Аннотация: Новогодним корпоративам всех времен и народов - посвящается.
Офисный планктон свирепо закипал в адском тигле новогоднего корпоратива.
Шампанское было такое жирное, что его мазали на хлеб. Оливье призывно хлюпало своим майонезом в хрустальном тазу. Пельмени обнаглели настолько, что, игнорируя сигналы единственного светофора, ползали как хотели, и жалили всех без разбора. Сорок семь роллов совершили групповое харакири, и теперь рис был разбросан повсюду.
Стол ломился от яств и разбухшей главбухши, исполнявшей на нем танец с животом. От частого употребления ее лицо истерлось, и она выглядела старше своих лет. Красивых женщин было так много, что даже кривоногие, кособрюхие мужчины шли, под водочку, на ура. Остальные, сбиваясь в стаи, уныло бродили по пустынным улицам офиса, пугая унитазы и прохожих своим тоскливым "Вау!".
Танечка полезла на елочку, изображая белочку, и загремела на Ванечку, который строил из себя Акопяна. Схватив елочку за веточку, он раскрутил ее над головой, изображая вертолет, и принялся гонять Танечку по залу. При этом он зашиб люстру.
Когда Ванечка устал показывать фокусы и упал поспать, елочку водрузили на место. При этом выяснилось, что она стала на треть короче, а игрушек на ней поубавилось. Фокус понравился не всем. Особенно Танечке. Но когда треть елочки нашлась, она заметно повеселела.
- Я маленькая русалочка! - вскричала она и солдатиком нырнула в аквариум.
Поднятое ею цунами смыло Фукусиму вместе со всеми реакторами, а японский премьер направил ноту протеста в "Организацию борьбы с российским планктоном".
- Хочу заливную рыбу! - рыдал лось.
Напав на аквариум, в котором кверху брюшком резвилась русалочка с хвойным хвостиком, он принялся бить копытом и грызть стекло.
На самом деле это был никакой не лось, а программист Эдик. К голове у него была скотчем примотана перевернутая каталка офисного кресла. С пятью кокетливыми рожками и колесиками. Так Эдик протестовал против сексуальной распущенности своей супруги Алевтины, которая приходилась родной секретаршей главе офиса.
Поняв, что остался без заливного, а личная жизнь не удалась, лось Эдик впал в глухой депрессняк.
- Так не доставайтесь же никому! - рыдая, воскликнул он и принялся надувать, заготовленные для корпоратива презервативы.
После третьего у него закружилась голова, А после четвертого его вырвало прямо в надутый презерватив. Он вырвался у него из ослабевших копыт и очумевшим дирижаблем принялся летать над столом, фырча и разбрызгивая свое деликатное содержимое.
Красная икра обиделась и почернела от горя.
Томно вынув грудь из блюда с горячим, Люда прошептала:
Ее бой-френд, наряженный в костюм хомячка, выкашливал конфетти до тех пор, пока его глаза не выпали на тарелку с салатом. После этого он разобиделся, как маленький, пошел в туалет и повесился там на серпантине.
Тем временем, похотливая Алевтина уединилась с желающими в отдельный кабинет. Желающих мужчин было много. Но желали они совсем другого. Поэтому игра в шахматы, на раздевание, у них не клеилась.
В соседнем кабинете, золотушная молодежь курила кальян через двустволку двенадцатого калибра. И между делом поигрывала в русскую рулетку. Там было сильно накурено и очень забрызгано.
Из висящего под потолком сверхплоского телевизора, через пробитый пробкой экран, начала вытекать густая плазма. Вместе с ней, наружу в зал перетекли длинные светлые пряди волос, а за ними неприлично шумно выплеснулось нечто. Плюхнувшись на пол, оно принялось таращить насурьмленные глаза, трагично втягивать небритые щеки и завязывать пухлые губы бантиком.
- Скромнее надо быть! - осудил его Ванечка, отряхиваясь, словно лебедь. - К чему так помпезно обставлять свое появление?
- Милашка, ты кто? - спросил Эдик, горделиво тряхнув рогами.
- Я раб унисекса, - миролюбиво пояснило страшилище, послав ему воздушный поцелуй. - Тысячу лет назад, великий и злобный продюсер засадил меня в это плоское узилище. А, вообще, по призванию, я визажист. Но после всего, что случилось, я теперь, имхо, типа, джинн!
- Стало быть - Имхо-теп? - обвиняющее уточнила Люда.
- Но вы вернули мне свободу, - продолжал речитативом джинн. - Приказывайте, и я выполню любые ваши фантазии, даже самые грязные.
- Даже самые, самые? - усомнилась Алевтина.
- Пацан сказал, пацан сделал, - игриво вильнул плечиком джинн.
- Сделай так, чтобы снова стало хорошо! - нетерпеливо перебил его, мучающийся с перепоя, Эдик.
- Хочу туда, где жара, где вечное лето! - вскричала Танечка, выбравшаяся к этому времени из аквариума, и, лязгая зубками, пояснила, - Мне бы только обсохнуть, чуток!
- Куда нас забросила эта жертва безумного продюсера? - гневно вскричал Ванечка.
- А чего ты ожидал от этого, сам знаешь кого? - хмыкнула Алевтина.
Дело было дрянь. Последний горбатый дармоед пал час назад. Сразу, как только узнал, что его оставили без сладкого. А над вмиг протрезвевшими корпоративщиками уже кружила стая, беспилотных стервятников.
Многотонная каменная дверь древнего храма хлопала на ветру. Оттуда ленивой походкой вышел Большой Хитрый Сфинкс.
Сладко потянувшись, он приветливо сказал:
- То-то будет весело, то-то хорошо! А я уже стал переживать, что останусь без завтрака!
- Вы нас съедите? - символом наступающего года проблеял Ванечка.
- Не съем, а сожру! С костями и всем вашим офисным дерьмом! Безотходная технология, знаете ли, - охотно пояснил Хитрый Сфинкс. - Но это только в том случае, если вы не разгадаете загадку.
- А что за загадка? - осторожно поинтересовалась Люда.
- Зачем ты его спросила? - накинулись на нее все разом. - Если бы не спросила, он бы ее не озвучил!
- А загадка такая! - свирепо рыкнул Хитрый Сфинкс, сразу ставший Огромным И Страшным Сфинксом. - Кто утром ходит на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех? Время пошло!
- Протестую, вопрос задан некорректно! - вскинул руку Эдик, весьма кстати вспомнивший, что он программист.
- Че ты гонишь, самый умный, да? - набычился Сфинкс, почуяв неладное.
- Предлагаю изменить параметры ввода задачи, - небрежно отмахнулся от него Эдик. - Итак! Кто ходит днем на двух, вечером на четырех, а утром на трех ногах? Ты не против такой постановки вопроса?
- Я тебя последним сожру, когда у меня зубы затупятся, чтобы тебе больнее было! - мстительно пообещал Сфинкс.
- Не дави на психику, котяра! Не то зашибу! - Алевтина, угрожающе тряхнув силиконом, оттеснила его от супруга.
- Днем я, обычно, держусь на своих двоих! К вечеру, как повезет, могу и на четырех костях ползать. А поутру, я коленопреклоненный сливаюсь с унитазом в пароксизме блаженства, избавляясь от излишков вчерашних возлияний, - продолжил блистать безупречной логикой Эдик. - В эти трудные минуты, мой большой белоснежный друг становится для меня третьей точкой опоры. То есть, фактически, моей третьей ногой!
- Ну и кто ты после этого? - презрительно скривился Сфинкс. - Тьфу, на тебя - скотина пьяная!
- Нет, я - человек! - гордо произнес Эдик. - Но, как всякий человек, я не лишен некоторых недостатков.
Огромный и Страшный Хитрый Сфинкс оцепенел.
- Как звать-то тебя? - испуганно пробормотал он.
- Эдик!
- Не Эдик, а Эдуард! - строго поправила Алевтина.
- Эдик или Эдип, мне-то теперь, какая нафиг разница? - вскричал Сфинкс и поспешно окаменел от горя.
Так свершилось древнее пророчество.
Тут же над корпоративщиками взметнулся песчаный вихрь и подхватил их.
А всего через мгновение, они новь оказались в своем родном офисе, для того, чтобы дружно продолжить встречу нового года.
Сфинкс, и по сей день, стоит в пригороде Каира. На том же самом месте. И только Узкий Круг Посвященных знает, что он является Памятником Безымянному Новогоднему Корпоративу.
А кто не верит, может сам смотаться в Египет и убедиться в этом.