Аннотация: Один из первых моих рассказов по миру Распутья, к тому же один из самых объёмных (предпочитаю писать такие вещи, которые можно закончить за один присест)
Последний шанс... У меня оставалась единственная возможность обмануть следующую за мной по пятам смерть. Я устал чувствовать рядом с собой её молчаливое и невидимое присутствие. Я дошёл до той самой крайности, когда лишь какая-нибудь особенно навязчивая мысль не даёт свалиться в пропасть отчаяния. И, признаться честно, я очень хотел жить...
Я зажмурился, и мир вокруг меня стал рассыпаться ворохом мёртвых разноцветных мотыльков. Ослепляющий миг темноты, вьющиеся вокруг меня осколки вероятностей. Страх того, что я больше не существую... Я переживал это уже десятки раз, но до сих пор не привык к этим странным ощущениям, сопровождающим Переход. Вечность спустя окружающее пространство вновь обрело своё существование. Ощутив под ногами твёрдую поверхность пола, я открыл глаза.
Мой мир почти не изменился. Ему приходилось уже десятки раз умирать и возрождаться, каждый раз - немного другим. Я пока не готов принять на себя ответственность быть Творцом.
Я стоял около решётчатого окна. Когда-то его украшали цветные радостные витражи, и яркий солнечный цвет проникал в серокаменные глубины зала, окрашиваясь всеми цветами радуги. Теперь же стекло было мутным и тёмным. Но даже в таком сумрачном освещении я смог рассмотреть знакомый пейзаж.
Вокруг меня - гулкое пространство огромной комнаты, своды которой, словно колонны, подпирали гигантские металлические деревья. Это были именно живые растения, а не дивные стальные скульптуры. Где-то высоко, где потолок терялся в темноте, их серо поблёскивающие ветви сплетались в ажурную узорчатую сеть. И эти деревья-колонны пели. На собственном, непонятном человеку языке. Низкое музыкальное гудение, словно вибрация туго натянутой гигантской струны, непрерывное, величественное, пробирающее насквозь чувством восторга и восхищения. Лишь я, их создатель, мог понять эту необыкновенную песню. Раньше это была чистая, звонкая ода радости существования. Теперь - усталость и отчаяние, безысходность, излитая в мелодии.
Я коснулся рукой одного из поющих великанов. Холодный, только что созданный, но уже агонизирующий металл. И ржа. На моей ладони остался рыжий след. Мимолётная жалость - к этому миру, к себе... И яростное желание бороться за жизнь.
Ладно, хватит предаваться невесёлым мыслям. Я пришёл сюда не за этим. Мне нужно спешить. Если я останусь в обители Стража дольше, чем на полчаса, этот мир моей мечты станет реальностью, а я - полноправным его Творцом. Это определённо не входит в мои планы.
"В последнее время моя обитель превратилась в проходной двор. Мне даже не хватает времени на существование", - со смешком пожаловался мелодичный женский голос, звучащий, казалось, в моём собственном сознании.
- Что-то ты начала разговаривать совсем, как человек, - улыбнулся я. - Не забывай, мы платим тебе своими воспоминаниями. Не было бы нас, как бы ты могла жить?
"Такова нелёгкая доля Стража, - вздох с изрядной долей иронии. - Существовать только персонажем чьих-то воспоминаний. Но иногда встречаются такие замечательные истории... Кстати, помнишь, о чём мы говорили в прошлый раз? Ты не передумал?"
- Ты же знаешь, что нет, - покачал головой я. - Я всё ещё не собираюсь становиться Творцом. Мне нужно попасть в мир моего брата.
"Хорошо, - непродолжительное молчание. - Чем будешь расплачиваться? Я вижу у тебя очень интересное воспоминание, совсем недавнее. Ты не мог бы..."
- Нет. Но у меня есть нечто другое. Как тебе охота на водяного дракона? Между прочим, он мог меня убить десяток раз, что добавляет остроты.
"Старое оно, - немного обиженно. - И переживаний там мало, сплошные погони. Ты же знаешь, я люблю воспоминания драматические, чувственные. Особенно про любовь. Но и другие эмоции для разнообразия сойдут. Вот как у тебя в последнее время. Ну ладно, нет - так нет. Может, как-нибудь в другой раз..."
- Ты действительно всё больше напоминаешь обычную человеческую женщину...
Где-то в непролазных закоулках моей памяти я ощутил пустоту, которая стала медленно заполняться мраком забвения. Горечь потери чего-то, что ценнее мира. Ведь миры рождаются и гаснут каждое мгновение, а воспоминания о них остаются навсегда...
...Необъятный сумрачный зал, стальные деревья, неясный свет сквозь грязное стекло окна - всё рушилось, умирало, проваливалось в небытие. И я, казалось, погибал вместе с ним. Хорошо, что пока мой мир существовал только для меня и Стража. Если бы я задержался ещё чуть-чуть и стал бы его полноправным Создателем и Хозяином - оказался бы связан ответственностью и долгом крепче, чем самыми прочными цепями. И всё же, как это больно - убивать каждый раз собственную мечту...
Я оказался в ржавой пустыне под небесами цвета засохшей крови. Багровое солнце садилось за неподвижный горизонт. Это был безжизненный мир, когда-то так сильно напоминавший мой. После смерти моего брата, Творца, он быстро стал таким. Прах и тлен...
Из двух зол нужно выбирать меньшее. И меньшим злом был враг знакомый, которого я когда-то уже одолел. Именно здесь я оставил висеть в паутине медной проволоки Джокера - существо, которое в своё время здорово осложнило мне жизнь. Довольно давняя история. Сейчас я мог попробовать использовать силу Джокера против моего таинственного преследователя, который уже убил двух моих самых близких людей - брата и любимую.
По милости Стража я очутился довольно далеко от места заточения моего бывшего противника. Хотя я не обладал в полной мере силой Хозяина, но кое-что всё же мог, потому что создателем этого мира был мой кровный родственник - брат.
Овеществляя моё желание, из ближайшего бархана ржавого песка показалось какое-то существо размером с лошадь, но удивительно напоминающее уродливого паука. Тварь эта словно состояла из металлических полос, подёрнутых коррозией. Кое-как устроившись на её спине и с сожалением отметив, что путешествие не обещает быть удобным, я приказал существу бежать со всей возможной прытью в указанном мной направлении. Оно послушалось беспрекословно, ведь было моим собственным созданием.
Я почувствовал что-то неладное уже тогда, когда силуэты двух металлических деревьев и распяленного между ними Джокера лишь угадывались в рыжеватой дымке. Минутой спустя мои подозрения ещё более ухудшились. Охваченный подступающей к сознанию паникой, я соскочил со своего верхового животного, которое немедленно рассыпалось в пыль, и побежал к телу, неподвижно висящему среди проволочных переплетений. Может, это уловка? Может, он всего лишь притворяется, чтобы застать меня врасплох? Эти надежды развеялись, как только я подошёл поближе. Джокер, моя единственная надежда, был мёртв, окончательно и бесповоротно.
Тело его безжизненно обвисло в путах, высохшее и лёгкое. Некогда огненно-рыжие волосы стали седыми. Лицо, и раньше лишь отдалённо напоминавшее человеческое, теперь и вовсе походило на уродливую скалящуюся маску. Я стоял и смотрел на эту мерзость, не в силах пошевелиться, вновь и вновь прокручивая в голове такие болезненные воспоминания. О брате, который поседел и перестал дышать так внезапно... О любимой, умершей прямо на моих глазах, когда золотистое сияние её волос подёрнулось пеплом...
Это конец. Меня лишили всего. Даже собственного врага.
Некому было слышать мой крик. Некому было остановить, когда в ярости и отчаянии я плавил безумным взглядом песок вокруг, мысленными усилиями легко разрывал металлическую проволоку полусантиметрового диаметра, пытаясь выместить на окружающем мире всю свою боль. А потом, когда внезапное помрачение прошло, я повернулся лицом к рыжим пыльным просторам мёртвого мира и крикнул:
- Ну же! Не прячься! Выходи! Ты, убийца! Или боишься? Боишься встретиться лицом к лицу со мной? Покажись!
Я знал, что мой последний враг - рядом со мной. Но не думал, что он может явиться по моему зову. И всё же это произошло. Нечто туманное стало проявляться рядом со мной. Вскоре я мог разглядеть черты своего преследователя.
Им оказалась женщина. Лицо и тело её были невероятно красивы, почти совершенны, и казались состоящими из сероватого полупрозрачного стекла. Невероятно хрупкая, надменная и холодная. Сквозь неё просвечивала ржавая пустыня.
Я не удивился и не испугался. Её вид не вызывал у меня даже ненависти. Наверно, все мои чувства только что перегорели в седой пепел. Осталось только равнодушие. И, может быть, инстинктивное желание жить.
- Ну и... Зачем? - тихо спрашиваю.
- Зачем что? - голос её напоминал отточенную красоту клинка.
- Ты убила их... Зачем? - я повторяю вопрос.
- Они были опасны для тебя.
- Чем?
- Один из этих людей толкнул тебя. Другая ударила тебя по лицу. А этот, который лежит сейчас у твоих ног, ранил тебя когда-то давно.
- Так только поэтому... Их погубила простая размолвка со мной, - тихо смеюсь, и от этого смеха с искрой безумия становится страшно мне самому. - И почему же ты защищала меня?
- Я тебя люблю.
- Ты?..
- Да. Я не позволю никому причинить тебе вред.
- А ты сама? Разве ты своими действиями не причинила мне вред?
- Я никогда не нанесу тебе физического увечья.
Я скрипнул зубами.
Как это мило... выглядит со стороны. Неужели эта хладнокровная тварь способна на любовь? Нет... Иначе ей не было бы плевать на то, что я чувствую... Может, какое-то притяжение, наваждение? Может быть, я где-то просчитался? Совершил ошибку, за которую теперь расплачиваюсь? Неважно... От неё нужно избавиться. Иначе она будет убивать окружающих меня людей и дальше. А даже если не будет... Если я уйду сейчас в свой мир, где не будет никого, кроме меня... Всё равно, она должна поплатиться за ИХ смерть. Ненавижу...
Я схватил валяющийся неподалёку кусок проволоки, оставшейся от пут Джокера, и, злорадно улыбаясь и глядя прямо на убийцу, нанёс себе глубокую рану на предплечье. Руку обожгла пульсирующая боль, и на ржавый песок закапала бордовая кровь.
- Видишь, я сам себе причиняю вред. Что ты теперь будешь делать?
Моя преследовательница казалась глубоко озадаченной и взволнованной. Взволнованной в самом прямом смысле - по её полупрозрачному телу пошла мелкая рябь.
- Не делай этого!
- А что будет?
- Мне придётся тебя убить. Но если я тебя убью, мне придётся умереть самой, потому что я причинила тебе вред. А так как я знаю, что нанесу тебе смертельное увечье, то я обязана предупредить это и совершить самоубийство до того, как убью тебя...
Правильно мыслишь! Ну так действуй!
-...но тогда ты сможешь опять себя поранить, а я должна избежать этого. Значит, мне всё-таки придётся тебя убить, чтобы ты не мог нанести себе вред после смерти, и тогда умереть самой.
Она с явными намерениями двинулась ко мне. Что ж, фокус не удался. Я с жаром убедил её, что не буду больше совершать попыток самоистязания, оторвал полосу от собственной рубахи, кое-как перевязал руку и начал думать, как выйти из сложившейся ситуации. Мне необходимо, чтобы тварь сама причинила мне физический вред, но не смертельный. Тогда она умрёт, а я останусь жить. Но вот как мне этого добиться? Через час, может через два, мне в голову пришла интересная мысль.
Я внезапно подскочил к стоящей неподалёку убийце и схватил её за холодную руку. Зажмурился, и пустыня вокруг стала рассыпаться рыжеватой мозаикой...
Темнота и тишина. Теперь мой собственный мир именно таков. У меня есть полчаса.
Я не изменял пространство вокруг. Я изменялся сам. Я делал свою плоть плотью этого мира. Я становился Вселенной. Разум рассыпался мириадами ярких звёзд. Реки - мои артерии и вены, воздух - моё дыхание, молнии - нервные импульсы. Я был ничем и был всем. Висел в пустоте, одинокий и единый в собственном многообразии. Это было захватывающе. И невероятно страшно. Лишь бы не остаться таким навсегда...
Она была здесь - ведь я собственноручно провёл её в Обитель Стража. Убийца и Страж были единственными чужеродными предметами этого мира. Лишь они не были частью меня. Но присутствие Стража лишь угадывалось где-то на границе моего невероятно расширившегося сознания. Хозяйка Обители не будет мне помогать. Сейчас она даже не существует в том смысле, который мы обычно вкладываем в это понятие. Она не может быть реальной вне чужих воспоминаний.
Мне необходимо было действовать. Я создал человека, неотъемлемую часть себя. По какой-то неожиданной моей прихоти этот человек был невероятно похож на убитую любимую. Потом я создал себя, и этот я тоже был частью меня-Вселенной. И я-девушка убил меня-меня. Немногим больнее, чем рана от проволоки.
Полупрозрачная женщина бросилась на "убийцу" с явным намерением уничтожить. Только она коснулась её тела, как я отсёк от себя эту часть, как ящерица отбрасывает хвост, остающийся в пасти врага. И тогда моя влюблённая преследовательница поняла, что к чему.
Вопль её был страшен. Она причинила мне физический вред, напав на меня, и теперь должна была умереть. И эта странная женщина, тварь и убийца, сдержала своё слово. Она истаяла бесследно, пепельно-седая...
Я стал сворачиваться, уменьшаться, превращаться обратно в человека. Успел... И снова поющие стальные деревья, полумрак огромной залы... Яркие витражи. Голос.
"Это было замечательно, - тихий смех. - Но полчаса уже истекают. Ты должен заплатить воспоминаниями, чтобы снова перейти в какой-нибудь мир".
- Я никуда не пойду. Я не могу больше позволить моему миру умирать...
"Ты готов стать Творцом?"
- Да...
***
"Это было просто замечательное воспоминание. Любовь. Отчаяние. Ненависть. Смерть девушки, брата, врага, убийцы. Редко кто готов забыть столь многое. Но он сделал правильный выбор. Творцу ни к чему всё это. Он начал свою жизнь с чистого листа, и, думаю, будет счастлив. Странно, что это меня волнует... Неужели я действительно становлюсь человечной?.."