- Добро пожаловать в академию Сумеречных Секретов, претендент! - громогласно поприветствовал меня статный пожилой мужчина. От резкого гостеприимного движения его рук ухоженная белоснежная борода до талии заблестела, привлекая внимание. Идеально сидящий на нём атласный костюм ярко изумрудного цвета подчёркивал поджарое тело. Далеко не дряхлый стан старика диссонировал с хоть и холёной, но всё-таки бородкой. - Я, Вируд Лимас, рад приветствовать потенциального бурша¹ на правах Верховного академии. Представьтесь, претендент!

   Я внимательно осмотрела присутствующих и не нашла в себе сил последовать такому явному приказу. Вернее, не захотела подчиняться: всё же перед ними не полукровка, а потомственный маг Тьмы, к тому же, наследница Адмирала Даркирида. Если, конечно, отец не найдёт мне достойного жениха к совершеннолетию.

   Взгляд случайно натолкнулся на среднего роста и худощавого телосложения девушку, что была слишком бледна. Тёмные волосы лишь подчёркивали это. Глаза широко распахнуты, можно даже сказать, испуганно, и от отблеска свечей мерцали, походя на серо-голубые камни. Губы её от нервного напряжения крепко сжаты, а небольшой аккуратный носик высокомерно задран, как и упрямый подбородок. Воинственно замершая девица надменно взирала прямо мне в глаза. Дорожный костюм у неё в точности, как и у меня... Вот Нокс ², не сразу сообразила, что это огромное зеркало, стоящее позади эфемерных тел. Мда, увидели бы сейчас меня потенциальные женишки, я вряд ли услышала бы дифирамбы о своей неземной красоте. Конечно, восхваление было приправлено титулом Адмирала, и всё же, без лишней скромности, я достаточно миловидна. Но зеркальное отражение криво усмехнулось, заставив усомниться в этом.

   Седоволосый Верховный громко кашлянул, привлекая к себе моё внимание, и нахмурился. Изумрудные глаза старика, оттеняющиеся костюмом, ярко сверкнули, отражая пламя стоящих на столе свечей, а находящиеся за его спиной духи зашептались. Кроме одного. Собственно, из-за взгляда последнего в душе пробудилось аристократическое высокомерие, обычно мне не свойственное. Подбородок высоко поднят, а осанка - излишне горделивая. Увы, но на душевный неуют я всегда реагирую только так. Лишь с детства привитые манеры помогают быстро избавиться от этого дискомфорта.

   - Первое правило академии Сумеречных Секретов - полное повиновение бурша воле Верховного, - всё так же громко просветил меня Вируд Лимас. - Неподчинение наказывается отчислением. Учитывая, что перед нами всего лишь претендент, это будет первый феноменальный случай на протяжении всего существования академии. А это, если мне не изменяет память, без малого пять тысяч лет... Отбор буршов давно закончен, но для вас было сделано исключение. Претендент, если постараетесь восстановить в памяти, почему оказались здесь, то вступительный экзамен пройдёт быстрее. Повторяю в последний раз, представьтесь, претендент!

   Совсем не "тонкий" намёк был прекрасно понят. Ещё бы, мне ли не помнить причины своего присутствия здесь. А ведь всё началось несколько месяцев назад, в день, когда знойное засушливое лето вступило в свои права...

   Запрятав неприятные воспоминания поглубже, натянуто улыбнулась и постаралась не смотреть на провоцирующего излишне пристальным вниманием духа. Видимо, Хранители факультетов этой академии отличались такими же манерами, как и местные буршы. Каждый чистокровный знал, в Сумеречных Секретах обучаются лишь полукровки. Это единственное заведение, где Тьма и Свет спокойно существуют бок о бок, и не пытаются напакостничать или даже убить друг друга. Что для чистокровного само по себе говорит об отсутствии какой-либо чести и маломальских манер у всех присутствующих. Разве можно спокойно находиться рядом с неприятелем и не попытаться усложнить ему жизнь? Вот и я думаю, не можно.

   - Приятных сумерек! Меня зовут Шалина Эймери. Отец решил, что сейчас мне здесь самое место, - неохотно и слегка высокомерно протянула я. - Надеюсь, к вам ненадолго.

   - Уха-ха-ха, так и знал, что князь Эймери любит гульнуть на стороне, - смех наглого духа был наполнен злорадством. - Деточка, а вот я надеюсь, ты здесь до конца обучения, потому что мечтаю лично найти тебе работёнку. И не где-нибудь, а у Воеводы Сангирана! Думаю достойное место: незаконнорожденный ребёнок чистокровного мага Тьмы в подчинении у главнокомандующего мага Света. Вот твой гулёна-папочка обрадуется...

   - Мируш, прошу попридержать язык и прекратить злословить. Девочка не виновата, что рождена вне брака, - спокойно прервал его Верховный и быстро подмигнул мне.

   Только он и я знаем правду.

   - На вступительный экзамен прибыл претендент - Шалина Эймери... Хранители факультетов прошу подойти ближе к столу, - торжественно произнёс Верховный, и от резкого одновременного движения семерых духов пламя свечей задрожало, отбрасывая причудливые тени на серые каменные стены главного зала. Несмотря на полупустынность этого помещения ожидаемого многократного эха не наблюдалось. Наоборот, была какая-то приглушённость, скорее всего, это воздействие антиподслушивающего заклятия. - Теперь прошу вас влить свои силы в этот кубок...

   Всё так же молчаливо Хранители исполнили указания почтенного старца.

   Серебристый сосуд от полученной энергии засветился золотым.

   - Претендент Шалина Эймери, теперь ваша очередь, - Верховный жестом пригласил меня к светящемуся кубку.

   - Н-н-но мой потенциал ещё не полностью открыт, - запнулась я, делая неуверенный шаг к деревянному столу.

   - Этого и не нужно, претендент Шалина Эймери, - мягко проговорил Лимас и, похоже, применил какое-то воздействие: приятное тепло разлилось в груди, и я уверенно подошла к старцу. - Если в вас проснулась хоть капля резерва, этого достаточно. Сейчас всего лишь необходимо опустить руку в кубок Принятия. Именно он решит, поступили вы или нет. Если на внутренней стороне запястья появится одна из символик наших факультетов, то добро пожаловать...Либо не обессудьте!

   Нервно сглотнула. Перспектива быть "не у дел" никак не устраивала. Во-первых, в даркиридскую академию Абсолютного Мрака уже опоздала с поступлением. Во-вторых, отец клятвенно пообещал, если не поступлю сюда, то он не станет со мной возиться и выдаст за первого встречного. Аргументируя это тем, что позор моего разоблачения ляжет на семью мужа, а не его. Вот Нокс, а всё из-за странного результата моих заклятий...

   - Что ты медлишь, Эймери? Думаешь, мы тебя вечность ждать должны? - наглый голос Хранителя не узнать невозможно. Как его там... Мируш?! Эмм, надо бы запомнить на всякий случай.

   - Мируш, угомонишься ты сегодня или нет? - раздражение Верховного было осязаемо, наглая ухмылочка моментально исчезла с лица невзлюбившего меня духа. - Претендент Шалина Эймери, медлительность никак не повлияет на результат кубка Принятия. Можете не затягивать с этим.

   Постаралась отбросить все сомнения и, пока не успела передумать, быстро шагнула к Лимасу. Золото вспыхнуло ярче, стоило руке опуститься вглубь сосуда, наполненного клубящейся, словно живой дымкой.

   Никаких неприятных ощущений. Только показалось, что золотая искра стремительно пробежала от запястья к плечу и вернулась в глубину разноцветного тумана.

   Громкий хлопок и сноп искр прекратили магическое свечение кубка Принятия.

   Стало быть, пора вынуть руку. О Нокс, как страшно-то!

   - Не бойся, девочка, - тихо шепнул старец и заговорщицки подмигнул.

   Я и в самом деле перестала страшиться неизвестности, спокойно явив внутреннюю сторону запястья на суд нетерпеливых зрителей.

   Серебристая символика была на месте. Да вот только она немыслимым образом извивалась, превращаясь то в дуб, то в котёл, то в морскую звезду, то в орла, пока не остановился на четырёхглазом псе с кинжалом и булавой в лапах. Что-то мне не очень нравится такая метка. От неё кожа становилась ещё бледнее, а вены - слишком голубыми. Хотя серебристое мерцание красиво само по себе. Надеюсь, этот знак только до конца обучения... Или придётся искать очищающее кожу заклятие. Думаю, бытовым здесь не справиться.

   - Добрых сумерек, бурш Шалина Эймери, - довольно улыбаясь, громко изрёк Верховный и вновь хитро подмигнул. Наглый Мируш тоже стоял от души скалясь. Вот только его оскал мне не понраву, словно знает что-то такое ужасное про меня. - С сегодняшнего дня вы полноправный обучающийся факультета боевых заклятий академии Сумеречных Секретов. Каждый наш выпускник всегда востребован, начиная от простых домоправительниц и личных целителей, и заканчивая стражами и духовидами. Как и любое учебное заведение мира Сандэри, обучение продлится ровно семь лет. После этого вы сможете легко устроиться в Департамент внутренних дел как Даркирида, так и Сангирана, не говоря про специальный отдел Видэви́ка, двери которого всегда распахнуты для всех специалистов академии. Бурш Эймери, ваш Хранитель введёт в курс дела. Любые возникающие вопросы можете решать с ним.

   Ох, чует моё сердце, Хранитель тот самый, что слишком сильно мне улыбается. Прям нахвалиться не может своими белоснежными зубами.

   - Бурш Эймери, это Мируш Вэрманд, он с настоящего момента и до самого выпуска ваш Хранитель, наставник и, если возникнет необходимость, ещё и... - дальнейшие слова Верховного я не расслышала: торжествующий оскал духа медленно материализовался в ликующую широкую улыбку кентавра.

   - Вот Нокс! У вас не только обучающиеся полукровки, ещё и Хранители полумаги, - защитная реакция на явно исходящую угрозу наполнила мой голос не только высокомерием, но и сарказмом. - Знал бы отец, куда меня препроводил, точно передумал бы.

   - Я чистокровный маг! - улыбка полумужчины враз сменилась на обиженное сопение, ещё и задним копытцем притопнул и хвостом нервно дёрнул, словно муху назойливую отогнал.

   В ответ на это один из духов громоподобно рассмеялся, а остальные на него зашикали.

   - Бурш Эймери, вы прекрасно знаете, за наружной личиной не всегда кроется аналогичное содержание. Всё может быть с точностью до наоборот. Не стоит судить раньше времени. Вот увидите, Хранитель Мируш Вэрманд сможет вас удивить, бурш.

   Словно в поддержку сказанному Верховный дружески похлопал по крупу стоящего рядом кентавра. В ответ тот лишь радостно и быстро закивал, а взгляд его, ни на минуту не отрывающийся от меня, при этом обещал, что очень скоро я на самом деле удивлюсь. Неприятно так подивлюсь.

   Да только зря старается этот Мируш. Удивлению я не подвластна, потому что сыта им по горло.

   До сих пор поражаюсь, как так получилось, что я - законнорожденная дочь чистокровного мага Тьмы, Адмирала Даркирида - князя Монтимера Эймери, - третья в очереди на престол стала сумрачным буршем, а не мраковым адептом? Почему именно я?

   А ведь всё пошло наперекосяк из-за чрезмерной подготовки к вступительным экзаменам в академию Абсолютного Мрака. По крайней мере, так утверждает отец. Но чувствую, всё далеко не так просто, как твердит глава нашего семейства. Иначе я сюда не попала бы.

   "Прекрасный" день новой жизни навсегда врезался в память. Это был первый день короткого и поэтому такого засушливого и жаркого лета. Лета, изменившего мою жизнь...

   - Шалина, ты опять заставляешь ждать своего наставника? - неожиданный резкий голос отца из-за запертой двери выдернул меня из мира отважного путешественника. - Осень не за горами. Я надеюсь, моя дочь не осрамит род Эймери. Учти, твой провал в академию Мрака опозорит не только нас, но и самого Государя: дядя специально нанял лучшего учителя, чтобы вступительные экзамены были пройдены на отлично.

   - Лучше бы он со своими жёнами продолжал стараться над наследниками, - зло пробурчала я, с сожалением пряча книгу под матрас. Эх, на самом интересном месте!

   - Ты что-то сказала? - глухо вопросил отец, продолжая стоять за запертой дверью и безуспешно дёргать ручкой. - Шалина, сколько раз я говорил тебе не запираться на ключ?

   - Иду, иду, папуля, - излишне ласково ответила я и, старательно заметая следы своего преступления, аккуратно расправила простынь, чтобы никто не догадался о тайнике. Только Лиззау, моя горничная, знала о нём, и всегда самолично меняла постельное бельё, никого не подпуская.

   Отец вместе с дядей был против развлекательного чтива. Они всегда считали, что если читать, то только для обучения, саморазвития и, в конце концов, блага Даркирида.

   Только матери было безразлично моё пристрастие к художественной литературе, в принципе, как и все мои увлечения. Единственная её заинтересованность по отношению ко мне, точнее - критические замечания касались одежды и внешнего вида в целом. Простая коса и брючный костюм, по её мнению, излишне приближали меня к простолюдинам, что являлось недопустимым в высшем обществе. Но для меня удобства были превыше аристократических предрассудков, да и обучение с наставником Элюль проходило очень интенсивно. Грязь, пыль, копоть - малая толика последствий от занятий: уворачиваться и ставить щит я ещё плохо умею, да и энергетический потенциал не полностью открылся, а появившегося запаса не хватает. Поэтому единственным спасением от ещё большего вреда моему телу была хорошая физическая подготовка, и лишь брюки не сковывали упреждающих движений.

   Но для мамы всё это просто отговорки невоспитанной особы, то бишь - меня.

   Любая уважающая себя леди одевается только в лучшие и модные платья, чем бы она ни занималась. Эти слова я выучила назубок. Именно так и только так отвечала мама на все мои отговорки от пышных юбок и давящих корсетов.

   Но с наступлением затяжной зимы она всё-таки сдавалась и благосклонно относилась к моему выбору одежды, потому что сама одевалась точно также. По-другому было просто невозможно: сильные морозные ветра с удовольствием прогуливались под юбками всей женской половины Даркирида. Так что брюки из шерсти лесных овец в этот момент являются единственным спасением от мерзлоты и простуды.

   Даркирид тем и отличается от Сангирана: у нас зима преобладает над летом, как и луна доминирует над солнцем, а в соседнем государстве всё было в точности до наоборот.

   Более полугода над нашей территорией всегда властвует лютая зима. Из двадцати четырёх месяцев всего три принадлежит лету.³ Видимо, поэтому оно всегда отыгрывается жаркими, засушливыми и излишне солнечными деньками. Мы все до такой степени привыкли к ночи, что теперь солнце воспринимается несколько недоброжелательно.

   Солнцелюбивые ненавистники темноты, а именно жители Сангирана, собственно, поэтому и провозгласили себя подданными Света, а всех обитателей соседнего государства прозвали посланниками Ночи. Как раз из-за адаптированной привычки к темноте за народом Даркирида навсегда закрепилась слава любителей Тьмы. Всё также благодаря стараниям сангиранцев.

   Лишь население Гаранлика - столицы Даркирида, где обитала преимущественно знать, было против этого неофициального прозвища. Но окраина и небольшие города, главным образом населённые средним сословием и чернью, коих было неоспоримое большинство, обрадовались такому повороту событий. Они уверовали, что под лозунгом и прикрытием Тьмы смогут творить бесчинства. Безнаказанно. Да только в таком, казалось бы, предвкушающем запале они забыли, что аристократы обладают магическими способностями, а их возможности ограничивались лишь подсобным инвентарём - от лейки и граблей до топоров с ружьями.

   Начавшиеся было бесчинства моментально и легко пресеклись.

   Регулярная армия Государя Даркирида - Анджея Эймери - навела порядок. При этом не было пролито ни капли крови. Бунтующие внезапно сами успокоились. Вернее, огнённые всполохи в руках воинов помогли им принять верное решение.

   Поэтому, несмотря на преимущество ночи над днём, жизнь Даркирида протекала в обычном русле. Мелкое воровство, соседские раздоры, дрязги и пьяные разборки - вот с чем приходилось каждодневно сталкиваться даркиридским стражам правопорядка.

   Откуда мне это известно? Единственная дочь Адмирала, притом ещё и третья в очереди на престол просто-таки обязана ежедневно просматривать сводки происшествий "тёмного" государства.

   Помимо информации о своих, я также была уведомлена о ситуации в соседней стране. А вот там всё было в разы интереснее: зверские убийства, пытки и... куда без них - пьяные разборки. Мда, вот вам и самопровозглашённые подданные Света.

   Но и здесь сангиранцы выказали себя невинными соседями. У них на каждом углу специально обученные люди шептали, якобы не аристократия Сангирана виновата в этих безумствах, а маги Тьмы сеяли рознь, похищали и подвергали пыткам честных жителей страны.

   Мастерски обманутый народ Сангирана возмутился и потребовал у правительства справедливого возмездия...

   Кровопролитную войну удалось остановить лишь подписанием акта о создании магических стен между двумя государствами. Чтобы никто из соседей не смог проникнуть на чужую территорию, предварительно не испросив на это разрешения у местных властей.

   Вот так мир Сандэри оказался расколотым надвое. В простонародье - на тёмную и светлую стороны.

   Пострадали многие. Особенно семьи, супруги коих являлись уроженцами враждующих государств. Они мало того, что оказались разлучёнными со своими родственниками, так ещё и подверглись нападкам и гонению. Как в Сангиране, так и в Даркириде.

   Неудивительно, что спустя пару лет появилось новое государство - Видэви́к. Страна, где смешанные семьи могли жить спокойно.

   Видэвик возник на территории сумеречных зон, что проходила между защитными завесами Даркирида и Сангирана. Земли свободные от любых притязаний как нельзя кстати подошли для разнородных семей. Новых жителей не пугало, что сюда никогда не заглядывали ни солнечный свет, ни лунный. Только сумерки, что чуть светлее днём и чуть темнее ночью. Не страшил и периодически стелящийся недельный туман, летом - холодный, зимой - ледяной. Самое главное для них - мир и спокойствие. Что удивительно - несмотря на неблагоприятные погодные условия, почва в этих местах была благодатная. Любая воткнутая в чернозём палка спустя пару дней обзаводилась молодыми зелёными листочками, а потом и вовсе начинала пышно цвести. И то, что год делился поровну между летом и зимой, не представляло для этого никакой преграды.

   Город тихо отстраивался и быстро разрастался. Он стал единственным государством Сандэри, где дружелюбие, радость, счастье и вера ближнему казалось, сквозили в каждом взгляде, каждой улыбке, каждом жителе. Ещё больше это чувствовалось на контрасте с отношением покинутых домов Даркирида и Сангирана.

   Со временем Видэвик стал пристанищем не только для разнородных семей, но и для всех несправедливо обиженных и ущемлённых. Так, по крайней мере, было до некоторого времени. Но, как оказалось, не все униженно-оскорблённые приезжали с чистыми помыслами. Были и такие, кто скрывался от правосудия. Либо надеялся найти новое место. Для наживы.

   За первыми случаями ограбления домов последовала ожидаемая реакция - общим голосованием жителей Видэвика был учреждён Совет, в обязанности которого входила организация правопорядка в сумеречном городе.

   Да только вслед за одной обязанностью последовала и другая. За ней третья...

   В итоге Совет стал полноправным правящим органом, что контролировал и распоряжался всем государством.

   И если в Даркириде и Сангиране были единовластные правители, то в Видэвике власть была поделена между кнезами⁴.

   Но даже кнезы Совета не смогли полностью искоренить такие знакомые каждой стране пьяные дрязги и разборки, да и воровство оставалось на прежнем уровне. Невзирая на справедливое возмездие за кражу чужого имущества - отрубание правой руки, - претендентов на лёгкую наживу не уменьшалось, а подрастающее поколение покалеченных родителей уверенно продолжали семейное дело. Беспризорных чумазых сорванцов-карманников на местных улицах не мало.

   Но на вес золота в воровской среде ценились бастарды аристократии соседних государств, коих здесь тоже было великое множество. Не знаю почему, но со временем именно Видэвик стал пристанищем для всех незаконнорожденных детей знати, как "светлого" государства, так и "тёмного": сангиранские дворяне не ущемляли себя в любовных порывах, да и некоторые высокородные даркиридцы грешили свободными отношениями. Нежелательные результаты столь фривольных сердечных связей без раздумий тайком переправлялись за магический полог, а там - как судьба распорядиться. Убивать малюток никто не решался, боясь возмездия справедливой Нокс. Поэтому кому-то из бастардов везло, и их пристраивали в добропорядочные видэвикские семьи, давали положенное воспитание и образование, а кому-то - суждено было выживать на улице.

   Маленькие беспризорные видэвикцы никогда не смогут по мановению всего лишь одной руки добыть заветный мешочек с золотом, вернее, стащить его из-за пазухи бдительного торговца. Для внебрачных деток - проще простого. Особенно когда кушать очень хочется. Даже малая толика нераскрывшегося магического потенциала способна творить чудеса, а для кого-то - из воздуха создавать золото. В прямом смысле.

   Среди ворья ценились именно бастарды - малолетки. И для этого имелись свои основания.

   На сумеречные территории никто не претендовал лишь по одной причине - потеря магических способностей. Никто не знает, почему и как это происходит. Просто по прошествии некоторого времени, проведённого на земле сумрака, любой маг старше пятнадцати лет переставал быть таковым. Для кого-то это было несколько часов, для кого-то - несколько месяцев, а для кого-то - несколько лет. Но результат у всех одинаковый - полная утрата родовой магии. Никто не мог предугадать, какая участь ждёт его - пару часов или лет?

   Все укрывшиеся здесь смешанные аристократические семьи потеряли присущую им магию. Такова была расплата за спокойствие и мир для всех членов их особых семей.

   Именно из-за своих необычайных способностей маленькие бастарды, брошенные на произвол судьбы, быстро становились членами воровского контингента. Волшебные пальчики чужеземных детишек ценились высоко. Даже очень высоко. А поскольку ворьё в сумеречном государстве никак не унималось, за столь дивные детские ручки велась нешуточная борьба, вплоть до жестокой резни. Но истребление себе подобных не уменьшало количество этих индивидов.

   Наверное, чтобы навести порядок в стране, власть должна быть в одних руках. Хотя... Сангирану это нисколечко не помогает.

   Да-да, и про государство Видэвик мне тоже известно по долгу рождения. Наша разведка добросовестно отрабатывает свой кусок хлеба. Именно она доложила, что название видэвикской академии неслучайно. Неизвестный благодетель, на деньги которого и было построено учебное заведение, сыронизировал, и столь популярное место бастардов обзавелось официальным "Сумеречным Секретом".

   Стены академического замка, как и вся прилегающая территория, специально возводились из особого красно-серого гранита. Только сопутствующий ему фон защищает магический резерв обитателей заведения. Такая информация была получена от отца на мой закономерный вопрос: "как я там буду жить, мне далеко за пятнадцать?". К тому же, как выяснилось позже, стоимость такого камня неимоверная. А учитывая размеры самого замка и примыкающие к нему земли, можно с уверенностью заявить, меценат явно из королевской семьи. Только вот из какой? Вопрос до сих пор остаётся открытым...

   В своё время говаривали, что у Правителя Сангирана и родной сестры Государя Даркирида вспыхнула невероятная страсть друг к другу. Да только сангирановец не отличался верностью. Прознав о неблаговидных поступках возлюбленного, даркиридка покончила собой. Плод кратковременной любви - крепенький мальчик в срочном порядке отбыл в сопровождении с кормилицей в сумеречный город и стал первым бастардом Видэвика, а потом и первым буршем академии Сумеречных Секретов... Не знаю - правда или вымысел эта молва, но не бывает дыма без огня, точнее - слухов без его источника. Мои родственники этот слушок не опровергали, но и не подтверждали. Я родилась намного позже этих событий, а так, при случае обязательно бы у тётушки поинтересовалась... Но, увы.

   Являясь единственным учебным заведением в Видэвике, академия Сумеречных Секретов хоть и пользовалась спросом, да только и вполовину не была заполнена. В основном буршами становились чужеземные приблудные детки исключительно из-за должного образования. Ежедневные практические занятия с каждым разом раскрывают внутренний резерв силы всё больше и больше. Именно резерв играет большую роль в поступлении. Лишь его ощущает кубок Принятия.

   Но в каждом правиле свои исключения, подтверждающие его. Вот и здесь именно так. Несмотря на отсутствие магических способностей у всех жителей Видэвика, иногда всё-таки встречается парочка новорожденных экземпляров - дети местной знати, несущие в себе этот резерв. И если до пятнадцати лет они получали необходимое образование, то стены учебного заведения пополнялись новыми буршами. Ежели всё шло по обратному сценарию, то мир Сандэри терял ещё одного из одарённых.

   Да и вообще, про эту академию много слухов ходят... летают и ползают. Про неё говорят, что попало за красно-серую стену, вмиг становится ещё одним "сумеречным секретом". Даже наши разведчики поделились со мной лишь эфемерными слухами. Поэтому мои возражения, недовольства и опасения были вполне очевидны. Мало того, что пришлось выбраться за пределы отчего дома и привычного окружения, так ещё с пятнадцатилетними бастардами и видэвикцами должна обучаться. А про страх потери магии думать вообще не хочется. Надеяться на молву о защите каких-то академических камушков не собираюсь. С трудом полагаюсь на амулет, подаренный дядей. И то потому, что Государь Даркирида клятвенно заверил, именно этот медальон защищал его, когда он посещал сумеречные зоны.

   Безотчётно крепко сжав холодный металл золотого медальона, я подушечками пальцев ощутила шероховатость сиреневого камушка. Внезапный приступ паники накрыл меня с головой. Осознание всего происходящего только сейчас дошло до меня, и я поняла всю серьезность сложившейся ситуации. Нестерпимое желание попасть сию минуту домой, вынудило переступать с ноги на ногу, словно разминаясь перед долгим бегом...

   - Бурш Эймери, вы меня слышите? - голос Верховного звучал, будто сквозь толщу воды.

   Пытаясь сконцентрироваться на говорившем, я всего лишь поменяла паническое состояние на нервозность от предстоящего обучения. Странные события последних трёх месяцев вынудили-таки меня - чистокровную даркиридку, переступить порог этой странной и наполненной невероятными вымыслами академии.

   А всё потому, что в тот памятный день лета на подготовительном уроке вместо обычного шара забвения внезапно получился жёлтый шар радости. Что заклятие другого цвета - я поняла сразу: не увидеть яркую солнечную сферу, сорвавшуюся с моих ладоней, мог только слепой. А вот что это заклятие веселья поняла только, когда странный результат достиг цели: наставник заливисто рассмеялся, повалившись на траву. Ну конечно, каждый будет смеяться, если получит этим жёлтым заклятием прямо по лбу. В таком состоянии мужчина пребывал уже не меньше получаса.

   На громкий хрюкающий хохот прибежали почти все жители нашего замка.

   Какой-то доброжелатель незамедлительно сообщил об этом отцу.

   А он никогда не заставляет себя долго ждать.

   - Что здесь происходит? - цедя каждое слово, раздражённо поинтересовался князь Эймери, разглядывая хохочущего Элюля и меня, сидящую рядом с ним. Любопытных зрителей как ветром сдуло. - Шалина, встань! Не престало моей дочери сидеть на коленях, да ещё и рядом с ума сходящим!

   Голос отца помог привести наставника в более-менее приличный вид. По крайней мере, он больше не хрюкал и не валялся на траве, держась за живот.

   - Ахаха, готовимся, ахаха, к экзаменам, - еле выговорил Элюль, мужественно борясь с приступами смеха.

   - Слишком весело готовитесь, как я посмотрю, - тон папы стал в разы раздражительнее. Ещё бы, с Адмиралом смеют разговаривать похихикивая. - Напоминаю, провал моей дочери ляжет на вашу шею, наставник! В буквальном смысле!

   Переживания отца были не напрасны: Верховный академии Абсолютного Мрака славился честностью и неподкупностью. Положение в обществе не играло никакой роли при поступлении, как и наличие денежного мешка за спиной. В учебном заведении мог обучаться любой желающий, предварительно сдав вступительные экзамены. Собственно из-за них каждый год случался недобор адептов. Но на обучении данный факт никак не сказывался. Мне кажется, наоборот, успеваемость от этого только росла: меньше обучающихся, больше возможностей поработать с каждым индивидуально.

   - Кхе-ха, немного, аха-кхе-ха, перепутала, но сейчас, аха-ха-кхе, всё исправим, - голос наставника дрожал, но смех всё равно рвался на волю. Побледневшему мужчине приходилось покашливать, чтобы скрыть следы неподвластного ему заклятия.

   - Не исправлять надо, а учить правильно! - резкий голос Адмирала напугал неподалёку работающего садовника: ножницы звонко встретились со стоящим рядом металлическим ведром. Так ему и надо, в смысле садовнику. Чтобы в следующий раз неповадно было притворяться, что занят стрижкой кустов, а на самом деле просто нагло подслушивал. - Элюль, настоятельно рекомендую помнить про шею.

   Намёк князя Эймери не прошёл даром: наставник, продолжая непроизвольно тихо посмеиваться, растерянно тёр вышеупомянутую часть тела, провожая испуганным взглядом решительно удаляющегося Адмирала. Веселье Элюля быстро испарилось, когда у меня стали получаться заклятия, сильно отличающиеся от требуемых. А от их разноцветной палитры бедный наставник стал заикаться и слегка дрожать. Ещё бы!

   Во-первых, чистокровному магу Тьмы были подвластны заклятия лишь чёрно-серого оттенка с редким вкраплением серо-буро-малинового. Не ведаю, почему именно такие цветовые тона. Скорее всего, побочка от щитовых завес, потому как у магов Света палитра была радужная.

   Во-вторых, и, наверное, самое главное - слова Адмирала на ветер не ложатся. Всё что им обещается, непременно исполняется!

   А белоснежной шеей наставник дорожил. Безгранично её ценил, холил и лелеял, в принципе, как и любую другую часть своего щупленького тельца.

   Поэтому занятия по раскрытию моего магического резерва утроились.

   Но, увы, результата они не принесли, если не считать сильно вспотевшую меня и разноцветного Элюля, что периодически покашливал-постанывал-похихикивал и нестерпимо почёсывал ставшие лопоухими и ярко-розовыми уши. Последний факт расстраивал мужчину больше всего: как-никак потомственный эльф в пятом колене, а тут нате вам - лопоухость горных троллей, да ещё и цветом как у их представительниц женского рода. Да если с такими ушками наставник заявится к своим сородичам, драгоценный орган, собственно из-за переживаний к которому и случилось это розовое безобразие, точно пострадает.

   Отныне возвращение меня на, так сказать, путь истинный - главная задача расстроенного и переливающего всеми цветами радуги наставника. Вход в родные пенаты с такими ушами ему теперь точно заказан, потому как этот розовый подарок оборачивался страшнейшим позором на его беловолосую голову: невероятным образом, заклятия мои отмене не подвластны.

   Хотя... если учитывать мои успехи, скорее всего вышеупомянутая шея всё-таки повстречается с гневом Адмирала Даркирида. Обещанного знакомства с правосудным мечом Монтимера Эймери ещё никто не миновал...

   Так что при любом развитии событий дальнейшее гармоничное сосуществование шеи с головой у светловолосого лопоуха под огромным таким вопросом.

   Оттерев со лба градом стекающий пот, я расплела косу до пояса и собрала растрепавшиеся волосы в "кубышку", чтобы не мешали. Оправила прилипшую к спине тунику и выжидающе взглянула на учителя.

   Видимо, ярко-розовые "лопухи" придали всегда немногословному эльфу некоторую болтливую смелость:

   - Ну что, выучень⁵, специально мстишь мне?

   - Не поняла? - нахмурилась я, в самом деле не догадываясь, о чём речь ведётся.

   - А что тут непонятного? Эльфы давно славились привлекательностью, а я прямой потомок, можно сказать, что королевская кровь просто-таки бурлит в моих венах...

   - Конечно, как и во всех ваших сородичах без исключения, - согласилась я, всё ещё не понимая к чему он ведёт.

   - Не стоит вдаваться в такие подробности, - раздражённо буркнул Элюль в ответ. - Мстишь, говорю, за мою оплошность. Естественно, как можно удержать юный порыв, когда такой великолепный экспонат перед глазами...

   - А что, так заметно, да? - поджав губы, я задумалась, каким это образом выдала заинтересованность к весящему на бедре у наставника нагскому клинку?

   И теперь не скрываясь, уставилась на предмет своей мечты, которая, похоже, никогда не сбудется: нагские ножи редко у кого увидишь, и тем паче нигде не купишь. Что совсем неудивительно, его лезвие лично выковывается дарителем - нагом из самых низов подземного города. Змееподобные люди закаляют металл особым известным лишь им способом. Но, по слухам, самую важную роль в создании клинка играет кровь, что жертвуется нагами для охлаждения раскалённого металла. Именно благодаря этому дару можно быть точно уверенным, клинок в драке никогда не обернётся против хозяина, а для противника всего лишь порез - верная смерть, несущая поначалу онемение и судороги, а после - мучительную кончину. Так что обладать таким оружием мечтает каждый представитель мужского рода от мало до велика. Да и не только мужского.

   Пока я грезила о несбыточной мечте, не заметила, как учитель оказался рядом. Не просто встал рядышком, а тесно прижался и крепко обнял.

   - Наставник Элюль, вы ничего не перепутали? - грубо пропыхтела я, пытаясь отцепить настойчивые мужские руки, но эльф в ответ лишь крепче сжал мою талию. - Пффф, наставник, лишних пальцев у вас не наблюдаю, так что не советую рисковать...

   - О да, моя милая выучень, лишних пальцев у меня и в самом деле нет, но зато есть кое-что поувлекательнее, - хрипло рассмеялся в ответ мужчина, утыкаясь в моё плечо. - Наши занятия помогли увидеть какое сокровище находится рядом... Твои тёмные длинные волосы, словно шоколадного цвета шёлк, что высоко ценится на моей родине, так и манят меня прикоснуться... Глаза твои, будто наши серо-голубые алмазные камни, так и хочется смотреть на них вечно... Губки твои похожи на лепестки бардовой розорени, так и хочется... Хочешь покажу тебе что-то интересное?

   - Вторую шею? - съязвила я, намекая на обещание грозного папеньки, но устрашение никак не подействовало, наставник, казалось, не услышал ни слова, продолжая прижиматься к плечу и что-то бубнить под нос. - Здорово, похоже, кто-то ещё и оглох при таких-то лопухах, да? Наставник Элюль, прекращайте нести "розовую" чушь и руки быстро уберите, пока по замечательным новообретённым ушам не получили...

   И снова угроза не достигла цели, а эльф продолжал самозабвенно что-то бубнить в моё плечо, словно заговорённый... Вот Нокс! Кажется, заклятия любовного безумия теперь тоже мой конёк.

   Придётся действовать по старинке. Когда чересчур прыткие, мечтающие в скором времени стать адмиралами юноши подкарауливали меня в укромных уголках во время балов, изумлению их не было предела. Удивлённые глаза распахивались пропорционально нарастанию полученной боли. Ещё бы! Никто из напыщенных аристократов Даркирида даже помыслить не может, что кто-то в юбке знает приёмы самообороны. Но боль в переносице, кадыке и причинном месте вмиг разубеждали их в этом недоверии.

   Поэтому немудрено, что резко опрокинувшийся на спину Элюль взирал на меня, приоткрыв рот от удивления. Естественно, это тебе не заклятия насылать, которые, кстати говоря, запрещается использовать во зло против другого даркиридца по приказу самого Государя. Запрет аннулируется только в экстренных случаях, да и то - лишь для защиты государственных интересов.

   Неожиданно громкий удар железного ведра по беловолосой голове помог справиться с немым изумлением Элюля, отправляя его в царство Морфея.

   Теперь мои широко распахнутые удивлённые глаза взирали на горделиво подбоченившегося спасителя - садовника, что всё также, не справляясь со своим непомерным любопытством, находился неподалёку от нас и тотчас поспешил на помощь, прихватив подручный инвентарь.

   Резкий порыв ветра донёс запах свежеиспечённого хлеба. Но вместе с ним появился не только аромат выпечки...

   - Что. Здесь. Происходит? - цедя каждое слово, тихо поинтересовался отец. Несмотря на тихий тембр, в голосе явственно ощущалась еле сдерживаемая ярость.

   Князь Эймери всегда появляется в самый "удачный" момент. Дворцовые глаза и уши исправно работают.

   Сдержав испуганное ойканье, повернулась к отцу, не забыв при этом нацепить невозмутимую улыбку.

   - Эээ, отрабатываем новый приём... Решили привлечь помощников, так ведь, Сезар? - взглянула в сторону садовника, но наткнулась лишь на железное "оружие", валяющееся рядом с распростёртым телом наставника.

   Не ожидала такой прыти от полноватого старика!

   Садовник как ни в чём не бывало углубился в стоящий совсем рядом розовый куст, но не удержался и взглянул на меня, прежде чем окончательно в нём скрыться. Мимика мужчины "моё дело крайнее, благодарностей не требующее, а со своим папашей, будьте добры, разбирайтесь сами" была настолько выразительна, что не понять её не смог бы только слепой. Увидев, что я всё уразумела, Сезар довольно улыбнулся и скрылся среди буйных цветов. Буквально через секунду оттуда послышался негромкий музыкальный свист и рядом стали появляться с корнем выдранные сорняки.

   Не только среди воинов, но и среди обывателей нашего замка Адмирал Даркирида имел не очень добрую репутацию, вернее, совсем недобрую. Никто и никогда по доброй воле не пожелает обратить на себя его внимание. Так что поведение садовника вполне логично.

   Взглянув на всё ещё пребывающего в гостях у Морфея Элюля, не смогла удержать обречённого вздоха.

   - Правду услышу или опять на ходу будешь выдумывать? - скрестив руки на груди, папа вопросительно изогнул бровь.

   Потревоженная садовником стайка бабочек хаотично вспорхнула и, словно пританцовывая, улетела ввысь, позволив оттянуть время, но ненадолго.

   - Шалина, хватит отвлекаться, я жду!

   - Зачем спрашивать, если глаза всё увидели, а уста тотчас тебе нашептали? - я попыталась уйти от ответа. Столь деликатная тема любовных заклятий ну никак не вязалась с амплуа будущего Адмирала.

   - Мне известен результат, а что предшествовало этому - покрыто мраком. Доча, тебе придётся всё рассказать, у меня должны быть оправдания, когда буду отрубать его руки и голову.

   - Оправдания? - удивилась я. Адмирал никогда не перед кем не оправдывался, даже Государь не мог добиться объяснений, если папа был на это не настроен.

   - Для успокоения совести, - сыронизировал отец, подошёл ближе и ласково притянул меня к себе. - Шалина, ты прекрасно знаешь, я быстр на расправу, но на справедливую. Я должен знать, за что Элюль её заслужил.

   Эх, видимо придётся пожертвовать с трудом заработанной репутацией годного последователя тёмного военачальника. И чего только не сделаешь ради благородного дела - спасения чужой жизни. Пусть и такой навязчивой, хоть и не по собственной воле.

   - Пап, Элюль не виноват, он под воздействием заклятия, - быстро затараторила я, пытаясь найти возможность недосказать. - Наверное, потребуется некоторое время, чтобы заклятие отпустило.

   О последнем врать, конечно, не планировала, но так получилось. Отцу не обязательно знать, что мои неправильные заклятия ещё и необратимы.

   - Лучший учитель и... так серьёзно... - Адмирал задумчиво разглядывал безмятежно раскинувшегося наставника, который, словно почувствовав взгляд, резко сел и, застонав, схватился за голову. - Малик, вызывай целителя, может он сможет в этом разобраться.

   Щупленький темнокожий гном, что всегда следует за отцом тенью, метнулся стрелой, выполнять распоряжение любимого хозяина. Отец когда-то спас Малика от гибели, выкупив у истязающих его работорговцев. Поэтому в глазах бывшего раба князь Эймери одновременно и настоящий герой, и рыцарь в сверкающих доспехах. Он поклялся ему в пожизненной верности и пообещал оберегать Монтимера ценой собственной жизни.

   С приходом темнокожего маленького мужчины распоряжения Адмирала стали исполняться почти моментально. Преградой были лишь расстояния.

   Не удивительно, что спустя всего пару минут семейный целитель еле поспевал за Маликом, тянущим его за подол сиреневой мантии. В случае с Орвосом - домашним врачевателем, - всё легко объяснимо, он живёт во дворце вместе с такой же возрастной супругой.

   Быстро поклонившись князю, Орвос направился к стонущему и раскачивающемуся взад-вперёд Элюлю.

   - Целитель Орвос, это не ваш пациент! Малик, убрать этого с газона и выдать ему расчёт - грозный рык отца в момент поменял направление целителя. Не дойдя до травмированного эльфа пару шагов, Орвос мгновенно двинулся обратно к напряжённо застывшему князю. Жители замка привыкли не задавать лишних вопросов, покорно исполняя волю хозяина дворца. Не смотря на ясно читающуюся растерянность на лице почтенного старца, действия его были достаточно уверенными: он остановился на положенном расстоянии от Адмирала и замер в ожидании дальнейших разъяснений, которые незамедлительно последовали: - Целитель Орвос, надеюсь, не стоит напоминать вам о заклятии сокровения?

   - Что вы, что вы, достопочтеннейший милорд! Память у меня превосходная, в отличие от костей, - склонившись в полупоклоне, запричитал целитель. - Я нем как воздух, ваша светлость!

   - Тогда вот ваш пациент, - глухо произнёс папенька, слегка подтолкнув меня вперёд, под, так сказать, внимательные очи врачевателя.

   - Шалиночка, деточка, у тебя что-то болит, радость моя? - справившись с коротким изумлением, Орвос привычным движением руки открыл свой походный саквояж.

   - У неё перенапряжение, - ответил за меня отец.

   Именно после этих слов моментально последовали всевозможные процедуры по избавлению меня от этого самого перенапряжения. Склянки с непонятной мутной жидкостью, травы незнакомого окраса и состава, насекомые неизвестного вида - всё это пришлось мне выпить, понюхать и даже пожевать.

   Но и семейный целитель не смог определить причину происходящего со мной. После месяца безуспешных попыток он решил просто согласиться, что перенапряжение имеет место быть, и мне нужно просто расслабиться. Якобы у меня сильнейшие переживания из-за приближающего дня рождения, и учитывая, что мне исполниться уже! восемнадцать, то ещё и боюсь остаться старой девой.

   Согласна я была только с первой частью его предположений. А кто бы не переживал, когда на этом празднике решиться твоя судьба? Вот и я, как все!

   В первый день третьего месяца зимы после торжественного приема по случаю моего 18-го дня рождения отец, с согласия самого Правителя, перед всем народом Даркирида объявит меня наследницей всего нашего состояния. Собственно, в след за этим мне навязывается в недельный срок найти себе мужа, что унаследует родовой титул Адмирала Даркирида. Но мне повезло: дядя сделал личное исключение - если я не смогу отыскать себе кого-то по сердцу, вполне смогу сама получить это звание. Не один из, так сказать, будущих мужов не затронул мою душу, проснулись только эмоции презрения и пренебрежения. Лучше сама стану Адмиралом Даркирии, чем выберу кого-то из этих самовлюбленных чистокровных шовинистов Тьмы. Не зря, в конце концов, столько усилий было направлено на получение достойного образования и боевой подготовки.

   Но когда князь Эймери внимательно выслушал отчёт достопочтенного Орвоса, не смог сдержать накопившееся возмущение:

   - Нет, я понимаю, что от нервов возможна путаница, но не розово-жёлто-синяя же! - нервно меря шагами кабинет нашего Чёрного замка, отец всё больше распалялся, отчего мы с целителем ещё сильнее вжались в кресла: Адмирал Даркирида в приподнятом настроении был непредсказуем, а тут сразу возмущение! - Нет, вот вы мне ответьте: как у чистокровного мага Тьмы могут получаться разноцветные заклятия?! Где положенные чёрные, серые, или хотя бы серо-буро-малиновые?!

   Целитель лишь испуганно пожал плечами, и ещё глубже вжался в кресло, надеясь на полное с ним срастание, а на лице легко угадывалось предобморочное состояние.

   После нескольких минут рассуждений на тему "как так может быть?" князь с Орвосом решили обратиться к, так называемой, нетрадиционной медицине. В ход пошли оригинальные методы моего лечения: начиная от разнообразных шаманов, что денно и нощно выплясывали вокруг меня ритуальные танцы, стуча в железные барабаны или громко что-то выкрикивая, а один постоянно тянулся толстыми мокрыми губами целоваться, утверждая, что именно так он вытянет злого духа из меня!, и заканчивая полуночным купанием взагажниках болотника. Но увы, даже эти усилия не принесли ожидаемого результата, а я всё продолжала путать заклятия, не забывая при этом "украшать" замок разноцветными пятнами.

   Незаметно подкралась осень, моя ситуация продолжала оставаться беспросветной, вернее, очень даже просветной, я даже сказала бы, что весьма такой радужной. Да только всё это было не то!

   Вместе с листопадом пришла пора отправлять меня на обучение в академию Абсолютного Мрака, но князь Эймери единолично принял другое решение. Вместо положенного по чистокровности обучения, я оказалась в академии предназначенной лишь для магов - полукровок. А на все вопросы интересующихся князь Эймери отвечал просто, что дочь, в смысле - я решила расширить свои знания и узнать секреты сумеречных жителей, тем более что разноцветные заклятия, якобы мне теперь подвластны. Ага, или я им!

   Благодаря его вердикту и моим, как оказалось, "познаниям" я сейчас стою перед Верховным академии Сумеречных Секретов, нагло ухмыляющимся кентавром - Хранителем моего факультета и громко перешёптывающимися духами.

   - Ну что, бурш Эймери, пошли выбирать тебе комнату, - язвительно улыбнулся мой Хранитель и медленно зацокал к выходу, непрестанно помахивая конским хвостом.

   - Ступайте, Шалина, Хранитель никогда не сможет причинить вред буршу своего факультета, - Вируд Лимас заговорщицки подмигнул, предугадав мои опасения и нервные переступания с ноги на ногу. - Я сообщу вашему отцу о результатах поступления. Ах да, совсем забыл, князь Эймери временно ограничил вашу возможность переписки, так что все ваши письма будут отправляться через мою почту.

   О, Нокс, за что мне всё это!

   Внешне ни один мускул не дрогнул на моём лице. Я лишь кивнула Верховному и гордо направилась вслед за медленно удаляющимся лошадиным крупом.

   Мрачная обстановка бесконечных каменных коридоров замка как нельзя кстати подходила моему внутреннему состоянию. Редкие пятна света от трепещущих огней настенных факелов походили на мою веру: казалось, что вот-вот и, уффф, всё - это всё закончиться как страшный сон, но темнота вновь побеждала, постепенно гася мою сопротивляющуюся надежду на лучшее.

   Судя по попадающимся светящимся в темноте пятнам на стенах и полу, по паутине, спускающейся с высоких потолков, и пауков, жадно потирающих лапки при виде меня, по постоянно попискивающей и шмыгающей под ногами неизвестной живности, можно смело утверждать, что я точно попала в бездну, самое дно любого мироздания.

   В академии Абсолютного Мрака такого бы точно не допустили. Ну, а здесь... Здесь другие порядки, другие требования и абсолютно другие обитатели, которым, видимо, такое положение вещей не доставляет никаких неудобств.

   В таких размышлениях и мыслях постоянного себяжеления я не заметила, как Мируш остановился, и ожидаемо впечаталась в его... хвост? Да, именно так это и назовём.

   - Тпру, детка, не надо так признаваться в любви к моему мягкому месту, можно об этом просто высказаться, - не изменяя своей язвительности, громко захохотал кентавр.

   - Мечтать не вредно! - процедила я, яростно оттирая лицо краем рукава чёрной туники, особенно - рот.

   - Тут и мечтать не надо, всё и так очевидно, - не унимался Хранитель. - Ну да ладно, хоть я и уверен, что моему, эмм, усесту очень приятно твоё внимание, но сейчас не об этом. Знаешь, по правилам академии, бурш факультета боевых заклятий в честной схватке заполучает себе комнату. Твой поздний приезд, как бы это сказать, ммм, лишил тебя права выбора. Но! Мируш - самый добрый Хранитель нашей достопочтенной академии, поэтому и поступлю по-доброму - разбужу всех первокурсников, и мы повторим дневной забег. Как ты думаешь, они после этого тебя сразу полюбят, или понадобиться какое-то время?

   Непонятно откуда у этого полумужчины такая ко мне неприязнь, но теперь я точно знаю, как здесь будет "сладко". И слова Верховного обрели новый смысл: естественно, зачем Хранителю стараться и вредить какому-то буршу, когда есть сокурсники?

   - Думаю, сразу, - ехидно усмехнулась я в ответ. - Тем более к вашему хвосту я нашла подход.

   - Если дело обстоит таким образом, то я тогда за тебя не волнуюсь. Такая везде выход найдёт, - последние слова сочились презрением и ядом, а тёмные глаза собеседника пытались превратить меня в горстку пепла. - Готова, бурш?

   В ответ я лишь внимательно уставилась на единственную дубовую дверь, которой заканчивался достаточно просторный коридор. Прямо перед этой деревянной преградой светили три ярких факела, позволяя рассмотреть каждую трещину не только на тёмном дереве, но и на самих красно-серых стенах.

   - Гарм, разбуди зелёных мальцов, - громко и чётко произнёс Мируш, в предвкушении перестукивая копытами и периодически задевая меня жёстким хвостом.

   Высеченная на двери символика факультета боевых заклятий - огромный четырехглазый пёс с кинжалом и булавой в лапах, радостно тявкнув и помахав куцым хвостом, умчался в глубину деревянного проёма.

   - Здорово, да? Долго его этому трюку обучал, - хвастливо заявил Хранитель, чуть ли не стуча себя в грудь.

   - Обычно для даркиридца, - просто ответила я, вспоминая грозную змею на двери кладовой нашего замка, что сразу ползла жаловаться главной кухарке, когда кто-то был чрезмерно настойчив под гнётом голода. Аналогичной ябедой была и сова, высеченная у входа в отцовскую библиотеку. Мне разрешалось туда войти только с целью саморазвития, соответственно и литературу должна была выбирать исключительно обучающую и развивающую, а стоило потянуть корешок художественного романа, как слышалось хлопанье крыльев, и через мгновение на пороге громадной библиотеки появлялся князь Эймери собственной персоной. Но, слава Нокс, запрет распространялся лишь на меня, так что развлекательное чтиво легко добывала Лиззау. Охранные символики в замке сразу создавались такими и не требовали дополнительного обучения, вернее, никто и не пытался этого сделать.

   - Что обычно для даркиридца, необычно для сангиранца, и наоборот... хотя откуда тебе об этом знать? - слегка обиженно протянул Мируш и даже оскорблённо фыркнул. - Незаконнорождённым закрыт доступ в чистокровные круги жителей страны, поэтому вам много чего неизвестно.

   Моё готовое сорваться возмущение было остановлено громко стукнувшейся о стену дверью, и коридор стал неторопливо заполняться сонливыми буршами-первокурсниками. Их размеренные полусонные движения и бледные лица с тёмными кругами под глазами превращали эту толпу в некое подобие призраков. Единственное отличие - они все были телесными. Да и холодом от них не тянуло. Хотя огни факелов затрепыхались и тихо зашипели, словно от резкого порыва ветра.

   - Добрых сумерек, вернее - доброй ночи, друзья мои! - бодро поприветствовал Хранитель замерших в ожидании присутствующих. - Из-за одной невоспитанной особы я вынужден аннулировать дневные результаты выбора комнаты... - протестный гомон на мгновение заглушил степенно говорящего кентавра, но его пронзительный свист вмиг вернул былую тишину. - Я понимаю, это и в самом деле нечестно, но жизнь - удивительная штука: постоянно норовит сыграть с нами злую шутку. Поверьте, вы ещё не раз столкнётесь с несправедливостью и жестокостью этого мира. Пора привыкать!

   Дружный вздох обречённости заставил меня почувствовать себя не в своей тарелке. Глядя на рядом стоящих молодых людей, я понимала, что само рождение определило их судьбу. Большинство присутствующих - бастарды, с детства незнающие теплоту семейного очага, а с возрастом постоянно слышащие о своём статусном положении.

   - А знаете, кого вы можете поблагодарить в этом ночном, так сказать, распределении? Вот её! - рука Мируша, точно указывающая на меня, вмиг освободила вокруг пространство и подарила сотню ненавидевших взглядов. - Ну да ладно, спасибо вы ей скажете после выбора комнаты, а сейчас прошу приготовиться. Гарм, начинай!

   Огромный высеченный в двери пёс внимательно осмотрел присутствующих, присел на задние лапы и гавкнул. Рядом стоявшие бурши мгновенно напряглись. Живая символика факультета подала голос ещё раз, и молодые люди перешли в позицию "внимание". На третье тявканье всё ещё распахнутая дверь крепко захлопнулась, но всего через секунду её почти сорвали с петель, отчего Гарм громко залаял, не забывая временами легонько поскуливать. Не обращая ни на что внимания, взбудораженные буршы ломанулись как ужаленные, снося на своём пути всё, что попадётся. В том числе и меня. Кто-то особо спешащий и точно отстающий ещё и отдавил пальцы, и прошёлся по спине.

   Благодаря полученной боли быстро сгруппировалась, чтобы не получить ещё больше увечий, и молниеносно поднялась. Только теперь поняла смысл этого распределения комнат. Правило "первому - лучшее" действует и в стенах академии.

   Стараясь не терять времени даром, поспешила к плотно забитому первокурсниками проёму. Активно работая локтями, а кое-где и ногами, да простят меня пострадавшие, попыталась втиснуться в это живой поток. Но это было сравнимо с попыткой плыть против течения водопада или пройти сквозь каменную стену.

   Итог оказался вполне ожидаем для Мируша, но не для меня.

   - Так и знал, что можно было смело селить тебя в последней пустующей комнате, но это ненормальное гипертрофированное чувство справедливости - наигранно расстроился Хранитель, когда увидел меня, в одиночестве застывшую посередине комнаты в главной зале: большое количество идущих от сюда коридоров ввело в ступор, и я просто-напросто растерялась, побоявшись попасть совсем не туда, куда следует. - Ступай за мной, бурш Шалина!

   И снова коридор, в этот раз оказавшийся вполне чистым, опрятным и без признаков посторонней живности. Но чем ближе мы подходили к предполагаемому месту моего проживания воздух наполнялся запахом животных экскрементов. Видимо, посторонняя животинка тут всё-таки присутствует, только хорошо скрывается.

   - Добро пожаловать в персональные великолепнейшие покои, моя дорогая, - любезная ухмылочка не покидала лица кентавра, когда открывал передо мной двери. - Думаю, тебе не привыкать проживать в таких условиях, несмотря на то, что твой папенька - сам князь Эймери младший.

   Полупустая комната встретила меня запахом затхлости вперемешку с "ароматом" животных экскрементов, что стал ещё острее. Кроме узкой деревянной кровати в одном углу и кривого стола с придвинутым стулом - в другом в опочивальне больше ничего не наблюдалось. Через узкую бойницу, которая, видимо, должна была заменять окно, едва проникал свежий воздух.

   - Держи, - Мируш протянул неизвестно откуда взявшуюся свечку, еле разгонявшую царивший здесь сумрак. - Завтра тебе установят свет, а пока и так сойдёт. Есть какие-нибудь пожелания?

   - А можно другую комнату? - стараясь не вдыхать слишком глубоко, поступилась я своей гордостью.

   - К сожалению, правила едины для всех. Кто не успел, тот, как говорится, опоздал! - довольно улыбаясь, Хранитель вышел, но не успела я моргнуть, как он снова заглянул. - Совсем забыл, последний в забеге целую неделю дежурит в нашем зверинце. Удачи!

   Дверь тихо закрылась, оставляя меня в одиночестве. Но это не исправило ситуации, как пахло здесь отвратно, так и продолжало пахнуть.

   Подойдя вплотную к бойнице, с наслаждением втянула холодный сырой свежий воздух. Из подобия окна был виден лишь сумрак, что бывает только после заката...

   Метка поступления слабо мерцала и слегка зудела. Вдох. Ещё один. И ещё. Но ком в горле никак не желал покидать. В груди что-то сжалось, но я просто крепко обхватила себя руками, не позволяя себе расслабиться и дать волю чувствам.

   Желание вернуться домой стало просто нестерпимым, от него хотелось заорать в голос. Но будущему Адмиралу не присуще такое поведение. Не обстоятельства решают, как мне жить, а я разрешаю им поучаствовать в своей судьбе.

   Такой самообман на время утихомирил бурю в груди.

   Расположившись на скрипящей от каждого движения кровати, уставилась на вздрагивающий от слабого ветерка огонёк свечи. Мысли о доме отбросила подальше, стараясь заглушить их думами о предстоящей благодарности однокурсников. А то что она последует, я нисколечко не сомневалась. Старания одного полумужчины точно не пропадут даром.

   Как трудно вставать по утрам! Особенно когда легла в тот день, в котором это утро и началось. Да и когда за окном всё ещё царит сумрак, то бодрости тоже не добавляется. Но главное - проснуться тяжело потому, что встаёшь не сама, а будит кто-то настырный и беспардонный.

   - Чего прохлаждаешься? Звери не кормлены, стойла не убраны, смердит вон за версту! - возмущённо изрёк мужской голос. - Вставай, вставай, хватит разлёживаться! Видишь солнце, в смысле, день давно правит, а тебе хоть бы что!

   Спросонья не поняла, почему будит меня совсем не Лиззау, а какой-то мужской голос. Только когда тонкое одеялко было нагло сдёрнуто, а в лицо швырнули влажное полотенце, вспомнила - дома теперь я буду бывать только на каникулах. Вот Нокс, надеюсь, заклятия придут в норму, тогда академии можно будет сделать ручкой. Мои слова да кому надо бы в уши!

   - Как долго я должен ждать? - грубый мужской голос, очень похожий на кентаврохранительский, и не собирался отставать, а я сбросила "любезно" предложенное полотенце на пол и глубже зарылась в подушку, авось всё страшный сон. - Та-а-ак, считаю до пяти, и не ручаюсь за себя... Ра-а-аз... Два-а-а... Три-и-и... Четы-ы-ыре... Четыре с полови-и-иной... Четыре с хво-о-остиком...

   - Да встаю, встаю! - почти простонала я, потому что раздражающий тембр голоса, как назойливые молоточки, быстро стучащие по железу, мешал погрузиться в желанную утреннюю дрёму.

   Сонно потерев глаза, я сладко потянулась на кровати и замерла, встретившись с тёмным взглядом настойчивого "будильника". Незнакомый мужчина жутко походил на аристократа Сангирана: растрёпанные тёмно-сиреневые волосы средней длины, чётко обозначенные скулы, прямой нос, волевой подбородок, но не это выдавало его, а самые главные опознавательные приметы - глаза прокрашены в виде узкой маски фиолетовой краской, а брови украшены ярко-жёлтыми камнями. Ни дать ни взять - один из лордов Сангирана! Только они любят извращаться и окрашивать в яркие цвета не только волосы, но и лицо - наподобие ажурной повязки для глаз, а к драгоценным камням у них особое отношение - чем больше сверкает, тем красивее маг.

   Стараясь не выдать узнавания противника, я продолжала лежать в кровати как ни в чём не бывало, но мысленно перебирала возможные варианты развития событий. Так, оружия нет - плохо, заклятия может обернуться во вред - просто отвратительно, в рукопашной с таким однозначно нельзя - скрутит в бараний рог на раз-два... Остаётся делать ноги, и чем скорее, тем больше шансов на выживание: сангиранец в академии может быть только с единственной целью - убить наследницу Адмирала вражеского государства.

   - Чего глаза забегали-то? Испугалась что ль? - ухмылка у стоящего рядом мужчины была слишком узнаваемой.

   Вот Нокс! Неужели этот наглец родственник кентавру? Чем дольше я смотрела на фиолетоволосого, тем больше убеждалась в их родстве, особенно эта противная ухмылочка и презрительный тон в голосе. Неудивительно, что мою комнату нашли без заминки, ведь великий подсказчик направил куда следует.

   Гад копытный! Ещё и дня не прошло, а он успел сообщить кому надо. Так и дала бы по его лошадиному... хвосту!

   - Эх, ты, а ещё на моём факультете! Весь твой мыслительный процесс, как раскрытая книга для меня.

   Слова предполагаемого противника заставили задумчиво нахмуриться, а потом и высказаться:

   - Хранителем моего факультета является кентавр Мируш... - и поняла, что не могу вспомнить дальше его полное имя.

   - Ага, Мируш Вэрманд, он же - Жестокосердный, он же - Хранитель факультета боевых заклятий АССа, - удобно расположившись на краешке старого деревянного стола, мужчина монотонно перечислял, при этом лениво разглядывая спартанскую обстановку. - Он же - я!

   - Неувязочка вышла: Хранитель Мируш - кентавр! - ни на грамм не веря говорившему, я быстро вскочила с кровати и спиной начала пятиться к двери, не упуская врага из виду.

   - Ага, он же - кентавр, он же - кот, он же - болотник, - так же монотонно сообщил он, внимательно следя за моими действиями. - Да кем я только не могу быть! Ммм, глисты, понимаешь ли, покоя не дают.

   - О-о-обращения ни одному магу не подвластны... по собственной воле!

   - Кто сказал, что по собственной? Говорю же, глисты покоя не дают!

   Прозвучавший за следом хохот, приостановил моё осторожное продвижение к выходу. Именно сейчас незнакомец стал безумно похож на кентавра.

   - Хватит развлекаться, тебе ещё загоны надо вычистить и зверюшек нак...

   - Откуда вы знаете про зверинец? - резко оборвала я, не желая верить в такие резкие метаморфозы. Обращения по желанию - самые обыкновенные байки и небылицы, что рассказываются вечерами насытившимися дедами возле камина, где, раскрыв рот, внимают их любознательные внуки. Конечно, не бывает дыма без огня. Но факт остаётся фактом - обращения магов по собственному желанию не существует! Может быть, когда-то это и было распространено среди сильнейших обладателей магии, но всё так и осталось в том "когда-то".

   - И за что мне это? - в пустоту пожаловался мужчина, подходя вплотную.

   Только усилием воли я не дёрнулась от него в сторону, настороженно ожидая его дальнейших действий. Если бы захотел убить, давно бы так и сделал. Смысл ему было будить меня? Слишком благородный, да? То тогда это точно не в стиле сангиранцев. Они-то не постеснялись бы и в спину со всего удара что-нибудь да засадили.

   - Смотри, маловерка настырная, - тихо шепнул он, крепко схватил мою правую руку и, отодвинув край тёмной туники, прикоснулся к символике факультета.

   Мини Гарм на руке материализовался в воздухе маленькой фигуркой пса, светящейся голубым, радостно тявкнул и попытался лизнуть мужскую руку, вызвав усмешку... Мируша?

   - На такое способен только Хранитель факультета, - шепнул он, рассматривая резвящегося фантомного четвероглазого пёсика. - Теперь веришь, маловерка стоеросовая?

   - Но... но маска сангиранца? И куда собственно делся кентавр? - наблюдая за резвящимся мини Гармом, я попыталась спрятать своё удивление, вернее - потрясение от случившегося.

   - Не важно! Если ты переболела приступом неверия, то пора заняться делами, - грубый тон Хранителя несколько уменьшил моё изумление, возвращая всё на круги своя.

   В абсолютном молчании мы покинули комнату, но когда я попыталась запечатать дверь комнаты, была остановлена мужским приказом:

   - Можешь не стараться, бурш, в академии никто не ворует, - а потом Мируш соизволил взглянуть на меня, и знаменитая ухмылочка заняла полюбившееся место. - Вот уж как две недели перестал это делать. Да и не чем тут разжиться у тебя, тряпья - и того нет.

   - Кстати, Хранитель, не могли бы подсказать, а где собственно мой багаж? - не обращая внимания на шутливый тон мужчины, поинтересовалась я, одёргивая тунику и брюки, неприятно покалывающие тело. На самом деле одежда моя всегда самого высоко качества и выделки. От неё мне никогда ничего и нигде не натирает. Просто до этого момента не приходилось носить одеяние два дня кряду, да и спать в ней тоже не доводилось, вот и ощущаю дискомфорт.

   - Бурш академии Сумеречных Секретов не нуждается в материальных благах, - менторским тоном осведомил меня фиолетоволосовый, продолжая идти по плохо освещённому коридору, подбираясь всё ближе к источнику невыносимого запаха. - Одежда является одной из составляющих благосостояния. Все буршы академии равны между собой, соответственно не должно быть различия в таких мелочах. Поэтому ваши саквояжи и ларцы сожжены на костре, как и остальные вещи других первокурсников.

   - Н-н-но мои украшения? - бухнувшее в пятки сердце вынудило меня замереть на месте от неожиданности.

   Семейные драгоценности в нашем роду занимают особое место: их не так много, но любое колечко, любые серёжки или колье - память о том или ином случае, при котором оно было подарено. Каждое из этих сокровищ никогда не покупалось женщинами рода Эймери, все они были получены в подарок от любящих их мужчин.

   И если бы мама не настояла на своём - наследница Адмирала должна одеваться в соответствии со статусом, - то не было бы и испуганно колотящегося в пятках сердца. Моего, между прочим, сердца!

   Минуя мои протесты, всегда безразличная к моим делам маман оказалась на удивление настойчивой. С её заботливой руки карета, увозящая меня в сумрак, была забита до отказа. Там для меня-то место еле как нашли. Но если бы экипаж уехал без меня, то я нисколечко не расстроилась бы...

   И теперь благодаря внезапно проснувшейся материнской опеке я осталась без своего самого драгоценного и в прямом, и в переносном смысле багажа.

   - Что из слова "сожжены" тебе не понятно, бурш? - грубо поинтересовался вернувшийся Мируш, заметивший мой ступор.

   - М-м-мои украшения... - слабо повторила я, не веря в сказанное. Колечко... любимое колечко моей почившей бабули... Зачем? Зачем всё это?

   - Я плохо объясняю или твой слух настолько слабый, что меня не слышно? Я сказал, сожжены! - последнее слово он выкрикнул прямо мне в ухо.

   Годами натренированное тело сработало за меня...

   Распростёршийся на сером каменном полу мужчина застыл в растерянности, явно не ожидая такой реакции от бурша. Тем более от меня. Поджатые тонкие губы и хмурый взгляд Хранителя точно подсказывали мне, что кому-то сейчас придёт полный... хвост!

   Решила не дожидаться хорошо читающегося возмездия и стартанула, что есть силы, в сторону предполагаемого загона. Авось среди мирных зверушек найду укромное местечко, если прежде не задохнусь от чересчур изысканного аромата.

   Адреналин в крови помог добраться до места достаточно быстро.

   Да только открывшаяся передо мной картина не радовала глаз: животинки даже отдалённо не напоминали мирных.

   Загонов, собственно в которых и должны находиться такие индивиды животного мира, тоже не наблюдалось. Хотя этим зубастым и клыкастым лучше всего подошли бы клетки. Из толстых таких металлических прутьев!

   Расслабленно лежащие возле кормушек звери, завидев меня, вмиг вскочили на ноги, похоже, надеясь на долгожданную утреннюю кормёжку.

   - Х-х-хорошие ребятки, - тихо прошептала я, нервно сглатывая, но во рту, как назло, была "пустыня" от страха.

   Самый крупный представитель семейства кошачьих Даркирида - белоснежный ирбис⁶ медленно двинулся ко мне, а я, соответственно, - от него, уповая, что хищник не расценивает меня тем самым долгожданным завтраком.

   Вслед за большой кошкой ко мне потянулись и остальные жители зверинца. Казалось, здесь собралось по представителю всех вымирающих хищников мира Сандэри. Голодных таких индивидов из вымирающих.

   Внимательные глаза ирбиса нагоняли страха вперемешку с адреналином, а облизывающийся крупный чёрный волкособ⁷ и осторожно подкрадывающийся серый леварт⁸ вызвали непроизвольную дрожь в кончиках пальцев. Остальные индивиды будто выжидали какого-то знака, чтобы присоединиться к... пиршеству?

   Почувствовав спиной стенку, поняла, отступать больше некуда, ловушка захлопнулась, будет-таки у зверей сегодня завтрак. Но постный. Не зря мама всякий раз при подготовке к очередному балу подкладывала мне специальные накладки на нужные места для, так сказать, аппетитности форм.

   Морда ирбиса приближалась всё ближе и ближе. Глаза мои закрылись сами по себе, игнорируя показушную браваду, и не желали открываться при всём моём старании. Щекой почувствовала дыхание хищника, поняла, что принюхивается. Кажись, оценивает состояние свежести предполагаемой пищи.

   Была не была! Жить безумно хочется!

   Сконцентрировала энергию в пальцах, как учил наставник Элюль, и произнесла заклятие усмирения: "станус вил дошен!", дотронувшись при этом до меха животного.

   Дикий визг, казалось, оглушил меня навсегда. Так пищать могут лишь жертвы, но не хищники, поэтому глаза от любопытства вмиг открылись, чтобы лично запечатлеть столь редкую в жизни картинку.

   Представшее взгляду было столь же неожиданным, как и душераздирающий писк ирбиса: белоснежный хищник без единого намёка на посторонние цвета покрылся ярко-фиолетовыми пятнами, а вместо лап появились копытца. Оставшиеся собратья были заметно шокированы, наблюдая за истерично мечущимся по просторному помещению покалеченным другом.

   - Онза? Онза, малыш, что случилось, мой хороший? - вальяжно появившийся у входа Мируш тотчас подбежал к извивающемуся на полу теперь уже полу-ирбису. - Что... что ты сделала, бастардка?

   Не сразу поняла, что гневный вопрос был обращён именно ко мне, поэтому ответ последовал только после направленного на меня испепеляющего взгляда Хранителя:

   - Защищалась!

   - От кого? Онза ни разу в жизни ни на кого не нападал, он даже мяса не ест, - гневно прошипел мужчина, прикладывая руки к животу замершего хищника, от его рук заструился яркий свет, что, ослепительно сверкнув, исчез в бело-фиолетовом меху.

   Вот Нокс! Светлый резерв силы... Теперь точно уверена, передо мной сангиранец собственной персоной! Но что он здесь делает? И знал ли Верховный про него? Хотя... Верховным становятся не просто так, значит, Лимас точно знал. А знал ли тогда отец? Скорее всего, нет. Но когда дядя запретил отправлять меня неизвестно куда и без присмотра, папа заверил, что Вируд Лимас его давний друг и он ему полностью доверяет... Может быть, доверял? Он ведь не знал тогда про врага в этом учебном заведении... или знал? О, Нокс! У меня сейчас голова кругом пойдёт от стольких вопросов. Буду надеяться, Хранитель точно не сможет причинить вред своему подопечному. Или сможет?

   - Помогай, говорю! - взбешённый приказ фиолетоволосого мужчины, помог остановить нескончаемый поток мрачных предположений.

   Только сейчас поняла, что Мируш обращался ко мне не в первый раз, потому что взгляд его был ощутимо злой, а сам - напряжённо замер, держа в руках верхнюю часть тела спокойно лежащего ирбиса... ожидая, что я должна поднять заднюю?

   - Ну уж нет! Я не собираюсь поднимать эту тушу, - категорично заявила я, быстро направляясь в сторону выхода и не обращая внимания на устроившихся там хищников. Надеюсь, животные не совсем тугодумы, уразумели, что со мной связывать опасно: с радостью могу подарить кому-нибудь из них ещё пару копыт. Если, конечно, получится. Обычно во второй раз выходит что-то совершенно другое.

   - Стоять! Либо ты делаешь, что я говорю, либо - возвращаешься восвояси! - тихий скрежет Мируша нельзя было назвать шёпотом. Но лучше бы он закричал, тогда я точно ушла бы.

   Не знаю почему, но у меня проснулась совесть. Особенно теперь, когда этот хищник лежит так спокойно, а в его глазах можно даже прочитать немой укор, если сильно постараться. У меня фантазия очень развита, так что я вполне смогла это увидеть. И в груди моментально разлилось горькое раскаяние. Может быть, ирбис на самом деле просто подошёл познакомиться, а я его так отделала... Хотела просто усмирить и приручить, но поломка сделала своё подлое дело. Ой что будет, когда поймут - мои заклятия отмене не подвластны! Может, ну их, и вернуться домой? Гадство, тогда прощай титул Адмирала и здравствуй нежеланное замужество: слова отца, как известно, на ветер не ложатся.

   Тяжёлый вздох непроизвольно вырвался из груди, когда я медленно подошла к ним, а руки неохотно ухватились за задние лапы зверя, в смысле, копыта. Получилось всё не с первого раза, но всё-таки еле как ухватила огромные видоизменённые когти. Ирбис и усом не повёл, продолжая спокойно лежать.

   Чтобы добраться до лечебного пункта понадобилось больше двух часов, хотя он находился всего на этаж повыше, прямо над зверинцем. Причём помощником я оказалась никудышным, постоянно роняя то одно копытце, то другое, благо под тяжестью животного тела несла порученную часть, можно сказать, всего в нескольких сантиметрах над полом. Глядя на Мируша, уверена, он сам спокойно, а самое главное - быстро мог бы отнести питомца к целителю. Я была дополнительной нагрузкой, из-за которой приходилось постоянно останавливаться.

   Встретивший нас запах лекарственных снадобий словно разбудил зверя и он, рыкнув, начал вырываться. Вполне ожидаемо уронила сразу оба с трудом донесённых копытца, заслужив ещё один яростный взгляд Хранителя. Не мешкая, мужчина толчком руки отодвинул меня - отчего я с трудом устояла, - и поднял ирбиса словно пушинку, направляясь в глубь сверкающего чистотой и белизной лечебного помещения.

   Плохо ориентируясь на новом месте, решила никуда не удаляться и дождаться Мируша.

   Казалось, время замерло. Я ощущала, как секунды медленно переваливаются в прошлое.

   Грозный рык эхом прокатился по полупустому помещению, постепенно приглушаясь немногочисленными белоснежными занавесками, что отделяли больничные кровати от посторонних глаз.

   Гулкие шаги и тихий разговор, вынудил меня прекратить разглядывать в ряд стоящие на тумбочке всевозможные склянки с надписями на латинянском, почти забытом языке древних магов. Возможно, всё-таки выделю немного времени на его изучение. Давно хочу обучиться ему.

   - ... я постараюсь найти этот корень. Думаю, Альвхея мне с радостью поможет, Онза - её подарок, - озабоченность слышалась в каждом слове Мируша.

   - Хранитель Мируш, не переживайте так, в моей жизни ещё не было ни одного заклятия, которое я не смогла бы отменить, - бесстрастный голос высокой сухопарой женщины, идущей рядом с Хранителем, был слишком самонадеян. Прям как у Элюля в своё время, но ушки-лопоушки расставили всё по местам. Жаль только, что из-за поломанных заклятий ирбис покалечен навсегда. Искренне жаль!

   - Целитель Кийле, обращайтесь, если возникнут какие-либо трудности. Для вас я свободен в любое время дня и ночи, - мужчина галантно склонился к протянутой худощавой руке врачевателя, выражая почтение.

   - Ох, что вы, Хранитель Мируш, - тон женщины стал несколько взволнованным, и мне даже показалось, щёки её покрылись лёгким румянцем. - Всё будет хорошо, уверяю вас. Здесь лежали пациенты и похуже вашего Онза.

   - Безмерно вам благодарен за отзывчивость!

   - Ну что вы, что вы! Я рада помочь любому живому существу.

   Поймав мрачный взгляд фиолетоволосого, поняла, что с любезностями они закончили и настала моя очередь.

   - За мной! - приказ Хранителя не подлежал обсуждению, и он даже не стал контролировать его исполнение.

   Соответственно, я легко проигнорировала его грубое повеление. В конце концов, я не собака, чтобы подчиняться командам.

   Через пару минут Мируш вернулся и, не говоря ни слова, крепко схватил меня за запястье и потащил за собой. Как бы я не упиралась и не брыкалась, не кусалась и не царапалась, не ругалась и не кричала, мужчине было всё равно. Он словно был в каком-то коконе. Ага, в оболочке такой, сотканной из раздражения, злости и ненависти ко мне. Даже пыхтеть стал от переизбытка этих самых чувств. Как бы кондрашка не хватила, спасай его потом.

   В своих попытках освободить правую руку не заметила, как мы остановились перед огромными двустворчатыми дверьми, что вели в кабинет к Верховному, именно за ними вчера проходила моя церемония принятия в академию. Без лишних объяснений, меня насильно толкнули вперёд, и я распахнула деревянную преграду почти что носом, благо ладони успела вовремя подставить. Но, видимо, этого показалась мало, и с лёгкой руки ступающего следом Хранителя я не удержалась и растянулась на полу, от нежного такого толчка в спину.

   - Мируш, что здесь происходит? - голос почтенного старца был одновременно и озабочен, и раздражён.

   - Верховный, я никогда и ни о чем вас не просил. Я всегда был и буду благодарен вашей поддержке в трудное для меня время...

   - Мируш, хватит околесиц! Говори, как есть, - Вируд Лимас поспешил ко мне на помощь и помог подняться, не отрывая внимательных глаз от Хранителя.

   - Прошу исключить бурша Шалину Эймери из академии! - выделяя каждое слово, чётко произнёс сангиранец и смерил меня презрительным взглядом.

   Второй раз за день моё сердце бухнуло в пятки, замерло, а потом подскочило и усиленно забилось где-то в горле. О, всемогущая Нокс, только не это!

   - Основания, Хранитель Вэрманд? - официально поинтересовался Верховный, аккуратно ведя меня за руку к письменному столу, где в беспорядке лежало множество бумаг - от чисто белых до пожелтевших и казавшихся хрупкими. Так же осторожно старец отодвинул один из массивных стульев, обитых зелёным бархатом, и легко усадил меня на него. Да и сам пожилой мужчина, видимо, обожающий все оттенки зелёного - вся обстановка была отделана в различные тона этого цвета, - сегодня был одет в тёмно-зелёную мантию, с выглядывающими из-под неё чёрными брюками. - Выгнать бурша не напасть, как бы в совесть не попасть! Спать потом спокойно сможете, Хранитель, когда без объяснения и разбирательств выгоним бурша, а? Что такого произошло, что так безапелляционно?

   - Покушение на исчезающий вид! - обвинительно изрёк Мируш.

   - Что вы на это скажете, бурш Шалина Эймери? - расположившись во главе стола за более массивным креслом, обитым тоже изумрудным бархатом, Верховный взглядом указал Хранителю устраиваться напротив и в ожидание посмотрел на меня.

   - С моей стороны эта была всего лишь защита... - начала было я.

   - Можно было применить усмиряющее заклятие! - зарычал на меня Мируш.

   - Хватит! Успокойтесь! Прошу не говорить обрывками, а рассказать, как всё было, и кому-нибудь одному, - ничего не понимая, нахмурился Лимас.

   Миссию великого рассказчика взял на себя сангиранец. Да так мастерски обо всё поведал, что мне самой захотелось себе надавать по шее, а лучше - из академии выгнать. Нечего такой неучи, гробящих беззащитных хищников, топтать землю святая всех святых - сумеречного учебного заведения.

   - В самом деле, бурш Эймери, почему вы не применили заклятие усмирения? Это одно из первых заклятий, которому обучают ещё с детства, - удивленно полюбопытствовал Верховный, когда Мируш закончил повествование. - Все хищники Хранителя Вэрманда исключительно дружелюбны, и за ними никогда не водилось ничего подозрительного. Да и рацион у них сплошь травяной. Что натолкнуло вас на обезображивающее заклятие?

   - Во-первых, Верховный, никто не сообщил мне, что хищники такие безобидные! - лучшая защита - нападение, именно так я и решила поступить. На кону моё будущее! - Во-вторых, ирбис сам подошёл слишком быстро, а я просто защищалась...

   - Ага, изуродовав белоснежную шёрстку фиолетовыми пятнами и подарив копыта? Знаешь, сколько я выручаю за его мех, когда остригаю? - громко выговаривал претензии Хранитель, не отрывая от меня испепеляющего взгляда.

   - Фиолетовый? Бурш Эймери, вам есть что сказать? - подозрительно сощурившись, тихо поинтересовался старец, не обращая внимания на всё ещё что-то высказывающего Мируша.

   - Это была самозащита, - осторожно ответила я, боясь выдать свой дефект, но, похоже, Верховный догадался.

   - Шалина, я сейчас говорю не об ирбисе... Вам есть что рассказать? - словно зная, что я что-то скрываю, вновь переспросил Лимас, но поймав мой настороженный взгляд в сторону Мируша, быстро добавил: - Хранитель любого факультета связан заклятием сокровения.

   - Н-н-но он сангиранец! - возразила я.

   - А ты - даркиридка, ещё и бастардка! - "любезно" ответил мне Мируш вместо Верховного.

   - Если вы закончили с комплиментами, то я продолжу... - вмешался Вируд Лимас, переводя взгляд с меня на Хранителя, потом обратно. - Шалина, заклятие сокровения заключено на крови, так что здесь точно всё надёжно. Не бойтесь, поделитесь, я постараюсь помочь.

   - Я не хочу ничего рассказывать, - тихо пробурчала я, рассматривая линии на своей ладони, словно это самая занимательная вещь на свете.

   - Знаете Шалина, когда князь Эймери по старой дружбе попросил меня взять вас к себе в буршы, я был чрезвычайно удивлен. Еще бы чистокровный маг Тьмы, да в сумеречную академию! Вам по статусу положено другое учебное заведение... Не зря почувствовал подвох, когда Монтимер начал подробно рассказывать о вашей слабой подготовке, что вы, якобы, не готовы к требуемому уровню академии Абсолютного Мрака. Теперь понимаю, что причина точно в другом. Вам придётся всё рассказать, другого выхода не вижу, тем более, есть первый пострадавший. Мне как Верховному академии необходимо принять меры, и боюсь они вам не понравятся, потому что в таком случае вы вернётесь домой. Уверен, вы не этого хотите, Шалина, не так ли?

   Линии на моей ладони стали медленно расплываться. Не желая показывать свою слабость, вскочила и заметалась по овальному кабинету, бездумно рассматривая развешенные повсюду таблички с какими-то потрёпанными и пожелтевшими листками. Кое-как взяв себя в руки, я вернулась на место и поочередно взглянула на молчавших всё это время мужчин. На лице старца читалось внимание и поддержка, эмоция у Мируша была всего одна - немое ошеломление.

   - Там, в зверинце я применила усмиряющее заклятие, но вышло всё наоборот, - несколько нервно сказала я, вновь рассматривая свои ладони. - С начала этого лета что-то пошло не так... Мои заклятия стали поломанными... и цветными. Верховный, первый пострадавший совсем не ирбис, а мой наставник. Гмм... В моём лечении использовались и традиционные методы и, так сказать, народные, но результат этих врачеваний видел Хранитель Мируш... Отец боится, что кто-нибудь сможет воспользоваться этой ситуацией и титул достанется не тому даркиридцу. Поэтому мой дефект так скрывается. Надеюсь, всё сказанное мной останется секретом, как и было!

   - Будьте в этом уверены, Шалина, - ответил Верховный и, дотянувшись, похлопал меня по сцепленным ладоням. - Теперь мне понятны переживания вашего отца, а он возлагает большие надежды на вас, как на единственную наследницу рода Эймери! С заклятием Онза мы разберёмся...

   - Эээ, Верховный, боюсь, мои поломанные заклятия отмене не подвластны, - несколько растерянно сообщила я.

   - Шалина, может быть у вас и не подвластны, а у нас всё обратимо, нужно только немного больше времени, чем обычно, - ласково улыбнулся мне Лимас. - Хранитель Вэрманд, ваша просьба об отчислении бурша Шалины Эймери отклоняется. Прошу вас помочь буршу Эймери освоится на новом месте. Ну всё, ступайте! Мне надо связаться с князем Эймери и навестить Онза, чтобы понять, с чем имеем дело.

   От наших резких движений массивные стулья громко зашкрябали по полу.

   - Ах да, чуть не забыл... Мируш, ты ознакомил бурша с правилами академии? - внезапный вопрос Верховного застал нас возле самых дверей.

   - Нет ещё.

   - Не оттягивай, думается, что бурш Эймери будет у нас обучаться до полного своего выздоровления, и никто не знает, как долго это продлится, - хитро улыбнулся старец и вновь вернулся к бумагам, на которых что-то старательно выводил специальной ручкой.

   В этот раз двери передо мной были любезно открыты, а после аккуратно закрыты. Никто не подталкивал в спину и не прожигал взглядом. Казалось, Мируш мыслями находится где-то далеко отсюда.

   - Держи, вчера забыл тебе отдать, - грубовато пробурчал Хранитель, протягивая неизвестно откуда взявшийся запечатанный свиток. - Правила академии...

   Не обладая терпеливостью, моментально взломала восковую печать и развернула мелованный пергамент. Серый туман закружил над листком и, словно выжигаемые, стали появляться витиеватые слова...

   "Незыблемые правила нахождения бурша в академии Сумеречных Секретов:

   1. Бурш академии Сумеречных Секретов обязан полностью повиноваться воле Верховного академии, ибо только Верховный знает, что лучше всего для бурша.

   2. Бурш академии Сумеречных Секретов без промедления выполняет приказы Верховного, ибо только Верховный знает, что лучше всего для бурша.

   3. Слово верховного академии - закон для бурша, ибо только Верховный знает, что лучше всего для бурша.

   4. Бурш академии Сумеречных Секретов обязан вести себя скромно, честно и достойно по отношению ко всем жителям и обывателям академии Сумеречных Секретов, ибо только это считается приемлемым для академии Сумеречных Секретов.

   5. Бурш академии Сумеречных Секретов выгоняется без промедления, если его уличили в запретных деяниях, таких как гуляния, распитие дурманящих мозг напитков, раскуривание бешеного зелья, дурман-травы и иже с ним, ибо только Верховный знает, что лучше всего для бурша.

   6. Бурш академии Сумеречных Секретов строго наказывается за нарушение дисциплины на учебных лекциях. Каждое нарушение заносится в личное дело каждого бурша. По достижению двадцати нарушений буршу грозит порка - 100 ударов плетью. По достижению пятидесяти нарушений бурш выгоняется восвояси (для автоматического занесения нарушения в дело необходимо соблюдать процедуру взыскания за содеянное: для бурша - "воистину вы правы, магистр/магистрина: позвольте исполнить вашу волю!", для преподавателей - "одобряю ваш выбор, бурш!"'.

   7. Бурш академии Сумеречных Секретов строго наказывается за прогулы учебных лекций. Каждое нарушение заносится в личное дело каждого бурша. По достижению двадцати нарушений буршу грозит порка - 100 ударов плетью. По достижению пятидесяти нарушений бурш выгоняется восвояси. Ибо только Верховный знает, что лучше всего для бурша.

   8. Бурш академии Сумеречных Секретов возвращается восвояси, если его уличили в запретных занятиях, таких как преследование, угрозы, давление на преподавателей академии Сумеречных Секретов, ибо только Верховные имеет на это право.

   9. Бурш академии Сумеречных Секретов обязан научиться навыкам самообслуживания, начиная от порядка на своих волосах и одежде, и заканчивая ведением хозяйства. В независимости от пола бурша. Для улучшения этих навыков каждую неделю организовываются группы дежурных по хозяйству буршев. Ибо только Верховный знает, что жизнь слишком несправедлива: случиться может всё что угодно. Благодарностям Верховный всегда рад.

   10. Бурш академии Сумеречных Секретов обязан выполнять в установленные сроки все виды заданий, предусмотренных планами преподавателей академии Сумеречных Секретов. Невыполнение заданий ведёт к наказанию, которое назначает преподаватель.

   11. Бурш академии Сумеречных Секретов обязан соблюдать правила внутреннего распорядка и правила жития в академии Сумеречных Секретов, а также бережно относиться к символике своего факультета, чтя его традиции и обычаи.

   12. Бурш академии Сумеречных Секретов обязан проходить ежегодные квалификационные экзамен и практику на "отлично". Не сдача одного из пунктов ежегодной квалификационной проверки наказывается 100 ударами розог. Это наказание действительно при каждой последующей пересдачи.

   13. В случаях провинности бурша, неуказанных выше, действует правило наказания трёх "П" - Предупредить-Проучить-Прогнать. В первый раз буршу выносится предупреждение и проводится разъяснительная работа. Во второй раз с буршем проводится воспитательная работа и следует наказание - прилюдная порка, она же и предупреждение для остальных. В третий раз бурш возвращается восвояси. Ибо только Верховный ведает, что для бурша лучше всего.

   Буршу академии Сумеречных Секретов разрешается быть бодрыми, веселыми, довольными, но не переусердствовать в этом, ибо Верховный может позавидовать этой счастливой молодости.

   Правила академии Сумеречных Секретов обязательны к соблюдению всеми буршами, ибо только Верховный знает, что лучше всего для бурша."...

   - Обалдеть! Одни нельзя и не одного "льзя", - не удержалась я от возмущенного восклицания от прочитанного.

   - Незыблемые правила АССы... - начал Мируш.

   - Ассы? - не поняла я.

   - Академии Сумеречных Секретов... АСС для меня удобнее: коротко и ясно, - терпеливо разъяснил Хранитель. - Так вот, незыблемые правила АССы только на бумаге ненарушимы, просто надо дружить с кем-то архиважным.

   - С Верховным что ли? - уточнила я.

   - Эх, вот не зря бытует мнение, что при чистокровности крови происходят некоторые изменения, - расстроено протянул мужчина, направляясь к широкой мраморной лестнице.

   - Какие? - не дождавшись пояснения, спросила я, нагоняя неспешно идущего Хранителя.

   - Умственные! С Хранителем дружить надо, а не с создателем этих правил, - рассмеялся Мируш.

   - И чего так веселимся, словно сам не чистокровный? - усмехнулась я, радостно наблюдая за за явной сменой эмоций на лице сангиранца - с весёлого на растерянное.

   - Жаль, что слухи не всегда совпадают с действительностью. В моём случае, - наигранно расстроился он и, неожиданно крепко схватив меня за ладонь, куда-то потащил. - Кушать хочется, сил прям нет. Итак, самое главное, многолюдное и никогда не пустеющее место академии - столовая... И прямо сейчас ты сама в этом убедишься!

   Быстро ведя меня по коридорным закоулкам, Мируш хранил молчание, чему я была несказанно рада. Выслушивать его едкие подковырки или замечать ненавистные взгляды не было никакого желания. В груди засел неприятный комок, что посмела открыться Верховному, хотя, скорее всего, - что всё рассказала при сангиранце.

   "Меньше знают - дольше живёшь!", - девиз рода Эймери. Всего день в сумерках, и я нарушила одно из семейных правил. Боюсь думать, что будет, если задержусь здесь надолго. Наверное, стану рядовым жителем сумеречной земли, обзаведусь знакомствами и ещё одно из эймеровских заповедей - "Нет друзей - нет потенциальных врагов!", - потеряет свой смысл. Может, даже семью создам, хозяйство заведу... Бррр, не дай Нокс такому случиться!

   Променять титул Адмирала Даркирида на тихую непримечательную семейную жизнь в сумерках может только умственно помешанный. Такой как Мируш, например. Хорошо, что этот сангиранец мысли читать не умеет, а то точно бы я не миновала ласкового толчка, чтоб прям сразу на пол и неважно - спиной или носом.

   Получать тумаки от наставников и учителей мне не привыкать. Такое жёсткое обучение проходило под присмотром и с разрешения отца. Только так, считал он, можно закалить мою волю. Да и в академии Абсолютного Мрака телесное наказание практиковалось постоянно. В принципе, по полученной ранее памятке с правилами АССы могу с уверенность утверждать, здесь такими вещами тоже не чураются.

   Завернув за очередной коридорный угол, я удивлённо застыла, вынуждая Хранителя тоже остановиться.

   - Я говорил, столовая - самое шумное и многолюдное место АССы, - отпуская мою ладонь, усмехнулся мужчина и прислонился плечом к красно-серой стене, складывая руки на груди и оглядывая представшую нашим глазам картину.

   После полутёмных коридоров яркий свет огромной столовой заставил на мгновение зажмуриться, а уши хотелось заткнуть руками - шумный гвалт оглушал. Особенно это ощущалось вслед за продолжительной тишиной, если не считать гулких звуков наших шагов.

   Светлое помещение было и в самом деле огромным, с невероятным количеством отдельно стоящих небольших столов со скамьями. Потолком ему служил стеклянный купол с проглядывающими вершинами деревьев и яркими лучами... солнца?

   - Проекция, - предвосхитив мой вопрос, тихо произнёс Хранитель. Не понятно, как он предугадал, потому что его взгляд не отрывался от буршей, что всё прибывали и прибывали в столовую. - Верховный постарался, чтобы все воспитанники АССы чувствовали комфорт: здесь свет сменяется ночью, что разбавляются между собой привычным для этих мест сумраком... Так что здесь удобно всем обучающимся как бастардам, так и урождённым видэвикцам.

   Несмотря на явную заторможенность и сонливость в движениях, на лице у буршей появлялась радостная улыбка, стоило им встретиться с друзьями. Глядя на счастливые физиономии можно воочию убедиться, старания Верховного не прошли даром. Постепенно практически все столы были заняты небольшими группами весело что-то обсуждающих молодых людей. Пустыми оставалась лишь та буфетная мебель, что была ближе всего к мусорным контейнерам и к кухонной двери.

   - В столовой нет раздела между факультетами, как в комнатах отдыха и спальнях, - монотонно продолжил просвещать меня Хранитель. - Своих факультетных сородичей сможешь определить по цвету формы - тёмно-серый костюм. У первокурсников ещё и обязательная алая полоска на руке. Наверное, сама заметила, что каждая группа держится определённым цветом. В голубом одеянии ходят бурши факультета пелагического чародейства, в красном - факультета всеобразных наездников, в чёрном - духовидения и спиритизма, в зелёных одеждах - представители факультета неморальных заклятий, в коричневых - бытовых заклятий, ну а в белых представлен факультет целительских заклятий... Здесь существует незримое правило - лучшие места у факультетов, что могут похвастаться самыми высокими баллами в АССе... Да что я объясняю, сама скоро убедишься... Идём! Твои в самом центре, возле фонтана, как-никак, первые в списке...

   - Может сразу на лекции? - предложила я, страшась коллективного порицания на глазах у всей академии. Думается, вчерашний ночной забег никто не забыл. Особенно кто в этом виноват.

   - Неа, мне ещё корень для Онза нужно добыть, благодаря чьей-то милости, - ехидно усмехнулся Мируш, вновь сжимая моё запястье и насильно ведя в солнечный свет, что окружал столовую будто своеобразным защитным кругом. - Кстати, дежурство твоё никоим образом не отменяется, только всё будет под моим присмотром. Если возникнет необходимость, то попрошу у Бримэра кандалы специально для строптивых буршей...

   Я не обращала внимания на Хранителя-язву, потому как все присутствующие разом умолкли и во все глаза уставились на нас, стоило только вступить на освещённую территорию.

   Голова в момент горделиво задрана, спина прямая, а про свою несвежую одежду постаралась забыть.

   Чем ближе подходили мы к, так сказать, нашим у фонтана, тем явственнее я ощущала злобные и прожигающие взгляды, особенно женской половины буршей.

   Высокомерно оглядывая обстановку и попадающихся обитателей академии, замечала перешёптывающихся девушек, что бросали на меня уничтожающие взоры. Если бы глаза могли на самом деле убивать, то Мируш сейчас бы держал не моё запястье, а кучку пепла.

   Что ж, наследнице Адмирала не привыкать к всеобщему вниманию. Единственное чем отличались аристократия от буршей - псевдосимпатией. У даркиридской знати в почете были показушная любовь, заискивание и угодничание перед особями царской семьи. Обучающиеся академии не считали нужным скрывать свои истинные эмоции перед обычной бастардкой. Всё вполне логично.

   Пока мы дошли до "наших", показалось, что я пробежала стометровку на скорость: сердце ускоренно билось, а ладони вспотели. Но отцовское обучение не прошло даром: шаг уверен, дыхание не сбилось, спина вытянута стрункой, со стороны выглядело всё как положено для надменно выскочки. Именно это я услышала краем уха, а ещё "стерва", "бастардка", "тварина", "подстилка", "потаскушка" и иже с ними. И всё это в адрес меня. Видимо, ночной забег им не очень понравился. Только удивительным было то, что данные эпитеты высказывались не только моими однофакультетниками, но и соседними тоже. Какие, однако, здесь дружные буршы, прям горой стоят за своих АССовцев.

   - Приятных сумерек, Хранитель Мируш, как давно вы к нам не заглядывали, - мелодичный девичий голосок был наполнен нескрываемой радости. - Мы по вам очень соскучились!

   - Сумеречных, мои дорогие! Рад, что моё отсутствие столь очевидно, - томно ответил сангиранец, выпуская мою руку и приобнимая за плечи подбежавшую к нам миниатюрную блондинку. - Как обустроились? Никому ничего не нужно? Книги все получили?

   - Спасибо, Хранитель Мируш, мы укомплектованы по полной программе, - тоже улыбаясь во весь рот, ответил субтильный юноша, откидывая ярко-зелёную чёлку назад и поправляя очки. - Сегодня у нас первый день учёбы... Да что это я, вы, наверное, и так всё знаете!

   - Знать-то знаю, но могу забыть. Спасибо, что напомнил, Грабар. Из тебя выходит отличный староста - в меру настойчивый, в меру учтивый, так держать, бурш Терзич, - Хранитель покровительственно похлопал молодого человека по плечу, от такой похвалы юнец мгновенно покраснел. - Надеюсь, мои дорогие буршы, вы начнёте учебный год как полагается... Правила все выучили назубок?

   Обступившие нас буршы, что по возрастной группе сильно разились - начиная от подростков и заканчивая повзрослевшими молодыми людьми, - наперебой заголосили, выражая степень заучивания правил АССов.

   - Вот который год удивляюсь, как мне везёт с буршами, один курс лучше другого, - от души засмеялся Мируш, обводя всех довольным взглядом. Ещё бы ему не быть счастливым, когда любой из этого живого круга с благоговением смотрел на него и ловил каждое слово. - А я к вам не с пустыми руками... Знакомьтесь, это новый бурш Шалина Эймери. Она немного задержалась, но процедуру Принятия прошла как положено. Поэтому прошу любить и жаловать... Она у меня на особом счету.

   Только не краснеть, только не краснеть, только не... Я со всей силы сжала кулаки, чтобы ногти впились в кожу, и долгожданная боль помогла отвлечься от столь позорного проявления чувств. Ещё бы! Во-первых, представил, как домашнего любимца - не с пустыми руками, видите ли, он! Во-вторых, отвлечённые крупной фигурой благожелательного сангиранца буршы перевели удивлённые взгляды на мою персону. Я всей кожей почувствовала, как добродушные и счастливые взоры мгновенно меняются на ненавидящие, гневные, прожигающие - со стороны девушек и любопытно-пытливые - со стороны юношей. В-третьих, напряжённо ожидала, когда полетят первые претензии по поводу вчерашнего...

   - Приятных сумерек, бурш Эймери! Я, Грабар Терзич, староста первокурсников факультета боевых заклятий, - в воцарившейся тишине, голос субтильного юноши прозвучал достаточно громко, а сам бурш выступил вперёд и протянул мне руку.

   - Сумеречных, - выдохнула я и, вытерев вспотевшие ладошки о штанины, пожала всё ещё протянутую руку старосты.

   - Ну всё, я побежал, вы тут сами как-нибудь, - весело сообщил Мируш, медленно отступая спиной к выходу, но внезапно хитро прищурился и ехидно оскалился, быстро шагнул обратно, обнимая меня за плечи. - Не забывайте, бурш Эймери для меня на особом счету. Буду благодарен, если вы расскажете и покажете ей что здесь и как. Вот теперь точно побежал. Удачного дня, мои дорогие буршы! Увидимся вечером, сбор, как обычно, в семь, в главной зале у камина.

   Одарив всех внемлющих лучезарной улыбкой, Хранитель вальяжной походкой удалился.

   Мне захотелось последовать его примеру. Даже то, что он сангиранец потеряло смысл. По крайней мере, Мируш единственный кто не показывал, что желает моей смерти... Выгнать - да, выпороть - может быть, как-то наказать - естественно, но не убить. Взгляды женской половины буршей в открытую обещали мне вечный сон. Наверное, девушки в разы злопамятнее, чем юноши.

   - Пойдём, бурш Эймери...

   - Можно просто Шалина, - улыбнулась я, опережая старосту.

   - Тогда я просто Грабар, или коротко - Гар, - весело кивнул в ответ доброжелательный бурш. - У меня, к сожалению, нет с собой расписания лекций, но на сегодня я - твой проводник, а план учёбы получишь сегодня вечером, договорились?

   - Конечно! И что у нас на повестке дня? - тут же ухватилась я за предложение, всё лучше, чем оставаться здесь среди заместчивых буршек.

   - Мне надо сбегать за Линдой, она всегда опаздывает, а нам нельзя понижать баллы факультета. Можешь здесь подождать...

   - А можно с тобой? - быстро спросила я, снова не давая юноше договорить, отчего он несколько нервно оправил очки и дунул на лезшую в глаза ярко-зелёную чёлку.

   - Ты всегда не даёшь договорить до конца или просто нервничаешь? - раздражённо выдохнул староста, а я поджала губы и отрицательно покачала головой. - Я как раз хотел предложить, если не хочешь здесь оставаться, пошли со мной. Заодно покажу тебе расположение женских и мужских спальных апартаментов. Да и расскажу какой тут распорядок дня. Мы-то здесь неделю живём, всё знаем и ведаем, а ты только сегодня появилась...

   - Вчера, - тихо поправила я его. Зачем - не знаю, наверное, хочу быстрее со всем разобраться, а то этот "дамоклов меч" не даёт расслабиться, свербя где-то глубоко внутри. Да и привыкла встречать неизбежный удар с открытым забралом.

   - Без разницы - вчера или сегодня, суть от этого не поменялась, ты всё равно ничего не знаешь про жизнь в академии. Бурши для того и поступают за неделю пораньше начала учёбы, чтобы адаптироваться под местный режим. Так что хватит болтать и пошли за Линдой, а то сами опоздаем.

   Грабар снова оправил очки и уверенно направился в сторону дверей, находящихся сразу за фонтаном. Немного замявшись, я бегом догнала удаляющуюся субтильную фигуру старосты, в полной мере ощущая исходящую от девушек ненависть, граничащую со злостью.

   Снова коридорные сумеречные закоулки встретили нас своей тишиной. Словно все обитатели остались в столовой. Лестница, пролёт, вновь лестница, длинный коридор и здравствуй, деревянный Гарм.

   Четырёхглазый пёс, заслышав гулкий звук наших шагов, вскочил и громко зарычал. Но как только мы ступили на ярко освящённую территорию коридора, в нескольких метрах от двери, символика факультета на руке зачесалась и слегка засветилась. Гарм, будто услышав команду "фу!", спокойно опустился на задние ноги, громогласно гавкнул, и дубовая светлая дверь, легонько скрипнув, открылась.

   - Поторопись, уже почти семь, через десять минут будет первый звонок, - просветил меня Гар, убыстряя шаг, не забывая по пути указывать: - Вот за этой дверью спортивный инвентарь, здесь боталка, - услышав моё тихое вопросительное "эм", объяснил: - это комната такая для ботанья, ну, где интенсивно готовишься к лекциям. Вот это главная зала, здесь как бы комната отдыха и также тут проходят ежедневные собрания буршев нашего факультета, иногда на них присутствует сам Хранитель. Правый коридор с комнатами девочек, налево - наш. В вашу сторону могу заходить только я и Хранитель, к нам тоже - только я и Хранитель. Воооот, вроде, пока всё объяснил, но если что-то будет не понятно, не стесняйся, обращайся, всегда буду рад помочь.

   От такого количества информации я растерялась, рассеянно кивнув в ответ.

   Не сбавляя шага, мы двинулись в правый коридор. Здесь пахло совсем не так, как у меня. От аромата чистоты вперемешку со свежестью и лёгкими духами стало обидно, почему я одна должна дышать навозным амбре? Тоже хочу жить в этом крыле, где от ярких шарообразных факелов видно каждый шов в каменных стенах и полу, где играла ненавязчивая тихая мелодия, где, в конце концов, нос дышал как положено.

   Под этими "хочу", как всегда, задумалась и налетела на остановившегося юношу. Казалось, Гар не обратил на это ни малейшего внимания, потому что усиленно забарабанил в дверь с железной циферкой "девять". От юношеского пыла девятка превратилась в шестёрку, но дверь никто так и не открыл.

   - Шалина, не могла бы ты зайти. Мне, эммм, как-то неудобно, - поджав губы, попросил староста, задумчиво почёсывая затылок. - Нууу, вдруг она там не совсем одета, а тут я... Короче, посмотри, а? Ты тоже девочка, значит, ничего нового там не увидишь.

   Что ж, придётся уступить его просьбе: пока я в этой академии, со старостой нужно поддерживать хорошие отношения. Мало ли что? Вдруг пригодится.

   Уверенно нажав на витиеватую металлическую ручку, я осторожно скользнула в комнату, не забывая закрыть за собой дверь.

   Ох, как ошибся Гар, утверждая, что ничего нового я не увижу. Очень даже увидела. Такого бардака я не встречала за всю свою семнадцатилетнюю жизнь. Даже после дядиных широкодушевных попоек и то чище было.

   Комната незнакомой ещё мне Линды была просторной и совсем не по-спартански обставленной. Учитывая наличие двух одинаковых кроватей с пуховыми перинами и балдахинами, апартаменты явно рассчитаны на проживание двух персон. Прикроватные высокие светильники, напоминающие нераскрытые бутоны цветов, мягко освещали комнату, придавая домашний уют. Камин в углу давно погас, даже тлеющих угольков не осталось, но прохладнее в спальне не стало.

   Весь пол опочивальни был устлан разбросанными вещами. В этом ворохе можно было разглядеть чулки, корсеты, ажурные шортики и разноцветные атласные юбки. Да и везде, куда натыкался мой взор, была разбросана одежда: на кроватях, балдахине, светильниках, дверцах шкафа, на креслах, и даже на краюшке камина зацепился ажурный чулок. Единственным свободным местом от захвата тряпья был стол. Но на нём зато красовались остатки пищи и груда грязных тарелок с бокалами. По количеству заставленных использованных приборов можно предположить: либо вчера здесь веселился весь факультет боевых заклятий, либо кто-то продолжительное время просто-напросто не убирался.

   Раскатистый храп прервал мой блуждающий взгляд, и внимание в момент переключилось на мерно вздымающуюся груду белья одной из кровати. Ух, какие лёгкие, прям зависть для стеклодувов!

   - Г-хум, Линда? - прочистив горло, громко произнесла я, нулевая реакции в ответ вынудила подойти поближе к источнику спящего шума. - Линда, просыпайся, через десять минут первый звонок!

   Что за "первый звонок" - сама не знаю, но раз староста об этом упомянул, значит что-то важное.

   Спящая девушка даже ритм храпа не поменяла.

   С трудом найдя уголок одеяла, я резко его откинула и потормошила спящую рыжеволосую девицу, приговаривая как заведённая: "Линда, проснись!"... Но меня больно ударили по рукам, и розовое покрывало вернулось на место.

   Время и не думало помогать, останавливая мгновения, поэтому я решила действовать одним проверенным средством, что безотказно будит любого засоню, - лёгкий... бодрящий... утренний... душ! Угум, только ушат колодезной воды приводил гостей дяди в более-менее надлежащей вид. Они хотя бы начинали членораздельно объясняться - откуда прибыли и куда, соответственно, им надлежит в срочном порядке отбыть. Отец не любил такие посиделки родного брата, но, увы, ничего не мог с этим поделать, всё же - Государь Даркирида, а не обычный солдафон.

   Колодезного источника я явно здесь не сыщу, так что обойдусь подручным графином с водой. Которого, кстати, в таком беспорядке тоже что-то не видно. Зато на столе стояла початая бутылка голубой жидкости...

   Не терзаясь муками совести и размышлениями на тему состава "утреннего душа", я решительно пробралась по разбросанному белью к столу и, схватив изящную бутылку с заветной жидкостью, быстро вернулась к источнику непрекращающегося храпа.

   Проворно откинула покрывало и, не глядя на спящую девушку, вылила голубую жидкость. Последовавшие отфыркивающиеся и откашливающиеся звуки подтвердили меткое попадание в цель.

   - Хм, ты хто? - хрипло спросило вскочившее в постели некто, отдалённо напоминающее девушку: рыжие волосы, словно мокрые пакли, облепили лицо и шею так, что не было видно ни глаз, ни носа, ни рта, собственно которым и был задан этот вопрос. Присев на кровати, Линда - надеюсь, что это точно она, - не стала убирать мешающие полукучерявые вихри. Вместо этого послышался звук причмокивания, а потом и тихое возмущение: - Лапу вам в ухо, кто такой умный, а? Кто догадался так бездарно потратить сангиранскую медовуху? Да знаешь ли ты, чего мне стоило добыть её, а?

   Любопытство по поиску виновника вынудило девушку убрать-таки полумокрые и достаточно липкие волосы назад, чтобы уставиться на меня огромными золотистыми глазами.

   - Ты кто? - вновь удивлённо спросила она, внимательно меня разглядывая, но тут не удержалась и зевнула, сладко потягиваясь.

   - Шалина! Шалина, ты как там? - барабанная дробь в дверь и слегка истеричные выкрики Гара, заставили меня с Линдой синхронно обернуться на источник звука. - Пять минут осталось, поторапливайтесь! Вам хуже будет, если я войду!

   - Гар, истеричка ты зелёная, хватит так дубасить, у меня сейчас перепонки лопнут! - в ответ заголосила рыжая засоня, вставая с постели и медленно потягиваясь. - Не обращай внимания, он вечно всё преувеличивает.

   Девушка будто бы забыла про бездарно потраченную голубоватую жидкость: грациозно ступая по разбросанным вещам, она встала напротив настенного зеркала во весь рост.

   - Эх, иголок в стул виновнику, придётся убирать в хвост, - говоря сама с собой, рыжеволосая разглядывала липкие пакли, потом, словно что-то вспомнив, одёрнула коротенькую пижаму и умчалась в... соседнюю комнату?!

   Здесь ещё и вторая комната имеется?! При таком бардаке я даже не заметила ведущую туда дверь.

   Всё, теперь я тоже хочу такие апартаменты! Не, ну а что? Мне по статусу вообще хоромы положены, ничего же, не прошу их. Мне нужно всего лишь такую же опочивальню. Только без этого тряпичного мусора. Да и без соседей тоже.

   - Я - Линда, а ты кто? - удерживая в зубах заколку, несколько коряво проговорила девушка, на ходу заплетая волосы. За столь короткое время она успела переодеться в тёмно-серый брючный костюм.

   - Шалина Эймери, - автоматически представилась я, следя за её скорыми движениями. - Я только вчера приехала...

   - Понятно, значит, это твои вещи вчера приволокли.

   - Но... как... как... - опешила я, осознавая услышанное, и радость за сохранность кольца оказалась сильнее растерянности.

   Линда как раз завязывала алую ленту первокурсника на левое запястье, когда я ликующе вскрикнула и начала суматошно носиться по комнате, приподнимая каждую вещь в поисках драгоценного саквояжа.

   - В уборной, - не отрываясь от красивого завязывания узкого розового банта, меланхолично оповестила девица.

   Мгновение, - и я уже в будуаре, отделанном золотисто-чёрным кафелем. Сундуки и саквояжи были беспорядочно сложены в самом дальнем углу комнаты. Почти рядом с "фарфоровым другом". Но я на это даже внимания не обратила. Меня интересовала лишь драгоценная сумка с бабушкиным кольцом. О других ценностях и думать забыла, хотя за их утрату однозначно светит миллиард розог.

   - Слава Нокс! - облегчённо выдохнула я, рассматривая ярко-синий камень в белой оправе. Это кольцо передаётся много веков по женской линии рода Эймери. В пятнадцать лет и я получила его в наследство, аккурат перед первым в жизни балом. Один из шустрых юнцов надолго запомнит ощущение холодного яркого камня на своём лице. А нечего было лезть с всякими поцелуйчиками, да ещё на спор.

   - Любые украшения запрещены во время обучения, - лениво осведомила Линда, облокотившись о косяк и рассматривая накрашенные ногти на руке. - Пойдём, а то Гар сейчас точно голос потеряет...

   Быстро спрятав драгоценность в бархатный мешочек, снова убрала его обратно в саквояж и направилась за девушкой. Надо по приходу обязательно найти тайник и перепрятать... Но при таком беспорядке - будет проблематично. Вот Нокс, и мне в этом "свинарнике" предстоит жить? Я, конечно, просила такие апартаменты, но не эти же самые!

   Линда словно не замечала творившегося вокруг хаоса, грациозно перешагивала, направляясь к вздрагивающей от непрекращающихся ударов Гара двери.

   - Ты тоже только вчера приехала? - спросила я, найдя оправдание этому тряпичному безумию.

   - Нет, неделю назад.

   - Тут, наверное, вчера вечеринка была? - не желая верить в потенциальную соседку-неряху, не унималась я.

   - Нет, вечеринки в академии запрещены, - монотонность в голосе Линды не поменялась ни на йоту, даже когда, открыв дверь, она столкнулась практически нос к носу с взбешённым юношей.

   - Чего истеришь, зелёнка очкастая? - беззлобно поинтересовалась девица, отодвигая взбудораженного Гара в сторону. - Пошли, а то из-за тебя опоздаем.

   - Из-за меня? Меня, да? - ещё чуть-чуть и из ушей старосты точно пар повалит. Удивление-возмущение-раздражение молниеносно сменяли друг друга на лице юноши, а его зелёные глаза почти ощутимо метали молнии. - Ли-и-инда! Ох, допросишься ты у меня! Чтобы я ещё раз... тебя... да не в жисть! Плевать мне на этот рейтинг, а тебя пусть с треском гонят... Не жди больше от меня никакой помощи, поняла?

   Нервные крики Гара, наверное, были слышны в каждом уголке академии. Гулкое эхо помогало ему в этом.

   - Малыш, ну чего ты завёлся? Подумаешь, проспала? В первый раз что ли? - рыжая хитрюга кокетливо улыбнулась и, подхватив всё ещё "кипящего" бурша под руку, легонько потянула по коридору, не забывая ласково поглаживать его по плечу. - Гар, ну хочешь, пообещаю никогда не опаздывать?

   - Хочу! - по-детски топнул ногой староста, смягчаясь от ласкового тона и томного взгляда Линды. - Только это всё бестолку. Как опаздывала, так и будешь продолжать это делать.

   - Что поделать, люблю поспать, - показушно вздохнула девушка, продолжая уверенно вести молодого человека по коридору. - Но ты такой молодец, всегда вовремя встаёшь, за всем постоянно следишь, спуску никому не даёшь... Самый настоящий староста!

   Грабар слегка покраснел и стеснительно поправил очки, продолжая плестись за рыжей, и внимательно её слушать.

   А "лиса Алиса" продолжала своё хитрое дело - подхалимство:

   - Конечно-конечно, самый лучший староста АССы! Знаешь, как нам целительницы завидуют, а про бытовиков вообще молчу. Они почти что в спины нам плюют за тебя...

   - В смысле? Ненавидят что ли? - удивился Гар, поддаваясь на уловки Линды.

   - Что ты, что ты! Завидуют сильно. Зубы у них сводят от злобы, что нам достался такой староста.

   Оглушительный рёв прокатился по академии и отразился в каждом закоулке.

   - Первый звонок! - сильно побледнев, прошептал староста и зачем-то оправил идеально сидящие на носу очки.

   Волшебный подхвостник сработал на ура.

   Словно очнувшись от романтического марева, Гар без слов крепко схватил за локоть сначала Линду, потом - меня, и изо всех помчался по коридору, в сторону прозвучавшего рёва.

   Не ожидав такой железной хватки, я чуть не развалилась от резкого старта молодого человека. Боль в почти вывернутом суставе вынудила поторопиться за ним в надежде унять её.

   Закоулок, коридор, лестница, пролёт, закоулок, коридор, снова лестница, пролёт, ещё один, вновь коридор, - и сумрачный двор совсем не радостно принял нас в свои объятия. Холодный пронзительный ветер рванул навстречу, заставляя зябко поёжиться.

   Не обращая внимания на удивлённые физиономии выстроившихся в ровные шеренги буршей, Гар продолжил свой бег с двумя дополнительными ношами. В смысле, мной и Линдой. В процессе бега староста так разошёлся, что не заметил, как обхватил нас за талии, прижал к себе покрепче и увеличил шаг. Но влажная земля, сменившая каменный пол академии, слегка умерила его пыл.

   Рыжая вела себя, как ни в чём не бывало, словно для неё это не впервые. Я же поначалу пыталась брыкаться и даже требовать поставить меня на ноги, но юноша никак не отреагировал.

   Как в таком субтильном тельце оказалось столько силищи?

   - Гра-а-а-ба-а-ар! - злой окрик заставил старосту замереть на месте.

   Через мгновение перед нами, злобно пофыркивая, встал кентавр.

   - Бурш Терзич, причина опоздания? - полумужчина не сводил гневного взора с потупившего взгляд молодого человека.

   - Выполнение поручения Хранителя Мируша Вэрманда, - тихо ответил он.

   - Что за поручение? - не отстал кентавр.

   - Ознакомление новоприбывшего бурша с территорией академией, - ещё тише произнёс Гар. Ложь во спасение давалась тяжело. Видимо, молодой человек не привык к таким методам защиты.

   Взгляд кентавра в миг обращён на меня. Пронзительный взгляд напомнил церемонию Принятия. Вновь словно под лупой перед миллионами преследующих глаз.

   - Похвально, что так яро выполняете поручение своего Хранителя, - одобрение раздражённого кентавра совсем не походило на оное. - Но вы прекрасно знаете, бурш Терзич, опоздание после первого звонка грозит наказанием, не так ли?

   - Так точно, Хранитель Вилох, - покорно согласился Гар. - Любое наказание будет принято достойно.

   - Вот чем ты мне нравишься, Грабар, так это... А знаешь, ничем ты мне не нравишься, - ехидно захихикал он. - Таких как ты - благородных, непочатый край. Куда не плюну, а всё в благороднейшего попаду.

   От осознания собственной важности голос Хранителя Вилоха становился всё громче и громче. Староста никак на это не реагировал и не отрывал взора от пола. Так что самодовольное лицо кентавра посчастливилось лицезреть мне с Линдой.

   - Всем троим - сотню кругов по стадиону, пока остальные будут знакомиться с преподавательским составом, - надменно бросил кентавр, удаляясь от нас и вальяжно раскачивая толстым... хвостом.

   - Пошли, - дёрнул нас Гар, в направлении дорожки кирпичного цвета.

   Ветер набирал силу, влажный холод пробирал до костей, а сумрак соблазнял сном.

   - И сколько здесь? - поинтересовалась я, потягиваясь и разминая мышцы ног.

   К забегам я не совсем привычна. Моя физическая подготовка была направлена в основном на уворачивание от заклятий и оттачивание боевых движений. Меня старались научить принимать бой, а не избегать его.

   - Не знаю, мы ещё ни разу не получали даже круга в наказание, не говоря о соточке, - тоже для разминки выполняя выпады то на одно колено, то на другое, пожал плечами расстроенный староста.

   - Гар, не переживай, сейчас быстренько набегаем и он успокоится, - ободряюще улыбнулась Линда, что и не думала напрягать себя какими-то упражнениями.

   - Бурш Терзич, упущение с вашей стороны, один из буршей одет не по форме, - радостно прокричал кентавр с другой стороны поля. - Так что ещё соточку накиньте для каждого, договорились?

   - Так точно, Хранитель Вилох, - покорно согласился Гар, шёпотом добавляя: - Только бы в картотеке факультета не догадался отметить.

   - Что будет, если он всё-таки отметит? - спросила я, продолжая растягиваться.

   - Что будет, что будет... Балл снизят, вот что будет, - раздражённо ответил юноша, снимая очки и зацепляя длинную зелёную чёлку невидимкой. Над его правой бровь стала заметна небольшая татуировка в виде солнца, что хорошо пряталась под волосами. Особый знак. Знак принадлежности к касте виноделов Видэвика.

   - Гар хотел сказать, место в столовой возле фонтана придётся уступить наездникам, а этого ну никак нельзя допустить, - спокойный голос рыженькой девушки диссонировал с негодующими высказывания старосты. Она смотрела в сторону буршей, что вышколено стояли перед небольшим преподавательским составом. Разминка перед бегом была ею проигнорирована. - У Хранителя Мируша какое-то пари с этим Вилохом, так что нам ни в коем случае нельзя понижать балл факультета.

   - Гра-а-а-ба-а-ар, чего стоим, кого ждём? - злой окрик кентавра, заставил старосту моментально поменять разминку на бег.

   Быстро переглянувшись с Линдой, мы припуститься рысцой за следом.

   Долго ли, коротко ли, но у каждого живого существа есть определённый резерв сил.

   Как оказалось, у меня с Гаром он намного меньше, чем у рыжеволосой красавицы. Что за несправедливость? Может нам не стоило разминаться?

   - Пффф, и откуда, пффф, у неё столько, пффф, сил? - еле поспевая за Линдой, запыхавшись, спросил у меня юноша.

   - Не знаю, пффф, а много, пффф, нам ещё осталось, пффф? - пропыхтела я в ответ, кое-как волоча ногами. Двигалась на автомате, не желая сдаваться и признавать себя побеждённой. Тем более, когда впереди меня маячит совершенно спокойно дышащий и ни капельки не уставший пример.

   - Уффф, не знаю, уффф, я после семидесятого круга, уффф, перестал считать, - оттирая градом стекающий пот со лба, выдохнул Гар.

   Тоже оттёрла свой намокший лоб, устало выдыхая через рот.

   Сильные порывы ветра перестали быть обжигающе холодными, наоборот, мне они приносили долгожданную прохладу.

   - Куда бежим? - весело поинтересовался неизвестно откуда материализовавшийся Хранитель Мируш и приноровился к нашему меланхоличному бегу. - Почему все на построении, а вы тут протестный марш устраиваете? И почему бурш Лансер бежит лучше вас двоих вместе взятых?

   - О-уффф, отрабатываем наказание, Хранитель, - твёрдо произнёс Гар насколько это было возможно. Юноша постарался взять себя в руки и, вместо унылого переставления ног, попытался бежать достойно, а при возможности и догнать маячившую вдалеке Линду.

   Мне такие старания на пользу не пошли, я стала только больше заплетаться и чуть пару раз не упала. Поэтому просто плюнула на гордость и продолжила бежать в прежнем ритме. Если, конечно, практически волочение ног можно отнести к бегу.

   - Что за наказание? - сангиранец опередил нас на пару шагов и теперь, повернувшись к нам лицом, изящно бежал спиной вперёд, не испытывая ни малейшего дискомфорта от такого положения.

   - Опоздание, - глухо ответил староста. Показная лёгкость бега не прошла для него даром: лицо покрылось красными пятнами, дыхание вырывалось со свистом, а пот застил глаза.

   - Виновник? - не унимался Хранитель, а глаза при этом направлены на меня с немым укором.

   В общем, как всегда, из меня хотят сделать без вины виноватую.

   - Я... - Гар мужественно взял на себя всю ответственность.

   - Понятно, значит, бурш Лансер снова проспала, - подытожил Мируш, переводя взгляд на бегущую впереди рыжую.

   - Нет-нет, виноват только я, Линда здесь не причём, - запротестовал молодой человек, не замечая, как от этого защитного порыва стал энергично нагонять Хранителя.

   - Ясно... заканчивайте ваши пробежки и вперёд знакомиться с преподавателями, - приказал Мируш, разворачиваясь и ускоряясь в сторону почти скрывшейся девушки.

   - Но Хранитель Вилох наказал сотню...

   - Я сказал, быстро в строй! - грозно оборвал Гара сангиранец, даже не оборачиваясь.

   Последние слова Мируша, словно долгожданная финишная лента, заставили перейти на шаг, а потом и вовсе остановиться.

   Тяжело дыша, я согнулась пополам и уперлась ладонями в коленки. Как выяснилось, моя физическая подготовка была далека от совершенства и разительно отличалась от моих предположений.

   Самолюбие утешалось наличием ещё одного слабого звена - Гара. Оказывается, вдвоём не так стыдно.

   - Уффф, пошли, - заторопил меня староста, медленно направляясь обратно ко всем буршам.

   - Может, дождёмся Хранителя?

   - Нет, пошли. Если он увидит, что мы всё ещё здесь, хуже будет. Мируш, по сравнению с Вилохом, - зверь.

   Зверь не зверь, но злокозненный это точно.

   Тихо-мирно мы двинулись к месту общего сбора. Но не успели дойти, как кентавр начал рвать глотку:

   - Гра-а-а-ба-а-ар, кто разрешил? Хочешь сказать, что пробежали положенных двести кругов?

   - Многоуважаемый Хранитель Вилох, буршы выполнили положенное наказание в полном объёме, - ответил вместо Гара подоспевший сангиранец. Он вместе с Линдой выглядел так, будто просто побывал на лёгкой прогулочке, даже испарина на лбу не выступила. - Мои подопечные честны настолько же, насколько и ваши. У вас есть основания не доверять своим воспитанникам?

   Морда кентавра наливалась багровой краской пропорционально повышению раздражения. Но ожидаемой реакции не последовало. Хранитель Вилох лишь фыркнул и поцокал к своим буршам, яростно размахивая хвостом.

   - Чего замерли? Быстро в строй, - приказал Мируш, направляясь к стоявшему с преподавателями Верховному.

   Кинувшиеся выполнять команду соратники по несчастью, вынудили меня поторопиться.

   Холодный ветер решил преподать нам урок и подул с удвоенной силой, озноб волной прокатился по телу, заставляя зубы мелко застучать. Рядом стоявшие буршы никак не помогали уберечься от пронзительного холода: ощущение тепла от молодых тел было ничтожным. Желание сейчас же снять промокшую насквозь от пота одежду отдавало в кончиках пальцев. Наверное, ещё чуть-чуть и точно так сделаю!

   - Добрых сумерек, буршы! - поприветствовал нас Вируд Лимас, как всегда одетый в зелёные одеяния, - изумрудный бархатный плащ, из-под которого виднелись аналогичного цвета брюки, - а белоснежная борода от сильного ветра смотрелась как развивающийся белый флаг.

   - Добрых сумерек, Верховный! - дружно ответили буршы, кроме меня. Не знала, что здесь так положено. Думаю, в таком синхронном и гулком ответе никто не заметил этого. Но случайно пойманный взгляд Хранителя Мируша сообщил мне совсем обратное. Эх, наверное, убирать зверинец мне придётся до самого ухода отсюда.

   - Буршы академии Сумеречных Секретов, рад поздравить вас с началом нового учебного года! - торжественно произнёс Верховный. В напряжённой тишине его голос эхом отразился от стен внутреннего двора академии. - Как смогли заметить буршы, обучающиеся не первый год, преподавательский состав остался прежним... Отстающим придётся учиться ещё усерднее, чтобы доказать, что за каникулы они набрались ума-разума... Новички, прошу обратить внимания на полученные правила академии. Они подлежат строгому соблюдению с вашей стороны. Могу только добавить, также отчислением наказывается применение запрещённых заклятий в стенах академии и козни по отношению к другому буршу! Помните, мы все одна большая семья! Помощь ближнему и отличная учеба - вознаграждаются по заслугам! Всё, не буду больше вас задерживать, ступайте на лекции!

   Идеальный строй рассыпался и буршы, словно муравьишки, гурьбой двинулись в родные пенаты.

   Громкий смех и неугомонный гвалт ещё больше напрягал, заставляя чувствовать меня неприятно пахнущей грязнулей.

   - Гар, а можно...

   - Не можно! - оборвал меня староста, не давая договорить, и направился за своими, на ходу снимая невидимку и доставая очки. - Времени нет, после двух лекций будет большой перерыв на обед, тогда и приведём себя в порядок.

   - Зачем? Всё и так хорошо, - удивилась Линда, оправляя повернувшийся запястный бант.

   - Кому-то не зачем, а кому-то есть зачем! - бросил на неё недовольный взгляд юноша. - Линда, вот скажи правду, ты каким-то зельем бодрящим пользовалась?

   - Почему ты так решил?

   - Потому что невозможно так бегать! Для тебя семидесятый круг как первый был, ты даже не запыхалась и не вспотела.

   - Гены у меня хорошие, - лукаво улыбнулась в ответ рыжая и, подхватив меня с Гаром под локти, вальяжно направилась в аудиторию, что находилась на последнем этаже в северной башне.

   Круглое помещение было наполнено артефактным боевым оружием. Многослойная пыль словно предупреждала буршей не дотрагиваться до них.

   За неделю нахождения здесь бурши успели подружиться и даже образовали, так сказать, группы по интересам. Увлечённо что-то обсуждая, они быстро рассаживались за трёхместные парты.

   Гар с Линдой устроились за первой партой, а я двинулась к последней, надеясь, что там никто не почувствуют исходящий от меня запах пота.

   - Представляешь, а если это реально можно будет сделать... - с энтузиазмом ей не свойственным вещала о чём-то Гару Линда, устраиваясь рядом, а потом возмущённо обратилась ко мне: - Ты чего это за последнюю парту уселась? Мы что по всей аудитории теперь скакать будем?

   - Давайте пересядем, мне отсюда доску плохо видно, - щуря глаза, попросил староста.

   - От меня потом пахнет, - склонившись к ним, тихо прошептала я.

   - По́том? Я ничего такого не чувствую, - громко произнесла рыжая, не замечая устремлённых на меня взглядов буршей, от которых я готова была сползти под парту. - Гар, миленький, потерпи. Шалина решила, что она воняет, так что пересядет только когда она переоденется... Кстати, фууу, от тебя, Гар, стало попахивать...

   - Знаю! - сквозь зубы процедил молодой человек, ставший похож на меня цветом лица, да и желание залезть под стол очень ясно читалось в его зелёных глазах. - Спасибо, Линда, ты, как всегда, учтива. Я, знаешь ли, был уверен, что после такого забега благоухаю розой. По крайней мере, в отличие от других, я честно выполнял наказание, без всякого там бодрящего зелья.

   - Успокойся, Гар, я тоже его не применяла, - монотонность в голосе вернулась восвояси. - Пойми, кто тебе правду скажет, кроме друга, а? Молчишь? То-то и оно, никто! Ты пахнешь не розой, а навозом, что её удобряют.

   - Линда-а-а! Я понял, - зло прошептал Гар, сверля невозмутимую Линду злобным взглядом.

   - Сумеречных, бурши! - поприветствовала миловидная пожилая женщина, входя в аудиторию. Приятный диалог рыжей и старосты вмиг был закончен. Все присутствующие разом встали, выражая почтение. Я вновь отстала от всех. - Садитесь! Я, магистрина Лара Крут, буду преподавать целительское искусство. Боевые маги должны уметь не только атаковать и защищаться, но и при случае помочь раненому другу. Обучение начнётся с азов по травоведению. Именно растения смогут прийти вам на помощь, когда даже малая толика резерва будет на вес золота.

   Полтора часа по целительским искусствам пролетели для меня не заметно. Магистрина Крут соответствовала своей фамилии. Рассказы о том или ином растении были увлекательны, а практические примеры их использования вызывали смех у всей аудитории: неловкие движения вызванных к доске буршей приводили к самым неожиданным результатам - от кроличьего хвоста до здоровенных клыков.

   Вторая лекция проходила в подземелье замка. Вёл её Хранитель этой территории - Бримэр Базмент, цверг⁹ по рождению. Подземельный карлик сообщил, что будет преподавать искусство выживания в замках, потому как некоторые очень любят пытать своих пленников. Договорённость о выкупе в таких делах не играет никакой роли.

   Этот курс выживания проходил при полном молчании буршей. Никто не хотел обратить внимания цверга на себя. Никому не хотелось быть подопытным в представленных здесь разнообразных орудиях пыток.

   Поэтому, как только раздался горн на перемену, бурши, тихо перешёптываясь, помчались на выход.

   - Побежали переодеваться, а ещё надо успеть пообедать, я жутко голоден, - сглотнув слюну, поторопил Гар, проталкиваясь среди идущих плотным потоком буршей.

   Мой заурчавший желудок не требовал повторения.

   Обратный путь до нашей комнаты был мне уже знаком. Ещё пару совместных походов по этим коридорам, и я смогу сама добираться до спальни.

   Свой костюм я нашла на свободной кровати среди вороха нижнего белья рыжей соседки.

   Новообретённая соседушка для меня раздобыла где-то розовую повязку, когда я чистая вышла из душа. Пока я возилась с обязательным атрибутом первокурсника, Линда любезно соорудила из моих длинных тёмно-коричневых волос симпатичную причёску.

   - Долго вас ещё ждать? - раздражённый голос Гара глухо раздался через закрытую дверь. - Больше на себя ответственность брать не буду, сами выкручивайтесь!

   - Очкарик, ну ты чего опять завёлся? - невозмутимо поинтересовалась Линда, открывая дверь. - Теперь и носик припудрить - преступление?

   - Мозги ты мне припудриваешь каждый раз, а не свой идеальный носик, - застенчиво выговорил староста, неуклюже поправляя очки. - Голодный я, а вы тут ждать заставляете.

   - Что ж ты, зелёнка, сразу об этом не говоришь, - подхватывая его под локоток, лиса Алиса завела старую песню, вызывая у меня непроизвольную улыбку. Мужчина не обратит никакого внимания на обидные прозвища, если подать их под сладкой приправой лести. - Мы тоже жуть как проголодались, да ведь, Шалина? Пойдёмте быстрее, а то горн прозвучит, и мы так и останемся голодными.

   Увидев взгляд старосты, что, мол, я так и говорил, мы с Линдой весело рассмеялись. Рыжая отпустила локоть юноши, чтобы променять на мою ладонь, и мы радостно помчались в сторону столовой, подгоняемые ароматом приготовленной еды.

   Ощущение рождающейся дружбы непонятным чувством осело на душе. У меня никогда в жизни не было друга. Чтобы вот так легко кто-то следовал за мной, помогал, тащил куда-то. Конечно, всё это было, но по праву рождения и в соответствие с обязательными инструкциями.

   Тёплая ладонь Линды и следующий за нами улыбающийся Гар подарили мне чувство небывалой лёгкости. Желание вернуться домой стало не таким тягостным. Наверное, я даже смогу получить удовольствие от учебы в АССе...

   Наверное, я погорячилась с позитивным ожиданием от обучения в АССе: с таким Хранителем, как сангиранец, враги не нужны.

   Первый день учёбы прошёл на удивление просто замечательно. Новые знакомые не давали мне заскучать. Постоянные препирательства чересчур эмоционального Гара и меланхоличной Линды дарили отличное настроение, и улыбка весь день не сходила с моего лица. А когда нашу тройку вызвали к доске на лекции по защитной технике, Гар обзавёлся миленькими рожками. Славу Нокс, я к этому не имела никакого отношения. Я старалась только делать вид, что создаю охранный кокон для юноши, а вот девушка действовала решительно. За это староста был безмерно благодарен заливисто смеющейся рыжей. Благо заклятия этой хохотушки были обратимы, чем и воспользовался преподаватель защитной техники - магистр Саймон Локс.

   Молодой преподаватель несколько растерялся, когда увидел злющего старосту с голубыми витыми рогами и согнувшуюся пополам от смеха рыжеволосую девушку. Стараясь не привлекать внимание ни первого, ни второго, ни третьего - я сдерживала смех, притворяясь, что кашляю в кулачок. Мало ли, вдруг решаться ещё и на мне отыграться.

   Последняя на сегодня лекция по истории создания мира Сандэри едва не усыпила меня. Безликий нудный голос пожилого магистра Федерико Милоса посеял зёрна сна среди всех находящихся в аудитории буршей. Кто-то сразу сдавался на милость сонным посевам, кто-то усиленно боролся с этими сорняками. Единственными кто остался не подвластен этому усыпляющему тембру - Гар и Линда, что тихо препирались между собой из-за пресловутых голубых рожек первого. Занятые выяснением отношений, они оказались на своей волне, через которую тихое повествование магистра Милоса не смогло пробиться.

   Горн для буршей стал как стартовый залп. Никто и слушать не стал о самостоятельном задании. Кроме старосты, конечно. Заодно с ним и я вместе с Линдой ознакомилась с самостоялкой раньше остальных.

   Поэтому в столовую мы пришли самыми последними, но однофакультетники с нетерпением дожидались нас, чтобы приступить к трапезе. Правила здесь такие, буршы одного факультета застольничают только вместе со старостой, а он в свою очередь следит, чтобы все были на местах. В общем, замкнутый круг.

   Спустя час сытые, от того и довольно-расслабленные мы медленно плелись к своему крылу. Гар и Линда были в своём репертуаре и на совместной волне, а я тихонечко шла рядом и слушала их перебранку вполуха. Чувства удовлетворения и умиротворения медленно вытеснялись тревожностью. Тайна моих поломанных заклятий, слава Нокс, так и остаётся покрытой мраком. Пока. Как долго мне удастся их скрывать - не знаю. Как долго придётся ждать их исправления - не знаю. Что нужно делать, чтобы всё быстрее пришло в норму - не знаю. Почему всё произошло именно так - тоже не знаю. Что-то слишком много этих "не знаю" для одной меня...

   - Шалина, скажи, что я права, - вывела меня из задумчивости Линда.

   Две пары глаз в ожидании уставились на меня.

   - П-п-простите, можно повторить? Я не расслышала вопроса, - растерялась я от их настойчивых взоров.

   - Ты ведь даркиридка? - моё сердце от страха сжалось и забыло, как стучать. Прямой вопрос в лоб сбил не только сердечный ритм, но и шаг. Однако следующие слова девушки вернули всё на круги своя: - Бастардка не слишком красивое слово, ты не находишь? Так что я говорю - ты полударкиридка, а Гар утверждает - полусангиранка. Кто ты, девушка-хамелеон?

   - Полударкиридка, - ложь со скрипом сорвалась с губ. Пытаясь скрыть горькое послевкусие, я задала встречный вопрос: - Если со мной разобрались, то теперь я хочу услышать - кто вы?

   - Я уже сказал, да вы и сами, наверное, видели знак солнца над правой бровью... Короче, я видэвиковец, принадлежу к касте виноделов... Мой отец глава этой общины, - Гар снял очки, и ловко протёр окуляры рукавом серого костюма. - Линда, твоя очередь. Может быть, сейчас ты признаешься, что приняла бодрящего зелья сегодня утром?

   - Ничего я не пила, очкарик рогатый, сколько можно твердить об этом, - монотонность в голосе рыжей сменилась на две октавы вверх, но в целом на лице у неё царила присущая ей невозмутимость. - Я носитель нагской крови...

   - Что-о-о?! - в унисон заголосила я с юношей.

   Ещё бы! Нагские бастарды встречаются крайне редко. Вернее, никогда. До этого момента.

   - Не орите, а! - маска невозмутимости покинула прекрасное лицо девушки. Теперь мне становится понятно, откуда у неё жеманные повадки "лисы Алисы". Да и силушка неимоверная у неё благодаря этой змеиной кровушке. - Подумаешь, невидаль какая! Будто у других всё не так, как у нас.

   - Невидаль, конечно! Да ещё какая! - возразил Гар, по-новому присматриваясь к рыжеволосой девице. - Это у нас, у магов и людей всё в порядке вещей, а у вас такого никогда не было. По крайней мере, я об этом ни разу не слышал.

   - Если ты не слышал, не значит, что этого нет и никогда не было, понял? - рявкнула на него Линда и легонько стукнула кулаком его в костлявое плечо, чтобы он на неё так не пялился. - Просто мне повезло... Предыдущих бастардов уничтожали.

   Наступившая тишина напряжённо отдавалась гулким эхом наших шагов. После таких слов ни я, ни Гар не нашли никаких слов. Словно озябнув, девушка обхватила себя за плечи, и растёрла их ладонями, пытаясь согреться.

   - Как тебе удалось спастись? - тихо спросил староста, приобнимая её и притягивая к себе.

   - Деда спас... Отец сказал избавиться, а он впервые в жизни ослушался Владыку... Мама была из людей, она не пережила моего рождения... - тоска в голосе Линды отозвалась во мне, и я решительно схватила её за локоть, слегка сжимая его. Выражать поддержку по-другому я не умею. - Деда говорит, отец безумно мать любил, вот и не смог он, якобы, простить мне, что из-за родов она умерла... Отец до сих пор не знает, что я осталась жива. Деда в тот же вечер собрал свои пожитки и ушёл "наверх", спрятав меня в узелок. Все наги достойно проводили его в последний путь... Вы, наверное, знаете, если наг уходит "наверх", значит навсегда. Умирать уходит.

   - А если твой отец узнает, что ты жива? - осторожно спросила я, непроизвольно сильнее сжимая её локоть.

   - Откуда? Вы что ли расскажите или Верховный с Хранителем? - горько усмехнулась девушка. - Наги не доверяют словам! Их глаза - вот правда. Они ещё могут поверить дружественному роду эльфов, но донесение других - пустой звук. Мои сородичи даже проверять достоверность полученной информации не будут... Что-то рядом не наблюдаю ни одного представителя нагов или остроухих.

   - И всё же, а вдруг узнает? - настойчивости мне не занимать.

   - Конец мне будет - вот что, - грустная улыбка коснулась уголков её губ. - Что это мы, всё обо мне и обо мне. Гар очень удачно перевёл тему. Мне вот, например, интересно, когда мы сможем попробовать плоды вашей касты, бурш Терзич?

   - Вино нашей общины не продаётся...

   - Знаем-знаем, об этом можно не упоминать, - Линда прервала оправдания старосты. - Про ваш напиток ходит много лестных слухов, якобы, это чистая амброзия. Говорит много кто, а вот кто пробовал - единицы. Гар, я тоже хочу стать тем немногочисленным народом, кому посчастливилось его попробовать. Так когда мы сможем вкусить знаменитое видэвикское вино?

   - Кто-то сейчас розог вкусит, а не вина, бурш Лансер, - нравоучительно предостерёг подошедший сзади Хранитель Мируш. От резкого голоса мы дружно вздрогнули и обернулись. - Чего встали как вкопанные? Живо к себе!

   Дважды повторять не пришлось. Гар очень исполнительный малый, а Хранитель пользуется у него беспрекословным авторитетом. Да и Линда покорно последовала приказу. Только я пошла быстро против воли, подчиняясь скорому движению двоих буршей.

   При виде нас, вернее, сангиранца деревянный Гарм радостно тявкнул и завилял куцым хвостиком, а дверь противно заскрипела.

   - Бурш Терзич, завтра смажете маслом петли, что-то слишком скрипеть стали, - недовольно изрёк идущий следом за нами фиолетоволосовый.

   - С удовольствием, Хранитель, - радостно улыбнулся Гар.

   Где бы мне тоже взять такое терпение и исполнительность? Или у них взаимная симпатия? Тогда, где бы мне взять толику симпатии к Хранителю? Даркиридка симпатизирует сангиранцу? Бездна разверзнется, прежде чем это произойдёт. Или уже разверзлась? Неа, такого быть не может.

   В главной зале нашего факультета собрались все будущие маги боевых заклятий. Не хватало только семикурсников: практика была в самом разгаре.

   - Сумеречных, мои дорогие? Как первый день учёбы? Без эксцессов? - тоном беспокойного папочки поинтересовался Хранитель, внимательно рассматривая представших перед ним буршей. Сотни пар глаз с молчаливым благоговением были устремлены на расхаживающего перед камином сангиранца. Только серо-голубые глаза, в смысле, мои - выражали скепсис. Мужчина это понял и усмехнулся. - Мне что, подымать старосту каждого курса и спрашивать, как прошёл день у их группы?

   - У первокурсников день был насыщенным, но всё прошло хорошо, Хранитель Мируш, - несмело высказался Гар.

   - Я помню, как прошёл ваш день, бурш Терзич, - улыбнулся сангиранец, а староста немного покраснел. - Кто ещё поделиться? - но гробовое молчание прерывалось только потрескиванием поленьев в камине. - Если всё прошло хорошо, и никто не хочешь рассказать о чём-то сверх выдающемся за сегодня, то, пожалуй, можно провести церемонию Посвящения для первокурсников. Согласны?

   Бурши постарше согласно заулюлюкали, только первокурсники удивлённо переглядывались между собой. Никто ничего не рассказывал про какое-то посвящение. Что это такое и с чем его едят? Именно такой вопрос читался на лице новоприбывших буршей. Меня волновало лишь насколько это опасно, и остаются ли после этого шрамы?

   - Несите! - торжественно скомандовал сангиранец, глядя в сторону входной двери.

   На его зычный голос дверь приотворилась, и двухметровый паук внёс подносы с горящими стопками. Причём в каждой из шести его лап находилось по одному подносу.

   При виде огромного насекомого некоторые первокурсники нервно дёрнулись в сторону, а буршы постарше ехидно усмехнулись, наблюдая за страхом младших.

   Я напряглась, ощущая такую же напряжённость в рядом стоящей рыжеволосой девушке.

   - Ситх, дружище, надеюсь, товар свежий? - от души улыбаясь тарантулу-переростку, Мируш протянул руку для приветствия.

   - Свежее некуда, - зашелестел паук, в ответ пожимая протянутую руку Хранителя своей лапищей, а его восемь глазок разной величины так и бегали по присутствующим буршам, словно прицениваясь себе на обед. - Целую неделю настаивал.

   - Спасибо тебе огромное, удружил. Так, буршы шестого курса возьмите у Ситха подносы, нечего старика утруждать, - распорядился сангиранец, рассматривая стопки с пылающей жидкостью.

   Несколько парней тотчас подбежали и освободили паучьи лапки от ноши.

   - Ну, я это, тогда пойду, мне ещё яйца на утреннюю яичницу добыть надо бы, - прошелестел Ситх, потирая между собой три пары лап.

   - Да-да, дружище, не будет тебя задерживать. Благодарен безмерно!

   - С тебя моток серой нити, не забывай, - у самого порога напомнил Мирушу паучище.

   - Ситх, обижаешь, честное слово. Ты меня знаешь, на выручку я всегда отвечаю выручкой. Не беспокойся, послезавтра серая нить будет у тебя в кармане, эээ... то есть в лапах.

   - Тогда покедова! - попрощался тарантул-переросток и, махнув на прощанье лапкой, скрылся за дверью.

   - Хранитель, а что это? - осторожно приблизившись к подносам с диковинными стопками, поинтересовался Гар, высказывая интересующий всех нас вопрос.

   - Это, бурш Терзич, ваше посвящение, - хлопнув юношу по плечу, довольно сообщил мужчина. - Боевые маги должны быть отважны всегда и во всём...

   - Алкоголь не есть проявление отваги, - меланхолично отметила Линда, не выказывая и капли заинтересованности. - Глупая бравада - да, бестолковая храбрость - да, смешное бесстрашие - безусловно... Но никак не доблестная отвага.

   - Эх, бурш Лансер, придётся мне заняться вашим перевоспитанием. Слишком часто за последнее время я слышу от вас разговоры про алкоголь, - нравоучительно отчитал Хранитель. - Наш повар Ситх добыл редкую в это время кровь бурого горного орса¹⁰...

   - Она не только редкая, но ещё и ядовитая, - вставила я свои пять копеек, за что была вознаграждена благодарной язвительной насмешкой и злым взглядом.

   - Бурш Эймери, вам звериного взыскания мало, да? Могу ещё подсобить. Думаю, у Хранителя Базмента найдётся для вас работёнка, хотите? - моё молчание послужило ему ответом. - Вот так-то лучше... Итак, мои дорогие первокурсники, сейчас мы увидим, кто из вас станет достойным магом боевых заклятий...

   Ох, чувствую я, сангиранец решился-таки избавиться от даркиридки с помощью этого горящего зелёного пойла, именуемой в простонародье "смерть от орса".

   - Прошу на водопой, мои отважные буршы, - улыбаясь во все тридцать два зуба, пригласил Хранитель к ярко горящим стопкам с кислотно-зелёной кровью орса.

   Кто бы сомневался, что первым сумасшедшим будет наш дорогой староста.

   - Гар, стой... - попыталась остановить я юношу, подбегая к нему, но не успела.

   Он, не выдыхая и не морщась, закинул содержимое в рот. Время для меня словно остановилось, секунды замедлили бег. Я внимательно вглядывалась в лицо юноши, пытаясь разглядеть первые симптомы отравления - посинение кожи и тошноту. Вместо этого, в зелёных глазах молодого человека будто пламя полыхнуло и... всё. Вот и всё отравление.

   - Кровь орса при недельном горении становится безвредной, - громким шёпотом сообщила мне Линда, потянувшись за своей порцией.

   - Буршу Эймери легче поверить, что я решил устроить массовое отравление первокурсников, так что не старайтесь, бурш Лансер, - иронично произнёс сангиранец, вышагивая возле меня. - Бурш Терзич, так и думал, что вы дадите старт посвящению. Поздравляю, вы прирождённый маг боевых заклятий! В награду вам позволяется навестить Сумеречный лес, но только вечером. Альвхея Форест будет рада провести для вас экскурсию.

   Услышав о награде, остальные буршы-первокурсники ломанулись к подносам так, как будто шли неделю по пустынным землям.

   Не успела я очнуться, как вновь оказалась в отстающих. Вернее, единственной, кто ещё не выпил зелёной гадости.

   - Ничего удивительного, бурш Эймери, вы верны себе, - иронично подытожил сангиранец, становясь напротив меня и складывая руки на груди. - Заканчивайте обряд. Время позднее, всем пора баиньки.

   Чувствуя подвох в его словах, быстро взяла стопку с горящей кровью и осушила залпом, не давая себе возможности передумать. Медовая сладость потекла по горлу. Вкус напитка был божественен, появилась какая-то лёгкость во всём теле. Кто бы знал, что от долгого горения кровь орса становится безвредной, да ещё такой вкус появляется. Линда знала... Я - нет... Плохо! Плохо работает разведка. Не себя же винить в таких мелочах. Как всегда говорит папа: "никогда не вини себя, найдутся те, кто это с радостью сделает...".

   - Вот и всё, мои дорогие буршы, поздравляю вас с вступлением в новую семью! - торжественно сказал фиолетоволосовый, окидывая дружелюбным взором горделиво подбоченившихся первокурсников. - В честь этого разрешаю вам немного повеселиться, - на последних словах в середине огромной залы материализовались столы со сладостями, от вида и аромата которых я жадно сглотнула. - Бурш Терзич, на правах победителя остаётесь за главного. Каждый бурш в этой комнате обязан беспрекословно подчиняться справедливым указаниям главного. Терзич, обратите внимание, как я выделил "справедливым"... Ну а мне пора по делам...

   - Хранитель Мируш, может быть, вы хоть раз останетесь с нами на этом веселье? - томно спросила миниатюрная симпатичная блондинка, надувая розовые губки и выпячивая самые выигрышные, по её мнению, части тела.

   - Простите, мои дорогие, но дела, увы, такие, - расстроено вздохнул Хранитель. - Громко не шуметь, по коридорам не шастать, долго не засиживаться, сильно не объедаться... Накажу, всем ясно?

   Буршы согласно закивали и громко задакали.

   Довольный собой и расторопными подопечными, Мируш быстро направился к двери, но, схватившись за ручку, остановился:

   - Бурш Эймери, особое приглашение?

   - Но вы сами сказали - веселитесь? - растерялась я, отрывая желанный взгляд от приглянувшегося жёлтого пирожного.

   - Это касается всех... кроме вас. Пойдёмте, сколько можно ждать, - безапиляционно произнёс сангиранец, сверля меня раздражённым взглядом.

   Расстроено вздохнув и проглотив все рвущиеся наружу нецензурные ругательства, я медленно поплелась к ждущему Хранителю.

   По пути почему-то замечала злые, а местами и завистливые взгляды девушек. Парни же внимательно ко мне приглядывались, а в их глазах читалось неприкрытое любопытство.

   Только зелёный и золотистый взоры искренне выражали сочувствие и переживание.

   Эх, а так всё хорошо начиналось. Говорю же, сангиранец очень злокознен. Хотя, тот ещё злокозёл - вернее будет.

   "Злокозёл, злокозёл, злокозёл..." - мысленно ругала вальяжно устроившегося на подоконнике сангиранца.

   Самый настоящий злокозёл!

   Я, значит, в поте лица тружусь над эээ... огромной кучей "работы" этих травоядных хищников, а он им, видите ли, сказку на ночь читает. Ну не злокозёл ли? Вот и я думаю, он самый и есть.

   - Если с отходами закончила, можешь в кормушку люцерны цветущий накидать, - милостиво разрешил Мируш, заметив, что я возвращаю лопату в угол и рядом пристраиваю огромный мешок с "подарком" зверей. - Только руки не забудь помыть, не хочу, чтобы зверюшки чем-нибудь заразились.

   - Боязнь глистов совести? - усмехнулась я.

   - В смысле боязнь совести? - не понял мужчина.

   - Без смысла, - невозмутимо ответила я, пожав плечами. - Только заражённые совестью переживают и взваливают на себя всю тяжёлую работу, помогая старикам, слабым и... буршам. Они точно сказки не декламируют, пока другие трудятся.

   - А этим "другим" труд только во благо, - сообразив на кого я намекаю, иронично ответил Мируш. - Не будут попусту бедных животинок калечить.

   Присутствующие хищники разом рыкнули, видимо, соглашаясь с Хранителем.

   - Я не специально, - тихо возразила я, честно жалея пострадавшего Онза.

   - Специально или нет - не важно... Продолжайте отрабатывать своё наказание, бурш Эймери. И руки не забудьте вымыть.

   Вот злокозёл настырный!

   Понимая, что он всё равно не отстанет, ополоснула руки в специально созданном здесь ручейке, что вытекал из стены замка и утекал куда-то в противоположную сторону.

   Разгребая мешки с люцерной, ощутила её зелёный аромат. Знакомый запах нашего знойного лета. Когда оно только-только вступало в свои права, и вся зелёная растительность начинала буйно расти и цвести.

   Домой! Как я хочу домой! У нас сейчас осень царствует. Листья постепенно становятся жёлто-бардовыми, а потом и вовсе опадут, чтобы быть готовыми к зимним одеждам. Птицы лета спешно вьют себе прочные гнёзда, чтобы перезимовать. Звери подготавливают запасы. Дни становятся всё короче. Зима всё ближе... Эх, и день рождения приближается.

   - Чего застыла? - возмущённый вопрос сангиранца выдернул меня из неожиданных воспоминаний. - Нам ещё отходы Альвхее нести. Она обещала за это корень раздобыть для Онза.

   - Кому надо, пусть тот и поторапливается, - сердито буркнула я, всё же наполняя кормушки люцерной из мешка.

   - Кому надо, тот сейчас рассердиться и ещё заданий напридумывает, - угрожающе произнёс Мируш. - Ага, я его знаю, он злой, как зверь.

   - Говорю же, злокозёл! - согласно пробормотала я, отряхивая пустой мешок, чтобы потом взяться за полный.

   - Что говоришь?

   - Погода, говорю, замечательная! Сумеречная такая, прям загляденье, - громко ответила я, словно разговаривала с полуоглохшим старцем.

   - Знаешь, я первое время страдал из-за отсутствия солнца, - внезапно разоткровенничался Хранитель, не обращая внимания на мою подколку. - Сумрак, сумрак, вечный сумрак и только туман вносит разнообразие. Днём сумрак напоминал сангиранскую весну. Казалось, ещё чуть-чуть и наступит долгожданное лето. Но весну сменяла сангиранская осень, приглашая за следом ночной сумрак... Теперь получаю удовольствие не только от сумрака, но и от клубящегося тумана. Особенно люблю во время туманного нашествия сидеть на берегу озера в Сумрачном лесу. Он так красиво вьётся над ним, словно дымок над костром, или как летом, когда прохладная ночь сменяется рассветом, день которого обещает знойную жару... Чего встала? Закончила что ли?

   Резкая смена добродушного тона на раздражительный, вынудили вернуться к раскладыванию люцерны по кормушкам.

   Звери, наконец-то, почувствовав аромат цветущей зелени, синхронно медленно поднялись и вальяжно направились к кормёжке. Где была и я. Появилось ощущение - началась массовая охота. На меня.

   Только чёрный волкособ и серый леварт остановились, не успев ступить и шага. Память у хищников хорошая - это хорошо. Плохо, что другие не так близко видели наглядного примера, вернее, кто сотворил это убедительное пособие с копытцами.

   - Не льсти себе, Эймери, - сердитый голос сангиранца помог мне расслабиться и просто отойти в сторону от кормушки. - Ты даже рядом не стоишь с драгоценной люцерной, поняла? В тебе, знаешь ли, слишком много крови, костей и мяса... Хотя с последним я, наверное, поторопился.

   Что со злокозла-то взять?

   Безмолвные оскорбления фиолетоволосого доставляли мне хоть и маленькую, но всё-таки радость.

   - Идите, идите, мои маленькие, - Мируш ласково погладил настороженно замерших хищников. - Плохая тётя больше не посмеет никого обидеть.

   Доверившись заверениям мужчины, звери вразвалочку двинулись к громко хрустевшим собратьям.

   - Люцерну положи на место, бери отходы и пошли, - скомандовал Хранитель, подойдя к своим жующим любимцам, каждого ласково потрепал по голове и направился на выход. - Не заставляй меня ждать, Эймери. Ты знаешь, чем это грозит.

   - Ты знаешь, чем это грозит, Эймери, - скривив губы, тихо передразнила я его. - Злокозёл проклятый...

   - Я всё слышу, Эймери, - грозно прокричал мужчина из коридора. - Ещё слово - и ты пожалеешь. Поторапливайся, не заставляй меня ждать.

   Скорчив передразнивающую рожицу, я расстроенно ухватилась за мешок с "подарком" и поволокла за следом. Тяжеленный гад. Ещё бы, столько "трудов" за день.

   В коридорах академии стало намного сумрачнее. Факелы горели не так ярко и через одного. Словно все давно спать улеглись и свет приглушили. Да и тишина стояла мёртвая. Только гулкое эхо наших шагов и шорох волочившегося мешка разбавляли её.

   Если коридоры были пройдены легко, то на лестницах мне пришлось повозиться: грузный мешок слишком громко плюхался на следующее ступеньку, громогласным эхом отдаваясь от стен. Нервишки у Хранителя оказались слабенькими, потому что, не выдержав и одного лестничного пролёта, отобрал у меня благоухающую поклажу и вернул её у огромных двустворчатых дверей, украшавших и защищавших главный вход в академию.

   Улица встретила тишиной и прохладой. Лёгкий ветерок обласкал кожу.

   - Не отставай! - поторопил Мируш замершую в наслаждении меня.

   Чуть снова не передразнила его, но удержалась. Покрепче сжала губы, избавляясь от нецензурного соблазна, и потащилась за гордо вышагивающим сангиранцем.

   Нет, где это видано, что даркирдка, да ещё наследной крови, покорно плелась за врагом, пусть и Хранителем факультета? Точно бездна раззёвывает свою пасть, переворачивая всё с ног на голову.

   - Чего бубнишь под нос, аки старушка тысячелетняя? - ехидно поинтересовался Мируш, дожидаясь еле плетущуюся меня.

   - Здоровья вам желаю и всяческих благ, - съехидничала я в ответ.

   - Так можно вслух о таком говорить.

   - Да мне как-то так привычнее. Думается, шёпотом точно все пожелания сбудутся.

   - Благодарю, бурш Эймери, но не стоит обо мне так печься... Высказывайтесь вслух, и так всё исполниться.

   - Что вы, что вы, Хранитель Мируш, не стану так рисковать вашим здоровьем.

   - А может быть, своим?

   - Может быть, вы и своим, - согласилась я, пыхтя от тяжести. По каменному полу коридоров академии ступалось однозначно легче. Мягкая чуть влажная трава хоть и скрадывала шаги, но мешала скорости. - А вот я точно - вашим.

   - Что-то от такого рвения боязно даже, - усмехнулся сангиранец.

   - Бойся, бойся, злокозёл недоделанный, - буркнула я себе под нос, а вслух сказала: - Да ведь только от рвения молитв наших вы, Хранитель, здоровьем пы́шать будете.

   - Главное, чтобы не пылать, - иронично хохотнул мужчина и остановился возле самого леса, что рос почти непроницаемой стеной. - Ладно, шуточки в сторону, бурш Эймери. Сейчас от вас зависит - выйдете ли вы оттуда живая или нет... От меня ни на шаг, на звук не реагировать, никуда не оборачиваться. Кстати, если будут почивать, тоже отказывайся. Ты всё поняла, Эймери?

   От вида исполинских деревьев, растущих вплотную друг к дружке, дыхание замерло. Но больше всего страшила непроглядная тьма между ними.

   Налетевший лёгкий ветерок принёс аромат ночных цветов. Пение птиц Сумеречного леса отличалось от песнопений даркиридских пернатых.

   Такая простая и обыденная ночь с гомоном, шорохом, попискивание различных существ разительно контрастировала с тишиной Сумеречного леса. Здесь словно сама жизнь переплетается со смертью.

   - Руку, говорю, дай, - раздраженно прошипел Мируш, хватаясь за мою свободную от ноши ладонь. Опять увлеклась созерцанием, забывая о стоявшем рядом мужчине. - Ещё не вошли, а ты уже ротозеешь! Ты хоть помнишь, о чём я тебя предупреждал?

   - Конечно! Не оборачиваться, не отставать, ничего не есть и... вроде бы, всё.

   - Как ты думаешь, Эймери, педагогично ли обзывать бурша? А лучше стукнуть его хорошенько, чтобы точно запомнил?

   - Не педагогично, Хранитель Мируш, даже антигуманно. Бурш впервые здесь, может что-то да забыть.

   - Думается мне, бурш до этого кое-что забыл... Он мозги свои дома забыл. Отправил бы за ними, да Даркирид в целом дне пути от нас... а жаль, - натянуто вздохнул сангиранец, осторожно двигаясь к тропинке между исполинами, которую я вначале и не заметила. - Повторяю для отстающих, и в прямом, и в переносном смысле - от меня ни на шаг, никуда не оборачиваться, на звуки и голоса не реагировать, и никакой еды не пробовать, ясно?

   Кивнула в ответ, старательно перешагивая торчащие на пути корневища деревьев. Ношу свою сжала покрепче, чтобы не уронить сразу. В том, что она в скором времени точно упадёт, нисколечко не сомневалась. Главное, чтобы не сразу.

   - Серьёзно? Эймери, ты серьёзно? - зло спросил Хранитель, резко останавливаясь.

   О Нокс! Этот злокозёл мысли читать умеет? Нокс, миленькая только не это! С этого педагогично настроенного Хранителя станется, привяжет этот ароматизированный мешок к моей спине, чтобы точно не обронила.

   - Эймери, ты воды что ли в рот набрала или реально мозги дома забыла?

   - Чего опять не так-то? - возмутилась я в ответ и даже руку попыталась освободить из стального захвата, но куда там: захват - он на то и захват, шиш вытащишь. - Эймери то, Эймери это... Хранитель, как думаете, буршей выгоняют после рукоприкладства вышестоящих лиц?

   - Ха-ха, неа, только прилюдное порицание, пара сотня розог и заслуженное уважение остальных буршей, - весело хохотнул сангиранец, ощущая исходящую от меня воинственность. - Только в моём случае - ты заслужишь ненависть всех буршей.

   Бахвальство в голосе Мируша было не занимать. Так и хотелось огреть его вот этим самым благоухающим мешком. Не зря же тащу такую тяжесть, в конце концов? Можно себя и порадовать.

   - Расслабься, бурш, никто не претендует на твою поклажу, - успокаивающе произнёс мужчина, поднимая меня на ноги.

   Я даже не заметила, как в процессе мысленной мести присела рядом с мешком, чтобы сподручнее было водрузить его на фиолетоволосую голову. Даже представила, как коричневые и благоухающие "труды" растекаются по самодовольной мордашке сангиранца.

   - Давай договоримся, когда я тебя спрашиваю, ты должна отвечать, ясно? - миролюбиво предложил Мируш.

   - А я как делаю? - искренне удивилась я, потому что ни один его вопрос не остался без моего ответа.

   - Как, как, головой об косяк... Вот даже сейчас вопросом на вопрос отвечаешь... Ты правила поведения в этом лесу уяснила? - я снова кивнула, но, видимо, всё равно что-то сделала не то. - Чего опять молчим? Эймери, вот объясни мне, что ты делаешь с кучей освободившегося времени?

   - Освободившееся время? От чего? - удивлённо переспросила я.

   - От ответа... - поняв по моим нахмуренным бровям, что я так и не уразумела, о чём он речь ведёт, Хранитель обречённо вздохнул. - Что ты делаешь со временем, которое появляется после твоего молчаливого кивка? Представляешь, ты целую секунду экономишь на таком немом ответе.

   - Если что, у простых магов кивок означает согласие и не требует дополнительного ответа вслух, - язвительно ответила я, поудобнее перехватывая всё норовивший соскользнуть мешок.

   - Так, вообще-то, у меня глаз на затылке не наблюдается, если что, - повторил мою интонацию сангиранец. - И когда ты молчаливо киваешь мне в спину, я начинаю сомневаться в твоих умственных способностях, понятно?

   Я просто кивнула в ответ, но заметив его зло сощуренные глаза, быстро ответила:

   - Понятно.

   - С правилами поведения в лесу тоже всё понятно?

   - Понятно.

   - Точно?

   - Точно, - не смогла удержать вздох обречённости.

   - Значит, можем дальше идти?

   - Можем.

   - Тогда пошли, не отставай.

   Придя к консенсусу, мы продолжили путь. Шаг наш замедлился из-за еле различимой тропинки Сумеречного леса. Толстые коряги и корневища деревьев так и норовили подставить нам подножку, а ветвистые и раскидистые кустарники цеплялись за нашу одежду, словно предупреждали о грозящей впереди опасности.

   В этом лесу не было слышно ни пение птиц, ни шорох мелких грызунов, ни гомон животных побольше. Тишина была почти осязаемой, как и царящий здесь тёмный сумрак. Благо Хранитель догадался создать заклятие лампиона, используя отломанную сосновую ветвь за основу небольшого фонарика. Только благодаря маленькому светящемуся лучику палки мы смогли удержаться на ногах и не расквасить себе носы.

   Темнота отступила внезапно, как и густо растущие гигантские деревья и кустарники.

   Перед нами предстало озеро, что мягко мерцало, освещая прилегающую полянку нежно-голубым светом.

   Вокруг озера были разведены костры, рядом с которыми оживленно выплясывали нимфы вместе с дриадами. Звуки лютни, арфы и незнакомых мне инструментов нежно плыли над поляной, придавая этим танцам некую разгульную весёлость.

   На самой высокой ноте из-за деревьев выбежали сатиры и титиры.

   - Ох-хо-хо, как не вовремя мы пришли... Танцы детям не игрушки! - нравоучительно изрёк Хранитель и встал так, что загородил мне всю панораму. Как я не пыталась, выглянуть так и не удавалось. - Альвхея, я не один пожаловал!

   Стоило только последнему слову Хранителя обрести свободу, как музыка резко и надрывно оборвалась.

   Мируш отступил в сторону, позволяя вновь взглянуть на озеро... Пустынное, между прочим, озеро. Даже пепелищ от костров не осталось.

   - Новенькая? - раздался треск деревьев. Именно так и звучал неведомо чей голос.

   - Эххх, новенькая... - тяжело вздохнул сангиранец.

   - Твоя? - вновь словно кто-то кору скребёт.

   - Моя...

   - Ничья...

   Одновременно ответила я с Хранителем. За что тут же меня сильно дёрнули за руку и крепко сжали ладонь, аж до хруста. Но я храбро промолчала, лишь сильно сжала губы, чтобы сдержать своё "ай!".

   - Моя, - громко повторил мужчина, продолжая крепко сжимать мою руку, словно предупреждая.

   - Сочувствую, Хранитель, - проскрежетал некто, искренне вздыхая.

   Лёгкий ветерок коснулся моего лица, принося с собой аромат полевых цветов вперемешку с сыростью и затхлостью.

   - Сам себя жалею, - тоже глубоко вздохнул сангиранец.

   Нормально так! Пострадавшая сторона здесь я, а сочувствуют ему. Может точно огреть его тяжеленным мешком с "подарками"?! Не, ну а что, заодно и сочувствие будет оправдано.

   - Вообще-то... - начала было я.

   - Вообще-то мы к тебе не с праздным визитом, Альвхея, - грубо оборвал меня Мируш, вновь стискивая ладонь до хруста.

   Я почувствовала во рту металлический привкус. Даже не заметила, что в порыве сдержать рвущееся "ааааай" до крови закусила нижнюю губу.

   - Не сомневалась... Корень для Онза созрел, но она должна одна добраться до него, - снова вместе со скрежетом я ощутила аромат затхлых цветов.

   - Она заблудится, - расстроенно ответил Хранитель.

   - Нимфы ей помогут.

   - Ох-хо-хо-хо-хо, боюсь и нимфы вместе с ней потеряются, - ответил мужчина, крепче сжимая мою ладонь. В этот раз это больше походила на защитное рукопожатие, а не предупреждающий жест до хруста. Но травмированной руке это было по боку: всё равно мне было больно. Терпимо так больно.

   - Хорошо... Разрешаю... Ты пойдёшь вместе с ней, - милостиво согласился скрежет. - Но выкапывать она должна сама без твоей и чей-либо помощи, ясно? Корень исцеления от поломанных заклятий будет действовать, только если виновник искренне раскается и лично добудет его.

   - Альвхея, я хоть раз тебя подводил? Естественно, она сама будет трудиться в поте лица, обещаю, - клятвенно заверил сангиранец.

   - Хорошо, а ты, Хранитель, принёс взамен, что обещал?

   - Обижаешь, Альвхея, я хоть раз не выполнял своего обещания?

   - Напомнить?

   - Не стоит, - мигом отказался Мируш от любезного предложения. - Эймери, давай сюда мешок.

   Я с радостью избавилась от такой ноши.

   Мужчина отнёс мешок на середину поляны и сразу вернулся ко мне.

   Одна из сбежавших нимф осторожно вышла из леса, легко подхватила ароматное подношение и исчезла вместе с ним там же, где и появилась - среди зарослей приозёрного можжевельника.

   Странный, однако, обмен любезностями. Благоухающий такой. До сих пор ощущаю его запах в носу. Наверное, всю одежду придётся дважды перестирать, прежде чем от такого аромата избавлюсь. Слава Нокс, мешок с "воза" - буршу легче!

   - Раз обещание ты, Хранитель, выполнил, ступайте, - усмехнулся скрежет, и от озера отделился "живой" ручеёк, убегая куда-то вглубь тёмного леса. - Он вам путь укажет...

   - Спасибо, Альвхея.

   - Отработаешь, Хранитель, - тихо заскрежетало в ответ, слегка покашливающее, похоже было, словно кто-то подленько захихикал.

   - Пошли, - скомандовал мужчина и дёрнул меня за руку, вынуждая двинуться следом.

   Несмотря на то, что указывающий путь ручеёк шириной с моё запястье, свечение от него было, как и от самого озера. Мало того, там, куда устремлялся этот необычный светящийся перст, исчезали все препятствия - от корней до зарослей. Благодаря чему наш путь не занял и пяти минут. По моим ощущениям.

   - Копай! - приказал Хранитель, как только мы дошли до огромного полупня, в который и упёрся наш светящийся голубым ручеёк.

   - Где? - не удержалась я от ироничного вопроса.

   - Вот здесь и копай, - не замечая моего ехидства, сангиранец указал на конечную цель нашего голубоватого перста.

   - И чем полупень провинился? - я не желала расставаться с полюбившимся сарказмом.

   - Почему полупень? - искренне удивился он.

   - Как его ещё назвать, если для пня он слишком высок и зелен, а для полноценного дерева - чересчур мал, трухляв и неказисто гол, а?.. Вот именно, полупень.

   - Да какая к гоблинам разница как он называется!

   - Им-то может и без разницы, а вот нам...

   - Я сказал - копать! - гневный окрик мужчины подарил мёртвой тишине Сумеречного леса небывалую живость эха. Словно сама тьма отразила весь гнев в голосе Хранителя в троекратном размере. - Что из этого слова тебе не понятно, Эймери?

   - Чем?

   - Что "чем"? - раздражённо выдохнул Хранитель, устало проводя пятернёй по лицу.

   - Чем копать?

   - Руками, Эймери, руками...

   - Это как? - главное, искренность в голосе должна быть не поддельной. Надеюсь, так и получилось.

   - Садишься и руками гребёшь, гребёшь, гребёшь... пока до корня не докопаешься, - сангиранец даже присел перед полупнём и в воздухе изобразил, как надо делать. Видимо, моё искренне удивление возымело своё действие.

   - Куда гребёшь? Потопа вроде не предвидеться...

   - Эймери, доиграешься, сейчас точно погребёшь в сторону Даркирида, если копать не начнёшь, - раздражённо бросил он, вставая в полный рост и отряхивая ладони.

   - Покажите, Хранитель, как копать-то? - попытка не пытка.

   - Нет!

   - Поможете тогда? - за спрос злата не требуется.

   - Нет!

   Вот Нокс, реально что ли придётся копать?!

   Я и "копать", да ещё руками - совершенно несовместимые вещи. Да и полупень самый настоящий полупнище. Под такого рыть запаришься, а до корня так и не доберёшься.

   - И? - нетерпеливо вопросил Мируш, отвлекая меня от созерцания предстоящей работы.

   - Жалко, всё-таки живой он, а мы его корня лишить хотим, - последняя возможность избежать предстоящего схожа с жалкой попыткой не приезжать в академию Видэвика. Мне известно, чем она закончилась.

   - Не доводи до греха, Эймери, - сквозь стиснуты зубы предупредил Хранитель. - Либо ты сейчас трудишься в поте лица, либо я за себя не ручаюсь. Поверь, телесными наказаниями я не ограничусь и с радостью помашу тебе платочком в след, даже слёзы промокну, словно расстроился из-за твоего ухода... Желаешь убедиться в этом лично, Эймери?

   - С радостью посмотрела бы на ваши слезы, Хранитель, - присаживаясь рядом с полупнём, ехидно ответила я. - Люблю, когда мужчины плачут из-за меня. Самооценка, знаете ли, мигом вверх ползёт.

   - Меньше слов, больше дела, Эймери. Не собираюсь тут с тобой всю ночь проторчать.

   - А я прям сплю и вижу, как бы мне с вами ночью в лесу прогуляться, а потом ещё руками землю рыть, - иронично пропыхтела я, осторожно разгребая рыхлую землю у основания полупня.

   Мне даже показалось, что пнище это протестующе застонало.

   Положение "корточки" быстро сменилось на "колени". Так сподручнее стало загребать землю.

   О, Нокс, о чём я думаю! Стою на коленях, чтобы удобнее ковыряться в земле! Не зря, видимо, отец настаивает на женихе. Адмирал Даркирида знаком с земледелием так же, как и земледелец - с боевым искусством. В смысле, никак. У меня есть все шансы вступить в ряды землеобрабатывателей, а родовому титулу сделать ручкой. Князь Эймери не поймёт и не приемлет такого человеческого труда. Он считает, каждый должен заниматься своим делом. Только таким образом можно добиться совершенства в нём.

   - Эймери, Эймери, Эймери, - тихо пронеслось над головой.

   - Что? - раздражённо бросила я, не прерывая своего дела. Сам торопит, сам отвлекает... Сангиранец одним словом!

   - Что - "что"? - вопросом на вопрос ответил Мируш.

   - Чего опять Эймери-то? - чувствую, что завожусь, попыталась отстраниться от отвлекающего шума и усиленнее ушла в копание. Теперь точно медаль за землеройство можно получать, а грязь под ногтями ввести в моду. А что, очень даже мило. Так и вижу, даркиридские аристократы невест себе выбирают строго по толщине грязи под ногтями - чем больше, тем лучше. Да что даркиридская, нужно, чтобы и сангиранская, и видэвикская знать это веяние модное на вооружение среди местных барышень ввела. Мне не так обидно будет.

   - Эймери, Эймери, Эймери, - хриплый шепот казалось, прозвучал почти над самым ухом, покрывая мою кожу нервными мурашиками.

   - Хранитель, и долго изводить собираетесь? - передёрнула я плечами, прогоняя незваный озноб... страха? - Пока мой испуганный крик не ублажит ваши уши?

   - Я вообще молчал.

   - Ага, у меня от усердия значит, слуховые галлюцинации появились, да?

   - Эймери, Эймери, Эймери, - вновь тихий шёпот раздался рядом.

   - Может, хватит? - зло произнесла я, и с психом бросила комок земли - что только что взяла, - обратно.

   Взглянув на Хранителя, заметила его настороженный взгляд.

   - Я молчу...- серьёзный тон в голосе мужчины убедил меня в правдивости его слов. - Что ты слышишь?

   - Кто-то тихо зовёт меня... - полушёпотом ответила я, начиная, как и Мируш, внимательно оглядываться по сторонам.

   - Я сейчас защитный купол поставлю, а ты продолжай. Только больше не отвлекайся и не оборачивайся. Я гарантирую, что буду молчать, пока ты корень не добудешь, договорились?

   - Хорошо... А кто это, Хранитель? - я не смогла удержать своего любопытства.

   - Упыри. Альвхея с ними борется, но безрезультатно. На месте одного всегда появляется другой. Только их истребление помогает держать численность в относительном постоянстве, - тихо объяснял мужчина, параллельно сплетая защитные заклятия в солнечный купол над нами. - Они как грибы после дождя. Сладу с ними нет. Из-за них бо́льшая часть леса словно вымерла...

   Про упырей слышала из донесений разведки. Да и то, только когда самый голодный выбирался в пределы городского парка Видэвика и высушивал какого-нибудь запозднившегося ротозея.

   Но в основном мои знания про них были почерпнуты из отцовской библиотеки. Никто так и не был до конца уверен, откуда они точно берутся. Считалось, упырями становятся только люди, не обладающие магическими способностями. Якобы из-за их попыток намагичиться, поколдовать, стать такими же, как и знать - всё это вело к упырству после смерти. А она наступала достаточно быстро: человек без какого-либо магического резерва сжигал себя мгновенно, стоило только попробовать что-то намагичить.

   Раньше Сумеречный лес был их обителью, где никто их не трогал и никогда не контролировал их численность. Разве что истребляли слишком наглых упырей, посмевших вторгнуться на территорию Даркирида или Сангирана. А так, мы жили своей жизнью, они - своей не жизнью.

   Теперь, когда Видэвик имеет место быть, потерявших свою бессмертную душу упырей всячески истребляли. Видэвикцы надеялись таким образом реанимировать практически мёртвый Сумеречный лес.

   Учитывая полянку рядом с озером, у них это неплохо получается. Такими темпами жизнь вернётся в Сумеречный лес. Лет этак через сотню, а может и тысячу.

   - Ты там копаешь или наоборот закапываешь? - не удержался от вопроса Хранитель.

   Надо же, на целых пять минут молчания его хватило.

   - Куличики леплю, - усмехнулась я, продолжая монотонно рыть ямку под полупень, что всё больше скрипел. Даже ему не нравиться, что я делаю, не говоря уже про меня. - Кто-то не дал мне насладиться пирожным, вот решила исправить это дело. На вашу долю тоже слепить?

   - Спасибо, я сыт, - с улыбкой в голосе отказался от заманчивого предложения фиолетоволосовый. - Эх, у меня встреча с болотными ведьмами прогорает... Эймери, если поторопишься, лично для тебя организую сладкий стол.

   - Обещаете? - хитро спросила я, нащупывая что-то твёрдое, похожее на кочерыжку в земле.

   - Зуб даю! Но только если поторопишься. Предложение действительно лишь в течение пяти минут.

   - Держите, Хранитель! - победоносно протянула я пойманный корешок, игнорируя попискивания полупня.

   Зря игнорировала!

   Не успев победоносно улыбнуться, я ощутила, как корешок, извиваясь, решил самостоятельно вернуться восвояси. А вместе с ним пришлось воротиться и мне. Только от такой корешковой тяги домой я не удержалась и упала на колени, а потом ещё и носом в землю. Зашибись сходила за корнем. Прям сплошной пример для подражания. Сначала грязевой лак, теперь ещё и земляная пудра. Про ароматное амбре, исходящее от одежды, вообще промолчу.

   - Куличиков не доела? - хохотнул Хранитель, помогая мне принять горизонтальное положение. - Я тебе стол со сладостями обещал, а ты за старое. Видно, сумеречная землюшка по вкусу пришлась.

   Мой возмущённый ответ был прерван новым рывком корешка, что крепко удерживался в моих руках. Но теперь такой силы, что я, упав на живот, уткнулась в полупень, набирая открытым от негодования ртом грязь и мох. Сегодня явно мой день. Нет, не так, это явно моя академия.

   - Ох-хо-хо, кто-то становится слишком землезависимым, - не унимался сангиранец, радостно наблюдая за моими попытками встать и одновременно очистить рот от нежданной "еды". - Эймери, любовь к земле всегда приветствуется, но не в таком количестве. Во всех пристрастиях должна быть мера.

   Мой молчаливый взгляд исподлобья и выплёвывание остатков мха рассмешил Хранителя ещё больше. Прям до поросячьего похрюкивания.

   Смейся, смейся, козлосвин. Хорошо смеётся тот, кто смеётся последний.

   Мысленные эпитеты в сторону заливающегося от смеха сангиранца придали мне небывалую силушку в борьбе с извивающимся корнем полупня. Его тяга вернуться восвояси мужественно обрывалась моими упёртыми в рыхлую землю пятками. Неважно, что я периодически теряла опору и чуть не возвращалась вновь носом в землю. Главное, попытки корешка ретироваться пресекались на корню. Хм, корешка на корню, как недвусмысленно-то.

   - Ой, не могу больше, живот болит, - оттирая глаза, с улыбкой пожаловался Хранитель.

   - Конечно, так усердно помогать ни один живот не выдержит, - иронично бросила я, вновь упирая пятки в землю. Казалось, наше противостояние с начавшим попискивать полупнём никогда не закончиться. А песок на зубах будет только множиться. Как и гряз под ногтями.

   - Альвхея сказала, ты сама должна справиться, - еле сдерживая смех, громко произнёс мужчина.

   - А вы и рады стараться... уххх, - корешку, видимо, надоело перетягивание каната, и он решил прекратить это, уползая вглубь вырытой ямы вместе со мной.

   Да только эта самая яма была размером с толщину корня.

   Упс, проблемка на мою голову. В прямом смысле.

   И откуда этакая силища у такого небольшого корня?! С таким упорством уползать, не забывая при этом периодически постукивать меня головой о полупень. И нет бы руки-то разжать, я с эймеревским упрямством продолжала прикладываться лбом к коре полусгнившего пнища. Что-то не нравиться мне это перетягивание корешка.

   - Ну хватит... Ты и так сообразительностью не блистаешь, боюсь, последних остатков ума лишишься, - со смехом возмутился сангиранец, героически поднял меня на ноги и удерживал, не давая вновь вернуться в коленопреклонённое челобитье. - Знаешь, Эймери, доброе слово и троллю приятно.

   - Это сейчас к чему? - пропыхтела я, пытаясь удержать добычу, извивающуюся как змей.

   - Чтобы что-то получить, надо всего лишь ласково попросить.

   - Хранитель, если вы не заметили, но мне как-то не до загадок, - изрекла я, продолжая трудиться в поте лица. Как некоторые и хотели. Хорошо, что этот некоторый сейчас меня за талию ручищей своей удерживает: корень, будто взбеленился, поняв, что отпускать его никто не собирается, выворачивается так, аж ладони горят.

   - Что за туго соображающие буршы пошли... Попроси, говорю, ласково, он сам тебе корень и отдаст.

   - Это не буршы, это хранители безрассудные пошли, - не осталась я в долгу. - У кого просить-то? Вроде бы кроме нас двоих больше никого не наблюдается... Ну ещё эти... Упыри местные, вот. У них что ли спрашивать? Так они вряд ли что дадут. Кровушки нашей - это они с радостью отберут, а вот что-то давать - не знаю, допросимся ли.

   - Что за "не знаю", бурш Эймери? Вы на зубок должны знать всё про обитателей Сумеречного мира, а вы что? - нравоучительно вопросил Хранитель, крепче стискивая мою талию. - Это - не знаю, про то - тоже промолчу, а вот про упырей - дай-ка съёрничаю, прям шутница недоделанная.

   - А я, знаете ли, не планировала поступать в вашу бастардную академию, Хранитель, - привитое с детство высокомерие дало о себе знать. Нечего было обзываться. Только я так могу. Пусть и мысленно.

   От возмущения чуть было не отпустила корешкового змея восвояси, но вовремя одумалась. Зря что ли носом землю вспахивала?!

   - Если ты сейчас не добудешь корня, вернёшься домой... где все твои чистокровные, - зло зашипел мне на ухо сангиранец. - Проси, говорю, или я отпускаю руку, и будь что будет.

   - Как просить? - проглотив гордость, сквозь зубы процедила я. Важное правило: если постоянно помнить свою намеченную цель, то вынужденная покладистость не так губительна для нервных клеток.

   - Как, как, словами, конечно, - съёрничала мужчина.

   - Правда? А я хотела просительный ритуал с бубном и танцами организовать, - ехидства в моём голосе было хоть отбавляй.

   - Ну что ты, бурш Эймери, так далеко заходить не стоит. Растениям и слова доброго достаточно будет. Хватит ерепениться, я из-за тебя на встречу опаздываю. Давай быстрее!

   - Полупенёшек, будь так любезен, подари нам свой корешёк, - излишне ласково попросила я, крепко сжимая извивающуюся добычу. При этом почти была уверена, что слышала, как крыша моего разума тихо крутит колёсиками, улепётывая от разговаривающей с растениями хозяйки.

   Но удивительное не заставило себя долго ждать: корень в моих руках замер, а потом и вовсе отвалился, как хвост у ящерки. Полупень громко пискнул, словно что-то сообщая нам, зарылся поглубже, но через мгновение резко подскочил и уполз на кореньях-щупальцах вглубь тёмного сумеречного леса.

   - Вот видишь, как мало для счастья надо, - высокопарно изрёк Хранитель, вновь обхватывая мою ладонь своей пятёрней и направляясь следом за возвращающимся к озеру голубым ручейком. - Всё было бы в разы быстрее, если бы вы, бурш Эймери, были подготовлены, как и другие бурши АССы.

   - Я подготовлена, но для своей академии. Кто знал, что путь мой повернётся в эту сторону, - расстроенно вздохнула я, переступая через поваленное тонкое деревце и поправляя норовившего соскользнуть с шеи корешка. С трудом добытый трофей должен быть виден всем.

   - Придётся исправлять эту оплошность. Во время твоих уборок в зверинце буду не сказки читать, а необходимую литературу. Может, так быстрее адаптируешься.

   - А зачем мне так глубоко влезать в видэвикские истории и традиции? Не сегодня-завтра домой вернусь, там эти знания точно не пригодятся.

   - Никто не знает, что будет завтра... Так что, быть тебе учёной, бурш Эймери, и не благодари.

   Тишина Сумеречного леса нарушалась нашими шагами, вернее, хрустом опавших веток под нашими ногами.

   Святящийся защитный купол несколько раз щёлкнул, будто что-то пыталось проникнуть сквозь него. Только теперь я увидела, нас окружают немереное количество красных голодных глаз. Упыри - серые тени, что неотступно следовали за нами, впереди нас, сбоку... Вокруг!

   Интуитивно ускорила шаг и почти прилипла к Хранителю, стараясь не отставать ни на шаг. Мало ли что. Как хорошо, что у кого-то с заклятиями всё нормально. Очень даже отлично, учитывая, что сангиранца это заклятие физически никак не истощает, да и действует оно на все сто. Может даже, тысячу. Не знаю, сколько там этих голодных до кровушки теней.

   - Знаешь, Эймери, у всех упырей жизнь заканчивается внезапно. Они даже не сразу соображают, что произошло, - тихо произнёс Мируш, замечая мою нервозность. - Да только магичество настолько запало им в душу, что стало смыслом жизни. Чего не сделаешь ради своей прихоти... Говорят, что потерянные души верят, если высушить человека полностью, можно завладеть его телом. Будто его кровь, соединившись с бестелесным духом, обрастает тканями, костями и мясом. Да только за одним иссушением следует другое, а желанное тело всё никак не материализуется... Но вера в это настолько сильна, магия невероятно привлекательна, а кровь так мучительно тепла и по-человечески жива, что остановиться просто не представляется для них возможным.

   Словно в подтверждение его слов, несколько упырей стремительно подобрались к нам и натолкнулись на невидимую преграду. Купол над нами засветился и зашипел, превращая осмелевших в кучку пепла.

   - Вот видишь, им не испробовать нашей кровушки, Эймери, можешь расслабиться и не впиваться своими ногтями мне в плечо.

   Только после слов мужчины поняла, как сильно схватила его за предплечье. Осторожно погладила пострадавшее место, извиняясь. Постаралась больше так не прижиматься к нему. Тем более, после наглядной демонстрации поняла, я точно в безопасности.

   Обратный путь занял дольше времени, чем было. Думала, что ручеёк приведёт нас снова на поляну к озеру, но вывел он на поляну рядом со стенами академии.

   Пение ночных птиц, стрекотание насекомых и попискивание грызунов вмиг вернули жизнь на землю. Диссонанс с лесом был невероятным.

   Обернувшись назад, ничего не увидела. Всё такая же непроглядная сумеречная тьма среди густо растущих деревьев и кустарников. Все, как и было.

   Лёгкий ветер растрепал выбившиеся из кубышки волосы. Только сейчас поняла как вспотела. От лесной духоты и... испуганного адреналина.

   - Чего встала, пошли, - дёрнул сангиранец, не давая надышаться свежим воздухом и насладиться творящейся, двигающейся, шевелящейся вокруг жизнью.

   Корень решено было безотлагательно передать главному целителю академии Кийле Ка, поэтому первым делом мы направились в лечебный пункт.

   И снова я разглядываю в ряд стоящие на тумбочке всевозможные склянки с надписями на латинянском, пока Хранитель передавал корень целителю и обговаривал дальнейшее лечение Онза.

   - Бурш Эймери, будете после лекций приходить сюда. Целитель Кийле подготовит мазь, а вы станете им натирать Онза до полного его выздоровления, - в приказном порядке сообщил мне мужчина, подходя ближе вместе с целителем.

   Высокая сухопарая женщина внимательно меня разглядывала и ожидала праведного возмущения от такого пренебрежительного тона. Но я только плечами пожала, выражая своё отношение к происходящему.

   - Вот и славно. Рад, что мы поняли друг друга, бурш Эймери, - довольно улыбнулся Хранитель и, быстро поцеловав белоснежную кисть целителя, направился к выходу. - Всего доброго, целитель Кийле. Завтра вместе с буршем Эймери пришлю для вас сотню толстокожих трутенеев.

   Просто замечательно! Мало мне натирания мазью животного, ещё и слизняков кровавых придётся сюда принести. До жути их боюсь. Кто-то, похоже, про это знает. Довольный свист сангиранца явно неспроста.

   Стоило подойти поближе к знакомой двери, Гарм радостно потявкал и поприветствовал куцым хвостиком, приоткрывая заветную дверь нашего блока.

   Не останавливаясь в общей зале, я устало повернула в нужный коридор и медленно поплелась к нашей комнате, с наслаждением представляя встречу с пенной ванной.

   - Куда? - грубый окрик мужчины, заставил неловко замереть на месте.

   - В свою комнату, - растерянно ответила я.

   - Что-то не в ту сторону.

   - Багаж мой там, значит и комната тоже там.

   - Наличие багажа ни о чём не свидетельствует.

   - Линда сказала...

   - Я сказала, что твоя комната не поменяла своего месторасположения. Она находится там же, где и вчера.

   - Но...

   - Я не ясно выразился, бурш Эймери?

   - Напротив, всё понятно, не стоит так кричать, Хранитель. Я только вымоюсь...

   - Я. Сказал. Спать!

   - Но от меня разит за километр!

   - Ничего страшного. Трудовой пот никогда не был позором. Спать!

   - Но...

   - Эймери, я опаздываю, понимаешь? Мне некогда с тобой возиться, ясно? Вперёд в свою комнатку, бурш. И лучше тебе меня не злить, прощальный платок для тебя всегда у меня наготове!

   - Злокозёл, - пробурчала я, направляясь в любезно предоставленные хоромы с ароматным бризом.

   - Я всё слышу!

   - А я и не шепчу!

   - Тебе ещё заданий придумать?

   - Да хоть сотню!

   - Может тысячу?

   - Чего мелочиться - миллион! - психанула я и со всей силы захлопнула дверь прямо перед носом идущего за мной Хранителя.

   С разбегу плюхнулась в кровать и с остервенением замолотила подушку.

   Главное не забывать, почему я здесь. Как только всё уладиться, я тотчас вернусь домой. Там горячо любимые родные и долгожданный титул Адмирала...

   - Они хотят твоей смерти! - многозначительно сообщила Линда, стоило мне с утра переступить порог нашей комнаты.

   Надо же, рыжая уже на ногах. Точно что-то страшное случилось.

   - Кто - они? - устало спросила я, направляясь в ванную и на ходу снимая пропахший свитер, а за ним - рубашку.

   Выслушивать утренний бред не было никакого желания. Ночь прошла не спокойно. Сны снились кровавые. Хранитель подвергся всем мыслимым и немыслимым казням. Жаль, просыпаться приходилось часто. Расстраивалась, понимая, что всё - сон. Но новые сновидения на время успокаивали задетую гордыню.

   - Буршы... У тебя амулет! - крик Линды походил на возмущение торговки на базаре, когда за товар дали меньше золота, чем обещали.

   - Ничего особенного, - спокойно ответила я, запрыгав на одной ноге, чтобы снять ботинок.

   - Но их всего два в Даркириде!

   Рыжая возмущалась так, словно эти два амулета принадлежали именно ей.

   - Откуда знаешь? - настороженно спросила я, забыв на время про второй ботинок.

   - Я - наг, не забывай об этом.

   - Ты - полунаг, не стоит забывать об этом. Всего лишь одна из бастардов, как и все в этой академии, - усмехнулась я, пытаясь сбить спесь с высокомерно задранного конопатого носа девушки.

   - Мой деда чистокровный наг, - слегка замешкав, гордо произнесла девушка, но тон её выдавал вселенскую обиду на мои слова. - Он знает всю историю мира Сандэри, как и все наги, прародители всех живых существ на этой земле... В Даркириде, как и в Сангиране всего два медальона защиты. Благодаря им правители обеих стран могут безбоязненно находиться на сумрачной территории. Один из таких важных амулетов сейчас висит у тебя на шее. Возникает вопрос: почему он там находиться?

   - Может потому, что я - Эймери? - с досадой ответила я, принимаясь за второй ботинок.

   - Ты бастардка, такая же, как и все в этой академии, помнишь? - в свою очередь напомнила мне девушка.

   Молодец, наги обиду помнят долго и при возможности сразу возвращают долг. Один - один, как говорится.

   - Шалина, почему родовая ценность Эймери у тебя на шее? - настырно допрашивалась рыжая, входя следом за мной в ванную комнату.

   - Потому... Не возражаешь? - уходя от ответа, спросила я, недвусмысленно указывая на внушительную белоснежную ванную.

   Так хотелось снять брюки и бельё, прям до чесотки в пальцах. Но эта хитро разглядывающая меня девица и не думала постигать совсем не тонкий намёк.

   - У деды есть хороший друг... Элюль. Он наставником подрабатывает: концентрация магического резерва, рукопашный бой, холодное оружие и всякие такие дела... За неделю до моего приезда сюда друг этот к нам в гости приехал. Да только вряд ли его "погостить" когда-нибудь закончиться, потому что он с невиданными розовыми лопухами вместо ушей теперь ходит. Со спины - чистая девица горных троллей, а не высокородный эльф.

   Линда замолчала так же внезапно, как и начала рассказывать про друга своего деда.

   Только бы не покраснеть от её настырного и внимательного взгляда.

   Надо же, как тесен мир!

   Почувствовав, что всё-таки начинаю стремительно краснеть, я быстро наклонилась к ванне и включила воду, отрегулировав её температуру.

   Щёки всё ещё пылали, и я стала рассматривать стоящие на полке разноцветные бутылочки, периодически беря понравившуюся и добавляя капельку в медленно наполняющуюся водой фарфоровую купальню.

   Но настырный сверлящий взгляд золотистых глаз и не думал отрываться от меня.

   - Так кто, ты там говорила, желает моей смерти? - я постаралась перевести разговор в другое русло.

   - Так вот Элюль этот словно в беспамятстве всё твердил про девушку с тёмными, как шёлк, волосами и серо-голубыми, будто алмазы, глазами. Как околдованный бормотал про Лину, Линочку... - не обращая внимания на мою попытку, Линда голосом провидицы продолжила вещать про друга-эльфа. - Любви её желал и плакал тихонечко от тоски по ней. Деда сразу понял, заклятие на нём. Помочь ему хочет, да что-то всё не получается. Говорит, заклятие поломанное, вот и не снимается. Нужно девушку эту найти. Только с её помощью можно Элюля от лопоухости и любовного безрассудства избавить... Ты случайно не знаешь про кого это он?

   - Нет! - слишком поспешно ответила я и, чтобы исправить ситуацию, быстро добавила: - Не знаю никакого Элюля и его эээ... возлюбленной тоже не знаю.

   - Она тоже с Даркирида.

   - И что? У нас знаешь сколько даркиридцев? Тьма-тьмущая.

   - А у вас тёмные волосы и серо-голубые глаза по наследству передаются? Через отца, да?

   Внимательный золотой взгляд словно прожигал меня насквозь. Давил на психику. Пробуждал желание признаться во всём. В чём виновата и где вины моей нет. Всё что угодно, лишь бы она закрыла своих хитрые глазёнки с продольно суженными зрачками. Ни дать ни взять - наг в истинной ипостаси.

   - Н-н-наверное, - слегка замялась я, сопоставляя темноволосую шевелюру отца и светловолосую - матери.

   - У тебя отец добропорядочный и ответственный: так позаботиться о незаконнорождённой дочери... Подарить амулет... Согласна, да?

   - Н-н-наверное, - вновь запнулась я, напрягаясь от её логической цепочки.

   Такими темпами она точно сейчас обо всём догадается.

   - Получается, у тебя есть сводная сестра?

   - Ч-ч-что? - окончательно растерялась я, вспоминая о незаконнорождённых эймеревских отпрысках. Насколько мне известно, такими победами мог похвастаться только дядя. Или я чего-то не знаю?

   - Элюль говорил, что девушка не просто даркиридка, она дочь самого Адмирала... Получается, эта загадочная Лина и есть твоя сводная сестра?

   - П-п-получается...

   Дааа! Либо Линда реально ничего не подозревает, и просто логически додумалась до, так называемой, сводной сестры. Либо она не просто бастардка, а почти что чистокровный наг. Так хитрить и вывёртываться могут только они. Тогда, для чего ей это надо? Что она преследует такой показной и наивной историей про Элюля и мою сводную сестру?

   - Повезло тебе, бастардке, получить родовую ценность. Шалин, ты только никому свой медальон не показывай. Здесь предостаточно желающих выйти за пределы защитных стен академии. А сколько грезят о твоей смерти, перечислять не берусь...

   Барабанная дробь в дверь оборвала рыжую.

   Я чуть было громко не выдохнула с облегчением. Вновь выслушивать про грозящую опасность, да ещё после появления предполагаемой сводной сестры не было никакого желания. Хотелось просто погрузиться в ароматную пену и смыть с себя всю грязь вместе с противным запахом вчерашнего дня.

   - Это Гар... Поторапливайся, а то этот очкарик опять начнёт истерить, - благодушие и доброжелательность наконец-то вернулись к Линде.

   Она усмехнулась своим мыслям и вышла, чтобы открыть дверь нетерпеливому и громогласному старосте.

   Интуитивно сжала золотой медальон и потёрла сиреневый камушек подушечками пальцев, ощущая каждую его грань. После слов девушки захотелось убедиться, что он на месте.

   Всё-таки не зря наги считаются немного не от мира сего.

   "Хитёр, как наг" - именно такого эпитета удостаивается любой маломальский проныра.

   Змеиная сущность нагов всегда была и будет преобладать над человеческой. Даже у бастардов.

   Наслаждаясь тёплой водой с лопающимися ароматными пузырьками, я через закрытую дверь слышала перебранку двух буршей. Гар порывался зайти ко мне в ванную комнату, а Линда его останавливала, причём обзывая его очкастой глистой и недалёкой зеленью. Видимо, девушка с парнем и в самом деле были на одной волне, потому что староста и не думал обижаться на рыжую нагскую бастардку.

   Спустя пару минут Линда занесла мне сменный комплект академической формы и хитро улыбнулась, будто напоминая, что разговор наш не окончен.

   Наивная. Теперь-то я знаю, на что она способна и буду готова. Когда Шалина Эймери за что-то берётся, то даже горы не становятся помехой. По крайней мере, я на это надеюсь.

   Похоже, Линда знала, когда предупреждала о грозившейся мне опасности. Только она забыла упомянуть, опасаться мне нужно самой себя, а не посторонних.

   Во время лекции по целительским антизаклятиям нам довелось приготовить жаропонижающее и противорвотное зелье. По сути, должно было получиться именно такое варево врачевания.

   Бабух!

   И все стены, столы и находящиеся вокруг предметы окрасились в салатовый цвет. Собственно, как и я, Гар, Линда и чуть-чуть магистрина Крут. Остальные бурши оказались идеально чистыми, потому что вылезли из-под столов только после прогремевшего взрыва. А залезли они туда, скорее всего, до добавления мною синего сока морошки. Только после этого ингредиента котелок зашипел и взорвался, щедро разбрасывая вокруг неоновое варево.

   - Все живы - здоровы? - оправляя свои пышные белоснежные волосы, собранные в пучок, магистрина быстрым взглядом оценила причинённый ущерб. - На первый раз обойдёмся выговором, бурш Эймери. Мне интересно, что вы догадались туда добавить?

   - Всё по рецепту, магистрина Крут... - забормотала я, оттирая руки и лицо. - Мокрель истолочь, добавить красного перца, поставить на огонь, медленно помешивая, всыпать пыльцу уганского стебля, и осторожно влить сок синей морошки.

   - Всё верно, бурш Эймери. Вы точно не перепутали ингредиенты и последовательность?

   - Никак нет, магистрина Крут.

   - Странно, так взорваться могло только от слюны птицеголова...

   - Держи! - Линда торжественно протянула мне клок волос. Моих волос! - Магистрина Крут, мне кажется, кто-то добавил капельку слюны в сок морошки.

   - Глупости, бурш Лансер! Тогда бы у всех взорвалось, а не только у Шалины.

   - Я не говорила, что слюна во всех колбочках, - загадочно произнесла девушка, осторожно расчёсывая свои испачканные распущенные волосы.

   - Кто это сделал? - грозно спросила пожилая женщина, упирая ручки в бока и окидывая присутствующих внимательным взглядом. - Так и будем молчать? Ну хорошо, хотела по хорошему, видимо, придётся как обычно. За срыв урока с первокурсников факультета боевых заклятий списывается десять баллов! Старшекурсники вам этого не простят. Поздравляю, за вашу пакость и молчание пострадал весь факультет. Выходные проведёте в стенах академии, в то время как другие будут гулять в городе.

   - Но, магистрина Крут, это не честно! - невысокая миловидная блондинка Кристина Фарс громко запричитала. - Эта Эймери не может приготовить простейшее зелье, а страдать должны мы? Где справедливость?

   - Кто-то добавил в её сок морошки слюну птицеголова, - садясь за свой испачканный стол, магистрина Круг достала из ящика журнал замечаний. - Раз никто не признается, кто это сделал, наказаны все. Из-за пониженного балла в выходные будете сидеть у себя в комнатах. Думаю, старшие соратники научат вас уму-разуму.

   - Это Эймери нужно учить уму-разуму! - возмущённо возразил Гарриэт Новак - мускулистый высокий видэвиковец. - Почему из-за одной... должны страдать все?

   - Потому что вы - команда, вы - новая семья. Из-за одного всегда страдают другие - закон жизни, - нравоучительно сказала женщина, доставая из сумки яркую ручку-перо.

   Как только магистрина Крут внесла взыскательную запись в журнал, раздался звон и по академии пронёсся голос, сообщая всем и вся:

   - Внимание, буршы! Внимание, буршы! Первокурсники факультета боевых заклятий оштрафованы на десять баллов! Эти выходные пройдут без их участия! Жаль, конечно, но мы постараемся сильно этому не радоваться!

   После этой радостной ноты я в полной мере ощутила ненавидящие взгляды буршей.

   - Кучка пепла, кучка пепла, - забормотала я себе под нос, продолжая очищать свою одежду от салатовой грязи и стараясь не обращать внимания на прожигающе-сверлящие взоры.

   - Чего? - удивлённо спросила Линда, не расслышав моё бормотание.

   - Ничего. Говорю, что сейчас точно стану кучкой пепла, - тихо ответила я ей.

   - Не переживай, твоей вины здесь нет. Нечего было подлить!

   - Держи! - Гар радостно подарил мне клок волос. Вновь моих!

   - Я стала лысой? - испуганно спросила я у стоявших рядом старосты и рыжей, боясь дотронуться до волос. Вдруг коснусь голой черепушки?! Такого моё сердце точно не выдержит.

   - Неа, всё нормально, - похлопал меня по плечу Гар. - Местами просто стало более куцей, но в целом, всё выглядит вполне прилично.

   Выдохнула. Только сейчас осознала, как ждала его ответа.

   - Я тебя предупреждала! - тихо напомнила мне Линда, оттирая с рукавов жижу.

   - Это случайность... Наверное, - также тихо возразила ей я. Теперь не была уверена, что точно следовала рецепту. Может, где-то поторопилась или не доложила чего... а может, вообще переложила.

   - Линда дело говорит, - наклонившись к нам поближе, зашептал Гар. - Ты не слышала, что про тебя говорили, когда вы с Хранителем ушли.

   - Кстати, а что у тебя с Хранителем? - неожиданно спросила девушка, не отрываясь от своей чистки одежды.

   - Ничего! - возмущённо ответила я, понимая намёк рыжей.

   - Как это ничего?! Вчера вы куда-то ушли... Вдвоём. А пришла ты только под утро, - вновь завела шарманку девушка.

   - Ты не ночевала у себя в комнате? - удивлённо воскликнул Гар.

   Благодаря чему я получила новую порцию прожигающе злых взглядов.

   - Извини, - тотчас попросил прощения староста, понимая какую глупость сморозил.

   - Не переживай, я давно стала кучкой пепла, - усмехнулась я.

   - Так что ты вчера делала... с Хранителем вместе, - сощурила глаза рыжая, в ожидании ответа превращаясь вся в слух.

   - Ничего предосудительного. Всего лишь убиралась в зверинце, - пожала я плечами.

   - В зверинце?! З-з-за его любимыми животными?! - от такой новости Гар покрылся красными пятнами.

   - Ну да. За восьмью хищниками, - кивнула я. - После лекций девятого пойду лечить. Вечером по новой убираться в зверинце. Хранитель сказал, неделя трудов моя.

   - Что за несправедливость? Всё бы отдал, только бы Хранитель доверил мне такое дело, а кому-то оно в наказание, - расстроено прошептал Грабар, поправляя соскользнувшие на кончик носа очки.

   - Могу предложить твою кандидатуру, при случае, - предложила я, мысленно уже скидывая оковы пахучего наказания.

   - А можешь? - столько щенячьего восторга в глазах старосты не видела ни у кого другого.

   - Конечно, - кивнула я. Всё что угодно, лишь бы не работать.

   - Ты что, всю ночь трудилась в зверинце? - насмешливо протянула Линда.

   - Нет, мы ещё в Сумеречный лес ходили...

   - Всё! Молчи! Ничего не хочу знать! - резко заголосил юноша, не давая мне договорить. Уши руками закрыл и затопал ногами, как маленькое дитя.

   - Ладно, не будет травмировать психику очкатого. Точно на одного неприятеля у тебя станет больше, - иронично усмехнулась рыжая. - Потом всё расскажешь. Мне одной.

   - Бурш Терзич, немедленно прекратите истерику! - резко скомандовала магистрина Крут. - Не то ещё десять баллов спишу.

   Недовольно загомонившие буршы вмиг успокоили старосту, возвращая ему былую собранность.

   Прозвучавший горн стал долгожданным спасением в наступившей тяжёлой тишине.

   Каждый бурш, выходя из аудитории, посчитал свои долгом по сильнее задеть меня. Кто-то просто локтём толкал, кто-то плечом. Славу Нокс, никто не догадался воспользоваться ногой. Но всё же плечевого удара Гарриэта Новака хватило, чтобы я упала на колени.

   - Осторожнее, придурок! - вступилась за меня Линда, пока Гар помогал подняться. - Сила есть, ума не надо, да? Браво, Новак, нашёл с кем связаться. Ты точно с Шалиной в одной весовой категории, кабан!

   Здоровяк ехидно ухмыльнулся на выпад рыжей и вразвалочку вышел из аудитории.

   - Отомстим? - предложила Линда, крепко сжимая кулачки.

   - Как? - спросила я, вытирая испачканные руки об уже испорченные салатовым варевом штанины.

   - Ни за что! - одновременно со мной возразил староста, нервно оправляя очки и откидывая назад длинную зелёную чёлку.

   - Классика жанра - снотворное зелье и слабительное, - в предвкушение улыбнулась Линда, не обращая внимания на широко распахнувшего в немом изумлении глаза старосту. - Или лучше зелье забвения и слабительное... Пусть забудет, куда нужно бежать.

   - Согласна, - кивнула я, переводя взгляд с юноши на девушку, и обратно. - И на первый вариант, и на второй.

   Долг, как известно, платежом красен. Никогда не ходила в должницах. Не буду и в этот раз нарушать кристально чистую историю мстительных выплат.

   - Не позволю! - громко возразил Гар, окидывая гневным взором поочередно сначала рыжую, потом - меня.

   - Так, если первый вариант, зелье сна у меня есть, - задумчиво произнесла Линда, никак не реагируя на грозно пыхтящего юношу. Только заметив мой удивлённый взгляд, она пояснила: - Кошмары периодически мучают, особенно перед сменой погоды. Деда специально наварил побольше, чтобы бессонница из-за них не мешала обучению... Остаётся решить с зельем забвения и слабительным... Наверное, нужно определиться со вторым, а потом, если что, будем думать про забывалку.

   - Из люцерны при верном приготовлении получается самое замечательное и быстродейственное слабительное, - радостно улыбнулась я, вспоминая, где такого богатства навалом.

   - Замечательно! Теперь надо решить - где взять люцерну? - нахмурилась девушка.

   - В зверинце её хоть отбавляй, - тоном знатока сообщила я.

   - Хранитель будет против, - отмела моё предложение рыжая.

   - А кто его спрашивать будет? - ухмыльнулась я. - В таком количестве трава во вред. Нам ещё хищники спасибо скажут. Каждый день зелень кушать, так ведь и заблеять можно или, глядишь, копытцами обзаведутся.

   - Я всё ему расскажу! - грозно пообещал юноша, со всей силы дунув на лезшую в глаза чёлку.

   - Тогда мы и тебе, очкастая зелень, снотворного со слабительным организуем, - парировала Линда.

   - Не получиться, я уже про это знаю, - довольно ответил Гар.

   - Дурень, ты не знаешь, когда именно получишь такой подарочек, - язвительно усмехнулась она. - Мы подождём, а ты расслабишься, забудешь и бац!, сюрпризик от двух помнящих предательство буршей.

   - Я никого не предавал, - обиженно засопел староста, прекрасно понимая, что с Линдой шутки плохи.

   Хоть она и бастардка, но всё же в её венах течёт нагская кровь. Злопамятство у них с рождения. Мстят даже спустя долгое время.

   - Пока нет, но собираешься всё рассказать Хранителю, что равносильно предательству, - процедила девушка, собирая испачканные салатовой жижей волосы в хвост. - Или тебе больше нравиться "ябедничество"? Лично для меня разницы нет - всё нож в спину.

   Гар промолчал, лишь усиленнее засопел и покусывал верхнюю губу в размышлении: рассказать или нет? С одной стороны, честное выполнение обязанностей старосты и выслуживание перед обожаемым Хранителем, с другой - невмешательство и, таким образом, пособничество в аморальном преступлении.

   - Вот и славненько! Даже не сомневалась, ты лучший в мире староста, Гарчик, - мило улыбнулась рыжая, ласково поглаживая замолчавшего юношу по плечу. - Пошлите, надо обдумать, как заставить этого жлобину Новака выпить нашего подарочка.

   Идя по коридору, наполненному громкими разговорами и смехом отдыхающих на перемене буршей, мы вынуждены были почти что утыкаться друг другу в уши и шептать свои предположения касательно мстительного сюрприза. Мы, в смысле, я и Линда. Гар избрал тактику невмешательства. Пассивного такого пособничество в предстоящей мести.

   Ещё бы Хранителю удалось насолить, вообще красота была бы.

   - Шана, говорила тебе, не бери этот компот, но ты как упёртая, - в сотый раз корила меня Линда. Я даже не реагировала на корявое уменьшение имени: рыжая всё равно осталась глуха к просьбе так меня не называть. - Эхх, опять нам десять баллов скосили. Уверена, в этот корневой компот точно было что-то намешено.

   Я молчала, слушая возмущение девушки и предположения в поисках виновного.

   Рассказать про поломанные заклятия - смерти подобно. Здесь правило - "роток на замок", - непоколебимо. И так переживаю, что Верховный с Хранителем знают.

   - Может, хватит, - буркнула я, стоило рыжей на секунду умолкнуть.

   - И что, сильно розгами лупил? - осторожно спросила девушка, кивнув в сторону огромных двустворчатых дверей, что вели в кабинет к Верховному.

   - Терпимо, - ушла от ответа я, медленно двинувшись в сторону нашего блока.

   Не рассказывать же, что я просто мирно побеседовала с Лимасом, обсудила полчище разноцветных крыс, которые появились после моего заклятия призыва на лекции животноведения мира Сандэри. Верховный, конечно, пытается разобраться в причинах такой поломки, но для всего нужно время. Которого у меня, к сожалению, не так много. День рождение не за горами, а отец всегда выполняет свои обещания. Даже дядя не сможет воспрепятствовать его воли: ни как брат, ни как Государь.

   - Сидеть сможешь? У меня есть обезболивающая мазь, - тихо предложила рыжая, ступая за мной следом.

   - Спасибо, всё не так ужасно, как ты думаешь, - криво улыбнулась я.

   Громкий голос пронёсся по коридорам академии, вынуждая нас замедлить шаг и прислушаться:

   - Внимание, буршы! Внимание, буршы! Последнее списание десяти баллов с первокурсников факультета боевых заклятия аннулируется! Да, и такое тоже бывает! Нам всем искренне жаль, что такое возможно! И это я сейчас про отмену, а не про ошибку!

   - Здорово! Жаль только, что последнее отменили, - обрадовалась и сразу расстроилась Линда. - Вот бы ещё и первое отменили, можно было бы про Новака забыть, а так... Когда достанешь люцерны?

   - Сегодня вечером, - тихо шикнула я, взглядом показывая на наблюдающих за нами нескольких бастардов. - Кормить буду и немного позаимствую. Думаю, они возражать не станут.

   - Это хорошо, завтра утром успеем сварить, а в обед добавим в его компот, чтоб неповадно было других поставлять.

   Рыжая со стопроцентной уверенностью была убеждена, что куча разноцветных крыс появилось благодаря старанию ополчившегося на меня бугая.

   Рот на замок, рот на замок, рот на замок... Желание оправдать Новака постепенно отпустило меня. Буду убеждать себя, что здоровяк получит по заслугам хотя бы за то, что посмел толкнуть меня. Кто он, и кто я! И мне не важно, что никто не догадывается о моей чистокровности. Думается, это никак не повлияет на его отношение ко мне. Если ещё и против не обернётся.

   Жуткий щелчок, и громкий голос вновь помчался по коридорам АССы, эхом отдаваясь в каждом уголке:

   - Внимание, буршы! Внимание, буршы! Просьба разойтись по своим блокам! Повторяю, просьба разойтись по своим блокам! Быстро!

   Последнее слово было грозно приказано. Праздно слоняющихся по коридорам буршей как ветром сдуло.

   - Побежали, Шана! - хватая меня за руку, Линда припустилась бегом, заставляя последовать её примеру.

   Гарм недовольно рявкнул, открывая дубовую дверь. Рыжая ему лишь язык показала и стрелой помчалась в главную залу, вынуждая и меня бежать так же.

   - Охо-хо-хо-хо, вот и зачинщица наказания, - громко вздохнула незнакомая женщина, стоявшая в центре главной залы, а расположившиеся вокруг неё бурши неприязненно взглянули на меня. - Ещё и позже всех явилась!

   Хрупкая молодая женщина подбоченилась, уперев ручки в бока. Хотя какие там бока, талия, одна сплошная талия, круто переходящая в бёдра.

   - Что опять вытворили, бурш Эймери? - тон был грозным, как и вся поза темноволосой женщины. - Ещё и бурша Лансер во что-то втравили, да?

   - Не-е-ет, - осторожно возразила я, не понимая с кем имею честь вести беседу.

   - Где вы тогда были? - не отставала от нас брюнетка. Главное, тон у неё такой возмущённый, словно мы её подопечные.

   - У Верховного, - всё также настороженно ответила я.

   - Бурш Лансер, почему вы вместе с буршем Эймери возвращаетесь от Верховного? - переключилась незнакомка на рыжую. - Что вы там делали?

   - Поддерживала бурша Эймери, Хранитель Мируш, - чётко отрапортовала Линда, усаживаясь рядом с Гаром и потянув меня за следом.

   Мируш? Хранитель Мируш? Фиолетоволосовый? Где?! Она?! Вот эта невысокая хрупкая молодая женщина и есть высокий поджарый сангиранец?! Серьёзно?!

   - Бурш Эймери, садитесь, в ногах правды нет, - милостиво проворковала женщ... эээ... Хранитель?

   Но я в замешательстве продолжала стоять, цепко разглядывая её, чтобы найти хоть малейшие признаки Хранителя за явно женским обликом говорившей.

   - Никогда не пейте с болотными ведьмами, бурш Эймери, - хохотнула женщина, как никогда выдавая повадку сангиранца. - Они хитры в пьяном угаре, а ты становишься бахвалистым под мороком огненной жидкости. Результат вы видите сами. Но везде есть свои плюсы...

   Мужчина наглядно продемонстрировал плюсы женского обличия: довольно ухватился за самую выдающуюся часть нового тела. Вернее, за две выдающиеся верхние части женского тела.

   - Прям самому нравиться, никак удержаться не могу, - продолжил ёрничать Мируш, затем опустил ладони на нижние выдающие части, что пониже поясницы. - Эти тоже мои любимицы. Жаль, у меня нет четырёх рук, вот бы повеселился...

   Буршы громко рассмеялись: именно такой реакции и ожидал сангиранец.

   Не знаю, что делает Хранитель, но бурши при его появлении становятся зачарованными. Поддерживают его, смеются над его шутками и всегда с благоговением внемлют каждому слову мужчины.

   Как-то неловко находиться среди боготворящих Хранителя буршей. Сама-то я не испытываю к нему таких чувств. В смысле, чувства-то они есть, но далекие от почтения. Можно даже сказать, совсем противоположные от оного.

   - Буршы мои дорогие, вы, наверное, поняли, в эти выходные сидим в своём блоке, - дружный вздох разочарования прокатился по комнате, а я вновь получила пронзительные взгляды ненависти. - Ну, ну, не стоит так расстраиваться. Бурш Эймери, конечно, виновата, но не одна она. Магистрина Крут сообщила мне об инциденте. Кто из вас добавил слюны птицеголова в колбу с соком морошки бурша Эймери.

   Гробовая тишина повисла над нами. Только треск поленьев в камине указывал, что время не замерло, просто буршы не осмеливаются обратить внимание Хранителя на себя. Несмотря на ласковый тон, в голосе Мируша явственно прозвучали металлические нотки. Признавшемуся точно грозит наказание. И розги - самое желанное взыскание.

   - Эгэм, значит решили дружно промолчать. Думаете, не догадаюсь, кто это сделала? - спокойно спросил сангиранец, обводя притихших буршей внимательным взглядом. - Заметили, я знаю, что это она. Круг подозреваемых в разы сузился, согласны?

   Молчание буршей говорило, что они совсем не согласны. С наказанием. Потому что в один миг разом заголосили наперебой.

   - Хватит! По одному, - громко прервал всех Хранитель.

   - Хранитель Мируш, никто ничего не подмешивал Эймери, - уверено ответил Новак, переводя презрительный взгляд на меня. - Если руки у неё растут из того места, где она сидит, в этом никто не виноват.

   - Бурш Новак, говорит ли это о том, что вы были подсобником в таком коварном плане?

   - Нет, Хранитель, я высказываю свою точку мнения.

   - Получается, бурш Эймери у нас рукосид или сидорук? - усмехнулся сангиранец, взглянув на покрасневшую от таких прозвищ меня. Взбесил он меня серьёзно. Надо будет у Линды сонного зелья попросить, а люцерны сама побольше достану.

   - Это вы сказали, Хранитель, не я, - радостно улыбнулся бугай и торжествующе взглянул на меня, словно мысленно говоря, видишь какого мнения о тебе великий и могущественный Хранитель.

   Мило улыбнулась Новаку в ответ, обескураживая его. Детский жест - показание языка, - удалось запрятать поглубже. Всё же я среди них сама старшая. Зачем исстрачивать себя на малолеток? Вот и я думаю, не зачем.

   - Наказать бы вас, бурш Новак, да времени жалко. Предупреждение на первый раз, понятно, бурш Новак? - дождавшись кивка здоровяка, Мируш медленно зашагал по комнате, кокетливо отбрасывая за спину длинные тёмные волосы. - Наверное, мои дорогие буршы, вы задаётесь вопросом, почему внеурочное время всех заставили разойтись по блокам?

   - Мы знаем, Хранитель Мируш, - самодовольно ответил высокий худощавый парень с другого курса.

   - Это вы знаете, бурш Хайлик, как-никак пятый год обучаетесь. А вот первокурсники не в курсе... Правда, малыши?

   - Что-то случилось, Хранитель Мируш? - тотчас спросил Гар, раболепно выполняя молчаливый указ сангиранца.

   - Бурш Терзич, вы с каждым разом радуете меня всё больше и больше, - похвалил Хранитель, отчего староста покрылся лёгким румянцем. - Случилось... Бал Перемирия, вот что случилось!

   - Что за бал Перемирия? - тихо спросила невысокого роста помпушка Лиза Рик и густо покраснела: в наступившей тишине её вопрос, заданный сидящей рядом подружке, был подобен голосу из громкоговорителя, а быть в центре внимания девушка не привыкла.

   - Бурш Рик, я так рад, что вы спросили, - ласково произнёс улыбающийся сангиранец, отчего Лиза покраснела ещё больше. Не думала, что такое бывает. - Ежегодный бал Перемирия - официально посвящение студентов АССы. Этот праздник отождествляет собой праздник любви и мира. Он призван сдружить между собой факультеты. Только в совместном труде рождаются великие дела. Поэтому каждый факультет готовит небольшой номер для официальной части, а после неё будут танцы до упаду, прям как я люблю.

   - И что за номер мы будем ставить? - Гар был в своём репертуаре, вернее, в раболепии.

   - Я тут подумал и решил, разыграем сцену похищения прекрасной Фиалки грубым и злым варваром Вольфом¹¹. Все помнят эту балладу?

   Радостно заулюлюкавшие и загудевшие буршы выразили своё согласие. Кто бы сомневался.

   - Нет, не слышали, - тихо возразила я, но Хранитель всё же услышал, взглянув на меня хитрыми глазёнками.

   - Фиалкой будет бурш Эймери, а Вольфом - бурш Новак... Символично, не правда ли? - иронично ухмыляясь, промолвил Мируш.

   Наступившая гнетущая тишина была ему ответом.

   - Чего затихли? Есть возражения? - как ни в чём не бывало поинтересовалась ехидно улыбающаяся брюнетка, то есть - Хранитель.

   - Есть, - мой ответ прозвучал одновременно с несогласным басом Новака.

   - Вас никто не спрашивает, я у других буршей осведомлялся... - грубо осадил нас сангиранец. - Есть возражения, мои дорогие?

   - У меня есть! - не желая мириться с будущей ролью, вновь упрямо повторила я.

   Новак в этот раз промолчал. Не удивительно: слово Хранителя не оспаривается. Для них.

   - Бурш Эймери, придётся отправить вас к целителю. Пусть проверит как у вас со слухом, у меня большие сомнения по этому поводу, - сквозь зубы процедила женщина.

   - У меня тоже сомнения, Хранитель, но я же не советую вам лечиться, хотя следовало бы, - возмущённо ответила я, резко вставая от переизбытка эмоций. - Жаль только, умственные расстройства лечатся совсем в других учреждениях.

   По осязаемому напряжению тишины поняла, кто-то слегка перегнул со злостью. Похоже, кому-то сейчас придёт вечный такой покой. Взгляд Мируша гневно сощурился, а взоры буршей просверлили во мне дырку, затем ещё отчетливо четвертовали, а под конец - сожгли, радостно развеяв прах по главной зале. Никогда не думала, что эмоции в глазах могут быть такими явными.

   От наплывшего адреналина пересохло в горле. Я тяжело задышала и судорожно сглотнула, что в наступившем гробовом молчании прозвучало весьма громко.

   - Сядьте, бурш Эймери, пока можете... После сотни розог надолго об этом забудете! - спокойно произнёс Хранитель, но металлические нотки голоса указывали на сдерживание гнева.

   - Гнать её надо! - кто-то не удержал возмущения.

   - Ага, таких розгами не исправишь! - согласился ещё кто-то.

   Словно прорвав плотину, гневные выкрики вмиг заполонили главную залу.

   - Таким тёмную устраивать надо!

   - Лучше - бойкот! Пусть знает своё место!

   - Да чего мараться-то, гнать надо и всё!

   - Правильно, нечего с ней возиться, срочно выпроваживать!

   - Верно, вышвырнуть её без разговоров!

   - Пинками гнать!

   - Взашей, взашей прогнать!

   Казалось, возмущённая толпа похоронит меня заживо. В смысле, выгонит меня с радостью. Наверное, даже дорожку скатертью укроют, чтобы я точно не сбилась со своего прямого направления - из стен академии.

   - Замолкли! - тихий голос сангиранца услышали все.

   Тишина наступила так же быстро, как и выплеснулось их возмущение. Но осязаемая ненависть буршей ко мне повисла как дамоклов меч. Над моей шеей.

   Непонятные чувства накрыли меня с головой. Никогда ещё в жизни не ощущала такой ненависти к своей персоне, к тому же враз, да ещё помноженную на пару сотен прожигающих взглядов. Неприязнь и раздражение - да, злость и иронию - тоже да, и то только в малых количествах. Невозможно прожить, не столкнувшись с такими эмоциями окружающих. Тем более, когда ты одна из представительниц королевских кровей. Но ненавидели таких как я только за спиной, а тут полыхнули мне прямо в лицо.

   Ненависть одна из стадий зависти...

   Все в мире подвержены зависти. Зависть к соседу всегда отличалась от зависти к коронованным особам. В первом случае, один противостоит другому, во втором - один противостоит десятку, сотне, тысячам... чем больше подданных, тем больше подавшихся зависти. Только она пробуждает в людях самые низменные чувства, от неприязни и раздражения до козней и смертоубийства. Кто-то может скрывать зависть, кто-то - нет. Кто-то сдаётся под её гнётом, творя самые ужасные и подлые вещи, кто-то - нет. И это неудивительно, все мы разные, в этом суть всего живого.

   Зависть без основания всегда вводит в ступор. Как сейчас меня.

   Хотя... Зависть никогда не появляется по какой-либо причине. Она зарождается от слабости духа и червивость души. Когда сам человек не в состоянии изменить свою жизнь, он начинает завидовать другому, сумевшему это сделать. Когда заветная мечта исполняется у другого, разве можно спокойно и от души этому порадоваться? Кто-то может, кто-то - нет. Даже самые честные и жизнелюбивые люди хоть раз в жизни вкусили зависть, но устояли, продолжая жить и радоваться.

   За что я заслужила столько ненависти враз - не понятно. Никто не знает о моей чистокровности, так что зависть из-за этого отметается. Ни с кем не конфликтовала, никому не вредила. В смысле, пока ещё никому не навредила. Онза не в счёт. Про него, похоже, никто не знает...

   Остаётся только Хранитель. Точнее, боготворившие его бурши. Такая любовь может на многое толкнуть. Например, на ненависть к посмевшей дерзнуть их неприкасаемому буршке.

   Внимательно оглядевшись, я убедилась в коленопреклонении сидящих и ненавистно разглядывающих меня буршей. Мда, похоже, так оно и есть. Кажется, от их мгновенного "гнать негодяйку" спасал лишь сангиранец. Да и то, чувствую, ненадолго.

   - Чего раскудахтались? Кто вам вообще слово давал? - металлическим голосом спросил Хранитель, наконец-то переводя взгляд с меня на замерших в ожидании буршей. - Решили примерить на себя роль судей? Все на одну, да?

   - Не все, - меланхолично подняв руку, спокойно высказалась Линда.

   На протяжении всего случившегося она пыталась усадить меня обратно, да только я не горела желанием.

   - Хорошо, все, кроме одной, на одну... Так хорошо? - усмехнувшись поинтересовалась женщина - сангиранец который, и получив кивок рыжей, продолжила чихвост: - Не слишком ли велика ноша для несозревших умов? Не слишком ли легко вы вошли в роль карателей? Лица не потеют от маски палачей?

   После прямых вопросов некоторые буршы покраснели, некоторые стыдливо уставились в пол, но были и такие, что ещё упрямее выпячивали подбородок и яростнее прожигали глазами мою спину, ноги и, в общем, куда их взгляд устремлялся.

   Сопящую тишину нарушило громкое тявканье Гара, и в коридоре раздался чей-то мелодичный смех, что напомнил звон колокольчиков.

   - Вот, старшие боевые друзья сейчас наставят вас на путь истинный, - менторски предостерёг Хранитель.

   В главную залу, смеясь и переговариваясь, радостно ворвались семикурсники.

   - Добрых сумерек, Хранитель, - дружно поприветствовали они сангиранца, ни капельки не удивляясь его женской внешности.

   - Добрых, дорогие! Как практика? Ничего не учудили? - поприветствовал Мируш, поочередно здороваясь за руку с каждым подошедшим к нему буршем.

   - Если не считать танец восставших отклонением от нормы, то всё прошло просто замечательно, - иронично усмехнулся высокий крепкий блондин, откидывая назад по-особому заплетённые длинные волосы. Так плетут сангиранцы, отправляясь в военный поход.

   Вполне ожидаемо, что академия полна бастардами сангиранцев. Так же как и не удивительно, что из даркиридцев на этом факультете кроме меня только я. Конечно, на других факультетах были незаконнорожденные даркиридцы, но мне хватит пальцев на руках, чтобы пересчитать их. Ну, может ещё и пальцы ног придётся задействовать.

   - Только танец? Всего лишь? Вы меня расстраиваете, бурш Вирлад, - показушно вздохнул Хранитель. - Неужели больше ничего выдающегося не случилось?

   - Хранитель Мируш, вы знаете, мы не одни проходили практику. С магистром Драгомиром Ликисом не разгуляешься, - расстроено ответил загорелый юноша. - Он нам не разрешал выходить. Не только ночью, но и днём... Помните, Хранитель, как мы настаивали, чтобы вы контролировали нашу практику?

   - Помню, помню... Слушайте, бурш Вирлад, как это одиозно звучит: магистр танцев и этикета преподал урок восставшим... Ммм, прям услада для ушей. Так и вижу везде афиши: Скоро на всех сценах мира - Драгомир Ликис и танцующие восставшие!

   Взрыв смеха присутствующих заставил задрожать стены. Казалось, даже огонь в камине поддержал хохочущих буршей: сильно полыхнуло и сноп искр взметнулось ввысь по дымоходу.

   Пронзительный голубой взгляд блондина, отчитывающегося перед Хранителем, скучающе заскользил по толпе, остановившись на всё ещё стоящей мне.

   Только не краснеть, только не краснеть, только не краснеть...

   Но кто послушает мысленного приказа, когда тебя так внимательно разглядывают.

   Короче, опять покраснела, но сжала кулачки, гордо встречая оценивающий взгляд.

   - Первокурсница? - спросил юноша Мируша, кивков головы указывая на меня.

   - Первозлобница, - со стоном вселенской боли протянул сангиранец.

   - Что так? - вновь спросил блондин, словно меня в комнате нет, а он так, всего лишь растение комнатное разглядывает.

   - Перечить мне вздумала, да ещё на глазах у всех, - вновь пожаловалась на меня брюнетка, бросив тяжёлый взгляд исподлобья.

   - Что с них взять? - пожал плечами молодой человек. - Только с годами приходит мудрость, Хранитель Мируш, что возражать и ругаться с вами стоит только наедине.

   - Это ты верно глаголешь, бурш Вилард, - согласно похлопал его по плечу сангиранец. - Но поздно: бурш Эймери успела получить взыскание розгами, ничего не поделаешь.

   - Хранитель Мируш, простите её на первый раз, - ласково попросила подошедшая к ним девушка неземной красоты. - Очень прошу.

   Такой красавицы я ни разу в жизни не видела. Густые тёмные волосы, словно плащ обволакивали стройный и одновременно фигуристый стан девушки. Кукольное белоснежное личико украшали широко распахнутые светло-зелёные глаза, опушённые длинными ресницами, соболиный брови вразлёт, слегка вздёрнутый носик и небольшой пухлый рот, что сейчас был соблазнительно изогнут. Словно сама Нокс снизошла до нас, одаряя наш взор. Парни не отрывали мечтательных взглядов от неё, как и многие девушки. От её улыбки присутствующие непроизвольно заулыбались в ответ.

   - Бурш Вилард, ты как староста реши, должен ли я уступить просьбе бурша Тиаши? - взглянув на меня, спросил Хранитель у юноши. - Тем более, когда она очень просит.

   - Адора прекрасна не только телом, но и душой, - почему-то усмехнулся молодой блондинчик.

   - Чего не скажешь о тебе, Айдас, - мгновенно парировала красавица, не отрывая взгляда от Мируша.

   - Адора, ты ранишь мне сердце... - парень наигранно приложил ладони к груди. - Моя уверенность в своей неотразимости дала трещину... Малышка, неужели я настолько ужасен?

   Последний вопрос, похоже, адресован... мне? Я даже обернулась, взглянуть к кому он обращается, смотря в мою сторону, но пустота была ответом. Вновь посмотрела на него и нахмурилась, молчаливым кивком спрашивая "чего-надо-то?".

   - Хранитель Мируш, провинившаяся нема? - продолжая прижимать руки к груди и не отрываясь пялиться на меня, осторожно спросил сангиранец-бастард. Даже эта осторожность у него была наигранной.

   - Она глуховата, а язык, наоборот, как помело, чего надо мелит и чего не надо. Но последнего почему-то больше, - ехидно ответила женщина, что скрывает личину сангиранца. - Её дважды надо спрашивать, бурш Вилард. С первого она не всегда слышит... А может скудоумие тому причина? Кто знает, кто знает...

   - Всё я слышу, - недовольно буркнула я.

   Так и хотелось взять что-нибудь потяжелее и огреть Хранителя по башке, тем более, в этом его обличии у нас теперь одна весовая категория. Почти. Слишком льстить себе вредно.

   - Чего молчишь тогда, когда к тебе обращаются? - спросил у меня этот бурш Вилард, всем своим видом излучая превосходство над присутствующими буршами. Староста как-никак, да ещё и выпускного курса. Естественно, малолетки перед возмужавшим юношей... Именно это бахвальство и читалось в его позе, манере и даже горделивом наклоне головы.

   - Во-первых, как я могла понять, что обращаются ко мне? Во-вторых, у меня есть имя, его, если что, всегда произносят, когда обращаются к кому-либо. В-третьих, оно точно не "малышка", - тоже гордо вскинув подбородок, ответила я. - Так что не понимаю вашей претензии.

   - Охо-хо-хо-хо, видишь, замелила-то, замелила... - горестно изрёк Хранитель, но улыбка почему-то была слишком довольной, как у облопавшегося сметаной кота. - Ты ей слово, она - десять в ответ. И главное, кулачищи-то сжимаешь, чтобы ненароком от расстройства не удавить её.

   - Хранитель никогда не причинит вред своему буршу, - как мантру повторила я, заодно напоминая об этом сангиранцу, а то подайте, пожалуйста, розги, то - удушу. На всякий случай, осторожно шагнула назад, подальше от такого падкого до насилия типа. Мало ли, вдруг решиться всё-таки, и задушит... с него станется.

   - Видите, бурш Вилард, ещё и декламирует что-то, - заметила брюнетка Мируш, продолжая довольно улыбаться, а грудь главное гордо так выпячена. Этому безумно обрадовались мальчишки: лишний раз поглазеть на столь выдающуюся часть новообретённого тела Хранителя им только за счастье.

   Совсем, похоже, того. В смысле, не зря я высказывалась про его умственные расстройства. Пожалуй, сейчас все признаки прям на лицо.

   - Тогда исключительно розги, Хранитель Мируш, - серьёзно предложил блондин. - Будем учить бурша... как её там?

   - Эймери, - любезно подсказал мужчина.

   - Ага, розги вмиг помогут научить бурша Эймери покорности, раз до этого никто не смог сделать.

   - Мечтать не вредно! - возмущенно бросила я, и чуть ногой не топнула от досады. Рука Линды, тянувшая меня за штанину, чтобы заставить присесть, помешала по-детски притопнуть. Слава Нокс такой ситуации! Лишний раз доказывать свою незрелость перед бахвалистым буршем не стоило.

   - Может ещё и выгнать её предложишь?! Совсем одичал что ли, Айдас? - вступилась за меня красавица, что нежно дотрагивалась до локтя сангиранца. - Хранитель Мируш, девушка испугана, вот и реагирует неадекватно. Впервые далеко от дома, страшно, всё кругом незнакомо, окружение абсолютно новое, как тут не ворчать и капризничать?

   Просто замечательно, теперь я ещё капризная ворчунья. Была глухая, стала капризно-ворчливая.

   В голове тут же любезно всплыла картинка глухой такой старушки, что только на всех шамкающе ворчит и вслед кулаками в воздухе потрясывает. Только в моём случае, я ещё и в спины неугодных плевать буду, чтобы наверняка знали об особом таком отношении к себе. Капризном, так сказать.

   - Это не я одичал, Адора, это ты юмор на практике растеряла, - грубо ответил ей юноша, при этом хитро мне улыбнулся и подмигнул.

   - Что опять не подели? - устало вздохнул Хранитель, переводя взгляд с девушки на юношу, и обратно.

   - Ничего... - хором ответили они, но излишняя поспешность и их предостерегающая встреча глазами указывали обратное.

   - Староста Вилард, доложить, что не поделили с буршем Тиаши на практике? - безапелляционно спросил мужчина, продолжая переводить взор с юноши на девушку.

   По напряжённо застывшей красавице было понятно, сейчас все услышат что-то такое... такое...

   - Восставшего, - тихо ответил блондин, опуская взгляд в пол.

   Напряжение разом покинуло тело девушки, и она расслабленно хихикнула.

   - Ага, он не давал мне станцевать танго с одним свежесхороненным восставшим, - поддакнула ему красавица, откинув тяжёлые гладкие волосы за спину. - Магистр Ликис обещал поставить зачёт автоматом, если кто-нибудь сможет это проделать.

   Злой взгляд юноши несколько умерил пыл красотки. Теперь её улыбка была натянутой.

   - Врать вы так и не научились, - расстроенно констатировал сангиранец, утыкая лицо в ладони и покачивая головой.

   - Внимание! Внимание! Гость за дверью! - механический голос, резко раздавшийся в главной зале, словно вдохнул струю жизни: тихо наблюдавшие за развернувшейся перед ними сценой бурши зашевелились и громко зашептались.

   - Кто? - спросил Хранитель.

   - Магистр Драгомир Ликис! - вновь ответил невидимый механический голос.

   - Зачем пришёл?

   - Отчитаться в части проведённой практике... Поправка! Пожаловаться о проведённой практике!

   - Злой?

   - Скорее, расстроенный. Впустить?

   - Впускай, куда деваться, - проведя пятернёй по длинным волосам, женщина Мируш быстро оправила идеально сидящий костюм тёмно-синего цвета и нацепила вышколенную улыбку.

   - Простите... Простите! Есть кто-нибудь? - раздался несколько неуверенный мужской голос из коридора перед входом. - Ай, что-то на меня напало... Помогите! По-мо-ги-те! Аааа... Фу, это всего лишь портьера... Апчхи! Апчхи! Апчхи! Пыльная портьера, между прочим. Здесь кто-нибудь убирается? Как отсюда выйти? Эй, здесь кто-нибудь есть? Ау, лю-ю-юди, кхм, то есть - ма-а-аги, ой, то есть - бу-у-уршы!

   Удивительно, заблудиться в таком небольшом и прямом коридоре... Возможно ли это?

   - Помогите! Я не могу выбраться из вашего лабиринта! - слегка заистерил гость, подтверждая болезнь пространственного кретинизма.

   - Кто бы сомневался, - усмехнулся бурш Вилард.

   - Цыц, иди, помоги, - шикнул на него Хранитель.

   Через мгновение магистр Ликис предстал собственной персоной, опираясь о твёрдое плечо "спасшего" его блондина. Невысоко роста и плотного телосложения мужчина не обращал внимания на дорогу, собственно, как и на нас. Весь путь он был занят разглядыванием себя, точнее костюма. Короткие коричневые волосы стояли дыбом, взгляд узких глаз внимательно сощурен, и без того тонкие губы превратились в узенькую полоску, отчего на впалых щеках проглядывались намёки на ямочки.

   - Что-то немного заблудился, - оправдывался шатен, стряхивая с одежды невидимые следы пыли и паутины. - Хранитель Ми...

   Стоило магистру взглянуть на стоявшего перед ним сангиранца, как челюсть в буквальном смысле упала на пол.

   - Магистр, надо быть аккуратнее с отваливающимися частями своего тела, - ласково пожурил его сангиранец. - Наверное, стоит их приклеивать или, на худой конец, привязывать что ли...

   - А-а-а-с-и-те, а-у-а-зель, - заикаясь, прогнусил магистр, быстро поднял отвалившийся орган и после определённых манипуляций водрузил челюсть обратно. Слегка открывая и закрывая её, проверил надёжность крепления, только после этого вновь взглянул на Хранителя, улыбаясь во весь ненадёжный рот. - Ещё раз, простите, мадмуазель. Вы случайно не подскажите, где я могу найти Хранителя Мируша?

   - Я за него, - насмешливо протянул тот самый Хранитель, что и есть красавица.

   - В-в-вы? - от удивления брови шатена поползли вверх. Создалось впечатление, что эти две меховые чёрточки на его лбу живут собственной жизнью, и от его писклявого изумления решили спрятаться за короткой чёлкой, типа, мы вообще не с ним. Хорошо хоть челюсть не повторила своего предыдущего выкрутаса. Лицезреть ничем не прикрытый язык, шевелящийся как розовато-красноватый слизняковый угорь, то ещё удовольствие, скажу я вам.

   - Да... Вы против, магистр Ликис? - еле сдерживая смех, постарался серьёзно спросить сангиранец.

   - В-в-вы знаете моё имя?

   Брови растерянного от изумления мужчины, похоже, решили стать частью его густой шевелюры.

   - Конечно, магистр Ликис. Поверьте, такого талантливого преподавателя знаю не только я, но и вся наша академия, - серьёзность тона давалась Мирушу всё труднее.

   - Д-д-да... Простите за столь грубый вопрос, как вас зовут, милая прелестница? - заинтересовался магистр, слегка выпрямляясь.

   - Миру... эээ... Мирувэлла, - чуть не выдал себя Мируш.

   На удивление, буршы ни взглядом, ни смешком не предавали своего обожаемого Хранителя.

   - Какое красиво имя - Мирувэлла! - восхищённо выдохнул шатен и, преклонив колено, схватил ладонь брюнетки, - Безумно рад знакомству! Такой красавицы ни разу в жизни не видал!

   - Магистр Ликис, прекратите! - недовольно изрёк сангиранец, пытаясь выдернуть свою руку из неприятных объятий. - Чего вообще припёр... Хм, в смысле, зачем изволили пожаловать?

   - Мне нужен был Хранитель Мируш Вэрманд, а вам как-то неудобно об этом говорить... - замялся магистр

   - Магистр Ликис, можете полностью на меня положиться: всё что вы скажите, будет незамедлительно передано Хранителю Мирушу, - не удержавшись, хохотнула женщина. - У нас с ним своеобразная ментальная связь.

   - Да-а-а! - ожидаемое удивление озарило лицо всё ещё коленопреклонённого мужчины.

   Зря он так: челюсть его не выдержала такого количества изумлений и тихо звякнула о каменный пол.

   - А-а-а-с-и-те... а-а-а-с-и-те, а-а-асалуса, - мгновенно засуетился магистр, поднимая отпавшую часть и прилаживая её на место. - Простите, пожалуйста... Хотел было сперва в лечебный пункт зайти, да побоялся, вдруг при процедурах забуду что-нибудь. Поэтому решил прийти сюда, чтобы после со спокойной совестью отдаться в руки нашим целителям.

   - Магистр Ликис, слишком много слов, но ничего непонятно, - начиная раздражаться, промолвил сангиранец. - Можно по существу? Что случилось такого важного, из-за чего вы даже лечение своё отложили?

   - Конечно, конечно... как неудобно-то... Думал, Хранителю расскажу, а тут вы... как неудобно... - тихо запричитал магистр, потом вздохнул, словно собираясь с силами, и выпалил на одном дыхании: - Семикурсники факультета боевых заклятий пытались превратить восставшего в человека! Гым, вернее, сперва они нашли свежезакапанного, воскресили, а потом пытались превратить в человека...

   - Кто это был? - зло процедил Хранитель, окидывая гневным взглядом скучковавшихся за спиной бурша Вирлада семикурсников. Напомнило птенцов, пытающихся спрятаться от хищной птицы под крылом наседки. В смысле, старосты.

   - Н-н-не знаю, - растерялся магистр, не ожидав такого тона от миловидной невысокой женщины. - Не было времени смотреть на надгробие... Если бы знал, что вам, Мирувэлла, будет интересно узнать кто это, непременно бы запомнил имя и фамилию свежесхороненного, да и даты рождения со смертью - тоже, так, на всякий случай.

   - Я спрашиваю, кто из буршей применил запретное заклятие? - рявкнул в ответ Мируш, заводясь ещё больше.

   Создавать людей из восставших запрещено конвенцией магического контроля уже много сотен лет тому назад. Мало того, что от этого заклятия магический резерв надолго опустошался, так ещё и новосозданные люди медленно и верно превращались в абаасов - каменных чудовищ с железными зубами, поедающих обычных людей. Тела бывших восставших постепенно нарастают чешуйчатой кожей и становятся практически каменным, а зубы меняются на железные. Новосозданные люди сначала продолжают есть всё тоже, что едят обычные люди, но по исходу некоторого времени их рацион ни с того ни с сего резко меняется: они начинают есть этих самых обычных людей. В смысле, они едят не тело, а душу человека, иссушая кровь до конца. Абаасы в отличие от упырей не пытаются таким образом вернуть себе тело. Им просто нравиться непередаваемый вкус души.

   Если поблизости нет человека, а абаас голодный, то находящимся рядом с ним животным не спастись от участи стать запасным обедом.

   Наверное, из-за двойной процедуры создания абаасов - на свежесхороненный труп человека накладывается заклятие, превращая его в восставшего, затем моментально наслаивается ещё одно - оборачивая восставшего в новосозданного, - эти нелюди получают возможность насылать несчастия и болезни, и даже лишать рассудка свой будущий обед. Так любимая пища становится доступнее. Потому что в честном поединке абаас не выдержит и минуты: его легко можно поджечь, горит как сухостой. Но если абаасов несколько, людям с ними не справится: новосозданные быстры, маневренны, хитры, и далеко не глупые.

   В Даркириде не было ни одного случая встречи с абаасом. Наша знать добросовестно относится к законам и запретам. Но как утверждает родная разведка, стайка новосозданных иногда и достаточно редко истребляется в Сангиране. Чего в принципе и следовало ожидать...

   От вида злой рявкающей брюнетки магистр Ликис потерял дар речи. Вновь в прямом смысле. Невозможно вести беседу без упавшей на пол челюсти.

   - Может, хватит распадаться! Я всё ещё жду ответа, магистр! - казалось, Мируш рассвирепел до такой степени, ещё минутка и хрням! - точно кого-нибудь сожрёт.

   Не завидую я участи виновных. Всё правильно! Ибо нечего чудить. Нарушение того, чего нельзя - должно наказываться. Другим чтоб неповадно было. У нас в темнице сгноили бы таких.

   - П-п-прости, Мирувэлла, это всё откат виноват - извиняюще пробормотал шатен, осторожно разрабатывая приложенную на место челюсть. - Кто-то из буршей серебряное зеркало применил.

   - Где оно? - от такого рёва Хранителя задрожали витражные стёкла.

   Огонь в камине, испуганно стрельнув, умерил своё шипение и потрескивание.

   Вот что значит сила голоса.

   Блондин-наседка, в смысле, староста выступил вперёд и вытащил из кармана брюк небольшой расписанный рунами футляр.

   - Ты?! - удивление и растерянность смешались в одном вопросе сангиранца.

   - Нет... Отобрал, когда увидел, что у магистра отпадают части тела, - тихо ответил бурш Вилард, смотря прямо в растерянные глаза мужчины. - Заклятие нейтрализовано... Это я сейчас о свежезакопанном восставшем.

   - Понятно, что не о магистре речь, - горько усмехнулся Мируш. - Кто?

   Блондин продолжал смотреть в глаза сангиранца. Молча смотреть.

   - Айдас, я спросил, кто?

   - Не знаю, Хранитель Мируш.

   - Хорошо, чьё было зеркало?

   - Не помню, Хранитель Мируш.

   Тихие ответы старосты семикурсников добавляли угольки в разгоравшийся с новой силы гнев брюнетки. В напряжённой тишине застыла вся главная зала: буршы помладше в ожидании продолжения, семикурсники - наказания. Никто не уйдёт без награды.

   - Бурш Вэрис, бурш Тиаши, бурш Сайвон и бурш Кярич, - вместо юноши ответил магистр. - Зеркало было в руках у бурша Тиаши.

   После этих слов семикурсники сгруппировались ещё кучнее. Магистр Ликис был одарён несколькими десятками злых испепеляющих взглядов.

   Мне даже жалко его стало. Как-никак друг по несчастью. Слава Нокс, у меня ничего не отваливается.

   - Не бесите меня буршы, - тихий голос Хранителя был наполнен металлом. - Виновные, лучше сами выйдите вперёд... Вы знаете, чем грозит мой гнев.

   Спустя пару секунд кучка буршей распалась, выпуская из самой середины провинившихся.

   Вот перед Хранителем и рядом со старостой встал высокий мускулистый рыжеволосый паренёк, возле него - ещё один ростом поменьше и волосами потемнее, потом - высокая крупная брюнетка и последней - красотка Тиаши, что давеча защищала меня.

   Не ожидала, что красотка окажется в числе преступниц. Разве красавицам есть дело до таких плохих занятий? Разве они заняты не только собой? Наверное, её просто оговорили.

   - Зачем?

   Всего одно слово Хранителя, но виноватые поняли его.

   - Хранитель Мируш, мы не специально, - начал рыжий паренёк.

   - Случайно как-то получилось, - продолжила крупная девица.

   - Хотели просто пошутить, - ответил второй юноша.

   - Это магистр Ликис виноват, - обижено протянула красотка Тиаши.

   - Да-да, это он сбил нас с пути истинного, - тут же закивал рослый молодой человек.

   - Он обещал поставить зачёт, кто станцует танго с восставшим, - пожаловался темноволосый виновник.

   - Знаете, Хранитель Мируш, как противно танцевать с восставшим? - смахивая набежавшую слезу, спросила Тиаши.

   - Вот мы и решили сделать его более приятным, - заискивающе добавила вторая девица.

   - После зачёта мы обязательно уничтожили бы его, Хранитель Мируш, - высказался рослый юноша, прикладывая руку к груди. Наверное, таким жестом молодой человек хотел показать искренность своих намерений.

   - Эт-т-то как же... Эт-т-то что получается, моя вина... - испуганно запричитал магистр Ликис, неожиданно для себя становясь виновником всего случившегося. - М-м-моя вина, да?

   Треск поленьев вновь наполнил гнетущую тишину. Никто ничего не сказал ни на оправдания виновников, ни на вопрос магистра.

   - Я виноват! - бросил блондин, смотря брюнетке-сангиранцу прямо в глаза.

   - Не только вы, бурш Вилард, - согласился Хранитель, переводя взгляд на преступников.

   - Я-я-я не виноват, - заикаясь возразил Ликис, подходя ещё ближе к молодой женщине.

   - Магистр Ликис, вас никто и не винит, - успокаивающе похлопал его по плечу сангиранец. - Я надеюсь, магистр Ликис, всё случившееся останется между нами?

   - П-п-простите, Мирувэлла, но виновные должны быть наказаны, - неуклюже возразил шатен.

   - Прямо сейчас...

   Только последнее слово Хранителя обрело свободу, как раздался щелчок. Напротив камина появились четыре столба с прикреплёнными вверху железными оковами.

   - Бурш Вилард, выберите троих буршей, - тихо скомандовал Мируш.

   После молчаливого кивка блондина к сангиранцу подошло трое парней схожих по внешности и телосложению с самим старостой.

   - Бурш Вилард, вы знаете, что делать, - всё также тихо приказал Хранитель.

   В гробовой тишине раздались металлические звуки кандалов, одеваемых на запястья провинившихся. Лишь молчаливые слёзы некоторых преступников указывали на страх перед наказанием. Треск одежды, и перед присутствующими предстали обнажённые спины четырёх буршей.

   - За использование запретных заклятий бурш Кярич, бурш Сайвон, бурш Вэрис и бурш Тиаши приговариваются к наказанию, - медленно зачитал вердикт Мируш, проходя возле прикованных к столбу преступников. - Бурш Вилард, ваше наказание - лично привести приговор в действие. Сотня ударов плетью каждому!

   - Но я думал розги...

   - Я. Сказал. Сотня. Ударов. Плетью! - процедил каждое слово Хранитель, обрывая заступившегося за них старосту.

   Ещё один щелчок сангиранца, и перед лицом блондина в воздухе завис кнут. Жестокое оружие из 9 тонких кожаных плетей.

   - Это нарушение будет внесено в личное дело каждого! - громко сообщил привязанным Мируш.

   - Я т-т-тогда п-п-пойду, - заикнулся магистр Ликис.

   - Нет! - громкий приказ сангиранца заставил всех вздрогнуть от испуга, а магистр еле удержал попытавшуюся сбежать челюсть. - Наказание всегда служит предупреждением. Чтобы в следующий раз другим слишком шустрым неповадно было.

   - Так мне не нужно предупреждений, я и так знаю, - радостно выдохнул магистр, медленно пятясь в сторону коридора. - Я, пожалуй, пойду...

   - Магистр Ликис, выход в другой стороне, - горько усмехнулся Хранитель. - Ваша жалоба удовлетворена, так что вам придётся остаться до конца экзекуции... Бурш Вилард, начинайте!

   Звонкое соприкосновение кнута с оголённой кожей прозвучало неожиданно, хоть все и смотрели на это. Первым под удар попал рыжеволосый высокий юноша. На протяжении всего наказания он не проронил ни слова. Налившиеся рубцы и лопнувшая кожа никак не повлияли на его стойкость. Только на последнем ударе он, похоже, впал в беспамятство: тело резко обвисло на столбе, лишь кандалы не давали ему свалиться мешком вниз.

   Многие буршы не выдерживали вида крови, стекающей каплями по белоснежной мускулистой спине. Кто-то рыдал навзрыд, кто-то закусывал губы, сдерживая рвущиеся крики, а кто-то лежал на полу в обмороке.

   Нос учуял металлический запах. Запах крови не узнать невозможно.

   Вторым стал паренёк ростом пониже. После десятого удара он не выдержал, и заорал на всю мощь своих лёгких. От этого ещё несколько буршей хлопнулись в обморок. Пятидесятый удар подарил молодому человеку беспамятство.

   Староста не стал истязать бессознательное тело и перешёл к следующему столбу.

   Сангиранец никак не прореагировал на самостоятельные действия бурша Виларда.

   С первым ударом хлыста раздался отчаянный крик высокой крупной девушки. Рядом стоявшие со мной буршы тоже заголосили, переживая за привязанных к столбу молодых людей. Десять ударов, и долгожданный обморок виновницы.

   Кто-то даже с облегчение громко выдохнул, что больше девушке не придётся испытывать мук боли.

   Блондин перешёл к последнему столбу. Длинные тёмные волосы Тиашы были перекинуты вперёд. Спина её напряжённо застыла.

   - Может, простим её, Хранитель Мируш, - кто-то жалобно попросил за девушку.

   Только когда сангиранец перевёл злой взгляд на меня, поняла, этот кто-то - я. Похоже, от увиденного моя крыша сделала мне ручкой. Линда тоже посчитала так, потому что отчаянно стала тянуть меня за штанину вниз, норовя, похоже, сразу брюки стянуть.

   - Бурш Эймери, вы желаете занять место Тиаши? - ехидно поинтересовалась брюнетка.

   - Нет! - быстро ответила я, всё же поддаваясь неугомонной Линде и усаживаясь рядом на приготовленную маленькую подушку.

   Вновь взглянув в сторону последнего столба, заметила удивлённый взор блондина. Быстро пересела так, чтобы не видеть ни первого, ни второго.

   - Чего застыли, бурш Вилард, - недовольно бросил Хранитель. - Продолжайте, быстрее начнём, быстрее закончим.

   Звук соприкосновения кнута с кожей, возвестил о начале последней экзекуции.

   Раз... Два... Три... Четыре... Пять... Тишина... Общий вздох облегчения.

   Я уселась так, чтобы ничего и никого не видеть, поэтому только могла догадываться, девушка потеряла сознание.

   - Развяжите их и приведите в сознание, - отдал приказ Мируш. - Магистр Ликис, вы довольны наказанием?

   - Я-я-я?! - удивился шатен, переводя взгляд с привязанных буршей на брюнетку. - В-в-весьма... Можно было и не так строго.

   - Если не так строго, то уроком не послужит. Каждое нарушение должно быть наказано так, чтобы больше неповадно было. И не только им, но и всем присутствующим на наказании.

   Все бурши повскакивали с мест, и нам с Линдой пришлось тоже. Рыжая зачем-то протянула мне носовой платок. Только так поняла, что мои слёзы без спросу покинули своё убежище. Быстро промокнула, молчаливым взглядом и улыбкой поблагодарив девушку. Не знаю почему, больше всего мне было жалко красавицу Тиаши. Таких ангелоподобных девушек должны только холить и лелеять, но никак не наказывать.

   - Очнулись? - нетерпеливо спросила молодая женщина, нервно оправляя тёмно-синий костюм.

   - Да, Хранитель Мируш, - ответил староста семикурсников, поддерживая ели стоящую на ногах Тиаши.

   Остальные семикурсники тоже поддерживали не стоящих самостоятельно на ногах виновных.

   Не зря Верховный с Хранителем говорили, что здесь всех ждёт новая семья. Такая безропотная поддержка может быть только между членами одного семейства.

   Самым потрёпанным выглядел юноша, первый подвергшийся наказанию, и, наоборот, самой нетронутой и свежей - Тиаши. Её словно вообще никто не наказывал.

   - Скажите спасибо, что не стал решать это через Верховного, - грозно изрёк Мируш, прохаживаясь вдоль стоявших вплотную к друг другу семикурсников. - Вы прекрасно понимаете, вам грозило отчисление, если бы Верховный об этом узнал... На следующей практике будете мудрее... Мозги включить давно пора, как-никак выпускники почти.

   Буршы стояли, гордо распрямив плечи. Конечно, кто мог. Они молчаливо смотрели на ходящего из стороны в сторону Хранителя, не смея возразить. Ещё бы! Когда правда так очевидна, никакая ложь её не прикроет.

   - Магистр Ликис, если больше нет никаких претензий, пойдёмте, я вас провожу, - любезно предложила брюнетка, двигаясь к выходу.

   - Н-не-ет, претензий не имею! - заикаясь, ответил мужчина.

   Наверное, сотня предостерегающих и злых взглядов вынудила его быстро согласиться с Хранителем. Да и соблазнительный тембр голоса и походка Мируша сделали своё дело - магистр быстро засеменил за молодой женщиной-сангиранцем.

   - Бурш Эймери, чего застыли? Пойдёмте, - напомнил о себе мужчина.

   Теперь предметом прожигающих злых и удивлённо распахнутых взоров стала я.

   - Хранитель Мируш, вы ведь провожать пошли, - бросила я, чувствуя медленно накрывающую меня красноту.

   - Чего перечим, а? Хотите к столбу, бурш Эймери? - язвительно поинтересовался сангиранец.

   Тяжело вздохнув, я направилась к ожидающим меня мужчинам, одна из которых была сейчас женщиной, бормоча под нос "хотите к столбу, бу-бу-бу, уууу, злокозёл". Бесючая такая женщина.

   - Бурш Эймери, так и до бабки не далеко, - усмехнулся Хранитель, подхватывая меня рукой под локоть, а второй - локоть магистра, и медлительно направился на выход.

   Даже спиной я продолжала ощущать жгущие взгляды вперемешку с удивлением. А тихий ропот оставшихся буршей лишь подтверждал это.

   - Считаешь меня монстром? - неожиданный вопрос Хранителя застал врасплох: ароматная куча шлёпнулась аккурат возле холщового мешка. Ну, не совсем аккурат, брызги сильно пахнущего подарка хищников попали на мои замшевые ботинки.

   - Конечно! - не раздумывая, согласилась я, соображая каким образом избавиться от неприятной жижи на носиках обуви.

   - Порка была необходима! - возмутился Мируш, поудобнее устраиваясь на любимом месте в зверинце - подоконнике.

   Удивлённо взглянула на вдруг начавшего оправдываться сангиранца. Что за откровенность Хранителя с буршем? Вернее, сангиранца с даркиридкой...

   - Чего вылупилась? Думаешь, удовольствие получаю от садизма? - горечь сквозила в каждом слове мужчины.

   - Считаю, порку они точно заслужили, - честно ответила я, стараясь не обращать внимания на его пренебрежительный тон ко мне и переступив свою черту по отношению к противнику. Поправочка: только к этому противнику. - У нас за это в темницах заживо сгнивают. Нарушение запрета карается со всей строгостью... Но однозначно, вы - монстр.

   - Почему? - вновь спросил мужчина, не отрывая от меня внимательного взгляда.

   - Потому... Всё что я сейчас скажу, вам не понравится, а врать - плохо, - пропыхтела я, осторожно оттирая ботинки небольшим пучком люцерны.

   - Значит, считаешь всё-таки меня монстром?

   Вот заладил, считаешь да считаешь! Мне вообще тяжело реагировать на брюнетку и осознавать, что это Хранитель, а он всё о себе любимом.

   - Конечно! Если один постоянно притесняет и придирается к другому, как это называется? - раздражённо бросила я, продолжая трудиться над чистотой своей обуви. - Правильно, Хранитель, это издевательство в чистом виде. А кто занимается таким непотребством? Всё верно, Хранитель, изверги и монстры... Надеюсь, вы сделаете вывод, Хранитель Мируш.

   Молчавший во время моего эпичного объяснения Мируш громко усмехнулся.

   - Охо-хо-хо, хотел начать новую жизнь, без всяких там, ммм, притеснений и придирок, - протянул мужчина и раскрыл внушительный томик, что до этого крепко удерживал подмышкой. - Видимо, не судьба...

   Из толстенной книги на каменный пол, местами покрытый соломой, раскачиваясь из стороны в сторону, медленно спланировал серый конверт с чёрной сургучной печатью по центру.

   Сердце мгновенно замерло, дыхание непроизвольно затаила. Не может быть... Неужели... Дождалась?!

   Не заметила, как оказалась возле упавшего конверта. Протянула руку за заветной добычей... но Хранитель оказался шустрее. Щелчок пальцев, и серый прямоугольник у него в ладони.

   - Это... это мне? - неуверенно спросила я, не отрывая взора от бумаги с печатью, которой небрежно помахивал сангиранец.

   - Монстр утверждает, нет, - ехидно заулыбалась женщина, что мужчина. - Хранитель вопит, да... Даже не знаю на чьи уговоры поддаться.

   - Естественно, на уговоры лекаря. С такими голосами в голове лечиться надо, Хранитель Мируш!

   Не умею сдерживать эмоции, когда они так и просятся на свободу. Каждый получает, что заслужил. Хотя... тяжёлый взор сангиранца утверждает, никаких заслуг для этого и не требуется.

   - Как только тебя вылечим от жабы-язвы, так и быть, тоже схожу к целителю, - заявил он, довольно улыбаясь и продолжая вертеть серый конверт в руках.

   Вот злокозёл, специально так машет им, чтобы у меня сильнее руки зачесались. По мордасе его симпатичной треснуть. Девушек не бьют, скажете вы?! Такую одарить оплеухами даже мужчине разрешается.

   - Жабы-язвы? - удивилась я, ни на минуту не выпуская заветный конверт из поля видимости.

   - Ага, язвительность твоя прям как у жёлтой жабы, - выдал мужчина, улыбаясь во весь рот. - От неё тоже всё тело язвами покрывается.

   Замечательно! Жабой меня ещё никто не называл.

   - Хранитель Мируш, с каждым вашим словом моя убеждённость в вашей логической разумности сходит на нет, - пропыхтела я, возвращаясь к прерванному занятию, в смысле очищению. Держа испачканную люцерну в одной руке, другой - набрала немного водички и сбрызнула на покрытую несуразными пятнами обувь. Но на желанный конверт продолжала незаметно коситься. Только бы косоглазие не заработать от такого усердия. - Причём тут я и жёлтая жаба? Если вы не заметили, от соприкосновения со мной тело язвами не покрывается.

   - Охо-хо-хо, что за наказание такое, с каждым годом бурши всё тупее и тупее. Ещё в моей сообразительности сомневаются, когда сами хромают на всю непутёвую головушку, - чересчур громко вздохнув, расстроенно изрекла брюнетка Мируш. - Жёлтая жаба за свою особенность часто используется в некоторых зельях и поэтому долго не живёт... Всё её язвительность виновата. Улавливаете намёк, бурш Эймери?

   - Конечно... Жаловать надо кнезам видэвикским, - подражая его манере, расстроенно бросила в ответ, не отвлекаясь от воды, в смысле, от водяной чистки обуви. Похоже, косоглазие точно заработаю.

   Всё-то я прекрасно поняла. Намёк был слишком прозрачный. Зачем только разубеждать Хранителя в своей недалёкости? Может за здоровье любимцев испугается и начнёт переживать, да наказание уборкой в зверинце отменит? У каждой хитрости есть своя подоплека.

   - Зачем? - искренне удивление в голосе Хранителя меня безумно порадовало.

   - Как это зачем? Жаловаться надо, в академии такие страсти творятся, похоже, ещё при потворстве самих Верховного и Хранителя, - серьёзный тон дался достаточно легко, главное, не смотреть на вытянувшееся от изумления лицо сангиранца. Взгляд только на заветный серый пергамент. - Где это видано, буршей на зелья пускать?! Пусть они страж привлекут, проверку организуют... Обучающихся нужно срочно спасать, а то, как жёлтые жабы, станут вымирающим видом.

   - Охо-хо-хо, не правильно тебя родители назвали! Ты не Шалина, ты - язвина! - расстроенно брякнул Хранитель, а улыбку скрыть у него так и не получилось.

   Реагируя на хорошее настроение собеседника, не смогла удержаться:

   - Хранитель Мируш, конвертик мне пришёл?

   - Агась.

   - Тогда, давайте!

   - Неть, язвина его не заслузила, - по-детски пролопотала молодая женщина.

   Дааа, у кого-то похоже со здравым разумом, в самом деле, не всё в порядке. Не зря я всё так настаиваю на лекарях. Как чувствовала.

   Резкое рычание одновременно всех зверей заставило молниеносно подобраться и взглянуть в сторону опасности. Точнее, дверей.

   В проёме, переминаясь с ноги на ногу и нервно оправляя прилизанные на пробор короткие волосы, стоял смущённо улыбающийся магистр Драгомир Ликис собственной персоной.

   - Магистр Ликис! Какими судьбами? - настороженно вопросил Хранитель, откладывая конверт с книгой и опираясь ладонями на подоконник, будто ещё чуть-чуть и точно спрыгнет.

   - Кхе-кхе, Мирувэлла, разрешите поблагодарить вас за своевременный урок и наказание для провинившихся, - слегка покрывшись румянцем, мужчина сделал застенчивый шаг вперёд и протянул огромный букет лиловых с жёлтыми вкраплениями пышных бутонов.

   От его неуверенного движения хищники вскочили и зарычали громче.

   - Вот видите, бурш Эймери, кто-то даже благодарит за наказание, - неспешно выговорила брюнетка, закидывая ногу на ногу и не думая подойти поближе к внезапно нарисовавшемуся поклоннику садизма.

   От такого соблазнительного жеста Драгомир нервно сглотнул и оттёр со лба выступившие капельки пота. Его слегка потерянное движение выдало дрожание руки. Магистр был явно на взводе. На сердечном таком взводе. В смысле, того и гляди, кондрашка его хватит.

   Так как та самая Мирувэлла и не думала подходить к мужчине за шикарным букетом, Драгомир решил сам приблизиться.

   Хищники выразили рычательный протест. Магистр испуганно замер. Хранитель довольно разулыбался.

   Картина маслом, одним словом.

   Испачканная люцерна в моих руках проявила небывалую силушку и попыталась сбежать. Но не тут-то было. Я разрешение на это не давала. Потянув на себя ускользающую траву, свободной мокрой ладошкой попыталась нащупать наглые люцерновые ножки. Но отыскала клыки на свою беду. Оказалось, голодный рыжий линкис¹² упорно тянул еду на себя, не желая легко расставаться с добычей.

   С радостью отпустила бы траву, да только испачканная она была. Жалко зверьё несмышлёное. Этот рыжик был самым маленьким. Ему, наверное, только остатки после здоровенных собратьев доставались. Вот он и решил ещё подкрепиться.

   - Отдай, другую тебе дам, - ласково пробормотала я, продолжая упорно отбирать люцерну.

   Трава вмиг оказалась в полном моём распоряжении, а пара огромных золотистых глаз воззрилась в ожидании.

   Оглянувшись по сторонам, поняла, остальным присутствующим нет никакого дела до нас: один испуганно замер, боясь что-нибудь сказать, вторая - внимательно разглядывала первого, а третьи - предупреждающе утробно рычали. Поэтому без зазрения совести запихнула испорченную траву к ароматным подаркам и добыла новую порцию. Заодно себе за пазуху успела кое-что понапихать. Получилось почти как во время бала и благодаря стараниям матушки. В смысле, накладки в нужных местах. Разве что у брюнетки Мируша эти части тела по более будут.

   - Держи, - тихо сказала я, подбрасывая еду к ногам линкиса.

   Он хоть и мал ростком по отношению к другим хищникам, но мне доставал до бедра. И это в обычном состоянии. Боюсь представить, что будет, если зверюшка эта на задние лапы встанет.

   Люцерна исчезла с невероятной скоростью. Я даже в какой-то момент засомневалась, а давала ли её вообще.

   Довольно облизывающийся хищник двинулся ко мне. Я от него. Инстинкт самосохранения срабатывает быстрее всего. Быть съеденным никому не охота. Особенно, когда вся убеждённость в их травоядности разбивается об их же острые клыки.

   Утробное урчание рыжего зверя не уменьшило моего отступления.

   Уперлась спиной об холодную стену. Постаралась не паниковать, вспоминая случай с Онза.

   Нос, а главное, пасть хищника приближалась всё ближе. Стало заметно, как линкис принюхивается.

   Закрыла глаза, стараясь взять себя в руки.

   Почувствовала, тыльной стороны ладони осторожно коснулся холодный влажный нос.

   - Не бойся! - зашептал где-то рядом Хранитель.

   - Я и не боюсь, - тоже шёпотом ответила я.

   Что спина напряжена, а коленки вот-вот подкосятся - знать могу только я. Противник не должен догадаться о моих слабых местах.

   Шершавый язык легонько коснулся кожи, словно пробуя на вкус.

   - Я невкусная... и костлявая слишком, - нервно пробормотала я, взглянув на приценивающегося ко мне зверя. - Мне даже мама накладки заставляла прикладывать, так сказать, для привлекательности.

   Зачем всё это высказала животному, сама не знаю. Наверное, пытаясь убедить его не пробовать на зубок.

   Словно почувствовав мой взгляд, хищник лизнул ладонь ещё пару раз, а потом стал, урча, тереться о руку, прося ласки.

   - Видишь, он костлявых и сам не любит, - тихо усмехнулся сангиранец.

   - От этого никто и не расстроился, - гордо бросила я ему, взглянув в тёмные глаза Хранителя.

   Брюнетка Мируш широко улыбалась, держа наперевес пышный букет, звери умиротворённо отдыхали, занимаясь каждый своим делом, а магистра Ликиса и след простыл.

   - А где поклонник монстра? - не удержалась я от язвительного вопроса.

   Один-один, сангиранец!

   - Убёг.

   - Даже этот любитель садизма не выдержал, - довольно констатировала я, поглаживая плюшевый мех ласкающегося линкиса.

   - За конфетами, говорю, убёг, - хитро улыбнулся Хранитель. - Забыл, надо было попросить его накладки купить , бал Перемирия скоро.

   Язык мой - враг мой. Так что: два - один в пользу сангиранца. Эх, жаль.

   - Я не буду участвовать, - предупредила я Мируша.

   - А кто тебя спрашивает? Либо спектакль, либо дальняя дорога домой. Выбор за тобой, Эймери... Держи, у меня от него нос закладывает, - мужчина небрежно швырнул в меня букет.

   Благо реакция хороша, а то точно стало бы три - один в его пользу.

   - Ты к Онза ходила?

   - Не-е-ет, - не ожидав такого вопроса, я несколько растерялась.

   - Почему?

   - Не получилось.

   - Плохо, бурш Эймери, плохо... Пошли, надо Онза проверить, - скомандовал сангиранец, вразвалочку направляя к выходу.

   Постучав увесистым букетом по ладони, я раздумывала, стоит сейчас отправиться домой, зашвырнув букет в удаляющуюся спину, или выбрать более удобный случай... Титул Адмирала вынудил выбросить дурные мысли из головы и последовать за Хранителем.

   Ласковый рыжий зверёк потрусил было за мной, но строгий взгляд сангиранца переубедил его вернуться на место.

   В лечебном пункте нас не пустили дальше порога, указывая на позднее время. С Онза всё хорошо, разве что он совсем не малыш, а малышка. Ещё и беременная.

   О, Нокс, надеюсь не моя поломка тому причина!

   Санитарка сообщила, что, скорее всего, ирбис уже была на сносях, когда появилась здесь. Потому что она всего год в местном зверинце, а эти представители носят в утробе малышей - два.

   Слава Нокс, хоть где-то я не напортачила.

   Окрылённый радостной новостью Мируш почти летел в сторону нашего блока.

   Стоило нам войти в главную залу, как тихие переговоры устроившихся перед камином буршей затихли. Семикурсники, видимо, делятся впечатлениями после такого насыщенного дня.

   Не обратив на них внимания, Хранитель быстрым шагом направился дальше по коридорам, к себе в комнату. Потом вспомнив, вернулся назад, отдал мне долгожданный конверт и, посвистывая, направился восвояси.

   - Не зря младшие говорили, что у этой шашни с ним, - в ночной тишине, шёпот сидевших полукругом буршей был хорошо слышен. Треск камина не в силах был заглушить завистливые нотки в голосе.

   - Ага, букет смотри какой шикарный... Точно на свиданку ходили.

   - Видели, он конверт ей передал, наверное, новое место назначил.

   - Или в любви решил признаться. Как романтично.

   В глубине души я расстроилась от неверных суждений прожигающих меня взглядом семикурсников. Внешне была абсолютно спокойна. Плечи гордо распрямлены, нос высокомерно задран, и неторопливо направилась в выделенные апартаменты. Указаний Хранителя на эту тему никаких не было. Так что смело могу выспаться на нормальной пуховой кровати, жёсткая узкая тахта мне порядком надоела за два дня.

   - Не стоит делать поспешных выводов, - жёсткий мужской голос резко прервал пересуды. - Время покажет.

   Не удержалась и взглянула на неожиданного заступника. Встретившись с пронзительными голубыми глазами поняла, ни капельки не сомневалась, что староста Айдас Вирлад и в этом вопросе проявит чудеса благородства.

   - Колись, у тебя с Хранителем какие-то сердечные заморочки? - нетерпеливо потребовала Линда, как только увидела меня с букетом.

   - Нет, - бросила я в ответ, кидая злосчастные цветы на пол и направляясь с заветным конвертом в уборную. Читать лучше всего без посторонних глаз.

   - Букет тогда откуда? - не отставала от меня рыжая, соскочила с кровати и босиком последовала за мной.

   - Оттуда, - отвечая односложными ответами, надеялась, девушка отстанет и вернётся к прерванному сну.

   Быстро включила воду, отрегулировала температуру и добавила наугад пены.

   - Шана, от тебя несёт животными, - изящно зажав носик двумя пальчиками, девица упорно следовала за мной.

   - Не возражаешь? - намекнула я, указывая на наполняемую ванну.

   - Конечно, нет, от тебя за версту несёт, - согласилась она, не понимая намёка.

   Скорее всего, просто делает вид, что ничего не понимает.

   - Линда, я хочу побыть одна, - отбросив околичности, прямо сказала я.

   - Понимаю, - кивнула она в ответ. - А я хочу узнать правду.

   - Нет никакой правды, - устало бросила я, нетерпеливо потирая серый пергамент. Пальцы с удовольствием пробежались по сургучной чёрной печати, ощущая, как сова с распахнутыми крыльями зависла над добычей. Родовой герб Адмирала Даркирида. Никому не скрыться от справедливого меча князя Монтимера Эймери.

   - Хранитель и ты... ушли вдвоём. Ты вернулась, одна, с цветами, задумчивая, - медленно перечисляла Линда, усаживаясь на пуфик рядом с зеркалом и подпирая подбородок кулаком. - Вывод напрашивается сам собой - у вас было свидание... Этот заветный конвертик похож на любовное послание. Ты так трепетно его трогаешь. Нетерпеливо так ощупываешь. Ждёшь, когда наконец-то сможешь прочитать его. Наедине.

   Плавным движением она медленно встала и скользнула ко мне. Намереваясь добыть то, что я собиралась прочитать наедине.

   Шиш вам, дорогуша, а не моё письмо!

   Резкий бросок руки рыжей был оборван моим встречным. Удивлённый золотистый взгляд вызвал у меня ухмылку.

   Ещё одна её попытка была перебита моим вмешательством.

   - Да, я хочу одна прочитать письмо... из дома. Можно, да? - ехидно усмехнулась я.

   Хранитель был прав, язвина - моё второе имя.

   - Прости, думала, ты просто скрытничаешь, во всю оберегая влюблённость к Хранителю, - извинилась рыжая, раскаянно улыбаясь.

   - Что это меняет? - искренне удивилась я. - Разве это не моё личное дело?

   - Шана, в академии не может быть личного дела, тем более, когда это касается Хранителя Мируша, - серьёзно изрекла она. - Бурши не потерпят любого его фаворита.

   - Ты тоже?

   - Я равнодушна к чьим-либо любимчикам, - пожала она плечами. - Но ты моя соседка по комнате. Всё что будет адресовано тебе завистливыми и ревнивыми буршами может ненароком попасть ко мне. Не хочу потом лечиться от язв или поноса, не говоря о более страшных увечьях... Теперь тебе понятна моя обеспокоенность?

   - Яснее некуда, - протянула я, вспоминая злоречивые предположения семикурсников, да и взгляды остальных буршей всегда отличались излишней ненавистью.

   - Рада, что поняли друг друга, - искренне улыбнулась Линда и устремилась к двери.

   Грудь неприятно закололо. Дотронувшись до неё, наткнулась на шелестящие и похрустывающие неровности. Только сейчас вспомнила о небольшом пучке спрятанной люцерны.

   - Линда, подожди, - девушка обернулась, вопросительно смотря на меня. - Держи!

   Вопросительное ожидание на лице девушки при виде травы моментально сменилось на радостную улыбку.

   - Здорово! Нам так много не нужно... Высушу и оставлю прозапас, - задумчиво изрекла она, направляясь к двери и внимательно рассматривая траву.

   Стоило двери закрыться, а девушке - исчезнуть с той стороны, я прошептала запирающее заклятие. Читать отцовское письмо стоит в полном одиночестве и изоляции.

   Нетерпеливые руки осторожно сломали печать и аккуратно развернули серый пергамент.

   "Шалина, доча, тёмных тебе!

   Мама передаёт тебе большой воздушный поцелуй..."

   Пергамент поймал первую каплю. Быстро вытерла щёки, чтобы не размазать чернила слезами. Мысленно читала с интонацией отца. Само письмо было написано именно в его манере. Домой захотелось до невозможности. Загорелось махнуть на всё рукой, собрать чемоданы и вернуться домой.

   Представила, как меня встретят там. Особенно взгляд отца. Неодобрение не заметить будет нереально. "Только трус бежит от трудностей!" - собственно это и услышу я вместо приветствия. Потом заменят лошадей, развернут экипаж, и отправят меня назад... Поцеловав пальцы, прикоснулась к "воздушному поцелую" матери и продолжила читать...

   "... Элюль закидал нас цветами и подарками. Стражам не удаётся его поймать. Изворотливый эльф слишком пронырливый, даже за огромные лопухи никак не словить его. Наказание стражников не даёт никаких результатов. Цветы как появлялись перед входом, так и продолжают немыслимым образом появляться. Кто-то перестарался с перенапряжённым заклятием.

   Сирень в эту осень расцвела на удивление слишком буйно. Раздражает в какой-то степени. Надумываю её вообще срубить. Из-за насыщенного аромата этих цветов все с ума посходили, слуги в любви направо и налево признаются. Влюблённые парочки надоели хихиканьем и серенадами по ночам..."

   Странное письмо. Монтимер Эймери никогда не обращает внимания на такие житейские глупости. Писать про это он точно не стал бы... Боится, письмо попадёт не в те руки? Но на нём защита от несанкционированного доступа... Всё равно чего-то боится? Чего именно, вот в чём вопрос?

   Странно...

   "Повар недавно сжёг замечательную косулю, что я добыл на охоте. Благо садовник успел локализовать огонь, залив всё водой из шланга. Надеюсь, хоть ты умнее нашего кашевара: называть его "поваром" после превращения нежнейшего мяса в кашеобразную жижу рука не поворачивается. Зная тебя, предупреждаю - не сожги письмо! Уверен, сидишь вплотную к свечке, как с книжками со своими. Думаешь, я не знал, что Лиззау таскает запретную литературу тебе в комнату? Скажешь, что это твоя горничная решила заняться просвещением? Вот ей и можешь так говорить, но от меня никогда ничего не скроешь. Да ты и сама это знаешь.

   Мама расстраивается, что столько балов потрачено впустую. Что сейчас самый разгар с ними, а тебя нет. Про какие-то накладки вспоминала, но я так и не понял: для чего они и куда их..."

   Да что за день такой? Свет клином на них сошёлся что ли? Раздражать начинают.

   "Целитель наш на покой ушёл. Ещё бы, с таким элементарным перенапряжением как у тебя не справился. Объявил конкурс на эту вакантную должность. Не уверен, что найду такого же верного, как и наш Орвос, но буду надеяться.

   На новом месте и с новыми обязанностями ты, наверное, нас и не вспоминаешь, но мы каждый день думаем о тебе.

   Вроде, написал всё что хотел. Больше и новостей-то нет. Всё, как и обычно в нашем королевстве.

   Забыл упомянуть, мама, раз тебя нет, решила заняться подготовкой к твоему дню рождению. Во всю развернула трудовую деятельность по изготовлению приглашений, нарядом и... не помню чего, но всё для блага праздника. Мы с тобой будем надеяться, именно так всё и будет.

   Теперь - точно всё. Учись прилежно, не позорь имя Эймери. Веди себя достойно, не поддавайся провокациям.

С почтением, князь Эймери младший."

   Всё? Это всё?! И даже никаких "с любовью, твой папочка" или хотя бы просто "отец"?! Не может быть...

   Повертела письмо в разные стороны, пытаясь обнаружить какую-нибудь зацепку, но ничего не нашла.

   Не веря, что отец мог написать его, вернее, что именно это и именно так, вновь перечитала всё от начала до конца. Медленно. С осмыслением. Ещё раз. И ещё...

   Отложила письмо в сторону, глаза устали от усилий.

   Решила отвлечься, приняв ванну, и, как говорится, новым взором всё перечитать.

   Быстренько разделась и с удовольствие погрузилась в тёплую воду с ароматной пеной, продолжая в голове вертеть текст, который почти выучила наизусть.

   Так, вначале про Элюля, потом - сирень, повар и огонь, садовник и вода, Лиззау даже вспомнил... Мама, бал, проклятые накладки, целитель, подготовка ко дню рождения и... всё?!

   Глубоко вдохнув, погрузилась с головой в воду, может так какая-нибудь мыслишка всплывёт. Но всё безрезультатно. Странный текст письма никак не укладывался по полочкам. Всё было слишком расплывчато и непонятно.

   Перегнулась через бортик фарфоровой купальни и достала серый пергамент. Под мокрыми пальцами сразу расплылись влажные пятна. Не умею ждать, когда в голове только неспокойные мысли и роятся. Письмо слишком странное. По-моему.

   От горячего пара бумага покрылась волнами, а буквы стали расплывчатыми. Чернила словно стремились соединить вместе. В какой-то узор.

   Внезапная догадка, как вспышка, не дала времени на обдумывания. Я молниеносно окунула пергамент в воду.

   Не обращая внимания, что вода стекает с меня ручейками, встала на прохладный кафель. Аккуратно разложив намокшее письмо на полу, схватила первый попавшийся подручный предмет и стала обмахивать бумагу, пытаясь побыстрее высушить её. Как здесь оказалась тарелка - было безразлично, но ветер от неё хороший. Плотный такой и сильный - то что надо.

   Когда тело стало сводить от неконтролируемых судорог, решила всё-таки вытереть остатки пенных капель с тела и одеться.

   Минут через десять усиленных помахиваний тарелкой чернила на пергаменте стали образовывать необычный узор. Ожидая, что они в конце концов распадутся на слова, мои усилия стали в разы усерднее. Но не через пять, ни через десять минут, и даже ни через полчаса заветные буквы так и не появились.

   Устало присела рядом с полувысохшей бумагой с волнистыми краями. Вот Нокс, теперь даже текста нет, чтобы ещё раз перечитать.

   Так, вспоминай, Шалина... Элюль, сирень, повар, садовник, горничная, мама, целитель и всё.

   Вода... Какая-то мысль вертится, но никак не материализуется. Что-то прям на языке, но никак не говорится.

   Намочила бумагу, вода... вода... вода... садовник? Садовник залил всё водой, чтобы потушить пожар на кухне... Зачем вообще папа об этом упомянул? Так, воду я задействовала... Может надо было где-то и огонь использовать? Точно! Он ещё просил не сжигать письмо! Нокс, пергамент уже намочен... Что если попробовать наоборот - сначала вода, потом огонь?!

   Поискала глазами источник огня, наткнулась лишь на защищённые куполом настенные факелы. На открытом шкафчике, рядом с пузырьками обнаружила аромосвечи. Вполне сойдут.

   По ванной комнате поплыл аромат зелёных яблок. Смешиваясь с пенным запахом чайной розы образовался сногсшибательный дуэт. Полной грудью вдохнула получившееся благоухание и довольно улыбнулась.

   От нетерпения кончики пальцев нервно поддёргивались.

   Осторожно, чтобы точно не спалить, повадила письмом над пламенем.

   Ничего.

   Опустила чуть ниже, и снова быстро провела пергаментом над трепещущим огоньком.

   Безрезультатно.

   Глубоко вздохнула, затаила дыхание, и повела письмом так, что небольшой огонь с жадностью полизал образовавшийся от воды узор.

   О Нокс, наконец-то чернильный рисунок распался, образовывая новые предложения...

   "Шалина, думаю, Верховный тебе объяснил, по моему распоряжению тебе запрещено получать письма, и отменены все визиты. Даже Государь не имеет на это право. В принципе, как и любой наш родственник, вплоть до родной матери! Понятно?! Твоё исцеление превыше всего! На твои плечи скоро ляжет совсем другая ответственность, так что в твоих интересах избавиться от недуга..."

   Вот это точно отец. Только он всегда так указывает - "ты, твоё, твои". Прививает ответственность. Чтобы я точно знала, всё только в моих руках.

   "Я думал, как только ты покинешь родные стены, всё придёт в норму. Но, по словам Вируда, всё на прежнем уровне. Надеюсь, спустя некоторое время всё-таки всё придёт в норму.

   Уверен, тебе безумно хочется домой, но обстоятельства сложились по-другому.

   В Белом боре обнаружено скопище аббасов. Не переживай, воины зачистки уже отправлены.

   Но не это меня волнует сейчас.

   На жён Государя было несколько покушений. Кто-то однозначно настроен на их уничтожение. Хотят оставить его без законных наследников. Но пока я жив - этого не допущу!

   Не хотел тебе писать об этом, но считаю, лучше предупредить.

   Знаю, Вируд не допустит, чтобы с тобой что-то случилось. Но всегда надейся только на себя и свои силы, как я тебя и учил. Боюсь, кто-то хочет избавиться не только от жён и потенциальных законных наследников, но и претендентов на престол. Я принял все меры безопасности. Конечно, лучше меня никто не позаботиться о твоей охране, но пока я не узнаю, кто всему виной, тебе будет безопаснее находиться в Сумеречной зоне. По крайней мере, маги побоятся сунуться на эту территорию, а простого человека Вируд не пропустит.

   Зная твой непокорный характер, надеюсь на твоё благоразумие, которое ни разу в жизни не подводило тебя дома.

   Потерпи, родная, скоро ты обязательно будешь дома. Мы тоже очень соскучились. Крепись и будь начеку!

С любовью, твой, как ты любишь называть, папочка!"

   От полученной информации несколько растерялась.

   Отец не сказал на прямую, но всё указывает на собирающийся мятеж... бунт... восстание?!

   - Ты спать собираешься? - постучала в дверь Линда, отвлекая от нехороших подозрений. - Мне свет из под двери мешает.

   Конечно, свет ей, видите ли, мешает. Врать бы научилась получше.

   - Шана, мне вода нужна для зелья, - не унималась соседка.

   - В графине возьми, - раздражённо бросила я, положив пергамент на тарелку.

   Пробежала ещё раз по знакомому почерку и заставила себя поджечь бумагу. Нет письма - нет информации для недоброжелателей.

   - Я всё выпила!

   - Водохлёб, - тихо ответила я, наблюдая, как пламя жадно сглатывает подсушенный серый пергамент, оставляя после себя хрупкий пепел, а застывшую сову превращая в чёрную лужицу.

   - Что? Ты что-то сказала? - переспросила Линда, не расслышав мой тихий ответ.

   - Сейчас, говорю, - протянула я, выбрасывая пепел в унитаз.

   - Долго буду ждать? Я спать хочу!

   Не говоря больше ни слова, открыла запечатанную заклятием дверь и вышла.

   - Фу-у-у, как здесь гарью пахнет, - пожаловалась девушка, входя в ванную комнату. - Что сжигала?

   Не обращая внимания на вопрос рыжей, я подошла к кровати, спихнула чужие вещи на пол и, не снимая влажного полотенца, спряталась за одеялом.

   Нужно всё хорошенько обдумать...

   - Бурш Эймери - к Верховному! - излишне громко проговорила магистрина Ярлина Хайми, оправляя толстые линзы очков. Со стороны казалось, чуть полноватая женщина никак не может поверить в случившееся: она бросила взгляд через линзы, потом - поверх них, снова - через окуляры, и вновь - без них.

   - Это не моя вина! - попробовала оправдаться я, поднимая упавший на пол чугунный котёл. Его голубоватое содержимое самостоятельно и резво уползало в трещины пола.

   Ну а что? Кто предполагал, что от моего зелья эльфийские цветы начнут так бурно расти? Правильно, никто, и даже я.

   - Я просила заклятие взращивания, а вы что натворили?

   - Эээ... взрастила их? - осторожно предложила я, рассматривая как крошится западная стена аудитории под напором разросшихся ввысь голубых цветов.

   - Не взрастили, бурш Эймери, а разрастили! Эльфийские цветы никогда не использовались вместо плюща и лиан, - надменным тоном отчитывала меня магистрина, оправляя стоящие торчком волосы с серебристым отливом. - Если вот это вы называете "взрастили", боюсь, у вас серьёзные проблемы со зрением. Потому что цветы ростом с ползучие деревья, а некоторые и выше их, никак не могут быть просто взращёнными.

   Бабааах! Хрыыыст! Бууумс!

   Те самые цветы, что не деревья, подтвердили слова Хайми, окончательно разрушая смежную с этой аудиторией башню своими крупными голубыми бутонами. Мало им было стены пронзать стеблями и листьями, решили перестройкой академии заняться. Наверное, вид заброшенности этого угла не понравился. Магистрина вообще должна меня благодарить: вон какая картинка на Сумеречный лес открылась, теперь весь как на ладони.

   - Бурш Эймери - к Верховному! - нервно приказала женщина, растерянно осматривая завалы камней, совсем недавно бывшими соседней башней в одну комнату. Видимо, восторга от открывшейся панорамы она не испытывала.

   Признавая свою вину, быстро поднялась, собрала учебники вместе с натуральными материалами для практических работ, - в виде сушенных лапок ящериц и длинных волос болотника, - и поплелась за наказанием к Верховному.

   - Куда? - истерично бросила мне вслед Хайми.

   - К Верховному, - удивилась я её непостоянству: то иди, то куда.

   - Бурш Эймери, вы забыли шестой пункт правил академии Сумеречных Секретов, - раздражённо напомнила магистрина, разглядывая меня сквозь толстые линзы очков.

   Чуть было не спросила какие, но вовремя прикусила язык. Достала листок с правилами, что теперь ношу с собой, не надеясь на свою память, и быстро зачитала требуемый пункт:

   - Воистину вы правы, магистр... ина Хайми, - едва не прочитала, как и написано "магистр / магистрина". - Позвольте исполнить вашу волю!

   - Одобряю ваш выбор, бурш Эймери! - но тон женщины совсем не одобрял, а порицал моё чтение с листка.

   Но мне безразлично. Не собираюсь заучивать лишнюю информацию, что совсем не пригодиться мне в будущем.

   Кривовато улыбнулась в ответ и уныло побрела в кабинет Верховного академии Вируда Лимаса.

   Пытаясь хоть как-то отсрочить неминуемое наказание, я медленно брела по коридору и бессмысленно разглядывала пустые каменные стены, ярко освещаемые настенными факелами, и рассечённые полы подземелья, наверняка хранящие пятитысячелетнюю историю.

   В принципе, вполне ожидаемо, что в конце этих сумеречных суток я окажусь у Верховного в кабинете.

   Утро началось с опоздания и криков взбешённого старосты. Задержались из-за долго остывающего зелья с сюрпризом для задиристых буршей. Вернее, для одного бурша. И Хранителя. Хотя рыжая об ещё одном "счастливчике" и не догадывается.

   День продолжился коварным обедом: напиток с мстительным зельем для Новака выпил Гар. Знал, но всё равно выпил. Назло нам, чтобы угрызениями совести замучались. Вернее, чтобы она нас до смерти загрызла за такое преступление. Теперь Линда вместе с рисковым старостой в лечебном пункте. Так сказать, для моральной поддержки очкарика. Именно так она громко заявила, помогая юноше шагать, в смысле, бежать в нужном направлении.

   Я на последней лекции ожидаемо что-то напутала, и вместо синих незабудок, - для приготовления заклятия антизабвения, - вырастила голубых гигантов, рушащих стены академии. Собственно, всё как всегда - ничего не обычного.

   Медленно плетясь к Верховному и волоча сумку по полу, я вынуждена была резко отскочить в сторону, когда мимо меня пронеслись три хохочущие молодые буршки в белых костюмах, а за следом - зло пыхтящая Вэрана Селих, Хранитель факультета целительских заклятий. Смотреть как бежит разъярённая сгорбленная старушка Селих, а сзади маячит мечущийся от гнева хвост - то ещё удовольствие, скажу я вам. Мне в какой-то момент даже показалась, эта милая старушенция несётся по мою душу. Но слава Нокс, я лишь щекой ощутила лёгкое прикосновение её длинных синих волос, и коридор вновь стал пустынным. Только вдалеке эхом отдавались убегающие, а может и догоняющие шаги.

   За три дня пребывания здесь я поняла, академия Сумеречного Секрета отличается от академии Абсолютного Мрака не только чистокровностью обучающихся, но и Хранителями.

   Конечно, я ещё со всеми не знакома, но Линда постепенно между делом вводила меня в курс событий.

   Хотя в академии и находилось десять Хранителей, но только семь из них являлись Хранителями факультетов.

   Самый главный среди них - Димитриус Дракин, молодой, красивый золотой дракон с чёрным брюшком, который отличается невероятным чувством стиля и является самым преданным поклонником моды. Именно он отвечает за всю академию в целом, в том числе и за Хранителей, и предоставляет каждодневный отчет о происходящих событиях Верховному. Его любимая рубиновая комната проживания находится в секретной нише северной стены кабинета Верховного. Димитриус редко появляется в обществе, но почти каждый первокурсник считает своим долгом шепнуть другим, что видел его. И не просто видел, а даже разговаривал с ним. Бурши надеются этим придать себе исключительности, в смысле, самоутвердиться таким образом.

   На ранг ниже от Димитруса Дракина Хранитель подземелий - Бримэр Базмент, и Хранитель Сумеречного леса - Альвхея Форест.

   Бримэр Базмент безвылазно обитает во вверенных ему владениях, так как безумно боится света, как и все цверги. Даже лекции по искусству выживания в замках проводятся строго на его территории. Думаю, страх превращения в каменное изваяние кого угодно сделает осторожным. Но, не смотря на имеющуюся "ахиллесову пяту", Базмент с невероятной отвагой отхаживает хулиганистых буршей, решившихся спуститься в подземелье и принести с собой факел "солнечного луча", чтобы своими глазами убедиться в правдивости поверья - обращение цверга в камень.

   Помимо игры в "догонялки" с буршами-озорниками, Бримэр обожает чистоту и является настоящим "хозяйственником", поэтому подземелья академии отличались от всех остальных. Здесь никогда не слышна капель протекающих труб, все помещения освещались в достаточном объёме, то есть не очень сильно, чтобы лишний раз не пугать Бримэра, но и не тускло, поскольку без труда можно было разглядеть чистые и почти сверкающие стены и пол подземелья, без единого намёка на грязь или паутину. Даже крысы никогда не попискивали и очень быстро и аккуратно перебегали между норами, стараясь не оставлять за собой грязных следов.

   Именно из-за любви цверга к чистоте, Верховный никогда не поменяет Хранителя Базмента ни на кого другого, хотя к нему уже и обращались, причем не единожды. Каждый из обратившихся постоянно указывал на невозможность цверга выходить на солнечный свет в случае нападения или какой-либо катастрофы в академии. На что Верховный неизменно отвечает, у академии имеются ещё девять Хранителей, и должен же кто-то охранять подземелья, вдруг кто-то решит оттуда попасть в замок, а там не прибрано, вот стыдно будет!

   Хранитель Базмент про такие обращения к Верховному и не ведает. Он просто живёт удобной ему жизнью, продолжая наводить порядок во владениях. От частоты уборок склад цверга частенько под чистую пустеет. За надобными ингредиентами для самочистящихся порошков подземельный карлик всегда обращается к Хранителю Сумеречного леса Альвхее Форест. Отзывчивая Альвхея незамедлительно добывает ему самые свежие необходимые корешки и лепестки.

   Хранитель Сумеречного леса настоящая альва - дух природы, обладающая безмерным радушием и добросердечностью. Весь Сумеречный лес и его обитатели безропотно и с радостью подчиняются ей.

   Цверг Базмент один из четырёх мужчин, который не попал под влияние её красоты. Кроме него, только Верховный, Димитрус и Мируш были также не подвержены любованием "облика прекраснее солнца" Альвхеи. Именно из-за этого прекрасного облика, ей приходилось все дневные часы проводить в гостях у одного из четырёх неподдающихся: практически все буршы академии, магистры и некоторые Хранители донимали её своими ухаживаниями.

   Но всё менялось с приходом ночи. Эти самые дневные ухажеры стремительно покидали лес: лунный свет превращал прекрасную внешность Альвхеи в "облик ужаснее тьмы". Только всё те же неподдающиеся спокойно продолжали общаться с ней, поскольку видели её не глазами, а внутренним оком, что так же воспринимало альву, как самого радушного и добросердечного духа природы.

   Следующие по рангу, но не по значимости шли Хранители семи факультетов.

   Хранитель факультета боевых заклятий - Мируш Вэрманд. Для меня он обычный сангиранец, со свойственной его нацией хитрож... хитрохвостостью. Но моего мнения никто не разделял. Ни бурши моего факультета, ни другие. Даже моя рыжеволосая соседка отзывалась о нём как об обаятельном дамском угоднике. Но несмотря на льстивые речи и заигрывания, Хранитель жёстко следил за порядком в башне, принадлежащей вверенному ему факультету. Наверное, поэтому бурши факультета боевых заклятий который год первые по баллам и успеваемости. И кто-то начал портить всю статистику. Главное, чтобы никто не догадался, что этот "кто-то" - я.

   Про остальных Хранителей Линда рассказала в общих чертах, потому как, по её объяснению, лично с ними не знакома и общего дела не имела.

   Хранитель факультета всеобразных наездников - Гантэр Вилох, не страдающий доброжелательностью огромный кентавр. Обладает богатырской силой в придачу со скверным характером, что представляет собой адскую смесь: его постоянные выяснения отношений с помощью кулаков все стараются по возможности избегать. Поэтому буршы этого факультета ходят, как говорят жители приграничья Даркирида, ниже травы, тише воды. Успешность обучения этого факультета всегда ставится примером для других, и именно из-за них факультет Мируша находится на волоске от второго места по успеваемости.

   Хранитель факультета целительских заклятий - Вэрана Селих, сгорбленная старушка с синими волосами и красной кожей. Родом из семейства медузы-горгоны, но ввиду возраста, змеи на её голове давно вымерли и превратились в обычные длинные синие волосы, хотя хвост даст фору любой молодой змее. Буршы этого факультета, преимущественно женского пола, за исключением одного молодого человека Маркуса Шейка, стараются не попадаться ей на глаза. Не смотря на отличное поведение и учебу, Вэрана Селих всё равно найдёт к чему придраться, и если выберет кого-то в жертву, то не успокоится, пока у "избранного" не случится нервный срыв и не начнут выпадать волосы. Ибо после смерти своих любимых змеек на голове этот атрибут для неё, как красная тряпка для быка. Змея, она и в женском обличии змея.

   Хранитель факультета бытовых заклятий - Петрус Мадик, себялюбивый и высокомерный пожилой эльф, недовольный тем, что его назначили Хранителем именно этого факультета, а не факультета неморальных заклятий, как он просил Верховного. Но ему пришлось мириться с этим, так как податься было некуда: он с позором изгнан из своего клана Серебристых листьев за подлый сговор с контрабандистами о продаже трутневых червей, разводимых его сородичами для создания защитной силы родного леса.

   Откуда рыжая это знает - мне безразлично. Энтузиазм, с которым она об этом рассказывала, заглушал все встречные вопросы.

   Недовольный своей участью, и горько сожалея о своей жадности, из-за которой он был изгнан из клана, Петрус Мадик так же, как Вэрана Селих, отыгрывается на буршах вверенного ему факультета. Его не останавливало даже то, что все буршы без исключения были девушками. Постоянное чаёвничество старого эльфа вместе с не менее старой продолжательницей медузогоргоновского рода способствовало изобретению новых каверз для бестолковых, по их мнению, буршей.

   Но уличить этих двух Хранителей перед Верховным было невозможно. Никаких правил и норм академии они не нарушали своим гноблением. Да и факультеты не находились в числе отстающих в отличие от факультета духовидения и спиритизма, буршы которого как всегда пребывали в "астрале", не обращая внимания на мирскую суету.

   После таких рассказов становится понятно, почему Хранитель именно факультета боевых заклятий Мируш Вэрманд вызывает такую симпатию среди буршей факультетов целительских и бытовых заклятий.

   Хранитель факультета пелагического чародейства - Марила Ошин, прекрасная голубоволосая русалка с необыкновенно мерцающими глазами оранжевого цвета. Особенность необычной девушки - хвост, появляющийся только во время погружения в глубины Сумеречного моря. У буршей со своим Хранителем, вернее со своей Хранительницей были дружеские взаимоотношения. Возможно именно поэтому буршы этого факультета находились на третьем месте по успеваемости. С конца. Небольшая слабинка всегда несёт низкие результаты.

   Хранитель факультета неморальных заклятий - Ойхан Тимбэр, жизнерадостный козлоногий сатир, невероятно ленив и распутен. Практически всё время он охотится за прекрасной Марилой Ошин, которая ну никак не поддаётся на его обаяние, поэтому ему приходится довольствоваться малым - нимфами Сумеречного леса. Именно на этой почве у него с Хранителем Сумеречного леса Альвхеей Форест конфликт. Альвхея недовольна, что сатир отвлекает легкомысленных нимф от их непосредственной работы - помощи волшебным деревьям набираться жизненных сил. Из-за того, что Ойхан занят устроением личной жизни, его факультет всегда соперничает с факультетом духовидения и спиритизма за последнее место по успеваемости.

   Хранитель факультета духовидения и спиритизма - Этос Стил, специально приглашенный дух сумрака. Для бо́льшего эффекта появляется исключительно в облаке призрачного дыма, и лишь в виде огромного лица. Буршы этого факультета тоже специфические личности, крыша которых, похоже, давно укатила в этот пресловутый сумрак. Каждый из них живёт в собственном мирке, поклоняясь силе сумрака, что необходима им для вызова определённых духов или в попытке воскресить мёртвых.

   Воскрешённые от восставших отличаются наличием разума и памяти о прожитых днях. Неудивительно, бурши факультета духовидения и спиритизма пользуются огромным спросом после окончания академии. Но воскрешённые под таким же запретом, как и восставшие. Никто не имеет право вмешиваться в размеренный цикл Природы. За рождением следует смерть, за смертью - рождение.

   Выпускники АССы без проблем получают лицензию на вызов духа, но при этом попадают под купол слежения. В принципе, такому контролю за действиями в Видэвике подвергаются все выпустившиеся бурши факультета духовидения и спиритизма. Только страх уличения и наказания может остановить от необдуманных запретных действий.

   Возможно, сумрак манит своих последователей, поэтому факультет под предводительством Этоса Стила достаточно давно плетётся в самом конце списка успеваемости.

   Список по общей успеваемости не является истинной в первой инстанции: у всех буршей академии самые высокие баллы по специальным предметам. Поэтому, не смотря на жалобы магистров на низкие баллы и плохие оценки, Верховный был доволен своими Хранителями. Но, внимательно выслушав любую жалобу, он всегда реагировал соответственно. Провинившийся Хранитель стремительно и усиленно принимался за свои непосредственные обязанности, которые прилежно выполнял в течение месяца. Потом всё повторялось по-старому.

   Собственно, поэтому все буршы факультета боевых заклятий в восторге от своего Хранителя. Кроме одной невосторженной меня. Зачем быть как все?! Надо "плыть против течения", так сказать, выделяться из толпы.

   От мысленного перебирания Хранителей и сравнивания АССы с академией Абсолютного Мрака отвлёк звук приближающихся шагов. Точнее, топот надвигающихся незнакомцев. Вновь была вынуждена прижаться к холодной шершавой стене: три всё ещё хохочущие девушки пронеслись в обратную сторону, а за следом - почти выдыхающаяся, но продолжающая зло пыхтеть Вэрана Селих. Хвост старушки бешено мотался из стороны в сторону, показывая степень её раздражения. В какой-то момент мне пришлось резко увернуться, а потом ещё и присесть: хвостище краснокожей норовил оторваться на ком-то пока виновницы не пойманы.

   Удивлённо провожая взглядом удаляющуюся четвёрку, захотелось узнать, что происходит?!

   - Шалина? - мелодичный девичий голосок прозвучал почти возле самого моего уха

   Испуганно вздрогнув, взглянула на незаметно подкравшуюся девушку.

   - Тебя ведь Шалиной зовут? - осторожно спросила Адора Тиаши.

   Не узнать девушку невозможно. Первая красавица не только нашего факультета, но и всей академии вопросительно смотрела на меня, ожидая ответа.

   От растерянности не могла вымолвить и слово. Хотя, наверное, лёгкий испуг сыграл больше роли. Поэтому просто кивнула.

   - Как твои дела? - елейным голоском поинтересовалась она.

   - Н-нормально, - настороженно ответила я.

   Когда вот так внезапно начинают интересоваться, у меня внутри срабатывает рычажок настороженности.

   Ангельская внешность указывала на добродушное отношение, но вот внутри у меня что-то тревожно шепчется.

   - Куда идёшь? - не отставала она от меня, преграждая путь.

   - К Верховному.

   - Зачем?

   - Наказали.

   - За что?

   - За дело, - от такой настойчивости начала немного раздражаться.

   - Разве Хранитель Мируш не прикрывает твои "дела"? - на последнем слове девушка мило улыбнулась и пальцами показала воздушные кавычки.

   - С какой радости он должен прикрывать мои "дела"? - ответила я вопросом на вопрос, на последнем слове повторяя жест Тиаши.

   - Так он своих любимчиков всегда прикрывает, - протянула она.

   - На собственном опыте знаешь? - язвина-Шалина вновь заняла почётное место.

   - Как и ты узнаешь, - ещё слаще улыбнулась красавица и, послав воздушный поцелуй, грациозно направилась в противоположную мне сторону.

   Неожиданно из-за спины выскочили ещё две буршки и, ехидно хохоча, поторопились за своей подругой.

   Не понимая странного разговора с Тиаши, заподозрила что-то неладное с внезапным появлением двух её подруг, что всё это время стояли за моей спиной мышками. Да и веселье у них не здоровое. Напоминает наш с Линдой смех, когда мы зелье в компот Новака подмешивали.

   Подтверждение не заставило себя ждать...

   Над головой что-то громко лопнуло. И это "что-то" шмякнулось аккурат на мою макушку, медленно стекая на шею.

   "Что-то" не остановилось на этом: кряхтя, заворочалось, и я почувствовала первые признаки боли. Так сильно мне ещё никто волосы не дёргал.

   Стараясь не поддаваться панике, я попыталась поймать это болючее "что-то", но всё напрасно. "Что-то" было ещё и увёртливым.

   Визгливые писки на моей голове, сопровождаемые болью, пробуждали истерику. Безумно страшно, когда на твоей голове что-то копошиться, ещё и причиняет боль, а ты не можешь от него избавиться. Зарождающийся страх заставляет пальцы дрожать, что тоже никак не помогает в поимке этого "что-то".

   И никак не ожидала, что именно в такой напряжённый момент меня огреют со всей силы по голове. Звёздочки и искры из глаз не посыпались, но больно очень. Даже крик боли, перемешанный с испугом, непроизвольно прокатился по коридорам, возвращаясь троекратным эхом.

   - Чего орёшь, дурында? Благодарить должна, а не дурью орать, - несмотря на женский тембр, ехидный голос сангиранца ни с чьим не спутаешь.

   - Благодарю, что чуть мозги мне не вышибли, - сердито буркнула я в ответ, потирая ушибленную часть. Липкая слизь на волосах оказалась цвета фуксии.

   Видимо, новая горечь заглушила старую: я ничего не ощущала, кроме ноющей боли от удара.

   - Так я ещё не со всей силы. Остатков не хотел лишать. И так сообразительностью не отличаешься, - иронично улыбнулся в ответ Хранитель. - Вот не зря исп¹³ досадливо верещал, словно заранее расстроился, что не тот череп выбрал.

   В доказательство своих слов он протянул руку и снял с моей головы нокаутированное червеобразное розоватое тельце.

   В Даркириде испы достаточно редкое исключение. За три летних месяца случаи заражения были сведены к минимуму. Активность этих червеобразных отмечается именно в жаркие солнечные дни.

   Благодаря снежному климату и долгой тьме испы пребывают в своеобразной спячке: по крайней мере, люди редко ковыряются в замёрзших корнях деревьев. Но исключения из правил ещё никто не отменял. Однако даркиридский отряд зачистки работает исправно.

   Передёрнувшись от отвращения, я не стала обращать внимания на оскорбление, а просто искренне поблагодарила:

   - Спасибо, Хранитель Мируш.

   - Вот, так мне больше нравится. С этого и надо было начинать, - довольно изрекла женщина-сангиранец. - Сознавайся, откуда такое украшение на твоей головушке, бурш Эймери?

   - Не знаю, - тихо ответила я, поднимая выроненную в начинающейся истерике сумку.

   Собственно, виновника, вернее, виновницу появления испа на моей голове выдавать не намерена. Мстить нужно на холодную голову и в одиночестве. Удовольствие от коллективной мсти не сравнится с наслаждением от единоличного отмщения. И зелье для Новака - ещё цветочки по сравнению с вознаграждением красотки.

   - Бурш Эймери, ядовитого цвета слизь на ваших волосах указывает на чью-то глупую шутку, - строго произнёс Хранитель, затем быстро осмотрел внушительный рот бессознательного испа. - Хорошо, что шутник догадался избавить мозгоеда от зубов... Но это ни капельки его не оправдывает. Такой розыгрыш заслуживает наказания...

   - Знаю.

   - Что знаешь? - раздражённо бросила брюнетка, упаковывая тельце в защитный кокон и отправляя его плыть по коридору. - То знаешь, то не знаешь...

   - Знаю, что заслуживает наказание, - просто ответила я, провожая взглядом несостоявшегося жителя моего мозга.

   Как только про это подумала, вновь непроизвольно передёрнула плечами от отвращения. Истерика опять наматывало виток в глубине души. Теперь потряхивать стало не только руки, но и коленки. Чтобы не грохнуться на пол, быстро присела, опираясь спиной на шершавую холодную стену.

   - Значит, знаешь, кто это сделал, - задумчиво изрёк Хранитель, присаживая рядом. - Ноженки не держат?

   - Д-да.

   - Истерить собираешься? - подозрительно сощурив глаза, поинтересовался он.

   - Н-нет.

   - Вот и молодец, держи конфетку, - довольно улыбнулся мужчина-женщина, протягивая мне помятую красную коробку с чёрным пышным бантом посередине. Заметив мой удивлённый взгляд, возмущённо пояснил: - А ты что думала, я тебе кувалдой по башке стукнул что ли? Пришлось подарком магистра Ликиса пожертвовать. Эх, самое дорогое угощение из кондитерской Милова... Ничего не поделаешь, тяжелого предмета твой череп не выдержал бы. И так боюсь за последствие удара...

   Не говоря ни слова, жадно схватила коробку и, не церемонясь, разодрала обёртку. Чем угодно занять себя, лишь бы оторопь от миновавшей участи прошла.

   Всегда происходит именно так - выброс адреналина накрывает с головой уже после всего случившегося. Особенно, когда приходит осознание спасения от, казалось бы, неминуемой гибели или увечья. Руки-ноги словно тремором заболевают: всё никак не могут успокоиться и неконтролируемо дрожат. Дыхание сбивается, а сердце начинает бешено колотиться. Но страшнее всего - опасение, заставляющее каждый раз мысленно возвращаться к случившемуся и воображать совсем другой исход. Смертельный. И вновь круговорот с дрожанием конечностей и растерянностью.

   Обёртку-то сняла, а вот открыть коробку всё никак не получается. С таким подёргиванием пальцев ни одна уважающая себя коробушка не согласиться выдать свои "сокровища". Надо срочно успокоиться. В первый раз что ли?! Уффф, такое близкое знакомство с испом точно впервые.

   - Ну-ну, давай я, - мягко предложил сангиранец, ласково разжимая мои руки и забирая коробку конфет.

   Легко раскрыв покорёженный красный короб, он быстро закинул одну конфетку в рот, от удовольствия зажмуриваясь.

   - Ммммм, какая вкуснотища, язык можно проглотить... Угощайся! Кстати это тебе за место позавчерашнего сладкого стола. Не, ну а что ты хотела? К ведьмам я всё-таки опоздал, из-за тебя, между прочим. Да и эти шоколадные конфеты тысячу сладких столов заменят. Так что мы в расчёте!

   Не понимая, о чём он говорит, нервно схватила первую попавшуюся сладость и, не глядя, впихнула в пересохший от напряжения рот.

   - Вот, хорошая девочка, а теперь жуй, - сангиранец ласково погладил меня по липким волосам. - Фу, какая гадость. Ты в курсе, голова у тебя вся в противной липучей жиже?

   Быстро кивнула и схватила ещё конфетку. Кондитер Милов по праву может гордиться свои товаром, хотя нет, не товаром, а самым настоящим произведением искусства. Такой вкуснотищи ни разу в жизни не пробовала.

   Потом потянулась ещё за одной. И ещё. Эти конфеты слишком быстро таяли, а божественный вкус хотелось ощущать постоянно. Ещё одна...

   - Не слипнется? - улыбнулась женщина, что мужчина.

   - Коровой не станете? - спросила в ответ я, еле выговаривая набитым ртом.

   - Не понял? - нахмурился он.

   - Не сомневалась, - и запихнула ещё одну райскую сладость.

   - Это такая женская логика?

   - Нет, это такая мужская жадность. Жадина - говядина называется.

   - Что за неблагодарные бурши пошли?! Ты им добро, а они тебе - язву, - усмехнулся Хранитель, продолжая держать передо мной коробку конфет, которую я с радостью опустошала.

   - Угум, прям как жёлтые жабы... Давить их надо, - согласилась я, не отрываясь от сладостей.

   Вкус шоколада помог почувствовать жизнь в полной мере. Ощутить радость от каждой прожитой минуты. Особенно, когда в твоём рту тает какао-молочное произведение искусства. Как ни крути, жить - хорошо, а сладко жить - ещё лучше.

   - Кстати, жаба ты жёлтая, почему не на лекциях? У вас, вроде бы, сейчас лекция по естественному природоиспытанию... Колись, чего натворила?

   - Строго предметом занималась - природу испытала, - грустно ответила я, вспоминая, что так ещё и не дошла до кабинета Верховного.

   - Ну и как? Учитывая, что направляешься ты в сторону одного самого главного кабинета АССы, природе что-то не понравилось, да?

   - Угум, бутоны, говорят, слишком разрастила, - быстро слопав последнюю конфетку, внимательно осмотрела пустую коробку.

   - Увсё, халява закончилась, - хохотнул сангиранец, поднимаясь одновременно со мной и, скомкав коробку до размера грецкого ореха, спрятал в карман синих брюк. - Чего разрастила-то?

   - Эльфийские незабудки, - буркнула я, закидывая сумку на плечо и медленно направляясь за заслуженным наказанием.

   - Так здорово, здесь как раз с ними постоянные проблемы.

   - Тоже так считаю, а вот магистрине Хайми не только они, но и открывшийся вид на Сумеречный лес не по нраву пришлись.

   - О, вид на Сумеречный лес и вправду замечательный, особенно с высоты... Постой, у Ярлины нет панорамного окна, - задумчиво бросил Хранитель, приноравливаясь к моему плетущемуся шагу. - Твоя работа?

   - Говорю же, бутоны разрастила, - раздражённо повторила я.

   - Охо-хо-хо-хо, не бурш, а недоразумение ходячее, - беззлобно пожурила женщина-сангиранец. - И что нам с тобой делать, ума не приложу.

   - Было бы что прикладывать, обязательно догадались бы.

   - Наверное, надо испа на место вернуть, а то кто-то шибко умно острит, - строго заметил Хранитель.

   Никогда не была неблагодарной, поэтому решила промолчать.

   - Во какое волшебное слово, - радостно проговорил мужчина. - Твоё молчание - услада для моих ушей.

   Лишний раз напомнила себе, молчание - золото.

   - Красота какая! Слышишь, теперь даже эхо наших шагов различить можно, - продолжал он подначивать меня.

   Прибавила шаг, чтобы быстрее добраться до кабинета Верховного. Никогда не думала, что буду так торопиться за наказанием.

   - Правильно, скорее отлупят, быстрее ума наберёшься, - "подбодрила" брюнетка, не отставая ни на шаг.

   Как там говорят: дурак сказал - победил, умный просто уступил. Вот и будем следовать разумному поступку.

   Остаток пути прошёл в полном молчании. Устав от безуспешных попыток, сангиранец просто шёл рядом, иногда громко и тягостно вздыхая. Так и хотелось сказать, правильно молчит, за умного хоть сходит. Но вспомнила, молчание - золото. Лучше самой сойти за умную, чем другим советовать.

   Центральная башня, где под самой крышей находится кабинет Верховного, встретила нас распахнутыми настежь огромными двустворчатыми дверями.

   - Он уже в курсе, - тихо зашептал мне на ухо сангиранец, уверенно переступая порог комнаты.

   Напряглась до невозможности, предчувствуя неминуемую порку. Перед мысленным взором всплыли четыре привязанных к столбам буршей. Перед этой красочной картинкой испуг от бродившего по моей голове испа вмиг испарился, заменяясь страхом будущего нагоняя.

   Ожидание всегда страшнее любого наказания.

   - Не боись, он не кусается, - подбадривающе улыбнулась брюнетка, маня рукой за собой.

   Но я растерянно замерла на пороге, заметив, что Верховный не один.

   Вируд Лимас сидел за огромным столом и занимался бумажной работой, а рядом склонился Димитриус Дракин. Не узнать молодого, красивого золотого дракона невозможно. Чёрные волосы собраны в непринуждённый пучок на затылке, серый пиджак с тёмными бортами распахнут и собран в локтях, голубая рубашка выгодно оттеняет золотистый тон кожи. Глаза блеснули чёрными камнями, когда он взглянул в мою сторону.

   От драконьих глаз стало неуютно. Оправила испачканную от содержимого котелка форму, пригладила липкие волосы, но чувствую, только зря старалась. Лоска мне это однозначно не прибавило.

   - Что же вы не проходите, бурш Эймери? - громко поинтересовался Верховный, не отрываясь от документации. Восседая в центре комнаты на обитом зелёным бархатом кресле с высокой спинкой, старец смотрелся величественно. Король - не меньше. Тёмно-зелёная мантия лишь подчёркивала это. - Шалина, да не стойте столбом! Присаживайтесь!

   Стоящее возле стола кресло, ожидаемо обитое зелёным бархатом, подлетело ко мне. Дождавшись расстроенного вздоха и медленного усаживания, вновь заскользило по воздуху и возвратилось на место, но уже вместе со мной. От напряжённого ожидания я крепко сжала сумку, словно набираясь у неё храбрости.

   Наступившую тишину нарушал лишь скрип пера, когда Вируд Лимас что-то подписывал.

   Стараясь не мешать, я с увлечением смотрела в панорамное окно. Прямо сейчас проходили тренировки старшекурсников факультета всеобразных наездников. Скорее всего, не тренировка, а игра, судя по айроболлу и кожекрылым драконам.

   Жёсткое представление с горящим мячом и драконами полностью привлекло моё внимание. А так как окно располагалось прямо за спиной Верховного, мне пришлось немного наклониться в бок, чтобы удобнее было следить за игрой. От захватывающей баталии я наклонилась ещё больше. И когда один из игроков, обойдя трёх соперников, наконец-то закинул мяч в светящуюся цель противника, я не сдержалась и воскликнула "Есть!", мгновенно свалившись с кресла...

   - Бурш Эймери, вы даже на стуле удержаться не можете, - отложив свои документы, Верховный дважды хлопнул в ладони, и панорамное окно медленно заменило полюбившийся мне вид на проекцию ярко-синего неба без малейшего намёка на облака. - Шалина, вы за трое суток пребывания ровно в третий раз у меня. Я боюсь предположить, что ожидает меня в конце недели: будут ли это вновь полчища разноцветных крыс, подчистую опустошающие наши хранилища, или же нам вновь ожидать бурного роста эльфийских незабудок, что своими корнями содрогнут стены Академии, обрушивая какие-нибудь башни?! И замечая ваши розовые волосы, смею предположить, что с буршами у вас тоже не совсем всё гладко?

   Понуро склонив голову, осторожно поднялась с пола и вновь уселась в зелёное кресло, положив сумку возле ног. Взглянув на Верховного, заметила, от меня всё ещё ожидают ответа: быстро кивнула, подтверждая его последние слова. А с предыдущими обвинениями не совсем согласна. В смысле, совсем не согласна.

   По поводу крыс, ну и что, что они разноцветные, не всем же чёрными да белыми быть. Да и вообще, какая разница, что вместо белок на заклятие призыва отозвались крысы? Грызуны они и в подземельях грызуны.

   С эльфийскими цветами тоже всё не просто так. Там явно вина магистрины Ярлины Хайми. Надо объяснять буршам, что заклятие роста вместе с усилителем "дэргэр" не произносится.

   Но естественно вслух свои оправдания не рискнула произносить. Одно дело спорить с Хранителем, и совсем другое - с Верховным.

   Внимательно меня рассматривая, старец удобно откинулся на спинку и задумчиво спросил:

   - Я даже не спрашиваю, почему розовая жижа на голове, мне интересно только одно: за что на вас наслали испа?

   - Не знаю, Верховный, - выпрямляясь в кресле, чётко отрапортовала я.

   - Кто тогда это сделал? - смотря прямо мне в глаза, Верховный пытался добраться до глубины моего сознания в поисках ответа.

   - Не знаю, Верховный, - словно заучено твердила я, мысленно закрываясь от ментального воздействия.

   - Думаю, её можно будет в разведотряд перевести, - протянул сангиранец, устраиваясь прямо на столе рядом со мной.

   - У вас и такой факультет есть? - удивилась я.

   - Для тебя специально организую, - ухмыльнулся в ответ Хранитель.

   - Боюсь, молчит она только ради своей выгоды, - задумчиво изрёк старец, продолжая на меня смотреть. - Чувство собственного достоинства претит делиться. Местью.

   От этих слов я чуть снова не упала с кресла. Откуда Верховный узнал? Неужели пробрался-таки в закрома моего разума? Вряд ли: антиментальную стену меня учил ставить отец. Его ещё ни один маг не смог обойти. Вернее, не родился ещё тот ментальный воздействователь, что смог бы подёргать мозговые ниточки князя Эймери и подчинить его своей воле.

   - Месть она, конечно, штука справедливая, но излишне опустошительная, - нравоучительно выговорил Вируд Лимас. - Знаете, бурш Эймери, вроде бы, и продумаешь всё до мельчайших деталей, но обязательно вмешается какой-нибудь случай.

   - Но самое главное, после отмщения не получаешь никакого удовлетворения, - тихо добавил Хранитель. - Казалось бы, живи и радуйся, враг наказан, а у тебя на душе пустота...

   - Личный опыт? - не удержалась я.

   - Что есть - то есть, - расстроенно вздохнул сангиранец, пересаживаясь со стола на соседнее кресло. Тоже ожидаемо зелёное. Страсть Верховного к этому цвету была абсолютной.

   Молчавший всё это время Димитриус Дракин наклонился к старцу и что-то забормотал. Вроде и не тихо, но в тоже время - ни единого слова не разберёшь.

   Взгляд Верховного переместился на Хранителя, и по мере поступления информации от дракона его зелёные глаза темнели.

   Стоило только молодому Димитриусу разогнуться, старец строго спросил:

   - Хранитель Мируш, вы выделяли бурша Эймери из числа обучающихся?

   - Я всех выделяю, - хитро улыбнулся в ответ мужчина, что теперь брюнетка. - Верховный, у меня все любимчики.

   - Димитрус утверждает, в последнее время вы, Хранитель, позволили себе пару небрежных фраз, указывающих на бурша Эймери как на вашу фаворитку, - продолжал строго выговаривать Верховный. - И исп был послан не из-за неприязни, как это бывает среди молодых людей, а от зависти ...

   Теперь для меня всё точно встало на свои места: и злые пронзительные взгляды, и грубые догадки буршей, и хитрый жест Тиаши.

   Есть вещи, не меняющиеся с течением времени. Зависть одна из них. Она сподвигает на немыслимые поступки. Именно благодаря зелёной жабе на груди завистников творится тёмная история мира. Во все времена.

   Сангиранец знает, как мне "угодить".

   - Не помню ничего такого, - продолжил юлить сангиранец. - Никогда не утверждал, что бурш Эймери моя фаворитка.

   - Для этого не нужно прямо выказывать, достаточно любого невзначай брошенного намёка, - не унимался Лимас. - Кого я учу? Вы сами прекрасно всё знаете... Хранитель, мне стоит напомнить вам, что в стенах этой академии вы для любого бурша и мама, и папа, и нянька?

   - Я не страдаю плохой памятью, Верховный, - гордо отчеканил сангиранец.

   - Димитрус, ты, наверное, ступай, успокой там Ярлину, у неё нервный шок от эльфийских бутонов, - поручил Верховный дракону, не отрывая взгляда от брюнетки Мируш. - Потом сообрази что-нибудь с разрушенной башней... И отнеси Бримэру нужные зелья, я ещё вчера ему их пообещал после жалобы на грязь от чьих-то разноцветных крыс... Пожалуй, пока всё, иди.

   Золотистый красавец почтительно склонился и вмиг покинул комнату.

   - Так что, бурш Эймери, сами расскажете, кто заслужил наказания или мы будем вычислять виновных методом "додумок"? - вымолвил старец, стоило дверям бесшумно закрыться. - Подкинуть испа - серьёзная провинность. Беззубость его никоим образом не умаляет вины

   - А что рассказывать? Думаю, вы сами всё знаете, Верховный, - бросила я, стараясь избавиться от явной иронии. - Про цветы и испа донесли же.

   - Во-первых, не донесли, а доложили в соответствии со всеми правилами академии, - строго ответил Верховный. - Во-вторых, Димитриус сообщает лишь о происшествиях в учебном заведении, а не о ссорах между буршами. Он, конечно, может рассказать, кто наслал испа, но считает, в такие дела вмешиваться не стоит. Говорит, бурши сами должны разобраться друг с другом... Наверное, вы знаете, бурш Эймери, насколько своевольны драконы?

   - Тогда зачем держать таких своенравных Хранителей? - задумчиво изрекла я, размышляя, к чему ведёт старец. - Разве Верховный не должен знать обо всём, что творится во вверенной ему академии, виновных в том числе?

   - Логично, но не всегда верно, - кивнул пожилой мужчина, отчего борода красиво заблестела. - Забыли, бурш Эймери, это как-никак академия для незаконнорождённых. Здесь априори всё никак у всех. Именно от такого несовершенства я получаю удовольствие.

   - Совершенство в несовершенном, - улыбнулся сангиранец.

   - Нда, у каждого свои заморочки, - пробормотала я, не понимая их "несовершенное совершенство".

   - Чистокровкам и не понять чужих предпочтений, - иронично бросил Хранитель. Причём "чистокровкам" прозвучало как ругательство. Как я обычно выговариваю слово "бастард". - Вам же только всё правильное и красивое подавай. Вы же у нас голубых кровей, заслуживаете лишь лучшее. И если уж на что-то бросили свой взгляд, обязательно должно принадлежать вам, не обращая внимания на причинение кому-то неудобств. Или даже вреда. Главное только - вы, ваши прихоти, ваши желания, ваши потребности. Не так ли, бурш Эймери?

   - Не так, Хранитель, - возразила я. - По-моему, в стенах этой академии как раз я выполняла ваши прихоти и указания. Именно вы не обращаете внимания на мои желания. Только от вас я получала немыслимые задания, и вы никоим образом не считались с моими потребностями. Или вы скажете, что отношения между буршем и Хранителем строятся именно таким образом? Что к буршам никогда не бывает уважительного обращения? А как же тогда другие однокурсники? Почему таким изысканным манерам с вашей стороны удостаиваюсь лишь я?

   - Потому что... Потому что... - растерянность хорошо читалась на лице брюнетки. Тот, кто за словом в карман никогда не лезет, внезапно стал повторяться, не зная, что ответить.

   - Потому что настало время отбросить все предрассудки, - ответил за сангиранца Верховный. - Ваши противоречия основаны, по-моему, не на личной неприязни, а на превосходстве рождения. Считаю, ненависть между даркиридским народом и сангиранским несколько неуместна в нашей академии, не находите?

   - Верховный, вы знаете, у меня нет привязанности к Сангирану. Давно забыл, что по праву рождения я... сангиранец, - слегка запнулся Мируш. - Хоть и даркиридцев мало в академии, но я ни к одному не испытываю неприязни...

   - Может, оттого, что они незаконнорождённые? - предположил старец, когда брюнетка замешкалась на секунду. - Вернее, это оттого, что Шалина чистокровная?

   - Н-нет, для меня это не играет никакой роли, не то что для некоторых, - быстро ответил он, бросив на меня взгляд исподлобья. - Никогда не любил и не люблю высокомерных выскочек, что из себя ничего на самом деле не представляют. За ними только родители, их богатство, влияние, власть. Бурш Эймери из числа именно таких эгоистичных богачек. С такими сразу надо вести себя по-другому. Ставить на место надо таких!

   - Ничего, что Хранитель должен ко всем относиться одинаково? - ехидно поинтересовалась я. - И не считаете ли вы, это не его собачье дело, какое влияние и какие богатства у моей семьи?

   - Тогда не стоит вести себя высокомерно, чт...

   - Довольно! - резко оборвал Верховный мужчину. - Устроили мне тут видэвикский базар. Как две домашние клуши раскудахтались... Цель вашего визита совсем не в этом, не забывайте. Так, бурш Эймери, про бутоны я даже спрашивать не буду, а вот кто сотворил испа над вашей головой было бы интересно услышать.

   - Не знаю... Это было со спины, - соврать и не покраснеть получается не всегда. В этот раз тоже не вышло.

   - Шалина, считаете виновник не заслужил наказания? - не отставал от меня Лимас.

   - Заслужил, - честно ответила я, а потом открыто добавила: - Но думаю, только я имею полное право отдать должок создателю такой остроумной "шутки".

   - Хм, в ваших словах я вижу себе... такого же молодого, самонадеянного и с жаждой отмщения, - тихо прошелестел старец, внимательно меня разглядывая. - Месть не приносит никакой радости, думаете, вас это устроит, бурш Эймери?

   - Вполне, - кивнула я, решительно поджимая губы.

   - Бурш Эймери, вы точно уверены, что не видели виновника появления испа? - не унимался Верховный, сверля меня взглядом.

   - Простите, Верховный, но у меня нет глаз на затылке, - посмела дерзнуть я, покрываясь лёгким румянцем. Ох, как не люблю врать.

   - Хорошо, я приму такой вариант... - внимательно смотря мне прямо в глаза, тихо сказал старец. - Хранитель Вэрманд, обязуетесь ли вы лояльно относиться к буршу Эймери?

   - Я и так к ней корректен, - ехидно усмехнулся сангиранец в ответ. - Но терпеливость не мой конёк.

   Взгляд Верховного, обращённый на Мируша, почти осязаемо заметал молнии.

   - Хорош-ш-шо, и этот ответ я приму... - несмотря на сдерживаемые эмоции, голос Лимаса прозвучал всё также тихо и безэмоционально. - Раз такое дело, придётся брать всё в свои руки.

   Белобородый мужчина быстро щёлкнул пальцами, и перед каждым из нас появился прозрачный кубок, почти до краёв наполненный изумрудной жидкостью. Впрочем, вполне ожидаемый цвет для меня.

   - Ммм, в какую честь зелье утаивания? - удивилась молодая женщина Вэрманд, принюхиваясь к напитку.

   - Хочу поделиться с буршем Эймери кое-чем... Должен быть уверен, никто кроме неё об этом не узнает - задумчиво произнёс Верховный.

   - Я тогда пойду? Зачем мне слушать то, что предназначено для ушей бурша, - вымолвил сангиранец, слегка отодвигая массивное кресло.

   - Вы должны остаться, - быстро возразил старец Лимас. - Может и для вас, Хранитель, что-то из сказанного послужит уроком или вам тоже захочется что-нибудь рассказать.

   - Не послужит и не захочется, - упрямо заявила брюнетка, почти вскакивая с места.

   - Хорошо, но остаться всё-таки придётся: вы Хранитель бурша Эймери, по крайней мере, пока она в этой академии, - несколько нервно заявил седоволосый мужчина.

   Громко и раздражённо выдохнув, молодая женщина уселась на место и с силой подвинулась к столу.

   - Шалина, вы знаете, как проходит обряд утаивания? - Верховный вопросительно посмотрел на меня.

   Быстро кивнула, тоже принюхиваясь к слегка булькающей зеленоватой жидкости. Мне ли не знать это зелье. Аристократия Даркирида частенько прибегает к таким штучкам, когда желают выговориться, но боятся огласки.

   - Тогда приступим! - выдохнул старец.

   Затем он вдохнул. Выдохнул. Со всей силы дунул. В ушах зазвенело, а над кубками заклубился серый дымок.

   Факелы в комнате мигнули и погасли. В наступившей темноте лица собеседников едва подсвечивались исходящим от дымящегося кубка сиянием. Выглядело это достаточно жутко.

   Выдохнув и вдохнув ещё пару раз, Верховный тихо, но торжественно произнёс:

   - Кто тайну захочет огласке придать,

   Того ожидает вековая печать!

   Язык занемеет лишь у того,

   Кто клятву на ветер бросает легко!

   По мере произнесения каждого слова зелье в бокале булькало всё сильнее. Голос старца становился напряжённее, будто что-то металлическое примешивалось к интонации, разносясь негромким эхом по комнате. В конце заклятия содержимое кубков вовсю бурлило. Стоило последнему слову вырваться из уст Верховного, в фужере вспыхнул огонёк и через секунду погас. Одновременно с этим зажглись факелы. Пламя от них нервно затрепыхалось, словно предупреждая об опасном зелье.

   Мужчины быстро опустошили свои фужеры и уставились на меня в ожидании.

   Быстро выдохнула, и одним махом проглотила зелье. Мерзкое послевкусие заставило сморщиться, отчего сангиранец довольно расхохотался.

   - Шутки в сторону! Зелье утаивания навсегда запечатает всё, что сейчас будет сказано в этой комнате! Последствия болтливости вам известны, - тихо проскрежетал Верховный заглядывая вглубь прозрачного бокала, словно пытаясь найти там все разгадки. От его необычно скрипящего голоса мы замерли. - Бурш Эймери, желаете узнать, как я познакомился с вашим отцом?

   - Ещё бы, - быстро согласилась я, наклоняясь ближе к говорившему, чтобы не пропустить ни единого слова.

   - Только прошу вас пообещать, хозяин испа не получит от вас никакого ответа, - предложил в свою очередь Вируд. - С вашими поломанными заклятиями всё может обернуться страшными последствиями.

   Так и знала, ничего не бывает просто так! В любой добровольной помощи или подсказке всегда существует какой-либо подвох.

   Задумчиво пожевала губу, всё хорошенько взвешивая, и кивнула. Не буду объяснять, что действовать можно и без заклятия... Но с поломкой - согласна, на самом деле может случиться всё что угодно. Думаю, мстя Тиаши потерпит и до моего выздоровления.

   Лимас продолжал внимательно вглядываться в свой бокал, поэтому пришлось громко произнести:

   - Обещаю!

   - Хранитель, а вы? - Верховный даже не взглянул в сторону брюнетки.

   - Что я? Я тоже обещаю! - довольно усмехнулся он. - Жалко что ли, исп был не мне адресован. Димитриус прав, пусть бурши сами разбираются.

   - Хранитель, обещаете ли вы относиться к буршу Эймери на равных со всеми буршами факультета боевых заклятий? - раздражённо выдохнул Лимас, не отрывая взора от резного стекла.

   - Я и так обращаюсь с ней, как и со всеми, - иронично бросил сангиранец.

   - Либо мы на этом заканчиваем, и пусть зелье утаивания пойдёт нам на пользу, либо вы, Хранитель, пообещаете, - непреклонно и одновременно предостерегающе произнёс Верховный.

   - Ну и пожалуйста! Не больно и надо было, - высокомерно заявил мужчина, со скрипом отодвигая массивный стул.

   Вот же маленькая гадина! И ведёт себя по-детски!

   Сердце испуганно подпрыгнуло, понимая, что тайна выбора именно этой академии останется для меня за семью печатями. Отец точно ничего не расскажет, а Верховный сейчас тоже на принцип пойдёт... Всё из-за инфантильного злокозла!

   - Пожалуйста... - жалобно попросил девичьи голосок, который оказался... моим?!

   От удивлённого взгляда сангиранца я растерялась ещё больше. Сама не ожидала, что могу так жалостно просить. Нашла ещё у кого?! У противного злокозла! Хотя с последними его словами, скорее, у противного злокозлёночка!

   Вместе с удивлением во взгляде Хранителя промелькнуло ещё что-то, но оно быстро исчезло, а мужчина уверенно направился к двери.

   Я расстроенно вздохнула и быстро отвернулась, чтобы не возникло желания ещё раз униженно попросить.

   Факелы отбрасывали причудливые тени на прозрачный бокал, стоящий рядом. Остатки зелья на дне казалось искрились зелёными бликами.

   Рядом вновь громко шёркнули по полу ножки массивного кресла, и я услышала:

   - Обещаю относиться к буршу Эймери, как и ко всем буршам... - несколько нервно изрёк сангиранец. - Так пойдёт?

   Удивлению не удалось скрыться, когда я мельком взглянула в сторону женщины Мируш. Может зря его злокозликом обозвала? Всё может быть. Время покажет. Наверное.

   Радостный порыв души еле удалось сдержать: мне так и хотелось вскочить и крепко обнять Хранителя. Славу Нокс, вовремя опомнилась. Да и его колючий взгляд никак не располагал к благодарностям. Похоже, зря я так быстро отрекаюсь от полюбившейся мне клички сангиранца.

   Собственно, а чего я так радуюсь?! Не причину поломанных заклятий узнаю ведь. Но что-то мне подсказывает, эта история приблизит меня к разгадке магической поломки. Или хотя бы на одну тайну станет меньше. Эхх, любопытство точно когда-нибудь сыграет против меня.

   Верховный даже не взглянул на воротившуюся брюнетку, а просто кивнул, принимая обещание.

   - Много столетий назад... неважно, сколько именно, благородная девушка солнечной страны полюбила знатного юношу тёмного государства, а через некоторое время вполне ожидаемо забеременела. Ребёнок был плодом любви и поэтому был долгожданным. Но только для неё одной. Ни её любимому, ни её родственникам такого приплода и даром не нужно было... - голос Лимаса был наполнен вековым налётом грустного бремени. Казалось, воспоминания даются ему ой как нелегко. - С позором девушка была изгнана из дома, а потом и с унижениями - из страны... Как оказалось, жениху из соседнего государства тяжёлая девушка и вовсе стала чужой, да и нисколько нелюбимой. Не зная в какой дом податься, девушка просто побрела, куда дорога ляжет. Долго ли, быстро ли, но пыльная тропка привела её к неказистой и покрытой сумрачным маревом землянке, возле которой стояла сухонькая старушка и что-то помешивала в котелке. От сладкого аромата желанной еды девушка упала в изнеможении к ногам незнакомки... Только эта старая бабка из странных сумеречных земель поддержала практически уничтоженную морально девушку в трудный для неё период. Именно эта бабка помогала ей разродиться, когда пришло время... Но спустя немного времени судьба решила вновь преподнести когда-то солнечной красавице, а ныне - простушке в лохмотьях и с грубой кожей на руках новое потрясение. Не прошло и года с рождения мальчика, когда в один из сумеречных вечеров добродушная бабушка не вернулась из Сумеречного леса, куда ушла за травами. Как позже оказалось, она погибла от удара упавшей на неё исполинской сосны, сражённой молнией. Несмотря на сильное потрясение от произошедшего, девушке нельзя было опускать руки: малыш - её единственная отрада и надежда, хвала всем богам, был жив, здоров и невредим. И постоянно просил кушать. За заботами о доме и родной кровиночке девушка смогла устоять и продолжила выживать. Когда я вырос... наверное, вы догадались, что этот малыш - я и есть... Так вот, когда я подрос, мама внезапно занедужила. Не знаю от чего, может, тяжела ноша одиночки, может что-то другое, но недуг её был сильный, ни одна трава вылечить не могла. Воспользоваться родовой магией никак не получалось: к тому моменту сумеречные земли давным-давно с радостью поглотили все её магические силы, а мои - ещё не полностью сформировались. Поэтому с каждым днём мама медленно угасала... Страшно видеть, как твой родной любимый человек иссыхает от болезни, а ты ничего сделать не можешь... Даже крупицу боли забрать не получается, чтобы дать ей возможность спокойно вздремнуть... гхым... Перед самой кончиной она всё же решилась и поведала о моём происхождении... Бастарды всегда были, да, наверное, так и останутся изгоями общества. Как с одной, так и с другой стороны.

   Верховный тяжело вздохнул и замолчал.

   От его осязаемой боли мне стало неловко. Где-то глубоко внутри червяк скорби пытался проронить мои слёзы. Но Эймеревская выдержка не позволяла. Жалко мальчишку, оставшегося один на один со своими страхами. Да ещё и смотреть за умирающим родственником. За мамой. Страшно. Как же страшно!

   Дёрнулась было выразить слова сочувствия старцу, что неожиданно стал и в самом деле на него похожим. Поджарость стана куда-то пропала, уступая место сморщенному дряблому телу, что в огромном кресле смотрелось несуразно, горделивый наклон головы сменился скорбным креном, даже белоснежная борода будто померкла, становясь неухоженной паклей. Хриплый голос белобородого заставил меня прикусить язык с рвущимся наружу сочувствием.

   - Когда я узнал всю правду, у меня - несмышленого подростка, - в груди затлел огонёк мести. Что со временем разгорался всё сильнее... Только отмщение стало целью моей жизни, когда последний камень был возложен на могиле матери. Лишь так я собирался почтить её память. Тем более, всех виновников скорой гибели матери я прекрасно знал по именам. Найти знатного человека - никогда не составит труда. Каждого аристократа не только знают в лицо, но и с радостью покажут, где кто из них живёт... Первым пострадал дед, что посмел выгнать родную дочь на улицу без гроша в кармане. У меня рука не дрогнула, когда я подмешивал яд в любимое дедовское вино. Выучить его ежевечернее пристрастие было нетрудно: работая помощником повара в родовом поместье, я держал ухо востро. У него было много врагов... Родственнички так и не смогли добраться до виновника. В принципе, не сильно они и старались... Еле сдержал себя, чтобы не плюнуть ему на могилу... С годами моё оскорблённое эго ни только не утихло, ещё и разрослось не на шутку. В моём понимание, все вокруг были причастны к смерти матери... Это я сейчас понимаю, что в каждой ситуации все виноваты по-своему. Абсолютной правды нет ни у кого. Но тогда... Тогда я нацелился на следующего виновника - моего несостоявшегося отца. Долго я пытался попасть в его дом, но получилось это только через пятьдесят лет. Да и то благодаря гибели одного из конюхов... Так называемый отец жил в полной гармони с собой: развлекался направо и налево, несмотря на наличие молодой жены. Вот здесь я корю себя до сих пор. Жена отца - Катэрина, - была славной девушкой... Но я тогда горел желанием мстить, поэтому мне было безразлично все и вся. Только месть имела значение!

   Верховный напряжённо замер. Мы молчаливо смотрели на него, ожидая продолжения. Настенные факелы тревожно затрепыхались. Проекция голубого небо за окно диссонировала с накалённой атмосферой кабинета.

   - В общем, к чему я всё это... В такой тяжёлый для меня период я и встретил вашего деда, - выдохнул Лимас. От его слов я напряглась ещё сильнее. Деда своего никогда не знала: он пропал, ещё когда меня и в задумках не было. - Он тогда частенько бывал в гостях у своего близкого друга. Моего отца. Не знаю почему, но он всегда разговаривал со мной, пока я седлал ему коня. Всегда пытался узнать обо мне. В шутку называл волчонком... Тогда именно так я и вёл себя со всеми: нелюдимо и настороженно. Врождённая доброта и приветливость вашего деда творила чудеса, я с радостью ждал его приезда. Это единственная живая душа, с кем мне было комфортно и по-человечески не одиноко. Даже жажда мести отступила. Вернее, была не так обжигающе важной. А потом... Потом дед ваш заболел. Поломкой заклятий.

   Ну вот, говорила же, что всё не просто так!

   - Это что, семейное? - удивлённо протянул сангиранец, на всякий случай отодвигаясь от меня подальше. - Заразное?

   - Ага! Но вам это не грозит, Хранитель Мируш, - мило улыбнулась я. - Поломка поражает только умных.

   - То-то я думаю, чего ты такая тугодумная, - не остался в долгу Мируш. - Ещё бы, такая болезнь сразила.

   - Хорошо, у меня хотя бы есть чему заболеть, в отличие от некоторых, - язвительно ответила я. - Чью-то пустоту ничем не убить!

   - Наверное, исключу вас обоих, - задумчиво вклинился в наш диалог Верховный. - Вам надо бы в ясли городские походить, у детишек уму-разуму поучиться.

   - Верховный, неужто вы хотите, чтобы я с буршем Эймери песком перекидывался да её песчаные куличики ломал? - иронично усмехнулся сангиранец.

   - Хочу, чтобы вы у них легкости научились, - пояснил старец, осуждающе разглядывая брюнетку. - Только детишки свободно контактируют друг с другом, не обращая внимания ни на место рождение, ни на цвет кожи, ни на лишние конечности. Понимаете?

   Хранитель Мируш промолчал, потупив взор в стол.

   - Можно продолжать? - насмешливо спросил Лимас, переводя взор с меня на сангиранца, и обратно. Не дожидаясь от нас ответа, он произнёс: - Поломка заклятий не заразна, потому что происходит не из-за болезни, а при постороннем вмешательстве...

   - Значит, кто-то... - удивлённо начала я.

   - Да-да, именно так, бурш Эймери, у вас поломка благодаря чьим-то стараниям, - кивнул Верховный. - Князь Эймери смог определить только заклятие любовного лассо, наброшенное вам на шею, но не оно вызвало поломку... Что-то другое. Я тоже ощущаю на вас лишь заклятие на любовь, но оно скорее как фон, а не как основной "зачинщик".

   От полученной информации я впала в ступор. Оторопело потёрла шею, словно ощущая невидимую нить лассо. Наверное, стоило ожидать: единственную наследницу вполне могли "приворожить". Как ещё по-другому добраться до титула, а возможно даже - и трона, если маленькая эймеровская выскочка воротит нос от любого претендента? Да так и надёжнее будет. Наверняка, так сказать. Смущает другое: что за штука эта "что-то другое", если из-за неё вся жизнь моя враз переменилась?

   Видимо последнее я произнесла вслух, потому что Вируд Лимас ответил:

   - Самому интересно - что это такое, отчего такие последствия в вашей магической силе.

   Говорили же, не волнуйся, это только перенапряжение, скоро всё пройдёт. Вот это я попала! Мало того, что жизнь в мгновение перевернулась, теперь ещё и неизвестно, когда всё придёт в норму. И придёт ли вообще?!

   - Обязательно всё придёт в норму, не переживайте, бурш Эймери, и на самом деле - не стоит волноваться, - вновь ответил Верховный на мой мысленный монолог.

   Пора завязывать с речью "о чём думаю, о том и говорю".

   - Давно пора! Нам надоело слушать твои истеричные предположения - согласился Мируш, хитро блеснув глазами.

   Всё, молчу!

   - Да неужели, - вновь усмехнулся сангиранец. - Что-то не похоже.

   - Бурш Эймери, вас можно понять, всё же не каждый день узнаёте о насланном любовном заклятии, - по-доброму улыбнулся старец.

   - Если всё так прозаично, к чему тогда были все эти танцы с бубнами и зелья с травами? - искренне недоумевала я. - Почему папа просто не снял это заклятное лассо.

   От последнего слова вновь нервно потёрла шею. Нокс, я точно его ощущаю. Кажется.

   - Не всё в жизни так легко и просто, как видится, - расстроенно вздохнул Верховный. - Поэтому князь Эймери и отослал вас подальше от дома, если точнее, от наглеца, посмевшего наслать любовное лассо. Да и никто не рискнёт снимать одно заклятие, если на него наложено другое. Ещё и неизвестно какое. Точно, как и у вашего деда. У него тоже было непонятно откуда и совсем непонятно какое магическое воздействие... В самом начале это магическое нарушение никоим образом его не тревожило: добродушному и миролюбивому магу, каким был ваш дед, не приходилось пользоваться родовой силой. Даже в целях самообороны. Он был уважаемым человеком не только среди аристократии, но и среди обычного люда. К тому же поломка не сразу отразилась на поведении и характере Эрика Эймери. Но, как оказалось, с течением времени меняется всё... Кроме моей жажды мести. На момент претворения моего отмщения в жизнь, Эрик попросил наследного Лимаса отпустить поварёнка - то есть меня, - ему в услужении, якобы у него именно в этот момент скоропостижно, эммм, уволился повар. Мой отец несказанно удивился такой странной просьбе, но без лишних вопросов отпустил меня. Только я был против. Естественно, мне хотелось быть поближе к своему единственному добросердечному знакомому, но и одновременно - исполнить обещание, данное у могилы матери. В общем, в последний вечер я решился и подсыпал отцу полынника серого - самого токсичного нектара, - в чашку чая. Радости моей не было предела, зная, что враг будет повержен, а у меня теперь начнётся другая жизнь на новом месте. Наконец-то я смогу расслабиться и просто наслаждаться жизнью, не строя мстительных планов. Как горько я ошибался и преждевременно ликовал. Не зря говорят, мы предполагаем, и только судьба наперёд знает и располагает... Катэрина, бедная Катэрина! Никто не знает, почему в столь поздний час она спустилась в кабинет мужа, и тем более не ожидал, что свою чашку чая жадный до всего Лимас-старший отдаст своей благоверной...

   Верховный замолчал, тяжело дыша. Нервно сглотнул, словно собираясь с силами, он продолжил:

   - Нежданная и мучительная кончина жены внесла сумятицу в дом отца. На ноги были подняты все сыщики Даркирида. Петля на моей шее ощутимо затягивалась. Эрик Эймери без разговоров и раздумий тотчас забрал меня в своё поместье. Иногда я думаю, он догадался, но ни разу в жизни не спросил и не намекнул никак... Катэрину жаль. Этот груз будет давить на меня и после смерти. Признаю, этот грех навсегда запятнал мою душу. Это единственный человек, из-за которого моя месть превратилась в пустой звук, ничтожную пыль, заставила меня повзрослеть и понять - насколько ценна жизнь... Отец остался в прошлом. Я смог простить его, точнее, совсем выкинул его из головы, постарался забыть навсегда... Бурш Эймери, надеюсь, вы понимаете, к чему я всё это веду?

   Выпрямилась интуитивно и быстро кивнула. Не понять такой простой истины невозможно. Судьба всегда преподносит сюрпризы. В основном неприятные.

   - Рад, что могу послужить для кого-то примером, пусть и не очень удачным, зато - жизненным, - тихо произнёс старец и щёлкнул пальцами: пустые фужеры вмиг наполнилась розоватым вином, а рядом появилось блюдце с сыром и виноградом.

   Не зная, что делать при таких разговорах и чувствуя себя не в своей тарелке, я схватилась за наполненный бокал. От резкого движения содержимое оного чуть не расплескалось.

   В напряжённой тишине мой глоток прозвучал слишком громко. Вино приятно осело в желудке, разливаясь тёплой волной по всему телу. Сейчас мне не хватало именно такой лёгкой расслабленности. История Верховного тяжело давила на грудь, словно всё бремя ответственности легло на мои плечи. Я всегда была чересчур восприимчивой к чужим рассказам. С книгами тоже происходит также: я практически проживаю бумажную жизнь.

   - Со временем Эрик женился и обзавёлся потомством, а мне спокойно жилось при его кухне. Добиваться чего-то большего или уходить с насиженного места не было никакого желания. Идти всё равно было некуда. Да и жалование платилось немаленькое, и Эймери - единственный человек, с кем я вёл себя относительно открыто и без опасений, - задумчиво изрёк Вируд Лимас, покручивая в пальцах наполненный фужер, от чего розоватое вино омывало стеклянные стены, норовя перелезть через край. - Первый приступ у Эрика случился спустя тридцать лет с начала поломки. Он избил жену и маленьких сыновей. Смена добродушия на неконтролируемую озлобленность произошла внезапно. Ему кто-то нашептал, что детки не его, а жена напропалую изменяет. Но потом, будто очнувшись от дурного сна, Эрик слёзно просил прощения у своих любимых. Простили, хоть и не сразу... Потом это стало повторяться всё чаще и чаще. Жена, - Анте, - стала детишек прятать у меня на кухне, чтобы хоть как-то их уберечь. Странно, но именно на кухню он никогда не заходил... Всё это продолжалось до тех пор, пока сыновья не подросли и не стали давать ему отпор. Вот тогда ему пришла странная мысль, дети внезапно стали моими, а Анте, оказывается, была моей любовницей... Он был настолько убедителен в своих безумных догадках, что даже сыновья его, Анджей и Монтимер, стали странно на меня поглядывать. Ни мои оправдания, ни объяснения Анте никак не возымели действия... Самодурство Эрика достигло пика, когда наследный двоюродный брат скончался на охоте, а действующий государь - умер от сердечного приступа после такого известия. Наверное, поломка вкупе с неожиданной короной окончательно помутили его разум: жену приказал заключить в самую дальнюю башню, детей отправил в академию, потом и на службу в регулярную армию, а меня - выгнал из страны... Намного позже я узнал, что дед ваш пропал. Просто в один из дней собрал походную сумку, взял коня, и исчез в неизвестном направлении. Сыновья долго его искали. Потом стали искать виновных в его гибели. Но всё безрезультатно. Либо разум его окончательно помутился, либо наоборот он одумался и решил подарить родным свободу от своей тирании. В его убийство я изначально не верил... По старой памяти братья Эймери иногда ко мне обращались за советом, как-никак с самого детства были близки, но со временем всё сошло на нет. Хотя поздравительными открытками всё же обмениваемся. Редко... Кстати, медальон, который сейчас на вас, Шалина, - один из тех, что я им подарил...

   Я бессознательно прижала руку к груди, ощущая сквозь материал, приятый холодок камня, и открыла было рот, чтобы задать моментально возникший вопрос. Но поднятая в останавливающем жесте рука Верховного вынудила проглотить невысказанные слова.

   - Это совсем другая история, к делу не относящаяся, - добродушно улыбнулся старец и выпил залпом вино. - С тех пор я трепетно отношусь к каждому живому существу, и до последнего верю в малую толику доброты в любом преступнике. Справедливость должна быть во всём...Теперь, бурш Эймери, вы знаете, как я познакомился с вашим отцом и, наверное, догадались, почему именно сюда он вас направил. Монтимер боится, как бы с вами не произошло того же, что и с отцом. Поверьте, князь Эймери безумно дорожит своей дочерью.

   - Даже не сомневаюсь, - согласилась я, делая ещё один глоток розового напитка лёгкости. - Что теперь будем делать? Как мне избавиться от заклятий? Не хочу кого-то любить по принуждению.

   - Во-первых, будете набираться уму-разуму, всё-таки академия Сумеречных Секретов всегда подготавливает достойных специалистов. Во-вторых, вы слишком далеко от хозяина этого заклятия, так что любить по принуждению пока не придётся, - стал загибать пальцы Верховный Лимас. - В-третьих, мы обязательно докопаемся до истинного заклятия поломки, здесь главное - не стоит переживать. В-четвёртых, по всем проблемам и вопросам можете смело обращаться ко мне... хотя, для этого у вас есть Хранитель Мируш, так что - к нему. В-пятых, чтобы более-менее научиться управлять своими поломанными силами попрошу лучшего бурша академии позаниматься с вами, может чего и выйдет.

   Белобородый быстро что-то написал на излюбленного цвета изумрудном пергаменте и, прошептав заклятие, выпустил бумажного сокола на волю в поисках адресата.

   - Бурш Вилард? - уточнил, а не спросил Хранитель.

   - Да... Есть возражения? - нахмурился старец.

   - Почему же, достойный вариант. Скрытный, лучший, шустрый, жёсткий - то что надо для учителя выскочек, - усмехнулся сангиранец. - Надеюсь, вы его не доведёте до кондрашки, бурш Эймери? Не хотелось бы, чтобы лучший бурш слёг с приступом после ваших уроков.

   - Ну что вы, Хранитель Мируш, такая честь лишь для вас, - я мило улыбнулась в ответ.

   - Учтите, бурш Эймери, чистку зверинца никто не отменял, у вас в запасе ещё пять вечеров, - погрозила пальцем брюнетка Вэрманд. - Роль Фиалки также остаётся за вами. Учитывая сжатые сроки - бал Перемирия состоится через три дня, - вам придётся очень потрудиться. Я бы даже сказал, попотеть.

   - Хранитель Мируш, вы пообещали Верховному относиться ко мне, как и ко всем буршам факультета, - напомнила я, старательно избегая возложенной роли. Я, конечно, мысленно примеряла жизнь каждой книжной героини на себя, но к публичным выступлениям в амплуа актрисы участвовать не собираюсь. И неважно, что здесь меня никто не знает. Не хочу и точка.

   - И? - нахмурился сангиранец.

   - Хочу, как все - не участвовать в сценке, - раздражённо бросила я.

   - Поправочка, все первокурсники задействованы в торжественной части бала Перемирия, - пояснил Хранитель, разговаривая так, словно перед ним капризный ребёнок. - Понимаете, бурш Эймери, смысл этого мероприятия - сдружить между собой факультеты. Первокурсников в первую очередь. Вот поэтому роль Фиалки однозначно ваша, Шалина. Если сейчас я уступлю вам и выберу другого претендента, разве это будет справедливо? Неужели я должен сделать вам поблажку? Или вы наделены неким преимущественным правом? Скажите, Верховный, неужто я не прав?

   Тяжёлый взгляд зелёных глаз остановился на мне, потом медленно обратился на брюнетку. Не менее тяжёлый вздох, и Верховный известил:

   - Хранитель и бурш сосуществуют на уважительных взаимоотношениях. Причём бурш беспрекословно подчиняется Хранителю. Тот в свою очередь никогда не измывается над обучающимся, а действует строго на благо буршу. Но! В данном случае боюсь, Хранитель Мируш прав и вам придётся исполнить эту роль, бурш Эймери.

   От вина моя дерзость выросла до неимоверных размеров. Но, слава Нокс, громко распахнувшиеся двери не дали случиться безрассудству.

   Высокий статный блондин с заплетенными в тугую косу волосами уверено прошагал до стола, за которым собственно мы и сидели. Ледяной взгляд синих глаз скользнул по мне, и вот он уже стоит перед Верховным, расставив ноги и сложив руки за спиной.

   - Бурш Эймери, знакомьтесь, это лучший бурш выпускного курса факультета боевых заклятий Айдас Вирлад, - торжественно представил старец, пальцами подзывая один из стульев поближе к юноше. - А это, мой мальчик, бурш Шалина Эймери, первокурсница вашего факультета. С сегодняшнего дня она ваша ученица во внеурочное время. Наверное, вы уже осведомлены, насколько тяжело буршу Эймери даются заклятия? Вот вам, бурш Вирлад, как старосте выпускного курса придётся заняться её обучением, чтобы не терять баллов факультета по успеваемости. Заодно потренируетесь в защите и уворачивании. Для высокой должности нужные высокие результаты.

   Встретившись вновь с ледяным взглядом пронзительно сине-голубых глаз, я отвернулась от ощущения неприязни, так явно исходившего от этого юноши. Но, даже отвернувшись, я всё ещё ощущала очень тщательный осмотр не только моего лица, но и тела.

   - Да, Верховный, я наслышан о бурше, что снижает нам баллы, - голос старосты был сравним с его холодным взглядом. - Как долго придётся тренировать первокурсника?

   - Надеюсь, недолго. А так - пока не достигнете совершенства в её магических заклятиях, - неуверенно произнёс Лимас, внимательно смотря на меня. - Бурш Вилард, настоятельно рекомендую отточить мастерство в щите и, на всякий случай, запаситесь защитным кремом. Я попрошу Альвхею приготовить его побольше... На этом всё. Вы свободны, бурши, можете идти.

   Массивный стул, стоявший возле блондина, вернулся на место, так и не послужив по назначению. А мой - дёрнулся и направился за своим собратом. Вместе со мной. Я нервно схватилась за подлокотники, боясь упасть от такой скорости. Стоило моему деревянному коню опуститься на пол, я быстро спрыгнула. Ожидаемо растянувшись во весь рост. Прыжки с высоты тоже не мой конёк, как и бег.

   - Тяжела ноша старосты, - довольно прокомментировал сангиранец, улыбаясь во весь рот.

   Староста семикурсников ничего на это не ответил, уважительно склонил голову перед мужчинами и широким шагом покинул кабинет Верховного.

   - Бурш Эймери, советую поторопиться, бурш Вирлад не терпит неудобств, - предостерёг Лимас, возвращаясь к документам, разложенным в определённом порядке на столе.

   Проворно вскочила на ноги, схватила сумку, лежащую возле стола, быстро кивнула, прощаясь, и почти выбежала из овальной зелёной комнаты.

   Как только я вышла в коридор, Айдас оттолкнулся от стены и, не глядя на меня, бросил:

   - В одиннадцать вечера, возле старого тренировочного зала!

   Не дожидаясь ответа, он уверенно направился в сторону нашего блока.

   - А где это? - направляясь следом за ним, спросила я.

   - Найдёте! Тренировка в ваших интересах, - холодно произнёс юноша, ускоряя шаг.

   Понимая, что его явно не догнать, расслабилась и спокойно направилась следом.

   - Куда так быстро плетёмся? - от тихого ироничного вопроса Хранителя я испуганно вздрогнула.

   - Душ принять. Волосы отмыть, - передёрнув плечами, честно ответила я, неосознанно увеличивая шаг, чтобы смыть розовую липкость с головы.

   - Бал Перемирия через три дня, помнишь? Каждая минута на счету, - таинственно оповестил сангиранец, спокойно вышагивая рядом. - Твои способности несколько, эммм, выделяются на общем фоне. Твоё участие заставляет усомниться в удачном проведении торжественной части нашего факультета... Придётся душ отложить на потом. Нас ждут великие дела. Великие репетиции!

   - А я просила? - внутренний протест никак не желал оставаться внутренним.

   - Совместный труд сближает, - нравоучительно изрекла брюнетка Мируш. - Ваше умение находить друзей, настолько блестяще, бурш Эймери, что и врагу не пожелаешь. Улавливаете связь?

   Молчание - золото. Молчание - хитрость мудрецов...

   Мда, чем бы ещё себя успокоить, чтобы лишнего снова не наговорить?

   Молчанье - сто крат лучше напрасного щебетанья. Уместно промолчать, что важное слово молвить. Молчаньем прав не будешь... Вот Нокс, даже мысленно не могу удержаться от противоречий.

   - Шана, что с волосами? - тихо спросила Линда, когда все первокурсники выстроились перед Хранителем.

   - Исп, - тоже тихо ответила я.

   - Кто-о-о? - зашипела девушка.

   - Завистники, - удивлённо произнесла я.

   Не ожидала, что рыжая умеет так шипеть. Всё-таки нагской крови у неё больше, чем половина.

   - Отомстим? - радостно предложила она, улыбаясь в предвкушении.

   - Опять? - позеленел староста, отвлекаясь от любимого сангиранца.

   Слово "отомстим" для него теперь имеет неоспоримое преимущество. Даже сияние идола померкло от такого предложения рыжей.

   После лечебного пункта юноша был несколько заторможенный. Лечение от сонного заклятия не проходит бесследно. Да и слабительный эффект напитка тоже внёс лепту в его состояние.

   - Не опять, а снова, - поправила его Линда, продолжая хищно улыбаться. - Надеюсь, в этот раз у тебя, зелёнка очкастая, ума хватит, не вмешиваться в девичьи дела.

   Гар испуганно вздрогнул и нервно дёрнулся. Наверное, вспомнил недавний свой поступок. Идиотский, между прочим. С таким рвением справедливости до старости не дотягивают.

   - Виновные обязательно понесут наказание, - тихо пообещала я. Глаза непроизвольно нашли длинноволосую красавицу, сидящую с другими буршами возле камина и посмеивающуюся над шутками рядом стоящих однокурсников.

   - Тиаши-и-и? - вопросительно прошипела девушка, заметив, куда я смотрю.

   - Не может быть! - эмоционально возразил староста, мгновенно опровергая догадку рыжей и не давая мне слова вставить.

   - Всё может быть, бурш Терзич, - по-своему понял Хранитель протестный выкрик Гара. - Среди вас есть такие индивиды, совершенно не знают знаменитую видэвикскую балладу о похищении прекрасной Фиалки грубым и злым варваром Вольфом.

   При этом тёмный взор брюнетки Мируш был направлен исключительно на меня. Чтобы все наверняка знали - кто этот индивид.

   Гордо вскинула подбородок, всем своим видом показывая - неважно, что там думает противник, видэвикская баллада не является для меня чем-то значимым. Исправляться не собираюсь.

   - Может кто-то хочет просветить незнающих? - предложил Хранитель.

   Тишина стала ответом.

   - Значит, придётся мне взять на себя эту тяжёлую миссию, - расстроенно вздохнул он, но спрятать довольную улыбку плохо получилось. - В видэвикских талмудах рассказана история, послужившая основанием для нашей баллады...

   "У благородной и великой богини Дитры¹⁴ была прекрасная дочь Фиалка¹⁵. Отцом Фиалки был сам Верго¹⁶.

   Одним погожим днём восхитительная Фиалка вместе со своими подругами, нимфами, беспечно веселилась в Цветущей долине¹⁷. Подобно самому прекрасному мотыльку юная Фиалка порхала от одного медового цветка амброзии к другому. Беззаботно резвилась она, не ведая, что судьба её давно решена. Не догадывалась Фиалка, что никогда не узрит солнечный свет, никогда не будет пить амброзию Цветочной долины и вдыхать аромат её зелени. Не задумывалась она, что предстоит ей жить в мрачном царстве, лишённая солнечных лучей южного светила.

   Однажды варвар Вульф, владыка сумрачного царства, навещая свою сестру, прогуливался в Цветочной долине. Там он случайно увидел, как беспечно веселилась великолепная Фиалка и тотчас сердечная стрела пронзила его душу. Не зная, как обратиться к такому хрупкому великолепию, варвар растерянно застыл. Единственная мысль застила мозг. И он решился похитить красавицу.

   Повелитель царства мрака упросил свою сестру, полубогиню Света, Юэль создать цветок необычной красоты и сладчайшей амброзии. Юэль любила младшего братца, поэтому согласилась ему помочь.

   В Цветочной долине расцвёл цветок, что своим ароматом пленял всех вокруг. Дурманный запах разносился далеко по сторонам, достигая каждого уголка долины.

   Фиалка увидала сказочной красоты цветок. Словно в дурмане, она ухватилась за его шёлковый стебелёк. Ещё секунда, и чудо необыкновенное в нежных руках!

   Мгновенно земля разинула пасть у белоснежных ног. На чёрных вепрях в посеребрённой триге¹⁸ из тёмных глубин показался владыка мрака, суровый и грубый дикарь Вольф. Не мешкая ни секунды, он обхватил юную Фиалку за талию и поднял на свою колесницу, скрываясь на быстроногих вепрях в недрах земли.

   Лишь обречённый девичий крик разнёсся над безмятежной поляной. Далеко пронёсся всхлип страха красавицы Фиалки. Слышно его было во всех уголках вселенной.

   Никому не посчастливилось лицезреть похищение прекрасной Фиалки злым варваром Вольфом. Только солнце было исключением. Лишь оно стало свидетелем воровства красавицы.

   Мать Фиалки услышала испуганный вопль дочери.

   Богиня Дитра тотчас поспешила в Цветочную долину.

   Повсюду разыскивала она Фиалку. У всех выспрашивала про неё. Но никто не мог сказать, где её любимая дочь. Даже её подружки, нимфы, не приметили, куда исчезла Фиалка.

   Горькая печаль омрачила лик Дитры. Скорбь о потере единственного дитя поселилась в её груди. В горе богиня облачилась в тёмные одеяния. Думая об участи Фиалки, великая Дитра покаянно бродила среди людей, не сдерживая горестные слёзы.

   Везде искала она девушку. У многих спрашивала, где её найти. Но никто не в силах был помочь великой и могущественной женщине в её несчастье.

   Сжалилось солнце над скорбящей богиней и тихо подсказало:

   - Я уважаю твою искреннюю скорбь, великая богиня Дитра. Знай, муж твой Верго разрешил варвару Вольфу, повелителю мрака, взять Фиалку в жёны. В обмен он попросил лишь его верности. Вольф похитил твою дочь и увёз в свой вечный сумрак. Осиль свою скорбь, великая Дитра, и возрадуйся за дочь. Теперь твоя Фиалка - жена могущественного Вольфа. Ведь её муж велик. Он владыка сумеречного мира.

   Эта новость ещё больше расстроила Дитру. Гнев на Верго поселился в её душе за то, что он так легко отдал Фиалку в жёны дикарю Вольфу без её согласия. Она покинула своё жилище, оделась в одежды простых смертных и стала блуждать среди людей, проливая горестные слёзы.

   Леса стали обнажаться. Листья на деревьях вяли и облетали. Все растения поблекли, цветы сникли и засохли. Жизнь словно замерла. Наступил голод, царящий повсюду. Стали слышны стоны и плач голодающих. Но великая Дитра будто оглохла и ослепла. Все мысли её были обращены к потерянной дочери. Скорбь накрыла богиню коконом бездушия.

   Такая же печаль владела и юной душой Фиалки. Радость не светилась в её глазах, смех не звучал на её устах. Тоска по матери отпечаталась на прекрасном лике девушки.

   Вольф, познав девушку, как жену, ещё сильнее влюбился в неё. Крепко запала она ему в душу. Проросла корнями любви и поклонения.

   Невмоготу стало варвару наблюдать за тоскующей любимой женой. Стал он мечтать, чтобы глаза Фиалки засияли так же, как и на Цветочной поляне, чтобы её смех прозвенел колокольчиками так же, как вместе с нимфами.

   Он долго мучился, но всё-таки решился устроить встречу дочери с матерью.

   Чтобы ещё крепче привязать к себе жену, Вольф обещанием о встрече с матерью заставил Фиалку проглотить зёрнышко рубинового плода, символ сумрачного брака.

   Только после этого земля перед Дитрой тотчас разверзлась, и богиня смогла спуститься в сумрак.

   Только на своей территории мрака Вольф разрешил Фиалке встретиться с матерью.

   Позабыв всё от внезапной радостной встречи, Дитра бросилась навстречу Фиалке и крепко прижала любимую дочь к груди. Вновь драгоценная доченька была с ней рядом.

   После такого счастливого и долгожданного события великая богиня снова подарила жизнь всему живому. Леса покрылись молодой листвой, луга - нежной зеленью, запестрели цветы, заколосились плодородные поля, зацвели сады. Вся природа пробудилась от скорбного сна. Всё живое возрадовалось пробуждению.

   Но стоило только богине вместе с дочерью ступить на тропинку, ведущую обратно, как земля с шумом закрылась. Мрак сковал их, не разрешая ступить и шагу.

   Тогда Вольф, уступая умоляющему взгляду жены, разрешил, ровно два раза в год Фиалка сможет видеться с матерью. Но только на его территории. И лишь неделю.

   Сумрачные земли, от избытка материнских чувств богини Дитры, стали плодоносить, как никогда в жизни. Отсутствие солнечного света и жаркой погоды никак на это не повлияло. Любая палка, воткнутая в землю сумрака, тотчас покрывалась листвой и начинала цвести.

   Только туман становился преградой таким буйствам зелени. Холодная дымка приходила вместе с богиней, и покидала сумрак тоже вместе с уходом великой Дитры. Так обеспокоенная мать пыталась показать своё отношение к нелюбимому зятю.

   Поэтому каждый год туман, что холодный - летом и ледяной - зимой, накрывает земли Видэвика...".

   - Теперь ясно, почему я выбрал именно эту балладу? - поинтересовался Мируш, вглядываясь в лицо каждого слушателя.

   - Конечно, Хранитель Мируш, мы и не сомневались в вашем выборе, - быстро ответил Гар, смущённо улыбаясь.

   - Рад, бурш Терзич, что вы столь невзыскательны, в отличие от некоторых, - усмехнулась брюнетка, бросая на меня недовольный взгляд. - Мои дорогие первокурсники, прошу всех пройти в амфитеатр. Будем на месте репетировать.

   - А роли? - удивлённо протянула Зари Говардс, крупная шатенка с большими конопушками на носу.

   - Бурш Эймери - Фиалка, бурш Новак - Вольф, бурш Терзич - Солнце, бурш Калыц - Верго, бурш Фарс - Дитра, - монотонно перечислял Хранитель, загибая пальцы.

   Лицо миловидной блондинки Кристины Фарс медленно покрылось красными пятнами, как только она осознала, кого будет играть.

   - Я должна играть мать этой Эймери? - глухо переспросила она.

   - Причём тут бурш Эймери. Кристина, вы будете играть богиню Дитру, мать Фиалки, - высокомерно осадил девушку сангиранец. - Есть какие-то возражения, бурш Фарс?

   - Н-но, Эймери старше меня... Разве мать может быть младше дочери? - слегка запнулась Кристина, стараясь не смотреть на мрачневшую с каждым сказанным словом брюнетку. - Боюсь, Хранитель Мируш, зрители нам не поверят!

   - Боюсь, вы себя переоцениваете, бурш Фарс, - надменно протянул сангиранец, окидывая внимательным взглядом недовольную девушку. - Не знаю, кто на самом деле кого старше, но выглядит всё так, как я и распределил. Поверьте, вы идеально подходите для роли богини Дитры. И внешностью, и возрастом... Если больше ни у кого нет вопросов, предлагаю перейти в амфитеатр. Второстепенные роли распределим на месте.

   Ни слова, ни полслова не прозвучало в ответ.

   Первокурсники гурьбой двинулись к месту назначения, тихо переговариваясь между собой.

   - Шана, ты пользуешься большой популярностью, - констатировала Линда, подходя поближе. - Нам так точно люцерны ни на что не хватит.

   - Не переживай, Ли, я ещё достану, - спокойно ответила я, сокращая имя рыжей на её манер. Пусть ей станет уроком, всё всегда возвращается. Ещё и в тройном размере, и в худшем варианте. - Мстя будет только за дело. Слова в расчёт не стоит принимать.

   - Не слишком ли много мстительных шушуканий за день? - тихо возмутился Гар, заправляя длинную зелёную чёлку за ухо. - Добрее надо быть, и мир к тебе сам потянется.

   - Вопрос, а нужен ли нам этот мир? - осведомилась Линда - Если он так враждебен и завистлив?

   - Может просто кто-то видит мир через призму себя? - предположил староста, галантно пропуская нас вперёд.

   - Сейчас кто-то точно мир через призму себя увидит. По-новому. Ага, прям через разбитые очки восхитится им. Чтобы розовый цвет линз наверняка не влиял на его мировоззрение, - Линда мило улыбнулась Гару, переступая порог огромного амфитеатра.

   По размерам постройка была схожа со столовой академии. Только открытый такой вариант.

   Сумрачное небо напоминало предгрозовое затишье. Не хватало лишь тяжёлого грома и ярких молний.

   Редкие порывы прохладного ветра каждый раз напоминали, скоро станет совсем холодно.

   - Аргументы закончились? - не унимался Гар, пробираясь по коридору к первым рядам.

   - Ещё слово и точно закончится... терпение, - предостерегла соседка, усаживаясь на ступенеобразное сидение первого ряда. - Не доводи до рукоприкладства, очкарик.

   - Уже боюсь, уже страшно, - наигранно вскинул руки юноша. - Добрая девочка, пожалуйста, не бей меня.

   - Эх, так бы и надавала тебе шалбанов, но, увы, деда учил не обижать маленьких и слабых, - усмехнулась девушка в ответ.

   - А вот это сейчас обидно было, - засопел Гар и пересел от рыжей.

   Мне выпала небывалая честь - стать своеобразной живой стеной между ними.

   - Меньше клювом щёлкай, тогда и обижаться не на кого будет, - тихо ответила рыжая.

   - А ты языком чушь не моли, тогда и придираться никто не будет, - не остался в долгу юноша.

   - Кто ещё молит - вот в чём вопрос? - шепнула Линда, не отрывая взгляда от что-то говорившего Хранителя.

   - Не вижу в чём вопрос, и так ясно, это ты излишне болтлива, - в ответ тихо изрёк староста, тоже внимательно смотря на расхаживающего перед нами сангиранца. - Причём несёшь абсолютную чушь.

   - Наивный очкозавр, именно ты сейчас ведёшь себя как старая бабка на насесте, - хмыкнула девица в ответ, не желая оставлять последнее слово за противником. - Так и хочется бросить тебе зерна под ноги. Чтобы клюв твой занять.

   В запале своей очередной перебранки мои соседи не замечали, что разговаривать стали отнюдь не шёпотом.

   При такой перепалке я не слышала, что с таким упоением вещает брюнетка Мируш. А вот он, похоже, прекрасно услышал бубнящие пересуды, набирающие обороты.

   - Бурш Эймери, я вам не мешаю? - недовольно вопросил сангиранец. - Или вы хотите в коридоре продолжить разговор всей троицей?

   Вот почему, когда я рядом с кем-то накосячившим, достаётся всегда мне?

   - Благодарим, Хранитель Мируш, нам и здесь удобно, - насколько возможно елейным голоском ответила я, передёрнув плечами. Холодный ветер крепчал.

   - Собственно, почему вы рассиживаетесь, бурш Эймери? - наигранно удивился мужчина, что сейчас женщина. - Попрошу всех главных исполнителей встать рядом со мной.

   Расстроенно вздохнув, я быстро поднялась и направилась было на сцену, но крепкое рукопожатие с обеих сторон замедлили мой выход. А немые извинения, явно читающиеся в глазах рядом сидящих соседей, несколько успокоили раздражение от несправедливости упрёка Хранителя.

   - Значит так, мои дорогие, в этой пьесе слов мало. Основное действие - показать чувства и переживания только движениями и мимикой, - сангиранец по-деловому начал вводить нас в курс дела. - Так что сильно переживать не стоит, опростоволоситься вряд ли получится... Теперь встаём и запоминаем, что нужно делать и за кем ваша очередь... Ясно?

   Дружный и почти синхронный кивок отразился улыбкой на лице брюнетки.

   А после начался ад.

   "Встань сюда!".

   "Сделай так!".

   "Теперь присядь!".

   "Порхай как бабочка, а не как вошь ретивая!".

   "Руки вскинь вот так!".

   "Девочка ты, в конце концов, или солдафон на службе?!".

   "Беги нормально, ты не кентавр кривоногий!".

   "О, ужас! За что мне это?!".

   "Неужели так тяжело запомнить, что я показываю?!".

   "О, как нам, оказывается, повезло, что слов нет!".

   Не знаю, сколько продолжался наш персональный ад, но вымотались мы изрядно.

   Когда Мируш распсиховался и, наконец-то, возвестил об окончании репетиции, все облегчённо выдохнули.

   Как оказалось, в постановке на самом деле были заняты все первокурсники. Кто-то играл дерево, кто-то - коня, а кто-то и вовсе исполнял роль колесницы. Никому не удалось отсидеться в сторонке.

   - Плохо, бурши, плохо... Совсем плохо, - разочаровано бросил Хранитель, складывая руки на груди и нервно постукивая носком правой туфли по деревянной сцене. Глухой звук от его раздражённого движения эхом разносился по амфитеатру. Казалось, даже ветер солидарен с мужчиной: с удвоенной силой обдувал наши разгорячённые тела. - Не ожидал, что придётся приложить столько усилий...

   - Извините, Хранитель Мируш, мы обязательно исправимся, - покаянно склонил голову Гар. Староста вновь взял челобитье на себя. В принципе, по его физиономии видно, этот ритуал ему ни капельки не в тягость.

   - Надеюсь, Грабар, надеюсь... Бал не за горами, - разочарование всё ещё ощущалось в голосе брюнетки Мируш. - Не хотелось бы уступить место у фонтана Гантэру... Ладно, поживём-увидим - кто кого. Бурши, можете быть свободны. Завтра жду от вас лучших результатов. Можете даже порепетировать у себя в комнате. Особенно вам, бурш Лансер. У вас совсем не получается изобразить шмеля. Не хватает большего проворства и изящности движения! Вы же утончённая девушка, в конце концов! Вы априори должны не просто двигаться, а порхать. Но не как дракон, а как прирождённый шмель, понимаете?

   Линда на замечание Хранителя лишь криво улыбнулась и медленно кивнула:

   - Хорошо, Хранитель Мируш, в следующий раз я буду порхать, как шмель.

   - Главное, чтобы не как шмелище, бурш Лансер, - усмехнулся в ответ сангиранец, прекрасно понимая иронию девушки. - Надеюсь, завтра у нас получится цельная картина, а сегодняшний ужас я забуду, как страшный сон.

   - Наивный, надежда умирает последней, - тихо пробубнила я.

   Услышали только рядом стоящая рыжая и староста. Линда весело хмыкнула, а Гар больно ущипнул за локоть. Ответная реакция не заставила себя ждать: на внезапную боль, да ещё и со спины, всегда реагирую одинаково.

   - Бурш Терзич, вам плохо? - беспокойно спросил мужчина, когда юноша согнулся пополам от боли.

   Ибо нечего трогать меня без спросу!

   - Уффф, что-то живот прихватило, пффф, Хранитель Мируш, - пропыхтел Гар, прижимая руки к животу. Потом тише, чтобы услышала только я: - Извини, уффф, не хотел пугать. Не думал, что с тобой надо держать ухо востро. Не зря говорят, внешность обманчива.

   - Это ты меня извини, я просто неожид...

   - Бурш Эймери, хватит дискуссировать, не заставляйте ждать, - резкий окрик Хранителя прервал меня на полуслове.

   За время нашего диалога с Гаром сангиранец успел со всеми распрощаться и теперь нетерпеливо ожидал меня в проходе амфитеатра. От усиленных движений во время репетиции аккуратная причёска брюнетки Мируш растрепалась. Чем незамедлительно воспользовался ветер, раскидывая их то в право, то влево, а то и вовсе в разные стороны.

   - Зве-е-ери? - тоскливым шёпотом спросил староста, забывая про результат крепкого удара моего локтя под дых.

   - Угум, - вздохнула я, не испытывая восторга юноши.

   - Удачи, - тоже шёпотом бросила рыжая, когда я направилась к нахмурившемуся сангиранцу. - Люцерны прихвати, мало ли что.

   - Линда! Хватит! Сколько можно?! - сиплое возмущения Гара ни капельки не смутило девушку.

   - Не лезь, очкозавр, пока ещё раз не согнулся, - грубо произнесла она, продолжая при этом смотреть на меня. - Шана, не забудь, мало ли что.

   Быстро подмигнула ей, показывая, что всё замётано, и поспешила к ждущему мужчине.

   Правильно, мало ли что. Вдруг сангиранец снова придираться начнёт. А я ему раз! И чудо-напиток, пожалуйста. Только вместо снотворного добавлю зелье забвения. Ну и слабительное, само собой разумеется, никто не отменял.

   После свежего воздуха запах в коридоре академии показался затхлым.

   - Будешь? - неожиданно спросил Мируш, стоило нам переступить порог здания.

   Как по волшебству передо мной появилась коробка.

   До боли знакомая красная коробочка с чёрным пышным бантом посередине. Только не помятая.

   - Конечно! - быстро ответила я, вспоминая божественный вкус конфет мастера Милова.

   - Тогда держи! Долго я так руку тянуть буду? - с улыбкой в голосе возмутился сангиранец, не сбавляя шаг.

   - Спасибо! - поблагодарила я, быстро срывая бант с упаковки.

   - Справишься?

   - Ещё бы!

   - В прошлый раз я лицезрел некоторые проблемы в твоём умении, - иронично напомнила брюнетка, поддерживая меня под локоть, когда мы стали подниматься по крутой лестнице.

   - Теперь точно всё в порядке, - радостно сообщила я, запихивая долгожданный шоколад в рот. - Мммм, нереально вкусно!

   - Угостишь?

   Молча протянула ему коробку конфет.

   Эта сладость делает меня на удивление щедрой.

   От такой вкусноты старалась не зачмокать, а так хотелось в голос насладиться тающим великолепием.

   - Фто есё для щасья надо? - пробубнил полным ртом Хранитель. - Ни-се-го!

   - Угум! - согласилась я.

   Это, наверное, единственный случай, когда даркиридка согласна с сангиранцем.

   Точно бездна протягивает к Сандэри свои лапы.

   Ну и пусть! С таким шоколадом все дела становятся не важными.

   - Когда тлениловка? - сквозь набитый рот голос Хранителя звучит... умиротворённее что ли.

   - Сёдня, в одиннадцать, - быстро ответила я, хватая ещё одну сладость.

   - Почему так поздно? - удивлённо спросил мужчина, враз прогладывая шоколадное искусство Милова.

   - Не знаю, - пожала плечами я, осторожно перешагивая какие-то пентаграммы на полу.

   - И где тренироваться будете?

   - Возле старого тренировочного зала, - облизнулась я. - Кстати, Хранитель, а где этот зал?

   - Возле самого входа. Проводить?

   - Спасибо, сама справлюсь. Где выход - прекрасно помню.

   - Надежда умирает последней? - усмехнулся он, продолжая вести по коридорам академии.

   Видимо меня услышали не только двое.

   - Естественно! Кто не надеется, тот не живёт, - согласилась я, с сожалением запихнув последнюю конфету в рот. - Знаете, как у нас говорят? Плох тот маг, что надеется стать архимагом.

   - Не спотыкнись, архимаг недоделанный, - иронично высказался Хранитель, когда я в запале собственной значимости и под вкусовой вуалью от конфет мастера Милова чуть не прозевала небольшой выступ. Благо он поддерживал меня под локоть. А не то целоваться бы мне с плиткой каменной.

   Сдерживая ухмылку, сангиранец забрал у меня пустую коробку, сжал её до размера грецкого ореха и спрятал в кармане.

   - Хранитель, а у вас карманы волшебные что ли? - задумчиво протянула я, производя простые расчёты.

   - Чего?

   - Карманы, говорю, у вас, что ли, волшебные? - вновь повторила я. В этот раз медленно и громко, чтобы кое-кто наверняка понял.

   - Не стоит так орать, Эймери. Я спрашиваю, с чего ты взяла.

   - Всё просто: сегодня, когда мы съели конфеты, вы пустую коробку сжали, и спрятали в карман, вот. А теперь, вуаля, новая порция сладостей. Значит, карманы творят чудеса... Кстати, а с другими вещами тоже можете такое проделать?

   Взрыв смеха заставил удивлённо остановиться.

   Веселящийся от души сангиранец вызвал неоднозначные эмоции. Я вдруг поняла, сангиранец и даркиридец ничем не отличаются. Особенно мужчины. Наши точно также без причины ржут как кони.

   - Неужто ты думаешь, что сам мастер Милов в моих карманах отсиживается? - оттирая глаза и улыбаясь во все тридцать два, выдохнул он. - Да если бы такое было, я стал самым богатым лентяем в мире... Ну, Шалина, ляпнешь, так ляпнешь... Если серьёзно, магистр Ликис несколько таких коробок приволок.

   - Что-то серьёзное намечается, ммм. Неизвестно к чему эти ухаживания приведут... Взаимные чувства и предсвадебные хлопоты, Хранитель?

   - Деточка, то, что я поделился с тобой конфетами, абсолютно ничего не значит, это во-первых. Субординацию ещё никто не отменял, бурш Эймери, это во-вторых. А в-третьих, я просто боялся, что он на мне приворотное зелье испробует, поэтому решил на тебе рискнуть, - ещё больше разулыбался Мируш, наблюдая за моей реакцией.

   Сказать, что разочаровалась - не сказать ничего. В принципе, от сангиранца ничего другого и не стоило ожидать. А я наивная, оказывается, всё-таки ожидала.

   Не говоря ни слово, я выдернула локоть из его покровительственного захвата и живо, почти бегом, поспешила в сторону зверинца. Быстрее расправлюсь со своей обязанностью, быстрее лягу спать, и... И ничего. Просто лягу спать. А напиток-сюрприз Хранитель всё же заслужил. Вот только что лично и заработал.

   - Куда спешим? - резко дёрнул меня за локоть Хранитель, не давая больше ступить и шагу. - Шуток совсем не понимаем, Эймери?

   Показное расположение сангиранца сыграло со мной злую шутку. Я не заметила, как он постепенно втирается ко мне в доверие. Даже малая толика его доброжелательности и расположения оборачивается против меня. Такими темпами я, наверное, яд спокойно приняла бы от него, не подозревая о злостных намерениях. Всё-таки противник всегда остаётся противником, даже в стенах этой академии. Как же неприятно. Эта мысль расстроила ещё больше. Стало обидно за свою глупость. За излишнюю доверчивость. За детскую наивность. Эээх, а ещё претендую на титул Адмирала. Максимум что мне можно доверить - ... эээ, убирать зверинец?! Думаю, там меня тоже постигнет неудача. Либо покалечу кого, либо извазюкаюсь вся...

   - Эй-ме-ри! Ты что, спишь на ходу? - выделяя каждый слог, Хранитель проорал мне прямо в ухо.

   - Я сейчас оглохну на ходу! - возмутилась я, потирая звенящее от крика ухо.

   - Нечего молчать, когда у тебя спрашивают! - тоже возмущённо ответила брюнетка Мируш, крепче сжимая локоть. - Обиделась?

   - Нет! - резко бросила я, пытаясь выдернуть руку из стального захвата. Точно синяки останутся.

   - Обижалки ответ! - хохотнул он, не выпуская мой локоть из плена, ещё и медленно потянул за собой в сторону зверинца. - Запомни, сладостью из кондитерской Милова можно наслаждаться без опасений. Состав у них особенный, ни одному постороннему заклятию не подвластный, будь то любовный морок или смертельный навет. Короче, пошутил я. Теперь понимаю, неудачно. Но твоё испуганное лицо дорогого стоит. Так что ни о чём не жалею. Но всё равно извиняй, если что.

   - Извиняй, если что... злокозёл, он в сумерках злокозёл, - тихо проворчала я в ответ, неохотно ступая за ним.

   А от сердца всё же отлегло. Облегчение волной прокатилось по всему телу. Как бы не хотелось признавать, но небывалая радость однозначно от осознания доброжелательности ко мне сангиранца.

   Нда, так и знала, нельзя мне в эту академию ни в коем случае. Где это видано, чтобы даркиридка жаждала дружбы сангиранца?! Вот именно, нигде. Разве что сумрак туманит голову. Надеюсь, не только мне.

   - Хочешь, я даже помогу тебе? - неожиданное предложение Хранителя заставило меня нахмуриться.

   - Где подвох? - не удержалась я от осторожного любопытства. Просто так эта женщина Мируш точно ничего предлагать не будет. Особенно безвозмездно.

   - А просто помощь по доброте душевной вас, Шалина, значит, не устраивает? - иронично улыбнулся он.

   - Меня-то она очень даже устраивает, Хранитель, да только вы такими талантами точно не блещите, - в тон ответила я, посылая такую же улыбочку в ответ.

   - Чего это не блещу? Тебе вообще стыдно такое говорить, - обиженно затараторила брюнетка. - Я тебе и конфетки вкусные...

   - Ага, ради собственного эксперимента, - вставила я.

   - ... и роль главную, - словно не замечая моего недовольства, продолжил перечислять сангиранец.

   - И даром такого счастья не надо.

   - ... и зверей любимых доверил...

   - А я просила?

   - ... и, вообще, всячески стараюсь помочь и не оставить без внимания...

   - Конечно, почему бы не поиздеваться над буршем, если всё только в радость?!

   - Эх, Лина, Ли... - мужчина запнулся и замолчал. Совсем внезапно и совсем, похоже, надолго.

   До зверинца мы дотопали в полной тишине. Движения Хранителя стали несколько нервными, а взгляд - виноватым. Действия брюнетки Мируш настолько неестественные, что вызывают безумное любопытство. Так и подмывало спросить: в чём, собственно, дело.

   Но поведение сангиранца, заметавшегося из стороны в сторону по зверинцу в поисках непонятно чего, несколько охладило мой любопытный пыл. Да и звери не ластятся к нему. Видно тоже понимают, сейчас не самый удачный момент.

   Подумаешь, велика птица, ещё затрачиваться из-за него. Ещё и как рыжая моё имя сокращает, бесит прям. Интересно, какое из моих сокращений ему больше понравится: Мир-недоделанный или лучше Руш-деревянный?!

   - Извини...

   Тихий голос сангиранца был настолько для меня неожиданным, что выпавшая из ладоней люцерна перемешалась с соломой, лежащей на каменном полу, а я испуганно ойкнула, прижимая руки к груди.

   - Хранитель, вы меня пугаете, - честно ответила я. - И в прямом смысле, и в переносном.

   - Извини, не хотел тебя пугать... и чужим именем называть, - на одном дыхании выпалил он. - Ох, самого раздражает эта ситуация... Похоже, Верховный схитрил. В зелье утаивания наверняка были добавлены посторонние ингредиенты. Соцветие лада, например, или лепестки поминя... Ну не верю я, что за столько короткое время... Ох-хо-хо-хо, не важно. Работайте, бурш Эймери. Вам ещё и задания домашние надо будет сделать, потом ещё и на тренировку.

   Теперь мне хоть как-то стало понятно неожиданное расположение к противнику. Намного легче думать, что дружить хочу из-за чужого вмешательства, а не как из-за себя самой.

   - А во что не верите-то, Хранитель? - в наступившей тишине мой вопрос прозвучал на удивление слишком громко. Обитатели зверинца внимательно следили за нашим диалогом, и даже не помышляли двинуться с места.

   - Не отвлекайтесь, Шалина! Поторопитесь!

   Раздражённый тон мужчины расставил всё по местам. В смысле, я вернулась к раздаче корма, а звери громко заурчали. Ещё бы, хозяин, наконец-то, ведёт себя как обычно.

   Уборка тоже прошла в полном молчании. Только хруст соломы под моими ботинками и лёгкий плеск воды местного ручеёчка вносил оживлённость.

   Мне до жути интересно - кто такая эта Лина. Но спросить так и не решалась. Снова видеть неестественное поведение Хранителя не было никакого желания. Мало ли что, вдруг разозлиться и ещё что-нибудь для меня выдумает. И так довесок в виде тренировки имеется, поэтому не хочется никакой "добавки".

   - К Онза? - зачем-то спросила я, когда спустя некоторое время вытерла чистые руки о край туники. Но слово не птица, на место не садится.

   - Я там был, - неохотно ответила брюнетка, спрыгивая с подоконника и направляясь к выходу. Всё это время, что я убиралась, он тихо просидел на излюбленном месте. А ещё помощь предлагал. Пустозвон, в общем. Хранитель как ни в чём не бывало отряхнул брючки и направился к выходу. - Целитель сказала, на днях должно появиться как минимум два ирбисёнка.

   - А что с моим заклятием?

   Мой интерес абсолютно искренний. До сих пор чувствую себя виноватой. Слава Нокс, детишки не пострадали от этого.

   - Онза почти белоснежный, то есть белоснежная. Никак не привыкну, что это девочка.

   - Слава Нокс, а то я думала... Почему тогда бывший наставник до сих пор не может избавиться от результата моих заклятий?

   - Откуда знаешь, может он давным-давно исцелился?

   - Папа сказал, Элюль до сих пор цветы таск... - теперь внезапно замолчать пришлось мне. Не хотелось, чтобы кто-то узнал о любовном заклятии.

   Но слишком поздно вернулась на место моя осторожность.

   Эх, точно Верховный схитрил со своим заклятием утаивания.

   Щёки запылали. Я обрадовалась, что по вечерам коридоры АССы не так сильно освещаются. Думаю, сумрак скрыл мой "красный" позор.

   - Не знаю, не знаю... Может лекарство нужно искать в Сумеречном лесу? Наверное... точно! Смотри, ты чистокровная даркиридка, а заклятия стали похожи на сангиранские, - от внезапной догадки Мируш не заметил, что прибавил шаг. Теперь я за ним не просто шла, а бежала, боясь не услышать одну из версий моих поломок. - Где нашли пристанище смешанные семьи? Правильно, в сумеречной зоне! Это первый вариант... Второй - именно здесь солнце и тьма перемешались до такой степени, что не видно: где начало одного и конец другой... Значит, исцеление этому можно найти только в этих древних местах... Ох ты ж охо-хо-хо! Мне к Альвхее срочно надо. Сама дойдёшь?

   Мой кивок никто не увидел: Хранитель не нуждался в ответе. Быстро развернувшись, он моментально исчез за одним из поворотов коридора.

   "Внимание, буршы! Комендантский час! Комендантский час!" - громко разнеслось по коридорам академии, эхом отражаясь от высоких потолков и каменных стен.

   Нда, это что-то новенькое или я просто опять не в курсе здешних мест?

   А во сколько интересно этот комендантский час?

   "Десять часов! Десять часов! Десять часов!" - вновь прогрохотало над головой.

   Совпадение или случайность?

   Как оказалось, для меня не имеет никакого значения. Ноги сами ускорились, а потом и вовсе перешли на бег. Полутёмные пустынные коридоры и внезапный ответ на мысленный вопрос сыграли со мной злую шутку. Стало до того дискомфортно, что инстинкты сработали за меня. Просто я стала переживать, что не успею подготовить домашку к завтрашнему дню. И мне совсем не было страшно, Нокс возьми! Совсем, я сказала!

   В комнату я не просто забежала, а внеслась, чуть не выломав ручку.

   - Что случилось? - меланхолично поинтересовалась соседка, не отрывая взгляда от тетрадки.

   - Н-н-ничего, - запыхавшись, ответила я, живо направляясь в ванную.

   - Как уборка?

   - Как обычно.

   - Люцерны ещё принесла?

   - Вот Нокс, забыла! Завтра принесу.

   - Конечно, понимаю, когда шоколадом кормят, обо всё можно забыть, - улыбнулась девушка, обращая на меня свой золотистый взор. Пламя свечи отражалось в необычных глазах собеседницы, а мне стало не по себе.

   - Никто и не ел шоколада. Просто работы было сегодня больше, чем обычно.

   - Ну-ну... Шана, когда захочешь, чтобы тебе поверили, убедись в отсутствии каких-либо улик, указывающих обратное, - усмехнулась Линда, возвращаясь к конспектам.

   Не сдержалась и показала рыжей язык, прежде чем скрыться за дверью ванной комнаты.

   Помня плохую привычку соседки по комнате, запечатала ручку дверцы.

   Взглянув на себя в зеркало, поняла, почему она вообще задала вопрос про шоколад: вся правая щека и уголки губ измазаны этой сладостью. Нда, мастер Милов знает своё дело. Поедаешь его искусство, полностью погружаясь во вкус. В прямом смысле.

   Ополоснув лицо, постояла и поразмышляла, сейчас принять ванну или после тренировки. Решение принято в пользу второго. Всё равно попотеть придётся. Холодный взгляд голубых глаз старосты пообещал мне жаркий тренинг. Даже не сомневаюсь, именно так и будет.

   Ещё раз ополоснула лицо. Распустила испачканные заклятием с испом волосы и по-новому собрала их в кубышку. Оправила форму и вышла.

   - Шааан, когда домашку будешь делать? - потянулась Линда, вставая из-за стола.

   - Не знаю, - растерянно протянула я, только сейчас обращая внимание на идеальный порядок в нашей комнате. Даже мои чемоданы сложены аккуратной стопкой рядом со шкафом.

   - Нравится? - заметив мой удивлённый взгляд, довольно поинтересовалась рыжая.

   - Очень, - восхитилась я, ещё раз оглядывая чуть ли не блестящую от чистоты комнату. - Что случилось? Какой-то праздник?

   - Не, просто от деды письмо получила, - смущённо ответила она, вновь присаживаясь и откидываясь на высокую спинку стула. - Он очень просил вести себя достойно. А когда нага просят быть достойным, разве может быть что-то важнее этого? Вот и результат... Только не думай, что так будет постоянно. Мою натуру лентяйки очень трудно побороть, но стараться я буду, обещаю.

   - Ли, можешь на меня рассчитывать. Можем даже дежурство по дням назначить...

   - Нет! Нет! И ещё раз - нет! - мгновенно возразила девушка. - Никаких дежурств, только по велению души, ну и волшебного пенделя иногда.

   Последовавший за следом заразительный смех рыжей не оставил меня равнодушной.

   - Мне этот пендель иногда тоже не помешает, - продолжая улыбаться, поддержала я.

   - Нет уж, дорогая, пендель моя прерогатива, тебе остаётся только волшебный подзатыльник, - вновь захохотала в ответ Линда.

   - Договорились, - рассмеялась я в ответ.

   - Чего не переодеваешься? - всё ещё улыбаясь, спросила соседка.

   - Тренировка, - выдохнула я, понимая, совершенно не хочется проходить полутёмные коридоры АССы.

   - Что-о-о?

   - Тренировка. Верховный назначил. Говорит, результаты у меня плоховаты, стоит потренироваться над заклятиями.

   Ложь с каждым словом легко ложилась на язык. Глядишь, скоро и переживать перестану, что приходиться врать.

   - Так поздно?

   - Угум, староста Вирлад назначил на это время, - я постаралась ответить, как ни в чём не бывало.

   Чтобы предать больший вес словам, я подошла к маленькому столику, налила рубинового компота и залпом его осушила. Компот вовсе оказался вином. Вкусным, между прочим.

   - Сам староста Айдас! Странно, - задумчиво протянула Линда, опираясь на руку и задумчиво постукивая пальцами другой ладони по столу. - С чего такая честь?

   - Не знаю... Сколько времени?

   - Без десяти одиннадцать.

   - О, Нокс! Я побежала!

   - Куда?

   Громкий вопрос рыжей столкнулся с закрытой дверью: не мешкая ни секунды, я со всех ног бросилась к старому тренировочному залу, что возле самого входа.

   Так быстро я никогда ещё не бегала. Зато коридоры не показались такими мрачными и пустыми. Несколько раз чуть не нарывалась на патрули, но вовремя притормаживала. Решила не выдавать себя, мало ли что. Не зря, в конце концов, патрулировать начали. Ещё и по пять человек. Каким-то чудом они не видели меня и не слышали моих далеко не тихих шагов.

   - Опоздание на пятнадцать минут, бурш! - раздражённо бросил блондин, как только я переступила порог старого зала.

   И в меня полетел сноп света, от которого я с большим трудом увернулась. Благо на тренировки с уворачиванием я вместе с Элюлем потратила не один день.

   - Причина опоздания? - грубо спросил староста семикурсников, поигрывая новым ярким шаром.

   - Убирала зверинец, - задрав подбородок, ответила я.

   - Кто приказал?

   - Хранитель.

   - Почему?

   - По кочану! - не удержалась я.

   Не умею сдерживаться, когда так давят.

   Видимо, блондин тоже не любит, но только когда не подчиняются. В меня снова полетел яркий шар. Метнулась в другую сторону. Через несколько секунд за спиной что-то треснуло.

   - Хорошо, уворачиваться вас научили... Будем тренировать заклятия, - Айдас медленно двинулся ко мне. Я, ожидаемо, от него. - Теперь ваши крысы должны стать белками. Ловите!

   И в меня по одному полетели цветные крыски.

   Всё что я смогла в данной ситуации - вновь уворачиваться. Ну не могу я сконцентрироваться, когда даже отдышаться от недавнего бега не получается. Скоро весь пол покрылся пищащими и копошащими крысами. Смотрелось это как живой разноцветный и меховой ковёр. Ручной такой выделки.

   - И долго будем бегать? - иронично вопросил персональный истязатель.

   - И долго будем мучить? - не умею оставаться в долгу, особенно когда сами на это напрашиваются.

   - Пока не превратите хоть одну крысу в белку.

   - Отдышаться дайте, - не удержалась я от просьбы, чувствуя, что вся на пределе.

   - Дышите, - смилостивился он, переставая посылать в меня крыс.

   Истязатель легко поднял с пола клетку, щёлкнул пальцем, что-то пробормотав, и весь цветной "ковёр" преобразовался в одну крысу, что легко уместилась в приготовленном месте.

   Неуютно поёжившись от колючего взгляда моего тренера, я стала разглядывать зал, чтобы хоть как-то расслабиться и отдышаться. Большой крытый стадион был полностью обит деревом. Потрескавшийся и потускневший вид говорил о том, что этому залу столько же лет, сколько и самой академии. Тёмные выжженные пятна, а местами дыры указывали на популярность этого места среди нерадивых буршей. Скорее, бывшую популярность. По огромным слоям пыли и паутине в углах можно смело утверждать, ныне этот зал не так востребован как раньше.

   - Отдохнули? - голос Айдаса прозвучал слишком громко в пустынном помещении.

   - Почти, - ответила я, стараясь не смотреть в сторону нахмуренного старосты.

   - Хватит отвлекаться, бурш Эймери! - раздраженно процедил сквозь зубы блондин, вновь посылая в меня разноцветных крыс, заставляя преобразовывать их в обычных белок. Но у меня опять получалось лишь уворачиваться. Только в этот раз это были другие крысы: если кто-то из них всё-таки достигал моего тела, то тут же превращался в песок. Теперь весь потрескавшийся пол тренировочного зала был усеян кучками песка. - Эймери, вы даже не пытаетесь!

   - Пытаюсь, - запыхавшись, ответила я, отпрыгивая в сторону от оранжевой крысы, и постаралась произнести заклинания перевоплощения.

   Похоже, опять-таки поломка взяла вверх: вместо белки передо мной появился оранжевый волколак, который тут же щёлкнул пастью, чтобы сцапать внезапно появившийся обед.

   Я даже не успела испугаться, как передо мной возник Айдас. Тихонько двигаясь назад, он медленно направлял меня к выходу. Волколаку надоело наблюдать за нашим тихим отступлением, злобно зарычав, он плюнул в нашу сторону огнённую лаву и двинулся в атаку. Староста молниеносно оттолкнул меня в сторону и, достав из-за пояса отточенный серебряный нож, бросился к животному наперерез. Закрыв от ужаса глаза, я лихорадочно обдумывала, как исправить эту ситуацию. Единственное, что вспомнилось, это кучки пепла от крыс. Значит и с этим хищником должно быть то же самое...

   В это время староста уже опрокинул и быстро связал оранжевого волколака, не забывая также обезвредить зубастую пасть, и начал произносить заклятия успокаивающего и усыпляющего свойства.

   Моё прикосновение к меху хищника вкупе с тихими заклятиями молодого человека оказались совершенно несовместимыми. Над нами начал образовываться огнённый купол, который, превратив связанного и беспомощного волколака в кучку пепла, двинулся в нашу сторону.

   Не мешкая ни секунды, Айдас стремительно схватил меня за руку и помчался в сторону выхода. Но огнённый купол, достигнув свода зала, взорвался, и оглушительная волна жара отбросила нас в противоположную от заданной цели сторону.

   - Шалина, ты как? - откашлявшись, тревожно поинтересовался мужчина, осторожно поднимаясь на ноги и стряхивая с себя пыль. - Ничего не сломано?

   Тоже откашлявшись, я осторожно поднялась, игнорируя его протянутую руку, и отрицательно покачала головой. Моя форма обзавелась густой пылью и копотью, что тяжёло счищались.

   - Детка, с тобой явно не соскучишься! - рассмеялся Айдас и снова закашлял. - Надо будет спросить у Верховного разрешение на тренировку в поглощающей комнате, а то такими темпами скоро негде будет тренироваться.

   - Я не специально, - испуганно начала я.

   - Это не твоя вина! Это моё упущение. Я ведь знал о твоих скромных возможностях и не принял дополнительных мер, так что вина полностью на мне. О случившемся я сам доложу Верховному, - затем ещё раз осмотрев развороченный зал, добавил: - На сегодня, наверное, всё. Пошли, я провожу тебя, а то с твоей удачей точно на ночной патруль нарвёшься.

   - Патруль из-за комендантского часа? И что случилось, раз назначили часовой режим? - несколько нервно поинтересовалась я, всё ещё находясь под впечатлением от случившегося. Никогда ещё мои заклятия не имели такого результата.

   - Всегда так было, - ответил он и, словно понимая моё состояния, осторожно обхватил мою ладонь, ведя за собой. - Скоро очередь и до нашего факультета дойдёт. Так что тебе тоже выпадет честь нести дежурство в ночное время.

   Надо же я в АССе третий день и до сих пор не слышала про комендантский час и патруль. Наверное, возвращение в наш блок всегда в сопровождении Хранителя сыграло свою роль.

   Мы быстро добрались до апартаментов факультета, причем через такие потайные проходы, про которые я ещё и не знала. Только один раз нам попался отряд ночного патруля, но Айдас моментально среагировал: прижал меня к стене и осторожно наблюдал за ними из-за угла. От его прикосновения моё сердце почему-то пустилось в пляс и стало очень жарко. Кровь быстро прилипла к щекам, а потом медленно растеклась по груди.

   Я даже не сразу сообразила, что староста уже меня не прижимает, а очень внимательно смотрит в глаза. Неосознанно покраснев ещё больше, я заправила выбившийся локон за ухо и стремительно зашагала в сторону факультета. Надеюсь, освещение не позволило увидеть моего явного конфуза.

   Внезапно блондин без слов схватил меня за руку и, нажав на определённый камень, затянул в открывшийся слева проход. Пройдя по нему всего лишь минут пять, мы сразу очутились возле дубовой двери с высеченной на ней символикой факультета боевых заклятий: кинжалом и булавой в лапах у огромного четырехглазого пса. Стоило ступить на подсвеченную факелом территорию, Гарм радостно тявкнул и дверь открылась.

   В главной зале никого не было. Наверное, поэтому староста семикурсников решил меня проводить да самой двери.

   - Завтра я дополнительно сообщу тебе о месте и времени проведения занятий, - и церемонно поклонившись, добавил с улыбкой: - А оранжевый волколак оказался намного свирепее бурого.

   Стремительно развернувшись, он быстро и уверенно зашагал в свой корпус. А я стояла и провожала его взглядом, пока он не скрылся за поворотом.

   С его уходом стало как-то легче. Не было больше напряжения в плечах, да и дышалось глубже.

   Осторожно открыла дверь и проскользнула в комнату, стараясь не потревожить спящую соседку. Через силу заставила принять быстрый душ, тщательно промывая остатки неоновой слизи с волос, и с удовольствием нырнула под пуховое одеяло, растягиваясь во весь рост.

   Несмотря на события минувших дня и вечера, точнее ночи, у меня на душе была какая-то легкость. Что-то радостное. Сама не понимаю, что это, но мне очень хорошо. Почти отлично!

   - Держи! - Линда гордо протянула толстенную тетрадь.

   - Что это? - удивилась я, с наслаждением глотнув ароматного чая.

   Внезапно пробудившаяся педантичность рыжей помогла нам проснуться на целых два часа раньше прихода Гара. Мало того, услышав, что у меня разболелась голова, она с радостью приготовила чай с целебными травками. Кстати, первый глоток этого напитка реально избавил от головной боли.

   - Домашка. Ты же не успела её сделать, - нравоучительно изрекла девушка, размахивая тетрадью перед самым моим носом. Ещё чуть-чуть, и точно заедет ею мне по лицу.

   - Домашка? - нервно переспросила я, отодвигаясь от предполагаемой тетрадной угрозы.

   - Шан, ты чего, не проснулась что ли? Или похмелье всё ещё мучает?

   - Похмелье? - точно не проснулась. Она. Что ещё за бред про похмелье, если я вчера ничего из спиртного не пила. И не только вчера, а вообще.

   - Естественно, когда с таким энтузиазмом одним махом заглатываешь сливовое вино, жди утреннего похмелья, - она вновь помахала тетрадью возле самого моего носа. Ещё чуть-чуть, и точно сливовое вино даст росточки. У меня на носу. В смысле, получу я по нему. - Хватит тупить. Быстрее допивай бодро-чая, и вперёд переписывать. Спасибо только не забудь сказать.

   - Спасибо, - я растерянно повторила за ней, послушно беря тетрадку в руки. - Так я же не пила вчера!

   Моё внезапное возмущение Линда приняла как нечто само собой разумеющееся.

   - Естественно! А залпом я бокал вина осушила?

   Неожиданное воспоминание о рубиновом стаканчике компота, что оказался совсем не им, заставило меня обомлеть, только рот вопреки всему беззвучно открывался-закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег.

   - Вот так-то, - понимающе изрекла она, наблюдая за моим безмолвным изумлением.

   - Н-но я всего бокал выпила, - осторожно обронила я, лихорадочно вспоминая вчерашние действия. - В конце концов, я не напивалась, чтобы с похмелья мучиться!

   - Правильно! Сливовое вино тем и славится, пьяной дымки никакой, зато результат всё корректирует: лёгкость от него медленно перетекает в необычные сновидения, что в свою очередь сменяются дурным похмельем. Признавайся, Шана, что снилось этой ночью?

   На последних словах рыжая заговорщицки подмигнула. Я в ответ мгновенно покраснела.

   - Ша-а-ан, что приснилось-то? - ещё больше улыбнулась девушка, устраиваясь рядом за столом.

   - Ничего, - буркнула я в ответ, усердно допивая чай.

   Потом в нетерпении вскочила и направилась к комоду с учебными принадлежностями. Чтобы хоть как-то занять себя и отвлечься от намёков рыжей девицы.

   - Наверное, староста Вирлад во сне приходил... не так ли, Шана? - улыбка соседки стала напоминать оскал довольного хищника.

   От упоминания имени блондина моё лицо стало совсем пунцовым. Пришлось дольше копаться в поисках своей тетради. Чтоб наверняка не выдать яркого смущения.

   Рыжая оказалась права. На все сто. Всю ночь я ворочалась, а всё из-за странных снов. Угум, с участием того самого Айдаса Вирлада. Даже от этих мыслей я умудрилась покраснеть ещё больше. Думала, такое неосуществимо. А нет, оказывается, всё возможно. На моих щеках вполне яичницу можно приготовить. Причём секунды за три точно.

   - - Ша-а-ан, не переживай, ничего удивительного в этом нет. Сливовый сон всегда с участием последнего собеседника перед ним. Поверь, тебе ещё повезло, что это был мужчина... Ты куда? - удивилась Линда, когда я с тетрадками помчалась в сторону ванной комнаты.

   - Мне надо, - бросила я, не оборачиваясь и не сбавляя шага.

   Выдохнула, только когда запечатала ручку двери.

   Быстро бросила тетради на трельяж, от чего стоящие на нём склянки звонко стукнулись друг об друга. Включила воду, и с наслаждением прижала холодные важные ладони к пылающим щекам. Не мыслила, что когда-нибудь буду краснеть от упоминания мужского имени.

   Сегодняшний сон вновь возник в подсознании...

   От бега по нескончаемым коридорам полутёмной академии дыхание с хрипом вырывалось из моих лёгких. Однако я упорно продолжала куда-то нестись. Долгожданный поворот к нашему блоку. Но путь преграждает высокое мускулистое тело в тёмно-серой форме, в которое я с разбегу впечатываюсь со всей силы. Мужчина довольно смеётся и с силой прижимает меня к стене. Каждой клеточкой тела я ощущаю шершавый холодный камень и сильные мужские руки, что начинаю ласково поглаживать меня по плечам. Удивлённо взглянув в лицо наглецу, наталкиваюсь на пронзительный взгляд голубых глаз Айдаса Вирлада, что за секунду меняются на ярко-синий цвет, а потом вновь - голубые. Этот хамелеоновый взор заставляет вздрогнуть, а по телу пробегают миллион мурашков. Слегка полноватые губы молодого человека растягиваются в надменную улыбку, а его лицо медленно приближается к моему. Я закрыла глаза, представляя, что всё сон. Странно, сон про сон?! Неожиданно староста целует меня в щёку, в закрытые от испуга глаза, в нос и... я со всей силы отталкиваю его. И вновь бегу по тёмным пустынным коридорам АССы. Да только за каждым поворотом я опять сталкиваюсь с довольным до невозможности наглым блондином.

   В этом сне у него даже волосы распущены. Как и его поведение.

   От вплывшей в памяти картинки я вновь покраснела, аки маков цвет. В этот раз даже прохладная вода не дарила успокоения моим щекам.

   Решительно отбросив все посторонние мысли, нервно уселась за туалетный столик и раскрыла тетради. Неосознанно бросила взгляд в зеркало напротив, краем глаза ловя постороннее движение. Сзади никого. Только мои испуганные глаза, как серые блюдца, и заалевшие щёки, как после часа на знойном солнце. Даже испарина выступила. Показав язык своему отражению, аккуратно собрала тёмные волосы в конский хвост и заставила себя заняться домашкой. Где-то глубоко внутри совесть попыталась напомнить, что домашка на то и даётся, чтобы самостоятельно подготовить. Но время, указывающее на без десяти шесть, вмиг сотворило из меня бессовестную.

   Как и Айдаса во сне.

   Нда, слишком впечатлительная я, оказывается. Подумаешь, сон. Не стоит предавать ему большого значения. Линда же сказала, сливовое вино вызывает странные сновидения. Как хорошо, когда есть оправдание твоим нелогичным действиям. Особенно снам.

   На переписку домашней работы потребовалось ровно сорок минут. За это время Линда ни разу меня не потревожила. Даже когда я вышла в комнату, она ни жестом, ни взглядом не напомнила мне о предыдущем разговоре. Чему внутренне я была очень рада. Ещё одного похода к холодной водичке я не выдержу.

   Едва мы показались в главной зале факультета, как наш долговязый староста изумлённо замолчал. Другие первокурсники, которые до этого внимательно его слушали, удивлённо обернулись, чтобы посмотреть, что такого важного у них за спинами, заставившее замолкнуть словоохотливого юношу. Для них наше появление ровным счётом ничего не значило. А вот наследник касты виноделов дар речи таки потерял. Удивление Гара дорогого стоит!

   Рыжая довольно усмехнулась и лишь кивнула буршу Терзичу в знак приветствия, направляясь дальше. На выход. Когда я остановилась, чтобы перекинутся парочкой слов с растерянно застывшим юношей, Линда крепко схватила меня за локоть и потащила за собой. На выход.

   Буквально через пару секунд Грабар нагнал нас. Его обычное расположение духа вернулось на место. Он ни словом, ни полсловом не высказался по поводу нашего раннего появления. Даже не похвалил. Именно этот факт, похоже, немного расстроил соседку: её ответы стали односложными. Но через некоторое время всё вернулось на круги своя. В смысле, переругивания видэвикца и нага, - или нагини, не знаю, как вернее её называть, - вошли в прежнее русло.

   В целом, четвёртый день моего обучения здесь прошёл на удивление достаточно продуктивно. Я ни разу не оплошалась. Вернее, меня ни разу не вызывали к доске и не давали персональных заданий. Так что, до определённого момента, можно сказать, я была довольна личными успехами в учёбе. А что?! Отсутствие отрицательных результатов тоже результат.

   Но, как известно, никогда не бывает чистого летнего солнца без единого намёка на белоснежные облачка. По крайней мере, именно такое небо в Даркириде в эту знойную и жаркую пору.

   Вот и в стенах этой академии меня ждал сюрприз. И это в самый разгар репетиции...

   - Я отказываюсь! - безапелляционным тоном заявила я, складывая руки на груди.

   - Ой, да что тут такого! - раздражённо высказалась Кристина Фарс. - Ну чмокнет он тебя один разок в губы, не сдохнешь, в конце концов!

   - Вот пусть тебя и чмокает! - сарказм явственно сквозил в каждом моём слове. - Если тебе так неймётся!

   Лицо блондинки побагровела, а глаза налились жаждой отмщения.

   Остановить надвигающееся кровопролитье помог возмущённый голос Новака:

   - Издеваешься, Крисси?! Да чтоб я притронулся к этой... к этой... Да ни за что в жизни! Ещё неудачей своей заразит!

   - Стоп! Прекращаем базар! - грубо прервал нас Хранитель. - Бурш Новак, вам на будущее - не смейте плохо высказываться о девушке в её присутствие. За спиной, пожалуйста, как базарная баба, пожалуйста, но не лично, ясно? - насупившийся бугай неохотно кивнул. Сангиранец перевёл взор на миловидную блондинку, что стояла рядом со мной, упирая кулачки в бока. - Бурш Фарс, почему вы вообще заикнулись про этот поцелуй?

   - Всё вполне логично, Хранитель Мируш, когда влюблённый мужчина получает девушку мечты, поцелуй просто обязателен, - ехидство в голосе не получилось срыть, как девушка не старалась прикрыться доброжелательной улыбкой. - Тем более Вольф берёт Фиалку в жёны.

   - Личный опыт, бурш Фарс? - едкость брюнетки в разы переплюнуло ехидство блондинки. От вопроса в лоб Кристина побагровела ещё больше, но она не посмела открыто возразить Хранителю. - В любом случае решать вопрос с поцелуем должен постановщик данной сценки. То есть, я. Не так ли, бурш Фарс? - девушка скрепя сердцем кивнула, теперь тёмный взгляд Мируша остановился на моей скромной персоне. - Хотя идея с поцелуем мне нравится, - разулыбался он, наблюдая за моим накапливающимся возмущением. И вот когда я уже открыла рот, чтобы конкретно высказаться, Хранитель опередил: - Но думаю, пока не стоит продумывать эту сценку... В общем, я ещё подумаю над этим.

   Вот же гадский злокозёл! Подумает он, видите ли, над этим!

   - Хорошо, бурши, сегодня вы показали себя намного лучше, чем вчера, - похвалила брюнетка Мируш, благодаря каждого участника своим особенным взглядом. Первокурсники неосознанно распрямили плечи, с удовольствием принимая комплимент. - Думаю, с такими успехами к послезавтрашнему балу мы будем во все оружие. Уверен, наша сценка станет лучшей среди всех факультетов АССы.

   Буршы согласно заулюлюкали.

   - На сегодня все свободны, - продолжая улыбаться, громко оповестил Хранитель. Потом взглянул на меня, намекая, что мою персону это не касается.

   Даже не сомневалась, честь для меня будет особенная. Так сказать, звериная.

   - Звери? - тоскливо шепнул мне Гар, когда я не пошла за рыжей.

   - Угум, - выдохнула я, мечтая об окончании этого наказания.

   - Везё-ё-ёт! - завистливо выдохнул он.

   - Смотря кому, - в тон ему ответила я.

   Староста кривовато улыбнулся, не понимая такую несправедливость, и поспешил за Линдой.

   Когда в амфитеатре осталось несколько буршей, занятых созданием платформы, собственно на которой и будет показываться всё наше действие во время официальной части бала, сангиранец подошёл ко мне.

   - Может в самом деле вставить сценку с поцелуем? - иронично поинтересовался он. - Думаю, после такого проявления романтических чувств первое место нам обеспечено.

   - Думаю, после такого, Хранитель, отчисление мне обеспечено, - спокойно ответила я, стараясь не показывать истинных эмоций.

   - Почему?

   - Потому что Новак после этого точно сляжет в лечебный пункт с кучей переломов.

   - А справишься? - усмехнулся он, намекая на наши разные весовые категории.

   - Вполне, - искренне отозвалась я. - Взаимная неприязнь творит чудеса.

   - Надо подумать... Может рукопашная на сцене придаст новый антураж старой балладе?

   - Хранитель, предлагаю прямо сейчас подраться, - упрямо предложила я. - Чего тянуть с отчислением?

   - Хорошая идея, но, увы, бурш Эймери, вы ещё не отработали наказание по зверинцу, - ухмыльнулся он в ответ. - Потопали, драчунья!

   Дойти мы успели всего лишь до выхода из амфитеатра.

   - Хранитель Мируш! Хранитель Мируш! - за нами пыхтя бежала Лиза Рик. Несмотря на вполне упитанные формы, движения её были грациозны, да только дыхание подводило.

   - Что случилось, бурш Рик? - ласково спросил сангиранец, взглядом успокаивая смущение девушки. Она всё ещё стеснялась и краснела, когда обращалась к нему.

   - С-смена поля на с-скалистую местность... это... п-перестала работать, - слегка заикаясь, оповестила темноволосая пампушка. - Ч-что делать?

   - Пойдемте, посмотрим, в чём там дело, - незамедлительно бросил он, направляясь обратно к сцене, но потом, будто вспомнив, повернулся ко мне: - Бурш Эймери, вы знаете дорогу и знаете, чем заняться, так что начинайте без меня. Я потом подойду и помогу вам.

   Не дожидаясь моего ответа, мужчина, что сейчас фигуристая брюнетка, осторожно подхватил невысокую скромную девушку под локоток и не торопясь направился к платформе.

   - Я потом подойду, помогу... Ага, прям как вчера помог, - забубнила я себе под нос, выходя в коридор. - Запарился помогать бедненький.

   Нда, за несколько дней я превратилась в недовольною бурделку. Боюсь представить, что станется, если я положенных семь лет здесь отучусь. Не дай Нокс!

   Бесконечные повороты и, казалось бы, нескончаемые коридоры вновь навели мысли о сне. Сегодня я ещё не виделась с Вирладом. Даже не знаю, будет сегодня тренировка или нет. Всей душой хотела, чтобы наши занятия на время прекратились. У меня от одних воспоминаний щёки горят, боюсь, при нём совсем запылаю. Возможно даже, в прямом смысле.

   Вроде бы и сон не о чём, но почему-то стыдно. И в чём кроется это "почему-то" не могу понять. Может быть, в том, что прикосновения казались слишком реалистичными? Что его дыхание очень явственно ощущалось щекой? Или что холодный камень стены был не в меру настоящим?

   Столько вопросов и как всегда ни одного ответа.

   - Куда путь держишь, бурш Эймери? - мелодичный голосок вывел меня из задумчивости.

   Даже не заметила, что впереди, прислонившись к стене, стояла Тиаши и ещё две её однокурсницы.

   - Куда надо, туда и держу, - грубо пробубнил я, стараясь обойти эту троицу. Вот и сейчас пробурчала, как старушка тысячелетняя. Завязывать с эти бубнением надо. В срочном порядке.

   - Что за непочтение? - взвизгнула красавица, отталкиваясь от каменной опоры и направляясь ко мне. Подружки Тиаши повторили её действия. - Девочки, вы где-нибудь видели, чтобы первокурсник так разговаривал со старшекурсником?

   Темноволосые девицы в унисон:

   - Конечно, нет! Где это видано? Совсем оборзела, соплячка?

   - Вот видишь, Эймери, даже девочки считают, ты нарываешься на неприятности, - Адора скривила губы в ехидной улыбке.

   - И? - невозмутимо бросила я, стараясь скрыть внутреннюю дрожь, обуявшую тело.

   - И значит, ты их получишь, - хитро улыбнулась она, подходя ещё ближе.

   - Обещаешь? - иронично поинтересовалась я, моментально оценивая их манёвр.

   Неужели Тиаши настолько считает меня слабым противников? Неужто она думает, я не замечу их осторожного окружения меня? Тем более, когда две подружки красавицы хохотали, как гиены, подбираясь ко мне со спины.

   - Обещаю... Обещаю тебе, что за интерес Хранителя ты будешь наказана! - сладко причмокнула она, делая шаг почти вплотную ко мне. Я быстро отскочила, стараясь, чтобы спина была прикрыта надёжным каменным "щитом" - стеной. От осознания собственной власти Адора не заметила моего изворота, только подружки возмутились, что их план по окружению не удался. - Обещаю тебе, что за внимание Айдаса ты будешь наказана! Обещаю тебе, что за само своё существование здесь ты будешь наказана! В этой академии только я имею право на внимание этих двух мужчин, понятно, Эймери?

   - А "твои" мужчины-то в курсе этого? - усмехнулась я, мысленно подготавливая себя к предстоящей схватке.

   - Конечно! - взвилась красотка, отчего её лицо даже отдалённо не напоминало ангельского лика.

   - Понятно, наверное, поэтому ты сейчас так злишься на меня, - съёрничала я. - Угум, или наоборот - внимание мужчин надоело до такой степени, что ты, похоже, решила переключиться на... девушек?! Извини, но я не по этой части!

   - Ах, ты мразь! - истеричный вопль девицы отразился от высоких каменных потолков коридора.

   И троица решительно атаковала.

   Первые минуты боя мне удавалось вовремя отразить хук справа, потом - пинок слева, затем - прямой удар в висок. Кулаки и ноги смешались до такой степени, в какой-то момент показалось, что дерусь я с каким-нибудь многоруким и многоногим божеством. Ещё и сильным, зараза!

   Даже моя подготовка не помогала выдержать нескончаемый и хаотичный энтузиазм склочно настроенных барышень. Они однозначно были нацелены на уничтожение цели. В смысле, меня.

   Эх, просто так им не сдамся! Не убью, так покалечу!

   Если эти девицы дерутся хаотично, тоже начну драться, как попало.

   Такого бесконтрольного боя у меня никогда в жизни не было. Поправка, никакого боя у меня ещё в жизни не было.

   Кто-то со всей силы дёрнул меня за волосы. Глаза наполнились слезами. В ответ я тоже кого-то уцепила за космы. Приличный тёмный клок пришлось в спешке выкидывать на пол.

   Кто-то локтём заехал под дых. Дыхание сбилось. Но эймеревская гордость не позволила упасть на колени и согнуться от боли. Ещё яростнее начала отбиваться, стискивая до скрежета зубы.

   Не знаю, сколько это безобразие продолжалось, и когда бы оно закончилось, если бы не чья-то громкая ругань.

   Врагини быстро отступили и мгновенно умчались. Даже слово прощального не сказали. Обидно. А ведь так хорошо начинали.

   В полном изнеможении я опустилась на колени, а потом и согнулась, тихонько завыв от боли. Любое движение отзывалось колющей ломью где-то в рёбрах. Корни волос горели так, будто кто-то живьём пытался содрать мой скальп. Костяшки пальцев разбиты в кровь. Ноги болят от бесчисленных тумаков. Короче, ссадин уйма, синяков - и того больше.

   Не знаю, кто оказался моим спасителем, но огромное ему спасибо. Сама не смогла бы отбиться, а намерение у противников были самые серьёзные. Даже не сомневаюсь.

   Когда стало ощущать холод, исходящий от каменных полов и стен, осторожно поднялась, стараясь меньше дёргаться. Особенно поменьше стонать. Не прилично будущему Адмиралу вслух выказывать боль. И совершенно не важно - слышит его кто-нибудь или нет.

   С горем пополам, но я таки добралась до зверинца. Хищники нервно зарычали, почувствовав засохшую кровь. Вот Нокс! Мою, между прочим, кровь!

   Осторожно присела рядом с ручейком и постаралась промыть ссадины.

   Хвосты зверей нервно дёргались из стороны в сторону. Видимо, моё состояние передалось и им. Только этого мне не хватало. Надеюсь, Хранитель скоро появится.

   Помяни лихо, тут как тут не тихо.

   Вот и этот так же.

   - Что. Случилось! - цедя каждое слово, сангиранец зло меня разглядывал. Его настолько впечатлил мой вид, что он так и застыл напряжённо на пороге. Особенно внимательно провожал взглядом руку, которой я и отмывала кровь с другого кулака.

   - Ничего необычно, - усмехнулась я, ощущая, как треснули губы. Скорее всего, во время драки крепко губы закусывала, чтобы побольнее кого-нибудь ударить.

   - Кто это сделал?

   - Сама разберусь, отмахнулась я, возвращаясь к промыванию ссадин.

   - Кто-то из зверей? - беспокойство сквозило в каждом слове сангиранца.

   Интересно за кого такое волнение: меня или хищников?

   Именно здесь моя воля дала слабину. Сильную такую слабину. Короче, плотину прорвало. Слёзы потоком орошали мои щёки, а я лишь успевала судорожно проглатывать рвущиеся наружу рыдания.

   Впервые в жизни ощутила одиночество. В полной мере. Схожее с "никто меня не любит, никто меня не ждёт".

   И всё-таки не удержалась, всхлипнула. Слёзы быстрее покидали убежище, щекоча подбородок. Рыдание неприятно сжимало горло и тяжело давило на грудь.

   - И чего ревёшь, дурында? - несколько растеряно вопросил сангиранец, присаживаясь передо мной на корточки.

   - Д... д... домой хочу! - с огромным усилием ответила я, слегка всхлипнув, и зло вытерла рукавом не унимающиеся слёзы.

   - Кто?

   Тихий вопрос Хранителя настолько удивил, что слёзы высохли сами. Ну, почти высохли.

   - Н-н-не поняла, - шмыгнула я носом.

   - Кто, спрашиваю, заставил тебя захотеть домой?

   В этот раз сангиранец спросил так, словно интересовался у несмышлёного ребёнка.

   - Никто!

   Какой вопрос, такой ответ.

   Ещё и шмыгнула специально.

   Громкий рёв одного из хищников напомнил об истинной цели моего визита.

   - Расселась тут, разревелась тут, - забубнила себе под нос, периодически всхлипывая, вымыла лицо и вытерла теперь уже влажным рукавом формы.

   Быстро вскочила и... со стоном осела.

   Слёзы вновь заволокли глаза.

   - Ох-хо-хо, что мне за наказание такое? - неизвестно у кого вопросил Хранитель. Из-за набежавших солёных капель я не видела выражение лица сангиранца. Напрягает, однозначно. - Поток нынче один другого краше! То дерзит, то ревёт. Не маг, а одно сплошное недоразумение!

   Теперь понятно от кого я нахваталась бурдения. В самом деле говорят, с кем поведёшься, от того и наберёшься. Надеюсь, я от него, а не он от меня.

   Оказавшись заложником своих эмоций, я вновь промыла глаза. Потом ещё раз. И ещё. Но картина с брюнеткой не исчезала! Что-то бурча себе под нос, Мируш осторожно раскладывал люцерну в кормилки. Потом достал лопату и принялся очищать угол от не хилых таких трудов питомцев.

   Я молчаливо наблюдала за чужой работой. Сюда бы ещё кресло глубокое, камин уютный, плед шерстяной, и я смогу вечно смотреть на это зрелище. Кому расскажешь - не поверит. Даже покалеченное тело ныло не так сильно. Видимо, зрительное удовольствие творит чудеса.

   - Успокоилась? - грубый вопрос мужчины прозвучал неожиданно: я всё ещё представляла себя в комфортном кресле у камина. И у себя дома.

   - Я и не нервничала, - в тон ему и ответила, медленно отодвигаясь от него подальше.

   - Сильно болит? - участливо поинтересовался он, подходя почти вплотную ко мне.

   - Угу, - честно кивнула я, слегка морщась от такого лёгкого движения. Хорошо поработала шесть рук и шесть ног. Давно такой боли не чувствовала. С самого первого дня урока по самообороне. В тот день дяде взбрело в голову самолично заняться моими навыками самозащиты. Государь не знает слово "постепенно". И он всегда доводит дело до конца. Не важно какого - плохого или хорошего. Главное - результат. В моём случае - повезло: научилась раньше, чем пришёл тот самый плохой конец.

   - Кто это сделал?

   - Домой хочу, - как можно жалобнее простонала я, игнорируя неинтересный мне вопрос.

   - Ты дома! - несколько раздражённо рыкнул он. - Я спрашиваю, кто это сделал?

   Я решила промолчать. Всё равно не скажу, а другому Хранитель вряд ли поверит.

   - Шалина! Виновный... хотя, скорее всего, виновные обязаны понести наказание. Их стоит выгнать из академии! Такое отношение к другому буршу непозволительно!

   - Хранитель, почему вы уверены, что это другие бурши? Может, это звери?

   - С каких это пор у хищников появились кулаки? Разве им не проще действовать клыками и когтями? - иронично изрёк сангиранец, двумя пальцами приподнимая мой подбородок и внимательно разглядывая лицо. - Здесь все признаки кулачного боя на лицо. Кстати, расписали они его знатно. Красивущая будешь теперь ходить. Прям настоящая Фиалка с фиолетовым лицом. Точно наш номер сорвёт аншлаг!

   - Домой хочу! - как заведённая повторила я, неприятно ежась от внимательных тёмных глаз брюнетки Мируш. Почему-то от слов мужчины ещё больше почувствовала себя одинокой. Ещё больше захотелось в глубокое кресло, стоящее в нашей библиотеки, и читать "Основные причины исторических событий Даркирида и способы их неповторения". Неважно, что талмуд толстенный и текст у него абсолютно сухой. Сон - вот что сейчас самое нужное для моего саднящего и ноющего тела.

   - Ты и так дома.

   - Ага, и врагу такого дома не пожелала бы!

   - Так скажи кто виноват, и они обязательно будут с позором выгнаны из АССЫ! - Хранитель сорвался на рык. - Сама молчишь, как немая, а я должен клещами из тебя тянуть и догадки строить. Так не пойдёт. Говори, кто виновен?

   - Хранитель, а вы бы простили такое?

   - Нет, поэтому и спрашиваю, чтобы наказать их.

   - Хранитель, а вы бы согласились, чтобы обидчиков наказал кто-то другой?

   Сангиранец внимательно посмотрел мне в глаза и честно ответил:

   - Нет... Но тебе, Шалина, придётся согласиться... Поверь, удовлетворение мести несёт лишь опустошение.

   - Личный опыт?

   - Да, - глухо согласился он, переводя взгляд на ужинавших животных.

   - Так почему, Хранитель, вы не даёте мне самой почувствовать это опустошение? Почему я не могу сама совершить такую ошибку? Разве знания не должны приходит с личным опытом?

   - Знаешь, только дурак учится на своих ошибках, а смышлёный - на дураковых.

   - Может здесь я хочу быть в первой категории?

   - Тебе не надо хотеть, ты такая и есть, - резко ответила брюнетка, поглаживая подошедшего к нам серого леварта, что с опаской поглядывал на меня. - Исключительно дурак... вернее, дура будет скрывать имена обидчиков!

   - Пусть будет так. Зато сама отомщу!

   - И отправишься вместе с ними домой.

   - А я и хочу домой!

   - А как же поломанная сила? Если князь Эймери тебя сюда отослал, значит были серьёзные причины... Или я не прав?

   - Не прав! - зло буркнула я и направилась к выходу. В смысле, заковыляла медленно.

   Надоело бессмысленно спорить. Напоминание про поломку ещё больше раздражило меня. Всё равно сделаю по-своему.

   - Не переубедил? - иронично спросил Хранитель, нагоняя меня возле входа.

   - Нет.

   - Не скажешь?

   - Нет.

   - Сама?

   - Да.

   - Жалеть не будешь?

   - Нет.

   - Точно?

   - Да.

   - Не надоело отвечать односложными словами?

   - Нет.

   - Подожди, - сангиранец потянул меня за руку, заставляя остановиться. - Я хочу тебе что-то показать... Может это поможет передумать.

   Только раздражённо выдохнула, но стала ждать его дальнейших действий.

   - Закрой глаза... Только не спорь, - тут же попросил он, как только я открыла рот, чтобы возразить. Не знаю, что именно было такого в его голосе, но решила послушаться. Почувствовала, как он осторожно взял вторую руку, и ухо защекотал тихий шёпот: - Не бойся, Шалина.

   Удивившись, я решила полностью довериться. Сама не понимаю почему.

   Моментальное ощущение невесомости, и мои ноги утопают в чём-то ворсисто-мягком.

   - Можешь открыть.

   Хранителю не пришлось повторять дважды, мои глаза мгновенно распахнулись от любопытства.

   - Где мы? - подивилась я, разглядывая странную комнату.

   - У меня в гостях, - несколько неловко ответил он.

   Вот ни за что не смогла бы догадаться, что когда-нибудь удостоюсь чести быть приглашенной в святая святых - личную комнату Хранителя Мируша Вэрманда. Нда, даркиридка в гостях у сангиранца. Видэвикский нонсенс.

   - Вот это да! - прошептала я, с любопытством разглядывая каждую деталь интерьера.

   - Что-то не так? - в замешательстве поинтересовался он.

   - Странно просто, - неохотно ответила я, рассматривая комнату. - Никогда не думала, что удостоюсь чести быть в гостях у сангиранца... Очень странные ощущения.

   - Во-первых не у сангиранца, а у Хранителя своего факультета. Это абсолютно разные вещи! Во-вторых, ты забыла, АССа для бастардов. Здесь нет понятий чистокровности. Так что можешь чувствовать себя как эээ... в гостях. Дома можешь чувствовать себя - в вашем блоке. Располагайся...

   Я удивлённо осмотрелась по сторонам. Интересно, и где здесь можно расположиться? Одно большое странное, но удивительное помещение. Вместо пола в этой комнате находилась самая настоящая поляна из молодой зелёной травы, которая манила меня снять высокие форменные ботинки и с наслаждением погрузить стопы в многообещающую мягкую зелень. А ещё можно удобно разлечься на ней и любоваться звёздным небом, пусть всего лишь проекцией, но ни на йоту не уступающей настоящему. Вместо душа в дальнем углу устроен приличный такой водопад из голубой лагуны. В другом углу стояла огромная кровать из светлого дерева, укрытая ярко-голубым покрывалом с золотой символикой. Она смотрелась несуразно в сравнении со всем остальным. Присмотревшись повнимательнее к золотистым узорам, я поняла, передо мной символика королевской семьи Сангирана...

   - Чаю? - отвлёк меня Мируш и, не дожидаясь ответа, хлопнул в ладоши.

   Хлопок, и возле серебристого дуба, раскинувшегося посредине комнаты, материализовались столик и два кресла. Красивого бирюзового цвета. Как и покрывало кровати.

   Ступая по мягкой траве, не удержалась и с большим трудом сняла-таки ботинки. Приятное холодноватое покалывание стоп этого стоило. Боль от ссадин и ушибов словно отступила под таким приятным натиском.

   - Кто выступил инициатором такого убранства? - спросила я Хранителя, подходя к столику, и аккуратно, чтобы сильно не тревожить ноющие ушибы, села на мягкое кресло, ещё глубже зарывая стопы в манящую зелень.

   - Сам! - гордо ответил он, располагаясь напротив меня. - Тебе золотого чая или лучше фиолетового?

   - В чём разница?

   - Разве не понятно, в цвете. Один золотой, другой - фиолетовый.

   - Хмм, пожалуй, золотого. Хранитель, зачем вы всё-таки меня сюда перенесли?

   - Здесь мне комфортно...

   - Ну, и?

   - Уму-разуму буду тебя учить... Историю свою рассказывать. Надеюсь, она уменьшит твой юношеский максимализм.

   - Нет у меня никакого юношеского максимализма!

   - Ты только что доказала обратное, - усмехнулся он и аккуратно поставил передо мной полную чашку с ярко-золотым чаем. - Вот вишнёвый мёд, а это эльфийские печени... Угощайся!

   - А конфет мастера Милова случайно нет? - с надеждой поинтересовалась я.

   - Ни случайно, ни специально нет, - с улыбкой ответил Хранитель. - Что-то магистр Ликис совсем испортился, перестал цветы с конфетами таскать.

   - Форменное безобразие с его стороны, - улыбнулась я в ответ, потерев всё ещё напухшие глаза. - Тогда придётся без конфет. Я вас внимательно слушаю, Хранитель.

   - Эмм, понятно, эээ... только я сначала фиолетового чая выпью, для храбрости.

   Такого нервного Мируша я вижу впервые. Не знала, что Хранитель может из-за чего-то переживать и дёргаться. Он словно растерялся, и не знал, как дальше поступить. Может даже передумал рассказывать свою историю. Да только не может найти подходящей причины, как от этого отнекаться.

   Брюнетка Мируш неспешно налила себе полную чашку и также не торопясь начала пить. Внимательно посмотрев на степенные движения женщины-сангиранца, я тоже принялась за чай, периодически смакуя вишнёвый мёд. Такое молчаливое чаепитие продолжалось минут десять. Только мерный шум водопада разрушал тишину.

   - Охо-хо-хо, сам придумал, сам теперь выбирайся из этого... этого... этого удела, - тяжело выдохнул Хранитель, явно собираясь с духом. - В общем... Мируш Вэрманд родился обычным чистокровным магом Света и по совместительству средним сыном князя Лейфа Вэрманда. Отец был Главным казначеем при дворе Правителя Сангирана. Все финансовые вопросы решались при его личном участии... Так как у нас титул и наследство получает старший сын, то меня планировали пристроить в начальники личной стражи Правителя. После уже заняться судьбой самого младшего ребёнка - долгожданной девочки. Шалина, ты и сама прекрасно знаешь, как редко у магов Света рождаются девочки. Наверное, так же редко, как и у магов Тьмы - мальчики.

   Снова будто собираясь с духом, Мируш медленно потягивал фиолетовый чай.

   - Получив одобрения самого Правителя на мою должность, при достижении 25-летнего возраста, отец только руками потёр от удачного обустройства старших сыновей, - глухо начал Хранитель, словно рассказывал сам себе. - Теперь настала очередь нашей всеми любимой девочки - Линелии. Подходящую по статусу и доходу будущую семью жениха отец нашёл достаточно быстро. Буквально после недельного обсуждения брачного договора, семья суженого всем составом приехала к нам на ужин во главе с любимым Целителем Правителя Сангирана - Дамианом Блэкводом. Ведь именно его отец посчитал равным. На удивление нам, единственный сын Блэквода - Анри без памяти влюбился в мою любимую сестрёнку. Да и она явно что-то испытывала к нему, просто в силу своего четырнадцатилетнего возраста не совсем ещё разбиралась в своих чувствах... Я тоже, как мальчишка, увлёкся младшей сестрёнкой этого самого жениха - Шэриэлой. И не просто увлёкся, а до безумия воспылал к ней любовными чувствами, ну и, конечно, не только ими. По томным взглядам девушки я понял, она тоже не осталась ко мне равнодушной. Собравшись с духом, я на этом же ужине попросил разрешения у Дамиана Блэквода пригласить его дочь на утреннюю прогулку по реке... Именно так начался наш страстный и прекрасный роман. Я никого больше так не любил в своей жизни. Но, как оказалось позже, вообще не надо было быть таким смелым в тот вечер и испрашивать разрешение на утреннюю прогулку...

   Тяжело выдохнув, сангиранец вновь налил полную чашку фиолетового чая и, думая о чём-то своём, медленно его потягивал. Я же от безумного любопытства, смешенного с удивлением, боялась открыть рот и лишь нервно ёрзала на кресле.

   - Как оказалась, под личиной ангельской внешности скрывается далеко не кроткий нрав... Шалина, невозможно было представить, какой меркантильной и жадной она была, - он растерянно провёл растопыренной пятернёй по волосам. - Она спала и видела себя в роли жены будущего Главного казначея, и как властной рукой управляет всем нашим Солнечным замком...

   - Разве не ваш брат должен был всё унаследовать? - не удержалась я от вопроса.

   - Вот именно! Но на тот момент Свитэзар отправился добровольцем в Дневную стражу лучников на границу с Тёмным лесом... После одной из стычек с врагами, они не досчитались его при перекличке. А мой отец получит уведомление, что его старший сын погиб, как герой. Поэтому эта красотка-гадюка стала примерять титул, опережая даже официальное погребение. Но и тогда я этого не замечал, всё ещё ослеплённый любовью... - и снова тишина, а потом судорожный вздох: - Да и сомнения начали закрадываться только после гибели... пшшш... моей Линелии... Наша кормилица приходила ко мне вся зарёванная и обвиняла Шэриэлу в причастности к убийству сестрёнки. Но тогда ослеплённый болью и безумной любовью к дочери Целителя, я не поверил пожилой женщине, и отправил её подальше к дальним родственникам в горы. Намного позже я вспомнил, именно удручённая горем старушка указала на совпадение между убийством и предсказанием шамана, что для наших семей нельзя связывать узами брака всех детей. Возможен только либо брак Линелии с Анри, либо - мой с Шэрилой. Собственно через неделю после этого мы сначала не дождались сестрёнку с повседневной верховой прогулки, а потом ещё и долго не могли найти её... Спустя два дня я обнаружил её на хлебном поле Полностью растерзанную зверьми. Ей тогда только-только пятнадцать исполнилось. Всего пятнадцать!

   От представленной картины у меня задрожала нижняя губа. Я попыталась не заплакать, но слёзы всё-таки пошли по проторенному пути. Нос вновь заложило, а горло сжало от сдерживаемых рыданий. Не быть мне Адмиралом с такой чувствительностью. Опять ощущение одиночества навалилось тяжёлым грузом.

   Хранитель свесил голову и сильно сжал колени, пытаясь сдержаться нахлынувшие воспоминания. Наверное, он прятался от них давно, не в силах поделиться с кем-то. Похоже, мне оказана невероятная, но грустная честь. Всё так же не поднимая головы, брюнетка Мируш продолжила:

   - Я, возможно, и дальше заблуждался бы насчёт Шэриэлы, но единственная сказанная ею фраза расставила всё на свои места, - попытавшись изобразить женский голос, он прогнусавил: - Дорогой, теперь, наконец-то, мы сможем спокойно пожениться... Но вот фиголист вам Шэриэла Блэквод! Судьба всё расставила по местам и попыталась успокоить моих родителей, заменив одного ребенка на другого. У отца чуть сердце не остановилось, когда в одно прекрасное утро в тишине обеденного времени на веранду к нам вихрем ворвался живой и здоровый Свитэзар. Как отлегло тогда у меня от сердца, уффф, больше не висит этот тяжелый груз ответственности за наследство. Да и вообще, это прекрасное утро плавно перетекло в прекрасный день: моя возлюбленная сообщила, что ждёт ребёнка. Радость увеличилась вдвойне, когда она добавила, по предварительному диагнозу её отца, у нас будет девочка.

   На самых последних словах, всё время сдержанный в проявлениях слабости, да и вообще каких-либо серьёзных чувств, голос сангиранца начал срываться. И вновь тишина, помогающая Хранителю взять себя в руки:

   - Но прекрасный день плавно перетёк в самый кошмарный вечер моей жизни. Шэриэла узнав, что Свитэзар вернулся, устроила мне истерику из-за пустяка. Вдобавок ко всему перед уходом она зло прошептала, всё сказанное ею ранее - надуманная ложь. Как она сказала, всё это специально для проверки моих чувств, которую я якобы не прошел. Знаешь почему? Потому что, видите ли, не так бурно выразил радость и не отблагодарил её походом по магазинам. Я тогда еле сдержался, чтобы не ударить её. Потом попытался ещё наказать за злую шутку, не появляясь у неё в течение некоторого времени... Месяц спустя Свитэзар радостно ворвался ко мне в комнату и взволнованно сообщил, что собрался жениться. Я безумно обрадовался за него, наконец-то он немного вылезет из своего послевоенного панциря, и что родители всё-таки дождутся наследников, тем более теперь, когда утрата по любимой дочери всё ещё разъедала их душу. Настроение до того было отличным, что я решился простить Шариэле ложь. Когда я мчался к любимой, у меня словно крылья выросли за спиной. Но стоило ей увидеть меня, она внезапно покраснела, а потом побледнела и выбежала из комнаты, не желая разговаривать.

   Брюнетка Мируш нервно вскочила, неуверенно прошагала вперёд-назад перед столом и, схватив кресло, переставила ближе ко мне:

   - Шалина, ты просто не представляешь, каким я был болваном. Знаешь, на ком собрался жениться брат? На Шариэле, ага! Он думал, мы с ней расстались, тем более я почти месяц к ней не хожу. Да и она подтвердила его догадку. Теперь я уверен, она очень старалась, чтобы он в одно мгновение забыл все подозрения и влюбился без памяти. Знаешь, почему они решили так быстро пожениться? Ребёнок... Представляешь, ребёнок! И тоже девочка! Когда я пришёл в дом к Блэкводам, разобраться со всей этой двоякой ситуацией, меня просто-напросто вырубили... Очнулся я лишь в трюме, скованный анмагическими железными браслетами...

   - Хранитель, если вам так тяжело вспоминать, может, больше не будете? - расстроенно попросила я, не в силах вынести его надрывных переживания.

   - Ну, нет уж, ты узнаешь всю правду. Пусть дураком выступлю я, а ты уяснишь на моём опыте... Меня продали в рабство...

   - Но рабство... - начала возмущаться я.

   - Да, да, рабство вне закона, но это было достаточно давно. Хотя уверен, сегодня в Сангиране рабство на прежнем уровне... В общем, продали меня в рабство к Шаманскому падишаху, который очень любил мужчин. Рассказывать об унижениях и увёртках, которые я вытворял, чтобы не превратится в его любимую жену, не буду. Не для девичьих ушей это, однозначно. Поняв, что от моего тела проблем и возни больше, чем каких-либо других противоположных услуг, падишах решил продать меня Горной ведунье. Но новая госпожа обладала ещё большим извращённым вкусом, чем Шаманский падишах... Не распахивай так широко свои испуганные серо-голубые глазёнки, Шалина. Я ведь здесь, перед тобой, как говорится, жив, здоров! Можешь даже потрогать, чтобы убедиться, - успокаивающе проговорил он, заметив мои полные слёз глаза. - Дабы не пугать тебя ещё больше, сообщу лишь, что именно в плену сама Горная ведунья стала называть меня Жестокосёрдным. Потому как выполнял её грязные поручения, не моргнув и глазом. Так что руки мои навечно обагрены кровью виновных и невинных жертв... Избежать плена мне помогла влюбленность единственной дочери Горной ведуньи - Гарбилы, что сняла с меня анмагические браслеты. Знаешь, как я отблагодарил свою воздыхательницу? Убил её. Но только после того, как с великим удовольствием расправился с её матерью!

   Зло зарычав, Хранитель вновь, но теперь уже трясущимися руками налил себе фиолетового чая и, сделав всего лишь глоток, отставил чашку:

   - Я вернулся в Сангиран и лишь от кормилицы узнал жестокую правду: после моего таинственного исчезновения свадьба всё же состоялась. Спустя всего лишь пару недель родителей нашли мёртвыми в их постели, и как вынес заключение любимый Целитель Правителя Сангирана, смерть произошла от внезапной остановки сердца. Ещё через пять месяцев, во время охоты Свитэзар упал с коня и сломал себе шею. Будто бы из-за случившихся переживаний Шэриэла родила мёртвую девочку. Но как успела рассказать кормилице дочь кухарки, Тея Лукас - девочка родилась абсолютно здоровой. Да только не нужна она была коварной змеюке. Без зазрения совести моя бывшая невеста отдала её чёрной ведьме, которая тут же завернув ребёночка в грязный лоскут ткани, быстро унесла в неизвестном направлении. Через некоторое время также пропала и Тея с ещё несколькими служанками, прислуживающими в тот день. Сказать, как я обезумел от горя, не сказать ничего! Тот день стал последним для всего семейства Блэквод. Мой меч не пожалел ни одного члена этого рода, даже новорождённый племянник Шэриэлы не спасся! Дольше всех я заставил мучиться экс-возлюбленную. Как извести любое существо перед смертью, не применяя магии, мне очень хорошо знакомо, благодаря беспрестанному обучению и повышению навыков у Горной ведуньи. Даже покидая этот мир, Шариэла не могла не "обрадовать" меня. Она без утайки рассказала во всех мельчайших подробностях как запланировала убийство Линелии, с какой радостью избавилась от меня, потом и от родителей со Свитэзаром. А уж какое счастье принесло ей избавление от моего отребья, за которое чёрная ведьма одарила её вечной молодостью. Ты представляешь, у неё всё-таки был ребёнок. Мой ребёнок! Моя девочка! - и вновь голос мужчины сорвался, тяжело сглотнув, он надрывным шёпотом продолжил: - И всё ради чего?! Ради проклятого положения и богатства! Нет, Шалина, ты представляешь - жизни людей на положение и богатство?! У меня в голове до сих пор не укладывается - как мать вообще может отдать свою кровиночку, свой маленький комочек счастья и радости в обмен на вечную молодость?!

   На последних словах Мируш закрыл лицо руками, а плечи мелко задрожали. Я осторожно дотронулась до его плеча, пытаясь передать поддержку, а слезы сами нашли выход. Он осторожно положил ладонь поверх моей, словно впитывая эту саму поддержку. Нервно потерев лицо и откинув назад чёрный локон, выбившийся из хвоста перевязанного кусочком кожи, он тихо продолжил:

   - За смерть своего любимого Целителя и всего его рода Правитель Сангирана объявил меня вне закона и пообещал нехилую награду за мою голову. Но стран Света не без странных людей. Егерь Тёмного леса, прознав о чистокровном маге, да ещё и после пятилетнего обучения у самой Горной ведуньи, изгнанном из княжества, тут же нашёл меня и пригласил к себе в наёмники. На тот момент он сильно нуждался в хорошо обученных воинах. Воевать против Дневной стражи Сангирана нелегко. Отступать и сдавать свои земли - нелегко вдвойне. Потеряв всех близких, мне было безразлично, как и где погибнуть... Месть не принесла желанного успокоения... Руки ещё больше обагрились кровью. Больше невинных, чем виновных... Именно на пути к Тёмному лесу мне посчастливилось познакомиться с Димитриусом Дракиным... эээ... Конечно, это сейчас я считаю, что посчастливилось. Но в то время меня несколько раздражал предводитель отряда воинов боевых заклятий, что всего неделю назад были буршами академии Сумеречных Секретов, успешно сдавшими все экзамены после семилетнего обучения. Отряд во главе с Димитриусом направлялся на церемонию представления ко двору Правителя Сангирана. Путь был не близким, поэтому они заночевали вместе со мной в хлеву одной из приграничных гостиниц...

   - Разве не Хранитель факультета представляет ко двору выпускников академии? - удивлённо спросила я, вспоминая правила академии Абсолютного Мрака. Может быть, у Ассы всё по-другому?

   - Всё верно, - наконец-то улыбнулась брюнетка Мируш. - Я к чему и виду, что когда-то давным-давно именно Димитриус Дракин был хранителем твоего факультета. И почему-то после пятиминутного знакомства он пригласил меня на службу в АССу. Хотя потом я интересовался, что заставило его предложить эту должность малознакомому магу, но он всегда лишь хитро улыбается. Я так думаю, если бы мне в тот год так катастрофически не "везло", и егерь Тёмного леса не оказался обычным лгуном и жуликом, то вряд ли бы когда-нибудь переступил порог АССы. Невероятное чувство голода и полное физическое и моральное истощение заставили меня вспомнить о приглашении и воспользоваться им. Вируд Лимас, бросив на меня беглый взгляд, без лишних расспросов назначил Хранителем факультета боевых заклятий, а Димитриуса - Главным Хранителем всей академии. После чего последовала процедура обращения меня в Хранителя. Сейчас ты видишь то, что сталось с прежним Мирушем Вэрмандом... Охо-хо-хо-хо-хо, нравоучительно получилось, да?

   Молчаливо кивнула, не зная, что и сказать.

   - Что, бурш Эймери, язык проглотили от ужаса?

   Снова просто кивнула.

   - Связь между местью и моим положением видишь?

   Отрицательно покачала головой. Зачем кивать, если честно не увидела никакой взаимосвязи.

   - Месть оставила меня без смысла существования, - тихо прохрипел он, старательно откашливаясь.

   - Злоба, жадность, коварство - вот что лишило смысла жить. Месть, наоборот, дала возможность стремиться к задуманному.

   - Эх, Шалина, Шалина, ты из-за подросткового всемогущества не видишь самого важного, - расстроено высказал он, одним глотком допивая чай. - Месть - штука, конечно, хорошая, отомстить там, отбелить имя и всякие такие дела, но эффект от неё разрушительный. Для души мстящего губительный. Поверь мне на слово. С таким багажом я вряд ли смогу слукавить.

   Заметив, что чашка моя опустела, мужчина это быстренько исправил.

   - Ты пей, пей, не стесняйся.

   - Я и не стесняюсь, - возразила я и быстренько глотнула чая, наглядно показывая своё нестеснение.

   - Молодец... Теперь скажешь имена обидчиков?

   - Неа, - ещё быстренько глотнула вкусного напитка.

   - Сама мстить будешь?

   - Посмотрим... в конце концов, я же не собираюсь их надвое рубить. Хотелось, конечно, но руки свои марать не буду.

   - Обещаешь?

   - Обещаю! - что-то в голосе Хранителя было такое, заставившее меня торжественно обязаться. - Хранитель, а к чему такое беспокойство? За меня волнуетесь или за обидчиков?

   - Знаешь, когда я впервые тебя увидел, там в кабинете у Верховного, ты была такая маленькая, щупленькая, а что больше всего бросалось в глаза - безумно одиночество и растерянность в каждом твоём взгляде, в каждом жесте... Во мне что-то дрогнуло... Появились совсем забытые чувства - защищать и оберегать маленьких, беззащитных и одиноких... Небывалые ощущения удивили меня так сильно, я постарался избавиться от них. Но даже наигранная злость и степенность не спасли меня от странных эмоций. Ты мне до сих пор Линелию напоминаешь. Она тоже была хрупкая, но гордая, такую просто так не сломишь...

   Вот зря он так!

   Я не удержалась и зарыдала в голос, вспоминая себя, а вернее свои ощущения ненужности и одиночества, как только ступила за порог этого замка.

   Неудержимый водопад слёз и не думал иссякать. Без лишних слов Хранитель быстро поднял меня и пересадил на колени, успокаивающе поглаживая по спине и что-то ласково нашептывая.

   Где это видано, чтобы будущий Адмирал Даркирида сидел на коленях у противника, а тот ещё и успокаивающе поглаживал по спине?! Вот именно, нигде! Но мне было глубоко и побоку. После того, как Мируш рассказал о нелегкой судьбе, я чувствовала какую-то ментальную связь с ним. Может, зелье утаивание от Верховного точно творит чудеса?

   - Знаешь, Шалина, у меня есть очень редкий алмазный чай! - невзначай вспомнил сангиранец, пытаясь отвлечь меня от горьких мыслей и успокоить. - Хочешь попробовать?

   - Эээ... - еле как, беря себя в руки, шмыгнула носом: - Я как-то к золотому привыкла, - и, подумав немного: - Почему бы и нет?

   Мируш вскочил, аккуратно усадил меня на место и, подбежав к водопаду, провёл рукой по воде. Из глубины малого озера медленно всплыл деревянный сундучок, что так же медленно поплыл по воздуху к брюнетке. Осторожно положив расписной ящичек на стол, Хранитель с торжественной улыбкой вынул маленький бархатный мешочек. Содержимое тут же было насыпано в чайник, но в очень маленьком количестве. Через несколько минут возле меня поставили полную чашку этого алмазного чая, вспыхивающего бликами от яркого света множества свечей.

   - Почему только мне? - шмыгая носом, удивилась я, заметив, что Мируш даже не дотронулся до своей чашки, чтобы наполнить ее.

   - Так я уже напился, пока рассказывал тебе, - в доказательство он тут же погладил себя по внезапно появившемуся огромному животу.

   Отгоняя непрошенные подозрительные мысли, я вытерла мокрые глаза руками, осторожно сделала глоток и... не смогла удержаться, пока не выпила весь чай залпом. Словно саму амброзию богов довелось попробовать! Жадная рука опять протянула пустую чашку, требуя добавки, на что сангиранец зашёлся смехом:

   - То не заставишь попробовать, то добавку потом просит. Вот тем и плох этот чай, что одной чашки всегда мало.

   - А зачем было тогда наливать? - обиженно надулась я, складывая руки на груди и снова шмыгнув.

   - Пойдём, я лучше тебя до комнаты провожу, а то глаза совсем сонные, - ласково предложил он.

   По мановению его слова, мои глаза вмиг налились свинцом. Я без лишних разговоров протянула ему руки, чтобы он помог подняться. Теперь ему даже не нужно было предупреждать, чтобы я закрыла глаза: как только прислонилась к нему, глаза сами закрылись. Только когда кто-то нежно укладывал спать, я слышала тихое бормотание:

   - Хорошо не весь в тот раз выпили, теперь хоть не вспомнит ничего. Да уж, не ожидал я от неё такой реакции, а еще чистокровный маг Тьмы. Спи, девонька, Мируш не даст никому тебя обидеть...

   Примечание:

¹ Бурш - студент академии Сумеречных Секретов.

²Покровительница даркиридцев. Богиня жизни и смерти.

³Год состоит из 24 месяцев. В Даркириде: 14 - зимних, 3 - летних, 4 - весенних и 6 - осенних. В Сангиране наоборот: 14 - летних, 3- зимних, 4 - осенних и 6 - весенних.

⁴Кнез - один из старейшин Совета Видэвика. В большинстве своём - почтенные старцы. Но из 15 членов Совета, 3 - молодые мужчины. Должность кнеза получают всенародным голосованием, и на всю жизнь. Не всегда эта служба по собственному желанию. Народ решил, народ выбрал. Согласие избранного не требуется.

⁵ Воспитанник, воспитанница.

⁶ Снежный барс.

⁷ Гибрид волка и собаки.

⁸ Пантера.

⁹ Подземельный карлик, что безвылазно обитает во вверенных ему владениях, так как безумно боится света: солнечные лучи превращают таких как он в камень.

¹⁰ Орс - трёхметровый огнедышащий зверь, напоминающий гризли. Обитает в дальних землях Даркирида. Зимой орс бодрствует, летом - впадает в спячку. Живут обычно большими стаями.

¹¹ Аналогия с похищением Персефоны Аидом.

¹² Крупная рысь.

¹³ Мелкие червеобразные розоватого цвета животные с руками и ногами. Естественное место обитания - корни тысячелетних деревьев. Обычный рацион - сок корневищ и кора. Поверье гласит, испы нападают на потревоживших их гнездо людей и животных. Причём виновники не замечают, как самого разрушения гнезда, так и попадание испа на своё тело. Потревоженные паразиты обожают селиться в голове и медленно поедать любимый деликатес - мозг. Не важно, чей он - человеческий или животный. Считаются паразитами, истребляющие порой деревню целиком. За счёт своей пластичности легко пробираются в череп через ухо. Заражённый не сразу соображает в чём дело: сначала исп в течение недели обживается на новом месте, а потом - всего за час полностью выедает мозг. Никто и глазом не успевает моргнуть, как заражённый от жалобы на головную боль резко падает, а потом и мучительно умирает. После гибели носителя исп легко перебирается на новое местожительства, то бишь череп. Вытащить испа, не повредив мозг - никому не удавалось.

¹⁴ В видэвикском предании, Дитра - богиня плодородия, покровительница земель.

¹⁵ В видэвикском предании, Фиалка - богиня живых и царства мёртвых.

¹⁶ В видэвикском предании, Верго - бог, ведающий всем миром. Его лучше не злить: гром и молния поразят виновных.

¹⁷ В видэвикском предании, Цветущая долина - страна, где люди и боги могли услышать и увидеть друг друга. Эдемова поляна.

¹⁸Колесница