Тик-так, тик-так, тик-так. Время. Я боюсь его. Каждый боится. Особенно те, кто умеют его считать. Дорога каждая секунда. 05:31:47 - я постоянно смотрю на часы. Всё спланировано и предусмотрено заранее. Ни секунды впустую. Таков принцип, основа основ. С тех пор, как всё началось, я почти не сплю. Ровно один час в сутки. За это время, конечно, не отдохнёшь, но я могу потратить ровно столько. Ровно столько нужно, чтобы не слететь с катушек. Я не могу позволить себе чокнуться, иначе всё пропало.
Я перебежал дорогу и заслужил целый шквал ругани. Один водитель даже вылез из машины и пошёл было ко мне... Я даже не оглянулся на него. 05:39:02 - мне некогда. А вот он уже проехал мимо меня яростно сигналя. Снова что-то крикнул и скрылся за поворотом. Он не заберёт у меня моё время! Я слишком многим ради него пожертвовал.
Я одинок. Ни родителей, ни братьев и сестёр, нет жены и детей. Наверное, только одинокий может быть настолько педантичен. Только когда человек предоставлен сам себе, он может объективно понимать время. И распоряжаться им как должно. Быть бережным, даже скупым на свои секунды - драгоценные крупицы бытия.
05:51:11 - я спустился в метро. Теперь десять минут и двадцать четыре секунды до поворота в заброшенный тоннель. Только бы не сбиться с ритма. Каждый отколотый от бетонной плиты камушек, попавший под туфель, видится мне вором и убийцей. Он замедляет меня. Насколько быстрее я могу идти? Не знаю. А вдруг это предел?! Боже, сколько я тогда потерял!
Прошло восемь лет, четыре месяца, два дня и... семнадцать минут шестнадцать секунд с тех пор, как я узнал правду. Каждый день у меня появляется всё больше седых волос. Это от напряжения и страха. Я могу не успеть. Могу упустить. Случайно отойти от плана, сбиться в подсчётах. Я не имею права терять время.
- Ты опоздал.
Я повернул в заброшенную ветвь тоннеля и взглянул на часы. Кровь ударила в голову. Я часто-часто задышал.
- Ты потерял шесть секунд, - безжалостно уведомил меня голос провожатого. - Ты знаешь, что это значит.
Я обречённо кивнул, и мы заспешили вперёд. Каждую минуту и четыре секунды пути мы совершали короткий спуск. Мой мозг работал на пределе, но меня снова не хватило надолго. Я сбился, а начать заново было уже нельзя. Только мой угрюмый спутник, бледный от напряжения, еле шевелил губами, упрямо отсчитывая метры и секунды. И его и мои часы давно остановились и стали бесполезны. Проводник умел считать время без малейшей погрешности. Он был одним из первых, кто узнал правду. Я не знал, сколько на самом деле лет этому человеку. Говорили, что он ещё вполне молод. Никогда бы не подумал. Его лицо такое старое и измождённое, сухое и морщинистое! Седые волосы уже выпадают. Да, он тоже много ошибался. Но те времена прошли.
- 08:00:00, - отчеканил проводник, когда мы миновали арку. Привратник кивнул, посмотрев на него с глубоким уважением, и мы вошли в слабо освещённую пещеру.
Как и во все прошлые разы здесь было жарко. Старые на вид люди сновали туда-сюда в длинных чёрных балахонах. Когда я впервые попал сюда, их наряд показался мне слишком театральным. Я имел неосторожность высказать это вслух. В ответ на мои слова ближайший старик в балахоне распахнул своё одеяние. Я громко сглотнул. У него не было половины органов. Их заменили всевозможные поршни трубки и колбы.
- Несколько раз я забывал результаты промежуточных расчётов, - сказал он, снова скрывая своё изуродованное тело, - и однажды ошибся на полтора часа.
Все тогда смотрели на меня с горьким осуждением. Я не знал, куда деться от стыда. Все эти люди были обыкновенными педантами, отдавшими молодость и здоровье во имя самой жизни.
Каждый раз, когда я оказывался здесь, я не мог отделаться от ощущения, что всё вокруг нереально. Что я или сплю или соседу сверху всё же удалось посадить меня на иглу. Я бы предпочёл, чтобы так и было.
Мощный низкочастотный гул отдавался в костях. Я огляделся в поисках таких же как я сам. Они подходили с разных сторон. Посчитаем... Двадцать три человека и я. Значит, всего двадцать четыре.
- Символично, - словно прочитав мои мысли заметил проводник. Он улыбнулся, и мне стало не по себе. Безобразное натяжение его старческого рта напомнило мне о моём опоздании.
"А вдруг я опоздал или ошибся где-то ещё?"
- Заряжайте Механизм! - громко приказал чей-то властный голос.
Проводник отступил назад, а я вместе с другими направился к центру пещеры. Туда, где высоко над полом зависла огромная махина. Складывающие её шестерни, каждая толщиной в человеческий рост, вращались сразу в нескольких направлениях. От одного зрелища, как они то отдаляются друг от друга, то вдруг плотно смыкаются, к горлу подступала тошнота. Вниз от Механизма шёл чёрный металлический столб неизмеримого диаметра. По нему то и дело пробегали электрические разряды. Столб не доставал до пола всего два миллиметра и имел множество маленьких светящихся углублений.
Каждый из нас снял с себя часы и вставил в одну из этих мерцающих ячеек. Двадцать четыре разряда одновременно ударили вверх, завязавшись в узел в самом сердце ужасной махины. Пещеру затрясло. Шестерни оглушительно вращались, отмеряя часы жизни. Наконец всё стихло. Я только слышал, как где-то тикают единственные неостановившиеся часы.
Раздался невероятный по своей силе рёв, и чёрный столб соприкоснулся с землёй.
Двое из двадцати четырёх упали. К ним тут же подбежали их проводники. Убедившись, что несчастные не дышат, кураторы извлекли из ячеек два разбитых часовых корпуса.
- Минус четыре часа две минуты, - сообщил первый и с презрительным смешком добавил: - Телевизор.
- Минус три часа и девять минут, - рассматривая циферблат, сказал второй. - Женщина...
Следующие три ночи я не спал свой положенный час. Голова раскалывалась. Планета стареет. Её время истекает, и она вот-вот умрёт. Каждая сэкономленная тобой минута продлит её жизнь. Каждая потерянная минута сократит твою. 03:10:58 - мои часы снова идут. Тик-так, тик-так, тик-так.
Я уснул и тут же проснулся. Я провалился в сон на минуту и тридцать шесть секунд. Я успел увидеть, как меня перемалывают огромные шестерни. "Ты не веришь в наше дело, - повторял мне мой проводник и куратор. - Ты хочешь украсть у нас время".
Сон как рукой сняло. Я вылез из постели и принялся за расчёты и планы. Потом сходил в туалет и вернулся в спальню неестественно медленно.
Четыре года спустя я как обычно спешил домой, когда какой-то парень спросил меня, как проехать к железнодорожному вокзалу. Я подробно объяснил ему дорогу, он сказал "спасибо", и я собирался было идти дальше...
- Ой, простите, а который час? - спохватился он.
- Без понятия, - я продемонстрировал голое запястье левой руки и ускорил шаг.
Скоро я был дома.
- Милый, ты опять опаздываешь на ужин. Мы тебя заждались! - жена положила руку на живот и с лёгкой укоризной посмотрела на меня. - Ну когда ты перестанешь опаздывать?
Я виновато пожал плечами, разделся и прошёл на кухню. Жена, накрывая стол, весело щебетала о последних новостях:
- Тётя Тома заходила, её Андрюша улетел в Португалию... Звонили из поликлиники, анализы хорошие... Борщик вот сварила... Ой, прости, не за столом, но... у нас канализация опять забилась. Сантехника вызвала, но он будет часа через три только.
- Три часа - это целая жизнь, - пробормотал я. - Три часа и девять минут.
- Что-что? - переспросила жена.
Я снова посмотрел на левую руку и весело ответил:
- Счастливые часов не замечают, говорю.
- Постоянно забивается, - продолжала жена. - Может, там застряло что-то?
- Может быть, - снова пожал плечами я, - может быть.