Шесть всадников мчались по тёмной лесной дороге, спеша на встречу с магами в Галасе. По ночам ориентирами путникам служили некоторые цветы, которые, впитав солнечный свет днём, отдавали его темноте ночью. По счастливому стечению природных обстоятельств такие цветы обычно росли по краям дорог, освещая путь в темноте. Где-то неподалёку то и дело раздавался рык лесных хищников, которые прятались, даже не пробуя напасть на всадников, потому что, в отличии от галасцев, жители Бакрана имели настолько хорошие обереги, что даже самый лютый зверь не мог подойти к человеку ближе, чем на пять шагов. Неожиданно всадники остановились и стали вглядываться в темноту, в которой показались чьи-то тени. К ним приближался отряд из десяти человек, лица которых скрывались под чёрными масками. Обычный путник испугался бы, подумав, что это разбойники, но только не королевские воины, которые знали различия в обычной разбойничьей маске и в ночной одежде отряда Грегора. И снова воспоминания из детских книг ошарашили Андаса (с этого момента станем называть Рашека его новым именем), он вспомнил, как описывалась гибель великого воина от рук предводителя повстанцев, и теперь сопоставил наставление мага, спасшего его, с именем Грегора впервые. Он ни разу не встречался с сыном этого отважного жестокого воина и теперь понимал, что магическая сила юноши настолько велика, что маг нарушил временной поток, чтобы не дать ей погибнуть.
"В тебе, Рашек, перерождение этого юноши, и в тебе хранится его тайная сила, которая станет доступна твоему сознанию и духу в тот день, когда сын Грегора умрёт, дав жизнь через поколения своей частичке в твоём теле." Вспомнив слова мага, Андас по-новому взглянул на те мимолётные встречи с Грегором, которые вызывали в нём всегда отрицательные эмоции, и при приближении чёрного отряда эти чувства становились чётче. Тем временем отряд не спешил, кони медленно ступали по земле, словно заснув на ходу, и всадники оставались безликими под масками.
-Кто они?- много не зная про жизнь вне стенах Галаса, спросил шёпотом Стасас одного из трёх воинов. Но вместо них ответил Аксел:
-Чёрный отряд Повелителя. Выполняют грязную работу, когда нужно вернуть беглеца, поймать убийцу или наказать бунтовщиков.
-Ходят слухи, что вдесятером они могут справиться с сотней воинов, их сила не только в мечах. Поговаривают, что Грегор умеет разговаривать с лесом, а его воины способны повелевать огнём и ветром,- добавил всё-таки один из воинов. И Андас снова вспомнил одну из своих любимых книг, в которых описывались битвы между войском Повелителя и повстанцами, в которых использовались не только стрелы и мечи, но и силы природы и мысли.
"Это ли не начало тех великих способностей, которые проснуться во многих людях уже в скором времени. Пока что Грегор уверен, что только его воины особенные, он нашёл их в долгих поисках, но он и не подозревает, что таких людей великое множества в наших землях, ведь мы потомки магов, иначе это трудно объяснить",- подумал про себя Андас.
Чёрный отряд поравнялся с гонцами Повелителя и остановился. Только теперь они приподняли свои маски, узнав Андаса и Аксела. Широколицый, со шрамом над бровью после давнего сражения, с холодным безжалостным взором Грегор стоял впереди отряда и по привычке положил правую руку на рукоятку меча, научившись не доверять любому, кого встречал на своём пути. Этому примеру последовали и его воины, но Андас и его спутники сделали вид, что не заметили недоверчивых жестов.
-Приветствую тебя, Грегор,- прозвучали из уст Андаса приветливые слова, пусть даже он не был рад встрече.
-Приветствую и я тебя, Андас,- хриплым голосом, надорванным от криков в ходе многих битв, ответил Грегор.
Тут было бы уместно и разойтись, потому что никто из них не стал бы рассказывать другому о цели путешествия, но в этот момент сильное дуновение ветра ударило в лицо каждого всадника, и в тот же самый миг тысячи диких хищников взревели, словно празднуя какую-то победу. И, как и галасцы, теперь каждый житель первого полушария осознал, что действие магических куполов закончилось, и они остались один на один с дикой природой и враждебными соседями, у кого были таковые. Расхождение с детскими книгами снова заставило Андаса задуматься о том, что прошлое настоящее пошло по другому пути, словно маги решили его (прошлое) переписать, и теперь любой выбор их избранника мог привести как к победе над тьмой, так и к поражению. Но размышлять над этим вопросом не было времени, потому что предстояло принять решение: возвращаться ли обратно в Бакран на помощь горожанам, или исполнить всё-таки поручение Повелителя.
-Жители Бакрана защищены сильными оберегами, чего нельзя сказать о галасцах. Передай Повелителю, что мы будем ждать прихода войска им на помощь, и пусть захватят побольше оберегов, иначе будет трудно справиться с хищниками,- попросил Андас Грегора, зная, что нехотя, но всё-таки старый воин подчинится кавалеру главного полка, ибо командир чёрного отряда находился куда ниже в воинской иерархии званий. Но каждый, кто знал Грегора, не забывал, что он не любил подчиняться кому бы то ни было кроме Повелителя, поэтому и избрал для себя командование чёрным отрядом - немногочисленным мирком, в котором он был царь и господин, не нуждавшийся отчитываться никому после главы города. Об этом помнил и Андас и в недовольном взгляде воина без труда разглядел недовольство. Чтобы не заставлять Грегора отвечать, распаляя его недовольство, что просьба будет выполнена, кавалер попрощался с ним и снова пустил своего скакуна вскачь, чувствуя, что они могут не успеть на помощь Галасу. Теперь предательство патруионцев казалось очевидным, иначе трудно было объяснить исчезновение куполов. Оставалось загадкой, почему бездействовали белые маги, ведь об их гибели никто больше не докладывал, в том числе и в Бакране, но это Андас оставил на потом.
На третий день пути они добрались до земель Галаса. Уже при подступах к границе исчезнувшего купола, всадники почувствовали запах разлагающихся тел. Мчась по северной дороге к городским стенам, они видели пустующие деревни, обглоданные кости, и вокруг стояла такая мёртвая тишина, что даже бывалым воинам стало не по себе, когда они представили своих близких на месте погибших галасцев. Оставалась надежда, что городские стены выдержали натиск свирепых зверей, но к закату второго дня уставшие кони остановились перед открытыми северными воротами. Какая-то могучая сила пробила их насквозь, а вдоль каменных стен остались глубокие следы от острых и длинных когтей. Впереди всадников снова ждала мёртвая тишина и останки истреблённого мирного народа. Андас не мог поверить, что звери так быстро и организованно ринулись на город, пусть даже и чувствуя, что Галас не защищён оберегами.
-Не успокоюсь, пока не убью последнюю четвероногую лесную тварь, если она мертва,- сквозь зубы процедил Стасас и пустил скакуна быстрым галопом по направлению к дворцу. Гонцы Повелителя последовали за ним, надеясь, что во дворце всё-таки остались выжившие. Проезжая мимо домов, они видели искореженные двери и сломанные изгороди, разбитые окна и домашнюю утварь; кровь и кости, рой мух и стаи птиц-падальщиков - только спрятавшись за тяжёлыми железными дверьми кто-то мог выжить звериное нашествие, и Андас надеялся, что в Бакране таких разрушений не случиться благодаря силе оберегов, в сто крат превышавшей силу тех нескольких десятков старых камней, которые они увидели на разрушенных северных воротах.
На дворцовом холме стояла та же тишина, не предвещавшая ничего хорошего. Стасас бросился бежать по длинным коридорам, спотыкаясь то и дело об какие-то вещи, раскиданные везде, поскальзываясь, наступив на чью-то окровавленную подранную одежду, бежал, всё ещё надеясь найти принцессу Таласу. Её покои он нашёл в полном беспорядке, но нигде не заметил ни кровинки, что снова вселило в него надежду. Он стал громко выкрикивать имя принцессы, но никто не отзывался в ответ. Наконец все шестеро вошли в огромную библиотеку, в которой многие книги валялись теперь на полу, но по сравнению с другими комнатами, эта оказалась почти нетронутой свирепым лесным врагом. Снова позвав принцессу по имени, Стасас и не надеялся уже, что кто-то отзовётся в ответ, но вдруг послышались еле слышные женские всхлипывания и писк радости:
-Мы спасены, немыслимо, как же так, как же долго, ой, не уходите, мы здесь.
Воины поспешили подойти к книжным полкам, откуда доносились радостные всхлипы, чтобы помочь открыть убежище. Вскоре створки двух книжных стеллажей разошлись в разные стороны и все увидели двух уставших и испуганных галасчанок. Их прекрасные жёлтые лепестковые локоны помялись и покрылись книжной пылью, зелёная кожа потускнела и покрылась множеством царапин, а изысканная, по меркам Галаса, но в то же время простая одежда превратилась в лохмотья. Но в данный момент они не хотели думать об этих мелочах, видя перед собой своих спасителей. Им повезло спастись лишь потому, что убежище находилось за двумя плотно закрытыми дверями, и старые книги хорошо скрывали их убежище, о котором знали не многие, кроме их мужа Лилкаса. Оставив их во дворце с запасами еды и питья в укромном библиотечном месте, советник короля и не предполагал, что принял единственно правильное решение и выбрал самое удачное место для спасения своих пассий. Правда, уже через минуту обе девушки упали в обморок от переизбытка кислорода, ведь все 5 дней им приходилось сидеть в почти безвоздушном пространстве, экономя вдохи и выдохи, чтобы не задохнуться.
-Лилкасу повезло,- с нескрываемой завистью произнёс Стасас, беря на руки одну из девушек, чтобы положить на диван у окна.
Один из воинов Андаса подхватил вторую красавицу (даже будучи зеленокожей и с чёрными зубами она не могла не понравится мужчине благодаря пышной груди и милому личику) и усадил её рядом в кресло. Аксела оставили с ними, а остальные ещё раз медленно, вслушиваясь в каждый шорох, обошли весь дворец вплоть до крыши, чтобы убедиться, что больше никто не спасся. Уже стемнело, когда они вернулись в библиотеку, но жёны Лилкаса всё ещё были без сознания, так что было решено унести их в одну из спален, и самим найти место для ночлега.
-А я бы ещё и съел что-нибудь, а то за день проголодался,- не скрывая того, что крутилось на уме, заявил Аксел. Его мало трогало переживание Стасаса по потере любимой и друзей, и Андас не удивлялся этому, потому что его друг был большим эгоистом и в первую очередь думал о себе. Но так как его поддержали и трое воинов, то кавалер главного полка не стал заставлять их всех ложиться спать на голодный желудок, тем более что и сам был не прочь перекусить.
На улице раздались звериные рыки и конское ржание, призывавшее на помощь. Почуяв лёгкую добычу, одна из звериных стай вернулась, словно до сих пор испытывала голод после столь пышного пира в Галасе, и, чуя, что хозяева оберегов не смогут успеть на помощь своим скакунам, воспользовалась моментом. Когда воины выбежали на дворцовую площадь от их коней уже ничего не осталось. Прожорливый враг не стал их дожидаться, чувствуя слишком могучую магическую силу, защищавшую двуногих, но и не спешил уходить слишком далеко, притаившись и выжидая удобного момента, чтобы напасть.
-Мой верный Быстрин...какая глупая смерть такого красавца, и всё по вине своего хозяина, который и не подумал защитить тебя,- негодовал Андас.
-Да, эти кони прошли с нами немало приключений,- с грустью добавил Аксел.- Они столько умели, чувствовали нас, вынесли эту долгую дорогу. Если доведётся встретиться с этим лесным зверьём, уж я то им припомню моего Пакса.
- Нам нужно покинуть город, иначе они и нас сожрут, раз обереги не помогли выстоять воротам . Ваши сильные Бакрановские штуки не могут оберегать нас бесконечно,- высказал своё мнение Стасас, желая не то, чтобы побыстрее попасть в безопасный Бакран, а скорее выйти за пределы Галаса, чтобы не видеть родные места в столь плачевном состоянии, и найти теперь себе занятие среди людей. Он предполагал, что могут быть и другие спасшиеся галасцы, но пока что он знал только троих, а это означало, что его народ в скором времени мог прекратить своё существование. Быть последним представителем своего племени Стасасу не нравилось, возмущало его и даже пугало.
-Теперь лучше путешествовать по воде без лошадей. Утром поищем лодку или смастерим плот, а возможно какой-нибудь корабль будет проплывать мимо - теперь речные пути без куполов куда легче преодолевать будет,- предложил Андас, чему никто не стал возражать, ибо все устали, и пошли спать, так и не утолив голод.
Утром мужчин разбудил женский плач. Таиса и Приса причитали о потере родных и близких, друзей и воинов, четвероногих любимцев, обо всём народе и счастливых былых временах. Они собирали сундуки в дорогу, понимая, что не останутся в мёртвом городе, и этого багажа уже набралось по десять штук на каждую из них. Девушки являлись полной противоположностью друг другу, кроме жёлтых локонов на голове. Можно было представить, почему Лилкас выбрал их в жёны - они дополняли общую картину, которую он рассматривал каждый день, причём в каждой из жён он мог видеть что-то новое и непознанное, сравнивать, смешивать ощущения от разного общения. И Таиса с Присой вознаграждали его этим разнообразием в общении с лихвой, иногда даже перебарщивая. Пышные формы и милое личико Таисы даже мельком не могли навести на мысль незнакомца, что внутри скрывается что-то опасное, цепкое и властное. И, наоборот, тихую и стеснительную Прису прохожие всегда побаивались за строгий взор, которым она пыталась скрыть смущение, и манеру держаться отстранённо от общей массы, напущенное высокомерие и мрачное выражение лица, которое редко улыбалось на людях и выражало какие-либо положительные эмоции. Не имея таких же ярко выраженных форм, как у Таисы, она всё же была красива, даже в какой-то степени утончённа, всегда с прямой осанкой и гордо приподнятым подбородком. Она обладала стройным телом и аккуратной грудью под стать её пропорциям и не мечтала о большем, зная, что муж боготворил её именно такой. Единственное, что объединяло этих двух молодых женщин - сплетни. Часами напролёт они могли обговаривать всех вокруг, причём Приса больше слушала и кивала, пока из уст Таисы лился поток новостей, догадок, обрывки услышанных фраз и домыслы с выводами, сделанными по стопам тех фраз. Но в это утро они больше беспокоились о своём будущем, о муже, чем о сплетнях.
-Где же наш Лилкас? Как же мы без него, просто не могу себе представить, как он нас найдёт, если мы уйдём из города,- волновалась Таиса, складывая уже в одиннадцатый сундук что-то из гардероба принцессы, надеясь, что Таласа не рассердится на них, ведь всегда можно было найти оправдание их поступку. К примеру, сослаться на шоковое состояние после заточения в библиотеке.
-Он бросил нас в какой-то дыре на целых 5 дней, зная, что городские стены не выдержат и нас съедят зубастые лесные морды,- как обычно не выбирая выражения, возмущалась Приса, не желая показывать Таисе, что тоже переживает за мужа.
-Он не мог отказать Его чести.
-Да, он всегда был мямлей. Бегал на побегушках и днём, и ночью. Семья совершенно не уважала его, друзья посмеивались, а мать прилюдно говорила, что он глупый. Лучше бы он спрятался вместе с нами, и сейчас мы покинули бы Галас не с кучей незнакомцев, а с ним.
-Госпожа, незнакомцы не такие уж и страшные,- вежливо вмешался Андас, называя Прису госпожой только из-за её мужа. В городах редко использовались титулы. Существовали, правда, отдельные земли, в которых титулованные особы составляли верхушку общества и правили своими слугами наравне с местными правителями, но то были в основном торговые города. В Галасе титулов не существовало, как и в Бакране, так что попадая в далёкие чужие земли по долгу службы, Андас раньше терялся, и у него ушло лет 30 чтобы вникнуть в эту ступенчатое распределение власти.
-Я знаю, что вы не страшные, но это не делает меня счастливее,- огрызнулась Таиса, утопая пышной грудью в сундуке, куда складывала очень красивое платье принцессы.
-И эти залежи ненужного хлама вы собираетесь брать с собой? - входя в комнату следом за другом и видя множество больших сундуков, поинтересовался Аксел, зная ответ заранее, но ему всё-таки нужен был повод, чтобы начать возражать.
-Конечно, или вы думаете, что нам хватит одного платья во время путешествия?- вставая в грозную позу - руки в боки - ответила Таиса.
-Это всё очень нужные вещи,- многозначительно кивая, добавила Приса.
Видавшие много всего, кроме женских сборов, воины переглянулись и ошарашили женщин приказом оставить один сундук на двоих и взять всё только самое необходимое. Любой, кто сталкивался с упрямой женщиной, могут подтвердить, что добиться от неё согласия на какое-то действия, если она того не желает, весьма сложно. Таиса была как раз такой упрямой женщиной, поэтому у Андаса ушло пол дня на пререкания с ней, ибо все остальные бесшумно его оставили, не желая попадаться под руку, ведь в кавалера их полка летели разные предметы, грубые слова и, в конце концов, пошли в ход даже кулаки. Причём молчаливая Приса играла в этом процессе не совсем последнюю роль - она молча передавала в руки Таисы те самые предметы, которые летели потом в сторону воина.
-Ладно, хватит,- взревел Андас, потеряв терпение, когда одна из ваз разбилась рядом с его головой и один из осколков поцарапал ему череп.- Каждая может взять по сундуку и это моё последнее слово, иначе запру обратно в библиотеке, и уж тогда взывайте к своему мужу и предкам до посинения!
Любой, кто общался с упрямой женщиной, так же не даст соврать, что в такие моменты, видя, что добиться своего не получается, она предпочитает фыркнуть и взять то, что дают. Конечно, всем встречались и отчаянные гордячки, которые могли умереть, но не принять меньшего, Таиса к таким не относилась.
-Где носит Стасаса? Я бы с удовольствием вручил заботу о ваших сундуках ему,- вслух задал себе вопрос Андас, в самом деле недоумевая куда пропал гонец Галаса.
Тем временем на набережной Акселу с воинами удалось отыскать дырявую лодку, которую они тут же принялись латать и смолить. На этой лодке можно было установить парус и она вполне вместила бы их всех, но только без сундуков, что и было озвучено Андасу по возвращению во дворец.
-И нужно подождать до утра, чтобы смола успела застыть и наложить ещё один слой,- добавил Аксел.
-Значит мы тут застрянем ещё на две ночи, а Приса с Таисой меня прикончат, раз им придётся отправиться в путь без сундуков. Что ж, лодка - это куда лучшая посудина для путешествия по воде, чем плот, так что мы подождём,- подытожил Андас, почёсывая затылок и ухмыляясь, потому что весть про сундуки на этот раз всё-таки доверил одному из трёх воинов. Он уже крепко спал в дальнем крыле, куда перебрался специально, чтобы не слышать криков разъярённых женщин. В то же крыло пару часов спустя перебрались Аксел с воинами, не в силах больше выносить женский писк и причитания.
Солнечное утро постучалось в комнату Андаса лёгкими тёплыми лучами. Он давно так хорошо не высыпался, поэтому чувствовал себя отдохнувшим и готовым к новому бою с Таисой. Одевшись, Андас столкнулся со своим малочисленным отрядом в коридоре, и заметил как блестели глаза у каждого воина, ведь им тоже удалось замечательно выспаться.
-Что ж, заканчивайте с лодкой, а я поищу что-нибудь на обед,- приказал Андас.
-Ты слышишь какая тишина?- с удовольствием прислушиваясь и не слыша женского крика, спросил Аксел.
-Не то слово, дружище, я даже боюсь ступить на их территорию, чтобы не разбудить этого ужасного зверя снова. Пойду лучше в совершенно другую сторону.
-Дело говоришь, не следует их будить раньше положенного.
В городе отряд направился в сторону набережной, а Андас - в ближайшую овощную лавку. Не спеша, он старался выбирать продукты, сохранившие хоть какое-то подобие свежести. Оставалось противное щемящее чувство, что он обирал мёртвых хозяев лавки, но здравый смысл напоминал, что эта еда им (хозяевам) уже ничем не могла помочь. Хотелось добавить и что-то мясного или рыбного, поэтому он обдумывал вариант охоты, но остановился на рыбалке, понимая, что до леса пешим ходом слишком далеко, а река совсем рядом. И только он принял решение занести овощи во дворец и направиться на набережную, как услышал крики Аксела:
-Сбежали, украли,- на бегу кричал ему друг.
-Кто?
-Таиса и Приса украли лодку и сбежали ночью. На набережной остался один сундук, не влез,- пытаясь отдышаться, докладывал Аксел.- Воспользовались тем, что мы слишком далеко, чтобы услышать шум, и сбежали. Этим дурочкам сундуки дороже их жизней.
-Даже и не подумаю мчаться в погоню, тем более что нам не на чем. Что ж, пусть так. Они хозяйки своей судьбы, я им не указ. Скорее всего они поплыли по течению, а это значит в совершенно другую сторону от Бакрана. До Южного моря им встретятся три города, в одном из которых живут храки. Свои ловушки они не поставят на речке, но кто знает на что способны эти прожорливые твари без защиты купола.
-Тогда начнём строить плот?
-Я вот думаю, не подождать ли нам нашего войска. Через пару дней оно всё равно прибудет в Галас, если Грегор исполнил поручение, поэтому вернёмся в Бакран верхом. Теперь осталось самое главное...
-Что?
-Найти Стасаса. Или жёны Лилкаса его украли?!- предположил с усмешкой Андас.
-Думаю, главное сейчас - это плотно пообедать, а уже потом думать о Стасасе,- не забывая снова про собственный желудок, напомнил Аксел.- Парень переживает потерю принцессы, так что ему лучше не мешать. Будем волноваться завтра о нём.
-Ну тогда пошли порыбачим,- не видя причины почему нельзя отложить поиски Стасаса, согласился Андас. - Свежее рыбье мясо да пожаренное на костре нам не помешает для обеда.
И пока воины Бакрана рыбачили и наслаждались солнечным тёплым утром, лодка Таисы и Присы мчалась вниз по течению, приближаясь к первому из трёх городов, которые находились между Галасом и выходом в Южное море. Уже к концу первого дня, на закате женщины увидели в далеке городские стены Катора на правом берегу Коа. Когда-то купол перекрывал всю площадь реки, что оставалось загадкой для мореплавателей, потому что город не располагался на обоих берегах. Теперь же мимо него легко было следовать дальше, и речные путницы так бы и поступили, если бы не заметили течь в лодке, дно которой нужно было просмолить ещё раз, но беглянки, украв её, об этом не знали. Впервые оказавшись вне городских стен Галаса и смутно представляя о традициях и порядках в других городах, Таиса и Приса всё же решили грести к берегу, потому что течь усиливалась.
-А что если в городе звери и никто не выжил, как в Галасе,- вдруг воскликнула в страхе Приса. - Зачем я послушала тебя?! Лучше бы осталась в отважными бакранцами.
-Ой, помолчи уже. Я украла бакранский оберег. Нам с ним ничего не страшно. Пусть сотни зверей пытаются нас съесть у них ничего не получится, потому что это слишком сильная магия, я слышала как они радовались, что у них такие сильные обереги.
-Всего один...
-Да, один, остальные спали на животе и не удалось стянуть остальные обереги. Не бойся, никто нас не съест,- сама не веря своим словам, успокаивала Таиса сестру по несчастью.
Еле различая в лунном свете берег, они причалили к набережной, на которой стояла мёртвая тишина. Нигде не светили огни, не раздавались шаги. Еле вытащив единственный сундук из лодки, которая чудом всё ещё не затонула, сёстры (будем называть милых барышень сёстрами, ибо они родственны между собой хотя бы только по мужу) огляделись по сторонам. Воздух в Каторе не доносил никакого неприятного запаха, но путниц не покидало чувство, что этот город стал мёртвым. Лишившись лодки, не имея ничего ценного, чтобы купить лошадей, и даже сомневаясь, что в городе остался кто-то живой, Таиса и Приса уселись на сундук, проклиная упрямство первой и бегство мужа, причём упрямица корила саму себя пуще сестры.