Гуревич Рахиль : другие произведения.

Лифт без троса

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Разносчики листовок попадают в череду странных событий, когда решают зайти в почему-то незапертую квартиру. Приблизительно так же в странной квартире оказываются ещё двое. Попытка заурядного грабежа превращается в предложение подработать телефонными мошенниками. Для нечистых на руку, не обременённых принципами, достаточно опытных и даже прожжённых мелких воришек появляется шанс изменить жизнь - новый "бизнес" обещает большие деньги...

Рахиль Гуревич

Лифт без троса

   Трагикомедия
   Аннотация. Разносчики листовок попадают в череду странных событий, когда решают зайти в почему-то незапертую квартиру. Приблизительно так же в странной квартире оказываются ещё двое. Попытка заурядного грабежа превращается в предложение подработать телефонными мошенниками. Для нечистых на руку, не обременённых принципами, достаточно опытных и даже прожжённых мелких воришек появляется шанс изменить жизнь - новый "бизнес" обещает большие деньги...
  

Действующие лица:

   К о л о б о к, позже Ю р а, 40 лет, спортивный и странный парень, разносит листовки с рекламой сети "Продвинутые Оригинальные Пиццы"
   С к е л е т о н, потом Р о м а н, 30 лет, парень с криминальным прошлым, разносит листовки с рекламой тех же пиццерий, но надеется на вакансию в курьерской службе доставки пиццы
   Ж а б а, после Б о р и с, 25 лет, водитель-курьер сети "Продвинутые Оригинальные Пиццы"
   В ы х у х о л ь, затем Я н А л ь ф р е д о в и ч, за 50 лет, человек-загадка
   П е н с, за 60 лет, хозяин квартиры и мошеннического бизнеса
   Б у с у р м а н, потом Р а с у л, от 20 лет, горничный и помощник Пенса.
  
   Действие пьесы происходит в квартире и у квартиры в наши дни.
  

1. У предбанника и в предбаннике у квартир

   Площадка с лифтом и мусоропроводом, у мусоропровода - окно и подоконник. Дальше за лифтом - общая дверь, за ней -- коридор с дверями квартир.
   Квартира. Спереди слева направо - кухня с окном (жалюзи) и подоконником, прихожая, захламлённая гардеробная (вешалки, на них - одежда, в калошнице -- обувь). Позади две комнаты, двери которых прикрыты.
   Появляются распространители листовок Колобок и Скелетон. Колобок - спортивен, производит хорошее впечатление, он не суетится, немного отстранён и вроде бы медлителен, но это медлительность может быть и обманкой перед неожиданным молниеносным броском. Скелетон - помятый тюфяк, юркий, суетливый, заинтересованный в деле и возбуждённый. В руках у рекламщиков листовки.
   Скелетон. Уфф. Последний этаж. (Трёт колено.) Может быть алкогольный артрит в тридцать лет.

Колобок пожимает плечами.

   Чёрт бы побрал эти старые дома. Такие лестницы стёсанные и крутые. Теперь понимаю, почему тебя Колобком прозвали.
   Колобок. До сих пор в недоумении. Убил бы, если не на работе.
   Скелетон. Так ты это...
   Колобок. Что "это"?
   Скелетон. Как колобок катишься, катишься - всё нипочём.
   Колобок. Что нипочём-то?
   Скелетон. Мы на девятом этаже, так?
   Колобок. Дом семиэтажный вообще-то.
   Скелетон. Не суть. Ты не запыхался, командир!
   Колобок. Ну я ж не бегу.
   Скелетон. А я бегу? Ты по лестнице поднимался, эуч!
   Колобок. И?
   Скелетон (вытирает лоб рукой, достаёт платок, вытирает в него руки, сморкается). Три пролёта! На девять этажей. (Садятся на подоконник у мусоропровода, болтают.)
   Колобок. На семь.
   Скелетон. А в других домах два!
   Колобок. Ты по коттеджам ходишь?
   Скелетон. Пролёта два. Ноги гудят. За тобой не угонишься. Сердце стучит.
   Колобок. Поднимайся в своём темпе. Я ж не знал.
   Скелетон. Как рекламку клеить, копаешься, а как на этаж подняться - бежишь.
   Колобок. Учту.
   Скелетон. Плохо вдвоём?
   Колобок. Плохо.
   Скелетон. И мне плохо. Подстраиваться надо. Не люблю.
   Колобок. Даже мысль была уволиться, когда утром огорошили новостью. И зачем это руководству?
   Скелетон. Да чтоб пасли друг друга, листовки не выкидывали. А если что - свидетель чтоб был.
   Колобок. Если что?
   Скелетон. Курьер труп у двери нашёл.
   Колобок. Слухи.
   Скелетон. Не слухи. Жаба нашёл.
   Колобок. Жаба... Что за контора. Вместо названия - попа. Вместо имён погонялово.
   Скелетон. Обожди. Ты два месяца у нас в ПОПе, так?
   Колобок. Я в попе по жизни.
   Скелетон. Ну ты у нас в "Продвинутой оригинальной пицце" сколько трудишься?
   Колобок. Три месяца.
   Скелетон. Ну тем более. Все знают, что Жаба нашёл, кроме новеньких. Три месяца, командир, срок. Ты - свой. Будь проще, не заморачивайся.
   Колобок. То есть?
   Скелетон. По-свойски с курьерами общайся, с менеджерами, и всё будешь знать.
   Колобок. Я...
   Скелетон. Сейчас как раз думал: зачем ты к нам пришёл вообще?
   Колобок. А ты зачем?
   Скелетон. Я, брат, другое совсем. Я на курьера мечу. Я и был курьером, на почте. Но там, блин, посылки мошенники шлют, а курьер крайний.
   Колобок. Мошенники на почте?
   Скелетон. А ты как думал? Везде, брат, мошенники.
   Колобок. Не понимаю.
   Скелетон. Тут не понимать, тут въехать надо раз и навсегда. Везде обман, везде ворье, везде, короче, лохов ищут.
   Колобок. Но почта... Серьёзная организация.
   Скелетон. Сразу видно, что ты возрастной, извини.
   Колобок. Почему?
   Скелетон. Серьёзная организация, серьёзная организация... Разве серьёзная организация посылки без описи примет под наложенный платёж?
   Колобок. Это нюансы. Я не понимаю.
   Скелетон. А тут и понимать нечего. Лох заказывает что-то у мошенника, шмотку какую или вещь, платит за неё, распаковывает, а там - фуфло.
   Колобок. Не понимаю.
   Скелетон. Ты не понимаешь, а на меня жалобы строчили. А моё какое дело? Я посылку доставил и досвидос.
   Колобок. Ну ты же знал.
   Скелетон. Откуда я знал, ничего я не знал. Моё дело маленькое - доставить.
   Колобок. Да ладно. Все всё знают.
   Скелетон. Ну в общем, да. Но крайним меня сделали. Поэтому я тут. В этой ПОПе. А вот ты зачем тут?
   Колобок. Работать где-то надо. Начало карьеры... От дома недалеко.
   Скелетон. Жена-дети нет? да?
   Колобок. Куда... В коммуналке...
   Скелетон. Ну завидный жених.
   Колобок. Я? Завидный?
   Скелетон. Комната твоя?
   Колобок. Моя.
   Скелетон. О! А я комнату арендую; если месяц не заплачу, потом долг не погашу. И ещё мне много надо. Пивка для рывка. Девушку, а не бабушку. Я поэтому вперёд, вперёд. Я в курьеры прорвусь, пока не берут из-за прежнего места работы, будь неладен тот день, когда лоху посылку доставил. А лох оказался со связями.
   Колобок. И меня курьером не взяли.
   Скелетон. Ну а что ты хочешь? Пицца наша первая на районе. А тебе уж за тридцать порядочно.
   Колобок (вздыхает). Сороковины справил.
   Скелетон. Вот. Курьеры только сосунки. Правда, один педик был, то ли кутюрье, то ли визажье... Так ему полтинник, а он как мальчик. Клиенты его обожали.
   Колобок. Я не видел.
   Скелетон. И не увидишь. Бабка какая-то на нём женилась. Или дедка. Его повыгоняли с каких-то шоу, сменилось там руководство, вот он у нас и... Заказов было... Но он один такой, увы. Больше таких не было.
   Колобок. А ты почему Скелетон?
   Скелетон. В детстве с горки на пузе бошкой вперёд съехал, шрам - цени! (оттопыривает губу) -- до сих пор, куда прихожу, так всем и говорю: я - скелетонист, зовите меня Скелетоном. Не смотри так.
   Колобок. Как?
   Скелетон. Вот увидишь: Скелетон тебе ещё пригодится. (Хищно). Дверь в предбанник снова открыта. Зайдём?
   Колобок. "Снова"? Ты тут был?
   Скелетон. А ты что -- не был?
   Колобок. Не помню. Где на квартиры вешать, дешёвые панельные дома, запоминаю: там - велосипед детский, там -- коляски, а с этими предбанниками... двери на замке - быстро лепишь на стену и свободен.
   Скелетон. Тут ещё норм. Где консьерж, надо убалтывать.
   Колобок. Где консьержи вообще не хожу.
   Скелетон. Консьержи тоже люди.
   Колобок. У них на окошке объявление - "Рекламу не предлагать!"
   Скелетон. Хех. Объява. То реклама. А у нас - пицца.
   Колобок. Реклама.
   Скелетон. Пицца - это вещь. Все консьержи знают нашу ПОПу - Продвинутые! Оригинальные! Пиццы! "Виолетта"! "Виардо"! "Бирюк" тоже спросом пользуется. И новинка прошлой недели -- "Анчбоа"!
   Колобок. Анчбоб. Анчоусы и бобы. Мерзость.
   Скелетон. А мне хочется - "боа". Я когда зарплату получаю, сразу девушку нахожу, и говорю ей - сейчас мы с тобой закажем "Боа"! Ещё никто не отказал.
   Колобок. Мне с грибами нравится.
   Скелетон. С грибами это "Пришвин-парк". В грибное лето популярно.
   Колобок. Почему в грибное? Там шампиньоны же!
   Скелетон. А в грибное были белые. Сечёшь? Мы же ПОП.
   Скелетон и Колобок (вместе). Продвинутые оригинальные пиццы.
   Колобок. Удивительно: ты так за дело горишь.
   Скелетон. Да за себя, не за дело. За себя!
   Колобок. Самому пиццу захотелось. Ну ты общительный. Прям как... как...
   Скелетон (хмуро). Вовсе нет. (Очень хмуро.) Просто я вид делаю. (Нервно.) Кажусь, понимаешь, кажусь. Профессиональное, понимаешь. Стелюсь под всех. Подстилка я. Малолеткой был -- много получал. Во времена были. Пачку пустую принесёшь - они платят. За пустую пачку! За то что раздал! А я может себе забрал, а не раздавал. А сейчас - рынок насыщен, понимаешь. Конкуренция...
   Колобок. Да мы ж лидеры.
   Скелетон. Напоминаем о себе - вот и лидеры. Да и то на районе.

Скелетон заходит в коридор, вешает на двери квартир листовки. Колобок не заходит, он стоит у лифтов, задумчив.

   Колобок. Кто-то курит, слышишь: тянет?
   Скелетон (выглядывает из общей коридорной двери). Так этажом ниже пепельница... стояла. Хотя... (Принюхивается.) Стоп: вообще не чую. (Возвращается в предбанник.) Но у меня кроме губы и нос перебит. Я ж скелетонист. На санках вжик, вжик... Во время было! Горки ледяные! Зимой -- снег!
   Колобок. Да... Время... У нас зимой чёрный снег лежал. Центр, улица центральная... (Он как бы в прострации.) Слышишь: как лифт гудит? Лифты такие... Сам двери открываешь.
   Скелетон (раздражённо). Не помню таких.
   Колобок. Я маленький... Решётка, а за ней лифт. Туда-сюда...
   Скелетон. Туда-сюда. (Смешок.)

Тут Скелетон замирает у двери квартиры.

   Колобок. Мальчонкой...
   Скелетон. "Мальчонкой"...
   Колобок. Я так любил стоять на лестнице и смотреть на шахту. Батя покурить выходит -- я с ним... Лифт - вверх-вниз, канаты, кабели, доска противовеса...
   Скелетон (осматривает дверь квартиры). Вверх-вниз...
   Колобок. Мама ругается - дымом дышу, респиратор с работы принесла, мама понимающая была, ничего мне не запрещала.
   Скелетон. Была?
   Колобок. Как-то электричество вырубили -- лифт между этажами встал, пришли монтёры и тащили кабину, тащили... На канатах. И монтёры - женщины. В лифте кто-то рыдает, клаустрофобия наверное у девушки была... Она кажется на последнем, на седьмом жила этаже. Это была она. Она стала ходить пешком после этого. И я тоже стал ходить пешком. Иногда мы встречались на лестнице. Я мальчик, а она... богиня...
   Скелетон (он не слушает). Но тут нет такого лифта.

Скелетон что-то решил, он бесшумно мечется, воровски оглядывает коридор, лепит дополнительные листовки, на глазки дверей.

   Колобок. Звук. Звук тот же. Лифт старый. Шахту замуровали.
   Скелетон. Ну ок.
   Колобок. А потом, в школе, ребята пересказали "Молчание ягнят", и я больше на лестницу не выходил. Мне всё труп на крыше кабины мерещился. И кровь - капает, капает... А потом...

Скелетон выходит из предбанника в коридор, бесшумно подходит к Колобку.

   Скелетон. А потом... Что потом?
   Колобок (вздрагивает от неожиданности). Что потом?
   Скелетон. Песня такая была.
   Колобок. А-аа. Да была. Странно, что ты её помнишь.
   Скелетон. Всё?
   Колобок. У нас заменили лифт. Шахта - кишка, лифт - гроб. А тут - прежний. Слышишь? (Очнулся; жмёт кнопку лифта). Всё? В следующий подъезд. (И вдруг восхищённо.) Сейчас прокатимся в старой кабине!
   Скелетон (шипит). Тихо ты! Там - дверь!
   Колобок. Что - дверь?
   Скелетон (сквозь зубы). Входная дверь открыта.
   Колобок (тут же меняется, обрадовался). В квартиру? (Настороженно.) Двушка, трёшка?
   Скелетон (воодушевлён реакцией подельника). Кажется, трёшка с лоджией.
   Колобок (нервничает). Трёшки не люблю. И предбанник открыт, и квартира... Может, ловушка.
   Скелетон (нервно). Ну может и двушка. Но точно с лоджией. Не пойму я эти старые дома. (Сквозь зубы). Отключай звук на мобиле. Если открыто, сам бог велел.

Достают телефоны, копаются в них. У Колобка телефон висел в чехле на поясе, но рядом висит ещё чехол.

   Колобок. Бог. Где этот бог?
   Скелетон. Валит по жизни конкретно.
   Колобок (усмехаясь). Это тернистым путём зовётся.
   Скелетон. Я постоянно молюсь. Боженька, молюсь, отдай эту рекламку целевой аудитории! Ну отдай! Процент и мне с заказа перепадёт.
   Колобок. Полкопейки.
   Скелетон. Курочка по зёрнышку.
   Колобок. Из копейки возгорится пламя!

Колобок внимательно осматривает дверь лифта, дверь в предбанник.

   Странно: связи нет. (Прячет телефон в карман.)
   Скелетон (всё ещё копается в телефоне). На самом деле, никогда не знаешь, какая листовка сработает, служба маркетинга - лажа, только слова красивые, а науки -- ноль. Надо ж по науке.
   Колобок. Связи. Нет.
   Скелетон (убирает телефон, суетливо). Хм? И не надо. Нам сейчас без связи сподсобнее.

Перед дверью.

   Я зайду, а ты на стрёме?
   Колобок. Стоп!
   Скелетон. Ну?
   Колобок (спокойно). Если подставишь, живым не останешься.
   Скелетон (шепчет, указывая на дверь). Обижаешь!

Колобок заходит в предбанник за Скелетоном.

   Колобок (по-деловому). Старая листовка на ручке.
   Скелетон. Это я неделю назад вешал!
   Колобок. Никто не живёт?
   Скелетон. Или всю неделю не выходил.
   Колобок (пугается). Жмур...

Скелетон делает знак Колобку. Колобок достаёт перчатку из кармана, надевает перчатку, осматривает стену около двери.

   Скелетон (ходит, прислушиваясь у каждой двери.) Картошка-морошка, бельё постельное, соцопрос, батареи, тараканы, угольные фильтры под раковину...
   Колобок. Тут звонков нет.
   Скелетон. Есть! У общей двери есть! И тут есть.
   Колобок. Тут отключены. (Ходит, жмёт в кнопки звонков, раздражённо снимает перчатку). Подстава! Вчера новый рерайтер, потом летучка, сегодня приказ по двое ходить - проверка?
   Скелетон. Чтоб за нами, промоутерами, да на девятом этаже...
   Колобок. На седьмом.
   Скелетон (всё так же ходит, прислушиваясь под дверями). Подставе тоже платить надо. (Бормочет.) Окна ПВХ, УСЗН, пенсионный фонд, батареи, ловля жирных крыс, удаление пятен, мёд башкирский, шубы из шпица...
   Колобок. Овчинка выделки не...
   Скелетон. Распродажа ночных горшков...
   Колобок. Вообще-то: праздники на носу. Дом приличный. Все или на корпоративах или за подарками бегают. Звонки - общие. Замок сломан. Может и просто пенсы!
   Скелетон (он рад, что Колобок больше не сомневается). Пенсы по поликлиникам, лекарей своих поздравляют.
   Колобок. Сейчас не лечат.
   Скелетон. Да знаю. По привычке дарят к праздничку, по привычке.
   Колобок. Ни инвалидную комиссию не подкупить, ни бесплатное лекарство не выклянчить. Прошли времена подношений. Пенсы сидят по домам и вынюхивают. И наблюдают в глазки.
   Скелетон. Ослеп?! Я на глазки листовки развесил!
   Колобок. Я рассуждаю, рассуждаю я, варианты просчитываю. Но по магазам шастают. Это факт.
   Скелетон. Вали. А я рискну!
   Колобок. Я не из-за трусости. Сердцу неспокойно как-то.
   Скелетон. Всё. Жди меня внизу. Созвонимся.
   Колобок. А если что случится? Ладно. Я тебя прикрою. Загляни и пойдём.

Колобок снова ходит, озираясь, по предбаннику, очень внимательно изучает соседние двери, опять прислушивается, очень профессионально себяведёт. Скелетон приоткрывает дверь, смотрит.

   Ну?
   Скелетон (сквозь зубы, торжествуя). Никого!
   Колобок. Амбре?
   Скелетон. Чё? Шухер?
   Колобок. Запах?
   Скелетон. Воняет затхлостью, бомжо-мочой и тухлым мясом..
   Колобок. Жмур?
   Скелетон. Пошутил. Заходь!

Колобок втискивается через приоткрытую дверь в квартиру.

   Колобок. Странный запах. Человек где-то рядом. Но ещё запах... проводов, проводки то есть и печать...
   Скелетон. Сургучная? (Он рад.)
   Колобок. Нет. Порошок от принтеров.
   Скелетон. Продвинутый пенс.
   Колобок. Но вышел и дверь запереть забыл.
   Скелетон. Маразматик.
   Колобок. Наверное... Пенсы сейчас такие... без башки.

Скелетон плавно прикрывает дверь.

  

2. Пицца не алё

   Скелетон (тихо). Маразматиков среди пенсов навалом.
   Колобок (тихо). Не факт. Умные попадаются. Редко, но попадаются. Подозрительная тишина...

Скелетон аккуратно, но как-то по-хозяйски осматривает прихожую, идёт на кухню, роется там в ящиках.

Колобок внимательно смотрит на отсек гардеробной, проходит на кухню, осматривается. Скелетон шустро везде роется, всё открывает, суёт что-то за пазуху. И ещё раз.

   Скелетон. Я вот за этим промоутером и устроился. И ни разу не попался. (Крестится, плюёт через плечо.) Как-то в электрощитке серёжки золотые нашёл. А ты?
   Колобок (радуется). Поэтому я и люблю старые дома. Вот именно поэтому. Дом, понимаешь, это... старый...

Что-то заинтересовывает Колобка в гардеробной, он аккуратно возвращается, начинает прощупывать одежду на вешалках.

   Скелетон. Чё там?
   Колобок. Да нет, показалось. Полиэтиленом тряпки прикрыты... показалось

Колобок смотрит на дверной косяк, осторожно простукивает его, достаёт из чехла на поясе что-то типа стамески.

   Скелетон. У меня, если что, отвёртка. Часто под дверными косяками деньги прячут.

Скелетон открывает холодильник.

   Колобок (кидает стамеску). На!
   Скелетон (ловит стамеску, кидает отвёртку). Махнулись, не глядя. (Скребёт, копаясь в холодильнике.) Был у меня шпатель раньше... Мировой. Вечный... На точке одной забыл.
   Колобок. Пришлось смываться по-бырому?
   Скелетон. А то!.. В морозилку пенсы часто деньги замуровывают, а сверху - ледышек накладывают и пельмешек.
   Колобок (примерился с отвёрткой к углу косяка, замирает). Тихо!

Скелетон перестаёт скрежетать.

Звук едущего лифта.

   Лифт! Рядом!
   Скелетон (кидает Колобку стамеску, азартно, алчно). Встань там у лифта.

Колобок ловит стамеску, теперь у него в руках и стамеска и отвёртка. Он хочет выйти.

Звук открывающихся лифтовых дверей - Скелетон кидается к Колобку, останавливает его, вырывает из рук отвёртку.

   Колобок. Пронесёт? Соседи?
   Скелетон. Тихо ты!

Из лифта выходит Жаба. Это приятный высокий молодой человек, похожий из-за фирменного костюма на космонавта. На спине - ПОП. Жаба беззаботен, доволен жизнью; пританцовывает, насвистывая музыку. Он несёт пиццу в специальной сумке-чехле, в другой руке-сумка-короб. Жаба озадаченно смотрит на мусоропровод, даже заглядывает в него, дальше он смотрит на стену, трогает листовку, хочет позвонить, но закопавшись в мобильнике, передумал. Увидел открытую дверь предбанника. Промешкавшись, заходит. Смотрит номера квартир, сверяясь с мобильником.

   Жаба. Чё за хрень? Интернет пропал.

Жаба копается, достаёт листок бумаги, изучает.

   О! Сто шестьдесят девять.

Направляется к квартире, нажимает кнопку звонка. Всё тихо.

   И звонок не работает.

Скелетон и Колобок под дверью, Колобок выставил вперёд стамеску, Скелетон -- отвёртку, Скелетон отступает к кухне, берёт со стола камень-наждак для точки ножей, машет как бы имитируя удар. Колобок просто ждёт, что будет.

   Жаба (звонко стучит по косяку двери). Эй, аллё! Пицца! (В сердцах). Карма. По ходу опять кидалово? Ну я...
   Скелетон. Отбой. Это Жаба. А ты по ходу мокрушник?
   Колобок (как-то по-солдатски, даже по-офицерски, кивает). Угу. (Прячет стамеску в чехол на поясе.)

Колобок отходит на кухню, берёт камень-наждак.

Жаба замечает листовки на ручке двери.

   Жаба. О! И давнишняя! (В бешенстве срывает листовки). Тут ещё "Анчбоб" в пиццах недели. Пошутили, значит. Прикололись? Кто всё шутит-то? Кто шутит?

Жаба бьёт в дверь ногой -- дверь распахивается. Скелетон с распростёртыми руками.

   Скелет! Ты?!
   Скелетон. Я не скелет, я - Скелетон.
   Жаба. А чё... заказ не на твоё имя...
   Скелетон. Ты хотел, чтобы было написано "Скелету", да?
   Жаба (неуверенно, пожимает плечами). Почему "Скелету"? Скелетону.
   Увидев Жабу, Колобок кладёт камень на стол. Жаба оборачивается на звук.
   Жаба. С-те. Забыл как вас величают.
   Скелетон. Погонялово он забыл. Ну а чего ты не забыл, чего ты ещё не забыл-то! Ты ж наркоша со стажем.
   Жаба (палец в перчатке вверх). На лёгких, извиняюсь, травах. (Колобку.) Вейпер я! Не запрещено. (Скелетону.) Я ж за рулём.
   Скелетон. Ну будет, будет. А то я тебя не знаю. Это Колобок, а это Жаба.
   Колобок. Почему Жаба?
   Жаба (идёт на кухню, жмёт Колобку руку). Вообще-то меня звать Борисом. А фамилия моя...
   Скелетон. Без понтов. Жлоб ты, поэтому Жаба. (Колобку.) Они все наркоши мать родную продадут за дозу, а?
   Жаба (двигает камень, ставит сумку на стол, с сердцем, громко). Ты бы от себя заказ сделал, тогда ж скидка десять.
   Скелетон (приставляет палец к губам). А говоришь - не жаба, жлоба издали видать. Есть у нас бабосики, братан.

Камень падает, Колобок еле успевает отпрыгнуть. Грохот.

   Колобок. Да тише! Что такое...
   Жаба (вынимает коробку с пиццей, банки с пивом, коробочки со снедью). Тише мыши, кот на крыше. А я стою, думаю: блин, если кинут, дверь порежу.
   Скелетон (достаёт из-за пазухи деньги, суёт в карман Жабе, дружески бьёт по плечу, выталкивает к выходу). С ножиком ходишь? Это статья. Спасибо. Свободен. У нас дела.

Жаба удивлён и обрадован, потом подозрительно проверяет купюру.

   Скелетон. На свет? На ощупь?
   Жаба (отсчитывает сдачу). Надоело просто. Вчера, мля, заказали пиццу в магазин, анчпоп этот, анчбоб...
   Скелетон. "Анчбоа".
   Жаба. Боа- не боа. Вообще, скажите мне, дураку, какой гений так фирму назвал.
   Скелетон. Анчбоа. Сдачи не надо, братан. (Пытается выпроводить.) А назвали так, чтоб внимание обращали. Попы... Все любят попы... Да я бы не глядя с тобой махнулся, чтоб курьером быть, чтоб вот как ты с попой на спине, но, увы, не беруть.
   Жаба (подозрительно оглядывается). Во-во. Младшие менеджеры, и выходной, в горячее время, такая хата, в таком доме... А я блин... Там обуют, там фальшак подсунут. Съёмная?
   Скелетон. Съёмная, съёмная... Дела у нас. Прощай. (Хлопает по плечу, выводит из двери). Девочек ждём, ты нам не нужен. Как тебя увидят, со мной не захотят. Ты ж у нас - красавец. Колоб, скажи!
   Жаба (что-то подозревает, чует, делает шаг к кухне и продолжает трёп). О! Вспомнил. Колобков его фамилия.
   Колобок (усмехается). Ну, Колобков. Какие проблемы?
   Скелетон. Ну что ты надоедливый такой. Иди уже, топай. Клиенты заждались.
   Жаба. Дай поныть-то. Словом с народом не обмолвишься. Никто не слушает. Вчера. Заказ в супермаркет. "Боа" твоё любимое заказал этот педрила. Сало курдючное-помидор, и вонючую эту, с рокфором.
   Скелетон (в нетерпении). "Бирюк", "Виолетту".
   Жаба. Ну. Приезжаю, захожу в подсобку. Там приличный мужчина, в костюме, а на самом деле мерзота, чмо рогатое, даёт мне деньги, говорит сдачи не надо, чека не надо. И -- быстро в подсобку. Я сразу на измену сел. Чек и сдачу-то не взял. Или тайный покупатель, или ворьё. Проверяю купюру, а она - фальшак! Я в подсобку за ним. А там мерчендайзеры, админы, супервайзер... Стоят как истуканы, уткнулись в айфоны, ничего не видели. И никто его не знает. Никто даже не заметил его! Тупые! Дверь открыта, товар привозят. Он через подсобку - на улицу. И поминай как звали. Охранник говорит, думал экспедитор. Так-то... Никому не доверяю, а вот так прокололся.

Пока Жаба это рассказывает, какая-то тень выходит из двери комнаты, щелчок двери - тень заходит обратно в комнату. Это Бусурман.

   Скелетон. Да хоре плакаться то. Изнылся. Акт составили. Свои же не вкладывал.
   Жаба. Почти.
   Скелетон (суёт ещё купюру, выпроваживает). На ещё и прощай!
   Жаба. Ну будьте, мужики.

Скелетон дёргает за ручку, но дверь не открывается.

   Ну давайте, мужики!

Колобок подходит, тоже пробует открыть дверь. Достаёт стамеску, в сердцах бросает её.

   Колобок. Отвёртку!

Скелетон даёт отвёртку, а сам берёт камень-наждак с пола.

Колобок копается в двери, снимает ручку.

   Вилку, булавку - что-нибудь!

Скелетон суетится на кухне, гремит ложками и прочей посудой.

   Колобок (Жабе). Острое есть?
   Жаба. Так вы ж крылышки по-кентукийски заказали, они острые.
   Скелетон. Наркоши они все тупорылые.
   Колобок (с угрозой). Острое!
   Жаба (мнётся, сомневается, решается, достаёт коробочку). Нож и отмычки.
   Скелетон. Ну а чё молчал?
   Колобок. Странные пластины и ключи.
   Жаба. Тут магнитный замок. (Достаёт пульт.)
   Колобок (впервые с интересом смотрит на Жабу). Да знаю, но такой (держит пластину) у меня не было.
   Жаба. Это микросхема. Дай я. (Прикладывает к замку, двигает пультом.) У меня мама в НИИ такие платы травит. Вручную. Они вообще для самолётов. В дружественную страну НИИ эти платы продаёт. Раньше-то оборонка. Теперь самолёты. Ну и я рядом пробегал. Нет. Тут что-то другое. Кто-то поменял ключи на свежак. Мои не считывают. Вы одни здесь?

Скелетон возвращается с вилкой.

   Скелетон. А то.
   Жаба. Странная дверь. Впервые с такой сталкиваюсь. Сделана под старьё, и лёгкая, а как сейф. Тут что-то, спец какой-то. (По-деловому.) Ручку-то привинти обратно.

Колобок привинчивает ручку.

   Придётся, мужики, в МЧС звонить.

Кашель. Скелетон выставил вперёд вилку, Колобок отвёртку. Жаба с интересом смотрит на гардеробную. Кряхтение и бормотание, в гардеробной шатаются вешалки.

   Жаба. У вас там третий? А пива две дозы.

Вилка падает из рук Скелетона.

  

3. В заточении

Из гардеробной вылезает существо в полиэтиленовом плаще с капюшоном.

В руках у него пистолет.

   Скелетон. Брось пест.

Существо прячет пистолет куда-то под плащ.

   Колобок (поднимает отвёртку, суёт за пазуху). Не бойтесь господа, это детсад.
   Жаба. Газовый. Тоже не айс.
   Колобок. Что?
   Жаба. Не хотелось бы.

Настойчивый сигнал.

   О, ё! Я ж припарковался на минутку! Эй, челик, вы дверь-то залупили?
   Существо (запуталось в плаще, прокашливается). Я? Я - нет. Я - наоборот: открыл. Пиццу ждал.
   Скелетон. Нам не до смеха, командир.

Существо снимает плащ. Он в костюме-тройке, белой сорочке и бабочке. Жаба кидается на него.

   Жаба. Вот он! Вот он! Педик.
   Мужчина. Я?
   Жаба. Мерзот. Фальшивомонетчик. Чмо рогатое!
   Мужчина. Позвольте, господа. Позвольте. (Легко сбрасывает Жабу.)
   Жаба (снова кидается). Это он! Он! Он!

Колобок держит вырывающегося Жабу.

   Скелетон. Да поняли. (Мужчине.) Значит гутаришь: ты дверь открыл?
   Мужчина. А кто ж ещё? Я ж пиццу заказал.
   Скелетон. А закрыл - ты?
   Мужчина. Да как же я, товарищи? Как же я? Как бы я тогда выжил, ой-й, голова не варит - есть хоца, как бы я вышел, хотел сказать.
   Скелетон. Как вышел, как вышел. Ты нас специально закрыл?
   Жаба. Да это ж жулик, ворьё. Он к вам сюда залез!
   Скелетон. Прости: это твоя квартира?
   Мужчина (обиженно). Она такая же моя, как ваша. Пойдёмте пиццу есть. Есть хочу. Со вчерашнего дня ничего не ел.
   Жаба. Вчера три сожрал! Анчпоп.
   Скелетон. Анчбоа
   Жаба. Курдючную и сырную вонь.
   Мужчина. "Анчбоб"-с-бобами, рокфор-"Виолетта" и "Бирюк"-со-смальцой...

Мужчина проходит на кухню, копается на столе, открывает коробки, вскрывает банку пива. Настойчивый сигнал

   Жаба. Мне надо на улицу! На улицу мне надо.

Жаба бьёт Колобка - Колобок отпускает Жабу.

Длинные настойчивые сигналы.

   Мужчина. Да не паникуй. Оттащит эвакуатор твою ржавую "Ладу".
   Жаба (бьётся в дверь, рыдает). Я домой хочу, к маме! Я работу потеряю!
   Мужчина (жуёт). Работа... Я понимаю работа. Жрачку развозить - это разве работа. Да такой работы на каждом углу.
   Скелетон. Ага, на каждом углу. Как же, жди.
   Колобок. Вы вообще кто?
   Мужчина. Угощайтесь, товарищи. Присаживайтесь, товарищ. Я кто? Я - Выхухоль.
   Скелетон. И что вы здесь делаете?
   Выхухоль. Так гутарю ж: то же, что и вы.

Сигналы.

   Скелетон. Проголодался и пиццу заказал, да?
   Жаба (бежит на кухню, поднимает жалюзи, открывает окно). Я тут, это моя машина! Не портите имущество фирмы! Помогите выбраться! Пиццу всю любят! Ну что вы делаете! С нами пицца! Пицца навсегда в голодном желудке!

Колобок отталкивает Жабу, опускает жалюзи, закрывает окно.

   Колобок. Надо сесть и подумать.
   Скелетон. Работу по-любасу потерял. Оттащат сейчас. Ты по договору или по трудовой?
   Жаба. Нет! Нет! Я свою работу люблю, люблю. (Копается в мобильнике.)
   Выхухоль. Не ловит тут. Глушат.
   Жаба. А вай-фай? Код скажи от своего вай-фая?
   Скелетон. Ты чё дурак?
   Жаба. Ну чё: жалко что ли?
   Скелетон. Неужто я бы свою квартиру сам бы не открыл. Говоришь же: ключи только что заменили.
   Жаба. Я говорил? Какие ключи? А этот мерзотный твой старик?

Жаба садится на корточки, опираясь на стену, копается в мобильнике.

   Скелетон. Ну, дебил. Они все сейчас такие, папаня.
   Выхухоль. Счастливые люди. Ни одной извилины, сотни волн настройки. Значит, вы - Колобок, а вы - Скелет?
   Скелетон. Скелетон.
   Выхухоль. Прошу прощения.
   Колобок. А вы - Выхухоль?
   Выхухоль. Мне показалось, это уместным. Колобок, Скелет. И - Выхухоль. Вы не находите?
   Скелетон. Скелетон.
   Выхухоль (жуёт). Всё от голода маразм, от голода путаюсь. Больше этого не повторится. Колобок, Скелетон, Жаба и... Выхухоль.
   Колобок. Но я ничего уместного в выхухоли не наблюдаю.
   Выхухоль. В вас течёт охотничья кровь. Наверняка охотничеете на досуге. Птицу били и не раз?
   Колобок. Случалось.
   Выхухоль. И, смотрю, не только птицу.
   Колобок. Не только птицу.
   Выхухоль. Угощайтесь, господа. Угощайтесь же.

Все, кроме Жабы, что-то пьют и что-то едят.

   Выхухоль. Перед смертью хоть поесть нормально. Предлагаю обдолбаться как он.
   Скелетон (хищно). А есть?
   Выхухоль. Думал у вас подзанять.
   Скелетон. Кто угощает, с удовольствием (начинает есть). Но наркоши - это наркоши, жабы.
   Выхухоль. На самом деле, интересная ситуация, вы не находите? Четверо домушников собрались в одной хате.

Жаба копается в мобильнике. Колобок и Скелетон замирают с открытыми ртами. Колобок потягивает из банки, внимательно наблюдает за всеми.

   Колобок. Он (указывает на Жабу) ни при чём.
   Выхухоль. С такими-то отмычками ни при чём?
   Жаба (отбрасывает мобильник, резко встаёт). С какими такими?
   Выхухоль. А с оборонного-то предприятия!
   Жаба (кидается на Выхухоль). Ты мне должен, мерзота. (Бегает из кухни в прихожую.)
   Выхухоль. Буйно помешанный.
   Жаба. Я? Я помешанный. Вчера ты пиццы хуже, чем украл. Сейчас, вот, снова... заказал.
   Выхухоль. Но я ж не знал, что опять ты... Вас там как грязи, этих поп. А пицца неплохая.
   Скелетон. Ну так: продвинутые оригинальные пиццы.
   Жаба. У конкурентов - резина, а не пицца.
   Скелетон. О! Верно. А у нас и "Пришвин", и "Виардо" и "Виолетта" погулять вышли.
   Выхухоль. И все - в боа.
   Скелетон. Ваша правда. Анчбоа - это пицца века.
   Жаба (капризно). Расплатился вот - он. (Указывает на Скелетона.)
   Выхухоль. Скелетон.
   Жаба. А угощает опять этот. Как хозяин, мужики! Как хозяин! Тут! Тут должен быть телефон! Городской телефон! Надо вызвать МЧС! Надо позвонить в милицию!
   Скелетон. Полиция пять лет как!
   Выхухоль. Когда он ещё не закидывался, была милиция. Не путайте юношу. Поспокойнее, Борис, умейте держать себя в руках.
   Жаба. А вы, а вы... вых.. Вых... Ху... Хулитель. Что же делать?! Что же делать?!
   Жаба заглядывает за двери комнат. Он что-то увидел. Возвращается на кухню.
   Никому не дам, и не просите.

Достаёт из штанов коробочку, открывает её, кидает себе в рот что-то, жуёт, постепенно успокаивается, становится отрешённым.

   Скелетон. Мы и не просим, жабёныш.
   Жаба. Мы в колпаке.
   Скелетон. Снюс прожуёт, плеваться станет. Держитесь подальше.
   Колобок. Действительно, там кто-то есть.
   Жаба. Дохрюкались? Замуровали.
   Выхухоль. Так это... Хозяева.
   Скелетон. Ты видел хозяина?
   Жаба. Я видел.(Садится на пол, опирается спиной о стену.)
   Выхухоль. Вам не кажется несколько странным. Я вам - "вы", а вы мне - "ты".
   Скелетон. Когда три пиццы отобьёшь, будем на "вы".
   Выхухоль. Ну тогда я не отвечу: видел или нет.
   Скелетон. Да и чёрт с тобой.

Выхухоль крестится.

   Колобок. Вы не видели, вы - слышали?
   Жаба. Я отвечу. Я видел.
   Выхухоль (с нажимом, Жабе). Вы -- видели?

Жаба не реагирует. Он спокоен. И жуёт.

   Скелетон. А вы слышали?
   Колобок (Скелетону). Всё-таки ловушка.
   Жаба. Конкуренты. Точняк. Замуровали. Чтобы свои "Маргариты" с блевотной колбасой и "Сюзанны" с тухлыми оливками продать. Нас похители, у конкурентов выручки взлетят.
   Скелетон. Нишу займут. Самое время сейчас обеденное. Ещё несколько таких операций и нишу займут.
   Жаба. Конкуренты. И там они по щелям сидят.
   Колобок. Кто? Кто сидит?
   Жаба. Прокатись и посмотри. И как всё обставили. Сначала вы попались. Потом я.
   Выхухоль. Нет позвольте, товарищи! Сначала попался я! Но я не работник вашей организации.
   Жаба. Организация - это к неформалам. У нас фирма, чудик, процветающая компания.
   Скелетон. Всё-таки свои подставили. Инструкцией тебе запрещено без приглашения. Порог переступать запрещено.
   Жаба. У тебя промысел, и у меня промысел.
   Скелетон. Да як-тири-ти-ти, да если б я был курьером, да разве б я...
   Выхухоль. Мама на оборонном НИИ. Мне бы такую маму и такие отмычки.
   Колобок. Да. Вот это важно очень. Особенно старые дома. Знаете, я когда-то читал в журнальчике интервью. С потомком, с потомницей...
   Выхухоль. С наследницей.
   Колобок. С потомком женского рода. И она богатая. Живёт в центре. Ведёт программу в ящике. Я тогда ящик смотрел. А на фото - старая квартира. Я... иногда хожу в музеи-квартиры. Там всё убрано, но иногда попадается настоящее. Аура вокруг вещей... Нет. Я только в старые дома. Там теплится жизнь, а всё остальное...
   Выхухоль. Да и золотишко попадается дореволюционное...
   Скелетон. Золото, согласен, чище, а брюллики не обработаны. Особо много-то не дают.
   Выхухоль. Дают везде одинаково. Тридцтка процентов и пошёл вон.
   Колобок. А может и не подстава, маньяк какой?
   Жаба. Маньяк? (Достаёт коробку, закидывает ещё дозу, жуёт.) Не хайпь.
   Выхухоль. Маньяк -- это в фильмах.
   Скелетон. А может это вы?
   Выхухоль. Да ну что вы, господа! Там в комнатах люди.
   Скелетон. Сваливай, сваливай на комнаты.

Колобок встаёт.

   Выхухоль (смотрит на Колобка, пугается). Я не маньяк, клянусь, товарищи. Я сам не знаю. Просто список у меня. Хожу по домам, по квартирам.
   Скелетон. От пенсионного фонда.
   Выхухоль. Да разное. И счётчики на воду, и фильтры для воды. Ну и как и вы... Простите, товарищи... Если что плохо лежит, не зеваю. Мы с вами не конкуренты.
   Колобок. Но вчера вы с Борисом... Сегодня опять он пиццу привозит.
   Выхухоль. Да не знал, клянусь. Говорил уже. Совпадение, случайность. Бывает разное в жизни, разные ситуации. Ну случай. Вчера взял без денег по нужде. Сегодня заплатил бы. Там в гардеробной в плаще нашёл деньжат. Вызвал пиццу, думал другой курьер, там же вас этих поп. "Лады" рядами стоят, рядами буквально.
   Жаба. Штрафанули. У меня второй раз такое. У нас после третьего штрафа увольняют. Вот на складах... Я на склады отказываюсь, ну не отказываюсь - увильнуть стараюсь. Ты к ним в одну дверь входишь, а у них ещё потайная. Пиццу берут, за деньгами отчалят, ищи-свищи...
   Скелетон. Так зачем без денег отдаёшь?
   Жаба. Так один всего разик и отдал-то. Вчера - второй разик. Этих схем, я тебя умоляю, не мучай душу и сердце...
   Скелетон. Странный вы домушник. Никого не боитесь.
   Выхухоль. Мне бояться?
   Колобок. Камеры у подъездов.
   Выхухоль. Я и не скрываюсь. Почти. Стольких, положа на сердце, тири-ти-ти. Но пока что правоохранительные органы не заинтересовал. А так надоело... семья вот тут сидит: дай, да дай. Внуки - "деда что сегодня притащил?" Скорей бы уж пенсия, думал.
   Жаба. Не дождётесь.
   Колобок. Дислокации меняете?
   Выхухоль. И города. По областям люблю. По областям нищета. Вынесешь золотишко, деньжат-то редко когда. А после стыд замучает. Неделю иногда потом не могу. А город... Если плохо - продавай хату, переезжай подальше куда, на разницу живи. Простоя схема, элементарная схема, товарищи.
   Скелетон. Фэйс твой. В смысле ваше личико, в банке у них имеется.
   Выхухоль. И пусть. Я всегда на работе в шляпе.
   Колобок. Всё. Времени мало. Сейчас попробуем все вместе дверь снести. И ты, Борис, тоже! Постарайся для общего дела!
   Скелетон. Не закидывайся, потерпи.
   Выхухоль. Нет, не получится. Говорю же: там люди.
   Жаба. Да ладно, люди. Жильцы просто. В той двери дед сидит, а в той - чурка.

Сильно хлопает дверь комнаты. Появляется Бусурман. Он в халате, подпоясан широким кушаком.

   Бусурман. Попрошу не выражаться!
   Скелетон. А чё он такого сказал. Чучмек ты и есть чучмек.
   Жаба. Чурка. Дубина.
   Бусурман. Бусурман. Зовите так, господа. Прошу.
   Жаба. Вы нас отпустите, да? В окно посмотри, мерзота. Как там ведроид мой?

Жаба по-прежнему сидит на полу.

Колобок дёргается, когда его оскорбляет Жаба.

   Скелетон. Да не обращай внимания. Он под кайфом.
   Жаба. Ну? Ведро моё как?
   Скелетон. Пока стоит. Вокруг люди.
   Жаба. Не люди, а жильцы! (Бусурману.) Выпусти, чурка. (Подползает к ногам на коленях.) Выпусти, бусурманная харя! Будь человеком.
   Бусурман. Господа! Прошу не выражаться. Я вас обязательно выпущу. Но после того, как пройдёте к директору.
   Выхухоль (с усмешкой, он трусит). И он нам выпишет пропуск?
   Скелетон. Ага. В другой мир пропуск.
   Жаба. Другие миры случаются. Ик. Мама вспоминает. Дайте воды испить!
   Колобок. К директору чего?
   Бусурман. Не будем раздражать, господа.

Поднимает халат - Колобок сразу среагировал, но Бусурман достаёт из шаровар часы на цепочке.

   Пятнадцать ноль-ноль. Прошу!
  

4. На живца

   Комната. Обставлена строго, по-канцелярски. Стеллаж, столы, табуреты, офисные стулья. На стеллаже экраны и колонки. Все столы с экранами и колонками. На одном из табуретов сидит Пенс. Обычный человек в трениках, футболке и смешных тапочках.
   Пенс. Рассаживаетесь, господа. С вашего позволения я на табурете. Спину врач велел прямо держать. Тренирую шейную область позвонка, то есть позвоночника.

Бусурман пододвигает стулья, табуреты. Все кроме Колобка расселись.

   Жаба. О! Сеть появилась! (Уткнулся в телефон.)

Колобок как завороженный ходит по комнате, смотрит на стены, потолок.

   Колобок. Лепнина. Лампочки повсюду, в лепнине, мигают.
   Пенс. Это связь. Связь у нас, господа, разнообразная связь. (Колобку.) Вы же любите связи?
   Колобок. Не понял.
   Пенс. Ну там лифты, канаты, тросы, расчёты прочности.
   Колобок. Ну даёте.
   Пенс. Лепнина та же связь.
   Колобок. Выходов-то, выходов понатыкали. Микрофоны?
   Пенс. Лепнина объединяет.
   Колобок. Что объединяет?
   Пенс. Комнаты в квартире. Так сказать создаёт общее целое посредством барельефа, рельефа. Я не искусствовед, но потолок должен быть с рельефами.
   Выхухоль. С ба...
   Скелетон. Чё с "ба"?
   Колобок. С барельефами. Но не с лампочками!

Колобок вплотную подходит к Пенсу, смотрит на него сверху вниз.

   Значит, разведка?
   Пенс. А что такого? Замечательные были лифты.
   Бусурман. Замечательные. Замечательные.
   Колобок. Ты... ты не мог застать.
   Пенс. У них дома до сих пор такие.
   Бусурман. В городах такие. Точно такие.
   Колобок. Где бомбёжка не повредила?
   Бусурман. Почти везде. Шахта. Решётка...
   Скелетон. Решётку нам не надо.
   Пенс. В детстве Расул жил без лифта. В землянке жил.
   Бусурман. Почему в землянке? Турлук!
   Пенс (Колобку). Сразу не пригласили, выяснить надо было: что за люди, как поведёте.
   Выхухоль. Проверки на дорогах.
   Бусурман (он со стулом, ставит Колобку). Тут - для джигитов, для женчин - в другом месте...
   Пенс. Ну это преувеличение. Гротеск. Женщины есть и будут. Они нам нужны. (Скелетону.) Для бизнеса нужны, голоса женские нужны.
   Колобок. Раз голоса, значит телефонный бизнес? (Садится.)
   Пенс. Да. У нас бизнес. Чайку, кофейку? Иди, Расул, сваргань нам там адыгейского сыру.
   Расул (Жабе). Вы бы перестали ленту листать. Уже на работу написали, маме написали, девушке написали...
   Жаба. И так час без сети продержал?
   Расул. Невежливо.
   Жаба. А честного работника пиццерии в заточении держать вежливо?

Расул уходит.

   Пенс. Ну-с господа. Дела неважнецкие, как погляжу.
   Колобок. Есть такое.
   Пенс. Вот юноша, кажется, поблагополучнее остальных и торопиться. Я вас не держу.
   Жаба (оторвался от телефона). Нет уж. Редван мой... (Подбегает к окну, возвращается.) О! Не утащили. Так я побегу?
   Пенс. Пожалуйста (достаёт из кармана ключ). Открывайте, уходите.
   Жаба. А неустойку?
   Пенс. Какую?
   Жаба. Я режим нарушил и не на связи. По вашей вине. Третий штраф. Увольнение грозит.
   Скелетон. Сам зашёл!
   Жаба. Я пиццу отдать зашёл! Пиццу отдать!
   Скелетон. Инструкцию нарушил! Тебя не приглашали в дом.
   Пенс. Господа. Без крика. Вот вам неустойка. Идите с богом.
   Жаба (в шоке от того, сколько ему дали, он суёт деньги в карман, подозрительно, в раздумьях). Вот не уйду.
   Скелетон. Да не психуй. Не психуй. Иди, раз отпускают. Беги! Мой тебе совет.
   Жаба. Не пойду! Не пойду! Не пойду! (Топает ножкой.)
   Скелетон. Не истери, чувырло. Не надо.
   Жаба. Да за такие косари, пусть утащат редван. Да плевал я на них за такие косари.
   Пенс. Вы можете отогнать ваш автомобиль, сдать выручку и вернуться. Я всегда вам буду рад.
   Жаба. Вот пасибки за картинки. Я понимаю, обратно не пустите.
   Расул (вкатывает столик с чашками). Всегда рады, люди нужны. Бизнес криминальный.
   Жаба. Обязательно, обязательно вернусь. Я - могила. Спасибо, господа. Только на работу, к маме домой заскочу, она вермишельку сварила и... отдохну и... сразу к вам.

Жаба уходит.

   Скелетон (привстал). И мне вермишельки хоца. Можно?
   Выхухоль. А мне эта вермишель - вот где...
   Колобок. Я только из пакетика суп, сам себе делал...
   Пенс (встаёт). Всем можно уходить. Все свободны. Но прежде выпейте чаю.
   Расул. Вы гости.
   Колобок. Да нет. Как-то не хочется.
   Скелетон. Опасаемся мы, опасаемся. Вдруг подмешали психотропное чего.
   Пенс. Зря, очень зря.
   Выхухоль. Неправедными путями здесь оказались.
   Расул. Выпейте чаю. Послушайте. Время такое. Работа всем нужна.
   Выхухоль (спокойно пьёт чай). Хорошая работа! А не пиццу развозить.
   Скелетон. Да лучше фуд-ритейл, чем журавль в небе. Фуд-ритейл всегда рулит.
   Выхухоль. Фуд чё? О! А чай-то как сейчас скажут - вип.
   Расул. Знатный чай, двести долларов. Заказываем прямой поставкой.

Колобок и Скелетон начинают пить чай.

   Все. Сногсшибательный. Это нереальное. С таким чаем никакой подпитки больше. Сказка. Всю жизнь помнить буду.
   Выхухоль. А скажите, товарищ: вот у вас такой чай...
   Пенс. Чай как чай. Самый обыкновенный.
   Выхухоль. И весь этаж -- ваш?
   Пенс. А вы наблюдательны, господин... или товарищ?
   Выхухоль. Да какая хер разница, когда весь этаж ваш. Как угодно, хоть мерзотой, хоть ещё похуже. У вас тут секретный объект?
   Пенс. Ничего секретного, но лучше помалкивать.
   Колобок. Станция у вас?
   Пенс. И не одна.
   Колобок. Переносная или всегда здесь?
   Пенс. Вы чай пейте. Меняем места дислокации, не без этого.
   Расул. Не без этого.
   Пенс. Безопасность превыше всего. Не мне вам объяснять, знаете, поди?
   Выхухоль. Знаю. Как не знать. Полвека на свете живу и ещё десятилетие. Чего только не знаю. Столько знаю, что многое забыл.
   Пенс. Это нормально. Ненужное помнить незачем.
   Колобок. Ненужное или необходимое?
   Пенс. По-разному, по-разному.
   Выхухоль. Тут загвоздка. По-хорошему стараемся забыть как раз необходимое и достаточное. А ненужное помним, ещё как.
   Скелетон. Это как так?
   Расул. Господин (указывает на Выхухоль) пиццу за фальшивую деньгу взял и смылся. Это для него ненужное воспоминание.
   Выхухоль. Ненужное.
   Расул. А у Бориса - необходимое. Чтобы в другой раз так не оплошать.
   Пенс. Оба всё запомнят. Но совесть черна у одного.
   Выхухоль. Не спорю. Однако отмычки с чистой совестью как-то не вяжутся.
   Скелетон. Знатные ключи. Но не помогли.
   Расул. Изнутри не помогают. Снаружи помогают.
   Скелетон. Вас как по имени-отчеству?
   Пенс. Зовите меня Пенсом. Это так мейнстримно, так по-молодёжному.
   Скелетон. А можно Пенсом Пенсовичем? А то без отчества как-то неудобно. Такой чай и - Пенс.
   Пенс. Можно!
   Колобок. Я думаю, что товарищ в костюме с иголочки под псевдонимом Выхухоль прав. Ум, честь, совесть - теперь ненужное, а когда-то учили, что необходимое.
   Выхухоль. Ненужное, шелуха.
   Скелетон. Ну... раньше без вай-фая жили как то... теперь он необходим.
   Выхухоль. Да ну. Мишура. Ещё бы чайку! (Скелетону.) Пицца островата.
   Скелетон. Так курдючную заказали. Она под водку.
   Выхухоль. Это я вчера. Сегодня-то иная. (Пенсу, подобострастно хихикая.) Поживился вчера. Название "Бирюк", прям в точку.

Расул предлагает и разливает чай.

   Скелетон. Я пас, командир.
   Колобок (жест). Нет. Больше не нужно.
   Пенс. Молодой человек (указывает на Колобка) имеет в виду, что в современности нет места человека труда. (Выхухоли.) Вы тоже так считаете?
   Выхухоль. Давно ничего не считаю. Забыл. Докторскую порвал в конце девяностых. Сократили, паскуды, а всё член-коры сейчас. Бездари. Живу как придётся, сколько придётся. Повезло - утащил. Моя мечта - залезть к завлабу, который моё сокращение подписал. Жив ещё собака, почётный гражданин города-миллионика. И жена жива у него говнюка. Дети за гранкой. А внуков грабить... Нет уж, время тратить, искать, где живут.
   Пенс. Так вы ему не угодили?
   Выхухоль. Я ему как бельмо на глазу был.
   Пенс. Потому что работали?
   Выхухоль. Вы разве из нашей научной структуры.
   Пенс. Нет. Я из совершенно противоположной. Но был когда-то замом по режиму.
   Выхухоль. А-ааа. Понял. Продолжим разговор. Повторюсь. На сегодняшний день я ничего не читаю, никого не слушаю, никакой канал не смотрю, мнения не имею, ничего не считаю, кроме денег.
   Пенс. Выживаете.
   Выхухоль (безутешно машет рукой, всхлипывает). Да ну. Скорей бы убраться.
   Пенс. Ну не скажите, товарищ Выхухоль. Вы оригинальный человек.
   Выхухоль ( пьёт чай, руки трясутся). Дома меньше стараюсь ночевать. Где-нибудь на вокзале, на лавке.
   Пенс. Всё настолько плохо?
   Выхухоль. Промысел у меня, без выходных.
   Пенс. Значит, семье не нужны.
   Выхухоль (он не хочет признаваться в своей ненужности, доказывает с азартом и восторгом). А как же они без меня. Я главный источник дохода, так ск-ть. А ночёвки там разные с разнообразным так сказать дном, днищем -- для моих занятий нужна встряска, смена обстановки, разнообразные эмоции.
   Пенс. И часто?
   Выхухоль. Постоянно. Где придётся ночую постоянно. Ютимся-то всемером в малогабаритке.
   Пенс. Я имел в виду: идеи часто посещают?
   Выхухоль. А-аа. Я-то думал... А идеи посещают. Но! Воплощение! Идея идеей, это эйдес, но главное - воплотить.

Скелетон слушал и смотрел на всё непонимающе, Колобок с интересом.

   Пенс. То есть вы новые схемы рождаете просто кластерами, если можно так выразиться...
   Выхухоль. Да. Творю. Когда-то были гипотезы, теории, абстракции научные, фантазии околонаучные. А теперь перестроился: как бы обмануть ближнего побезопаснее для себя, как бы его надуть, да посильнее. Вот и вся моя фантазия.
   Пенс. Вскрываете?
   Выхухоль. Я такого не говорил, но гипотетически возможно. Заметьте: только гипотетически! Именно гипотетически. Тут. Конкретно здесь, в этой квартире, было открыто! Ну, ей богу, честное ленинское, господин пенсионер.
   Пенс. Вы способный. Имя моё верно запомнили.
   Скелетон (обижен). Ну так что? Вам за чай спасибо. Дело-то какое есть? Или нашли подела?
   Пенс. Да, спасибо, господин Скелет, перейдём к делу. Вернёмся, что называется, к началу и повторимся, как говорит наш бездомный выхухоль . Состояние ваше не лучшее, как погляжу. В материальном смысле этого слова. А грядут праздники. Люди радуются. Люди любят друг друга, сидят в этих ваших пиццериях. (Скелетону.) Нет, нет. Я без осуждения. Расул тоже любит именно вот эту вашу боа, и этот как его постмодерн
   Расул. "Пришвин-парк".
   Пенс. Чашки собирай, Расул, сейчас кончим.

Все вздрагивают, напряжённая тишина. Расул увозит столик с посудой и чайником.

   Выхухоль. Эх, аромат уехал, жаль. Ну хоть перед смертью чай попил нормальный раз в жизни почувствовал себя человеком, а не червём.

Скелетон и Колобок смотрят друг на друга, встают, берут в руки табурет стулья. Отступают к выходу.

   Пенс. Не бойтесь господа, никто вас убивать не будет. Так вот, господа. Предложение моё элементарное. Подработка. А ловлю сотрудников, что называется, на живца, потому что люди нужны опытные. С опытом работы соответствующим. Всё как на фирме, где эти сидят как их. Ну эти как их...
   Скелетон. Менеджеры?
   Пенс. Менеджеры, но эти... Вот забыл тоже. Вылетело.
   Выхухоль. Топ-менеджеры?
   Скелетон. Топ-менеджеры разве сидят? Они все на Канарах, или ещё где...
   Пенс (Колобку). Кто на фирме-то нанимает?
   Колобок. Кадровики.
   Пенс. Нет. Это по-советски. А по-ненашему.
   Скелетон. Сисадмины, диры по персу, маркетингу, и-тэ, менеджеры проектов...
   Пенс. Ну вот да: по персоналу менеджеры, но по-другому...
   Расул (заглядывает в дверь). Эйчары.
   Пенс. Во! Эйчары. Я, господа, такой вот эйчар.
   Скелетон. А выглядите топ-менеджером.
   Пенс. Это в трениках-то?
   Скелетон. Разве дело в трениках, дело в человеке. И-тэ на крайняк.
   Пенс. Собачий какой-то язык - не находите? И-тэ, эй-чар.
   Выхухоль и Колобок. Да. Очень находим.
   Скелетон. Да нормальные слова. Эй-чары. Чаще девушек называют.
   Выхухоль (издеваясь). Фуд-ритейл - вполне нормальное слово, вполне. Что-то от "фундука", что-то от "риты".
   Скелетон (озадачен). Смешно.
   Пенс. Вот девушки в последнюю очередь заслужили, что называется такое, прости господи. Уж я-то себя ещё могу так обозвать. Хотя не по нутру и мне. Эй-чар. Что-то от овчарки и от (смотрит на Выхухоль, впервые улыбается) выхухоли.
   Скелетон (в замешательстве). Смешно.
   Выхухоль. Я бы сказал от "Анчара".
   Пенс. Во! Я ждал именно от вас! Я ждал вас! "В пустыне чахлой и скупой...
   Выхухоль. На почве знойной, раскалённой...
   Пенс. Анчар как грозный часовой (внимательно смотрит на Выхухоль, он его как бы экзаменует).
   Выхухоль. Стоит, стоит...
   Пенс. Стои-ит...
   Выхухоль. Один во всей вселенной. Фуу... Сам бы не вспомнил, только подпитка чаем расшевелила ненужные мозговые области...
   Пенс. Природа жаждущих степей/ его в день гнева породила/ И..?
   Выхухоль. И...
   Пенс. Зелень...
   Выхухоль. И...и... м-ммм... О! И зелень мёртвую ветвей/и листья ядом напоила.
   Пенс. Корни напоила.
   Выхухоль. Подзабыл, увы. Возраст.
   Пенс (Колобку и Скелетону). "Анчар" Пушкина.
   Выхухоль. Дерево яда анчар.
   Пенс. Ну скажем так. Не в прямом смысле. Всё таки романтизм. Ну, вижу господа, вы устали. И (смотрит на Колобка) побаиваетесь.
   Скелетон. На измене сидим, ага.
   Пенс. А бизнес у нас самый обыкновенный. Телефонные мошенничества. Только и всего.
   Все (разочарованно). Только и всего?
   Скелетон. Я пробовал. Ничего не вышло.
   Пенс. Ну, дорогой мой Скелет, с вашей, простите, дикцией, у вас ничего никогда не выйдет. Ваше сильное место - не вербальный контакт, а энергично-эмоциональный. У всех будут разные задачи. (Колобку.) Вы будете озвучивать по-написанному. У вас голос доверительный такой. Как у диктора советского ЦТ.
   Выхухоль. Который теперь аптеки рекламирует.
   Пенс. Не аптеки, а, простите, сеть (палец вверх) аптек. И эта сеть нам не чужая.
   Выхухоль. Не может быть!
   Пенс. Всё может быть, всё может быть. Времена тяжёлые, выживают только корпорации.
   Выхухоль. Консолидированные.
   Пенс. Не понял.
   Выхухоль. Консолидированные консалдинги и корпорации.
   Пенс. Может быть. Я в терминах не силён, я практик.
   Скелетон (испуганно). А я не при делах?
   Пенс. Очень при делах, очень при делах.
   Скелетон. И что же?
   Расул (снова появляется, когда необходим). Задача будет контактная.
   Пенс (Колобку). Потребуются знание психологии, (Скелетону) вам, кроме всего -- актёрское мастерство. Гримёра, костюмера вам подберут.
   Скелетон. Визажист и кутюрье... Остальное осилю. Психолога не надо. Я всё знаю.
   Пенс. Желательно в кратчайшие сроки.
   Колобок. От меня -- явки, пароли от карт?
   Пенс. Именно, именно от карт, как говорят наши друзья-полицейские, данные потерпевших.
   Скелетон. От меня -- личное участие?
   Пенс (внимательно смотрит). Личное участие. Прийти к облапошенному клиенту, отвезти в банк. Как правило, всё это проходит без эксцессов, поддавшийся клиент не молод, и по вашему же выражению - маразматик. Также надеюсь на категорию гормонально неуравновешенных женщин, вы с данной категорией, предположу, неплохо знакомы.

Скелетон подобострастно кивает.

   Ибо! Не Скелет!

Скелетон кивает ещё подобострастнее.

   Выхухоль (скептически). Бригадный подряд.
   Пенс. На том и стоим. Социалистический, господа, подход. Научно-обоснованный подход, а не эти... современные проекты.
   Выхухоль. И не так как в интермедии Райкина.
   Скелетон. В интер чего?
   Расул. Это выступления такие типа юмористических.
   Скелетон. Посмотрю в интернете. Значит, рай?
   Пенс. Рай не обещаю, но вишнёвый сад без проблем. Люди нужны, люди нужны. (Выхухоли.) Хотелось бы нетривиальной схему. Всё время нужно что-то новое.
   Выхухоль. Рад стараться, товарищ генерал!

Колобок с презрением смотрит на подельников-холуёв.

   Скелетон. Да ладно. Как разводить, всё придумано.
   Пенс. Всё да не всё.
   Выхухоль. В гипотезах, в идеях, теоретически, нет предела.
   Расул. И нет пророка в своём отечестве.
   Пенс. Засим, господа, я вас больше не держу.
   Скелетон. Но хотелось бы поконкретнее.
   Расул. Ай-яй-яй. Такую работу предложили, а он о деньгах...

Колобок и Пенс напряжены, испуганно смотрят на Пенса, но кивают всё-таки поддерживая Скелетона.

   Выхухоль. Да, всё таки. Условия труда, оплата.
   Скелетон. Может (указывая на Расула) у вас тут рабство.

Расул смущённо улыбается.

   Пенс. Я в вас не ошибся. Вы далеко пойдёте. Имею в виду вашу новую специализацию контактёра.

Пауза

   Оплата почасовая, независимо от результата.
   Скелетон. Сдельная?
   Пенс. Для исполнителей - да. Для генератора идей - процент от дохода. Но! Исполнители получают процент от успешной операции.
   Колобок. Операция - это каждый звонок?
   Пенс. Каждое личное общение.
   Колобок. Надбавки за риск?
   Пенс. Нет. Таких надбавок не предусмотрено. Как говорится, кто не рискует, тому мимо кассы.
   Скелетон. А в случае поимки, ареста?
   Пенс. Тут всё в наших руках. Обещаем вызволить в течение месяца--максимум двух.
   Скелетон. Да ваши обещания, ваши обещания. Гроша ломаного не стоят! Знаю я такие обещания. Проходили уже. Я - пас. (Колобку.) Пошли?

Скелетон собирается уйти.

   Колобок. Я остаюсь.
   Скелетон. Конечно. У него ж голос как у диктора ЦТ. Да они и тебя подставят. Голос знаешь как иденти... детни... узнают короче...
   Пенс. Случаи такие очень редки. Крайне редки. Засим всё.
   Расул. Господа! Кто хочет, тот уходит. Кто хочет, тот остаётся.
   Скелетон (Колобку). Юрантий! Пошли! Опасно.
   Колобок. Иди.
   Скелетон. Я говорю: опасность.
   Колобок. Я остаюсь.
   Скелетон. У тебя есть опыт?
   Колобок. А у тебя - нет?
   Скелетон. У меня-то есть, поэтому больше не надо. Я за это и отсидел.
   Колобок. Как отсидел?
   Скелетон. Так вот и отсидел. Думаешь, почему курьером не беруть? (Пенсу.) Курьером работал на почте. Ну посылки без описи наложенным платежом, ясно, что мошенники, раз без описи. А у меня процент от заказа. Мизерный, но всё-таки. Вот и старался втюхать, многие отказывались, но многим удавалось втюхать. Деньги за посылку, а вскрыть после. Кот в мешке. Почта на этом и стоит. Отказались если, если клиент подозрительный, мошеннику посылку вернём - снова деньги за доставку капают. Почта не в убытке. Но попался гнида, клиент. Вскрыл сразу после оплаты, прям на улице. Я в квартиры-то не заходил, у подъезда в машине ждал. Машина фирменная, почта - логотип доверительный. Клиент избил меня и деньги отнял. Ну и я его поцарапал. Деньги отнял. А они меченые. Подстава это оказалось. Мы ж, когда наложенный платёж и без описи, спрашивать должны были: уверены ли, мол, в отправителе. Но никто не спрашивал. Мне так и говорили: не спрашивай, каждый наложенный платёж тебе процент тоже. В общем, осудили меня за драку. Крайним сделали, отрапортовали, куда нужно. Очень много было обманутых, жалобы строчили, заявы в полицию, и на почту в том числе. Тайный оказался клиент. А посылки и по сей день без описи. Впаривают лохам от мошенников. Хотели бы пресечь, опись сделали бы обязательной, как во всех остальных транспортных компаниях. Эх, да что там... (Морщится, садится). Я остаюсь.
   Пенс. Отлично, господа. (Скелетону.) Схема ваша почтовая древняякак мир. Кстати, наша разработка, очень выгодная, сотрудничаем с ними прекрасно. В сто семидесятой квартире с вами будут проводить беседы, репетиции, тренировки, консультации. В сто семьдесят первой - бухгалтерия, в сто семьдесят второй - рабочие места. (Колобку) С вами всегда будет сидеть консультант. (Выхухоли) Ваше рабочее место - повсюду. Коридор также к вашим услугам. В любой момент вы можете убраться отсюда восвояси. Но никому не стоит об этом говорить.
   Расул. Иногда люди могут пропадать. Те, кто много говорит.
  

5. Всего лишь подработка

Около лифта - Колобок, сидит на корточках, курит. Появляется Жаба. Он в "штатском".

   Жаба (по привычке заглядывает в мусоропровод). Что-то лифт барахлит. Довёз не до конца. О! Шкварчишь?
   Колобок. Да так. Чутка. Лифт сегодня сломался. На все этажи едет - на последний нет, доезжает до предпоследнего... И звук такой, нездоровый... Больной звук. Чинить надо лифт. Что поделаешь, всё ломается. Кабина старая просторная. А заменят - будет гроб.
   Жаба. Да. Я тоже маленьких лифтов опасаюсь. Реал - гробы. Я в них не сажусь. Жду грузовых... ждал... месяц-то не работал, не развозил...
   Колобок. Как-то давно, в той ещё жизни, на точку пришёл, вхожу в подъезд, сажусь в лифт, ну, чтобы листовки сверху вниз расклеивать. А в лифте - баклашки с водой. Балласт. Спросил потом, когда выходил. Оказывается, лифт от сорока килограмм. Меньше сорока - не едет, экономит энергию... Странный лифт.
   Жаба. Ну как?
   Колобок. Что "как"?
   Жаба. Работа как? Видок не айс.
   Колобок. Про нас в ПОПе вспоминали?
   Жаба. Да нет... почти.
   Колобок. Да или нет?
   Жаба. Про Скелета вспоминали. Про тебя - не слышал. Ну а как ты-то?
   Колобок. Работаем. Просто подработка. А ты?
   Жаба. Да я это время прожил по-царски.
   Колобок. По-райски?
   Жаба. Ага. В междумирье. Деньги туда-сюда, налево-направо. Когда передоз случится, будет что вспомнить.
   Колобок. Больше месяца прошло...
   Жаба. Ну да. (Тихо.) Пенс этот мне столько бабла ссудил, т. е. подарил, я и в Египет слетал, и в Турчатник смотался, даже в Сочи был, прикинь. Очнулся -- на календаре - первое февраля. Ни бабосиков, ни работы. Хорошо бы, думаю, подработать. Сходил к нам в ПОПу -- отказали, буквально в лифте перезвонили - берут с завтрашнего дня ночником. Кто-то у них там в ДТП ночью попал. Редван цел... Почти. А курьер - того, что-то там плохо ему за рулём стало, сейчас в больнице. ДТП по его вине. А тут - сеть перестала ловить, вот я...
   Колобок. Дистанцию надо соблюдать.
   Жаба. Знаешь, это дед, он крут. Я Скелетону дозвонился, он мне стишок сказал почитать про отравленное дерево. Я прочитал.
   Колобок. Что прочитал?
   Жаба. Ну, стишок.
   Колобок. Какой стишок?
   Жаба. Про отравленное дерево, про пустыню. Очень на Египет похоже. Дед крутой стих написал.
   Колобок. Это Пушкин написал.
   Жаба. Так Пушкин - это вот этот дед? Мы ещё что-то в школе проходили.
   Колобок. Нет. Пушкин - это Пушкин. А дед - это Пенсионер Пенсионерович. Больше о нём ничего не знаю.
   Жаба. Точняк. Припоминаю. Пенс Пенсович. Он сам так представился.
   Колобок. Ладно. Я пошёл.
   Жаба. Стой!
   Колобок. Ну?!
   Жаба. Ну скажи: как там? Скелет не отвечает, как. Втирает про этот стих. А что стишок. Стишок и стишок.
   Колобок. Роман сейчас на выездной операции. Его не надо отвлекать.
   Жаба. А-аа, понимаю. Бедную бабушку сейчас раскошелят.
   Колобок . У бедной бабушку на сберегательном счету несколько лямов.А ещё золото, фамильное, и наличность в наматраснике.
   Жаба. А смотри: прям руки затряслись. Ты ж её по телефону развёл?
   Колобок. Я. Под руководством конечно. Сам бы не смог.
   Жаба. Ну, поздравляю. Ну ты скажи, скажи. Сколько выходных?
   Колобок. Когда захочешь, тогда и выходной.
   Жаба. И сколько раз ты брал эти выходные.
   Колобок. А зачем?
   Жаба. То есть? Новый год?
   Колобок. Зачем?
   Жаба. То есть?
   Колобок. С того дня отсюда и не выхожу. С этого этажа.
   Жаба. Как?
   Колобок. Деньги. Куй железо, пока горячо.
   Жаба. И не кидает?
   Колобок. Тут бухгалтер. Всё тебе покажет, расскажет, всё на моей карточке.
   Жаба. А люди-то нужны?
   Колобок. Ещё как. Спрашиваешь.
   Жаба. Он на месте?
   Колобок. Угу.
   Жаба. Ну он всегда на месте?
   Колобок. Нет. Иногда вечером уезжает.
   Жаба. То-то я его по ящику видел.
   Колобок (пугается). Где?
   Жаба. Ай. Бабуля чего-то там смотрела.
   Колобок. Чего?
   Жаба. Ай, не помню.
   Колобок. А он? Точно он?
   Жаба. По ходу он. Сидел там, мнение высказывал. Круглый стол был.
   Колобок. О чём?
   Жаба. Да не помню. Я телек не смотрю вообще-то. Бабуля пялилась, я мимо проходил. В тубез. Ну так что советуешь? Пицц ночами развозить или здесь рискнуть?
   Колобок. Я доволен.
   Жаба. Реально круто? А Скелет?
   Колобок. Роман? Могу отвечать только за себя.
   Жаба. Но Роман-то выходной брал?
   Колобок. А зачем?
   Жаба. Ну как так. Отдыхать. Ему ж надо отдыхать. Он без отдыха не может.
   Колобок. Прекрасная есть комната отдыха, хорошее питание, есть зал, правда этажом ниже, можно позаниматься. Всё есть.
   Жаба. Техника, пульты, коммутаторы?
   Колобок. По-разному. Но вот это (достаёт из уха микрофон) постоянно. И вот это (присобрал штанину - на лодыжке браслет) тоже имеется.
   Жаба. Следят?
   Колобок. Вопросов не задаю.
   Жаба. И сколько планируешь?
   Колобок. Ещё месяц железно. Потом отдохну. И дальше опять. Если не накроют.
   Жаба. Значит, тяжело?
   Колобок. Психологически очень тяжело. Больше не выдержу.
   Жаба. Да закидываться надо. (Достаёт коробочку.)
   Колобок. Если на собеседование, не советую.
   Жаба. Да ладно. (Кидает в рот "конфетку".)

Выходит Расул, приветливо здоровается за руку с Жабой.

   Я на собеседование к эйчару.
   Расул. Выплюньте это. И забудьте.
   Жаба. Да у меня последняя. Я и сам давно хотел завязать. Работники нужны или деза? (Подмигивает Колобку.)
   Расул (усмехаясь). Нужны, не деза. Он любит, чтобы всё по-русски. Без эйчаров.
   Жаба. Мне Скелетон так его представил.
   Расул. Роман много стал болтать.
   Жаба. Нет-нет. Он ничего не болтал. Сказал, чтобы я сам пришёл, что пенс -- эйчар и про стих. Честно.
   Расул. Входи, входи. (Колобку.) И ты заходи. Часто стал курить, нехорошо.
  

6. Генератор идей

Кабинет Пенса. Нет ни колонок, ни экранов. Выхухоль сидит на вытяжку на табурете перед Пенсом. Выхухоль в трениках. Пенс одет с иголочки, но удобно.

   Пенс. Всё таки не пойм я вас, Выхухоль.
   Выхухоль. И не надо Пенсион Накопительнич.
   Пенс. Без ужасного юмора пожалуйста. Я давно в этом бизнесе, но таких как вы не встречал.
   Выхухоль. Я - единственный и неповторимый.
   Пенс. Имя своё не открываете.
   Выхухоль. А вы своё. Потом для вас, вашей консалтинговой компилятивной конторы, найти моё имя - ерунда.
   Пенс. Это да. Надо будет, узнаем. (Садится напротив Выхухоли, кладёт руку ему на колено.) Обыкновенно, когда люди начинают зарабатывать, понимают, что не объегориваем, имя всё-таки раскрывают. Даже самым прожженным становится неудобно.
   Выхухоль. А я прожжённее самого прожжённого.
   Пенс. Люди вашей специализации, вашего образования, вашего ума, вашей хватки, блестящие эрудиты, многие из них до этого просто обкрадывали банкоматы.
   Выхухоль. Я тоже когда-то...
   Пенс. Неужели?
   Выхухоль. Да. Пока система была элементарная. Считывал пины, ну там разные технические штучки. Микрокамеры. Снимал в других городах.
   Пенс. А докатились до пиццы.
   Выхухоль. А что прикажете делать, на каждого анчара найдётся противоядие. Сейчас распознавание по лицам. Как вам?
   Пенс. Нет. Анчар всемогущ. Поэтому он и анчар. А противоядие находят так... на мышьяк какой-нибудь. (Вкрадчиво, доверительно.) На вашу третью придумку противоядия не нашли и не найдут
   Выхухоль (обрадован, встаёт, скорее даже высвобождается, начинает ходить). Психология помноженная на матанализ, разделенная на ненормальное распределение... то есть не по Гауссу, не учитывает, потому что крайние значения, а нам они важнее всего... Шучу. Найдут. Обязательно найдут.
   Пенс. Ответьте мне честно: вы готовы продолжать сотрудничество всегда?
   Выхухоль. Пока да.
   Пенс. А потом?
   Выхухоль. Следует остановиться. Сколько вы здесь ещё пробудете?
   Пенс. Как правило до трёх заведённых серьёзных дел.
   Выхухоль. А серьёзные - это сколько?
   Пенс. От миллиона рублей.
   Выхухоль. Но, насколько я понял, бизнес хорошо зарабатывает на снятии небольших сумм у честных граждан.
   Пенс. Да нет. У честных граждан благотворительные фонды.
   Выхухоль. Но ведь это тоже ваши структуры.
   Пенс (встаёт, ходит, порывается что-то сказать, выпаливает). Наши.
   Выхухоль. Значит: три уголовных дела, и -- переезжаете.
   Пенс. Переезжаю я. А тут - кто-то другой будет.
   Выхухоль. И всегда на жилых квартирах?
   Пенс. Недвижимость, купля-продажа, фирмы открываем-закрываем.
   Выхухоль. Но вы не хорошо защищены!
   Пенс. Некоторые дела не получается... заминаем -- о них я говорю. Но! Работа ведётся. Жаль будет вас терять.
   Выхухоль (нервничает). Но я не собираюсь уходить.
   Пенс. Вас никто не тронет. Все наши работники держат язык за зубами и живут припеваючи. Думайте. Через месяц, через год вы можете изменить свои приоритеты.
   Выхухоль. Ну дорогой мой Пенсионный-Фонд-России. На мне семья, жена, дети, внуки. Я с ними провожу почти всё время. Я их обеспечил. Вот сейчас наконец то купим дачу, загородный отдых. Ну ещё две квартирки. Так что долго ещё я буду с вами. Очень долго.
   Пенс. Иногда вся эта семья... идеи не перестанут стучаться? Живите, голубчик, прямо у нас.
   Выхухоль. Случаются. Идеи случаются.
   Пенс. Три идеи за месяц - это же только по началу, ведь так?
   Выхухоль. Не хотелось говорить об этом, это личное, почти интимное. Но разное может быть. Разное. Молю бога: не лишил бы мозгов на старости лет...
   Пенс. А вы верите в бога?
   Выхухоль. Да упаси вас боже. А вы верите?
   Пенс. Я член КПСС с семьдесят восьмого года. И вам могу предложить лучших нейрофизиологов и специалистов по мозговому кровообращению, лучшие клиники и профилактории. В конце концов есть же препараты, нейробиотики. Простимулируем ваш мозг.
   Выхухоль. Не знаю, но... не помешало бы. Знаете, как говорится, инсульт не дремлет. Мозг, знаете, изнашивается...
   Пенс. Пригласим доктора сюда, если надо, с аппаратурой. Организуем режим труда и отдыха. Ваше имя-отчество?
   Выхухоль. Ян Альфредович... Остаюсь. Если обманете, то надолго.
   Пенс (жмёт, буквально трясёт руку). Одобряю вас, Ян Альфредович. Спасибо вам.
   Ян Альфредович. За что "спасибо"? Вам спасибо!
   Пенс. За то что вы такой человек.
   Ян Альфредович. Обыкновенный "дорогой россиянин". Кончились времена, когда я считал себя необыкновенным. Они кончились в тот миг, когда я сжёг за ненадобностью черновики своей докторской. (Вбуравливается в Пенса взглядом.) Диссера, как говорит молодёжь сегодня. Подворовывал, мошенничал, разводил курьеров разных. Но: чтобы прокормить семью! Семью прокормить!
   Пенс. Но теперь масштабы. Открываются горизонты. Возможности, как говорят американцы.
   Ян Альфредович. Не "подначивайте", как говорит молодёжь, не подначивайте. Всегда любил похитрить, с детства, со студенчества, "приколоться", как выражался самый чистый из всей молодёжи - белоснежный курьер Жаба с надписью "ПОП" на спине.
   Пенс. Борис снова с нами.
   Ян Альфредович. Мда?
   Пенс. Давно без ПОП. С того самого дня встречи всех, так сказать, домушников здесь у нас.
   Ян Альфредович. Мда? И безмозглому найдёте работу?
   Пенс. Готовим вам в помощники.
   Ян Альфредович. Неужели? Неужели... (Поднимает руку, указывает на себя, потом на стул и стол Пенса).
   Пенс (торжественно кивает). Да. Сможете начать новую диссертацию. Жизнь продолжается.
   Ян Альфредович. Я не верю, я не верю своим ушам, своим глазам, своим рукам. Это же... Это же моя мечта! Мечта! Но, Борис, извините наркоман, почему его?
   Пенс. Расула я заберу с собой. А Бориса воспитаете. Он - пластилин. И больше не наркоман, "наркоша" -- как выражается молодёжь.
   Ян Альфредович (подобострастно). Да, да. Как скажете. Это надо! Это же надо!!!
   Пенс. Будет это не сейчас. Вы имя раскрыли - я планы насчёт вас.
   Ян Альфредович. Но как? Почему? Почему мне такое доверие?
   Пенс. Вам не жалко потерпевших.
   Ян Альфредович (ходит по комнате, он в восторге). О чём вы? Какая жалость? Откуда жалость? (Вдруг осёкся, осторожно оборачивается.) А вам... их... жалко?
   Пенс. В глубине души.
   Ян Альфредович. Почему?
   Пенс. Ну-у... Незащищённые слои. Да не знаю, почему. Просто жалко.
   Ян Альфредович. Слово "жалость" я в последнюю очередь думал услышать от вас.
   Пенс. Вы спросили - я ответил.
   Ян Альфредович. Это сумасшедший бизнес. Это риск. Мы рискуем за всё получить сполна. Надеемся на лучшее, но не забываем о худшем. Ваши слова?
   Пенс. Какая у вас память. Как вы всё помните.
   Ян Альфредович. На ваших харчах вашими молитвами. Я был первым учеником в школе, в городе, в университете! И до чего докатился? Да эти незащищённые слои, это первые гондоны! Они во всём виноваты. Они молчали.
   Пенс. А вы не молчали?
   Ян Альфредович. И я молчал. И я гондон.
   Пенс. Согласен с вами.
   Ян Альфредович. Это были страшные годы. Маленькие дети, вечно плачущая жена, вечно плачущая! Я пропадал в лаборатории, а ей приходилось давать уроки, выгонять детей из дома и давать уроки, писать курсовые богатеньким мажорам, да что там говорить. До последнего времени всё это вялотекущее...
   Пенс. Ну... всё-таки... деньги. (Садится за стол.)
   Ян Альфредович. А потом. Меня сократили! Лишили всего. Ходил по помойкам, побирался на вокзале, был бит и не раз. Мы перестали платить за квартиру. Жена выгнала: не мужик, не добытчик, только мешаю ей писать курсовые и дипломы для бестолковых. Не-ет. Я не сразу перестроился. Я сопротивлялся, я бомжевал. У меня появились вши, появились и приводы, и ночлежки. Я был кусан клопами и собаками. И вы думаете после вшей и клопов я кого-нибудь пожалею? Этих немощных, у которых лямы на сберкнижках?
   Пенс. Но у некоторых всего сто тыщ на похороны.
   Ян Альфредович. Да мне плевать на похороны. Собес даёт дотацию. Мне плевать на всех! На все-е-ех! (Задумался.) Если бы вы вели статистику, то поняли, что попадаются как раз не бедные.
   Пенс. Вот вам и проблема... Зря я затеял этот разговор. Старею. Знаете сентиментальность, хуже чем у домохозяйки. Может это разжижение мозга. Должна же быть кара за мою, по выражению СМИ "общественную деятельность".
   Ян Альфредович. Где-то читал, в глянцевой литературе, это иногда случается с жёсткими людьми.
   Пенс. О! Я жёсткий. А когда-то был очень жесток.
   Ян Альфредович. Мне бы к бухгалтеру...
   Пенс (встаёт). Ещё раз простите. Вот видите: кланяюсь вам в ноги. У вас, как говорит сейчас молодёжь, "супермозг", "сверхспособности". Желаю здоровья всей вашей семье. Не бедствуете всё-таки?
   Ян Альфредович. Слава богу, вашими молитвами. Всех учеников жена разогнала, всем курсистам и дипломникам вернула неустойку.
   Пенс. Ну и славненько, славненько. (Всхлипывает).
   Ян Альфредович. Мне терять, понимаете, нечего. Когда чудом жив останешься, всё в жизни становится ясно.
   Пенс. Я чем дальше живу, тем жизнь кажется парадоксальнее.
   Ян Альфредович. Ай-й. Разные там философские дебри. Люди - звери. Я был восторженный, я был учёный, мне предлагали уехать, так я ж патриот, я отказался. О чём теперь и не жалею. Там тоже не сахар. Но то, что вытворяли со мной тут... А кто виноват? Нет виноватых. Гори всё синим пламенем. Есть только деньги, на которые можно хорошо жить. (Тыкает в голову.) Вот здесь мне стало ясно.
   Пенс. Вы всегда так с юмором. Все ваши схемы, они, знаете, тоже с юмором. Поэтому непотопляемые.
   Ян Альфредович. Внутри я чёрен. Абсолютно чёрен. И я не бравирую, когда говорю: мне никого не жалко. Во мне не осталось ни жалости, ни робости. Я и моя жизнь изменились благодаря вам.
   Пенс. Будем надеется, что надолго, может навсегда. Я в этом уверен.
   Ян Альфредович. Могу идти?
   Пенс. В любое время дня и ночи ждём ваш звонок. Приедем за вами. Не нравится здесь, есть другие места. Мы повсюду и мы всегда вам благодарны.
   Ян Альфредович (подходит, обнимает Пенса, рыдает). Господи, господи. Мне же ничего не надо было. Жена преобразилось. Всегда её любил, только её. Старуха была. А за этот месяц ну там разные кабинеты, магазины. Впервые счастлива, впервые. На права пошла учиться. Внучку в фигурное катание записала. Вы не представляете, мне самому ничего не надо. Но унижение. Унижение, неуважение. Каждая серость тебе сигналит, чтобы с дороги уходил. Вот это самое тяжёлое. Самое тяжёлое... (Идёт к выходу, опомнился.) Вот ещё. Хотел сказать, да забыл... эмоции, эмоции, гордыня, возомнил и сразу память осечку дала. Важное хотел сказать. У вас, господин Пенсионер, консультанты неграмотные, ей богу. Теряем целый пласт клиентов.
   Пенс. Я вас внимательно слушаю.
   Ян Альфредович. Что это делается. Давно нет инвалидов по зрению. Что за чушь этот ваш новый голос втирает потенциальным жертвам.
   Пенс. Но он повторяет.
   Ян Альфредович. Да. Он повторяет. Но его задача импровизировать, использовать накопленный жизненный опыт. Не сосунок же. У самого мать инвалид... была...
   Пенс. Но голос. Тут или мозги или голос.
   Ян Альфредович. Тембр, да, приятный. Но его это ни насколько не оправдывает. Попки вашей организации не нужны, попок повсюду навалом.
   Пенс. Ну а что мы можем хотеть от героя двух чеченских войн. Только выполнение приказа. Специфика.
   Ян Альфредович. И передайте лично от меня консультантам: их надо гнать, не гонят только из милости. Дело идёт об убытках. Ну как так можно-то?
   Пенс. Был консультант из комиссии по инвалидности, эмигрировал. Без него как без рук. Дефицит жуткий, хуже, чем в старые добрые времена.
   Ян Альфредович. Сценарии его устарели. Сейчас инвалидность по общему заболеванию, а не по зрению. Аналогично по другим заболеваниям... так думаю.
   Пенс (хлопает себя по лбу). Молодёжь такая не любопытная. Для них, к их услугам все источники информации, а они... И давно изменения?

Ян Альфредович сокрушённо кивает. Пенс трясёт руку, обнимает Яна Альфредовича, всхлипывает.

   Ян Альфредович. Ну что вы...
   Пенс. А я смотрю сводки и диву даюсь: какие наши инвалиды умные, какое ничтожное количество попадается на нашу удочку. А они (смеётся) сразу подвох чуют. Мы работаем на нюансах, на недосказанности, на полутонах, на пастельных оттенках. А тут грубейшие ошибки.
   Ян Альфредович. Инвалиду войны двенадцатого года передайте при случае.
  

7. "Кухонные" мужчины

На кухне "колдует" и возится Расул, обслуживает. Колобок и Скелетон сидят за столом. Изредка что-то пьют, что-то едят.

   Скелетон. Не обижайся, Расул. Ты как кухонная женщина.
   Расул. Всё ты, Рома, смеёшься.
   Роман. Мне б так готовить. Столько лет в фуд-ритейле.
   Расул. Вот и не готовишь. На всём ж готовеньком.
   Роман. Верно. Но еда у тебя... необыкновенная. Брошу когда эту работу, когда заработаю на квартиру, буду к тебе ходить учиться.
   Расул. Обыкновенный плов.
   Роман. Не скажи. А сыр
   Расул. Сыр с рынка. Земляки привозят.
   Колобок. Я в ваших краях воевал. Сыр пробовал разный. Этот не ваш.
   Расул. Стараются. Друзья.
   Колобок. Друзья... В твоём возрасте бывают друзья. Иногда мне кажется, что всё во сне.
   Роман. В смысле?
   Колобок. Вот эта работа, этот заработок.
   Расул. Ты пей молоко, охрип. Пей. А то заработка лишишься.
   Колобок. Да. Мне нельзя болеть.
   Роман. Устаёшь?
   Колобок. Я не знаю, устаю или нет. Я как в прострации живу. Как будто и не живу. Я читаю по экрану, когда надо выбрать вариант; я повторяю, что мне говорят... Я как автомат, как автомат.
   Роман. То есть: катишься как колобок по накатанной
   Расул. Консультанты говорят, что талант. И экромт, и провиция...
   Роман. Экспромт и импровизация в моём деле тоже важны.
   Колобок. Скажу, и тут же забуду. Потому что враньё не запоминается. (Горько усмехается.) Это называется экспромт. Я просто голос. Просто повторяю.
   Роман. Слух идёт: Выхухоль гребёт нереально.
   Колобок. Пусть. Главное чтобы я...
   Роман. Жаба донёс. Выхухоль его от наркоты отучает, тот рыдает, но не отходит от него, говорит: второй отец.
   Расул. Второй отец это важно.
   Роман. Особенно когда отец финансовый директор, пусть даже и третий, а не второй.
   Колобок. Молодец. Есть силы шутить. На войне таких уважают.
   Расул. Везде юмору рады.
   Роман. А я и не шутил. Это ты прав. Как на войне. В бою за чужое бабосико. Вот накоплю на квартиру, на самую дешёвую, но рядом с метро и сразу смоюсь, сбегу отсюда. Как ты считаешь Расул?
   Расул. Я считаю так. Наше место хорошо тем -- никого не держат и не обманывают. Хочешь - работаешь. Не хочешь - уходишь, и не пустой.
   Роман. Но люди иногда пропадают Расул! Я, вот, Роман Шаров, восемьдесят пятого года рождения, судимость пока не погашена. И - раз! -- нет меня. Кучка других Романов Шаровых, а меня - нет.
   Расул. Я считаю так. Людей надо пугать, в страхе держать. Достаточно напугать словом.
   Роман. То есть, мы будеи живы?
   Расул. Абсолютно все. Вот ещё - руки марать. Такой доход - никого ликвидировать не надо.
   Роман. Да уж. Люди помалкивают, когда доход. Верняк.
   Колобок. Однако ты, Расул, за нами следишь.
   Расул. Ха. Ха-ха! А вы тут листовки лепили по двое. И друг за другом чего?
   Колобок. Нет.
   Роман. В тот день, Юра, я за тобой был приставлен следить.
   Юра. Так и я был поставлен за тобой следить.
   Роман. Как? Ты? Ты?!
   Юра. Но я не возмущаюсь, что ты следил.
   Роман. Я и ты - сравнил.
   Юра. То есть?
   Роман. Я сколько на ПОПу пахал? А ты пришёл и весь такой индитферь...
   Юра. Индифферентный.
   Роман (орёт). Безразличный такой.
   Юра. Я пришёл на низшую должность гарсона-подай-принеси. Мы, по сути, ничем не отличались, отличия только в твоей голове.
   Роман. Не скажи. Я и сейчас за фирму радею.
   Юра. Сейчас и я радею.
   Роман. С первого дня! С первого дня. Только за нашу конгламер...
   Юра. Конгломерацию
   Роман. Консолидацию и ребрединг.
   Расул. Ни с кем мы не консолидируем. Да и ребрединг не ваша забота.
   Роман. Дело не в деньгах, дело в отношении.
   Юра. Я не спорю, что ты взъелся. Что: у меня не то отношение?
   Расул. Рома! Не буянь!
   Роман. Я не буяню. Разве в этом дело! Я пахал на пиццы, а они... а они.... (Визжит.) Они что думали: я листовки их вонючие в унитаз спускаю? Да? Да?! Зачем, Юрантий, тебя ко мне приставили?
   Юра. Хорошо на крещение искупались. И Пенсионный Фонд. И Ян Оскарович. Тщедушный вроде бы мужчина, а молодец. Лихо нырнул, с головой.
   Роман. Мне твоё крещение по барабану. Выкупаетесь, а я бабок ссанных бегаю развожу, по сбербанкам вожу, уламываю.
   Расул. Но ты в гриме. У нас лучшие гримёры.
   Роман. От дикторов ЦТ?
   Расул. Именно. Из ЦТ. Люди заслуженные. Остались не у дел. Организация привлекла. Старый конь... знаете же.
   Роман. Это да. Кутюрье такой... Фантазёр, ребя! Иногда я на каблуках. А иногда на полусогнутых, когда клиент ровесник века... А иногда хроменький, хро-о-оменький, разные потому что каблуки. (Сокрушённо.) Где доверие к человеку, где доверие? А вот оно: во внешности доверие!
   Юра. Теперь тебе все бабушки доверяют.
   Роман. И дедушки,
   Расул. Дедушки меньше.
   Роман. А ты всё знаешь.
   Расул. Так этак... Работа... Такая работа.
   Юра (он расслаблен, спокоен). Удивляюсь тебе. Отсидел и всё эти ерундовые листовки вспоминаешь. Неужели ты думал, что они тебе сказали за мной следить, а мне за тобой следить не сказали? Кто ты такой, чтобы быть честнее меня?
   Роман. А я, а я... я за фирму. И я... и я... тебе удивляюсь.
   Юра. Чему?
   Роман. Жадности твоей. Отсутствию стыда.
   Юра (вскакивает). Я воевал. Я исполнителен. Я говорю, что думаю.
   Роман (орёт). А я не исполнителен, да? Я не исполнителен? Я за эти пиццы радел так... Любого консьержа убалтывал, жил этой рекламой, листовками...
   Юра. Выслуживался.
   Роман. Тебе не понять. Я радел! Радел!
   Юра. За почту свою тоже радел, когда посылки развозил от мошенников, когда людей не предупреждал: не уверен в продавце -- не бери кота в мешке? Тоже радел? А они тебя - в тюрягу за твоё радение.
   Роман. Да я тебя ( кидается на Юру). Да я... Они крайнего искали! Жалоб много было, жалоб!
   Юра (отмахивается от Романа). Ты всегда за начальство радеешь, не за правду. За клиентов почты не радел что-то совсем, вот и сделали крайним.
   Роман. А ты в своей Чечне за правду, да? За правду?
   Расул (размахивает кухонным ножом). Странно слышать в этом месте слово "правда", господа.

Роман и Юра смолкают, притихли.

   Не надо, ребята, ну что вы. Кушайте. Вот пирог с голубикой. Сам морозил летом. Выезжали на отдых. Черника сходила. Голубика была. И змеи ползали. Я в сапогах, я не боялся. Я умею со змеями. Гадюки пугливы.
   Роман (рыдает). Я в шоке, Расул. Рассуди, Расул. За копейки на них вкалывал. Родная компания, ПОПа родная не доверяла.
   Расул. Есть свобода выбора. ПОПа продала, ищи другую.
   Роман (сморкается, размазывает слёзы). Тут следят - я не обижаюсь, не обижаюсь. Тут деньги. Я понимаю, опасный бизнес, криминальный, по краю пропасти ходим. Особенно я. А те-то те-то. За что? Я ко всем с душой. Я курьером мечтал устроиться, честным курьером. Тем более, что чаевые никто почти не даёт. Господи-господи! Жду не дождусь, когда на хату накоплю. А они вон подорожали, суки. Ипотеку брать не хочу. Банки - вот воры так воры. Мы по сравнению с ними - ангелы.
   Юра. Квартиры подорожали, факт. Не-ет. Я тут с годик посижу, если не посадят конечно. Не-ет. Монолит не хочу, только в старом доме. Жаль лифты повсеместно новые. Но я буду искать, буду х-о-о-дить, х-о-о-дить, топать... Но ещё много надо, очень много. Треть пока
   Роман (сморкается, успокаивается). Треть. А я на половину наскрёб.
   Юра. А ты , Расул, когда?
   Расул. Когда чего?
   Юра. Ну... Уволишься отсюда.
   Расул. Никогда.
   Роман. Как?
   Расул. Я тут живу, а не работаю. Моя семья жизнью ему обязана. Не-ет. Мне здесь приятно. По дому скучаю, но не сильно. Я так... нормально так. Деньги пересылаю, всё путём.
   Роман (он поражён ответом Расула). В Крещение развёл нищенку у церкви. На сберкнижке - три ляма, и на другой тоже что-то в валюте. Но это уж не нам досталось, в смысле не нашим организациям. Я просто видел, что у неё ещё в валюте счёт, когда в банк уговорил сходить. Нищенка, у церкви, а наивная. "Баушка оформите карточку, удобно пенсия будет сразу приходить, никуда ходить за ней не надо". У неё мобильник простой-простой. Оформил карточку, наобещал, она благодарна мне... И никто, кроме неё не виноват, она сама со своим мобильником, меня там за сына приняли. Я под стать ей, такой бедненько одетый. Бедненько, но аккуратненько. Помощник, в зале там, в банке, помощник ходит с планшиком, смотрю подивился, когда в личный кабинет с ней "зашёл". Они ж заходят со своих планшиков, когда карточка-то... Повесят всё на него, естественно. Вот. И сидела эта нищенка каждый день много лет, много лет после поберушничества, в банк заходила, на карту деньги клала, а никто не додумался.
  

8. После "похорон"

Тот же лифт и мусоропровод. Вёдра и баклашки из-под краски, мешки строительных смесей, мусор. Роман и Юра в чёрном.

   Роман. Ну вот и седьмой этаж.
   Юра (вытирает пот со лба). Быстрый ты.
   Роман. Ну так. Побегай как я с полгодика: от прозревших-потерпевших, от видеокамер, походи, от всех (поднимает воротник), прячась.
   Юра. Зря ты отговорил от лифта. Задыхаюсь.
   Роман. Ну так. Дело тренировки. Ты-то всё безвылазно тут обитал, а я застрял как-то. И ещё несколько раз застревал, но уже знал: надо нажимать кнопку первого этажа, жать, жать. Тогда лифт едет и на каком ему хочется этаже, останавливается.
   Юра. Верно. Новые лифты тупые. Пока там электрика с электроникой...от греха.
   Роман. Говорю - первый раз застрял, испугался. Верно ты говорил, тесные - гробы.
   Юра. Не надо о гробах. Как вспомню Яна Альфредовича, жалко его. Вроде не болел.
   Роман. От перенапряжения. О! Едет! Кто-то вызвал.
   Юра. Скрежет. Неисправен.
   Роман (пытается раздвинуть двери, кричит). Да говорю: самоубийцы. О! Встал. Слышишь? Голоса. Удары. Надо нажать, тупицы, несколько раз на кнопку нажать, он поедет, тыркнется туда-сюда... Не слышат. О! Ревёт кто-то.
   Юра. Пока притрутся друг к другу. Шахта -- это механика больше.
   Роман. Сто лет ещё старый лифт простоял бы. Ян Альфредович говорит... говорил: раньше всё на совесть делали, навечно. Предел точности, говорил, хромал, а материалы никогда, перетачивать, говорил, можно было, такие стали были прокатные.
   Юра. Ты с ним часто общался?
   Роман. Ну так. Я ж в реале общаюсь, он мне много всякого объяснял. Как будто универ с ним закончил, ну не универ - колледж.
   Юра (прикладывает ухо к лифтовым дверям). Такое впечатление, что кто-то там... Наверху как будто возня.
   Роман. Думаешь: на крыше малолетки?
   Юра. Маленький мальчик на лифте катался, всё хорошо только трос оборвался. В детстве стих был.
   Роман. Дебилов навалом. Пусть сидят, если нравится. Зацеперы, сцеперы. Сколько их мрёт-то. Пошли. У нас дела.
   Юра. А если это нас пасут?
   Роман. Да ладно. Весь этаж перешёл к другим владельцам. Я потому и предложил зайти. В последний раз. Попрощаться.
   Юра. Слышишь? Слышишь? Сверху стук -- не пойму.
   Роман. Сейчас на похоронах Расул кому-то говорил - этаж вроде хотят надстраивать. Но не уверен, что здесь.
   Юра. Район престижный набережная. Такое случается.
   Роман. Да уж. Подумать только: полгода назад мы здесь листовки клеили. (Плачет.) И Ян Альфредович в плаще... прятался... такого человека... и... жалко его. Как отца родного похоронил, если бы он у меня был ещё...
   Юра. Очень. Очень жалко. Я отца хоронил. Очень тяжело.
   Роман. Генератор идей, умнейший мужик. Такие приносил... прям сценарии, Голливуд обзавидуется. И, знаешь, никакой пощады, никому. Сейчас думаю... Странно он выглядел. В гробу.
   Юра. Это потому что ночь в церкви простоял. У меня мама то же плохо после церкви выглядела... Но знаешь... Похоронили как то по быстрому...
   Роман. Ну так -- крематорий всегда быстро. Говорил: семья, внучка. А на похоронах одни старые пердуны...
   Юра. Может, выдумывал...
   Роман. Но где-то он жил. Вроде в семье. Семья у него была. И вроде жена пилить наконец перестала. Говорил, что счастлива теперь. Что-то дверь открыта.
   Юра. Жаба?
   Роман. Он на похоронах-то не был. Не зови его жабой. Он теперь не жлоб.
   Юра. С такими деньгами никто не жлоб.
   Роман. Он ушлый, Борис, не спорю. Альфредович говорил - "пластилин". Значит, что-то тут будет ещё. Какое-нибудь предприятие. (Идёт к мусоропроводу.) Слушай. Зря я тебя сюда потащил. Напоследок, напоследок. Это я от расстройства за Яна Альфредовича. Недвижимость мы с тобой купили. Чё ещё надо то? Вернёмся в пиццерию. Там общение. Там девчонки на телефонах. Тебе не звонили?
   Юра. Они ж не звонят.
   Роман. Да не отсюда. Эти не звонят. Из нашей компании, из ПОПы?
   Юра. Кому я нужен-то? Они обо мне тогда и не вспомнили.
   Роман. А мне позвонили! В конце мая я по школам всегда ходил с рекламкой. Выпускники всегда пиццу заказывают. Всегда. Просили вернуться. А я им говорю: да вы ж за мной пасти приставили.
   Юра. А они?
   Роман. Клянутся, что нет. Ну, что? Что так грустно усмехаешься?
   Юра (с вызовом). Яна Альфредовича жалко.
   Роман. Я не обиделся, что ты тогда так сказал. Как я сразу не понял, ты специально сказал.
   Юра. Как?
   Роман. Ну что тебя приставили за мной следить.
   Юра. Здесь?
   Роман. Да нет. В пиццах.
   Юра. Всё. Проехали. Ты, прям, как псих. Работали за гроши, а втемяшил в голову.
   Роман. Я душу в пиццы вкладывал, пойми! Ну скажи.
   Юра. Мне стало обидно, что тебя ко мне приставили для контроля, и я так сказал, что меня тоже к тебе приставили. Извини. (Нетерпеливо.) Ну что? Идём-не идём?
   Роман. Чё ты бесишься-то?
   Юра. Да неприятно как-то. Не нравится мне, когда в лифте кто-то застрял. Слышишь голоса? Мы бы поехали, сейчас бы там сидели.
   Роман. Всё. Посмотрели. Попрощались. Пойдём обратно, а? Просто чтобы дома не скучать, а?

Прошли предбанник.

   Юра. Нет, не пойду я обратно. Я проверю. И дверь, как тогда открыта. Я, знаешь, привык к уважению. Все эти пиццы-дрицы, ноги об тебя вытирают, вытирают... Нет.
   Роман. Какая на фиг разница: уважение-неуважение. Там спокойно. Там - девочки на телефонах...
   Юра. Пойдём посмотрим. Три дня дома, и сюда тянет. Хочется ещё денег подзаработать. Хочется денег. Тебе из ПОП звонили. А мне, вот, интересно: отсюда звонят? Такое впечатление, что больше я им не нужен.
   Роман. Расул говорил же: смена дислокации. Алфредович скончался, Расул сказал, что всё. О! Да тут ремонт! Дрель заработала.
   Юра (прислушивается). Это не дрель.
   Роман. Перестраивают, под новое место приспосабливают.
   Юра. Закрыто. Постучим?
   Роман (стучит). Нет никого.
   Юра. Ремонт. Рабочие. Тут не может быть пусто.
   Борис (открывает дверь). Заходите, господа.

Заходят.

9. Подмены

Знакомый кабинет, много новых папок и чистых бумаг, стоят и рулоны ватмана, есть коробки. Кто-то стоит спиной, сложив руки, в дальнем углу.

   Роман. Господа... господа... На похоронах не был. А поминки? А кутья?
   Борис. Поминок не будет.
   Юра. Не по-христиански. А давайте закажем пиццу, как когда-то Ян Альфредович.
   Ян Альфредович (оборачивается). Обойдёмся без пицц.

Ян Альфредович в трениках и смешных тапочках, он проходит, садится за стол. На коробки садятся и Роман с Юрой. Борис остаётся стоять.

   Как говорится, не ждали?
   Борис. Нежданчик говорится.
   Ян Альфредович. Мерси, Борис.
   Роман. А хоронили-то кого?
   Ян Альфредович. Одинокого человека.
   Роман. То есть вы... Не Ян Альфредович?
   Ян Альфредович. А какая разница? Ты не рад, что я воскрес?
   Юра. Но вы... зачем, зачем?
   Ян Альфредович. Принял серьёзное для организации решение -- полностью посвятить себя нашему общему делу.
   Роман. Обману законопослушных граждан?
   Ян Альфредович. Не будем утрировать и обобщать.
   Борис. Разное бывает

Роман и Юра удивлённо смотрят на Бориса.

   Ян Альфредович. Уви. Бывает разное. Наша организация, я бы сказал сеть организаций расширяется. (Звук дрели - Ян Альфредович показывает наверх.) Вот уже и радиостанция для спецнужд и благотворительность с этого сезона. Представления новогодние полностью финансируем, лёд там, сказка, дети-сироты-инвалиды-детдом, ну и так далее, дальше везде, со всеми, как говорят, остановками. Мне предложили возглавить вот этот, так сказать, отсек. Друат шамбр, так сказать. Да: неприлично говорить на непонятном языке в присутствии так сказать непосвящённых. Я размышлял. Я принял решение отречься от всего земного. Ну живут же в конце концов монахи. Я решил добровольно после раздумий принять, так сказать, добровольный постриг хоть и совсем не благородный, и даже не робин-гудовский, но всё-таки постриг, такой постриг неформальный, постриг с учётом современных реалий. И теперь я здесь вроде как главный как (смешок) пахан. Но не злоупотребляю, не злоупотребляя. Посоветовали новую тему для новой диссертации. В социологии это будет прорыв. Никто здесь меня не будет отвлекать. Ни жена, ни внучка, ни её фигурное катание и прочие житейские неурядицы. Жизнь за окном меня интересует теперь только в контексте профессиональной деятельности. Больше ни в какой. Я завязал с идеями и схемами. Тем более что идеи случаются, просто случаются - от такого не откажусь и всегда предложу. Но тут поставлен для другого. Если враг накроет, то грозит, так сказать, суд и заточение вечное, заточение до самой смерти и дурная разная слава. Но о плохом думать в этом месте, на этом конкретно этаже, в этой комнате, запрещено, да и предположение это почти фантастическое, потому что делимся, в доле, в теме и даже борьба верхушек почти не страшна. Может и придётся потом расплачиваться. Революция там, телеграф, телефон... Но пока вот так... расширяемся... И даже по просьбам товарищей и господ из дружественных нам подотделов создаём здесь... библиотеку. Обычная библиотека мне без неё тяжело, всё таки я дома привык. Но теперь мой дом - это вот. И ваш дом - тоже вполне.
   Юра. Долго двойника подбирали?
   Ян Альфредович. Нет. Талантливые люди мрут как мухи и все одинокие, разве нет?
   Роман. Согласен. (Всхлипывает, промакивает слезу.)
   Ян Альфредович. Так вот, господа. Шок прошёл, поминки отменяются. Зачем пришли, я понял.
   Юра. И всё слышали.
   Борис. Ясное дело.
   Ян Альфредович. Борис! Не встревай! Честно говоря, ставил пятьдесят на пятьдесят, что придёте.
   Борис. Пол на пол.
   Роман (он до сих пор не может всё осмыслить, он ошарашен, смотрит на пол и на потолок). Пол на п...?
   Ян Альфредович. И вот, что я вам скажу, Роман-Иванович-Шаров. По лицу вижу, что готовы и дальше быть, так сказать, преданным.
   Роман. Я не могу. Я боюсь. Опасно. Я хотел обратно в пиццы.
   Ян Альфредович. В пиццы под названием ПОП? Ну что вы, Роман-Иванович. Обязанности изменятся. Будете, так сказать, опыт передавать, опыт очень нужен. Придётся, так сказать, научиться излагать мысли грамотно.
   Роман. Вот это я хотел. Это я больше всего хотел. Библиотека консультаций. Я буду читать. Я хочу читать. Раньше не хотел, а теперь стоило бы.
   Ян Альфредович. Борис поможет. Он многое знает, многому научился за весенние месяцы.
   Борис. Всё, товарищи. Сейчас ремонт. Вы мешаете шумным работам.
   Ян Альфредович. Жду вас, Роман-Иванович, через недельку- через две. Можете пока съездить отдохнуть или заняться обустройством, так сказать, новой жилплощади.
   Роман. Всё обустроено. На окраине, но обстановочка, что надо. Кстати, последний этаж. Очень мне последние этажи по нутру после нашей работы.
   Ян Альфредович. Да и подешевле они.
   Роман. Кто?
   Ян Альфредович (смотрит на потолок). Последние этажи. До свидания, товарищи. Спасибо за цветы и соболезнования, информаторы всё рассказали, всё передали, не цветы конечно, слова. Спасибо что сходили, почтили, так сказать, память, тронут. Прощайте и вы, Юрий.
   Юра (встаёт). Я тоже работать хочу... с вами... продолжать...
   Ян Альфредович. Ну вы же работали в сфере как это...
   Борис. Фуд-ритейлинг.
   Роман. И фуд-реберединг тоже!
   Юра. Издеваетесь?
   Ян Альфредович. Поймите Юрий, поймите, дорогой. Меняется формат, так сказать, специализация данного места. Коммутатора больше нет. И потом: голос-то ваш во всех сводках МВД, описание голоса, скорости речи, тембра - показания от потерпевших.
   Юра. Я могу стать немым. Вам нужны уборщики? Я буду уборщиком. Буду драить унитазы как Расул.
   Ян Альфредович. Вы можете стать горничным в любом другом месте.
   Юра. Но в любом другом месте я не хочу. Я хочу здесь. Вот же и этаж надстраивается! Будут же нужны уборщики. Я готов.
   Борис. Но Колобок...
   Ян Альфредович. Никаких колобков! Никаких колобков, Борис.
   Борис. Но, Юрантий, здесь унитазы мою я.
   Роман. Тут клинеры, уборщикам - игнор.
   Борис. Да. Клинер я. А уборщики в ПОПе.
   Роман. В Продвинутых оригинальных пиццах с этого года тоже клинеры.
   Юра (смотрит удивлённо на Ваню, Бориса, Яна Альфредовича). Я могу сделать операцию или сходить на курсы актёрские, изменить голос. Я могу стать немым!
   Выхухоль. Похвально.
   Юра. Я хочу расти, совершенствоваться.

Роман ухмыляется.

   Ян Альфредович. Скажу начистоту, то есть, честно. Насчёт вас не было указаний.
   Юра. Но какие указания? Какие указания?! Вы здесь теперь главный!
   Ян Альфредович. Вы, Юрий, нам не нужны, неужели непонятно. Надо быть скромнее, Юрий, не напрашиваться.
   Юра. Да разве я напрашиваюсь. Я надеялся. Я думал. Да разве я... разве я ... да я даже в пиццериях никогда курьером не просился перевестись.
   Роман. Знал, что бесполезно, вот и не просился.
   Юра. Ты что, Скелетище, против меня? Мы бок о бок работали! Но почему, почему?
   Ян Альфредович (поднимается из-за стола, подтягивает треники, берёт рулоны, разворачивает). Вот тут, товарищ Юрий, диаграмма, художественно выражаясь, судьбы человека. Образование есть? Читаешь чертежи, графики? Ось абсцисс -- время, ось ординат -- успех в специальных единицах. То есть вечный жизненный экзамен, ну почти как в школе стобалльная система. Взлёты и падения, периоды стабильности.
   Юра. И много у вас таких жизней? Они тут все на нуле! На нуле!
   Борис. Хуже, если в минусе. Хех.
   Ян Альфредович. Тут и известные исторические личности. А вот тут рядовые, так сказать, граждане. Мои знакомые. Очень выручает в таких случаях интернет, социальные сети. Но я только в начале исследовательского пути. Опишем всех приятелей Романа-Ивановича, Борис, вот свои услуги предлагает.
   Юра. Здесь одни прыжки вниз, в пропасть!
   Ян Альфредович. Рано говорить, рано обобщать, но намечается именно такая тенденция. Новая реальность. Так сказать пятилетка за три года, но в обратную сторону.
   Юра. Это же... это же ужас. Это... это... как на лифте оборвался трос.
   Ян Альфредович. Тросы, допустим, обрываются редко.
   Роман. Скорее...
   Юра (орёт). Заткнись. (Опомнился.) Извини. Что "скорее"?
   Роман. Пол.
   Юра. Что - пол? Пол-апельсина? Пол-лимона?
   Роман. Пол может провалиться в лифте.
   Ян Альфредович. Кроме того, вы прекрасно знаете: появились лифты вообще без троса, с магнитными уловителями.
   Юра. Не знаю. Люди все падают. Посмотрите. Обычные люди всё - вниз, вниз.
   Ян Альфредович. Падают многие, разбиваются единицы.
   Юра. Значит, я как все - упал, но не разбился?
   Борис. И это говорит челик, купивший квартиру близко к центру. Миллионер.
   Юра (наступает). Сам ты... миллионер. Иди раковину скабли, клинер!
   Ян Альфредович. Ну что вы, Юрий. Я не договорил. Это диаграммы моих ровесников. Моих бывших сокурсников и коллег по несчастию. У вас всё ещё впереди.
   Роман. Катись, давай, колобок, по малой спасской за колбаской.
   Юра (медленно идёт к двери, останавливается). В детстве я любил смотреть на шахту. Однажды застряла девушка, у неё началась истерика, она рыдала в этом лифте, я стоял и молчал, и слушал; пришли женщины в мешковатой брезентовой форме, и тащили, тащили вручную, вверх, вверх. Вырубили тогда электричество, поэтому её тащили. А теперь...
   Роман. Что? Что теперь?
   Юра. ...лишают последнего... Папа мой, когда-то втянулся в бизнес, -- отжали квартиру и его убили.
   Ян Альфредович. Подняться удаётся не всем.
   Юра. Стали жить в коммуналке. Мать по поездам побиралась, чтобы меня прокормить. Я уехал. Да там проще было на войне то... (Возвращается. Встаёт на колени, рыдает.) В другой город, в другую точку! Лишь бы с вами! Лишь бы не обратно в ПОПу.
   Роман. Туда ещё и не возьмут.
   Юра. Это какое-то недоразумение. Почему, почему?
   Ян Альфредович. Лифт теперь без троса. Сами сказали, Юрий.
   Юра. Я не верю, я не хочу верить. У меня много сил. Я, как Роман, я теперь верю в успех, во всё светлое. Ещё бы полгода. Полгодика.
   Борис. Пятилетку за три года?
   Юра. Ещё бы полгода, только полгода, всего лишь полгода.

Юра поднимается с колен, хлопает дверями, уходит. Но комнату и остальных видно.

   Роман. Он нас сдаст.
   Ян Альфредович. Не сдаст. (Поднимает руку вверх - в ней пульт.)

Роман и Борис замерли, смотрят на руку.

   Юра (в сердцах стучит по мусоропроводу, по стене, попадает по кнопке вызова лифта). Гады, предатели! Все против меня! Все. Ну я ... ну я... я знаю, что я сделаю. Я теперь знаю что сделаю... Пусть... пусть... всё равно я...

Звук открывающихся дверей. Ян Альфредович резко опускает руку с пультом.

   Юра. А-ааа...
   Роман (выдохнул). Я же ему говорил. Лифты чинят.
   Борис. На нашем этаже лифт давно не открывался. Но почему двери открылись? Почему?
   Ян Альфредович. Вы заработались, Борис. На нашем этаже двери никогда не закрываются.
  

Эпилог

Приёмная, офис. Колобок разговаривает по телефону. Он хромает, с палочкой, на лице шрам - этакий Овод.

   Колобок. Але. Это ППЗ? Пиццерийский Продвинутый Захват? Работаю у вас на удалёнке, да, менеджер по корпоративным заказам. Пригласили к директору Роману Ивановичу Шарову. Фамилия? ВолкОв. Да не ВОлков -- ВолкОв. Какая разница? Разница в ударении.

Колобок кладёт телефон в карман, хромает, проходит в кабинет. Появляется Скелетон. Его не узнать. Это какой-то джентльмен и мужчина мечты.

   Да. Работал в Продвинутых Оригинальных Пиццах. Давно. Почему уволился? А почему вы спрашиваете об этом, когда я уже год с вами? В анкете не написано? Семейные обстоятельства. Да, да знаю специфику. Возраст: сорок три.
   Скелетон (испуганно вглядываясь). Выжил всё-таки? И хитрый какой. Наш лучший голос! Голос фирмы ППЗ! Все клиенты хотят общаться только с тобой, подавай им тебя! Меня развёл. Меня!
   Колобок (зло). Я тебя не разводил. Я даже не знал, что ты мой начальник.
   Скелетон. Значит, и ходить можешь... А позвоночник в трёх местах перебит. Как я попал. Как попал! (смеётся) Хотел с тобой лично познакомиться. Подработку хорошо оплачиваемую предложить. Пояс, сморю, (взгляд на джинсы Колобка и на чехольчики на нём) тот же, а так и не узнать. (Внимательно наблюдает за Колобком). Голос у тебя... не узнать. (Испуганно.) Закончил курсы актёрского мастерства?

Колобок кивает, озирается

   Во я попал. И подумать не мог, даже предположить. (Хлопает по плечу). Мы инвалидам помогаем, не боись. Доплаты будут, прогрессивка или как там это раньше называлось... Не боись. (Хочет позвонить.)
   Колобок. Не боюсь, не боюсь. Я ничего теперь не боюсь.

Колобок достаёт заточку из чехла, быстро бьёт ей Скелетона. Скелетон падает. Колобок двигает стол.

   Камеры, камеры... Вот, к двери сразу, к входной. Вошёл хромой в пиджаке, выйдет совсем другой...

Колобок прячется под столом. Возня. Он опять в приёмной. Его не узнать, обычный стареющий хипстер с рюкзаком.

   (Манерным не своим голосом.) Роман Иванович просил его пока не беспокоить.

Колобок быстро проходит офис и смывается.

2019

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

75

  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"