированной тканью рукавицы и мокрые наколенники, перебил его, устало объяснил Вертура - сэр Элет, причина развода - измена с мужчиной. Переписка - предмет шантажа... Очередная светская драма из закулисной жизни нашего города, о которой никому не положено знать. И как всегда приказ не передавать в полицию, чтобы не инициировать публичный процесс. Где-то это уже было.
  - И чай как раз готов - вскочила из кресла девица в черной мантии. Темные глаза весело блеснули в свете камина.
  - Леди Мариса, любовь моя... - поймал ее за локоть Элет.
  - Ваша любовь ждет вас дома! - с улыбкой одернула рукав та.
  - Да, Элет прав, - задумчиво кивнул Вертура - мы промокли и нам бы не помешало вина.
  И, бросив взгляд на сидящего на диване, кажется, совершенно не обратившего на его слова никакого внимания, Бенета, добавил:
  - Иначе мы простудимся и заболеем.
  
  ***
  
  Два дома за две ночи. Темные, полузаброшенные, залитые ледяными осенними дождями сады, слепые окна. Свечи в руках сонных ночных сторожей. Бегство от полиции и гнетущая, придавливающая к мокрым камням мостовых, ночная усталость. Вертура принял из рук Марисы высокий кубок с горячим, разбавленным чаем, вином. Его сухие крепкие ладони с узкими запястьями человека, не чуждого фехтованию, едва-едва коснулись ее тонких, привычных к перу и фужеру рук. Опустив глаза, он сделал маленький осторожный глоток.
  
  ***
  
  - Все на месте - держа бумаги в двух руках, кивнул собравшимся на другом конце комнаты, у серванта, Бенет.
  Все одобрительно вздохнули и переглянулись. На сегодня дел больше не было. Вертура сделал большой глоток.
  - Сэр Турмадин - сухо обратился к было налившему и себе толстому рыцарю, тому самому, в круглых плюсовых очках, который встретил ночных взломщиков, Бенет - доставите письма леди Розенгарден. Без векселя не отдавайте.
  - Понял, понял - недовольно поджав губы, кивнул тот и, приняв конверты, спрятал их в деревянную коробочку на поясе. Невзирая на важность поручения, он, все-таки осушив залпом кубок, махнул остающимся полой плаща, улыбнулся собственной ловкости и вышел прочь.
  
  ***
  
  За ним, собрав свои вещи с табурета, вышел и Бенет.
  - Я вам еще нужна? - подняла ему вслед глаза от бумаг Хелен Миц.
  - Нет. Буду у себя - коротко ответил тот с порога.
  Девушка поднялась из-за стола, надела свой темный плащ, перчатки, оправила перед зеркалом волосы. Под предлогом, что дома его ждут жена и поздний ужин, ушел и Элет.
  - Он забыл письмо - усевшись было на диван достал из-под сапог припечатанный грязным каблуком конверт Вертура - необычно. Сэр Бенет всегда...
  Он сидел и вертел в руках конверт. Мариса, с ожиданием приложив пальцы к губам, глядела на него, перегнувшись через подлокотник кресла.
  - Это письмо от женщины - прочел Вертура - но не от Луизы Розенгарден. 'Ждите, будьте готовы. Не забудьте, что все договоренности и контракты должны быть заключены в срок. Вальдэ'. Какое нехристианское имя. Сэр Бенет не мог оставить это письмо просто так. Он хотел, чтобы кто-то из нас нашел его. Почему?
  Взгляд Вертуры метнулся к занавешенным окнам. Но там, между портьерами, только темнела глухая осенняя ночь. Капли дождя шелестели по камням мостовой.
  Вертура пригляделся к строкам еще раз.
  -Без даты, без адреса. Судя по всему, его принес частный курьер... Хорошая бумага с отбеливателем... Из морской травы такую не делают... Писалось с черновика. Почерк каллиграфический...
  - Призраки прошлых лет? Ветер античных времен? Сумерки ранних веков? - таинственно оскалилась Мариса - тайные общества, ритуалы и знаки.
  -Несомненно, это романтично - согласился Вертура - но, боюсь, это не та загадка, которую мы имеем право разгадывать. Письма отданы, дело закрыто.
  - Конечно - беззаботно бросила Мариса - мастер Ди берет заказ от эксцентричной барышни обыскать дома ее бывшего мужа в поисках каких-то старых любовных писем, мы находим их и, не вдаваясь в подробности, возвращаем ей за определенную мзду.
  - Значит, надо вернуть и это письмо - согласился Вертура - но вначале покажем его сэру Бенету, он занимается этим делом, пусть сам и решает.
  Он встал и подошел к двери. Его разбитая бесконечными фехтовальными тренировками ладонь легла на дверную ручку - бронзовую голову кошки с кольцом продетым через уши.
  - Сэр Бенет уже ушел. Его нет. Можешь не ходить - кивком проводила его Мариса. Вертура поверил. Вернулся и сел на диван. Он вертел в руках таинственное письмо и думал о своем сегодняшнем вторжении в темный особняк профессора Розенгардена. Мариса погасила лампу и теперь только жаркие багровые сполохи углей в камине озаряли большую темную комнату. Девица наполнила кубки и подсела к детективу. Ее ладони коснулись его запястья. Отсвет пламени отражался в темных, почти черных глазах. Она улыбалась.
  
  ***
  
  Утро было серым и пасмурным. Капли дождя все также стучали о подоконник. Внизу, на улице, нестройно гремели обитые железом колеса телег и повозок, звонким эхом разносилось цоканье копыт. Резкие окрики верховых отражались от каменных фасадов домов. Камин давно погас. Было холодно и сыро. Дверь с грохотом распахнулась и на пороге возникла Миц. Как всегда в темно-синей мантии и застиранной алой пелерине с завязками на груди. Сняла тяжелый, неопределенного серо-голубого цвета плащ и отправила на вешалку, достала из широкого рукава кулек из кондитерской на углу, положила к бумагам на стол.
  - А, вы все тут - со скучающим видом обратилась она к полулежащему на диване Вертуре. Мариса проснулась. Отняла голову от его колен, глянула через стол в сторону больших напольных, выполненных в виде крепостной башни-донжона с резными вымпелами, часов с мятником и зевнула.
  - Да, сегодня понедельник, восемь утра - разматывая длинный алый шарф, скорбно подтвердила Миц - и все воскресенье и всю прошлую неделю мы тоже провели за работой.
  - Бррр - перевернувшись на спину, Мариса положила ноги на подлокотник дивана, подтянула к шее почти сползший на пол плащ и ткнула Вертуру в ребра - повернись. Неудобно.
  Тот проснулся и подвинулся.
  - Где сэр Бенет? - спросил он.
  - У себя - наливая в фужер холодный, остывший за ночь чай, ответила Миц. Невысокая, с костлявыми плечами, молодая женщина с пышными, остриженными до плеч, светлыми, почти белыми волосами и внимательным, слегка отстраненным взглядом темно-синих глаз. Подвернув рукава и выразительно глядя поверх столов в сторону дивана у окна, она достала нарукавники, какими пользуются письмоводители, чтоб не запачкать в чернилах рук и начала прилаживать их - сэр Бенет сказал, что сегодня будет много дел. И сэр Турмадин не вернулся.
  - Не вернулся? - проверяя, на месте ли вчерашнее письмо, сонно переспросил Вертура - домой поехал, утомился за вчерашний день.
  - Дома его тоже нет - пристально глядя ему в глаза, ответила Миц - сэр Элет уже проверил. Поедете с сэром Бенетом...
  - Как всегда. Я так и знал - бросил взгляд на глядящую в потолок и задумчиво кусающую губу Марису, детектив.
  - Я поеду с вами - заявила она.
  - Нет - дверь распахнулась, на пороге появился Бенет - Вертура, быстро собирайтесь. Ждем только вас.
  
  ***
  
  Они спустились вниз и вышли во двор. Слева желтела задняя стена полицейского дома. Того самого двухэтажного углового здания с воротами на перекрестке двух проспектов, где располагалась полицейская комендатура Южного района Мильды, крупного торгового города на побережье. Столицы баронства Мильда, по конфедеративному договору входящее в состав соединенного Северного Королевства.
  
  ***
  
  Во дворе, как всегда, было людно. У костра, под навесами для лошадей, грелись мрачные полицейские кучера и ожидающие назначения постовые. Сонно фыркали лошади. Из-под крыши каретной мастерской прямо в уши впивался резкий утренний звон молотка.
  - Оружие брать? - со знанием дела спросил вывалившийся на улицу Элет. В его руке была секира с петлей для руки. Под серым в голубую полоску плащом блеснула кираса. Звякнули набедренники.
  - С вашим везением да - сухо ответил Бенет - а вы куда? - обратился он к вышедшей на крыльцо следом Марисе. Она стояла, облокотившись о широкие деревянные перила, улыбалась, смотрела, как вооруженные мужчины седлают коней. Она накинула на плечи свой плащ, надела черные замшевые перчатки, шляпу, и взяла свой длинный черный зонтик с обвивающим рукоятку черно-белым, полосатым шнурком. Каблуки сапог делали ее выше, и, казалось, опираясь на парапет, она слегка сутулится.
  - Не беспокойтесь, у меня есть адрес! - помахала она конвертом старшему следователю - я возьму извозчика!
  Не обращая на нее внимания, все трое вскочили в седла и, пришпорив коней, выехали через арку главных, не тех, через которые агенты заходили вчера, ворот полицейского дома.
  - Да - мрачно кивнула вышедшая на крыльцо следом Миц - меня тоже позовут только в крайнем случае. Пойдемте пить чай. Я купила сушки.
  
  ***
  
  Со всей возможной поспешностью они ехали по запруженному каретами и верховыми проспекту. Утро вдохнуло жизнь в холодные улицы города. Желтые и белые фасады домов пестрели вывесками, витринами лавок и магазинчиков, и чем ближе к центру города подъезжали агенты, тем выше становились дома. Тем более вычурными и стильными становились фасады, надстройки и башенки на крышах. У ратуши, у здания полицейской академии Моргет, стояли роскошные пяти- и шестиэтажные здания банков и самых богатых торговых домов со всего света, впереди, через площадь, темнела колоннада собора святого Марка - самого большого и величественного собора Мильды. Но агентам надо было на восток. От ратуши они свернули направо, мимо фактории Архипелага и Большой рыночной площади, миновали Лесную биржу и еще один полицейский дом - возвышающееся над окрестностями в свите высоких, необъятных размеров тополей, желтое прямоугольное здание комендатуры Восточного района.
  - Туда? - спросил Элет.
  - Сюда - указал Бенет, и они направились на дорогу в сады. Впереди, в желто-рыжих кленовых кронах серела увенчанная флюгером в виде летающей рыбы похожая на крепостную башенка особняка.
  - Кто она вообще такая, эта Луиза Розенгарден? - приглядываясь к витражам в окнах мансарды на третьем этаже узкого высокого здания с деревянным фронтоном, презрительно воскликнул Элет.
  - Это северная архитектурная традиция - начав издалека, кивнул в сторону дома Вертура - в Гирте много таких домов. Но это не ее дом, его купил и подарил ей профессор Розенгарден. Она была его третьей женой. Молодая женщина, требующая сразу собственный дом у старого мужа, явно выходит по расчету. Мне всегда казалось, что вы разбираетесь в женщинах лучше меня...
  - С меня юво, если мы не найдем в этом доме и не спасем прелестную красотку, оболганную похотливым кривлякой стариком - прикрывая крагой фехтовальной перчатки лицо и корча лукавую гримасу, заулыбался Элет.
  - Наливайте - пожал плечами детектив - похоже, она не страдает от его посягательств, раз держит при себе таких разряженных модников-слуг.
  И вправду. К воротам спешил веселый, слегка-слегка небритый лакей. Длинные серые волосы венчала нарядная бордовая шапочка, на ногах - модные сапожки, а на плечах - теплый осенний плащ, чтоб не простудиться в холодную погоду.
  - Старший следователь Второго Отдела полиции Мильды - вскинул руку с деревянной табличкой Бенет.
  - Хо? - смахивая с моста полой плаща опавшие кленовые листья, поклонился лакей - чем могу служить?
  - Нам следует немедленно увидеть леди Розенгарден.
  - Ва! - разочарованно развел руками лакей - ее сиятельство уехала утром и оставила мне двухмесячное жалование и непререкаемые инструкции. Так что я не могу впустить вас.
  - Мы ищем человека, который вчера доставил вам письмо - придерживая отстранившегося от лакея коня, строго продолжал Бенет - вы видели его.
  -Да - растягивая слова, ответил тот - госпожа дала ему на чай и вам следует искать его в кабаке.
  Бенет внимательно приглядывался к этому словно выжидающему чего-то человеку, и, казалось, даже принюхался. Слуга же припал к дереву у дороги и, словно оценивая угрозу, тоже вглядывается в троих всадников. Кони зафыркали. Элет похлопал свою лошадку по шее.
  -Но, но! - весело приговаривал он - лакей не укусит!
  Где-то наверху загалдели вороны, и стая с громким граем вспорхнула с ветвей. Бенет выхватил пистолет и молниеносно выстрелил. Щелкнула маленькая молния, взвыл рассекаемый снарядом воздух. Лошади вздрогнули, замотали мордами. Повеяло сухой грозой.
  - Что вы делаете?! - воскликнул Элет, глядя на то, как слуга бесшумно оседает в кленовые листья.
  - Мы идем в дом - коротко приказал старший следователь.
  Они огляделись. Длинная безлюдная кленовая аллея между двумя старыми особняками. Серое осеннее небо. В конце аллеи желтела арка ворот. За аркой - людный проспект. Над кронами - белый шпиль колокольни. Полицейские спешились. Вертура распустил шнурок на рукояти меча. Тот самый, которым привязывают гарду, чтобы меч ненароком не выпал в грязь. У Элета под плащом угадывался контур секиры.
  Не сводя с тела пистолета, Бенет перевернул слугу. Несмотря на то, что выстрел снес ему половину головы, тот еще дышал и, как только Бенет слегка отвел ствол в сторону, слуга вздрогнул, распахнул свою ужасную, полную множества острых, как у червя или пиявки под микроскопом, зубов пасть, и попытался было выхватить у старшего следователя оружие, но тот спокойно выстрелил два раза и чудовище снова откинулось на землю. Единственный уцелевший на расколотой выстрелом голове глаз помутнел и потух. Из окровавленной распахнутой пасти повеяло сладковатым, похожим одновременно на смесь гнилого мяса и терпких южных листьев, зловонием.
  - Как вы догадались? - приглядываясь к убитому, спросил Вертура.
  -Запах - мрачно ответил Бенет - раньше видел такого.
  Они оттащили тело от дороги, оставили его в листьях у забора и направились к дому. Несмотря на слова о том, что госпожа покинула его только сегодня утром, дом и сад выглядели совсем неухоженными, словно в доме уже много недель не было ни дворника, ни садовника. Заваленные толстым слоем мокрых опавших, никем не убранных листьев, дорожки. Темные каменные стены, темные доски оконных рам и дверей. Черный фронтон фасада, башенки с мутными стеклами. Больше похоже на временное пристанище, чем на богатый обитаемый дом. Внимательно присматриваясь к окнам, полицейские держались деревьев вдоль каменной дорожки, но пока они шли к двери, внутри никто так и не проявил себя. Разукрашенные алым и белым стеклом витражи с немой снисходительной торжественностью взирали на приближающихся агентов.
  - Мы же не полезем в подвал? - открывая парадную дверь, с неприязнью и опаской заглядывая в темную прихожую, поморщился Вертура - что за вонь? Сырое мясо, листья... Какие-то пряности. Жжет глаза. Тут курили опиум? Притон.
  - Это с кухни - обгоняя его и входя первым, отвечал ему Элет - кровь - любимое лакомство всех чудовищ. Разделимся?
  - Я понимаю, что вы, сэр Ленай Элет, профессионал высшего ранга - с язвительной мрачностью оборвал болтовню Бенет - но дом и так маленький.
  Держа наготове пистолет, они заглянули в холл.
  - Хо! - так и вырвалось у Вертуры, когда растущие в кадках у стены кусты с жирными мясистыми листьями потянули к нему свои огромные, пахнущие гнилым мясом, цветы.
  - Подарите такие леди Марисе, ей понравятся - толкнул его локтем Элет.
  Стараясь держаться подальше от плотоядных растений, полицейские заглянули в кухню.
  - А где расчлененные христианские младенцы в пропитанной кровью маце? - заглядывая в один из огромных чугунных горшков, поинтересовался Элет.
  - В сказках профессора Грюнге - проверяя коробочку со специями, разъяснил детектив - в наши дни все самые пакостные злодеи - поголовные вегетарианцы.
  Они проверили заднюю дверь - она была открыта. Мощеная осколками мрамора дорожка уходила вглубь сада, к темным сараям и дальней изгороди.
  - Если кто и был тут - приглядываясь к опавшим листьям, указал Элет - то он убежал через эту дверь.
  И он продемонстрировал отодвинутый засов.
  - По закону жанра в сарае должна быть бойня и там держат пленников - выглянул в сад Вертура.
  - Раз пленники прикованы к стойлам, они никуда от нас не убегут - ответил Бенет и направился в гостиную.
  Они оглядели комнаты для прислуги на первом этаже. Маленькие каморки с узкими, все также пахнущими гнилым мясом и травами, кроватями. В одной комнате была вынута половица. По всей видимости, это был тайник, где слуга держал свое жалование. Похотливо-алого, душного оттенка бархатом драпировок встретила их комната для спиритических сеансов. Тускло поблескивали расставленные вокруг черного изрезанного ножами стола жесткие деревянные стулья. Со стены из белой рамы на агентов взирала темная многоликая фигура держащая в руках человеческое лицо. Лица лежали раскиданными под ее ногами. Уродливый символизм картины вызывал неприятные ассоциации, навевал чувство тоскливой безысходности.
  На втором этаже располагались меблированная каминная зала с темным ковром и кабинеты.
  - Логично - сразу же направившись к камину, присел рядом на корточки Бенет - у самой решетки в золе проглядывали тонкие хлопья обгоревших листков. Порывшись поглубже, старший следователь извлек из угла камина клочок беленой, машинной выделки, бумаги.
  -Те самые письма... - щупая пятачок головы чучела кабана на стене, догадался Вертура.
  Элет подошел к приятному арочному окну и, выглянув в осенний сад, обернулся к комнате.
  - Как на картинке 'найди все предметы' - оглядывая перспективу, поделился мнением он.
  И вправду, тут было полно всякой всячины. От старой медной лампы для ночных прогулок по дому до большого собрания книг известного романиста прошлого века в шкафу.
  - Ну и ножки у этой дамы - выходя из залы, кивнул на пару огромных охотничьих ботфортов Элет.
  - Как у вас - пожал плечами Вертура - размер сорок седьмой я думаю.
  Теперь необследованным оставался только третий этаж: мансарда и башенка с витражом. Но как только Бенет взялся за дубовые перила лестницы, чтобы подняться наверх, ноздрей следователей коснулся новый запах - пока еще едва-едва уловимый горький аромат тлеющей бумаги и какого-то терпкого химического дыма. Агенты тревожно переглянулись.
  - Бегом вниз! Я... - приказал Бенет.
  - Нет, я! - отстранил его за плечо детектив. Его лицо было бледным, он сорвал с себя через голову плащ и, сунув его в руки коллегам, бросился наверх. Элет и Бенет сбежали вниз, в уже полную дыма гостиную и бросились к парадной двери. Элет с разгона врезался в нее плечом, но массивные черные доски не поддались. Дверь была заперта. Бенет выхватил пистолет и, наведя его перед собой, выстрелил три раза - массивную панель сорвало с петель, она с грохотом упала с крыльца и придавила яростно зашипевшего на полицейских, каким-то чудом ожившего, зубастого слугу.
  -Иеее! - потягивая окровавленные руки, было выдохнул он, но Элет прыгнул вперед и одним могучим ударом секиры отсек обе устремленные к нему клешни.
  Топор сверкнул в его руках кровавой молнией, взметнулись кленовые листья, загремело, затрещало дерево, еще несколько секунд развороченные останки тела трепыхались в тщетных попытках срастись вновь, но Элет нанес еще несколько метких мясницких ударов и монстр затих. Держа наготове пистолет, Бенет отступал от особняка. Из дверного проема клубами валил едкий белый дым.
  - Фосфор! - крикнул было подорвавшийся в дом за детективом Элет, но старший следователь, одернул его - Вертура!
  - Проверьте заднюю дверь - приказал Бенет.
  Детектив вбежал на третий этаж. Пинком попытался распахнуть дверь мансарды и ушиб ногу. Тогда он нажал на пружину и дверь открылась. Обычная спальня с большой кроватью и уютным невысоким окошком в эркере. Только вместо икон в алькове - выполненный из стекла какой-то необычный бесформенный оккультный символ. Подношения из монет и листьев на низком столике. Метнувшись обратно, следователь попытался открыть дверь в башенку, но она была заперта.
  Толкнув ее и так, и этак, сунув в дверную щель меч, Вертура так и не смог открыть ее. Он закашлялся от дыма. Медлить было некогда и, отступив, он бросился вниз по лестнице. Разгоняя рукавами мантии дым, сбежал на второй этаж, потом на первый и, прикрыв голову руками, пробежал мимо охваченного пламенем дверного проема гостиной к спасительному выходу.
  - Ох! - только и выдохнул он, едва не споткнувшись на мокрых ступенях крыльца - Где Элет?
  -Там была дверь? - спросил Бенет.
  - Да. Не смог открыть. Это моя вина...
  - Входная тоже была заперта - указал на разбитую дубовую панель старший следователь - Вы бы не вышли - он достал трубку и задумчиво закурил.
  - Ага - рассеянно кивнул Вертура. Он тяжело дышал.
  Они обошли дом. Навстречу им от сараев шагал Элет.
  - Где ваши пленники в стойлах? - спросил Бенет - вы освободили их?
  - Лошадей нет. Кареты и повозки тоже. Похоже, лакей не соврал.
  - А кто поджег дом? - спросил детектив, вопросительно оглядывая засыпанный мокрыми опавшими листьями двор.
  Над разгорающимися стенами поднимался дым. С треском лопнуло стекло на первом этаже. Откуда-то с дороги кто-то звонко воскликнул: 'Пожар!'.
  - Элет - обратился старший следователь - поедете к мэтру Даксу. Пусть пришлют патруль. Я останусь тут. Вертура, езжайте в контору, пришлите карету и доктора.
  Агенты молча кивнули. Пламя и дым заволакивали темный деревянный фасад и фронтон.
  
  ***
  
  - Еще одно убийство.
  - Благодарю вас, Хелен - принимая карточку с адресом, кивнул Вертура. И налил себе чаю.
  - Чего вы ждете? Поезжайте, мэтр Басик ждет вас, сказал это срочно - упрекнула его Миц.
  - Жду, пока соберется мэтр Миксет, не хочу идти под дождь пешком. И тратиться на извозчика тоже.
  - Копите на свадьбу?
  - Нет. Считаю спешку излишней. Под присмотром полиции покойник далеко не уйдет.
  Они вышли из полицейского дома на улицу, и остановили извозчика.
  - Улица Мясников - прочел на карточке через плечо детектива доктор.
  - Это там, где Элет учится фехтованию на топорах - пряча бумажку, глумливо пояснил Вертура.
  Он вышел чуть не доезжая до площади Фонтана. Центральной площади Мильды, где они были сегодня утром. Пошел пешком. Перед ним возвышались стены собора святого Марка - покровителя города. Темная квадратная колоннада охватывала площадь. Если смотреть на запад, в сторону моря и храма, за спиной оставалась широкая белая лестница и бело-зеленый фасад ратуши. По левую руку - трехэтажная желтая стена полицейской академии Мильды - школы Моргет. На площади - серые камни мостовой, стаи грачей, повозки, люди и лошади. Одинокий скрипач у фонтана, звонко наигрывающий известную увертюру вплетал свои печальные ноты в привычный городской гул. К ногам музыканта сыпались монеты - квадратные марки Мильды и Гирты, крошечные медные кругляшки Лиры, блестящие шестиугольные столичные кроны. Бросил мелкую монету и Вертура. Он стоял у мраморного парапета фонтана и смотрел на фасад собора. Ветер трепал капюшон плаща и длинные серые, уже с сединой, волосы, раскачивал флаги и вымпелы. Серое пасмурное небо было холодно. Часы на башне ратуши пробили одиннадцать утра.
  Улица Мясников - вторая улица от Малой Рыночной площади на восток. Проулок в десяток домов упирался в каменную кладку стены какого-то мрачного темного, с высокой крышей с мансардами, дома. Здесь было полно народу. Тут покупали и продавали мясо за любую цену и на любой вкус. От жирненьких мохнатых кроликов и уток до аппетитных откормленных собачек и замаринованных в собственном соку поросят. Несмотря на утреннюю свежесть, здесь пахло сукровицей и прогорклым жиром. Ароматы жареного и тушеного мяса смешивались с терпкими запахами вареного чеснока, масла, корицы, аниса, еловой хвои и лука - всем, чем приправляют мясо к жаркому, колбасам и супу.
  - Хобот элефанта! - кричали с одной стороны.
  - Костяная мука свежего помола!
  - Свинина и кровяные сосиски!
  - Нежные куриные попки!
  - Молодые бычки, молодые бычки! - злобно кричала в ухо детектива особенно нахальная бабка.
  - А старых-то куда деваете? - внезапно обернувшись к ней, страшным взглядом уставился на нее Вертура, и старуха с безразличным отвращением отшатнулась прочь в поисках новой жертвы.
  Он быстро нашел нужный ему дом. Перед фасадом стояла полицейская карета и люди с трудом протискивались между стенами домов и ее бортами, зажавшими узкую улицу.
  - Где ваш детектив? - строго вопрошал из раскрытого окна третьего этажа важный, привычный чтобы ему подчинялись, четко и скоро голос.
  - Едет - спокойным, привычным ко всем аспектам полевой работы тоном, резонно отвечал ему мягкий тенор.
  - Ну, так дайте пинка, чтоб летел! А, это вы, Вертура? Поднимайтесь сюда, только не заляпайтесь!
  Перегнувшись через подоконник распахнутого настежь окна, вниз в переулок, смотрели двое полицейских. Кучерявый, с нежными щечками и усиками, в модном развесистом темно-синем берете красавец-шатен лейтенант и толстый, один, но с двумя подбородками, важный, разряженный как на парад, в начищенных регалиях, и при цепочке с серебряной поясной табличкой, полковник. Детектив прошел по шатким доскам к крыльцу и в сопровождении постового поднялся по тёмной лестнице в комнату.
  На потемневшем от крови ковре лежал укрытый ветошью труп. В кресле сидел широколицый постовой и что-то записывал в свой дежурный блокнот.
  - Полковник Гигельмот - сдержанно поклонился детектив высокому толстопузому, гордо качнувшему подбородком при упоминании своего имени, полицейскому Вертура - лейтенант Басик.
  - Выйдите - приказал ленивому постовому полковник и тот, неторопливо оторвав от кресла свой толстый зад, также неспешно вышел из комнаты. Тяжелой рукой прикрыл за собой дверь.
   -Это наш слухач - указывая на труп, пояснил полковник Гигельмот - второй за последние три дня.
  Вертура молча подошел к телу и откинул ветошь.
  - Как вы его опознали?
  - Мы располагаем достаточными средствами и методами.
  - Не сомневаюсь - мрачно ответил детектив и, еще раз присмотревшись к телу, снова прикрыл его тряпкой - его душили руками, а потом разодрали на органы?
  - Не уроните свою репутацию специалиста широкого профиля.
  - Убит, возможно, три или четыре часа назад... Если он не болел гемофилией.
  Полицейские у окна переглянулись. Детектив внимательно посмотрел на них и произнес.
  - Гемофилия...
  Он встал, подошел к комоду и распахнул его, выдвинул нижний ящик и запустил руки в тряпье.
  - Бинты, жгут... Черные простыни... Необычные эстетические вкусы, не правда ли? - он глянул изношенную простыню на просвет - если он жил один, да, простыни в пятнах по всей площади. А что тут?
  Он подошел к тумбочке, на которой стоял медный таз для умывания. Случайно пнул ногой медный чайник.
  - Щавель? А что это? - он тряхнул баночку с травой.
  - Тысячелистник - подсказал инспектор.
  - Вы знали.
  - Да - кивнул полковник - этот человек наш специальный агент, расследовал дело оккультистов, которые пьют кровь людей и животных.
  Вертура подошел к окну и выглянул на улицу. Внизу было пестро от шляп, капюшонов и зонтов. В окне дома напротив колыхался флажок известной индюшачьей фермы 'Угодья Согета'.
  - Некоторое время назад сэр Вайриго принес нам информацию о том, что в Мильде уже некоторое время действует закрытое общество людей, которые занимаются тем, что пьют кровь. У него не было подтвержденных случаев того, что они пьют именно человеческую кровь. Но вы сами знаете, сколько преступлений остается нераскрытыми. Мы нашли нужных людей и направили их в 'Пирамиду', как они называют сами себя. Вы знаете о работе под прикрытием. Минимальный срок адаптации - три недели. Они еще не прошли. Но мы уже потеряли двоих. Один перестал появляться в своей квартире. Второй - это он.
  Вертура смотрел в окно и молча слушал.
  - Третий пока жив. Но он не пересекался со связным.
  - Но вас же беспокоит другое - тихо произнес Вертура - иначе вы бы не обратились к нам.
  - Да - кивнул полковник - из Замка пришло распоряжение закрыть дело, отозвать последнего человека и свернуть слежку. Сэр Динмар просил держать его в курсе подобных происшествий. И я собираюсь передать дело в ваш отдел.
  - Хорошо, я напишу об этом убийстве в отчет.
  - Сегодня же вечером вышлю курьера со всеми нашими наработками. Это срочно.
  Вертура кивнул и, не попрощавшись, вышел из комнаты.
  
  ***
  
  - Пожар в притоне Бидди! Пожар в притоне Бидди! - оглашал улицу хриплыми выкриками мальчишка-разносчик. Прохожие с равнодушным любопытством кидали ему в короб по две медных монеты и получали на руки желтый конверт газеты. Взял себе одну и Вертура. Стоя с кружкой юва у дверей распивочной, он прочел душераздирающую по топорности сухого газетного стиля статью о том, что этой ночью, невзирая на дождь, в опиумокурильне во флигеле дома Бидди произошло возгорание, что повлекло за собой пожар, унесший жизни семи человек, которые по невозможности выбраться из подвала задохнулись в дыму. И что полиция до сих пор проводит разборы завалов и опрос свидетелей, при том, что хозяин притона, домовладелец Д. Бидди, известный в кругах местных питейных домов, как беспутный холостяк и гуляка, исчез в неизвестном направлении. Сейчас полиция может сообщить о том, что доподлинно известно только одно - пожар случился в половине четвертого ночи и что, скорее всего, это был поджог. Так как старуха Ге, что живет в доме напротив, рассказала полиции о том, что накануне пожара видела отирающуюся у флигеля не то безобразную белую собаку, не то человека в белом плаще, похожего на собаку, роющего землю у стены притона. Сама старуха не может точно описать виновника происшествия, поскольку помимо пьянства и бессонницы страдает еще и близорукостью, чем дополнительно вводит в заблуждение следствие.
  - А! Великий дификтив Марк Вертура! - хлопнул детектива по левому плечу и зашёл справа лохматый кривозубый тип в мятом, скошенном набекрень колпаке - как поживаешь? Все еще в коксарне? Женился? Что читаешь?
  - Нет, Фук, не женился, но тебя на свадьбу точно не позову - убрал газету, желчно ответил Вертура.
  - Что, невеста такая страшная, что приличному человеку и показать стыдно? Пойдем пить юво!
  - Обязательно, но сейчас у меня дело - ответил детектив - будешь нужен, я тебя найду.
  - Ну, ты-то всех найдешь! Мы в тебя верим, да парни?
  И из-за столов ему ответил веселый хор. Застучали кружки.
  Вертура спрятал газету в рукав рубахи и, проверив кожаный ремень поясной сумки, вышел на улицу.
  В дальнем конце площади с грохотом опрокинулась повозка с бочками. Затрещало дерево, заржали лошади, побежали, засвистели мальчишки.
  
  ***
  
  - Турмадин не вернулся? - без особой надежды, спросил у регистратора Вертура.
  - Нет - покачал головой дежурный.
  Пропала и Мариса. Не сказав никому ни слова, взяла свой зонтик и уехала в неизвестном направлении. Детектив оставил на чайном столике у ее кресла перед камином газету и вышел из канцелярии.
  Он сидел в коридоре на табурете у окна и смотрел, как над кровлями полицейских конюшен на сильном ветру раскачиваются кроты тополей. Темные тучи висели настолько низко, что казалось, вот-вот должен пойти дождь. Но дождь все не начинался, зато в коридоре загрохотало, загремело, и, придерживая ногой дверь, с лестницы ввалился человек в черном плаще и с массивным свертком в руках.
  - Марк! - прогремел напористый солдатский голос, и из-за свертка появилось исполненное шкодливой веселости небритое лицо - поезжайте-ка в орденский дом, вас там очень хотели видеть. И поскорей.
  - А это вы, Ларге... - сделав вид, что он уже утомлен этой беседой, обернулся детектив - пусть пришлют бандеролью.
  - Нет, мой дорогой друг. Бандероль - дело долгое, а Орден никаких сослагательных наклонений не терпит.
  - А почему я? - с обреченным видом поднялся с табурета детектив - я думал, хоть тут спрячусь от этих бесконечных убийств, пожаров и ограблений, монстров, чудовищ и всех тех, кто хочет, чтобы я вносил их всех в отчет.
  - Да не стойте же вы, помогите открыть дверь - нацелился в канцелярию Ларге. Вертура потянул за ручку.
  - Хелен! - вытягивая шею из-за куля, проорал гость - глядите что у меня есть! Для вас подарок принес!
  И с грохотом ввалился в комнату.
  
  ***
  
  Вечерело. Дождь так и не пошел. На бульваре горели фонари. Под клёнами прогуливались пары и небольшие компании. Откуда-то из распахнутых окон разливались красивые и немного печальные аккорды музыки. Приятное колоратурное сопрано исполняло под аккомпанемент клавиш известную лирическую песню.
  В комнате была открыта форточка и холодный осенний сквозняк тянул по полу. За южным окном теплилась желтым светом фонарей улица. За северным темнел заросший диким ивняком двор.
  - Это то самое письмо. Оно может быть связано со всеми этими происшествиями - продемонстрировал вскрытый конверт Вертура.
  За окном остановилась карета. Люди в темных иноземных плащах, высоких квадратных шляпах, с бородами и пейсами, чинной компанией вышли на улицу и в таком же строгом порядке проследовали в чайный бар.
  - Там были оккультные книги и символы. И дверь. Она была заперта. И сэр Турмадин... Вы хотели знать, не случилось ли чего необычного. Наверное, все-таки ничего выходящего из ряда вон...
  Уже далеко не молодой человек с зелеными по-кошачьи внимательными глазами, сидел у окна за письменным столом. Его шея и длинные, аккуратно расчесанные седые борода, усы и волосы, словно при простуде, были подвязаны намотанным под самый подбородок толстым старым темно-бордовым шарфом. Рядом, отвернувшись, словно как бы ни при делах, глядел в темный угол у дальней стены большой черный кот.
  - Да - удостоверившись, что детектив сказал все, что хотел сказать, кивнул хозяин дома - ничего особенного. За исключением одного. Некоторое время назад был отравлен маркиз Бастис, служащий геральдической палаты. Полагаю, вы читали об этом в газетах. По определенным причинам мы договорились до срока держать некоторые подробности этого убийства в тайне, и у нас это получилось настолько хорошо, что если я скажу вам, кто главная подозреваемая, возможно, это вас очень заинтересует.
  - Неужели канонисса Вилле? - склонил голову набок, скептически бросил наугад Вертура.
  - Не угадали - слегка разочарованно ответил кавалер Ордена Петр Вайриго. Блики пламени камина плясали в его зеленых глазах.
  - Тогда другой вопрос. При чем здесь я?
  - При том, что именно ваш отдел, по логике, должен был расследовать это происшествие. Но сэр Бенет был отстранен по определенным причинам, а полиции было приказано передать все материалы в Замок. Так вот, главная подозреваемая уже арестована, следствие ведет специальная комиссия, которую возглавляет некий человек по фамилии Дузмор. О публичном заседании будет объявлено в ближайшие дни и на нем будет вынесен заранее известный приговор.
  - Какой?
  - Казнь.
  - Я что-то не понял. Так о ком идет речь?
  - О Кае Райне - без тени улыбки кивнул кавалер. Пламя камина снова блеснуло в его глазах рыжей молнией. Таинственными отсветами переливался хрусталь в серванте. На бронзовых гранях незажженного канделябра на письменном столе. Вертура отстранился от окна и опустил взгляд в темный пол.
  - Следует настоять на том, чтобы дело было отправлено на доследование, невиновная оправдана. Или что-нибудь более радикальное. Например, побег заключенной.
  - А ваши руки остались чисты - тихо, но твердо, прибавил детектив.
  - Именно - кивнул кавалер - дело в том, что ни я, ни лорд-бальи Лигура, ни даже сэр Александр, формально не имеем права вмешиваться в светскую юрисдикцию. Разве что консультативно, но в этот раз Замок отказал подсудимой в защите церкви. Возможно, это было поспешное, но, скорее всего, взвешенное и расчетливое решение. Вы должны расследовать это происшествие - голос кавалера был тихим и спокойным как у усталого пожилого человека, но звучал отчетливо и внятно. Его глаза блеснули - я склонен считать, что за этим стоит большее, нежели чем просто убийство, совершенное из ревности, жажды наживы или мести. Ваша задача узнать все эти подробности.
  - Да, все сложно - только и нашелся что сказать, кивнул Вертура.
  - Не то слово - согласился кавалер.
  
  ***
  
  На улице ему едва не стало дурно. Закружилась голова. Он ухватился за кованые перила и чуть не поскользнулся на каменных ступенях.
  - Я знал. Я так и знал, я всегда чувствовал... Когда-нибудь это должно было случится... - еле слышно прошептал он.
  - И не смей писать мне больше. Ненавижу тебя - последние строки письма, написанного дрожащей от бессильной ярости и боли рукой, огненными письменами вспыхнули перед его внутренним взором.
  Стемнело. Первые капли дождя гулко плюхнулись на мостовую. Зашелестели в подсвеченной желтыми фонарями, осенней листве.
  
  ***
  
  Он вернулся поздно. На месте Бенета, на диване, заложив ногу за ногу, так что колени были едва не выше головы, развязно развалился Элет. Кутался в модную бело-голубую пелерину, прикладывался к фляге.
  - Максвелл так и не вернулся - констатировал Вертура. Он промок. Откинутый капюшон лежал не плечах. Капли скатывались с мокрых волос по щекам и лбу.
  - Неа - вяло отозвался с дивана Элет - о Хелен! Налейте мне еще.
  И он протянул флягу сидящей за столом перед раскрытым гроссбухом Миц.
  - Я могу налить вам в фужер.
  - Фляга помогает ему почувствовать себя рыцарем, едущим в поход на белом коне - вздохнул, объяснил ей детектив - налейте и мне.
  Он сел вполоборота к столу и принялся разминать в руках свой отсыревший под дождем шарф. Вода стекала с его мокрых рукавов, сливалась под табуретом в стылую осеннюю лужу. Он был пьян.
  - Вы уверены, что у вас не польется через край? - прицелившись в детектива сквозь лорнет, с нескрываемым скептицизмом поинтересовалась Миц.
  - Вряд ли будет столько, чтобы кто-нибудь утонул - мрачно ответил Вертура - так что лейте, сколько сможете. Все что есть.
  - Печальные, как медленные вальсы! - дверь распахнулась. На пороге возник Ларге - что за настроения? Ваше уныние убивает все желание работать.
  - Желание работать отбивает сама работа - возразил детектив - мне надо все обдумать...
  - Не можем найти сэра Турмадина - пояснил Элет - я объездил полгорода. Был на Восточной Заставе. Одно радует - в доме его точно не было. Я все проверил и перепроверил еще раз. Завал уже разобрали, кроме слуги в особняке не было никого. Сэр Бенет поехал в центральную комендатуру. Объявим в розыск...
  - Раз не было больше тел... А кто все-таки поджег дом? - вскинул голову детектив.
  - Да тот тип и поджег. Через окошко - покачал головой, пространно объяснил Элет.
  - Меня с вами не было - упрекнул их Ларге - Хелен, дорогая, налейте мне того же что и им. Хочу быть со всеми наравне.
  
  ***
  
  Когда Вертуре становилось тошно от своей бесполезности, неспособности справиться с несправедливостью окружающего мира и собственными внутренними противоречиями в частности, он нащупывал в поясной сумке ключ от своего кабинета и в одиночестве коридора у окна предавался мысли о том, что будет печалиться в своем неудобном кресле в холодной комнате с темными потолком и стенами и обязательно не возьмет в рот ни капли спиртного, а потом...
  Но это самое 'потом' никогда не доходило дальше этой мысли. Сразу же откуда-то возникали идеи о более интересном времяпрепровождении, и детектив либо возвращался в покинутое им в канцелярии общество, либо появлялась Мариса и придумывала или рассказывала что-то настолько новое, что все мысли о страдании печального рыцаря в гордом одиночестве своего кабинетного замка сразу же отступали на второй, третий и четвертый планы. Печали улетучивались прочь и все раздражающие предметы и люди сразу же занимали свои законные места - вне поля зрения и мыслей детектива. То есть с глаз долой - из сердца вон. Но сегодня пока еще не случилось ни второго, ни первого и Вертура, опершись локтями о подоконник, стоял в коридоре, глядя в темноту двора полицейской комендатуры в окно.
  - Я самый несчастный детектив на свете - постукивая пальцами по стеклу, пожаловался своему отражению он. Но снаружи все также одиноко стучали капли дождя. Стекло отозвалось глухим гулом, отражение плаксиво молчало, и детектив печально улыбнулся самому себе.
   - Почему герои всегда обязаны страдать, а злодеи нет? - изрек он умную мысль и решил, что ее обязательно надо записать куда-нибудь в рабочий блокнот.
  Снаружи снова шелестел холодный осенний дождь. Как вчера и позавчера. Все никак не приходила зима. Осень слишком затянулась.
  Наедине с фужером детектив быстро соскучился и вернулся в канцелярию за добавкой вина.
  - А вот и я! - застучали острые каблуки, хлопнула мокрая ткань зонтика, блеснули веселые глаза. Мариса ворвалась следом и бросила на стол свою потертую черную папку с лиловой лентой по углу наискосок, прихваченную на память из Гирты.
  - Какая дурацкая статья в "Южном вестнике"! Кто так пишет? Я даже в 'Скандалы' и то, никогда не отправляла такую халтуру - воскликнула она - вы это читали? Про пожар. Зато у меня будет лучше всех. Это будет интересно!
  - Нам уже все равно - раздраженно бросил ей Элет - мы уже сыты по горло всякой мерзостью.
  - Сидим и запиваем - кивнул детектив.
  - Интересно для нашего расследования - уточнила Мариса - кроме бабки Гё есть еще один свидетель. Грязный Мю.
  - Грязный Мю? Да вы что! Не может такого быть! - встрепенулся на стуле, угадал Ларге - держу пари - пьяница из соседнего подъезда!
  - Феерично! - хлопнул себя по бедру Элет - глухая бабка и отброс местного общества. Свидетели пожара в притоне! Новость государственной важности! Да к нам-то какое это имеет отношение?!
  Он встал и, демонстративно прогрохотав сапогами, вышел, потом вернулся, налил себе вина, также демонстративно выпил его залпом и, со словами из песни: 'Не ждите меня к завтраку', схватил плащ и вышел прочь.
  - Переживает - с ироничным сочувствием кивнул огорченной Марисе Ларге. Та уселась в свое кресло перед камином. Как всегда, спиной ко всем, достала трубку, прикурила ее от угля и выпустила струю дыма верх и в сторону.
  
  ***
  
  Пришел курьер. Принес письмо для старшего следователя Бенета.
  - Опять из госпиталя святого Зигмунда - бросил взгляд на конверт детектив - то оккультисты, то умалишенные. С ними даже по Фуку и его гробокопателям заскучаешь. Скоро сами с ума сойдем, к профессору Келлю лечиться поедем.
  
  ***
  
  Заглянул знакомый полицейский офицер из соседнего крыла здания. Принес кулек конфет.
  - Но-но! Конфеты дамам, юво полицейским! - отстраняясь от протянутых рук Ларге, заявил он.
  - А юво-то где? - грубо бросил тот - пока нес, что ли разлил?
  - Скукота с вами. Сиди тут, сколько влезет, я домой - проглядев свежую, принесенную детективом газету, обратилась к Вертуре Мариса, встала, подошла к вешалке со своими шляпой и плащом. С многозначительным видом остановилась перед ней.
  
  ***
  
  - Самое интересное в этом деле то, что притон действительно подожгли. Мю говорит, что внутри был каменный пол и деревянные лавки. Всегда сидел сторож, если кто опрокидывал на себя трубку - заливал водой - рассказывала Мариса, пока они шли по проспекту вдвоем под одним зонтиком - а тут он пришел и видит, что из окошка огонь, изнутри крики, а вокруг собака землю нюхает и на пожар смотрит. Говорит, наверное, кто поджег - дверь припёр и, кажется, это была доска. И ему стало так страшно, что он побежал прочь, а собака - за ним. Сказал, что прибился к знакомым мастеровым. Они отогнали собаку прочь. Еще говорит, что у неё были человеческие глаза.... И он так и вообще не понял, собака это была или человек в собачьей маске на четвереньках. Это и испугало его больше всего. Вот такая очередная небылица. Я ее уже отправила в редакцию. Мэтр Кикс будет в восторге - Мариса самодовольно улыбнулась - это тебе не то, что про бабку-пьяницу. Она и не слышала ничего. Сказала, что если бы не отсветы на потолке, так бы и провалялась как всегда без сна целую ночь. Она живет в доме прямо напротив. Чудовище на ночных улицах города. Ничего не напоминает? Прямо сенсация.
  - Ты же не боишься чудовищ? - слегка улыбнулся и детектив. Они свернули в темный переулок. Впереди на перекрестке желтел фонарь.
  - Самое страшное чудовище темной ночью - это безобидная девушка с зонтиком. То есть я - беззаботно ответила Мариса.
  Идти было недалеко. Они срезали через квартал и оказались на перекрестке у фасада трехэтажного дома с ивами в палисаднике и березами во дворе. Высокие, рассеченные реями рам, арочные окна, каменная парадная с округлым белым сводом. На втором этаже, в конце коридора, две угловые комнаты с алыми занавесками на окнах. Одна - просторная и без мебели - гостиная. Вторая - спальня с канделябром для свечей, камином, тумбочкой у широкой кровати, письменным бюро у окна и креслом. Напортив окна во всю стену - старый тёмный гобелен с перспективой отдыхающих под сенью маслин античных рыцарей в компании прекрасных дев. На заднем плане - расседланные кони и белокаменный город. На небе, над облаками, - ангелы в пурпурных плащах и старец, читающий похожую на Евангелие книгу.
  Кто-то мог бы сказать, что этот старомодный гобелен давно пора убрать в дальний шкаф и повесить вместо него современный букет пышных экзотических цветов, а может и вовсе наклеить обоев, но Вертуре нравилось лежать поутру на перине, закинув ногу на ногу, и представлять себя под этими сочными ветвями в компании рыцарей, ангелов, кувшинов вина, голов сыра и дев, и каждый раз, разглядывая этот гобелен при свечах в канделябре, пламени камина или при свете наступающего дня, находить в этой старинной картине что-то новое. Кошку, облизывающуюся на сметану. Крошечный театральный бинокль в руках у ангела. Барда, наигрывающего королю в замке на барабане. Четки на руке рыцаря, по которым он отмеряет количество выпитых чаш...
  - Вот, на - Мариса достала из секретера, где у нее был устроен маленький бар, наполовину пустую бутылку сладкого - чтоб тебе было не скучно наедине с генералом Бардом. Подожди тут.
  Генерал Бард был высок ростом, почти до потолка. Как и любой портрет в полный рост. Он был здесь всегда. Еще до того, как Мариса купила эти комнаты. Быть может, даже до того, как построили этот дом. Кто такой был этот генерал, какие славные победы он одерживал и какие сокрушительные поражения перенес, так и осталось загадкой, как осталось в безвестности и его настоящее имя. Просто Мариса сказала, что он похож на её дедушку, которого она не видела ни разу в жизни, зато точно знала, что в тавернах где-то на северном берегу Керны, на холмах, в предместьях Гирты, его именовали генералом Бардом, также как теперь она назвала и портрет.
  Вертура взялся за горлышко, привычным умелым жестом поболтал по кругу принесенную ему бутылку с вязкой крепкой жидкостью, посмотрел на просвет свечей и обратился к генералу. Всегда бравому, закованному в серебряную кирасу, при двуручном мече, жезле и наградных подвесках и венках на нарядно разукрашенной генеральской ленте.
  - Никогда бы не подумала, что мэтр Бард такой интересный собеседник! - Мариса стояла на пороге комнаты, облокотившись рукой о дверь. Белая рубаха-кину, заправленная в длинную черную юбку, сменила черную мантию, плащ и шарф. Большой бархатный бант схватывал пряди темных волос. Казалось, эта простая домашняя одежда подчеркивала тонкую узкоплечую фигуру, а свет свечей на столе отражается в темных, почти черных, весело прищуренных глазах, и болтающимся на груди писательницы, на цепочке рядом с нательным крестом, агатовом осколке звездного камня.
  - Ты так и не попробовал, а я так старалась, чтоб тебе понравился этот ликер - Мариса наполнила из бутылки свой кубок и тоже отставила его в сторону - неужели твои вкусы меняются... Учитывая генерала, стало быть... - она картинно отвернулась, высматривая что-то в портрете. Ее ладонь легла на рукоять меча детектива.
  - И почему мне, как это полагается во всех подобных сценах, не приходит на ум никакая остроумная пикантная глупость? - глядя совершенно в другую сторону, будто проверяя, плотно ли задернуты шторы, как бы невзначай бросил Вертура и протянул руки - я думаю, что ты понимаешь, что я хочу сказать или как-то типа этого...
  
  ***
  
  Глава 2. Письмо
  
  ***
  
  - Мне почти тридцать и я одинока! - горестно вздохнула Мариса. Облокотившись затылком о плечо Вертуры, манерно подогнув ногу в колене, она лежала поперек кровати и смотрела в окно. Между тяжелых штор тускло серело печальное утреннее небо.
  - Да я вот тоже все никак не могу понять, как я здесь очутился - доверительным тоном сообщил детектив.
  - Вот хам - хлопнула его рукавом Мариса - нет, чтоб сказать, что я самая красивая и умная.
  - Это все тебе и так говорят - возразил детектив - до пошлости банально. Зачем повторять и без того очевидные вещи?
  Его длинные серые бесцветные волосы рассыпались по подушке, переплетаясь с ее темными, слегка рыжеватыми локонами.
  - Тогда хотя бы возьми меня за руку - сделала обиженный вид писательница и сложила ладони на груди.
  Они позавтракали позавчерашним вином, сыром и конфетами. Часы на колокольне церкви за окном показывали начало девятого часа утра. Холодный ветер раскачивал ветви ивы у рыжей стены. Дорожку до мостовой завалило серыми и желтыми опавшими листьями.
  Мариса поймала летящий листок и улыбнулась. Детектив попытался тоже поймать один, но его пальцы схватили только холодный ветер.
  На проспекте было людно.
  Со двора полицейского дома разносились стук и грозные выкрики. В зале для фехтования шла утренняя тренировка. Бестолку подергав ручки дверей кабинетов, детектив вошел в пустую канцелярию и заявил:
  - Все ушли в бар. Почему мы всегда оказываемся на службе первыми?
  - Может оттого, что нам больше нечем заняться? - ответила Мариса и повесила на вешалку плащ.
  Вскоре в камине разгорелся огонь. Загудел чайник. Стало тепло и немного уютно. Вертура достал из сумки ключ от своего кабинета, но передумал.
  - У нас, что ни день, то тема для фельетона- раскрыв журнал, озаглавил ненаписанный отчет о проделанной вчера работе детектив.
  - Напиши просто: 'Встал в шесть утра и трудился до вечера' - посоветовала Мариса. Она уселась в кресло лицом к камину и спиной к дверям и, взяв со столика кубок и блокнот, закусила кончик пера и уставилась в окно.
  
  ***
  
  Он так и не написал отчет, а налил себе горького чаю и, закурив трубку, достал из сумки книжку - 'Лиловые Башни Дараси', и, накинув на плечи плащ, углубился в этот, недавно завезенный в местные типографии из столицы, на удивление приятно написанный роман. В камине горел огонь. Большие напольные часы в виде крепостной башни с вымпелами мерно отбивали секунды. Перо в руках Марисы короткими штрихами царапало лист бумаги. За окном стук карет, шаги и голоса сливались в монотонный уличный гул.
  - Вертура - оторвал от чтения детектива Бенет. Его серое лицо было как всегда каким-то сосредоточенно-спокойным и одновременно немного напряженно-мрачным - новое убийство. Поедете со мной.
  Хотевший было спрятать от старшего следователя книжку, детектив кивнул и, поднявшись с кресла, достал из поясной сумки ключ от своего кабинета.
  - Оружие не понадобится - коротко сообщил Бенет, и детектив убрал ключ обратно.
  - Убит расчетчик Ганет - рассказывал старший следователь, когда они выехали на проспект Лордов, в сторону ратуши и площади Фонтана. Под плащом старшего следователя темнела серая ткань бригандины.
  - Будьте внимательны - напомнил он, когда они подъезжали к желтому зданию центральной полицейской комендатуры города. Оставив коней у коновязи, поднялись на второй этаж и, миновав очередь, вошли в кабинет. Вертура покосился на сидящего в кресле перед камином мрачного человека и проследовал по ковровой дорожке к столу старшего начальника полиции Мильды.
  - Сэр Бенет, сэр Вертура - не вставая, официально поприветствовал тот. За его спиной светлело занавешенное плотными шторами окно. В комнате было сумрачно и душно. Стены были увешаны кавалерийскими флажками. В углу, словно охраняя полковника полиции, ожидал своего часа полный рыцарский доспех. Росчерк пулевой отметины и пара вмятин свидетельствовала о том, что в молодости толстый полицейский комендант был не чужд военных дел.
  - Сегодня ночью я отправил курьера - перешел сразу к делу полковник Гигельмот - вы получили бумаги?
  - Нет - ответил Бенет.
  - Я так и знал. Я опасался этого - достал из ящика стола пакет полицейский - бумаги содержали дезинформацию. Вот все, что мы имеем по делу общества 'Пирамида' и трем нашим агентам. Я полагаю, что третий наш человек тоже мертв, а Замок уже настаивает на закрытии дела. Я принял решение и передаю это расследование вам. Вы должны быть предельно осторожны. Понимаете о чем я?
  Бенет ничего не ответил, он внимательно вглядывался в черты лица сидящего за столом полковника. Из-под лацкана мантии тусклыми шестигранниками поблескивала ткань облегченного баллистического жилета, какой для скрытого ношения надевают под верхнюю одежду.
  - Во сколько вы отправили курьера, и каким маршрутом он следовал? - потребовал ответа старший следователь.
  - Вчера. Около десяти вечера - ответил полковник - он должен был развести несколько маловажных писем в ратушу, восточный и южный полицейские дома... Мы ведем расследование этого происшествия.
  - Ваш коллега, генерал Барнау - произнес он - знал об агентах?
  - Разумеется - ответил полковник - слежка проходила в восточном районе, как комендант, он должен быть в курсе всех дел.
  Бенет кивнул.
  - Благодарю. Вертура, пойдемте.
  И они, поклонившись, покинули кабинет. Перед уходом детектив успел заметить у подлокотника кресла телохранителя ножны с мечом. Тесёмка на рукояти была распущена.
  - Полковник постоянно отправляет курьеров - поделился мыслями детектив, когда они спускались по узкой деревянной лестнице вниз - если они знали, какой везет письмо, это должен быть максимально приближенный к начальству человек.
  - Да - сосредоточенно кивнул Бенет - и, вероятнее всего, они знают, что бумаги поддельные.
  Он достал пакет и, отвернув полу плаща, развязал завязки бригантины под правой рукой и спрятал пакет под броню.
  - А говорили, оружие не понадобится - упрекнул его детектив.
  В ответ старший следователь промолчал.
  Они вышли из комендатуры и оседлали коней. Откуда-то из-за крыши здания с граем в серое пасмурное небо поднялась стая галок. Капюшон плаща слетел с головы. Ветер растрепал и разметал по плечам волосы. Детектив натянул поводья и обернулся.
  - Это просто птицы - успокоил себя он.
  
  ***
  
  Элет и Ларге вернулись в контору почти одновременно с Вертурой и Бенетом.
  Издали заметив коллег, весёлый Ларге сорвал со своей буйной светлой шевелюры шапочку и замахал ей следователям. Он был небрит, космат и, как всегда, улыбчив.
  - Как вы удачно! - воскликнул он, поднимаясь по лестнице. Он стянул со своей огромной волосатой ручищи перчатку для верховой езды и подцепил пальцами торчащий из кипы в сумке мятый бумажный лист - это все что мы записали.
  - Убитый расчетчик магистра Ранкета, Рекс Ганет - жилистый худощавый Бенет казался по сравнению с этим крепким золотоволосым южанином серым сухим стариком. Надев пенсне на кончик носа и придерживая его свободной рукой, он внимательно изучил размашистые записи Элета - жертва обескровлена. Разорвано горло, но на полу крови меньше, чем могло вылиться? Следы человеческих зубов?
  - Да - наливая себе вина, кивнул помощник старшего следователя - труп для доктора доставят каретой.
  Щедрым жестом сняв с плеч свой красивый голубой плащ, он запустил его на спинку стула и бухнулся с кубком на диван, потеснив было усевшегося с краю Вертуру.
  - Разве плотоядные чудовища это не дело охотников? - недовольно отстраняясь к подлокотнику, спросил детектив.
  - Да - кивнул Бенет - если это не инсценировка.
  - Когда-нибудь я напишу историю о клубе вампиров, которые живут среди людей и стараются сохранить в тайне свое существование - выглянула из-за кресла Мариса - и о том, как один детектив проникает в эту зловещую тайну и оказывается вовлечен в их козни и таинственный заговор против... Нет, не против, как раз наоборот, о том, что эти вампиры платят избранным чинам города для сохранении их тайны, а те...
  - А, леди Анна! - в фамильярном приветствии взмахнул рукавом Элет - хорошая идея для книжки в начале серии из десяти томов и побольше крови. Какие вампиры без крови?
  - Энергетические - мрачно отозвался на его выпад Вертура - а еще механические и цубернетические.
  - Как бы эта ваша идея не вылезла за пределы идей для книжки - не слушая его, продолжал Элет.
  - Бросьте - налил и себе вина Ларге - самое страшное чудовище - это человек. Способен абсолютно на все что угодно.
  -Так утверждают только разочаровавшиеся в жизни неудачники-циники - парировал детектив и многозначительно кивнул, сделал выразительный жест фужером Марисе - просто вы еще не видели настоящего демона. Я должен поехать туда и убедиться собственными глазами.
  - У вас уже есть поручение - в канцелярию вошла Миц - от сэра Динмара. Он ознакомился с бумагами сэра Вайриго и распорядился, чтобы вы съездили в тюрьму.
  - Наконец-то меня решили повесить? - мрачно поинтересовался Вертура.
  - Нет. Вот официальные бумаги. Как представитель тайной полиции, вы встретитесь с арестованной Райне и выясните обстоятельства этого дела...
  - Я? - изумился детектив - почему я?
  - Наверное, потому что вы лучше всех знаете арестованную - отсалютовал ему кубком Элет.
  - Какая-такая Райне? - изумилась Мариса - я поеду с вами.
  - Вы? - вскинул брови, заулыбался Элет - вам нельзя, перед смертью её еще надо допросить.
  - Да, я! - вскакивая со своего кресла, блеснула глазами Мариса - не терпится увидеть в кандалах женщину, о которой в этих стенах говорят больше всех.
  - Может, лучше чуть позже полюбуетесь на виселице? - подначил Элет.
  - На виселице надевают мешок на голову - передавая детективу плащ, чтобы он надел его ей на плечи, отозвалась Мариса - а я хочу заглянуть ей в лицо.
  - А, ну как ей отрубят голову, попросите достать из корзины палача - махнул рукавом Элет.
  - Это мысль - оправляя волосы и шарф, деловито улыбнулась Мариса - хотя... Ненавижу кровь. Кто будет отстирывать рукава?
  - Ну, попросите сэра Вертуру вначале отмыть - присоединился к игре Ларге - Марк, вы же не откажетесь помочь?
  - Обязательно с мылом - делая губки бантиком, отсалютовал кубком в сторону зеркала Элет.
  - Между прочим, леди Райне подруга вашей жены - устыдила его Миц - и крестная ваших сыновей, а вы говорите такие вещи...
  - Я не со зла - как ребенок обиделся Элет - в конце концов, я же должен поддержать друга в беде?!
  И хлопнул пальцами своей могучей ручищи по столу так, что стоящие на нем письменные приборы и кубки едва не попадали на пол.
  - Благодарю - смущенно кивнул Вертура и отвернулся.
  - Пойдем, детектив Марк Вертура - подхватила его под локоть и повлекла на выход Мариса. Ее крепкие длинные пальцы сильно, до боли, сжали его руку.
  - Кажется, снова будет дождь - глядя с крыльца на небо над двором полицейского дома, чтобы сказать хоть что-то, поделился мыслями детектив.
  - Ничего страшного - тряхнула челкой Мариса - у меня есть зонтик.
  Они вышли под арку, миновали широкоплечего квадратного постового у ворот и остановили извозчика.
  Вертура вполоборота сидел на скамейке коляски и смотрел на сосредоточенно-задумчивую Марису. На металлические застежки ее огромных, с большими округлыми носами сапог, на полы ее длинной черной юбки. На рукава ее темной мантии. Положив ногу на ногу, она сидела, откинувшись на спинку сиденья напротив него, крутила в руках ручку зонтика, улыбалась. Первые крупные капли дождя хлопнули о черную, с концентрическим рисунком, ткань и рассыпались звездными брызгами.
  
  ***
  
  - Подождете нас тут - сверившись с адресом, приказал извозчику, остановил коляску детектив.
  Перед ними темнел фасад трехэтажного серого дома. Два больших дерева с пожелтевшими листьями оттеняли большие квадратные окна. За низким заборчиком из рыжей опавшей листвы торчали пожухшие стебли топинамбуров, безвкусные, как репа, клубни которых так любят печь в кучах тлеющих осенних листьев дети. У самого крыльца и под окнами пестрели увядшие, но еще не облетевшие кусты шиповника. Наверное, летом, в окружении желтых и розовых цветов здесь было красиво.
  - А, леди Гарро! Сэр Вертура! - приветствовал маленький усатый постовой - вы совсем чуть-чуть разминулись с лейтенантом Басиком и инспектором Фиком! Прямо на минуточку!
  - Эти двое уже успели затоптать все улики? - скептически поинтересовался Вертура - Это же Южный Район. Не их округ, что они тут делают?
  - Ну, это уже не мое дело - отмахнулся веселый постовой - у них был жетон от мэтра Гигельмота, а он у нас самый главный. Не угостите табачком?
  - Угощу - мрачно кивнул Вертура и достал кисет.
  - Значит, вот кого полковник Гигельмот отправил на расследование этого дела - делился соображением с Марисой детектив, пока они поднимались на третий этаж.
  - Вы приехали за вещами? Можно освобождать комнату? - заметив табличку официального служащего, потребовал домовладелец - клянусь, я ничего не трогал!
  Этот невысокий мужчинка с брюшком, в модных полосатых штанах и толстой шерстяной жилетке, какую носят в сырую погоду моряки, шмыгнул в пахнущую кошками и тряпками темноту прихожей и вывел детектива и писательницу к какой-то неприметной двери.
  - Любуйтесь, делайте что хотите - махнул рукой хозяин, так, будто уже сдавал внаем эту комнату.
  - Уютненько - войдя в помещение, поделился впечатлениями Вертура.
  - А с виду ничего необычного - кивнула Мариса - что ты ищешь?
  - То, что заставило полицейских обратиться в наш отдел - ответил детектив - Например то, что дверь была заперта изнутри, окно опущено, но не заперто, а тут третий этаж.
  Он сделал круг по комнате, пригляделся к рабочему и тут же обеденному столу, к кровати с толстой старой периной и темным пятнам крови на полу. Подошел к окну, поднял раму, выглянул наружу.
  - Кусты, конечно же, не примяты - разочарованно констатировал он, пожал плечами и снова опустил раму. Вернулась Мариса.
  - Соседи - пьяницы. Развлекались до утра - сообщила она - ночью услышали крик, прибежали, а из-под двери кровь.
  - Да, тут написано, что кто-то задул свечу, и выпрыгнул в окно - кивнул детектив - а еще рама с фиксатором. Под собственным весом не захлопывается. Пойдем. Ничего интересного.
  - Как в плохой книжке - покачала головой Мариса.
  
  ***
  
  - Бумаги от графа Михаэля Динмара? - с подозрением поинтересовался дежурный надзиратель - никогда не слышал о таком.
  - Скажи вы это здесь шесть лет назад, его личная печать стояла бы на вашем приказе об отставке - строго указал служащему, где его место детектив.
  - Нет, с бумагами все в порядке - сделал вид, что пошел на тяжелую уступку надзиратель - проходите.
  Они вышли из канцелярии, миновали караульную комнату на барбикане и вошли во внутренние помещения. Двор старого форта был мрачен. На галереях было пусто. Только одинокий звон кузнечного, кующего кандалы, молота отражался от старых каменных стен.
  В сопровождении стражника в кирасе детектив и писательница спустились в сырой подвал, где под тяжелыми каменными сводами располагались казематы одиночных камер. Массивный тюремный ключ повернулся в замке, загремел засов.
  Вертура остановился на пороге. Он не выказал ни волнения, ни страха, просто на миг его взгляд скользнул по освещенным тусклым фонарём в руке стражника лицам сопровождающих.
  - Вот - кивнул стражник - проходите сюда, пожалуйста. И передал детективу фонарь. Повинуясь, тот вошел в камеру.
  Тусклое, зарешеченное окно-амбразура давало едва ли больше света, чем фонарь в руках детектива, но сидящая на нарах, закутавшаяся в старый серый плед фигура подняла руку и заслонила ладонью глаза.
  - Снова допрос? - глухо спросила она в ткань - я уже рассказала все...
  Вертура молчал. Он стоял и смотрел на сидящую на нарах женщину и не знал что ему сказать ей. Словно почувствовав его пытливый взгляд, узница повела головой, отвела руку в сторону. На сером измазанном тюремной грязью лице блеснули усталые, изможденные глаза. Она вздрогнула.
  - Ты? - тихо спросила она - зачем ты пришел?
  Вертура не сразу нашел в себе силы подобрать слова, чтоб ответить ей.
  - По поручению сэра Динмара... - отстраненно и глухо ответил он.
  - Какая ирония... - натянуто усмехнулась узница - тебя прислали чтоб допросить меня...
  - Прискорбно - кивнул детектив - но ничего не поделаешь.
  - Я рассказала все - махнула рукой Райне - все в протоколе. Прочти его. Мне нечего сказать больше.
  - Какое было последнее дело сэра Бастиса? - подходя ближе, спросил Вертура - чем он занимался?
  - Много чем - мстительно ответила Райне, словно злость придала ей сил - он был занятым и влиятельным человеком. И благородным.
  - Да, не то что я - сделал шаг к ней и понизил голос, согласился детектив - это неофициальное дело. Я...
  - Как всегда - бросила на него насмешливый взгляд Райне - ты, как всегда, лезешь не в свои дела. Ты ничуть не изменился.
  - Сейчас это не имеет значения - присел на корточки перед ней Вертура. Он попытался заглянуть в ее лицо, но встретил тот усталый взгляд, какой бывает у изможденных, находящихся на грани усталости и цинизма людей - мне надо знать, какую проверку он проводил последней. Скорее всего, его отравили именно из-за нее.
  Райне долго молчала, потом спросила.
  - Что будет со мной с моими детьми?
  - Не знаю - не дослушав, перебил ее детектив - почему они хотят свалить всю вину на тебя? Почему закрыли дело?
  - Зачем задавать глупые вопросы - махнула рукой Райне - ты сам все знаешь...
  Ее ладонь дрогнула, словно она хотела протянуть руку к нему, но одернула себя. Она спрятала лицо и еще плотнее укуталась в плед. В камере было холодно.
  - Он занимался делом герцогини Вальдэ - словно решившись на что-то важное, прошептала она - Алисии Вальдэ.
  И ее рука снова бессильно дрогнула, как у сломленного страданиями и пытками узника.
  - Уходи. И не возвращайся больше - внезапно, словно передумав, бросила она. Ее глаза вспыхнули - оставь меня хотя бы тут. Уходи. Ты понял?
  - Понял - кивнул детектив и, поднявшись во весь рост, едва не упал - колени отозвались страшной колющей болью.
  - Убирайся прочь - словно устыдившись сиюминутной слабости, прошептала Райне - дай мне хотя бы последние дни прожить без тебя.
  - Ага - размышляя над сказанным, кивнул детектив и, попятившись спиной к двери, вышел из камеры.
  - Как аудиенция? - сочувствующе спросил пожилой тюремщик - жаль девочку. Симпатичная. В воскресенье будет показательный суд.
  - Стерва - возразила Мариса. Все это время она стояла у двери и не давала старику подслушивать. Когда тот запер дверь, Вертура снова заглянул в окошечко. В полутьме он едва различил в сумраке камеры сидящую у дальней стены фигуру.
  - Ее что, еще и к стене приковали? - внезапно спросил он.
  - Такова инструкция - важно ответил старик-надзиратель.
  Где-то в соседней камере громыхнула оловянная миска.
  - Хой, старик, где обед? - закричал грубый утробный голос - поторопи поваров!
  
  ***
  
  - Это в этом форте раньше был ваш отдел полиции? - оглядываясь на укрепленные массивными контрфорсами ворота, спросила Мариса, когда они вышли на улицу - мрачноватое местечко.
  - Да - кивнул детектив - любое местечко станет мрачноватым, если его превратить в тюрьму. Зимой тут бывало очень холодно.
  Они спустились до боли знакомой улицей Башен к Южному проспекту и банковскому дому. Отсюда было рукой подать до полицейской комендатуры Южного Района. Налево в сторону проспекта Лордов.
  Часы показывали половину четвертого вечера. Рабочий день подходил к концу. Мариса предложила заглянуть в кабачок. Они взяли себе чаю и уселись у низкого окна. Отсюда были видны колеса телег и карет, сапоги проходящих по улице людей.
  - Зря ты о ней беспокоишься - внезапно начала Мариса - она водит тебя за нос. Чем дальше она посылает тебя, тем ближе тебе хочется быть. А на самом деле она обычная пустышка. Знаешь сколько таких? Серая посредственность, самая обычная кухарка. Было несколько мужчин, от одного двое детей. Он пожил с ней, потом она надоела ему, и он ее бросил. Может, нашел кого получше.
  В ее голосе проскользнула обида.
  - А ты...
  - Ревнуешь. Прости. Я не могу просто взять и заставить себя не страдать - глядя в глаза писательнице, признался Вертура - это так не работает.
  - Понимаю - кивнула она и попыталась улыбнуться - пойдем. На свежем воздухе думается лучше.
  - Там холодно и серое небо - неохотно оставляя недопитую чашку, ответил детектив.
  - Все лучше, чем закопченные стены - заверила его Мариса. И подхватила его под локоть.
  Они прогулялись вдоль Южного Проспекта до комендатуры. Ветер пригнал с моря низкие свонцово-серые тучи, и стало совсем темно. Люди спешили по улицам, катились кареты. У ворот комендатуры как всегда было особенно людно. Почти прямо, напротив, через улицу, темнела арка королевского банка Мильды. Перед ней стоял воздушный экипаж. Охранники с пистолетами выгружали какие-то ящики, заносили в двери. Несколько вооруженных верховых ожидали в седлах.
  - Ух, какие вы мрачные - встретил их развалившийся на диване Ларге - нет, чтоб в Джульбарс-тулл прошвырнуться, а вы под ручку по казематам да по тюрьмам...
  - Мрачные сцены жизни придают творчеству особое вдохновение - грозно нависла над ним писательница.
  - Что чему придает? - попытался осмыслить сказанное Ларге - а, Бог с ним. Сэр Бенет просил, чтоб вы отчитались ему о проделанной работе.
  - Было бы в чем отчитываться - повесил свой плащ на вешалку Вертура - мы объехали полгорода а толку? Вернулись откуда пришли. Перемещение равно нулю.
  - Ну, вы все умные. Передайте-ка печенья!
  - Мэтр Ларге - сделала ему замечание Миц - можете не орать так громко? Я работаю.
  - Ради вас Хелен, все что угодно! - обиделся тот и вышел из комнаты.
  - Значит Алисия Вальдэ? Знакомое имя, где-то мы его уже слышали - записала в блокнот Мариса - я все узнаю. А ты пока подумай о Кае Райне на цепи - чем быстрее тебе станет от нее тошно, тем быстрее полегчает!
  Она махнула рукавом, нахлобучила на голову капюшон плаща и вышла из канцелярии.
  - Я не справляюсь - пожаловалась детективу Миц, когда они остались наедине - очередная партия отчетов для баронской канцелярии. Как будто мы тут только бумажки и пишем. Ничего не успеваю, опять сидеть допоздна.
  - Выпишите еще одну канцелярскую деву, чтобы Ларге отвлекал ее, а не вас и будете успевать все - предложил Вертура и добавил - таким, как он, нравятся мрачные серые заучки в очках. Выбирайте по этим двум признакам, не ошибетесь.
  
  ***
  
  За окнами стемнело. Пошел дождь. Медленно летели часы. Явился курьер и принес письма. В первом лежало извещение от полковника Гигельмота о том, что вчерашний курьер нашелся мертвецки пьяным в кабаке. Его напоили и ограбили, причем украли не только сапоги и деньги, но и все должностные документы. Во втором, от мэтра Тирэта, речь шла о том, что из караулки на Медной площади поступил рапорт - на Южной дороге в сумерках видели не то собаку, не то человека на четвереньках. Вначале постовой подумал, что был пьян, но потом оказалось, что ее видел и квартальный распорядитель. За собакой пытались гнаться, но она исчезла в яблоневых садах и скрыла следы за завесой дождя.
  Вертура прочел докладные, покачал головой, расписался на бланке и, оставив первое письмо в лотке для старшего следователя, вышел из канцелярии. Миновав дверь, что разделяла коридор второго этажа идущий вдоль всего здания и отгораживала контору от остальной комендатуры, отодвинув тяжелый засов, детектив покинул пределы тайной полиции и вышел на освещенную газовым рожком, крашеную желто-оранжевой краской гулкую лестничную площадку казенного полицейского дома. Миновал коридор и столик с зевающей под вечер физиономией регистратора-дежурного и постучал в дверь.
  - А, мэтр Холек... - приветствовал его первый заместитель коменданта Южного Района, Вильгельм Тирэт - сэр Вертура!
  - Я только что прочел ваше письмо - согнув руку в локте, продемонстрировал бумагу детектив - я подумал, что, возможно, вы можете мне помочь.
  - Ну, разумеется, для вас все что угодно - любезно кивнул заместитель - разумеется в пределах моих принципов и возможностей.
  - Алисия Вальдэ - протянул лист бумаги и письмо оставленное в канцелярии Бенетом Вертура - мне нужно знать кто такая эта Алисия Вальдэ. И еще эта собака...
  Заместитель коменданта прошелся по кабинету - просторному, украшенному светлыми деревянными панелями и портретами короля Арвестина, барона Эмери-Младшего и известных сыщиков прошлого столетия - Карла и Вероники Берро, помещению, остановился под газовым рожком у камина и еще раз перечитал принесенное детективом письмо.
  - Сегодня же загляну к кому надо и отпишусь вам, как только узнаю что-нибудь - спрятал записку в рукав заместитель - а собака - это ваш сэр Бенет просил сообщать обо всем необычном. Я отправил интенданта, пусть проверит, может, они опять напились и пишут первое, что взбредет в голову. Это полиция. Ну, вы меня поняли. Как только узнаю подробности, вы с сэром Бенетом будете первыми, кому я их сообщу.
  - Будьте осторожны - кивнул детектив.
  - Благодарю - улыбнулся в усы розовощекий заместитель. С тяжелым чувством вины Вертура вышел в коридор.
  В полицейском доме заступала к службе ночная смена. Обменявшись приветствиями со знакомыми офицерами и постовыми, детектив вернулся в контору, запер дверь между отделениями полиции и, как было, заложил изнутри засов. Теперь в восточное крыло здания можно было попасть только через дверь под аркой и заднее крыльцо со двора. Дверь под аркой была почти всегда заперта и ее открывали, только если было далеко идти через главный вход полицейского дома, а у двери заднего крыльца всегда сидел вооруженный инструкцией не пускать никого постороннего полицейский постовой. Вертура спустился на первый этаж и прошел мрачным каменным коридором в лабораторию. Он заранее приготовился к ужасному виду изъеденного человеческими зубами тела и даже слегка разочаровался, не обнаружив оного. Сам отставной армейский доктор Алекс Миксет сидел перед камином в компании коллеги из полиции. Они пили кофе и обсуждали последний номер какого-то медицинского журнала.
  - Да, похоже, это были человеческие зубы - заверил Вертуру доктор - возможно, бибизьяны. Органы точно рвали пальцами...
  - Вы хотите сказать...- начал, было, детектив.
  - Я хочу сказать, что этому мяснику не место на улицах города и чем быстрее вы его поймаете, тем будет лучше.
  - У вас есть что-то важное для следствия? - спросил Вертура.
  - Да - кивнул доктор - судя по гематомам на шее, кровь действительно высасывали из раны ртом.
  - Вот у нас тоже недавно был случай - встрял добродушный, пухлый полицейский доктор - как-то делали цирюльники кровопускание, нашелся один умник и говорит - не лейте в таз, соберите в кружку. Его спрашивают - тебе-то зачем. А он - попробовать говорит, очень хочется, какой-то дурень рассказал ему, что пьянит, как вино - и полицейский недобро усмехнулся.
  - И что? - поинтересовался детектив.
  - Ничего - пожал плечами доктор - понабирают балбесов, а потом учи их уму-разуму, что с кровью и заразу какую подхватить можно.
  - А что насчет окна? И прыжка с третьего этажа? - поинтересовался Вертура.
  - Знаете - протирая очки, совершенно серьезно ответил доктор Миксет - предположить можно всё что угодно. Например, что вашего расчетчика загрызла летающая голова, у которой из шеи растет рука. Как вы можете догадаться, труп не оставляет словесных портретов. Хотя...
  Особенно сильный порыв ветра ударил в единственное в комнате высокое окно. Что-то со звоном опрокинулось во дворе полицейского дома. Пламя в очаге качнулось и с новой силой устремилось в дымоход.
  - Ха - усмехнулся полицейский доктор - ну вы скажите! Летающая морда с клешней! Начитаетесь черти чего, мэтр Миксет, а потом навыдумываете... Вот тут недавно вышел новый трактат Вассера по анатомии крестцового отдела и методам лечении остеохондроза. Актуально. Современно. Модно. Читайте-ка лучше его!
  - Найдите толкового магнетизера - проигнорировав коллегу, посоветовал доктор Миксет - и поскорее. Завтра-послезавтра может быть уже поздно. Ткани мозга быстро разрушаются.
  - Благодарю - кивнул Вертура - и как я сам не догадался?
  - Надо полагать, оттого что ваш разум, друг мой - словно намекая на коллегу, ответил Доктор - от обилия бесполезной работы утратил гибкость и погряз в рутине. Все идите, не видите, мне надо работать.
  В Холодном коридоре было темно и неуютно. На полу и стенах лежали расчерченные квадратами оконных решеток отсветы каких-то необычно далеких под этими толстыми, под стать крепостными каменными сводами желтых уличных фонарей. Где-то рядом в лаборатории или на леднике лежал изодранный неизвестным чудовищем труп и тут же покоились останки зубастого лакея-убийцы. Вертура поежился, быстро покинул холодный коридор, и вышел на лестницу.
  - Магнетизер?- протирая усталые глаза, переспросила Миц - как только сэр Бенет одобрит, будут вам и заучки в очках, и кальция гидрокарбонат, и мятник со свистком. Вы пишите, пишите. Все. А я домой.
  И Вертура снова остался один.
  - Я что, должен думать один за всех? - глядя в окно на проспект, подумал он и досыпал в камин угля. Чтобы было не так одиноко.
  
  ***
  
  Глава 3. День
  
  ***
  
  Когда он проснулся, было еще темно. Нащупав циферблат часов, основательно повозив по стрелкам давно огрубевшими пальцами, детектив наконец-то определил, что сейчас половина пятого утра.
  
  ***
  
  Он плохо спал. Ему было холодно и жестко. Он долго не мог уснуть, представляя, что где-то между комнатами дома, где они с Турмадином снимали на двоих маленькую двухкомнатную квартиру, рыщет страшная, зубастая с красными горящими глазами и рукой приросшей к шее вместо туловища, голова. Турмадин так и не вернулся. Уходя из конторы, детектив поинтересовался в полицейской канцелярии, но там ему ответили, что если бы тело нашли и опознали, то обязательно бы известили тайную полицию. Проснувшись, Вертура долго лежал на диване, смотрел вверх, на едва заметные, раскачивающиеся тени листьев от фонаря на потолке. Прислушивался к шуму дождя за окном, к каждому треску или шороху за стеной.
  Он пытался думать о Марисе, но мысли не шли в голову. В конце концов, он настолько измаялся, настолько устал думать о всякой неприятной всячине, что наконец-то смог заснуть.
  
  ***
  
  Одевшись, он спустился к задней двери, зачерпнул из кадки ледяной воды и, ополоснув лицо, и рот, направился в обход дома, на улицу. Побрел в сторону Южного проспекта. Зевая, спустился в полицейскую закусочную 'Постовой' в здании полицейской комендатуры со входом с проспекта Лордов. Уселся за ближайший стол и спросонья уставился перед собой. Яркий свет калильной газовой люстры слепил глаза. Громкие, грубые окрики резали уши. С недосыпу все было неприятно ярко и шумно. Рядом с грохотом опрокинутого комода, упал на скамейку Элет.
  - А вот и вы - мрачно приветствовал он - меня как раз послали за вами. Но я решил зайти выпить чашечку...
  - Я уже понял, что вам не сидится на одном месте. Опять что-то произошло.
  Несмотря на ранний час в закусочной было многолюдно. Ночная смена ужинала перед возвращением домой.
  - Все и сразу - пододвигаясь к детективу с чашкой горячего хока, поделился помощник старшего следователя - убийство в Иморе, покушение на полковника Гигельмота. Он ранен, и опять эти собаки....
  - И кого теперь назначат старшим комендантом? - без особого энтузиазма поинтересовался Вертура.
  -Пока заместителем будет генерал Барнау - ответил Элет - как только так сразу, подготовят коллегию. Может, оставят генерала, может, назначат лорда Киминга или кого еще. Хотят усилить охрану улиц. Вызвали сэра Бенета, чтобы составил аналитический отчет.
  - И когда они спрашивали нашего мнения? - доедая свой бутерброд с жирной жареной колбасой и чесноком, скептически поинтересовался детектив.
  - А вы как будто газеты не читаете что ли? Советую хоть иногда, чтоб быть в курсе дел. Все только и пишут о кровососущем монстре
  - Я вас разочарую - перебил Вертура - монстр-кровопийца не поднимает на уши весь город....
  - Вот вы не верите, а я своими глазами...
  - Он не один - спокойно и немного печально посмотрел на коллегу детектив.
  - Что вы хотите сказать? - изумился сбитый с толку Элет.
  - Это террор, а монстр и собаки это только его часть - вытирая небритый подбородок тыльной стороной ладони, пояснил детектив - как тогда, в Гирте. Страх - очень сильное оружие. И его всегда используют для определенных целей.
  Он поглядел в зал, окинул взглядом посетителей - в основном полицейских и конторских служащих и добавил.
  - Если я ошибаюсь... - заключил детектив - ... можете дать мне пинка.
  
  ***
  
  Его уже ждали. Миц за тремя сдвинутыми перед диваном канцелярскими столами. Ларге вполоборота на стуле у чайного столика. На вешалке висел плащ Марисы. Она как всегда сидела в своем кресле перед камином спиной ко всем.
  И еще двое. Первый - нежный усатый шатен в форменной полицейской мантии - лейтенант Басик и узкогрудый, с брюшком, инспектор Фик. У двери стояли прислоненные к стене короткоствольные кавалерийские мушкеты. На вешалке, поверх плащей полицейских висели бандельеры.
  - Знакомое лицо. Сэр Вертура - кивнул инспектор - как спалось?
  - Интересуетесь, чтобы подсластить очередную гадость? При ваших методах работы никакая учтивость не поможет. Чем обязаны визитом? - неприветливо бросил в ответ детектив.
  - Последним распоряжением полковника Гигельмота было отправиться на Южную дорогу, найти этих собак - мрачно сообщил лейтенант Басик - и мы решили....
  - Понимаете... - постарался доходчиво объяснить инспектор Фик - мы подумали, что раз наши ведомства расследуют одно и то же дело, а вы доктора по всяким там фокусам и чудовищам, то стоило бы объединить усилия...
  - Одним словом вы струсили и решили сбегать за подкреплением - мрачно выразил то, что подумали все остальные Вертура - это логично. Особенно если учесть, что против чудовищ от вас действительно никакого толку.
  - Без распоряжения сэра Бенета - напомнила Миц - никто никуда не поедет.
  Сегодня она перевила пряди на висках синими и алыми лентами и выглядела одновременно нарядно, печально и торжественно.
  - Вы еще не знаете? - обратился лейтенант к Вертуре - после убийства расчетчика Ганета и покушения на полковника Гигельмаота, магистр Ранкет укрылся со своими людьми в доме на Дубовой Дороге...
  - Сбежал из своей спальни прямо ночью - глумливо, будто смакуя скабрезный анекдот, пояснил Ларге - поднял на ноги всю ночную смену, устроил эскорт с факелами как на осеннем фестивале. А что, я бы пострелял по собачкам.
  - Мы вернемся после обеда - заверил инспектор Фик - и вас все равно отправят по этому делу в Имору... А это по дороге. Курьер уже передал письмо?
  Он осекся.
  - Летающая голова с рукой вместо тела? - проверяя пустой чайник, поинтересовался детектив.
  - Сказали, жертвы - целый хутор.
  - Хелен - обратился Ларге - сам Господь указывает нам, что вмешательство толкового агента просто неизбежно.
  - Хорошо - кивнула Миц - под ответственность сэра Элета.
  Вертура уже нащупал ключ от кабинета в сумке, как Миц окликнула его.
  - Марк. Останьтесь, пожалуйста. Нам может потребоваться ваша помощь.
  - Ага - разжал пальцы и опустил ключ на дно поясной сумки детектив - надеюсь не как в прошлый раз. Ворочать шкафы - не мой конек.
  Перекидываясь громогласными шуточками, Элет и Ларге еще долго грохотали по этажам в поисках необходимого снаряжения. Наконец заглянули в канцелярию попрощаться. Оба в огромных охотничьих ботфортах, с патронными сумками и с ружьями. У Элета на поясе висел хлыст.
  - Как герой старого романа - прокомментировала Мариса.
  - Жаль Пемкина нету - весело крикнул он в дверь - дал бы нам машинку, чтоб сама искала этих тварей под дождем!
  - Езжайте, езжайте, никто вас за язык не тянул - бросил ему усевшийся с газетой на диван Вертура.
  За агентами ушли и полицейские. Инспектор Фик попрощался, а лейтенант Басик просто смерил остающегося детектива неодобрительным взглядом и вышел.
  Некоторое время в канцелярии было тихо. Отчего-то никто не хотел нарушать молчание. Первой не выдержала Мариса.
  - Я узнала об этой Вальдэ все - заявила она Вертуре в лицо.
  - Она клыкасто-опасное чудовище с сотней щупальцев и после бурной ночи душит и съедает своих любовников? - без особого энтузиазма поинтересовался детектив.
  - Не совсем - загадочно ответила писательница - но близко. Вот.
  Она положила на стол записку.
  - Откуда это у тебя? - приметив герб ратуши, слегка изумился он.
  - Тайны - моя профессия - усмехнулась Мариса - не скажу, чтоб побольше разжечь твою ревность.
  Вертура взял записку и прочел
  - Герцогство Вальдэ? Это где вообще такое? Алисия Вальдэ переезжает в Мильду и уже купила себе в кредит особняк у Черного Канала? Кажется это на юге. Там еще какой-то парк. Никогда там не был... А при чем тут Луиза Розенгарден? Сестра? Луиза Вальдэ-Розенгарден. Имечко для престарелой жабы, которая обмазываясь жиром от котлет, гудит вечерами за пасьянсом в гостиной.... Значит либо эти дела связаны, или просто какое-то глупое совпадение, которые бывают только в книжках. Анна, откуда это у тебя? Знакомый почерк.
  - Передал мэтр Тирэт - смягчилась Мариса - он был первым на месте смерти сэра Бастиса. Сказал что это он забирал все бумаги из его бюро. А той же ночью кто-то пытался проникнуть в кабинет маркиза и взломал его рабочий стол.
  Вертура быстрым шагом прошелся по комнате.
  - Это выписка, а где сами записи?
  - Переданы специальной комиссии в Замок. Тирэт записал по памяти - покачала головой писательница - он сказал, что дело будет вести какой-то тайный советник Дузмор, о котором он никогда и слыхом не слышал.
  - Я тоже. Похоже это птица не нашего полета. Мэтр Тирэт что-нибудь еще сказал об этом человеке?
  - Советник курирует это дело. И по совместительству еще и член следственной комиссии.
  - Это то, о чем говорил сэр Вайриго. Значит и Тирэт догадался, что что-то нечисто и переписал улики, но почему он сразу не отдал их мне?
  - Сказал, ты не спрашивал.
  - Что-то мне захотелось напиться чаю.
  
  ***
  
  Как только они покинули комендатуру, дождь припустил и превратился в серый осенний ливень. Агенты ехали верхом по Южному Проспекту. Они миновали районы двух и трехэтажных кварталов, Бульвары и Константиновскую Башню, выехали в Сады, к Яблочному предместью. Они ехали медленно - с трудом объезжая по обочине вереницы вязнущих в дорожной грязи, фургонов и телег, утопающих в мутных серых, пахнущих конским навозом и прелыми листьями лужах. И вскоре выехали за город. Теперь по обеим сторонам дороги серели бесконечные увитые пожухшим вьюном каменные заборы, темнели мокрые ворота и калитки поместий и небольших особнячков.
  От нечего делать Ларге клацал рельсовым затвором своего выданного специально на подобный случай самозарядного магазинного ружья. Глубокий металлический звон оружейной стали разносился над дорогой.
  - Играетесь? - поинтересовался лейтенант Басик - как бы вас с этой игрушкой не...
  - Я сам себе тайная полиция - подмигнув лейтенанту, особенно резко передернул пружину агент - если что, сам себя и арестую!
  - Хотя бы покажите ружье - обиделся лейтенант.
  - А вот с этого и надо была начинать - весело осадил его Ларге - а не корчить из себя, будто вы тут каждой дырке заклепка.
  И вытянув руку, сделал вид, как будто целится куда-то в яблони. Тяжелое короткоствольное ружье с толстым массивным стволом и вытертым пластмассовым цевье легко лежало в его ладони. Широкий черный ремень был обмотан вокруг локтя.
  Впереди темнели дома Южной фактории.
  - Кто едет! - окликнули их вышедшие на дорогу люди с пиками и алебардами. В черно-желтых полосатых штанах, кирасах с форменными двуцветными застежками дома Мориксу. Над заборами темнели стены двухэтажного, выстроенного в вычурной западной архитектуре, где камень сочетался с деревом, питейного дома 'Дикий Виллоу'.
  - Назовите себя!
  - Лейтенант Гарри Басик, полиция Мильды.
  - Инспектор Жон Фик.
  - Ленай Элет, Второй отдел.
  - Ганс Ларге. Присматриваю, как бы эта компания не набедокурила чего! - и гулко передернул затвор.
  -Вы предупреждены о том, что на территории дома Мориксу нельзя обнажать оружие - вышел вперед капитан стражи. Высокий, худой человек в кирасе и шлеме с золотисто-желтой лентой - если что-то потребуется, зовите наших людей.
  - Мы разыскиваем собак-оборотней - многозначительно намекнул лейтенант Басик.
  - А, вы те самые полицейские, которых должны были прислать. Момент. Вас ждут с самого утра. Прошу за нами.
  Еще полчаса ушло на то, пока они ждали коменданта фактории. Сидели на подушках в просторной холодной комнате, пили непривычно горький, заморский чай, закусывали сладкими рисовыми шариками с медом.
  За окнами желтел осенний вишневый сад. Скалились мокрые морды каменных лисиц у беседки. Капли дождя стучали по козырьку крыши, гулко разбивались о черепицу, шелестели в рассыпанных на дорожках сада разноцветных мелких камешках.
  Полицейские мрачно сидели рядом друг с другом. Люди привычные к постоянной работе и скучающие когда нечего делать. Элет прислонился к стене и, приставив рядом весь свой арсенал - мушкет, хлыст, секиру и длинный кинжал, словно наслаждался обществом своих смертоносных орудий. Ларге сгреб три подушки и развалился на полу, согнув ногу в колене и прислонив к нему ружье. Он смотрел на садик за высокими окнами, жевал сладкий шарик и, казалось, улыбался.
  - Гранд Диего Попси... - объявил, было, слуга, но глава фактории уже вошел в комнату.
  Высокий, сероволосый, с проницательными зелеными глазами и острым подбородком, как представители одного народа они имели сходство с Вертурой. Только гранд был выше и статнее, носил бородку и перстень, черные носки с двумя пальцами, широкие полосатые шаровары со стрелками и легкие сандалии.
  - Сэр Элет! - приветствовал он и ловко уселся на подушки в центре комнаты - рад видеть вас, как жаль, что живя в одном городе, нам приходится встречаться только по таким печальным делам! Как поживает сэр Михаэль?
  - Благодарю, лучше, чем раньше - принял достойную позу помощник старшего следователя - вылечил спину.
  - Хорошее известие - кивнул эксцентричный гранд - надеюсь, летом мы сможем преломить с ним копья в турнире!
  - Оружие полиции - ум и смекалка - важно ответил помощник старшего следователя.
  - Ах да, к делу, к делу, к делу - гранд принял у вошедшего слуги черную, с золотыми завязками папочку и кубок - вы уже слышали про происшествие в Иморе? Мои люди обеспокоены тем, что все чаще видят на дорогах собак, похожих на вставших на четвереньки людей. Видят рядом с домами и особняками. Эти сумасшедшие пугают обывателей и моих наемников. Надеюсь, вы выясните к чему все это.
  - Вы пытались охотиться на них? - спросил Элет.
  - Шаек схватил одного в белом плаще на четвереньках, но тот был пьян. Что-то подсказывает мне, что нас... как у вас говорят, крутят за йа...
  - Водят за нос - мрачно поправил иноземца лейтенант Басик - давайте ближе делу. Что случилось в Иморе и что не нравится людям в сумасшедших, которые бегают по полям на четвереньках?
  - В Иморе напали на хутор. Об этом вам расскажет Шаек, он уехал утром. А если по полям бегают сумасшедшие на четвереньках... - гранд манерно закатил глаза, пытаясь построить в голове какую-то сложную языковую конструкцию, но его опередил Ларге.
  - Это значит, что где то прорвало дурдом - совершенно серьезно объяснил он полицейским - а это уже беда. Не все сумасшедшие одинаково безвредны.
  - Сверхточно верно - кивнул комендант - теперь вы в курсе дел и готовы к тому, чтобы помочь нам решить все мои проблемы.
  - Делать нам больше нечего, как решать все его проблемы - раздраженно бросил лейтенант Басик, когда они выехали за ворота резиденции - что он о себе возомнил?
  - Наверное то, что он дворянин, комендант фактории и военный атташе самого могущественного государства на юго-западном побережье - бодро ответил ему Элет.
  Они обогнули забор и серый трехэтажный дом фактории. У ворот их приветствовали стражники с пиками и мушкетами. Вяло висели мокрые черно-желтые вымпелы. Чуть поодаль, в желтых кущах слив темнело массивное, как бастион крепости здание сахарного склада. Где-то за деревьями густо дымила труба спиртоперегонного цеха.
  - А почему они не в порту? - поинтересовался лейтенант Басик - у них же весь привоз с кораблей?
  - Они разгружаются в Иморе на юге. Там и пирсы дешевле и чужих глаз меньше - махнул рукой Ларге - контрабанда.
  - Был бы Вертура - пояснил Элет - сказал бы, что это достаточно далеко, чтобы не беспокоила полиция, и достаточно близко, чтобы в случае чего можно было позвать на помощь.
  - Да у них тут свои темные делишки. Глядите-ка! - Ларге вскинул ружье и, моментально прицелившись, нажал на курок, но карабин только гулко щелкнул пружиной, но так и не выстрелил.
  - Доигрались! - мстительно бросил лейтенант Басик - скорее!
  - Да что там? - крикнул из-за его спины напуганный инспектор Фик.
  Сбоку, на обочине подъездной дороги, в полукилометре от них, в кустарнике, белели какие-то тряпки. Как назло, вокруг не было ни одной повозки, ни одного конного или пешего. Элет дал в галоп и вскоре, пока инспектор и лейтенант судорожно надкусывали и вытряхивали в стволы порох из бумажных патронов, а Ларге недоуменно передергивал затвор заклинившего ружья, уже был рядом.
  - Что это за гадость? - подъезжая, окликнул волочащего по земле грязную серебристо-белую тряпку Элета лейтенант Басик.
  - Я полагаю... - сделал ученый вид Ларге - это плащ. Охота удалась, поехали обратно, скажем, что подстрелили сами. Вон и дырка с кровью. Похоже, стреляли дробью прямо в спину. А где сам потерпевший?
  - Это вы ответственные по этому делу, так что сами и повезете - бросил под копыта коней полицейских грязный плащ Элет.
  Инспектор Фик тяжело вздохнул.
  Они спешились и разошлись по роще. Раздвигая руками мокрый ивняк, с мрачными, полными беспрекословной готовности лицами, утопая по колено в грязи и опавших листьях, обыскали все вокруг, но больше не нашли никаких внятных следов, позволяющих определить что здесь случилось.
  - Либо сам ушел, либо унесли - весело заключил неунывающий Ларге.
  - Если он сам ушел после заряда дроби в бок - сидя на корточках перед разложенным на листве продырявленным плащом, разглядывая следы на дороге, бросил полицейским Элет - то ваши ружья вам не помогут.
  - А ваше вообще не выстрелило - напомнил лейтенант.
  - Патрон отсырел - бодро ответил Ларге - радует одно - кровь похожа на человеческую. Может это те самые психи, которые сбежали полгода назад из дома святого Зигмунда? Угнездились где-то поблизости, размножились...
  Забросав плащ листьями, следователи вернулись на тракт.
  
  ***
  
  Через час езды они наконец-то достигли Южной заставы и поворота на Имору и вскоре уже ехали по улочкам этого приятного портового городка. Даже дурная погода не могла окончательно испортить вида этих маленьких уютных двориков с нависшими над крутыми, спускающимися к заливу обрывами кленами. Цокот копыт коней эхом отбивал от стен узких улочек, отдавался под маленькими арками ворот. Здесь таинственно поблескивали витражи окон и витрины лавок, а узкие, карабкающиеся по склонам, мощеные округлым булыжником улочки напоминали иллюстрации какой-то старой мистической книжки. В вышине над городом гулко разносился звон колокола. Прохожие останавливались, рылись под плащами в поясных сумках и сверяли часы. Колокола Морского собора отбивали полдень.
  - Никогда не бывал тут - поделился впечатлениями Элет - какая забавная, первобытная дичь!
  - Считается что если окно забрано витражом - пояснил Ларге - злой дух не может заглянуть в него. Обратите внимание, что у большинства домов у порога лежит белый камень. Это у вас в Мильде и армия, и полиция и Орден и теплая ванна с утренним чаем, а здесь только селедка и пенька, и в случае чего рассчитывать, кроме Господа-Бога, не на кого, одним словом - городскому жителю не понять.
  - Это точно - брезгливо приглядываясь к дверям гостиницы, из которых, несмотря на ранний час уже раздавались пиликанье скрипочки и довольные выкрики, проворчал лейтенант Басик - и пьянствуют с самого утра, бездельники.
  - А, моряки. Уже остановились на зимовку - объяснил Ларге - пропивают жалование за лето. Какой там адрес этого хутора?
  Они поднялись по узкой улочке на вершину холма. Отсюда был виден весь город. Террасы алых черепичных крыш и красно-оранжевые, закатных тонов, шапки кленов. Через залив белели отвесные скалы Мартаса - горы, на вершине которой, в сумрачном ореоле черных елей заповедного парка, стоял замок градоправителя Мильды и окрестных земель - барона Герберта Эмери.
  Сам город остался севернее, за горой.
  - Ха, далеко уехали - улыбнулся Элет.
  - Ну, с шутками и песнями то немудрено - приободрил его Ларге.
  Они повернули коней и спустились с другой стороны холма.
  
  ***
  
  - Служанка из соседнего дома говорит, что вечером к Фаретам приехали какие-то люди, искали кого-то, к соседям тоже заходили - рассказывал встретивший на дороге следователей сельский надзиратель. Агенты въехали в ворота большого, похожего на зажиточный, двухэтажного деревянного дома с выломанными дверями и выбитыми окнами. Несколько зевак прятались от дождя под деревянным козырьком крыльца, курили, не спешили входить внутрь. Следователи оставили коней у колодца, спешились и вошли в дом.
  - Как на бойне - принюхался лейтенант Басик.
  Элет с интересом провел ладонью по кровоподтеку на стене. На перчатке остался след.
  - Надо было запустить сюда леди Марису и Вертуру - мрачно поделился мыслями он.
  В гостиной было полно народу. Доктор, сельский надзиратель, священник, несколько полицейских, писарь, канцелярский служащий и мэр Иморы. При виде агентов из города все мрачно расступились и продемонстрировали лежащие вдоль стены, укрытые пледами и тряпками тела. Семнадцать человек.
  Элет и Ларге откинули несколько одеял и пригляделись к убитым.
  - Чтоб вы так жили - обернулся к присутствующим Ларге.
  - Доставьте пару в отдел полиции Южного района - распорядился Элет - желательно соберите пару так чтобы без чужих частей.
  - Попытаемся, если доктор поможет - почесал лоб надзиратель.
  - Я посмотрю наверху - хлопнул по плечу озадаченного Элета Ларге - а вы тут зовите если что.
  Элет еще некоторое время переходил от тела к телу, всматривался в искаженные предсмертным ужасом и болью лица, приглядываясь к ранам, перекладывал останки. За этим занятием он не заметил как, утирая рукавом подбородок, вернулся с улицы бледный лейтенант Басик. Внезапно взгляд Элета упал на часы на полке. Обычные часы с магнитным маятником.
  - Половина второго ночи. Их что, забыли завести? - спросил он и, подойдя, тронул маятник. Тот качнулся. Часы пошли - взяли и остановились. Или кто-то остановил.
  - Это писать? - поинтересовался писарь.
  - Как хотите - уклончиво пожал плечами Элет - обычное наблюдение. Тела были в разных комнатах?
  - Когда мы пришли - отводя взгляд к наименее забрызганной кровью стене, ответил сельский надзиратель - несколько тел было у входных дверей. Похоже, Фареты пытались защитить дом. Но все было очень быстро. Они влезли в окна. Остальных убили наверху. Дети и женщины даже не успели встать с постелей.
  - Их убили прямо в комнатах - мрачно пояснил один из полицейских - раны, как будто рвали руками в клочья
  - Мы все... Ну понимаете! - всплеснул руками мэр - никогда не видел такого! Даже когда был на войне на юге. Только те на четвереньках могли сделать такое. Это уже не первый случай.
  - Это все с того белого корабля - мрачно кивнул в сторону стены инспектор - понаехали тут.
  Все согласно закивали.
  - Тот белый бриг на рейде - пояснил мэр - как появился, началась вся эта чертовщина...
  - Дооо - прогремел по лестнице вернувшийся Ларге. Все взгляды обратились к нему - знаете на что похоже? Когда какие-нибудь там волки или гиены разрывают скот. Ну... не едят, а рвут для развлечения. Вы меня понимаете? Было дело в Бармозе....
  - Вы издеваетесь? - всплеснул рукавами мэр - выражайтесь яснее!
  - Нет, издевались над этими людьми - мрачно ответил Элет - а мы только констатируем факты. Пойдемте, поможете нам все записать и зарисовать.
  - Хой, лейтенант! - позвал лейтенанта Басика Ларге - помогите-ка нам! А то мы тут до вечера провозимся. Лучше наденьте перчатки. Вон сэр Элет уже вляпался рукавом. Там простыни и одеяла еще не просохли.
  
  ***
  
  Бенет вернулся сильно после полудня. Заглянул в канцелярию и, сказав Вертуре, чтобы никуда не уходил, удалился в свой кабинет.
  - Морикса - хихикнула писательница - целая страна с названием похожим на мой литературный псевдоним! А ты сам, говорил, с Каскаса?
  - Ну да... Из Каскаса. Это через залив Эсты неподалеку от Лиры. Там было имение отца. Переправа, и город на побережье - ответил детектив - но я почти не жил там. В основном с отцом в Мориксе. Такой огромный город. Нагромождение. Намного больше Мильды. А от дома, помню, только бури. И то, потому что было страшно. Шторм бился в стены так, что я думал, что наш маленький замок вот-вот развалится по кирпичику. Ну, у нас был не замок, конечно. Просто дом с высоким забором и садом. Мы прятались от бури под кроватью, или под столом.
  - А герцогство Вальдэ? - спросила Миц.
  - Не помню таких. Может это где-то совсем на западе. Мне кажется, что это выдуманные имя и место. Надо узнать в геральдической палате, есть ли вообще такое.
  - Марк, а вы когда-нибудь думали вернуться домой? - откладывая перо, поинтересовалась Миц.
  - Ну,... смотря что называть домом.
  - Дом это самое важное - пространно пояснила она.
  Вертура стоял у окна, смотрел на улицу, задумчиво курил трубку.
  - Отец давно умер. Сестра вышла замуж, когда мне было шесть. Ей досталось все наследство. Двое братьев.... Бог знает, где они. Может уже поймали свою пику или пулю - он попытался печально улыбнуться - от дома у меня остались только фамилия и страх грозы. Ну я рассказывал только что.
  Ливень за окнами усилился. Капли стучали в стекло.
  - Все равно плохо, когда дом далеко - настаивала Миц.
  - Плохо жить, когда в душе пустота - поправил ее детектив - а здесь я привык ко всем и хотя бы могу почувствовать себя при деле.
  - Не буду спорить с вами - Миц взялась за перо и попыталась сделать вид, что совсем не обиделась. Молчавшая до этого Мариса долго и внимательно вглядывалась в ее черты, потом внезапно взяла ее обеими руками за запястье и предложила.
  - А пойдемте в 'Постового', выпьем горячего шоколада. А можно даже вина.
  - А дела? - слегка изумилась та.
  - Дела сами себя не сделают. А чтобы никто не безобразничал, Марк последит - улыбнулась Мариса - ага?
  - Ага - не оборачиваясь от окна, кивнул тот.
  Он остался один. Переложил с одного из столов все бумаги на другой. Разложил перед собой все документы, которые были у него на руках. Загадочное письмо профессору Генжи Розенгардену с распоряжениями Алисии Вальдэ. Пакет кавалера Вайриго. Отчет об убийстве члена правления геральдической палаты, маркиза Бастиса, где рассказывалось о том, что тот был отравлен привезенной в подарок бутылкой вина, которую передала ему служащая у него на тот момент секретарем и помощницей Райне. С ее слов. Причем расписка курьера, похоже, безвозвратно канула в пламени печки. Тут же был листок Тирэта о Алисии Вальдэ. И были документы от полковника Гигельмота об обществе 'Пирамида'. Детектив дважды перечитал доклад о том, что одно из тайных оккультных обществ в городе подозревается в использовании крови в своих ритуалах и исследованиях. Для проверки в общество были внедрены трое агентов. Их цели и задачи было выяснить, действительно ли адепты-оккультисты покупают на бойне свиную кровь и развлекаются хоть и нечестивыми, но довольно безобидными ритуалами распивания этой свиной крови из общей чаши, или они действительно ловят по трущобам бродяг и поставляют высшим членам секты настоящую человеческую кровь.
  - Смысл им в человеческой? Чем их не устраивает свиная? - поинтересовался детектив у заглянувшего в канцелярию доктора Миксета.
  - Для переливаний, конечно, подойдет и свиная - обстоятельно ответил тот - медикаментозно конечно. Но существует и пара теорий о влиянии энергетики крови на биомагнетические свойства организма. Они довольно сложны, так что это уже по части леди Салет.
  - Это что, если пить много свиной крови, то можно обратиться в свинью? - уточнил детектив.
  - Если заниматься всякой ерундой, то возможно все - резонно заверил доктор - а согласно этим теориям считается, что человеческая кровь обладает сильным гравитационно-магнетическим потенциалом своего носителя. И при определенных условиях приготовленный из нее особым образом декокт может оказать влияние как и на магнетику, так и на физиологию человеческого тела. Это если объяснять вкратце. Это проще и дешевле чем использование сложных в изготовлении препаратов, которые к тому же запрещены, но по факту имеет очень много побочных эффектов. Например, в области онкологии. Есть хорошая книжка профессора Броссета, посмотрите в библиотеке, если не забудете. Так и называется 'Кровь'.
  - Название для дешевой бульварной книжонки - когда доктор вышел и закрыл за собой дверь, передернул плечами детектив.
  
  ***
  
  Так вот, двое из трех агентов, похоже, были мертвы. Тело одного нашли. Третий исчез. Но картина происшествия на улице Мясников и в доме расчетчика Ганета были схожи. Одним словом все это очень напоминало разные грани одного дела. Но детектив не мог понять одного - причем тут собаки и какое к этому имеет отношение пожар в притоне Бидди, а возможно и покушение на полковника Гигельмота вместе с ним.
  Он откинулся в кресле и затянулся дымом из трубки так глубоко, что закашлялся.
  
  ***
  
  В коридоре загремели шаги. Зашел какой-то полицейский офицер, спросил сэра Бенета, на что детектив вяло ответил, что тот сидит в кабинете дальше по коридору через дверь.
  - А это вы, Вертура - раздосадовано махнул рукой полицейский - я уже смотрел там и хотел спросить....
  - Вам следовало бы задать вопрос конкретнее - упрекнул его детектив, на что тот хлопнул дверью и удалился.
  Застучали каблуки. В коридоре послышались веселые девичьи голоса.
  - Я сегодня хочу зайти в салон мадам Окес - весело рассказывала Мариса - Хелен, хотите, пойдем вместе?
  - Мне казалось, что у вас есть, кому составить компанию - слегка смущенно отвечала Миц.
  - Этот вопрос обсуждению не подлежит.
  - Это утверждение.
  Дверь распахнулась.
  - Уже ушел - разочарованно развела руками Мариса, но заглянув в свое кресло перед камином и обнаружив там сидящего с папками на коленях детектива, тут же рассмеялась - прятался!
  - Я тут подумал - важно произнес Вертура и сделал паузу - а не сходить ли нам сегодня вечером в салон к мадам Окес? Это утверждение.
  Мариса хотела было что-то ответить, как в коридоре загрохотало, загремело, дверь распахнулась и громкий голос заявил.
  - Но только вы, Эсквайр Марк Вертура угощаете! - на пороге стоял изможденный, с невыспанными, красными, глазами, Турмадин - ну вы и задачки задаете! Ох!
  И он, прорвавшись к дивану, со всего размаха, бухнулся на него.
  - Сэр Максвелл! - воскликнула Миц - давайте скорее ваш плащ! Раздевайтесь! Вы насквозь мокрый, что с вами случилось!
  - Вам налить вина или чаю? - живо поинтересовалась Мариса.
  Женщины забегали, засуетились вокруг рыцаря, а тот в ответ довольно засопел и принялся протирать очки.
  - А ну-ка - Вертура встал, подошел к нему, уставился в лицо и строго спросил - сколько пистолетов было у Элета?
  - Да я это я - проворчал рыцарь - не было у него никогда пистолетов, он вообще стрелять не умеет, а еще вы напились в Биртоле, облапошили генерала Гандо и мы убегали дворами...
  - Скажите, что вас там не было.
  - Удивляюсь, что и позавчерашнюю авантюру придумали не вы.
  Вертура с сомнением посмотрел на друга и, внимательно заглянул в глаза рыцарю. Окликнул Марису.
  - Анна. Скорее доктора - его рука потянулась к ножнам - миг и в его ладони был меч - Максвелл, мы друзья, но не советую делать резких движений.
  - Как можно быть таким жесткосердечным? - возмутилась Миц - я...
  - У него на груди и шее кровь, доктора сюда!
  - Неужели вы думаете, что если бы я... - начал было Турмадин, но поднял глаза и встретился с холодным взглядом Миц. Ее тонкие белые пальцы дрогнули и, казалось, воздух наполнился сухим потрескиванием электрических разрядов - предвестников грозы.
  Через миг в кабинет ворвался доктор.
  - Вашу руку - потребовал он. В его ладонях блеснул шприц с толстой иглой.
  - Умоляю вас, не двигайтесь - держа меч у горла рыцаря, порекомендовал детектив.
  Перетянув лентой для перевязывания рукавов локоть Турмадина доктор умелым движением забрал крови в пробирку, оттянул веки и заглянул в глаза рыцарю, осмотрел рот, ссадины на шее и щеке. Отошел спиной назад, слил кровь в чашку и капнул туда из пузырька. Поболтал и перелил в другую.
  - Леди Мариса - обратился он - можете мыть посуду.
  - Что это? - болтая в чашке алый эластичный комок, испугалась писательница - это...
  - Яд гадюки - опуская меч, пояснил детектив.
  - Первое что попалось на глаза - кивнул доктор.
  - Так я здоров или нет? - поджимая ладонью проколотую вену, поинтересовался Турмадин - Марк, вы злодей, я особенно ценю вашу дружбу и добросердечность.
  - Можете дать мне пинка - убрал меч, ответил детектив - но у нас тут черти что творится...
  - Ха! - хлопнул себя по боку рыцарь - вы еще моей истории не слышали! А ну, налейте мне вина! Сразу все, и побыстрее.
  - А при чем тут яд гадюки? - поинтересовалась у доктора Мариса.
  - С синтетической кровью он дает отрицательную реакцию - ответил тот.
  - Синтетической?
  - Маскировочные кровезаменители для гибридных организмов - бросил доктор, выходя из кабинета - спросите сэра Вертуру, а мне некогда.
  - Вы подозревали, что я автомат и меня подменили? А если меня обратили в вампира, клонировали? - отобрав у Вертуры вторую порцию вина, которую детектив налил себе, и выпив залпом, скривившись, воскликнул Турмадин.
  - Умерьте свой пыл Максвелл, побывали бы в Гирте, привыкли бы и не к таким проверкам - ответил детектив, наливая себе еще, но рыцарь забрал у него и третий фужер - тут у нас не до шуток. Похоже мы имеем дело с заговором, а не с обычным преступлением.
  - Начитаетесь тут всяких шпионских книжек - возражал Турмадин - ну-ка, не жадничайте, лейте еще!
  Вскоре в камине жарко горел огонь. Облаченный в расползающуюся на пузе мантию Вертуры, Турмадин развалился в кресле Марисы и, положив ноги на подлокотник, с наслаждением протягивал их к пышущему жаром очагу.
  - Вам по порядку, или с интригой? - напившись вина и закусив сушками, лукаво подмигнув снова сидящей за бумагами Миц, поинтересовался рыцарь.
  - Так чтобы мы смогли восстановить точную цепь событий и в случае чего поймать вас на несовпадениях - уточнил Вертура. Он достал откуда-то старую головоломку - шкатулку с рельефным узором, которую никто не мог открыть, и принялся сотый раз вертеть ее в руках.
  - Весьма ценю вашу поддержку - кивнул Турмадин - так вот я....
  Дверь распахнулась, вошел Бенет. За его спиной стояла невысокая, но широкоплечая, слегка сутулая, угловато-квадратного вида девица с прямыми черными, зачесанными на затылок и собранными в высокий хвост волосами и в очках. Большие круглые и немыслимо толстые линзы в массивной черной оправе скрывали близоруко прищуренные серые глаза.
  - Что за балаган вы тут устроили? Сэр Турмадин, изложите все подробно в письменном виде - кивнул он рыцарю - Вертура. Прекращайте заниматься ерундой. Собирайтесь, вам следует подготовиться. Поедете за леди Райне в тюрьму.
  - Снова свидание?
  - Нет, на этот раз похищение. Мы разработали план, но вам следует подготовиться. Поедете к Пемкину. Чтобы проникнуть в Форт вам понадобится его помощь. Леди Миц, сэр Турмадин, поедете все вместе.
  - Сэр... - поднялась со стула Миц и с благодарностью поклонилась старшему следователю.
  - Это Лилабет Гирке - представил девицу Бенет - магнетизер. Хелен, введите ее вкратце в курс дел. По возвращении займетесь телами расчетчика Ганета и лакеем. У меня много работы. Вертура. Полагаюсь на вас.
  -На меня? - не успел было удивиться детектив, но старший следователь уже вышел в коридор.
  - Не волнуйтесь - заискивающе улыбнулась ему Миц - если надо сделать что-то противозаконное - вы незаменимы.
  - Райне? Это что ли та самая леди Райне? - переспросил Турмадин - вы шутите?
  - Несомненно, это была бы веселая шутка - доставая шестиугольный ключ от своего кабинета и любуясь им в свете камина, кивнул детектив - если бы нам не пришлось действительно ехать в наш старый форт.
  - Простите, леди Гирке... - кивнул он засмущавшейся девице - я и есть детектив Марк Вертура и, если вернусь, обязательно уделю вам внимание и введу в курс того бардака, который тут творится.
  И вышел.
  
  ***
  
  - Ты же этого и хотел? - остановила его руку Мариса, когда он уже вставил ключ в замок. Ее лицо было предельно серьезным, глаза горели.
  - О чем ты? - попытался повернуть ключ детектив.
  - Рыцарь бросается спасать из тюрьмы невинно осужденную деву! - отскочила от него, хлопнула себя рукавом по бедру Мариса. Она дико улыбнулась и с натянутым смехом заявила - какая тема для романа! Десять лет, или сколько там спустя! Какая драма, достойная пера неудачника-бумагопачкули, самоучки-романиста! Сверхчеловеческая серьезность, обреченный на смерть герой-детектив казнит продажных полицейских!
  И она бросилась прочь. Подглядывающая за драмой Миц едва успела прикрыть дверь канцелярии, чтобы ее не заметили.
  Мариса сделала круг по коридору и, отвернувшись от детектива к окну, уставилась на мокрый двор полицейской комендатуры. Она рассмеялась в лицо своему отражению в мокром стекле и, махнув рукой, заявила.
  - Что мне остается, как только завидовать твоему счастью и кусать локти? И не придерешься, сэр Бенет приказал тебе!
  Она резко развернулась и, вскинув голову, уставилась в глаза детективу. В них блестели слезы. Она пыталась улыбаться, но у нее не получалось. Она стояла спиной к окну, заломив руки за спину. Торжественная и печальная в своей длинной черной мантии с широкими, расшитыми тонкой золотой нитью рукавами.
  Вертура ничего не ответил. Он заметил как ее взгляд из отчаянного стал стальным, а плечи дрогнули и выпрямились. Детектив подошел к ней и отважно заглянул ей в лицо.
  - Я не выбирал этот путь - произнес он как можно более спокойно и размеренно, пытаясь сдержать охватившее и его волнение - просто все имеет свое начало и конец. Быть может, все закончится сегодня или чуть позже, но с тех пор как я встретил тебя, я не искал этой встречи с ней. Особенно такой.
  Он стоял перед ней, опустив руки, смотрел в ее лицо. Мариса подняла подбородок, секунду вглядывалась в его глаза, потом, внезапно, скорчила кривую улыбку и, отвернувшись к окну, откинулась спиной в его объятия.
  - Какая я все-таки дура - тихо-тихо вздохнула она. Ее пальцы нащупали его руки и крепко впились в его ладони - надо подготовиться. У нас мало времени.
  И она бросила еще один строгий взгляд на едва-едва приоткрытую дверь канцелярии, за которой мелькнула сине-алая мантия Миц.
  - А привыкните - принюхиваясь к почти высохшей портянке, махнул тряпкой в сторону двери Турмадин - ...ему не хватает внимания, она рефлексирует о пылких эмоциях и романтических чувствах... Вот и играются.
  И ободряюще улыбнулся очкастой Гирке. В подтверждение его слов Миц многозначительно кивнула в ответ.
  
  ***
  
  Пасмурное небо было темным. Мостовая серой. Стрелки часов показывали шесть вечера.
  - Хелен, вы умеете ездить верхом? - поинтересовался Вертура.
  - С какой целью спрашиваете? - вопросом на вопрос ответила она.
  - Ну, как старший офицер, я должен знать...
  - Не люблю лошадей. Я их боюсь.
  - Да, в карете под дождем комфортнее - согласился детектив - вам страшно?
  - Ага! - мрачно кивнул Турмадин - галопом ворваться в тюрьму и тихо выкрасть девицу. Как в душу плюнуть! Легко как в книжке!
  Собирались как всегда долго, с чаем и перекуром, но в спешке. Детектив надел свои огромные, на высокой шнуровке, когда-то черные, но теперь изношенные и с вытертыми до серой желтизны носами башмаки. Те самые, которые ему купила в фактории Архипелага Мариса в ответ на то, что он подарил ей зонтик - черный и с деревянной ручкой, почти такой, как тот, который она вышвырнула с моста в реку ....
  Но это была совсем другая история, а сейчас детектив оправил на плечах свою старую, ту самую, бардовую бригандину, проверил пояс с ножнами и меч. Он стоял, широко расставив ноги и уперев руки в бока перед зеркалом в своем кабинете. Любовался своим отражением в сполохах пламени застекленной задней стенки смежной с канцелярией печи. Разглядывал, модно ли топорщатся рукава и полы его шерстяной мантии, плотно прижатые надетым поверх доспехом.
  
  ***
  
  Они прятались от дождя под аркой полицейской комендатуры, ждали, когда извозчик подгонит им свободную полицейскую карету, смотрели на то, как над проспектом сгущаются сумерки и один за другим загораются желтые шары электрический фонарей. Миц то и дело поправляла сползающий вниз нагрудник бригантины, пока Мариса не перетянула ремни у нее на плечах.
  - Мой дедушка был генералом - с нескрываемой гордостью пояснила она - почти взял штурмом Гирту.
  Турмадин просто молча, высматривал экипаж. У него на поясе тоже висел меч. Под серым плащом тоже угадывался контур доспеха.
  - Так втроем и поедем? А где остальные господа-агенты? - с легкой тоской в голосе поинтересовался он.
  
  ***
  
  - Дьявол, патрон испортил - сплюнул порох из надкусанной картонной гильзы Ларге - нормальный же был, что не выстрелил-то? Капсюль, что-ли, плохой?
  Он стоял на крыльце, вертел в руках ружье. Передернул затвор и, наведя его в огород, нажал курок. Грянул выстрел. Заржали лошади. Заряд дроби выбил из грядки фонтан земли и оборванных в клочья листьев.
  - Что вы делаете? - из дома выбежал сельский надзиратель, сделал страшное лицо.
  - Это же ноготки! Цветы то чем виноваты? - устыдил наемника Элет.
  Ларге закинул за спину ружье, и, сунув руки в разрезы штанов, мрачно вышел под дождь.
  - Ну, нашли еще что-нибудь интересное? - спросил у Элета он.
  - Судя по всему, единственным критерием выбора жертв была удаленность и от дороги и многолюдность хутора - заключил тот - ценности на местах.
  - Они что пришли, чтобы поубивать их всех? Это вообще люди?
  - Эта женщина говорит да - в ворота входили двое полицейских, вели под руки пожилую хуторянку.
  -А что я видела? - затравленно и одновременно нагло озираясь на мэра, детективов и полицейских, бросила она - приехали в двух повозках. Бегали по округе за полночь, спрашивали все кого-то. Женщина была какая-то с ними. Остановились тут, дальше я не видела. Ночью кричали... Ничего не разобрать было. Был дождь.
  -Так что за полицией не побежала? - грозно надвинулся на нее сельский надзиратель.
  -Так куда я ночью, в дождь по лужам? Сколько тут до города? - зло отвечала ему баба - а утром, как встала, так и пошла...
  - Врет - махнул рукой надзиратель, соседи зашли. Они у Фаретов сидр покупали - они, как узнали, все в город съехали, к родственникам.
  - Нашли их? - поинтересовался Элет.
  - Нашли - кивнул старший инспектор - арестовали, а толку? Это точно не Дирфеты.
  - Хорошо, сегодня же напишем в Замок - заключил Элет - ходатайствуем что дело серьезное.
  
  ***
  
  Они остановились у фасада замочно-часовой мастерской 'Пемкин и П.' Белый фасад аккуратного двухэтажного дома с высоким фронтоном был освещен ярким электрическим фонарем. Несмотря на осеннюю свежесть, дверь была нараспашку. Внутри тоже горела электрическая лампа. Где-то в доме со скрежетом резал металл токарный станок. Пахло раскрытой печкой, жженым железом и канифолью. Подмастерье проводил следователей к в дом, где их встретил маленький, закутанный в прожженную в нескольких местах черную мантию и такой же вытертый черный капюшон, старичок со злым взглядом прищуренных, колючих, темно-серых глаз.
  -А, Холек! - сварливо приветствовал он - выросли на казенных харчах в официального следователя? Детектив с маленькой буквы? Вертура на букву Пэ?
  Придерживая руками свои длиннополые одежды, он проводил всех вниз, на полуподвальный этаж, все пространство которого занимал сводчатый зал с низким потолком. Здесь была устроена мастерская. У стен стояли просторные шкафы и столы заваленные инструментами и металлическим ломом. В отдельном углу комнаты была устроена наковальня. Тут же был и кузнечный горн. Горящие над верстаками белые электрические светильники резали глаза. Над раскаленными плафонами низких, порождающих сонмы черных теней ламп у верстаков поднимался удушливый металлический смрад. Закопченные кирпичные своды усиливали ощущение заполненной резким светом и тенью тесноты. Проходя под ними, агенты невольно пригибали головы.
  - Похоже на вашу прежнюю мастерскую? - поинтересовалась Мариса, опасливо держась за локоть Вертуры.
  - Как две гайки с винта - кивнул детектив.
  - Пытаетесь шутить над пороками старости? - услышав его слова, раздраженно закаркал Пемкин - я приготовил все, как просил сэр Бенет. Идемте.
  Они прошли к столу на котором лежала развинченная надвое труба с длинными стеклянными каналами внутри. Рядом разложены детали - накладки рукояти, пластиковые детали цевье и ложа. Далекий потомок оружия древних времен. На другом столе стоял ящик старого, округлого дизайна с истершимся кольцом машинной маркировки.
  - 'Валор и Гинк' - кивая на него, важным шепотом пояснил Вертура.
  - Если бы вы еще знали, что это такое на самом деле - бросил ему Пемкин - так, отставить болтовню, не поймете, ваши проблемы, так что внимательно слушайте. Ничего сложного. Даже вы, Холек, разберетесь.
  Они остановились у стола, на котором был разложен кадастровый план форта. У стены лежали алые склянки с технологическими крышками, композитный жилет и массивная плотная поясная сумка.
  - А, решили навестить свое старое жилище? - из темноты зала к столу вышел высокий, но сутулый человек с челкой, в строгой серой мантии и узких очках.
  - Мастер Пуляй! - слегка изумился Вертура - вы знакомы с мэтром Пемкином?
  - А когда мы были незнакомы? Помню-помню вас и вашу леди, которая приехала спасать вас во главе целой банды полицейских - кивнул тот - вы порадовали меня своей отчаянностью - сунуться в трущобы святого Мартина одному... Мы придумали этот план специально для такого как вы.
  - Есть три входа в форт - пояснил Пемкин - ворота, калитка с кухни и лестница с моря.
  -Никогда о ней не слышал... - пригляделся к чертежу Вертура.
  -Правильно, потому что это потайная лестница и знать вам о ней было не положено - пояснил мастер Пуляй - через нее в город ко мне на продажу вывозилась контрабанда, которую изымала таможня.
  - Вы подплывете на лодке до сарая Зу, войдете в сарай - указал га карту Пемкин, найдете на стене панель. Цифры - три семь двенадцать. Подниметесь по лестнице. Семьдесят ступеней и окажитесь в Бункере. Из Бункера дверь ведет в помещения казематов. Что там сейчас я не знаю. Но, скорее всего дверь закрыли и заклинили когда переоборудовали форт в тюрьму. Вы спилите ее активным порошком. Дальше магнетизер должен оглушить часового, а вы открываете камеры и выпускаете заключенных, инсценируя массовый побег. Забираете девицу и возвращаетесь обратным путем. И пусть все думают, что подельники пришли спасти кого-то из преступников и разбираются что к чему.
  - Гениальный план - недоверчиво закивал Турмадин.
  - Стажер - обратился к нему, вонзил в рыцаря горящий ненавистью и презрением взгляд Пемкин - ваша задача - подстраховка. Сэр Бенет распорядился выдать вам самозарядное ружье. На случай, если случится что-то непредвиденное.
  - Я уже давно не стажер - проворчал Турмадин - но ружье это то, что нужно.
  - Вот - мастер Пуляй принес и поставил на стол аккуратный черный саквояж. Одним щелчком он открыл его и продемонстрировал содержимое - самое лучшее из того, что не жалко. Как раз вам подойдет.
  Все с интересом уставились на чемодан на аккуратно погруженные в мягкий зеленый бархат черные детали разобранного и аккуратно упакованного оружия.
  - Тут все на пружинах. Ничего сложно - пояснил Пемкин - смотрите сюда, просто соедините их и все.
  Он ловко достал приклад и цевье, ствол и затвор. Соединил все вместе. Продемонстрировал обойму.
  - Заряды - диэлектрик, селенит кремния - пояснил он - годится и против автоматов.
  - Мэтр Пемкин... - смущенно напомнила Миц - я тоже люблю фантастику про автоматы, но вы это серьезно?
  - Цуборги - пояснил мастер Пуляй - машины, которые могут принять любое обличие, мимикрируют под людей, вливаются в общество и захватывают власть. Вы никогда не видели их? И так и должно быть. Разумеется, потому что никто не раскроет такого агента. Из них получаются лучшие шпионы!
  - Синтетическая кровь - сделав важное лицо, напомнил Марисе Вертура. Та также многозначительно и понимающе кивнула.
  - Пули из диэлектрика с металлическим сердечником в полете накапливают заряд, который разрушает...
  - А что будет с человеком? - поинтересовался рыцарь.
  - Что за глупые вопросы - грубо прервал его Пемкин - не отвлекайтесь. Это переключение режима стрельбы, предохранитель. Батарея. Вот запасная обойма.
  - А ты говорил продай, продай! - толкнул под локоть оружейника мастер Пуляй и пояснил остальным - стоит, конечно, недешево, но на билет в рай все равно не купишь!
  - Дальше. Сумка и несгораемый жилет вам, Холек. Тут активный порошок. Для дверей. Бомба направленного действия для стены, если ее заложили каменной кладкой, и фосфорные свечи. Вы уже знакомы с ними. Проверяйте. В сумке расщепительный заряд. Приводится в действие таймером. Если вас схватят, смело ставьте одну секунду.
  - Да уж - вздохнул Турмадин - если нас застанут за вторжением в тюрьму...
  - В прошлый раз тоже была бомба - улыбнувшись своим воспоминаниям, ответил детектив - так что у меня уже есть опыт.
  - В прошлый раз вами руководил сэр Роместальдус. Он профессионал и четко планировал операцию. А для вас, я уже сказал, таймер взводится нажатием со сдвигом кнопки-предохранителя и поворотом крышки. Повернуть назад невозможно, процесс необратим, так что используйте только в крайнем случае.
  Они еще раз прошлись по плану, осмотрели карту, обсудили детали. Под присмотром мастера Пуляя Турмадин несколько раз собрал и разобрал ружье и один раз выстрелил в манекен. Вертура проверил снаряжение и надел выданный ему Пемкинм старый жилет. Черный, с большими карманами на животе и груди, с серой мантией и бригандиной он смотрелся нелепо.
  - Какой у нее радиус действия? - достав из сумки гладкий металлический цилиндр с поворачивающейся крышкой-циферблатом, поинтересовался детектив - как далеко нужно стоять друг от друга?
  - Читать умеете? Маркировка сбоку - указал Пемкин.
  - Это ручная термоядерная бомба - задорно объяснил вертящему в руках, пытающемуся прочесть надпись на незнакомом языке детективу мастер Пуляй - вы же любите фантастику? Привет из прошлого, или будущего. Помнится вы всегда хотели 'Валор и Гинк' - вот он.
  - Это книги об оружии? - глядя снизу вверх на темные полки и запертые на ключ застекленные шкафы, поинтересовалась Мариса - я посмотрю?
  - Нет - сделал строгое замечание, резко отстранил ее от шкафов Пемкин - Женщина должна рожать солдат, а не убивать их. Так что даже не поворачивайтесь в эту сторону. Для вас там нет ничего интересного.
  - Скажете это леди Тралле - нашлась писательница.
  - Не знаю кто это. Не отвлекайте коллег, может их сегодня убьют, а вы лезете под руку. Зачем вы вообще сюда пришли? - отрезал Пемкин и снова обратился к столу с планом предстоящей операции.
  - Как насчет стаканчика крепкого? - предложил обидевшейся, за полгода в Мильде отвыкшей от подобного пренебрежительного обращения писательнице мастер Пуляй - пойдемте я лучше продемонстрирую вам нашу запатентованную алкогольную машину с расчетами дозировок и давлений. Вы можете написать о ней в газету. Мои рецепты и чертежи Герхольда...
  
  ***
  
  Часы на стене показали половину девятого. Все уже было сказано и оговорено. План проработан в деталях, оружие и снаряженное проверенно и экипировано. Утомленный жаркой мастерской, Вертура вышел на заднее крыльц. После душного подвала, полной грудью вдыхал холодный, сладковатый осенний воздух. Смотрел, как свет электрического фонаря на стене отражается в стекающих с козырька потоках воды.
  Мариса нашла его и, заложив руки за спину, встала рядом, прислонилась спиной к стене плечом к его плечу.
  - Бомба чтоб взорвать себя - горестно произнесла она и многозначительно выпятила подбородок - вот тебе сразу и Гинк и Валор.
  - Считаешь пытки уместнее? - отозвался детектив.
  - Опять как тогда, в Гирте... - прикрыв глаза, улыбнулась писательница - и опять мы с тобой за сегодня уже успели и поссориться и помириться, а теперь расстаемся и я неизвестно, увидимся ли когда-нибудь вновь.
  - Ага - кивнул детектив и тоже улыбнулся. Он стоял, прислонившись спиной к выщербленной каменной стене, смотрел в темный сад, на кусты жимолости, на блестящие в свете фонаря лужи на дорожке - помнишь? В кабинете Тирэта? Карл и Вероника Берро.
  - Обычно рисуют одного Берро - кивнула, согласилась Мариса - мэтр заместитель не лишен синтементальности.
  Глядя на их отражения в стекле открытой двери, детектив внезапно предложил.
  - Давай тоже закажем портрет. Ну как Берро. И повесим его в моем кабинете.
  - Ты обещал взять меня в жены - горько упрекнула она его.
  - Нам же сказал Отец Евстафий, не раньше чем через год после помолвки.
  - Год прошел в сентябре.
  - Разберемся с этим делом и...
  - Иди уже давай - склонив голову так, что пряди ее темных волос упали на лицо, Мариса повела носком сапога по ступеньке - тебя ждут замки, красавицы, драконы и кошки.
  Было трудно понять, смеется ли она над собственной шуткой, или едва удерживается от слез. Детектив молча кивнул, обошел ее и попытался коснуться ее руки, но она одернула запястье и резко толкнула его локтем.
  - Что ждешь? Испугался что ли?
  Он тоже попытался улыбнуться и быстрым шагом направился в дом.
  
  ***
  
  Глава 4 Ночь.
  
  ***
  
  - Ну с Богом - махнул рукавом на прощание мастер Пуляй. Его очки и золотой зуб на прощанье сверкнули в свете фонаря. Вертуре показалось, что в дверном проеме, в тени, он заметил черный подол мантии Марисы. Она стояла в темной прихожей, прижавшись спиной к стене, и старалась не смотреть им вслед.
  Они ехали к набережным, туда, где у условленного пирса их ждал баркас. Волны с маслянистым чавканьем плескались между камней. Было почти безветренно, но как только лодочники - двое мрачных типов в темных плащах и ботфортах столкнули лодку с берега, волны тут же подхватили и закачали ее из стороны в сторону. В свете фонаря белели буруны.
  - Хелен! Максвелл! - стараясь перекричать внезапно ставший необычайно громким плеск волн, крикнул Вертура - распустите шнуровку и ремни доспехов!
  Один из лодочников, только мрачно усмехнулся ему в ответ. Они огибали мол и стоящую рядом каравеллу. Черная тень корпуса судна накрыла их. Где-то в холодной вышине, на палубе, мерцал раскачивающийся в такт волнам фонарь.
  За молами качка усилилась. Сидящий на носу Турмадин почти лежал на дне лодки и что есть сил держался за борта. Миц обеими руками схватилась за локоть детектива и сильно сжала его колено. Тот одной рукой ободряюще пожал ее ледяные пальцы, второй покрепче уцепился за банку.
  По левую руку лежало темное и бездонное открытое море. А где-то справа едва заметно теплились огни города. Впереди чернели скалы Мратаса, а над ними, в окружении озаренных электрическим светом крон деревьев баронского парка - неприступный, подсвеченный белыми лучами электрических прожекторов замок. Где-то ниже, над водой горели огни Форта.
  - Сарай Зу? - с отвращением орал лодочник - помним, возили.
  И он сильнее налег на весла. Они поворачивали к земле. Впереди уже темнел каменистый берег, а над головами нависал крутой скальный обрыв. Под скалами ютились темные лачуги - сараи рыбаков. В каком-то окошке тускло горел огонь. Керосиновая лампа или свеча. Лодка с неприятным скрежетом врезалась в гальку. Миц тихо вскрикнула. Ее длинные ногти больно впились в руку детектива. Лодочники спрыгнули в ледяную воду и потянули баркас к берегу.
  - Вперед и вверх. Дверь не заперта - махнул рукавом матрос - вас ждать?
  - Сложный вопрос - помогая спутнице выбраться из лодки, ответил детектив - услышите сильный взрыв - плывите прочь.
  - Мы не плаваем, мы ходим - усмехнулся второй лодочник и мрачно закурил.
  Под сапогами скрежетала галька. С напором прокатываясь по камешкам, громко шелестели волны. Здесь под прикрытием отвесной скалы почти не доставал дождь. Миновав узкую полосу пляжа, вытащенные на берег лодки и ребра брошенных, гнилых баркасов, агенты поднялись по деревянным мосткам к ютящимся под скалами, как можно дальше от буйной воды, сараям. Вертура вслепую толкнул дверь серого каменного дома. Засветил огонь. Раскаленный фонарь шипел на цепочке в руках детектива, слепил непривычные с темноты глаза. Свет вырывал из темноты мрачные бледные лица, обшарпанные стены. Ветер и дождь остались где-то снаружи и позади. Здесь, за закрытой дверью и плотно заложенными ставнями было как-то особенно холодно и тихо.
  - Светите Марк, светите! - закрывая дверь, закладывая ее засовом, призвал Турмадин и опустил на пол свой саквояж. Он подошел к стене и отдернул одну из досок. Из углубления в скале на них смотрела прямоугольная десятикнопочная панель.
  - А где цифра двенадцать? - не сразу сообразил рыцарь.
  - Три, семь, один, два, я так думаю - устало догадался детектив.
  Турмадин сунул руку в пролом и нажал кнопки. Где-то что-то щелкнуло, но ничего не случилось.
  - А дальше?
  - Это просто замок. Ищите дверь. Ее придется открыть руками.
  - Минуту - Турмадин раскрыл свой саквояж и принялся собирать ружье - и вообще, я устал и не ужинал.
  Он вставил короткий ствол в паз и громко зевнул.
  - А, вот она - Вертура потянул за деревянную ручку в стенке пустого стенного шкафа и отодвинул в сторону заднюю панель - ну да, это же люк для выгрузки контрабанды из таможни. И шахта.... Наверное, наверху ставили лебедку...
  - Как интересно - подалась в потайной лаз Миц.
  Она с легкой опаской заглянула в колодец и добавила.
  - Метров двадцать не меньше.
  - Семьдесят ступеней и мы в Бункере? Это смешная шутка? - приглядываясь к старым проржавевшим, вбитым в скалу, металлическим скобам, почесал щетину детектив - сколько веков назад это строили? Хелен, раз вы видите в темноте, гляньте, открыт ли наверху люк или нет?
  - Непонятно.
  И все трое прислушались. Откуда-то сверху доносилось неприятное завывание флюгера от крыс.
  - Бог с вами - махнул рукой детектив - ждите здесь.
  И он осторожно полез вверх.
  Он продвигался очень медленно, проверяя каждую скобу. Метров через пять его обдало ледяным морским ветром - напротив него в стене шахты темнел провал окна. Выше стало тяжелее. Шахта под полами мантии и плаща внизу казалась бездонной. От этого ощущения сводило пыльцы и кружилась голова. Ветер поднимался снизу вверх, в форт, развевал волосы и шарф, свистел в ушах. Задрав голову, детектив увидел, что он почти у самой крышки люка. Рядом с ним пробежала зеленая точка. Турмадин светил ему вслед целеуказателем своего ружья.
  - Ну что там? - кричал он снизу.
  Вертура толкнул люк рукой. Старые доски затрещали, но не поддались.
  - Ну не должна она же быть заперта изнутри! - убеждая сам себя, он уперся в крышку люка плечами и затылком, поджал колени и, аккуратно наддал вверх. В самом конце он слегка не рассчитал, и крышка с грохотом откинулась назад, а детектив едва не сорвался обратно вниз. Громовое эхо покатилось по подземным этажам.
  - Да что там у вас такое? - закричал снизу Турмадин.
  Вертура на ощупь влез в комнату, достал фонарь, снова засветил его. Невообразимо старые стены были выложены рассыпающимся под пальцами серым цементом. Дверные проемы правильной прямоугольной формы. На камнях темные подтеки ржавчины от когда-то закрепленных тут запоров и петель.
  - Залезайте! - громким шепотом крикнул в колодец детектив.
  - Все скалы вокруг и под Мильдой изрезаны туннелями залами и переходами - рассказывал он, подавая руку Миц и поднимая ее в зал - кажется это один из них.
  - Вы бывали тут? - тревожно спросила она - мы не заблудимся?
  - Ни разу - подсвечивая фонарем горловину люка для лезущего следом Турмадина, признался детектив - это нижние этажи, им, наверное, больше двух тысяч лет. Какие-то туннели старой Канализации.... Они тут повсюду. Коридоры, залы, коммуникации Старого города. Сотни километров под землей.
  - Жуть - поежилась Миц.
  - Не отвлекайтесь. Вернемся - наболтаетесь - проворчал Турмадин - а нам еще спасать вашу Райне.
  - Ждем только вас - пожал плечами детектив - так, посветите, я проверю карту.
  
  ***
  
  Они не знали, что незадолго до них к форту подъехала официальная, крашенная в алый и золотой цвета барона Эмери, карета. За ней по мостовой вяло трусили не меньше двух десятков пеших с мушкетами и пиками.
  Из кареты высыпали еще люди в белом. Они огляделись и заняли оборону перед воротами. Пустые, без прорезей для глаз, белые маски скрывали лица. В свете яркого газового фонаря зловеще мерцали из-под низко надвинутых от дождя капюшонов грязно-белых плащей. Босые ступни с длинными грязными ногтями выглядывали из-под грязных и мокрых штанин.
  Худой и сутулый человек с тростью с набалдашником в виде человеческой головы вышел на мостовую. Его спутник - высокий плечистый и горбатый вожак в капюшоне с алыми полосами, раскрыл над его головой зонтик. Стражники - бородатые гвардейцы в кирасах и шлемах отстранились и почтительно распахнули ворота перед припозднившимся гостем. Последние запоздалые служащие покидали форт. Но и они пытались держаться подальше этого костлявого человека с пронзительным, магнетическим взглядом горящих глаз и каким-то отталкивающе злым и напряженным лицом. Он шел, внимательно приглядываясь к обстановке, словно запоминая коридоры и лица. Поднялся на галерею и проследовал наверх, в кабинет коменданта форта и по совместительству начальника тюрьмы.
  - Сэр Рильо - сухо обратился и представился он - тайный советник Дузмор.
  - Очень приятно - не поднимая головы от стола, кивнул заканчивающий письмо комендант. Высокий крепкий человек. Рыцарь, в прошлом капитан пехоты.
  - Тайный советник Дузмор - повторив свое имя, шагнул в комнату гость - я пришел допросить арестованную.
  - Ваши бумаги. В форте пятьдесят семь заключенных... - ответил, было, комендант, но все-таки поднял взгляд и встретился с пронзительным взглядом советника. На миг могло показаться, что даже пламя в жарком портале стенного камина притихло от этого пылающего, словно в нем отражались отсветы десятков горящих домов и костров, взгляда. Советник подошел к столу, подвинул кресло и бросил поверх бумаг коменданта папку с именем.
  - Кая Райне - слегка наклонившись над столом, коротко и тихо произнес он.
  - Простите, да - насторожился комендант. Он отвел взгляд и отложил перо.
  
  ***
  
  - Я знаю что вы задумали - доверительно сообщил Бенету Тирэт. И сделал паузу.
  Старший следователь сидел в кресле рядом со столом заместителя коменданта и смотрел в жаркий огонь камина.
  - Увести арестованную прямо накануне заседания комиссии, сорвать процесс. Оттянуть время и отправить материалы на доследование. А если что, потом свалить все на частную инициативу мэтра Холека и его друзей. У меня есть информация, что с большой вероятностью там будет усиленная охрана, а, возможно пришлют и кого поважнее - наливая себе чаю, прибавил Тирэт - это же показательный процесс чтобы отвлечь публику и газеты. Они постараются не допустить промедлений. Но есть и другой вариант. Они могут попытаться переиграть вас.
  - Я подозревал. Вы в курсе и этого дела. Почему вы не сказали раньше? - скрывая гнев в голосе, потребовал ответа Бенет.
  - Я не знал наверняка - ответил тот - не было никаких внятных сведений. До сегодняшнего вечера. Но я тут же послал за вами.
  - Поздно, операцию уже не остановить.
  - Возможно. Но я могу помочь вам - заместитель коменданта открыл секретер и достал из него ключ - это ключ от конспиративной квартиры номер два.
  - Квартира напротив окон канцелярии?
  - Вы знали о ней? Жаль, что не удалось вас удивить. Да, это она. Вы сможете увидеть все своими глазами. Это может помочь в расследовании.
  Бенет мрачно кивнул и принял ключ.
  Когда он вышел из кабинета, заместитель коменданта полиции неторопливо допил чай и, раскрыв шкаф, воззрился на укрепленные на стойке доспехи. Тяжелый, расшитый золотом по темно-синей ткани, бригандинный доспех. Рядом, на полке темнел ствол пистолета.
  
  ***
  
  Они медленно поднимались по старым бетонным лестницам. Три темных, продуваемых сквозняками этажа. Облупившиеся от углов крошки цемента неприятно хрустели под подошвами.
  - Не хватает только скелетов в углу - подсвечивая в какую-то темную комнату, прокомментировал детектив.
  - А может лучше накрытый стол? - жаловался Турмадин - жареные кабачки в яичном соусе, утка в яблоках, медовая водка и...
  - Яблоки в утку кладут, чтобы убить вкус тины - сухо разбил все мечтания детектив - как в самогон. А накрытый стол в такой обстановке выглядел бы чересчур подозрительно. Я бы не рискнул прикасаться к такой еде. А вот и дверь. Спуститесь вниз, сейчас я ее взорву...
  Перед ним темнели валы и запоры большого округлого люка. Детектив быстро достал из сумки пакеты, притянул их завязками к проржавевшим штангам и, поднеся к запалу спичку, отскочил по лестнице вниз.
  - Алюминий? - втягивая носом воздух, поинтересовался Турмадин.
  - В прошлый раз был магний, мы чуть не задохнулись в дыму - пояснил детектив.
  В несколько ударов ногой и эфесом меча он разломал оплавленные валы и отогнул засовы. Дверь со скрипом подалась. Снаружи, на выпуклой округлости пятисантиметровой, неподвластной даже ржавчине, стальной плиты красовался большой, запирающий замки вентиль. И как только они открыли дверь, он сорвался с обожженных болтов, грохоча пропрыгал мимо едва успевших отскочить агентов, вниз по ступеням лестницы, врезался в стену и со звоном раскололся вдребезги. Громкое эхо, многократно усилив удар, разнесло по пустым коридорам его гулкий металлический скрежет.
  - Ну, здравствуй, родной дом! - покачал головой Турмадин.
  - Ну что я мог поделать? - развел руками детектив. Перед ними темнела узкая пологая лестница в подвалы форта. Фонарь выхватывал из темноты современную кладку. Привычные выщербленные темно-рыжие кирпичи сменили серый античный цемент подземных этажей.
  
  ***
  
  Между потолочными арками тускло светлели решетки в полу каземата. Сильно пахло крысами, гнилыми досками и отсыревшими тряпками.
  - Так, часовые делают обход каждые пятнадцать минут - шепотом сообщил детектив - входим в каземат по лестнице, Хелен, вы бесшумно укладываете стражу. Я беру ключи, мы входим в камеру, забираем Каю и быстро прочь отсюда... Что за дела?
  В коридоре наверху гремели грубые солдатские голоса.
  - Сержант Галет, почему ваши люди спят на посту?
  - Не спят, все по инструкции. Перерыв каждые два часа...
  - Ну и пусть дальше не спят.
  - Распишитесь в журнале.
  - Никаких росписей, это по личному делу. Приказ сэра Рильо.
  - Что, девку от нас забираете?- заорал какой-то вялый охрипший фальцет - как же мы без нее!
  Его проигнорировали.
  Вертура и Турмадин переглянулись. Они стояли, пригнувшись под арками этажом ниже, и пытались заглянуть в решетки на потолке. Перед ними была лестница, которая, судя по кадастровому плану в руках детектива, вела в караулку. Агенты переглянулись. Когда шаги конвоиров затихли на лестнице ведущей наверх, а в караульной стало тихо, Вертура аккуратно двинулся к двери и приоткрыл ее. Стражник уже вышел в коридор. Вертура скользнул в караулку и опасливым рывком пережал пальцами фитиль свечи. Сразу стало темно. Только где-то в конце коридора горел свет.
  - Хой! Чертовы сквозняки - сонно ворчал стражник, возвращаясь в свою комнатушку. Вертура уже положил руку на рукоять меча и, было подумал, что придется ему делать все самому, как полная обреченной решимости Миц прошелестела мимо него полами мантии и молчаливым призраком вышла навстречу надзирателю.
  - Хо... - изумился тот - леди вы кто?
  Но волшебница не ответила ни слова, а молча схватила его за руки и заглянула в лицо, отчего часовой как-то странно сдавленно крякнул и с грохотом повалился на каменный пол. Запоздало выскочившие следом за ней Вертура и Турмадин не успели подхватить его с грохотом осевшее на пол, закованное в кирасу тело.
  - Что там у вас? - вяло позвали сверху. Загремели приближающиеся шаги.
  - Ну нет же... - развел руками Турмадин.
  - Скорее ключ! - зашипел Вертура - Хелен, отлично, вы молодец!
  И хлопнув ее по запястью, бросился к камере, где по его памяти держали Райне.
  - Свеча погасла! - заорал в рукав Турмадин и со всей силы пнул табурет, изображая, что натыкается на предметы в темноте. Второй стражник уже спускался вниз по лестнице. По стенам плясали блики раскачивающегося в его руках фонаря.
  - Прости братишка - выскочил навстречу солдату Турмадин, со всей силы толкнул его прикладом своего ружья ниже кирасы и рыком опрокинул с лестницы вниз.
  - Дайте мне - рядом уже стояла Миц. Она Быстро наклонилась и взяла часового за шею, тот задергался, захрипел, закатил глаза и затих. Турмадин в мрачно приложил пальцы к шее поверженного.
  - Хелен, вы опасный человек, я с вами целоваться не полезу! - только и выдохнул он - это электричество?
  Она не ответила ничего. По ее бледным щекам катились слезы.
  - Ее только что увели - приставив ключи к замку, услышал голос из-за спины детектив. Из соседней камеры ему в спину глядели истомленные глаза арестанта - сказали какой-то советник Дузмор, приказ коменданта Рильо.
  - Знакомое имя - на всякий случай все-таки заглядывая в пустую камеру, покачал головой детектив и подошел к двери напротив.
  - Все палачи на одно лицо - вздохнул арестант - хой! Вы же...
  - Да это я. И в некоторых ситуациях слава играет с нами злую шутку - с тоской перебил, не дав ему произнести свое имя вслух, детектив и, вставив ключ в примитивную замочную скважину, на всякий случай спросил - безобразничать не будете? Надеюсь, вы не каннибал и не трехголовый вампир?
  - Граф Пике - горделиво представился арестант - лишен дворянского чина за дуэли...
  - Презираю дуэли - достал обратно из замка ключ детектив.
  - Я вас выдам.
  - Вы дешевый шантажист.
  - Ну же, выпустите меня, я освобожу остальных.
  - Клянитесь, что не расскажите.
  - Ну, клянусь же, быстрее, черт вас дери!
  Детектив открыл замок и бросил экс графу ключ. Тот с благодарностью откланялся и, ткнув детектива пальцем в грудь со словами - за дешевку еще ответите, танцующей фехтовальной походочкой направился к другим камерам, где почуявшие ветер свободы арестанты уже нетерпеливо прильнули к решетчатым окошкам дверей.
  - Что теперь? - снимая перевязи стражников, поинтересовался Турмадин.
  - Думаю, сейчас начнется настоящий концерт - передавая какому-то подозрительному типу ножны и меч, охранника, передернул плечами детектив - постараемся воспользоваться. Пройдем подвалом, я знаю как тут ориентировать. Ну, господа, у вас свои дела у нас свои.
  - Это правильно, что мы выпустили на свободу столько злодеев? - опасливо глядя на косящегося в ее сторону гигантского лысого бородача, спросила Миц.
  Они снова спустились на этаж вниз.
  - Такая инструкция. И если это честные граждане, они спокойно вернутся домой к своим семьям - прикрывая дверь, рассуждал детектив - а если это преступники - рецидивисты, рано или поздно Тирэт выловит их всех и еще получит отличительный значок с премией. А у нас государственный заговор и никаких рассуждений.
  Пригибая головы чтобы не удариться о низкие своды, они прошли лабиринтом подвальных коридоров и уже почти миновали двор и зловонные, пахнущие конской мочой и сортиром стоки, когда сверху раздался первый мушкетный выстрел. Ему ответили предостерегающие крики.
  - Доооо... - недовольно затянул Турмадин - операция-конспирация. Шпионские игрища в лицах.
  - Ну что ж теперь сделаешь? - развел руками детектив - артисты прибыли.
  занимайте места, держитесь за свои кресла. Эта пьеса пойдет с аншлагом.
  
  ***
  
  Сержант Отрыжка, тот самый недоверчивый дежурный, что прошлым днем принимал у Вертуры документы о посещении арестованной Райне, как всегда засиделся на своем рабочем месте. Почти все гражданские служащие уже покинули форт. Но в связи с процессом по делу смерти лорда Бастиса и последующим публичным заседанием специальной комиссии, которое был назначено на завтрашний день, ему снова пришлось задержаться на службе до позднего вечера. Следовало пересчитать запасы бумаги, стулья, свечи, сургуч и чернила, каленый песок для просушки документов, графины с вином и яблоки в сахаре, а также скамейки и угощение на обеденный перерыв. Сержант Отрыжка был стар, педантичен и лыс. Он никогда не оставлял назавтра то, что можно было сделать сегодня, а назавтра также ответственно оставался допоздна на службе так, чтобы завершить все возложенные на него поручения. Стоит ли говорить, что с таким усердием на него складывали все больше и больше обязанностей и нисколько не задумывались о переводе такого ценного конторского служащего на более высокую должность. Так что сержант Отрыжка нередко уходил со службы далеко за полночь. Ему доверяли закрывать канцелярию, с ним здоровались гвардейцы и тюремщики, а заместитель коменданта Рильо разрешал в свое отсутствие заходить за бумагами в собственный кабинет.
  Но сегодня работа не клеилась. Весь вечер старик нервно писал черновики, крутил в руках перо, прислушивался к шуму непогоды за окном и ожидал чего-то, что должно было навсегда изменить его жизнь. Он слышал, как уходили другие служащие, как отпирали ворота, как гремели двери кабинетов, как прогрохотали по доскам коридора сапоги стражников. Слышал беседы гвардейцев и вялое 'опять будет сидеть до ночи'. А когда шаги и разговоры стихли, ему отчего-то стало совсем не по себе. Сержант Отрыжка оставил перо и принялся настороженно прислушиваться к тому, что происходило за стенами просторного кабинета бывшей канцелярии тайной полиции что когда-то размещалась в этом крыле старого форта. А именно в ней теперь располагался кабинет новой канцелярии специального, занимающегося государственными преступлениями и изменами, подвластного лично Барону Эмери тайного суда.
  Что-то неуловимо менялось в окружающем мире. Старому полицейскому становилось страшно. Вначале все было тихо, но вдруг на лестнице раздались шаги и глухое бряцание амуниции.
  - Простите леди, приказ коменданта! Подождите тут - отстраненно-безразличным басом отрапортовался стражник. Звякнул ключ комнаты в конце коридора. Старой кельи у деревянной лестницы на третий этаж.
  - Быстро курьера в замок. Сообщите, что к нам приехал какой-то тайный советник Дузмор с вооруженными людьми - коротко, тихо и сдавленно приказал капитан. И в коридоре снова загремели сапоги. Что-то творилось на ночь глядя в старом форте. И сержант Отрыжка, расчесывал седые бакенбарды, усиленно прислушивался к тому, что делается за дверью в коридорах, пытаясь угадать отчего сегодня, казалось-бы обычный и простой разговор капитана с курьером вызвал в нем такое глухое тяжелое беспокойство. На стене громко тикали часы. Их ровный, казалось бы, чересчур медленный ход усиливал и без того тягостное, сосущее чувство чего-то катастрофически важного, что должно было произойти с минуты на минуту и это затишье снаружи пугало затаившего дыхание старика.
  Наконец, не выдержав мучительных сомнений, сержант Отрыжка первый раз за много лет службы нарушил свой долг - не окончив работу, он встал из-за стола и дрожащей рукой промокнул брошенную на середине рукопись. Он уже было собрал свой пенал и положил бумаги в папку, встал перед зеркалом и принялся натянуто-долго расчесывать свои седые волосы - все чтобы отстранить этот страшный момент выхода в коридор, как....
  
  ***
  
  - Сейчас приведут арестованную... - снял с крюка в камине горячий чайник и самолично начал наполнять чашки комендант, когда где-то снаружи громыхнул мушкетный выстрел. И ему ответили опасливые, рычащие выкрики.
  - Что-то не так, граф Рильо - брезгливо помешивая ложечкой в фарфоровой чашечке, со скукой в голосе журил его советник - а ведь это свидетельствует о вашей профессиональной некомпетентности.
  Из кабинета на третьем этаже, окна которого выходили в сторону моря и крыш города, было неясно, что происходит во дворе, но судя по тому, что где-то в недрах здания застучали сапоги, загремели латы и засуетились люди, сразу же стало ясно, что случилось что-то неладное.
  - Мои люди выяснят, в чем дело - успокоил комендант и обернулся к выходу из кабинета - не беспокойтесь, сидите.
  - Пойдемте, проверим вместе - настоял советник и поднялся с кресла. Граф Рильо снова глянул в глаза страшного ночного гостя, и ему показалось, что между его белых перчаток удавкой блеснула серебристая струна проволоки.
  Заслышав шум, снялись с мест и спустились вниз сидящие в приемной кабинета лорда-коменданта гвардейцы. Их поспешные удаляющиеся шаги прогромыхали вниз по лестнице затихающими ударами сердца. Третий этаж обезлюдел.
  Оставив на столе нетронутую чашку с чаем, комендант шагнул к двери, советник двинулся следом.
  
  ***
  
  Сгибаясь под тяжестью ветра, Бенет спешил вверх по улице Башен. К форту. В его руках был сверток, какие носят наемники, которые продают свои ножны и заворачивают мечи в тряпку, перевязывая ее лентой или цветастой тесемкой. Потоки воды бежали по камням. На крышах темных домов отчаянно звенели флюгера. Старший следователь остановился у дома номер пять. Впереди, выше по улице темнели стены старого форта. У ворот что-то происходило. Какой-то верховой пытался вырваться из окружения. Ему перегородили путь люди в белых балахонах. Они крикливо переругивались под дождем, тыкали в морду лошади стволами мушкетов, остриями мечей копий. Наконец, устав от скандала, курьер не вытерпел, хлестнул коня и прорвавшись верх по улице дал в галоп, но один из людей в белом вскинул ружье и выстрелил. Конь взвился на дыбы, верховой вылетел из седла, стражники у ворот закричали, началась перепалка. Люли в белых плащах начали наседать.
  Все с тем же невозмутимым лицом Бенет следил за тем, как две нацелившие друг на друга оружие группировки, проклиная друг друга и стараясь держаться как можно дальше от врага, скрылись в воротах. Агент вошел в вонючую темную парадную, прислушался к звукам непогоды и доносящемуся из-за дверей храпу жильцов и начал подниматься наверх. Под ногами скрипели старые деревянные ступени. В сумке лежал ключ Тирэта. Ключ от мансарды, единственной комнаты в ближайших домах из которой можно было заглянуть в окна форта, за которыми когда-то размещались апартаменты тайной полиции. Не видно было только одного кабинета - того с краю, в котором когда-то сидел он сам - старший следователь Второго, тайного, отдела полиции Варфоломей Бенет. И сейчас он стоял у окна и, машинально развязывая тесемки на чехле своего ружья, смотрел на стену здания напротив, в котором прослужил почти сорок пять лет под присмотром агента из замка, что следил все эти годы за их работой из этой комнаты через это окно.
  Но медлить было некогда. Ловко размотав завязки, он оставил свой длинный меч у стены, повесил мокрую тряпку на спинку старого стула перед столом, аккуратно вложил черно-рыжую батарею в приклад своего ружья и включил его. На рукояти у предохранителя яркой точкой вспыхнул синий огонек. Где-то внизу, в парадной, хлопнула дверь. По лестнице загремели неровные пьяные шаги.
  
  ***
  
  - Они сыграют нам на руку - обернувшись к коллегам, пояснил Вертура - сейчас вся стража форта сбежится к казематам - тут раньше была мастерская Пемкина, а там арсенал.
  Они прошли мимо запертых дверей складов и очутились у лестницы. Наверху грохотали тяжелые казенные сапоги - солдаты бежали по галерее к воротам. Кто-то что-то крикнул, раздались яростные боевые кличи, которые перекрикивал яростный рычащий голос 'А ну прекратить! Всех перевешаю!'
  
  ***
  
  Сержант Отрыжка еще минуту прислушивался к тому, что за шум происходил на улице и, наконец, решился. Он распахнул дверь, и нос к носу столкнулся с советником Дузмором.
  - А, простите ваше сиятельство... - быстро пробормотал он - я тут засиделся. Нехорошо себя чувствую... Закончу отчет дома...
  - Нет, закончите сейчас - приказал тот сурово - где этот кабинет?
  И советник не терпящим возражений рывком продемонстрировал кольцо с ключами, и один из них с треугольной биркой. И если бы сержант Отрыжка не перепугался до смерти, он бы непременно сказал бы что это ключи и брелок коменданта Рильо, но, встретившись с огненным взглядом советника, он просто потерял дар речи, и дрожащей рукой указал в сторону кельи у лестницы.
  - Идите, работайте - приказал советник и навис над стариком так, что тот сам убрался обратно в кабинет, захлопнул за собой дверь и, сорвав плащ с тощих плечей, не снимая уличного головного убора, плюхнулся на свой рабочий стул. У сержанта прихватило сердце. Вот оно! Началось.
  
  ***
  
  На двери лязгнул замок. Кая Райне вздрогнула. В ожидании она прилегла на старую кровать стоящую в этой маленькой комнате, где отдыхал остающийся на ночь курьер или вестовой, еще, наверное, с тех самых времен, когда ее занимал еще никому неизвестный в те времена слуга и адъютант начальника тайной полиции, графа Михаэля Динмара Холек, а нынче детектив Марк Вертура.
  Она лежала, подогнув колени, зажав в ладонях колючую рогожу шерстяного пледа. И в ожидании и тревоге прислушивалась к суете за запертыми дверями, за шумом дождя за наглухо забитым окном. Что-то происходило снаружи. В коридоре послышались тихие и мягкие, словно звериные, или крадущиеся шаги, Райне вздрогнула и открыла утомленные бессонными ночами в ледяном подземелье глаза. Словно пытаясь укрыться от неминуемой угрозы, как ребенок потянула на себя одеяло. Как она хотела, чтобы это были знакомые шаги слегка хромающей походки...
  - Райне - оглядывая скромную обстановку кельи под лестницей, где заперли арестованную, бросил советник и подошел к столу. Он достал из-под полы мантии маленький плоский чемоданчик. Было затихший во дворе конфликт перешел в новую стадию, кто-то громко отдавал команды. Внезапно загремели мушкеты, зашипели пистолетные выстрелы. Не успело затихнуть эхо залпа, как грянули боевые кличи, загремели глухие удары рукопашной схватки.
  - Пойдете со мной - приказал советник и захлопнул свой чемоданчик - вы не увидите стражу, но бежать вам не удастся.
  Его тонкая ледяная рука крепко схватила ее за запястье и с такой силой вывернула его, что Райне вскрикнула и едва не упала от боли. Когда советник отпустил ее, на бледной коже, там, где ее схватили ледяные беспощадные пальцы, остался уродливый иссини-алый след.
  Они вышли из комнаты и начали подниматься на третий этаж. За окнами яростно выла беснующаяся над крышами города буря. Узкое стрельчатое окошко на лестнице было разбито. Ветер с дождем врывались в помещение. Снаружи темнело бесконечно-черное, непроглядное ночное небо.
  В бывшей приемной лорда Динмара вместо стражников в кресле ожидал тот самый горбатый бледнолицый человек в белом плаще с алыми полосами на капюшоне. Он сидел подальше от огня и с безразличным взглядом смотрел на распластавшийся посреди приемной труп задушенного графа Рильо.
  Осмыслив картину, Райне вздрогнула. Советник больно, как тычут палкой скот, толкнул ее в спину. Он поставил чемоданчик на стол и бросил слуге толстый, заполненный маслянистой жидкостью флакон с иглой.
  - Внизу сидит старик - распорядился он и сделал брезгливый жест рукой. Мрачный телохранитель ухмыльнулся, кивнул и, переступив тело коменданта, вышел прочь.
  
  ***
  
  -Побег! Стража! Стража! - отчаянно кричали во дворе - заприте ворота! Вперед!
  Сержант Отрыжка вздрогнул. В коридоре раздались новые шаги. Он надеялся, что ночной визитер пройдет мимо и даже вжал голову в плечи, чтобы не было так страшно, но тот прошел вдоль коридора, поочередно подергал ручки всех кабинетов и вошел в незапертую дверь.
  - Да я тут... - попытался сержант Отрыжка только для того, чтобы что-то сказать, но его голос дрожал от страха. Он вспомнил жуткие газетные статьи о людях-собаках в белых плащах, которые становятся на четвереньки, чтобы с горящими глазами броситься на свою жертву и сейчас все его ночные страхи неподвластным логике образом всплыли перед его внутренним взором. Старика охватила паника. Чутьем обреченной жертвы он улавливал, что пришли именно за ним. Корявые мясистые пальцы вошедшего плотоядно сжимались и разжимались, когда тот молча двинулся вперед, огибая столы, словно наслаждаясь страхом несчастного конторского служащего.... Его алые глаза горели жестоким злобным огнем, зубы оскалились в дикой, напряженной улыбке животного экстаза в предвкушении криков истязаемой жертвы. Он начал охоту и теперь развлекался с загнанной в угол дичью.
  
  ***
  
  Как только закрылась дверь канцелярии, с лестницы в темный коридор выглянула небритая физиономия Вертуры.
  - Всегда мечтал посетить свое старое жилище - осторожно поднявшись на второй этаж, детектив эфесом меча приоткрыл дверь кельи под лестницей - а вот это ближе к делу. Какая ирония! Интересно, над кем Господь хотел подшутить?
  Он пригляделся к грубой смятой постели. На столе горел непотушенный, принесенный еще капитаном фонарь.
  - Хотя может мне просто хочется верить, что это была она... - загадочно пояснил он - нет, так бывает только в книжках...
  И тут коридор огласил заставивший всех вздрогнуть, исполненный ужаса и боли старческий крик.
  - Так! - яростно размахивая мечем, распахнул знакомую дверь канцелярии детектив и тыча пальцем в чудовище, грозно выкрикнул - а ну, скотина, отпусти его!
  - Ха ха! - зарычал в ответ заламывающий как обжора крыло жареного гуся, старческую руку, Псарк - ты! Что ты там верещишь? - оттолкнув сержанта Отрыжку в шкафы так, что его запястье вывернулось и жалобно хрустнуло, начальник Масок обернулся к Вертуре и, выставив вперед склянку, быстро пошел на него.
  - Засунь его себе в зад! - с кривой усмешкой бросил детектив и, сделав шаг в сторону, уколол мечем, но безоружный вожак был стремительнее - он перехватил руку Вертуры и уже было начал совершать круговое движение, чтобы вывернуть ему плечо, как комната наполнилась жидким огнем, ударная волна отбросила монстра в сторону, а пролетевший мимо раскаленный снаряд, сорвав с петель дверь, проломив внутреннюю стену форта выпал куда-то дальше, во двор. Портьеры и шкафы вспыхнули с силой пороховой мякоти, комнату и коридор завалило дымом с резким запахом озона. Хлопая по затлевшим плащу и мантии, детектив шарахнулся в сторону от взвывшего от ужаса Псарка. Ослепленный и обожженный монстр даже не попытался сбить пламя со своей одежды. С диким тоскливым воем, он бросился в коридор и, разбрасывая горящие ошметки, пробежал мимо вжавшихся от ужаса в стену Турмадина и Миц и скатился по лестнице не первый этаж. Вслед за ним глухо зазвенела по ступеням и разбилась об каменный угол и склянка Дузмора. Из нее вылилась густая зеленоватая жидкость, в которой слепо копошились отвратительнее черные черви.
  - Да помогите же мне тут! - отчаянно призвал из канцелярии Вертура - хой, дедуля! - крикнул он, и, подхватив под локти вжавшегося под стол старика, попытался выволочь его из лап охватившего заваленные важными государственными бумагами столы пламени. Где-то внизу со звоном раскололся фонарь. По деревянным ступенькам лестницы заплясали тревожные отсветы разгорающегося пожаром пламени.
  - Нет, нет! - заглянув в лицо детектива ошеломленными глазами, страшно закричал сержант, вырвался, врезался в дверь шкафа, застучал в нее, заголосил - помогите! Горим! Выпустите меня! Выпустите!
  С дикими воплями 'Выпустите меня! Горим!' он наконец-то нашел выход, с грохотом сбежал вниз по лестнице и бросился к воротам, а оттуда, мимо сражающихся гвардейцев и Масок, прочь, под струи дождя, вниз по улице Башен. Вслед ему, завывая, и лая мчались полусобаки - полулюди с горящими глазами и кровавыми пастями, вокруг горел охваченный пламенем город. А он бежал от них в лабиринты домов за Южным проспектом и неясно, то ли они догнали и растерзали его в темной подворотне или остановил и арестовал ночной полицейский патруль - в любом случае сержант Отрыжка больше никогда не числился в списках служащих ни тайной, ни штатной полиции.
  
  ***
  
  Убедившись, что Вертура цел, держится на ногах и успешно сбил пламя с плеча, Бенет выдохнул, выпустил из зубов цепочку с серебряным нательным крестиком, достал из сумки длинную вольфрамовую болванку заряда, переломил ствол и вложил ее в ружье. Снизу зашипел пистолетный выстрел.
  - Ищите его! Это с верхнего этажа! - кричали с улицы - тому, кто первым перережет ему горло, лорд Псарк обещал сто марок!
  Бенет отнял глаз от прицела. Покосился на дверь. По лестнице рыча и толкаясь, уже шлепали босыми ступнями не меньше пяти пар ног. Они стучали в двери и стены, будили встревожено вскрикивающих жильцов. Агент мучительно вздохнул. Проверил раму, поднял ее, положил ружье и меч на стол и, перекатившись через подоконник, вылез на крышу, вытянул оружие к себе, опустил за собой окно и начал карабкаться наверх, к коньку. Над ним, за покосившимся флюгером, чернело ревущее дождем и ветром беззвездное непроглядное небо. Где-то внизу, за пологим склоном двора темнел обрыв и в мерцающей бездне прибоем шипели разбивающиеся о гальку каменистого пляжа волны. Казалось, все четырехэтажное здание опасно накренилось над отвесным обрывом и под очередным ударом непогоды вот-вот сорвется в бурлящую, бушующую под скалами бездну. Потоки воды журчащими ручьями скатывались по черепице. Хлестали по плечам и спине, срывались с края крыши и с облаками мерцающих в свете пламени крошечных брызг, падали в пропасть. За спиной агента темнели стены форта. Отражаясь в струях дождя, в окнах первых этажей, уже плясало зловещее пламя пожара. Только в полукруглых портиках под крышей спокойным огнем горели свечи на столе коменданта. В кабинете, где когда-то принимал посетителей старый лорд Динмар, на столе у окна, советник Дузмор снова раскрыл свой чемоданчик и неспешно принялся доставать из него свои зловещие инструменты.
  
  ***
  
  Держа в белой руке черную склянку советник обернулся к Райне и уставил в нее нескромный оценивающий взгляд своих мертвых остекленевших глаз.
  - Что случилось? - обходя труп коменданта, испуганно прошептала она.
  - Вы мерзнете, но это неважно - холодно констатировал он и приказал - ложитесь на стол.
  Райне бросила на мучителя испуганный, полный отчаянья взгляд.
  - Что вы... - попыталась она, но тонкая рука в белой перчатке хлестко ударила ее по щеке так, что арестованная упала на ковер к камину. Пола ее грязной, растрепанной мантии попала в огонь и загорелась. Советник с безразличным интересом глядел на то, как Райне со стоном, обливаясь слезами от боли, сбивает пламя с бедра.
  - Со мной нельзя спорить. Меня надо слушать - укорил он и шагнул к ней.
  За окнами ревела буря. Отчаянный звон флюгеров заглушал рев пожара внизу. Казалось, древние стены вот-вот рухнут под напором непогоды. Поигрывая тростью в белых пальцах, советник навис над пытающийся отползти подальше от камина Райне.
  
  ***
  
  - Максвелл, вы бестолковщина - ругал рыцаря Вертура - вам дали ружье, а вы ни разу не выстрелили. Быстро наверх, думаю, они в бывшем кабинете лорда Ди, следите за лестницей, стреляйте как лев, Хелен, не стойте, нападут, работайте своей молнией. Я мигом - поднимаясь на третий этаж, расписал всем их роли детектив. Они были уже у дверей, когда он услышал возню и стоны внутри. Он бросился вперед и с размаху толкнул ладонью запертую дверь. Секунду он ломился вперед, потом сообразил дернуть на себя, ворвался в приемную и споткнулся о труп графа Рильо. Под башмаками детектива с неприятным хрустом рассыпалась в прах пустая, измазанная черной жижей ампула. Комендант лежал, запрокинув голову и выпучив ничего не понимающие отчаянные глаза в потолок. Его шея посинела и кровоточила. Он был задушен тонкой удавкой. Впереди, в кабинете, советник затаскивал на стол еще пытающуюся сопротивляться Райне.
  - Псарк, что за суета? - не оборачиваясь, деловито, с легким раздражением отвлеченного от важного дела, бросил через плечо советник Дузмор. В его белой ладони тускло блеснул занесенный для укола толстый наполненный темным гелем с червями шприц.
  -Убери от нее руки! - захлебываясь от ярости, зарычал детектив, схватил с чайного столика пузатый комендантский чайник и, размахнувшись всем телом, швырнул его в спину советника. Реакция Дузмора была молниеносной, бросив жертву, он выхватил трость и, все еще держа в руке шприц, попытался парировать удар, но тяжелый чайник от столкновения только раскрылся и окатил злополучного советника кипятком. Райне на столе жалобно вскрикнула - досталось кипятка и ей. Защищаясь тростью, советник отпустил ее, она упала на ковер, а Вертура уже атаковал мечом.
  Мощным ударом он рассек лоб советника надвое, но тот даже не упал, а только отшатнулся в сторону, и было замахнулся тростью для удара, как окно за его спиной лопнуло, грудь и живот монстра с ревом взорвались, а книжный шкаф перед ним обратился вулканом горящих углей и ошметков.
  - Кая! - бросившись к Райне, схватил ее за руки и, заглянув в испуганные, ничего не понимающие, глаза, потянул на себя детектив - ты в порядке?
  - Не трогай меня... - плотно зажмурившись, выдохнула она - прошу не надо...
  - Нет! - шипел от стола советник Дузмор. Его оторванная рука с необычайной силой сжимала лодыжку детектива, а нога с пальцами как на ладони пыталась высвободиться из сапога. Советник пытался снова собраться вместе и регенерировал на глазах.
  - Хой! Только без рук! - в комнату ворвался Турмадин и выстрелил в пытающуюся подползти к телу ногу. В ответ советник, который остался только с одной рукой, метнул в агента трость. Тяжелая палка сильно ушибла рыцарю плечо, ружье отлетело в сторону.
  - Помогите! - в ужасе закричала из приемной Миц.
  За спинами пятящихся от монстра агентов с пола поднимался граф Рильо, неумелыми движениями, словно ему все было непривычно в его теле, он нащупывал свой короткий меч.
  - Я! - хватая изувеченным горлом воздух, шипел он - я....
  Он, было, занес руку, чтобы зарубить напуганную беззащитную Миц, как Бенет выстрелил второй раз и превратившийся в бесформенную обгоревшую массу граф вылетел через распахнутую дверь кабинета в коридор.
  - Скорее бегите! - пиная в пытающегося подняться Дузмора табурет, крикнул детектив - Это демон!
  - Ружье! - с жалостью глядя между пылающих кресел, потягивая руки, отчаянно кричал Турмадин.
  - Нет! - резким окриком отстранил его детектив - спасайте Райне!
  Он выхватил из сумки расщепительный заряд Пемкина, энергично вдавил кнопку и, как заправский крупье, крутанув ладонью таймер, со словами - а конфетку не желаешь??? - мстительно сунул бомбу в протянутые к нему забрызганные кровью белые перчатки Дузмора.
  - Хелен, не стойте! - он рывком опрокинул на яростно взвывшего советника горящий шкаф, бросился вон и, поймав за пальцы вжавшуюся в стену, напуганную до смерти Миц, повлек ее из комнаты в коридор.
  Бросив на корчащиеся у стены останки графа Рильо - или уже части советника Дузмора сверток для прожигания дверей и решеток, детектив побежал вниз по лестнице. Даже на ступеньках их обдало жаром - огонь добрался до смешанной с железной окалиной алюминиевой пыли.
  Внизу уже слышался рык бегущих на помощь советнику Масок, но Вертура опередил их, обогнав на лестнице кряхтящего от натуги, взвалившего на плечи как мешок обессиленную, лишившуюся чувств, Райне Турмадина, и ворвался в узкий коридор второго этажа. Люди в белых плащах нерешительно топтались перед вырывающимся из дверей канцелярии пламенем.
  - Огня боитесь? - страшным хриплым голосом злорадно выкрикнул детектив и, пропуская коллег по лестнице вниз, выхватил из кармана жилетки фосфорную свечу, откусил колпачок и, подпалив ее от горящей стены, забросил в толпу. Маски взвыли и шарахнулись от дымного шипящего снаряда, толкаясь и рыча, они в бессильной злобе потягивали измазанные в крови стражников и бежавших арестантов руки, кто-то попал плащом в огонь, началась суматоха. Только один - самый большой и страшный, прыгнул через пламя вперед и он неминуемо бы разорвал детектива голыми руками в клочья. Но сверкнул дуговой разряд и чудовище, вспыхнув, со всего размаха врезалось в стену.
  У лестницы, прижимая к груди обожженную ладонь, всхлипнула Миц.
  - Для этого маги носят жезлы... - выдохнул Вертура - зря не взяли пару...
  - Я... - попыталась Миц - я так испугалась...
  - Все хорошо, первый раз всегда так страшно - подбодрил детектив - хой, Максвелл!
  - Что?!! - возмущенно кричал тот. Неся на плечах Райне, он уже спускался на первый этаж.
  По возможности быстро они сбежали по лестнице вниз, переступили через тело мертвого гвардейца, и свернули на лестницу в подвал. Они уже спешили темными коридорами, когда наверху, в кабинете лорда Динмара, на третьем этаже взорвалась выкрученная детективом наугад бомба. Пламя и черные обломки с ревом взметнулись в дождливое небо, часть стены здания рухнула, огненный шторм покатился по коридорам, обращая все на своем пути в бушующее пламя, почти моментально охватившее все три этажа старого форта.
  Лежащий за коньком крыши, как за бруствером, Бенет едва сумел удержаться, когда ударная волна раскаленного воздуха врезалась в его дом. Зазвенели стекла, полетели обломки черепицы, завизжали жильцы. Дико завывая, наступая друг другу на плащи, из парадной выскакивали перепуганные уцелевшие Маски, в панике они прыгали на четвереньки, срывали с себя плащи и штаны, бежали под дождем, бросаясь под копыта коней подлетающего к форту подкрепления - во главе отряда полиции мчались Элет и Ларге. Следом доктор Миксет, Тирэт, лейтенант Басик, инспектор Фик и еще трое верховых полицейских. Гремя доспехами, стреляя из пистолетов и ружей, раздавая удары мечами и плетьми, они разогнали уцелевших Масок и остановились у охваченных пламенем ворот форта.
  Последняя фигура в белом плаще воровато выскочила из огня, и Ларге с отвращением всадил в нее заряд дроби и, взнуздав коня, громко и задорно крикнул.
  - Это и есть ваш форт?
  - Я же говорил, надо было сразу стену взрывать! - отирая секиру о бедро, криво усмехнулся Элет.
  - Отвратительный конец - глядя на окровавленные тела гвардейцев на мостовой и охваченные ревущим пламенем окна, согласился доктор Миксет.
  - Я в контору, подготовлю рапорт! - бросил обломанную пику на мостовую, скривился Тирэт, развернул коня, и распорядился одному из своих подчиненных - лейтенант, езжайте, поторопите пожарных!
  Ниже по улице Башен, у Южного Проспекта уже звенели колокольчики. К месту происшествия мчался запоздалый полицейский патруль.
  
  ***
  
  - Мы задохнемся! - тяжело вдыхая, рычал Турмадин - она такая тяжелая!
  - Это вы потолстели и ослабли - сухо перебил детектив - слышите рев? Воздух поднимается из шахты как в поддувало. Тут сквозняк.
  Они заглянули в каземат, где была камера Райне. Сильный ветер задувал через решетки в полу. Хлопал раскрытыми дверями опустевших камер.
  - Кая - поболтав ее за подбородок, обратился детектив - можешь идти сама? Нет? Максвелл, поставьте симулянтку ногами на твердую землю.
  - Марк... - хотела было сказать что-то она - я...
  - Надеюсь, арестанты спаслись... - беспокойно глядя на дверь караулки, прошептала детективу Миц.
  - Ну, эти грязные штаны говорят нам о том, что один точно ушел этим путем. И вообще, после коменданта я бы поостерегся тех, кто мог остаться в форте... - спускаясь к железному люку последним, прислушался к шуму наверху детектив - Кажется за нами кто-то идет. Максвелл, кавалерия ускакала, готовьтесь к рукопашной.
  - Меня беспокоит лестница в шахте... - прижимаясь к боку детектива травмированной рукой, прошептала Миц. Ветер свистел в ушах, со всех сторон чудились таящиеся в древних темных переходах монстры.
  - Как всегда - качая головой, упрекнула детектива Райне - очередной, дурацкий, непродуманный план за который, должны расплачиваться окружающие.
  - Хелен, замотайте руку шарфом. У меня есть платок, сейчас завяжу. Вы все спуститесь, а я прослежу, чтоб вам ничего не сбросили на голову - проигнорировал обвинение детектив.
  У самого колодца втягиваемый в горящий форт ветер был невыносим. Вертура зажег еще одну фосфорную свечу. Зловещие красные сполохи озарили стены и дыру шахты посредине комнаты. Детектив бросил огонь вниз.
  - Без героизма и рассуждений - отвернувшись, приказал он. Где-то наверху раздались шаги. Темная фигура проскользнула свете фонаря на лестнице. Во мраке мелькнула еще одна тень. Шум ветра и темнота мешали и нападающим.
  Турмадин коротко кивнул и прыгнул в люк. За ним, бросив на отвернувшегося к лестнице, схватившегося за меч детектива униженно благодарный взгляд, Райне.
  - Спасибо вам - обеими руками сжала его плечо Миц. Наверное, она хотела поцеловать его в щеку, но он отстранил ее.
  - Бегом - строго приказал он - крикните снизу.
  Только через несколько секунд он сообразил, что в таком реве он не услышит сигнала.
  Он достал из сумки склянку светошумовой бомбы, сорвав пломбу, бросил ее наверх, на лестницу. Спрятался за углом. На миг звенящий хлопок перекрыл вой ветра и яркий свет выхватил из темноты угловатые бетонные стены с ржавыми подтеками от арматуры. С замиранием сердца выждав пока загибал пыльцы обоих рук и бросил вторую - последнюю.
  Сверху, с лестницы на него уже смотрели полные ненависти глаза. Тени в грязно-белых, драных, как саваны мертвецов, балахонах выжидали момента для атаки. Детектив бросил им фосфорную свечу, достал и зажег последнюю, держа ее на вытянутой руке, спустился в люк и, подпалив запал предназначенной для взрыва каменной кладки бомбы - последнего, что у него осталось из арсенала Пемкина, со всей поспешностью начал спускаться вниз.
  Он успел пройти всего пару метров, когда сверху вспыхнуло и, подхваченные огненным вихрем над шахтой завертелись какие-то моментально обуглившиеся ошметки. Невзирая на опасность, Вертура со всем проворством спускался вниз, пока его нога не ударилась во что-то мягкое.
  - Марк! - жалобно всрикнула Миц - это вы?
  - Да скорее же! - размахивая руками, кричал снизу Турмадин - вы целы?
  Двери сарая были нараспашку. Затоптав свечу, они выбежали на пляж и заметались по берегу в поисках бесследно исчезнувшей лодки.
  - Кто им сказал уплывать, если услышат взрыв? - укорял Турмадин - хо, а красиво горит!
  Они задрали головы. Над обрывом пылал форт. Зловещее багровое зарево огненным цветком расцвечивало небо над черной отвесной скалой. Беспокойные бушующие волны переливались бело-рыжими сполохами. Угли, камни и горящие доски срывались с обрыва, с плеском и шипением падали в море. Все четверо переглянулись. Вертура вдохнул полной грудью свежий морской воздух.
  - Ох, уж эти термоядерные бомбы, притягивание противоположностей, кубатуры круга и прочие научные теории.... - искоса поглядывая на перемазанное сажей, страдальчески-злое лицо Райне, самодовольно и важно высказался он.
  - Радуйтесь что весь ваш арсенал не вспыхнул в ваших карманах - прищурившись на прожженный в нескольких местах плащ, штаны и обгоревшие полы мантии, Вертуры упрекнул его Турмадин.
  - Марк... - заломив руки, попыталась Райне - почему именно ты? Почему даже в тюрьме ты не оставишь меня в покое?
  Он пожал плечами, стянул через голову свой безвозвратно испорченный огнем сажей и кровью плащ и, молча протянув ей, обратился к Турмадину и Миц.
  - Нам надо идти. Тут недалеко кабак, подождете, я сбегаю за каретой.
  - Да в гипотенузу ваши параллелепипеды! - растирая вспотевшие грязные ладони о полы мантии, поежился Турмадин - хватит с меня приключений, давайте быстрее ногами дойдем.
  - Ну да - согласился детектив - сейчас вся полиция с улиц будет у форта.
  
  ***
  
  - Что будет теперь, а? - жалобно спросила Райне - что нам теперь делать? Моя семья, мои дети...
  Они стояли перед перекрестком Южного проспекта и проспекта Лордов, наискосок от растревоженной ночным происшествием полицейского дома Южного района. Прятались от чужих глаз в темном портале церкви святого Луки. Ждали, пока станет поменьше верховых и карет, постоянно выезжающих из комендатуры в сторону горящего форта. Вода гулко журчала под свежевыбеленными сводами. Тяжелые створки дверей закрытого на ночь храма были безмолвны. Только зеленая лампада горела над образом где-то в сумрачной вышине. Все четверо беглецов устали и промокли насквозь.
  - Все решает мастер Ди - прижавшись спиной к холодной стене, дрожащим от холода голосом отвечал Райне Вертура. Без плаща он промок и промерз больше всех - сэр Бенет приказал, что я могу сделать... - оправдывался он.
  Райне было хотела сказать, что-то обидное, но сдержалась.
  - Ты все такой же - отвернулась она. Мимо прогрохотала огромная карета лорда Лериона - коменданта Южного Района. За ним, разбрызгивая копытами фонтаны воды, следовал десяток верховых с пиками и вымпелами. Редкие ночные извозчики уступали дорогу картежу, прохожие шарахались в стороны.
  - Ты о себе, да о себе, Хелен мерзнет. Что-то не нравится, отдай ей мой плащ - окончательно рассердившись на Райне, махнул рукой детектив.
  - Что вы тут стоите? Думаете, вас не видно из окон? - держа на плече раскрытый зонтик, через улицу к ним спешила Мариса.
  - Мы уже ничего не думаем - сварливо ответил ей подтягивающий выпавшую из-за пояса мантию Турмадин - наш мозг намок и заржавел.
  - Леди Кая Райне, мы знакомы? Нет? Как ваше имя? - с высоты своих каблуков спросила Мариса и, демонстративно протянув Вертуре локоть, чтобы он взял ее под руку, развернулась к полицейскому дому - ты вернулся. Тебе удалось вырвать чудовище из лап красавицы? Не могу решить, радоваться или плакать. Надеюсь, ты хотя бы ранен? Я помажу йодом.
  - Хелен обожгла руку.
  - Идите, идите! - яростно, крикнула остальным писательница, когда они вошли под арку комендатуры, где у запасных, вечнозакрытых ворот их встретил уже вернувшийся из ночного рейда доктор Миксет. Сбивчивые шаги загремели по деревянным ступеням и затихли наверху. Детектив и писательница стояли одни под темными сводами. С одной стороны чернела глухая, обитая огромными, как крышки казенных кастрюль клепками стена наглухо запертых запасных ворот, с другой переливающаяся желтым светом фонарей завеса дождя.
  - Антре - оскалилась Мариса. Ее глаза влажно блеснули, она схватила детектива за шею и прильнула губами к его губам - в следующий раз... в следующий раз пусть едет Элет!
  Он обнял ее за плечи и, привалившись к стене, привлек к себе и сказал.
  - Куда им. Без меня не справятся.
  - Так. Делу время потехе час - с серьезностью канцелярской девы хлопнула его по руке писательница - пойдем уже, все ждут только тебя. Ты еще не написал отчет.
  
  ***
  
  - Обед на тридцать шесть персон и компот!!! - вваливаясь в приемную, громогласно возвестил Турмадин, чем ужасно напугал вжавшуюся в кресло Гирке.
  - Что вы орете, как оперный певец на горшке? - устало, огрызнулся Ларге - не видите? Мы устали и отдыхаем. Нам противопоказаны громкие вопли.
  - Сэр Турмадин! - отсалютовал фужером Элет - так вас не убили?
  - Ха, я непотопляем как бегемот.
  - Сэр Бенет... - понурив голову, скромно поздоровалась Райне.
  Старший следователь сидел на диване закинув ногу за ногу. В парадной бурой с золотом мантии и широких модных штанах. Как всегда аккуратный и застегнутый на все запонки. У него было разбито все лицо. Он поочередно курил трубку и деликатно промокал платком кровоточащие губы.
  Все были в сборе. Доктор Миксет, который уже успел осмотреть контуженного старшего следователя. Пемкин и Пуляй у камина. Подавленные сегодняшними событиями Лейтенант Басик и инспектор Фик пили вечернее юво.
  - Вертура - поднял строгий взгляд на вошедших рука об руку детектива и писательницу Бенет, на его перекошенном лице мелькнула мучительная улыбка - наверное, первый раз за много лет его серой безрадостной жизни.
  Детектив приготовился к тому, что его будут снова ругать. Все взгляды были направлены на него.
  - Вертура - утирая кровоточащие губы, продолжил агент - импровизация с чайником была хорошей идеей.
  - Почему вы не выстрелили раньше? - только и спросил тот - вы могли не успеть...
  - На то были причины - коротко ответил агент - меня отвлекли.
  - Взорвать и сжечь наш старый форт - была отличной идеей! - поднимая фужер, нахально подбодрил Элет - зарево на весь город!
  - Да, удивительно, отчего вы не сделали этого еще при переезде? - брезгливо кивнула ему Мариса.
  - Герхольд, а я вас предупреждал, что когда-нибудь вы доиграетесь с вашими бомбами. А вы не верили - укорил старого оружейника Пемкина доктор. Старый механик и контрабандист только переглянулись и заулыбались друг другу.
  - А ты говорил, что в искажении не взорвется! - подтрунивал оружейника мастер Пуляй.
  - Действительно, сделано на тысячелетия - важно согласился старый механик и сделал серьезное, почти научное лицо - но чтоб точно знать, что это не исключение, а правило, надо произвести еще испытания и взорвать еще.
  - Как гоблины на картинке в книжке - с усмешкой поделилась впечатлением Мариса и еще теснее прижалась к плечу Вертуры.
  И все начали наперебой поздравлять детектива и его команду. Доктор пошел перевязывать ожоги Райне и руку Миц. Мариса посадила своего рыцаря на низкий диван, принесла вина и, усевшись рядом, торжественно положила свои ноги поперек его колен. Турмадину наконец-то принесли огромный сверток горячих бутербродов и жбан юва. Все поделились сегодняшними впечатлениями. Несмотря на мрачность вырисовывавшейся картины, никто не хотел думать о грустном.
  - Радуйтесь что живы - ворчливо напоминал всем Пемкин - с вашими талантами вам просто повезло.
  Пришел Тирэт. Они долго разговаривали с Бенетом в коридоре. Потом старший следователь коротко попрощался со всеми, напомнил, что труп на леднике не ждет и ушел.
  Тирэт заходил еще раз. Потом пришел доверенный заместителя и принес письмо для Бенета. Было не меньше трех ночи, когда вернулся Пемкин и сказал, что все готово и их ждут внизу.
  
  ***
  
  Дождь хлестал в окна. Желтые электрические фонари отражались в темных ночных тучах. В лаборатории доктора ярко горели ослепительные галогеновые лампы.
  - Я помогу - вызвалась Райне.
  Вертура смотрел, как она стерилизует в кипящей воде хирургические инструменты. Маленькая худая женщина в черной докторской мантии. Казалось, время было не властно над ее серо-зелеными глазами и точеными чертами лица. Ее движения, как и много лет назад, по-прежнему были точны, пальцы не утратили сноровки. Только за эти годы она еще больше похудела и стала как тростинка - совсем тонкой и легкой. Словно страдания и время постепенно вытянули из нее все жизненные силы. Она собрала длинные неопределенного серо-русого цвета, выцветшие волосы в хвост и подняла высокий воротник под самый подбородок, отчего ее облик стал казаться еще острее. Образ довершали черная головная повязка и такой же темный докторский передник.
  Все было готово к вскрытию.
  - Сколько лет прошло - не удержался и обратился детектив - как в былые времена.
  И он едва-едва, словно сам боясь собственных чувств, улыбнулся.
  - Да - тихо и ласково ответила в сторону темных окон Райне - как раньше...
  Но сейчас было не до разговоров. Доктор Миксет уже требовал сверла и пилу для вскрытия черепа. На столе, обложенное по плечам и голове компрессами со льдом лежало развороченное зубами неведомого монстра тело расчетчика Ганета.
  - Как закончим, поедем ко мне домой. У нас все оперативно! Как только случилась вся эта петрушка с вашим сэром Бастисом, сэр Динмар приказал заехать к вам домой и забрать ваших малышей к нам, так что с тех пор они под надежным присмотром моей домашней волшебницы. Мы своих не бросаем! - хвастался перед Райне Элет - а вы, Вертура, свободны.
  Детектив развернулся и вышел, поднялся наверх. Только сейчас он почувствовал, насколько он подавлен и устал.
  - Это все из-за нее? - наполняя для него кубок вина, участливо спросила Мариса.
  Детектив только кивнул. Писательница взяла его за руку.
  - Пойдем домой - заглядывая ему в глаза, повлекла она.
  
  ***
  
  - Все хорошо, все кончилось - успокаивала Мариса. Она стояла у окна и глядела в темноту. Камин не горел. На столе тускло теплились свечи. Генерал на стене был все также героически-важен. За окнами стоял самый глухой и темный час ночи.
  - Вы отлично справились... - глухо прошептала писательница - ты самый лучший.
  Вертура молча стоял рядом. Мариса резко развернулась, схватила его за руки и прильнула к его груди.
  - Ненавижу ее... - ее голос дрогнул, ее плечи тряслись от бессильных обжигающих слез - ненавижу.... Я...
  - Нет - как можно более ласково и крепко обнял ее детектив. В его голосе прозвучали стальные нотки - я... Это всего лишь старая рана и она до сих пор болит.
  Мариса схватила его за ворот мантии, сжала пальцы и затрясла его. Прижалась лицом к его шее. Ее слезы были холодными, как капли осеннего дождя за окном.
  - Я лучше нее - прошептала она - во много раз...
  - Это бесспорно - улыбнулся детектив - бррр, как холодно! Кажется, я простыл.
  Мариса резко отняла голову от его груди.
  - Точно - деловито бросила она в сторону - надо разжечь огонь.
  
  ***
  
  Глава 5. Дело раскрыто.
  
  ***
  
  Наступило утро. Стаи галок с криками носились над крышами. В лужах на мостовой с задорными визгами, плескались дети. Какие-то похмельные голоса вяло переругивались в коридоре. И только метла дворника основательными мерными шагами прибирала с дорожки перед домом опавшие за ночь кленовые листья. Серое небо глядело в окно. В комнате приятно пахло сандалом, дымом печи, жареными хлебом и луком. На сковородке шипело масло. Мариса сидела на ковре перед камином в одной нижней рубахе. Прихватив рукавом за длинную ручку, трясла над пламенем сковородкой. На полу стояла корзинка бакалейщика, а на столике уже ожидал почти готовый завтрак. Яичница, молоко и хлеб. Жареные колбаски были еще на подходе, но все ожидалось чин чином. Как на гобелене на стене. Не хватало только лукавых физиономий толстеньких амурчиков и ангела с театральным биноклем за занавеской.
  - Сегодня завтракаем дома - тряхнула волосами Мариса - жаль кофейник куда-то потерялся.
  Она сидела скрестив ноги на ковре перед камином. Сверкала белыми коленями и улыбалась. Несмотря на распахнутую настежь стеклянную створку очага в комнате было прохладно. Вертура лежал наполовину укрывшись двумя теплыми одеялами и глядел в темный потолок. Ему совершенно не хотелось вставать.
  - Все-таки холодно - внезапно пожаловалась Мариса и, схватив свой старый плащ, накинула его на плечи, отчего приобрела экстравагантный и слегка загадочный вид.
  - Сколько времени? - наконец-то поинтересовался детектив. Он никак не мог решить, хочет ли он заснуть снова или, все-таки пришло время поесть.
  - Полчаса назад был полдень - ответила писательница и с какой-то надрывной надеждой в голосе внезапно спросила - скажи, ты счастлив со мной?
  И прильнув к матрасу у его локтя, закатила глаза.
  Вертура протянул руку и коснулся ее лица. Она прижалась щекой к его пальцам, Взяла его руку в ладони и зажмурилась.
  - Ты самая лучшая - тихо, словно стесняясь своих слов, заверил ее он.
  - Так! - внезапно спохватилась писательница и, оставив детектива в недоумении, обратилась к камину. В последний момент она вырвала из лап пламени уже было собравшееся подгорать сосисочки - еда и любовь вещи несовместимые.
  Вертура сморгнул. Только что она была рядом, а теперь уже в той же позе сидела у самого камина в метре от него, трясла рукавом и дула на сковородку.
  - Правда забавно, что иногда я себя не контролирую? - подвинулась обратно к кровати писательница - как то в пансионе меня хотели побить однокашницы, ну я рассказывала тебе, когда я попала в кабинет к нашему учителю грамматики. Я стою посреди его ковров и шкафов, а он с такой надменной физиономией и перекошенных очках целуется с младшей сестрой леди-канониссы. И хватает ее пятерней с видом, будто он тут неприем, ему противно, его заставляют и вообще он не знает зачем он тут - она хихикнула.
  - Надменность наедине с женщиной признак слабости духа и неуверенности в себе - кивнул детектив - и еще он приказал тебя выдрать.
  - Еще как! - весело кивнула писательница - ешь яичницу, а то она остынет и придется скормить ее очагу.
  - Он точно не подавится - согласился детектив - вот ты хочешь, чтобы мы были счастливы, а вдруг ты возьмешь и как-нибудь прыгнешь на луну? Или на солнце?
  - Нууу...
  - Например, напьешься на важном светском рауте по поводу очередного успешного очерка о полицейских буднях и окажешься на другом конце земли...
  - Что за глупости? Ты дурак? - Мариса вскочила на кровать и, схватив Вертуру за ворот рубахи начала отчаянно трясти его - что неясно? Я протрезвею и вернусь!
  - Ну да, об этом я не подумал - кивнул в ответ детектив.
  - Я же тебе говорила, я не могу переместиться в то место, которое никогда не видела и не представляю себе.
  - Но ты же попала в Мильду? Тогда, полгода назад, весной.
  - Когда я что-то хочу я всегда добиваюсь этого - облокачиваясь затылком о бок детектива, заявила писательница. Она взяла со столика трубку и кубок - а раз так вышло, на то была воля звезд, луны и законов относительности. Теории струн, торсионов и кварк-глюонных вакуумов. Уясни для себя - это астрология, шарлатанство, магнетизм и судьба - все то, что неподвластно вам, мужчинам....
  - Почему же? Кажется, мэтр Миксет и Пемкин прекрасно разбираются во всех этих тонкостях - лаская ее шею и плечи, возразил детектив - расскажи-ка мне лучше как женщины прекрасно обходятся без мужчин. Сейчас это очень модно.
  - Нет уж - отвернула его ладонь в сторону и выдохнула в потолок дым Мариса - я что похожа на дуру?
  Так с разговоров о докторах, магии и отношениях между мужчиной и женщиной, глумления над монографией доктора Сакса 'Драконы и Кошки', а также многих других так до конца и непрочитанных Вертурой умных и авторитетных книгах, беседа потихоньку перешла на события прошлой ночи. На чудовищ и пожар в форте, а потом было на Каю Райне, но Мариса резко оборвала разговор, оставив черно-белых демонов, первую любовь, кандалы и тюремные камеры далеко за бортом.
  - Нет ничего мерзее, чем думать о всякой гадости на пьяную голову - выпивая третий кубок вина, заявила писательница. Она выгнула шею, сделала жест рукой и по всему было ясно, что она собирает мысли чтобы сказать что-то, несомненно очень важное, как в дверь застучали.
  - Сэр Турмадин. Рыцарь в пять утра - безошибочно определил друга по звону шпор и коротким настойчивым ударам детектив - или квартирьер. Хочет сообщить что завтра, если будет хорошая погода, придет трубочист.....
  - Скажи ему, чтобы проваливал к своему трубочисту сию же секунду - бросила оскорбленная внезапным вторжением в ее неначатый монолог писательница - или нет, пусть лучше думает, что никого нет дома...
  Но стук продолжался. Затем раздалось покашливание, а за ним и зычный зов.
  -Хой, Вертура! Прекратите притворяться, что не слышите! - наставил рыцарь.
  И не успел детектив опомниться, как Мариса как есть в ночной рубахе, вскочила с дивана и, запахнув плащ, выбежала в соседнюю комнату, оставив Вертуру в отчаянии искать штаны.
  Взвыл засов. Яростно, на весь этаж, громыхнула дверь.
  - Вообще-то это мой дом! Ясно? - выкрикнула Мариса - хотите Марка, поищите его где-нибудь в другом месте! Нету тут его!
  - Ничего не знаю - разводя руками, рассудительно отвечал рыцарь - личный приказ сэра Динмара.
  - Максвелл...
  - Марк.... Да... - скептически покачал выпяченной нижней губой Турмадин - третий час дня, а вы в таком виде. И еще в обществе дамы. Как вам не стыдно.
  Мрачный, растрепанный детектив стоял посреди комнаты. Распахнутая на груди рубаха навыпуск, нечесаные длинные волосы, босые ноги, а в руке вилка с остывшей, но надкушенной жареной сосисочкой. Не хватало только ножен, из которых торчит фальшивая рукоять меча, потому что сам меч давно продан.
  - Давайте же послание и проваливайте вон. И оставьте же меня хоть один день в покое! - отстраняя Марису, брюзгливо огрызнулся Вертура.
  - Нет никакого послания - пытаясь деликатно заглянуть за его плечо в сторону писательницы, отвечал Турмадин. Он навис над детективом и было прицелился своими очками в кутающуюся в черный плащ босоногую фигуру, как Вертура вытолкал его в коридор и заявил.
  - Ни минуты покоя.
  - Да, вы ветеран вчерашней операции и ваша душа изранена когтями коварной женщины, имя которой вам нельзя произносить по причине вашего душевного спокойствия - закивал подбородками Турмадин - мы это уже слышали. Двести восемь раз. В день.
  - Я приду. Но вначале дайте мне после вчерашнего хотя бы немного отдохнуть в одиночестве.
  - Ломаетесь как раздолбанный креслодин. И вообще, в отличие от вас, монстры и злодеи работают без выходных, без перерыва на обед и перекуров. Мастер Ди приказал всем явиться в контору. И обсуждению это не подлежит. Будет совещание. В пять часов.
  - Никуда я не пойду. Пусть присылают Элета с ордером - с мрачной издевкой бросил детектив.
  - Ладно, наливайте, и я сделаю вид, что вас тут не было и я вас не нашел - намекнул рыцарь и подался в комнату.
  - Только... - перегораживая ему дорогу рукой, заявил Вертура.
  - Что вы встали на дороге? Мне совершенно неинтересно - ломаясь, с глумливой улыбкой заверил Турмадин - лейте же и не жадничайте, я подожду тут.
  Удовлетворившись кубком вина, он еще раз сделал вид, что пытается прорваться в помещение, махнул рукавом на прощанье и удалился. Детектив захлопнул за ним дверь и вернулся в спальню. Все еще в ночной рубашке и накинутом не плечи плаще Мариса сидела на кровати и с недовольным видом курила свою трубку.
  - Даже поцеловаться с любимым мужчиной не дадут - покачивая босой ногой, заявила она и затянулась дымом с таким видом, будто это была последняя трубка в ее жизни.
  - Океан свинства, пик наглости - пристраиваясь рядом, согласился детектив - хамство без границ.
  - Демоны без выходных. Название для дешевой бульварной газетенки с дыркой чтоб удобнее было вешать на гвоздь в сортире - мрачно ответила писательница и добавила официальным тоном, словно передразнивая сухощавых очкастых девиц на побегушках у важных персон - Вертура, раз вы так легкомысленно рассуждаете об отдыхе в одиночестве, что вы делаете на моей кровати?
  - Эм... мне кажется... - заложив руку за голову, а ногу на ногу, откинулся на спину и задумчиво уставился в потолок детектив - я тут лежу.
  
  ***
  
  Наступил золотистый вечер. Тучи рассеялись, распахнулись многочисленные окошки домов. Над проспектом стояли завывания скрипок и веселые бряцания фортепьян. Из распахнутых дверей и окон Джульбарс-тулла лилась музыка. Ритмично ударял барабан, ему мягко подыгрывали туба и саксофон. Иноземные музыканты начинали свое выступление, фугой фа-диез мажор развлекали отдыхающих в салоне гостей.
  Гуляющие компаниями и парами прохаживались по проспекту, рассиживались за столиками в сквериках, стояли в открытых дверях лавок и закусочных, пили юво, читали газеты, курили трубки, наслаждались редкой ясной погодой и обсуждали события вчерашних вечера и ночи. Пряный аромат мокрых опавших листьев смешивался со сладким запахом конского навоза и дымами многочисленных труб. Настало время ужина, приемов, салонов и посиделок. По улицам спешили кареты и прохожие - мастеровые в длинных серых мантиях, чиновники в казенных форменных шапочках, рыцари в длиннополых разноцветных шарфах, верхом или с дамами под руку, богатые важные лорды в каретах с эскортами бравых латников и знаменосцев. Под ивами на лавочках восторженно заглядывали друг в другу в глаза и беседовали о важном влюбленные. То там, то тут раздавались стук повозок и веселые окрики. Счастливое время - осенняя ясная погода.
  - Никому не позволю испортить такой славный вечер! - хватаясь за локоть детектива, с жадной завистью глядела на прогуливающиеся у прудов нарядные пары Мариса - я сто раз писала о том, как это целоваться первый раз на лавке под луной в свете цветущего шиповника.... И ни разу так и не попробовала. Наверное, это прекрасно. А может точно также как дома у камина на диване или на скамейке в кабаке! Нет, на страницах книг, и на лавочке под луной все-таки прекраснее, чем с бутылкой вина на ковре!
  Впереди над проспектом на посадку заходил летающий корабль. Его темные очертания в вечернем небе отливали рыжими металлическими бликами. Где-то у кормы, у окон кают, слепящей точкой вспыхивал белый проблесковый маяк.
  - Как жаль, что про летающие корабли уже написано все что можно - вздохнула Мариса - а то можно было бы написать роман про путешествие куда-нибудь... И поцелуи под луной на палубе. А внизу море облаков. Сопливые влюбленные и затаившиеся в тени шпангоутов злодей обольститель демон, они на высоте десяти тысяч метров и спасенья от его чар нет. Глупейший сюжет для лучшей повести года альманаха 'Перо и Пегасы'. А еще для остроты, актуальности и дебильности сюжета он должен быть эксгибиционистом - вегетарианцем. Или оборотнем, который с боем часов превращается в плотоядный ядовитый куст...
  - Мохнатым котом в маске и фраке - продолжил тему Вертура - мохнатых котов любят все. Он будет самым популярным персонажем.
  У здания комендатуры было людно. Постовой вяло гонял пристраивающихся к перекрестку торговцев с лотками и корзинками через плечо. В кафе были заняты все столики, а из распахнутых дверей 'Постового' доносилось пьяное порыкивание отдыхающих после смены полицейских. В храме закончилась служба. Под аркой портала толпился выходящий на улицу народ.
  - Духовно оплодотворенные! - едва сдерживаясь от смеха над собственной шуткой, шепотом прокомментировала Мариса. Улыбнулся и детектив.
  -Марк, ума не приложу, где вы пропадали все это время? Нигде вас найти не могу! - лукаво подметил Турмадин, как только они поднялись в контору на второй этаж - только вас и ждем.
  В коридоре было людно. В канцелярии уже заняли все стулья.
  - Совещание? Когда спрашивали нашего мнения? - скептически поинтересовался детектив.
  - Собрали всех - загадочно ответил Элет и обратился лично к детективу но так, чтобы слышали все - Вертура, будьте хоть раз серьезным.
  Вошел Бенет.
  -Все готово. Пойдемте.
  
  ***
  
  В кабинете лорда Динмара было просторно. Шириной во все здание, он был обставлен в новейшем столичном стиле. Большой широкий стол у торцевых окон, могучий камин с модной заслонкой украшенной гербовым витражом. Над креслом лорда полицмейстера, между окон, портрет короля Арвестина.
  Ветви ив стучали в высокие окна. Там, над просторным сквером с прудами уже темнели надвигающиеся на город ясные осенние сумерки. Над горизонтом горели звезды, но еще было достаточно светло и наставница Салет - высокая красивая женщина в темно-бардовой, расшитой золотом мантии, не спешила зажигать свет.
  Все ожидающие аудиенции вошли в кабинет и, грохоча сапогами по лакированному паркету, расселись на расставленных вдоль белых стен скромных, но удобных мягких стульях. Ожидая начала собрания, рядом со столом лорда Динмара уже сидел кавалер Вайриго. В форменном орденском плаще и черно-зеленой мантии, с большим зеленым бантом на шее и пенсне, он перебирал сложенные на край стола исписанные листы. По другую сторону от старого лорда заняла свое место наставница Салет. Остальные сели по старшинству. С одной стороны полицейские и приглашенные - заместитель коменданта Южного района Тирэт, лейтенант Басик, инспектор Фик, сутулый, неприметный агент Ризет и доверенный осведомитель гильдии Охотников Гилмарт. С другой агенты тайной полиции. Старший следователь Бенет, его помощник Элет, младший агент Ларге, детектив Вертура, доктор Миксет и внештатный оперативный уполномоченный Турмадин. Отдельно развалился на стуле, скрестив на груди руки и положив сапог на сапог, круглолицый невысокий человек в маленьких черных очках и с манерно намотанным под самое горло полосатом черно-желтом шарфе.
  - Шаек - приветствовал старого знакомого Вертура - и вы тут?
  Тот только поправил пальцем переносицу очков и коротко кивнул.
  Лорд Динмар кивком приветствовал собравшихся.
  - Итак - коротко начал он. Старый лорд был очень высок, худ, но одновременно крепок и широкоплеч. Его глубокие, проницательные глаза словно принизывали окружающих внимательным мягким взглядом. Голос был спокоен, но тверд. Могучие руки еще сохранили память о рыцарском копье и тяжелом мече. На крепком жилистом пальце таинственно поблескивал украшенный гербовой печаткой перстень. Простенок между окон за его спиной украшали боевые штандарты Динмаров - вышитые по бело-зеленому полю серо-зеленые трилистники ив. Боевые знамена.
  - Вертура - прежде всех обратился к детективу, одобрительно кивнул старый лорд - вчера вы хорошо справились с поставленной задачей, несмотря на не зависящие от вас накладки, выполнили доверенное вам поручение. И теперь, я надеюсь, что благодаря вашим действиям, завтра все закончится также успешно как и вчера. Брат Петр вам слово.
  Кавалер Вайриго коротко кивнул, окинул взглядом аудиторию поверх пенсне, поднялся со стула и поклоном приветствовал собравшихся.
  - Благодаря вашему расследованию мы смогли проследить логику событий этого происшествия и выявить основных виновников действа. Вы много читали и слышали о фанги - черно-белых демонах с Юга. Мнение что это демоны несколько ошибочно, хотя инфернальная натура вполне компенсирует вполне физическую сущность. Благодаря деятельности вашего отдела мы сумели отследить троих из них - того самого, которого вы взорвали расщепительным зарядом в форте. Если не учитывать что тело советника тоже могло быть всего лишь оболочкой и настоящее вместилище его сущности находится где-то совсем в другом месте, скорее всего взрыв полностью дезинтегрировал его. Еще двое - женщина, которая именует себя Алисией Вальдэ и представляется графиней Вальдэ и ее сестра Луиза, которая в данный момент носит фамилию Розенгарден. Обе еще активны и находятся на свободе. Обе не являются людьми и представляют некоторую опасность, которую нам предстоит устранить.
  Он вкратце рассказал про тайное общество 'Пирамида' и то, что оно пало жертвой кровавой аферы графини Вальдэ и, по всей видимости, служило просто подставным лицом для отвода глаз полиции. Потом Бенет рассказал о наработках с людьми-собаками и что их появление связано с графиней Вальдэ и что лорд Бастис был убит только потому, что проводил геральдическое расследование и уличил Вальдэ в подделке документов. Он собирался дать ей отказ в кредитной покупке особняка в Мильде и написать на нее жалобу в королевский суд, а магистр Ранкет - начальник расчетчика Ганета, должен был аннулировать уже существующий договор. Расчетчик Ганет брал документы на дом и работал по вечерам. Он был убит, а бумаги похищены. Так что клубок распутан и остается сделать две вещи - арестовать графиню, передать ее в руки Ордена и, найти, отловить и казнить всех оставшихся людей собак.
  - А почему бы этим не заняться гильдии Охотников или Ордену? - задал вопрос Ларге.
  - Мы уже работаем над этим - заверил его кавалер - мы уже идем по следам этих так называемых Масок, племени людей-собак, прислуживающих графине Вальдэ. Не беспокойтесь, это не будет входить в ваши обязанности. Мэтр Шаек?
  - Сегодня утром наши наемники сожгли их притон на юге Иморы - махнул рукой в черной кожаной перчатке шпион - убили не меньше десяти. Ближе к ночи привезут пару тел. К сожалению, их корабль отошел от берега вчера ночью и мы не смогли попасть на борт.
  - Я извещу администрацию порта о необходимости ареста корабля - кивнул ему капитан Вайриго - считайте этот вопрос решенным.
  - Я разговаривал с мэтром Доретом - сообщил доверенный осведомитель Гилмарт - у нас все как всегда готово. Мы отправили контракты на подпись и как только получим аванс, мы сразу же сможем приступить к работе.
  -Денежный вопрос почти решенное дело - заверил его Тирэт - сэр Лерион лично заверил все необходимые резолюции. Остались подписи исполняющего обязанности коменданта Мильды, сэра Барнау, мэтра Ранкета и его высочества лорда-советника Корсона. Вы же знаете, без их согласия дать денег мы не можем...
  - Разумеется - прогнусавил доверенный осведомитель. Он был недоволен ответом.
  - Завтра в девять утра полиция и агенты Второго отдела, вместе войдете в особняк Вальдэ и арестуете всех присутствующих - продолжал кавалер Вайриго - я расставил людей по периметру, чтобы предупредить побег. В случае затруднений, лорд-бальи Лигура согласовал применение рельсовой артиллерии корвета 'Святой Петр'. Я лично буду сопровождать вас, чтобы документально заверить арест и доставить всех членов банды в резиденцию Ордена. Операция согласована лично с сэром Александром и делегацией Архипелага. Так что, полагаю, что с этими бумагами и Божьей помощью все пройдет без особых затруднений.
  - Для агентов и офицеров полиции - объявил Бенет - собираемся в конторе завтра утром в половине шестого. Я проведу краткий инструктаж. Мэтр Тирэт, сообщите своим коллегам, чтобы не задерживались. К полудню все должно быть готово.
  - Шаек - обратился лорд Динмар - будем ждать от вас вестей о корабле и других происшествиях, если таковые будут. Вебстер - обратился он к доверенному осведомителю Гилмарту - передайте мэтру Дорету мою просьбу приступать к работе как можно скорее. Я решу вопрос согласования оплаты, постараюсь согласовать чтобы аванс был выслан сегодня. На этом все.
  -С Богом - кивнул всем кавалер Вайриго.
  Все встали. Заседание окончилось.
  Все собрались посреди комнаты и обсуждали предстоящий штурм.
  - Ну а вы мистифицировали - махнул рукой Элет, обращаясь к Вертуре - видите как все просто. А завтра Орден разбомбит особняк и дело с концом.
  - Как я говорил, с меня юво - с сомнением глядя на огромные сапожищи помощника старшего следователя, кивнул детектив.
  - Согласовали применение орденского снаряжения? - поинтересовался у старшего следователя Тирэт.
  - Да, развернем щиты от пуль. Рассосредоточим по периметру егерей... - объяснял Бенет.
  - Проконтролируем процесс - важно кивнул Ларге Вертуре. Тот покрутился по кабинету и подошел к наставнице Салет.
  - Советник Дузмор это и был комплексный организм? - спросил он.
  - Да - кивнула она - где-то в библиотеке должна быть книга с общими положениями... Муравейники, пчелиные рои, колонии морских водорослей, стаи птиц. 'Свехсоциум как единый разум'. Так и называется - она проходила мимо газовых рожков, поднимала ручки кранов и проводила над ними ладонью. Пламя само загоралось в светильниках. Яркий калильный свет таинственно вспыхивал в очках волшебницы.
  - Но если.... - попытался Вертура - все так опасно и сложно.
  - Мы живем на грани вечера и ночи, неужели вы думаете, что мы первые и последние, кто стоит на защите цивилизованного мира? Мы с вами живы, а значит они еще ни разу не победили - заверила его волшебница - статистика говорит о том, что их шансы минимальны, почти равны нулю.
  Она ободряюще кивнула. Свет газовых рожков пылал в ее светлых кудрях на застежках мантии, на золотой вышивке твердых накрахмаленных рукавов. Вертура кивнул в ответ и отошел к окну, облокотился о широкий подоконник, привалился к нему боком.
  В сквере, у прудов, зажглись огньки. Там играл скрипичный оркестр уличных музыкантов. От стекол тянуло осенней прохладой. Черные ветви деревьев за окном расчерчивали темно синее чистое и холодное небо. Внизу, на дорожках, между скамеечек и кустов шиповника было почти темно.
  Мариса, Гирке, Миц и Рой Элет в обществе мастера Пуляя ожидали в канцелярии.
  - Завтра мы раздавим их как... - облокачиваясь о притолоку двери, похвастался Элет.
  - ...Как муху по котлете - улыбнулся Ларге.
  - ...Собачье дерьмо тапочком - мрачно поддержал Вертура.
  - Хелен, пойдемте гулять - предложил Элет - встретим прекрасную цветочницу, и она подарит мне розу для моей ненаглядной Рой. Вы любите розы? Нет, вам нравятся астры? Они так неопрятны на осеннем ветру. Как небрежно растрепанные волосы взбалмошной красотки!
  Болтая эту веселую белиберду, помощник старшего следователя увлек всех на улицу. В этот славный вечер даже компания людей в темных плащах у ворот полицейского дома казалась какой-то особенно таинственно радостной. Еще не зажглись фонари, и только свет окон и фонарики проносящихся по мостовой карет бросали отсветы на лица прохожих. Служащие отдела тайной полиции стояли и беседовали между собой, улыбались заходящему солнцу и ясному осеннему небу. Так что со стороны могло показаться, что это не готовящиеся к завтрашнему штурму агенты и рыцари, а встретившиеся после долгой разлуки студенты дымят трубками и решают где бы провести очередную ежегодную встречу своего давнего лохматого выпуска. Небритый светловолосый Ларге в коротком коричневом плаще-пелерине и дурацкой южной шляпе схватил под локоть, замотавшую шарфом по самый нос лицо, Миц. Чинный и румяный Элет со своей строгой супругой, высокой, стройной, в круглых очках без оправы, Рой Салет. Одинокий, но с трубкой и в широченных модных штанах, Турмадин. Доктор в черных перчатках и с саквояжем в руках. Он беседовал с Бенетом и Гирке. Они тихо обсуждали вчерашнее вскрытие и какие-то тайные особенности химерной анатомии чудовищ. Держащие в руках фляги и трубки лейтенант Басик в лазурно-синем шарфе и лысоватый инспектор Фик. Почему-то не пожелавший уйти сразу, а затесавшийся в компанию Шаек в своих клетчатой мантии и круглых, не по вечерним сумеркам черных, очках. И отдельной компанией капитан Вайриго, Мариса и Вертура. Прижимаясь к плечу детектива, писательница с благоговейным почтением внимала выдыхающему дым и рассказывающему о каком-то далеком монастыре хромому кавалеру.
  - Можно не верить сколько угодно - пояснял он - многие не верит, но что ж поделаешь. Хорошо не верить, когда живешь в большом городе. Вдруг что плохое - сразу к полиции или в церковь - кавалер улыбнулся и прибавил - а как хорошее - то в кабак. Никакого Бога не надо. Так и живем.
  - Страшно охотиться на монстров? - затаив дыхание спрашивала Миц у веселого Ларге.
  - Ну вот... - задумчиво подбирал слова, манерно закатывал глаза, тот - подземный дом пятьдесят этажей и в каждой комнате голубые многоголовые светящиеся змеи. И все извиваются! Кишмя кишат!
  И он продемонстрировал руками.
  - Жуть! - с отвращением передернула плечами Миц - ненавижу змей.
  Они прошли к скверу и встали у чугунной изгороди. Над ними уютным светом теплились большие окна кабинета лорда Динмара. Старый полицмейстер еще обсуждал что-то с доверенным гильдии охотников и заместителем коменданта. Мимо проходили люди и ехали кареты. Один раз, кокетливо сверкая электрическими фарами, пронесся легкий безколесный экипаж. За ним, смеясь и тыча пальцами, бежали уличные мальчишки.
  - Это магистра Бирета - доставая запасную флягу, вяло махнул рукавом вслед инспектор Фик.
  - Нет - надувая губы, отвечал ему закутанный в шарф лейтенант - адмирала Бока.
  - Адмирал должен плавать, а этот летает - натужно пошутил инспектор, но никто не засмеялся.
  Разошлись когда загорелись фонари.
  - Увидимся завтра - махнул рукой на прощание Ларге - если что, пишите, я в баре.
  -С Богом - кивнул кавалер Вайриго и, тоже покинул общество. Постепенно разошлись и остальные.
  Вертура стоял, засунув руки в разрезы штанов. Опирался локтем о низкую чугунную изгородь сквера. Курил трубку.
  - Одно беспокоит - глядя на фасад гостевого дома напротив, поделился мыслями детектив - раз они такие мелкие мошенники и все так просто, с чего бы им было убивать графа, расчетчиков и остальных? А это вторжение в тюрьму? Это все равно, что сунуть голову под плаху. Чего они добились? Что завтра орденский корвет всыплет им рельсовой артиллерии... Нет, конечно, большинство преступлений, когда окончательно разгаданы, всегда имеют свою неоспоримую логику. Но тут во всем присутствует какой-то элемент сюрреализма...
  - Идиотизма? - задумчиво глядя вдоль улицы в сторону заманчивой вывески кофейни, переспросила Мариса - нет, все правильно. Просто, похоже, это еще не все. Нам что-то явно недоговаривают. Если бы я писала детектив, я бы сказала, что не раскрыт основной мотив преступления. Их конечная цель. Но, я думаю, сэр Бенет уже озаботился этим вопросом. А может, завтра все и узнаем. И не смей лезть вперед. Я хочу кофе.
  
  ***
  
  Глава 6
  
  ***
  
  Стук копыт и резкие гудки полицейских рожков разорвали утреннюю тишину дикого, расположившегося в широкой излучине Черного Канала парка. Серые кирасы и отливающие тусклым металлом купола шлемов поблескивали на фоне рыжих листьев в ясных лучах бело-розового утреннего солнца. Среди деревьев и кустов облетевшего ивняка темнели плащи и форменные мантии идущих на приступ полицейских. Глухо гремел барабан. Бряцало оружие. Под сапогами шелестели опавшие листья.
  У ворот были арестованы двое стражников в белых плащах и серых капюшонах.
  - Кто такие? - строго спрашивал с коня Тирэт.
  Один дико глянул на него исподлобья и, выхватив из голенища страшный изогнутый нож, бросился на заместителя коменданта, но тот также ловко достал пистолет, выстрелил в упор нападающему в голову, и приказал трубить атаку.
  Впереди желтели стены большого трехэтажного дома.
  Элет в белом доспехе и своем щегольском, намотанном поверх горжета бело-голубом шарфе возглавлял наступление. Голова его коня была укрыта легким блестящим налобником, на груди серело зерцало. Сам рыцарь был вооружен щитом и мечом. Когда он выехал на маленькую квадратную площадь перед парадными дверями особняка, и хотел было протрубить в рог, из распахнутых дверей к нему выбежал человек в белой мантии и белом же плаще. Он суетился и размахивал черным платком. За спиной помощника старшего агента ожидали не меньше полусотни полицейских с мечами и пиками.
  - Это частная земля герцогини! - кричал, суетился парламентер - мы будем жаловаться! Немедленно убирайтесь вон!
  - Ордер на обыск и арест! - продемонстрировал припечатанную зеленой гербом лорда Динмара бумагу Элет, на что дворецкий замахал руками, попятился к дверям, а через миг, из темноты холла, зашипел пистолетный выстрел. Всадник качнулся. Пуля звякнула по нагруднику, не причинив вреда.
  - Вперед! - взмахнул мечем рыцарь и дал в галоп. Поудобнее перехватывая щиты и пики, пригибая головы от ружейного огня, полицейские сорвались с места. Зашипели пистолеты. В особняке со звоном посыпались стекла.
  Элет первым ворвался на лестницу и, гарцуя между колонн, ударил мечем какого-то человека в белом плаще. Из дверей в него выстрелили из мушкета. Пуля попала в бок лошади, отскочила от мягкой композитной попоны, но животное понесло и, соскочив со ступеней, сбросило седока у клумбы и ускакало куда-то в парк прочь. Из дома выстрелили еще несколько раз, но было поздно - полицейские уже были у стен. К высоким подоконникам бельэтажа потянулись деревянные лестницы. Бойцы кололи пиками в темные провалы окон, оттуда им отвечали удары мечей и пистолетные выстрелы. Пригибаясь чтобы не попасть под ружейный огонь, полицейские перебегали вдоль фасада, перезаряжали пистолеты. Теперь почти все были у дома, когда с балкона второго этажа прямо во двор выкатился большой и черный, как пушечное ядро предмет.
  -Бомба! - предостерегающе крикнул кто-то, но было поздно. Шар лопнул с оглушительным хлопком, и двор заволокло дымом. Прикрывая рукавами лица, чихая от дыма, оглушенные люди шарахались в стороны. Несколько тел в форменных синих плащах и мантиях остались на округлых булыжниках двора. Контуженные взрывом полицейские приваливались к гранитным блокам фундамента, стаскивали с голов шлемы-салады, растирали поврежденные ударной волной уши.
  - Хой, сэр Элет! - к фасаду подъехали Ларге и Турмадин. Они ловко спешились и укрылись за колоннами вместе с другими полицейскими.
  - Да что вы стоите! - срывая с головы шлем, кричал помощник старшего следователя - вперед!
  И, прикрываясь щитом, бросился в распахнутую парадную дверь. Ему навстречу выскочил человек со щитом и мечом, но рыцарь ловко прикрыв голову, ударил его в ногу, ниже колена и тот молча закатив глаза повалился на алую ковровую дорожку. Ему на помощь уже спешили другие защитники особняка - люди в белых мантиях с алыми лентами. Они образовали в дверях стену щитов. Несколько копий с неприятным лязгом скользнули по броне помощника старшего следователя. Рядом Ларге с двух рук всадил гарпун в строй врагов, но и его удар тоже не достиг цели - оружие скользнуло по чьей-то броне. Второй удар оказался удачнее. Но даже двуручный меч Турмадина не помог - закованный в полную броню рыцарь толком не мог развернуться в узком проходе. Он попытался протаранить с уколом, но его встретили и отбросили назад два пистолетных выстрела.
  - А ну! - яростно зарычал Элет и снова бросился на вражеский строй, и раздавая удары направо и налево было прорвался вперед, но в узком коридоре было слишком много народу, помощника старшего следователя ударили щитом в лицо и вытолкали обратно на колоннаду.
  - Разойдись! - размахивая руками, по площади бежал полицейский. Все обернулись в его сторону. В это время со второго этажа снова выстрелили. Вместо того чтобы еще быстрее бежать к спасительным стенам, полицейский посланец распластался на каменных плитах и попытался вжаться в рыхлую землю клумбы. Он махал руками и делал какие-то знаки, но его не понимали.
  
  ***
  
  - Внимание - бросил детективу Бенет. Он стоял у колеса кареты, целился в сторону фасада. Вокруг, припав на колени, пригибаясь от шальных пуль, целились и стреляли по верхним этажам полицейские егеря. Рука агента коротко взметнулась, указывая вперед.
  - Понял - мрачно кивнул Вертура и, тряхнув рукой, поудобнее приспособил свой небольшой треугольный щит, чтобы прикрыть старшего следователя.
  - Смотрите! - закричали у карет, загремели частые выстрелы. Кислый пороховой дым пополз под колесами. Сделав выстрел, синие полицейские плащи снова пригибались к земле - перезарядить ружья.
  За гипсовым парапетом балкона, прямо над дерущимися в дверях, стояла прекрасная светловолосая женщина. Ее белоснежные одеяния и такие же белые, бесконечно длинные, волосы развивались мерцающим серебристым покровом, алые ленты покачивались в такт легкому дыханию осеннего ветра. С легким, чуть усталым удивлением потревоженной не в меру расшумевшимися гостями хозяйки дома, с какой-то, досадой и ожиданием, она оглядывала двор и парк и, когда изумленный Вертура глянул в ее сторону, ему показалось, что она смотрит в лицо именно ему. Несмотря на расстояние - до дома было не меньше пятидесяти метров, детектив с изумлением отчетливо различал ее алые глаза, и вплетенные в серебристые пряди у висков кровавые ленты. Он попытался проморгать, но был очень удивлен тому, что отчего-то внезапно не может сделать этого.
  - Ведьма! Это ведьма! - закричал кто-то. Громыхнул брошенный на мостовую мушкет.
  - А вот и наша цель - деловито указал на фасад жезлом кавалер Вайриго. Он припал к колесу кареты и, казалось, пытался заглянуть в прицел ружья старшего следователя. Его лицо было серьезно-мрачным, пальцы до белизны сжались на набалдашники трости, взгляд обострился и стал особенно внимательным и страшным, как взгляд приготовившегося к прыжку за добычей кота - сэр Бенет?
  - Вижу - коротко кивнул тот, чуть переместил ствол и нажал на курок. Воздух качнулся, люди вздрогнули, от невидимой и неслышимой, но ощутимой на грани восприятия ударной волны заржали, шарахнулись в стороны лошади. На долю секунды бело-синий шлейф соединил ружье старшего следователя и вскинувшую перед собой тонкую белую ладонь фигуру и тут же с треском удара молнии рассыпался миллионами раскаленных бело-голубых искр.
  - Еще раз. Активный поляризованный! - яростно и пронзительно выкрикнул кавалер и, выдохнув, зашагал вперед. Вертура последовал за ним. Казалось, все звуки затихли над полем боя. Даже дерущиеся в дверях на миг разошлись и с тяжелой, усталой ненавистью тяжело дышали друг другу в лицо. Только Бенет у карет со всей возможной поспешностью отточенными годами движениями перезаряжал свое ружье. И когда спешащие к особняку кавалер и детектив были уже у самой мостовой двора, старший следователь уже снова поднял оружие, быстро навел прицел на белую фигуру и коротким привычным движением надавил на спуск. Но выстрела не случилось. Не сразу сообразив, что произошло, Бенет нажал еще раз. Но все было бесполезно. Ружье молчало. Индикатор батареи у предохранителя погас.
  Затихли и ружейные выстрелы. Полицейские бестолково жали на спусковые скобы, с недоумением взводили по-новой, проверяли кремни.
  - Что у вас там? - с каким-то мучительным усилием спросил у агента Тирэт. Он был бледен и в руках сжимал пистолет.
  - Все - выпуская изо рта серебряный крестик, опуская ружье, быстро сверился с браслетом на руке, ответил старший следователь - заглушили. Искажение.
  
  ***
  
  - А ну слезай оттуда! - заметив новую участницу сражения, погрозил женщине Ларге и, выхватив у ближайшего полицейского пистолет, нацелил его вверх на балкон. Но ничего не случилось, курок дал осечку - заряди!
  Приказал Охотник постовому и, выхватив кинжал, выбежал было на ступеньки, чтобы метнуть его, как где-то в соседнем окне с неприятным звоном пружины тренькнуло плечо арбалета, и короткий болт едва не опрокинул агента с лестницы.
  - Да... - сдавленно крикнул тот и вернулся под колонны. Стрела безвозвратно испортила плащ Ларге и теперь, застряв в бригандине, торчала у него из-под локтя.
  - Осторожнее! - замахали руками, закричали из-за колонн.
  К фасаду спешили капитан Вайриго и детектив. Где-то в соседнем окне уже снова перезаряжали со стремени арбалет. Поджав голову, прикрываясь щитом, Вертура бежал слегка впереди. Еще один арбалетный болт звякнул у него под ногами. Женщина на балконе, слегка склонив голову, с томным равнодушием, как будто она все это видела уже в сотый раз, взирала на происходящее. Казалось, она не слышала криков из парка и показывающих на нее, грозящих мечами и шестами полицейских, не видела спешащих к ней капитана Вайриго и детектива, а прислушивалась к какому-то другому доносящемуся из-за деревьев звуку.
  Остановился, глядя на нее, и кавалер Вайриго. В его руке лиловым огнем сверкнул короткий жезл. Как паж прикрывающий господина щитом на древнем героическом панно, припал перед ним на колено и укрыл его щитом детектив. Арбалетный болт с грохотом впился в ивовый лист Динмаров с такой силой, что Вертура едва удержался, чтобы не потерять равновесие.
  Где-то от дороги уже слышались позывные рожков и грохот копыт боевых коней. Разгоняя ударами хлыстов и мечей бестолково суетящихся полицейских, к фасаду один за другим подлетали закованные в тяжелую броню всадники. Нацелив оружие в прячущихся под окнами агентов и постовых, они кружили по площади, ожидая прибытия своего лорда.
  - Что за буффонада? - раздраженно выдернул и бросил на мраморные ступени арбалетный болт Ларге.
  - Сэр Корсон... - мрачно указал на малиновые флажки пожилой сержант полицейский. Латники гарцевали по площади. Их становилось все больше и больше. Вскоре перед дворцом был весь кавалерийский эскадрон. Верховые окружили кавалера и детектива. Вертура занервничал, поворачиваясь щитом к остриям пик, пытаясь угадать, откуда будет нанесен первый удар. Фигуры в серых доспехах и алых плащах хищными тенями кружили над ним.
  - Именем его высочества, барона Виктора Артура Корсона! - поднимая забрало, злобно и гулко закричал ему узколицый усатый офицер - бросить оружие! Лежать, я сказал!
  Только тут Вертура сообразил, что кроме щита уже сжимает в руках и свой короткий меч.
  - Хой! - заревел какой-то латник и метко ударил детектива пикой в щит с такой силой, что припавший на колено, закрывшийся от удара Вертура со сдавленным стоном опрокинулся навзничь.
  - Немедленно прекратите - властно поднимая руку, приказал кавалер Вайриго. Он шагнул вперед, прикрывая упавшего детектива - кто вы такие, чтобы вмешиваться в дела Ордена?
  - А кто вы такой, сэр Вайриго, чтобы ломиться в дом к моей невесте, даже не оповестив меня о визите? - латники разъехались, и на площадь выехал могучий бородатый человек в толстом алом плаще отороченным толстым мохнатым воротником. Густая рыжая борода аккуратно расчесана. Волосы украшены черными гребнями. На груди черная гербовая кираса, а краги латных перчаток и набедренники украшены алым позументом. В руках инкрустированный по рукояти золотом хлыст. Черные, кипящие необузданным гневом, колючие глаза старшего советника Корсона встретились с ледяным взглядом капитана Вайриго.
  - А? - оглушительно хлеща кнутом о голенище сапога, требовал ответа барон - А ну-ка отвечайте мне немедленно!
  - Кто я такой вы ответили сами - слегка склонив голову и прищуривая глаз, ответил пожилой орденский кавалер - и что я здесь делаю, вам тоже прекрасно известно.
  Он обернулся к фасаду дома, словно разговор был исчерпан, и барон мог удаляться восвояси, и поднял глаза на балкон. Но белой женщины над колоннадой уже не было. Только занавески разбитых выстрелами окон покачивались на холодном осеннем ветру. Кавалер Вайриго пожал плечами и убрал жезл в ножны. Вертура хотел было подняться на ноги, но латник снова замахнулся копьем и детектив, подняв руки ладонями кверху, снова опустился на мостовую.
  Полицейские у стен с мрачной ненавистью взирали на прижавших их к стенам мечами и пиками верховых. Из окон особняка посыпались грубые шутки и оскорбительные смешки.
  - У нас ордер! - не сообразив что сейчас произошло, попытался предъявить превратившуюся в пылу битвы в грязную промокашку бумагу Элет, но грубый усатый офицер молниеносно выхватил пистолет и навел его в лицо помощнику старшего следователя.
  - А ну убери! - попытался было замахнуться на капитана гарпуном, зарычал Ларге, но на нем повисло трое полицейских. Оружие выпало из рук агента. Древко с неприятным треском раскололось о булыжники.
  - Только без палок! - кричали они наемнику. Турмадин полез разнимать дерущихся.
  - А ну бросить свое дреколье! - с грохотом стреляя в воздух, приказал офицер.
  - Это унизительно! - отчаянно выкрикнул ему Ларге. Но его крепко держали полицейские. Один пытался затыкать шарфом ему рот.
  - А это вы ловко придумали руками полиции разграбить беззащитный особнячок! - презрительно усмехнулся кавалеру ублаженный победой и унижением противников барон Корсон - как это в духе Ордена!
  - Орден - организация духовная. Полиции преступники, а Богу Божие - напомнил кавалер.
  - Ха! А что же вы тогда тут делаете? На свежем воздухе помолиться вышли? - и сорвался на рык - а ну, марш отсюда!
  - С колен не вставать! - прикрикнул Вертуре какой-то латник - на четвереньках ползти!
  Верховые грубо засмеялись. Но детектив встал в полный рост, на что получил с седла обидный пинок в спину.
  - Сказали тебе!
  - Подашь жалобу по форме в письменном виде - с мрачной гордостью тихо, чтоб не ударили еще раз, огрызнулся детектив и отошел в сторону.
  - Хой, давайте, валите отсюда!
  - Колонн не заляпайте! Стены не трогать!
  Из дверей особняка вывалили люди в белых мантиях. Из окон показывались мрачные и глумливые лица. Под эти издевательские комментарии и обидные выкрики полицейские и агенты подобрали убитых и раненых, собрали оружие. Стараясь не смотреть друг другу в глаза, держась от закованных в броню верховых, направились в сторону карет.
  - Надеюсь, у вас найдется хоть какая-нибудь глупая шутка и на эту тему? - гордо заломив руки за пояс и глядя куда-то в сторону, потребовал у Вертуры уязвленный до глубины души Элет.
  - Что-то настроения нет шутить - отирая изляпаные в грязи полы мантии, безразлично отозвался детектив..
  Кавалер Вайриго подошел к самому фасаду. Внимательно пригляделся к окнам. В его руке тускло мерцал жезл.
  - Ну-с, сэр Вайриго, что вы еще скажете в свое оправдание? - демонстрируя латной перчаткой выразительный жест в сторону дома, с издевкой в голосе, обратился к нему лорд Корсон.
  - Ну, не получилось - просто пожал плечами капитан и, бросив последний взгляд на пустой балкон, отвернулся и зашагал прочь.
  - А ну, марш отсюда! - загремел за его спиной еще не до конца понявший, как реагировать на подобное пренебрежение к собственной персоне, привыкший к почитанию и власти барон Корсон - и быстро, чтоб вас тут никого не было!
  Нестройной толпой полицейские вытекали из парка. Последними шли Бенет и Тирэт.
  Под сапогами трагически шелестели опавшие листья. Неприступный дом остался позади.
  У дороги под березами ожидал черный орденский дилижанс. Сержант на козлах невозмутимо курил трубку.
  - А, мэтр Юлет... - махнул рукавом старому знакомому детектив.
  - Как я понимаю, это фиаско - мрачно бросил тот - смиряйтесь. Бог дал, Бог взял.
  - Да будет непросто - согласился кавалер Вайриго.
  - Езжайте, езжайте отсюда! - раздраженно-брезгливыми голосами разгоняли полицейских кучеров латники.
  - И что теперь делать? - добивался у кавалера Вайриго ответа Тирэт. Чуть отбившись от основной толпы чтобы подчиненные не видели его, он бросал на капитана и бессмысленно толкущегося рядом Вертуру полные мольбы и отчаянья взгляды. Глядя на осиротевшую, безоружную, толпу полицейских, рядовых чинов и офицеров, он старался не смотреть им в глаза. Кончики его усов опустились, руки дрожали, и казалось, что еще чуть-чуть и он, пожилой заместитель коменданта Южного района, заплачет от обиды.
  - Да, все гораздо серьезнее - задумчиво сказал ему кавалер Вайриго, достал из ножен и продемонстрировал агентам свой жезл. Черно-зеленый с рельефным узором. Увенчанный держащей в распахнутой пасти высокотехнологичный лиловый кристалл кошачьей головой.
  - Почему вы не стреляли? - растерянно спросил детектив.
  - Стрелял - ответил кавалер - но сигнала не было.
  На этой загадочной фразе капитан сел в дилижанс и приказал сержанту трогать. Кони зафыркали, дилижанс покачнулся на обочине и поехал прочь по дороге.
  - Пойдемте-ка отсюда - глядя ему вслед, оглядываясь на закованных в броню верховых, махнул рукавом растрепанный, обезоруженный Ларге - и палка сломалась.
  
  ***
  
  Над площадью кричали галки. Люди нащупывали монеты в поясных сумках, входили в многочисленные лавочки на первых этажах выстроившихся вдоль проспектов домов. Выходили с корзинками и свертками. По мостовым бежали босоногие мальчишки в лихо заломленных на затылок разноцветных шапочках - курьеры, разносчики, продавцы пирожков табака и газет. Перебегали улицы перед каретами, ловко выскакивали из под копыт коней верховых. Дразнили возчиков, убегали от ударов плетей. Стояли у решеток палисадников и скверов. Важно дымили трубками, деловито ковыряли в носу.
  Полицейские возвращались в комендатуру. Бросали на коллег из тайной полиции злобные взгляды, кривили лица. У самых ворот агентов догнал лейтенант Басик. Поколачивая пятками тощие лошадиные бока, он верхом продирался через толпу. Офицер был взволнован.
  - Что-то вы сегодня мрачный, что жалования не заплатили? - грубо бросил ему Ларге.
  - Нас отстранили от дела - пожаловался агентам полицейский. Лейтенант разочарованно развел руками и продемонстрировал письмо - похоже, это касается и вашего отдела...
  Не договорив ничего, он поехал к главным воротам, оставить коня во дворе. Детектив почесал подбородок кромкой щита и направился следом.
  - За мантию и палку ответят - продемонстрировал дыру и пообещал Элету Ларге.
  
  ***
  
  В конторе было шумно. В соседнем кабинете Элет с грохотом водружал на стойку свой латный доспех. Ларге с криками доказывал полицейскому офицеру, что ему нужно новое оружие.
  Три пары женских глаз мрачно смотрели на отдыхающего лейтенанта. Закинув ногу на ногу, он сидел в кресле у дальней стены, курил трубку с длинным чубуком и пил вино из высокого фужера. Унылое молчание после недолгого обсуждения случившегося во время штурма длилось недолго.
  - Приказ генерала Барнау - разводя руками, нажаловался лейтенант Басик - нам предложили выбор - разжалование в рядовые, либо увольнение со службы. Как так можно поступать с заслуженными офицерами?
  Миц подняла на него внимательный взгляд и опустила папку. Мариса сидела у стола и, оперев голову о руки, смотрела перед собой. Гирке отложила перо. Все утро она переписывала под диктовку должностные бумаги.
  - Действительно беда так беда, хуже некуда - брезгливо скривил лицо детектив и прибавил, смягчившись - вы были доверенными лицами полковника Гигельмота. Это перестановка кадров, обычная служебная процедура при смене руководства.
  Держа в руках трубку, Вертура протиснулся между диваном и окном и теперь смотрел на улицу.
  - Да что вы такое говорите! - воскликнул лейтенант - какая глупость! Он не может просто так взять и...
  - Я говорю, что генерал Барнау решил избавиться от верных людей вашего полковника - придерживая ладонью портьеру, пояснил детектив - вы проиграли. Бог дал, Бог взял. Смиритесь.
  - Все ваши шуточки! - рассердился лейтенант.
  - Марк - вступилась за полицейского Миц - почему вы так жестоки к окружающим?
  - Потому что для того чтобы что-то изменить надо трезво оценивать ситуацию - резко развернулся от окна детектив - я размышляю...
  Он снова смотрел за окно, по улице проехала полицейская карета Тирэта. Двое монахов, о чем-то беседуя, неспешно шагали по другой стороне улицы.
  - Меня беспокоит... - начал было детектив - а впрочем. Опять собирается дождь.
  
  ***
  
  Стемнело. Над городом сомкнулись тучи. Снова пошел дождь. По просьбе Миц, Вертура зажег газовые рожки. Поставил на стол перед ее письменным местом переносную газовую лампу. Ларге опять подрался в полицейской закусочной. В контору его принесли трое постовых. Сгрузили на диван и, бросая по сторонам недовольные взгляды, удалились. Один утащил из вазочки печенье.
  Оставив коллегу не попечение строгой Миц, Вертура и Мариса покинули контору. Со всех сторон через дождь светили огни окон. К воротам театра подъезжали кареты. Нарядные афиши предлагали на выбор лучшие пьесы прошлого и современности. Назавтра должен был состояться первый концерт известного скрипача из столицы - профессора музыки Марио Ликки. Детектив и писательница стояли под зонтиком, ждали пока большой, звенящий бубенцами, экипаж освободит улицу, смотрели на белые, подсвеченные ярчайшими электрическими огнями арки и стены колокольни собора. Было еще не поздно, но из-за дождя совсем темно, холодно и сыро.
  - А, это вы! - размахивая папкой, через улицу спешил знакомый мокрый студент - пойдемте к нам! У нас сегодня симпозиум, будет весело.
  - Настроения нет - покачал головой детектив. Мариса угрюмо кивнула в подтверждение его слов.
  - Да уже в вечерней напечатали... - поддержал студент. Он стоял, прикрывая мокрые волосы папкой. Свет фонарей отражался в очках - Дормет говорит, видел эту Вальдэ. У него младший брат ходит пажом у одного из баронских рыцарей. Появилась такая на приеме в Замке и все только и смотрели на нее. Даже полковник Харбибуль и тот махнул рукой и сказал, что сегодня он что-то усталый. И ушел в салон. Ну и кончилось все тем, что лорд-советник поехал провожать эту дамочку. А у ее особняка и всех рыцарей своих домой отпустил.
  - Давно это было? - спросил Вертура.
  - Шесть дней назад, в воскресенье - по очереди загнул пальцы студент.
  - Как приехала, прямо с кареты с целым бароном и замутила - поделился с Марисой детектив - помнишь то письмо, где она писала, что еще едет, от какого оно было числа? Зависимость с нашим делом определенно не прослеживается. Но...
  - Алисия Вальдэ захомутала ближайшего советника и друга барона Эмери - предвкушая очередной скабрезный очерк, воскликнула писательница - хм... и они уже помолвлены?
  - Да - закивал студент - вы что, не читали вечернюю? Давайте хоть с дождя отойдем!
  - Мы были слишком заняты для газет - объяснил детектив.
  - Венчание послезавтра, в воскресенье, в храме архангела Гавриила.
  - Бенет должен знать об этом. Пусть пристрелит ее прямо на ступенях.
  - Представляю скандальчик, как в дешевой бульварной книжонке - оскалилась Мариса - веселенький некролог. Но тогда сэру Бенету точно грозит отставка.
  - Или суд и казнь. Но это минимальное, что мы могли бы сделать - кусая губу, отозвался детектив - если бы дали ружье мне, мог бы я... - его глаза печально блеснули в темноте. Детектив глянул вдоль многолюдной улицы - но я никогда не стрелял...
  - Ты дурак? - дернула его за локоть Мариса.
  - Да что происходит? О чем вы? - изумился студент - стрелять невесту сэра Корсона? Что за ерунда? Зачем?
  - Ну да - печально ответил детектив - вы не в курсе. И если бы мы сами тоже хоть что-то понимали в этом деле...
  
  ***
  
  В прихожей квартиры на Кленовом бульваре раздался звонок. Пожилой дворецкий открыл дверь. Впустил вошедшую. Маятник на часах над камином заглушал легкие, едва слышные шаги в коридоре.
  - А, это вы, мой друг - кивнул кавалер Вайриго - он сидел перед письменным столом, писал начисто в большой бухгалтерской книге.
  В отделанном панелями красного дерева кабинете жарко горел камин. У дальней стены в стеклянных дверцах серванта и старинных пузатых бокалах мерцали огоньки отражающегося пламени. Огромный черный кот возлежал на аккуратной зеленой подушечке перед решеткой очага. Положив серьезную, усатую, морду на черные мохнатые, когтистые лапы, смотрел в огонь. В его темных, по-человечески скорбных глазах отражались рыжие сполохи.
  Несмотря на жару, пожилой кавалер кутался в толстую и старую черную, мантию. Его шея была укрыта бардовым шарфом, заколотым металлической гербовой брошью. Зеленые, кошачьи, глаза как всегда внимательны и настороженны, но лицо рыцаря было спокойно, на губах играла едва-едва заметная спокойная улыбка человека увлеченного приятным и полезным действом.
  - Я так и понял, что не было сигнала - кивнул кавалер. Вошедшая, среднего роста в темном, скрадывающим фигуру, плаще с низким, с прорезями для глаз, надвинутом на лицо капюшоне, кивнула. Лицо прикрывала темная маска. Дождь и треск пламени в очаге заглушали звуки дыхания. Огонь не отражался в глазах, как будто под капюшоном были надеты темные матовые линзы.
  - Чтобы точно знать, что там произошло, нужны данные с геостата - дописывая фразу и ставя точку, продолжал кавалер - запросите Центр, чтоб дали команду на сброс капсулы. Полную запись последних семи дней. И точка приземления. Нет, не на полигон.
  Кавалер встал и, провожаемый взглядом кота подошел к старой карте на стене. В раздумье коснулся ладонью подбородка. Его длинный тонкий палец с аккуратным острым ногтем провел по перекресткам улиц и проспектов, и, уйдя далеко вниз, восточнее Грушевого предместья, указал в болото.
  - Сбросьте сюда. Именно сюда. Подальше от дороги. Например... вот на этот холмик. Координаты.... Сейчас напишу. Ах, все забываю, что теперь у вас идеальная память... И не сию минуту, а часам к четырем утра. Дадим им время собраться с мыслями.
  И он вернулся к столу.
  - Жаль, что мы с вами не можем попить чаю. Мне недавно привезли из Камиры, очень приятен на вкус - улыбнулся он и снова перешел к делу - я буду рассчитывать на четыре утра. Передадим им ход и посмотрим на их действия.
  Фигура в плаще кивнула и безмолвно вышла. Легкие шаги затихли в коридоре. Дворецкий закрыл дверь. На кухне за стенами весело переговаривались домработницы. Они еще не ушли домой. В просторной квартире кавалера было тепло и чисто. Служанки засиживались допоздна с хозяйкой дома, дочерью старого кавалера. Пили чай на просторной кухне, протирали полки, подметали и без того чистый пол, глазели на бульвар в окно.
  Кавалер Вайриго вернулся к рабочему столу. В свете электрической лампы его лицо казалось высеченным из камня. Бросив взгляд на подсвеченные лампадой иконы, капитан снова приступил к работе, но теперь уже не с гроссбухом. Он достал чистый лист, окунул перо в чернильницу и начал новое письмо. Аккуратным почерком с длинными нижними хвостами букв набросал несколько строк. И подписал конверт.
  'В полицейский дом Южного Района, перекресток Южного и проспекта Лордов. Второй отдел полиции. Сэру Варфоломею Бенету'. Позвонил в колокольчик на столе. По сигналу явился курьер.
  - Предпочтительно доставить лично в руки - передал письмо капитан, и курьер без лишних расспросов сделал вольт и поспешил выполнять поручение. В прихожей снова громыхнула дверь. Кавалер Вайриго остался один. Он встал из-за стола и пересел к камину. Рядом с креслом на столике стояла шахматная доска с нерешенным этюдом из книжки. Но капитан взялся за Евангелие и опустил глаза. Он сидел, смотрел в огонь и, не раскрывая, просто держал его в ладонях. На лице была улыбка человека увлеченного приятным и полезным действием. За окном шел дождь. На часах - гербовом щите-тарче с маятником и циферблатом, стрелки указывали на половину восьмого вечера. Со столика, где до этого лежала книга, с маленького портрета взирала красивая сероглазая женщина в черной орденской мантии с украшенными зелеными крестами рукавами-крыльями. Длинные светлые волосы рассыпались по плечам, обрамляя правильное овальное, с россыпями веснушек на щеках, лицо. Глаза скромно опущены, а на губах мечтательная и немного застенчивая улыбка. Она тоже держала в руках библию.
  
  ***
  
  Вертура и Мариса нашли Турмадина дома. Дверь была незаперта. Рыцарь лежал на диване, закинув ногу на подлокотник, и глядел в потолок. На столе были зажжены все свечи. Тяжелый сальный запах поднимался над коптящими фитилями. На потолке колыхались тени от язычков пламени.
  - А я думал вы переехали насовсем - разочарованно махнул рукой Турмадин. Он качнул сапогом и зацепил приставленные к кровати ножны. Тяжелый двуручный меч с грохотом опрокинулся на пол. Откуда-то снизу пьяно зарычал разбуженный ударом сосед.
  - Удивляюсь, как вы не уронили его до сих пор... - прокомментировал Вертура.
  - Да который раз поднимаю - похвастался рыцарь.
  - Понимаю вас - кивнул детектив, поднял оружие с пола и поставил на место. В темной квартире, где он ночевал, когда либо ему, либо Марисе, требовалось отдохнуть друг от друга и провести какое-то небольшое время порознь, или когда он пил и не хотел показываться ей на глаза в столь омерзительном виде, в каком окружающим представляются все пьяные люди, все было печально, непривычно и чуждо. Затертый ковер на стене. Так и не заклеенные к осенним холодам окна. Старый, полный пустых бутылок и засохших, каменных пряников буфет. Толстый плед Вертуры, из которого Турмадин соорудил себе на диване гнездо. Желтая, пропахшая одеколоном подушка детектива под коленом рыцаря. В углу ведро для воды и опрокинутый нечищеный от копоти чайник. На полке черные, вытертые корешки книг. Вертура стоял посреди этой комнаты, держал Марису за руку, и отчего-то все больше и больше осознавал, насколько ему отвратительно его собственное жилище.
  - Отдайте подушку - потребовал у рыцаря он - ей не место под вашим задом.
  - Да забирайте - выдернул постельную принадлежность из-под себя Турмадин и принял сидячее положение - и прикройте дверь. Наливайте вина, фужеры в серванте, печенье, колите или размачивайте сами, у нас тут самообслуживание.
  Усадив Марису на диван, детектив собрал со стола немытые фужеры, протер верхней полой плаща и налил всем троим. Сел, обхватив руками свою подушку, и облокотился о нее лицом.
  - Вы так и не рассказали ту историю до конца - делая глоток, обратилась к рыцарю Мариса. Ее мрачные голодные глаза горели темным огнем - вы сказали, что привезли письма и на вас напали....
  В руках Марисы блеснул серый грифельный стержень. Щелкнула застежка поясной сумки, зашелестели листы блокнота. Писательница взяла фужер и, решительно чокнувшись с Вертурой, приготовилась записывать историю.
  - Да - яростно допивая содержимое своего фужера и требуя у Вертуры еще, на что детектив протянул ему всю бутылку, кивнул Турмадин - меня отправили на ночь глядя отвозить эти чертовы письма. И...
  
  ***
  
  .... Было ветрено. Лил дождь. Именно эту тревожную ночь старший следователь Бенет выбрал для того, чтобы под прикрытием непогоды Вертура и Элет проникли в один из домов профессора Генжи Розенгардена. В обычной жизни одного из университетских профессоров, а в оккультных кругах безнравственного экспериментатора, отъявленного мужеложца и одного из высших посвященных таинственного спиритического общества 'Пирамида'. Три дня назад лорд Динмар - глава тайной полиции Мильды получил частный заказ от некой эксцентричной особы, которая хотела завладеть перепиской со своим бывшим мужем. Не уточняя деталей, она сообщила через курьера, что профессор низко шантажирует ее и ей требуется помощь людей, которые могли бы за деньги переступить закон и остаться в тени. Одним словом она обратилась в полицию. В первом, загородном, особняке отважных детективов встретили только пыль и запустение. Несмотря на внешнюю роскошь, здание было давно заброшено и не использовалось. Только в одном окошке - в комнате сторожа зловещим алым огнем светился фонарь. Пробираясь темными комнатами, детективы могли поклясться, что за воем ветра и шумом дождя слышали какие-то странные, доносящиеся из-под пола обрывки зловещих песнопений, исполняемых на неизвестном языке. Но им было сказано искать в кабинетах и в первом особняке они не нашли ничего. Второй особняк охранялся лучше. У ворот ютилась будочка привратника, высокий забор был утыкан острыми осколками стекла, а двор и конюшни сторожили дикие кривоногие псы.
  Но непогода сделала свое дело. Надев углепластиковые рукавицы, детектив перебрался забор, пробрался в дом, поднялся на второй этаж в кабинет профессора Розенгардена, и забрался в секретер. Как и сообщил курьер Луизы Розенгарден, там были письма - множество писем обширной профессорской переписки. У детектива не было времени разбирать что к чему и, спрятав все конверты в сумку, он едва успел выскользнуть из кабинета, прежде чем обитатели и сторожа смогли понять что к чему.
  Лишь его легкая тень мелькнула на фоне высокого окна в коридоре. И только голодные злобные буздыганы во дворе напрасно таращили свои огромные алые глаза в дождливую темноту. Детектив уже покинул ограбленный дом.
  Когда агенты вернулись в контору, Бенет внимательно просмотрел принесенные Вертурой документы.
  - Все на месте - держа бумаги в двух руках, кивнул старший следователь. В одной стопке письма брошенной жены, в другой остальная переписка - Турмадин - сухо обратился он к рыцарю - доставите письма леди Розенгарден. Без векселя не отдавайте.
  - Понял, понял - кивнул тот и, приняв конверты, спрятал их в деревянную коробочку на поясе.
  Через две минуты он уже гнал коня к указанному курьером адресу. В этот ночной дождливый час улицы были безлюдны. Он ехал через площадь Фонтана в Восточный район. В сторону от освещенного редкими желтыми фонарями проспекта за аркой начиналась сумрачная аллея. В кромешной темноте светились огни окон. Хлесткие удары дождя раскачивали ветви. Кроны тяжело перешептывались на ветру. Под копытами коня шелестели неубранные опавшие листья. Где-то позади над проспектом, над деревьями, белел подсвеченный электрическим светом шпиль колокольни. От его яркого мерцания дождливая ночь казалась еще более непроглядной и темной. Где-то в ветреной мгле аллеи притаился черный двухэтажный особняк с круглой башенкой возвышающейся над высокой кровлей. Его узкие арочные окна были едва различимы на фоне ночного неба и далеких огней. Распахнутые настежь ворота скрипели на диком ветру. Низкая изгородь отделяла от дороги запущенный сумрачный сад. На мостике через канаву лошадь захрапела, но рыцарь ударил ее в бока и подъехал к темному крыльцу. Спешился. Подкованные сапоги загрохотали по доскам. Раздался тяжелый стук. Рыцарь стучал рукояткой хлыста в массивную дубовую дверь. Что-то шевелилось в недрах дома. В прихожей не было слышно ни шага, но внезапно, как будто - бы его ждали притаившись под дверью, громыхнул засов, и тяжелая дубовая панель распахнулась перед ночным визитером.
  Турмадин вошел в темную прихожую. От пряного запаха едких бардовых свечей с толстыми угольными фитилями закружилась голова. Тусклая бело-алая лампада над дальней дверью слепила глаза.
  - Давайте! - приказала невысокая неопрятная женщина с пронзительными злыми глазами, закутанная в кроваво-алый балахон.
  - Вначале вексель - глухо ответил Турмадин.
  - Идите - приказала она и повлекла его за собой.
  Он прошел вслед за ней в комнату и сел за круглый стол. Столешница была изрезана незнакомыми рыцарю, зловещими символами. В свете бардовых свечей на темной, необъятной поверхности стола для спиритических сеансов темнели пятна вина и воска.
  - Покажите письма - протянула руку женщина - идеально гладкую, тонкую белую ладонь.
  Рыцарь хлопнул себя по деревянной коробочке на поясе.
  - Я сообщу хозяйке - прошептала служанка и бесшумно вышла. Томительно тянулись минуты. Алые с желтым драпировки скрадывали стены, толстые деревянные панели заглушали звуки дождя. Шаги стихли, особняк затих. Из соседней комнаты доносился полусонный, зловещий шепот хищных растений с огромными мясистыми цветами и малиновыми листьями.
  - Они бы непременно понравились леди Анне... - подумал Турмадин - надо сказать Вертуре...
  Алые драпировки качнулись перед его глазами, со стены пристально взирал какой-то многоликий человек. В руках од держал человеческое лицо, лица валялись и меж его не по моде высоких старинных сапог. Дикая, поражающая своей реалистичностью, аллегория какого-то выжившего из ума художника. Удушливый запах бардовых сечей клонил в сон. Турмадин почувствовал что засыпает, тяжело зевнул и встал, чтобы вдохнуть полной грудью ставший неимоверно горячим и душным воздух. Но вдохнув, не почувствовал облегчения, наоборот, ему стало казаться, что он задыхается, а голова становится все тяжелее и тяжелее. Турмадин огляделся, чтобы найти окно, но окна в комнате не было, мало того, теперь он потерял и бесследно пропавшую за алыми драпировками дверь! Он шагнул к зловещему портрету на стене и ему показалось, что все многочисленные глаза внезапно завращались, заморгали и теперь смотрят прямо на него. Он отвернулся и последнее, что он почувствовал было то, что он падает на подгибающиеся от слабости колени и алая мгла зловещими клубами смыкается над ним, затмевая стремительно меркнущий и без того слабый свет бардовых свечей...
  ...Капли дождя со всех сторон гулко стучали о старые подгнившие бревна. Серое небо заглядывало в маленькое окошко. В комнате с черными деревянными стенами было темно. В коридоре грохотали чьи-то неумолимые и тяжелые сапоги. Удары каблуков врезались в воспаленный мозг. Даже сумрачный свет маленького серого окошка был настолько ярким, что Турмадин зажмурил глаза и так и не смог уловить тот момент, когда он уснул и увидел сон - он бьется в стены алой комнаты, задыхается и не может найти выход чтобы выбраться из нее.
  - Тише, тише - шепелявила, шептала старуха. Рыцарь вскрикнул. Свет свечи, почти обжигая, горел рядом с его лицом. Ему показалось, что он связан, он попытался двинуться, но тяжелое стеганое одеяло намертво придавило его к его жесткому и холодному ложу.
  - Что со мной? - мучительно простонал он и попытался поднять голову от колючей соломенной подушки. Ему стало плохо и старуха, отложив шитье, поспешила сунуть ему глубокую глиняную миску.
  - Мэтр Фарет нашел вас в ящике - промямлила старуха и добавила злобно - лучше бы он оставил вас на дороге.
  - Ящик, гроб... - пересохшими губами прошептал Турмадин. Он попытался перекреститься, но едва смог освободить из под одеяла и поднять ослабевшую руку. Коснувшись лба, он уронил ладонь на грудь, закрыл от усталости глаза и снова заснул. На этот раз ему снился ветер. Ветер продувал маленькую комнатушку в крошечном домике на вершине горы. У изголовья горела свеча и сидела старуха. Он лежал и не мог пошевелиться, а вокруг стояла холодная, реликтовая, никогда не заканчивающаяся, беззвездная ночь...
  Где-то за стенами хлопнул ружейный выстрел, и снова стало тихо.
  Резкий свет ударил в глаза. Кто-то больно тянул его за отекшие веки.
  - Отравление морфином. Полулетальная доза - сообщил сухой старческий голос - сейчас сделаю укол.
  Раскаленную свечу сменил нестерпимо яркий свет. На столе стояла слепящая глаза газовая лампа. Было очень людно. Доктор - высокий сутулый старик в черном, повязанным голубым шарфом, плаще. Двое каких-то сумрачных людей у дальней стены. Какой-то похожий на фермера человек в заляпанных серых перчатках и с ружьем. Он снял с головы черный войлочный колпак и, скомкав, засунул его в капюшон.
  -Это долго? - спросил пожилой мужчина в переднике. Хозяин дома стоял над кроватью, недовольно уперев в бока огромные, истертые бесконечной работой в поле руки.
  - Нет - ответил доктор и обратился к больному - вы слышите меня, как вас зовут?
  - Максвелл... - прошептал рыцарь - Турмадин... дайте воды...
  - Вас стошнит. Терпите - заверил доктор - кто вы такой?
  - Эсквайр Максвелл Турмадин...
  - Что люди в белом хотят от вас? Зачем они везли вас в Песчаную бухту?
  - Я не помню...
  - Вам надо ехать.
  - Ехать, так ехать... куда ехать? - от лекарства стало легче. Турмадин поднял голову, чтобы получше рассмотреть окружающих. Он лежал в маленькой комнате какого-то деревенского дома. Какие-то темные размытые силуэты похожие на фермеров толпились в коридоре. Когда к рыцарю начали возвращаться его обычные чувства, он понял, что весь дом пропитан сладковатым запахом браги и сидра. Здесь растили яблоки и гнали спирт.
  - В Имору - ответил доктор - садитесь. Попробуйте встать.
  - Мои очки - похлопал по столу рукой Турмадин.
  - Не было никаких очков. Вот вам плащ.
  Вместо его красивого серо-голубого плаща, ему вручили какой-то потрепанный серо-черный. Но рыцарь не спорил. Когда они спускались по лестнице, он слышал, как мэтр Фарет рычащим баритоном допытывался у доктора, не лучше ли ехать утром. На что доктор сказал, что в такую погоду в темноте, их не смогут выследить и что он должен отвезти пациента в город, так как больше всего он боится за ферму.
  - Вы отважный человек, мэтр Бисет.
  - Я доктор - ответил старик. Под пристальными взглядами женщин, Турмадин вышел под дождь и, обернувшись, последний раз глянул на бревенчатый фасад большого двухэтажного дома. Над воротами раскачивался фонарь. Провождать доктора вышел человек в колпаке и с ружьем. Он был мрачен и только махнул на прощание рукой. Он же и закрыл за ними ворота и вернулся в дом.
  Они ехали через темные яблочные сады. Ветер нестерпимыми порывами с шумом терзал ветви и оставшиеся на них листья. Вокруг стояла непроглядная мгла. Дорога была вязкой и неровной. Казалось, эта ночная поездка в открытой коляске под проливным дождем никогда не кончится.
  В поисках собственных часов, Турмадин обнаружил, что помимо очков, исчезли и его поясные сумки, кошелек, оружие и табличка полицейского. Как и коробочка с письмами. Но, понимая отчаянность своего положения, он воздержался от лишних расспросов.
  Спустя час они были в Иморе. В комнате местного полицейского дома от потрескавшихся дымящих печей было нечем дышать. Дежурный полицейский сказал, что в Мильду сейчас никто не поедет. Разве что может посадить на утренний почтовый экспресс.
  - Какой сегодня день? - щурясь на календарь на стене, хрипло прошептал рыцарь.
  - Среда, половина третьего - вяло ответил тот - отдохните в клетке на лежанке. До экспресса еще далеко.
  Он гостеприимно отодвинул деревянную решетку камеры и, громыхая связкой ключей, вразвалочку направился в караулку, играть со стражниками в двадцать одно.
  
  ***
  
  - ..Утром я был в Мильде, зашел домой за очками, в баню, и в контору. Дежурный не хотел пускать без таблички - пожаловался Турмадин - чтоб ее получить надо зайти лично к сэру Бенету...
  - Вы знаете, что случилось с Фаретами в Иморе? - внезапно оторвав лицо от подушки, спросил Вертура - после вашего отъезда все в доме были убиты.
  - Убиты?
  - Да - мрачно кивнул детектив - но теперь мы знаем, что это был не просто акт вандализма. Ваша история проясняет некоторые факты и является связующим звеном между Луизой Розенгарден, Алисией Вальдэ, людьми-собаками и обществом 'Пирамида'. Он встал от стола и, налив себе треть фужера, сделал глоток. Свечи на столе почти прогорели. За окном снова поднимался ветер. Приносил с пожарного пруда во дворе сонное кряканье уток, шуршанье осоки и ивовых листьев. Детектив обернулся к другу и хотел было спросить что-то еще. Но тот уже спал.
  Вертура безуспешно попытался разбудить его, но рыцарь только пьяно пробурчал, 'никуда не пойду, ложитесь там у меня', и, накрывшись с головой плащом, отвернулся на другой бок.
  Мариса подхватила блокнот и, заглянула в открытую комнату Турмадина. Вертура всегда был деликатным человеком и старался не раздражать друга и не заглядывать в его жилище, но делать было нечего. Посреди маленькой коморки с окошком во двор стояла застеленная толстым мягким матрасом кровать. Всю стену занимала большая самодельная полка для всего. На тумбочке жирно оплывала воском длинная часовая свеча. Рядом - сборник гравюр обнаженной натуры известного столичного художника Кандида. С раскрытой страницы в угол листа взирала некрасивая, набросанная угловатыми, под карандашные, линиями голая девица держащая в руках щетку на длинной ручке. Вертура прикрыл вульгарный альбом и спрятал его в стол.
  Мариса у размаху уселась на кровать и, подвинув свечу, прищурилась в блокнот. Она кусала грифельный стержень, листала страницы, правила ошибки и затирала помарки пальцем.
  - Ни один учебник истории не укажет тот переломный момент, когда человечество проиграло войну мягким матрасам - улегся на кровать рядом Вертура - по крайней мере, теперь ясно...
  - Совершенно не ясно - схлопнула блокнот и спрятала его в сумку писательница. Ее глаза горели в полутьме - почему они не убили Максвелла сразу и зачем вообще напали на него, если, раз они такие богатые, можно было просто взять и заплатить за эти письма.
  - Я думаю - заложив руки за голову, рассуждал детектив - об этом нам лучше расскажет сам Генжи Розенгарден. Если он был в курсе всех дел и шантажировал их..
  Детектив проснулся глубокой ночью. Ветви растущих во дворе ив стучались в стекло. Слабый сквозняк колыхал огонек свечи. Мариса сидела рядом спиной к нему. Осторожно листала книги Турмадина. Разглядывала картинки, читала статьи. Из раскрытой двери гремел беспокойный храп рыцаря. Вертура лежал и смотрел в потолок.
  - Спи - шепнула Мариса, не отнимая взгляда от страниц - завтра у тебя будет еще один тяжелый день.
  За окном выл осенний ветер. Стучался в стены, гнал по небу тучи. Иногда в их клочковатых просветах где-то далеко над морем проблескивал свет луны. На часах было начало пятого утра.
  
  ***
  
  Глава 7. Рыцари и упавшая звезда.
  
  ***
  
  - Она когда-нибудь спит? - спросил Турмадин.
  - Кто?
  - Леди Анна.
  - Что? - Вертура с ненавистью умывался из кадки ледяной водой - не знаю. В данный момент это самый неактуальный вопрос в моей жизни. Вставайте, уже полдесятого, а вы еще пьяны.
  - Дайте апельсинов.
  - Апельсинов нет. Ни лимонов, ни горячей ванны, ни мыла со вкусом клубники, ни чая с ванильным сахаром.
  - Ох - простонал с дивана Турмадин.
  - Не отчаивайтесь. Я скажу сэру Бенету, что вам требуется выходной - махнул рукой детектив и, накинув на плечи плащ, вышел из комнаты.
  Через пять минут он сидел в кресле цирюльника. Старательный ремесленник в очках и переднике тщательно вымыл руки и, накинув на плечи детектива пеньюар, принялся размешивать в ванночке ароматную пену для бритья. За окнами стояло великолепное осеннее утро. Легкий дождик, понурые березы и клены, серое небо. Опавшие листья. Над жаровней для дезинфекции инструментов разливался и заполнял помещение терпкий аромат смолы. В тазике плескался, дышал паром, свежий, только что из чайника, кипяток. В пузырьках на полке ожидали своего часа одеколоны. В соседнем кресле второй цирюльник мыл волосы и подстригал какого-то важного господина в форменной мантии городского служащего.
  - Слышали? - слегка поворачивая голову к детективу, самодовольно пробасил тот - сегодня на город упали метеоры! Целых два! Держу пари, что это дело рук Ордена. Они мастера таких штучек. И в небе и на земле и под водой. Уж я-то знаю, это не случайно. А? Что на это скажите?
  - Мне бы с земными делами разобраться, куда ж до того, что творится в небе... - покачал головой Вертура.
  - Какая сумасшедшая неделя, вчера полиция грабит особняк будущей леди Корсон, сегодня метеоритные дожди...
  - ...искажение гравитационной константы, бозоны, и картошка подорожала - согласился детектив - вы правы, да, мир стал гораздо опаснее.
  - Но мы же не боимся опасностей?! - гордо делая вид, что именно он боится меньше всех, заявил сосед - вот я ничего не боюсь.
  - Да, пожалуй - согласился детектив. Цирюльник закончил подравнивать его длинные волосы, расчесал и собрал их в хвост. Завязал широкой бархатной лентой и принялся за бритье. Тут стало не до разговоров.
  Так и не попрощавшись со случайным собеседником, детектив вышел на улицу. Уже подходя к полицейскому дому, у запасных ворот, он услышал беседу двух полицейских о том, что ночью приезжал орденский экипаж.
  
  ***
  
  - Как ваша рука, Хелен? - вошел в канцелярию Вертура.
  - Благодарю, лучше - отвела в сторону свои синие глаза Миц. Детективу показалось, что ее щеки слегка покраснели. Отчего-то ему тоже стало неловко.
  + Ничего страшного - поспешила оправдаться Миц - сэр Бенет сказал, что согласует этот вопрос с сэром Динмаром, пришлет кого-нибудь в помощь.
  - Без вас мы не справимся - кивнул детектив и уселся на диван.
  - Вертура - в комнату вошел Бенет. С ним были Элет и лейтенант Басик - где Турмадин?
  - Болен - пряча глаза, ответил детектив - лихорадка. Весь горит. Пришлось встать в четыре утра, звать доктора...
  - Пьянство никому не идет на пользу. С вами поедет мэтр Басик. Собирайтесь.
  Вертура кивнул, встал и, вынув из сумки ключ от своего кабинета, вышел в коридор.
  - Я же все выяснила - яростный голос Марисы из кабинета старшего следователя звонко разносился по коридору - свадьба завтра в два часа дня. Свадебный поезд пройдет по Дуговому Бульвару, Парковой и Колокольной улицам. Вот здесь...
  Стоя перед его столом и тыча грифельным стержнем в блокнот, она демонстрировала свои записи Бенету.
  - И вы предлагаете мне застрелить невесту барона Корсона? - своим сухим конторским голосом спрашивал тот.
  - Разумеется! - яростно кивнула Мариса - вот например, с колокольни собора святой Екатерины рядом...
  - Благодарю - также безразлично-сухо перебил старший следователь - оставьте бумаги мне, я обязательно их посмотрю.
  - Конечно.
  И громко хлопнув дверью, Мариса вылетела в коридор.
  - Я все утро.... - начала она жаловаться Вертуре, но детектив оборвал ее.
  - Скорее всего, там будет барьер. Как в прошлый раз. Все не так просто.
  - Но...
  - Уверен, что сэр Бенет сумеет найти твоим стараниям самое лучшее применение.
  - Да - разочарованно всплеснула руками писательница - почистит ими трубку, растопит печку, бросит в сортир.
  - Не буду спорить, что изобретение бумаги также важно для человечества, как изобретение колеса, палки-копалки и самогонного аппарата - закивал детектив - Мы сейчас уезжаем, Хелен просила помочь с бумагами.
  - Разумеется - Мариса сникла. Ее щеки были бледны, глаза горели. Похоже, она не спала всю ночь и выпила слишком много кофе.
  - Вертура, вы идете? - Элет уже был готов. Он надел нагрудник и закинул на спину небольшой треугольный щит.
  - Готов - убирая так и неиспользованный ключ от своего кабинета в сумку, ответил детектив и пошел следом.
  Во дворе они оседлали коней и выехали на проспект. Дорога лежала на восток, далеко за город.
  Светло-серое небо белело над головами. Накрапывал легкий осенний дождик. Элет ехал впереди, накинув на голову капюшон и иногда попивая из фляги, несмотря на вчерашнее фиаско, с утра он был снова весел и бодр. Лейтенант Басик достал зонтик и читал утреннюю газету прямо в седле. Вертура ехал позади всех. Глядел по сторонам, думал о погоде. Над городом стоял аромат сотен и тысяч жарко натопленных печей. Тяжелый влажный воздух придавливал дымы к земле, смешивал запахи разных пород деревьев, опавших листьев и смол, превращая их в неповторимый осенний букет. Из распахнутых окон кабаков тянуло жареными чесноком, капустой, сосисками и тушеным луком. Из канав прелой осенней травой и гнилыми ветками. Босоногое работники в закатанных по колено штанах жирно шлепали по грязи, тащили тюки ящики и бочки. Торговцы запасались продуктами к холодам. Миновав Бульвары и бесконечно-огромный, огороженный высокой чугунной решеткой украшенной литыми венками кленовых листьев парк Гарфинов, маршалов Мильды, следователи выехали в район особняков. Где-то здесь, в стороне, стоял сгоревший дом Луизы Розенгарден.
  - Помните? - внезапно крикнул детективу Элет - улица Жасмина? Здесь недалеко.
  - И до Вишневой дороги рукой подать - согласился Вертура - немного в стороне.
  У караулки на улице Гладиолусов их ждали двое орденских сержантов.
  Перед серым двухэтажным зданием с пожарной башенкой и пристроенной сбоку бакалейной лавкой стояли черные кони под зелеными покрывалами. Под навесом коновязи толпился народ. Отправленные в магазин слуги, батраки и просто бездельники-гуляки вели свои нехитрые беседы, прятались от припустившего дождя. На крыльце караулки в полудреме развалился пузатый постовой. Его тяжелый шест стоял рядом у стены. Полицейский лениво оглядывал окрестности, присматривался к дверям церквушки напротив, любовался на выходящих девиц. Он курил трубку и был нетрезв.
  - Сэр Элет? Сэр Вертура? - спросил плечистый человек в черной с зеленым кантом, но без крестов на широких рукавах, как у рыцарей, мантии - сожалею, что не смогли дождаться вас в конторе. Не терпящее отлагательств дело.
  Люди Ордена ловко оседлали коней и вместе со следователями поехали дальше на восток.
  - Густав Халет - представился старший сержант - Альберт Герц.
  Его спутник приветливо кивнул и помахал рукой в огромной фехтовальной перчатке.
  - Очень рады - ответил Элет и представил спутников.
  - Как я понимаю - очертил перспективы детектив - мы должны подобрать снаряд с записями...
  - Да - слегка недовольно кивнул Халет - и не спрашивайте. Мы бы и сами справились, но это была идея сэра Вайриго. Спросите потом у него.
  - А это... Не опасно? - осторожно поинтересовался лейтенант Басик - ну, ехать в болото, вдруг на нас нападут?
  - С Божьей помощью не нападут - слегка откинул от бедра мантию сержант. На его поясе из кобуры блеснула украшенная рифлеными накладками рукоять высокотехнологического пистолета.
  - Лазер на быстрых, как их там... - уточнил Вертура.
  - Разумеется - улыбнулся Халет. Его лоб охватывал легкий обруч. Когда они проезжали под низкими ветками сирени, воздух слегка дрожал вокруг него. На обоих сержантах красовались легкие темно-серые орденские кирасы с набедренниками, оба были вооружены короткими мечами.
  - Ей Богу - с улыбкой обратился к Вертуре Элет - зачем мы-то еще? И почему все всегда хотят, чтобы мы чувствовали себя идиотами?
  - А я только за то чтобы всех монстров перебили за нас - добавил лейтенант Басик - вон, что в газете пишут...
  - Да - кивнул детектив - господа рыцари, конечно, отличная защита от любых чудовищ. Но роль нашего присутствия здесь мне тоже до сих пор не ясна.
  Его проигнорировали. Юго-восточный район остался позади. Вишневая дорога свернула на юг, к Южному тракту. По левую руку появилась бесконечно длинная стена монастырского сада. По правую, тянулись непролазные заросли боярышника и растущего у воды ивняка. Где-то рядом начиналось болото, помеченное на карте в конторе как Чащоба Глотета. Дорога была проложена вдоль ее края и выходила к Вишневому Предместью, а дальше сворачивала на Восточный Тракт. Навстречу агентам то и дело выкатывались телеги и фургоны - город готовился к зиме. Везли все. Уголь, дрова, доски, кирпичи, муку и юво. Сваливали, засыпали и загружали в бесконечные склады и амбары, запирали на огромные, какими можно запирать целые крепости, замки, и запускали котов, чтобы товар не попортили крысы.
  Овощные фуры, телеги с бочками, дома на колесах, из окошек которых глядели серые чумазые дети. Тачки тележки и дрожки спешили в сторону большого города. Впереди, над деревьями серели стены домов и окна Вишневого предместья - перекрестка, вернее поворота к большому тракту где стояло несколько больших каменных домов, вокруг которых были разбиты сады, а со временем выросло и множество лачуг, за скоплением которых, если не сворачивать по основному пути на север, начиналась по-настоящему глухая дорога.
  Заросшая желтой травой, она огибала трясину и выходила к лесным делянкам и суходолам. Уже минуло время обеда, когда, наконец, рыцари остановили своих коней.
  - Это там - надевая специальные очки, указал вглубь болота Халет. Едва заметные зеленые блики плясали в его глазах - Альберт, проверьте уровень искажения. У меня помехи.
  - Для этой дальности от стабилизаторов - немного выше нормы - надевая такие же очки, доложил тот
  - Что это там? - указал рукавом вперед Элет. Они проехали чуть дальше по дороге, миновали поворот и подъехали к притулившемуся к обочине черному орденскому дилижансу. Кони стояли смирно, словно ожидая, что хозяева вернутся с минуты на минуту. Фонари по углам дилижанса горели, несмотря на то, что уже много часов как было светло. Двери закрыты, вокруг тихо и безлюдно.
  - Это первая группа - мрачно пояснил Халет - мы слишком долго копались. Оставайтесь тут. Следите за лошадьми.
  Рыцари спешились и, раздвинув рукавами густые лапы темных елей, сошли с дороги и углубились в лес.
  Полицейские переглянулись.
  - Это что, шутка что ли? - возмутился лейтенант Басик, когда темные плащи скрылись из виду.
  Вертура подъехал к карете и гулко ударил сапогом в борт.
  - Ау - как-то неуверенно позвал он - есть кто-нибудь? Фонари погасите, день на дворе!
  Он спешился и с подозрением поглядел в ельник, в котором исчезли бросившие их наедине с пустым зловещим дилижансом загадочные Густав Халет и Альберт Герц.
  - Всегда мечтал взглянуть, какие тайны они скрывают в этих своих черных повозках - осмелев, заговорщически поделился с Элетом Вертура и, подойдя к двери, потянул ее на себя. Подергал вверх и вниз за ручку, но ничего не произошло. В бронзовой накладке темнела скважина. Дверь была заперта на замок.
  Бледный лейтенант Басик подъехал к деловито разглядывающему дилижанс Вертуре и попросил.
  - Может не надо?
  - Если вы считаете, что мне тут нравится - сурово ответил детектив - то я вам отвечу, что по плохому сюжету сейчас мы должны открыть карету, а там будут трупы. Или мы услышим крик о помощи....
  Все непроизвольно прислушались. Вокруг было неприятно тихо. Серая морось глотала все звуки. По обе стороны от просеки вперемешку темнели осины и елки. Кое-где у дороги кустились заросли красного ивняка. Густой подлесок напирал на дорогу, загораживал от лишних глаз чащу.
  Лошади недовольно раздували ноздри и прядали ушами. Даже отважный Элет замер в седле и внимательно прислушивался к какому-то далекому, слышимому только ему одному звуку. Но сколько бы он не напрягал слух лес оставался нем. Только дождь шелестел по серым ветвям и опавшим листьям.
  - Значит, остались трупы - развел руками детектив и снова налег на ручку дверей.
  - Хой, Вертура - позвал объехавший дилижанс спереди Элет - похоже, с этими лошадками что-то не то...
  Он подъехал к ним бок в бок, и теперь махал ладонью прямо перед мордами впряженных в дилижанс лошадей. Те вяло вращали глазами, но явно не особо реагировали на пасы помощника старшего следователя. Детектив обошел с другой стороны и залез на козла, дернул вожжи. Лошади вяло шагнули вперед. Дилижанс качнулся на колесах и съехал обратно в колеи.
  - Он тут уже долго - сообщил лейтенант Басик - смотрите, как глубоко просел в грязь.
  Вертура снова прислушался. Лес оставался безмолвным, но теперь он отчетливо слышал глухой стук приближающихся копыт. Рука детектива легла на рукоять меча. Элет развернул коня и достал из петли свой боевой топор. Из серой дождливой мглы на них мчался всадник в сером плаще.
  - Это я! - замахал рукой человек и скинул с головы капюшон. Серый свет неба блеснул в мокрой от пота лысине инспектора Фика - сэр Бенет сказал, что вы уехали, послал догонять....
  Он подъехал к экипажу и озабоченно спросил.
  - Что вы тут делаете?
  - Как всегда - мрачно развел руками Элет - ждем-с.
  - А - кивнул инспектор и без лишних расспросов пристроил своего коня рядом. Детектив сидел на козлах под кучерским козырьком и глядел перед собой на мокрые спины лошадей. Скрестив руки на груди, он приложил кулак к губам чтобы было лучше думать. Для эксперимента он дернул вожжи еще пару раз, но кони снова не пожелали двинуться с места. Детектив прислушался к лесу, но чащоба и в третий раз ответила тишиной. Наконец, окончив свои размышления, детектив спрыгнул на землю, зашел к лошадям спереди, взял из за морды, смело оттянул им веки и, заглянув в пустые мутные глаза, вернулся к остальным. Казалось, он был расслаблен и даже немного весел, словно всем видом демонстрировал, что нашел ответ что здесь произошло. Еще раз, для профилактики, подергав ручку дверцы дилижанса, он подошел к инспектору Фику и попросил у него.
  - Дайте пожалуйста, ваш пистолет.
  - Зачем это вам? - с опасливым недоверием возразил тот.
  - Прострелить замок - просто объяснил детектив.
  Инспектор слегка поколебался и, достав из кобуры пистолет, притянул его Вертуре. Но как только рукоятка оказалась перед лицом детектива, тот резко схватил почтенного инспектора за рукав и со всей силы потащил вниз, так что тот с размаху шлепнулся с лошади в грязь, а детектив вдавил его коленом в лужу так быстро, что никто не успел сообразить, что к чему. Взвизгнул выдернутый рывком из ножен меч.
  - Вертура! - возмущенно окликнул Элет - что вы делаете?
  - Вы с ума сошли! - сдавленно простонал инспектор.
  - Элет - коротко приказал детектив - лейтенанта на мушку.
  - Я не... - попытался тот, но помощник старшего следователя молниеносно вскинул секиру и приставил лезвие к груди оцепеневшего от ужаса полицейского.
  - Теперь восстановим цепь событий - начал свою речь Вертура. Он бросил второй пистолет инспектора в грязь и вынул из ножен его короткий меч - Мэтр Басик, прошу, без лишней суеты. И не смейте меня перебивать.
  Лейтенант повиновался.
  - Итак - рассудил детектив и чтобы выждать паузу, подобрать нужные слова, тяжело вздохнул. Все оглянулись. Вокруг по-прежнему шелестел дождь. Где-то хрустнула ветка. Лейтенант вздрогнул и обернулся.
  - Ночью падает орденский снаряд. Из Храма присылают дилижанс, чтобы подобрать его. Группа не возвращается, и посылают этих двоих и нас. Мэтр Халет и мэтр Герц никакие не сержанты. Они оперативные агенты, как сэр Вайриго, то есть рыцари. Они должны проверить, что случилось с сержантами и командой сбора. А нас взяли только потому, что тот, кто отдал приказ догадывался о том, что среди нас стукач.
  Вертура сделал многозначительную паузу.
  - Возможно это вы, сэр Элет - рассуждал он - возможно, я. Но гораздо более возможно, что... Скажите, мэтр Фик, кто был в конторе, когда сэр Бенет сказал вам следовать за нами. Не ошибетесь, и это спасет вашу жизнь.
  - Там был... был... - прошептал инспектор - его усы качнулись, глаза в отчаянии забегали из стороны в сторону, он обвел присутствующих полным страха и мольбы взглядом - я не... уберите колено с моей спины, я сейчас захлебнусь...
  Вертура поднялся и, сделав шаг в сторону, поднял пистолет и спросил.
  - Ну?
  - Там был... там... - поднялся из грязи инспектор - ааа!
  Он дико закричал, толкнул детектива в бок и бросился прочь в ельник. Вертура проводил его дулом пистолета, но не выстрелил. Элет вздрогнул и уже хотел спешиться, чтобы броситься вслед, как детектив предостерегающие вскинул руку.
  - Берегитесь! - яростно воскликнул он - это ловушка. Здесь нас всех должны убить. По коням! Скорее!
  Он кинулся к лошадям, и хотел было вскочить в седло, как дверь дилижанса с грохотом распахнулась и слетела с петель. Конь лейтенанта Басика с диким испуганным ржанием взвился на дыбы и едва не сбросил седока. Зонтик и газета полетели в лужу. Чуть не сбив с ног Вертуру, животные бросились прочь, унося в страхе прижавшегося к гриве полицейского. Он так и не смог разглядеть, что так напугало животное.
  Окровавленная голова с горящими глазами и пришитой к шее рукой, распахнув пятерню, бросилась на детектива. Но Вертура был готов к встрече с ночным кошмаром. Поджав губу, он нахмурился, выставил перед собой пистолет, и выстрелил ей прямо в распахнутую клыкастую пасть. Запахло селитрой, и раскуроченное выстрелом вупор чудовище свалилось под ноги выпрыгивающим из зловонных, окровавленных недр кареты орденским сержантам.
  С другой стороны дилижанса Элет с силой ткнул секирой одного из одурманенных орденских коней. Те дернули, и сержанты от рывка попадали друг на друга. Вертура заметался в поисках своей ускакавшей лошади. Из ельника раздалось рычание, мелькнули алые ленты и белый плащ, за ним второй.
  - Сюда! - размахивая топором, позвал Элет и детектив, запрыгнув на козлы дилижанса, вцепился в плечи рыцаря и вскочил на круп едва не свалившегося под тяжестью двух седоков лошади.
  - Но! Но! - стуча по шее коня щитом, отчаянно закричал агент, и тот рванул вперед. Обернувшись, Вертура увидел, что на дорогу за ними выскочил инспектор Фик, но он не преследовал беглецов, он убегал от выскочившей следом белой собаки. Чудовище вцепилось в плащ злополучного инспектора и повалило его на землю, а следом уже наседали мертвые орденские сержанты. Сверкая кинжалами, они всадили свои лезвия в спину неудавшегося предателя и бросились следом за лошадью. Инспектор еще продолжал ползти. Казалось он не чувствовал боли, он жалобно протягивал ладонь вслед скачущим прочь агентам. Густые усы последний раз всколыхнулись вокруг округлившегося от отчаяния рта, и инспектор упал лицом в желтую дорожную грязь.
  Еще одна фигура в белой хламиде выскочила на дорогу перед беглецами, но капюшон неудачно сполз на темное лицо и перехватчик попал под копыта. Не помня себя от страха, агенты и лошадь мчались через лес, оставляя позади себя отстающих оборотней, черный дилижанс и затерявшихся в лесу орденских рыцарей.
  
  ***
  
  - Позвольте поинтересоваться. В штаны не наложили? - важно спросил Элет, когда они были уже далеко. Впереди темнели спасительные стены придорожного дома. Просека вывела их на большую дорогу.
  - Времени не было - коротко ответил детектив - он в сотый раз пытался прокрутить перед внутренним взором тот момент, который отделил его от неминуемой гибели, когда он мог оступиться и разделить судьбу инспектора - почему не уехали без меня? Ваш конь едва не помер.
  - Не вам же одному быть героем! - хвастливо отозвался Элет - Хелен все рассказала о вас, а я, знаете ли, тоже люблю, когда все восхищаются мной.
  Некоторое время они ехали молча. Через пару километров просека уперлась в обитаемый тракт. Слева серели дома какой-то деревни. Справа белело заросшее желтым камышом озеро. Вертура спешился и пошел рядом с лошадью. Его руки дрожали, ноги подкашивались и слушались плохо, но от ходьбы становилось спокойнее.
  - Да...- оглядевшись, воскликнул Элет - какая провинциальная глушь. Куда не плюнь - одно болото.
  - Не обляпайте воротничок - предостерег детектив - куда это мы попали? - окликнул он идущего навстречу, закинувшего за плечи лапти босоногого селянина.
  - А, вам в 'Черный Огурец', это туда - пространно махнул рукавом куда-то по дороге ободранный сутулый, с тощими голыми лодыжками, небритый мужик. И так и не пояснив, что такое 'Черный Огурец', зашлепал дальше в деревню.
  - Ха, вот деревенщина! - поглядел ему вслед Элет, глотнул вина из своей фляги и, передал Вертуре.
  - Королевский подарок - кивнул тот и тоже выпил. Еще минут пять они шли молча, пили большими глотками. Первым снова заговорил Элет.
  - С чего это вы решили, что это рыцари Ордена?
  - Ну... - отер залитый дождем лоб детектив - видели их очки? Можно через стены смотреть, можно так, чтобы все вокруг голые были, можно там приблизить, удалить, кверху ногами и в других позах. В общем, студентам типа сержанта Юлета, такие в шаловливые ручки не выдают.
  И допил оставшееся вино. Счастливое спасение вкупе с выпитым уже унесло все печали дождливого дня.
  - И еще - понизил голос детектив - я в энциклопедии у мэтра Верита про эти геостаты видел. Их запускают для наблюдения, они висят в безвоздушном эфире, на землю, вниз, смотрят и пишут. А потом сбрасывают снаряды, такие вольфрамовые болванки в метр длинной. Мы бы такую впятером даже к дороге не донесли. Ну, может не метр, поменьше. Втыкаются в землю еще очень глубоко. Одним словом в сумке и на лошади все равно не унесешь. Простой вывод - карета уехала раньше и что-то случилось. А когда явился инспектор, я понял что он тут не случайно и никакой сэр Бенет его никуда не посылал.
  - Вам точно надо быть детективом - улыбнулся Элет - хо, это что и есть тот самый 'Черный Огурец'?
  Впереди, среди желтых крон, темнели стены большого гостевого дома. Во дворе было не протолкнуться от повозок. Одни кучера запрягали лошадей, другие распрягали и заходили в сложенный из черных мореных бревен дом. Одни хотели попасть в город до темноты, другие наоборот - отдохнуть и выпить перед последним перегоном. Из распахнутых дверей и окон лилась нестройная музыка. Как пояснил скорчившему брезгливую рожу Элету, Вертура - по кабакам и площадям играют те, от кого за отсутствием слуха выперли со второго курса музыкальной школы. Над воротами красовалась вывеска - на серых, выветренных досках почерневший от времени огурец.
  
  ***
  
  Полицейские агенты остались на дороге. Рыцари миновали ельник и вышли к болоту. Впереди, между черных стволов и кустов брусники серел склон маленькой лесной возвышенности. То там то, тут из земли торчали темно-серые валуны, поросшие густым реликтовым мхом. Лежали поваленные непогодой деревья. Они были уже достаточно далеко от дороги, когда усиленный тактическим наркотиком слух рыцарей уловил звук пистолетного выстрела. У брошенного дилижанса началась драка. Рыцари ускорили шаги - они спешили по заметным только их усиленному зрению следам - к вершине холма, где в землю воткнулась вольфрамовая болванка снаряда. Впереди уже виднелся просвет - поваленные ударной волной и обожженные деревья, но рыцари замедлили ход. На хвое четко отпечатались следы.
  - Сэр Герц? - зондируя едва заметными зелеными лазерными лучами местность, констатировал кавалер Халет - у вас тоже помехи?
  - Да. Будьте готовы - прикрывая спину напарнику, согласился сэр Герц. Его рука скользнула к пистолету. Они стояли посреди маленькой поляны. Одно дерево было срезано упавшей капсулой и еще два - ударами боевых лазеров. Кусты вокруг примяты. Кавалеры стояли спина к спине и сканировали местность. Дождливый лес молчал. Но где-то в сумрачной чащобе нарастал едва уловимый, звенящий гул. Сэр Герц поднял пистолет, повел головой. Он щурился, в его глазах плясало бешенное зеленое пламя. Он отключил вышедшие из строя очки и прицелился в черную мглу ельника. В поляризованных линзах прицела пульсировали радужные разводы. Где-то между деревьев с едва слышным погребальным звоном и треском катился огромный черно-серый шар. Из чащи на рыцарей надвигалось густое холодное марево. Сквозь его дымчатую завесу могло показаться, что как будто бы мир вокруг начал необратимо истощаться и таять, меняться, бледнеть и терять свои краски. Халет отер рукавом глаза. Посмотрел на свою теряющую цвет ладонь и заморгал. Но это была не иллюзия. Дождь и воздух вокруг наполнились едва ощутимой, но заметной вибрацией постепенно обращающейся этим едва уловимым, но отчего-то неприятным и даже страшным звоном. От этого дисгармоничного адского пения колокольцев и бубенцов, от сухого, непривычно громкого хруста подминаемой мягкими округлостями шара хвои и ломаемых веток, в душе разливался щемящий, обезоруживающий и парализующий волю страх. Если бы здесь были те, кто вчера участвовал в штурме дома Вальдэ, они бы могли поклясться, что при появлении серебряной девы чувствовали то же самое. Но если тогда это был всего лишь накрывший людей невидимым погребальным саваном беспричинный, реликтовый, поселившийся еще в душах изгнанных из Рая и заглянувших в Бездну Адама и Евы ужас, то теперь к нему прибавилась и физическая угроза. Окутанный густыми клубами черно-серого клочковатого тумана высокотехнологический, со множеством вращающихся в каком-то неприятном пульсирующим как искаженный мутацией или тяжелой болезнью живой организм, ритме деталей шар огибал рыцарей по широкой дуге. Туман густыми объемными, как пар из машины, хлопьями, стелился по земле. Растекался между деревьев, и казалось, что все, что попадало в поднимающуюся за этой живой, пульсирующей машиной завесу теряло свою физическую структуру и форму, искажаясь и обращаясь в что-то совершенно иное, неприемлемое и уродливое, порождающее только отвращение и страх.
  Медленно, словно преодолевая сковавший мышцы ужас, сэр Халет поднял оружие первым. Шепча 'Господи Иисусе Христе, помилуй меня грешного', обеими руками навел пистолет на катящееся между деревьев облако и с усилием медленно нажал на курок. Но ствол остался нем. Не один стабилизированный патрон не выстрелил. Ни одна пуля из обедненного урана не вылетела в сторону синтетического чудовища.
  - Сэр Герц - мучительно прошептал рыцарь - бегите, я задержу его.
  - С Богом брат! - без рассуждений кивнул напарник. И хлопнув товарища по руке, отступил. Халет выбрал момент и из последних сил бросился в атаку наперерез. Дымный шар еще не успел замкнуть вокруг кавалеров полное кольцо тумана и Герц все-таки успел вырваться из его смертоносных объятий, когда Халет догнал чудовище, на бегу занес меч и вонзил его в серые мягкие колеса и ткани. Колокольца взревели, их звон стал невыносим, лезвие меча сверкнуло молнией, и брызнувший из всех подвижных деталей машины черный туман поглотил рыцаря.
  
  ***
  
  Остановившись уже внизу, в лощине, сэр Герц обернулся и вскинул пистолет. Клубы черно-серого тумана сползали со склонов холма. Над лесом стоял неприятный, шелестящий гул. Как-будто бы где-то наверху, на холме перетекала какая-то густая, чавкающая жижа. Звон начал усиливаться. Шар, хоть и сильно замедлил свое движение, но все-таки еще преследовал второго рыцаря. Сэр Герц побежал. Он миновал болото и ельник и остановился только неподалеку от дороги. Прислушался. Вокруг было тихо. Только шелест дождя и легкое потрескивание веток нарушали тишину осеннего леса. Ни птиц, ни шороха листьев. Зловещий туман рассеялся. Преследователь отстал. Держа пистолет наготове, кавалер вошел в ельник. Впереди на дороге темнел брошенный на обочине дилижанс.
  - Помилуй меня грешного... - прошептал сэр Герц. Двое в одеждах орденских сержантов сидели на корточках посреди дороги и с чавканьем раздирали что-то лежащее на земле тело. Оба мокрые и измазанные в дорожной грязи и черной, как деготь жиже. Обе впряженные в дилижанс лошади валялись посреди дороги, и вяло шевелили ногами. Их внутренности еще шевелились и кровоточили дурно пахнущим черно-синим синтетическим гелем. Дверь дилижанса зияла мертвым зевом раскрытого склепа, а дальше по дороге распласталось окровавленное, накрывшееся белым плащом тело. Сэр Герц включил свои очки и обвел взглядом картину. Зеленые лучи снова заплясали в его глазах.
  - Агентов полиции нет. Лошадей нет. Тел тоже нет - под запись сообщил он - группа сэра Эрина погибла. Сэр Халет остался на холме. Приказал возвращаться. Максимальная вероятность, что он уже мертв.
  Услышав звуки голоса, кровавые сержанты прекратили свою нечестивую трапезу и обернулись к вышедшему на дорогу рыцарю. В руках тускло блестели кинжалы, обезображенные лица в крови. Бестолково вращая пустыми плотоядными глазами, монстры смотрели на новую жертву. Кавалер поднял пистолет и дважды нажал на курок. Оба чудовища повалились с оторванными головами. Сэр Герц подошел к ним, обвел взглядом место побоища, заглянул в дилижанс и, нажав на циферблат салонных часов, слегка подвел пальцем стрелки. Он успел отойти на сотню метров, когда за его спиной поднялся столб жаркого белого пламени не дающего дыма. Огонь поглотил черный дилижанс, его синтетических коней, монстров и растерзанное тело инспектора Фика. Сэр Герц закрыл глаза и выполнил дыхательное упражнение. Тактический наркотик переставал действовать. Начинала накатываться усталость. В город кавалер возвращался пешком.
  
  ***
  
  Было уже семь вечера, когда измученные агенты въехали в город. Они свалились с заколков попутного фургона у ближайшей винной лавки, душевно распрощались с возчиком, зашли и купили себе еще. Потом остановили коляску и приказали везти на перекресток проспекта Лордов и Южного проспекта. Элет развалился на заднем сиденье, отпивал из фляги. Вертура сидел напротив, пил мало и сосредоточенно чистил трубку.
  - Это был план кавалера Вайриго - когда они уже подъехали к конторе, поделился мыслями он.
  - А давайте подадим на него в Страшный Суд! - энергично тряхнув рукавом, предложил Элет.
  - Он хотел, чтобы рыцари перебили засаду. А мы были приманкой. Но, похоже, ничего не вышло...
  Они выбрались из кареты, зашли через парадные ворота, пересекли двор и поднялись на второй этаж
  - Лейтенант Басик не появлялся? - проходя мимо, требовательно спросил у дежурного полицейского детектив - дайте-ка глянуть в журнал. Ну да, похоже, мэтра Фика тут сегодня вообще не было.
  Из канцелярии доносились веселые голоса. Один насторожил Вертуру больше всех. Со словами - рыцари, дети и дамы вперед, он, так и не пропустив Элета, вошел первым.
  За сдвинутыми вместе столами посреди жарко натопленной комнаты сидела Райне. В своей потертой алой мантии, черной войлочной шапочке на голове и серых канцелярских нарукавниках. Волосы рыжели сежей хной. Она улыбалась. На столах было прибрано, диван, что еще утром стоял почти что посредине кабинета так, чтобы было недалеко вставать до столов, отодвинут к окнам, шторы подвязаны, плафоны газовых рожков начищены, табуретки аккуратным рядком вытроены вдоль стен. Кубки вымыты и убраны в сервант, а папки в шкафу выровнены и расставлены по алфавиту. Одним словом все было прибрано и разложено по своим местам.
  Все четыре девицы сидели за столами, разбирали бумаги и вели веселую рабочую беседу. Миц диктовала. Райне ловко переписывала начисто приготовленные старшим следователем, лордом Динмаром и доктором отчеты и письма. Гирке запечатывала и надписывала конверты. Даже Мариса присоединилась к этой деятельности. Поджав колени, она сидела на стуле, выискивала из книги и диктовала адреса. Все были так увлечены работой беседой и обсуждением посланий, что появление агентов застало девичник врасплох.
  - А, это как всегда вы... - махнула рукой Райне и все засмеялись.
  - Нас чуть не съели... - попытался детектив.
  - Что соли не хватило, или перцу? - спросила Райне.
  И все снова захихикали.
  - Инспектор Фик убит - подойдя к столам, серьезно разъяснил детектив. Смешки прекратились. Все уставились в мокрые изможденные лица агентов.
  - И мы не знаем что с лейтенантом - продолжил Вертура, достав ключ от своего кабинета, вышел из канцелярии. Мариса выбежала следом. Элет остался.
  Бежевый свет газовых ламп падал на лица, предавал обликам резкие контрастные черты. Мариса заглянула в глаза детективу и продемонстрировала блокнот.
  - Я записала историю расчетчика Ганета. Со слов этой Гирке. Она настоящее чудовище... Она копается в мертвых мозгах и читает их мысли. Но тебе будет интересно - серьезно сообщила писательница - надо только немного исправить и будет неплохой рассказ ужасов. Вы потеряли мэтра Басика?
  - Знаете, леди Райне! - гремел из кабинета Элет - вот вы все шутите да издеваетесь, а Вертура замечательный и благородный человек - и принялся рассказывать историю их поездки.
  - Ну... - указал рукавом в сторону кабинета детектив - примерно так. Если лейтенант уехал, он где-то в городе. Надо поехать найти его.
  Мариса кивнула.
  - Съезжу к нему домой. Ему может грозить опасность.
  - Я поеду с тобой - заявила Мариса.
  - Я тоже - вывалился из канцелярии Элет. Он на ходу нацепил на шею плащ, моментально застегнул его, оправил шарф перед зеркалом, и как будто помолодел на десять лет.
  - Хелен, будьте добры, найдите нам адрес - обратился детектив.
  - Конечно - кивнула Миц и бросилась к шкафу с папками. Только зашуршали полы и рукава красно-голубой мантии.
  
  ***
  
  - Поселим лейтенанта к Турмадину - пока они ехали, рассуждал детектив.
  - А вы куда? - изумленно выпалил Элет - вы что, снова поселитесь на диване в канцелярии?
  - Он будет спать в своем кабинете - держа детектива за локоть, возразила ему Мариса - правда Марк? И ты никогда не опоздаешь на службу, а я буду готовить тебе горячий кофе и яичницу в служебном камине, а на ночь травяной отвар...
  - Зачем мне травяной отвар на ночь? - поинтересовался детектив.
  - Разумеется, для поднятия жизненного тонуса - вставил свое умное слово Элет - бывает, так уработаешься...
  - Приехали! Тпру! - с отвращением прокричал утомленный громкой бестолковой болтовней пассажиров возчик. Все трое вышли из экипажа перед высоким шестиэтажным зданием. Поднялись по лестнице на третий этаж и прошли по коридору в нужную комнату. Вертура подергал ручку двери и убедился, что она заперта. Постучал, прокричал, что это детектив Вертура, заглянул в замочную скважину. Но пустая комната оставила его без ответа.
  - Может его тоже убили через окно? - озабоченно спросила Мариса - и...
  - Нет - проводя рукой по порогу, ответил детектив - грязи нет. Он сегодня не приходил.
  Они вышли из дома и, попросив консьержку по приходу отправить лейтенанта в полицейский дом Южного района, остановились под фонарями. Было уже совсем темно. Все устали. Вертура утомленно навалился на парапет. Мариса бессовестно зевала во весь рот. Один Элет выглядел вяло - расхлябанным, как бывалый повеса после ночного кутежа. Несмотря на наказ, извозчик уже уехал, пришлось выходить на проспект, ловить нового. Вертура сказал, что знает, где искать лейтенанта. И они поехали в центральную комендатуру. Туда, куда они ездили с Бенетом на прием к полковнику Гигельмоту. Именно там, в трехэтажном здании с белыми контрфорсами, в накуренной полицейской караулке и обнаружился растрепанный и полупьяный лейтенант. Он осиротело сидел в стороне от компании своих бывших сослуживцев и тоскливо глядел в окно как над городом наступает ночь. Его каштановые кудри были нечесаны, усы мокры от юва. Мантия на груди расстегнута, рубаха растрепана и измята. От лейтенанта ужасно пахло потом, дешевым табаком и спиртным. Словно в очередной раз решившись на что-то важное, он внезапно мучительно закатил глаза, сгреб себя за ворот и фальцетом обратился к коллегам с призывом.
  - И вот я .....
  - Мэтр Басик, ну мы же сдаем! - в сердцах бросил ему пухлощекий капрал и сжал кулаки - напишите отчет и подайте в журнал! И вообще, вам, как лицу разжалованному, в служебном помещении не место!
  Лейтенант сник. Такого предательства от бывших коллег он явно не ожидал.
  - Поедете с нами - навис над несчастным Вертура.
  - Что? - встрепенулся тот - ах это вы... я было подумал что...
  - Мы вас ни в чем не виним - утешил его детектив - мы отвезем вас к сэру Турмадину. Поживете у него. Мы поможем перенести ваши вещи. С ним можете напиваться сколько угодно. Никто вам слова не скажет. Особенно если выпивка за ваши деньги.
  Было уже поздно. Все едва стояли на ногах. Турмадин только проворчал, что не потерпит произвола, но когда Вертура заверил его что это временно и что у него есть для рыцаря подарок, тот прекратил сопротивление и помог затащить тюк с вещами лейтенанта на второй этаж.
  - Как я утомилась! - заявила Мариса. Она руководила переездом, и теперь стояла посреди комнаты, уперев свою тонкую руку в бок - быстро домой. Марк, немедленно прощайся с друзьями.
  Детектив с грохотом опрокинул табуретку, снизу застучал в стену, зарычал растревоженный шумом сосед.
  - Прощальный салют на сегодня - Вертура со смущенной улыбкой пожал плечами, вручил Турмадину подарок - большую бутылку вина и кулек булочек с повидлом на закуску и они с Элетом откланялись и вышли на улицу под ночной дождь. Все втроем они стояли под зонтиком Марисы и ждали пустой кареты.
  - Я в контору, заберу домой леди Райне - важно сообщил о предстоящей миссии Элет.
  - Как мило - возразил детектив - вы солидный, известный всему городу, тайный агент, жена зашивает ваши раны, теща почти не бывает дома, гувернантка воспитывает детей, зачем вам Райне?
  - Вы разве не знаете, что они семьей живут у нас?
  - Знаю - ответил Вертура - это я к тому, что такая зубастая и сама домой дойдет....
  -Знаешь Марк, рыцарь он на то и рыцарь, что даже зубастой... - начала было Мариса, но к ним уже подъезжала мокрая открытая коляска, и пришло время прощаться.
  Небо над городом сверкнуло, синим пламенем. Где-то ударила молния.
  
  ***
  
  В кабинете было душно. Свет фонарей не пробивался через плотно занавешенные окна.
  - Погибли двое сержантов и двое рыцарей Ордена - читал письмо Бенет. Старший следователь бросил быстрый взгляд на Элета поверх очков - сэр Вайриго пишет, что лорд-бальи Лигура берет расследование в свои руки.
  - Что это значит? - не сразу догадался помощник старшего следователя.
  - С большой вероятностью они уже уничтожили особняк Вальдэ и ликвидировали баронессу. Поедете к Черному каналу и проверьте. Немедленно.
  - Ясно! - с готовностью кивнул Элет.
  По дороге он заглянул в канцелярию.
  - Простите, леди Райне! - галантно крикнул он - служба зовет, смогу довезти вас до дома только когда вернусь!
  - Вы так любезны - улыбнулась Райне - вы устали, не утруждайтесь, я дойду сама.
  Но Элету было не до любезностей. Опоясавшись секирой, он схватил свой щит и быстро спустился во двор, к конюшням. Дождь усилился. Под навесами в свете жаровен желтели изможденные лица конюхов. Тускло светил фонарь. Полицейский дежурный с недовольством открыл ворота перед поздним всадником, и помощник старшего следователя помчался по темным улицам, в дождь.
  Еще с дороги он заметил приглушенное завесой ливня зарево. Придерживая недовольного коня, агент подъехал ближе. За деревьями парка в безмолвии пылал большой дом. Сторожка у ворот была пуста. Шум дождя заглушал треск и шум пожарища. Белые сполохи блестели в бесконечных струях льющейся из непроглядного ночного неба воды. Необычайно яркое и высокое, как полотнища знамен, белое химическое пламя вырывалось из окон и парадных дверей особняка. Вокруг не было ни души. Подъехав поближе к мощеному двору и клумбе с мертвым каменным деревом посредине, Элет еще какое-то время с гипнотическим интересом наблюдал это фантасмагорично - яркое безлюдное зрелище. В его глазах отразилось тревога. Отважный агент передернул плечами, словно стараясь отогнать расползающееся по спине и груди чувство липкой леденящей жути. С трудом заставив себя отвернуться от этого страшного зрелища, он развернул коня, ударил в карьер, и, прижавшись к шее лошади, помчался обратно в контору, чтобы поскорее сообщить о случившемся старшему следователю Бенету и лорду Динмару.
  
  ***
  
  - А теперь я прочту тебе историю расчетчика Ганета на ночь - листая блокнот и тыча в него грифелем, заявила Мариса. Детектив и писательница лежали на кровати. Заломив руку за голову, Вертура глядел в темный потолок. В камине уютно горел огонь. Осенняя прохлада смешивалась с теплом очага. Капли дождя за окном мягко шептались в осенней листве. Одеяло и камин согревали ноги, большие мягкие подушки пахли душистой лавандой и синькой. Распахнутая на груди свежая крахмальная рубаха приятно холодила тело. Булочки и шоколад были почти съедены. История сегодняшнего путешествия рассказана и пересказана в двухсотый раз. Мариса лежала подогнув колено, облокотившись о плечо Вертуры, он обнимал ее одной рукой, смотрел в потолок. Она вертела в руках грифельный стержень и делала пометки в записях.
  -Да ну его, этого расчетчика, не хочу слушать всякую дрянь - возразил детектив - напиши лучше про меня и подай в журнал.
  - Тогда спать - положив рядом с собой блокнот и пенал с грифельными стержнями, распорядилась писательница - и сдвинься. Спать вдвоем под одним одеялом признак нездоровых отношений.
  Она повернулась к нему лицом, поджала колени и уткнулась лбом в его плечо. Он видел, как в полутьме блестят ее глаза, как она улыбается, ожидая, что он повернется и поцелует ее на ночь. Так он и поступил.
  
  ***
  
  Глава 8. Нечестивая свадьба.
  
  ***
  
  Вопреки всем ожиданиям воскресное утро было ясным. Бравые гвардейцы и полицейские в нарядных, вычищенных до блеска шлемах стояли вдоль проспекта по маршруту следования свадебного картежа барона Корсона. Играли полковые барабаны и флейты. Люди открывали окна, радовались теплому осеннему солнцу и музыке, глазели на неторопливый, красиво разряженный свадебный поезд, весело беседовали, обсуждали предстоящие событие, курили трубки. Рыжий лорд Корсон и своей невестой возглавляли процессию. В нарядном черно-золотом нагруднике и заколотом изящной золотой брошью с изумрудом алом плаще, бородатый рыцарь был неотразим. Рубины и сапфиры блестели на портупее, ножнах его меча и рыцарском поясе, меховой ворот плаща переливался на рыжем осеннем солнце блестящим горностаевым мехом. У седла висел длинный меч, а левый рукав и крага латной перчатки-гаунтлеты были подвязаны красным, цвета крови, свадебным платком. Советник улыбался в бороду и помахивал рукой теснящимся к домам прохожим. Рядом с ним на тонконогом белом коне ехала загадочная невеста советника. Облаченная в белую мантию и белый плащ, с длинными, почти до колен, невообразимо густыми и красивыми распущенными волосами, она была похожа на волшебницу из книжки. Светло-золотой шарф скрывал ее шею. Тонкие, ослепительно белые перчатки острыми длинными пальцами легко удерживали поводья белой лошади. Ее долгополая белая мантия была расшита бледным желтым золотом, а сапожки для верховой езды украшены легкой изящной вязью и таинственными иноземными письменами. Прохожие провожали ее внимательными, восторженными и завистливыми взглядами, одобрительно кивали в сторону рыцарей и дам, делились впечатлением с друзьями. Женщины перешептывались и, прикрывая платками и рукавами улыбки, обсуждали экстравагантный наряд невесты, сопровождавших лорда-советника рыцарей и самого лорда.
  У перекрестка, где Парковая улица пересекалась с Колокольной, у высокого трехэтажного дома стояли Вертура, Мариса и доктор. Рядом Ларге и Миц. По другую сторону улицы в толпе наставница Салет и Турмдин. Чуть дальше. Элет и Гирке. Все были при оружии. Под плащами бугрились, предавая мужчинам квадратные очертания, оплечья доспехов. Миц и наставшица Салет держали наготове короткие жезлы. У Ларге в свертке была новая палка. Рядом с Вертурой щелкнула пружина. Доктор проверял револьвер.
  - А что это вы тут делаете? - подошел к проверяющему завязки чехла Ларге полицейский.
  - Тайная полиция Мильды! - демонстрируя поясную табличку, грубо ответил младший агент - следим.
  Удовлетворившись этим невнятным 'следим', полицейский недоверчиво отошел от охотника и присоединился к компании надзирающих за порядком у перекрестка постовых.
  Нарядная колонна приблизилась к перекрестку. Впереди, в конце улицы возвышалась белая башня колокольни. Оставалось только дождаться, чтобы кортеж свернула к собору. Но у кофейни на углу, невеста внезапно придержала лошадь. Ее взгляд упал в толпу. Процессия остановилась. Детектив поднял взгляд и заглянул в спокойное лицо баронессы.
  - Марк... - прошептала рядом с детективом Мариса. Он стояла с поджатыми губами и тоже смотрела в лицо таинственной невесте. Вертуре даже показалось, что Алисия Вальдэ заглянула в глаза писательнице. Миг и баронесса снова натянула поводья и колонна тронулась. Баронесса что-то прошептала жениху, и тот обратился к одному из рыцарей.
  - У нее красные глаза, никогда не видела таких... - прижалась к плечу детектива писательница - как кровь...
  - Не отвлекайтесь - глядя вслед удаляющейся паре, сделала замечание Миц. Ее пальцы дрожали. В складках плаща и мантии щелкали едва заметные искры статических разрядов.
  - Ждем сигнала - приободрил всех детектив.
  Процессия свернула к колокольне. Слуги и вассалы барона Корсона бросали цветы под копыта коней. Ветер колыхал алое знамя с бардовым кленовым листом - гербом Корсонов. Впереди чернела высокая решетка собора. Вдоль аккуратного трехэтажного здания епархии Мильды, напротив храма, выстроился гвардейский кавалерийский эскадрон - строй не меньше полутора сотен человек. Массивные бронированные кони несли на себе закованных в непробиваемые для пуль и мечей латы всадников. Солнце играло в изгибах доспехов, на остриях пик. Знамена и кавалерийские флажки реяли на прохладном приморском ветру. Рыцари барона Корсона приветствовали своего сюзерена.
  - Чего мы вообще ждем? - возмущался Ларге - давайте уже заканчивать, я голоден!
  От нетерпения он теребил тесемки чехла и растрепал их до того, что они развязались, и чехол почти слетел. Темная рогожа едва скрывала украшенное изящным узким желобком начищенное до зеркального блеска белое лезвие.
  - Борид титана! - с любовью поглаживая палку, похвастался агент.
  - Почему сэр Бенет... - дрожащим голосом спросила Миц.
  - Вы видели эту невесту? - возмутился какой-то высокий, прилично одетый джентльхом.
  - Да - кивнул детектив.
  - Что думаете?
  - Я не размышляю о других женщинах в присутствии дамы моего сердца - важно ответил Вертура.
  - У нее по глазам видно, что она ведьма! - закуривая, продолжал высокий господин. По виду он был похож либо на отставного армейского офицера, либо на владельца какой-нибудь средней руки конторы - ну что ж, посмотрим, как она войдет в храм!
  - А что, должно что-то случиться? - осторожно поинтересовалась Миц.
  - Если она ведьма, ее обязательно поразит молния! - засмеялся собеседник и достал флягу. С утра в воскресенье он был уже навеселе.
  - Мы ничего не пропустили? - поинтересовался у доктора детектив.
  - Нет - пожал плечами тот.
  Процессия уже начала въезжать в широко распахнутые ворота на территорию собора. Следом по улице потянулась бесконечная вереница карет родственников и друзей барона. Их сопровождали верховые слуги, а следом тронулась и толпа. Все хотели поглядеть на роскошную свадьбу второго после барона Эмери лица города. Элет метался в толпе по другую сторону улицы, махал руками Вертуре и доктору. Где-то в потоке идущих следом за процессией людей сверкнули золотые волосы и очки наставницы Салет.
  - Хо! - схватил за рукав детектива Турмадин - если что, тут начнется такое...
  - Сомневаюсь - покачал головой Вертура - там половина магистрата и сэр Эмери собственной персоной. Наверное, будут стрелять на ступеньках собора.
  - Прямо как в книжке! - усмехнулся рыцарь.
  И они медленно пошли следом за колонной через перекресток, мимо Высокого алого фасада дворца Колвинов и епархиального дома, к украшенной крестами черной чугунной решетке собора. Охваченная восторженным, возбужденным гулом толпа прильнула к ограде. Грозными окриками гвардейцы отстраняли зевак от ворот. На просторном дворе собора уже не хватало места. Празднично бряцали нарядные доспехи и сбруи. Трубач в строю рыцарей у фасада епархиального дома заиграл марш. Гулко ударил колокол.
  
  ***
  
  Мастер Пуляй вздрогнул. Опасливо придерживаясь за железный крюк, он стоял под сводами арки почти на вершине колокольни. Контрабандист перегибался через металлический брус парапета, аккуратно выглядывал вниз, прикладывал к глазам короткую трубку.
  Залитый солнцем город под ногами спускался к серо-белому, слепящему глаза своим холодным блеском морю. Вокруг разлилось ясное небо и только башни и арки замка на вершине горы чуть в стороне могли соперничать по высоте с верхотурой второго по величине собора Мильды. Белые чайки с криками описывали круги вокруг колокольни, улетали к морю, к пирсам, за рыбой и возвращались обратно. Открытая всем ветрам арочная площадка над звонницей едва превосходила по размерам три на три метра. Выше был только синий, увенчанной огромным золотым крестом маковки, купол. Внизу, под пульсирующим в такт ударам тонким деревянным настилом мерно и важно звонил огромный медный колокол. От его гулкого боя дрожал воздух и закладывало уши, и казалось, что вот-вот, и от очередного удара, вся колокольня рухнет в шумящую далеко внизу, на улицах толпу. Совершенно не боясь высоты, рядом с контрабандистом, на складном стуле сидел Бенет. Водил объективом ручного перископа по двору собора и окрестным крышам. Тут же, прислоненное к беленым кирпичам арки, стояло массивное высокотехнологическое ружье.
  - Ну и мушкет! С одного выстрела двух зайцев пришибет?- из люка в полу высунулась бородатая голова молодого послушника. Черные кудри топорщились под черной монашеской шапочкой. На косматом лице весело блестели глаза и зубы.
  - Какие к черту зайцы? Куда Бог направит, в того и полетит - еще крепче вцепляясь в крюк, улыбнулся ему мастер Пуляй - это зед-72, моя любимая...
  Его слова потонули в рокоте колокола.
  - .... Хотя как посмотреть, как посмотреть - сверкая очками, рассуждал контрабандист - и через творение рук человеческих вершится Божья воля. Так что это теологический вопрос.
  - Мэтр Пуляй - напомнил ему Бенет - поговорить - это к Вертуре....
  Удар колокола заглушил его слова.
  - ...Но здесь только вы и этот юноша.
  - Ошибаетесь, есть еще Бог... - отвечал Бенет.
  - Точно, мы же на колокольне! - спохватился контрабандист - колокольчик звенит...
  Новый ритмичный удар сотряс стены и пол.
  - ....Не отвлекайтесь.
  - Сэр Вайриго и...?
  - ...Да - кивнул Бенет - искажение?
  Мастер Пуляй приложил трубочку к глазу и повернул винт. Он хотел сказать что-то, но внезапно зазвонили все остальные колокола. Контрабандист попытался крикнуть, но его слова потонули в нарастающем вибрирующем звоне. Внизу, у подножья колокольни рыцари закончили построение. Двери храма распахнулись. Иереи встречали благородных гостей.
  Бенет протянул руку за ружьем. Пристегнул карабин к брусу парапета. Зед 72 и старший следователь второго отдела полиции Мильды были готовы к действию.
  
  ***
  
  Новобрачные подъехали к ступеням. Под перезвон колоколов барон Корсон ловко соскочил с коня и помог спуститься своей невесте. За его спиной спешивались друзья и рыцари. Зазвенели парадные кирасы и рыцарские цепи. Вассалы приветствовали своего сюзерена ударами мечей о щиты. Барон Корсон и Алисия Вальдэ уже поднимались по украшенным алой ковровой дорожкой ступеням храма, когда в веселой толпе случилось замешательство - Бенет и Пуляй видели с колокольни, как в пестром, разномастном море нарядных одежд собравшееся на свадьбу публики, потекли черно-зеленые ручейки форменных плащей. Толпа взволнованно зашумела. Со всех сторон к ступеням храма выходили люди Ордена. Застучали щиты, заскрежетали вынимаемые из ножен мечи. Стоящие на пороге храма иереи расступились и вперед вышли четверо рыцарей. Все с мечами и в доспехах.
  - Что такое! - в изумлении и ярости воскликнул барон Корсон. Он схватился за меч, его рыцари и друзья тоже потянулись к оружию и приготовились к бою. Кто-то ударил, ему навстречу выпрыгнул молодой орденский паж. Его встретили мечи, и юноша молча повалился на мраморные ступени и быстро пополз назад спиной. Грянул пистолетный выстрел, раздались крики. Пешие рыцари барона сомкнули строй. Со ступеней собора их встретили готовые к бою, облаченные в черные одежды и доспехи бойцы Ордена. Одни припадали на колени, прикрывали щитами изготовившихся к бою стрелков.
  - А ну! - зарычал барон Корсон, и, было замахнулся на перегородившую ему дорогу стену щитов, как бело - голубой луч соединил плиты двора и вершину колокольни собора, а мраморная плита перед его сапогами с грохотом раскололась от удара вольфрамового снаряда и пошла трещинами. Каменная крошка фонтаном обдала советника, несколько белых осколков застряли в бороде.
  - Остановитесь! - орденские сержанты и рыцари слегка расступились. Благородный воин в черной кирасе с зеленым крестом спустился по ступеням и, властно подняв латную перчатку, осадил прикрывших броней и щитами жениха и невесту рыцарей.
  - Обойдемся без кровопролития - провозгласил он. Высокий рыцарь с длинными почти белыми от седины волосами выглядел настолько благородно и одновременно смиренно, что даже свирепый советник слегка умерил свой пыл.
  - Командор Александр! - выскочил вперед барон Корсон. Стоя на пару ступеней ниже высокого рыцаря в строгом черно-зеленом доспехе, в своем праздничном одеянии, он казался коротышкой-шутом перед ликом сияющего статного ангела. Прищуренные глазки лорда-советника встретились с открытым светлым взглядом кавалера - что вы себе позволяете! Что это такое! Я требую, чтобы вы немедленно принесли извинения и отозвали своих людей!
  - Отойдите в сторону, сэр Корсон - спокойно ответил командор - я прошу вас.
  Его взгляд устремился сквозь строй прикрывающих баронессу доспехами и щитами людей.
  - Это моя невеста! - заслоняя грудью баронессу, воскликнул советник - скоро подъедет сэр Эмери и вы...
  Но командор был непреклонен. Рыцари на ступенях шагнули вперед. Баронесса Вальдэ моментально оценила происходящее, казалось, что вооруженные люди совершенно не испугали ее. Ловко отстранив жениха, она сделала шаг навстречу нацеленным в ее бело-золотистую грудь клинкам и ружьям.
  - Алисия! - попытался удержать ее барон Корсон - что ты делаешь?
  - Смотрите люди! - внезапно развернувшись к толпе, вскинула руки баронесса. Ее голос оказался внезапно резкими и мощным как порыв ветра. Его удар был настолько резким и могучим, что толпа притихла, стоящие рядом бывалые войны шарахнулись в стороны, а в соборе и епархиальном доме напротив, зазвенели стекла. Страшно и дико заржали, шарахнулись в стороны лошади, где-то в моментально наступившей тишине дико завыли собаки.
  - Смерть жены барона Виктора Корсона - смерть ведьмы! - звонко и гулко провозгласила она, молниеносно развернулась и, раскинув руки, с дикой улыбкой шагнула навстречу командору Александру. Ни рыцари, ни сам барон Корсон не уловили тот момент, когда три меча одновременно пронзили ее тело. Затрещали, защелкали статические разряды, воздух наполнился сухим и приторным ароматом грозы, бело-золотистая фигура в изнеможении взмахнула руками и без единого звука упала на ступени.
  - Ведьма! Ведьма! - запоздало засвистели, закричали с улицы и крыш соседних домов - Браво! Орден! Браво Мастер Александр!
  На улице нарастал шум, полицейские едва сдерживали подавшуюся к решеткам собора любопытную толпу.
  - Вы! - в отчаянии закричал барон Корсон, в бессилии затряс мечем и было бросился к телу невесты - что вы наделали! Вы... убили ее!
  Его руки тряслись, по щекам катились слезы, борода дрожала от ярости и горя.
  - Моя Алиса! Вы, вы... - он было хотел замахнуться и броситься на командора, но пригляделся к телу и в изумлении закричал - что вы наделали? Что это?
  В бессильной мольбе и ужасе барон метался взглядом от белого, укутанного в уже пропитавшийся черной маслянистой с синеватым отливом жижей, свадебный наряд тела, то вслед развернувшемуся и молча вошедшему в храм рыцарю.
  - Кукла - опуская измазанный черной дымящейся слизью меч, просто ответил кавалер Вайриго. Остальные рыцари и сержанты Ордена уже тоже убирали оружие в ножны, разворачивались и расходились, исчезая в толпе так, как будто бы они были совсем непричем. Растревоженная происшествием, любопытная толпа напирала на гвардейцев и рыцарей. Те тоже потянулись к дверям собора. Кольцо любопытных сужалось вокруг опозоренного барона и его неудавшейся невесты. Все с интересом и недоумевающим страхом взирали на распластавшуюся по ступеням механическую фигуру с наполовину отломанной ударом меча по шее головой. Черная, маслянистая кровь разливалась по нарядному алому войлоку ковровой дорожки. Едва различимый на солнце горячий пар поднимался над изодранной, изляпанной, мантией. Люди морщились от поднимающегося над телом едкого химического зловония. Занюхивали ароматными рыцарскими платками и духами из флакончиков, запивали из фляг вином. С отвращением разглядывали обломки.
  Развороченные пластиковые внутренности еще копошились в последних конвульсиях теряющей заряд машины. Белое лицо застыло, алые глаза закатились. Из сложенных в торжественной, почти как живой, улыбке губ выползла отвратительная, лоснящаяся бело - голубая многоножка.
  - Что за дрянь!? - в отчаянии восклицал обескураженный барон Корсон - и это... и это... Алисия!
  - Похоже, вас кто-то обманул - с разочарованной скукой и хорошо скрываемой, но все-таки достаточно заметной мрачной, насмешливой мстительностью в голосе, ответил ему кавалер Вайриго - вы же не против, если мы заберем это с собой? Вряд ли оно стоит христианского погребения.
  Орденские сержанты в длинных, до локтя, перчатках и черных докторских мантиях, аккуратно подняли сломанную машину и погрузили ее на носилки. Подобрали уже издохшую на свежем воздухе многоножку, заперли ее в стеклянную банку и понесли их прочь.
  - Чертовы ружья! Вот в врукопашную... - грозился какой-то рыцарь - а то еще выстрелят в упор в лицо...
  - Да черт с ним - махнул рукой второй - что с ними связываться? Потом иди, готовься к исповеди.
  - Да уж, замуж, невтерпеж - пристраивая к лезвию чехол и плотно завязывая тесемки, глумливо прокомментировал Ларге.
  - Ясное дело, что о засаде знали все, кроме сэра Корсона - мрачно пропуская перед собой рыцарей, кивнул Вертура - мы свободны?
  - Я хочу выпить - пробился через толпу Элет - у меня чуть не украли кошелек.
  - Хоть в этот раз влетит ни нам - подтвердил Турмадин.
  - Ну как вам первая тайная операция? - спросила Мариса у Гирке.
  - Кажется... все пошло совсем не так как ожидалось... - робко опустив ресницы, ответила та.
  - Не то слово - подтвердил Ларге - ну же, в бар, я тут как-то сидел недорого. Это недалеко!
  
  ***
  
  Глава 9. В полной темноте.
  
  ***
  
  - Сегодня вечером будет совещание. Не расходитесь - сообщила Миц.
  - Куда мы в такую погоду, на ночь глядя? - кивая на темные от дождя окна, выпустил струю дыма в спинку дивана Ларге.
  - Ну мало ли вас пошлют на расследование - пожала плечами Миц.
  Почти сразу после обеда стемнело. Снова полил дождь. Ясное воскресенье сменилось холодным пасмурным понедельникам. Серые, кутающиеся в плащи фигуры спешили по проспектам и улицам. Разбрызгивая фонтаны воды, улетали в дождь мокрые кареты и фургоны. Вертура сидел на подоконнике с книжкой в руках, грыз кончик карандаша, задумчиво поглядывал по сторонам.
  - История доспехов, огнестрельного и магнетического оружия - прочла на обложке Миц - повышаете квалификацию?
  - Нет - демонстрируя исписанный лист бумаги на обороте, ответил тот - взял подложить.
  - Теперь этим делом занимается Орден.
  - Вот как - бросил на собеседницу горящий взгляд детектив - в городе заговор. Замешан советник барона. По улицам ходят монстры, полиция делает вид, что ничего не происходит. Мы участвуем в погонях с преследованием, а теперь и нас, как эту бездарность, лейтенанта Басика, берут и отстраняют от дел? Что я могу думать по этому поводу?
  - У сэра Вайриго и мастера Ди другое мнение на этот счет.
  - Сэр Вайриго один раз уже пытался спасти мир, ну вы знаете, чем все это кончилось. И если бы не сэр Бенет....
  - Вы не знаете всех подробностей - вошел в кабинет старший следователь - не все вошло в архивы.
  - Но я читал и черновики.
  - Вы считаете, что если бы люди Ордена смогли войти в прошлое, они бы изменили его? У Архипелага есть множество машин и знаний как использовать их. Неужели вы думаете, что если бы они могли, они бы не попытались изменить мир? - глаза старшего следователя блеснули фанатичным яростным огнем - вы умный человек, вы прочли множество книг, неужели история ничему не научила вас? Вы что и вправду считаете, что можно вот так просто взять и переписать прошлое? Вы забыли леди Эмрит? Книга была написана много веков до ее рождения. Кому, как ни вам стоило бы понимать, что то, что уже было, или еще будет изменено в прошлом, уже имеет последствия в настоящем и будущем.
  - Но это не отменяет роли личности в истории...
  - И вы считаете, что по вашим заслугам смеете мнить себя личностью?
  Бенет забрал со стола папки и вышел.
  - А я всегда готов повоевать! - как только закрылась дверь канцелярии, отозвался с дивана Ларге - люблю разбить парочку...
  - Фужеров.
  - Морд, кулаков, лбов! Бездействие навевает на меня скуку.
  - Тогда встаньте и принесите еще пару мешков с углем - снова обращаясь к своим бумагам, бросила ему Миц. Как всегда на ней была синяя с красным мантия с широкими рукавами и алым кантом. Только глаза были еще более сонные и усталые чем всегда.
  
  ***
  
  - Так - старательно чертил квадраты на грифельной доске в своем кабинете и вписывал в них слова детектив - все начинается с профессора Генжи Розенгардена. И его писем. Начинается для нас. Но видимо все случилось намного раньше. Столько всего, что можно потерять нить повествования. Вот профессор, вот его жена, Луиза. Внезапно откуда-то берется Алисия Вальдэ. Они ходят вместе. Потому что они сестры. Откуда они взялись? Кто давал им разрешение на проживание и покупку особняка в городе? Дальше. Как они вообще прибыли в Мильде? Предположим просто приехали. Далее. Как привезли с собой всех своих прислужников? Турмадин сказал о каком-то белом корабле в Песочной бухте, южнее Иморы, куда везли и его. Предположим. Далее. Полиция. Полиция явно замешана во всех этих делах. Подобные вещи не случаются просто так, поэтому надо найти тех, кто ответственен за все вышеперечисленные действия. Если стреляли в полковника Гигельмота и если вообще по этому поводу, то это точно не он. Третье. Общество 'Пирамида'. Я искал в картотеке. Ничего особого. Околонаучный спиритический кружок, где разводят на деньги бестолковых богатых неудачников и престарелых вдов. Несколько человек обладают парапсихическими способностями. Некоторые вызывались на допрос инквизиции, но ни в чем общественно опасном не были заподозрены. И четвертое. Для чего нужна открытая конфронтация с Орденом? Неужели они считают себя сильнее? Либо... это политика и они уже настолько близки с сэром Эмери, что думают что им можно все. Это те вопросы, на которые мы можем ответить только предположениями. А вот что мы знаем. Алисия Вальдэ использует людей-собак и механических кукол, вселение в мертвые тела, массовое гипнотическое воздействие и какие-то технологии, связанные с искажением. Что может намекать только на две вещи. Либо это очень богатые люди, у которых есть очень дорогие лицензии, а значит, их надо искать в фактории Архипелага, либо....
  - Они не покупали никаких лицензий - тихий мягкий голос заставил детектива вздрогнуть. Он резко обернулся. Обхватив тонкими ладонями локти, на пороге стояла Райне. Словно повторяющий после занятий свой урок студент, детектив так увлекся своими измышлениями, что не заметил, как она тихо вошла в комнату.
  - Я... - в нерешительности опустил тряпку Вертура. Пальцы сжались, воздух наполнился сухим, скрипящим на зубах, мелом.
  - Сэр Бенет - подошла к доске Райне - он сказал, что нас отстранили от этого дела, потому что сэр Вайриго не хочет подвергать нас опасности. Он сказал, что они не отсюда. Они с Юга.
  - Сказал тебе? - изумился детектив.
  - Да - кивнула она - я пришла, чтобы...
  Она сделала паузу и отвела взгляд в сторону. Спрятав ладони в широкие, неподвязанные рукава мантии, она стояла перед детективом как школьница на экзамене. Длинные серо-рыжеватые волосы упали на лицо. Воротничок мантии как всегда аккуратен, алые рукава рубахи-кину и полы мантии тщательно выглажены. Райне бросила взгляд в сторону стены, потом подняла глаза на детектива и заглянула ему в лицо.
  - Я хотела сказать тебе спасибо, что ты пришел... Тогда... Я много думала...
  Вертура молча слушал. Она снова опустила взгляд. Ее скулы напряглись в смущенной улыбке.
  - Я хотела извиниться, за то, что вела себя как напыщенная дура... Ты рисковал из-за меня, а я....
  - Зачем? - спросил детектив. Его взгляд изменился, стал сумрачным как небо за окном - зачем ты говоришь все это? Ты уже не раз извинялась, а завтра ты скажешь совсем по-другому....
  - Сэр Бенет хотел, чтобы я вернулась в полицию и помогла с бумагами и документами. А ты здесь почти главный, я хотела, чтобы ты не держал на меня зла. Я понимаю, все вышло просто отвратительно....
  - Не то слово - кивнул детектив - к тому же я не главный. Мне приказали спасти тебя, чтобы полиция не закрыла дело об отравлении твоего маркиза Бастиса... О. Я забыл вписать его в мою схему - он схватил мел и линейку, отвернувшись к доске, суетливо начертил еще один прямоугольник, на самом верху и провел стрелки - теперь мы знаем с чего все началось. С того что они захотели получить право на покупку недвижимости в Мильде и обосноваться тут, но маркиз не дал им сделать этого и пригрозил обращением к прокурору. Тогда они окрутили профессора Розенгардена чтобы стать полноправными гражданами Мильды, а инспектора отравили как свидетеля! Все сходится. И тогда....
  Райне подошла к доске, критически оглядела записи и ткнула в них пальцем.
  - Ты забыл провести связь между тремя полицейскими агентами, обществом 'Пирамида' и людьми-собаками.
  - Ты считаешь, что...- приложил к подбородку пальцы детектив - да. После того как они купили особняк и выправили документы, они решают подставить Генжи Розенгардена и его общество, потому что он стал им бесполезен! Действительно. Как я мог забыть? И что теперь надо сделать? Найти и допросить профессора, найти и казнить продажного полицейского начальника, найти корабль, на котором прибыли наши злодеи...
  И, в остервенении закусив губу, детектив принялся записывать пункты своего плана на доску.
  - А потом мы сможем....
  Райне дождалась, пока он не закончит писать и не отойдет на несколько шагов, чтобы полюбоваться проделанной работой.
  - Сэр Бенет приказал оставить это расследование.
  - Но я должен... - начал было детектив.
  - Спасти мир?
  - Да, что-то вроде того.
  - Тебе пора... - отошла к окну и отвернулась от детектива Райне - у тебя будет другое дело!
  - Какое? - Вертура подошел к ней и тоже выглянул на улицу - проверять списки товаров на таможне? Беседовать с бабушкой о пепельных змеях в печке? Пугать инквизицией владельцев лавок с заморскими редкостями? Кому какая разница, что мне пора или не пора? Я взрослый мужчина и делаю что хочу.
  - У тебя есть Мариса - тихо и внятно ответила Райне. Она обернулась к детективу, отвела взгляд и как-то нерешительно добавила - вы же.... Ты обещал взять ее в жены. Ты ничуть не изменился, ты должен беречь ее, иначе она убежит от тебя, как и я.
  Вертура тяжело вдохнул, проглотил очередную едкую фразу и отошел к доске.
  - Так я что-то не понял - снова хватаясь за пропитанную сухим мелом тряпку, скептически прищурился он - ты пришла, чтобы в двадцатый раз послать меня на все четыре стороны? Поговорить о том, что не хочешь со мной разговаривать? Не выйдет. Как ты сама сказала, у меня есть Мариса, и тебе до нее далеко.
  Райне в ненависти сверкнула глазами и набрала, было, полную грудь воздуха, чтобы выкроить паузу и придумать как можно более яростный ответ, как в коридоре загремели сапоги, дверь открылась, и на пороге появился дежурный полицейский офицер.
  - От мэтра Тирэта, срочное для сэра Бенета - быстро сообщил он.
  - Где расписаться? - деловито протянула руку Райне - дайте мне.
  Она вырвала протянутый ей бланк, открыла чернильницу на столе Вертуры и ловко вывела факсимиле.
  - Вы передадите...? - нерешительно пригляделся к подписи старшего следователя офицер.
  - Все идите, идите отсюда! - замахала на него рукавом Райне - раз у вас больше ничего нет, прием окончен,
  - А сэр Бенет... - глядя, как она привычным движением вскрывает конверт, изумился Вертура.
  - Сэр Бенет уехал и сказал мне разбирать всю почту относительно этого дела, я теперь за леди-наставницу! - мстительно ответила Райне - так-с, посмотрим...
  Она подошла поближе к окну.
  - Ругаетесь? - заглянул в кабинет веселый Ларге - что у вас тут?
  - Выдан ордер на арест. Они собираются штурмовать особняк профессора.... - закончила читать Райне и добавила - и его городской дом.
  - Мы должны ехать. Иначе они уничтожат улики и как всегда напишут, что не выявлено ничего противозаконного - тихо, но внятно, сказал Вертура - Ларге, зовите Элета и Турмадина. Берите оружие.
  Он подошел к дивану на котором лежал старый композитный жилет, накинул его на плечи, застегнул на боках пуговицы. Взял с вешалки плащ, а со спинки стула перевязь с мечом.
  - Чье распоряжение? - изумился вошедший в кабинет Элет - Вертура, ну и бардак у вас тут!
  - Сэр Бенет уехал к мастеру Ди... - сообщила Миц.
  - И леди Салет... - сказала Райне.
  - Тогда я поеду один - устало вздохнул детектив и застегнул ремень портупеи на груди.
  - Нет уж - бросился за своей новой палкой Ларге - я с вами!
  Элет облизнул губы - он едва не удержался, чтобы плюнуть на пол. Поправил шарф и пошел за кирасой и зонтиком.
  - Вам с ним тяжело? - спросила Райне у Миц.
  - Когда ему нечего делать, он невыносим - ответила волшебница и грустно добавила - просто ему всегда не везет.
  
  ***
  
  Они выбежали во двор, замахали руками скучающим у жаровни под навесом конюхам. Оседлали коней. Вертура в темно-сером жилете и сером плаще. Элет в кирасе, при секире и щите. Ларге со своей новой палкой из борида титана и могучий, облаченный в кирасу, с длинным мечом и рогом на поясе, Турмадин. Протирая полой плаща очки, он подслеповато щурился в журчащую потоками воды темноту. Настоящий странствующий рыцарь готовый встретиться лицом к лицу с вероломными опасностями, поджидающими его на каждом шагу.
  - Как едем? - оправил свободной рукой шляпу Ларге.
  - По Южному проспекту - бросил Вертура.
  - Вы что забыли? - приторачивая к седлу щит и раскрывая над головой сине-серебряный зонтик, спросил Элет - дом профессора у набережной! Мы же забирались в него!
  - Мы едем в его загородный дом - тревожно ответил детектив - если полиция выехала из центральной комендатуры, она уже в его городском доме и уже перевернула и изъяла все что можно. А до загородного мы можем добраться наперед. Помните голоса в подвале?
  - Хотите профессора? - весело крикнул Турмадин - будет вам профессор и вся его шайка!
  - Не все так просто и не все войдет в отчеты - мрачно бросил ему Вертура и натянул поводья. Полицейский постовой едва успел открыть ворота перед четверкой агентов. Приметив вырвавшихся из ворот комендатуры всадников, какой-то темный человек поглубже нахлобучил капюшон плаща, сунул руки за ремень и ускорил шаги. Постовой поводил незнакомца безразличным взглядом. Он слишком утомился открывать и закрывать ворота перед каждым экипажем и верховым, как того требовала инструкция.
  
  ***
  
  Тихо щелкнула ручка двери. Скрипнули петли. По полу пополз холодный сквознячок. Райне словно очнулась от своих мыслей и вздрогнула. В кабинет застенчиво заглянула Гирке. В дождливой полутьме блеснули огромные толстые очки.
  - А где сэр Турмадин? - вкрадчиво спросила она шепотом - он обещал...
  - Как всегда - глядя в окна, с сожалением и досадой повела плечами Райне - ускакали без ужина....
  - Леди Мариса всегда говорит также - печально кивнула Миц - давайте пить чай. Тут остались сушки. Вы любите сушки? Я всегда покупаю сушки, но почему-то их никто никогда не хочет, никто их не ест...
  И она достала из серванта гирлянду засохших, твердых как залитые холодным осенним дождем камни мостовой на улице, сушек на нарядном полосатом шнурке. В коридоре снова раздались шаги. Кто-то деликатно постучал в дверь запертого кабинета младших агентов. Потом в дверь кабинета Вертуры. Затем в дверь канцелярии. За окнами стремительно темнело. На часах был восьмой час вечера. Темны были и улицы. В этот вечер, вопреки обычному расписанию, электрические фонари на центральных проспектах Мильды, так и не были зажжены. На город опускалась дождливая мгла.
  
  ***
  
  Земля под копытами коней дрогнула. Лошади встрепенулись и остановились, настороженно прислушиваясь к дождливой ветреной темноте яблочных садов по обеим сторонам дороги.
  - А ну! - похлопал по щеке, застучал по бокам коня каблуками, Ларге, но тот только зафырчал и затряс, замотал мордой. Вертура скинул капюшон и предостерегающе вскинул руку. Он тоже вслушивался в шум ливня.
  - Что опять заблудились? - поинтересовался Элет и снова раскрыл свой зонтик.
  - Слышали? - не оборачиваясь, бросил детектив.
  - Я слышал - ответил Турмадин - стреляют.
  - Струляют? - выкрикнул Ларге.
  - Как из пушки - тревожно бросил Вертура - скорее!
  И Турмадин снова затрубил в свой рог. Они мчались темными улицами трущоб, обгоняли припозднившиеся фургоны, распугивали ночных прохожих и бродячих котов. Мчались прочь из Южного района в яблочные сады, мимо монастырей, богатых, покинутых на зиму летних дач и маленьких замков. Мимо освещенных окон вечерних питейных домов и тусклых окошек рабочих бараков. Дорога начала подниматься вверх, по разъезженным глинистым колеям ручьями стекали потоки воды. Кони пробуксовывали в размытой бесконечными дождями и колесами грязи, а когда почти что рядом грянул очередной удар, испуганные лошади резко заржали, взвились на дыбы и едва не сбросили в лужи своих седоков.
  - Стойте! Стойте! - отчаянно размахивая подвешенным на шесте фонарем, на дорогу выскочил растрепанный постовой полицейский - дорога закрыта!
  - Полиция! - пытаясь успокоить коня, закричал ему Элет - Второй отдел!
  Одной рукой он держал поводья, второй ловко продемонстрировал поясную табличку.
  - Ну, слава Богу! - крикнул постовой - хоть кого прислали! Они взрываются! Понимаете? Они все взорвались, а следом и дом....
  - А ну ведите! - соскочил с коня Ларге. И все пятеро поспешили вверх по склону холма, где в сумраке ночных яблочных и вишневых садов уютно расположился дом загадочного профессора.
  - А вот и вы! - как крыльями, замахал полами плаща офицер. Он был без шлема и шапки, дождь заливал длинные седеющие волосы и растерянное лицо. На лбу темнел кровоподтек - Мисек доехал?
  - Не знаю - мрачно покачал головой Вертура - что у вас тут?
  Впереди темнел перевернутый, придавивший храпящих, брыкающих ногами лошадей, экипаж. На дороге бестолково толклось не меньше десятка полицейских. Под дождем мокли ночные зеваки - сбежавшиеся на грохот взрывов соседи. Острия пик и купола шлемов-саладов тускло сверкали в дождливой мгле.
  - Первые двое взорвались - пространно объяснил капитан - а потом и весь дом... слышали взрыв? Минут десять назад.
  - Да кто взрывался-то? - раздраженно прищурился в темный, разоренный сад профессора, Турмадин.
  - Объясняйте конкретнее - грубо бросил Элет.
  - Слуги... - кивнул капитан - да, это были слуги. Пошли на нас. Капрал Пизек ткнул одного шестом, тот упал и взорвался. Я приказал стрелять, тогда взорвались и другие...
  И он, было, начал пространную сбивчивую историю о том, как погиб капрал и как потом взорвался особняк, и их засыпало обломками.
  Вертура отошел в сторону. Он пытался определить направление, в котором находился город.
  - Ну что скажите, детектив Марк Вертура? - поинтересовался подошедший, утомленный сбивчивыми бестолковыми объяснениями, Элет.
  - Что больше нам тут делать нечего - ответил детектив, и пояснил - профессор ловко обвел всех вокруг пальца. Он был готов. И сейчас либо он мертв и лежит под этими руинами на куче углей от своих бумаг, либо.... Я что-то не пойму, почему нет зарева фонарей? И где подсветка замка? Ее же всегда видно со всех сторон.
  Элет обратился к непроглядному ночному небу и в недоумении зачесал лицо.
  - А при чем тут вообще замок? - внезапно спохватился он.
  - При том, что в городе погасло все электричество. В Гирте я уже видел такое... - встревожено кивнул ему детектив. Его глаза мерцали в темноте - мы должны вернуться в контору. Как можно скорее. Предайте капитану, чтобы прислал отчет.... Мы возвращаемся. Седлайте коней.
  
  ***
  
  - ...И так, парадокс нашего сознания и его главное отличие от животной рефлексии в том, что, не имея чего-то в жизни, человеческий разум не приспосабливается к данности, а начинает менять ее, будь то изменение условий существования или компенсация духовных и социальных потребностей через творчество. Человек сам создает себе рай, либо ад. Его воображение рисует монстров и расправляется с ними или отдает им на растерзание весь мир.
  Аудитория разразилась восторженными аплодисментами.
  - Браво Мэтр Галет! - воскликнул кто-то. В воздух взметнулись сразу десяток рук - мэтр Галет, расскажите о вашей новой монографии! О ваших исследованиях! Чем вы занимаетесь сейчас?
  В просторном помещении лектория было жарко натоплено. На длинном преподавательском столе ярко горели раскаленные газовые лампы. На большой грифельной доске красовалась выведенная каллиграфическим почерком тема открытой лекции 'Парадоксы творчества. Воплощение и Мечты'. Декан факультета философии и истории требовательно зазвенел большим колокольчиком. Начался перерыв. Студенты, вольнослушатели и зеваки наперебой хлынули к кафедре. Загремели столы и стулья, десятки каблуков застучали по полу. Желающие торопливо спускались с верхних рядов лектория, чтобы послушать, как гость сегодняшней лекции, профессор Галет с удовольствием рассказывает про задумки своей новой, пока еще ненаписанной книги. Известный столичный писатель, философ и путешественник проездом посетил Мильду и давал в университете для всех желающих небольшой курс своих лекций. А желающих набралось немало. Первая лекция была запланирована на три часа дня на сегодня, после чего должен был состояться торжественный, посвященный приезду профессора симпозиум и фуршет. Но начали как всегда намного позже - желающих принять участие в мероприятии оказалось так много, что пришлось освободить Большую аудиторию и принести в нее дополнительные столы и стулья, чтобы увеличить и без того немалое количество мест.
  - Надо было выступать в театре! - шутил кто-то.
  - А что, хорошая идея! - засмеялись вокруг.
  - Я был только за - важно улыбнулся профессор, но декан Борсен настоял на лектории.
  Оперев голову о локоть, Мариса со скучающим видом вздыхала над недописанным, брошенным на половине, текстом. Истертые до блеска ряды опустевших стульев на задних рядах и наваленные на столы плащи и шапки с бронзовыми заколками и брошками навевали уныние. Внизу, у самой кафедры, перед большой грифельной доской, кипела настоящая жизнь. Студенты, аспиранты, офицеры, молодые бездельники и просто любители новостей вина и книг весело обсуждали и на все лады хвалили важного гостя. Белая борода и полосатая шапочка бойкого профессора маячила то там, то тут, гордо кивала на вопросы, тряслась с взрывами смеха, покачивалась в такт внимающим взглядам и восторженным возгласам...
  Мариса мрачно хмурилась. Ей было завидно.
  - Леди Гарро? - мягкий, но мужественный голос заставил ее вздрогнуть. На лист недописанной рукописи вместо жирной точки с влажным шлепком упала некрасивая черная клякса.
  - Анна Мария Гарро! - вскинув голову, гордо ответила писательница.
  Высокий статный человек с острыми подбородком и носом, высоким лбом и кустистыми бровями, приложил к груди свою черную шапочку украшенную заколкой - серебряным кленовым листом. Темные кудри собраны в хвост. На руках незнакомца были большие перчатки для верховой езды, мокрый плащ перекинут через локоть, а на бедре - меч. Одним словом он был только что с улицы.
  - Гарфункель Ян Гарфин - представился он и сделал учтивую паузу.
  - Если вы хотите спросить как мне вся эта показуха, я отвечу кратко - обнаружив во внезапном визитере благодарного слушателя, заявила ему Мариса - мне отвратительны все эти надутые заносчивые бездарности, которые мнят из себя черти что и всем своим видом требуют внимания окружающей публики, раздавая направо и налево свои идиотские, никому не нужные советы, аппелируя ко всем своей успешностью и мнимой уникальностью, едва прикрывающей всю убогость собственной натуры. Одним словом это называется... - писательским чутьем уловив, что гость с улицы слушает ее только из вежливости, осеклась Мариса - простите. Что вам угодно?
  - Мой отец желает видеть вас - снова поклонился молодой человек.
  - Ваш отец?
  - Да. Герцог Ян Гарфин - уточнил юноша.
  - Маршал Гарфин? - не поверила Мариса.
  - Да - кивнул он - мне сказали, что вы обязательно придете сюда. Это очень важное дело. Не беспокоитесь, не личного характера, это касается всех нас. У сэра Гарфина есть, что сказать вам. Вот верительное письмо. Завтра в любое время можете предъявить его у ворот. Вас пропустят и проводят.
  И он выложил на стол запечатанный простой почтовой печатью конверт.
  - Благодарю - прохладно кивнула и поморщилась Мариса. Она взяла письмо и прочла адрес - Южный проспект, зимний дворец Гарфинов - как смешно! - горько улыбнулась она и подняла было взгляд, чтобы отблагодарить посланника, но тот уже ушел. Мариса выглянула в коридор - он там толпились веселые студенты. Скомкав испорченную неряшливым чернильным пятном рукопись, и бросив шарик в ящик для мусора, писательница спрятала письмо в рукав, накинула на плечи плащ, нахлобучила шляпу и с презрительным 'ха', растолкав локтями студентов, гордо покинула аудиторию.
  На улице было темно. Фонари не горели, но яркие окна фасада длинного трехэтажного здания университета хорошо освещали улицу. Вдоль колоннады и на противоположной стороне мостовой стояли кареты. Едкий запах дыма стелился по улице. То там, то тут ярко пылали жаровни. Кучера и слуги толпились у огней. Потирали ладони, притопывали чтоб согреться под дождем,.
  - Вам куда? - окликнул мрачно оглядывающую темную улицу Марису, извозчик.
  - А что так темно? - поежившись, спросила она.
  - А это в магистрате спросите - усмехнулся кучер - фонари то на месте, а света нет.
  - Украл кто-то! - засмеялись у жаровни - это к полиции!
  Недовольный постовой бросил взгляд в сторону шутников и обернулся к своим напарникам. Прислонив свои пики к белой колонне парадного входа, полицейские с видом разбуженных ни свет, ни заря котов, раздували щеки, курили и с высоты трех ступеней парадной лестницы озирали окрестности улицы. Они тоже были недовольны отсутствием горящих фонарей. От расположенного почти у самой площади Фонтана главного корпуса королевского университета Мильды до Южного Проспекта было не очень далеко, и Мариса решила пойти пешком. Надо сказать, что как все привычные к самокопанию и самоосуждению люди она не была привычна к длительным прогулкам в одиночестве. Но сейчас, когда внезапный обычный романтический вечер Мильды с его желтыми и белыми огнями электрических фонарей, с его уютными разноцветными сине-зелеными и красно-белыми витражами и фонариками, сменился тревожной дождливой, полной шелестящих ночных звуков полутьмой, писательнице стало жутко интересно взглянуть на такой внезапно ставший темным и загадочным город. Еще было не слишком поздно - в витринах многочисленных магазинчиках, в окошках погребков и питейных подвалов теплился свет свечей и газовых ламп. То и дело мимо проносились кареты, а улицы были полны спешащих домой или в гости людей, но все-таки какая-то неумолимая осенняя тревога коснулась этих темных улиц и стен.
  Привычная к черным сумрачным громадам кварталов Гирты писательница снова почувствовала себя дома. Под ледяным дождем, в окружении отсыревших плащей и карет она снова ощущала себя нескладной долговязой девчонкой из приюта, которая сбежала от строгой воспитательницы и теперь с замиранием сердца пережидает ночь в подворотне, чтобы только не попасться на глаза суровому жандарму, который тут же больно схватит ее за руку, даст пощечину и отведет обратно в приют. Или дожидаться утра, бродить по улицам весь вечер и ночь, пока голод и сырость не погонят ее обратно к знакомым дверям с позеленевшей бронзовой дощечкой с надписью 'Пансион святой Елены'....
  С тех пор прошли годы. Но сейчас, гордо вышагивая по темному проспекту, Мариса снова чувствовала вокруг себя эти страшные темные стены, слышала цокот подков, и ей казалось, что это не просто звуки города - грохот карет богатых горожан и лордов, а рокот земли под копытами неумолимо приближающихся Белых Всадников. Словно в забытье, перед внутренним взором Марисы вспыхивали образы - седой, в очках и с доброй улыбкой, ее верный генерал-дедушка, младшая сестра Оливия, и Человек С Белой Перчаткой, который однажды забрал ее из приюта и увел навсегда куда-то прочь. И снова Белые Всадники. Мариса помнила, как тревожно перекликались предупреждающие друг друга об опасности горожане, как со страшным грохотом захлопывались двери и окна, а полицейские стыдливо прятались в подворотни....
  Впереди, через квартал, в бело-желтом ореоле кленовых крон, ярко белел подсвеченный шпиль колокольни. Белые Всадники. Мариса остановилась. Что-то неумолимо звало ее. Как будто в ее груди, где-то под нижними ребрами вспыхнул и подкатил к самому горлу обжигающий огненный шар. Казалось, и люди вокруг чувствовали, что что-то неминуемо менялось в окружающем мире, словно какую-то угрозу, что сгущалась в холодном, напоенном дождем и сыростью воздухе. Мариса шагнула вперед и сморгнула. Какая-то идущая рука об руку под одним зонтиком пара с изумленным и испуганным возгласом отпрянула в сторону. Писательница едва не оступилась и протянула руку к решетке ограды храма. За решеткой, за кустами акаций, горели столбы белого света, и начиналась стена. Шпиль колокольни возвышался прямо над ней и от одного взгляда вверх, на его голубоватые арки и стены, на игру подсвеченных огнями капель дождя, у Марисы закружилась голова.
  Мариса только успела удивиться, почему, если не горят огни на улицах, еще работает подсветка храма, как и этот, казалось бы непоколебимый, олицетворяющий свет Божий, белый огонь мигнул и погас. Обернувшись, писательница обнаружила, что потух и шпиль ратуши вниз по проспекту и подсвеченные фасады полицейской академии Моргет и баронского торгового дома Мильды.
  - Беда! - Мариса уже знала что происходит.
  - Извозчик! Извозчик! - замахала зонтиком, отчаянно закричала она, но напуганный внезапной темнотой и ее грозным окриком возница резко дернул вожжи и, едва не столкнувшись с какими-то фургоном, укатил в темноту. Какие-то люди шарахнулись прочь.
  - Свет погас! - воскликнул кто-то - пойдемте-ка домой.
  - Да уж - кивнул кто-то.
  - Жуть - поежилась какая-то девушка, и кавалер обнял ее за плечо, крепкой рукой укрывая от всех страхов холодной осенней ночи.
  
  ***
  
  - Опять часы поломались? - внезапно обратила внимание Райне - надо позвать мастера...
  Ее рука машинально потянулась за воротник. Глядя на застывший циферблат, девушка расстегнула цепочку и достала выполненный в виде маленького металлического дракончика кулон.
  - Амулет магнетизера! - догадалась Гирке.
  - У меня был металлический крестик, его подарил Марк.... - кивнула Райне, на миг ее взгляд ушел в себя - ... но мне больше нравится дракончик.
  - Мэтр Миксет уже ушел? - тоже подходя к часам, поинтересовалась Миц. В ее голосе проскользнула тревога.
  - Кажется да... - кивнула Гирке. Все трое не сговариваясь, обернулись к дверям. За окнами было темно. Шум дождя скрадывал звуки улицы. Казалось, даже огонь в камине стал тише и по комнате пополз неприятный, леденящий душу, холодок.
  - А, там оставался мэтр Басик.... - спохватилась Гирке - я сейчас схожу за ним.... Леди Миц, давайте сходим вместе.
  Все трое смотрели на маятник в руке Райне. Та протрясла кулоном, он качнулся, но как-то очень быстро снова принял вертикальное положение.
  - Искажение пространства и времени - объяснила Миц.
  - Что вы нас пугаете? - внезапно рассердилась Райне. Она поджала губы и бросила на волшебницу злой взгляд - вы еще скажите, что трупы в морге сейчас возьмут и оживут!
  - Если учесть что это трупы монстров - резонно ответила Миц - то они могут, Лилабет, как вы считаете?
  - Я... - ответила Гирке - давайте сходим за доктором и спросим у него.
  И она бросила испуганный взгляд в сторону двери.
  - Так - подошла к дверям Райне, прислушалась к тишине коридора и повернула ключ в замке - так лучше?
  - Теперь они не ворвутся внезапно - усаживаясь на свой стул, кивнула Миц - а будут ломиться как настойчивые посетители в обед.
  Она раскрыла гроссбух и достала очередной отчет. Бумаги из алхимической лавки на перекрестки улиц Колец и Цветов.
  - А если они съедят доктора? - села напротив нее Гирке. Она попыталась заглянуть в лицо волшебницы, та в ответ отложила перо, поглядела непоседе в глаза и ответила.
  - Тогда мы услышим крики...
  - А если его уже задушили во сне....
  И все прислушались к тому, что же происходило на первом этаже, но восточное крыло здания полицейской комендатуры оставалось безмолвным. Молчали и испорченные часы. Притаившиеся в кабинете доктора, в холодном коридоре, на леднике и в лаборатории монстры ожидали подходящей минуты.....
  
  ***
  
  - ....Вы что издеваетесь? - первой воскликнула Райне.
  - Нет - ответила Миц - нам самим страшно.
  Райне сделала круг по комнате, подошла к окну. Но в темноте ничего не было видно. Только тусклые окна дома напротив. Там жгли свечи и газ. Темен был и шпиль колокольни храма через перекресток. Райне яростно всплеснула рукавами и вернулась к столу.
  - Все! - выкрикнула она - я пойду к дежурному и узнаю что происходит!
  Она подошла к двери, схватилась за ручку, но так и не решилась повернуть ключ.
  - И угораздило их всех уехать! - воскликнула она зло - как всегда Марк найдет самое время...
  - Действительно - согласилась Миц - вот не могли полицейские напасть на профессора днем.
  - Пойдемте все вместе.
  - Свет погас. А мертвые тела оживляют электричеством - констатировала Гирке - так что они не должны ожить....
  - Существует еще химическая реанимация. Не хотите идти с нами, оставайтесь тут - пожала плечами Миц - вы останетесь, а мы закроем вас снаружи на ключ.
  И они отперли замок. Райне с отчаянной решительностью шагнула в коридор. Газовые лампы были слегка притушены. Дождь стучал в толстые, двойные стекла. Крашеные белой масляной краской широкие подоконники и арки окон без занавесок навевали мысли о тоскливой, безысходности казенного учреждения.
  - Вот видите, никого! - с напряженной веселостью воскликнула Райне и прошла к кабинету младших агентов. Из-под двери был заметен лучик света, но сама дверь была заперта изнутри. Осторожно, чтобы все-таки не пробудить к жизни захвативших первый этаж монстров, женщины постучали и дверь, переглянулись и, не получив ответа, прислушались. От замочной скважины тянуло винным перегаром. В кабинете стоял неровный и беспокойный храп. Напрягая слух, можно было различить, что бывший лейтенант полиции тихо постанывает в тишине, мучаясь пьяным, полным сумрачных ночных кошмаров сном.
  Все переглянулись.
  - Вернемся в кабинет? - робко спросила Гирке - вы слышали?
  Все напрягли слух. Казалось, где-то во дворе прозвучал предостерегающий окрик. Хлопнула дверь. Внезапно снаружи треснуло и разбилось стекло.
  - Что это? - изумилась Райне.
  Миц хотела было ответить ей, как вдруг где-то внизу раздался стук - кто-то настойчиво колотил во входную дверь. Но дежурного, похоже, не было на месте.
  - Открывайте! Что у вас там такое! - требовал к ответу грубый полицейский голос.
  - Это не... - сказала Гирке.
  - Хой! Хой! А ну! - восклицал снаружи встревоженный голос и вдруг сорвался на испуганный фальцет - Боже!
  Стук прекратился, загремели, зацокали убегающие сапоги, раздался далекий треск разломанного дерева, снова посыпалось разбитое стекло. Послышался грохот, как будто били по дереву, затем снова треск. Со двора донеслись бормотание и крики. Со звоном разбилось еще оно окно - на этот раз точно внизу, в кабинете доктора. И тут под самыми окнами, грянул мушкетный выстрел. Райне резко распахнула дверь и выглянула на темную лестницу. Внизу, на первом этаже, в темноте, творилось что-то неладное.
  - Что это? - испуганно выглянула через ее плечо Миц - война? Кто-то нападает на полицейскую комендатуру? Давайте вернемся в кабинет, или разбудим лейтенанта...
  Никто не успел ответить, как повеяло дождливой осенней прохладой, раздался громкий хлопок - словно внезапный порыв ветра подхватил тяжелый шерстяной плащ, и все три испуганные женщины даже не успели вскрикнуть, как прямо перед дверьми канцелярии появилась Мариса.
  - Вы видите, что творится? Чем вы тут занимаетесь?! - яростно крикнула она. Ее темные глаза горели бешеным колдовским огнем, пылающее острие зонтика с грохотом вонзилось в пол, запахло жженым лаком - где все? Где дежурный, кто запер дверь? Вы знаете....
  Во дворе громко и отчаянно заржала лошадь - все бросились к окнам. Под навесами конюшни, у жаровен, метались люди. Еще пара выстрелов разорвали шелест ливня. Миц хотела было открыть рот и сказать что-то, как вдруг где-то внизу, на первом этаже, раздался звон, слово кто-то опрокинул на пол сразу весь докторский шкаф или алхимический стол.
  - Это в лаборатории! - пискнула Гирке - они все-таки ожили....
  - И теперь, как ожившие мертвецы доктора Парлета, они непременно отомстят вам за то, что вы копались в их внутренностях - кивнула Мариса.
  - Что теперь делать? - отвернулась от окна и уставилась на дверь лестницы Райне.
  - Разумеется, изгнать их, пока они не разгромили кабинет мастера Ди - приободрила всех писательница - иначе кому-то очень сильно попадет.
  Раздался еще один удар - кто-то со всей свирепостью бил посуду. Где-то снаружи, в полицейском доме тоже творилось что-то из ряда вон выходящее - раздавался треск дерева, звон стекла, грохот и крики. Райне нерешительно шагнула к двери на лестницу.
  - Если мэтр Миксет ушел - требовательно спросила у Гирке Миц - он запер все двери?
  - А мастер Пуляй? Может они уже растерзали их обоих...
  Внизу уже во всю ломали мебель. Тяжелый утробный рык раскатывался по помещениям.
  - Но если они ожили.... - начала было Миц.
  - Это точно тот самый синтетический корень, который мы с доктором нашли в трупах людей-собак - пояснила Гирке - он выделял какой-то энзим и теперь...
  На первом этаже громыхнуло так, что затряслись окна - как будто уронили рояль. Тяжелый удар упавшей деревянной панели сотряс стены.
  - Они выломали дверь лаборатории! - с дрожью в голосе, сообщила Райне - заприте дверь на лестницу!
  Миц сбегала за связкой ключей, подбежала к двери, прижалась щекой к массивной дубовой панели, оперлась плечом, чтоб не дрожали руки, аккуратно вставила в скважину ключ и молниеносным движением повернула его. Замок глухо щелкнул. Прильнув ухом к дереву, Миц сморгнула. Все с напряжением вслушивались в то, что творилось во дворе и за стенами, как вдруг где-то внизу снова хлопнула дверь - как, будто ей дали крепкого пинка, и на лестнице раздались тяжелые, ковыляющие шаги. С треском опрокинулся стол дежурного. Судя по грохоту, отлетел в угол отброшенный пинком табурет.
  - Они чуют нас? - пятясь от двери, прошептала Миц.
  - Хелен, вы что, всерьез думаете, что книжки про мозги и зомби выдуманы на пустом месте? - спросила Мариса.
  - Что нам теперь делать? - пискнула Гирке - они выломают и эту дверь!
  Снаружи, на лестнице, зарычали, и на деревянную панель обрушился первый тяжелый удар.
  - Кулаками не выломают - приободрила Мариса - хотя.... дверь внизу, кажется, ломали не руками....
  - Вам то что! Как вам не стыдно! - со злостью и отчаянием сжала кулачки Райне - вы как прилетели сюда, так и улетите! Прекратите пугать нас! Не видите, всем страшно!
  - Мне тоже страшно - печально склонила голову набок Мариса - если они съедят всех в городе, мне тоже будет некуда деться. Надо найти оружие. Кажется, у Марка было много мечей...
  - Кабинет заперт. Было всего два ключа - продемонстрировала связку Миц - один куда-то пропал. Я так и не нашла его...
  - У меня есть запасной - достала из поясной сумочки массивный бронзовый ключ Мариса.
  Она подошла к двери кабинета детектива, и ловко вставив его в скважину, открыла дверь.
  - А мэтр Басик? - внезапно вспомнила про незадачливого пьяницу Гирке и застучала в кабинет младших агентов.
  - Мэтр Басик... - протяжно позвала она - мэтр Басик!
  - Басег!!!! - страшно заревели с лестницы. Снаружи, со двора, доносились крики и ржание лошадей, гремели выстрелы, дверь на лестницу трещала от навалившихся на него чудовищ.
  - Мэтр Басик! - застучала в запертую дверь, завопила из всех сил Райне - откройте! Мэтр Басик!
  Резко отстранив Марису, она ворвалась в кабинет Вертуры и, схватив с дивана большой полуторный меч, который был ей явно не по рукам, потащила его в коридор. Тяжело размахнувшись, хрупкая, но решительная женщина с размаху двинула им по фанерной панели двери кабинета младших агентов и, проломила ее. Сунула руку и отщелкнула шпингалет. С проспекта ударил пожарный колокол. Ему отозвался еще один, где-то неподалеку его звон подхватил и третий. Отчаянный, безудержный набат покатился по улицам. Воздух наполнился тяжелой глухой вибрацией. Под ее напором затряслись, задребезжали оконные стекла.
  - А? Что? Леди Райне... - резко оторвал кучерявую голову от свернутого вместо подушки плаща, оправдывался растерянный экс-лейтенант - я не спал! Я немного устал и прилег подумать о....
  - Скорее! - схватила его за ворот Райне. Большой опыт общения с пьяными, подсказал ей правильные действия - она с размаху ударила лейтенанта ладонью по лицу и рывком свернула его с лежанки на пол.
  - Нашли что-нибудь ценное? - поинтересовалась у Марисы Миц. Она отошла в канцелярию и вернулась с обмотанной толстой шерстяной тряпкой кочергой. Коснулась ей наконечника прислоненного к стойке копья. Щелкнула маленькая молния.
  - Нужно что-то посерьезнее - стремительно раскрывая шкаф детектива, рассудила Мариса - есть желающие спрятаться в шкафу? О, 'История доспехов, огнестрельного и магнетического оружия'. Лучше бы он был коллекционером, а не книголюбом...
  - Что? - хлопал глазами лейтенант - ожившие мертвецы? Да вы шутите! Вы пьяны!
  Наконец-то нижняя панель двери на лестницу поддалась. В нее били ногами. В полутьме сквозь проломы были видны босые, покрытые трупными пятнами ступни. Некоторые из них срослись вместе. Неуклюжие чудовища толклись на лестничной площадке.
  - Ооо, мама! - попятился по коридору лейтенант.
  - Ружье сэра Бенета! - спохватилась Миц.
  - Оно не будет работать - обреченно помахивая маятником, который то и дело пытался выставиться в сторону лестницы, воздохнула Райне - искажение.... никогда не видела такой силы...
  - Может позвать на помощь? - запустив пальцы в свою прекрасную шевелюру, взмолился лейтенант. Все переглянулись.
  - Спрячемся в канцелярии!
  - Нет! - распорядилась Райне - в кабинет мастера Динмара! Тут самая прочная дверь!
  И они бросились в конец коридора, отперли дверь просторного кабинета лорда-полицмейстера, ворвались внутрь и заперлись изнутри. Перед этим Миц быстро захлопнула дверь канцелярии и заперла ее на ключ.
  - Откройте окна! - указывая кому что делать, распоряжалась Райне - и зовите на помощь! И с улицы и со двора! Анна - бросила она Марисе - вы нашли оружие?
  В руках у Райне все еще был тот самый длинный, с рукоятью на три ладони и односторонним лезвием меч.
  - Тупая острота - залог дешевой популярности - продемонстрировала короткую пику с потемневшим от ржавчины лезвием писательница.
  Лейтенант, Гирке и Миц с грохотом распахнули окна.
  - Полиция! На помощь! - первым отчаянно завопил лейтенант. Но его явно не слышали - на улице царил хаос, ржали лошади, опасливо перекрикивались люди.
  Дверь лестницы поддалась и с грохотом распахнулась в коридор.
  - Господи! - заглянув в замочную скважину, выдохнула Миц.
  Гирке деловито отстранила ее и, оценив увиденное, восторженно сообщила.
  - Они срослись друг с другом!
  - Четыре женщины и герой полицейский - продемонстрировала оседлавшего широкий подоконник и примеривающегося, чтобы спрыгнуть на улицу, лейтенанта Басика, Мариса - и стена плоти. Сюжет для дешевой пьесы, которая пойдет с аншлагом.
  Лейтенант зацепился штанами за шпингалет и никак не решался спрыгнуть в темный дождливый парк.
  - Легко осуждать других! - вырвала из рук Марисы пику и вручила оружие Гирке Райне - а сами ничего не можете, ничего не умеете!
  - А вы что умеете?
  - Прибираться и готовить! - зло бросила Райне.
  - Когда доходит до драк, я их ненавижу - пожала плечами Мариса, достала из поясной сумочки изящный, мерцающий загадочной бронзой револьвер и, провернув, барабан, навела его в дальнее окно. Грянул несоизмеримо громкий с размером оружия выстрел, с треском лопнуло стекло. Лейтенант Басик на соседнем окне вскрикнул от испуга и с треском разрываемых штанов сорвался с подоконника вниз. Послышался хруст раздавленных кустов и жалобный стон.
  - Черт! - воскликнула Мариса - все-таки он был заряжен.
  Все бросились к окну, и как раз в этот момент в дверь пришелся первый удар.
  
  ***
  
  - Скорее! - кричал Вертура - это была ловушка! Мы должны успеть!
  На темных улицах города царила суматоха. Нацелив в темноту острия пик и мечей, беспорядочно размахивая факелами, мечами и мушкетами, солдаты и полицейские спешили к Южному проспекту. Звонили колокола. Тревожный гул набата разрывал шелест ливня. Усиливал суматоху. То там, то тут, призывая случайных прохожих убраться из-под копыт коней, ревели рожки верховых. Турмадин тоже беспрерывно дудел в свой рог - маленький отряд мчался по проспекту к полицейской комендатуре и никто не смел остановить его - сейчас у людей был иной враг. Солдаты и полиция, рыцари и ополченцы хватали со стен и стоек оружие, бежали в арсеналы, напяливали кирасы и бригандины, запирали двери, семьями бежали к соседям, чтобы держать вместе оборону, либо спешили присоединиться к движущимся в сторону комендатуры Южного района отрядам.
  - Мертвые восстали! Мертвые идут! - мчался по улицам, размахивал ярким химическим факелом, надрываясь, кричал герольд - к оружию! К оружию!
  - Скорее! - погонял коня Вертура - скорее!
  Он точно знал, что если что-то неладно, тайная полиция всегда окажется на острие событий. Именно этого он боялся больше всего.
  
  ***
  
  - Они рубят дверь! - глядя на то, как лезвие пожарного топора после десятого или двенадцатого удара пробило массивные дубовые доски двери кабинета лорда Динмара, взмолилась Райне.
  Она в бессилии схватилась за высокую спинку кресла старого лорда, словно пытаясь спрятаться за ним от неминуемо надвигающейся угрозы. Миц с электрической кочергой, Гирке с пикой и Мариса с револьвером и зонтиком заняли позицию перед просторным столом, когда Райне внезапно закричала.
  - Смотрите!
  Ужасное чудовище с несколькими прилепленными вразнобой руками и двумя головами, с вросшими прямо в плоть черными тряпками медицинских саванов, карабкалось со двора, хватаясь за подоконник. Оно, было, хотело перевалиться в помещение и напуганные до смерти женщины уже видели, что на спине у него приросли и бестолково болтаются лапы дохлой собаки, как вдруг робкая Гирке шагнула к нему и, заглянув в бессмысленные, пылающие животным адским пламенем глаза, бросила пику и, схватив лакированный кривоногий стул, с размаху ударила им промеж голов. Тут же подскочила Миц и прижгла кочергой жадные, цепляющиеся за карниз пальцы. Полыхнул дуговой разряд. Повалил дым, запахло жженым мясом, и чудовище с булькающим ревом выпало во двор. Очередной удар топора выбил доску из двери. Отложив зонтик, Мариса взяла револьвер обеими руками и нажала на курок. Грянул выстрел.
  Внизу, с проспекта, затрубил рог.
  - Помогите! - подбежала к окну, схватилась за подоконник и, высунувшись как можно дальше под дождь, взмолилась Райне.
  Новый удар выломал еще одну доску, в пролом посунулась уродливая, подгнившая рука. За ней вторая.
  - Стреляйте в топор! - посоветовала Гирке.
  Мариса прицелилась и выстрелила в пролом. Промахнулась. Но вторым выстрелом повредила одну из держащих оружие рук. Воодушевленная успехом Миц протянула кочергу, коснулась яростно дергающейся вверх-вниз дверной ручки. Снова сверкнула искра. Ручка раскалилась докрасна, запахло жженым деревом. Снаружи раздался рев. Дергать перестали. Яростные, голодные глаза с жадностью смотрели через пролом.
  - Держитесь! - размахивали руками, кричали с улицы - сейчас найдем лестницу.
  Теперь дверь ломали руками. Сразу несколько посиневших конечностей вцепились в доски, пытаясь развалить ее.
  - Да! - внезапно воскликнула Гирке и со всей силы ударила пикой. С сумасшедшим азартом в глазах, удар за ударом, она принялась колоть в пролом. Ее волосы и рукава растрепались, а крепкие, привычные к разделке мертвых тел руки наносили меткие и мощные удары. Два первых не нанесли особого урона врагу, но третий, кажется, достиг цели. Канцелярская дева налегла на древко как каменщик на ворот бетономешалки и принялась ворочать его в разные стороны - по ту сторону двери острие ржавой пики застряло в ребрах очередного ожившего трупа.
  - Вот такого у нас не было даже на практике! - оборачиваясь к остальным с многократно увеличенным толстыми очками огнем в глазах, выкрикивала она.
  - Дайте и мне - заметив, что Гирке запыхалась и теперь, тяжело дыша, висит на древке, вступила в сражение Миц. Она просунула кочергу в пролом и зажмурилась. Треск электрического разряда разорвал воздух, запахло жжеными тряпками и грозой.
  - Вот так становятся вегетарианцами - выглядывая в окно на проспект, где гвардейцы с алебардами наотмашь, как дровосеки, рубали два почти лишенных кожи, сросшихся спинами, неуклюже гарцующих по мостовой тела, констатировала Мариса. Прижавшись плечом к раме и держа пистолет у щеки на согнутой в локте руке, она была похожа на детектива с обложки какого-то старого полицейского журнала. В суматохе она даже забыла снять свою черную шляпу.
  - Ахахах.... - выглядывая в окно и не зная смеяться или плакать, воскликнула Райне.
  Какой-то бравый офицер подъехал в упор к окнам первого этажа и выстрелил из пистолета.
  - Они принесли табурет! - выглядывая через брешь в коридор, воскликнула Миц. Но удара этого снаряда было явно недостаточно, чтобы проломить крепкую дубовую дверь рабочего кабинета мастера тайной полиции лорда Динмара. Табурет с треском разлетелся в щепки, зато в пролом ввалился какой-то бело-ало-синий, шевелящийся в полутьме клубок. Миц завизжала и, подхватив подол мантии, словно напуганная мышью домработница, вскочила на ближайший стул. Мариса и Райне резко обернулись к двери. Напоминая нечто среднее между пауком, мясным рулетом и охлажденным ливером теленка, по комнате слепо катился клубок сплетенных человеческих рук. Заметив нового врага, Гирке догнала его, как крестьянка вилами, ловко поддела пикой, и теперь, подняв на уровень лица, с интересом разглядывала, как чудовище по-паучьи перебирая мертвыми кистями по древку, пытается подобраться к ее рукам.
  - Бросьте ее! - закричала Райне и, метнувшись на помощь изучающей чудовище канцелярской деве, вырвала из ее рук оружие и вышвырнула его в окно, во двор.
  - Прекрасные леди! Держитесь! - к окну приставили лестницу. В свете газовых ламп блеснул купол шлема. Через подоконник грузно перевалился веселый солдат в кирасе. В его руке тускло поблескивал массивный, измазанный густой красноватой жижей шестопер.
  - Они в коридоре! - указала направление револьвером Мариса. Все повернулись к дверям.
  - Слышите? - все еще стоя на стуле и придерживая одной рукой подол, а второй опираясь о стену, настороженно спросила Миц.
  - Затаились - кивнула Мариса.
  - Счаз проверим! Сюда, господа! На штурм! - браво крикнул в окно солдат.
  - Идиот! - кричали с улицы - тебе бы все подраться, ты девиц спасай, а не наоборот!
  Райне подошла к окну.
  - Смотрите свет! - махнула она рукавом в сторону перекрестка.
  Все в недоумении переглянулись.
  - Свет на колокольне! - еще раз воскликнула Райне. Держа наготове пистолет, Мариса заглянула через пролом в двери в коридор.
  - Вот что бывает, когда плохо заперли морг... - деловито прокомментировала она.
  - Осторожнее! - жалобно кричал из кустов лейтенант Басик - нога! Нога!
  - Радуйся, что не шея, балбес - укоряли пытающиеся помочь ему солдаты.
  - Прекрасная леди! - перекрикивая дождь, махал шляпой с улицы, какой-то верховой в богатом плаще - у вас все в порядке?
  Фонари так и не загорелись. Зато теперь снова были освещены и фасад торгового дома выше по Южному проспекту и колокольня храма у перекрестка - того самого собора святого Луки, где всего несколько дней назад прятались от дождя беглецы из горящего форта. На проспекте было людно - перед фасадом собралось несколько сотен вооруженных мечами, мушкетами, пиками и факелами людей.
  - Ну все, теперь осталось только подождать, пока прекрасные рыцари нас спасут - уселась на стол лорда Динмара и, переломив еще дымящийся ствол револьвера, достала из барабана стреляные гильзы Мариса - монстры внезапно ушли спать. Да, как раз почти полночь. А кому-то еще предстоит большая уборка.
  Снаружи заревел, закашлялся в руках запыхавшегося Турмадина рог. Агенты подъезжали к комендатуре.
  - Кая! - заметив ее в окне, окликнул с улицы Вертура.
  - Леди Райне! - махал латной перчаткой Элет.
  - Где вы были! - с яростью схватившись за подоконник, выкрикнула им Райне - как всегда!
  
  ***
  
  - Ваши трупы? - строго бросил агентам Тирэт. Он был облачен в свою небесно-синюю, расшитую золотом бригандину с оплечьями и набедренниками. За поясом пистолет, в руках жезл. Его мрачные коллеги опасливо жались к стенам. Во дворе и коридорах полицейского дома царил разгром. Смерив Вертуру тяжелым взглядом, заместитель коменданта, вздохнул - чудовища. Зачем надо было ломать мебель и бить окна?
  - Так трупы людей-собак - важно объяснил Ларге - варварские инстинкты.
  - Мэтр Тирэт - обратился один из офицеров - дежурный Лумет говорит что движение в морге началось минут через двадцать после того как погасли фонари.
  - Включите в отчет - кивнул заместитель. Полицейские и агенты шли по разгромленному коридору первого этажа. Они вышли во двор и поднялись на крыльцо к дверям отдела тайной полиции. Перила были сломаны, дверь распахнута настежь, стекла первого этажа перебиты.
  - И эта скотина, как только услышала подозрительный шум, смылась со своего поста и бросила всех на произвол судьбы? - презрительно глядя на открытый засов и перевернутый, поломанный стол, поинтересовался Элет - небось, убежал к конюхам и постеснялся доложить? Ну-ка дайте его сюда.
  - Я прикажу дать дезертиру плетей - кивнул Тирэт - разжалую его
  - Убью мразь - осторожно заглядывая в холодный коридор, пригрозил Ларге - выдайте мне ордер.
  Держа оружие наготове, они поднялись на второй этаж.
  - Понадобится мясорубка - констатировал Турмадин.
  Громыхнул замок, дверь в конце коридора открылась. Осторожно, чтобы не наступить на изуродованные, сросшиеся тела, Вертура прошел вдоль стенки в конец и заглянул в кабинет лорда Динмара.
  - Новый сюжет для рыцарского романа - устало пожала плечами Мариса - странствующий рыцарь берет с собой в поход цепную пилу чтобы....
  - Где-то я уже читал что-то похожее - ответил детектив - как вы?
  - Это был один из тех дней, в которые любая женщина предпочла бы быть мужчиной - ответила писательница.
  - Марк! - выглянула в коридор Райне. Вертура вошел в кабинет и приветственно кивнул гордо курящему в окно розовощекому солдату с шестопером.
  - Это моя вина - признался детектив и замолчал. Все с недоумением посмотрели на него.
  - Нет - подойдя к нему и заглянув в лицо, тихо и ласково ответила Райне. Она опустила голову и добавила - ты же не мог знать...
  - У вас все в порядке? - осведомился Тирэт - где сэр Бенет? Кто за старшего. А, леди Райне. И вы тут.
  - Я старшая - вызвалась Райне. Миц и Гирке с недоумением переглянулись, но не возразили ни слова.
  - Пойдете со мной - позвал Тирэт - мне нужен отчет.
  - Нет - приглядываясь к изуродованному ударом пики и молнии чудовищу, возразил детектив - отчета пока не будет.
  - Почему?
  - Это дело государственной важности. И в нем замешаны высшие городские и полицейские чины - он отошел к окну и, бросив солдату - благодарю за помощь, а теперь будьте добры, проваливайте пожалуйста отсюда.
  Тот браво отсалютовал дамам каской и, с грохотом перевалившись через подоконник, полез вниз.
  - Почему? - делая жест полицейским, чтоб и они покинули комнату, снова спросил Тирэт.
  - Вы напишите, что произошла эпидемия - тихо, но внятно, ответил Вертура. Он взял со стола лорда Динмара папку и продемонстрировал ее - лавка Мазура. Привезли неизвестный эликсир, который в связи с аварией стабилизаторов и всплеском искажения заставил... мертвых ожить. Придумайте что угодно. Пусть они думают, что мы ничего не знаем и мучаемся в догадках, а для газеты подсунули очередную утку. Анна - обратился он к Марисе. Та кивнула - сядь и сочини что-нибудь правдоподобное. Кая, подбери что-нибудь, что подойдет для отчета мэтру Тирэту.
  - Да - с готовностью ответила она.
  - Хелен. Подготовьте отчет для сэра Динмара. Кто-нибудь - съездите за Бенетом, мастером Пуляем, леди Салет и мэтром Миксетом. Мы должны выяснить, что на самом деле тут произошло. Элет, я надеюсь, вы справитесь. Мэтр Тирэт, от вас мне надо узнать, где еще оживали мертвецы. Как я понял, не только в нашем морге.... Лила - обратился он к Гирке - нам понадобиться все ваше профессиональное мастерство, чтобы расчленить и вынести отсюда эти туши. Мэтр Тирэт, пришлите, пожалуйста, сюда каких-нибудь постовых.
  - Сэр Турмадин... - несмело обратилась к рыцарю Гирке - вы не могли бы... сходить со мной за инструментами. Там... я...
  - Хорошо - кивнул тот. И они вышли в коридор.
  - Я с вами! - вызвался Ларге - вдруг они еще живые и нападут на вас.
  Когда все вышли, Вертура обратился к роскошному креслу лорда Динмара, и, с грохотом развернув вполоборота к столу, уселся в него. Детектив остался один. Он положил перед собой на стол свой короткий меч, откинулся на высокую мягкую спинку и прикрыл глаза. В коридоре грохотали шаги. Полицейские и агенты разрубали и вытаскивали на улицу упавшие, где попало изуродованные, беспорядочно сросшиеся тела. По лакированному паркету застучали каблуки. Мариса подошла к столу. Вертура поднял голову и вздрогнул. На него смотрела страшная черно-белая маска с лишними тремя глазами - двумя вместо рта и одним на месте носа.
  - Они разгромили твой кабинет.... - отнимая маску от лица, печально сообщила писательница. Она села на стол рядом с детективом и, держа маску обеими руками, положила ее на колени - прости, я забыла запереть его. Как я завидую Хелен, она всегда такая собранная. Даже в самых опасных ситуациях...
  И горько улыбнулась.
  - Помнишь? Ну тогда, в Гирте, фестиваль, ночь. Мы рисовали эти маски во дворце леди Булле...
  - Да - согласился детектив, он попытался сделать беззаботный вид, но получилось кисло - ничего страшного. Я давно хотел сделать уборку. Поможешь мне?
  - Конечно - тряхнула головой Мариса. Она положила ладонь на плечо детективу и улыбнулась ему. Она хотела было выкинуть маску в корзину для мусора, но Вертура удержал ее руку.
  - Оставь - попытался улыбнуться он - через двести лет станет реликвией.
  
  ***
  
  Глава 10. История генерала
  
  ***
  
  Первым делом Вертура наладил часы в канцелярии, раскачал маятник и подвел по своим стрелки. В половину третьего ночи приехали в сопровождении нескольких гвардейцев и слуг наставница Салет и лорд Динмар.
  - Искажение? - вызвал к себе Вертуру и Райне старый лорд - ходячие мертвецы? Есть жертвы?
  - Лейтенант Басик - констатировал детектив - выпрыгнул из окна и сломал ногу.
  Райне рассказала свою историю.
  - Заходил сэр Вайриго - сообщил Вертура - сказал, что это не только у нас. Еще с полтора десятка случаев по всему городу. Но у нас их было больше всего...
  - Бенет не появлялся? - с интересом оглядывая свой разгромленный кабинет, спросил старый лорд.
  - Нет - ответила Райне - вчера вечером он отдал мне ключ от своего кабинета, приказал разбирать почту и уехал. И так и не вернулся до сих пор...
  - Я отправил его в замок с письмом к сэру Эмери - понизил голос лорд Динмар.
  - Вы беспокоитесь? - оглядываясь в сторону разбитой двери, из-за которой слышался резкий стук молотка, тоже очень тихо спросил Вертура.
  - Да - кивнул полицмейстер - в этом письме мои мысли по поводу происходящего и настоятельные рекомендации к действиям. Если оно попадет в чужие руки, вряд ли это прибавит мне популярности в высших кругах правления города. Именно поэтому, в качестве доверенного лица я отправил сэра Бенета. Сэр Эмери Младший знает его, и, я надеюсь, не откажет в личной встрече.
  Он переглянулся с наставницей, та кивнула.
  - Возможно, я беспокоюсь впустую, и сейчас он просто ожидает в гостевой комнате, ожидая, когда барон найдет время чтобы принять его.
  - Давайте исходить из худшего... - попытался Вертура.
  - Сэр Бенет опытный агент... - с жаром возразила Райне.
  - Никакой опытный агент не справится с отрядом слуг-автоматов или вооруженной стражи - но и из худшего мы исходить тоже не будем. Завтра я лично поеду в замок. Холек, ты останешься за старшего. Кая, наведи здесь порядок. У тебя это получается лучше всего.
  - Да, мой лорд - кивнула она.
  - И на всякий случай будьте готовы ко всему. Надо поговорить с Акорой. Рин, будьте любезны, вызовите его.
  
  ***
  
  Проходила ночь. Подняв опрокинутый стул и сложив на диван все, что вывались из разваленного шкафа, Вертура приладил на место разбитой грифельной доски карту города и принялся наносить на нее пометки. Демонстрируя письменный приказ лорда Динмара о том, что теперь он главный во Втором отделе, детектив разослал полицейских курьеров узнать, где еще поднимались мертвые. По возвращению он тщательно записывал все донесения, помечал каждое место на карте и пронумеровывал его.
  - Хелен, пожалуйста, еще кофе - обратился он к заглянувшей в кабинет Миц.
  - Может вина? - спросила она.
  - Никакого вина - отозвался детектив - если я выпью мне захочется спать, а спать нельзя.... Мне еще спасать мир.
  Он был горд возложенной на него ответственной работой. В перерывах он выходил в коридор, смотрел как Райне и Миц командуют двумя уже почти протрезвевшими каретными мастерами. Те прилаживали к кабинету лорда Динмара новую дверь. Работа нашлась и для остальных агентов. Энергично орудуя топором, Гирке расчленяла бестолково сросшиеся по три-четыре тела, туши и бросала обрубки в ведра.
  - Голова расчетчика Ганета - продемонстрировала она распиленный череп - мы вскрывали его в мой первый день у вас.... - она улыбнулась нетронутой половине лица как старому знакомому и поинтересовалась - куда его?
  - Уберите и спросите у доктора - отстранилась Райне. Она обильно поливала пол из ведра и терла его шваброй - ну и вонь....
  - Действительно - доставая трубку и закуривая, затрясла челкой Мариса - с чего это с них течет гниль, а не яблочное вино?
  Турмадин и Ларге вернулись за новым телом. Приложились к флягам. Погрузили на носилки и, пыхтя, потащили их вниз, в холодный коридор.
  - Ненавижу живых мертвецов! - весело орал с лестницы Ларге - чтоб они сами, как вошли, так и вышли!
  Наступило утро. Уперев руки в виски, Вертура сидел за столом над чашкой остывшего кофе и смотрел, как за окнами приходит рассвет. За его спиной зияла распахнутая сквозняком из выбитого окна дверь кабинета. С улицы раздавался шелест ливня и говор голосов. Детективу казалось, что каждый, кто сегодня утром вышел из дома, решил сделать крюк и полюбоваться на разгромленное здание полицейской комендатуры.
  - Ну что, господин старший следователь - выпуская клубы едкого дыма, спросила Мариса - как прикажите освещать данное событие?
  - Фельетон подойдет - тоже доставая трубку, отозвался Вертура - посмотри на карту, ты не замечаешь ничего важного?
  Мариса подошла к доске и окинула ее критическим взглядом.
  - Семь случаев по всему городу - больница Иморы, фактория Мориксу, наша комендатура, три больницы, караулка в портовом районе.... Нет, мой разум определенно отказывается меня слушаться. Пойду, прогуляюсь. К тому же меня хотела видеть одна весьма влиятельная персона.
  - Ага - размахивая дымящейся спичкой, кивнул детектив и принялся раскуривать трубку.
  - Ты бы хоть порядок навел! - поставила на порог ведро Райне - как всегда. Бардак в кабинете - бардак в голове.
  - Вот я все и жду, пока ты придешь и приберешься. У тебя же получается лучше всех - не оборачиваясь, ответил детектив - а ты что видишь на карте?
  - Я?! - возмутилась Райне. Она подошла к стенду, оставила ведра и, вытянув шею, уставилась в пометки - вижу, что все случаи произошли вокруг баронского замка и....
  - Да. И ни одного на севере или в восточном районе - откинулся спинку стула детектив - вчера вечером, в половину десятого, сэр Бенет выехал от сэра Динмара. У него в сумке было срочное поручение к барону Эмери Младшему. Он собирался остаться до утра и быть у барона на приеме первым. Сейчас - детектив достал из поясной сумки свои часы и подкрутил завод - без пятнадцати десять. И я буду удивлен, если он вообще вернется.
  - Почему? - опустила швабру Райне - почему ты так уверен?
  - Потому что по закону жанра, с ним должно случиться что-то ужасное - ответил детектив.
  - Ты опять за свое?
  - Если бы я был государственным заговорщиком, это был бы лучший способ обезглавить тайную полицию и выиграть время. Например.... Заказное убийство. Ночью, под покровом дождя и хаоса. Или арест. Обвинение в государственной измене. Тем более, если учесть что большинство трупов сбежало из нашего морга. Зачем устранять весь отдел, если можно лишить его головы? Это не привлечет большого внимания.
  - Придумаешь как всегда. Надо смотреть на жизнь оптимистичнее - без особого энтузиазма возразила Райне - что у тебя в шкафу? Ха. Это та самая мантия, которую я сшила для тебя?
  Она вынула из развороченного шкафа изодранную, покрытую застарелыми темным пятнами мантию с почти оторванным рукавом, и раздраженно тряхнула ей.
  - Я шила, я старалась, вкладывала душу, а во что ты ее превратил!
  - Это не я. Это в Доме не Окраине... - попытался детектив - и вообще я сворачиваю ее вместо подушки!
  Он встал, подошел и гордо протянул руки за своей одеждой, но Райне отдернула ее в сторону.
  - Я пришью новый рукав - она ковырнула пальцем пятно засохшей крови на разрезе - там где, прыгая из окна, он распорол себе руку о разбитое выстрелом кавалера Вайриго стекло - я отстираю и перешью ее заново.
  - Зачем? - слегка удивился детектив. Он стоял напротив нее. Годы тренировок укрепили его плечи и руки. Выпрямили спину. Еще с утра детектив расчесал волосы и повязал аккуратный шейный платок, чтобы не застудить горло под задувающими в разбитые стекла сквозняками. Его зеленые глаза смотрели спокойным, слегка обреченным, но светлым взглядом человека, который видел в жизни много зла, но сумел сохранить в себе тот чистый рыцарский огонь, который можно видеть во взгляде впервые взявших в руки меч, готовых на любые подвиги юношей без страха и упрека. Райне вскинула голову. Годы выточили черты ее лица. Скулы стали более резкими, глаза побледнели. Веселый взгляд выпускницы школы Пастура, какой впервые увидел ее детектив десять лет назад, когда ее зачислили в тайную полицию, в помощь наставнице Салет, сменился истомленным невзгодами и отчаянием, взглядом зрелой женщины которой досталась не самая лучшая доля. Второй раз за этот день они стояли в кабинете детектива и смотрели друг на друга.
  - Хочу отблагодарить тебя. Хочу сделать тебе приятно - перекинула через локоть мантию Райне и отвела взгляд. Она снова взялась за швабру, и хотела было выйти, но детектив подхватил ведро.
  - Я помогу, я все равно толком ничем не занят.
  - Тогда принеси еще воды - посоветовала ему Райне. В ее глазах снова вспыхнул веселый огонек. Она улыбнулась - я пока приберу у тебя тут.
  Подхватив два ведра, детектив спустился вниз, по лестнице, бросил взгляд на чинящих крыльцо плотников и вышел под холодный утренний дождь. Сердце было готово выпрыгнуть из груди от охватившего его внезапного восторга. Детектив остановился посреди двора. Прислушался к тому, что творилось вокруг - к храпу лошадей, окрикам каретных и кучеров, скрипу стеклорезов, стуку ремонтирующих выбитые двери и окна молотков и топоров.
  - А, приветствую! - слегка поклонился, приложил руку к груди какой-то знакомый полицейский - ну и ночка!
  Детектив кивнул. Он подошел к колодцу, сбросил в него ведро и принялся крутить ворот.
  - Много пострадавших? - рассеянно спросил он.
  - Да с пяток у нас и с пару десятков по городу. Сколько служу, один раз такое было, тогда с Димстоком. Сидим мы в караулке, а тут ногами в дверь, думаю, вот я этому грубияну, как дам в ухо, открываю, а тут..... Еле поленьями отмахались. Даром что ли мы на службе хлебаем юво?
  - Ну-ка полейте нам! - на ходу засучивая рукава, к колодцу подошли Турмадин и Ларге.
  - Так, как старший следователь, мое первое распоряжение - выливая им на руки и сапоги ледяную колодезную воду, приказал детектив - прибрались? И по домам спать. Днем мертвецы не ходят. Так что до трех можете отдыхать.
  - Не ходят! - возмутился Турмадин - а Дом на Окраине? Забыли Черный Приют?
  - Если я сказал не ходят, значит не ходят - парировал детектив - и пощадите мое самолюбие я сегодня первый и последний день старший по службе, так что мне можно говорить любые глупости.
  - Ха, это точно! - наполняя свой чайник, довольно крякнул полицейский офицер и зашагал к себе в караулку.
  
  ***
  
  Оставшись одна, Райне первым делом подошла к развороченному шкафу детектива и подняла с дивана маленькую лакированную шкатулку. Раскрашенная алыми, по черному, языками пламени, она была заперта на ключ. Но Райне умело поддела ногтем, надавила на крышку и раскрыла ее. В шкатулке лежало свернутое письмо. То самое, где ее собственной рукой она писала о том, как ненавидит его. Длинный, полный отчаянья и боли разбитого сердца текст. Под письмом безвозвратно изляпанный, тоже в застарелых пятнах крови рыцарский платок. Тот самый, который она так долго и усердно вышивала для него много лет назад, а он сказал, что потерял его. Как она тогда была зла! Тут же лежал завернутый в кусочек тряпки локон темных, рыжеватых волос. Райне машинально приложила его к своим прядям. Ей стало грустно. Она привыкла считать себя несчастной, обиженной мужчинами и Богом, всеми брошенной на произвол судьбы с детьми на руках женщиной. Но сейчас, разглядывая эту маленькую шкатулку, она внезапно поняла, что это было все, чем дорожил и чем жил тот человек, которого она пыталась ненавидеть все эти годы и винила во всех своих неудачах больше всего. Человек, которого она не раз проклинала, обвиняя в своих бедах, которого она оскорбляла и гнала, человек, который преследовал ее в ночных кошмарах и снах, и который без колебаний пришел за ней, чтобы спасти ее, в самый черный и страшный в ее жизни день.
  Райне бережно закрыла шкатулку и также бережно поставила ее на стол. Внезапно она поняла, что даже при всех своих недостатках Вертура был не так уж и плох, и от этого понимания ей стало стыдно.
  Рядом с парой огромных черных башмаков на диване лежала старая книга. Ожившие мертвецы, пытались разорвать ее, но крепкий кожаный переплет оказался крепче, чем все силы мрака. Когда спад искажения настиг их, они успели вырвать всего пару десятков страниц. Видимо Вертура еще не успел заняться ей. Он только вложил под обложку измятые изодранные листы. Райне приладила страницы на место и аккуратно положила книгу рядом со шкатулкой на стол.
  - Это книга Эмритов - печально объяснил вошедший Вертура - она осталась от Симоны. Что за гадкий вандализм...
  - Тут несложно - попыталась приободрить его Райне - я возьму ее? Я перепишу и вклею новые страницы. Картинки не пострадали.
  - Спасибо - кивнул детектив - жаль, что они разорвали альбом.
  - Альбом?
  - Да. Симона взяла и нарисовала нас всех - чуть улыбнулся детектив - и меня и сэра Роместальдуса и сэра Вайриго... Не бойся, тебя там нет.
  - Было бы забавно - улыбнулась Райне - она подошла к дивану и подняла изляпанный грязными лапами, разорванный в клочья альбом. Расправила листок.
  - Можно отдать в лавку Якки, он сделает гравюры. И вклеить их в твою книгу. Или сделать новый - прижала к груди альбом Райне.
  - Можно - кивнул детектив - твоя вода.
  - Спасибо. Я сейчас позову плотников. С разбитыми окнами ты простудишься.
  - Даже мою пиалу разбили.... - пнул под стол осколки большой, раскрашенный голубями птицами пиалы, детектив.
  - Ну... - спрятала улыбку и искоса посмотрела на него Райне - хочешь, я подарю тебе новую.
  - Кая - обернулся к ней он - ты устала. Тебя ждут дети. Тебе тоже пора домой.
  - Нет, я могу...
  - Днем будет много дел - мягко заверил ее детектив - ты должна отдохнуть.
  - Хорошо - кивнула Райне и, забрав мантию, альбом и книгу, вышла из кабинета.
  Он вышел следом и смотрел, как она надевает своей старый, черный, с алым подбоем плащ, оправляет перед зеркалом волосы и надевает маленькую цилиндрическую шапочку. Надевает перчатки и поправляет черный в алую и зеленую полоску шарф. Проводил ее взглядом и вошел в канцелярию.
  - Хелен, я прилягу тут, на диване? - спросил он у положившей на плечо голову Миц. Но та не пошевелилась. Приглядевшись, детектив понял, что она заснула прямо на рабочем месте, перед раскрытой книгой с пером в руке. Огонь в камине почти погас. Вертура бросил в него еще угля, укрыл плечи Миц висящей на стуле красной шерстяной жилеткой и сам упал на диван. Секунду он смотрел перед собой, слушал стук молотков и грохот сапог в коридоре, потом его глаза сомкнулись, и он тоже уснул.
  
  ***
  
  Ему снился сон. За окном снова стояла белая зимняя пелена. В комнате было очень тихо и холодно. Он сидел в кресле, курил трубку. Напротив него, поджав укрытые пледом ноги, сидела Райне. В теплой мантии из тяжелой, малиновой шерсти, с фужером в руках. На столе лежали книги. Множество книг в темных кожаных переплетах, с тесненными желтыми буквами корешками и украшенные изображениями декоративных драконов и кошек. Тут же стояла вазочка с карамельками и коробка с благовониями. В большой глиняной кружке с песком дымились курительные палочки. В вазе на окне - черно-зеленая еловая ветка, а на прикрытой двери, на вешалке, черная с красным, рабочая мантия Райне. В комнате было еще много разных вещей, что придавало ей какой-то особый, какой бывает только в маленьких комнатах, где человек окружает себя любимыми вещами, чтобы отгородиться от внешнего мира, уют.
  Заложив ногу за ногу, детектив устроился в старом продавленном кресле. Он и Райне беседовали о чем-то совершенно обыденном и совершенно неважном. Кажется о том, что недавно она прочла какую-то книгу, и там было про какого-то монаха, которого обворовали разбойники, а потом у них выросли ослиные уши... О том, что в контору заходил какой-то полицейский генерал, и что он что-то требовал от всех. А еще что хозяин какой-то лавки, где они были с инспекцией, подарил ей кофемолку с трещоткой. А потом за окном, где-то далеко, на засыпанном по пояс снегом пустыре, залаяла собака, зазвенел бубенчик. За въехавшими по ошибке на пустырь санями, глубоко проваливаясь в мягкий снег, бежал мохнатый барбос...
  
  ***
  
  - Хой, не спите! - предупредил кучер - по такой погоде и простыть недолго! Вон Ак, заснул на козлах, неделю разогнуться не мог!
  Мариса открыла глаза. Привалившись плечом к борту крытой складной брезентовой крыши коляски, она не заметила, как задремала и проспала всю дорогу. По правую руку возвышалась украшенная литыми чугунными ветвями кленов и ив высокая изгородь маршальского парка.
  - Кто такой? - махал латной варежкой дежурный гвардеец - останавливаться запрещено!
  - Анна Мария Гарро - демонстрируя письмо, представилась дежурному офицеру, высокому господину в латном нагруднике с зеленым кленовым листом - гербом Гарфинов на груди, писательница - мне назначена встреча.
  - Сейчас проверим - браво кивнул тот и сверился с журналом в будочке - да. Проходите. Вас встретят у парадных дверей.
  От ворот до парадной лестницы дворца Гарфинов было не меньше трех сотен метров. Серая дождливая дымка скрывала от посторонних взглядов засаженный густыми рядами высоких темных елей парк. Впереди, на фоне пасмурного серого неба светлел нарядный белый с голубым фасад дворца. Изящные гипсовые скульптуры взирали с крыши на мощеный белыми мраморными шестиугольниками двор. За высокими окнами белели голубоватые кружева портьер.
  - Приветствую вас! - подмел полой плаща ступени какой-то молодой офицер - леди Гарро! Что вы напишите о сегодняшнем ночном происшествии? Вы уже опросили свидетелей?
  - Пока нет - покачала головой Мариса - я ищу сэра Гарфункеля Гарфина....
  - Пойдемте! Я вас провожу!
  
  ***
  
  - Я видел вас из окна. Одну минуту - деловито ответил уже знакомый кучерявый господин, принимая писательницу в своем кабинете, аккуратном, с необычайно высоким потолком, украшенном лакированными панелями и резной мебелью, помещении. Придерживая одной рукой изящное пенсне в золоченой оправе, а другой бумагу, младший сын маршала Мильды, читал какое-то, помеченное важной печатью письмо.
  В большом газовом камине ровно горел огонь. Воздух был сухим и теплым. За высоким, почти во всю стену, светлым окном в перспективу парка убегала темная дождливая аллея. В сторону ворот от дворца отъезжала карета. Где-то по левую руку свинцовой гладью темнел огороженный гипсовым парапетом с пузатыми колоннами пруд.
  - Пойдемте - дочитав письмо, поднялся из-за стола Гарфункель Гарфин.
  Они прошли узким коридором с такими же высокими, как в кабинете, окнами, миновали дежурных - двоих облаченных в нарядные, бледно-зеленые форменные мантии солдат с короткоствольными капсульными пистолетами и узкими мечами в ножнах, и следом за слугой с подносом вошли в просторный и светлый кабинет герцога Гарфина Старшего.
  - Леди Гарро - кивнул ей высокий широкоплечий старик с густыми бровями.
  - Приветствую - представился незнакомый, крепкий, рыцарского облика господин со спокойным, благородным, как с героического панно, помеченным несколькими давно зажившими шрамами лицом.
  - Очень приятно познакомиться с вами - улыбнулась светловолосая женщина в тяжелой серо-голубой мантии. По ее мягким, округлым чертам лица трудно было угадать, сколько ей лет.
  Мариса смутилась, опустила глаза и едва не выронила из рук зонтик. Он волнения она едва не забыла поклониться.
  - Приветствую вас... - смущенно прошептала она.
  - Формальности в сторону - заметив ее неловкость, жестом пригласил к низкому но просторному, на столичный манер, столику за которым собравшиеся пили чай, маршал - позвольте представить вам моих друзей. Генерал Алексий Гандо - продемонстрировал он - и канонисса Королевской медицинской Академии леди Влада Вилле. Добро пожаловать к нашему столу. Налейте леди Гарро чаю, или, может, вы предпочитаете вино? В такую погоду легко подхватить насморк. Гарфункель, присоединишься к нам? Вы слышали о том, что произошло сегодня в городе?
  Мариса опасливо подошла к столу и уселась в любезно предоставленное слугой мягкое кресло. Тут же ей наполнили пиалу чая, а рядом поставили маленькую цилиндрическую чашечку крепкого. На маленьком подносике, который слуга принес лично писательнице, лежали сахар, дольки лимона, шоколадные конфеты и корзиночки кремовых пирожных.
  Видя нерешительность писательницы, не знающий, куда спрятать взгляд от присутствия столь сиятельных особ, маршал Гарфин поднял свою пиалу и подал пример гостье.
  - Не стесняйтесь - улыбнулся он - в нашем маленьком клубе все расходы за мой счет.
  - Может, стоит подать пример? - слегка опустив глаза, чтобы не смотреть в смущенное лицо писательницы, обхватил своей огромной жилистой ладонью чашечку с крепким барон Гандо - ваше здоровье!
  - Ага... - ответила та, и, стараясь принять как можно более чинный и благородный вид, сделала глоток из пиалы, потом крепкого и запила его оставшимся чаем.
  Вначале они обсуждали свадьбу барона Корсона. Потом канонисса отчего-то вспомнила некоего сэра Брайго. Затем генерал поинтересовался у писательницы, слышала ли она о происшествии почти что семилетней давности - о маркизе Димстоке и Доме на Окраине, сэре Адаме Теодоре Роместальдусе и заговорщике принце-изгнаннике Марке Вертуре....
  - Он не заговорщик! - обиженно возразила Мариса - хотя и похож на принца-изгнанника...
  - Это было забавно. Из ничего образовалось нечто - кивнул генерал.
  - Вы знали сэра Роместальдуса?
  - Конечно. Он был одним из тех, о ком после смерти говорят, что это один из замечательнейших людей нашего времени - с легким сожалением кивнула канонисса Вилле - конечно о нем говорят разное. Он начинал как простой полицейский следователь и сделал для короны намного больше, чем многие генералы и лорды. Никто не заставлял его жертвовать собой, но он погиб стараясь сделать мир лучше, потому что считал это своим долгом.
  - Ну... - ответила Мариса - я всего пару раз видела его... Я много читала о нем, а у мэтра Тралле даже была книжка, 'руководство полицейского дела', или как-то так... Я хотела написать книгу про него. Все случилось так внезапно...
  - Смерть всегда внезапна - кивнул генерал - вы приехали в Мильду из-за Вертуры?
  - Я... - слегка смутилась прямотой вопроса писательница - можно сказать и так... Он рассказывал о вас.
  - Было бы удивительно, если бы он держал язык за зубами - мрачно улыбнулся барон Алексий Гандо - впрочем немудрено, что в Гирте и без него про меня сочиняют анекдоты.
  И выразительно кивнул Марисе, отчего та стыдливо покраснела.
  - Но не беспокойтесь. Я не обижаю девиц даже за глупые шутки и длинный язык. К тому же лично сэр Динмар просил не трогать вашего Вертуру. Зачем-то он нужнее ему живой, чем мертвый. А вы знаете леди Райне? Ее арестовали. В форте был пожар. Большинство заключенных погибло.
  - Да... - кивнула Мариса - я читала об этом в газете....
  - И что сказал Вертура? - заглянул в глаза писательнице генерал.
  - Он... - попыталась Мариса, сделала глоток крепкого и, набравшись смелости, заявила - почему вы вообще спрашиваете у меня про моего жениха? Почему он вообще должен что-то говорить о другой женщине?
  - Действительно - пожал плечами генерал - возможно, я слегка устал с дороги.
  - Алексий - обратился маршал - я понимаю, что для вас государственные дела важнее ваших личных предпочтений, но, я прошу вас, вам все-таки следует отдохнуть.
  - Вы правы, ваше сиятельство - доедая пирожное, устало кивнул генерал.
  - Я провожу вас - поднялась вслед за генералом канонисса. И они вышли из кабинета.
  - Есть еще один важный момент.... - объяснила она генералу в дверях. Тот устало кивнул.
  Марисе стало неловко от того, что своим визитом она прервала важную встречу.
  - Сэр Гандо прибыл сегодня ночью - пояснил маршал - даже самому сильному человеку требуется отдых. Но к делу. Я читал ваши статьи, а еще видел отчеты о командировке Вертуры. Вы очень помогли ему в раскрытии того дела и поэтому сейчас я хотел бы обратиться к вам с просьбой. Поскольку вы человек творческий и проницательный, сразу открою свои карты. Мне нужна ваша помощь в качестве курьера между мной и моим старым другом сэром Михаэлем Динмаром. Все было бы просто, если бы не одно но. Он и вся ваша группа встала на пути у очень серьезных, имеющих свои далеко идущие планы, людей. Разумеется, всем вам грозит смертельная опасность. Но прежде всего она грозит всему нашему городу. Вряд ли вы сможете серьезно помешать им, но вы сможете оказать существенную помощь мне и сэру Вайриго. А поскольку за лордом Михаэлем и сэром Бенетом, если он еще жив, к сожалению этого я пока утверждать не могу, установлена слежка, я не могу отправить к ним своих людей чтобы предупредить об опасности и подготовиться к тому чтобы дать отпор. Видите-ли, все произошло слишком внезапно. И теперь вероятнее всего развязкой будет не маленький штурм отдельно стоящего особняка, а серьезное противостояние сил, стремящихся сохранить существующий, устраивающий почти всех порядок и тех, кто хочет его изменить. Как вы смотрите на мое предложение?
  - А что я должна сделать? - с готовностью спросила Мариса.
  - Для начала отнесите эти два письма - протянул руку слуге и, взяв конверты, положил их перед писательницей маршал - одно для сэра Бенета, второе для сэра Михаэля. Я надеюсь, что еще не слишком поздно, чтобы предупредить их об опасности.
  - А дальше? - принимая запечатанные простой почтовой печатью конверты, подняла глаза на старого маршала писательница.
  - А дальше, постарайтесь, чтобы никого не убили. Лорд Михаэль и леди Рин собрали очень хорошую группу. Их работа с персоналом просто неоценима. Ваш отдел один из самых лучших в истории полиции этого города. А честные и благородные люди, к сожалению, зачастую имеют склонность к самопожертвованию. Так что, самое важное, что вы должны сделать - это чтобы все остались в живых. Сейчас вы не сможете переломить сложившихся тенденций, но ваши служба и навыки очень потребуются в будущем.
  - А вы были знакомы с сэром Роместальдусом? - внезапно спросила Мариса.
  - Лично нет - покачал головой и слегка улыбнулся маршал - его безоглядные действия дорого обошлись слишком многим людям, но он при этом он сумел оказать и неоценимую пользу. Ну и отзывы сэра Михаэля, леди Влады, сэра Алексия и других моих друзей. Он не отличался дисциплиной и образцовым поведением, но в любом случае его гибель год назад - серьезный удар по нашей безопасности и большая потеря для всех нас.
  Глядя на маршала, Мариса на миг задумалась и спросила.
  - Вы сказали, что все это очень опасно. Этой ночью... я была там, в полиции.... Они пришли чтобы убить нас?
  Лорд Гарфин покачал головой.
  - Нет - коротко ответил он и пояснил - если бы они пришли за вами, это был бы их провал. Раскрыть свои планы и показаться во всей красе перед Орденом и Архипелагом ради того чтобы разгромить отдел тайной полиции. Это был бы самый простой и лучший для нас исход. Но происшествие в городе - причем не только ходячие мертвецы.... Возможно, вы еще не знаете. Вот газета. Посмотрите по дороге. Так вот это только последствия. У них была иная цель. И она была гораздо выше.
  - Барон Эмери? Лорд Корсон? - спросила Мариса.
  - Если бы я знал - улыбнулся старый маршал - я бы уже давно выслал армию чтобы решить все проблемы. Но я скажу вам одно - чтобы прекратить работу одного маленького отдела полиции никакой здравомыслящий человек не станет поднимать полторы сотни мертвецов и выключать электричество во всем двухмиллионном городе.
  
  ***
  
  Вертура проснулся от щелчка пружины. Кто-то стоял у двери кабинета. Безошибочным чутьем агента детектив определил, что это кто-то чужой. Не легкое касание Миц, ни резкий рывок Марисы, ни твердая, хозяйская, рука старшего следователя Бенета, ни напористое нажатие Ларге. Кто-то впервые нажимал на эту ручку двери, словно пробуя, не заперта ли она. Рука детектива скользнула к ножнам. Он открыл глаза и резко сел на диване. Он был один в кабинете. В камине жарко пылал огонь. Было душно и холодно. За окном все также шел дождь. На часах было половина четвертого. Ровный механический ход маятника и стук топоров и молотков в коридоре, успокоили его смятенную душу, и он отпустил оружие.
  Дверь открылась. На пороге стоял совершенно незнакомый господин. Приподняв лорнет, он окинул комнату взглядом, словно ища кого-то более представительного, и, наконец, обратился к Вертуре.
  - Пехотного святого Иоанна Кретителя, полковник Юлий Карнет - представился он - очень срочное дело. Берите людей, поедете со мной.
  
  ***
  
  Утро не заладилось еще с позднего вечера. Где-то в Южном районе всю ночь звонили колокола. Потом по улице Колец с грохотом пронесся тяжелый кавалерийский эскадрон. Рев рожков эхом отражался от каменных стен. От топота копыт сотрясались шкафы и стекла. То и дело проносились верховые с факелами, что-то кричали, ругались, отдавали какие-то бестолковые распоряжения. К дому номер пять дробь два примчались две кареты полиции. Дежурный офицер в огромных подкованных сапогах с грохотом поднялся на третий этаж и требовательно, как умеют только солдаты и полицейские, то есть на весь дом, забарабанил в дверь квартиры номер шестнадцать.
  - Срочное донесение для генерала Барнау! - разевая зубастую пасть, с отвращением кричал он в глазок.
  Ему отворили, но, судя по громким голосам, выяснилось, что, несмотря на весь шум и гам генерал заперся в своей комнате, и спит сладким сном, да так, что от богатырского храпа толстого полицмейстера трясутся стекла серванта на кухне.
  Помахав перед вспотевшими лицами веерами и рукавами, полицейские не решились будить начальника, выпили по фужеру и, пожав плечами, удалились вон. Затем несколько раз приезжали курьеры с донесениями, тоже шумели и тоже требовали аудиенции, но генералу было не до них. Домработница только сокрушенно качала головой, расписывалась в получении депеш и посланники, удовлетворившись ее каракулями, бросали письма и уезжали в ночь. А под утро едва сомкнувший глаза дом, был разбужен пистолетным выстрелом и звоном разбитого окна.
  - Да что же это такое! - распахивая дверь на лестницу, выглянула вниз, в пролет, генеральская служанка - мэтр Карнет! Что там случилось?
  - Как узнаю, все расскажу - поправляя на ходу шапочку, и завязывая тесемки перчаток, отвечал вверх по лестнице сосед с нижнего этажа.
  На улице снова раздался звон казенных полицейских колокольчиков. О сне нечего было и думать. Домработница поставила чайник.
  - И часы сломались - с ненавистью глядя на намертво застывшие на без пятнадцати десять ночи стрелки, заплакала служанка - Вель бездельница! Опять не перетянула гири!
  И, чтобы убедиться, она, было, подвинула табурет и взгромоздилась на него, чтобы дотянуться до цепочек и гирек, как вдруг где-то в глубине квартиры что-то с грохотом упало, покатилось и со стеклянным звоном лопнуло. В генеральской спальне глухо грохнула крышка ночного горшка.
  - Ах - только и всплеснула руками домработница - чтоб его черти взяли! -
  И перекрестилась. В дверь застучали.
  - Ну наконец-то, Вель, черт знает что такое! - замахала руками на племянницу служанка - давай же, скорее, быстро марш к его сиятельству, проверь, что у них там еще.
  Племянница Вель - румяная, широкоплечая, с толстой рыжеватой косой и могучими ручищами прачки девка, быстро переодела свои огромные деревянные башмаки-кломпы на домашние тапочки и прошла по коридору к апартаментам генерала. Тяжело застучала в дверь.
  - Мэтр Барнау! - как обычно любил чтобы его будили сладким женским голоском генерал, басовито пропела она - ваш утренний ча-ай!
  - Несите-несите! - глухо, словно жуя что-то, прорычал новоиспеченный полицмейстер Мильды - и быстро!
  Ничего не подозревающие служанки приготовили чай, в четыре руки снарядили поднос с пирожными, присовокупили бутылку ликера и отправились на поклон к необычно рано проснувшемуся генералу.
  На первый взгляд в спальне - смежной комнате с домашним кабинетом генерала все было в порядке. Сам генерал восседал на своей необъятной кровати в ночной рубашке и съехавшем набок чепце и как ребенок хлопал руками по мягким перинам и подушкам.
  - Давайте же! - протянул он руки к подносу и, не дожидаясь, пока ему нальют в пиалу ароматного, утреннего чаю, схватил в одну руку заварник в другую сахарницу и по очереди принялся угощаться то одним то другим. Служанки так удивились столь недостойному поведению, что промолчали и только пожали плечами.
  - Горячее! - заметив, что генерал тянется к чайнику с кипятком, воскликнула домработница, но было поздно. Тот уже схватил чайник обеими руками и с чавканьем принялся вливать в рот пышущий паром кипяток. Туда же пошли и пирожные вместе с донышками из папиросной бумаги и все содержимое бутылки с ликером.
  - Еще! - утирая кружевным рукавам ночной рубахи лицо, приказал генерал -клетчатка, витамин, вода, белок! Несите еще!
  И глянув на служанок, так плотоядно облизнулся, что те поспешили на кухню, чтобы поскорее исполнить это необычное требование.
  Через час в квартире не осталось ничего съедобного. Генерал восседал на своей кровати и жевал все, что приносили напуганные до смерти служанки. За колбасой и горохом пошел в ход мешок сырой картошки, а после постельного белья дело дошло до любимых книжек генерала, которые он хранил рядом с постелью в своем рабочем шкафу, а после до самой кровати, которую он пытался грызть и глодать, и занавесок на окнах.
  Зашедший полицейский курьер, было, сунулся в спальню генерала и протянул ему пачку писем. Генерал рывком схватил бумаги, со всей яростью сжевал их и потянулся к кожаной сумочке с бронзовой пряжкой.
  - Еще! - приказал генерал - вода, витамин, клетчатка, белок!
  -Простите... - раскрыв рот, в испуге попятился курьер - я....
  -Подойдите ближе! Еще ближе! - потребовал генерал, но курьер только хлопнул дверью и, бросив служанкам быстрое, растерянное - извините! - придерживая форменную цилиндрическую шапочку, выбежал из квартиры, и заспешил по лестнице вон из дома.
  Несколько раз прибегал мальчишка-разносчик из бакалейной лавки на углу - приносил полные корзины еды - хлеб, мясо, яйца, зелень и овощи. В спальню их относили прямо так - сырыми, что ничуть не смущало обычно очень привередливого к еде генерала. После третьей корзины, напуганные служанки приметили, что по комнатам все отчетливее тянет омерзительным фекальным смрадом, а, заглянув в спальню, увидели, что вся кровать и пол уже залиты вонючей черно-коричневой жижей. Каковы же были ужас и омерзение несчастных женщин когда, приглядевшись, они обнаружили, что в этой густой и обильной, как жидкий свинячий навоз, субстанции, копошатся длинные черные черви. С замиранием сердца прикрыв дверь, служанки - старая и молодая, переглянулись, перекрестились и, хотели было броситься прочь, как генерал снова окликнул их из комнаты.
  -А ну несите еще! Еще! Клетчатка, витамин, вода, белок!
  В дверь постучали. Снова прибежал мальчик-зеленщик, с переполненной корзинкой в двух руках. Красный от натуги он потянул носом, поморщился, быстро забрал деньги, понюхал для проверки и их, и бросился прочь. Только засверкали тощие босые ноги.
  - Вель, тащи ему корзину, я позову доктора!
  Надо ли говорить, что, когда пожилая домработница генерала спустилась на второй этаж, к доктору филологии, Виталио Грапсу, она с ужасом обнаружила, что дверь в квартиру известного преподавателя и ученого открыта, а в самой квартире почетного мэтра науки царит полный разгром. Самого доктора нет на месте. В библиотеке стоит полный беспорядок, окно разбито, а в потолке зияет уродливая, обрамленная разводами растрескавшейся штукатурки пробитая пистолетной пулей дыра. Только и всплеснув руками, домработница попятилась на лестницу и, хотела было подняться обратно к себе в квартиру на третий этаж, как услышала огласивший дом страшный, сдавленный крик племянницы. Пожилая служанка хотела было броситься вверх по лестнице на помощь, но вдруг сообразив, во что мог превратиться так чудовищно преобразившийся за одну ночь, генерал, она в бессилии попятилась вниз и едва не уселась на ступеньки. Наступила страшная тишина. Только с улицы слышался стук колес - к парадной подъехала карета.
  - Мэтр Карнет! Мэтр Карнет! - заламывая руки и обливаясь слезами, как есть в домашних мантии и тапочках, выбежала на мостовую пожилая домработница - помогите! Помогите нам!
  - Что там? - выпрыгивая из кареты, бросил офицер. Под рукавами мантии тускло поблескивали наручи, грудь прикрывала кираса.
  - Вель! Вель! - хватая обеими руками полковника за полы плаща, заплакала служанка.
  - И у вас тоже? - приподнимая очки, с ужасом в глазах, спрашивал из кареты преподаватель филологии доктор Грапс. В глубине салона в стену вжался старичок-консьерж.
  - Сидите тут! - приказал всем полковник и бросился в дом. Взлетев на третий этаж, обнажил меч и пинком распахнул дверь....
  
  ***
  
  На улице Колец пахло нечистотами. Несмотря на дождь перед нарядным фасадом дома номер пять дробь два уже собралась толпа - в основном из покинувших свои квартиры жильцов. Опасливо заглядывая на лестницу, у крыльца стоял толстый полицейский офицер.
  - А, это вы, Вертура! - узнал коллегу постовой - это по вашей части!
  Вертура, Элет, Ларге и полковник Карнет намотали на лица шарфы и молча вошли в дом. В аккуратной, свежевыбеленной парадной стоял так не вяжущийся с общей чистотой богатого дома ни на что не похожая, но при этом, казалось бы, сочетающая все самые омерзительные запахи в мире, вонь.
  - Сэр Турмадин - вращая на пальце четки, наигранно бросил оставшемуся на крыльце рыцарю Ларге - вы никогда не задумывались, в каких единицах меряют запахи?
  - Идите, идите! - замахал на него руками тот.
  - В Шмонах - доходчиво объяснил за друга Вертура - единица вони в одну секунду на килограмм... Что это?
  Услышав подозрительный звук, детектив подошел к двери каптерки и приоткрыл ее. Блеснули выпученные в ужасе зеленые глаза. Из темной комнаты консьержа с отчаянным брезгливым мяуканьем вырвалась взъерошенная рыжая кошка и, изогнув спину, бросилась к парадным дверям, прочь на улицу под дождь.
  Агенты начали подниматься по лестнице. На втором этаже все также темнела приоткрытая дверь разоренной квартиры доктора филологии.
  - Это началось ночью? - заглядывая в темный коридор, спросил Вертура.
  - Да - кивнул полковник - профессор пьет капли от бессонницы, ничего не слышит. Когда он проснулся, Дак, слуга, уже пережевал половину библиотеки. Профессор выстрелил, тот убежал.
  Элет мрачно усмехнулся и кивнул.
  - Книжек фантастических перечитался.
  Со ступенек третьего этажа капала отвратительная черная жижа. Все осторожно взялись за перила и заглянули в лестничный пролет.
  - Может сразу сожжем дом? - задорным шепотом, предложил Ларге.
  - Глупые предложения это к Вертуре - мрачно бросил ему Элет.
  Он потрогал сапогом жижу.
  - Навоз, как навоз - сообщил он - не забудьте помыть сапоги!
  Агенты начали аккуратно подниматься по лестнице вверх.
  Из-под плохо прикрытой двери квартиры номер шестнадцать на третьем этаже ручейком вытекал поток экскрементов. Аккуратно, стараясь не вляпаться в испражнения генерала полиции, агенты поднялись к дверям. Первым Ларге наперевес со своей новой палкой. За ним Элет со щитом и секирой следом полковник Карнет и Вертура.
  - В вашей жизни когда-нибудь было еще больше дерьма? - весело поинтересовался наемник у детектива.
  - Было - вспоминая темные своды старой канализации и подземную мельницу Дэ, мрачно ответил тот.
  - У меня тоже - доверительно сообщил младший агент - в коровнике на свиноферме, прямо по уши, хоть стой хоть падай, хоть головой ныряй!
  Даже здесь, на лестнице стоял невыносимый смрад. Не спасали уже и намотанные на лица, пропитанные одеколоном из флакончика Элета, шарфы.
  - Жженый каучук - принюхиваясь как бульдог к куче на газоне, громко кричал с нижний площадки в пролет Турмадин.
  - Нет - держась обеими руками за перила, отвечала Гирке - аммиак, формалин и эбонит. Чувствуете привкус серы?
  - Я уже ничего не чувствую - брезгливо морщился оставшийся на площадке Элет - откройте окна.
  Агенты вошли в квартиру так толком и не успевшего побывать главным полицмейстером Мильды генерала Барнау.
  - Ничего так разгромчег - потрогал палкой потемневшие, словно напитавшиеся черно-коричневыми экскрементами стены Ларге. Жирно чавкая отвратительной, залившей лакированный паркет жижей, младший агент безошибочно определил дверь спальни генерала, раздвинул оказавшиеся не по зубам даже прожорливому полицмейстеру бисерные бусы полога перед дверью и заглянул в комнату.
  - Не хотел бы я также! - глумливо бросил он через плечо - а впрочем, какая разница? Мне-то уже будет все равно.
  И зашел в комнату.
  - Он что плескался тут что-ли? - возмутился все-таки зашедший в квартиру Элет.
  - Да. Памятник вандализму - глядя на изляпанный черно-коричневыми подтеками портрет генерала в парадной мантии с регалиями в полный рост, мрачно кивнул Вертура. Один за другим агенты вошли в комнату и уставились на огромную генеральскую постель, где на изгаженных зловонных останках простыней и перин развалился не в меру раздавшийся, весь вымазанный в собственных испражнениях генерал. Его голова была раскроена метким ударом меча, а живот вспорот. В черных, отливающих маслянистой жижей внутренностях извивались, переплетаясь друг с другом, отвратительные коричнево-черные черви. Ларге протянул палку и потыкал толстую ногу генерала. Под бледной, посиневшей, кожей было заметно шевеление. Отвратительные личинки копошились в мертвом теле.
  Чиркнула спичка, Элет закурил.
  - Лучше откройте окно - посоветовал ему Турмадин.
  - Значит, вы ударили его в голову? - уточнил Вертура.
  - В голову - кивнул полковник - потом в живот.
  - Кукла - потрогал острием палки туго сплетенные жилы выпавших из разбитого черепа узловатых черных канатов Ларге - видел я одного такого. После выстрела из фальконета.
  - Лила - обратился к вошедшей в комнату Гирке детектив - соберите эти останки и отвезите все в контору.
  Он отошел к книжным полкам, и хотел было протянуть руку к опрокинутым опустошенным остаткам книг и опрокинутым, опустошенным флакончикам духов, но побрезговал и вышел из комнаты.
  - А где служанка? - спрашивал у полковника Элет - что это за груда тряпья? Генерал любил женские шмотки? Хой, ну и гадость.
  - По правде сказать, я их боюсь! - придерживая рукой длинные полы мантии и юбки, чтобы не изляпались в залившей пол жиже, присела на корточки перед постелью, подхватила пинцетом и вытянула из ребер генерала еще живого, извивающегося червя Гирке - не покойников, пиявок!
  Весело объяснила она раздвигающему мечем тяжелые зловонные ошметки портьер, открывающему окна Турмадину. Рыцарь хмурился, косил глаза в сторону девицы и всем своим видом показывал, что совсем не любуется ей.
  - Так гадко извиваются! И блестят. Вы смотрели на них под микроскопом? У них круглые пасти с зубами. С двух сторон. У вас часто ходят ожившие мертвецы?
  - Не каждый день - строго, с авторитетом, отвечал Турмадин, отвернулся и тоже достал трубку. Закурил.
  На лестнице, на полпролета ниже, у распахнутого настежь окна, детектива ожидал сержант Юлет. Смотрел на фасад дома напротив, с загадочно-многозначительным видом курил в распахнутое окно.
  - Сэр Вайриго просил передать вам, что Белый Бриг теперь стоит у самого Замка, под скалой.
  - И что? - не сразу догадался, что от него хотят Вертура.
  - Он слишком занят для подробных инструкций и объяснений - пространно пояснил сержант.
  - Проломите ему борт своей булавой, пусть потонет - мрачно предложил детектив.
  - Там могут оказаться невинные христиане - криво усмехнулся сержант.
  Детектив пожал плечами, спустился на первый этаж, сказал доктору Грапсу, что все в порядке и вышел под дождь.
  
  ***
  
  За окнами снова стоял серый пасмурный день. По распоряжению лорда Динмара явился мастер Пуляй. Взгромоздившись на неуклюжий, густо дымящий паровой велосипед с гудком, он на всех парах лихо въехал в ворота комендатуры, чем весьма возмутил дежурного.
  - На велосипеде нельзя! - замахал руками постовой.
  - А на каком основании, милейший? - с ехидным напором поинтересовался из седла контрабандист, чем окончательно вывел из себя полицейского. Но спорить было бесполезно. Мастер оружейник тайной полиции подкатил к коновязям, отжал сцепление, вытряхнул из топки уголь и, бросив велосипед под навесом, пересек двор и поднялся на крыльцо.
  - О, собственной персоной! - глядя в искалеченное, уже начинающее разлагаться, источающее отвратительный химический смрад, лицо генерала Барнау, глумливо подметил он - помню этого господина, вызвал как-то к себе и говорит, мне тут подарили патефон. Только он сломался. Ты почини его. Но только так почини, чтобы он бесконечно пиликал, без завода. Хам, бездарность, грубиян и невежда. Пожрать с изыском любил. Видать дурной образ жизни не пошел впрок.
  - Да - с пониманием согласилась Гирке - плохой материал, кожа и ткани быстро подгнивают.
  - Лила - не поднимая головы от своего стола, мрачно бросил ей доктор - не отвлекайтесь, у вас готов отчет? Отнесите его наверх.
  - А что это у вас тут за бардак, мэтр Миксет? - глядя на перебирающего сваленные в один лоток бумаги доктора, лукаво поинтересовался оружейник.
  - Хотите клизму? - с угрозой продемонстрировал лежащую на столе рядом растерзанную в клочья кружку Эсмарха раздраженный доктор Миксет - с чем предпочитаете? С магнезией или кофе? Или вам сразу спиртовую и еще и на закуску досыпать?
  - Благодарю, я предпочитаю иной способ приема напитков - отмахнулся контрабандист - сэр Динмар просил меня посмотреть лампы, но, похоже, чинить уже нечего...
  - Вот и проваливайте ко всем чертям - указал на дверь доктор. Его любимый художественный альманах, который он так и не успел дочитать до конца, безвозвратно пострадал от рук оживших мертвецов.
  - Значит теперь вы за главного? - со слабо скрываемой насмешкой поинтересовался оружейник наверху у Вертуры - феерическое назначение.
  Детектив только успел восстановить свою блок-схему и теперь стоял перед мольбертом с картой города, почесывал шею и, как палитру художник, задумчиво вертел в руках планшет. Он снова принимал донесения от курьеров и помечал места ночных происшествий.
  - Мы произвели все заказанные сэром Динмаром измерения и нашли источник дестабилизации, который вызвал отключение электричества в городе прошлой ночью - со всей серьезностью продолжал контрабандист. Он подошел и ткнул пальцем в карту. В море, рядом с замком - согласно нашим расчетам источник искажения он был в море. Здесь.
  - Я уже ничему не удивляюсь - пометил крестиком указанное место детектив - и чего в нем такого интересного?
  - Ну во-первых, это не мобильный глушитель, какие сейчас стоят на вооружении - объяснил контрабандист - у этого более широкий спектр дестабилизации пространства-времени. По сигнатуре похоже на то, что это машина, которая создает планарный туннель. А во-вторых, это те же пульсации, которые мы с Пемкиным с периодичностью фиксируем уже на протяжении нескольких последних недель. Просто в этот раз они имели особенно большой коэфицент...
  - А когда было до этого? - обернулся к контрабандисту детектив.
  - Позавчера. В субботу днем. Те же самые ритмы - уточнил Пуляй и указал на карту - в прошлый раз центр был на болотах. Вот здесь.
  - Это куда мы ездили по поручению сэра Вайриго?
  - Не знаю, куда вы там ездили - огрызнулся недовольный тем, что его постоянно перебивают, контрабандист - но в прошлый раз интенсивность ритмов была намного меньшей чем в этот раз. Ну вы сами все видели. Я посчитал и вычислил координаты источника и передал их вам. Делайте с ними что хотите.
  - Вот везде нас посылали, везде мы были, только на дне морском не были - глядя на крестик в водах залива у скалы над планом баронского замка, скептически почесал небритую щеку детектив - хорошо, и что теперь делать? Нырять за ним?
  - Я бы нырнул в бочку с ювом, чего и вам советую - кивнул контрабандист. Он него сильно пахло дешевым вином. Кислый запах разливался по кабинету - но тогда его сиятельство, граф Ди, оставит меня без контракта, а в моих годах это фатально.
  - Значит это какая-то машина? - уточнил детектив.
  - Да, скорее всего это именно какая-то портальная машина. Что я и пытаюсь до вас донести. И она создает мезапространственный туннель за счет разрыва структуры планарного пласта, а возникающий при этом скачок искажения гравитационных и слабых взаимодействий дестабилизирует массивы материи и потоки энергии в пределах радиуса затухания ударной волны. Так яснее?
  - А почему изменение физических законов не выводит из строя саму машину? - задал глупый вопрос детектив.
  - Юноша, вам стоит уделять больше внимания серьезной научной литературе. И отнесите этот дешевый журнальчик - он ткнул пальцем в номер ежемесячного издания 'Часовых дел Мастера', которое детектив держал в руках вместо планшета для записей - в туалет, где ему самое место. Я выполняю заказ и констатирую факты. А что с ними делать дальше - это уже ваше личное дело.
  Он бросил на стол папку и вышел, с грохотом захлопнув за собой дверь.
  
  ***
  
  Вскоре вернулась Мариса. Поинтересовавшись, где старший следователь Бенет, она с сомнением вручила письмо Райне. Та с мстительным видом сказала, что она теперь за сэра Бенета, распечатала конверт и на глазах у всех принялась читать на просвет лампы.
  Воцарилось напряженное молчание.
  - Выдан ордер на арест?! - воскликнула Райне. Все насторожились - ордер на арест сэра Бенета? Как государственного изменника? Что за ерунда? Кем подписано? Барон Корсон?
  - Отомстил за особнячок - мрачно пояснил Элет.
  - Здесь что-то не так - глядя в окно, рассудил детектив - вернее все так. Его вначале схватили, а потом задним числом припишут ему какое-нибудь преступление. Например, восстание мертвецов. И казнят как изменника. Где-то я это уже слышал.
  - Марк - вручила ему письмо Райне - что ты говоришь!
  - Ну да, это же мировой заговор - заглянула в письмо Мариса - и мы в эпицентре. Вы читали, что пишут газеты?
  - И не говорите - перебирая стопку сегодняшней прессы, отмахнулся Элет.
  Началась перепалка. Все обсуждали газеты, восстание мертвецов, выключение света, автоматов, самовоспламенение алхимических зелий, остановку часов в городе, бунт дворовых котов, приезд факира Данциана, предстоящий или уже свершившийся заговор и что бы это могло значить на самом деле. Один Вертура, нахохлившись, молча глядел в окно. Снаружи как всегда шел дождь. По улице двигались кареты и верховые. Укрыв головы капюшонами и зонтиками, спешили по своим делам пешеходы. Тускло мерцая доспехами, уныло маршировала колонна солдат.
  - Так мы ничего не добьемся - внезапно обернулся к остальным детектив - поеду, погляжу на море.
  - А не боишься склизких морских чудовищ с щупальцами из глубин? - скептически бросила Мариса - мертвецы уже были, так что теперь самое время...
  - Сержант Юлет сказал про какой-то Белый Бриг. Ну, вы же знаете, он никогда не говорит конкретно. И мастер Пуляй указал что сигнал был в море. Наверное, это он и есть.
  - И что? - зло бросила ему Райне.
  - Поеду, посмотрю, подумаю - пожал плечами детектив.
  - Без ассистента ты не справишься - вызвалась Мариса - я поеду с тобой.
  Ее глаза горели от выпитого кофе. Веки посинели. Она сделала круг по городу, отвезла письмо лорду Динмару и вернулась в контору. Надо ли говорить, что ей так и не удалось отдохнуть.
  
  ***
  
  - Дождь кончился - улыбнулась Мариса.
  Они стояли на крыльце и смотрели на серый двор полицейской комендатуры. По серому небу над крышей конюшен и тополями плыли клочковатые, равные облака. Поднимался ветер.
  - Поедем верхом - предложил Вертура. Писательница кивнула.
  - Если бы я умела начинать и останавливать дождь - со смехом поделилась она, когда они выезжали через главную арку на проспект - ливень бы шел весь день!
  Закинув на плечо зонтик, как заправский знаменосец, Мариса держала поводья одной рукой. Ее черный плащ и мантия тяжелыми складками ниспадали до блестящих заклепками сапожек. Широкий белый шарф плотно укрывал шею до подбородка, а чуть слева блестела большая бронзовая заколка - ромб полиции Гирты. Ветер подхватывал кисточки завязок плаща и выпадающие из-под шляпы пряди темных волос. Писательница поглядывала на детектива, щурилась и улыбалась.
  Они ехали по проспекту и, не обращая ни на кого внимания, любовались друг другом.
  - Краснеешь - с улыбкой подметил детектив.
  - Нет - засмеялась она - это все кофе и ветер!
  Они ехали по Южному проспекту в сторону старого форта знакомыми, десять тысяч раз исхоженными детективом улицами. Мимо красивых с уютными террасами и балкончиками, магазинчиками и подвальчиками трех и четырехэтажных домов. Мимо белых арок и капителей храма и круто взбирающихся в сторону баронского замка, вверх по склону горы отходящих от проспекта улочек, которые выше по склону становились столь круты, что сменялись лестницами.
  Впереди темнела серо-коричневая каменная громада банка, а чуть дальше, там, где Южный Проспект сворачивал к набережным, на целый квартал растянулся еще более массивный, облицованный темно-серым гранитом дом с полукруглыми окнами - морское ведомство.
  Детектив и писательница поднялись по улице Башен и, миновав обгоревшие развалины форта и старый, слегка надкушенный пожаром, давно заброшенный и проданный особняк экс начальника таможни лорда Морриса. Въехали на огороженную низкими округлыми валунами каменную площадку. Выше поднимались только отвесные светло-серые скалы и черно-зеленые сосны баронского парка на вершине горы, а где-то внизу, под копытами коней, серело холодное беспокойное море. Здесь было очень холодно и ветрено. Словно пытаясь спрятаться он вечной непогоды, к скалам жались высокие серые каменные дома. В темных окнах не отражалось небо.
  - Все-таки, какой красивый у вас город - придерживая от налетевшего ветра шляпу, оглянулась на панораму черепичных крыш и колоколен, Мариса - жить рядом с такой красотой и не замечать ее, мечтать о каких-то дальних странах и путешествиях...
  Детектив кивнул. Казалось, только протяни руку и можно коснуться этого низкого, нависшего над серым морем и темными черепичными крышами неба. Ветер разрывал облака и гнал их прочь. Где-то внизу, над водой, кружились чайки. Вертура спешился, достал из чехла большую треногу и подзорную трубу.
  - Это он? - указала перчаткой куда-то вниз писательница. И вправду, подойдя к обрыву и заглянув в клокочущую белыми барашками бездну, детектив увидел мачты огромного белого корабля стоящего под самыми стенами замка, и тут же отпрянул от обрыва - от высоты у него едва не закружилась голова. Мариса наоборот подвела коня к самым камням и, прищурившись, без страха смотрела вниз.
  - А я то думала, такие большие бывают только на картинках... - слегка удивилась она, с интересом разглядывая корабль на рейде.
  Вертура подошел к камням, установил треногу и прикрепил подзорную трубу.
  - Бриг как бриг.... - оглядывая в окуляр затянутую переплетением рангоута, пустынную палубу, пожимая плечами, поделился впечатлениями детектив - Белый Бриг. Это его так окрестили газеты? Не с твоей легкой руки?
  - Это поэтический эпитет - обиженно возразила Мариса - когда людям страшно они придумывают сказки и легенды, дают имена пугающим вещам и явлениям чтобы защититься от них.
  - Озвучивая свои страхи, мы лишаем их силы - согласился детектив - почему на палубе никого нет?
  Мариса спешилась и, отстранив его, заглянула в окуляр. Отсюда сверху, отчетливо просматривалась серая, мерно покачивающаяся в такт качке палуба. Темнели задвинутые решетки люков. Тускло поблескивали истертые ручки штурвала. Желтел бронзовый обод нактоуза.
  - Разумеется, это мертвый корабль-призрак - заключила писательница, закончив свое исследование - а вот почему его назвали 'Белый Бриг'. У него же на борту нет никакого названия. Откуда вообще взялась эта легенда?
  - Ну... - почесал щеку детектив - в некоторых странах моряков хоронят в белых лодках. А так, лет семьдесят назад, когда на Мраморных островах был мор, некоторые жители пытались достичь большой земли на таких вот кораблях. Замалевывали названия краской, сбивали гравировки, сжигали судовой журнал, чтобы их не раскрыли и не посадили в карантин. Некоторые из них спаслись, некоторые корабли потопил шторм, некоторые, говорят в кабаках, еще встречают в море. Глупости конечно - они бы давно сгнили. Но я пару раз слышал, что кто-то там хвастался, будто своими глазами видел такое судно. Мраморные острова же ближе к Гирте, ты должна была слышать об этом...
  - Это не ближе к Гирте, это за Фолькартом, еще западнее и севернее. Может, нашелся шутник и выкрасился на потеху публике в белый цвет?
  - Сомнительно. Только идиот станет так глупо заигрывать на подобные темы.
  - И как, по-твоему, он похож на мертвый чумной корабль?
  - При любых других обстоятельствах я бы сказал, что это глупости. Хо. Я становлюсь занудой, как сэр Бенет. Это что профессиональное? Кстати, обычно возле кораблей на рейде всегда болтается лодка. А тут ее нет.
  Вертура уселся бочком на камень и закурил. Какой-то истомленный долгим подъемом мастеровой заталкивал на площадку дрожки с обгоревшими камнями. Наверное, с руин форта. Из распахнутого не по погоде окна дома напротив, доносились глухое бряцание оловянной посуды и веселые крики спешащих к обеду детей. Город жил своей жизнью. Ему не было дела до какого-то мертвого белого корабля, стоящего под самыми окнами.
  - Слышали, что пишут в газетках? - окликнул детектива какой-то малознакомый джентльхом в широкополом иноземном берете набекрень и полосатом серо-черном плаще. Постукивая тросточкой, он гарцующей походочкой прогуливался по мостовой - поговаривают, сэр Эмери Младший опять серьезно болен! Никого не принимает. А еще эта свадьба! Куда катится мир?
  Он достал флягу и, наверное, хотел сказать что-то в духе 'давайте выпьем за то, чтобы все было хорошо', или 'всех люблю всех уважаю', как, приметив опасность, развернулся и, помахав следователям беретом, поспешно зашагал прочь.
  - А ну! - издалека замахнулся ему вслед вяло плетущийся за мастеровым с тачкой постовой - нечего тут воду мутить! А вы что тут делаете, а? - тяжело дыша, бросил детективу и писательнице полицейский.
  - Любуемся морем - широко улыбнулась Мариса - смотрите какой парусник с семиэтажным дворцом на корме. Это из Лиры!
  - А, ну отдыхайте.... - разрешил полицейский и, тяжело опираясь на свой шест как на посох, заковылял обратно по улице вниз.
   - Сэр Гарфин сказал, что что-то угрожает барону, сэру Эмери - тревожно зашептала Мариса - может этот джентльхом хотел предупредить нас? Магия? Запретные знания? Газы? Эликсиры и волшебные палочки? Расщепительное оружие и отравленные свечи от геморроя?
  Вертура молча сидел на камне и смотрел вниз, на бушующие серые волны. Слушал ветер. Он уже немного привык к высоте.
  - Не знаю - внезапно передернул плечами он - пойдем, посидим где-нибудь. Как мне все это надоело. Сплошная беготня и никакого толка. Раз маршал Гарфин такой умный, то пусть они с сэром Вайриго и остальными генералами Гандо делают все, что душе угодно. Я-то тут при чем? Что мы вообще можем сделать? Белый Бриг на рейде. И что? Да, вот он. Стоит, или плавает, или что он там еще делает...
  - Похоже, сэр Бенет рассудил также... - разглядывая в подзорную трубу медленно подплывающий к городу воздушный корабль, ответила писательница - да, мир спасти, не море переплыть....
  
  ***
  
  Темнело. Ветер усиливался. С моря неуклонно надвигался сумрачный осенний шторм. То там, то тут, на улицах, гремели ставни. Готовясь к непогоде, горожане закладывали на ночь окна. Из-под низких решеток подвалов, из распахнутых настежь дверей парадных, выглядывали с минуты на минуту ожидающие прихода бури, кошки. Смеркалось. На узких улочках, где было особенно темно, уже зажгли фонари. Здесь, между домов, в лабиринтах серых и темно-желтых стен, неминуемое приближение непогоды ощущалось особенно сильно. Желто-рыжий свет свечей и газовых ламп загорался в маленьких, выходящих на эти темные крутые улочки окнах, и в сумерках приближающегося шторма, в этот пасмурный вечер, они казались какими-то по-особенному домашними, теплыми, уютными и гостеприимными. На проспектах, на крышах и башенках домов, дребезжали флюгера. Заглушая стук шагов и копыт, шумели кроны деревьев. Мимо серых оград сквериков, мимо высоких стен по истертым камням мостовой, подгоняемые ветром, мчались сухие опавшие листья.
  - Заедем в Джульбарс-тулл? - крикнула Мариса.
  - Да - кивнул детектив.
  На ярко освещенной мраморной лестнице салона стояли люди в темных осенних плащах. Придерживая от ветра шапочки, длиннополые одежды и капюшоны они кланялись и беседовали друг с другом. Вокруг было полно экипажей и верховых. Вечерние посетители старались достичь приветливо распахнутых для всех, у кого есть деньги, дверей салона до наступления бури. В просторном, но уютном зале уже было жарко натоплено и накурено. Со сцены играл небольшой оркестр. Ожидался приезд музыкантов из королевской консерватории и известного столичного скрипача Ликки. Посетители рассаживались на низкие мягкие диванчики перед такими же низкими уютными столиками, а официанты в чинных сине-зеленых мантиях обносили гостей горячими и холодными напитками. Мягкий нижний свет газовых рожков не резал глаза, а в дальнем конце зала царила уютная полутьма. Тут стояли большие мягкие кресла и удобные низкие диваны для компаний и пар. Из соседнего зала слышался звонкий треск лакированных шаров - вооружившись длинными киями, благородные рыцари и дамы загоняли разноцветные шары в лунки и воротца специально оборудованных, крытых синим сукном столов. Под потолком вился густой табачный дым. Официанты щедро обносили гостей чашками горячего кофе и дежурными сортами табака.
  Уплатив на входе, детектив и писательница проследовали к дальнему концу зала, уселись на диван напротив беседующих о чем-то важном графа и князя, и, не сговариваясь, повернулись вполоборота друг к другу.
  - Принесите вина! - потребовал у официанта Вертура. Тот кивнул и исчез в толпе. Со сцены послышался удар камертона. Гнусаво запиликала настраивающаяся скрипка. Громыхнул барабан. С минуты на минуту ожидались танцы.
  - Нет ничего хуже мрачного веселья - подметила Мариса.
  - Да - согласился детектив - хотя, быть может, пара фужеров, исправят заранее провальную диспозицию....
  - Мэтр Холек! - к ним подошел высокий, очень худой, сутулый и при этом широкоплечий, с хохолком светлых седеющих волос, и в узких бифокальных очках, человек. Старая форменная мантия из синей шерсти с выцветшим желтым поясом, обозначала в нем бывшего служащего полиции.
  - Мэтр Верит - прикладывая к груди руку, кивнул детектив - присаживайтесь. Вы все еще развлекаетесь картами?
  - Если бы здесь был сэр Роместальдус, он бы сказал, что карты позволяют размять ум в периоды застоя.... и вообще...- горько улыбнулся архивариус, он был слегка пьян - какая разница? Он там я тут. А это вы, юная леди, пишите эти полицейские истории?
  - Да - совершенно серьезно кивнула Мариса.
  - В наше время только и подавай что детективы да водевили... глупые юморные водевили и эти бесконечно унылые детективы... но читают же... кому может нравиться этот мусор? - старый архивариус присел рядом с Вертурой. Он ничуть не изменился за годы отставки. Тот же внимательный взгляд, предающий ему особенно трусливо-нагловатое выражение трясущегося от страха, но жующего морковку в огороде зайца. Тот же высокий лоб и светлые, с проседью и топорщащиеся светлым хохолком волосы. Положив скрюченные артритом, морщинистые ладони на колени он смотрел поверх узких прямоугольных очков одновременно торжественным, хитрым и шаловливым взглядом, словно приглядываясь к окружающим и размышляя, какую бы еще хулиганскую выходку он мог бы еще совершить.
  - А, впрочем, раньше я и сам был не прочь набросать пару другую строк, но, вы же знаете, мастер Ди был портив. Конспирация, тайная полиция, дисциплина. Ха! Да, были времена. Держали всех в ежовых рукавицах. Дела были.... Государственной важности. Корона, Орден, Архипелаг... Дом Мориксу, Гильдия.... Тайные протоколы и чертежи крепостей... И все-таки жаль наш старый форт. Это вам не сортир деревенский с топора снести. Привык я к этим стенам. Каждый день столько лет.... Ну кроме воскресений, когда всем положено быть на службе, в храме. Эх. Все изменилось, и вы, мэтр Холек, кстати тоже. Возмужали. Настоящий рыцарь. Хотя, наверное, только вино и мастер Ди остались неизменны - снова заулыбался архивариус - кстати, заходите в мою лавку - это на углу улицы Шкафов. У меня со старого архива осталось много черновиков и альбомы с фотографиями. Помню, вы все смотреть их хотели, но мастер Ди не велел. Перед переездом сэр Бенет хотел отправить их в печку, но я уперся лбом и говорю - заберу с собой. Что старость моя не потерпит расставания с моими папками. Ну, он поворчал, поворчал, потом махнул рукой - ударил ладонью, демонстрируя отношение старшего следователя, архивариус - нельзя было, но он все равно меня пожалел, он конечно строгий, но добрый. А может, что другое имел на уме, думал, что еще пригодится.... - и архивариус снова загадочно - хулигански заулыбался - ну да ладно. Не буду отвлекать. Вам дорога каждая минута. Вы молодые, старайтесь, чтобы ваши годы не прошли впустую. И заходите на фужерчик чаю.
  Он еще раз улыбнулся Марисе и, не дождавшись ответа, помахал синим форменным рукавом, и направился к столам. Только они и видели его сутулую, согнутую бессонными ночами за книгами спину и подвязанный маленьким черным бантом хвостик светлых седых волос.
  - Мэтр Верит молодец - допивая вино, поделился мыслями детектив - даже после увольнения со службы нашел себе дело - этот их с мэтром Эмритом книжный магазин. Как и Пемкин. Такие люди заслуживают уважения. Они с учителем Юксом были оруженосцами сэра Динмара. Тогда... давно, на войне, помнишь, я как-то рассказывал?
  - Да - сто лет - целая эпоха - глядя на просвет недопитого кубка, кивнула писательница - замечательные у вас старики. Как и вы все. Такое богатое прошлое, а я все эти годы провела в четырех стенах в этой сырой унылой Гирте. А у вас тут...
  - Впрочем, это совершенно другая история - принимая от официанта третий бокал игристого лилового напитка, набил трубку казенным табаком детектив.
  - Когда-нибудь обязательно запишу и ее - откинулась на спинку дивана Мариса - очередной роман про героев с достойным продолжением. Рыцари возвращаются из победоносного похода, но вместо того чтобы тихо жиреть перед камином уютного родового замка, они становятся на защиту своего города... - она снова заулыбалась и бросила на детектива лукавый взгляд - ... И даже после отставки они остаются верны своему делу. Это же прекрасно. Мэтр Верит чертовски прав - сейчас так редко пишут о чем-то хорошем.
  - Леди Гарро! - подошел и учтиво поклонился какой-то знакомый офицер - а, это вы, сэр Вертура, принц изгнанник при исполнении? Отдыхаете? Неправда-ли чудесная погодка для фужерчика-другого в хорошей компании? Ну пойдемте же, вы должны сыграть на новом столе! Его привезли недавно, прямо из столицы! Вам понравится. Гонять шары - это вам не на равелин под пулями лезть - тут нужно умение!
  И, подхватив детектива и писательницу под руки, он без промедлений повлек их в зал с горячими электрическими лампами и столами синего сукна.
  Снаружи было уже совсем темно. Дождь стучался в окна, где-то свистел и бился в стены холодный осенний ветер. Оркестр в зале настроил инструменты и заиграл вальс. К кафедре потянулись нарядные пары. Положив ногу не ногу, Мариса уселась на высокий, столичной моды, стул и, улыбаясь, смотрела как офицеры и студенты ловко ударяют киями в блестящие лакированные шары. Официант принес еще вина и каждый взял по фужеру, а кто-то схватил и по два. Было жарко, шумно и весело. После первого вальса оркестр сыграл менуэт, а после в дуэте с барабаном выступил известный мастер скрипки Ликки, а затем снова начались танцы. Детектив вернулся к писательнице и пригласил ее на танец. Как у принца-изгнанника, танцевать у него получалось гораздо лучше, чем гонять неуловимые, живущие собственной жизнью, лакированные шары.
  
  ***
  
  Только выставив последнего курьера и строго-настрого запретив дежурному пускать посетителей, Райне, Элет и Турмадин смогли спокойно вздохнуть, выбросить сегодняшние, пестрящие жуткими заголовками газеты в печку, приготовить и выпить чаю.
  - А вот еще.... - мрачно и важно продекламировал Элет - ... факир Данциан, сеанс массовых галлюцинаций, распиливание рояля и свежий писк моды: декоративный мухослон....
  Наверное, в лучшие времена, от подобной глупости все бы точно рассмеялись, но Райне с совершенно серьезным видом отобрала у него последнюю газету, разорвала ее в клочья и накрутила из них бумажных фитилей для растопки камина.
  - Хватит - устало и злобно бросила она - не смешно.
  
  ***
  
  На улице яростно ревела буря. Шум бьющегося в окна и стены ветра заглушал все звуки большого здания. Сквозняки покачивали драпировки. От особо сильных порывов ветра тоскливо и тихо поскрипывал дверцей неплотно запертый шкаф. Было прохладно, сумрачно и уютно. Элет и Турмадин сидели облокотившись о стол и по очереди переставляли фигуры шахмат. В чашках остывал горький казенный чай.
  - А чего мы, собственно, сидим? - внезапно спохватился Турмадин - все я домой.
  - Да мне бы еще отчетик... - устало кивнул Элет - об этой 'Гортензии'. И о Данциане с его роялями и слоном....
  - А, тот корабль. Ну так чиркните и поедем все вместе.
  - Это все Вертура - почесывая щеку, слукавил Элет - его пагубное влияние. Как сделали его шефом, так и началось. Полное моральное разложение.
  - Разрушает рабочую обстановку - откликнулась от стола Райне. Несмотря на горестные вздохи Миц, она уже навела в канцелярии свои порядки. Приказала прибраться на столах, отодвинуть к окнам диван и устроить отдельный столик для чая. Также она приказала убрать из комнаты лишние стулья и разобрать забитый папками сервант.
  - Леди Салет совсем не следит за вами.... - ругалась она - что за дикий бардак?
  - Леди Рин уже давно не бывала тут - пожаловался Элет - с тех пор как мы переехали сюда, она все реже и реже заходит к нам.
  - Конечно - кивнул Турмадин - она как-то говорила, что служит здесь уже почти шестьдесят лет. Пора бы и на покой, подумать о семье. Сколько ей вообще лет?
  - Максвелл, не говорите таких вещей - возразил Элет - леди Рин в полном здравии и расцвете сил.
  - А что нам мешает просто посмотреть ее досье? - встряхивая связкой ключей, воскликнула Райне - в архиве должны быть записи обо всех...
  - А, вы еще не знаете... - сокрушенно закивал головой Турмадин.
  - После того, как наш отдел переформировали, сэр Бенет приказал сжечь архив - мрачно махнул рукавом Элет - приказ из замка.
  -Они с доктором весь день жгли старые записи - взмахнул рукавом рыцарь - заперлись в кабинете и весь день жгли папки, а мы носили их снизу. Весь архив за пятьдесят, не за год ни за пять, а за пятьдесят лет... За полвека. Надо было видеть сэра Элета и мэтра Миксета. Если бы здесь был Марк, он бы сказал, что на них лица не было. Только сэр Бенет как всегда, остался невозмутим. Даже мэтр Миксет был готов заплакать. Там было все. Вся история тайной полиции. Такой богатый опыт происшествий и расследований - голову бы вырвать тому, кто отдал такой приказ. И это уж точно не сэр Бенет, и не мастер Ди.
  - Леди Рин как-то обмолвилась, что тогда это был приказ от старшего советника Корсона - тихо добавил Элет. Он был мрачен - но я вам этого не говорил...
  - Дешевая бездарность - кивнул Турмадин - неуч во власти. Обезьяна с динамитом. Побоялись, что вдруг всплывет об их светлостях... Конечно, умные, квалифицированные, им не нужны. Пусть всех поубивают. Придут новые сами во всем разберутся, а какой ценой - какая кому разница?
  - А досье агентов и служащих? - изумилась Райне - их что, тоже в печку?
  - Ага - махнул рукой Элет - и про сэра Роместальдуса и про сэра Арата и про сэра Лайнета и про мэтра Перкиле и мэтра Бирса.... Леди Райне, налейте-ка нам вина. Не могу от таких разговоров. Как начинаешь задумываться, хочется к бутылке....
  Райне кивнула и пошла к столу.
  - Да, вот и про нас ничего не останется - принимая полный фужер, воскликнул Турмадин.
  Он уже было сделал маленький глоток, как вдруг в коридоре послышались торопливые громкие шаги. Все резко обернулись к двери. Пружина жалобно щелкнула, бронзовая, выполненная в форме кошачьей головы с кольцом в ушах ручка опустилась, дверь с грохотом распахнулась, на пороге стояла встревоженная Миц.
  - Мэтр Ларге! - схватившись ладонями за щеки, испуганно воскликнула она. Позади нее грозной черно-синей тучей толпился мрачный полицейский офицер. В коридоре уже грохотали еще шага - на второй этаж спешили доктор и Гирке.
  - Что случилось? - подбежала к волшебнице Райне. Та поежилась и отступила в сторону, предоставив действие капитану. Тот с вероломной готовностью шагнул на порог и, сжав кулаки, навис над Райне.
  - Ваш человек! - грозно нахмурив брови, попытался предъявить он, но Райне подскочила к нему и, с яростью заглянув в лицо, строго спросила.
  - Где он? Я спрашиваю, где мэтр Ларге?
  - Вы! - попытался было снова постовой, но маленькая женщина смело шагнула ему навстречу и, уперев одну руку в бок, второй ткнула полицейскому пальцем в лицо.
  - Вы получите плетей! Немедленно отвечайте, где он!
  - Он опять подрался в 'Постовом'... - заламывая руки, попыталась объяснить Миц - он... он...
  - Что вы шумите?- в коридоре появился доктор. Он подошел к полицейскому и так грозно глянул ему в лицо, как умеют только приготовившиеся выбивать киянкой больной зуб врачи - немедленно объяснитесь.
  - Ваш человек, мэтр Миксет... - отступив в коридор, начал оправдываться капитан - ваш наемник, Ганс Ларге напал на лейтенанта Лумета... прямо в 'Постовом'. Ворвался со своей палкой и ударил его по голове. А еще сержанта Хамека и с ним троих постовых.... А потом он сбежал, помогите его найти!
  - Мы своих не сдаем - допивая кубок, скорчил горделивую гримасу с дивана Элет.
  - Кто такой этот лейтенант Лумет? - в недоумении спросила у доктора Райне.
  - Это тот, который нес вахту вчера вечером - объяснила Миц - мэтр Ларге опять выпил и решил... - в ее глазах блеснули слезы.
  - И правильно сделал - строго кивнул доктор Миксет.
  - А еще он украл казенную лошадь.... - догадавшись, что здесь он не найдет ни малейшей поддержки, попытался капитан - и ускакал....
  - И вы хотите, чтобы мы поймали его? - деловито поправил очки Турмадин. Капитан кивнул - не выйдет - отмахнулся, продолжал рыцарь - сэр Бенет в отъезде, так что пишите заявление на мастера Ди. Как только он спустит соответствующее распоряжение, мы немедленно займемся им.
  Все одобрительно закивали.
  - Но это же ваш человек! - возмутился капитан. Он хотел было возразить, но доктор подошел к нему еще ближе и заявил.
  - Вам же сказали, любезнейший. Что не понятно? Катитесь, откуда пришли.
  Капитан вдохнул и, наверное, хотел было сказать что-то очень обидное, но сообразив, что лучше не стоит портить отношение со штатным полицейским доктором, помялся, и зло зашагал прочь.
  - Пишите, пишите! - крикнула ему вслед Райне - как будто бы вы своих не отмывали, когда мы их с поличным ловили!
  - Это точно - прикрывая дверь, согласился Турмадин - Хелен, просветите нас, что там случилось?
  - Я как раз подписывала бумаги в бухгалтерии... - подошла к столу и уселась в свое кресло волшебница - когда на улице начался шум - крики, рожки. Я думала опять, и побежала к вам, а по дороге этот... кричит на меня, что тут ваш наделал, ведите меня, немедленно к вашему старшему, я так испугалась....
  - Да надо было и этому по шее вломить - подставляя пустой фужер под горлышко бутылки, сжал свободный кулак Элет - надо написать письмо для сэра Бенета. Вдруг он вернется.... Надо поставить в известность...
  Последние слова прозвучали как-то нерешительно. Все столпились у чайного столика. В канцелярии повисло мрачное молчание. За окнами по-прежнему выл ветер. Дождь стучался в окна. Где-то внизу грохнула распахнутая сквозняком форточка. С силой хлопнула дверь - обозленный нелюбезным приемом капитан покинул пределы тайной полиции.
  - Нас всех что, тоже должны арестовать или убить? - снимая свои толстые очки и протирая их о рукав, жутким шепотом проговорила Гирке. Без очков она страшно щурилась, огонь камина отражался в темных, блестящих глазах. У канцелярской девы оказалось приятное округлое лицо с маленьким, просаженным тяжелой оправой носом, мягкой улыбкой и бледным румянцем на нежных щеках.
  - Лила - приобнял ее толстой рукой за плечи Турмадин - конечно же нет. Кстати без очков вы очень даже симпатичны! - как бы внезапно, обнаружил он - уже поздно, пойдемте, я провожу вас домой!
  - Без очков я ничего не вижу - надевая их обратно на нос, смущенно ответила Гирке.
  - Это отчет для сэра Бенета - продемонстрировал Райне толстую папку доктор - мы эксгумировали несколько тел. У них всех одна и та же патология - этот синтетический корень в позвоночнике. При обскурации пространства-времени он начал выделять сильнодействующий энзим, который привел к патологической регенерации соединительных и нервных тканей...
  - А мэтр Барнау?
  - Машины - это к механикам и любителям фантастики - ответил доктор, он плеснул себе в фужер чуть-чуть вина и сделал глоток - я как-то раз видел одного, который, только после проникающего ранения грудной клетки, узнал, что он автомат.... В конце - концов, он выздоровел сам. Но это было давно. Как только увидите сэра Бенета - сразу же передайте ему. Уверен, это сильно поможет в расследовании.
  И, бросив взгляд на наливающих фужер Гирке, Турмадина и Элета, вышел прочь. На часах было семь вечера. Никто не знал, во сколько должен был вернуться Вертура - как не знал и того, должен был ли он вернуться вообще. Райне взяла папку и, усевшись за стол, раскрыла ее. Когда-то в юности, в школе магнетических искусств Пастура она слушала лекции о синтетических растениях и корне Мо - выведенном в какие-то незапамятные античные времена чудовище, которое врастало в людей и как паразит подчиняло их свой вегетативной, растительной воле. Райне давно и благополучно забыла бы об этом явлении природы, если бы многочисленные, так любимые ей рыцарские, дамские и фантастические романы не так обильно паразитировали бы на благодатной почве этой темы вселений и подчинений. Клишированный сюжет о том, как коварное растение пробирается на корабль и пытается захватить пассажиров и экипаж... Растение вселяется в даму, которая любит рыцаря а растению нравится другой мужчина, или женщина. Подчиненные единой волей толпы зомбированных солдат марширующие на штурм крепостей. Двое возлюбленных выпивают эликсир из корня Мо, чтобы любить друг друга вечно.... Все же, если не мистифицировать, данное растение оставалось всего лишь паразитом, магическими свойствами не обладало и, вопреки придумкам разного уровня пошлости писателей, было не заразно и поддавалось удалению из организма. Но более важным было другое - то, что помнила из факультативного курса Райне - то, что корень обладал телепатическими способностями и в какие-то времена даже использовался в качестве средства связи - специально выращенный ствол разделялся на отростки и вживлялся определенным людям, после чего они могли слышать друг друга на расстоянии. Когда-то Райне даже втайне мечтала о том, чтобы достать такой корень именно для этих целей, даже просматривала списки запрещенных конфискованных товаров...
  Перелистывая страницу за страницей и вычитывая давно забытые за семейной жизнью и заботами о хлебе насущном, исписанные сухими медицинскими терминами строки, Райне все больше и больше убеждалась в том, что, как и предполагал Вертура, все эти страшные, потрясшие город за последние дни происшествия, тесно связаны между собой. Пробежав по диагонали вторую половину черновиков, где записи быстрым, умелым почерком доктора чередовались с неопрятными каракулями Гирке, Райне захлопнула папку и подняла глаза на сидящую напротив в кресле Миц. Приложив руки к подбородку и сложив их домиком, волшебница сидела поджав губы и смотрела в окна. От этого взгляда Райне хотелось самой обернуться и проверить, не заглядывает ли с улицы в кабинет какое-то чудовище, но приглядевшись, он поняла, что та от усталости просто смотрит перед собой. Элет, Турмадин и Гирке пошли на улицу, наверное, на крыльцо, или в 'Постовой'. Их голоса и шаги еще слышались в коридоре, но вскоре затихли и они.
  - Хелен - заботливо обратилась Райне - с вами все в порядке?
  - Нет - глухо и тихо ответила та и опустила голову. Светлые пряди упали на лоб. Волшебница плакала.
  - Вы из-за мэтра Ларге? - перегнулась через стол Райне, чтобы быть чуть поближе.
  Миц дважды тряхнула головой.
  - Из-за всех нас.... - прошептала она - мне страшно.... сэра Бенета арестовали.... А теперь и мэтр Ларге и сэр Вертура.... Где они? Что теперь будет с нами всеми?
  Схватившись за лицо руками, она попыталась спрятать слезы. Райне встала и, подойдя к креслу волшебницы, уселась на подлокотник и, протянув руки, обняла ее за плечи. Миц прижалась к ее боку и уткнулась лицом в складки мантии.
  - Завтра - словно пытаясь успокоить себя, старательно разъяснила Райне - завтра я напишу в замок и отправлю курьера. Узнаю про сэра Бенета. Я подпишу письмо мастером Динмаром... А мэтр Ларге - пусть они хоть обпишутся. Мы его не сдадим. Пусть сами гоняются за ним. Никогда не найдут
  - Ага - кивнула и снова заплакала Миц.
  На стене громко тикали часы. Прошло, по крайней мере с два десятка ударов, прежде чем Миц отняла руки от лица, отстранилась и снова выпрямилась в своем неудобном, с высокой спинкой и деревянными подлокотниками, кресле. Райне тоже встала и пересела на стул рядом.
  - Да, наверное, вы правы... - глядя на раскрытый гроссбух с неоконченной записью о том, что назавтра назначено четыре проверки, кивнула волшебница - нам нельзя отчаиваться....
  - Знаете.... - взяла бутылку, наполнила оставленные Турмадином и Элетом фужеры и уселась за стол Райне - я вот раньше думала, что все зависит только от меня, ну когда мы расстались с Марком, познакомилась с сэром Гандо, и все так кончилось... Я думаю, он рассказывал вам. А потом, у меня умерла мама и я сдала комнату Лаку.... Мы с ним были вместе, у нас были деньги, и все было хорошо, пока я не сказала, что у меня будут дети. И он ушел... - прикрыв глаза, Райне смотрела перед собой, словно вспоминая события прошедших лет - нам было нечего есть, я сдала комнату пожилой паре, готовила гостевые обеды, по ночам переписывала бухгалтерские книги... И теперь я понимала, что от меня ничего не зависит, совсем ничего. Мне надо кормить детей, и если я займусь чем-то другим, например, пойду на курсы или буду готовиться к экзаменам чтобы получить ранг и должность где-нибудь в полиции или ратуше, нам просто не хватит денег на еду, на дрова, на уплату домовладельцу... И я должна все время что-то делать, чтобы только выжить.... Что невозможно разорвать этот замкнутый круг. Я утешала себя, что все изменится все будет хорошо, но ничего не менялось и становилось только хуже... Знаете, Хелен, я искала мужчину, который бы жил со мной и нам было бы хорошо всем вместе, но не встретила ни одного....
  - Кому вы были бы нужны надолго? - спросила волшебница. Райне покраснела, спрятала взгляд и молча кивнула в ответ.
  - Да - тихо ответила она - сэр Бастис был одним из них.... А потом, когда его отравили, меня арестовали и сказали, что я его любовница и это я убила его из ревности.... В тюрьму приходили люди из замка. Я просила их сказать, что с моими детьми, но их волновали только подкупы доносы и улики. Им не было дела ни до чего.... Они сказали, что мне не стоит беспокоиться, меня все равно казнят. А потом пришел Марк. Я думала, он такой же как они, и все вы такие же... какой всю жизнь была я сама. Внешняя забота, разговоры о чем-то важном... а на самом деле в душе полное безразличие ко всему, к окружающим, к тому что происходит вокруг и к себе... Какие-то глупые убеждения себя и других в чем-то необходимом, какая-то возня.... Все я, да я.... А на самом деле я такая же пустышка как и все. Но когда вы пришли за мной, я видела ваши глаза....
  Миц молча слушала. Она взяла фужер, но так и не прикоснулась к напитку. Ее тонкая бледная рука слегка дрожала. Несмотря на растопленный камин в комнате было прохладно. Жаркий огонь вытягивал тепло в дымоход. По полу тянуло сквозняком. У шкафов и под столом плясали сумрачные осенние тени. Почувствовав, что теперь Райне сама нуждается в каком-то ответе, Миц прикрыла глаза и слегка кивнула.
  - Когда пришел Марк, и сэр Максвелл, и вы, я поняла, как все это раньше было глупо... Глупо думать о себе как о центре мира и своей судьбы, стоить из себя нечто...
  И она замолчала.
  - Почему? - почувствовав паузу, спросила Миц. В ее голосе прозвучали нотки надежды, словно она хотела убедиться в чем-то очень важном для себя.
  - Потому что.... - попыталась Райне - знаете, я ведь давно не была в церкви.... На Пасху.... А ведь это...
  - Потому что над нами есть Бог? - подняла глаза волшебница.
  Они обе замолчали. Райне взяла свой фужер и сделала большой глоток. Вино было крепким и кислым.
  - Да - словно испугавшись своих слов, пошептала она - понимаете... это звучит...
  - Когда мы забываем о Боге, живем без него - со вздохом согласилась Миц - такие темы действительно начинают казаться глупыми и нелепыми. Но вы правы. Мы привыкаем как к чудесам, так и к их отсутствию. И либо забываем о них, либо перестаем замечать. У вас было первое, а у меня, наверное, второе. Пожалуй, если бы я не уставала так сильно, если бы размышляла о прошлой ночи и о форте, я бы точно сошла с ума... Порой у меня просто нет сил задумываться о том, что случилось, что все могло бы быть совсем иначе. Да, вы правы, это воля Божия и нам бессмысленно отчаиваться.
  И она слегка прикоснулась губами к краю фужера, но так и не решилась попробовать. Она подняла глаза на сидящую напротив и уперевшую голову в руки Райне. Та уже успела выпить второй фужер и теперь сидела, облокотившись о бумаги на столе, смотрела куда-то вниз, на исписанные, залитые кляксами черновики. Она была сама вот-вот готова заплакать и еще миг, и это бы точно случилось, как в коридоре бодро загрохотали огромные башмаки Элета.
  - Хой, Хелен! - глядя на фужер в руках бледной Миц, весело вскрикнул он - неужели вы начали пить? Сердце мое! Ну, хотя бы вы не разочаровывайте меня в людях! Леди Райне, уже восемь. Хелен, поедете с нами, мы довезем вас домой, вы пьяны.
  - Я сама - поднимаясь с кресла и выливая так и нетронутое вино в камин, коротко ответила волшебница. Накинув на плечи свою алую пелерину, она ловко завязала тесемки и достала из-под стола свой маленький черный саквояж, куда она всегда прятала письменный набор, перчатки, ленту для волос, флакончик духов синей лаванды и особо важные рукописи.
  - Я тоже пойду - отняла лицо от ладоней Райне. Бросив быстрый взгляд в зеркало и, смахнув с покрасневшей щеки слезу, она встала и взяла со стола папку доктора.
  - Спрячу ее у Марка - заявила она - в его бардаке точно никто не найдет.
  
  ***
  
  Было уже совсем поздно. Буря все усиливалась. Оставив заснувших детей на попечение строгой полосатой кошки, Райне сидела на кухне Элетов. На крюке на стене, маленькой раскаленной луной тихо шипела газовая лампа. В печке гудело пламя. Пряный аромат смолы и дыма смешивался с запахом жженого кофе. На коленях у Райне лежала истерзанная мантия Вертуры, в руках ножницы, рядом катушки и подушечка с иглами. Где-то в дальней комнате заплакал напуганный темнотой и бурей ребенок. Райне прислушалась. Под резкими ударами дождя и ветра громко шелестели деревья. За окнами все также бушевал холодный осенний шторм.
  Где-то в этом городе сейчас заснул истомленный бессонной ночью и тяжелыми мыслями детектив Марк Вертура. На койке полицейского госпиталя беспокойно ворочался в попытках уснуть лейтенант Басик и доктор с таблеткой феназепама неторопливо шагал по коридору, чтобы успокоить страдающего пациента. Где-то в холодных стенах приюта жался к углу, зябко кутаясь в полы плаща и прижимая к себе свою палку Ларге. Турмадин и Лилабет Гирке играли в шахматы. Между ними стояли маленький кубок и большая бутылка, и кто терял фигуру, выпивал вина. Турмадин фатально проигрывал. Когда на доске осталось всего четыре его фигуры, а Гирке задумалась как бы побыстрее поставить ему мат, рыцарь решил немного отдохнуть и отвалился на жесткий валик дивана. Миг, его глаза сомкнулись и он захрапел. Ему снился сон - выжженные холодным северным солнцем июльские травы Эмрит-тулла, дома в лесах между Фолькартом и Гиртой, где прошло его беззаботное счастливое детство. Холодная быстрая речка и поросшие ароматным и солнечным сосновым лесом сухие песчаные холмы. Где-то, никто точно не знал где, в своей маленькой комнате, в которой едва умещались только старый шкаф и кровать, укрывшись двумя пледами, уснула усталая Хелен Миц. А где-то как всегда допоздна, сидел в кровати, при свете керосиновой лампы читал очередную фантастическую книгу доктор Миксет.
  Над ярко освещенным столом в мастерской согнулся никогда не спящий Пемкин, а рядом, развалившись в своем кресле-качалке, в обнимку с бутылкой покачивался мастер Пуляй. Его кривые очки поблескивали в свете низкой электрической лампы в такт покачиваниям, а взгляд был далеко-далеко - в тех временах, когда все люди жили или еще будут жить счастливо, а закуска и выпивка будет бесплатна для всех.
  
  ***
  
  - Никаких вестей о Варфоломее - откладывая письмо, поднял глаза на наставницу Салет, старый лорд Динмар.
  - Что вы собираетесь предпринять? - перечитывая записку, спросила она.
  - Мы даже не знаем, арестован он или нет. Я отправил запрос. Впрочем, вряд ли они ответят - кивнул полицмейстер и его крепкая и блестящая, как отполированное годами ореховое дерево рука сжалась на подлокотнике кресла -
  Если они уже казнили его, в любом случае, мы никогда не узнаем этого. Сэр Гарфин просит меня о содействии и дал несколько поручений, о которых просил не отчитываться в Замок.
  - Мы переходим в подчинение сэра Гарфина? - уточнила наставница Салет, многозначительно поправила пенсне.
  - Нет. Мы остаемся в юрисдикции Короны - уточнил старый лорд - а если кто-то работает против, наше дело, как и всегда, выявить и передать преступника под суд. Сейчас первоочередная задача не допустить здесь повторения северо-востока.
  - Ваше оружие и доспехи?
  - Да, пожалуй - согласился лорд Динмар - надо позвать Герхарда и Акору. Пусть проверят снаряжение. Возможно, понадобится действовать силой. Распорядитесь, чтобы им подготовили мастерскую и комнаты.
  Когда волшебница вышла, полицмейстер поднялся с кресла, подошел к окну - просторному окну мансарды его личного особняка, и встретился взглядом с отражением в стекле. Высокий крепкий старик смотрел на него ясными, выгоревшими на солнце далеких южных степей глазами. Словно проверяя, слушается ли его рука, старый лорд согнул ее в локте и сжал кулак - крепкий, твердый, привычный к тяжелому мечу или пике кулак рыцаря. В стекле отразилась легкая улыбка.
  Где-то внизу хлопнула дверь. Наставница Салет написала записку и отправила курьера. Что-то менялось в окружающем мире. Большой темный особняк Динмаров - старый дом в глубине парка на улице Ив, который пожаловал своему вассалу и другу по Южной Кампании столетней давности Михаэлю Динмару барон Эмери Старший, отец нынешнего барона Мильды, замер в ожидании. Тревожным сном засыпали слуги в своих комнатах. Присушивались к скрипу старых деревьев и кустов во дворе ожидающие ночной атаки солдаты и телохранители в холле. В кресле у камина прикорнул с газетой в руках усатый капитан стражи. У стены тускло поблескивали отполированные до блеска, надетые на манекены доспехи, на ковре висели мечи и щиты. На стенде под стеклом ждало своего часа короткое вороненое ружье. На прикладе Зед72 тусклым серебром мерцала циркониевая бирка 'Валор и Гинк'.
  
  ***
  
  Глава 11 Белый Бриг и Черный Буфет
  
  ***
  
  Он проснулся поздно. В комнате было едва тепло. Два больших, почти прогоревших, полена тлели в камине в золе. На столике у кровати стоял недопитый фужер. Вертура смутно помнил, что было еще ранее утро, когда Мариса встала, оделась и, ловко поцеловав его, выбежала из комнаты.
  - Почему счастливый человек и вообще разговоры о нем всегда кажутся такими отвратительно-слащаво-приторными? - внезапно подумал детектив. Он лежал на спине, заложив руку за голову, и смотрел в потолок. Прислушиваясь к звукам дома, он внезапно понял, что дождь за окном кончился и теперь вместо его мерного, успокаивающего шелеста со двора доносятся звонкие удары раскалывающего чурбаки топора.
  - Топористы, как... артиллеристы, только без пушки! - крикнул какой-то остряк с крыльца.
  - Давай гуляй солдат, еще последнее не пропил! - бросил ему истопник, старый, разбитый радикулитом, отставной допельзольдер.
  - Ага! - с напористым самодовольством выдохнул пьяница и с грохотом ввалился обратно в дом.
  
  ***
  
  - Леди Рикет - продемонстрировала запись в журнале Миц - ищет мужа. Говорит, что в полиции ей отказали, и она пошла к нам.
  - Откуда она вообще о нас знает? - глядя на совершенно незнакомее имя, поинтересовался Вертура.
  - Сэр Турмадин задал тот же вопрос, она ответила, что когда-то мыла полы в конторе на набережной у таможенных пирсов. Сказала, что знает леди-наставницу Салет и ее помощницу Лайнет. Вы в курсе?
  - А, ясно - догадался детектив - когда мы были полноценным отделом тайной полиции, и консультировали таможню, у нас была каморка с картотекой на складе в порту. Еще там была комната с котами. Коты разнюхивали запретные ингредиенты, и леди Лайнет никак не могла заставить их гадить в песочницу. Мы постоянно выгребали и таскали свежий песок, а они все равно ходили по углам.
  - Богатая на воспоминание молодость - с легким сожалением заметила волшебница.
  Вертура кивнул.
  - А потом нас переселили сюда, а котов сослали в монастырь - подвинул стул и присел к столу детектив - теперь вместо казенного мяса молодых бычков им положены только хлеб, овсянка на воде и два крысаула вина в день... Так что, сэр Турмадин опять уехал?
  - Да - кивнула Миц - и вот ваш отчет о мертвецах и генерале Барнау.
  Она взяла со стола бурую папку и протянула детективу. Сверху, над кипой исписанных корявым почерком Гирке страниц, лежал аккуратный, расчириканный скорописью доктора Миксета листок с аннотацией. Из него следовало, что мертвецы восстали в следствии выделения энзима Морке, корнем Мо в период повышения уровня обскурации пространства и времени, охватившего город в районе десяти часов вечера в понедельник. Указанный корень Мо был найден в позвоночнике и мозге всех вскрытых доктором людей-собак, что намекало на коллективное мышление этих чудовищ и наличие поблизости материнского ствола этого разумного растения...
  С генералом полиции было все гораздо яснее - несчастный автомат-шпион в тот же самый вечер попал в зону обскурации пространства-времени, что вывело из строя и исказило часть его цубернетических функций, превратив сложную машину в бесполезною, разлаженную механическую куклу, которая, в свою очередь, и учинила все случившийся в генеральском доме разгром. Как уже успел выяснить детектив из отчетов полицейских курьеров - генерал стал не единственной механической жертвой понедельничного происшествия. Множество автоматов по городу вышло из строя. Какие-то, как тот же слуга почтенного доктора филологии Густава Грапса, Дак успели набезобразничать, какие-то просто выключились или вышли из строя.
  Неясным оставалось только одно - кто и когда подсунул эту машину на место генерала, и что случилось с настоящим генералом полиции Артуром Барнау. Все остальное в подробностях разъяснял отчет.
  - Одним словом, надо выпить кофе - недоверчиво проморгав на толстую кипу исписанных неразборчивыми каракулями Гирке листов, заключил детектив.
  Наступило время обеда. Мариса так и не появилась. Спустившись к доктору, Вертура попросил у него книгу о корнях Мо, вегетативном магнетизме и энзимах Морке. Вернувшись в канцелярию, он налил себе фужер кофе и уселся в кресло Марисы перед камином. Книга оказалась на редкость непонятной. Длинный курс введения в растительный магнетизм и историю его изучения, начиная от циклов жизни растений, тургорных пульсаций, до их зависимости от изменений окружающей, в частности солнечной и лунной энергетики и заканчивая частичной сопротивляемостью сложных биологических организмов к искажению пространства и времени. Некий профессор Жак Морке был преподавателем столичного королевского университета. Он занимался фундаментальными исследованиями обладающих сложными энергетическими полями органических и неорганических растений, а также группы сильнодействующих, изменяющих метаболизм, функции мозга и энергетику человека ферментов, выделяемых этими растениями - паразитами, одним из самых патогенных и неприхотливых из которых и являлся корень Мо.... Впоследствии капитул церкви и ученый совет признали эти исследования опасными для государства и общества. Профессор был вынужден ограничиться лишь краткой монографией, статьей в большой медицинской энциклопедии, а также тем, что корень Мо был назван в честь его фамилии. За все это профессор был удостоен звания академика, почетного королевского ордена и места в совете научного общества. Пролистав страницу и прочтя краткую биографию ученого до конца, Вертура выяснил, что всю свою оставшуюся жизнь профессор занимался изучением инновационных проектов по биологии, медицине и химии одобрял или отклонял их и больше никогда не занимался исследованиями вегетативного магнетизма. И что никому из последователей так и не удалось повторить его эксперименты. Профессор Морке умер естественной смертью в своем особняке в возрасте двухсот с чем-то лет в тысяча сто каком-то там году.
  - Вот начитаешься, наслушиваешься, и кажется, что все ученые поголовно необузданные психи. Хелен, ну вы же знаете этих ученых... - вяло листая страницу за страницей, поделился мыслями детектив - но вот нашелся же один нормальный. Только уже пятьсот лет как умер.
  Миц только кивнула в ответ.
  Бестолково прошел день. Заходили курьеры от должностных лиц, беспокоили грубые полицейские приставы. Все хотели какие-то бумаги, все требовали для своего начальства каких-то подробных отчетов. К вечеру вернулся Турмадин. Сказал, что так ничего и не выяснил о матросе Рикете. Зато узнал, что из портовых трущоб пропало еще неопределенное, но довольно большое число людей. А на расспросы рыцаря старый информатор сэра Бенета, с которым Турмадин встретился в условленной каморке над закопченным кабаком, пожал плечами и пространно рассказал о том, что в бараках и местных распивочных уже почти как вторую неделю ходят слухи о мертвом корабле, стоявшем не рейде Иморы в Песчаной бухте и теперь подошедшим к скалам под самым баронским замком. На резонный вопрос детектива, есть ли какие-нибудь более веские доказательства, рыцарь только развел руками и ответил, что это всего лишь домыслы, но любой домысел имеет под собой те или иные веские основания...
  - Что, подводные цивилизации монстров и круги на воде? - вошла в канцелярию Мариса - светящиеся люди-слизни копаются по ночам в помойках прибрежного города?
  - Ладно бы слизни - возмутился Турмадин - тут ко мне подошел мэтр Тирэт и сказал, что им пришел приказ от коменданта Лериона усилить патрули в городе, и кто-то очень умный подсказал ему привлечь нас в качестве консультантов...
  - Пусть наймут охотников и авантюристов - отмахнулся детектив - скажите Кае, чтобы написала большую петицию в пяти экземплярах на тему того, что наша задача следствие, а не инструктаж по охоте на чудовищ. Пока они будут вникать, что к чему, может, оставят нас в покое, и мы сможем раскрыть это дело.
  - Сэр Вертура - напомнила Миц - нас отстранили от этого дела.
  - Хелен, сердце мое - допив свое вино, внезапно воскликнул Элет - а что будет, если вы сунете руку в море и ударите молнией?
  - Много работать вредно - дочитывая последнее письмо из центральной полицейской комендатуры и выводя ответ 'Принято к сведению', запечатал конверт детектив - день прошел, а так ничего и не случилось. Я разочарован.
  
  ***
  
  Вертура и Мариса шли по проспекту. В обыденном течении жизни города ничего не напоминало о страшных событиях позавчерашней ночи. Дождь так и не начался, и на улице было полно народу. Под фонарями на бульваре и в парке собирались компании. Доставая газеты и трубки, фляги и купленные с телеги разносчика горячие бутерброды, они с жаром обсуждали события последних дней.
  - Подумаешь, ходячие мертвецы! - восклицал какой-то молодцеватый господин в офицерской шапочке со значком - вот у нас было....
  - Лучше бы нашли управу на барона Ашера и его рыцарей- зудел другой - сил на него нету.
  - Ха, пусть отправят его воевать с ожившими трупами! - выкрикнул кто-то. И все одобрительно закивали.
  Слушая их болтовню, Мариса улыбнулась и, крепко обхватив локоть детектива обеими руками, прильнула щекой к его плечу. Желтый свет фонариков отражался в ее темных глазах.
  Где-то в переулке раздались крики, случилась драка. Кому-то наподдали тростью. Гнусаво взревел рожок постового и между домами застучали подкованные сапоги - повздорившие компании разбегались, чтобы успеть до прибытия полиции.
  - Хой! Хой! - со смехом кричали им с балкона. Несмотря на осеннюю свежесть из распахнутых окон второго этажа доносилось бряцание гитары. Приятный женский голос пел песню о любви. Собираясь вечерами за шашками и фужерами вина, редкие компании любят слушать поучительные истории.
  
  ***
  
  - Барон Эмери отменил все приемы. Замок готовится к праздничному балу в честь свадьбы барона Корсона и герцогини Алисии Вальдэ... - читал вслух Элет - какая такая свадьба? Они что там, все с ума посходили что ли?
  Сегодня утром он пришел первым и теперь развлекался чтением газет - трагическая смерть генерала Барнау, это мы уже видели. В лицах. Три убийства в центральном районе - все улики одинаковы. Подозреваемые сами открывали двери преступникам. Все трое состоятельные формально ничем не связанные друг с другом, законопослушные граждане. Полиция усиливает патрули.
  - А вот как раз и записка от мастера Ди - достал из лотка конверт детектив - поедем, проверим.
  
  ***
  
  Наступил вечер. Усталые Вертура и Турмадин подъехали к конторе.
  - Значит один из 'Пирамиды' - поделился мыслями детектив - и второй, скорее всего тоже. Среди них есть предатель, они открывают ему двери и он убивает их кинжалом в спину. Надо бы найти, кто еще замешан в этом тайном обществе. Какому идиоту пришло в голову сжечь весь архив? Там были все списки. Но если посмотреть с другой стороны - теперь мы совершенно безоружны перед подобного рода инцедентами. А это значит, что либо я ошибаюсь, либо вся эта авантюра готовилась задолго до начала последних событий.....
  Они с Турмадином сделали круг по городу и вернулись к комендатуре.
  Прямо перед ними распахнулись двери 'Постового' и из них выскочил растрепанный, разгоряченный Элет. Следом за помощником старшего следователя на мостовую вылетел и с грохотом упал на камни выдернутый из-под местного скрипача табурет.
  - А ну! Проваливайте отсюда! - яростно закричали из дверей.
  - Ослы! - подхватывая снаряд и отправляя его обратно в наполненный дымом и перегаром зал полицейской закусочной, смачно плюнул на ступеньки Элет и, брезгливо отирая с бедра грязный след от пинка, обернулся к коллегам.
  - Лучше фонарь под глазом, чем свечи в ногах - весело бросил ему Турмадин.
  - Это вы к чему? - нахмурился Элет.
  - Вы зачислены в наш клуб неудачников - указал на помощника старшего следователя детектив - и теперь вы должны угостить нас ювом.
  - Хо! - согласился Турмадин. Элет накинул на голову капюшон и сник.
  
  ***
  
  Снова пошел дождь. Не яростный штормовой ливень, ни легкая холодная морось, а самый обычный, печальный осенний дождь. Мелкие капли с шелестом плюхались в лужи. Шуршали мокрые листья.
  В квартире Марисы стоял крепкий запах курительных палочек. В комнате было идеально прибрано, шторы подвязаны нарядными рыжими лентами. За окнами, через ветки берез во дворе, светлели огни домов. На столе перед Генералом, стояла большая, укрытая тряпочкой из небеленого льна, корзина с едой. Тут же - два стеклянных фужера.
  Услышав стук открывающийся двери, хозяйка выбежала из дальней комнаты. В черной, расшитой золотой нитью мантии, с рыжей летной в волосах, она выглядела нарядно и весело.
  - А, Максвелл, Ленай! - встряхнула рукавами, воскликнула она - а я-то думала, позвать кого, но все такие занятые такие важные, у всех всегда дела! Максвелл, вы расскажите нам историю из своего путешествия, а я запишу по памяти и переиначу на свой манер! И не отпирайтесь, вы же знаете, что писать газетные статьи и излагать факты - это совершенно разные вещи! - произнеся всю эти чепуху, она бросилась к столу и наполнила фужеры.
  - В чью честь банкет? - по-рыцарски салютуя одной рукой и принимая фужер другой, поинтересовался Элет - как всегда, просто так?
  Вместо ответа писательница ткнула пальцем в календарь на стене, где под репринтом старой гравюры с рыцарями в полных доспехах была помечена ногтем сегодняшняя дата.
  - Ровно год назад он... - заметив замешательство мужчин, весело ткнула пальцем в детектива Мариса - а впрочем, какая разница?
  И, резко развернувшись на каблуках, она взмахнула полой мантии и вылетела в другую комнату.
  - Да. Одной бутылки будет мало - с сомнением заглядывая в корзину, важно изрек Турмадин - я скоро вернусь.
  Дождь за окном стучал в стекла. Подстелив на пол свой толстый нарядный плащ, согнув ногу в колене, Элет возлежал перед камином. Перед ним стояли откупоренная бутылка и недопитый фужер. В руках старая четырехструнная гитара - Мариса купила ее полгода назад и иногда даже брала ее в руки, чтобы взять несколько аккордов, но на серьезные занятия у нее не хватало духа, так что большую часть времени инструмент просто пылился на шкафу, а теперь попал в руки помощника старшего следователя, который, к удивлению всех, оказался вполне способным музыкантом.
  - Высокие искусства и благородные манеры - священная обязанность рыцарства! - недвусмысленно намекнул на свое высокое происхождение Элет и заиграл известную веселую мелодию - песенку про банкира и черного зайца. Выпив еще, он совсем потерял связь с остальной компанией и теперь лежал перед камином, глядел в огонь и меланхолично перебирал струны.
  Турмадин же уселся за бюро Марисы у окна, налил себе юва и сделал к нему большой бутерброд. Он в очередной раз рассказал о том, что после исчезновения Симоны Эмрит он ездил в столицу к ее брату, после чего студент прогнал со службы и его и его отца Арсения Турмадина, дворецкого дома Эмритов. Еще три года ушло на экспедицию на восток. Вместе с отрядом Охотников он побывал на северо-восточном побережье, за Ледяным Кольцом, в опустошенном гражданской войной герцогстве Ланса. По контракту с новым генерал-губернатором они охотились на мародеров, бандитов и чудовищ. Но потом в отряде произошел раскол. Старшина решил, что они уходят в Акору, а ментор Гильдии настаивал на завершении контракта. В результате часть людей ушла на восток, но большая часть вернулась в штаб-квартиру гильдии. Разумеется, денег им почти не заплатили. На последние средства Максвелл Турмадин и Ганс Ларге вернулись в столицу, но и там не нашли прибежища. Приезжим из провинции трудно найти себе достойную работу в большом современном городе.
  - Это здесь у нас, если ты умеешь считать и писать, то угол с пледом и кружка юва тебе всегда обеспечены. А там все иначе. Например, пишущая машинка - на ней нужно уметь быстро печатать, а это не нашими перебитыми пальцами, или телефон, стоит, трещит и надо на него вежливо отвечать - с видом знатока важно пояснил рыцарь и заключил - нечего нам там было делать.
  - А почему у нас никаких телефонов нету? - поинтересовался от камина Элет - я бы дома сидел, а меня бы Хелен из конторы таким приятным голоском вызывала 'Благородный сэр Элет, не соблаговолите ли приехать и арестовать....'
  - Нет, лучше чтобы сразу звонить преступникам. Приезжайте мы вас арестуем - подхватил мысль Вертура - телефонов и много чего еще нету, из-за нестабильности атмосферы. Вглубь континента искажение меньше.
  - Горы заслоняют - пространно пояснил Турмадин.
  Они еще долго беседовали о телефонах, компустерах, ипсомобилях, электрической тяге и многих других вещах которым есть место только в просвещенном христианском мире, но потом Элет внезапно сказал, что ему пора в контору, так как он сегодня дежурный и пока его нет, может что да случиться. С ним собрался и Турмадин. Отблагодарив хозяев за гостеприимство, они накинули плащи, откланялись и вышли в коридор. С пару минут еще слышались их шаги и говор на лестнице, но вот где-то внизу громко, на весь дом, хлопнула входная дверь и стало тихо.
  - Ты выпил только один кубок - с тоской глядя на так и оставшийся полным фужер детектива, разочарованно воскликнула писательница - невкусно?
  - Вкусно - глухо ответил детектив - но настроения нет.
  - Точно - с размаху уселась на кровать Мариса - вот выпьешь, весело, а протрезвеешь, с ума сойти можно.... Я вот все думаю, вот я здесь, в Мильде, и что теперь? Так ничего и не изменилось. Никто не воспринимает меня всерьез, всем нравятся только мои юморные статейки, а еще моя черная мантия и шляпа в которой я похожа на ворону. И эта погода. Я думала устроить праздник и что вышло? Кислые физиономии. Унылые речи. Ну же, возьми меня за руку.
  И она, отведя плечо в сторону, отвернулась от детектива.
  Тот тоже отвернулся от нее и уставился в огонь. Так они сидели не больше полминуты, пока Мариса резко не развернулась и не схватила его за плечо.
  - Ну в чем дело! - обиженно воскликнула она - что с тобой?
  - Бенет, наверное, уже мертв... - тихо поговорил детектив. Воцарилась тишина. Вертура поднял усталые глаза и откинулся на кровати. Секунд пять он молча смотрел в потолок, потом тихо заявил - или, может, я просто очень устал.
  И, расстегнув застежки мантии, скинул ее с плеч и отвернулся к стене. Пригревшись на одеяле, он тут же уснул. Мариса вздохнула и села на стул перед своим бюро. Взяла недопитый кубок, поглядела его и отстранила от себя прочь. В свете пламени перед ней мерцали бронзовые колечки выдвижных ящиков. В стакане для письменных принадлежностей чернели перья. В столе ожидали неоконченные рукописи.
  
  ***
  
  Ему снился треск разрываемых листов бумаги. Ему казалось, что он слышит тихий плач. И, проснувшись на миг посреди ночи, он увидел сидящую на полу перед камином Марису. Ее темные волосы рассыпались по плечам, широкие рукава крыльями распростерлись по ковру. Он не видел ее лица, но сейчас, в свете трепетного пламени, ее облик был особенно загадочным и прекрасным. Он видел, что она смотрит в огонь и отчего-то ему казалось, что она плачет. Он хотел протянуть руку, позвать ее, но как это бывает во сне - всего лишь миг и образ растаял. Не было больше темной, заполненной холодными осенними сумраками и рыжими сполохами огня комнаты, не было сидящей на полу, на фоне пляшущего огня, черной, похожей на ворону, фигуры. Не было бесконечного осеннего дождя за окном. Не было больше в эту ночь и снов. Он просто слишком сильно устал.
  
  ***
  
  Он проснулся от разлившегося по комнате терпкого запаха кофе. Было непривычно уютно и светло. За окном стояла непривычная тишина. Только где-то наверху под крышей сыто ворковали жирные сонные галки. Перо тихо царапало по бумаге. Словно почувствовав, что он проснулся, Мариса опустила руку и обернулась к кровати.
  - Ты был прав - улыбнулась она - все это действительно полная ерунда. Кстати, можешь налить себе кофе. Я нашла наш кофейник. Кто-то пнул его под кровать. Я поджарила хлеб с сыром.
  Вертура непонимающе проморгал. Что-то было не так, но, сколько он не пытался, он не мог понять что. Заметив его замешательство, Мариса сорвалась со стула и, встав коленями на кровать, схватила обеими руками его запястье. Ее тонкие пальцы впились в его иссеченную старыми шрамами руку. Она улыбалась.
  - Это туман - кивнула она в сторону окна - холодает. Скоро начнутся настоящие заморозки.
  - Прости меня... - попытался детектив, свободной рукой он растеряно почесал затылок - наверное, я уделял тебе слишком мало внимания... Ты так много сделала, а я....
  - Да нет - опустила глаза писательница - все в порядке. Просто мне действительно надо стать взрослее и не заниматься ерундой.
  - И что ты собираешься делать? - насторожился детектив.
  - Разумеется, в корне менять свою жизнь - энергично тряхнула головой Мариса.
  - И как ты видишь этот процесс?
  - Для начала я назначу день нашей свадьбы - глядя в глаза детектива, заявила она - тебе налить кофе? Отвечай же, чего молчишь? Или может бутерброды с сыром? Ты с утра не голоден? Может тебе не хватает ласки и тебя надо поцеловать?
  Вертура не успел ответить - под окнами пронзительно загудел рожок. По камням зацокали копыта коней. Большой отряд кавалерии, гремя доспехами, поднимался вверх по улице в сторону баронского замка.
  
  ***
  
  Холодало. Город накрыл туман....
  - Кто кого накрыл? - брезгливо отстраняя от себя рукопись, возмущался редактор - юноша, вы сами хоть читаете то, что пишите? Или вы писатель, а не читатель? Так, перечитать сто раз подряд, провести работу над ошибками и выкинуть в печку. Я редактор, а не учитель грамматики, мне тут сочинений как я провел лето в конюшне у бабушки, не надо. Следующий. Здравствуйте, леди Гарро. Ваша новая статья? Никуда не годится? Она идеальна. Что за бестолковая самокритичность? Мы тут в газете, нам не нужны самооценки, нам нужны читатели которым можно вешать на уши. Вы хотите написать статью о кошмаре в баронском замке? Это фельетон? Вольная фантазия? Или у вас есть болтуны на примете? И только не надо тех дурацких сплетен о смертельной болезни сэра Эмери, корабле с морскими чудовищами и превращении всех ближайших придворных в покорных автоматов. И слухов о заговоре тоже не надо, и о подвалах полных мертвецов не пишите. Вот. Напишите о новой невесте сэра Корсона, ну о том, как она избежала смерти и кто она такая. Проведите расследование, ну типа ходят слухи, что она вампир, но это же просто слухи и все такое. Главное факты их опровержение. Или вот - редактор Кикс схватил со стола заметку - новое назначение. Поверенным барона Корсона и консультантом отдела баронской агентуры назначен никому неизвестный полковник Хекстон. Вот это будет интереснее, чем вампиры. Узнайте, кто он вообще такой и что из себя представляет. Публика любит внезапные взлеты и падения, это возбуждает в ней здоровый социальный азарт. Точно, возьмите Хекстона или факира Данциана с его роялем и мухой. Вы были на его выступлении? Сходите. Или еще лучше - в следующую среду в замке состоится званый бал-маскарад в честь свадьбы сэра Корсона и этой его ведьмы. Вот напишите о ней. И оставьте ужасы. Все хотят написать о том, что полиция усиливает патрули и об армии в городе, но мы сделаем иначе. Пусть публика отдохнет, мы еще угостим их чем-нибудь страшным. Но не все подряд. Прекрасная дама должна писать о чем-то хорошем. Сегодня никаких людей-собак, массовых убийств, бифштексов с кровью, пирожков с жареными помидорами и всего такого прочего. Придумайте что-нибудь. Мы не 'Южный вестник', мы собираем только достоверные факты. Читатель должен верить, верить написанному, даже если это полная чушь. Что я вам объясняю? Вы же из Гирты. Вы и так все знаете на "отлично". Следующий!
  - А я его знаю! - весело кивнул в сторону дверей, ожидавший в коридоре детектив. Во время приема он стоял у окна, смотрел ну улицу, в маленький скверик напротив, где за забором, под присмотром строгой, вооруженной указкой дамы в очках, резвились и с разбега прыгали обеими ногами в глубокие осенние лужи, радостные неугомонные дети. Где-то внизу, на первом этаже грохотал ротапринт. Гулко хлопали двери кабинетов. Вертура курил трубку и улыбался. Сегодня он решил зайти с Марисой в редакцию 'Курьера' и поглядеть на тот бардак, который обычно творится в подобных заведениях.
  - Он был протоколистом у Тирэта - кивнул в сторону украшенной бронзовой табличкой с гордой, начертанной буквицей надписью 'Главный редактор, эсквайр П. Кикс' детектив - он бегал по редакциям, направо и налево сдавал все полицейские тайны. Это с его подачи все узнали о том, что полиция не может раскрыть ограбления банды магнетизеров из дома 'Сифокк'. Кстати, сдал он своего шефа как раз в тот самый 'Южный Вестник'. За что его с треском выперли из полиции взашей, но это только прибавило интриги. А потом его повысили до редактора, и теперь он...
  - А, это вы, Вертура! - заслышав из кабинета свое имя, перекрикивая треск пишущих машинок и грохот ротапринта, бодро закричал на весь этаж Кикс - что-то плохо работаете! Где расследования, громкие разоблачения и аресты? Я разочарован. Работайте лучше, и не смейте отвлекать леди Гарро!
  - Все в порядке - заулыбалась Мариса и они с детективом покинули здание 'Курьера'. Узкое кривое, двухэтажное строение с мансардой, зажатое между мастерской известного художника Максенция и грязной, закопченной, прачечной где-то посередине улицы Котов. Часы на колокольне недавно отбили полдень. Между домов тянуло дымом, лошадьми и прелыми осенними листьями. На улицах, на реке и на пустырях стоял туман, и, глядя на него, детективу внезапно подумалось, а действительно, кто кого накрыл в фразе 'Город накрыл туман' и от этих размышлений ему стало весело. Он улыбнулся. Мариса деловито подхватила его под локоть и энергично тряхнула его руку так, как кучера дергают вожжи.
  - Все, я еду в замок и выведываю что к чему - глядя на крикливо разрисованную известным художником Максенцием подвешенную на толстых лохматых канатах вывеску грязной прачечной, бодро заявила она - мы расследуем это дело, сдаем всех Ордену, а они спасут сэра Бенета!
  - Никак иначе - улыбнулся и детектив.
  
  ***
  
  - В связи с последними событиями маршал Гарфин принимает решение усилить полицию наемниками с армией? - взмахнула перед Турмадином газетой Райне. За окнами, по проспекту, гремя доспехами, шагала веселая ватага солдат. Недовольно поджав губы, Райне наблюдала из окна, как какой-то бравый офицер в форменном коричнево-рыжем плаще гарцует верхом перед унылыми полицейскими постовыми.
  - Люди генерала Гандо! - поджав губы, отшатнулась от окна Райне. На миг ей показалось, что вместо бравого юнца на коне восседает сам грозный генерал и еще миг и он заметит ее и поднимается в контору тайной полиции...
  - Волнующие воспоминания - подразнил лежащего на диване и читающего утренний номер 'Южного Вестника' Турмадина, Элет.
  - Полиция не справляется, вот и позвали солдат - демонстрируя ежедневник, флегматично разъяснил рыцарь.
  - Да.... не все же им по казармам сидеть... - согласилась Райне и рывками бросила в камин несколько поленьев. Багровые струи искр устремились в дымоход. С лестницы донесся звук незнакомых шагов...
  
  ***
  
  - Сэр Вертура - указала на детектива пером Миц - вы сегодня поздно. Вас ждут.
  Детектив пожал печами. Он открыл дверь своего кабинета и так и застыл на пороге. Подвинув лицом друг к другу стулья у его стола сидели двое незнакомых джентльхомов в строгих темных одеждах. Темно-синие запашные рубахи были застегнуты золотыми пуговицами, лацканы коротких серых сюртуков украшены простыми, но изящными запонками. Брюки со стрелками тщательно выглажены, а на шеях красуются манерные, какие детектив видел только на картинках очень старых книг, ромбовидные, расписанные изящными восьмиугольными звездами наискосок под разными углами, шарфы. Серые фетровые шляпы венчали головы визитеров и прибитые к тульям черно-серебряные звезды Архипелага озаряли погруженный в тусклый осенний полумрак кабинет таинственным потусторонне-нездешним светом.
  - Эсквайр Марк Вертура - поднялся со стула и протянул руку первый. Глухой и тихий, словно воздух в комнате внезапно стал густым и жидким, голос заставил детектива вздрогнуть.
  - Очень приятно встретиться с вами - словно эхом отозвался, заверил, второй таким же ровным и мерным тоном.
  - Я... - не зная, что делать с протянутой рукой, детектив коснулся сухих, теплых и, казалось бы наэлектризованных пальцев и, отдернув руку, спешно поклонился - присаживайтесь...
  И он подошел к своему столу.
  - Вице-консул Стулс - с легким кивком головы представился первый. Высокий и светловолосый. Неопределенного, но, кажется, стремящегося к бесконечности возраста. Накладные плечики костюма подчеркивали его крепкие красивые плечи. Спокойнее, мягкие глаза смотрели в лицо детективу - вице-консул королевства Трамонта в Мильде.
  - Трамонта? - изумился Вертура - вы с Архипелага?
  - Да - кивнул второй. Невысокий, тоже в элегантном, хорошо сидящем костюме, но при втором подбородке и с брюшкам, и тоже протянув детективу руку, представился - омниконсультант Шварц.
  - Не удивляйтесь. Хотя мы и не являемся официальными представителями конфедеративного Северного Королевства в Мильде - пояснил Стулс - сложившаяся конъюнктура требует нашего скорейшего вмешательства и отстранения от подобных, излишних формальностей. Тем более, если учесть важность произошедших за последние годы перемен и событий, которые касаются не только нашего королевства, как члена Конфедерации, но также и безопасности всего северо-западного побережья в целом.
  Он сделал паузу, и речь продолжил омниконсультант Шварц.
  - Возможно вы еще только подозреваете, но в Мильде сложилась довольно сложная политическая ситуация и вы один из тех людей, кто может очень понадобиться нам для ее благополучного разрешения. Видите ли, раньше мы обращались непосредственно к вашему начальнику. Варфоломею Бенету. Но сейчас он недоступен для нас, а, возможно, и мертв, и ваш начальник граф Михаэль Эрнест Динмар поручил вам ведение его дел.
  - И вы должны знать - когда закончил омниконсультант, продолжил речь вице-консул. Казалось, его мягкий, спокойный голос проникал прямо в сознание детектива, словно предвосхищая все возможные вопросы и сразу же давая на них ответы - что, поскольку Мильда является крупневшим и торговым, общественным и культурным центром, а также одним из сильнейших региональных субъектов конфедерации на северо-западном побережье и нашим ближайшим соседом, то для нашего капитула очень важны три момента. Первый - уровень искажения и пресечение безответственного использования связанных с ним технологий. Второе - как следствие - недопущение необратимых изменений в экологии и обществе. И третье - пресечение анархии и угрозы новой глобальной войны с применением оружия массового поражения. Сейчас наши аналитики работают над сложившейся диспозицией противостоящих друг другу сил. И возможно, на основе данного анализа будет принято решение о дальнейшем взаимодействии и возможности применения тех или иных мер. Но, как показал опыт Лансы - открытая интервенция это совершенно неприемлемый сценарий и самый нежелательный для всех вариант. С этой целью мы и обращаемся к вам.
  - Но в Лансе была гражданская война... - попытался детектив.
  - Понимаете-ли - заверил его омниконсультант Шварц - никакая война не случается на пустом месте. Тем более гражданская. Не все так просто. Одни люди готовы взяться за оружие, другие готовы предоставить его им и вкладывать в них деньги, чтобы получить дивиденд. Вы все видели сами и должны были понять это еще в Гирте.
  - Поэтому - указывая на блок-схему детектива, продолжил вице-консул Стулс - вы обязаны приложить все возможные усилия для выяснения всех обстоятельств порученного вам дела, а также сотрудничества с другими заинтересованными в сохранении сложившегося порядка ведомствами и лицами ради достижения политической и общественной стабильности. А это значит, что в данный момент - это расследование приоритетно для вас и для всех ваших людей. Ваш начальник - граф Михаэль Эрнест Динмар в курсе данного поручения и полностью поддерживает его.
  Воцарилась пауза. Ошеломленный всем сказанным детектив хотел было сказать что-то, но вице-консул Смит снова опередил его.
  - Если вам потребуется снаряжение - мы готовы предоставить внеочередную лицензию на применение любого, находящегося в арсенале вашего отдела, даже незаконного, спецсредства - пояснил он и, словно подмигнув детективу, уточнил - в вашем распоряжении любое автоматическое и эмиссионное оружие, а также защитные и атакующие средства, которые подпадают под регламент Лирской конвенции и запрещены к свободному обороту и применению на территориях союзных государств Северного Королевства.
  - Но с чего начать? - наконец-то нашелся и вставил свое слово в монолог собеседников детектив - все так запутано....
  - Начните с того, что, возможно все совершенно не так как вам видится. - посоветовал омниконсультант Шварц - смотрите шире. Примените опыт вашей поездки в Гирту. Мы считаем что вы в силах внести свой вклад в разрешение назревающего конфликта.
  - Вы смеетесь? - изумился детектив - баронский замок захвачен, возможно, высокого сэра Эмери уже давно превратили в механическую куклу, и что мы можем сделать против них? В лучшие времена мы даже полковника полиции не могли привлечь, как за него сразу заступался какой-нибудь герцог из друзей барона или еще какой-нибудь важный господин....
  - Не беспокойтесь - заверил его Стулс - вам может только казаться, что вы одни. Но, возможно вы просто не замечаете что, вокруг вас есть достаточно много людей, кто считает своим долгом сохранение существующего порядка, свершение закона и исполнения Божьей Воли. Если что-то пойдет не так, мы напишем ходатайство и будут применены уже совершенно иные меры воздействия. Я видел ваше досье, эсквайр Марк Вертура, ваше и ваших сослуживцев, и я более чем уверен, вашими стараниями, этого не случится.
  Он встал и, приложив к груди шляпу, протянул детективу руку. Тот снова пожал теплые, сухие и словно наэлектризованные пальцы.
  - Но что я должен сделать? - уже у двери догнал гостей детектив.
  - Просто ответственно выполните все, что поручит вам граф Михаэль Эрнест Динмар. Он в курсе этого дела - заглянул ему в лицо вице-консул Стулс. Вертура лишь успел заметить, что у посланца длинные тонкие ресницы и такие же мягкие карие глаза. Секунду, не моргая, он смотрел в эти глаза, потом внезапно понял, что просто стоит перед закрытой дверью и приглядывается к грубо намалеванному пейзажику заросшего пожелтевшими, склонившимися к черной воде прудов осенними ивами какого-то малознакомого парка. Снаружи было тихо, и дернув за ручку двери, Вертура испугался, что она заперта, и в панике толкнул обеими руками, отчего та с грохотом распахнулась в коридор. С жалобным треком отлетел и зазвенел об пол вырванный с гвоздями шпингалет.
  - Что ты вытворяешь? - строго крикнула детективу Райне - опять с утра напился?
  - А где эти двое? - выглядывая на лестницу вниз, где вместо дежурного полицейского коротали время с пузатым чайником и посудомойкой из 'Постового' двое толстых ленивых, как кухонные коты, гвардейцев.
  - Ты же сам отпустил их и заперся у себя в кабинете! - раздраженно бросила ему Райне - что этим проходимцам понадобилось у нас в отделе? Что это за обалдуи? Это твои новые информаторы или собутыльники? Где ты только находишь таких!
  Она пренебрежительно тряхнула подбородком и загремела ключами перед дверями кабинета Бенета.
  - Хелен - заглянул в канцелярию детектив. Он сделал паузу, пытаясь сообразить, как бы задать вопрос так чтобы выглядеть как можно менее глупо.
  Миц подняла голову от своего гроссбуха и вопросительно посмотрела на него.
  - Кто это был? - так и не придумав адекватной формулировки, прямо спросил он.
  - Ваши информаторы - невозмутимо пожала плечами Миц. Она пролистала гроссбух и прочла в нем - Дурс Фукс и Ян Берц. Внештатные осведомители сэра Бенета.
  - Конспирация конспирацией - раздраженно отозвалась из коридора Райне - но пусть они хоть раз помоются!
  Озадаченно почесывая шею, детектив вернулся в свой кабинет. Его взгляд упал на стол. Он не ошибся, все это был не сон и не порождение его воспаленной последними происшествиями фантазии. На столе лежала маленькая, меньше ладони, блестящая алым белым и золотом карточка. Схватив ее, детектив торжественно прочел вслух.
  - Доктор социальных наук. Герфель Шварц. Площадь Тополей дом четыре.
  Адрес фактории Архипелага. Поворачивая карточку к свету, детектив с интересом разглядывал, как переливается всеми цветами радуги голографический герб Архипелага - белая восьмиконечная звезда на черном щите в окружении торжественной черно-серебряной ленты.
  - Господи прости меня, что я такой бестолковый! - гордо заулыбался в сторону распятия детектив и спрятал карту в поясную сумку - всегда мечтал стать тайным советником в деле какой-нибудь государственной важности! Или как там правильно....
  
  ***
  
  - Это тебе - принесла письмо Мариса. Детектив рывком сломал печать, пробежал глазами бумагу.
  - Так мы продолжаем расследования? - весело, как сияющий медный таз, воскликнул он - по личному распоряжению сэра Динмара? Вот никак не ожидал! Найти полковника Гигельмота, магистра Ранкета и лорда Киминга? Доставить всех в резиденцию Динмаров? Лорд Киминг это же заседатель магистрата по делам полиции? Чтобы арестовать этих троих, нам потребуется штандарт конных латников во главе с расщепительной пушкой. А Белый Бриг?
  - Это корабль из Мориксы. С ним все предельно ясно - продемонстрировал пакет Турмадин - привез подарочный гарнитур из черного дерева к свадьбе барона Корсона.
  Детектив выхватил из его рук записку и пробежал глазами исписанные бисерным почерком Тирэта строки.
  - Разгрузился в Иморе.... - загибал пальцы детектив - двадцать дней назад, капитан отогнал корабль к замку и отпустил матросов на берег. Корабль принадлежит какому-то там графу Лиго... На данный момент он уже пришвартован к таможенным пирсам? Мы едем на него смотреть.
  - Один раз мы на него уже смотрели - мрачно ответила Мариса.
  - Смотреть вблизи - уточнил детектив.
  
  ***
  
  Море лежало в тумане. Темнее силуэты судов возвышались над водой. Почерневшие от бесконечных дождей и ветров фасады прибрежных домов казались по-особенному мрачными и темными. С высокой набережной к воде спускались старые лестницы. Между камней с утробным чавканьем плескались холодные серые волны. Плотно пришвартованные к пристаням рыболовецкие баркасы с глухим стуком терлись друг о друга бортами. Где-то в стороне необычайно громко плескали весла. Звонко стучал молоток. Глухая туманная тишина заставляла напрягать слух и каждый звук, цокот ли копыт наверху, на набережной, грохот ли шагов по гнилым, прогибающимся доскам или клик из раскрытого окна звучал как-то особенно непривычно резко и звучно.
  Здесь пахло гнилой рыбой, чайками, прелыми водорослями, дымом и смолой. Прямо на набережной дымно тлели костры. Во дворах высились бурые скирды сушеной морской травы.
  - Знакомые места - поднимая шарф повыше к подбородку, зябко кутаясь в длинные полы плаща, заметила Райне.
  - Раньше мы проводили тут много времени - согласился Вертура. Он безошибочно нашел нужный пирс - короткую, выдвигающуюся метров на пятьдесят в море каменную дорогу с притянутым к ней канатами судном.
  - Немаленький - поднимая голову к трехэтажной корме, прокомментировал Турмадин.
  - Бриг это тип корабля, а не размер - с видом знатока пояснил детектив.
  Они зашли в полицейскую караулку и осведомились где капитан и штурман.
  - Уехали - лениво отвечал толстый полицейский сержант. В тесном помещении нависшей над набережной двухэтажной башенки сильно пахло вином и пережаренными чесночными сосисками. Полицейский взирал на посетителей одновременно с раздражением и слабо скрываемой ненавистью.
  - Взяли и уехали - словно чтобы подчеркнуть всю бесполезность дальнейших расспросов мстительно прибавил он.
  - Куда уехали?
  - Откуда я знаю? - начал открыто сердиться тот - моя смена с полудня. Я что тут, по-вашему, за всеми капитанами поставлен следить?
  Хлопнув дверью, детектив вышел прочь и спустился по лесенке вниз. Прошелся по пирсу. Над его головой возвышалась трехэтажная, украшенная резными головами горгулий корма зловещего Брига. Толстые мохнатые канаты вибрировали от натяжения грозя вырвать из камней массивные чугунные кнехты. Казалось, даже в штиль, этот огромный парусник пытается сорваться и отчалить подальше от земли.
  - Давно не красили - важно кивнул в сторону обшарпанной кормы Турмадин.
  Они прошли вдоль борта. Трап был поднят, из-за фальшборта не доносилось ни звука. Только в будочке на конце мола мрачно нес вахту изможденный холодом и сыростью полицейский постовой. Он расслабленно курил, не смотрел в сторону моря.
  - Никого не пускают - мрачно бросил следователям он.
  - А там много народу? - кивнул на борт Турмадин.
  - Откуда я знаю? Трап же кто-то изнутри поднял - отвечал тот и поежился.
  - Хой, на борту! - сложил рупором ладони и закричал вверх Элет. Ему не ответили, зато полицейский отчего-то вздрогнул и воскликнул.
  - Да что же вы делаете! Вы что, с ума сошли?
  - А что? - поинтересовалась Райне - что-то не так?
  - Все так.... - отвечал постовой. Его глазки забегали из стороны в сторону, казалось, он в чем-то сомневался, потом решился, нашел нужные слова и, подтянув ремень, заявил - иноземцы - серьезные люди, с ними лучше не шутить, а то еще высокому начальству нажалуются, а кого накажут? Меня!
  - Я мигом - когда агенты отошли от будочки, заговорщически бросил Элет и зашагал обратно к постовому - как все выясню, вернусь в контору.
  - Остаточное искажение. Довольно сильное - помахивая маятником в сторону размалеванных белой краской брусьев борта, пояснила Райне.
  - Хо! Понятное дело, что магический - кивнул Турмадин - что нам еще тут делать?
  - Сейчас больше нечего - отойдя подальше от кормы, развернулся и, задрав голову, окинул взглядом уродливые морды двухголовых горгулий детектив.
  - Ясно - догадался рыцарь - пойдемте.
  Бросив последний взгляд на оставшегося у будочки постового Элета, они поднялись, по каменной лесенке вверх, к башенке караулки.
  - Не пустили? - развалившись на стуле, с плохо скрываемым злорадством бросил дежурный полицейский и, словно демонстрируя свою морскую грамотность, добавил - без капитана и не пустят. И думать забудьте. Устав такой.
  - Я гляну в окно? - спросил детектив и протолкнулся между столом и креслом дежурного так, чтобы выглянуть наружу - благодарю.
  - Да что вы делаете! - воскликнул потревоженный сержант и едва не уронил свой бутерброд с пережаренной чесночной колбасой. Под столом глухо звякнула опрокинутая сапогом бутылка. Дежурный тут же бросился ее поднимать.
  - Я же сказал, простите меня - пожал плечами детектив - благодарю, до свидания. Хотя какое с вами свидание....
  Выйдя на улицу, он последний раз бросил взгляд на пришвартованный к пирсу бриг. Кормовая надстройка закрывала шканцы, но и, пройдя в сторону, детектив убедился, что с набережной палуба не просматривается. Высокий фальшборт полностью скрывал ее от посторонних взоров. Когда следователи уже сели в карету и было собирались уезжать, их догнал Элет. Ворвавшись в салон, он с треском хлопнул дверью и, весело кивнув Райне, заявил.
  - Сплошные суеверия. Белый корабль, без команды, исчезновения людей... Люди в порту всегда пропадали. Место такое. Раз и в море....
  - А конкретнее? - потребовал Турмадин.
  - Конкретнее, что ночью он слышал какой-то гул и видел свет в окнах и словно слышал голоса, как будто на корабле было полно народу - мрачно пояснил Элет - говорит, что в караулке ему не поверили, подняли насмех, сказали что там нет никого. А когда вышли, то тоже что-то услышали и решили вернуться и сбегать за вином. У него тряслись руки, но говорит от холода. И еще что-то не то с глазами. С похмелья не понять. Но, говорит, седых волос за эту ночь у него стало заметно больше.
  Райне хотела что-то спросить, но ее опередил детектив.
  - Голоса ему и вправду померещились - мрачно заявил он. Все вопросительно взглянули на него. Моменты когда Вертура не мистифицировал были и вправду редкими - это как тогда.... В Гирте, когда отключили стабилизаторы.... Это не голоса. Это измененное восприятие. Наркотические вещества, гипноз, искажение пространства и времени, интерференция магнетических потоков.... Варианта два, либо он просто напился и навоображал спьяну либо это та самая машина искажений о которой говорил Пуляй, и они снова заработала.
  
  ***
  
  Уже начало темнеть и Мариса успела заскучать, когда внизу, на первом этаже, громко хлопнула дверь и на лестнице раздались шаги.
  - Они даже не досматривали его - пожаловался детектив - в комендатуре портового района сказали, что это иностранное судно, на котором прибыли гости на свадьбу лорда Корсона и без личной санкции сэра Эмери никто не поднимется на борт. Что ж нам же лучше.
  - Ты забыл про бал - продемонстрировав свежую рукопись, упрекнула его Мариса.
  - А что бал? - взялся за вечернюю газету Элет.
  - Ну - развернулась к нему и плотоядно сверкнула глазами писательница - если бы я была баронессой - вампирессой, я бы позвала на него всех самых влиятельных людей города и убила бы их самыми чудовищными способами. А еще бы я выпила их кровь.
  - Ну и фантазии... - покачал головой помощник старшего следователя.
  - У леди Лилы хуже - нажаловался Турмадин - а еще у нее шрамы на спине.
  - На спине - не на лице. Максвелл, потерпите. А вот рассказывать за столом о вскрытых внутренностях это не отсутствие брезгливости, это полное отсутствие воспитания и наличие дурных манер - согласился Вертура и обратился к Марисе - Анна, собирайся, мы едем к шефу. Сию минуту.
  
  ***
  
  На улице Ив было сумрачно. Только перед поместьем Динмаров горели подвешенные над дорогой под аркой ворот конические раскрашенные в разные цвета фонари. Приглядевшись к парку, детектив с некоторым изумлением узнал в нем тот самый осенний пейзажик, что был намалеван на куске холста и приклеен к внутренней стороне двери его кабинета. Древние разлапистые ивы склонились к черной воде бездонных декоративных прудов, а по засыпанной листьями аллее медленно пригуливался высокий и худой, закутанный в черный плащ и вооруженный зонтиком-тростью, облаченный во все темное человек.
  В глубине парка, в окружении засыпанных опавшими листьями клумб, стоял большой, но уютный, двухэтажный, с деревянной террасой и большими окнами во все стены дом. Обогнув пруд, карета остановилась перед лестницей на крыльцо. Открылась дверь. Их ждали.
  - Когда я училась в Академии, я могла устраивать бури хоть каждый день - выслушав план детектива, поделилась воспоминаниями с Марисой наставница Салет.
  - Но я ничего не умею! - несмотря на попытку приободрить ее, всплеснула рукавами писательница - это очень захватывающе, но я не знаю, как сделать так, чтобы все получилось так как нужно....
  Лорд Динмар и наставница переглянулись. Старый лорд кивнул. Волшебница поднялась со своего кресла и, сняв с пояса связку ключей, вышла в другую комнату.
  В камине горел огонь. На прямоугольном и узком в стиле старых минималистичных интерьеров столетней давности, столике горела беспроводная электрическая лампа. За высокими окнами темнел осенний парк. Между деревьями теплились огни у ворот и окна далеких домов через улицу. Листья деревьев почти облетели и, наверное, в светлое время из окон дома открывался живописный и немного печальный пейзаж посыпанных крупным песком дорожек для конных прогулок, растущих по берегам черных прудов и у дороги ив и берез. Несмотря на большие, почти во всю стену окна в комнате было уютно и совершенно не холодно. Изготовленные из неизвестного детективу материла толстые и, казалось-бы подернутые легкой прозрачной тонировкой стекла, не пропускали в дом ни туманной осенней сырости, ни вездесущего вечернего холода. Глядя на отражающиеся в темной воде огни у крыльца, Вертуре подумалось, что, наверное, еще в эти окна нельзя заглянуть с улицы. Он было хотел коснуться стекла пальцами чтобы проверить настоящее оно или нет, как вернулась наставница Салет.
  - Вот - продемонстрировала она маленькую серую коробочку - это тактический наркотик эм серии. Он был разработан специально для людей наделенных уникальными способностями. Для таких как мы.
  Ее глаза мягко блеснули в свете пламени камина, и на миг детективу показалось, что во взгляде волшебницы он видит огонь горящих городов и костров инквизиции, пылающих на фоне охваченного огнем мирового пожарища Апокалипсиса неба. На миг ему стало страшно, словно будоражащая душу, раскаленная волна пробужденных в нем этим взглядом каких-то чудовищных и чуждых ему воспоминаний прокатилась по его телу и он, словно ошеломленный, схватился за спинку кресла Марисы и огляделся вокруг. Но видение прошло также внезапно, как и явилось - лорд Динмар все также сидел напротив камина. Положив ноги на маленькую скамеечку, он по-прежнему покуривал свою трубку с длинным чубуком и, прикрыв глаза, казалось, улыбался каким-то собственным мыслям. Все также, держась обеими руками за сиденье, слегка раскачиваясь от переизбытка энергии из стороны в сторону восседал на низком и прямоугольном, под стать столику табурете, казалось бы, ничего не заметивший, с интересом глядящий на коробочку Элет и только Мариса, крепко сцепив тонкие пальцы, озадаченно рассматривала протянутый ей дар. Ее рука дрогнула, костяшки побелели от напряжения.
  - Доктор введет состав - открыла пенал и продемонстрировала тускло блеснувший в свете лампы шприц и две ампулы, наставница Салет - это сильнодействующий наркотик, вы почувствуете изменения в восприятии в течении шестидесяти секунд. Его действие длится около часа - в зависимости от комплекции и способности вашего мозга к сублимации материи и энергии - голос волшебницы был спокойным и низким. От него клонило в сон. Достав из коробочки и показав Марисе шприц, наставница Салет пояснила - вы почувствуете сонливость, но так и должно быть. Препарат содержит транквилизатор и затормаживает работу мозга, чтобы в случае эмоционального перенапряжения вы не выжгли собственно нервную систему и сердце. После окончания действия вы почувствуете очень сильную усталость и глубокое эмоциональное истощение. Не беспокойтесь. Это нормальное состояние. Сублимация материи в энергию и обратно затрачивает большое количество внутренних сил. Сон и стимулирующие средства восстановят их. Когда окажитесь на месте, введите препарат, подождите две минуты, возьмите тех, кого захотите перенести с собой за руки и сконцентрируйтесь на том месте, куда собираетесь попасть, тоже самое, при перемещении обратно. Здесь две дозы. Без знания вашего коэффициента сублимации время действия будет неточным. Если на обратном пути что-то не получится, используйте вторую ампулу. Главное, когда будете возвращаться, сконцентрируйтесь на знакомом месте. Например, о вашем доме, здесь в Мильде. У вас есть черный буфет? Смещайтесь к нему. Все просто. Черный буфет в вашей большой комнате - наставница Салет щелкнула пальцами.
  Мариса вздрогнула и только тут детектив понял, что все это время она, словно загипнотизированная, сидела не шелохнувшись, не моргнув, и не проронив ни слова в ответ.
  - Благодарю, леди-наставница... - тихо-тихо, одними губами, прошептала она - я сделаю, как вы сказали....
  Воцарилось молчание. Только треск огня в камине и звон посуды снизу, с кухни, где готовили ужин, нарушали тишину гостиной лорда Динмара.
  - Ваше сиятельство - обратился к полицмейстеру детектив - а что насчет оружия?
  - Оружия? - переспросил тот - как просили меня достопочтенные господа с Архипелага я бы мог выдать тебе самозарядную винтовку и мобильный барьер, но, как показывает боевой опыт, незнакомое оружие полностью неэффективно, а второй, скорее всего, просто не будет работать на корабле.
  - Как вам известно, фазовый сдвиг меняет структуру материи - пояснила наставница Салет - а остаточное искажение выводит из строя большинство основанной на классических законах физики аппаратуры и временно изменяет химические свойства большинства соединений. Но оружие вам не понадобится. Судя по проведенным измерениям, на корабле никого нет.
  Воцарилась пауза.
  - Но кое-что важное у меня для вас все-таки есть.
  И волшебница продемонстрировала агентам небольшой ларец в котором на алой бархатной подушечке покоились две заключенные в эбонитовую оправу линзы. Одна прозрачная, другая черная с узорным багряно-фиолетовым покрытием.
  - Что это? Как это работает? - с осторожным недоверием пригляделся к прибору Элет.
  - В других физических законах - объяснила волшебница - это прибор для передачи визуальных изображений. Можно предположить, что, будучи физически разъединены на нашем планарном уровне, на ином, эти стекла представляют собой части единого целого. Это только теория. Но нам известно, что когда заработает первая линза, во второй мы увидим, то, что увидите вы.
  - А как мы узнаем, что это работает? - поинтересовался детектив.
  - С помощью этих часов - продемонстрировала необычного фасона, какой можно увидеть на картинках очень древних исторических, украшенных вычурными картинками еще доантичного прошлого книг, круглые массивные часы с ремешком. Изогнутые над куполообразным циферблатом стрелки короткими аритмичными рывками перемещались взад-вперед в такт каким-то неведомым пульсациям, незримыми волнами пронизывающих пространство и время.
  - Часы Пришельца! - узнал артефакт детектив - Элет, а вы из-за них чуть меня не придушили!
  - И что в них такого? - не удержался и воскликнул в голос, совершенно сбитый с толку всем сказанным помощник старшего следователя.
  - Это часы, которые работают только в среде инородных физических законов - пояснила наставница Салет - когда стрелки будут вращаться в одинаковом темпе, заработает и линза. Анна, наденьте их.
  Все уставились на часы.
  - Они покажут время из другого мира? - поинтересовался детектив.
  - Это не хронометр в нашем понимании - пояснила наставница - это прибор для измерения интенсивности потока пространственно-временного континуума. Также как и визор. Это чуждая нам технология. Мы не знаем, как она работает и на каких физических законах и принципах основано ее действие. Для вас же это только сигнал что канал замкнут и передача началась. Марк возьмите эту линзу и не потеряйте ее.
  - Нет, нет, леди Салет, вы сведете меня с ума! - взмолился Элет - оставьте эти мистификации Вертуре.... И вы дадите что-нибудь мне? Ну что-нибудь попроще, например меч, который сам убьет всех... или что-нибудь что будет в самый раз...
  - Ничего сверхъестественного - продемонстрировала прозрачную, наполненную мерцающим от красного к синему гелем пилюлю, наставница Салет - тактический наркотик эн триста восемь. Вызывает ускорение мышечной и мыслительной реакции, а также быструю регенерацию тканей. Его используют рыцари Ордена. Примите его перед перемещением. Возможно, он пригодится вам в непредвиденной ситуации.
  - Сверим часы - указала на настенные часы в виде треугольного ивового венка с гирями наставница Салет. Вертура и Элет достали свои и подвели их. Мариса взглянула на свои и покачала головой. Ей показалось, что пульсация стрелок чуть изменилась с тех пор, как она застегнула прибор на своей руке.
  - С Богом! - улыбнулся и отсалютовал высокой чашкой с чаем старый лорд Динмар.
  
  ***
  
  -Визоры-клапвизоры.... - вертя в руках линзу и размышляя как бы пристроить ее так, чтобы не потерять в переделке, уже на крыльце, дома лорда Динмара, прокомментировал детектив - сэр Элет, вы наверное даже и не представляете, насколько серьезное это дело - быстрая регенерация тканей. Отрубили голову, не успеешь поморщиться - уже другая отросла.
  - Чего? - возмутился Элет.
  - Нет, чтобы дать мне непробиваемую мантию или плащ-невидимку - пожаловался детектив.
  - Да - стукнула его ногой по башмаку Мариса - конечно же самоходные ботинки из-под полы, ни у кого не вызовут подозрения.
  - Как всегда. Выдали что не жалко - вздохнул Вертура - ну ладно, пойдемте, надо подготовиться.
  - А что с полицейскими в караулке?
  - Я все продумал. С ними ничего страшного не случиться- хвастливо заявил детектив.
  Когда они отъезжали было уже темно. На дорожке у пруда, под фонарями все также прогуливался высокий господин с зонтиком и в черном плаще. На этот раз он вел на поводке черную и изящную собаку с зелеными глазами, слабо фосфоресцирующими в темноте. Детектив осекся. Возможно, ему только показалось, что ее глаза светятся. Может это просто огоньки фонарей - перевернутых раскрашенных красным, желтым и синим стеклянных пирамидок, отражались в этом внимательном и печальным, почти человеческом взгляде. Обернувшись в сторону особняка Динмаров, детектив убедился в том, что окна обоих этажей и вправду непрозрачны с улицы. Поделившись мыслями с Марисой и Элетом, он получил только сомнительное.
  - Никогда не поймешь, где у них там техника, где магия, что можно что нельзя, а на деле выходит, что все преступники только этим и пользуются - от помощника старшего следователя.
  Детектив снова обернулся к окну. Они выезжали на Южный проспект.
  
  ***
  
  С трудом дождавшись десяти вечера, агенты взяли заранее собранное снаряжение и загрузились в крытую повозку. На козлах сидел Турмадин.
  - Повторим еще раз.... - оправляя нагрудник доспеха и повязанный под него шарф, чтобы не натирало шею, обратился к присутствующим детектив.
  На проспекте было темно. Ехать было близко. Огни улицы проносились за окнами кареты.
  
  ***
  
  - Открывай! - по возможности тихо, чтобы не разбудить окрестные дома и зловещий, корабль неподалеку, стучал в дверь караульной башенки детектив.
  Тяжелый морской туман глушил звуки. В ночных сумерках агенты с трудом нашли нужный пирс. За спиной Вертуры возвышалась темная корма Белого брига. Окна были безмолвны, но что-то подсказывало, что не все так просто. Пуста была и будочка постового у самой воды. Где-то наверху, в башенке, слышалось невнятное пьяное бормотание вяло переругивающиеся друг с другом полицейских. Отсюда, снизу, нельзя было различить, что происходит наверху, но судя по звукам, ночь была в самом разгаре.
  - А ну открывай! - нетерпеливо пробасил детектив.
  - Да! - мрачно зашипела рядом Мариса - я черный осьминог и сейчас я без остатка высосу ваши крошечные, никчемные умишки!
  Она снова собрала волосы в косу. Надела купленные у какого-то авантюриста высокие, почти до колен ботфорты с ремешками, узкими голенищами и высоченными каблуком, модные, заправленные в сапоги, широченные мужские штаны, мужскую рубаху кину до колен, чтобы не путалась под ногами, свою темно-коричневую долгополую мантию, повязала на шею длинный белый полосатый шарф. На голову надела маленькую черную шапочку, куда переместила свою форменную заколку с ромбом полиции Гирты, что придавало ей особенно бравый и удалой, какой бывает у авантюристок на картинке в книжке вид. Не хватало только узкой рапиры или мушкета на плече. Вместо них в кобуре на поясе был приготовлен к бою револьвер.
  Вертура ударил посильнее и, уже было совсем отчаялся, как голоса наверху притихли. На лестнице загремели шаги.
  Дверь открылась. На пороге стоял все тот же толстый полицейский сержант.
  - Ну что надо? - подозрительно рыкнул он.
  - Второй отдел полиции Мильды - продемонстрировал табличку детектив - требуем воспользоваться вашим окном - вот бумаги, все согласовано.
  - Чего? - раздраженно потянул носом воздух постовой. Играя лицом, словно кривляясь, он приглядывался к детективу и Марисе за его спиной.
  Доктор Миксет, Элет, Райне и Турмадин мрачно ожидали за углом.
  - Заходите - наконец-то разрешил и как-то неприятно облизнулся сержант. Вертура махнул рукой, и агенты толпой поднялись по лестнице на второй этаж.
  Наверху, в комнате, было непривычно темно. Только на столе тускло горела одинокая свеча, и в камине тяжко дымил огонь. От стен разило дешевым вином и наполовину подгоревшем, наполовину непрожаренным мясом. На дальнем столе стояла большая миска с фаршем. Судя по всему, его жарили прямо в камине, на решетке-букане и первая порция уже была съедена. Как и рассчитывал детектив, за окном темнел силуэт Белого Брига.
  - Ну, с Богом - Вертура хотел было перекреститься, но с удивлением обнаружил, что лампада под иконами не горит, вернее самих икон в комнате попросту нет. Но размышлять было некогда. Турмадин и Элет уже волокли наверх чехол.
  - Что это вы собираетесь делать? - глухо спросил один из полицейских.
  - Ничего особенного - с подозрением вглядываясь в его лицо, мрачно отвечал доктор - осмотрим корабль в свете ультрафиолетовых волн. Выйдете в другую комнату. Излучение может навредить вашему зрению.
  Полицейские закивали и вышли. Вертура проводил их сомнительным взглядом. Отчего-то ему уже начало казаться, что что-то пошло не так.
  Доктор Миксет достал из своей поясной сумочки шприц и ампулы. Быстро сделал уколы в руки детективу и помощнику старшего следователя. Протянул руку Марисе. Та нерешительно достала из коробочки шприц и отдала доктору. Тот сделал укол в руку и ей, потом развернул за плечо и, пока она даже не успела опомниться, ловко всадил ей шприц в шею. Писательница резко выдохнула, но сжала губы и промолчала.
  В это время Турмадин и Райне распаковали, установили на стол и навели на палубу корабля мощную, позаимствованную из храма лампу для подсветки колокольни.
  - Метров пятьдесят и туман, я так думаю - хмурил брови Турмадин - еле добивает. С крыши домов могло бы вообще не хватить.
  Казалось даже суровый, обычно беспристрастный как автомат или дворецкий, доктор немного нервничал. Под полой его черной с зеленым, похожей на орденскую, мантии глухо лязгнула оружейная сталь. Звякнули высыпанные из барабана патроны. Доктор перезаряжал пистолет.
  Все молча смотрели в темное окно. У детектива начала слегка кружиться голова. Окружающий мир менял цветовую гамму. Очаг и огонек свечи на столе с каждой секундой разгорались все ярче и ярче, скрытые темнотой предметы приобретали свои естественные очертания. Цвета наливались лиловым и красным, принимая все более темные и густые оттенки. Стоящий рядом с детективом Элет схватился за притолоку и, чтобы не упасть, повис на ней. Кираса гулко громыхнула о край стола. Записи и тарелки с грохотом посыпались на пол. Все вздрогнули. Из соседней комнаты послышалось настороженно-угрожающее бормотание.
  - От внутривенного введения 'кошачьего глаза' возможны кратковременные зрительные галлюцинации - пояснил доктор - леди Мариса?
  - Да - с интересом разглядывая свои светящиеся ладони и пальцы, с готовностью ответила она - свет.
  И она крепко схватила за руки Вертуру и сдавленно вскрикнувшего от неожиданности Элета. Вырывая из тумана борт Белого Брига, вспыхнул фонарь, Турмадин навел прожектор прямо на шканцы перед грот-мачтой.
  - Не слепит? - регулируя вентиль яркости, с видом профессионала-знатока поинтересовался он.
  - Нет - коротко кивнула писательница и выдохнула. Лампа с жалобным звоном полыхнула голубым светом и потухла. В окне треснуло стекло, а оставшиеся в комнате едва устояли на ногах. Даже у доктора закружилась голова. Запахло едкой химической гарью.
  - А, как жжется! - яростно зашипел Турмадин и отчаянно прыгая по комнате, принялся срывать с себя посную сумку в которой нес аккумулятор для лампы. Где-то рядом, в темноте, загрохотала распахнутая из соседней комнаты дверь.....
  
  ***
  
  Вертура ожидал что-то вроде полета и даже слегка наклонился вперед, так что, оказавшись на палубе в темноте, он едва не врезался головой в грот-мачту. Элет и Мариса как стояли, так и остались стоять. И помощник старшего следователя уже хотел было прошептать какую-нибудь шутку, как где-то за их спинами, в башенке, один за другим загремели раскатистые револьверные выстрелы.
  - Так быстро? - только и прошептал Элет.
  - Что-то не так! - пытаясь приглядеться сквозь туман, сжимая рукоять меча, стиснув зубы, отвечал детектив. Он припал на колено, пригнулся к шканцам, словно это помогло бы ему скрыться от лишних глаз - они должны были удостовериться, что мы тут.... И фонарь...
  Над набережной снова воцарилась тишина. Тяжело прогремела карета. Было слышно, что где-то невдалеке, в портовой распивочной, невзирая на ночной холод и поздний час весело пиликает гармонь, и десятки ладоней задорно хлопают в такт незамысловатому матросскому танцу. Откуда-то с пирсов донесся пьяный окрик.
  - Хо! Что там у вас там! А? Что?
  Ответом ему была тишина. Вслушиваясь в нее, агенты, внезапно почувствовали едва различимый на грани слуха звон.
  - Колокольчики.... - прижавшись к руке детектива, прошептала Мариса.
  - Слышите их? - присел к мачте, схватился за секиру и Элет - что за чертовщина!
  И вправду, прислушиваясь к туману, можно было различить едва-едва различимый на грани сознания, переливающийся аритмичный и страшный, издаваемый крошечными зубастыми колокольчиками звон. Что-то необратимо плохое происходило в окружающем их мире. Высокий, в полтора человеческих роста, фальшборт скрывал перспективу. Только над головами темнело черное и туманное, непроглядное небо. Внезапно где-то далеко за бортом хлопнул оборванный трос. Звякнула вылетевшая из вековой кладки пирса и с глухим плеском опрокинулась в воду чугунная кнехта. Огромный корабль качнулся на неведомо откуда поднявшихся волнах. Прижавшись к грот-мачте и друг другу, держась за руки, агенты, пытались прислушиваться к все усиливающемуся шелесту волн и все нарастающей и нарастающей адской музыке. Совершенно внезапно, очередная волна подхватила корабль и качнула его так, что Вертура уселся на палубу и едва не опрокинулся навзничь. Глядя вверх, он едва не вскрикнул от ужаса. Из последних сил сдержав мучительный стон, он потянул за рукав Элета и дрожащей рукой указал в небо, где на прояснившимся и ставшим невообразимо ярким, режущим глаза, пронзительно-синем ночном небосклоне вибрировали необычно близкие и огромные, угловатые, словно оскалившиеся звезды. Налетел и ветер - корабль пришел в движение. Набирая ход, он мчался по волнам без парусов и, казалось зловещее, чуждое небо, вращается над ним грозя в любой момент рухнуть в бушующее, бездонное и безбрежное море.
  - Скорее внутрь! - перевернулся на четвереньки детектив. И, не сговариваясь, агенты бросились к трапу на миддек, прежде чем первая огромная волна обрушилась на палубу брига и, перехлестнув через фальшборт, перекатилась через нее.
  - Дурная была идея! - отчаянно ревел Элет. Его все-таки окатило водой - хой! Вертура! Что происходит?
  От удара стихии он едва удержался на ногах. Пытаясь устоять, он почти повис на перилах трапа.
  - Назад! - яростно, как загнанный зверь, зарычал он - быстро возвращайте меня назад!
  Прижавшись к балке, Вертура нашел взглядом Марису - она отшатнулась к борту, к сваленным в углу рулонам заскорузлых, пропахших потом тюфяков.
  - Ну! - растопырив ладони, шагнул к ней Элет, но очередной вал заставил его отступить и снова схватиться за трап.
  - Ведьма! - обхватив руками перила, из последних сил выкрикнул он - куда ты меня занесла?!
  - Постойте! - придерживаясь одной рукой за балку, вскинул свободную руку и попытался детектив - мы всегда успеем обратно! Без паники!
  Едва удерживаясь на ногах, он перебежал к Марисе и схватил ее за руку.
  - Часы! - выдохнул он - часы!
  Часы на запястье писательницы больше не пульсировали. Стрелки синхронизировались и теперь вращались в противофазе со все увеличивающейся быстротой с такой скоростью, что казалось, если бы в реве стихии за бортом можно было бы прислушаться к ним, то возможно было бы услышать натужный вой спешащих на износ шестерней. Достав из сумки объектив, Вертура помахал в него рукой, навел на часы и повел вокруг себя, демонстрируя темное межпалубное пространство, как внезапно осознал, что прибор в его руке почти горячий, а выпуклость линзы слабо мерцает в темноте трепетным, как огонь в очаге светом.
  -Вот видите! - поднимая линзу высоко к потолку, чтобы было больше света, стараясь переорать ревущую снаружи бурю, с восторженным ужасом, прокричал Элету детектив - все работает! Скорее! Мы должны осмотреть все! Скорее вперед!
  Он было сделал шаг вглубь трюма, как корабль с разгону врезался носом в волну и все трое с криками попадали на пол. В неприкрытый люк с шумом влилось изрядное количество воды.
  - Мы же утонем! - застонал Элет - ради всего святого! Преподобный Серафим! Архангел Михаил! Я не умею плавать!
  - Не утонем - барахтаясь в тюфяках, со знанием дела пытался приободрить детектив - если он сюда припыл и еще не перевернулся, значит, он знает что делает...
  - Умничаете!? - поднялся на ноги и схватился за какой-то канат Элет, но следующая волна рванула корабль так, что помощнику старшего следователя пришлось вцепиться в него обеими руками, отчего где-то распустился морской узел, а в борту под его боком распахнулось окошко портика. Элет вскрикнул и едва удержался, чтобы не вылететь наружу в ревущую ледяную пучину чуждого и страшного океана.
  - Помогите! - в ужасе взмолился помощник старшего следователя. Корабль уже снова поднимался на очередной волне и кренился правым бортом так, что ставня открылась еще больше и квадратное окно портика почти отвесно повисло над бушующей синей, словно сияющий страшным светом незнакомых плотоядных звезд пучиной. Со стоном отшатнувшись прочь, рыцарь свалился на пол и, елозя задом по доскам, пополз спиной назад как можно дальше от страшного окна в мерцающую колючим жидким серебром и черной синевой кипучую бездну.
  Неподалеку пытался удержаться за балку, чтобы не упасть Вертура. Он отчаянно пытался бороться с тошнотворным головокружением и сковавшем его по рукам и ногам страхом. Переваливаясь между многометровыми валами корабль, казалось, все набирал и набирал ход. Каждый новый взлет на гребень волны и захватывающее дух падение казались все дольше и ужасней. Но надо было как-то действовать и, отпустив свою опору, он попытался достичь Марисы. Навалившись после очередного полета на замершую на тюфяках писательницу, он секунду бессмысленно смотрел перед собой, потом попытался подняться на четвереньки и закрыть окно, но следующий вал едва не бросил его в распахнутый портик. Упав под ним, он что есть сил вцепился в какую-то балку и теперь, закусив губу, с отчаянной мольбой о помощи смотрел на обхватившего мокрый трап, вжавшегося в доски Элета. Когда очередная волна подхватывала корабль и кренила его, портик над головой детектива открывался наружу. Когда бриг срывался в бездну, Вертуру окатывало водой, а ставня захлопывалась над его виском с грохотом пушечного выстрела, заставляя вздрагивать от страха и вжиматься в пол. Так продолжалось минуты две. Следователи переглянулись. В глазах обоих читалось мучительное, безнадежное отчаяние, и так длилось бы до тех пор, пока один из них не отважился бы встать и закрыть зловещее окно, если бы сверкающая глазами с тюфяков Мариса не поднялась бы на ноги. Ловко стоя на полусогнутых коленях и балансируя руками, она выгадала момент, когда судно уже почти максимально просело, но еще не начало взлетать на следующий вал, прицелилась и через мгновение уже была рядом с детективом.
  - Все в порядке! - хлестко шлепнув его ладонью по плечу, она схватилась за канат и резко рванула на себя. Ее тонкие руки напряглись крепкими и сильными жилами, тяжелая дощатая ставня подалась вниз и захлопнулась. Закрутив канат, Мариса упала рядом с детективом и попыталась улыбнуться ему.
  - Кто из нас сын адмирала? - выкрикнула она. Ее растрепанные, выбившиеся из косы темные волосы рассыпались по плечам. Шапочка с бронзовым ромбом полиции Гирты бесследно исчезла в клокочущей, демонической бездне. Глаза пылали безумным огнем потусторонних, горящих снаружи звезд.
  - Я... - только и выдохнул Вертура. Элет подполз к ним на четвереньках и распластался по мокрым доскам.
  - Да что ж такое! - лежа на животе, с трудом шипел он.
  - Кажется, он тоже умеет перемещаться... - попытался объяснить детектив. При запертых окнах шторм за бортом уже казался не настолько ужасным - мне тоже страшно, но мы должны идти...
  И, подобрав упавшую линзу, подсвечивая ей дорогу, он, начал осторожно пробираться в сторону кормы. Остальные последовали за ним. На палубе было темно, но введенный доктором 'кошачий глаз' действовал как следует - детектив видел и ближайшие стены и свисающие с потолка гамаки и множество свернутых раскиданных качкой, матрасов. Гораздо больше чем гамаков. Но самым необычным был отвратительный мускусный, насквозь пропитавший матрасы и стены смрад застарелой немытой псины. Привалившись к укрепленному по центру между мачтами широкому матросскому столу, детектив нашарил в ящике под ним грязную миску, поковырял ее и сплюнул.
  - Матросы каннибалы - констатировал он - похоже на сырое мясо.
  - Лучше бы они приехали в черном дилижансе! - с размаху оседлав скамью и вцепившись в нее обеими руками, выкрикнул ему Элет.
  - Да, набились бы как на картинке вдвадцатером и по лесу и на всех скоростях... - вспоминая ипсомобиль герцога Ринья, покачал головой детектив.
  Они направились дальше - к переборке отделяющий кубрик от юта. Из-под двери выбивался слабый свет. Осторожно приоткрыв дверь, детектив собрался с духом и шагнул на трап.
  Он никогда не был на подобных кораблях, но как-то читал в какой-то книжке про наполненный разными магическими приспособлениями безлюдный корабль-убийцу, который поглощал всех, кто пытался подняться к нему на борт. Как тонкая художественная натура, детектив не переносил столь банальные, клишированные и убогие по своей природе сюжеты. Невзирая на подачу, они всегда сводились к одному - все умерли, чем в среде дураков, конформистов и невежд всегда вызывали бурю восторженных кипучих эмоций. Как-то Мариса сказала, что люди читают такие книги только затем что им слишком хорошо и скучно живется на свете. А пишут их те бездарные бумагомараки и представители древнейшей профессии от литературы, кто ищет дешевой популярности и способа заработать денег, так как на такой, уничижающий человеческую натуру товар всегда найдется куча охотников. Легко же жить, когда вокруг все такое плохое, а я один хороший. Не то, что настоящая литература, что заставляет человека почувствовать собственное несовершенство и сподвигает трудиться, чтоб стать лучше...
  Но если вернуться к Белому Бригу - агенты оказались перед распахнутой дверью. Здесь, в зале, этот зловещий, было заглушенный бурей, похожий одновременно на перезвон колокольцев и на шепот множества голосов гул слышался особенно ясно и сильно. Шесть вертикальных, обводящих изгибы бортов белых прямоугольников ярко освещали просторный, отделанный светло-красным деревом, занимающий целых два этажа под квартердеком, зал.
  Через все помещение в сторону носа поднимался пологий деревянный пандус в конце которого были устроены выводящие на опердек массивные как ворота крепости двери, а напротив, параллельно кормовой переборке, перегораживала помещение от пола до потолка, выполненная из массивных отливающих матовым сиянием блоков, расписанная переливающимися магическими символами треугольная рама.
   Глядя на эту конструкцию, агенты сами того не замечая начали моргать.
  - Размытие - внезапно спохватился детектив - размытие света! Я читал о нем! Это на краю земли, где искажение так велико, что физические законы не действуют! Гравитационные аномалии и все такое! Но тут размытее только вокруг рамы! Это тот самый дальний портал о котором говорил Пуляй! Портал в другой мир! И он снова активен! Технологии будущего! Мы нашли ее!
  И он восхищенно улыбнулся и шагнул к колышущейся завесе между балками портала. Словно пытаясь сбросить какое-то оцепенение, Мариса недоуменно передернула плечами. Подняв дрожащую руку, она схватила детектива за запястье. Он попытался обернуться и увидел ее лицо. Казалось, неощутимый и невидимый, льющийся из портала ветер обдувал ее облик, озаряя ее взгляд нездешним, необыкновенно ярким светом. Ее глаза горели ясным, пронзительным огнем, словно зимние звезды над холодной северной Гиртой, черты лица заострились, а хватка стала железной. На ее руке, все ускоряя и ускоряя ход, бежали часы Пришельца - человека много лет жившего в Мильде и следящего за ее жителями, выявленного только потому, что он производил расчеты чертежей в конторе, где он служил, совершенно иными, незнакомыми местным мастерам-строителям методами, и который бесследно исчез, когда пришли чтобы арестовать его, оставив после себя только эти часы, прибор для дальнего наблюдения - визор, и черные очки, надев которые можно было видеть потоки энергии пронизывающие окружающий мир. Очки конфисковал какой-то высокий полицейский чиновник, который впоследствии сошел с ума и так и закончил свои дни в доме для умалишенных, а сам прибор бесследно исчез, часы же и визор сейчас были здесь и они снова действовали.
  Но детектив не видел ни часов на которых стрелки вращались уже с такой бешенной скоростью, что превратились в единый переливающийся всеми цветами радуги смазанный купол. Не видел и лица писательницы. Ослепленный нездешним светом, он развернулся к порталу и сделал еще один шаг. Письмена на балках внезапно вспыхнули ярким бело-лилово-желтым сиянием и перед Вертурой была уже не просто зыбкая завеса, через которую, когда они вошли еще явно просматривались резные окна и перила балкона на корме, а теперь уже наполненное ярким белым и золотым, переливающееся пульсирующим гипнотическим светом марево. Где-то под полом взвыли колокольца. И теперь к ним прибавился шепот множества зовущих голосов. Корабль качнуло, и детектив подался вперед так, что Мариса едва не упала и повисла на его руке.
  - Нет! - пронзительно закричала она и прикрыла глаза, но было видно, что оглушенная бесконечным шепотом и перезвоном, она не может сконцентрироваться. И только замерший в оцепенении у трапа Элет, пытался понять, что происходит вокруг. Он внезапно осознал, что видит и чувствует сквозь стены. Осязал перед собой страшные, разрушающие сознание, символы запретных, тайно переданных людям падшими ангелами, языков, коими записывал расчеты по перестройке мира в своих чудовищных книгах пошедший против Бога, падший архитектор Люцифер. Видел соотношение чисел, всех размеров корабля, которое сводилось к единому значению - константе подобной числам 'пи' и 'е', только не в математике, а в неофизике, цифре, обозначающей коэффициент соотношения пространства и времени. Чувствовал его и понимал, что это число и есть самая глубокая и важная мировая истина - камень преткновения миллионов ученых прошлого настоящего и будущего, единица Бога, создавшего из ничего нечто. Отправная точка, где заканчивается мысль и душа, и начинаются материя и энергия. Он чувствовал, и видел через стены как бьется круглое и движущееся бесконечным количеством сложных деталей, исполненное из какого-то живого мягкого материала, наполненное густым черно-серым туманом и звоном колокольчиков нечестивое, демоническое сердце корабля, и видел пронизывающие всю конструкцию его пульсирующие дымные щупальца. Он видел бескрайнее море за прозрачными бортами, видел как, перекатываясь с вала на вал, корабль то взлетает к звездам, то проваливается в черную, непроглядную, кишащую уродливыми нечестивыми гадами пучину. Видел, как сияние иного мира за резной треугольной рамой, просвечивает сквозь ставшую полупрозрачной фигуру непреклонно шагающего в портал детектива и сквозь истаивающую, обращающуюся черной тенью, повисшей на его руке, рыдающей в отчаянии и безысходности Марису. Он знал, что еще чуть-чуть, и она сгорит в этом сиянии, истлеет прахом, будучи не способной пройти через этот портал, и все что от нее остается, так это острый, яркий, переливающийся как и портал всеми цветами радуги осколок черного звездного камня, на ее груди.
  Все это было настолько ярким и резким, что Элет как завороженный глядел как гибнет его друг, и он был настолько увлечен своим новым всепроницающим зрением, что даже забыл, что нужно прийти на помощь, как внезапно - не прошло и доли секунды, он осознал, что его новый демонический взгляд не может прозреть лишь сквозь одну вещь. На груди у детектива в этом калейдоскопе всего-всего, мерцал и переливался черным агатовым блеском его крошечный нательный крестик. Глянув себе на грудь, Элет с изумлением обнаружил, что видит сквозь свою броню и одежду и собственный крест. Такой же черный и, словно более яркий и четкий чем весь окружающий его, словно бы ставший иллюзорным как во сне мир.
  - Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй меня грешника! - повинуясь какому-то внутреннему стремлению, воскликнул Элет и, распахнув руки, бросился к Марисе. На миг его голова прояснилась и ему представился какой-то совершенно неуместный в этой фантасмагории силы и света обшарпанный черный шкаф в пропахшей куревом сумрачной халупе с портретом старика-кривляки на стене.
  - Черный Буфет! - вцепившись обеими руками, прижавшись лицом к плечам Марисы, что есть силы, закричал он ей прямо в ухо - Черный Буфеееееет!
  Слова, которые сказала ему напутствием наставница Салет, когда они покидали дом лорда Динмара.
  Что-то переменилось. Совершенно внезапно стало абсолютно темно и тихо. И вдруг все вокруг огласилось гулкими раскатами ударов по дереву. Разбуженные криками соседи стучали в пол и стены.
  - Вы что там взбесились что ли? - запоздало восклицали в темноту жильцы растревоженного громовым кличем рыцаря спящего дома - а ну захлопните рты!
  - Да какой еще буфет? - застонал Вертура - оу....
  Падая, он ударился о край стола.
  - Портал! - спохватившись, только и успел выдохнуть он - Мариса!
  - Быстро, положите ее на кровать! - коротко распорядилась наставница Салет - Холек, Ленай, глаза!
  Припав на колени перед агентами, она щелкнула кнопкой, и в зрачки следователям ударил яркий, но обычный электрический, а не искаженный, свет. Оттянув обоим веки, она достала свой докторский саквояж и бросила им - внешние изменения незначительны, подставляйте руки, засучите рукава. Сделаю внутривенную.
  Зазвенело стекло. Хлопнул резиновый жгут, звякнула полая медицинская игла.
  - Я дома? - услышал изможденный голос Марисы детектив - сэр Динмар.... Как я устала!
  - Ах голова моя голова, чертова качка... - застонал Элет - горшок, дайте ночной горшок....
  И он попытался подняться на ноги....
  
  ***
  
  Как только погас свет, и Турмадин, запрыгал по комнате, пытаясь вытряхнуть из сумки раскаленный закипевший от перегрузки аккумулятор, Райне очень испугалась и схватилась было за плечо доктора, как тот резко вскинул руку и необычно грубо оторвал от себя взволнованную девушку.
  - Мэтр Ми... - попыталась возмутиться она, как в соседней комнате поднялось угрожающее рычание, и дверь с грохотом распахнулась.
  Один за другим грянули три выстрела. Комната наполнилась едким пороховым дымом и короткими глухими стонами. Кто-то завизжал и бросился вниз по лестнице, но доктор хладнокровно навел на него револьвер и выстрелил еще дважды - в ноги беглецу. Тот споткнулся и загремел по лестнице вниз. Щелкнул барабан. На стол со звоном посыпались раскаленные стреляные гильзы. Доктор стремительно перезаряжал пистолет.
  - Хо! Что там у вас там? А? Что? - пьяным голосом закричали с улицы. Кто-то поднимался по лестнице с пирсов.
  Расстегнув ремень и, наконец, сбросив прогоревшую сумку, Турмадин схватился за спички и, обнаружив фонарь, засветил его. На полу лежали двое мертвых полицейских. Их лица были обезображены уродливыми, похотливо-голодными гримасами. Еще один хрипел внизу на лестнице.
  - Вы убили их! - прижав ладони к подбородку, воскликнула Райне - Марк же сказал стрелять усыпляющими! Я должна была загипнотизировать их, а потом....
  - Не уверен, что стоило стрелять транквилизатором - присаживаясь на корточки перед распростертым телом дежурного полицейского сержанта, повернул голову убитого стволом револьвера доктор и продемонстрировал под искривленными губами желтые собачьи клыки - знакомая клиническая картина.
  - Хой! Давайте-ка двигать! - глядя в окно, тревожно замахал руками, Турмадин - не нравится мне этот туман!
  Все обратились к окну и вскрикнули. С моря на набережную наваливался необычно густой, мерцающий каким-то зловещим сиянием черный туман. Казалось, он поднимался от самой воды вокруг брига и бесследно поглощал все, чего касались, его лохматые черные космы. Где-то тревожно завыла собака, ее вой подхватила другая. За ней третья.
  Держа наготове фонарь и меч, Турмадин быстро спустился вниз. Следом Райне, за ней доктор. Бросив беглый взгляд на упавшего с лестницы, он коротко констатировал.
  - Перелом шеи - и вышел из башенки.
  - Ох! - только и воскликнул рыцарь - скорее! Что за чертовщина! Откуда столько собак?
  Туман уже подступал к самым ступенькам лестницы, а вой стал просто невыносим. Беглецы уже было поднялись по лесенке на набережную, как Райне в ужасе замерла и только и смогла указать дрожащей рукой вдаль набережной. Молниеносным движением дуэлянта, доктор вскинул пистолет, но не выстрелил.
  Метрах в пяти от них, у почти догоревшего, оставленного плотниками костра на котором варили смолу, стоял на четвереньках и пронзительно выл в сторону воды ободранный портовый пьяница. Его вой подхватывал такой же, припавший на четыре конечности и бесновато трясущий черной бородой рыбак. А еще дальше, у дверей табачной лавки прямо в лужу перед крыльцом плюхнулся прилично одетый джентльхом - венчавшая голову шапочка укатилась в грязь, а сам он хрипло и тоскливо завывал в сторону моря. Почуяв неладное, заржали и понесли экипаж оставленные неподалеку лошади, затихла и гармошка в кабаке - из распахнутых настежь дверей вместе с воем раздались тревожные человеческие крики.
  - Полиция! - кричал кто-то - Орден! Армия! Спасите нас! ААА!!!
  - Ух ты плюшки-барашки! - обернувшись на море, воскликнул Турмадин - Хо! Давайте-ка джазу!
  И, толкнув обеими руками доктора и Райне, бросился прочь от набережной. И было от чего бежать - черный склизкий и зловонный туман отвратительными ядовитыми клубами уже поднимался над набережной.
  Заслышав шум, в окрестных домах просыпались жильцы. Грохотали ставни окон, неподалеку у рыбацкой церкви ударил колокол.
  - Наверх! - призвал всех доктор и бросился в проулок, к малой Портовой площади. Турмадин и Райне что было мочи, поспешили за ним и, пробежав несколько домов, очутились у торговых рядов. Отсюда, через спуск просматривались набережная и море. Днем тут было не протолкнуться от лотков и дрожек рыбаков, торговцев морской травой и продавцов мидий, а ночью стояли пустые повозки и телеги. Освещенный рыжим калильным светом газовых ламп арочный фасад торгового ряда спускался к набережной, откуда, спасаясь от черного тумана, уже бежали ночные сторожа и приготовившиеся к ранней рыбной ловле моряки. Отбежав от воды метров на пятьдесят и запыхавшись, они тоже останавливались, с суеверным ужасом глядели назад, как черный туман выползает на набережную и густыми, похожими на щупальца клубами расползается низко по мостовой. Кто-то развернулся и помчался дальше в город, но большинство осталось посмотреть. Достигнув своего пика, туман начал спадать. С ним пошел на убыль и стоящий над городом вой. На глазах у удивленных и испуганных следователей какой-то припавший к забору и воющий господин в офицерской мантии, внезапно прекратил свое бесчинство, вскочил на ноги и, отряхнув рукавами полы своего нарядного длиннополого одеяния, подхватил из мокрой травы свою тросточку и, манерно размахивая ей, старательно делая вид что ничего такого не случилось, со всей скоростью угарцевал в темноту.
  - Гипноз.... - протирая свои круглые очки, восхищенно прошептал Турмадин - Массовый...
  - Давайте вернемся - осмелев, тут же предложила Райне. Доктор молча кивнул, и они осторожно прошли через проулок обратно к пирсам.
  - Исчез что ли? - щурился во мрак Турмадин. Фонари на набережной погасли, и в темноте было невозможно различить, остался ли на рейде зловещий белый корабль или нет. Зато, ступив на мостовую, агенты сразу почувствовали какой-то необычный, ни на что непохожий, неприятный запах. Осторожно приблизившись к набережной, они обнаружили, что тяжелый липкий туман уже осел и теперь вся мостовая, лесенки и стены башенки и, наверное, мостки, лодки и пирс внизу покрыты гадкой липкой, словно еще пульсирующей в конвульсиях, жижей. С этой пульсацией с воды накатывал волнами какой-то похожий одновременно и на животный и на технический смрад. Агенты в нерешительности остановились перед загаженной черной мерзостью лужей и принюхались.
  - Это волны - радостно догадался Турмадин - он не живой, слышите? Воняет в такт плеску волн!
  - Посветите - распорядился доктор. Он присел напротив лужи, и зачерпнул перчаткой черный конденсат, размял его на пальцах - снова черви - разочарованно бросил он и отер перчатку о деревянный столб.
  Вокруг уже шумела возбужденная толпа стягивающихся к набережной зевак. Хрипло, срываясь на визг, ревели полицейские рожки. С грохотом разбрызгивая осенние лужи, подлетел черный дилижанс. С крыши ударил яркий электрический свет прожектора.
  - Где он? - разрезая белым лучом туманную мглу, яростно потребовал у доктора кавалер Вайриго - вы его потопили? Смелое решение. Вы опередили нас. Но, возможно, это к лучшему. Что вы с ним сделали?
  Все пожали плечами. В свете прожектора было отчетливо видно, что держащая корму брига кнехта вырвана, а сам пирс обрушен. Двое орденских сержантов уже осторожно спустились по мосткам к воде.
  - Прощайте. Останусь тут. Буду в конторе с утра - предложил Турмадину и Райне покинуть свое общество, доктор. Вглядываясь в темноту, он пошел вдоль набережной. Оставшиеся переглянулись.
  - И позвольте поинтересоваться, как вы на него забрались? - поведя бровью, поинтересовался капитан. Оставив прожектор включенным, он разглядывал пирс и море через маленькую подзорную трубу.
  - Ну, взяли и забрались.... - делая вид, что он не смущен враньем монаху-рыцарю, отвечал Турмадин.
  - Неправильный ответ - с треском сложил свой оптический прибор и мило улыбнулся ему кавалер - остаточное полое барьера сохраняет целостность. У вас новые кадры? Или достопочтенная леди Салет добавила новое заклинание в свой гримуар? Впрочем, сию секунду, это неважно - он осторожно слез с козел и открыл дверь дилижанса - садитесь ко мне, вы устали и замерзли. Леди Райне, рад видеть вас в полном душевном и физическом здравии.
  - Сэр Вайриго... - выдохнула она, ее щеки вспыхнули, она смущенно скривила губы и отвернулась.
  - Не беспокойтесь, я никому не скажу, что вы сбежали из тюрьмы - доверительно качая головой, сообщил ей пожилой кавалер с кошачьими глазами - скорее садитесь, сюда едет полиция. Один Бог знает, что может прийти в голову этим беспринципным мерзавцам.
  
  ***
  
  Этот вечер Ларге проводил неподалеку от малой Портовой площади.
  - Гарпунер? - с недоверием покосился на чехол в руке наемника, охранник - старый бородатый матрос все-таки пустил его в зал.
  Ловко перекинув ногу в обшарпанном, носатом башмаке через скамейку, Ларге расселся за столом и, критически оглядев утоленное вечерней пирушкой общество, схватил за рукав спешащую с подносом служанку и крикнул ей.
  - Юва с хлебом!
  Потянулся долгий и унылый вечер, но все изменилось, когда ближе к девяти в кабак завалились какие-то вооруженные большим залихватски раскрашенным барабаном гармонисты.
  - Кто денежки платит, тот и музыку заказывает! - недвусмысленно намекнули они собравшейся матросской братии.
  - А ты покажи музыку, может и денежка найдется! - нахально выкрикнули из зала и гармонисты расселись перед открытым очагом. В воцарившейся под закопченными балками питейного зала скептической тишине они отсчитали доли и ударили по мехам. Не успели они сыграть и половины известной моряцкой песни, как из-за столов повыскакивали первые жаждущие танцев. Началось настоящее веселье - одни танцевали, другие, кто уже не мог танцевать, хлопали и стучали ногами и кружками в такт и не в такт музыке, а те, что были уже совсем пьяны - подвывали из задних рядов.
  Уныло оперев голову о ладонь, Ларге со скукой взирал на разыгравшееся в центре зала веселье. Он выпил юва, но ему так и не стало легче. Он взял еще и теперь давился перед почти что полной кружкой. Не помог даже жареный хлеб с чесноком. Он не знал, сколько времени и уже было хотел подняться и дойти до хозяина таверны чтобы запросить постель, как какое-то, свойственное людям его профессии - охотникам, наемникам и авантюристом, чутье подсказало ему, что происходит что-то не то. Оглядевшись, он заметил, что сидящий напротив него старик внезапно заиграл лицом и, вытянув шею, подался вперед.
  - Хой! Не сюда! - резко схватил свою кружку и отстранился Ларге, прежде чем неудавшийся пьяница с утробным 'Баааа', упал на стол. Потоки вонючей жижи полились во все стороны, кто-то вскрикнул и тоже отшатнулся, но было поздно. Только ловкий наемник успел не попасть под зловонные брызги.
  - Да я щас тебя! - схватил пьяницу за плечо сосед. Жилистый и худой мужчина с руками и лицом плотника одной рукой пытался отряхнуть свою забрызганную серую мантию, второй теребил распластавшегося по столу в луже собственных отходов старика.
  - Ыыыы! - проревел тот и, откинув голову, схватился обеими руками за стол и, запрокинув к потолку шею, дико выпучил глаза и громогласно завыл в потолок.
  - Ты чего творишь??? - в ужасе отшатнулся от него плотник, он хотел сказать что-то еще, но его слова потонули в диком, перекрывшим и музыку, и веселые крики вое. Не меньше половины собравшихся в зале гуляк обернувшись к стене, выли на все лады. А когда закончилась первая волна крика, они, словно повинуясь какой-то единой, только им ведомой воле, повскакивали со своих мест и с пола и бросились к дверям. Озадаченные первым впечатлением гуляки уже успели испугаться и с жалобными, полными ужаса криками тоже поспешили покинуть распивочную. Началась давка. Дико вращая глазами, сумасшедшие выли, били и кусали окружающих. Разрывая в клочья одежду, мужчины и женщины с диким воем метались по залу. С искаженными чудовищными, исполненными нечеловеческой дикости, гримасами лицами, они, словно загнанные в ловушку животные в поисках выхода бросались на остальных посетителей и друг на друга. Один - тот самый старик, который завыл первым, перевалился через стол и попытался вцепиться в бедро Ларге, но тот с кошачьей грацией увернулся от нападавшего, подхватил от стены свою палку и без размаха стукнул нападавшего древком промеж глаз. Старик взвыл еще громче и бросился к уже разбитому кем-то окну. Миг и он выскочил наружу. Ларге подпрыгнул следом и, оттолкнувшись ногами от скамейки, очутился во дворе. Дал пинка какому-то вставшему на четвереньки и воющему на забор моряку. Охваченные массовой истерией люди бежали к углу - к малой Портовой улице. Другие же - кому посчастливилось вырваться из охваченного паникой зала, размахивая руками с дикими, полными ужаса призывами о помощи, бежали в противоположную сторону - к торговой площади. Приметив опытным взглядом, что сумасшедшие не кидаются на людей если те не стоят у них на пути, Ларге бросился следом за скачущими на четвереньках к пирсам.
  - Хо! - выскочив на набережную, только и воскликнул он и едва успел увернуться от проскочившего мимо и плюхнувшегося на четыре конечности толстяка-барабанщика из компании гармонистов. С моря надвигался тяжелый, слишком тяжелый, чтобы подняться много выше набережной, серо-черный маслянистый туман и вообразившие себя стаей собак граждане - матросы, торговцы, солдаты, бродяги и грузчики с диким остервенением выли на это уродливое клубящееся облако. Приглядываясь к этой апокалипсической картине, Ларге аккуратно лавировал между упавшими на колени и воющими на пирсы сомнамбулами. Туман впереди поднимался все выше и выше, пока не начал переливаться через набережную и не пополз по мостовой. Когда он поглощал вставших на четвереньки людей-собак, те пронзительно взвизгивали и выбегали прочь. Но это длилось недолго. Ларге даже не успел подойти достаточно близко, чтобы разглядеть, что же является источником тумана, как тот пошел на убыль. С туманом начал стихать и вой. Сомнамбулы растерянно замолкали и в бессилии валились в грязь. Повсюду слышались жалобные, плачущие стоны. Осторожно потыкав палкой какого-то печально всхлипывающего господина, Ларге присел рядом на корточки и протянул руку.
  - Оставьте меня! - заплакал несчастный. Наемник поднялся на ноги и огляделся. Вверх по улице, в толпе уже подавшихся на место происшествия любопытных он заметил две знакомые фигуры. Высокого, плечистого, сутулого и вооруженного револьвером доктора и размахивающего фонарем, исполненного евангелической серьезности Турмадина. Осторожно, чтобы не попасться на глаза бывшим коллегам, наемник покрепче сжал свое оружие и, пятясь, отступил в темноту.
  
  ***
  
  Глава 12. Предатель.
  
  
  ***
  
  Утром зашла наставница Салет. Вошла в комнату и поставила на стол свой кожаный докторский саквояж. Словно почувствовав ее приближение, проснулась и Мариса. Открыла глаза и, заложив руки за голову, уставилась в потолок.
  - Холек - обратилась наставница - сходите к мяснику. Купите холодного мяса, масла, зелени, белого хлеба и сыра. И обязательно не забудьте вот этот чай.
  И она ловко начертила на клочке бумаги какую-то совершенно неведомую детективу закорючку. Вертура сонно кивнул, намотал на ноги портянки, надел сапоги, накинул плащ, взял корзинку для еды и вышел в коридор. На улице было холодно и мокро. Туман прошел и его снова сменил ледяной осенний дождик. Когда детектив вернулся, дверь была незаперта. Жарко горел камин. От его ровного пламени в комнате было одновременно жарко и свежо. Едва различимый запах какого-то диковинного магического эликсира разливался по комнате. За раздвинутыми и подвязанными шторами белело утреннее осеннее небо.
   - Марк - радостно позвала с кровати Мариса. Вместо вчерашней верхней одежды на ней была ее твердая крахмальная ночная рубаха, волосы причесаны, а сама кровать аккуратно перестелена.
  - Как ты? - доставая из корзинки еду, спросил детектив.
  - Отлично! Лучше чем когда бы то ни было - весело закивала писательница - правда леди Салет исколола мне все руки. Немного болит.
  И она продемонстрировала прижатые к локтям тампончики.
  - Ну же, что ты там копаешься! Давай сюда - Мариса резко уселась на кровати и потянулась к корзинке - так хочется есть... Бррр, что так холодно!
  И она стремительно навертела себе бутерброд. Вертура налил воды в кофейник с длинной ручкой и поставил его в огонь. Подогнув ногу, он уселся на пол спиной к кровати и откинул на перину голову. Он пожил руку на колено, прикрыл глаза, сидел и слушал, как в камине потрескивает огонь, и как Мариса энергично хрустит переложенными мясом и сыром листьями капусты.
  - Спасибо тебе - прожевав половину огромного бутерброда, внезапно сообщила она. Отложив еду, отерла руки о полотенце и запустила пальцы ему в длинные волосы.
  - Мне? - изумился тот - мы чуть не погибли, и это все моя очередная дурацкая идея.... Райне еще припомнит мне этот поход...
  - Нет - лаская его шею, заверила писательница - все в порядке. Мы сделали все, что от нас требовалось. Такое у нас служение. Леди Салет сказала, что, возможно теперь удастся разгадать загадку этого корабля, а если он еще раз появится в наших водах, его потопят лазером или ракетой и никакие баронские запреты уже не помогут ему. Если бы не мы, погибли бы люди сэра Вайриго, а мы бы так ничего и не узнали. Они бы не смогли вернуться и остались бы там навсегда. Так что мы герои. И знаешь... еще я теперь гораздо лучше понимаю и тебя и всех остальных. Раньше я думала, как Райне - ну играются большие дядечки в детективов, в полицию, ну как я со своими книжками, или она со своими домашними хозяйствами. Это у вас такая опасная игра, как с мечем на кабана, или рыцари на турнире. Нет, чтобы жить как нормальные люди. А вчера вы с Ленаем знали на что идете, боялись, не хотели, но шли. Это я даже не думала, что может случиться что-то такое. Потому что первый раз ничего не знаешь и не так страшно. А вы были просто настоящими героями.
  - Герои - фыркнул детектив - да я... чуть Богу душу не отдал. Я вообще боюсь океанов и волн. Ненавижу шторм, ненавижу когда под ногами нет земли, и еще и качает. А тут, и еще это окно.... Ловко ты его закрыла.
  - Леди Салет же сказала, что в состав препарата входит какой-то транквилизатор - улыбнулась Мариса - никаких возражений - все равно вы отлично отработали.
  - Ага, жди. Вот сколько живу, все не могу понять, где все те смельчаки и герои, что так любят бахвалиться по кабакам, и разглагольствоваться с кружкой о своей преданности собственным принципам, королю, барону и Господу? - взял корзинку, намазал маслом и положил себе на мясо сыра детектив - отчего-то они в такие рейды не ходят. Мы конечно герои, но это был просто полный....
  - ...Люблю тебя за твою скромность! - Мариса попыталась поцеловать его, но детектив был слишком увлечен бутербродом.
  Он смущенно встал и налил полфужера вина, заварил чаю и смешал одно с другим, как написала в записке наставница Салет. Передал фужер Марисе.
  - И вообще меня даже от воспоминаний вчерашнего уже штормит - вставил он свое слово, пока писательница пыталась понемногу пить свой горячий крепленый вином чай - я вот так и не понял, мы кода поднимались на волнах, мы отрывались от воды или нет? А вон еще есть герои, которые летают на воздушных кораблях. Никогда не сяду, даже если крест за храбрость дадут. И вообще, куда это нас вчера занесло? Леди Салет что-нибудь говорила? Они вообще видели, что там происходило? Уверен, со стороны было очень даже жизнеутверждающее зрелище. Особенно наши лица.
  - Она сказала, что это край мира - отставив так и недопитое вино, отвечала писательница с легкой усталостью в голосе. Она сидела, откинув голову на широкую спинку двуспальной кровати, поджав колени и закутавшись по самый подбородок в плед. Недовведенный бутерброд остался на столике рядом с альбомом модной гравюры, подсвечником и флакончиком духов.
  - Ну там, на краю мира, все иначе, меньше воздуха, звезды ближе и люди под воздействием иных законов физики превращаются в чудовищ, как те собаки, или что похуже. У тебя не бывало такого. Когда леди-наставница говорит, как будто кружится голова. Все вокруг становится таким ярким и четким. Я помню, о чем мы говорили, но конкретно не помню ничего.... Обычно у меня отличная память, но тут что-то не то...
  - Это гипноз - пояснил Вертура. Он уселся на диван и поймал ладонь Марисы. Тонкие пальцы были необычайно твердыми и холодными - ну или что там еще у магнетизеров.
  - Ага - Мариса зевнула во весь рот и откинулась на подушки - точно. Хотела бы я также. Паф! И все мужчины у твоих ног!
  И она, продолжая держать его за руку, перевернулась на бок и поджала колени. Ее темные, почти черные глаза весело горели над бежевой наволочкой подушки. Вертура склонил голову, улыбнулся и хотел пошутить что-то в стиле, что ему не нужны мужчины у его ног, но не успел сформулировать нужные слова, как почувствовал, что тонкая рука в его ладонях ослабла, пальцы стали мягкими и гибкими, и казалось, даже почти теплыми. Приглядевшись, встревоженный детектив заметил, что глаза Марисы сомкнулись, черты лица расслабились, губы застыли в легкой счастливой улыбке, а дыхание стало необычайно глубоким, медленным и ровным. Изумленный столь быстрым погружением в этот глубокий нарколептический сон, детектив проморгал, и взялся за свой бутерброд.
  Он приготовил еще вина с чаем и оставил его на тумбочке, поставил корзинку поближе к окну, где холоднее и, затолкав дрова в камине подальше к стенке, обратился к часам. Было без десяти девять. Пора было в контору.
  
  ***
  
  Отец Базилио - один из капелланов гильдии Охотников сегодня вел исповедь. Отчитав канон, он в тяжелом ожидании стоял у аналоя и, ритмично кивая, выслушивал очередную порцию рассказов о грехах и их подробностях. В храме было людно душно и холодно. Под сводами стояла разгоняемая редкими, чадящими свечами тьма. Таинственно поблескивали нимбы икон. Аромат ладана смешивался с горьким дымом из неплотно прикрытой печки. Пономарь заканчивал дочитывать часы. Вот-вот должна была начаться субботняя литургия.
  - Мора - приветствовал иерей маленькую коренастую девицу с едва прикрытыми широким капюшоном длинными светлыми косами, и, делая призывный жест в сторону лежащего на аналое стального распятия, потребовал - кайся.
  Та нерешительно тряхнула намотанными поверх запястья плетеными амулетиками и, быстро глянув на строгого, с горящими темными глазами и огромными, как у великанов с картинки ручищами, капеллана, обратилась к полу.
  - Отец Базилио, я.... Один студент... Ормет... пригласил меня попить кофе.... - пряча застенчивый взгляд в высокий воротник мантии, прошептала она - он такой весь.... Книжку с картинками принес....
  - Нет - с треском опрокинутого контрабаса, хлопнул пальцами по деревянной раме аналоя, капеллан - на кофе со студентами не благословляю. Студенту нужна преподша с розгой, чтоб сидел и учил урок. А тебе надо дурня, такого же как ты, и будет вам вдвоем счастье. Так что, выбрось их головы все эти глупости, иди к отцу и ни о каких кофе с картинками и не думай. Господь как благочинный - сам все выдаст, когда надо будет.
  И он ловко накинул на голову девице епитрахиль, проштамповал крестом и обратился к темной арке, откуда из ожидающей своей очереди толпы, уже выходил следующий исповедник.
  - Йоз - вперил горящий взгляд в модного, украшенного манерной кучерявой бородкой солдата в цветном шейном платке, капеллан - кайся.
  - Я тут заходил в один дом... - с легким самодовольством, словно терзаясь сладостными воспоминаниями и одновременно слегка-слегка стесняясь их, начал наемник - госпожа Закет пригласила меня чинить шкаф, а потом.....
  - Брат Йоз - угадав, о чем пойдет дальше речь, перебил его отец Базилио - ты до скольки считать умеешь?
  - До ста! - со слабо скрываемой гордостью, заявил ни о чем не подозревающий солдат и выпятил расцвеченную свежевыстиранным платком грудь.
  - Так вот - доверительно сообщил ему капеллан - сделаешь пять раз по сто поклонов, тогда и будет тебе причастие.
  И он накинул на голову счастливо улыбающегося солдата епитрахиль и со словами молитвы отпустил его к празднику.
  Несмотря на длинную, собравшуюся под темной аркой очередь, никто особо не спешил выходить к капеллану в круг свечей. Есть такие люди, которые всегда ждут конца исповеди, чтобы подольше порассказать о своих любимых грехах и о том, как хорошо, что ты регулярно ходишь на исповедь и от этого ты такой замечательный христианин.
  Следующим вышел Ларге.
  - Брат... - запнулся, вспоминая имя, отец Базилио - Ганс. Давно тебя не было. Это хорошо.
  - Хорошо? - прижав к груди палку, с легким, молодцеватым, недоумением переспросил тот.
  - Да - кивнул капеллан - такие грешники как ты приходят только когда есть в чем каяться. А как, ты сам знаешь, не покаешься, не спасешься. Скорее же исповедуйся, только господу известно, может это последние секунды твоей жизни.
  Напористый тенор отца Базилио гулко звучал под стенами храма, совершенно не стесняясь того, что кто-то может подслушать тайну исповеди.
  - Я убил полицейского - покачивая головой, чтобы лучше утрясти в ней собственные мысли, высказался Ларге.
  - Ты убил его душу? - уточнил капеллан.
  - Я раскроил ему голову - признался наемник - но он был скотиной и трусом...
  - Хорошими бывают только святые. А как полицейский, душу свою он убил задолго до тебя - утешил отец Базилио - не отчаивайся, ты был всего лишь орудием в руках Господа.
  - Пожалуй, вы правы - закивал Ларге - но теперь - он бросил на капеллана горящий и растерянный взгляд - но теперь, из-за него, я не могу исполнить свой долг.
  Отец Базилио ждал. От осознания собственного косноязычии Ларге начинал приходить в ярость.
  - Дьявол, я вчера был в порту, там было такое, и я должен был помогать Вертуре и остальным но.... Этот полицейский! Я охотник и у меня есть контракт. Убивать людей-собак, светящихся червей, взрывающихся слуг.... А теперь я сам вне закона. И что теперь я могу сделать?
  - Можешь - внимательно заглянул в его светлые глаза капеллан - твое оружие при тебе. Если ты ищешь подвига, Господь обязательно позволит тебе совершить его. А тем более, остановить злодейство - это богоугодное дело. Спасаются не по малому количеству грехов, а по большому количеству добрых дел. Благословляю тебя!
  - И мое оружие... - с благодарностью протянул на обеих руках, как того требовал кодекс приличия лезвием влево, свою палку Ларге.
  - С крестом? - занося руку для крестного знамения, требовательно спросил капеллан.
  - Нет - отрицательно покачал головой тот - крест, похоже, забыли...
  - И чтобы обязательно с крестом - умелым движением отец Базилио пожал древко так крепко, что палка едва не вылетела из рук восхищенного наемника - без креста ничего не получится.
  И, прочтя разрешительную молитву, он снова обратился к очереди, а счастливый Ларге одним прыжком оказался у праздника с размаху клюнул икону всех святых и образ святого Георгия - облаченного в полный латный доспех с алебардой в руках и попирающего многоглавую зубастую гидру воина, перекрестился перед распятием и Богородицей, и, не дожидаясь окончания службы на крыльях веры вылетел из храма на крыльцо.
  - Никаких поблажек! - поделился впечатлениями переместивший свой цветной платок с шеи на голову отдыхающий у перил от тяжести собственных грехов Йоз - самое важное для души это строгость духовника!
  - Это богоугодное дело - доверительно сообщил ему наемник и недвусмысленно продемонстрировал свою пустую трубку. Солдат кивнул и поделился с ним табаком. Выкурив вторую трубку и немного приведя в порядок мысли, Ларге все-таки вернулся в церковь и достоял литургию до конца.
  
  ***
  
  - Вы же Мора Хорнет! - уже на выходе, приметив знакомую девицу, нагнал ее на ступенях храма и представился он - Ганс! Ганс Ларге! Мы знакомы с вашим отцом! Он же кузнец. Вот он мне как раз и нужен!
  - Отец не говорил о вас ничего хорошего - придерживая обеими руками широкий капюшон, подняла глаза на надувшего щеки наемника, девица. Ее длинная, скрадывающая фигуру светло-коричневая мантия и широкий бежевый плащ едва могли скрыть ее крепкие, привычные к работе на подхвате в мастерской, плечи. Старые, вытертые сапожки были обмотаны бежевыми шерстяными лентами, а длинный шарф из колючей небеленой шерсти спускался почти до колен. Ларге заулыбался и выпятил грудь. Если отбросить предрассудки и вкусовщину, Мора была милой и симпатичной девушкой.
  - Вы были должны ему бочонок юва - высказала она, когда они уже шли по улице.
  - Он делает такие заказы, что может купить себе хоть сто таких бочек - обиженно выпалил Ларге - а я что, похож на банкира? Я благороден, но не богат, так что сегодня мне даже вчерашнее запить нечем!
  Они обошли черное здание церкви, и подошли к воротам Гильдии. Во дворе было людно. Несмотря на ранний час, гостевой дом уже гудел как растревоженный улей. Наемники всех возрастов и мастей шумно толпились на крыльце, курили трубки, прикладывались к флягам, мерялись амулетами, ботинками и латными перчатками. То и дело въезжали и выезжали со двора верховые, кареты и фургоны. От навесов летней трапезной тянуло вареными бобами с тушеной капустой. Ржали лошади, гремели доспехи и упряжь.
  - Мой отец придушит вас, как только увидит - сообщила Мора, но Ларге только продемонстрировал ей чехол и многозначительно заявил.
  - Это богоугодное дело.
  Между гостевым домом и церковью, на маленьком плацу толпилась разношерстная ватага авантюристов. Манерно заломив руки в разрезы штанов, подгибая колени и пожимая плечами от холода, они весело галдели, наблюдая, как толстый капрал с криками строит в шеренгу одну часть отряда и бежит в противоположный конец строя, в то время, как первые от скуки снова сбиваются в бестолковую веселую кучу.
  Пронзительно загудел рог. На плац выехал строгий рыцарь в латном доспехе и богатом плаще. Наемники спешно собрались в неровную терцию. Тут же, с краю пристроился и непутевый капрал. Вскинув мушкеты, мечи и пики, авантюристы отсалютовали командиру. Закинули оружие на плечи и с шутками и прибаутками, где по трое, где по пятеро, колонной замаршировали следом за командиром на выход. С ними уехал и инженерный фургон с лиловым пламенем в круге намалеванном на борту.
  В мастерских работали круглосуточно. Могучие молотобойцы стучали по заготовкам, выбивая по болванкам округлые формы доспехов, визжали точильные камни и пилы. Пыхтели меха. Мора и Ларге зашли под дальний навес.
  - Чего приперся-то? Где мое юво? - гнусаво пропищал маленький, лысый и тощий, но с огромными красными ладонями, и могучими запястьями кузнец Хорнет. Даже по сравнению со своей невысокой дочерью, он смотрелся каким-то совсем несерьезным и крошечным.
  - Клянусь, что сегодня вечером он будет у вас на столе... - заверил Ларге.
  - Я не пью юво - презрительно скривился кузнец - и что у тебя на этот раз? - вперившись жадными глазками в палку наемника, с нетерпением потребовал он.
  - Это богоугодное дело - заверил его Ларге и распустил полосатые тесемки чехла.
  - Борид титана? - не дав наемнику распаковать оружие, выхватил палку из его рук кузнец Хорнет - что ты с ним хочешь сделать? Ты же такой дурень, что даже титановое лезвие затупишь.
  - Мне нужен крест... - объяснил брезгливо разглядывающему выточенный на лазерном станке в подвале Пемкина клинок кузнецу, Ларге. И добавил - отец Базилио без креста не благословил. Сказал ничего не получится....
  Маленький кузнец поднял на наемника горящий взгляд.
  - Руки оторвать тому, кто делает такую дрянь. Нашинкуют мусора, потом жалуются, что только и годится что в лом - с отвращением заявил он и взялся за оба конца лезвия так, что Ларге не удержался и воскликнул.
  - Не ломайте!
  На что кузнец благосклонно улыбнулся и проворчал.
  - Будет тебе крест. Но пока не отработаешь прошлое, палку свою назад не получишь. Уяснил?
  - На десять лет в рабство не согласен! - с гонором заявил Ларге - но без креста не уйду. Отработаю по возвращении! Как смогу! Богом клянусь.
  - Что за конторский жаргон, ты что в полицию подался что-ли? - возмутился кузнец - вот негодяй - и многозначительно сверкнул своими помутневшими от дыма и жара очками дочери - Мора, спрыгай-ка нам за кашей, и пусть пришлют кого-нибудь, а то сегодня что-то много лома накидали. А ты, милейший, иди бросай свои вещи в дом и за работу.
  
  ***
  
  - Начальство требует срочного отчета о происшествии в порту! - теребил детектива курьер - сказали, без бумаги не возвращаться. Ну вы же знаете это начальство...
  На этой последней фразе посланник окончательно сник. Пришла Райне, вручила записку с четкой и доступной формулировкой 'собираются улики, проводится расследование в отношении неустановленных лиц, о результатах будет сообщено в определенные должностной инструкцией сроки' и выпроводила его вон.
  - На весь отдел тайной полиции всего один профессиональный полицейский - кивнул в сторону расслабленно развалившегося на диване Элета Вертура - кажется у вас там всего три курса колледжа полицейского дела? И они от нас еще что-то требуют. Как там лейтенант Басик?
  - Сломана шейка бедра - перелистывая страницы журналов, ответила Миц - это надолго, минимум на три месяца.
  - Скотина, формалист, симулянт и трус - покачал головой детектив - двое уволенных полицейских, один предатель, другой получил травму при первой же возможности. не чувствуете иронии? Господь смеется над нами. Хотя... наглые, амбициозные, самодовольные профессионалы вызывают у меня еще большее омерзение, чем унылые, но искренние неудачники, такие как мы.
  - Их успешность задевает ваше самолюбие? - уточнила Миц.
  - Именно так - согласился детектив - так что у нас там с черным туманом?
  Он взял со стола очередную записку доктора, в которой тот сообщал о том, что найденная вчера субстанция это совсем не черви, более того, она вообще не относится к органическим соединениям.
  - Они используют гель с высоким содержанием чего-то там с магнитными свойствами для поляризации пространства и работы телепорта... После отключения подачи заряда и оседания, гель формирует длинные мономолекулярные цепочки, которые вибрируют в остаточном магнитном поле - прочел по диагонали вслух детектив, закусив губу и со знанием дела закачал головой - все понятно. Мне все ясно. Это были не черви. Сказано не черви, значит точно не черви.
   - Это было в учебнике по теории порталов - пояснила Райне - нам рассказывали что-то такое.... Но так все равно никто не делает. Не помню почему...
  - Сегодня суббота - глянул на календарь у камина Вертура - в среду вечером состоится бал в баронском замке. На этом балу барон Корсон и его вампирелла убьют всех гостей самыми страшными способами, и в городе начнется катастрофа. Предположим, что все остальные бездельничают, так что у нас четыре с половиной дня, чтобы раскрыть это дело...
  - Или уехать, а потом прочесть в газете, чем все это кончилось - закивал Турмадин. Все недовольно обернулись к нему.
  - Купите билеты на среду вечер, если что-то пойдет не так, полюбуетесь апокалипсисом с палубы отчаливающего судна - посоветовал Элет.
  - Если бы я был Берро - поднял руки, чтобы все замолчали Вертура - чтоб я сделал первым делом? Правильно. Я бы прежде всего... нет, не выпил бы кофе. Я бы собрал все факты и проследил бы логику событий и попытался бы понять мотивы и цели заговорщиков. Как и сказал вице-консул Стулс. Надо снова пересмотреть записи.... Возможно, чего-то не хватает. И, надо бы навестить Верита. Тем более он сам приглашал нас. Хелен, мне потребуется ваша помощь.
  
  ***
  
  Они взяли карету и выехали из растревоженной полицейской комендатуры. Ехали молча. Детектив глядел в одно окно, Миц в другое. Каждый думал о чем-то своем. Вертура о темных, мокрых от мелкого осеннего дождя домах и улицах. О дожде, спешащих прохожих, фасадах учреждений и дворцов, проезжающих мимо каретах и верховых. Он пытался думать о деле, но никакие связанные мысли не шли в голову, так что он откинул эти бесплодные попытки и просто думал о том, что видит за окном. Миц думала о том, что вечером надо зашить проеденную молью зимнюю пелерину, о том, что стоит попросить прибавку жалования, иначе не хватит денег на дрова, пока они совсем не подорожали к зиме... Или уже поздно покупать дрова? Она хотела спросить об этом у детектива, но вместо этого сказала.
  - На людях вы всегда такой неунывающий, всегда впереди, всегда знаете что делать, а когда остаетесь один...
  - Хочется биться головой об стенку - глядя в окно, согласился Вертура. Он мог бы сказать много чего еще, но осекся, подумав, что своими словами может испугать и без того немногословную волшебницу. Все-таки рассудив, что надо сказать что-то еще, он повернулся к ней и попытался ободряюще улыбнуться - ну кто-то же должен воодушевлять всех на борьбу. Даже если мы толком ничего не можем сделать. Иначе чем мы лучше этих демагогов из ратуши, замка и полиции.
  - Да - с печальной улыбкой кивнула Миц и прищурилась. За полтора года кропотливой письменной работы в темном зале полицейской канцелярии, у нее ослабли глаза - у вас хорошо получается. Лучше чем у сэра Бенета. Он всегда такой суровый и строгий. Всегда только приказывает, можешь ты или нет, он всегда требует результат.
  - Всегда ходит один, всегда запирается в кабинете - согласился Вертура - говорили, раньше он был другим. Это все старая бригада, ну сэр Динмар, леди Салет, Верит, сэр Адам Роместальдус, учитель Юкс и другие. Когда они только начинали полвека назад. Столько всего важного было сделано. Просто не могу представить себе их всех молодыми.
  - Наверное, они были как мы - слегка улыбнулась Миц. На ее бледных щеках проступил легкий румянец - тоже чего-то искали, тоже пытались сделать мир лучше.
  - И тоже многие из них погибли.... - кивнул детектив - сэр Лайнет, Дигет. Я слыша о каком-то брате Микусе, об Альберте Корке. Иногда мне кажется, что сэр Бенет такой, потому, что живет этим прошлым. Многие люди говорят, что нельзя жить прошлым и что это очень плохо, надо всегда идти вперед и все такое.... А куда идти, к чему стремиться, если все хорошее осталось в этом самом прошлом? Что делать если ты уже упустил все возможности стать богатым и важным? Ничего не скопил, не достиг в жизни, не завел семьи? Молодиться в кабаке за кружкой юва, кричать о том, что ты самый лучший? Самоутверждаться на молодых строя из себя нечто стоящее? Это легко сказать в двадцать лет, или в тридцать. Возможно, в сорок. А сколько сэру Бенету? Семьдесят, восемьдесят? Сто двадцать? Я даже не знаю, сколько ему лет. Все бумаги всегда были у леди Салет под замком. Может у него даже какое-то другое имя. Как-то кто-то сказал, что он был оруженосцем сэра Динмара. Когда? Во время похода на юг? Сто лет назад? Знаете, Хелен.... Мне кажется, что он такой, потому что мы для него - его прошлое. Он пытается исправить свои ошибки. Пытается отстраниться, чтобы не повторить их. Поэтому с нами он такой непреклонный и злой. Ну как больше дерево, под которым путники прячутся от палящего солнца. По крайней мере, я так понимаю...
  И Вертура смущенно опустил глаза. Миц пожала плечами и отвернулась.
  - Наверное, вам виднее - только и ответила она и задумалась о чем-то своем.
  Замолчал и детектив. Он всегда любил поговорить на подобные темы. Размышлять о таких вещах в одиночестве просто мука. Но и от разговоров, как после не в меру выпитого, когда проходит первая эйфория от того, что наконец-то высказал наболевшее, на душе становится еще более мрачно и дурно.
  
  ***
  
  Наставница Салет открыла глаза. В гостиной Динмар-тулла было как всегда тепло, но не душно. В камине потрескивали ароматные ольховые дрова. За окнами стояло серое осеннее небо. Светильник дневного света у письменного стола придавал мебели и обшитым аккуратными березовыми досками, стенам уютные теплые оттенки. От низкого столика над курительницей поднимался легкий сизый дым. Сандал, смола пихты и белый опиум. Тут же остался и недопитый кубок легкого черничного вина. В тишине неспешно цокали клавиши пишущей машинки лорда Динмара. Наверное, именно ее редкие, вкрадчивые, нестройные щелчки и навеяли на нее сон.
  - Мой лорд, простите меня - оторвала от спинки кресла голову наставница Салет. Наверное в первый раз за много десятков лет она заснула на рабочем месте.
  - Рин, ничего страшного - откинулся в кресле старый лорд - меня эта машина тоже сводит с ума. Полстраницы текста с ошибками и два часа жизни на ветер. Я сам чуть не уснул со скуки. И какой тут технический прогресс?
  - Существуют методики обучения печати под гипнозом - поднялась с кресла и оправила подол мантии наставница - я поберу ту, которая вам больше всего подойдет...
  - Нет, нет - с улыбкой отмахнулся старый лорд - поверьте, мои мемуары не стоят подобных мучений. Лучше запишем их под диктовку, а потом наймем машинистку, чтобы набрать рукописи.
  - Да мой лорд - совершенно серьезно согласилась наставница и с легким кивком головы сообщила - прошлой ночью я видела сон.
  Она взяла со стола кубок с лиловым вином, посмотрела на просвет камина и сделала глоток. Лорд Динмар скомкал и выбросил неоконченный листок и, кивком головы разрешил волшебнице начать рассказ.
  
  ***
  
  Тюремщик - человек в длиннополом темном как мрак каменных подземелий одеянии с черным, с, казалось-бы чуть светящимися изнутри зловещим алым светом, прорезями для глаз, колпаком на голове, подошел к двери камеры номер девять и протянул к засову тонкую, облаченную в мерцающую тусклыми шестиугольниками перчатку руку. Громыхнула щеколда, и дверь со скрипом распахнулась. Печальное эхо покатилось по бесконечным каменным коридорам подземной тюрьмы. Свет фонаря в руках стражника - такого же черного и закутанного в форменный черный плащ с глухим острым капюшоном, выхватил из темноты сидящую посреди комнаты фигуру. Накинув на плечи изодранный тюремный плед, пленник сидел на коленях, слегка опустив голову, и даже не шелохнулся при появлении своих палачей.
  - Хой, Бенет! - резко отстранив тюремщика, бросился к нему барон Корсон - ты что это, спишь что-ли?
  Казалось, старший следователь игнорирует или не слышит его. Ни один мускул не дрогнул на впавших от голода и бессонницы щеках. Неподвижными остались и плечи агента. Покраснев от бешенства, барон Корсон подскочил к нему и как заправский игрок в мяч, с наскока ударил старшего следователя ногой так, что тот опрокинулся навзничь и с треском ударился головой о каменный пол.
  - Полегче Виктор! - вперед вышел высокий, широколицый, с могучими руками и плечами человек. Его гладко выбритую голову венчала необычная, украшенная значком с белыми крыльями, треугольная шапочка, а вместо привычных шаровар на ногах были надеты необычные, тоже широкие, но из очень плотной, мешковатой ткани с карманами и застежками штаны - ты же убьешь его! Не видишь? Это транс, самогипноз, понимаешь? Не для таких солдафонов, как ты!
  Он выкрикивал каждое слово с рычащим напором, словно приказывал или пытался вбить свои слова в головы окружающих. Подойдя к упавшему, он вынул из кобуры у пояса огромный белый с зазубринами нож и, присев на корточки, легко потыкал рукояткой лежащего в бок.
  - Вставай, кончай притворяться - примирительно зарычал палач и положил нож на колено - ты же меня столько искал! Арестовать, в писхушку вернуть хотел! А вот он я! Начальник теперь тут! И никакие ваши доктора меня не взяли! Слышишь? Не интересно? Ну?
  И не получив ответа, он смачно плюнул в лицо старшему следователю. Но тот не шелохнулся. Палач сунул руку агенту под воротник.
  - Живой - теряя терпение, срываясь на визг, прорычал он - ну что притворяешься? Чего лежишь? Скажи что-нибудь а? Отвечай, ну, где все мои парни? А?
  И он, вскочив, со всего размаху пнул лежащего в бок и, судорожно заглатывая слюну, принялся плевать на него.
  - Хо! Ты чего это Хекстон! - с отвращением одернул его барон Корсон - ты что взбесился?
  -Эй, Бенет! Чего молчишь? Отвечай! - смачно прогнувшись назад над лежащим, чуть не плача, в бессильной злобе теребил штаны, ревел мучитель - лежишь? Да? Я столько ждал этого дня! Тридцать лет! Тридцать лет выброшенной из-за тебя на помойку жизни! Все мои парни! Моя группа! Восемнадцать человек! Пытки, вскрытия, транквилизаторы, нейролептики, электрошок, смирительные рубашки и гипноз! Я выжил только ради тебя! Я прошел через ваш ад! Я выжил чтобы плюнуть тебе в глаза! Я пришел и теперь ты лежишь и молчишь! Молчишь и лежишь! Параша, животное, скотина! Я выжил, я пришел... Пришел чтобы сделать все тоже самое с тобой! Ты понимаешь это? Нет? Эй Виктор, ты что убил его?!
  По лицу палача катились слезы, но старший следователь Бенет не шелохнулся. Растерянный Хекстон затаил дыхание, припал на корточки, быстро заморгал, протянул руку, но так и не решился снова прикоснуться к пленнику.
  - Виктор, ты что, убил его? - с рычанием обернулся и навис над невысоким рыжим лордом полковник - я...
  Охранники в черных плащах посторонились назад, но барон не отступил и не схватился за меч. Он стремительно сжал кулак и коротко, без размаха ударил могучего гиганта в живот.
  - Ты мне еще погавкай в таком тоне, скот! - второй и третий раз ударил своего наперсника барон - забыл, где твое место? Ты здесь никто. Понял? Что встал ослина? Марш за доктором!
  И Хекстон, забыв даже поднять свою упавшую шапочку со значком, покорно развернулся и побежал по каменным плитам прочь. Барон Корсон подошел к неподвижно лежащей фигуре и озадаченно закусил рыжий ус. Яркий свет электрического фонаря выхватывал из мрака черты лежащего. Сгущал тени в складках одежды и впадинах глаз морщин на лице. Даже в оплеванной и ободранной грязной одежде, с криво обрезанными растрепанными седыми волосами, изможденными пытками лицом и желтоватым подтеком на щеке, облик этого человека показался барону Корсону настолько благородно-неприступным, что ему стало не по себе от того что все содеянные унижения оказались бесполезны чтобы сломать его волю. Чтобы подавить в себе эту неловкость, барон Корсон размахнулся и тоже с злостью ударил лежащего сапогом. Ему было неприятно, противно и стыдно и прежде всего на себя самого. Но пока никто, кроме двоих молчаливых тюремщиков, вечных узников этого темного подземелья - неизвестно, людей похожих на машин, или машин похожих на людей, не видел его, самого советника барона Эмери Младшего, можно было позволить себе слабость, и барон Корсон замахнулся чтобы нанести новый удар.
  Сапог повис в воздухе. Бенет лежал с открытыми глазами и смотрел в глаза своему мучителю. Безродный человек, с необычайно спокойным благородным лицом. Барон Корсон отшатнулся и скривил натужную высокомерную гримасу. Он даже не сразу сообразил, что случилось, а когда догадался, что его пленник уже мертв, ненависть все-таки взяла верх над совестью и, обернувшись к стражникам, он бросил короткое.
  - Вниз его - и, громыхая сапогами, вышел прочь.
  
  ***
  
  - Беспокойное время. Страшные сны - присел рядом с поникшей наставницей старый лорд.
  - Мой господин... - устало вздохнула она. Ее голос был как всегда спокойным мягким, но сейчас в нем проскальзывали сдавленные печальные нотки.
  Могучая и твердая, как дерево на резных подлокотниках кресла ладонь старого лорда коснулась золотистой вышивки на ее рукаве.
  - Беспокойное - глядя в огонь, согласилась наставница Салет. Казалось, что пламя словно притихло под ее непреклонным, неподвижным взглядом. Волшебница моргнула. С сухим щелчком треснуло полено. Искры черно-рыжим снопом устремились в дымоход - мой лорд, вы не должны беспокоиться обо мне. Сны, ощущения и магнетизм, сублимация мыслей и образов. Неверные картины, способные сбить с заранее намеченного пути даже самого сильного духом. В Академии этому учат на первом курсе. Но конкретно в данном случае, у нас есть возможность проверить, так ли это на самом деле, или это действительно всего-лишь дурной сон.
  - Хорошо - легким кивком головы согласился с ней лорд Динмар. Его взгляд остался мягким. Взгляд человека, который прошел через многое, который не раз терял близких ему людей и знает, что его путь еще не завершен.
  Наставница Салет отвела взгляд от огня. Положив ладони на колени. Она молча сидела в кресле. Ее облик был как всегда спокойным, целеустремленным и собранным. Казалось что она просто сильно устала от долгой работы с бумагами и книгами и всего лишь чуть прикрыла глаза чтобы собраться с мыслями. Огромный, заточенный в оправу перстня рубин таинственно переливался на ее руке.
  Старый лорд кивнул, поднялся с подлокотника кресла и отошел к своему столу. Прежде чем снова сесть, лорд Динмар бросил взгляд к стене, где под повешенными вместо драпировок боевыми знаменами стояли готовые к бою полные доспехи, а рядом, приставленный к стене, ждал своего часа украшенный письменами строк псалмов, полуторный меч. Облик полицмейстера не изменился, только веки слегка прищурились и спокойный, как безмятежное голубое небо южных степей взгляд лишь на один миг наполнился белым пламенем. Словно всего лишь на одну секунду в них снова отразился огонь поглотившего башню визиря Можжаха взрыва нейтронной бомбы. Последнее время старый лорд часто занимался с боевым мечем и не убирал его на стену в ножны.
  
  ***
  
  - Марк! Немедленно открывайте! - стучал в дверь сапогами Турмадин - вы что там, спите что-ли?
  За окном еще стояла темная осенняя ночь. Огонь в очаге почти погас. Вертура накинул на плечи мантию и вышел в соседнюю комнату. Ту самую с черным буфетом и генералом на стене. Где-то на проспекте трубил полицейский рожок. Грянул далекий выстрел.
  - Да - раздраженно распахнул дверь детектив. Ему в лицо брызнул яркий свет щелевого фонаря. Вертура прикрыл глаза рукавом. На пороге стоял облаченный в кирасу с набедренниками Турмадин. За его спиной возвышался закованный в серую сталь Элет. Голубой с золотом шарф опоясывал горжет. В руках рыцаря блестел шлем.
  -Нападение на особняк банкира Зулета. Убийство в порту, тело разорвано голыми руками на куски. Логово червей в старой канализации - мрачно перечислил Элет
  - Что? - спросонья переспросил детектив.
  - Да одевайтесь же быстрее, надо ехать! - бросил Турмадин.
  Вертура вернулся в комнату, быстро собрал свои вещи и приладил к поясу сумку. Нащупал на стуле ножны и проверил меч.
  - Едем - с готовностью кивнул он коллегам.
  - Уходишь посреди ночи и никогда не поцелуешь на прощание - прислонившись плечом к двери, за спиной детектива стояла Мариса. Сложив руки на груди, она с тоской смотрела на приготовившихся к битве мужчин. Растрепанные со сна волосы обрамляли щеки, ниспадали на лоб, и только пылающие в свете фонаря глаза, горели на бледном лице. Она склонила голову набок и устало прибавила - хотя мужчины, которые лезут целоваться при каждой отлучке за вином или в сортир не вызывают ничего, кроме омерзения.
  - Не волнуйтесь! - приветственно махнул ей Турмадин - мы на минутку.
  - Вы дольше стоите - горько улыбнулась Мариса - езжайте уже.
  Вертура хотел что-то сказать, но только кивнул ей и вышел. За их спинами громыхнула захлопнутая пинком дверь.
  На улице было почти по-зимнему холодно. Вдоль домов дул пронзительный октябрьский ветер. Приносил капли ледяного дождя, тревожно и громко шелестел еще не до конца облетевшими кронами. У решетки забора ожидали, оглядывались по сторонам, беспокойные, снаряженные к бою, кони. Над дверью парадного тускло горел фонарь, слепил глаза, скрипел металлическим кольцом, раскачивался на ветру. Бросив прощальный взгляд на темный фасад дома, детектив спустился с крыльца.
  - А вот мне Рой никогда не устраивает таких сцен - с сожалением признался детективу Элет.
  - А мне их вообще никто никогда не устраивает - нажаловался и Турмадин - скорее.
  Они вскочили в седла и помчались вниз по улице, к Южному Проспекту.
  До особняка Зулета было далеко. Несмотря на непогоду то там, то тут, на перекрестках горели костры. Ветер между домов срывал пламя, прижимал к мостовой, гнал по камням яркие рыжие искры. Усиленные солдатами полицейские патрули мрачно вглядывались в ветреную ночь. Перед ратушей на площади Фонтана стоял шатер. В железных треногах грели поленья. Ветер трепал коричневые с оранжевым вымпелы. У фонтана цокали копытами по мостовой мощные боевые кони. Окна полицейской академии Моргет горели ярким электрическим светом. Перед решеткой, под походными брезентовыми пологами, у жаровен согнулись околевшие от ночного ветра солдаты и полицейские.
  - Стоять! - вскинув латную перчатку, преградил дорогу всадникам могучий, закованный в латы рыцарь - кто и куда едете?
  - Полиция Южного Района! - продемонстрировал табличку Турмадин - происшествие на Лесной площади!
  - Проезжайте! - глухо отвечал рыцарь - ваши люди уже там!
  И всадники помчались дальше - мимо маленького летнего сада, где в теплое время года под открытым воздухом играл оркестр, и трапезничали важные заседатели ратуши и их гости. Мимо красивого четырехэтажного здания счетной палаты и дальше, по проспекту Лордов, к мосту на северный берег Ниры.
  - Солдаты генерала Гандо! - кивая подбородком на коричневые с оранжевым флаги, безошибочно определил Турмадин.
  - Пахнет дворцовым переворотом! - скинув капюшон, чтобы его услышали, весело отвечал Элет.
  - Что он имел в виду, когда он сказал, что наши уже на месте? - отрывая лицо от гривы коня, выкрикнул Вертура.
  - Да понятия не имею! - махнул рукавом Элет.
  Они миновали еще два квартала и выехали на набережную к мосту. Здесь было светло. Мощные электрические фонари светили вдоль пролетов с крыш угловых домов. В ярком белом свете загадочно переливались крутые беспокойные волны. Впереди была застава. Снова флаги генерала Гандо и бело-зеленые вымпелы Гарфинов. Мост от парапета к парапету перегораживал переносной палисад.
  - Кто едет? Комендантский час! - крикнули из будочки. Навстречу всадникам вышел пеший кирасир с алебардой. Перед мостом ярко горел костер. Полицейские и солдаты ежились от задувающего с залива ледяного ветра, протягивали к огню отсыревшие рукава и промерзшие до костей руки.
  - Полиция Южного района! - все также отвечал Турмадин. Но в этот раз стражник засомневался.
  - Кто такие? - насупив брови, и еще крепче обхватив свое оружие, прорычал он.
  - Да это же мэтр Холек-Вертура! - крикнули от костра - его же вся полиция знает! Тот еще овощ!
  - Он что, преступник государственной важности что-ли? - спросили у него. У костра засмеялись. Офицер пропустил агентов.
  Всадники свернули на набережную. Теперь по левую руку от них между гранитных плит парапета с жирным плеском разбивались о камни тяжелые холодные волны, а по правую высились массивные каменные дома Старого города. В окнах один за другим загорались огни - в самый ранний час люди вставали и собирались на службу. Где-то за рекой, над темными домами, светлела колокольня Собора архангела Михаила. Северо-Западной резиденции Ордена. Сверившись с часами, Вертура обнаружил, что сейчас еще только начало четвертого ночи. Снова полил дождь. Дорога свернула на холм - навстречу бегущим под уклон мостовой потокам воды. Они ехали к Лесной Бирже, напротив которой стоял особняк банкира Зулета.
  Еще издали они приметили огни - фонари в руках гвардейцев и полицейских.
  - Мэтр Дакс! Мэтр Мурет! - поприветствовал с коня Элет.
  - Вертура! - отозвался толстый усатый полицейский - это вы! Вы вовремя, уже полчаса как они вошли в дом и никаких вестей! Вначале мы видели огни и тени в окнах, но потом пропали и они...
  - Кто они? - натягивая поводья, с недоверием крикнул Вертура - что тут вообще происходит.
  - Этот человек представился полковником Хекстоном - вышла навстречу агентам Райне. Легкий черный доспех охватывал ее плечи и талию. Распахнутый темный плащ с алым подбоем отсырел и висел на плечах тяжелой мокрой тряпкой, усталые глаза глядели ясно и яростно. Полицейский офицер из подчиненных Тирэта придерживал зонтик, но тот не защищал от косого дождя.
  - Кая! - изумился детектив - тебе опасно быть тут!
  - Леди Райне - не меньше его был озадачен Турмадин - что вы здесь делаете?
  - Этот человек представился Хекстоном, специальным агентом сэра Эмери Младшего - повторила Райне - его группа приехала в том фургоне - в проулке темнел массивный корпус большой темной кареты - у них было снаряжение, какое носят в охране Замка, револьверные ружья и с ними была какая-то женщина. Этот Хекстон сказал, что это по их части, запретил кому-бы то ни было заходить в дом, потому что там заложена какая-то бомба.
  - Когда мы приехали, мы слышали выстрелы с верхнего этажа - закивал черной бородой заместитель коменданта Восточного района Дакс - мы хотели ворваться в особняк и помочь, но тут появились они и сказали, что справится без нас. У них был мандат, они были в доспехах и вооружены, я решил, что пусть они сделают все сами...
  - Фатальная ошибка - глядя на темные мертвые окна четырехэтажного дома, покачал головой Вертура.
  - Я пытался отговорить мэтра Дакса..... - промямлил появившийся из-за спины Райне пожилой господин - все бесполезно... наверное, они уже убили всех и ушли через портал....
  - А вы кто еще такой?
  - Я? - с достоинством переспросил носатый и сутулый пожилой господин и приложил к груди трость - Дирро Бинга. Я позвал полицию. Я друг мэтра Зулета...
  - Мэтр Бинга! - раздраженно крикнул Элет - говорите конкретнее, что за портал? О чем вы? Что вы всех путаете? Вы знаете что вообще тут происходит?
  - Не уверен, что он путает - спешиваясь и выслушав заместителя коменданта Восточного Района, высказал свое мнение Вертура. Он подошел к парадной лестнице и пригляделся к закрытым дверям - Итак. На дом было совершено нападение. Полиция как всегда долго собирается, так что раньше полиции пребывает какой-то Хекстон из Замка, хотя это и на другом конце города. Он говорит, что идет внутрь, запрещает следовать за ним, и бесследно исчезает в доме. Мэтр Дакс, приготовьте своих людей. Мы идем на приступ. Мэтр Бинга.... Где я уже слышал это имя? Кая, останешься с ним тут. Все готовы?
  - Я пойду с тобой - с готовностью отозвалась, возразила ему Райне. В свете подвешенного к углу кареты фонаря на ее бедре поблескивала корзинчатая гарда рапиры - мне кажется этот Хекстон, я не уверена, но кто-то говорил о нем....
  - Откуда у тебя эта броня? - приглядевшись к алой вязи вдоль контуров доспеха, спросил детектив.
  - Подарок - отведя в сторону взгляд, ответила Райне - и это не....
  - Я понял. Это остатки от маркиза Бастиса, о которых сказали, что ты обокрала его. Какие еще он дарил тебе игрушки? Немудрено что тебя посчитали его любовницей - выдыхая дым из трубки через плотно сжатые губы, криво улыбнулся детектив - пойдемте. И будьте наготове. Внутри нас может ждать все что угодно.
  Он положил руку на дверь и прислушался. Все притихли - и приготовившиеся к штурму столпившиеся на мокрой мраморной лестнице полицейские, Элет с секирой в руке и натягивающий рифленые латные перчатки Турмадин. Только шелест дождя и вой ветра оглашали округу - темные фасады домов с едва-едва освещенными тусклыми свечами окнами и сумрачные кривые улицы старого города. Внизу, на площади недовольно хрипели и фыркали кони. Звенели сбруи. На козлах, словно сычи, жались друг к другу полицейские кучера. Вертура взялся за массивную деревянную ручку парадной двери дома банкира Зулета.
  - Сэр Элет - выдержав паузу, обратился детектив - прошу вас вперед.
  - Закрыто что ли? - изумился тот и, резко рванув дверь на себя, распахнул ее настежь.
  - Ну вот, теперь и в моем районе.... - поднимая повыше фонарь, пригляделся к распростертому на полу трупу консьержа, печально констатировал заместитель Дакс.
  - Что вы там говорили о разорванном голыми руками? - присаживаясь на корточки рядом с окровавленным телом, обратился к Турмадину детектив - он заколот.
  - Действительно заколот - покачал головой, согласился тот. Подсвечивая дорогу фонарями, стараясь не наступить на раскинутые руки убитого, полицейские бочком просачивались в холл. Здесь в помещении звуки бури снаружи звучали особенно зловеще и глухо. Где-то наверху, в трубах остывших каминов завывал ветер. Вертура встал и подошел к решетке лифта. Нажал на изящную латунную кнопку. Где-то загудел и внезапно сорвался на треск заклинивший механизм.
  - А вы что, ожидали, что мы вот так просто поедем наверх? - с легкой иронией, поинтересовался он - Мариса бы сказала, что это не в стиле жанра.
  - Мариса - дилетантка! - зло бросила Райне и, отстранив детектива, с силой вдавила выполненную в виде головы высунувшего плоский язык волка, кнопку. Сверху зазвенели сорвавшиеся шестерни, застучали, заскрежетали идущие вразнос колеса, и мимо складной декоративной решетки с лязгом пронеслась падающая в подвал кабина. Последним в решетку с грохотом ударил оборванный трос, да так, что агенты и полицейские с опаской отпрянули в стороны.
  - Согласен - пытаясь заглянуть следом, кивнул Вертура - профессионализм - это упасть в лифте и юво не разлить и закуску не рассыпать.
  - Здесь две лестницы - протиснулся вперед злополучный Бинга - на первых двух этажах были комнаты жильцов. Спальни наверху.
  - Будьте любезны, покажите нам дорогу - услужливо протянул фонарь Элет. Тот принял бронзовое кольцо дрожащей рукой и, оглянувшись на полицейских, направился в боковой коридор.
  - За мной - взводя курок пистолета, скомандовал заместитель Дакс и направился в другую дверь.
  - Тут прачечные - потянул за кольцо запертой двери Бинга - видите ли.... Ну я уже говорил, что мэтр Зулет мой друг и...
  - Сообщник по Пирамиде - кивнул детектив - а теперь его, как и других, пришли убить и вы побежали к нам.
  Снаружи, под порывами ветра на столбе, раскачивался фонарь. Трепетный свет пробивался через тонкие портьеры и падал на потолок. Вертура заглянул на темную лестницу, ведущую в мрачную бездну подвала.
  - Туда не пойдем - обернулся он к Элету.
  - Не, не пойдем - закивал головой тот.
  - Нечего там делать - разъяснил полицейским Турмадин и взялся за перила наверх. Держа в одной руке фонарь в другой меч, Вертура шел первым. Он очень осторожно выглянул в коридор второго этажа. Через несколько распахнутых дверей, на другом конце уже мерцали фонари группы поднимающийся по другой лестнице.
  - Почему все двери открыты? - держась за гарду рапиры, тревожно спросила Райне - и что за горы тряпок? Ну и вонь!
  - Это трупы - аккуратно потрогал носком сапога ближайший Турмадин - тут была бойня. Смотрите - дверь пробита в нескольких местах. С другого конца коридора раздались тревожные возгласы. Полицейские расходились по комнатам.
  - Оставим трупы простых людей полиции - опустил фонарь Вертура и направился выше.
  - В мансарде была лаборатория.... - тревожно закивал Бинга - там очень прочные стены и обитые медью, укрепленные двери. Может быть, они еще прячутся там?
  - Если они укрепляли двери магией - отвечал ему Турмадин - то, скорее всего, эти двери вылетели первыми.
  Вертура кивнул, он уже поднимался наверх. На тесной лестнице едва могли разминуться двое. На верхней площадке лежало распростертое, укрытое окровавленным саваном тело. Детектив пытался протиснуться в коридор, но все же наступил на полог одеяния и брезгливо отстранил ногу.
  - О - только и выдохнул идущий позади полицейский. Из-под плаща выпала уродливая, трехпалая, покрытая язвами рука. По ступенькам с грохотом скатился выпавший из разжатых пальцев меч. Откуда-то из коридора донесся неприятный, душераздирающий стон. Вертура опасливо обернулся на звук. Несколько дверей были закрыты. Здесь тоже лежала пара мертвых тел. Под сапогами детектива хрустнуло стальное лезвие.
  - Похоже, это охранник - пригляделся к трупу Элет - он сопротивлялся. Его тоже закололи.
  - Когда мы вернемся в контору, вы ответите на все наши вопросы - напугала Бингу Райне. Турмадин важно кивнул.
  Вертура толкнул одну из дверей, но она была заперта, он замер прислушиваясь, и хотел было уже пойти обратно на лестницу, как грохот опрокинутого табурета за дверью заставил всех вздрогнуть.
  - Ломайте - приказал полицейским детектив.
  - Нет, нет! - печально закричали из-за двери - я тут непричем! Я просто снимаю жилье! Я ранен! Я потерял слишком много крови! Моя кровь....
  Плечистый постовой замахнулся и с силой ударил топором по двери. Детектив уже двинулся вверх, как какой-то неясный звук заставил его остановиться и замахать рукавами вниз, чтобы перестали стучать.
  - Что там? - громким шепотом спросила Райне.
  - Слышите? - прошептал детектив - голоса....
  Все притихли. И вправду, откуда-то сверху доносились приглушенные, неразборчивые голоса. Один суровый и непреклонный допрашивал второго - жалобного и печального.
  - Это Хекстон! - воскликнула Райне.
  - Вперед! - бросился наверх Элет. И они со всей возможной поспешностью побежали вверх по лестнице - на четвертый этаж мимо разбитой двери - туда, где в просторных, богато украшенных комнатах глаза разбегались от роскоши, а на распахнутых настежь окнах колыхались промокшие от осеннего ночного дождя занавески.
  - Сюда! - манул рукой к лифту, пробегая мимо ростового зеркала в золотой оправе детектив. Миновав спальню с возвышающейся на кафедре кроватью и с глумливой мрачностью высунувшей язык из алькова статуей какого-то дикого языческого идола, он очутился прямо перед черным бархатным пологом ванной комнаты.
  - Нет!!! - отчаянно закричали за стеной, совсем рядом, и полицейские уже было обнажили мечи и хотели броситься вперед, но детектив предостерегающе вскинул рукав и осторожно отодвинул занавески. В углу просторной, украшенной бесчисленными зеркалами ванной комнаты, на кривоногом барочном столике стоял развернутый трубой в стену так чтобы обои глушили резкие механические звуки, граммофон. Тонкая корундовая игла с шипением ерзала виниловой поверхности шестиугольной пластинки. Свет фонарей многократно отражался в зеркалах, создавая в комнате мистическое ощущение бесконечных мерцающих коридоров.
  - Бал с вампиром.... - прочел на сброшенной сквозняком на пол обложке Турмадин - вальс-маскарад... у них определенно есть вкус....
  -Это не стиль, это пижонство - отстранил от граммофона было потянувшего к нему руку полицейского офицера, бросил ему детектив - они бы еще написали 'полька'. Все знают, что вампиры танцуют только танго. Или менуэт.
  - Мэтр Зулет ненавидел танго... - тревожно вставил свое слово Бинга.
  - Ничего тут не трогайте - вытолкнул всех в коридор и попытался прислушаться в паузах между опереточно - напыщенными выкриками истязающего в застенке вампира инквизитора, Вертура.
  - Почему все ужасы всегда случаются ночью? - с интересом заглядывая в бесконечный зеркальный коридор, делая какие-то магические пассы пальцами поинтересовался Бинга.
  - Потому что - назидательно объяснил Элет - все нормальные люди днем работают, ночью либо спят, либо пьют, а у монстров и агентов все наоборот.
  - Тут лестница выше! - крикнули из коридора. Где-то застучали в запертую дверь. Похоже, с другой лестницы попасть на этот этаж было невозможно.
  У выломанной решетки лифта где было особенно много кров и стены были расколоты в щепки и изрешечены дырками, была еще одна лестница - наверх, в мансарду на чердаке башенкой возвышающуюся посредине высокой крыши дома.
  Под ногами перекатывались стреляные гильзы.
  -Что тут все-таки произошло? - демонстрируя Элету одну, нахмурился Турмадин.
  - Похоже, они-то приехали сюда на лифте... - глядя на вывороченные петли, констатировал в ответ тот.
  - Замок - поднялся наверх, и позвал детектив.
  - Магнетический? - с надеждой в голосе спросили снизу.
  - Его почти выломали, но потом открыли вручную. Видимо изнутри - подсвечивая Турмадину фонарем побитую ударами топора дверь, заключил детектив. Рыцарь аккуратно приоткрыл дверь в просторную, заставленную алхимическим оборудованием и шкафами с книгами комнату и, оглядев развороченную, обитую медными полосами панель, констатировал.
  - Соберу несколько пуль для мэтра Миксета...
  И он полез в сумку за инструментами.
  На полу темнели пятна крови. Один из столов был опрокинут. Тут же валялся и брошенный револьвер. Фонари отразились в необычно огромном, установленном между двумя плотно занавешенными окнами зеркале. Первое что бросалось в глаза - это необычная для столь роскошного дома простота рамы. А уже потом - система приделанных к потолку и сфокусированных на поверхности линз. Заглянув в них, Вертура так и не смог понять, что за источник излучения находится по другую сторону этого хитроумного оптического приспособления.
  - Это локальный портал - с усталой грустью в голосе сказала вошедшая следом за Вертурой Райне - тут где-то должны быть трубы, которые собирают и фокусируют на него лунный и звездный свет. У нас был факультатив по прикладным магнетическим устройствам, похожее стояло у преподавателя в кабинете.
  Турмадин прошелся по комнате к дальней стене и подсветил фонарем. Вертура обошел столы и остановился перед опрокинутым табуретом и следами крови на паркете.
  - Итак - важно прохаживаясь по комнате, то и дело поднимая со столов и вертя в руках те или иные загадочные оккультные предметы, приступил к рассказу детектив - все началось с того, что они позвонили в дверь. Я проверил замок. Консьерж открыл им, как и в тех других случаях. Они убивают его и поднимаются наверх, попутно убивая всех в комнатах. Хозяева слышат шум и крики, запираются наверху и открывают окна, чтобы позвать на помощь... Пока едет полиция, банкир прячется в лаборатории, здесь. Тут на двери зазубрины от топора. Дверь пытались ломать до того как приехал Хекстон, но, похоже не успели. Максвелл вы нашли пули? Стальные или что там? Скорее всего группа Хекстона расстреляла нападающих. Немудрено, если это были гибридные солдаты с ружьями против обычных, вооруженных мечами людей. Возможно, Зулет сам был ранен или был ранен кто-то из группы Хекстона. Вопрос, где тела. Эти-то скорее всего прошли через портал и кое-что с собой прихватили.
  Он указал на место у стены где на полу отчетливо виднелись выдавленные на досках следы какой-то машины, а рядом, у столов не хватало ящиков в которые, наверное, складывали то, что хотели унести.
  Обходящая с маятником в руках комнату Райне кивнула детективу в ответ.
  - Фон стабильно повышенный - задумчиво объяснила она, поводя маятником у стены, развернулась, зашагала по комнате - источник рядом, на чердаке. И с другой стороны. Это, похоже, какое-то растение. Тут работали с искажением. Но в городе нельзя устраивать зоны дестабилизации такой интенсивности...
  - Сэр Вайриго должен быть в курсе - мрачно ответил детектив - или...
  Приложив пальцы к губам и наморщив лоб, он подошел к зеркалу. И, взяв со стола длинную, похожую на магический жезл, стеклянную палочку для опытов с электричеством, аккуратно протянул ее к стеклу....
  
  ***
  
  Элет остался в ванной. Он собирал улики, мрачно прогуливался между бесконечных зеркал. Под торжественно-печальные завывания прощальной арии умирающего над могилой любимой женщины-змеи вампира, он принюхивался к стоящим на белой с золотом шифоньерке банкам с солями для ванн и флакончикам одеколонов и даже взял один в руку и побрызгал себе на полы плаща, когда граммофон в углу наконец-то простонал свои последние
  
  'И черных роз увядший свет, навек поник во тьме'
  
  Икнул и с бесконечным мучением не способного по-настоящему умереть и тяжко страдающего от этого факта, бессмертного существа, принялся раз за разом стенать 'во тьме, во тьме, во тьме...'
  - Что за? - возмутился Элет и с ненавистью замахнулся, чтобы откинуть головку с иглой. Как та все-таки проскочила царапину. Пластинка закончилась. Стенания затихли, но в трубе злосчастного аппарата что-то звякнуло и помощник старшего следователя, не даром будь тайным агентом, едва успел отпрыгнуть в сторону, как комната наполнилась едким фосфорным дымом, и из медной трубы прямо в обои ударил поток раскаленного, белого пламени. Элет в отчаянии заметался в бесконечном огненном коридоре зеркал и со звоном разбил несколько, прежде чем очутился перед спасительной бархатной занавеской. Бросив последний взгляд на пылающие потолок и стены, рывком отодвинув полог и сбив с ног какого-то испуганного полицейского, прыгнул к лифту и, вывернувшись, закричал вверх по лестнице, в мансарду.
  - Пожар! Бегите!
  - Я так и знал - услышав крики снизу, разочарованно пожал плечами детектив - Кая.
  Он ловко и без слов подхватил под локоть листающую книги у шкафа Райне и повлек ее к двери. За ними, быстро подобрав с пола брошенный револьвер, вразвалочку поспешил и Турмадин. Разгоняя едкий дым рукавами, они в темпе вампирского контрданса спустились на четвертый этаж, где уже было не продохнуть от дыма, и откуда-то снизу слышались предостерегающие окрики спускающихся по лестницами, отступивших при первых сполохах огня и криках помощника старшего следователя полицейских.
  - Бегите! Огонь! Горим! - выглядывая с нижних этажей в шахту лифта, кричали друг другу они.
  - Что вы так долго-то? - на площадке, затаптывая пылающий ковер, чтобы его огонь не отрезал им путь, поджидал коллег раскрасневшийся от прыжков в доспехах Элет. Черная драпировка ванной уже была охвачена пламенем, зловещими черно-багровыми волнами разливающимися по потолку. Спальня - комната напротив лифта тоже была охвачена огнем. Мельком заглянув в нее, Вертура только и успел заметить тень возвышающегося в образовавшемся на месте постели озере огня тотема. Тот все также кривил свою уродливую распахнутую пасть, но теперь отблески пламени придавали его отвратительной языческой личине особенно отталкивающие, зловещие черты.
  - Ну же, скорей! - хватая за плащи коллег, крикнул помощник старшего следователя и все четверо быстро пересекли гостиную, миновали изрубленную топорами дверь лестницы вниз и пообжали по ступенькам. Навстречу им семенил запыхавшийся от бега вверх-вниз толстый заместитель Дакс.
  - Вы живы! - крикнул он - слава Богу! Что там за пожар? Бомба Хекстона?
  Но времени на разговоры не было. Следом за бегущими от огня полицейскими, агенты спустились на первый этаж и, снова заглянув в страшную бездну ведущей в подвал винтовой лестницы, бросились в холл. С третьего этажа спустился рослый постовой с пожарным топором - он волок за рукав какого-то окровавленного, но живого человека. Полицейский был без шапочки, а пола его отсыревшего от бесконечного ночного дождя плаща дымилась и тлела. Слегка обгорел и подол ночного кину несчастного, запертого в доме с мертвецами единственного уцелевшего.
  - У меня не было денег на комнату! - плакал, оправдывался он - я только давал им свою кровь для их экспериментов! Это все их машины! Я ни в чем не виноват! Демоны без лиц! Они все-таки пришли за нами! - яростно выкрикивал он и, вырвавшись из рук измученного постового, бросился обратно к лестнице - в огонь! Лучше сгореть в огне, чем в пламенной геенне!
  Турмадин ловко подставил ему подножку. Сумасшедший упал, ударился лбом о деревянную дверь и, схватившись за лицо, застонал.
  - В карету его - строго распорядился заместитель Дакс.
  - Не потушим! - обмахиваясь рукавом, крикнул с лестницы какой-то полицейский - зовите пожарных! Уводите всех!
  За решеткой шахты лифта появились зловещие сполохи пламени - сверху начали падать горящие обломки.
  - Огонь и мертвецы - заглядывая за решетку, на провалившуюся в подвал гондолу лифта, заметил детектив. В свете пожара можно было различить, лежащие на дне, наваленные друг на друга мертвые тела в белых масках без лиц.
  - А вот и тела. Сюжет для дешевого фельетона, записанного на пластинку - достал трубку и закусил чубук, глядя в шахту лифта, придерживаясь рукой за решетку детектив - вряд-ли у них будут с собой были опознавательные значки. Но попробуйте вытащить одного.
  Самого верхнего попытались подцепить багром. В бесплодных попытках истерзали и без того изломанное пулями тело. Не дожидаясь, пока с крыши и из окон начнут падать битые стекла, обломки рам и куски черепицы, агенты и полицейские покинули дом и отошли на противоположный конце площади, к зданию лесной биржи. Перед каменными ступенями уже начали собираться ранние извозчики. С мрачным, усталым недоумением взирали на огонь. Где-то недалеко ударил пожарный колокол.
  - Я его не трогал - смущенно признался Элет и достал из сумки неизвестно как очутившийся там флакончик дорогого одеколона.
  - Что не трогал? - требовательно спросила Райне.
  - Патефон... - вкратце рассказал о своих приключениях в ванной помощник старшего следователя.
  - Они вошли в дом с расчетом, что идут в один конец - рассудил детектив - они либо убили, либо забрали банкира в портал, а нам оставили ты самую бомбу замедленного действия и трупы в лифте. А после пожара сказали бы, что был несчастный случай и все погибли.
  - Портал можно настроить только с одной стороны, и мы могли пройти следом! - воскликнула Райне - они не могли его выключить и...
  - Они оставили самовозгорающийся граммофон - объяснил Турмадин - потому что в портал могли зайти люди Ордена. И еще им надо было уничтожить улики. Еще бы немного и мы бы тоже не успели.
  - Трупы в лифте... - задумчиво согласился детектив - похоже, было две группы. Первая те, в масках, пришли чтобы убить всех. А люди Хекстона настигли их, пока они ломали дверь, чтобы добраться до лаборатории и перестреляли их. Очевидно, первые нападали, вторые защищали банкира.
  - А разве не проще убить банкира более тихо, ну когда он считает деньги, или моется в ванной? - поинтересовалась Райне.
  - Скорее всего, это опять же акт устрашения - вздохнул детектив - и должны были перебить демонстративно всех. Но меня волнует другой вопрос. Где во время нападения был этот Бинга, какое он имеет ко всему этому отношение и куда он теперь исчез?
  - Кто-то сказал, что он уехал с лейтенантом Саретом - сказала Райне.
  - С тем офицером, что сопровождал тебя? - уточнил детектив.
  - Да - кивнула девушка - сказали, что они поехали в комендатуру оформлять протокол...
  - Карета! Карета! - подбежал к агентам заместитель Дакс - просто какая-то чертовщина.
  Агенты свернули за угол и остановились перед каретой, в которой предположительно приехали люди Хекстона. Лошадей не было на месте - по всей видимости, испугавшись пожара, они рванули так резко, что дышло с передней осью оторвались напрочь, а сама повозка врезалась в стену и сложилась как сплющенный сапогом карточный домик.
  - Кто-то вынул винт - пнул ногой еще недавно скреплявшую переднюю ось с облучком кареты деталь Элет.
  - Понятное дело, что сами по себе кареты так не разваливаются - кивнул Турмадин - отдайте полиции. Будет им хоть одна улика.
  - Тут все понятно - обернулся в сторону пожара детектив. Ветер раздувал пламя.
  - Возвращаемся в контору? - пряча в поясную сумку трофейный револьвер, спросил Турмадин.
  Все переглянулись и кивнули друг другу.
  К Лесной Площади, к фасаду горящего дома банкира Зулета уже спешили пожарные расчеты. Черные ночные сумерки сменились еще более темными утренними. Время куриной слепоты. Дождь подходил к концу. Над городом вставал холодный осенний рассвет.
  
  ***
  
  - Опять пожар - возмутилась Райне, когда они проезжали площадь Фонтана. Где-то выше по проспекту на колокольне резкими короткими ударами звонили колокола. В розоватое утреннее небо поднимался темный зловещий дым. Турмадин устало пригляделся к крышам домов, словно по дыму можно было понять, что горит. Дождливую и ветреную ночь сменил неожиданно холодный и ясный рассвет. Пока следователи объяснялись с прибывшим на место происшествия графом Кимингом - бывшим комендантом Северного района, а ныне начальником всей полиции Мильды, пока завтракали едва-едва теплым кофе и холодными как камни по берегам Ниры и такими же твердыми булочками в какой-то сонной неприбранной кофейне, наступило утро. Часы Вертуры снова остановились. Он покрутил колесико, но оно только проворачивалось в обе стороны.
  - Лопнула пружина - с досадой убрал точный прибор в сумку детектив. Все молча кивнули. Все устали и были очень злы. Заплатив вдвое меньше, чем запросил бариста, агенты покинули закусочную и оседлали коней. На часах лесной биржи было уже без двадцати одиннадцать. Обратно ехали не спеша и молча, каждый думал о чем- то своем. Даже неунывающий Элет и привычный ко всему Турмадин выглядели как-то особенно устало и угрюмо. Что и говорить о едва держащейся в седле с непривычки и усталости Райне. Но как-то особенно серым и мрачным был Вертура.
  - Хой! - подъехал к нему и толкнул под локоть Турмадин - Марк, что-то вы совсем приуныли.
  - Да - согласился детектив - я понимаю, что тут замешана политика, но ничего не могу сделать. Это меня выводит. Что там опять горит?
  - Да мало ли пожаров - передернул плечами Элет - напьются, опрокинут лампу или что еще....
  Зазвенел колокольчик. Агентов обогнал очередной пожарный фургон.
  Райне промолчала но, глянув на ее мстительный вид, детектив понял, что она хочет сказать что-то очень обидное.
  - Нет - глухо ответил детектив - у Марисы револьвер... Надо бы как следует, с пристрастием, допросить этого Бингу...
  - Хой! Сэр Элет! Сэр Вертура! - отчаянно замахал им от перекрестка какой-то постовой. Они свернули к домам.
  - Скорее! Скорее! - кричал полицейский - вы что, еще не знаете?
  - Мы ничего не знаем - огрызнулся Элет - что у вас там?
  - Да комендатура горит! - развел руками постовой - все уже там!
  - Чего? - изумился Турмадин и так натянул узду, что лошадь оскалилась и с яростным фырчаньем замотала головой.
  - Пожар - выставив вперед обе руки, продемонстрировал на пальцах не менее растерянный этим вопросом полицейский - ваша контора тоже горит!
  - Господи помилуй - вздохнул рыцарь.
  - Скорее же! - первым спохватился Элет и, бросив постовому стремительное 'Благодарю!', пришпорил коня. Остальные переглянулись и помчались следом. В районе пересечения с Портовым проспектом, проспект Лордов - главная улица Мильды, слегка изгибался и, миновав этот изгиб, агенты уже могли видеть, что происходит впереди. Над идущим в гору проспектом в холодное серо-розоватое небо поднимался иссиня-черный поток густого едкого дыма. А на самом проспекте образовался затор - пожарные фургоны и полицейские кареты пытались протолкнуться между вставшими в пробке перед закрытым перекрестком экипажами. Над крышами карет пронзительно гудели рожки, беспокойно звонили колокола. Верховые спешивались, а пассажиры покидали экипажи, шли пешком, чтобы посмотреть на пожар впереди.
  - Сюда! - резко повернул коня в проулок Элет. И следователи свернули за ним. Обогнув несколько кварталов, они выехали на Южный проспект через площадь Фонарей, и зашли к перекрестку с востока, со стороны парка и прудов.
  - Кабинет мастера Ди! - взмахнул перчаткой в сторону горящих окон детектив - скорее!
  - Да что скорее-то! - кричал сзади запыхавшийся от скачки и тряски, Турмадин - там уже все сгорело...
  Но Вертура был уже у пожарных фургонов. Спрыгнув с коня, он в отчаянии бросился к вооруженным брандспойтами пожарным. Из всех окон второго этажа с яростным ревом вырывалось зловещее рыжее пламя, а сквозь разбитые стекла на первом, из холодного коридора, где гореть было нечему, валил густой отвратительный черный дым. Несолидно тонкие, бьющие из рук меланхолично-сосредоточенных пожарных струи воды тонули в его черных маслянистых клубах. С треском лопались и с глухим звоном разбивались о мостовую черные от копоти стекла, а жар был настолько сильным, что даже противоположная сторона проспекта была почти пуста. Редкие пожарные в не по погоде легких кожаных безрукавках быстро пробегали мимо, заливали водой фасад дома напротив. С мрачной торжественной важностью, как генерал артиллерии между расчетами прогуливался толстый и нарядный брандмейстер. Помахивая тросточкой, лорнировал пламя, отдавал подчиненным распоряжения.
  Горела не только контора тайной полиции. Дальше по проспекту почти все здание было охвачено огнем. Только у самого перекрестка еще темнели нетронутые пламенем окна. К ним были приставлены лестницы. Пожарные затаскивали в здание толстый рукав парового шланга. На перекрестке, у ступеней храма, уже во всю дымила трубой готовая к подаче давления помпа. Инженер держал руку на вентиле, с минуты на минуту ожидая сигнала.
  - Светлейший! - грубо замахал засаленной варежкой на Вертуру какой-то пожарный офицер - а ну марш отсюда, не видите, горит? Еще плащик огнем попортит!
  - Там кто-нибудь был? - в нерешительности глядя в охваченные огнем окна кабинета лорда Динмара и канцелярии, выдохнул детектив.
  - Потушим - узнаем! - как отрезал офицер и, подхватив детектива под локоть, оттеснил его за отцепление.
  Где-то на другой стороне, у перекрестка, мелькнули сине-золотая мантия и усы Тирэта. Привязав лошадь к чугунному шару изгороди парка, Турмадин в изнеможении плюхнулся у кустов шиповника на мокрую от ночного дождя скамеечку.
  - Что вы сидите? - закричал ему с коня Элет - вы с ума сошли!
  - А что я могу сделать? - почти заплакал рыцарь. Пришпорив коня, Элет рванул по дорожкам через парк. Никто ни разу не видел, чтобы эти глухие и старые, пробитые в высокой, каменной стене, отделяющей конюшенный двор полицейской комендатуры от парка, ворота когда-нибудь были открыты. Но сейчас они были распахнуты настежь. Несколько толстых рукавов тянулись к прудам. Стучали помпы. Во дворе тоже работали пожарные.
  Вернулся разгоряченный и раскрасневшийся Вертура. Его лицо горело, шарф и ворот рубахи кину навыпуск, рукава растрепаны и измяты. Левая завязка бесследно исчезла.
  - Жар, вообще не пройти - с размаху упал рядом с рыцарем запыхавшийся детектив.
  - А мэтр Тирэт? - жалобно спросила Райне. От страха она прижалась щекой к шее лошади. Русые волосы выбились из-под шапочки и рассыпались по плечам - а остальные?
  - Тирэту ничего не будет, даже если его будут казнить - отмахнулся детектив. Он достал часы и принялся снова крутить колесико - и часы сломались.
  Турмадин нервно хихикнул и достал трубку. Все очень устали и были совершенно подавлены подобным поворотом событий.
  
  ***
  
  Вертура еще два раза уходил и возвращался обратно. Оперев голову о руки, он сидел на скамеечке и мял в пальцах поводья лошади Райне. Словно пытаясь успокоить детектива, заботливое животное тыкалось мордой в его растрепанные волосы, и даже попыталась пожевать капюшон его и без того засаленного бежевого плаща, когда Турмадин внезапно принял достойную позу, вскочил и замахал рукой.
  - Сэр Динмар!
  К решетке парка, в сопровождении полутора десятка верховых, подъехала знакомая карета с бело-зелеными фонарями и вымпелами Динмаров.
  - Мэтр Тонкерт - приветствовал одноногого гвардейского капитана Вертура.
  - Холек - бросил из открытого окошка старый лорд - кто был в конторе?
  - Не знаю - замотал головой детектив - Элет, Максвелл....
  - Я вижу, что вы все здесь - перебил его старый лорд - я спрашиваю, кто остался в конторе?
  - Не знаю - растерянно пожал плечами детектив - Кая была дежурной, но она поехала с нами... мы.... Хелен? Я не знаю...
  - Я знаю - кивнул старый лорд и добавил - сейчас же поедешь к Вериту и передашь этот конверт.
  - Да - с готовностью, от того, что наконец-то тягостное бездействие закончилось, кивнул детектив.
  
  ***
  
  Мариса проснулась поздно. Где-то неподалеку глухо звонил колокол. Утром было очень шумно, но она слишком устала от событий последних дней, чтобы что-то меньшее, чем пушечная канонада или салют, могли заставить ее проснуться и покинуть постель. Что-то было не так. Отчего-то именно сегодня ей было особенно одиноко и грустно. Глянув в зеркало, она попыталась улыбнуться и убедить саму себя.
  - Это все лекарства.
  Но улыбка получилась кислой и бледной. Кое-как одевшись, писательница взяла с вешалки свою черную шляпу с двумя загнутыми по краям к тулье полями и слегка удивилась, куда мог подеваться ее бронзовый ромбик полиции Гирты. Так и найдя его ни на столике, ни в сумке, она пожала плечами, нахлобучила шляпу прямо на растрепанные волосы и, повязав бантом поверх ворота шарф, как есть ведьмой, вышла из дома. Холодный сизый дым над фасадами и крышами заслонил полнеба. Но, похоже, пожар подходил к концу. Звон колоколов шел на убыль. Какие-то люди, переговариваясь, что горит целый квартал, спешили посмотреть что там, пока не потушили. Но Марисе было все равно. Он замахала рукавом извозчику и распорядилась везти ее к дворцу Гарфинов. Окинув странную попутчицу недоверчивым взглядом, пожилой кучер выдохнул из трубки облако дыма и тронул вожжи.
  Во дворце Гарфинов ее тоже ждала неудача. У маршала и генерала было срочное совещание, но помимо совещания в холле уже ожидала целая очередь посетителей. Полицейские, офицеры, какие-то серые курьеры из ратуши и даже облаченный в черно-зеленый плащ, незнакомый орденский кавалер. Рассевшись на мягких креслах маршальского гарнитура, они тихо обсуждали городские дела и утренние происшествия. Мягкий свет скрытых за малахитовыми панелями ламп дневного света падал на мрачные, усталые лица.
  Мариса пристроилась у окна и с тоской заглянула в темный еловый парк.
  - Леди Гарро - по лестнице с первого этажа поднялся Гарфункель Гарфин - вы пришли сообщить о пожаре?
  - Нет - коротко ответила она - я не смогла прийти вчера. Есть ли поручения по моему делу?
  - Да - раскрыв украшенную золотом и теснением красивую кожаную папку, нашел и вручил ей свернутый вдвое лист дорогой белой бумаги, молодой рыцарь - это для сэра Динмара. Чрезвычайная ситуация.
  Мариса без особого энтузиазма кивнула и направилась по лестнице вниз. Навстречу ей поднимался изможденный, запыхавшийся от быстрой ходьбы толстый капитан Касет. Плащ на его плечах был явно не по размеру его массивных плечей. Протирая носовым платком прямо на ступеньках нечищеные сапоги, он приветствовал писательницу.
  - Леди Гарро! - смачно плюя на сапог и растирая его, заявил капитан - вы уже тут! Всегда везде успеете первой!
  - Что у вас тут такое? - неприязненно отстранившись на другую половину широкой мраморной лестницы, спрятала за спиной заветное послание Мариса.
  - А вы что, не знаете? - с напором выдохнул капитан - все погорело! Просто все! Сказали доложить!
  И он, так и не разъяснив, что к чему, схватился своей массивной красной ручищей за белые мраморные перила и через ступеньку запрыгал вверх.
  Мариса брезгливо передернула плечами и спустилась на первый этаж.
  
  ***
  
  Прошло несколько часов и вскоре, окучиваемый почти сотней пожарных, двумя десятками помп и тремя паровыми котлами, пожар пошел на убыль. Пламени становилось все меньше и меньше. Струи воды шипели на раскаленных камнях. По улицам тянуло едкой, подмоченной гарью. Из почерневших провалов окон вместо дыма теперь валил зловонный, грязно-желтых оттенков, пар.
  Пожарные, солдаты и полицейские, в беспокойстве ожидая приказов, толпились перед обгоревшим фасадом. Почесывая шею, детектив тоже повертелся в толпе, но, так и не решившись в одиночку протолкнуться во двор, вернулся к лошадям.
  - Хелен.... - глухим холодным голосом сообщила Райне - я ездила к ней, дома ее нет...
  Сложив руки на коленях, она сидела в парке на скамеечке. Оставленные рядом лошади, словно пытаясь утешить ее, тыкались модами ей в лицо и плечи. Она поднимала ладонь, хлопала их по щекам, отстраняла от себя чтобы не жевали одежду.
  - Пожар начался в половину седьмого, - ответил детектив - она никогда не приходила раньше восьми. Где мастер Динмар?
  - Сэр Динмар уже уехал - махнула рукой Райне - ты всегда такой черствый.
  Вертура присел на скамейку рядом и устало посмотрел вдаль. Туда, где в конце парка, за плотными зарослями боярышника темнел высокий темный фасад какого-то дома укрытый от посторонних глаз шеренгой еще не до конца облетевших тополей.
  - С Хелен ничего не случится. Я найду ее для тебя - смягчился и заверил девушку детектив. Он протянул руки взял Райне за ладонь. Она подсела к нему, положила голову на плечо и тоскливо уставилась в парк.
  - Сказали, нашли останки какой-то женщины... - сказала она тихо - хорошо, что я уехала....
  Детектив кивнул и отстранил от себя морду огромного боевого коня Элета, который как раз собрался то ли приободрить его, то ли пожевать его шарф.
  - Хой! - закричал с дорожки Турмадин. Он с треском проломился через кусты шиповника - вы не видели мастера Ди? Как поедете к нему, передайте пули и гильзы из дома Зулета. И он продемонстрировал сверток.
  - Толку-то уже - с безразличием ответил детектив - тут все очевидно. Где Элет?
  - Пошел за вином - как-то смущенно отвечал Турмадин - держите, вот. Был бы микроскоп, я бы сам поглядел, но вы видите... - он махнул рукой в сторону дома - ничего же не осталось...
  - А что микроскоп? - зло выкрикнула ему Райне - казнозарядные нарезные. Со стальным сердечником. Обскуративно стабилизированные. Маркировка на донышке гильзы. Эти патроны запрещены к распространению и использовнию. Что еще тут смотреть?
  - А что им помешало просто перестрелять нас как и тех в масках в лифте? - устало спросил детектив - найдите Элета. Желательно трезвым. Мастер Динмар приказал всем собраться у него на улице Ив.
  Он спрятал свертки в сумку и откинулся на спинку скамейки. Турмадин сник и, развернувшись, пошел прочь.
  Тяжелый и безрадостный день клонился к закату. Явились доктор и Гирке. Подсвечивая фонарями, заглядывали в окна, качали головами, опрашивали конюхов, плотников и полицейских. Заглянул в выгоревшее задние и детектив. Он приготовился к самому страшному зрелищу и был слегка разочарован увиденным. Вся восточная часть комендатуры выгорела почти полностью. Прогорели и крыша, и полы, и лестницы, и даже перекрытия между подвалом и первым этажом. Прямо напротив дверного проема под сгоревшим крыльцом зияла темная обугленная бездна. Вниз вела приставная лесенка, а в грудах еще теплых дымящихся, обильно пролитых водой углей, словно жуки-пожарники, мрачно копошились полицейские детективы.
  - Все так неожиданно - поникшим голосом прошептала Гирке - неужели...
  - Осторожнее с костями - сухо ответил за детектива, к которому она обращалась, доктор Миксет - не повредите челюсти, они нужны мне для опознания.
  Отряхивая измазанные по локоть сажей руки, он поднялся из подвала и обратился к разложенным на импровизированных столах из козел и досок останкам.
  - Под завалом все кости перепутались - поворачивая в руках прогнутый изнутри на затылке обгоревший шлем - салад, потребовал доктор - это голова одного из гвардейцев. Где череп второго? Найдите и принесите мне.
  Полицейский детектив только пожал плечами в ответ.
  
  ***
  
  Стемнело. Кое-как умывшись ледяной водой у колодца и размазав по рукавам и подолам сажу, погорельцы реквизировали полицейскую карету и поехали на улицу Ив. В гостиной особняка лорда Динмара нашлось достаточно места, чтобы в ней поместились все агенты, что остались от Второго отдела. Детектив и писательница. Элет, Турмадин, Райне, Гирке, доктор Миксет и развязно-низко развалившийся в кресле мастер Пуляй. Пока наставница Салет подписывала конверты у своего бюро, слуга обнес всех булочками и вином. Лорд Динмар все также молча сидел боком ко всем перед камином, задумчиво смотрел в огонь. Все ждали чего-то очень плохого и оно случилось.
  - Ваше сиятельство - закончив с конвертами, обернулась к камину наставница - все готово.
  Старый лорд поднялся, легко, одной рукой, развернул к аудитории свое массивное кресло, снова уселся в него, окинул выразительным взглядом собравшихся, и сказал спокойно, немного торжественно и веско.
  - Все это время вы верно служили мне, сэру Эмери и Богу - начал свою речь он - вы сделали все, что зависело от вас, все что требовалось. И даже более того. Вы все достойные и честные люди. Не без недостатков конечно, и, возможно, не самые профессиональные агенты в истории полиции, но все эти годы вы стояли на страже нашего города. Как и те, кого сегодня с нами нету. Господь да примет их служение.
  Он сделал паузу.
  Подошла наставница Салет. Принесла конверты и обходной лист. Все внимательно смотрели на полицмейстера, ожидая разъяснений.
  - Сейчас вы получите жалование за этот и за следующие два месяца, отправитесь по домам и будете ждать дальнейших распоряжений - коротко и без предисловий пояснил полицмейстер.
  - Чего??? - возмутился и едва не сорвался с кресла Элет - простите меня, мой лорд я....
  - Ленай! - строго осадила его наставница, но лорд Динмар поднял руку, призывая к тишине, и продолжил.
  - В виду опасности и потерь которые мы понесли, я приостанавливаю деятельность нашего отдела до разрешения сложившейся в городе ситуации. Рин, прошу вас. Конверты.
  И наставница Салет в полном молчании обошла каждого и вручила конверты с векселями. Мастер. Пуляй мрачно спрятал свой в сумку, Элет демонстративно отвернулся от своего и сделал вид, что вот-вот бросит его в огонь. Турмадин помедлил немного, потом разорвал по краю и заглянул внутрь. Райне осторожно взяла свой и так и осталась сидеть с ним в руках. Два конверта - Вертуры и Марисы достались детективу.
  - Мы рисковали жизнями... - попытался Турмадин - сэр Динмар это...
  Видимо он хотел сказать 'капитуляция' или 'унижение', но передумал, еще раз посчитал в голове сумму и опустил глаза.
  - Кислый конец для таких героев как мы - трагически развела руками Мариса - Марк, отдай мне мои деньги. Пойду, раздам все нищим и уеду обратно в Гирту.
  - Сэр Динмар - снял очки мастер Пуляй - благодарю вас. Если что, зовите.
  Без этих маленьких шутовских стекол его лицо казалось необычно-благородно-печальным. Редкие растрепанные патлы, зубастая улыбка с золотой коронкой и распахнутый на груди сюртук уже не вызывали той пренебрежительной усмешки, какой обычно встречали этого тощего пожилого человека в дешевых кабаках и распивочных, там где можно было увидеть его на людях чаще других мест. Поднявшись с кресла, он с кокой-то необычно идущей ему серьезностью приложил руку к груди, откланялся и вышел.
  - Кая - приказала наставница Салет - останься.
  - Да, моя леди - смиренно кивнула Райне и спрятала глаза.
  - Было приятно работать с вами - встал, щелкнул каблуками и отсалютовал Турмадин. В его голосе затаилось слабо скрываемые недовольство и обида.
  - Мой лорд.... - тоже поднялся со своего кресла и кивнул детектив. Как-никак почти восемнадцать лет под началом старого полицмейстера - как мы можем сидеть сложа руки? Вы разве не видите что происходит? Разве раньше мы не рисковали? Не шли до конца? А Дом на Окраине, Урм, Гирта...
  - Это решение не подлежит отмене - мягко прервал его лорд Динмар - ты вольный человек, ты многого добился. Если твоя помощь будет нужна мне, я снова призову тебя.
  - Сэр Динмар... - последовал примеру детектива Элет - это безумие!
  И они встали и молчаливой скорбной толпой вышли из гостиной.
  - Как раз, пойду пропью денежки - когда они спустились на первый этаж, громко, на весь дом, загремел помощник старшего следователя - давайте все вместе! Где мэтр Ларге? Где мэтр Басик? Катите его на тачке, будем лить ему через воронку!
  - Да! Пропьем все. Будем кататься по городу, бить бутылки и стрелять из пистолета - подхватила Мариса и тут же добавила с яростным отвращением - катитесь куда хотите, хоть ко всем чертям! Никуда я с вами не поеду! Вы все жалкие неудачники! Трусы вы все и терпилы! Презираю таких!
  И, схватив Вертуру, за полу мантии, рывком поволокла его на крыльцо.
  - А я бы тоже выпил - вздохнул Турмадин - да так чтобы как этот ваш Белый Бриг, раз и в море. Мэтр Пуляй уже уехал?
  - Да тут я - сварливо отозвался с крыльца оружейник - жду, пока вы договоритесь и возьмете карету.
  
  ***
  
  Совсем стемнело. Детектив и писательница отпустили извозчика. Не доезжая двух кварталов до своего дома, Мариса приказала остановить экипаж.
  - Откуда ты знаешь, что она жила здесь? - глядя на едва освещенный фасад каменного дома с березами, спросил детектив. Мариса не ответила ничего. Они вошли в темную парадную флигеля и поднялись по узкой лестнице на второй этаж. Здесь сильно пахло дымящей печью и кошками. Под дверями обоих комнат было темно.
  - Не вернулась - развела руками писательница. Она была расстроена и зла - а я надеялась...
  И, тяжело вздохнув, уткнулась лицом в шарф детектива. За маленьким окошком снаружи горел газовый фонарь. Тусклый свет заливал через мутное стекло маленькую, в две двери лестничную площадку. За немой дверью темнела пустая и холодная комната три на три метра, где только и помещались, что кровать-сундук, тумбочка и древний, как сама Мильда, ободранный и скрипучий шкаф. Причем кровать стояла так, то нижние ящики шкафа было не открыть, а чтобы лечь спать, надо было залезать на нее с торца. Маленькая комната для волшебницы из тайной полиции.
  - Она как-то говорила, что где-то в Грушевом предместье живет ее тетка - звонко хлопнув детектива по груди, внезапно воскликнула Мариса - завтра поеду... Но вначале они заплатят за все.
  На последних словах ее голос стал угрожающе-низким, тихим и ледяным.
  Вертура молча кивнул. Его рука сжалась на рукояти меча. Холодные пальцы писательницы коснулись его ладони и скрепили ее рукопожатием.
  
  ***
  
  Весь оставшийся вечер детектив носил воду из колодца. Он очень устал, но от тяжелой работы на душе стало хоть немного легче. Свинцовое, глухое изнеможение не давало места тяжелым, безрадостным мыслям о случившемся в этот день. Писательница растопила титан и нагрела большой чан горячей воды для мытья и стирки. Укрыв босые ноги одеялом, детектив лежал на кровати в одной рубахе-кину и, заложив руку за голову, смотрел, как на потолке пляшут отсветы пламени жарко растопленного в очаге. Он слушал, как за окнами дует ветер, и ветви кленов звонко стучатся в глиняные водосточные трубы. Откуда-то, с проспекта доносились далекие голоса. Что-то происходило в городе. Но теперь, именно в этот вечер, когда, как ему уже казалось, что он уже так близок к разгадке последовательности всех этих таинственных происшествий, он был совершенно у дел. Даже тогда, много-много лет назад, когда он только мыл посуду на кухне мэтра Спонсоне - краснощекого повара в старом форте, где в те незапамятные времена располагалась штаб-квартира тайной полиции, он чувствовал себя частью чего-то могущественного, очень важного и необходимого. Он помогал носить книги архивариуса Верита, бегал с записками из канцелярии наставницы Салет. Мыл полы в тренировочном зале учителя фехтования Юкса и все эти воспоминания юности сейчас отдавали какой-то особенно горькой и настолько трагической ностальгией, что детективу даже хотелось плакать от того, что ничего подобного в его жизни больше никогда не случится. Запретные оружие и приборы, тайны настоящего, прошлого и будущего, расследования в огромном двухмиллионном городе, государственные заговоры и сумрачные, заходящие в кабинет сэра Бенета только в темное время суток осведомители. Планы бункеров, тайных ходов, подземелий и бесконечные старые книги. Все было каким-то величественным и очень важным, а теперь от этого, казалось-бы недавнего легендарного прошлого остались только воспоминания и какая-то саднящая, исполненная разочарования горечь. Жизнь детектива была разбита всего лишь одним росчерком пера собственного лорда. Приостановлена работа отдела. Призовут если вдруг потребуется. Что он будет делать теперь? Пойдет в полицию к Тирэту, или станет частным детективом? Уедет с Марисой к инспектору Тралле, в Гирту, или просто будет лежать на диване, изредка выходя на улицу, чтобы купить еды, табака или юва, чтобы заказать дров или заплатить за комнату, пока не кончатся деньги?
  Вернулась злая Мариса. Села на край кровати, хлопнула по коленям мокрым полотенцем.
  - Лежишь? - потребовала она ответа.
  - Нет, думаю - ответил детектив - вернее пытаюсь не думать. Может быть Хелен еще жива? Мэтр Миксет же сказал, что откапали еще не все тела. И...
  - Я убью их всех - пообещала писательница.
  - Зачем? - апатично спросил детектив - нас всех отстранили. Давай поедем на юг. Придем к моему отцу, я скажу так и так.... Гранд Попси обещал, что напишет прошение о моем помиловании. Мы же спасли ему жизнь, а он не последний человек при дворе. Отец выделит домик на берегу моря и должность писаря при каком-нибудь баркасе.... А можно вообще поклянчить и ничего не надо будет делать. Там тепло, а в саду растут спелые, красные помидоры и сладкая шелковица...
  От собственных слов ему стало стыдно. Он замолчал.
  - Сладкие помидоры? - дослушав, и дождавшись, пока он не закончит, с угрозой переспросила Мариса - спелая шелковица и бассейн с чаем? А Хелен, а сэр Бенет? Это с чего это со мной ты такой размазня, или просто придуриваешься? Надоела роль героя, который всех воодушевляет на священную битву? Хочется поплакать? Да? А ты думаешь, мне не хочется? Еще как хочется!
  Мариса размахнулась полотенцем, и хотела было бросить его в огонь на клокочущий в очаге чайник, но передумала и с силой ударила им детектива. Вертура не успел перехватить удар и схватился за ушибленную грудь.
  - Давай и дальше валяйся на диване, мечтай и все такое. Думай о том, какой ты несчастненький и как все бесполезно. Что ты ничего не можешь сделать, и жизни конец. А вот Хелен, наверное, уже никто, не поможет. Жди давай, пока не постучат в дверь и не придут за тобой. Ты думаешь, что они так возьмут и простят нам бриг и все остальное? Об этом вы все подумали? Вот подумай и на, можешь сразу застрелиться.
  Она вскочила и, резко выдернув ящик стола, выхватила из него револьвер, и, не глядя, бросила его на кровать. Детектив едва успел поймать его, чтобы увесистая рукоятка не ударила его в бок.
  - Неудачники! - выкрикнула Мариса. Она схватилась за штору и уставилась в темное стекло - что ты, что Элет, что ваш старый лорд, думаете, спрятали голову в песок и все, никто не тронет, никто не обидит?
  Вертура перехватил пистолет за рукоять. Тяжелое и изящное оружие с гравированными цветами и листьями накладками удобно легло в ладонь. Длинный и изящный ствол из светлого металла, уставился в потолок. Ощущение тяжелой стали в руке придало ему сил. Он встал с кровати и подошел к окну. Протянул руки и обнял писательницу. Мариса передернула плечами, но позволила ему обнять себя. От ее влажных волос пахло лавандой и ароматным ягодным мылом.
  - Да я всегда тяжело переживаю поражения - заявил он - а еще я плачу по ночам в подушку. Пожалей меня, раз ты моя жена. Дай хоть раз сделать это при тебе.
  - Не дам - огрызнулась Мариса - ты говоришь так каждый вечер и каждое утро. Двадцать четыре часа в месяц....
  - Со второго пришествия. Напиши это в своей книжке - посоветовал детектив - герой не обязан быть из железа.
  - Шутишь? Смешно? Обязан - категорично заявила писательница - кому интересно читать про нерешительных вялых мямлей, бесхребетных размазней? Мне нет. Женщины и фортуна любят смелых и безрассудных рыцарей, непоколебимых и неподкупных героев. Знаешь, почему даже этот ленивый жирный Турмадин и трусиха Хелен полезли с тобой в ваш старый форт? Знаешь, почему даже твоя поганая Райне все время только и трещит о тебе? Даже этот пафосный Гандо до сих пор не может тебя забыть. И мэтр Тралле и леди Хельга и многие другие... Знаешь почему я пошла с тобой на тот корабль, знаешь почему я вообще пошла за тобой?
  Она резко схватила его за запястья, так что острые ногти впились ему в кожу. В свете свечи заблестели капельки алой крови. Мариса изо всех сил дернула его за руки, прижимая к своей спине.
  - Потому что ты всегда знаешь что делать! Потому что как-бы не были темны сумерки вокруг, ты всегда будешь идти до конца, искать выход! Не как те бестолковые болтуны с турнирных площадок и кабинетов. Мы не можем, мы не знаем, нам не прописали, это опасно и вообще не благословили! Ты вел за собой людей, как сэр Бенет, как Адам Роместальдус, и если ты хоть один раз сделал это, ты больше не имеешь права вот так взять и бросить всех. Оставить на произвол судьбы, опустить руки, когда ты мог что-то изменить. Ты понимаешь это? Я знаю по себе - раз не сядь за книги, и ты неделю не прочитаешь и не напишешь ни строчки. А ни у тебя, ни у меня нет этой самой недели. Сколько тебе осталось? Что может случиться завтра? Ты будешь сидеть и ждать, а ведь завтра может быть уже поздно, и ты не успеешь сделать то, что было нужно, то что был должен, и тогда, может быть погибнут другие. Этот глупый и трусливый Элет, этот грязный неряха Турмадин.... Кто следующий? Твой высокий лорд Динмар, леди Салет?
  Она выхватила из его рук револьвер и взмахнула им так, что едва не попала детективу в лицо, схватила обеими руками и закусила ствол. Острые зубы яростно лязгнули по металлу. Вертура словно опомнился ото сна.
  - Я думаю, у мастера Ди есть какой-то план - проговорил он - все это неспроста. Он уже почти шестьдесят лет как начальник тайной полиции и он бы не приостановил работу отдела, если бы на то не было веских причин. Быть может, он подозревает кого-то в предательстве. Турмадина? Он как-то больно легко вырвался из плена. Ризета? Он тоже живет в порту, как и те, кто подвергся массовому гипнозу. Райне? Она была в форте, и я не видел, успел ли Дузмор вколоть паразита. Элета - показная простота, слишком твердое алиби. Гирке? Кто она такая вообще? Откуда она взялась у нас? Доктора - мало ли что могло присосаться к нему в лаборатории... Тебя и меня? Прежде всего, выяснить мотивы сэра Динмара. И найти этого Бингу. Это точно он поджег контору. Пока мы сидели в кафе, вернулся в комендатуру с полицейским офицером, застрелил его и гвардейцев, устроил пожар. У меня остались снаряды, которые вынул из стены в доме Зулета и из обгоревших костей Турмадин. Надо отнести их Пуляю, пусть сравнит. Если они одинаковые, то тут все ясно. Хекстон и Бинга. Барон Корсон, Алисия и Луиза Вальдэ. Профессор Розенгарден и кто-то из трех высокопоставленных персон. Полковник Гигельмот отметается. Лорд Киминг - слишком внезапное назначение для ничтожной фигуры. Комендант Лерион - возможно. Но он все свалил на Тирэта. Генерал Барнау мертв. Остается магистр Ранкет. Заперся в своем замке. Он и есть тот, кто знает, что к чему. И еще Верит - у него остались списки и черновики наших архивов.
  Мариса сосредоточенно молчала. Рассуждая, детектив не видел ее лица. Слышал только, что она сосредоточенно водит стволом револьвера по лицу.
  - Мы раскроем это дело. У нас есть все улики, уверен, мы видели достаточно, осталось только сопоставить факты, найти недостающие и мы.... Добавим в медовый месяц барона Корсона ведерко дерьма.
  - Отличный план - резко вырвалась из его объятий, белым вихрем длиннополой ночной рубахи-кину, пролетела по комнате и приставила к его лбу ледяной ствол револьвера Мариса. Ее темные глаза сверкнули непреклонным сумасшедшим огнем. Пламя плясало на светлых руках и обнаженных лодыжках. Растрепанные волосы рассыпались за плечами темным каскадом, так что теперь она была похожа на деву-воительницу с картинки какой-то старой-престарой книжки. Держа пистолет на вытянутой руке, она отвела плечо и слегка отставила назад левую ногу, чтобы компенсировать отдачу выстрела и, задрав подбородок, исподлобья смотрела в лицо детектива. Она склонила голову, губы скривились в страшной непреклонной улыбке.
  
  ***
  
  - Ох. Что-то мне нехорошо - вздохнул Элет - что за дрянь тут сегодня наливают? Разбавили больше обычного?
  Они сидели в 'Постовом'. Полицейская закусочная находилась в западной части комендатуры и выходила окнами на проспект Лордов. Пламя пожара совершенно не коснулось этой части здания, и агенты сразу же после приема у лорда Динмара, не долго думая, завернули именно в нее, где и заказали себе большой кувшин юва с закуской. В зале было людно - помимо собравшихся тут полицейских из других комендатур, пришедших поглазеть на пожарище, потрепать языками и поддержать коллег, в 'Постового' завалилось не меньше трех десятков солдат из закончившейся дневной смены караула. Все кричали, требовали музыки и юва, стучали кружками и каждый старался переорать весь зал.
  - Лила, любовь моя! - кричал Элет в ухо Гирке - прошу вас, закажите нам еще!
  Он был уже изрядно пьян. Канцелярская дева в очках ловко вырвалась из жирных объятий Турмадина, подмигнула жующему купленный на перекрестке бутерброд мастеру Пуляю и стремительно исчезла в толпе. Только сверкнули больше круглые очки в массивной черной оправе. Миг и где-то у раздачи мелькнули рукав ее светло-голубой мантии и длинный густой хвост черных волос. Мужчины многозначительно переглянулись.
  - Прелесть! - отсалютовал кружкой Турмадин.
  - Ага! - самодовольно согласился Элет - мэтр Пуляй, а вы как думаете?
  - Я вот думаю, что вы такие балбесы, а юная леди проводит с вами время! - усмехнулся Пуляй и налил себе юва.
  - А что, ей еще, сидеть за книжками что-ли? - возмутился Элет - библиотека-то сгорела!
  - За вышиванием - вставил и свое мнение Турмадин - вот сейчас она вернется, и я попрошу, пусть вышивает мне рыцарский платок! А лучше мантию, как у Вертуры!
  Как раз в это время Гирке подошла к высокому столу, где насыпали закуску и разливали юво. Сделав неуловимое движение, проскользнула за спиной шинкаря в коридор на кухню. Ловко вытянувшись вдоль стены, пропустила катящего в зал бочку юва мальчика-слугу. Скользнув в тени, увернулась от вышедшего с кухни, чтобы скусочничать казенного мяса усатого повара. Только мелькнули аккуратные тяжелые складки рукавов ее шерстяной мантии и белые чулки над грубыми кожаными мокасинами, как она уже была между дверью жаркой и сумрачной полицейской кухни и почерневшей от сажи кирпичной трубой очага. Прямо перед ней, на огромном столе, сосредоточенно орудовали ножами двое утомленных буйными аппетитами посетителей помощников повара. Шинкуя капусту и морковку, они сталкивали ее с края стола в огромный, бурлящий посреди комнаты, наполненный аппетитным желто-зеленым варевом с помидорами и перцем котел. Приметив движение, один поднял голову, но канцелярская дева, словно почувствовала его взгляд и, легким поворотом на носках вышла из его поля зрении. Усталый подмастерье только вздохнул и промокнул передником взмокший от натуги и жара перетянутый черной мохнатой лентой, чтобы пот не лился в глаза, лоб. В зале снаружи гнусаво взвизгнула настраивающаяся скрипка. Волком завыла труба. Нестройно загремели скамейки. Полицейские и солдаты с приветственными возгласами вскакивали со своих мест, чтобы поскорее собраться в веселый хоровод - отвязный деревенский танец для большой компании напившихся мужчин.
  - Веселятся! - в злорадной зависти проворчал тот из подмастерьев, что пониже и покрепче.
  - Ничего-ничего! - подбодрил второй - вот доварим супешник и тоже вдарим! И пусть мастер Гимп там сам кувыркается!
  И ножи еще яростнее застучали в такт начавшимся снаружи танцам.
  - Мэтр Пуляй, ну-ка давайте с нами! - бросаясь в лихо пляшущую толпу, призывно заревел Турмадин - где леди Лила? Куда девалась эта чертовка?
  - Прихорашивается для вас! - по-офицерски, будто говоря это даме, щелкнул каблуками и отсалютовал Элет. Пригладив волосы и оправив воротник, он тоже, без промедлений прыгнул в зал, где хоровод уже сменился двумя хлопающими в такт и не в такт шеренгами. Виолончель и гитара рвали струны медиаторами, наполняя воздух заветными для каждого пьяного сердца тремя аккордами. Даже если вы не учились бальным танцам и всю свою жизнь провели за сохой, пикой или конторским столом - нет ничего проще, чем напившись юва и закусив хлебом с чесноком станцевать джигу.
  - А ну! - захлопали шеренги и Элет с Турмадином, схватившись под локоть и весело размахивая рукавами-крыльями, завертелись между рядов и разошлись по разным шеренгам в дальнем конце зала. Следом за ними между весело хлопающимися и едва не падающими от смеха полицейскими уже вертелась вторая пара - капитан Касет и толстый интендант Тукс. А за ними - постовой Мюк, тот самый, которого когда-то давно сунули головой в очко клозета на улице Подвалов и усатый долговязый стражник Писет - и так каждый с каждым, пока в начале хлопающего строя снова не оказались Элет и Турмадин. Один - высокий и могучий сорвал с какого-то стола чужую кружку и танцевал с ней как с мечем, а второй спрятал очки чтобы они от скачки не улетели в зал, выставил вперед толстое брюхо и, высоко закидывая ноги в такт музыке, подслеповато вглядывался в топу в поисках нежданно-негаданно бросившей его Гирке.
  Тем временем канцелярская дева дождалась, пока очередной кочан капусты не превратится в крошево и не окажется в котле и пригляделась к темным, трясущимся от грохота музыки, смеха и топота стенам. Примерившись, она скользнула в угол к шкафу с посудой, ловко сунула между стеной и полками руку, и, поддев доску с необычайной легкостью свернула стеллаж. Полка опрокинулась. Медные котлы и кастрюли с грохотом поскользнувшегося на катке духового оркестра, зазвенели по всей кухне. Последней к ногам озадаченных подмастерьев упала большая бронзовая крышка.
  - Бе! - разочарованно выругались повара - ну кто складывал!
  И они наперегонки бросились к опрокинутому стеллажу и так и встали перед ним в ожидании, кто первым нагнется чтобы начать убирать. Именно в этот миг канцелярская дева ловко обошла вокруг трубы и, нечеловечески стремительным движением раскрыв свою поясную сумочку, достала из нее маленький сероватый пузырек, отщелкнула пробку и вылила его в суп. Словно почуяв неладное, подмастерья одернулись к котлу, но было уже поздно. Развернувшись на носках, Гирке сделала окрестный шаг и прижалась спиной к трубе очага вне поля зрения кухарей.
  Подмастерье что чуть повыше сорвал с головы повязку и со вздохом утер лицо.
  - Что встали-то? - на пороге уже возвышался усатый и сутулый мастер Гимп. Дожевывая казенный бутерброд, он грозно взирал на разгром - прибираться-то кто будет, а?
  И он спустился по ступенькам в кухню, причем Гирке прошла как раз за его спиной так, что растерянные подмастерья, только и успели, что распахнуть от изумления рты. Светлая, как голубой лунный призрак, тень на миг проскользнула за плечами грозного мастера полицейской кухни и вылетела в коридор.
  - Сейчас все уберем... - растерянно схватился за большой котел тот подмастерье что потолще.
  - Убирайте-убирайте - мастер Гимп взял поварешку и ломоть белого хлеба, зачерпнул супа, смачно и с брызгами подул на него и сделал большой и шумный глоток.
  - Помои - выплескивая остатки в чан, с видом знатока, сообщил он - это вам не Джульбарс-тулл.
  Когда музыканты слегка подустали и столпились перед прилавком чтобы получить внеочередные кружки юва, а публика в изнеможении попадала на скамейки, придерживая ногой дверь в кухонный коридор, на пороге появился усатый и исполненный гордости, мастер Гимп. В его могучих руках на торжественном алом полотенце покоилась огромная кастрюля полная горячего свежего ароматного супа. Толпа приветственно зашумела, а повар задрал нос и сделал такой важный и горделивый вид, словно в его руках был не котел с дешевой полицейской баландой, а праздничный торт, какой готовят на столичный, проводимый в королевском дворце раз в двенадцать лет конвент.
  - Ва! - приветственно взвыла голодная толпа. Застучали миски, зазвенели монеты.
  - Ох и хорош супец! - хватая ломоть хлеба, зачерпнул ложкой густое варево Элет.
  - Ага! - довольно отозвался Турмадин - Лила, я угощаю! Вам налить?
  - Наливайте! - зажато улыбнулась, смущенно сверкнула своими огромными очками и, словно отрезав взмахом рукава, заявила Гирке.
  И Турмадин вразвалочку заспешил к раздаче, чтобы угостить даму дешевым полицейским супом-ассорти из капусты, картошки, кабачков, гороха, крапивы и крошечных как патроны тридцать второго калибра из стены мансарды банкира Зулета, по-северному вечнозеленых помидор.
  - Комедия в трех лицах - сверкнул золотым зубом Пуляй. Он оторвался от своей маленькой, исписанной столбиками какого-то незнакомого языка, книжки и покачал головой - обожаю полицию за ее серьезность даже в самых глупейших положениях.
  И, откланявшись, допил свое юво и вышел. Элет совершенно забыл о том, что контрабандист не скинулся за выпивку.
  - Знаете Лила - признался он, нависая над сидящей рядом, пожимающей плечами, Гирке - это конечно все чудовищно, Хелен и все такое, ну вы же понимаете меня, что я хочу сказать. А сказать я хочу вот что. То, что полиция это полиция. Долг, понимаете? Честь мундира, рыцарский кодекс. Ну да это очень тяжело, а вы первый раз, но мы тоже все никак не можем привыкнуть....
  И вечер продолжался. Юво, музыка и суп лились рекой, а в закусочную заваливались все новые и новые полицейские - заканчивалась вечерняя смена, и надо было поесть перед уходом домой. А те, кто уже покушал и выпил, махали рукавами оставшимся и отчаливали в ночной дозор, в темноту. Никто и не подозревал беды, и даже не насторожился, когда гуляки начали покидать зал поодиночке и даже подвое и потрое, а из клозета под лестницей потянуло подозрительно густым, щекочущим ноздри запахом необычайно концентрированного полицейского супа.
  - Я на минутку - с важным видом закивал своей даме, заиграл лицом, Турмадин и, многозначительно подпрыгнув, в темпе джиги засеменил в дальний угол к лестнице. Но тут его уже ждала целая очередь прижавшихся к стене закусивших губы и теребящих пояса, солдат и полицейских. Недоуменно поморгав, Турмадин бросился наверх в комендатуру, где на втором этаже между комнатой долговых приставов и архивом нераскрытых дел располагался еще один туалет. Ненависть рыцаря была безгранична, когда он обнаружил, что и здесь уже стоит очередь, а какой-то курьер осторожно стучит в запертую дверь кабинета интенданта Тукса.
  - Я занят! - в стыдливом отчаянии восклицал из-за запертой двери тот.
  - Сэр Турмадин! - из распахнутой двери канцелярии вышел, нахмурился Тирэт - ради всего святого, что за бардак?
  - Минуточку.... Я сейчас... - простонал рыцарь и, невзирая на недоумевающий взгляд заместителя коменданта, бросился прочь, во двор.
  Не прошло и часу, как к наполовину обгоревшему зданию полицейской комендатуры подъехал черный орденский дилижанс, а следом еще две груженых отправленными на послушанье в госпиталь монастырскими братьями повозки. Высокий черный доктор в скрывающей лицо герметичной маске зашел в зал и, перешагивая через мрачно взирающих на него, рассевшихся и разлегшихся в изнеможении по полу, источающих непомерное зловоние полицейских, прошел в дальний угол. Миновав пристроившегося со спущенными штанами на огромной медной кастрюле, яростно грозящего едва живым от страха подмастерьям большим поварским ножом мастера Гимпа, прозондировал с порога кухню.
  Безошибочно определив источник заразы, он подошел к наполовину опустевшему котлу с супом, заглянул в него и бессовестно зачерпнул пробиркой.
  - Это не мы! - взмолился один из подмастерьев, тот, что пониже и потолще - гнилую капусту завезли! Мы предупреждали! А он не слушал! - и он ткнул пальцем в мастера Гимпа.
  - Не ваше дело орал! Коксам на пожрать сойдет, говорил! - наябедничал и второй.
  - Молчать лоботрясы! - злобно взмахнул ножом повар и тут же скрючился на кастрюле, забурлило, потекло, и повар со стыда спрятал голову в алом кухонном полотенце.
  Но доктору было явно все равно.
  - Это смертельно? - с тоской обозревая свое поверженное внезапным мором полицейское воинство, вопросил Тирэт.
  - Полагаю обычная магнезия - снимая с лица дыхательную маску и выключая зеленый фонарь на виске, коротко ответил доктор.
  И, оставив монахов развозить по госпитальным домам стонущих, охающих, клокочущих и истекающих супом полицейских, запрыгнул в дилижанс и укатил прочь. Остались только Тирэт, толстый полицейский доктор, которому было уже совсем не до шуток со смехом, два десятка вызванных с дальних постов и из караулок офицеров и рядовых, да несколько едва держащихся на ногах снобов, что, предпочли напиваться одним ювом. Как и коварная Гирке, они так и не снизошли до пикантного шедевра казенной полицейской кухни, о котором даже сам его создатель, маэстро кулинарных искусств, мэтр Гимп так пренебрежительно отзывался - 'помои'.
  
  ***
  
  - А здесь, если бы мы были в глупой книжке, ты должен был выбить пистолет из моей руки. Я бы нажала курок и обязательно прострелила бы часы. Ты бы схватил меня, а я бы с грохотом выронила пистолет, расплакалась и бросилась тебе на шею со слезами любви - отвела от виска детектива револьвер Мариса - но в моей комнате нет часов. И все это так глупо....
  Она села на кровать, сложила руки на коленях и, многозначительно отвернулась к стене.
  - Ты проверяла, сможешь ли убить меня, если я стану автоматом, предателем или заражусь корнем Мо? - присел рядом детектив.
  - Плохая попытка - кивнула писательница - чувства - мое самое слабое место. Я хочу быть с тобой и мне плевать на все. Только с тобой и всегда. Потому что до этого не было ничего. Абсолютный ноль. Адронный вакуум. Космическая пустота. И какой смысл после этого пробовать стрелять или не стрелять, если все равно, потом не будет ничего?
  Она улыбнулась и ласково взяла его руку в свои ладони. Притянула ее к груди. Вместо креста у нее на шее темнел крошечный и черный, как ее глаза, острый и блестящий кусочек звездного камня. Тот самый, что она нашла, после звездопада в Гирте. Она сжала ладонь детектива на кулоне и скрепила его пальцы пожатием. Она улыбалась. Наверное, первый раз за тысячи лет, детектив увидел на ее лице ни гримасу, ни маску, ни ухмылку, а настоящую, исполненную какой-то безграничной звездной тоски счастливую и безмятежную, какую он видел на ее губах, только когда она спала, улыбку. Ее темные глаза сияли мягким звездным огнем, а весь облик был словно исполнен какого-то льющегося через ее лицо мерцающего лунного света. Темные душистые волосы рассыпались по плечам. Несколько прядей упало на лоб. Вертура коснулся их и отвел от ее лица.
  - Полгода назад я пришла за тобой, потому что поняла, что больше я не могу быть одна. Все, что было раньше, одиночество, отчаяние, ледяной холод. Все отступало, как только я представляла себе твой облик. Как это было прекрасно! Но ты не серебряный принц Альтаира, не рыцарь с картинки, и не сошедший на землю ангел. Пока мы здесь и не разлучились со своими телами ты, как и я, простой человек. Я верила и надеялась что мы, взявшись за руки, будем лететь сквозь ночь. Всегда и вместе, как лунная королева и звездный рыцарь.
  Ее пальцы мягко обняли его руку. Она подняла глаза на детектива и прошептала.
  - Прости мне, что всю жизнь видела в тебе только свои мечты. Терзания... вздохи о творчестве и пути, об истинной любви. Мечты о чем-то очень идеальном и важном. А ты всегда был гораздо лучше, чем я думала о тебе. Лучше, потому что это были просто желания, ожидания и что-то там еще, а ты всегда был настоящим, всегда был таким, каким был. Ты всегда был рядом, когда мне было грустно и плохо, пытался помочь всем окружающим и мне. Ты всегда воодушевлял меня на что-то большее... На эти самые мечты. И ты нужен мне не потому, что ты, детектив или умелый агент, не потому что ты нянчишься со всеми моими глупым идеями, а просто потому что для меня ты самый лучший. Смертный рыцарь для звездной девы.... - она склонила голову ему на плечо и тихо-тихо засмеялась - первый и единственный раз на этой земле.
  Что-то незаметно изменилось в ее образе. Черты лица, взгляд, улыбка. Словно уродливая и грубая маска спала с ее внутреннего облика. Годы в приюте, смерть сестры, нищета и голод, колледж для девочек и жестокий взрослый мир стандартов, суждений и мужчин. Все что сделало ее жестокой, злой и сильной, все, что заставляло ее брать в руки перо - ведь творчество это единственное, где даже самый измученный и забитый человек может всегда найти место, чтобы быть самим собой, все отступило в один момент. Тот самый, когда повинуясь порыву, она решила в очередной раз бросить вызов миру, бросить вызов самой себе. Она считала, что стала сильной и может все. Считала что после Белого Брига и беседы с наставницей Салет, которая обещала научить ее пользоваться ее даром перемещения, для нее больше не осталось никаких преград, а смерть единственной подруги в этом чужом городе придало ей какой-то еще более яростной и отчаянной силы. Но все это запнулось об одно легкое движение. Всего лишь поднять пистолет, навести его на единственного по-настоящему любимого ей человека и нажать на курок. Именно в этот момент, когда она стояла перед ним, гордо отведя плечо назад и вскинув голову - как воительница с картинки из старой рисованной книжки, она почувствовала, как внезапно и резко переменился вокруг нее мир. Словно открылись глаза. Она могла бы заплакать от раздирающей грудь, щемящей боли, могла бы броситься к нему на шею, могла бы потребовать обнять и поцеловать, или принести фужер вина, или что еще. Но она не сделала ничего из этого. Она просто сидела на кровати, держа его ладонь на своей груди, смотрела в его зеленые и отчего-то очень ясные и светлые глаза, и, улыбалась, чуть склонив набок голову.
  Словно повинуясь какому-то таинственному и необычно легкому стремлению, она слегка подалась вперед и едва-едва, словно первый раз, коснулась губами его губ. Его губы дрогнули, отвечая ей. Их пальцы сжались еще крепче. Пламя камина качнулось в такт легкому, по ошибке залетевшему в печную трубу порыву ночного сквозняка. В комнате было почти жарко. Лунный свет лился через плохо прикрытые шторы. Над Мильдой стояла необычной ясная, холодная и ветреная осенняя ночь.
  
  ***
  
  Глава 13. Лунная дева и ночной кошмар.
  
  ***
  
  - Мы едем к Вериту - глядя в потолок, заявил Вертура.
  - Да - с готовностью кивнула Мариса, гулко хлопнула ладонью по его по плечу и села на кровати. Она смотрела куда-то в сторону окна, словно полная луна звала ее в ночь. Пламя очага отражалось в темных глазах и черном, блестящем осколке небесного камня на ее груди.
  - Эта бытовуха... - обернувшись к детективу, своим обычным тоном заявила писательница - просто убивает меня. Что за идиоты любят читать и писать про это во всех своих книжках? Кто как оделся и кто что сделал? Тебе никогда не было противно от всего этого? Герой должен быть всегда на коне, а когда не на коне, тогда в баре. Это придает повести эпичности. Никаких носовых платков кроме рыцарских, порошков от кашля и ванильного мыла в тазу по утрам. Только всегда точно идущие часы, наполненные чашки кофе, готовые к бою кони и заряженные пистолеты!
  - Согласен - любуясь, как лунный свет отражается на клинке его короткого меча, кивнул детектив - люблю художественную литературу и вкусовщину за то, что всегда можно опустить все ненужные моменты.
  Они стояли на крыльце дома Марисы и смотрели в бездонное, необычно синее и ясное ночное небо. Легкие и стремительные облака мчались с северо-запада на юго-восток, иногда заслоняя необычно яркую и бледную полную луну. Таинственный белый свет отражался в окнах, мерцал на флюгерах и жестяных водостоках крыш. Тревожил сон беспокойных лунатиков, поэтов, музыкантов и кошек, что чувствуя это мистическое, озаряющее мир всего один раз в год, сияние октябрьской луны, вздрагивали во сне, представляя себя огромными и ловкими хищниками, что бесшумно мчатся по крышам залитого лунным светом огромного и темного города. Развалившись на подушечках и ковриках, пристроившись на тряпках в углу крыльца, или под столом на кухне, они мурлыкали во сне, топорщили усы и поводили лапками и мордочками, а иные просыпались, подходили к окнам и вглядывались в это темное, холодное и ветреное небо. Настороженно вслушивались в шепот деревьев за окном, и в этот момент, внимательному стороннему наблюдателю даже могло показаться, что это души давно умерших людей, что не заслужили ни рай, ни ад, воплотившиеся в этих таинственных и грациозных животных, раз в год, в канун ноябрьского полнолуния всматриваются за окно и пытаются вспомнить свои давно прошедшие человеческие дни.
  Не спал в эту ночь и кавалер Вайриго. Заложив руку за голову, он лежал в одежде на своей жесткой монашеской постели, смотрел на росчерки рамы окна на противоположной стене. Все фонари на Кленовом бульваре погасли, и только луна заглядывала в окна комнаты, да горели глаза сидящего на подоконнике и глядящего в ледяное северное небо черного орденского кота Мякка. Не спал и курящий за столом трубку за трубкой в своем кабинете Тирэт. Когда распахнулась дверь, он вздрогнул. В огромном, наполовину сгоревшем здании полицейской комендатуры Южного района в эту ночь почти не осталось способных стоять на ногах и держать в руках оружие людей. Заместитель коменданта было выдвинул ящик стола, где лежал всегда заряженный пистолет. Но на пороге стоял облаченный в доспех, подпоясанный мечем Вертура, а рядом с ним, тонкая и стройная по сравнению с закованным в латы мужчиной, держа его за руку, глядела на заместителя коменданта горящими глазами Мариса.
  - Нам нужна легкая броня - указал на писательницу детектив. Тирэт кивнул и молча снял с шеи цепочку с ключом. Вставил ее в скважину под портретом короля Арвестина и открыл потайную нишу в стене.
  - Ретро! - примериваясь как к зеркалу к портрету благородной женщины на стене - Вероники Берро, жены и компаньона того самого известного инспектора прошлого столетия, крутанулась на каблуках Мариса. Черный, изготовленный из эластичного легкого материала нагрудник с оплечьями и набедренниками отлично сидел на плечах и талии писательницы. Казалось, изготовленный на ловкого и гибкого пажа, или самого Тирэта в его далекой молодости, он идеально подошел высокой и стройной Марисе.
  - Найдите этих мерзавцев и покарайте их - повернул дверцу шкафа Тирэт и продемонстрировал писательнице большое зеркало, чтобы она могла оправить шарф, шляпу, волосы и одежду.
  Мариса кивнула. Все было готово. Осталась только черная папка с синей лентой, которую заместитель достал из шкафа и протянул детективу.
  - Это тайное постановление - сообщил он - но я слишком хорошо знаю вас и не собираюсь исполнять его. Я должен был арестовать каждого из вас под предлогом поджога и саботажа, и передать им в замок, чтобы они казнили вас, как сэра Бенета, но они не дождутся этого. Отнесите эти бумаги сэру Динмару или маршалу Гарфину. Время действовать и как можно скорее. А там посмотрим. Армии сэра Гандо и маркграфа Вальсона готовы выступить с минуты на минуту, но если они не поторопятся, сэр Эмери разобъет их поодиночке. Слишком многие пойдут за ним ради сиюминутной выгоды, не задумываясь о последствиях. Прощайте, если мы больше не увидимся - Тирэт приложил руку к груди и поклонился - многие говорили о вас, что вы бездельник и дилетант, но большинство из них либо продали душу дьяволу, либо мертвы. Я верю в вас, Мрак Вертура, сделайте, все, что в ваших силах. И да поможет вам Бог.
  Детектив кивнул и принял папку. Они откланялись и покинули полицейскую комендатуру. Тирэт поправил свою форменную сине-золотую бригандину, которую не снимал на службе с той самой ночи, когда из подвала полицейской комендатуры начали подниматься ожившие мертвецы, достал и положил на стол свой пистолет и снова закурил. Тусклый свет свечей и дымное мерцание почти погасшего камина едва затмевали льющийся в окна пронзительный лунный свет.
  - Я умираю.... Найдите их, отомстите за меня - шептал детективу лежащий в дизентерийном бараке на соседней улице Турмадин. Лилабет Гирке сидела у изголовья его постели и прикладывала ко лбу рыцаря ледяную руку. Тот вздрагивал от каждого ее прикосновения и пытался потеплее укутаться в толстый кусачий плед. Его бил озноб. Весь барак был полон привезенных из комендатуры солдат и полицейских. Мрачные монахи носили воду, горшки и мешки с горячей солью и песком. Вглядевшись на прощание в изможденное страданием лицо друга, детектив ободряюще хлопнул ладонью по рукам больного и вышел. За его спиной внимательно блеснула большими круглыми линзами в массивной черной оправе загадочная Лилабет Гирке.
  - Еще материалы? - открывая дверь ночным гостям, недоверчиво поинтересовался Верит. Старость и бессонница окончательно взяла верх над вышедшим на отдых архивариусом. Он спал днем и работал по ночам. Окончательно теряя остатки зрения, перебирал книги, составлял каталоги, делал выписки и перерисовывал на заказ чертежи. В книжном магазине известного коллекционера, путешественника и основателя тайного студенческого общества 'Сонная Кошка', Аркина Эмрита, всегда находилось что-нибудь новенькое, что интересовало ищущих знаний посетителей.
  - Фотографии Замка на горе? - лукаво прищурив глаз, переспросил Верит - они засекречены и запрещены. Мне отрубят голову. Дважды. Мэтр Холек, это афера тысячелетия, и раз уже дело идет к концу света, я тоже хочу поучаствовать во всем этом.
  И он надолго удалился в книгохранилище и спустя несколько томительных минут в обществе жарких газовых ламп и огромных библиотечных, отмеряющей каждый час писком клаксона часов, он вернулся с большим деревянным ларцом.
  - Это же записи из архива! - перебирая папки и разглядывая живые подписи и старые, выцветшие печати детектив - планы секретных этажей! Бункер ноль семь. Шахты пуска баллистических ракет! Рельсовая артиллерия и подземные доки для воздушных кораблей!
  - Стабилизаторы искажения, концентраторы барьера, мезавременные генераторы энергии - тыча сухим пальцем в кадастровый план, загадочно улыбнулся и кивнул Верит - вся гора Мартас - это огромная подземная крепость и замок на ее вершине, это только верхушка айсберга. Это может быть очень опасно, но вы должны передать бумаги мастеру Ди.
  - Расщепительное оружие. Порталы, синтезаторы гибридной ткани и усилители искажения - продолжал Верит - это один из крупнейших стратегических арсеналов и производственных комплексов Северного Королевства на северо-западном побережье. Сейчас он в распоряжении барона Эмери. Все, что запрещено Лирской конвенцией о неприменении магнетического и эмиссионного оружия, искажающих технологий, мутагенов и иного оружия массового поражения. Военная мощь, которая уже почти полторы тысячи лет сдерживала экспансию Архипелага и сохраняла мир от новой войны.
  - Но разве они еще не превратились в труху? - изумился детектив - кто ухаживает за всем этим?
  - И вы и вправду думали, что Академия и Орден просто так готовят специалистов по тем наукам, которым нет места в нашем 'просвещенном', 'цивилизованном' мире? Просто так к нам постоянно приезжают специалисты и ревизоры из столицы? Откуда берутся люди, которые проектируют и дорабатывают электрические машины, ремонтируют и изготовляют гибридных животных и людей, вскрывают и оперируют мозги, подбирают присадки для пуленепробиваемых доспехов? А воздушные корабли? Летают просто так, никто не строит и не чинит их? А генетически модифицированные растения, лошади-цуборги, антигравитационные экипажи, и мономолекулярные композиты? Что вы знаете о науках и книгах? То, что вы проглядели по диагонали предисловие к 'Введению в неофизику' и ничего не поняли, потому что она написана для тех, у кого есть высшее образование, кто легко читает на научном языке. Что вы знаете о тех, кто служит в Ордене Архангела Михаила? О том, какую клятву дают сироты и калеки, кого принимают в его ряды, кому дают новые конечности и исцеляют от болезни в обмен на служение. О проданных с рук на рынке детях, когда матери не хватает денег на выпивку. Об умерших, у которых вынимают мозг и вставляют его части в машины. Что вы знаете о столице? О том, каких специалистов готовят в Королевской Политехнической Академии? Об Архипелаге, об университете Мирны?
  - Ну в Гирте... Наверное все-таки ничего... - покачал головой детектив.
  - Да! - яростно листая страницы, закивал Верит - многое не так как кажется нам. Но это позволяет сохранить мир таким, каким он есть. Удержать от падения в хаос... Да под завесой науки и прогресса и по сей день совершается много темных дел. Но нет ничего созданного человеком, что было бы абсолютным злом. Бог будет судить нас не за то, что мы убили злодея, а за то, остановили мы преступника не дав совершить злое дело, или остались в стороне. Он дает нам шанс проявить себя, исправить то зло, что по безответственности и алчности поддавшихся искушению богачей и политиков, искажает наш мир. Но эти лирика. Тут много бумаг. Это схема стационарного портала. Это понадобится сэру Динмару. Отсюда можно привести в действие мегалиты, чтобы открыть портал из бункера под Собором Архангела Михаила на северном берегу Ниры. Это сооружение построили как раз на случай воины. Если Собор или баронский Арсенал будут в осаде, всегда можно перебросить десант или выживших между укреплениями. Конечно, если на портале есть заряд. Но для этого есть генераторы, если они не дестабилизированы...
  - Портал для переброски войск? Его можно использовать для атаки на замок? - спросил детектив - как тот портал у банкира Зулета...
  - Можно - согласился Верит - но чем больше масса, тем больше потребуется энергии для поляризации мегалитов. Не спрашивайте меня как. Я всего лишь собираю книги. Поинтересуйтесь у всеми вами так любимой леди-наставницы. Вот уж ей есть, что рассказать о нашем нынешнем мироустройстве и поддерживающим его машинах. Так и еще. Геостатические снимки, вот, я их тоже вам положил, надеюсь пригодится. Фотографии. Галереи замка. Зал для приемов. Баронский парк. Это беседка на утесе. Отличное место, очень красивый вид.
  - Но там цуборги, люди-собаки, ожившие мертвецы, охрана замка и баронская гвардия. Сомнительная перспектива... - поделился соображениями детектив.
  - У нас есть револьвер - хлопнула себя по кобуре Мариса.
  - Что делать - хрипло засмеялся архивариус - пусть решают старшие. На то сэр Динмар и полицмейстер. А наше дело - без рассуждений следовать его распоряжениям.
  - Он приостановил работу отдела - возразил детектив - но раз он сам отказался от моего служения, я сам продолжу это дело. Я передам ему ларец.
  И, не дождавшись ответа он с треском захлопнул крышку. Архивариус зловеще улыбнулся, оставил на столе несколько выцветших до белизны фотографий и понес оставшиеся в архив. Вскоре он вернулся с другой коробкой.
  - Это копии списков тех, кто находится под подозрением в измене.
  - Сэр Бенет и мэтр Ризет все-таки вели наблюдения и фиксировали их? - с изумленным восхищением схватился за бумаги детектив - последняя редакция неделю назад.... утверждено леди Вилле...
  - А вы думали вам, обалдуям, расскажут сразу все секреты? Доверят столь важное дело? - сверкнул своими узкими очками архивариус - сэр Бенет, леди Вилле, сэр Роместальдус... вы должны гордиться, что они вообще разговаривали с вами. Кто вы такие, чтобы эти великие люди до вас снизошли? Это право еще надо заслужить!
  - И синдик Дирро Бинга на первой странице. Тут есть два адреса. И один подписан, что это официальный, но его там почти не бывает и что из-за дверей отвечает специальная машина.... А вот о банкире Зулете. Он спонсировал исследования в области получения энергии из человеческой крови и продления жизни? Сублимация жизненного и ментального потенциала в....
  - Да, это старое дело - кивнул архивариус - уже много лет они ведут эти изыскания чтобы найти альтернативу сложным генетическим технологиям к которым их никогда не допустят ни Архипелаг, ни столица, но у них ничего не получалось. До недавнего времени. Пока им не помогли.
  - Профессор Розенгарден. Профессор истории и антропологии оккультных наук.... - подсвечивая газовой лампой лист бумаги, прочла Мариса - вот компания! Как у нас в Гирте, один в один! Все ясно, чем они там занимались. Копались в библиотеках, искали запретные книжки, чтобы стать самыми красным перцами в огороде и подчинить себе весь мир. Им предложили тайные знания, а они и повелись! Поскакали на задних лапках, как собачонки за куском колбасы.
  - Лечебная установка на крови - продемонстрировал лист бумаги детектив - вот что они исследовали в доме Зулета и зачем им были нужны подопытные пациенты.
  - Она стабилизирует жизненные процессы с помощью концентрации биомагнетической энергетики - схватил и убрал в папку лист, Верит - замедляет старение, продлевает жизнь....
  - Это как вампиры, которые пьют кровь? - вставила свое слово Мариса.
  - Какие к черту вампиры? - огрызнулся Верит - это научно-магический прогресс!
  - Вальдэ привезли новые методики и знания, сделали возможным чтобы это работало на самом деле, а магистр Ранкет и сэр Эмери и многие другие вложились в эти исследования.... - пробегая глазами списки аннотации, заключил вслух детектив - но они знали, что подобные изыскания очень опасны и запрещены и ни совет конфедерации, ни сенат, не одобрит этого, а возможно и предпримет крайние меры, вплоть до открытой интервенции. Так что все знали, но молчали и были готовы пойти на этот конфликт. Это то, о чем говорил Стулс! Теперь понятно в чем дело! И им было плевать на всех ради собственных шкурных интересов.
  - Вы молоды, вам не понять - стыдливо опустил глаза, глухо прошептал Верит - старость - великий соблазн. Когда нет веры, остаются только страхи и сомнения.
  Его взгляд поднялся к иконам в алькове. Под образом горела маленькая сине-зеленая лампада.
  - Да. Цена запредельная. Но все были готовы платить - проговорил он.
  - Значит это все-таки заговор, и сэр Эмери стоит во главе - констатировал детектив.
  - Отлично - воскликнула, перебирая бумаги со списками Мариса - мы узнали тайну, и стало ли нам от этого легче? Интересно, мастер Ди тоже записался в бессмертные небожители?
  - Вряд ли сэр Бенет внес бы его в списки... - покачал головой Верит - но если бы и он.... я бы не осудил...
  - Черт с вами всеми - схватил коробку детектив - я конфискую это. Сделаем список, отнесем Киксу, кавалеру Вайриго. Тут нет людей из Ордена, и если они с командором Александром еще не в партии... А если все уже схвачено то.... Отправим леди Веронике Булле в Гирту или Максвеллу Эмриту в столицу... Пусть все узнают что здесь случилось.
  Верит скорбно кивнул. Казалось, в старческих глазах промелькнули слезы.
  - Вы правы. Это не извиняет нас - тихо проговорил он - это вы молодые и вам с этим наследием здесь жить. Но видит Господь, мы с сэром Бенетом, пытались сгладить последствия, договориться. Нам сказали 'нет, все уже решено, или пример Бастиса вас ничему не научил?'. Идите. Вы правы. Хранит вас Господь. Быть может, еще не поздно все изменить.
  
  ***
  
  
  - Улица Гвоздей - с отвращением прочла Мариса - тут не очень далеко.
  Они быстро шагали по темным переулкам и узким улочкам, минуя широкие проспекты и открытые перекрестки. Фонари не горели. Только в окнах домов и из распахнутых настежь дверей парадных и балконов на темные улицы и сумрачные скверы выливался теплый рукотворный свет. Казалось, эта беспокойная и холодная лунная ночь не давала спать не только писательнице и детективу. То там, то тут слышались голоса и шаги, несмотря на поздний час, город жил своей ночной жизнью. По темным улицам улетали в ночь верховые и кареты, на перекрестках жгли костры и зябко переминались с ноги на ногу солдаты и полицейские, отправленные в ночные патрули. Из кабаков и распивочных вываливались пьяные компании и, оглашая окрестности грубыми громогласными выкриками, шагали в темноту.
  Надежно укрытые от чужих глаз темными плащами с капюшонами, детектив и писательница, держась за руки, смело спешили по ночным улицам. Это было их время. Темный полицейский нуар, пропитавший бесконечные триллионы страниц детективных романов, полицейских историй и мистических книг, скрытые сумерками тайны и запретные знания, темные улицы и сумрачные личности в подворотнях - стихия тайного агента и детектива. И бессонные ночи при свечах или керосиновой лампе с большой чашкой кофе или крепко заваренного чая, в самый глухой час, когда шаги таинственного незнакомца на лестнице заставляют тревожно вздрагивать в ночной тишине - излюбленное время для творчества, раздумий и книг. Они были вместе, две неразлучные крылатые тени - темно-серая и черная, одна в сияющем доспехе и при мече, вторая в шляпе, черной длиннополой мантии и с револьвером. Незамеченные сонными, зевающими, гвардейцами у ворот банка, они пересекли проспект Лордов и свернули на улицу Цветов, а оттуда, через маленькую, плотно засаженную тополями площадь, к улице Гвоздей, где в ветреной темноте стоял дом известного городского синдика, заседателя городского магистрата Дирро Натана Бинги. Так гласило из подсвеченной спичкой надписи у калитки темного двухэтажного дома.
  Свет луны отражался в мертвых окнах и только на втором этаже тускло горел свет. Детектив поднялся на крыльцо и хотел было взяться за молоток, чтобы постучать, но вовремя спохватился и подцепил бронзовую колотушку рукояткой оставленной у скамейки в ведре садовника метлы.
  Запахло дымом. От жара дерево треснуло. Вертура отбросил обгоревший инструмент и застучал сапогами в дверь.
  - Что вам надо? - неверными шагами спускаясь по лестнице, ворчал хозяин дома.
  - Заказное от мэтра Зулета! - чтобы приглушить голос, крикнул в рукав детектив.
  - Не знаю никакого Зулета! Катитесь ко всем чертям! - кричал синдик. Он был пьян.
  Детектив и писательница переглянулись. Синдик явно стоял за дверью и прислушивался, а может и наблюдал за ними в незаметный, покрытый антибликовым покрытием глазок. Корчился от смеха, а может как раз взводил курок, нацеливал в грудь детектива пистолет.
  - Идите, идите с Богом! - кричал им синдик. Но Мариса уже знала что делать.
  Подхватила Вертуру под руку, отвела его с крыльца, к невысокой каменой калитке у дороги, подальше от двери.
  - Закрой глаза - посоветовала она - леди Салет дала мне книжку. Я читала так лучше. Эффект наблюдателя или что там на самом деле...
  И не успел детектив моргнуть, как они уже стояли на узком балкончике перед запертой, отделяющей их от освещенной комнаты второго этажа дверью.
  - Квантовая беллетристика! - хвастливо засмеялась она счастливая тем, как легко все получилось - вот от таких как я, у нас в Гирте в окна ставят витражи!
  Доля секунды, и они уже были за стеклами в комнате. Вокруг - расставленные недопитые бутылки и емкость для смешения коктейлей на столе перед креслами. Одно пустое, в другом с серебряным кубком в руках и ухмылкой на костяном лице старый желтоватый собутыльник-скелет. При появлении детектива и писательницы с костяного лба свалилась модная, расшитая малиновой нитью, кажется форменная пирамидовская, шапочка. Без нее самодовольное выражение черепа приобрело какой-то обиженный вид. Но исправить положение он сам не умел, поэтому промолчал, а детектив и писательница направились к двери в коридор.
  - А что делают с теми, кто проходит сквозь стены? - дергая запертую дверь, спросил детектив.
  -Если поймают - азартно рассмеялась Мариса и толкнула ее наружу - то топят в реке!
  Они вышли на темную, украшенную черными флагами с белыми треугольниками лестницу, и спустились в холл. Заслышав их шаги, синдик развернулся и закричал.
  - Что вы делаете! Я же сказал вам убираться прочь!
  - И как мы определим, что он кукла или нет? - рассуждая, приложила к подбородку пальцы Мариса. И, озаренная внезапной идеей, выхватила револьвер и выстрелила незадачливому синдику в лицо. Вертура вздрогнул. Во все стороны брызнул фонтан синевато- черной дурно пахнущей едкой химией жижи, а не ожидавший такого поворота дела автомат вскинул руки и схватился за остатки расколотого черепа.
  - Вы с ума сошли! - размахивая рукавами, в отчаянии закричал он - вам нельзя тут находиться! Проваливайте отсюда!
  Мариса пискнула и в ужасе прижалась к детективу.
  - Вам тут не место! - шагнула вперед и яростно взмахнула изляпаной зловонным черно-серым гелем перчаткой, покореженная кукла. Нижнюю, уцелевшую часть лица, исказила яростная гримаса, наверное, он должен был также дико, чтобы произвести должное впечатление еще и вращать глазами, но они вывалились из расколотого пулей керамического черепа и укатились прочь под лестницу, так что получилось даже почти нестрашно.
  - Кукла - подошел и смело толкнул рукой автомат детектив. Даже со своим средним ростом он был гораздо выше и крепче чем механическая копия синдика Дирры Бинги. Автомат отшатнулся, с жалобным хрустом уселся прямо в кадку с отвратительным серым борщевиком и, снова закричал, что им тут делать нечего.
  - Все ясно - объяснил писательнице детектив и направился к входной двери. Мариса хотела напоследок выстрелить еще раз и даже навела револьвер на посылающего им яростные проклятия из кадки с переломанным растением автомата, но Вертура потянул ее за руку.
  - Разбудишь весь район. Один выстрел - это кто-то застрелился, а два это уже ограбление. Мы все закона и полиция нам ни к чему.
  И отодвинул щеколду от входной двери.
  - Улица Роз... - в свете спички сверились они со списками Верита - какое совпадение. Розенгарден это что псевдоним?
  - Жаль что я не Элет - покачал головой детектив - факультативов по дознавательскому делу не проходил. Придется импровизировать. Кстати, я вспомнил, где видел это имя 'Хекстон'. В старом отчете сэра Бенета. Тридцать лет назад, они с шерифом Аратом, сэрами Лайнетом, Корком и остальными должны были провести через подземный лабиринт автоматическую куклу с бомбатроном, чтобы взорвать портал из будущего... или какого-то другого будущего, или прошлого. Полковник Хекстон был лидером тех, кто вышел из этого портала и его арестовал сэр Бенет. Кого поймали, всех поместили в клинику святого Зигмунда. На исследования к профессору Келлю - тревожно вспоминал тайком прочитанные строки отчета, который как-то вынесла ему Райне, детектив - Помнишь? Полгода назад, когда из госпиталя сбежали пациенты, половину так и не нашли.... Бенет был очень обеспокоен и очень много занимался этим делом.
  - И ты думаешь, они взяли этого пришельца на службу? - также тревожно прошептала писательница.
  - Да - закивал головой детектив - вставили ему в гипоталамус предохранитель, чтобы был паинькой и приносил в зубах тапочки, когда скажут 'апорт'. Надо будет спросить у сэра Динмара.
  - Судя по тому, что вы рассказывали, беспринципный подонок, вот кто этот Хекстон - перебила его Мариса - мир, откуда приходят такие пакостники как он, определенно гадкое место.
  - Если мы ничего не предпримем, Мильда станет не менее пакостным местом - возразил детектив.
  - Да, и только мы вдвоем единственные, кто может спасти положение в последний миг! - усмехнулась Мариса - как в дурацкой книжке!
  - ...А может этот Хекстон вообще из прошлого - ответил Вертура - не зря же Господь сжег античный мир. Или вообще не отсюда. Ну как Пришелец и его часы...
  - Хой, о чем это вы! Какая философия в такую холодину! - грубо закричал какой-то подвыпивший бродяга - угостите табачком! А я вам погадаю по луне!
  - Пошел вон! - развернулся к попрошайке детектив. Доспехи сверкнули в лунном свете, и нищий с жалкими извинениями сгинул во тьме.
  Они миновали темный проспект Фонарей и едва успели скрыться в подворотне от мчащегося во весь опор массивного бронированного рыцаря. Впереди была еще одна застава. Бело-зеленые вымпелы гвардейцев Гарфинов, что сменили сгинувших в дизентерийных бараках полицейских. Отсюда было не очень далеко до маршальского дворца. Эту часть города, как и весь Южный Район теперь контролировали его силы.
  - Не знаю, кто теперь на чьей стороне - аккуратно выглядывая из-за угла, прошептала Мариса - но что-то мне совсем не хочется к ним.
  Детектив кивнул, и они снова помчались темными закоулками и дворами.
  Окна особняка на улице Роз были освещены. 'Дом Гади' - прочел на табличке исполненную самого обычного, ничем неприметного шрифта, детектив и зашагал по дорожке к высокому трехэтажному особняку. За узкими, похожими на бойницы окнами у двери, в тускло освещенном холле, коротали холодный вечер двое полицейских. Оба с поясными табличками центральной комендатуры Мильды.
  - Какой неожиданный оборот! - прижавшись плечом к каменному портику, иронично прокомментировала Мариса - полиция охраняет преступника. А мы и не ожидали.
  И она вынула из кобуры пистолет.
  - Постой - коснулся ее руки детектив - надо выманить этих дуболомов, иначе кто откроет изнутри дверь....
  
  ***
  
  - Я выиграл! - хлопнул по колену форменной полицейской шапочкой капрал Жи.
  Двое приставленных охранять городского синдика полицейских сидели в холле и играли в двадцать одно на выданные за сверхурочное дежурство деньги. Монет было много, и проигрывать друг другу было не особенно обидно. Так что оба были уже веселыми и пьяными, когда кто-то настойчиво застучал в дверь.
  - А ну! - развернулся к окнам рядовой Пим.
  В дверь снова постучали. За бойницей слева появилась глумливая, сероволосая и зеленоглазая физиономия Вертуры.
  - Чего надо? - откинувшись в кресле, набычился, как умеют набычиваться только представители власти, чтобы запугивать простой люд, капрал Жи. Уж что-что, а наводить ужас на уличных торговок, пьяниц, мелких воришек и подвыпивших гуляк он умел. Но ночной визитер, похоже, был не робкого десятка. Приметив, что ленивый капрал только и сделал, что скорчил рожу и замахал руками, но пока не потрудился оторвать свой толстый зад от кресла, он сложил губки бантиком, причмокнул и поманил полицейских средним пальцем руки.
  - Ах ты! - этот по-детски игривый, но весьма оскорбительный жест совершенно вывел из себя и без того разгоряченных вином полицейских и, одержимые праведным гневом стражи порядка, нахлобучив для важности свои синие форменные шапочки на потные лбы , бросились к обидчику.
  - Сюда! Давай, арестуй меня! - как только полицейские открыли двери, замахал руками с дорожки, призывно закричал детектив и бросился в сад. Постовые за ним. Они едва успели разогнаться с крыльца, как прямо перед ними из темноты возникла перегородившая мощеную осколками мрамора дорожку тяжелая садовая скамейка. Оба полицейских с разгона врезались в нее и все втроем со скамейкой с грохотом повалились в кусты.
  - Моя нога! - застонал постовой Пим.
  - Уберись с меня, осел! - скребя руками переломанное колено, шипел капрал Жи.
  Но Вертура даже не обратил на них внимания, он быстро вернулся к крыльцу, где в дверном проеме на ступеньках его уже ждала Мариса.
  Она кивнула детективу, и они рука об руку вошли в дом и заперли за собой дверь изнутри.
  - Наверх! - указала рукавом писательница.
  - Что вы тут делаете! - из людской выскочил слуга, но Мариса приставила к его груди револьвер и нажала курок. Одежда заглушила звук выстрела. Слуга, даже не вскрикнув, с грохотом повалился в распахнутую дверь и затих.
  Детектив и писательница прислушались. Откуда-то сверху, из гостиной, вперемежку с ревущими завываниями граммофона, доносились голоса.
  -Что там такое? Господин Бенц? - особенно звонко восклицал тревожный фальцет.
  -Мэтр Бинга сказал же вам, что все проверит! - успокаивал его второй голос.
  Детектив и писательница поднялись на второй этаж. Здесь пахло шкапом, нафталином и каким-то густым и особенно крепким табаком. Из плохо прикрытой двери гостиной вырывалась полоска яркого газового света. Доносился глухой перезвон фужеров.
  - Где Бинга? - пинком раскрывая дверь, ворвался в высокую, полную света и тени от яркой, поставленной на стол газовой лампы комнату детектив. Он прищурился, чтобы получше разглядеть темно-зеленые драпировки и картину с изображением какого-то благородного господина с бакенбардами на стене.
  - Что вы себе позволяете! - воскликнул от стола маленький, коротконогий и толстый господин в розовой мантии - да кто вы вообще такой?
  - Где Бинга тебя спрашивают! - появилась из-за спины детектива Мариса.
  - Леди Гарро! - взмолился второй господин - тонкий и сутулый, в лиловой мантии городского депутата ратуши - прикажите своему....
  И он осекся, сообразив, что ему в лицо смотрит направленный с двух рук писательницы револьвер.
  - Ненавижу собственную популярность - держа хозяев комнаты на прицеле, выругалась Мариса.
  - Вы нас узнали. И нам придется вас убить - обнажил меч детектив.
  Появившаяся из соседней комнаты развязного вида золотоволосая девица завизжала и выронила из рук поднос с чаем. Стоящий немалых денег фарфоровый сервиз с жалобным звоном рассыпался по полу, последняя целая чашечка подкатилась под ноги Вертуры, и тот в знак серьезности своих намерений с хрустом раздавил ее башмаком.
  - Нет-нет! - взмолился хозяин дома, депутат Гади - он сказал, что проверит, а сам сбежал! Нас запугали! Мы не заодно с ним! Слава сэру Гарфину и генералу Алексию! Да здравствует Орден, святая церковь и государь Арвестин!
  Как любой хитроумный политик он с молниеносным профессионализмом уловил меняющиеся настроения и принял позицию побеждающей стороны.
  - Слава государю! - отсалютовал обеими ладошками из своего кресла господин Бенц.
  - Мэтр Бинга мужеложец, помнишь? - держа хозяев дома на прицеле, брезгливо пояснила Мариса - развлекается с политическими проститутками. Переобуваются на ходу. Одно слово - политики.
  И, бросив суровый взгляд на раскрасневшуюся, сползшую от страха по стене на пол, юную служанку, начала отступать к двери.
  - Да-да! Отрекаемся от преступника-барона! - поднимая к потолку дрожащие пухлые ручки, кричал городской заседатель Бенц. Но их уже не слушали.
  - Он не мог уйти вниз - держа наготове меч, сосредоточенно констатировал детектив.
  - Я вернусь и застрелю их... - с легкой нерешительностью проговорила Мариса.
  - Оставь - одернул ее Вертура - проиграем, все равно потом оправдываться перед Богом. А оставим в живых, может он нам и поможет. Все равно без его помощи нам не справиться...
  - Да, вот если бы также думали наши враги! - выругалась писательница, но все равно последовала за детективом, который уже поднимался на третий этаж вверх по лестнице.
  На верхних площадках и в коридоре было темно. Казалось, кто-то специально потушил все газовые рожки, но детектив твердо знал, что бегущая жертва редко останавливается, чтобы спрятаться в шкафу или под столом в темноте. Он поднялся было в коридор, когда услышал, что кто-то громко возится наверху, на чердаке. Нацелив острие меча в черноту люка в потолке, Вертура уже было взялся за крутые перила лестницы наверх, когда внезапно снизу раздался грохот и жалобные крики, и ему было, подумалось, что это Мариса, но, обернувшись, он увидел, что писательница стоит на полпролета ниже него и, целясь обеими руками в темноту лестницы, прислушивается к происходящему на втором этаже.
  - Догоним Бингу! - призвал детектив и полез на чердак. В проеме окна он увидел пытающуюся вылезти наружу, опоясавшуюся канатом фигуру и в один прыжок настиг ее.
  - Йох! - воскликнул синдик и кинжал с неприятным скрипом скользнул по стальным пластинам брони. Еще один удар он попытался нанести уже себе, в сердце, но Вертура замахнулся мечем и коротким таранным ударом поразил противника в живот.
  - Айайай!- только и застонал тот и повалился к окну - мамочка!
  - Ты убил Хелен? - появилась за спиной детектива Мариса, ее глаза горели непререкаемой яростью - от такой раны умирают целый час. Говори все что знаешь, и, может быть, я убью тебя быстро!
  Бинга зашипел и схватился за живот.
  - Болевой шок - нацелив острие меча в глаз поверженного предателя, констатировал детектив. Беспощадно яркие лунные блики плясали на дрожащей окровавленной стали в его руке.
  - Мне приказали сжечь все улики... Меня заставили! Они бы убили, они бы пытали меня... - закатывая глаза, простонал Бинга.
  - Ну и подох бы как честный человек - грубо пнула его башмаком Мариса.
  - Кто сказал тебе поджечь контору? Зачем вам нужен был Зулет? - присел на корточки напротив раненого детектив - он внимательно всматривался в глаза умирающего. Изо рта Бинги потекла кровь, тот начал захлебываться. Вертура рывком усадил его в вертикальное положение, когда Мариса резко вскрикнула и едва не упала на него. Обернувшись, детектив едва не выронил от ужаса меч - прямо перед его лицом сверкнули ряды страшных, как у пиявки под микроскопом в лаборатории доктора Миксета зубов и обратившаяся монстром юная служанка депутата Гади с визгом откинула голову от закованного в легкий пуленепробиваемый пластик плеча писательницы. Изготовленная из легкого высокопрочного композита броня Тирэта оказалась ей не по зубам, но следом в темноте тускло сверкнул короткий и изогнутый ритуальный нож из алого радиоактивного железа. Захрустела ткань, сухие ручки синдика в последнем отчаянном порыве вцепились в рукав мантии детектива и с треском оторвали его. Миг возни кончился быстро - размахнувшись, Вертура несколько раз вонзил меч в рыхлое, брызнувшее темной зловонной кровью пиявки тело и, резко разорвав дистанцию, с размаху ударил ее ногой в грудь.
  Но чудовище и не думало умирать - истекая выпитой из несчастного депутата Гади и толстого господина Бенца кровью, оно с шипением извивалось на полу и плотоядно вытягивало шею, грозя схватить отшатнувшихся прочь детектива и писательницу за ноги. Миг и, собрав последние силы, страшная женщина попыталась прыгнуть на пытающегося отползти подальше синдика, но детектив настиг ее и несколько раз с размаху ударил ее мечом в спину. Мариса зажмурилась от громкого неприятного хруста, а когда открыла глаза, все уже было кончено. Налитые свежевыпитой кровью ноги еще подергивались в конвульсиях, тело сворачивалось в кольцо, как скручиваются прижженные головешкой или спичкой черви, а округлый, с миллионами крошечных окровавленных зубов рот еще искал присосаться к теплой плоти, но Вертура уже навис над ней. Двумя глухими влажными и тяжелыми ударами перебил шею и оттащил за волосы от тела, отрубленную, истекающую двумя кровями - алой и чистой человеческой и серой и зловонной червиной голову.
  - Ты был не в партии, как и твои дружки, которых ты тоже предал - покачивая перед умирающим свой зловещий трофей, присел на корточки напротив синдика детектив - тебе надо было либо сразу повеситься, либо быть принципиальным до конца. Как мы. Потому что если мы проиграем, мы проиграем как герои. А ты как был, так и помрешь как дерьмо. Вы все слишком умные чтобы верить в Бога, вы везде ищите выгоду, логику, где поспокойнее и потеплее, а вокруг хоть трава не расти. Подумай сейчас, что будет с тобой через несколько минут. Стоило ли вся та дрянь, которую ты наделал, твоей бессмертной души?
  - Читаешь мне морали! - презрительно прошипел Бинга и попытался плюнуть кровью - щенок! Мальчишка!
  Мариса из-за спины детектива подняла револьвер.
  - Нет - отстранил ее руку Вертура и холодно обратился к синдику - это был твой выбор.
  И он достал из поясной сумки спички.
  - Что вы собираетесь делать? - глазки умирающего тревожно забегали из стороны в сторону в бесполодных поисках спасения.
  - То же, что ты сделал с Хелен - уловила идею Мариса. Она отошла к лестнице и вернулась с фонарем. Потрясла его, чтоб проверить, есть ли в баке горючее. Вертура уже обыскал раненого и, несмотря на вялые попытки оттолкнуть его от себя, сорвал с тощей шеи синдика ключ, подвешенный на цепочке вместо нательного крестика.
  Мариса принялась разливать по полу топливо.
  - Хой! - взмолился Бинга - вы же христиане!
  - Зато ты, нет! - с мстительной и одновременно по-детски радостной улыбкой ответила писательница и полила ноги лежащего, пол и мебель вокруг смешанным с маслом керосином.
  - Как запахнет костром, все вы плачетесь что Бог это любовь и прощение - отступая к лестнице, упрекнул его детектив. Он хотел сказать что-то еще, но Мариса уже поймала его за руку и повлекла его вниз. Достала из лампы фитиль, покрутила им перед тяжело вздыхающим синдиком и чиркнула спичкой. Бросила горящую веревку к ногам умирающего предателя. Медленно-медленно разгорающееся пламя озарило балки потолка, постепенно затмевая льющийся в окно серебряный лунный свет.
  - Рах! Рах! - внезапно тоскливо и хрипло, словно вместе с криком пытаясь выплюнуть из своего тела и собственную жизнь, выдохнул им вслед отчаянные слова проклятия предатель синдик. Но его уже не слышали. Не забыв отрубленную голову, Вертура и Мариса спустились с чердака и, выглянув в окно, где пока что по-прежнему было тихо, начали по очереди проверять комнаты на третьем этаже. Детектив быстро нашел рабочий кабинет Бинги, вошел, засветил свечу, разбил зеркало между окон и вставил ключ в замочную скважину тайника. Сверху раздались стоны. Мариса поджала губы и в ужасе схватилась за занавеску. Она была бледна. Ей стало страшно от того, что она наделала.
  - Просто закрой уши - доставая из сейфа бумаги и быстро перекладывая их в сумку, посоветовал детектив. Его голос и руки тоже дрожали. С первого раза у него не получилось застегнуть застежку. Не получилось и со второго. Он оставил ее так, и, обняв писательницу за плечи, повлек ее прочь из комнаты.
  Они спустились на второй этаж и заглянули в гостиную, где у двери лицом вниз в луже собственной крови вперемешку с разлитым чаем распростерся мертвый депутат Гади, а в опрокинутом кресле все еще сидел задравший в потолок голову с огромным кровавым засосом на шее господин Бенц.
  Переглянулись и спустились на первый этаж. Подхватили оставленную в холле на столе, за которым еще совсем недавно так беспечно играли в карты пьяные полицейские ларец с бумагами Верита. Прошли на кухню, и вышли в сад через черную дверь. Отойдя от дома и выйдя через калитку на соседнюю улицу, детектив и писательница обернулись. В чердачном окошке особняка полыхало зловещее пламя. Тревожные блики уже плясали в окнах третьего этажа. Огонь волнами разбегался по потолку, струился по тяжелым портьерам.
  Холодные пальцы Марисы изо всех сил сжали руку детектива.
  - В книжках не так мерзко как в жизни.... - поежилась она.
  Вертура согласно кивнул и поудобнее накрутил волосы червиной женщины на руку, чтобы голова чудовища не тащилась по грязи,
  - Наконец мы с ними поменялись местами и мы идем по следу - поудобнее перехватывая ларец, с глухой, фанатичной мрачностью, сообщил он. В его глазах как огонь апокалипсиса отражался свет разгорающегося пожара - у нас еще много дел. Сегодня полнолуние. Тридцать первое октября, а снега еще нет.
  - Лунная Дева и Рыцарь Храма! - глядя в небо, прошептала Мариса - какое-то очередное глупое клише... где же это было...
  
  ***
  
  Где-то над городом снова ударил набат. Снаружи, за высокой изгородью гильдии, в лабиринтах кварталов громыхнул выстрел. Усталый Ганс Ларге вскинул голову. Несмотря на ночной мороз, он уснул прямо на мешках с паклей на крыльце хибары кузнеца Хорнета. Весь день он ворочал железо, переставлял формы, подвозил уголь и так устал, что когда мастер сообщил, что сейчас подошло самое лучшее время, чтобы поставить крест на его ненаглядную палку, тот только и сказал что 'ага', выпил из заботливо принесенной Морой кружки юва и так и заснул на крыльце.
  - Держи свое богоугодное дело - с грохотом ткнул древком в доски крыльца оружие кузнец и толкнул палку наемнику. Тот едва успел поймать ее под лезвие, чтобы она не упала ему на голову. Прямо перед его глазами на борид титановой поверхности красовался красивый и четко различимый рельефный крест. А с другой стороны, абсолютно симметрично выдавлен точно такой же. Словно не веря своим глазам, Ларге потрогал выемку. Тусклый свет висящей над входной дверью лампады отражался на светлом клинке.
  - Ловко вы его - поблагодарил наемник - чем это так?
  - Пальцем - сверкнул зубами в бороде и показал древний жест средним пальцем кузнец - марш в дом, или ты уже побежал? Завтра бригада мэтра Дорета пойдет к сэру Гарфину. Тебе с ними.
  Ларге прищурился и почесал небритую щеку. Еще раз глянул, как на белом лезвии чернеет изящный восьмиконечный, какие носят на шарфах и манжетах латных перчаток рыцари Ордена, крест. Он еще немного полюбовался своей обновленной палкой и, поежившись, прижал оружие к себе. На открытом крыльце было слишком холодно даже для того чтобы встать и пойти в тепло.
  -А.... Бог с ним! - поднимаясь с мешков, махнул рукой Ларге - завтра так завтра!
  И, с грохотом волоча по доскам палку, поплелся в дом, где свалился на лавку в обнимку со своим оружием, так и, оставив тяжко вздыхать за шитьем у стола несчастную, с легкой руки отца Базилио, благословленную на то, чтобы выйти замуж за дурня Мору, громко захрапел.
  
  ***
  
  - Я знаю, вы следите за нами - резко развернулся в темноте детектив. Мариса вздрогнула и молниеносно выхватила пистолет. Едва заметная темная фигура в конце квартала прижалась к стене дома и растворилась в темноте. Но Вертура не двинулся с места. Он поднял перед собой отрубленную голову и обнажил меч.
  - На моем рукаве найдется место еще не одной такой голове! - грозно крикнул он во мглу. Какая-то сумрачная компания из темной подворотни было направилась к ним, но разглядев чудовищный трофей с брезгливыми возгласами.
  - Бе! Пойдем еще юва купим!
  - Пойдем-пойдем!
  - Да, мало взяли! - передергивая плечами в знак собственной силы, подалась в сторону.
  - Валите отсюда, недоумки! - звонко и яростно крикнула им на всю улицу писательница.
  Один хотел было шагнуть к ним, но его одернули за плечо и увлекли под арку подворотни.
  В лунном свете по улице приближалась невысокая, слабо мерцающая фигура. Блеснуло лезвие короткой пики.
  -Лила! - изумленно воскликнула Мариса - и без очков!
  Канцелярская дева легко и бесшумно переступала по камням. Длинные распущенные черно-серые волосы легким, мерцающим в лунном свете, ореолом охватывали ее спокойное и прекрасное лицо. Широкие и короткие рукава и полы голубой с белым мантии порхали крыльями, а длинный светло-голубой подол и рукава рубахи-кину мерцали невесомым звездным шелком.
  Тонкие пыльцы умело перехватили заведенное за спину копье. Гирке обходила целящеюся в нее Марису так, чтобы на линии выстрела между ними все время оказывался детектив. Казалось, ее черные глаза фосфоресцировали в темноте и, приглядевшись, Вертура понял, что с ними не так и почему до этого она носила свои огромные и нелепые, залитые в массивную черную оправу стекла. У канцелярской девы были вытянутые и люминесцирующие, что было особенно заметно в темноте, зрачки.
  - Еще одно чудовище - наматывая за волосы голову, чтобы использовать ее как щит, глухо провозгласил детектив и, подняв меч на уровень лица, слегка опустил лезвие так, чтобы его острие смотрело в сердце противницы.
  - Они уже вторую ночь заряжают портал - звенящим шепотом проговорила Гирке. Она по-прежнему обходила детектива, словно примеряясь нанести удар - осталось недолго. Хекстон должен прийти за своими оставшимися людьми. Если он еще не сделал этого, мы можем перехватить его.
  - Что? - изумился Вертура. Его рука дрогнула.
  Копье выстрелило, меч со звоном вылетел из рук детектива и с жалобным звоном загремели по камням мостовой. Запоздало грянул выстрел, но Гирке только чуть повела плечом и пуля прошла мимо. Острие копья мерцало в ее вытянутой руке прямо перед лицом Вертуры.
  - Вера дает силы победить - тем же стремительным движением, что и наносила удар, отстранила копье Гирке - но отвести нацеленный в сердце клинок может только Божия воля. Жестокость и месть всегда порождают черноту в сердце, даже если они совершены с благими намерениями. Я тоже скорблю о леди Хелен. Но, убивая на своем пути всех и каждого, вы не остановите грехопадения, не преуменьшите зло.
  - О чем вы? - продолжая держать наготове пистолет, грозно спросила Мариса.
  - Леди Гарро - слегка склонила голову Гирке - Револьвер не меч, он может сломаться от удара.
  Мариса спрятала револьвер в кобуру.
  - Быстро говорите, что вам от нас нужно! - сжимая пальцы Вертуры, спросила она. На миг она зажмурилась, но ничего не произошло. Они с детективом все также стояли посреди темной улицы.
  - Вы не сможете совершить фазовый сдвиг - все тем же тоном тихо произнесла Гирке - человеческий разум способен как и порождать искажение, так и стабилизировать его.
  - Кто вы? - спросил детектив.
  - Лилабет Гирке. Вы знаете меня целую неделю - со смущенной улыбкой ответила она - остальное неважно. Пойдемте со мной. Он не будет ехать пешком. Я отслеживаю его перемещение. Когда они откроют портал, он войдет и окажется в лечебнице, я почувствую и скажу вам.
  - Кто он? - с сомнением спросила Мариса.
  - Пациент номер девять. Полковник специального отряда внешней разведки Джей Ти Хекстон.
  - Какая разведка? - изумленно воскликнул детектив.
  - Так было в его памяти, так говорил он сам. Мы не знаем, откуда этот человек - сообщила Гирке - но взрыв второго узлового бункера серых людей семнадцатого мая четыреста седьмого года, был всего лишь техногенной катастрофой. В архивах не упоминается ни о временных экспедициях, ни о полковнике. Но полгода назад фанги Дузмор поднял бунт заключенных в психиатрической лечебнице доктора Келля и освободил его.
  По улице загремела, с грохотом подкатила большая черная карета. Зловещий возница в черном плаще и опущенном на лицо капюшоне замер на козах.
  - Вы поедете со мной. У нас мало времени - раскрывая дверь, приказала Гирке.
  Детектив и писательница переглянулись.
  В карете было сумрачно, но над дверью горел крошечный газовый фонарь. Мягкие плотные обои глушили все звуки, ход был необычайно мягким, а сиденья удобными. Детектив и прижавшаяся к нему, мрачно поджавшая губы Мариса сели по ходу движения. Не отпуская своего оружия напротив них села Гирке.
  - Хекстон и его оставшиеся люди нужны фанги для осуществления их плана. И он обязательно должен за ними прийти
  - Какого плана? - изумился детектив - я ничего не понимаю!
  - Для того чтобы быть уверенными, мы должны схватить его. У него будет генератор портала, или планарные якоря, но вы не должны позволить ему использовать их.
  - Но если вы охотитесь за ним...
  - Лечение и оказанные на его мозг воздействия разрушили его психику. Он знает, кто мы и чует нас, как волки чуют огонь. Но вас он не знает в лицо, а следовательно, не испугается и потеряет бдительность.
  - Замечательно - покачал головой детектив - бросим нас на закуску психопату....
  - Вы хотели мести. Вы получите ее. Чего вам желать еще? - спросила Гирке.
  - Но кто эти Вы? Архипелаг? Орден?
  - Сейчас это не важно - загадочно зажмурилась канцелярская дева и улыбнулась.
  Дальше детектив спрашивать не стал. Они остановились перед темным зданием с арками. Вертура и Мариса вышли из кареты и подошли к массивной чугунной решетке. Над высокими мансардами все также сияла белая и яростная луна. Как звезды на краю мира над палубой Белого Брига. Вертуре стало страшно.
  - Который час? - достал неработающие часы из сумки он.
  - Это не имеет значения - прошептала Гирке - после того как вы вынудили их вывести портальный корабль, они переориентируют замковый портал. Время замедляет ход. Рассвет будет не скоро. Идите.
  И она приоткрыла незапертую чугунную калитку.
  - Но что нам делать с Хекстоном? - спросил напоследок детектив - заговорить с ним? Попытаться убить?
  - Не знаю... - пожала плечами Гирке - главное чтоб он не вернулся в Замок.
  И она закрыла за ними калитку. Тяжелые металлические прутья глухо громыхнули как створы запертого снаружи склепа. Детектив и писательница переглянулись и пошли по тропинке к дверям темной галереи первого этажа.
  - Бесконечная ночь и дом для умалишенных - надувшись, сквозь зубы прошептала Мариса. Ей было холодно, ее бил озноб. Они поспешили достигнуть дверей. Вертура первым протянул руку к кольцу, чтобы постучать и удивился, насколько ледяным был металл. Он едва успел отдернуть ладонь, чтобы не обжечься холодом. Прихватив кольцо полой плаща, он бросил голову пиявки, которую до сих пор тащил с собой как глупый трофей в дырявое деревянное ведро для садового мусора и потянул дверь обеими руками на себя.
  Внутри было сумрачно и тихо. Где-то в глубине темных каменных коридоров едва слышно завывал ветер.
  - Я здесь был.... - печально подумал детектив - как будто сто лет назад. Сэй Майра. И что пошло не так? Так бывает, я столько раз навещал ее в этих стенах и когда доктор уже разрешил ей покинуть лечебницу... А потом она сказала что не может жить в городе, уехала в деревню и с тех пор мы не виделись. Иногда мы пишем друг другу письма. Вот такая дружба между мужчиной и женщиной. А я снова здесь. Как будто все идет по кругу.... Где служка?
  Конторка дежурного у двери была пуста. В коморке было темно и холодно.
  Они осторожно прошли холодным коридором первого этажа, но за массивными запертыми дверьми кабинетов хранящих зловещие тайны дома для лечения умалишенных не было слышно ни звука. Здесь было чуть менее холодно, чем снаружи и отчего-то как-то очень неприятно и страшно, словно недавнее присутствие чего-то очень тоскливого и безнадежного каким-то тяжелым, давящим ощущением угнетало все чувства. Прижимаясь друг к другу для тепла, детектив и писательница поднялись по каменной лестнице на второй этаж и замерли в оцепенении. Перед потухшей свечей, распростершись на дежурном столе, неподвижно лежал человек в черной докторской мантии.
  Вертура потянул руку и коснулся его шеи, но тут же отдернул ладонь - настолько холодной и плотной была кожа окоченевшего трупа.
  - Это не я его - прокатился по коридору грубый, рычащий, но полный какой-то глубокой горечи и обиды голос - я пришел, а они все мертвы...
  Тоскливые, полные сдавленной, переломанной голодной звериной алчности и одновременно очень одинокие и отчаявшиеся, казалось бы вот-вот заплачущие глаза блеснули из другого конца коридора. Чиркнула спичка, но огонь загорелся едва-едва. Трепетное пламя выхватило из темноты лысую, но небритую голову высокого плечистого, но пожилого и сутулого человека на подоконнике. Он поджег серую скрутку и затянулся горьким бумажным дымом. В свете огня Вертура успел заметить короткий вороненый ствол какого-то лежащего на его коленях высокотехнологического ружья, но отчего-то ни это оружие ни этот голос совершенно не испугали его. В первую голову детектив хотел было выхватить меч и броситься на этого человека, отсечь ему вначале руки, потом ноги, потом топтать и бить его так, чтобы причинить как можно больше боли - отомстить за все-все-все. Но что-то заставило его сдержать гнев и остановиться. Казалось бы, тоже самое думала и Мариса. Размышляя, она жевала нижнюю губу.
  - Хекстон... - отпустив руку писательницы, направился к нему детектив.
  - Они сказали закрепить камни на блоках... Черта с два. Теперь они прислали вас убить и меня? - спросил тот - валяйте. Рубите, четвертуйте, жгите, вскрывайте мне голову. Что вы тут еще умеете? Сумасшедший мир... Наркотики, электрошок, нейровмешательство, трансментальная терапия.... Центрифуга крови, переливание эфира .... Я здесь уже третий час, а луна не сдвинулась с места. Они снова заперли меня в этой лечебнице. На этот раз одного с трупами... Они освободили меня только для того, чтобы снова бросить здесь... Вы все, понимаете, вы все тут сумасшедшие! Вы говорите дьявол, Бог, ад, а сами уже живете в этом аду... Но это ваш ад! Вы сами заслужили его! Я-то тут при чем? Причем тут мои парни? Нам не обещали ад... тридцать лет ада...
  Вертура подошел к нему и сел на подоконник, заглянул за стекло. Снаружи темнела бездонная серая марь. Отсюда, из зарешеченного окна, выходящего на стены двора-колодца, не было видно неба. Детективу стало совсем нестрашно. Скорее от слов этого дикого, облаченного в грубую заношенную почти в лохмотья, украшенную нашивками с надписями на незнакомом языке и какой-то нелепой, варварски-вычурной символикой, куртку, человека ему и самому стало как-то необычайно одиноко и грустно.
  - А я сегодня убил мэтра Бингу - вздохнул он. В отдалении от Марисы он внезапно почувствовал, что вся его огненная, адская уверенность покинула его. Он достал трубку и спички. Чиркнул о стекло. Но спичка не загорелась.
  - Даже ваши спички у вас не горят - проревел Хекстон и протянул свою бумажку - прикурите от моей.
  С полминуты они оба вдыхали горячий дым, пока папироса Хекстона не погасла. Он достал из нагрудного кармана своей отороченной облезлым мехом короткой форменной куртки блокнот и, вырвав лист с записями, принялся рыться в кармане штанов в поисках табака, чтобы скрутить себе еще одну.
  - Вот - протянул ему кисет детектив и тихо спросил - только, ради всего святого, клятвенно скажите мне, это вы убили сэра Бенета? Иначе не дам.
  - Я его только пару раз ударил, когда он ко мне в палату заходил, еще тогда, давно... - набивая табаком рулончик бумаги, как-то растерянно оправдывался Хекстон - за дело. Сумасшедший старик. Фанатик без личной жизни. Говорит только о том, кто кому что должен. Тут каждый что-то всем всегда должен. Богу, дьяволу, генералу, священнику, лорду.... Он что уже мертв?
  - Не знаю - признался детектив - я бы хотел, чтобы он был жив. Сэр Бенет благородный и достойный человек.
  - Ну, для вас может и достойный - затянулся дымом Хекстон - вы тут живете. Все у вас кверху ногами....
  - Кверху ногами это на другой стороне мира - улыбнулся детектив. Ему самому стало смешно от собственных слов.
  - Да круглый он, я же говорил, ну не может быть там кверху ногами, это же гравитация.... Да какая тут у вас гравитация .... - Хекстон махнул рукой, и они оба замолчали.
  Детектив думал о том, как же отвратительно он сегодня поступил и о том, что сейчас ему больше всего хотелось спрятать со стыда голову под подушку и лежать так, не вылезая из-под нее как можно дольше. Ему было стыдно не сколько от того, что он натворил, сколько от того пламенного и фанатичного подъема с которым он шел на битву со злом. От того адского переполняющего его пламени, которое воодушевляло его сердце и с которым он измывался над несомненно заслужившим все земные и небесные кары, но только от чьей-нибудь чужой руки, синдиком Бинги. Ему было стыдно от того, с какой расчетливой холодностью он спустился вниз и достал бумаги из сейфа пока человек умирал в пламени наверху. С какой гордостью нес намотанную волосами на рукав голову чудовища по улицам ночного города и с какой легкостью он поднял руку на робкую и всегда такую тихую Гирке. Как это прекрасно было тогда, как ужасно это было сейчас.
  - Вы правы, это все просто отвратительно - согласился с полковником детектив.
  - И что мне теперь делать? - развел руками тот - поставить камни, чтобы они забрали их и оставили меня здесь? Они даже не сказали, что они заморожены в стекле. Бенсон и Хиг, они были последними. И теперь и они тоже мертвы. Лари, наша умница....
  - Лари?
  - Лари Хиг - кивнул Хекстон и, словно впав в ностальгию, мечтательно закатил глаза - наш доктор... Доктор наук. Изучала воздействие Пи-излучения на организм, переходы, бозоны и прочую квантовую физику. Сейчас я вам покажу....
  Он встал и, машинально щелкнув кнопкой так и не включившегося фонарика на стволе своей автоматической винтовки, повел детектива в темноте к белой каменной стене под аркой рядом с кабинетом главного врача. Нажал на невидимую кнопку и открыл ведущую в потайную комнату дверь. Здесь было особенно непроглядно темно, но полковник взял со стола свечу и зажег ее. Казалось, пламя было каким-то тусклым и словно бы жидким. Язычок необычно медленно колыхался в тяжелом, словно сгустившемся воздухе.
  - Знаете что там? - гулко громыхнул прикладом по тяжелой стальной створке двери Хекстон - загляните. Вы и сами, небось такого в жизни не видели. Это стекло с выборочной пропускной способностью. Замедляет время. Как вы до такого додумались? Кто все это придумал? Машины, летающие от того, что гравитация сама отталкивает их и их надо наоборот притягивать к земле, чтоб не улетели. Самораскручивающиеся гироскопические генераторы. Электричество из воздуха. Планарная геометрия. Неофизика. Как такое может быть. Жаль, вы-то ничего не знаете - отчаявшись, махнул рукой полковник.
  И он подошел к залитым в прозрачное, слегка зеленоватое стекло телам. У капсул пламя свечи было особенно медленным, текучим и словно бы жидким.
  - Мне объясняли - поделился мнением Хекстон - что этот материал замедляет тахионы. Лари Хиг.
  И полковник поднес свечу к намертво впаянному в стекло красивому женскому лицу. Детектив кивнул. В ее облике было что-то одновременно утонченное и дикое. Словно что-то атавистично-антично-древнее и интеллектуально-научное соединялось в этом словно бы спящем лице. Вертура вглядывался в эти черты - острые скулы и тонкий нос, собранные в тугой хвост светлые волосы и серо-голубая форменная рубаха машинной выделки с круглыми пуговицами и нашивкой на груди. Не было только нательного крестика. Детектив поднял голову, чтобы сличить черты полковника и пленницы. Да, определенно была какая-то неуловимая схожесть и одновременное отличие от жителей Мильды и иных городов, которых видел детектив. Но уловить это сходство и это отличие можно было, только глядя на этих двоих.
  - Мы с ней учились. Пересекались на лекциях по кибернетике. Я провожал ее до дома. А потом ее зачислили в группу генерала Сабиры. Я вот все никак не могу понять, может это она за меня и попросила. Кто знал, что этот проект с их квантовыми воротами кончится всем этим.... Ничуть не изменилась за эти годы. Все такая как прежде... Не то что я... А это - вот Джон Бенсон. Наш программист - подошел к другой капсуле и представил полковник носатого, лопоухого юношу, тоже облаченного в светлую рубашку и широкие, из плотной ткани, форменные штаны.
  - Алисия дала мне эти камни... Сказала закрепить их на стекле. Они заберут блоки, а я вернусь пешком. Потом они оживят их в замке.... Вставят там запасные мозги или что еще? Вы видели ту дрянь, которую они варят в своих шахтах? Люди вылупляются из личинок.... Черта с два им камни. Хиг и Бенсон уже мертвы. Ничего они от меня получат! - и он в сердцах забросил сверток, который вынул из кармана штанов в угол комнаты.
  - Почему вы считаете, что они мертвы? - попытался приглядеться к чертам и понять, дышат пленники или нет, детектив.
  - Потому что они лежат тут уже тридцать лет. Тридцать долбанных лет! Не двигаются и не дышат. И они ни на минуту не постарели. Все такие же, как и в тот день... Вот так вот! Где кнопка чтобы выключить эти машины? Где питание? Что это вообще такое, как оно работает? Ваш доктор - святой человек! Божий одуванчик. Любит оперу и сладкие конфетки. Он даже не знал о них! Не знал об этой комнате через дверь от его кабинета. А может и знал, но забыл, что они вообще есть! Если бы Дузмор не открыл эту стену, они бы тут и лежали тысячу лет, пока эта хибара не развалилась бы ко всем чертям.
  - Я убил и Дузмора - признался детектив - пойдемте отсюда, тут трудно дышать.
  - Туда ему и дорога. Если его вообще можно убить. Что это вообще такое? Комплексный организм. Вы называете их фанги. Черно-белые демоны. Вы знаете что это? Искусственный разум, извращенные люди, падшие ангелы, или что тут еще может быть? Ваша библиотека в замке... да в ваших науках черт ногу сломит. Чем вы до такого доехали? Голым мозгом по гравию? Генераторы. Замедляют время, потому что используют энергию времени. Энергию энтропии.
  Хекстон вышел из комнаты, снова сел на подоконник и замолчал. Вертура подошел и присел около него. Полковник и детектив закурили. За их спинами с глухим щелчком закрылась прижатая невидимой пружиной скрывающая потайную комнату дверь.
  
  ***
  
  Как только она почувствовала, как рука Вертуры выпала из ее ладони, Марису захлестнула какая-то дикая, необузданная злость.
  - Ему же сказали стрелять! - хотелось закричать ей, но что-то другое взяло верх. Ей не хотелось подталкивать его, не хотелось устраивать истерик. Внимательно наблюдая за тем, как детектив подходит к страшному, виновному во всех ее бедах человеку, к этому воплощенному демону, она почувствовала, что главное сейчас промолчать. Дать Вертуре почувствовать жажду мести, чтобы он сам, по доброй воле, выхватил меч и принес ей эту еще одну кровавую жертву. И лучшее, что она могла сделать, это отойти от него подальше, чтобы он тоже почувствовал ее тоску и одиночество, пришел на зов и выполнил любую ее прихоть. Но получилось как-то совсем иначе. Двое печальных как усталые мохнатые страусы в зоологическом саду Гирты, мужчин завели какую-то нелепую и тоскливую беседу и совершенно не собирались убивать друг друга. Мариса хотелось хлопнуть шляпой по бедру и выкрикнуть 'Ну же!', но гордость взяла верх и она, развернувшись на каблуках, передернула плечами и пошла прочь. 'Пусть умрет со скуки без меня!' - с мстительной обидой подумала она и прошла по темному коридору за угол. Впереди темнела приоткрытая дверь палаты и, горько усмехнувшись, писательница заглянула в нее. Пронзительный лунный свет заливал комнату через арочное зарешеченное, как в тюрьме, окно под потолком просторной сводчатой комнаты. Черные ромбы лунной решетки расчертили пол. На казенных больничных кроватях лежали окоченевшие от холода, едва прикрытые тонкими и белыми, как похоронные, саваны одеялами тела. Осторожно приоткрыв дверь дулом револьвера, писательница зашла в комнату и села на ближайшую свободную кровать. Под матрасом скрипнули пружины, и Марисе стало по-настоящему одиноко, страшно и холодно. Внезапно она почувствовала себя снова той маленькой девочкой в приюте, в комнате с решетчатым окном и такими же рядами кроватей. С запирающейся овальной, какой запирают деревенские клозеты щеколдой, тумбочкой, где из всего ее добра была лишь сворованная с тележки глухого старьевщика драная книжка с картинками, библия, да подаренные каким-то мальчиком через забор огрызки карандашей.
  Мариса легла на матрас, подтянула и вытянула усталые ноги, положила револьвер на грудь и прикрыла глаза.
  Какое все-таки счастливое и беззаботное было раньше время.
  Раз в неделю - в воскресенье, после службы, приезжали монахи и готовили суп с яйцами, свиным жиром и щавелем. Иногда приходили богатые и важные дамы. Приносили леденцы - разноцветные - синие, белые, желтые, красные, отлитые на палочках собачки, ягнята, кошечки. Цветы из бурого жженого сахара. Маленькие и сладкие конфетки-драже. Или огромные - величиной с ноготь большого пальца, засахаренные кислые ягоды клюквы.
  А раз в году, перед Рождеством, приют посещал и сам Герцог Вильмонт Булле. Каждому воспитаннику полагался какой-нибудь подарок. Подарки выбирали воспитатели, и не дай Бог выбрать что-нибудь такое, про что Герцог не одобрит, скажет не нужно, и зачем детям дарят эту ерунду. Поэтому всем всегда дарили книги - Библию, псалтирь, Евангелие или молитвослов. Но для детей это все равно был праздник. Особенно подготовка к нему. Вначале, за два дня до приезда Герцога была стирка, потом сушка, а в день приезда веселый утренник и праздничная трапеза - картошка с приправленным перцем и лавровым листом, тушеным мясом, или что-то еще....
  Марису захлестнула ненависть. Какая дрянь все эти ваша картошка с мясом и тмином и засахаренные клюквины. Слащавая ностальгия. Глупые воспоминания. Они все насмехались над ее наивными детскими стихами, над ее рисунками.... Таскали ее за косу, били ногами, зажав голову подушкой.... А потом, спустя много лет такие же как они, только большие важные и взрослые приходили к ней. 'Леди Гарро!', 'Леди Анна!', 'Дорогая, великолепная, сияющая!'. Если бы она знала заранее, как общество встретит ее блистательный талант, ее обворожительный взгляд и легкую, небрежную манеру письма и речи, пошла бы она замуж за этого вечного лейтенанта-рейтара. Того самого, который в первый раз в ее жизни, когда ей было уже почти шестнадцать, и все мальчишки показывали на нее пальцем и кривились от того, что она такая недотрога, принес ей куцый букетик выдранных на пустыре за сараем васильков? Если бы она знала, какой ее ждет успех, стала бы она вообще возиться с ними всеми? Нет, она бы выбрала герцога Ральфа Булле, графа Прицци. Или кого еще. Обворожительная и блистательная. Всемогущая Лунная Дева. А чем этот Вертура лучше того Гарро? От которого ей, как клеймо, досталась эта глупая и бестолковая фамилия? Ничем. Особенно тем, что сейчас он сидит где-то с каким-то незнакомым лысым типом, и совершенно не думает о ней. Как он посмел! И ее сердце снова захлестнули нахлынувшие ненависть и злоба.
  Образы и обиды со скоростью света проносились перед ее внутренним взором. Гарро и все другие подобные ему, полиция Гирты, продажная, прогнившая вдоль и поперек, насмешки названной сестры, грубость, пренебрежение, унизительная публичная порка на рыночной площади, презрение, нищета, одиночество. Хелен, вот единственная подруга, которую отняли у нее. Так хотелось обнять ее узкие плечи, запустить пальцы в ее всегда остриженные чуть-чуть ниже плеч, растрепанные светлые волосы, поцеловать в тонкие, всегда сложенные в скромной смиренной улыбке губы..... Мариса почувствовала, что ей стало тепло, словно холод отступил, и она один за другим переставала чувствовать свои органы. Ей казалось, что Миц лежит рядом, укрывшись ее плащом, прижавшись щекой к щеке, дышит ей в лицо и греет ее теплом своего тела.....
  
  ***
  
  - Ваша жена? Магнетизер? - внезапно как-то доверительно поинтересовался у Вертуры Хекстон. Казалось за те минуты, что они сидели тут на подоконнике рядом друг с другом, они почти что стали друзьями - или это ваш клирик? Вы пришли с ней парой.
  - Почти. Я ни с кем не хожу парой - покачал головой детектив. Ему хотелось сказать 'у нее не все дома, хотя с ней не скучно', но постеснялся и промолчал.
  - Да, с женщинами тут сложные отношения - размышляя, покачал головой полковник - все на месте но что-то не так.
  - Кстати, а где она? - выбивая из трубки угли на подоконник и глядя, как, в атмосфере царящего вокруг абсолютного холода, они особенно быстро тухнут, и рассыпаются в прах, поинтересовался Вертура.
  - А черт ее знает - пожал плечами Хекстон - куда-то ушла. Пойдемте, поищем, я тут сам плутал, тут раз, два и потеряться можно...
  Они встали и молча пошли по коридору. Детектив в кирасе с оплечьями и набедренниками. В длиннополой мантии и заколотом для тепла двумя заколками у шеи и на груди плаще. Широких хлопковых штанах и рубахе-кину с широкими рукавами подвязанными на запястьях для боя. И человек из совершенно иного мира. В старой, отороченной по воротнику куцым выцветшем мехом, короткой форменной куртке надетой на заправленную в широкие, из твердой березентовой ткани, такие же старые и обношенные форменные штаны, запашную холщевую рубаху без пуговиц. У детектива висел на поясе в ножнах короткий меч, а у полковника на широком ремне через плечо грозное, автоматическое, начиненное сложной электроникой - от лазерного целеуказателя до фонаря и телеметрического прицела, совершенно бесполезное в этом ледяном безвременье ружье. Один курил трубку, другой по привычке вертел табак с бумагой в папиросы. И только башмаки у обоих были примерно одного фасона. Старые вытертые ботинки на шнуровке с округлыми носами и высоким голенищем, какие можно купить в магазинчике у фактории Архипелага у детектива и тяжелые кирзовые берцы неизвестной, канувшей в бесконечности пространства и времени армии у полковника.
  - Вот - достал из нагрудного кармана и продемонстрировал детективу какую-то глянцевую карточку Хекстон. Приглядевшись в темноте, детектив с трудом различил на ней образ какой-то темноволосой женщины.
  - Жена? - без особого энтузиазма поинтересовался Вертура.
  - Шутник! - примирительно рассмеялся Хекстон - это у вас тут в пятнадцать лет за столетних и наоборот, это нормально. Дочка....
  - Вы низкий и жалкий человек - начиная сердиться, заявил ему детектив - и при этом мразь, лицемер и трус.
  - Это еще почему? - остановился озадаченный этим внезапным заявлением Хекстон.
  - Это потому что когда вы боитесь того, чего не понимаете, вы миленький и добренький, лижите зад, ищите друзей. Когда вам страшно вы бежите к Боженьке. А когда нет, вы бьете старика. Потому что, по вашему вонючему мнению, он сволочь. Ничего святого кроме собственной дряни в голове и дури. Дерьмо вы кошачье. Вот вы что. Вы и вся ваша гнилая порода. Ясно вы кто? Еще вопросы?
  Полковник сжал было кулак, но сдержался и сник. Удержался от дальнейших рассуждений и устыдившийся собственной вспышки гнева Вертура. Дальше они шли молча. Они обошли этаж по кругу, но Марису так и не нашли. Не сговариваясь, начали дергать двери палат по обе стороны коридора.
  - Чертов фонарь... - первым заговорил полковник - у вас же есть, которые работают даже в вашем искажении? Какие-то химические или биологические вроде. Из чего их тут делают? Заперлась она что-ли? Сильно вы ее обидели, раз даже в такой дыре сбежала...
  Он еще раз щелкнул кнопкой своего напрочь отказывающего работать фонаря и сокрушенно закачал головой.
  Вертура подошел к очередной двери и толкнул ее. Та не поддалась, но ему показалось, что это не засов. Никакому сумасшедшему не придет в голову ставить запоры изнутри палаты лечебницы для умалишенных.
  - Помогите мне! - позвал он, навалился плечом. Через несколько секунд они с полковником, кряхтя, освободили задвинутый целым рядом казенных железных кроватей проход.
  - Бе!.... - только и выругался полковник.
  - Хо! - воскликнул Вертура.
  И они налегли еще сильнее. С грохотом ворвались в заставленную кроватями с трупами больных комнату и в ужасе замерли перед стоящем посредине ложем. На нем, обняв мертвое окоченевшее тело какой-то лохматой тощей и уродливой старухи, лежала бледная от холода Мариса. Белая, сморщенная ладонь умершей обнимала писательницу за плечо, нога сладострастно закинута на бедро, а из-под грязной рубахи проглядывает синеватая, окоченевшая от холода кожа. Обе неподвижно лежали лицо к лицу, щека к щеке и оцепеневший от ужаса Вертура испугался, что Мариса замерзла насмерть на этом холоде.
  Хекстон первым прыгнул вперед и выхватил живую писательницу из объятий мертвой. Он легко вскинул ее на руки и приложил к губам ухо.
  - Дышит? - с надеждой в глоссе растерянно прошептал Вертура.
  - Слабо... - силясь прислушаться, закивал полковник. Детектив тоже напряг слух, но вместо ожидаемого дыхания, его ушей коснулся словно какой-то далекий и тоскливый, едва различимый на уровне подсознания похожий одновременно на многоголосый плач и нестройное пение вой.
  - Господи помилуй меня грешника! - угадав, что сейчас произойдет, взмолился он, выхватывая меч из ножен. Хекстон недоуменно вздрогнул и испуганно покосился на Вертуру. Он хотел сказать что-то, как внезапный зловещий, наполнивший темные палаты и коридоры шум заставил его прислушаться и в нерешительности попятиться прочь.
  - Отдайте мне ее! - внезапно зашевелилась, села на кровати, заплакала без слез и потянула тощие, костистые руки к живым людям мертвая старуха - моя доченька.... Отдайте ее! Не забирайте у меня ее!
  И ее голос сорвался на яростный, полный боли и отчаянья, заставивший вздрогнуть даже приготовившегося ко всему Вертуру, вопль.
  Полковник отпрянул назад, но детектив подскочил к умершей и со всей силы ударил в хрусткую шею мечем. Подрубленная голова повисла на плечах под неестественным углом, а старуха повалилась на бок и с неприятным стуком упала на расчерченный слепящей глаза ледяной лунной решеткой пол.
  - УУУ! - перекидывая Марису на плечо и хватаясь за автомат, дико и тоскливо завыл Хекстон. На всех кроватях зашевелились, начали подниматься окоченевшие трупы.
  - Ох! - стонали они - Моя жена! Моя мать! Моя дочь!
  Отпихивая от полковника с его ношей ближайшую сомнамбулу ногой, детектив бросился к другому умалишенному и с силой размахнувшись, отрубил его руку. Хекстон прыгнул к двери и протиснулся в коридор.
  - Прочь! - страшным голосом закричал оттуда он. Вертура бросился следом и так и замер от ужаса - из раскрытых дверей палат в коридор больницы белыми сомнамбулами в похоронных саванах, выходили мертвые тела и, протягивая руки, с тоскливым воем ковыляли к полковнику. Совершенно забыв, что его оружие бесполезно, Хекстон выгнул спину, чтобы было удобнее, отжал предохранитель, с лязгом рванул затвор и защелкал курком.
  - АААА! - водя перед собой мертвым стволом, дико закричал он.
  - Назад! - яростно размахивая своим коротким мечем, толкнул его к лестнице Вертура. И они со всей возможной скоростью бросились вниз, на первый этаж.
  - Скорее! - внизу, в лабораторном коридоре их уже ждала Гирке, держала в руках готовое к бою копье. Бросив стремительный взгляд на бегущих, она встала рядом с детективом и когда первые, причитающие и зовущие Марису, душевнобольные появилась на лестнице, выхватила из-за пояса химическую колбу и та сама собой вспыхнула ярким зеленым огнем. Повалил густой и едкий дым. Ухватив за локоть Вертуру, она ловко отсекла уцепившуюся за его плащ мертвую руку, и они устремились к выходу на улицу. В окна галереи через решетки все также издевательски светила полная и яркая луна. Детектив и канцелярская дева выбежали вслед за полковником и побежали по дорожке, когда за их спинами зеленый, наполнивший коридор и достигший критической массы дым вспыхнул сам собой, и пламя охватило весь первый этаж мертвого приюта для умалишенных. Все вместе агенты выбежали за калитку и остановились у кареты. Из двери появился охваченный пламенем едва ковыляющий мертвец, но человек в темном плаще на козлах кареты Гирке вскинул руку. Сверкнул арбалет, громыхнула стальная тетива, и мертвец упал с рассеченной по горизонтали надвое головой.
  - Убежали! - запирая калитку на висячий замок, кивнула Гирке и попыталась ободряюще улыбнуться.
  - Что это было? - спросил детектив.
  - Вон тот парень точно знает! - указал на возницу Хекстон. Гирке оскалилась в улыбке и дернула за полу плаща кучера. Вместо человека на козлах сидел голем. Вместо лица у него была трехглазая маска без рта и носа.
  - Кукла... - подавленно прошептал Хекстон и аккуратно уложил бесчувственную Марису в салон. Сели в карету и Гирке с Вертурой.
  - Куда теперь? - прикрыв за собой дверь, тревожно и тихо спросил детектив.
  - У нас еще много дел - прошептала Гирке - полковник Джей Ти Хекстон жетон семьдесят девять двадцать. Пациент номер девять. Объявляю вас военнопленным и требую вашего немедленного разоружения.
  - Черта с два! - попытался полковник, но стремительный блеск ножа заставил его сдавленно вскрикнуть и вскинуть к потолку руки. Молниеносным движением Гирке змеей скользнула вперед и, больно прижав полковника кулаком между ног, приложила нож к его горлу.
  - Да-да, генно-модифицированные люди. Куда меня занесло? - закусив губу, закивал полковник - просто оргазм кипятком! Генерал Сабира был бы в восторге! Его бы сюда! Дрянь, в погонах, солдафонское дерьмо! Чтоб его...
  Карета тронулась.
  - Как я устал... - только и прошептал оставшийся безучастным к этой сцене Вертура. Только сейчас он почувствовал, что он совершенно обессилен и его бьет озноб.
  - Примите это - Гирке достала из сумки большую, слабо переливающуюся в темноте от алого к синему пилюлю. Детектив сразу же узнал знакомое чудодейственное средство. Коснувшись своей иссеченной шрамами сухой и твердой рукой маленькой, несоизмеримой с тем, как она орудовала копьем, ладошки Гирке, он схватил лекарство и под ироничным взглядом полковника проглотил его.
  - Это просто какой-то дурной сон - последний раз выглядывая в окошко кареты в темно-синее, словно застывшее небо, подумал он - как бы проснуться.... Его глаза сомкнулись и он уснул.
  
  ***
  
  Глава 14. Мертвая луна и бесконечная ночь
  
  ***
  
  - Приказ всем. Выступам на рассвете - быстро сообщил с коня Человек в Черном - берегитесь стрелков!
  Наставница Салет деловито кивнула с террасы.
  - Сообщите остальным, мы сделаем все, что в наших силах - ответила она.
  - Я бы предпочел действовать оперативно - глядя в окно, как посланник, пришпоривая коня, мчится к воротам парка, отсалютовал чашкой чая поднявшейся в гостиную наставнице лорд Динмар - но приказ есть приказ, будем ждать.
  - Возможно, вам стоит отдохнуть? - села в кресло и взялась за вязание волшебница.
  - Пожалуй, вы правы - согласился старый лорд и вернулся на свое место перед камином. Притянув повыше плед, он поудобнее устроился в нем и стал смотреть в огонь. За окном тянулась бесконечная лунная ночь. Казалось мгла и черные пруды отгородили от страха и опасностей окружающего мира этот укрывшийся в глубине темного ивового парка двухэтажный дом. В просторных и жкрко натопленных комнатах для гостей тихо и безмятежно уснули Рой Элет, ее трое детей и Райне с семьей. В конюшнях ждали готовые к отбытию, запряженные кареты и лошади. Перед большой печью грели руки мрачнее от бессонницы и ночного холода кучера. Все было готово к быстрому и стремительному бегству. Как все было готово и к бою. После посиделок в 'Постовом', приехали Пемкин и мастер Пуляй. Всю ночь они зависали в мастерской рядом со стабилизатором искажения. С торжественной, усталой серьезностью проверяли оружие, коней, доспехи и аппаратуру. Уснул прямо на диване в гостиной прикрывший лицо от яркого электрического света фантастическим журналом доктор Миксет. Проходя мимо, наставница Салет приглушила лампу, принесла плед и укрыла им старого солдата. За низким столиком с картами коротал ночь с телохранителями и старым боевым товарищем, начальником графской охраны отставным капитаном Тонкертом учитель фехтования Юкс. Карло Спонсоне - повар лорда Динмара мешал в горшке майонез, готовил ингредиенты для походных бутербродов. Рядом с его котлами и ящиком для специй в старой, вытертой кобуре ждал своего часа огромный тусклый нож. Совсем поздно явился Верит. Всклокоченный. В заношенной серой бригандине, препоясанный каким-то старым мечем.
  - А ты чего приперся? - грубо толкнул его Пемкин - чего это ты так вырядился? Что за хлам на себя нацепил? На войну собрался что-ли? Ты-то куда лезешь старый пень!
  - Да вот интересно глянуть, как ты хоть раз в жизни долбанешь как следует, по-серьезному - ткнул его пальцем в бок старик-архивариус - на старости лет пора бы хоть разок грянуть так, чтоб и помереть было не стыдно.
  И бесцеремонно подсел поближе к раскаленной печке.
  Готовились к рассвету и в других домах города. Чистили доспехи, точили мечи и секиры, отирали от ржавчины пики, забивали в штуцерные ружья пули. С самого вечера не спали в гильдии Охотников. Чем темнее становилась ночь, тем чаще слышались выстрелы по улицам города. В самый глухой и холодный час в гостиницу явился какой-то удалой молодец-авантюрист в узких развязных штанах и принес истекающую вонючей химической жижей отрубленную голову. Вместо носа и рта в лицо был намертво впаян черный эбонитовый фильтр, а поверх лба красовался грязный платок с белым треугольником. На плече героя висел трофей - черное штуцерное ружье с плавающим затвором. В свете тусклых ламп зловещими лиловыми бликами мерцал телескопический рефракторный прицел.
  - Хо! - выгибая спину, харахорился перед компанией на крыльце наемник - думал, дудку дали, и ума не нужно!
  - Вот значит как! - задумчиво пригляделся к оружию, достал обойму, проверил маркирову дежурный капитан Гильдии Максимилиан Дорет. Пять лет назад, в Лансе, под ружейным огнем мятежников, которым кто-то подвез очень дорогой, какой не купишь в простой оружейной лавке, воспламеняющийся даже при высоком коэфиценте искажения порох, погибли многие его люди. Также как и прошлой ночью, когда предательскими выстрелами в спину была уничтожена его оперативная группа, по приказу лорда Динмара отправленная в дом банкира Зулета.
  Еще с полуночи начали выдвигаться на позицию и отряды Ордена. Вызвали всех. Быстрым маневром небольшие штурмовые команды форсировали мост через Ниру, рассыпались по району, разоружая не присягнувших маршалу Гарфину солдат и полицейских. После сигнала и проверки моста выдвинулась основная колонна. В качестве прикрытия в авангарде отряда сержанты толкали по воздуху полностью заглушенный искажением антигравитационный танк.
  - Все уже согласовано? - спрашивал с коня командор Александр у лорда-бальи Лигуры. Облаченные в черные форменные доспехи и украшенные зелеными крестами черные плащи и мантии командор, лорд-бальи и другие старшие рыцари Ордена ехали следом за прикрывающий их от возможного орудийного огня техникой. Рядом пешком шагали прикрывая старших щитами оруженосцы. Сэр Герц и кавалер Вайриго следовали в кавалерийском отряде ближе к середине колонны. Оба в броне, при мечах и щитах. У обоих в кобурах у седла были короткие ружья, позади покорно вышагивали заводные лошади.
  - Привыкаешь стрелять - наклоняясь к брату, с улыбкой шутил капитан Вайриго. На его щите снова красовался сидящий черный кот.
  - Так рукой, это умеючи надо, а пулю Бог сам, куда надо пошлет - отмахнулся сэр Герц и поудобнее пристроил притороченный к седлу длинный меч.
  Так, перекидываясь шутками, и подбадривая друг друга, рыцари миновали мост через Ниру и вошли в центральный район города. Фонари на мосту и на проспекте Лордов, как и во всем городе, потухли. Только на набережной у угловых домов прямо на мостовой и дальше по проспекту и набережной были разведены костры. Ожидающие у них вооруженные люди, солдаты маршала Гарфина и генерала Гандо, полицейские и примкнувшие к ним, шедшие в авангарде штурмовые семерки, вставали от живительного в эту ледяную ночь огня, скупыми поклонами приветствовали старшин Ордена.
  Где-то высоко, под крышей одного из домов блеснула оптика, пуля звякнула о нагрудник командора Александра. Закаленный в боях множества турниров рыцарь только качнулся в седле.
  - Птичка какает - улыбнулся братьям он.
  - Стабилизированный порох - покачал головой лорд-бальи Лигура. Как и командор, он тоже еще не надел шлем.
  - С Богом одолеем - отозвался отец Бонавентура. Невзирая на холод и опасность, старший инквизитор Мильды ехал в одной рясе и теплом зимнем плаще.
  Второй выстрел попал в налобник лошади командора. Боевой конь фыркнул, но не сбился с шага.
  В руках идущего у стремени пешего рыцаря хлопнуло духовое ружье, и из-под кровли послышался сдавленный шипящий свист.
  - Это еще как посмотреть что милосерднее, когда тебя пулей струляют, или лучом жгут - кивнул ему сосед.
  - Попадут, расскажу - поудобнее пристроил оружие на широком, как с картинки в книжке про рыцарей прошлого казенном ремне сержант и защелкал затвором, нагнетая в разряженный поршень воздух.
  - Хой, братья, заканчивайте там баловаться, не отвлекайтесь - предостерег их кто-то из верховых.
  На площади Фонтана царил разгром. В тусклом свете догорающих костров на мостовой распростерлось несколько неподвижных, настигнутых пулями тел. Полосатый шатер рыцарей был смят и прожжен в нескольких местах. У лестницы ратуши, за фонтаном и на другом конце площади под забором пригнулись от огня из темноты люди из авангарда армии генерала Гандо. Ветреная темнота над площадью оглашалась хлопками выстрелов, звоном и резкими, тревожными возгласами предупредительных окриков. Из ближайшей подворотни появился какой-то изможденный, сумрачный офицер и доложил обстановку: стреляли из окон и с крыши полицейской академии Моргет.
  Командор Александр распорядился включить мобильный стабилизатор искажения. Сразу же загудели, сами собой завелись гироскопические генераторы уже выкаченного на площадь и установленного на огневую позицию - лобовой броней вдоль проспекта антигравитационного танка. Тусклым неровным светом засияли беспроводные лампы подсветки колоннады собора, фасадов ратуши и выходящих на площадь домов. Пронзительно-яркий свет прожекторов ударил в чугунную решетку и желтую стену академии. От окон, в страхе бросая оружие, шарахнулись испуганные люди.
  - Киловатт двести - продемонстрировал закованной в латную перчатку с чеканным узором в виде крестов и листьев рукой командор. Острый голубой луч ударил по окнам верхнего этажа и медленно пополз по стене, оставляя за собой дымящийся черный след. Показалось пламя. От фасада послышались опасливые крики. Командор сделал жест и луч погас. Ждать пришлось недолго. Вначале из окон первого этажа начали выпрыгивать и убегать прочь в ледяную темноту курсанты, затем в окне появилась черная, сорванная со стола в трапезной скатерть. Полиция сдавалась на милость победителя.
  
  ***
  
  Еще с вечера начались аресты. Первым был схвачен банкир баронского банка Мильды Допс.
  - Вы ответите за это! - задыхаясь от ярости злобно рычал он - вы никогда не докажите что я выдавал кредиты под откат! В этих схемах участвовали сами магистр Ранкет и сэр Корсон! У меня высокие покровители!
  - Вы и ваши покровители скоро ответят перед трибуналом и Божьим Судом! - гордо вскинув кучерявую голову, манерно размахивал сорванным с золотистых кудрей беретом князь Колле Младший. Его дузья с хрустом заломили руки банкира и, невзирая на протесты брюхатой, расхлябанной жены, с грохотом поволокли пленника по лестнице вниз.
  Доверенные агенты и вассалы Гарфинов рассыпались по городу - мчались по указанным адресам, арестовывали важных полицейских, военных и гражданских офицеров и чиновников в соответствии со списками заранее составленными агентом Бенетом и лордом Динмаром, кто в ответственный момент мог поддержать нечестивую инициативу заговорщиков во главе с бароном Эмери и его советником Виктором Корсоном. Но не спали и люди барона - как только первые вести о том, что Гарфины начали захват города, достигли Замка, подняли всех и отправили в арсеналы, казармы, на заставы и площади - поднимать солдат и ополчение, оповестить всех о том, что поднят мятеж против законного правителя города. В темноте, на улицах, начались стычки. Загремели выстрелы. Сталь столкнулась со сталью.
  - За барона или маршала? - нацелив на верховых и пеших пики, кричали с перекрестков. Большой отряд людей с белыми клочьями ткани на груди вышел из ворот замка и направился к полицейской комендатуре Южного района, но она была пуста. Пуст был донельзя загаженный зал 'Постового', и кабинет интенданта Тукса. Пустовали и апартаменты неизвестно куда пропавшего еще с самого утра Авраама Лериона - коменданта Южного района.
  - Да не знаю я где они! Я только заполняю журнал! Пощадите! - вскидывая к потолку руки, в отчаянии молил полицейский дежурный - начальства нету, все отравились!
  - Открыть именем барона Эмери! - гулко застучали в дверь кабинета Тирэта, из-под которой виднелась полоска света. Но никто не открыл. Недолго думая, закованный в алый, цветов советника, доспех рейтар с силой навалился на дверь и протаранил ее бронированным плечом. Выломанный шпингалет жалобно звякнул о ковер. Но какова же была ненависть доверенных клевретов барона Корсона, когда за дверью обнаружился абсолютно пустой кабинет, а на столе их ожидала быстро расчириканная бисерным почерком заместителя коменданта докладная записка с прошением об отставке задним числом. Только государь Арвестин, барон Эмери и великие сыщики прошлого века - Карл и Вероника Берро все также мудро и назидательно взирали с холстов на стенах на незадачливых солдат, да в камине на крюке бурлил брошенный на произвол судьбы изящный бронзовый чайник заместителя.
  - Исчез - сдавленно прошипел кто-то из задних рядов.
  Не нашли коварного Тирэта и у него дома. Выстроенные в шеренгу по струнке в холле слуги только качали головами. Второго дня как не появлялся. Самоотверженно и ответственно служит Богу, Государю и барону.
  Первая серьезная стычка случилась как раз в то время, когда Вертура, Мариса и Гирке подъезжали к госпиталю святого Зигмунда. Кавалерийский полувзвод пытался с наскока взять полицейскую караулку в портовом районе, но их встретили пиками и ружейным огнем. Всадники развернулись и быстро ретировались в ночь.
  Когда карета с плененным Хекстоном, бесчувственной Марисой и спящим Вертурой мчалась по просыпающемуся в ночной суматохе городу, на улицах и площадях уже отчаянно гремели колокола, ревели рожки, гремели барабаны и выли трубы. Призывали внезапно проснувшихся во мраке жителей в цеховые арсеналы и на улицы. Люди в смятении покидали свои дома и бежали за оружием, хватали топоры и закладывали двери, с готовностью встретить ее во всеоружии с мрачной обреченной решимостью ожидали беды, вглядывались в непроглядную ночь. Бросали взгляды на механические часы, переглядывались, тревожно шептались между собой.
  - Одиннадцать утра! Что случилось? Почему так темно? И луна. Где солнце? Где рассвет?
  Город наполнялся мечущимися, текущими вдоль домов толпами вооруженных людей. Над портовым районом поднималось страшное зарево пожара - горел госпиталь Святого Зигмунда. Железный голем с размаху хлестал бичом, подгонял взмыленных лошадей, чтоб как можно скорее доставить ночных беглецов в указанную на геостатической карте точку и, когда ему перегородила путь вооруженная пиками и кольями ватага, он резко натянул вожжи и остановился. В перчатке сверкнул полумесяц лезвия арбалетной стрелы.
  - За барона или маршала? - тыча кольями в морды лошадей, грозно кричали провокаторы из первых рядов.
  - Приехали! - хлопнул по колену вынутым из кармана истрепанным форменным беретом со значком полковник Хекстон. Но Гирке не растерялась.
  - За графа Михаэля Динмара! - звонко выкрикнула она и толпа, приветственно заревев, пропустила экипаж.
  
  ***
  
  - Извольте - протянул бумагу маршалу Гарфину курьер - из замка выдвинулась колонна и следует к вашему дворцу. Около трех с половиной тысяч человек. Вызвали гвардию и отряды ополчения. Дали информацию о том, что вы подняли мятеж.
  - Я знаю - быстро бросил маршал - это авангард их армии. Солдаты из гарнизона внешней обороны Замка. Не особенно мотивированные части. Мы остановим их у проспекта Фонарей и рассеем кавалерийским ударом с Серебряной площади - двигая по карте города оловянных солдатиков, какими дети играют в войну, рассуждал маршал Гарфин - сэр Харбибуль сэр Ридон, сэр Борщ. Выдвигайтесь по Яблочному Проспекту. Мы должны удержать юго-восточный район, не дать им зайти к нам в тыл.
  За домами нарастал невнятный гул приближающейся толпы. Словно многократно усиленный металлической трубой мертвенный, бесчувственный голос выше по проспекту зачитывал мрачный, требующий беспрекословного подчинения текст.
  - Так. Приготовились, идут - вглядываясь в сумрачную улицу, предупредил сослуживцев командир. Он еще раз проверил прибор ночного видения. На перекрестке Серебряной улицы и Южного проспекта за ночь были выстроены баррикада и блиндаж. За мешками с песком стояла изящная тренога, с которой через амбразуру вдоль домов смотрел ствол малокалиберной автоматической пушки. На укреплении нес вахту тяжеловооруженный отряд. Четыре десятка облаченных в легкую композитную броню оснащенных револьверными ружьями людей. Первый взвод гвардейского драгунского полка Воскресения Христова. Того самого, что под командованием князя Колле Старшего и сыновей переломил ход штурма Ронтолы, форсировав переправу восточнее города, и отрезав от укреплений кронверк и лагерь герцога Булле.
  Где-то совсем близко затрубил рог. Голос стал отчетливее.
  - Именем Государя Арвестина и барона Эмери! Сознательные граждане Мильды! - гремел пересыпанный шорохами, усиленный рупором мертвый механический голос - внимание! Внимание! Маршал Гарфин и князь Колле подняли мятеж! Не поддавайтесь на провокации и лживые обещания! Окажите содействие законной власти и силам правопорядка! Присоединяйтесь к силам самообороны! Помогите законной власти остановить мятеж!
  - Что это?? - поморщился один из солдат и уставился на лейтенанта. В темноте блеснули полные сомнения глаза.
  - Именем Государя Арвестина и барона Эмери! Сознательные граждане Мильды! - раскатываясь эхом по улицам, продолжал повторять мертвый искусственный голос - будьте благоразумны и бдительны! Встаньте на сторону законной власти, помогите своему городу сохранить правопорядок! Окажите содействие полиции и армии в нейтрализации мятежников!
  Шум надвигающейся толпы становился все отчетливее. Какой-то человек с факелом бегом пересек опустевшую улицу. Несколько стволов молча проводили его черный и резкий на фоне огня в руке силуэт. Лейтенант отряда еще раз приподнялся над сложенным из поленьев и мешков бруствером, поднес к глазам свой оптический прибор, и тут же молча, без единого звука, опрокинулся на мостовую. Рядом с ним, схватившись за простреленную грудь, упал и застонал сержант. Бойцы пригнулись за укрытие, но все было бесполезно. С крыш окрестных домов бесшумным градом посыпались пули. Где-то рядом загремел барабан, снова взревел рог. С соседней улицы на Южный проспект уже вытекала нестройная, очень многолюдная, вооруженная копьями и факелами толпа пеших и верховых. Драгуны поднимались над брустверами, жали курки. Зацокали барабаны, редкие жалкие хлопки потонули в реве рожков и волынок. Патроны давали осечки. Из трех десятков ружей выстрелило лишь несколько.
  - Именем Государя Арвестина и барона Эмери! Граждане Мильды поддерживающие мятежников! - продолжал голос - немедленно сложите оружие! Немедленно! Ваши попытки к сопротивлению обречены! При добровольной капитуляции, вам будет обещаны жизнь и беспристрастный баронский суд в соответствии с законами Мильды!
  С первого выстрела заклинила и автопушка.
  - Да все, бросай ты ее, беги! - яростно одернул за плечо передергивающего затвор стрелка капрал и едва не опрокинул его навзничь, не рассчитав сил.
  Бросив блиндаж и пушку, оставив позицию, таща раненых и пригибаясь под летящими вслед пулями, драгуны побежали назад в сторону заставы. Но и на опорном пункте на углу Южного проспекта и проспекта Фонарей уже тоже было безлюдно. Оставшийся подождать драгунов лейтенант быстро сообщил, что услышав зловещий призыв и завидев крупные силы противника, гвардейцы маршала и полиция предпочли ретироваться в сторону дворца Гарфинов, к основным силам, вскочил в седло, дал в галоп по Южному проспекту и скрылся в темноте.
  Движущийся по улицам в сторону дворца людской вал набирал мощь. В неразберихе все новые и новые, ведомые эмиссарами барона Эмери, вероломно провозгласившие маршала Гарфина и генерала Алексия предателями, отряды городского ополчения вливались в движущуюся по Южному проспекту на штурм маршальского дворца колонну. Некоторые просто выходили с пиками, мечами и топорами к подворотням, чтобы иметь место для маневра, посмотреть что происходит и отразить атаку от собственного дома если что, но, слыша повелевающий следовать за остальными силами клич, тоже присоединялись к наступлению.
  - Именем Государя и барона Эмери! Сознательные граждане Мильды! - приказывал невидимый диктор - будьте благоразумны и бдительны! Встаньте на сторону законной власти, помогите своему городу! Помогите полиции и армии остановить мятеж!
  Беспокойный и шумный поток подхватывал и уносил по проспектам и улицам в сторону маршальского дворца все больше и больше людей - как вооруженных, так и безоружных и вскоре идущие во главе колонны верховые и пешие бойцы барона Корсона оказались перед оградой маршальского парка во главе внушительных сил.
  Впереди, через весь проспект им перегораживала дорогу укрепившаяся за палисадами, ощетинившаяся стеной пик первая терция армии генерала Алексия.
  - Именем Государя и барона Эмери! Граждане Мильды поддерживающие мятежников! - призвал из толпы громогласный голос - немедленно сложите оружие! Немедленно! Ваши попытки к сопротивлению обречены! При добровольной капитуляции, вам будет обещаны жизнь и беспристрастный баронский суд!
  Не сбавляя шага, колонна неумолимо надвигалась, на колья палисада и плотный строй мрачных солдат за ними, изготовившихся отражать атаку и выставивших перед собой стену щитов и лес пик.
  - Именем барона и короля, немедленно сложите оружие! - снова загремел в рупор темно-синий рыцарь во главе колонны, с белым треугольным куском ткани на груди.
  - Именем Господа, Государя и сэра Гарфина! - из массы рыжих форменных шарфов и плащей генерала Гандо выскочил человек в пехотном доспехе три четверти и с размаху швырнул на мостовую под копыта коней противников отсеченную, изувеченную воздушным фильтром, голову сталкера. Выгнувшись насколько позволяла кираса, он согнул руку в локте, развязно продемонстрировал наступающим античный жест, каким встречали друг друга армии и рыцари далекого прошлого, и громко и оскорбительно выкрикнул - Фа! Вот тебе!
  - Фаааа! - яростно закричали, застучали пиками о мостовую и мечами о щиты раззадоренные выходкой солдаты генерала.
  - На караул! Залп! - из терции и из-за решеток парка нестройной дробью ударили мушкеты. Полетели гранаты. Со стонами повалились раненые, но этого было недостаточно, чтобы остановить напирающий уже по инерции, растянувшийся на весь проспект покуда хватало глаз, плотный людской вал. Переступая через убитых и корчащихся от боли живых, щитники барона Корсона навалились на пики. Завязалась рукопашная. Изнутри парка к забору подкатил какой-то бравый верховой офицер, и, лихо взмахнув рукавом, зашвырнул далеко в толпу белую светящуюся склянку.
  Зашипело, хор нестройных криков на какой то миг заглушил грохот драки, гром барабанов и зловещие призывы к гражданам Мильды, по улицам потянуло отвратительным запахом жженой шерсти. По толпе побежали нестройные выкрики
  - Белый огонь! Белый огонь! Они сожгут всех!
  И милиция дрогнула. Напор начал сдавать. Задние ряды еще давили вперед, но средние уже сломались под натиском ружейного огня и так удачно заброшенной в толпу бомбы. Было потеснившие терцию пикенеров генерала Гандо, щитники барона Корсона забуксовали в плотном людском потоке и, потеряв давление сзади, начали отступать.
  - Поздравляю, сэр Пепс! - кивнул подъехавший к перезаряжающему пистолет офицеру облаченный в парадную черную кирасу и шлем Гарфункель Гарфин - удачный бросок.
  - Благодарю. С вас партия в шары! - стреляя с коня в спину убегающим, отвечал сэр Пепс. На его кирасе темнели две глубокие вмятины от пуль, шарф был алым от крови, а его лошадь едва держалась на ногах. Белая, разворочена пулями грудь сочилась темным гелем, один глаз выбит, а налобник свернут набекрень.
  Прискакал курьер с другого конца парка - там еще одна колонна пыталась выбить ворота, но ее оттеснили кавалерийским наскоком.
  - Сэр Эрик не пройдет! - яростно кричал лейтенант-курьер - там пик как грязи!
  - Что за чертову шарманку они завели? - прислушиваясь к гремящим где-то совсем близко призывам, нахмурился, возмутился сэр Пепс.
  - Где остальные терции барона Гандо? - тревожно спросил кто-то - где наемники? Где маркграф Вальсон? Где гранд Попси и адмирал Бок?
  Несмотря на локальный успех, по рядам защитников дворца пошло смятение. Кот-то принес отрубленную голову щитника. В свете костров и факелов из-под бугивера тускло блеснули мертвые глаза с узкими волчьими зрачками и впаянный в лицо цилиндр. Кожа была мягкой и, казалось, чернела и разлагалась прямо на глазах.
  - Ага, законная власть - мрачно кивали головами, покачивали оружием, бойцы - чертовщина.
  Рассвет все не наступал, с Южного проспекта и бульваров дворец был полностью отрезан от города. Из казарм, с плаца на Вишневой дороге примчалось около сотни арестовавших баронского капитана и примкнувших к войскам маршала рейтаров. Ожидалось еще две гвардейские, снятые с восточных застав пешие роты и принявшая сторону маршала, идущая из юго- восточных, недосягаемых для баронской пропаганды кварталов, городская милиция. Восемьсот человек, оставшиеся в строю терции генерала Гандо, Тяжелый латный эскадрон старшего сына маршла Гарфина Эрика - тот самый, что сейчас громил наступающую с Осинового бульвара колонну, три с половиной сотни гвардейцев из казарм у маршальского дворца, четыреста человек бестолкового вассального ополчения во главе с сэром Пепсом, половина драгунского полка князя Колле с нестабилизированными патронами к револьверным ружьям, которые нельзя зарядить с дула любым боеприпасом, как аркебузу или мушкет. Около сотни прибившихся от городских застав дезертиров и полицейских. И разрозненные группы вернувшихся из рейдов с арестантами и пленниками доверенных агентов. Итого - не больше трех с половиной тысяч солдат и офицеров без тяжелого и магнетического снаряжения против все прибывающих баронских сталкеров с белыми тряпками на груди, все увеличивающихся под знаменами советника Корсона масс городского ополчения, неумолимого, безнаказанно гнетущего с крыш близлежащих домов снайперского огня и бесконечного гремящего по улицам, призывающего сдаться, мертвого механического голоса рыцаря с громкоговорителем и зловещей белой треугольной тряпкой на блестящей синей груди.
  Казалось, с каждой минутой становится все холоднее и холоднее. Ветер остановился. Остановились и растаяли и крошечные облака, еще несколько часов назад прикрывающие темную землю от беспощадного, пронзительно-белого света мертвой полной луны. В опустившемся на город искажении пространства и времени пистолеты и мушкеты стреляли с перебоями, все реже и реже. Чаще не стреляли вовсе, у некоторых ружей лопались стволы от меняющего свои химические свойства пороха. Калечили стрелков. Установленная на крыше дворца между изящных гипсовых скульптур лазерная установка молчала, как молчали и заглушенные усилившимся в эту ночь искажением генераторы во дворце. Не работали ни стационарные, ни мобильные барьеры. Выключено было и ставшее бесполезной красивой игрушкой легкое магнитное орудие в устроенном у парадных ворот маршальского парка блиндаже. Прожектора фонари и все другие электрические светильники погасли еще с вечера. Не работала и подсветка стен. Великолепный бело-голубой, постройки прошлого века фасад дворца был сумрачен. В парке и у ворот ярко горели костры. В окнах тускло светились керосиновые лампы и свечи.
  - Не подходите к окнам! - предупреждали слуг и солдат офицеры. По дворцу и парку били снайперы. Стреляли с крыш и из окон окрестных домов.
  Положение становилось отчаянным. В свете принесенных и расставленных в гостиной свечей, старый маршал Гарфин двигал солдатиков по карте, хмурил брови. Казалось, он раскаивался в том, что ему пришлось растянуть оборону по всему юго-восточному фронту, отправив на соединение с грандом Попси и маркграфом Вальсоном три ударных эскадрона. Впрочем, это оказался удачный и своевременный маневр. Как сообщил вестовой, идущие на соединение с маршалом колонны маркграфа и гранда были контратакованы силами барона Эмери на южных подступах к городу, в районе Яблочного предместья. Неразбериха, вызванная упавшей на город мглой сорвала точно рассчитанный по времени атакующий маневр. Координация частей была нарушена, наступление было под угрозой срыва, но и для перегруппировки уже не было ни возможности ни времени. Войска барона Эмери были готовы по очереди встретить надвигающиеся на город разрозненные колонны роялистов. Каждая из идущих на город наспех собранных армий сейчас действовала на свое усмотрение. На счастье маршала Гарфина наступление на его дворец велось только с западного направления. Как только начались активные боевые действия, через Черный канал были взорваны все мосты, так что улица Кирас казармы на ней и Восточный Арсенал, оплот сил барона Эмери, откуда он мог наступать с севера на маршальский дворец, оказались отрезаны от основных атакующих по Южному проспекту сил. С юга же рассосредоточенные по Яблочному проспекту латники полковника Харбибуля заняли перекрестки, соорудили баррикады из повозок и телег, призвали на них людей из окрестных домов прикрыли юго-восточные кварталы не давая отдельным отрядам баронской армии выйти в тыл к маршальскому дворцу, то и дело совершали дерзкие беспокоящие рейды в сторону проспектов Лордов и Фонарей.
  - Нам нужен свет! - бросил вбежавший в зал Эрик Гарфин - и выключить эту говорильню! Люди вот-вот дрогнут!
  - Обязаны продержаться - не отрываясь от карты, приказал маршал - электриков ко мне.
  Как раз в это время основная колонна генерала Гандо вошла в город с Восточного тракта, огибая Черный Канал, через который уже были взорваны все мосты и двинулась через Малую Рыночную площадь к проспекту Лордов, чтобы выбить баронские части из казарм и Арсенала на улице Кирас и соединиться с колонной Ордена. Генерал и канонисса Вилле ехали во главе армии.
  Здесь, на окраинах Восточного района города, они фактически не встречали сопротивления. Полиция во главе с заместителем коненданта района Даниилом Даксом перешла на сторону атакующих. Прискакал курьер от полковника Гигельмота. Сказал, что полковник во главе отряда из тридцати верных людей осаждает поместье магистра Ранкета и ему срочно требуется помощь. Навстречу колонне спешили бегущие из города люди - мужчины выводили семьи, говорили, что у Арсенала на улице Кирас поднят весь городской гарнизон, там изымают телеги, наспех сооружают баррикады, сказали всем выходить из района Медного проспекта. Будут поджигать город.
  У Медной площади колонна генерала Гандо замедлила ход. С домов их встретили густым ружейным огнем. Первые залпы ударили в тяжелую рыцарскую кавалерию авангарда и не причинили ей особого вреда. Пули со звоном рикошетили от доспехов. Рыцари шутили и махали стреляющим латными перчатками. Снайперы начали стрелять по коням, но гибридные, прикрытые композитными попонами животные оказались не более чувствительными к пулям, чем их железные всадники. Но когда невидимые, бегущие по крышам фигуры начали стрелять по гораздо менее защищенной, следующей за кавалерией плотной массой пехоте, началось смятение. Люди с криками шарахнулись к домам. Дохнуло нестерпимым жаром и один из заминированных домов обратился огромной доменной печью с пылающими раскаленным химическим пламенем окнами.
  Авангард спешился, пошел на штурм баррикады на соседней улице. Но и тут сразу же был подожжен еще один дом. Не жалея дорогих стабилизированных патронов, короткими очередями из-за завесы пламени и дыма с площади бил пулемет. Но один из магнетизеров канониссы Вилле вышел на позицию и навел на баррикаду свой жезл. Пулемет полыхнул сразу всеми разорвавшимися патронами и замолк. Но это не меняло положения в лучшую сторону. Горящие кварталы разделенные узкими улочками Старого города стали непроходимой преградой для наступающей пехоты.
  Чтобы предотвратить потери, генерал Гандо был вынужден выделить штурмовые группы на зачистку близлежащих домов и направить основную колонну на север, к Лесной площади, мимо башни Константина и полицейских бань, чтобы не увязнуть в удерживаемом силами барона Корсона восточном районе, чего от него и ожидали в штабе Замка, наспех превратив тесные кварталы в неприступный укрепрайон. Делая круг по городу, он не успевал на помощь союзникам к маршальскому дворцу.
  Внезапно над замком на горе вспыхнуло белое зарево. В воздух с шипением устремилась охваченная белым пламенем ракета. Раздались предостерегающие окрики. Канонисса Вилле вскинула руку. Ее пальцы дрогнули, изображая выразительный магический жест. Снаряд закрутился и под приветственные возгласы солдат рассыпалась на куски прямо в воздухе. Дымные горящие обломки медленно падали на крыши города. Канонисса опасно качнулась в седле.
  - Леди Влада! - бросил на нее внимательный взгляд генерал.
  - Нема - коротко распорядилась канонисса одной из сопровождавших ее верхом, облаченной в легкие доспехи, служанок - мою сумку.
  Прямо в седле она разложила сверкающий иглами и шприцами комплект, выбрала нужный препарат, отмеряла дозу, отогнула капюшон и ловко всадила иглу себе в шею. Через минуту из замка стартовала вторая ракета. По мановению руки канониссы она еще на взлете рассыпалась веером белых дымных искр. Ни один из обломков не достиг даже самых ближних домов.
  - Хо-хо! - размахивая оружием, стуча в щиты, хлопая латными перчатками о стальные бедра, приветственно кричали солдаты - салют в честь победы! Генерал! Маршал!
  Видел, как одна за другой сгорели на старте еще несколько ракет и Гарфункель Гарфин. Он отъехал от дворца, поднялся на колокольню церкви святого Иоанна Крестителя, чтобы определить диспозицию сил в городе и наладить связь с остальными колоннами. Перегибаясь через парапет, он приглядывался через мощный полевой бинокль к темным, заполненным огнями костров и факелов улицам. Оглядывая северную часть города, он приметил пожарища в Восточном районе, обозначающие движение колонны генерала и яркие прожектора подсвечивающие переправу, набережную и крыши северного и центрального районов с укреплений резиденции Ордена на другом конце города, за рекой.
  - Корт - быстро обратился он к оруженосцу - быстро вниз, передай, что колонна генерала будет позже! Они идут, но мы должны держаться! Я займусь семафором.
  - Да мой лорд! - с огнем в глазах выкрикнул кучерявый оруженосец и с грохотом скатился по лестнице вниз, но когда он выбежал из дверей храма и бросился к коням, кто-то подставил ему подножку. Юноша с размаху упал на грудь и больно пробороздил лицом мостовую. Он хотел было подняться и дать сдачи, как сверху на него запрыгнул какой-то человек и схватил его за шею.
  - Ах ты! - с силой укусил врага за руку юный оруженосец, но каков был его ужас, когда вместо крови на губах он почувствовал едкий и горький привкус химии, а его зубы со скрежетом скользнули по твердым как железо, искусственным жилам.
  - Хой! - перегнувшись через парапет колокольни, кричал сверху из темноты ему вслед ничего не подозревающий Гарфункель Гарфин - и еще, скажи, что скоро рассвет! С рассветом выступят и остальные! Хой, слышишь меня там?
  Гарфункель вздохнул. Как человек благородных кровей и рыцарь, он не любил лгать. Но он знал и другое. Что если люди не будут верить, что осталось недолго, то они обязательно дрогнут. Падет маршальский дворец, а за ними под ударами с юга и востока и колонна генерала. Обманутые бароном горожане примкнут к победителям, поняв что положение безвыходно оставшиеся солдаты сложат оружие, а Орден отступит.
  Над городом все также стояла жестокая и белая лунная ночь
  - Зачистите район от диверсионных групп - приказал командор Александр. Перегородив проспект Лордов антигравитационным танком, он приказал занять оборону по южному берегу Ниры. Мимо стен ратуши по прилегающим улицам поспешно маршировали в темноту, растекались по окрестным кварталам вооруженные люди. Черные орденские семерки в доспехах с мечами и щитами. Мрачные от воздействия боевого наркотика снайперы со своими высокотехнологическими, блочными арбалетами и увенчанными сложными конструкциями ночных прицелов пневматическими ружьями. Суровые, закованные в броню, окруженные легкими серебристыми нимбами силовых щитов рыцари, быстроногие, не по погоде легко одетые инженеры со своими стационарными орудиями, щитами, генераторами и стабилизаторами искажения. Подсоединили мобильный стабилизатор. С минуты на минуту ожидали подачи питания на барьерный щит. Огни уже включенной на полную мощность подсветки ратуши, королевского банка Мильды и колоннады собора озаряли площадь. Кавалер Вайриго, сэр Герц, сержант Юлет и другие сержанты и рыцари кто был не занят в зачистке и удержании района, подстелив плащи и вытянув закованные в латы ноги, расселись на холодных мраморных ступенях.
  - Простите, но чего мы ждем? - спросил у командора один из оруженосцев.
  - Рассвета - коротко ответил тот - что у нас по диспозиции? Связь с центром наладили или еще глушит?
  
  ***
  
  - Безумие! - высунулся в окошко кареты и едва не лишился головы полковник Хекстон. Мимо борта прошелестела пуля. Прямо за каретой по улице города мчались наполовину люди, наполовину кони, но не как кентавры из книжки, а вросшие в круп лошади лишенные ног, закованные в черную броню с белыми треугольными тряпками на шлемах люди. Свернул полумесяц арбалета кучера. Рука одного из преследователей с хрустом отлетела прочь, но тот даже не замедлил своей скачки. Голем стегал лошадей кнутом. Карета ускорила ход. На неровной брусчатке ее вело вразнос. Быстрее ехать было нельзя. Чудовища настигали.
  - Вот сколько тут живу, все никак понять не могу - кричал Хекстон - тут вообще есть что-нибудь нормальное? Или совсем ничего?
  Он со всей силы толкнул мирно спящего, привалившегося к борту Вертуру. Сам полковник едва удерживался, чтобы не слететь с сиденья. В кузов кареты звонко ударила пуля. Борта оказались бронированными, но грохот был, как будто надели кастрюлю на голову и ударили кочергой.
  - А почему они стреляют, а я не могу? - опасливо вжимая голову в плечи, выкрикнул Хекстон.
  - Стреляйте - приказала ему Гирке и сделала жест рукой.
  Упрашивать солдата не пришлось. Он ловко нацепил винтовку на плечо и, приоткрыв занавеску окна, всадил короткую очередь в грудь и голову ближайшему адскому кавалеристу, отчего тот только дернулся и слегка сбавил ход. Все пули потонули в черной, брызнувшей омерзительными фонтанами слизи плоти.
  - Стреляйте в ноги - посоветовала Гирке, держа перед собой руку пальцами в сторону оружия Хекстона - бейте по сухожилиям.
  - Ха! - только и выдохнул полковник - может мне еще и в бутылочку на полке...
  Как раз в этот момент один из всадников подскочил прямо к карете и с размаху всадил пику в окно. Полковник вскрикнул. Зазубренное острие распороло ему бедро. Гирке стремительно схватилась за древко и выкинула оружие вон.
  - Стоять! Стоять! А ну! - раздались снаружи грубые, предостерегающие окрики. Застучали плечи арбалетов.
  За окном экипажа пронеслись ворота ивового парка и конические, как раскрашенные в разные цвета перевернутые пирамидки фонарики. Экипаж мчался по дорожке для конных прогулок между черных прудов к крыльцу поместья Динмаров. Невзирая на летящие стрелы и предостерегающие крики солдат у ворот, страшные всадники мчались следом.
  - Матерь Божия! - на шум из дома выскочили Пуляй, Верит и Пемкин. Верит без промедлений вскинул свой лук и принялся посылать в чудовищ стрелу за стрелой. Пуляй бросился в холл и на глазах опешивших от такой наглости стражников лорда Динмара, с размаху разбил локтем витрину с Зед-72,схватил ружье и побежал обратно, но было уже поздно. Со двора раздалось громкое шипение и отвратительное влажное хлюпанье. Когда мастер оружейник, держа наперевес грозное оружие, вернулся на крыльцо, все четверо уродливых, обгоревших во многих местах тел корчились в конвульсиях. Над прекрасным осенним ивовым парком поднимался отвратительный, похожий на вонь одновременно жженых резины, железа и плоти смрад. А над всем этим гордо возвышался сжимающий в руках необыкновенно изящного вида, отделанное под красное дерево и бронзу ружье, Пемкин.
  - Фа! Мутантов наплодили!- торжественно демонстрируя одной рукой древний жест, другой поливал из своего оружия, словно бы жидким ослепительно-пламенным серебром отчаянно пытающегося ползти к пруду последнего, отсеченного всеиспепеляющим пламенем от своего конского туловища, чешуйчатое чудовище он. В последний момент монстр разинул свою отвратительную круглую зубастую пасть, забурлил, зашипел, и, вытянув шею, словно пытаясь прильнуть своей нечестивой глоткой к ледяной черной воде, замер мертвый. У ворот парка солдаты лорда Динмара опасливыми рывками добивали еще двоих пойманных на пики чудовищ. Голем на козлах кареты, как-то жалобно скрипнул и с грохотом рассыпался на куски грудой металлолома.
  - Вы парни, неслабые парни.... - опасливо выглянул из кареты Хекстон.
  - Мэтр Пемкин, ваше оружие запрещено к применению на континенте - указала на ружье, которое подбоченившийся оружейник уже хвастливо переместил на плечо, Гирке - только для операций повышенной сложности...
  - Черта с два! - игриво продемонстрировал палец и ей старый оружейник - вот как вы теперь заговорили, юная леди! Ну-ка марш с объяснениями к мастеру Ди!
  - Помогите же! Мне нужен доктор! - тоскливо позвал из салона раненый полковник.
  - Какой еще доктор? Вам, господин государственный преступник, нужен хороший такой, с пристрастием, допрос - ткнул ему в лицо наэлектризованным стволом Зед-72 Пуляй.
  Они отнесли спящего Вертуру и бесчувственную Марису в дом и уложили в гостевой комнате напротив комнаты Элетов.
  - Магнезию, глюкозу - пробежав пальцами по шее и рукам тяжело дышащей писательницы, приказала дочери наставница Салет - кислородную маску. Рой, надо погасить сердечную и нейронную активность.
  Рой Элет кивнула и поспешила за лекарствами.
  - А, вот бездельник... - тяжело простонал зеленый, в изнеможении раскинувшийся на полу, на пледах Элет, заметив как по коридору, мимо открытых дверей гостиной пронесли и уложили в соседней комнате спящего детектива - тут война, а он как всегда, без задних ног.....
  И ему снова стало плохо.
  
  ***
  
  - Итак - на втором этаже, в кабинете лорда Динмара собрались сам старый лорд, наставница Салет, Хекстон, принесшая ларец с документами добытыми Вертурой Гирке и непонятно как затесавшийся в эту серьезную компанию Пуляй.
  - Джей Ти Хекстон - придерживая одной рукой пенсне, прочел в карточке, как будто первый раз видел это имя лорд Динмар - пациент психиатрической лечебницы святого Зигмунда, номер девять, военный преступник, полковник внешней разведки. Северного Альянса ли, Южного Блока, Алой Империи или вообще другого мира. Поверьте, в условиях сложившейся ситуации нам это не важно и не интересно, как и не важны военные тайны ваших правительств мировых заговоров ученых или чего вы там еще хотели бы выдать нам чтобы избежать пытки, которую мы применим к вам, если вы будете вести себя плохо. Сейчас с нас мало времени и прежде чем вы ответите на все наши вопросы, мы можем ответить на два ваших. Любые на выбор. До рассвета еще далеко и в целях нашего с вами плодотворного разговора и понимания я бы хотел чтобы наш контакт основывался на взаимном сотрудничестве.
  - Зачем вы убили мою группу? - выпалил полковник - нас было восемнадцать человек. Восемнадцать молодых ребят. И что? Зачем вы все это сделали?
  - А вы и вправду считаете, что появись мы, у вас, вы бы не открыли охоту на непонятных сумасшедших из другого мира с другими физическими законами? Не стали бы пытать ради технологий и вскрывать ради опытов, чтобы посмотреть что там у нас внутри? - строго спросила его наставница Салет и бросила на полковника такой взгляд, что он устыдился и затих.
  Все многозначительно кивнули.
  - Это был первый вопрос - подметил лорд Динмар.
  - Что вы сделаете со мной? - решился на второй вопрос полковник Хекстон - я уже и не знаю, тут всего ожидать можно...
  - Зависит от степени вашей важности для фанги - пожал плечами и отложил папку с историей болезни пациента старый лорд - к примеру, если им нужно ваше тело, то придется без остатка сжечь его в муфельной печи.
  Суровое лицо полковника передернуло.
  - У нас есть теория, что полковник Джей Ти Хекстон и его люди нужны фанги для закладки координат в замковый телепорт - вступила в разговор Гирке - все наши наблюдения указывают на то, что после того, как портальный корабль был вынужден переместиться вне досягаемости стратегических систем Северного Альянса, они приступили к подготовке большого портала в подземельях баронского замка под горой... Мы провели расчеты и...
  Пуляй скептически блеснул стеклами очков.
  - ...Изначально предполагалось, что они переместятся на корабль, а затем через портал на корабле, а после корабль переместится сам, но их план раскрыли, Центр уже оповещен и они не станут рисковать кораблем. Тем более у них есть другие пути отхода. Тот же портал - объясняла Гирке - по нашим расчетам, чтобы фанги мог пройти через него в зону с повышенным искажением требуется, по меньшей мере, триста терраватт на сто тридцать тысяч мегаэлектрон-вольт сублимированной массы не учитывая...
  - Эй! - воскликнул Хекстон - что за ерунда? Я учил физику в университете....
  - Мы посмотрели по карте и посчитали, что им проще установить канал либо во времени, либо на другой планарный пласт, чем в пространстве вне пределов досягаемости тактических систем Северного Королевства - как-то разочарованно развела руками Гирке - вот схема. Это вектор времени и сопротивления планарных пластов.....
  Все склонились над неаккуратно накарябанной кривой рукой запиской с неясными подписями и формулой.
  - Немножко неточно - смущенно пояснила Гирке - но этот расчет нагляден. Согласно этой теории, им потребуется человек, с помощью психомегнетики которого они создадут якорь и настроят портал. Именно для этого, для перестраховки они и освободили из психиатрической клиники пациента номер девять полгода назад. Но, поскольку в свое время подобный поворот событий был учтен, пациент номер девять оказался им абсолютно бесполезен.
  - Это еще почему? - возмутился полковник.
  - Потому что для фазового перемещения с помощью человеческого мозга нужна вербализация конечного места и времени прибытия как образа. Именно поэтому, в целях транспространственной безопасности, двадцать восемь лет назад вам были удалены все ваши вербальные знания и воспоминания о вашем мире - прочертила по его лбу пальцем полосу Гирке.
  - Никто не копался в моей голове! - воскликнул полковник - это вранье! Я все прекрасно помню! Моя дочь, мой дом, генерал Сабира, университет!
  Он выхватил и продемонстрировал всем фотографию. Пуляй хихикнул и едва не разлил вино. Лорд Динмар печально улыбнулся.
  - Что не так? - обиженно изумился полковник.
  - Это призмы - пояснила наставница Салет - рассчитанный алгоритм отражает свет так, что когда вы смотрите на них, они производит на ваше подсознание схожее с гипнотическим воздействие, и вы видите то, что мозг проецирует в зрительные центры. Наше сознание виртуально. И не все что мы видим существует в реальности на самом деле, как и наоборот. В столице фотографируют каторжников и отправляют подметать улицы. Все знают, что если такой преступник сбежит или сделает что-нибудь дурное, то специально обученный магнетизер причиняет вред его здоровью. Мы не делаем фотографий, потому что они опасны. Некоторые хотят иметь при себе изображения любимых людей. Данное изобретение помогает им в этом.
  Молча слушая эти объяснения, Хекстон недоверчиво вертел в руках карточку. Даже поковырял ее пальцем. Но ничего не вышло. Он хотел разорвать ее, но передумал и спрятал в карман.
  - А если я хочу что-нибудь такое этакое? - со слабой надеждой в голосе спросил он.
  - Не выйдет - глумливо махнул рукой Пуляй - надо под гипнозом перепрограммировать ваш мозг. Хотите я попробую? Как раз прикупил тут книженцию, хотел попробовать как-нибудь....
  - ...А еще, вы когда-нибудь задумывались, откуда вы знаете наши письменность и язык? - спросила Гирке - вы никогда не учили их. Вам была имплантирована виртуальная память. Знание настоящего и иллюзия вашего прошлого. Все что вы знаете о вашем мире это то, что по отдельным отобранным и искусственно записанным формальным фатам достроил и интерпретировал в образы ваш собственный мозг. Даже ваши нашивки и значок были специально изготовлены для поддержания этой иллюзии. Все маркировочные надписи, какие были на изъятых у вас оригиналах изменены на аналогичные современные, выполненные шифрованным алфавитом. Но для вас это было естественно, вы даже не могли подумать, что это отретушированные подделки.
  Все сидели и слушали. Не перебивал и притихший полковник.
  - После происшествия с порталом и локализацией группы Пришельцев, двадцать восемь лет назад, учеными из университета Мирны был разработан эксперимент - продолжала Гирке - двое Пришельцев. Людей из группы полковника Джей Ти Хекстона, были погружены в локальное состояние нулевого времени без проведения предварительной модификации памяти и центральной нервной системы. Мужчина и женщина должны были провести в этом состоянии сто пятьдесят календарных лет. Самый благоприятный расчет срока жизни других условно выживших участников группы, чтобы исключить случайную встречу с теми тремя, кто на данный момент условно, еще жив и находится на свободе. По окончании данного срока, подопытные должны были бы вербально обучены основам нашего языка истории и устройству нашего общества, после чего отпущены на свободу. Целью эксперимента было измерение воздействия искажения пространства и времени и нестабильности физических законов на психологию, физиологию и магнетику иной, отличающейся от нас, человеческой расы. Неизвестно как, но фанги обнаружили этих людей и хотели использовать их память и магнетику в качестве якорей для создания портала. Теоретически на ваш планарный пласт. Но, поскольку в качестве меры предосторожности, на подобный случай двадцать восемь лет назад в ваш мозг был установлен торсионный передатчик и маяк....
  Хекстон сокрушенно покачал головой и заерзал в поисках фужера вина, но ему никто не собирался наливать.
  - И как только вам был дан приказ найти ваших соратников, мы легко проследили ваш путь и нашли вас.
  - И вы знали обо мне все?? - дрогнувшим голосом, спросил полковник.
  - Абсолютно - утвердительно кивнула Гирке - самописец регистрировал все, что было увидено и услышано вами, почувствовано и сделано. Недавно мы провели изъятие данных и расшифровку, что позволило нам проследить последовательность событий и степень вашего участия в них.
  Хекстон опустил глаза. Наставница Салет нахмурилась и строго кивнула.
  - А этот ваш детектив... - осторожно попытался перевести тему Хекстон - он что, тоже с... предварительной обработкой центральной нервной системы?
  - Нет - строго глядя ему в глаза своим немигающим взглядом слабо фосфоресцирующих в полутьме комнаты с камином глаз, ответила Гирке. От ее зажатости и резких угловатых жестов не осталось и следа - но я рассчитала, что, поскольку ваш интеллектуальный уровень, а также эмоциональное и моральное состояние сопоставимы друг с другом, то вам легче будет договориться между собой, чем вам со мной.
  От этих слов Пуляй совсем зашелся издевательским пьяным смехом.
  - На данный момент оба подопытных находятся под завалом и в условиях уличных столкновений потенциально недоступны для фанги. Обе Вальдэ блокированы в баронском замке и в случае успеха роялистов будут уничтожены. Полагаю, что они уже поняли, что портал бесполезен, они отключат бозонные концентраторы, и локальные потоки времени вернутся к своему естественному ходу.
  - Замечательно, вы все поняли? Вы им абсолютно бесполезны - склонившись над полковником нагло объявил в лицо Хекстону Пуляй.
  - Полагаю что теперь и нам тоже - развел руками лорд Динмар.
  - И что вы намерены со мной сделать? - полковник попытался изобразить вид героически исполняющего долг солдата, но в условиях полной непредсказуемости ситуации вышло совсем кисло и плохо.
  - Сейчас я вас сфотографирую, и вы пойдете убирать конюшню - встала со своего кресла и подошла к серванту наставница Салет - это за домом на улице. Надеюсь, вы меня внимательно слушали.
  
  ***
  
  - Хо! Все-таки луна помаленьку движется - вернулся с крыльца вооруженный астролябией Пемкин - готовьтесь, скоро рассвет.
  В коридорах поместья было темно. Оружейник заглянул в комнату, где оставили Вертуру. У кровати детектива сидела Райне. Облаченная в крахмальную белую рубашку с широкими рукавами и лазурно-синюю жилетку-лапсердак, она держала в руках карты таро и раскладывала пасьянс. В другой комнате, над постелью Марисы стояли наставница Салет и лорд Динмар. Белый свет газовой лампы отбрасывал резкие черные тени. Тихие голоса еле слышно доносились из-за неплотно прикрытой двери.
  - Без нее мы можем вообще не ехать - покачивал головой старый лорд - засвидетельствовать власть нового градоначальника можно и после победы. Восемь человек даже с солнечным ружьем не решат исход этого дела.
  - Леди Булле не одобрит - отвечала наставница - она поручила нам присматривать за ней. Анна может умереть, это будет слишком большая нагрузка для нее, но хуже, если в ее нервной системе произойдут необратимые изменения...
  - Рин - ласково, но настойчиво обратился к ней старый лорд - вы не хуже меня знаете, что это не первый раз, когда мне приходится выбирать между личными предпочтениями и перспективами. Если Хекстон и не пересекался в замке с Варфоломеем, это не значит что он не в тюрьме. Бенет нужен нам чтобы остановить тот бардак, который начнется после этой ночи. Передел сфер влияния и власти. Взятки, анархия, криминал. Нам не справиться без него.
  - Есть риск, что ее мозг не выдержит - пояснила леди-наставница - если бы я заранее провела обследование и измерения, я могла бы сказать точнее...
  - Рин.
  - Да мой лорд - кивнула наставница и раскрыла свой саквояж. Звякнула игла, зашуршал силиконовый провод капельницы. Наставница Салет еще немного постояла над лежащей на диване все еще облаченной в доспех Тирэта, с пистолетом на ковре рядом, Марисой. Казалось, и без того острые черты лица писательницы заострились еще сильнее. Глаза впали. Веки и губы истончились и, казалось, что сквозь них просвечивают тонкие, голубоватые молнии кровяных капилляров. Наставница подвинула лампу, взяла в ладони запястье Марисы, умелым движением закатала рукав. Проведя большим пальцем, наощупь нашла тонкую, едва различимую, слабо пульсирующую вену, вставила в нее иглу и, сложив руки на коленях, села рядом в кресло. Когда никто не видел, леди-наставница Ирина Салет, профессор нейропсихофизиологии королевской медицинской Академии, которая сама легко могла бы стать канониссой этого престижного учебного заведения и самой могущественной волшебницей города, позволяла себе сбросить маску спокойной и мудрой силы. Она молилась.
  
  ***
  
  Прошла минута, две. Бледная от усталости и бессонной ночи, твердо решившая, что она досидит до рассвета, Райне вздрогнула. Что-то менялось в окружающем мире и, прислушавшись, она поняла, что это часы. Мятник сам собой вздрогнул и качнулся на магнитной подушечке. Райне вскочила и подбежала к большим напольным часам, толкнула рукой беспомощно вздрагивающий механизм. Стрелки сдвинулись с мертвой отметки без семнадцати минут одинадцать.
  - Ха! - улыбнулась Райне. Но пока искажение еще было слишком сильным, и маятник качнулся несколько раз и снова упал в вертикальное положение и затих.
  - Часы пошли! - она вернулась к дивану и с веселой ласковостью, схватила за руку детектива - вот соня! Вставай уже!
  И побежала сообщить всем, что скоро наступит рассвет, оставив Вертуру одного, подумав что он просто очень устал и теперь крепко спит.
  Но он и не собирался просыпаться. Ему снились прекрасные и яркие сны. Поврежденное искаженными законами физики и термодинамики восприятие порождало бесконечные и завораживающие образы. Он видел все. Прошлое, настоящее и будущее. Одно за одним проносились тысячелетия, и он проживал их все. Каждую секунду без остатка, то как человек, то как дикий зверь, то как ветер, то как протекающий под лучами неведомого, озаренного чужим светилом мира ручей. Он мчался через все эти жизни и тут же, улетая по бесконечной реке Творения, где пространство это глубина и ширина, а время - ее континуум, забывал их. Каждая секунда в реальном мире была тысячелетием его сна. Он видел все, он знал все, все вокруг было настолько прекрасно, безмятежно и бесконечно, что он не хотел возвращаться. Выбежавшая из комнаты Райне не заметила, что за те часы, что он провел в доме лорда Динмара, его руки стали холоднее. Касаясь его пальцев, она решила, что в комнате просто холодно, и, никому ничего не сказав, просто укрыла его вторым пледом. Но сейчас, ближе к рассвету, уже было заметно, что его губы начали белеть, а сердечный пульс на висках и шее стал едва различим. Он просто не хотел просыпаться от этого глубокого, бесконечно яркого и прекрасного, порожденного его заглянувшим за грань человеческого восприятия разумом сна, и его подсознание давало органам приказ - сбавлять свой ход. Его тело умирало, отключая само себя.
  
  ***
  
  Легкий румянец побежал по бледным щекам Марисы. Ее губы дрогнули во сне. Ей снилось, что она великая волшебница и живет в замке на горе среди всех ветров и может попасть из него в любую точку мира. Полет стал ее мечтой. Нет, не тот полет, когда падаешь с дерева и не тот, который ощущают отчаянные воздухоплаватели, поднимающиеся на воздушном шаре в небо. Полет перемещения. Когда на какой-то миг замедляется время, что-то необратимо меняется в твоем организме, словно за одну миллиардную долю секунды тебя разобрали на мельчайшие частицы и собрали вновь, восприятие обостряется до такой степени, что ты чувствуешь каждую эту частицу себя и окружающего мира. И раз - и ты уже в другом месте. Ей не хотелось просыпаться, но препарат брал свое, пробуждая Лунную Королеву от ее вечного летящего сна. Мариса открыла глаза и тут же зажмурилась. В реальности все было не так радужно как во сне. В комнате было холодно, резкий свет раскаленной газовой лампы болезненно резал глаза. Одновременно хотелось и не хотелось спать. Писательница пролежала еще миг и резко села на диване так, что едва не опрокинула стойку с капельницей.
  - Леди Салет! - воскликнула она и, заметив иглу в руке, с возгласом выдернула ее и поежилась - брррр, как холодно!
  - Плащ - протянула ей плащ наставница. Мариса схватила его, скатала в комок на коленях и прижалась к нему лицом. Ее глаза горели безумным огнем разбуженного посреди ночи, очень уставшего за день человека.
  - Сейчас принесу завтрак - коротко сообщила наставница и вышла.
  
  ***
  
  - Чтоб был свет - строго приказал электрикам маршал Ян Гарфин.
  - Хоть педали крутите - ткнул им пальцем сэр Эрик.
  Снаружи громыхнуло. Из парка раздались предостерегающие окрики.
  - Гаубичная артиллерия - вернулся из другой комнаты вооруженный подзорной трубой старший князь Колле - вот кто-то точно пойдет под трибунал.
  - Дожить бы - нахмурил густые как у отца брови Эрик Гарфин.
  Вторая, выброшенная из электромагнитной катапульты почти вертикально в небо болванка, ушла далеко в высь и по крутой дуге, под собственным весом устремилась обратно к земле. Падающей звездой под острым углом врезалась в стены дворца, вспыхнула, пробила двухметровую кладку и ушла в подвал. Те, кто был близко к месту удара, попадали на землю, сбитые воздушной волной мчащегося со скоростью свободного падения с высоты границы атмосферы снаряда. Со звоном посыпались выбитые стекла. Электрики - двое измазанных пылью и грязью людей с горящими почли что белыми на темных лицах глазами бросились вниз, в подвал к большому, укрытому от бомбардировки двухметровой плитой из сплава свинца вольфрама и титана распределительному щиту. В раздумье зачесали лица. Из всех мощностей в строю были только растопленные для тушения пожара паровые котлы. Но обмотка первой турбины сгорела еще до полуночи - когда резко повысился уровень искажения, и отказавшая автоматика не отключила ее. Стояли на месте и торсионные диски. Неровно и слабо мерцали индикаторы сеток концентраторов солнечного излучения, что были проложены под землей по всей площади маршальского парка. Под лунными лучами они были бесполезны.
  - Попробуем третью турбину, половину мощности - предложил первый электрик.
  - И эту сожжем - покачал головой второй - сэр Гарфин головы снимет.
  - И так снимут.
  Отсюда, из бункера под дворцом было не слышно того, что происходило снаружи наверху.
  А там развернулась настоящая война. В штабе Замка прекрасно понимали, что если удастся взять штурмом маршальский дворец, то удастся не только уничтожить лидера роялистов маршала Яна Гарфина и раздавить наиболее мотивированные и боеспособные части, но и расколоть весь наступающий на город с востока фронт. Гранд Попси и маркграф Вальсон, которых сейчас сдерживали на марше вдоль Яблочной дороги десант из замка и лояльный барону Эмери гарнизон Иморы будет разбиты на юге огнем артиллерии в поле а четрые оставшиесвя недоукомплектованные терции и два кавалерийских полка генерала Гандо, часть примкнувшей к мятежникам полиции, гвардии и Орден на севере у ратуши можно будет выдавить к южному берегу Ниры использовав танки и примкнувшую к гарнизону города милицию. Генералы барона Эмери правильно рассудили, что если падет маршальский дворец, Орден предпочтет отойти, чем ровнять с землей город, где живут близкие и родственники его рыцарей, монахов и иных служащих. А генерал будет вынужден сдаться - лишенные поддержки, рассчитывавшие на стремительное единовременное наступление роялисты не имели ни резервов ни возможности подготовиться к осаде и при провале блицкрига многие солдаты и офицеры тут же непременно сложат оружие, под любыми предлогами дезертируют, вернутся к родному очагу.
  Но не все было так просто. Одни за другой взорвались две мобильные системы залпового огня, почти разрушив занимаемый ими бастион. Еще две установки из развернутого дивизиона прекратили огонь. Но сил и возможностей канониссы Вилле и ее магнетизеров не хватало чтобы остановить мчащиеся со скоростью выхода в безвоздушное пространство вольфрамовые стрелы. Начался беспощадный и страшный обстрел. Выкаченные во дворы укреплений гарнизона из подземных ангаров замка установки мобильной артиллерии по высокой траектории бомбили город. Толстые канаты кабелей тянулись от них в бетонные недра туннелей горы. Тревожно мерцало освещение. Ионизированный воздух полнился запахом грозы. Черные силуэты обслуги и солдат метались на фоне режущего глаза аритмично, как ход часов Пришельца на руке Марисы, пульсирующего света ламп и прожекторов. Гремели сорванные голоса команд, выли рожки. Одни за другим грузовые экипажи выезжали из ангаров арсенала, вывозили под открытое звездное небо ждавшие этого часа уже много столетий под землей боеприпасы и оружие. Ледяной воздух полнился самрадом горящих высокотехнологичных полимеров, обожженного железа и раскаленного бетона. Между металлических частей и тюбингов подземных туннелей щелкали маленькие молнии. Стабилизаторы замка едва справлялись с одновременно замедляющим время и искажающим законы физики генераторами и работающей на износ точной механикой и электроникой, на пределах технических возможностей удерживая стабильными локальные области, для работы электромеханических и орудийных систем. Одни за другим перегорали предохранители и реле. Вспыхивали мобильные стабилизаторы, рассыпались радиоактивным пеплом, сгорая от перегрузки. Зараженные корнем Мо, движимые единой темной волей фанги Алисии Вальдэ люди, порожденные в заполненных зловонным кремниево-серным гелем колодцах сталкеры и цубернетические автоматы пробегая мимо стабилизаторов падали замертво. Их сердца останавливались, а тела на глазах рассыпались в серый бесцветный прах - молекулярные связи в их организмах стремительно теряли свою силу. Перегорали силовые магистрали. Поврежденные сингулярностью при выстрелах взрывались, обращались грудами раскаленного, закрученного от жара спиралями металлолома танки и орудия. Все без остатка было брошено на победу. В штабе знали - 'почти выиграли' - это значит поражение. И второго шанса уже не будет.
  Падающие звезды взлетали со склонов горы, бесконечным потоком сыпались на город.
  Но так не могло продолжаться вечно.
  С сухим треском полыхнул голубым огнем и исчез с частью машинного зала и сводом бетонных креплений основной преобразователь пространства-времени. Приборные панели контрольных пультов вспыхнули тревожными лиловыми огнями, предупреждая о том, что уровень энергии получаемой от замедления временного потока пошел на убыль. Защелкали реле. Автоматика переключала питание, барьеры, порталы и фабрикаторы гибридной ткани наспех готовящие новых солдат для контратаки на накопленные за ночь запасы аккумуляторов. Качнулись вниз и индикаторы обскурации пространства и времени - с исчезновением преобразователей, уровень искажения в замке и городе пошел на убыль. Время возвращалось к нормальному ходу.
  - Доложите оперативную обстановку! Курьера к адмиралу Боку! - стремительно командовал с коня командор Александр - оптическая связь с Центром! Уже доступна? Семафор - белый сигнал тревоги! Артиллерию на позиции! Код - белый, без ограничений. Подавить вражеские огневые позиции!
  Снаряд попал в воды реки, через которую по мосту от Храма тянули новый, взамен недавно перегоревшего от перегрузки, толстый экранированный кабель для прикрывающей барьерным щитом центр города установки и, выбросив гейзер кипящей воды, озарил дома и набережные ледяным белым огнем. Над площадью Фонтана с ревом вспыхнули белые огненные полосы. Ночное небо засияло всеми цветами радуги. Орденские воздушные суда поднятые в воздух как только понизившийся фон обскурации пространства-времени позволил запустить системы навигации, управления огнем и движением, поднимались со своих взлетных площадок на склонах горы, обстреливали укрепления замка из рельсовой и магнетической артиллерии уничтожали выведенные на позиции из арсенала танки и мобильные артиллерийские системы.
  На холодных ярко освещенных подсветкой фасада ступенях ратуши на плащах ожидали приказов сержанты и рыцари. Впереди, через площадь, еще один снаряд миновал упавший после отключения питания барьер, попал в стену собора святого Марка и отколол большой кусок от колонны.
  - Война... Ничего святого - с тоской опирая подбородок о щит с изображением черного кота, вздохнул кавалер Вайриго.
  - Послушание прежде всего. Как сэр Александр прикажет - сразу в рукопашную с Богом! Надаем всем! - пробегая мимо приунывших от безделья и ночного холода братьев, приободрил какой-то рыцарь. Его нагрудник был измят и расчирикан следами пуль.
  
  ***
  
  У маршальского дворца дела обстояли все хуже и хуже. Разбитая ружейным и артиллерийским огнем терция генерала Гандо отступила под прикрытие стен. Теперь идущих на штурм сдерживали столько наскакивающие с проспекта и из переулков кавалеристы и засевшие за высоким чугунным забором и в квартирах окрестных домов стрелки. Кому-то, кто, расстреляв положенные пять патронов пришел первым, достался стабилизированный порох, но и он подходил к концу. В ход пошли хранящиеся на подобный случай в арсенале безотказные в искажении большие стальные луки и арбалеты. Солдаты с усилием отжимали 'козьи ноги', натягивали тетивы, накладывали болты, надвигали прижим, передавали заряженное оружие стрелкам. Те выбегали к воротам, или к решеткам, поднимали свои машины вверх и беспорядочно выпускали вдоль проспекта свои снаряды, создавая хоть и редкий, но непрерывный, беспокоящий атакующих поток болтов и стрел.
  На первом этаже дворца перед мраморной лестницей, прямо на ковровой дорожке на плащах лежали раненые. Разгоняя смертельный ночной холод, жарко пылали камины. Орудовали своими инструментами доктор и срезающий доспехи кузнец. Очередной снаряд за высокими окнами попал в декоративный пруд и выбил высокий, не ниже колокольни, ослепительно-белой фонтан кипящей воды. Хватаясь за глаза, люди с запоздалыми стонами шарахнулись от выбитых окон.
  Трое вассальных ополченцев с трудом внесли на плаще в холл поверженного сэра Пепса. Положили у большого камина на ковер.
  - Мертвый - упрекал их доктор - зачем сюда приволокли?
  Почуяв неладное внизу, в церкви, насторожился на колокольни храма святого Иоанна Крестителя, Гарфункель Гарфин. Обнажив короткий меч и достав пистолет, он заглянул в люк. Кто-то поднимался по лестнице.
  - За барона или маршала? - звонко и яростно крикнул юный граф. В ответ ему было только натужное шипение дыхательной маски. Гарфункель выстрелил, но сталкер, казалось, не почувствовал удара. Его закованная в глухой шлем с узкой прорезью для глаз голова появилась над люком. Юный лорд сообразил что делать. Схватившись за шаткие деревянные перила обеими руками, он прыгнул вперед и ногами ударил в эту железную голову так, что у чудовища хрустнула шея. Противник обмяк и с неприятным глухим грохотом покатился по деревянным ступенькам вниз.
  - Хо! - только и выдохнул юный лорд, выхватывая меч - ну же, давайте все сюда! Все ко мне!
  Но никто не отвечал из темноты внизу. Гарфункель глянул на часы. Шесть пополудни. Время, когда качнулась стрелка часов в комнате, где сидела Райне. Гарфункель поспешил вниз и, какое же его было изумление, когда, заглянув в храм, он обнаружил распростершееся перед праздником в луже крови тело. Смело шагнув к нему, юный граф даже слегка удивился тому, что это обычный человек. Длинноствольный пистолет с плавающим затвором выпал из мертвой руки застрелившегося перед иконостасом. Рядом, в крови лежал опрокинутый черный дипломат с циферблатом, взрывчаткой и механизмом взвода.
  
  ***
  
  Еще один снаряд попал в здание дворца и с такой силой ударился в прикрывающую бункер плиту, что все, кто был внизу, едва не оглохли от грохота. Наверху начался пожар. Прибежал растерянный толстый кастелян и приказал поддать котлов на паровую помпу.
  Электрики еще раз проверили ручные соединения и скрутку на месте еще с вечера перегоревших пускателей. Один встал у пульта распределительного щита, взялся за рубильник. Второй рядом с машинистом паровых котлов.
  - Стартуем! - скомандовал первый.
  Лязгнул реверс. Вал рвануло, шаровые стабилизаторы упали и теперь вращались совсем медленно. Поршни натужно пыхтели, раскручивая старинную приводную турбину, которую еще лет двадцать назад кастелян предлагал продать куда-нибудь на ферму, или водяную мельницу.
  - А что у нас тут война, будет что-ли? - в кулуарах недовольно гундел он.
  Воздух наполнился сухими статическими разрядами. Бороды и волосы вставали дыбом. Кого-то больно укололо искрой от металлических поручней.
  - Есть контакт! - радостно крикнул электрик из-за распределительного щита - подаю на стабилизаторы!
  - Свет! - кричал, пытаясь переорать вой все быстрее раскручивающейся через редуктор турбины, второй - вначале свет!
  - Стабилизируемся, а там и торсионы пустим! - довольно закатывая глаза и выгибая спину, словно от радости желая справить нужду прямо на распределительный щит под напряжением, кричал первый электрик - и свет и все будет!
  - Именем Государя и барона Эмери! Граждане Мильды! Будьте сознательны! - громко и монотонно раз за разом гремел по проспектам один и тот же текст - Маршал Гарфин и генерал Гандо мятежники! Не поддавайтесь на провокации и лживые посулы! Сложите оружие! Помогите полиции и армии подавить мятеж арестовать заговорщиков!
  - За барона и Государя! Барона и Государя! - задиристо кричали, в запале рвали глотки в надвигающейся по заваленному мертвыми телами Южному проспекту толпе. Ревели рожки и дудки. Нестройно стучали барабаны. Из замка прибыло очередное подкрепление. Сам барон Корсон возглавлял большой отряд рыцарей и пехоты, шествуя верхом в середине колонны. Торжественно и зловеще блестели алые и синие доспехи. У каждого был опознавательный знак для снайперов - белый треугольный кусок ткани на груди. Еще недавно напуганный чудовищным явлением перед собором Архангела Гавриила народ радостно приветствовал блистательного и грозного рыцаря. По рядам неслись одобрительные возгласы, люди вскидывали в воздух копья и, ликуя, следовали за важно едущими по проспекту к маршальскому парку кавалеристами.
  - Барон и Замок! Барон и Замок! - торжественно разворачивая знамена Мильды с разноцветными кленовыми листьями, кричали они - долой мятежников Гарфинов! Казнить генерала! На плаху предателей! На колья!
  Барон Корсон следовал за авангардом во главе штурмовой колонны. Окруженный пешими и конными рыцарями и оруженосцами, он торжественно улыбался в аккуратно расчесанную рыжую бороду и махал латной перчаткой приветствующим его людям. А рядом с ним следовала его блистательная, облаченная во все белое его прекрасная беловолосая жена и кровавая ведьма Алисия Вальдэ. Глядя перед собой, как ее конь переступает через распластавшиеся по камням трупы, она радовалась тому, как только недавно так сторонящаяся ее, шепчущаяся по углам толпа, теперь с фанатичным и диким раболепством приветствует ее. Ловила на себе восхищенные взгляды солдат и рыцарей и, мрачно и торжественно улыбалась снисходительной кровавой улыбкой своих алых губ.
  - Смотри балбес, какое рвение! Видел когда-нибудь такое? - окидывая наполненный светом факелов и блеском оружия проспект величественным взором, указала она рукой в белой с багровым перчатке своему мужу - учись. Самое большое зло всегда совершается под восторженные рукоплескания толп! Как же легко оболгать этих мелочных недоумков! Всего-то поманить монетой одних и они убедят всех что так и нужно и гори все огнем! Еще вчера они жаждали моей крови, хотели четвертовать и сжечь на костре, а сегодня они готовы поднять на пики любого, кто даже напомнит им об этом прошлом! Какая жалкая и наивная человеческая натура! Какой приторный ажиотаж! Впрочем, мне тут начинает нравиться, я бы даже подумала, чтобы задержаться подольше!
  - Идут! Идут! - предостерегающе закричали от решетки парка. Грянули редкие выстрелы, полетели стрелы, но из толпы наступающих раздались только яростные выкрики 'Гарфинов на плаху! Мятежников на колья!'. Многие защитники не выдерживали, в панике бежали прочь, в парк, под стены темного фасада маршальского дворца. А когда первые ряды наступающих, прикрываясь щитами подошли в упор к ограде парка, ретировались и оставшиеся смельчаки.
  На чугунные пики решеток полетели канатные петли. На каждую веревку навалилось человек по двадцать и никем не остановленные, потянув на себя, они со звоном сорвали несколько секций красивых, украшенных венками из литых листьев решеток ограды и ворвались в парк.
  - А ну проваливайте отсюда! - выстрелами из пистолетов и ударами пик и мечей наступающих встретили остатки кавалерии маршала. Последние способные держать в руках оружие защитники выстроились в баталию между двух прудов со стороны атаки, с западного торца здания, на лужайке перед дворцом. Солдаты с силой, до боли в побелевших от холода пальцах, сжимали оружие, втягивали головы в плечи, вздрагивали при ударах артиллерии. Мрачные отчаяние и решимость читались в глазах и лицах. Коротко отдавали приказы оставшиеся в строю офицеры. Спешно и сбивчиво читал молитву, размахивая кадилом, быстро благословлял строй бородатый, в измятой, ободранной рясе капеллан. Князь Колле Старший и маршал Гарфин оба в полных латах и на конях возглавляли оборону.
  - А ну с Богом! - улыбнувшись старому другу растрескавшимися окровавленными губами, махнул в сторону нападающих князь и осенил себя крестом.
  - Славная битва. Жаль, Михаэль всего этого не увидит - покачал головой старый маршал и надвинул забрало на лицо.
  Барон Корсон уже подъехал к решетке и заглянул в разоренный еловый парк, когда внезапно фасад дворца вспыхнул пронзительным электрическим светом. Загорелись, заставляя жмуриться от яркого электрического пламени и фонари на высоком чугунном заборе, на дорожках парка и у укрепленных мешками с песком ворот. Зазвенели трещотки экстренного оповещения. Потревоженная артобстрелом и пожаром сигнализация дверей и окон огласила округу назойливым дребезжащим, заглушающим звуки и крики битвы ревом. А в парк и вдоль проспекта уставились внезапно включившиеся, оставленные без присмотра на крыше дворца и окрестных домов прожектора. Люди вздрагивали и оборачивались в сторону внезапно ожившего здания. На лицах мелькали бледные улыбки. Кто-то приветственно вскинул меч а за ним, вначале нестройными отдельными выкриками, а следом со все нарастающим, восторженным гулом, покатились радостные, приветственные крики.
  - Генерал и Маршал! Генерал и Маршал! - ликовали обороняющиеся - аааа!
  Бросаясь на колени, грозно потрясая оружием, уставшие от бессонной беспокойной ночи, уже готовые на все чтобы эта томительная осада поскорее закончилась любым исходом, воодушевленные таким внезапным поворотом событий гвардейцы ополченцы и рыцари выбегали из строя и мчались вперед на опешившего от ударившего в лица электрического света, противника, а за этими первыми отчаянными смельчаками с криками ломая строй, качнулись и остальные.
  - Вперед! - срывая с головы и с размаху бросая в темную воду пруда шлем, провозгласил маршал, пришпорил коня, выхватил меч и затрубил в рог.
  - Да! - возопил князь Колле, срывая с пояса магнитный пистолет - с Богом!
  - К орудиям! - призывали у ворот, и уже через миг с крыши дворца вдоль проспекта ударил рыжий, пока еще слабый в поле искажения, но с каждой секундой все набирающий мощность, лазерный луч. Над проспектом острыми шелестящими тенями промчались два орденских воздушных штурмовика, описывая круг над городом, проводя разведку, они светили вниз ярчайшими лампами прожекторов, заглядывали резкими лучами света в узкие ущелья улиц, в темные окна, скверики и дворы-колодцы.
  - Хой! - растерянно воскликнул барон Корсон, он выхватил меч и хотел было возглавить контратаку, но прямо перед ним, выпущенный из стационарного магнитного орудия снаряд вырвал из седла и бросил в толпу одного из его рыцарей. Люди с предостерегающими окриками шарахнулась во все стороны.
  - Вперед! В клинок! - попытался приказать злосчастный советник, но момент был упущен - наступающие остановились и дрогнули. В колонне начались паника, а за ней и давка. Бросая оружие, люди бежали по проспекту прочь, вливались в переулки и двери домов, прятались за углы подальше от обжигающих лучей лазерной пушки, с визгом выбивающих по несколько человек вряд ударов установленной в окне третьего этажа дома ниже по проспекту точного магнитного орудия и слепящего света описывавших широкие круги над городом быстроходных воздушных судов.
  - Хотели пострелять? На! Получите взад! - громогласно кричал от блиндажа у ворот раненый Эрик Гарфин, призывая к контратаке наступающих солдат - гони их! Гони!
  - Орден! Смотрите! - указывали вверх, вскидывали руки к темному небу восторженные бойцы.
  По проспекту, по крышам и верхним этажам домов скользил яркий, обжигающий глаза, зловещий белый свет. Неуловимые тени мчались низко над крышами, едва не касаясь шпилей храмов и колоколен, подсвечивали черные фигуры с белыми опознавательными тряпками на груди, разрывали их в клочья, сбрасывали с крыш истерзанные ошметки короткими очередями своих скорострельных орудийных систем.
  На дворец обрушился еще один рельсовый снаряд, но небо вспыхнуло многоцветным северным сиянием и под запоздалые радостные крики защитников, так и не достигнув земли, он сгорел короткой яркой вспышкой в активном, тем быстрее разрушающем материю, чем быстрее ее кинетическая энергия поле.
  Электрики подали питание на барьер.
  - Вааа! - забыв о ранах и усталости, гремя доспехами, мчались по проспекту вслед за беспорядочно разбегающейся, вмиг превратившейся в бессмысленную напуганную толпу, армией барона Корсона гвардейцы Гарфинов. Впереди всех, рубя по головам и плечам, скакали сам маршал, князь Колле и два десятка оставшихся в седле от эскадрона Эрика Гарфина рыцарей.
  - Аххх! - в бессильной ярости бросил на мостовую латную перчатку укрывшийся от погони в проулке барон Корсон. Впереди, в узком просвете между домов, бросая факелы, щиты и пики, бежали люди. С гиками и ревом рогов их гнали массивные, закованные в броню всадники.
  - Доигрался? - мстительно оскалилась Алисия Вальдэ и прямо на глазах у всех его рыцарей дала мужу кровавую пощечину - что солдафонщина, возомнил себя генералом что-ли?
  -В замок! - дернул поводья так, что лошадь зафыркала от боли, резким брезгливым фальцетом бросил оставшимся миньонам советник Корсон.
  
  ***
  
  Словно нехотя над городом наступал ясный и невообразимо холодный рассвет. Белая колючая луна медленно уступала место еще не поднявшемуся из-за горизонта, но уже озарившему небо первыми розовыми лучами солнцу.
  - Чашечку кофе, генерал? - кивая на закрытую по раннему часу кофейню, чуть улыбнулась канонисса Вилле.
  - Сразу же, как только выиграем войну - улыбнулся и кивнул барон Алексий.
  - Я посол от высокого гранда Попси! - с интересом заглядывая в разоренный парк и дворец маршала, отрапортовался облаченной в черно-золотые, с оплечьями-крыльями, доспехи Мориксы узколицый и зеленоглазый рыцарь - согласно вашему плану, светлейший гранд соизволит наступать на город во главе двухтысячного войска!
  - Чего-чего? - устало приглядываясь к верховой свите посланца, переспросил с ящиков из-под боеприпасов, наполовину укрытый плащом от холода Эрик Гарфин. У него были плотно перебинтованы плечо и проколотое пикой бедро.
  - Подкрепление! - с трудом преодолевая языковой барьер, для понятности развел руками посол.
  Эрик Гарфин только поднял короткий командирский жезл и в знак одобрения и устало отсалютовал им здоровой рукой. После тяжелой ночи у него уже не осталось сил для слов.
  - Подъем! Подъем! - как наступил рассвет и вышедшие на позиции группы, техника и артиллерия доложили о готовности, пришла в движение и армия Ордена. Разделившись на две возглавляемые полностью снаряженными и боеспособными танками колонны, одна под предводительством лорда-бальи Лигуры, вторая - командора Александра двинулись у замку по набережным и проспекту Лордов. Вокруг царил полный разгром. Команды Охотников и орденских рыцарей всю ночь сдерживали разрозненные группы сталкеров и возглавляемые комиссарами барона отряды, чтобы те не вышли к площади Фонтана или не зашли к мосту Ниры со стороны моря. Повсюду блестели выбитые стекла. То там, то тут лежали настигнутые снайперами или ударами мечей и пик тела. Иногда слышались редкие выстрелы. Как сообщали перебежчики, с поражением у дворца Гарфина все верные барону войска должны были собраться у собора архангела Гавриила, чтобы держать оборону на узких склонах Мартаса и не подпустить атакующих к замку. Собирались повторить уже раз примененный на Медной площади маневр с поджогом домов. Также они сообщили, что после поражения и слухах о том, что Орден будет снова применять рельсовую артиллерию, многие солдаты и ополченцы покинули барона, так что тому даже пришлось стрелять из пистолета, чтобы предотвратить дальнейшее дезертирство. Но новый воздушный налет сыграл свою роль. Над разрушенными, горящими укреплениями замка на горе был поднят непроницаемый для артобстрела барьер и все кто еще остался верен барону Эмери или советнику Корсону, и кому не посчастливилось дезертировать вовремя, отступили под него.
  - Все равно слишком много народу - советовался с командором Александром генерал Гандо. Он вертел в руках геостатическую фотографию запруженных беспорядочно отступающими к укреплениями замка толпами - и эти с масками. Что это вообще такое?
  Командор бросил взгляд на распростертое темное тело с расколотой ударом топора головой.
  - Гибридные солдаты. Наполовину растительный наполовину животный организм. Совмещение различных типов тканей - медленно, словно подбирая давно забытые необходимые термины, проговорил тот - как кони, только в виде людей. Фильтры замедляют накопление пыли и бактерий в дыхательных путях и легких. У них практически отсутствует иммунитет, они быстро приходят в негодность. Разлагаются с самого момента создания прямо на ходу. Намеренное нарушение производственной технологии, некачественный, материал. Это не автоматы. Это гомункулы.
  - Сколько их может быть в замке? - коротко спросил генерал.
  - Согласно конфедеративному договору Северного Королевства, на случай глобальной экологической катастрофы или масштабной войны, в целях последующего воспроизводства населения, а также всей экосистемы северо-западного побережья, бункер номер семь 'Мильда' был оснащен автономной подземной фабрикой гибридной ткани, инкубационным комплексом массового производства, а также банками генетических данных на пятьдесят миллионов человек и двух миллионов видов растений и животных. 'Мильда' была одной из четырех фабрик, с помощью которых тысяча шестьсот лет назад были полностью реплицированы флора, фауна, а также человеческое народонаселение региона. После выполнения своих функций комплекс был остановлен и законсервирован. С учетом того, что они снова запустили его, при наличии необходимых энергоресурсов они могут сублимировать из этих генетических материалов и гибридной ткани все что угодно. Но это довольно длительный процесс. Учитывая качество солдат, которых они наспех выпустили на улицы, они сознательно нарушают технологию, чтобы сократить время производства. Но, полагаю, сели мы будем медлить, возможно, увидим что-то новое.
  - Используйте свое оружие. Просто разрушьте замок до основания бомбардировкой и все - мрачно предложил генерал.
  - Бункер номер семь был одним из ключевых элементов обороны Северного Альянса, а в нынешнее время является крупнейшим арсеналом Конфедеративного Северного Королевства на северо-западном побережье. Его проектировали с расчетом на защиту от глобальных катаклизмов и применения перспективного оружия массового поражения. Основные узлы укрыты более чем пятистами метрами гранитной скалы. Более того, сами видите, они развернули барьер. Если мы перегрузим его, может пострадать часть города.
  - Значит, выведите людей, перегрузите и заплавте гору, чтобы все внутри сгорело, вы это можете - бесстрастно ответил генерал.
  - Хороший план - к ним подъехал тот самый Черный Человек, что прогуливался с собакой в парке лорда Динмара - но у сэра Михаэля Ди лучше.
  
  ***
  
  Наступал рассвет. Старый лорд вышел на крыльцо своего дома, улыбнулся солнцу и зажмурился.
  - Мой лорд! - к нему подошел облаченный в доспех бывший капитан гвардии, а теперь начальник стражи поместья, хромой, лишившийся ступни в давнем бою, капитан Тонкерт.
  - Нет Гидеон - покачал головой, кивая на его ногу полицмейстер - не сегодня.
  К крыльцу подвели девять лошадей. Невзирая на утренний холод, следом за старым лордом вышли даже не накинувшие на плечи плащи Райне и Рой Элет. Прощание было недолгим. Поклонившись оставшимся и улыбнувшись друг другу, всадники один за другим вскакивали в седла.
  - Я тут подумал... - смущенно покачивая винтовкой 'Зед-72' на плече, обратился к старому лорду Пуляй - надо бы приглядеть за домом, вдруг если что... И еще, прошу вас, обещайте мне, что если с Лилабет что-нибудь случится, обязательно принесите ее мне. Не бросайте ее, обещаете? Это очень важно.
  И пожилой контрабандист опустил глаза. Его длинные седые ресницы дрогнули, казалось, он вот-вот заплачет.
  - Обещаю - твердо ответил ему старый лорд.
  - Мы ее не бросим - склонилась к поникшему оружейнику, чтобы приободрить его, наставница Салет.
  Их осталось восемь. Внимательная, настороженная, презрительная, молчаливая и торжественная, как черная ворона, Мариса. Облаченный в полный доспех при длинном мече лорд Динмар. Такой же закованный в броню - в нарядные золотые латы, которые пожаловал ему старый лорд по выходу на покой, причесанный и бравый как в молодости, пожилой учитель фехтования в отставке Юкс. Вооруженный своим большим ножом и фальшионом повар Спонсоне. Поверх мантии он натянул старомодную, ободранную по подолу и рукавам кольчугу. Привычный к жаркой кухне и печке, он надвинул серую шерстяную шапочку низко на лоб, он мерз, кутался в плащ, прятал поглубже в рукава-крылья широкие истертые ладони.
  Облаченная в легкую и, казалось бы совсем тонкую, из красного композитного пластика броню клирика, плащ и длинную, из тяжелого алого бархата юбку наставница Салет. Пемкин в носатых ботинках с Архипелага, такой же черной, машинной выделки, жилетке со множеством больших, набитых до предела карманов надетой поверх его все такой же пыльной черной рабочей мантии. В темном плаще, с вечным прикрывающим голову капюшоном и с высокотехнологичным ружьем на широком ремне через плечо. Почти в хвосте колонны Верит в своей истертой полицейской мантии, в старом, с местами прорвавшими ткань металлическими пластинами бригандинном жилете без оплечий, с мощным стальным луком через плечо, с колчаном повязанных синими ленточками, на каждой из которых тушью изображен магический символ, стрел, и своим коротким, как у Вертуры, мечем в потрепанных ножнах на портупее. Последней все такая же серо-голубая вооруженная копьем, и в черной композитной, почти как у наставницы Салет, только более массивной кирасе с оплечьями и тассетами, в, прижатой доспехом, топорщащейся на бедрах и плечах толстой шерстяной мантии снова очкастая Гирке.
  В торжественной тишине они ехали под облетевшими ивами между черных бездонных прудов. Следом, до ворот, парадным эскортом, в две цепочки, при развернутом боевом знамени - бледно-зеленом гербовом кленовом листе на белом, пожелтевшем от старости фоне, их провожали облаченные в светлые нагрудники и форменные серо-зеленые плащи Динмаров стражники. По земле стелился легкая осенняя дымка. Пахло ноябрем, костром и прелой, подмороженной травой. За соседским забором, за облетевшей живой изгородью, несмотря на все творящиеся в городе потрясения, вставший с рассветом садовник сгребал граблями в кучу и жег опавшие кленовые листья.
  - Ну какой я солдат... вон они герои, а я-то что? - чуть не заплакал Пуляй и пошел в дом.
  - Мне тоже страшно - взяла его за руку и попыталась утешить его Райне - я бы сама никогда не поехала....
  Оружейник снял очки и горестно кивнул.
  - Ну что, чемпионы? - когда они уже выехали на дорогу, весело прокаркал Пемкин - грянем так, чтоб крыши посрывало?
  - Всем посрываем и так и оставим - впервые за столько лет согласился с глупой шуткой лорд Динмар, вдохнул полной грудью свежий осенний воздух и улыбнулся.
  
   ***
  
  Глава 15. Подвалы и башни.
  
  ***
  
  В утренней стычке пал советник и друг маршала Гарфина сэр Ридон. Был ранен снайпером граф Борщ. Многие храбрые рыцари нашли свою трагическую смерть от летящих с крыш домов, из подворотен и из окон стрел и пуль, но еще больше они убили как на улицах города так и прямо под стенами замка. На Парковой и Колокольной улице, перед собором архангела Гавриила, на проспекте Лордов, проспекте Фонарей, Южном проспекте, на Серебряной улице - везде лежали растоптанные конями, исколотые пиками тела с белыми тряпками на шлемах и груди. В торжественной утренней тишине чистым и ясным звоном цокали копыта боевых коней. Мальчишки, любопытные и бедняки в трепетном ожидании выглядывали из подворотен и окон, быстро перебегали через улицу, втягивали носом такие непривычные запахи стремительно разлагающейся гибридной плоти и порохового дыма, со страхом и ужасом взирали на разгром. Шарахались в стороны, когда закованные в железо драгуны с грохотом входили в дома, по наводке приветствующих победителей жильцов поднимались на чердаки и в комнаты чтобы снять с крыши того или иного не успевшего скрыться сталкера или арестовать прячущегося по комнатам баронского агента. Пешие солдаты и рыцари занимали кварталы улицы и площади. Разоружали деморализованных растерянных, клянущихся что их обманули цеховых ополченцев. Отцепляли районы перед замковыми укреплениями у подножья горы, выводили и провожали до церквей, где в трапезных уже устраивали спальные места, а на кухнях готовили горячий обед, семьи, освобождая прилегающие к замку районы для активных боевых действий.
  Во всех утренних газетах уже напечатали о происшествиях этой страшной и долгой, но наконец-то закончившейся ночи. Люди хватали, вырывали из рук разносчиков еще ломкие, пахнущие типографской краской листы, вслух читали короткие специально подготовленные Гарфинами и Орденом сводки и страшные слова о предательстве барона Эмери, о его отречении от Короля и провалившейся попытке вывести Мильду из состава конфедеративного королевства и развязать новую захватническую воину с использованиям оружия из стратегического арсенала в горе. Бессмысленно глядели между строк, растерянно смотрели на соседей и друзей, не зная, что и сказать в ответ.
  По Южному проспекту бестолковыми толпами в тяжелом, апатичном ожидании, слонялись стони разоруженных, потерянных, обманутых бароном и его механической пропагандой людей. Солдаты и офицеры генерала Гандо и Гарфинов строго присматривали за порядком. Формировали новые добровольческие бригады из желающих помочь горожан.
  - Даю вам три часа - выслушав план лорда Динмара, коротко и ясно ответил ему генерал Гандо - если вы не справляетесь, орденский флот перегружает силовые барьеры. Часть города пострадает, но мы уже выводим людей.
  - Сэр Динмар - улыбнулся подъехавший к ним капитан Вайриго - как в старые добрые времена придумали очередной самоубийственный план, чтобы спасти мир?
  - В старые добрые времена ты был фееричным болваном, брат Петр! - нагло ткнул ему пальцем, выкрикнул из седла Пемкин, на что кавалер улыбнулся в ответ, и в знак согласия поклонился, приложив руку к груди.
  - Господь да поможет вам - помахал на прощание рукой капитан.
  - Ха! Михаэль! - приветствовал старого лорда гранд Попси - вот была славная битва! Нас чуть не одолели, но мы отважно спустили штаны и надрали им морды!
  Как всегда он был великолепен. На завитых волосах высокая шапка, на щечках ямочки, на губах улыбка, а в зеленых игривых глазах огонек. Рядом с ним на черном, настоящем, не гибридном коне, ехала красивая высокая и тонкая дама в длиннополом темно-сером одеянии и чуть более светлом, сером плаще. Длинные черные волосы струились до пояса. Зеленые глаза улыбались. Узкое лицо и зеленые глаза говорили, что она дочь народа далекого-далекого запада. Жарких песчаных дюн на берегу моря пальм и выжженной палящим южным солнцем зелени Мориксы.
  - Мой любимый маг! Сожгла фрегат одним мановением руки! Мой стиль! - представил даму эксцентричный гранд - Михаэль, у меня помолвка, по нашей победе предлагаю банкет!
  Все устало заулыбались ломанному говору иноземного атташе.
  - Достойное предложение! - согласился старый лорд - обязательно по нашему возвращению!
  И они поехали дальше. Впереди лорд Динмар, учитель Юкс и повар Спонсоне. Позади наставница Салет и Мариса. Женщины тихо переговаривались. Мариса сосредоточенно кивала в ответ.
  Они остановились в заросшем ивняком, заброшенном парке при каком-то невообразимо древнем, с темными пустыми окнами особняке. Лорд Динмар спешился.
  - Что будем делать, если ничего не выйдет? - закуривая, с пафосом поинтересовался учитель Юкс - вернемся и скажем фа?
  Где-то наверху, на горе раскатисто запел рог. Осажденные вышли на прорыв. Их встретили густым ружейным огнем и отбросили к укреплениям.
  - Все получится - приободрил всех старый лорд. Он прошел по дорожке и нашел нужнее место. Скрытую в буйно разросшихся алых и бурых кустах ивняка, опутанную увядшими листьями плюща беседку. Пожелтевшие от времени ребристые колонны венчало частично обрушившиеся кольцо. Посреди, в окружении загнутой по периметру каменной скамейки, возвышалась заполненная опавшими листьями, потресканная гипсовая чаша для сбора воды.
  - Что-то вроде - достав выцветшую фотокарточку с изображением беседки на горе в баронском парке, примерялся к сооружению полицмейстер. Наставница Салет согласно кивнула. Старый лорд снял свой плащ, перекинул его через седло.
  - Я, пожалуй, останусь - нагло вскинув хохолок, внезапно заявил Верит - я пока ехал, все обдумал. Простите мой лорд, я верой и правдой служил вам девяносто лет, но сегодня... это не для меня. Рубите мне голову, если хотите, но не пойду и все. Я сохранил архив. Уж сколько мы с Аркиным за него воевали, чтоб он его не вышвырнул... И я свободный человек, вы сами дали мне свободу, благодарю. Но теперь все. Отвоевался.
  Произнеся всю эту речь, он уселся в позу в седле лошади и нахально скрестил руки на груди.
  - А тебе не... - сжал огромный красный кулачище Спонсоне.
  - Карло - строго остановил его лорд Динмар - пусть идет. Дезертиры нам не нужны.
  - Катись! - грубым баритоном бросил архивариусу повар - воняет от тебя. Беги, штаны простирни.
  Архивариус никуда не покатился, а остался в седле.
  - Отведу лошадей до дому - глядя старому лорду в глаза, твердо заявил он.
  - Предатель-уклонист! - подразнил его Пемкин - а еще такой, воевать хотел!
  Мариса презрительно хмыкнула.
  Наставница Салет и Гирке промолчали.
  Их осталось семеро. Все было готово. Отряхнув грязь и старые листья, они расселись кругом на холодной каменной скамейке внутри беседки и многозначительно переглянулись. Верит с выжидающим, подозрительным, вниманием молча смотрел на них поверх своих узких бифокальных очков со спины своей лошади сверху вниз. Отчего-то от глупости ситуации всем стало весело.
  - Надо закрыть... - попыталась наставница Салет и тут же не выдержала и, хихикнула. Словно испугавшись своего звонкого и чистого, как у юной воспитанницы, смеха, она попыталась схватиться рукой за лицо, но от этого ей стало еще смешней.
  - Взяться за руки и открыть рот! - в голос засмеялся пожилой учитель фехтования Юкс.
  - Планарная полиция самая полицейская полиция в истории полиции! - растопырил локти, скорчил задорную беззубую гримасу и вытянул тощую шею Пемкин.
  - Да поехали уже наконец! - призывно приказал повар.
  Уставшая ждать и злая то того что все эти жалкие пожилые людишки еще две минуты назад строили архисерьезные кислые мины, а теперь хорохорятся и смеются, Мариса без спроса схватила оставленную в листьях фотографию, встала в круг, бросила на нее стремительный взгляд, положила руки на чашу и прикрыла глаза.
  - Рах! - пронзительно и раскатисто выкрикнула она слово неизвестно откуда проснувшегося в ее сознании древнего как мир, заклятия. Слова иного языка, что было подслушано падшими ангелами и нашептано на ухо убившему брата, проклятому Богом Каину. Слова разрывающего пространство и время, потому что оно и есть слово обозначающее искажение - вечное увядание мира в его грехопадении в ад. И, произнеся это слово, писательница наяву почувствовала тот самый полет, который она так ясно ощущала в совсем недавнем сне. Мир вокруг посерел, раскололся и вспыхнул новыми красками, как будто бросили камень в желтое, помутневшее от грязи и времени стекло. Напуганные внезапным криком лошади заржали и недовольно замотали головами, а так и не успевший ничего понять Верит, пытаясь успокоить их, сорвал с головы свою затертую синюю полицейскую шапочку и захлопал их по крупам и гривам. Беседка бесследно исчезла. Исчезли и все сидящие в ней.
  - Господи, спаси их души - выдохнул архивариус и, перекрестившись, поехал через ивняк прочь. Следом поплелись и кони - пусть говорят что хотят. Я поступил правильно.
  
  ***
  
  - Прилетели - открыл глаза, проморгал, лорд Динмар.
  Они все сидели все в той же беседке. Вокруг синело ясное осеннее небо, но вместо старого разлапистого ивняка их окружали аккуратные вечнозеленые пинии. Пахло хвоей и какими-то необычно ароматными поздними цветами. В перспективу убегала аккуратная, обрамленная тонко подстриженными кустами дорожка, посыпанная мелкими осколками красно-бурого кирпича. Наверху, над головами агентов, возвышалась серая стена главного здания баронского замка и невообразимо бесконечная и толстая, стоящая на и без того высокой скале, упирающаяся в самое небо главная замковая Башня. Все были на месте. Не было только Марисы.
  - Хой, милейший! - перегибаясь локтем через выщербленный парапет старой беседки, бросил оторопевшему от внезапного появления гостей солдату учитель Юкс - огонька не найдется?
  Причем у самого в зубах дымилась трубка.
  - Он не курит - отирая от крови брошенный в горло стражнику нож, ответил Спонсоне - надеюсь, майонез от перемещения не испортился?
  С собой у него была целая сумка заготовленных с ночи горячих бутербродов с мясом, капустой, сыром и майонезом приготовленных как раз на случай такого похода.
  - Перекусить-то и забыли - развел руками лорд Динмар - ну да ладно, подождем до дому. Так, пики в руки и полетели.
  
  ***
  
  Над их головами раздался громкий шипящий хлопок. Залп рельсовой артиллерии раскололся о барьер. Лорд Динмар открыл маленькую дверцу в стене живой изгороди.
  - Это наверх, на галереи - пояснил он.
  - Мы не сможем пройти - внезапно остановилась, и с какой-то тоской заведя за спину копье, сообщила Гирке - рядом с эмиттерами высокая интенсивность активного излучения.
  Сверившись со своим маятником, наставница Салет кивнула в знак подтверждения с ней.
  - Ваш шанс леди-монстр - с издевкой заявил Пемкин.
  Гирке показала за спину и покачала головой.
  - Я тем более не смогу...
  - Придется через 'не могу' - строго перебил лорд Динмар - разделимся на две группы. Первая положит щиты, вторая идет за Варфоломеем. Кто готов на башню? Скорее всего, это в один конец.
  - Валяйте все вниз. Сделаю все в лучшем виде - хлопнул себя по сумке с бутербродами повар - только вы обязаны это все съесть. Я готовил всю ночь.
  И он раздал всем по бутерброду.
  - С личной печатью на память в желудок? - схватил и спрятал свой в сумку Пемкин.
  - С магическим витамином Хэ - доверительно сообщил ему, принимая свой бутерброд, лорд Динмар.
  - Благодарю - кивнула Гирке и сразу надкусила свой - это ваш рецепт?
  - Одна капля майонеза разрывает хомяка на куски? - с улыбкой поинтересовался учитель Юкс.
  - Мы еще покушаем ваши походные бутерброды, мэтр Спонсоне - улыбнулась наставница Салет.
  И повар вошел в дверь в живой изгороди, за которой начиналась лесенка наверх, на просторные прогулочные галереи с прекрасным видом на море и город. Захватывающая панорама открылась его взору по правую руку с высоты - рыжие лучи солнца и ясное серо-голубое небо, холодное свинцовое море и бесконечные, до самой серебристой ленты реки крыши домов огромного города на севере. Все такие необычные с высоты, такие разные, двускатные и плоские, покрытые черепицей, жестью, соломой или битумом. Между них торжественным серебром и желтым золотом выделялись купола храмов, шпили колоколен зеленели обветренной медью. Возвышались белые, покрытые известкой, высокие и торжественные стены церквей. Разделяя кварталы, широкими аллеями убегали вдаль проспекты. Ущельями темнели переулки и улочки.
  Поднимаясь все выше и выше, Спонсоне думал о том, что как жаль, что отсюда не видно их старого так неудачно сгоревшего форта. Он остался где-то совсем внизу, под стенами террас. Под приютившимся на уступе садиком на скале, где в окружении декоративных пиний осталось их необычное, переправившее группу в самое сердце баронского парка транспортное средство - растрескавшееся садовое газебо, что еще десять минут назад стояло в каком-то заросшем диком парке, в красном, облетевшем по осени ивняке. Под почти отвесными, поросшими черными вековым елями, непроходимыми склонами горы. И узкими улочками, где город подступает с юга почти вплотную к скальной стене, а крутые подъемы то и дело чередуются со старыми, выщербленными временем и непогодой каменными лестницами.
  Он поднимался все выше и выше. Осторожно минуя редкие патрули - как охотник прячась в тенях от заспанных после долгой бессонной ночи, не ожидающих нападения с этого направления, лениво глядящих в море солдат. Он знал, что если его заметят, никакая звериная хитрость деревенского паренька, железным ножом перебившего семью понаехавших в городок чтобы устроить в нем свой кровавый пир оборотней, не поможет ему справиться с той армией, которая прибежит его ловить.
  За третьей галереей была дверь в башню. У нее стояли и вульгарно почесывались во всех местах двое людей-собак в грязно-белых плащах и масках. Один с щитом и мечем, второй с пикой.
  Не доставая оружие, Спонсоне поднялся наверх по лестнице и сделал вид, что он тут по делу.
  -Стой - прогнусавил первый стражник и ткнул в сторону повара острием - кто такой?
  -Я Повар - гордо качнул подбородком Спонсоне.
  -Повар? - недоверчиво расчесывая ниже кирасы, проговорил второй.
  -Повар - достал из сумки походный бутерброд с майонезом Спонсоне - сказали отнести вашему старшине поесть. Что неясно? Булка. Мясо. Майонез.
  -Тебя что так и зовут - Повар-Майонез? - с противным смешком выкрикнул первый.
  -Багага! - запрокинув голову, загоготали стражники.
  
  ***
  
  Спонсоне вынул нож из развороченного горла противника и, опустил снова заляпанный фальшион. Его левая штанина была слегка распорота прошедшим вскользь ударом. Презрительно оглядев дырку, Спонсоне только покачал головой и взялся за кольцо двери.
  
  ***
  
  Снова загремела канонада. Орденские корабли и присоединившаяся к ним наземная артиллерия обстреливали прикрывающий баронский замок барьер. Отсюда, сверху, от мраморного парапета чуть ниже садика, открывался живописный вид на верхушки растущих ниже по склону елей и крыши домов раскинувшегося между двумя горами города. На крошечных и далеких площадях темнели расставившие свои упоры острые силуэты орденской мобильной артиллерии. С бесшумными сполохами выстрелов они ритмично посылали вверх стремительные сияющие снаряды. Разноцветные шлейфы рассекали небо высокими уходящими далеко ввысь дугами. А в невидимую преграду над вершиной горы врезались и с короткими яркими вспышками сгорали раскаленные падающие метеоры, сгорали, прочерчивая в толще непреодолимого барьера короткие ослепительные линии.
  Некоторые дальнобойные боеприпасы улетали особенно высоко и, проходя через ионосферу, рождали в ней радужные вспышки северного сияния, а под ними, где-то внизу, по проспектам мчались всадники и спешили люди. Солдаты, полиция и гвардейцы заходили в дома, выводили из них напуганных людей, чтобы отвести их в безопасное место - на север, через мост Ниры, к Северо-западной резиденции Ордена, к собору Архангела Михаила.
  - Как с гравюры Даллета - взирая на город с парапета, как благородный рыцарь на картинке, со стен замка обозревающий свои владения, проговорил учитель Юкс.
  - Мильда очень красивый город - останавливаясь рядом и, глядя на панораму, согласилась Гирке.
  - Они проверяют емкость щита, чтобы измерить, какая мощность нужна, чтобы перегрузить его - пояснила наставница Салет - они могут применить расщепительное оружие, чтобы положить барьер. Но если он коллапсирует. Весь Южный район будет разрушен.
  - Двести тысяч человек без угла, пледа и кружки юва к зиме, это уже перебор - кивнул учитель Юкс.
  - Ну так хоть раз в жизни давайте сделаем так, чтобы не вышло как всегда, очередной ерунды! - призвал всех Пемкин - вам еще жить и жить, а я старый, перед Богом стыдно...
  Они спускались вниз по безлюдным, засаженным могучими черными елями, террасам парка к скалам, туда, где на узкой площадке на отвесном склоне должна была быть маленькая, отпирающаяся только специальным ключом дверь. Запасная лестница, по которой можно было спуститься в подземелья горы, минуя ангары, казармы и технические галареи.
  И вот она. В дальнем углу парка в конце рыжей, аккуратно посыпанной песком дорожки, калитка в мраморном парапете, а за ней бескрайнее серое море и уступ над отвесной скалой шириной не более метра. Когда-то тут была огороженная перилами тропинка, но прошли века, и камень не выдержал бесконечного напора ветров и обрушился в бездну, оставив только опасный, обрывающийся в море карниз.
  Первой прошла Гирке, легко-легко, словно ее усиленное огромными круглыми очками в массивной оправе зрение не позволяло ей осознать ту высоту, с которой она может упасть в бушующие внизу, под скалами свинцовые волны. Завернула за угол и остановилась перед запертой на кодовый замок дверью.
  - Вот! - крикнула она.
  - Что? - пристроился рядом к скале Пемкин. Дующий вдоль семисотметровой скальной стены ветер заглушал слова и уносил их прочь, рвал волосы и длиннополые одежды, словно нарочно пытаясь утянуть с уступа вниз. Осторожно-осторожно, распластав ладони по скале, словно в случае чего, она могла бы примагнититься к камню и удержаться от падения, наставница Салет прошла к двери.
  - Осталось открыть замок .... - продемонстрировала мигающую голубым огоньком панель Гирке. Но наставница не ответила ничего. Приложила руку к прибору и закрыла глаза. Прижавшийся рядом к скале, крепко держащийся за свое ружье, как за поручень в омнибусе, Пемкин вздрогнул. Словно где-то за горизонтом ударила молния. Огонек погас. Гирке толкнула дверь и открыла ее. Все аккуратно вошли в темноту. Последней была канцелярская дева. Лорд Динмар снял с пояса ножны и протянул ей - подложить к двери, чтобы та не захлопнулась. Внизу, через пролет узкой винтовой лестницы светлело глубокое и узкое, пробитое в скалах окно. Здесь гнездились чайки и дул ветер. Ступеньки были заляпаны пометом, а их тревожное кудахтанье заглушало шум задувающих в окно сквозняков. Отсюда не было слышно канонады, но, прислушиваясь к шуму моря, прикладывая к гладко отесанным камням ладонь, могло показаться, что неподъемная монолитная скала вибрирует едва заметным тяжелым инфразвуковым гулом.
  - Как песня - прикрыв глаза, тихо заметила Гирке - слышите?
  - Это вибрация генераторов - развенчал всею романтику Пемкин - уже близко.
  - Нет - спускаясь следом, отвечала наставница Салет - это иллюзия. Клаустрофобия порождает галлюцинации.
  - Голоса мертвых - улыбнулся учитель Юкс - сэры Лайнет и Корк зовут к себе.
  - Это море снаружи скоро наступит зима - ответил ему лорд Динмар.
  Они спускались все ниже и ниже. Круг за кругом по бесконечной спирали лестницы, вглубь хранящей тайны безвозвратно ушедшего античного мира горы.
  
  ***
  
  Перед воротами внешних замковых укреплений, на узких улочках, между нависших над каменной мостовой домами стояли крики, топот и треск ружейных выстрелов. В нагромождениях обугленных камней порушенных артобстрелом бастионов, в проломах куртин, то там, то тут вспыхивали стычки. Разрозненные группы солдат и рыцарей заходили в разрушенные укрепления, рубились с защитниками. Выводили тех, кто пожелал сдаться или сложил оружие в город за стены.
  Большой барьер, который еще ночью прикрывал только дворцовый комплекс на вершине горы, чтобы не мешать исходящей стрельбе, теперь был расширен и прикрывал всю гору, включая почти все внешние укрепления. За его незримой, обозначающейся только сгорающими в активном поле снарядами завесой темнели обожженные, во многих местах обрушенные воздушной бомбардировкой укрепления. Ни интенсивное излучение, ни снаряды, ни пули не могли пройти через эту незримую завесу, рассеиваясь и сгорая в ней.
  Черный, жирный химический дым поднимался над куртинами. То там, то тут, на улицах перед воротами крепости чернели покореженные силуэты сожженных, обратившихся грудами металлолома и обожженной, невыносимо смердящей синтетической плоти боевых машин. Люди толпились вокруг них, вляпавшись в вытекшую из них черно-синюю жижу, брезгливо отирали о камни сапоги, разглядывали развороченные оплавленные внутренности и обугленные каркасы как скелеты чудовищ в географическом музее.
  Но времени на отдых и промедления не было. Со всей поспешностью велись приготовления к приступу.
  В одних не по погоде взмокших рубахах, с повязанными на бедрах форменными мантиями расчеты орудий и инженеры, уже возводили баррикады и разворачивали вдоль улиц свои турели. Стаскивая кирасы, чтобы было удобнее, невзирая на опасность, солдаты тащили к позициям почти у самых стен крепости мешки с песком, накидывали вокруг грозных треножных лафетов блиндажи, тянули толстые, экранированные редкоземельными металлами и композитами кабели высокого напряжения.
  - Разбомбите их! - прищуриваясь в подзорную трубу через окно, приговаривал гранд Попси - стены повреждены, но рукопашная неизбежна. Моя невеста сожжет ворота, а дальше мы порубим их ко всем чертям!
  - Вы верите в план сэра Динмара? - с сомнением спросил у маршала Гарфина, гранда и командора Александра генерал Алексий.
  - Наши инженерные команды пройдут по старой канализации тут и тут - продемонстрировал кадастровый план подземных коммуникаций командор - здесь стены, которые можно пробить. Возможно, это займет время. Они заложат заряды на магистральных силовых узлах и подорвут их, после чего щит упадет, и мы сможем нанести точечные удары по уцелевшим башням и стенам. После заглушим искажением и возьмем в рукопашную уцелевших. Сэр Эмери должен понимать, что у него нет шансов. Я распорядился отправить ему семафор с предложением капитулировать. Но замок молчит.
  - Скорее всего, он еще надеется что-то изменить - задумчиво отвечал маршал Гарфин - мы не должны дать им шанса уйти или применить еще какое-нибудь новое оружие, последствия промедления могут быть катастрофическими.
  - В любом случае мы должны дать нашим людям отдых. И дождаться старого графа Динмара - возразил маркграф Вальсон. Высокий и изящный как декоративный кот с выставки, рыцарь облаченный в красивый легкий темно-алый доспех.
  Они устроили штаб в епархиальном доме рядом с собором Архангела Гавриила. Отсюда, из окон второго этажа, хорошо просматривались оба периметра замка - внутренний и внешний, но было достаточно далеко, чтобы не опасаться еще скрывающихся в районе у стен крепости снайперов, иногда дающих беспокоящие выстрелы. Отказавшийся покидать свою резиденцию даже в виду опасности епископ принес чай и пироги.
  - Меня беспокоит другое, вглядываясь с свою отделанную алой кожей с тесненными золотыми драконами подзорную трубу, проговорил маршал Гарфин - они прекрасно знают, что проиграли эту партию. Хотелось бы знать, на что они надеются, раз до сих пор не предпринимают никаких активных действий?
  - Мы развернули барьеры тактической защиты и точки локальной дестабилизации, которые не позволят им задействовать никакую технику и огнестрельное оружие вблизи укреплений - демонстрируя карту города отчитался лорд-бальи Лигура - мы проводим расчеты чтобы задействовать резервные мощности, похоже, у нас есть возможность минимизировать ущерб от аннигиляции щита, если это потребуется.
  - Есть много других способов сделать побережье непригодным для жизни - покачал головой маршал - бактериологическое и генетическое оружие, вирусы, искажение, радиоактивные и токсические вещества. Мутагены.
  - Тогда помолимся и будем надеяться, что все обойдется - улыбнулся ему командор - наши диверсионные команды должны справиться быстро.
  - А я верю Михаэлю - внезапно обернулся от окна гранд Попси и ласково взял за руку свою колдунью, отчего та смущенно заулыбалась - вы не знаете, на что они способны! Настоящие убийцы-головорезы! Это я вам говорю как компетентный мастер по самым коварным темным делишкам!
  - Это точно - согласился попивающий в углу епископский чай полковник Гигельмот. Трудно было понять, говорит ли он про эксцентричного гранда, или отдел тайной полиции и возглавляющего его лорда Динмара.
  
  ***
  
  Как раз в этот момент Спонсоне открыл дверь и заглянул в башню. Тесный, пробитый в толстой семиметровой стене коридор низкими сводами поднимался круто вверх. С обеих сторон светлели необыкновенно глубокие и узкие окошки - по правую руку - наружу, по левую внутрь, в полую сердцевину башни, где вдоль каменных стен из недр горы тянулись цельнометаллические стержни эмиттеров барьера. Даже через толстые стены казалось, что металл как будто поет, словно бы вибрируя под напором проходящего через его сечения бесконечно интенсивного потока энергии. Почувствовав, что что-то не так, Спонсоне остановился. Во рту пересохло, в горле появился легкий привкус горечи. О лучевой болезни он знал не понаслышке, в городке на юге Лиры, где он родился, нередко видели лиловых воздушных червей - залетающих особенно далеко на север из пустынь чудовищ, что при контакте с человеком оставляли зловеще мерцающие в темноте желтым светом ожоги. Спонсоне тряхнул головой и набычил лоб. У него было немного времени, его нож, кольчуга и квадратный кожаный ранец за спиной, чтобы успеть закончить все свои мирские дела. Он ускорил шаги и побежал через ступеньку вверх. Круг за кругом на самую верхотуру башни, туда, где, как следовало из короткой лекции Верита, должны были находиться концентратор и проекторы щита.
  Снаружи, за узким окошечком наклонившись вперед как бегун, который ускоряется за счет веса собственного тела, проскользнула орденская воздушная канонерка. Покачиваясь в воздухе, она описала дугу вокруг щита, сделала несколько выстрелов с борта и внезапно начала терять управление и заваливаться на крыло. Корабль слишком близко подошел к замку и попал в поле барьера. Совершив неуклюжий вираж, канонерка пошла на снижение и по широкой дуге приземлилась в воды залива. Несколько сотен метров она по инерции скользила по воде мимо молов, лодок и кораблей. И в конце своего пути, уже почти потеряв скорость, с глухим грохотом врезалась в деревянный борт стоящего на рейде барка с такой силой, что корабль развернуло на якоре, а все кто был на палубе и в ужасе взирал на светопреставление над городом, с криками попадали на шканцы. С кораблей замахали руками, выслали шлюпки, но каково было удивление напуганных суеверных моряков, когда они не нашли на черном угловатом, похожем на тело воздушного ската, украшенном темно-зеленым орнаментом и крестами корпусе ни дверей, ни окон, ни люков. Только цифры номера 'А - тысяча шестьсот четырнадцать' на крыльях.
  Спонсоне не видел всего этого. Глухое многоголосое пение эмиттеров звенело в его голове, склоняя ее к качающимся перед глазами каменным ступеням.
  - Это тебе не суп-пижо! - басом подбадривал себя повар и, достав из маленькой крошечной сумочки таблетку, положил ее под язык. Он насчитал девять витков, когда впереди показался люк. Каменные ступени сменились твердым эбонитом. Он поднялся на уровень экранирующего этажа. Выше был только купол, распределительные щиты, лампы маяка и зал для метеорологических наблюдений.
  - Когда, а когда? Нас что забыли? - доносились сверху нетерпеливые шаги и лающие крики.
  - Заткнись! А то его высочество доложит и весь твой выводок спустят на кровь Богине! Что-то еще не нравится а?
  - Нет-нет! - жалобно залаял первый - не надо! Мне все нравится! Меня все устраивает!
  - Захлопните пасти придурки - вяло пролаял старший, и дал первому тяжелую глухую затрещину. Послышался грубый и мрачный смешок. Наверху были как минимум трое.
  Лестница вела наверх. Но тут же была и массивная, с подведенными к ней проводами, заземления дверь на технический этаж. На двери на лиловом фоне красовался черный крест с подписью - 'не входить'. Потянув за рычаг, повар открыл ее. Перед ним был низкий, подсвеченный тусклыми алыми лампами, оплетенный проводами, с ребрами стальных балок по стенам, коридор. Где-то рядом, за стенами невообразимо громко пели концентраторы барьерного поля. Привкус горечи во рту стал невыносим. Запершило в горле. Спонсоне сбросил с плеч ставший непомерно тяжелым ранец и открыл его. В темноте сверкнули циферблаты двух таймеров. Один - круглый и плоский часов с пружиной для обычных законов физики, второй выпуклый с маятниками-стрелками - для искаженных. На первом красивыми бронзовыми буквами было написано 'Институт точной механики Иргрида, Бальмонт 7-3', На втором крошечная латунная табличка - 'Валор и Гинк'. Спонсоне провернул первый. Пружина тренькнула, часы затикали и пошли. Стрелка побежала по кругу. С непривычки повар немного не рассчитал угол поворота, и до взрыва оставалось еще довольно много времени. Обратно повернуть таймер было невозможно. Оставалось ждать. Но как трудолюбивый, любящий свою работу повар, который пока варится картошка, не сидит без дела и готовит салат, Спонсоне вышел на лестницу, закрыл дверь и поднялся в зал наверх.
  - Стой! - вскинул перчатку закутанный в белый плащ человек. Белая маска скрывала лицо. Через прорези горели синие, как фосфоресцирующие в пещерах мертвые токсичные грибы, глаза. В просторном купольном зале с большими полукруглым пультом, экранами внешнего наблюдения и белыми окнами в потолке и стенах, противников было не трое, в четверо. Еще одни, облаченный в желтую с алым мантию баронской прислуги, цуборг-автомат лежал с расколотым топором черепом в стороне.
  - Это враг! Он прошел через гнилой огонь! - взвизгнул кто-то. Все четверо злодеев столпились перед поваром. Первый сорвал с потной головы маску. Мрачное, деформированное мутацией лицо с большим горбатым носом, бледной кожей и низким лбом южанина источало угрюмую, внимательную злобу. Лицо и взгляд человека, который ищет слабого, чтобы безнаказанно навредить ему. В темной, обожженной руке Псарка тяжелой зазубренной сталью блеснуло лезвие секиры.
  - Честный бой! Честный бой! - скривив пухлые губы, подначивая вожака, завыл тот, которого недавно обидели подзатыльником.
  - Честный бой! - приметив, что у повара нет ничего, кроме ножа и фальшиона, закивали остальные.
  - На ножах! - оценив угрозу, опустил секиру Псарк и скривился в мерзкой ядовитой усмешке.
  - Это поварской нож - отбрасывая фальшион, и обходя толпу по периметру, продемонстрировал оружие и объяснил повар.
  - Как раз, выпьем юва, майонезиком запьем, поваром закусим! - отбросил секиру и скинул плащ вожак - знаешь, чем человечинка вкуснее свининки? Слаще и нежнее!
  Могучие плечи бугрились мускулами. Деформированные суставы позвоночника образовывали горб. На алой от недавних ожогов, иссеченной глубокими рваными шрамами груди было больше двух сосков.
  - Жалкие людики! Знаешь, за что я больше всего люблю ваших девочек? - мрачно поводя могучими плечами, грубо лаял Псарк - за то, что такие мягонькие и отдаются за кружку! Им нравятся сильные, такие как мы, а вы и дальше обтекайте слюной и какайтесь от каждого пука в штаны!
  Спонсоне спокойно, без возражений, выслушал его. Держа руку на перемотанной старой бечевкой и проклеенной столярным клеем рукоятке ножа, он медленно шагал взад вперед, выравнивая сбитое долгим подъемом и все усиливающейся лучевой болезнью дыхание.
  - Ну же! Кончай его! - грубо крикнули из стаи. И вожак, несмотря на все свои рассуждения о честном бое, выхватил заткнутый за пояс за спиной огромный, с нарисованной на квадратном стволе красной, зубастой волчьей пастью пистолет, умелым движением вскинув его, запрокинул в экстазе голову, зажмурился и выстрелил.
  Никто не успел понять, что произошло дальше. Глухо звякнул нож, и пуля с треском врезалась в распределительный щит на стене, а повар уже летел вперед на медленно понимающих к нему оружие врагов. Миг и все четверо катались по полу, держась за вспоротые от паха до пупка животы. Последним упал так и не успевший выстрелить второй раз Псарк.
  - Шинковать капусту на пятьдесят персон, это вам не хуторян по ночам душить - присел над ним и сунул в ноздрю поверженного острие ножа повар.
  - Демон... - простонал тот.
  - Я не демон - важно покачал головой Спонсоне - я же сказал. Я Повар.
  - Ты лжешь! - попытался пес, но повар легко, как мастер кухни разделывает рыбу, подцепил острием нос и щеку поверженного врага и медленным движением спокойного профессионала, отрезающего от купленной на рынке свиной головы толстые щечки, чтобы сделать из них великолепную поджарку, повел лезвие в сторону.
  - Гнилое племя. Убийцы предлагали защиту деревням, селились, а потом насиловали женщин и убивали мужчин - качая головой, назидательным басом напоминал он.
  - Ты! - простонал один из людей-собак и попытался отползти прочь. Рядом с ним Псарк уже зашелся диким, истеричным, страдальческим воем. Чем больше он пытался сопротивляться, тем больше боли причинял ему острый поварской нож в умелых руках мастера кухни лорда Динмара.
  - Ты... - пытаясь протянуть руку к упавшему на пол пистолету, кричал второй - ты убивал нас и спускал нашу кровь в сортир! Ты делал из нас колбасу и салат! Ты продавал наши сердца и говорил что это телячьи! Чудовище! Монстр! Каннибал! Гореть тебе в огне!
  - Не салат, а паштет - пригвоздил ножом к эбонитовому полу тянущуюся к оружию руку Спонсоне - с укропом, луком и тмином. А еще биточки, щечки в уксусе, ребрышки и ароматный ливерный суп.
  - Ты... монстр! Людоед! - хором заплакали, застонали остальные - фанги! Чудовище!
  - Нет, я простой человек - поднялся на ноги, и, пошатываясь, оглядел зал повар. На руках и одежде мастера кухни не осталось ни капли крови. Признак многолетнего опыта - утрите сопли щенки, обед еще не готов.
  Он едва держался на ногах. Кровавая тошнота подкатывала к горлу. Но он был на то и повар, чтобы сдержаться от подобного бесчинства даже в самой серьезной переделке.
  - Аг! Аг! - снизу уже слышались грубые, рычащие голоса. Гремели доспехи. Несмотря на жесткое излучение эмиттеров, по лестнице на вершину башни уже спешило вызванное растительным магнетизмом вживленного в позвоночник Псарка корнем Мо подкрепление. Спонсоне не знал, сколько оставалось времени до взрыва, но в эти последние секунды у него возникла новая идея.
  - А это что за мясные шарики? Вкусные? - присев на корточки, доверительно спросил он у тяжело дышащего от боли Псарка и прицелился ножом к паразитному наросту за его окровавленными плечами. В глазах поверженного и изувеченного, еще считанные минуты назад такого самодовольного и наглого лорда людей-собак, верного слуги демонесс-сестер Алисии и Луизы Вальдэ, стоял ужас разверзающейся под его спиной, ледяной адской бездны.
  - Пощади... - пытаясь заслониться растопыренной окровавленной пятерней, в отчаянии прошептал он.
  - У вас же тоже просили пощады? - ловко поддел кожу на горбу Псарка повар - что вы там говорили?
  Небо в окошках купола башни над головами поверженных, жалобно скулящих чудовищ, вспыхнуло обжигающим белым огнем. Где-то внизу застонали визжащие от боли и падающее вниз по ступеням лестницы, ломающие руки и ноги о холоднее камни, пораженные внезапным телепатическим ударом, спешащие на помощь своему вожаку Маски. Даже у такого совершенного изобретения, как корень Мо есть свои слабые стороны.
  
  ***
  
  Время остановилось. Сложив руки на коленях, Мариса черной нахохлившейся вороной сидела в беседке. Нет, не в той, которую старый лорд отыскал в саду какого-то заброшенного, заросшего ивняком дома, а в другой, той, которая была на бесследно испарившейся фотографии осеннего баронского парка из ларца Верита. Вокруг разлилось ясное сине-серое осеннее небо. Далеко-далеко, до самых синевато-то голубых гор на востоке просматривалась спящая, подернутая дымкой лесистая равнина побережья. Над горизонтом едва-едва заметный отсюда, на склонах двух далеких горных пиков, желтел лучик еще холодного рассветного солнца. Затянувшаяся осень. Печальный северный пейзаж темно-зеленых, желтых и бурых оттенков и расчертившее небосвод, замершие в воздухе, те, что должны были лететь со скоростью пяти тысяч метров в секунду застывшие в облачении струй светящегося ионизированного воздуха болванки рельсовых снарядов орденской артиллерии. Вокруг, на скамейках беседки начали медленно проступать неясные силуэты. Марисе стало весело от того, что происходило вокруг. Время остановилось. Вернее она сама была вне времени. Она переместилась моментально, а затянутые ей в пространственно-временной разрыв люди и стены старого обшарпанного, растресканного газебо собирались вокруг нее по элементарным частицам, словно тающие под лучами весеннего солнца ледяные фигуры, которые лепят из снега и заливают водой на праздник масленицы на реке. Только наоборот.
  - Рах! - торжественно и весело выкрикнула писательница и щелкнула пальцами. Мир качнулся вокруг нее. Баллистические выстрелы в воздухе дрогнули и снова замерли на месте. И, осознав, насколько просто все это работает, Мариса качнулась вперед, как качается чтобы набрать скорость ныряющий со скалы головой в море пловец. Секунды захватывающего, сияющего полета и она была уже на открытой террасе перед большим, украшенным арками зданием баронского замка. Здесь тоже было пусто, и одиноко. Мариса подошла к двери. Ей стало интересно, как там, в баронском тронном зале за стеной. Она положила руку на кольцо и распахнула дверь, отчего та почему-то сорвалась с петель и рассыпалась невесомым пеплом. Внутри был каменный коридор. И никого. Никого не было и во дворе и на бастионах и на улицах города. Она была одна во всем мире.
  - Что за чертовщина? - рассердилась писательница и, облетев замок, вернулась к беседке. Фигуры лорда Динмара и остальных за это время стали чуть яснее. Все-таки время не совсем остановилось - подумала Мариса - какая-то ерунда. Она встала на землю и прошлась пешком, но после полета это показалось ей медленно и уныло. Она слегка оттолкнулась носками и, чуть поджав колени, полетела низко над дорожкой.
  - И ветра нет... - глядя на свои рукава, подумала она, и уже было рассердилась от того, что застряла тут навечно, как ей пришло в голову снова ускорить время. Миг и картина переменилась. Окружающий мир наполнился головокружительным движением. Появились звуки, заскользили баллистические снаряды. Над головой вспышками северного сияния замерцало небо.
  - Так-то лучше! - сказала себе писательница и полетела к баронскому замку.
  - Вам сюда нельзя! - вскинул наполовину металлическую, наполовину пластиковую руку от дверей закованный в высокотехнологическую броню стражник с обручем персонального силового щита и сияющим мечем наперевес, но писательница замедлила время, подлетела к нему и, приставив к его медленно-медленно поворачивающемуся лбу револьвер, склонила голову, хулигански улыбнулась и нажала курок.
  - Дьявол! - только и выкрикнула она и едва успела увернуться от медленно-медленно разлетающихся от выстрела в упор пульсирующих в воздухе алых и серых капель. Второй рыцарь даже не понял что произошло. Этот был с пикой и пистолетом. Но, насмотревшись на медленно распадающуюся голову первого, Мариса только брезгливо скривилась 'Бе!' и оставила второго солдата в покое. Пока он поворачивался к поверженному собрату-цуборгу, она была уже внутри ворот и шла по отделанным алыми золотыми и малахитовыми драпировками и черным деревом салонным залам баронского замка и комнатам для гостей. Глядя по сторонам, она сердилась все больше и больше - этот, казалось бы, такой притягательный и роскошный в любое другое время дворец, внезапно в ее новом состоянии души и тела показался ей каким-то маленьким и мелочно-серым. Как все это было ничтожно перед ее нынешним могуществом и силой. Ее обуяла злость. Чем она занималась все это время? Чего она хотела, чего добивалась? От несбыточных фантазий о великолепии и притягательности такого важного и чинного светского мира, о котором так мечтают столь многие женщины, сейчас в душе остались только глубокое унылое разочарование и непростительная обида.
  - Кто вы? - испуганно бросилась прочь от малахитового столика с раскрытой шкатулкой облаченная в нарядную синюю с серым мантию юная цветущая девица. В ужасе схватившись руками за лицо, она локтем свернула кубок с вином и тот медленно-медленно начал падать на пол. Мариса вернула нормальный ход времени, подошла к столику и заглянула в шкатулку. Там, на синем бархате вальяжно покоились бусы. Собранные из нежно-розового отборного, не того, который так нахваливают в дешевых ювелирных лавках проныры-торгаши для расфуфыренных светских дам достатка ниже среднего, а настоящего, изящного, идеально круглого и по-настоящему маняще-притягательного жемчуга. В любой другой момент, они бы вызвали у Марисы жгучее желание надеть их и покрасоваться перед зеркалом. Но сейчас это несомненно баснословно-дорогое украшение вызвало у нее только презрительную усмешку, а особенно ее разозлило то, с какой мелочно, испуганной жадностью потянула руки чтобы захлопнуть шкатулку и спрятать их подальше прочь, девушка. Не успела ее рука дотянуться до крышки, а Мариса уже схватила бусы и, намотав их на запястья, рывком порвала шелковую нитку так, что нежные розовые, как сладкие сахарные поросята на полке лавки сладостей, жемчужные шарики с жалобным треском рассыпались по полу и запрыгали в разные стороны. Снова вернув время в нормальный ход, Мариса подлетела над полом так, чтобы было удобнее, и ударом сапога свернула столик.
  - Ай! - схватившись за лицо, заплакала испуганная хозяйка бус. Ярость окончательно переполнила писательницу. Та ярость, которую забитый и зажатый и униженный человек чувствует в себе, когда видит, что его противник повержен и плачет и теперь остается только бить, карать и уничтожать его самыми страшными и жестокими методами.
  С размаху ударив ни в чем неповинную жертву ладонью по щеке так, что та опрокинулась на перины и, попытавшись спрятать голову в подушку, прикрыла голову дрожащими руками, Мариса схватила кочергу и замахнулась с двух рук. Ей хотелось раскроить это испуганное цветущее личико, бить его с размаху, пока есть силы и терзать свою жертву, и она уже повернула кочергу острием, так чтобы оно непременно вонзилось поглубже и замахнулась на замершую в страхе девушку, как внезапно ей вспомнился случай из детства. Всего лишь один миг. Нагадивший на ее единственную и любимую, по недосмотру оставленную на кровати Библию с картинками, кот. Они с сестрой поймали кота, и Мариса держала его за шкирку, тыкала носом в мокрый зловонный плед и со всей ненавистью била ладонью по плечам и мордочке. Несчастный зверь таращил печальные и напуганные глазки, жалобно мяукал и закрывал лапками голову, отчего двенадцатилетней девочке, внезапно стало ужасно стыдно, она отпустила его и потом весь вечер сидела в углу и плакала. Она нашла кота и на коленях просила у нее прощения и даже украла для него потрохов с кухни. А кот - тощий серый и мохнатый кот, который жил в приюте с другими своими сородичами и охранял воспитанниц от мышей, вышагивал у ее ног, терся головой о коленки и урчал всеми силами пытаясь успокоить обидчицу, словно извиняясь за то, что был виноват во всем случившемся. Потом Мариса не раз исповедовалась в том, что побила кота, а иерей только сурово качал головой и спрашивал ее о том, не ворует ли она у подруг и не сплетничает ли с другими девочками о старших и о шефах. Прошло почти двадцать лет и Мариса, возможно никогда бы не вспомнила бы об этом, если бы сейчас отчего-то перед ее внутренним взором снова не представился такой беззащитный, смирено прикрывающий лапкой голову от яростных ударов кот, что у писательницы едва не брызнули из глаз слезы. Она с размаху зашвырнула кочергу и сервант и вылетела вон. От того, что внезапно ей стало стыдно, теперь ей стало еще и противно.
  В коридоре загремели шаги - появился какой-то слуга, но она даже не успела решить, что с ним делать, как он с криками замахал руками и выбежал прочь. Мариса ухмыльнулась. Все живое бежало даже от одного ее присутствия. Где-то в соседних залах залились полные ужаса возгласы, загремело о паркет брошенное оружие, застучали удаляющиеся шаги. Миновав бальный зал с балкончиками и, превратив выстрелом из револьвера стоящий на кафедре элегантный рояль в груду уродливых, смешанных с закрученными спиралью остатками рамы, обломков, писательница внезапно обнаружила, что вместо пистолета держит в руках какое-то другие, изящное, необычное и небывало мощное оружие. Глянув в зеркало, она внезапно осознала то, что изменились не только ее восприятие, но и облик - растрепанные в полете волосы распрямились, заблестели, кожа стала светлее и чище, а доспех мантия и плащ покрылись едва-едва заметным тончайшим золотым узором. Из зеркала на Марису смотрела высокая и статная, темноволосая и гордая женщина в черных одеждах и улыбающимся, даже каким-то немного сумасшедшим взглядом презрительно-прищуренных черных глаз.
  - Лунная Королева! - с гордостью заявила она себе и, вскинув револьвер, склонила голову набок и выстрелила собственному отражению в лицо.
  
  ***
  
  - Фанги! Фанги! Черно-белый демон! Она уже здесь! - с криками и грохотом ввалился в малый колонный зал для приемов юный невольник-жигало из стаи людей-псов.
  - Что ты несешь? - устало поднял голову от локтя барон Эмери. Изможденный, но еще крепкий сероволосый старик в домашнем красно-желтом халате на удобном троне с золотистыми подушками.
  Сутулый худой человечек насторожился у своего оккультного прибора под колоннами у стены в темном углу. Уставил на незваного гостя впавшие пронзительные глаза. Тревожно навострил свое неприятное и тощее, с острыми чертами альбиноса лицо.
  - Они привели фанги! - с разгона упал на колени и смял в некрасивую складку алую ковровую дорожку обнаженный по пояс, мускулистый невольник-пес.
  - Покажите мне еще одну фанги - из сияющей двери портала по правую руку от трона вышла Алисия Вальдэ. Белый образ колыхался. Проходя рядом с демонессой, потоки энергии изменяли свое обозначенное законами физики течение..
  - Это зашло слишком далеко - поднял на нее голову градоправитель. Его серый стальной взгляд встретился с алыми глазами демонессы. Рука обхватила рукоять лежащего на платиновом подносе рядом с бутылкой вина и кубком пистолета.
  - И что ты сделаешь? - глядя на барона в упор, презрительно поинтересовалась Вальдэ - тебе что-то не нравится? Ты получил все, о чем мы договаривались, все что ты хотел. Ну почти. Вот твоя кровемашина для бессмертия.
  Она указала на стоящий под изящными резными колоннами агрегат. Вынесенный из дома банкира Зулета стул с прилаженными к нему емкостями для хранения и сепарации крови. Со спиралями эмиттеров из редкоземельных металлов и желтыми шарами центрифуги магической дестабилизации.
  - Абсолютную армию и власть над городом - продолжала демонесса - кто мечтал вывести Мильду из состава Конфедерации, прогнать Орден, захватить Гирту и Лиру, основать новое королевство? Провозгласить себя королем или президентом? А? Не моя вина, что у вас не хватило смекалки все сделать по-нормальному и удержать власть. Мы разработали план, но, как мы и договаривались, исполнять его детали должны были вы. Кучка пожилых проныр обвела вас вокруг пальца. Лучше бы ты провел референдум о независимости. Всегда мог бы оправдаться, что оппоненты больше заплатили. Мы наладили, сняли все блокировки и запрограммировали твои машины по производству гибридных солдат, починили танки, пушки и всю остальную твою рухлядь, договорились со всеми, чтобы все сказали да, все отлично. Заметь. Переговоры были прерогативой нашей стороны. И при этом наш и без того маленький творческий коллектив лишился Дузмора, и мы не требуем неустоек. Ах да. ученых из группы Хекстона извлечь не удалось. Накладка. Ну что ж. Бывает. Ты же не будешь спорить, что в сложившейся ситуации это несущественно?
  - Ты хотя бы понимаешь, что из этого всего вышло? - указывая пистолетом за низкое полукруглое окно в толстой скальной стене, за которым тревожно вспыхивало небо, горестно воскликнул барон Эмери - это конец.
  - У тебя остался пистолет, застрелись - предложила демонесса и, уперев руки в бока, словно бы отвернулась в сторону, давая ему возможность сделать все быстро без лишних свидетелей.
  - И погубить душу... - заламывая пальцы, возразил барон.
  - Какой же ты ничтожный лицемер - с наигранным презрением, за которым явно сквозило скучающее безразличие, упрекнула его Вальдэ - тебе еще и душу. Иди, напейся крови. Отвечаю, станет легче.
  - Довольно! - словно решившись, поднял пистолет барон. Он хотел навести его на демонессу, но его рука внезапно замерла так и не доведя оружие до прекрасной обидчицы. Он снова и снова пытался нацелить пистолет на ее светлую фигуру, но каждый раз, когда мушка останавливалась на ней, его рука мистическим образом соскальзывала вбок.
  Опасливо прижавшийся к колонне в конце зала анемичный банкир Зулет - гемофил и оккультный доктор, внимательно сверкая глазами, наблюдал за происходящим из полутьмы. Наконец, со второй попытки, барон догадался, что надо делать и, когда его рука очередной раз скользнула в сторону от Вальдэ, он нажал курок, пытаясь попасть навскидку. Отошедший к колоннам чтобы не мешать старшим пес-невольник взвизгнул, из его груди ударило белое пламя, и он упал на алый ковер. Демонесса остановила время и, скользнув к барону, уколола его ногтем в шею.
  - Стеклянные поляризованные. Специально для меня готовил? Жалкое зрелище - покачала головой Вальдэ - Аммоний - бросила она жмущемуся к своему агрегату Зулету - я за тобой. Пойдешь с нами. Бросай свое барахло и едем.
  - Да, госпожа - с готовностью кивнул альбинос, бросил на убитого пса полный вожделенной жалости взгляд, скользнул к порталу и исчез в концентрических кругах молочно-белого сияния.
  - Заметь - обратилась к парализованному с поднятым пистолетом в руке, взирающему на нее с ненавистью барону Эмери Младшему Вальдэ - машину я оставляю тебе. Инструкция у тебя есть.
  И она обернулась в озаряемую вспышками пролетающих за окнами баллистических снарядов полутьму зала.
  - А ты чего стоишь? - спросила она громко - давай познакомимся. Алисия. Герцогиня Полуночной Империи. В изгнании. И по совместительству баронесса Корсон. Тебе ли бояться меня?
  Из темноты колонн молча вышла черная, крылатая, с развевающимся на шее полосатым черно-белым шарфом Мариса.
  - Не хотела мешать, было интересно, чем все это кончится - нагло бросила писательница.
  - Раз тебя порадовало представление - обошла трон и положила локти на голову парализованного демонесса - значит, мы с тобой подружимся.
  Она взглянула вниз на оттопыренную в районе пояса мантию барона, сделала жест белой ладошкой, как будто хотела потрогать, но словно в последний момент передумала и брезгливо потрясла тонкими белыми пальцами.
  - Бе! - коротко поморщилась Вальдэ - Парализатор со спазмотроном. Для пафосных поз - она покачала барона за плечо, словно пытаясь навести на Марису застывший в воздухе пистолет и с наигранной скукой прибавила - иногда выходит забавно.
  - Не смешно - силой мысли взводя курок своего револьвера и гордо распрямляя печи для броска, угрюмо бросила ей крылатая писательница и со все нарастающими отвращением и яростью в голосе, пояснила - где-то это уже было. Ненавижу плагиат за то, что кто-то придумал такую ерунду до мен-я-я-я!
  И, со срывающимся на визг криком, устремилась вперед, вдоль колонн и алой ковровой дорожки, мимо полукруглых окон, распростершегося на каменном полу мертвого невольника, кровавой машины и портала, мимо замершего в кресле барона, прямо в сердце белой, облаченный в длинное сияющее одеяние, мерцающей от того, что вокруг нее частицы пространства и энергии изменяли свой установленный законами физики ход, фигуре.
  
  ***
  
  - Когда этот Гандо смотрел на нас, он подразумевал, что мы дилетанты! - весело выкрикнул Пемкин. Поток жидкого серебра из его винтовки разбрызгал бегущего на них солдата так, что тот с неприятным шипящим шлепком распался на куски.
  - Было-было - добивая другого поверженного метким уколом врага и отирая клинок о свой полосатый черно-желтый рыцарский шарф, кивнул учитель Юкс.
  Перед ними был длинный, со сводами ответвляющихся комнат, коридор. Очертания бесконечных рядов темных арок терялись в сумраке, озаряемом вспышками выстрелов. Выпущенные из автоматических ружей пули короткими раскаленными трассерами сгорали в силовом барьере лорда Динмара. Полицмейстер шагал впереди отряда, прикрывая коллег от стрельбы, своим длинным мечем с двух рук рубил всех, кто пытался встать на его пути.
  Внезапно где-то рядом, за стеной, с натужным механическим бульканьем взревел какой-то стремительно раскручивающийся механизм. Затрещало дерево, и через пролом в массивной, обитой медными полосами двери выглянуло уродливое, с острой зубчатой цепью колесо. Снова взревел мотор, зубья завертелись и, легко кромсая укрепленное бронзой дерево, опустились вниз, распиливая надвое дверную панель. Из соседней комнаты с грохотом ввалился могучий, в полтора человеческих роста, вооруженный огромной, вращающейся пилой, закованный в уродливые, перетянутые ремнями доспехи атлет. Гремя цепями и тяжело вдыхая из укрепленных на спине и груди баллонов через усиленные кевларом шланги, он сверкнул глухим забралом и, яростно потрясая визжащей, разбрасывающей искры пилой, устремился к агентам.
  - Дешевый трюк, кого им напугаешь - покачал головой учитель Юкс - такой есть в каждой дурашкой книжке.
  - Вот такого нету - приободрила коллег наставница Салет и, вскинув руку, звонко и манерно-наотмашь, щелкнула пальцами. Цепная пила жалобно взвизгнула, расколотые звенья искрами брызнули во все стороны, а зазубренный, подкрашенный под черную гнилую кровь, диск на конце сорвался с оси, с ревом впился в кислородный баллон на груди чудовища и распилил его. Полыхнула искра и подхваченный реактивной струей монстр прыгнул прочь в темноту, с хлопком взорвался, раскидав спешащих ему на помощь охранников. Только сверкнули очки волшебницы, и жаркий ветер колыхнул одежды агентов и длинные волосы.
  - Ты куда? - запоздало крикнул Пемкин, который только успел перезарядить у своего оружия батарею, показывая свободной рукой вслед древний неприличный жест - что там говорят твои дурацкие книжки в таких случаях?
  - Фа! - улыбнулся учитель Юкс.
  Позади, с лестницы уже бежали новые враги. Одному Гирке подставила подножку и метким ударом копья поразила упавшего в спину, другого рассадил мечем лорд Динмар. Третий выстрелил из пистолета в упор, но пуля жалобно звякнули о доспех, не причинив полицмейстеру вреда. Гирке вскрикнула.
  - Рикошет... - выпрямляясь, сообщила она подхватившему ее под локоть учителю фехтования. Ее черный нагрудник был цел, но по бедру растекалось алое пятно. Обычная человеческая кровь.
  - Ха! Все-таки человек! Уважаю! - покачал головой Пемкин - надо завалить проход! Я заминирую!
  Наставница Салет достала обезболивающее, а оружейник вынул из сумки две прозрачные склянки и установил их на стены. Как только бомбы коснулись камня, зеленая жидкость в них сама собой замерцала и вспыхнула, превратив несколько секций туннеля в пышущее жаром, оплавленное, отекающее ярко-рыжим жидким стеклом жерло.
  Агенты бросились дальше по коридору. Туда где в старых орудийных казематах в скале располагались камеры узников обреченных на вечное содержание без свежего воздуха и света.
  - Камера номер девять! - указала наставница Салет.
  - В лечебнице святого Зигмунда у Хекстона был номер девять - кивнула Гирке.
  - Лила - обратилась наставница. Но миг ее взгляд стал отчаянно-безрассудным, казалось, сейчас она сделает что-то очень плохое, но наставница вдохнула и, подняв глаза, произнесла своим обычным спокойным тоном - мне нужно, чтобы вы проводили его наверх. Я дам ему препарат, если у него не перебит позвоночник и не переломаны кости...
  Последние слова она произнесла совсем тихо. Пемкин с готовностью кивнул.
  Вернулся лорд Динмар. Принес ключи и вставил в замок. Отпер камеру. Все с замиранием сердца следили за его движениями. Учитель Юкс поднял фонарь повыше и вошел в камеру первым. Внутри было пусто.
  - Я... - остановилась наставница Салет - я ошиблась....
  В ее руке мелькнул амулет. Она повела мятником в одну, в другую сторону.
  - Тут все наэлектризовано, слишком сильная остаточная активность, я не могу определить был ли он тут вообще... Что не так?
  - В журнале написано, что вчера вечером узник номер девять был отправлен на переработку - отстранил от стола труп надзирателя и продемонстрировал записи в журнале лорд Динмар - но тут нет, ни имен, ни фамилий. Тут только сказано, что тело отправлено вниз. Как и все остальные, и живые и мертвые.
  Наставница подошла к столу и рывком развернула журнал. Под ее пальцами желтая, отсыревшая от вечной сырости бумага почернела. Огонь в плотно закрытом фонаре учителя Юкса качнулся, словно под порывом невидимого ветра. Запахло жженым деревом. Выдвинув один из ящиков бюро, Гирке продемонстрировала всем плохо спрятанные в тюремных бумагах пустые ампулы и шприцы.
  - Мы найдем его - понизив голос, заверила наставница - живим или мертвым.
  - Тут лестница и подъемник - указал важно прогуливающийся по коридору с изготовленным к бою ружьем, изучающий обстановку Пемкин - и тряпки. Похоже тут у них массовое производство.
  И они покинули пустой тюремный блок. Следом потянуло едким дымом. За спинами агентов сами собой начали тлеть мебель, балки и толстые доски деревянных, окованных железом, дверных панелей.
  Они спустились еще ниже. Здесь стены были ровными, отделанными древним-древним, неподвластным даже времени армированным бетоном. Выбитые в скалах современные коридоры сменились четкими, геометрически выверенными линиями античной обработки. Впереди горел свет. Освещенную отвратительными белыми лампами комнату с полукруглым потолком перегораживала массивная бронированная дверь. На стене темнела решетка переговорного устройства с большой полосатой кнопкой.
  Прежде чем кто-либо успел что-то сказать, наставница Салет быстро подошла к ней, нажала и, дождавшись, когда серьезный голос спросил 'Да', приказала.
  - Немедленно открой! - и отпустила кнопку.
  - Рин! - нахмурил брови лорд Динмар - что вы делаете?
  Но было поздно. Дверь начала медленно подниматься вверх, а за ней показались обмотки босых ног кое-как одетых, но многочисленных сталкеров. Натужное сипение дыхательных масок и смрад пропитанных гноем тряпок заполнили коридор. Потянуло нечистотами и едкой жженой химией. По полу запрыгали зеленые зайчики целеуказателей, Пемкин припал на колено в углу, вскинул на караул ружье. Лорд Динмар, учитель Юкс и Гирке подняли оружие, изготовившись к штурму.
  - Именем барона.... - вскинул руку и попытался какой-то неприятный, бледный тип, но наставница Салет резко взмахнула своим жезлом, воздух наполнился запахом грозы, все резко дернулись от этого незримого удара молнии, по металлическим частям доспехов запрыгали искры, а в волосах защелкали крошечные статические молнии. С тихими вздохами сталкеры попадали на пол, друг на друга. Свет погас, остался только газовый фонарь оставленный на полу учителем Юксом. Посреди горы неподвижных, начавших разлагаться еще заживо тел, остался только испуганный, так и забывший опустить руку, хозяин подземелья.
  - Леди Лила! - подхватил упавшую Гирке и аккуратно опустил на холодный пол учитель фехтования. Придерживая ее за воротник, он положил руки на ее шею. Пульсирующие над ключицами вены замерли, сердце не билась. Глаза потухли, губы застыли в отчаянной, не понимающей что произошло, безмолвной мольбе. Кожа стала одеревеневшей и твердой, руки и грудь стремительно теряли тепло.
  - Что с вами? - в отчаянии затряс ее учитель Юкс.
  - Все-таки цуборг - покачал головой Пемкин, опуская свое ружье - видели уже такую...
  - Она не цуборг - подошла к ним наставница Салет - я не подумала....
  - Как не цуборг? - схватил лежащую за лицо и принялся дергать во все стороны Пемкин - а это что?
  - Она человек - присаживаясь рядом на колени, разъяснила наставница - прототип. С экспериментальными, устойчивыми к искажению имплантатами. Это перспективная технология. Возможность временно наделить обычного человека уникальными возможностями без необратимых генетических модификаций головного мозга и тела. Контроль времени. Регенерация тканей. И все в условиях нестабильности пространства и времени. Акора увез ее из Университета Мирны. Но это всего лишь экспериментальные образцы и Лилабет нуждалась в постоянном техническим и медицинском обслуживании. Он не хотел обращаться в Орден или к Архипелагу, боялся, что его арестуют и отвезут обратно к барону Визре, поэтому он и обратился ко мне. И я же ее и убила простым перепадом электромагнитного напряжения. Он просил вернуть ее, что бы не случилось...
  - А может не надо в условиях нестабильности? - устало поднял на наставницу осторожный взгляд, сидящий на корточках рядом учитель Юкс - сколько раз уже было....
  - Будут другие - пожал плечами Пемкин - прототипы же никуда не денутся. Девица то молодец, а железки-то всего лишь железки. Да и старый очкарик не так и прост. Вряд-ли он бы так отпустил ее с нами, затаил, наверное, от нас, как всегда, какой-нибудь очередной секрет.
  - Я все скажу! - поднимая руки кверху, под наставленным в лицо острием меча лорда Динмара, взмолился хозяин подземелья - они собираются лететь на корабле! Всю ночь заливали в него электричество! Генераторы пожгли! Теперь таскают и грузят сундуки! Только пощадите меня! Я сдаюсь!
  - Что за корабль? - хмуря брови, спросил его Пемкин.
  - Я не знаю! - ответил тот - он большой, но не такой как у Ордена, этот длинный с очень толстыми окнами... На рельсах, и у него сзади сопла, как у ракет.... Такой красный! Они целями днями копались в нем! Там внизу...
  - Как ракета, говоришь? - покачал головой Пемкин - как к нему пройти?
  - Через портал, но у вас нет маркера, чтобы пройти...
  - Найдем лестницу - покачал головой лорд Динмар - как там с охраной?
  - Не знаю, мой пост здесь...
  - Погодите - поднял руку Пемкин - раз уж такая морковка, я тут придумал кое-что поинтереснее.
  И он подошел к распростертой на полу Гирке.
  - Герхольд! Что вы делаете? - возмутился учитель Юкс - вы старый извращенец!
  Механик деловито сел рядом с канцелярской девой и принялся самым бесцеремонным образом во всех местах ощупывать ее. Учитель Юкс пытался одернуть его, но Пемкин резко отпихнул его плечом.
  - Сейчас-сейчас! - деловито приговаривал он - кажется вот! Леди Салет! Вколите этому заморышу что-нибудь сильнодействующее - указал он на испуганно сжавшегося под прицелом лорда Динмара пленника.
  - Вы правы - открывая свою докторскую сумку, согласно кивнула волшебница - в нем может быть паразит и они могут узнать, где мы.
  И достала ампулу и шприц.
  - Не надо! Нет! - отчаянно вскрикнул хозяин подземелья. Он вырвался из рук лорда Динмара и с криком бросился прочь. Его настиг поток жидкого серебра из винтовки Пемкина, и его вмиг обуглившиеся останки упали посреди его поверженного гниющего воинства.
  - Что вы задумали? - мрачно спросил у Пемкина полицмейстер.
  - Маскировочные поля - сделал что-то неуловимое оружейник, и не успел никто моргнуть, как напротив лорда Динмара уже стояла его грубая, словно шарж из сатирического альбома, копия - такие используют агенты Архипелага. Дешевенькая маскировка, но с толку сбить можно. Проецирует смотрящему образ личного восприятия прямо в глаз или в мозг... Как-то так. Мне бы потренироваться....
  - Это так вы представляете нашего светлого лорда? - окинула низкорослую карикатуру сомнительным взглядом наставница Салет.
  - Хо! Да какая разница, теоретически, можно превратиться во что угодно - отвечал Пемкин.
  - Друг мой - высокопарно обратился к нему учитель фехтования Юкс - извольте превратиться в дерьмо. В этой кислой ситуации, это бесспорно поднимет наш боевой дух.
  - Черта с два! - выругался Пемкин и исчез. Из темноты заскрипел его голос - не стойте! Геморрой заработаете!
  
  ***
  
  Вместо эпилога.
  
  ***
  
  Над городом полыхнула особенно яркая вспышка. Уже немного привыкшие к канонаде люди вздрагивали и оборачивались к замку. Что еще такого случилось там, на горе? Никто так и не уловил тот момент, когда башня на вершине горы лопнула и исчезла в белом сполохе взрыва. Баллистические снаряды один за одним посыпались на замок и укрепления. Невидимая, заслоняющая им путь преграда исчезала и теперь они беспрепятственно падали на склоны горы.
  - Щит лег - сообщил наблюдающий за обстрелом дежурный офицер.
  - Семафор артиллерии. Отбой! - распорядился командор Александр.
  - Нейтронная бомба! - с восхищением в голосе проговорил гранд Попси - отлично. Я же говорил, Михаэль не подведет. К бою коней! На приступ!
  Генерал и маршал согласно кивнули в ответ.
  
  ***
  
  Теперь группы шел Пемкин. За ним учитель Юкс. Следом наставница Салет и замыкал шествие несущий на плечах Гирке, лорд Динмар. Пробираясь подземельями замка они миновали множество комнат и каждый, кто вернулся из этого безнадежного, отчаянного похода мог бы рассказать свою историю и свое виденье того, что же открылось ему в этих бездонных омраченных ожившим прошлым руинах. Что они видели в бурлящих, наполненных зловонной химической жижей, шахтах, где копошились вызревающие из отвратительных черных личинок гибридные солдаты, черви, живая, синтетическая начинка для воздушных судов, автоматов и машин. Что варилось в огромных, клокочущих, смердящих живой плотью и нечистотами котлах и подавалось по бесконечным трубам в эти самые шахты. Что им открылось в бесконечных подземных ангарах и доках озаренных тусклым светом бессменных светильников, питаемых энергией, выделяемой пронизывающими склоны горы концентраторами, где разность потенциалов создается огромными массами впитывающего проходящего через толщу скал солнечного и лунного излучения. Видели и сами эти генераторы энергии - уходящие вниз под склоны горы, вбитые в литосферу многокилометровые стальные гвозди и ужасались размаху и технологической мощи античной цивилизации, создавшей их.
  Так, оставляя за спиной тайны, что открывались им по ходу спуска в этот рукотворный, подземный мир, они спускались все ниже и ниже к самым секретным уровням и подземным ангарам туда, куда нога человека не ступала уже много сотен лет, а двери были когда-то давно запечатаны и заварены, а на замках и дверях стояли кресты и звезды Архипелага, печати, которыми были заперты от чужих рук и глаз эти оставшиеся от прошлой эпохи артефакты.
  Но теперь, приглядываясь к этим дверям, агенты с тревогой и ужасом замечали, что еще совсем недавно, эти печати были сорваны, замки спилены, и теперь в открытых безлюдных, заваленных истлевшим мусором и металлическим ломом коридорах и комнатах гуляет дикий северный ветер, поднимаясь по лестничным пролетам и шахтам давно провалившихся лифтов, из бездонных подземных ангаров и складов, где в вечном мраке тускло мерцали бесчисленные ряды сложенных штабелями боеприпасов, корпусов кораблей и много чего еще, чему даже наставница Салет и Пемкин не знали названия. Но и эти хранящие тайны прошлого залы остались позади и теперь агенты остановились у неприметных полукруглых дверей с маленьким красным треугольником. Двери были открыты, а треугольник в темноте мерцал зловещим багровым предупрежденим.
  Здесь они попрощались и дальше Пемкин, приняв выданный ему наставницей стимулирующий препарат, оставив лорду Динмару свою винтовку, скабрезно бросил.
  - Отдайте Акоре! И... с Богом! - включил маскировочное поле и исчез. Только на полу осталась цепочка удаляющихся во мрак следов. Агенты постояли, осенили себя крестными знамениями, и пошли обратно.
  Наверху шел бой. Орденские рыцари помечали с коней цели - стены и башни, скопления вражеской пехоты, технику и воздушные суда наносили по ним удары, посылая свои снаряды из-за границы искусственно наведенного на замок искажения.
  С сухим грохотом рушилась каменная кладка, лопался бетон. Из руин летели камни и стрелы.
  Пехота перевалилась через первые укрепления. Завязалась рукопашная. Наемники и рыцари, гвардия и ополчение, щитники и стрелки, кавалеристы и пешие - схлестнулись на разрушенных артиллерийским огнем руинах. Сметая все на своем пути, бронированный людской вал опрокинула вышедших им навстречу толпы бездушных гибридных солдат, живых, закованных в броню антигравитационных машин, метающих снаряды даже в искажении при помощи телекинеза, и оставшихся в живых солдат и рыцарей барона Эмери. Остался только сам баронский дворец - возвышающееся посреди парка на вершине горы, наполовину разрушенное артобстрелом, но все еще величественное строение. Флаги и вымпелы были спущены. Из окон свисали черные тряпки. Барабанщик бил капитуляцию. Так закончилось правление династии Эмери.
  
  ***
  
  Накормив детей и отправив служанку мыть посуду, неунывающая Райне вернулась проведать Вертуру.
  Прискакал Верит, привез лошадей, восторженно сообщил, что уже почти победили - город взят, остался только замок, но и он не устоит.
  - Ну так доставай - скабрезно потребовал Пуляй. Архивариус не возражал. Он достал из сумки неизвестно где добытую бутылку вина, бесцеремонно взяв со столика недопитые еще с ночи фужеры лорда Динмара, налил себе и контрабандисту.
  - Он умирает! - резко влетела в комнату, так что собутыльники едва не разлили свое вино, Райне - сделайте что-нибудь! Скорее!
  В комнате, где они оставили детектива, уже жарко пылал камин. Рой Элет хмурилась, надвинув на нос изящные, в золотой оправе, как у матери, очки, быстро перебирала лекарства. Блестящие фольгой и пластиковыми упаковками, маркированные и расфасованные машинами, какие не купишь в простой аптеке ампулы и таблетки.
  - Я не знаю... - разводя руками, говорила она - у него замедляется сердечный ритм, но я уже сделала укол.... Мама должна знать.... Или мэтр Миксет.
  - Я найду его! - с готовностью крикнул Верит и выбежал из комнаты - кто-то говорил, он еще ночью поехал к Гарфинам....
  Верит еще раз вернулся чтобы узнать, не изменилось ли что, поправил плащ, нахлобучил шапочку и с криком Пуляю - пей, я привезу еще!
  Побежал во двор. Заржала лошадь, зацокали удаляющиеся копыта.
  - Я видел такое - внезапно, словно вспомнил что-то очень важное, указал кубком на лежащего контрабандист.
  - Что? - встрепенулась обеспокоенная Райне.
  - Он слишком долго был в области высокого искажения пространства и времени. Потоки его жизненной энергии нарушены. Он умирает и постепенно сходит с ума. Как те на набережной. Они были под фоном портального корабля. Оставьте его. Тут нужна леди Салет с ее сильнодействующими. Что же вы раньше не сообщили?
  - Я не знала... - тряхнула рукавами, почти заплакала Райне - я думала, это в комнате холодно...
  - Она дала ему транквилизатор, чтобы облегчить его страдания. Дура! И забыла сказать! - звонко хлопнул себя по лбу ладонью Пуляй - ну надо же. Остается молиться. Я предпочитаю в одиночестве.
  И он вышел и застучал ногами по лестнице вверх.
  Вскоре кивнула и молча ушла Рой. В просторной комнате с большими, почти во всю стену, при этом не пропускающими ни посторонние взгляды снаружи, ни холод поздней осени окном, было светло и почти что жарко. С уменьшением фона искажения заработал невидимый кондиционер. Черное с золотом белье большой просторной постели и машинной выделки ковер навевали мысли о альманахах модной столичной мебели для тех, у кого есть деньги. Райне подвинула стул поближе к кровати. Легкий и удобный, из стальных трубок и с плетеным сиденьем. Все здесь было каким-то одновременно и обыденным и непривычным. Черная керамическая кружка на столе с напечатанными на ней яркими разноцветными красными, зелеными и синими птицами. Блестящая как маленькое серебристое зеркало металлическая ложка. Идеально ровные ручки на раздвижных окнах. Как-то впервые с этой страшной бесконечной ночи Райне поразилась этому контрасту. Темные, освещенные свечами комнаты, запах дыма из растресканных печей... Вечножелтые от золы и дешевого мыла рубахи и простыни.... Все, что она видела сейчас вокруг, казалось сном. Всего лишь сном....
  ...Он откинулся на раскладном диване. Она улыбалась ему, сидела рядом, откинувшись на подлокотник, положив свои ноги поперек его колен. Ее красно-бардовый свитер с узкими рукавами и черная бархатная юбка совершенно не казались ему какой-то необычной одеждой. У дивана стояла бутылка вина, а рядом два высоких прозрачных бокала на тонких ножках.
  Он и она весело беседовали о чем-то приятном и важном. Она смеялась, потрясала в такт словам челкой. Такие же длинные русые, рыжеватые волосы, такие же серо-зеленые, такие живые, всегда смеющиеся глаза, такая же чуть-чуть ассиметричная улыбка.
  - Я тебя помню - многозначительно заявил он.
  - Ну как ты можешь меня помнить! Я же простой человек, это ты у нас... - ответила она и заулыбалась. Она выпила всего полбокала, но была уже пьяна. Он сидел, смотрел в ее глаза и понимал, что счастлив.
  ... - Представь себе, что я уехала в другую страну и тебе остается только писать письма на которые никогда не будет ответа...
  А дальше была только морозная зимняя ночь и необыкновенно яркие, как звезды над Белым Бригом, только желтые, фонари и бесконечная, сияющая электрическими огнями снежная мгла. И еще ночи, отчаянные, бесконечные и бессонные, в ожидании и стремлении к чему-то, чего никогда больше не случится ...
  ...Нам с тобой порознь никогда не будет счастья...
  ...Вдвоем. Ты и я. Мы повенчаны кровью...
  ...Это всего лишь рана. И она до сих пор болит...
  ...Если бы я мог отправиться в прошлое, что бы я изменил...
  ...Наверное, сказал бы себе тому, каким я был когда-то, что Господь хочет от меня чего-то ответственного и важного. Но не того, чего хочу я сам...
  Что будет вначале, что было в конце?
  Райне задумалась. Она так и не успела уловить тот момент, когда его сердце последний раз стукнуло и затихло. Она скорее почувствовала, чем осознала тот переломный момент, в который из ее жизни ушло что-то очень хорошее и важное, что больше никогда не вернется и не повторится.
  
  ***
  
  Детектив Марк Вертура не стол вторым Берро. Как не стал им и покойный Варфоломей Бенет. Оба они похоронены на кладбище Динмаров рядом с остальными агентами. Сэром Корком, Николаем Перкиле, детективом Мацлом Бирсом и Хелен Миц. Его могилу венчает крест, а каждый год, на Самайн, в память о нем красивая темноволосая женщина приносит к его надгробию оранжевые розы. Те цветы, что когда-то дарил он ей.
  Во время обороны дворца Гарфинов был сражен пулей и отважный доктор Миксет. Он приехал как курьер, но остался по зову сердца, пуля настигла его, когда он оттаскивал от ограды дворца раненого солдата.
  Стараниями наставницы Салет, Райне поступила в Академию. Она стала новой леди-наставницей Второго отдела полиции. Она всегда находила нужные слова, чтобы утешить подруг и подчиненных и больше не искала благосклонности богатых и влиятельных мужчин.
  Кстати о Втором отделе. После осенних событий, благодаря которым Мильда сохранила свой статус субъекта Конфедеративного Северного Королевства, а маршал Ян Гарфин стал новым градоправителем, когда власть, он восстановил тайную службу во всех ее обязанностях и привилегиях. Лорд Динмар снова возглавил отделение тайной полиции и у него в подчинении теперь были старший следователь Элет, и его помощник Турмадин.
  Профессор Бикус Драйзер Акора - политический иммигрант из Мирны попросил защиты у маршала Гарфина. И, учитывая его участие в последних событиях, был амнистирован, а его дочь - Лилабет Акора (Гирке была всего лишь фамилия матери, которую контрабандист выбрал в качестве конспирации для подделки документов) была пересобрана в мастерской фактории Архипелага на площади Тополей, хотя одним из условий ее возрождения было то, что из нее будут удалены все экспериментальные имплантаты, а часть памяти будет купирована, Акора согласился на все, чтобы ее вернули к жизни. Турмадин женился на ней и вскоре под ее строгим влиянием он даже похудел и у них было много детей. Наставница Салет и дальше жила в особняке лорда Динмара, куда переехала еще много лет назад, с тех самых пор, когда после событий в Доме на Окраине был переформирован Второй отдел. Они жили дружно и счастливо, и леди-наставница была рада, что единственные препараты, которые ей приходится прописывать - это капли от кашля для внуков и горячие мази от остеохондроза для старого полицмейстера.
  В общем, то про каждого из участников этой истории можно было бы даже написать отдельную повесть. И про Тирэта, который так удачно спрятался в шкафу-сейфе за картиной государя Арвестина, когда его пришли арестовывать и про полковника Гигельмота, который стал главным полицмейстером Мильды только за то, что с раненой ногой поехал на подмогу генералу, когда остальные дрожали дома и жали счастливого разрешения кризиса, чтобы потом чинно поздравить победителя. И про кавалера Вайриго, который будучи уже в возрасте был зачислен в команду 'Артемиса' - совместной экспедиции Архипелага, Мирны и Ордена на юг, за теплый океан, чьи зеленые воды разливаются за степями Басора и долиной реки Эсты.
  Даже про Хекстона, который был настолько морально раздавлен всем случившимся с ним, что вел себя исключительно прилично и тихо. Глядя не него, лорд Динмар распорядился подарить ему Библию с картинками. Полковник листал ее вечерами, смотрел гравюры, потом начал читать. Он начал ходить в церковь, а потом переселился в монастырь, а спустя много-много лет бы пострижен в монахи. Он принял схиму и жил в лесу на ските. Трудно сказать стал ли он святым, но известно одно - что после этих перемен, до конца своей долгой жизни он был счастлив.
  Генерал Алексий Гандо занял должность советника маршала и женился на канониссе Вилле. К ним на свадьбу приехали и гранд Попси со своей колдуньей-женой, герцогиня Гирты Вероника Булле, и командор Александр, и лорд Динмар, и наставница Салет, и многие другие - почти все, кого вы уже знаете.
  
  ***
  
  Можно еще очень много сказать и о политике, о том что Мильду посетил сам государь Арвестин со своими советниками и министрами, в числе которых был и сменивший в совете конфедерации на посту комиссара северо-западного региона сенатора Парталле, министр Динтра, и о том, что в столице была сформирована комиссия по вопросу технологической безопасности, куда вошли многие известные ученые из разных университетов, в том числе и профессор Глюк из Гирты. Было много споров, каждый клонил в свою сторону, но все сходились в одном - что Лирская конвенция, о нераспространении и квотировании высоких технологий, принятая еще в прошлом тысячелетии, на заре союза Последних Дней - союза последних христианских монархий в мире, впоследствии объединившихся в славное и могучее Конфедеративное Северное Королевство, безвозвратно устарела и нуждается в коррективах.
  
  ***
  
  А что же стало с Марисой? Она долго лечилась под строгим надзором наставницы Салет и профессора Келля, а потом уехала обратно в Гирту. Дилижансом. Больше она никогда не пыталась использовать свои способности к перемещению, как и никогда больше не писала статей в газету, и единственное чем занималась до конца жизни - это воспитание детей потом внуков и так далее. Она вышла замуж за одного из рыцарей Лилового Клуба, и, хотя ее муж был младшее ее на шесть лет, он очень любил ее, и она была счастлива с ним. Они жили во дворце Булле и Мариса была самой близкой и доверенной подругой принцессы Вероники. До конца своих дней она так и не узнала, что они родные сестры с принцессой, и, поскольку она была старшей, она могла бы сама законно претендовать на герцогский престол Гирты.
  Мариса всегда носила крестик, каждые выходные, даже в плохую погоду, посещала службу в церкви, оставила рукописи и никогда больше не жалела о том, что так и не написала свою книгу про детектива путешествующего между планарными пластами и демоническую машину, замедляющую время. И все-таки, спустя сто восемьдесят семь лет, сидя перед камином с трубкой и качая на руках прапраправнука, она сказала.
  - Как все хорошо сложилось. Стоит написать мемуар...
  Она умерла во сне в возрасте двухсот семнадцати лет, и на ее лице была мягкая и счастливая улыбка.
  
  ***
  
  - Акора - как-то вызвал к себе Пуляя вице-консул Стулс. За окном уже стояла зима. Белый, пушистый снег укрыл улицы. Хлопьями висел на деревьях, разрисовывал инеем окна. Пуляй пришел как всегда, нечесаный и в своих кривых очках, накинув на плечи вместо мантии старый, выцветшего серого цвета, короткий должностной сюртук, какие носят преподаватели университета, надевая с истертыми синими парусиновыми штанами в Мирне.
  - Сделайте хоть раз что-нибудь хорошее - предложил вице-консул - отправьте этих двоих домой.
  - Отправить можно - согласился ученый. И через день вызвал к себе выведенных из состояния нулевого времени Джона Бенсона и Лариону Хиг.
  - Вам туда - не поздоровавшись, не вставая от своего рабочего стола, продемонстрировал он наискось прислоненную к стене, словно снятую с ближайшей подворотни вместе с оправой и принесенную в кабинет, массивную деревянную дверь - открывайте и заходите.
  - И все? - изумился растерянный программист.
  - Давайте, валите, мне пора работать - глумливо подначил профессор.
  Пришельцы из другого мира недоверчиво пожали плечами, надели специальные очки, в которых, к слову сказать, почти ничего не было видно и вошли в открытую дверь. Последний порыв ветра нездешнего мира хлопнул ей так сильно, что ничем незакрепленная деревянная рама с грохотом упала на пол и развалилась на куски. За окном выла снежная буря, и никто особо не обеспокоился, что за грохот случился в доме.
  
   ***
  
  Глава 16. Алый барон и магический майонез
  
  ***
  
  - Что за слащавый понос? Подсахаренное дерьмо! - выкрикивала в полете Мариса - это самый пакостный конец, какой может прийти в голову только самому бездарному бумагомараке! Никогда бы не написала такой дряни! Такие персонажи заслуживают только самой жестокой, мучительной смерти! Сначала я убью тебя, а потом вернусь и сожгу весь этот пропахший листьями, вонючими палками и кошками город! Просто ненавижу все их вечные шапочки, конфетки, фужерчики, кофе, сдобные булочки и витражи! Я убью их всех! Но в начале тебя!
  - А меня-то за что? - с наигранным, издевательским недоумением, спросила Вальдэ.
  - Потому что ты взбесившаяся дура! - выкрикнула неоспоримый аргумент Мариса и устремилась за ней.
  Рукава ее мантии превратились в крылья, плащ - в шлейф ледяного ночного сияния, доспех Тирэта врос в тело, черты лица заострились, а револьвер в руке обратился белым сгустком сияющего света. Она гналась за белой, лавирующей от нее между башен и стен, падающих снарядов и лучей фигурой. Белый шлейф, белый доспех, белые волосы и кровавый шарф. В руках алый поток. Белая и черная демонессы-фанги. Повергшая в ужас огромный, двухмиллионный город белая Алисия Вальдэ с далекого юга и черная писательница-самоучка из приюта с простецким именем Анна Мария Гарро, из Гирты. Они кружили вокруг башни замка на все увеличивающихся скоростях, и небо вокруг них потемнело и превратилось в одну серую непроглядную марь. Свет отставал от их стремительного полета.
  - Рах! Рах! Я убью тебя! - в ярости рычала Мариса, посылая вперед сметающие все на своем пути белые лучи.
  - Аво! Аво! Попробуй! - улетая от нее, весело смеялась Вальдэ и била назад потоками липкого алого пламени. И чем быстрее они мчались друг за другом, чем больше делали кругов вокруг башни, тем более замедлялось время. И они могли бы кружиться так вечно - как падающий на поверхность черной дыры метеорит обречен на вечное падение - чем быстрее он падает тем, медленнее идут часы, если бы Вальдэ вовремя не заметила как неумолимо, микрон за микроном, сокращается разрыв между ней и ее яростной черной преследовательницей.
  - Рах! - воскликнула Мариса и уже навела на противницу свое оружие, снова превратившееся в длинноствольный сияющий револьвер, как демонесса резко развернулась в воздухе и, летя спиной назад, оскалилась и выкрикнула.
  - Он! Он умрет, а ты останешься! - ее ослепительно белые, забрызганные крошечными капельками крови, одежды развевались в серой грозовой пустоте, торжествующий алый взгляд уставился на Марису. Писательница замерла. Остановившийся в небе черный дракон с обратной стороны луны. Могучая, неукротимая тень. Что ей за дело? Ее револьвер взлетел вверх и уставился в лоб демонессы. Еще миг и она поразит врага но....
  Она почувствовала, что что-то очень хорошее и важное, стремительно и неумолимо, даже для этого, близкого к нулевому, времени, необратимо быстро уходит из ее жизни. И, через десять в минус миллиардной степени секунд она осознала своим сверхобостренным демоническим восприятием, что это та живая связь, что таинственным образом соединяет все по-настоящему любящие сердца, сейчас болезненно и томительно рвется в ее груди. У нее были только миллиардные доли наносекунды, чтобы принять решение - повергнуть демона и стать такой же мертвенной, могучей и величественной, только черной. Или..... а что будет если она сейчас отступит? Палата дома для умалишенных, где, быть может, она сейчас и лежит, и доктор делает укол транквилизатора бьющейся в припадке, затянутой в смирительную рубашку отвратительной истекающей слюной старухе? Что останется? Где грань между тем, что она чувствует сейчас, и что происходит на самом деле? А что будет, если она потратит эти последние триллионные доли секунды в пустых, бессмысленных, раздумьях и не успеет? Не отвалятся ли крылья и не обратятся ли пылающей бездной ада, когда ее тело сгорит от непомерной, пронизывающей ее силы, а душу не подхватят белые и кровавые падшие ангелы?
  - Нет! - твердо и ясно произнесла Мариса.
  ...Все что она сейчас могла сделать настоящего и ценного...
  ...Хоть раз сказать 'нет', и сделать не так как проще...
  ...Потому что с ним лучше, чем без него, даже если ты бессмертный демон...
  ...Кому взбрела в голову такая вечность? Чем она лучше пылающей бездны....
  ...Даже последний фанатик, кавалер Вайриго, со своими церковью, котом и Богом счастливее всех демонов на свете...
  ...Потому что он не один....
  - Гори сама! - хотела выкрикнуть Мариса, но времени катастрофически не хватало. Стрелки невидимых, отмеряющих время вне зависимости от наблюдателей и прочих систем отсчета, часов качнулись еще на одно деление.
  - Еле успела! - схватила она его за руку.
  - Кая.... - изумился он.
  - Какая я тебе Кая? - бросила Мариса и хлопнула его крылом по плечу - какой же ты дурак!
  - Я не дурак, мне плохо и мне тяжело думать.
  Она наворачивала вокруг него круг за кругом, так что он был вынужден поворачиваться за ней. Поняв, что так неудобно разговаривать, она остановилась перед ним и протянула руки.
  - Ты демон - глядя на нее, с сомнением в голосе произнес он - даже если ты ангел, с твоей силой ты просто сожжешь меня в пепел.
  - Ты должен вернуться - заверила она - если ты уйдешь, мне тоже незачем жить.
  - Какие детские рассуждения - пожал плечами детектив - тринадцать лет.
  - Я вот живу от начала мира, и все равно мне хочется сказать тебе это. Звучит глупо, но лучше валяться рядом на кровати и смотреть в огонь печки, чем... ну ты понял, вот это вот все.
  - Пожалуй. Но у меня проблема. Райне. Мне кажется, что наши пути неразделимы. Я говорю честно, потому что не могу понять сам себя. Как заноза в мозжечке, рад бы, но не вынуть. Мне кажется, что мы встретимся позже, где-нибудь еще. Ну, она и я вместе. Сидим на диване, пьем вино, и за окном идет снег....
  - И что? Ты сейчас тут, и я тут, а она где?
  - Демоническая логика.
  - Я же теперь демон-фанги. Но мне уже надоело. Эта осень затянулась. Я хочу, чтобы пошел снег, и дома было холодно. Мы бы мерзли под всеми пледами и хлестали дешевое вино. Это реально. А все остальное - в общем, придумать и написать можно все что угодно.
  - Можно попробовать еще разок. Я вот тоже подумал, раз Бог не дал быть с ней, то может и не стоит?
  - Да, Бог всегда знает, что нам лучше, какую ерунду бы мы не хотели. Пойдем. Я не могу держать время вечно. Решай быстрее. Еще немного и будет совсем поздно, от меня останется один пепел.
  - А ты не обманешь? Демоны всегда обманывают.
  - Я демон, которому расхотелось быть демоном. Так что делаю то, что демонам делать нельзя. Специально, назло.
  - Хорошо.
  - Если я.... Ладно, Бог с ним, как сложится. Пойдем.
  И она протянула ему свои настоящие человеческие руки и, склонив голову, улыбнулась. Она хотела крикнуть ему что-то еще, но их подхватил звездный ветер и млечный путь разделил их ладони. Прикрыв глаза, она падала спиной назад и улыбалась - что бы ни произошло, когда-нибудь, быть может, через десять в плюс бесконечной степени мировых циклов, она проснется от этого сна. И она никогда больше не будет прежней. Не будет демоном. Ну может понарошку, чуть-чуть.
  
  ***
  
  Время разогнулось стремительной пружиной, и Мариса вылетела на какую-то просторную и серую площадь. У нее закружилась голова.
  - Фанги! Демон! - кричали со всех сторон. Какой- то смелый кавалерист подскочил сзади и ударил ее шестопером по спине. Падая лицом вперед, на холодные и твердые камни мостовой, последнее, что увидела писательница, это желтую стену полицейской академии Моргет и серую, пробитую ударом рельсового снаряда колоннаду собора святого евангелиста Марка. Покровителя Мильды. Звездный ветер принес ее на площадь Фонтана.
  Со всех сторон к ней бежали люди. Хватая за древки флаги и палки, выхватывая мечи и пики - все чтобы добить ее.
  - А ну прочь! - грозно выкрикнул кто-то - это леди Гарро!
  Зашипели расколотые выстрелом из плазменного пистолета камни. Дохнуло жаром. Толпа шарахнулась в стороны. К поверженной - уже не демонессе, а простой, лежащей с разбитым лицом на мостовой женщине в черном плаще, с повязанным на шее белым шерстяным шарфом, спешил Гарфункель Гарфин. Он руководил эвакуацией людей. Грозными окриками и ударами хлыстов его рыцари оттеснили толпу. Лорд Гарфин-младший спешился.
  Мариса лежала без чувств. Вокруг разбитого лица растекалась кровь. Изодранный плащ и мантия превратились в лохмотья, а револьвер бесследно исчез.
  - И знать ничего не хочу - отмахнулся от напряженной толпы юный лорд - просто отвезите ее к мастеру Ди - приказал он своим рыцарям. Те осторожно подняли ее на плащи и погрузили в карету.
  
  ***
  
  В гостевой комнате поместья лорда Динмара детектив Марк Вертура открыл глаза и как-то внезапно и тяжело вздохнул.
  - Ты притворялся - плаксиво утирая слезы, зло бросила ему Райне - как ты мог....
  - Ну ты и...- покачал головой детектив. Внезапно он почувствовал насколько ему холодно. Тело возвращалось к жизни, и все его члены охватило страшной, необузданной судорогой.
  - Кая! Чего сидишь! - услышав голоса, вбежала в комнату Рой Элет - скорее грелки! Акора, где ваше вино? Горячую воду! Принесите еще одеяло!
  - А это вы Фикус Дайвер Акора? - дрожа всем телом, спросил у пьяно шатающегося в дверях, приглядывающегося к нему контрабандиста детектив только для того, чтобы не молчать - и вы политический...
  - Драйзер! - обиженно огрызнулся Пуляй - это моя работа и не ваше дело. Может я отдыхаю! Или вообще за штатом? На пенсии! Что вы вообще ко мне прицепились?
  - Никогда не слышал вашего настоящего имени... - пытаясь принять из твердых рук Рой Элет пиалу с теплым вином, начал оправдываться детектив.
  - Не болтать - как пятилетнему ребенку назидательно одернула его дочь наставницы-волшебницы-профессора нейропсихофизиологии, в общем Рой Элет - пить из моих рук, иначе все будет на простыне.
  
  ***
  
  Под крышей башни баронского замка полыхнул белый огонь.
  - Барьер лежит - отстраняясь от окуляра наблюдательного прибора, сообщил дежурный рыцарь.
  - Дестабилизируйте их и на приступ - кивнул генерал Гандо, взял свои меч, латные перчатки и шлем и вышел.
  - Но у нас еще не вся артиллерия на позициях - возразил командор Александр.
  - Ничего, и так достаточно разбороздили - с порога бросил ему генерал - нельзя упускать инициативу. А из артиллерии задействуйте что есть.
  И войска пошли на приступ.
  - Вперед! Вперед! - кричали наемники гранда Попси и капитана Дорета.
  - За государя и маршала! - восклицали солдаты и гвардейцы.
  И неумолимый людской поток под грохот барабанов, вой рожков и флейт покатился на стены.
  - Аааа! - кричали солдаты и бежали вперед.
  - Аааа! - держа наперевес свою палку с крестом на лезвии, мчался почти, что во главе атаки Ларге. Рядом с ним, потрясая увенчанной разноцветной кисточкой пикой, трусил закованный в кирасу Йоз.
  - Сомкнуть строй! В копье! - поднимали на штурм свои пехотные батальоны капитан Диркель и полковник Карнет. Во главе конных отрядов латников - своих вассалов и друзей спешили к стенам князья Колле младшие и старший, маркграф Вальсон, сэр Борщ, полковник Харбибуль и маркиз Рорк Бифис.
  Молча, как всадники давным-давно безвозвратно изменившего мир Апокалипсиса, обнажив мечи и жезлы, летели на приступ облаченные в черно-зеленые доспехи кавалер Вайриго, командор Александр, лорд-бальи Лигура, сэр Герц и другие рыцари Ордена Архангела Михаила. И легкие, прозрачные нимбы их силовых экранов своим прозрачным мерцанием придавали им образы потемневших за множество столетий, невообразимо древних, написанных в незапамятные, давно прошедшие времена, икон.
  Вокруг шелестели стрелы, люди опрокидывались и падали, кто-то вставал, кто-то оставался лежать. В стены и башни со звоном и грохотом непрерывным потоком влетали выстрелы высокоточной артиллерии, попадая ровно в те места, куда указывали с коней корректировщики своими жезлами. Сталь ударялась о сталь. Лопался бетон, рушились каменные стены.
  
  ***
  
  - Хо! - воскликнул Пемкин. Они смотрели с застекленной галереи вниз в ангар, где в тусклом свете зажатых между тюбингами потолка ламп, алел могучий корпус высокотехнологичного воздушного судна. Узкий острый нос, плавно расширяющийся фюзеляж и пять форсажных камер - четыре по бортам и одна - маршевая в центре. У трапа с десяток закованных в золотистые латы цуборгов. Сталкеры выходили из переносного портала, выносили какие-то сундуки, коробки и ящики, заносили их на борт.
  - Пока наверху дерутся, мерзавцы таскают столовое серебро! - раздраженно воскликнул оружейник и злорадно прибавил - не многовато будет? Пора бы навалить им кучу да пожирнее прямо в сапог!
  - Они собираются лететь на нем - устало повиснув на поручнях, покачала головой наставница Салет - надо предупредить....
  - Не успеем - возразил лорд Динмар - я спущусь вниз.
  - Мой лорд. Простите, но вы не справитесь. К тому же нельзя спугнуть шайку. Я же говорил, у меня есть план! - задорно возразил Пемкин - только бы отвлечь от трапа этих обалдуев...
  - Я... - попыталась волшебница.
  - Нет - положил руку на эфес меча лорд Динмар.
  - Ваше сиятельство - отстранил его учитель Юкс - в этой истории от меня было меньше всех толку.
  - Альфонсо! - яростно тряхнул бородкой старый лорд, он нахмурил брови и резко остановил учителя фехтования за плечо - я пока еще старший. У нас мало времени, но оно есть....
  - Нет уж, господа неудачники! На этот раз я справлюсь без вас! - весело кивнул Пемкин и исчез - встретимся снова молодыми через десять тысяч лет! Сэр Динмар! Служить вам было честью для меня!
  Учитель Юкс торжественно поклонился с трубкой, чиркнул спичкой о мутное от времени, невообразимо древнее стекло галереи и закурил.
  Лорд Динмар коротко кивнул и отсалютовал в пустоту.
  - Пемкин! - строго позвала наставница Салет, наверное, она хотела сказать ему что-то вроде 'не говори глупостей' или 'не делай ерунды', но осеклась и обхватила руками бронированное плечо старого лорда. Не прошло и минуты, как внизу, в ангаре, с бесшумным отсюда сверху, с галереи, дымным хлопком взорвалась светошумовая бомба и золотистые фигурки не то людей не то цуборгов - отсюда было трудно распознать точно, испуганно шарахнулись в стороны, а потом запоздало бросились к месту взрыва.
  Прижав руку к лицу, и уткнувшись в плащ лорда Динмара, наставница в первый раз за много-много лет заплакала. Полицмейстер коснулся ее щеки и волос. Его обычно сухая и твердая как дерево рука была горячей и мягкой. Он хотел броситься следом за мастером-оружейником, и, размахивая мечем, вырубить свое имя в славе, но у их ног лежала мертвая Гирке, которую, возможно, еще можно было спасти, и они должны был вынести ее наружу.
  - Пойдемте - придерживая за плечи, шепнул он на ухо наставнице - Рин, Альфонсо, это прискорбно, но сегодня не наш день. В другой раз и мы станем героями.
  
  ***
  
  Через несколько минут за последним сталкером вышли надутый лорд Корсон, маленькая, с собранными в неопрятный светлый хвостик волосами Луиза Вальдэ. Совершенно не похожая на свою пафосную сестру, в широченных брезентовых штанах и том развязном элементе гардероба, который полковник Хекстон назвал бы неизвестным в Мильде словом 'майка', она покачивала узкими голыми плечами и бросала по сторонам быстрые внимательные взгляды. В кобуре, на бедрах, развязно-низко болтался большой, неприятно-вульгарного вида магазинный пистолет.
  Следом плелся едва шевелящий ногами от гемоглобинового голода банкир Зулет. Позади двое цуборгов несли вяло покачивающийся под прозрачным колпаком отвратительного вида, похожий больше на животную плоть, чем на растение, цветок. Разумное синтетическое растение, связавшее единой волей столько людей и чудовищ - корень Мо. С сомнением оглядев разгром и выслушав рапорт одного из охранников, злодеи поднялись на борт. Они прошли через заполненные притянутыми к пассажирским креслам страховочными сетками сундуками и ящиками салоны и вошли в тесную кабину пилотов. Здесь были большие пульты управления с множеством приборов, шесть массивных мягких кресел с высокими спинками и узкие, застекленные монолитным толстым стеклом окна. Корень поставили в самое дальнее кресло.
  - Золотишко-золотишко! - глядя назад, через занавешенный шторкой тамбур, наиграно, словно убеждая самого себя в правильности выбранного решения, припевал барон Корсон - всегда мечтал покататься на нем! Это 'Алый Барон'. Ему две тысячи лет, но за ним хорошо ухаживали, и он все как новенький! Увидим Город Ночи и цивилизованные страны! Хо!
  Банкир Зулет причмокнул и кивнул. Через тощие щеки явно проступали клыки. Голодный взгляд буравил могучую, полнокровную шею рыцаря с огромным, готовым вот-вот лопнуть, багровым прыщом.
  Луиза Вальдэ-Розенгарден промолчала. Она сосредоточенно щелкала кнопками. Где-то в глубине машины, завращались, запели двигатели. Трап пошел вверх, оставляя снаружи солдат, сталкеров и цуборгов.
  - А Алисия? - с изумлением воскликнул барон Корсон.
  - Алисия своим ходом - коротко, неприязненно бросила ему Луиза - хочет, пусть развлекается. А у нас груз.
  - Золотишко-золотишко! - снова запел в усы и, делая счастливый, что все так хорошо и легко обошлось, вид, беспокойно забегал глазами, настороженно вслушиваясь в нарастающий рев двигателей, барон Корсон - хой, кто жрал чеснок? Ненавижу чеснок! Бе, как воняет!
  - Заткнись, у тебя из пасти воняет - брезгливо бросила ему Луиза и потянула на себя рычаг тяги.
  Турбины оглушительно взвыли. Из дюз вырвалось раскаленное сине-желтое пламя. Корабль пошел ускоряться по рельсам, все быстрее и быстрее набирая ход. Непривычный к перегрузкам барон Корсон в ужасе вцепился в подлокотники, и как можно ниже вжался в кресло. За угловатыми окнами кабины пролетели темные тюбинги подземного ангара. Впереди, у самой воды, открылась аппарель. Корабль с неприятным прыжком отделился от рельс и, подскакивая на воздушных ямах, помчался над серой водой.
  Толпящиеся наверху, в разоренном баронском парке, все прибывающие на вершину горы, ликующие победе люди генерала Гандо, услышав шум, не сразу поняли что произошло. Но тут, те кто стояли ближе к парапетам и галереям засвистели, закричали, в воздух взлетали показывающие вниз, на залив руки.
  - Убегают! - подавшись к парапетам, на все голоса гудела разъяренная, жаждущая крови узурпаторов толпа. Загремели выстрелы.
  - Аааа! - в гневе потрясая оружием, глядя как, разбрасывая ударной волной шлейфы белых брызг, алая стрела уходит все дальше и дальше от берега, гарцевали по берегу, стреляли вслед, размахивали жезлами целеуказателей, рыцари.
  - Свободный огонь! Огонь же! Ну! - разворачивали орудия и палили, выпуская вдогонку длинные трассирующие очереди, воздушные суда и орденские танки. Море кипело за кормой удаляющегося корабля. Луиза Вальдэ потянула штурвал на себя и 'Кровавый Барон', уходя в темнеющее вечернее небо, к звездам, начал стремительно набирать высоту.
  Из города, с крыш домов, с палуб кораблей кричали и показывали пальцами.
  - Уйдут же! - чуть не плакали от бессильно злобы и сожаления, сжимали кулаки и закусывали губы, люди.
  Прижатые перегрузкой к креслам барон Корсон и банкир Зулет напряглись что есть сил. Море осталось где-то внизу позади за кормой. За окнами уже синело бескрайнее вечернее небо, ужасное ощущение удаляющейся земли и натужный вой двигателей приводили в отчаяние даже этих отъявленных злодеев, и только один человек в этой кабине, был искренне счастлив тому, что происходило сейчас вокруг него.
  - Хооооооо! - закидывая голову и тряся недожеванным бутербродом с мясом, сыром, капустой чесноком и майонезом от повара, охотника и агента Карло Спонсоне, дрыгая ногами от счастья, весело кричал с заднего левого кресла кабины Пемкин.
  - А ты еще кто такой? - пытаясь вывернуться назад и посмотреть, что там за вопли, с негодованием крикнула ему Луиза Вальдэ. Ее рука потянулась к кобуре пистолета на ремне ее отвратительных камуфляжных штанов.
  - Герхольд Дональд Аристарх Пемкин! - обнажая из под своего вечного черного капюшона рябую от давнего ожога, лысую голову, весело и мстительно представился оружейник. И поглаживая пристроенный между тощих колен блестящий цилиндр с таймером, заявил - а это мои друзья, мэтры Валор и Гинк! Улыбнитесь, сейчас вылетит мышка!
  Стрелка таймера коснулась нулевой отметки.
  Стремительно удаляющийся от города по гиперболической кривой, сопровождаемый проклятиями и грозными выкриками, алый корабль внезапно вспыхнул в темнеющем ночном небе и с легким хлопком рассыпался веером разноцветных дымных обломков. Они еще долго падали с высоты и с шипением гасли в холодных волнах вечернего моря, и тем, кто был ближе к месту крушения, на миг показалось, что по небу пронесся легкий и ликующий, как пение ранних, загоревшихся над морем звезд, старческий смех.
  - Ааа! Ууу! - кричали, срывали с голов шлемы и капюшоны, бросали в воздух шапочки, стучали оружием, и топали ногами люди. И только выброшенная из времени, буквально за пару секунд до взрыва и наблюдавшая за ним из той самой беседки, на которой прилетела в замок так подпортившая ей все планы команда лорда Динмара, Алисия Вальдэ, яростно сжала пальцы так сильно, что из-под ее кровавых ногтей брызнула мраморная крошка. Все было кончено. Она осталась одна, поверженная и униженная, без денег, без славы, без крови, без племени верных, так безжалостно перебитых жалкими людишками собак, без брата - оборотня и киборга-сестры. Даже без клоуна мужа. И, видя, сколько ликующего, радующегося ее несчастьям, заполонившего двор и парк замка народу, собралось вокруг, она в ярости вскинула руку и, испустив ультразвуковой крик, отчего у всех вокруг заложило уши, сметая все на своем пути, сгорая от унижения и бессильной злобы, бросилась вперед напролом, по периметру двора. Люди шарахались прочь от этого летящего на них, безумного и сияющего смерча, и только один воин - крепкий, широкоплечий, светловолосый и небритый, с веселыми светлыми глазами, в бригандине и окровавленной мантии, с ростовой палкой-бимбардурой в руках, ловко увернулся с ее пути, пропустил и, взмахнув своим оружием, ударил по шее.
  Крест на клинке вспыхнул золотым огнем, силиконовые жилы с хрустом лопнули, и голова демонессы как-то внезапно легко отделилась от тела, а само тело еще несколько десятков метров, все набирая ход, продолжало свое бессмысленное движение пока со всего разгону не врезалось в стену баронского замка. С неприятным хрустом и хлюпаньем распласталось по камням, брызнуло и кучей ослепительно белых, заляпанных кровью тряпок, жирно шлепнулось в грязь.
  А Ларге со словом.
  - Ха!- подобрал за волосы отрубленную, еще бессмысленно вращающую подведенными кровавыми глазами голову, с игривым видом подошел к беседке, встал ногами на гипсовую скамейку, как конферансье оглядел аудиторию.
  - Хо! Богоугодное дело! - довольно проговорил он и, вскинув свой трофей к небу, выгнулся, распахнул пасть и во всю глотку надрывно закричал.
  - Вааааа!
  - Аааа! - кривя рты, в грозном ликовании, взревела толпа и, подхватив героя, понесла его на руках.
  
  ***
  
  Смеркалось. На окнах баронского замка безвольно болтались черные тряпки. Баронские флаги и вымпелы были спущены. Делегация во главе с командором Александром, маршалом Гарфином и генералом Гандо вошла в малый тронный зал. Следом, гремя доспехами, вошли и встали в полукруг баронского трона и многие другие рыцари. Все молчаливым презрением смотрели на скрючившегося в кресле, еще не отошедшего от действия яда баронессы Вальдэ, одинокого и больного старика и никто не пожалел его. Всем было что сказать, но первым обратился командор.
  - Барон Герберт Эмери Младший!...
  - Без пафоса, сэр Александр, без пафоса - поморщился, скривил презрительную гримасу, барон - пришли арестовать меня?
  - В вашем положении - совершенно не смутился подобного обращения командор - я бы посоветовал вам застрелиться, благо пистолет у вас есть. Но, как христианин я не могу вам дать подобный совет, так как самоубийство непременно погубит вашу душу.
  - Душу - горько усмехнулся барон - я уже погубил. Мне терять нечего.
  - Вы заблуждаетесь - заверил его командор - это будет долгий процесс. Я найду вам хорошего духовника и в тюрьме, до казни, у вас будет достаточно времени, чтобы примериться с Богом и Церковью. Уведите его.
  Все одобрительно закивали. Каждый хотел сказать что-то вроде этого, и все были счастливы тому, насколько меткие слова нашел командор. Двое рыцарей Ордена - один из них сэр Герц, подошли к барону, подхватили под локти и поволокли по ковровой дорожке. Мимо навеки потухшего портала, мимо кровавой машины Зулета и расступившихся перед бывшим градоправителем бывших вассалов и рыцарей. Прочь из тронного зала.
  
  ***
  
  Нашлась и та девушка, которую так незаслуженно обидела Мариса. Важно прогуливающийся по комнатам и вынимающий из шкафов и из-под диванов попрятавшихся баронских клевретов и слуг, полковник Харбибуль внезапно обнаружил ее плачущей на кровати в разоренной писательницей спальне. Заглянув в милое юное личико, полковник подошел к ней, прямо в доспехах уселся на мягкую перину, взял ее за руку и спросил.
  - Хотите мятных конфеток?
  В любой другой момент троюродная внучка барона Эмери, непременно бы вздернула носик и сказала бы 'фи', но сейчас, ближе к ночи, в огромном разоренном, полном незнакомых вооруженных людей доме было совсем не до чванства. Полковник был галантен и приятен лицом, так что она едва заметно кивнула и тихо-тихо ответила.
  - Хочу...
  - А они у меня дома! - словно для него самого это был совершенно неожиданный сюрприз, выпалил полковник - поехали ко мне!
  И полковник как есть, в измятых пулями, осколками и мечами доспехах, вручил оруженосцу свое копье и щит, усадил девицу рядом с собой в седло и чинно поехал домой. Следом под высоко поднятыми штандартами торжественно следовали его сержанты и рыцари. Народ приветствовал их на улицах и бросал под копыта коней сплетенные из опавших кленовых листьев венки. Начался праздничный фейерверк. Через полгода в замке полковника сыграли свадьбу. К слову сказать, впоследствии у них с леди Харбибуль было девятеро детей и все - дочки. Такой крест положил Господь любвеобильному и отважному полковнику. Ну или, быть может, просто подшутил над ним.
  
  ***
  
  - Герхольд... Карло... - спрятав глаза, с крыльца спросил Верит.
  - Матфей. Вы конечно далеки от военных наук, но вы когда-нибудь задумывались, отчего все чествуют, только павших героев? - поднимаясь по ступенькам, высокопарно перебил его учитель Юкс.
  Следом за ним шел лорд Динмар. Он легко нес на руках беспомощно поникшую Гирке.
  Верит, опустил глаза, качнул ресницами и осторожно спросил.
  - Вы на меня сердитесь?
  - Нет - отвечал старый лорд.
  - Почему? - совсем смутился архивариус.
  - Потом что ты такой балбес, что даже помер бы ни за что - ответил ему лорд Динмар и улыбнулся - предатель-уклонист.
  Они принесли и уложили в гостиной мертвую канцелярскую деву. В просторном помещении на толстых мягких перинах, на теплом полу с подогревом устроились все еще не до конца отошедшие от отравления магнезией Турмадин и Элет. Тут же лежала аккуратно уложенная на кровать рыцарями Гарфункеля Гарфина Мариса, а рядом сидел на ковре опершись спиной о ее постель, закутавшийся в два пледа детектив. Он ежился от холода и сжимал в руках толстую книжку.
  - Сломали! - отчаянно всплеснул руками, воскликнул Пуляй, увидев Гирке - кладите на стол. Снимайте железо. Да не торопитесь, ничего уже не случится.
  Все с недоумением смотрели, как контрабандист бесцеремонно переворачивает ее лицом вниз, разрезает ножницами ее великолепную голубую мантию и рубаху-кину на спине.
  - Скальпель! - привычным докторским жестом потребовал он у наставницы Салет, и тут все увидели, на какие шрамы у канцелярской девы жаловался Турмадин. Контрабандист ловко, как открывают ножом бутылку, поддел один из них и, срезав кусок белой, зарубцевавшейся кожи запустил пальцы в разрез.
  - Да что вы с ней делали? - доставая из спины Гирке многогранный, но мягкий, опоясывающий ее позвоночник хомут, возмущался он - они не рассчитаны на такое напряжение! Варвары! Ну что не понятно! Я даже регенерацию поставил, нет, сломали же....
  И все с изумлением увидели, что как только этот инородный прибор оказался снаружи, Гирке глубоко и судорожно вздохнула, распахнула глаза и, зажмурившись от яркого электрического света, проговорила.
  - Папа...
  - Постшоковое повреждение памяти - сверкнув аудитории очками, шепотом пояснил Пуляй.
  - Хо! А она вообще человек? - с опаской поинтересовался с пола приподнявшийся на локтях, чтобы лучше было видно, что происходит, Турмадин.
  - Генетически целиком и полностью, а кристаллы конечно искусственные - самодовольно ответил контрабандист-профессор - это экспериментальный прототип, жаль, разъемы и интерфейс придумали не мы, а тысячи две с половиной лет назад, а вот это уже наше - продемонстрировал он всем похожий на полукольцо темный, переливающийся слабым, словно остаточным затухающим сиянием прибор. Новейшая технология, даже на островах таких нету. Локально замедляет время. Представьте себе, если обычно вы чтобы поймать рукой пулю перегружаете нервную систему, мышцы и прочее, расходуете отведенный вашему организму Богом ресурс, то эта схема сделает все сама - он говорил самозабвенно и предельно ясно, как преподаватель разъясняет материал студентам. Демонстрировал направо и налево имплантат и делал характерные жесты руками, какие делают только профессора на лекции в университете - с ним вам не надо никаких сверхъестественных способностей, для вашего тела и восприятия просто локально меняется ход времени и все вокруг становится быстрее или медленнее. Например, за двадцать минут вы можете успеть выполнить работу, рассчитанную на целый день, а за день....
  - Я не хочу за двадцать минут напрягаться как за весь день! - проворчал Турмадин.
  - Я тоже - подхватил Элет - Мрак, а вы?
  - А я не против, конечно если остальное время будет свободно - пожал печами детектив.
  - И как вы умудрились его сжечь? Он же обсукративно-устойчивый! На сколько вы ее замкнули? На пятьсот ампер? - не слушая их, обращался к улыбающейся, присевшей на край стола наставнице Салет Пуляй - придется ехать за новым в университет....
  - Хой, Акора, или как тебя там! - бесцеремонно вызывал его из прихожей Верит - это варвары, они даже читать не умеют, тут твоего гения никто не оценит, мы с Альфонсо уже налили, пойдем, за Герхольда!
  Пуляй кивнул и, криво залепив разрез в спине Гирке пластырем, положил в поясную сумочку свой умерший имплантат и покинул гостинную.
  - Ничего страшного - заверила заглянувшую ей за спину наставницу Салет Гирке - зато протестировали.
  И она спрятала лицо в руки, зажмурилась и улыбнулась. Похоже, ей было привычно лежать на столе лицом вниз с задранной к шее рубашкой и мантией, когда кто-то часами копается в ее спине.
  - Эх, жаль, так и не повоевали! - слушая, как за окнами грохочет фейерверк, пожаловался Элет и с тоской поглядел на стоящий рядом пустой, но готовый к употреблению медный ночной горшок - на праздник бы!
  - Да, напиться бы не помешало - кивнул Вертура, отложил Библию и прикрыл глаза.
  
  ***
  
  Вице-консул Стулс сидел в своем кабинете за большим и удобным конторским столом. За окнами фактории Архипелага темнела вспыхивающая огнями фейерверка ноябрьская ночь. В темноту с шипением и свистом взлетали ракеты. В городе стоял грохот петард и треск хлопушек. То и дело слышались приветственные выкрики и раскаты выстрелов. Но стреляли уже в воздух, а не в людей. Повсюду играла музыка, горожане со своими семьями возвращались в свои дома, бежали за вином или ювом, наливали в комнатах или выходили с бутылками и флягами на улицу и присоединялись к всеобщему празднеству. На проспектах жгли костры и запускали в небо самодельные пороховые ракеты. Солдаты, наемники, гвардейцы, ополченцы, полицейские и рыцари - все кто одержал сегодняшнюю победу, и у кого хватило сил, чтобы переодеться или прямо так в доспехах выйти на всеобщее гуляние присоединялись к ним. Лорды и их верные вассалы возвращались с победой в свои дома, замки и на квартиры. Генерал Гандо и канонисса Вилле ехали рука об руку. Рядом - маршал Гарфин с сыновьями, гранд Попси с невестой и почему-то так и не покинувшие их для выполнения своих важных канонических обязанностей командор Александр и лорд-бальи Лигура. В сопровождении многочисленной веселой свиты своих друзей и рыцарей они доехали до Гандо-тулла - дворца, пожалованного генералу за победу в северной компании семь лет назад и тут гранд Попси, лаская прекрасную руку своей возлюбленной, заявил.
  - Вы никогда не заставите меня поверить, что ракета преступников взорвалась просто так! Тут точно не обошлось без Михаэля!
  Его избранница ничего не поняла из сказанного, но заулыбалась в ответ. Ее внимательные зеленые глаза горели из под серого, украшенного по канту магическими письменами капюшона. До этой зимы она никогда не видела снега.
  - Так приставим к награде и дело с концом - в шутку махнул рукой старый маршал Гарфин - прямо сейчас к нему и поедем!
  И все согласились с ним.
  Вице-консул Стулс поднял трубку старомодного, в литом пластмассовом корпусе, бежевого телефона. У телефона не было ни провода, ни диска, ни кнопок для набора, но, когда вице-консул взял трубку, под передней панелью защелкало реле - завертелись торсионные диски. Посылали в снежное пространство зимы информационный сигнал.
  - Ваше Величество! - приветствовал вице-консул - все в порядке. Они уложились в расчетные семнадцать и три десятых процента вероятности полностью благоприятного исхода. Да, благодарю вас ваше величество. Акора? Передать бумаги? И все? Да, ваше величество. Благодарю вас еще раз. Вас тоже поздравляю с днем всех Святых. До свидания.
  Он положил трубку, и, казалось, на его безмятежном и серьезном лице проскользнула тень улыбки. Вице-консул взял с вешалки свою форменную фетровую шляпу и, надев ее на голову, обратился самым обычным, каких повсеместно можно встретить на улицах Мильды, горожанином. Из строгого, облаченного в серый костюм с золотыми запонками в виде восьмиконечных звезд, и темно-синюю рубашку должностного лица он стал высоким, сутуловатым мужчиной с бакенбардами и в коричневом плаще. В маленькой цилиндрической шапочке из алой шерсти модно напяленной набекрень, кожаных полуботиночках, висящих серых штанах и в подпоясанной широким ремнем с латунной пряжкой, бурой выцветшей мантии. Одним словом табачник, или продавец книг. Оправив перед зеркалом заколку плаща - ту самую, которую снобы называют глупым словом 'фибула', он взял с вешалки трость и вышел из кабинета.
  
  ***
  
  - Снег - протянула руку со стола Гирке, пощекотала Турмадина за босую ногу. Тот вскрикнул и схватился за живот. Было уже совсем поздно. За окнами поместья густыми хлопьями валил снег. В доме было полно народа. Все курили, пили, смеялись, радовались победе, и шумели так сильно, что когда в дверь забили уже ногами, никто, кроме лежащего на кровати рядом с неподвижной, Марисой детектива не услышал этот настойчивый требовательный стук. Вертура встал и открыл дверь. Каково же было его удивление, когда на пороге он увидел засыпанных хлопьями снега, толпящихся под одним зонтиком кавалера Вайриго и какого-то непонятного высокого господина с бакенбардами и в серо-буром плаще.
  - Заходите - впустил их в дом детектив. Первым зашел отирающийся у ног капитана большой черный кот Мякк. Он слегка недоверчиво присмотрелся к детективу и важно пошел в комнаты. Гости поздравили победителей. Стулс и Пуляй вышли на крыльцо-террасу и долго беседовали о чем-то снаружи на улице. Капитан Вайриго остался с агентами. Он выслушал историю Вертуры. Потом долго вглядывался в лицо Марисы. Слушал дыхание, щупал пульс, а в конце как-то грустно кивнул и произнес.
  -Поучительно - наверное, он хотел сказать что-то еще, но передумал, промолчал и добавил - сегодня Самайн. Ночь мертвых. Время платить по счетам. У леди Амаранты отключилась система жизнеобеспечения. Господь призвал ее спустя двадцать восемь лет, день в день. Полагаю, он хочет напоминать нам, что случайностей не происходит.
  Никто не понял о чем он говорит. Только Вертура, который, кажется, знал тайну пожилого кавалера, понимающе кивнул в ответ.
  - А леди Анна обязательно проснется - взял Марису за руку и пожал теплые мягкие пальцы кавалер Ордена Храма Архангела Михаила Петр Вайриго - я хочу верить.
  Он сказал это так уверенно, мягко и, быть может, даже немного печально, что от этих слов все, кто бы в комнате почувствовали какое-то необыкновенно легкое и светлое воодушевление, словно ангел Божий спустился между ними и осенил их своими мягкими снежными крыльями.
  
  ***
  
  Глава 17 Последняя.
  
  ***
  
  Или как трудно высказать все, что хочется так, чтобы читатель не пропустил все это и остался доволен прочитанным.
  
  ***
  
  Весь день воскресенья второго ноября тысяча шестьсот сорок второго года валил густой снег. В городе стучали топоры плотников и звонили колокола. Снегопад глушил звуки. Укрывал сады и улицы, сугробами ложился на козырьки парадных и крыши карет. В дверь постучали. Хелен Миц вздрогнула. Все мужчины были у сараев и мастерских во дворе. Из гостиной на весь дом раздавался громовой храп уснувшей прямо в своем кресле у холодной печки тетки. Бросив недочищенный котел, Миц отерла о передник руки и нерешительно подошла к двери. Попыталась заглянуть в глазок, но на деревянной лестнице было темно. Она так и не успела подумать, что может это кто из мужчин вернулся в дом по какому-то делу, как визитер потянул на себя и с грохотом распахнул дверь. На пороге перед напуганной женщиной стоял весь промокший, засыпанный снегом и усталый Вертура.
  - Хелен - не дожидаясь ответа, бросил он - это ваше Грушевое предместье - грязная дыра, даже извозчики не знают этот дом. Немедленно налейте мне вина и собирайтесь. Мы едем в город. Без вас не справиться, у нас очень много дел.
  - Марк... - только и воскликнула волшебница и бросилась к нему на шею. Обняв оторопевшего детектива за плечи, она поцеловала его в губы и, прижавшись к его мокрой мантии, повисла на его плечах - вы живы... Когда я увидела пожар, я так испугалась, так испугалась... простите меня, что убежала...
  И она бросилась в гостиную, открыла сервант, достала оттуда бутылку самого лучшего теткиного сидра и вручила ее детективу. Сорвала с себя грязный кухонный передник, накинула на плечи свою синюю с алой пелериной мантию и плащ, надела сапоги и, так никому ничего и не сказав, также внезапно, как она появилась в этом доме позавчера утром, уехала с детективом обратно в город.
  
  ***
  
  Надо отметить, что в эти беспокойные дни агентами тайной полиции было также совершено немало арестов. Тирэт выписывал ордера, Элет, Турмадин и Гирке преследовали тех, кого еще не успели поймать люди Гарфинов. Но по одному адресу агенты поехали без ордера.
  Профессор Генжи Розенгарден прислушался. Громко и брехливо залаяла собака у ворот. Снаружи, на заднем крыльце дома что-то гулко упало. Хлопнула дверь. Что-то заставило оккультиста насторожиться. В этом стоящем вдалеке от дорог, посреди частного охотничьего парка доме, редко бывали гости, а тем более сторонние посетители. Профессору подумалось, что это один из трех его слуг-телохранителей неудачно поскользнулся на крыльце, на обледеневших ступеньках, и он хотел было встать и подойти к окну, чтобы выглянуть наружу, но потом все-таки передумал и снова опустил голову к письму. Жаркая печь наполняла просторный, меблированный красным деревом кабинет спокойным мягким теплом. За двумя высокими арочными окнами стояли белые от снега и наледи березы и ели. Было тихо-тихо, и эта тишина снова насторожила профессора. Он уже потянулся к ящику стола, но снова передумал. За последние дни он постоянно вздрагивал от каждого шума и слишком часто хватался за пистолет. Пора было взять волю в кулак и положить этому конец. Тонкая белая рука профессора снова легла на зеленое сукно стола. Перед ним лежала старая книга по демонологии. Рядом ключ к сокрытому в ней шифру. Тут же, на столе, рукопись. Профессор снова было взялся за перо, как в коридоре раздались шаги. Громыхнула нечаянно задетая железом стенная панель. Дверь распахнулась, и в комнату вошли трое. Высокий плечистый человек в белых доспехах. Толстый рыцарь в вытертой черно-синей мантии, и хвостом кучерявых черных волос. Женщина в композитном жилете, больших очках и тяжелом голубом плаще. Рука профессора стремительно метнулась к ящику стола, но рыцарь в белом был быстрее. Сверкнула секира, треснула расколотая столешница.
  - Как вы узнали об этом доме! - отшатнулся в кресле профессор Розенгарден - мы же уничтожили архив!
  - Вас обманули - страшным шепотом ответила ему Гирке и ткнула в его сторону копьем. Капли свежей крови упали на дорогой темно-зеленый ковер.
  Профессор поморщился, но быстро взял себя в руки и, приняв деловой вид, схлопнул закапанные алым воском ладони и заявил.
  - Вас трое. Во сколько вы оцените мою свободу? По пять тысяч золотых марок каждому годится?
  -Нас шестеро - грубо ткнул в него пальцем и скорчил гримасу Турмадин - забыли об остальных.
  - Так, так, так - услужливо закивал профессор - итого тридцать тысяч. И еще тридцать через два дня - гарантия моей жизни. Я выпишу и пришлю вексель. Это целое состояние. Минуточку.
  - Не советую никаких резких движений - приставила к его горлу лезвие своего копья Гирке. Она держала оружие на вытянутой руке, и по всему было заметно, что эта, несомненно тяжелая палка, нисколько не тяготит ее необычайно крепкую ладонь.
  - Да, да - со всем обстоятельством, словно ведя деловую беседу с важным клиентом, отвечал глава оккультного общества. Он медленно встал, подошел к сейфу, аккуратно открыл его и достал бумаги. Разложил на конторке и пересчитал банковские ассигнации - ровно тридцать тысяч. Дайте мне три дня....
  Он развернулся к агентам и протянул им деньги, но сверкнула секира, и профессор оккультных наук с тяжелым вздохом опустился на ковер. Пламя в камине поникло, в комнате стало сумрачно и словно запахло нечистотами.
  - Ленай.... - присел на корочки и поднял с пола бумаги Турмадин - надо было сдать его сэру Вайриго и получить премию.
  - Так сдавайте - пожал плечами Элет - теперь точно никуда не убежит.
  Гирке присела рядом с телом и достала из сумки профессора остальные деловые бумаги и деньги. Проткнула копьем книгу по демонологии и отправила ее в камин.
  - Все обобрали? - снимая с пояса убитого золотые часы в виде головы уродливого бульдога, оглядел кабинет Турмадин и достал из сумки склянку с зеленым гелем.
  Когда они вышли из особняка, и ступили на каменную дорожку к воротам, то увидели только мелькающие между белых деревьев темные плащи. Почуяв беду, неверные телохранители покинули своего господина. За спинами агентов, в кабинете на втором этаже, полыхнул взрыв. Белое химическое пламя с ревом вырвалось из окон и в считанные секунды охватило весь деревянный дом.
  - Дело закрыто? - развязно запустив руки в разрезы штанов, оглядел заснеженный двор зимнего особняка Элет.
  - И прибавка к жалованию - пересчитывая ассигнации, согласился Турмадин - хой, будем надеяться не фальшивые. Жаль, что убили, было бы еще тридцать...
  - Да надул бы - отмахнулся Элет -что с него взять? Не христианин же.
  - Красивая зима - глядя на заснеженные березы, кивнула Гирке и, как делают рыцари после боя, отерла о рукав лезвие копья. Из ее прически выпало несколько прядей блестящих черно-серых волос. Она печально улыбнулась. Свет пожарища таинственно блеснул в линзах ее толстых очков.
  
  ***
  
  Пришла зима. Пока еще ранняя и теплая, но уже белая и снежная.
  После ареста барона Эмери и гибели охмурившей его и многих других видных деятелей города шайки, у второго отдела полиции набралось очень много дел. И самым главным было восстановить и набрать новый штат, организовать работу и вернуть в дело так хитроумно сохраненный лордом Динмаром и старшим следователем Бенетом архив.
  - Ганс Ларге - заглянул в госпитальный дом Гильдии Вертура.
  - А! - потянулся к своей палке раненый наемник - Марк! Страшный человек! Пришли арестовать меня?
  Мора Хорнет, которая как раз делала ему перевязку, бросила на детектива взгляд кошки у которой пытаются отнять котят и вскинула руку.
  - Не видите, мэтр Ганс ранен! - заявила она - Проваливайте отсюда!
  - Как хотите - пожал плечами детектив - контракт оставлю на столе.
  - Хо! - воскликнул Ларге - какой еще контракт?
  - Вы наемник. А это контракт от мастера Ди. Можете почитать.
  - Я потерял очки в драке - нагло наврал тот и, заметив ожидающий взгляд детектива, все-таки сознался - ну вы что, не знаете? Вы опять издеваетесь? Хой, Вертура! Я же не умею читать!
  Детектив подвинул трехногий табурет и взялся за чтение, потом достал перо и Ларге с гордым видом накарябал единственную букву которую он умел писать - 'Га'. Первую букву своего имени. Итак.
  - Лейтенант Гарри Басик. Разжалован за отсутствие прилежания.
  - Матфей Верит. Восстановлен на службе в должности архивариуса.
  - Бикус Драйзер Акора - зачислен на половину ставки в должности мастера-оружейника.
  - Лилабет Гирке. В скобках (Акора). Зачислена на службу в должности оперативного агента.
  - Марк Вертура. Временно зачислен на должность старшего следователя.
  - Кая Райне. Зачислена на должность леди-наставницы.
  - Дон Ризет - зачислен на половину ставки в должности осведомителя.
  Остальные - Ленай Элет, Максвелл Турмадин и Хелен Миц так и остались в должностях агента, консультанта и секретаря соответственно.
  Доктор Миксет еще долго лечился от полученной под стенами дворца Гарфинов тяжелой раны. Впоследствии он ушел из полиции, открыл свою практику и всю оставшуюся жизнь занимался тем, что в свободное от службы время писал мрачные, мистические рассказы и повести. Впоследствии он даже печатался в литературном журнале и даже приобрел некоторую известность.
  Когда Вертура и Элет заходили в комнату Бенета, чтобы опечатать ее, помощник старшего следователя с некоторым изумлением подметил что исчезли все сбережения и личные бумаги из маленького, устроенного под столом сейфа.
  - Сэр Динмар сказал принести все документы - сидя перед раскрытой, покореженной дверцей, мрачно констатировал Элет.
  - Наверное, кто-то взломал до нас - пожал плечами детектив - так и напишем в докладной. Мало ли врагов было у сэра Бенета.
  Выслушав их доклад, лорд Динмар многозначительно посмотрел на наставницу Салет, и та утвердительно кивнула в ответ.
  Когда были изготовлены кресты и мемориал, на небольшом кладбище Динмаров состоялись похороны. Варфоломей Бенет, Герхольд Пемкин и Карло Спонсоне были торжественно погребены в этот день.
  - Они были лучшими - сказал кто-то.
  - Потому мы и победили - с горькой гордостью, от того, что он лично и очень хорошо знал каждого из этих людей, ответил Тирэт.
  - Неслабые парни - согласился стоящий тут же без шапки и с лопатой в руках Хекстон - славная история. Жаль что я здесь ни к времени, и ни к месту. В прямом смысле слова.
  И он достал Евангелие с картинками, которое велел купить для него лорд Динмар, и прочел несколько строк. Он никогда не читал Священного Писания, так как, пока был полковником, он думал, что может все, но теперь ему захотелось взять и читать эту книгу, потому что написанные в ней слова мистическим образом привносили покой в его смятенную душу, затерявшуюся в чуждом ему мире без единого шанса на возвращение.
  Рядом с могилами Бенета, Пемкина и Спонсоне стоят могилы Мацла Бирса, Аристофана Лука, Николая Перкиле, Диона Лайнета, Барда Микуса, Альберта Корка, Мэла Дигета и Айлин Вайс. Наставница Салет всегда следит за тем, чтобы снег и листья не засыпали их, а весной и летом всегда росли красивые декоративные цветы.
  Лорд Динмар никогда не посещает могилы своих бывших коллег, вассалов и друзей.
  - Если бы у меня были дети... - как-то за чашкой чая перед камином в гостиной, поделился он мыслями с наставницей Салет - трудный вопрос, позволил бы я им пройти тот путь, которым прошли мы.
  - Вот вы сами это им и скажите - улыбнулась волшебница.
  - Рин - лорд Динмар отвел взгляд в сторону и сделал вид, будто он не понимает о чем идет речь - о чем вы? Что вы хотите сказать этим?
  - Двое. Оба мальчики - сказала она и загадочно улыбнулась.
  Улыбнулся и лорд-полицмейстер, но чтобы спрятать улыбку, он, как смущенный юноша сделал большой глоток из чашки.
  - Рин, и вы не сказали тогда мне...
  - Вы же сами говорили о выборе между личными предпочтениями и перспективами. Без меня бы вы не справились. А если бы вы не справились...
  - По счастью в истории нет сослагательного наклонения. Давайте партию в шахматы.
  
  ***
  
  Стоял снежный, холодный, но мягкий декабрь.
  - Опухолей нет - поведя сканирование головного мозга Марисы, сообщила детективу наставница Салет - ее нервная система сильно пострадала, но сейчас томограмма в норме. Если все что вы рассказали верно, то этот глубокий сон - это шоковое состояние. Ее разум проживает в нормальном времени то, ускоренное, которое она провела в состоянии фанги.
  - Кто такие фанги? - спросил детектив - черно-белые демоны. Хекстон тоже спрашивал. Постоянно слышу это слово, что они на самом деле?
  - Падшие ангелы. Демоны, машины, люди. Сила без Бога, которая даже с самыми благими намерениями неминуемо обращается злом.
  Вертура кивнул.
  Марису перенесли в ее дом. Наставница Салет, Лилабет Гирке и Хелен Миц по очереди ухаживали за ней. Вертура часто сидел и держал ее за руку. Вглядывался в светлое и спокойное, озаренное легкой счастливой улыбкой лицо. Пытался звать ее. Пытался, как делают магнетизеры из книжки, представлять ее облик и направлять в его сторону мысли. Из этого ничего не выходило, но он не терял надежды. Каждый раз, приходя домой, он целовал ее в лоб, касался ее руки. Читал вслух газеты и книги. А ночью просыпался в соседней комнате и в напряжении вслушивался в темноту, пытаясь различить ее дыхание в шуме ветра за окном. Ему было больно и тоскливо в темноте. Хотелось плакать от одиночества, но еще страшнее было пойти и лечь на кровать рядом с ни мертвой ни живой возлюбленной женщиной.
  Райне иногда заходила к нему. Как-то принесла его старую мантию и книгу. Все, что осталось от его вещей после пожара, потому что Райне забрала их домой, чтобы починить после нашествия восставших мертвецов. Они с детективом каждый день виделись в новой конторе. Большом каменном доме на углу проспекта Лордов и улицы Цветов, что ближе к центру города.
  Старший следователь Марк Вертура и леди-наставница Кая Райне часто беседовали. Говорили о Боге, о книгах. Вспоминали пережитые события и ушедших. А потом Райне поступила в Академию, и у нее стало совсем мало времени, зато появилось очень много книг и важных дел. Как в семье, так на учебе и на службе. Дети пошли в школу, надо было защищать докторскую диссертацию по теме 'Прикладной магнетизм в детективном деле'. Она стала сосредоточенной, внимательной и спокойной. Держалась легко, но отстраненно, и больше не пыталась ни заигрывать с окружающими мужчинами, ни пытаться найти себе мужа.
  - Надо будет, все сложится - говорила она воспитанницам, когда те пытались расспрашивать ее.
  
  ***
  
  Угасал зимний день. За окном по подоконнику стучали клювами требовательные птицы. За стеклом висела кормушка и наставница Салет, когда приходила ухаживать за Марисой, всегда приносила из дома зачерствевший, заплесневелый хлеб и крошила им. Постепенно начал кормить их и Вертура. С ними было не так одиноко как без. Где-то на проспекте, в сизом мареве, по-зимнему глухо ударил колокол. Созывал горожан на вечернюю службу.
  Мариса открыла глаза и прислушалась. Было по-зимнему тихо. Только едва различимый скрип валенок по снегу во дворе, и бубенцы пролетающих по соседней улице саней нарушили ватную тишину глухого февральского вечера. Камин не горел, но в комнате было тепло. Шторы раздвинуты. Рядом с кроватью укрытое пледом ее рабочее кресло. На простыне рядом Библия. Мариса бросила взгляд на крест на обложке, повинуясь какому-то порыву, протянула руку к груди, взяла за цепочку и дернула. Осколок звездного камня как-то легко хрустнул и рассыпался в ее ладони в серую невесомую пыль. Услышав знакомые шаги в коридоре, она вдохнула, замерла и прислушалась. Что-то захватывающее и радостное наполнило ее сердце. В замке громыхнул ключ. Мариса поудобнее легла на кровати, подтянула повыше к подбородку одеяло и улыбнулась. По ее щекам катились счастливые слезы.
  Она чувствовала, что Бог простил ее и дал ей второй шанс.
  
  
  Конец.
  
  
  No Copyright: Михаил Фиреон (http://vk.com/id686957), 2013-2017
  http://www.proza.ru/2014/08/15/204
  http://www.proza.ru/2013/12/01/1646
  
  
  
  
  
Оценка: 5.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"