Фениксу Торну начало не везти ещё с рождения. Он появился на свет в городе-тёзке где-то в середине шестидесятых и был классическим последствием перекрёстного опыления детей-цветов. Матушка его, светлая ей память, умудрилась смыться из больницы уже через сутки после родов, и новорождённый Феникс остался один-одинёшенек на белом свете меньше чем через двадцать шесть часов после своего появления на свет. Если бы дело происходило где-нибудь в Стране Советов или неумытой угрофинляндии, дальнейший жизненный путь нашего героя был бы в меру стандартен/банален: детский дом - ПТУ/колледж за госсчёт - молодой рабочий - беременная подружка в двадцать два - бригадир производства в двадцать семь - партиец/комсомолец/профсоюзный вожак в тридцать пять - в сорок три председатель парткома/профсоюза - член политбюро/правительства в пятьдесят пять - четверо внуков - счастливая смерть от инфаркта миокарда в спецбольнице. Но героя нашего угораздило появиться на свет в стране победившего капитализма, и всех этих прелестей он был лишён по банальной причине - всё вышеперечисленное стоит денег. А потому сразу за воротами школы (на бОльшую щедрость страны с префицитом бюджета не хватило) юного Торна поджидали с добрыми-предобрыми ухмылками армейские вербовщики. Стране как раз требовался комплект пушечного мяса для очередной маленькой победоносной войнючки где-то в Лумубии, но не суть. После месячного марафона пыток на выживание, именуемых у военных войсковой подготовкой, всё свеженабранное мясцо было доставлено на Лумумбийский ТВД и под радостные вопли сержантов и визг трассирующих очередей выгружено на берег. Где и осталось по большей части лежать, дожидаясь возобновления поставок цинковых изделий типа "гроб стандартный". Вот здесь-то и проявились в нашем герое качества, позволившие ему стать легендой ещё при жизни, а уж после смерти и вовсе приобрести божественный статус - потрясающая везучесть, безупречное умение не совершать ошибок и совершенно невероятная интуиция. Ничего особенного, скажете вы. Таких ребят на каждом углу можно пучками собирать. Ага, как же! Именно из таких ребят и вылупляются настоящие герои - поэтому встречаются они в час по чайной ложке...Но мы отвлеклись. Давайте-ка присмотримся к нашему герою именно сейчас, в ситуации типа "жопа полная".
...Солнце палило невыносимо. До ближайшего камня с теньком было не больше двухсот метров, но с тем же успехом он мог бы затенять что-нибудь на Марсе: черножопые пулемётчики, как макаки присосавшиеся к своему орудию, простреливали каждый сантиметр пустыни. Каждая металлическая деталь автомата обжигала даже через форму и перчатки. В обычные дни абсолютно ровная (что весьма странно для этих мест), пустыня вспучилась двумя десятками небольших холмиков, раскиданными без особого порядка. Иногда песок с одной из сторон какого-нибудь холмика пересыпался легкой струйкой, потревоженный дыханием. Черножопые пока ещё не просекли фишку с закопанными в песок по самое мама-не-горюй морскими пехотинцами. Но это было временное недоразумение, чистый недогляд. Но у закопанных заживо морпехов была маленькая надежда - три вертолёта огневой поддержки в восьми километрах югу. Надежда была маленькой только по одной причине - единственную на весь остаток взвода рацию разобрало на отдельные микросхемы вместе со зверюгой-сержантом по кличке Бегемот (прозванном так за изумительную лёгкость кости и силу фронтального хука в челюсть). Командира взвода, щуплого лейтенантика (только-только из учебки), взвод потерял ещё в процессе приснопамятного десанта на хорошо укреплённый лумубийский берег. Бедного командира искромсал в рукопашном бою за береговые укрепления здоровенный как скала нубиец. После всех этих потерь командного состава командование перешло к лучшему из худших - капралу Фениксу Торну. Который был совсем не рад этому обстоятельству, поскольку командовать двадцатью двумя смертельно напуганными молокососами, закопанными в песок посреди минного поля без единого миноискателя или рации, с наполовину сожранным НЗ и единственным выходом из этой мясорубки, перекрытым черножопым пулемётным гнездом - не сахар. Вдобавок ко всем несчастьям патронов осталось примерно по обойме на рыло. Так что дело было полный швах. Но думать об этом капралу Торну страсть как не хотелось - паника уже сошла, а интуиция подсказывала, что решение всё-таки есть. Внезапно Феникса как током дёрнуло - это ж надо быть таким тупым! Пулемёт в гнезде был обычнейший, советского производства, с - правильно - водяным охлаждением! Поскольку бойцы зарылись в песок уже более трёх часов назад, от охлаждения в кожухе не осталось и следа. Догадка блестяще подтвердилась через две минуты - макаки забегали вокруг пулемёта как пчёлки вокруг сот, яростно матюгаясь на своём лумумбийском. Капрал решился: пора. С диким воплем Торн выскочил из своей ямки и как укушенный в хвост аардварк понёсся прямо на пулемётное гнездо, паля во все стороны. Офигевшие от такой немерянной крутости бойцы как по команде повторили манёвр командира. Бедные черножопики даже хукнуть не успели, как их чуть ли не зубами разобрали на запчасти. Морпехи радовались как дети и готовы были укачать своего освободителя из песчаного плена досмерти. Но всё это буйство духа и праздник плоти были как по команде прерваны подлётом приснопамятных трёх вертолётов огневой поддержки, которые не замедлили разрядить весь подвесной боекомплект прямо в укреплённое пулемётное гнездо. Последнее, что успел увидеть Феникс Торн перед провалом в беспамятство, была - мать её так - белая эмблема шестой бригады воздушной кавалерии...
Герою нашему, собственно, что авиаудар, что ядерная бомбардировка - scheiss egal, как говорят немцы. На то он собственно и герой. Но в госпитале полежать малёк пришлось. Командование, естественно, во всём разобралось, кого нужно наказало, кого нужно наградило. Наградой нашему капралу явилось понижение в звании и отправка на гаупвахту как военного преступника. Там и просидеть бы болезному ещё лет -надцать, если бы не ушлые парни из военной разведки, сразу разглядевшие в молодом воине недюжинные таланты по своей части. Впрочем, соврал. Дело было совсем не так. После трёхлетней отсидки ни за что ни про что, озлобленный на всё человечество и (в особенности) на правительство великой сверхдержавы наш герой быстро нашёл себе новых друзей в сфере продажи снега эскимосам, в смысле "снежка" америкосам. Раз в месяц он не спеша заводил двигатель передового грузовика автоколонны, и ещё пятнадцать тонн героина уходило в недобрый путь к славному городу Майами, где красивые девушки и много солнца, но больше всего любят наркотики из Боготы большими партиями. Хотя нет. Дело было совсем не так. А, впрочем, никто толком и не знает, чем промышлял Феникс Торн после ухода из армии. Одни говорят, что он лет десять лазил по трубам и крутил шеи, ишача на АНБ; другие утверждают, что он водил через мексикано-техасскую границу караваны, груженные белым золотом новейшего времени; третьи утверждают, что он предавался тайным путям дзэн в далёком тибетском монастыре - кто знает, что здесь правда, а что вымысел. Главное во всём этом было то, что Феникс Торн попал на Большую Дорогу. Да так там и остался. Но об этом речь пойдёт впереди.
Большая Дорога! Кто её создал и зачем, создавалась она вообще или существовала всегда - все эти досужие домыслы есть основная тема застольных разговоров в приДорожных трактирах и тавернах (сети баров в типичном для уроженца двадцатого столетия виде на Дороге не существует вовсе - они возникают то тут, то там, но совершенно не приживаются и разоряются; и всё равно находятся фрики, занимающиеся подобной дурью; воистину, необъятна глупость рода человеческого). Поэтому не будем углубляться в легенды и мифы, которых на Дороге и Вверх, и Вниз гуляет туева хуча. Обратим свой взор на чистые факты: Дорога - это некое пространство, существующее параллельно нашей Земле и позволяющее путём перемещения по ней переходить от одного временного отрезка к другому; она простирается от палеолита до суровых послевоенных трущоб Нового мира двадцать шестого века. Выше них по дороге идёт полоса туманов, не дающих разобрать съезды с Дороги. Связь между Дорогой и "реальным временем" осуществляется при помощи порталов. Местоположение порталов известно только живущим на Дороге вандерерам. Ну и случайным людям, непонятно как обнаружившим створ портала и принятым Дорогой. Каким образом она отбирает своих избранников - неведомо. Но уж точно не по моральным качествам - на дороге царит анархия в самом своём лучшем виде - ну примерно как во Франции во времена Великой революции. Короче, бардак, какого мало где встретишь. Дорога как никакое больше место подходит для всякого рода незаконных операций и прочих нелицеприятных деяний. На Дороге живут лучшие букмекеры, киллеры, маклеры, дилеры, пушеры, торговцы белым порошком и живым товаром - здесь есть всё. Именно сюда и попал наш герой. Попал именно туда, куда должен был попасть.
Его привёл на Дорогу старый Гай Хоккинс, потёртая временем и побитая молью правая рука Безумного Эда. Да-да, того самого Безумного Эда по кличке Болванщик, который держал в страхе четыре последних отрезка "верхней двадцатки". Много было всякого в те лихие времена - молодёжь уже и не помнит те беспредельные времена, когда вандереры правили миром. Но одно было ясно - Безумный Эд никогда не взошёл бы так высоко, как стоял, без Феникса Торна. Правление Эдда продолжалось шесть лет по счёту Дороги. Пока ему не вышибли мозги из дробовика на стенку. Учинил это замечательное деяние, ясный пень, наш герой, отблагодарив таким образом своего покровителя за кров, стол и защиту. Нехороший человек этот наш герой. Ну чисто какашка. С Хоккинсом он, правда награбленным поделился. Со временем слава Феникса Торна росла, гонорары тоже не стояли на месте, и через несколько лет он заделался одним из самых респектабельных киллеров верхней части дороги. Он брался только за самые головоломные и трудные задания, но и денег он за них огребал - ей-же-ей. Аж завидки берут. Уже в это время он стал достаточно известен, чтобы от звука его имени у одних сердца наполнялись ужасом, а у других рождало надежду. Его походы широко обсуждались на всём пространстве Дороги. Как и большинство вандереров, он был из разряда "перекати-поле", нигде не засиживался подолгу, но ноги и колёса его тёмно-бардового "шеви-импала" всё чаще и чаще приводили его в таверну "51", которую держала семейка пришельцев, смывшихся в своё время из роузвилльского карантина. Таверна та, кстати, ничуть не напоминала обычные придорожные кормушки и полностью отражала вкусы владельцев...очень специфические я вам скажу вкусы! С ней ничего не сделалось и сейчас - она стоит на 62-м километре "двадцатки", Верхнее направление. Очень рекомендую - там готовят лучшее чили конкарно на шестьсот километров Вверх и Вниз. Но для Феникса Торна это был дом. И однажды к нему в дом пришёл гость...