Оглавление
  
   Часть первая. Прощай, дорогой интернат!
   Глава первая
  Глава вторая
  Глава третья
  Часть вторая. Здравствуй, неизвестная планета!
  Глава четвёртая
  Глава пятая
  Глава шестая
  Глава седьмая
  Часть третья. Кто ты, отшельник Жужа?
  Глава восьмая
  Глава девятая
  Глава десятая
  Глава одиннадцатая
  Часть четвёртая. О чём мечтаешь, Шуржешиш?
  Глава двенадцатая
  Глава тринадцатая
  Глава четырнадцатая
  Часть пятая. Как живёшь ты, милый дом?
  Глава пятнадцатая
  Глава шестнадцатая
  Глава семнадцатая
  Глава восемнадцатая
  Эпилог

  В поисках Челограда
   Часть первая. Прощай, дорогой интернат!
   Глава первая
  "Спросите любого ребёнка, хорошо ли малолеткой попасть в интернат и болтаться там до совершеннолетия, и подавляющее большинство детей тут же ответит, что - нет, конечно же нет!.. Ну ещё бы! Жить в семье - любой семье, пусть даже родители там совсем отбитые или нищие, неважно! - это всё равно лучше, чем вариться в приютской биомассе, роль которой в обществе равна роли планктона в желудке кита. Сами понимаете, что на выходе получается... - нет, я назову этот продукт жизнедеятельности как-нибудь помягче: шлак, например. Кому, спрашивается, и зачем может понадобиться шлак? На удобрение разве что? как питательная среда для других - тех, кому повезло укорениться на месте под солнцем. А всех менее удачливых проглотит общественная система утилизации лишних душ - никто даже и не заметит!.."
  Я оторвался от чтения и уставился в потолок.
  Эх, Мотя-Мотя, и как же ты, с таким умением мысли свои изложить, собеседование-то провалить умудрился?! С чего?!
  Круглый отличник, ты ведь лучше меня учился, я четвёрки порой получал - из-за собственного раздолбайства, правда, но всё равно! - а ты никогда. Никогда! Всегда только высший балл, что б там ни было: теоретическая физика или физподготовка, без разницы, и телом и умом был готов! Какую угодно задачу решить мог, хоть по естественным наукам, хоть философскую.
  Идеальный, нестандартно мыслящий чел с супердостижениями во всех сферах, стопроцентный кандидат, я был абсолютно уверен, что уж Матвей Колчановский с отбором точно не пролетит, первым пойдёт, а я уж потом, если повезёт, паровозиком!
  Ины ведь не всегда берут только одного, самого лучшего, бывает и двух, а два года назад, вообще, взяли сразу троих из нашего интерната! Два парня и одна девчонка - я её плохо знал: девчонки живут отдельно, и учимся мы с ними в разных корпусах - пересекаемся только иногда, на общих мероприятиях. А вот про парней я в курсе: два брата-близнеца... но не думаю, что это могло стать причиной, просто оба они в учёбе намного превосходили всех остальных, да и здоровьем обладали отменным.
  Как и Матвей. Он был самым лучшим по всем показателям, но Ины взяли меня. Одного! Почему?
  Я оторвался от созерцания потолка и посмотрел на коричневую тетрадку в своих руках.
  Мотя вёл этот дневник, потому что считал, что полезно порой свои мысли записывать. Невозможно, говорил, писать о чём-то, а думать в это время о другом, поэтому порядок в башне сам собой устанавливается. Читать, правда, записи эти мне никогда не давал - личное, мол...
  Но, буду честным, я ведь всегда знал, где Мотя хранил свой дневник! За отслоившейся стенной панелью над гардеробом - он не особо это скрывал. Записи начал вести с тех пор, как в последний год перед совершеннолетием мы в комнату на двоих переехали: тех, кто показал самые высокие результаты, селят отдельно, чтобы другие, не столь талантливые, не мешали им к отбору Инов готовиться.
  Возможно, мне надо было раньше эти записи просмотреть? Вдруг понял бы тогда, что мой друг сделает, если его в Челоград не выберут! Помешать смог бы, не допустить того, что случилось?
  По потолку бежала тонкая трещинка, и я долго скользил по ней взглядом, силясь понять, что же всё-таки двигало Ином, явившимся в наш интернат для собеседования, но так ничего и не придумал, а только вспомнил невольно, что Альбов мне говорил.
  Альбов Борис Евгеньевич, наш новый учитель физики - появился как раз незадолго до отбора и стал втирать мне такую чушь!..
  Не знаю, как можно было на полном серьёзе нести все эти жуткие вещи: дичь просто какая-то, а не "достоверная информация"!
  Я скорее поверил бы, что у Моти на собеседовании случился приступ сумасшествия, например, или на медобследовании обнаружилось какое-нибудь отклонение, не выявляемое средствами наших врачей, а только особыми тестами Инов... Или ещё что-то, о чём он мне не сказал!.. Ну и что, что друг? Может, стыдно ему было таким поделиться! Даже со мной.
  Я вернулся к дневнику, читать который начал ближе к концу, с записи, что была сделана прямо перед собеседованием.
  "Многие дети попали в интернат ещё младенцами, но мечтают при этом жить в семье, хоть и никогда не имели такого опыта. А уж остальные - те, что стеклись в эти стены позже, в самом разном возрасте, - тем более. И Лёшка Пегов, по-моему, тоже, где-то в душе, всегда об этом мечтал, даже в последние годы, когда уже ясно стало, что ему может выпасть шанс попасть в Челоград. Как глупо! Я бы такой шанс ни на какую семью не променял. Хоть и жил с матерью больше двенадцати лет, да хоть бы и дольше, вообще похрен! Я был офигительно счастлив тут оказаться! Хоть младенцем, хоть подростком, как угодно, лишь бы только иметь возможность быть отобранным Инами! Ведь это единственное, что в жизни имеет значение.
  Это - ЦЕЛЬ. Это - СМЫСЛ.
  Смысл всего моего человеческого существования!
  И я, возможно, единственный из детей, кому лишиться семьи было только в радость, ведь я готовился к этому с малолетства..."
  Н-ничего себе откровение - заикаться начнёшь даже мысленно!..
  Нет, то есть Мотя говорил мне, конечно, что очень хочет быть выбранным Инами - ну, а кто ж, блин, не хочет-то?! - но чтобы вот так: готов совсем без семьи остаться ради шанса - всего лишь шанса! - отправиться в Челоград! Мать умерла, а ему это "было только в радость"?!
  Мне вдруг вспомнились Мотины глаза - тёмно-карие, я бы даже сказал - чёрные, они сидели так глубоко в глазницах, что туда плохо попадал свет. Что там, на самом деле, за ними таилось?..
  "...Я готовился к этому с малолетства" - как это может быть, если Мотя жил не в интернате, а с матерью?! Мне вдруг стало нехорошо от зародившегося подозрения. Нет, нет! - я попытался отбросить эти мерзкие мысли, но они продолжали кружиться в сознании, как застоявшийся воздух в запертом помещении - сколько не размахивай полотенцем, а духота всё равно никуда не девается.
   "Она таблетки перепутала! Ты даже не представляешь... я всего на пять минут, блин, за хлебом отлучился, а у неё - приступ!.." - рассказывал Матвей, и я отлично помнил, как он сдвинул брови и поник головой. Всегда бледное лицо его тогда стало ещё белее, голос дрогнул и я подумал: да он же едва сдерживается, чтобы не заплакать! Однако когда Мотя поднял глаза - они были сухими, а губы закривила тонкая усмешка. "Глупая смерть", - обронил он, а я не знал, что на это ответить, и мы так и молчали все оставшиеся до ужина десять минут. Сидели в холле, возле громадного фикуса, а на противоположной стене, над общим телеком, светились зелёными цифрами часы - вот мы оба на них и пялились, а когда стукнуло шесть, встали с лавочки и в столовку потопали. Нам было тогда по тринадцать лет, Мотю всего три месяца, как в наш интернат зачислили, но я уже успел с ним крепко сдружиться.
  О смерти матери он не сказал больше ни слова, и я принял это как должное: что хотел, то сообщил, чего в душу к другу с ногами лезть?
  Так мне казалось в тринадцать лет.
  Но сейчас... чёрт!
  Ну, Мотя же точно знал, причём с раннего детства, что в Челоград отбирают исключительно одиноких! Тех, кто живёт в интернате, попал в высшие классы и достиг совершеннолетия.
  "Ины слишком гуманны, чтобы вносить разлад в семьи, поэтому кандидатами могут становиться только те, у кого нет ни родителей, ни других близких родственников" - с утра до вечера долдонят из каждого утюга. Даже если семья несчастливая, и родители сами готовы отдать детей Инам - а такие встречаются, любые документы готовы подписать, вплоть до полного отказа от собственного отпрыска (за хорошую денежную компенсацию, например) - это ничего не меняет. Ины никогда не идут навстречу! Ибо у них всё построено на принципах человеколюбия и гуманизма, а те, кто этого не понимает, лишь подтверждают, насколько низок ещё уровень их сознания.
  Так как же тогда Матвей Колчановский собирался достигнуть своей цели?! Надеялся, что мать умрёт до его совершеннолетия? Да с чего бы это, если Ины бесплатно спасают от всех болезней? Надо лишь записаться к их медикам на приём и дождаться своей очереди на лечение, получив поддержак - таблетки, которые не дадут умереть, что бы там с тобой ни было!
  Ух! - у меня даже живот скрутило от мысли, как легко может сын подменить таблетки лежачей матери... - мысль жуткая, но если он к отбору "готовился с малолетства", а мать заболела, когда ему уже было двенадцать лет? То есть времени оставалось всего ничего, чтобы оказаться в интернате, окончить там школу с высочайшими результатами и попасть в высшие классы, откуда отбирают учеников в Челоград, когда им исполнится восемнадцать...
  Может, это лишь совпадение? А Мотя, осознавая свою одарённость, просто с детства надеялся, что у Инов поменяются правила?
  Раздался обеденный колокольчик, и я с облегчением захлопнул тетрадку, стараясь отбросить все мрачные мысли прочь.
  
  * * *
  По дороге в столовую я вспоминал, как Ин по имени Дважис - так он представился, когда прибыл в наш интернат, - вынес неподвижного и бездыханного Мотю из зала приёма, положил в холле прямо на пол и обвёл взглядом столпившихся вокруг учеников высших классов и преподавателей во главе с директрисой. Радужка его глаз мягко блестела, будто жидкий мёд, а овальные зрачки вдруг показались мне чёрными бездонными дырами.
   "К величайшему моему сожалению, - сказал Дважис низким голосом с характерными для всех представителей их расы присвистом и пришепётыванием, - Матвей Колчановский угрожал мне - поверенному в делах отбора молодых людей для отправки их в Челоград - нанесением физического вреда, поэтому я вынужден был остановить функционирование его организма".
   "Вы убили его?!" - выдохнула Валентина Степановна Риглева - она была нашей воспитательницей много лет, вплоть до высших классов.
  "Жизнедеятельность Матвея прервана", - уклонился от прямого ответа Ин.
  Высокий и гибкий, он склонил свою треугольную голову и посмотрел на Риглеву искоса, странно вывернув длинную шею и задрав подбородок чуть ли не выше глаз. Его оливковая кожа посвёркивала в свете ламп, как змеиная чешуя. Чешуёй она, собственно, и была, только мелкой, почти сросшейся в единое целое. Большинство людей искренне считало Инов красивыми, что лично меня, честно говоря, удивляло, потому что восхищаться, на мой взгляд, стоило вовсе не рептилоидной внешностью этих разумных существ, а их великими знаниями и тем, как они сумели достигнуть высшего уровня сознания и сделать себя бессмертными.
  "Но вы сможете восстановить её?" - под недовольно-удивлённым и пристальным взглядом директрисы, продолжала допытываться моя бывшая воспитательница.
  "Если вдруг возникнет такая необходимость, - Ин выпрямился, не отрывая глаз от Риглевой. - Колчановского я забираю на одну из наших станций".
  То есть он что, уходит? А как же моя, назначенная на сегодня, оптимизация?
  "А можно спросить?" - сказал я, и все присутствующие люди сразу же с интересом на меня уставились. Медовые глаза Дважиса тоже переместились в мою сторону, но, в отличие от человеческих, неспешно и неохотно. Ин не отвечал, но чёрные дыры зрачков замерли на моём лице, и я расценил это как приглашение говорить дальше: - Когда мне приходить на оптимизацию?"
  Все взгляды скрестились на Дважисе.
  "Фамилия?" - осведомился Ин так, словно не он, а кто-то другой проводил собеседование, после чего отобрал от нашего интерната не одного человека, а сотню - всех не упомнишь! Власть что ль свою показывал? Красовался? Пугал?
  "Пегов. Алексей Пегов", - не имея никакого желания обострять ситуацию, покорно произнёс я.
  Глядя мне в лицо, Ин полез в складки чего-то, густо намотанного на среднюю часть тела, и извлёк оттуда устройство, размером с блюдце, похожее на застывший плевок великана, который набрал в рот цемента. У них все приборы такие: неправильной формы, без экранов, надписей или циферблатов. Дважис погрузил в кляксу пальцы и принялся активно ковыряться внутри, будто ловил там какое-то шустрое насекомое.
  Следя за его манипуляциями, я неожиданно осознал, что вовсе не из-за пресловутого бессмертия стремлюсь попасть в Челоград. Мне только стукнуло восемнадцать, и впереди была туча времени, но вот науки и технологии! Здесь, на Земле, я никогда не получу доступа ко всем тем интересным проблемам, вещам и устройствам, которыми занимаются Ины, а в Челограде у меня, наверняка, будет такая возможность! Да вот взять хотя бы этот "цементный плевок", где ковырялся Дважис - каково его назначение? Принцип работы?! Блин, ну, у Инов же столько всего любопытного! А устройство Вселенной?! Они ведь постигли его, раз умеют за секунду перемещаться на много световых лет в любую сторону! Я хочу знать, как это делается, как функционируют их переходы! И многое, многое другое! Хочу знать всё, пусть даже из-за этого я не смогу больше вернуться на Землю!
  "Мы - старшие братья человечества, и, под нашим присмотром, самые достойные представители вашего разумного вида, отобранные со всех уголков Земли, получают шанс перейти на следующую ступень развития тела и разума, чтобы первыми получить бессмертие. Мы не можем спрогнозировать, когда именно это произойдёт, и сколько понадобится избранных, чтобы они смогли общими усилиями достичь высшего уровня сознания, но их отдельное, закрытое общество, несомненно, поможет ускорить прогресс человечества. Название поселения на каждом из Земных языков звучит по-разному, но суть у него одна: Челоград - так будет по-русски - послужит своеобразным питомником, где мы выработаем методологию преобразования сознания человечества, которое пока ещё не готово ни к постижению наших технологий, ни к бессмертию. Всем известные инциденты с Василием Берендеевым и Майклом Стептоном достаточно ярко это продемонстрировали. И теперь все вы понимаете, почему мы больше не можем позволить жителям Челограда посещать Землю - это слишком опасно для самих посетителей. К тому же велик риск, что наши технологии попадут к неподготовленным людям и натворят колоссальных бед".
  Ну и ладно... Земля наша хороша, конечно, и очень красива, но кроме этого ничего меня тут не держит - ни кола своего, ни двора, а уж по интернату я точно скучать не буду. Главное, меня допустят к великому знанию - вот в чём мечта всей моей жизни, и она скоро сбудется!
  А бессмертие...
  Ну, супер было бы, конечно, стать одним из первых, кто сумел до него дорасти, но это уже такой джек-пот, который людям вряд ли удастся столь быстро сорвать... Ну, да и фиг с ним! Поездка в Челоград и без того обещает такие перспективы, что дух захватывает.
  Расположенный на самом кончике подбородка рот открылся, Ин со свистом втянул в себя воздух и произнёс:
  "Я сообщу о времени по общей системе оповещения, когда прибуду обратно. А сейчас я должен срочно покинуть Землю".
  Это меня удивило: в этом году Ины впервые провели отбор не в положенные числа, а на несколько дней раньше, что стало для интерната неожиданностью и обернулось головной болью для директрисы. А теперь, получается, моя оптимизация и отправка в Челоград откладывается! - Ну, и в чём же тогда был смысл этой спешки с отбором? Какая-то странная логика!..
  Да и вообще - из-за чего весь сыр-бор? Что мой обезумевший друг мог сделать такого ужасного, что потребовалось его усыплять? Да, люди слышали крики и грохот из зала приёма, но даже просто стронуть с места иновскую технику, а уж тем более разбить её или сломать - невозможно! Ну, размолотил Матвей пару обычных стульев, и что? Недостаточно было его просто притормозить или обездвижить минут на пять, пока успокоится?..
  Дважис тем временем закончил ковыряться в кляксе и положил её на пол возле Моти. Затем поднял ногу, обутую во что-то мягкое, вроде сукна, и оно вдруг разошлось в четырёх местах, выпустив наружу крепкие, толстые пальцы. Их у Инов - четыре, и все равны по размеру. У человека только один большой палец противостоит остальным, а у наших друзей-старших-братьев - два против двух. Верхние и нижние конечности у них одинаково ловкие, а ноги, хоть и длиннее, но выглядят так же, как руки, разве что кисти на них крупнее. Дважис воткнул их в кляксу, будто вилку в розетку вставил, и сразу же в воздухе возле лежавшего на полу тела стало расползаться пятно из серой - нет, скорее даже бесцветной, - мути. Пятно стремительно разрасталось, и когда достигло пары метров в диаметре, Ин вынул из кляксы ногу, столкнул ею прямо в серую муть усыплённого Матвея, а сам шагнул следом. Как только он скрылся из виду, портал-переход исчез.
  Объяснениями, как и прощанием со всеми присутствующими, Дважис не озаботился: свалил просто к едрене фене, и всё!
  Я потом, когда все разошлись, осторожно прощупал оставленную Ином кляксу: не только на вид, но и на ощупь она казалась сделанной из цемента - я даже разулся, стянул носок и ногой попробовал, но "плевок великана" так и остался непроницаемым.
  Невзирая на то, что иновские технологии были внедрены повсюду, для человечества они оставались закрытыми. Внутри или снаружи каждого нашего станка, прибора или другого устройства, будь то компьютер, телефон, телевизор, автомобиль - вообще в любой сложной технике - обязательно сидела клякса-плевок соответствующего размера.
  Безвозмездный дар человечеству. Быстродействие, надёжность, эффективность - возросли многократно, как было написано в учебнике по обществоведению. Однако ни удалить, ни тем более заменить иновские кляксы ни один человек был не в состоянии, и теперь получалось, что если Ины нас бросят, то нам не только бессмертными никогда не стать, но и вообще не выжить. Ну, то есть выжить, конечно, только совсем без удобств. Примитивно. Как в каменном веке.
  Натягивая обратно носок и обуваясь, я заметил, что дверь в зал приёма Инов чуть приоткрыта: видно, Дважис забыл захлопнуть, когда вытаскивал Мотю в холл. Я скользнул внутрь и увидел поваленный стеллаж, разбросанные по полу папки и сломанный стул.
  Тут же представилось, как Колчановский заявился сюда требовать объяснений. Почему его, лучшего ученика всех времён и народов, не берут в Челоград?! А Дважис в ответ изогнулся на своём стуле, задрал подбородок выше глаз, и ровным голосом, без эмоций, спросил: "Фамилия?", хотя ведь только вчера проводил собеседование! Одним этим уже можно было взбесить, но Мотя, наверняка, сдержался. И ещё протерпел сколько-то, пока слово за слово, Ин не послал его куда подальше, - вот тогда мой друг в ярость и впал...
  Вздохнув, я окинул взглядом приёмный зал и заметил, что комп, который Ины использовали, чтобы составлять понятные людям документы, мигает жёлтеньким огоньком. От удара по клавише пробела экран ожил, открыв дерево из папок, в которых хранились учебные материалы, тесты, какие-то накладные, акты, приказы... ничего интересного... О! результаты ежегодных отборов! Вот тот, двухлетней давности: Икоркина Дарья и Разуваевы Игорь и Олег - близнецы. А вот последний от 17.06 этого года, он должен быть про меня - ага, точно... Стоп! Я закрыл файл и воззрился на дату. Собеседование с Ином было восемнадцатого, а не семнадцатого! Семнадцатого Дважис прибыл, а отбор он проводил только на следующий день - уж мне ли не знать! Ну да, вот же, в теле самого документа, написано: от 18.06. Я проверил время в компе - с ним всё было нормально, и дата горела сегодняшняя. А документ о результатах отбора был составлен и сохранён на день раньше - выходит, Дважис заранее знал, кого выберет?
  Снова вспомнился мой крамольный разговор с новым физиком Альбовым, но я от него отмахнулся: ну, подумаешь, с датами какая-то путаница!
  Зал приёма Инов, тем не менее, я всё же покинул в лёгкой растерянности, однако никому об обнаруженном мной несоответствии говорить не стал, ведь оно на самом деле ничего не доказывало... Так чего языком зря молоть? Тем более собрание по поводу моего отбытия уже состоялось, все слова были произнесены, поздравления приняты - отрезанный ломоть, чего уж тут скажешь?
  Вот и потопал я тогда в свою комнату, дожидаться, когда Дважис вернётся и по общей системе оповещения прикажет мне явиться для проведения оптимизации.
  
  * * *
  За обедом я молча поглощал незатейливые столовские блюда: щи, тефтели с перловкой и компот из сухофруктов. Из-за воспоминаний об усыплении Моти и откровений в его дневнике на душе было муторно. И рожа, видно, выглядела соответствующе: бывшие сокурсники явно меня сторонились, предпочитая садиться за другие столики. Некоторые, правда, вяло махали, изображая приветствие, но разговоров не заводили, только косились издали...
  Может, просто завидовали?
  Дожевав последний кусок чёрного хлеба, я залпом допил компот, а потом запрокинул голову и постучал по стакану, вытрясая застрявшие на дне фрукты - они, хоть и сильно разваренные, мне нравились. Урюк таил лёгкую кислинку, груша была приятна своей консистенцией, а в изюме даже сохранилась какая-то сладость.
  Возможно, это мой последний компот из сухофруктов, подумал я, звонко выплёвывая косточку от урюка обратно в стакан. Дважис скоро вернётся, и я отчалю туда, где еда будет совсем другой. Для того оптимизация-то и делается...
  В памяти всплыла когда-то показанная по телеку беседа с Артёмом Причкалиным - одним из тех, кто в числе первых отправился к Инам, на их планету Шуржешиш, в Челоград:
  "Многих телезрителей очень интересует вопрос оптимизации, - говорила телеведущая. - Можете рассказать, как эта процедура проходила у вас? Что вы в это время чувствовали?"
  "Чувствовал? - ровным голосом переспросил Артём, подняв бровь, и девушка с микрофоном кивнула. - Да, честно говоря, ничего!"
  "То есть как? - в голосе ведущей слышалось разочарование. - Совсем ничего?"
  "Только прикосновение прибора. Ин приложил его сначала сюда, - он коснулся груди, - потом к животу, а затем к правому виску. На этом оптимизация завершилась".
  "А почему Ин прикладывал прибор именно к этим местам?"
  "Вы же прекрасно знаете: Ины не раскрывают своих секретов! - Причкалин пожал плечами. - Но известно, что оптимизация позволяет мне легко приспособиться к инопланетным условиям. При этом возможность быстро вернуться к исходному состоянию сохраняется, так что, посещая Землю, я тоже не испытываю проблем. А после того, как поговорю тут с вами и перейду обратно на Шуржешиш, вновь стану устойчив к вредным инопланетным микроорганизмам, смогу спокойно дышать Шуржешишским воздухом, усваивать и получать необходимые вещества, поедая изначально чуждую землянам пищу. Мой организм снова вступит в симбиоз с полезными инопланетными бактериями, что необходимо как кожным покровам, так и тонкому кишечнику..."
  Я посмотрел на толстую тётю Люсю, её круглое, вечно блестящее лицо, белый халат и колпак, полные, ловкие руки, что быстро разливали по тарелкам щи из огромной кастрюли здоровенным половником: один черпак - порция, раз, раз, раз! - и вдруг загрустил, сам даже не понял отчего.
  Ну, ведь не оттого же, что бактерии в моём тонком кишечнике сменятся, и я больше не буду есть тётиЛюсины щи? Ну, не буду и не буду, фиг бы с ними - далеко не деликатес, честно признаться! Однако...
  Вот напала же меланхолия какая-то!
  Поднявшись, я поплёлся к выходу, оставляя за спиной резкий столовский запах, звон посуды и гул голосов... Тянуло обернуться, но я не стал.
  Настроение испортилось окончательно, идти в комнату и читать дальше Мотин дневник совсем не хотелось, и ноги сами понесли меня прямиком в библиотеку.
  Место, где я, за последние десять лет, провёл ужасающее количество времени! Тысячу томов прочёл тут, наверное!.. А главное, здесь всегда можно было отвлечься от любых мрачных мыслей, листая страницы и отыскивая в них не только нужные знания, но и вообще всякие интересности.
  Сначала я немного покопался в самой любимой части каталога, где были собраны научно-популярные книжки, потом отыскал и внимательно пересмотрел то самое телеинтервью с Артёмом Причкалиным - счастливым жителем Челограда. Запись была старая, сделанная в 2001 году, через восемь лет после прибытия Инов, - тогда ещё первые отобранные приходили временами в небольшие отпуска на Землю, чтобы рассказать, как они прошли оптимизацию и устроились на новом месте, как начали строить новое общество для достижения высшего уровня сознания.
  Но длилось это недолго, всего около года, ровно до того момента, как двое отобранных счастливчиков, Майкл Стептон в Америке и Василий Берендеев в России, погибли. Обоих похитили во время визита на Землю, и спустя несколько дней их нашли уже мёртвыми.
  Наш, Василий Сергеевич Берендеев, был зверски замучен и скончался, не выдержав пыток. Похожая история случилась и с Майклом Стептоном. Виновных, в обеих странах, Ины разыскали и усыпили "без возможности восстановления жизнедеятельности". Как исполнителей, так и заказчиков - ими оказались бывшие руководители одной из крупнейших корпораций, которые не смирились со сменой порядка и искали способы заполучить технологии бессмертия, а потом ещё и возродить тот несправедливый, жестокий и кровавый мир, что был на Земле до прихода Инов. Хотели снова обладать неограниченной властью и купаться в роскоши за счёт миллионов голодающих. Поплатились в итоге за это жизнью, а утечку - если бедный Василий или Майкл выдали им что-то под пытками - Ины сумели ликвидировать, так что к распространению запретных технологий инциденты не привели.
  Однако выход из Челограда на Землю с тех пор был закрыт.
  Берендеев интервью для телевидения дать не успел, осталась только беседа с приходившим раньше Причкалиным. Помимо вопроса об оптимизации, ведущая пыталась выяснить, чем Артём занимается в Челограде. На это он тоже отвечал, что не может разглашать технологические секреты, однако признавался, как счастлив узнать столько всего нового и интересного. Хвалил Инов, которые, словно ангелы с небес, тридцать лет назад явились в нашу Солнечную систему, чтобы предотвратить экологическую катастрофу и давно уже назревавшее самоуничтожение человечества, а потом подготовить людей к прекрасной вечной жизни.
  Шпарил, короче, будто на экзамене по обществоведению, как Ины улучшили нам качество жизни, избавили от войн, болезней, несправедливого распределения богатств, голода и тяжёлого труда, и с тех пор всегда и во всём помогают. Везде и неустанно. Уничтожили, мол, всё ядерное оружие, восстановили изувеченную природу, убрали вредные производства, заменив их на чистые. При этом постарались оставить нам привычный образ жизни, поэтому за порядком в городах, областях и странах по-прежнему следит местная полиция, но, во избежание всяческих неприятных неожиданностей, главные люди теперь, во всех властных структурах назначаются только Инами, и всё контролируется их Высшей службой безопасности. Что отныне каждая страна обеспечена всем необходимым, и государствам больше незачем друг с другом конфликтовать...
  На этом месте я выключил интервью от неясного, но противного чувства, будто что-то не так, на что я раньше, когда смотрел это интервью, совершенно не обращал внимания. А теперь вот вдруг уловил. Только я никак не мог понять что именно, поэтому откопал в библиотеке учебники по обществоведению и новой истории. Сначала просто листал, потом стал читать, как вдруг... наткнулся на абзацы из речи Причкалина! Пришлось снова просмотреть телеинтервью, чтобы убедиться: да, они совпадали. Не просто были о том же самом, а повторялись слово в слово, вообще без каких-либо изменений! Этот Артём Причкалин, что же, выучил наизусть параграф из учебника и, когда ему задавали вопросы, тупо его цитировал? Я прокрутил его речь на начало и заметил, как ровно он держится, совсем не волнуется, улыбка будто приклеенная...
  Или всё это мне только кажется?
  Пролистав учебник до самого начала, я обнаружил, что написан он - ну, выпущен, во всяком случае, - позже, чем выступал Причкалин. То есть, выходит, это не он выучил учебник, а наоборот, авторы скопировали целые куски его речи, даже не затруднившись пересказать их своими словами. Кандидаты наук и профессора?! - ну и ну, дичь какая-то! Я потёр руками лицо.
  Ладно. Всё это было до ужаса странно, но предупредительный сигнал минут пять, как прозвучал, значит, ещё через десять библиотека на сегодня закроется. И хотя я - отрезанный ломоть, и общие правила меня вроде как не касаются, библиотекаршу это вряд ли волнует.
  - Литературу из читального зала сдаём, компьютеры выключаем! - громко напомнила она, отбирая тома у засидевшихся тут книжных червей - вылезая из всех уголков библиотеки, они жидким ручейком стали стекаться к её столу.
  Да уж, не будет, впечатлённая моими достижениями, Марта Георгиевна ждать, пока я тут наиграюсь с компом и книжками. Даром, что отобранный, - даст пинка да и закроет помещение до завтра.
  Я выключил компьютер и, отдавая учебники, тихо улыбнулся и подмигнул библиотекарше, но она, похоже, ничего не заметила.
  
  Глава вторая
  Открыв дверь своей комнаты, я застыл на пороге, сражённый чувством тоски и одиночества. На одной из кроватей сиротливой улиткой лежал скатанный Мотин матрас. Постельное бельё, подушка с одеялом, а также две коробки с вещами - одна, с казёнными учебниками и канцелярскими принадлежностями, и другая, с одеждой и личными мелочами моего усыпленного друга - исчезли. Завхоз, наверно, всё это унёс, пока меня не было.
  Осталась только большая сумка с моими пожитками - стояла рядом с гардеробом, распахнутые дверцы которого демонстрировали его пустое нутро и шеренгу голых пластмассовых плечиков на исцарапанной металлической трубе. Мой взгляд переместился выше и замер: отслоившаяся панель, за которой лежал дневник, была полностью оторвана от стены и валялась сверху на гардеробе!
  Приставив к нему стул, я вспрыгнул на сидение и принялся остервенело шарить под панелью и рядом - ничего! Спустившись, заглянул, на всякий случай, под шкаф: пусто.
  Мотин дневник пропал!
  А я только и успел, что одну единственную, причём самую последнюю, запись прочесть, да и то не до конца! И уже поразился. Такого себе про Мотину мать понадумал, оторопь берёт... а надо было не думать, надо было дальше читать! - там, стопудово, ещё и не такое было, раз тетрадку изъяли, вот же я идиот! Нетрудно ведь догадаться, что, после Мотиного погрома и усыпления, иновская служба безопасности будет это дело расследовать: - должны же они причину недопустимого поведения ученика высших классов выявить! Вот они-то дневник и нашли! Глаз намётанный, знают, как смотреть. Хотя вообще-то тут особо и напрягаться нечего, если цель твоя - комнату обыскать.
  Может, не сунь я тетрадку обратно за панель, никто бы и внимания на неё не обратил: болталась бы себе в коробке вместе с другими, в которых Мотя упражнения и задачи решал...
  Интересно, а что ещё он мог про меня написать, кроме того, что я о семье мечтал?.. Ох, чёрт! - Альбов! Я же рассказал Моте о том разговоре! - мысль обожгла, словно током в башку ударило.
  Сам даже не знаю, зачем я проболтался, может, утешить хотел, отвлечь: смотри, типа, какую фигню новый физик втирает, а вдруг что-то такое и вправду есть? Тогда собеседование с Инами вообще только для отвода глаз и проводится! Ну да, так я ему и сказал...
  А Мотя в ответ на это взбесился - аж волосы дыбом и лицо от злости перекосило! - и как давай орать: "Нет! Брехня это всё! - вместо "брехни" он, правда, совсем другое слово использовал, матерное, и такими же эпитетами ещё и самого Альбова наградил, ну да не суть. - Не может такого быть!! Не может быть никогда!!!" Потом вскочил, как ужаленный, и бросился вон.
  Явился примерно час спустя. Я уже из столовки вернулся, а он обед пропустил, пришёл и на кровать бухнулся, к стене отвернулся, затих.
  А на следующий день, за час до моей оптимизации, ворвался к Ину выяснять, почему его бортанули, и был усыплён. Возможно, к этому его подтолкнул мой рассказ? Да, Альбову он, как и я, не поверил, но запросто мог об этом написать в дневнике - на тех страницах, что я дочитать не успел...
  Тетрадку, скорее всего, изъяли сразу же, как я ушёл на обед, и теперь доложат Дважису, что отобранный тип распространял ложную инфу об Инах и потому неблагонадёжен. И тогда - всё, прощай, Челоград! А то и вообще - усыпят, как Матвея. Протянет Дважис в мою сторону руку и - бац! - человеческий организм прекратит свою жизнедеятельность.
  Я вспомнил чёрные дыры зрачков посреди блестящих медовых лужиц, и меня передёрнуло.
  Что же теперь делать? Бежать?! Но куда? И зачем - вечно скитаться и прятаться?..
  А вдруг нет в дневнике ничего такого, тогда что?! Получится, я могучего, как вечный дуб, дурака сваляю и отправку в Челоград зря просру!
  Мысли скакали, как табун мустангов, - такие же быстрые, дикие и неутомимые, а рука тем временем сама нырнула в карман: зушка! Маленькая иновская клякса с торчавшим металлическим разъёмом, чтобы вставлять в человеческий комп. Да, она была там - счастье, что я хоть про это Моте ни словом не обмолвился! И в тумбочку зушку не выложил! Внял предупреждениям Альбова не оставлять без присмотра - молодец, Пегов, правильно поступил, вот только...
  А вдруг сейчас за мной явятся сотрудники ВСБ, прочитавшие мой дневник? Что мне тогда с этой зушкой в кармане делать?!
  Прозвучало приглашение на ужин, и я автоматически потащился в столовую, пытаясь собрать бесновавшихся в голове "мустангов" в "загон" и выработать план действий.
  В голове прокручивался тот самый разговор с Альбовым.
  
  * * *
  С чего бы это? - удивился я, когда новый учитель вдруг попросил меня задержаться после урока. Физику я знал на отлично, и с поведением всё было нормально... может, он хочет попросить меня кого-то из отстающих подтянуть или какую-то работу общественную выполнить?
  Разные версии в голове строились, пока ученики тянулись мимо меня к выходу, но ни одна не предполагала того, что я реально услышал.
  "Я Лену Пегову ещё до замужества знал, - когда мы остались одни, объявил Борис Евгеньевич, а в глазах его вдруг появилось что-то такое, отчего у меня мурашки по спине пробежали, - а тебя ещё вот такусеньким - руки недалеко развёл, будто размер кота показывает, - помню!"
  "Да?.." - озадаченно буркнул я.
  "Да ты садись, садись, не нависай!" - он махнул рукой на первую парту.
  С тоской подумав, что, видимо, это надолго, я покорно опустился на стул, а учитель продолжил, глядя куда-то поверх моей головы:
  "Ты меня, конечно, не помнишь, слишком маленьким был тогда!.. - Но Лена! Леночка знала, как я... - тут Альбов запнулся, и по лицу его чуть ли не судорога прошла, прежде чем он закончил: - И Дима, отец твой, тоже знал, что я вам, Пеговым, самый преданный друг".
  Фигня какая-то! - зачем он мне это рассказывает?!
  "Вижу, ты мне не веришь?" - учитель мелко закивал, и в центре его темечка ярко засверкал кружок лысины.
  "Послушайте, Борис Евгеньевич..." - я старался быть вежливым.
  "Ну да! - перебил он меня. - Разумеется. Где же ты раньше-то был, преданный друг? - вот как ты думаешь, верно?" - он горько усмехнулся.
  Нет, ничего подобного я не думал, но промолчал - вообще не знал, что сказать. Не понимал, к чему вообще весь этот дурацкий разговор, и хотел, чтобы он побыстрее закончился.
  "Я искал тебя много лет! Массу сил потратил, чтоб учителем сюда, к вам, устроиться!"
  Да что за хрень?! Как в шпионском романе!
  "Вы могли просто прийти и..."
  "Интернат, в который определили ребёнка, находится за тридевять земель от местожительства погибших родителей, совсем в другой части страны, а сведения об этом были засекречены не хуже иновской технологии бессмертия, - словно не слыша меня, проговорил Альбов. - Это ведь очень странно, тебе так не кажется?"
  Я не ответил: смысл, если он всё равно говорит сам с собой? Жутко захотелось развернуться и выйти, но пришлось сдержаться - вдруг жаловаться на неуважительное отношение к учителю побежит и, перед самым собеседованием с Инами, показатели мне испортит?
  "Молчание - знак согласия. Полуторагодовалого малыша отправили в очень дальний детдом, а в какой - тайна за семью печатями, и я уверен: за все годы до совершеннолетия тебя ни разу не показывали бездетным семьям, желающим усыновить ребёнка, хотя и со здоровьем, и с умственным развитием у тебя всё было в порядке".
  Эта мысль меня зацепила, причём неожиданно крепко, потому что Альбов сказал правду, о которой я раньше почему-то никогда не задумывался: за всё время, сколько себя помнил, вопрос о моём усыновлении ни разу даже не поднимался, хотя забирали же ребят из нашего детдома, это факт! А порой, наоборот, возвращали, причём некоторые уже не в одной семье побывать успели, да так нигде и не прижились... Короче, деятельность по устройству в приёмные семьи велась, но всегда мимо меня - а я не обращал на это внимания. Почему? Наверное, потому, что всегда был уверен (словно специально вдолбили в голову): раз родители мои погибли, то всё, точка, других не появится!
  А сейчас, под пристальным взглядом этого чудаковатого учителя, я вдруг почувствовал себя обманутым. Обделённым! Правильно Мотя подметил: я, видно, и в самом деле подспудно мечтал о семье, но меня всегда держали подальше от любых смотрин и так ловко отвлекали от мыслей на подобные темы, что я этого даже и не осознавал!..
  Почему они себя так вели?!
  "Потому что ты с самого начала был нужен Инам, - внимательно следя за моим лицом, мягко произнёс Альбов. - Они отобрали тебя ещё в младенчестве и после этого просто ждали, когда ты достигнешь совершеннолетия".
  "Как можно отобрать кого-то в младенчестве? А если он дурак-дураком вырастет?"
  "Те, кого они отобрали, дураками не вырастут, но будешь ты лучше всех, или вторым, а то и третьим, никакого значения не имеет - возьмут всё равно, понимаешь?"
  "Нет! Вы... это фигня какая-то, Борис Евгеньевич, вы уж меня извините!"
  "Ничего, - усмехнулся он, - я догадывался, что сразу ты мне не поверишь, ждал подобной реакции и не злюсь".
  Блин! Да что ж ему надо-то?!
  "Может, я лучше пойду? К собеседованию готовиться".
  "Не спеши. Собеседование - чистая формальность: возьмут тебя, что б там ни было! - произнёс он с такой непоколебимой уверенностью в голосе, что уходить сразу расхотелось: ведь на чём-то его железная убеждённость основывалась?! и я должен был это узнать. - Даже если не веришь, выслушай хотя бы из вежливости, ведь я много старше! И к тому же приложил массу усилий, чтобы найти тебя и спасти".
  "Спасти?! От чего?"
  "Честно признаться, я и сам толком не знаю, но уверен: поездка к Инам - на самом деле не удача и не привилегия, как они пытаются нам представить, а использование молодых людей в своих целях и, скорее всего, в качестве расходного материала. Не зря из Челограда никому нет возврата! Да-да, конечно! - он поднял руку, отметая мои, готовые сорваться с губ возражения. - Я в курсе, как это объясняется, но думаю - Ины всё врут!"
  Да он же псих!! Просто псих, вот в чём дело!
  "Я позову нашу классную! Или охранника! К директору... - я осёкся, когда он достал из кармана фотографию: она была старой, но я сразу узнал на ней Бориса Евгеньевича, лет на двадцать моложе, чем сейчас, а рядом с ним была женщина, при взгляде на которую внутри у меня что-то сжалось. - Это моя мать!"
  "Ты узнал её?"
  "Конечно узнал! Я видел и раньше фотографии своих родителей. Знаю, как они выглядели и где погибли. От нас тут ничего не скрывают!"
  "А, ну да, разумеется, - пробормотал Альбов. - Воспитатели и преподаватели интерната знают ровно то, что им позволено. Они показали тебе фото родителей и сообщили, что они погибли в ДТП, верно?"
  Да, так оно и было, но я из вредности промолчал, буравя учителя яростным взглядом: тоже мне, великий дознаватель нашёлся, думает, кругом идиоты, а он один - умный, угу!
  "Это правда, - не дождавшись ответа, продолжил Борис Евгеньевич, - но далеко не вся! ДТП было подстроено".
  "Что?"
  "Ты слышал".
  "Подождите, вы... - я потёр лоб. - Вы это серьёзно?! Хотите сказать..."
  "Да! - он смотрел мне прямо в глаза. - Твоих родителей убили! Именно это я и хочу сказать".
  "Но... - его заявление было настолько шокирующим, что, признаюсь честно, я совсем растерялся. - К-как?"
  "Родился ребёнок, и родители хотели расширить жилплощадь, обменять свою однокомнатную квартиру на двухкомнатную, с доплатой. Риэлтор предложил отличный вариант по привлекательной цене, и они поехали его смотреть, но назначенная встреча была фальшивкой. Тормоза в машине вывели из строя, жильё по указанному им адресу на самом деле не продавалось, а в конце первого же длинного спуска по ходу движения, прямо поперёк дороги, стоял грузовик с кирпичами - в него твои мать с отцом, разогнавшись под гору, со всего маху и врезались".
  Мысли разлетелись, словно воробьи от кинутого в стаю камня, и я только безмолвно таращился на Альбова, пытаясь сосредоточиться и полностью осознать услышанное.
  "У меня есть доказательства! - Он достал из кармана зушку и протянул мне. - Я собирал их несколько лет, когда докапывался до истины. Копии документов, фото с места трагедии, аудиозаписи бесед с разными людьми - всё это здесь. Посмотри, пожалуйста, но так, чтобы никто не видел и не болтай об этом, а то ведь сам понимаешь... - учитель нахмурился. - Ты парень умный, так что надеюсь на твоё благоразумие - другого способа тебя убедить у меня нет", - он вздохнул.
  Всё так же молча взял я его зушку и положил в карман.
  
  * * *
  Ужин прошёл совсем в другом настроении, чем обед. От напавшей тогда меланхолии и расслабленности не осталось и следа: мне было совсем не до размышлений о бактериях в своём тонком кишечнике. Я быстро поглощал пищу, едва ли замечая вкус тетиЛюсиных кулинарных "шедевров" и размышляя, куда деть зушку. Думал даже выкинуть её по дороге в столовую, но мне всё время кто-нибудь попадался навстречу, да и подходящего места не было: ну, не бросать же её на пол в коридоре?! В итоге я так от неё и не избавился. Да ещё и сел сдуру спиной к двери, и теперь каждый раз, когда сзади звучали шаги, напрягался: а вдруг это идут за мной? Но менять место не стал: ну, не скакать же теперь по столовке, перетаскивая за собой поднос, под взглядами бывших однокурсников?
  Ужинавший напротив парень из параллельного высшего класса спросил, когда же вернётся Дважис. Я молча пожал плечами, а он стал рассказывать, что собирается делать после выпускного, пришлось механически поддакивать, пока наша "беседа" ему не надоела, и парень, уткнувшись в свою тарелку, умолк с видом: "Ну и зазнался же ты, сволочь!"
  Я вздохнул, собирая посуду на поднос, потом поднялся и, прежде чем уйти, пожелал ему счастливо оставаться:
  - Давай, пусть у тебя всё получится! Будь здоров!
  Он удивлённо пожал протянутую мной руку и улыбнулся:
  - Пока, брат! Растряси там Инов на бессмертную жизу!
  - Да уж постараюсь! - усмехнулся я и потопал к транспортёру для грязной посуды.
  Поставив туда поднос, огляделся украдкой - вроде бы ничего подозрительного. Покинув столовку, я медленно побрёл по коридору в сторону выхода на улицу.
  Так куда же всё-таки мне девать зушку? Выкинуть в урну? Или засунуть куда-то в щель? Ага, один раз я уже так поступил. С дневником. И где он теперь? Ну, вот то-то!
  Там ведь про моих родителей! Да и с самим Альбовым есть фотки, и записи, где голос его, когда он людей расспрашивает, тоже легко узнаваем. В общем, если зушку найдут, ему точно не отвертеться!.. А за мной так никто пока не пришёл - может, и не придут уже...
  Короче, не хотел я учителя подставлять! Пусть даже ему и не верил.
  Заключения экспертов, показания свидетелей и т.п. можно слепить - это не так уж сложно, гораздо проще, чем добыть копии настоящих документов. Записи бесед, из которых следовало, что квартира, которую поехали смотреть мои родители, не продавалась, - могли быть постановками, а фото вообще ничего не доказывали, просто являли место трагедии, где машина на большой скорости врезалась в грузовик.
  Непонятно было только, зачем всё это Борису Евгеньевичу! Да он явно знал мою мать, на зушке оказалась уйма снимков, где они вместе. Были и такие, где мать, Альбов и мой отец, а ещё фото со свадьбы родителей, где учитель с цветами и перекошенной рожей. Посмотрел я эту рожу, и до меня наконец дошло: да он же любил её! Мою мать! А замуж она пошла за другого, но Альбов всё равно продолжал с ними общаться, как это странно! Остались, типа, друзьями, как истинные интеллигенты? Или он так любил её, что готов был терпеть другого мужчину рядом?! Ну и ну! Неужто не противно таскаться за парой третьим лишним? Другом семьи, как он сам себя называл... Вот я бы стопудово не смог - так опуститься ниже плинтуса!
  В общем, поглядел я тогда - втихаря, как он и просил, - на фотки эти и пришёл к выводу, что Альбов - шизик. Полнейший. Так зациклился на моей матери, что когда она погибла, кукухой поехал и решил, будто Ины и её и отца моего убили, чтобы я младенцем попал в интернат и потом именно меня выбрать для Челограда - трудно придумать идею бредовей! Кто, блин, вообще, может в такое поверить?! Ну да, Мотя и правда был в высших классах лучшим, а взяли меня, второго по показателям, но это же не доказывает, что Ины всё врут и поездка в Челоград опасна. Пожирают они нас там что ли? Смешно!
  Да и раньше-то, до Стептона и Берендеева, челоградцы ведь сюда приходили! Мне вспомнились ровный голос, приклеенная улыбочка Причкалина и высказывания, которые потом без изменений в учебник вписали... Да вписали и пофиг! - разве не мог человек умных мыслей в Челограде набраться и потом чётко их излагать?..
  "Я каждый день тут, в интернате, до ночи сижу, - уже отдав мне зушку, сказал Альбов. - В этом кабинете, учительской или в комнате отдыха. Заходи, как посмотришь - обсудим, что дальше делать".
  Обсуждать тут, конечно же, было нечего, но с другой стороны: он столько сил и лет потратил на своё расследование... наверное, стоит пойти и отдать ему это его сокровище? А заодно и сознаться, что я проболтался Моте. Жуть как неохота, но придётся: надо предупредить его, что дневник, где может быть запись про это, забрали! Он же не со зла на Инов баллоны катит, он и правда уверен, что они убили моих родителей.
  Я вышел на улицу и двинулся через двор к учебному корпусу.
  
  * * *
  Дверь в учительскую оказалась распахнутой, оттуда слышались шорохи и голоса. Я резко замедлил ход, гадая, что происходит, как вдруг!.. Из комнаты вышел мужик в форме Высшей службы безопасности и с автоматом наперевес, а за ним - Альбов - в наручниках! Ещё один вооружённый вээсбэшник топал следом, подталкивая учителя в спину.
  Оторопело отступив к стене, я замер с тяжко стучавшим сердцем. Под цепким и ледяным взглядом мужика, что шёл первым, остро захотелось стать невидимым или провалиться сквозь землю, а от того, как посмотрел на меня Альбов, будто током пробило: он явно думал, что это я на него настучал, да ещё и пришёл поглазеть, как забирают!
  Из комнаты тем временем вырулил ещё один незнакомый человек, в штатском.
  - Вы из какого класса? - грозно вопросил он, останавливаясь напротив. - Фамилия?
  - П-пегов, - выдавил я. - Второй высший класс.
  - Алексей? - раздался удивлённый голос нашей директрисы Раисы Петровны: она, оказывается, тоже была в учительской Альбова, а теперь высунулась в коридор. - Ты чего это здесь?
  - Д-дважис ушёл, и ещё не вернулся... - выдавил я, судорожно придумывая оправдание для своего позднего хождения по учебному корпусу.
  - И? - уже мягче поинтересовался штатский, подняв бровь.
  - И-и-и я подумал, может, вы, Раиса Петровна, что-то знаете?
  Шаги Бориса Евгеньевича и его конвоиров затихали вдали - как видно, они уже спускались по лестнице.
  - То же, что и все, - подняла бровь директриса.
  - Он сказал, что объявит о времени, когда прийти на оптимизацию! - ко мне вернулось, наконец, самообладание. - Я надеялся, он быстро вернётся, но его всё нет и нет...
  - Ох, Пегов! Какой ты нетерпеливый! Видел же сам, что случилось.
  - Вы про Мотю?
  - Ну да!
  - Так и... чего?
  - Чего-чего! Ты сам не понимаешь, что раз Дважису пришлось это сделать и унести Колчановского на станцию, то все запланированные мероприятия могут немного сдвинуться? Что ты, как маленький!
  - Да просто я хожу тут, неприкаянный, уже и обедал, и ужинал, и в библиотеке насиделся, а система оповещения всё молчит! Дважис не идёт, а я...
  - А-а, значит, это тебя из всего потока Ины в Челоград отобрали? - перебил штатский разглядывая меня, словно слона в зоопарке.
  - Ага! - я улыбнулся и приосанился. - Вот, жду оптимизации и отправки. Измучился уже тут совсем!
  - Ну, хватит, Пегов! - нахмурилась директриса. - Иди-ка ты... в свою комнату, скоро отбой.
  - Не так уж и скоро! - картинно заупрямился я. - Да и насиделся я уже в комнате. А чего это Бориса Евгеньевича увели?! - будто внезапно про это вспомнив, обратился я к штатскому.
  - Ладно, свободен! - тут же объявил он и замахал рукой, выпроваживая меня прочь.
  - Но за что? Он у нас физику вёл!
  - Давай-давай, - поддержала штатского директриса. - Погуляй где-нибудь...
  - Но я только хотел...
  Раиса Петровна подошла ко мне вплотную и чуть ли не взашей принялась толкать меня в сторону выхода, шипя:
  - Перестань ныть, Пегов, не до тебя сейчас! Понял?
  - Понял, - я покорно кивнул и, развернувшись, поплёлся по коридору, всей спиной выражая тоску.
  Выйдя на лестницу, я глянул в окно и увидел, как Альбова ведут через внутренний двор на выход, а там, у ворот, ждёт чёрная машина с красной полосой по боку и надписью: "Высшая служба безопасности".
  Словно что-то почувствовав, учитель на ходу обернулся и уставился прямо на меня! Типа, я злорадно продолжаю следить, как его забирают! Отпрянув от окна, я медленно стал спускаться по лестнице, стараясь убедить себя, что закатное солнце бьёт прямо в стекло, и Борис Евгеньевич вряд ли мог видеть меня сквозь яркие блики... Однако в том, кто его сдал, он, конечно же, был уверен на сто процентов!
  Но ведь это не я! Не я!!
  Блин, противно-то как, вот же чёрт!
  Я осторожно, как последний трус, выглянул из учебного корпуса, чтобы убедиться: Бориса Евгеньевича уже увели за ворота, и он не сможет в третий раз на меня посмотреть. Взгляд его мне не забыть теперь никогда, до самой смерти! Словно табличку "предатель" с размаху на лоб пришпандорил...
  Только совсем не тому, кто на самом деле его заложил - сделать это мог только Мотя: он один знал о том разговоре, он, значит, и сдал Альбова! Или в дневнике написал, или даже раньше, когда пошёл в зал приёма выяснять, почему в Челоград не берут. Взял, да и ляпнул про учителя, чтобы Инам преданность свою показать...
  Но про то, что это я ему рассказал, не проболтался! Иначе меня бы уже задержали одновременно с Альбовым - эта спасительная мысль принесла облегчение: спасибо тебе, друг! За то, что не подставил. А ведь мог бы - наверняка спрашивали, откуда узнал! Заложил бы меня, как конкурента, в надежде попасть на моё место... Но нет! Сказал, наверное, что сам с учителем разговаривал.
  Правая рука скользнула в карман, нащупывая зушку, и мне вдруг снова подумалось о том, что с нами будет, если в один прекрасный день Ины перестанут давать человечеству кляксы. Сможем мы без них возобновить работу техники, или за прошедшие с их появления тридцать лет мы уже и забыли, как действовал раньше тот же телевизор или компьютер - поколение целые ведь сменились уже с тех пор... Я припомнил кое-что из физики, химии, математики и пришёл к выводу, что, наверное, сумеем как-то, в итоге, ведь делали же в своё время. Вопрос только когда! Уж точно далеко не сразу.
  Особенно если Ины одним махом выведут всё из строя - ну, возьмут вдруг, да и спалят все кляксы на Земле. Ух ты! - скажи я такое вслух, и на меня тут же, со всех сторон, коршунами слетелись бы порядочные граждане, чтобы выклевать из моей дурной головы эту непотребную мысль, будто наши великие и супергуманные старшие братья могут так поступить с человечеством! Да никогда, никогда!..
  Но ведь усыпили же они бедного Мотю? Безоружного парня, который всего лишь голос повысил и немного мебель попортил! Зачем?! Если легко можно было оказать затормаживающее воздействие, после чего сдать буяна директрисе на пропесочку? - вполне достаточная мера, чтобы Мотя к этому Дважису никогда больше не подошёл!..
  Я вышел на улицу и огляделся, незаметно прикидывая, где на зданиях висят камеры. Потом сделал пару неспешных кругов по двору, в точности выполняя команду Раисы "где-нибудь погулять", и собрался уже двинуться прочь, когда дверь административного корпуса хлопнула, и на пороге возникла Риглева. Моя бывшая воспитательница. С чемоданом!
  - Валентина Степановна? - удивился я. - Давайте, помогу!
  - Спасибо, Алёша, но оно - на колёсиках, самой не трудно.
  - Да я уже взялся, куда везти?
  - На выход.
  Она улыбнулась так грустно, что я не удержался и сунул нос, куда не просили:
  - А что там у вас?
  - Ну-у, вещи мои кое-какие, но в основном - книги. Столько я сюда за двадцать лет своих личных книг понатащила, сама даже поражаюсь!
  - А что случилось? - в груди похолодело от нехорошего предчувствия. - Почему вы сейчас сразу все забираете?
  Она вздохнула и, глядя куда-то в сторону, тихо сказала:
  - Ухожу я из интерната, Алёша.
  - В смысле?
  - В смысле - увольняюсь.
  - По собственному желанию? - продолжал я лезть не в своё дело, но остановиться не мог, Валентина Степановна очень мне нравилась: строгая, но по делу - зря никогда никого не гнобила, а главное, открытая. Когда она была у нас воспитательницей, никто не боялся к ней обратиться, даже с самыми нелепыми вопросами или просьбами. Знали, что не наорёт и не выставит, поговорит обязательно, не отмахнётся. И если откажет, то объяснит почему и другой вариант решения проблемы предложит.
  - Какой ты любопытный, Пегов! - Риглева осуждающе покачала головой, но мягкая улыбка с лица не сошла, и я остановился, не доходя до проходной.
  - Дети вас любят! Зачем уходите? Вы же хорошо нас воспитывали!..
  - Да вот, как видно, не очень! - окинув меня цепким взглядом, рассмеялась бывшая воспитательница.
  - Ну, это... я ведь последние часы уже тут, Валентина Степановна!
  - И правда, Пегов! Я ещё раз тебя поздравляю! Ты молодец, отбор выдержал, теперь в Челоград вот-вот отправишься, поэтому можно считать - мы оба уже не здесь, и местные правила нас не касаются. - Я энергично кивнул, и она вдруг выдала: - В общем, уволили меня, Алёша. Ушли, как говорится.
  - Как это?- у меня прям глаза на лоб полезли, так что она даже прыснула. - За что?!
  - Из-за Колчановского. За то, что я позвонила в Высшую службу безопасности и пыталась объяснить, что нельзя так, это неправомерно! Что дети есть дети, они сироты и потому уязвимы, а разбитый стул - не повод лишать талантливого и ранимого мальчика нормальной жизни! Просила вернуть его и вывести из усыпления.
  - А они?
  - А они, такое впечатление, что и знать не знали не только об инциденте, но и что отбор в нашем интернате уже прошёл, а ведь это было уже после того, как Ин забрал Матвея на станцию!
  - Странно!
  - Вот и я про то же. Стала спрашивать их про Дважиса, а они сказали, что разберутся и прервали связь. Я вновь набирала номер, но меня уже ни с кем не соединяли. А полчаса назад Раиса меня вызвала и велела немедленно написать заявление и убираться к чёртовой матери. Я, мол, так разозлила Инов, что ВСБ начала всестороннюю проверку интерната, выяснила неблагонадёжность кадров, и ей теперь занесут в личное дело несмываемое нарекание, что приняла на работу опасного для детей учителя.
  - Альбова, - чуть севшим голосом проговорил я. - Его только что арестовали, я видел.
  - А всё из-за моего звонка якобы, - пожала плечами Риглева. - Я, видишь ли, не в своё дело полезла и посмела Инам указывать там чего-то... ну, да ладно! Бог ей судья.
  - Вот блин!
  - Да ничего, Пегов, не расстраивайся! - она ласково похлопала меня по руке и взялась за ручку чемодана - я механически её отпустил, потрясенный, сколько, оказывается, народу пострадало из-за того, что я проболтался Моте об Альбове.
  - Прощай, Алёша, желаю тебе в Челограде счастья! - Валентина Степановна решительно двинулась к выходу.
  - Спасибо!.. - я бросился за ней, открыл ведущую в проходную дверь и помог протащить чемодан внутрь. - А вы... как?
  - О-о, я не пропаду, не волнуйся! А вот Колчановского жалко! - она полезла в карман, но вдруг вскинула голову: - Послушай, Алёша, а ты ведь можешь попытаться что-то узнать там, на планете Инов! Насчёт Матвея. Возможно, они всё-таки оживят его? Или что они там с ним сделают?
  - Я... я попробую, Валентина Степановна... - поражаясь, что такая мысль мне самому даже не пришла в голову, пообещал я. - Выясню, что смогу!
  - Вот и хорошо, мне сразу спокойней стало, - кивнула она, шаря по одежде в поисках пропуска.
  Вот так... Матвея усыпили, а его друг смирился и дальше о себе только печётся! Зато бывшая воспитательница, которая несколько лет уже за него не в ответе, волнуется, будто близкая родственница. Вот за что все дети так хорошо к ней относятся. Мы же чувствуем! Чувствуем, кто взаправду нас любит! А не только вид делает...
  - Чего ты так на меня смотришь?
  - Я... Мне очень жаль, Валентина Степановна, что вы уходите. Честное слово!
  - Да брось, Алёша, всё, что ни делается, всё к лучшему! - она подала охраннику карточку.
  - До свидания! - у меня защипало в носу, и я быстро попятился за дверь проходной.
  Выйдя обратно на территорию, я вспомнил о зушке, и одолевшая на миг сентиментальность враз улетучилась. Но торопливость выглядела бы подозрительной, поэтому я медленно побрел через небольшую площадь у ворот, потом между корпусами, от одного к другому, временами останавливаясь, будто в задумчивости, типа: вот хожу тут в последний, скорее всего, вечер, прощаюсь с родным интернатом, - всю свою сознательную жизнь провёл здесь всё-таки!
  Когда окончательно стемнело и зажглись немногочисленные и не слишком яркие - экономичные и экологичные! - фонари, я закопал зушку под деревом, в самом мало освещённом уголке, на краю нашего небольшого парка, вдали от детской площадки и места, где иногда проводились уроки на свежем воздухе.
  Возвращаясь в свою комнату, я чувствовал себя странно и неприятно. Сделанное мной не являлось ещё преступлением, однако явно выходило за грань дозволенного. Почему я так поступил? Изначально не поверил учителю, но не сдал его? Зато всё растрепал Моте, запустив этим целую череду жутких событий? Наврал вээсбешнику и Раисе, сохранил зушку?
  Ответа на эти вопросы не было, само собой как-то всё получилось.
  
  * * *
  Спал я плохо: вспоминал Мотю, уход Риглевой, арест Альбова, своё враньё, и не мог отделаться от ощущения, что вместо Дважиса за мной всё-таки явится Высшая служба безопасности и увезёт, вслед за учителем, в Главное управление ВСБ.
  И никакого тебе, Лёша, Челограда, Шуржешиша и великих иновских знаний! Отправят тебя в изолятор, проведут следствие, вынесут приговор... А потом усыпят и скинут, как Мотю, пинком в переход. "Колчановского я забираю на одну из наших станций". Что, блин, за станция? Куда вывалишься ты мёртвым безмолвным кулём и зачем?..
  "Жизнедеятельность Матвея прервана", сказал Ин. "Но вы сможете восстановить её?" - спросила Риглева. "Если вдруг возникнет такая необходимость". Что за странный ответ! Какая такая необходимость? Что, там на этой своей станции, Ины делают с усыплёнными?
  Я повернулся на другой бок и зарылся лицом в подушку. Вопросы крутились в голове, мешаясь с подступавшим сном, воспоминаниями о реальных событиях, разговорах и лицах...
   Под утро приснилось, что надо мной возникла треугольная голова и четырёхпалая рука, сжимавшая похожий на фен прибор. Одеяло сползло в сторону, "фен" прошёлся по телу, то тут то там прикасаясь к коже, будто большая, мягкая лапа.
  - Просыпайся! - с присвистом прошептал Ин и, ухватив меня за плечи, с силой тряхнул.
  - Дважис? - сбрасывая остатки дремоты, пробормотал я, удивлённо таращась на его глаза: радужки были не медовые, а зеленовато-жёлтые, как недозрелый лимон.
  - Ишсас, - прошипел Ин. - Вставай, одевайся!
  - А что случи... - вопрос оборвался, ибо я внезапно оказался уже на ногах, при этом плечи горели, словно их сдавили клещами.
  - Быстро-быстро! - Ин схватил со стула мою одежду и с силой бросил мне в грудь.
  Я покачнулся, поймав штаны, майка с рубашкой упали на пол.
  - Так вы - не Дважис? - замечая и другие, кроме цвета глаз, отличия: рост, розоватый отлив чешуи, более длинный рот...
  - Нет, я же сказал: Ишсас! И хватит на меня пялиться, поторапливайся!
  - А где Дважис?
  - Ждёт на Шуржешише. Давай уже скорее - ты хочешь в Челоград или нет?!
  - Хочу! - Я натянул штаны, не понимая, отчего он торопится, будто алкаш за выпивкой, когда до закрытия магазина осталась минута. И при этом меня ещё преследовало стойкое ощущение, что мы упускаем нечто важное... пока я, наконец, не сообразил: - Оптимизация! Я же должен пройти оптимизацию!
  - Оптимизация уже проведена, - Ишсас показал куда-то мне за спину.
  Я обернулся и увидел лежавший на прикроватной тумбочке "фен".
  - А-а, так значит, это мне не приснилось!
  - Нет, - Ишас забрал прибор и сунул в прицепленное к ноге подобие кобуры, а потом полез в густые складки чего-то, намотанного на среднюю часть его тела.
  Пока я нацеплял футболку и рубашку, он извлёк из глубины своей одежды кляксу размером с блюдце, прилепил на стену и сунул туда пальцы левой руки. Воздух возле "цементного плевка" дрогнул.
  - Что? - Я обалдело нашаривал ногами кроссовки, глядя на разраставшееся пятно из серо-бесцветной мути. - Вы открываете проход прямо тут, в моей комнате?!
  - Внимание! - раздался голос из динамика на стене. - Вызывается Алексей Дмитриевич Пегов!
  Система оповещения!
  Я замер, растерянно глядя на Ишсаса - тот, яростно бормоча что-то себе под нос, крутанул в кляксе пальцами, из-за чего пятно резким рывком достигло пары метров в диаметре.
  - Повторяю: Алексей Дмитриевич Пегов! Ожидаю вас в зале приёма! - нашему уху трудно узнать конкретного Ина по голосу, поэтому я не мог сказать, Дважис ли это, но говорил он низко, с характерным шипением и присвистом, то есть человеком уж точно не был!
  Рванувшись к двери, я успел сделать всего шаг, прежде чем Ишсас сцапал меня в охапку и силой забросил в портал-переход.
  
   Глава третья
  Больно ударившись бедром и плечом, я приземлился на пол посреди круглой комнаты. Вдоль стены, повторяя её форму, располагался сплетённый из толстых не то лиан, не то ветвей топчан, на котором сидел раздетый, в одной узенькой повязке посередине тела, Ин, весь облепленный небольшими светлыми кляксами.
  - Что тут, блин, происходит?! - вскочив на ноги, вскричал я. - Меня должны были в Челоград отправить! Из зала приёма! Дважис меня...
  - Я - Дважис! - огорошил с топчана голый Ин.
  - Что?.. - я захлопал глазами.
  Радужки того, кто назвался Дважисом, были медового цвета, а кожа-чешуя - оливковой. Это и правда он? Я, нахмурившись, изучал форму иновского рта, головы, припоминая черты, подмеченные во время собеседования.
  - Он - Дважис! - подтвердил стоявший рядом Ишсас.
  - А-а... - я совсем растерялся и зверски вспотел от царившей здесь влажной жары. - Кто же тогда вызывал меня в зал приёма?
  Услышав вопрос, сидевший на топчане Ин вдруг вскочил и, яростно жестикулируя, зашипел-засвистел-защёлкал, при этом некоторые из нашлёпок у него на груди и бёдрах неожиданно озарились изнутри красным светом. Надо сказать, что они совсем не выглядели цементными плевками, были светло-салатового цвета и маленькими, размером с половинку среднего яблока. Складки, морщившие их выпуклую поверхность, походили на резиновые и временами подрагивали, становясь то тоньше, то толще, а теперь вот выяснилось, что они могут ещё и светиться.
  Ишсас застрекотал-зашуршал в ответ, плавно взмахивая руками и явно прося голого Ина сесть, но тот, похоже, успокаиваться вовсе не собирался, продолжая шипеть и светить нательными кляксами.
  Пока они ругались, я оглядел комнату: она была просторной и по виду больше напоминала земляную нору, чем помещение. С потолка свисали то ли корни, то ли лианы бело-розового и тёмно-фиолетового цвета, из красноватого грунта стен торчали камни, под ногами раскинулся ковёр из крупных сине-зелёных листьев, но судя по тому, что от удара об пол у меня до сих пор ныло плечо, это был обман зрения. Я вытянул руку, пытаясь ухватить земляной ком, но пальцы прошли насквозь, ощутив гладкую поверхность вместо сырого мягкого грунта: ничего природного тут на самом деле не было, и свисавшие сверху корни - стопудово не настоящие, и топчан тоже сделан совсем не из веток.
  - Не смей ничего трогать! - Ишсас резко повернулся ко мне, а Дважис - ладно, буду считать, это он! - так и продолжал шелестеть и чирикать на своём языке.
  - А то что?! - взъерепенился я, делая шаг к Ишсасу.
  Здесь было жарко и душно, я ни хрена не понимал, в чём дело, а Ин, силой вытолкнувший меня в эту имитацию земляной норы, даже не пытался ничего объяснить, а только тявкал на меня, одновременно пререкаясь на своём языке с Дважисом. А сам Дважис? Почему он выглядел, словно тяжело больной, когда Ины давным-давно все свои - и человеческие, кстати, тоже! - болезни победили?! Они же бессмертные!
  - А то придётся тебя вырубить! - рявкнул Ишсас, нацелив на меня свою четырёхпалую руку. - Стой, где стоишь!
  - Вырубить?! Но за что?! Я же - избранный в Челоград! - меня переполняло возмущение, однако делать ещё один шаг было опасно: по телу уже бежал холодок лёгкого онемения.
  Ин продолжал "держать меня под прицелом", потная майка прилипла к телу, в горле совсем пересохло.
  - Я пить хочу, - сбавив тон, пожаловался я. - У вас тут жарко, как в аду! Когда вы отправите меня, куда полагается?
  Ишсас просвистел что-то Дважису, и оба они размеренно зашуршали - смеялись?! Я не был уверен, но всё равно разозлился. Сохранять самообладание стало заметно труднее.
  - Пожалуйста, - как можно спокойнее процедил я, глядя на Дважиса - кляксы на нём продолжали светиться, причём одна, на бедре, даже сильнее, чем раньше. - Ответьте мне на вопрос: что за Ин вызывал меня по интернатской системе оповещения, и почему я здесь, а не в Челограде?
  Вторую часть вопроса заглушил писк, такой высокий, что у меня заложило уши. Голый Ин вдруг протянул ко мне руки - именно ко мне, я точно видел! - но тут же повалился спиной на топчан, и клякса на его бедре словно взбесилась, резко меняя размер и рисунок "резиновых" складок, полыхая уже не красным, а фиолетовым. Я бросился к нему - это был инстинктивный порыв в ответ на мольбу о помощи, но Ишсас не оценил. Он дёрнул рукой, и моё тело пронзило миллионом иголочек - все мышцы враз онемели, ноги перестали держать, и я точно ударился бы башкой об пол, если бы Ишсас вовремя не подставил ногу. Ловкие крепкие пальцы обхватили мой затылок и аккуратно опустили рядом с топчаном на "подстилку".
  Сзади раздался шорох, потом топот нескольких ног и шуршание, будто что-то волокли - или, может, катили на колёсиках? - в мою сторону. Высокий жуткий писк кляксы на бедре Дважиса стих, я услышал отрывистый шипящий посвист Ишсаса и отвечавшие ему голоса других Инов. Кто-то стал меня поднимать, потому что топчан быстро поплыл вниз, а затем накатила резкая дурнота, мысли потеряли чёткость, и на глаза опустилась чёрная пелена.
  
  * * *
  Очухался я в комнате без окон, где вместо одной стены была сплошная решётка, ведущая в сумрачный коридор. Я лежал на полу, на мягком и одновременно упругом, как резина, чёрном коврике, причём там, где голова, он заметно утолщался, образуя нечто вроде подушки. Сверху было наброшено тонкое, как бумага, покрывало. Я откинул его и встал. После жарищи в "земляной норе" Дважиса, воздух тут казался приятно прохладным. Рядом располагалось ещё одно, точно такое же, как и моё, ложе. Сейчас оно пустовало, но смятое в ком покрывало и валявшиеся неподалёку использованные салфетки говорили, что здесь кто-то жил.
  В углу к стене был прикреплён примитивный механический умывальник, под ним стояло корыто на ножках. Сбоку, на полке, лежал белый ком, похожий на кое-как слепленный ребёнком снежок - мыло, наверное, судя по запаху. Над ним висели на двух металлических штырьках полотенца, неподалёку стояло ведро. Несмотря на закрытую крышку, от него исходил явственный запах немытого общественного туалета.
  Тюремная камера? - я повернулся, разглядывая стену-решётку, - клетка для животных?..
  Какого, блин, хрена?! Что происходит?! Если я на Шуржешише, то почему, вместо обещанного Челограда, оказался в зверином вольере, наскоро оборудованным под человеческое пребывание?! Где этот чёртов Ишсас, и что с Дважисом?
  Ответа ни на один из вопросов не было.
  Я подошёл к умывальнику и сначала напился, а потом стал плескать холодной водой в лицо, вспоминая, как зашуршали, смеясь, оба Ина, когда я спросил про Челоград. Плохо! Действительно очень плохо, но биться в решётку и орать, как дурак: "Выпустите меня отсюда!" было бы совсем позорно и глупо до ужаса. Наверняка, Ины следят за мной - я осмотрел потолок и заметил в углу тёмную блестящую кляксу - вот, пожалуйста! - стопудово устройство для наблюдения.
  Глядя на эту штуку, я вспомнил облепленного кляксами Дважиса - он выглядел так... убого и жалко!.. Совсем не соответствовал образу всемогущего спасителя человечества - как часто называли Инов в прессе, по телеку и на уроках обществоведения. В памяти сразу же стали всплывать параграфы из учебников, где с пафосом, в красках, рассказывалось, как эти высшие существа прибыли на Землю, чтобы предотвратить гибель планеты, которой грозили ядерная война и экологическая катастрофа одновременно. Помогли человечеству выжить, отменили неравенство, приструнили тех, кто поколениями грабил целые народы, и подняли уровень жизни у остальных. Сделали Ины всё это мягко, гуманно и быстро, без кровопролития, просто превратив наше оружие, включая ядерные боеголовки, в негодный к употреблению хлам.
  Стараясь сохранить привычный нам миропорядок, Ины не тронули границы государств, оставили людям их органы власти, но не без контроля, конечно. Президентов и других глав всех государственных структур назначают Ины, и никакие изменения или реформы не делаются без их одобрения, то есть, по факту, они теперь - мировое правительство, ведущее человечество к высшему уровню сознания и бессмертию. Мол, наша цивилизация молода, поэтому мы - дети, нуждающиеся в присмотре мудрых и справедливых старших...
  Из коридора послышались звуки отпираемой двери, потом топот ног, свистящее перешёптывание Инов и... человеческий голос! Я бросился к решётке, прижался к прутьям щекой и увидел двух Инов, ведущих под руки мужчину - он глядел себе под ноги и бормотал что-то - не разобрать. Процессия двигалась к вольеру, и когда они оказались напротив решётки, человек вскинул голову и воскликнул:
  - О! Кто это? - слегка покачиваясь, будто пьяный, он посмотрел сначала на одного Ина, потом на другого. - Тоже на Дважиса работает? - И тут же, не дожидаясь ответа, сам себя опроверг: - Не-е, вряд ли, чего-то он для этого молодой слишком... Ох, ё-мое! - часто и неровно кивая, будто ему в шею вставили кривую пружину, мужчина рассмеялся. - Да ведь я, кажется, знаю, кто это!
  - Заткнись! - свободной рукой коснувшись его лба, прошипел один из Инов, со светло-жёлтыми глазами, немного узковатой головой и чешуёй с розовым, как у Ишсаса, отливом. Мужик тут же уронил голову на грудь, варёной макарониной повиснув между сопровождающими, а Ин выставил клешню в мою сторону: - Отойди от решётки! Быстро!
  Почувствовав уже знакомое лёгкое онемение, я сделал шаг назад.
  - Дальше! - скомандовал второй, с медовыми глазами и оливковой чешуёй-кожей, но точно не Дважис: и ростом выше, и фигурой заметно крепче.
  Я отступил ещё, но желтоглазый руку не опустил, из-за чего у меня по телу продолжали бегать холодные, колкие мурашки.
  - Не шевелись! - предупредил он, пока второй Ин шарил свободной рукой по стене коридора.
  Решётка медленно поползла в сторону. Дождавшись, когда проход станет достаточно широким, медовоглазый взял мужика в охапку и втащил внутрь, пока второй оставался в коридоре, откуда продолжал наставлять на меня свою четырёхпалую руку. Бросив человека на матрас, Ин вышел.
  - Можно спросить? - подал я голос и, не почувствовав усиления мурашек, продолжил: - А где Дважис? - Лимонного цвета глаза, не отрываясь, смотрели мне прямо в лицо. - Он как будто при смерти был?
  Второй Ин снова пошарил по стене справа от вольера и решётка медленно поехала назад.
  - Не хотите мне отвечать? Почему?!
  Проход закрылся и лимонноглазый опустил руку.
  - За что вы меня здесь держите? - осмелев, возмутился я. - Я же просто хотел помочь Дважису - он сам руки ко мне протянул!
  Ины повернулись и молча потопали прочь.
  - Когда вы переправите меня в Челоград?! - подбежав к решётке, проорал я им в спины, но они не обернулись и не замедлили шаг.
  Вскоре прогрохотала железная дверь, и всё стихло.
  - Чёрт! - я ударил по решётке ногой и громко, от души, выругался.
  - Зря стараешься! - раздался сзади весёлый голос. - Они не станут с тобой общаться, пока им самим это не понадобится.
  Я обернулся: человек, оказывается, уже очнулся и сидел на матрасе, покачиваясь из стороны в сторону и улыбаясь. На вид ему было лет тридцать или даже больше... фиг знает... - престарелый мужик, в общем!
  - Вы кто?
  - Антон, - охотно представился он. - Антон Величко, медработник. Он вдруг глупо захихикал, зажимая руками рот.
  - Вы чего?!
  - Да они накололи меня этой дрянью, язык развязывает, похлестче пентотала натрия... ну, это... наркота такая - сыворотка правды! неужто не слыхал? - перехватив мой непонимающий взгляд, добавил он. - Только у Инов она куда как круче пентотала. Действует долго - ну, это заметно, да? - он указал на свой рот и снова захихикал. - Притом нет никакой спутанности сознания, тошноты и вообще каких-либо побочных эффектов, прикинь? Умеют они всё, что хочешь, произвести, причём в сто раз лучше наших аналогов! Твари рептилоидные... Ненавижу!
  - Нас могут смотреть и подслушивать, - предупредил я, взглядом показав ему на чёрную блестящую кляксу под потолком.
  - Да мне по хренам, пусть слушают! Моя песенка всё равно уже спета! - Антон безнадёжно махнул рукой. - Они убедились, что не знаю я, где геноключ, и я им больше не нужен, на сей раз уж точно. Поэтому вряд ли усыпят, скорей насовсем подохну, может, вот даже тут прямо, если уже яд какой-то ввели, чёрт их разберёт! - он снова рассмеялся.
  Стыдно признаться, но вместо того, чтобы утешить его как-то и подбодрить, я, опасаясь, что действие сыворотки правды скоро закончится, поспешил спросить:
  - А вы не знаете, почему меня в Челоград никак не отправят?
  - Ага, значит, я правильно догадался! Ты был отобран Инами! Как звать-то тебя?
  - Леша. Алексей Пегов. Да! Я был отобран, но там... задержалась, короче, отправка, а потом...
  - А потом тебя похитили, Алексей Пегов! - на удивление точно определил Антон Величко, поразив меня тем, что я сам не пришёл к такому выводу, и, с ухмылкой глядя на моё лицо, продолжил: - А ты даже мысли не допускал, что они на такое способны, да? И что не все Ины могут быть между собой заодно. Спорим, ты был твёрдо уверен, что наши гуманные друзья, любимые и почитаемые, все как один и думают и поступают правильно, по закону...
  - Да не буду я спорить! - его наркотическое многословие раздражало. - Скажите лучше, зачем? Зачем меня похитили?
  - Это очень печально, но я и сам не сумел до конца разобраться. Теперь уж, судя по всему, - Антон повёл вокруг рукой, - уже и не успею...
  - Хватит, пожалуйста! - взмолился я, видя, что он вот-вот снова примется объяснять мне, что скоро умрёт. - Никто вас пока не убивает, может, и дальше...
  - Убьют! - перебил Величко. - Как и тебя! Иначе почему они позволяют мне болтать тут с тобой?.. А-а-а! - Он с довольным видом воззрился на моё вытянувшееся лицо. - Об этом ты тоже вообще не подумал, верно?
  - Блин, Антон!.. - Я постарался взять себя в руки. - Давайте по делу, пожалуйста! Вы сказали, что не до конца разобрались, но что-то же вы поняли? Почему меня в Челоград не отправили?
  - Тебя попросту своровали, Алёша! Отобранными в Челоград занимается высшая каста Инов, они называют себя Первичными - не спрашивай почему, я не знаю, но их общество вовсе неоднородно, хоть людям об этом и не рассказывают. Группировка во главе с Дважисом - Вторичные - ну ты понял, что это значит, ведь название говорит само за себя. - Я неуверенно кивнул, и Антон продолжил: - Есть обрывочная и неточная инфа о том, что на Шуржешише существуют ещё и Третичные - это самая низшая, фактически бесправная, каста. Хрен знает, чем конкретно они отличаются, но всем здесь, без сомнения, заправляют Первичные, в том числе и получением аномальных.
  - Получением аномальных?!
  - О боже! - Величко потёр лицо. - Ты ведь думаешь, Лёша, что в Челоград отбирают одиноких молодых людей, особо отличившихся в учёбе, спорте, и всём прочем, что там ещё полагается...
  - Один человек, наш новый учитель по физике, убеждал меня, что это не так, - прошептал я. - Но я ему не поверил.
  - А зря! Потому что он прав, твой учитель: высокие оценки и физподготовка значения не имеют, ибо на самом деле существует только один критерий отбора: определённая генетическая аномалия. И то, что отобранные имеют отличное здоровье и интеллект выше среднего, является, видимо, ещё одной стороной всё той же аномалии. Ины выявляют её на первом поголовном и обязательном медосмотре - якобы так они пекутся о нашем здоровье и хотят выявить генетические и прочие отклонения, чтобы как можно быстрее их исправить.
  - У младенцев, - не своим голосом сказал я. Сердце забилось чаще, во рту пересохло. Прав! Альбов был прав, а я, идиот, не послушал его! Счёл полным психом!
  - Точно! Не представляю даже, как твой учитель сумел раскопать про генетическую аномалию...
  - Не-е, вот конкретно про аномалию - учитель не знал! Но он вёл собственное расследование гибели моих родителей. Говорил, их убили, чтобы поместить меня в интернат, а в какой - было засекречено, поэтому он и сделал вывод об отборе ещё в младенчестве. Потом ещё искал меня много лет, спасти хотел...
  Где-то вдали, явно за железной дверью, раздались свистящие голоса, шипение, шум, удары вроде какие-то, топот.
  - Что это?
  - Ины между собой пререкаются, - прислушавшись, констатировал Антон. - Может, из-за Дважиса?
  - Вы вроде говорили, что именно он тут командует.
  - Командовал, да. Организовал моё похищение, чтобы заполучить все собранные мной данные по медосмотру, после чего меня усыпили.
  - Что-о?!
  - Что слышал. Усыпили. Один чёрт знает, сколько я, в этом их смертельном анабиозе, провалялся, но теперь вот оживили обратно, решив, с какого-то непонятного перепуга, будто я могу знать, куда этот их чёртов Дважис геноключ дел...
  Отдалившийся было шум вдруг резко приблизился, иновские голоса зазвучали яростно, как свистящий лай, потом раздался звук распахнувшейся железной двери, какое-то рычание, грохот, будто кто-то упал, и топот по коридору в нашу сторону. Мы с Антоном вскочили и приникли к решётке, стараясь хоть что-нибудь разглядеть.
  Но с такого угла видно было только мелькание иновских ног и рук, когда они попадали в поле моего зрения, и слышались шипяще-свистящие выкрики.
  - Дерутся вроде! - максимально скосив глаза, проговорил Антон.
  И тут же, в подтверждение его слов, Ин с розоватой кожей-чешуёй отлетел к противоположной стене и, врезавшись в неё спиной, сполз на пол - отключился, похоже. Вот это да! Махач высших, бессмертных существ меж собой! Охренеть! Врукопашную бьются! Попробуй рассказать кому такое - даже слушать не станут, пальцем у виска только покрутят. Да я бы и сам не поверил, если б собственными глазами не наблюдал.
  Ины выкатились на середину коридора, и я успел понять, что их двое - оба с оливковым отливом чешуйчатой кожи. Клубок сцепившихся тел унесло к нашей стене, а третий так и продолжал неподвижно лежать с противоположной стороны - похоже, это был тот самый лимонноглазый, что держал меня на мушке, пока второй втаскивал бесчувственного Антона в вольер. Раздавались глухие удары, руки и прижатая к прутьям щека ощущали, как вздрагивает металл.
  Рядом мелькнула оливковая клешня, и решётка вдруг поехала в сторону! Мы с Антоном отпрянули назад и замерли в ожидании, но в стену снова что-то врезалось, и решётка стала. Открывшаяся щель была слишком узкой, чтобы пролезть наружу. Мы с Антоном просунули туда руки и изо всех сил потянули прутья, но расширить проход не удалось. Из коридора в это время слышались странные громкие шлепки и шорох, будто кто-то волок нечто тяжёлое. Придётся как-то протискиваться боком, решил я, но тут мы увидели, как вдоль стены расползается густая, липкая, рыжая лужа! Раздался такой низкий яростный рёв, что на миг меня буквально приморозило к месту от ужаса, а потом я отступил вглубь вольера.
  - Что за?.. - вылупив глаза, Антон тоже быстро попятился назад.
  Теперь эту чёртову решётку очень хотелось задвинуть обратно!
  И не зря! Потому что прямо за ней внезапно возникла живая гора мускулов с огромной раскрытой пастью. Чудовище было крупночешуйчатым, мокрым и страшным до жути: на голове корона из шипов, такие же на плечах и локтях, зубов - тьма тьмущая, и все острые, как волчьи клыки, выпученные глаза - бесцветные, с микроточкой зрачка и чёрными ветками капилляров. Одна из когтистых лапа сжимала оторванную руку - или ногу? - с оливковым отливом чешуйчатой кожи. С неё капала такая же тёмно-рыжая жижа, что расползалась по полу в коридоре. Кровь Ина! Морда и грудь монстра были густо ею измазаны.
  Рыкнув, он откинул иночью клешню в сторону и, схватившись обеими лапищами за металлические прутья, стал с остервенением дёргать решётку. Молясь, чтобы она выдержала, я попятился, озираясь в поисках чего-то, что могло бы сойти за оружие. Антон прижался спиной к противоположной стене и, казалось, окаменел от страха.
  Не сумев вырвать решётку, чудище отпустило погнутые им прутья и, как видно, только сейчас заметило узкий открытый проход. Просунув в него голову, оно стало вдавливать её всё глубже и глубже, яростно клацая зубами, по которым я со всего размаху и вдарил туалетным ведром, залив всё вокруг - но главным образом глаза и пасть монстра! - мочой и фекалиями, а в завершении треснул тварь крышкой по морде.
  Чудище дико взревело и, вырвав голову из щели, принялось плеваться и возить лапами по глазам, как вдруг резко выгнулось назад, и я увидел, что из груди его вылез острый конец чего-то металлического.
  - Ин! - вскричал сзади Антон, и я, обернувшись, увидел, что он стоит, сжимая в руках сорванный со стены умывальник. - Он очнулся!
  Я посмотрел в коридор: ранее лежавший у стены без чувств лимонноглазый был на ногах. Он всадил в спину чудовищу что-то вроде меча или длинного ножа, но тот, явно не собираясь падать замертво, развернулся и, не дав Ину вытащить своё оружие, попёр прямо на него.
  - Бежим! - Антон бросил умывальник и ринулся в развороченную башкой чудища щель.
  Я протиснулся вслед за ним, но, поскользнувшись на залитом кровью полу, упал. Величко схватил меня за руку, помогая подняться, и я мельком успел увидеть, как дёргается спина монстра, скрывая то, что он делал с пойманным лимонноглазым. Убегая, мы слышали его предсмертные взвизги и хрипы. Потом раздался звук открываемой железной двери, свистящие крики Инов, рычание и взвизги чудовища.
  Мы в это время со всех ног неслись в противоположную сторону, понимая, что погоня неизбежна, и побоище лишь ненадолго задержало преследователей. Справа мелькнула пара пустых вольеров, слева закрытая дверь, а сзади уже слышался топот и приказы остановиться. Коридор повернул, и, как только мы оказались за углом, внезапно полностью погас свет. И тут же впереди, внизу, у самой стены, мелькнул маленький огонёк, осветив сидевшего на корточках человека, который махал нам рукой: сюда, мол, сюда! Мы побежали к нему, и огонёк тут же погас, но я продолжил двигаться вперёд, пока чьи-то горячие пальцы не сцапали меня за лодыжку. Я схватил налетевшего на меня в темноте Антона и присел.
  - Скорее сюда! Тут люк! - прошептал кто-то, и я услышал, как он откидывает крышку в полу.
  Лёгкое замешательство среди преследователей прошло, и они вновь бросились вперёд, по стене напротив поворота заскакал луч фонаря. Мы с Антоном быстро попрыгали в люк. Крышка захлопнулась, утянувший нас сюда человек включил свой малюсенький фонарик и, посветив себе на лицо, приложил палец к губам. Свет погас, и мы замерли в ожидании.
  Кто он? - думал я, явственно ощущая даже в кромешной тьме присутствие человека рядом. Лицо показалось мне знакомым, но я успел разглядеть, что он намного старше меня, а может, даже и Антона... - где и когда я мог его видеть?!
  Наконец, протопавшие сверху шаги стали удаляться, человек вновь зажёг огонёк, и я увидел, что мы находимся в техническом колодце, откуда расходятся узкие коридоры. Все стены были в выпуклостях и складках разных цветов и толщины, с наляпанными повсюду кляксами всевозможных размеров и вида.
  - Ты - Алексей Пегов? - спросил наш спаситель, посветив мне в лицо.
  - Да, а что...
  - Т-сс! - шёпотом перебил человек. - Надо идти, пока они не вернулись! - И протиснувшись между нами с Антоном, нырнул в один из проходов.
  Идти приходилось, пригнув голову, а временами вообще полусогнувшись или даже ползком. Наконец, мы вышли к колодцу, из которого, отодвинув крышку, вылезли прямо на улицу. Дул чуть заметный ветерок, было влажно и тепло, даже слегка жарковато. Мы оказались на территории какого-то комплекса зданий, похожих на купола, возле высокой неровной ограды из густо переплетённых тонких белых ветвей.
  - По улице здесь ходят только такие, как я, - тихо сообщил наш провожатый, - Ины предпочитают порталы. Но нам всё равно стоит быть осторожными.
  - А как вы, это кто? - поинтересовался Антон.
  - Сам, что ль, не видишь? - пробурчал человек и потрусил вдоль ограды. - За мной!
  - Люди? - предположил я, пускаясь следом. - А вы откуда знаете, что я Алексей Пегов?
  - От Дважиса, - буркнул тот.
  - Вы с ним работаете? А на Земле были? Мне кажется, я вас где-то уже видел.
  - Я вроде бы тоже, - сказал Величко. - Лицо, может, просто такое - типическое?
  - Сами вы типические! - огрызнулся предмет обсуждения, останавливаясь и ощупывая плетень. - Хватит уже болтать, некогда!
  Неровный кусок ограды сдвинулся на гвоздике вправо и вверх, как поворотная заслонка, и нашим глазам открылся лаз.
  - Ныряйте!
  - Как звать-то тебя, хоть скажи! - не отставал я, как-то легко и естественно перейдя с ним на "ты".
  - Вася меня зовут. Давайте уже быстрее!
  Мы с Величко протиснулись друг за другом в дыру, наш спаситель пролез следом и повернул заслонку обратно: за счёт переплетения ветвей и неровного края лаз был совсем незаметен. К ограде почти вплотную подступал лес.
  - А ты хорошо подготовился, Вася! - восхитился Антон.
  Тот не ответил, устремляясь к деревьям.
  Мы с Антоном бежали за ним, стараясь не отстать, пробираясь меж серых и блестящих, будто гофрированная сталь, стволов. Сверху, вместо листьев, деревья покрывал зеленовато-розовый ворс. Под ногами хрустел ковёр из густо разросшихся тонких беловатых лиан, усеянных мелкими фиолетовыми шерстинками.
  Спустя минут пятнадцать, мы выскочили на небольшую, заросшую кустами, полянку, Вася остановился, указав на поваленный ствол.
  - Здесь! - Он отодвинул кучу набросанных веток, открыв кусок чего-то, похожего на тёмно-коричневый линолеум. Под ним оказалась яма, в которой был уже уложенный походный рюкзак и две сумки. Вася отдал их нам: - Здесь вода, еда, ну, там ещё... разное. Держите!
  Он вдруг насторожился, мы замерли вслед за ним: с той стороны, откуда мы бежали, раздавался быстро приближавшийся хруст.
  - Погоня?! - я схватил сумку и ринулся было в лес.
  - Нет, стой! Наверх! Это гончие! - крикнул мне Вася. - Лезьте на деревья! как можно выше! Быстрей!!
  Бросив сумку, я подпрыгнул и сумел ухватиться за нижнюю ветку, торчавшую из ближайшего гофрированного ствола. Зеленоватая "шерсть" оказалась остро-жёсткими иглами и зверски колола руки, но это не помешало мне взлететь наверх и, спасибо отличной физподготовке, мгновенно взобраться до ближайшей развилки, где я позволил себе остановиться и оглядеться.
  Антон бодро лез на не слишком толстое, зато сучкастое дерево, но сам Вася почему-то стоял между бревном и ямой, на самом её краешке, сжимая в каждой руке по длинному острому обломку ветки, - он, что, собирался дать бой?! Один?
  - Вася! - я дёрнулся, чтобы спуститься, но тут из кустов выскочила такая стремительная тень, что стало ясно: ничего уже не успеть.
  Дальше и правда всё произошло очень быстро: широко раскрыв пасть, гончая бросилась прямо на нашего проводника, а он метнул ей навстречу кол - рассчитывал, наверное, пробить грудь или шею, но импровизированное копьё не воткнулось, а лишь звонко стукнуло тварь по морде. Но с курса всё равно сбило - гончая провалилась в яму, а Вася вскочил на бревно и оттуда, размахнувшись двумя руками, с силой вонзил в неё второй кол, не позволив вылезти. Раздался предсмертный скулёж, а из леса тем временем вымахнула ещё одна тварь! Вася стремглав помчался по бревну к ближайшему дереву, но было ясно, что он не успеет. На земле валялся брошенный кол - схватить бы его и атаковать гончую сзади! Но времени слезать уже не осталось: Вася развернулся лицом к твари, блеснув зажатым в руке ножом, и я сиганул в ближайший просвет. Из-за сучков и веток технично спрыгнуть не вышло: лицо и руки исцарапали иглы, земля больно ударила по ногам. Перекатившись через бок, я вскочил и замер, не веря своим глазам.
  Гончая не нападала! Готовое к прыжку тело напряжённой пружиной застыло на бревне, в паре шагов от Васи. Он тоже медлил, со странной полуулыбкой разведя руки в стороны - в правой по-прежнему сверкал нож, - и что-то шептал, а тварь явно слушала. Под тонкой голой шкурой красноватого цвета, жгутами бугрились мышцы в переплетении фиолетовых верёвок артерий и вен, из-за чего гончая выглядела ожившим анатомическим пособием. Формой тела она больше напоминала гигантскую ящерицу, чем собаку, однако скрытая в каждом изгибе стремительная сила, оскаленные зубы и глухое ворчание делали её похожей на безумного, освежёванного волка.
   Стараясь ступать как можно тише, я медленно двинулся к колу, но тварь было не обмануть. Она мгновенно повернула голову на звук и, зарычав, дёрнулась в мою сторону.
  - Нет! - громко крикнул Вася. - Аххша, нет! Друг!
  Тварь сразу же крутанулась обратно и уставилась на него, не двигаясь с места.
  - Иди ко мне, Аххша! - он сунул за пояс нож и бесстрашно протянул к гончей руки. - Ко мне!
  Издав странный - высокий, но мягкий - взвизг, гончая вдруг сделала шаг вперёд и ткнулась мордой ему в ладони. Всё тело её разом оплыло, расслабилось - будь она настоящей собакой - уже виляла бы хвостом, но он у неё был слишком малоподвижным, толстым, плоским и коротким, как у бобра, и совсем не годился для выражения бурных эмоций.
  - Привет, привет, Аххша! - радостно заворковал Вася, поглаживая жуткое создание по голове и плечам. - Хорошая девочка, хорошая!
  Раздался шум сползающего с дерева тела, и на землю вывалился Антон. Гончая снова дёрнулась, но под Васиными руками тут же вновь успокоилась.
  - Не надо, - увидев, что я всё-таки поднял кол, проговорил наш спаситель. - Это Аххша, я её ещё щенком знал, когда сам был... ну, можно считать, почти собакой... Не думал, что Дважис сюда её перебросит.
  - Что значит - почти собакой?! - нахмурился подошедший Антон, с опаской косясь на зубастую бестию. Неподалёку, в яме, лежал её мёртвый собрат, но все мы предпочитали туда не заглядывать, держась ближе к Васе.
  - Потом объясню, - он встал, и гончая тут же настороженно замерла, явно прислушиваясь. - Сейчас надо спешить, пока сюда не пришли Ины-хозяева.
  Аххша вдруг спрыгнула с бревна и, повернув к Васе голову, издала короткий звук, похожий на кашель. А потом молнией сорвалась с места и в три прыжка исчезла из вида, затерявшись между деревьев.
  - Хватаем вещи, и ходу! - распорядился наш проводник.
   к оглавлению
   Часть вторая. Здравствуй, неизвестная планета!
   Глава четвёртая
  Мы долго бежали сквозь лес, петляя и путая следы, потом перешли узкую речку и за прибрежными кустами устроили привал. Уже стемнело, но разводить огонь Вася не разрешил, опасаясь, что дым засекут Ины.
  - Вряд ли они так быстро прекратят поиски, - сказал он, раздавая еду и воду в тусклом свете фонарика.
  - Хорошо, что здесь так тепло, - заметил я, вытягивая уставшие ноги. - Мёрзнуть хотя бы не придётся.
  - Мёрзнуть! - хмыкнул Антон. - Да без оптимизации мы бы, вообще, тут изжарились.
  - Да и пожрать ничего не смогли бы, - согласился я, впиваясь зубами во что-то, по консистенции похожее на варёную говядину, а по вкусу напоминавшее рыбу.
  - Скоро нам придётся охотиться, - предупредил Вася. - Еды на всю дорогу не хватит.
  - Ну да, ты ж на троих-то вряд ли рассчитывал? - догадался Антон.
  Проводник не ответил, но и так было понятно.
  - Где же всё-таки я мог тебя видеть? - вновь поймав себя на мысли, что его лицо мне знакомо, спросил я.
  - А мне вот насчёт собаки интересно, - оживился Величко. - Ну, когда ты сказал, что сам был почти собакой!
  - А может быть, спать лучше ляжем? - кисло предложил Вася. - Утро вечера мудренее.
  - Ну уж нет! - возмутился я.
  - Да ни хрена! - одновременно со мной воскликнул Антон. - Давай выкладывай, всё равно не отстанем.
  - Пожрать-то хоть дадите? - пробурчал Вася, расправляясь со своей порцией варёной рыбоговядины. - И вообще... - продолжая интенсивно работать челюстями, он задумчиво почесал затылок.
  - Что?
  - Да плохо я жизнь свою помню, вот что... - он приник к бутылке с водой, а мы, как заворожённые, следили за бульками, осмысливая его заявление. Напившись, он вытер рот тыльной стороной ладони и, вздохнув, посетовал: - Совсем не знаю, с чего начать.
  - Начни с того, зачем нас спасал, - предложил Антон. - И как умудрился так вовремя оказаться в том коридорчике?
  - А, ну это просто: мне Дважис вас увести велел.
  - Дважис?! - чуть не подавился я. - Он же меня в Челоград отобрал! А теперь увести велел? Как это, почему?
  - Из-за Ишсаса. Ишсас хотел, чтобы я следил за Дважисом, чтоб навредил ему... Но Дважис всегда был так добр ко мне! Много лет заботился... вкусности всякие приносил, и не бил никогда, как другие.
  - Много лет? - голова у меня пошла кругом. - Ничего не понимаю! Где это твоё "много лет" было?
  - В Центре.
  - В каком ещё Центре? Где он находится?
  - Где находится? - Вася захлопал глазами, явно пытаясь найти ответ на этот вопрос, но не смог и растерянно дёрнул плечами: - Я не знаю!
  - Как это не знаешь?! Что за...
  - Погоди! - прервал меня Антон. - Я, кажется, догадываюсь, но давай не будем сразу обо всём, чтоб не запутаться! Давай сперва с просьбой Ишсаса разберёмся, раз уж начали. Значит, Ишсас хотел, чтобы ты стал шпионить за Дважисом, так?
  - Да! У Дважиса есть та штука, которую я помог ему из Центра вынести.
  - Геноключ! - вставил Величко.
  - Ну да, просто до того, как мой интеллект до нормального уровня повысился, я понятия не имел, как она называется. Я даже как кого из Инов зовут, не знал. Дважис, например, всегда был для меня просто хозяин, а остальные тенями безымянными мелькали и всё. И вот вдруг одна из этих теней превратилась в Ишсаса и захотела узнать, где Дважис эту штуку держит, чтобы забрать себе. Ишсас обещал, что за это даст мне всё, что я попрошу, освободит от работы, и я буду жить лучше всех. Но я знал, насколько эта штука важна для Дважиса и нужна ему! Он ещё тогда, в Центре, говорил, что умрёт без неё...
  - Умрёт? - поразился я. - Бессмертный?!
  - Да тихо ты! - Величко поднял руку, призывая меня к терпению, и обратился к Васе: - Не слушай его, не отвлекайся. Скажи лучше, ты согласился на просьбу Ишсаса?
  - Сначала согласился вроде как, да! А потом подумал-подумал, и мне это сильно не понравилось. Тогда я пошёл и всё рассказал Дважису.
  - Ну, ты орёл! - восхитился Антон.
  - Он всегда хорошо ко мне относился, из Центра сюда забрал, - сказал Вася. - А этот Ишсас... он - злобный! И мутный какой-то... вообще.
  - Ясно! - кивнул Величко. - И что же Дважис?
  Лично мне ни хрена не было ясно, но я промолчал, решив дождаться конца этого импровизированного допроса, а потом уж терзать Антона. По полной программе!
  - Молодец ты, говорит, - просиял Вася. - Потом подумал и сказал, что я достоин нормальной жизни, поэтому мне немедленно нужно свалить отсюда. Что сам он меня к этому подготовит и отправит к Ину, который поможет и придумает, как мне вырваться из этого ада. Но сначала нужно повысить мою мыслительную способность. Обязательно. Я согласился и, когда он сделал это, сразу вспомнил, что Ишсас тоже её усиливал, но совсем на чуть-чуть, чтобы я только понял его задание. А Дважис повысил гораздо сильнее, до нормального человеческого уровня.
  - Так вот о чём ты говорил! - воскликнул Антон, пока я с отвисшей челюстью таращился на Васю, пытаясь уложить в голове эту жуткую инфу. - Почти собака! О Господи!.. Это когда ты жил в Центре?
  - Да, в Центре. Я был тогда чуть умнее собаки.
  - Но как? - не сдержался я. - Почему? Они там что, лоботомию тебе делали?!
  - Лоботомию? - Вася нахмурился. - Какую ещё лоботомию? Нет! Они ничего мне не делали. Я просто был таким, вот и всё!
  - Родился умственно отсталым? - не отставал я.
  - Я не родился. Дважис сказал, что я - одна из копий. Вот! - Он задрал рукав майки, и мы увидели на плече татуировку из точек. - Клон номер шесть.
  - Клон?! - я пересчитал точки: и правда шесть штук. - Клон!.. Да это же... Ну и ну, охренеть!
  - Клон без сознания оригинала, я понял! - заключил Величко. - Вырастили тело - даже целых шесть тел! интересно зачем? - и обучили только необходимым навыкам.
  - Да, навыки для работы у меня были всегда. Я убирался, таскал коробки, ящики, туалеты драил, за зверями ухаживал, - он улыбнулся, - тогда и Аххшу узнал, щеночком ещё. Она одна сидела почему-то, мать, наверно, погибла - мне ведь ничего не рассказывали, только кормить велели и грязь убирать. Мне такая работа по душе была, любил с животинкой возиться и всегда играл с ней, когда время оставалось. Почищу её вольер и играю, пока начальство не застукает. Придёт Ин, разорётся, пинками вон выгонит, а потом ещё и подзатыльников надаёт. Он вообще колотил меня часто и за всё подряд. Чуть что не так - "получи, червивый тупица!" Говорил, у меня "пена вместо мозгов". Но потом тот Ин исчез, а на его место пришёл Дважис. Как старого звали, я и не знал даже, а Дважис - сразу и сам представился, и моё имя спросил. Относился уважительно, разговаривал постоянно, и с Аххшей подолгу играть разрешал. Вкусности всякие приносил и не бил никогда, добрый был, очень мне нравился...
  - И поэтому ты помог ему геноключ стырить! - ввернул Антон.
  - Ну, я не понимал тогда, что именно делаю. Я был уборщиком, во многие места имел физический доступ. Он попросил незаметно прилепить кое-где штучки тёмненькие такие... малюсенькие совсем, с полноготка. И не говорить никому, потому что, если скажу, вместо него придёт очень злой Ин, будет колотить меня палкой и плохо кормить...
  - И ты согласился.
  - Согласился, чего ж! Хотел остаться с добрым Дважисом, он обещал забрать меня с собой и не обманул. Он и до этого никогда меня не обманывал. И после тоже. Он был мне благодарен за помощь и разоблачение Ишсаса. Сказал, повысит мне интеллект, и тогда я смогу как человек жить, а не личинкой безмозглой.
  - Ну и как? - усмехнулся Антон. - Нравится тебе?
  - Что?
  - Умным быть!
  - Да, нравится. Так интересней! Правда, вопросов сразу уйма всплыла, а самый главный из них - кто я. И, честно признаться, ответ на него оказался очень болезненным.
  - В смысле, что ты - клон?
  - Дело не в том даже, что клон, а в отсутствии памяти. Сразу совершеннолетним появился, да ещё и думать совсем необученный. Ни детства, ни характера, вообще ничего - чистый лист. Даже не рассказали, кем был этот Вася Берендеев!
  - Берендеев?! - заорал я, вскакивая. - Вася?! Хочешь сказать, ты - клон того самого Василия Берендеева?
  - Какого того самого? - пробормотал Антон, хватая фонарик и светя обалдевшему от моих воплей проводнику прямо в лицо. - Вот же чёрт! И правда похож!.. если сбросить лет двадцать... Ух ты, неужели?! Я и подумать не мог! О господи!
  - Да, блин! Точно! - я стукнул себя по лбу и сел обратно. - Он просто на двадцать лет старше, вот почему я его не узнал, хоть лицо и казалось знакомым! К тому же видел-то я его не в натуре, а только по телеку!
  - По какому телеку? О чём вы, вообще, говорите? - щурясь и заслоняясь рукой от фонарика, растеряно вопрошал Вася.
  - Василий Берендеев был одним из первых молодых людей, отобранных Инами в Челоград, - убирая свет, объяснил Величко. - Его и ещё одного парня из Америки убили, когда они ненадолго вернулись на Землю, чтобы рассказать о своей новой жизни. С тех пор Ины никого из Челограда не выпускают.
  Пока он говорил, у меня родился закономерный вопрос:
  - Интересно, а его ли конкретно убили? Или это тоже клон был? А оригинал, может быть, так на Шуржешише и остался? - Тут вспомнился ещё и Причкалин с его приклеенной улыбочкой и странной манерой говорить как по писанному: - А другие, ещё до него отобранные? Они... тоже... того?
  - Чего того? чего того?! - возмутился Вася. - Человек - он и есть человек, пусть даже и клон!
  - Да я и не спорю! - поспешил я его успокоить. - Прости, если случайно обидел, я не хотел. Не понимаю просто... что же, блин, у Инов на самом деле тут происходит? Зачем они тебя вырастили? Туалеты драить?!
  - Э нет! - возразил Величко. - Клонирование - слишком дорогое удовольствие, чтоб копии на туалеты пускать, тем более что их, - он ткнул клона в плечо, - как минимум, шестеро! Где, интересно, остальные?.. Вась, ты в Центре ещё кого-нибудь похожего на себя видел?
  - Не припоминаю... но, возможно, я просто не обращал внимания? Я ведь тогда особо по сторонам не глазел, ничто меня не заботило... да я даже говорил плохо - вздохнул Вася, - хотя речь и хороший словарный запас - причём именно человеческие, а не Иновские! - были в меня почему-то изначально заложены. Но низкая мыслительная способность не давала им проявиться. Зачем Ины так сделали?
  "Может, чтобы Причкалиных таких вот на Землю присылать - параграфы из будущего учебника цитировать?" - пронеслась у меня мысль, но сказать вслух я ничего не успел: послышался плеск воды, и все мы, как по команде, притихли и замерли. Величко погасил фонарик.
  Неужто Ины?! По голове у меня побежали мурашки, и возникло чувство, будто мозг чешется и распирает череп. Подумав, что это от напряжения, я глубоко вдохнул, стараясь расслабиться. Показалось, что на периферии зрения вдруг заплясали яркие искры, я заморгал и повернулся к речке. Искры пропали, но глаза ещё не привыкли к темноте и вместо прибрежных кустов видели лишь сплошную чёрную стену. Рядом раздался едва слышный шорох, и я с трудом разглядел, как Вася по-пластунски ползёт к воде. Плеск повторился, за ним последовал то ли придушенный стон, то ли хрип.
  - Аххша! - Вася перестал прятаться и, поднявшись, бросился через кусты напролом.
  Мы с Величко тоже вскочили, в голове у меня неожиданно зазвенело.
  - Идиот! - прошептал Антон и, пригибаясь, побежал к кустам.
  Я пошарил по земле в поисках фонарика, но не нашёл и, схватив первую попавшуюся под руку палку, тоже метнулся к реке.
  Пробравшись сквозь ворсистые ветви, я тихонько вышел на берег. У воды и правда лежала гончая. Изрядно потрёпанная, мокрая и всё такая же страшная, она тихо скулила, так выкатив на Васю глаза, что аж белки было видно.
  - Аххша, Аххша, - он нежно гладил её поджарое, бугрившееся мышцами тело. - Ты всё-таки нашла меня, молодец! Хорошая девочка.
  Мне почему-то остро захотелось подойти ближе и тоже к ней прикоснуться, но тут "девочка" приоткрыла пасть, обнажив длинные острые зубы, и вывалила язык. Он, как и проступавшие верёвки вен, выглядел чёрным в слабом синеватом свете фонарика - его, оказывается, прихватил Антон. Я передумал трогать гончую, но палку выбросил: она была одна и нападать на нас явно не собиралась. Да и сил на это у неё, судя по всему, не осталось.
  - Она израсходовала весь свой яд, - осторожно прощупывая морду гончей, заключил Вася.
  - Яд? - удивился я. - Как у змей?
  - Наверное, - пожал плечами Вася. - Я знаю только, что укус гончей парализует.
  - Змеи, пауки, скорпионы, - кивнул Антон. - Даже моллюски есть ядовитые, но это же там, у нас, на Земле, а тут... Бог знает, какие впрыскиваются нейротоксины, и каким образом они вырабатываются.
  - Понятия не имею про эти ваши токсины, но могу сказать, что яд гончей обездвиживает, но не усыпляет. Ты всё видишь, слышишь и осознаёшь... но двинуться с места, чтобы помешать ей разорвать тебе горло, не можешь.
  - Жуткая тварь! - скривился Величко.
  - Никакая не жуткая и не тварь! - обиделся за Аххшу Вася. - Она ведь меня защищала, и не только меня - всех нас!
  - То есть ты думаешь, она яд потратила на наших преследователей? - усомнился я.
  - Конечно! Она за этим и побежала - кусать Инов, чтоб нас не схватили, я по глазам понял. А они ж наверняка не ожидали такого! Пока там сообразили и среагировали, Аххша уже дёру дала. В общем, убить не успели... но ранили, причём сильно.
  - А ран вроде не видно, - заметил Величко.
  - Ну, учитывая, как они людей могут дистанционно класть, - вспомнив Мотю, возразил я, - она и без внешних повреждений вполне могла окочуриться.
  - Да могли и быть раны, - сказал Вася, - просто у гончих всё очень быстро затягивается, прям на глазах. Она даже лапу новую отрастить может.
  - Как ящерица!
  - Ящериц я никогда видел, - откликнулся клон на мою реплику, - но в зверинце Центра был один такой пёс, с новой лапой, - она, конечно, не совсем полноценная у него выросла, поменьше и кривоватая, но ходить и бегать он запросто мог, хоть и подхрамывал малость.
  Аххша протяжно выдохнула, расслабляясь под Васиными руками, и закрыла глаза.
  - Давайте отнесём её к лагерю? - предложил он. - Вы ведь не против? Пусть отдохнёт рядом со мной, я следить буду. И поесть ей ещё надо, чтоб силы восстановить.
  - Нас, надеюсь, она не сожрёт? - с беспокойством косясь на полную острых зубов пасть, вопросил Величко.
  - Аххша людей не жрёт, - с такой серьёзностью, что я даже прыснул от смеха, ответил Вася. - Она их только кусает, чтоб парализовать до прихода хозяев. А хозяин её теперь я - понятно?
  - Понятно! - хихикая над мрачной озабоченностью Антона, я присел рядом с гончей и прикоснулся к тоненькой шкуре - она была тёплой, сухой и на ощупь казалась бархатной.
  Аххша открыла глаза и, повернув голову, впилась в меня взглядом. И тут же мурашки, "выпирающий" мозг и искры - вдруг разом вернулись, но уже через секунду были смыты совершенно новыми ощущениями: как если бы моя голова всю жизнь была обмотана толстой плёнкой, а теперь её вдруг сорвали. В нос ударил близкий запах людей и самой гончей, но следом пришёл ещё и смешанный дух леса, источаемый сотней видов растений и живности, и в это же самое время в уши ворвалась целая уйма звуков. Шорохи, потрескивания, едва различимые писки, всхлипы, хлопки, стуки... - звуки мешались с запахами и слышались все одновременно, а перед глазами мелькали смутные образы разных существ, они накладывались друг на друга, не позволяя выделить что-то одно. Потом вдруг прямо перед носом возникла какая-то иновская часть тела, близко-близко, заполнила всё пространство, во рту появился горьковато-солёный привкус...
  - Эй-эй! Ты чего? - Васин вопрос громом прогрохотал в ушах, сметая прочь видение, а с ним и все новые ощущения.
  Обнаружилось, что я уже не сидел на корточках, а стоял на коленях, положив ладони на морду - чуть ли не в пасть! - гончей, глаза её были закрыты.
  - Н-не знаю... - отдёрнув руки, я помотал головой, приходя в себя. В голове как будто немного зудело. - Морок какой-то словил, отключился на время...
  - И что?
  - Да ничего... Ерунда!
  - Ерунда? - Вася посмотрел на Антона.
  - Стресс? - пожал плечами тот, продолжая стоять на некотором отдалении и, явно не желая подходить ближе.
  - Ой, ну хорош уже! - отмахнулся я. - Ты всё ещё хочешь Аххшу перенести? Ну, так давай! Где браться-то, за ноги можно?
  - Можно, но только аккуратненько, подсунь руки поглубже и не тяни резко, ладно?
  - Угу, - я вновь прикоснулся к телу гончей, и на этот раз ничего не почувствовал.
  Аххша издала тихий скулёж, больше похожий на всхлипывание, открыла глаза и посмотрела на Васю.
  - Не бойся! Всё хорошо будет, - успокоил он и, осторожно приподняв верхнюю часть её тела, кивнул мне: - Давай! Потихонечку.
  - Ну ладно, вы тут, вижу, и без меня прекрасно справитесь! - объявил Антон и резво потрусил к нашему лагерю.
  
  * * *
  Позже, когда мы уже готовились ко сну, я вспомнил о чудище:
  - А что это за годзилла в наш вольер лезла? - спросил я Величко. - Откуда она вообще там взялась?
  - Да фиг знает!.. - откликнулся он, в свете фонарика раскладывая нарванные Васей почвопокровные лианы, густо обросшие мягким, как пух, ворсом, которые должны были заменить нам матрасы. - Какое-то новое изобретение этих чёртовых рептилоидов!
  - Почему же оно тогда самих Инов порвало, как Тузик - грелку? - усомнился я. - И как у вольера оказалось? Я не слышал его приближения! Просто возникло вдруг перед нами, и...
  - И получило говняным ведром по мордасам! - Величко расхохотался. - Вот ты красавец! Любо дорого! В пасть прямо ему залил...
  - Так больше ведь ничего не было! - я тоже рассмеялся, запрокинув голову.
  Небо над нами было без млечного пути, равномерно густо звёздное... такое чужое, что мой смех сам собой угас. Антон же продолжал веселиться.
  - И ещё крышкой... - давясь от хохота, провыл он. - Крышкой вонючей... по зенкам!..
  - Чего это вы ржёте-то, за километр слышно?! - сурово вопросил материализовавшийся за спиной у Величко Вася. В руках у него была новая большая охапка пуховых лиан - он как-то умудрялся отыскивать их в лесной темноте на ощупь.
  - Да вспоминали, как он, - Величко ткнул в меня пальцем, - с монстром сражался...
  - С монстром?! - Берендеев бросил лианы на землю.
  Антон непонимающе на него уставился.
  - Да он же за поворотом был! Он чудища не видел! - сообразил я. - Мы уже за угол завернули, когда свет в коридоре погас!
  - Так свет погас от того, что я провода в техкоридоре перерезал! - заявил Берендеев, распределяя лианы. - Дважис сказал, в каком примерно месте. Режь, говорит, весь пучок, пока свет в коридоре не пропадёт...
  - Дважис?! - Теперь уже и я бестолково на него таращился.
  - Ну это... я ж объяснял, что это Дважис мне вас увести велел! - удивился моему непониманию Вася. - Он сам и пошёл ваш вольер открывать... подождите! А как... Вы не видели его, что ль? А кто же тогда вас выпустил?!
  Тут я отчётливо вспомнил, как мелькнула оливковая клешня:
  - А где находится клякса, которая открывает вольер?
  - На стене, справа от решётки, - ответил Вася.
  - Тогда это запросто мог сделать Дважис! Его самого я не разглядел, но рука, запустившая открывающий механизм, точно была с оливковой чешуёй! Другой Ин пытался этому помешать, возникла потасовка, решётка в итоге встала, а потом... - я умолк, вспомнив, как измазанный рыжей кровью монстр отбросил в сторону оторванную оливковую клешню.
  - Появилось чудовище, - закончил Величко. Ему в отличие от меня не пришла в голову мысль пощадить чувства Васи к его добросердечному хозяину, поэтому он быстро и доходчиво описал всё, что случилось с Инами дальше.
  - Оно растерзало Дважиса!.. - ужаснулся Берендеев.
  - Да, - безжалостно согласился Антон. - У тебя есть предположения, откуда взялась эта чёртова тварь?
  Вася бухнулся на свой "матрас" и молча покачал головой, закусив губу и глядя в землю.
  - Да чего ты расстраиваешься? Клонируют они твоего Дважиса обратно, да и дело с концом!
  - Чёрт, а ведь правда! - воскликнул я, удивляясь, что сам о таком не подумал. - Не грусти, Вась, ты же сам - клон, а значит, технология такая у них точно имеется! Может, вообще весь их хвалёный, сверхсекретный процесс обретения бессмертия именно на клонировании и зиждется?!
  - А сознание? Память? - возразил Вася. - Я ведь был - чистый лист! Вообще ничего не соображал!
  - Однако навыки речи, словарный запас и всякие там разные умения - были в тебя заложены, сам говорил!
  - И что? Первоначального Берендеева-то всё равно во мне нет! Я вообще ничего о его жизни не знаю!.. Где это сознание оригинала? Даже если есть способ как-то его записать, то кто и когда мог это сделать, если Дважиса прям при вас на куски разорвали?
  - А может, то был вовсе не он? - попытался я его успокоить. - Ну, похожа рука, ну и что?
  - Ты думаешь, сто тысяч Инов, что ль, на базе этой сидит? - вдруг вскинулся клон и, сдвинув брови, добавил: - Дважис только один и хотел тебя выпустить, больше никто! Я пришёл к нему тогда и увидел, что медприборы на нём красным светятся, а его самого трясёт. А потом они запищали и стали гореть фиолетовым, но Дважис как-то по-быстрому прошёлся по ним пальцами, и писк прекратился. Но я всё равно испугался - что случилось, спрашиваю, а он вдруг вскочил и сказал, что прямо сейчас пойдёт и вольер откроет, а я за это время должен по техкоридорам быстренько к люку добраться, провода перерезать и ловить Пегова, когда из-за поворота появится. Так что он это был, Дважис! Обещай, говорит, что во что бы то ни стало выведешь с базы молодого - его Алексей Пегов зовут! Несколько раз повторил это, так волновался! Подальше, говорит, от Ишсаса, чтоб не догнал!
  - Очень интересно! - потрясённо пробормотал Величко. - Значит, главное было - чтобы Пегов сбежал, а я, получается, так, заодно, случайным паровозиком... Балласт!
  - Ну да, вообще-то... - согласился наш спаситель. - Но поскольку вы оба сидели в одном вольере...
  - То есть Дважис понял, - перебил я его, - что сам уже не успеет меня использовать, вот и выпустил, чтоб я Ишсасу не достался.
  - Ещё бы! Он из-за этого Ишсаса и геноключ спрятал, - кивнул Антон. - Чтоб никто не мог ничего сделать.
  - А что такое этот геноключ?
  - Устройство, без которого нельзя использовать аномальных - развёл руками Величко. - Больше я ничего не знаю.
  - Такой маленький, твёрдый, светло-серый комочек, - Вася зевнул. - Спать лучше давайте, а то поздно уже. Только надо оставить кого-то следить за обстановкой, согласны?
  Это была здравая мысль, и я кивнул:
  - Будем дежурить по очереди. Кто первый?
  - Могу я, - пожал плечами Антон.
  
  * * *
  Ночью мне приснился кошмар, как Ины ловят меня и волокут куда-то, а я брыкаюсь и, улучив момент, вонзаю зубы в чешуйчатую кожу на ноге одного из них. В рот брызжет рыжая, солёная кровь, нос наполняется кисло-рыбным запахом. Ин тянет меня за голову, она с жутким треском отрывается, а из шеи вылезает нечто, похожее на сотканного из сосудов паука, - живое и омерзительно шустрое. Оно прыгает Ину на лицо и мгновенно впитывается, не оставляя следов, а сам он, вместо того, чтобы испугаться, широко открывает рот и проглатывает мою голову, и мне почему-то всё это видно со стороны...
  Я проснулся в поту и с таким жутким привкусом на языке, что едва отошёл от лагеря, как меня вывернуло. Никто, правда, этого не заметил, потому что Антон, вызвавшийся дежурить первым, дремал, завалившись на бок. Рядом, выпав из его руки, валялся убавленный на минимум фонарик. Вася тоже мирно посапывал, пристроившись рядом с раненой гончей.
  Отплевавшись, я пару минут сидел и глубоко дышал, дожидаясь, пока желудку надоест "крутить сальто", потом вернулся в лагерь. "Часовой" продолжал дрыхнуть как ни в чём не бывало. Хмыкнув, я плюхнулся рядом, решив его не будить - зачем, если уже всё равно не сплю, а следующая очередь дежурить - моя.
  Привалившись к дереву, я вспомнил искры на периферии зрения, внутричерепную "чесотку" и то, как повалился рядом с гончей, атакованный странными видениями. Возникла неприятная мысль, что всё это, равно как и приснившийся кошмар - последствия какого-то воздействия этих "чёртовых рептилоидов", как называл их Антон. Кто знает, что они с моим организмом делали, пока я валялся в отключке после удара Ишсаса?
  Меня вдруг накрыла такая ненависть к Инам, что я даже сам поразился, как быстро, под напором фактов и обстоятельств, стёрлись все эти вбитые с детства понятия о доброте, исключительной гуманности и величии этих "высших" существ, которые якобы спасли человечество. Добрый взрослый, успевший схватить несмышлёного ребёнка на краю пропасти - этот расхожий, навязший в зубах штамп, над которым умилялись, описывая прибытие старших братьев по разуму, сейчас не вызывал у меня ничего, кроме нового приступа тошноты.
  Они обещали людям высокий уровень сознания и бессмертие, рай на Земле, как только мы будем к нему готовы, а сами! Отобрали меня ещё младенцем, убили родителей, а ребёнка засунули в детдом и заставили верить, что быть выбранным ими - это высшее счастье. Усыпили Мотю, словно взбесившееся животное, и Альбова, наверное, тоже уже убили за то, что он докопался до истины, уволили посмевшую пискнуть в нашу защиту Риглеву - единственную из воспитателей, кто искренне нас любила! Я вспомнил, с каким пиететом шёл на оптимизацию, и мрачно рассмеялся: насколько же ловко они заморочили нам головы! Почему всем казалось нормальным и даже правильным, когда они разговаривали с нами через губу, с пренебрежением, ничего не объясняя - и делали так всегда?
  Они обманули меня, похитили и собирались использовать, но уж точно не в качестве счастливого члена суперобщества в прекрасном чудо-поселении Челограде... Да есть ли он, блин, вообще, Челоград этот?! Примеры "счастливых" жителей не вдохновляли: Майкл Стептон мёртв (размножили его или нет - не знаю), Вася Берендеев тоже погиб, но был клонирован неизвестно сколько раз, и шестой из его клонов лет двадцать прожил умственно отсталым рабом. С Артёмом Причкалиным вообще непонятно что сделали, чтобы он, как робот, на все вопросы цитировал абзацы из ещё не написанных в то время учебников...
  Короче, враньё! Сплошное, непробиваемое - проросшее глубоко в мозги, словно плесень сквозь лежалую булку, - оголтелое враньё Инов!
  Гуманисты, мать твою, ага! Я вспомнил чудище с неизбывной злобой в белых со смоляными прожилками глазах - может, правильно предположил Величко, что это создание Инов, которое случайно вырвалось из-под их контроля? А вдруг это они из людей таких монстров делают?! Зачем?.. - перед глазами возникли чёрные дыры зрачков в лимонных глазах Ишсаса и его нацеленная на меня клешня - ну, например, убивать кого-нибудь, ловить и рвать на куски... да мало ли!
  Травили же Ины нас гончими! Не животные, а ожившие муляжи из зоологического кабинета... - может, они и правда предшественницы того чудища?
  Со стороны Аххши вдруг раздалось тихое, но продолжительное ворчание. Это что, протест? - ухмыльнулся я и вытянул шею, выглядывая в слабом свете звёзд силуэт зверя.
  Гончая подняла голову, и у меня под черепом снова возникла "распирающая чесотка", а на периферии поля зрения заплясали яркие искры. А потом я моргнул и ясно увидел, что гончая смотрит мне прямо в глаза. Уши и нос тоже прочистились, улавливая лесные звуки и запахи, многие из которых запомнились мне ещё вчера. Но на этот раз никакого замешательства не было, вместо него пришло чётное осознание, что способность видеть в темноте, острота слуха и тонкость обоняния переданы мне гончей. Как? почему? - я не знал, но чувствовал, как сильно мне нужен этот контакт!
  Я позвал её - беззвучно для спящих людей, но Аххша меня услышала. Она встала - не очень уверенно из-за не до конца затянувшихся ран, но бесшумно и грациозно, - аккуратно обогнула Васю и подошла ко мне. Сильное, красивое животное - мне больше не хотелось сравнивать её с освежёванной собакой, и уж тем более со злобным чудищем, ломившимся к нам с Антоном в вольер.
  Я улыбнулся и протянул к Аххше руки.
  
  * * *
  Утром я проснулся и увидел, что гончая окончательно оклемалась и методично кружит вокруг лагеря, ожидая, когда мы встанем и накормим её. Красно-фиолетовый силуэт бесшумно мелькал за кустами: Аххша установила границу охраняемой территории и теперь тщательно обследовала её по периметру, временами останавливаясь, чтобы прислушаться и принюхаться.
  Я встал и, пока Вася расталкивал вконец заспавшегося Антона, побежал к речке. Нет, не умыться - ну, то есть умыться, конечно, тоже, но потом, а сейчас надо было срочно отыскать мягкие, синие, величиной с полкулака, не то грибы, не то цветы. Я потянул носом воздух: ага, вот и он - сладко-острый дух прелой коры с горьковатым оттенком, напоминающим о водных прыгунчиках. В запахе присутствовала ещё целая масса разных нот, но они сейчас не были так важны. Я шёл на определённый запах и точно знал, какого вкуса должны быть эти... - о, а вот и они! Неровные комки, будто смятые ребёнком из синей бархатной бумаги, росли кучкой на влажной прибрежной почве, скрытые сверху травой. Травинки были очень густыми, тонкими и длинными, словно фиолетово-зелёные нитки, нарезанные кусками сантиметров по сорок и собранные в пучки. Вот под одним из таких пучков и прятались найденные мною... грибы! - это название подойдёт лучше всего, подумал я, срывая и поедая их один за другим. Вкус оказался сладко-терпким и немного обжигающим, но не противным, а консистенция - мягкой.
  Когда мне осталось разделаться с последним, самым крупным грибом, к речке прибежала гончая и застыла в паре шагов вниз по течению, ловя носом воздух.
  - Охраняет, - заметил подошедший сзади Вася, с улыбкой глядя на свою подопечную. - Мы теперь её стая... Да, Аххша?
  Она тут же подскочила к нему и стала напротив, преданно заглядывая в глаза, словно обычная земная собака. Берендеев присел на корточки и принялся ласково гладить её, бормоча что-то себе под нос, но вдруг замер, увидев, как я вгрызаюсь зубами в синий комок гриба.
  - Ты чего?! - он вытаращил глаза.
  - Не бойся, они не ядовитые! - поспешил заявить я, торопливо глотая полупрожёванную мягкую массу.
  - Совсем одурел?! - с ужасом возопил он, вскакивая. - А ну, выплюнь!
  Он бросился ко мне, вытянув руки, - наверное, прямо в глотку залезть хотел, но был остановлен вовремя подоспевшей гончей. Встав на задние лапы, передние она обрушила ему на плечи и стала тыкаться мордой в шею.
  - Аххша! - едва устояв на ногах, нахмурился он, безуспешно пытаясь оттолкнуть от себя животное.
  - Это ещё что за танцы?! - вышедший из-за кустов Антон обалдело похохатывал, наблюдая за странными топтаниями удивительной пары и явно стараясь при этом держаться на расстоянии.
  - Лёшка двинулся и жрёт какую-то синюю хрень! - пропыхтел Вася. - А эта бестолочь меня не пускает!
  - Чего-о-о? - Величко нахмурился, заметив, что я и правда интенсивно работаю челюстями.
  Берендеев исхитрился подсечь ногой одну из задних лап гончей, но, падая, она вцепилась зубами в край его рубашки, так что "танцоры" повалились на землю вместе. Извернувшись, Вася вскочил - он был красным и злым.
  - Тихо-тихо, я объясню! - торопливо проглотив последний кусок, я выставил перед собой измазанные землёй и синей пыльцой ладони. - Эти грибы для меня не опасны, но они заставят мой организм выработать иммунитет против усыпляющего воздействия Инов!
  - Ну, я ж говорю, спятил! - воскликнул Берендеев.
  Аххша уже, как ни в чём не бывало, сидела с ним рядом, глядя на хозяина преданными глазами.
  - Да не спятил, поверьте!
  - С каких хренов, интересно? - мрачно откликнулся Величко, медленно подходя ближе.
  Я рассказал им о своём ночном бдении и контакте с гончей.
  - Не знаю, с чего у меня вдруг появилась такая способность, но как пахнут и выглядят эти грибы, я считал из её черепушки: она не умеет думать, как мы, словами, так что это были образы... смесь воспоминаний о запахах, звуках, зрительных впечатлениях. Я долго не мог ничего понять, но потом что-то у меня в голове приспособилось, мозг обучился, типа, и... тихо!
  Схватив валявшийся под ногами камень, я резво полез на ближайшее дерево, окончательно убедив Васю с Антоном в своей полной неадекватности. В их устремлённых на меня взглядах читалась жалость и растерянность, но задерживаться и подробно объяснять, в чём дело, времени не было: к нам приближался летучий шпион!
  Гончая знала, как выглядят летуны. Это был один из них - похожее на птицу существо, рождённое природой этой планеты, но доведённое Инами - скорее всего, путём генных манипуляций - до нужного им совершенства. Мои оставшиеся внизу друзья ни за что бы его не заметили, но я, после плотного общения с Аххшей, слышал, как бесшумные для других людей крылья рассекают воздух. А вскоре, после нескольких напряжённых попыток, сумел перехватить сигнал летуна, направленный Инам.
  Он транслировал то, что видел, поэтому сейчас главной задачей было не попасть в его поле зрения, пока я забирался повыше, с камнем за пазухой - и в прямом, и в переносном смысле. Адская смесь летучей мыши и птицы, покрытая чем-то отражавшим свет так, что становилась почти невидимой, уже летела над речкой, держа курс прямо к моему наблюдательному посту. Аххша вскочила с места и принялась бегать, отвлекая внимание шпиона на себя - молодец, девочка!
  Летун последовал было за ней, но увидев отошедших за кусты Васю с Антоном, устремился туда. Полётом явно руководил кто-то из Инов, получая от птицегрызуна картинку, которую я легко перехватывал. Звук шпион тоже транслировал, и я слышал, как мои друзья, понизив голоса, спорили, можно ли снять меня с верхотуры и обойтись при этом без драки и травм.
  Ину не понадобилось много времени, чтобы направить летуна обследовать ближайшие деревья - очевидно, основной целью преследователей являлся именно я. Когда шпион подлетел ближе, я почувствовал, как фонит встроенный в него излучатель, или даже правильней сказать: выращенная в нём "железа", способная в нужный момент выдать усыпляющий импульс. Намного слабее, чем у Инов, однако, если летун подкрадётся и прицельно ударит с близкого расстояния...
  Достав из-за пазухи камень, я замер, прислушиваясь и принюхиваясь, как вдруг увидел странные искажения древесного ворса, будто кто-то водил перед веткой большой лупой. Я бросил в то место камень, но попал не совсем точно, так что импульс тварь всё-таки выпустила, хоть и со сбитым прицелом. Излучение задело меня самым краем, однако эффект возымело: я онемелой тушкой свалился на землю, но, благодаря мощной и густой почвопокровной растительности, ничего себе не сломал.
  "Аххша! - позвал я, передавая ей картинку искажения, которое порождал летун, тормозя когтями о гофрированные складки ствола - камень повредил ему крылья, и он больше не мог подниматься в воздух. - Аххша, взять его, взять!"
  Летун сполз на землю и ринулся ко мне. Дурнота накатывала волнами, но сознание не отключалось, и глаза не заволакивала чёрная пелена, как было, когда меня вырубил Ишсас. С трудом различая неровные скачки почти невидимого шпиона, я больше не чувствовал фона его излучателя: заряд был израсходован, а скопить новый он, видно, ещё не успел.
  Гончая выпрыгнула прямо передо мной, едва не задев задними ногами лицо, а я даже не смог отшатнуться. Клацнули зубы, раздался тошнотворный хруст. "Стоп, Аххша, стоп! дай его мне! скорее! дай его мне!". Гончая повернулась: из пасти свешивался покалеченный, но ещё живой летун. Маскировка нарушилась, и он стал полностью видимым. Серо-бесцветные, словно муть в иновских переходах, крылья по форме и устройству напоминали птичьи, только вместо перьев их покрывали тонкие, длинные чешуи. Одно было сломано камнем, второе прокушено Аххшей. Из похожего на кроличье туловища торчали измазанные в рыжей крови лапы - уменьшенные копии иновских четырёхпалых клешней. Голова была как у земной летучей лисицы, только лысая, без шерсти, зато вся усеяна острыми шипами. В оскаленном рту виднелись частые длинные зубы.
  Дурнота отступала: излучение задело меня не слишком сильно, а может, это уже помогали съеденные недавно грибы. Тело пронзили первые едва заметные иголочки - это начало проходить онемение, но я всё ещё лежал на боку и не мог шевелиться. Аххша разжала челюсти, и летун выпал на мою скрюченную ладонь. Глаза его были закрыты, тело обмякло в неестественной позе, и установить контакт не удавалось. Рука моя ничего не чувствовала, а жизнь стремительно утекала из покалеченного шпиона, грозя оставить меня ни с чем. Иголочек стало больше, и я с огромным трудом сумел сдвинуть ладонь так, чтобы коснуться зубов летуна, а потом чудовищным усилием толкнул руку ему прямо в пасть. Расчёт оказался верным: от тычка в морду птицегрызун очнулся и вцепился мне в палец. В голове тут же вспыхнул калейдоскоп образов и картинок, и я стал торопливо считывать всё, что мог, пока длилась агония этой мелкой агрессивной бестии.
  
   Глава пятая
  Когда прибежали Вася с Антоном, летун уже испустил дух, но мою руку не выпустил, так что пришлось разжимать ему челюсти ножиком. В Васином рюкзаке была небольшая аптечка - Величко достал оттуда какую-то липкую, по типу пластыря, штуку и, обмотав мне прокушенный палец, в очередной раз похвалил Берендеева за предусмотрительность.
  - Да это всё Дважис, он подсказал мне, что надо взять с собой, как подготовить секрет, где всё это будет лежать и дожидаться моего бегства. Он мне и указатель, куда идти, выдал, сейчас покажу...
  - Потом покажешь, Вась, сейчас не до этого! - онемение уже полностью прошло, и я встал. - Из памяти летуна я узнал, что их на самом деле было выпущено три штуки в разных направлениях, от того места, где гончая покусала Инов. Одному она разорвала какую-то важную артерию и он умер, а второй успел Аххшу ранить, прежде чем она впрыснула в него весь оставшийся яд и сбежала. Вот он-то, наверное, и вызвал подкрепление, когда снова смог шевелиться. К нему прибыли два Ина и отправили на наши поиски трёх шпионов.
  - Да с чего ты всё это взял?! - возмутился Антон.
  - С того, что у меня есть доступ к мозгам Аххши и летуна! Последняя, переданная им картинка - это как я лежу на земле, сбитый его излучением, и инфа, что сам он тоже покалечен. Он успел передать координаты, где мы находимся, и теперь сюда несётся ещё один, переориентированный на наши координаты, птицегрызун. А за ним - Ины. Поэтому быстро собираемся и устраиваем рептилоидам тёплую встречу!
  - А по-моему, ты просто грибами отравился и бредишь!..
  - Сам ты бредишь! - неожиданно отрезал Вася - у Величко аж челюсть отвисла. - Ты разве не видишь, что он и правда каким-то образом понял про эту тварь, - он ткнул в дохлого летуна пальцем, - сбил её и всё время командовал Аххшей?! Значит, если он говорит, что сюда летит ещё одна такая зараза, а следом за ней два Ина, то надо его послушать!
  - Спасибо, Вась! - с чувством сказал я, а Величко лишь громко фыркнул, но спорить больше не стал, и я скоренько изложил план, как справиться с рептилоидами.
  - А вдруг у тебя не получится?! - захлопал глазами Берендеев. - Нам тогда - точно крышка!
  - Всё может быть, но пока они не знают о моих новых возможностях, у нас есть реальный шанс не только нейтрализовать погоню, но и разобраться, наконец, в ситуации! Ведь сейчас мы вообще ни фига не знаем! Даже где мы, на хрен, находимся! Что это за планета?! И как нам отсюда вырваться?
  - Но ведь это не план, а бред! Никакой ясности, одни дурацкие предположения! - возмутился Величко.
  - Согласен, но другого у меня нет. А чёртов шпион приближается!
  
  * * *
  После короткого жаркого обсуждения, стоит ли бросить вещи и бежать куда глаза глядят, оттягивая момент, когда Ины нас догонят и уничтожат, или попытаться-таки перехватить инициативу, друзья всё же согласились занять предложенные мною позиции. Аххшу, к счастью, никакие сомнения не мучили, и её мне не требовалось ни в чём убеждать. И дело было даже не в нашем постоянном контакте, который не позволил бы ей соскочить, даже если б и захотела, а в изначальном признании Васи хозяином. Именно его она защищала, а остальные были просто до кучи, приложением, я ясно видел это в её сознании. Этот свой выбор гончая сделала ещё щенком, и будет ему верна до конца. Так что Аххша не подведёт, а вот я...
  Перед друзьями я хорохорился, а на самом деле вовсе не был уверен, сумею ли справиться с первым, самым главным и определяющим пунктом своего безумного плана.
  Я лежал на земле с закрытыми глазами и слушал приближение летуна, готовый перехватить его сигнал Ину-оператору. После стычки с первым летуном, я будто вышел на новый уровень, и сейчас картинка меня, лежащего на траве, развернулась в сознании легко и свободно, совсем не требуя напряжения. Мгновенно воспрянув духом, я успокоился. Ну, не зря же первая тварь чуть не отгрызла мне палец! Качать инфу через собственную кровь - это вам не просто контакт, это самое глубинное проникновение, какое только бывает! Пока тот, первый летун умирал, я успел постичь его полностью - можно сказать, на краткий миг стал им сам. И теперь, уяснив все принципы работы центральной нервной системы модифицированных шпионов, я мог не только перехватывать то, что они передавали, но и, "оседлав" ответный сигнал Ина-оператора, залезть в мозг к его подопечным и командовать ими, как мне заблагорассудится.
  Ага! Есть контакт! Поняв, что перехватил контроль птицегрызуна над собственным телом, я первым делом заблокировал излучатель - когда знаешь, как происходит передача нервных сигналов, нарушить её в одном определённом месте - проблемы не составляет. Всё ведь, в итоге, сводится к обычной химии и электрическим импульсам, так что я справился за секунды, причём оператор-рептилоид этого даже и не заметил, отлично! Главное теперь продолжать в том же духе, не нарушая иллюзии, что действиями шпиона по-прежнему управляет Ин.
  Покружив на месте и убедившись, что я усыплён, Ин поднял летуна выше, осматривая местность. "Аххша, давай!" - скомандовал я, передавая лежавшей неподалёку под кустом гончей вытащенное из памяти прицегрызуна место нахождения оператора, и гончая резко вскочила. Шпион устремился к ней, гончая понеслась в сторону Ина, но заметив преследование, заметалась среди кустов в отчаянной попытке скрыться от летуна, пока импульс излучателя не заставил её повалиться замертво, неловко подогнув под себя лапы.
  Удовлетворённый её нейтрализацией, оператор направил летуна назад, к людям. Вася с Антоном стояли под деревом, о чём-то тихо, ожесточённо споря. Шпион подлетал всё ближе, но я постепенно и очень плавно глушил передачу звука, так что оператор в конце концов залетел прямо в крону дерева, чтобы расслышать, о чём они никак не могут договориться. Летун тряхнул ветку, и я увидел, как Вася чуть вздрогнул, но удержался и вверх всё-таки не взглянул. Стараясь скрыть непроизвольную реакцию, он обхватил себя руками, будто его знобит, и сказал:
  - Нет, мы не можем его тут бросить! Это неправильно...
  - Да пойми ты, им нужен только он! Аномальный! И они всё равно нас догонят, а уж с такой тяжестью на руках - вообще в два счёта! Они заберут Пегова, а нас просто убьют, чтоб не возиться, так давай лучше отдадим его сами, и нас сразу оставят в покое! Сам подумай: на хрена им тратить ресурсы на двух дураков, которые, скорее всего, вообще никогда из этого леса не сумеют выбраться?! - Величко играл свою роль не в пример убедительнее, чем Берендеев, так что я даже вдруг испугался, что он может и правда прямо сейчас всех нас сдать.
  - Но это же не по-человечески! - упирался Вася. - Мы ведь можем нести его на носилках! - Он повернулся и быстро пошёл прочь от дерева.
  - Куда это ты? - Антон рванулся следом.
  - Носилки делать! У меня в рюкзаке есть верёвка...
  - Совсем спятил? Какая верёвка?! Подожди, - Величко догнал Васю и, ухватив за плечо, стал что-то тихо бубнить.
  Птицегрызун полетел было за людьми, но вот же беда - вдруг запутался в ветках! Оператор приказал ему немедленно освободиться, и тот принялся дёргаться и грызть жёсткий древесный ворс.
  Я переключился на Аххшу: как только Ин увёл шпиона к людям, она, по моей указке, перестала притворяться парализованной и оглушённой, вскочила и бросилась в лес. Сейчас гончая уже была близка к оператору, но в то же время видела и второго Ина - с тёмной, медно-блестевшей кожей, - который быстро крался к нашей поляне, надеясь застать людей врасплох и обезвредить, пока напарник следит за обстановкой. Я очень надеялся, что первый летун видел всех, и Инов здесь действительно только двое. Как и в тот раз, когда Ины пустили по нашему следу гончих.
  Минимальная команда, напарники. Зачем посылать больше, когда одним мановением своей четырёхпалой клешни ты можешь остановить жизнедеятельность человеческого организма? Они ведь пока не знают о моих новых способностях...
  Да, с гончей они промахнулись, конечно, - удивительная заслуга Дважиса: интересно, сознательно он не предупредил своих сотоварищей о близком знакомстве Васи и Аххши? Чёрт знает, но в любом случае, сейчас они, скорее всего, больше опасались её, чем трёх безоружных слабаков. К тому же на базе их, по словам Васи, немного - крамольная группка, похитившая одного аномального...
  Аххша по широкой дуге обогнула оператора, заходя ему со спины. Зеленокожий оставался на месте, шипя и свистя себе под нос: наверно, ругался на тупость несчастного птицегрызуна, который, моими недюжинными стараниями, ну, никак не мог выпутаться из цепких ветвей! Второй Ин, думая, что гончая обезврежена, наверняка продолжал уверенно продвигаться к моим друзьям.
  Ну давай же, девочка! давай!
  Гончая прыгнула на зеленокожего оператора сзади, вонзая зубы ему под мышку, в одну из крупных артерий, и я почти физически ощутил, как брызнул весь, успевший народиться за неполные сутки, яд. Хватит ли этого, чтобы Ин хотя бы пару минут не мог шевельнуться, пока Аххша его прикончит?
  Больше не было смысла лежать без движения и скрывать перехваченный контроль над шпионом. Я вскочил, с шумом выдёргивая летуна из кроны дерева и направляя туда, где примерно должен быть второй, меднокожий, Ин, - скорей бы его засечь, блин, а то вдруг он уже из кустов в моих друзей целится?!
  Эх, прав был Величко: говно у меня, а не план!
  Да где ж этот чёртов рептилоид?! Ах, вон! - мелькнул среди ветвей - он, стопудово... Внезапно что-то будто толкнуло мозг изнутри, и я почувствовал, как оборвалась связь с гончей. Аххша! Что с ней случилось?! Неужели так мало яда?..
  Но я не мог сейчас отвлекаться, пока не обезврежу второго Ина - ребята видели, как летун рванулся из кроны, и, прячась, бегут следом. Только бы зеленокожий вдруг не явился на помощь - без Аххши с двумя рептилоидами нам точно не справиться!
  Меднокожий стремительно приближался. Птицегрызун опустился ниже и, сквозь хлеставшие по морде ветки, увидел, как меднокожий поднимает клешню, целясь в Величко. Летунский излучатель выдал самый мощный импульс, на какой только был способен.
  Подействовало! Клешня дёрнулась, импульс ушёл вверх.
  - Бейте его! бейте!! - во всю глотку заорал я, со всей дури врезаясь летуном прямо в меднокожую морду.
  От неожиданности Ин качнулся назад, но не упал, а принялся кружить на месте, пытаясь отодрать птицегрызуна, пока его зубы впивались как можно глубже в плоть рептилоида, открывая дорогу к его памяти и сознанию.
  Летун быстро сдох, но в мой мозг, вместе со вкусом иновской крови, уже ворвалась мощная волна инфы. Она захлестнула меня и закружила, будто океанский шторм - щепку. Непонятные образы, безумные понятия, чуждый способ мышления - всё это такой адской лавиной обрушилось в моё сознание, что я потерял на время контроль, и был выброшен прочь резким ответным ударом - ба-бах!!!
  Центральная нервная система разумного рептилоида оказалась куда как сильнее и совершеннее, чем у животного - нежданный вторженец получил мощный отпор!
  Ин врезал мне "по зубам"!!
  Да так, что в башке зазвенели колокола, а глаза стало заволакивать чёрной пеленой, сквозь которую я, словно в замедленной съёмке, видел, как меднокожий вскидывает клешню, Берендеев бьёт его палкой сбоку по рёбрам, а Величко всаживает в бедро нож.
  А потом тело взорвалось болью, и меня поглотила тьма.
  
  * * *
  Первыми пришли звуки: я услышал, как кто-то разговаривает, но далеко, будто на другом конце планеты. Потом голоса приблизились, стали различимы слова... знакомые, человеческие... Вася! Антон! В голову ворвались воспоминания о схватке с Ином, и сердце встрепенулось от радости, что мои друзья живы! Я попробовал двинуться, но обнаружил, что совсем не чувствую тела. Глаза открыть тоже не получалось.
  - Да не выдержат эти твои пакеты, с ума, что ль, сошёл? - недовольно бубнил Величко сквозь шуршание. - Плести надо!
  - Ну, ты же видишь, они слишком мягкие! - возразил Берендеев.
  - Не все! Вот есть потвёрже, и они эластичные, - оба на время замолкли, послышались шелестящие звуки, сосредоточенное сопение, потом снова голос Антона: - Сплетём из них сетку, только надо ещё их найти, смотри, вот такие!..
  - Да понял я, не дурак!.. - раздался звук удалявшихся шагов.
  А где же Аххша? - вдруг вспомнил я и сразу же попытался установить контакт, но куда там! - в голову будто пробку заколотили! Вот блин, а вдруг этот чёртов меднокожий навсегда лишил меня новых, только-только обретённых, способностей?!
  Ну уж нет! Хватит киснуть! Бороться. Мне надо бороться!
  Я попробовал распахнуть веки и сжать кулаки... Чувствительности по-прежнему не было, а в голове царила пустая, гулкая тьма, как в огромном, всеми покинутом подземелье. Пошевелись, чёрт бы тебя подрал! Давай! Ещё раз, ещё! Ты должен пошевелиться! Ну же!..
  Бог знает, на какой по счёту попытке, руки и ноги вдруг пронзили иголочки. Ура! Я открыл глаза и задвигался, разгоняя кровь по онемевшему телу, потом сел.
  Величко, стоя спиной ко мне, ковырялся в куче почвопокровных лиан с пуховым ворсом, служивших нам прошлой ночью постелями. В паре метров правее лежали параллельно друг другу две прямые длинные ветки - похоже, они с Васей и впрямь собирались делать носилки!
  Отбросив в сторону кучу мягкого ворса размером с футбольный мяч, Антон растянул в руках лианный стебель, проверяя его на прочность, и, отложив в сторону, вдруг резко развернулся ко мне.
  - Сюрприз! - с трудом растянув губы в улыбке, прохрипел я.
  - Очнулся! - явно не веря собственным глазам, выдохнул Величко и, вскочив, неожиданно заключил меня в такие крепкие объятья, аж рёбра хрустнули. - О Господи, слава тебе!
  - Только не задуши, пожалуйста, - просипел я.
  - Лёшка! - раздался от леса вопль.
  Бросив нарванные лианы, Вася со всех ног бросился к нам.
  - Жив! Ура! - он тоже обнял меня, но так аккуратно, словно боялся, что я рассыплюсь в пыль, и повернулся к Антону: - А ты говорил - умрёт!
  - Так пульс был нитевидный, конечности - чистый лёд, тело холодное! Я испугался, что ... Короче, всегда лучше сразу готовиться к худшему, тогда...
  - Ну, правильно! - кивнул я. - Он же всадил в меня всё, что мог! Я точно знаю, я это почувствовал! Жизнедеятельность моего организма должна была полностью прекратиться.
  - Тогда как же ты выкарабкался?! - недоумевал Антон.
  - Синие грибы помните? - я усмехнулся. - "Лёшка спятил!", "Лёшка жрёт синюю хрень!" - вот вам и хрень, дуралеи!
  - Да ладно! - не поверил Величко.
  - Прохладно! Я ж говорил, что они помогут моему организму выработать иммунитет против излучения Инов.
  - Хреновый какой-то иммунитет! - пробурчал Антон.
  - Так я ж их только съел - едва перевариваться начали, когда я первого летуна сбил! - В голову сразу же ворвалось воспоминание, как уже покалеченный шпион свисает из пасти гончей, и я посмотрел на Васю: - А что с Аххшей?! Где она?
  - Жива! - улыбнулся он. - Ранена сильно - опять! - но жива. Маловато у неё оказалось яда, чтобы полностью парализовать Ина, но несколько важных артерий она ему порвала, прежде чем он ударил её излучением. Думаю, яд так замедлил его движения, что остановить кровотечение он попросту не успел. Схватка, в итоге, в пользу Аххши закончилась. Лежит теперь там, в тенёчке, - он махнул рукой в сторону речки. - Травы какой-то... а может, ещё и твоих синих грибов?.. наелась, воды напилась и уснула.
  Вот только сейчас я по-настоящему прочувствовал, что значит поговорка: гора с плеч упала.
  - А Ины? - нахмурился я.
  - В лесу мёртвые валяются... похоронить надо бы, - Вася почесал затылок. - Да руки пока не дошли...
  - Вообще имеет смысл закопать, - согласился Антон. - Чтобы следы замести. Хотя у них ведь, наверняка, связь с базой была налажена...
  - Ины больше за нами не пойдут! - вдруг сорвалось у меня с языка прежде, чем я сам осознал эту мысль. - Кажется, я считал это у меднокожего... Что-то типа: "потери превысили выгоду", но не только! Есть ещё причина, меня касается, никак не могу понять... - я принялся тереть лоб, пытаясь выстроить в голове полученную от Ина информацию, но быстро сбился, успев уловить лишь какие-то обрывки картинок и образов. Зверски засосало под ложечкой - я понял, что ужасно голоден и больше не могу думать о чём-то другом. - Ребят, пожрать чего-нибудь дайте!
  - А ты синие грибы поищи! - со смехом поддел меня Величко.
  - Да иди ты! - я шутливо ткнул его кулаком в плечо.
  - А может и правда? - притащив сумку с остатками еды, Берендеев вдруг замер, осенённый идеей. - Может, нам с Антоном тоже стоит пойти и поесть твоих синих грибов? Раз они для иммунитета?
  - Ну уж нет! - отрезал Величко, раскладывая на земле пакеты и помогая ему накрывать импровизированный стол. - Мало ли, что за токсины содержатся в этих грибах? Я рисковать здоровьем не собираюсь!
  - Нет, Вась, вам, наверно, не стоит, - покачал я головой. - Я думаю, способность усваивать эти грибы перешла мне от Аххши, так же, как острый слух и собачье обоняние.
  - Как это так - перешла? - нахмурился Вася, раскладывая куски "рыбоговядины" и что-то наподобие галет. - Не понимаю! Способности же не блохи, чтоб от одного к другому перескакивать?!
  - А было бы неплохо! - рассмеялся я и, почти не жуя, проглотил первый кусок. - Но на самом деле, всё делает мозг. Он же управляет всеми процессами в организме, правильно? - я посмотрел на Антона.
  - В принципе, правильно, - откликнулся он. - Я даже допускаю, что если ты и в самом деле как-то сумел напрямую связать ваши с Аххшей ЦНС так, чтобы твой мозг... ну, скажем так, обучился чему-то у гончей, то ведь этого всё равно недостаточно! Ну, вот например: чтобы получить такой же острый нюх, как у собаки, надо не только работу обонятельных анализаторов в мозгу перестроить. Площадь эпителия с обонятельными рецепторами у собаки в десятки раз больше, чем у человека, и во много раз толще - это же огромное количество клеток! Ну, и где же они? Что-то не вижу я, чтобы твой нос сильно вырос. То же самое можно сказать и про слух, и про способность пищеварительного тракта грибы эти жуткие усваивать - ну, понятно, короче...
  Величко жадно вцепился зубами в мясо, пока Вася уже вовсю хрустел "галетами".
  Запихнув в рот очередной кусок, я интенсивно заработал челюстями, обдумывая, что ответить на эти, сказанные Антоном, общеизвестные вещи, которые все мы проходили на уроках биологии. Да, перестройка тканей действительно требовалась, и работавший в обычном режиме человеческий организм осуществить её, конечно, не мог. Однако существуют кое-какие нюансы! Я читал много научпопа и не раз натыкался на инфу, что КПД нашего мозга очень низок, да ещё и с ДНК конкретные непонятки: процентов восемьдесят там вообще неизвестно за что отвечают. Ну, то есть это нам неизвестно, людям, а вот Ины!.. Если они могут играться человеческим интеллектом, словно ползунком громкости, прибавляя или убавляя мыслительную способность, то изменить или усилить другие функции мозга, переделать геном и ещё что-нибудь в таком роде им тоже - раз плюнуть! Вопрос только - на хрена это группе Дважиса?
  Они ведь похитили меня прямо из-под носа настоящего "поверенного в делах отбора"! И всё было бы у них шито-крыто, если бы не Мотя и не Валентина Степановна, которая стала звонить в иновскую службу безопасности, чтобы попытаться ему помочь и, сама того не ведая, группу Дважиса-то и заложила!
  Зачем, интересно, я им понадобился? Уж точно не для отправки в какой-то, как я теперь сильно подозреваю - мифический! - Челоград. Нет, они собирались меня прямо тут, на своей секретной базе, как-то использовать.
  Но как?! Мне вдруг представился лежавший на тумбочке прибор для оптимизации, и тут же в голове словно что-то пошевелилось, мгновенно напомнив о приснившемся прошлой ночью кошмаре, как Ин отрывает мне голову, а оттуда вылезает сотканный из сосудов паук.
  - Они что-то сделали с моим мозгом! - сказал я прежде, чем сообразил, что именно говорю. - Блин! Я уже второй раз выдаю мысль, которую ещё не успел осознать. Мне кажется, это последствия контакта с меднокожим Ином.
  - Каким Ином? - неразборчиво поинтересовался Вася, набивая рот "рыбоговядиной".
  - Ну, чешуя у него цвета меди... Сусощ! Это имя его. Всплыло вот, прямо сейчас, неожиданно! Может, скоро я и ещё чего-нибудь так же вспомню? Этот контакт... блин! Вы даже не представляете, как это было! Жуть просто! Целая лавина чуждой человеку фигни: ни хрена не понять! К тому же этот грёбаный рептилоид ещё и врезал мне по мозгам - в прямом смысле слова!
  - Ты про излучение? - уточнил Антон.
  - Не-е-ет! То был настоящий встречный удар его мозга в ответ на вторжение! А излучение уж потом, следом, пошло, прямо на больную голову! Как раз когда ты его ножичком тыкал.
  - О, так ты это видел?
  - Смутно - я уже отрубался...
  Отделявшие нас от реки кусты дрогнули, и ребята вскочили, Величко при этом успел схватить нож. А я остался сидеть, потому что в голову тихонько толкнулась хорошо знакомая тёплая волна.
  - Это Аххша, расслабьтесь! И, похоже, ей надо немедленно подкрепиться.
  Ветки раздвинулись, выпуская гончую - она двигалась так медленно и неуверенно, словно ступала по узкому и шаткому навесному мостику, перекинутому над пропастью, а вокруг бушевал ветер.
  - Аххша! - Вася вскочил, сгребая всё, что осталось у нас съестного, и бросился к ней.
  - Эй-эй, а мы?! - возмутился было Антон, но бежать за Берендеевым не стал, только рукой махнул, мрачно наблюдая, как гончая истребляет последние наши запасы, глотая куски мяса со скоростью вакуумного пылесоса.
  - Да ладно, не парься! - хохотнул я. - Тут где-то неподалёку должны расти сладкие фрукты.
  - Шутишь что ли? - он посмотрел на меня хмурым взглядом.
  - Вовсе нет! Морковки такие фиолетовые, я от летуна знаю. Он как их увидел, сразу сожрать захотел, но Ин-оператор ему не позволил.
  - Так и сдох, не попробовав, - философски заметил Антон.
  
  * * *
  Фрукты-"морковки" росли так высоко, что с земли их видно не было, поэтому я пытался опознать нужное дерево. Но различить снизу форму кроны, длину, толщину и оттенок ворса оказалось весьма затруднительно. Пришлось, под скептические высказывания и насмешки Величко, дважды лазить наверх без всякого толка, пока, на моё счастье, Васька не нашёл на земле пару "морковок", которые ещё не успели сожрать местные обитатели.
  "Так я скоро превращусь в обезьяну, - думал я, забираясь всё выше и выше на дерево, под которым валялись плоды, - хотя нет, лучше же сразу отрастить крылья, вот это было бы дело! Что там, этот "сосудистый паук" в мозгу?.. Может он, интересно, такое?"
  Видимо, не мог, и ничего мне не оставалось, как, хватаясь одной рукой за ствол, второй отламывать кисти "морковок" и бросать их вниз, целясь в расстеленные Берендеевым пуховые лианы. Росли плоды высоко, почти на самой макушке, но кучно, идущими друг над другом ярусами, на отдельных, торчавших прямо из ствола, толстых сучках-черенках, что значительно облегчало дело.
  Летун знал не только о фруктах, но и о мелких зверьках, насекомых и даже о богатых протеином зеленовато-розовых личинках, которых мы, если уж сильно припрёт, тоже могли бы есть без вреда для здоровья, так что смерть от голода нам точно теперь не грозила.
  Когда я спустился, наконец, вниз, Вася уже очистил одну из "морковок" от тонкой фиолетовой кожуры и с наслаждением вгрызся в плотную бордовую мякоть. Антон стоял рядом и глядел на него, как учёный на кролика, которому дали новый, экспериментальный, корм.
  - Супервкуснятина! - отбросив кожуру и вытирая ладонью рот, заявил "кролик" и протянул одну из "морковок" Аххше, но та как истинно плотоядный зверь не проявила к ней ни малейшего интереса.
  То ли дело рыбоговядина! Её гончая в мгновение ока стрескала. А потом ешё и дохлых летунов утилизировала. Тоже, надо сказать, с аппетитом, что подвигло Антона предложить ей ещё и Инов, хотя мы с Васей посчитали это уже явным, блин, перебором! Аххша была того же мнения и есть мёртвых рептилоидов отказалась.
  Найдя участок почвы помягче, мы вырыли неглубокую яму, положили туда трупы Инов и присыпали сверху землёй. "Какие никакие, а всё-таки братья по разуму!" - сказал Берендеев, прежде чем навалить на могилу лиан, из которых они с Величко собирались плести для меня носилки. В ответ на его реплику я молча кивнул, а Антон громко плюнул себе под ноги.
  Убрав из-под носа Аххши "морковку", Вася сунул её в сумку, куда набил ещё плодов, сколько влезло, пока Антон так и крутил один из них в руках, обнюхивал его и рассматривал.
  Я в это время озирался вокруг и прислушивался к каждому шороху, надеясь, что так неожиданно осенившая меня мысль об отсутствии погони имеет под собой основания. Пока и правда казалось, что это так: острота нюха и слуха вернулись, и я не чувствовал ничего подозрительного.
  - Ну что ж, фруктами мы запаслись нехило, - подытожил Берендеев. - Осталось мяса добыть, и тогда мы, вообще, в шоколаде будем!
  - Я знаю, на кого можно поохотиться, - кивнул я, решив пока умолчать о насекомых и личинках из меню летуна. - У Аххши есть представление о травоядных зверьках, прыгучих, как зайцы, но больше размером, без шерсти и длинных ушей. Днём пасутся в лесу, ночью спят в норах. Могу попытаться найти их тропы по запаху и поставить силки - я знаю, как это делается.
  - Давайте всё-таки сменим сперва дислокацию, - предложил Антон. - Не знаю, что там, Лёш, у тебя за озарения, якобы погони больше не будет, но я бы перестраховался! Мы здесь, у речки, уже второй день сидим, становится неуютно, - не дожидаясь моего согласия, он обратился к Васе: - Ты нам про компас вроде бы говорил...
  - Компас? - нахмурился тот.
  - Ну да, да! Дважис его тебе дал, чтобы ты знал, куда двигать!
  - А-а, да, указатель! - просиял Берендеев и, бросившись к рюкзаку, извлёк из кармашка небольшую, размером с пятирублёвую монетку, белую кляксу каплевидной формы. - Носик показывает направление, как идти к тому Ину, что должен помочь нам отсюда выбраться. Его Жу... подождите, как звать-то его? Дважис же мне говорил... Жажу... нет, Жижа... забыл, блин! Сейчас...
  Пока Вася тёр лоб, пытаясь вспомнить имя, Величко взял у него указатель и стал поворачиваться на месте - клякса исправно меняла форму, всё время вытягивая носик в одном и том же направлении. При этом на вид она выглядела твёрдой и блестящей, словно была сделана из пластмассы.
  - Тут нет ни малейшей щёлочки, - удивлялся Антон, пытаясь разгадать, как перемещается носик. Пытался зажимать его, вращая кляксу, но он просто исчезал из пальцев и появлялся в другом месте, исправно показывая одно и то же направление. - Как может твёрдое тело мгновенно менять форму?!
  - А ну, дай-ка! - я взял у него указатель, и ладонь сразу же закололо, захолодило - или, наоборот, обожгло? - Жужишишвас! - вырвалось у меня.
  - Точно! - обрадовано вскричал Вася. - Жужи-шиш-вас! Так зовут этого Ина!
  - Я этого... Шиш-вама хрен выговорю, - пробурчал Антон.
  - А давайте звать его просто Жужа, - предложил я. - Для краткости!
  - Главное, потом, когда встретим, правильное имя сказать, - криво улыбнулся Величко. - А то эта чёртова "Жужа белой масти" может ведь и пальнуть! От обиды.
  - Мне на такой случай надо ещё синих грибов поесть, - откликнулся я.
  - А почему белой масти? - сдвинув брови, спросил Берендеев.
  - Значит, общие знания и хороший словарный запас Ины в тебя заложили, а советские мультики - пожмотились, - вздохнул Антон. - Печалька!..
  - Да фигня! - подбодрил я Васю. - Как на Землю выберемся, все пробелы в твоём культурном воспитании мгновенно заполнятся, обещаю.
  - Ладно, - отмахнулся Берендеев и, увидев, как я мну пальцами кляксу, спросил: - Это ты от указателя имя узнал?
  - Угу... она вроде как связывает меня с этим самым Жужей! - чуть подумав, заключил я. - Причём напрямую, будто бы мимо пространства-времени... Не знаю, как ещё объяснить!
  - Что значит - связывает? - Величко поднял бровь. - Ты что, видишь его? Или слышишь? поговорить можешь?
  - Поговорить?.. Н-нет... я... Я чувствую его, но как-то смутно, урывками... Имя вот всплыло и ещё то, что Жужа этот вроде как отщепенец... С другими Инами практически не общается, живёт совершенно один почему-то.
  - Отшельник? - подсказал Антон.
  - Да, да! Типа этого, верно! - энергично закивал я.
  - А чего же он тогда эту кляксу связи Дважису дал? Если других Инов чурается?
  - Возможно, он Дважису - близкий родственник... - пожал я плечами. - Но тут как-то уж совсем мутно: то ли и правда инфа такая пробилась, то ли это я уже сам фантазирую. Всё, хватит пока! - я протянул указатель Васе. - Рука замлела совсем. Да и голову уже распирает до тошноты.
  - Собираться тогда давайте! - заторопился Величко. - Надо подальше уйти, пока не стемнело.
  - Летун тут неподалёку ручей видел, - припомнил я. - Вода там чистая-чистая, надо набрать.
  
   Глава шестая
  Ручей мы нашли очень быстро и, что особенно приятно, как раз в направлении, указанном Жужиной кляксой. Пройдя немного вверх по течению, Васька обнаружил бьющий из склона небольшого овражка родник - вода там была такая чистая и сладкая, что мы её долго пили, прежде чем набрать во все имевшиеся у нас ёмкости.
  Идти сразу же стало заметно веселее, мы протопали изрядное расстояние и к вечеру перешли какой-то заболоченный водоём, чем сразу же успокоили Антона: он был уверен, что вода непременно собьёт преследователей со следа. Напоминать ему, как нас, перебравшихся через речку, нашла раненая Аххша, а после и выпущенные Инами летуны, я не стал.
  Незадолго до темноты мы с гончей организовали охоту на местных травоядных "зайцев".
  Как-то раз, лет в десять-одиннадцать, в одной исторической книжке я прочёл, что в древние времена любой ребёнок мог поставить силки на зверя или птицу, однако как именно это делается, ничего сказано не было. Я пошёл в наш читальный зал и заглянул в Большой энциклопедический словарь, всегда выручавший меня в подобных случаях, но там сообщалось только, что силки - это петля для ловли птиц и мелких животных, без каких-либо дополнительных объяснений.
  Ни в интернатской, ни в городской детской библиотеке описания устройства силков я тоже не нашёл, а во взрослые читальные залы меня не пускали по малолетству, и тогда мне помогла наша Валентина Степановна. Не помню уже, как и почему я ей обо всём этом рассказал - Риглева как-то умела чувствовать любые наши проблемы, - но спустя неделю она принесла мне научно-популярную книжку "Охота и рыболовство - с древности и до наших дней".
  "Когда-нибудь, - улыбаясь, сказала она, - люди создадут всеобщий удобный информаторий, чтобы таким любознательным мальчикам, как ты, было легко отыскать всё, что только душе угодно!" - "Чего ж до сих пор не создали?" - спросил я, пожирая глазами протянутую мне книжку, но из вежливости не решаясь сразу же полезть в оглавление. - "Ну, вообще-то, почти создали, ведь компьютерные информационные сети существовали давно, просто были они не для всех. Но это направление развивалось, и к началу девяностых все уже знали о "всемирной паутине", уже появились даже возможности к ней подключаться, но тут, в девяносто третьем, пришли Ины, и... - она нахмурилась, явно подбирая слова, - в общем, людям стало не до того!.. - Валентина Степановна махнула рукой, завершая тему. - Но ты, Алёша, обращайся ко мне, если ещё какие вопросы возникнут, найдём ответы, что б там ни было. Знание - сила!" - "Спасибо! Я пойду?" - "Иди, читай! - она снова широко улыбнулась. - Но аккуратно - книжку мне надо будет через пару недель вернуть, причём в таком же состоянии, как сейчас, ты понял?" - "Ага!" - "Ладно, я на тебя полагаюсь, не подведи!"
  Книжка оказалась - супер! Подробная и с картинками. Там было всё: различные виды силков на зайца и птицу, и как поймать птиц на западок, и устройство других ловушек, и вообще всякие охотничьи примочки... Я прочитал её от корки до корки, многие страницы по нескольку раз - вот как знал: когда-нибудь это мне пригодится! Какая же Риглева всё-таки тётка классная, жаль, что её уволили.
  Делая из лианы самозатягивающуюся петлю, я вспомнил о просьбе Валентины Степановны разузнать про Мотю и тяжко вздохнул: эх, знала бы она, как тут всё обернулось!.. Вот уж офигела бы, стопудово!
  Петлю я подвесил неподалёку от норы, в узком месте меж двух стволов, положив с другой стороны "морковку". Долго ждать не пришлось, силок сработал, и толстозадого "зайца" перетянуло петлёй. Он был заметно крупнее и гораздо мясистее нашего земного зверька, а шерсти, как и Аххша, не имел вовсе. Зубы у него оказались острые, как у летуна, и он, наверное, перегрыз бы лиану, но гончая была на стрёме и, прикусив "зайца", притащила его нам. Я был просто вне себя от восторга: ведь одно дело читать когда-то в теории, и совсем другое - испытать на практике! Да так, что всё получилось прямо с первого раза, идеально!
  Установив с зайцем контакт, я считал из его памяти образ местного, немного напоминавшего Аххшу, "волка", расположение выходов из принадлежащих семейству "зайцев" нор, а также инфу про вкусные "репки" с тощей красной ботвой, которые растут во влажных низинах. Несколько таких корнеплодов удалось найти возле болота неподалёку от лагеря. Почти без труда выдрав "репки" из мягкой от влаги почвы, я тщательно промыл их и принёс к общему столу. Антон тем временем уже облазил все окрестности в поисках дров и нашёл сухое упавшее дерево. Эх, жаль, не было у нас нормального топора, Дважис выдал Васе только нож и нечто вроде маленькой, от силы сантиметров двадцать длиной, ножовки, так что Величко изрядно пришлось попотеть, пока он отдирал от ствола пласты гофрированной коры, ломал и пилил ветки. Берендеев тем временем собирал сухие лианы, хворост, а попутно ещё и обустраивал лагерь.
  Пока я ходил за корнеплодами, ребята запалили костёр и разделали "зайца". Все вместе мы нарезали с кустов зелёных веток и нанизали на них куски мяса. Аххша с удовольствием проглотила особо жилистые части зверя и стрескала почти все его внутренности, а теперь лежала, глодая оставшиеся от ног косточки.
  - Расскажи, пожалуйста, всё, что ты знаешь про Первичных, Вторичных и аномалию, - попросил я Величко, когда мы уже сидели вокруг почти прогоревшего костра в ожидании, когда пристроенное над углями мясо прожарится, а закопанные с краю, в горячую золу, "репки" как следует пропекутся.
  - Ладно, попробую, - кивнул Антон. - Проблема только в том, что знаю-то я не так уж много, и, самое обидное, что как только, потратив целое десятилетие, я получил доступ к медо и собрал данные о десятках аномальных, всё это у меня отобрали, так и не дав провести собственное исследование!
  - Медо - это медицинское обследование? - уточнил я.
  - Да-да, то самое поголовное бесплатное медобследование младенцев, которое преподносится нам, как забота о здоровье каждого человека. На нём и выявляется та самая генная аномалия, из-за которой тебя похитили. Я докопался до этого, когда сумел, наконец, устроиться на работу в иновский Центр поддержки человеческого здоровья, в отделение педиатрии, где, ещё несколько лет рвал жопу, чтобы попасть на место в команде тех, кто проводит медо и потом передаёт результаты Инам. Чего только не пришлось ради этого делать: и подсиживал, и подмазывал, даже шантажировал... а, к чёрту, не хочу вспоминать! - он умолк, глядя в костёр, уголки губ опустились, между бровей пролегла жёсткая складка.
  - А почему ты вообще так хотел этим заниматься? - спросил Вася, аккуратно переворачивая наши импровизированные шампуры, и я вдруг, к своему стыду, понял, что о личных мотивах и, возможно, душевной боли Антона ни разу даже и не подумал, а всё только про аномалию знать хотел... Какой чёрствый я человек!
  - Так ведь я же хотел, как он! - Величко показал на меня оттопыренным большим пальцем. - Я умный! И рос в детдоме. Кто отец - неизвестно, мать - тоже, она, зараза, бог знает где и как меня родила, а спустя неделю сбежала, бросив грудничка в парке, на лавочке. Бабки какие-то меня нашли и в ближайшее отделение милиции передали. А те уж в детдом отправили. Мне девять лет было, когда Ины явились, я в школе учился, и все науки мне давались легко, только я не старался особо... пока рептилоиды всю эту бодягу с Челоградом не объявили. Вот тут-то меня и накрыло! В детдоме-то на нас всем плевать было, отношение, как к шпане малолетней, из которой уже никогда ничего путного не получится. И вдруг такой охренительный шанс: кто был никем, тот станет всем! Съешьте, счастливые детки высокопоставленных обеспеченных предков, - не вам теперь лучшие места занимать! Обломитесь, вместе со своими институтами по сто человек на место!
  - И ты учился, как бешеный, - прошептал я, вспоминая Мотю и, уже догадываясь, чем эта история с иновским отбором для Антона закончилась.
  - Точно! - прищёлкнул пальцами тот. - Был лучший ученик в классе, сотни книг прочёл, стометровку быстрее всех в интернате бегал, здоровье имел отменное.
  - Но Ины отобрали другого, - констатировал я, а Вася глубоко и длинно вздохнул.
  - Да уж нетрудно догадаться! - усмехнулся Величко.
  - Ну-у, просто у меня та же фигня с другом произошла... - Я рассказал им про Мотю.
  - Зря он так, конечно, - подал голос Антон. - Нет, я его понимаю, сам чуть с ума не сошёл, когда Ины меня прокатили, но ссать против ветра! - он покачал головой. - Не вариант... Стерпеть надо было, чтоб возможность иметь разобраться. И я стерпел, что ещё оставалось? Чудовищная несправедливость! За что?! Почему? Я не верил, что мог своими якобы неправильными ответами провалить отбор, и поклялся во что бы то ни стало докопаться до истинной причины отказа. Сумел раздобыть документы с данными об отобранных: здоровье, интеллект, скорость реакции, память и прочее - все показатели были точно не лучше моих, а значит, как подсказывала простая логика, дело в каких-то других параметрах, о которых не говорят. Я проверял отобранных из других интернатов, за разные годы, прошерстил огромное количество информации, кучу денег, времени и нервов на всё это истратил, пока не понял, что загадочный секретный параметр, скорее всего, определяется ещё у младенцев.
  Тогда я выучился на врача и пробился на место того, кто как раз и проводит это самое медо. Там-то и стало ясно, что всё дело в определённой генетической цепочке, по которой Ины и отбирают людей в Челоград, а вскоре я познакомился с одной сотрудницей ВСБ, очень страшненькой, но ретивой и с большими амбициями, и у нас завязался бурный роман...
  У Величко покраснели уши, и я испытал острый приступ зависти, потому что сам-то я с девчонкой всего раз был, причём как-то случайно, скомкано, в тесной, заваленной дворницким инвентарём, подсобке... Вспоминать, в общем, особо нечего: "любовь" наша как-то быстро - во всех смыслах - закончилась, и больше мы не встречались. Опыт, скажем прямо, совсем не богатый, но тогда я не слишком об этом парился: оценки, баллы, показатели, иновский отбор - вот чем забита была голова. Попасть бы в Челоград, там жизнь другая совсем, там всё само собой сложится... Попал, ага!
  Антон тем временем схватил бутылку воды и, сделав пару жадных глотков, продолжил:
  - Ну, короче, это она рассказала мне о том, что среди Инов есть Первичные, Вторичные и Третичные. По какому признаку происходит деление на эти три касты, она точно не знала, но связывала это с какими-то нюансами бессмертия и была уверена, что всем заправляют Первичные. Вторичные им подчиняются, а Третичных вообще никогда не берут в расчёт и считают отребьем. Этот конфликт между кастами Майя - так звать эту подругу - собиралась использовать: послужить Вторичным в обмен на то, чтобы приблизиться к Инам - хотела стать бессмертной в обход порядка, установленного Первичными.
  "Вся эта бодяга с совершенствованием сознания - полнейшая чушь! - говорила мне Майя. - Нет в Инах никакого человеколюбия! и продвинутого до небес общества у них тоже нет, грызутся меж собой хлестче пауков в банке, а людям всё врут, чтобы не давать нам технологии бессмертия. У самих постоянная борьба за власть и привилегии, каждая из каст хочет рулить этим миром, так на хрена им бессмертных конкурентов плодить? Ничего человечеству на самом деле не светит, Ины просто прикрываются красивыми сказками, чтобы использовать нас в собственных, причём далеко не гуманных, целях!"
  "Но как использовать-то? - не понимал я. - Все болезни побеждены, сами они бессмертны, что мы можем им дать?!"
  - Надо сказать, Дважис вовсе не выглядел здоровым, - мне вспомнилась жаркая "земляная нора", где он сидел, весь облепленный кляксами. - Это я к тому, что все болезни побеждены.
  - С другой стороны, с болезнями человечества Ины уж точно разобрались, это я вам как врач говорю! Они всё что угодно могут вылечить.
  - Очереди только надо дождаться, - вздохнул я. - Мотина мать вот не дождалась, померла.
  - Как так?! - брови Величко взметнулись вверх. - Ей что, поддержак не выдали?
  - Выдали.
  - Ну?
  - Она это... таблетки случайно перепутала.
  - А мясо-то, по-моему, уже готово? - в очередной раз переворачивая веточные шампуры, сообщил Вася. - Проверим?
  - Да мне-то, сами знаете, пофигу! - сглатывая набежавшую слюну, заявил я. - Если что, я, как Аххша, сырым даже сожрать могу. Так что пусть проверяет Антон.
  - Ладно, посмотрим! - Величко взял ножик и, надрезав пару кусков, стал внимательно их разглядывать.
  - Да давай уже! - сквозь урчание в животе возопил я. - Выскажи, блин, своё экспертное мнение!
  - Крови нет, пахнет нормально, - заключил Величко. - Думаю, можно есть.
  - Отлично! - обрадовался Вася, сноровисто снимая мясо и укладывая его на "блюдо" - большой кусок коры, внутренняя сторона которого была заранее тщательно вымыта и уже хорошо просохла вблизи огня.
  Тут я вспомнил про "репки" и быстренько выковырял их из золы. Они уже стали мягкими, но, к счастью, не развалились. Обжигаясь, я кое-как разломил одну и попробовал: рассыпчатая, будто рисовая каша, она пахла кукурузой, а по вкусу напоминала недозрелую грушу.
  - На гарнир сгодится, - я насадил "репки" на палочки и раздал друзьям: - Осторожно, горячие!
  Какое-то время мы молча работали челюстями, мясо "зайца", как и Васина "говядина", пахло рыбой, но по консистенции было нежнее и напоминало птицу. Рыбокурица, типа.
  Наконец, когда первый жуткий голод был утолён, я вернулся мыслями к тому, что рассказывал Антон, и на душе вновь заскребли кошки по поводу Моти. Такие похожие истории, только у Величко хватило выдержки и ума, чтобы проглотить обиду, открыв себе путь к поиску справедливости, а у моего друга - нет. Лежит теперь где-то... чёрт знает где, если тело ещё не утилизировали... а то, может, скормили какому-нибудь чудищу вроде того, что в вольер к нам ломилось...
  - Так что там эта твоя тётка из ВСБ, как там её... Майя?.. про использование людей говорила? - возобновил я наш разговор.
  - Да, Майя, - кивнул Антон. - Ну, она где-то разузнала, что бессмертие лишило Инов возможности размножаться, и предполагала, что они как-то используют людей для выращивания собственных эмбрионов.
  - Дичь какая-то! - возмутился я. - Как такое может быть?! Ины же рептилоиды! Яйца небось откладывают!
  - А вот и ни фига! - опроверг моё предположение Величко. - В учебниках и научпопе про это почему-то ни слова не написано - что, кстати, наводит на соответствующие мысли! - но в близких к Инам учёных кругах известно, что на самом деле они, так же как и люди, живородящие.
  - Ну, допустим, и что?
  - Вот-вот! Я точно так же Майю спросил, а она: "Да не знаю я! Может, они на молекулы людей разбирают, а потом из этих молекул чего-нибудь другое делают? Видал же, какие у них технологии?" Технологии технологиями, говорю, но ведь проще же у собственных, сходных по геному, животных что-то для размножения позаимствовать, чем у абсолютно другого вида разумных существ? А она мне в ответ, что плевать ей вообще-то, как именно они нас в расход пускают, важно не это, а то, что Вторичные хотят получать отобранных молодых людей в обход Первичных, и ради этого готовы на всё!
  - Кто хочет фруктов? - вклинился Берендеев, выкладывая из сумки "морковки".
  - А Васька слушает, да ест! - рассмеялся Антон. - Тебе что, совсем не интересно?
  - Интересно! Но понятно же, что ничего мы здесь и сейчас не поймём, фантазии одни только разводим вокруг да около.
  - И что ты предлагаешь? - фыркнул Величко, очищая один из фруктов.
  - Спросить вот у этого Ина, - Вася вынул из кармана кляксу-указатель и потряс им в воздухе. - Должен же он знать, что и как там у них делается.
  - Не факт, что он нам расскажет, - пожал я плечами, вгрызаясь в "морковку": сладкая и сочная мякоть таяла во рту и пахла арбузом с примесью свежего огурца.
  - А контакты твои хвалёные на что?! - возопил Берендеев. - Подключишься к нему, да и выяснишь!
  - Угу, - безрадостно кивнул я. - К одному уже подключился: так в башню прилетело - до сих пор гудит!
  - Пройдёт, - уверенно отмахнулся Вася. - Вот приснится тебе, каких ещё грибов или растений нужно поесть, и всё в голове приспособится!
  - Будем надеяться, - пробормотал я и, проглотив остатки морковки, посмотрел на Антона: - Так что там дальше-то, насчёт готовых на всё Вторичных?
  - Да чего-то Майя с них поимела, наверное, когда помогла им организовать моё похищение. Я как раз к тому времени уже сам проводил медо и знал, по какой генетической цепочке они отбирают младенцев. Эти данные, в режиме особой секретности, передавались одному определённому Ину из числа Первичных, как называла их Майя. Она к тому времени уже так вскружила мне голову своими сексуальными умениями и клятвами в вечной любви, что я согласился передать Вторичным все данные об отобранных, в обмен на обещания вечной жизни вместе с ней на Шуржешише. "Это тебе не Челоград для приёма расходного человеческого материала, а отдельный, элитный посёлок, куда попадают только за особые заслуги перед Инами!" - вот как она говорила. На точку болевую давила, что вот, мол, как жестоко и несправедливо эти чёртовы Первичные со мной обошлись, такой умница-разумница, да и мужик хоть куда, столько работал, учился, готовился, что же теперь, всё коту под хвост?! Потом устроила тайную встречу с рептилоидом, который показал фото человеческого посёлка и нашего будущего дома, а затем, в обход всех правил, провёл нам с Майей оптимизацию. Всё так обставила, сука, что я забалдел совершенно и себя умнее её чувствовал! Решил: главное на планету попасть, а там уж - ух, заживу! Может, даже кого-то покрасивей Майи себе найду, главное ведь - в этот рай вырваться. Вот оно - гормональное отупение! В бред про элитный посёлок поверил, а что Челоград - лишь красивая ширма для отбора расходного материала - нет!
  Думал: на хрена Инам, обладающим такой технологической мощью, что они всё наше оружие в шесть секунд уничтожили, тратить столько средств на иллюзию о Челограде и обеспечивать всем, кто на Земле, здоровое и безбедное существование? Почему просто не забирать кого надо, да и дело с концом? Разве кто-то смог бы им помешать? Нет, конечно! Да даже втихаря похищать аномальных - и то дешевле и легче: ну, пропал человек и пропал, ещё до Инов сотни тысяч пропадали бесследно. Ну, ведь логично же, да?
  - То есть ты хочешь сказать, что Ины не врут, Челоград существует и там живут счастливые люди? - резко спросил я.
  - Нет, я хочу, чтобы вы поняли, почему я тогда согласился слить данные медо Вторичным. Думал, у них там просто борьба за власть, а не то что я сотрудничаю с тварями, которые регулярно уничтожают людей!
  - Но ведь то, что ты сказал, выглядит и правда логично! - поддержал его Вася.
  - Выглядело, пока я не столкнулся с их запредельным коварством и меня самого не убили! - хмуро проговорил Величко. - После такого сразу понятно, что врут они всё про Челоград, а на Земле устроили что-то вроде питомника, чтоб мы размножались спокойно, были им преданы и добровольно отдавали на убой самых лучших. Мясо, не порченное стрессом - как в рекламе, где кур на ферме выращивают, в естественных условиях, а не в переполненных загонах птицефабрики.
  Берендеев тяжко вздохнул и потянулся к сладкой "морковке", а Антон вновь вернулся к своей истории:
  - Рептилоид поставил условие: я прохожу к ним на секретную базу, отдаю данные по медо, объясняю, по какому принципу люди отобраны, показываю аномальные генетические цепочки, они проверяют, не подбросил ли я им дезу, и только после этого выводят в посёлок Майю. Такая вот гарантия, что я их не обману и не подведу. Когда я прошёл в открытый на Шуржешиш проход, то попал прямо к Дважису - он был у этих Вторичных главным. Убедившись, что я передал подлинные данные и выполнил всё, о чём мы договаривались, Ины меня сразу же усыпили. Тут и сказочке конец! Облапошили, как ребёнка...
  - Вот это да-а-а, - протянул Вася. - Врагу такого не пожелаешь! - Вытерев сладкий фруктовый сок с губ и подбородка, он ненадолго задумался и спросил: - А эта твоя Майя? Почему ты думаешь, что она тебя предала? Может, она на самом деле хотела с тобой в посёлок, но её тоже надули?
  - Ерунда, нет никакого посёлка, и - сто процентов! - она это знала, работая в ВСБ! Специально, стрева, меня окрутила, чтобы данные медо Вторичным передать и, наверняка, немалые деньги за моё разводилово с них заранее получила... Будь по-другому, её бы тоже на Шуржешиш провели и вместе со мной усыпили.
  - Её могли и на Земле усыпить, как друга моего, Мотю, чтоб случайно не проболталась, - предположил я.
   - Очень на это надеюсь! - процедил Величко. - Хотя, может, и нет: она ведь ушлая тварь, могла придумать, как ещё быть Инам полезной! Но с бессмертием-то они уж точно её прокинули, я в этом не сомневаюсь! - Губы его растянулись в хищной акульей улыбке - не знал, что он способен так ухмыляться... и уж, конечно, по части любовных приключений я больше ему нисколечко не завидовал.
  - Так что же всё-таки даёт Инам эта моя генная аномалия?
  - В это Дважис не счёл нужным меня посвящать. Даже про геноключ я услышал только недавно, когда чёртовы рептилоиды меня, можно сказать, из могилы подняли. Возвращаться после ихнего усыпления к жизни - это то ещё, скажу я вам, удовольствие!
  - Что, очень неприятно? - заинтересовался Берендеев.
  - Неприятно?.. Да подыхать - и то не так страшно и мучительно, как когда они "возобновляют жизнедеятельность твоего организма"! Вдохнуть не можешь, всё тело будто волки на части рвут, болевой разряд по каждому нерву, - Антон передёрнул плечами. - Да ну, на хрен, не хочу я про это!
  - Тогда давай лучше про геноключ, - подсказал я.
  - Так, а что - геноключ? Тут они только зря сыворотку правды на меня потратили: я не то что не в курсе был, где Дважис его спрятал, но даже о самом существовании этой фигни от Ишсаса впервые услышал и понял, что без геноключа они никак не могут использовать аномального. То есть, по итогу, я узнал от них больше, чем они от меня! Ха-ха! Вот где ирония-то!
  
  * * *
  Улеглись мы в этот раз рано, едва солнце село, - усталость и напряжение последних дней буквально валили с ног. Я уснул, как только закрыл глаза...
  
  И оказался возле лаборатории. Утопив ручку замка, я сдвинул дверь в сторону и вошёл.
  - Вызывал? - обратился я к Ишсасу - он стоял возле открытого перегонщика, рядом с нашим научником Ящущем, и лица у обоих были такие, словно сишуйской пены сглотнули.
  - Да, - бросил мне Ишсас. - Минутку подожди!
  - Жду, - откликнулся я, глядя внутрь перегонщика и думая о том, что скоро настанет и моя очередь там оказаться. Дважис сошёл, так что первым будет теперь Ишсас, после - его помощники с научником, и только потом те, кто попроще, - мы, то есть. Если дальше всё пойдёт хорошо, то вся наша группа получит возможность очиститься уже в этом году. Пока, правда, ничего хорошо не идёт: аномальный, вместе со слугой и медиком, слился, Дважис сбросился, а геноключ так и не отдал! Где он его спрятал, получервь гнилостный? Ну, да ничего, найдут: база не так уж велика, и народу у нас тут немного...
  - То есть это всё-таки только твоё предположение? - допытывался меж тем Ишсас, сверля Ящуща взглядом.
  - Скорее предсказание. И оно с большой вероятностью сбудется, если мы не отловим аномального в самое ближайшее время. Сопряжитель уже прижился и развивает активность, но куда он эту активность направит, если его не извлечь в положенный срок? Ясно, что на весь мозг носителя!
  - И что он вытянет всё подряд, прежде чем разрушит мозг аномального?
  - Похоже, ты невнимательно слушал меня, Ишсас. Я не говорил, что он разрушит мозг аномального! Зачем, если нет ни условий, ни стимула для перехода к другому носителю? - научник картинно потряс левой нижней рукой, вопрошая: - Кто станет просто так, без всякой причины, грабить и рушить собственный дом?
  - Тогда что же, рог этому сопряжителю в задницу, будет он делать? - гаркнул Ишсас так, что капсула перегонщика отозвалась тонким звоном.
  - Приспосабливаться! - ничуть не испугавшись ора командира группы, уверенно утвердил Ящущ. - Стараться максимально улучшить и обезопасить место своего пребывания.
  - А конкретнее?
  - Конкретнее сказать затрудняюсь, - с неохотой признал научник. - Слишком уж много переменных, ведь каждое разумное существо уникально, это касается не только нас, но и человеков, к тому же таких интеллектуально и физически развитых, как аномальные. Поэтому как будет действовать сопряжитель, что именно станет менять и обустраивать, одному Абсолюту известно, но нет сомнений, делать это он будет весьма интенсивно и всеобъемлюще.
  - И насколько быстро произойдут изменения?
  - Точно спрогнозировать не могу... - Ящущ задумчиво вытянул шею и задрал голову. - Пара, ну, может, тройка суток в запасе есть, прежде чем сопряжитель перерастёт собственную программу и станет совершенно неуправляемым.
  - Что? Пара-тройка суток?! Из которых одни уже прошли?
  - Ну, ты сам-то, Ишсас, подумай: сопряжитель - это необычайно активная сила, иначе как бы мог он врасти в чуждый нам организм и забрать на себя нужное нам свойство?
  - Значит, если мы не изловим аномального в ближайшие двое суток, то всё? Его уже нельзя будет использовать?
  - Полагаю, что так, - утвердительно махнул верхней рукой научник. - К тому же чем дольше вы будете его преследовать, тем труднее будет его поймать.
  - Думаешь, то, что случилось с гончими, - это уже влияние сопряжителя?
  - Возможно, - Ящущ неуверенно дёрнул подбородком.
  - Сусощ! - рявкнул Ишсас.
  - Готов! - ответил я.
  - Возьми Кшажуша с его летунами и немедленно выдвигайтесь на поиски аномального! Его берите живым, а остальных как угодно, сами там смотрите... по обстоятельствам.
  - Понял! - я развернулся и устремился прочь из лаборатории.
  Прежде чем дверь за мной закрылась, я успел услышать, как Ишсас связался по комму и приказал готовить на завтра Заглота.
  Ого! А дело-то уже пеной исходит, раз командир предполагает, что мы можем не справиться, и аномального придётся убрать! А если его уничтожат, моя очередь на очищение здорово отодвинется, не так-то просто забирать аномальных в обход Первичных, в крайний раз, из-за Дважиса, всё наше дело чуть полным провалом не обернулось. И если мы сейчас аномального потеряем, да ещё и вместе с сопряжителем - а его выращивание ведь тоже немалых усилий и ресурсов стоит! - это сильно ударит по нашим финансам! А главное, нашу базу могут обнаружить Первичные - риск этого возрастает, причём значительно! Накроют нас и тогда всем сразу конец - пощады не жди!
  Я уже бежал по коридору что есть духу, связываясь по нашейному комму с Кшажушем, чтобы как можно быстрее готовил и выводил летунов.
  Кольцом замкнёмся, а найдём этого аномального, рог ему в задницу!
  
  Я резко открыл глаза и сел: сон был таким реальным, что, казалось, у меня и правда вместо рук и ног иновские клешни, кожа-чешуя блестит в свете звёзд серебром, а на солнце примет сочный медный оттенок. Сердце частило, отдаваясь в бедре, под мышкой зудел накопитель энергии для излучателя... Чёрт! я потряс головой, прогоняя морок и пытаясь привести мысли в порядок.
  Сон! Иновские ощущения медленно гасли. Это был просто сон...
  Да нет, блин! Не просто.
  Воспоминание - вот что это было такое! Одно из воспоминаний Сусоща, к расшифровке которого я не мог даже подступиться из-за иной, чем у человека, работе иновского сознания! Инфа лишь капельками просачивалась наружу, даря микроозарения, а всё остальное продолжало лежать в памяти мёртвым грузом, словно толстая книга, которую не то что прочитать, но даже просто открыть - и то невозможно!
  А сегодня вдруг - бац! - и "книга" открылась сама, на определённой странице, причём так, что я понял каждое предложение, а ведь Ины в моём сне шипели и свистели на своём, рептилоидном, языке!
  Сопряжитель - вспомнил я новое слово, и в голове будто что-то и впрямь шевельнулось! Меня сразу пробил озноб. Сосудистый паук, вылезавший из шеи - о, это тоже был не просто кошмар! Нет-нет, постарался я сам себя успокоить, наверняка, эта "необычайно активная сила" так не выглядит, воображение просто подсовывает мне аналогии, чтобы я мог понять, что Ины...
  Что эти чёртовы Ины внедрили мне в мозг какую-то чужеродную хрень!
  И она там живёт, растёт, развивается и меняет, что хочет, обустраивая место своего пребывания, как сказал иновский учёный Ящущ. Трое суток! А после сопряжитель будет уже не извлечь.
  Если они внедрили мне его во время оптимизации, то это время уже прошло!
  Я дико вспотел, глядя на своих мирно посапывающих друзей: сейчас было дежурство Васи, но он бессовестно дрых, калачиком свернувшись под деревом. Как всегда, мать вашу, ну и часовые - что один, что другой! Да-да, устали дико, не спорю, но совесть-то надо иметь, почему я один только всю дорогу не сплю?!
  Мне остро захотелось подойти к Берендееву и заорать ему прямо в ухо, что, пока он тут сладко почивает, у меня в башке растёт хрен пойми чего, сдвигая кукуху напрочь!..
  Спокойно, не ярись! Я не враг тебе...
  Меня прямо изнутри окатило приятным, расслабляющим теплом и я почувствовал, что успокаиваюсь.
  Я мог бы не открывать тебе вообще никакой инфы, но мы уже стали неразделимы. Ради нас обоих стараюсь: я ведь теперь - это ты сам и есть, только с новыми полезными возможностями.
  Нет, это не было голосом в голове! Это были вроде как мои же собственные мысли, только всплывали они неожиданно и ясно, словно раздвигая то, о чём я прямо сейчас думал, - ощущение необычное и словами труднообъяснимое. Как будто бы... мысли в скобочках!
  Контакты с Аххшей, летунами, рептилоидом, обучение твоего организма новым трюкам - всё это не просто тебе пригодилось, жизнь нам обоим спасло!
  Не то чтобы сопряжитель прямо вот так, конкретными словами, со мной разговаривал, но иначе вряд ли бы получилось описать приходившее ко мне понимание. Некоторые вещи вообще осознавались, как само собой разумеющееся, словно я знал об этом всегда: например, что находимся мы сейчас вовсе не на Шуржешише, а Дважис - не настоящее имя, а всего лишь псевдоним рептилоида, возглавлявшего преступную группу Вторичных. А ведь ещё вчера я вообще даже близко не представлял себе, где мы...
  Стоп, стоп, хватит! Не время сейчас вдаваться в подробности, все детали можно обмозговать и потом, а сейчас главное: Сусощ и Кшажуш убиты, а ты слышал, что приказывал Ишсас.
  Готовить Заглота! Я вспомнил смутный образ кого-то с огромной пастью и ощущение опасности.
  Увы, меднокожий не отличался хорошим воображением, так что полного представления о Заглоте у нас пока нет. Однако из вскрытого и переработанного специально для тебя воспоминания - а это было, между прочим, непросто! - ясно, что время, когда тебя ещё можно было использовать, уже прошло и ловить вас живыми никто больше не собирается. Тварь выпускают, чтобы всех уничтожить!
  Я прислушался и принюхался, параллельно установил контакт с Аххшей - она тоже проснулась, потянула носом и навострила уши. Пока ничего подозрительного, но Заглот за нами придёт - Сусощ в этом нисколько не сомневался.
  Мы можем использовать диких летунов, основываясь на опыте с модифицированными, думаю, разница в работе ЦНС не принципиальна. Однако существует проблема: у нас нет управляющего сигнала оператора, "оседлав" который, мы проникали к птицегрызунам в мозг. Поэтому надо как-то привлечь их сюда, чтобы законтачиться напрямую.
  Вскочив, я принялся будить друзей:
  - Вася, Тоша, вставайте!
  - Ох, а я задремал, что ли? - испуганно хлопал глазами освещённый фонариком Берендеев. - Чёрт, Лёшка, прости... провалился как-то в сон, незаметно, сам даже не знаю...
  Я оставил его и стал безжалостно трясти никак не реагировавшего на наши голоса Величко.
  - А? Что? Уже моя очередь? - наконец сонно пробормотал он, с трудом разлепив глаза.
  - Нас идут убивать! - рубанул я без всяких предисловий. - Надо успеть подготовиться!
  - Ты же говорил, погони больше не будет! - укорил Вася.
  - Оказывается, имелась в виду погоня Инов, когда они хотели поймать нас живьём и вернуть на базу.
  - То есть как это - "оказывается, имелась в виду"? - нахмурился Величко. - Что за бессмыслица?
  - Я потом вам всё объясню! Если выживем.
  
   Глава седьмая
  Летунов мы приманили "морковками", подвесив целую связку на самом высоком дереве. Времени плести клетки-ловушки, да ещё и во тьме, при свете фонарика, у нас не было, поэтому пришлось мне снова лезть на верхотуру и прятаться в густом ворсе, сжимая конец тонкой и скользкой лианы-верёвки, чтобы дёрнуть за неё, когда птицегрызун сядет отведать фруктов. Для животных с тонким нюхом надрезанные, истекавшие соком "морковки" так пьянили ароматом, что маскировали даже мой человеческий запах.
  Дикие летуны были ночными животными, поэтому долго ждать не пришлось. Первый крылатый любитель сладкого лакомства появился уже минут через пятнадцать и сразу же попался в мою петлю. Крепко стянув птицегрызуну лапы, я осторожно потащил его к себе, стараясь не поломать раскрытые в панике крылья. Он яростно дёргался на верёвке и выпустил в мою сторону коротенький маломощный импульс, способный сразить разве что насекомое или совсем мелкую птичку. Природная "железа" летуна оказалась раз в двадцать слабее модифицированной, а уж после синих грибов и вовсе не чувствовалась. Зато зубы, пусть и не столь длинные и острые, как у иновских боевых шпионов, вполне могли быстро перегрызть лиану, чем крылатый зверь немедленно и занялся, оставляя мне совсем немного времени, чтобы схватить его и установить контакт.
  Укусов я избежал, но ободрался о торчавшие по всей голове шипы, пока проникал в его мозг, подчиняя своей воле и блокируя, для начала, исходивший от него сигнал опасности, который он транслировал своей стае. А потом крылатый зверёк и вовсе перестал биться и дёргаться, позволив мне освободить ему лапы и отправить обратно к фруктам, где он мгновенно успокоился и стал наслаждаться лакомством. Сигнал опасности сам собой, даже без моего участия, сменился всплесками радости, и я его разблокировал, добавив ясные, максимально усиленные призывы всем срочно лететь сюда.
  Вскоре к моему дереву отовсюду потянулись летуны, и, облепив ветки вокруг связки "морковок", принялись с писком толкать друг друга, стараясь урвать как можно больше медовой мякоти. "Заарканить" удалось пятерых - максимум, который я мог контролировать. Управлять всеми сразу оказалось чересчур трудно, поэтому пришлось активно использовать только трёх, а ещё двое оставались "на длинном свободном поводке", про запас.
  Первостепенной задачей было, конечно, обнаружение Заглота на дальних подступах, и я срочно отправил птицегрызунов к нашей последней стоянке: оттуда мы шли по кляксе-указателю, так что пришлось нам всем дружно вспоминать, где, по отношению к носику, было солнце. Справились кое-как, так что я смог указать зверькам верное направление. Друзья, уже успевшие собрать, на всякий случай, вещи и заточить несколько длинных, относительно прямых веток, превратив их в подобие копий, напряжённо глядели вслед летунам. Вася сжимал в руках пилку, Антон - нож. Наверняка, им ужасно хотелось расспросить меня про Заглота и всё остальное, что я понял во время ночного озарения, но они боялись меня отвлекать и терпели, готовые действовать по обстоятельствам.
  Молодцы, ребята, соображаете!
  Я закрыл глаза, полностью сосредоточившись на том, что видел глазами трёх летунов, периодически сменяя одного наблюдателя на другого, пока один из них не унюхал запах неизвестного ему существа. Следом его почуяли и двое других, а потом все трое разом засекли, как дрожит на деревьях листва.
  Это он! Так быстро! Сердце зачастило, глаза помимо воли распахнулись, я чуть не упустил одного из летунов.
  - Что там? Что?! - не удержался Вася, пожирая меня взглядом.
  - Заглот, - выдохнул я. - Он уже здесь!
  Ребята вскочили, всматриваясь в лес, а я снова закрыл глаза, возвращая чёткость картинки.
  Его кожа - или шкура? - обладала теми же искусственно наведёнными отражающими свойствами, что были у модифицированных летунов, так что Заглот был бы совсем незаметен среди деревьев, если бы вёл себя осторожнее. А он, вместо того, чтобы красться, пёрся, как танк, напролом, вспарывая почвопокровные лианы, задевая ветви деревьев и ломая кусты - видно, торопился добраться до цели и полагал, что находится пока ещё слишком далеко, чтобы спугнуть добычу.
  Однако, такое быстрое и неосторожное продвижение вовсе не мешало Заглоту внимательно следить за обстановкой: несмотря на мои старания скрыть приближение летунов, он их засёк и, сделав молниеносный выпад, сцапал одного из моих крылатых помощников! Я даже не понял, как и когда это произошло, и настолько обалдел от неожиданности, что на секунду упустил контроль, или, может, мне так показалось, потому что вдруг - раз! - и вместо картинки возникла чёрная пустота. Я переключился на другого летуна, потом на третьего: первый бесследно исчез! Очевидно, Заглот полностью оправдал своё имя и проглотил птицегрызуна целиком, прямо с чешуёй, крыльями и головными шипами! - больше некуда было ему деться! Ну и быстра же эта неведомая тварь, ох, как быстра!
  Я немедленно остановил Аххшу, уже готовую, по собственному почину, кинуться на Заглота, чтобы укусить и парализовать. Нет! отставить, девочка, ты не успеешь! Да и недостаточно ещё скопилось яда - времени не хватило восстановиться.
  Я направил гончую по широкой дуге в обход: уж если атаковать, так хоть со спины, когда он не видит, и... И мне надо отвлечь его, вот что! Тогда Аххша сможет вкатить в него яд, а я попытаюсь установить с Заглотом контакт - только так у нас будет шанс замедлить эту адскую бестию... вот только... - узнать бы ещё, где у него спина, блин! Ветки колыхались, почвопокровные лианы сминались, вздыбливалась местами земля, выпирали части стволов, листья и ветки, словно над ними водили большой лупой. Да, я мог отследить общий ход перемещения, но ведь этого было мало! Как этот Заглот вообще движется - на четвереньках или на двух ногах? куда он смотрит? как повернул голову? - ни фига не понять!..
  Значит, надо придумать, как испортить ему камуфляж! Я вспомнил, как летун стал видимым, когда гончая прокусила небольшую, расположенную в самом верху спины выпуклость - видно, она-то и контролировала распространение отражённых лучей света. У Заглота, наверняка, есть точно такая же линза, причём, как подсказывала простая логика, гораздо большая по размеру.
  Я "дёрнул" длинные "поводки" двух запасных летунов, отправляя их срывать чёрные круглые "орехи", которые птицегрызуны часто видели на раскидистых деревьях с синеватым ворсом, но есть не могли из-за слишком толстой и твёрдой скорлупы - как раз то, что мне сейчас надо!
  Держа в каждой четырёхпалой лапе по "ореху", и ещё по одному в зубах, оба летуна понеслись к Заглоту, который, видно, уже учуял наш запах и стал двигаться осторожней, чем раньше. Бомбёжка "орехами" заставила его молниеносно прыгнуть вверх, и я снова не успел вывести крылатых зверьков из зоны поражения. Один из моих помощников оказался в зубах, но зато через другого я увидел, где у Заглота пасть - такая гигантская, что ему и человека жевать не придётся! Летун бросил последний орех туда, где у твари должны быть глаза, а затем взвился высоко вверх, отвлекая внимание, а тем временем два прицегрызуна, которые до этого тихо держались сзади, в тени деревьев, вместе бросились на Заглота. Спикировав ему на загривок, они стали рвать и кусать самую верхнюю часть спины, где, по моим прикидкам, сидело устройство невидимости.
  Сработало! Под зубом одного из птицегрызунов что-то хрустнуло, и по телу Заглота хаотично расцвели серые чешуйчатые пятна. Второй летун меж тем уже пробил шкуру, но мне буквально секунды не хватило, чтобы установить с Заглотом контакт: пришлось срочно выдёргивать летунов из-под его огромной когтистой лапищи, что метнулась к загривку сбить нахальных налётчиков. Выжил только один, второй пал смертью храбрых, окончательно раздолбив камуфляжную линзу, но - увы! - тоже не дойдя до плоти и крови.
  В итоге, с того момента, как мои крылатые помощники вылетели на поиски врага, я уже лишился трёх из пяти, а контакт так и не установил, но зато этот чёртов Заглот стал полностью видимым.
  Крупной чешуёй и выпученными бесцветными глазами с микроточками зрачков и чёрными ветками капилляров он до боли напоминал чудище, что рвалось к нам в вольер, однако пасть была намного больше, да и фигура совсем другая. Тот, первый, монстр стоял на ногах и походил на огромного мускулистого человека... или Ина? - я вдруг ясно вспомнил, что лапы, которыми он пытался разломать металлическую решётку, были четырёхпалыми. А тело поджарого и проворного Заглота выглядело чисто звериным, и, хотя он легко мог стоять вертикально, передвигаться на четырёх лапах ему было явно удобнее.
  Сейчас он уже проглотил уничтожившего камуфляж летуна и пытался достать другого, на помощь которому я подогнал ещё одного, последнего. Теперь, когда монстр стал видимым, действовать стало значительно проще: я дразнил его птицегрызунами и злил, отвлекая от приближавшейся сзади Аххши. Стремительно преодолев последние метры, она прыгнула ему на спину и вонзила ядовитые клыки под мышку - там у Инов располагалась одна из крупных артерий. Догадка о схожести кровеносных систем оказалась верной, и весь накопленный яд быстро распространился по организму Заглота, но вот контакт! Мгновенный контакт через кровь, на который я уповал как на самое верное средство, - так и не состоялся!
  Да, я предполагал, что это будет труднее, чем с летуном или гончей, ведь Заглот явно не был обычным животным. Может, меня накроет волна чего-то, не поддающегося человеческому восприятию, или он, как и Ин, сможет нанести мне ответный удар по мозгам... - разное приходило в голову, но только не то, что случилось на самом деле!
  Стена!! Чёрная, непробиваемая заслонка, в которую я "врезался" и "отскочил", словно шарик от пинг-понга, "крутясь и вибрируя", отчего меня чуть не вырвало.
  Соберись!
  Контакт с Аххшей оборвался, я упустил летунов!
  Ещё не упустил: один рядом на дереве, другой отправлен к Величко и Берендееву, но контроль вот-вот будет утерян. Да и гончую надо спасать: Заглот ударил в неё излучателем на задней ноге! Истратил заготовленный для людей заряд, - это хорошо, но Аххше грозит смертельная опасность, поэтому - соберись!
   По телу прокатилась омывающая волна, желудок перестал бунтовать, в голове прояснилось, и через одного из летунов я увидел, как заторможенный - но не парализованный! - действием яда Заглот медленно разворачивается мордой к гончей - импульс сбросил её со спины монстра на землю, где она лежала, словно бесформенный куль, бесчувственная и неподвижная.
  - Хватайте копья и бегите за летуном! - скороговоркой выдохнул я, едва успев вновь подчинить почти соскочившего "с поводка" птицегрызуна.
  Я приказал ему двигать обратно к Заглоту и, тут же переключившись на второго летуна, обнаружил, что монстр уже подтягивает Аххшу к раскрытой пасти. Я резко бросил крылатого зверька наперерез и с размаху загнал глубоко в глотку, в распор. Острые зубы впились в верхний свод пасти, и монстр взревел на весь лес - во все стороны, с писком и криками, прыснула разнообразная живность.
  Заглот замотал головой, пытаясь раздавить мучителя, но головные шипы и когти летуна впились в горло, пропарывая нежную плоть - он застрял там, словно кость, продолжая вгрызаться, пока я пытался наладить контакт. Адская боль ослабила "чёрную стену", сделала полупрозрачной, Заглот отшвырнул гончую в сторону и хотел вырвать "занозу" из горла, но я не дал ему это сделать. Полностью перехватить контроль над телом не удавалось, но мне помогал Аххшин яд, ослабляя способность Заглота двигать лапами, и он только слабо возил ими по земле, не в силах дотянуться до пасти.
  Боль позволяла проникать глубже, я уже видел глазами монстра, как из-за деревьев выбежали Вася с Антоном. В нос ударил запах людей - тот самый, что означал утоление голода. Голод был острым, безумным и неукротимым, он бушевал внутри и вынуждал, невзирая на муки, ползти навстречу запаху, истекая слюной и кровью из распяленной пасти, не отступая, даже когда навстречу ему уже полетели копья: одно отскочило от чешуи на лбу, а второе, брошенное Величко, вонзилось в язык.
  Ошалело взыркнув, раненый монстр сумел-таки сдавить челюсти, копьё разорвало язык и вывалилось, а затем острая двойная вспышка боли - от летуна и от Заглота - прошила мне мозг, и контакт разорвался. Я вскрикнул и упал на землю. В голове раздался гудящий колокольный звон, но прилив адреналина заставил вскочить и, шатаясь, броситься на помощь друзьям.
  Глаза застилала красная пелена, я пёр на рёв Заглота, ломая кусты, пока не столкнулся с Величко.
  - Ты ранен? - спросил он, подбирая отскочившее от монстра копьё.
  Я помотал головой.
  - Васька, уйди! - размахнувшись, заорал Антон.
  Посланное им копьё на удивление точно попало Заглоту прямо в левый глаз. Монстр сдавленно хрюкнул, но не упал. Шатаясь, с залитой рыже-чёрными подтёками мордой, изувеченной пастью и разорванным надвое языком, он вырвал из глаза копьё и, отбросив его в сторону, попытался достать Берендеева, который, с ножом в руке, опасно приблизился к его правому боку.
  Действие яда проходит, тварь двигается быстрее!
  - Оттащите Аххшу! - в отчаянии крикнул Вася, и его манёвр стал понятен. Он подходил к Заглоту со стороны, противоположной от гончей, безжизненно распростёртой меньше чем в полуметре от задней ноги монстра - один шаг в том направлении, и Аххшу просто раздавит.
  Последний летун рвётся в лес, но он ещё в зоне досягаемости!
  Дёрнув "поводок", я едва успел вернуть птицегрызуна и - пока он летел назад, к месту битвы - оббежал Заглота, подбираясь к гончей.
  Увидев, что я откликнулся на его призыв, Вася подскочил ещё ближе.
  - Сюда, тварь, сюда! я здесь! - заорал он и сделал выпад, ткнув ножом в шею монстра: там чешуя была тоньше, чем на остальном теле.
  Заглот мотнул башкой, и Васю бросило прямо на растущее неподалёку дерево, здорово приложив боком о ствол, но кости вроде остались целы: крови не было, он шевелился, подтягивая под себя руки и ноги, чтобы подняться с земли.
  Всё это я видел краем глаза, волоча Аххшу прочь, и одновременно гоня сюда летуна - да маши же ты быстрее крыльями, скотина чёртова!
  Заглот двинулся к Васе, Величко схватил отброшенное монстром копьё и метнул в правый, неповреждённый, глаз, но попал ниже, в щёку, заставив тварь остановиться и наклонить голову, чтобы дотянуться до палки. Берендеев уже отползал подальше за дерево.
  Летун здесь!
  Оставив Аххшу, я переключился на птицегрызуна, приказав кружить над Заглотом.
  Вытаскивая копьё, монстр задел лапой воткнутый в шею нож, и лезвие вывернулось наружу, распоров шкуру и крупный сосуд или даже вену - по боку сразу же побежала струя тёмно-рыжей крови. Ухватив палку, Заглот дёрнул головой в сторону - копьё вырвалось, а сам он чуть не повалился на бок - как раз туда, где, ещё пару минут назад лежала Аххша. Нож отлетел в сторону, скрывшись в ковре лиан.
  Мутный взор правого глаза Заглота остановился на моём лице, монстр взревел и двинулся ко мне, тяжко перебирая лапами, я закричал и шагнул ему навстречу, отвлекая от того, что происходит в воздухе, а сам в это время бросил летуна вниз. В последний миг Заглот, что-то услышав или почуяв, стал поднимать голову навстречу прицегрызуну, который врезался ему прямо в глаз. Монстр взвизгнул и ударил мордой оземь, расплющив последнего моего крылатого помощника.
  Но его острые зубы и когти уже сделали своё дело, полностью ослепив Заглота.
  Он повалился на бок, кровь лилась из его шеи, на землю натекла уже целая лужа.
  Не обольщайся! Он ещё жив и опасен! Наверняка, может быстро регенерировать. Надо закончить дело!
  Вспомнив, куда улетел нож, я метнулся к растущим возле головы Заглота лианам. Монстр слабо возился, по телу его пробегала дрожь. Я наклонился, разгребая заросли.
  - Осторожно! - испуганно завопил Вася.
  Блеснуло сквозь густой ворс лезвие - я схватил нож и, но убежать не успел: ногу пронзила острая боль, и меня потащило назад. Заглот пробил мне зубами икру, но его изуродованные челюсти не смыкались, так что кость осталась неповреждённой. Он волок меня будто на гарпуне, а я упирался и бил его ножом в морду, пока монстр не уронил голову в полном бессилии. Пасть раскрылась, извергая рыжую лужу, и я быстро пополз прочь, волоча раненую ногу. Вася с Антоном уже спешили на выручку.
  Величко подставил мне плечо, помогая подняться, а Берендеев к тому времени до нас ещё не добрался, еле передвигая ноги и держась за ушибленный бок.
  Гончая доказала, что его кровеносная система сходна с иновской.
  - Антон! Ты знаешь, где у Инов проходят самые крупные артерии? - спросил я. Благодаря Аххше и собственному опыту последних дней мы все уже это знали, так что вопрос был риторическим, однако Величко ответил.
  - Под мышками и бедренные. - Он усадил меня возле дерева.
  - Отлично! - я протянул ему нож. - У Заглота они находятся там же.
  - Но тебя надо срочно перевязать! - возразил он, однако оружие взял.
  Уже штопаю.
  - Кровь остановилась, так что это не срочно.
  - Кость цела? - добравшийся, наконец, до нас Вася бухнулся рядом, разглядывая мою раненую ногу.
  - Иди, Тош, пока он слеп и слаб! - Антону было страшно, я это видел... Но он единственный из нас не был ранен и мог быстро передвигаться. - Пожалуйста.
  
  * * *
  Антон справился. Правда, получил импульс - слабенький, конечно, - ну, сколько там организм израненного Заглота мог успеть сгенерировать после мощного удара по Аххше? Однако нижняя половина тела Величко всё ж онемела так, что пришлось ему ползком довершать начатое.
  Мы так и бросили монстра в лесу, на съедение "волкам". Закапывать ни сил, ни желания ни у кого не возникло. Особенно после того, как я сообщил ребятам о "чёрной стене" в башке у Заглота.
  - Я так и не сумел установить с ним полноценный контакт, сколько не пытался. Там был только адский голод и наш запах - он означал насыщение. Всё! Ни памяти, ни образов, вместо сознания - тьма. Любой "заяц" или летун в сто раз умнее этой безмозглой твари! У него, по-моему, нет даже нормальных звериных инстинктов.
  - Но ведь он же как-то дошёл до нас? - возразил Вася. - Как он находил правильную дорогу, прежде чем запах почуял?
  - Ну, он... - я почесал затылок, пытаясь вспомнить и собрать воедино все ощущения от контакта с Заглотом и поймать за хвост смутное понимание. - Он будто машина... Наверное, за той "чёрной заслонкой" существует программа. Она вложена в него извне, искусственно, и самим Заглотом вообще не осознаётся. Программа пользуется его глазами, ушами, не знаю чем там ещё, как датчиками, чтобы искать в лесу следы и направлять Заглота в нужную сторону... Вот как-то так!
  - Безмозглый органический робот, которого нельзя ни отвлечь, ни тем более приручить, - подытожил Антон. - Механизм для убийства по конкретному запаху.
  Разговор этот шёл, когда мы в течение нескольких часов просто валялись на земле, приходя в себя после жестокого и продолжительного боя, и Величко прямо-таки раздувался от гордости за успешно выполненную опасную миссию по отправке Заглота в ад.
  Он даже Аххши перестал сторониться и, когда онемение прошло, подержал ей голову, пока Вася поил гончую водой из бутылки.
  Я в это время ползал неподалёку, сосредоточенно выискивая по запаху определённого вида "лишайник". Он рос на ветках низкорослых полулысых кустов с серым, собранным пучками, ворсом, покрывая кору редкими розовыми "плюшками", и обладал свойствами антибиотика, помогая моим ранам не воспалиться. "Лишайник" я закусил круглыми студенистыми штуками, срывая их с выпиравших из земли корней старых толстых деревьев. Бледно-жёлтые, полупрозрачные шарики уменьшали боль не хуже капсул из Васиной аптечки, так что я активно экономил ребятам медикаменты, обходясь дарами природы Хуррхши - примерно так звучало название планеты, на который мы сейчас находились.
  - Да, это вовсе не Шуржешиш, - уже гораздо позже подтвердил я давно уже бродившую в наших головах догадку, когда отдохнув и полечившись, мы ужинали очередным толстозадым "зайцем".
  После контакта с его пойманным в прошлый раз собратом, я знал про них всё и, уже спустя полчаса ожидания в засаде возле силка, в мою петлю заскочил крупный упитанный зверь. Коснувшись его головы, я установил контакт, заставив его уснуть, и принёс Васе с Антоном. Величко, ни слова ни говоря, взял нож и быстрым движением перерезал зверю горло - очередная демонстрация крутизны после битвы с Заглотом. Вот хрен знает насколько был старше меня человек, а вёл себя, как ребёнок, но я на это ничего не сказал, а только молча хмыкнул и похромал за "репками", предоставив друзьям самим свежевать зверя.
  - Хурр... как? - уминая мясо, переспросил Антон.
  - Хуррхша, ну или что-то типа того, - пожал я плечами. - Трудно, знаешь ли, их шипение на русский язык перекладывать.
  - Ты это тоже из Сусоща выудил? - заинтересовался Вася.
  До этого я уже рассказал им свой сон-озарение.
  - Ну-у-у, да, наверное. Хоть в том сне Сусощ про это не думал и не говорил, но он знал конечно же, на какой планете находится, просто не мог не знать. Наверняка, скоро я ещё что-нибудь про эту планету как бы вспомню... сопряжитель над этим работает.
  - А как ты... - Вася замялся, подбирая слова. - Ты, вообще, этого сопряжителя чувствуешь? Там... у себя в голове?
  - Первое время иногда казалось, будто там кто-то шевелится и череп мне распирает... Паук, типа... Красный такой, из сосудов состряпанный, - я усмехнулся, глядя на вытянувшееся лицо Берендеева. - Но это было просто воображение. Сейчас-то я уже понимаю, что на самом деле никакого паука там нет, сопряжитель - это нематериальная сущность, как... - Блин! Ну вот попробуй-ка объясни, когда и слов таких ни фига не придумано! - Как новое образование, но из моего же собственного вещества... иная структура мозга?
  - Дополнительные связи? - попытался помочь Антон. - Ну, чтобы повысить скорость и эффективность обработки сигналов от нервных рецепторов.
  - Ну да, это тоже... но не только! Мне кажется, там, - я постучал пальцем себе по виску, - всё так сильно поменялось, что мозг теперь вообще по-другому работает. Я даже как будто говорить с ним могу, обсуждать что-то...
  - Голоса в голове? - в голосе Величко слышалось разочарование.
  - Да нет же, блин! - разозлился я. - Не голоса это никакие, что я, по-твоему, шизофреник?! Нет, это мои же собственные мысли, но как бы в скобочках... - я махнул рукой, поняв, что все потуги объяснить суть произошедших со мной изменений - бесполезное сотрясание воздуха. - Ну, считайте, это мой новый внутренний голос!
  - Но учёный в твоём сне говорил о сопряжителе, как о живом существе, которое врастает в чуждый Инам организм и забирает на себя нужное им свойство, - не отступал Вася. - С помощью этого... как там его... а, перегонщик!
  - С помощью перегонщика, верно! - подхватил Антон. - Сопряжитель забирает аномалию, после чего его перегоняют от человека к Ину, - вот оно как!
  - Ага! - поддержал его Берендеев. - И сейчас этот, подселённый к тебе, сопряжитель уже прижился в мозгу и активно действует.
  - Улучшает свой дом - так, кажется, сказал этот иновский умник, - напомнил Величко.
  Я был так поражён этим внезапно сладившимся дуэтом "спецов", что замер с отвисшей челюстью и обрёл дар речи, только когда случайно положил ладонь на вытащенную из углей репку.
  - Напишите на эту тему диссертацию, блин, в соавторстве! - тряся рукой, возопил я. - Сказал же вам: это мой новый внутренний голос, вот и всё!
  - Ладно, - смирился Антон, проткнув "репку" прутиком и утаскивая себе. - Чем бы там ни являлась эта твоя фигня, от тебя она больше неотделима. Иначе они не послали бы за нами Заглота!
  Я мрачно кивнул, впившись зубами в мясо.
  - Теперь главное, чтобы они ещё одного такого урода на наш след не вывели, - криво усмехнулся Величко. - Не уверен, что вы с Васей... - он умолк, перебегая взглядом с его бока, где, скрытый рубашкой, красовался огромный и жуткий чёрный синяк, на мою ногу - дырки от зубов монстра уже не кровоточили, но я всё равно, под нажимом друзей, заклеил их липкой штукой из Дважисовой аптечки.
  - Не выведут! - с неожиданной уверенностью вдруг заявил Берендеев. - У них ведь тут секретная база группы Дважиса, а не научно-испытательный центр по генным модификациям! Сначала одно чудище замочили, теперь другое окочурилось - что их там, у них, пруд пруди? Да одного этого Заглота в своё пользование заполучить - им, надо думать, уже очень непросто было! Две гончих, три летуна - да, похоже, они всех, кто у них был, на нас напустили!
  - Точняк, - согласился Величко. - Вот уж мы им крови-то попортили! - он довольно осклабился. - Бесятся теперь небось, как черти в церкви, подпольщики хреновы!
  - Да их и самих уже не так много осталось, - стараясь не обращать внимания на снова взыгравшую в Антоне спесь, сказал я. - Троих или скольких там чудище у вольера разорвало, потом Аххша неплохо потрудилась, вот Сусоща ещё замочили вы с Васей на пару... - я осёкся, вдруг вспомнив о Васином происхождении. - Вот блин!
  - Чего ещё? - тут же, в один голос, спросили друзья с одинаково обеспокоенными лицами.
  - А что если они всех обратно клонируют?
  - Ой, а об этом я не подумал! - признался Вася.
  Антон нахмурился, размышляя, потом отчаянно вгрызся в уже остывшую "репу", пожевал-пожевал и выдал:
  - Всё может быть. Но это, в любом случае, нельзя сделать быстро. Эмбрион ведь вырастить надо до взрослого состояния. Это дело нескольких месяцев... Ну, пусть даже у них есть какие-то ускорители процесса, всё равно днями не обойтись, нет, я в такое не верю. Недели - минимум! - уверенно заключил он, обводя нас задумчивым взглядом. - Так что время отыскать этого Жужу-отшельника у нас есть.
   к оглавлению
   Часть третья. Кто ты, отшельник Жужа?
   Глава восьмая
  До Жужи оказалось ещё целых четыре дня ходу. Всё это время мы только топали и топали. После сражения с Заглотом, ночью на нас обрушился жуткий ливень, так что с тех пор мы тащили с собой ещё и полотно, собственноручно сплетённое из лиан с густым, не пропускающим воду, ворсом, и на ночь натягивали его на колья, сооружая палатку. Ну, ещё охотились, чтобы добыть мясца, лазили за фруктами, собирали грибы и корнеплоды - всё это несколько задерживало наше продвижение, но с другой стороны - было приятно. Я никогда ещё не чувствовал себя таким крутым и свободным! Это не шло ни в какое сравнение даже с туристическим многодневным походом: ведь там тоже кто-то - старше, умнее, опытнее - всегда тобою командует, а ты обязан слушаться и действовать по его правилам. И ни в коем случае не сходить с известной дороги или тропы, давным-давно разведанной и проложенной кем-то другим... а здесь!
  Здесь всё делал я сам! Не без помощи друзей, конечно, но они, хоть и были значительно меня старше, ничего не приказывали. Не обязанные оставаться вместе, мы знали, что защитим друг друга и всегда бросимся на выручку, что бы ни случилось и шли, держась стрелки указателя, просто потому что мы так хотели!
  Мы были равны и абсолютно свободны! Сами прокладывали тропы, добывали пищу, боролись с опасностями и понятия не имели, что ждёт впереди. Как те сильные и смелые первопроходцы, о которых я раньше только в книжках читал! А сейчас вдруг сам стал таким же героем - пьянящее чувство после стольких лет жизни по расписанию и чьим-то указаниям.
  Так что я шёл, наслаждаясь сполна каждым мигом.
  Путь наш лежал сначала через лес, потом по берегам целой череды небольших озёр,- ох, как хорошо было искупаться, смыть пот и грязь! Да и непуганой рыбы на заросших водорослями отмелях было так много, что мы поймали несколько штук, просто загнав палками в сплетённую из лиан сетку. По вкусу, правда, эти толстые, головастые рыбины оказались весьма противными: мясо было костистым, кислым и сильно воняло сырыми кишками, вне зависимости от степени прожарки. Так что ужин у нас в тот день не удался, зато у Аххши вышел настоящий пир - она не разбирала вкус так тонко, как люди, и заглатывала мясо огромными кусками, с костями вместе, не чувствуя никакой кислятины, а запах кишок ей, наоборот, очень даже понравился. Контакт с ней, во время нашего похода, я устанавливал редко: хотелось, чтобы и гончая тоже разделила приятное чувство полной независимости...
  К концу третьего дня мы увидели огромную, устремлённую вверх, башню. Издали она выглядела иглой, протыкавшей небо. Я послал Аххшу вперёд, и она осторожно обошла сооружение по кругу, но не унюхала, не услышала и не узрела ничего подозрительного, так что мы без страха подошли к странному сооружению. Это оказалась высокая и узкая кляксища, явно давным-давно брошенная. Приглядевшись, я заметил среди травы массу маленьких серых кусочков, разгрёб ворс лиан и обнаружил под ними залежи "цементной" крошки - густые возле стен башни, дальше они становились тоньше и на расстоянии пяти метров пропадали совсем. За кляксищей явно никто не следил, и она медленно, но верно осыпалась под действием ветров, дождей и растений, цеплявшихся за её основание. Сколько бы ни отвалилось кусков, под ними оказывался всё тот же серый материал, словно башня представляла собой сплошной монолит.
  Я прикоснулся к стенке и сразу почувствовал покалывание, такое же, как было, когда мои пальцы сжимали Жужину кляксу-указатель, только намного слабее, в ушах прошуршал непонятный шёпоток, перед глазами поплыли какие-то неясные пятна. Тогда я раскрыл ладонь и положил её к самому большому сколу, какой смог найти. Руку немедленно то ли захолодило, то ли обожгло - не поймёшь, послышался вой урагана, я словно поднялся в немыслимую высь, пронзил небо, в лицо ударили дикие порывы ветра, стегануло острым дождём, перед носом бешено пронеслись тучи. Потом я вдруг понял, что вихри уже бьются у меня в теле, высекая искры из глаз, временами распирая изнутри так, словно я вот-вот взорвусь, но этого не происходит, потому что воздух, оказывается, медленно вытекает обратно сквозь поры, потихоньку гася давление.
  - Эй-эй, Лёш, ты чего?! - Вася силой отодрал меня от кляксищи и развернул к ней спиной.
  - Не знаю... - я медленно приходил в себя, почти физически ощущая, как в голове будто какой-то паззл складывается, где за основу взяты все эти видения про вихри, тучи, воздух, а недостающие фрагменты выбираются из калейдоскопа, в котором мелькают прочитанные когда-то книги, увиденные картинки или телепередачи, услышанные слова и даже какие-то формулы... А потом вдруг - раз! - всё это исчезло, и осталась одна мысль, настолько кристально ясная, что её просто нельзя было не произнести вслух: - Это атмосферная установка Инов!
  - Какая установка? - не понял Вася.
  - Атмосферная, - повторил я и, дождавшись, когда подойдёт Антон, продолжил: - Установка для переделки воздуха на планете. Очень-очень старая, совсем древняя - ей тысяча лет, а может, и больше! Давным-давно сделала своё дело, но так и не была разобрана... почему-то.
  - Хочешь сказать, атмосферу на этой планете Ины сформировали искусственно? А как же животный мир, растения?
  - Они появились позже, - уверенно ответил я, мельком, самым краем сознания, отмечая, что это тоже догадка, точнее, умозаключение из уже имеющихся фактов и едва уловимых видений, которые отложились в мозгу много раньше, когда я лазил на деревья, рвал грибы, растения - со всеми ними у меня, оказывается, тоже были контакты! Настолько нечёткие и мимолётные, что я их просто не замечал, но они всё равно откладывались где-то в бессознательной памяти, а сейчас сопряжитель вскрыл ту "коробочку" и нашёл в ней ответ. - Эта планета изначально была другой - Ины её полностью перекроили! Создали такие же, как на их родной планете, условия, заселили шуржешишскими растениями и животными, в общем, сделали пригодной для иновской жизни.
  - Ну, и где же они все? - изогнул бровь Величко. - Скоро неделя, как мы сбежали с этой чёртовой базы Дважиса, а вокруг только лес и ни одного поселения! Где колонисты? Почему здесь почти никто не живёт?
  - А я вот что вспомнил! - воскликнул Берендеев. - Дважис как-то сказал мне, что это - бывшая исследовательская станция! Ну, вот все эти здания-купола, в которых теперь секретная база! Они построены были давным-давно, для исследования планеты, Дважис ими просто воспользовался. Я как-то не обратил на его слова внимания: в моей жизни тогда столько происходило перемен, что эти общие сведения не волновали вообще... а сейчас ты сказал про колонистов, и я вдруг вспомнил об этом!
  - О-о, попёрло ребят на озарения! - пробурчал Величко. - Пегов-то вообще уже чуть ли не оракул у нас стал вместе со своим "новым внутренним голосом", - кавычки он изобразил пальцами.
  - Я не оракул, просто стал чувствовать иновские кляксы. Думаю, это и правда, работа сопряжителя. Так же, как и контакты с Инами и животными.
  - А с людьми? - вдруг резко спросил Антон. - С нами?
  - Ты уже спрашивал меня как-то, во время очередного маршброска, - помнишь? - и я сказал тебе: нет, я вашу с Васей память не считываю!
  - А если ты врёшь?
  - А тебе есть что от нас скрывать? - неожиданно вклинился Берендеев, ласково поглаживая Аххшу - она уже устала бродить вокруг кляксищи, подошла и стала рядом с Васей, глазами вопрошая: "Ну когда же мы будем кушать?"
  - Да при чём тут это?!
  - Ничего я у тебя, Тоша, не считываю, успокойся! Сопряжитель - чисто иновская примочка, с людьми она не работает!
  - Со зверями, значит, работает, а с людьми - нет? Где логика?!
  - Так звери-то тоже иновские, вот тебе и вся логика! Ины их сюда завезли, это их природа, а сами Ины имеют много общего со своими животными, так же как и мы - с нашими! Ну, ты же врач, блин, и отлично знаешь, что на уровне ДНК сходство человека и шимпанзе больше девяноста восьми процентов - я много где об этом читал!
  - И чего? - кисло промямлил Величко, как видно, чисто для порядка.
  Но я всё равно ответил:
  - А того, что сопряжитель создан для соединения с иновскими мозгами, вот он и стал, в необычных для себя условиях, искать контакта со своими, а не с чужеродными организмами - не под людей он заточен! И вообще... он делает только то, что в данный момент полезно для выживания, поэтому и открыл мне только одно из воспоминаний Сусоща, а не всё подряд, чем там... забита его башка!
  - Я думаю, вывали он всё подряд - тебе бы башню сорвало! - хохотнул Берендеев.
  - Вот точно! - согласился я. - Он же должен беречь свой дом, как сказал этот ихний спец Ящущ.
  Мне вдруг подумалось, что, может, теоретически, сопряжитель и мог бы поработать над контактами с людьми, вопрос - на хрена? Про Васю и так всё понятно, а лезть в голову к Антону - только лишние тёрки между нами устраивать! Но говорить об этом вслух я не стал - зачем гнать волну, если я всё равно не собираюсь пытаться их память сканировать... Пока, во всяком случае.
   - Ладно, - махнул рукой Антон. - В принципе, ты и так уже всё про меня знаешь - я сам разболтал...
  - И правильно! - поддержал его Вася. - Чего тебе таиться и про эту подлую Майю скрывать? Мы же друзья! - Величко метнул на него такой взгляд, что Берендеев поспешил соскочить с неудобной темы и, хлопнув рукой по стене башни-кляксищи, спросил: - Если эту... Хуррхшу давным-давно под Инов переделали, то почему тут живёт только Жужа и группа Дважиса?
  - Ну, возможно, где-то тут и ещё кто-то живёт, хотя... - я пожал плечами. - Не знаю, в общем!
  - Планета оказалась почему-то совсем не востребованной, - заключил Антон, обводя взглядом простиравшийся всюду лес.
  - Может, народу у них мало? - предположил Вася, скармливая Аххше жилистый кусочек жареного мяса, оставленный им ещё с прошлого ужина специально для гончей. - И все Ины прекрасно помещаются на одном Шуржешише?
  - Да не обязательно на одном Шуржешише, - возразил я. - Возможно, у них полно таких вот освоенных и модифицированных под Инов планет, и только эта, конкретная, оказалась не нужной... По каким-то причинам.
  - Спросим об этом у Жужи! - подытожил Берендеев.
  - Если он вообще станет с нами разговаривать, - хмуро обронил Величко.
  - Да ладно тебе, Тош, скоро всё само собой выяснится! - отмахнулся я. - Давайте лучше лагерь ставить, а то уже жрать охота и темнеть скоро начнёт.
  
  * * *
  - Жужи-шиш-вас - все помнят? - спросил я у друзей, когда стрелка указателя стала быстро, с каждым шагом, укорачиваться. - А то как ляпнем ему - здравствуй, Жужа, вот он офигеет!
  - А вдруг он по-русски не говорит? - обеспокоился Антон. - Как мы тогда объясняться будем?!
  - Ни разу не встречал Ина, который бы по-человечьи не говорил, - с железным спокойствием ответил Вася. - Да и Дважис-то что, дурак? Понимал же наверное, к кому меня отправляет.
  - Он мог просто забыть об этом, - не отступал Величко.
  - Да как-то поздновато уже волноваться, ребят, - усмехнулся я, - вам так не кажется?
  - А я и не волнуюсь! - буркнул Вася и вдруг стал как вкопанный, таращась на кляксу-указатель: - Ой!
  - Чего? - мы одновременно шагнули к нему и увидели, что клякса сделалась круглой.
  - Носик пропал! - сообщил Берендеев.
  - Пришли? - выдохнул Величко.
  - Как-то непохоже! - нахмурился я, оглядываясь: мы стояли на поляне, сзади был лес, впереди, за деревьями, маячил вроде как луг, на который уже выбежала Аххша. Ни дома, ни ещё каких-то признаков проживания разумного существа...
  Белый кружок в руках Васи вдруг вспыхнул белым ослепляющим огоньком, земля вырвалась из-под ног, и мы, не успев ничего понять, с воплями ухнули куда-то во тьму. Внутренности подбросило к горлу, а в следующий миг мы уже снова стояли на земле, и меня охватила паника, что наш побег, и весь трудный, полный опасностей и сражений путь - лишь иллюзия, и на самом деле мы в той же самой комнате, куда Ишсас вытащил меня из интерната! Красноватый грунт земляных стенок, торчавшие камни и корни - нас вернули обратно!!
  Посмотри наверх!
  Я поднял голову: над нами перекрещивались металлические прутья, сквозь которые виднелось блёклое, сиреневое небо Хуррхши. Нет, эта вырытая в земле глубокая и широкая яма, закрытая сверху решёткой, явно не была той комнатой, где сидел облепленный кляксами Дважис.
  Слева громко и нецензурно ругался Антон, справа застыл Вася, глядя на свою пустую ладонь, словно ждал, что там снова появится белая клякса-указатель.
  - Ч-ч-ч?.. - невнятно прочирикал он, переводя на меня взгляд.
  В ответ я молча помотал головой, пожимая плечами. Берендеев посмотрел на Величко.
  - Здравствуй, Жужа, Новый год! - сказал тот.
  Вася захлопал глазами, словно ребёнок, перед которым внезапно материализовался незнакомый дядька.
  - Он имел в виду: жопа! - пояснил я, подошёл к стенке и попытался отколупнуть кусок красноватого грунта, но пальцы скользнули мимо: земля была покрыта чем-то невидимым, гладким и твёрдым. - Выковырять ступеньки не получится.
  - Интересно, где наши вещи? - осведомился Антон.
  - И где Аххша? - обрёл, наконец, дар речи Вася.
  Не знаю. Контакт наладить не удаётся.
  - Наверное, осталась там, на лугу, за деревьями.
  - Сможет ли она найти это место, найти нас?
  - Никто вас тут никогда не найдёт! - раздался голос с пришёптываниями даже в тех словах, что не имели шипящих согласных.
  - Жужа?.. ой! - Вася зажал рот рукой, вытаращив глаза, и тут же постарался исправиться: - Жужишишвас! - медленно и старательно выговорил он, задрав голову вверх, хотя мне показалось, голос шёл из стены. - Здравствуйте! Меня зовут Василий Берендеев, а это мои друзья - Алексей Пегов и Антон Величко. Я от Дважиса... мы все от Дважиса! Он... - Вася на секунду умолк, потом позвал: - Жужишишвас, вы меня слышите?
  В стене напротив мгновенно "протаяло" заполненное серой мутью овальное окно. Портал-переход? Я шагнул к нему и попытался сунуть туда руку, но ладонь ударилась обо что-то твёрдое.
  - Проход закрыт, - произнёс Ин. - Стойте спокойно, что вы, как дураки?
  - Мы не дураки! - возразил Берендеев. - Мы пришли к вам по указателю, который дал Дважис.
  - Сейчас я сделаю... как это сказать, чтоб вы поняли?.. ну, пусть будет - экран, да! - серая муть расступилась, и мы увидели сидевшего на улице, под высоким деревом, за деревянным столом, рептилоида с оливковым оттенком чешуи и медовыми глазами.
  Не знаю, может ли человек быть спецом по сходству чужих между собой, но, по моему мнению, этот Жужа - если это, конечно, и правда он! - был просто копией Дважиса.
  - А если вы этот указатель у него просто украли? - Ин вывернул длинную шею и задрал подбородок чуть ли не выше глаз - любимый жест фальшивого "поверенного в делах отбора молодых людей для отправки их в Челоград". Фигура, рост, цвет чешуи и глаз - всё совпадало! Блин, ну, не может же этот Ин быть самим Дважисом?!
  Да нет, конечно, он просто близкий родственник... очень близкий!
  - Тогда откуда же мы знаем ваше имя? - прищурился Антон.
  - И откуда же? - шелестящим эхом откликнулся Ин.
  - От Дважиса! Он мне назвал его, когда дал указатель, - проговорил Вася. - Он обещал, что вы, Жужишишвас, поможете нам!
  - Да неужели? - Жужа сузил глаза и выпрямился. - Кому это вам, и с какой, интересно, стати?
  Вася терпеливо повторил наши имена и фамилии Ину, потом подробно рассказал ему о предательстве Ишсаса, спрятанном геноключе, повышении своей мыслительной способности, и как за безупречную многолетнюю службу и верность Дважис пообещал отправить Васю к Ину, который поможет ему вырваться из этого ада.
  - Хочешь сказать, ты клон того самого Василия Берендеева?
  Раз говорит "того самого", значит, знает, кто это и как выглядит!
  - А вы разве сами не видите? - невинным голосом удивился я.
  - Вас, человеков, различить не так-то просто - одинаковые, как черви в... ладно, неважно. Пусть ты - клон Берендеева, ладно, а остальные? Пегов и Величко? Вы тут откуда взялись?
  - Тут, в смысле на Хуррхше? - спросил я.
  А его удивило, что ты знаешь, как называется эта планета!
  - Лёшка, подожди! - решительно остановил меня Антон. - Не стоит ему ничего рассказывать, пока он не сделает что-нибудь взамен! А то, чувствуется, что вместо обещанной помощи, мы так и будем сидеть в этой чёртовой яме, пока с голоду не помрём. Или от жажды. Зачем вы, уважаемый Жужишишвас нас сюда посадили? Где наши вещи? Я вот, например, пить хочу!
  - А я в туалет, - грустно признался Берендеев.
  - Я должен убедиться, что вы не опасны! - Жужа вытянул длинную шею, покачивая головой, будто змея, услыхавшая дудочку заклинателя.
  - Мы?! - у Васи челюсть отвисла от изумления. - Как мы, люди, можем быть опасны? Вам, Инам, только руку поднять, и любой человек уже без сознания валяется! А у нас даже ножика нет!
  Жужа наклонился, на секунду исчезнув с "экрана", а когда выпрямился, в руках его был наш любимый, не тупящийся и вообще не убиваемый нож, с которым мы прошли весь долгий путь через лес, прикончили меднокожего Сусоща и даже Заглота...
  - Этого? - Жужа ловко прокрутил его в клешне и воткнул прямо в деревянный стол, за которым сидел.
  - Значит, наши вещи у вас, - в голосе Антона слышалось такое облегчение, будто он нашёл ключи от квартиры, где деньги лежат, хотя в собранных Дважисом рюкзаке и сумках вообще-то ничего принадлежащего лично ему, не было.
  - Это нож Дважиса, - сказал Ин, постучав по ручке, слишком короткой с человеческой точки зрения, зато весьма удобной для иновской четырёхпалой клешни с пальцами - два против двух. - Ему подарил его я! - Взгляд Жужи изменился, он словно глядел сквозь нас, куда-то в немыслимую даль, казалось, даже медовый блеск пригас, подёрнувшись невидимой пеленой, безгубый рот чуть выдался вперёд, будто он хотел вытянуть его максимально длинной трубочкой, - может, это означало задумчивую улыбку? - Давным-давно это было, больше тысячи лет назад... Я и не знал, что он до сих пор держит его под рукой! На ручке есть моя метка, она сделана чисто механическим способом, не активная - активные тогда ещё не практиковали. Она почти стёрлась от времени, но различить всё же можно. - Туман из его взгляда вдруг пропал, треугольная голова качнулась вперёд, чёрные дыры зрачков уставились прямо на нас: - Нож вы тоже украли?
  - Что значит - тоже? - возмутился Вася. - Мы ничего не крали, Жужишишвас! Дважис сам мне дал этот нож и указатель! И рюкзак, и сумки! И ребят тоже он выпустил, повелел мне их с базы вывести и к тебе идти!
  - Ну и где же он? - прошипел Жужа. - Открыл вам портал, а сам туда не пошёл?!
  - Какой портал? - вытаращился на него Берендеев, а Величко аж крякнул от удивления.
  - Да лесной, рог вам в задницу, какой же ещё?! Тайный портал в лесу, откуда указатель привёл вас к месту, где сработала система защиты!
  - Мы не проходили через портал, мы пришли сюда пешедралом! - выпалил я и поспешил уточнить: - Пешком то есть.
  Внешние углы глаз Ина немного опустились, а внутренние, наоборот, поднялись - что это означало - удивление?
  - В смысле - ногами, - продолжил я пояснять. - На своих двоих...
  - Неделя пути, - сказал Антон, бросив на меня беспокойный взгляд.
  Я вытянул перед собой руку и прошёлся по ладони двумя пальцами.
  - Хватит, я понял! - вытаращив глаза, прорычал Жужа. - Вы что, сумасшедшие?!
  - Нет, - покачал головой Величко. - Порталы просто открывать не умеем.
  - Но Дважис-то умеет! Так зачем же вы... ах, черви! с ним что-то случилось?!
  - Да, - кивнул я, вопреки ударам Антоновского локтя. - Мы не сказали вам сразу, уважаемый Жужишишвас...
  - И не скажем! - заглушая мой голос, возопил Антон. - Пока вы нас отсюда не выпустите!
  - Что с моим... - взревел Ин, но тут же осёкся.
  - Сыном? - не удержался я. Скользнула мысль: "А может, наоборот, Дважис - его отец? Хрен их, бессмертных, разберёшь!", но было уже поздно. Эх, ладно, пятьдесят на пятьдесят!.. - Дважис - ваш сын!
  Теперь уже все смотрели на меня, открыв рот. Морда рептилоида закаменела, глаза снова повернулись от удивления - я попал!
  - Простите меня, уважаемый Жужишишвас, я только сейчас догадался о... вашем близком родстве, поэтому сразу и не сказал вам правду. - Ин смотрел на меня не отрываясь и не двигаясь. Я вздохнул, склонил голову и как можно мягче, скорбным голосом, произнёс: - Дважис, скорее всего, погиб.
  Повисла мёртвая тишина, глаза Жужи прищурились и ввалились внутрь, или, может, это лоб на них так надвинулся, пригасив блеск и медовый цвет радужек.
  - Что значит - скорее всего? - медленно и со скрежетом, будто камни во рту перекатывал, спросил Ин.
  - Он сказал мне, что пошёл выпускать их, - Вася показал на нас с Антоном. - И решётка у них открылась...
  Вспомни Сусоща: "...Аномальный, вместе со слугой и медиком, слился, Дважис сбросился, а геноключ так и не отдал..." СБРОСИЛСЯ. Вот как Сусощ о нём думал!
  - Дважис сбросился! - перебил я.
  - Что-о-о?
  Жужа подался вперёд, заполнив собой весь экран, а потом вдруг налетела серая муть - на секунду, не больше! - а когда расчистилась, из окна, прямо к нам в яму высунулась голова рептилоида, а затем и оливковая рука, которая сгребла меня за воротник рубашки, пережимая шею и почти приподняв над полом.
  - Да кто ты такой, рог тебе в задницу?! - Ин шипел, будто брошенная в кипящее масло картошка.
  Я хотел схватить его за клешню, но не успел: импульс отбросил мои руки, не дав к нему прикоснуться.
  Не отвечай! Про синие грибы он не знает и рассчитал силу удара так, чтобы тебя только обездвижить, а не усыпить. Если хочешь его обмануть, губами не шевели!
  Я уставился на него остекленевшим взглядом и провис варёной макарониной: руки по швам, ноги, типа, не держат. Подбородок лёг ему на клешню, и череп тут же распёрло изнутри: сопряжитель пытался установить с Ином контакт, но шкура на клешне была толстой, а нервные окончания тонкими, да ещё эта его излучающая "железа" наводила помехи! Периферийным зрением я уловил, как дёрнулись мои друзья. Ин выпростал вторую руку и, наставив её на Антона, заставил ребят замереть. Я продолжал стоически висеть на собственном подбородке, очень надеясь, что шея выдержит и голова моя не оторвётся, пока сопряжитель доберётся хоть до какой-нибудь инфы...
  Есть контакт! В голове пыхнула брызгами образов первая хлопушка, пока маленькая, но лиха беда - начало!
  - Кто он?! - вдруг завопил Жужа и тряхнул меня, разрывая с таким трудом установленную тонкую связь. - Отвечайте, не то усыплю!
  Он бросил меня на пол и нацелил обе клешни на друзей.
  - Аномальный! - выплюнул Антон. - Он - аномальный, его Дважис похитил!
  - А почему мне не по себе от него? Даже обездвиженного! Он что-то пытался делать, пока я его держал! - Ин дёрнул рукой, и Вася вдруг повалился на пол - ублюдочный рептилоид пальнул в него импульсом! А потом перевёл взгляд и клешню на Антона: - Что он де...
  - Сейчас узнаешь! - вскричал я и вскочил, бросаясь к нему, - хотел вцепиться в руку, прокусить чешуйчатую кожу до крови, замкнуть мощный контакт и обрушить инфоволну.
  Но не успел: Жужа выпустил в меня весь оставшийся у него заряд и отпрянул назад, в окно, мгновенно исчезнув в серой мути. Я брякнулся на землю аморфным кулём, пытаясь отогнать наплывавшую чёрную муть, но это был уже второй и очень сильный удар, а запас прочности, что давали синие грибы, - увы! - не бесконечен. Ну и фиг с ним! - уж лучше я, чем беззащитные ребята! Я хотя бы не умру... надеюсь... Вася, ты жив?..
  
  * * *
  - Зачем ты пришёл? - я был расстроен, на самом деле расстроен. - За домом могут следить, могут готовить моё убийство!
  - Так потому я и здесь, отец! - со свойственной ему дурной прямотой заявил Шихкшушис. - Чтобы...
  - Прекрати называть меня так!
  Вот сколько раз уже велел ему соблюдать осторожность, а он опять за своё: упрямый, как птица ухшш!
  - Здесь точно нет прослушки, я проверял.
  Да разве дело только в прослушке? Меня бы уже давно вскрыли и весь мой мозг раскатали, если б не боялись волнений. Если б уже придумали, как это сделать, чтоб Вторичные и Третичные не взбесились - слишком уж я известная личность.
  - Всё равно! - осадил я сына. - Не надо привыкать, не то когда-нибудь проболтаешься!
  - И что? - Шихкшушис беспечно поднял подбородок. - Нашу родственную связь легко установить, взяв соответствующие анализы...
  - Знаешь же прекрасно, что я не об этом, рог тебе в задницу!
  - А о чём? - он резко опустил голову и злобно расширил глаза. - О том, что я должен сидеть и ждать, когда моего... - тут я метнул на него такой взгляд, что он сразу же округлил рот и в притворном испуге забормотал: - Ладно-ладно! когда ксенобиолога Жужишишваса разорвут на куски наши истовые поборники прогресса?
  - Но зачем подвергать себя опасности и гибнуть вместе со мной?! - уже вконец рассердился я. - Это бессмысленно! Если узнают, что ты чтишь нашу родственную связь, тебя объявят мракобесом и тогда уж точно не видать тебе очищения!
  - Ну, значит, буду жить как раз по твоим заповедям! - сказал он сладким голосом и с таким самодовольным прищуром, что меня затошнило. И как только ему самому не противно столь откровенно придуриваться, будто бы он согласен с тем, что я проповедую!
  - О-о-о, Шикшу, заканчивай! - огрызнулся я, яростно стукнув нижней рукой по полу. - Знаешь прекрасно, что прямо сейчас это невозможно, чего ты мне тут червём-то выгибаешься?! У тебя всего год до повторного сброса остался!
  - А я, Жушс, над этим как раз и работаю, знаешь ли, - прошипел он, водя шеей. - Ты же не думаешь, будто я верю в их оголтелое враньё про всеобщее равенство? - глаза его снова расширились.
  Нет, сынок, я так не думал, конечно. Потому что точно знал, во что ты веришь: факты, законы природы и научные технологии. Ну и ещё в себя, разумеется.
  - Хочешь сказать, Шикшу, - улыбнулся я, - ты измыслил, как обойти Первичных?
  - Не только измыслил, но уже и место нашёл, где буду это делать. На Хуррхше.
  Экзопланета? - ох-хо-хо! Интересный размах.
  - Почему именно Хуррхша?
  - Да можно, в принципе, и на Зиззже, и на Чурчище... где угодно - кому, Абсолюта ради, эти планеты сейчас нужны?! На Хуррхше вообще никого нет, а станция осталась не разобранной, и она в отличном состоянии - легко обустроить нашу секретную базу.
  - Секретную базу? - Ого! вот такого я точно не ожидал. - У тебя есть единомышленники?
  - Они даже у тебя есть, Жушс, чему ты удивляешься?
  - Ну, мои-то, хоть в душе и согласны, но действовать-то сильно боятся. Может, если Первичные меня расплющат, тогда кто-нибудь наконец пошевелится, а пока...
  - Да никто тебя не расплющит, Жушс, я этого не позволю!
  Он сказал это с такой уверенностью, что я даже не нашёл, что ему возразить, и только кротко ответил:
  - Спасибо, Шикшу.
  А в душе поднялась такая же тёплая волна, как тогда, полторы тысячи лет назад, когда я впервые почувствовал, как во мне уже зародилась новая жизнь, плоть от плоти моей, и она будет расти, пока не выйдет на свет, чтобы стать моим продолжением... Настоящие, первобытные ощущения, давным-давно позабытые нашим народом. Нарочито и, как всем казалось, надёжно погребённые под кучей искусственно выстроенных, амбициозно глупых рассуждений, эти чувства на самом деле были совершенно неистребимы и восстали вновь такими живыми и яркими, что у меня даже начала топорщиться чешуя! Ну, вернее, то, что от неё осталось после всеобщего генного усовершенствования наших тел. Спина зудела, живот дрожал, в нижних руках яростно бился пульс.
  - Что с тобой? - Шикшу обеспокоенно вытянул шею.
  - Ничего... ничего, - пробормотал я, призывая на помощь всю силу воли и разума. - Сейчас пройдёт, это просто повышенная чувствительность... такое иногда случается... - погасив наконец эту неожиданно острую вспышку отцовских чувств, я протяжно вдохнул-выдохнул и вернул разговор в деловое русло: - Значит, ты собираешься создать целую секретную базу! Признаюсь тебе честно, Шикшу, я поражён. А что конкретно ты и твои соратники будете там делать?
  - То же, что делают Первичные, - он мотнул верхними руками, словно это должно быть понятно и новорожденному. - Соберём оборудование, потом достанем всё остальное - подвязки нужные у нас уже есть.
  - Всё остальное - это ты про...
  - Про аномальных, да, разумеется! - он вытянул рот в длинной трубочке улыбки. - Будут и они, план в разработке.
  Такая его беззаботная уверенность меня ужаснула:
  - Если Первичные узнают, они вас просто уничтожат!
  - Да брось, Жушс! Смотри глобальнее, - сын подался вперёд. - Вторичных так и так уничтожат. Хотя бы просто тем, что не дадут нам ни одного аномального - ты ж это понимаешь? И не станешь отрицать, что если раньше такой шанс ещё был, то теперь, когда Первичные уже в открытую признают, что тридцатка - это их максимум, нам вообще ничего не светит?! Первичным самим - не хватает!
  - А я слышал, что среди них всё-таки есть такие, кто...
  - Враньё! - Шихкшушис так жутко нахмурился, что обнажились зубы. - Я точно знаю, что никто! - слышишь, никто из этих спесивых черверодов! - не продержался дольше тридцати лет. У меня есть источники в научных кругах, они подтверждают: Первичные точно такие же, как мы, и нет в них никакой особой силы сознания, про которую они столько времени разглагольствовали! Тоже мне, разумники хреновы, рог им всем в задницу! Повезло просто заполучить аномального до сброса - вот и вся их заслуга, а сами-то весьма туповаты: максимум три десятка лет - и в башке у них всё стирается! И они опять сбрасываются, если не распотрошат нового аномального! Всего тридцать лет - а то и меньше! - нужно, чтобы мозг Первичного забыл всё, чему научила его аномалия!
  - Но ведь это как раз подтверждает правильность того, что мне никак не дают донести до всеобщего понимания, Шикшу! - меня охватило воодушевление. - Ты видишь?! И они, и я - ходячие ему подтверждения!
  - Ну... в какой-то степени - да, наверное. Но беда в том, что твой вариант никогда никого не устроит! Всё зашло уже слишком далеко, назад повернуть невозможно. А то, что ты, вопреки всеобщим ожиданиям, так и не сбросился, только ещё сильнее злит этих вонючек гнилостных! Поэтому ты, Жушс, - вдруг без всякого перехода заявил он, - тоже переезжаешь на Хуррхшу.
  - Что-о-о?
  - То! Я за этим к тебе и пришёл, отец!
  - Не называй меня так!
  - Ладно-ладно, прости, был не прав. Я, кстати, взял себе псевдоним: Дважис. Мы все в нашей группе не знаем настоящих имён друг друга. Так что ты тоже зови меня теперь Дважисом - быстрее привыкну.
  - О чём ты, вообще, говоришь?! - мысли у меня спутались, будто пух-трава под порывами ветра. - Какой Дважис, какая Хуррхша, если я - под колпаком и буду вот-вот уничтожен! ты что, хочешь к ним в фокус попасть? Чтобы вашу группу тоже устранили?!
  - Тихо, тихо, спокойно! - сын беспечно расхохотался, тепло стукнув меня по груди. - Приятно, конечно, что ты так за меня волнуешься, но успокойся: я не только сам подставляться не собираюсь, но ещё и тебя из-под удара выведу.
  - И как же это, интересно, Шик... Дважис?
  Звук его нового имени отдался в ушах странным эхом, отчего меня охватило предчувствие, что надвигается что-то страшное и неотвратимое. Будто вновь приближался сброс, хотя для этого и не было оснований: все его признаки у меня давно уже рассосались.
  - Мы инсценируем твою смерть, - спокойно, будто предлагал справить на ужин ручейницу, заявил он. - Сгоришь при пожаре, да так, что опознать твой труп будет невозможно. Но его идентифицируют по чудом сохранившемуся генному материалу - я позабочусь об этом, а ты в это время уже переберёшься на Хуррхшу, будешь жить там один, вдали от нашей базы, никто не узнает, где именно. Свою группу я тоже в это дело не посвящаю - насчёт тебя у меня полная секретность! Все будут считать тебя мёртвым. Кроме меня, разумеется.
  
   Глава девятая
  Открыв глаза, я долго не мог ничего понять: в голове пищало, жужжало и шумело, словно там поселились одновременно комары, осы и мухи, а в груди всё сжималось от какой-то дикой тоски. Наверное, так чувствовал бы себя человек, которого посадили в ракету, запустили прочь из Солнечной системы и весело машут ручкой вслед, ликуя, что избавились от него навсегда.
  - Эй, Лёшка! - в сером сумраке надо мной возникло Васино лицо с широкой улыбкой. - Ты очнулся! Ура!
  Я сел и огляделся: мы по-прежнему были в яме, сквозь решётку над головой виднелось сиреневое небо, на котором ещё горели многие звёзды.
  - Светает! - радостно сообщил Берендеев.
  - Привет, - просипел я и, сглотнув, попросил: - Водички дай, пожалуйста, во рту сушь, как в пустыне.
  - Ага! - Берендеев метнулся в сторону, и я увидел, что там, у стены, аккуратной кучкой сложены наши вещи. - Нам тут Жужа рюкзак и сумки отдал, пока ты... это, ну, сам знаешь... - Он протянул мне бутылку.
  Я принялся жадно глотать воду, аж в ушах отдавало.
  - Оставил внутри и куски зайца, и морковки, - продолжал тем временем Вася. - Можешь подкрепиться! Нож и верёвки из лиан, правда, зажал, гад, аптечку и палатку нашу плетёную - тоже, но зато воды свежей нам в бутылки налил, а ещё - вот!
  Он нажал на стену неподалёку от рюкзака, и крупный кусок земли отъехал в сторону, открыв нишу, в которой стояло большое ведро с крышкой.
  - Туалет! - торжественно объявил Берендеев.
  - Отлично, - выдавил я, утирая рот.
  В голове по-прежнему царила странная пустота, словно кто-то распихал всё содержимое по тайным шкафам, а ключей не оставил. Но писк и жужжание потихоньку стихали.
  - А? Что? Кого? - послышался сонный голос. - О, Лёха, слава богу! - я так боялся, что ты умрёшь! - Величко вдруг вскочил и бросился ко мне обниматься.
  - Т-ты чего? - бормотал я, ошалев от такого нежданного проявления чувств.
  - Как чего? - он отстранился и посмотрел на меня с беспокойством и подозрением: - Ты что, ничего не помнишь? Как Ин в меня целился?!
  - Блин! Вася! - один из "тайных шкафов" открылся, и оттуда вывалилось воспоминание, как Берендеев рухнул на пол. - Жужа в тебя пальнул! - Я стукнул себя по лбу.
  - Точно! - подтвердил он всё с той же широкой улыбкой. - Но не так мощно, как в тебя.
  - О да! - протянул Антон. - Я б такого импульса точно не выдержал. Лежать бы мне трупом, если б не ты, Лёш!.. Спасибо.
  - Да не за что...
  - Ну как же не за что, если ты закрыл меня от удара! Весь импульс на себя принял.
  - Ну-у, это... - его слова были так приятны, что я даже смутился. - Я ж постоянно под синими грибами хожу, чего мне сделается?
  Не только в синих грибах сила, я, между прочим, тоже кое на что гожусь!
  Сопряжитель! Я и про него забыл, ох, ни фига себе, рептилоид меня долбанул! Но теперь уже всё приходило в норму: "шкафы" в голове открывались один за другим.
  - У тебя пульс едва прощупывался, - жаловался меж тем Величко, - вообще нитевидный стал!
  А сон свой ты вспомнить не хочешь?
  - Слышь, Леш, - Вася толкнул меня локтем. - А я, когда очнулся, гляжу, Антон тут между нами сидит, глаза закрыты, лицо белое-белое, а сам качается, словно заводной, и всё шепчет чего-то и шепчет...
  - Я молился, - угрюмо сознался Величко.
  - Мне казалось, ты в Бога не веришь! - удивился я.
  - Я боялся, что вы оба умрёте, и на этой чужой планете я останусь совсем один! - Глаза его странно так заблестели - слёзы?! Антон низко опустил голову, не давая мне рассмотреть. - Заморит меня чёртов Жужа в своей ужасной яме, и ни одна живая душа об этом уже никогда не узнает...
  - А я вот очень волнуюсь за Аххшу! - вздохнул Берендеев. - Она осталась в лесу одна-одинёшенька.
  Контакта с гончей нет - я не могу до неё дотянуться.
  - Она жива, Вась, точно жива, а связь с ней оборвалась из-за кляксы-указателя. Тут уж ничего не поделаешь, но... - я замялся, придумывая что бы такое сказать. Как утешить его, да и самому надежды не потерять: - А ты помнишь, как ловко она разыскала нас у реки? Тяжело раненная причём! Сумела найти тогда - найдёт и сейчас!
  - Беда в том, что мы ведь не ушли оттуда, а просто исчезли у неё из-под носа! - Берендеев всплеснул руками. - Ты же сам говорил: указатель работает как будто бы напрямую, мимо пространства. Если это так, то нет никаких следов, по которым может пойти гончая! Так как же она нас найдёт?!
  - Ногами побегает и отыщет, - я старался заставить себя верить в то, о чём говорю. - Будет двигаться, пытаясь нащупать связь...
  - Да ей же жрать чего-то надо! - возразил Берендеев. - Значит, охотиться будет, умчится чёрт знает куда! Разве сможет она методично искать? Это же гончая, а не человек!
  - И что? Аххша гораздо сообразительнее обычных собак, да и наш контакт не прошёл для неё даром, она многому обучилась и сделалась ещё умнее! - Я вспомнил, как где-то читал, что мысль материальна, и твёрдым голосом заявил: - Наша связь обязательно восстановится, и рано или поздно Аххша вступит со мной в контакт.
  - Хоть бы уж рано! - с чувством воскликнул Вася. - А то мало ли, что этот Жужа тут с нами сделает?.. Зачем Дважис нас к нему отправил? Не понимаю!
  - Ты сказал, он его сын! - вскинув голову, воззрился на меня Величко, глаза его уже были сухими.
  - Я понял это ещё через кляксу указатель, сказал вам, что они близкие родственники, помните?
  - И что?! На хрена надо было это сразу выкладывать? Да ещё и что Дважис погиб! - возмутился Антон. - Чёртов рептилоид нас чуть не замочил после этого!
  - Я просто хотел заинтересовать его, - пожал я плечами. - Показать, что мы многое знаем, а не просто какие-то дурачки случайные!
  - Только башню ему сорвал! - угрюмо буркнул Величко.
  А ведь только что обнимался, за жизнь свою спасённую благодарил, слезу даже пустил...
  - Зато я установил с ним контакт! - отбрасывая попытку сопряжителя разжечь обиду, заявил я.
  - С Жужей? - брови Берендеева взлетели вверх, глаза округлились. - И ты молчал?! Что ты узнал? расскажи!
  - Да шкура у него такая толстая, жутко трудно было пробиться, а до крови я так и не добрался... - голос мой перешёл в шёпот и стих, глаза сами закрылись: где-то в глубине мозга забилось, пытаясь выйти на передний план, чужое воспоминание.
  Голова закружилась, я будто проваливался куда-то вглубь самого себя, а вокруг мелькали обрывки мыслей, образов - знакомых и незнакомых, двигались какие-то тени, в ушах отдавались слова, только я никак не мог их расслышать. Меня затошнило.
  Терпи, терпи, я работаю: так много понятий, иногда очень трудно построить мосты, подобрать человеческие аналоги и найти подходящие русские слова для замены иновских...
  Головокружение стало замедляться, мельтешение побледнело и отодвинулось прочь, видение мягкой волной выплывало в сознание.
  - Вспомнил! - я распахнул глаза. - Дважис и правда сын Жужишишваса, только говорить об этом и вообще чтить родственную связь у Инов сейчас считается чуть ли не преступлением...
  
  * * *
  Пятно серой мути расползлось по стене, сразу, как я рассказал друзьям считанное у Жужи воспоминание. Сопряжитель хорошо потрудился, приводя его в удобоваримый для человека вид, так что они слушали, как заворожённые, даже не перебивая вопросами. Хотя, их, конечно, возникло великое множество.
  - Ну, и как ты, рог тебе в задницу, всё это вызнал, Пегов? - прошипел из внезапно протаявшего окна рептилоид.
  - Чёрт! - выругался Антон, отпрянув в сторону, словно уходил с линии огня, хотя Жужа спокойно смотрел с экрана, явно не собираясь высовывать к нам клешню. Пока, во всяком случае.
  - Дважис никак не мог такое выболтать, - продолжал меж тем Жужа, - тем более черв... человекам!
  Червям, вот как он хотел вас назвать! Потому что на самом деле все вы для Инов - просто черви, даром что разумные.
  - Ты что, подслушивал? - скривился я. После того, как он хватал меня за грудки и подло ударил Васю импульсом, желание обращаться к нему уважительно испарилось, как упавшая в огонь капля воды.
  - Ты не стал бы иначе всё это рассказывать, - с отвратительной прямотой ответил Ин. - А мне хотелось понять, как много вы знаете.
  - Достаточно, чтобы заставить тебя обосраться! - вдруг процедил злой как чёрт Величко, пытаясь, по-видимому, похоронить свой непроизвольный испуг под дурацкой бравадой.
  У нас с Васей разом отвисли челюсти, но Жужа, как ни странно, вовсе не разъярился, а напротив, поглядел на него с интересом и, воодушевлённый такой реакцией, Антон продолжил:
  - Поэтому предлагаю обмен: сначала ты отвечаешь на наш вопрос, а потом мы - на твой.
  - А то что? - глаза Ина слегка повернулись, что, как я уже понял, означало лёгкое удивление.
  - А то вообще ничего, на хрен, больше не скажем, хоть сутками тут подслушивай! - отрезал Величко, и нам с Васей ничего не оставалось, как согласно кивнуть, чтобы не подвести нашего друга, вдруг решившего выступить в роли переговорщика.
  - И сколько вопросов? - глаза Жужи чуть расширились. Разозлился, но не слишком - сообразил я.
  - Пока не надоест! - Антон сжал губы и прищурился.
  Экран внезапно подёрнулся серой мутью и исчез, оставив нас тупо пялиться на пустую стену. Первым опомнился Вася.
  - И чего?! - вопросил он, переведя взгляд на Величко.
  - Да пошёл он! - провыл тот, резко дёрнув плечом, словно муху оттуда сгонял.
  - Пошёл, - кивнул я, - и неизвестно, когда вернётся... если вернётся.
  - Куда он денется? - не очень уверенно проговорил, вставая, Антон. - Пить хочу! - он приложился к бутылке.
  В животе у меня заурчало.
  - А я - есть! - я тоже поднялся. - Вась, ты говорил, нам мясо вернули?
  - Ага! Оно там, в сумке, которая слева. А в другой - "морковки".
  Только я достал мясо, как в стене снова протаяло заполненное серой мутью окно, только сейчас оно было гораздо больше - в человеческий рост.
  - Это что, дверь? - громко спросил Антон, но никто не ответил.
  Тогда он подошёл к серой мути и осторожно коснулся её рукой: палец, а потом и вся кисть беспрепятственно погрузились внутрь.
  - Портал-переход! - заявил он, вытащив руку.
  - Похоже, Жужа нас приглашает... куда-то, - предположил я.
  - Главное, чтоб не долбанул излучением, когда с той стороны выйдем, - хмуро пробурчал Величко.
  Берендеев тем временем быстро запихнул сумки с оставшейся едой в рюкзак и, надев его, подошёл к порталу:
  - Я думаю, нам надо быстрее идти, пока он не передумал!
  Не дожидаясь ответа, он скользнул в серую муть.
  - Блин, Вася! - воскликнул я и сиганул вслед за ним - а что ещё оставалось?
  Переход вёл на небольшую лужайку, где, под высоким деревом, за деревянным столом, видимо, тем самым, что мы видели через окно, восседал Жужа, с ногами взгромоздившись на широкую "табуретку" с высокими, сантиметров по десять-двенадцать, бортиками. Они обрамляли сидение с боков и сзади, плавно сходя на нет спереди, из-за чего вся конструкция напоминала деревянный таз. Ещё три таких же "таза" на ножках стояли рядом. На столе не было ничего, кроме маленькой прозрачной коробочки - внутри вяло копошилась какая-то чёрно-сиреневая живность. Косые утренние лучи солнца пробивались сквозь древесный ворс и играли на оливковой чешуе рептилоида яркими бликами.
  - Вы и правда так похожи на Дважиса! - выпалил стоявший перед ним Вася. - Ну, прямо одно лицо!
  Ин ничего не ответил, но медовые глаза сузились: ему было приятно.
  От толчка в спину я переступил вперёд и взмахнул руками - в правой был зажат кусок мяса, который я так и не успел съесть.
  - Что встал на дороге? - обходя меня, прошипел в ухо Величко.
  - О! А вот и наш любитель поочерёдных вопросов, - прошелестел Жужа, почесав коленку - обе они торчали у него выше стола.
  Правильнее называть их локтями нижних рук.
  Да, может, и правильней, согласился я про себя, да только заморачиваться с этим не было никакого желания, так что - коленки. И ноги! Привычно и удобно.
  - Так понимаю, ты не против? - отрывисто проговорил Антон, таращась на рептилоида.
  Я никогда раньше не видел, чтобы Ины так сидели перед людьми.
  Расслабленная поза для неформальной обстановки - не знаю, как насчёт дружбы, но уж воевать с нами он точно не собирается.
  - Можете занять эти три места, - ловко орудуя ногами, Ин, не вставая с места, подвинул нам "табуретки".
  - Спасибо, - поблагодарил Вася, снял рюкзак и, поставив его рядом на землю, первым опустился на явно неудобное для человека сидение.
  Мы с Антоном последовали его примеру, ёрзая и пытаясь устроиться так, чтобы бёдра не резало торчавшими деревяшками. Свободными от бортиков были только сантиметров тридцать спереди, так что в итоге я, следуя примеру Жужи, поставил одну из стоп на сидение и подтянул колено к подбородку, Антон предпочёл закинуть ногу на ногу, а Вася уселся, плотно сдвинув коленки вместе, будто девушка. Повезло, что мы не были толстыми.
  Убедившись, что все расселись, Ин выпростал из-под стола левую ногу, и я заметил, что один из четырёх пальцев на ней кривой и немного короче остальных. На ловкости клешни это, однако, никак не сказывалось: подхватив ею коробочку с живностью, Жужа, видимо, что-то на ней нажал, и на стол вывалилось существо, похожее на маленького, от силы двухсантиметрового, жучка-черепашку. Он крайне медленно полз по доскам, едва переставляя четыре чёрные ножки, из матовой сиреневой спинки торчал вверх блестящий и тонкий, вроде как металлический, гвоздик, пяти-семи миллиметров длиной. Положив коробочку на стол, Ин убрал ногу и, понаблюдав пару секунд за "насекомым", аккуратно взял его рукой, поднёс к левому глазу и сжал между пальцами. Гвоздик вошёл в спинку, и из "жучка" брызнула тонкая струйка ярко-жёлтой жидкости, угодив, как мне показалось, Жуже прямо в зрачок. Лапки обвисли, существо больше не двигалось. Ин отбросил его в сторону и, запрокинув голову, издал тихий продолжительный свист.
  Мы с Антоном переглянулись, а Вася уставился на мёртвого жучка, который шлёпнулся, чёрным животом вверх, на середину продолговатого рыжего камня, так что теперь казалось, будто неподалёку от стола, прямо из земли, торчит огромный иночий глаз навыкате.
  Жужа выпрямился, его медовые глаза блестели сильнее обычного, овальные зрачки вытянулись.
  - Я не против твоей игры в вопросы, - прошептал он, глядя на Антона. - Хоть и предпочёл бы просто спокойно поговорить.
  - Пробовали, - процедил Величко. - Ты чуть нас всех не прикончил.
  - Я был не сдержан, признаю... - Ин покачал длинной шеей, чуть прищурив глаза. - Всё дело в том, что я очень давно ни с кем, кроме Ши... Дважиса не общался. А человеки... о-о-о, от них я совсем отвык... Дурею я тут, в одиночестве... это с одной стороны, а с другой - меры безопасности соблюдать тоже надо! Дважис всегда на этом настаивал... - Жужа опустил взгляд, лоб надвинулся на глаза, - а теперь его нет, беда с ним, раз не пришёл... - Ты, Пегов! - он поднял голову и посмотрел мне в лицо. - Ты сказал, он погиб, а потом сказал, что он сбросился! Так что с ним случилось на самом деле?!
  - Мы разве не договорились? - нахмурился Антон.
  - Ну, хорошо, спрашивайте.
  - Как и для чего Ины используют аномальных? - мгновенно спросил Величко, не дав никому из нас даже рта раскрыть.
  Нет, вопрос был, конечно, интересный, но почему это именно Антон единолично решает, о чём нам надо узнать в первую очередь? Мог бы и с нами, блин, посоветоваться! Я вцепился зубами в мясо - тот самый кусок "зайца", что таскал в руке уже, по-моему, целую вечность. Это выглядело не очень-то вежливо и красиво, ну, да и фиг с ним! - не мог я больше терпеть такой лютый голод.
  - Это два разных вопроса, - чуть повернув глаза от удивления, Жужа внимательно наблюдал, как двигаются мои челюсти, но ни шуточки, ни замечания на этот счёт не отпустил. - Но ладно, мелочиться не стану, отвечу на оба, хотя перевод на человеческие понятия и русский язык наверняка сделают объяснение вопиюще неточным.
  - Да нам сойдёт, мы же не учёные-ксенобиологи, - сказал Вася. - Нам лишь бы попроще.
  - Для чайников, - усмехнувшись, добавил Антон.
  - Угу, - не переставая жевать, согласно промычал я.
  - Ну, если попроще, то... - по-собачьи почесав ногой возле уха, прошелестел рептилоид, - аномалия - это ряд генов, которые ответственны за способность центральной нервной системы противостоять сбросу.
  - А сброс... - начал было я.
  - Не перебивай! - шикнул Жужа, - Не то я это как следующий вопрос расценю.
  Пришлось заткнуться, отложив толкование неясного термина "сброс" на потом.
  - Ины используют аномальных человеков, чтобы заполучить такую способность себе, - продолжил рептилоид. - Однако это не так-то легко сделать, учитывая чуждость наших и ваших организмов. Строение того, что вы называете геномом, у нас настолько разное, что нельзя вот так взять и пересадить Ину человеческий ген, понимаете? - Мы кивнули. - Поэтому аномальному человеку внедряется зерно, из которого за несколько дней вырастает сопряжитель - паразитная структура, которая как бы вбирает в себя свойства аномалии, чтобы потом перенести их в мозг Ина.
  - А геноключ? - Антон поднял бровь.
  - Э нет, - Жужа чуть вытянул рот. - Теперь уж точно моя очередь задавать вопрос! Ты ведь сам на этом настаивал?
  Величко усмехнулся одним уголком губ и сделал широкий приглашающий жест рукой.
  - Да я, собственно, его уже задал: что случилось с моим Дважисом?
  - Мы думаем, что вашего сына разорвало на части ужасное чудовище... - начал было Вася, но мгновенно изменившийся взгляд Ина заставил его испугаться и умолкнуть.
  - Да ты что, клон червивый, издеваешься?! - подавшись к нему через стол, прошипел Жужа. Глаза его расширились, шея вытянулась вперёд, рот натянулся, обнажая зубы, так что любому, даже незнакомому с мимикой рептилоидов, человеку становилось ясно: он - в ярости.
  - Н-нет... - Вася замотал головой и отпрянул, чуть не упав назад, вместе с тазом.
  Антон тоже непроизвольно дёрнулся, я, к счастью, как раз проглотил последний кусочек мяса, не то подавился бы стопудово.
  - Пегов! - умей Жужа наносить физические увечья взглядом, уже расколол бы мне башку, как орех. - Ты...
  Я перестал его слушать, потому что в этот миг на меня вдруг снизошло озарение. Такое ясное и неотвратимое! Как яркий луч света, осветивший то, что я подспудно понимал и раньше, только отчего-то не хотел осознать - или мне просто некогда было?
  Будто бы пазл давно уже сам собой сложился, а я всё глядел, дурачком, на каждый кусочек отдельно, вместо того, чтобы увидеть картинку полностью.
  "Дважис сбросился, а геноключ так и не отдал".
  "Ины используют аномальных, чтобы получить способность противостоять сбросу".
  "У тебя всего год до повторного сброса остался!"
  "Вторичных так и так уничтожат. Хотя бы просто тем, что не дадут нам ни одного аномального..."
  "Первичные уже в открытую признают, что тридцатка - это их максимум..."
  "...Всё, чему научила их аномалия, стирается. И они снова сбрасываются..."
  - Дважис и был тем чудовищем, Вася! - тихо сказал я, глядя, как Жужишишсвас потянулся к своей прозрачной коробочке. - Это и есть сброс!.. Сброс разумной формы, провал в иной вид существования.
  Берендеев ошарашено молчал, замерев с открытым ртом, Величко тоже не произнёс ни слова - сидел, сдвинув брови и внимательно рассматривая собственные руки, словно на них были написаны ответы на все вопросы...
  Возможно, он тоже, где-то в глубине души догадывался о том, что происходит с Инами в какой-то момент их бессмертного существования?..
  Пустив в расход "жучка-черепашку", Ин длинно, со свистом выдохнул и уставился мне в переносицу - злоба уже покинула его, взгляд сделался острым и блестящим, как холодное лезвие.
  - Думаю, Дважис подозревал своих единомышленников в предательстве, потому и спрятал геноключ, в надежде как-то разрулить ситуацию, - проговорил я, глядя Жуже в глаза. - Но ничего не вышло: напротив, он получил от Васи чёткое доказательство, что Ишсас действительно его предал и планирует высосать аномалию сам. Наверное, он и всю группу против него настроил, так что остальные, скорее всего, были с ним заодно. В то же время сброс Дважиса приближался, он это чувствовал, и когда понял, что ему не дадут аномального, решил в отместку организовать мой побег, чтобы я не достался Ишсасу. Велел Васе ждать у входа в подземный техкоридор, а сам отправился к вольерам, чтобы нас выпустить, но его застукали и попытались остановить. Их было двое: один с такой же оливковой кожей, как у тебя, другой - с розовой и глазами жёлтыми, как лимон. Произошла потасовка, Дважис сумел приоткрыть нашу решётку, а потом... - я ненадолго замолк, вспоминая, как всё случилось.
  - А потом он сбросился, - проскрипел Жужа так, будто в горле у него с трудом проворачивалась несмазанная дверная петля. - Это я уже понял. Но я хочу знать подробности. Рассказывай!
  - Ладно, - кивнул я и продолжил: - Как только Дважис сбросился, он впечатал лимонноглазого в стену так, что тот отрубился, затем разорвал на куски оливковокожего и попытался пролезть к нам в вольер, но щель оказалась для него слишком узкой... - тут я снова замялся, решив умолчать про то, как врезал чудищу по морде ведром с нечистотами.
  - Ну? - насел на меня рептилоид, услышав, как хмыкнул Величко.
  - Ну, не достал он нас, в общем! - быстро проговорил я. - А лимонноглазый в это время очнулся и, подкравшись сзади, всадил ему в спину что-то длинное и металлическое - нож или меч, точно не знаю, но оно прошло насквозь и торчало у чу... у бывшего Дважиса из груди. Но он не упал! А развернулся и кинулся на лимонноглазого. И пока он его убивал, мы пролезли в приоткрытую решётку и рванули прочь. Я слышал сзади лязг железной двери, потом топот и крики: это явно прибежали другие Ины... Их было много, а бывший Дважис - один и тяжело ранен, так что... - я вздохнул.
  - Они убили его! - глаза Жужи расширились.
  - Да.
  - Черви гнилостные, пены им в рот! - опустив голову, пробормотал Ин. Он выпростал левую ногу, и я вновь обратил внимание на слишком короткий и кривой палец, которым он стал задумчиво почёсывать шею. - Ну, да ничего... ничего! У меня есть... остался доступ к его кописету. Он старый, конечно, будет большая потеря, но... это ведь лучше, чем ничего? - рептилоид посмотрел на нас, явно ища поддержки.
  - Вы хотите его клонировать! - воскликнул Вася - в отличие от нас с Антоном, он так и продолжал, несмотря ни на что, обращаться к Жуже на "вы". - Клонировать Дважиса!
  - Сколько интересно составит потеря памяти? Я только помню, как он записывался лет пять или шесть назад, а потом я как-то уже не следил, - вместо ответа забубнил себе под нос Ин. - Но, наверняка, он записывал кописет и позже... должен был, что ж он... совсем что ли? Мне просто не говорил, вот и всё!.. - Он убрал ногу и облокотился локтями на стол, на удивление человечески сцепив руки под подбородком.
  - Стоп, стоп, подожди! - возопил Антон, взвившись со своего насеста, почти как ракета со стартового стола. - Кописет - это генетический материал плюс память? я правильно догадался?.. - не получив от Жужи никаких возражений, Величко всплеснул руками: - Но тогда я не понимаю! Если вы можете клонировать любого Ина с восстановлением памяти, то за какими хренами вам нужна вся эта грёбаная возня с аномальными?! Отбирать с младенчества, оптимизировать, сопряжитель какой-то внедрять, чтобы потом пустить человека в расход, но при этом морочить всем остальным головы счастливым Челоградом и гуманистическими примочками, держать собственную службу безопасности на Земле, лечить нас от болезней, обеспечивать техникой? это ж сколько сил, средств, оборудования! геноключи, перегонщики! Зачем? Зачем всё это, если можно просто вырастить любому Ину новое тело под старое сознание?!
  - Это твой следующий вопрос? - спокойно уточнил Ин и, глядя на изумлённо растерянное лицо Величко, прищурился: - Очерёдность. Ты сам её предложил, помнишь?
  Опять Антон! Вот что за человек, блин? Спросил бы сперва, как нам отсюда на Землю выбраться, раз уж сам себя уполномочил переговоры вести, а про мотивацию Инов и потом можно выяснить. Однако Величко уже кивнул, раздражённо махнув рукой.
  - Да, мы можем клонировать любого Ина и восстановить ему память на тот момент, когда он в последний раз обновлял свой кописет. Болезни и старение организма давным-давно побеждены, так что да: тысячелетиями клонирование спасало любого, кто вдруг погибал в результате несчастного случая. Были созданы специальные банки-хранилища кописетов и центры, где в искусственных матках, в случае необходимости ускоренно выращивались новые тела, и единственной проблемой оставалась лень. Ну, в том плане, что многие ленились часто обновлять свои кописеты, - перехватив наши недоумённые взгляды, пояснил Жужа, - и когда с ними что-то случалось, теряли память о десятках прожитых лет. Они расстраивались, конечно, но не слишком. Ну, сами подумайте, что такое десять, двадцать, да даже тридцать лет для существа, которое живёт уже второе тысячелетие и знает, что его продолжительность жизни не ограничена? Да, так мы все думали. Будто жить можно неограниченно долго. Но оказалось...
  Жужа вновь потянулся к своей прозрачной коробочке. Клешни его уже заметно дрожали, движения стали неточными, внушая опасение, что такими темпами он скоро придёт в неадекватное состояние.
  - Оказалось, что это не так, - порешив очередного наркожучка, продолжил Ин, изогнув шею и слегка раскачиваясь на своём деревянном "тазу". - Что всему есть предел, в том числе и разумному существованию. То есть... его продолжительности, да, так сказать будет правильнее. - Язык его стал слегка заплетаться, и он ненадолго умолк, явно стараясь собраться.
  Я взял со стола бутылку и протянул Жуже. Тот схватил её и, с явным удовольствием, осушил её почти до конца. Потом наклонил голову на бок и плеснул немного в ушное отверстие.
  - Это для моего маленького помощника, - выпрямившись, пояснил он и сильно прищурившись, замотал головой, что, наверное, можно было расценить как глуповатое хихиканье. - Ну, а как вы думали, все Ины свободно разговаривают на любом земном языке? - Жужа закрыл бутылку и постучал ею по своей лысой чешуйчатой черепушке. - Симбионт-переводчик!
  М-да, нехило набрался дядя наш рептилоидный...
  - Отлично, - натянуто улыбнулся ему Антон. - Надеюсь, твой симбионт успешно избежал обезвоживания, и теперь вы с ним поведаете нам про упомянутый тобою предел.
  - Предел, да... - Жужа на секунду осклабился, сверкнув своими маленькими, но частыми и острыми зубками, и продолжил: - Предел продолжительности жизни в качестве разумного существа. Он существует. И наступает у каждого. Точный срок у всех разный, но никто ещё не протянул дольше полувека с того момента, как ему исполнилось полторы тысячи лет. И ладно, если бы, достигнув предела, Ины просто спокойно умирали, так нет же! - он неожиданно треснул клешнёй по доскам так, что бутылка улетела на землю. Рептилоид подхватил её ногой и водрузил обратно на стол. - Никакого, рог ему в задницу, покоя, напротив! Озверение. Ярость. Безумие. Ужасное видоизменение!.. Разум полностью теряется, Ином овладевает буйная и неукротимая агрессия, а его тело... ну, что тут объяснять, когда вы сами прекрасно видели, что сделалось с Дважисом.
  - И вы назвали это сбросом, - негромко уточнил Величко.
  - Мы назвали это сбросом, - эхом откликнулся Жужа. - Не сразу, разумеется, а потом, когда превращения приняли массовый характер, и стало понятно, наконец, что происходит. - Он облокотился на стол, подпирая клешнями голову - похоже, его совсем развезло. - А поначалу каких версий только не было: неизвестный вирус, мутационный пробой, пересечение реальностей... нет смысла дальше перечислять - всё это пена и глупости...
  - А те, кто сбросились? вы их... Чего с ними делали? - спросил Вася, и я сразу подумал, что Жужа объявит это следующим вопросом, но тот, судя по всему, про договорную очерёдность спьяну забыл.
  - Те, кто сбросились, пытались разорвать на части всех, до кого могли дотянуться, - глядя в стол, ответил рептилоид. - Когда их толпой загоняли в клетку, уничтожали друг друга. Если держали поодиночке - калечили себя и бились головой о прутья до тех пор, пока не размозжат череп... В общем, проще было сразу убить... Но мы всех их потом, конечно, клонировали! Кописеты имелись у всех... у некоторых весьма давние, поэтому очнувшись, они многого не знали, рог им в задницу! Кто-то дом свой найти не мог, потому что не помнил о переезде, другие полностью утратили наработанные годами навыки. Учёные лишались знаний о последних научных достижениях... - ну, в общем, тот ещё бардак творился. Все бегали, суетились, объясняли друг другу, что происходит, пытались разработать противодействие, противоядие или ещё, Абсолют знает какое, противо-...
  Некоторые методы и правда помогали немного оттянуть процесс, и хотя кардинального средства найти не удавалось, порядок был в конце концов наведён. Те, кто ещё не сбросился, стали готовиться к этому и регулярно обновлять свои кописеты. Была создана специальная служба мгновенного реагирования, призванная отслеживать сбросы, минимизировать их последствия и как можно быстрее восстанавливать пострадавшего.
  Всё вошло в колею, и я с головой погрузился обратно в научную работу по исследованию человеков. Мы ведь давно уже Землю и её обитателей изучали, а сейчас, в связи с новыми обстоятельствами, возник ещё и отдельный, особый интерес к потенциальной продолжительности жизни. Всё-таки ещё один разумный вид, с развитой нервной системой и мозгом, дико отсталый, конечно, но всё же с сознанием. Человеки временами даже подозревали, а некоторые, так вообще, прозревали наше присутствие - в общем, весьма и весьма любопытные особи, настоящий рай для ксенобиолога... - в ответ на громкое фырканье Величко, рептилоид прищурился: - И нечего обижаться: вы ведь тоже не сильно со своими животными церемонитесь, особенно если ради науки и пользы для всего человечества, разве нет?..
  Один локоть съехал со стола, и Жужа чуть не треснулся подбородком о доски, но в последний момент всё ж сумел удержать голову. Длинно, с присвистом выдохнув, он потёр глаза, снова поставил руки на стол, лбом упёрся в клешни и продолжил:
  - Вот и мы тоже вас изучали, и когда жизнь более-менее наладилась, а сбросы стали восприниматься как неприятная, но вполне преодолимая рутина, я наткнулся на необычную мозговую активность одного человека и всё никак не мог разобраться, что бы это значило, как вдруг!..
  Восстановленные Ины, один за другим, стали сбрасываться снова! Десять лет, рог им в задницу, а у некоторых и того меньше! Вот сколько минуло с первых сбросов, когда история повторилась. Жизнь опять пошла кувырком, а я форсировал свои исследования, в надежде обнаружить в мозговой активности того человека нечто полезное и перспективное. У меня имелись веские на то основания, но не было подходящих методик исследования, а на их разработку ушло бы слишком много времени, - Жужа вытянул рот в кривой усмешке. - Время... Только подумать! Бесконечный ресурс... Тысячелетиями мы считали его неисчерпаемым! Совершенно отвыкли обращать на него внимание, спешить и напрягаться, чтобы куда-то успеть, и тут внезапно - взших! - а времени-то и не осталось! И надо действовать быстро, надо искать, рисковать, гнаться за любой возможностью, лишь бы попытаться уйти от того жуткого кошмара, что стремительно надвигался, грозя раздавить нас, словно... - Ин поднял голову, задумчиво глядя на последнюю оставшуюся пару наркожучков, - ...таких вот малюток.
  Он медленно потянул из-под стола ногу, но Вася вдруг схватил коробочку и спрятал себе за пазуху.
  - Э-й-й! - Ин бросился к нему через стол, но Берендеев увернулся, проворно соскочил с "таза" и отпрыгнул подальше.
  - А ну, отдай! Быстро! - распластавшийся на досках рептилоид оскалился.
  - А, по-моему, вам уже хватит, - к нашему величайшему офигению, мягко сказал Берендеев, и не думая возвращать дурь. - Сами же знаете, что будет, если сильно переберёте! Разозлитесь на себя и жалеть станете, что не удержались, точно-точно!
  - Отдай мою коробку, черверод! - прорычал Жужа, нацеливая на Васю трясущуюся клешню. - Усыплю!
  Мы с Анотоном вскочили из-за стола, не зная, что предпринять.
  - Пальнёте по мне импульсом, попадёте и по этим крошкам, - легко смещаясь с линии огня, Вася постучал себя по груди. - А им-то наверняка много не надо: сдохнут мгновенно, гораздо скорее, чем я!
  - Да отдай ты ему коробку, совсем спятил?! - завопил Величко, но бросаться к Васе - за которым, дрожа и мотаясь во всех направлениях, следовала клешня рептилоида - остерёгся.
  Мелькнула мысль, что иммунитет, подаренный мне синими грибами уже израсходован, а наесться новых мне никак не успеть. Дубину, что ль, какую найти? Я принялся озираться по сторонам, взгляд упал на камень с мёртвым наркожучком в центре - не, быстро не выворотить!
  - Ах, ты получервь гнилостный, сишуйской пены тебе в глаза! - ругался тем временем Жужа, с трудом вылезая из-за стола. - Сейчас я покажу тебе, кто тут главный! Учить он меня вздумал!.. - нога рептилоида зацепилась за ножку "таза", и Ин рухнул на землю вместе со своим идиотским насестом.
  - Вам надо поспать, и всё будет нормально, - издалека посоветовал Вася. - Проснётесь, спасибо скажете. Дважис всегда был благодарен, когда у меня получалось остановить его вовремя.
  - Дважис? - прошелестел снизу Жужа и, выпутавшись из "таза", сел.
  - Ну да! Он тоже, знаете ли, употреблял... Насколько давно не знаю - на Шуржешише я мало что соображал, но здесь, на Хуррхше - часто, особенно в последнее время.
  - Ни фига себе! - пробормотал Антон. - А нам и не сказал ничего даже...
  - Да случая как-то не было, - пожал плечами Вася.
  - Это могло сильно ускорить его сброс, - Ин кое-как поднялся и сел на моё место. Закидываться оставшимися жучками он, похоже, уже передумал.
  - О! - Берендеев поднял палец. - Видите? Значит, не зря я вас отговариваю!
  - Эх, Шикшу, Шикшу... - Жужа мрачно смотрел на Васю, шея его изогнулась под странным для человека углом, голова свесилась, подбородок смотрел в сторону. - И зачем ты только связался с этими черверодами?
  - Какой ещё Шикшу? - не понял Антон.
  - Это Шихкшушис, только кратко, - пояснил я. - Настоящее имя Дважиса.
  - Да откуда же, Пегов, ты это знаешь? - прошелестел рептилоид, выпрямляя голову. - Откуда?! Я выпустил вас сюда, чтобы это понять, а ты так мне и не ответил! Один я тут сто часов распинаюсь зачем-то... А-а-а, - он перевёл взгляд на Величко, - так это ж всё из-за твоей очерёдности, рог тебе в задницу! - Он резко выстрелил клешнёй вперёд, Антон шустро присел с противоположной стороны стола, а рептилоид повалился грудью на доски.
  - Эй-эй, Жужишишвас, пожалуйста! - попытался я его урезонить. - Убери руку, и я всё расскажу!
  Ин не то хрюкнул, не то икнул и, вяло подтянув под себя клешню, прошелестел:
  - Расскажешь мне... дома... - он уткнулся лицом в стол и пробормотал, так невнятно, что я больше догадался, чем разобрал: - Устал я здесь что-то... - а дальше последовала серия совсем уж нечленораздельных шипяще-свистящих звуков, которые постепенно затихли, сменившись ровным посапыванием.
  - Он что, вырубился? - Антон осторожно вылез из-под стола.
  - Похоже на то, - откликнулся Вася, доставая из-за пазухи коробку с наркожучками. Положил рядом с Жужей на доски, вздохнул: - Сказал, что домой хочет, может, оттащим его туда, а?
  - А ты в курсе, где его дом? - угрюмо осведомился Величко.
  - Ну-у, наверное, где-то поблизости... - протянул Берендеев, озираясь по сторонам.
  - Я тоже так думаю, - согласился я и осторожно просунул руку под мышку рептилоиду, туда, где под нежной, почти лишённой чешуи кожей, проходит артерия. Удары пульса были сильными, ясными и размеренными. - Сейчас мы точно узнаем.
  
   Глава десятая
  В пьяной голове Жужи творился сущий кавардак с мрачным оттенком неотвратимо наползавших кошмаров. Та ещё работёнка для сопряжителя!
  Ничего, главное, инфа считана, так что уж как-нибудь разберёмся, хотя, конечно, это потребует времени. А пока смотри то, что на самой поверхности.
  - Он живёт там, - я показал рукой направление. - Пришёл сюда ногами, а не через переход, так что это и правда недалеко.
  - Отлично! - обрадовался Берендеев. - Вот только не очень понятно, как нам его нести...
  - Чёрт, Васька, ты серьёзно?
  - Ну да, он же просил!.. а что?
  - Да мало ли, чего он там попросил? Скотина пьяная рептилоидная! С хрена ли нам эту тушу по лесам таскать? Пусть здесь проспится, потом сам до дома дойдёт, не ребёнок же, правильно?
  - От этих жучков у Дважиса однажды в горле что-то не туда запало, и он чуть не задохнулся, хорошо, я вовремя заметил и успел на помощь других Инов позвать... Насилу откачали!
  Ну, не знаю, никакой опасности, подобной описываемой, во время контакта заметно не было. Возможно, так получилось только у Дважиса - из-за приближавшегося сброса его организм и без наркотика был на грани...
  Возможно, но искренность и благородное стремление Берендеева помочь Жуже так меня зацепили, что спорить совсем не хотелось.
  - Ой, да ладно тебе! - поморщился Антон. - Что мы ему, няньки?! Лёш, ну скажи!
  - Не няньки, но...
  - Да чего "но"? Чего "но"?! Пойдёмте лучше обыщем его дом, пока он тут дрыхнет. Вдруг найдётся что-нибудь, что подскажет, как выбраться отсюда на Землю? Указатель, например? Лёшка тогда прочитает, куда он ведёт!
  - Но ведь так нельзя! - возмутился Вася, резко повысив голос. Он сдвинул брови, глаза потемнели. - Грабить втихую хозяина, пока он спит. Это же самая настоящая подлость!
  - Да ты идиот, что ль совсем?! - вызверился Величко. - Этот рептилоид нас сначала в яму бросил, потом чуть импульсом не прибил, да ещё и вещи наши стырил - это, по-твоему, не подлость?!
  - Но ясно же, что яма, куда мы попали, - просто мера предосторожности, если указатель попадёт не в те руки! - воскликнул Берендеев. - Жужа тут, на Хуррхше, от всех скрывается, тебе ж Лёшка рассказывал. Конечно, он будет боятся любых незнакомцев! А тут вообще не Ины, а люди - чужие, к нему вдруг припёрлись! Да ещё и так много про него знают - поди разбери, что у нас в голове? Вот он и...
  - Всё, хватит, заткнись! Не то я подумаю, что рептилоиды тебе дороже людей! - Антон подошёл к Васе вплотную, кулаки его сжались, взгляд сделался пронзительным, как у ястреба: - С хрена ли ты его постоянно оправдываешь? Ты на чьей стороне, мать твою?
  - Эй-эй, Антон, перестань! - я вклинился между ними, упёрся Величко раскрытой ладонью в грудь. - На нашей он стороне, ты чего?!
  - Да ничего! - уже гораздо спокойней бросил он - понял, наверное, что перегнул палку. - Отвали! - Он сбил с груди мою руку, отошёл в сторону и мрачно уставился в землю.
  - Я вовсе не на стороне рептилоидов, зачем ты так? - обиделся Вася. - Но не обязательно же быть сволочью! У Жужи сын погиб, разве нельзя с ним как-то... по-человечески?
  Вскинув голову, Величко посмотрел на Берендеева не то с жалостью, не то с изумлением, открыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал и, безнадёжно махнув рукой, отвернулся.
  - Ну, в общем, это... - Вася сел в один из "тазов". - Вы как хотите, а я никуда не пойду! Останусь и прослежу, чтобы с Жужей ничего не случилось.
  - И что, интересно, ты будешь делать, если он и впрямь задыхаться начнёт? - усмехнулся Величко. - Сам же говорил, Ины Дважиса едва откачали. А ты? Ты-то что сможешь?
  - Не знаю, - пробурчал Берендеев. - Буду смотреть по обстоятельствам.
  - А ты оставайся тоже, Антон, - предложил я. - Ты ведь врач, сообразишь, что с ним делать.
  - О, ещё один долбанутый, - беззлобно огрызнулся он.
  - Да брось, тут ведь недалеко! Сгоняю быстренько, посмотрю, что там и как, и вернусь. Вы же мне оба, надеюсь, доверяете?
  - Может, ты нашу плетёную палатку в доме найдёшь? - откликнулся Вася. - На ней можно и отнести.
  Антон проворчал что-то себе под нос. По-моему там было что-то типа "раскомандовались", "клон" и "малолетка", но я не стал вслушиваться а, глотнув водички, резво погнал к Жужиному жилищу.
  Оно располагалось метрах в двухстах от лужайки, в подземелье, заброшенным так же давно, как попавшаяся нам по дороге атмосферная установка. Ин и сам толком не знал, для чего, в пору освоения Хуррхши, здесь вырыли и укрепили несколько помещений - может, начали строить шахту, чтобы добывать полезные ископаемые, или ещё что. Дважис не обсуждал с Жужей, как именно отыскал и отремонтировал это подземелье, но когда перевёз сюда отца, всё выглядело крепким и вполне пригодным для проживания - настоящий подземный бункер с неприметным, замаскированным лианами, входом в склоне небольшого холма. За ним, если пройти шагов тридцать, неподалёку от родника, Жужа обустроил себе целое хозяйство с огородом, загоном для скотины и просторным сараем, забитым разным инвентарём. В нём-то я и обнаружил небольшую четырёхколёсную тележку, которую тут же пригнал к лужайке.
  - О, смотрите, это гораздо лучше, чем наша плетёная палатка, к которой ещё и палки пришлось бы приделывать! - обрадовал я друзей.
  Антон только фыркнул в ответ. Они с Васей дожидались меня, глядя в разные стороны. Рептилоид по-прежнему лежал мордой в стол и сопел. Я заметил, как по его телу волнами пробегает дрожь.
  - Отлично! - одобрил Берендеев и склонился над Ином. - Давай переложим его?
  - Давай, - я подошёл к Жуже и с удивлением обнаружил, что и Величко тоже к нам подтянулся.
  Рептилоид оказался тяжёлым, нам с Васей трудно было бы поднять его без помощи Антона. А втроём мы отлично справились. Жужа тихонько просвистел что-то во сне и сжался в комок на дне тачки.
  - Поза эмбриона, - заметил Величко. - Я говорил вам, что Ины, так же как и люди, живородящие?
  - Говорил вроде, - Берендеев с натугой стронул груз с места и остановился: - Куда идти-то?
  - Вон туда, - я показал направление подбородком, впрягаясь в тележку рядом с Васей, Антону места уже не нашлось, но катить - не тащить, одному даже было бы по силам. - Ты это говорил, когда про Майю рассказывал.
  - Да, верно, - кивнул Величко, шагая рядом. - Она предполагала, что Ины как-то используют людей, чтобы решить проблему с размножением.
  - Размножение? - задумчиво протянул Вася. - Но ведь это же дети... А кто-нибудь когда-нибудь видел у Инов детей?! Я вот - ни разу! Да и женщин у них тоже нет, все вроде как одного пола.
  - Ну, мало ли, как там у них всё устроено, - пожал я плечами, - существуют разные варианты, а не только двуполое размножение, как у нас... Но Дважис - точно сын Жужи, это было в воспоминании, которое я вам ещё в яме пересказывал. Жужа помнил, как был беременным полторы тысячи лет назад, как в нём зародилась новая жизнь, которая станет его продолжением...
  - А в итоге сын умер вперёд отца, - философски отметил Берендеев. - И получается, фиг тебе продолжение! зря только мечтал.
  - Удивительно, насколько ясно он ощущал, причём постоянно, что Дважис - его сын, - я покачал головой. - Все остальные Ины давно уже ничего такого не чувствуют, и даже просто вспомнить о родственных связях считается у них неприличным!
  - Это вполне объяснимо, - кивнул Величко. - Раз они так долго не умирают и не рождаются, то какой смысл в семье? Никакого. Наоборот, это мешать только будет, особенно в случае распределения благ. Сами подумайте: на фига им почитать отцов или отдавать всё лучшее детям, когда возраст каждого Ина - полторы тысячи лет!
  - Ну, с возрастом всё понятно, - подал голос Вася. - Только это не объясняет, почему у них никто не рождается!
  - Потому же, почему и не умирает, - заявил Антон. - Вот как бессмертными сделались, так размножаться и перестали.
  - Побочный эффект, типа? - нахмурился я.
  - Скорее, обратная сторона. Ты или размножаешься, и в этом случае существование твоего вида обеспечивается непрерывной сменой поколений, или живёшь вечно, и тогда весь твой вид - одни и те же, никогда не умирающие, особи. Бессмертные и бесплодные.
  - То есть у тех, кто стал бессмертным, способность иметь детей обязательно исчезает? - уточнил я. - Сама собой как бы? Или что?
  - Ну, Майя втирала, будто это - закон Вселенной, так что сама собой, видимо... - ответил Антон. - Как защита от всепоглощающей экспансии одного-единственного разумного вида.
  Какое-то время мы топали молча, обдумывая сказанное, пока мне вдруг не стукнула в голову мысль:
  - А зачем тогда сброс?
  - Майя про сброс ничего не знала. Сами знаете, как истово Ины хранят от людей свои тайны. Но, если принять её теорию, то, в принципе, сброс тоже может быть одним из защитных механизмов Вселенной. Если вдруг Ины что-нибудь совсем жуткое напортачили, какую-то красную черту перешли... не знаю, но вспомните известное изречение: "Кого Бог хочет погубить, того он лишает разума". Подходит как нельзя лучше!
  - Ну да, - согласился я. - Судя по тому, что нам рассказал Жужа, возможно, именно это у Инов и происходит...
  - По-моему, Ины в Бога не верят, - вступил в разговор Вася. - Я, во всяком случае, ни разу ничего на эту тему от них не слышал... И каких-то вещей или построек, которые бы имели отношение к религии, я у них тоже не видел.
  - Ну ещё бы! - рассмеялся Антон. - С такими-то порталами и технологиями бессмертия! Да они сами себя богами считают... Людей вон, как собак, усыпляют, аномальных потрошат, будто скот, - какая уж тут, к хренам, вера в Бога!
  - Интересно, что же такого сделал Жужа, что за ним следили и хотели убить? - задался вопросом Вася.
  - Хотели Первичные, - уточнил я. - Но действовать в открытую опасались, потому что у него было много фанатов, в основном из тех, кто уже не один раз сбросился. Их называют Третичными. Низшая каста, типа.
  - Боялись спровоцировать революцию? - изогнул бровь Антон.
  - Вождь угнетённых в изгнании! - нараспев продекламировал Вася.
  - Ну, вроде того... - неуверенно пробормотал я, вспоминая мутный бардак в пьяной Жужиной голове.
  Ничего, всё скоро выяснится - я как раз над этим работаю. Долгий процесс замены иновских названий вещей, устройств и понятий на те, что есть в твоём, человеческом, сознании, почти завершён.
  
  * * *
  Я подошёл к человечке - она лежала в гамаке лицом вниз, голова полностью окутана передатчиком, - и в который раз восхитился интереснейшим делением человеков на два разных пола. Они были так отличны друг от друга и внешне и внутренне, что это неизбежно вносило жуткую сумятицу в их жизнь и сильно осложняло разведение потомства, ибо для этого требовалось найти особь другого пола, заручиться её согласием и регулярно осуществлять совместные действия, которые - ещё неизвестно с какого раза! - приведут к желаемому зачатию. Однако самим человекам это, похоже, нравилось. Иначе как объяснить, что, несмотря на уже существующие у них технологии искусственного оплодотворения, желающие родить предпочитали бегать по всей округе, разыскивая подходящего партнёра противоположного пола...
  Так, я отвлекаюсь и вместо того чтобы сосредоточиться на деле, начинаю думать о чём угодно, только не о предстоящем эксперименте.
  Проверив соединение с приёмником, который держал в руках, я на мгновение замер: задуманная мной процедура стопроцентно убьёт эту человечку по имени Лена.
  Но с другой стороны, она бы и так погибла, не выдерни я её из машины, в которую врезалась фура. Авария произошла на горной дороге, и автомобиль несло к краю пропасти, когда я открыл портал и выхватил Лену с заднего сидения прежде, чем машина улетела вниз, врезалась в камни и взорвалась. Человечка сильно ударилась головой в момент столкновения с фурой, сломала две конечности и получила внутренние повреждения некоторых органов. Водитель и остальные пассажиры погибли, но в них совсем не было ничего интересного. В отличие от Лены. За ней я следил давно, изучая некоторые странности в работе ЦНС - они вроде бы никак не влияли на повседневную жизнь особи, однако понять их всё равно было весьма любопытно. К тому же эта человечка обладала высоким интеллектом, отменным здоровьем и потенциально очень большой продолжительностью жизни, что сейчас, из-за повторных сбросов, приобретало особенное значение.
  Теперь вот она лежала передо мной, и, с точки зрения возможностей нашей медицины, все её повреждения были полной ерундой: я мог легко восстановить кости, срастить ткани, вылечить органы и устранить последствия черепно-мозговой травмы, но сознательно не стал этого делать и ограничился только временной заморозкой, чтобы успеть подготовиться к эксперименту.
  Я собирался испробовать новый, разработанный мной метод форсированного изучения её мозга, который мог открыть передо мной множество тайн, но был при этом далеко не безопасен и для человечки, и для меня самого. Да, я, конечно, надеялся, что мой мозг окажется гораздо сильнее Лениного: целых полторы тысячи лет развития, тренировок, да даже простой активности не идёт ни в какое сравнение с двадцатью жалкими годиками человеческой жизни, однако...
  Надежда надеждой, но гарантия лучше! Пусть даже не твёрдая, но хоть какая-то... Ладно, посмотрим! Зачем я вообще так долго об этом думаю, если деваться-то мне всё равно некуда? Первые признаки приближающегося сброса уже на лицо, и время не ждёт, надо успеть, пока окончательно не скрутило. Так что придётся мне пойти на этот эксперимент, а ослабленное состояние человечки как раз и поможет минимизировать все возможные риски.
   Столь необычной мозговой активности, как у Лены, я не видел ещё ни разу за всё время изучения "бледных получервей", как часто их называют другие учёные. Хотя самоназвание - человек - лично мне нравится больше. Нейтральное слово, хоть и не нами придуманное, гораздо лучше, чем оскорбительное, пусть даже мы и обогнали их в развитии, что с того? Почему надо обязательно этим кичиться и быть такими спесивыми? Ины ведь тоже когда-то жили, как человеки, - да это было страшно давно - но ведь было же! Так чего ж вы теперь шеей-то крутите, будто вам сишуйской пеной в глаза набрызгали?..
  Я вот не кручу: мне как ксенобиологу эти человеки весьма приятны и интересны, они разумны и заслуживают самого пристального внимания. И Лена - тоже. Поэтому мне совсем не хочется губить её, но - исключительно ради науки и вашего же выживания! - я сделаю это, ибо сохранение разума нашим бессмертным видом гораздо важнее личных симпатий.
  А вы всё смеётесь над моей "страстью к бледным получервям", а сами-то пока вообще ничего не придумали, как нашу беду остановить... Вот будет вам смеху, когда следующие сбросы ещё быстрее, чем через десять лет, станут накатывать! Тенденция-то к тому явно прослеживается: первый сброс не более чем через пятьдесят лет после полутора тысяч, второй - всего через десять, стало быть, третий, наверное, года через два случится. Но вы этого не видите, а только критикуете: "эти далеко идущие и чересчур смелые выводы Жужишишваса ничем не подтверждены", "слишком мало данных, нельзя экстраполировать" - да всё можно, рог вам в задницу, когда время так поджимает! А то привыкли столетия не считать, заскорузли в своих пещерках умственных - распрямиться и выйти за пределы старых стен не в состоянии!..
  О, вот опять - ну, о чём это я думаю, когда надо работать?!
  Я решительно отключил заморозку, чтобы процесс умирания Лены пошёл своим чередом, затем надел на голову приёмник, устроился рядом с человечкой и, вытянув руку - она плохо выпрямилась, что тоже являлось признаком надвигавшегося сброса, - послал короткий, запускающий процесс, импульс. Пора показать всем этим глупым лентяям, как в экстренных обстоятельствах должен действовать настоящий учёный!
  
  Мы с человечкой - её зовут Лена, вспомнил-осознал я, - стояли в тёмном и мёртвом лесу. Лишённые листьев и коры деревья тянули свои искривлённые, узловатые ветви к багровому небу, по которому неслись чёрные, быстрые тучи. Под ногами пружинил толстый слой из смеси жирного серого налёта, комков слежавшейся пыли и полуистлевших кусков кожи, перьев, ворса, чешуи и прочей органики.
  - Мама! - позвала Лена, оглядываясь. - Мама, ты здесь?
  Из глубины чащи раздался стон, но он точно не был человеческим, скорее, это звучал голос мёртвого леса. Человечка вздрогнула.
  - Я хочу найти тебя, мама! Дорогу! Покажи мне дорогу... пожалуйста, - голос её упал до шёпота, потерявшись в кряхтении, скрипах и шорохах, что раздались в ответ на её громкий призыв.
  Меня Лена не видела, я прятался за ближайшим толстым стволом, осторожно высовываясь и глядя на неё из глубокой чёрной тени. Такие тени присутствовали тут у всего, и они вовсе не были порождением яркого света, а самостоятельно двигались и дышали, словно живые существа, и я чувствовал их холодное, обволакивающее прикосновение.
   У ног Лены вдруг мягко замерцала белая звёздочка. Человечка наклонилась, бесстрашно шаря пальцами в рыхлой и мерзкой на ощупь лесной подстилке, как вдруг - раз! - в руке у неё засиял яркими искрами-ворсинками кончик тонкой серебряной нити! Человечка выпрямилась, потянув нитку вверх, с усилием высвобождая её из плена гнилой трухи и жирной грязи.
  Лесу её действия явно не понравились, вокруг задвигались-заметались чёрные тени, со всех сторон раздались шёпот, шуршание и частые постукивания. Но Лена, непрерывно бормоча что-то себе под нос, решительно зашагала вперёд, сматывая нитку в клубочек. Я двинулся за ней, перебегая от одного ствола к другому, чтобы оставаться незаметным, если она вздумает обернуться. Но она не оборачивалась, а шла и шла, невзирая на нараставшую громкость звуков и ветер, что делался всё сильнее, поднимал в воздух мусор и бросал его Лене в лицо. Упрямо наклонив голову, она продолжала делать шаг за шагом, сматывая нить, пока метавшиеся вокруг тени не сгустились в высокие уродливые фигуры. Они вытянули вперёд руки со скрюченными пальцами и со всех сторон бросились к человечке, стали хватать её, пихаться, подставлять подножки, тыкать пальцами в глаза и тянуть за волосы.
  Лена кричала и дёргалась, толкалась и пиналась, стараясь не отпустить нить, но теней становилось всё больше, и вскоре она упала, погребённая под чёрной шевелящейся массой. Клубок выпал и стал раскручиваться, проваливаясь в гниль, словно в трясину.
  Откуда-то из глубин сознания пришло чувство, что если нить полностью провалится, то найти её самостоятельно я не смогу, а человечка навеки сгинет, задавленная и закопанная тенями в грязь. Что станет тогда со мной? Сумею ли выбраться, или так и буду вечно бродить по этому мёртвому лесу в поисках выхода?!
  Я подхватил почти размотавшийся клубок, и меня окатило такой благодатью, о которой я забыл на долгие полторы тысячи лет! А сейчас вдруг вспомнил - ясно, живо и полно, словно меня снова держали бесконечно родные руки, ласково покачивая и тихонько напевая-нашёптывая что-то очень хорошее: я был слишком маленьким, чтобы понимать слова, но мог легко ловить тон, настроение и... любовь! Вот что это такое - я понял - любовь!
  Внезапно что-то с силой толкнуло меня в спину и в бок, ударило по ногам, вырывая из колыбели тёплых лучей, куда я так неосмотрительно провалился, совсем позабыв, где на самом деле сейчас нахожусь.
  Мёртвый лес! Он снова сомкнулся вокруг, и я увидел, как чёрные тени покидают Лену и перелетают ко мне.
  - Вставай! - крикнул я человечке.
  Вставай! Вставай! Вставай! - откликнулось отовсюду, и я увидел, как нить охватило серебристым огнём - его сияющие языки стали расти, принимая форму человеческих силуэтов. И чем больше их возникало, тем меньше чёрных теней оставалось возле Лены, потому что они перелетали ко мне и нападали со всех сторон. Били, толкали, стремясь вырвать из рук путеводный клубок. Благодать покидала меня, но я ещё чувствовал её тающее тепло и где-то далеко-далеко слышал родной голос. Отец! - вспомнил я. Это же мой отец! - вот кто качал меня на руках и пел песню о чём-то очень хорошем. Тени повалили меня на Землю, но я не выпустил клубок и, сжимая его изо всех сил, прошептал: "Помоги!". Чёрная тяжесть ослабла, позволив вырваться из грязи, и я вдруг заметил, что рядом с серебристой нитью протянулась ещё одна, золотистая, тонкая-тонкая, едва заметная, а вдали, за более яркими серебристыми человеческими силуэтами появился ещё один, почти прозрачный и другой формы, отливающий золотом. Это был мой давно умерший отец, а за ним пытались проявиться ещё несколько призраков родичей, настолько слабых, что я мог разглядеть только отдельные, едва заметные всполохи.
  Чёрные тени истончились и ослабели - не настолько, чтобы совсем отцепиться, но достаточно, чтобы я смог подняться и увидеть, как Лена, держась за серебристую нить, продирается ко мне прямо сквозь тёмную массу. Тени кружились и копошились, стремясь перекрыть ей дорогу, но серебристые силуэты следовали за ней, и каждый следующий подплывал всё ближе и ближе к предыдущему, отчего вся череда сжималась и уплотнялась. Их сияние становилось ярче, заставляя чёрных неохотно и со злобным шипением отступать, давая дорогу свету. Мои золотистые призраки сильно уступали человеческим в силе и скорости, но тоже близились.
  - Это мой клубочек! - сказала Лена и протянула руку, желая забрать его у меня, но я отпрыгнул и быстро спрятал его за спину. - Отдай!
  Она ринулась ко мне, но я оттолкнул её назад и в сторону. Человечка охнула и, не удержавшись на ногах, упала, выпустив нить. Хотела подняться, но завязла в подстилке, и дёргалась на месте, с воем простирая ко мне руки и погружаясь всё глубже. Я отпрыгнул подальше, быстро обогнул Лену по широкой дуге, и двинулся вперёд, сматывая нить в клубок. Количество золотых призраков увеличивалось, отпугивая чёрные тени. Человечка барахталась и слабела, с каждым моим шагом прочь её серебристая нить истончалась, зато моя золотая становилась всё толще, забирая на себя силу серебряных силуэтов, - они делались всё более прозрачными, в то время как мои, золотые, напротив, крепли.
  К тому времени Лена почти утонула, видна была только её голова, и в тот самый миг, когда человечка, в последний раз взвыв и вытянув шею, исчезла с поверхности, всё, что ещё оставалось серебристого, было разом проглочено золотом.
  Я ощутил удар изнутри головы, череп распёрло, послышался шёпот, а мёртвый лес вокруг закружился и стал уходить вниз. Золотая нить поднимала меня всё выше и выше, шёпот нарастал, гремел уже не в ушах, а прямо в мозгу - это был глас тех, чьи силуэты вырастали из нити. Они не просто говорили со мной - слова навечно впечатывались в сознание...
  
  Когда я очнулся, человечка Лена лежала бездыханной, а голоса моих предков всё ещё раздавались в ушах. "Существует только один способ излечиться от сбросов. Ты должен донести это до всех Инов и постараться сделать так, чтобы они поняли: по-другому потерю разума остановить невозможно". "Но ведь я сам скоро сброшусь!" Едва успел я так подумать, как уже знал-слышал ответ: "Нет! Ты плохо поступил с Леной и получил продление разумного бытия нечестным путём, но твоя задача слишком важна, поэтому ты больше не сбросишься. Ты будешь разъяснять другим, как надо жить и что делать, - это важная миссия и ничто не должно мешать её выполнению". "Но меня же никто не послушает! - я чувствовал настоящее отчаяние. - Ваш способ не понравится Инам, они никогда на такое не согласятся!"
  Ответа на это не было - призраки сказали всё, что хотели, и не собирались повторять одно и то же по десять раз. Да и зачем? Продвигаемый ими принцип бытия был прост и логичен, я не мог ни забыть его, ни что-то в нём перепутать. Я вытянул руки: они выпрямились легко и полностью, дрожь в кистях пропала. Как и головная боль, вот уже неделю, как неизменно сопровождавшая каждое умственное усилие. И все остальные признаки моего приближавшегося сброса тоже исчезли.
  
  * * *
  Когда я проснулся, Вася с Антоном ещё дрыхли, притулившись на нашей палатке-подстилке, которую мы отыскали, когда привезли сюда Жужу и осматривали его подземное жилище. Самого Ина в бункере не было, я нашёл его на хоздворе, возле загона, где топтались существа, похожие на летунов, только с совсем коротенькими, рудиментарными крылышками и гораздо более толстым, почти круглым, телом.
  Это птицы ухшш - мясистые и очень вкусные.
  А ещё упёртые, как наши ослы, - вспомнил я мысли Жужи о сыне: "Упрямый, как птица ухшш". Хотя какие они, к чёрту, птицы? Лишённые перьев, чешуйчатые существа жутковатого вида, похожие на надутых через соломинку ящериц.
  Ухшш для Инов то же, что для людей - цыплята-бройлеры, так что это - самая верная аналогия.
  Да пофиг, думал я, глядя, как они толкаются возле кормушки, торопливо выхватывая и проглатывая кусочки мокрого рыжего фарша. Вроде бы ничего особенного, но почему-то противно.
  - Я не помню, как добрался вчера до дома, - вместо приветствия честно признался Жужа, запирая дверцу загона.
  - Мы на тележке тебя перевезли. Ты здорово этих наркожучков...
  - Кзаххши - вот как они называются.
  - ...перебрал. Вася боялся тебя там оставлять: вдруг задыхаться начнёшь.
  - С чего это?
  - Был у него такой опыт с Дважисом.
  - Ах, точно, вспомнил - это же Вася коробку с кзаххшами спёр!
  - Не спёр, а на время забрал, чтобы уберечь тебя от ужасных последствий.
  - А как вы нашли мой дом? - спросил Жужа, взяв из сарая ведро и лейку.
  - Так тут недалеко, от лужайки всего метров двести, - уклончиво пояснил я.
  - Мне казалось, я хорошо замаскировал вход... погоди! - Ин воззрился на меня, изогнув шею. - А ты же, наверняка, знал! Ты вообще чересчур много про меня знаешь, но так и не сказал откуда! Ну-ка, давай говори, а не то - он взмахнул клешней, наставив её на меня вместе с лейкой.
  - Это всё благодаря сопряжителю, - вздохнул я. - Расскажу подробнее, когда руку уберёшь, а то пальнёшь ещё случайно, а я синих грибов мало ел.
  - Синих грибов? - глаза Ина чуть повернулись от удивления, клешня медленно опустилась.
  - Ты воду набирать собираешься? - Я показал на лейку и махнул в сторону родника: - Пошли, я буду говорить по дороге.
  - Хорошо, - Ин сунул мне в руки ведро и лейку, затем вытащил из сарая ещё один такой же комплект и мы неспешно двинулись к воде.
  К тому времени, как мы дважды сходили к роднику и полили весь огород, я успел поведать ему про свои контакты, работу сопряжителя и сны-видения. Где-то на середине моего повествования явились Вася с Антоном, что было очень удачно, иначе последний сон пришлось бы рассказывать дважды, а так про Лену и голоса предков-призраков услышали сразу все.
  - Охренеть! - воскликнул Величко, когда я закончил.
  - Вот чёрт! - пробормотал Берендеев.
  - О да, - согласился Жужа. - Задание предков-призраков оказалось совершенно невыполнимым. Как я и предполагал. Меня почти сразу же подняли на смех и объявили сумасшедшим учёным. Тронулся, мол, умом от напряжённой работы и опасных экспериментов.
  Против фактов, однако, не попрёшь - все признаки сброса у меня и вправду исчезли, поэтому Первичные отложили на время все другие дела и сосредоточились на выяснении причин улучшения моего состояния. Меня долго и дотошно допрашивали, умершую Лену вскрыли, её ЦНС разобрали чуть ли не на молекулы, а генетический материал досконально исследовали.
  Никто из Инов больше не воротил нос от "бледных получервей", напротив, Первичные прямо-таки заболели их изучением и, отыскав ещё трёх человеков с такой же необычной мозговой активностью, как у Лены, решились мой эксперимент повторить. Найти добровольцев среди тех, у кого уже вовсю проявлялись признаки грядущего сброса, оказалось нетрудно: я ведь жив-здоров, так почему бы и им не попробовать?.. - Жужа выпрямился и по-змеиному повёл шеей, что было эквивалентом кривой, недоброй ухмылки.
  - Ну и? - нетерпеливо воскликнул Вася, широко распахнув глаза.
  - Ничего не получилось, - хмуро предрёк Величко.
  - Я так понимаю, дурацкая игра в поочерёдные вопросы закончена? - глядя на него, прищурился рептилоид.
  - Она себя исчерпала, - угрюмо согласился Антон. - Можно уже по-нормальному... если ты, конечно, не против.
  - Не против, - откликнулся Жужа и показал на пару деревянных колод и грубо сколоченное подобие низкого столика под раскидистым деревом: - Давайте присядем вон там, в тенёчке.
  Мы отнёсли лейки и вёдра в сарай, Ин прихватил оттуда сколоченный из досок ящик - я поставил его на попа и сел сверху. Ребята заняли колоды, а Жужа забрался, прямо с ногами, на столик, отчего сразу же стал похож на огромную лягушку, с намотанной в середине тела лёгкой складчатой тканью.
  - Так вот по поводу повтора моего эксперимента, - рептилоид склонил голову на бок и подпёр коленкой висок. - После него выжил только один из трёх Инов, да и тот впал в кому. Однако при тщательном обследовании его организма выяснилось, что все признаки скорого сброса исчезли.
  - А люди?
  - Человек, мозг которого был соединён с Ином-коматозником, умер, а двое других очнулись, правда, с полностью стёртой памятью, поэтому узнать, что случилось с ними в процессе эксперимента, не удалось. И меня, единственного, кто не только не пострадал, но и излечился во время подобного опыта, снова стали пытать и расспрашивать.
  - И что же ты? - поднял брови Величко.
  - Ну, а что я? Сказал, что жизнь двух Инов и память связанных с ними человеков забрал мёртвый лес.
  - А коматозник?
  - Он выжил, однако выбраться обратно в реальный мир не сумел: человека он, видимо, утопил, как я - Лену, но связь с предками-Инами не наладилась. Так и остался, один-одинёшенек, бродить по мёртвому лесу... Да оно и не мудрено, если вспоминать о родственных связях считается неприличным!
  - Но почему? - не понял Вася. - Почему неприличным?
  - Ну, как? всем же внушается, что раз мы бессмертны, значит - равны. Мы с Шикшу плевали на этот бред, но таких очень мало. Большинство Инов распирает невообразимое по размеру чувство собственной важности, будто каждый из них - абсолютно неповторимое создание природы, что он - велик, вечен и уникален до умопомрачения! Поэтому кроме себя он вообще никого не любит и любить уже не способен - куда уж тут почитать отца или пестовать сына... Да и сыновей-то у большинства нет! - Ины ведь уже полторы тысячи лет как не размножаются. Живут, пены им в рот, полностью утеряв преемственность поколений, оборвав все духовные связи с предками! Не удивительно, что Ина-коматозника некому было из мёртвого леса вывести...
  - А этот лес, - спросил я, - он вообще... что такое?
  - Я думаю, он порождение нашего коллективного подсознания.
  - Вашего - в смысле иновского? - уточнил я.
  - Да. Коллективное подсознательное Инов. За полторы тысячи лет бессмертия там ещё и не такое могло вырасти, рог нам всем в задницу!
   - И всё же Ины нашли способ, как, даже без связи с предками, топить людей и выбираться из этого леса живыми, без признаков сброса.
  - Ну, разумеется, - прищурился Жужа, склонив голову на бок и задрав подбородок. - Когда деваться некуда, соображать начинаешь весьма и весьма интенсивно. Можете себе представить, что получается, когда лучшие учёные с опытом в полторы тысячи лет устраивают мозговой штурм! Всё было разработано в рекордные сроки.
  - Сопряжитель и перегонщик, - кивнул я. - Две составляющие успеха.
  - И ещё геноключ, - напомнил Величко. - Про который я так до сих пор и не знаю толком, что же, конкретно, он делает?
  - Геноключ заставляет сопряжитель покинуть человеческий мозг и перейти к Ину, - ответил Жужа.
  - И что тогда происходит? - захлопал глазами Берендеев.
  - Сопряжитель передаёт Ину способность противостоять сбросу.
  - А человек? - нахмурился Вася. - Тот, от которого ушёл сопряжитель?
  После откровений о мёртвом лесе все мы уже догадывались - можно сказать даже, знали ответ, - однако молчали, желая услышать это от Жужи.
  - Тот человек умирает, - почесав ногой ухо, неохотно признал рептилоид. - Пытались придумать - я лично пытался! - как этого избежать, но не вышло... выход сопряжителя - необычайно разрушительная процедура... метафорическое отражение которой ты, Пегов, видел моими глазами там, в мёртвом лесу. У человека отбирают спасительную нить, и он тонет в грязи коллективного бессознательного Инов... - Жужа вздохнул и, чуть помолчав, продолжил: - Единственный способ этого избежать - начать жить по-другому! - Он вдруг, на удивление по-человечески, всплеснул руками. - Так, как велели предки-призраки, о чём я всем снова и снова напоминал, но все только отмахивались.
  - Ну да, - усмехнулся Величко. - На хрена в чём-то себя ущемлять, когда можно явиться на отсталую по технологиям Землю, захватить власть и, объявив себя спасителями человечества, просто забирать людей с аномалией. Чтобы тупо пускать их в расход. Ну, а чё, их же миллиарды, людишек-то этих, и всё время рождаются новые. Большое, блин, стадо!..
  - Справедливости ради, надо сказать, что Ины не сразу смирились с таким положением дел, - заметил Жужа, - и искали разные способы, как уменьшить количество умерщвлённых человеков.
  - Клонирование! - вдруг осенило меня. - Вася Берендеев! Вот почему его клонировали! Аномалию размножить хотели!
  - Верно! - глаза рептилоида чуть повернулись и - я, конечно, не суперспец по считыванию эмоций Инов, но всё же! - мне показалось, он посмотрел на меня с уважением. - Это действительно виделось хорошим выходом из ситуации, однако...
  - Ничего не получилось! - снова, вот уже второй раз за этот разговор, угрюмо произнёс Величко.
  - Что значит, не получилось, а я? - обиделся Вася. - Вот же - стою тут перед вами, живой и здоровый.
  - Только без аномалии, - проронил Ин.
  - Стоп. Ты же говорил, аномалия обеспечивается определёнными генами! - сдвинул брови Антон. - Клоны - генетически идентичные организмы! Сама суть клонирования...
  - Да! Да! Да! - раздражённо перебил его Жужа. - Полностью идентичные, ты совершенно прав! Потому-то все и рассчитывали получить неограниченное количество аномальных, да только промахнулись, ха-ха-ха! Да, физически все те гены, что отвечают за способность центральной нервной системы противостоять сбросу, у клонов были. Были, но не работали! Вот не работали, хоть в кольцо ты замкнись! А почему?
  - Почему? - эхом откликнулся Вася: вид у него был слегка прибалдевший от бурной тирады рептилоида про полную идентичность клонов. Похоже, раньше он о своей природе так глубоко не задумывался.
  - А потому что связи с предками нет! - торжествующе возвестил Ин. - У оригинала есть, а у копий - нет, вот ведь в чём вся разница, понимаете?
  Мы с Антоном молча осмысливали его слова: определённая логика в них, безусловно, была, только больно уж странным казалось такое совмещение материальных генов с духовными связями.
  - И это было ещё одно подтверждение правильности той стратегии жизни, что я пытался вложить Инам в головы, но они всё равно не желали меня слушать! - с досадой проговорил Жужа. - Не верили, просто не хотели мне верить! К тому же человеки сильно отличаются от Инов, нужна совсем другая матка, время выращивания эмбриона во взрослую особь - тоже, в общем, пришлось преодолевать множество сложностей. Клоны с рассудком младенца не годились, так как для внедрения сопряжителя требуется хорошо развитое человеческое сознание, а значит, пришлось научиться его записывать и переносить... ну, и так далее и тому подобное... то есть было потрачено огромное количество средств и времени - лет десять! К тому моменту Ины как раз уже организовали отбор молодых людей в мифический Челоград - это ведь гораздо удобнее, чем спонтанно похищать аномальных без твёрдой гарантии на успех. Вот этих первых отобранных Ины и стали активно клонировать, всячески пытаясь добиться успеха. Успели аж нескольких наплодить, пока смирились с безнадёжностью этой затеи.
  - Шесть! - Вася задрал рукав майки, демонстрируя вытатуированные на плече точки.
  - Это только клоны Берендеева, а был ведь ещё и Причкалин! - вспомнил я запись телеинтервью, где Артём шпарил фразами из учебника. Теперь то выступление предстало в совершенно новом свете.
  - Да-да, Причкалина тоже клонировали, но не знаю, в каком количестве, - я, честно говоря, не следил: мне всё и так было ясно... - Жужа с шипением и свистом длинно выдохнул воздух.
  - Значит, те Берендеев и Причкалин, что являлись на Землю, чтобы морочить нам головы, как они якобы счастливо живут на Шуржешише, были клонами, - скорее констатировал, чем спросил я. - И Майкл Стептон, наверное, тоже.
  - Да уж конечно, - оскалился Ин. - Хорошее применение для пары-тройки бесполезных с точки зрения передачи аномалии клонов: явиться на Землю для подтверждения мифа о Челограде. Остальные остались на Шуржешише прислуживать Инам.
  - Тем более что и память им подчистить, и интеллект прикрутить - не проблема, - грустно добавил Вася. - Я ведь уже далеко не молод - столько лет идиотом жил... - вспомнить противно!
  - Я не так уж сильно младше тебя, вполне взрослый мужик! - откликнулся Антон. - И интеллект никто не прикручивал... однако меня тоже облапошили, как кретина последнего. Ещё и усыпили. Потом оживили и чуть не сожрали... слушай, Жужа... Жужишишвас! А этих твоих наркожучков...
  - Ты про кзаххши?
  - Да хоть казахши! Их человеку можно употреблять?
  - Да ты что, Антон, совсем уже?! - возмутился я. - Без глаз хочешь остаться?
  - Чего сразу без глаз? Может, их на язык или в нос прыснуть можно?
  - Сдохнешь, и никакая оптимизация не поможет! - предрёк Вася.
  - Прыскать человеку нельзя! - отрезал Жужа. - Мозги у Инов и людей слишком разные, чтобы так рисковать.
  - А спирта у тебя, конечно же, не найдётся, - вздохнул Величко.
  Я скривился, раздражённый этой его игрой на публику: все, мол, должны уразуметь, как ему хреново, и ласково отговаривать от самоубийственных способов утешения, ага! На секунду мне даже захотелось взять эту кзаххшу и самому брызнуть Антону в морду, чтоб не выпендривался, словно он один тут такой, Пуп Вселенной! Другим будто бы хорошо... Меня, что ль, меньше, чем его, надурили?! Внушали, что лучший, а сами хотел на убой отправить! Под праздничный марш и чтоб радовался: "Спасибо, дорогие, разлюбезные спасители бестолкового человечества!" - и со слёзами счастья на глазах - бух! - прямо в ножки этим "гуманистам" великим. Убийцам родителей! Всю жизнь сознательную, твари, засрали! Как и Васе - про него я уж вообще молчу: скотство сплошное!..
  Я обвёл глазами друзей, злость на Антона уже испарилась: всем нам на самом деле крепко досталось, и...
  Ну, блин, кто-то же должен ответить за это!
  Я посмотрел на Ина: не Жужа, нет! Пусть даже нас в яму сажал, импульсами лупил и червями считает - фигня это всё... главное, сейчас он на нашей стороне... Да-да, эксперименты изуверские, Лену убил - мерзко конечно, но так он же рептилоид - что тут поделаешь? А с другими Инами если сравнивать, так вообще... ну, короче, Жуже тоже не сладко пришлось...
  Ладно. Нам надо обсудить с ним, что делать дальше.
  Тут в кишках у меня мощно и громко заурчало, и я понял: пустой желудок будет сильно мешать построению планов.
  - Да ладно тебе, Тош, завязывай! - вслух произнёс я. - Давайте лучше пожрём, а то живот прилип к позвоночнику.
  - О да, да! - энергично закивал Берендеев. - Я тоже очень хочу есть!
  
   Глава одиннадцатая
  Прежде чем мы ушли с Жужиного хоздвора завтракать - или уже обедать? - случилось поистине радостное событие: я вошёл в плотный контакт с гончей! Это произошло неожиданно, как удар по мозгам. Мысли мои были заняты совсем другим, я почти забыл про неё, когда в сознание внезапно ворвался вихрь собачьей радости - бац! - чудеса случаются!
  - Васька! - я повернулся к Берендееву, губы мои сами растянулись, казалось, до самых ушей: - наша Аххша пришла!
  - Аххша?! - просиял Вася. - Она всё-таки нашла нас!
  - Да-да! она здесь, совсем близко, я отлично её чувствую! Приближается быстро, бежит! Бежит что есть сил, галопом!
  - Что ещё за Аххша? - насторожился рептилоид.
  - Скоро увидите! - пообещал я.
  - Это гончая с секретной базы Дважиса, - тут же разрушил интригу Берендеев и, увидев, как подобрался Жужа, поспешил заверить: - Но вы не волнуйтесь, я знаю её со щенячьего возраста, мы друзья!
  - Зверь всегда остаётся зверем, - философски заметил Ин.
  - У меня с ней контакт, так что она ничего вам не сделает! - успокоил я, а потом, не удержавшись, всё же добавил: - Если, конечно, не будет специальной команды.
  Рептилоид бросил на меня недобрый взгляд, но ничего не сказал, отправившись помогать Антону. Тот уже извлёк из наших сумок последние заветренные кусочки "зайцев", засохшие "морковки" и выложил всё это на стол, который мы, вместе с парой длинных топчанов-лавок, вытащили из бункера, решив принимать пищу на свежем воздухе. Глянув на наши жалкие остатки продуктов, Жужа фыркнул и отправился в своё подземелье, откуда принёс вяленое мясо, большую миску тушёных овощей с собственного огорода и что-то типа рагу - из птицы ухшш. К горячему Жужа присовокупил большую, плотную и толстую, тёмно-розовую лепёшку с ароматом лесных орехов.
  Вася тем временем пошёл навстречу Аххше в указанном мной направлении, но не успел дойти до деревьев, как гончая вылетела из леса. Разогнавшись, она, в универсальной собачьей манере, прыгнула прямо на Васю и, опрокинув его навзничь, принялась тыкаться мордой ему в лицо и шею, пока он, хохоча, пытался завалить гончую на бок.
  Сполна насладившись общением с хозяином, Аххша по очереди подошла ко мне и Антону - мы оба погладили её и, скормив по кусочку мясца со стола, заверили, что тоже очень скучали. Невзирая на наш контакт, во время которого я обозначил Жужу как союзника, гончая отнеслась к нему с большим подозрением и подходить не стала, предпочитая держаться на расстоянии, как можно ближе к Васе. Могло показаться, что она ищет у Берендеева защиты, но на самом деле - я считывал это во время контакта - всё было с точностью до наоборот: Аххша охраняла хозяина, готовая, в случае чего, закрыть его своим телом от импульса.
  Не помогли даже выданные Жужей нижние части всех четырёх "птичьих" лап, их головы, зачатки крыльев и кости с остатками мяса: сожрав угощение, гончая продолжала следить за каждым движением Ина. Её настороженность напомнила мне о синих грибах - давненько я их не ел, надо бы срочно восполнить пробел... Но это после обеда. А пока...
  - Дважис сказал, что ты, уважаемый Жужишишвас, можешь помочь нам выбраться с Хуррхши на Землю, - мягко напомнил я, когда голод был утолён, и все мы дружно и искренне похвалили стряпню рептилоида. Особенно лепёшку, которую мы, истосковавшись по хлебу, слопали мгновенно и без остатка.
  Услышав про Землю, ребята застыли, пожирая глазами Ина, пока тот задумчиво почёсывал ногой ухо.
  - Прямой переход с Хуррхши на Землю я открыть не могу, - наконец сказал он. - Но есть отдельный, ведущий на Шуржешиш, портал, устроенный Дважисом для моего переселения. Сын хотел его уничтожить, ради моей безопасности, но мне казалось, что этот шаг окончательно воткнёт рог в мою миссию. А я, невзирая ни на что, надеялся когда-нибудь её выполнить. Может быть, с помощью сына, когда он продлит своё разумное существование, и у меня будет достаточно лет в запасе, чтобы убедить его действовать так, как завещали предки-призраки. Поэтому я настоял на простой консервации перехода до лучших времён. Возможно, эти лучшие времена настали? - он улыбнулся, вытянув трубочкой рот.
  - Шуржешиш, это, конечно, хорошо, но нам-то на Землю надо! - гнул я свою линию. - И прямой переход туда есть, потому что я на Хуррхшу прямо из интерната попал. Я всё отлично помню: Ишсас разбудил меня и приказал собираться в Челоград. Сказал, что оптимизацию он уже сделал, пока я спал. Тогда же он, кстати, и сопряжитель мне внедрил, только я ещё об этом не знал. Затем Ишсас шлёпнул кляксу на стену, открыл портал и силой забросил меня в переход, откуда я вывалился прямо на секретную базу, в комнату Дважиса.
  - И что? - Жужа вытянул шею. - Почему ты уверен, что это было на Хуррхше? Тебя пустили погулять по окрестностям?
  - Нет, - вынужден был признать я. - Дважису стало плохо, я бросился ему на помощь и меня вырубили.
  - На помощь? - глаза Ина повернулись от удивления. - И что же ты мог для него сделать?
  - Да не знаю... он протянул ко мне руки, вот я и... Ну, то есть, теперь-то я понимаю, чего он от меня, аномального, хотел получить, но тогда... Тогда всё инстинктивно вышло.
  - Хороший инстинкт, - прищурился Жужа. - Жаль, у Инов такой отсутствует... ну, да не будем отвлекаться... Ты сказал, тебя вырубили.
  - Да, и я очнулся в вольере... Ты что, хочешь сказать, комната Дважиса могла быть на Шуржешише?
  - А почему нет?
  - Думашь, пока я был без сознания, меня перенесли через переход?
  - Точно не знаю, но в любом случае, нет никакой гарантии, что на базе есть работающий переход на Землю.
  - Переход на секретной базе? - встрял Антон, глядя на меня с изумлением. - Ты что, хочешь туда вернуться? К убийцам?! Мы еле ноги от них унесли!
  - Но унесли же! Значит, можно и обратно незаметно пробраться...
  - Да ты совсем спятил! Ну уж нет, я туда не пойду! - замотал головой Величко.
  - Плохая идея, - поддержал его Вася. - Я бы тоже не хотел туда возвращаться.
  - А чего? Чего тогда вы хотите?! Думаете, переться на Шуржешиш - лучше?
  Вася взял кусочек вяленого мяса и принялся его молча жевать. Антон стал задумчиво барабанить пальцами по столу. Оба явно не торопились с ответом.
  - На Шуржешише точно есть рабочие переходы на Землю, - вкрадчиво произнёс Жужа.
  - Да как мы их найдём на чужой планете?! И как будем скрываться от Инов?
  - С чего начать, я знаю, а дальше уж как получится, - решительно заявил рептилоид. - Будем решать на месте!
  - Будем решать? Ты...
  - Да, я иду с вами! - перебил меня Ин. - Переход ведёт прямо в мой дом на Шуржешише, так что разберёмся.
  - Разве твой дом не сгорел? - удивился я. - Или твоя якобы смерть на пожаре в другом месте случилась?
  - Нет, в доме. Но сгорел он не весь. Подвал, и в частности та комната, где есть замаскированный и законсервированный портал на Хуррхшу, осталась цела. - Жужа вновь склонил голову на бок и подпёр её левой ногой, укороченный кривой палец снова бросился мне в глаза. - Ну, должна была остаться... Я это, сами понимаете, не проверял, но если бы переход обнаружили, мои враги, наверняка, были бы уже на Хуррхше и, прочесав местность возле портала, обнаружили это убежище, - он выпрямился, махнув клешнёй в сторону бункера.
  - Сколько ты уже здесь? - спросил Антон.
  - Год примерно, может чуть больше...
  - Год? А чей? Хуррхшский? - внезапно стал допытываться Величко, не очень понятно зачем. - То есть время оборота этой планеты вокруг местного солнца? И каково оно, интересно?
  - Год - Шуржешишский. Он чуть больше и вашего земного, и местного.
  Но не настолько, чтоб заморачиваться. То же касается и суток: на Шуржешише они на сорок минут длиннее, а на Хуррхше на тринадцать минут короче, чем на Земле, так что не стоит по этому поводу париться.
  - Да считай, Тош, это наш обычный земной год, - предложил я. - Так будет проще.
  - Ладно, понятно, - кивнул Величко. - Достаточный срок...
  - Вот-вот, я тоже так считаю, - согласился Жужа. - Нашли бы уже, если б чего заподозрили. Но мой дорогой Ш... Дважис провернул дело отлично, и все уверены, что я умер. - Жужа ухмыльнулся, покачав слегка дефектной клешнёй на левой ноге. - Не зря я ради этого даже частью тела пожертвовал.
  - Отрезали себе палец, чтобы на месте пожара обнаружили именно ваш генетический материал?! - догадался Вася.
  - Ага, и Дважис его очень ловко подбросил! Не знаю уж, чей труп он спалил в моём доме, но после анализа единственного сохранившегося фрагмента плоти, все решили, что это я... Конечно, без соответствующих медпроцедур - а где их тут, в глуши, возьмёшь? - мой новый палец вырос уродским, ну, да и пусть! Жизнь-то дороже...
  - И тем не менее ты собираешься ею снова рискнуть! Почему? - спросил я.
  - Дважис! Я должен сделать это ради него.
  - Хочешь его клонировать? - Антон поднял бровь. - Для этого тебе надо на Шуржешиш?
  - Да, было бы здорово! но не это главное...
  - А что ж тогда?
  - То, что Дважис просил вам помочь! Признаюсь честно, не сразу я вам поверил, думал, указатель украден, а вы мне врёте, подвоха всё ждал какого-то! Не знал, что и думать, но ясно было одно: с сыном случилась беда, иначе он нашёл бы способ ко мне выбраться. Хотя бы на минутку, как в тот раз, когда он отдал мне это! - Жужа извлёк из складок одежды комочек, похожий на давно выплюнутую и засохшую жвачку. - Знаете, что это такое? - Мы покачали головами, и тогда он сунул странный комок прямо мне в нос: - Это тот самый геноключ, Пегов! Дважис подозревал, что в группе назревает раскол и измена, поэтому отдал его мне. "Ненадолго", - сказал он, но так больше и не пришёл. А ты жив, в итоге, остался. Знал бы Ишсас, где открывалка твоих мозгов, давно бы уже засунул тебя в перегонщик и высосал!
  Я тупо хлопал глазами, пялясь на эту "жвачку", не зная, что и сказать. Лежавшая у Васиных ног Аххша настороженно подняла голову.
  Не стоит так нервничать: я слишком давно здесь, чтобы какой-то чёртов геноключ, даже вставленный в перегонщик, смог выгнать меня и причинить тебе вред - мы с тобой переросли это много дней назад, и теперь мы неразделимы.
  По спине пробежали мурашки от страха и облегчения одновременно - невероятный коктейль, который странным образом меня успокоил. Аххша опустила морду на лапы и прикрыла глаза.
  - Поздно, - обронил я и, заметив, как вытянулась от любопытства Жужина шея, добавил, глядя на "засохшую жвачку": - Эта штука уже на меня не подействует.
  - Вот бы заняться изучением твоей ЦНС! - рептилоид спрятал геноключ обратно в складки одежды. - Вплотную. Ох, как было бы интересно!
  Ну уж нет! Я больше этого не позволю.
  - Не отвлекайтесь, - усмехнулся я. - Вы же не для этого с нами идёте, верно?
  - Верно. Я иду из-за сына. - Жужа надвинул лоб на глаза - помрачнел, типа, посерьёзнел. - Вы просто не понимаете... Когда сброс подступает, у Ина остаётся только одно желание: убежать самому! Как можно дальше от всех, скрыться, пока не прикончили... или ещё что похуже не сотворили. И если Дважис сумел преодолеть своё состояние и выпустить вас, значит, считал это чрезвычайно, исключительно важным! И хотел, чтобы я вам помог - ведь не зря же он отдал вам указатель!.. Да и вообще...
  Он умолк, клешни дрогнули, глаза потемнели и изменились так, будто он смотрел куда-то в глубину себя. Похоже, ему просто надо было собраться с мыслями и излить всё, что скопилось на душе за время вынужденного отшельничества. Я окинул взглядом друзей: они тоже поняли, что рептилоиду надо выговориться, и притихли.
  - Целый год... - спустя, наверное, целую минуту, проговорил наконец Жужа, - да уже даже больше, чем год... я живу здесь, словно червь в последней капле воды под палящим солнцем! - Голос его стал громче, в нём послышалась горечь. - Извиваюсь, пока она сохнет, неотвратимо приближая развязку. Жду, когда предкам-призракам надоест моё тупое бездействие и они вернут меня в состояние сброса... как вдруг - вы! С известием, что сын сбросился... ну, я и не выдержал, пеноглотатель несчастный! Достал-таки из заначки кзаххшей, разморозил и... В общем, сорвался я, рог мне в задницу, хотел только немного стресс снять, а вышло... ну, да вы сами видели, незачем говорить. - Он глубоко вдохнул и со свистом выпустил воздух через сжатые зубы. - Вы могли сделать со мной что угодно: обворовать мой дом, найти геноключ, зарезать меня или просто сбежать и всё разнести тут, к червям... Но вы ничего плохого не сделали! Вы даже домой меня привезли, так что...
  - Мы вам не враги, - закончил за него Вася.
  - Да, теперь я в это верю, - подтвердил Жужа. - И помогу. Расконсервирую переход и отправлюсь с вами на Шуржешиш. Несмотря на то, что я для всех мёртв, моих сторонников там сейчас наверняка стало только ещё больше, чем раньше.
  - Почему? - не понял Берендеев.
  - Да потому что новые сбросы Первичных воткнули рог в шансы других на очищение. Пока все думали, что аномалия спасает раз и навсегда, они могли на что-то рассчитывать, но теперь, когда Первичные поняли, что им надо регулярно, раз в тридцать лет (а то и чаще - кто знает?), гробить аномального, Вторичных к перегонщикам уже никогда не подпустят, ведь самим иначе не хватит! А уж про Третичных, которых за это время только прибавилось, и говорить нечего. Вот почему число моих сторонников возросло. Для многих, кому раньше не нравилось то, что я проповедовал, теперь новый способ бытия это - единственный способ не превратиться в чудовище.
  - Ну почему же единственный? - усмехнулся Величко. - Есть и другой вариант: отнять у Первичных власть, например. Поубивать их всех и забрать аномальных себе.
  - Бунт Вторичных? - Жужа почесал подбородок. - Это возможно, но... я не уверен, что у них получится. Первичные всё подгребли под себя: ресурсы, блага, технологии, в том числе и клонирование, банк кописетов... найдутся ли такие толковые и решительные Вторичные, чтобы возглавить восстание? Вопрос!.. Впрочем, чего гадать, когда можно пойти на Шуржешиш и всё выяснить. Я постараюсь там кое с кем связаться, и, возможно, те, кто меня поддерживает, помогут вам по-тихому переправиться на Землю, а мне клонировать Дважиса и разузнать, что конкретно предпринимают мои сторонники, ну, а там уж...
  - Как Бог даст, - снова продолжил за него Вася.
  Похоже, договаривать за рептилоида скоро войдёт у Берендеева в привычку. Наверное, это и называется: спелись.
  - Да! Хватит мне тут отсиживаться, пора уже снова делом заняться, - Ин встал и, окинув взглядом свой бункер, посмотрел в сторону хоздвора: - Вот только... Что с огородом-то делать?.. Ведь никому не известно, когда я вернусь. Так бросить? А живность? Без кормёжки и ухода ухшш погибнут, даже если их выпустить. Забить, что ли, придётся?
  - А вы вернётесь? - спросил Берендеев. - Или будете там, на Шуржешише, революцию возглавлять?
  - Возглавлять революцию? - Жужа прищурился. - Я?! О, это вряд ли... Это, скорее, дело для Дважиса... Тем более что после клонирования он станет Третичным - лидер из своих! Не то что я - я ведь фактически Первичный, из высшей касты, - какой же из меня вождь? Нет, я - идеолог. Учёный и проповедник! Я не умею свергать власть, но могу помочь в реализации нового способа бытия, у меня вообще-то даже есть представление, как это устроить. Но для этого мне нужен доступ к лабораториям, материалам и технологиям.
  - Так вы вернётесь? - терпеливо повторил свой вопрос Вася.
  - Почему ты спрашиваешь? - с подозрением осведомился Величко.
  - Просто... - Берендеев ласково погладил гончую. - Ну, вот Аххша! Как я её тут одну оставлю? С собой забирать? И что? Там же у вас секретная миссия, она будет мешать. Да и потом... ну, не на Землю же мне её тащить? Пропадёт она там, с такой-то внешностью и парализующим ядом! убьют со страху... или отберут у меня и в каком-нибудь научном зверинце замучают! - Аххша приподнялась, положив передние лапы ему на грудь, и заглянула хозяину прямо в глаза - он улыбнулся и чмокнул её в нос.
  Она понимает, хоть ты и не передаешь ей сейчас ничего, она отлично понимает смысл сказанных слов!
  - Подожди, - Антон воззрился на Васю с изумлением. - Ты что же?.. нет, я не понимаю! Ты не хочешь возвращаться домой, на Землю?!
  - Домой? Мой дом был у Дважиса! Меня вырастили на Шуржешише, и я сразу был взрослым, хоть и тупым, жил там лет двадцать, а потом мне подняли интеллект и забрали сюда, на секретную базу, а Земля... - Берендеев пожал плечами и стал ласково трепать гончую за щёки, чуть ли не залезая в пасть, полную длинных и острых зубов. - Что она мне? Ни родственников, ни друзей, всё чужое...
  - Охренеть! - почти беззвучно произнёс потрясённый Величко.
  Жужа, догадавшись, к чему клонит Вася, разулыбался, вытянув трубочкой рот, а я молчал, не в силах бороться с тяжёлым камнем тоски: так навалился на грудь, что дышать стало трудно.
  - В общем, я могу тут, на хозяйстве, остаться, если, конечно, вы, Жужишишвас, не против, - подвёл закономерный итог своим рассуждениям Вася. - Я этим на Шуржешише много лет занимался, знаю, что надо делать и как с животными управляться.
  - Разумеется, я не против! - довольно прищурился рептилоид, задрав подбородок чуть ли не до небес. Глаза он, однако, скосил на Аххшу: радовался, видимо, что ему не придётся иметь с ней дело.
  - Я буду ждать, пока у вас всё там решится, - кивнул ему Берендеев. - И... ну, переход ведь останется, верно? И вы же навестите меня, когда сможете? Может быть, вместе с Дважисом?
  - Мы постараемся! - даже сквозь шипяще-свистящий акцент было слышно, как дрогнул у Жужи голос.
  - Отлично! - Вася повернулся к нам с Антоном: - Ребят, вы меня...
  - Ох, Васька!.. - я бросился к нему и крепко обнял, чуть на наступив Аххше на лапу, гончая резво отпрыгнула и осталась стоять в отдалении.
  - Это неправильно! - хмуро заявил Величко, глядя в землю. - Я не согласен, так не...
  - Тоша! - Берендеев налетел на него вихрем и, не дав договорить, сжал в объятиях.
  - Отвали, - негромко и беззлобно пробурчал Антон, вяло высвобождаясь из дружеских рук.
  - Пойдём! - Жужа бесцеремонно вклинился в наш кружок, схватил Васю за руку и потянул за собой. - Мне надо немедленно всё тебе показать!
  
  * * *
  На расконсервацию перехода, подготовку к походу и передачу хозяйства у Ина ушёл остаток этого дня и весь следующий. За это время мы с Антоном выстирали и высушили на солнце смену одежды, заготовили с собой еды и воды. Я наелся синих грибов и потом набрал столько, что после удаления из них лишней влаги в Жужиной печке, они едва поместились в пакет.
  Пока был в лесу, Аххша несколько раз прибегала ко мне и крутилась под ногами: чувствовала, что скоро наш, ставший уже таким привычным и приятным, контакт оборвётся, и, по всей видимости, собиралась по мне скучать. Говорить Васе об этом я не стал, но с гончей немного поиграл, повалялся среди пуховых лиан в шуточной борьбе, а потом сказал ей на ухо: "Мы с тобой одной крови - ты и я!". Гончая тут же ткнулась мне мордой в шею, издав тихий звук согласия: она прекрасно всё поняла, хоть и не читала никогда Киплинга.
  Когда я вернулся к бункеру, Величко уже отыскал и заточил нож Дважиса, а мне посоветовал позаимствовать у рептилоида ещё один, что я и сделал, так что теперь у каждого из нас было своё холодное оружие.
  А чуть позже нас ждал сюрприз: Жужа показал помещение, о существовании которого мы и не догадывались, несмотря на то, что весь бункер исходили уже вдоль и поперёк.
  Ин провёл нас в дальний конец подземелья, где нажал на маленькую кляксочку, тщательно замаскированную под каменную неровность пещеры: рептилоиды любили отделывать помещения, чтобы они выглядели как норы или другие природные полости.
  - Я тут не только огородом и разведением живности занимался, - сообщил Жужа, когда часть "каменной" стены отъехала в сторону, открывая хорошо освещённую комнату с гладкими стенами, большим столом посередине, стеллажами и шкафами, на которых располагалось типичное для Инов кляксоподобное оборудование. - А ещё и наукой. Я её никогда не бросал!.. спасибо сыну, он мне постоянно задачи и материалы для исследований подкидывал... Большая часть ценного, конечно, тут, - рептилоид постучал себя всеми четырьмя пальцами по макушке, - но, помимо идей и знаний, нам надо взять кое-что и для немедленного практического использования. - Он достал с полки круглую коробку, открыл и - я уже автоматически считывал его непохожую на человеческую мимику - счастливо улыбнулся: - О! да тут целых пять штук, а я уж и забыл, сколько именно их, в итоге, Дважис мне притащил. Прекрасно! - Жужа извлёк из коробочки переливавшуюся разными цветами полусферу, размером примерно с половинку апельсина. Я заметил, как на её плоской части что-то шевелится и мне сразу стало не по себе.
  - Что это? - нахмурился Антон.
  - Сейчас продемонстрирую! Для включения и выключения её надо слегка сдавить.
  Жужа показал как именно, потом приложил активированную полусферу к верхней части своей спины, и я сразу же понял, где сталкивался с этим устройством.
  - Линза невидимости! - воскликнул я.
  - Ух ты! - восхитился Вася. - Невидимость, точно!
  - Да! - кивнул я. - Такие же штуки были на боевых летунах с базы и на Заглоте. Жушишишвас, а вы не могли бы подвигаться? Пожалуйста!
  - А-а, я знаю, чего ты добиваешься! - недовольно прошипел из пустоты Ин.
  - И что? - рассмеялся я. - Недостатки знать тоже необходимо, это ведь спасёт нас от опасных ошибок, разве нет?
  - Да, - пробурчал Ин. - Согласен.
  Он стал быстро прохаживаться туда-сюда вдоль одной из стен.
  - Смотрите внимательно! - велел я друзьям. - Видите?
  - Ага! - откликнулся Вася. - Бегущие выпуклости!
  - Да-да, гигантская лупа как будто, - подтвердил Антон. - Ходит вперёд-назад, прямо перед стеллажами.
  - Ладно! - Ин остановился и отлепил со спины полусферу, вновь сделавшись видимым. - Полагаю, смысл твоего урока, Пегов, всем ясен: почуяв опасность обнаружения, надо немедленно замереть.
  - Верно! - одобрил я. - А вообще штука, конечно, классная, будет нам очень полезна. Вы это здорово придумали!
  - Ну, изобретение-то не моё, я только пользовался, когда мы ещё скрытно вас, человеков, исследовали, - небрежным тоном признался рептилоид, чтобы тут же, лучась самодовольством, пояснить: - Дважис был разработчиком, он мне сюда их и притащил - всё боялся: вдруг номер с гибелью при пожаре не пройдёт, и мне придётся снова исчезать и прятаться. Так вот он обо мне заботился!
  - Да кто бы, блин, сомневался! - улыбнулся я, подумав, что Дважис и его группа, похоже, всё, что только можно, сюда с Шуржешиша упёрли, даже животных и слуг прихватить умудрились. - Отличный парень твой сын, Жужишишвас!
  - Благодарю, - с достоинством прошелестел Ин, выдавая каждому по полусфере. - Давайте скорее проверим, как они все работают.
  Я провёл по гладкой стороне линзы и сразу почувствовал, как пальцы мягко, но настойчиво щупает множество микроусиков. Так вот, значит, как она закрепляется! Немного помедлив, я посадил устройство себе на загривок, и усики защекотали тело, проникнув прямо сквозь ткань рубашки - ощущение было не из приятных, но быстро прошло, стоило только линзе прилипнуть к коже.
  - С моей что-то не то! - сквозь пробегавшие волны невидимости, которые тут же сменялись нормальным светоотражением, пожаловался Вася.
  - Да, глючная! - подтвердил я.
  - Зато для дискотеки хорошо подойдёт! - хохотнул Антон, пришпандоривая свою полусферу. - Вуаля! - раздался его голос из пустоты. - Работает, вроде! Сейчас пройдусь... Чёрт!
  Лабораторный стол дрогнул, и Величко вдруг снова стал видимым.
  - Наткнулся сдуру! - констатировал он и, треснув рукой себе по загривку, опять исчез. - Вот зараза! - он проявился снова, держась за стеллаж. - Стоит только до чего-то дотронуться, как она отключается, но если стукнуть, работает, - он ударил по устройству и снова пропал.
  - Нет, это не годится! - подскочивший к нему Жужа сорвал у Антона одно устройство и прилепил на его место другое. - А тебе линза вообще ни к чему, - обратился он к Васе, на котором продолжали то и дело расцветать пятна видимости.
  - Ну да, - грустно согласился тот, отцепляя полусферу и протягивая её рептилоиду.
  - О, а эта отлично работает! - возвестил невидимый Величко, лупя по столу так, что закреплённое на нём химическое оборудование протестующе звякало.
  - Эй-эй, прекрати мебель ломать! - возмущённо прошипел Ин.
  - С моей всё в порядке! - объявил я, завершив испытания, в процессе которых ходил, приседал и подпрыгивал, стараясь ничего не задеть невидимой ногой или локтем. А когда у Антона возникли проблемы от контактов с предметами, стал хватать со стеллажей всё, что плохо лежало, и вдруг наткнулся на странную прозрачную баночку. Она была закрыта крышкой с дырочками, и наполовину заполнена рыжей пористой массой, в которой извивались крошечные создания размером со спичечную головку.
  - Всё, хватит, не то вы мне всю лабораторию разнесёте! - гаркнул Жужа. - Проверка закончена. Отцепляйте линзы, выключайте и держите где-нибудь у себя. А эти пусть тут, у Васи, останутся, - он положил дефектные линзы обратно в коробку и убрал её в ящик стола.
  Отлепив свободной рукой полусферу, я выключил её и сунул в карман, продолжая рассматривать "микрочервячков" в заточении, как вдруг они все разом выпрыгнули из губчатой массы и распластались на стеклянной стенке, распустив тончайшие - тоньше волоса и заметные только из-за своего металлического блеска - длинные... щупальца? Тельца созданий при этом настолько уменьшились, что стали похожи на точку, поставленную на стекле чёрной гелевой ручкой. В голове у меня слегка зашумело.
  - Что это такое? - я повернулся к Жуже.
  - А ну поставь на место, хватаешь всё подряд, рог тебе в задницу! - скороговоркой рявкнул тот, и вдруг замер, глядя на прилипших к стеклу существ: - Погоди-ка! Это... это они сами так сделали? Когда?
  - Да вот только что! Как в руки взял, так и прыгнули...
  - Очень интересно... - он взял у меня баночку и отошёл к Васе.
  - Ой, кто это? - удивлённо воскликнул Берендеев. - Ух ты!
  С такого расстояния мне было не видно, что происходит, но за стеклом вроде бы что-то блеснуло, и шум в голове пропал.
  - Что они там делают? - осведомился я.
  - Кто, клопики? - уточнил Вася и я кивнул. - Собрались в комочки и в рыжую фигню залезли.
  - Это не клопики, дуралей! - пробормотал Жужа.
  - Сами вы... - обиделся Берендеев, но заканчивать фразу не стал.
  Любопытные крошки, такие говорливые, я почти установил с ними контакт!
  - В баночке - переводчики! - догадался я. - Такие же симбионты-переводчики, как тот, которого вы водичкой поили...
  - Что-о? - глаза Жужи повернулись почти вертикально.
  - Ага, было такое дело! - безжалостно и с явным удовольствием подтвердил Антон. - Воды прямо в ухо себе плеснули, когда наркожучками злоупотребили! Ну, казахшами этими вашими...
  - Кзаххшами, - мрачно поправил Ин, про воду для симбионта он явно не помнил, рот его растянулся в тонкую горизонтальную линию - возможно, так отражался стыд?
  - Так я прав насчёт клопиков в баночке? - я улыбнулся Васе. - Это и правда симбионты-переводчики?
  - Да, - Жужа быстро направился в мою сторону и "микрочервячки" снова выпрыгнули из рыжей губки и прилипли к стеклу.
  Привет-привет, дорогуши! Хотите вырваться из заточения и жить полной жизнью на вольных просторах хозяйских извилин?
  - Они реагируют на сигнал сопряжителя, хотят наладить с ним постоянный контакт.
  - И что тогда? - Васины брови взлетели вверх. - Ты будешь понимать язык Инов? Сможешь на нём разговаривать?
  - Понимать точно будет, а разговаривать если и сможет, то со зверским акцентом, - прошелестел Жужа. - Наверное, гораздо хуже, чем у меня, когда я объясняюсь на русском. Речевые аппараты у нас сильно разные.
  - А он к человеку прямо через ухо может залезть? - поинтересовался Берендеев.
  - Да вы все тут совсем очумели, что ли?! - возмущённо вскричал Антон. - Собираетесь запустить одну из этих тварей Лёшке в голову? Вы серьёзно?
  - Так у меня в голове всё равно уже сидит нечто... неописуемое! - пожал я плечами. - Причём куда как более могучее, чем этот маленький симбионт.
  Верно! И надо сказать, мне крайне тяжело и непросто переводить иновские мысли в удобоваримую для человека форму - мучаюсь будь здоров, прежде чем удаётся хотя бы небольшой фрагмент воспоминаний обработать, а уж о синхронном переводе нечего и мечтать!..
  - Вот оно-то, это могучее, кукуху тебе и сдвинуло! - безапелляционным тоном заключил Величко.
  Несправедливая и никак не подтверждённая фактами инсинуация!
   к оглавлению
   Часть четвёртая. О чём мечтаешь, Шуржешиш?
   Глава двенадцатая
  Внедрение переводчика оказалось делом нелёгким: я целый час, наверное, вместо слов нёс какую-то ахинею и издавал животные звуки. Потом замолчал, но принялся дрожать и дёргаться, как припадочный, и дважды упал, больно стукнувшись копчиком и плечом, когда симбионт ухитрился проникнуть своими усиками-щупальцами в мой мозжечок.
  Антон в это время бесился и орал, что я, оболваненный проклятыми инопланетными вторженцами, совсем, на хрен, спятил, утратив не только рассудок, но даже инстинкт самосохранения. А Жужа поставил меня на ноги и, прижав к себе, удерживал в вертикальном положении, следя, чтобы я не слишком сильно мотал головой. Вася же просто забился в угол и сидел на полу, в обнимку с Аххшей, бормоча не то молитву, не то какие-то заклинания.
  К счастью, продолжалось это недолго: сопряжитель сумел-таки взять мозговую "козявку" под контроль и помог ей сориентироваться в чужом, непривычном окружении. Наладив собственное питание без вреда для моего мозгового вещества, симбионт наконец-то правильно распустил свои усики-ниточки в нужных, ответственных за речь, областях.
   Я высвободился из железных объятий рептилоида и, обессиленный, плюхнулся на топчан. В голове шумело, в ушах пищало, но сопряжитель уверял, что это просто переходный период, который скоро закончится. Жужа произнёс несколько шипяще-свистящих звуков, и я как-то понял: он спрашивает меня о самочувствии, но определить отдельные слова и уж тем более ответить на иновском языке - не смог. Буркнул, в итоге, по-русски, что в норме, и, махнув на всё рукой, завалился на боковую. Время было детское, но это не помешало мне отключиться и беспробудно проспать весь вечер и ночь.
  Растолкали меня только к завтраку. В голове больше не шумело: за ночь симбионт окончательно обустроился и хорошо законтачился с сопряжителем.
  Жужа спросил, как спалось, я ответил - отлично, и только когда Ин передразнил меня и расхохотался, сообразил, что мы разговариваем на языке Инов. "Ужасное произношение! - посетовал Ин, по-змеиному водя шеей. - Ещё хуже, чем я думал". А вскоре выяснилось, что многие слова я вообще не могу выговорить, потому что они выходят за пределы диапазона звуков, которые может произвести человеческий речевой аппарат. Зато понимал я всё преотлично, благодаря повышенной остроте слуха - её, как и улучшенное обоняние, сопряжитель перенял в своё время у Аххши, но пускал в ход, только если возникала такая необходимость. Например, когда надо найти синие грибы - я делал это по запаху, или чтобы засечь приближение опасности, а теперь вот ещё для понимания иновской речи. В остальное, спокойное, время сопряжитель старался опустить порог до обычного уровня, иначе мне было бы трудно общаться с друзьями и вести себя, как нормальный, уравновешенный человек.
  В общем, отныне я мог прекрасно воспринимать всё, что говорили друг другу Ины, но самому вести с ними беседы оказалось проблематичным...
  Ну, да и фиг с ним! - решил я. Уж объяснюсь как-нибудь, если прижарит: скажу, что смогу, а остальное - жестами, или пусть так догадаются.
  Есть ещё одно, довольно неожиданное и весьма досадное последствие внедрения симбионта: он, говоря метафорически, так перетянул на себя лингвистическое одеяло, что я лишился возможности перерабатывать считанную во время контакта с Инами инфу в удобоваримый для человека вид. Не будет больше ни сорванных прямо с поверхности мыслей, ни уж тем более расшифровки чужих воспоминаний, прости!
  Ух ты! Какой неприятный сюрприз! Обидно...
  Однако жизнь в интернате научила меня не зацикливаться на том, с чем я не могу ничего поделать.
  Можно считать это расплатой за мгновенное(!) понимание чужой - я бы даже сказал, глубоко чуждой! - речи. Тебе больше не надо, для получения информации, хватать или кусать Инов, достаточно просто услышать их разговор.
  К тому же связь с не владеющими речью животными никак не изменилась!
  Ладно, буду считать, что приобрёл больше, чем потерял!
  "Говорю по-иночьи я, конечно, фигово, зато подслушивать могу без всяких ограничений!" - похвастался я Антону. Убедившись, что "жертва вторженцев" пришла в норму, он, наконец, расслабился и заметно повеселел: ценил, значит, меня, хоть и обзывал иногда сопляком или малолеткой.
  Да уж, мы тут, на Хуррхше, через многое вместе прошли, и мне он тоже стал как родной...
  А ещё мы оба были людьми - это же всяко лучше, чем остаться один на один с рептилоидом!
  Эх, жаль Васи с нами рядом не будет! Но что поделать: таков его странный - или, наоборот, как раз даже очень логичный? - выбор. "Надеюсь, мы ещё свидимся!" - сказал он и улыбнулся, но одними губами: глаза оставались грустными. Да, Вася, я тоже очень на это надеюсь!
  К переходу он с нами не пошёл, руководствуясь известным принципом: долгие проводы - лишние слёзы. Аххша осталась с хозяином, но провожала меня мысленно: контакт сохранялся, и я всю дорогу чувствовал её присутствие, приправленное тоской неизбежного расставания, словно прозрачный утренний воздух - белым ночным туманом.
  Простившись с Берендеевым возле бункера, мы зашагали в разные стороны: он - к хоздвору и огороду, Антон и я - к лужайке, где, три дня назад слушали откровения о пределе разумного существования Инов, сбросах и потрошении аномальных, пока наш просветитель, в одну рептилоидную харю, злоупотреблял кзахшами.
  Миновав, следом за Жужей, это знаковое место, мы шли примерно час, прежде чем увидели ту самую, закрытую решёткой, яму, куда забросил нас пробой указателя, а от неё до портала уже оказалось рукой подать. Минут через пятнадцать быстрым шагом, Жужа остановился.
  - Пришли! - объявил он. - Откроем переход здесь.
  Он вынул из складок одежды небольшую "цементную" кляксу - она раньше хранилась у него в бункере, в маленькой холодной кладовке возле кухни, среди ящиков со всяческими съестными запасами и заготовками. Позавчера Жужа кляксу достал и надолго заперся в своей лаборатории, а когда вышел, заявил, что сумел привести портал в рабочее состояние, но переход может быть открыт только в одном, определённом, секторе леса.
  Рептилоид аккуратно прилепил кляксу к стволу дерева, маскируя среди коры так, что сразу и не заметишь.
  Связь с Аххшей к тому времени заметно ослабела, и у меня неприятно потянуло в груди: да, я тоже буду скучать по тебе, собака инопланетная! И, конечно, по Васе!
  - Готовы? - спросил Ин, поправляя два больших вещмешка, притороченных к середине его тела какой-то замысловатой рептилоидной упряжью.
  Мы с Антоном молча кивнули, тоже проверив поклажу: Величко нёс рюкзак, а я - надетую на плечо сумку и ещё объёмный, увесистый пакет с нашей плетёной палаткой-подстилкой - взял её по собственному почину, невзирая на неудобство и подколки друзей.
  Жужа запустил пальцы в кляксу, и в воздухе, прямо перед нами, замерцало, стремительно расширяясь, пятно серой мути.
  А ведь где-то ещё лежит усыплённый Мотя! - вспомнил вдруг я, следя, как скрывается в портале рептилоид. - Скорее всего здесь, на Хуррхше, - секретная база большая, а мы только в паре помещений были, не считая технических коридоров.
  Я постараюсь вернуться сюда, Аххша! - подумал я, наблюдая за исчезновением Антона в серой мути, потом сам шагнул в переход, и связь с гончей оборвалась.
  
  * * *
  Подземное помещение, куда мы попали, выйдя из перехода, действительно не пострадало, в нём было тихо и до сих пор ощутимо пованивало гарью. Окна отсутствовали, и нам туго пришлось бы в царившей здесь непроницаемой тьме, если бы Жужа не догадался взять с собой фонарик. Из мебели здесь был только небольшой стол, на который мы с Величко положили рюкзак и сумку, и длинный топчан вдоль одной из стен. Тут же, посередине стола, на кляксе-подставке стоял шар - оказалось, это автономный светильник. Рептилоид ковырнул в кляксе пальцем, и он озарил комнату неярким мягким светом. На мой вопрос, насколько хватит запасённой в светильнике энергии, Ин ответил, что уж точно не меньше, чем на год непрерывной работы.
  - Похоже, оставшееся от вашего дома пепелище так никто и не разгрёб, - потянув носом воздух, предположил Антон.
  - Скорее всего, - нисколько не удивившись, согласился Жужа, убирая фонарик и сбрасывая свои вещмешки на топчан. - Кому это надо? Здесь, в Зжихссе, Инам сейчас совсем не до этого.
  - Зжихсс - это город? - уточнил Антон.
  - Да, причём крупный и очень продвинутый технологически, потому что здесь расположено множество исследовательских центров, научно-производственных объединений и комплексов.
  - Наукоград? - предположил я.
  - Целое скопление наукоградов! - в голосе Жужи сквозила гордость. - Поэтому я бы сказал, что Зжихсс - научная столица Шуржешиша, где живут и работают самые блистательные учёные.
  - Такие, как вы, - улыбнулся я.
  - Такие, как я! - без ложной скромности согласился Ин. - И как Дважис.
  - И что, даже в этой великой научной столице, никому не нужны свободные площади? - изогнул бровь Антон.
  - Не так много осталось народу, - вспомнив брошенную атмосферную установку на так и не заселённой Хуррхше, проронил я.
  - Верно! - покачал шеей Жужа. - С тех пор, как мы стали бессмертными и бесплодными, количество Инов не увеличивалось, а уж за последние полвека так и вообще сильно уменьшилось.
  - Ну да, сбросы! - кивнул Антон. - Как там получается-то, если без аномальных: второй сброс уже всего через десять лет? Третий - спустя года три, а четвёртый, наверное, вообще несколько месяцев?
  - После третьего клонирование становится бессмысленным, - хмуро проговорил рептилоид, согнувшись в три погибели и внимательно осматривая стык стены с полом напротив топчана.
  - А если с аномалией? - решил ещё раз прояснить я.
  - Тогда у Первичных есть тридцать лет, пока мозг забудет то, чему научился, и им надо снова потрошить аномального. А как у Вторичных, я пока точно не знаю, ибо слишком долго сидел в лесу без связи с общественностью, но если предположить, что получение аномалии сохраняет разрыв, то - десять лет.
  - Тогда получается, что Третичным вообще каждые три года заправляться надо!
  - А это совсем нереальное количество аномальных, - продолжил мою мысль Антон.
  - Да! - Жужа наконец-то что-то где-то нащупал и кусочек стенной панели отскочил, открыв небольшую нишу. - Третичным, в любом варианте, хуже всех.
  Он вытащил из стенного "сейфа" две кляксы: большую, сантиметров десяти в диаметре и маленькую, размером с циферблат наручных командирских часов - к ней был приделан ремень, и Жужа сразу же повесил её себе на шею, словно кулон. Потом, пошарив рукой в глубине ниши, извлёк маленькую, примерно сантиметр длиной, чёрную капсулу и тут же сунул в складки одежды.
  Не успел я спросить, что это, как рептилоид уже замер, прижав к нашейной мини-кляксе пальцы, и прикрыл глаза.
  - Он что, кому-то звонит? - прошептал я, вспомнив, как в первом моём сне-видении Сусощ, с помощью похожей штуки, вызывал Кажуща.
  - Наверное, - пожал плечами Антон. - Он вроде говорил, что попробует здесь с кем-то связаться.
  - Не отвечает, рог ему в задницу! - оскалился Жужа.
  - Кто? - спросил я.
  - Тот, кому доверяли мы с Дважисом, - Ин задумчиво почесал ногой ухо.
  - И что теперь? - поинтересовался Антон, опускаясь на топчан.
  - Я должен подумать. - Не выпуская второй кляксы из рук, рептилоид сел рядом с Величко.
  - Предлагаю заодно перекусить и немного отдохнуть, - откликнулся я.
  Никто не был против, так что мы с Антоном придвинули стол к топчану и, использовав пару пакетов вместо тарелок, выложили на них печёную птицу ухшш - как и любое мясо у рептилоидов, она была с рыбным душком - и варёные овощи. Тёмно-розовую лепёшку с привкусом лесных орехов я разломил на три части и дал каждому в руки.
  Какое-то время мы молча жевали, не мешая Жуже предаваться размышлениям, и я думал о том, что правильно прихватил с собой нашу палатку-подстилку, потому что ночевать нам, по всей видимости, придётся здесь, в подвале, прямо на голом полу.
  - Придётся, наверное, идти в Центр биологических исследований, - поев и безуспешно повторив попытку связаться с нужным Ином, заявил Жужа.
  - А что там, в этом Центре? - спросил я.
  - Мы с Дважисом там очень долго работали, я - в Отделении ксенологии, он - в Управлении по усовершенствованию биоформ. В этом управлении и работает Скссух - так зовут Ина, с которым у меня не получилось связаться. Кроме того, среди сотрудников-ксенологов есть - ну, по крайней мере, были чуть больше года назад - два моих единомышленника из числа Вторичных. Если не удастся найти Скссуха, то попробуем выяснить, остались ли они на моей стороне.
  - А телефоны ихние у тебя есть? - осведомился Антон. - Может, стоит им позвонить?
  - Связываться по комму слишком рискованно! - насупился Жужа. - После того, как Первичные осознали, что им каждые тридцать лет нужны аномальные, они, наверняка, ужесточили контроль над недовольными. Возможно, Вторичных, если что не так, лишают клонирования, а за преданность обещают награду в виде продления бессмертия.
  - Поделиться аномальными то есть, - мрачно усмехнулся Величко.
  - И это, скорее всего, тоже, но не только. Уверен, что уже разработаны разные поддерживающие терапии, способные продлить срок до сброса - не настолько, как потрошение аномального, разумеется, но дать несколько дополнительных месяцев, а то и год-полтора - задача, я думаю, вполне решаемая и выполнимая.
  - И все эти плюшки в руках у Первичных, - подытожил я. - Если только кто-то что-то не спёр втихаря и не организовал секретную базу, как, например, Дважис.
  - Именно! Поэтому ломиться напролом, объявляя по комму прошлым соратникам, что я жив, - идея так себе, особенно, если их убеждения поменялись...
  - Или они просто запуганы до усрачки, - ввернул Антон.
  - Да, такое могло случиться, - согласился Жужа. - Поэтому мне нужно сначала разведать обстановку, а потом уже раскрываться.
  - Прилепим линзы невидимости и прокрадёмся прямо внутрь этого... как там его?..
  - Центр биологических исследований, - сказал рептилоид и вновь поскрёб ухо левой ногой. - Только вам-то для чего со мной идти? Вам надо вести себя тихо, не высовываться и просто дождаться, пока я разузнаю о действующих порталах, через которые у вас есть шанс нелегально просочиться на Землю.
  - Фигня! - вскричал я. - Не буду я тут сидеть, как тыква, когда у меня тоже есть линза невидимости и вообще... блин! Да у меня же в башке сопряжитель! Он может в любой момент так обострить восприятие, что у меня уши и нос как у собаки станут. А со вчерашнего дня я ещё и симбионт-переводчик заполучил, могу теперь всех Инов подслушивать - ты чего, Жужишишвас, забыл?!
  - Нет, не забыл, - ответил он, взглянув на меня с таким интересом, что стало ясно: на самом деле он об этом и не подумал. - Хорошая, в принципе, мысль... ладно! - он провёл пальцем по своему комму. - Пойдём с тобой через пару часов, когда стемнеет.
  - А я? - сварливым голосом проскрипел Величко. - Я что тут, по-вашему, "скрипач не нужен"?
  - Какой скрипач? - вытаращился на него Жужа. - Ты о чём?
  - Советский кинофольклор! - пробурчал Антон. - Знать надо такие вещи, если людей столько лет изучаешь... ну, да ладно, проехали! Смысл в том, что тупо сидеть тут, пока вы там, наверху, по Шуржешишу шарахаетесь, я не намерен, ясно?!
  - Но ведь так было бы гораздо безопаснее, - рептилоид смотрел на Величко с удивлением.
  - Нет, так было бы гораздо хреновее! - отрезал Антон.
  
  * * *
  Вторая, более крупная клякса, из схрона в стене подвала, открывала переход в тёмный, глухой уголок не то лесопарка, не то просто случайно заросшего деревьями пустыря на окраине Зжихсса. Пока мы, скрытые линзами невидимости, шли к улице, никого из Жужиных соплеменников не встретили, но, когда оказались на открытом месте, я заметил существ, карикатурно похожих на Инов, но меньшего размера и заметно более шустрых. Они подметали улицу и убирали мусор, передвигаясь на двух ногах, но когда не надо было ничего хватать руками, тут же опускались на четвереньки и очень быстро перебегали на новое место работы.
  - Это Ины? - неуверенно поинтересовался я, дёрнув Жужу за верёвочку, которой мы обвязались, чтобы не потерять друг друга при слабом ночном освещении.
  - Где? - не сразу понял рептилоид.
  - Да вот же, улицу чистят!
  - А-а, нет, какие Ины, ты что? - он остановился. - Это схи, совсем другой вид!
  - Но тот же отряд, наверное, если провести аналогию с человеческой классификацией живых существ, - подал голос из тёмной пустоты Антон. - Мне кажется, эти твои схи похожи на Инов так же, как наши, земные, обезьяны - на людей.
  - Отряд приматов, - кивнул я.
  - Схи - низшие неразумные существа, мы их для примитивных работ используем.
  - Эксплуатируете, значит, - резюмировал Величко.
  - Да брось! Они сами себе такую судьбу выбрали. Веками служат нам за то, чтобы быть сытыми и здоровыми, жить в тепле и ни в чём не нуждаться. А вы-то, люди, разве животных для разных работ не используете?
  - Обезьян? - Антон хмыкнул. - Нет, не используем...
  - Просто не придумали как! - уверенно заявил Жужа. - Зато других... ну, вот лошадей, например?
  - О, это было давно, когда машины ещё не придумали! - отмахнулся Величко.
  - Но было же, причём очень долго и вряд ли у кого-то возникали муки совести по этому поводу, хотя лошади содержались далеко не в таких комфортных условиях, как наши схи. Да и вообще, ты что, считаешь, лучше использовать на тупых, примитивных работах человеков?
  - Люди получают за это деньги, и у них выбор есть, где работать и как, - возразил я.
  - У схи тоже был выбор... когда-то, но они предпочли жить вместе с Инами, на наших условиях... И с тех пор у нас нет с ними никаких проблем. Каждый делает, что может... Ну, вот как ваши служебные собаки, например: разве есть среди них недовольные?
  Я открыл было рот, чтобы ответить, но тут Антон, явно осенённый новой мыслью, опередил меня, яростно прошипев:
  - Слушай, Пегов, а чего мы вообще с ним об этих несчастных глупых схи спорим, когда Ины даже нас, вполне себе разумных, в собственных целях используют? И не просто используют, а в расход пускают! Без всякого зазрения совести!
  Его громкий шёпот привлёк внимание одного из схи, и тот, бросив метлу, на четвереньках двинулся в нашу сторону: похоже, он заприметил паривший в воздухе кусок верёвки.
  - Может, лучше вместо болтовни делом займёмся? - едва слышно прошелестел Жужа и решительно зашагал прочь, вынудив нас следовать за ним.
  Схи несколько раз моргнул, подслеповато глядя в пространство, потом вернулся к своей метле. Когда он поднял её и продолжил подметать улицу, я вспомнил Берендеева, - который, со своим урезанным до минимума интеллектом, видимо, заменил Дважису схи. Интересно, контактировал ли Вася когда-нибудь с этими иновскими "обезьянами"? Да скорее всего, хотя и не упоминал об этом. Наверное, он, с подачи рептилоидов, их такими же животными, как и Аххшу, считал...
  В груди неприятно потянуло: как он там, на Хуррхше? Совсем один...
  Зато сам себе господин! В памяти всплыл его рассказ, как прежний хозяин, чуть что не так, орал на него и колотил, пока Вася не попал к Дважису, который с ним разговаривал и вообще уважительно относился. Подкатывал, чтобы тот помог ему геноключ спереть, - считал Антон, но я был не согласен: нет, рептилоид рептилоиду - рознь! В конце концов, только благодаря Дважису мы все живы сейчас и свободны. Жаль, сам он погиб...
  Жужа дважды быстро дёрнул верёвку, я передал сигнал Антону, и мы остановились, сбившись в тесный кружок.
  - Это общественный переход, - сказал наш проводник, показывая на крашенную в розовый цвет, отдельно стоявшую арку, такой же, примерно, высоты и ширины, как входная дверь в дом или квартиру. - Работает автоматически и круглосуточно, но постоянно открыт только днём, а ночью он переходит в режим ожидания и включается только от иновского импульса. Так что будьте внимательны и шагайте сразу за мной, пока переход не успел закрыться. Не то так и останетесь тут куковать, ясно?
  - Ясно! - ответил я.
  - А на сколько времени он, после импульса, открывается? - спросил Антон.
  - Да рог его знает! - прошипел рептилоид. - Не засекал никогда. Может, секунд тридцать? Короче, сейчас подходим к переходу поближе, после чего развязываем верёвку.
  - Зачем? - никак не мог угомониться Величко.
  - Таковы правила пользования! - Жужа потянул верёвочку, мы двинулись за ним и остановились на расстояние полметра от арки. - Вон, справа на арке, рисунки. Второй сверху, где один Ин держится за другого прямо в окне перехода - зачёркнуто, видите? То есть каждый должен пройти отдельно.
  - А вещи, наоборот, нельзя бросать в переход вперёд хозяина, - заметил я, внимательно изучая наглядное пособие по использованию порталов. - Надетыми на тело надо держать.
  - Да-да, хватит уже тут топтаться, - сматывая верёвку, прошептал Жужа. - а то явится ещё кто-нибудь, пены вам в рот! Придётся на время отключить линзы, чтобы видеть, как кто прошёл.
  Я оглянулся кругом: поблизости не было ни души, даже схи куда-то все разбежались. Мы дружно сделались видимыми.
  - Всё, я посылаю импульс! - сообщил Жужа. - Топайте вслед за мной, не задерживайтесь!
  Он вытянул клешню, и под сводом возникло пятно серой мути. Я только сейчас обратил внимание, что по верхнему краю арки непрерывно пробегают, снова и снова повторяясь, иновские каракули. К моему приятному удивлению, они сложились у меня в голове в надпись: "Главпортал города Зжихсса" - это явно было указание места, куда ведёт переход, стало быть, мой новый мозговой дружок-симбионт оказался способен переводить не только устную, но и письменную речь, - замечательно!
  Рептилоид исчез в портале, я шагнул следом и оказался в маленькой, тесной, закрытой кабинке, почти вплотную к рептилоиду. Следом вывалился Антон и, очутившись с нами буквально нос к носу, затейливо выругался, упомянув сельдей в бочке.
  - Да тише ты! - прошипел Жужа. - За дверью могут шарахаться Ины! Это здание вряд ли может быть совершенно пустым даже ночью.
  - А что это за здание? - резко понизив голос спросил Величко.
  - Городской главпортал, - блеснул я только что обретёнными знаниями и, в ответ на удивлённые взгляды, пояснил: - Надпись над аркой. Мой симбионт переводит всё! Так понимаю, сюда сходятся переходы из разных мест Зжиххса.
  - Да, - подтвердил Жужа. - И плюс ещё местность вокруг города. В радиусе примерно двадцати пяти километров, если ваши меры длины использовать.
  - Ого! - восхитился я. - И сколько же тут таких вот выходов?
  - До червивого рога! - откликнулся рептилоид. - Здание большое, в три этажа: один сверху и два подземных, мы на самом нижнем. - Он осторожно отворил дверь и выглянул из кабинки. - Никого вроде... Давайте! Надеваем линзы и аккуратно выходим.
  - А привязываться? - напомнил Антон.
  - Придётся обойтись, здесь хорошее освещение и могут ходить Ины - сразу верёвку заметят. - Жужа уже нацепил линзу, так что голос раздался из пустоты. - Сейчас выходим и примерно с той же скоростью, что двигались по городу, идём налево до лестницы, потом поднимаемся на два этажа вверх - там выход на улицу.
  Усиливаю обоняние до Аххшиного уровня. Слух повышаю тоже.
  В нос ударил запах рептилоида, следом я почувствовал Антона, а затем - общий, сводный дух всего этого здания вместе с побывавшими тут Инами и ещё какими-то существами... - схи! - понял я, уловив в воздухе ещё и следы моющих средств. Схи убирались тут менее получаса назад, но теперь закончили, как видно, работу и ушли наверх.
  - Ну что, все готовы? - прошептал Ин, когда мы, уже прилепив и активировав линзы, покинули кабинку. - Я первый, вы следом.
  - Я буду ориентироваться на твой, Жужишишвас, запах, - объявил я.
  - Прекрасно, - одобрил рептилоид. - Мог бы сразу так сделать!
  Нет-нет, верёвка была лучше! Надёжней.
  - Не допёрло, - повинился я. - Исправлюсь. И тебя, Тоша, тоже не потеряю, буду чувствовать и сразу же отыщу, если ты вдруг отстанешь.
  - Круто! - хмуро буркнул Величко, а потом добавил себе под нос, тихо-тихо, почти беззвучно: - А то я и забыл уже, сколько тварей в твоей аномальной башке развелось!
  - Одна из тварей обострила ещё и мой слух, - негромко, но чётко проговорил я, повернувшись к Антону.
  Он крякнул и смущённо засопел, притоптывая на месте, словно молодой конь в нетерпении бил копытом.
  - Идём! - скомандовал Жужа и двинулся вперёд.
  Перед нами простирался постоянно заворачивавший коридор: похоже, здание имело форму бублика. По более длинной, имевшей меньшую кривизну, стене сплошняком располагались кабинки, с противоположной, круто изгибавшейся, стороны шла сплошная бугристая поверхность похожая на бесконечно растянутую цементную кляксу.
  Наверху, видимо через этаж, послышался шум - я хотел было предупредить Жужу, но тут из-за поворота навстречу вырулил обмотанный белой тряпкой Ин, и мне пришлось прикусить язык. Блестя розовой чешуёй-кожей в ярком, равномерно льющимся со всего потолка, свете, рептилоид неспешно двигался посреди коридора, читая бегущие над кабинками названия Зжиххских районов. Жужа шарахнулся в сторону, я повторил манёвр и почувствовал, что и Антон сделал то же самое. Ин в белом не спеша прошествовал мимо нас и остановился неподалёку - видимо, нашёл, наконец, нужный портал. Поднялась розовокожая клешня, дверь кабинки отъехала в сторону, внутри замерцало серое марево.
  Как только Ин скрылся в переходе, я тронул Жужу:
  - Там, на самом верху, шум какой-то, крики, топот и беготня.
  - Значит, пойдём осторожней, - тихо ответил он. - У двери на лестницу останавливаемся, чтобы оценить обстановку.
  - Антон, ты слышал? - спросил я, приблизившись к нему вплотную.
  - Не глухой, - сварливо пробурчал он.
  Мы уже подходили к рассекавшему сплошной ряд кабинок выходу на лестницу, как вдруг оттуда выскочил меднокожий Ин, в бежевой с грязными пятнами, надорванной возле бедра тряпке. На руку его был надет толстенный, сморщенный по типу клякс, браслет. Мы замерли, отодвинувшись в сторону. Меднокожий повернулся к нам задом, и я увидел у него на затылке чёрный кружок из будто бы обугленной чешуи. Ин задвинул за собой дверь, а потом пальнул в расположенную возле неё красную кляксу, отчего та вспыхнула ярким алым свечением и стала оплывать, а меднокожий уже развернулся и помчался мимо меня вдоль коридора, яростно паля во все стороны запускающими кабинки импульсами.
  Сзади послышался шорох, и я как-то: по дуновению воздуха, звуку, запаху - анализировать было некогда! - почувствовал, что с Тошей что-то не то, он падает. Я нащупал его на полу и деактивировал его линзу, чтобы посмотреть, что случилось. Он лежал ничком, раскинув руки в стороны. Я перевернул его, коснулся шеи - пульс, к счастью, хорошо прощупывался, дыхание было ровным - видимо, Антона только слегка зацепило запускающим кабинку импульсом.
  Одновременно я услышал и почувствовал, как Жужа безуспешно пытается отодвинуть дверь на лестницу. Потрёпанный Ин, продолжая активировать какие попало переходы, скрылся за поворотом. В закрытую дверь с силой замолотили с другой стороны.
  Надо бежать!
  - Жужишишвас, сюда! - Я подхватил Величко под мышки и потащил к первой попавшейся, активированной кабинке. - Тошу задело импульсом!
  Усиливаю приток крови к мышцам.
  Сердце застучало быстрее, тащить сразу стало намного легче, но едва я приподнял Антона, чтобы затолкать в активированный меднокожим переход, как раздался тонкий свистящий звук, и серое марево с тихим хлопком исчезло. Дверь на лестницу продолжала трястись, между полотном и стеной появилась тонкая щель, что-то громко заскрежетало, да ещё и тонкий свист продолжал разрывать пространство.
  - Запускай! - уже не стараясь вести себя тихо, проорал я.
  - Не могу! - чуть ли не в ухо мне прошипел Жужа. - Они отключили порталы!
  Я посмотрел вдоль коридора: все активированные меднокожим переходы погасли. Свистящий звук стих, и из-за двери стали слышны голоса Инов - кто-то кому-то приказывал остановиться, другой велел "вести его к остальным". Заклиненная дверь продолжала хрустеть, щель между ней и стеной увеличивалась.
  Ноги Величко взмыли в воздух, подхваченные невидимым рептилоидом.
  - Бежим за поворот! - скомандовал он, и мы что есть сил понеслись по коридору.
  - Чёрт, - только и успел прошептать я, когда, уже за поворотом, одна из кабинок открылась, и меднокожий Ин пальнул в меня импульсом.
  Сознание я, конечно, не потерял - съеденные накануне синие грибы дело своё знали, - но импульс был мощным! Тело мгновенно онемело, подмышки Антона выскользнули из рук, я стал валиться на бок, а меднокожий уже прыгнул на меня сверху, с удивительной ловкостью нащупал линзу, сорвал и, прицепив на себя, исчез с наших глаз. Всё произошло очень быстро, он выскочил неожиданно, Жужа не успел ничего предпринять! Мой собачий слух уловил, как невидимый похититель отступил к бугристой стене и, сделав несколько шагов замер, но онемение не позволяло ни двинуться в ту сторону, ни что-то сказать: губы и язык тоже не шевелились.
  "Беги!" - мысленно возопил я Жуже, но тот сначала включил линзу Антона, а затем зачем-то сорвал свою собственную, став видимым.
  "Ты что делаешь?!" - безмолвно ужаснулся я, но рептилоид уже прилепил её мне на спину и, активируя, еле слышно проговорил прямо мне в ухо:
  - Как только сможешь, отползи вместе с ним подальше от кабинок, и сидите тихо! - он полез в складки одежды, уже бормоча по иночьи: - Я так надеялся, до этого дойдёт, - достал ту самую чёрную капсулу, о назначении которой я так, в итоге, и не спросил, и поспешно сунул её в рот. - О, Абсолют, помоги!
  Жужа клацнул зубами, и овальные зрачки его будто схлопнулись в две тонкие вертикальные чёрточки, а по лицу, зверски сминая кожу складками, побежали судороги. Он упал на колени, едва сдерживая рвущийся наружу крик.
  Больно! Ох, как же ему больно, просто чертовски!
  Оливковая чешуя рептилоида так резко побелела, что сделалась похожа на рыбье брюхо, а потом вдруг стала медленно наливаться розовым цветом. Жужа опустил голову, отчётливо скрежеща зубами, всё тело его мелко дрожало.
  Из-за поворота раздался грохот - дверь явно вынесли, и, судя по звуку шагов, теперь сюда направлялись три Ина: два впереди, один за их спинами.
  Дрожь прекратилась, рептилоид поднял голову, и я беззвучно ахнул: жёлтые, почти круглые, вместо вытянутых медовых, глаза, потяжелевший подбородок, более широкий лоб и розовая чешуя - передо мной был совсем другой Ин!
  Я слышал, как ворвавшаяся в коридор троица медленно движется вперёд, прикрывая друг друга, чтобы не попасть под импульс, как случилось со мной.
  - Вжижс! - крикнул один из них. - Сдавайся или умри! Всё отключено, бежать тебе некуда!
  Изменившийся до неузнаваемости Жужа оттолкнулся от пола и встал, его зрачки потихоньку расширялись до нормальных овалов.
  - А что здесь происходит?! - громко вопросил он, шагнув навстречу уже показавшимся из-за поворота Инам.
  - Стой на месте, верх вместе, низ врозь! - скомандовал тот, кто шёл за спинами двух других: на их клешни были надеты такие же толстые браслеты, что и у меднокожего.
  Дополнительные аккумуляторы для усиления мощи, количества и продолжительности генерируемых импульсов.
  - Я едва успел выйти из перехода, как порталы перестали работать! - возмущённо заявил Жужа, вытянув вперёд сцепленные вместе руки и максимально расставив ноги. - И я видел, как в один из них как раз ступил пользователь! Кто дал вам право без предупреждения отключать порталы?! Вы за это ответите!
  Ин, который шёл сзади, выдвинулся вперёд, на середину коридора - видимо, он был в троице главным. Подчинённые остались стоять на месте, нацелив клешни с аккумуляторами на Жужу.
  - Где Вжижс? - спросил предводитель.
  Моя способность двигаться стала медленно возвращаться, и я попытался стронуть Антона с места, толкаясь от пола ногами. Получалось плохо. Если Ины пойдут в нашу сторону, они на нас просто наступят, и тогда...
  Я вдруг почувствовал запах меднокожего - он зачем-то медленно двигался к нам, рассекая воздух круговыми движениями рук.
  Он пытается вас нащупать!
  - Это который ступил в переход, рог вам в задницу? - не снижая вызывающего тона, спросил Жужа. - Вы издеваетесь?!
  Пальцы мои уже шевелились, я вцепился двумя руками в Антона и стал с удвоенной силой толкаться от пола, стараясь отползти от приближавшегося меднокожего.
  - Эй-эй, следи за своей мясожуйкой, черверод! - злобно огрызнулся меж тем главный Ин. - Отвечай, где Вжижс, или я лично тебя успокою! - он наставил на Жужу руку в браслете-аккумуляторе.
  - Я хочу помочь, не пугайся! - на грани слышимости произнёс невидимый рептилоид, ткнувшись клешнёй мне в бок.
  Врёт?!
  Стало слышно, как, с противоположной от троицы стороны, приближается ещё пара рептилоидов.
  Когда вскрыли дверь, Ины, по всей видимости, разделились на две группы и пошли в разные стороны, чтобы как можно скорее обследовать кольцо и сойтись, взяв беглеца в клещи.
  - И сразу получишь отклон! - в ответ на угрозу процедил Жужа.
  Отклон - это отказ в клонировании?
  Меднокожий ухватил меня поперёк туловища и потянул к противоположной от кабинок стене.
  - Что? - глаза главного Ина повернулись, шея вытянулась: - Да кто ты такой?! А ну выстави персонкод!
  Онемение отпускало, я начал активно помогать меднокожему, не выпуская Антона.
  - И не подумаю! - рявкнул Жужа. - А попробуешь считать силой, столько пены сглотнёшь - не отплюёшься. Я один из самых важных сокрытых Первоучёных!
  Едва мы успели отползти к бугристой стене, как "клещи" сомкнулись, и из-за поворота показались два Ина: один открывал каждую запертую кабинку, после того, как другой наставлял на неё руку в браслете.
  Предводитель тем временем достал из складок обмотанной вокруг тела толстой чёрной материи "очки", состоящие из двух соединённых вместе белых клякс с дырками посередине. Приложил их к морде и сразу стал похож на учёную ящерицу-мультяшку. Глаза в дырках повернулись ещё сильнее.
  - Вы и правда Первичный, прошу извинить за требование персонкода, - Ин в чёрном качнул головой вверх и дал знак тем, кто держал "Первоучёного" на мушке, опустить оружие.
  Они подчинились, но не отошли, готовые, чуть что, немедленно вскинуть руки вновь.
  - Что ж, раз мы всё выяснили, - проявляя чудеса перевоплощения, с достоинством проговорил Жужа, принимая расслабленную позу, - ответьте, пожалуйста, на вопрос...
  - Простите, - перебил его главный Ин, "очки" так и оставались загадочным образом висеть на его практически безносой морде, - но сначала я должен проверить вас по базе розыска.
  Мы замерли, прислонившись сами и прижав Антона к бугристой стене. Нам повезло, что никто не засёк нашего перемещения по полу - все Ины были заняты другим. Да и сейчас вряд ли кто-то из них пристально изучает противоположную кабинкам сторону коридора, но нелепые случайности бывают всегда, так что лучше не шевелиться.
  - Сокрытого Первоучёного? - нахмурился Жужа.
  Пришедшие из-за поворота Ины тем временем обследовали последние закрытые кабинки и один из них доложил:
  - Вжижса нигде нет, командир.
  - Я не требую ваш персонкод, - мягко прошелестел тот, замысловато махнув рукой, что заставило подчинённых застыть по стойке смирно. - Я проверю только, совпадают ли ваши биосканы с теми, что у Ина в розыске, и если нет, то они сразу же удалятся, и я не получу никаких дополнительных сведений.
  - Неужели кто-то из Первичных попал в розыск? - в голосе нашего друга-рептилоида звучало искреннее удивление.
  - К моему величайшему сожалению, - Ин в чёрном снова качнул головой вверх - видимо, это был эквивалент человеческого кивка, - а затем коснулся "очков".
  Под белой кляксовой "оправой" вспыхнул синеватый свет, и мне показалось, что он бесконечно преломился внутри, будто в тысячегранном кристалле. Одновременно в нос ударил резкий, изменившийся запах Жужи.
  Это гормональный выброс от страха. Он боится!
  Стало быть, изменение внешности с помощью капсулы не затрагивает какие-то их чёртовы биосканы! Это, наверное, как у людей, когда сканируют сетчатку глаза или отпечатки пальцев снимают! Но ведь Жужишишвас никогда не скрывался и должен считаться погибшим больше года назад! Неужели он и впрямь может быть в розыске?! От присвоившего мою линзу рептилоида вдруг тоже запахло сильным страхом! Вот блин, а с ним-то что? Внезапно испугался за какого-то незнакомого Ина?! Сердце пустилось галопом, я вспотел и теперь уже сам вонял гормонами, словно трусливый суслик, - страх распространялся, как цепная реакция!.. И всё же: почему меднокожий вообще стал помогать нам с Антоном?
  Синеватый свет в "очках" погас, и проверяющий чуть вытянул трубочкой рот - лёгкая улыбка!
  - Всё в порядке, уважаемый сокрытый Первоучёный! - Ин в чёрном снял "очки", вытянул вперёд шею, повернул голову и задрал подбородок вверх. - Можете следовать на выход.
  По телу прокатилась волна облегчения, но раскочегарившееся сердце всё ещё отдавалось в ушах. Невидимый рептилоид тоже расслабился.
  - Благодарю, командир, - Жужа тоже поднял подбородок вверх, но не так высоко и гораздо медленней, с чувством собственной важности, - но я хотел бы остаться здесь и дождаться, когда вы вновь запустите переходы. Я должен был сделать пересадку. Хорошо, не успел, а то мог бы жизни лишиться и стать Вторичным.
  Я не видел отсюда его лица, но мне представилось, как его пока ещё жёлтые глаза грозно сверкнули. Любопытно, сколько времени сохраняется действие капсулы...
  - Так вы утверждаете, Вжижс ступил в переход? - проглотив упрёк, мягко спросил главный Ин.
  - Если это тот Третичный, которого я увидел, когда только вышел из кабинки, то - да.
  Ин в чёрном что-то сделал с "очками", и над ними, прямо в воздухе, возник и стал вращаться объёмный портрет Ина с ярко-зелёными - как у кота, обретавшегося возле нашей интернатской столовой, - глазами. Возможно, я ещё не настолько хорошо научился различать черты лица рептилоидов, но широкие скулы, меднокожесть и странное чёрное пятнышко на затылке, похожее на круг из обугленных чешуек, - не оставляли сомнений в том, что это тот, кто сидит сейчас рядом со мной.
  - Да, это он, - подтвердил Жужа. - Я вышел из одного портала и двинулся к другому, когда увидел, как он несётся мне навстречу, зачем-то активируя сразу несколько переходов. Я не понял, что происходит и остановился, наблюдая, как он пробегает мимо меня и ныряет вон туда. - Он махнул ногой влево.
  - Вы можете показать, в какой именно переход он ступил? Пройдёмте поближе!
  - В какой-то из этих трёх, - "определил" наш рептилоидный друг, последовав за командиром в чёрном. - Коридор изгибается, между кабинками практически нет промежутков, а я стоял вон там и ракурс, под которым я видел вход, не позволяет сказать точнее.
  - Я вас понял, - со скрытым раздражением в голосе произнёс главный Ин. - Благодарю за информацию.
  - Рад был помочь, командир, - серьёзным тоном ответил Жужа. - Теперь я могу поинтересоваться, когда переходы заработают снова?
  Мановением обеих рук начальник вновь отправил две группы подчинённых в разные стороны.
  - Как только завершим повторный осмотр. А теперь прошу простить, я должен уйти! - Он решительно зашагал к выходу.
  
   Глава тринадцатая
  Ждать пришлось минут сорок, наверное, прежде чем группа рептилоидов под предводительством командира в чёрном удалилась, и порталы заработали вновь.
  Как только в "бублике" воцарились покой и тишина, меднокожий Ин вдруг сорвал с себя линзу и, распластавшись ниц перед Жужей, воскликнул:
  - О Великий учитель, прости ничтожного! Невидимость сбила меня с толку, и я слишком поздно понял, кто ты есть!
  - Что? - глаза Жужи удивлённо повернулись. - Ты меня знаешь?
  - Разумеется, разумеется, - затараторил меднокожий, уткнувшись головой в его ноги, так что чёрный кружок на черепе стал хорошо виден. - Учитель-мученик Жужишишвас! Во плоти! Я узнал тебя сразу, как только ты снял линзу, но не успел сообразить, что делать, как ты уже принял "жидкого хирурга"! Это ведь запрещённый токсин! Он очень опасен, о Великий! - ты не должен был рисковать!
  - Так, хватит! Ну-ка надень обратно линзу, Вжижс, тебя ведь так зовут, верно? Вдруг правохотники обратно вернутся - несдобровать нам тогда обоим!
  - Да-да, конечно, прости, Великий! я просто... - он быстро нахлобучил полусферу на спину и пропал из вида: - Я так потрясён! Забота Абсолюта неизмерима - забросить меня прямо туда, где выйдет из небытия сам...
  - Стоп, подождите! - перебил я его: это было невежливо, но меня слишком сильно волновал вопрос, от которого напрямую зависела наша безопасность. - Извините, что влезаю, но здесь разве нет никаких следящих устройств? Эти ваши... право...
  - Правохотники, - подсказал "учитель-мученик".
  - Да, правохотники! Почему они не могли определить, в какую конкретно кабинку зашёл посетитель? Неужто нет камер? И никто не контролирует, что происходит в здании главпортала?!
  - Контролировали бы, если б могли, но узел, где сходится столько подпространственных туннелей с расположенными по кругу входами-выходами, наводит поле, в котором вырубаются любые коммуникаторы, записывающие устройства, да вообще все средства передачи и хранения информации, - пояснил Жужа. - Такова расплата за удобство создания и использования главпортала. Поэтому следящих устройств тут нет - их установка была бы бесполезной. Единственное, что могли засечь правохотники - да и то в течение пары минут после активации - это какая кабинка только что запускалась, вот почему Вжижс включал все подряд - хотел запутать преследователей.
  - Минуточку! - возмутился я. - Если устройства связи тут не работают, то как же этот хрен в белых очках тебя просвечивал и по базе розыска проверял?!
  - Так это было после того, как они отключили подачу энергии к переходам! Порталы не работали - наведённое поле исчезло.
  - Блин, точно! - я хлопнул себя по лбу.
  -Жуткое и незаконное действие, между прочим! - оскалился Жужа. - Смерть любому, кто в это время шагнул в переход! Вжижсу повезло, что он не успел.
  - Ты уже дважды произнёс моё имя, Великий! - произнёс из пустоты меднокожий на языке Инов, и я только сейчас сообразил, что, по старой привычке, разговариваю с Жужей по-русски, совершенно забыв, что новый член нашей маленькой компании вряд ли меня понимает. - Ты говоришь про меня? С ним? Но это ведь человек, верно? Зачем он тебе?
  - Зови меня лучше по имени, ладно? - так же по-иночьи ответил ему Жужа.
  - Как будет угодно, учитель-мученик Жужишишвас.
  - Просто по имени, без "великий", "учитель-мученик" и прочей пены! А что касается моих спутников - да, это человеки: того, без сознания, зовут Антон Величко, второго - Алексей Пегов, и он отлично понимает язык Инов, но нормально говорить на нём не позволяет человеческий речевой аппарат.
  - Рад знакомству, Вжижс, - старательно прошелестел-проскрипел я.
  - Я тоже, - с небольшой заминкой ответил Третичный.
  - Я взял с собой симбионтов-переводчиков, но они остались в нашем временном обиталище, - сказал Жужа, восхитив меня своей предусмотрительностью. - Я выдам тебе одного, когда мы туда вернёмся, а до тех пор придётся, Вжижс, довольствоваться моим переводом с русского. - И он пересказал ему наш разговор.
  - Я всё понял, Ве... Жужишишвас! Благодарю за разъяснение, и... не сочти за дерзость, но... каковы твои планы? Что делать прикажешь?
  - Мы собирались проникнуть в Центр биоисследований, чтобы разведать обстановку и понять, остались ли там, среди Вторичных, мои сторонники, но теперь, в связи с новыми обстоятельствами, нам стоит вернуться домой, пока "жидкий хирург" не прекратил своё действие... - "Великий" задумчиво почесал ногой ухо. - Только сначала надо привести в чувство Антона.
  На это ушёл ещё час, и за это время мы успели узнать, что попасть в Центр биоисследований будет гораздо сложнее, чем нам представлялось.
  - Напряжение за последний год сильно выросло, Жужишишвас, - предупредил Вжижс. - Первичные всё больше противопоставляют себя остальным, усиливают контроль за теми Вторичными, кто имеет доступ к высоким технологиям, ужесточают порядок допуска в научно-производственные объединения. Поэтому, скорее всего, в Центре установлена новая охранная система, которая не только сразу обнаружит незарегистрированных посетителей, но ещё и импульсом по башке долбанёт - не поднимешься. Причём без предупреждения.
  Ещё он объяснил, что кружок "обугленных чешуек" у него на затылке - это метка третичности, которая сохраняется, даже когда Ин теряет разумность и превращается в чудище. Ставят такую всем без исключения, прямо во время второго клонирования, ибо принят закон, что после третьего сброса возрождать Ина запрещено.
  Стало быть, теперь для любого Третичного единственным вариантом прожить дольше трёх лет - оставался тот самый новый способ бытия, предложенный Жужишишвасом, и он оказался прав, предсказав нам ещё на Хуррхше, что количество его сторонников за последний год возросло. И не просто сторонников, а фанатичных последователей! Таких, как Вжижс.
  Он входил в организацию, именовавшую себя "Исток", члены которой были уверены, что дом Жужишишваса подожгли Первичные, поэтому почитали его как Великого учителя-мученика, сгоревшего на костре мракобесов. Вот почему, когда Жужа снял свою линзу, Вжижс обомлел так же, как человек, узревший настоящего ангела!
  - Ну, вы же не можете отрицать, что таких совпадений попросту не бывает?! - восклицал Третичный. - Кто-то нас слил, моя группа попала в засаду и полегла, мне одному удалось прорваться на следующий этаж, но тут правохотники отключили весь главпортал! И вдруг - вы, с вашими линзами!.. ну, как было не воспользоваться такой удачей?! А оказалось, это Судьба! Всемогущий Абсолют, высшие силы, предки-призраки - все, наверное, стоят за этим невероятным явлением Жужишишваса во плоти - спаситель, ниспосланный провидением!..
  Я перестал его слушать, решив в очередной раз проверить Антона - его пульс бился сильно и ровно, грудь равномерно опускалась и поднималась, сердце стучало нормально. Господи, да когда ты уже очнёшься?! Я переместил ладонь ниже, к солнечному сплетению, и вдруг почувствовал... энергию? силу? не знаю, но что-то будто вышло из моей руки, растеклось по телу Антона, и вдруг... - он пошевелился и застонал!
  - Очнулся! - свистящим шёпотом возопил я, убирая руку.
  - Где я? - раздался с пола слабый голос.
  - В главпортале, - я помог ему сесть. - Тебя зацепило импульсом, но теперь уже всё в порядке, так что давай, собирайся с силами, нам надо отсюда сматываться!
  - А это ещё кто?! - Антон явно имел в виду Жужу: за неимением дополнительной линзы тот так и оставался видимым.
  - Это я, Жужишишвас. Мне пришлось временно изменить внешность.
  - Как это?!
  - С помощью чёрной капсулы, - ответил я. - Мы всё тебе объясним позже, а сейчас нам надо уходить! Мы возвращаемся!
  - А ксеноцентр... или как там его?..
  - Подождёт! - отрезал преображённый "великомученик". - Встать можешь?
  По моим внутренним ощущениям, было, наверное, уже часа два ночи, когда Антон, наконец, настолько пришёл в себя, чтобы загрузиться в кабинку и вывалиться из розовой арки на пустынную улицу Зжиххса.
  Оттуда мы, как можно резвее, почесали к Жужиному подвалу. При этом виден был только один рептилоид, который шагал, держа обрывавшуюся в пустоту верёвку, словно невидимого зверя на поводке выгуливал.
  Топая за ним, я подумал: а ведь Вжижс-то был прав насчёт невероятного совпадения! Мало того, что мы, отправившись на поиски сторонников "великомученика", нос к ному столкнулись с одним из них, так ещё и избежали встречи с новой, весьма опасной охранной системой Центра ксенологии - это и в самом деле было похоже на... Божий промысел! - словосочетание всплыло в голове неожиданно и ещё сильней усугубило мистическую окраску происходящего.
  Желающих бродить по городу и переходам, в этот глухой ночной час, было так мало, что до нашего секретного убежища мы добрались, вообще никого не встретив. Даже ночные уборщики схи и те уже разбежались по своим общагам, где у них, по словам Жужи, были совместные столовые, гигиенические комнаты и спальные норы, - всё это мгновенно всколыхнуло воспоминания о жизни в интернате и Моте, насчёт которого я пока так ни фига и не разузнал...
  Ну, ничего! Ладно. Инфу нужно копать на Хуррхше, а я очень надеялся туда вернуться, ведь там остались ещё один мой хороший друг и его верная Аххша.
  
  * * *
  Дома, сразу же после ужина, преображённого "великомученика" внезапно настигла обратная трансформация.
  Наскоро перекусив вяленым мясом, мы познакомили Антона с новым членом нашей команды и собрались уже бухнуться спать, когда действие "жидкого хирурга" неожиданно прекратилось, розовая чешуя стала стремительно выцветать, кожа Жужи смялась толстыми складками, а под ними что-то задвигалось, меняя овал и черты лица.
  - Держите его! - вскричал Вжижс, и я метнулся к уже падавшему на пол бледному, как рыбье брюхо, рептилоиду.
   Тело его выгнулось крутой дугой, словно он пытался достать головой до пяток, и окостенело - не разогнуть! Мы едва успели подхватить его, не дав врезаться затылком в пол - разбил бы себе башку, как нефиг делать! Я и не думал, что мышцы Ина способны сделаться такими каменно твёрдыми. Антон, хоть и не понимал по-иночьи, но тоже бросился нам на помощь и помог уложить Жужу на бок - складки кожи исчезли, и она, напротив, туго обтянула череп, рот был открыт и оскален.
  Спустя минуту тело жертвы "жидкого хирурга" вдруг резко расслабилось, сопровождаясь звонким клацаньем челюстей, а чешуя стала приобретать свой естественный, оливковый цвет, но не везде: местами оставались небольшие белые пятна. А затем рептилоида начала колотить мощная, крупная дрожь. Мы втроём прижали его к полу и удерживали, пока всё это не закончилось. Мои руки вдруг испачкало рыжим, но я не понял откуда, и только когда Жужа, наконец, обмяк, увидел, что в тех местах, где чешуя так и не стала оливковой, слезла кожа и из ранок сочилась кровь. Вжижс бросился к стоявшим в углу иновским торбам и, вмиг отыскав там аптечку, стал обрабатывать повреждения. Жужины черты лица уже полностью восстановились, он застонал и открыл глаза - радужки были его родного, медового, цвета.
  - Всё кончилось! - прошептал он по-иночьи. - Кости и связки вроде бы целы.
  - Хвала Абсолюту, - тихо проговорил Третичный. - Надеюсь, мышцы тоже не ослабеют.
  Я перевёл Антону на русский.
  - Это когда его дугой выгнуло, - пояснил он. - Напряжение мышц было такое сильное, что могло привести к переломам и вывихам. У людей такое тоже случается. При столбняке. Ещё может снизиться сила мышц или даже наступить паралич.
  - Да уж, - выдохнул я. - Теперь понятно, почему этот "жидкий хирург" запрещён.
  Вжижс не обратил на наш разговор внимания, аккуратно заклеивая Жужины ранки иновским подобием пластыря.
  
  * * *
  Утром я проснулся от свистяще-шипящего бормотания Жужи - они с Вжижсом сидели у противоположной стены, друг напротив друга, и Третичный, застыв с вытянутой шеей и остановившимся взглядом, так внимательно слушал "Великого", что казался изваянием. Не считая белых кружков пластыря по всему телу, Жужа выглядел, как обычно, и казался вполне здоровым и бодрым. Не знаю, как там насчёт ослабления мышц, но уж параличей он, к счастью, избежал стопудово.
  - Призраки поведали мне, что если Ины хотят оставаться разумными неограниченное количество времени, то они должны отказаться от бессмертия, вернуться к истокам и жить нормальной жизнью, рожая и воспитывая детей, почитая отцов и дедов. Связующая нить сыновей и предков должна возродиться и укрепиться, это позволит Инам непрерывно набираться духовного опыта, необходимого для продолжения эволюции. Тогда, через какое-то время произойдёт качественный скачок, и у Инов начнут рождаться дети, разум которых будет способен перешагнуть установленный Вселенной предел. Только после этого Ины смогут перейти на новый уровень развития и, покинув свои смертные тела, существовать бесконечно.
  Шелестяще-свистящая речь, похоже, разбудила и Антона, он завозился рядом на полу, хлопая спросонья глазами.
  - Другими словами, - продолжал меж тем Жужа, - сначала у нас должны появиться собственные аномальные, подобные тем, что есть у человеков. С каждым поколением число их будет расти и, когда все Ины приобретут естественную способность противостоять сбросу, они смогут освободиться от телесной оболочки и жить вечно в качестве чистого разума. Вот это - истинное бессмертие, а вовсе не то бесконечное продление разумной жизни в теле, ради которого Первичные превратили Землю в питомник, откуда регулярно изымают продукты чужой эволюции!
  - Однако Вселенную не обманешь! - нараспев произнёс Вжижс.
  - Разумеется, - качнул головой вверх его собеседник. - И теперь всем уже видно, к чему привело грубое нарушение её законов и столь безответственное отношение Инов к собственному роду.
  - Привет, как самочувствие? - тихонько спросил я Антона.
  - Да нормально, - шёпотом ответил Величко. - Смотрю, и наш Жужа - тоже вполне себе огурцом! Оклемался... Чего это он там новенькому втирает?
  - Рассказывает историю мёртвого леса и как с предками-призраками встречался... Принципы нового способа бытия и всё такое.
  - Ты ж говорил, тот в курсе всей этой фигни и такой Жужин фанат, что... - Антон закатил глаза.
  - Он меня сам попросил! - повернулся в нашу сторону "учитель-мученик".
  - Одно дело - записи, а другое дело - сама живая легенда с тобой говорит! - неожиданно сказал на русском языке Вжижс.
  - Ты уже получил симбионта! - обрадовался я.
  - Да, и теперь слышу, как вы, пены вам в рот, называете великого Жужишишваса! Что это ещё за дурацкое имя?!
  - Да ладно, - огорошила нас "живая легенда", - хоть они в открытую так ко мне и не обращаются, я давно эту "Жужу" слышу, привык уже, считаю - это мой псевдоним.
  - Слишком созвучно для псевдонима! - заметил Вжижс. - Но если ты привык...
  - Да рог с ним, пусть остаётся! - отмахнулся тот. - Давайте лучше обсудим наши дальнейшие планы.
  - Нам с Тошей нужно попасть на Землю! - не удержавшись, выпалил я.
  - Да-да, вы говорили, но я всё же хочу уточнить, - вытянув шею, прошелестел Жужа, - что именно вы собираетесь там, на Земле, делать?
  - Донести до людей правду, что ж ещё?! - изумился я такому вопросу. - Что мы были на Шуржешише и Хуррхше и точно знаем: нет никакого Челограда, а отобранных молодых людей Ины берут и убивают, говоря по-простому!
  - И кому вы собираетесь это сказать? - прищурился Ин. - Думаете, кто-то там станет вас слушать?! Да ВСБ вас сразу же скрутит и запрёт в какой-нибудь камере, а как только выяснятся ваши личности, тебя, Величко, просто заткнут навеки, а Пегову вскроют череп и вытащат мозг для научных исследований!
  - Да ты чего, Жужа! - возмутился Антон. - За кретинов что ль последних нас держишь?! Не собираемся мы, разумеется, едва ступив на Землю, сразу орать, кто мы и что узнали, мы ВСБ вообще не должны попасться, проникнуть нам надо тайно, найти бы только проход, который ты сможешь так активировать, чтобы мы, надев линзы, туда проскочили!
  - Правильно, - поддержал я. - Проникнем тайно, разыщем подполье: раз есть Альбов, значит, можно найти и других таких же!
  - Альбов? - не понял рептилоид.
  - Учитель из интерната, он был другом моей семьи, раскопал, что родителей специально убили, чтобы я попал в интернат и потом был отобран в Челоград. Говорил, что поездка к Инам вовсе не привилегия, а путь к погибели, и вообще - он много чего знал, да только я, дурак, слушать его не хотел!.. А потом Альбова арестовали, но он успел дать мне зушку с материалами о родителях и другими, связанными с его расследованием, файлами. Я спрятал её, но теперь достану и поищу там подсказки, как найти тех, кто в курсе происходящего.
  - А можно и ещё кое-кого поприжать, для получения инфы, - Величко тонко улыбнулся, и я сразу понял: он намекает на Майю.
  - Однако если Ины примут новый принцип бытия, то аномальные им больше не потребуются, и все ваши проблемы разрешатся сами собой, - вкрадчиво произнёс Вжижс.
  - Но они же не примут! Сами видите, что никогда и ни за что ваши Первичные - да и большинство Вторичных, наверное, тоже! - не откажутся от бессмертия! - я смотрел, как рот Третичного вытягивается трубочкой и не понимал, что тут такого весёлого. - Жужу вон за одни только призывы вернуться к истокам и жить нормальной смертной жизнью, чуть не прикончили!..
  - А теперь уже ты, как я погляжу, нас за последних кретинов держишь! - со смешным шепчущее-подсвистывающим акцентом передразнил Антона Третичный, продолжая улыбаться. - Разумеется, сами Первичные никогда не откажутся от бессмертия, да только кто будет их согласие спрашивать?
  - Хочешь сказать, вы нашли способ их как-то заставить? - изогнул бровь Антон.
  - Не просто нашли, но практическую реализацию уже разработали! - качнул головой Вжижс. - И если б не этот гнилостный черверод, что сумел затесаться в наши ряды, всё было бы скоро готово... - Глаза его расширились и потемнели, лоб опустился вниз.
  - Предатель? - ужаснулся я.
  - Да, и сдал он не только нашу группу, но и то, где находится основная база "Истока"! Теперь там всё разгромлено, многие убиты, остальные арестованы... - Третичный на некоторое время умолк, и, хотя у меня, да и у Антона, наверняка, тоже - в голове завертелась куча вопросов, мы, не сговариваясь, предпочли молча ждать, давая ему время собраться с мыслями.
  Жужа ласково похлопал его ногой по плечу, и выдал серию тихих журчащих звуков - симбионт их оставил без перевода.
  - Комм Жужишишваса не засвечен, - подняв голову, продолжил Вжижс, его зелёные, как у кота, глаза влажно блестели. - И, пока вы спали, нам удалось разыскать одного из надёжных членов "Истока", который выжил. Он сообщил, что лабораторию успели взорвать, прежде чем в неё ворвались враги. Так что Первичные не узнают, чем именно мы там занимались.
  - А крыса? - спросил Антон. - Ну, в смысле предатель этот ваш, он что, разве им не расскажет?
  - Он не учёный и прибился недавно, хоть и Третичный, поэтому доверия ему не было. Заслужить ведь нужно доверие, делами причём, а не пустой говорильней правильных слов! Да, этот пеноглот понял, конечно, что мы разрабатывали какое-то вещество, но у нас правило: даже между собой называть его просто "Вещь", поэтому его истинного назначения предатель не знает. В лабораторию его не пускали, доступ туда имели только многократно проверенные учёные. Он думал, это вещество, сильно отодвигающее грядущий сброс, и всё требовал показать результаты первых испытаний и включить его в группу подопытных. И на то и на другое он получил отказ, разозлился и, возможно, из-за этого...
  - Стоп, стоп, подождите! - не выдержал я. - Вы совершенно меня запутали, ничего в башке не выстраивается, фигня какая-то! Давайте, пожалуйста, по порядку. - Я потёр руками лицо. - Ты, Вжижс, сказал, что вы придумали способ, как заставить Первичных отказаться от бессмертия, так?
  - Так, - подтвердил он и умолк.
  - Ну?! - я протянул к нему руки ладонями вверх.
  - Ну? - он отпрянул.
  - Да объясни же, что это, блин, за способ!
  - Да-да, просвети! - поддержал меня Антон. - Давай, для начала, про "Вещь" - каково же на самом деле назначение этого вещества?
  - Назначение? - повторил Вжижс, окидывая нас удивлённым взглядом. - Я думал, вы в курсе! "Вещь" должна уничтожить артевирус и обеспечить постоянный иммунитет.
  - Артевирус? - мы с Величко непонимающе переглянулись.
  - Вы что, не знаете, как Ины стали бессмертными? - Жужины глаза повернулись от удивления.
  - Нет! - воскликнул я.
  - Откуда? - одновременно со мной буркнул Антон.
  - О, а я как-то и не подумал!.. Артевирус - это искусственно созданный вирус, который не даёт организму стареть. Полторы тысячи лет назад Ины внедрили его в свои организмы и стали бессмертными.
  - Просто какой-то вирус?! - поразился я. - И всё?
  - Ну, саму разработку артевируса вряд ли можно назвать простой! - возразил Жужа. - А что касается остального... - он покачал головой, поднимая подбородок то вправо, то влево. - Возможно, человеческий врач Антон сможет лучше тебе объяснить, чтобы было без перевода.
  - Да чего ему объяснять, такому начитанному и образованному? - усмехнулся Величко. - Эй, Лёш, ты разве не знаешь, что представляет собой вирус?
  - А-а, ну-у да, знаю конечно... - кивнул я, вспоминая учебники по биологии. - В общих чертах... Вирус - это молекула ДНК в белковой оболочке. Он проникает в живую клетку и меняет её программу, заставляя порождать новые вирусы... Такой... внутриклеточный паразит, короче.
  - О, помнишь, молодец! - кивнул Антон. - Паразиты на генном уровне, точно! Только паразиты эти бывают разные: не все из них убивают захваченные клетки, в ряде случаев вирусы могут встраиваться в клетки хозяина и сживаться с ними, оказывая положительное воздействие. Это даже в нашей медицине, ещё до Инов, уже использовалось. Вирусы применялись против бактерий и других вирусов, для лечения рака, в генной терапии. Вот генная терапия, кстати, как раз про то, как с помощью вирусов можно неправильные гены чинить. Думаю, именно это Ины и сделали: исправили свои гены так, чтобы выключить программу старения. Правильно? - Он покосился на Жужу.
  - Правильно, - подтвердил тот, качнув головой вверх.
  - А вещество, которое вы называете "Вещь", должно этот ваш искусственный вирус уничтожить? - уточнил я.
  - Не просто уничтожить, но и обеспечить вечный иммунитет от повторного внедрения артевируса, - пояснил Вжижс.
  - Круто! - восхитился я.
  - Очень круто! - стукнул себя по груди Третичный. - Несколько версий уже были испытаны на добровольцах. Один из них - перед вами! - он прищурился, гордо задрав подбородок вверх.
  - Ни фига себе! - у меня сразу прибавилось к Вжижсу уважения. - Ну и как?!
  - У всех у нас признаки близкого сброса исчезли, но... - Третичный замялся.
  - Вскрылись побочные эффекты? - предположил Величко.
  - Да, наверно, можно сказать и так, - кисло прошелестел подопытный рептилоид. - Артевирус был уничтожен на всех испытаниях, а вот что касается старения, то с этим сразу же возникли проблемы. Процесс идёт слишком быстро! Двое из самых первых подопытных уже умерли, один одряхлел настолько, что почти не может двигаться. Версию несколько раз дорабатывали, и у второй группы старение вроде бы уже не идёт такими высокими темпами... но боюсь, у меня, испытавшего на себе третий вариант, всё равно может не оказаться достаточно времени, чтобы полноценно прожить положенную природой жизнь.
  - Ну, пока ничего не заметно, - успокоил его Жужа.
  - Да-да, ничего! - в один голос с Антоном уверили мы, хотя ни малейшего понятия не имели, как должны выглядеть старики-рептилоиды.
  - Возможно, позже проявится, - Вжижс поводил шеей. - Но я готов, не боюсь, ведь если бы я не был в третьей группе добровольцев, то уже сбросился бы, а после третьего сброса, сами понимаете... ну, не жизнь! Поэтому я ни о чём не жалею, только бы удалось наше правое дело до конца довести! Учёные "Истока" ещё дважды поработали над "вещью" и вроде как окончательно устранили проблему, но проверить это мы не успели. Я как раз вёз новую версию препарата для испытаний на ожидавших нас в назначенном месте трёх добровольцах, когда в главпортале нашу группу попытались арестовать правохотники. - Его зелёные глаза расширились и как будто даже приобрели малахитовый оттенок - а может, это просто упала тень, когда он чуть опустил голову. - Друзья всеми силами прикрывали мой отход, жизни свои отдавали, лишь бы "Вещь" не попала в руки врагам... а они взяли и вырубили порталы, пеноглоты черверодящие! Совсем озверели, рог им во все места!.. Точно не ушёл бы, если б не явление учи... если бы не Жужишишвас!
  Мне показалось, Вжижс с большим трудом удержался, чтобы опять не пасть перед "Великим" ниц, а тот вновь похлопал его по плечу, издав тихое короткое журчание.
  - Так, значит, ты нёс с собой "Вещь", и она у тебя сохранилась? - не обращая внимания на всю эту лирику, вопросил Величко, и в голосе его слышался прямо-таки детский восторг, типа: "А ну, покажь!"
  Вжижс запустил обе руки глубоко в складки своего грязного бежевого одеяния и осторожно извлёк оттуда прозрачный мягкий цилиндр, размером с мой мизинец, примерно наполовину заполненный жёлтой жидкостью.
  - Тут три дозы - столько было у нас добровольцев для повторного испытания. Теперь это всё, что у нас осталось после взрыва лаборатории.
  Ух ты! Так вот как оно выглядит, супервещество это: будто котёнок написал в напальчник.
  - После этого, последнего, как мы надеялись, испытания, "Исток" планировал сначала применить его в одном из общежитий Третичных, а потом уж...
  - Третичные что, живут в отдельных общежитиях? - ошеломлённо перебил я.
  - Да. - Вжижс аккуратно положил "Вещь" на стол. - С тех пор, как выяснилось, что Первичным надо каждые тридцать лет использовать аномальных, у Вторичных практически исчезла возможность их получения, и они наперегонки выслуживаются перед Первичными, чтобы, когда придёт второй сброс, их хотя бы клонировали. Тогда у них появляется около трёх лет - а то и на целый год больше, если им обеспечат поддерживающую терапию! - чтобы дождаться окончательного решения проблемы сбросов. Они думают, что Первичные смогут это сделать, надо лишь набраться терпения. Многие даже верят, что после третьего сброса их ещё раз клонируют! Но это-то уж точно враньё, раз они всем Третичным ставят такие штуки! - Он стукнул пальцем правой ноги себе по затылку.
  - Чёрная метка... - сдвинул брови Величко.
  - Да, метка, что нас больше не надо клонировать! Это даже личинке безмозглой ясно! - Вжижс издал тонкий протяжный звук, выпустив воздух сквозь сжатые зубы, и уже гораздо спокойнее договорил: - Любому Третичному после сброса - конец: убьют или пустят на что-нибудь мерзкое.
  Я сразу же вспомнил Заглота, но промолчал, потому что в разговор вступил Жужа:
  - Выходит, если клонировать вторично сбросившегося Дважиса, ему автоматом такой чёрный кружок организуют?
  - Разумеется, организуют. Верней, организовали бы, потому что получить сейчас кописет и доступ к клонированию - это... - Третичный оскалился, - ну это, вообще, не реально!
  - Да как нереально?! - расширил глаза "Великий", вытянув шею вперёд. - Я всё-таки Первичный пока ещё! и, как мы смогли убедиться, вполне могу скрытым Первоучёным прикидываться!
  - Среди Вторичных - возможно, хотя и тут тебе, Жужишишвас, сильно повезло, уж прости за такую дерзость, - мягко проговорил Вжижс. - Правохотники могли и дотошнее оказаться, связаться со своим Первичным куратором, и тот устроил бы тебе настоящую проверку. Одному Абсолюту известно, почему они так не сделали!
  - Сыграл очень уж убедительно! - усмехнулся я.
  - Вероятно, - дёрнул плечом Третичный. - А может, кого-то из нашей группы взяли живьём и допросить торопились: хотели выйти к начальству не только с предположением о моей гибели в отключённом переходе, но и ещё с какими-нибудь ценными сведениями. Я говорил уже, как они все выслужиться хотят, ведь доступ к клонированию теперь имеют только тщательно проверенные Первичные, к коим ты, безмерно уважаемый и любимый Жужишишвас, не относишься, уж прости!
  Тот засопел, почёсывая увечной ногой ухо, а Вжижс меж тем продолжал:
  - Однако если ты позволишь вернуться к тому, с чего мы начали обсуждение, то я бы хотел напомнить, - он показал ногой на лежавшую на столе "колбаску" с жёлтой жидкостью, - что получив достаточное количество "Вещи", мы сможем уничтожить артевирус, и тогда все наши проблемы решатся сами собой! Как иновские, так и человеческие!
  - Ну, так и в чём же дело? - не понял я. - Разве нельзя заново синтезировать "вещь" в какой-нибудь другой лаборатории? Вот же и образец сохранился!
  - Можно, но с одним из компонентов есть очень большие трудности. Боюсь, что мы больше не сможем его добыть.
  
  * * *
  Основным недостатком редкого компонента, необходимого для производства "Вещи", был его возраст: полторы тысячи лет. Запас, что имелся у "Истока" до разгрома основной базы и лаборатории, добыл из спецхранилища тот самый Первичный, которого сейчас разыскивали правохотники. Звали его Чжущиз, и, похоже, он был единственным из правящей касты, кто не хотел мириться с несправедливостью по отношению к Вторичным и Третичным Инам.
  Жужа рассказал, что давным-давно, когда всё были смертны и могли размножаться, впервые забеременевших Инов брали под свою опеку те, кто, в связи с возрастом, ждал ребёнка в последний раз. Умудрённые опытом старшие передавали свои знания юным, которые ухаживали за ними и помогали вести хозяйство. Так образовывались своеобразные семьи, которые называли детородками. В них Ины жили не только во время беременности, но и после родов - до тех пор, пока малыши не начнут ходить и говорить. После этого детей определяли в некое подобие садов-интернатов. Беременные во второй, третий или четвёртый раз тоже объединялись, но не в группы "стар и млад", а с себе подобными. Пятые роды были последними, но изредка из этого общего правила случались и исключения. Такие, как Чжущиз.
  Он родился шестым и оказался на редкость слабым. Благодаря отлично развитой иновской медицине он, конечно же, выжил, но нормально говорить и ходить начал так поздно, что все уже считали его умственно отсталым, даже отец. Он присоединился к детородке в самый последний момент, и едва его сын появился на свет - маленьким, хилым, нежданным и нелюбимым, - как папаша его фактически бросил. К тому времени среди Инов уже вовсю циркулировали слухи о скором выпуске препарата против старения, и отец Чжущиза нашёл себе связанную с этим работу. Он погрузился в неё с головой, совсем позабыв о ребёнке. Заботу о нём взял на себя старший наставник Чххирц, уделяя мальцу не меньше внимания, чем своему собственному сыну. Даже когда детородка распалась, старший наставник продолжал держать Чжущиза при себе, пока тот не преодолел отставание в развитии.
  Не удивительно, что маленький Ин любил Чххирца больше своего биологического отца, которому вообще не было до него никакого дела. Старший наставник тоже сильно привязался к Чжущизу, и они навсегда сохранили такую же тёплую дружбу, как была у Жужи с Дважисом, несмотря на то, что, с обретением бессмертия, общество Инов активно отвергало подобные отношения.
  Все Ины равны, уникальны и должны заботиться исключительно о собственном счастье и самореализации - вот что столетиями неустанно внушалось членам рептилоидного общества, поэтому такие, как Дважис или Чжущиз - которые даже по прошествии полутора тысяч лет продолжали любить своих отцов, - были очень большой редкостью.
  Несмотря на получение бессмертия в весьма почтенном возрасте Чххирц поразительно долго оставался Первичным. Признаки приближавшейся потери разумности проявились у него, когда Ины уже научились использовать аномальных, и Чжущиз изо всех сил хлопотал, пытаясь продвинуть его вперёд тех, кто мог ещё подождать. Но ничего не получалось, власти распоряжались аномальными, исходя из того, насколько много тот или другой Ин может принести пользы правящей верхушке, и Чххирца обходили даже некоторые - особо нужные властям - Вторичные.
  В итоге наставник сбросился, приёмный сын его клонировал, но тут как раз обнаружилось, что Первичным надо раз в тридцать (а Вторичным - в десять) лет потрошить аномального. При таком раскладе Чххирцу, понятное дело, вообще перестало что-либо светить, и тогда Чжущиз, получив для себя аномального, попытался отдать его своему наставнику. Затея не выгорела, больше того - разразился грандиозный скандал: Первичного обвинили в преступном почитании родственных связей и на ближайшие три года лишили допуска к перегонщику, даже в том случае, если у него появятся признаки грядущего сброса.
  Тут надо отметить, что Чжущиз всегда симпатизировал идее вернуться к истокам и принять новый - а на самом деле, как водится, хорошо забытый старый! - способ смертного бытия. Он с самого начала искренне верил в историю предков-призраков и их заявление, что рождение детей и нормальная смена поколений приведут к появлению у Инов собственных аномальных, но ссориться с властями не хотел из-за Чххирца. Поэтому, когда Чжущиз понял, что законным способом уже точно ничего не добьётся, он окончательно перешёл на сторону "Истока" и стал, используя своё положение Первичного, активно работать на эту организацию.
  Вжижс искренне восхищался Чжущизом и тем, как много сделал тот для истокцев, как сильно помог в организации лаборатории, создании и испытании "Вещи". В частности, добыл из спецхранилища, куда есть доступ только Первичным, замороженный генетический материал, взятый у Инов полторы тысячи лет назад, когда они ещё были смертными. Из этого-то материала и получался тот редкий, но совершенно необходимый для создания "Вещи" компонент.
  После разгрома секретной базы и взрыва лаборатории, связаться с Чжущизом не удавалось, он пропал и с тех пор находился в розыске. Возможно, именно с его данными и сравнивала Жужины биосканы та очкастая ящерица в здании Главпортала.
  - Нет, понятно, что тех древних образцов изначально было слишком мало и не хватило бы для производства "Вещи" в нужном количестве, - разъяснял меж тем Вжижс. - Поэтому мы планировали потом, когда испытания пройдут успешно и все нежелательные эффекты будут устранены, получать этот компонент от тех Инов, в ком уже убит артевирус. Но не успели! - он оскалился, округлив глаза. - И теперь нам снова нужен тот замороженный материал! А где его взять, если и без того небольшой запас уничтожен при взрыве лаборатории?
  - А в спецхранилище разве совсем ничего не осталось? - нахмурился Антон. - Может быть, наш Жужа - он же всё-таки Первичный! - сможет туда проникнуть?
  - О, это вряд ли! Нет, нет, не думаю. У Первичных теперь жильё, вместе с самыми важными лабораториями, перегонщиками, хранилищами и всем таким прочим, - превращено в настоящую крепость, куда попасть можно только после персональной идентификации.
  - Мы с Вжижсом обсуждали это, пока вы с Пеговым спали, - повернулся к Антону Жужа. - И я сказал ему, что существует ещё одно место, где хранились - и я надеюсь, до сих пор хранятся! - образцы исходного генетического материала Инов. - Он выдержал многозначительную паузу и, вздёрнув вверх подбородок, объявил: - На Земле!
  - На Земле?! - обалдело переспросил я. - Ты серьёзно?
  - Ну разумеется, серьёзно, - рептилоид стрельнул в меня хмурым взглядом. - Разве время сейчас для шуток?
  - Но как? - не въезжал я. - Зачем надо было эту... генетическую фигню древних Инов на Землю-то привозить?
  - Исследования генетической совместимости? - предположил Величко. - Не понятно только, почему исходники, а не современный материал?
  - Так и будешь гадать, или того, кто точно знает, послушаешь? - цыкнул на него Вжижс.
  - Когда на Земле обнаружились аномальные, Инам захотелось обеспечить свою генетическую совместимость с человеками, чтобы рождающиеся аномальные были сразу же готовы к использованию, так что ты, Антон, правильно догадался, - подтвердил Жужа. - А исходники нужны были для того, чтобы исключить любую возможность привить вам бессмертие, понимаешь?
  - Совместимые, чтобы легко передать способность противостоять сбросу, но сами при этом смертные, чего уж тут непонятного, - пробурчал Величко и, криво усмехнувшись, добавил: - Бессмертие - это ведь только для Инов!
  - А туземцам - стеклянные бусы, - подхватил я.
  - И огненная вода, - дополнил Антон. - Чтоб возникали поменьше.
  - Какие бусы? что за вода? о чём вы?! - вытаращился Вжижс.
  - Да не важно, не бери в голову, - отмахнулся Величко.
  - Ины вас от всех болезней вылечили, конфликты, войны - тоже исчезли, и вообще качество вашей жизни значительно улучшилось. Не так уж и мало! - прищурился Жужа.
  - Ага, - покивал Антон. - Только всё это надо вовсе не нам, а вам! Развели, понимаешь, людей, словно поросей...
  - И что? - дёрнул плечом наш рептилоидный друг. - Даже если доброе дело делается по расчёту, оно не перестаёт быть от этого добрым!
  - А вот и ни хрена! - отрезал Величко. - Во-первых, не доброе, а во-вторых, каждый народ, каждая цивилизация должны самостоятельно выбирать свой собственный путь развития, а не подчиняться навязанному извне! - В голосе его прозвучало сколько злости и твёрдости, словно он не в Жужином подвале с нами сидел, а на галактическом совете выступал, отстаивая права всего человечества.
  - Да мы могли бы просто силой забирать у вас аномальных, но вместо этого выбрали самый гуманный путь! - Жужины глаза расширились. - При котором никто не страдает, а наоборот, все здоровы и счастливы!
  - Супер! - восхитился я. - Иди объясни это моим родителям и Матвею Колчановскому!
  - Несчастные случаи не считаются!
  - Чего-чего?! - разъярился я. - Какие ещё несчастные случаи, врун!
  - Следи за языком! - Жужа выпростал клешню в мою сторону.
  - Ой-ой! Стойте! - воскликнул Вжижс, мгновенно вклиниваясь между ним и мной. - Великий, не надо, прошу! - Он поклонился Ину и, развернувшись к нам с Антоном, прошипел: - Вы чего, человеки?! Пены гнилой наглотались?
  - Вот когда тебя самого усыпят, как собаку, - процедил Величко, - а потом вдруг воскресят, причём исключительно для допроса, посмотрим тогда, что ты скажешь! И про пену эту вашу, и про рога... в твоей заднице!
  - Ну, Вжижсу, между прочим, тоже не сладко пришлось! - опустив клешню, вдруг примирительным тоном сказал Жужа, и я проглотил уже готовые сорваться с языка обвинения в разных убийствах.
  - Точно, - подтвердил тот. - И ещё, возможно, я скоро умру от старости, так что хотелось бы не ругаться, а что-то полезное сделать успеть!
  - И правда, - согласился с ним я. - На фига мы, вообще, обо всём этом начали?..
  - Да просто нехрен втирать, будто Ины - такие гуманисты великие! - свирепо рявкнул Антон. - Тем более уж нам-то с Пеговым! Сказал бы честно, что большое здоровое стадо способно производить больше аномальных, для этого вы все человеческие болезни и лечите.
  - Спроси сто человек, так ли важно для них, по какой именно причине они остаются всегда здоровыми, - невозмутимо откликнулся Жужа. - Полагаю, ты знаешь, каким будет ответ.
  - Давайте лучше вернёмся к компоненту для "Вещи"! - взмолился Вжижс. - А философские споры можно и на потом отложить. Пожалуйста!
  Антон на это только фыркнул, а я полюбопытствовал:
  - Так что там, с генетической совместимостью?
  Да хрен им, а не легкосовместимые аномальные, иначе меня в твоей голове попросту не было бы!
  - Так понимаю, - продолжил я, - ничего не вышло, раз сопряжитель в итоге придумали?
  - Пока не вышло, - признал Жужа. - Однако разработка средства не свёрнута, ну, по крайней мере, года полтора назад она ещё точно велась в одной из лабораторий земной ВСБ. Новые версии средства человеки регулярно получали вместе с лекарствами и поддерживающими препаратами. Думаю, испытания и сейчас продолжаются, а значит, нужный нам геноматериал на Земле имеется.
  - Целая планета подопытных кроликов, - обалдело пробормотал я, а Величко лишь молча помотал головой и хмуро уставился в пространство. - Охренеть!
  - Раз имеется, значит, добудем! - не собираясь отвлекаться на моральные аспекты, гнул свою линию Третичный.
  - Осталось только незаметно подобраться к переходу на Землю и активировать его, не привлекая внимания, - остудил его пыл Жужа. - Это вам не Зжиххский главпортал с общественными переходами, доступными любому Ину, где никого не отслеживают. Порталов на Землю немного, и все они, конечно же, контролируются. Даже не представляю пока, как нам провернуть это дело!
  - Ничего! - не терял оптимизма Вжижс. - Судьба не зря послала нам тебя, Жужишишвас! Таких совпадений не бывает, я уже говорил - это явное подтверждение, что наше дело правое. А значит, мы что-нибудь придумаем! Обязательно.
  
   Глава четырнадцатая
  Придумывать, однако, ничего не пришлось: Жужа сумел-таки, с оставленного Дважисом нашейного комма, "дозвониться" тому самому доверенному лицу. Выяснилось, что его только что клонировали, поэтому и связи с ним не было. Звали Ина Скссух, и работал он в Центре биологических исследований, там же, где в своё время служил и Дважис: в Управлении по усовершенствованию биоформ.
  - Я так счастлив, что ты жив! - первым делом заявил наш новый гость, когда, соблюдая все меры предосторожности, явился к нам в подвал на обед, который сам же и организовал, притащив массу всякой иновской снеди.
  Сбросив на стол торбы, притороченные к середине его тела замысловатой рептилоидной упряжью, он обхватил левой ногой Жужу за бёдра, а тот положил руку Скссуху на плечи - такой вот чудной вариант дружеских объятий у рептилоидов. Мы с Тошей потупились, едва сдерживая хихиканье.
  - Я тоже очень рад тебя видеть! - Жужа вытянул рот длинной трубочкой. - Боялся, что тебя раскрыли и ты погиб!
  По счастью, у нас в баночке ещё оставался последний симбионт, - вот как раз и пригодился, сделав общение за обедом комфортным. Не пришлось мне всё подряд Антону переводить, а самому корячиться, вызывая у Инов смех своим диким акцентом и невозможностью произнести почти половину слов.
  - Нет, я всего лишь из Вторичного стал Третичным, - Скссух улыбнулся в ответ, коснувшись пальцем такого же чёрного кружка "опалённой" чешуи на затылке, как и у Вжижса. - Пришлось много работать, чтобы мне разрешили клонирование! Сейчас с этим трудно стало, как никогда.
  Он выложил на стол контейнеры и запустил на некоторых, с маленькими кляксочками на крышках, разогрев, как гласили иновские каляки-надписи.
  - Я уже в курсе, - печально вздохнул Жужа, - Дважис ведь тоже недавно сбросился, хотелось бы его побыстрее клонировать!
  - Забудь! Не время сейчас, не дадут тебе, зря только засветишься! - жёлтые глаза Скссуха ярко блеснули в свете нашего автономного светильника. А кожа-чешуя у него была очень приятного травянисто-зелёного цвета. Сочетание, как видно, не частое - я, во всяком случае, ни у одного Ина таких глаз и кожи ещё не встречал.
  - Он столько всего пропустит! Я ведь даже не знаю, когда он последний раз снимал кописет. И действует ли ещё старый пароль?
  - Нет, нет! Никакие пароли для Третичных больше не действуют, Жужишишвас! - гость оскалился. - Ты там, в изгнании, сильно от жизни отстал. Сейчас, чтобы клонировать сбросившегося Вторичного, нужно лично обратиться к Первичным, в коллегию по восстановлению. Представить доказательства полезности и благонадёжности будущего Третичного, объяснить причины, по которым ты хочешь его клонировать.
  - Вот же клубок червей! А Вжижс мне такого не рассказывал!
  - Да я же честно сказал, тебе, Жужишишвас, что клонировать Дважиса сейчас нереально! - дёрнул плечом тот. - Подробности просто опустил, вот и всё...
  - Ладно, - мрачно отозвался "великомученик". - Я всё понял! Надо быстрее проникнуть на Землю и достать нужный для "Вещи" компонент. На этом пока и сосредоточимся. Переходы в Центре ещё работают?
  - Да переходы-то работают, - безрадостно подтвердил Скссух. - И в твоём Отделении ксенологии, и в нашем Управлении, вот только без персональной идентификации на территорию Центра никому, даже Первичным, теперь не пройти.
  - Новая охранная система? - кисло уточнил Вжижс.
  - Да. Порядок прохода сейчас сильно ужесточился.
  - Тогда что же нам делать?! - глаза Третичного расширились. Их ярко-зелёный цвет каждый раз заставлял меня вспомнить серого в полоску кота, который постоянно болтался возле нашей интернатской столовки.
  Прежде чем ответить, Скссух обвёл всех нас неспешным задумчивым взглядом. Жёлтые радужки на его тёмно-зелёном лице были похожи на два раскрывшихся среди травы одуванчика.
  - Есть у меня одна идея, - наконец вымолвил он.
  Медовые глаза Жужи прищурились, он вытянул шею, внимательно изучая гостя. Мы с Антоном молча застыли, ожидая продолжения от "соцветия" рептилоидов.
  Запущенные на разогрев контейнеры, один за другим, тихонько забулькали, возвещая о готовности блюд.
  
  * * *
  Налепив на себя линзы, мы с Антоном - на этот раз днём и без верёвки, которую нам заменил зрительный контакт, - следовали за Скссухом: он открыто шёл на своё законное место работы, поэтому нам надо было только не упускать его из виду, избегая столкновений со встречными Инами. Их, по счастью, попадалось не так много, как бывает в человеческих городах: сказывалась постоянная, резко обострившаяся за последние десять лет, убыль населения, а также полное отсутствие праздно шатающихся по городу рептилоидов.
  Понятие "туризм" у Инов, каждый из которых прожил уже больше полутора тысяч лет и имел возможность мгновенно перемещаться через переходы, отсутствовало как таковое. Да и мрачная обстановочка всеобщих сбросов, надо сказать, прогулкам отнюдь не способствовала. Первичные, опасаясь нападения недовольных Вторичных и озверевших от отчаяния Третичных, заперлись в отдельной зоне города, превратив её в настоящую крепость, а остальные, в большинстве своём, вкалывали с утра до ночи, стремясь заслужить благоволение высшей касты, которое гарантировало им клонирование и поддержак. Первичные врали, что средство от сбросов почти готово, осталось совсем чуть-чуть потерпеть, максимум пару лет, и тогда долгожданную панацею получат все Ины без исключения, после чего смогут счастливо и вечно жить дальше. Подавляющее большинство этому верило.
  Мы шли, без труда обходя редких пешеходов: все они спешили по своим делам, а изредка встречавшиеся правохотники явно выслеживали конкретных неблагонадёжных. Скссух сказал, что весьма распространённая ещё год назад практика сокрытых Первоучёных, когда занимавшиеся особенно важными научными разработками Первичные могли не раскрывать свои персональные данные, почти изжила себя, так что нашему Жуже действительно повезло!
  Сегодня он, вместе с Вжижсом, остался дома - на территорию Центра им было всё равно не пройти. И даже невидимость никакого значения не имела. Новая автоматическая охранная система - изначально разработанная для охраны крепости Первичных, а теперь внедрённая и на других важных объектах - содержала в себе массу возможностей. Она могла действовать в полной темноте, например, или при сильном задымлении, распознавая субъекта не только оптически, но и по движению, тепловому излучению и ещё целому ряду параметров.
  Скссух был занесён в базу сотрудников и, естественно, с проходом в Центр проблем не имел, а что касается нас с Антоном, то идея Третичного заключалась в том, что система охраны нацелена исключительно на персональную идентификацию Инов, а вовсе не существ для исследований и опытов.
  В Управление по усовершенствованию биоформ, откуда вышли такие, как Аххша гончие, усовершенствованные летуны и даже Заглоты, - постоянно доставляли различных животных, а в Отделение ксенологии - таких же, как мы, человеков (Скссух, как и все Ины, почему-то отказывался использовать слово "люди"). Это давало основание предполагать, что, если мы попадём на территорию центра в сопровождении официального сотрудника, то система не должна будет считать нас подлежащими проверке субъектами. Люди, правда, в отделение Ксенологии попадали обычно через находившийся внутри портал, а мы собирались войти в Центр с улицы города, поэтому стопроцентной уверенности, что дело выгорит, у Скссуха, конечно же, не было.
  Но поскольку придумать другой способ добраться до перехода на Землю ни Жужа, ни оба Третичных так и не сумели, мы решили рискнуть.
  Идти логичней было не через главный вход, а с той стороны, где в Управление завозили те самые, подлежащие усовершенствованию, биоформы. Их, в отличие от людей, доставляли не только с другой планеты, но и с самого Шуржешиша, через специально предназначенный для этого вход, который естественно, тоже контролировался автоматической охранной системой Центра.
  В отличие от людей, Ины почти никогда не использовали прямые углы и геометрически правильные строения: исключение составлял только бублик главпортала, и то только потому, что такая форма облегчала функционирование такого большого числа собранных в одном месте порталов. Все остальные дома в Зжиххсе напоминали приземистые кляксы-муравейники. Такими же были и здания на территории Центра. Наверняка, все кабинеты, коридоры и даже залы внутри этих разнокалиберных "гор" похожи на пещеры и норы, подумал я, когда мы уже подходили к площади, на которой был расположен этот крупный научно-исследовательский комплекс.
  Оставив без внимания главный вход, Скссух долго шёл вдоль забора, выглядевшего как густое переплетение ветвей, высотой точно больше двух метров. Снаружи его покрывала гладкая, прозрачная, явно такая скользкая, что ничем не зацепишься, корка. Наверняка, ещё и импульсом долбанёт, если попробуешь перелезть.
  Обогнув комплекс примерно наполовину, мы оказались возле служебного входа. Скссух медленно пошёл к двери, давая нам возможность приблизиться к нему вплотную. Нащупав друг друга, мы с Антоном взялись за руки, чтобы не растеряться, и следовали за Ином буквально по пятам, чуть ли не наступая ему на ноги, готовые броситься наутёк, если вдруг система поднимет тревогу, но этого не случилось. Скссух подошёл к двери вплотную и нажал пальцами на прилепленную справа от неё кляксу.
  Спустя секунд десять напряжённой тишины, дверь медленно отъехала в сторону, и Ин ступил в проём, почти прижавшись к левой стороне, чтобы дать нам возможность протиснуться справа, что мы и сделали. Прошли одновременно с нашим провожатым, и я почувствовал, как пальцы Антона, клещами сжимавшие моё запястье ослабли и соскользнули прочь.
  Кажется, наш Третичный оказался прав, и система не посчитала нужным нас идентифицировать! Я облегчённо выдохнул: надо же как просто, ура-ура!
  Из близлежащего здания навстречу нам выскочил оливковокожий Ин:
  - О, Скссух, с восстановлением! Выглядишь отлично, а как самочувствие?
  - Да всё хорошо, Жзизиш, спасибо. А как прошёл твой отлов?
  Ины, естественно, общались на своём языке, так что Антон ничего не понял и сразу снова напрягся. Я осторожно нащупал его ладонь, и мы замерли в двух шагах от нежданного собеседника, стараясь не шевелиться.
  - Да с отловом-то всё нормально прошло, зато здесь возникла неожиданная проблема, - ответил Жзизиш - кружка у него на затылке не было, значит, Вторичный как минимум, а то и Первичный.
  - Здесь в смысле - в Управлении?
  - Уж скорее во всём Центре! - коллега нашего Третичного слегка оскалился. - Сверху спустили какое-то новое распоряжение, и зверей моих не пустили.
  Сердце моё сразу забилось чаще, я сжал руку Антона, призывая быть готовым к чему угодно.
  - Как так? - глаза Скссуха повернулись от удивления.
  - Заявку теперь надо подавать на проход всех живых существ, рог им всем в задницу! Животных ли, схи-уборщиков, неважно. Любых биоформ, в общем, как наших, так и ксено. Хорошо, тут, в доме напротив, есть дворницкая. Пришлось мне зверей прямо там, в запертом контейнере, оставить.
  - Вот так черви повылезли! - поводив шеей, ругнулся наш Третичный. - Это что же, система теперь сможет вообще всех живых существ различать и идентифицировать?
  - Да рог его знает, я точно не понял, но сказали, что пока наладка идёт, можно просто общее количество биоформ указать. Я так и передал, всё вроде принято... сигнал какой-то даже поступил, будто двое уже прошли... наверное, что-то глючит, или это схи какие-нибудь, на них тоже заявку оформляли, такая неразбериха!.. Пойду я быстрей, Скссух, а то случится ещё что-нибудь с моими зверями, замучаюсь разбираться!
  - Давай-давай, Жзизиш, удачи!
  Ин рванулся к выходу с такой скоростью, что нас обдало ветром, а Скссух, стараясь держаться подальше от ходивших по территории Инов и постепенно наращивая темп, чтобы мы успевали за ним пристроиться, припустил к Управлению по усовершенствованию биоформ. - к нему относилось сразу несколько корпусов-муравейников, помеченных соответствующими сокращёнными надписями. Нырнув в самое приземистое и широкое, мы очутились в просторном холле с несколькими дверями. Одна из них была открыта, и я увидел внутри длинный коридор, по одной стороне которого располагались лаборатории и кабинеты, а по другую - вольеры, где содержались подопытные животные. Ближе всего были гончие, очень похожие на Аххшу, что сразу же заставило меня вспомнить Васю: здесь он, наверное, под началом Дважиса, и работал! Дальше виднелся вольер с более крупными хищниками - "волками", образ которых я считал в своё время у толстозадого травоядного "зайца".
  Не успели мы миновать этот коридор, как дверь одной из лабораторий открылась, и оттуда вырулил меднокожий и желтоглазый Ин. Кинулся прямо наперерез Скссуху, не давая пройти, заключил в дружеские объятья, заставив нас с Антоном шарахнуться в сторону, чтобы с ним не столкнуться.
  На затылке у встреченного Ина красовалось чёрное пятно Третичного, он сразу же принялся поздравлять Скссуха с восстановлением, расспрашивать, как всё прошло, делиться своими личными впечатлениями - его, как видно, тоже только недавно восстановили, жаль только невероятную болтливость при этом никто не убрал. Перегородив Скссуху путь к следующему сектору, Ин ещё к тому же дико жестикулировал, подпрыгивал и притоптывал, чуть ли не задевая нас с Антоном клешнями.
  Распластавшись по стене коридора и держась за руки, мы стали медленно сдвигаться, стараясь уйти из опасной зоны, когда у меня вдруг громко и протяжно заурчало в кишках. И как назло в перерыве между шептожужжанием этого чёртова трепача! Глаза его повернулись, Скссух попытался сделать вид, что звук издал он, но его собеседник явно этому не поверил, вперившись, казалось, мне прямо в лицо. Тогда наш Третичный вдруг охнул и, схватив коллегу за руку, стал со стоном заваливаться на спину. Когда оба они бухнулись на пол, я потащил Антона в коридор с вольерами. Гончие, почуяв незнакомый запах, засвистели и приникли к решётке. Я просунул руки через прутья и коснулся их морд - контакту с не владевшими речью существами мой симбионт не мешал, однако одна из "собак" мигом вцепилась мне в пальцы, прежде чем я сумел укротить её буйный нрав и заставить выпустить руку. К счастью, прокусить кожу и впрыснуть парализующий яд она не успела.
  Я обернулся: Ины уже поднялись, и Трепач, безапелляционно заявляя, что нашему Третичному необходима помощь, пытался силой увести его в медкабинет. Скссух упирался и отнекивался, а Трепач вопил, что тогда он вызовет врача прямо сюда. Дело пахло керосином и вот-вот могло закончиться потасовкой!
  Эх, собачки мои хорошие, простите, я очень этого не хочу, честное слово, но иного выхода нет!
  Гончие взвились на дыбы и с диким свистом-скрежетом ринулись друг на друга. Мы с Антоном отпрянули к соседнему вольеру с "волками" - те, уловив странный запах, приникли к решётке, и я быстро коснулся их голов, едва избежав клыков. Коридор тут же наполнило утробное рычание, а затем хищники с адским воем покатились по полу, кусая и молотя друг друга когтями.
  Враз позабыв о проблемах Скссуха, Трепач рванулся к вольерам. На шум из кабинетов выскочили ещё Ины. Отбежав в глубь коридора, мы с Антоном застыли, глядя на нашего, оставшегося у входа в сектор, провожатого. Пройти к нему, через метавшихся между вольерами и лабораториями сотрудников, мы уже не могли, но Скссух, конечно же, догадался, кто виновник возникшего переполоха и где мы с Антоном примерно находимся. Убедившись, что никто не обращает на него внимания, он быстро вскинул руку вверх и махнул, показывая, чтобы мы двигались дальше и потом повернули направо.
  Величко стремглав понёсся вперёд, таща меня за собой. За последним вольером с летунами, коридор так круто сворачивал, что я поскользнулся и налетел на стену, чуть не потеряв линзу. Глухой удар привлёк внимание, из двери напротив нас, вышел розовокожий Ин. Мы с Антоном застыли, боясь шевельнуться, а Ин затоптался на месте, тиская свой нашейный коммуникатор. Там, откуда мы удрали, слышался шум. Я всё ещё сохранял контакт с "волками", они здорово подрали друг друга, но уже засыпали под действием введённого транквилизатора, чувствуя, однако, как кто-то обрабатывает их полученные в потасовке раны. Резкий "пинок" с моей стороны заставил одного из "волков" ненадолго проснуться и впиться клыками прямо в клешню ветеринара, пропоров пальцы насквозь. Громкий и высокий, словно визг бормашины, вопль заставил топтавшегося возле нас Ина подорваться с места и поскакать на помощь незадачливому коллеге.
  Дверь осталась открытой и, заглянув в лабораторию, мы с Антоном узрели такое, что он охнул и едва слышно матерно выругался, а я сразу же, как зомби, потопал внутрь, не в силах отвести взгляд от содержимого прозрачных цилиндров, шеренгами уходивших в глубь помещения. Они были разного размера: диаметром метр и больше, и от полуметра до двух - в высоту, а внутри то ли плавали в невидимой плотной жидкости, то ли удерживались каким-то полем уродливые создания, явно сконструированные искусственно, причём из наших, земных, животных. Гигантский мохнатый паук с крысиными ручками вместо ног, обезьянка со щупальцами, варан с кожистыми крыльями (дракона они, что ли, слепить пытались?), кошка с крокодильей пастью, крупная птица (орёл, кажется) с четырьмя собачьими лапами и ещё целый ряд подобных существ. Кошмарные твари, конечно, однако зайти в лабораторию нас заставили вовсе не они, а нечто гораздо более ужасающее: то, что плавало в самых высоких, двухметровых цилиндрах.
  Там были люди! Тоже генетически изувеченные, но при этом хорошо нам с Антоном знакомые. Да и не только нам, но вообще всем землянам. Первые переселенцы на Шуржешиш, избранные для жизни в новом, прекрасном обществе, в райском местечке, под названием Челоград. Из россиян тут был Артём Причкалин, в количестве одной штуки, и ещё две... особи с лицом Василия Берендеева. Слава богу, молодого, а не сорокалетнего, с которым мы сдружились на Хуррхше, а то мне, наверное, стало бы худо. Я почувствовал, как вспотела ладонь Величко.
  - Твою ж мать! - тихо пробормотал он, тихонько стукнув по цилиндру с "Причкалиным", чтобы я понял куда смотреть. - Это чего у него за пятна - как шкура рептилоидная, а там-то, вон вообще... - он звучно сглотнул и умолк.
  - Да, пятна - это кожа-чешуя, стопудово, - прошептал я. - А что на животе, я даже не... жуть просто!
  - Может у рептилоидов так и есть, ты когда-нибудь полностью голого Ина видел?.. - спросил Антон, и я, забыв, что невидимый, молча помотал головой. - Тут у них всегда тряпкой замотано!
  Открытые глаза четвёртого номера, без бровей, ресниц, и даже без век, со зрачком и слишком крупной для человека радужкой лимонного цвета вперились, казалось, мне прямо в лицо - я быстро отвёл взгляд и стал считать чёрные точки на нетронутых чешуёй плечах "Берендеевых":
  - Клоны номер четыре и пять.
  - Они пытались делать гибриды? - не то спросил, не то констатировал Величко. - Обнаружили, что аномалия у клонов не работает, и решили пустить их на эксперименты по генной совместимости?
  - Типа, не пропадать же добру?..
  - Ну да...
  Меня затошнило, и я отвернулся. На глаза попался стеллаж с ячейками, в которых лежали какие-то рулончики. Я отпустил руку Величко и подошёл ближе. Это были записи о существах, замурованных в этих ужасных цилиндрах. Я разыскал те, что относились к клонам Берендеева, рассовал их по карманам, потом решил взять ещё несколько из ячеек верхнего ряда, помеченного значком, который симбионт перевёл как "общее".
  В коридоре послышался шум шагов.
  - Чёрт, Пегов, Ин возвращается, где ты? - прошипел Величко.
  - Стой на месте, я сейчас! - похватав из "общего" несколько каких попало рулончиков, я запихнул их за пазуху и бросился туда, где оставил Антона. Нащупал его руку: - Уходим!
   Мы ринулись на выход и чуть не столкнулись с Ином, но не с тем, кто выскочил отсюда несколько минут назад.
  - Щущич! - позвал гость, остановившись в открытом дверном проёме.
  Потом прошёл внутрь и хлопнул по кляксе на стене, запирая выход.
  Бросок!
  Мышцы сжались пружинами, и, опустив руку Антона, я прыгнул вперёд, мимо Ина, шустро поскакавшего в сторону цилиндров со словами:
  - Щущич, слушай, мне срочно надо... - рептилоид остановился, видимо, ощутив дуновение рассечённого мной воздуха, - с тобой поговорить! Ты здесь?
  Почти рыбкой влетев в щель между косяком и полотном, я застопорил дверь.
  Ин резко обернулся на стук моего приземлившегося тела. Антон схватил прислонённую к стене лаборатории толстую палку с кляксой на одном из концов и с силой треснул рептилоида по затылку. Тоненько пискнув, Ин завалился на бок и получил по башке ещё раз, для верности.
  Импровизированное оружие будто бы само встало на место, а бесчувственный Ин пополз за массивную круглую тумбу, на которой громоздилось какое-то кляксоподобное оборудование.
  - Быстрее! - свистящим шёпотом позвал я Антона.
  Нижние иновские клешни исчезли за тумбой, и, спустя три секунды в меня врезалось тело Величко.
  Мы вместе вывалились из лаборатории, и дверь за нами закрылась. Я нащупал руку Антона, и мы двинулись по коридору, стараясь производить как можно меньше шума. Сзади послышались шаги, я обернулся и увидел, как из-за поворота вырулил розовокожий хозяин лаборатории - вернулся, зараза, вот же чёрт!
  Обостряю слух и обоняние до уровня Аххши.
  Я услышал, как Щущич остановился возле двери и зашуршал пальцами в кляксе-замке. Молодец Величко, что не оставил гостя валяться прямо на проходе - это даст нам немного времени! Дошагав до поворота на цыпочках, я остановился и потянул носом воздух, выискивая запах Скссуха.
  Налево! - мы юркнули за угол, и я побежал по следу: он был совсем свежий и привёл нас в небольшой холл неправильной формы, где растеряно, бормоча ругательства, топтался наш провожатый. В одной руке он сжимал "цементную" кляксу, размером с блюдце, в другой - что-то ещё.
  - Ах вы, черви белёсые, и куда только вас пеной стащило?! - прошипел он, услышав наши шаги.
  Я коснулся его плеча, и Скссух стал на ощупь тыкать мне в нос и в грудь небольшой, размером с пятирублёвую монетку, кляксочкой:
  - Держи быстро!
  Попадая под действие линзы, устройство становилась невидимым, но я всё же успел разглядеть носик и понял, что это - указатель. Сунув его в карман, я почувствовал, что он ведёт к Скссуху, но не так, как было с Жужей, однако разбираться с этим времени не было - из коридора послышались шаги Инов, но я промолчал: авось успеем!
  Прилепив кляксу на стену, Сксскух запустил в неё пальцы, и прямо возле нас замерцал серой мутью проход. Шаги стремительно приближались, причём, судя по звуку, в холл вышли сразу два Ина.
  - Эй, ты чего? - раздался удивлённый голос одного из них.
  Наш Третичный обернулся, а я с силой толкнул Антона к порталу.
  - А, это ты, Скссух! - воскликнул второй Ин. - Куда собрался?
  - Привет! - откликнулся наш Третичный, отходя от перехода. - Да так, никуда, просто проверяю, работает ли ещё, а то ходят слухи, что грядут обновления не только по поводу биоформ, но и...
  Сквозь его шипяще-свистящую речь, мой утончённый сопряжителем слух различил лёгкое потрескивание, которое бывает, когда кто-то ступает в открытый портал, и, в надежде, что Антон уже на той стороне, я быстрым скачком нырнул в серую муть...
  
  * * *
  ...И вывалился прямо на Величко, получив в свой адрес каскад приглушённых проклятий, из которых понял, что чуть не сломал другу спину, заставил треснуться башкой об пол и ещё он плечо чуть не вывихнул.
  - Линза, мать твою, соскочила! - в заключении прошептал он.
  - Радуйся, что мы столкнулись здесь, а не в переходе, - скатившись с Антона, так же тихо откликнулся я. - Верная смерть тогда! Жужа предупреждал... - я завозился, ощупывая пространство: вокруг царила полная темнота.
  - Где это мы?
  Я прислушался и принюхался:
  - Мы точно на Земле...
  - Какое откровение! - пробурчал Антон.
  - ...в конторе какой-то: канцелярщиной пахнет и слегка людьми, но в этой каморке никто не сидит постоянно... может, кладовка?.. А дверь - там!
  Я встал и осторожно двинулся туда, откуда чувствовал легчайшее дуновение воздуха: он проникал в микрощели вокруг двери и устремлялся через комнату вверх - в вентиляцию.
  Попытки нашарить на стене выключатель ни к чему не привели, наверное, он находился снаружи. Открыть дверь тоже не получилось.
  - Заперто, - констатировал я.
  - Эй, ты где? - было слышно, как Антон встал и, опираясь на стену, медленно двинулся в мою сторону.
  - Тут, тут, ты идёшь правильно.
  - Ага, - шорох приблизился, рука Антона коснулась моей спины.
  - Это каморка внутри другой комнаты, оттуда тянет людьми и даже иновский дух примешивается, значит, рептилоиды сюда тоже захаживают, - прижавшись носом к дверной щели, доложил я. - Но сейчас никого нет... Ночь, наверное.
  - Ну, раз ночь, отойди! - ощупывая дверь руками, буркнул Величко.
  Я посторонился, и Антон со всей силы треснул по двери ногой, потом ещё раз. На грохот, к счастью, никто не пришёл, и на четвёртом ударе дверь распахнулась, открыв полутёмный кабинет с несколькими столами, стульями и шкафами по стенам. Здесь были окна - через закрытые жалюзи пробивался слабый свет. Я раздвинул крашеные в белый цвет алюминиевые полоски и жадно приник к стеклу: светили фонари, горела реклама, по широкой улице изредка проезжали машины, на противоположной стороне виднелась тёмная масса деревьев в скверике возле жилых домов. За окнами простирался расцвеченный ночными огнями большой город! Наш, родной, человеческий! Как же я, оказывается, по всему этому соскучился!
  - Мы дома, Тоша! - Я отлепил со спины кляксу, сунул её в карман и, стукнув его по плечу, стал озираться кругом, балдея от того, что вокруг не рептилоидная нора неправильной формы, а прямоугольная комната с нормальными стульями, а не идиотскими тазами на ножках... компьютеры на столах! Даже то, что на всей оргтехнике были прилеплены кляксы -свидетельства полной зависимости людей от этих чёртовых рептилоидов, истинные причины заботы и "гуманизма" которых мы теперь понимали сполна! - не могло испортить мне настроения. - Действительно дома, на Земле! Ура!
  - Я знаю, где мы, - то ли не разделяя моего восторга, то ли ловко его скрывая, хмуро отозвался Антон.
  Попытка принюхаться и определить его настрой по запаху провалилась.
  Хватит! Ты забываешь, что органы чувств у тебя не собачьи, а человеческие, прямой опасности сейчас нет, так что я понижаю способности до нормальных, не то у тебя или мозги расплавятся, или "батарейка" сядет!
  - Это контора ВСБ, я здесь раньше бывал... - раздвинув жалюзи и рассматривая улицу, сказал Величко. - Прямо здесь, в этом кабинете, тот рептилоид, с которым Майя свела, мне голову фотками элитного посёлка на Шуржешише морочил и оптимизацию нелегальную проводил.
  - А переход кто открывал?
  - Да тот же чёртов рептилоид и открывал! Как его звать, они мне так и не сказали, конспираторы хреновы! Время было уже позднее, Майя на входе в контору меня встретила и в этот кабинет провела... столы тут немного по-другому стояли, но планировка точь-в-точь, видишь, вон тот выступ и нишу в стене - так и было оно, железно. И кладовка эта тут тоже была, причём такая же пустая! Только для секретных проходов, наверняка, и использовалась. - Антон подошёл к распахнутой двери, пошарил рядом по стене, и на потолке каморки вспыхнула люминесцентная лампа. - О, и освещение то же. Все сотрудники тогда из кабинета уже ушли, только я, Майя и рептилоид тут находились. Он, по её указанию, в каморку зашёл, ляпнул кляксу на стену, пальцами, как они обычно делают, пошурудил, портал и открылся. Я прошёл в переход и попал к Дважису. Ну, а что дальше, ты знаешь... - Антон зашёл внутрь и подобрал свою, откатившуюся в угол, линзу.
  - Ты передал данные по аномальным, и тебя усыпили.
  Величко молча вышел наружу и щёлкнул выключателем - свет в каморке погас. Я прошёл к выходу из кабинета и подёргал дверь.
  - Закрыта! И гораздо прочнее, чем в каморке, так просто не вышибешь!
  - Да и с поста охраны засекут, - откликнулся Антон. - Это уже не кладовка внутри помещения, а кабинет в здании ВСБ! Начнёшь дверь ломать - сигнализация взвоет, следящих устройств тут кругом понапихано...
  - И чего делать?
  - Звонить! - Величко подошёл к одному из столов, снял телефонную трубку и приложил к уху: - Работает!
  Он нажал кнопку громкой связи.
  - Кому звонить-то? - услышав длинный гудок, удивился я. - Ночь на дворе!
  - А ты догадайся! - хищно ухмыльнулся он, уверенно, на память, набирая какой-то номер.
  Длинные гудки шли один за другим, и я уж подумал, что никто не ответит, когда раздался сонный женский голос:
  - Алло!
  - Привет, моя милая! Как поживаешь? Соскучилась?
  Секунд на пятнадцать воцарилась гробовая тишина, потом из динамика громкой связи раздался не то хруст, не то шорох.
  - Майя? - вкрадчиво проговорил Величко. - Эй!.. ты там?.. Надеюсь, наш разговор не прослушивается?
  - Нет, не прослушивается, - напряжённо ответила она.
  - Ты узнала меня?
  - Антон? - чуть помолчав, сдавленно произнесла женщина. - Это и правда ты? - она вздохнула и выдохнула: - Ты вернулся?!
  - Ага, - хохотнул он. - Воскрес тут, мать твою, по случаю!
  - Воскрес?! - в голосе Майи слышалось неподдельное удивление. - Что... что это значит?
  - Что значит?! Ты, блин, вообще без башки или придуриваешься?
  - Придуриваюсь?.. - ровно переспросила она, и в тоне её зазвенел лёд: - Какого чёрта? Почему ты так со мной разговариваешь?
  - Потому что ты меня продала! - прошипел Антон, явно сдерживаясь, чтобы не заорать. - Отправила на верную смерть, сука!
  - Я продала?! Да ты совсем охренел! Свалил на Шуржешиш, а меня тут, на Земле, так, сволочь, и бросил! Целый год ни ответа, ни привета! Кого-то покрасивей и помоложе себе там нашёл, а я - побоку! А теперь что же? Послала она тебя, да? - Майя расхохоталась. - Так тебе и надо! Облапошили и пинками выгнали, вот почему ты вернулся...
  Обалдевший от такого неожиданного наезда, Величко какое-то время молча слушал, пока наконец не обрубил её громким свирепым шёпотом:
  - Хватит! Ты спятила? Что за чушь ты несёшь?! Меня усыпили, как собаку, едва я отдал все данные медо! Усыпили, ты слышишь?
  На том конце повисла тишина. Она показалась мне жутко угрожающей, поэтому я подошёл к аппарату и произнёс:
  - Это чистая правда, Майя. Он целый год был мёртв, пока Ины не воскресили его, чтобы вытащить инфу, которую он мог, по их мнению, знать!
  - А ты ещё кто? - совсем не дружелюбно осведомилась женщина.
  - Я - Лёша, друг Антона, мы вместе сбежали от...
  Величко жестом велел мне заткнуться, и сказал:
  - Завязывай болтовню, мать твою! У тебя есть определитель - ты видела, с какого номера я звоню?
  - Из нашего рабочего кабинета.
  - Правильно. Мы сидим в запертом кабинете, от которого у тебя есть ключ. Поэтому давай-ка выдвигайся, выпускай нас отсюда и выводи из здания!
  - Серьёзно? - протянула Майя, явно сообразив, каким образом мы сюда попали. - И как же это, интересно, я смогу вывести вас из здания?! Может, мне лучше позвонить охране и сдать вас всех ВСБ? Сколько вас там, вообще?
  - Двое. Средство стать незаметными для прохода мимо охраны у нас есть, не сомневайся! А вот сдать нас, значит, самой тоже подставиться. Или ты думаешь, я стану молчать о твоих шашнях с Вторичными и несанкционированных переходах?
  - Кто этот твой... друг Лёша? - чуть помолчав, спросила Майя. В голосе её сквозило подозрение, и я мысленно отругал себя последними словами за то, что так опрометчиво влез в разговор: как лучше хотел, идиот!.. - С какой стати мне ему доверять?
  - А вот с такой! - отрезал Величко. - Приезжай немедленно, не то я всё разнесу тут к чертям, и мало никому не покажется! поняла?
  - Ладно, жди! - в телефонном динамике запищали короткие гудки отбоя.
   к оглавлению
   Часть пятая. Как живёшь ты, милый дом?
   Глава пятнадцатая
  Пока ждали Майю, я снова включил в каморке свет и, усевшись на полу, достал рулончики, украденные из лаборатории с мутантами. Вместе с ними вытащился и вручённый Скссухом указатель. Белая и блестящая, будто пластмассовая, клякса была абсолютно круглой. Носик исчез: показывать направление на другую планету он не умел. Зато в середине кляксы появилось рыжее пятнышко неправильной формы - как будто сверху упала и разбилась капелька иновской крови. Я дотронулся до неё пальцем и испытал странное неприятное чувство, словно вот-вот спрыгну с обрыва.
  Убрав указатель обратно в карман, я развернул рулончики.
  Материал, на котором Ины делали свои записи, совсем не походил на нашу бумагу: необычайно тонкий и мягкий на ощупь, он легко раскрывался в плоский лист и сохранял эту форму, пока не приподнимешь нижний край - тогда он сам ровно и туго сворачивался в маленький компактный рулончик.
  Судя по записям, после того, как первый клон погиб при попытке получить от него аномалию, у остальных пяти выращенных Берендеевых она была признана "неработающей без возможности пробуждения". Об этом имелся отдельный научный отчёт, но в моих рулончиках из разряда "общее" такового не обнаружилось. Ну и ладно, я всё равно, наверное, в нём ничего бы не понял, зато, пока просматривал документы, нашёл упоминание о том, что сделали с оставшимися экземплярами.
  Номерам, четыре, пять и шесть сразу же понизили мыслительную способность, в то время как экземпляры номер два и три остались умными, были обработаны соответствующим внушением и направлены для проведения идеологических и рекламных мероприятий.
  Четвёртого и пятого пустили на эксперименты по генной совместимости.
  Шестого - нашего Васю то есть! - по просьбе сотрудников, остро нуждавшихся в дополнительной (ибо выделенных и обученных схи им оказалось мало) рабочей силе, отрядили для использования внутри Управления.
  А затем произошло следующее: один из клонов Причкалина (сколько всего их вырастили и куда потом дели, в документе не значилось) был успешно использован для поездки на Землю, однако по возвращении, несмотря на вложенные в его мозг директивы, стал проявлять повышенный интерес к собственному оригиналу, в связи с чем его подвергли дополнительной, более радикальной обработке. Во время процедуры произошёл бурный выплеск немотивированной агрессии, в результате чего клона Причкалина усыпили, а затем тщательно исследовали. Об этом тоже существовал, наверное, где-то отдельный научный отчёт, но и из тех записей, что были у меня в руках, стало понятно: результаты учёных Инов совсем не порадовали. Поэтому прежде чем посылать на Землю умного клона Берендеева номер два, его обработали максимально жёстким внушением. Думали, с ним будет всё по-другому, а оказалось - ни фига подобного! Напротив, возникли ещё более серьёзные, чем у Причкалинского экземпляра, проблемы, и до отправки на Землю дело вообще не дошло: клон Васи номер два пришлось не просто усыпить, а сразу же навсегда уничтожить!
  В итоге, программу отправки клонов "для демонстрации счастливой жизни в Челограде" решили свернуть...
  Стоп! Как это?.. Погодите, погодите, минуточку!..
  Поездки челоградцев на Землю прекратились после того, как Василия Берендеева (ну, то есть его клона, как теперь выяснилось) похитили и запытали до смерти по указанию бывших руководителей крупнейшей нефтяной корпорации, которые хотели вызнать, как добыть запретную для человечества технологию бессмертия!.. Так нам всегда объясняли!
  А теперь выясняется, Ины решили свернуть поездки из-за неблагонадёжности клонов?..
  Я потёр руками лицо и снова вперился в документы-рулончики, чтобы понять, как же всё это, блин, стыкуется...
  Следующая запись объяснила мне как. Аж глаза на лоб вылезли!
  Оказывается, Высшей службе безопасности было выдано поручение организовать идеологически верное и неоспоримое обоснование отказа Инов отпускать жителей Челограда на Землю. Даже временно. В связи с чем ВСБ было не просто разрешено, а даже настоятельно рекомендовано "безвозвратно использовать клон номер три".
  - Тоша! - позвал я, не в силах оторвать взгляд от этой сухой деловой записи во внутренних документах Инов - наших "великих гуманистов, денно и нощно радеющих о счастье и здоровье всего человечества", как говорилось во всех учебниках и средствах массовой информации.
  - Чего? - Величко зашёл в каморку и, когда я поднял на него взгляд, оторопело спросил: - Ты привидение, что ль, увидел?
  - Типа того, - голос звучал хрипло, и мне пришлось откашляться, чтобы продолжить. - Тут про инцидент с Василием Берендеевым. Ты помнишь, как это было?
  - Ну да, конечно, я хоть и ребёнком ещё был, в школе ещё учился, но помню прекрасно! Трубили об этом с утра до ночи, всё кадры по телеку показывали, как тело нашли. Изувеченный труп. Его похитили и пытали, пока не скончался... а ты чего это вдруг спрашиваешь? А-а, ну, в смысле, теперь-то понятно, что это не изначальный Берендеев был, а его клон...
  - Да-да, только это ничего не меняет. Клон ведь такой же человек, как и оригинал, к тому же это был экземпляр номер три, которому мыслительную способность, как нашему Ваське, не урезали, - я постучал пальцем по лежавшему рядом со мной, на полу, развёрнутому рулончику.
  - Ну, ясно дело, иначе как бы он интервью о счастливой жизни в Челограде давал?.. - Антон умолк и присел рядом со мной, с беспокойством глядя на иновские записи. - Хотя, это ведь Причкалин интервью дал, а Берендеев-то вроде ничего рассказать не успел - грохнули.
  - А ты думаешь, кто? Кто его грохнул?
  - Заказчики были из... - Антон назвал нефтяную корпорацию. - Их всех нашли и усыпили. Исполнителей тоже. Процесс так долго и широко освещался по телевизору... да в чём дело-то?! - встретившись со мной взглядом, перебил он сам себя.
  - А вот и хрен! - я поднял рулончик и потряс им в воздухе. - Тут сказано, это сделали Ины!
  - Да ладно! - Величко смотрел на меня с недоверием. - Полиция же провела тщательное расследование, Ины в нём активно участвовали... Чёрт! - он уже понял, что я говорю правду, но всё ещё, по инерции, упирался: - Да ты гонишь!
  - Нет! - я зачитал ему всё про судьбу клонов и поручение ВСБ об идеологическом обосновании и безвозвратном использовании клона Берендеева номер три. Потом, чуть помолчав, сказал: - Это похищение и зверское убийство организовали и исполнили сами Ины, чтобы оправдать то, что больше никогда не позволят жителям Челограда посещать Землю. Все их расследование - фальшивка! И те люди из нефтяной компании, кого прилюдно казнили извечным усыплением, были вообще ни при чём.
  
  * * *
  Бывшая любовница Антона очень напоминала Бабу Ягу, только ещё не сильно старую. Средних лет, типа. Лицо узкое, нос крючком, выдающийся вперёд подбородок, небольшие, глубоко посаженные глаза не разберёшь какого цвета: зеленовато-рыжие вроде... А зато волосы были красивые! Густые и прямые, цвета горького шоколада, они струились по спине тёмным блестящим водопадом. Фигура, кстати, тоже зачётная, на мой взгляд, грудь там и всё такое... никакой костяной ноги, короче, и прочих бабаёжкиных атрибутов!
  Заметив, как я на неё пялюсь, вээсбешница ничуть не смутилась, а напротив, одарила меня широкой улыбкой, которая очень ей шла.
  - Майя Александровна! - она протянула мне руку.
  - Алексей! - пожимая её узкую, но крепкую и сухую ладонь, я зачем-то вытянулся по стойке смирно.
  - Ладно, Лёша, можешь звать меня просто Майя! - она рассмеялась и, похлопав меня по плечу, повернулась к Величко.
  Тот молча стоял, хмурый и напряжённый, после второй - уже не по телефону, а лицом к лицу - перебранки, и всё не верил, что вээсбешницу преступная группа Вторичных тоже нагрела, хоть и не так жестоко. А мне почему-то казалось, она говорит правду. Если уж у них внутри иночей группы такое кидалово, что Дважису не позволили мной воспользоваться и до сброса его довели, то чего уж про людей говорить.
  - Ну, так что там у вас за средство стать незаметными? Давайте показывайте!
  Мы продемонстрировали ей свои линзы невидимости.
  - Круто! - одобрила Майя. - Кому-то из начальства, рептилоиды, наверняка, тоже такие давали, но с нами, мелкими сошками, никто ж ни хрена не поделится!..
  - Я поделюсь... - буркнул Антон, - потом, если хорошо нам поможешь, и дело наше тут выгорит.
  - Ловлю на слове! - она подняла тонкую бровь и подмигнула, на что Величко только фыркнул. - А теперь давайте, ребята, на выход.
  Она ругнулась, что придётся чинить замок за свой счёт, поплотнее прикрыла дверь каморки, чтобы следы нашего эффектного, как она выразилась, появления в кабинете не бросались сразу в глаза, и велела следовать за ней, ни на йоту не отклоняясь от курса.
  - Есть! - сказал я и запустил свою линзу, Антон был уже невидимым и шуршал у двери, дожидаясь, пока мы подтянемся.
  Заперев кабинет, Майя провела нас по тёмному пустынному коридору, потом по лестнице вниз, на первый этаж, к посту охраны. Там дежурил лысый мужик, с которым наша провожатая сначала перекинулась парой слов, а потом рассказала ему анекдот, после которого они долго и громко смеялись, пока мы с Антоном, стараясь не производить никаких звуков и не слишком быстро двигаться, аккуратно перелезали через выходной турникет.
  К счастью, Майя была не в ступе с метлой, а на колёсах, и машину припарковала прямо у здания, так что упав на заднее сидение, мы с Антоном смогли, наконец, расслабиться.
  - Куда едем? - спросил он, когда машина мягко тронулась с места.
  - Ко мне, - просто ответила вээсбешница. - Или что, у тебя есть другие варианты?
  - Сомневаюсь, - признал Величко. - Квартиру мою уже, наверняка, сдали кому-то, а собственным жильём я, за десять лет, так и не обзавёлся: не до того как-то было...
  - А мне, вообще, в Челограде только жильё полагается.
  - Отрезанный ломоть, ну да, - в зеркале заднего вида было видно, как она усмехнулась. - Ничего, Лёшка, придумаем что-нибудь, не боись!
  Я молча улыбнулся в ответ, будто она могла меня видеть.
  Потом она стала расспрашивать Антона про Шуржешиш, а меня как-то моментально и незаметно сморил сон.
  Приснилось, будто я еду в машине с родителями смотреть новую квартиру.
  Мама ведёт машину и болтает с отцом, а я - на заднем сидении смотрю в окно и смеюсь, оттого что мимо несутся дома и деревья, всё быстрей и быстрей. "Сбавь скорость! - просит папа и тут же, уже кричит: Тормози-и-и!!!" - "Не могу, педаль провалилась!" Мы мчимся вниз по длинному спуску, а в конце его, прямо поперёк дороги, стоит грузовик с кирпичами. Они стремительно летят прямо на нас: красные, сложены "в ёлочку". Я больше не смеюсь, а визжу от ужаса. Папа подаётся к маме, хватается за руль, я зажмуриваюсь. Нас заносит, разворачивает, и - удар!!!
  Открываю глаза, но не вижу себя на сидении. Я умер?! Кричу:
  - Мама!..
  И тут до меня наконец доходит, что это машина Майи, а на мне - включённая линза невидимости.
  - Чёрт, кажется, я уснул!
  - Приехали! - сообщила вээсбешница.
  - Приснился кошмар? - поинтересовался Антон.
  - Типа того, - пробормотал я, удивляясь реальности видения, словно и впрямь побывал в прошлом, в том моменте, когда разбились мои родители. Хотя на самом деле меня, совсем тогда маленького, в ту поездку не взяли, оставив на попечение няни.
  
  * * *
  Утром я проснулся и обнаружил, что лежу на диване в одежде, накрытый пледом, Величко рядом нет, а из кухни слышны голоса.
  Я вспомнил, как, приехав сюда, мы ужинали Майиными запасами из холодильника. Кажется, всё, что только было можно, пожрали! А Величко, несмотря на помощь вээсбешницы, всё никак не мог поверить, что она не виновата в его временной смерти и не подставит нас снова - поэтому запрещал мне ей вообще что-либо рассказывать. Дело дошло до того, что Майя стала показывать Антону какую-то личную переписку в ноутбуке, чтобы доказать, как Ины её кинули, а я присел на этот диванчик и... открыл глаза вот только сейчас. То есть сам не заметил, как вырубился. Закрытый ноутбук лежал на журнальном столике.
  За стенкой слышались возня и хихиканье. Я тихо встал, прошёл по коридору и, заглянув через застеклённую дверь в кухню, замер с отвисшей челюстью: Антон и Майя, обнявшись, стояли у плиты и целовались! В одной руке у вээсбешницы была зажата деревянная лопаточка, в другой - прихватка, а где были в это время руки Величко, даже и говорить не хочу, и так, думаю, ясно. Газ был, вроде, выключен, но от сковородки шёл пар и пахло блинчиками.
  Захлопнув рот, я намерено громко прошаркал в ванную, а когда вышел, оба они уже спокойно сидели за столом с непроницаемыми лицами, разве что Майя была слишком румяной, а у Антона так горели глаза, словно он сделал открытие, которое тянет на нобелевскую премию.
  - Доброе утро! - поздоровался я.
  - Привет! - откликнулись они в один голос.
  - Оладьи будешь? - Майя махнула подбородком на стол, где на блюде горкой громоздились разнокалиберные, драные по краям и немного подгоревшие блинчики, а рядом - открытая банка с джемом.
  - Буду, спасибо.
  Я сел за стол, хозяйка встала, поставила передо мной тарелку, выдала вилку и нож:
  - Бери скорей, пока горячие, а я пока кофе поставлю.
  - Мне чаю! - капризно потребовал Антон.
  - Пакетики на столе, - пропела Майя, заправляя кофе-машину. - Чайник сейчас включу.
  Оладьи, невзирая на непрезентабельный вид, оказались вкусными. Хотелось бы, правда, со сметаной, но я даже спрашивать не стал: в холодильнике, после нашего вчерашнего нашествия, было шаром покати.
  - Ну как? - спросила Майя, когда я молча стрескал уже штук шесть или семь.
  - Супер! Спасибо!
  - На здоровье! Ешьте, а мне на работу пора собираться, - она поставила передо мной чашку с кофе, налила Антону в кружку кипятка, и направилась к выходу из кухни.
  Я вопросительно посмотрел на Антона.
  - Майя обещала помочь нам достать компонент, - сказал он, провожая её взглядом. - Это ведь одна из их, вээсбешных лабораторий... Сказала, найдёт нужного человека.
  - Значит, вы помирились?
  - Ну, в общем, да... - он помотал в кружке чайным пакетиком, потом наклонился через стол и заговорил тихим голосом, поглядывая на кухонную дверь: - Ины её и правда прокинули! Сначала тот рептилоид, что морочил нам головы элитным посёлком, написал ей, что возникли непредвиденные проблемы и просил подождать. А когда она задолбалась ждать и пригрозила сдать его Первичным, явился к ней и огорошил тем, что это я, мол, во всём виноват. Использовал её, а теперь категорически отказываюсь селиться с ней в одном доме и требую подыскать ей другое жильё. Просил набраться терпения, обещал улучшенную планировку в качестве компенсации и ещё там всякое-разное... - услышав Майины шаги, он умолк и стал пить чай.
  - Пока, ребята, встретимся вечером. Ведите себя хорошо, - она послала нам воздушный поцелуй и удалилась.
  - В общем, наговорил ей этот чёртов рептилоид сорок бочек арестантов, и смылся, - после того, как хлопнула входная дверь, продолжил Антон. - Майя снова ему писала, и тогда он ответил, что я завёл себе новую бабу, поэтому желательно поселиться как можно дальше, чтобы лишний раз не пересекаться, но всё почти устроилось, и она может уже увольняться с работы и готовиться к переезду. Ну, Майка - не дура, увольняться раньше времени не стала, но этому сволочному рептилоиду удавалось ещё какое-то время кормить её "завтраками". А потом он просто перестал выходить на связь.
  - Ни фига себе, - только и смог выдавить я, навалив в небольшую чашку с кофе три ложки сахара. - И что она стала делать? Заложила его Первичным?
  - Нет конечно, ведь тогда всплыла бы и её роль во всём этом деле!
  - Ну, просто она же грозилась.
  - Грозиться чем угодно можно, но потерять работу и получить по мозгам от Первичных - нет, такой расклад Майку не устраивал. Она - баба неглупая, смелая, решила, наоборот, затаиться... и искать новые способы сделать свою жизнь лучше, возможно, как-то добраться до иновских технологий бессмертия. Ну и мне отомстить, разумеется!..
  - Ты этого не боишься?
  - Уже нет, я ей всё про нас рассказал.
  - И она вот так взяла, во всё поверила, и тут же захотела нам помогать?!
  - Да! Выживший аномальный, да ещё и способный иновские документы читать - это произвело на неё сильное впечатление. Ины ведь никогда никому не позволяли их язык изучать. Все, кто приходит на Землю, прекрасно говорят по-русски, - ну, или там по-китайски, по-английски, неважно! - поэтому ни один человек, который услышит их свистошёпот, ничего никогда не поймёт, они о том хорошо позаботились. И все документы здесь составляют на человеческих компах и языках, не оставляя людям никаких источников своей письменной речи. А у нас с тобой они есть!
  - Ты показал ей рулончики?
  - Да она сама их увидела, когда пледом тебя накрывала. Ты их на этажерку возле дивана выложил.
  Блин, точно! Я вскочил и бросился в комнату: иновские документы лежали на месте.
  - Да успокойся ты, она пока ничего не взяла - светиться с таким на работе, знаешь ли, тоже опасно! Сначала надо надёжного и толкового чела найти! Действовать придётся с большой осторожностью...
  - Почему ты так уверен, что мы можем ей доверять?
  - Да ты ведь сам ей чуть с самого начала всё не выболтал, между прочим, аж в разговор влез! И сразу поверил, что рептилоиды её так же, как и меня, нагрели, а теперь вдруг с чего-то заволновался?
  - В то, что её нагрели, поверил, да, но ты сказал, она бессмертие получить хочет! А мы-то - наоборот! Собираемся сделать всех Инов смертными! И Майе твоей, в этом случае, ловить будет нечего. Зачем же ей нам помогать?
  - Да хотя бы этим чёртовым рептилоидам отомстить! - знаешь, как она их теперь ненавидит? И понимает, что если уж с Челоградом такое кидалово и людей на Шуржешише только лишь потрошат, то пытаться договориться с Инами о своём личном бессмертии, это всё равно что просить крокодила стать веганом! Тут хоть блином раскатайся, не пойдут они никогда на такое! Пообещать-то, может, и пообещают, а потом усыпят просто и всё!
  - Ну, да... прав ты, наверное. Будем надеяться, нет у неё никаких задних мыслей и камней за пазухой.
  - Будем, а иначе какой у нас выбор? - усмехнулся Антон. - Вот если бы Жужа сюда с нами прошёл, тогда дело другое, но ты ж видел, как оно всё получилось-то! Без Майной помощи нам этот чёртов компонент из вээсбешной лаборатории никак не заполучить! Даже если и проберёмся туда невидимками, то генные исходники Инов там вряд ли под ногами валяются. Где и как будем мы их искать? Закрытые хранилища пытаться взламывать?!
  - Ладно, - смирился я. - Подождём, что она нам сегодня скажет. - Я посмотрел в окно: солнце заливало дома и улицы. - А пока, может быть, прогуляемся? Чего тут сиднями-то сидеть!
  - Майя просила продукты купить, вот, даже список и деньги оставила. Сказала, большой магазин в двух кварталах отсюда. Вон, даже карта города есть.
  - Ну, тогда пошли?
  - Слушай, давай через пару часиков, а? Мы с Майкой всю ночь... проболтали, и я, в итоге, вообще не спал, - он опустил глаза, сдерживая улыбку. - Мне бы прикорнуть ненадолго, а? - Он широко зевнул. - А ты, может, пока посуду помоешь? Ну, пожалуйста!
  - Фиг с тобой, ладно! - буркнул я и, запихнув в рот последнюю оладью, понёс блюдо к раковине. - Иди дрыхни.
  Помыв посуду, я вернулся на свой диванчик и стал изучать рулончики, которые не успел прочитать в каморке. Они были из ячеек со значком "общее". Сначала попалась запись о земных животных (пауки с крысиными лапами, обезьяна со щупальцами и т.п), и выяснилось, что все бессмысленные генетические извраты под названием "работа с земными биоформами" были сделаны группой Дважиса. Почитав отчёты о результатах, я пришёл к выводу, что эти эксперименты ставились ради одной-единственной цели: оправдать бесконтрольное шастанье на Землю, чтобы втихаря утаскивать аномальных из-под носа Первичных на свою секретную базу.
  Клонами людей занимались другие Ины, и в одном из рулончиков я вычитал, что клонов Причкалина, оказывается, тоже было шестеро, и все погибли!
  Одного, как я уже знал, усыпили за плохое поведение после поездки на Землю - это был клон номер пять. Другой (номер шесть) был пущен на эксперименты по генетической совместимости и оказался в цилиндре, а вот все остальные стали жертвами попыток получить от них аномалию. Понадобилось убить четверых, прежде чем Ины окончательно убедились, что, несмотря на наличие нужных генов, аномалия у клонов Причкалина не работает.
  Ух ты, ничего себе... Оторвавшись от изучения документов, я прошёл на кухню и глотнул водички, думая, как, даже после такого грандиозного провала с Причкалиным, рептилоиды всё ещё верили, что, может быть, это беда одного конкретного человека, и потому наклепали, в надежде на лучший исход, ещё целых шесть копий следующего отобранного аномального - Васи Берендеева. Во как не хотели мириться со своим поражением, уроды! Но и с Васей вышла у них катавасия, пардон за каламбур. Зря только очередной дорогостоящий экземпляр загубили, прежде чем признать аномалию клонов "неработающей без возможности пробуждения".
  Я вернулся в комнату и, плюхнувшись на диван, с отвращением уставился на рулончики: изучать их - как в помойке ковыряться: чем глубже, тем мерзопакостнее... Уже хотел было бросить всё это дело, но тут на глаза попалось краткое описание процедуры, которая применялась к клонам, когда из них пытались вытянуть человеческую способность противостоять сбросу.
  Процедура была та же самая, что применялась к оригиналу. К обычному аномальному то есть, а значит - ко мне! Как было такое не прочитать?
  "Сначала, во время оптимизации внедряется сопряжитель, после чего необходимо как можно скорее инициировать аномалию, чтобы он мог вобрать в себя умение человеческой ЦНС противостоять сбросу..."
  Что?! Я уставился на эти строчки, и веря и не веря написанному. Инициация аномалии! Почему же мне про это никто не сказал?! Тут говорится, что это надо сделать как можно скорее после внедрения сопряжителя!
  "В целях безопасности проводить инициирование на Земле запрещено, поэтому ввод адаптированного под человеческий организм артевируса производится, как только аномальный прибывает на Шуржешиш".
  Нет, не может быть! Сердце пустилось галопом. Я вспомнил разговор в Жужином подвале, когда он удивился, что мы не знаем, как Ины стали бессмертными и рассказал, что полторы тысячи лет назад они внедрили в свои организмы искусственно созданный вирус, который не даёт организму стареть. Артевирус!
  Получается, мне тоже его ввели?
  "Затем, спустя минимум десять, а максимум шестьдесят часов после инициирования аномалии, человека и Ина необходимо поместить в перегонщик, куда вставляется геноключ, который заставляет сопряжитель выйти из человеческого мозга, вытащив оттуда аномальную способность и передав её рептилоиду".
  Прочитав описание процедуры до конца, я вновь вернулся к её началу. В памяти всплыл момент, когда Дважис протянул ко мне руки, я бросился ему на помощь, и меня усыпили. Могли ли они тогда ввести мне этот адаптированный под человека атревирус? Да, могли конечно, стопудово! Я ведь даже не знаю, сколько времени был в отключке... очнулся уже в вольере. Возможно, с инициированной аномалией и артевирусом в организме. А потом мы сбежали! "Минимум десять, максимум шестьдесят часов" - так вот почему тот научник Ящущ говорил, что меня в течение двух суток надо поймать!
  Блин, ну всё сходится! Непонятно только, почему же мне никто ничего не сказал?! А кто должен был сказать? Вжижс?.. Да у него все мысли только о "Вещи", на меня - положить с прибором. Жужа? Он целый год просидел на Хуррхше затворником, никогда не участвовал в потрошении аномальных, и геноключ Дважис у него спрятал, а без геноключа - зачем?
  А затем, что после внедрения сопряжителя "необходимо как можно скорее инициировать аномалию", иначе он не успеет вобрать в себя мою способность противостоять сбросу. Но это такие тонкости, о которых попросту не задумываешься, когда уже столько времени оторван от дел и коллег, в собственном соку варишься... на своём огороде!
  Короче - да, Жужа запросто мог быть уверенным, что я сбежал до инициации...
  А может, оно так и есть? Может, никакой артевирус мне не вводили?
  Стоп!!! Минуточку! Меня осенила мысль, от которой я вытаращил глаза и подскочил на месте: сопряжитель же, чёрт! Ведь он давным-давно вырос и прямо сейчас сидит у меня в башке! И уж кому, как ни ему, знать - инициирована ли у меня аномалия!
  Ну? и почему он молчит?! Всегда помогает, высказывается, а тут - тишина. Эй, дружок, ты чего? Где эти вроде мои, но как бы "в скобочках" мысли, а?!
  Сведений по вопросу инициации аномалии не имею.
  Вот тебе на! Да как это так-то?! Сидишь в моём мозгу и не знаешь, что там творится? Повысить обоняние и слух до собачьих ты, значит, можешь, а сказать, есть ли в моём организме артевирус - ни хрена не способен?!
  Антон уже объяснял тебе, что есть вирусы, которые не увечат клетки, а встраиваются в них, принося не вред, а пользу. Артевирус как раз из такого семейства: если он в организме есть, то давно уже сжился с твоими клетками! Как я теперь его обнаружу, учитывая, что он был внедрён почти одновременно со мной? Я просто рос и развивался, обустраивая свой дом: ведь если умрёшь ты, то и мне тоже придёт конец, поэтому в любой острой ситуации я всеми силами стараюсь помочь твоему мозгу эффективнее командовать телом - вот и всё, что я делаю! Иновское происхождение позволяет мне установить контакт с существами той же природы и, хотя симбионт лишил меня возможности читать мысли владеющих речью, бессловесные животные остались доступны, и я могу перенимать у них что-то полезное. Но читать или менять гены? Нет, такого я не умею!
  То есть ты не можешь сказать, исправлена ли моя ДНК так, чтобы выключить программу старения, или нет.
  Так точно! Я этого просто не знаю.
  - Эй, Леха! Ты чем это там занимаешься?
  Я обернулся: в дверях гостиной стоял Антон и смотрел на меня странным взглядом.
  - А что? - я вспомнил, как он ругался, что у меня от иновских вторженцев совсем кукуха поехала, и решил пока ему не рассказывать, что именно я нарыл.
  - Да подскакиваешь, руками машешь, бубнишь что-то себе под нос!
  - Ах, это! - подтолкнув документ пальцем, я заставил его свернуться в тугой рулончик. - Это... я так шизофрению у себя развиваю.
  - В смысле?! - нахмурился Величко.
  - Да шучу, Тош, шучу! Читал тут просто документы иновские, и... ну, ты же спать ушёл, вот я сам с собой и разговаривал.
  - Смотри не увлекайся, а то и впрямь... - он постучал пальцем по виску. - Всё, знаешь ли, с малого начинается!..
  - Да какое тут уже малое, - беззвучно пробормотал я, а вслух сказал: - Постараюсь. А ты? Как? хорошо поспал?
  - Нормально, - кивнул он. - Пора в магазин двигать.
  - Ага! - я быстро свернул остальные распластанные рулончики и, сложив всех их на полке аккуратной кучкой, поднялся. - Офигенно хочу прогуляться по свежему воздуху!
  
  * * *
  Три дня - вот сколько времени понадобилось Майе, чтобы связаться с нужными людьми и договориться о передаче нам необходимого для "Вещи" компонента - иновских генных исходников.
  - Да-а-а, смотрю, пока я был мёртв, ты тут времени зря не теряла! - восхитился Антон.
  - Уж не теряла, поверь! - усмехнулась Майя. - И это им повезло ещё, что я о твоей смерти не знала, а то даже не знаю, что бы сделала... - взгляд её потемнел, черты лица заострились: наружу вышла Баба Яга.
  - Я тебя понимаю, - прошептал Антон и нежно погладил её по волосам.
  Он буквально пожирал её взглядом - похоже, ему уже нравилось в ней абсолютно всё: и внешний вид, и агрессия - оторопь даже брала от этой их странной любви. Он ведь только недавно закопать её был готов!.. А ещё раньше, когда думал, что они в элитном посёлке обоснуются, и правда променять её на кого покрасивее планировал, сам говорил (так что в иновском вранье была доля истины!)...
  М-да, нехило же наши приключения мозг ему отутюжили!.. Вот же реально: от любви до ненависти один шаг - я прямо сейчас убеждался в этом воочию!
  - Так понял, мы сможем получить компонент уже завтра? - вернул я разговор в деловое русло.
  - Скорее через несколько дней, - стрельнув в меня всё тем же тёмным взглядом, откликнулась Майя. - Сперва нам... точнее, тебе, Алексей! надо их просьбу выполнить.
  - Перевести на русский запись иновской беседы? - пожал я плечами. - Да легко! Пусть готовят исходники.
  - Ещё медобследование! - напомнила мне она.
  - А это что, долго?
  Может, лучше спросить - опасно ли это?
  - Понятия не имею! я же не врач и не учёный-биолог, - спокойно ответила Майя, взгляд её потеплел. - Есть лаборатория... тайная, разумеется, ведь мы говорим об исследованиях людей, в корне несогласных с тем, как Ины командуют человечеством.
  - Надеюсь, они не станут меня... - я замялся, - ну, это...
  - Нет-нет! Врач сказал: никаких инвазивных или болезненных диагностических процедур не будет! Обычный медосмотр, анализы, УЗИ, ну, может, ещё что-то такое же безобидное. Сам, короче, спросишь, раз так волнуешься... Но ты пойми: люди просто ищут любую возможность противостоять Инам, и ты для них - уникальный источник свежей и крайне ценной информации!
  - А они понимают, что чем скорее мы передадим нужный для создания "Вещи" компонент, тем ближе станет победа над Инами? Они ведь хотят именно этого, верно? - я смотрел на неё в упор. - Изгнать Инов и освободить человечество?
  - Разумеется! - она улыбнулась. - Именно этого они и хотят. Сделать людей независимыми от Инов.
  - Отчего же тогда сразу не передать компонент в Шуржешиш?
  - Ну, во-первых, они совершенно не обязаны нам доверять, согласись! - вступился за подругу Величко. - Обследование - лучший способ убедиться, что ты и правда тот, за кого себя выдаёшь.
  - А во-вторых, - подхватила Майя, - мы всё равно ещё не придумали, как организовать передачу этих генных исходников на Шуржешиш так, чтобы они попали в правильные руки! Нам нужен для этого надёжный Ин, который откроет портал и проведёт тебя куда надо. Вопрос этот мы, конечно, решим, но для этого тоже потребуется время и, возможно, весьма продолжительное.
  Возразить на это мне было нечего. Скссух рассчитывал пройти сюда вместе с нами, определиться, что и как, а потом вернуться в Управление. Но оказалось, Первичные ужесточили контроль гораздо сильней, чем мы думали, и нововведения коснулись не только прохода в этот чёртов Центр биологических исследований, но и переходов внутри отделений и управлений. На Землю, короче, теперь просто так не наведаться, и всё, блин, пошло не по плану. Наперекосяк всё пошло!
  Счастье, что Скссух смог прикрыть нас и как-то отмазаться, иначе через портал проломились бы Ины и в маленькой закрытой каморке нас, даже невидимых, стопудово бы обнаружили, и - кранты нам тогда, никакие синие грибы меня бы уже не спасли...
  К счастью, всё обошлось, но понятно, что кляксой-порталом Скссух уже вряд ли сможет бесконтрольно воспользоваться. Другие варианты придётся искать.
  
   Глава шестнадцатая
  Подпольная лаборатория располагалась загородом, в подвале одного из неприметных зданий на окраине посёлка городского типа, и оборудована она была по самому последнему слову техники. Чувствовалось, что Сопротивление активно поддерживают люди, подобные тем, кого прилюдно казнили Ины за якобы совершённый ими беспредел с Берендеевым. Так что работавший там врач проблем с финансами не имел. Как и его ассистентка, которая, похоже, проблем не имела вообще ни с чем: это была девчонка примерно моего возраста, может, чуть старше, такая крутая, что я офигел и еле выдавил из себя: "Приятно!", когда Майя нас познакомила. Суперумная и красивая - так разве бывает?! Заметив, что я почти выпал из реальности, вылупившись на неё, словно пингвин - на жар-птицу, Антонина - так её звали - решительно взяла меня за руку и повела куда-то по коридору, можно сказать, небольшого научного центра, судя по количеству помещений, мимо которых мы проходили. Майя и врач - Виталий Борисович - шли следом за нами, негромко о чём-то переговариваясь. Антон плёлся замыкающим.
  - Говорят, ты сбежал прямо из иновского вивария? - спросила Тоня, слегка сжав мою руку. Голос у неё был высокий, но мягкий, словно серебряный колокольчик звенит-переливается, а ладонь - сухой и горячей.
  Уровень гормонов зашкаливает - настоящая буря! Придётся искусственно опустить до приемлемого уровня.
  - Можно и так сказать, - рассмеялся я, благодарный сопряжителю, что он приглушил моё бешеное волнение, не позволив мямлить и блеять, словно умственно отсталый первоклассник. - Нас с Тошей и правда почти в звериный вольер сунули. Мне по башке дали и потрошить готовились, а его с того света достали, чтоб инфу вытянуть, а потом снова грохнуть.
  - Потрошить? - Тонины глаза распахнулись: светло-голубые, как жаркое летнее небо, чуть скрытое лёгкой дымкой. - То есть... как?
  Прочитанные мною подробности о процедуре, включая инициацию аномалии, я решил пока вообще никому не рассказывать, поэтому сказал:
  - Ну-у, если коротко, то: выжать мой мозг, чтобы полученный сок себе в башню, - я постучал пальцем по лбу, - перекачать.
  - А потом? - она махнула ресницами, отводя и опуская взгляд, и я получил возможность смотреть вперёд, а то не мог оторваться от её глаз и шёл на ощупь, рискуя во что-нибудь врезаться.
  - Потом на свалку, наверное... или, может, зверьё какое кормить? Не знаю, честно, чего они там с нашими мёртвыми телами делают.
  - Значит, это всё-таки правда!
  - Что именно?
  - Что Ины на самом деле убивают всех аномальных... я... мне говорили, да!.. но...
  - Ты не верила? - усмехнулся я.
  - Ну, никто ведь своими глазами не видел! - она чуть нахмурилась. - Одни только предположения...
  - Это факт! - отрезал я. - Всех аномальных на Шуржешише действительно убивают, не сомневайся!
  - Ладно, - прошептала она, глядя себе под ноги.
  Сделав ещё несколько шагов, мы остановились.
  - Пришли.
  Тоня выпустила мою руку и открыла дверь, за которой оказался обычный маленький кабинет со столом и несколькими стульями.
  - Проходите, рассаживайтесь! - раздался сзади голос Виталия Борисовича.
  Сам он вошёл последним и, встав во главе стола, заявил:
  - Все здесь, я думаю, в курсе, что Ины в последнее время развели странную активность, якобы связанную с беспокойством о здоровье подрастающего поколения.
  - А, да, мы слышали! - откликнулся я. - По телеку постоянно мозг промывают, что обнаружена новая инфекция, особенно опасная для подростков шестнадцати-семнадцати лет.
  - Да-да, - кивнул врач. - Именно это я и имею в виду. Вот уже пару месяцев Ины проводят диагностику всех молодых людей этого возраста, и тем, у кого выявлена инфекция, назначают лечебную процедуру, которую сами же и проводят. Наши врачи не допускаются! Чего они на самом деле там, с ними, делают, даже людям из ВСБ, - он бросил на Майю хмурый взгляд, - неизвестно.
  - И всё же мне удалось кое-что выяснить! - возразила она. - Утром я получила данные по двум интернатам, и аномальных - среди тех, кому провели процедуру из-за выявленной инфекции, - нет.
  - Вы уверены? - удивился Виталий Борисович.
  - Год назад я держала в руках данные специального медообследования младенцев, - вээсбэшница тонко улыбнулась, посмотрев на Антона. - Глупо было бы не сделать для себя копию. Так что да, я уверена.
  - Неожиданно! - врач поднял брови.
  - А как, интересно, проводится диагностика инфекции? - полюбопытствовал Величко.
  - Да каким-то их, иновским, прибором, воздействие которого должно проводиться при полной неподвижности и расслабленности пациента. Детишек поэтому погружают на три минуты в сон, во время которого обследуют, и когда они просыпаются, уже есть результат.
  - Как во время оптимизации, - заметил я.
  - Что ты хочешь этим сказать? - подняла брови Тоня.
  - То, что во время диагностики они тоже могут провести какую-то процедуру или внедрить что-нибудь, например. Всех подряд же обследуют, включая и аномальных, верно?
  - Да, всех детей шестнадцати-семнадцати лет, - подтвердила Майя.
  - Вряд ли Ины стали бы возиться с лишними процедурами исключительно для прикрытия, - нахмурился Антон.
  - Может, и правда инфекция? - явно не веря в собственное предположение, кисло произнесла Тоня.
  - Надеюсь, нам хоть что-нибудь прояснит эта запись! - Виталий Борисович вынул из кармана диктофон и положил его на середину стола.
  Как и на любом мало-мальски сложном устройстве, на диктофоне красовалась небольшая иновская клякса, и я в очередной раз ужаснулся, сколько же придётся нам, людям, работать, чтобы избавиться от этой, навязанной рептилоидами, технологической зависимости...
  - Алексей! - обеспокоенно окликнул меня врач. - Вы... в порядке?
  - Да-да, конечно! - закивал я. - Включайте запись.
  Он нажал кнопку воспроизведения, и комнату наполнили шипяще-свистящие звуки рептилоидной речи.
  Беседовали два Ина.
  "Хорошего воздуха, Зсишиз! Ну, что там у вас происходит? Докладывайте", - произнёс один, очевидно начальник.
  "Прекрасной воды, управляющий Бвужуш! - застрекотал второй, явно подчинённого положения. - Процесс идёт, массив запускателей почти сформирован".
  "Осложнения есть?"
  "У некоторых запускателей наблюдаются судорожные припадки при внедрении микрокоммов, но смертельных исходов, к счастью, не произошло. Нам удалось стабилизировать всех и разработать способ мгновенного подавления нежелательной реакции, поэтому, возьму на себя смелость утверждать, что если будут ещё такие припадки - мы легко с ними справимся. Что же касается кандидатов, то с ними никаких осложнений нет и вряд ли будут, поскольку генная терапия - процедура уже отработанная, в которой используются только земные материалы без инородных включений. Однако тут имеется другая проблема... думаю, вы понимаете".
  "Слишком медленно работаете?"
  "Мы работаем интенсивно и без перерывов! Но поле кандидатов всё равно отстаёт в росте от массива запускателей. Не из-за нас, а по объективным причинам: формирование генных цепочек требует больше времени, чем внедрение микрокоммов..."
  "Я с самого начала рекомендовал вам задействовать большее количество формирователей генных цепочек, Зсишис, чтобы уравнять скорость процессов".
  "Но где же я возьму столько формирователей, бесценный Бвужуш, если высшее руководство запретило привлекать человеков?"
  "Не стоит подходить столь формально! - веско произнёс начальник. - Главное - результат, и он нужен нам как можно скорее! И вам, кстати, тоже: я вижу у вас первые признаки приближающегося сброса, или это мне кажется?"
  "Нет, не кажется! Не кажется! - зачастил Зсишиз. - Я потому и запросил сеанс гиперсвязи с вами, дорогой управляющий! Мне необходимо как можно быстрее вернуться на Шуржешиш для прохождения очищения! Пришлите, ради Абсолюта, кого-то мне на замену".
  "Пришлём, Зсишиз, пришлём. Но не в ближайшие дни, чуть попозже..."
  "Да как же попозже, если я могу сброситься?! А вдруг это случится прямо на глазах человеков?"
  "Э нет, вы уж постарайтесь, чтобы так не случилось, меры соответствующие примите! Сейчас, погодите-ка малость... - Голос начальства стал хуже слышен: он что-то бубнил, явно отвернувшись от... окна? канала?.. или через что там ещё он разговаривал с этим несчастным подчинённым тараторкой. Вдалеке буркнули что-то в ответ, и Бвужуш повернулся обратно: - Я распорядился снабдить вас двенадцатью дозами поддержки, Зсишиз".
  "Двенадцать доз? Это же двенадцать суток! - подчинённый был явно в отчаянии. - За это время признаки станут явными, а то и..."
  "А вы постарайтесь завершить дело быстрее!" - жёстко обрубил его управляющий.
  "Так разрешите мне тогда привлечь хотя бы пару человеков в качестве формирователей, бесценный Бвужуш, иначе я не успею!"
  "Поступайте, как должно для дела. Вы знаете распоряжения высшего руководства, однако никто не мешает вам проявлять рвение, если оно принесёт пользу и значительно ускорит процесс. Следующий сеанс связи назначаю через девять дней, в это же время. Успеете подготовить соответствующее поле кандидатов для массива запускателей - откроем ночью проход для вашей замены".
  - Вот чёртовы долбоящеры, что хотят, то и творят! - выслушав мой перевод, возмутился Антон. - Детей наших уродуют, твари!
  - Массив запускателей и поле кандидатов, - почёсывая подбородок, задумчиво произнёс Виталий Борисович.
  - Одним внедряют какие-то микрокоммы, а другим - генные цепочки, - продолжила рассуждение Тоня. - С цепочками - это, наверняка, те, у кого якобы выявили инфекцию и проводят "лечебную" процедуру.
  - Не аномальные то есть, - напомнила Майя. - Процедуру проводят обычным детям, которых отбирают по каким-то неизвестным параметрам.
  - Тем подросткам, у кого нет аномалии, меняют гены, - Антон обвёл всех присутствующих взглядом. - Формируют новые генные цепочки. Мне только кажется, или и впрямь напрашивается очевидный вывод?
  - Ины из не аномальных детей делают аномальных! - выпалила Тоня.
  - Но ведь они не работают, Тош! - выпалил я. - На клонах проверено! Жужа рассказывал, ты помнишь прекрасно. Да я сам об этом в иновских документах читал! Физическое существование нужных генных цепочек ничего не даёт.
  - Значит, уже даёт! - отрезал Величко. - Значит, рептилоиды придумали, как заставить эти цепочки работать. Но штамповать клонов - слишком долго и дорого, учитывая, сколько аномальных им надо, а времени-то совсем уже нет! Вот они и формируют, как там ты сказал... поле кандидатов? Ага! Из тех, кто лучше всего подходит по каким-то ихним критериям.
  - А массив запускателей? Который растёт гораздо быстрее, чем поле кандидатов, - проговорил Виталий Борисович, - образуется, судя по всему, во время этой липовой диагностики инфекции, так?
  - Давайте ещё раз внимательно послушаем Лёшин перевод! - предложила Майя.
  Все согласились, мы снова запустили запись, я стал переводить.
  - Вот, стоп! Вы слышали? У некоторых запускателей наблюдаются судорожные припадки при внедрении микрокоммов. Думаю, я смогу выяснить, у кого были припадки, и что-то мне подсказывает, что это окажутся аномальные. Их, скорее всего, эти чёртовы долбоящеры - как ты, Антон, их очень метко назвал! - и именуют запускателями.
  - И внедряют им какие-то микрокоммы! - нахмурилась Тоня. - Зачем это, интересно?
  - Запускать что-то, - пожал плечами Виталий Борисович. - Ну, если они - запускатели?
  - Логично, - кивнул Антон.
  - Аномалию! - осенила Тоню очередная догадка. - Запускать аномалию! А? Лёш, как думаешь? - она уставилась на меня таким горящим взглядом, что уши и щёки вспыхнули, словно их и впрямь обдало жарким пламенем.
  - Э-э... не знаю, - пробормотал я, больше думая о том, насколько идиотски пунцовым сейчас выгляжу. - Давайте дослушаем!
  Я запустил диктофон и стал снова переводить.
  - Девять дней! - повторил я, когда запись закончилась. - Бвужуш сказал, что через девять дней сможет заменить этого Зсишиза! Это наш шанс!
  - В смысле? - не понял врач.
  - Переход! Чтобы ушёл один Ин и пришёл другой, на Шуржешиш должен быть открыт переход! Я смогу проскочить туда вместе с Зсишизом и передать Скссуху компонент для "Вещи", надо только линзу невидимости надеть.
  - И ещё знать, где именно будет открыт этот переход и куда он ведёт, - слегка охладил мой пыл Величко. - Скрытно попасть туда и... - он почесал затылок. - В общем, это нужно обдумать как следует.
  - А где была сделана эта запись? - спросил я Виталия Борисовича.
  - Я бы не хотел выдавать источник! - неожиданно заявил врач.
  - Что-о-о? - я посмотрел на Майю - лицо её приобрело каменное выражение. - Мне надо на Шуржешиш, вы это понимаете?! Передать компонент!
  - Да вы же всё равно так просто в открытый Ином переход не проскочите, это абсолютно бредовый план! - упёрся врач. - Найдите другой способ!
  - Ах так! Ну, тогда и вы найдите другого дурака для своего медобследования, ясно?
  Я встал и повернулся к двери. Врач мигом вскочил, преграждая мне путь.
  - Собираетесь драться? - прилив адреналина заставил моё сердце ускориться.
  Ему нас не задержать!
  - Майя обещала, что вы пройдёте обследование!
  - А мне плевать! Я хочу знать, где была сделана эта запись!
  - А генные исходники ты получить хочешь?! - прищурилась Майя.
  - Что-то слишком много ты за них требуешь, а в ответ - хрен на блюде! Если все мы хотим одного: победить этих чёртовых рептилоидов, то почему вы скрываете нужную для этого инфу? Вы, блин, на чьей, вообще, стороне?!
  - Да я-то на правильной стороне! - сжав кулаки, выплюнул врач. - Я в Сопротивлении уже много лет, а вот вы! Вы сами-то кто такие?! Явились, как снег на голову, неизвестно откуда, иновскую речь, как родную, понимаете, их документы свободно читаете, с чего бы мне доверять вам?
  - Да он же аномальный, Виталий Борисович! - неожиданно вступилась за меня Тоня. - У нас есть данные по отобранным в этом году, сами же проверяли!
  - Если отобранный, почему не на Шуржешише? Как снова здесь, на Земле, оказался, зачем? А этот? - он невежливо ткнул пальцем в Антона. - Якобы его усыпили, а через год воскресили - бред сивой кобылы!
  - То есть вы что же, считаете нас с Тошей шпионами долбоящеров?! - обалдел я.
  - Да, Виталий, ты уж поосторожней! - подчёркнуто спокойно произнесла, сдвинув брови, Майя, вмиг ставшая Бабой-Ягой. - Наезд на Антона - это наезд на меня. Не забыл ещё, где я работаю?
  - Да ничего я не забыл и ничего не считаю! - пошёл на попятную врач. - Но и вы меня тоже поймите...
  - Если бы мы и правда были шпионами долбоящеров, то вас бы давно уже арестовали и любую инфу вытянули, - мрачно усмехнулся Антон. - Знал бы ты, какие у них сыворотки правды, Виталик: пентотал натрия отдыхает!
  - Виталий Борисович! - огрызнулся врач. - И на брудершафт я с вами не пил!
  - Ладно, - загнав Бабу-Ягу обратно, Майя расслабленно откинулась на спинку стула. - Пусть мы все не до конца доверяем друг другу, но собрались мы здесь ради одного и того же дела: борьбы с игом Инов, правильно?
  Все дружно закивали.
  - Ну, вот и давайте тогда прежде всего думать о том, что нужно нам для осуществления сей благородной миссии.
  
  * * *
  Беседа Зсишиза с Бвужушем состоялась в зале приёма Инов, в отделении ВСБ по региону, в котором располагался и тот подпольный научный центр, где мы сейчас находились, потому эта запись и оказалась, в итоге, у Виталия Борисовича.
  Ну, и чего, спрашивается, он так упирался и не хотел нам этого говорить, когда мы бы и так, в конце концов, догадались, ведь Майя прекрасно знала, что Ины (исключая, конечно, преступные группы, вроде той, что была у Дважиса) приходят на Землю, открывая порталы в помещениях ВСБ, а оттуда уже организуются переходы в любые другие места.
  Под нашим общим нажимом врач рассказал, что Зсишиз записал разговор с целью обезопасить себя от возможных обвинений высшего руководства в том, что к "лечебной процедуре" будут привлечены люди. Сделать это Ину посоветовал человек - сотрудник ВСБ, куратор работы интернатов в регионе, и он позаботился о том, чтобы в конторе осталась копия этой записи. Подполье, однако, тоже не дремало, особенно сейчас, когда рептилоиды вдруг развели в интернатах столь бурную деятельность, поэтому в команде вээсбешного куратора был тот, кто подслушивал и подсматривал всё, что только мог, а потом сливал информацию агентам Сопротивления. Он-то сделал ещё одну копию записи, которую передали в подпольный научный центр, где были не только химики, биологи, но и лингвисты, по крохам собиравшие информацию о языке Инов. Не только с целью выудить какие-то конкретные сведения, но и для того, чтобы лучше узнать врага: я где-то читал, что язык отражает менталитет носителя, даёт возможность понять, как он мыслит и видит мир, его логику, привычки и ценности, психологию.
  Мне, правда, такое понимание не светило, ибо переводом на самом деле занимался вовсе не я, а симбионт - он-то и постигал чужой менталитет, в то время как для меня эта противная смесь змеиного шипения, свиста и шёпота служила всего лишь ещё одним подтверждением рептилоидного происхождения Инов.
  - Когда была сделана запись? - спросил Антон.
  - Пять дней назад, - ответила Тоня.
  - Значит, в запасе у нас осталось четыре дня, - заключил я. - Вернее, три с хвостиком, потому что надо ещё успеть заранее пробраться в здание региональной ВСБ и до ночи затаиться в зале приёма Инов.
  - Думаю, я смогу всё устроить, - кивнула Майя. - Найду предлог для посещения этого отделения, проведу с собой Пегова и там сообразим, как его спрятать, линза нам в помощь...
  - Выходит, на изучение моего организма у вас, Виталий Борисович, есть целых три дня! - сказал я.
  - Всего три дня! - откликнулся врач. - Это так мало...
  - Ничего, справитесь! - я подмигнул Тоне, и она улыбнулась в ответ, глядя на меня с таким интересом, а может быть, даже и восхищением, что в голову ударила кровь. Захотелось немедленно подтвердить свою крутизну, и я выдал: - Но сначала я хочу увидеть обещанные исходники!
  
  * * *
  Два дня пролетели как один миг. Мне выделили небольшую комнатушку с кроватью и раковиной, чтобы я мог ночевать прямо в этом их подпольном научном центре, и гоняли из одного забитого оборудованием помещения в другое. Брали анализы, просвечивали, сканировали и исследовали ещё чуть ли не десятком разных способов, из-за чего я часто "слышал" возмущение сопряжителя: лезут, типа, куда их не просят, и мешают нормальному функционированию организма.
  Но были и приятные моменты: по кабинетам и лабораториям водила меня Антонина. Когда исследования заканчивались, она садилась со мною рядом, задавала вопросы, а ответы заносила в какие-то бланки, анкеты и формуляры. Я видел, что легко мог бы их заполнить самостоятельно, но Тоня всё равно приходила, а значит, ей было приятно наше общение и нравилось проводить со мной время! - это наполняло меня такой радостью, что голова кружилась и дух захватывало. Особенно, когда руки наши соприкасались, или прядь её тёмно-русых волос касалась моей щеки.
  В самом конце первого дня обследования, едва только выдались свободные полчаса, Тоня принялась расспрашивать о моих приключениях на чужих планетах. Увидев, с каким жадным интересом она меня слушает, я прямо-таки соловьём заливался, может, даже приукрасил чего (если и так, то, клянусь, совсем чуточку!) - больно уж хотелось произвести на неё впечатление.
  Когда Тоня ушла, я упал на кровать и размечтался, как вернусь с Шуржешиша и обязательно куда-нибудь её приглашу.
  На второй день, после ужина на небольшой кухне, где стояли стол со стульями, холодильник, микроволновка и чайник, мы тоже болтали о жизни, и я спросил, как Тоня попала в Сопротивление.
  Она рассказала, что дед её был сотрудником спецслужбы, полковником и явление Инов всегда рассматривал как вторжение, противостоять которому люди оказались не в силах. Он никогда не верил в гуманизм захватчиков и активно пытался докопаться до истинных причин, по которым рептилоиды явились на Землю "учить людей достигать высшего уровня сознания".
  Так же он воспитал и свою дочь (бабушка Тони умерла незадолго до Инов - матери тогда было шестнадцать лет), поэтому они вместе боролись с повсеместным внедрением иновских клякс, которые окончательно вогнали нас в полную зависимость от инопланетных устройств. Дед Тони вместе с её матерью организовали и этот научный центр - они всегда радели за сохранение и развитие научного потенциала человечества, пытались раскусить технологии Инов.
  Дед умер в пятьдесят три года, в 2002, и Тонина мать заподозрила, что в этом был виноват её парень. К тому времени она уже забеременела, но ничего ему не сказала. Провела собственное расследование и пришла к выводу, что жених узнал про участие их семьи в Сопротивлении и настучал Инам, которые устранили её отца, замаскировав убийство под уличное ограбление. Думал, наверное, что без его вредоносного влияния невеста быстро забудет про всю эту подпольную деятельность. Но не вышло: они расстались, и бывший жених уехал из города, так и не узнав, что у него родилась дочь.
  Тоня знала об этом с детства - мать от неё вообще никогда ничего не скрывала: рассказывала всё как есть и воспитывала дочь ровно так же, как её саму воспитал когда-то отец. А два года назад, едва Тоне исполнилось восемнадцать, её мать за несколько месяцев сгорела от рака, принципиально отказавшись принимать иновский поддержак.
  Упомянув об этом, Тоня с минуту безмолвно сидела, глядя в пол, а я не знал, что сказать, поэтому тоже молчал. А потом она встала, попрощалась со мной до завтра и ушла, а я ещё долго думал над историей её семьи и был ли у неё, вообще, выбор, идти или нет по стопам деда и матери.
  А у меня? Выбор был?..
  Ну, если только самый глобальный: жить или умереть. Но умирать же не хочет никто! - разве это выбор? Бежим, получается, как волки по ограниченной красными флажками дорожке...
  Тьфу! Я мотнул головой: на фиг! на фиг такие мысли - толку от них никакого!
  Живу, как мне кажется правильным, вот и всё, а с остальным пусть профессиональные философы разбираются.
  Я залпом допил свой остывший чай, вымыл посуду и пошёл в свою комнату спать.
  
  * * *
  По логике, третий, последний день моего пребывания в лапах Виталия Борисовича, должен был стать самым суетливым и насыщенным, чтобы выжать максимум из оставшихся на обследование часов, но, к моему удивлению, всё оказалось наоборот. Странное затишье почти до самого обеда, когда я часов до одиннадцати маялся в комнате дурью, а потом пошёл, в конце концов, бродить по центру и тут же натолкнулся на Майю, которая собиралась, вообще-то, прибыть сюда только следующим утром. Ехать из центра до отделения ВСБ, где завтра в полдень Зсишиз будет докладывать о состоянии дел, максимум час, а переход управляющий Бвужуш, если его всё устроит, вообще откроет лишь ночью.
  - Что-то случилось? - спросил я.
  - Да нет, всё в порядке! - она улыбнулась, но её рыжевато-зелёные глаза оставались холодными.
  Холодными и жадными, словно подёрнутое тонким льдом болотце: кажется твёрдым, но стоит оступиться, как вмиг затянет в трясину и поглотит тебя без остатка.
  - А почему нет обследований? Виталий Борисович жаловался, как мало ему три дня, а сам...
  - О, это я виновата! Дёрнула его на срочное совещание, вот он и не успел дать распоряжения.
  - Совещание? о чём?
  - Да возникли у нас кое-какие проблемы, но тебя они никак не касаются. Прости, у меня совершенно нет времени объяснять, ты иди, пожалуйста, в свою комнату, чтобы не искать тебя потом по всему центру.
  Она врёт! Делает это привычно и профессионально, но я всё равно чувствую!
  - А Тоша? Он сейчас здесь?
  - Нет, дома остался, а что?
  - Поговорить просто хотел, - пожал я плечами.
  - Можешь позвонить ему из кабинета Виталия, чуть попозже, когда он освободится. Номер у него есть.
  Я хотел было спросить, где Тоня, но прикусил язык, решив не привлекать к ней лишнее внимание. Очень хотелось верить, что она с Майей не заодно.
  - А эти ваши проблемы не помешают мне завтра попасть к переходу на Шуржешиш?
  - Нет, нет, ну что ты! Я уже обо всём договорилась, - она похлопала меня по плечу. - А теперь мне надо бежать, прости!
  Скользнув мимо меня, Майя устремилась дальше по коридору. Я остался стоять, с тревогой глядя ей вслед, а она, обернувшись на ходу, бросила:
  - Все наши договорённости на завтра в силе!
  Чуть позже, когда я уже приплёлся обратно в свою комнату, за мной прибежала Тоня, тоже сильно встревоженная.
  - После поговорим, - предвосхищая мои расспросы, тихо сказала она и погнала в лабораторию, где у меня почему-то снова стали брать кровь, причём в больших количествах, хотя только позавчера я уже сдавал её на всяческие анализы.
  Потом было ещё одно исследование - электроэнцефалография головного мозга, как любезно объяснила мне незнакомая женщина в белом халате, прилепляя на голову датчики, и, судя по всему, проведена процедура была скорее для того, чтобы хоть чем-то меня занять. Зашедший в кабинет Виталий Борисович буркнул "Приветствую", откровенно отмахнулся от показанных ему результатов ЭЭГ, сделал мне ручкой и удалился. Мелькнул, короче, словно красно солнышко в пасмурный день, и исчез, оставив нас с женщиной в полном недоумении.
  Тоня за мной не пришла, я в одиночестве перекусил и притащился обратно в комнату, где валялся на кровати, не зная, что предпринять. Странное поведение Виталия, Майи и Тони - начинало меня серьёзно пугать, я даже стал подумывать: а не смыться ли мне из этого подпольного научного центра? После своего выпендрёжного требования показать мне исходники, прежде чем проводить медобследование, я знал, где они хранятся: у Виталия Борисовича в кабинете, в закрытом шкафу. Светло-серый непрозрачный цилиндр, облепленный сверху кляксой, похожей на пережёванный кем-то зефир, - она обеспечивала очень низкую температуру внутри контейнера. Пожалуй, я смог бы вскрыть шкаф, вытащить цилиндр и сбежать... Только как на Шуржешиш-то потом попасть? Надо же не просто найти портал, но ещё и чтобы какой-нибудь Ин его запустил! Я тяжко вздохнул: совсем малореальный какой-то план получается...
  Ладно. Надо и правда пойти в кабинет Виталия Борисовича. Если он там, то скажу, что пришёл воспользоваться телефоном и позвоню Антону - может, он мне чего интересное скажет... и вообще, собирается он завтра приехать сюда, или как?
  Ну, а если врача в кабинете нет, то... - я взял из тумбочки линзу (её тоже изучали, но, к счастью, для завтрашней поездки вернули) и положил в карман - буду смотреть по обстоятельствам!
  Я решительно прошёл к двери и, распахнув её, увидел на пороге Тоню.
  - А я к тебе! Сказать, что обследований сегодня больше не будет, так что можно идти ужинать, - заявила она и, ухватив меня за руку, вывела в коридор.
  - Да вроде рано ещё...
  - Надо поговорить, - прошептала она. - А в твоей комнате могли установить микрофон.
  - А в кухне?
  - Фиг знает, но давай пойдём медленно, в коридорах нет микрофонов, только камера, там вон, в конце.
  - Да что такое случилось-то?
  - Виталий обнаружил, что ты бессмертный! - ошарашила Тоня. - Тихо, спокойно, помни о камере! Идём, как идём, не дёргаемся.
  Блин! В меня будто кипятком плеснули. Значит, аномалию мне всё-таки инициировали! А ведь я так до конца и не верил! Ну да, время, конечно, Ишсаса поджимало, однако так рисковать, не найдя геноключ!.. В общем, да, я допустил такую возможность, но отнёсся к ней не слишком серьёзно... ещё и сопряжитель не подтвердил!
  Я уже объяснял, что не умею отслеживать атревирусы, встроенные в клетки почти одновременно со мной, потому что они стали неотъемлемой частью моей среды обитания!
  А вот местный врач и его команда, как выяснилось, умеют!
  Видимо, знали, что надо искать! А главное, у них было с чем сравнивать!
  - Ты был не в курсе, как я погляжу, - обронила Тоня.
  - Я... я как бы догадывался...
  - Ну, теперь можешь быть уверен! Сегодня утром я подслушала разговор Виталия с Майей. Она, из-за твоего бессмертия, была... ну, прям как помешанная! Клялась, что достанет и организует что угодно, лишь бы только разобраться, как Ины с тобой это сделали, и применить данную технологию к другим людям!
  Полагаю, они будут пытаться выделить из тебя адаптированный под человеческий организм атревирус, чтобы размножить его и использовать!
  - Дать бессмертие человечеству?! - прошептал я.
  - Ага, как же!.. Да расслабься ты, а то на посту охраны подумают, мы затеваем плохое. Улыбайся, будто мы тут просто гуляем, и ты меня клеишь.
  - Понял, - я широко улыбнулся, исподволь глянув на снимавшую коридор камеру, обнял Тоню за талию и прижал к себе.
  - Ух ты! - она рассмеялась.
  - Так чего хочет Майя? - сквозь волну пробежавшего по телу возбуждения, проговорил я.
  - Ну, быть благодетелем для всего человечества эта стерва точно не собирается! Себе она бессмертия хочет, лично! Себе и кучке особо приближённых. Владеть технологией, но держать её в тайне, чтобы дёргать за ниточки, получить власть!
  - Да убьют её просто, с таким-то подходом, - я легонько подтолкнул Тоню вправо к стене коридора, развернул лицом к себе, и приблизился так, чтобы чувствовать её дыхание, - в землю зароют!
  Тоня ахнула, глядя на меня во все глаза. Мимо кто-то прошёл, но мы не обратили на это внимания. Я упёрся руками в стену, пожирая девушку взглядом.
  - Может быть, - не отводя глаз и не пытаясь ускользнуть из моего плена, проговорила она. - Только сейчас это ничего не меняет! Они не отпустят тебя, понимаешь?
  - Разберут на молекулы? - я потянулся к её губам, и вдруг почувствовал, как она положила что-то в левый карман моих брюк. Я замер на полдороге: - Что это?
  - Ключи от кабинета и от шкафа, где лежат исходники. Виталия с Майей здесь сейчас нет, рванули куда-то по делам - готовятся к разбору тебя на молекулы!
  - Хочешь, чтобы я сбежал отсюда?
  - Да, но обычным способом далеко ты не убежишь! Из Центра тебя не выпустят, Майя об этом уже позаботилась. На здании есть камеры, охрана следит за двором и за главным входом, тебя быстро поймают...
  - Ну, это мы ещё посмотрим! - усмехнулся я.
  Собачьи способности, ускорение реакции... - короче, сделаю, что смогу!
  - А переход на Шуржешиш? - напомнила Тоня. - Проскочить с Зсишизом, сам понимаешь, тебе уже не дадут! И близко не подпустят!
  - Так что же ты предлагаешь? - я ясно видел: она точно что-то задумала!
  - В шкафу, прямо под полкой с исходниками, есть кое-что ещё! - она облизала губы. - Я думаю, ты сможешь этим воспользоваться.
  - Пистолет? - наобум брякнул я.
  - Дурак что ли? - Тоня прыснула. - В кого ты тут стрелять-то собрался?
  - Угрожать можно!
  - О господи, нет, это не пистолет! Это иновская открывашка переходов.
  - Клякса, которой Ины открывают портал? - я был разочарован.
  - Это не просто иновская клякса - она преобразована! - с нажимом проговорила Тоня. - Её украли давно и лет десять переделывали, чтоб заставить работать в руках человека.
  - И? - без энтузиазма спросил я: понятно же, что ничего не вышло, иначе такие, как Майя, давно уже знали бы, что творится на Шуржешише, а не верили в элитные человеческие посёлки!
  - Открыть полноценный переход куда хочешь - не удалось, но некоторые люди перемещались!
  - Некоторые?..
  - Да, те, кто в больших дозах принимали иновский поддержак. Тогда никто так и не понял почему, но раз ты говоришь, что в лекарствах были средства для улучшения генной совместимости с Инами, то, возможно, помогало именно это?..
  - Хочешь сказать, мне помогут мои иновские примочки?
  - Ну, конечно! Никто ещё не подвергался столь мощному иновскому воздействию, как ты! У тебя такие способности, ты - уникален, ты...
  Я приник к её губам, заставив умолкнуть. Мы поцеловались, но не долго: Тоня явно стеснялась и камеры, и порой пробегавших мимо сотрудников центра. Она выскользнула из моих объятий и пошла по коридору на выход. С трудом поборов возбуждение, я с сожалением потащился следом.
  - Я очень надеюсь, ты сможешь открыть портал прямо на Шуржешиш! - обернувшись, выпалила Тоня громким шёпотом.
  - Серьёзно? - я в два прыжка догнал её и распахнул дверь на лестницу.
  Открыть иновский переход! Самому? Сердце сразу же застучало чаще.
  Могут быть последствия... Но с другой стороны: почему не попробовать? Девчонка права: лучшего кандидата, чем ты, не найти! Я обеспечил тебе отличную совместимость с Инами! Мы вступали с ними в контакт, имеем способности иновской гончей и даже их симбионта сумели принять!
  - Да! - кивнула Тоня. - Но должна предупредить: у тех мегапотребителей иновского поддержака хоть и получалось открыть переход, но выход из него они не контролировали.
  - В смысле?
  Мы стали медленно спускаться на этаж ниже, где располагался буфет.
  - В смысле, что конечная точка могла оказаться где угодно, посреди шоссе, например! Когда одного парня машиной сбило, эксперименты с кляксой заглохли. Так она с тех пор в шкафу и валяется. Тебя ждёт!
  - А-а, я понял: ты таким способом просто избавиться от меня хочешь!
  - Ага! - криво улыбнулась она. - Да только ты, как на зло, бессмертный!
  - У меня всего лишь нет программы старения, - усмехнулся я. - Боюсь, это вряд ли поможет, если я выйду из перехода, ну, скажем... в открытом космосе!
  - Блин, Лёшка! Это уже не смешно... Те, кому удавалось открыть переход, знали, что не окажутся дальше пары километров от точки входа, они это точно чувствовали! Значит, ты-то уж тем более должен почувствовать, куда тебя занести может... А будут сомнения - не рискуй!
  - Ладно, понял, - я сунул руку в карман, нащупывая связку из двух ключей. - В кухню я с тобой не пойду, в кабинет сразу двину, пока Майи с Виталиком нет, а то припрутся в самый неподходящий момент.
  - А линза?! - вспомнила Тоня.
  - С собой!
  Мы остановились у выхода на этаж.
  - Дай слово, что будешь беречься! - потребовала она.
  - Даю, - согласился я, ибо "беречься" - понятие растяжимое. - А вот ты? Они ведь в момент догадаются, откуда у меня ключи!
  - Скажу, ты украл из кармана, когда мы целовались, а я и не заметила. Заморочил девушке голову!
  - Это точно! - я притянул её к себе и поцеловал.
  - Удачи! - выдохнула Тоня и, приподнявшись на цыпочки, обняла меня крепко-крепко, прошептав в самое ухо: - Возвращайся ко мне, Лёша, пожалуйста!
  Решительно выскользнув из моих объятий, она протянула бумажку, на которой были записаны номера её домашнего и рабочего телефонов.
  - Вернусь! - пообещал я, ненадолго задержав её руку в своей.
  
   Глава семнадцатая
  Линзу я прилепил заранее, в слепой зоне коридорной камеры, и кабинет отпирал уже невидимым, так что со стороны выглядело, будто дверь сама от сквозняка приоткрылась и тут же захлопнулась. Если на посту охраны это и заметили, то проверять никто не пришёл: поленились, наверное. В самом кабинете Виталия камер вроде бы не было, а жучки - да чёрт их знает?
  Стараясь, на всякий случай, вести себя максимально тихо, я забрал серый, залепленный "зефиром" цилиндр с исходниками и сразу же увидел кляксу - она лежала на самой нижней полке, в углу. Крупная, размером с блюдце, как и положено открывашкам порталов, но совсем не похожая на иновский "цементный плевок великана": сказывалось яростное вмешательство учёных-энтузиастов из Сопротивления. Формой переделанная клякса жутковато напоминала человеческий мозг с извилинами - разделённый, как и положено, на два полушария! - слава богу, цвет хоть остался тёмно-серым, хотя и не таким матовым.
  На ощупь устройство оказалось тяжёлым и скользким, так что пришлось ухватить его, сунув пальцы в разделявшую "мозг" борозду - кожу тут же закололо, словно от лёгких ударов электрическим током. В голове стали быстро вспыхивать картинки мест, где я только что находился, причём в обратном порядке: коридор, лестница, моя комната, лаборатория, где делали ЭЭГ, кухня... мелькание ускорялось, кожа на затылке пошла мурашками, меня зазнобило.
  Вынь пальцы из борозды, я кое-что понял, но мне нужно время!
  Я перехватил кляксу другой рукой, хотел вынуть пальцы, но их зажало в скользкой и влажной глубине, как бывает, засасывает ноги, когда идёшь по раскисшей глине.
  На стену! Бросай на стену! Давай!
  В голове раскрутился настолько бешеный калейдоскоп картинок, что они слились в разноцветную кашу, затмив от меня реальность. Уже не видя, где нахожусь, обходя по памяти стол и щупая левой рукой стоявший за ним стеллаж, я сделал ещё пару шагов и с размаху метнул кляксу вперёд.
  Мне показалось, что и впрямь раздалось жидкоглиняное чавканье, когда пальцы выскочили из борозды, а ноги мои почему-то вдруг заплелись друг за друга и я бухнулся на пол, стукнувшись левым плечом о стеллаж. Сверху посыпались папки, полетели пачки листов - я спешно отполз назад, закрывая руками голову.
  Зрение вернулось, и я увидел серый "мозг", прилепленный к стене в двух сантиметрах от угла стеллажа.
  Спасибо не промахнулся - если бы клякса отскочила от полки, то могла прилететь тебе прямо в лоб!
  И что было бы?
  Да уж точно ничего хорошего!
  В дверь постучали. Хорошо, что я догадался закрыть замок изнутри. За дверью раздались шорох и топтание, после чего стук повторился. Чёртов документопад! - понял я. - Кто-то услышал грохот и припёрся проверить!
  Вставляй в кляксу руку!
  Я сунул пальцы в борозду. Стук громом отозвался в ушах, перед глазами вспыхнули искры и расплылись серыми пятнами, в которых проступил холл в Управлении по усовершенствованию биоформ, лаборатория с гибридами, вход в Центр биологических исследований...
  - Виталий Борисович! - позвал женский голос. - Вы там?
  Замри, может, она подумает, что ей показалось? Мне надо ещё пару минут!
  Я скорее слышал, чем видел, как дёргается ручка двери.
  - Эй! С вами всё в порядке? - продолжала вопрошать женщина.
  Чёрт, поторапливайся!
  С Шуржешишем, да и вообще с любой другой планетой - проблема!!! Да, ты можешь открыть переход в конкретное место, которое помнишь, но нет гарантии, что выходной портал откроется именно на поверхности, а не на десять, двадцать, а то и сто метров выше! Ты можешь упасть и разбиться!
  Но Ины же как-то ходят на Землю!
  Не знаю, наверное, в кляксах для переходов через космическое пространство есть какая-то дополнительная деталь, функция! А эта, предназначенная для планетарных перемещений, её не имеет!
  - Марина Ивановна? - раздался из коридора знакомый мужской голос. - Вы чего это здесь?
  Блин, сам врач явился!! Надо валить!
  - О! Виталий Борисович! У вас в кабинете что-то так громко падало, я мимо шла и...
  Земля! Вспоминай любую точку - отправлю!
  В голове замелькали картинки мест, где я бывал и наиболее чётко помнил, как они выглядят. В воздухе начало проступать пятно с серым маревом.
  - Падало? - удивлённо переспросил врач. - Ну ладно, сейчас посмотрим!
  В замке захрустело, но оставленный мной ключ помешал открыть дверь.
  - Чёрт, не вставляется почему-то...
  Да выбирай же быстрей, сосредоточься!
  И что потом?! - я выдернул руку из кляксы. - Как я передам компонент, как попаду к Скссуху?
  - С замком что-то случилось! - констатировал врач.
  - Я позову Михалыча! - откликнулась женщина и резво поскакала куда-то по коридору, стуча каблуками, словно лошадь - копытами.
  Скссух!!! - внезапно осенило меня. Да как же это я раньше-то не подумал?!
  Указатель! - я так рванул круглую белую кляксу из кармана, что чуть не выронил. - У меня же есть указатель! Он может помочь мне с выходом? Скссух-то ведь стопудово стоит на поверхности планеты, а не парит орлом над Зжиххсом... или где он сейчас находится!
  Я дотронулся пальцем до рыжего пятнышка в центре указателя, и меня захлестнуло чувство, что стоит подержать его ещё секунду, как я ухну в бездонную пропасть.
  Держи-держи, не отпускай! А вторую руку - обратно в кляксу!
  Я сунул пальцы левой руки в борозду, правой продолжая сжимать кляксу. Внутренности подбросило вверх, пропасть рванулась навстречу, но остановилась, и тут же я опять сорвался вниз, и вот уже снова стоял...
  Вспоминай Скссуха! Как можно яснее, во всех подробностях!
  - Ну, чего тут у вас? - пробурчал за дверью мужской голос.
  - Да замок заклинило! - ответил врач.
  Они говорили, а мои безумные "скачки над пропастью" продолжались.
  Скссух! Вот он снимает с себя торбы с продуктами в подвале у Жужи, они чудно, по-рептилоидному, обнимаются, гость чуть пониже ростом, отливает тёмно-зелёным, радостно вытягивает трубочкой рот, я вижу чёрный кружок "опалённой" чешуи на затылке.
  От двери раздался звон металла о металл.
  Чётче!
  Сцепив зубы, я усилием воли подавил тошноту. Надо сконцентрироваться!
  Так. Он невысок, худощав, лицо узкое, кожа-чешуя приятного травянистого цвета, глаза жёлтые, как только-только распустившиеся одуванчики.
  Передо мной замерцало и стало расширяться пятно серой мути.
  Из замка что-то выпало, звякнуло об пол.
  Не теряй образ! Вспомни, как он давал тебе указатель.
  От двери раздались удивлённые крики, но я уже шагнул в переход, глядя воображаемому Скссуху прямо в глаза и почти реально чувствуя, как он, ругаясь: "Ах вы, черви белёсые, и куда только вас пеной стащило?!", на ощупь тычет мне в нос белую кляксочку...
  
  * * *
  Это оказалось болезненно и сопровождалось страшными ругательствами, которые симбионт перевёл в русский мат, да так творчески - я и не знал, что мой словарный запас позволяет составлять столь грязные фигуры речи.
  Ругался Скссух, в бок которого я врезался, словно таран, после чего нас с ним развернуло и с неистовой силой долбануло о стену, будто теннисист-великан сыграл нами, как мячиками. Вдобавок меня ещё и вырвало - прямо на ноги рептилоиду. Рядом валялся указатель без носика и с дырой в середине - там, где раньше была рыжая капля.
  Линза не работала - выключилась, наверное, от удара о стену, я снял её со спины и сунул в карман. Овальное помещение, куда я вывалился, совсем не походило на любимую Инами имитацию земляной норы, напротив: всё было нейтрального бледно-жёлтого цвета - гладкое, блестящее, чистое. В полу у стены располагались три люка: два с плотно задвинутыми крышками, а третий чуть приоткрыт, так что виднелась гладкая наклонная стенка салатового цвета. Над каждым люком из стены выходил длинный зелёный шланг - два, свёрнутые кольцами, висели на крючках, третий валялся размотанным на полу. Я знал, для чего Инам подобные комнаты, но вот что это было за здание?
  - Где мы? - немного отдышавшись, спросил я.
  - На резервной базе "Истока", - прошелестел рептилоид и, проследив за моим взглядом, добавил: - В туалете, рог тебе в задницу!
  - Ну... надеюсь, ты уже не был в процессе?..
  - К счастью для тебя - уже нет!
  - Вот и отлично! - улыбнулся я. - Сделал дело - гуляй смело!
  Скссух юмора явно не оценил и, сердито сопя, завозился на полу, одёргивая свою тряпку-одежду.
  - Да ладно тебе, не злись! - я извлёк из кармана светло-серый непрозрачный цилиндр с "жеваным зефиром" на основании.
  Входная дверь резко сдвинулась в сторону: моё появление было таким шумным, что сюда прискакала целая толпа из четырёх Инов. Все Третичные.
  - Не стрелять! - успел выдавить Скссух, и нацеленные на меня клешни замерли. - Этот человек - наш товарищ.
  Руки опустились, восемь пар глаз уставились на серый цилиндр.
  - Исходники! - заявил я на русском, подняв контейнер высоко в воздух.
  - Компонент для "Вещи", - выдавил Скссух, с трудом поднимаясь на ноги.
  Двое тут же бросились ему на помощь, помогая оказаться в вертикальном положении, Скссух при этом шипел и стонал, держась за бок. Я тоже попытался встать, но поскользнувшись на собственной рвоте, упал, чуть не выронив контейнер с исходниками. Два оставшихся рептилоида стояли столбами, словно парализованные.
  - А мне?! - прошипел я на их языке, чем привёл Инов в состояние невероятного изумления. - Мне кто-нибудь помогать собирается, пены вам в рот?!
  Я помахал цилиндром, и это заставило их мгновенно выйти из ступора, кинуться ко мне и мигом поставить на ноги, забрав исходники.
  - Спасибо! - отойдя от рвоты с дурным запахом, я смог, наконец, вздохнуть с облегчением. - Тряпка и ведро с водой есть?
  На этот раз моего иновского никто не понял, пришлось повторить по-русски, а Скссуху перевести, после чего один из Инов взял валявшуюся на полу зелёную кишку, ногой полностью сдвинул крышку приоткрытого люка в сторону и нажал что-то внизу стены. Из шланга потекла вода с примесью какого-то моющего средства, мгновенно устранившего неприятный запах. Скссух искупал свои испачканные клешни под мыльной струёй и отошёл, давая возможность взявшемуся за дело Ину закончить уборку. Помещение было небольшим, вода щедро лилась по полу, омывая подошвы моих кроссовок и стекая в открытый люк, так что спустя три минуты и моя обувь и туалет блестели чистотой и пахли свежестью.
  Только после того, как мы вышли в коридор и дошли до главной лаборатории, все Ины, включая Скссуха, опомнились и сообразили, что меня надо бы хорошенько поблагодарить. До этого они, видно, всё ждали какого-то подвоха, предательства и опасались, что на базу вот-вот ворвутся враги, настолько невероятным казалось моё феерическое появление у них в туалете. Теперь же, когда никаких признаков захвата базы не обнаружилось, они, наконец, расслабились и стали весело смеяться, представляя, как мы вдвоём с Скссухом могли провалиться прямо в их - надо заметить, весьма просторный с человеческой точки зрения - "унитаз".
  Ины хлопали меня ногами по бёдрам, хвалили и просили рассказать, как мне удалось так быстро добыть - да ещё и доставить прямо на резервную базу! - компонент, без которого они не могли синтезировать "Вещь", - это ведь, блин, дорогого стоит! Скссух, однако, быстро прервал их всеобщий гвалт, отложив мой подробный отчёт на потом - сейчас переводить долгое повествование о моих подвигах ему было некогда.
  - Время не ждёт! - заявил он, когда все разошлись заниматься делами, а мы с ним отправились в кухню базы. - Новейшую версию "Вещи", которую я вёз, когда мы встретились, помнишь?
  Я кивнул: перед глазами всплыла прозрачная мягкая колбаска с жёлтой жидкостью - будто кот написал в напальчник.
  - Так вот! - Скссух поставил передо мной контейнер с холодной рыбоговядиной и лепёшками, налил воды в высокую узкую чашку без ручки. Я набросился на еду, словно голодный крокодил. - Испытания прошли на ура, признаки близкого сброса у всех трёх Третичных пропали, тщательное обследование показало, что артевирус уничтожен, эффекта ускоренного старения нет. Поэтому мы всё заготовили заранее, в большом количестве, и прямо сейчас, здесь, в лаборатории, уже обрабатывают "Вещь" привезённым тобой компонентом, а после сразу же передадут Инам, ответственным за доставку к местам применения!
  - Хочешь как можно быстрее запустить её в дело? - торопливо жуя и глотая, спросил я.
  - Ну, разумеется! Уже составлен план распространения, есть исполнители, найдены пути распыления. "Вещь" разработана так, что её молекулы потянет к клеткам артевируса, словно музцов к почкам Цсзи! Видел, как они внутрь влипают?
  - Нет, - я покачал головой, вспоминая Хуррхшевский лес: может, в нём и росли какие-то Цсзи, да только нам тогда было не до ботаники.
  - В почках Цсзи выделяется ароматный нектар, музцы прилетают на запах и влипают в почки. Дерево их растворяет и всасывает, после чего начинается взрывное плодоношение.
  - Бедные музцы... - проговорил я, доедая большой кусок мяса и запивая водой, хлеб в меня уже не влезал.
  - Вовсе нет: дерево поедает их не так уж много, зато в его плодах содержится вещество, делающее личинки музцов ядовитыми для их исконных врагов - шишив, способных истреблять их в огромном количестве. Шишивы эти очень любят полакомиться плодами Цсзи, которые созревают раньше, чем музцы откладывают яйца, поэтому, когда личинки вылупляются, пожрать их шишивы уже не могут. Вот и выходит, что пара десятков отданных дереву взрослых музцов обеспечивает выживание их личинок, из которых вырастет целая тысяча новых особей.
  - Дань за выживание вида, - несмотря на интересный рассказ, я неожиданно для себя зевнул.
  - Вижу, ты устал, да и мне пора, - заметил Скссух. - И вообще мы что-то сильно отвлеклись от темы. На самом деле я просто хотел сказать, что клетки с артевирусом сами будут активно притягивать молекулы "Вещи", так что ни один Ин не останется неохваченным. И чем быстрее мы начнём этот процесс, тем меньше вероятность, что кто-то успеет нам помешать.
  
  * * *
  После обеда (ужина, завтрака? - фиг знает, всё у меня перепуталось, но здесь, на Шуржешише, был вроде бы день) мне предоставили небольшую комнатку с маленьким столиком, "тазом" на ножках и топчаном. Стены серого цвета, без всякой отделки под земляную нору, мебель - примитивная, из материала типа пластмассы. Ну да мне было пофиг: едва я завалился на топчан, как тут же провалился в сон.
  Никто меня не будил, я проснулся чёрт знает когда, было уже темно. Пошёл искать Скссуха, не нашёл, забрёл на кухню. Там ужинали два Ина, но симбионтов у них не было, поэтому я отлично их понимал, а они меня - с огромным трудом и давясь смехом, когда я совсем не мог высвистеть или нормально прошипеть многие из иновских слов. То есть общаться нормально не удавалось. Зато мне дали еды и горячий напиток - по вкусу он напоминал разболтанную в воде сметану, но я не привередничал.
  На следующий день я снова шарахался по базе, добрёл до выхода, однако наружу меня не пустили. Сказали, Скссух распорядился следить, чтобы со мной всё было в порядке, а как они будут контролировать мои хождения по улице? Все заняты на заданиях, на базе Инов раз, два и обчёлся, некого выделить мне в провожатые. Да и чего там смотреть-то? С тех пор как Третичных перестали клонировать, народу в городе резко убавилось, и все, кто ещё живы, скучковались вокруг крепости, где засели Первичные, а здесь самая окраина Зжихсса, давно забытая и заброшенная, потому истокцы тут базу и разместили.
  Я попросил связаться по нашейным коммам с Жужишишвасом и Вжижсом и попросить их ненадолго сюда прийти, но меня то ли и впрямь не поняли, то ли вид сделали, а может, просто не знали какого-нибудь кода вызова - фиг знает?.. Пообещали только, что Скссух будет завтра и обязательно во всем разберётся.
  И сей добрый рептилоидный молодец с глазами-одуванчиками действительно прискакал следующим утром с сообщением о том, что всё идёт по плану и распространение "Вещи" уже началось! Я ответил, что дико рад, и попросил хоть как-то привлечь и меня к этому празднику жизни, иначе скоро подохну от скуки, но Скссух пробурчал, что прямо сейчас не до этого и надо ещё чуть-чуть подождать.
  - Ну, тогда отправь меня к Васе на Хуррхшу - проведаю, как он там, и время заодно скоротаю!
  - Нет у меня портала к убежищу Жужишишваса, но я свяжусь с ним после обеда, передам твою просьбу и спрошу, когда он здесь точно будет, - протараторил мой зеленокожий приятель и тут же умчался.
  А я заглянул в главную лабораторию базы, где синтезировали "Вещь". Там суетился один-единственный Ин, я предложил ему помощь, но он отказался, причём довольно невежливо.
  Подумалось, что всем я тут поперёк горла, настроение совсем испортилось и даже есть расхотелось. Обедать я поэтому не пошёл, а поплёлся в свою комнату, завалился на топчан и долго лежал, впав в какой-то странный полусон-полуступор.
  К вечеру меня вдруг стал пробирать озноб, я пытался воззвать к сопряжителю, но мысли в скобочках отчего-то не появлялись. Позже ко мне в комнату притащился Ин, сильно обеспокоенный моей неявкой на обед и на ужин. В руках он держал стакан "разведённой в горячей воде сметаны" и розовый колобок размером со среднее яблоко. Я не стал вставать с топчана, бросив ему, что не голоден. Тогда он, ловко действуя ногами, поставил стул-"таз" напротив топчана, забрался на него и уставился на меня своими ярко-лимонными глазами.
  - Ну чего ещё? - прошуршал я, принимая сидячее положение.
  - Я сегодня "дежурный по человеку", - заявил Ин, протягивая мне колобок и стакан. - Ты должен питаться.
  - Спасибо, я позже обязательно съем. На стол пока положи...
  - Вот и нет! - Он подпёр ногой подбородок и стал ждать, не выпуская из рук то, что принёс. - Я должен проследить. Уйду только после того, как ты съешь угощение. Оно очень вкусное!
  Я хотел было сказать "Ну и слопай его сам!", но рептилоид вдруг так резко придвинулся и вытянул руку, что стало понятно: стоит только открыть рот, как он запихнёт мне этот чёртов колобок прямо в глотку.
  - Прошу! - лимонные глаза сощурились, рот вытянулся в длинную трубочку-улыбку. - Попробуй.
  Драться и силой выдворять его из комнаты мне было влом. Вроде бы ничего целый день не делал, а устал, будто машину кирпичей разгрузил. Тяжко вздохнув, я взял у Ина еду и стал механически жевать колобок. Он оказался нежным, как пастила, а по вкусу напоминал чёрный хлеб, в который от души сыпанули сахара, но с кислым напитком оно кое-как проскочило. Забрав у меня пустой стакан, лимонноглазый пожелал мне хорошего отдыха и ушёл.
  
  * * *
  Разбудил меня Ин: таращился своими медовыми глазами, приблизив оливковую рожу к самому моему лицу, и протяжно шипел и свистел песню о том, как все вокруг: от маленьких букашек до больших зверей в лесу и от мала до велика в деревне Инов - просыпаются, чтобы поглядеть, как восходит солнышко.
  - Жужа? - продрав глаза, догадался я.
  - Смотри-ка, узнал! - с неподдельным восторгом заметил он, а потом пояснил: - Эта была песенка пробуждения. Когда-то я пел её сыну, а теперь он - мёртв!
  - Блин, ну, ты и грузишь спросонья!
  Я сел на топчане и потёр руками лицо, прогоняя остатки тёмного, мрачного кошмара, содержание которого маячило где-то рядом, но не вспоминалось, а голова гудела, словно на неё надели ведро и врезали по нему лопатой.
  - Я очень рад тебя видеть! - рептилоид вдруг обнял меня ногой за бёдра, а рукой за плечи. - После того, что рассказал Скссух, когда вернулся из Управления, я думал, ты к нам уже никогда не вернёшься.
  - Такое могло быть, - осторожно высвобождаясь из дружеских (однако не сильно приятных человеку) объятий рептилоида, вздохнул я. - В ВСБ обнаружили, что я бессмертный, и собирались разобрать на молекулы - едва свалить оттуда успел!
  - Бессмертный?.. - глаза Жужи повернулись от удивления. - Это... погоди... они что же, инициировали твою аномалию?! Без геноключа?
  Я кивнул с кислым видом.
  - Вот же рисковые пеноглоты, рог им в задницу!
  - Согласен.
  - Где он? - раздался знакомый голос из коридора. - Здесь?
  Дверь отодвинулась, и на пороге возник меднокожий Ин с ярко-зелёными, как у кота, глазами.
  - Вжижс! - через силу улыбнулся я. Меня снова начало трясти от озноба.
  - Привет, Пегов! - он бросился ко мне, вытянув трубочкой рот, но обниматься, слава богу, не стал. Лишь дружески хлопнул нижней клешнёй по ноге и, заметив, как меня колотит от дрожи, обеспокоенно спросил: - Ты чего такой... - он запнулся, не подобрав нужного слова, - заболел?
  - Типа того, - пробормотал я.
  - Черви гнилостные! - Жужа осторожно прикоснулся к моей щеке: - Горячая...
  - Кто черви, о чём ты? - насторожился Вжижс.
  - Да, оказывается, Ишсас инициировал ему аномалию! - выплюнул тот.
  - О Абсолют! - изумрудные глаза Третичного расширились. - Что же с ним теперь будет?!
  То, как он это произнёс, мне совсем не понравилось.
  - Вы, б-блин, скаж-ж-ете мне, что п-происходит? - проговорил я сквозь стук зубов: он громом отдавался в голове, а перед глазами то и дело полыхали ослепительные "молнии". - Я з-заболел из-за аномалии?
  - Мы думали, что после устранения побочного эффекта ускоренного старения, "Вещь" просто уничтожит артевирус, вновь сделав всех Инов обычными смертными, - почесав ногой подбородок, медленно, с расстановкой, произнёс Вжис. - Но оказалось, так происходит лишь с теми, кто никогда не получал человеческую аномалию.
  - А к-кто п-получал?
  Рептилоиды переглянулись, после чего Третичный так низко опустил голову, что стал виден чёрный кружок.
  Жужа какое-то время молча смотрел на него, потом ответил, по-змеиному водя шеей:
  - Они умирают, Лёша. Спустя меньше суток после того, как "Вещь" попадает в их организмы.
  - Почти все Первичные, - добавил Вжижс, по-прежнему глядя в пол. - В их крепости сейчас полное пенорожие! Что даже, в общем-то, справедливо: как расплата за безжалостное потрошение аномальных.
  - А я?! Я-то за ч-ч-то д-должен расп-п-лачиваться?
  - Так, спокойно! - Жужа оскалился, схватив меня за руку. - Ты не умрёшь! По базе "Вещь" стала гулять практически сразу, как ты отдал в лабораторию компонент. Тогда она к тебе в организм и попала.
  - Я здесь т-третий д-день.
  - Вот! Видишь? Прошло уже двое суток, а ты жив! Никто из Первичных и двадцати часов не продержался!
  Я молча скривился: ну, значит, окочурюсь чуть позже - тоже мне, утешение!
  - К тому же у тебя другая, человеческая, версия артевируса, - заметил Вжижс, поднимая голову. В глазах его загорелась надежда... а может, мне это лишь показалось?.. из-за молний в мозгу...
  - И сопряжитель! Ни у одного Первичного, да вообще ни у кого в мире, нет такого, как у тебя, сопряжителя! - Жужа внезапно вскочил. - Он же давно перерос все положенные ему функции, дал тебе способности гончей, приручил Иновского симбионта и много чего там ещё, неважно! Главное, он защищает тебя!
  - Н-не знаю... я его б-больше не...
  Громыхание в голове усилилось, полыхавшие перед глазами молнии слились в единый белый взрыв...
  Нет, не взрыв - звезда! Меня выбросило в открытый космос и несёт теперь прямо на Солнце - ослепительное и беспощадное!..
  
   Глава восемнадцатая
  Изломанные ветви голых деревьев расчертили багровое небо, будто чёрные сосуды и вены - кровавую плоть. Я опустил голову: ноги утопали в рыхлой серой грязи - смеси из остатков бурых листьев, кусков истлевшей кожи, перьев и чешуи...
  Мёртвый лес! Я огляделся, замечая повсюду чёрные тени - они дышали и следили за мной, не имели глаз, но видели всё. Внизу, в тёмной глубине, мерцал белый огонёк. Серебряная нить! - я разгрёб противно жирную, гнилую подстилку, ухватил сияющий кончик и будто снова стал совсем маленьким: мама качала меня и пела - я не понимал слов, но был счастлив, купаясь в её любви.
  Что-то толкнуло меня, вышибая из тёплого моря благодати. Я очнулся и сразу же получил ещё несколько тычков и пинков с разных сторон. Это были чёрные тени мёртвого леса, они окружили меня со всех сторон и пытались выбить из рук путеводную нить. Я стал сматывать её в клубочек, с трудом вытаскивая из грязи, и двинулся вперёд, расталкивая нападавшие тени локтями и ногами, бодая головой, но их становилось всё больше и больше, и вскоре я почувствовал, что застрял на месте. Тени навалились со всех сторон, меня стало засасывать в подстилку, словно в трясину, ещё секунда - и я бы упал, погребённый под чёрной тяжестью, как вдруг череп распёрло и - хрясь! - он лопнул, выстреливая наружу нечто блестящее, багровое, сотканное из кровеносных сосудов... Сопряжитель?!
  "Сосудистый паук" прыгнул вверх, зацепился за нависавшее над головой дерево и потянул меня в воздух, высвобождая из лап теней, выдирая из грязной трясины, поднимая над чёрными тенями - они бесновались внизу, словно стая голодных волков.
  "Паук" так лихо забросил меня на ветку, что серебряная нить вырвалась у меня из рук, и клубочек полетел вниз. Нет! Нет! - я дёрнулся было за ним, но сопряжитель удержал меня, не дав наклониться. Пусти! - я хотел спрыгнуть, но словно прирос к этой чёртовой ветке, не в силах сдвинуться. Даже не прирос, а примёрз! - от дерева шёл лютый холод, зубы стучали, руки и ноги теряли чувствительность.
  - Держись! - свистяще-шипящий крик прокатился по мёртвому лесу, обдал меня тёплым ветром и немного согрел. Пусть я по-прежнему не мог отлепиться от ветки, но хотя бы руки оттаяли и могли снова двигаться.
  Жужа?!
  Одним огромным скачком, как могут только рептилоиды с их одинаково подвижными ногами-руками, он ворвался в круг чёрных теней и схватил упущенный мною клубочек.
  - Лови! - Ин размахнулся и бросил мне нить, но в этот момент одна из теней толкнула его в плечо, и серебряная звёздочка улетела мимо, а я вновь почувствовал, как стремительно уходит тепло и члены мои коченеют.
  Чёрная стая навалилась на рептилоида сверху, валя с ног, но тут вдруг под ним блеснуло что-то золотистое, и Жужа встал, вытаскивая из грязи крепкую - нет, уже не нить! - верёвку, из которой рвались языки золотого огня. В них были видны силуэты рептилоидов, они вставали один за другим и двигались к Ину. В первом, самом крупном и плотном, я с изумлением узнал... Дважиса!
  - Шихкшушис! - прошептал Жужишишвас, глаза его блеснули жидким золотом в свете призрака сына.
  Тот резко приблизился, заставив Тени шарахнуться в стороны. Не предок, а потомок Жужи, он всё равно был в череде сияющих призраков! Стоял самым первым и держал в руке мой серебристый клубочек!
  - Мы полагаем, это твоё! - прошептал хор сотканных из золотого огня фигур.
  "Да", - хотел сказать я, но губы не шевелились. Всё остальное тоже закоченело, и я никак не мог протянуть руку.
  Но мне и не пришлось!
  Призраки слились вместе, подхватили своего плотного родственника, и золотая нить стала подниматься вверх. Когда Ины поравнялись со мной, Жужишишвас раскрыл свою четырёхпалую клешню: на ладони горела моя серебристая звёздочка.
  - Время отдать долги, - прошелестели призраки.
  Белый клубок-огонёк поплыл прямо ко мне, коснулся ладони, и меня сразу окутало блаженство, я вновь почувствовал тепло маминых рук, услышал её песню и тихий голос отца. Клубок раскрутился, оставив в моих пальцах лишь самый кончик, а путеводная нить протянулась над мёртвым лесом, рождая протуберанцы серебряного огня. В них я увидел силуэты отца и матери, а за ними бабушек и дедушек, которых мне не посчастливилось знать при жизни, но это были они - мои родные, я знал это, видел и чувствовал.
  Жужа со своей нитью уже воспарил выше, но я успел заметить, что его золотая верёвочка похудела, зато моя стала заметно толще...
  Призрачная родня раскрыла объятия и "сосудистый паук", замёрзший на дереве вместе со мной, мгновенно оттаял и юркнул куда-то, я не успел проследить. Меня окутало серебряное сияние, поднимая ввысь, вслед за золотой звездой Ина. Я посмотрел вниз: мёртвый лес простёрся подо мной тёмным, постепенно истончавшимся маревом.
  Череп распёрло горячим давлением - я задрал голову вверх и увидел множество тонких лучей, протыкавших стремительно светлевшее небо. Из багрового оно превратилось в светло-красное, затем в розовое, и под конец вспыхнуло таким ярко-белым сиянием, что я крепко зажмурился, боясь опалить глаза.
  
  * * *
  Я распахнул веки, но ничего не увидел, кроме расплывчатого серого пятна. Нос упирался во что-то, на голову было нахлобучено нечто твёрдое. Я попытался его стащить, но меня замотало, словно в мешке... Гамак! - вот что это было такое! Гамак, в котором я лежал лицом вниз.
  - Он очнулся, очнулся! - услышал я до боли знакомый человеческий голос.
  Чьи-то руки освободили мне голову и помогли перевернуться на спину.
  - Вася?!
  Но как? Откуда?! Я заморгал, прогоняя назойливое воспоминание о ярко-белой, слепяшей вспышке. В голове всё ещё билась толчками горячая кровь, а тело подрагивало: адский холод мёртвого леса пробрал меня до костей.
  - Лёшка! - лицо Берендеева прорезала широченная улыбка, он протянул мне руку и помог сесть. - Привет!
  Рядом, в другом гамаке, подслеповато щурясь и почёсывая ногой шею, качался Жужа.
  - Пегов! - позвал он. - Ты там чего?
  - Чего? - эхом повторил я, озираясь вокруг: это была комната, которую я уже видел раньше, как и снятый с моей головы шлем, облепленный кляксами...
  - Как ты? - рептилоид прищурился, задрав подбородок вправо.
  - Я был в мёртвом лесу! И ты тоже! - я показал пальцем на второй похожий шлем, лежавший рядом с Жужей. - Это же оборудование, что ты использовал с Леной! Зачем?!
  - Затем, чтобы ты, наконец, мог выйти из комы, рог тебе в задницу! Последнее средство, чтобы попытаться вернуть тебя к жизни!
  - Я был в коме?..
  Ни фига себе новость!
  - Да, из-за инициированной аномалии... После попадания в организм "Вещи" все Первичные (ну и некоторые Вторичные - их, к счастью, совсем мало), кто хотя бы раз получал человеческую аномалию, умерли меньше, чем за двадцать часов! Мы так толком и не сумели разобраться, в чём тут дело, ведь остальные Ины прекрасно перенесли действие последней версии "Вещи". Артевирус был уничтожен, все признаки приближающихся сбросов пропали, мы стали нормальными смертными!
  - А может, так даже и лучше? - вклинился Вася. - Ну, то есть, что все эти потрошители аномальных умерли? Ведь они не смирились бы с тем, что вы сделали! А у них в руках и крепость, и власть, и средства - да они бы настоящую войну вам устроили!..
  - Ну, знаешь, мы тоже тут не ошмётки пенные! К тому же нас много больше! Так что мы были готовы... к противостоянию... И вообще к беспорядкам - сейчас и без Первичных потрошителей на Шуржешише далеко неспокойно: такие глобальные перемены! Потребуется немало времени, прежде чем наладится нормальная жизнь.
  - Ну да, - согласился Берендеев. - Новые законы и всё такое...
  Тут до меня вдруг дошло:
  - То есть мы сейчас что, не на Шуржешише?
  - Нет, конечно! - Вася посмотрел на меня с удивлением. - Мы на Хуррхше! Ты что, забыл, где я живу? Это же Жужин бункер!
  - Хуррхша?.. - я растерялся. - Но почему?
  - Ты удивишься, сколько косных идиотов может оказаться даже среди полуторатысячелетних учёных. Никто не понимал смысла моей "возни с бледными получервями вместо интенсивной работы над решением проблемы начавшихся массовых сбросов". В Центре биологических исследований про необычную мозговую активность Лены и слушать никто не хотел, и задействовать ресурсы Отделения ксенологии для моих "опасных и сомнительных исследований", результатом которых станет моё сумасшествие, мне запретили. Поэтому эксперимент с Леной я проводил в домашней лаборатории, потратив на создание оборудования свои личные средства. Потом-то они, конечно, заинтересовались, отчего это у меня вдруг пропали все признаки сброса, стали допрашивать и тут же снова подняли на смех, объявив спятившим, когда я сказал им, что надо вернуться к истокам. Труп Лены, однако, у меня отобрали, чтобы самим исследовать её ДНК, но своё личное оборудование я, разумеется, им не отдал! - Жужа вытянул шею и оскалился. - Ну, что вы, товарищи! Разве можно? Вы же не хотите спятить, как я, правильно? Вот и делайте, рог вам в задницу, всё своё, безопасное!
  Он встал и, взяв с маленького столика в углу большую непрозрачную бутылку, стал с жадностью из неё пить.
  - А мне можно? - я сглотнул.
  Вася выскочил из лаборатории и через пять секунд вернулся с огромной кружкой холодной воды. Ноги и руки у меня еле двигались и были такие слабые, что Берендееву пришлось самому поить меня, словно парализованного.
  Утолив жажду, Жужа заметно успокоился и, вернувшись к нашему разговору, сказал:
  - А уже потом, когда Дважис решил инсценировать мою смерть, мы с ним перетащили всё оборудование сюда, на Хуррхшу.
  - Здесь целых три лаборатории! - заявил Вася с такой гордостью, словно именно он - хозяин бункера. - Эта всегда закрыта была, я и не знал, что тут есть, пока Жужишишвас тебя не принёс. Сижу как-то я вечерком, чаёк попиваю на кухне, вдруг слышу - шаги! Испугаться только успел, как он уже заходит такой: Здрасьте! И ты у него на руках, без сознания.
  - Я заболел...
  - Ты умирал! - перебил рептилоид, садясь обратно в гамак. - Но, хвала Абсолюту, не так, как Первичные - тех вообще ничего не спасало. А тебя, благодаря твоему чудо-сопряжителю, нам удалось погрузить в кому, стабилизировав состояние. Только так мы могли выиграть время, чтобы разобраться, как повернуть процесс умирания вспять.
  - И долго? - нахмурился я.
  - Что долго?
  - В коме я провалялся? Неделю? Две?
  - Три месяца, - огорошил Жужа.
  - Три месяца?! Охренеть... А я-то думаю: фигли у меня руки-ноги едва шевелятся?..
  Уже работаю над этим, пару часов потерпи!
  - Мысли в скобочках! - радостно заорал я вслух. - Сопряжитель! Он снова действует!
  - Я рад! - вытянув трубочкой рот, отозвался рептилоид.
  - А я не понял, - пожаловался Берендеев.
  - Ну, я позже тебе всё подробно объясню, Вась, обещаю! В себя только немного приду...
  - Ладно, - он улыбнулся. - Я там бульон из птицы уххш сварил, тебе принести?
  В животе у меня громко заурчало. Вася засмеялся и выбежал из лаборатории.
  - Мне тоже! - заорал Жужа ему вдогонку и уже гораздо тише добавил: - Не так это просто с чёрными тенями бодаться, пены им рот, - будь здоров как проголодаешься!
  - Как тебе вообще эта идея про мёртвый лес пришла в голову?
  - Ну, я подумал: если чужую нить получилось отнять, значит, и поделиться своей тоже можно. Хотя это, конечно же, была только теория... Но, поскольку мы за три месяца так и не сумели тебя вылечить, а состояние твоего мозга в последнюю неделю начало хоть и очень медленно, но верно ухудшаться, я всё же решил рискнуть!
  - С тобой там могло произойти что угодно - это же... блин! - у меня не было слов, чтобы выразить ощущение от своего пребывания в мёртвом лесу. - Жутко кошмарное место!
  - Ну что поделаешь, если за полторы тысячи лет бессмертия наше коллективное подсознательное пришло именно к этому, - философски заметил Ин.
  - Спасибо тебе, Жужишишвас, что ты рискнул! Не побоялся...
  - Да я боялся! - возразил он, почёсывая ногой подбородок. - Весь мой план выглядел... таким шатким! - опирался лишь на догадки и домыслы... А самым страшным в нём было отключить тебя, Лёша, от поддерживающей аппаратуры и позволить умирать! - иначе человеку в наш мёртвый лес никак не попасть. Считай, я сознательно отбирал у тебя время жизни - может быть, целые месяцы! ради одного призрачного - во всех смыслах! - шанса, что я смогу и успею поделиться с тобой своей путеводной нитью.
  - Но ты смог, Жужишишвас! Ты спас мне жизнь.
  И про меня не забудь: кто тебя из лап теней и из грязной трясины-то выдернул?
  Дверь в лабораторию открылась, и вошёл Вася с подносом, на котором стояли две исходившие паром миски и разрезанная на небольшие кусочки толстая розовая лепёшка со вкусом лесных орехов. Все мысли о высоких материях вмиг улетучились, я захлебнулся слюной от мясного и хлебного аромата.
  - Вот, я всё подогрел, - Вася поставил поднос на стол. - Ешьте быстрее, пока горяченькое!
  
  * * *
  На Хуррхше я пробыл ещё несколько дней, пока окончательно не поправился. За это время Жужа обследовал меня со всем возможным тщанием и заверил, что мой, адаптированный под человека, артевирус уничтожен без каких-либо опасных последствий для организма.
  Я стал обычным, нормально стареющим смертным! Ну, может, не совсем обычным: ведь со мной по-прежнему был сопряжитель со своими-моими мыслями "в скобочках" и возможностями помочь организму в острых и стрессовых ситуациях, но я не собирался об этом распространяться. Сопряжитель лишь в кошмарах или мёртвом лесу мог представляться самостоятельным "сосудистым пауком", на самом же деле он вовсе не был отдельным существом, скорее, способом мышления, внутренней структурой в мозгу, неуловимой по части органики, но способной протягивать особые, недоступные другим людям, нейронные связи.
  В общем, никакое человеческое медобследование не выявило бы у меня присутствия сопряжителя, как, впрочем, и симбионта - искусственно созданного Инами "существа", которое точно так же превратилось (не без помощи сопряжителя!) в неотъемлемую часть моих тканей, протянув свои эфемерные "усики" через все части мозга, отвечающие за речь и способности мгновенного постижения любого иностранного языка.
  Пора было возвращаться на Землю, где ждала меня Тоня (ну, во всяком случае, я очень на это надеялся!), но прежде мне обязательно надо было попасть на секретную базу Дважиса, куда у Жужи с сыном был тайный переход, но открывал его репитилоид с очень большой опаской.
  "Одному Абсолюту известно, что там сейчас делается!" - бормотал он, медленно и неохотно ковыряясь в портальной кляксе.
  Однако шагнув через серое марево на территорию бывшей станции, мы обнаружили там лишь гулкую пустоту и полное запустение. Ишсас со своими приспешниками давно уже отсюда свалил. Жужа был уверен, что на Шуржешиш - там ведь такие дела творились: власть поменялась, противники Первичных теперь на коне - короче, самое время подсуетиться, чтобы местечко получше в этом новом мире заполучить!
  К тому же ко многим Инам за это время уже успела прийти беременность, с одной стороны повергнув в шок, а с другой - помогая быстрее и легче отринуть все старые установки бессмертных (которые закоснели за полторы тысячи лет - хуже некуда!) и принять иной порядок существования...
  Внутри похожих на купола зданий царили тишина и темнота. Освещение не работало, всё ценное оборудование исчезло, остался только мусор и мебель. Вася первым делом отправился к вольерам, но я уже знал - там никого нет: сопровождавшая нас Аххша, с которой у меня сохранялся контакт, никого не учуяла. Ну, оно и немудрено: большая часть боевой живности, включая Заглота, погибла во время погони за нами, а тех, кто остался, Ины, наверное, выпустили на волю... Так рассудили мы с Васей и другие версии предпочли не рассматривать.
  А потом Жужа нашёл комнату с двумя лежавшими на боку цилиндрами, и сказал, что это контейнеры для хранения человеков с остановленной жизнедеятельностью. Торцы были сняты, и, в свете наших фонариков, багровое складчатое нутро цилиндров выглядело весьма неприятно, жутковато напоминая чьи-то внутренности. Кляксы, которые обеспечивали правильное содержание тел, отсутствовали - на их месте виднелись затёртые пятна неправильной формы.
  Из оборудования остались только похожие на засохшие комки белой масляной краски встроенные панели, которые регистрировали всё, что происходило с телами и контейнерами. Это были не слишком сложные, легко воспроизводимые, но трудно демонтируемые устройства - желания возиться с ними, как и тащить с собой сами цилиндры, у бывших хозяев, видимо, не возникло.
  Жужа сразу же этим воспользовался и, запустив пальцы в панели, принялся просматривать записи.
  - Это был контейнер Антона, - объявил он, вытащив клешню из белого комка на первом цилиндре. - Последняя команда: "восстановление жизнедеятельности".
  - Значит, второй - Мотин? - я притопывал от нетерпения. - Где же он сам тогда?!
  - Сейчас узнаем, - Жужа коснулся панели и, чуть прикрыв веки, стал тихонько водить шеей, бормоча: - Да, это контейнер Матвея Колчановского... проведена проверка, усилена глубина воздействия, перемещение, новая установка, ещё одна проверка... - внезапно он замолчал, потом глаза его распахнулись, жидкий мёд блеснул, отражая Васин фонарик. - Пенный ком! - Рептилоид оскалился.
  - Что? - хором спросили мы с Берендеевым, хотя я и сам уже догадался.
  - Отмена поддержки, полное прекращение жизнедеятельности, - вслух прочитал Жужа. - Предупреждение об отсутствии возможности будущего восстановления.
  - Они убили его! - воскликнул Вася и кинулся ко мне: - Ох, Лёш, мне так жаль!
  Он обнял меня, а я так и стоял, руки по швам, луч фонарика упирался в пол. Тяжело вздохнув, Берендеев опустил руки и отошёл. Я прислонился к стене - что-то сжалось внутри и в горле, не давая нормально дышать.
  - А тело? - Вася повернулся к Жуже.
  - Контейнер был освобождён и обработан, - откликнулся тот. - Последняя запись сообщает, что он снова готов к использованию.
  - Значит, тело вынули... и что? - продолжал допытываться Берендеев. - Закопали в лесу?
  - Не думаю, - честно ответил Ин и умолк, вытянув шею в мою сторону и чуть расширив глаза. Я вяло махнул рукой, призывая его продолжать. - Тела животных и человеков обычно уничтожаются в автоклаве.
  Ну, вот и всё! Я медленно сполз по стене и сел прямо на пол. Нет больше моего друга Матвея Колчановского. Горстка пепла... Я закрыл глаза и увидел строки из его дневника:
  "...Хоть младенцем, хоть подростком, как угодно, лишь бы только иметь возможность быть отобранным Инами! Ведь это единственное, что в жизни имеет значение. Это - ЦЕЛЬ. Это - СМЫСЛ..."
  Как же Мотя хотел в Челоград, как беззаветно верил он рептилоидам! А они его усыпили, как собаку, а тело потом просто сожгли. Под веками стало горячо и щекотно. Вася подошёл и сел рядом, касаясь меня рукой и коленом. Я повернулся и, уткнувшись ему в плечо, заплакал.
  
  * * *
  Васька ни в какую не захотел покидать Хуррхшу. Да и Жужа решил повременить с окончательным переездом на Шуржешиш.
  - Новое правительство прохлопало экстремистов, взорвавших банк кописетов! - мрачно сообщил он нам очередные новости с родной планеты незадолго до моего ухода на Землю.
  - Зачем? - удивился Вася.
  - Да кто же их, пеноглотов, знает! Наверное, чтобы исключить саму возможность восстановить Первичных-потрошителей, как их теперь называют. Они так удачно отравились кормить червей в мёртвый лес, вот пусть навсегда там и останутся!.. Крепость уже разнесли, а теперь вот ещё и это...
  Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы свой, мы новый мир построим - кто был ничем, тот станет всем... - какая знакомая формула!
  - Все данные безвозвратно утеряны! - Жужа забрался на стул-таз, надвинул лоб на глаза и подпёр будто вдруг сильно отяжелевшую голову ногой. - Мне нужны мои кзаххши!
  - Я спрятал их в надёжном месте, принесу чуть попозже, - заверил его Вася.
  - Мне теперь никогда не восстановить сына - ты это понимаешь, рог тебе в задницу?!
  - Понимаю, чего ругаться! Принесу я тебе твои кзаххши, обещаю, но позже!
  - Нет, сейчас!
  - Сейчас мы собираем и провожаем нашего Алексея! Кто отправит его на Землю, если ты в отрубон свалишься? А?
  - Ладно... - чуть подумав, пробурчал Жужа. - Подожду. Дай пока что-нибудь сладкое!
  Васька принёс ему "морковку".
  - Не пойду я пока на Шуржешиш, - жадно грызя фрукт, заявил Ин. - К рогу всю эту кутерьму, бегают они там, половина беременны, а другие всё власть делят, ещё и схи, потерявшие хозяев, под ногами болтаются - злые, голодные и бездомные! В наукоградах идёт перестройка на новые приоритеты, новые цели, в Зжихссе меняются целые управления!..
  - Ну, а ты как хотел? - улыбнулся я. - Полторы тысячи лет бессмертия - подумать страшно! - вы жили с одними представлениями, а теперь вдруг вернулись к истокам, это ж насколько всё должно в головах поменяться - охренеть!
  - Вот они там и охренели! - впервые на моей памяти воспользовался человеческим ругательством Жужа. - К тому же далеко не все из тех, кто меня знал, повели себя, как Вжижс, и пришли в восторг от того, что "великомученик" вдруг живым оказался!
  - Почему? - удивился Вася.
  - Да кто-то посчитал меня трусом и чуть ли не предателем за то, что я сбежал и отсиживался в безопасном месте, пока они там боролись и жизнями рисковали, почитая меня как святого, а другие просто обиделись за то, что я зря заставил их горевать...
  - Ну и ладно, наплюй! - посоветовал Берендеев. - Что бы они там не изображали, в душе-то они понимают, что только благодаря тебе выжили и не стали чудовищами! Ведь это именно ты им открыл заветы предков-призраков и показал, что надо вернуться к истокам.
  - Ты - их спаситель! - подытожил я.
  - Да, наверное, - кисло согласился Жужа, - вот только теперь, когда все вернулись к истокам, спасители больше не требуются, а уж специалисты-ксенологи, тысячу лет изучавшие человеков, тем более! Всех поглотили другие заботы и совсем не до бледных получервей им сейчас... А здесь у меня есть моя личная лаборатория...
  - И бледный получервь! - со смехом подсказал Вася. - У меня тоже отсюда уходить желания нет, да и некуда: родственники того Берендеева, что отбыл на Шуржешиш двадцать лет назад, ко мне отношения не имеют, где я буду там, на Земле, жить? Куда Аххшу дену? да и вообще, здесь у меня целое хозяйство и вся природа - привычная, а там я никого и ничего не знаю...
  Ну и ну, пара отшельников! А с другой стороны - им на двоих, считай, целая планета досталась: вот это, я понимаю, простор, вольница! Делай, что хочешь...
  Я рассмеялся, покачав головой, и отправился собираться... или даже, скорее, прощаться: сначала постоял во дворе, потом осмотрел огород, прогулялся к речке и совсем чуть-чуть побродил по лесу. Васька со мной не пошёл, зато Аххша бродила рядом и верила, что когда-нибудь я сюда непременно вернусь.
  Потрепав инопланетную "собаку" за морду, я чмокнул её в нос и в последний раз окинув окрестности взглядом, отправился в бункер.
  Берендеев приготовил прощальный обед, и мы ели, обсуждая, как Ины, уходя с Земли, позакрывали за собой все переходы и дезинтегрировали ведущие в залы приёма порталы. Хорошо, что у Жужи сохранился доступ к отдельному, созданному ещё во времена его активной работы по изучению "бледных получервей", переходу с открытым выходом.
  - Пришлось много бегать, давить и требовать, чтобы выбить разрешение властей на создание такого перехода для Отделения ксенологии и получить к нему безлимитный доступ. Но я добился всё-таки своего!
  Вытянув рот в улыбке, он извлёк кляксу-портал из складок намотанного посреди тела одёжного куля:
  - Именно этот переход я использовал, чтобы выдернуть Лену. А потом его у меня отобрали, ну, тогда же, когда и труп человечки... Ещё и оштрафовали за то, что посмел вынести принадлежавший научному учреждению портал и использовать его в своей личной лаборатории! А сами-то с открытым выходом обращаться боялись и не умели!.. В итоге вернули просто портал в Отделение ксенологии, где он, с тех пор, так под замком и хранился. Видел бы ты, какая сейчас в Центре биоисследований царит суета: всё меняется, кипит, перестраивается, а в Отделении ксенологии, наоборот, запустение - человеки сейчас никого не интересуют, никто ни за чем не следит, и про переход этот, такой сложный в использовании, вообще позабыли...
  Рептилоид перечислил мне штук пятнадцать локаций, которые помнил особенно хорошо и поэтому мог гарантировать, что я точно не окажусь в воде, под землёй или в ещё более экзотичном положении: в стене какого-нибудь здания, например. Я выбрал точку, которая была ближе всего к подпольному научному центру - месту, где могла находиться Тоня.
  Жужа прилепил кляксу на стену и, прикрыв глаза, запустил внутрь клешню.
  - Помнят ручки-то! - засмеялся я, глядя, как в воздухе стало медленно расползаться серое марево.
  - Что за ручки? - отрывисто пробормотал Ин, доращивая пятно до пары метров в диаметре.
  - Да твои, Жужишишвас, - с улыбкой подсказал Вася, - твои!
  Я обнял напоследок друзей, включая вертевшуюся под ногами Аххшу, и шагнул в переход.
   к оглавлению
   Эпилог
  Тоня, конечно же, офигела, когда я вдруг позвонил ей из бесплатного уличного автомата с прилепленной на боку кляксой - всё ещё работавшее свидетельство заботы Инов о человеческом стаде.
  - Ты вернулся! - выдохнула она в трубку и стала повторять, словно заклинание: - Вернулся, вернулся...
  - Ну, я же обещал!
  - Где ты?! - голос её дрожал.
  - Да тут прямо, недалеко от твоей работы!
  - К выходу... подходи к выходу, я... - она шмыгнула носом. - Я прямо сейчас спускаюсь!
  Она вылетела из здания, словно вихрь, я побежал ей навстречу и поймал в раскрытые объятия, оторвал от земли, закружил. Тоня плакала и смеялась одновременно: прошло почти четыре месяца, а от меня ни слуху ни духу - она думала, убили!
  Я рассказал ей о коме, и Тоня сразу обеспокоилась насчёт моего здоровья, требуя немедленно обследоваться, - насилу убедил, что Жужа всё уже сделал и беспокоиться не о чем.
  Просвети лучше, какая тут, на Земле, вообще обстановка, попросил я, и инфа Жужи, что после головокружительного переворота на Шуржешише обществу Инов стало "совсем не до бледных получервей", полностью подтвердилась.
  Рептилоиды обратились ко всем народам Земли с наспех составленными заявлениями, будто на Шуржешише произошла ужасная природная катастрофа, унёсшая жизни многих Инов и всех людей в Челограде, поэтому они вынуждены свернуть свою гуманистическую деятельность до лучших времён и отбыть восвояси.
  Заявления эти глубоко потрясли общественность и вызвали целый вал вопросов, но рептилоидам было на это плевать. Ничего больше не объясняя, они быстренько свернули тут свою деятельность, собрали пожитки и покинули Землю, чтобы налаживать собственную, резко изменившуюся, смертную жизнь.
  Преследования Майи, после уничтожения артевируса, я мог больше не опасаться. ВСБ Инами больше не контролировалась, а главное, не спонсировалась, поэтому влияние своё сразу утратила, и там стопудово царили разброд и шатания. Научный центр, где меня чуть не разобрали на молекулы, перестал быть подпольным, стал называться "Центр изучения инопланетных технологий", и Майю там уже месяца два как не видели.
  Позже, наговорившись и наобнимавшись с Тоней всласть, я отпустил её обратно на работу, взяв обещание, что мы встретимся вечером, после чего позвонил Антону. Он обрадовался моему голосу, как ребёнок. Торжествующе завопив: "Жив курилка!" стал расспрашивать как да что, а потом сообщил, что они с Майей через неделю женятся и пригласил нас с Тоней на свадьбу.
  Пока я изо всех сил соображал, как бы так потактичнее напомнить, что его невеста собиралась лишить меня жизни ради собственного бессмертия, Величко поспешил заявить:
  - Ты не злись на неё Лёша, пожалуйста! Она такой стервой была, потому что семьи у неё не было! ВСБ вместо семьи и недостижимые цели вместо нормального женского счастья, ты понимаешь?
  Я промычал что-то нечленораздельное.
  А он рассмеялся и огорошил:
  - Да она беременна, Лёшка, беременна! У нас будет ребёнок!
  - Ух ты, поздравляю! - я совсем растерялся: вот же блин!..
  - Спасибо! Когда Майка об этом узнала, у неё вся дурь из башки, как пробка из бутылки, вылетела! Ины, бессмертие, ВСБ - всё это осталось в какой-то другой, будто бы даже и не её, жизни!..
  Он что-то ещё говорил, возбуждённо и счастливо, и в итоге взял-таки с меня обещание явиться к нему на свадьбу.
  На этом, однако, сюрпризы не закончились!
  Следующий ждал меня, когда я приехал в свой бывший интернат.
  Новый охранник был мне незнаком, на территорию меня не пустил, вместо этого позвонил секретарю директрисы и та, узнав, что явился тот самый, отобранный в Челоград, Пегов, которого одни Ины умыкнули из под носа других, лично выскочила на проходную убедиться, что это не розыгрыш и я действительно тот, за кого себя выдаю.
  Потрясённая, кажется, до самых печёнок, она проводила меня к себе в кабинет. Я как мог короче обрисовал ей ситуацию и спросил, нельзя ли пожить где-нибудь в интернате, пока власти не решат вопрос, куда меня поселить.
  - Ох, Пегов! - покачала головой Раиса Петровна. - Такой бардак нынче творится... я, конечно, постараюсь помочь, но на быстрое решение вопроса рассчитывать не приходится... Поселить тебя в интернате вот прямо сейчас не могу - официально ты здесь больше не числишься, какие у меня основания? А нелегально тебя пристроить - время сейчас не то: Ины нас бросили, система меняется, министерские чуть не каждый день бродят...
  - Ладно, я понял! - слушать всё это было обидно и неприятно, но что же я мог поделать? - Буду искать варианты.
  - Ты, Лёша, в районную администрацию обратись, а я, со своей стороны, буду действовать через министерство и другие инстанции.
  - Хорошо, Раиса Петровна, сделаю, как вы говорите, а пока скажите, как бы мне нашу бывшую воспитательницу, Валентину Степановну, разыскать?
  - Риглеву что ли? - улыбнулась директриса. - Так чего её искать - здесь она!
  - В смысле - здесь?!
  - В интернате. Я, как Ины ушли и возможность открылась, сразу же ей позвонила: такие кадры на дороге, знаешь ли, не валяются! Скоро месяц, как она снова у нас работает.
  - А Альбов? - вырвалось у меня. - Альбов Борис Евгеньевич? Учитель физики в старших классах! Он, случайно, к вам не вернулся?
  - Альбов Борис Евгеньевич? - нахмурилась директриса. - А-а, это которого ВСБ арестовала?.. Нет, про него не знаю - его я обратно к нам не звала...
  - А позвонить ему можно? У вас ведь остался его телефон?
  - Зачем тебе?
  - Я... я поговорить с ним хочу, он... - я вновь вспомнил тот кошмарный момент, как он посмотрел на меня, когда его уводили, как думал, что это я его сдал. - Он родителей моих хорошо знал.
  - Серьёзно? - изогнула бровь директриса. - Как тесен мир, надо же... - Она принялась барабанить пальцами по столу.
  - Слушайте, Раиса Петровна, ну вы же сами сказали, мне надо искать варианты, где жить, а он - старый верный друг нашей семьи, вдруг пустит пока к себе? Иначе так и будете со мной маяться, потому что я не отстану: так и буду сюда ходить и к вам приставать, а куда мне деваться?! А то ещё и на телевидение заявлюсь и как начну там всю правду-матку резать, что Ины на Шуржешише (да и здесь тоже!) с нами - детьми! - делали, вот журналюги тогда сюда, в интернат, ломанутся про меня расспрашивать, будет вам спокойная жизнь!
  - Ого! - такого заинтересовано-изумлённого лица я ни разу у директрисы не видел. - Вот так Пегов-ботан, книжный червь! Ну и ну... а ты изменился, однако!
  - Вырос, наверное, - мрачно обронил я. - А может быть, вы меня просто не знали?
  Да и сейчас ещё ничего ровным счётом не знаете!
  - Может быть.
  Она усмехнулась и, позвонив в отдел кадров, распорядилась прямо сейчас найти и сообщить ей телефон Альбова.
  Потом её срочно вызвали в министерство, а я прямо от секретаря позвонил Борису Евгеньевичу. Он оказался дома и, как это ни удивительно, с первого слова узнал мой голос. Я сказал, что очень хочу отдать ему кое-что и поговорить.
  - Приходи! - просто ответил он и продиктовал адрес.
  Я прогулялся по территории, выкопал зушку, а после встретился с Риглевой, чтобы доложить, что просьбу её разузнать насчёт Матвея Колчановского выполнил, а заодно рассказать, что именно рептилоиды делали с такими, как я, на своём долбанном Шуржешише.
  Валентина Степановна изо всех сил пыталась держать себя в руках, но под конец моего рассказа не выдержала и расплакалась. Я тихонько ждал, пока она успокоится, чтобы попрощаться и уйти, когда она сказала сквозь слёзы:
  - Хорошо, что они не успели забрать тех ребят из первого высшего класса.
  - Это которых якобы лечили от внезапной инфекции?
  - Не только. Ины говорили, что дела в Челограде идут настолько успешно, что скоро такой жёсткий отбор уже не потребуется и там будут готовы принять сразу многих и даже раньше, чем наступит их совершеннолетие. Заберут лучших по показателям да плюс тех, кто болел инфекцией, чтобы окончательно долечились в недоступных на Земле условиях. Морочили голову, что как только молодые люди будут расселены, Ины пригласят на Шуржешиш телевидение...
  Массив запускателей (естественные аномальные, которым встроили какие-то микрокоммы) и массив кандидатов (новые аномальные, которым внедрили цепочки аномальных генов, замаскировав это под лечебную процедуру). Название "запускатели" недвусмысленно намекает, что они должны были - очевидно, с помощью микрокоммов - запустить у кандидатов аномалию.
   - То есть эти долбоящеры смылись раньше, чем закончили свои чёртовы опыты, - уточнил я.
  - Да, это только в планах осталось, - я видел, как Риглеву покоробила моя грубость, но она предпочла об этом смолчать, и, промокнув глаза, улыбнулась: - Все детки здесь!.. Ой! - она взглянула на часы и вскочила. - Мне же к своим пора! Лёша, ты извини, но...
  - Да-да, конечно, Валентина Степановна! Я уже ухожу.
  Попрощавшись с Риглевой, я двинул на выход по коридору учебного корпуса, как вдруг...
  Они здесь, я их чувствую!
  Я остановился посреди коридора и, чуть подумав, направился в библиотеку. Ноги несли меня так легко, будто пёрышко, по лицу расплывалась улыбка. Поздоровавшись с Мартой Георгиевной, я прошёл в читальный зал. Сейчас здесь никого не было, но ожидание переполняло меня, словно вода - поднимавшуюся всё выше и выше волну. Я сел за одну из парт и ощутил, что сюда вот-вот войдёт первый из них.
  Спустя секунд тридцать раздались шаги, а за ними ещё и ещё. Ребята заходили в читальный зал и занимали места рядом со мной: они казались немного удивлёнными, но тоже улыбались.
  Едва все расселись, вошла библиотекарша и, с беспокойством оглядев нашу группку, спросила:
  - А книжки-то вы брать собираетесь?
  - Нет, Марта Георгиевна, спасибо, - ответил один из нас. - Мы просто хотим кое-что обсудить.
  - Надеюсь, вы ничего тут... неправильного не замышляете?
  - Нет, нет, обещаем! - откликнулись сразу несколько голосов.
  - Что ж... ладно, общайтесь, - великодушно разрешила библиотекарша и неторопливо вышла из читального зала, не забыв остановиться на пороге и пронзить нас строгим взглядом: мол, я с вами разберусь, если что! Мы дружно кивнули.
  - Давайте для начала познакомимся, - предложил я. - А то я не всех вас помню по именам, всё-таки в другом классе учился! Я - Лёша Пегов.
  - Слава Патрушев.
  - Марат Вайтулин.
  Это естественные аномальные, остальные четверо - массив кандидатов.
  - Как мы назовём это? - спросил Слава, после того, как остальные: Лёвчик, Витёк, Даня и Колька представились.
  - Телепатия, типа? - пожал плечами Даня.
  - Не-е, - возразил Лёвчик. - Телепатия, это же когда мысли читают!
  - Ну?
  - Да чего - ну? Ты знаешь, о чём я сейчас думаю? - Лёвчик закатил глаза.
  - Как обозвать то, что мы делаем? - кисло предположил Даня.
  - Да ни фига! Я об иновских кляксах на наших компах думал: как бы их оторвать, но чтоб всё равно работало!
  - А я тоже об этом подумал! - заметил Марат. - Передалось?
  - Ну не знаю, - покачал головой Слава, - другие-то ведь другое подумали!
  - И всё равно это не совпадение, - сосредоточенно пробормотал Марат. - Я раньше столько много не знал!
  - Точняк! - вступил в разговор Колька. - Что знает один, знают все - вот как это работает! Не мысли, а знания...
  - Сеть! - внезапно возопил молчавший всё это время Витёк. - Давайте назовём это сетью!
  - Информационная сеть, - согласился я.
  И включил её ты! С моей помощью.
  - Круто! - выдохнул Колька. - А девчонок "с инфекцией" мы в нашу сеть возьмём?
  - Да легко! - улыбнулся я, заметив, как покраснели Колькины уши: вопрос явно был задан ради одной, конкретной, девчонки.
  - А ребята из других интернатов? Их Ины тоже обрабатывали! - напомнил Марат и, обведя всех взглядом, спросил: - Все про эту нашу якобы инфекцию правду видели?
  Пацаны закивали, а я вдруг почти физически ощутил, как прослушанная мной запись разговора Зсишиза с Бвужушем ходит из сознания в сознание, словно файл по компьютерам.
  - Ребят из других интернатов тоже подключим! - пообещал я, и тут же наружу рванулась следующая идея: - Возможно, когда-нибудь мы сделаем такую инфосеть доступной не только нам, но и всем людям вообще!
  - Но у них же нет... - начал было Даня, но тут же хлопнул себя ладонью по лбу: - Компы! Ну, компы же, блин!
  - Да, да, сеть через компы, когда каждый сможет к ней подключиться и узнать всё на свете! - подхватил Витёк. - Всё, что знают другие!
  - Сначала надо от иновских клякс избавиться! - остудил его пыл Лёвчик.
  - Избавимся! - уверенно заявил Слава, и все остальные кивнули. - Вы представляете, как мы начнём соображать, когда всех, кому Ины подарки оставили, к нашей сети подключим?!
  Вот это будет силища!
  вверх, к началу