Много раз убеждался в том, что человека создал Господь. Если бы было по другому, то человеку просто нечего было бы искать, изучать, объяснять самому себе, а самое главное, ему бы просто нечем было себя занять.
Но вот в том, что касается окружающего мира, всюду виден людской промысел, а отнюдь не Божий. Человек с удивительной лёгкостью переносит на живую природу, прежде всего, свои пороки, умудряясь при этом ещё и пользу из них извлекать. Мухи и липучки, свет и мотыльки, как аналог чиновника и тёплого кабинета в счёт не идут. Это слишком наглядная аналогия.
Возьмём к примеру пчёл. Каждая пчела - это вершина, кульминация природного совершенства. Вроде бы насекомое, но ничего кроме пользы не приносящее. Абсолютно ничего. А рой пчёл - это верх достижения природной, божьей мудрости. Прекрасно организованная семья с гармонично выстроенной иерархией, в которой все знают, кто есть кто. Семья крепкая, не терпящая чужого вторжения, особенно чужих маток. Любят исключительно свою.
Но в процесс вмешался человек. Ему понадобилось больше мёда, а значит, больше пчёл, семей, ульев. Какое ему дело до того, кого и как пчёлы любят. Ему надо, - это веская мотивация. И он включает свой не дюжий ум. Ищет в себе достоинства и недостатки, которые бы можно было перенести на пчелиную семью. Достоинств у человека не слишком много, но зато с недостатками полный порядок. В мозгу всплывает знание: "Не красивых женщин не бывает, бывает мало водки".
Пчёлок, конечно, жалко. Вдруг сопьются, всё-таки не люди, а какие-то, насекомые. Но и мёда хочется, и чужую матку надо пристроить в улей. Какой уж там мёд будут давать пчёлки "зачатые в пьяном алкоголе", потом будем разбираться. И вот в улье появляется пропитанная спиртом промокашка. Вся пчелиная гвардия - охрана улья, в хлам пьяная. Теперь в улей хоть стрекозу подсаживай, ну а уж чужую матку тем более.
Трезвеют пчёлы, видимо, тоже тяжело. Вспомнить ничего не могут, а значит, считают, что это новое тело тут было всегда. А раз было, значит, так и положено, как положено.
Всё как у людей, с одной разницей. С людьми играет Бог, а со всеми остальными, - люди.