Аннотация: Как сдать экзамен, если преподаватель свирепствует? Ну, можно вот так...
Студенческие байки, говорите? Молодость вспомнить? Ну, так и быть... расскажу я вам одну историю. А ты, Вано, не мешай, уж раз я взялся, так не перебивай, да?
Учились мы тогда в универе на втором курсе. Народ у нас подобрался дружный, один за всех, как говорится....
Когда сессия начиналась, конечно, всегда побегать приходилось. Но вот грянул второй курс - и поняли мы, что до сих пор нам везло. Причем, не просто везло, а прямо-таки неприлично, до волшебства... Потому что начали мы изучать историческую грамматику. И преподавала ее некая Маргарита Львовна. И где это ископаемое только нашли? Хотя, возможно, историческую грамматику и должно было вести нечто, внешне напоминавшее не о женственности, а об истории?
Если кратко описать - это была дама лет так сорока (по крайней мере, так казалось), вечно ходившая в каких-то страшных длинных юбках и ужасных кофтах-блузках темных тонов. Как это называется, вспомнить бы. Ах, да! Воротничок-стойка - не подходи, постой-ка.
Волосы забраны в этакий тугой пучок на затылке, на носу массивные очки. Губы сжаты в тонкую линеечку, глаза злющие. И энергетика от нее шла, я вам скажу.
Это как же нужно было ненавидеть студентов, если даже самые отчаянные из нас при ее появлении просто съеживались и сливались со столами. Что говорить о скромных и тихих - они просто старались ей на глаза не показываться.
Пока шел период лекций и семинарских занятий - еще можно было как-то терпеть. Однако, господа, приближалась сессия. И все мы точно осознавали, что с первого захода у этой дамы экзамен не сдаст никто. И это было страшно: многим очень хотелось получать стипендию, кто-то просто мечтал перейти на третий курс. Да, Вано, я помню, ты и так уже имел пересдачу, тебе было страшнее всех. Короче, народ охватила паника...
Как-то раз, собравшись в общежитии на очередную вечеринку, мы, как водится, слегка выпили и уж очень слегка закусили. Разговор зашел о сессии. Народ глухо стонал по поводу Маргариты. Никто не был настолько оптимистом, чтобы предположить сдачу ей экзамена с первого захода хотя бы на удовлетворительно. А для стипендии трешка или пересдача - это вообще исключено. Что делать? - повис в комнате отчаянный вопрос. Ну, как известно, на Руси всегда было два основных вопроса: что делать и кто виноват. Начали думать. Предлагались варианты вплоть до физического (на время сессии) вывода из боевого строя страшной Маргариты. Про шпоры никто даже не упоминал: все прекрасно знали, что заваливать она будет на дополнительных вопросах. И действо это будет безжалостным. В общем, народ приуныл. И тут вдруг любимец нашей группы, Андрюха Шорохов, мило так улыбается и говорит:
- Берусь решить проблему за пару бутылок марочного коньяка. Но условие - коньяк выбираю сам. И он будет из недешевых.
Мы смотрим на него и пытаемся сообразить: то ли парень перепил, то ли закуски ему забыли положить...
А он упрямо свое твердит: - Решу я вашу проблему. Так как? Принимаете условия?
Вано, которому очень не хотелось вылетать из универа на втором курсе, клятвенно воскликнул:
- Друг, я тебе не две бутылки, я тебе ящик коньяка подарю. Только сделай, а?
Я сижу, Андрюху под столом ногой пинаю, опомнись, мол.
А Андрюха пожимает Вано руку, подмигивает нам и заявляет:
- Только чтоб о нашем договоре никому, понятно?
И уходит домой. А мы остаемся и всю ночь пытаемся придумать, что же он затеял такое...
И вот после лекций Андрюха наш около универа дожидается Маргариту, подходит к ней, улыбается так мило и что-то такое говорит. А она - мы глазам не поверили! Она его не убивает на месте, а почему-то вдруг краснеет, бледнеет, и идут они, братцы, дальше вместе по улочке, о чем-то мило беседуя. Нет, вот помирать буду, а картина эта перед глазами будет стоять.
А потом такое началось! Дня через два наша Маргарита на лекции впервые улыбнулась. Мариночка, студентка, которая ближе всех к ней сидела, чуть от неожиданности в обморок не упала. Каждый день теперь Андрюха Маргариту после занятий встречал. Кто-то их даже в ресторане видел. И вот настал великий день, когда мы поняли, что Андрюха спор уже почти выиграл. Пришли мы в университет, сели в аудиторию. Ждем, когда Маргарита появится. И вот открывается дверь - и входит она....
Нет, мы, конечно, не сразу поняли, что это Маргарита. Сначала подумали, что студентка с другого курса аудиторию спутала. Вот только когда она к кафедре подошла - тут и до нас, простите за каламбур, дошло... Значит, если по порядку, ну, смотря кто с какой стороны начинает. Мы, мужчины, обычно с ног... Значит, туфли на шпильках, далее - обалденные ноги в дивных шелковых чулках (нет, Вано, колготки - это другое, это именно чулки были), дальше мини-юбка. А потом, соответственно, супер-нечто-не-поймешь, то ли открытое, то ли закрытое, но подчеркивающее все, что необходимо. Главное - не черного цвета. И волосы - ничего ж себе, а? Стоп, граждане, а очки? А нет очков - и сразу видны синие глаза, пушистые ресницы. А уж взгляд... Кто видел взгляд счастливой женщины, тот поймет. То есть, пока она лекцию вела, мы не столько ее слушали, сколько на нее смотрели. Нет, Вано, вот ты точно тогда рот забыл закрыть, так и сидел всю лекцию... И я тоже, не спорю...
Мы только молились, чтобы это превращение обратно не перевернулось. Андрюху всячески поддерживали. Сессию мы сдали, если кому интересно. И коньяк Андрюхе заслуженный вручили. И молчим до сих пор, как рыбы. А что язык распускать? У Марго с Андрюхой уже дочке десять лет... Какая теперь разница, с чего все началось?