Потому, что этот вопрос существует и появление его в Америке должно повести к его разрешению, а не способствовать продолжению тех сопровождающих его отрицательных побочных явлений, которые окружают этот вопрос в других странах.
Еврейский вопрос существует в Соединённых Штатах уже давно. Сами евреи это знали, несмотря на то, что аборигенам это оставалось неизвестным. По временам он так сильно обострялся, что можно было опасаться тяжёлых последствий. Имеется много признаков того, что он теперь близится к острому кризису.
Еврейский вопрос затрагивает не одни только всем известные стороны жизни, как господство в финансах и торговле, захват политической власти, монополизацию всех предметов необходимых для жизни и произвольное влияние на американскую прессу.
Он затрагивает всю область культурной жизни и делается, таким образом, вопросом жизни для самого американского духа.
Он захватывает и Южную Америку и, таким образом, разрастается в грозный придаток всеамериканских отношений.
Он находится в самой тесной связи с теми грозными явлениями, которые, являясь результатом организованных и умышленных беспорядков, держат народы в постоянной тревоге.
Он не является новостью. Напротив, корни его лежат в далёком прошлом; продолжительность его существования уже породила, в своё время, ряд программ для его разрешения, которые, в свою очередь, должны помочь его решению в будущем.
Эта книга является, как бы, предварительным опытом исследования еврейского вопроса. Она имеет целью дать возможность интересующимся вопросом читателям познакомиться с данными, опубликованными в "Dearborn Independent" до октября 1920 года.
Требование на этот журнал было столь велико, что запас его, равно как и сборник, содержавший первые 9 статей, скоро оказался исчерпанным. Исследование будет продолжаться, пока вся работа не будет закончена. Побудительный мотив этого труда есть ознакомить народ с фактами.
Само собой понятно, что настоящему труду приписывают и другие мотивы. Но предрассудки и вражда являются недостаточными, чтобы объяснить происхождение труда, подобного настоящему, и его исполнение.
Если бы в нём были какие-либо задние мысли, они, несомненно, выплыли бы наружу в самом изложении.
Читатель, мы надеемся, должен будет признать, что весь тон этого исследования основан на фактах и соответствует его предмету.
Международные евреи и их пособники, являющиеся сознательными врагами всего того, что мы понимаем под англосаксонской культурой, на самом деле, многочисленнее, чем это кажется легкомысленной массе людей, которая защищает всё то, что делает еврей, так как ей внушили, что всё, что делают еврейские вожаки, прекрасно.
С другой стороны, эти статьи свободны от туманных настроений любви ко всякому ближнему и прекраснодушия, которые, не без умысла, поощряются с еврейской стороны.
Мы приводим факты, как они есть, и это обстоятельство должно явиться для нас достаточной защитой от упрёка в предубеждении и ненависти.
Этот труд не исчерпывает всей проблемы. Но он заставит читателя сделать шаг вперёд. В позднейших исследованиях, которые мы обнародуем, имена и данные, приводимые в этом исследовании, выступят ещё более ярко.
Генри Форд. Октябрь 1920 года.
1. Личный и профессиональный характер еврейства
"Духовными и бытовыми особенностями Еврейства являются: отвращение от тяжелой, требующей напряжения сил физической работы, сильно развитая семейственность и любовь к единоплеменникам; сильно развитый религиозный инстинкт; мужество скорей пророка и мученика, чем культурного передового бойца и солдата; выдающаяся способность, при наступлении тяжёлых жизненных условий, держаться вместе, не выходя за пределы расовой гражданственности, способность к эксплуатации личности и к использованию социальных условий; хитрость и лукавство в спекулятивной наживе, в особенности в денежных делах; восточная любовь к пышности; преклонение перед могуществом и радостями высокого общественного положения; высокий уровень умственных способностей".
Новая международная энциклопедия.
Еврейство вновь привлекает внимание всего мира. Занятое им во время войны выдающееся положение в финансовых, политических и вообще высших общественных сферах было столь велико и так явно бросалось в глаза, что явилась потребность вновь подвергнуть критическому изучению положение, могущество и цели еврейства; причём, мнение большинства исследователей склонялось не в его пользу.
Преследования, сами по себе, не новость для евреев; новым явилось для них желание проникнуть глубоко в их сущность и сверхнациональный дух.
В течение 2000 лет они чувствовали на себе гнёт антисемитизма других рас; но это к ним отвращение никогда ясно не сознавалось, не получало разумного определения и не выливалось в определённую формулу.
Ныне еврейство взято под микроскоп экономического наблюдения, которое и даёт возможность познать и понять основы его могущества и причины его отчуждённости и его страданий.
В России еврейство обвиняют в том, что оно создало господство большевизма. Это обвинение, смотря по тому, из каких слоёв общества оно исходит, одни считают обоснованным, другие нет.
Мы, американцы, бывшие очевидцами проповеди юных еврейских апостолов социального и экономического переворота, слышавшие их жгучее красноречие вдохновенных пророков, могли составить себе определённое мнение, в чём тут суть.
В Германии им ставят в вину крушение Империи, и, действительно, обширная литература с массой фактических документов заставляет читателя призадуматься.
В Англии существует мнение, что еврей -- истинный повелитель мира, что еврейство представляет собою сверх-нацию, стоящую над народами, и что оно господствует силою золота и, оставаясь в тени, играет народами, как пешками.
В Америке обращает на себя внимание преобладающее участие евреев в организациях, работавших на войну, причём, более пожилые работали в них, ради наживы, а более молодые -- ради честолюбия.
Участие их больше всего проявлялось в тех отраслях, которые были заняты промышленными и торговыми делами, имеющими связь с войной.
Равным образом приковывает внимание и тот факт, в какой сильной степени они использовали свои знания и опыт, на местах государственных чиновников, в свою пользу.
Словом, еврейский вопрос выдвинулся на первый план. Однако и здесь, как во всех вопросах, связанных с выгодой, стараются вопрос этот замолчать, под тем предлогом, что он не подходит для гласного обсуждения.
Всё же, на основании опыта, доказано, что проблемы, которые хотят таким способом замять, рано или поздно, всё равно всплывают на поверхность и, при том, в нежелательных и вредных формах.
Еврейство является мировой загадкой. Будучи в большинстве бедным, оно, всё же, господствует над деньгами и капиталами всего мира.
Лишённое земли и правительства, рассеянное по всему миру, оно проявляет редкое единство и крепость, не достигнутые ни одним другим народом.
Подвергнутое почти во всех странах известным законным ограничениям, оно, в сущности, в тени многих престолов, сделалось истинным властителем.
Древние предсказания гласят, что евреи возвратятся в собственную страну и из этого центра будут править миром, но случится это лишь тогда, когда они сперва выдержат на себе натиск всех племён человечества.
Способом добывания средств к жизни, в котором наивысший процент участия, сравнительно с другими расами, принадлежит евреям, является торговля. Будь то даже купля и продажа тряпок, -- это всегда торговля.
От продажи старого платья до господства в международной торговле и финансах, еврей в этой именно области проявляет наивысшие способности.
Больше, чем любая другая раса, еврей проявляет определённое отвращение к физической работе, но, взамен этого, решительную склонность к торговле.
Юноша не еврей ищет занятий в ремесленной или технической области; молодой еврей предпочитает начинать свою карьеру рассыльным, продавцом или приказчиком.
По данным одной старой прусской переписи из 16.000 евреев 12.000 были торговцы и 4.000 ремесленники, тогда как коренное население занималось торговлей лишь в размере 6 человек на сто.
Новейшая перепись, наряду с торговцами, показала бы значительный прирост в научной и литературной области, без изменения числа торговцев, и лишь незначительный, может быть, прирост в отношении числа ремесленников.
В одной Америке почти вся оптовая торговля, тресты и банки, природные богатства и, главным образом, сельскохозяйственные продукты, в особенности табак, хлопок и сахар, находятся под господствующим влиянием еврейских финансистов или их агентов.
Еврейские журналисты представляют собою в Америке также большую и могущественную группу.
"Большая часть торговых домов находится во владении еврейских фирм", читаем мы в еврейской энциклопедии. Многие из них, если не большинство, скрываются под нееврейскими именами.
Евреи являются самыми многочисленными и крупнейшими собственниками городских земель. Они играют выдающуюся роль в театральном деле. Безусловно, они держат в руках информационное дело во всей стране.
Хотя численно они значительно меньше, чем все остальные живущие среди американцев расы, к их услугам, однако, готова ежедневная, обширная и благожелательная публицистика; это было бы немыслимо, если бы они не имели её в своих руках и сами не направляли бы её в желательном для них смысле.
Вернер Сомбарт в своей книге "Еврейство и экономическая жизнь" пишет:
"Если обстановка будет дальше развиваться так же, как в последнее время, и цифры прироста населения от эмигрантов и поселенцев останутся без изменения, то мы ясно можем себе представить, что Соединённые Штаты, через 50 или 100 лет, будут страной, населённой одними славянами, неграми и евреями, причём, конечно, евреи захватят в свои руки хозяйственную гегемонию".
Сомбарт является учёным, настроенным к евреям благожелательно. И вот, возникает вопрос: "Если еврей владеет властью, то, как же он достиг этого?"
Америка -- страна свободная. Евреи составляют лишь 3% всей массы населения, и против 3 миллионов евреев стоит 97 миллионов неевреев в Соединённых Штатах.
Спрашивается, является ли могущество евреев следствием их выдающихся способностей или беспечности и малоценности неевреев?
На это может последовать простой ответ: евреи пришли в Америку, работали здесь так же, как и другие, и в конкуренции, оказались более удачливыми.
Но такой ответ не обнимает собой всей полноты фактов. Прежде, чем дать более совершенный ответ, надо отметить два обстоятельства.
Во-первых, не все евреи обладают богатствами. Существует большое число бедных евреев, хотя, правда, большинство из них, при всей своей бедности, всё же, сами себе господа.
Верно, что евреи являются главными финансовыми властителями страны, но из этого не следует, что в каждом еврее сидит финансовый король, и когда мы подвергнем исследованию способы, посредством которых бедные и богатые евреи достигают власти, то станет ясно, что между этими двумя классами должна быть проведена строгая грань.
Во-вторых, еврейская солидарность значительно затрудняет применение одного и того же мерила к успехам евреев и не евреев.
Надо иметь в виду, что значительная концентрация имуществ в Америке сделалась возможной, благодаря поддержке капиталистов, живущих по ту сторону океана, то есть, что еврейские переселенцы прибыли в Соединённые Штаты, уже имея за собою поддержку европейских евреев.
Ясно, что успех переселенцев такого рода нельзя измерять той же мерою, как успех, скажем, немцев или русских, которые прибыли в Соединённые Штаты, не имея за собой ничего, кроме собственной предприимчивости и силы.
Несомненно, что значительное количество евреев приезжает, рассчитывая только на свои силы и не имея никакой другой поддержки. Но, всё же, было бы неправильно приписывать господство еврейских богатств во всех областях одной личной самодеятельности.
Это господство, на самом деле, является ничем иным, как переброской еврейского денежного могущества через океан. Объяснение еврейского влияния всегда должно исходить из этого положения.
Мы имеем перед собою расу, которая, во времена своей подлинной национальной истории, состояла из крестьян, расу, чья основная психика была направлена, скорее, к духовному, чем к материальному, народ пастушеский, а не торговый.
И всё же, эта раса, с тех пор, как она лишилась отечества и правительства, и подвергалась везде преследованиям, должна почитаться настоящим, хотя и скрытым владыкой мира.
Каким же образом могло возникнуть столь странное обвинение и почему оно, по-видимому, находит себе подтверждение в столь многочисленных фактах?
Начнём издалека. В первые времена развития их национального характера, евреи находились под властью закона, который делал невозможным наличность чрезмерных богатств, равно, как и нищеты.
Новейшие реформаторы, которые на бумаге измышляют образцовые социальные системы, хорошо бы сделали, если бы бросили взгляд на социально-общественную систему, по которой жили первые евреи.
Закон Моисея, путём воспрещения взимания процентов, делал невозможным возникновение денежной аристократии, подобной современным еврейским финансистам; равным образом, закон этот делал невозможным извлечение денежной прибыли, источником которой является чужая нужда.
Всему этому, как равно и чистой спекуляции, еврейское законодательство не благоприятствовало совершенно. Земельное ростовщичество отсутствовало.
Земля была поделена; и хотя этим не исключалась возможность лишиться её, вследствие нужды и задолженности, всё же, через 50 лет она возвращалась в род первоначального владельца. Таким образом, с так называемым, "юбилейным годом" всякий раз начинался новый социальный период.
Эта система делала невозможным возникновение крупных земельных собственников и появление денежных магнатов, не препятствуя, однако, отдельным лицам пробиваться вперёд, путём честной конкуренции, ибо срок в 50 лет являлся достаточно длинным периодом для личной предприимчивости.
Если бы евреи остались в Палестине под властью Моисеева закона, сохраняя свой государственный суверенитет, то едва ли они получили бы тот финансовый отпечаток, который они приняли впоследствии.
Еврей никогда не обогащался за счёт другого еврея. И в новейшие времена обогащение их всегда происходило не за счёт их самих, а за счёт народов, среди которых они жили.
Еврейский закон позволял евреям вести дела с неевреями по другим правилам, чем те, которыми они должны были руководствоваться, вступая в деловые отношения с еврейским "ближним".
Так называемый, закон для иностранцев гласит: "Чужеземцу ты можешь давать в займы ради роста, но ближнему своему ты не должен давать ради роста".
Рассеянные среди других народов, не ассимилируясь с ними и никогда не теряя своей яркой расовой обособленности, евреи в течение многих столетий получили возможность применять этот закон на деле.
Пришельцы среди чужих, подчас жестоких, они этим законом осуществляли, своего рода, справедливое возмездие. Однако, и этим нельзя объяснить финансовое превосходство евреев, -- скорее надо искать его в самих евреях, в их силе, находчивости и в их особых способностях.
Уже на заре еврейской истории видно, что стремление Израиля было направлено к тому, чтобы сделаться народом-владыкой над всеми народами.
По-видимому, все пророчества имели своей целью лишь нравственное просвещение мира, при посредстве Израиля; однако, его воля к господству, извращала это. По крайней мере, весь строй Старого Завета позволяет придти к такому заключению.
По древним преданиям, евреи не исполнили божественного приказания изгнать Ханаанитов, дабы Израиль не осквернялся скверной последних. Евреи учли, какая масса силы будет без пользы растрачена, если они прогонят Ханаанитов, и предпочли оставить их на родине.
"И бысть, когда Израиль усилился, то обложил Ханаанитов податью и не изгнал их".
Это непослушание, это предпочтение материального господства духовному водительству положили начало никогда не прекращавшемуся наказанию Израиля и его бедам.
Рассеяние евреев среди народов, длящееся вот уже 2.500 лет, изменило спасительное назначение их, которое, по их писаниям, указывалось им Божественным промыслом.
Духовные вожди современного еврейства продолжают утверждать, что задачи Иудеев среди народов духовные, но это утверждение мало убедительно, так как доказывающие это факты отсутствуют.
Израиль, в продолжение всей новой истории, смотрит на нееврейский мир только с одной стороны: каким способом можно обратить его жизненные силы к себе на службу.
Но обетование продолжает существовать: вдали от собственной земли, подвергаясь преследованиям везде, куда он направляет стопы свои, Израиль увидит конец своего изгнания и безотечественности в новой Палестине, где, согласно пророчествам древних пророков, Иерусалим вновь сделается духовным центром земли.
Если бы еврей мог сделаться продуктивным работником и соработником, то, по всей вероятности, рассеяние еврейства не приняло бы всемирного характера. Но, так как он сделался торговцем, его инстинкт гнал его во все концы обитаемого мира.
Евреи уже в ранние времена появились в Китае. В Англии они появились в эпоху Саксонского владычества. Еврейские торговцы были в южной Америке за сто лет до прибытия туда миссионеров. Уже в 1492 году они устроили сахарные заводы на острове Св. Фомы.
В Бразилии они твёрдо осели в то время, когда на побережье нынешних Соединённых Штатов существовали лишь немногие посёлки. Как далеко они проникали, можно видеть из того, что первый белый ребенок родившийся в Георгии, был еврей -- Исаак Минис.
Присутствие евреев на всём земном шаре и их племенная сплочённость сделали то, что они сохранились, как народ, среди других народов, представляя, как бы, корпорацию, агентов которой можно было найти везде.
Возвышению евреев в финансовом господстве способствовало, однако, главным образом, их особое дарование: ловкость в изобретении всё новых и новых деловых методов.
До появления евреев на мировой сцене оборот протекал в самых простых формах. Если начать доискиваться корня происхождения многих деловых методов, которые ныне разнообразят и облегчают торговлю, то, в конце концов, есть большая вероятность, что мы встретим еврейское имя.
Многие необходимые приёмы в области кредита и вексельного права были изобретены еврейскими купцами не только затем, чтобы пользоваться ими между собой, но и для того, чтобы запутать в них неевреев, с которыми они вели торговлю.
Древнейший сохранившийся вексель был выдан евреем Симоном Рубенс. Торговый вексель есть еврейское изобретение, так же, как и платёжное свидетельство на предъявителя.
Интересна история этого платёжного свидетельства на предъявителя. В давние времена враги евреев обирали их до последней копейки и, тем не менее, они удивительно быстро поправляли свои дела и скоро вновь становились богатыми.
Чем объяснить столь быстрый путь от бедности к богатству?
Тем, что их актив скрывался под анонимом "предъявитель", и этим путём значительная часть их состояния оставалась нетронутой.
Во времена, когда даже морские разбойники имели право конфисковать товары, отправляемые для евреев, евреи стали оберегать себя тем, что они посылали свои товары по безыменным накладным (полисам).
Вообще, все старания евреев были направлены к тому, чтобы добиться возможности оперировать с товарами, а не с лицами.
Прежде все правовые требования были личные, но еврей скоро пришёл к тому убеждению, что товары -- надёжнее лиц, с которыми он вёл дела, и потому применил все старания добиться того, чтобы претензии предъявлялись не к лицам, а к ценностям.
Этот способ имел ещё и то преимущество, что сам еврей, по возможности, оставался в тени. Такая система придала всему деловому обороту сухость, так как стали предпочитать иметь дело с товарами, а не с живыми людьми, и сухость эта сохранилась и поныне.
Дальнейшее изменение в этой области, преемственно сохранившееся до наших дней и позволяющее евреем скрывать то могущество, которого они достигли, по природе своей тождественно с "документом на представителя": оно даёт возможность предприятию, находящемуся под властью еврейского капитала, действовать под именем, которое не содержит в себе ни малейшего намёка на участие в нём еврейского влияния. (Анонимные общества, Акционерные компании).
Еврей есть единственный и первый "международный" капиталист, причём, в своей деятельности он не обращается к помощи неба, но предпочитает, в качестве своих агентов, пользоваться нееврейскими банками и трестами.
Слухи, производящие иногда большое впечатление, о едином нееврейском капиталистическом фронте часто обязаны своим происхождением этой еврейской привычке.
Изобретением фондовой биржи мир равным образом обязан еврейскому финансовому таланту.
В Берлине, Париже, Лондоне, Франкфурте, Гамбурге евреи оказывали преобладающее влияние на первые фондовые биржи, а Венеция и Генуя, в древних донесениях, прямо называются "еврейскими городами", с которыми можно вести большие торговые и банковые дела.
Английский банк был основан по совету и при помощи еврейских переселенцев из Голландии; Амстердамский и Гамбургский банки возникли под еврейским влиянием.
Уместно будет остановиться здесь на одном своеобразном явлении, неразрывно связанным с преследованием и переселением евреев из страны в страну в Европе. Где бы они ни появлялись, туда, как будто, переносился за ними и узловой пункт делового оборота.
Пока евреи пользовались свободой в Испании, там находился и денежный мировой центр; с изгнанием евреев, Испания потеряла своё финансовое значение и уже не вернула его более никогда.
Историки европейской экономической жизни постоянно останавливаются над вопросом, почему узел торгового оборота передвинулся из Испании, Португалии и Италии на север, -- в Голландию, Англию и Германию. Ни одно из даваемых этому явлению объяснений не находит себе фактического обоснования.
Однако, если принять во внимание, что это перемещение совпадает с изгнанием евреев с юга и бегством их на север и, что, с их прибытием в северные страны, начинается торговый расцвет последних, продолжающийся и доныне, то объяснение, казалось бы, найти не трудно.
Мы постоянно встречаемся с тем фактом, что в момент, когда евреи вынуждены бывали переселяться, за ними вслед перемещался и центр торговли благородными металлами.
Распространение евреев по Европе и по всему земному шару, причем еврейская община не теряла связи со всеми остальными общинами, связи крови, веры и страданий, давало им возможность сделаться "международными" в такой мере, в какой это было немыслимо для другой расы или любой группы купцов того времени.
Они не только были везде (везде были также Американцы и Русские), но продолжали находиться в постоянном контакте друг с другом.
Они были организованы задолго до наступления момента возникновения осознанных международных торговых организаций, будучи взаимно связаны невидимыми нитями общности жизненных условий.
Многие средневековые писатели даже удивляются тому, что евреи были лучше осведомлены о положении дел в Европе, чем многие правительства.
Евреи также хорошо разбирались и в том, что будет; равным образом они лучше были осведомлены о политических конъюнктурах и условиях, чем государственные люди по профессии.
Эти сведения они письменно пересылали от одной группы к другой, из страны в страну и этим путём они бессознательно положили начало финансовой осведомительной службе.
Несомненно, что эта служба была бесконечно драгоценна для их спекулятивной деятельности. Своевременная осведомлённость в те времена, когда всякого рода известия были скудны, ненадёжны и получались крайне медленно, была необычайно важна.
Обстоятельство это дало возможность евреям стать посредниками при заключении государственных займов, которые всячески ими поощрялись. Евреи издавна стремились сделать государства своими клиентами.
Заключение государственных займов облегчалось тем, что в различных странах проживали члены одного и того же семейства финансистов: они представляли собой ту международную директорию, которая разыгрывала между собой королей и правительства, обостряя национальную вражду, к немалой выгоде самих этих финансовых агентов.
Один из самых распространённых упрёков, делаемых современным еврейским финансистам, заключается в их особенной способности к такого рода финансовым операциям.
Все критики евреев, как деловых людей, меньше всего при этом имеют в виду тех деловых людей из среды евреев, что работают с частной клиентурой.
Тысячи мелких еврейских дельцов пользуются полным уважением, точно так же, как и десятки тысяч еврейских семейств уживаются с нами, как добрые соседи.
Критика, поскольку она направлена против выдающихся финансовых воротил вообще, чужда расового оттенка.
К сожалению, к рассматриваемой нами проблеме часто примешивается расовый предрассудок, легко ведущий к недоразумениям, благодаря тому простому факту, что в длинной цепи международных финансов, сковывающей весь мир, на каждом кольце её мы встречаемся с еврейским капиталистом, с еврейским семейством финансистов или с определённой еврейской банковой системой.
Многие видят в этом планомерную организацию еврейской силы, в целях господства над неевреями. Другие объясняют это расовой симпатией, -- продолжением семейного дела потомками и разветвлением первоначального дела.
По древним писаниям, Израиль произрастает, яко лоза виноградная, дающая всё новые и новые отпрыски, углубляясь корнями в землю, но все эти отпрыски составляют лишь часть того же ствола.
Способность евреев завязывать деловые сношения с правительствами надо поставить в связь с периодами преследования евреев: они поняли тогда могущество золота в сношениях со своими продажными врагами.
Куда бы еврей ни шёл, за ним следовало проклятие отвращения других народов. Евреев, как расу, никогда не любили, этого не станет отрицать и самый правоверный еврей, хотя он объясняет это по-своему.
Отдельные евреи могут пользоваться уважением, а многие черты их характера, при ближайшем рассмотрении, представляются драгоценными. Тем не менее, одна из казней, которую носят на себе евреи, как народ, это нерасположение к ним, как к особой расе.
Даже в новейшее время, в цивилизованных странах, при условиях, исключающих возможность преследования, эта нелюбовь продолжает существовать.
Несмотря на это, по-видимому, евреи вообще не заботятся о приобретении дружбы нееврейских масс, может быть, по той причине, что они помнят прежние неудачи в этом направлении, вернее же, потому, что они сами убеждены в превосходстве своей расы.
Какова бы ни была истинная причина этого, несомненно, однако, что главное их стремление было всегда направлено к тому, чтобы заручиться расположением королей и дворянства.
Какое дело евреям до того, что народ скрежещет на них зубами, когда властители и дворцы их друзья?
Благодаря этому, даже в самые жестокие для евреев времена всегда находился "придворный еврей", который, при посредстве займов и долговой петли, добивался доступа в королевские передние.
Еврейская тактика была всегда одна и та же: "путь в Главную Квартиру врага".
Никогда, например, евреи не пытались расположить в свою пользу русский народ, но зато, всемерно добивались приобрести благосклонность русского двора.
Так же точно их мало заботил немецкий народ, но проникнуть к германскому двору им удавалось.
В Англии еврей только пожимает плечами, когда ему говорят о противоеврейских настроениях народа: какое ему до этого дело? Разве за ним не стоит всё сословие лордов, разве не в его руках верёвка, которой связана британская биржа?
Эта тактика всегда обращаться к "Главной Квартире" объясняет то огромное влияние, которое еврейство приобрело на многие правительства и народы.
Тактика эта приобрела ещё большую силу, благодаря еврейскому уменью всегда предлагать то, в чём правительство нуждается.
Если правительство нуждалось в займе, то "придворный еврей" устраивал его, при посредстве евреев, живших в других больших центрах или столицах.
Если правительство хотело заплатить долг другому правительству, не прибегая для этого к перевозке благородных металлов при помощи каравана мулов через неспокойные местности, еврей устраивал и это: он пересылал кусок бумаги, и долг уплачивался банкирским домом в чужой столице.
Первые попытки продовольствовать и снабжать армии при посредстве военных поставщиков были тоже взяты на себя евреем: он имел капитал и знал нужную для этого систему; помимо того, он был доволен тем, что должником его являлась целая нация.
Нет признаков того, чтобы эта тактика, так превосходно помогавшая еврейской расе в тяжёлые для неё столетия, изменилась и теперь.
Понятно поэтому, что, мысленно представляя себе ту силу влияния, которой в наши дни пользуется столь малочисленная раса его соплеменников, и сравнивая несоответствие числа с могуществом своего народа, еврей видит в этом своё расовое превосходство.
Нужно иметь в виду, что еврейская изобретательность создавать всё новые и новые формы делового оборота не иссякла и поныне, равно, как и способность приспособляться к новым условиям.
Евреи, прежде всего в чужих странах, устраивают филиальные отделения в целях доставить этим скорый барыш главной фирме.
Во время войны много говорили о "мирных завоеваниях" Германского правительства, выражавшихся в том, что оно устраивало в Соединённых Штатах филиальные отделения и представительства немецких фирм.
Что многие немецкие филиальные отделения работали здесь, -- это бесспорно, но, в действительности, это были не немецкие, а еврейские предприятия.
Старые немецкие торговые дома были слишком консервативны, чтобы самим бегать в Соединённые Штаты за клиентами.
Напротив, еврейские фирмы такими не были, они прямо кинулись в Америку и делали здесь дела. В конце концов, правда, конкуренция принудила и большие немецкие фирмы последовать этому примеру. Но первоначальная идея была еврейской, а не немецкой.
Другой современный деловой способ, чьё происхождение надо приписать еврейским финансистам состоит в соединении промышленности, родственной по производству.
Если, например, приобретается кем-нибудь электрическая станция, то одновременно покупают и городской трамвай, потребляющий энергию.
Возможно, что некоторым поводом для этого служит желание использовать выгоду полностью, по всей линии от производства энергии вплоть до потребления ее городским трамваем.
Но главная причина кроется в следующем: при посредстве электрической станции, увеличить цену за доставляемый трамвайному обществу ток и, таким путём, иметь возможность увеличить проездную плату; этим путём финансисты, в чьих руках находится дело, получают прирост прибыли по всей линии.
При этом, Общество, которое стоит ближе к потребителю, объявляет, что расходы его увеличились, но умалчивает, что цены повышены самим собственником, а вовсе не лицами, стоящими вне предприятия, вынужденными к этому условиями денежного рынка.
Ясно, что в настоящее время существует финансовая сила, которая ведёт мировую, строго организованную игру: вселенная -- игорный стол, ставка, -- мировое могущество.
Культурные народы потеряли всякое доверие к учению, что во всех совершающихся переменах виноваты, так называемые, "экономические условия".
Под маскою "экономических законов" скрываются самые разнообразные явления, в которых, так называемые, "законы" вовсе не повинны. Повинны в них законы самолюбия небольшой кучки людей, которая обладает волей и силой обращать народы, насколько возможно, в своих подданных.
Возможно, что многое может быть национальным, но, чтобы могло быть таковым денежное хозяйство, в это в наши дни никто уже не верит и все убеждены в том, что в международном денежном хозяйстве на деле устранена всякая конкуренция.
Существуют, правда, несколько независимых банкирских домов, но лишь немногие из них имеют какой-либо вес.
Большие заправилы, те немногие лица, пред глазами которых ясно открыт весь план действий, имеют в своём распоряжении многочисленные банкирские дома и тресты; один имеет одну, другой иную задачу. Но между ними нет разногласия, и никто из них не вмешивается в сферу деятельности другого.
Таким образом, конкуренция в различных областях мирового делового оборота не существует.
Между главными банками любой страны господствует такое же единство действия, какое есть, скажем, в различных отраслях почтовой службы Соединённых Штатов, -- все они получают директивы из одного и того же места и их цель -- достижение одних и тех же заданий.
Непосредственно перед войной Германия закупила огромное количество американского хлопка; хлопок этот был готов к отправке. С объявлением войны, право собственности на этот хлопок, в течение одной ночи, перешло от еврейских имён в Гамбурге на еврейские имена в Лондоне.
В тот момент хлопок в Англии стал продаваться дешевле, чем в Соединённых Штатах, благодаря чему, понижались и американские цены. Когда цены оказались достаточно понижены, хлопок был скуплен людьми, об этом осведомлёнными. С этого момента цены вновь повышаются.
Между тем, те же силы, которые вызвали непонятное, на первый взгляд, колебание цен на хлопчатобумажном рынке, наложили свою лапу на разбитую Германию, в целях обратить её во всемирного должника.
Известные группы крепко держат в своих руках хлопок, ссужают им Германию для переработки, оставляют там небольшое количество для оплаты работы и, в заключение, стараются убедить весь мир в той лжи, что хлопка, де, на рынке почти нет.
И вот, если проследить эту человеконенавистническую и в высшей степени безнравственную систему до её первоисточника, окажется, что все лица, в ней виновные, запечатлены одной и той же печатью.
Нужно ли после этого удивляться тому, что клич из-за моря: "подождём, пока Америка обратит внимание на еврейский вопрос" -- получает особое значение?
Несомненно, что положение, в котором в настоящее время находится мир, больше нельзя объяснять экономическими причинами, равно, как и "бессердечием капитала".
Капитал, правда, никогда не прилагал стараний к тому, чтобы удовлетворить справедливые требования рабочих, а рабочие, в свою очередь, иногда доходили до крайних пределов в целях понудить капитал к новым уступкам.
Но, какую пользу из всего этого получили обе стороны?
Рабочие до сих пор убеждены в том, что капитал висит над ними чёрной тучей и что они заставят эту тучу рассеяться.
И что же? Поверх этой тучи выплыла новая, которую ни капитал, ни рабочий не заметили в своей взаимной борьбе. И эта туча не исчезла и поныне.
Под именем "капитал" в Америке обыкновенно понимают деньги, употребляемые для производительных целей.
Но ошибочно называть капиталистом фабриканта, организатора, поставщика орудий производства и рабочей силы.
Нет, всё это не капиталисты в настоящем смысле. Они сами должны идти к капиталисту для того, чтобы его деньгами финансировать свои замыслы.
Выше их стоит сила, которая обращается с ними более жестоко и немилосердно, чем они сами когда-либо помышляли обращаться с рабочими.
Современная трагедия заключается именно в том, что "капитал" и "труд" находятся во взаимной борьбе, тогда, как ни тот, ни другой не в состоянии изменить условий, против которых они протестуют и под гнётом которых страдают.
Для этого им нужно сперва найти средство вырвать власть из рук той группы международных финансистов, которые не только создают данную обстановку, но и эксплуатируют её.
Существует "сверх-капитализм", обязанный своим бытием ложной мечте, что в золоте -- счастье.
Есть "сверх-правительство", которое не находится в союзе ни с одним из существующих правительств и от всех их независимо, но чья рука тяготеет над ними всеми.
Существует раса, часть человечества, кому, при появлении её, никто никогда не сказал "добро пожаловать", но кому, несмотря на это, удалось возвыситься до такого могущества, о котором не мечтала ни одна из самых гордых рас, -- даже Рим, во времена наивысшего расцвета своей власти.
Человечество всё более и более приходит к тому убеждению, что вопросы рабочей, земельной и наёмной платы могут получить своё разрешение только тогда, когда будет урегулирован вопрос этого международного сверх капиталистического господства.
Старая поговорка гласит: "добыча -- победителю".
Если немногие члены давно презираемой расы достигли такого превосходства, то нужно признать одно из двух: либо это -- "сверхчеловеки", против которых борьба бесполезна, либо это -- обыкновенные люди, которым остальное человечество не сумело во время помешать добиться несправедливого и нездорового могущества.
Если евреи -- не сверхчеловеки, то неевреи должны сами винить себя за всё, что случилось: они сами должны подвергнуть пересмотру существующее положение и тщательно исследовать опыт других стран.
2. Как Германия защищалась от евреев
Прогрессивное человечество открыто говорит о болезнях, которые прежде считали нужным скрывать и замалчивать из чувства стыдливости.
Политическое врачевание до этого ещё не дошло. Однако, болезнь немецкой государственности уже начинают приписывать еврейскому влиянию и в нём видеть главную её причину.
Если светлые головы ясно видели это десятки лет тому назад, то теперь это должно сделаться ясным даже и самым простым людям. Вся политическая жизнь потрясена этим, и факта этого нельзя уже больше скрывать.
Все классы немецкого народа держатся того мнения, что наступившее после перемирия и революции крушение, от которого страна всё ещё не может оправиться, есть дело рук еврейской хитрости и еврейского замысла.
Это мнение высказывают с уверенностью и приводят кучу доказательств; думают, что история ясно докажет это впоследствии.
На еврея в Германии всегда смотрели только, как на гостя, но против этого сам он согрешил тем, что захотел сделаться хозяином.
Нет большей противоположности на свете, чем чисто-германская и чисто-семитическая раса, поэтому, между ними не может быть единодушия.
Немец всегда видел в еврее пришельца. Еврей негодовал на то, что ему не предоставлены все права коренных граждан, и был враждебно настроен против гостеприимно принявшего его народа.
В других странах евреям было легче смешиваться с основным населением и невозбранно увеличивать свою силу: в Германии было не то.
По этой причине еврей ненавидит немецкий народ, и по той же причине страны, где евреи имеют сильное влияние, высказывали наибольшую ненависть к немецкому народу во время злополучной мировой войны.
Евреи в этих странах держали исключительно в своих руках прессу, посредством которой обрабатывали "общественное мнение" против немецкого народа.
Единственно кто выиграл от войны -- это были евреи.
Но мало делать предположения, надо доказать: обратимся же к фактам.
Что произошло непосредственно после перехода от старого к новому режиму?
В шестичленном кабинете, который заступил на место Имперского правительства, наибольшим влиянием пользовались евреи Гаазе и Ландсберг.
Гаазе управлял внешними делами; к нему присоединили Каутского, чеха, который в 1918 году ещё не приобрёл прав немецкого гражданства.
Там же были евреи Коон и Герцфельд. Еврей Шеффер сделался министром финансов, еврей Бернштейн -- его помощником.
Статс-Секретарем по внутренним делам сделался еврей Прейс и помощником его еврей Фрейнд. Еврей Фриц Макс Коген, корреспондент "Франкфуртер Цейтунг" в Копенгагене, был сделан начальником осведомительной службы.
Это положение вещей вышло вторым изданием в Пруссии. Управляли кабинетом евреи Гирш и Розенфельд, первый -- в качестве министра внутренних дел, а второй -- министра юстиции.
Еврей Симон получил место помощника Статс-Секретаря финансов; в свою очередь Прусское министерство финансов было сплошь заполнено евреями и ими управлялось.
Директором учреждений просвещения был русский еврей Футран, которому помогал еврей Арндт. Директором департамента колоний сделался еврей Мейер-Гергард. Еврей Кастенберг управлял отделом искусств.
Интендантство попало в руки еврея Вурма, а в министерстве продовольствия сидели евреи Д-р Гирш и тайный советник Д-р Штадтгаген.
Советом рабочих и солдатских депутатов управлял еврей Каган, причем евреи Штерн, Герц, Левенберг, Френкель, Израилович, Лаубенгейм, Зелигзон, Каценштейн, Лауфенберг, Гейман, Шлезингер, Мерц и Вейль занимали в нём различные посты.
Еврей Эрнст получил место президента полиции в Берлине, во Франкфурте-на-Майне то же место занял еврей Зинцгеймер, а в Эссене -- еврей Леви. Еврей Эйснер сел на место президента в Баварии, его министром финансов сделался еврей Яффе.
Баварская торговля, транспорт и промышленность были подчинены полуеврею Брентано. Евреи Тальгеймер и Геймант орудовали в министерстве по делам Виртемберга, еврей Фульд -- в Гессене.
Двое из делегатов Мирной Конференции были евреи, третий являлся всем хорошо известным орудием еврейских интересов.
Помимо сего, немецкая делегация кишмя кишела экспертами и советниками из евреев: Макс Варбург, д-р фон Штраус, Мертон, Оскар Оппенгеймер, д-р Яффе, Дейтш, Брентано, Бернштейн, Ратенау, Вассерман и Мендельсон-Бартольди.
По свидетельству немцев, всякий честный наблюдатель, читавший сообщения беспартийных, не еврейских корреспондентов, мог убедиться, что евреи других стран равным образом принимают участие в Мирной Конференции.
По всей вероятности это обстоятельство бросалось тогда в глаза только не еврейским корреспондентам на конференции; все же еврейские корреспонденты считали более благоразумным обходить этот факт молчанием.
Еврейское влияние особенно сильно обнаружилось во время войны. Оно разразилось подобно взрыву ручной гранаты, брошенной опытной рукой, словно всё было подготовлено заранее.
Немецкие евреи во время войны не были немецкими патриотами. Хотя, с точки зрения -- враждебных немцам наций это обстоятельство не может служить упрёком, всё же, по нём можно судить о том, чего стоит еврейская верность народу, среди которого евреи живут.