Выслушав внимательно и серьёзно всех дискутировавших в Петербургском Пен-клубе на тему ''Постмодернизм'' был я более всего растроган финальной репликой Марины Тимашевой о том, что так ей никто и не объяснил смысла этого термина. Особенно задела меня за живое мысль о том, что и сам я не в состоянии помочь прекрасной даме в её затруднительном положении, ибо термин покрыт для меня такой же вуалью тайны, как и понятие литературы вообще. Но джентльмен на то и джентльмен, что, спасая даму, готов положить свою голову на алтарь в храме текстотворения и даже, очутившись в образе Всадника без головы, выручить такой ценой страдающую в терминологическом плене особу. Мне ничего не оставалось, как принять битву.
Для начала я выхватил из ножен филологии волшебный меч семантики и одним безжалостным, но ловким ударом отсёк дракону его хвостИЗМ, оставив лишь голову-пост и тело-модерн. Лишённый своего острого жалящего шипа, ПОСТМОДЕРН сразу принял вполне обтекаемый вид, и в нём исчезло нечто зловеще казённое и энциклопедически хищное. Поскольку хвост ИЗМ при внимательном рассмотрении оказался совершенно стандартной, бесполезной и никчёмной вещью как, например, в словах КОММУНИЗМ, КАПИТАЛИЗМ, ГОМОСЕКСУАЛИЗМ, ИСЛАМИЗМ, ЭКСТРЕМИЗМ, ГЛОБАЛИЗМ и так далее, то я смело отбросил его ногой в сторону, чтобы заняться оставшимся. Бесхвостый дракон продолжал скалить зубы в своей химерной пасти, и мне не оставалось ничего иного как вторым ударом меча отделить голову ПОСТ от туловища МОДЕРНА. Чудище некоторое время ещё извивалось в конвульсиях и вскоре затихло. Тогда я получил возможность внимательнее разглядеть поверженного монстра в его частях, даже не затрудняя себя их препарированием в формалине литературоведения. МОДЕРН оказался довольно примитивным corporis с плавной сюжетной линией контура, продиктованной технологией процесса поточного строительства и блестящими украшениями из фальшивого золота, функционально призванными обеспечить царскую пышность за демократичную цену. Особенно разочаровали меня его ложные крылья из целлулоида, крашенного под серебро. И на этих-то протезах чудовище так долго имитировало полёт, пугая бедных жителей Литературляндии?! Более ничего интересного я не нашёл в туловище. Осталось рассмотреть голову поганища. Тут я нашёл обман ещё более наглый, чем в случае с корпусом. Никаким постом от головы не пахло. Ни армейским, ни милицейским, ни блоггерским, ни тем более церковным. Напротив, от головы несло смрадом хищничества и обжорства. Мне стало очевидно, что единственной целью создавшего эту голову было возможно более полное воплощение мечты о глотке, способной принять в себя всё купленное за свои творческие гонорары. А поскольку гонорары те оказывались, как правило, такими же фальшивыми, как и украшения туловища, то глотка вынуждена была пропускать все, что ни попадя и на этом занятии приобрела размеры воистину всеядные и широко информированные.
Мне не хочется уподобиться тем слепым мудрецам, ощупавшим слона по частям и определившим это благородное животное весьма неадекватным образом. Поэтому я остановлюсь здесь на своём анализе и, показав составляющие элементы чудища, предоставлю освобождённой даме и всем остальным пленникам поганища творческую возможность самим синтезировать для обозрения чучело терзавшего их, но более уже не опасного ПОСТМОДЕРНИЗМА.