Аннотация: Глава черновая, отцом не редактировалась.
ГЛАВА 2
УЧЕБНЫЙ ОТРЯД
Военный театр оперативной деятельности, по научному ответственности, довольно широк. От высоких широт Заполярья до нулевых экваториальных. Десятка два морей двух мировых океанов. И во всех местах пребывания, в любое время дня и ночи, в любое время года, на якорной стоянке в базе у причала, в групповом либо одиночном походе функционирование и выполнение боевых задач кораблем не мыслимо без надежной связи. К этому приучали весь период обучения в учебном отряде военного флота, куда я и был отправлен сразу после призыва, осенью 1964 года, с первого курса Воронежского сельскохозяйственного института им. К.Д. Глинки, практически не приступив к занятиям. Воинскую специальность, конечно, никто не выбирал. Процедура профотбора была до примитива проста, однозначна и скоротечна. По одному подходили к столу великовозрастные парни. Лохматые, помятые и испуганные после дороги до Северодвинска Архангельской области, призванные во флот со всех краев Европейской части Союза. Флотский старшина второй статьи, пальцем что-то постучав по фанерной крышке стола, просил повторить. Испытуемые как могли, воспроизводили на слух, кто во что горазд. Тот, выслушав очередное ответное стокатто спрашивал фамилию и область испытуемого. Кивал одному из своих помощников: "Записывай, либо просто отпускал кратким "Свободен. На вопрос, что это означает для нас лично, ответствовал:
- Все узнаете в свое время.
Уж потом, со временем, сообразили, что это был простейший тест на профпригодность, то бишь своеобразный экзамен, по результатам которого были набраны курсанты для подготовки радиотелеграфистов либо акустиков кораблей Северного флота. Отобранных отправляли в пригород Архангельска - Соломбалу, где в то время был расквартирован учебный отряд Северного флота. Громадное пятиэтажное здание старинной постройки, с не менее громадным деревянным плацем с блестящими медными пластинами, о чем речь ещё впереди.
А пока сырость на улице, пелена дождя на природе. В мозгах и душах молодых матросиков тьма и беспросветная мгла. Голодно, холодно, тревожно, бесперспективно... Задача для всех и для каждого только одна - выживать. Туго начиналась учеба. Выучить азбуку Морзе ещё никому не удалось и такой задачи изначально и потом, кстати, тоже, не ставилось. Все должно быть по-другому.... На слух. Знаки заучивались на слух, по мелодии, на манер песни. И все свободное и не свободное время ходили, напевая про себя заученные знаки. С песнями этими ходили на занятия по материальной части, радиосвязи, военно-морской практике. В бане, в туалете, в кино, да везде где угодно губы матросов шевелились беззвучно, про себя пропевая упражнения указанные на занятиях по приему на слух и передаче на ключе. До тех пор когда и среди ночи в карауле или на дежурстве, да где угодно, в любое время мог пропеть увиденное слово либо словосочетание и никаких подсчетов точек-тире, все на слух.... На манер определенного мотива, типа "дай, дай, закурить, что в переводе на удобоваримый язык означало знак (букву) Д, или Тита-тита титатата-татиттатит-та-та-та, что означало яйцо, наиболее распространенная и легко усвояемая распевка. Старшины наши в обучении флотской специальности радистов не особенно были изобретательны, следовали опыту предшественников. Любую книгу под нос и среди ночи и дня на распев. Часто вся казарма отряда только и занималась пением текста, буквенного в первую очередь. А наутро контрольные тексты с малой скоростью под магнитофон и транслитер (автоматический датчик текста Морзе через заранее набитую ленту). Затем для проверки давался контрольный текст. Менее 5 ошибок - прошел проверку, более - худо, необходимо продолжать денно-нощно освоение премудрости. Все было подчинено этому, возражения, что нет слуха и чувства ритма, не принимались в расчет. Случаев отчисления либо сплошной неуспеваемости не припомню, хотя было всякое. Старшины команд в учебке получали по нашим меркам тех времен, по сравнению с нами курсантами, весьма и весьма значительно, до полусотни рублей в месяц и более, могли позволить себе в буфете побаловать себя содовой, лимонадом либо минералкой с печеньем, либо другим каким деликатесом.
Меж тем, экзамены, на манер школьных выпускных, прошли, в основном, благополучно. Я был выпущен со следующими оценками:
Мат. часть радиоустановки 4
Практический радиообмен 5
Военно-морская подготовка 4
Общевойсковая подготовка 5
Дисциплина 5
Полит. подготовка 5
Прием на слух 543
Передача на ключе 444
Курсанты-матросы по окончании были расписаны по соединениям флота для передачи на корабли флота. Я вначале попал на базу АСС (аварийно-спасательных судов) "Дровяное Кольского залива, месяц службы на АСС подводных лодок "Бештау и затем на ГКС-14 вспомогательного флота (гидроакустическое контрольное судно подводных лодок) базы Росляково Кольского залива. Дальних походов ГКС не делали - преимуществовала работа с подводными лодками в полигоне Мотовского залива. Два часа неспешного перехода из Росляково в Мотовский залив, работа с лодками не более двух трех недель и назад в Росляково.
СПРАВКА. Мотовский залив -залив Баренцева моря, вдающийся между Мурманским берегом материка и полуостровами Рыбачий и Средний (Мурманская область РСФСР). Длина 43 км. Ширина 5-15 км. Глубина свыше 200 м. Мотовский залив представляет собой фьорд с крутыми высокими берегами. Зимой не замерзает. (Большая Советская энциклопедия)
Работы было не много, по штату на ГКС один радист, готовили по этому основательно. До меня радистом был старший матрос Дьячук. Служил он уже пятый год, переслуживал, все мысли его были давно дома, хотя и не он один задерживался. С пополнением было все-таки туго.
Танкер "Шача вспомогательного флота был заметным разнообразием в спокойной в целом отлаженной службе на ГКС-14, о чем ниже.
По соединению ГКС прошла информация о готовящейся приемке корабля для Северного флота с завода "Янтарь на Балтике. Команду будут якобы формировать из личного состава соединения ГКС. Подумал, что хотелось бы пойти посмотреть белый свет. Так оно и произошло. Приглашают к командиру. За столом кают-компании группа незнакомых офицеров. Задают вопросы о службе, успехах в боевой и политической подготовке. Получив ответы, предлагают сменить место службы: принять корабль и остаться на службе на нем. Не размышляя, дал согласие. Так и получилось, хотя был матросом, назначают командиром отделения на БДК-6. Дали команду быть готовым к переезду в Калининград, на завод "Янтарь, для приема новостроящегося БДК и перегона его на Север. Новый корабль был уже на воде, достройка велась достаточно активно. В меру своих сил экипаж осваивал новый свой корабль, получал матчасть и вооружение, заодно знакомился с городом и крепостью прусских королей на реке Преголя. Приемке кораблей в строй Балтийского флота предшествовала сдача учебных задач К-1 и К-2, после отработки которых поднимался торжественно флаг ВМФ и затем следовал переход на Север. Затем опять таки сдача задач К-1 и К-2 и вхождение в состав Северного флота.
СПРАВКА. "Янта́рь - судостроительный завод в Калининграде. В настоящее время полное наименование - Открытое акционерное общество "Прибалтийский судостроительный завод "Янтарь. Основан в 1945 году.
Период, о котором мало в то время говорилось, был в разгаре. Холодная война между СССР и США. Шла гигантская огненная игра, чреватая не только неприятностями, конфликтами международного масштаба, но и катастрофой мировой войны. Все силы флота были на "ушах и даже мы - матросы-салажата, это чувствовали.
Главная база - Североморск, базы отстоя в Кольском заливе были пусты, на месте находились только силы прикрытия во главе с много лет стоящим на рейде Североморска КРЛ "Мурманск. Северная и Средняя Атлантика вот где шла суровая проза жизни боевых кораблей Северного флота. Особенно доставалось эскадренным миноносцам. Неусыпное слежение за авианосными ударными группировками и отдельными представителями НАТО, постоянная готовность силой оружия нейтрализовать их. Действовало неписанное правило: их кораблям должны противостоять реальная по силе удара группировка либо боевая единица, способная к реальному боевому противодействию. При любом походе всегда велась гидроакустическая вахта поиска и обнаружения подводных лодок. При контакте с иностранной лодкой звучал сигнал тревоги, давалась команда на преследование, атаку с целью её подъёма и опознания, после чего лодка показывала свою принадлежность и признавалась не представляющей угрозы. Боевая задача для неё считалась сорванной, для её командира наступали грустные времена, объяснения, наказания, понижения в должности и звании. Для противолодочников наоборот - призы, награды, традиционный жареный поросенок, повышения и продвижения по службе. Поэтому при всех раскладах командир подводной лодки стремился уйти от преследования сил противолодочной обороны и сохранить инкогнито свое существование.