Я еще не помню восторга, который охватил меня при виде трехколесного монстра на синей рубчатой резине с желтым в гармошечку клаксоном. Мне было три. К тому времени - весны. Я разъезжал на нем по квартире, перетаскивая из комнаты в комнату через пороги. И все-таки въехал в арбуз, который мой дедушка решил сохранить до Нового года. Въехал на всей скорости, под ахи мамы и бабушки, оставив небольшой надрез на его с виду жесткой шкурке. Дедушке не сказали. Надеялись, обойдется. Не обошлось. И по всем правилам, с соблюдением каждодневного ритуала обтирания чем-то в чем-то разведенном, сохраненный арбуз на Новогоднем столе появился лишь как неудачная иллюстрация к прошедшему лету...
Я еще здесь. Мне тепло и уютно...
Я еще не влюбился в свою одноклассницу. Фотографии ближайших десяти лет зафиксируют трогательность и бесплодность этой любви. У девочки было несчастливое детство. И оттого не возникало даже мысли причинить ей счастье признанием. Страдая от невозможности подправить ситуацию, мама любила девочку вместе со мной. Пока я не вырос.
Я еще здесь. Мне тепло и сытно...
Я еще не растерялся, когда школьный психолог положил передо мной альбомный лист и попросил что-нибудь нарисовать. В левом нижнем углу я нарисовал солнце, речку, маленький квадрат, а в квадрате - лежащего человечка. Остальное пространство листа осталось нетронутым: мой младший брат был слишком мал, чтобы претендовать на более крупное изображение. Нестандартное мышление - это прозвучало. И кубики мира больше не складывались в правильную картинку. Мама обрадовалась. Ей польстило высказывание психолога. Но спокойная жизнь уже закончилась.
Я еще здесь. Мне тепло...
Я еще не забыл страха, с которым просыпался по утрам. Во всем мире нас было двое. Я - накрытый одеялом с головой. И он - тяжело лежащий сверху на одеяле. Абстрактный и оттого еще более страшный. Страх одиночества. Он исчезал сразу после прихода мамы. Она открывала дверь, и мир оживал, наполняясь людьми и временем. Я расскажу ей об этом потом. Через 19 лет. Когда научусь жить с этим страхом.
Я еще здесь...
Вокруг меня ничего не происходит...
И все, что пройзойдет потом, уже записанное в книгу бытия, не изменит моего решения - я родился в любви и готов ее отдавать.