Аннотация: Рассказ участвовал в литературном конкурсе "Блэк Джек - 10". В финал не вышел.
Татьяна Минасян
Далось вам это бессмертие!
До клиники Макс добирался больше двух часов. Поначалу сел было за руль, завел мотор и... не выдержал, повернул ключ обратно и вылез из машины. Слишком уж обидно будет разбиться в аварии в самый последний момент! Ну а о том, чтобы садиться в чужую машину или даже в автобус, тем более, не могло быть и речи - вдруг там водитель будет уставший или просто невнимательный? Пришлось топать пешком, да еще подолгу выжидать на каждом переходе, пропуская даже самые далекие машины. Зато погода, как специально, была хорошей - солнце, легкий приятный ветерок...
- Молодой человек, вы туда идете? - перед самым входом в клинику навстречу Максиму внезапно метнулся какой-то странный, почти сумасшедший на вид тип.
- Ну да, - пожал плечами Макс и попытался его обойти.
- Послушайте! Не делайте этого! Выслушайте меня - вам сейчас кажется, что вы решите все свои проблемы, но потом вы очень об этом пожалеете! - ненормальный тип затараторил с такой скоростью, что Макс не сразу понял, чего он хочет. - Дослушайте меня, пожалуйста, я вам расскажу...
- Ну-ка, дайте пройти! - окончательно уверившись, что перед ним псих, Максим без особых церемоний отпихнул мужчину в сторону и заспешил к двери. Внутри у него кипело возмущение. Это ж надо - отговаривать его в такой момент! Да еще верить, что это удастся! Хотя - что взять с сумасшедшего? Наверное, у самого денег не хватило, вот и тронулся умом...
Кабинеты и коридоры клиники были обставлены по-домашнему - кругом цветы, коврики, картины... Хотя в воздухе все равно витало что-то больничное - что именно, Макс не понимал, но настроение у него испортилось еще сильнее. И даже улыбающаяся хорошенькая медсестра не смогла полностью разогнать накатившие на него опасения.
- Скажите, а это точно всем людям подходит? - не выдержав, спросил молодой человек. - Не бывает так, чтобы не подействовало?
- Ну что вы, разумеется, нет, не надо так волноваться, - не переставая улыбаться, медсестра взяла его за руку, закатала рукав и затянула на плече резиновый жгут. Макс поморщился. А девушка уже набирала в огромный шприц мутную, полупрозрачную жидкость, похожую на разбавленное водой молоко.
Максим зажмурился и, почувствовав, как толстая игла вонзилась в вену, скривился еще больше. Укол оказался на редкость болезненным, и даже после того, как медсестра вытащила иглу и развязала жгут, рука продолжала противно ныть.
- Ну вот и все, теперь посидите минут пятнадцать, а то может голова немного покружиться, - предупредила его медсестра и выглянула в коридор. - Кто следующий?
Макс пересел со стула на кушетку и попытался прислушаться к своим ощущениям. Если не считать побаливающей левой руки, все было, как обычно - ничего особенного он не почувствовал, и на смену страху пришло легкое разочарование. Такая огромная перемена в жизни - и так просто, обыденно все прошло!..
Зато теперь впереди - вечность... Времени хватит на все, чего бы он ни пожелал... Изучить любую науку, создать шедевр в любом виде искусства, посетить все страны и планеты, попробовать себя в любом деле... Максим, наконец, успокоился и мечтательно закатил глаза. Все, можно больше не переживать, он добился главного!
Ему вдруг стало смешно - вспомнились прочитанные недавно в Интернете дискуссии тех времен, когда на Земле появились первые бессмертные добровольцы. Сколько же глупостей тогда писали противники этих разработок! Чем только они ни пугали доверчивых дураков - и что человечество неконтролируемо размножится и перемрет от голода, и что, наоборот, бессмертные откажутся иметь детей и выродятся без смены новых поколений, и что мозг не сможет до бесконечности "загружаться" информацией, и что за долгие столетия люди начнут сходить с ума от скуки... К счастью, нежелающие умирать не испугались всех этих предостережений, и эксперименты продолжились! И уже через сто лет стало ясно, что страшилки противников бессмертия были именно страшилками.
- Ну как вы, нормально себя чувствуете? - медсестра вывела Максима из задумчивости и помогла ему встать с кушетки. Чувствовал он себя превосходно, о чем не замедлил сообщить этой милой молодой девушке. Впрочем, на самом деле она вполне могла годиться Максу в прабабки...
На улице по-прежнему ярко светило солнце. Неприятный тип, зачем-то хотевший отговорить Максима от инъекции, к счастью, куда-то исчез - должно быть, прогнали охранники. Жизнь была прекрасна и бесконечна.
Мимо Макса проехала маршрутка, но он не стал ее останавливать - лучше уж и домой вернуться пешком, а то мало ли... Слишком несправедливо будет погибнуть в аварии в первый день новой жизни! Хотя, конечно, все время ходить на своих двоих он не сможет, надо будет, что ли, опытного шофера нанять...
Он зашагал по улице, все так же внимательно переходя дорогу и стараясь не подходить слишком близко к домам. Мысли его снова завертелись вокруг давних возражений против бесконечного продления жизни, и он злорадно усмехнулся. Если бы те давно умершие спорщики не испугались бессмертия и дожили до сегодняшнего дня, они бы поразились, насколько сильно ошибались! Перенаселение - ха-ха! Сколько там планет люди уже освоили - то ли сорок с лишним, то ли уже все пятьдесят? Да, до некоторых из них надо лететь больше сотни лет, но для бессмертных колонистов это такая ерунда! От детей тоже далеко не все отказались - инстинкт никуда не делся, а если есть деньги, чтобы сделать ребенку инъекцию, то почему бы не родить? Скука и вырождение - так скучающих бездельников и среди смертных хватает, так же, как и деятельных и интересующихся разными вещами! Это от личности зависит, а не от того, сколько она может прожить. Перегрузка информацией - да, говорят, после первых ста двадцати лет бывает, какие-то события или даже целые периоды выпадают из памяти, и среди бессмертных принято вести дневники и записывать все мало-мальски важное. Но это не так уж и сложно, тем более, что потраченного на записи времени можно не жалеть. В общем, ничего ужасного с появлением бессмертия на планете не случилось. А скоро оно и вовсе станет дешевым и общедоступным - он, Максим, теперь точно до этого доживет!
На этот раз приятные мысли прервал тихий писк прикрепленного к уху мобильника.
- Да? - ответил Максим, готовый с радостью сообщить свою главную новость позвонившему, кем бы он ни был.
- Макс, ты где? - голос отца звучал как-то глухо. - Езжай домой, немедленно! Рина погибла.
- Как..? - Макс замер на краю тротуара, уже не замечая, что совсем рядом с ним проносятся машины. Как Рина могла умереть?! Рина, сестра, всего на год его старше, купившая бессмертие в прошлом году! Что могло с ней случиться?!
Но связь уже прервалась, а перезвонить отцу не получилось - он, скорее всего, обзванивал других членов семьи. Макс выскочил на дорогу и отчаянно замахал рукой, останавливая несущийся ему навстречу автомобиль. Скорее, домой! Узнать, что произошло, обнять родителей и брата, попытаться их успокоить, разрыдаться самому... Нет, не может такого быть, невозможно, чтобы они с Риной никогда больше не увиделись!
Уже сидя в стремительно помчавшейся вперед машине, Макс понял это окончательно: он не увидит сестру больше никогда. Вообще никогда - ведь у него, в отличие от тех, кто отказался жить вечно, нет даже слабой надежды на встречу с ней после смерти. У него-то смерти уже не будет! Разве что от какого-нибудь несчастного случая - но тогда он точно так же навсегда расстанется с остальными своими близкими, с матерью, отцом, братом, друзьями... Навсегда.
Отец Макса погиб два года спустя - как и Рина, попал под грузовик. Еще через двенадцать лет разбились на самолете мать и брат. А через полвека утонул последний из его друзей.
Заводить семью Максим не стал - ведь это значило либо в далеком будущем обречь себя на новые потери, либо точно так же заставить свою жену и детей пережить его смерть. Он вообще старался больше ни к кому не привязываться. Его знакомых это не удивляло: большинство бессмертных жили именно так.
Иногда Максим приезжал к той самой клинике, в которой его жизнь необратимо изменилась, и почти без всякой надежды на успех пытался поговорить со спешащими в нее клиентами, объяснить им, что они покупают не вечную жизнь, а бесконечную тоску по ушедшим родным. Но его принимали за сумасшедшего и раздраженно отталкивали.