в особенности, у женщин. Лучшее из них - "Мерседес - Бенц 380 SL"
с откидными сиденьями.
Патрик О"Рурк
Четыре стороны света, четыре лапы у собаки, четыре расы людей, четыре стихии на Земле, четыре всадника Апокалипсиса, четыре времени года, четыре мушкетёра, чемпионат Мира по футболу проходит раз в четыре года, концерн "Audi", имея название из четырёх букв, образовался путём слияния четырёх компаний: "DKW", "Horch", "Wanderer" и "Audi", и его символом стали четыре перекрещенных кольца.
Давным-давно, ещё в середине позапрошлого века, в маленьком уютном немецком городке Виннинген с населением в триста человек, в семье кузнеца родился мальчик. Семья жила очень небогато, поэтому у ребёнка было трудное детство - в тринадцать лет, бросив школу, он начал работать вместе с отцом в кузнице, а в шестнадцать уже напрессовывал ударами кувалды стальные бандажи к колёсам на паровозостроительном заводе. Может быть, именно поэтому, получив урок тяжелого, изнуряющего низкооплачиваемого труда, паренёк при первой же возможности вернулся к учёбе. Тогда ему было двадцать.
Получив специальность инженера в Саксонском инженерном училище в Митвайде, он устроился в лейпцигскую судостроительную компанию конструктором, но, увидев однажды на выставке детище к тому времени уже прославленного Карла Бенца - автомобиль BenzVelo, тут же написал письмо самому мэтру с просьбой принять его, начинающего специалиста по двигателям, к себе в команду.
Интересно, догадывался ли великий Карл Бенц, что, удовлетворив просьбу энергичного, напичканного толковыми идеями двадцативосьмилетнего парня и назначив его в столь юном для инженерной профессии возрасте на должность руководителя производства, он сделал непростительную ошибку и, как говорится, "пригрел змею на груди", потому как многое вложил и многому научил никого иного, как основателя концерна Audi - Аугуста Хорьха, - смелого, талантливого конструктора и амбициозного, неуживчивого человека, детище которого в будущем на многие годы станет "зубной болью" и "занозой в заднице" компании "Benz", составляя ей достойную конкуренцию на улицах городов и деревень и с завидной регулярностью заставляя глотать копоть из своих выхлопных труб на гоночных трассах? Вряд ли.
А знал ли сам Аугуст Хорьх в 1900-м году, на заре двадцатого века смастерив автомобиль с двухцилиндровым двигателем в пять лошадиных сил и с приводом на задние колёса в виде кожаного ремня, что когда-нибудь, в будущем, его последователи доведут количество цилиндров до двенадцати, кожаный ремень заменят гидромеханической, восьмиступенчатой коробкой передач, к заднему приводу прибавят ещё и передний, сделав его, таким образом, полным, и обойдутся вообще без мотора? Вместо мотора его коллеги из будущего поставят под капот машины с четырьмя перекрещенными кольцами на решетке радиатора обыкновенную "атомную бомбу" в пятьсот лошадиных сил.
Хотя, зная Хорьха, можно предположить, что он похвалил бы потомков за то, что их "атомная бомба" работает на дизельном топливе, потребляет такой пустяк, как десять литров на сто километров трассы, разгоняет с ноля до сотни машину весом без малого в две тонны за пять секунд, и, скорее всего, был бы жутко недоволен и топал бы ногами, и стучал бы своей тростью об пол, и кричал, что они лентяи, бездари и тупицы - двадцать первый век на дворе, люди строят "умные" дома, разговаривают по телефонам, разгуливая по улицам, практикуется космический туризм, а под капотом его машин всё ещё до сих пор не...
- Вечный двигатель - когда его уже изобретут, мать их? - возмутился Александр, буравя досадливым взглядом табло с надписью: "Запас хода - 6 миль" на торпеде "своей красавицы". - Неужели это так сложно? - нажал он где-то под сиденьем рычаг замка топливного бака и вышел из машины под дождь.
Он заливал дизтопливо из запасной канистры, а Жаклин сидела в пассажирском кресле и скромно улыбалась.
"Не хочет ехать в Лондон", - подытожила она поведение парня за это утро, вспоминая, как тот еле-еле проснулся только лишь около десяти утра - ей даже пришлось сделать вид, что напрашивается на утренний секс, а как только сонный юноша, пару раз отмахнувшись для поддержания игривого настроения, всё-таки снизошел, девушка вырвалась и испуганной ланью скрылась из виду в ванной и закрылась там. Когда же она, приняв душ, сама освободила себя из "плена", не дождавшись прекрасного пылкого принца, её "принц" мирно посапывал почти в той же позе, в которой она его оставила.
"Заездила парня, - умилилась Жак этой пасторальной картинке. - Сволочь я последняя, разлучаю ребёнка с родиной. Он и так, наверное, скучает по своей Шотландии, а я его - в Лондон. Эгоистка чертова".
Направляясь назад, в Англию, она могла ругать себя самыми последними словами, ей по силам было выдержать даже не самое лучшее настроение её шотландца, потому как ехала встречать Новый год с любимым человеком в город, где родилась, и где прошла ее юность. По понятным причинам, увы, безрадостная.
- Если под капотом твоей машины был бы вечный двигатель, она стоила бы, наверное, как "Конкорд", - ответила она Алексу, когда он, уже весь мокрый, залез в машину.
- Если бы она ещё и летала как "Конкорд", я бы её купил, - засмеялся тот, опять нажимая на кнопку зажигания. Поскольку в мокрой дублёнке сидеть было не очень приятно, да и в сухой тоже, парень её снял, повесил на крючок над задней дверцей и остался в этом мохеровом свитере стального цвета исландского производства, увидев который на нём ещё в доме, в комплекте с какими-то очередными новыми джинсами, Жаклин тут же облачилась в своё кашемировое платье. На всякий случай.
- Если бы она стоила как "Конкорд" и летала бы как "Конкорд", её было бы проще угнать, - вскинула подбородок законопослушная доктор Рочестер, в то время как её водитель приготовился разворачиваться во дворе дома.
- А-ха-ха... - засмеялся юноша, - точно! Я всегда знал, что вы практичная женщина, доктор Фортескью. - Он упорно продолжал игнорировать её фамилию в браке.
Жаклин тут же вспомнила о Чарльзе, вмиг погрустнела и отвернулась к окну.
- Пока, - еле успела она помахать исчезнувшей из поля зрения стеклянной веранде. Девушке хотелось пообещать вернуться сюда ещё когда-нибудь, встретить опять эти места и сказать: - "Привет. Я скучала", - но делать этого не стала, а молча провожала тоскливым взглядом остров-"сюрприз", показавшийся сразу же, как только они завернули от дома к посёлку. С грустной, любовной улыбкой посмотрела она в последний раз и на благородного "WINDY", мокнувшего под дождём на своём посту возле маленького причала и на всё такой же безлюдный, пустынный посёлок, приунывший в пасмурную погоду так же, как и катер. Жак понимала, что это глупо, но всё равно ничего не могла с собой поделать и чувствовала себя предательницей - когда тут светило солнце и по небу плыли чистенькие, белоснежные облака, она с удовольствием составляла компанию и посёлку, и озеру, и катеру, но как только пошел дождь и эти места погрустнели, она вместо того, чтобы поддержать и развеселить их, села в шикарный автомобиль и уехала, прихватив с собой одного из самых лучших сынов этой земли.
"Угонщица, она и есть угонщица", - продолжала девушка выдерживать утро в стиле самобичевания.
Жак опять вспомнила их жаркую ночь во всех смыслах. Они тогда поднялись со своего ложа, обулись и оделись, парень собрал с земли килт и, скомкав, бросил его в костёр. Запахло палёной шерстью. У неё тогда возник вопрос.
- Ты только не злись, хорошо? - сейчас положила Жак ладонь на разделительный бардачок.
Юноша рассмеялся, плотно сжав губы.
- Я опять хочу у тебя кое-что спросить.
Он только скептически вздохнул. И опять улыбнулся.
- Вот ты просил меня побыть свободной, а что такое свобода для тебя?
Юноша тут же стал серьёзен и в задумчивости передёрнул рычаг скоростей - они выехали на ещё более широкую трассу.
- Свобод много. - Скептически скривился он и пожал плечами. - Есть абсолютная свобода, - юноша сделал веерообразный жест рукой, - она не обременена ничем, в том числе плотью, её мы можем достичь только после смерти... я так думаю... - заложил он одну ноздрю указательным пальцем, но тут же отпустил, - но это крутая философия, хоть Фрейд и пытался перенести её в психологию, это мы ещё в Глазго учили, так что об этом можно очень долго. - "Философ" чуть помолчал. - Есть свобода мысли - в этом случае мозг свободен от условностей, штампов, клише. Сюда же входит свобода слова. Есть свобода самовыражения - это творчество и весь эмоциональный спектр. В свободе самовыражения у меня также стоит свобода вероисповедания, ведь вера - это эмоция. Есть свобода передвижения - с нею вообще все ясно. Что до остальных "свобод", - МакЛарен, не отрывая глаз от дороги, почесал за ухом, - то тут все зависит от человека... от его желаний и возможностей что-то менять и что-то привносить в свою жизнь. Что до меня, - юноша опять зажал себе ноздрю указательным пальцем, но тут же отпустил, - я не имею возможности обрести абсолютную свободу, для меня свобода - это максимальная возможная совокупность всего того, что я перечислил и ещё того, что забыл. Как-то так. Но 100% здесь, конечно, быть не может, иначе это либо психологическая анархия... либо патологическая утопия.
Жаклин слушала, затаив дыхание. Потом сморгнула и спросила:
- А как ты думаешь, влюбляясь, человек теряет свободу или приобретает?
- Я не думаю, что свободу можно потерять или приобрести. Совокупность свобод величина постоянная, как мне видится. Просто меняются местами формы, возможности - вот и всё. Когда человека сажают в тюрьму, его ограничивают в пространстве и времени, но освобождают от поисков работы, пропитания, от многого того, что довлело над ним в быту. Есть люди, которые не выдерживают большую степень свобод. У таких сильно развито стремление к зависимости - любой: никотиновой, алкогольной, наркотической, гастрономической.
- А когда ты в меня влюбился, что у тебя поменялось? - чтобы не растянуть губы в улыбке, девушка зажала их между зубами.
- Многое.
- Например.
- Теперь я не так свободен в своих поступках в повседневной жизни. Мне постоянно хочется быть рядом с тобой, быть в тебе, - Александр ухмыльнулся, - видеть тебя, но зато чувство к тебе даёт стимул быть самостоятельным, сильным. Я смог спокойно рассказать Эшли, что люблю замужнюю женщину - это свобода. Когда наступит время, я так же спокойно представлю тебя своей матери, и мне абсолютно всё равно, что она на это скажет. Равно как весь белый свет.
- И Кирк? - Жаклин в неуверенности погладила свою коленку.
- И Кирк. - Уверенно кивнул Алекс. - Поэтому я и хочу, чтобы ты тоже освободилась от ответственности за тридцатилетнего мужика, своего мужа.
- Да... - с сожалением сжала губы девушка, - на твоём фоне я выгляжу... жалко. А ведь я влюбилась в тебя с первого взгляда, но почему-то это никак не придаст мне смелости.
- Подробностями побалуешь? - кратко пожал он её руку на бардачке и ухмыльнулся.
- Не-а, - отрицательно помотала головой Жак. - Их нет. Подробностей. Я на тебя глянула и влюбилась. Всё конец истории.
МакЛарен молчал, глядя на дорогу как сытый котяра.
- Подробности начались потом, - продолжила Жак. - Ты попросил меня пообещать Алисе, что я буду за тобой присматривать в Оксфорде.
- И ты красиво ушла от прямого ответа.
- Ну-у-у... да, - пригнула голову к плечу девушка, - что-то вроде этого. А потом я уехала, а потом была беременность, депрессия, а потом еле дождалась пока ты приедешь в Оксфорд. Я очень сильно тебя ждала, - развернулась она почти всем корпусом к парню. - Хотелось тебя увидеть. Я тогда всё подстроила.
У водителя дёрнулась нога на педали газа, и машина еле заметно дёрнулась.
Но он молчал.
- Я узнала, когда ты будешь проходить медосмотр, и пришла туда, - признавалась, ломая пальцы, Жак.
Александр неуверенно, медленно расплылся в улыбке.
- И эта женщина обвиняла меня, что я что-то там подстроил с Анной.
Она ответила ему коротким смешком.
- Да. Мы стоим друг друга. - Жак помолчала. - А потом... а потом был твой день рождения, и после него я начала учиться жить в другом мире. В мире, где ты не можешь быть рядом.
- Но зато рядом может быть Кэмерон.
Жаклин цокнула языком.
- Александр, я тебя сейчас ударю.
Тот затрясся в немом смехе.
- Ты смешная.
- Ага. Прямо обхохочешься. Не было у меня ничего с Кэмероном.
- А у него с тобой? Не забывай: я знаю Кэма лучше.
- Ну, хорошо. Он вёз меня в Оксфорд и уговаривал развернуть машину и поехать к нему.
- Вот! - хлопнул рукой по рулю юноша. - Я же говорил! Кэм своё дело знает тонко! Он своего не упустит.
- Уже упустил - я не согласилась.
- Почему?
"Всё. Хватит с него", - решила девушка.
- То есть как это "почему"! Я же замужем!
В салоне машины грохнул их дружный смех.
Как и в районе Тorridon, дальше на пути их везде сопровождал дождь. Однообразный, обложной. По лобовому окну машины монотонно-ритмично туда-сюда ходили дворники. Слушая их приятный, ненавязчивый, благородный звук и наблюдая, как они умело и тщательно собирают капли со стекла, Жаклин смотрела на проносящиеся мимо мокрые холмы, поля, небольшие лесополосы, подножия гор, поскольку только у невысоких при такой низкой облачности были видны вершины, и начинала понимать, что вот именно сейчас стало наглядно понятно, что не благодаря солнцу сформировались такие пейзажи. Солнце, иногда заглядывая сюда, только лишь не давало всему этому погибнуть. Питали же всё вокруг, взращивали, покровительствовали всему этому дожди и ветра. Именно два этих явления природы являлись "дизайнерами" местных ландшафтов. И когда солнце скрылось, и его сменили осадки, здесь, в горах, пострадавшими выглядели только человек и его творения, сама же природа вполне органично и довольно комфортно чувствовала себя во всём этом и встречала дождь "как родного". Она не страдала от него, не скукоживалась и не пряталась как люди, она дождём наслаждалась, принимая его за благодать.
- Твой ход, ковбой. Вскинула подбородок Жак. - Я жажду услышать подробный рассказ о кровопролитных битвах и сражениях с самим собой.
- Пф-ф-ф... - он протёр себе ладонью лицо и вскинул брови.
Жаклин даже сделалось его жаль.
- Давай, я тебе помогу. Что ты чувствовал, когда мы с тобой покупали торт тогда, в Глазго?
- Обычное раздражение - ничего нового. - Отрицательно покачал головой парень и сделал отгораживающий жест рукой, боясь оторваться глазами от дороги. - Извини. Я видел, что нравлюсь тебе, и решил это использовать. Почему нет? - Александр явно подбирал слова. - Понял, что ты умная, и подумал, что с тобой можно будет иметь дело.
- Да ты прямо романтик, - не смогла не откликнуться на такие подробности ядом в голосе девушка.
- Не обижайся, Сасенак. Если тебе тяжело, я не буду рассказывать.
- Нет-нет-нет, - спохватилась та, - рассказывай, пожалуйста. Извини, я не сдержалась.
- Ты мне понравилась на медосмотре, и я придумал Анну, - и тут он замолчал.
- Ну, - нетерпеливо затарабанила пальчиками по консоли Жаклин, - и что дальше?
- Как будто ты не знаешь! Дальше - ты уехала с Кэмом.
Миссис Рочестер сделала губки бантиком.
- Я надеялся, что ты сдашься, прогнёшься, начнёшь приставать, тогда бы я точно выкинул тебя из головы. - Глядя слепым взглядом на дорогу, Алекс щелкнул пальцами левой руки и закусил верхнюю губу. Но тут же очнулся. - А потом две недели мне являлись картинки тебя с Кэмом.
- Господи, у тебя был мой номер! - Воздела руки к пололку салона Жак. - Почему не позвонить?!
- Я всё ещё надеялся, Сасенак. Я надеялся, что всё-таки перегорю и успокоюсь. Мне это было нужно. Очень нужно. - Приложил он руку к груди.
- Тогда зачем ответил на мой звонок?
- Я не хотел отвечать. - Юноша помолчал. - Но не смог.
Внутри у Жак всё смешалось. Она немного погрустнела.
- Когда ты в первый раз захотел меня трахнуть?
Водитель даже чуть задохнулся от неожиданности, но быстро справился с собой и часто - часто заморгал.
- Ну, если уже совсем честно, то ещё тогда, на ужине, в кафе, в Глазго.
- В первую же встречу? - Жаклин зажмурилась и в неверии покачала головой.
- Да. Почему, нет?
- Нет, ты точно чудовище.
- Угу.
- А как ты думаешь, нас тогда на острове видел или услышал кто-нибудь?
- Думаю, нет. - Скептически скривился МакЛарен. - Ну а если и увидел и услышал, то ради Бога. Может, именно так и рождаются легенды.
- Легенды?
- Да. Легенды о Торридонском чудовище.
Итак, им предстоял путь на юг, в Лондон, и поскольку дорога здесь была только одна и пролегала через знаменательный посёлок Shieldaig, то парочке пришлось проехать мимо тех самых двух полуразрушенных домов и попрощаться взглядом ещё и с ними. Они оба, как по команде, скосили глаза влево, в сторону развалин, после чего лукаво переглянулись между собой, и Александр тут же вернул глаза на дорогу, а Жаклин смущенно хихикнула и отвернулась в окно. На противоположном конце посёлка парень остановился на заправке и, запасшись топливом для своей "атомной бомбы", двинулся дальше.