В пять лет всё легко и просто. В пять принимаешь всё, как само собой разумеющееся. В пять только познаёшь мир, а он всё не познаётся и остаётся полным тайн и загадок. В пять вопросов не задаёшь и брат, который на четыре года тебя старше, кажется самым умным на свете.
В десять всё иначе. В десять ты не понимаешь, почему сам спишь на жёсткой циновке, носишь не имя, а что-то вроде клички, откликаясь на "Дритте", и выполняешь всю ту работу, которая не подвластна электронике, а брат, твой обожаемый брат, имеет не только фамилию, как и у родителей, но и личное имя "Фриц". Мало того, он ещё и ходит учиться, а всё твоё учение сводится к тем знаниям, которые ты получаешь крупицами от того же брата. Да так, чтобы об этом не знали родители и вездесущие вебмухи!
В пятнадцать... В пятнадцать тяжко. Тяжко понимать, что тебя растят только для того, чтобы разобрать на части, что ты продан ещё до своего рождения и, где-то через год, когда такие, как Фриц, получают личную айдикарту, ты отправишься в Центр для последующего расчленения. А оттого ты выходишь из себя, но сделать ничего, ну совсем ничего не можешь. И, чтоб заглушить душевную боль, ты встаёшь на путь самоустранения и почти доводишь задуманное до точки, потому что...
- Ну и что ты кому доказал? - присевший рядом Фриц доброжелателен. Он всегда доброжелателен, порой чуть насмешлив, порой не чуть, но он единственный, от кого я не жду удара в спину, - Ты б хоть спросил что ли, прежде чем себя корёжить.
Ну да. Спросил. Извольте только уточнить - когда? Когда его спрашивать, если ненаглядный братишка целыми днями в этом проклятом Центре учится, а как приходит, так не к нему, Дритте, идёт, а к друзьям по тому же Центру. Вот и...
- Молчишь? То-то. Скажи спасибо, что только языка лишили. Чем, по-твоему, наши за вызов спецов и порчу вебмух расплатились?
Ухмыляюсь, зло демонстрируя остатки языка. Ну и на что теперь мне их "спасибо"? Если б меня не стало, мне было бы всё равно. А так...
- Ну да, А об Эльзе думал? Думаешь, родители собой расплатятся? А ей только четыре.
А вот тут он уел. По-хорошему меня уел. Наши с ним предки себя привыкли жалеть. Двух детей сразу пожертвовали, чтоб на готовеньком жить, третьего, меня, то есть, оставили "на развод". А Фрица и Эльзу вот растили. Людьми растили, не на органы. Но могли "разобрать" и их. Если бы приспичило... Фриц-то, впрочем, айдикарту получил, его уже не тронь. Так что все издержки предки станут покрывать с веселушки Эльзы. Не с себя. Предков я знаю хорошо. Впрочем, как и Фриц.
Предки. А как ещё их называть? Родители? Или, может, "давшие жизнь"? Мать, так та ему вообще ни разу ни слова не сказала. Идёт мимо, словно пустое место он, глаза подняты, не смотрит. Отец... Этот хоть говорит. Впрочем, не "говорит" - приказывает. Принеси то, вымой это. "Знай место" - самое частое. И это "идеальная семья". Четыре человека и мешок органов.
Развожу руками. Как Фрицу объяснить, что было не до Эльзы, что думал, что нет вокруг клятых вебмух, и все падение со стены сочтут несчастным случаем.
- На. Отвечать будешь, - Умник Фриц суёт мне грифель и доску. Ну да, за неграмотного я только считаюсь. За это брату спасибо. Но разговаривать всё равно не хочется.
Сажусь рядом. Вздыхаю. Теперь пару мух точно "прицепят" ко мне. Не скроешься. Любые попытки уйти из-под контроля пресекут. Я же ценный контейнер с органами. Чуть что не так - шокером. От шокера не умирает никто. Только послушными становятся. Знаем. На своей шкуре знаем.
- Ты мне брат, Дритте, понимаешь? Эльза - та ещё мала, а ты-то... Я ж для чего в Центре занимаюсь? Чтоб таких, как ты не было. Врубаешься?
Ну да, чтоб не было. А я уже есть. И меня не будет. Мне легче от его занятий? Да ни на вот столько.
"И?" - пишу. Пусть уж доводит мысли до конца. Если, конечно, есть, что сказать.
- Мы тебя на органы до срока сдадим. Через неделю, - говорит.
Вскакиваю. Вот ведь, гнида, а ещё притворялся "своим". Так бы и размазал по стенке. Точнее, уже хочу размазать, да он машет руками:
- Дослушай, Дритте! Сдадут не родители, а я с надёжными парнями. Нам же. Я уже некоторые права имею. Приму твои органы вместе с тобой. На части не разрежу.
Соображаю. С одной стороны, Фрицу верить можно. Он, конечно, порой и доводил меня до слёз, но чаще покрывал. Мне бы так просто не сходило с рук то, за что его только журили. С другой... Спорно всё это. Более чем. Но киваю.
- Ну, вот и славно. Готовься на послезавтра.
Уходит, аккуратно прикрыв дверь. Даже странно, при его-то эмоциональности. Ладно, два дня у меня есть. Не расслаблюсь, так подумаю.
По идее, везти меня в Центр должны родители. Всё же бонусы должны им, а не кому-то на айдикарты капнуть. Но Фриц, судя по всему, провернул с ними какую-то комбинацию и вот теперь везёт меня в Центр сам, а айдикарты родителей с доверительными правами у него с собой. Центр не близко. Мобиль несётся стрелой, немного подвывая на резких поворотах, Фриц только контролирует общую дорожную ситуацию. Если что не так - стопкнопку нажмёт. Молчит. Я тоже. Язык не вернёшь, а таблички не станешь совать тому, кто мобилем управляет. Можно и досоваться. Наконец приезжаем. Я аж весь взмок. Что там придумал Фриц, понимаю мало, но трясёт меня не по-детски. Хоть и верю брату, сомнения в глубине сознания ерепенятся, не отпускают.
- Органы везу, - Фриц машет айдикартой и мобиль влетает сизой молнией на территорию.
В Центре я не был. Не доводилось. Да оно и к лучшему. Зато теперь тут весь с потрохами. Пока ещё с потрохами. А там, глядишь, потроха и отдельно будут. Ухмылка невольно корёжит лицо. Проходим по коридорам в большой освещённый зал.
- Раздевайся и ложись на каталку, - бросает Фриц. Я непонимающе таращусь.
- А что ты думал? Все уже сюда поступают усыплёнными. Один ты такой. Делай, что говорю! Быстро!
Он взрывается. Тоже, значит, на пределе. Всё-всё. Успокаивающе поднимаю ладони вверх. Понял. Слушаюсь. Надо - разденусь. Не надо - не разденусь.
Ложусь на каталку, и та меня провозит под низкими сводами в какой-то то ли бокс, то ли кабинет со множеством стекляшек на металлических полках. Оглядываюсь. Ба! Брат уже тут. А с ним ещё двое. Один толстенький, немного ниже Фрица, другой - худой, в очках, с явно перебитым носом. И все в масках и зелёных халатах из чего-то похожего на резину.
- Ну что, может, всё же разрежем? - противно смеётся тот, что потолще, тряся жирными щеками, и меня пробирает холодный пот.
- А давай. Начнём с гениталий, - Фриц протягивает в сторону руку и в ней уже такая электропилка, крутящаясь. Она жужжит и выглядит весьма и весьма опасно.
Я резко вскакиваю на каталке, отчего та, дребезжа, отъезжает от Фрица с компанией. Скрываюсь за ней. Вот вам! Теперь так просто меня не разрежете! Сперва достаньте! Хотя, ведь достанут, если надо.
- Дурак ты, Дритте, шуток не понимаешь! - хохочет Фриц, а за ним и остальные, и откладывает пилу. Ну да, дурак. Куда уж мне до вас, умников. Шуточки у них видите ли.... Человека на органы сдали, а они шутки шутят. С силой толкаю каталку перед собой. Хоть так сбрасываю накопившуюся энергию. Каталку ловят и ставят к стенке.
- Сядь пока, - брат указывает на стул из блестящего металла, - А мы тебя пока оприходуем.
Сажусь. А что ещё делать? Внимаю. Сам готов вскочить и начать кидаться всем, что под руку попадётся. Немного холодновато. Да и непривычно в голом-то виде. Впрочем, лучше голым, чем по частям. Хмыкаю собственным мыслям.
- Дритте, я тебе о них не рассказывал, это два "А" - отрывается от своих манипуляций Фриц, - Адольф и Альфред. Вместе учимся.
Ну, учитесь и учитесь, мне-то что с того? Киваю.
Адольф, тот самый толстячок с извращённым чувством юмора, между тем штампует какие-то этикетки, насвистывая себе под нос весёлый мотивчик. Альфред дрожащими руками (я и со своего место вижу, что его тонкие пальцы подрагивают) готовит какие-то контейнеры и устанавливает их на длинном столе. Не по мои ли органы оно? Холодок ползёт по спине.
- Ты не бойся. Они свои. У Адольфа вон левой почки нет. За учёбу тут заплачено. А Альфреда от сдачи на органы вообще сестра старшая выкупила. Его до этого Фюнфтом звали. Дома как скотину держали, даже заставляли на четырёх конечностях передвигались и меж собой называли не иначе как "наш поросёнок". Как тебе оно, а?
- Фриц, может не надо? - отрывается от своего занятия Альфред.
- Почему "Не надо"? Дритте, вон, видите ли, думает, что мы тут играемся. Его за зверушку держим. Да мы сейчас своей и жизнью, и карьерой, и чем угодно знаешь как рискуем?! - Фриц уже орёт. Адольф подходит сзади и кладёт свою руку ему на плечо.
- Тихо ты. Вебмух на тебя нет.
Фриц немного успокаивается.
- Извините, парни...
Выходит в соседнее помещение и через несколько минут приходит оттуда с уже заполненными контейнерами.
- Теперь резать.
Непонимающе таращусь. То они вроде как свои в доску и за меня идут на страшенные преступления, то "резать". Или я где-то не догоняю, или весь мир сошёл с ума. Впрочем, удивляться приходится недолго.
- Сиди спокойно, не дёргайся, - улыбается Адольф. Ага, знаю я эти улыбочки.
- Мы сейчас готовые препараты половинить станем и твои ярлыки наклеивать на новое.
Врубаюсь. То есть из одной чьей-то печёнки получат две полпечёнки, а на каждую нацепят ярлык, что это, мол, целая. Разумно, но ведь проверяемо. На мой дурацкий взгляд.
Показываю руками взвешивание. Доску-то мне дать тут с мелком никто не удосужился.
Адольф машет рукой.
- А кому оно надо? Главное, чтоб индексы совпадали, а на массу при перевозке никто не смотрит. Мы уже знаем.
- Думаешь, к кому попадает всё это хозяйство? - не прекращая процесса создания контейнеров с якобы моими органами, спрашивает Альфред.
Развожу руками. Как ещё отвечать? Откуда я знаю? Наверное, тем, у кого рук-ног не хватает, а денег в избытке. Всяким старым и больным, у кторых сердце отказывает или ещё что. А иначе - кому оно ещё надо? Не в мясные же магазины.
- Считаешь, что инвалидам каким, как по каналам да и нам в Центре говорят?
Киваю. Когда сказать нельзя, лучше согласиться.
- Ан нет. Мы проверяли. Вкладывали в органы датчик. Да и больных столько нет, сколько органов. Сейчас легче живой орган починить, чем чужой вставить.
Ну, не знал, извините уж. Это ж вы умники, а я так, только вчера думал, что сам на эти органы пойду.
- И знаешь, где датчик тот "осел"? - вклинивается Фриц, уже успокоившийся. Он то и дело бегает туда-сюда, принося всё новые контейнеры и относя уже "сфабрикованные", - В пустыне Невада! Усекаешь?
Мотаю головой. Естественно, не усекаю. Не усекаю не только то, зачем кому-то в пустыне органы, но и чем эта точка от какой другой отличается. Может, там такой же Центр, а больных со всего мира именно туда свозят?
- И именно там завод по производству вебмух. - Ставит своей репликой точку Адольф. Вот и делай выводы сам. То ли вебмухи делаются из органов, то ли те, кто их делает, разваливается на части так быстро, что для поддержания их в форме нужны всё новые и новые запчасти.
Ладно, это всё, конечно, интересно, но меня лично сейчас более практические вопросы интересуют, а именно - что дальше? Тут рассуждениями сыт не будешь. Или мне навсегда поселиться в этом жутком Центре, а по ночам питаться свежими органами, раз их тут никто не вешает перед отправкой в далёкую Неваду? Кстати, интересно, а где это, далеко ли от нашего Зальцбурга?
Фриц между тем относит последнюю партию и удовлетворённо стирает пот со лба.
- Вроде всё. Пора и на выход.
Тычу в себя пальцем. Вроде как - ребята, и обо мне не забудьте. Мне тут в голом виде сидеть более чем надоело.
- А, да, - хлопает себя Фриц по лбу, потом смотрит на меня, словно впервые увидел. Вот он всегда таков, братец. И поглумится и подбодрит. Любит меня из крайности в крайность бросать. Характерец такой, с подвыкидоном. Хотя, может все старшие братья такие? Впрочем, других не видел. Где мне? Маршрут до центра закупок слишком короток и однообразен, чтоб делать настолько общие выводы. А массовые каналы... Разве они всю правду когда покажут?
- Лошадкой будешь, - подходит ко мне брат, - Мы с ребятами так решили.
Нет, ну, спасибо, что не "кошечкой". Открываю рот и выдаю несколько звуков, ярко повествующих Фрицу о его моральных качествах и манере вести диалог.
Парни смеются. Фриц пододвигает табуретку на металлических ножках и, сняв маску, садится на неё напротив меня.
- Сейчас мы пойдём мимо охраны. Я сяду на тебя верхом. Прикроемся длинным плащом. Низ там всё равно не просматривается. Здесь, в Центре, вебмух нет. Поэтому можем говорить свободно. Ну а за стенами Центра - сам знаешь.
Знаю. Чего не знать. Этих тварей везде, словно грязи. Каждый твой шаг пасут. Если надо, конечно.
- Айдикарты у тебя нет. А выдать её могут только "созревшим". Два месяца тебе ещё. Перекантуешься пока у сестры Альфреда. Потом получишь рабочую чёрную. Вроде как нелегал. Ну, а дальше всё от тебя зависит.
Киваю. Что айдикарты бывают разными - слышал. Впрочем, с этим всё понятно. Чем больше на карте бонусов, тем ярче цвет. А бонусы можно заработать или купить органами. В том числе и своими. Впрочем, этот путь мне заказан. Как-то приходилось уже в качестве мешка органов существование вести. Словно на лбу "Труп" написано. Брррр...
Альфред приносит одежду. Нет, спрашивается, а раньше нельзя было? Или это чтобы я уж точно не сбежал? С голым-то задом меня точно вернут. Раньше, говорят, для умом небогатых и нарушителей спокойствия тюрьмы были, это вроде таких огороженных специальных территорий. Чтоб с себе подобными общались. Сейчас же, если что не так - вебмухи засекут. Ну и дальше, в зависимости от степени проступка - что-нибудь да вырежут. Не побалуешь.
Одеваюсь. Одежда не моя, но размер подходящий. Даже обувь на разные ноги. Спасибо Фрицу, решил хоть тут не насмешничать. Тыкаю пальцем во всех троих по очереди. Со мной, вроде, как разобрались, а они теперь что? "Мы тебя, Дритте, вывели, дальше сам"?
- Мы? Мы о тебе будем помнить, - Ой, да он чуть не плачет. Грожу Фрицу пальцем. Нет, ну как играет, паршивец.
- Я ж с сестрой каждую неделю вижусь. Через неё. Кстати, адрес в кармане. Не потеряй, - вставляет Альфред и я ему благодарно улыбаюсь. Как другу. Поживём - увидим. Теперь бы выбраться из Центра.
Парни тем временем переодеваются, моют руки и собирают вещи. Потом Фриц оборачивается ко мне и, словно какой древний олигарх планктону, приказывает:
- На колени!
Смотрю на двух "А". Те с трудом сдерживают улыбки. Ясно, шуточки до желудочка, из арсенала братца. Мотаю головой и демонстрирую неприличный жест, мол, дорогу показать или сам найдёшь? Арнольд от смеха уже держится за стенку. Адольф поскорее выскакивает за дверь.
- Нет, а как прикажешь? - Фриц делает скорбную мину, достаёт плащ такого объёма, что под него не только мы вдвоём влезем, но ещё и Адольф. Перекидывает через руку. Это пока. Потом-то всё равно напялить придётся. Выходим вместе. За нами Альфред своей айдикартой блокирует дверь. Сам тоже в подобном плаще, под стать нашему.
- Чтоб одинаково было.
От угла Адольф уже машет рукой. Подходим. Я покорно встаю на четвереньки. На меня, предварительно разувшись, садится Фриц и закутывает обоих пресловутым плащом. Слегка расправляюсь. Хорошо всё же, что Фриц не Адольф: того бы я не допёр. Идём. Парни ещё о чём-то переговариваются. Изображают беззаботность. Через какое-то время чувствую, дальше нельзя: впереди что-то мешается.
- Ну, куда прёшь! - слышу голос Адольфа. Ясно - дошли. Стоим у проходной. Теперь, по словам "группы поддержки", надо по одному мимо полусонного охранника. Точнее, что "полусонного", это по словам двух "А". Я-то лично его не видел вообще. Может, он только притворяется?
Иду маленькими шагами. Фриц вещает что-то насчёт его айдикарты, номер которой должны уже выучить назубок, потому, что он, такой умный, тут каждый день не один раз проходит туда и обратно, да ещё и в этом плаще. И поэтому должен примелькаться. Ну, тут он, предположим "заливает". Что касается плаща так уж точно.
И в этот момент Фриц своими ляжками сжимает мне уши. Понял, понял, притормаживаю, хотя причина остановки для меня остаётся за кадром.
- Да зачем выходить, я могу и зайти. Даже в окошечко просочиться, - Вещает Фриц, а я аж подсмеиваться начинаю, хотя мне под его задницей до жути неудобно, - Одной рукой, чтоб расписаться.
Стою. Если кто к нам выйдет, меня идентифицируют. Точнее - идентифицируют, что я тут лишний.
- Фриц, скоро там? Что стряслось - слышу Адольфа.
- Да у него сегодня дата смены карты. Последний срок, оказывается, - доносится басок Арнольда.
Ясно. Братец в своём репертуаре. Вот тебе и "выучить назубок". Мозги мозгами, а безалаберности у него за двоих. То есть за меня и за себя. Наверное, ещё и Эльзино к нему отошло. Сестричка ещё та баварская колбаска. Маленькая, а правильная по самое "не могу". Эта и сама не забудет и других напоминаниями замучит.
- Ну, вот и всё. Перепрошили что ли? - в голосе Фрица чуть ли не зевота.
Начинаю двигаться в прежнем направлении. Судя по тому, что ничего меня не сдерживает, действую правильно. Арнольд слегка наваливается сзади, корректируя направление.
- Эй, умник, чтоб твоя просрочка была в последний раз! - доносится до меня хриплый мужской голос.
- Будь спокоен, дядя! Больше ни на час. Я учёный! - Фриц ещё пытается бодриться. Нет, ну не переделаешь его. Нас чуть не поймали, а у него хаханьки на уме. Развлекается на моей шее. Удобно устроился.
Между тем врезаюсь лбом во что-то твёрдое. Явно не Адольф - тот иной консистенции. Если бы не плащ, на лбу точно была бы шишка. А так вроде ничего.
- Куда прёшь, углов не видишь, - чуть не швыряет меня вправо Арнольд и я лечу туда, стараясь не потерять равновесие. Врезаюсь во что-то уже плечом. Ладно, это уже терпимо. Иду вперёд. На ступеньках едва не сваливаю Фрица, но дальше уже наш маршрут проходит без осложнений. Не считая того, что в образе "лошадки" я таскаю своего брата лишних метров двести. Просто так. Потому что ему, видите ли, понравилось.
- Тпру! Приехали! - наконец спрыгивает он с меня. Одеваю протянутую Адольфом куртку, пока брат вместе с Арнольдом свёртывает плащи. Достаю из кармана записку. Запоминаю адрес. Киваю Альфреду. Всё - я готов.
- Дойдёшь сам? - спрашивает Фриц. Вот ведь заботливый какой. Всегда бы так.
Киваю. Город хоть и мало знаю, но, где проходит означенная улица, представление имею. Главное - по дороге никуда не влипнуть, а уж там - как сложится. Пока-то я никто. Ещё не человек, но уже и не мешок органов. А никто никому по идее и не интересен. Даже вебмухам.
- Ну, мы поехали, - брат прижимает меня к себе и в его глазах блестит непрошеная слеза, - Я буду скучать, Дритте...
Почему-то верю.