Я торжественно переложила последний блин со сковородки в стопку ему подобных с помощью черной пластиковой лопатки. Для демонстрации облегчения, захватившего меня в этот момент, хотелось громко выдохнуть во время утирания лоснящегося потом лба тыльной стороной ладони, словно бы это ее трение о верхнюю часть лица стало источником скрипящего звука падающего напряжения. Вот только что ладони, что лоб, что сковородки, что электроплита под ними, что кафель вокруг плиты - все было покрыто тонким слоем масла, что делало утирание пота с лица и любые манипуляции с любыми поверхностями бесполезными. Кроме, разумеется, одной - мытья их с помощью ядреного средства "антижир".
Расслабляться было еще рано. Отставив тарелку со стопкой круглых плоскостей, не нуждающихся в мытье - блестящих маслом и подмигивающих многочисленными "глазками" блинов - я обозрела масштабы предстоящей уборки. Плита - раз. Стол - два. Стопка жирной посуды в раковине - три. Сама раковина - четыре. Пол подо всем этим - размазанное по большой площади пя-я-я-ять. Даже вид одинокого комочка первого блина (на самом деле второго) не одаривал меня достаточным количеством бодрости духа для свершения этого необходимого после каждого приготовления пищи, но столь раздражающего, этапа. Подкрепив осознание успешного освоения "дао" по жарке блинов созерцанием их внушительной стопки на обеденном столе и доказательством своего прогресса в виде воспоминаний о четырех "первых" комочках в прошлый раз (вместо единственного в этот), я все же шумно вздохнула и принялась за уборку.
Первой в очереди стояла, вернее, беспорядочно лежала, посуда. Дело-то нехитрое - оттереть пенной губкой поджарки, смыть, а пока грязная вода от стыда стекает в канализацию, можно успеть и плиту со столешницей отдраить. Плитка вокруг первой, конечно, займет чуть больше времени, но пока масло не превратилось в плотную липкую пленку, его оттирание с белого кафеля тоже будет скорым. А уж пол протереть все еще пенной губкой и следом - сухой половой тряпкой, печально напоминающей повидавшей некоторые плохие стороны жизни старую рубашку - вообще раз плюнуть. Как и обмыть уже сухую раковину, выкинув ошметки теста, застрявшие в ситечке.
И, наконец, можно перестать расходовать слюну на плевание в маленькие и простые этапы уборки, и начать тратить ее на поглощение румяных блинчиков. Остается только позвать любимого, чтобы, вместе набив щеки выпечкой, с серьезным и озабоченным видом хомячков начать сетовать на то, что нельзя съесть все за один раз. Тем более, что сметанно-икорной питательной маски, остающейся на коже лица при поедании кружевных блинчиков, "глазки" которых идеально совпадают с диаметром икринок, а уж для полужидкой сметаны и вовсе не являются препятствием, на наших щеках уже более, чем достаточно.
Наевшись углеводов, измазанных толстым слоем жиров, да испив горячего чаю, можно было продолжить выполнение ежедневных задач, которых в сей поздний час еще оставался вагон и маленькая тележка. Хотя, не скрою, больше хотелось свернуться сладким калачиком и уснуть. Но, призывая на помощь (так же, как до этого обращалась к воспоминаниям о прошлой неудачной жарке блинов) когнитивную модель "теперь у меня полно сил, чтобы сделать все дела быстро и качественно", я все же занялась ими, уютно и сыто урча животом в такт штрихованию карандашом по бумаге.