Миштофт : другие произведения.

Александр

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    События написаны в лёгкой форме, так что высокого и гениального в этом творении нет, зато, надеюсь, читать интересно.
  Эта история - моя фантазия. Но я не могу утверждать, что эти события не могли произойти в реальной жизни...
   ...
  Пушинок белый рой кружился над домами,
  И из-за туч порой туманными глазами
  
  Луна смотрела вниз, уныло созерцая,
  Как в темноте ночной, дочурку обнимая,
  
  Сидел в саду вдовец, под деревом кудрявым
  И мокрые глаза движением усталым
  
  Безмолвно утирал, держа в руке дрожащей
  Изящный медальон, с каменьями, блестящий.
  
  -Осталась от тебя немая безделушка:
  Металл без теплоты, старинная игрушка.
  
  С миниатюры ты, я жду, вот-вот прошепчешь:
  "Люблю, мой свет, люблю",- Мне сразу станет легче.
  
  Успела дочь родить, и, помнишь, как с тобою
  От счастья не могли найти себе покоя.
  
  Но как теперь мне быть? Мой ангел, я тоскую
  И всё трудней понять: зачем ещё живу я.
  
  Ребёнка голосок, ручонки, губки, глазки,
  Дыхания ветерок - мне говорят о ласке
  
  Твоей, моя весна. Я дочку вожделею.
  Мне жутко от того, но устоять не смею.
  
  То наказание мне, и ждать невыносимо,
  Когда моя любовь ей станет нестерпима.
  
  
  Я долго размышлял и мучился ночами,
  И с богом говорил мятежными речами.
  
  И вот решился я не убивать малютку,
  А изменить судьбу - природы злую шутку...
  
  Гром тишину прорвал,
  Разбушевалось небо,
  И молния вокруг
  Всё озарила светом...
  
   ...
  В спокойной стороне с садами и лесами,
  Где пели соловьи, стелилось всё цветами;
  
  Где по весне река могучими руками
  Крошила толстый лёд, красуясь берегами;
  
  Где на холмах паслись стада овец, бурёнок -
  Богатый край дышал и вместе с ним ребёнок.
  
  В имении большом жил граф, забытый всеми,
  Рассудок потеряв, не справившись с потерей
  
  Красавицы жены. Он вызов бросил небу,
  Презрев законы, все библейские заветы:
  
  Дочь сыном воспитал, дал имя Александра,
  Скрыв от себя в душе - что истинная правда.
  
  Граф слугам приказал с малюткой обращаться
  Как с мальчиком всегда. Пришлось всем подчиняться.
  
  К тому же был запрет всем жителям земли той
  Не сметь смущать сынка опасной наготой.
  
  Граф женщин разогнал по деревням подальше,
  Чтоб юный мальчуган не смог заметить фальши.
  
  Кудрявый озорник был окружён заботой,
  Прощалось всё ему,
  И он шалил с охотой.
  
  Он с малых лет привык в имении огромном
  К свободе и гулял, карабкаясь проворно
  
  На горы и холмы, лежал в траве пахучей,
  И слушал бег ручья, бродил в лесу дремучем.
  
  Его отец молчал, рассудок искалечив;
  С годами потерял связь с тайной, не заметив,
  
  Как перестал смотреть на сына, видя правду,
  Отныне он ослеп и жил мечтой о славном
  
  Столичном свете, где и титул и богатства,
  И смелость помогли б наследнику добраться
  
  До славы при дворе, и в королевской свите
  Граф очень бы хотел Сашý скорей увидеть.
  
   ...
  
  Шесть лет прошло уже, и к мальчику приехал
  Стареющий француз Жерар Филип Понтеха.
  
  Отец его прослыл в дни молодости франтом.
  В Испании кутил и деньги сыпал залпом.
  
  Во Франции он жил на грани разорения,
  Но сильно полюбил, забыв про развлечения,
  
  Там милую вдову. Жила она безбедно,
  Лучилась красотой, строга была, бездетна.
  
  Достойный сын земли тореадоров смелых
  Добился у неё согласия умело.
  
  Вот так Жерар Филипп и получил в наследство
  Фамилию свою и пламенное сердце.
  
  Но всё же излучал энергию живую,
  Ум зрелый по годам и доброту святую.
  
  А Саша невзлюбил учёного француза,
  Упрямо убегал с уроков сего мужа.
  
  Жерар был терпелив (черта не всем присуща)
  И вызвал вскоре страсть к учениям насущным.
  
  На берегу реки, где Саша наш купался,
  Жерар стал мастерить - кораблик получался.
  
  Не выдержал малыш и подошёл к Жерару,
  Внимательно смотрел и объяснения с жаром
  
  Легко запоминал. А вскоре граф заметил,
  Что сын привык читать и мил ему учитель.
  
  Жерар учил его наукам, фехтованию,
  И многим языкам, и удивлял познанием
  
  В строительстве домов и кораблей на верфях,
  И в толковании снов, во всяческих потехах.
  
  
  Учитель много знал, и Саша всей душою
  Привязан был к нему, был за него горою.
  
   ...
  
  Так десять лет прошло и Саша вырос быстро.
  Учитель замечал, как хмурится от мыслей
  
  Любимый ученик, бессонными ночами
  Бродил он вдоль реки с поникшими плечами.
  
  - Что мучает тебя?- спросил Жерар однажды,-
  О помощи меня просить не надо дважды.
  
  И Саша, помолчав, открыл причину боли,
  Направив умный взгляд на блик луны спокойной:
  
  -Отцовская любовь, твои уроки, дружба,
  Природа, куча книг - лишь это было нужно.
  
   Про женщин я читал и на картинках видел
   В одежде, и мечтал, как вторгнусь вдруг в обитель
  
   Романов и страстей, как буду пить из чаши
   За сладкий поцелуй, стоять у них на страже.
  
   За все шестнадцать лет мне не пришлось увидеть
   Мужчину без одежд. Зато теперь увидел...
  
   О, небо, я сражён! Горю и понимаю -
   Отныне я - никто, а буду кем - не знаю!
  
   Я вычитал секрет болезни, что мешала
   Мне каждый месяц жить и так меня пугала.
  
  И Саша зарыдал, закрыв лицо руками.
  Учитель от стыда залился сам слезами.
  
  Он вспомнил, как давно, узнав о тайне графа,
  Был сильно потрясён, молчал же не из страха.
  
  Садовник ПопитИ сказал тогда Понтехе:
  -Граф наш сошёл с ума. Поверьте мне, успеха
  
   Словами не достичь: он видит всё иначе,
   Дочь - в пустоте, лишь сын для графа много значит.
  
  Тот день Жерар всегда держал перед глазами
  И чувствовал вину мучительно годами.
  
  А Саша продолжал:- Я взрослый, понимаю,
   Что болен мой отец, и злиться запрещаю
  
   Себе, но в тот же миг мне больно нестерпимо,
   Что вырос я во лжи, и всё невозвратимо.
  
   Как мне теперь любить? Кого любить прикажешь?
   Мужчина сердцем я. Кто выход мне подскажет?
  
  Жерар поднял глаза, решимость в них горела:
  -Я полюбил тебя, как сына, и за дело
  
   Ругаешь ты нас всех. Что виноват - не скрою,
   Но лишь спрошу сейчас: что проситься на волю?
  
   Считаешь ты себя готовым облачиться
   И в юбки, и в корсет; безмолвно покориться
  
  
  
   Природе, и забыть жизнь прежнюю и смелость.
   Готов ли ты прослыть красавицей невестой.
  
   Граф обманул тебя, безумный, он не знает,
   Что сотворил с тобой, что жизнь тебе ломает.
  
   Но коль ты разгадал печальнейшую тайну,
   Так действуй и не плачь, я помогу, решайся.
  
  Мальчишка посмотрел на звёзды и воскликнул:
  -Конечно к юбке я когда-нибудь привыкну,
  
   Но как себя учить и думать по-другому,
   Как изменить свой мир, не став в душе уродом?
  
   Пусть виноват отец, но чувства и тревоги
   Я должен пощадить. Чем жертвую? - немногим.
  
   А что приобрету?- то от меня зависит.
   Я остаюсь собой, в ином не вижу смысла.
  
   Любовь придёт ко мне. Всё впереди, учитель.
   Полюбят и меня, поможет мне Спаситель.
  
  В ту ночь он повзрослел. На утро боль пропала,
  И вместо тишины внутри всё щебетало.
  
  Сын объявил отцу:- Без красоты тоскливо,
   Кругом лишь мужики - так жить невыносимо.
  
   Где женщины, отец? Позволь вернуться, право,
   Им в нашу сторону, уж время мне настало.
  
  
  
  Подумал граф тогда: "Сын повзрослел, ну что же
   Я молод был, как он,- желания похожи."
  
   ...
  
  Пыль поднимая вверх, карета проезжала.
  Был тёплый летний день и солнце проникало
  
  В лесную полутьму. Здесь птицы пели песни
  И аромат цветов дул в лица сладкой смесью.
  
  Внутри кареты той во сне сопели двое:
  Жерар и граф Перле похрапывали в хоре.
  
  Лишь бодрый Александр в окно смотрел с восторгом -
  В столицу ехал он, ждал этого так долго.
  
  Он представлял балы и подвиги конечно,
  И королевский двор - весёлый и беспечный.
  
  Он думал о любви, и с грустью вспоминались
  Слезинки Изабель, с которой, расставаясь,
  
  Он весел был и мил, служанку приголубил,
  Но не любил её - лишь телом был доступен.
  
  Оставил ей тепло, благодарил стократно,
  Что помогла ему, по-женски деликатно,
  
  Преодолеть свой страх, забыться в наслажденьях,
  Стать опытней, взлететь и рваться к развлеченьям.
  
  
  Четвёрка лошадей тем временем бежала
  Уже по мостовой и, повернув направо,
  
  Поцокала вдоль стен особняков столичных,
  Заехала во двор и встала. Слуг привычный
  
  Шум, гам раздался вдруг, посыпались поклоны:
  Готовы услужить, всегда во всём покорны.
  
  Граф не был двадцать лет в огромном этом доме,
  Но каждый уголок отчётливо запомнил.
  
  И чудилось ему, что жёнушка живая
  Выходит на крыльцо и тоже их встречает.
  
  Он чувствовал её и в комнатах просторных,
  И, плача, лёг в кровать, в подушке пряча стоны.
  
   ...
  
  С рассветом Александр, одевшись побыстрее,
  Направился гулять по улицам и скверам.
  
  Он был одет как франт, напудрен и причёсан,
  И гордым шагом шёл, поглядывая косо
  
  На весь прохожий люд, что узнавал в нём сразу
  Приезжего, их смех и злил, и мучил Сашу.
  
  В руке он жал эфес, жалея, что не в силах
  Всех вызвать на дуэль, злость вырваться просилась.
  
  Не ведая о том, в саду, где слух ласкали
  Распевы птичьих стай и сладко усыпляли,
  
  Сидел с Жераром граф. Слуга - прешустрый малый,
  ПонтИ он звал себя,- пришёл с докладом к графу:
  
  - К Вам герцог Орильи, он ждёт в гостиной Вас.
  -Мой друг, скажи ему, что я приду сейчас.
  
  Граф поспешил тотчас на встречу с другом детства.
  -Уж слухи на лету, и никуда не деться
  
   В столице никому от них, Перле, дружище.
   И вот я у тебя, всех Орильи отыщет.
  
  Хвастун и балагур, отчаянный мальчишка,
  Заядлый дуэлянт, любитель выпить лишку -
  
  В его чертах Перле не видел изменений,
  И в сорок герцог был всё тем же, без сомнений.
  
  И время понеслось, друзья проговорили
  Пол дня и ничего притом не упустили.
  
  -Да, жаль жену твою. Я, видишь, не решился
   Стать мужем - сей кошмар зато частенько снился.
  
   Но не кручинься, друг, ты- не старик, а значит
   Красавицу найдёшь, и встретимся на свадьбе.
  
  Граф с грустью отвечал:- Погасло солнце с нею,
   Лишь сыном я живу, иначе - не посмею.
  
  На сцене в тот же миг возник весёлый Саша,
  Дерзнувший всё ж вкусить дуэли злую кашу.
  
  Рад герцог был узнать, обнять юнца, как сына,
  И басом прогреметь:- Каков ты, брат, детина!
  
  До вечера они беседовали вместе.
  Прощаясь, Орильи серьёзно обещал:
  - В честь королевы бал
   Намечен в воскресенье,
   Отпразднуем на нём
   Тридцатый день рождения.
  
   И королеве я представлю вас конечно.
   Всем сплетникам теперь завидовать мне вечно.
  
  На утро дом гудел, портные суетились,
  Чтоб над приезжим впредь насмешкой не глумились.
   ...
  
  Бокал вина в руке держал дремавший герцог.
  Сквозь сон услышал он:- Жерар Филип Понтеха!
  
  - Какого чёрта, Флип?! Пошли его подальше.
   Я так приятно спал, поспать хочу подольше.
  
  Слуга был рад "послать "- проситель был ни графом,
  Ни даже шевалье,- исполнил всё он махом.
  
  Но вскоре Орильи услышал то же имя,
  Затрещину влепил слуге с досады сильной.
  
  - Позвать его сюда, Флип, этого Понтеху.
   Его я задушу за наглость на потеху.
  
  Флип, скрючившись, исчез. По комнате шагая,
  Взбешённый Орильи ждал, кулаки сжимая.
  
  Упрямец в кабинет зашёл и поклонился
  Смиренно, как везде, и сразу извинился:
  
  -Я так настойчив был. Меня простите, герцог.
   Тревога душу жжёт, болит и плачет сердце.
  
  -Ты - наглый, старый чёрт! Мой сон посмел тревожить,
   А слушать я тебя совсем не расположен.
  
  -Но, сударь, ведь судьба невинного ребёнка
   Заставила меня нарушить ваш покой.
  
  От злости Орильи остались лишь ошмётки -
  Детей он так любил, что женщины-трещётки
  
  Давно уже нашли путь к сердцу, начиная
  Свой разговор с детей и этим завершая.
  
  -И что ты замолчал? Любезный, ближе к делу.
   Сегодня мне на бал, я выспаться хотел бы.
  
  -Довериться - мой долг. Судьбу и тайну Саши
   Вверяю вам сейчас, решение так важно.
  
  И герцог всё узнал. Он замер в кресле мягком,
  Закрыл глаза рукой, но вдруг вскочил внезапно.
  
  Жерара гневно тряс, крича:- Безумцы, трусы!
  Вас всех четвертовать! Чтоб всем вам было пусто!
  
  Он отошёл к окну, где за стеклом прозрачным
  Деревья на ветру качались, словно мачты;
  
  Увидел как трава колышется, как волны,
  И стебельки цветов танцуют так проворно -
  
  Спокойствие пришло, и Орильи, сев в кресло,
  Спросил:- А что же он, какое занял место?
  
  -Он знает, что смешён. Скрыть тайну очень сложно,
   Но изменять себя ему довольно поздно.
  
  - Его спасёт одно - Марии благосклонность
   И властная рука, меня же - моя бодрость.
  
   Но, сударь, ты - болван, коль допустил поездку
   В столицу, а за дурь страдай теперь в отместку.
  
  Удар, старик упал,
  Безжалостен был герцог,
  Пинками гнал он прочь
  Из дома иноверца.
  
   ...
  
  В день бала Орильи заехал за друзьями,
  Жерар смотрел им вслед тревожными глазами.
  
  В карете Орильи, разглядывая Сашу,
  Девицу в нём не смог увидеть: "Да, знай наших!
  
   Пусть на его лице усам не появиться,
   Стан стройный, и в руках нет силы, чтобы биться.
  
   Но дерзок он и смел, и ловкостью заменит
   Он слабость, а лицом в любви легко уверит."
  
  
  Дворец блистал и пел: наряды, бриллианты,
  Девиц вели отцы, глазели тупо франты;
  
  Бокалы и вино, весёлый смех и хохот,
  В глазах: любовь, печаль, и стыд, и страсть, и похоть.
  
  Здесь герцог представлял друзей всем без разбору,
  И дочки матерям шептали что-то хором.
  
  Ну как же! Вот жених: богатый, элегантный,
  К тому же молодой, имеет титул знатный.
  
  Всё Саша понимал и счастлив был безмерно,
  С отцом он к трону шёл - поздравить королеву.
  
  Её Величество осиротела рано
  И целых двадцать лет правлению отдала.
  
  Своею красотой с ума сводила многих:
  И женщин и мужчин, дань отдавая моде.
  
  Но всё же страсть свою и щедрость в тайне строгой
  Девицам предпочла отдать. Но герцог много
  
  Наслышан был о том - ему проговорилась
  Одна из знатных дам - болтушка, так случилось.
  
  Узнав от Орильи что гложет Александра,
  Огромный интерес Марию охватил.
  
  И долгожданный миг настал - он перед нею:
  Взгляд жаркий и прямой, скрыть радость не умеет.
  
  Вот он, о ком она мечтала ночью часто,
  Он создан для неё! И губы сжались властно.
  
  
   ...
  
  Последняя звезда на небе появилась,
  В водовороте па Мария закружилась.
  
  И гордый Александр кружился в танце с ней,
  Ослепнув от очей и радужных огней.
  
  Отец был очень рад за сына, за почтение.
  И предрекал ему, без лишнего сомнения,
  
  Быть фаворитом здесь, жить во дворце, и даже
  Его короновал, наследником уважив. (от Марии - от автора)
  
  Но королева вдруг партнёра поменяла,
  И Александр теперь скучал в углу устало.
  
  -Приходит всё к концу,- заметил философски
  Стоявший рядом с ним князь Ален Поневольский.
  
  Скучающий всегда на светских представлениях,
  Он был сам по себе в глубоких размышлениях.
  
  Ровесник, сразу он стал интересен Саше,
  Слова текли рекой, путь к дружбе был указан.
  
  Беседу прерывал герой лишь танцем с дамой
  И каждый раз с другой, не опасаясь кары
  
  От рук их женихов- ревнивцев; ночи страсти
  Пригрезились ему, почудился блик счастья.
  
  Рассвет плыл над землёй, все гости расходились,
  И новые друзья до вечера простились.
  
  В карету сел отец, но Сашу вдруг окликнул
  Высокий человек, вручил письмо и сгинул.
  
  "И тело и душа ждут ночи. Я мечтаю.
   Забудь про страх, приди. Я жду и тайну знаю.
   М."
  
  "Я голый, я раскрыт, и королева хочет
   Увидеться со мной. Чего же ждать мне ночью?
  
   Кто ей раскрыл секрет? Что делать мне? Всё скверно.
   На небе был сейчас. Куда теперь повергнут?"
  
  Он мучался весь день, и вечером князь Ален
  Заметил грустный взгляд, но спрашивать не стал он,
  
  А только произнёс:- Итак, знакомство наше
   В таверне "У ЛернЕ" с вином в пузатой чаше
  
   Мы закрепим теперь, и прочь твои печали.
   Я Джона позову - вот кто сейчас несчастен.
  
   Слащавая любовь - страдает друг мой мрачный,
   Все ночи в телескоп следит, ведь он мечтатель.
  
   Избранница живёт в его же доме, рядом,
   На первом этаже, и нет ему пощады.
  
   Он ей сдаёт этаж, сам на втором ютиться.
   Поможем же ему как следует напиться...
  
  Небритый много дней, с распухшими глазами
  Джон плакал и вино пил жадными глотками.
  
  Он худ был, даже слаб, и Саше показалось,
  Что Джон к тому же трус - так дух его метался,
  
  Но Ален прошептал:- Не хмурьтесь, сударь, право.
   Джон хилый, но друзей он защищает храбро.
  
  Хотя Джон обладал наследством очень малым,
  И титул не блистал- был шевалье он слабым,
  
  Но всё же князь дружил с мечтателем-тихоней,
  Гордясь, пиная всласть, все светские устои.
  
  Веселье понеслось. Их развлекала пением
  Задорная Асоль с простым забавным рвением.
  
   ...
  
  Спал город, спал дворец, и Саша, спотыкаясь,
  Шёл вдоль высоких стен, спокойным притворяясь.
  
  И как из-под земли возник пред ним посланник:
  Высокий человек, он знал вопрос заранее:
  
  -Пол - так меня зовут. Я проведу Вас в спальню.
   Конечно, попрошу молчать о встречах тайных.
  
   Но, сударь, Вы пьяны!...-Я выпил, но немного.
  -Вас королева ждёт!
  -Показывай дорогу.
  
  Подземным ходом Пол провёл его в покои,
  Заметил Саша, что слуга им недоволен.
  
  В той спальне бледный свет тьму прорезал и таял,
  И тонкий аромат граф ощутил губами,
  
  И пальцев нежный яд так ласково впивался
  В грудь, в плечи и в лицо, и в грёзы превращался.
  
  -Ты пьян? Мне всё равно. Целую твои руки,
   Благодарю судьбу за сладостные муки.
  
  -Я думал, что пропал, но снова на вершине
   И благодарен Вам, Ваш верный раб отныне.
  
  Затихли голоса, огонь и воздух слились,
  Сплелись стихии две, друг в друге растворились.
  
  И закружились дни придворного романа.
  И новый фаворит почувствовал вдруг славу.
  
  Он на балах бывал, и к развлечениям разным
  Привык и прикипел к столичной жизни праздной.
  
  Чтоб сыну не мешать, в поместье возвратился
  Граф доживать свой век, и там в мечтах забылся.
  
  Уехал с ним Жерар, судьбе оставив право
  Решать и написать жизнь будущую в главах.
  
  Всё было хорошо. Но милочка служанка,
  Однажды по утру встав тихо спозаранку,
  
  Направилась к двери, ведущей в спальню Саши -
  Толкал её туда любовный пыл, и страшен,
  
  Ужасен был секрет, который подглядела
  Милашка через щель, бедняжка обомлела.
  
  "Так вот он почему сам одевался, подлый.
   О, боже, ну и ну, её бы за решётку."
  
  Лежало на полу в то утро одеяло
  И обнажённый стан ничто не прикрывало.
   ...
  
  -Вы слышали? Перле - молоденький красавец,-
   Девица, да, увы. Кто б мог себе представить?
  
  Так новость до господ от слуг летела ветром,
  Мгновенно превратив героя перед светом
  
  В изгоя навсегда. На поединках многих
  Обидчиков своих наказывал граф строго.
  
  А утешала ночь: Марию обнимая,
  Он окунался в страсть, обиды забывая.
  
  -Я знаю, тяжело,- Мария говорила,-
   Презрение к себе не замечать, но милый:
  
   Дуэль, дуэль, дуэль - так много крови льётся.
   И если пылкий нрав сейчас же не уймётся,
  
   Я не смогу спасти тебя от стен тюремных,
   Мне жалуются все, и мой советник верный
  
   Советует уже приказ отдать...О, Саша,
   Я проклинаю всё, мне просыпаться страшно.
  
  -Я не привык терпеть потоки оскорблений.
   Убей или запри в тюрьме без сожалений.
  
  С рассветом он ушёл. А дома было тихо:
  СашА уволил слуг, прогнал, бушуя дико.
  
  Остался лишь Понти. Всегда переживая,
  Сиделкой стал слуга, тревожась, охраняя
  
  Хозяина покой; готовил, убирался,
  Везде он успевал, работой не гнушался.
  
  Никто не помогал парнишке суетиться,
  Плюс - дуэлянт от ран к нему ходил лечиться.
  
  Джон с Аленом не раз с визитом приходили,
  По просьбе Саши их к нему не допустили.
  
  Прошло недели три. Вновь засверкали залы
  Огромного дворца. Оркестр с обычным жаром
  
  Прелюдию играл. Зал стих и королева
  На трон взошла, кивком приветствуя всех сверху.
  
  Злой ропот прошуршал, ведь Саша появился,
  С усмешкой на лице Марии поклонился.
  
  Он бросил вызов всем, лишь ей одной поверив,
  И не ошибся в ней: с отрытым упоением
  
  Всех удивит она, танцуя снова с Сашей
  И жестом говоря: "Конец всей травле вашей."
  
  Замолкли звуки флейт и скрипки зазвучали,
  Князь Ален подошёл: -Мы без тебя скучали.
  
   Ты зря нас избегал. Джон возмущался часто.
   Я думал мы друзья, наверное напрасно.
  
  -Я виноват, ты прав. Так трудно быть свободным
   От мелочных обид за занавесом гордым.
  
  -Знай, герцог Орильи поведал всем причины,
   Он защищал тебя, доказывал невинность.
  
   И знай, невестам ты всё так же интересен,
   Быть может лишь как друг - я говорю без лести.
  
   Увидишь, матерям не нравиться, что дочки
   Посматривают вскользь...-Сейчас проверю точно ль.
  
  Прелестная Арлет, дочь князя Полякова,
  Пустилась танцевать с ним, вызвав у другого
  
  Шквал ревности в душе; София и Лорена,
  Весёлая Катрин, Жоана и Елена -
  
  Не слушая отцов и матерей, бежали
  Кружиться в танце с ним, хотя прекрасно знали,
  
  Что им он не жених, что их накажут дома,
  Но диктовала им вести себя так - мода.
  
  В нём видели они мужчину, но невольно
  Искали женский след глазами непристойно.
  
  Приятели его шутили, танцевали:
  Как поступить теперь пока ещё решали.
  
  С одной ведь стороны, не женское же дело
  Пить с ними в кабаках и драться на дуэлях.
  
  С другой же стороны, мужской сидел в нём дух,
  Он многих выручал, клинком разил за двух.
  
  -Пусть фаворит живёт, как хочет, как он любит,
   Графиней жить наш граф насильно ведь не будет.
  
  Решили так они и с Сашей помирились,
  И всё-таки потом невольно сторонились.
   ...
  
  Снег падал за окном, хрустальные узоры
  Нарисовал мороз, порадовав всем взоры.
  
  Снег, словно простыня, накрыл постель земную,
  Он лес укутал в шаль пушистую простую.
  
  Снежинки закружив, с прохожими играясь,
  Песнь вьюга по ночам пропела, забавляясь.
  
  Был тихий зимний день. Трещал огонь в камине,
  И Александр читал, спасаясь от унынья.
  
  Ворвался с криком Джон. Он плакал(эка новость)
  И друга умолял: -Забудь хоть раз про гордость
  
   И к ней сходи сейчас. Пусть скажет, пусть ответит,
   Ведь пропадаю я, противно всё на свете
  
   Без нежности её. Эх, Саша, будь мне другом,
   Сходи, поговори, имей же жалость к мукам.
  
   Ведь мысли все о ней, и сердце изнывает,
   Но Лиза, вижу я, всё пуще презирает.
  
   Я под окном пою и этим раздражаю,
   Я ей дарю цветы - опять надоедаю,
  
   А признаюсь в любви - она в лицо смеётся.
   О, как же трудно мне, мой друг, теперь живётся.
  
  В испарине лицо, измученный, ослабший
  Джон ждал от Саши слов, сбивая нервный кашель .
  
  -К красавице твоей схожу я, не волнуйся.
   Я с ней поговорю, ты только не тушуйся.
  
  Шёл спешно Александр и постучался громко.
  Мозг представлял себе взор девы непреклонной,
  
  Он видел гибкий стан и кожу - бархат белый,
  И карие глаза, и рот с улыбкой смелой -
  
  Так Джон всем говорил. Но вот дверь отворилась
  И правда в холодок мурашек превратилась:
  
  Мужеподобный стан с квадратными плечами,
  Угрюмый хищный взгляд всё ж с карими глазами;
  
  Рот, искривлённый так в недобрую гримасу -
  Что Саша позабыл про уговоры сразу.
  
  Как все мужчины, он был смельчаком со шпагой,
  Но женщина взяла в кулак его отвагу.
  
  -Э...Вы...или не Вы...
  -Ну говори что надо!
  -Вы - Лиза?- Это я.
  -Мы с Джоном будем рады...
  
  Тяжёлым кулаком его прервала Лиза,
  И гость упал в сугроб, не смея кинуть вызов. (на дуэль - от автора)
   ...
  
  Джон видел сон седьмой, а Саша с князем вместе
  На бал уехал в ночь к вдове графине Кристе.
  
  Там были все свои, любили Сашу нежно.
  Он танцевал и пел, мальчишкой был небрежным.
  
  Князь Ален не дремал, кружился в танце плавном:
  Философ забывал о мыслях своих главных.
  
  Друзья смешили всех, чем развлекались сами,
  Ухлёстывали всласть. И дёргали усами
  
  Ревнивцы. Но они при этом распылялись
  И прибывшим гостям задорно улыбались:
  
  Графине Помпадур, и герцогу КонтИни,
  Семейству Пуансон, барону КонстантИни.
  
  Но что это-мечта? Блистательное чудо?
  В зал Грация вошла. Её ль искал он всюду?
  
  И голос прогремел: -Виконт РиАн Кордье
  И дочь его Мирей. Герой наш тихо спел:
  
  -Прекрасная Мирей! О, Ален, я влюбился.
   Она - моя судьба, и ей я покорился.
  
  Создание чистоты, по-детски хрупкий облик,
  Наивность, глубину в ней замечал поклонник;
  
  Приятный рыжий цвет волос густых и длинных,
  Веснушки на лице, румянец чуть стыдливый.
  
  "Как хороша она"! К хозяйке бала Саша
  С надеждой подбежал - ему она подскажет.
  
  -Кто, Криста, кто она? - Графиня: "О, Мадонна!
   К нам ангел прилетел. Отец же грозный больно.
  
   За городом они Живут в именье скромном.
   Мой муж дружил с Кордье, я с ним давно знакома.
  
   Виконт привёз Мирей в столицу с явной целью:
   Невесту показать на праздничных весельях.
  
   Они идут сюда...Виконт, Вас рада видеть.
   А дочка как мила, грех ангела обидеть.
  
   Представить вам хочу гостей своих. Начну же
  С любимчика - мой друг граф Александр ПерлЕ."
  
  Холодное лицо виконта покраснело
  От отвращенья. Дочь, смутившись, в пол смотрела.
  
  Граф не придал тому значения. "Позвольте
   На танец пригласить. Смелее, ну, не бойтесь."
  
  Взял за руку Мирей, и вмиг их захватила
  Волна плывущих пар. Графиня поспешила
  Отвлечь Кордье, но он был слишком возмущён.
  
   ...
  
  В таверне "У ЛернЕ" полным-полно народу:
  Пьют кружками вино в любое время года.
  
  А грустная Асоль запела песню тихо,
  Унылым был мотив, от слов пьянчужки сникли.
  
  За столиком в углу три друга выпивали:
  Один спокоен был, а двое причитали.
  
  В их сторону Асоль смотрела и тоскливее
  Звучала песнь её: "Как ты далёк, мой милый..."
  
  Джон Лизу вспоминал, граф Александр ругался:
  Мирей цветы он слал, в любви ей объяснялся
  
  И посвящал стихи; как тень бродил ночами
  Под окнами её, а с первыми лучами
  
  Выкрикивал:"Люблю!"- и этим лишь добился
  Он ругани Кордье - виконт бесспорно злился.
  
  Князь Ален так устал сочувствовать влюблённым,
  Что звонкий голосок Асоль неугомонной,
  
  Которая теперь запела вновь задорно,
  Обрадовал его. Танцуя беззаботно,
  
  Стремительно, как вихрь, она всех отвлекала
  От грусти и тоски и хлопать заставляла.
  
  Коря судьбу свою, граф на рассвете плёлся,
  Костил себя за то, что девушкой увлёкся.
  
  И всё же шёл вперёд. Он знал, что рано в парке
  Мирей всегда одна у речки, где так ярко
  
  Блестят вода и лёд. Он видел как спокойно
  Стоит она и ждёт: любовь, весну, приволье.
  
  Морозец щекотал и солнце еле грело,
  Но для неё вокруг капель уже звенела.
  
  Влюблённый Александр сверхнаглым появленьем
  Прогнал с лица Мирей цвет радости весенней.
  
  -Я- раб Ваш, Вы - судьба, и подчиняюсь року.
   Я каждый день молюсь на Вас, как будто богу.
  
   И...-Замолчите Вы?- Мирей вдруг закричала,-
   Признанья Ваши мне противны, я устала.
  
   Граф Александр Перле, для всех Вы шут, всего лишь,
   А возомнили вдруг любовью своей пошлой
  
   Меня завоевать. Имеете ли право
   Вы думать о таком, надеетесь на славу?
  
  Да, правду говорят: "Больнее шпаги слово" -
  И Саша не стерпел жестокого укола.
  
  Что возразить он мог? Впервые он увидел
  Себя в её глазах и всё возненавидел.
  
  С обрыва прыгнул граф, вода сковала тело.
  "Ты не достоин жить.Как жить таким посмел ты?"
  
  Поднял ветрюга снег и заревел:"Не нужен."
  Перед глазами мрак и тёплые веснушки...
  
   ...
  
  В бреду метался он. Жар не спадал так долго,
  Что доктор намекнул: "В лекарствах нету толка.
  
   Ваш...сын, граф, так ослаб. Он перестал бороться.
   А просто так к нему здоровье не вернётся".
  
  
  Жерар и граф Перле вернулись этой ночью -
  Понти послал гонца с письмом, в котором срочно
  
  Просил приехать их, за Сашу волновался,
  В беспомощности он им слёзно признавался.
  
  Граф день и ночь молил у бога сделать милость,
  Чтоб сердце сына вновь с мятежной силой билось.
  
  Кружился шар земной, сменялись свет и темень,
  Повеяло весной, лечило раны время.
  
  Больной открыл глаза и заявил с укором:
  -Зачем спасли меня? Вокруг презренья холод.
  
  Но слёзы у отца увидев, он запнулся
  И, тяжело вздохнув, смиренно улыбнулся.
  
  -Живи, сынок, прошу. Поправишься -уедем.
   В деревне хорошо, не как в столичном свете.
  
  И Александр кивнул. "Уехать и подальше",-
  Подумал он тогда,-"от надоевшей фальши."
   ...
  
  Весенняя капель и щебетание птичье,
  Журчание ручья - всё было безразлично
  
  Отшельнику в саду; как почки набухали;
  Что первые лучи приятно припекали.
  
  Вон чёрный муравей, трудяга вечный, вышел,
  По дереву ползёт, как скалолаз, всё выше.
  
  
  А Александр сидел в беседке, как обычно,
  И медленно листал страничку за страничкой,
  
  Но книгу не читал и больше не стремился
  Что-либо узнавать - он сном в душе забылся.
  
  Марии он сказал: -Я уезжаю скоро
   И оставляю Вас, расстанемся без ссоры.
  
  -Я знаю, ты бежишь не от меня, негодник.
   Ведь страшно посмотреть - ты бледен, как покойник.
  
   Измучила Мирей тебя, а ты поддался.
   Мальчишка, эгоист, чуть с жизнью не расстался.
  
   И мне не всё равно. Тебя люблю. Пусть страстью
   Притянут ты ко мне. Как животворной мазью
  
   Я смажу раны все. Ты не уедешь - точка.
   Как прежде приходи, живи хотя бы ночью...
  
  Понти бежал, крича: -К Вам горничная, просит
   Её принять. Письмо в который раз приносит.
  
  -Проваливай, Понти. Скажи, чтоб уходила
   И больше никогда сюда не приходила.
  
  Понти ушёл. Слуга переживал за Сашу
  И, на свой страх и риск, с надеждой:"Не накажут,"-
  
  Впустил служанку в сад. Был капюшон накинут
  На голову её, но Саша бросил книгу,
  
  
  
  Узнав её духи. Мирей лицо открыла.
  В нём лава нежных чувств мгновенно забурлила.
  
  -Вот, я пришла сама. Читать Вы отказались,
   И шанса мне просить прощения не дали.
  
  Он с вызовом сказал:- Сударыня, прощаю,
   От жалости ко мне я Вас освобождаю.
  
  Но слёзы потекли из глаз её блестящих,
  Суровость разогнав, и голосом щадящим
  
  Граф Александр просил:- Мирей, не надо плакать.
  -Я плачу? Почему? Предательская слабость.
  
   Неделями виню себя, но Вы молчите.
   Шлю письма, жду, когда Вы наконец простите,
  
   И вижу лишь одно: Вы- истинный мужчина,-
   Я оскорбила Вас, и мстите мне отныне.
  
  -Какая ерунда! Я мщу себе и только.
   Вы не уйдёте так, мне расставаться больно,
  
   Пока я не узнал, что привело ко мне Вас.
   Ведь кроме слов "прости" я вижу, что осталось
  
   Влечение ко мне...-Не обольщайтесь, сударь,-
  Дрожь выдала Мирей,- умерьте Вашу удаль.
  
  "Я поцелую Вас".- Чуть слышно: "Не позволю".
  Дыхание обожгло, и вырвался на волю
  
  Их первый поцелуй. Он длился так недолго,
  Мирей пришла в себя и музыка замолкла.
  
  -Я не хочу грешить. Но Ваше сердце любит.
   А я схожу с ума, и это нас погубит.
  
  -Придёте завтра в парк?
  -Нет, нет, я проклинаю
   Себя, что к Вам пришла.
   Я не хочу свиданий.
  
  Она ушла, а граф запел и в пляс пустился,
  Он прыгал, словно вдруг рассудок помутился.
  
  -Затворничество прочь!- воскликнул Саша небу,-
   Я счастлив, я любим! Да здравствует победа!
   ...
  
  Под плакучей ивой лучистым летним утром
  Мирей и Александр присели на минутку
  
  И целый час уже смотрели на речушку,
  На голубой пейзаж, на птиц, летевших дружно.
  
  И каждый об одном в миг счастья и покоя
  Себе вновь говорил: "Давно ли мы с тобою
  
   Сердцами вдруг сплелись, почувствовали силу,
   Частичку подарив любимому, а миру
  
   Хотелось крикнуть: -Я люблю! Завидуй, жалкий,
   Ничтожный. Я смеюсь напастям всем и жадно
  
   Целую лепестки, их ароматом нежусь,
   Вокруг меня парят земной покой и нежность".
  
  Одно лишь было "но" (читатель, как же трудно
  Порой мне объяснять нюансы все, как нудно)
  
  Я повторяю"но": Мирей серьёзным тоном
  Три месяца назад просила: -Пусть не тронет
  
   Твоя рука меня, не жажду плотской страсти,
   Не оскверняй любовь, в твоей ведь это власти.
  
   Мужчину я люблю - люблю лицо и сердце,-
   Но знаю, что хранишь за потаённой дверцей.
  
   Запри её и знай - я не решусь увидеть.
   Мне трудно врать себе, боюсь тебя обидеть.
  
   Лишь поцелуя жду. И если ты не можешь
   Любить, как я люблю, расстаться нам не сложно.
  
  И Саша осознал: "Ведь я мечтал об этом,
   Я в подсознанье знал, что счастье только в этом."
  
  К Марии, как всегда, проник он ночью в спальню,
  Чтоб рассказать, что встреч не будет больше тайных.
  
  Она ждала его. Прозрачный шёлк внезапно
  С плеч скинула она, упал он плавно на пол.
  
  -Иди ко мне, герой, любимый, жажду ласки.
   Ну, что же ты стоишь и смотришь всё с опаской?
  
  -Я Вам хотел сказать...-На "ты" давно мы, милый.
  -Простишь ли ты меня? Но лгать невыносимо.
  
   Я полюбил Мирей. Мария, ты же знаешь.
   Ты устраняла боль. Надеюсь, что не станешь
  
   Мне запрещать уйти. Я улыбаюсь миру,
   Мой дух поёт - Мирей всем сердцем полюбила.
  
  Лицо он не узнал, черты вдруг изменились,
  Холодные глаза от злости накалились.
  
  Оделась и без слов Мария удалилась.
  Отвергнув страсть её, он впал теперь в немилость.
  
  Но поцелуй Мирей волну воспоминаний
  Оставил позади. Попав в волну желаний,
  
  Он целовал её, рукам давая волю,
  И получил наглец пощёчину за вольность.
   ...
  
  Джон в телескоп смотрел и называл все звёзды
  Лишь именем одним, роняя на пол слёзы.
  
  В тот вечер Александр и Ален укатили
  К графине Кристе вновь. Бал засверкал, и были
  
  На нём Мирей с отцом. Виконт давно заметил,
  Что Александр Перле его дочуркой бредит;
  
  Что взгляд его скользит в их сторону так часто,
  Что только лишь слепец остался б безучастным,
  
  К тому же сей наглец не так давно пытался
  Мирей влюбить в себя, упорно домогался.
  
  Виконт заметил -дочь, украдкой улыбаясь,
  Взор устремляла свой на графа, всё пытаясь
  
  
  Скрыть от отца свой грех. "Она безумна, прАво,
   Ведь он безбожник, шут; он не павлин, а - пава."
  
  К ним подошёл толстяк. Кордье был рад их встрече.
  Судьбу Мирей решил отец за этот вечер.
  
  Луи Де Ренуа был личностью заметной:
  Жирнеющий барон искал себе невесту,
  
  Был молод и богат, самоуверен слишком,
  Но также и труслив, и с маленьким умишком.
  
  Он прошептал Кордье: -Виконт, что Вы решили?
  -Я объявлю сейчас, как Вы меня просили.
  
  Фанфары, господа! Мы молодых поздравим
  С помолвкой. Ожидать теперь же свадьбы станем.
  
  От "счастья"у Мирей в глазах всё помутилось,
  И в слёзный ручеёк в ней радость обратилась.
  
  Князь Ален удержал порыв бездумный друга
  Убить Де Ренуа - злосчастного супруга.
  
  -Клянусь, не допущу. Пусть в церкви нам венчаться
   Вдвоём не суждено, но рано мне сдаваться.
  
   Я увезу её сегодня же в поместье,
   Там домик есть в лесу, мы заживём в нём вместе.
  
  Мирей пришла в себя и сразу попросила
  Отца позволить ей домой вернуться. С силой
  
  Он пальцы сжал её и прохрипел чуть слышно:
  -Танцуй с бароном, дочь. Невеста ты, пойми же.
  
  Луи доволен был, шептал ей комплименты,
  Богатство обещал и кучу сантиментов.
  
  Не видя ничего, она кружилась в танце,
  Мечтая об одном: как утром в старом парке
  
  Обнимет Сашу вновь и сердце успокоит.
  Улыбка на губах забрезжила невольно.
  
  Отец был удивлён нежданной перемене
  И улыбнулся сам, покорности поверив.
   ...
  Расплывчатая тень отца Мирей чернела
  Уродливым пятном. В камине догорела
  
  Записка от неё: из дома убежала,
  Дочерний долг забыв, отравленное жало
  
  Вонзила в грудь отца. Весь свет шумел об этом.
  Посмешищем он стал, униженный, раздетый.
  
  Луи Де Ренуа вёл поиски усердно.
  У королевы был. Настроенная скверно,
  
  Она сказала так: -Ах, сударь, Ваше дело.
   Ищите, я уже устать от Вас успела.
  
  А про себя она смеялась, ликовала:
  Любовник обречён вернуться к ней. Не мало
  
  Слёз пролила она. А беглецов отыщут,
  И тОтчас под венец Мирей пойдёт. И, выждав
  
  Положенные дни, Мария примет Сашу
  Как прежде, как всегда - сей механизм отлажен.
  
  Дождь капал за окном. Кордье с Луи тревожно
  Держал совет: -Но как найти их невозможно?!
  
  -Виконт, все их друзья и даже королева
   За выродка горой, и портят этим дело.
  
  -О, небеса, за что? Я дочь любил, лелеял,
   А дожил до того, что всеми вдруг осмеян.
   ...
  
  Далёкая луна плыла по небосклону.
  Прохладой дождь прогнал в лесу деревьев стоны.
  
  Тоскливый крик совы звучал во тьме протяжно,
  Волк где-то завывал, и шелест плыл бумажный.
  
  Горел в окошке свет, в домишке для охоты,
  В нём беглецы нашли пристанище свободы.
  
  Там трели соловья им музыкой служили,
  А быстрые ручьи вином своим поили.
  
  И как когда-то встарь, под небом бесконечным
  Венчались две души, клялись любовью вечной.
  
  Священником служил им каждый житель леса,
  Над головой светил свидетель поднебесья.
  
  Конечно, как у всех, и гости поздравляли:
  Джон с Аленом всех благ и счастья им желали.
  
  Потом богатый стол, вкус пряностей во рту,
  Вино, веселье, смех. А рано по утру
  
  Прощание друзей. Туман в лесу стелился
  И за его стеной их образ вскоре скрылся.
   ...
  
  На преданный конях, по узенькой тропинке
  Два всадника плелись. Их головы поникли.
  
  Уже который день они в лесу блуждали,
  В тумане потеряв тропинку, и мечтали
  
  О доме, о тепле, о жареной свинине,
  О кружечке вина, об огоньке в камине.
  
  -Когда же, наконец, увидим мы столицу?-
  Джон вяло произнёс.- Когда увижу Лизу?
  
  Философ возразил: -А я смотрю на это,
   Как на полезный ход судьбы, и у секрета
  
   Разгадка где-то есть - всё неспроста, поверь мне,
   Поэтому терпи, у нас в запасе время.
  
  -Дружище, ты любил? В разлуке не душила
   Тебя тоска по ней - единственной и милой?
  
  Князь Ален промолчал. Он поражался другу.
  Мегеру полюбить! "Один я лучше буду".
  
  Вдруг сучьев странный хруст привлёк его вниманье.
  В испуге вверх с ветвей взметнулась птичья стая.
  
  Блеснула сталь в руках. Разбойники напали
  На всадников и бой кровавый завязали.
  
  Князь зверем зарычал, колол с ухмылкой смелой.
  Не отставал и Джон: клинок в руках умелых
  
  Разил и не жалел. Но силы убывали-
  Противник был силён и многочислен. Стали
  
  В цель попадать ножи, кровоточили раны.
  Исход был предрешён: лес стал бы им и храмом,
  
  Где отпевали б их, и проклятой могилой.
  Раздался крик: -Кончай!- и растолкав всех с силой,
  
  К измученным друзьям, в плаще и волчьей маске,
  Главарь вдруг подошёл и сжалился, как в сказке.
  
  Хоть голос изменял, но Алену и Джону
  И тембр, и ноток звук казались так знакомы.
  
  Их в лагерь отнесли и раны осмотрели.
  Дивились все потом как раненные ели.
  
  Беспамятство друзей в дороге одолело -
  Везли куда-то их в телеге. Всё болело.
  
  Когда пришли в себя, дом возвышался рядом.
  Владения свои узнал князь за оградой.
   ...
  
  Серьёзное лицо красавицы с корзинкой
  Могло свести с ума любого. С белой льдинкой
  
  Могли её сравнить. Она легко ступала
  По мху в лесной глуши и что-то напевала.
  
  Служанка Изабель так пятую неделю
  Злосчастным беглецам еду носила. Змеем
  
  Чудовищем, ослом, на Сашу осерчала;
  Обида на Мирей злость в сердце разжигала.
  
  Ей ревность и любовь пытали часто душу,
  В сознание пришла давно глухая стужа.
  
  Корзинку принесла, но не было хозяев,
  И Изабель пошла искать их, точно зная
  
  Местечко у реки. Среди цветов душистых,
  Где травяной ковёр всегда такой пушистый;
  
  Любуясь красотой, влюблённые там плыли
  В мечтах так далеко, что про врагов забыли.
  
  Следила Изабель как страстью он балует
  Мирей, боготворя, и с нежностью целует.
  
  "Не так давно ты был в объятиях служанки,
   И, дурочка, она лечила твои ранки.
  
   Я не прощу тебя",- и Изабель пропала,
  Тревожить молодых она пока не стала.
  
  В коморке у себя лист белый и чернила,
  Гусиное перо достала и просила,
  
  В письме к отцу Мирей, приехать: "...Ваша дочка
  Закована в разврат. Доброжелатель". Точка.
  
  ...Осенняя пора недавно приступила
  К творению картин, а лето отпустила.
  
  С рыбалки Саша шёл и замечал, что птицы
  Печальнее поют - их песня не струится.
  
  "За осенью зима унылости прибавит,
   Но всё же мы вдвоём и скучно нам не станет".
  
  Он к дому подошёл. Следы копыт?! Напрасно
  Он звал тогда Мирей - свеча давно погасла.
   ...
  
  Высокая стена монастыря тянулась,
  И времени рука как будто не коснулась
  
  Святых спокойных мест, которые видали
  Так много войн людских, но всё же устояли.
  
  Монашеская жизнь текла так незаметно.
  Калитку у ворот здесь открывали редко.
  
  Но в этот тусклый день монахиня впустила,
  Уставшую душой, девчушку. Проводила
  
  Согреться и поесть в простой и чистой келье.
  Раздеться помогла, на жёсткую постельку
  
  Спать уложив её. Ушла монашка, чтобы
  Наставнице сказать про нищенку убогую.
  
  Но лишь закрылась дверь, обманщица вскочила,
  Оделась и тотчас дверь тихо отворила.
  
  На цыпочках она по коридору крАлась,
  А платье, как на зло, подолом ей мешалось.
  
  -Проклятье, чтоб тебя! Устал я спотыкаться.
   Когда найду Мирей, скажу, что одеваться
  
   Ни в платье, ни в халат заставить не под силу
   Под пытками меня - всё утоплю, чтоб сгнило.
  
  Сменялся коридор таким же коридором,
  И Саша - это он сейчас "загримирован"
  
  Под девушку, - прошёл в парк осторожным шагом,
  Надеясь там найти Мирей. Под листопадом
  
  Она могла гулять. Сюда отец отправил
  Замаливать грехи, а сам готовил свадьбу.
  
  Но Саша был готов уехать за границу:
  Там их никто не знал; свободные, как птицы,
  
  Они могли бы жить. И он искал, терпенье
  В душе призвав к себе, втоптал все опасенья.
  
  Знакомый силуэт у речки на пригорке
  Увидел Александр, заметил взором зорким.
  
  Но к ней не подбежал, хотя ему хотелось;
  Не выкрикнул:"Мирей!" - куда-то смелость делась.
  
  Он ждал, когда она от далей оторвётся,
  Куда перенеслась, невольно повернётся,
  
  И сотни огоньков растопят серость будней,
  И снова обретёт любовь усталый путник.
  
  Лишь несколько шагов теперь их разделяли,
  Но добрые глаза любовь не излучали.
  
  -Я знала, ты придёшь...Не подходи, не надо,
   Я не пойду с тобой, мне не нужна услада.
  
   Грешили мы с тобой. Я искуплю моленьем
   Грехи в монастыре и получу прощенье.
  
  -Виновен только я: с тобою не был рядом,
   Но, милая, пойми, разрушились преграды.
  
   Уедем мы туда, где корабли качает
   Весёлая волна, где нас никто не знает.
  
  Он сделал шаг вперёд. "Уйди, прошу, не мучай.
   Я не вернусь, прости, меня ты не получишь".
  
  Но Саша продолжал: -Я знаю, ты играешь,
   И вижу, что любовь под маскою скрываешь.
  
  Встал на колени он: -Мой ангел, ты же - чудо,
   Ты - чистая душа. Несу с собой повсюду
  
   Твой образ неземной..."Мне надо возвращаться.
   Пожалуйста, уйди, позволь с тобой расстаться".
  
  Мирей бежала прочь, но он догнал беглянку.
  "Я вывернул тебе всю душу на изнанку.
  
   Зачем же ты бежишь"? Но речь его прервала
  Пощёчиной она. "Уйди, ведь я сказала"!
  
   Уйди, уйди, уйди,- пощёчины летели,
  Щипала кожу боль и щёки так горели.
  
  -Я замуж выхожу. Любовью не болею.
   Болезнь моя прошла, я справилась с потерей.
  
  Но Саша шёл за ней, он не хотел смириться:
  -Я жениха убью. Весь мир пусть обозлиться,
  
  
   Но свадьбе не бывать. Ты делаешь ошибку.
   Упрёков и угроз выслушивать в избытке
  
   Пусть довелось тебе - забудь о них, родная.
   Мы вместе, мы вдвоём - вот истина простая.
  
  -Закончилась весна, и лето пролетело.
   Мой друг, проходит всё, и в прах перегорело.
  
  Коснулись губы лба. Мирей простилась с летом,
  С полянкой из цветов, с любовью их запретной.
   ...
  
  Луи де Ренуа устало потянулся,
  Дожёвывая торт, ехидно улыбнулся.
  
  Толстяк доволен был, что свадьба будет скоро,
  А старому Кордье на свете жить не долго.
  
  Свой капитал Виконт, как водится, оставит
  Мирей, и жадный зять себе всё прикарманит.
  
  Послушная Мирей - он обладает ею,-
  Она с недавних пор перечить не посмеет.
  
  Мешает лишь одно: отчаянный любовник -
  Грозится отомстить. Так обнаглел поклонник,
  
  Что вызвал на дуэль два дня назад барона;
  Заморыш так дерзил и каркал, как ворона.
  
  Луи захохотал: -"Ворона" - как удачно,-
   Не "ворон"же, ха-ха.
  Потом заметил мрачно:
  
  -И крылышки я ей, чтоб неповадно было,
   Сегодня оторву, чтоб пыл свой остудила.
  
  Прохладой обдувал осенний ветер тело,
  Луи без шпаги шёл, что было очень смело.
  
  Шагал один, без слуг, по тёмным переулкам,
  Шарахаясь всего: теней и звуков гулких.
  
  Со стороны уже отважным не казался.
  Но почему один, что доказать пытался?
  
  Трус заставлял себя идти вперёд по парку.
  Запыхавшись, устав, он вышел на полянку.
  
  Луна смотрела вниз, но тучи заслоняли
  Завесой спящий мир, заботились, ведь знали,
  
  Что горько будет ей увидеть преступленье.
  Барон Де Ренуа заметил удивленье
  
  На Сашином лице. -Вы на дуэль явились
   Без шпаги? Но зачем, надеетесь на милость?
  
  -Я с детства не дерусь, а с вами и подавно
   Я шпагу не скрещу. Вы опытны, не правда ль?
  
   Вы благородны, граф, и честь для Вас превыше
   Любви к Мирей Кордье, поэтому я вышел
  
   Без шпаги, без ножа. Ну что же Вы решили?
   Ха-ха, могу сказать, что взглядом уж убили.
  
  -Вы трус, презренный трус!
  -Я трус и удаляюсь.
  Но Саша прокричал: -Нет, сударь, защищайтесь!
  
  Сжав пальцы в кулаки, он видел как смеётся
  Луи Де Ренуа, и жир его трясётся.
  
  Предательский клинок вцепился в спину больно
  И Саша на траву пал, истекая кровью.
  
  Он слышал голоса: -Хозяин, Вы довольны?
  -Мирей теперь моя, за свадьбу я спокоен.
  
   Вы слишите всё, граф? Увы, Вы проиграли.
   Я трус, но я хитрей. Такого ожидали?
  
   Я злюсь лишь от того, что Вас убить не смею -
   Причина есть одна и пусть. Через неделю...
   ...
  
  Опавшая листва покрыла землю плотно,
  Не радовала всех осенняя погода.
  
  Прошла пора картин и краски побледнели,
  Давно уже на юг птиц стаи улетели.
  
  Не радовали глаз ни небо, ни деревья;
  Притихла и река, поблёкнул старый берег.
  
  Недавно Александр ходить стал на прогулки.
  Он обходил их парк, пускался в закоулки.
  
  Мирей он потерял: колокола звенели
  В тот пасмурный денёк, когда в своей постели,
  
  Очнувшись, он лежал и слабость не давала
  Ни встать, ни говорить - грустить лишь позволяла.
  
  Уехала чета подальше - за границу,
  Бежали от него, оставив глупо злиться.
  
  День проходил без дум, без солнца, без сияний,
  Без моря дивных грёз - во тьме слепых скитаний.
  
  Не радовался он, не жаловался слёзно
  И смерти не искал - всё было слишком поздно.
  
  -Граф Александр Перле,- окликнул кто-то Сашу
  Во дворике одном. Он повернулся сразу.
  
  Пол - личный секретарь, посланник королевы,-
  Опять вручил письмо. "Простила я измену,-
  
  Писала в нём она,-"Мой вольный, милый сокол,
   Ты прилетай с луной, со звёздами в убогий
  
   Мой маленький мирок. Я, как цветок без солнца,
   Тускнею без тебя на дне, во тьме колодца.
  
   Я всматриваюсь в высь и ясно понимаю,
   Что ты мой господин, мой свет в далёкой дали.
   М."
  
  "Итак, она зовёт. Зачем же притворяться:
   Я думаю о ней, в том вынужден признаться.
  
   Предам ли я любовь? Нет, в сердце сохранится
   Безликая зола - пора мне с ней проститься.
  
   Сдаюсь своей судьбе, я так устал бороться.
   Пусть страсть меня сожжёт, а дух сейчас уймётся".
  
  Так снова вихрь понёс неделю за неделей.
  И как-то "У Лерне" друзья опять сидели.
  
  Джон молча пил вино, уставившись на свечку,
  Как будто позабыв о всех делах сердечных.
  
  И пение Асоль его не восхищало,
  Хоть голосу не счесть соцветий чувств придала.
  
  -Эх, Лиза, -простонал Джон тихо протяжно,-
   Друзья, нам не везёт в любви и это страшно.
  
   Какой-то рок висит над нашими сердцами.
   Мы любим, но не тех, они играют с нами.
  
   Остался я один. Надежда упорхнула -
   Как лошадь, в зад меня ногой она лягнула.
  
  (Джон сдерживал слезу) Я наблюдал за снегом.
   Снежинок рой летел пушистым хлопком с неба.
  
   Ко мне зашла она и вот, что рассказала.
   Два года от меня любовь моя скрывала,
   Что есть любимый муж - его всё время ждала.
   ...
  
  Анри любил мечтать. Он сиротой скитался
  По разным городам и, наконец, добрался
  
  До здешних славных мест. Он был фигурой крупный,
  Столь богатырский вид: открытый неподкупный-
  
  Пришёлся по душе владельцу бедной кузни.
  Работать стал Анри помощником на кузне.
  
  Дочь Лиза кузнеца им часто помогала:
  Стучала молотком, меха так раздувала,
  
  Что силушкой её Анри всё восхищался
  И в сети добрых глаз и нежности попался.
  
  Он крепко полюбил и чувствовал взаимность,
  А Лиза призвала природную наивность
  
  И мучила его, с ней было очень трудно.
  Но умер вдруг отец. С наследством своим скудным
  
  Она пришла к Анри, их в церкви обвенчали.
  А кузню, сад и дом они потом продали.
  
  Муж заявил жене, расстроив Лизу этим:
  -На время я уйду, чтоб отыскать на свете
  
   Хоть капельку того, что сможет нас утешить -
   Корабль подарит мне блестящую надежду.
  
  Оставив деньги ей, Анри уплыл надолго
  И строго наказал не полюбить другого.
  
  Джон сдал квартиру ей. Два года ожидая,
  Отчаялась она, всё в мире проклиная,
  
  И Джона в том числе. В мегеру превратилась.
  Но как-то утром дверь тихонько отворилась-
  
  Анри пришёл домой, и Лиза стала прежней,
  Забыла злость свою и вспомнила про нежность.
  
  Всё также беден был Анри и Лизе клялся,
  Что с образом её нигде не расставался.
  
  Боясь, что Джон её прогонит вместе с мужем
  (их капитал иссяк)- так ревность подло служит,-
  
  Скрывала Лиза брак. Анри не возмущался,
  Работу день за днём найти бедняк пытался.
  
  Но зимний день пришёл и Джон услышал голос,
  Который полюбил - он нежен был, как колос.
  
  Джон ощущал тепло, сидел как на иголках,
  Теперь не видел в ней ни бестию, ни волка.
  
  А выслушав рассказ, он потерял сознанье.
  -Прости, -услышал он,- Я виновата, знаю.
  
   Но сжалься, милый Джон, мы ждём ребёнка с мужем.
   Не выгоняй, прошу, мальчишке крёстный нужен.
  
  Что мог ответить Джон?
  -Приятно стать мне крёстным.
   Отныне я лишь друг, любовь направлю к звёздам.
  
  И сидя "У Лерне" друзья узнали это.
  А Саша произнёс: -Да, песня наша спета.
   ...
  
  В таверну забежал мальчишка и воскликнул:
  -Везут по мостовой всю шайку. Их настигнул
  
   В лесу полковник Коул. Пятьсот солдат разбили
   Разбойников и Волк убит был вместе с ними.
  
   На площади сожгут их трупы,- все метнулись
  За мальчиком туда, лишь трём друзьям взгрустнулось.
  
  Волк спас двоих из них, зачем же любоваться
  Как над его душой и телом поглумятся.
  
  -Будь проклят этот Коул!- Асоль вскричала с болью,-
   Друзей моих убил, но всё же Волк на воле.
  
  Забившись в уголок, она на нож смотрела,
  И словно позабыв, что не одна, запела:
  
  -Что делать мне теперь? Пусть убивала часто,
   Жила всему на зло, мне смерть была подвластна.
  
   Но кто я без друзей? Без стаи вижу гибель.
   Зачем же ждать её? Вступаю я в обитель
  
   Тьмы вечной навсегда.
  Клинок сверкнул, но мигом,
  К ней Ален подскочил, из цепких рук нож вынул.
  
  -Мы здесь одни, уймись. Никто не слышал правду.
   Подумай о себе.
  -Сейчас я смерти жажду.
  
  Все трое не могли поверить, что певичка-
  Тот самый атаман."Гроза лесов"- привычно
  
  Так звали все его, детей пугали Волком.
  Его полковник Коул в лесу искал без толку.
  
  А между тем Асоль всех развлекала песней
  И грабила людей без совести и спеси.
  
  -Скажи, Асоль, тогда в лесу ты пощадила
   Двоих друзей. Зачем, чем милость заслужили?
  
  Любовью взгляд пылал, вздымалась грудь так часто,
  Всем существом она призналась, но напрасно -
  
  Граф Ален ждал лишь слов - язык ему доступный;
  Понять язык любви слепцу же было трудно.
   ...
  
  Пришла опять весна. Божественная сила
  Энергию свою природе подарила.
  
  По саду пробежал Понти, крича: -Хозяин,
   От Алена письмо посыльный Вам доставил.
  
  Граф книгу отложил и отпустил прислугу,
  С волнением читал весть добрых строк от друга.
  
  "Я обещал писать. Вот первое посланье.
   Как опекун Асоль, приехал с ней в Италию.
  
   Певучая страна, как раз для нашей дивы.
   Представь, учителей талантом поразила.
  
   Успех придёт к Асоль, ей будут поклоняться,
   Мне заставлять её не нужно заниматься.
  
  В свободные часы конечно развлекаю
  И с каждым днём сильней как к другу привыкаю..."
  
  -О свадьбе думай, друг, к тебе любовь стремится,
   Хоть одному из нас, да следует жениться.
  
  "Ещё не знаю я причину, что подвергла
   Столь ясную звезду упасть с небес на землю.
  
   Асоль молчит, грустит, но нож не брала в руки
   С того( в таверне) дня, скрывает сердца муки.
  
   Мы девушку спасём. Развеются по ветру
   И прошлое, и боль, дорога станет светлой.
  
   Пишите нам, друзья, мне непривычно скучно
   Бывает здесь без вас, тоскливо и беззвучно.
  
   Венеция вас ждёт. Прощаюсь до дебюта.
   Иметь и цель, и смысл - приятнейшее чудо.
   Князь Ален Поневольский"
  
  Конечно показать письмо хотелось Джону,
  Который нянькой стал, не выходил из дома;
  
  На кухне он мешал, старался быть в заботах;
  Знакомых обойдя, нашёл Анри работу
  
  В лавчонке мясника. Джон счастлив был безмерно.
  Смирившись, он познал весну в душе бессмертной.
  
  Он Лизу опекал, и нанял в дом прислугу
  Готовить, убирать, и за свою услугу
  
  Он не просил монет, и рад был за признанье,
  О крестнике мечтал погрёб в себе отчаянье.
  
  От мыслей Сашу вновь Понти неугомонный
  Отвлёк. Он доложил, измучив криком горло:
  
  -К Вам герцог Орильи! И дело очень срочное.
  -Про сплетни он опять, про связи препорочные.
  
  С улыбкой на устах, с жемчужными зубами,
  Одетый, как всегда, искусными руками,
  
  Сегодня герцог нёс избыток разных сплетен.
  Дойдя до Саши, он был ими весь изъеден.
  
  -Так много новостей, мой друг, огромный список,
   Но важная из них: чирикали, что близок
  
   День свадьбы во дворце. Жених -принц крови - найден:
   Одной страны король сказал: "Женись-ка, братец."
  
   Зовут его Вильгельм. Мария согласилась.
   Наследник нужен ей, ведь, говорят, приснилось,
  
   Что, если не родит в ближайшие два года,
   Трон может потерять, а вместе с ним - свободу.
  
   Союз двух стран - венец, предел мечтаний многих.
   Он выгоден, но кто ж останется на троне?
  
  Да, герцог Орильи заметил, как взбесила
  Весть Сашу; как борца на землю повалила,
  
  Конечно не в прямом, а в переносном смысле.
  Увидел Орильи, как закрутились мысли
  
  В разгневанном уме. Мария умолчала!
  И как обычно ночь в объятиях встречала!
   ...
  
  Целуя губы, лоб, Мария повторяла:
  -Ах, Саша, ты прости. Я в облаках летала
  
   Всегда с тобой одним. Срослись с тобой и тело,
   И сердце, и душа, твоё тепло согрело.
  
   Решиться рассказать о свадьбе я не смела.
   Измучила тебя? Но, право, не хотела.
  
  Он мягкую ладонь губами приголубил,
  Прижал её к щеке, сказав: -Бог только судит.
  
   Я ж - пешка, ну и пусть. Пришла пора исчезнуть,
   Мешать мне недосуг, теперь стал бесполезным.
  
  Слеза на грудь его упала камнем острым:
  -Не уходи, прости. Ты словно дикий остров:
  
   Вода кругом одна, мне не доплыть до сердца.
   Как без тебя мне жить с проклятым иноверцем?
  
  -Вильгельм узнал о нас, мириться он не станет
   С изгоем во дворце. Злосчастный миг настанет -
  
   Придётся выбирать. Позволь уйти мне с миром.
   Я лишний фаворит. Ты сделала свой выбор.
  
  -Зачем так говоришь? Вильгельм нам не помеха,
   И королём его я назову для смеха.
  
   Пусть о короне он, венчаясь, позабудет -
   Отцом ему лишь быть, тебя он не погубит.
  
   Без власти он никто. Пусть принц, но мне-то что же?
   А будет бунтовать, прихлопну, уничтожу.
  
  С зарёй Пол проводил ходами Александра.
  Шёл молча фаворит, предчувствуя неладное.
  
  Жених жил во дворце и знал о Саше правду.
  За это графу ждать не стоило награды.
  
  День свадьбы - славный день всех возвестил рассветом
  И солнцем о себе. С иголочки одетый,
  
  Припудренный Вильгельм стоял у алтаря.
  Он был красив собой. И цветом янтаря
  
  Луч падал на него - на гордого упрямца,
  С осанкой боевой, с мышленьем иностранца.
  
  Надменный взор скользил по лицам приглашённых:
  Вот фаворит Перле - столь наглый, непокорный.
  
  Вильгельм был терпелив, и злость свою от сплетен
  На пользу направлял и часто ночью бредил,
  
  Что Александр Перле гниёт в канаве смрадной;
  Мария, плача, ждёт и сохнет без отрады...
  
  
  Но отвлекись, Вильгельм, в собор вошла невеста.
  Ты ею восхитись: как хороша, прелестна.
  
  Величественно шла Мария вдоль скамеек
  И клятвам - чтить, любить,- смешно ей было верить.
  
  Шутя произнесла, что требовал обычай,
  И кланялась она полезному двуличью.
  
  И, прикусив губу в ночь брачную, впервые
  Боль ей принёс супруг, любви миг опротивел.
   ...
  Ночь летняя пришла, и духота мешала
  Дышать, пылал в ней жар, и, вея, утомляла.
  
  В ту ночь Вильгельм не спал. Он только что развлёкся
  С любовницей. Теперь в постель свою улёгся
  
  И, глядя в потолок, стал ждать и улыбаться.
  -Я всё же на коне, я не привык сдаваться.
  
   Я муж и я король, повелевать родился -
   Так много громких "я". Чего же я добился?
  
   Ребёнка ждёт она, но это не мешает
   С Перле ночами спать. Меня же презирает...
  
  В дверь кто-то постучал. -Входи, Фернанд, быстрее.
  Друг короля хромал, Вильгельм вскочил с постели.
  
  -Рассказывай, Фернанд. Как всё прошло, дружище?
  -Перле в твоих руках, пускай теперь поищут.
  
   Он поразил меня не силой, а искусным
   Владением руки: клинок сразил послушно
  
   Троих моих друзей, а остальных поранил -
   Удача помогла в тюрьму его доставить.
  
  А в это время Пол взволнованно примчался
  К Марие, доложив: -В ловушку он попался.
  
   Пьянчужка там один всё видел: как напали
   С десяток на него. Но Саша их заставил
  
   Об этом пожалеть, он дрался как безумный
   И выпад завершал туше, и в свете лунном
  
   Кровь чёрная лилась на камни ручейками.
   Как вдруг по голове удар тупой - ударил
  
   Мужчина без руки..."Фернанд - я так и знала,
   Вильгельм не отступил. Не хочется скандала
  
   Ему, и он решил не убивать, а спрятать
   Любовника жены. Уверен, буду плакать
  
   И умолять вернуть...Ах, Саша, помню, милый
   Как ты просил меня "прощай"сказать. Помилуй,
  
   О, господи, меня! Страданий бесконечных
   Нависла пелена. Скажи, как уберечься
  
   И уберечь его"? - Мария говорила
  То внятно и без чувств, то сбивчиво вопила.
   ...
  Как тянутся часы наедине с собою
  В темнице, где слышны лишь стоны за стеною;
  
  Как хочется уйти и разломать преграды,
  И воздуха вдохнуть под небом, где прохлада
  
  Щекочет, не грызёт; как хочется не думать
  И неизвестность прочь прогнать, свечу задунуть
  
  И звёзды увидать. Но Саша передумал -
  Хотел смотреть на свет. Под голову подсунув
  
  Побольше сена, он стал проводить рукою
  Над пламенем свечи, не ощущая боли.
  
  Вдруг заскрипел замок и Саше показалось,
  Что Пол идёт к нему. -Я точно помешался
  
   Иль сплю и вижу сон? Высокую фигуру
   Мне сновиденье шлёт. Пол, почему ты хмурый?
  
   Ты на руках несёшь...Она мертва? Кто это?
  -Вам следует бежать, исчезнуть незаметно.
  
  На сено положив бездыханное тело,
  Пол рассказал свой план и видел как задело
  
  Всё это удальца. "Я не привык скрываться",-
  Граф гордо возразил,- "Уж лучше здесь остаться,
  
   Чем бегать от теней, друзей забыть, отца-
   Столь близкое родное,- стать типом без лица.
  
   Я долго размышлял: Вильгельм ревнует, злится,
   Корону получить из рук её стремится.
  
   Он ад устроит всем..."
  -Вас завтра же повесят
   С мешком на голове. Для вас двоих мир тесен.
  
   Приказ уже в пути. Читайте и бегите,-
  Пол передал письмо.- И смерти не ищите.
  
  Письмо взяв, Александр узнал знакомый почерк:
  "Прости меня, мой друг, когда-то ты пророчил
  
   Истории итог. Всё против нас, любимый.
   Вильгельм хитёр и зол, он, утешитель мнимый,
  
   Смеётся надо мной. Я не могу открыто
   Вступиться за тебя, моя душа разбита.
  
   Нашла тебя в тюрьме. Беги, я умоляю,
   Но быть нам вместе, быть, я это точно знаю."
  
  Послание он сжёг. Над телом наклонился,
  Чтоб рассмотреть лицо. -С кем я сейчас простился?
  
  Пол с грустью отвечал: -Бедняжка утопилась.
   Никто не знал её. Зачем она решилась
  
   Прервать свой путь земной? Не знаю. Но спешите,
   Мы можем не успеть, погибели не ждите.
  
  И запылал огонь, безжалостно сжигая
  Жизнь мёртвую, и жизнь Перле испепеляя.
  
  Не будут знать друзья что с верным другом сталось.
  Вновь сплетни потекут, всплакнёт Мария малость.
  
  Печальная Мирей, гуляя в парке с дочкой,
  Под ивой постоит и вспомнит о порочной
  
  Большой любви своей, ствол нежно поцелует,
  Простится в сотый раз и в сотый раз забудет.
  
  И лишь безумный граф с учителем Жераром
  Не будут горевать, что их дитя пропало,
  
  Ведь к ним наш Александр прискачет и простится.
  Отца обнимет он, впервые прослезится.
  
  Напутствия, как сын, как ученик, запомнит,
  Поклявшись:"вдалеке честь больше не уронит."
  
  
   Эпилог
  
  Пять лет, как день один, над миром пролетели,
  Лишь краешком крыла земную жизнь задели.
  
  Однажды летним днём по улице старинной
  В отрёпьях шёл мужик. Он горбился, постыдно
  
  Напялил на глаза бродяга этот шляпу,
  Но под лохмотьями одет он был опрятно,
  
  Скрывал и кошелёк, и шпагу, и загар свой,
  И гладкое лицо, взор смелый и усталый.
  
  Прокравшись по кустам, уселся он в засаду,
  На берегу реки, следя влюблённым взглядом
  
  За женщиной в тени кудрявой старой ивы.
  Качаясь на ветру, ствол хрипло пел со скрипом,
  
  Как будто утешал истерзанную душу.
  А женщина спала на каменной подушке.
  
  Бродяга не стерпел и подошёл поближе,
  И сорванный цветок душистый, цвета вишни,
  
  На грудь ей положил, но тут она проснулась
  И, увидав его, невольно встрепенулась.
  
  -Любимый, Александр,- обняв его, вскричала,-
   Ты снился мне сейчас. Мне грезились начало
  
   Любви и жизнь в лесу. Я очень тосковала.
   Простишь ли ты меня? В тот раз тебе сказала...
  
  -Ты счастлива, Мирей, пожертвовав собою?
  -Дочь Анна - жизнь моя. Но без любви, не скрою,
  
   Всё меркнет надо мной, Не светится лучами.
   Но ты уйдёшь опять?
  -Я не хотел...не чаял
  
   Так говорить с тобой, биенье сердца слышать.
   Мой ангел, мой кумир, чьи губы ветер лижет,
  
   Позволь поцеловать. (Как можно не позволить?)
  -Вкусить твой аромат... (Зачем себя неволить?)
  
  Энергия любви в пульсирующем сердце,
  Их чувства накалив, стучала громко в дверцу
  
  Запретную. Мирей лишилась вдруг сознанья-
  Невинная душа искала состраданья.
  
  -Ты жертвуешь собой, я не увидел сразу.
   Поспи и пробудись. Блестели, как алмазы,
  
   Мечты шесть лет назад, их отпускаю в небо,-
  Поцеловав цветок, его он бросил в реку.
  
  Сорвав лохмотья, граф помчался по аллее,
  Сбивая с ног людей и всё ещё не веря,
  
  Что на яву он жил, стремился всё постигнуть,
  Любил любой ценой, был вынужден погибнуть,
  
  Скрывался столько лет и встретился с любимой,
  Чтоб прошептать"прощай". И Саша, обессилев,
  
  Упал и застонал. Вокруг него собралась,
  Кудахтая, толпа - всё бурно обсуждалось.
  
  Безрукий человек смотрел так удивлённо,
  Качался и слабел, как обухом сражённый.
  
  -Граф Александр Перле,- промямлил незнакомец,-
   Поверить не могу, воскрес, какой мерзавец.
  
  И завопил: -Хватай! Он вор, держите вора!
  Но Саша, проскочив меж дам, удрал так скоро,
  
  Как ветер, а Фернанд (безрукий) не опешил:
  Народ стал разгонять, грозя: -Всех вас повешу!
   ...
  Джон, верный старый Джон химичил в кабинете,
  А крестник рядом с ним сидел и детский лепет
  
  Старался подавить, с громадным любопытством
  Смотрел, как всё бурлит, шипит и дым клубится.
  
  -Смотри, Антон, сейчас я растворю секретный
   Мой порошок в воде. Увидишь, как заметно...
  
  Но в комнату вошла служанка, доложила:
  -К вам просится Мирей де Ренуа. Хотите, чтоб впустила?
  
  -Да, да, уже иду. Возьми с собой Антона.
   Продолжим изучать природные законы
  
   Мы после. Поиграй.
  Джон чмокнул мальчугана
  В лоб ласково. Ушёл. Мирей в гостиной ждала.
  
  И, бросившись к нему в слезах, она просила:
  -Спасите, Джон, его. Я дружбу не забыла,
  
   Что связывала Вас. Невольно оттолкнула
   Сегодня я его, обидным сном заснула,
  
   Но сердце чует зло, нависшее над Сашей,
   Он снова уязвим, вернувшись, показавшись.
  
  Она упала ниц, Мирей Джон успокоил:
  -Всё будет хорошо, наш Саша хитрый воин.
  
  Но сам был потрясён, что друг вновь появился,
  Исчезнув на пять лет, в скитания пустился...
  
  Когда-то прогремел в Италии певучей
  Большой успех Асоль. Везде благополучно
  
  Она дарила всем свой голос, столь чудесный
  И чистый, как роса, столь ангельский, небесный.
  
  Как вдруг философ наш из спячки пробудился
  И понял, наконец, что в девушку влюбился.
  
  Родился сын у них. Младенец круглолицый
  У матери украл желанье быть певицей.
  
  Затем второй сынок в семействе Поневольских
  Издал свой первый крик, нарушив вновь спокойствие.
  
  Как радовался князь столь сладостному звуку
  И на руках носил Асоль за эту муку.
  
  Когда пришёл к ним Джон, Асоль с детьми гуляла.
  На Алена в тот день наитие напало,
  
  И в кабинете он записывал подробно
  Все замыслы свои, устроившись удобно
  
  За письменным столом. Джон возвестил с порога
  О Саше, о беде. Не передать мне слога
  
  Проклятий двух друзей, произнесённых гневно.
  Предупредив жену, князь с шевалье, безмерно
  
  Волнуясь и спеша, ушли искать их Сашу,
  Надеясь, что теперь, судьба друзей уважит.
   ...
  Далёкая луна на небе появилась,
  Легла и в тишине сном праведным забылась.
  
  Свет фонарей мерцал, вокруг всё замирало
  И равную красу ночь миру придавала.
  
  Проворный Александр устал скрываться за день,
  Поникнув головой, он шёл, под ноги глядя.
  
  -Как глупо здесь ходить,- сказал ему вдруг кто-то.-
   Зачем я Вас спасал? Нашёл себе заботу.
  
  -Пол, здравствуй. Так и знал, найдёшь меня легко ты.
   Твой рост тебе помог?- раздался смех. -Охотно
  
   Послушаю тебя. Что скажешь мне, любезный?
  -Вас королева ждёт. Я провожу. Конь резвый
  
   Стоит там за углом. Предупреждаю честно:
   Потом уйдёте Вы, в столице Вам нет места.
  
  -Мария во дворце?
  -В моём домишке скромном.
  -Ну, что же, я иду к богине снов покорно.
  
  Простой уютный дом без роскоши и злата
  Духами не пропах - Пол был иного склада.
  
  Он жил как книголюб: тянулись бесконечно
  По стенам стеллажи произведений вечных.
  
  Войдя в родной мирок, Пол оглядел с любовью
  Собрание своё, столь для него святое.
  
  -Богатство Ваше, Пол, с деньгами не сравнимо.
   Как не сказать мне вам - Вы человек счастливый.
  
  
  
  
  
  -Жалею лишь о том, что времени для чтения
   Так мало у меня, зато большое рвение.
   Но обо мне потом, скорее поднимайтесь
   Наверх, Вас ждут уже. Смелее, не стесняйтесь.
  
  Со скрипом дверь открыв, в объятия Марии
  Граф в темноте упал. Без слов они уплыли
  
  В страну страстей и грёз, в привычную обитель
  Фантазий, где любовь - великий повелитель.
  
  -Мы обманулись вновь: Вильгельм следит за мною,
   Хоть ты и мёртв для всех, он словно параноик.
  
   О, Саша, ты пришёл, ты любишь нас обеих
   По-разному, пускай. Лишь глупые плебеи
  
   Нас могут не понять, они идут по струнке
   Всю жизнь, боясь упасть, пугаясь звуков гулких.
  
   Хотя не говоришь заветного мне слова,
   Любовь ко мне живёт, и будет жить до гроба.
  
  Растерянность пришла. Что мог ей граф ответить?-
  Бессмыслицу одну, всё утопил он в Лете
  
  За день. Прочь мира два: с Мирей в небесной выси,
  С Марией на земле - осталось лишь осмыслить.
  
  Последний поцелуй Марии был так нежен,
  Прощальные слова ласкали, но забрезжил
  
  Рассвет - он торопил. Мария со слезами,
  Платочек развернув, и розу со словами:
  
  -Вдыхая аромат, ты будешь знать - я рядом,-
  Ему преподнесла, как добрую награду.
  
  Цветок граф приколол к кафтану, поклонился
  И с прошлым навсегда, в конце концов, простился.
   ...
  Дверь заскрипела вновь, Вильгельм с усмешкой мрачной
  Смотрел как у окна Мария горько плачет.
  
  -Фернанд следит за ним. Вы справились отлично.
   Исход теперь за ним, Вам верить - непривычно.
  
   Я подарил Вам ночь с отшельником. Вы рады?
   Но не дарите мне цветов. Я жду награды
  
   Иной: покорны Вы? Отдать мне власть согласны?
  -Увижу ль сына я?
  -Конечно, но опасно
  
   Мне лгать сейчас. Луи исчезнуть может снова.
   Зачем же Вам хитрить? Последнего жду слова.
  
  Она ответит "да", но через час Вильгельму
  Пол в сердце всадит нож. Король умрёт в постели.
  
  А верный секретарь, посланник и учёный
  Исчезнет, и за грех молиться обречённый,
  
  Проникнет в монастырь. И там в библиотеке
  Священник Михаил про войны и набеги,
  
  Про смысл, про судный день, про вечность, про былое
  Читать начнёт всерьёз - любимое, родное.
  
  Вернёмся же к друзьям. Джон с Аленом дремали
  В гостиной у огня - замаялись, устали.
  
  -Проснитесь! Александр вас ждёт в саду, скорее,-
  Асоль будила их, и в голосе волненье
  
  Услышал муж её. Под небом скучно-серым,
  Средь розовых кустов вокруг беседки белой,
  
  Лежал граф Александр, в руке сжимая розу,
  И, тяжело дыша, рассказывал про грозы
  
  И летние дожди, которые любила
  Мирей, а с ней и он; про ветви старой ивы,
  
  Которые всегда влюблённых укрывали;
  Про бал, где их сердца друг друга повстречали.
  
  Потом забормотал: -Богиня правда рядом
   До гроба, пропитав цветок смертельным ядом.
  
   Лишь ткань её платка запятнана, а руки
   Чисты, и мой палач не созерцает муки.
  
   Сожгите мой цветок, хочу увидеть пламя,-
  Исполнил просьбу Джон. - Друзья, прощаюсь с вами.
  
   Я чувствовал давно, что путь мой будет краток.
   По миру погулял, скрывая недостаток
  
   Природный свой. Лжецом я отправляюсь к маме.
   Позвольте мне лежать на маленькой поляне:
  
   Частичка там Мирей, там летом так прекрасно.
   Любовь со мной уснёт, ей вечность неподвластна...
  
  Взметнулась стайка птиц, над садом пролетела.
  Одна из птиц к Мирей на подоконник села.
  
  -Что скажешь, птичка, мне? Мой Саша жив, здоров ли?
   Как жаль, что ты молчишь, хоть что-нибудь промолви.
  
  Но упорхнуло в высь пернатое создание,
  И в Сашины уста впечаталось молчание.
   ...
  Преклонных лет старик, кряхтя и опираясь
  На трость, шёл по тропе, чему-то улыбаясь.
  
  Граф Антуан Перле сел у могилки Саши.
  Здесь было хорошо, спокойно и не страшно.
  
  Тень ивы молодой, посаженной друзьями,
  Легла там на траву кудрявыми ветвями.
  
  Граф был совсем один. Не осознав ошибку,
  Он не винил себя за жизненную пытку,
  
  Что сын его терпел. И жил теперь лишь прошлым:
  Не навещал друзей, не строил планов сложных.
  
  Но не скучал ничуть и рад был безгранично,
  Когда Мирей, сбежав от суеты столичной,
  
  К нему в который раз а имение приезжала
  И тоже вспоминать былое начинала.
  
  Черты её лица художник Время старил,
  Но глубину Мирей нетронутой оставил...
  
  
  Да, много лет прошло. Земля давно остыла.
  Под ивой - две судьбы, две мирные могилы.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"