Это случилось в июле. Муж, не дождавшись моего отпуска, уехал с нашей маленькой дочкой к своим родителям. Меня не отпускали из-за проекта, сданного в третий раз на экспертизу с поправками, который вот-вот должны были вернуть, на этот раз без замечаний. От этого и зависело теперь, отпустят меня в отпуск или нет. Таким образом, я томилась в ожидании заветного дня.
Вернувшись с работы, я ещё не успела переодеться, как в дверь позвонили.
- Откройте, пожалуйста. У меня сообщение от вашего мужа, - раздался молодой женский голос за дверью..
"Какое ещё сообщение?", - недовольно подумала я. - Разве нет телефонов?, - но дверь всё-таки открыла.
На пороге стояла высокая худощавая блондинка.
- Разрешите войти. Мне надо с вами поговорить, - сказала она с еле уловимой виноватостью в голосе и облике.
- Что случилось? - недоверчиво спросила я. Проходите.
Я пригласила её в гостиную.
-Присаживайтесь, - показала я ей жестом на стул у стола. Сама села напротив.
- Слушаю вас.
- Видите ли, дело в том, что мы с вашим мужем уже год как встречаемся. Мы любовники, иначе говоря.
-Так-так.... Уже интересно. Продолжайте, - произнесла я, скрывая эмоции под маской незаинтересованной терпимости.
Её несколько обескуражило равновесие, которое я удерживала от такой новости и она слегка замялась. В возникшей паузе я внимательно рассматривала её. Молодая. Лет 23-5-ти. Коротко стриженные белокурые волнистые волосы, большие светло-серые глаза, узкое личико, кругленькие маленькие пухлые губки. Шея длинная, с двумя глубокими поперечными морщинами-кольцами, ключицы, выделяющиеся, как у мумии. Через её трикотажную кофточку отчётливо выделялись соски в том месте, где у женщин должна быть грудь. Выпуклостей от молочных желёз практически не было. Далее следовало тонкое тело. И это всё, что я видела пока в сидящей напротив меня молодой женщине, явившейся пока ещё не понятно зачем.
- Понимаете, он всё никак не может определиться. Мне он говорит, что любит и скоро всё решит с вами. В смысле, всё вам расскажет и объяснит и будет жить со мной, но всякий раз уходит к вам, а после опять возвращается ко мне.
Было заметно, что она волнуется. по тонким пальцам руки, нервно обводящим рисунок на скатерти. - Поэтому я подумала, что он вам так ничего до сих пор и не сказал и решила сама всё рассказать. Так не может больше продолжаться. Я ведь тоже люблю его. Всё жду. А время идёт и ничего не происходит.
Я молчала, внимательно слушая её. Она сбивчиво продолжала:
- Он даже на Новый год пришёл ко мне. Помните, когда вы встречали Новый год у родителей с родственниками и друзьями? Он вам сказал после 12-ти ночи, что раз ребёнок уснул, пусть спит, оставайся с ним, а я поеду домой. Народу много, мест нет. Хочу спать. А сам поехал ко мне. От меня он позвонил вам и сказал, что добрался до дома благополучно... Мы с ним до утра Новый год отмечали. Тогда он сказал мне, что я женщина, которая ему абсолютно подходит. Что ему со мной так хорошо, как ни с кем. Что Вы слишком правильная, что до сих пор воспитываете его и контролируете, а он этого не любит. Он любит всё, что и как делаю я. Когда он приходит, я могу встретить его голая. Он меня берёт сразу в прихожей и вообще везде, где захочет...Вы же ему такого не позволяете...
Меня начинало потряхивать. Её откровенность переходила всякие границы. Я не могла понять, она заранее подготовилась к этому разговору или из неё всё это прорвалось сейчас и льётся неудержимо, как рвота, как понос?
- А помните, когда Вы лежали в больнице? - продолжала она, опустив глаза. - Тогда он в основном жил у меня. Только вечером шёл в садик за дочкой, отводил её домой, укладывал её спать, а потом поздно вечером я приходила к вам сюда, готовила кушать и мы с ним любили друг друга на кровати в вашей спальне ...
- Чего же вы от меня хотите, милая моя?- спросила я, сохраняя видимое спокойствие из последних сил.
- Я хочу, чтобы вы его отпустили, - ответила она.
Мысли вихрем кружились в голове. Моя душа летела в пропасть, как съехавший с трассы автомобиль, как летящий с откоса поезд, как раненая птица, падающая на землю и разбивающаяся вдребезги. Внутри у меня всё тряслось мелкой дрожью и эта дрожь не прекращалась.
Вот так, выслушать бред неизвестной мне девицы и отпустить мужа!?!
- Как Вас зовут? - спросила я свою незваную гостью.
- Наташа - ответила она.
- Так вот, Наташа. Я всё же думаю, что такие вопросы следует решать тем людям, которых они волнуют. А поскольку меня они не волнуют, это не мои проблемы. Советую вам дождаться моего мужа и обсудить это с ним. Но всё же, коль скоро он не поставил меня в известность о ваших отношениях до сих пор, то, полагаю, его всё устраивает. Видите ли, милочка, мой муж красивый мужчина. И, что немаловажно, хорошо зарабатывающий. При таком сочетании качеств и возможностей мужчины склонны себе позволять отношения на стороне. К его романам и романчикам я успела привыкнуть за несколько лет совместной жизни. Но он хороший муж, прекрасный любовник, заботливый, любящий отец, - говорила я уверенно, глядя ей прямо в глаза, и никто и никогда не догадался бы, что происходило в тот момент в моём сознании. С девушкой общался как-будто робот, а не я. Произошла мобилизация всех имеющихся в моём организме сил. На лице маска равнодушия и спокойствия, голос ровный, в средней тональности, мысли излагаются ясно, а в это время мой мозг просто готов был взорваться. - Вся эта красота и комфорт, в которых мы сейчас с ним живём, - продолжала я, - созданы нами, т е. его деньгами, моими стараниями и вкусом, и нашим общим стремлением создать уют в доме. Не думаю, что он захочет расстаться со всем этим. Он очень любит нашу дочь, свой дом и меня вполне устраивает то, как он относится ко мне. А у вас, по-моему, нет шансов. Единственное, на что вам можно рассчитывать, это на продолжение отношений ещё в течение какого-то времени. У него с вами нет ничего серьёзного. Уверяю Вас. Был у него один болезненный роман в прошлом году. Вот тогда это было опасно. Да... Там такая была женщина... Я волновалась. Не скрою. А сейчас - нет. Идите с Богом. И не мечтайте о нём. У него это скоро пройдёт. Как обычно проходит.
- Вы это говорите от безысходности. В Вас сейчас говорят чувства уязвлённого женского самолюбия и оскорблённого достоинства! Я напрасно пришла одна. Надо было с ним придти и поговорить втроём. Посмотрела бы я, как он отказался от своих слов и обещаний! - произнесла она с искренней горячностью.
- Конечно, дорогая моя! Приходите вместе, когда он приедет. А на сегодня, я думаю, хватит. Вам пора.
Я встала.
Она поднялась и неловко пошла в прихожую.
Я смотрела, как она торопливо обувалась и, закрыв за ней дверь, съехала по ней спиной и сидела так не знаю сколько времени. Вот так, сидя в прихожей на полу и глядя в одну точку, я не заметила, как наступила ночь. В нашей большой кровати я долго не могла уснуть, ощущая себя бесконечно одинокой, обманутой, раздавленной и абсолютно несчастной.
Дрожь, поселившаяся внутри меня, не проходила не завтра, не послезавтра. Пропал аппетит. Я таяла на глазах. Никого не хотела видеть. То, что рассказала мне эта девушка, поразило меня так глубоко и больно, что не было никаких сил жить. А то, что я отвечала ей о том, что мне известно о романах мужа, было моей полной выдумкой, почему-то мгновенно пришедшей мне в голову в момент общения с Наташей. Я лишь догадывалась о неверности мужа, но то, о чём поведала эта большеглазая блондинка, меня просто выбило из колеи и полностью деморализовало.
С другой стороны, я понимала, что мой муж так умело заморочил голову этой несчастной, что она, поверив в его сказки и обещания, жила в ожидании чуда и возможного счастья, но со временем, не видя даже призрачного его приближения отчаялась и, потеряв всякую гордость и терпение, пришла ко мне.
Муж звонил мне каждый вечер, докладывая, как они с дочерью отдыхают. Ему не нравился мой голос. Я объясняла это недомоганием, головной болью, усталостью и чем угодно...разговаривать мне с ним было чрезвычайно трудно. А видеть, наверное, было бы просто невозможно.
"Что делать?" - этот вопрос не давал мне покоя.
Настал день, когда проект утвердили. Итак, я могу отдыхать. Однако ехать туда, где отдыхает муж я не могла по известным и понятным причинам... Тогда я вспомнила о приглашении своей тётушки, младшей сестры моего отца, которая вышла замуж за геолога и уехала с ним в далёкий Казахстан в какие-то пустынные края, на золотой рудник и которая неутомимо, каждое лето, приглашала нас к себе в гости в этот экзотический край.
Решение ехать к ней появилось мгновенно. Да. Я уеду в пустыню. Я хочу уехать подальше, к близким людям, которые поймут меня и позволят побыть совсем одной, среди песков.
*
Через день я уже летела в самолёте. Мужа я, конечно же, предупредила о своём решении, не забыв поставить его в известность о том, что с дружественным визитом у нас дома была его подруга Наташа, после которого я испытываю острую необходимость уехать, чтобы отвлечься и спокойно подумать о целесообразности нашей дальнейшей совместной жизни..
-Не пори горячку!- кричал он в трубку. Я всё объясню! Она ненормальная, разве ты не заметила?
- Не заметила, - спокойно ответила я.- Мы всё обсудим, когда я вернусь.
Итак, прилетев в Алма-ату и пересев в смешной маленький самолётик, я в тот же день летела в направлении города Жалкара. Когда мы вышли из области облачности и внизу стало возможным что-то видеть, то взору открылось лишь бескрайнее жёлтое пространство...Это были пески.
Странно было, что в этих песках существует посадочная полоса, на которую мы благополучно приземлились, подняв за собой жёлтоё облако пыли. Был здесь и маленький, аккуратный аэропорт.
Уже издалека, спускаясь по трапу, я увидела за прозрачной оградой радостно приветствовавших меня тётю и её мужа.
Пока я двигалась по направлению к ним, меня окликнула молодая женщина с ребёнком на руках.
- Ольга! Привет! Ты как здесь? - подошла я к ней приятно удивлённая неожиданной встрече со своей бывшей сокурсницей.
-Я здесь живу. А вот тебя каким ветром сюда занесло? Давай встретимся и обо всём поговорим! Она дала мне номер своего телефона и просила обязательно позвонить.
Мы ехали от аэропорта по очень гладкому серому асфальту, который шёл тёмной лентой среди песка, местами пересыпанный им и это тоже было странно. Ничего вокруг кроме песков и такая хорошая дорога... Вскоре как мираж открылся взору небольшой белый красивый городок. Очертания зданий размывались горячими потоками воздуха, исходящего от раскалённого песка и было ощущение, что город находился в воде. Мы проехали его и устремились дальше.
- Не волнуйся, - сказала тётя, - предупреждая мой вопрос. Мы живём в 3-х км от города. В коттеджах. В так называемом "Буржуй-городке".
В их доме было прохладно, приятно и уютно.
Вечером, оставшись после ужина одни за столом, мы поговорили с тётей по душам. Я поделилась с ней своими переживаниями.
- То-то я смотрю, ты на себя не похожа. Осунулась, взгляд потухший.. Но, дорогая моя, время лечит,- сказала она.- Поживи у нас. Отдохни. Подумай. Такое переживает, пожалуй, каждая вторая женщина. Поэтому не ты первая и не ты последняя. Увидишь, всё наладится. В любом случае, ничего не надо предпринимать сгоряча.
Наступило утро следующего дня. Я проснулась в светлой комнате на широкой белой кровати. Ветер легко и нежно шевелил белый тюль и заносил в комнату прохладу. Всходило солнце, начинался день и я была в нём всё-таки живой, что-то чувствующей и замечающей.
Вечером я пошла за посёлок. Я сняла обувь и шла босиком по ещё горячему песку. Небольшие волнистые барханы так и манили. Я шла по ним, стараясь идти именно по гребешку, а потом села на самом высоком бархане и смотрела на убегающее за горизонт ярко-оранжевое солнце. На душе было ужасно одиноко. Вернее, было ощущение, что душа ещё не вернулась и её опустевшее место в моей груди ныло невыносимой фантомной болью. Я смотрела на закат и казалось, что с этим огромным красным солнцем закатывается моя жизнь, моя семья, мой мир, в котором пусть и не всё было безоблачным и безмятежным, но я была в нём счастливой и это было то, ради чего мне тогда хотелось жить. А что теперь? Мой муж, оказывается, не доволен мной. Он ищет встреч с другими женщинами. Он рассказывает им обо мне....Он не может решиться на серьёзный разговор со мной...Я что, перестала быть для него привлекательной? Трудно поверить... Разве можно делиться проблемами, доверять когда нет чувств и единения? А изображать страсть? Смотреть с такой теплотой в газах, так обнимать меня не любя, можно ли? Я же знала, ощущала кожей, что он желает меня. Как объяснить его ласки по утрам, когда я ещё сплю, днём, ночью или даже находясь в гостях, когда он беззастенчиво уводил меня в ванную и там с нетерпением овладевал мной? Это ведь было совсем недавно! И что это было? Притворство? Не может быть! Но Наташа говорит о другом... У них любовь...
"Ладно, на сегодня хватит. Я подумаю об этом завтра." - решила я и пошла обратно босиком по тёплому песку.
*
На пятый день своего пребывания у тётушки, я нашла телефон Ольги и позвонила ей. Она долго выговаривала мне за то, что так нельзя, что я должна была ей позвонить сразу же, а не спустя столько дней и чтобы я мгновенно собиралась к ней в гости.
После обеда я поехала в гости к Ольге. Мы хорошо посидели, пообщались, вспомнили своё студенчество, выпили вина за встречу. Около семи вечера я стала собираться домой.
От города на посёлок последний автобус отходил в 19.00. Я подошла на остановку, прождала полчаса, а автобуса всё не было. Ничего не оставалось делать, как пойти пешком. Мне это ничуть не испортило настроения. Было тепло. Лёгкий ветерок ласково обдувал все мое тело, слегка колебля ткань белого крепдешинового сарафана на тонких бретельках, расширенного книзу и чуть прикрывающего мне колени. Казалось, что этот ветерок гладит мне волосы, лицо, сдувает с меня боль и печаль, как бы зализывая сотнями нежных воздушных языков мою сердечную рану...
Солнце уже катилось за горизонт и опять всё вокруг приобрело ярко-оранжевый цвет. Это было похоже на марсианский пейзаж. Никого не было вокруг, ни впереди, ни сзади. Ни людей, ни машин. Я шла не торопясь, цокая каблучками по асфальту, позволяя ветру ласкать меня, в ожидании чего-то хорошего, приближающегося мне навстречу и улыбалась своему настроению и ожиданию.
Я оглянулась на звук. Сзади, окутанный облаком пыли, приближался какой-то автомобиль. "Кажется меня сейчас подвезут" - с надеждой подумала я и начала голосовать.
Притормозившая машина оказалась иномаркой не первой свежести. За рулём был крупный, смуглый симпатичный молодой человек серьёзного вида.
-Давайте, садитесь быстренько.
Я уселась почему-то на место рядом с водителем. Сама не поняла почему. Или выпитое вино придало мне смелости, или я была уверена, что здесь нет заезжих маньяков, или внешность парня внушала доверие, или я подсознательно приняла его появление как то самое, чего я ожидала? Оказавшись рядом, я увидела его вблизи и сразу поняла, что что-то между нами непременно произойдёт. В воздухе что-то витало. Это не была молния, но это было нечто неуловимое, на молекулярном уровне. Я поймала его быстрый взгляд, скользнувший по моим коленям и бёдрам, когда сарафан поднялся выше положенного. Я быстренько одёрнула подол.
-Вы давно у нас в гостях? - спросил он. Голос у него был низкий, но очень приятный и мелодичный.
-У вас?- иронично переспросила я.
- Да, у нас в городе, - продолжал он, сделав вид, что не заметил иронии. - Мы тут все друг друга знаем, поэтому приезжих узнаём сразу. Тем более таких молодых, стройных и красивых.
- Нет, недавно. Пятый день. Скоро назад,- ответила я сразу и на вопрос, который он ещё не задал, не обратив внимание на его не оригинальный комплимент.
-Ну вот, мы подъезжаем, - сказала я. Остановите на дороге. Я дойду. Здесь недалеко. Я с удовольствием прогуляюсь.
В воздухе опять что-то возникло. Это было его мучительное нежелание меня отпускать, которое наполнило салон машины густым концентратом. Я видела, что он напряжённо думает, как ему поступить. Но он лишь сказал: - Я вас подвезу к дому. За одно увижу, где вы живёте.
Когда мы подъехали, он сказал мне:
- Не торопитесь. Посидим немного. Я почему-то не могу вас вот так просто отпустить.
-То есть? - подняла я брови, а сама в это время подумала: "Какой он молодец! Не могла же я ему сама об этом сказать".
Он смотрел на меня с улыбкой и весь просто лучился. Его глаза сияли. От него исходили волны, которые заставляли меня ощущать его состояние и возбуждали меня. Скорее всего и он чувствовал нечто исходящее от меня. Было ясно, что притяжение возникло обоюдно.
- Я рад, что вижу вас - сказал он мне.- Вы даже не представляете, на сколько.
- Я представляю. Потому что тоже рада.
Мне было уже 29 лет. Это возраст, когда женщина уже не смущается от прямого взгляда мужчины, не краснеет от прикосновения к руке, от комплимента, от выраженного мужчиной желания. Она не стесняется сказать то, о чём думает. Она может сделать комплимент мужчине, резко отвергнуть его или открыто проявить и продемонстрировать свой интерес к нему. Она уже многое понимает во взаимоотношениях полов, людей и в жизни вообще. Она в расцвете всего, чем одарила её природа, как женщину. Наверное, поэтому я и не стала прятать свои чувства, эмоции и мысли, перед этим понравившимся мне парнем, появившемся так кстати. Я настроилась говорить и делать всё по первому импульсу.
-Меня зовут Марат - сказал он.
- Меня - Алина.
- Красивое имя. Редкое и красивое, как вы.... Алина, до заката осталось совсем немного! Я хочу показать вам эту красоту. Поедем сейчас?
- А поехали! - решительно ответила я.
Мы помчались догонять закат солнца. Все окна в машине были открыты, тёплый ветер развивал нам волосы, обдувая со всех сторон.
И вот мы на месте. Он остановил машину и нам надо было выйти, чтобы подняться на бархан. Когда он вышел из машины и стоял рядом, потягиваясь, я увидела, что это высокий, хорошо сложенный парень. Его просторные льняные брюки и рубашку развивал лёгкий ветер, обрисовывая красивые линии его фигуры, длинных сильных ног, узких бёдер, широких плеч....Я никак не могла понять каких он кровей. Смуглый, волнистые тёмные густые волосы, собранные в хвост. В нём улавливалось нечто восточное и азиатское, но не монгольское... Таких фигур у азиатов не бывает. Ну, разве что за редким исключением. И черты лица не понятные. Прямой нос, хорошо выраженные надбровные дуги, красивая линия густых чёрных бровей, веки слегка нависают, над большими карими глазами . Это и выдаёт то, что он не европеец.
- Пойдёмте скорее, - прервал он мои рассуждения, - солнце скоро закатится!
Он взял меня за руку и буквально потащил за собой на гребень ближайшего бархана.
И вот перед нами бесподобный закат в пустыне. Жёлто-оранжево-розово-красное небо, а за горизонт убегает алый диск огромного уставшего солнца, дарящего пустыне последнее тепло своих лучей, перед тем, как исчезнуть на всю ночь. Всё вокруг было озарено каким-то фантастическим оранжевым светом. Мы посмотрели друг на друга и улыбнулись. Лица наши и одежда были розовато-золотистые. Я стояла рядом с ним, ощущая себя маленькой и хрупкой, потому что, во-первых, каблуки моих босоножек были полностью погружены в песок и я из-за этого потеряла 10 см. роста, а во-вторых, он был крупным и сильным. Неожиданно он взял меня пальцами за подбородок, повернул к себе и нежно прикоснулся губами к моим губам. Потом мы стояли близко-близко друг к другу. Он целовал моё лицо, волосы, плечи, слегка прикрыв глаза. Ветер выбил прядь его волос и они щекотали мне кожу. Его руки, сильные и нежные, бережно держали меня, гладили по спине, обнимали плечи, и прижимали меня к его горячему и упругому телу. Мы стояли на гребне бархана на фоне пурпурного заката и казалось, что в этой бескрайней пустыне только мы одни и между нами разгорается такая же яркая, как этот закат страсть, томное и сладкое желание друг друга, красивое и мучительное, которое не любовь, но сильное физическое желание обладать, слиться, вкусить, ощутить, отдаться, принадлежать без оглядки, стыда, раздумий и.. забыться.
Возбуждение нарастало.
- Пойдём вниз, - предложил он. У меня есть идея.
Мы опять сели в машину. Марат достал из бардачка начатую бутылку виски, стаканы, быстренько разлил и сказал:
-У меня с утра было ощущение, что что-то произойдёт. И когда я сегодня вечером возвращался с работы, ведя машину, не без грусти поймал себя на мысли, что ничего, увы, не случилось. И тут увидел твой силуэт, белеющий вдали. Меня охватила неописуемая радость. Я понял, что это чудо, которого я ждал весь день. Поэтому я предлагаю этот тост за чудеса. А точнее за чудо, которого я ждал и которое сейчас передо мной.
Мы выпили до дна и он потянулся ко мне, желая поцеловать. Я отстранилась.
- Налей сейчас ещё по чуть-чуть. Я тоже скажу тост и можешь убирать эту бутылку на место. Потому что мы больше пить не будем.
- Знаешь, ты сейчас всё сказал за меня. Я находилась с утра в таком же состоянии. И это в самом деле чудо. Всё так сложилось, будто добрые небесные силы сжалились надо мной и послали мне сегодня тебя. Мне очень нужна была эта встреча. Поэтому, выпьем за эту встречу в пустыне.
И мы закружились в эротическом танце, отдаваясь друг другу со всей страстью и силой своих молодых тел. Наше желание обладать друг другом не поддавались описанию. Солнце уже скрылось и всё вокруг освещалось уже лишь красным небом. В этом свете Марат был необычайно красив и желанен. Мы вышли из машины и начали сбрасывать с себя одежду. Ветер утих, жара резко спала и воцарилась тишина. Наши вещи были разбросаны по песку, а мы стояли голые и рассматривали друг друга.
- Это волшебный сон. Ты хоть понимаешь, как ты красива сейчас?
Возбуждение Марата было таким заметным, что казалось сейчас он подойдёт ко мне, прикоснётся и его желание мгновенно извергнется. Его внушительных размеров детородный орган как-будто существовал отдельно и жил своей жизнью. Пока Марат ласкал меня, его орган, поблёскивая, звенел и тыкался мне в живот, в пупок, словом куда хотел, предпочитая попадать между ног.
Тут Марат поднял меня на руки и посадил на ещё тёплый капот машины, развёл мне ноги и стал слизывать соки, истекающие из меня. Мне было приятно, чувствовать там его язык, губы, дыхание, но желание ощутить его внутри себя было сильнее и я попросила его:
- Войди в меня скорее. Я уже больше не могу ждать.
И он вошёл. Нетерпеливо, страстно, глубоко. Он держал меня руками под ягодицы и с благодарными и сладкими стонами двигался во мне. Ещё немного и наши стоны и крики удовлетворённой плоти наполнили пространство вокруг нас. Я билась под ним как в агонии, не желая выпускать его из себя и позволить утихнуть этому сумасшедшему оргазму.
Но волна прошла, мы затихли и лежали какое-то время голые на пыльном капоте. Вернее, я откинулась спиной на капот, а он склонился надо мной. В этих пурпурных песках, после бурного эротического танца двух жаждущих друг друга тел, было ощущение неземного блаженства. Его голова лежала у меня под грудью. Я распустила его волосы и гладила их.
. Мне казалось, что он едва сдерживает слёзы.
-Что с тобой? - спросила я
- Мне так хорошо...Я не смогу без тебя. Давай поженимся?
-Я подумаю - ответила я, совершенно обескураженная таким поворотом событий. И в голове мгновенно появилась мысль, что вот так же мой муж говорил своей блондинке. Я быстро прогнала эту мысль прочь. Мне сейчас хорошо. И я хочу обо всём забыть в объятиях этого молодого мужчины. Мы разъединились лишь потому, что он, наконец, понял, где я лежу. Марат вынес из машины какое-то покрывало, бросил его на песок и увлёк меня на него. Он набросился на меня с ещё пущей страстью.
Становилось темно и прохладно. Но нам было тепло в объятиях друг друга. Он снова вошёл в меня без прелюдий и игр. Я была благодарна ему, потому что это было сейчас ни к чему. Мы ещё не насладились в полной мере и желали друг друга так сильно и страстно, что не нуждались в подготовке и предварительных ласках.
Трудно сказать, как долго продолжалось наше бурное обладание друг другом. На небо уже выкатилась огромная луна, на которой были отчётливо видны кратеры и моря. Она висела над нами, ярко освещая наши тела. Мы поняли, что пора возвращаться лишь потому, что проголодались и были полностью обессилены.
*
Проснувшись поздним утром следующего дня, я долго лежала в постели с закрытыми глазами, прокручивая как киноленту вчерашнюю встречу с Маратом. Впечатления и ощущения были двоякие. Первое, это то, что исчезла ноющая боль в груди и свербящие мысли в мозгу о том, как меня предал муж. Второе. Появилась новая заноза в голове о том, что я порочная и теперь почти ничем от него не отличаюсь. Разница лишь в том, что я ничего не знаю о парне, которому вчера самозабвенно отдавалась в песках до полуночи, что нет в моём сердце любви к нему и я ничего не хочу от этих отношений. Всегда, во все времена, у всех народов измена женщины-супруги презираема и осуждается во сто крат больше мужской измены. Таким образом, начав копаться в сути происшедшего со мной случая, я зарылась так глубоко, что погрузилась в новую депрессию. Из состояния самобичевания и уничижения меня вывел бодрый голос тёти, приглашающей меня завтракать. После завтрака мы уехали в гости к ее друзьям. А назавтра мне нужно было уже улетать. Домой в этот день мы вернулись ночью. Когда Марат, наконец, дозвонился к нам, дядя с недоумением передал мне трубку.
- Алина, это тебя.... Спрашивает какой-то молодой человек...
Я не дала Марату ничего мне сказать, ощущая на себя вопросительные и неодобрительные взгляды родственников, обратив сразу его внимание на поздний час и предупредив всё же, что я улетаю завтра.
-Выйди, пожалуйста, - попросил он.
-Извини. Мы уже спим. Завтра рано вставать.
Утром, уже в аэропорту, мы стояли на улице и ждали завершения регистрации. Я увидела вдали сначала лёгкое облако пыли, а потом машину Марата. Он остановился неподалёку от нас и, не выходя из машины, безотрывно смотрел на меня. Я же не могла дождаться, когда, наконец, объявят посадку. Меня не волновали ни его чувства, ни его красота, хотелось вычеркнуть из памяти всё, что между нами произошло.
И вот я улетаю. Самолёт, слегка накренившись, дал увидеть мне на прощанье бескрайние пески, которые заметут и разнесут по свету, разбив на песчинки, картину встречи на закате двух жаждущих беспрерывного, страстного совокупления тел... Я видела в иллюминатор провожающих меня родственников и Марата, смотрящего вверх, прикрыв ладонью глаза от солнца.
Мне хотелось скорее улететь подальше от этих мест. Чувство глубокой вины не давало мне покоя. Даже слова Наташи "мы любим друг друга" стали бледными и уже не доставляли боли. Я знала, что этого не может быть. Это не любовь. Это страсть, подобная той, которая возникла между нами с Маратом.
Я прилечу домой и всё исправлю. Я перестану быть выпускницей женской гимназии или викторианской школы, превратившейся в живущую по распорядку и строгим правилам мадам... Ведь я в прекрасной физической форме. Я всё умею в постели, а если и не умею ещё чего-то, то научусь. Почему я устаю, почему у меня болит голова и мне надо работать именно тогда, когда звенят помпончики мужа и его ствол желает разрядки? Куда подевалась острота ощущений, ведь любовь между нами ещё жива?! Теперь я буду встречать его в прозрачном пеньюаре на голое тело, в туфлях на шпильке и чулках без белья, совсем голая, если ему так нравится, специально ходить перед ним в майке без трусиков, чтобы из-под неё выглядывала моя киска и специально наклоняться, чтобы как бы что-то поднять с пола, не сгибая колен и чтобы он это видел сзади, у меня будет распахиваться то блузка, обнажая мои груди в чашках "анжелики", либо полы халатика разойдутся так, что ему станет на секунду видно моё "гнёздышко", я буду позволять ему рассматривать на своём теле всё, что он захочет, делать со мной всё, что он пожелает и я буду всегда в хорошем настроении и сама буду вытворять с ним в постели невообразимое и доводить его до полного изнеможения, потому что мне дорог и нужен на этом свете только он один.
Открыв дверь своей квартиры, я поняла, что муж и дочь дома.
Он вышел мне навстречу, приложив указательный палец к губам: "Тссс, дочка спит", а в это время насторожено смотрел мне в глаза, пытаясь понять, что у меня на уме. Он был напряжён, скован и подошёл ко мне неуверенно. Как обычно мы чмокнули друг друга. Я прошла в комнату с непроницаемым видом, а затем, уже выйдя из ванны, обернувшись полотенцем после душа, пригласила его на кухню.
- Присаживайся, - сказала я ему,- и рассказывай, что у вас за любовь неугасимая разыгралась с Наташей?
- Перестань нести чушь. Я не знаю никакую Наташу!
- Ну и слава Богу, - сказала я, вставая с места, подходя к нему и усаживаясь голой попкой на его колени,- мне тоже показалось, что девушка несла полный бред.