Аннотация: Руфь подбирала колосья на поле Вооза, родственника её мужа; Он расспросил о ней и предложил и дальше собирать на его поле: Она вернулась к Ноемини и получила от неё указания, что делать дальше.
В роду Елимелеховом обширном
был знатный муж Вооз.
Он сеял хлеб, слыл человеком мирным.
В родном краю с Елимелехом рос.
Ноемини он родственник по мужу.
Ноеминь молчалива и скромна.
Не шла к нему за помощью она,
хоть пояса затягивала туже
голодная весна.
И вот решила Руфь: "Пойду на поле
колосья подбирать
к тому, кто собирать мне их позволит,
чтоб как-то прокормить себя и мать". 1
И вот пошла на поле за жнецами:
в подол за колосочком колосок.
Глядишь, под вечер станет на кусок.
Жнецы, шутя, отбрасывали сами.
Ей было невдомёк,
что это поле - собственность Вооза.
И вот пришёл он сам -
весёлый великан седоволосый.
"Бог в помощь, - он сказал своим жнецам.
"Благослови Господь тебя, хозяин! -
ответили Воозу все жнецы -
и пожилые и совсем юнцы.
Их голоса по полю до окраин
летят во все концы.
И тут Вооз красавицу приметил:
в стерне стоит она.
Наставник на вопрос его ответил:
"Она с утра тут ходит до темна.
С Ноеминью пришла к нам из Моава.
Они хватили горя и тоски.
Она здесь собирает колоски,
а дома у себя бывает мало.
Они ведь бедняки".
Вооз с приветом к Руфи обратился:
"Послушай, дочь моя,
На этом поле, что бы не случилось,
всегда есть доля малая твоя.
Побудь тут со служанками моими.
Там собирай, где ныне жнут они.
Захочешь пить - в сосудах почерпни.
Никто тебя не тронет рядом с ними
в счастливой жатвы дни"!
И до земли она пред ним склонилась:
"За что ты добр ко мне?
За что ко мне явил такую милость -
к пришелице, чужой в твоей стране"?
Вооз ответил: "Сказано мне было,
что сделала ты, как себя вела,
когда свекровь на родину ушла,
оставив мужа и сынов в могилах.
Одна ты с ней была.
Ты для неё покинула отчизну,
родню, отца и мать.
Ты в Вифлеем явилась, к новой жизни,
которую здесь стала познавать.
Воздаст тебе Господь за дело это!
Наш Бог, к которому сама пришла,
раскинет над тобой свои крыла
и оградит тебя от тягот света,
чтоб ты покой нашла"!
"О, господин, - Воозу Руфь сказала, -
Утешил ты меня.
Из сердца моего ты вынул жало,
с души моей истаяла броня.
Меж тем твоей рабыни я не стою!
Да не лишусь я милости твоей.
Ты самый справедливый из людей"!
Вооз ответил: "От тебя не скрою,
что до последних дней
Грущу, что нет в живых Елимелеха.
Ведь был он мне, как брат.
В Моаве не добился он успеха.
И сам, быть может, в этом виноват".
Однако подошло к обеду время,
и ей сказал Вооз: "Садись сюда.
Вот хлеб и уксус - славная еда. 2
Макай хлеб в уксус, ешь его со всеми,
а чистая вода
вам жажду утолит на солнцепёке,
и можно продолжать".
Наелась Руфь и снова одиноко
пошла к жнецам колосья подбирать.
Вооз же дал приказ: "Пусть подбирает.
Её не задевать, не обижать.
Назавтра пусть приходит к нам опять.
И Бог того жестоко покарает,
кто станет ей мешать.
И снова Руфь колосья подбирала
на поле до темна.
Всё смолотила, что за день набрала.
Ячменя с ефу выбила она. 3
И принесла домой к своей свекрови
зерно и хлеб, оставшийся при ней,
и вынула из пазухи своей,
и есть дала с тоскою и любовью
голодной много дней.
Сама она сыта ещё с обеда,
утешила свекровь.
Ноеминь вопросила: "Дочка, где ты
была сегодня и, где завтра вновь
ты станешь собирать? Господь поможет
принявшему тебя. Да будет он
благословен и Богом награждён.
Но, как зовут того, кто чтит, как может,
наш праведный закон"?
И Руфь сказала: "Имя человека -
хозяина полей,
Вооз. И я не видела от века
ни одного радушней и добрей"
"Благословен от Господа за то он, -
снохе своей Ноеминь говорит, -
что милостью своею он дарит
живых и мёртвых. Сердце успокоил
он тем, что здесь вершит.
Так знай же, Руфь, кто муж сей благодатный:
ведь родственник он нам"!
А Руфь в ответ: "До окончанья жатвы
с служанками велел мне быть он сам"!
"Прекрасно, дочь моя, что будешь в поле
ты вместе со служанками его.
Там можешь не боятся никого.
Никто не оскорбит тебя на воле,
не тронет твоего"!
И снова Руфь колосья подбирала,
покуда шла страда.
Ни оскорблений, ни обид не знала
и с хлебом возвращалась в дом всегда.
Жила она спокойно у свекрови,
делилась с ней добытою едой.
И жатвы дни тянулись чередой:
до ночи - в поле, сон под мирным кровом
в кромешной тьме ночной. 4
************************************
Примечания:
1. Руфь спешит помочь тяжелому положению, в котором оказались обе женщины по прибытии в Вифлеем. Древнееврейский обычай, санкционированный законом (Лев 19:9-10; 23:22; Втор 24:19), предоставлял в пользу бедных известную часть нивы, оставляемую недожатой, забытые снопы и упавшие при сборе колосья. Руфь пользуется этим правом, может быть, не зная его законной санкции, а просто надеясь на человеческую доброту жнецов и хозяев;
2. Характерно изображение трапезы восточного простолюдина. Обед состоит из кусков хлеба, обмакиваемых в уксус (евр. chomez - питье, употребительное на Востоке в знойное время и теперь;
4. В течение всей жатвы (ячменя и затем через недели 2-3 пшеницы), т. е. около 3-х месяцев (Мидраш. S. 44), Руфь работала на полях Вооза, живя у Ноемини.