Буровые установки взгляда настойчиво сверлили белый прямоугольник пустоты на мониторе. Как будто в пиксельных недрах есть скрытые драгоценные жилы, только и ждущие встречи со сверлами моих глаз и готовые отдать все свое лингвистическое богатство без мыслительных усилий с моей стороны. Однако, это так не работает, и нужно было приступать к разработке моих эмоциональных и ментальных карьеров с эксплуатацией рабского ручного труда логических построений. Только это золото могло заставить шевелиться пальцы рук и нажимать их кнопки клавиатуры, размазывая по белому прямоугольнику пустоты черные строки текста.
Знак за знаком, символ за символом вяжется тельняшка повествования. Ее носят заключенные в тюрьму текста преступники непринятых переживаний и отрицаемых суждений. Ограниченная решеткой букв и знаков препинания свобода их проявлений заставляло бесов вести себя прилично, не нанося ущерба обществу общепринятых реакций. Лучше построить лексический зоопарк для экзотических тварей неоправданно острых чувств, чем дать этим диким зверям растерзать приличных обитателей общественных мест - Репутацию, Приличия, Допустимость и других.
Слишком разумные, чтобы называться просто "животными", и слишком кровожадные, чтобы носить статус человечности, твари за решеткой слов смотрят на меня с монитора. Вцепились в их черные изгибы своими коготками, на которых еще не обсохла кровь растерзанного сердца, и злобно смотрят на меня своими маленькими глазками. Пока буквенная клетка новая, она надежно удерживает моих уродцев на территории приличий, но она сверена из ненадежного металла перепадов настроения, который ржавеет насквозь очень быстро, за несколько дней, во влажном климате невыплаканных слез и невысказанных вслух обид. Пять-шесть дней, и решетка осыплется рыжим пеплом от любого, даже самого легкого, удара. А демону только и делают, что стучат своими кулаками и хвостами по всему, что под них подвернется. Рано или поздно они достучатся до своего и смертоносной бурей черной тоскливой пыли сметут все молодое и свежее на своем пути, что успеет прорасти во мне за оставшиеся несколько дней.
Вот только корни этих ростков уходят гораздо глубже песка пустыни моих нервных расстройств. Их так просто не загубить и не вырвать из земли истинного "я". Питаемые соками важного, доброго и настоящего, они продолжат расти, пока не образуют вначале маленький оазис, потом рощу, а потом и целый тропический лес. В нем, конечно, тоже будет много теней, паутины и ядовитых насекомых, готовых новыми отклонениями от нормы сожрать каждую клеточку моей души. Но до этого пока что далеко, и проблемы по ведению лесного хозяйства я буду решать по мере их поступления.
А пока схема работы известна: раз в неделю заталкивать вырвавшихся на волю бесов обратно в клетки аналитическо-лексического описания ситуации. Тем более, что это может понравиться читателям.
Вот, наконец, на меня смотрит близкий к завершению текст. Перечитав его еще раз и внеся необходимые правки я наживаю "сохранить", чтобы наконец отправиться спать.