Аннотация: Описание удивительного события, случившегося в удивительном городе Новосибирске, документально утверждённая и фактически подтверждённая
Проставляя в дневнике дату, сегодняшнее число, я с недоверием гляжу на цифры. Они совсем не сегодняшние, они обозначают какой-то другой день, который уже случился, причём давно, настолько давно, что я даже подзабыл, что же такого тогда происходило. Вернее, помню, но смутно, пробиваясь через плотный ряд других дней, проскальзывая между своими воспоминаниями: пропустите, извините, подвиньтесь....
Слова приклеиваются одно к другому через окончания и начинанания: "д" лепится к "д", как лёд и дом или как дом и может, как крик куролесит, и подобно одной интересной истории...
Подсолнуховая история
Был вторник, стояла жара, я перемещался по городу, выполняя какие-то свои дела, и волею судеб оказался в районе Центрального рынка города Новосибирска. Наверное, в каждом городе есть свой Центральный рынок. Думаю, "Центральные рынки" российских городов мало отличаются друг от друга: прилавки, узбеки, киргизы, таджики с фруктами, овощами; молоко, сыр и прочие продукты питания. На рынках и вокруг них обитает разнообразная публика - те же продавцы, а также попрошайки, бандиты, нищие. На рынок мне ходить нравится гораздо больше, чем в современные торговые центры: в рынках ещё живёт древнейший дух общественной территории, где люди не только покупают, но и общаются, глазеют на факты и артефакты, прислушиваются к новостям... Современные торговые центры - это мимикрия под рынок, подделка под майдан, где люди должны покупать, развлекаться, потреблять пищу, знакомиться; в них нет того великого торгового духа, основанного на торге, уловках, живом общении... Кажется, именно об этом я думал в тот июньский солнечный денёк , когда от рынка быстро шёл на Красный проспект, намереваясь там сесть на метро. Торопился. Я перешёл на зелёный сигнал светофора улицу Мичурина и вот передо мной оказались трамвайные рельсы. По привычке я бросил взгляд вправо, затем налево, опасаясь трамвая. Вот сколько помню, - всегда неуютно чувствую себя на трамвайных путях: обязательно всплывают в голове истории о том как "трамвай переехал" ("галстучки в ряд, тапочки в ряд - трамвай переехал отряд октябрят"). Есть в трамваях что-то инфернальное, запредельное. Трамвай похож на домашнюю собаку, которая вроде и покорна, и задорна, однако порой в ней пробуждается хищник, способный неожиданно зарычать или укусить... Дабы этот железный зверь не толканул меня, я глянул направо и обнаружил странную вспышку в районе трамвайной остановки. Она шевелилась и не гасла! Заинтригованный, я перешёл через рельсы, подошёл к остановке и увидел подсолнух. Подсолнух!!! Прямо в центре города. Он рос за будочкой, из которой торговали лотерейками. Ошарашенный, я уставился на чудо. Высотой чуть ниже метра, он уже обзавёлся крупной головой, которая, конечно же, смотрела на солнце. Листья шевелились, словно у собаки, и мне почудилось, что это и есть собака - из тех пород с длинными ушами. Сеттеры всякие, ризеншнауцеры и прочие. Подсолнух-собака смотрел в сторону солнца и покачивался, словно кланяясь.
Откуда в центре города подсолнух??? Да понятно, откуда... Семечки кто-то щёлкал да обронил. Упало в трещину в асфальте и проросло. "Может, место такое загадочное? - подумал я. - Почвенно-энергетическая аномалия..." Некий инопланетный чернозём, напитанный животворящими соками и водами, минералами и солями, идеальное сочетание которых позволяет вырасти таким вот красавцам среди тотального асфальта, в окружении грохочущих трамваев сверху и воющих метропоездов - снизу. И машины, машины, машины... Дым, газы, взгляды шажки, разговоры бомжей, и прочей околорыночной публики. Исподтишка, чтобы не видели окружающие, я сфотографировал удивительное растение. Напоследок я с почтительным восхищением осторожно тронул бархатистый лист и неспешно пошагал вдоль магазина "Тысяча мелочей". Я выискивал другие подсолнухи. Может, ещё найду? Может, кто-то специально посадил его, а рядом растут другие? Нашёл несколько полудохлых одуванчиков, боязливо высунувшихся из трещины в асфальте, и чахлую поросль пырея у стойки металлического забора. Негусто... Никаких подсолнухов. Значит, никто не садил. Семечко, видимо, случайно завалилось. Затем он боролся-боролся, тянулся-тянулся и наконец выбрался к солнцу. Развесил свои сеттероухие листья, расположил головёнку к солнцу и стоит такой весь жёлтозелёный радостный...
На весь день мне было обеспечено хорошее настроение. Я представлял, как он там крутит головой, следуя за солнцем, потом складывает лепестки, когда светило уходит. Разумеется, думалось также о том, нет ли в его явлении каких-то скрытых предзнаменований, грозных предупреждений, но простое желто-зелёное, солнцелюбивое гасило мрачное и подозрительное.
На три недели я уехал из Новосибирска, но частенько вспоминал его. Как он там? Солнце кушает или сложил лепестки под дождём...
Я уехал из города на несколько недель. И, когда я общался со знакомыми в поездке, тема подсолнуха всплывала много раз: я рассказывал об удивительной встрече и показывал фотографию. Люди недоверчиво цокали, но всякий раз на их лицах появлялась улыбка. Я тоже всегда чувствовал, как настроение моё улучшается.
Пробегая мимо Центрального рынка, я конечно же и решил навестить его. Переходя через улицу Мичурина, я почувствовал беду. Смутное понимание, что не дадут такому собакоухому, большеголовому, изумлённо-сосредоточенному запросто стоять посреди мегаполиса крепчало с каждым шагом. И угадал. Вместо цветка из земли торчал подсушенный штырь-стебель. Голову оторвали, только метровый обрубок торчал в небо уже сухими беловатыми волокнами. Листья шевелились, но уже не походили на собачьи уши. Просто листья на палке. Или руки на безголовом теле. Я постоял рядом с ним. А что ещё делать? Был бы это больной, так пожелал ему скорее выздороветь , за руку бы подержал. Был бы покойник, так присел; может, и рюмочку выпил. А тут что делать? Огорошенный несправедливостью этого мира и почему-то раздражённый, я стоял около него. Поглядывал по сторонам, мол жду кого-то... Знал бы молитву, так прочитал хоть про себя. Но вот не знаю заупокойных молитв для трав, деревьев и прочей растительной публики. Типа, растите с миром, хотя бы в том мире, раз не дают здесь. Или ещё как? Но для тех, кто не знает заупокойных молитв для трав, остаётся только стоять и смотреть. Или уходить. И я пошагал прочь по своим делам.
Я представлял, как ему отрывают голову. Это не так просто сделать, поскольку шея подсолнухов крепка и упруга. Наверное, вначале её крутили по часовой стрелке или против. Потом дёргали. Может, это был умелец с обязательным ножичком в кармане - вжик, и нету. Хотя ниточки-жилки, волоконца-мышцы подрагивали вслед трамваям, так что именно выдергивали. Или палкой жахнули - раз, два и потом отдирали головёнку... И что сделали с ней? Выкинули, Выковыряли семечки да исщелкали? И, наконец, самое главное, кто же это мог быть? Кто, увидев цветок, принялся бы его рвать?
Кто?
- Задорные мальчишки, лихо выхватывающие каникулярные радости? Бежали, бежали - опа: подсолнух! Семечки! Голова сразу не отрывается, потому вначале палками, типа как мечами ниндзи-самураи, рыцари-гладиаторы. Может, и получилось сразу вырубить семечковатую макушку из стебля, а может, вначале били, потом отрывали.
- Ностальгирующий по сельскому детству гражданин, которому вспомнились колхозные поля с подсолнухами.
- Алкоголик, бомж, который увидел превосходную экзистеницию, синтез эстетического и функционального. Оторвал, отрезал, изъял у цветка его изначальную собственность и приволок к милой бомжихе: битте-дритте, фрау мадам, вот вам и закусь в виде семян подсолнечника и цветок на день рождения. Извольте понюхать и закусить. Синергия красоты и полезности, эстетического и функционального.
- Озлобленный обиженный на всех и вся психопат, который вначале злобно пнул, потом злобно дёрнул, потом, видя отчаянное сопротивление, целенаправленно отрезал/оторвал/отгрыз.
- Залихватские выпивохи, жаждущие приключений, увидели и азартно, со смехом, выпив до, в процессе, после, выдрали.
- Городские и государственные службы по контролю за зелёными насаждениями и незаконными высадками в неположенных местах.
Кто бы это мог быть? Кто это был? И как всё происходило... Я, раздражённый, шагал прочь по своим делам.
На следующий день мой путь пролегал вначале по Крылова до Красного проспекта, затем пересечь проспект и также двинуться по улице Крылова, пересечь Советскую... Да мало ли куда я шёл. Я перебежал через Красный проспект, прошёл несколько метров и обомлел!!! Моему зрению предстала умопомрачительная картина: огромная стая подсолнухов склонила головы перед солнцем! Поражённый удивительным соответствием, я шагал навстречу золотоголовым зверям. Их было много. Крепкотелые, мускулистые, стройные тянули крупные башки к солнцу. Но, я сразу вспомнил вчерашний день и в первую очередь увидел среди них мёртвые растения. И все возможные способы уничтожения: вот на тротуаре лежат безголовые стебли с мочалистым корнем (тянули-тянули неведомые любители растений да так с корнем и выдрали), вот аккуратный срез по шее - видимо, ножом отрезали медленно и ровно; а вот сломанная голова с уже увядшими лепестками - крутили-вертели, но так и не осилили, вот просто пригнутое к земле растение - дернули видать походя и дальше побежали... Этот, высокий, срезан явно взрослыми, поскольку ребёнок не дотянулся бы. А вот этот, наоборот, сломан скорее всего ребёнком - слом на уровне моего пояса.
Пора торопиться. Завтра уезжать. Я отправился по своим делам. Но цветы не выходили из головы. На фоне того, одинокого и убитого, смерть некоторых из этой подсолнуховой стаи бросалась в глаза особо и выглядела столь же неестественно. Кому они не понравились или, наоборот, понравились? Кто был этот неведомы уничтожитель подсолнухов? Может, маньяк какой-нибудь?
Я заснял на телефон жёлтоголовое племя.
Осенью я вновь проходил по улице с подсолнухами. Цветов не было, только земля и засохшие стебли. Одна голова выглядывала из-за забора, видно спрятался, а теперь вот втихаря поедает солнышко, надеясь, что не заметят бдительные подсолнухоубийцы... Впрочем, не исключено, что стоит там не живой цветок, но пластмассовая подделка.
Я представил, как сердобольный садовник выдергивает пожухлые стебли, складывает штабелями в кузов машины и везёт их, старичковатых, в лес, где, возможно, самолично уничтожает.
Выжившие в городе, достойно прожившие свой век "от" и "до", они горят, и кто-то греется их жаром, напевая что-то полумолитвенное, поскольку любое тепло в наших холодных землях божественно. Пепел развеивается и удобряет землю, внося в неё нечто своё солнечное.
А может, они просто подумали-порешали, собрались всей своей выжившей стаей, снялись с насиженного места и отправились куда-нибудь! Подсолнухи шагающие по улицам ночного города - весьма занятное зрелище...
Впрочем, осень ведь на дворе. Время, когда травы в любом случае уходят. Засыпают или умирают. Так что особой жалости я не испытывал - новые вырастут. Я сфотографировал на телефон газон, где когда-то росли подсолнухи.
Но тот одинокий у трамвайных путей не выходил из головы.
Дома я принялся перебирать кадры с подсолнухами. И тут обнаружил исчезновение: самый первый кадр с тем одиноким цветком пропал! Он точно был, я помню, как показывал кому-то фотографию и рассказывал про странное одинокое растение и затем с собеседником мы рассуждали, как он смог вырасти в многолюдном районе в окружении транспорта, шума, гама. Ну как так! Остальные сохранились. Я разглядывал их - сохранившихся стайных, раздумывая, куда же подевался тот, одинокий.
И почему так.
А ведь всё просто и очевидно с этими (и другими) городскими цветами!!! Подсолнух как некий объект для производства семечек и удовлетворения эстетических потребностей создан человеком, генетически выдрессирован, воспитан в таком своём приложении к человеку. Каждый год цветы проходят цикл, человеком же регулируемый: посадить, вырастить, сорвать, убрать. И потому исчезновение той дружной компании подсолнухов не вызвало у меня какого-то протеста кроме очевидной меланхолии на предмет "Осень". На следующий год посадят снова, и будут они ещё краше, изобильнее семенами...
Однако тот невоспитанный олух, посмевший самостоятельно возрасти, не давал покоя. И тому, конечно, наблюдались явные причины.
Сорвали его в момент цветения и молодости, хотя ему бы ещё расти и расти.
Сорвали сообразуясь с собственной бесшабашностью, злобой, правилами поведения, коим растении не соответствовало. Пожалуй, именно поэтому сорвали его - вот о чём подумалось мне.
Сорвали, потому что выделялось, как бельмо на глазу. Цветок не соответствовал правилам поведения, согласно которым всякие собакоухие подсолнухи должны пребывать 1) в стае подобных 2) на специальных территориях типа "газон", 3) вписываться в окружающий ландшафт.
Правилам поведения для прилично себя ведущих растений всегда есть юридическая защита. Газон давал стайным подсолнухам пусть призрачную, но защиту: специально посеяли, так что нефиг драть растительность! Уважаемая служба посадок и озеленения под защитой государства садила, значит, со смыслом! Всяким любителям расхищать государственную собственность - Уголовным и Административным кодексом в голову! Растите и благоденствуйте, украшайте города и веси, радуйте желудки да мозги семечками! Для проходящих этот цветок был анархистом, подозрительным чудом, которому не место в центре города.
Потому даже зимой я, проходя мимо дурацкого киоска на улице Мичурина около трамвайных путей напротив магазина "Тысяча мелочей" я всё равно взглядываю: а в друг? Вдруг на следующий год он вырастет вновь? И, может, он успел таки бросить семена, прежде чем его выдрали? Ведь недаром я всё таки нашёл кадр с одиноким собакоухим крупноголовым подсолнухом!
...Копаясь в информации со своих бесчисленных карт памяти, винчестеров, жёстких дисков, флэшек, я нашёл его!!! Он стоял там, где я его сфотографировал: около магазина "1000 мелочей"! Радостный, я разглядывал фотографию и мне почему-то чудилось, что вот он - здесь или где-то ещё, живой и невредимый, прошедший все возможные растительные циклы и набирающий силу перед новыми. В окружении таких же - живых, сильных, весёлых, солнцелюбивых, задорных, отважных! Своих. Или один - живой, сильный, весёлый, солнцелюбивый. Свой.
