Одиноков В.Г. "Нормативность" и "психологизм" в романе Чернышевского "Что делать".
"Что делать" отличается четкой программностью и "нормативностью". Г.Поспелов считает, что "нормативность" дает публицистичность в раскрытии проблематики произведения, тем более в раскрытии внутреннего мира героев.
Одиноков: психологизм не прошел мимо Чернышевского, он просто функционально переосмыслен. Сюжетное развитие у Тургенева и Достоевского совершается силой психологических конфликтов. Чернышевский "сразу обнаруживает общий абрис сюжета, фабульный аспект".
Автор сразу "снимает" проблему эвлюции характера, - читатель с первых страниц попадает в самую середину романа. А в контексте, когда Лопухов должен будет "устраниться", мы находим лишь ссылку на начальный эпизод, глава "Дурак".
Чернышевский, более того, заранее открывает читателю завершающую роман ситуацию. "Дальше не будет таинственности, ты всегда будешь за 20 страниц вперед видеть развязку каждого положения, а на первый случай я скажу тебе и развязку всей повести: дело кончится весело..., не будет ни эффектности, ни прикрас".
"Перемена декораций" - роман, написанный в 1863 году, заканчивается событиями 1865 г.
"- Почему же нельзя, если я знаю?..
- Если вам теперь неугодно слушать, я, разумеется, должен отложить продолжение моего рассказа до того времени, когда вам будет угодно меня слушать. Надеюсь дождаться этого довольно скоро". Это, по мнению Одинокова, апофеоз романа.
Эпилог, - его художественная убедительность основана на некотором договоре Чернышевского с читателем, который должен вселить в него веру в происходящее. "Я рассказываю вам правду" - это эстетическое кредо Чернышевского.
Чернышевский моделирует особую структуру романного времени. Описание событий ведется так, что происходит их временной сдвиг. То, что сиюминутно для фабулы, для читателя - прошедшее время, т.к. он узнает об этом раньше, чем это событие возникает в сюжете. Характерный пример - "самоубийство" Лопухова.
Парадокс времени - если настоящее воспринимается как прошлое, то будущее должно восприниматься как настоящее. А авторские предсказания всегда "сбываются". Неизбежность наступления предсказанных событий окрашивает их в тона "будничности", лишает эффекта неожиданности. Это имеет непосредственное отношение и к эпилогу, ибо Чернышевский верит в "обычность" и закономерность революции так же, как и в историю романного "любовного" треугольника.
Здание философско-этической концепции выстраивается на "нормальном" романном фоне. Две истории - Веры Павловны и Катерины Васильевны Крюковой. Отсюда - сложный тип повествователя. Несколько голосов, впрочем, идеологически однозначных. Но различных по функции.
1) Вымышленный рассказчик, человек круга Чернышевского, "типичный" писатель (quasi-автор);
2) "Хроникер", литературно преподносящий читателю события, якобы происходящие в действительности. У него "дидактический" тон по отношению к героям.
Например: "Нет, Верочка, это не странно, что передумала и приняла к сердцу ты..." См. тж. обращение автора к Марье Алексеевне - прощание с ней. "Вы, М.А., перестаете быть в жизни Верочки важным действующим лицом".
3) Голос самого автора, который из-за близости quasi-автору часто сливается с ним. Quasi-автор близок "новым людям", живет их жизнью. Он и нужен, чтобы проникнуть в их жизнь.
4) Критик, анализирующий повествование как события, действительно имевшие место. Революционно-демократическая критика, принципы которой - против эстетики, смотрят, ЧТО сказано, неважно, КАК. Анализирует также литературу своего времени. Публике: "Когда я говорю, что у меня нет ни тени художественного таланта, ... не вздумай заключить, будто я... хуже тех твоих..."
Типизация.
Основа романа похожа на "остальные русские романы". Ч. типизирует и систематизирует все. Начиная с характеров героев. Подзаголовок: "Из рассказов о новых людях". После описания Лопухова и Кирсанова - типизирующий итог: "Все резко выдающиеся черты их - черты не индивидуумов, а типа, типа до того разнящегося от привычного тебе, проницательный читатель..."
Типизирует рассуждение - глава "Особый человек" (о людях рахметовского типа).
Типизирует психологическую ситуацию - торг М.А. с Лопуховым об оплате уроков ее сына, "гнев" М.А. после женитьбы Л. и В. - выводит мораль.
Отсюда: психологические модели - верх романной структуры. Своей теоретической ясностью и логичностью они доказывают авторские тезисы, которым подчинено повествование.
Точная ориентация романа "по финалу" (схема). Все остальное - только цепь доказательств, без которых вывод неубедителен. (Отличие от Тургенева - у него "истина" выкристаллизовывается в ходе повествования).