В одной из комнат пол покрывали листки бумаги, исписанные мелким, убористым почерком. Я взял один из листков и в свете фонарика (я, кстати, всегда беру в командировки фонарик - в глубинке с завидной постоянностью пропадает свет) попытался прочесть. Почерк сложный, смысл написанного я различал с трудом. Почти сразу я понял: это дневник одного из обитателей подземелья. Все листки, исписанные с обеих сторон, я собрал, их набралось чуть меньше двухсот. Они не пронумерованы. В гостинице удалось кое-как уложить все в осмысленный порядок. Вечера длинные, а делать нечего. Ни начала записей, ни конца я не обнаружил. Так же отсутствовали куски в середине, получается, я все же собрал не все листки. Когда приступил к расшифровке и "олитературиванью", а этот процесс у меня пошел уже на следующий вечер, захотелось еще раз слазить в бункер и поискать, я даже набрался отваги в виде трех банок крепкого пива. Но вход в подземелье замуровали - конечно во избежание эксцессов и несчастных случаев: еще вчера подогнали бетономешалку и тупо вылили бетон в дыру. Прошел слух, что якобы в подземелье было найдено нечто, что заставило срочно консервировать объект. Конечно, навел я справки о полицейском Маслове, якобы авторе записок. Оказалось, был такой, но несколько лет назад пропал без вести. Основная версия: офицера убрали бандюки, которым он мог помешать творить злодейства. Дело не закрыто, оно считается глухим висяком, так что никаких следственных действий по нему не осуществляется. Родители Маслова умерли, родственники не обнаружены, а посему отсутствуют даже заинтересованные в раскрутке дела лица. Я не специалист в графологии, но на мой взгляд, записи делал не слишком уверенный в себе человек с комплексами. Буковки разноразмерные, строчки бегают. Впрочем, уже на третий вечер я к почерку попривык и набивал текст в планшет довольно быстро. А в стиль уже почти и не вмешивался. Вот, что у меня получилось...
Боже праведный! И что я, грешный, делаю здесь... Провиденье загнало меня, как, впрочем, и многих, в эту дыру. Без надежды, без будущего... но ведь с отрадою! Если бы не Люся, не знаю, что со мной сделалось бы. Вероятно, сошел бы я с ума и сгинул в болотных безднах. Именно сейчас, сидячи на колокольне под великолепными небесами, впервые я ощутил, что есть у мня по-настоящему близкий человек. А боль моя в том, что для Люсьен и я, и Беловодье, и наша потешная братия - лишь временная отдушина в антракте подлинной жизни...
А ка-ка-я здесь практика! Потрясающие случаи паранойи, разнообразных психозов, депрессий. Живая энциклопедия шизофрении во всех ее стадиях! Сюда привозят пациентов в белой горячке, в ступоре... а еще неудачников-самоубийц. Скрывать не буду: рутины в нашей работе много, да и в моем девятом отделении нет ярко выраженных случаев, на которых можно построить революционные научные идеи, опубликовать статью и прославиться в медицинской среде. Тяжелобольных мне, молодому, все же не доверяют. Но матерьялец для книжонки однако я уже поднакопил. Скажу совсем кратко: в маленьком поселке, на окраине области, а, может, и Мира, очень даже видны человеческие добродетели и пороки. Это главное, остальное все же - пыль.
Что такое семьсот лет в масштабах человеческой истории? Это приблизительно тридцать-сорок поколений, не так и много. Сильно ли изменяется за данный промежуток времени человеческое общество? Смотря в чём и какое. Ежели текст живет и влияет на человечество веками, значит, его автор как минимум мастеровит, да к тому же он обладает даром медиума. Среди самых ярких примеров удачных ''кодировок'' - один из величайших литературных памятников культуры, Дантовская "Комедия".
В Новой Москве именно что существует Культ. И он в тот момент, когда в сие маленькое общество брошены были мои герои, вошел в стадию кризиса. Они думают, что верят в Бога. На сомом деле, они верят в идею Дауншифтинга, то есть, существованию за счет ренты себе в удовольствие. Последнее никто не отменял, однако, себе в удовольствие живут и крокодилы. Ежели рассудить строго, человек тем и отличается от других существ, что делает нечто не только для себя, родного или своей популяции, но и вообще... в смысле, для того, чтобы себя обессмертить. И не только обессмертиться в плане продолжения рода - потомство приносят и троглодиты. Хочется оставить о себе память, вписать свое имя в скрижали человечества.
...Коллега, пляшите с отправной точки. Я намекаю на вопрос происхождения денег. Если они так легко расстаются с деньгами, значит, деньги достались им так же легко. И поверьте, в абсолютном большинстве случаев мы предлагаем людям вложить средства в свое развитие, и, надо заметить, они отдают далеко не последнее! Мы им продаем конкретный товар: прививаем иммунитет к авантюрам. Так сказать, мы - промоутеры и сансаи. То, что они получают в итоге физическую пустоту (что ж, лукавить не буду, ведь мы партнеры...), их личная проблема. На ошибках учатся, и мы даем им весьма полезный мастер-класс. Будем прививать, и они нам еще благодарны будут.
Друзья, эта повесть входит в состав книги "Мир, арфе подобный", которую бесплатно и без регистрации можно скачать с адреса, указанного на главной странице. Книга богато иллюстрирована! Но это еще не всё! Существует еще и вариант в формате аудиокниги. Аудиокнигу "Падшие" Вы можете бесплатно и без регистрации так же скачать с моего сайта, зайдя в раздел "СВОИМИ УСТАМИ" (колонка слева). Приятного чтения либо прослушивания!
Обнаружив оставленное, Мария хотела было побежать, догнать и отдать. Она уже и выскочила, вознамерилась кликнуть недотеп, но, увидев, что три фигурки уже растворяются у самого окоёма, успокоилась. Свое взяло и бабское любопытство. Женщина вернулась в тепло, раскрыла папку, взяла верхний лист и вчиталась...
Серега мать свою, Марью Тимофеевну, все равно любит. Он почему-то верит, что тело, выловленное в Чухломском море через неделю после пропажи матери вовсе не мамино, а чужой женщины. В нем и взаправду "Маньку-встаньку" не признали, уж очень море постаралось изменить облик человека. Втайне Серега лелеет две надежды. Либо мать как Чапаев выплыла на том берегу, возле Авраамиева монастыря и начала новую, путевую жизнь, либо вообще случилось чудо. Поэты - часть человечества, все еще верящая в чудеса. То ли Сереге тетя Дуся, большая выдумщица, напела, то ли он у Гоголя в детстве вычитал, но есть предположение, что мать стала... русалкой.
- ...Когда я была маленькая, мать говорила, что падшие звезды - знаки умирающих людей. - Ты надо же... мне тоже об этом говорили. В моем мире. - А, может, так оно и есть? Зря что ль они светят и падают... - Тогда звезды еще должны и зажигаться. А они не зажигаются. - По небу медленно проплывала светящаяся точка, искусственный спутник, плод человеческого гения. Мужчина спросил: - Ну, а эта звезда почему не падает? - Она заблудилась. Потеряла свою душу. - И теперь - что? - А будет скитаться неприкаянная. Все, что не имеет души, обречено на вечность. - А что плохого в вечности? - Все. Ты как бы лишен способности узнать, что такое начало и конец...
Со стороны планета смотрелась аппетитно, но инопланетянин попался опытный, он знает, что многие миры умеют прикидываться голубыми лапочками ради заманивания потенциальных жертв. Хотя всякий раз звездоскиталец верит в удачный контакт, и таковой, что характерно, порою случается...
Где она - подлинная Россия? Родившись и сформировавшись как личность в самом Центре странноприимного дома под названьем Москва, будучи выброшенным на окраины мегаполиса и там обкорнанным, а потом еще и отброшенным на задворки империи (горделиво самоназвавшимися "перекрёстком России"), смею утверждать: она везде. Причем, наименее изученными с художественной точки зрения оказались спальные районы больших городов: творческих людей они верно пугают своим очевидным убожеством (что на самом деле означает: "близ Бога"). Периферия - вовсе не географическое понятие. В период моих чудаворотов по Руси помимо моральной усталости стало во мне накапливаться сомнение: а какая к лешему разница, с какой стороны МКАД ты находишься? Да, пусть ты обитаешь (или обитал) во Внутрисадовье (внутреннем пространстве Садового кольца) - это тоже часть страны, причем, не самая скверная. Вероятно, где-то в глубинной России больше т.н. "душевности", но одновременно там же сконцентрирована агрессия по отношению к москвичам. "Москвич" в этом контексте - капризный жлоб с туго набитым кошельком, готовый ради прибыли влегкую срубить... а может быть даже принести в жертву християнских младенцев. Ох, сколько я выслушал гневных отповедей в адрес зажравшейся столицы! Да: в бытовом плане Москва относительно устроена - чего уж тут юлить. Но мысли, я заметил, и у простых людей, и у непростых - те же. МЫ ВСЕ ДУМАЕМ ПО-РУССКИ и поступаем - так же. Все у нас с подвывертом, неизящно как-то, через, простите, одно непарадное место.
Здесь соединены два проекта: литературный и фотографический. Если в текстовой части я в меру дарования напряг свой фантазийный аппарат, визуальная сторона абсолютно документальна; она суть есть фотодневник, ведущийся мною на протяжении четырех десятилетий. Только учтите: технология светописи позволяет фиксировать исключительно видимость. А еще мне представилось, что Москва ― гигантский зверь, который мирно разлегся на Среднерусской возвышенности, дремлет ― и ему видятся причудливые кошмарики. Или Вы думаете, Первопрестольная - эдакая раковая опухоль на теле страны?
Здесь соединены два проекта: литературный и фотографический. Если в текстовой части я в меру дарования напряг свой фантазийный аппарат, визуальная сторона абсолютно документальна; она суть есть фотодневник, ведущийся мною на протяжении четырех десятилетий. Только учтите: технология светописи позволяет фиксировать исключительно видимость. А еще мне представилось, что Москва ― гигантский зверь, который мирно разлегся на Среднерусской возвышенности, дремлет ― и ему видятся причудливые кошмарики. Или Вы думаете, Первопрестольная - эдакая раковая опухоль на теле страны?
Возможно, так устроено всё наше мироздание: в безмерно равнодушной пустоте возникают непонятные завихрения, в результате чего зарождаются некие сущности. Но это тема спорная, да и не нам, сконцентрированным в человейниках будто селёдки в бочке, судить о том, как всё это хозяйство выглядит извне. Город я понимаю как живой организм, клеточками которого мы являемся. Здесь у нас что-то отмирает, что-то зарождается вновь, а уж наполняются ли капилляры и органы любовью либо ненавистью, пусть каждый судит со своей колокольни.
Да разве не знали вы, что вся русская художественная литература есть попытка оправдаться? А всё потому что начудили и набедокурили, да ещё и сподвывертом, а потом стыдно. Но и это ещё не вся петрушка. Литераторы посредством создания типажей формируют наши характеры, искренне полагая, что читатели и почитатели воспитаются на благих примерах. Мы же берём за образец нечто иное.
В Америке есть Силиконовая долина. Здесь я нарвался на Самоварную долину. В последний раз увидев Медия Двенадцатого, я принял окончательное решение: лучше уж грудь в кустах - чем... Я же медик, от меня человек не скроет, что он накрепко подсел на психостимуляторы с антидепрессантами. Медий Крайний производил впечатление человека, глаза которого уже заслонила петля. Кто там у них следующий по рейтингу... Антисколковский правитель многосмысленно произнес: - Вы, Григорий, когда-то пошли не в ту сторону. А, впрочем, это уже неважно.
В книге "Где Лихо живет" я соединил два проекта: литературный и фотографический. Видеоряд представляет собой выдержки из серии "Периферия", которая суть есть дневник наблюдений за нашей странной и чудной русской жизнью.
Истина может и валяется где-то посередине, но, по большому счету - какое нам до нее дело. Бывает, мы в очередной книжке, читаемой ради упокоения души, открываем ее, родную, а утром уже не помним, в чем она. Мы существуем, бывает, мыслим, а, значит, всё это для чего-то нужно.
Друзья, этот сборник из четырех больших рассказов входит в состав книги "Страсти N-го уезда", которую бесплатно и без регистрации можно скачать с адреса, указанного на главной странице. Книга богато иллюстрирована! Но это еще не всё! Существует и вариант в формате аудиокниги. Аудиокнигу "Побегушки" Вы можете бесплатно и без регистрации так же скачать с моего сайта, зайдя в раздел "СВОИМИ УСТАМИ" (колонка слева). Приятного чтения либо прослушивания!
Может сложиться впечатление, что история искусств - это онтология вершин, скандалов и ранних смертей. Но это ложное мнение, ведь искусства больше похожи на листья древа, которое зеленеет только лишь благодаря своей природе. Искусство - это и скромная, но прочная табуретка, сделанная Мастером. Уверяю вас: стихи пишут миллионы, а хороших табуреток не хватает.
Мы с вами имеем счастье жить в удивительную эпоху, когда в результате развития информационных технологий любой из нас может что-то создать, оцифровать и опубликовать свое творение во Всемирной Паутине. Даже если ты сотворил все ту же табуретку, вложив в нее частичку своей души, и опубликовал картинку в Сети - у тебя могут появиться как минимум критики, что на самом деле крайне важно, ведь именно критика - второй двигатель прогресса. Первый - творческое соперничество. Кстати, табуретку ты можешь отнести на базар и продать, а со стихами будет сложнее.
В русской истории немало замечательных, трагичных, счастливых, позорных и прочих моментов, которыми мы гордимся либо наоборот. Я выделю только одно утро 22 декабря 1849 года (по старому стилю), подарившее двадцать одному россиянину преимущественно дворянского сословия невыразимое счастье. Все были молоды, некоторые просто юны, но они были предназначены на заклание...
Началось все со Святослава Храброго, который в 965 году наголо разгромил хазар, после чего в составе Киевского княжества появилась византийская Таматарха, зазвучавшая по-славянски как "Тмутаракань". В 988 Владимир Креститель посадил на Тмутараканский престол одного из своих многочисленных сыновей, Мстислава. Сын оказался храбрым и удачливым воином: он победил касожского князя Редедю, за что получил прозвище "Удалой"...
...Центр оказался затерянной в лесах точкой наподобие военного передающего центра. Над приземистым зданием возвышался шар; такими обычно маскируют антенны. Вышка с часовым, невзрачный капэпэ, довольно сносная подъездная бетонная дорога. Взяв в напарники Анвара, Сергей отправился в ближнюю разведку. В кустах они напоролись на растяжку, включилась оглушающая сирена; ретироваться не удалось...
Они поклялись друг другу в любви до гроба, когда им было по десять лет. Сейчас им по одиннадцать. Тогда, год назад, Адам с Евой уединились в старом панском саду, Адам сделал заведомо украденным бритвенным лезвием на своем и Евином безымянном пальцах надрезы и они соединились кровью. В каком-то кино Адам видел этот обряд, роднящий души. Как не соединиться мальчику и девочке с эдакими именами? Однако, сдружились они не сразу. Месяц с лишком прошел с того дня, когда испуганную девочку привезли в село Велебицы, и тетенька из Сольцов, из соцотдела, представила ее: "Знакомьтесь, Ева. Эй, Адик, - так звали Адама взрослые - тебе пара будет! Не обижайте ее, дети..." Адам раскраснелся, пробурчал: "Вот еще, нафиг мне надо, блин..." Девочка в розовом спортивном костюме - щуплая, тонкая как былинка, костюм топорщится, развевается на ветру - боялась поднять глаза...
Все говорили: "Платоша, у тебя крышу снесло - рукописи не горят!" ; "Сами вы, эллины, такие, - ответствовал философ, - щас вы увидите, что не просто горят, а пылают с треском!" Все в итоге сгорело. Оно конечно, Платон кому-то и друг, но...
Друзья, сборник рассказов "Страсти N-го уезда" является составной частью моей большой книги "Страсти N-го уезда", которую бесплатно и без регистрации можно скачать с адреса, указанного на главной странице. Книга богато иллюстрирована! Но это еще не всё! Существует и вариант в формате аудиокниги. Аудиокнигу "Страсти N-го уезда" Вы можете бесплатно и без регистрации так же скачать с моего сайта, зайдя в раздел "СВОИМИ УСТАМИ" (колонка слева). Приятного чтения либо прослушивания!
Одна из великих сибирских рек, растекшаяся столь широко, что из села Аргонова, приютившегося на восточном пологом берегу, вовсе не видно села Илионова, ловко утроившемуся на противоположном, западном обрывистом берегу. На реке - острова, накаты, каменистые отмели с быстринами. В общем, буйство дикой природы, столь любимое городскими экстремалами. Только последних сюда не заносит, ибо у всякого экстрима есть предел разумного. Слишком здесь неуютно, да и далековато от цивилизации. Впрочем человеческое существо характерно тем, что привыкает ко всему, а уют - настолько относительное понятие, что даже жопу при наличии воображения и старательности вполне можно представить раем земным. Если что, я не о части тела, а про забитые... то есть, забытые богом и государством уголки.
Иван (сказочный герой) был, между прочим, дурак. Емеля - тоже типа того. Напомню: они ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ герои сказок, в то время как умные и трудолюбивые их братья - отрицательные. Вы можете себе представить Ивана-дурака в действующих войсках? Я - нет; что ему делать в дурдоме? А армии только умные и толковые, не любящие на печи валяться. Однако... кто хоть каким-то боком связан с армией или флотом, знает, что второе по популярности слово в данной среде - "дурдом". Первое - неприличное, обозначающее то, что активный партнер делает с пассивным. Вы считаете это нормальным? Я имею в виду не насилие в сексе, а военный сленг. Так что, памятуя старый армейский анекдот, хрен с ней, с Америкой. Давайте вернемся к нашим дорогам и дуракам...
Родители рассудили: не век сынуле вековать на острове, даже ежели он - Желания. К тому же желание Никиты вполне благородно: постичь Большой Мир - как мыслию, так и поступком. Едва выдалась спокойная погода (а таковая случается все же нечасто) погрузились отец с сыном в баркас и отправились на Континент. Конечно, Анна Филипповна всплакнула - отправляют ведь родную кровинушку во враждебный лагерь, который ей принес столько слез, а мужу - оскорблений и обид. Ну, да не виноват же сынуля в том, что его совершенствование протекало вне современных тенденций. Пусть теперь узнает, почем фунт лиха, вдохнет в свою широкую грудь ароматы реальности человеческого общежития.
Друзья, этот рассказ входит в состав книги "Карта русского неба", которую бесплатно и без регистрации можно скачать с адреса, указанного на главной странице. Книга богато иллюстрирована! Но это еще не всё! Существует и вариант в формате аудиокниги. Аудиокнигу "Ползком на Голгофу" Вы можете бесплатно и без регистрации так же скачать с моего сайта, зайдя в раздел "СВОИМИ УСТАМИ" (колонка слева). Приятного чтения либо прослушивания!
Смею предположить, что в тексте Овидия содержатся потрясающей красоты картины. Если пытаться определить жанр "Метаморфоз", скорее всего это все-таки фентези. Давайте рассудим: откуда люди - в том числе и Овидий - могут знать содержание разговоров промеж богами? Получается, мы верим выдумке, условности. Да и не верим вовсе - просто следим за полетом фантазии смертного автора.
Москву - в особенности Старую - фотографировали обильно, причем, даже во времена, когда снимать было затруднительно, а то и вообще запрещено. В основном облик Первопрестольной фиксировали с лицевой стороны, ведь еще едкий Астольф де Кюстин утверждал, что Россия - страна фасадов. Мне же удалось построить и запустить своеобразную Машину Времени и запечатлеть изнанку Белокаменной 1980-х годов, то есть, позднего советского времени, заката пути к светлому будущему. Для сотен тысяч ныне живущих москвичей это мир детства и юности. В этой среде мы формировались как личности. Даже если все и выглядело "некомильфо" - это наше достояние, с которым мы однажды уйдем...
Мне представлялась, я нахожусь в живом организме, называемым "город", и пытаюсь нащупать душу этого монстра. По крайней мере, я испытывал особые, почти религиозные чувства - видимо, считая себя пантеистом. Уже тогда я зачитывался Тейяром де Шарденом с его "оболочкой реальности" и "подлинной сущностью вещей". Если говорить современным языком, я работал над проектом, который условно можно назвать: "Московские дворики". Это мой "корневой" мир, ибо я родился в старой Москве (именно родился - в роддоме имени Клары Цеткин, что на Таганке) и вырос в московской коммуналке, в доме на углу улицы Грибоедова и переулка Стопани (теперь это - Малый Харитоньевский переулок и переулок Огородная Слобода). Глядя на приложенные фотографии уважаемый зритель подумает: надо же, сколько уродства нашел автор! Парирую: Старая Москва была именно такой!
Долго не мог дать определение формату моей книги. Здесь не собрание абстрактных рассуждений и лирических отступлений на тему "ах, господа, как хочется стреляться среди березок Средней полосы". Львиная доля материала - рассказы о реальных людях, с которыми мне посчастливилось общаться в странствиях. Материала собрано немало, он аккумулирован в проекте "Письма из Глубинки"; здесь - самые яркие характеры, хотя и подобранные по не самому, подозреваю, идеальному авторскому вкусу. Наконец понял: у меня получился Музей русской души - невеликий, но весьма капитальный.
Тех, кто ждет здесь проявлений квасного патриотизма, спешу разочаровать. Не слишком-то я уважаю народ, который уже столько десятилетий упорно выбирает тиранически-тоталитарную модель управления. Вот я лично считаю, что живу в стране, а не в царстве-государстве. И Вы наверняка в этом уверены. Только почему мы молчим, когда очередной негодяй с часами на правой руке сопоставимыми по цене с американским трактором, навязывает нам идею "национального лидера"? Всегда кто-то найдет уёби... простите, убежище в патриотизме и погонит русских мальчиков на очередное мероприятие, которое ему - мать родна.
Итак, здесь собраны очерки о реальных людях, живущих в русской Глубинке (которая, если Вы не знаете, от слова "глубина"), говорящих и думающих по-русски. Думаю, "русским" именно такого человека стоит называть, который русский язык считает родным, (пусть даже "вторым") - вне зависимости от формы его лица, разреза глаз или цвета кожи. Конечно же, "коллекционируя" свои истории, я не мог не производить и свои личные мысли. По-русски, конечно, то есть, "с подвывертом" (подит-ка, переведи это слово на какую-нибудь заморскую мову). А потому очерки я "приправил" некоторыми своими размышлениями и выписками из выдающихся произведений выдающихся русских мыслителей. Но в основе остаются все же мысли и чаяния наших современников, смеющих иметь свое суждение, которые я по возможности старался не исказить.
"O tempora, o mores!", воскликнул однажды в сердцах Цицерон, поняв наконец, что люди не слишком внемлют его блестящим речам и с умнообразными выражениями на дебильных мордоворотах продолжают творить очевидные глупости, а то и мерзопакости. Более всего великому оратору было обидно и за то, что он как идиот впустую набивал свой рот камнями, тренируя красноречие. Хотя, собственно... а кто с булыжниками упражнялся-то? Кажется, все же Демосфен. Но разве сие столь важно? Для кого-то конечно - да, но основная масса лениво пережевывает кам... простите, набившие оскомину общие места о камнях во рту, временах и нравах, талантах и поклонниках, гласе вопиющего в пустыне и т.д и т.п. лишь для заполнения пауз промеж развлечений. Всяк знает имя Герострата, человека, пожелавшего войти в историю человечества посредством сожжения... а что он, собственно, сжег? Ну, конечно же (мы знаем это как "Отче наш") храм Артемиды в Эфесе, одно из семи Чудес Света. Хорошо, а кто построил непревзойденный шедевр, как зовут гениальнейшего зодчего? Вот тут-то и закавыка. Греки не простили честолюбца. Много лет по городам Ойкумены ездили специально нанятые глашатаи и на каждой площади вскрикивали: "Не смейте помнить имя безумца Герострата, обесчестившего свое имя гнуснейшим преступлением!" "Кого-кого мы должны забыть?" - В очередной раз переспрашивали обыватели, думая: "Весьма недурственный пиар...". И никто уже не задавался иным вопросом: так кто же воздвиг то, что уничтожил Герострат? Так и делается история...
Ныне, глядя с высоты пропасти современного искусства, не вполне понятно: то ли Герострат был редкостный мерзавец, то ли актуальный художник-акционист. Строить - не главное. И умности говорить необязательно. Надо заварить скандал: сплясать в храме кан-кан, перебить в Битцевском лесу (прочувствуйте созвучие...) множество безвинных людей, истошно крикнуть "Йа-а-азь!", поджечь ФСБ. И о тебе заговорят, ты станешь знаменитостью. Жаль только, число медийных персонажей взрастает в арифметической прогрессии, и далеко не все прогеростратятся по самые... ну, в общем, неважно. Главное: человеческая комедия набирает обороты, всяк изгаляется кто во что горазд, и нет разделения на сцену и зрительный зал...
Изначально я планировал написать учебник по выразительности в творческой фотографии, ·слепивЋ его согласно классическим канонам: утверждение-пример-вывод-правило. Естественно, с образцами правильных фотографий. Едва начав свой труд, я вспомнил, что всякое правило учит создавать именно что ·правильныеЋ вещи, которые, выйдя на публику, годятся разве что для закрывания дыр на стенах. Так - утилитарные ненужности, тешащие взоры обывателей и занимающие нишу декоративно-прикладного творчества. Но даже для ремесла - не правильные наставления надобны, а, не постыжусь пафосности, проникновение в глубинную суть предмета и стремление превратить очумелые ручки и ножки в средства достижения конкретной цели. Чтобы стать чемпионом по бегу, не книжки надо читать, а бегать, бегать и пахать. Хотя и книжки почитать тоже невредно - только хорошие (ох, и кто бы сказал, где критерии ·хорошегоЋ и ·скверногоЋ в искусстве...). Здесь я ловко передернул: творческая фотография - вовсе не бег. Это вид искусства, в котором не существует методик подготовки и объективных показателей. Книги о том, как делать фотографии все же существуют. Их штудирование по крайней мере поможет нащупать тренд и понять, какие в настоящую эпоху царят нормы. Хотя и вред очевиден: в твое сознание вбивают МАТРИЦУ, которая суть есть ограничение персональной воли в угоду социализации. В результате не слишком мучительного мыслительного процесса мною придумана была форма подачи: мужская нежеманная беседа со старым знакомым, который увлекся фотографией и попросил меня внятно объяснить, почему у него получаются такие скучные ·фоткиЋ и что надо сделать для того, чтобы они ·цеплялиЋ зрителя. И я провожу с человеком цикл запанибратских встреч (не лекций!), пытаясь... нет - не загрузить мозг приятеля информацией, а изложить свое видение предмета. Я и сам могу заблуждаться в ряде вопросов, святые среди нас встречаются крайне нечасто. Но у меня есть МЕТОД, который помогает понять, для чего мы фотографируем и что мы хотим в итоге получить.
Взявшись писать сказки о наших, то есть, человеческих грехах почти сразу понял: без них, то есть, грехов, и жить скучно, и умирать обидно. Это какой-то, понимаешь, рай земной - без грехов. Подит-ка - брось камень в Иешуа! Древняя как мир схема: "не согрешишь - не покаешься". Мы ведь и живем порою только лишь для того, чтобы грешить, а когда осознаем, что КАК-ТО НЕ ТАК ЖИЛИ, обычно, уже и поздно каяться.
Если бы в русской культуре была сильно развита натурфилософская состав-ляющая, наши литература, живопись, музыка или кинематограф так и остались национальными диковинами. Но творцы брались разыскивать ответы на сякие роковые вопросы, а за свои идеалы безвинно страдали. И всё же всматривание во всякие проявления естества имело место, правда, ко-гда умалкивали пушки. Наши люди, даже невзирая на муки похмелья, тщились углядеть в какой-нибудь козявке знаки бесконечности. Их плохо понимали со-временники, не особо ценят потомки, но они гнули свою линию, мучая несча-стных козявок и влияя в итоге на течение культурного процесса, которое не от-личается поспешностью. Давайте потревожим прах старателей. Положа руку на сердце, они - то самое богатство, которым нам не стыдно похвастаться даже перед горними силами. Признаюсь, зачем я взялся за труд, посвященный культуре русского созерцания природы. Когда подступает старость, ты внимательней относишься к частичкам бытия, иначе говоря, становишься ближе к земле. Детство - пора постижения мира абстракций, юность - эпоха поэтизации сущего, зрелость - период ра-ционального пользования, уход - движение к реальности.
Считалось, что Кайрос находится в постоянном быстром движении и что, порожденный временами года, он непрестанно вращается в Вечности. Бесшумно и ловко передвигается Кайрос среди людей и бежит так быстро, что его не увидишь и не поймаешь. Увидеть Кайроса - благоприятный момент - можно, только если встретишься с божеством лицом к лицу.
Есть мнение, что у журналистов высокая миссия: якобы они предъявляют обществу неоспоримые свидетельства, раскрывают подлые заговоры, мерзкие гешефты и все такое. Заслуживающая уважения позиция. Но весьма далекая от реальности. Даже если журналист независим от чьего-либо кошелька, он руководствуется личными предпочтениями, симпатиями, неприязнью и фобиями. А это уже зависимость. Плюс к тому, журналист относится к какой-то определенной национальности, имеет гражданство, половую принадлежность, а, может быть, и вероисповедание. Все эти условности "зашоривают" взгляд и устанавливают систему табу. Вероятно, хорошо быть бесполым нигилистом. Ну, я имею в виду - для журналиста - чтоб, значит, он судил беспристрастно, вел себя брутально и видел бесстрашно. Но таких мы не любим: это же робот в чистом виде, терминатор. Жутко...
Со всеми этими людьми мне посчастливилось общаться в странствиях. Материала собрано немало, он аккумулирован в проекте "Письма из Глубинки"; здесь - лишь некоторые характеры, хотя и подобранные по не самому, подозреваю, идеальному авторскому вкусу.
Со всеми этими людьми мне посчастливилось общаться в странствиях. Материала собрано немало, он аккумулирован в проекте "Письма из Глубинки"; здесь - лишь некоторые характеры, хотя и подобранные по не самому, подозреваю, идеальному авторскому вкусу.
Передо мной стояла цель показать русского человека как свободолюбивую, независимую личность, лишенную идолопоклонства и подхалимства, "святое воинство" для которого - совесть, благородство и достоинство (цитирую Булата Шалвовича Окуджаву). Я касаюсь трех самых, пожалуй, интересных и ярких явлений истории русского этноса: в своих путешествиях по России я подспудно пытаюсь познать особенности жизни поморов, казаков и старообрядцев. Дело не только в романтике; мне интересно понять людей, в своем генотипе не имеющих "хромосому рабства" (ежели таковая имеется). Удивительным образом для меня открылось, что три мира не только взаимопереплетаются, но и сосуществуют в некоей "духовной симфонии". Для затравки - рассказ об одном из таких миров, но хочу еще отметить: для того чтобы постичь душу русского человека не надо далеко отъезжать от столицы - перечитайте стихотворение Бориса Леонидовича Пастернака "На ранних поездах" и тоже попробуйте оглядеться окрест себя.
Традиционно принято считать, что XII-XV веках Поморье было колонией Великого Новгорода. В XV-XVII веках Поморьем назывался обширный экономический и административный район по берегам Белого моря, Онежского озера и по рекам Онега, Северная Двина, Мезень, Пинега, Печора, Кама и Вятка, вплоть до Урала. К началу XVI века Поморье подчинилось Москве, имевшей только один северный форпост, Великий Устюг...
Всего в России одиннадцать казачьих войск: донцы, кубанцы, терцы, уральцы, сибирцы, астраханцы, оренбуржцы, забайкальцы, семиреченцы, амурцы, уссурийцы. Войск? Да, когда-то это были боевые единицы, наводящие страх на всю Евразию... От Парижа до Багдада, от Хельсинки до Харбина... О казаках много и "вкусно спорят, и правильно делают, ибо есть, о чем дискутировать. Последними во всей России казаки сохранили старинный рыцарский принцип "службы за землю" и собирались за свой счет "конно и оружно". Последние русские рыцари...
История Великого Раскола настолько сложна и неоднозначна, что в ее перипетиях путаются даже матерые специалисты. Что же в таком случае делать простым людям, то есть, нам? Абсолютному большинству, откровенно говоря, все эти дела 350-летней давности абсолютно не интересны, и даже больше того: немногие сегодня могут внятно объяснить, кто же такие, собственно, были Никон и Аввакум и что на Руси случилось в XVII веке...
Трудно объяснить, что такое одержание, тем, кто не читал "Улитку на склоне" Аркадия и Бориса Стругацких. Да и вряд ли стоит мне здесь отбрехиваться. "Улитка на склоне" - о будущем, которое не втянешь в спор и не заластишь, моя же книжка - про 1990-е годы в бывшем Советском Союзе, то есть о прошлом. Как бы мы ни хотели, все равно у нас получится свой, субъективный взгляд - на всё, а обобщающей картины никогда не выйдет, нет столь толстой кишки. Так что - не обессудьте.
Трудно объяснить, что такое одержание, тем, кто не читал "Улитку на склоне" Аркадия и Бориса Стругацких. Да и вряд ли стоит мне здесь отбрехиваться. "Улитка на склоне" - о будущем, которое не втянешь в спор и не заластишь, моя же книжка - про 1990-е годы в бывшем Советском Союзе, то есть о прошлом. Как бы мы ни хотели, все равно у нас получится свой, субъективный взгляд - на всё, а обобщающей картины никогда не выйдет, нет столь толстой кишки. Так что - не обессудьте.
О народном христианстве, как это ни странно, известно немного. Явление это, пожалуй, старательно изучают разве что фольклористы да этнографы, но и они фиксируют преимущественно тексты и музыку, а вот визуальная информация, собираемая подвижниками и коллекционерами народной мудрости (буду справедлив - она, мудрость, в традициях русских людей все же соседствует рядом с несусветною глупостию...) оставляет желать лучшего. Это касается и видео-, и фотодокументов. Всё потому что рассказать и спеть носители могут в любое время (ежели их уговорят, конечно), а отправление религиозных обрядов - действо неординарное и зачастую потаенное. Это же вера, она сакральна. Не всех допускают, оглашенных изыдят, а ежели и разыграют нечто "аутентичное" на камеру - получится именно что игра, а вовсе никакая не реальность. Я постарался восполнить пробел, причем, допустив даже художественное осмысление христианства в "простонародном" бытовании. Не обошлось у меня без субъективизма. Что делать - я ж стараюсь заслужить звания Автора, а оно предполагает личностный подход. Делюсь не просто информацией, а ДУХОВНЫМ ОПЫТОМ...
Что же я называю "народным христианством" (или народным православием)? Прежде всего, это - культурный слой, который возрос на основе учения Христа. Именно культурный, а не культовый! Если быть конкретным, я говорю о Русском Православии, которое с Русской Православной Церковью (РПЦ) зачастую имеет лишь формальную связь (или вообще не имеет - ежели речь идет о старообрядцах или сектантах). Надо честно признать: "карта" Русского Православного Мира сложна и причудлива, и РПЦ на ней является всего лишь "континентом". Хотя, и самым могучим.
Нередко меня спрашивают: ·Существует ли хорошая детская книга о фотографии?Ћ И я зависаю. Потому что хороших и полезных для детей книг о фотографии много, но все они содержат фрагменты, очевидно вредные для несовершеннолетних. Сами понимаете, что я имею в виду. Я напрягся и создал чистопородную детскую книжку. А уж хорошая она, плохая или обычная, судить тебе, читатель. Примечание: все-таки обсуждаются в ней вопросы непростые для понимания малышни, а посему ставлю здесь значок ·12+Ћ.
Почти полвека к светописи в основном относились как к гумункулусу, имеющему по отношению к искусству функцию весьма сомнительную. Критик Владимир Стасов в статье "Фотография и гравюра" (1856 год) утверждал, что фотографическим рисункам недостает высшей красоты божественного провидения, души, смысла, духа художника. Впрочем, Стасов подчеркнул, что у светописи великое будущее на поприще научных дерзаний. Кстати, о душе. Кажется, уже все поняли, что души нет ни в "цифре", ни в пленке, ни даже в винтажном фотоотпечатке. Потому что таковой нет ни в карандаше, ни в красках, ни в авторучке Паркера. Но, по счастью, пока категорично не отрицается существование души самой по себе...
Я действительно счастливый человек, ибо мне было дано странствовать по нашей Руси-матушке по самое небалуйся. Более того: мне за это платили настоящие деньги, то есть, я был профессиональным странником по нашим невъе... необорзи... охуи... то есть, всяким пространствам, для которых в русском языке найдется немало ярких эпитетов.
Говоря современным языком, долгие годы я трудился над глобальным проектом "познание страны" и в этом весьма преуспел. Хотя, параллельно в чем-то и подостлал. Особенно плодотворными выдались нулевые года двадцать первого века, да к тому же подспорьем явились цифровые технологии ― я подразумеваю неаналоговую фотографию. Скажу сразу и жестко: не люблю ценителей фотографического качества, которых оскорбительно именуют фотодрочерами. Не уважаю и тех, кто обзывает себя фотохудожником ― сия братия суть есть грантоеды и трутневидная тусня. Впрочем, учусь данную шушеру грамотно готовить. Простенькая и дешевая цифромыльница, которой снято все представленное здесь, способствовала более интенсивному моему передвижения в разных стрёмных направлениях.
Есть в Матушке-России удивительное место, в котором люди существуют в иных координатах ценностей. Здесь они почти боги, они знают о жизни гораздо больше других. В сущности у них есть все что можно только пожелать. У них есть здоровье, любовь близких и вера. Если взять по большому счету - это все, что грешному человече надо на этой планете. Место сие называется...
Эта книжка о сути. Она для тех, кто искренне увлечен фотографией и находит в любимом занятии отдушину. Мозг автора отравлен мыслию о том, что он знает о фотографии все. На самом деле я знаю о светописи только одно: она позволяет приблизиться к Богу. Давно вознамерился я написать такую книжку о фотографии, в которой непринужденно, в форме, простите, "художественного трепа" было бы рассказано о том, какие возможности предоставляет человечеству занятие фотографией. Вообще книг о фотографии немало. В основном они о технике, о преодолении препятствий, встающих на пути (как говорили в старину) охотника до фотографии. Есть прекрасные издания по истории фотографии, по фотографической композиции, по компьютерной обработке фотоизображения... В общем, информации хватает. Проблема в том, что маловато действительно достойных фотографий...
Абсолютно заново переписал книгу. Занятие тяжелое, мучительное, но овчина стоит выделки. Конечно, всех ашибок исправить не удалось, но к совершенству приблизился )
В этой книжке мы постараемся постичь город как среду и явление, причем, глазами отчетливо выраженных творческих индивидуумов. "Мы" - не император и государь всея катушки, а даже более того: я и ты, любезный читатель. Так сложилось, что по-настоящему понять город человечество попыталось только после изобретения технологии светописи. То есть, при помощи фотографических опытов люди обратились внутрь... даже не городской среды, а себя.
Когда фотография находилась еще во младенчестве, люди к этой технологии фиксации оптического образа относились несколько иначе. Они часто представляли себе зеркало, в которое ты взглянул - и твое изображение вдруг замерло. Навсегда. Это и демонизм, и фокус. На самом деле, ничего не изменилось - так оно есть и сейчас. Но полтора столетия назад фотографирование являлось событием, сейчас же мистика несколько нивелировалась. Чудо стало обыденным явлением.
Здесь будет рассказано о неочевидных вещах. Фотография - и как техническое средство, и как род человеческой деятельности - интересна уже тем, что предоставляет нам широчайший спектр возможностей, а последствия предсказать невозможно. Это и есть настоящее творческое пиршество. Остается только занимательно рассказать о нем, что я и попытаюсь сделать. Стандартных банальностей простите за вульгарное словечко, "втирать" не буду, с ними и так все ясно. Зато в светописи, как, впрочем, и во всем нашем бытии, много совершенно неясного, странного, а то и таинственного. Оно везде - над нами, под нами и вокруг нас. И, кстати, внутри ― тоже. От нас требуется только чуточку повнимательнее вглядеться, и фотография здесь - замечательное подспорье.
Первая версия данного труда носила название "Язык фотографии". Вышел анекдот: в поисковых системах на книгу выходили по фразе: "фотографии языка". Смех - смехом, а процент желающих увидеть язык (уж не знаю, человеческий, или еще чей) до обидного высок. А посему заголовок изменен на "Свет, коснувшийся нас". Это не поэтическая метафора. Действительно, свет, коснувшись нас, отражается, и, ежели на его пути поставлен фоторегистрирующий прибор, на светочувствительной поверхности запечатлевается образ. Иногда - прекрасный, но в основном - не очень. Вообще, забавно: человек, к примеру, помер (случается и такое), а фото осталось. Мелочь, но все же есть повод возрадоваться (не смерти, конечно, а возможности остаться живым хотя бы на фотокарточке). Правда, изображение тоже не вечно, но, ежели допустить, что носители по мере износа кто-то будет менять, скрупулезно перезаписывая информацию, реально достичь и вечности.
Мы редко задумываемся о том, что являемся по сути отражающими поверхностями. Так же как Луна всего лишь - отражатель Солнца, так и мы тоже порождаем рефлексы. А в инфракрасном диапазоне мы даже в некотором роде излучаем; присовокупив к тому флюиды и ауру, получаем букет, способный влюбить в себя либо наоборот. Чуть позже я подойду к этому феномену с другого бока. Фотоснимок сохраняет наш видимый (и даже невидимый - в случае ИК) образ, оставляя причудливую игру света и теней, в результате чего складывается изображение, порою - весьма выразительное. Поскольку визуальная информация в нашем восприятии Мира имеет первостепенное значение, эта чудная игра кажется весьма важной. И за поволокою видимости мы тщимся разглядеть сущности. О, как я ловко завернул... Света может быть или очень мало, или наоборот. В первом случае ни мы, ни светочувствительный элемент ничего не зафиксируем. Второй случай может быть даже губительным для здоровья и даже техники. Это ключевой момент: например, вино в малых количествах оказывает гомеопатическое воздействие, в нормальных - вызывает чувство легкости бытия, эйфории, а при передозировке способно погубить - не только репутацию или душу, но и саму жизнь. В фотографии так же: нужна мера.
Материала набралось на две книги. Та, что Вы раскрыли (и не корите автора за коверканье русского языка!), повествует о том, что мы уже утратили либо, влекомые яркими заграничными игрушками, бездумно растовариваем. Вторая книга, "Живое", рассказывает про то, что мы еще покамест не похерили и даже тщимся возродить. В девяностые годы ушедшего столетия и нулевые нынешнего я наблюдал одну из величайших русских трагедий: стремительное падение традиционного уклада сельской жизни. Сожаления по убытому не испытывал, привычным глазом созерцая зловещий праздник бытия и смятенный вид нашей богострадальной страны. Признаюсь: даже переживал внутреннюю радость - оттого что мне повезло поймать настоящее, готовящееся кануть в тартарары. Мне довелось немало постранствовать по глубинной России, и это великое счастье. К тому же я не галопировал яко по Европам, а вдавался в подробности, стараясь нащупать скрытые социальные, нравственные и духовные течения, постичь подлинную сущность вещей и явлений.
Перед Вами вторая часть дилогии о традиционной (духовной и материальной) культуре русского народа. Первая, носящая режущее слух название "Убытое" имеет кабинетный характер. "Живое" - результат полевого труда, эта половина создана, как говорят силовики, "на земле". Отсюда - землистость и приземленность текста. На самом деле перед Вами большой репортаж, причем, читать его можно начинать с любого места.
Я нарисую картину русской традиционной культуры на примере аутентичных явлений. И здесь можно поспорить. "Аутентичность" подразумевает незыблемую основу. К примеру, Александр Афанасьев в своем фундаментальном труде о духовности славянского народа вывел, что русская (а вкупе и восточнославянская) культура имеет арийские корни. Но разве все это принципиально, коли доказано, что у всех нынешних gomo sapiens имеется одна пра-матерь, которую вполне можно назвать Евою?
Итак, объект моего внимания - русская деревня (отчасти, правда, и малые города). Но именно так поступают и фольклористы, и этнографы. Это закон: только консервативные пласты сохраняют самое древнее и архаичное. Не сомневаюсь, что интересное содержится и в пластах городской культуры - даже мегаполисов. Например, это касается традиций странничества и поминальной обрядности. Искать надо везде. Только следует знать, какая "порода" наиболее ценна, и насколько она нуждается в "обогащении" (то бишь, отделению ценного материала от "руды"). Насколько мне удалась эта весьма благородная работа, судить Вам, любезные читатели.