Аннотация: Миниатюра участвовала в литературном конкурсе "Сюрнонэйм - 8". Призовых мест не заняла.
Татьяна Минасян
Наказали...
Как же стыдно... Да еще есть хочется... Но это ладно, без еды он потерпит, все равно потом ему поесть в карцер принесут, а вот стыд... Провалиться бы сквозь землю, сквозь пол столовой, чтобы никогда больше не видеть эти ехидные, смеющиеся рожи, и чтобы его тоже никто из них не видел! Лучше бы его высекли, лучше бы поставили на горох! Любая боль лучше, чем эти насмешки!!!
Темноволосый мальчик лет десяти стоял в центре большого зала, уставленного столами и стульями, и с трудом удерживался от того, чтобы не расплакаться. Проходившие мимо него однокашники в похожей на гимназическую серой форме хихикали и показывали на него пальцем. Любимчик директора пансиона, усевшись за стол, запустил в него скатанным из хлебного мякиша шариком. Правда, промахнулся, но менее обидно наказанному ученику от этого не стало.
"Это неправильно, это несправедливо! - думал он, низко опустив голову и внимательно изучая носки своих ботинок. - Ничего такого уж страшного я не сделал! Тот взрыв даже окна не выбил! Всего-то стены немного испачкались и потолок над кроватью... Ну, шкафчик мой еще загорелся, так ведь он сразу же его потушил! Всего-то небольшое обгорелое пятно на полке осталось..."
Другие ученики и учителя, между тем, расселись за столы и начали обедать. Время от времени то один, то другой отрывался от тарелки, поворачивался к наказанному товарищу и, взглянув на висящую у него на шее деревянную табличку, злорадно хихикал. Сам же наказанный поначалу старался смотреть в пол, но в конце концов ему это надоело. Чего это он будет стыдиться, как будто и правда в чем-то виноват? Он ничего плохого не сделал! Просто опыт у него не удался. У взрослых ученых тоже такое бывает. Он просто не рассчитал немного и был не очень осторожен. Ну так в первый раз же такой опыт ставил! Впредь будет аккуратнее. Надо будет, наверное, взять меньше серы и больше соли... И делать все не в спальне, а во дворе, после уроков...
В столовую вошел директор пансиона, и галдеж сидящих за столами учеников стих. Все учащиеся знали о его суровом нраве. Он и в хорошем настроении мог строго наказать и за болтовню во время еды или на уроке, и за еще меньшую провинность. А уж теперь, когда он так зол из-за взрыва в Сашкиной комнате...
Учитель и правда выглядел хмурым и недовольным. Он сердито оглядел всех своих воспитанников, на мгновение задержал взгляд на наказанном ученике и занял свое место за столом. Оставшееся до конца обеда время прошло в полном молчании.
Потом поевшие учителя и ученики стали расходиться из столовой. На провинившегося никто больше не смотрел, все думали о предстоящих уроках и других делах. Сам же наказанный теперь уже не опускал голову и не отводил глаз. Он стоял, вытянувшись по стойке "Смирно!", как военный на параде, с гордо поднятой головой, и смотрел из-под обожженных бровей куда-то поверх голов остальных мальчиков. На лице у него застыла чуть заметная мечтательная улыбка. "...если нагревать смесь медленно и не так сильно, она точно не взорвется, - вертелись у него в голове лихорадочные мысли. - Порох получится самый настоящий, и сделать из него фейерверки будет - пара пустяков! Только надо еще очень точно все отмерить..."
- Марш обратно в карцер! - вывел его из задумчивости проходивший мимо директор. Мальчик вздрогнул, рассеянно кивнул, и зашагал следом за ним, машинально поправляя висящую на шее небольшую дощечку. Мысли его по-прежнему были где-то далеко, среди сложных химических формул и необычных названий разных опасных веществ.
- Сашка! "Великий химик"! - хихикнули за его спиной два ученика помладше. Директор оглянулся на них с грозным видом, и оба тут же исчезли.
- Пойдемте, Александр! - буркнул директор, подталкивая вперед нарушителя порядка. Тот послушно зашагал быстрее, со вздохом поглядывая на свое позорное "украшение". "Великий химик" - гласила табличка, которую он должен был носить на шее еще несколько дней. Если, конечно, начальник пансиона не сменит гнев на милость. Но рассчитывать на это, судя по всему, не стоило.
- Очень надеюсь, Бутлеров, что хотя бы это наказание вас образумит, - директор захлопнул за мальчиком дверь карцера и, постояв немного возле нее в надежде услышать плач или просьбы о прощении, насмешливо усмехнулся. - "Великий химик", тоже мне!