Какой должна быть детская литература? Красивой, познавательной, доброй. Красивой - значит написанной чистым языком, понятным ребенку. Познавательной - значит информативной, но в возрастных границах читателя. Доброй - то есть с точки зрения гуманистической философии, главный принцип которой: все для человека, так как человек - цель развития общества и культуры.
Современные стихи для детей иногда трудно читать, так как они созданы взрослыми и как будто для взрослых, а между тем если обратимся к традициям советской детской литературы, найдем много чистой, почти прозрачной, детской поэзии. В тоталитарном государстве были прекрасные детские стихи, например, З.Александровой.
"Сарафанчик" (1948): история легкого платьица, которое проделало трудный путь издалека. История сбора хлопка представлена понятным языком, образным и легким. После перестройки в средствах массовой информации появились разоблачительные статьи по поводу рабского труда на хлопковых плантациях в Узбекистане, но в стихах Александровой для детей рассказывается о другом: как смуглые узбечки поят поле водой из арыка, как хлопок раскрывает свои коробочки. Поэтесса эстетизирует технологический процесс переработки сырья. Благодаря аллитерации - звуковому эффекту - мы слышим шум, шелест и звон прядильной. Понятная детям метафора, веселый ритм стиха, радостное настроение, - все это работает на восприятие ребенка.
Чтобы нитки крепче стали
И не путались комком,
Хлопок много раз чесали
Частым длинным гребешком.
Шумом, шелестом и звоном
Вся прядильная полна.
Закружились веретена,
Будто детская юла.
Как бы сейчас я не относилась к пропагандистской советской литературе, но в этих стихах я слышу музыку труда и восхищаюсь мастерством Александровой.
Еще одна тема волнует меня как женщину, это мотив полевого букета. Наверное, мальчикам я бы не стала читать стихи о цветочках, но вот своей дочке давно хотела рассказать про растения, которые растут в лесу и в поле, на нашем участке и в доме, в горшочках. Давно у меня было желание собрать гербарий, сделать рисунки цветов и придумать истории о них. Моя первая книжка, которую прочитала еще до школы, была "Приключения Незнайки в солнечном городе" Носова.
В стихотворении "Букет" автор рассказывает, как ребенок собирает букет, первый в его жизни. Ромашка, василек, колокольчик, одуванчик, полевая гвоздика - скромные герои стихотворения, которое дышит летним зноем и игривостью легкого ветерка. В другом произведении Александрова передает атмосферу беззаботного лета, радости детства.
Щебетали счастливые птицы,
Будто струны, гудели шмели.
А лужайки, цветные, как ситцы,
Сладко пахли и долго цвели.
А трава была солнцем нагрета,
В ней возились большие жуки.
Я с полей приносила букеты
И плела для подружек венки.
("Полевые цветы")
Конечно, это лирическое произведение взрослого, но его могла бы мама прочитать своему ребенку, и, может быть, ее душевный порыв останется в сердце маленького слушателя.
Бунин написал: "Сердцем помню только детство: все другое - не мое".
Если мы говорим о влиянии поэзии на душу человека, то нужно согласиться с тем, что в детской литературе должны соединяться эстетические и педагогические устремления. Легкий и простой язык, но сильные образы, которые затрагивают глубокие струны души, - вот это и есть, наверное, самое главное в детской поэзии.
Посмотрите, как просто и ясно Александрова рассказала о человеческой жизни, всей ее эволюции:
Одуванчик золотой
Был красивый, молодой,
Не боялся никого,
Даже ветра самого!
Одуванчик золотой
Постарел и стал седой.
А как только поседел,
Вместе с ветром улетел.
Если прочитать это стихотворение ребенку, он вряд ли поймет мысль о "бренности бытия", но сравнение цветка с человеком, наверное, возникнет в его уме, и глубокие параллели природы и нашей жизни, вечного круга и остановки, света и тьмы, постоянного и временного, зародятся в пытливом воображении юного читателя.
В детской поэзии не должно быть слащавости, хотя автор и употребляет слова с уменьшительными суффиксами. Особенно мужчин раздражает эта "плаксивость" женщин в литературе. Обратите внимание, как создает интонацию придыхания, удивления перед чудом весны Александрова:
В корявом болотном лесочке
Под мартовским солнцем подтаяли кочки.
На кочках остались от прошлого лета
Холодные бусинки алого цвета.
Весеннее чудо на ниточке нежной -
Воздушные шарики клюквы подснежной.
Благодаря такому арсеналу средств русского языка - использованию уменьшительных суффиксов - появляется ощущение детского удивления. Насколько точны слова, которые рождают образ ягод-бусинок (ведь не скажешь про них - бусы или ожерелье!), можно только удивляться мастерству поэта. А в заключительном двустишии мы осязаем подмороженную ягоду:
Подснежная клюква, румяные льдинки,
У каждой живет холодок в серединке!
Ребенок запомнит это стихотворение благодаря цвету, вкусу - если он пробовал подснежную клюкву, и маминой грустной улыбке после прочтения стихотворения. Ведь у взрослого оно рождает свои ассоциации: быстротечность бытия, хрупкость красоты, напоминание об иной весне, да что угодно, ведь настоящее произведение многозначно.
В детской литературе штампы (какой-нибудь остряк мог бы назвать стихотворение о прошлогодней клюкве "Зимней вишней-3" или сравнить сентиментальное "дамское" творение с развесистой клюквой) особенно опасны, сознание детей еще не "зашлаковано" жаргоном взрослых и их избитыми фразами. Поэтому давайте говорить с детьми на языке ПОЭТА, высоким, звучным и чистым голосом!
* * *
И еще к вопросу об одуванчике. Случайно нам с дочкой попалась книжка на финском языке, называется "Майя и одуванчики". Большого формата, на глянцевой бумаге, с яркими иллюстрациями, с крупным шрифтом - самая настоящая детская книга. На каждой странице рисунок и несколько строчек текста, очень незамысловатого на первый взгляд. Автор рассказывает историю девочки, счастливо живущей в сельском доме, во дворе которого есть пруд, а вокруг него луг с одуванчиками. Бабушка научила девочку делать цепочки из стеблей одуванчика, играть в магазин под девизом "Все из одуванчика". Немного воображения, и прилавок переполнен рыбой, колбасой, хлебом и головками сыра, - цветочного сырья сколько угодно! Девочка растет пытливой и любящей природу, она наблюдает за повадками птиц и пчел, сама понарошку летает и пробует пыльцу, превращаясь в цветочную фею. В идиллическом мире детства у Майи появляется друг - одуванчик по имени Лев. Это самый большой цветок в огороде, его желтые лепестки напоминают гриву царя зверей. Сначала девочка очень боялась хищника, но вскоре они стали настоящими друзьями и в долгих беседах не заметили, как прошло лето. Однажды Майя обнаружила страшную метаморфозу: яркие цветы исчезли, на их месте выросли какие-то чудовища с глазами стариков и головами, испещренными ранками, ужасными впадинками. Одно растение так жалобно стонало, что Майя остановилась и заговорила с ним. О ужас, это был ее друг Лев! Впервые Майя узнала про смерть, увядание природы и необходимость ожидания весны, ведь тогда опять зацветут одуванчики. Лев говорил девочке, чтобы она не грустила, весной он передаст ей весточку. И точно, рано утром девочка услышала чудесный голос: в лучах яркого солнца она увидела шар одуванчика, превратившегося в посланца от Левы. Так наступило новое лето.
Я читала книжку четырехлетней дочке Лиле. Она молча пыхтела рядом, размышляя. В конце концов заявила: "Да, жалко этого одуванчика, что он умер. Вот мой цветок никогда не умрет!" Заметив мою удивленную реакцию, пояснила: "Ну потому что мой цветок будет у меня внутри".
Конечно, Лиля своим спасательным детским воображением хотела сохранить цветочек, спрятав его поглубже. Никакого другого смысла моя кроха не вкладывала в свои глубокие слова. А я задумалась, вспомнила произведение Гаршина "Красный цветок" и вообще начала размышлять о вопросах философии. Вот такая незатейливая книжка встретилась нам на пути, по-настоящему детская.
При подготовке статьи мне помогли книга Владимира Приходько "Поэт разговаривает с детьми", Москва, 1980, а также Josip Generalic, Sinikka Salokorpi "Maija ja voikukat", Helsinki 1989
љ Copyright: Милла Синиярви, 2004