Милявский Евгений Викторович : другие произведения.

Песнь велоцираптора. Глава 26-2.Бег к обрыву

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Трое погибших его товарищей, вполне, - подумал он, - заслужили эпитафию : не ожидали. А он заслужил орден "почетный параноик вооруженных сил". Вольно ж ему было носить броник, несмотря на насмешки коллег. Насмешек он никогда не боялся, не считая себя лицом значительным - забавная фамилия закалила его.
   Холодно, Господи, как холодно... Лютый, космический холод пробирал до костей, и забирался, кажется, в самый костный мозг. И спасения от него не было. Он не мог двигаться, тело отказывалось повиноваться. Ну , ничего, говорят, смерть от замерзания - самая приятная, скоро станет тепло и он просто провалится в крепкий сон от которого нет пробуждения. Он подождал еще , долго... НО тепло не становилось. Было все также холодно. Может это от того, что он не замерзал , а наоборот, размораживался? От этой мысли губы слегка пошевелились. Что-то вроде улыбки. Подвижность понемногу восстанавливалась. Скоро он смог пошевелить пальцами. Тогда он понял что будет жить, что не умирает, а воскресает. И тогда уж он смог уснуть. И снилось ему...
   ... проклятый снеговик не получался, серый, похожий на комья манной каши снег, рассыпался под руками и никак не желал складываться ни в какую форму. Как назло рядом стоял прекрасный снеговик , слепленный кем-то другим, более счастливым, более удачливым. Степушка с ненавистью посмотрел на чужого, счастливого снеговика, перевел горестный взгляд на своего - неказистого, бесформенного, слепленного с трудом из мелких комков, и распадающегося при малейшей попытке приставить сверху большой ком. Да и большой ком что-то не очень лепился.
   - Паааапаааа! - взревел Степушка с малолетства отличавшийся звучным и басовитым голосом.
   Папа безучастно стоял рядом, размышляя видимо о чем-то не слишком веселом. Мыльный его взгляд скользнул по расстроенному личику ребенка. Он кивнул и присел рядом.
   - Ну что тут у тебя?
   - Проклятый , негодный, гадский снеговик не получается! - страстно сказал Степушка, с надеждой глядя на отца.
   - Не сердись, - беспомощно пожав плечами, сказал отец, - на все воля Божья. Вчера теплый снег шел, вот у них... - он кивнул на удачного снеговика, - и получилось. Сегодня холодно. Ничего не получится. Пойдем домой, Степушка, будет тебе еще потом снеговик.
   Вместо ответа Степушка гневно и разочарованно зарычал. Отец усмехнулся синеватыми тонкими губами.
   Усвоив, что все дело в недостатке тепла, Степушка скинул варежки и изо всех сил пытался передать своему творению частицу своего детского тепла. Но ничего не получалось, он только перемерз, теплые ладошки стали ледяными, и холод жег до кости, как сейчас. Он никогда не забывал этот холод. А манная каша оставалась манной кашей - сожрав все его тепло, снеговик все равно предательски разваливался, крошился, подло не желал принимать человеческую форму. Кончилось плохо - темное лютое бешенство поднялось в мальчике - яростно рыча, плача и выкрикивая доступные его возрасту ругательства, он стал топтать снеговика, видя в нем своего мучителя. Отец стоял. Болезненно улыбался. Ждал, когда это пройдет. Когда же это прошло, и Степушка без сил растянулся на притоптанном рассыпающемся снегу, отец поднял его на руки, и понес домой.
   - Ничего, - шептал он, - ничего. В другой раз получится...
   Но в другой раз, когда был теплый снег, Степушка не захотел лепить снеговика. Не простил.
  
   Вот и теперь, постепенно, медленно приходя в глаза, дрожа от холода, неспешно погкидающего промерзшее нутро, он вспоминал снеговика, и улыбался трясущимися губами.
   - Не получилось. - сказал он и медленно подтянул к себе колено. - Получится. Но как это они? Хотя с другой стороны это подтверждение... Он ведь было стал уже терять веру, а теперь оно и ясно, что он сражается с дьявольскими выблядками, а не со случайными жертвами, милыми молодыми людьми, которым просто не повезло оказаться у него на пути. Так их было бы жаль. А так нет. Но нужно, как следует обдумать произошедшее. Это что же получилось? Ну с ними то понятно, оказались настоящими бесами - с адским огнем, но что с ним то случилось? Раньше такого не было. Он почти с ужасом, но и с восхищением посмотрел на свою руку - местами она все еще была покрыта черной смоляной, заиндевешей корочкой(это что же у меня и внутри такое было?Да ведь я весь каменный был). Корочка на глазах размягчалась и всасывалась в кожу. Процесс завершился в считанные минуты - кожа Тимофеича снова стала такой же как была. Преисполненный благодарности и благоговения, Тимофеич с кряхтением поднялся на колени и вознес Господу вдохновенную молитву, за спасение в огненной пещи подобно еврейстим отрокам.
   - Господь со мной, - сильным голосом, но немелодично пел Тимофеич, - и я неуязвим, тело мое обернется камнем и устоит против демонского огня.
   Ему было ясно, что его победа (над кем? - прошептал искуситель, но старик пренебрег им) , лишь дело времени. Но он не имеет права быть безрассудным, о нет, теперь он будет сама осторожность! Ибо сказано, не искушай Господа своего!
   Ощущая боль в местах куда поразили его языки ведьминского пламени, он поднялся на ноги и зашагал через лес, туда куда вело его провидение. С каждым шагом идти становилось легче и легче.
  
  
  
   Кровь текла медленно как время. Офицер Юра в теплой джинсовой куртке, лежал грудью на столе в кафе "Ливерпуль" и уже минут пятнадцать наблюдал, как течет кровь. Глаза-то открыть ему удалось, а вот встать никак не получалось, все тело занемело, в груди было пусто и гулко, а в голове звонил ледяной колокол, словно злобный, глухой карлик, самозабвенно катался на языке этого колокола и все бил, бил, бил... Сам-то он, карлик этот, ничего не слышал. И не жалел тех, кто страдает от этого беспощадного звука.
   Когда карлик вдосталь назвонился и пошел отдохнуть, а может и принять на грудь, офицер Юра,( обладавший, между прочим, забавной фамилией Горностай, из-за которой товарищи по службе, смотря по обстоятельствам, дразнили его то белкой, то песцом), сделал попытку подняться. Что ж, по крайней мере , ему удалось оторвать голову от стола и оглядеться. Сначала он сделал приятное открытие - кровь , которая медленно текла к краю стола и тягучими каплями падала вниз, была не его. Время тоже текло медленно, но судя по настенным часам, выполенным из вилок с ложками, где стреклами служили кухонные ножи, он провалялся часа два. В кафешке было пусто - персонал не то свалил, не то попрятался, а опергруппа против обыкновения опергрупп, сломя голову мчаться на выстрелы, что-то не спешила. Возможно, дело было в том, что выстрелов хватало и на улице. Военный человек, Юра не стал обманываться гипотезами про лопнувшую шину и хлопающий глушак, это была именно стрельба. Юра Горностай со стоном выпрямился и посмотрел на товарищей, замерших в скучных позах, присущих трупам. Никакой боли утраты он не ощутил. Впрочем, это отупение человека, побывавшего близко от смерти, было ему знакомо. Трое погибших его товарищей, вполне, - подумал он, - заслужили эпитафию : не ожидали. А он заслужил орден "почетный параноик вооруженных сил". Вольно ж ему было носить броник, несмотря на насмешки коллег. Насмешек он никогда не боялся, не считая себя лицом значительным - забавная фамилия закалила его.
   Он встал, взял со стола мобильник, и с секунду смотрел на него, о чем-то думая, затем покачал головой и пошатываясь, побрел к выходу.
   На выходе он остановился, отпрянув, и зажмурившись после полумрака подвальчика, запрокинул лицо. Открыл глаза и долго смотрел в небо, борясь с искушением протереть глаза. Искушение удалось преодолеть. Глядя на пляшущее в небе над столицей уродливое и страшное атмосферное явление, он вспомнил анекдот , - жена нового русского курит на балконе после дождя, она с неприязнью смотрит на радугу и цедит сквозь зубы: "На это у него деньги есть"...
   - И к чему они клонят? - пробормотал Юра. - Как дети, Ей-Богу! Хотя... Впечатляет...
   В это время несколько выстрелов хлопнули совсем уже рядом, блудная железяка пропела у него над ухом. И офицер (а целый майор, между прочим) скинул с себя оцепенение и метнулся к стоянке. Зрелище смятого капота и лужи под колесами ненадолго задержали его. Видимо кто-то, спеша покинуть нехорошее место, разворачивался невнимательно. - Везет кому-то, - хмуро подумал майор, - знает, где сейчас хорошее место. Он пожал плечами и принялся вскрывать стоящую рядом рав-4.
   ...выбитые окна, горелые машины, гильзы на асфальте, какого черта? Целые уличные бои... Та-та-та!!! По корпусу машины застучало, стекло покрылось паутинкой трещин. Майор пригнулся и придавил газ. У перевернутого длинномера, перекрывающего Яровую, автомобиль пришлось оставить. Юра чувствовал, что объезжать его по другим улицам - плохая идея.
   - Что здесь происходит? - размышлял Горностай, протискиваясь между покореженной о стену дома кабиной КАМАЗА и самой стеной. - То есть с одной стороны понятно, что это "Они", но как именно они намерены действовать?
   Выбравшись из-за грузовика он словно попал в другой мир - здесь следов заварухи не было. И даже весеннее солнце светило как-то мирно, несмотря на развешенную в небе цветную блевотину. Немногочисленные и торопливые прохожие с опаской жались к стенам.
   На ступеньках аптеки сидел растрепанный и обалдевший милиционер-летеха с закатанными рукавами и пистолетом в руке, рука с пистолетом свисала с колена и беспокойно покачивалась. Волосы милиционера были почему-то мокрыми. С них капала вода. На асфальте оставались черные кляксы.
   - Шапку одень, - посоветовал Юра, - застудишься. Чего мокрый?
   Милиционер нехотя покосился на него. Губы его шевельнулись.
   - Документы? - улыбнулся Юра, - на, держи.
   - Вот так даже? - приятно удивился милиционер, заглянув в красную книжечку. - А чего здесь бродишь? - его взгляд соскользнул с лица Юры на рваную дыру в куртке на груди. - А! Ну ясно.
   -Ясно ему, - усмехнулся Юра, - слушай, земеля, сделай и мне ясно.
   И через пять минут ему стало ясно.
   Молодой мент оказался прирожденным расказчиком, к занятию этому отнесся он с душой, веротяно/ пересказ событий помогал ему снять стресс.
   Рассказ мента:
   ...сижу,б..., у себя, в 92-м, херачу отчет Поганычу, и уже вижу, скоро закончу, ну и , вышел, короче покурить! Ну и кофейку взял. Ну и только зажигалкой чиркнул, и тут как гахнет! Вон там , со стороны аэропорта! Не, не террор, слишком сильно гахнуло. Я , б..., аж присел. Что за нах..., думаю? И хотел , главное, вернуться, дописать телегу, пока не кинули куда-нить на перехват. Тут я, б..., зажигалку уронил, нах..., я за ней нагнулся, а тут еще пару раз шарахнуло, ну, блин, со всех сторон уже, тут я прыжками к себе и только я в двери, а оттуда кааак долбанет!!! Только бумажки с окон полетели!.. Ну и лежу я, б..., на асфальте нах..., и смотрю в небо, и в голове петухи поют, б..., а в небе , смотрю, - это... Елка,б..., новогодняя... И тут я вспомнил, я же с ним в дверях разминулся, заходил такой, рожа апельсином... явно что стремался, ну я что... дежурный на это...
   - Джигит? - затягиваясь одолженной у мента сигаретой, спросил Юра.
   - Не, с...ка, ты понимаешь, это б... и кумарит, свой брат , русак, морда круглая, блондин,б... Короче, лежу я, б..., во думаю, - покурил, б..., и только думаю вставать, а тут двое рулят прямо к дверям и так еще идут,б..., хрен его (мента передернуло), никогда такого не видел... страшно, короче, идут, нах... И я думаю - не, б..., лежи, Слава, лежи. А они зашли и там - бах-бах-бах - добили, вобщем... А я лежу и страшно,б..., и не потому что... страшно, а,б..., главное, непонятно,б... А меня за машиной начальника и не видно почти. Повезло. И потом они вышли и уехали. А я звонить, а связи все - кирдык...
   Юра полез за телефоном: рисочек возле антеннки не было.
   - А обычный телефон работает?
   - Да ничерта не работает, ни радио... Ни вон, он кивнул на футбольный бар, телевидение... Че-то я не догоняю... Что происходит-то? И это? - он ожесточенно ткнул в небо и с надеждой в светлых глазах воззрился на Юру. -Это че такое?
   -Это , Слава, конец света. - сказал Юра и забычковал сигарету.
   -Че , правда? - с детским измулением спросил мент, - Прям, конец?
   - Нет, брат, генеральная репетиция.
  Кончилась история Славы тем, что он отправился за помощью в соседнее 74-е отделение, но по дороге встретил растерянных и злых (оттого что растерянных) омоновцев, колесивших на уазике по городу, пытаясь добиться толку - что происходит и где собираться. Омоновцы думали что надо двигать в центр, а там по-любому все выяснится. Они взяли его с собой. Но уехали недалеко, возле Изумруда уазик обстреляли "эти" и дальше он ехать не мог. Двоих убили сразу. Трое омонцев ушли через двор, а Слава понял что если сунется за ними - получит маслинку, и он рванул через скверик - сюда. Вот и все.
   - Джигиты? - снова спросил Юра.
   -Да как тебе... - Слава замялся. - вроде не джигиты, но сказать что наши... язык не поворачивается... Какие-то они не такие. Терминаторы, б..., вот кого они мне напоминают... не то что стены крушат, а ходят так... тяжело... и еще... Я когда там валялся, после взрыва, а они говорили... между собой говорили, когда думали что никто не слышит, так-то они по-нашему... так я сначала думал, что это у них кашель. Это что за язык, не знаешь?
   Он довольно удачно симитировал : Кха-кха! -так как-то.
   Юра понимающе прищурился:
   -Ага, знаю. Албанский это, Слава. Пойдем отсюда, мне надо тут одно местечок отыскать. Ты со мной?
   Мент оценивающе прищурился, глядя на человека с важными корками и решил что с ним пожалуй будет еще и безопаснее, к тому может оказаться полезным для карьеры.
   - А пошли! А куда мы?
   -К президенту, пожалуй...
   - Да ну? - восхитился мент, - че, прямо в Кремль?
   - Нет, Слава, не в Кремль, чуть ниже. Давай поэтапно. Нам нужна машина.
  
   Вместо Кремля, как ожидал Слава, они оказались довольно далеко даже от Боровицкого холма, на большой стройке, временно покинутой строителями. Юра, как и положено куньим, шмыгнул в щель в заборе, в которую более молодой Слава пролез с кряхтеньем.
   -Так... - Юра окинул стройку ищущим взглядом, - ага вот оно... - Он подскочил к небольшой бетонной конструкции, которая вероятно могла бы в будущем стать частью подземного гаража, зеленая металлическая дверь, на вид , довольно ветхая и даже ржавая, была надежно загорожена импортным бульдозером.
   - Ну, б..., - выругался теперь уже Юра, - вот вечно они так... Эх, Россия... Ну ладно... Катерпиллер, значит... - он выбил половинкой кирпича стекло в двери и влез в кабину. Машина заворчала, взревела,закашлялась, вырустив облако черного удушливого дыма, и попятилась, открывая вход в подземелье белого кролика. Вот только странники на этот раз были потными, грязными и мужеского пола. Юра жестом фокусника-манипулятора выудил из одежды блестящую металлическую штуковину, чем-то напоминавшую татарскую пайцзу, но явно бывшую более высокотехнологичной и многофункциональной, и поднес к двери, прикрывая корпусом. Что-то щелкнуло и дверь, вздохнув, отверзлась. Раскрывшиеся недра вели вниз и против ожидания не были темными, сырыми и холодными. Спасибо Богу за маленькие радости!
   Путь оказался хотя и комфортным , но долгим. По пути, выбирая то или иное разветвление (а разветвления змеились и изгибались прямо-таки заманивая - выбери, выбери меня), толи по наитию, то ли по инструкции, Юра бормотал себе под нос:
   -Итак, что мы имеем? Беспорядки в крупных городах. Н, у то есть мы не знаем , мжет быть только в Москве, но это все равно... Ага... Мобильные группы и диверсии на крупных объектах. Ну-ну... И к чему это они?
   - Как к чему? - с энтузиазмом вмешался Слава-мент. -Ясно же -переворот!
   -К-какой переворот? - Юра опешил и даже остановился. -Почему переворот.
   -Очень просто! - Слава лучился простодушной радостью - помог старшему товарищу. -Я сказать тебе забыл, седня с утра по телику лебединое озеро. Лебединое - значит переворот! Вот!
   Юра ржанул, потом досадливо махнул рукой.
   -Да нет. Тут не то. Вот это "кха-кха" - , понимаешь? Это все меняет!
   - Чего? Наемники! Ты ж сам сказал - албанцы!
  Юра засопел от сдерживаемого раздражения пополам со смехом. В это время они остановились перед особенно заманчивой развилиной. Развилина эта желала бы, наверное, чтобы наивный путник остался перед ней навсегда, как буриданов баран. Но Юра давно уже разменял наивность на инструкции .
   - Направо. - сказал он и они пошли направо. А если бы они пошли налево...
   Левый рукав шел прямо и сначала был тоже сухим и комфортным. Его стены были отделаны белым пластиком, как больничный коридор. На потолке горели плафоны. Все это выглядело вполне себе цивилизованно. Однако потом белый пластик на стенах кончился , и , словно вырвавшись из русла культуры , галерея, ставшая черной и неприютной, стала дико метаться в стороны , и уходить на глубину. Человеку, который бы шел этой галереей, стало бы ясно, что ему здесь не место - он почувствовал бы себя попавшим во внутренности гигантской гусеницы. Вволю поплясав дикие танцы пожарного шланга, галерея затем резко уходила вниз, вниз, вниз. И внезапно пресекалась толстой броневой дверью. Подвесы на двери были а вот ручки или ворота - нет. Так что открыть ее снаружи не представлялось возможным - а вот если бы представлялось... Вошедший обнаружил бы
  Большой зал, скорее впрочем по виду он напоминал пещеру, стены были оплетены вьющимися растениями. Толстый слой дерна был простелен по полу, и странные растения покрывали его густым ковром, образуя полянку, по краям которой можно было увидеть даже и древесные стволы, кроны которых сливались с зеленью лиан и друг с другом. Под потолком ярко, и даже яростно, горели большие рефлекторы. На полянке проходил брифинг. Прямо на траве , поджав под себя большие лапы сидел крепкий черный чеширраптор. Против него плотной группой расположилисьв креслах пятеро людей, в дорогих деловых костюмах. Четверо мужчин и одна женщина. Если бы к этим существам был применим язык тела, то опытный специалист мог бы предположить что чеширраптор находится в защитной позе, а люди настроены агрессивно. Также можно было увидеть , что людям неудобно в их непринужденных позах, впрочем им было неудобно в любой позе.
   - Я же говорил вам о бингамовской жидкости? - проквакал динозавр на храйдлахе.
   - Ты говорил, Кытху-старина, - бегло , также на храйд-лахе ответила женщина. - Но ты же нас знаешь, мы - прагматики, твои научные (научные -прозвучало издевательски) изыскания до нас не всегда доходят. Если хочешь, - она посмотрела на часы , - можешь повторить. Мы послушаем. Так и быть.
   Старый раптор пожевал челюстями и скучно (как показалось бы ченловеку) оглядел своих собеседников.
   - Бингамовская жидкость - без выражения начал он выводить своим своеобразным скрипящим голосом, - математическая модель, объясняющая поведение... Впрочем, зачем это вам, таким прагматичным? Не поймете. Проще говоря, мы, храйды, древние существа воспринимаем реальность органически, мы не анализируем. Как вы знаете, у людей все пока по-другому. У них есть наука. Они ... НЕ полагаются на чувства, не могут полагаться, и эээ... строят интеллектуальные модели реальноьсти. Зачастую довольно сложные, ено чаще всего слишком сложные. Так вот созданная ими модель бингамовской жидкости больше всего подходит, я это чувствую , к нашему ощущению реальности. Реальность обладает свойствами такой жидкости. Бингамовская жидкость - это, проще говоря - болото.
   - Знаешь, Кытху, ты провел слишком много времени среди них, ну , словом здесь... - сказал один из мужчин.
   Кытху тряхнул длинной шеей.
   -Знаешь, Тотх, я мог также точно сказать что ты провел слишком много времени там, среди нас...
   Кытху резко поменял позу.
   Тот кого он назвал Тотхом, выглядевший вполне человеком и вполне респектабельным человеком, с толстой шеей и холодными глазами, странно дернул щекой, и странно рассмеляся.
   - Угроза?
   - Мечта, - меланхолично проскрипел динозавр. - Увы, как здесь говорят. Только мечта. Так я о жидкости.
  Тотх устало поморщился. Женщина,(она была вся томная,как арахисовое масло, казалось ее можно намазывать на тосты), изобразила рассеянное внимание.
   - В бингамовской жидкости, если ты попал в нее, чем больше стараешься из нее выбраться, тем больше погружаешься.
   - И что из этого? - спросил один из мужчин.
   -Держитесь подальше от болот. - ответила женщина и странно засмеялась - словно хрустальный сервиз разбился о голый бетонный пол.
   - И ты прав , Итхерзу. - прохрипел Кытху.
   -Права. -поправила его женщина. - Следует говорить - права. Я - самка, так?
   -Сейчас это не имеет значения. Все будем гнить в одном болоте. Если вы не перестанете барахтаться в бингамовской жидкости.
   - Я никак не пойму к чему он клонит? - жизнерадостно произнес второй мужчина, остроносый, тонкокостный, весь похожий на птицу, до сих молчавший, и сопроводил свою реплику неестественным жестом рук.
   Третий мужчина был маленький, худой, в чем душа держится. Черная пара, внушительная сама по себе, только подчеркивала его худобу и маленький рост. Он бросил на Кытху острый неприязненный взгляд.
   - Тайх-конки (конки - уменьшительно-ласкательный суффикс в храйд-лахе), при всем уважении к твоим заслугам... Поторопись, во имя Текущего, ведь мы пришли к тебе не за лекцией по взглядам приматов на природу. Наш вопрос короче... - речь его в отличие от его компаньонов была вполне правильной, русской речью, вот только слово "короче" он произнес неожиданно снижающимся тоном с неожиданным и нечеловеческим замедлением. Так что оно прозвучало особенно угрожающе.
   Кытху уставился на него неподвижными глазами, очень напоминая в этот момент галапагосскую черепаху. Могло показаться что ничто в мире не может заставить его поторопиться - ни квазары, ни черные дыры, ни тепловая смерть вселенной, и уж тем более не могли заставить его спешить эти докучные существа. Кытху держал паузу секунд тридцать. Когда стало ясно, что угроза (если она и была) его не проняла, старик-динозавр медленно выговорил:
   - Расскажу вам анекдот. Знаете что такое анекдот?
   Итхерзу вскинула изящную головку.
   - Короткая смешная история, обычно передаваемая из уст в уста. Чаще всего анекдоту свойственно неожиданное смысловое разрешение в самом конце, которое и рождает смех. Так? - тоном школьной отличницы протараторила она. Только ее неуместное "так" испортило бы благоприятное впечатление , которое она , без сомнения, могла бы произвести на учителя.
  - Известно, что чувство юмора у людей и храйдов близко, за исключением ряда незначительных куль...
   Поймав на себе взгляд маленького мужчины она замолкла на полуслове.
   -Тайх-конки, я прошу тебя, - вежливо сказал мужчина, - просто откажись. Сейчас. Просто отдай ключ. Мы знаем, что ты тянешь время. Зачем? Кому ты хочешь помочь?
   Кытху похлопал себя по шее.
   - Надеюсь вы хоть немного пропитаетесь моей мудростью. Так вот, два человека разговаривают. Один рассказывает другому как ему плохо - потерял работу, сам болеет, дети болеют, жена болеет, машина сломалась. А другой говорит: у меня все еще хуже, с работы выгнали, долг в банке, жена бросила , квартиру отобрали, не знаю что и делать.
  Первый ему говорит: не сдавайся, борись, делай что-нибудь, помнишь сказку про двух лягушек, которые попали в сосуд со сметаной. И одна сложила лапки, и сразу потонула. А другая , билась-билась, сбила масло и выпрыгнула.
   -Особенности оформления пищевой цепочки у гуманои... - радостно вклинилась женщина, но маленький мужчина одним взглядом остановил ее.
   - Ну-ну, продолжай, старик... - сказал он Кытху.
   - А второй человек говорит первому - с чего ты взял что мы в сметане?
   В зале-пещере воцарилось длительное молчание, тем более гнетущее, чем далее оно продолжалось.
   -Это весь твой рассказ, Тайх-конки? - вежливо спросил маленький мужчина.
   - Да. - ответил тот.
   Остальные (уже было ясно что это, пожалуй, не люди) молчали, неопределенно глядя в пространство над головой Кытху.
   - Это иносказание. - прокомментировала женщина так же жизнерадостно.
   - Что он хотел сказать? - устало спросил маленький, не глядя на Кытху. Все, включая последнего, промолчали. -Кто нибудь может мне сказать, о чем это он? Я не понимаю. Я не понимаю ни как храйд, ни как человек, этот его - тут он испустил ужасное нечеловеческое вибрирующее шипение, - анекдот...
   - Я объясню. - медленно, чуть ли не по складам, произнес Кытху.
   Среда действия, среда в которой вы действуете, не понимая толком ее свойств, да что там, вообще не подозревая о ее наличии, обладает свойством затягивать в себя субъектов вроде вас, склонных к энергичным действиям. Чем сильнее и быстрее вы будете стараться выпутаться из ситуации , которой вы недовольны, тем больше вы будете увязать в ней.
   - Недовольны? - маленький человек закатил глаза. - Да мы в ужасе, мы в отчаянии, Кытху, и все наши усилия, Кытху, все наши пути к спасению, замыкаются на тебе и упираются в тебя... Жизнь нашего народа зависит сейчас от тебя. А ты сидишь здесь... в масковскам метрапалитене (эти слова он выделил каким-то странным нечеловеческим сарказмом) и загадываешь нам загадки, эти твои дурацкие .. анекдоты...
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"