Аннотация: После зимы важные взрослые ходят напыщенными павлинами, а их важные дети выезжают на электромобилях похвалиться благосостоянием, но иногда хочется просто дружить, а не только важничать...
На закате на площадке на асфальте
Мама смотрела в окно. За домами оттаивали после зимы деревья: серели, чернели, скучали под низкими облаками.
− Такое противное настало время - никуда не пройти! Везде в снег или в лужу проваливаешься!
− Отличная погода! Ручейки везде, и даже водопады! - Вася в окно не смотрел, Вася только что вернулся с прогулки.
Папа сказал:
− Как я промок! Надо было в резиновые сапоги влезать!
− Как я промок! - крикнул Вася. − До самой кожи промок! Надо было в резиновый скафандр влезать!
Мама переодела Васю и сказала:
− Всё! Хватит! Вечером пойдём на площадку. Там асфальт подсох.
В прошлом году на пустыре построили площадку. И мама с Васей ходили смотреть на трактор и бульдозер. Сильные машины копали и ровняли целину. Рабочие сеяли газон, толстый начальник кричал маме и Васе:
− Чего уставились? Не мешайте! Отойдите! Отойдите!
Когда толстого начальника увозил толстый автомобиль, трактор брал Васю себе в кабину. А потом Вася уже сидел в кабине катка - каток ровнял асфальт. На следующий день рабочие устанавливали горку, вешали качели, обкладывали камнями клумбы, толстый начальник кричал маме:
− Опять вы здесь? Это опасно! Асфальт горячий!
В день открытия площадки толстый начальник не кричал, не командовал, улыбался родителям и бабушкам, только маме по привычке сделал замечание:
− Почему газон топчете? И смотрите у меня: чтобы ваш хулиган камни не таскал!
Небо очистилось от туч, показалось низкое вечернее солнце. Дорожки на площадке подсохли, а на земле, там, где нельзя топтать газон, ещё лежал снег. Вася принялся рисовать на асфальте - все дети только чуть подсохнет, кидаются рисовать мелками... Тут послышалось жужжание.
− Посторонись! - пробасил кто-то.
− Да! Побелегись! - прописклявил кто-то.
Вася убежал подальше - туда, где под снегом жил газон. Снег был покрыт ледяной коркой, корка снималась огромными прозрачными пластами, и Вася решил строить ледяную ограду.
Проехал электромобиль. Он блестел: отражал лучи солнца. Мальчик-водитель сидел как вкопанный, мальчик вцепился в руль: не освоился ещё в управлении. Рядом вышагивал папа электромобиля, бррр... то есть, папа мальчика. Папа был худой как деревце на газоне, и волосы у папы были собраны в длинный чёрный хвост. Папа с хвостиком отгонял настырных детей, бежавших следом, а некоторых оттаскивал за капюшоны:
− Где ваши родители? Не приставайте! Попросите у родителей такие же игрушки!
− Да! Нечего к нам плиствать! - писклявил вкопанный мальчик, не разжимая рта.
А навстречу уже жужжал другой электромобиль - ещё красивее, ещё блестящее. Такой толстый электромобиль, в котором сидела худющая вкопанная девочка. За толстым электромобилем шёл, кто бы вы думали? Правильно− толстый начальник! Мама чуть с лавки не упала от испуга. Вася-то на газоне, который под снегом, но который всё равно топтать нельзя! За электромобилем увивалось ещё больше детей, и толстый начальник кричал:
− Чьи это дети? Заберите своих хулиганов!
Родители повскакивали с лавок, родители побежали что есть мочи, родители вылавливали своих непослушных детей и уводили подальше. Дети сопротивлялись и плакали - все малыши хотели прокатиться на электрических машинах.
− Это чужое! - объясняли родители. − Не плачьте! Завтра купим вам самокаты!
В это время толстый начальник приказал папе с хвостиком уступить дорогу.
− Вот ещё! Мы сюда первые приехали! Это вы посторонитесь, уважаемый!- отвечал очень уверенно папа с хвостиком. Наверное, папа с хвостиком тоже был начальник.
Так никто и не уступил дорогу − произошла электромобильная авария, и электромобильные дети завизжали как милицейские сирены. Хвостатый папа понёс электромобиль в ремонт. Худющая девочка показала мальчику толстый язык, писклявый мальчик потянул худющую девочку за капюшон.
− Да! Мало здесь места, мало мы тогда асфальта положили! Непорядок! - выглянул Вася из-за ледяного укрытия.
− Таким папам любая дорога узкой бы показалась! - сказал кто-то из родителей.
А мама обратилась к Васе:
− Вылезай из укрытия! Иди мелками рисовать.
Солнце уже садилось. Закат был красный: и небо, и облака. Детей осталось мало. Электромобиль припарковался у лавки. Худющая девочка вылезла из кабины, подошла к Васе и сказала:
− Я - Аня! Я тоже хочу рисовать!
Девочка на фоне неба краснела, светилась как маленькое солнышко. Вася протянул девочке розовый мелок. Вася хотел протянуть красный, но красных мелков в наборе не было.
− Это грибок, это тучка, это пароход, − рисовала Аня.
− Смотри! Букашка ползёт! - обрадовался Вася.
− Где букашка? Не может быть! Снег же везде!
Букашка переползла нарисованный пароход, залезла на нарисованный грибок − притаилась!
− Вот уже и настоящая весна! - сказал толстый начальник.
Аня нарисовала розовое пятно и сказала:
− Букашку пригрело солнышко. Смотрите, какое красивое солнышко! Красное, весеннее! А у нас дома - таракашки живут!
− Постолонись! Мы только что из лемонта! - писклявил знакомый голос.
Но никто не посторонился.
− Тут − букашка! Тут − нельзя ездить! - сказал толстый начальник.
Папа с хвостиком угрожающе посмотрел на букашку, развернул свой электромобиль, брр... своего мальчика, и они отжужжали обратно: всё дальше, и дальше.
"Хорошо, что толстый начальник с нами! - подумала мама. − А то не сдобровать бы ни нам, ни букашке!"
Букашку оставили греться. Вася стал подрисовывать лучики розовому солнышку. Ещё Вася нарисовал жука. Чтобы букашке было не так одиноко.
− Это у тебя рыбка? - спросила Аня.
− Рыбка! - Вася решил во всём с Аней соглашаться, чтобы она не обиделась и не ушла. - Ещё я лучики нарисовал!
− Лучики не так рисуются! - сказала Аня очень авторитетно. − Ещё я до двадцати считать умею! Один, два, двадцать! А ты умеешь?
− Неа, - замотал головой Вася, − я только до миллиона умею!
Аня села в свой электромобиль и отжужжала за своим толстым папой. Аня помахала Васе рукой. Вася долго махал в ответ, потом поплёлся вслед за мамой. Букашка так и осталась греться под нарисованным солнцем - настоящее солнце скрылось за крышами домов.