В суровом восемьдесят девятом году я учился в пятом классе.
Помню, на уроках я был чрезвычайно усерден и, не переставая, тянул руку. И вот почему. Я очень хотел выйти к доске и писать на ней мелом то, что скажет учительница. Когда мне предоставлялась такая возможность, все мое внутреннее существо ликовало в предвкушении грядущей радости.
Я всегда брал мелок побольше. Он удобно ложился в руку и, не медля, отправлялся в полное приключений плавание по бескрайним простора доски-океана. Мой мелок ловил попутный голос учительницы и стрелою летел, рассекая стихию.
А иногда в пути меня настигала буря. - Апельсинов!!! - орала училка - Как мы пишем слово "известняк"?!... Океан неистовал. Ветер рвал паруса. Тут уж руби мачту, ложись на дно и надейся на чудо.
Но всякий шторм рано или поздно кончается. Так что плавание завершалось благополучно. Челнок со мной прибивало к берегу. Я вытаскивал его на песок и шел в тропическую чащу на поиски пресной воды. Садился за свою парту, крепко зажав в кулачке - чтобы никто не увидел - кусочек мела.
Пускай "два" за урок - думал я, разрубая кокос пополам, - да, я забыл о непроизносимой согласной в корне "известняка", - признался сам себе, наслаждаясь кокосовым соком, - я даже не знаю, что это вообще такое - известняк...
А на долгожданной перемене, руководствуясь скорее интуицией и своим небольшим жизненным опытом, я - маленький пятиклассник Гоша Апельсинов - медленно и тщательно прожевывая, кушал украденный кусочек мела, и жизнь казалась мне прекрасной и непостижимой.