Ждали снег в декабре, а он пошёл в мае, сыпался крупными белыми хлопьями, устилал землю девственно-чистым покровом, падал и падал...
Но тогда, в канун Нового года, вовсю жарило солнце, все ходили чуть ли не в шортах и маечках, праздничная суета владела умами, и звучала во всех супермаркетах музыка,
- какая-то очень не наша, радостная -
С утра на прилавках горами высились мандарины, к обеду ярко-оранжевые Джомолунгмы исчезали.
Их разметали спешащие граждане, будто дворники Красную площадь, - подчистую.
Неутомимые грузовики подвозили тонны сладостей, фруктов, колбас, овощей; не залёживаясь, колбасы становились нарезкой; крошились яйца для салата "Мимоза" и мелкими кубиками резались вареная морковь...
- что там ещё для оливье? -
Картошка, солёные огурцы...
Под шубой томилась селёдка, мариновались под шубами закоренелые модницы, - тридцать первого декабря это было, тридцать первого...
В правительстве шла серьёзная государственная работа: где-то пили коньяк, а где-то и водочку... говорили оптимистичные тосты...
(Забыл предупредить: все герои и события вымышлены, любые совпаденья случайны, история высосана из пальца, такого просто не может быть)
Прибежали из лесу волки, жаловались на зайцев.
Мол, в клубе собрались зайцы, танцуют и поют караоке. "А нам всё равно" с азартом орут в микрофоны и всё им, похоже, до лампочки, так и поют: трын-трава. Нам бы спросить: Под чью дудку пляшете, зайцы? но некогда же, мы сразу к вам.
Переглянулись министры.
- Гляди-ка, - один воскликнул, - уже косые косые.
И второй его поддержал:
- А мы что же медлим, товарищи? Давайте догонять.
Третий, отвечающий за безопасность, молчит. Сам себе на уме третий.
"Песенки оно и неплохо, но за дудку с меня спросят..." - так думает третий.
Дал он приказ подручным, и закрутилась машина: летят телеграммы, стучат телетайпы, диктуются по телефонам строгие указания. И часа не прошло, уже мчатся по городам да весям страны уполномоченные, - у каждого портфель, в портфеле депеша с печатями: караоке запретить, клубы ликвидировать...
- А с зайцами как?
- С зайцами по обстоятельствам.
Запретили, ликвидировали, поступили с зайцами по обстоятельствам, - не налюбуешься порядком в державе. Прямо тишь да гладь, и божья благодать.
Но проклятое закулисье подняло бучу.
Пошёл звон-перезвон в интернете, мировые, с позволения сказать, лидеры выразили обеспокоенность.
И как им удаётся раздуть из мухи слона? Раздули мух и летали слоны вдоль наших границ, жужжали.
Хохотали Искандеры над насекомыми с хоботами, обзывали их смешными и меткими прозвищами... - те и обиделись.
Поглядели на этот цирк мировые, с позволения сказать, лидеры, нет, чтобы и себе комедию ломать, так они санкции ввели. Совсем без чувства юмора люди...
Ну и пошла заруба:
- Мы вам технологии поставлять не будем.
- А мы к вам на пляж не поедем.
Они инвестиции прекращают, а мы им в отместку гусей бульдозерами давим.
Ох, и весело было... но появились первые признаки голода: трюфели Эмме Захаровне подали жестковатые. Да и устрицы, прямо скажем, какой-то сомнительной свежести, даром, что на упаковке написано "Беларусь".
Пламенем полыхнул по щекам Эмма Захаровны гневный румянец, и почуял министр, отвечающий за безопасность: сейчас устроит ему супруга праздник.
- Что? что не так, любимая? - залепетал министр.
- Да всё, Кеша!
Испуганно огляделся по сторонам министр, не услышал ли кто дерзких слов? Слава богу, пуст был клуб: ни одного случайного зайчика, вместо караоке меланхоличный тапёр играл на рояле упаднический белогвардейский романс.
- Ну что ты, милая, успокойся... хочешь водочки?
Губки капризно поджала Эмма Захаровна:
- Шампанского хочу.
... ей бы захотеть счастья. Радости, добра, процветания всем. Мира, наконец. Но нет, она захотела шампанского... и всё, теперь ничего не исправить, я исполняю только одно желание...
- Эй, человек, - щёлкнул министр пальцами, подзывая официанта.
Я подошёл.
- Организуй нам "Вдову Клико".
Я организовал. Эмма Захаровна стала вдовой.
... вот бы ей захотеть счастья. Добра и мира для всех. Но она решила иначе...