© Мишина Надежда

Ять: печати Сдерживания.

    

    

  

Глава 15.

Среда. Часть 2. - Четверг. Часть 1.

До бала 10 - 9 дней.

  

  Встречал меня во второй половине того же дня неутомимый Марсель, вежливо на свой лад интересуясь, где меня носило. Я, с дороги-то, проворчала, что это не его дело: честно говоря, я еще долго не уезжала с побережья, пытаясь понять произошедшее. Не маг ли сам Хойжу, что расположил меня к себе настолько легко? Подобная легкомысленная симпатия мне, мягко выражаясь, совершенно не свойственна. Или в моем восприятии что-то явно пошло наперекосяк.

  Просидев на пустынном пляже, пока не обтекла и не обсохла полностью, все силилась вспомнить, с каким таким "магистром" у меня ассоциируется слово "маг". Ведь помнила раньше...

  - Что я пропустила? А то ходишь за мной...

  - О вас справлялся следователь, звонил сэр Хотьсу Хойжу, лично наносил визит сэр Крез Брюле и, - он как-то вздохнул, словно произошло что-то из ряда вон, чего сам Марсель предвидеть не мог, - интересовался Его Величество. Помимо этого меня изрядно... - Он стал подбирать слово.

  Понятное дело, что в его словаре не было слов "достал" и "заколебал".

  - Задергал? - Подсказала я.

  - Именно так. Сэр Хотс-старший настаивает на разрешении ему приехать в ближайшее время.

  - Я не запрещала ему посещать этот дом. - Отмахнулась я. - Марсель, почему еще ничего не сделали с воронами? Они вторые сутки не дают покоя.

  - Это королевские вороны, их нельзя ни прогнать, ни побеспокоить. Их количество должно быть неизменным, ровно тринадцать.

  - А королю их вернуть можно? Например, на ужин? Зажаренными? И ровно тринадцать.

  - Это подарок Его Величеству от соседа в честь мира. Боюсь, блюдо не оценят.

  - Отлично. К жареным воронам приложить записку "Во имя сохранения мира, а то они меня до бешенства доводят". Ладно, я шучу.

  Мне накрыли стол.

  - Что там с газетой?

  - Ничего.

  - В смысле?

  - Ни про работников, ни про систему оповещения ничего не известно.

  - А других газет не выпускается?

  - Печатается обычная, бумажная газета для простолюдинов, и книги.

  - И там тоже ничего не знают?

  - Конечно. Экземпляры носят индивидуальный характер подарка от короля.

  - Вот оно что. - Задумчиво пожевала я.

  Может, моя версия не так уж и фантастична. Теперь понятно, почему Фларенсия хранила газету "выключенной" для сохранения своих тайн. Нетипичное поведение, видимо, для девицы, готовящейся выйти в свет в этом году - она совсем не стремилась быть в курсе и давать сведения о себе. Кролик из шляпы какой-то, а не девица.

  За окнами вновь раздалось каркание вспугнутых ворон, они закружили над домом, оглашая местность противными криками.

  - Не знаю, чем Брюле не угодили лисы, они хоть молчат. - Взорвалась я. - Кстати, что ему было нужно?

  - Боюсь, он собирался причинать вам вред.

  - За медаль, что ли? - Я довольно улыбнулась.

  - Да, за клевету с него взыскан приличный штраф, часть которого ждет вас в казначействе.

  Смотри-ка, как все складывается! Вот и повод навестить сие заведение.

  - Как же мой брат не разорился на клевете?

  - Он родственник. Родные штрафами не облагаются.

  - Ему еще что-нибудь было надо?

  - Личной встречи, надо полагать, оставлять записку сэр Брюле передумал.

  - Наверное, ты думаешь, почему меня не интересует звонок от короля? - Подняла я на него глаза от тарелки. - Что-то мне страшно уже. Может, отказаться от бала, тем более что... - Я чуть не сказала, что у меня уже есть человек, который мне нравится. - Что я не хочу замуж, а то завещание начнет действовать против меня.

  - Боюсь, уже поздно идти на попятную. Королю не принято отказывать.

  - Так что Его Величество от меня хотело?

  - Через сэра Хотса Его Величество собирался передать некоторый пакет. Думаю, это связано с установкой движущихся лестниц.

  - Понятно. - Тут я еще кое о чем вспомнила. - Кстати, что там с яблоками?

  - Ветви яблонь гнутся к земле, много обсыпышей. Вдоль дорого есть ободранные деревья со сломанными ветвями. Ситуацию это не спасает.

  - Мы их собираем хоть?

  - Яблоки девать некуда. Сгниет больше половины уже к концу сентября.

  - Наймите людей их собрать. Обяжите всю прислугу взять домой столько, сколько влезает в большую корзину для сбора хлопка. Тем, кого рассчитали, тоже передайте.

  - Останется все равно много.

  - Продать как сырье для сидра, повидла и сухофруктов тому же королевскому двору. Когда там бал?

  - Через десять дней после празднования дома Нормаланд, как всегда, в день рождения короля.

  - Надо поторопиться.

  - Необходимо решить другую проблему, у нас цыгане встали близ поселений наших слуг и работников. Это их изрядно пугает.

  - Марсель, их и найми, пусть по солнцепеку походят.

  Мы замолчали, пораженные собственной гениальностью.

  - Наверное, за это нас и ненавидят Нормаланды. - Высказала я общее мнение. Марсель согласился.

  - Их фамилия на самом деле не склоняется. - Счел он нужным меня поправить.

  Я отмахнулась от этого, несомненно "важного", факта, попивая кисель. Он собрался уже было откланяться, да я остановила.

  - Не знаешь, почему Крез взял себе другую фамилию?

  - Он незаконнорожденный, поэтому принял фамилию от матери. По этой же причине вы Уватламоль, а не Грейд, хотя ваш отец - сын Ириада Грейда - перед кончиной вас признал.

  - Почему я не знаю об этом? - Чуть не подавилась я напитком.

  - Знаете, но забыли. - Тактично напомнил он про мое недавнее "помешательство".

  - У нас и об этом не принято говорить?

  - Абсолютно так.

  - Но даже ты знаешь. Кстати, откуда?

  - Я всю свою сознательную жизнь был при сэре Ириаде Грейде, лучше меня его никто не знал.

  - Думаешь, в казначействе лежат бумаги, которые мне все объяснят?

  - Бумаги - да. Но сомнительно, чтобы сэр Грейд вынес тайну за пределы дома.

  - Так что с моим отцом?

  - Перед кончиной Тапасса Грейда ваш дед успел его женить на Константине. Выбор был между Софией Брюле и Константиной Уватламоль. Обе абсолютно ничем были не примечательны, только одна имела сына от Нормаланд, а вторая - вас. - От кого, Марсель не уточнил, якобы и так понятно. - Вы его привлекли гораздо больше, чем Крез.

  - А почему Ожели меня ненавидит? Она чистокровка, и вообще ни при чем.

  - Вам лучше знать.

  - Что ты об этом думаешь? - Зашла я с другого боку.

  - Одно время, - осторожно начал он, - я был уверен, что Ожели влюблена в Креза, но, возможно, стало так, что ей объяснили их родство; тем более, что Ксиркс Нормаланд потом женился на Софии.

  - Но от Ожели гнев шел именно на Уватламолей, а не Грейдов, как я поняла.

  - Все наследство теперь принадлежит фамилии Уватламоль, которая тоже не склоняется. Это очень резкий "взлет" имени, так в истории родов ни разу не было до того: как породнили Нормаланд с Брюле осталось почти незамеченным в связи с такими изменениями - Грейды иссякли, а на их место встали никому не известные Уватламоль.

  - Очень благородно со стороны Грейда. Но сейчас уже есть Хотсы.

  - Уверен, это временная "ширма" против Нормаланд.

  - Мог король обязать Жозува жениться?

  - Иных причин для женитьбы у сэра Хотса вообще не было. Он убежденный холостяк.

  - А как же Зелан?

  - Усыновлен, но это держится в тайне.

  У меня начали округляться глаза. Уж не шпион ли Марсель?

  - С такой должностью при короле связаны особые ограничения: человек не должен иметь семьи, чтобы на него невозможно было надавить или повлиять, и характер, склонный к мизантропии при безупречных светских манерах и самообладании.

  - Если все так, то и Уватламоль - тоже ширма для Жозува, семья, за которую не надо бояться! Скорее, которую все вокруг должны остерегаться. - Повращала я пальцем у виска. Марсель сдержанно улыбнулся. - Если все так, то Хотс далеко не спроста выслал Константину.

  Марсель такую версию не обдумывал: для него это стало откровением.

  - Видимо, у нас проблемы, о которых я не знаю, а ты не догадываешься. И инцидент с расписками - только начало. - Развила я мысль. - Может быть, на балу удастся переговорить с королем.

  - Вы говорите так, потому что не знаете еще, насколько это не просто. Нормаланд аудиенции за неделю просят, а остальные - за месяц, а то и полгода. И все это время они особым образом готовятся, чтобы... выдержать ее.

  - Я только мельком его видела, но мне кажется, он поймет. Если он заинтересован был, чтобы Нормаланды нас не поглотили, и поставил над нами, мной и Константиной, Хотсов - уверена, темы для разговоров найдутся. Тем более, что в психах я больше не числюсь. - Я зевнула. - Завтра с утра к следователю, скажи Хотсу, пусть приходит, заодно узнаю, как попасть в казначейство и где оно вообще стоит.

  - По поводу цыган вы не передумали?

  - Если они, собрав яблоки, набив ими карманы и получив оплату, не уйдут, пообещай, что с ними поступят, как с королевским воронами - зажарим со всем почтением. - Ни о чем я не передумала, припомнив Варварины проделки.

  С грехом пополам, благодаря каркающей братии, я уснула глубоко за полночь.

  Снилось, что сижу на покачивающейся на цепях скамье с навесом, вокруг цветут сплошь мерцающее-фиолетовые цветы, качающие головками и роняющие росу. Поскольку нахожусь я на холме, вижу вдалеке поезд, а еще дальше - бухту и кромку океана или моря. Слева внизу начинается дворцовый комплекс короля: с коллонадами, арками, газонами, водопадами, искусственными каналами, выложенными по берегам крупными камнями. Там огни, слышится легкая музыка, смех катающихся по каналам на лодках.

  В темном небе, подсвеченном прожекторами, скользят воздушные шары, под которыми на тросах висят те же лодки. Позади них вращается винт, придающий шару горизонтальное движение.Если воздух из него спустить, лодка какое-то время падает, а затем у нее распахиваются крылья, похожие на стрекозиные. Понятное дело, визжащие девушки в падающей лодке с кавалером - не редкость.

  Однако моя скамейка чуть отдалена от всеобщего праздника жизни живой изгородью. Сверху меня прикрывают наспадающие кое-где до земли ветви старой ивы. В кустах порхают мелкие птички, в цветах снуют бабочки.

  Справа, очень далеко, чуть ли не на горизонте, видны горные хребты и снежные пики, подсвеченные закатным солнцем.

  Чтобы попасть к скамье, надо протиснуться сквозь заросли, тем самым напугав птиц. Но пришедший их ничуть не потревожил. Он присел рядом со мной, как привидение, не сбивая моих раскачиваний и не загораживая неба со звездами. Рядом с ним не возникало беспокойства или неудобства, но ожидалось, что именно он заговорит первым.

  - Добро пожаловать. - Спокойно сказали мне, и я сразу поняла, что это он, Люпин.

  - Спасибо. - Нашлась я.

  - Все ли вам хорошо здесь? - Продолжал он участливо интересоваться, как радушный хозяин.

  - Что? - Не поняла я сути вопроса. Он словно ожидал именно этого.

  - Предложенная вам история жизни всем ли хороша?

  - Странная она. - Мне словно помогли почувствовать, что имеется в виду: направили мой внутренний взгляд в нужную область. - Запутанная.

  - Что же вас беспокоит?

  - Почему я, почему сюда, зачем и за что. И все остальное.

  На мой взгляд, король улыбнулся, но я это скорее ощутила, чем увидела.

  - И откуда вы знаете? - Добавила еще.

  - Мне положено, я правлю. - Начал он с конца. - Вы здесь, потому что Фларенсии удалось сбежать. Это официально.

  - Для кого, интересно, версия? - Подумала я, а во сне получилось, что сказала вслух.

  - Боюсь, я не смогу адекватно передать суть тех, кому эта версия приятна. - Оговорился он сразу. - Вам они будут известны, как Хранители нового состава Совета. Вы здесь по другой причине. Ваше развитие достигло такого уровня, что вы, в силу некоторых его искажений, отторглись прошлой средой. Вы для нее умерли.

  - Буквально? - У меня в голове щелкнуло воспоминание о том, что знакомый скриппитов видел в морге труп с похожими печатями.

  - Во всех смыслах. Вы больше не принадлежите слою Земли. То, о чем вы вспомнили, это ваше будущее, вторгшееся в настоящее: тогда вы еще не знали, что покойник - это вы.

  - Это сложно для понимания. - Перевела я свое внутреннее нецензурное выражение. Король снова улыбнулся, на этот раз понимающе.

  - Хорошая выдержка. - Похвалил он совершенно естественно и неформально, а затем взял мою руку, левую, в свою. Я замерла: а не оттяпает ли, но Люпин просто разглядывал наладонную печать.

  - Вы поступили очень разумно, сделав эту личность реальной в этом мире.

  - У меня выбора не было. - Вспомнила я схватку со своей шизофренией.

  Король поводил большим пальцем по печати, после чего к имеющимся знакам добавилось еще два.

  - Теперь вы сможете связаться со своим партнером в случае острой нужды.

  - Партнером?

  - Вы очень долго не вспоминали про печати, смирившись, что эта лишила вас звериной ярости. Теперь она не только Сдерживание, но и призыв. Ваше прошлое, где бы оно ни было, придет к вам.

  - Я забываю прошлое. - Вздохнула я, потирая ладонь. - Такое впечатление, что при всех прочих навыках, сталовлюсь Фларенсией.

  - Это естественное свойство нашего королевства. Вы оставляете прошлое имя, становитесь другим человеком и живете другой жизнью, не умирая.

  Мне сразу пришел на ум король Русти. Хотя, черт его знает, кто он теперь.

  - Вскоре все будут жить так. - Согласился он с моими воспоминаниями.

  Надеюсь, я не употребила имен в мыслях.

  - Но я становлюсь беззащитна.

  - Здесь не от кого защищаться.

  - Здесь ни от кого нельзя защититься, если забыть свое настоящее имя! А король Русти его забыл и перебирает все имена в его поиске. Это в корне неверно, это та же жизнь, но без смерти. Ничего не изнилось, кроме отмены умирания!

  На этом я проснулась. Топка смотрела на меня так, будто пребывала в трансе. Потеребив ее по голове за проделки со снами, пообещала вставить ей в зубы яблоко и заставить есть. За окном царила уже неестественная тишина. Думала, это связано с ранним утром - вороны спят, но их не было. Ни одной.

  Вздохнув, решила, что Люпин меня-таки убьет. Чуть не наступив на Рекси, которого тоже уже "прописали" у меня в комнате, не дала себе упасть, ухватившись за дверной косяк. Ладонь будто пчела ужалила. Посмотрела на нее, нашла лишние значки, пальцы сами готовы были в любой момент прикоснуться к ним в нужном порядке.

  - Ну и сон. - Почесала я голову.

  

  За завтраком Марсель, прислуживая, доложил, что вороны перебиты и зажарены, но он их пока не отправил.

  - Почему?

  - Это выглядит как жестокая шутка. Гнев короля может быть страшен.

  - Прикрепи к ним корзину наших лучших яблок и мои соболезнования в связи с утратой. Что цыгане?

  - Уже все сделано их магией, они набили яблоками карманы и ушли. Вы их не обидели жалованием.

  - Что-то не так? - Насторожилась я.

  - Прислуга берет яблоки, думая, что вам нечем расплатиться.

  - Успокой их. И где Бьянка?

  - У нее сердечная драма, я оставил ее лежать дома.

  - Это не тот метод. Скажи, что коты меня сожрут вместо еды, если она не оживет. Да знаю я, что ты их кормишь! - Я наспех перекусила. - Я к следователю! - И засобиралась. - Хотсу сказал?

  - Как было велено. Вы избегаете узнать, чем вызвано к вам внимание сэра Хойжу?

  Как ни пыталась я ускользнуть от этого неприятного своей приторностью вопроса, так Марсель заставил:

  - Что ему было нужно?

  - Желал передать премногие благодарности за модель и комнату, работой восхитился даже Его Величество. В знак расположения лично от сэра Хотьсу вам доставили подарок, лежащий сутки в гостиной на столе.

  - Черт. - Я никак не могла унять сердцебиение. - Где лежит?

  - В гостиной.

  Привык же Марсель ничему не удивляться.

  Открыв обычный плотный почтовый конверт, я вынула вторую перчатку для занятий с "рогами", естесственно, на левую руку. Невесть с чего, я до глубины души смутилась. В таком состоянии я едва не забыла приглашение к следователю. Марсель решил меня сопровождать, поскольку я не могла взять в толк, почему следователь живет в таком отдалении от столицы: надо было всю ее проехать насквозь и там еще поплутать среди учреждений и ведомств. Там же, в этом "городе в городе", располагались казармы Зелана. Или как их тут звать.

  - Мы по городу час телепаться будем, никто из пеших дорогу не уступает. Тем более с похмелья, после угара в честь Нормаланд. А окружной дороги нет?

  - Есть, вот она. - Показал Марсель по карте на идеальную дугу вокруг города. - Но там лихачей много. - Он подумал, осекшись, вспомнил, видимо, мой день рождения. А тут и Бьянка, болезная наша, "приползла".

  - Мы поедем по окружной. - Определилась я. - Только вовремя забери у Бьянки "вожжи". - Предупредила я, отворачиваясь от огорошенного Марселя к служанке. - Бьянка! Мы едем кататься! Марсель утверждает, что на окружной есть лихачи.

  - Тормоза там, а не лихачи. - Вяло откликнулась Бьянка, не сразу понимая, что и она в составе экипажа. Надо отдать должное, даже в страдании Бьянка умудряется прихорашиваться. - Не ври, что тебя некому утешить. - Шепнула я ей, пока Марсель подавал карету.

  - Есть. От этого тошно еще хуже.

  - Тогда сделай что-нибудь с лицом, а то решат, что у нас траур. Улыбайся.

  - Это глупо!

  - Это приказ. - Отрезала я. - Ничего, сейчас развеешься. - Сменила я тон на более мягкий.

  Блин, привычка командовать реально старит! Мне же восемнадцать.

  

  Развеялись мы действительно не слабо: достаточно было глянуть в "окно" на лица тех, кого мы обставили по дороге. Они-то считали себя классными рулевыми. Мы с Бьянкой, которой весьма и весьма полегчало, уговорили самого Марселя немного полихачить. Такой четкости безумных виражей я ни у кого не видела. Мы хлопали в ладоши с требованием повторить, но Марсель сослался на здоровье, сказав, что на обратный путь его не хватит, больно уж он привык пользоваться своим искусством. Но! При всем при этом, он похвалил Бьянку за внимательность.

  - Теперь я не сомневаюсь, что ты не дала бы убиться твоей госпоже на том спуске в день ее совершеннолетия. - Добавил он напоследок, когда уже ввозил нас в город с обратной стороны.

  От этого спича Бьянка растрогалась и залилась слезами.

  - Макияж потечет. - Напомнила я ей, чтобы остановить поток жидкости.

  Теперь и я была кое в чем уверена: Марсель относится к Бьянке как к дочери. Не думаю, что она его подведет. Меня-то ладно.

  Марсель оставил нас предупредить следователя о визите дам. Я меж тем поинтересовалась, что там с недавним балом и слухами, что она для меня распространяла.

  - Ой, это было ужас что такое! Меня едва не поймали! За клевету меня Нормаланд в тюрьму бы упекли! Благо сэр Зелан взял все на себя. Оттого и сэр Крез вышел из себя. Меня служанки их у себя спрятали ("их" - это Нормаланд, - поняла я, - а не Зелана и Креза), ведь меня Ожели искала... Думала, в порку отдаст, пока шкуры не останется совсем.

  - Они такое практикуют?

  - Да. Зато не ворует никто.

  - А у нас?

  Бьянка прикусила губу.

  - У нас даже супруги воруют, что уж там слуги...

  - А что воровать-то?

  - Так в комнаты некоторые, что не заперты, вы не ходите.

  - А Марсель что? Не следит?

  - Даже он не вездесущ. - Говорить ей было сложно. Я решила слежкой сама на досуге развлечься. Заодно выясню, сколько у меня людей и чем они занимаются. Или сразу - газету попросить на них досье собрать?

  Следователь сам вышел навстречу, подал мне руку, оценивающе окинул взглядом Бьянку. Та порозовела и опустила ресницы. Марсель вовремя меня поддержал, так как я запуталась в подоле и чуть слышно проворчала, мол, когда же введут моду на мужские платья для дам. Марсель, шутник, в тон ответил, что после моего явления на королевский бал - точно введут. Немного все-таки опешившая от наличия у него чувства юмора, я последовала за следователем.

  Он молча настроил коробочку у зеркала до потолка в своем кабинете и в нужном месте остановил.

  - Видите? - На его лице тревога смешалась с любопытством и ожиданием разгадки.

  - Я не знаю, что это. Первый раз вижу. У вас есть предположение? Этого зеркала я не видела.

  - То-то и оно! Я решил показать вам прежде, чем это используют против вас.

  - Как это? Ну, висит оно, невидимое. Что с того?

  Дурочку даже не надо было играть, я на самом деле не понимала, в чем соль.

  - Видите ли, леди Фларенсия, зеркала предназначены для различения невидимых предметов, как мы видели в случае с Ожели Нормаланд. И надо очень постараться, чтобы его самого сделать невидимым. Это серьезная магия.

  - Ожели его видела?

  - Без сомнения, пока сама была невидимой. Уверен, вы ей в чем-то помешали. К тому же, обратите внимание, отражается от маленького зеркала луч света, прямо в стекло каминного зеркала. Но напрямую свету так падать мешает полог кровати. Значит, есть еще одно зеркало, у самого окна. Примерно вот здесь. - Он показал своей именной ручкой. - Как раз под ним стояла леди Ожели.

  - Вот что, значит, "забыла установить ширму". - Нахмурилась я. - Что порекомендуете?

  - У меня есть предположение. Маленькое зеркало напротив большого висит выше обычного человеческого роста. В него отражается луч света с еще одно зеркала, закрепленного под углом. Необходимо установить источник, светящий второму маленькому зеркалу, что, судя по положению головы и взгляду, и пыталась сделать леди на записи. Кто-то установил на большое зеркало тревожную систему, леди Фларенсия. Если потревожить источник луча или сами зеркала, боюсь, если и есть тайник, его содержимое будет уничтожено.

  - Но свет идет от солнца.

  - Это может быть частью дневного цикла, при котором содержимое предполагаемого тайника можно как-то извлечь. Ночью я, естественно, наблюдения не проводил.

  - Я поняла вас. - У меня чуть челюсти не свело от злости, так я их сжала. Попыталась успокоиться, но ревностное отношение Фларенсии к собственности, вверенной ей дедом, затмило все остальное. Надо бы контролировать это состояние, от него недалеко вернуться к ее прошлому обожанию деда.

  - Успокойтесь, прошу вас. - Следователь вывел меня из задумчивого скрипения зубами. - По факту кражи заведено дело, при поддержке сэра Хотса Нормаланд не сразу перебьют его встречным иском или деньгами. У вас будет время все исследовать, так что не теряйте его понапрасну.

  - Спасибо. - Я оставила под приглашением пару золотых.

  - Леди Фларенсия. - Остановили меня перед самой дверью. - Отличная идея с медалью. - Подмигнул он.

  За дверью кабинета следователя меня уже поджидал Хотс.

  - Вы же знаете, как я не люблю яблоки. - Поприветствовал он.

  - Тогда не пейте сидр на балу, мы пробиваемся в поставщики двора Его Королевского Величества.

  Хотс не сразу понял, о чем речь.

  - Так вот откуда массовый исход "яблочных" цыган. Они своим шествием напугали половину города и от них сильно пахло вашими садами.

  Поздоровались, называется.

  - У меня пакет от короля. - Сильно понизив голос, продолжил Жозув как ни в чем не бывало.

  - Планы местности? - Проявила я природную догадливость.

  - Они. Смотреть только в моем присутствии в моем кабинете.

  - И вы для этого носите их с собой? Или "нам надо поговорить" ближе к сути?

  - Верно. Ваши умственные способности прогрессируют.

  Сомнительный комплимент, надо сказать.

  - Вы уже отпустили Марселя? - Подивилась я его расторопности.

  - Я в курсе расследования дела Ожели. Отправил его домой.

  - Кстати, вы знали, что слуги воруют?

  - Не больше, чем всегда и везде.

  - А Нормаланды своих пороть изволят.

  - Им попадаются неудачники, остальные совершенствуются.

  Разговор происходил при Бьянке. Теперь она подтвердит, если спросят, что мы говорили "о делах" и только.

  Он повел повозку узкими улицами между бесчисленными однотипными зданиями, от вида которых у меня началась меланхолическая ностальгия. Если бы мы попытались здесь развернуться на автомобиле, то обязательно встряли бы из-за невозможности разминуться со встречным людом или, чего доброго, снесли пару углов.

  "Припарковались" в просторном внутреннем дворе, в центре которого был разбит аккуратненький садик с камушками и прудиком, в котором плавали цветастые, как ситцевые халаты моих почивших бабок, рыбы. Среди пальмочек и разного рода карликовых деревьев а ля бонсай что-то ползало и даже летало.

  - Бьянка, я распоряжусь, вас проводят в служебное кафе. Заказывайте, что пожелаете.

  У служанки под боком сразу нарисовался подросток, который со всей важностью и учтивостью предложил ей следовать за ним.

  - Дорожит парень службой и местом. - Решила я про себя.

  - Многие дети даже знатных семей так начинали. - Пояснил мне Хотс. - Девушек не берут в силу их природной болтливости, а то бы и вы здесь бегали и краснели от служебного языка.

  - Выйдите из роли опекуна, а то мы рассоримся раньше, чем начнем договариваться. - Елейным тоном попросила его умолкнуть.

  - Прошу. - Пропустил он меня в лифт первой. - Надеюсь, вы не боитесь замкнутых пространств? - Продолжил он издеваться.

  - Я боюсь больших идиотов, чем я была. Говорить со мной по-человечески вы не можете? Или не хотите?

  - После того, как Его Величество привел меня на кухню и показал жареных воронов и яблоки с вопросом "Что это, Хотс? Шутка? Угроза?", у меня для вас, леди, другого языка нет.

  - Ну и ладно, сэр Хотс. - Съязвила я на обращении к нему.

  Тем временем мы уже вышли на одном из подземных этажей и проследовали по тихому, полутемному коридору. Иногда попадались идущие навстречу люди, спешившие кауда-то с папками в руке, собранные и сосредоточенные. Они не обращали внимания на Хотса, как если бы его не было. Мое присутствие тоже мало кого интересовало.

  Такова, наверное, специфика работы: кто перед ним, работник не узнает, пока не возникнет рабочей надобности. По правилу - если человек здесь, то имеет на это допуск, а раз так - он или выше званием, или ниже. Одних из почтения не станешь отвлекать, до других - дела нет.

  Примерно так я себе представляю принцип неприкосновенности. Спустившись еще на уровень, мы вскоре пришли к кабинету Жозува.

  Тут он позволил себе немного расслабиться и даже чуть расшевелить свою мимику. На столе я увидела мои записки к подаркам - воронову мясу и яблокам.

  - Вам повезло, что король был весьма в духе, когда получил это. Давно его никто так не смешил. Даритель воронов тоже оценил шутку. Правда, как мне поведал Его Величество, на непонимающее лицо Ксиркса было смотреть еще смешнее. Всем ты, как оказалось, угодила, но король решил проверить. И сам у меня спрашивал, не собирается ли "моя одаренная падчерица" продать урожай сего года, поскольку он собран самым первым.

  - Надо радоваться, что меня вычеркнули из списка помешанных?

  - Радоваться или нет - не мне решать. Но пока Нормаланд все еще имеют шансы протолкнуть закон о конфискации имущества "больных" людей и сдачи их в дом презрения под врачебный надзор.

  - Все будут знать, что это месть за Ожели.

  - Это может не остановить страх перед "отщепенцем" нашего общества. От тебя все еще ждут сюрпризов или недоразумений. А уж после весьма рискованной шутки с воронами...

  - Не уходите от темы, следователь сказал, что вы покровительствуете делу против Ожели.

  Хотс повертел в руках свиток, облепленный печатями, потом отбросил его, словно ему не удалось "спрятаться за ним" от вопроса.

  - Все еще поражаюсь вашей бестактности.

  - Это называется "откровенность". Хотелось бы уяснить себе, ждать ли от вас удара в спину: может, вам надоело спасать Уватламоль от экспансии Нормаланд. Или они ведут такую игру, что она уже опасна. Не с того ли, хочется спросить, вы удалили из города Константину?

  - Марсель вам все поведал?

  - И про Зелана тоже. - "Добила" я его. - Итак, что там с Ожели?

  - Пока она под домашним арестом.

  - И вы ее утешаете?

  - Я консультирую их по тонкостям процесса. Нормаланд на меня рассчитывает.

  - Это, случаем, не попытка втереться в доверие?

  - Это и есть доверие. - Отрезал он. - Если мне будут доверять и Уватламоль, и Нормаланд, вполне возможно, я смогу найти решение, приемлемое для тех и других, и убедить всех в его правильности.

  - Решение чего?

  - Как чего! Имущественных претензий.

  - По-моему, я с эти разобралась.

  - Частично. Расписки, хоть и заведомо липовые, как уступка Нормаланд, - это полдела. Вся суть намного глубже. Первые исследования других миров, предпринятые Ириадом Грейдом в весьма почтенном возрасте, спонсировались Нормаланд. Ему удалось получить от них деньги только благодаря слову короля. Деньги он вернул, однако существует мнение, что он утаил от благотворителя вещь, ему обещанную. Назвать эту вещь нельзя, но получить необходимо. Они предполагают, что в дневниках Грейда содержится ответ, где она. Да и вообще, все склоняются к тому, что за давностью долга Нормаланд, а не Уватламоль должны наследовать все его дела и имущество.

  - Хотс, вы правда не догадываетесь, что это за "вещь, которую нельзя назвать"?! Или разыгрываете меня? - Такая постановка вопроса его смутила.

  - У вас есть предположения? - Удалось ему буднично поинтересоваться.

  - Одно.

  - Озвучьте, если это не тайна.

  - Ни для кого не тайна. Чудеса. Они все связаны с имуществом, но не поименованы. Если обявить цель интереса на всю страну, то Нормаланд будут отнюдь не первыми, кто попытается проникнуть в мой дом.

  Хотс, размышляя, поглаживал подбородок с недельной щетиной. Можно подумать, он этого и не знал; или думал, что я дурнее остальных.

  - Создаете видимость, что из-за бедняжки Ожели ночами не спите, не доедаете и всячески ее спасаете? - "Проехалась" я по нему. - Кстати, что ей грозит? Может, по традициям дома Нормаланд, ее тоже прилюдно высекут?

  - Вы жестоки. Ей грозит заключение, возможно, в закрытый монастырь.

  Меня при мысли о подобном всю передернуло.

  - Прохладно? Зажечь огонь?

  - Нет. - Справилась я с собой.

  - Так что по поводу двустороннего доверия ко мне? Его Величество не заинтересован в ухудшении отношений с Нормаланд, а он поручился в свое время за Грейда...

  - Да что вы говорите! - Прервала я его. - А разве после всех выкидонов вашей любовницы они еще не испортились?! - Надоели мне эти игры. - Да, конечно, - не смог он взаимно меня перебить, - только из любви Ожели к вам (несомненно, глубокой и бескорыстной) они еще не порвали с королевским домом отношений! Это я мешаю им получить свою собственность? Хотс! Вы дурак?! Или из меня дурочку делаете? Какое может быть к вам доверие, если вы "кормили" меня фальшивыми копиями завещания, если вы избавились от Константины, чтобы вдоволь натешиться с Ожели, которая сейчас зависит от вас больше, чем от отца родного.

  - Фларенсия, хватит. Как бы вы не относились к Ожели, я обязан ей помочь.

  - Вы собираетесь на ней жениться?

  - Я женат. - Выкрутился он, потихоньку выходя из себя.

  - Вы женаты на моей матери, но действуете против меня! Заодно со своей любовницей!

  - Хватит тыкать мне в лицо мои связи. - Вскочил он.

  - Помешал? - Весьма вовремя появился Зелан. - О! Фларенсия всегда славилась умением выводить тебя из себя. Похоже, это основное ее искусство. Что на этот раз?

  Я чуть не ответила за Жозува "откровенное б.....во", еле проглотила слова, однако Хотс-старший и так все понял: он взял себя в руки и отвел Зелана в сторону, чтобы переговорить. А у меня в голове защелкали мысли, не лишенные здравого смысла. Ну, положим, Хотс ничего не имеет против Уватламоль. Если меня убрать из общей картины, то останется в сухом остатке следующее: Ожели зависит от влиятельности Хотса, а Нормаланды могут надавить на Хотса, манипулируя им через Ожели. Чтобы окончательно исключить Уватламоль "из уравнения", Хотс выслал рожать Константину к друзьям-родственникам - все равно при моей холостой жизни она к завещанию не подступится.

  Блин, Хотс или благодетель, или гений, что замыкает Нормаланд на себя. И короля тоже - тот должен быть независим от толстосумов. Меня выводят из-под удара! Но почему?

  Из такого положения дел мне бы лучше в казначействе оказаться втихаря.

  - Фларенсия. - Зелан тронул меня за плечо.

  - А?

  - Тот розовый кот еще у тебя?

  - Да, шляется по дому, иногда забегая к прошлому хозяину.

  - А у того есть документы на него?

  - Нет, насколько я поняла, он прибился самостоятельно. А что?

  Он протянул мне документ о розыске кота.

  - Старая бумага какая-то, не газетная. Хозяева, наверное, уже умерли. - Предположила я.

  - Хозяева умерли, когда кот был еще при них - он сбежал, а кто-то, нечистый на руку, искал его с самой их кончины. И знаешь почему?

  - Кот богат?

  - Не то слово. Ты бы оформила документики.

  - Зачем?

  - Не глупи, на кота много чего записано, я тайком узнал.

  - Залез в казначейство? - Подначила я его.

  Зелан скосил глаза в сторону отца, ушедшего в соседнюю комнату. Всем бы такие кабинеты.

  - Ори громче.

  - А известно, кто его ищет? Вдруг меня зарежут за его шкуру.

  Зелан стих.

  - Прежнего уже, не парикмахера, другого до него. Наверное, и за тобой, и за ним следят.

  - Уже?! Наверное?! - Меня чуть кондрашка не хватила. - Да пусть забирают! Он шляется за Топкой, я сама к нему подойти лишний раз боюсь. А ты не выяснил, с чего он розовый и шестилапый?

  - Вырастили такого, со способностями. Династия, родословная, награды - не все узнал, мельком больше.

  - Вы можете договорить и по дороге. - Указал Хотс на дверь без особых церемоний. - Возьмите пакет с собой.

  - Не поняла. Вы же сказали...

  - У меня мало времени. - Он ждал, когда мы уйдем.

  - Слушай, - продолжил Зелан в полголоса, - если бы ты смогла добраться до кошачьих денег, тебе больше не надо было бы бояться Нормаланд. Там много. Может, твоя кошка еще и родит.

  - Вот и займись этим, ты же завидный жених теперь.

  - Ожели не дала мне развод.

  - Чего?! А ее воровство - разве не повод?

  - Ты с третьей луны свалилась?! Мало ли какие отношения между родственниками! Теперь, если ее сошлют, я получу официальную свободу через год.

  Мы прошлись в молчании. Я все думала, поделиться ли с Зеланом подозрениями, что из-за этих двух котов мне сны снятся странные. Но первым заговорил он:

  - Есть подозрение, что против отца и короля что-то затевают, на деньги Нормаланд. Поэтому он такой дерганый.

  - И меня запугивают, чтобы не мешалась под ногами?

  - Думаю, да. Ты пойдешь в казначейство? Ой, да ладно делать удивленные глаза, у меня источник - сама знаешь. - Имел он в виду отца, а потом пояснил. - Распорядитель недавно истерил, не стесняясь.

  - Надо бы. Но Хотс в таком положении не станет рисковать сопровождать меня. Ты вообще чего про казначейство вспомнил?

  - Так не известно, когда ты снова будешь в городе. Да и с головой у тебя получше стало, вроде, чего-то соображаешь.

  - Вроде! - Улыбнулась я, прикидывая, а не хотел ли Хотс этим важным пакетом подольше задержать меня здесь? Надо бы побыстрее домой, все проверить... Если ему следователь хоть что-то рассказал о системе зеркал! Или Ожели? Как же я не сообразила.

  - Может, я тебя провожу? Туда. - Совсем тихо предложил Зелан.

  - Отец узнает - погребет тебя вниз головой.

  - Не узнает.

  Мы друг друга поняли. Но мной все-таки овладело беспокойство: Марсель сказал, что Ириад вряд ли вынес документы из дома. Это может означать, что те, кто могли бы прочесать дом и сады, ближе к цели, чем я - в казначействе. Быстро-то как все завертелось! Кого-то время поджимает?

  - Что? - Не сразу поняла я говорившего служку. - Что с ней?

  - Отравление несвежим пирожным. - С дрожью в голосе повторил мальчик.

  - Где она?

  - В больнице.

  - В нашей? - Перебил Зелан и, получив утвердительный кивок, повел меня туда, попутно допрашивая, кто подходил к Бьянке в кафе и что ей подавали.

  Грешным делом, я успела подумать, что Хотс-таки притормаживает меня здесь изо всех сил.

  - Зелан, вызови мне Марселя. - Попросила я, протискиваясь мимо сиделки в палату.

  Бьянка была совершенного, бледно-зеленого оттенка. И вида такого же - фисташечного орешка.

  - Промывание желудка не помогло. Яд уже всосался в кровь. - Вошедший доктор смотрел в свои записи.

  - Яд? - Приблизилась я к Бьянке, надеясь почувствовать, так ли это. Да, что-то похожее витало рядом с ней, только оно, не смотря на видимые признаки, управлялось из вне.

  - Замедлить движение можно?

  - Он же в крови! Как можно остановить кровь! - У дока глаза на лоб полезли.

  - А как вы вообще здесь лечите? Какая у вас квалификация?

  Доктор только хотел было меня приструнить, но тут влетел на всех порах друг Зелана, размахивая руками, мол, этот тренажер всех в могилу загонит, с какого мага его вообще писали?!

  - О! Ты и нужен! - Зелан отцепил от себя юношу и повернул лицом к Бьянке. - Твоя специализация: яд.

  Сконфуженный при виде Бьянки и меня, парень по прозвищу Умляут (получил за две родинки над переносицей) взялся за диагностику.

  - Надо проверить, вся ли партия пирожных протухла или нет, а то я тоже их люблю. - Поделился он после сосредоточенных пассов над телом Бьянки. - Обычное отравление несвежей... Нет, еще что-то есть.

  Он остановил руки в районе служанкиной груди и погрузился во внутреннее созерцание проблемы. При этом надо было видеть лицо Бьянки: такое сочетание пунцового с зеленью я даже в салате не видела.

  - Кто-то управляет сроком отравления, держит девушку в недуге. Установить не могу.

  - Это опасно для жизни? - Я едва стояла на месте, чтобы не дать выдать свою спешку.

  - Нет.

  - Хорошо. - Я развернулась и зашагала на выход. - Я ее вечером заберу! - Крикнула напоследок.

  Во дворе Зелан меня нагнал.

  - Ты ее бросаешь?

  - Нет. - Я подошла к Марселю. - Зелан, после, хорошо?

  Он пожал плечами и отошел.

  - У нас кто-нибудь в доме был? В саду? Незнакомые? Или свои вели себя подозрительно?

  - Нет, пока подозрения вызываете только вы. - Лаконично ответил он.

  - А тебя никто ни о чем не просил? Хотс, например?

  - Не припоминаю.

  - Ладно. Хорошо. - Я подуспокоилась. Попыталась, по крайней мере. - Не знаешь, где сейчас цыгане? И их колдунья, что для нас яблоки собирала?

  - Знаю, потому как распорядитель интересовался, не попортили ли они наше имущество.

  - И ты сказал?!

  - Ответил, что не имею понятия.

  - А на самом деле?

  - Они у излома реки.

  - Возвращайся домой, только теперь вызови мне Зелана обратно. Никого к нам не пускай, чужих распоряжений, даже Хотса, не исполнять. И смотри, чтобы в сад никто не залез.

  Когда он исчез, с полдороги вернулся Зелан.

  - Так и будешь меня гонять?!

  - Съезди со мной к излому реки? Пожалуйста.

  - Фларенсия, ты не в себе! Туда час ходу, меня хватятся. Да и что тебе там делать?

  - Увидишь. Как твои раны?

  - Скоро смогу держать меч. Потом пойду на уроки, чтобы отомстить Крезу в следующий раз. И... Так ты все-таки бросишь Бьянку здесь?

  - Не думаю, что ей что-то грозит: все, как один, глупеют, глядя на нее. Пусть развеет хандру в компании этих молодчиков. Так что, съездишь?

  - Ну хорошо, только быстрее, и объясни, зачем.

  - Все за тем же. - Что-то меня стало потряхивать нехорошо. В фильмах для обозначения важных моментов фоном включают музыку. У меня же в состоянии аффекта в голове может крутиться одно да потому - какая-нибудь мелодия из скриппитов, не так уж и редко звучавшая на боях "исторической важности". Нагородить в таком состоянии можно много, что не разгребешь потом; кроме задачи в таком состоянии мало что видно.

  

  - Фларенсия. - Тихо произнес Зелан, боясь слишком резко отвлекать меня от управления.

  - Что? - Четко ответила я, наблюдая за дорогой.

  - Ты всегда так водишь?

  - Как научилась, так и управляю. А что?

  - Ты на такой скорости налетела на Брюле?

  - Да. Куда теперь? - Притормозила я на развилке.

  - Правая дорога. А ты можешь моего приятеля научить так управлять?

  - Зачем? - Я вся была погружена в поездку.

  - В подразделении, где я служу, есть Управляющий, ему не хватает скорости, по сравнению с тобой он...

  - По сравнению с Бьянкой он статуя на колесах. Пусть ее пригласит на прогулку, на казенной машине. Вся суть в том, тобы управлять не отсюда, - я указала на область третьего глаза,- а отсюда. - Я приложила ладонь к животу.

  Потом он решил попробовать сам.

  - Предлагаю, - сказала я, когда смогла открыть глаза, - если быстро обернемся, сегодня же навестить казначейство на предмет получения в мою пользу части штрафа, оплаченного Крезом за клевету. Кстати, если уж была задета моя честь, лучше бы вам устроить дуэль на этих вездеходах - кто быстрее, тот и мой брат.

  Зелан не то фыркнул, не то хрюкнул от предвкушения.

  - Да! Я приняла решение. Как поставить перед фактом вторую сторону?

  - Отправить письмо злостному дуэлянту.

  Тут мы выпрыгнули из повозки в траву. Я с успехом справилась с юбками, ни на одну не наступив и не порвав.

  - Ну, что здесь? Пятиминутный шабаш? - Окинул взглядом, полным скепсиса, Зелан и меня, и скопище цыган.

  Подавив внутреннее отвращение и страх, я, превозмогая сопротивление стаи детей-попрошаек, повисших на юбках и руках, попыталась продвинуться вперед.

  - А ну, отошли от нее! Позовите взрослых! - Зелан очертил вокруг меня огненный круг.

  От его вида у меня возникло ощущение загнанного в переносицу гвоздя. Заставить себя сойти с места я не могла.

  - Скажи, что тебе здесь понадобилось? Надо быть очень не в себе, чтобы решаться сюда лезть! - Шипел Зелан, впрочем, больше равнодушно, чем сердясь.

  - Я поблагодарить хотела. И спросить. Совета. - Перед внутренним взором все еще маячили картинки ритуалов, что совершали вокруг меня в секте. Сначала - утопление, потом - колдовство с огнем. Они искали подтверждения силы своего бога, типа, он меня излечит от паралича, а я, честно говоря, просто боялась, а не заставят ли меня столкнуться с ним нос к носу.

  - К тебе идут. - Зелан по-прежнему был невозмутим, но уже собран.

  - Вижу. - С трудом я сглотнула. - Добрый день! Мне бы поговорить с веднуьей, что помогла собрать яблоки.

  - А-а. - Коротко поприветствовали двое мужчин (чуть не назвала их "гнедыми" за породистость внешности). - Она с кем попало не разговаривает. Да еще этот огнедышащий с тобой.

  - Он останется здесь. Пожалуйста.

  - Фларенсия, к чему весь этот спектакль? - Спросил Зелан, когда они отошли подальше. - Ты выучила новое слово "пожалуйста"? Или они вынесли что-то, кроме яблок? - Он отвлекся, не дожидаясь ответа - заиграл светом его кристалл связи. Он послушал, внимательно так. - Марсель говорит, что в сад просятся все, кому не лень: и дизайнеры, и ремонтные службы, и санитарные инспектора, и кадастровые землемеры. В доме никто не понимает, что происходит.

  - Передай, пусть стража стреляет солью. Сунутся воры, так вообще...

  Передав странные для него слова, Зелан, сдерживая интерес, спросил, что я там готовлю - не переворот ли?

  - Бал скоро. - Уклончиво ответила я.

  - Договаривай, иначе в хранилище казначейства не поведу.

  - Кто-то использует все, пока мирные, шансы увести из-под меня наследство Грейдов. Мне позарез надо быть в казначействе и одновременно присматривать за домом.

  - Неужели все серьзно?

  Я обернулась к нему, не до конца еще справившись с чувством тошноты, вызванным видениями.

  - Настолько, что Хотс отправил Константину подальше от всего этого.

  Тут вернулись "гонцы" и с удивлением передали, что со мной встретятся. Меня проводили в цветастую, лоскутную палатку-шатер. Пожилая женщина с взглядом снайпера поприветствовала меня, даже не улыбнувшись:

  - Что тебе надо?

  - Поблагодарить за помощь в сборе.

  - Что, передумала? Деньги назад не отдам.

  - Не надо. Мне помощь нужна. - Мне казалось, я сейчас забуду, зачем пришла.

  - Ну так говори. Нам уже ехать пора.

  - Вы, когда, кхм, "собирали" яблоки... ничего странного в саду не видели? На замок направленного?

  - Хы! На хоромы-то твои? Да там и замок, и сад - все в паутине! Мерзость сплошная!

  - А это и мне увидеть как-то можно? С зеркалом, например?

  - Можно, отчего же нельзя. Если ослепнуть хочешь. - Тетенька одела очечки и присмотрелась ко мне. - Да, вижу, там гоняются за этим. - Стала она ясновидеть. - Не бойся, это украсть невозможно. Позолоти ручку - еще скажу.

  - Возьмите. - Я достала золотой. - Ничего больше не надо. - Я собралась уйти, но меня резко окликнули:

  - А ну сядь! - Она ловко спрятала монету. - Я же зла тебе не желаю? Вот и послушай, что тебе с лишней минутки?

  - Да ничего, наверное. - Попыталась я уловить, не собираются ли меня гипнозом обмануть.

  - Вот и посиди, послушай. - Вновь заулыбалась она. - С того, что в саду тебе пока ни вреда, ни пользы. Вред потом будет. Только с зеркалом туда не ходи! Пока не определишь источник и куда из него луч смерти идет, не вздумай даже, глаз лишишься!

  "Лазер?!" - Мелькнуло у меня.

  - Ты слушаешь?

  - Да. Да. - Закивала я, трясясь мелкой дрожью.

  - Он похож на звезду, но лучи как из трубочек для коктейля. Имени у него нет. Из одной трубочки идет луч, остальные молчат. Ты запоминаешь?

  - Конечно.

  - Эта штука от мага. Никому не говори, что она у тебя есть.

  - Хорошо. Я пойду. Спасибо. - Автоматически положила я еще золотой в протянутую руку.

  - Ну иди. Я еще чего сказать хотела, а не скажу.

  Помявшись на пороге, я развернулась и села. Цыганка закурила.

  - Боишься? Хорошо. Слушай, - она понизила голос, - когда попадешь к королю, встретишь там живую куклу. Скажи ей свое настоящее имя. Поняла? Тебе его здесь долго самой не удержать, опять придется в поля Прокобены идти, искать, и не найдешь ведь больше.

  Я вышла от нее, покрывшись испариной. Я несколько раз попыталась, ничего не соображая, обойти женщину с чернявым, чумазым ребенком на руках. Она нахально на меня давила, требуя денег, как оказалось. Наконец, на шум вышла из шатра старая цыганка и прикрикнула на "молодуху". Та отступилась, глядя на меня злыми, колючими глазами. Тут еще ее ребенок, явно наученный, развопился мне в ухо, а я даже не вздрогнула. Кто-то сорвал у меня с правой руки браслет из цветных стекляшек.

  Сев в повозку к Зелану, позволила ему вести, понимая, что сама не только не в состоянии, да и просто - опасна на дороге.

  - На тебе браслета нет. - Указал Зелан.

  - Ерунда.

  - Оставлять личную вещь цыганке - не ерунда. На тебя могут порчу наслать.

  "Отдача замучает."

  - Нету бога - нету порчи. - Буркнула я вслух.

  - Мне уже интересно, что за катавасия вокруг тебя творится.

  - Зато мне нет. Такое впечатление, что все сговорились против меня, даже Жозув.

  - Сомневаюсь, он же женат на Константине.

  - Ее здесь нет, аргумент не засчитан. Как мы собираемся попасть в казначейство?

  - Позволь спросить, ты узнала нечто такое, что теперь не обязательно стремглав мчаться домой?

  - Если Марсель свяжется, скажи, пусть всех пускает, но для начала те, кто придет, должны исполнить ритуал: с зеркалом выйти на середину сада под окнами и повернуться трижды вокруг оси.

  Стоило вспомнить, как камень Зелана засиял и тот все передал, надо полагать.

  - Марсель обрадовался, сказал, что так недолго остаться без запасов соли. Признавайся, твой бывший недуг заразил всю округу? Нет, подожди, еще что-то. - Зелан схватился за кристалл. - У тебя есть сестра? Старшая? Не знал!

  - Я тоже! Что еще за сестра?!

  - Марсель говорит, появилась женщина с тремя мелкими детьми, утверждает, что она твоя сетсра и по завещанию деда теперь все здесь ее.

  "Твою мать."

  - Ее подослали! Нет у меня никакой сетсры!

  - Поздно. - Зелан улыбнулся. - Она уже своими узлами и детьми оккупировала гостиную и, как говорит Марсель, "согласна поютиться здесь" до твоего появления. Он не может отдать приказ стрелять по ней солью.

  - Пусть никуда ее не пускает. Накормит, что ли. Ничего ей не стелить. Показать дорогу в туалет и ванную. Не давать разбирать узлы... У нее есть хоть какие-нибудь документы? - Мысленно я понаставила лестниц в доме, мешающих проникнуть в комнаты. - Я сойду с ума. - Пригрозила я и, спохватившись, добавила. - Снова!

  - Может, и ее - в сад? - Иронично-деловито уточнил Зелан.

  - Нет. Лечи ее потом.

  Зелан недоверчиво на меня смотрел и передавал.

  - Думаю, нам для начала надо что-нибудь съесть. До заступления свежей ночной смены еще пара часов. Час на перекусить и еще час - на все остальное.

  - Ты боялся, что тебя хватятся.

  - Ты - достаточно веская причина: всем интересно, чем наше общение может закончиться. А тренажер они так и не "сломали".

  - Расскажи хоть, что это такое, может, я отвлекусь.

  - Это голем мага, наделенный всеми его талантами. Каждый из нас в своем деле должен быть мастером, поэтому пытается пробить защиту голема, оттачивая искусство. Пока мы больше оттачиваем лексикон, кто придумает ругательство позабористее, но мы быстро иссякаем. А отборной бранью врага не остановишь.

  - Покажешь потом?

  - Тебе-то зачем? Думаешь, сможешь нас посрамить?

  - Посмотрю, кого пригласить из твоих друзей изгнать незваного гостя из моего дома.

  Прямо с дороги мы зашли в кафе и основательно наелись. Я даже подобрела, решив, может, у меня там уставшая женщина, с детьми, а я уже заранее готовлюсь вышвырнуть ее вон. Однако ж как вовремя эта пташка прилетела, словно нащебетал кто. Никаких сестер в завещании упомянуто не было - за это можно не волноваться. Если только не существует волшебный третий лист, подставляющий все Уватламоль. Но это так, в порядке дани паранойе.

  Только я попыталась смириться с постояльцем, как с Зеланом снова связался Марсель. По тому, как еле успевает Зелан передавать, эта особа успела наворотить дел буквально с порога.

  - Подожди, Марсель! Что, еще раз? Она пробралась на кухню? Заказала любимые блюда свои и детей? Всего семнадцать на один ужин и список на завтрак? Заставила охрану маршировать, как на параде, перед своими мальчиками и выполнять их приказы. Они обдергали все клумбы. Ее вещи раскиданы повсюду. Она уже ищет себе здесь служанку "как у сестры"? Как у тебя то есть. - Зачем-то пояснил он отдельно.

  - Скажи ей, что за всю эту роскошь она будет расплачиваться сама! - Огрызнулась я, багровея.

  - Ага. - Кивнул Зелан. - Еще она недовольна стенами, не любит "сухие веники" в вазах. Эй, это же от Константины осталось! Еще она требует себе комнату с видом на большое дерево в саду. Это, кстати, твоя. Ее мелкие гоняются за котами и хотят оторвать Рекси "лишние" лапы. Требует от Марселя быть при них, мало ли им чего захочется, требует оплатить ей и мальчикам новые костюмы, поскольку их уже старые и такие больше не носят.

  - Зелан!!! - Схватила я его за руку, чтобы он перестал с увлечением и азартом пересказывать новости. - Хватит! Или ты поедешь туда со мной как "завидный жених"!

  Он задумался и попрощался с Марселем.

  - Свяжись лучше с Константиной! - Я теперь начала понимать, буквально шкурой чувствовать, что значит "незаметно подкрался полярный лис".

  - Она говорит, что родных сестер у тебя точно нет. - После продолжительного молчания сказал он. - Зато есть какой-то "двоюродный кошмар". Видимо, той втемяшили, что она просто непременно будет упомянута в завещании. - И продолжил от себя. - Уже за то, что не появлялась в доме, наверное?

  - Спроси, как от нее избавиться?! - Взмолилась я.

  - Боюсь, не откупиться, не просто выгнать ее не получится. Это хамка, наглая, бестактная, бескультурная и необразованная. Зато завистливая, жадная и, - Зелан замялся, похоже, Константина не могла подобрать приличную формулировку для термина "озабоченная", - и склонная к связям с не теми последствиями.

  Я схватилась за голову, не обратив внимания на подошедшего к нам мужчину, решив, что это обслуга кафе. И плевать, что она слышала, эта самая обслуга.

  - Хоть бы она не узнала про бал! Такого позора я не переживу!

  - У вас что-то случилось? - Раздался над моей головой мягкий мужской голос. От этого звука я еще больше вздронула.

  - Хотьсу! - Скрыть немного глуповатую радость от его появления я не смогла. - Как вы здесь оказались?

  - Не поверите, - он поцеловал мне руку, смущая еще больше, - рассчитывал увидеть здесь вас.

  Я, чуть замешкавшись и с запинкой, представила Хотьсу и Зелана, надеясь, что не перепутала, кого и кому надо называть первым по этикету. Они пожали друг другу руки и с разрешения Зелана Хотьсу присел с нами. Он тут же тактично предложил свою посильную помощь. Да так предложил, словно мы сами собирались переложить этот груз ответственности на его плечи, а он и рад.

  Мы с Зеланом переглянулись, и я кратко обрисовала стихийное бедствие.

  - Надо бы сестру замуж выдать. - Просто предложил он, словно у него есть волшебный список всех неженатых идиотов, что на вес золота в данной ситуации.

  - За кого?! - В голос изумились мы, а я еще и опасения высказала, которые Зелан, в отличие от меня, свободно проглотил. - Кто ж ее возьмет, кошмар этот?

  - Я знаю как минимум одного человека, которому будет сложно в пути без такого характерного персонажа.

  Я посмотрела на него, как на спасителя.

  - Все будет устроено для вас, леди Фларенсия. - Со значением произнес он, так, что я растаяла под его взглядом. - Но, боюсь, этот вечер вам точно придется провести в ее обществе.

  - Спасибо. Постараюсь пережить.

  Потом Хотьсу откланялся, а мы еще посидели. Зелан тихо и якобы между созерцанием одного прелестного личика и другого, на противоположной стороне улицы (девицы ревниво смерили друг друга взглядами), заметил:

  - Он не женат.

  Хотел было еще чем-то поделиться, но тут опять засиял его камень.

  - Марсель говорит, что домой из больнички привезли Бьянку, а эта твоя сестра, узнав, что она твоя служанка, начала допрос с пристрастием: сколько у тебя украшений, платьев, шляпок, туфель, а каких, а где покупали, да сколько стоят. Бьянка с испугу все забыла и последнее, что пришло ей на ум, как Ожели изрезала все твои платья и тебе пришлось ходить в деревенской одежде. Сестричка немного растерялась, перестала задавать вопросы, зато принялась гонять ее по всяким поручениям, а ее дети, когда Бьянка несла поднос, уронили ее с ног, после чего той стало окончательно плохо. Марсель застал сестру, жующую ватрушку над телом обморочной Бьянки, при этом она успевала отчитывать служанку за хилость и за то, что ее сынок из-за нее ударился локтем, подскользнувшись на масле.

  - Я ее убью.

  - Тяжелый у тебя четверг. Может, что-нибудь ей передать?

  - Что-нибудь?! Передай ей, чтоб она...

  Зелан поднял руку, призывая к вниманию:

  - Помни, что ты хорошо воспитана (надеюсь) и находишься на людях.

  Я проглотила проклятия и снова села. Подышала для спокойствия.

  - Вот. Теперь говори. - Разрешил он.

  - Передай этой с-с-с... сестре: если она будет продолжать командовать в моем доме, то я с помощью черной магии превращу ее детей в поросят, зажарю их и съем у нее на глазах. Всех троих! И про воронов пусть ей расскажет!!!

  Еле сдерживая лошадиный гогот, Зелан все передал слово в слово. Но нет-нет, а бросал взгляды по сторонам - все-таки такие угрозы... да еще на людях... Через пять минут, пока Зелан заказал мне какой-то успокаивающий женский настой с чаем и сладкой булочкой, вновь связался Марсель.

  - Хоровод продолжается! - Зелану уже было меня откровенно жаль, но ржать он не переставал, как не пытался. - Марсель вызвал Бьянке врача, когда тот прибыл, лица не было на двух женщинах: и на Бьянке (по понятным причинам, а также по тем, о которых Зелан знать не мог), и на сестре. Причем, пробиться к служанке через заслон внезапно прихворавшей "в этой атмосфэре" сестренки удалось только за счет данного ей обещания вколоть какое-то чудодейственное лекарство "от нервов".

  - Надеюсь, это будет лошадиная доза снотворного. - Злорадствовала я.

  - Доктора надо наградить. - Зелан тоже оценил сообразительность.

  - Ему Бьянка даст награду. - Я поймала себя на пошлой трактовке простой фразы. - А вот Марселю полагается премия.

  - Он, кстати, спрашивает, рассказывать ли ему, что было в саду или это доставит ненужное волнение?

  - Да! - Мне немного полегчало от того, что конец четверга перестал обещать быть столь зловещим. - Что там?

  - Фейерверк. Огни. Искры. Люди бегают, как ужаленные.

  - Чудесно! Прекрасно! Великолепно!

  - Фларенсия, у тебя истерика? Может, отменим?

  - Нет! Решили же! Только чай допью с этим зельем.

  Зелан скептически посмотрел на меня, но уговаривать не стал: все же ему до чертиков интересно, что у меня происходит.