Вечер оказался на удивление тёплым для конца августа. В средней полосе обычно в это время проходит грозовой фронт и поэтому погода не радует тёплыми деньками. Однако этот день с самого начала стал исключением из всех возможных правил.
В глазах по-прежнему сверкали маленькие искорки, то и дело, озаряя своим блеском безупречно голубое небо. Не было ни намёка на облачко и приятный, лёгкий ветерок струился тёплым бризом по лицу. Сделав глубокий вдох, я попытался занять сидячее положение. Не вышло, боль как будто парализовала тело. Тогда я перевернулся сначала на бок, затем на живот, подтянул ноги под себя и разогнулся в сидячее положение. Кровь заструилась из раны куда сильнее и не найдя ничего лучше, я начал заковыривать окровавленный платок в рану на бедре. Помогло как ни странно. С трудом получилось подняться. Я ощупал языком дырку в щеке, честно говоря, я думал, что она должна быть больше. Идти куда-то не было смысла, это означало только самоистязание перед смертью, в ноге была задета аорта, и жить мне оставалось не так и долго, если только по божьему промыслу сейчас тут чудом не окажется машины скорой помощи с мед бригадой. Сзади и по бокам от меня на несколько километров простирался так мной любимый русский смешанный лес. Почему именно русский? Да потому что не в одной стране больше нет такого леса, столь сильно играющего разнообразием растительности. А прямо передо мной неспешно протекала река, и красовался очень скромный песчаный пляж с огромной сосной прямо посередине. Вот там я и решил провести свои последние минуты. Сделав несколько шагов вперёд, я понял, что кровь теряю куда быстрее, чем думал, потому что левая штанина уже пропиталась насквозь и прилипала к ноге. Добравшись до сосны, я упал задницей на тёплый песок и облокотился на ствол.
Честно скажу, гнетущие мысли несутся в голове, когда умираешь один, посреди леса в столь ещё ранние двадцать шесть. Кто-то когда-то мне говорил, что в момент смерти люди вспоминают всю свою жизнь, странно, но именно этого и захотелось, очень захотелось в последний раз подумать, есть ли что-то, что не успел или остались ли какие-то сожаления.
Как же я здесь очутился. Не поверите! Мой дед ещё мне говорил - все хорошие люди умирают рано, вот и мне что-то не здоровиться. Вот и сейчас я думаю о том, что благими намерениями... ну, в общем, вы знаете.
Началось всё ещё в раннем детстве, ну как раннем, наверно лет сем мне тогда было. Один раз летом на речке мы с ребятами строили замок из песка. И когда тот был почти готов, мы решили что замка без флагов не бывает, потому было решено отправить меня в лес, что примыкал непосредственно к пляжу, за ольховыми прутиками, пока ребята вылавливают из речки, медленно и вальяжно проплывающий кусок полиэтилена. Поднявшись наверх крутого песчаного склона, который являлся незаменимой для игр детей частью пляжа, я увидел несколько машин припаркованных на опушке леса. Видимо, сильно увлечённые сооружением замка, мы не заметили их приезда. На машинах приехали четыре семьи, общей сложностью человек в семнадцать. Одного из них я знал. Это был наш сосед по даче дядя Саша, он жил через три дома от нас. Дядя Саша жил тем, что разводил кроликов. И по случаю того, что год был в плане этой деятельности удачным, он с друзьями решил собраться на природу и приготовить в походных условиях нескольких своих питомцев. Я подошёл к их лагерю и стал внимательно разглядывать кроликов которые жались друг к дружке внутри огромной клетки-загона. За этим делом я залип, наверно минут на пятнадцать, напрочь забыв и про замок и про ребят, и даже про тапочки которые остались на берегу.
- Здарова, малой! - окликнул меня сосед.
- Здравствуйте дядя Саша, тонким голоском процедил я.
- Нравятся мохнатые? - с улыбкой прошептал мужичёк.
- Да, они очень красивые. А вы их погулять привезли?
- Ну, что-то вроде того - как-то замялся сосед.
- Саша, зачем ты гонишь ребёнку, из него так баба вместо мужика вырастет - вдруг громко запричитал мужик сидящий на бревне у костра, его синие татуировки по всему телу мне почему-то сразу не понравились. - Сожрать мы их хотим, сначала разрезать, потом зажарить, а потом сожрать!
- Дядь Саш, вы их убьёте?
- Да...вот собирались...- мужичёк увидел, как у меня наворачиваются слёзы. - вообще - вдруг оживился он - мы думали что нас будет больше и поэтому взяли много кроликов, хочешь я одного отдам тебе?
- А вы дадите? Правда? - в миг обрадовался я.
- Конечно! Выбирай!
Выбрал я самого маленького, но очень милого чёрного кролика. Сосед с добродушной улыбкой вытащил его из загона за уши и протянул мне.
- Держи за уши, чтобы тебя лапами не ударил, только держи крепко и сразу неси домой, понял?
Я молча, с улыбкой на лице схватил кролика за уши так сильно как мог и на ходу уже попрощавшись, побежал домой. Не скажу, что мама была очень рада новому домашнему питомцу, но всё же помогла мне найти ему подходящее место жительства в сарае и объяснила, как кормить питомца. Следующий месяц лета был проведён в уходе за моим кроликом, закармливал я его, мама дорогая, и потому всего за месяц он вымахал почти в два раза.
И вот однажды, с утра за завтраком дедушка предложил забить моего кролика. Сначала, такое предложение ввело меня в жесточайшую истерику, но вдруг что-то щёлкнуло во мне, и в голову полезли странные мысли. Конечно все были обескуражены когда я согласился, но никаких объяснений не потребовали, просто решили быть тому. А объяснение было очень просто - мне хотелось самому уничтожить то, что как я считал, я вырастил. Но этого сделать мне, разумеется, не дали, однако разрешили наблюдать за процессом. Так я впервые своими глазами увидел смерть. Именно благодаря этому случаю я понял что смерть, это всего лишь начало чего-то нового, начало новой жизни, потому что именно после поглощения этого кролика, у меня в первый и последний раз появились глисты.
Щека не болела, не болели и отколотые зубы, странно, я думал, что поймать пулю в рот куда больнее. Солнце садилось за горизонт, над водой начала подниматься дымка. Начала немного кружиться голова. Я пошарил по грудным карманам, нащупал пачку "Парламент", достал сигарету, закурил. В голову моментально пришла очередная сумасшедшая мысль. Я залез в правый карман штанов, и извлёк оттуда новенький слайдер. Включил фотокамеру, развернул телефон камерой к себе, набрал побольше дыма в лёгкие, и с улыбкой на лице выпустил его через отверстие в щеке, запечатлев это на фото. Если найдут тут моё тело, и менты не позволят себе тиснуть мобильник за сорок штук, в чём лично я сомневаюсь, то возможно позже семья увидит, что умирал я с улыбкой. Я вновь откинулся на ствол дерева, и хорошо затянувшись, вновь предался воспоминаниям.
С женой своей я познакомился вот на точно таком же берегу, правда озера, но это не важно. Познакомились мы, когда нам было ещё по семнадцать лет. Она тогда приехала отмечать свой выпускной вместе с классом, на дачу к моему лучшему другу. Я тогда только окончил первый курс Холодильного университета в Петербурге. К тому времени у меня уже был достаточно серьёзный жизненный опыт за плечами. Я успел побывать во многих интересных местах, от званных вечеров до "обезьянника" в районном отделение милиции. Учавствовал в большом количестви увлекательных событий от театральных представлений до вооружённых ограблений. В общем, всё не описать, опыт я считаю серьёзный у многих и к сорока такого нет. А она была девочкой одуванчиком, которую мир только начал портить, намертво приматывая скотчем розовые очки к бестолковому черепу. Там мы и познакомились, на том берегу, там мы и поцеловались в первый раз, там мы ежегодно и отмечали день нашей встречи, а потом и свадьбы. В начале нам конечно, как и всем было трудно, но мы вместе прошли через многое. Пережили вместе и кризис в стране, и, слава богу, кратковременную войну с американскими пендосами, и дефолт... держались друг за друга, тянули друг друга, как и полагается счастливой семье. Проблема была только одна, я никогда не был доволен своей работой. Моя стала прекрасным дизайнером, зарабатывала туеву хучу денег, и была счаслива, поскольку занималась любимым делом. А вот я нигде на долго задержаться не мог, согласитесь тяжело ходить на работу, только потому, что надо. Вот мы и решили вместе, что раз я и так не слишком много зарабатываю, то пусть лучше я занимаюсь чем-нибудь полезным, что мне нравиться, чем буду прозябать со скуки, зарабатывая за месяц столько, сколько мы просаживаем за три дня. Вот я и начал. Мне всегда хотелось помогать людям, спасать их, только не тогда когда уже край, как врачи или МЧСовцы, а раньше, до того как будет поздно. В итоге я понял, что нужно всего-навсего использовать накопленный опыт и знания, и взглянуть на проблему с другой стороны. Начал я с уличных лохотронщиков. Сначала, просто уводил людей от них, когда видел, что они повелись, затем начал сам их разводить и кидать. Затем пошли более интересные вещи, я уже проникал в сами организации, которые доили людей на более серьёзные деньги и соответственно более высоком уровне. Но потом пришёл к мысли, что это все-таки не то. Что лох если он лох попадётся снова как не крути, и я не помогаю а просто даю отсрочку неизбежному. К тому времени, в стране существовало большое количиство различных организаций и групп, в простонародий сект. Вот так в один прекрасный момент я понял что найду себя в роле спасителя для окончательно заблудившихся людей, понял что кроме меня им никто не поможет, а вот я помочь мог. Мог потому что с юного возраста изучал психологию и гипноз, потому что с детства меня окружал криминал, потому что всего в жизни добивался сам, и потому что мне просто душевно необходимо было стать героем в своих собственных глазах. Не начни я заниматься этим, рано или поздно пошёл бы бросаться под танки. Почему именно так? Да потому, что тот образ чёрного кролика, которого я в детстве смог тем или иным образом спасти от неминуемой гибели преследовал меня всю жизнь, ещё тогда, в том возрасте я знал, что хочу спасть именно так. Пусть по одному, но не когда, извиняюсь, шампур в жопу вставлен. Вот из-за этого всего я и попал под эту сосну. Со временем, о том чем я занимаюсь начали узнавать нужные люди, которые за это готовы были платить серьёзные деньги. Последние два года, я работал уже исключительно по заказу. Была пара очень серьёзных клиентов, которые тоже просили помоч с психологическим состоянием своих родственников. После этого работать стало совершенно не страшно, ибо эти люди обеспечивали в благодарность мою полную не прикосновенность. Говоря чесно о том что я рождался на этот свет благодаря им вообще мало кто знал, так что за свою семью я не боялся, а за себя всегда отвечал сам. Возможно... да нет... наверняка именно то что я потерял всякий страх и постоянно оставался безнаказанным и привело меня сюда, в конечном итоге. Блин, а жену жалко, она наверно просто с ума сойдет, когда узнает, что произошло. А произошло всё как всегда просто - я имел неосторожность явиться на собрание секты до того как удостоверился, что "пациент" (я их так называл) никогда и нигде меня не видел, был опознан прямо там, обездвижен ударом тяжёлого предмета в затылок. После чего меня с двумя "горилами" кинули в кузов зилка и повезли вот сюда. Когда я очнулся то сразу вскачил на ноги, после чего получил одну пулю в ногу, другую в голову, точнее в рот, и выпал из кузова, а они, не останавливаясь, поехали дальше. Хоть бы убедились что пристрелили. А может и ненадо было, может просто хотели проучить. Да вот только конец мне.
Голова плыла кругом. Тело уже давно сползло вниз по стволу, в глазах жутко рябило, было тяжело дышать. Ну что любимая, живи счастливо - пролетела в голове последняя мысль. Я почувствовал, как замедляется дыхание, и медленно закатываются глаза. В голове зазвенело. Дальше тьма.
Многие кто пережил клиническую смерть, говорят, что видели свет в конце тоннеля. Вот и я летел по чёрному тоннелю, слыша какие-то голоса на незнакомом, цокающем языке. Неужели я заслужил путёвку в Рай. Выход из тоннеля всё приближался, а голоса становились всё отчетливее. Очень странный был язык, но я понимал, что голоса говорят о каком-то законодательстве. Вдруг резкая вспышка ударила по глазам, а в ушах раздался невыносимый гул. Я увидел пред собой тощего, серого человечка с гигантскими чёрными глазами, и шестью пальцами на каждой руке. Наверное, со страха, рефлекторно сжал кисть и понял что и у меня теперь шесть пальцев. В правой руке он сжимал прозрачную колбу с присоединенной к ней с боку трубкой и какими-то испускающими толи пар, толи газ минералами внутри. Человечек взял меня свободной рукой за плечо и сильно тряхнул, спросив всего один вопрос, на, ещё десять секунд назад незнакомом, а сейчас уже родном языке: