Баня возвышалась в центре города, не украшая его своим облезлым фасадом. Несмотря на это, она пользовалась популярностью у горожан тем, что до нее можно было легко добраться с разных районов города. Баню каждый год красили, но бесполезно. Ее фасад лупился еще сильнее, потому что в здании была большая влажность, да и возраст у сооружения был солидный: построена в начале 20 века. Тетя Перл, о которой пойдет рассказ, рано овдовела, специальности не имела. Баня находилась рядом с ее домом, и женщина решила устроиться туда на работу. Ей было под 50, в молодости она была похожа на актрису Янину Жеймо, игравшую золушку, но в эти годы тетя Перл выглядела неухоженной пожилой женщиной, полной, патологически сутулой. Только яркие голубые глаза говорили о том, что в молодости она была очень даже хороша.
Тете Перл, учитывая ее неказистый внешний вид, предложили работу в мужском отделении бани. Женщина, не думая, согласилась: платят больше, да и мужики народ не привередливый. Вскоре тетя Перл "вооружилась" до зубов хозяйственным мылом, щетками, мочалками - в ее доме эти хозяйственные принадлежности стояли в мешках в туалетной комнате. Не пропадать же добру!
С коллегами по работе тетя Перл общаться не любила: кто его знает, что от них ждать? Но с бригадиршей у нее были самые лучшие отношения, все же начальство.
В бане произошло важное событие: открыли финскую баню-сауну. Всем сотрудникам предложили опробовать ее. Тетя Перл понятия не имела, что такое сауна, но пошла посмотреть. Работало всего три душа, и вода из них текла медленно и нудно. Обычное российское разгильдяйство, доделывать будут потом. Кто помоложе и похрабрее, те довольствовались холодным бассейном.
Тетя Перл долго не высидела в парилке, сразу вспотела и выскочила в отделение, чтобы принять душ и охладиться. Все души были заняты, а под одним из них стояла неприятная тете Перл рыжая Груша, банщица женского отделения. Рыжая антисемитка на собраниях всегда говорила про тетю Перл гадости. Причина была простой: в мужском отделении работы было намного меньше, и Груше хотелось занять место не нравившейся ей еврейки. Евреям всегда везет, и работа у них лучше и деньги из воздуха делать умеют. Завистница подставила свое костлявое тело под душ, распустила рыжие редкие волосенки. На лице ее - высшая степень блаженства. Тетя Перл решила, что ей необходимо встать только под этот душ.
Пот щипал тете Перл глаза, она не выдержала и сказала Груше:
- Хватит уже под душем стоять, и другим надо.
- Иди отсюда, Перла горбатая, - парировала Груша, - Вам, евреям все сразу подавай. Получишь у меня, проклятая.
- Кто это получит? - вспылила тетя Перл, - Ты даже на суповой набор не годишься. По тебе только скелет изучать.
- Жидовка поганая, это вы распяли нашего Христа, вас всех поубивать надо. Гитлер не смог, другие найдутся, - с ненавистью продолжала Груша, не уступая душ.
Вдруг тетя Перл разразилась громким смехом, все обернулись, что с ней? Может, с ума сошла? Тетя Перл смеялась так заразительно и весело, что вокруг все тоже начали смеяться, не понимая, о чем идет речь.
- Дура ты, костлявая! Христа ее мы убили. А он воскрес, рыжая тараканиха! Потому что он сам - чистокровный еврей, а вы, русские, нашему жиду всю жизнь поклоняетесь и зад лижете. Скажи, что не так?
Тетя Перл раскраснелась, лицо ее приняло победоносное выражение. Груша пулей вылетела из-под душа.
Все смеялись над происшествием, но не представляли они, что глупая Груша ранила тетю Перл в самое сердце.
Из всей огромной семьи Коганов в живых остались только она и старшая сестра: вышли замуж и уехали на Урал. Остальные лежат в братской могиле в далеком селе на Украине. Никто из ее сотрудников не знал этого, не любила тетя Перл открывать чужим людям свою душу.
Груша через неделю уволилась из бани: слесаря и рабочие не давали ей проходу, насмешничали. А тетя Перл продолжала трудиться банщицей до самой пенсии.