Нью-Йорк, русский язык и американские стандарты

Нью-Йорк - не Америка. Так говорят все. И сами американцы, и бывшие "наши"; и те, кто живет в мегаполисе, и жители американской "деревни". Город, вобравший в себя пять американских городов восточного побережья - Бруклин, Квинс, Бронкс, Стетен Айленд и, собственно, сам Нью-Йорк-сити - скопление небоскребов на выкупленном за столовый набор у индейцев острове Манхеттен.

Избитое сравнение Нью-Йорка с Вавилоном верно. Прогуливаясь по улицам, оказываешься то в маленьком Израиле, по которому ходят иудеи с пейсами, в черных костюмах и шляпах, словно срисованные со старинных картинок; или вдруг неожиданно попадаешь в итальянский квартал; а проходишь еще немного - и ты - в центре латиноамериканского сообщества. Есть и такое место, которое все считают маленькой Россией - знаменитая Брайтон Бич. Россия? Нет, скорее - Одесса. Русских-то здесь немного, больше украинцев, евреев, приехавших в качестве "беженцев"... Да и речь здесь звучит в основном южнорусская - смягченная, с характерными подъемами в конце фраз - такая, которую можно услышать где-нибудь в Краснодаре... Вечерами бывшие "наши" сидят в русских ресторанах на берегу океана, пьют водку и пиво раскрученных российских марок. А дети иммигрантов прогуливаются по деревянной набережной или собираются небольшими группами - беседуют о чем-то своем и по-своему. "По-своему", это значит, уже не на русском - на английском языке.

И все-таки, если Нью-Йорк - это современный Вавилон, то Вавилон наоборот - город, где языки иммигрантов смешиваются, превращаясь в один язык - нью-йоркский вариант американского английского.

Ассимиляция происходит практически мгновенно. Если ребенок оказался в Нью-Йорке до десяти лет, то именно английский станет для него родным языком. Как-то на Брайтоне указал своему русскому знакомому на горстку тинейджеров: спорим, это все русские? Тот сначала не поверил: как можно - они же так свободно чирикают "не по-нашему". В ответ я подошел к группе и спросил их по-русски, как пройти к метро. Выражение лиц подростков поменялось, в глазах отразилась напряженная работа мысли, потом с видимым усилием дети переключились на свой "первый язык" и с акцентом стали объяснять мне, куда пройти и где повернуть.

То, что подростки общаются между собой по-английски - норма. Они ходят в англоязычные школы, смотрят американское ТВ. У многих практически нет русского акцента, или есть специфический нью-йоркский выговор. С акцентом молодое поколение говорит уже на русском, часто с трудом понимает язык советских кинофильмов, пытается строить речь на английской грамматике: "Это не есть хорошо. Что ты имеешь сказать?" Чтобы окончательно не забыть язык, некоторые даже берут в школах курс русского...

Интереснее всего наблюдать, как дети общаются с родителями-иммигрантами. На русские фразы отвечают английскими с полной гаммой американских эмоций. Как же так происходит? Ведь дома большинство родителей разговаривает только на родном языке, а для взрослых, живущих в диаспоре, и через десять лет общение на английском дается с трудом? Пожалуй, ответить на этот вопрос я смогу.

Вот пример: мои знакомые иммигранты. Есть среди них нелегалы, есть выигравшие грин-карту, немало людей, приехавших по туристическим визам и не собирающихся назад. Пока не кончилась виза, последние легально находятся в стране и нелегально работают, готовясь к переходу в категорию нелегалов.

Работа. Она бывает разная, но почетен всякий труд. И это - не лозунг, а образ жизни. Во всяком случае, снобизма белых воротничков по отношению к синим меньше, чем в России. А заработок - это кому как повезет. Для тех, кто начинает путь к американской мечте, получать в Нью-Йорке пять долларов в час, считается очень неплохо. Повезет меньше - будешь работать и за четыре. Говорят, хуже всех зарабатывают китайцы. Старт - три с половиной доллара.

Американский рабочий день у иммигрантов нередко продолжается часов десять. Добавим для нью-йоркцев ежедневные два-три часа на дорогу, часть времени оставим на домашние дела, сон и отдых... То, что останется - время, которое может быть посвящено детям. Вот он факт: степень владения детьми русским языком и есть индикатор доли родительского воспитания... Такой спонтанный эксперимент получается: видишь, сколько ты дал ребенку, а сколько дали компания сверстников, телевизор и школа...

В России-то этого всего не заметишь - пришел домой - ребенок под боком, значит, воспитание как бы идет... И тешатся родители представлениями о себе, как о педагогах, целенаправленно сеющих доброе и вечное.

Иммигранты, которые возвращаются на родину, обычно на вопрос: зачем приехал - морщат лоб, хмурят брови, пафосно рассуждают о том, что образ жизни, дескать, за границей не тот, что ностальгия замучила... Иммигранты, которые остаются, даже не очень успешные, от вопроса: домой вернетесь? - тоже несколько смущаются и начинают рассказывать про детей, которые к американским реалиям уже привыкли, которым в Америке несомненно будет лучше... Скорее, по-моему, привыкли не дети, а родители. Приспособились к новым условиям, приняли новую систему ценностей: идеологических, трудовых и бытовых.

В общих чертах путь иммигранта таков:

Приезд. В зависимости от категории - беженец/ нелегал, пенсионер/ "мужчин в самом расцвете" - человека ожидает тот или иной набор социальных благ. Правда, в связи с общим кризисом в экономике величина пособия, говорят, сокращается, но, тем не менее, от голода и холода беженцы не погибнут. Притчей во языцех стало, как получившие политическое убежище иммигранты - хозяева ресторанов получают "фуд стемпы" - электронные деньги, предназначенные для приобретения еды.

Лучше всего в стране чувствуют себя легально прибывшие люди пенсионного возраста и дети. Эти категории государство не оставит, поможет с жильем, выдаст карточки на питание, детям даст возможность бесплатно учиться. Но, повторяю, речь идет о легальных беженцах. Людям работоспособного возраста, а тем более нелегалам, придется рассчитывать прежде всего на себя и на свою удачу - умение хвататься за мельчайший появившийся шанс, быстро приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам жизни и учиться у старших товарищей.

Сначала вновь прибывший ищет хоть какое-нибудь жилье и хоть какую-нибудь работу. Самый простой способ для человека, не отягощенного семьей, - снимать койку в общежитии. Стоит эта услуга в среднем десять долларов за ночь. Условия - вполне спартанские. Не всегда соблюдается разделение полов - бывает, что одну комнату делить приходится мужчинам, женщинам, детям... Хотя это и нарушение, за которое на хозяина можно пожаловаться домовладельцу или сразу в полицию. Но нелегал-то жаловаться не будет!

Если денег чуть больше, или есть хороший знакомый одного с тобой статуса, можно совместно с ним снять студию - это вроде нашей "гостинки" - комнаты в комуналке. Повезет, обойдется все удовольствие долларов в 400 в месяц. Нет - заплатишь 600 и выше. Совсем экстремалы могут пойти в ночлежку или скоротать ночь на скамейке в парке или сквере. Полиция за это не прицепится, временную регистрацию спрашивать не начнет. С местным криминалитетом, правда, разбираться будете сами.

Труднее всего людям семейным, приехавшим с детьми. Видел семью, долгое время мыкавшуюся по общежитиям, потому что ей не хотели сдавать однокомнатную квартиру. Почему не хотели? В семье было два разнополых ребенка - поселить их в одной комнате - серьезное нарушение.

Главная задача для нелегала или легального иммигранта - поиск работы. Здесь, повторяю, многое зависит от везения. Кому-то могут помочь знакомые, кто-то находит место по объявлению в газете. Крупнейшая русскоязычная газета Америки - еженедельник "Русская реклама" (издание примерно на 200 полосах, экземпляр продается по 25 - 50 центов) пестрит объявлениями. В основном это предложения от агентств, за небольшую плату сводящих вас с работодателем. По объявлению можно найти работу на бензоколонке, устроиться на фабрику, техничкой в супермаркет. На высококвалифицированный труд рассчитывать, конечно, не приходится.

Дипломы отечественного образца работодателей в восторг не приходят, к тому же соискателю всегда приходится помнить о конкуренции со стороны "носителей языка" - тех, кто при прочих равных условиях лучше говорит по-английски потому, что родился и вырос в Америке. Так что не удивляйтесь, встретив в Нью-Йорке кандидата наук, работающего "на мувинге", по-нашему - грузчиком. Говорят, лет пятнадцать-двадцать назад наши дипломы действительно котировались - это была эпоха, когда в Америку ехали в основном сильные специалисты. Но с девяностых годов в стране появилось немало людей, получавших дипломы в пореформенных вузах, или в местных конторах ксерокса и "Фотошопа". Результат - доверие к советско-российскому образованию упало - работодатели-то тоже не глупый народ - общаются друг с другом, обмениваются информацией...

На первом этапе становления иммигранта в Нью-Йорке большая удача попасть к порядочному русскоязычному хозяину. К порядочному - это не к тому, который даст тебе "достойную" зарплату или защитит всеми возможными страховками, а к человеку, который не обманет и выплатит заработанные деньги. Впрочем, обмануть может и американец, и фирма. Вернее, не обмануть - воспользоваться вашим незнанием ситуации, сыграть на каких-то оставшихся еще от российского прошлого идеалах.

Один знакомый - бывший российский инженер, весьма неплохо устроившийся в американской фирме, перенес инфаркт. Оправившись от болезни вышел на работу, при этом хозяин компании из сочувствия к хорошему сотруднику перевел его на должность полегче, ни в чем не урезав в зарплате. Через какое-то время работа еще более упростилась, превратившись буквально "в нажимание кнопки" два раза в день. "Но я же грамотный специалист!" - обиделся знакомый и пошел разбираться с хозяином. "Ты такой прекрасный специалист! - воскликнул хозяин, - Но если у тебя случится второй инфаркт, страховая компания поднимет мне выплаты, я боюсь рисковать!" "Тогда я увольняюсь". "О, ты такой специалист, что завтра же найдешь себе работу! Я тебе даже буду три месяца твою зарплату выплачивать", - ответил хозяин. Милейший человек, скажете вы. Конечно, милейший и очень неглупый. Перед уходом мой знакомый подписал бумажку, что претензий к фирме не имеет. С тех пор он ищет работу по специальности, перебиваясь случайными заработками, а не подпиши тогда документ, мог бы добиться пенсии от фирмы. Любой юрист взялся бы за это дело с удовольствием - защитил бы человека, "потерявшего здоровье от плохих условий труда".

Не верьте. Вас обманут. Пожалуй, это заповедь. Не верьте ценам в частных магазинах - торгуйтесь и получите значительную скидку. Не верьте обещаниям большого заработка за низко квалифицированный труд - вам предлагают вполне российскую пирамиду по типу "Гербалайфа". Работайте. Учитесь. Открывайте свой бизнес. Легких денег в Америке не бывает, хотя стандарты принятого у нас благополучия - машина, квартира, бытовая техника - достигаются легче. В Америке действительно не придется полмесяца работать, чтобы купить одежду. Полдня работы хватит, чтобы купить простенький телевизор (если поискать), за день наберете на микроволновую печь или на одежду хорошего качества из дешевого магазина. Если есть работа, то проблема того, что бы съесть на ужин не встанет. Но не обольщайтесь, через какое-то время денег хватать перестанет. Просто с изменением заработной платы будут меняться и ваши стандарты.

Американец живет на те деньги, которые зарабатывает. Если доход составляет 28 000 долларов в год, то и тратит американец в пределах этой суммы. Повышение дохода не означает, что свободных денег станет больше, просто человек начнет пользоваться другими магазинами, переедет в более дорогой район.

Знакомый водитель небольшого грузовичка долго жаловался мне на свою тяжелую жизнь - работа шесть дней в неделю, а в воскресенье - ведение собственного бизнеса - торговля на "маркете". Ни отпуска, ни отдыха человеческого. Я посочувствовал, а потом спросил, где можно найти дешевый магазин - прикупить подарки в Россию. "Ой, не знаю даже, - ответил несчастный. - Мы ведь в дешевых магазинах давно ничего не покупаем".

Типичный пример. Выросли доходы, поднялись стандарты. Выброшенную на помойку мебель подбирают только начинающие, магазинами "Все за доллар" пользуются те, кто еще не твердо стоит на ногах.

Общество потребления держится на стандартах. Каждый шаг по социальной лестнице сопровождается их изменением. Ребенок не сможет пойти в школу в джинсах за 15 долларов, вам придется покупать джинсы абсолютно такого же качества за 50-60 долларов потому, что негласный стандарт требует: носить одежду только раскрученной фирмы. Может, говорить с русскими сверстниками по-английски - это тоже стандарт?

И никто из уехавших - если не пьян, и если есть работа - домой не хочет. Иммигранты быстро оказываются в системе новых стандартов, привыкают к большей стабильности, привыкают "не филонить" на работе, привыкают к тому, что на улицах теплее и чище, к тому, что в метро не толкаются, а в магазинах продавцы не смотрят волками. Последний шаг акклиматизации - легализация, соотнесение себя с определенным стандартом и ... американская жизнь в нем. Жизнь, нередко напоминающая ту, что была в России: работа, дом, машина. Для пожилых людей - только не смейтесь - бывшие наши иммигранты даже содержат дома отдыха, один в один скопированные с советских. Многие с удовольствием платят за отдых в них, понятно, что профсоюзной доплаты за путевку отдыхающие не получают.

При этом, в принципе, как-то устраиваются все. Но среди иммигрантов очень скоро начинает наблюдаться четкое разделение - одни остаются работниками, другие превращаются в работодателей. Вначале меня это поразило: я видел людей, приехавших в одно время, использовавших один и тот же путь, чтобы закрепиться в стране, при этом одни становились владельцами небольшого предприятия, другие помногу лет трудились на этом предприятии за 5 долларов в час. Начал разговаривать с теми и другими, и все стало ясно. Просто в определенный момент в нашей стране сложилась ситуация, позволявшая определенным категориям граждан выехать за границу на постоянное место жительства. В основном, уезжали эти люди, как беженцы, как угнетенные режимом (в личной беседе все, правда, говорили: ну, ты понимаешь, что нас никто не угнетал). Появившейся возможностью уехать воспользовались две категории людей: те, кто чего-то уже достиг на родине, при этом достиг сам, и те, кто поехал вслед за первыми соблазнившись красивыми обещаниями. "Все ехали - и я поехал", - рассказывал мне бывший полковник (!), к моменту отъезда получавший пенсию (!) от государства. Сейчас ему шестьдесят, за плечами - десять лет низко квалифицированной работы, в перспективе - работать пять лет по пятьдесят часов в неделю с двухнедельным отпуском раз в год, для того, чтобы начать получать американскую пенсию. Полковник, кстати, тоже ссылался на своих уже взрослых детей - им же здесь лучше. Представитель другой категории уехавших ныне хозяин ресторана, фабрики по изготовлению полуфабрикатов, склада - сказал просто: "Проснулся утром, почувствовал, что надо ехать. Хотя, по советским меркам все у меня было: "сталинская" квартира, дача, машина и деньги в тумбочке; хотя я и понимал, что, приехав в США, я стану..." Тут мой знакомый употребил не совсем литературное слово. И действительно, приехав в Америку, он долгое время был никем, пока, не знаю с какой попытки, не нашел свою нишу - не открыл пищевой бизнес. А в России он шил обувь для известных московских и ленинградских артистов.

2002-2003