Ляля была несчастна. Вот был бы у неё отец, он бы за неё заступился. А мама... Только и знает своё "Будь выше". Нет, она, конечно же права, надо учиться, а не бегать по свиданкам, но попробовал бы кто-нибудь сказать ей, что в пятнадцать неприлично быть нецелованной! А когда отца нет, то и заступиться некому. Мама говорила, что он умер ещё до рождения девочки.
Интересно, какой он был? Наверное, сильный, весёлый и добрый, ведь мама не могла бы полюбить другого человека. Она и Ляле всегда говорила, что надо искать себе сильного, чтобы был опорой, доброго и любящего, чтобы жить с ним долго и счастливо. Ляля встретит именно такого. Не принца на белом коне, принцев не бывает, но сильного, доброго, красивого, того, кто будет любить её всю жизнь. А уж как она его будет любить! Она даже знала, как его будут звать - только Виктор, как звали папу. Но, надо учиться, закончить школу, поступить в университет, стать там лучшей, чтобы Он её заметил. И тогда эти дуры не посмеют даже рта раскрыть в её сторону.
Школа далась легко - приятно быть на хорошем счету у учителей. Оценки по ЕГЭ тоже не разочаровали. Оставалось выбрать, куда поступать. Ляля хотела в театральный, хотя мама была категорически против. Она в красках рассказывала дочери про жизнь артистов, о том, что большинство из них так и выходят на пенсию никому не известными, больными из-за постоянных разъездов, плохого питания и огромных нагрузок, а главное - без семьи. Это всё и решило. Ляля не хотела без семьи. Семья должна быть обязательно. И двое детей. Даже трое. Да, трое. И Ляля поступила в архитектурный.
Ехать поступать в другой город не разрешала мама. Да Ляля и сама не хотела, понимая, что живя в общежитии, не сможет хорошо учиться, а главное, не сможет общаться с этими ужасными распутными девчонками и приставучими парнями. То ли дело дома!
Целых три года всё шло замечательно, точно по плану. Ляля научилась ладить с девочками в группе, не подпуская никого слишком близко, учиться стало тоже гораздо легче. Она даже чуть не влюбилась в однокурсника, даже начала с ним встречаться. Но Серёжка повёл себя крайне неприлично, полез целоваться и, подумать только, схватил Лялю за грудь прямо через футболку. Она обругала нахала последними словами, дала пощёчину и убежала. Какие всё-таки эти парни козлы!
С тех пор Ляля дала себе слово, что в её жизни будет лишь один мужчина. Конечно же Он, тот, кого она ждет всю жизнь, кому она отдаст всю себя без остаточка.
А потом умерла мама. Однажды она просто не проснулась утром - сердечная недостаточность, сказали врачи. Что они понимают! У девушки будто выбили землю из-под ног, будто воздух пропал, у неё самой теперь сердечная недостаточность... Ляля три дня плакала не выходя из спальни, университет был забыт.
Через неделю оказалось, что мир вокруг всё ещё существует, люди живут, а к сессии она не готова. Этого Ляля допустить не могла. Мама бы не одобрила, поэтому надо продолжать.
Теперь учиться было гораздо тяжелее. Приходилось готовить и стирать самой, некому было напомнить о предстоящей контрольной, исправить ошибки в докладе. А самое главное, надо было каждый вечер входить в пустую холодную, ставшую чужой, квартиру.
Со временем появилась новая, неизвестная доселе проблема - деньги. Лялина семья никогда не была богатой, не могла позволить себе никакой роскоши, на одну-то мамину зарплату, но прежде Ляля даже не думала, откуда берутся деньги. Когда нужна была какая-то мелочь, мама просто давала необходимую сумму, а откуда эта сумма появлялась у мамы, девушка не знала. Нет, конечно же, Ляля знала, что когда получит диплом, то будет зарабатывать большие деньги. Но сколько это - "большие деньги", она представляла себе очень смутно.
А теперь ей пришлось доставать деньги самой. Устраиваться на работу. От одной мысли Ляле становилось не по себе и по спине бежали холодные мурашки. Почему-то ей представлялся рынок рабов, и она, обнажённая, прикрытая лишь опахалом из перьев, стоит на помосте, звеня цепями на руках и ногах. Она понимала, что это глупость, что такое было, может, где-нибудь на востоке и то давным-давно, но отделаться от мысли, что она собирается выставить себя на продажу, девушка не могла.
И вот, заветное утро. Сегодня Ляля встала очень рано и впервые со смерти матери зашла в её комнату. За косметикой. Раньше девушка красилась очень скромно - ресницы, стрелки, губы - мама не одобряла, но сегодня ей хотелось предстать перед потенциальным работодателем во всей красе.
Всё утро она провела перед зеркалом, накладывая грим и вновь и вновь смывая его. Ничего толкового не получалось. То косметика ложилась криво, то появлялись нездоровые тени под глазами, а то и вообще, лицо выглядело так, что девушка густо краснела, видя себя в зеркале. В итоге, Ляля пошла устраиваться на работу, ограничившись накрашенными ресницами и губами.
Подойдя к офису, она долго не решалась войти внутрь, ходила влево-вправо перед дверью, зачем-то лезла в сумочку и проверяла адрес, хотя, точно знала, что пришла туда, куда нужно.
Наконец, из двери вышел охранник, на редкость неприятный тип, и грубо спросил, что ей надо.
- Я... Я по объявлению. На работу.
- Проходите. Прямо по коридору второй слева кабинет. На нём ещё табличка "Отдел кадров", - охранник сделал шаг в сторону и распахнул перед Лялей дверь.
Сотрудник отдела кадров представилась Светланой. Она была чуть старше самой Ляли, но выглядела очень строго в красивой клетчатой юбке и белой, почти мужской, рубашке. Особенно, когда задавала свои совершенно глупые вопросы: "Почему вы выбрали именно нашу компанию?", "Как вы считаете, почему из всех претендентов мы должны выбрать именно вас?", "Какие ваши сильные стороны вы можете назвать?". Ляля краснела, бледнела, и совсем уже была готова сдаться и уйти, как вдруг, её мучительница отложила в сторону бумаги и наконец-то посмотрела на неё человеческим взглядом.
- Алла Викторовна, я понимаю ваше положение. У меня самой мать болеет, почти год с кровати не встаёт, но три курса... Было бы хотя бы четыре, но с тремя я не могу принять положительного решения.
Ляля покраснела, губы у неё затряслись, в глазах появились слёзы. Она так надеялась, что эта мука кончилась благополучно, и завтра уже она придёт сюда как полноправный член коллектива...
- Вы пройдите к Виктору Геннадьевичу, - сказала Светлана. Видимо, ей действительно было понятно, что у Ляли на душе. - Генеральный хороший человек. Поговорите с ним. Оценки у вас отличные. Если примет решение брать, я с удовольствием вас оформлю.
В приёмной было пусто. Ляля постояла, глядя на себя в большое настенное зеркало, разгладила руками юбку, заправила за ухо выбившийся локон, и, глубоко вздохнув, вошла в кабинет генерального директора. Теперь уже не было того страха, что в отделе кадров, но всё равно, одно только слово "директор", да ещё и "генеральный", внушало какой-то трепет.
Войдя, Ляля забыла про всё на свете - за огромным, тяжелым столом сидел Он. Именно такой, какого она и представляла себе все эти годы, до самой последней чёрточки. Ну, может, чуть постарше, но это было неважно.
Ляля на цыпочках подошла к столу и присела на краешек стула. Виктор Геннадьевич что-то говорил, но она не слышала ни слова. Она сидела и молча любовалась своим принцем. Она мгновенно растворилась в этом человеке, его мужественном благородном лице, голосе, жестах. Ляля сидела и наслаждалась каждой секундой, проведённой вместе с ним.
- Алла! - генеральному пришлось повысить голос, чтобы девушка его услышала. - Вы слышите?
- А? Простите, Виктор Геннадьевич. Я слушаю.
- Алла, я не могу вас взять в архитектурный отдел. Не раньше, чем через год.
В сердце Ляли стало пусто и тоскливо. Точно так же ей было в первые дни после смерти матери. И вот теперь он, её принц, тоже уходит из её жизни. Это конец.
Ляля вскочила со стула и начала сбивчиво, то и дело судорожно всхлипывая, рассказывать о том, что мама умерла, а она учится в университете, она одна, ни сестёр ни братьев... Она говорила и говорила. Вываливала всё, что накопилось в душе за долгие дни одиночества, пока Виктор Геннадьевич не поднял руку и не сказал:
- Стоп. Я всё это уже знаю, я читал ваше резюме, смотрел документы. Но в архитектурный отдел вам ещё рано. Вы когда шли в кабинет, наверное заметили, что приёмная пуста?
Ляля машинально кивнула, не понимая, к чему он клонит.
- Я могу взять вас временно на должность секретаря. Поработаете год, узнаете производство. У вас даже будет время делать задания. А через годик, зная коллектив и служебные обязанности, спокойно перейдёте в архитектурный отдел.
Как начался их роман, не смогли бы вспомнить ни Ляля, ни Виктор. Витенька. Её Витенька. Её принц. О них шептало всё управление, но оба не замечали этого. Они были вместе и они были счастливы. Витенька был неженат, и Ляля окружила всей возможной лаской и заботой. Девчонки в отделах шипели, что она влезла в постель генерального. Дуры! Да если бы он был даже последним бомжом, Ляля была бы с ним. Ведь это же Он! Её Витенька, любовь всей её жизни. Её первый и единственный мужчина.
Виктор был счастлив с ней. Это чувствовалось по его улыбке, по голосу, даже по походке. А она... Она просто утонула в своём любимом. Наслаждалась каждой минутой это невероятного, заоблачного счастья. Ей было плевать на почти двадцать лет разницы в возрасте, и даже то, что у Виктора нет семьи Ляля воспринимала лишь как доказательство того, что Он ждал Её всю жизнь.
Ляля не собиралась выскакивать замуж, не думала о том, чтобы привязать к себе своего возлюбленного, ей просто было хорошо. Единственное, чего она хотела, это чтобы у них с Витенькой был ребёнок. Сын. Красивый и милый как Он. Поэтому, когда Виктор Геннадьевич предложил ей переехать к нему, Ляля даже сначала не знала, что ответить. Она никогда ещё не жила нигде, кроме собственного дома и не представляла, как это - проснуться утром в чужой кровати, в незнакомом месте, блуждать по коридорам в поисках ванной комнаты... А зубная щётка? Будет ли там её зубная щётка? А куда она будет класть своё бельё и одежду?
До этого дня они с Витенькой встречались у Ляли и никаких проблем не возникало. Они просыпались, завтракали и вместе ехали на работу. Всё было родное и привычное. И вдруг - к нему. Конечно, у него квартира не в пример больше, в хорошем районе, да и до работы недалеко, но там же всё чужое.
Ответ Ляля дала лишь к концу рабочего дня. Конечно же, положительный, хоть это и далось ей нелегко. Переезд она назначила себе на завтра, а сегодня хотела проститься с квартирой, с маминой памятью, с тем, чем жила долгие годы.
Поздно ночью она сидела в маминой комнате и неспешно перебирала старые фотографии. Вот они с мамой на пороге университета. Какая мама здесь счастливая. Наверное, такая же счастливая она была, если бы узнала про Витеньку. А вот выпускной в школе. Мама стоит среди других родителей. Здесь у неё взволнованное лицо. Боится, что Ляля будет пить вино. Зря боится.
А вот старые документы. Мамин аттестат. Академсправка. Ляля и не знала, что мама бросила университет, или как их тогда называли, институт. Надо же, прямо после первого курса. Интересно, почему?
А вот ещё фото. Мама на картошке. Она рассказывала, что раньше все студенты обязательно ездили в деревню убирать картошку. Интересно, это картошки было так много, или техники мало? Надо же, улыбается, довольная. А рядом одногруппники. Весело у них, наверное, было на картошке.
Одно лицо на фото показалось Ляле знакомым. Она присмотрелась. Свет померк, дышать стало нечем. Возле её мамы на фото стоял он, её Витенька. Молодой, худенький, с козьей бородкой на лице, но сомнений не было. Они стояли в обнимку и лица их были счастливы.
Получается, она уже три месяца встречается с собственным отцом. Они спят вместе и она хочет от него ребёнка. Но этого не может быть! Её отец умер! Но на фотографии точно он. А вот ещё фотография. Здесь тот же студент обнимает и целует её маму. Боже!
Долгое время Ляля сидела неподвижно, без единой мысли в голове. Потом встала, собрала все мамины документы и фотографии, сложила их в пакет, обмотала скотчем и выбросила в мусорное ведро.
Надо было собираться, завтра её ждал её Витенька.