Monosugoi : другие произведения.

Корабельные крысы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Крупные города лежат в руинах, на орбите дрейфуют гигантские машины разрушения, способные насквозь прожечь земную кору, а половина выжившего населения планеты согнано в лагеря для рабов. Остальные разбежались кто куда и служат объектами охоты для инопланетных захватчиков. Но однажды в руках у кучки беглецов оказываются атомная бомба и способ ее доставки в космос. Рассказ напечатан в журнале "РБЖ-Азимут".

Да будут они рабами у порога твоего.

Если отстанут от порога твоего, пусть перережут им подколенники.

Пусть будут они собственными твоими рабами у порога твоего.

Если нерадиво отлучатся от порога твоего, выбрось их вон, вырвав печень.

Сокровенное сказание Монголов

   К руинам Свободного отряд вышел еще засветло.
   Климыч, обозрев окрестности в бинокль, мрачно констатировал:
   - До темноты стоим в лесу. Сунемся в город - сразу как на ладони окажемся.
   Следов пребывания хорнитов здесь не было, однако город выглядел мертвым. Заметенные мусором ущелья улиц, темные провалы окон, брошенная прямо на улицах военная техника... Хорниты зачистили стотысячный город за несколько дней. Людей вывезли на заводы в Благовещенск, а на месте несколько близстоящих воинских частей, которые попытались сопротивляться, остались только воронки. Такие же, какие изуродовали ландшафты Москвы, Питера, Нижнего, Екатеринбурга и еще десятка крупных городов в первые часы вторжения.
   Климыч знаком дал понять, чтобы люди отступали с опушки. Четверка боевиков подхватила завернутого в брезент "толстяка" и споро поволокла его обратно, за ними потянулись остальные. Дисков в воздухе не наблюдалось, скребущие низкие серые тучи столбы, разбросанные с орбиты хорнитами, на горизонте не маячили, да и вахана должна была сейчас находиться в другом месте. Но осторожность никогда не помешает.
   Прежде чем нырнуть во влажный туман, стелящийся между деревьев, Дима бросил еще один взгляд на Свободный. В названии города ему чудилась издевка судьбы.
   - Диман, чего встал? - сзади к мальчишке подошел Сергей Игнатьев, инженер, собравший "толстяка".
   - Дядя Сережа, здесь же столько людей жило...
   - Жило, да сплыло, - Игнатьев сплюнул. - Твое счастье, Диман, что ты тогда еще не родился.
   Дима появился на свет уже после того, как огненные столпы, павшие с небес, лишили Землю самых крупных городов, и не видел, как вслед за огнем появились сверкающие диски, полные коренастых злобных уродцев, за несколько дней объяснивших выжившим, кто теперь считается венцом эволюции. Еще несколько недель на Земле то здесь, то там вспыхивали очаги сопротивления, однако хорниты драться умели и любили, и дрались они со злобным упоением. В тех редких случаях, когда их шагающие танки-надраи и энергетические пушки сталкивались с чересчур отчаянным отпором, в ход шло небесное оружие.
   - Чем же мне это повезло? - зло огрызнулся Дима. - Тем, что я как нормальный человек пожить не успел?
   - Тебя в грязь не втаптывали. Мы тогда только-только поверили, что в стране все наладится, а тут на тебе... Я в ракетной части под Ытык-кюёле служил, когда лупоглазые пожаловали. И я сам все видел... Как они с орбиты по нам шарахнули видел, Диман. Как тайгу огненной волной сметало и как земля еще неделю вокруг горела...
   Дима сглотнул. От переживших вторжение, он слышал, что иногда этим все ограничивалось. Небесный огонь прожигал земную кору на несколько километров, а когда земля остывала, на воронку обрушивался дождь из огромных черных столбов. Порой пространство между столбами зарастало чем-то вроде паутины. Тогда внутри начинало что-то происходить - земля дрожала в радиусе нескольких километров, между небом и воронкой сновали какие-то объекты.
   - Мы только пару ракет успели запустить, - Игнатьев достал из нагрудного кармана пачку сигарет и принялся мять ее в руках. - Только и это без меня было. Я с водителем на уазике из Чурапчи возвращался, когда все началось. Только и успел увидеть, как по части долбанули...
   В Ытык-кюёле после удара случилась вообще вещь невероятная и пугающая - из воронки выросла черная лохматая спираль, состоящая из тысяч жгутов. Ее, похоже, боялись даже сами хорниты, так что они нагнали людей и техники и обнесли воронку пятиметровым бетонным забором. Забор круглосуточно охраняли хорнитские патрули. Полицаям лупоглазые это не доверили.
   - Серега, Димка, ну вы чего там застряли? - раздался голос Климыча. - Перекур будет, когда в лес подальше уйдем!
   Игнатьев смутился и сунул измятую пачку сигарет в карман.
   - Все, Дим, пошли. Нечего сопли жевать.
   Дима поправил ремень своего АК и бросился за уходящими людьми.
  
   Федьку Грачева с перерезанным горлом нашли свои же, полицаи, на свалке за бараками. Поиски начались после того, как он два дня подряд не появлялся на перекличке. Впрочем, сомнений в его судьбе у якутских надсмотрщиков не было, хоть на этот раз на трупе не оказалось таблички с надписью "Смерть предателям!".
   В девять вечера того же дня полицаи согнали обитателей бараков на площадь перед контрольным пунктом. За ним виднелась обнесенная стеной сохранившаяся часть города, которую заняли хорниты. Там горели электрические огни, взлетали и садились диски, и жизнь походила на ту, что была до вторжения. Только вместо людей ею наслаждались хорниты. А люди готовили им жратву, подметали улицы и вкалывали на заводах. Остальной Якутск представлял собой расчерченные на кривые квадраты блоки бараков, где ютились те, кого лупоглазые пожелали оставить в живых для удовлетворения собственных нужд после вторжения или наловили с многочисленных вольниц в тайге. Широкие заваленные мусором улицы контролировались висящими над городом дисками и патрулировались надсмотрщиками из людей. Именно последних быстро наградили кличкой "полицаи", сами же они предпочитали именовать себя "контролеры". Редкий месяц проходил без того, чтобы труп кого-нибудь их них не обнаружили на свалке. Хорнитов судьба прихвостней не интересовала, а вот сами полицаи после этого отрывались на обитателях бараков по полной.
   Как говорил отец Димы, Георгий Георгиевич Никифоров, лучшие надсмотрщики всегда получались из бывших рабов.
   На сколоченном специально для таких поводов помосте расхаживал Петр Гринько, назначенный хорнитами старший надсмотрщик. На широком армейском ремне висели ножны которые украшала грубая подделка под хорнитскую резьбу. По пьяной лавочке Гринько, бывший завхоз горадминистрации, любил рассказывать, что саблю ему подарил хорнитский бешкаш, наместник сибирских земель, хотя на самом деле в ножнах лежала грубо оструганная чурка. Никакого своего оружия лупоглазые людям не давали - ни холодного, над которым они тряслись как курица над яйцами, ни тем более энергетического. Редкий полицай становился обладателем "калаша" из сохранившихся армейских складов - да и то только тот, кто доказал свою преданность хозяевам. Но таких, обычно, забирали в загонные отряды для охоты на скрывающихся от хорнитов людей, каковых после вторжения рассеялось по необъятным просторам бывшей России не один миллион. Обычные надсмотрщики довольствовались резиновыми дубинками и битами. Зато форму они себе надыбали сами, и теперь всякого, кто рискнул бы появиться на улице в камуфляже, ждало неминуемое избиение.
   На помост вскарабкался еще один полицай - Колька Косарь. Он подбежал к Гринько и что-то прошептал ему на ухо.
   Гринько поднял мегафон, прокашлялся и смачно харкнул. Многократно усиленный звук плевка пронесся над притихшей площадью.
   - Ну что, козлы? Я же вас сколько раз предупреждал, чтобы вы сидели тихо и не высовывались? Я вам говорил, что хозяева предупредили - еще раз контролера тронете, добром это не кончится? Доигрались?
   - Да им на вас насрать, вы для них все на одно рыло! - донесся выкрик из толпы. - Завтра Косой тебя заменит, они и не заметят!
   Гринько побагровел и едва не выпустил из рук микрофон.
   - Скоты! Если бы не мы, вас бы всех давно порешили! Вы же знаете, что они чуть что готовы вас всех в расход пустить!
   - Гринь, а когда твой Федька Светке Королевой в седьмом бараке целку силком порвал, это он тоже для нас старался? - раздался другой голос, уже куда как более озлобленный.
   - Это кто сказал? - взревел Гринько, забыв про мегафон.
   Толпа перед ним заволновалась, по ней прокатились волны, скрывшие крикуна, и все затихло.
   - Вот значит как, - прорычал Гринько. - Мужики, начинайте!
   Он махнул рукой оцеплению из контролеров перед помостом. В толпу врезались вооруженные дубинками фигуры в камуфляжах. Полицаи принялись хватать людей. Системы никакой в этом никакой не было - загребали тех, с кто с надсмотрщиками раньше конфликтовал, тех, кто сильней сопротивлялся, или просто тех, кто не понравился.
   Дима с отцом стояли не так далеко от помоста, чтобы полицаи до них не добрались. Фигуры в камуфляжах проталкивались все ближе и ближе к ним, и толпа вокруг забурлила. Отец задвинул Диму за спину, сдерживая навалившихся на него людей, но те продолжали пятиться от методично раздающих тычки дубинками контролеров.
   - Димка, давай пробирайся назад! - крикнул отец.
   Качаева отец Димы заметил в оцеплении сразу. С лицом, перекошенным злобной ухмылкой, тот целенаправленно пробирался прямо к нему. В полицаи Качаева взяли недавно, до этого помышлял мелким воровством у своих же соседей по бараку. Отец и двое его друзей застукал Качаева, когда тот шарился в вещах, сбежав с завода пораньше. Вору набили морду и отпустили на все четыре стороны, объяснив, что его ждет, если он вернется в барак. Через два дня Качаев объявился там в полицайском комке и с тех пор не упускал случая задеть димкиного отца. До сегодняшнего дня все пока ограничивалось словами...
   - Папка! - Дима рвался через сплетающиеся тела людей, но человеческий поток смял его так, что затрещали ребра, и словно щепку выбросил к шероховатой бетонной стене барака...
   Дима открыл глаза и коснулся лица. Щеки были мокрыми. Вокруг в спальных мешка дремали люди. В неярком свете переносного калорифера маячили четыре фигуры, о чем-то яростно перешептывающиеся. В одном из спорщиков Дима узнал Климыча, вторым был бывший военный летчик Алексей Сергеевич Михеев, третьим Игнатьев. А вот четвертый, лицо которого скрывалось в темноте, в основном, помалкивал.
   Гадкий сон постепенно выветрился из памяти Димы, а тепло калорифера высушило слезы. Отца полицаи повесили в тот же день, вместе еще с десятком "зачинщиков беспорядков". Через два дня рабы напали на контрольный пункт и перебили всех полицаев. И вот этого лупоглазые им не простили. Из стелющегося по улицам жирного черного дыма от горящих бараков возникли шеренги облаченных в доспехи цвета хаки пехотинцев. Хорниты были вооружены длинными изогнутыми мечами, которых не боялся только последний дурак. Редкие попытки ответить автоматным огнем со стороны землян были пресечены залпами сопровождавших пехоту надраев. Барачные блоки взяли в кольцо, а потом началась резня.
   Диму вытащил на своем горбу из Якутска сосед и друг отца Климыч, он же Сергей Климович Архангельский. Через два дня их полумертвыми нашли партизаны из Сибирской Освободительной Армии, одной из сотен "армий" наводнивших страну. Правда большинство их участников кончало либо жертвами хорнитской охоты на людей, излюбленной забавы пришельцев, либо в лагерях рабов, когда лупоглазым рабочая сила оказывалась нужней потехи. Однако руководивший СОА полковник Почепец в свое время успел послужить в горячих точках, и не спешил со своими товарищами попадаться на глаза хорнитам.
   Как выяснилось, все это время его люди бродили вокруг вымершего Якутска, собирая выживших. Так Климыч и Дима оказались в подземном бункере на берегу Алдана, где скрывались почти пятьсот человек. На открытые действия против хорнитов, не смотря на громкое название, СОА не решалась, ограничиваясь мелкими набегами и спасением горемык вроде беженцев из Якутска. Но после встречи Климыча и Почепца жизнь в бункере потекла совсем в другом русле. И через восемь месяцев его покинули полсотни человек, по очереди несущих завернутый в брезент трехсоткилограммовый цилиндр.
   - ... нет, Серега, все это чушь. Ну ты же не маленький, сам все должен понимать! - возбужденно шептал Климыч. - Сам посуди - они явились черти откуда. Как летают их эти круглые хреновины, мы так и не знаем. Ясно только одно - принципы реактивного движения тут не причем. И управляются они силой мысли - напялит хорнит на башку шлем и выделывает на диске такие фигуры высшего пилотажа, что мы раньше только в кино видели. А эти их орбитальные удары? Если это поток плазмы, то говорить о том, что они овладели термоядерным синтезом просто глупо, тут энергии фигурируют на порядок выше! Шахты, черные столбы, паутина - все это вообще нашему пониманию недоступно. А надраи? Я голову даю на отсечение, это биологические механизмы. Ну не может чистая механика так двигаться!
   - Ты еще забыл добавить, что эти ваханы мы вообще только в телескопы видели, - хмыкнул Игнатьев. - Я что-то не догоняю, что ты хочешь сказать? Что хорниты должны были быть белыми и пушистыми, и нести мир и процветание? Так глянь вокруг - тебя кто-то жестоко наколол.
   - Так вот то-то и оно! У них технологии, которые нам и не снились, а ведут они себя как в фиговской фантастике, что мы с тобой в детстве начитались! Налетели, захватили... Одним выстрелом целые города стирают, но орудуют мечами, как в какой-нибудь космоопере! Живут в наших домах, а сами ничего не строят... Ты вот стал бы жить в неандертальской пещере?
   - Ты упустил из виду, что еще они дерут наших баб, а мужиков послали работать в забой, - меланхолично заметил Михеев.
   В темноте кто-то фыркнул. Понятное дело, никакие женщины землян хорнитов не интересовали. Они их и от мужиков-то отличить не могли. А хорнитских женщин Димка несколько раз видел - таких же страшных, лупоглазых, ростом едва взрослому хорниту по плечо, обряженных в аляповатые тряпки и все как одна какие-то забитые, не поднимающие взгляда от земли. Иногда с ними были маленькие дети, к удивлению Димы мало чем отличавшиеся по поведению от земных карапузов. Однако стоило хорнитскому мальчишке отпустить мамкину юбку, как его забирал отец и начинал приучать к воинскому быту.
   - А то это не так? И что мы для них делаем? То же самое, что раньше делали для себя! Золото добываем, алмазы! На кой хрен им они? Чтобы обвешаться как папуасы побрякушками? Так орда монголов себя ведет, а не представители высокоразвитой цивилизации, пролетевшей через половину галактики!
   - Пхе, - пустил струйку дыма Игнатьев. - Ты, видать, забыл как эта орда монголов тунгутами по танковой бригаде в Хабаровске прошлась. Двадцать минут, и вместо полутора сотен тэ-девяностых - лужа расплавленного металла! И никакого небесного огня не потребовалось. И вообще, что ты кипятишься, Климыч? Может, они не полгалактики пролетели, а откуда-нибудь с Альфы Центавры добрались. Прям таки соседи по коммуналке - всего четыре световых года.
   - Какая разница, четыре световых года или сто?! Неужели ты не видишь, что противоречие настолько явное? Ты хоть немного подумай - пусть даже им Земля понадобилась, чтобы здесь поселиться... Зачем им тогда мы? Зачем им наша отсталая промышленность? Один только бортовой процессор диска мощнее всех суперкомпьютеров вместе взятых, которые были на Земле на момент вторжения! А интерфейсы управления? Они работают на восприятии электромагнитного поля мозга! Нам такое даже не снилось!
   - Между прочим, - подал голос четвертый человек, до этого молчавший. - Монголы в свое время в плане тактики и оснащенности новыми военными технологиями легко уделывали любую европейскую армию.
   Дима приподнялся на локте. Говорившим оказался Денис Чуклов, сбежавший из лагеря рабов в Жатае совсем недавно. Он по мелочи помогал людям Почепца, пока неделю назад в его бараке хорниты не накрыли группу партизан, добывшую какой-то хорнитский прибор. В суматохе десятку рабов, и среди них Чуклову, отделавшемуся рассеченной до кости бровью, удалось бежать вместе с прибором. Именно после этого в бункере началась подготовка к походу, который возглавил Климыч. Все знали, что Игнатьев построил термоядерную бомбу, используя рухнувшую еще в двадцать втором в тайгу ракету РС-24, но куда ее волокли знали только Климыч и командир боевиков Магомед Аллахвердиев. Знали, но никому не говорили.
   - Угу, Денис. Только объясни мне тогда, что за военная хитрость такая, когда у тунгутов радиус поражения едва сотню метров составляет, и то только прямо по курсу? Они же тогда дивизии просто как бульдозеры прошлись.
   - Так и этого хватило, - пожал плечами Игнатьев.
   - Нет, погоди, Серега, Климыч прав, - Михеев придвинулся поближе к калориферу. - Странные они какие-то, эти хорниты. Ты хоть раз видел вооруженный диск? Чтобы хоть самая примитивная энергетическая пушечка стояла? Почему у них нет никакого оружия, бьющего на дальние дистанции? Ну, кроме орбитального огня. Нас ведь только им в двадцать втором и выжгли. А ведь я в свой последний вылет сам диск сбил. Летают они лучше наших самолетов, не сравнить. На таран брали легко, даже царапин не оставалось. Но нихрена они не неуязвимые. Также как надраи. Вот тунгут, да, того не пробьешь ничем!
   - Сдается мне, господа, - Игнатьев зевнул. - Все это рассуждения в пользу бедных. Это хорниты нас раком поставили, а не мы их. И это мы теперь им полы моем и носки стираем. И мы, и китайцы, и янки. А кто пока еще носки не стирает, тот ныкается по шхерам и трясется, как бы в лагеря не зацапали. Потому что, во главе всего, ничего мы не понимаем в их технологиях, а значит и противопоставить им ничего не можем. А вся эта наша ядерная эскапада, в которой я и участвовать-то не хотел, хорнитам что слону щелчок по носу...
   - Да я погляжу, тут у всех от безделья языки поразвязывались! - Аллахвердиев появился из темноты бесшумно, словно призрак. - Так, все, перекур окончен, пора выдвигаться.
   - Твою ж мать, Магомед, ты со своими спецназовскими штучками нас в могилу раньше хорнитов сведешь! - раздраженно сплюнул Чуклов. - Я отолью пойду, а то и так чуть штаны не уделал.
   Дима вскочил на ноги и стал сворачивать спальный мешок, не дожидаясь, пока до него доберется бывший капитан спецназа ГРУ Аллахвердиев - спящих тот поднимал ласковыми пинками в бок.
  
   Ночью Свободный выглядел еще более жутко, чем при свете дня. Время от времени луна выскакивал в прорехи мчащихся по небу рваных туч, и мертвые дома покрывались бледными трупными пятнами. Давно лишившиеся стекол, разинутые провалы окон с обломками рам на разные голоса выводили заупокойные псалмы по человечеству, а подъезды отвечали им заунывным скрипом ржавых петель.
   - Что, Диман, страшно?
   Чуклов поравнялся с мальчишкой. Повязанный наискось, как у пирата, головной платок скрывал грубо заштопанную рану на лбу. Она до сих пор не зажила, и на платке виднелась цепочка багровых следов.
   - Страшно, Денис, - Дима посветил себе под ноги красным фонарем.
   Ими всех снабдили бойцы Аллахвердиева, ночью свет таких фонарей был хуже заметен издалека.
   - Да ладно тебе, пацан, - усмехнулся Чуклов. - Тут уже бояться некого. Ты же видишь - даже кошек не осталось.
   Они прошли перекресток, на котором застыл покрытый ржавыми потеками БТР.
   - Блин, как заколебало-то все! - Чуклов теперь шагал рядом с мальчишкой. - Мы уже вторую неделю этот ядреный армагеддец с собой таскаем, а Климыч с Аллахвердиевым молчат, как воды в рот набрали. А еще, ты видел, из кого отряд состоит? Почепец по всему району бывших военных летчиков насобирал, кто еще до вторжения летал! Они ж все старперы, им прогулы на кладбище всем ставят! Нафига они ему здесь сдались?
   Чуклов вообще был парень неплохой, но страшный нытик. Его разглагольствования о том, как все плохо, слушать никто не хотел, поэтому чаще всего всю свою мировую скорбь он изливал на Диму, который не решался послать его как все остальные. Вот и сейчас, чтобы отвлечься от нытья Дениса, Дима предпочел в очередной раз задуматься, на кой черт Климыч потащил его, четырнадцатилетнего сопляка, с собой. После резни в Якутске Климыч сильно привязался к Димке и в бункере СОА все время опекал его. Иногда даже чересчур настойчиво, и, по логике, должен там был и оставить под присмотром бывших военных. Однако Климыч настоял, чтобы парня включили в отряд. А Димке сказал, что тот сам все увидеть должен. Чтобы веру в будущее не терять...
   - Стоять! - командирский голос Аллахвердиева разнесся по пустой улице, перекрыв стенания ветра.
   Люди замерли. Сквозь жалобный вой мертвого города долетел далекий звук, более чем хорошо знакомый всем им - стрекот летящего на низкой высоте диска.
   - А ну все бегом все за мной!
   Аллахвердиев бросился в темный провал с остатками стекол, над которым сохранились железные буквы "супермаркет". Чуклов схватил замешкавшегося Диму за руку и потащил внутрь. В мечущихся по всему помещению кругах света от фонарей, мальчишка успел рассмотреть поваленные полки и чудом сохранившиеся на стенах плакаты. На некоторых были изображены продукты, на других невероятно красивые женщины с роскошными гривами волос. В жизни таких Дима не встречал.
   Хрустя битым стеклом и ржавым металлом, они с Чукловым пересекли зал, ворвались в узкий коридор, заставленный полусгнившими деревянными ящиками и, наконец, вывалились на лестницу. Пока они бежали, болтающийся автомат больно бил Диму по животу.
   На втором этаже, представлявшем собой лабиринт из коридоров и комнат, стены во многих из которых обрушились, Аллахвердиев приказал всем лечь на пол и не двигаться. Сам он подполз к окну и осторожно выглянул наружу.
   За окном становилось все светлее, пока, наконец, не стало светло как днем. Дима даже на часы посмотрел, но нет, они показывали половину второго ночи. Тогда он не выдержал и пополз к соседнему с Аллахвердиевым окну.
   - Ты куда, пацан? - прошипел Чуклов, хватая Диму за ногу, но тот вывернулся.
   Окно выходило на заасфальтированную площадь. Похоже, посередине когда-то были клумбы, ныне превратившиеся в квадратные черные пятна на асфальте. Посреди клумб на боку валялась статуя мужика с протянутой рукой, но без башки. Видать та отвалилась при падении.
   Задрав голову, Дима обнаружил источник света - над городом завис диск. Хотя, диском эту штуку можно было назвать только условно. На самом деле летательный аппарат хорнитов больше походил на две сложенные тарелки от ударной установки, которую Дима видел в клубе бункера СОА. Но они не были ровными, а словно состояли из множества дисков разных размеров, наползавших друг на друга как чешуя. Границы между "чешуйками" были четко очерчены неглубокими желобками. Некоторые из "чешуек" них еще и заметно выпирали над поверхностью. Со дна аппарата били четыре ярких луча, освещавших площадь. Между ними по кругу бегали красные огни, издававшие тот самый стрекот.
   Диск обшарил лучами площадь, ослепил нырнувшего вниз Диму, пройдясь ими по окрестным домам, и поднялся выше. Шум усилился, словно в унисон застрекотали миллионы кузнечиков. Что-то закрыло свет от прожекторов диска. Вновь высунувший голову над подоконником Дима увидел здоровенный столб, покрытый странной резьбой. Опустившись на лежащую на боку статую, он раздробил ее на мелкие осколки. Мгновением позже Дима рассмотрел еще пять таких же столбов. По покрывавшей их вязи рисунков пробегали голубые всполохи.
   - Ох, мать моя женщина! - сдавленно охнул кто-то рядом. - Да это ж тунгут!
   Дима обернулся. Сбоку в окно выглядывал Климыч.
   Тускло поблескивающий в темноте корпус гиганта словно осел между ногами-столбами. Его покрывали такие же "чешуйки", как и диск, только местами наросты были высотой с взрослого человека. По форме тунгут напоминал исполинского таракана-мутанта, отрастившего себе длиннющие, как у паука-сенокосца, ноги. Утвердившись на земле, машина испустила из брюха голубоватое сияние, залившее асфальт. Ноги при этом странным образом сложились и исчезли внутри корпуса, а тунгут повис в метре от земли. В обращенной к дому, где прятались партизаны, части открылись продольные щели. Через них было хорошо видно, как внутри завертелось что-то похожее на турбину. Щели загорелись белым пламенем, и тунгут двинулся по отходящему от площади проспекту, круша остовы автомобилей. В окна ударила волна жара, заставившая Диму и Аллахвердиева вжаться в пол.
   Когда тунгут скрылся, на площадь опустилось два диска. Первый диск отвалил рампу, по которой, рыча моторами, съехало две БМП-3. Вслед за ними выскочил человек в камуфляже с разгрузкой и автоматом за спиной. Охотник за рабами. Содрав с головы черную шапку-пидорку и сжимая ее в кулаке, он помчался ко второму диску, также откинувшему рампу. Но вместо машин из диска вышли два хорнита.
   После событий в Якутске, Дима ни разу не видел лупоглазых вблизи. Он уже успел подзабыть их облик - приземистые бочкообразные фигуры, покрытые жесткой бурой шерстью, круглые головы с оттопыренными ушами, которые они любили скрывать под шлемами. В общем и целом, хорниты больше походили на обезьян, чем на людей. Но в круглых глазах-шариках навыкате светился разум, жесткий и изворотливый. Хорниты, как успел убедиться Дима, отнюдь не были глупы.
   Двое на рампе были облачены в боевой вариант доспехов. Они состояли из мощных нагрудных пластин, украшенных концентрическими узорами, покрытых шипами наплечников и целиком закрывающих предплечья и ладони щитков. За спинами жестко крепились армированные ранцы. Юбка из толстых, находящих друг на друга пластин, закрывала ноги до наколенников, составлявших единое целое с охватывающими голень щитками. Гибкими были лишь пластинчатые ботинки на рифленой подошве. Хорниты стояли без шлемов, которые обычно украшали страшенными оскаленными масками. На боку у каждого висел меч, но в руках они держали по длинноствольной энергетической винтовке, оборудованный чудовищного размера прицелом.
   Охотник подбежал к хорнитам, и, бухнувшись на колени, что-то произнес. Один из хозяев снял с пояса бинокль и поднес к глазам, направив его в сторону удаляющегося тунгута. Не отрывая глаз от окуляров, хорнит пролаял приказание. Охотник еще раз треснулся лбом об землю, и рванул к БМП.
   Взревев моторами, машины укатили вслед за тунгутом. Минутой позже с площади взлетели оба диска.
   - Ф-фух, пронесло, - когда звуки моторов затихли, Климыч сполз по стене, сжимая в руках рюкзак.
   - Угу, - Аллахвердиев поднялся с колен, отряхивая с камуфляжа грязь. - Только эти суки двинули ровно в ту сторону, с которой мы пришли. И мне это нихрена не нравится.
  
   Тайга закончилась неожиданно, словно ее ножом отрезали. В обе стороны от отряда убегал серый бетонный забор. Строили его явно до вторжения и на совесть - за полтора десятка лет он даже не покосился. Подвела лишь пущенная поверху колючая проволока - она проржавела и свисала вниз скрученными рыжими пучками.
   - Ну вот и ты, родной, - Климыч подошел к забору и коснулся ладонью бугристой плиты. - Здравствуй...
   - Климыч, а это что? - спросил кто-то из боевиков Аллахвердиева.
   - Мы, типа, пришли что ли? - вторил ему другой голос.
   - Почти, - Климыч отошел от забора.
   Опустившись на колени, он снял со спины рюкзак, и принялся шариться в нем.
   Из рюкзака появился плоский стеклянный квадратик, обрамленный черной рамкой. Климыч повозил по нему пальцами, и на стекле проявилось изображение.
   - Фью, да это у тебя навигатор! - присвистнул заглядывающий ему через плечо боевик. - Они разве еще работают?
   - Угу, - кивнул Климыч, выводя что-то на экране. - Там, где диски не летают, сигнал с глонассовских спутников есть.
   - А разве хорниты их не посбивали? - спросил Дима, не преминувший сунуться к Климычу через другое плечо.
   - Вот то-то и оно, что не тронули. Они их словно не видят. Правда многие уже сами попадали из-за схода с орбиты, но тут еще все работает... Так, нам на север пару километров!
   Климыч сунул навигатор в карман куртки, подхватил рюкзак и рысцой двинул вдоль забора, резво перепрыгивая ямы и кочки.
   Искомое обнаружилось через полчаса. Прямо в забор утыкалась широченная дорога, сложенная из бетонных плит. Правда никаких ворот рядом не наблюдалось, но Климыча это ни капли не волновало. Он сунулся в окружающие дорогу заросли и через минуту до партизан донесся его победный вопль.
   В кустах скрывалась круглая бетонная площадка со стальным люком и покрытым многолетним слоем грязи электронным замком. Климыч уж очистил его и теперь набирал какой-то код, сверяясь с записями в замусоленном блокноте. Вскоре из-под земли донеся приглушенный гул и из щелей ударили струи белесого пара, мгновенно осевшего росой на ветках можжевельника.
   - Башмет, Кириллов, ну-ка подсобите! - Аллахвердиев ухватился за поручень на люке.
   Втроем они навалились на него и приподняли над уходящим в бетон стальным кольцом. Люк, судя по всему, был тяжеленный - даже Аллахвердиев покраснел от натуги - но постепенно поддавался. Издавая один звонкий щелчок за другим, он поднимался все выше. Наконец внутри уходящего в землю колодца что-то громко щелкнуло и люк, врывавшись из рук боевиков, продолжил подъем самостоятельно.
   - Ну, теперь все за мной! - Климыч первым нырнул внутрь.
   Дима подошел к краю и заглянул внутрь. Колодец уходил отвесно вниз. В металлических стенах крепились скобы, по которым сейчас сползал Климыч. Напротив них неохотно загорались тусклые лампы.
   Следом за Климычем спустились несколько боевиков, затем Игнатьев, Михеев и остальные летчики. Дима спускался после них. А за ним начали спускать на веревках контейнер с бомбой.
   Воздух в колодце был холодный, сухой и отдавал железом.
   Спуск длился недолго, и Дима очутился на узком, заставленном крашенными железными ящиками, перроне освещенного несколькими прожекторами тоннеля. Почти всю стену занимали десятки щитков с переключателями, большинство из которых горело зелеными или красными огоньками. Климыч, сверяясь все с тем же блокнотом, нажимал их один за другим, переходя от щитка к щитку. Наконец он дернул за какой-то рубильник, и проходящий рядом с перроном тоннель наполнился электрическим гудением.
   - Транспорт, - Климыч кивнул на вкатившуюся платформу без ограждений.
   Подойдя к краю перрона, Дима увидел пролегающие по дну тоннеля рельсы.
   - Так, грузите "толстяка"! - принялся распоряжаться Климыч. - В один заход все не поместимся, я потом пришлю платформу обратно. Дима, давай, прыгай. Сейчас покажу тебе, что обещал!
   Стоило им оказаться под землей, как глаза у Климыча загорелись. В нем кипела энергия и, судя по его уверенным действиям, в этом подземелье он уже бывал раньше.
   Боевики занесли на платформу бомбу и закрепили ее тросами. Кроме "толстяка" там поместилось еще почти два десятка человек. Климыч сел на передний край и повернул торчащий снизу железный рычаг. Платформа заскрипела и дернулась.
   - Поезд отправляется, просьба провожающих освободить вагоны! - успел выкрикнуть Климыч, прежде чем платформа стронулась и покатилась в темноту тоннеля.
   Сидящий рядом с ним Дима вжал голову в плечи и закрыл глаза - в темноте ему всегда казалось, то он вот-вот врежется лбом в невидимое препятствие...
   Когда Дима разжал веки, мимо мелькали тюбинги, через каждые несколько метров освещенные лампами. Встречный ветер развевал седые волосы Климыча, на лице которого застыло неподдельное выражение счастья. Диму же равномерной перестук колес и мелькание ламп усыпляло, так что он отодвинулся от края платформы, прижался боком к "толстяку" и уснул.
   Из сна он вынырнул резко, сразу сообразив, что что-то вокруг изменилось. Платформа стояла, но перрон был уже другой. Сгрудившись вокруг Климыча, Михеев и летчики возбужденно спорили с ним. Тот яростно что-то доказывал и махал руками. Боевики Аллахвердиева в споре не участвовали, куря на сложенных рядом с рельсами ящиках.
   Наконец Климыч и летчики о чем-то договорились. Заметив, что Дима проснулся, Архангельский замахал ему руками - мол, или сюда, сейчас самое интересное будет.
   Дима поднялся, подобрал автомат, и принялся разминать затекшие ноги.
   - Ну, Дим, я тебе обещал показать то, что ты всю жизнь не забудешь? - спросил Климыч.
   Мальчишка кивнул.
   - Пойдем, сейчас все увидишь.
   Они поднялись по ступенькам с перрона. За ними потянулись Игнатьев, Михеев и еще двое пилотов - Корнилов, имени-отчества которого Дима не знал, и Сергей Евтухов, которому едва перевалило за сорок. Остальным пилотам было далеко за пятьдесят, зато к моменту вторжения у них имелось по несколько сотен часов налета, а Евтухов только-только начинал осваивать небо.
   Наверху оказалось несколько лифтовых дверей, помеченных непонятными аббревиатурами. Климыч достал из кармана связку коротких плоских ключей с разноцветными головками и сунул один из них в пластину с отверстием рядом с дверью. Та распахнулась сразу и Дима в ужасе отшатнулся - оттуда на него вывалился чумазый субъект с выпученными глазами... Секундой позже Дима понял, что это зеркало, в котором отражается он сам. Сцена вышла архиглупейшая.
   Не обращая внимания на замешательство мальчишки, Климыч затащил его внутрь. Двери закрылись и пол под ногами Димы задрожал. Они ехали около минуты, прежде чем лифт остановился и распахнул двери. Снаружи оказалось темно.
   Климыч включил фонарь и вышел из кабины. Ботинки погрузились в толстый слой пыли. В мечущемся по сторонам луче фонаря Дима заметил какие-то ящики, накрытые полиэтиленом столы с мониторами, кресла и огромное количество еще каких-то непонятных вещей. Луч совершил еще несколько рывков и отразился от огромного панорамного окна.
   Климыч схватил Диму за руку и потащил к нему. За окном царила такая же темень, как и в помещении. Сколько Дима не вглядывался, ничего кроме собственного отражения в стекле он не увидел.
   И тут за стеклом вспыхнул свет. Дима зажмурился и отшатнулся. Когда он открыл глаза, Михеев и летчики уже прилипли к стеклу с такими выражениями лиц, что Дима едва не расхохотался. Однако когда он сам вернулся к окну, у него даже в горле пересохло.
   За стеклом находился огромный ангар. По нему в кажущемся беспорядке были разбросаны какие-то конструкции, огромные металлические трубы, стояло множество техники.
   - А это что за хреновина? - спросил Евтухов, тыча пальцем в стекло.
   По центру ангара находился странный крылатый аппарат с зализанными формами - то ли самолет, то ли ракета. Под хвостовым оперением у него вздулись здоровенные квадратные сопла. Ни в фильмах, ни в книгах, созданных до вторжения, Дима никогда не видел ничего подобного.
   - Господи, дядя Сережа, а где мы? - выдохнул он, как только способность говорить вернулась к нему.
   - На космодроме космических войск Министерства обороны России Восточный, - огонь в глазах Климыча теперь и вовсе стал фанатичным. - А вот на той штуке мы отправимся на орбиту!
  
   План был прост.
   Увиденный Димой странный аппарат оказался космическим модулем тандемного ракетоплана "Япет", спроектированного и построенного конструкторским бюро, в котором Климыч работал до вторжения. Взлетать космический модуль самостоятельно не мог, потому как основным его двигателем являлся электрореактивный, а вспомогательный жидкостный использовался только для маневров при посадке. Для взлета в одном из ангаров Восточного стоял атмосферный модуль "Япет-1" с водородным реактивным двигателем. Начальный разгон тандем получал на трехкилометровом рельсотроне, затем атмосферный модуль поднимал "Япет-2" почти до линии Кармана, откуда тот стартовал и выходил за пределы атмосферы. По словам Климыча, "Япет" сперва разрабатывался для космического туризма, но когда власть в стране сменилась и дурью маяться перестали, проект вернули в военное русло - с новым электрореактивным двигателем "Япет-2" мог свободно менять орбиты, а кроме того более чем сносно маневрировал в атмосфере на вспомогательном движке.
   Хорнитский прибор, над которым так тряслись Климыч и Почепец, являлся рабочим передатчиком сигнала "свой-чужой", используемым в дисках. Его украли прямо с одной из оккупационных авиабаз. Вместе с "толстяком", передатчик собирались грузить на "Япет-2", после чего ракетоплан отправлялся в космос на встречу с ваханой. План предусматривал размещение бомбы на вахане, затем "Япет-2" должен был вернуться на Землю. Или не вернуться. Ни Климыча, ни согласившегося лететь с ним Михеева, такой исход не пугал. У каждого из них были свои счеты с хорнитами.
   - Дядя Сережа, но там ведь почти три десятка вахан, - выслушав объяснения Климыча, сказал Дима. - Что изменится, если вы взорвете одну?
   - Вернем старый долг, - усмехнулся Климыч. - Жить мне уже недолго осталось, а я не люблю оставлять неоплаченные счета. Да и люди будут знать, что и на этих лупоглазых ублюдков есть управа. Сегодня мы им ядреный сюрприз зашлем, завтра китайцы или янки. Этого добра, брат, на Земле столько осталось... Вот и пусть хоть какую-то пользу принесет.
   Это казалось невероятным, но на космодроме почти все работало. Во время вторжения руководство успело сообразить, что консервация будет лучшим вариантом действия в складывающейся обстановке, остановило все работы и вывезло людей. Многие из уехавших забрали с собой коды управления оборудованием космодрома. Среди эвакуированных покинул Восточный и Сергей Климович Архангельский. Оказавшись в бункере СОА, он быстро прознал о термоядерной бомбе, которую Почепец хотел взорвать в одном из захваченных хорнитами городов, когда туда прибудет кто-нибудь из бешкашей. В идеале - сам хумтар Кумбак, здоровенный как горилла главарь лупоглазых. Однако, не смотря на звериную внешность, последний был чрезвычайно умен, держал свою орду по всей Земле в ежовых рукавицах, и даже у самих хорнитов упоминание его имени вызывало дрожь. По слухам, Кумбак вышвырнул предыдущего хумтара в открытый космос еще до прибытия на Землю. Но вряд ли он почтил бы вниманием сибирское захолустье. Кумбак неплохо устроился на теплом Средиземноморье и по делам рассылал лишь своих верных нукеров - желающие свернуть ему шею имелись не только среди людей.
   Помимо прочего Почепца останавливало и то, что при взрыве погибла бы масса людей. И тогда Климыч сделал ему предложение, от которого Почепец не смог отказаться. Зачем тратить силы на истребление нескольких тысяч захватчиков, на место которых тут же прибудет столько же, если можно нанести реальный ущерб их мощи?
   Стоя в ангаре, Дима рассматривал "Япет-1". Массивный треугольный фюзеляж выкрашенного в белый ракетоплана немногим уступала в размерах тунгуту, а мощные широкие крылья с опущенными вниз концами придавали ему вид хищной птицы. Глядя на него, Дима понял, что хотел сказать ему Климыч - он увидел, каким могло стать человечество, не свались ему на голову хорниты. И, возможно, не все еще потеряно.
   К ракетоплану тянулись толстенные шланги, через который в баки закачивали сжиженные водород и кислород. Завод по их производству был полностью автоматизирован, и чтобы запустить его, хватило двух человек, которым Климыч написал инструкции на бумажке. Заправка вот-вот должна была закончиться, и в дальнем от Димы углу ангара уже заработал кран с закрепленным на тросах космическим модулем. Как только заправочные шланги уберут, он поднимет "Япет-2" и поместит его в специальные крепления между крыльями "Япета-1". А потом... Потом Дима и большая часть боевиков Аллахвердиева уйдут с космодрома и вернутся на Алдан. Останутся лишь Климыч и набранные им пилоты, которые поведут "Япет". Климыч надеялся, что им удастся взлететь незамеченными, но не исключал и того, что пожалуют гости, тут уж как повезет. Ракетоплан взлетал не вертикально, как ракета, а с тянущейся от ангара эстакады рельсотрона, под углом к земной поверхности, и во время набора высоты становился уязвим для дисков - приходилось рисковать.
   Но все это начнется еще не скоро, не раньше чем через несколько часов. Дима вздохнул и поплелся к крошечной дверце для персонала, выглядящей ходом для кошек в тридцатиметровых воротах ангара.
   Снаружи небо оставалось затянуто тучами. Холодный ветер пробирал до костей и Дима поплотней запахнул куртку.
   Перед ним начинала разбег стартовая эстакада - огромная труба с отчекрыженным верхом. По бокам и дну бежали металлические полосы разгонного рельсотрона, по дну также проходили желоба для колес "Япета" шириной в рост взрослого человека. Эстакада тянулась до горизонта и там поднималась на высоту в три сотни метров. Дима сделал несколько шагов вперед, собираясь лично померить глубину желобов, но тут краем глаза заметил движение. И это было странно - все взрослые занимались подготовкой к старту, и шляться без дела позволялось только ему. Однако Дима не сомневался, что видел мелькнувшую между двумя соседними ангарами человеческую фигуру.
   Он побежал туда. В голову ему пришла мысль, что неплохо было бы предупредить кого-нибудь из отряда, но Дима тут же ее отбросил. А ну как если ему показалось? Да и откуда здесь посторонние? Нет уж, лучше сначала самому все проверить, а то выставишь себя на посмешище и людей от работы отвлечешь! А вдруг просто кто из живущих в окрестных лесах ныкается? Беглецов в этих краях должно быть достаточно, даже странно, что по пути отряд почти никого не встречал. Впрочем, тут уж постарался Аллахвердиев, которому лишние свидетели ни к чему. Ну а если это местный, понять его нежелание показываться на глаза можно - хорошо вооруженный отряд Аллахвердиева уж очень походил на свору хорнитских цепных псов, охотников на рабов.
   Ангары стояли так близко друг к другу, что в проход между ними почти не попадал свет. Дима ступил туда, прижимаясь к стене. Здесь было тихо, даже ветра не слышно. Через несколько шагов ему показалось, что он слышит голос. Складывалось ощущение, что человек говорит с кем-то по радио - иногда в голосе слышались вопросительные нотки, затем он замолкал, словно выслушивал ответ.
   Через несколько шагов Дима нащупал дверной проем. Голос доносился оттуда.
   Заглянув внутрь, он увидел сидящего на полу человека, но со спины не было видно кто это. Перед сидящим в воздухе плыла призрачная фигура. Человек разговаривал с ней. Диму словно молнией прошило - призрачная фигура оказалась хорнитом в боевом доспехе, и появиться она здесь могла только одним способом - из хорнитского передатчика.
   Предатель, мелькнула мысль в голове у мальчишки. Он дернулся, чтобы побежать, но зацепился за что-то ногой и рухнул на землю прямо рядом с дверным проемом. Человек в ангаре вскочил, и сдернул с плеча автомат. В слабом свете передатчика Дима разглядел перекошенное страхом лицо с пиратской повязкой.
   - Кто здесь? - в руке Чуклова вспыхнул красный фонарь.
   Дима зажмурился, закрываясь от света рукой.
   - А, Диман, так это ты...
   Открыв глаза и растопырив пальцы, Дима посмотрел на предателя. Страх на лице Чуклова сменился довольной ухмылкой.
   - А ведь ты, пацан, мне реально нравился. Я думал тебе попросить в живых оставить. Ты и так сирота.
   - Как же так, Денис? - Дима попытался отползти от приближающегося Чуклова. - Ведь отряд же погиб, или...
   Собственная догадка ошарашила Диму.
   - Верно, пацан. Провалились они тогда по полной программе. Всю группу лупоглазые положили.
   - Тебя пытали, да?
   Чуклов заржал.
   - Вот еще. Они мне просто предложили гораздо больше, чем этот старый пердун Почепец даже представить себе мог. Умные люди, Диман, они при любой власти хорошо устроиться могут. А уж кто это - демократы, чекисты или хорниты - неважно.
   - А передатчик "свой-чужой", он тоже того... Фальшивый?
   Дима отполз от перешагнувшего через порог Чуклова.
   - Нет, передатчик настоящий. Климыч же не дебил, он его проверил. А я ведь предлагал лупоглазым сразу всех накрыть, пока вы в тайгу не потащились! Но нет, им понадобилось узнать, куда вы эту бомбу поволочете. Но теперь-то все, кина фина.
   - Какой же ты все-таки гад, Денис, - Дима отполз еще на несколько шагов, кляня себя за то, что не взял автомат.
   - Зато живой гад, пацан, - Чуклов опустил флажок переключателя огня. - А вот тебе не повезло. И Почепцу, и Климычу...
   - Бункер! - выдохнул Дима.
   - А то! Лупоглазые уже там орудуют. Теперь-то они знают, где вы.
   Продолжая ползти, Дима нащупал руками валяющийся на земле твердый стержень. Схватив железяку, он метнул ее в лицо Чуклову, уже направившему на него автомат. Стержень ударил предателя в лоб, тот отшатнулся и выронил оружие. Дима вскочил на ноги и побежал к просвету. Вслед ему донеслась яростная ругань, а когда он уже выбегал из прохода, сзади громыхнуло. Дима споткнулся, прокатился кубарем по бетону, но тут же поднялся и помчался дальше. Следом выскочил Чуклов с залитым кровью лицом и еще несколько раз выстрелил по бегущему мальчишке, но тот уже петлял как заяц и попасть в него, да еще с залитыми кровью глазами, оказалось крайне сложно.
   Выругавшись, Чуклов побежал обратно.
   Дима высадил дверь в ангар плечом и влетел в него, дико озираясь по сторонам. Его взгляд наткнулся на Аллахвердиева и Михеева, наблюдавших как ползет кран с "Япетом-2".
   - Магомед Керимович! - крича во все горло, Дима бросился к ним. - Чуклов - предатель! Он вызвал хорнитов!
   - Что? - на лице Михеева отразилось недоумение. - Дима, что с тобой?
   Аллахвердиев соображал быстрей бывшего летчика.
   - Где он?
   - Там, в другом ангаре! - глотая слова, принялся объяснять Дима. - Я увидел, как он прячется, пошел за ним, а там у него хорнитский передатчик... Ну такой, с голопроектором! А еще он сказал, что лупоглазые уже в бункере.
   - Петров, Клюев, Семак, быстро обшарьте ангары напротив! - Аллахвердиев тут же схватился за рацию поясе. - Путейцев, свяжи меня с бункером!
   Минуту спустя Аллахвердиев нахмурился. Скрипнув зубами, раздраженно дернул ремень, на котором у плеча крепилась рация.
   - Нет связи с бункером, - сказал он. - Не отвечают.
   - Я же говорил! - крикнул Дима.
   Из глаз у него потекли слезы.
   - Не реви, - бросил Аллахвердиев. - Мы еще живы. Дуй к Архангельскому, будем решать, что делать.
   Плохие новости Климыч встретил, не моргнув глазом. Посланные на поиски Чуклова боевики вернулись ни с чем, но принесли хорнитский передатчик. Предатель сбежал, бросив прибор там, где его застукал Дима.
   - Старт можно ускорить максимум на два часа, - заявил Климыч. - Черт с ней, с диагностикой, авось не пальцем деланный народ аппараты собирал. Магомед, забирай Димку, и уходите...
   - Некуда уходить, Климыч, - вздохнул Аллахвердиев. - Я тебе еще не сказал, но бункер лупоглазые взяли. Связи с ним нет.
   - Я и так не пошел бы никуда, дядя Сережа, - буркнул Дима. - Я с вами на "Япете" полечу.
   - Ты с ума сошел?! - Климыч почти сразу сорвался на крик. - Ты же не подготовлен для полета! Да и шансы вернуться у нас...
   - Не кипятись, Климыч, - урезонил его Михеев. - Ни ты, ни я тоже к полету не готовы. Я вообще такие штуки вживую никогда не пилотировал. А что касаемо шансов... Если тут скоро все будет кишеть полицаями и лупоглазыми, еще неизвестно, где у парня шансов больше.
   При этих словах Климыч как-то сразу сник. А сердце в груди Димы вдруг забухало невероятно громко.
   - Черт, ну что ж так всегда - в семье не без урода, - Климыч устало потер переносицу. - И ведь верили, гниде. Надо же, раненным из боя вернулся, но задание Родины выполнил... Давай тогда, иди грузись с Димкой, я тут последние ЦУ раздам. Махмуд, а ты что скажешь?
   Аллахвердиев пожал плечами.
   - С той полицайской шантрапой, что мы в Свободном видели, разберемся. БМП не проблема, мы с собой несколько РПГ прихватили. Дисков тоже бояться особо нечего, они все равно не вооружены. А вот если тунгут сюда доберется, а потом и регулярные части подтянутся, долго не продержимся.
   - Давайте сколько сможете, а после взлета бегите в подземку и убирайтесь отсюда.
   - Куда теперь убираться, Климыч? По лесу скитаться?
   - Я с собой тоже никого взять не могу, на "Япете" всего три места!
   - Не грузись, Климыч, прорвемся! - Аллахвердиев хлопнул Архангельского по плечу. - Ты, давай, своим делом занимайся, а я своим займусь.
  
   Внутри "Япет-2" Диму разочаровал. Кабина оказалась маленькой, тесной и набитой какими-то непонятными приборами. Окно было всего одно, узкая полоса лобового стекла, и из-за того, что кресла стояли треугольником, два спереди, одно сзади, Диме почти ничего видно не было. К тому же половину свободного места занимал пристроенный между креслами контейнер с бомбой.
   Михеев пристегнул мальчишку ремнями, строго-настрого запретив их трогать. Затем быстро объяснил как пользоваться кислородной маской и предупредил, что их ждет после взлета. Ни про перегрузки, ни про невесомость Дима никогда не слышал, так что слова пилота не нашли у него понимания.
   Климыч и Михеев заняли места спереди. Надев здоровенные наушники, они принялись переговариваться с пилотами "Япета-1". Разговор состоял, в основном, из малопонятых Диме технических терминов, однако любопытство взяло верх. Он нашарил под подлокотником кресла такие же наушники и нацепил их. В ушах раздался голос Петра Фокина, близкого друга Михеева, которого назначили командиром экипажа "Япета-1":
   - Ну что, вот и пожаловали, родимые! Аллахвердиев сообщает, что сперва охотников пустили. Хотят проверить, что тут у нас. Сейчас Магомед им вдует.
   - А чего хорниты? - спросил Климыч.
   - Дисков нет. Серега, мы выводим аппарат, а то не ровен час раскачаются лупоглазики наши.
   - Ну, с богом!
   Темноту за лобовым стеклом ракетоплана разрезала вертикальная полоса. Она расширялась, пока тусклый дневной свет не залил всю кабину "Япета-2". Из наушников вновь посыпались заумные термины, сдобренные огромным количеством таких же непонятных цифр.
   То, что они стронулись, Дима почувствовал по начавшейся тряске. Через минуту после начала движения Дима ощутил, как пол под ногами подпрыгнул - ракетоплан повис в магнитном поле рельсотрона.
   На глазах у ошарашенных охотников, из ангара появился огромный ревущий монстр с раскинутыми крыльями. Из сопел "Япета-1" ударила струя раскаленного газа, расплескавшаяся об автоматически поднятый за ракетопланом отражатель. С адским грохотом аппарат сорвался с места, набирая скорость и оставляя за собой след из кипящих клубов белого дыма и огня.
   Внутри "Япета-2" Диму вдавило в кресло. Хоть у сиденья, судя по всему, были специально рассчитанные на этого форма и материалы, через какое-то время стало трудно дышать. За лобовым стеклом серое небо казалось неподвижным, но нарастающий рев двигателей убеждал, что ракетоплан двигается.
   - Слышь, Климыч, - спросил Михеев. - А ты, того, хоть на разгерметизацию проверил? Без ведь скафандров взлетаем...
   - Угу, - огрызнулся Климыч. - И еще эклеры с кофием заказал. Молчи уж, и без тебя тошно.
   Что означает слово "разгерметизация", Дима не знал, но оно ему сразу не понравилось. Он собрался спросить о нем Климыча, но тут нос "Япета" стал ощутимо задираться вверх и на грудь Диме словно уронили шкаф. А затем звук двигателей изменился.
   Едва ракетоплан оторвался от эстакады, как, ломая деревья, на поле космодрома вползла серая туша тунгута. На мгновение она замерла перед горящим БМП, вокруг которого валялись тела охотников. В бессильной ярости, инопланетный гигант развернулся в сторону уходящего в небо на огненно-дымном столбе ракетоплана и изрыгнул из носовой части слепящий разряд плазмы, поглотивший бетонные плиты поля в полукруге радиусом сто метров. На борту тунгута вспыхнуло несколько взрывов, не причинивших ему никакого вреда - это рванули последние гранаты, выпущенные боевиками Алахвердиева. Отстреливаясь от охотников из второго БМП, они начали отходить.
   Ничего этого, конечно, Дима не видел. Перегрузки сделались невыносимыми, и глаза застлала кровавая пелена. Последнее, что он услышал, теряя сознание, были слова Фокина:
   - Отделение через три минуты! Все чисто.
   - Понял тебя, брат, - Климыч защелкал переключателями на подлокотнике кресла. - Давай, отец Алексий, теперь твой выход!
   Михеев с усилием протянул руки к штурвалу. К этому моменту за бортом уже царила почти полная темнота, в которой начали проступать яркие звезды.
   "Япет-2" тряхнуло и в ту же секунду из его сопла ударили струи литиевой плазмы. На "Япете-1" реактивный выхлоп наоборот исчез, и огромный ракетоплан клюнул носом вниз. Оба аппарата начали расходиться - малый поднимался в космос, а большой падал к поверхности планеты. Неожиданно двигатели "Япета-1" ожили, и он завалился на левый борт, в который тут же врезался стремительно набирающий высоту хорнитский диск. Вспышка стерла их обоих с густо-фиолетового полотна небес, оставив лишь одну яркую звезду, направлявшуюся к невидимой пока еще вахане.
  
   Видимо, Дима все-таки умер, не выдержав перегрузок. По крайней мере самому ему так показалось, когда он пришел в себя. Потому что никогда при жизни не ощущал себя таким легким. Даже скорее невесомым. А ведь душа, как известно, ничего не весит. Вот только что это за противное ощущение на лице? И почему так грудь ломит?
   Дима открыл глаза. Перед ним в воздухе плавали наушники и несколько алых шариков. Подняв руку (у души, оказывается, есть рука!) он коснулся шарика, но тот ловко ускользнул. Тогда Дима решился дотронуться до лица, которое оказалось вымазано в чем-то липком...
   - Дима, все путем! Просто у тебя от перегрузок пара сосудов в носу лопнуло. Держи платок.
   Михеев перегнулся через кресло и протянул размазывающему по лицу кровь Диме чистый клетчатый лоскут.
   Так, решил Дима, по ходу я, все-таки, не умер.
   - Алексей Сергеевич, что с нами?
   Дима потянулся к платку и промахнулся. Лишенная веса рука плохо слушалась его.
   - Это, Дим, называется невесомость. Мы поднялись так высоко, что земное притяжение не действует.
   - Здорово, - пробормотал мальчишка.
   Но ничего здоровского в этом, на самом деле, не было. К боли в груди присоединилось неприятное ощущение в желудке и головокружение.
   - Эй, эй, Дима! Не уходи! - Михеев, заметив, как поплыл пассажир, выпутался из ремней и рывком оказался рядом с ним.
   Выудив из нагрудного кармана пластиковую коробочку, он вынул из нее молочно белую капсулу и запихал Диме в рот.
   - Глотай! - рявкнул пилот и мальчишка послушно сделал то, что от него требовалось.
   - Что это было? - выдавил он после того, как капсула спустилась в бунтующий желудок по пересохшему горлу.
   - Чтобы не мутило, специально для таких как ты, туристов, разработали, - ухмыльнулся Михеев. - Хорошо, что у них срока годности нет. Хочешь глянуть, где мы?
   Дима кивнул.
   - Я тебя сейчас отстегну, только ты не рыпайся. Я уже и сам не помню толком, как в невесомости двигаться. А ты и не знаешь.
   - А вы... вы уже летали в космос?
   - Угу, - кивнул Михеев, расстегивая ремни. - Только не отсюда, а с Байконура. Полтора месяца на МКС. Впрочем, тебе это ни о чем не скажет.
   Стоило снять ремни, как Дима ощутил, что висит в воздухе, хотя на самом деле не стронулся ни на миллиметр.
   - Я тебя сейчас вперед толкну, а ты сразу хватайся за подлокотник. Иначе улетишь лбом в стекло.
   Отправленный в полет, Дима едва успел поймать подлокотник. Увиденное завораживало. Снаружи расстилалось совершенно черное пространство, усыпанное яркими немигающими звездами. Такого неба с Земли увидеть невозможно. Снизу на него заползала светящаяся дуга, покрытая причудливо извивающимися спиралями.
   - Это чего? - спросил Дима.
   - Земля, - ответил Климыч. - Двадцать лет назад с тебя бы за такое зрелище десяток лимонов баксов бы взяли. А сейчас все бесплатно.
   - А где вахана?
   - Вон, прямо впереди.
   Вахана была огромной, только Дима не сразу это понял, а лишь по мере приближения. Пространство внутри медленно вращающегося серебристого кольца заполняли то ли трубы, то ли столбы, самый маленький из которых не уступал в диаметре размаху крыльев "Япета-1".
   - И что, они нас впустят?
   - А то, - ухмыльнулся Климыч. - Видишь - ворота даже открыли.
   Он указал рукой, в которой была зажата коробочка с кнопкой, на космическое кольцо. На серой матовой поверхности действительно чернел прямоугольный проем.
   - Буквально перед тем, как ты очухался открыли.
   Но глаза Димы уже прикипели к коробочке в руках Климыча. Он даже не стал спрашивать, что это такое - сам догадался.
   Стыковка прошла на редкость скучно. Выпустив шасси, ракетоплан просто влетел в распахнутые ворота и оказался в самом обыкновенном ангаре, освещенном длинными белыми полосами на потолке. Ни дисков, ни какой-либо еще хорнитской техники здесь не оказалось. Как только Михеев пристроил ракетоплан посреди пустой посадочной площадки, к Диме вернулось ощущение веса, но какое-то странное, словно с момента взлета с Восточного он набрал с десяток лишних килограммов.
   - Я же говорил тебе, что у них родная сила тяжести больше! - Климыч отстегнул ремни и встал из кресла.
   - Ты лучше скажи, что тут с атмосферой? - откликнулся Михеев.
   - Дышать можно. И комитета по встрече не видать...
   - Не думаю, что он будет, - Михеев тоже принялся выбираться из кресла. - Вряд ли лупоглазые ждали, что кто-нибудь сюда доберется. В лучшем случае, сидит пара вахтенных, как у нас. Но я и с ними не хотел бы встречаться. Так что, давай, сгружаем "толстяка" и деру!
   - Да погоди ты! Давай хоть посмотрим, что тут!
   - Климыч, тебе перегруз мозги смял? Мы сюда для чего летели?
   - Да ладно тебе! Сам же сказал - здесь почти никого нет. Давай таймер на бомбе выставим, и сходим, осмотримся. Когда еще на борту инопланетного корабля побывать придется?
   - Ну ты, Климыч, совсем шизанутый! - покачал головой Михеев. - Хорошо хоть автоматы на Земле не бросили.
   Пока Климыч колдовал над панелькой на боку бомбы, Михеев достал из-под кресел оружие. Себе он оставил АКСУ, Диме отдал его старый АК-74.
   Климыч открыл люк в потолке ракетоплана и минуту спустя все трое уже стояли на покрытом гексагональными узорами полу ангара. Вокруг царила тишина.
   - А это что? - Дима первый заметил, что творится под ногами.
   Прямо из-под ракетоплана разбегался пучок мигающих разноцветных полос разной ширины. Большинство из них содержало какие-то надписи.
   - Черт его знает, - выдал в ответ Михеев. - Я ни бельмеса по ихнему не понимаю...
   - А это и не хорнитский, - сообщил после минутной паузы Климыч.
   - А чей же тогда?
   Климыч пожал плечами.
   - Полагаю, это маршруты движения по вахане, - сказал он. - И пойдем-ка мы, наверное, по самой толстой линии. Наверняка уж не в сортир придем...
   - Ты таймер на сколько выставил? - спросил Михеев.
   - На четыре часа. Не дрейфь, успеем.
   Полоса вывела их из ангара в широкий коридор, пропитанный органической вонью. Под ногами расползалась лужа бурого цвета жидкости, в которой плавали какие-то трубки и обломки.
   - Господи, у них здесь что, космическая конюшня? - скривился Михеев.
   Чем дальше люди отходили от ангара, тем больше им попадалось по пути всякого мусора. Кое-где из стен были выдраны панели и в прорези виднелись толстые жгуты разводок. Если здесь и велись ремонтные работы, то как-то уж очень неаккуратно.
   Пока Климыч, Дима и Михеев шли по красной полосе, картина вокруг не менялась. Где-то разрушений было больше, где-то меньше. Стены покрывала роспись из хорнитской вязи, но порой из-под нее проглядывались знаки, совсем не похожие на письмена оккупантов - четкие прямые символы, впечатанные в обшивку.
   В одном из наименее пострадавших коридоров Климыч не удержался и заглянул в приоткрытую дверь. За ней оказалась каюта, увешанная заляпанными грязью коврами. На полу валялась россыпь золотых побрякушек, стены украшала целая выставка оружия от хорнитских мечей до американской винтовки OICW. Половину каюты занимали штабеля цветастых ящиков. Климыч осторожно зашел внутрь и открыл один.
   - Какая-то дурь, - растерянно произнес он, вернувшись к спутникам.
   В руках Климыч держал банку просроченных кошачьих консервов. Бросив банку на пол, он несколько секунд стоял и смотрел, как она с дробным стуком катится прочь.
   Красная полоса в итоге привела их к чуть приоткрытой двери, из-за которой доносились лающие голоса. Дима сразу схватился за автомат - в том, что разговаривают хорниты, сомневаться не приходилось.
   Первым внутрь рискнул заглянуть Михеев. За дверьми находился сферический зал с прозрачными стенами, за которыми просматривался окружающий космос. Сферу разделял пополам диск с конструкцией, больше всего напоминающий опутанное лианами эргономичное кресло. "Лианы" убегали из "кресла" во все стороны, создавая ощущение, что вся конструкция парит в воздухе. Стены сферы покрывали светящиеся графики и схемы. Порой среди нагромождения линий глаз вдруг выхватывал карты знакомых мест, явно снятых с орбиты. Перед конструкцией в центре в креслах, спиной к людям, развались два хорнита. Инопланетяне пялились на развернувшийся дугой экран, периодически расцветающий вспышками, оружие лежало на полу рядом с сиденьями.
   - Вот это по-нашему, - пробормотал Михеев. - Похоже, мы с лупоглазыми все-таки от одних космических обезьян произошли. Панспермия рулит.
   Пилот не стал отвлекать хорнитов от их занятия, дав по короткой очереди в каждое кресло.
   - Ну и, что это у нас тут такое? - спросил он, когда трупы лупоглазых выволокли в коридор.
   - Интерфейс, - коротко бросил Климыч, задумчиво разглядывающий "кресло".
   - Интерфейс чего? - опешил Михеев.
   - Всего, - Климыч не был настроен на разговоры.
   Он обошел конструкцию по кругу.
   - Держи, - Климыч сунул Диме в руки свой автомат.
   - Дядя Сережа, вы чего... - попытался было запротестовать тот, но Климыч уже схватился за красиво изогнутые подлокотники "кресла".
   - Климыч, не дури! - Михеев попытался схватить Архангельского за куртку.
   Стоило Климычу пристроиться на "кресле", как часть "лиан" опустилась ему на голову. По ним пробежали несколько всполохов и Архангельский, закрыв глаза, заскрипел зубами.
   - Дядя Сережа! - Дима бросился к Климычу, но Михеев преградил ему путь.
   - Не лезь, - резко бросил он.
   Какое-то время с Климычем ничего не происходило. Но вскоре его лицо разгладилось, а под опущенными веками задвигались глазные яблоки.
   - И что мы теперь будем делать? - спросил Дима, глядя на отрешенного Климыча.
   - Ждать, - ответил Михеев. - Еще два с половиной часа у нас есть. Потом выгружаем бомбу и валим.
   Он опустился на пол и уставился на Архангельского. Дима пристроился рядом, но вид неподвижного Климыча не внушал ему оптимизма, так что он почти сразу принялся разглядывать покрытую облаками Землю под ногами...
   - Я знаю, что это.
   Голос Климыча раздался так неожиданно, что Михеев вздрогнул. Еще мгновение назад Архангельский сидел опутанный "лианами" и вот он уже стоит перед Михеевым. Вид у того был слегка ошарашенный.
   - Леха, я знаю, ты мне сейчас не поверишь, но вахана - это не оружие.
   - А что?
   - Шахтерский комплекс.
   - Что-о?! - хором произнесли Михеев и Дима.
   - Шахтерский комплекс. Вот эта хреновина мне сейчас все объяснила, - Климыч махнул рукой в сторону "кресла". - Это такая же фигня, как управление в дисках. Только во много раз мощней. Мы с вами торчим на орбитальной буровой установке. По идее она должна выжигать планетарную кору до нужной глубины, чтобы вести открытые разработки...
   - Ага, а выжгла половину крупных городов Земли, - фыркнул Михеев. - Ну ладно, эта штука - буровая установка. Тунгуты, я так понимаю, ты тоже, хочешь сказать, какие-то горнопроходные механизмы. Это, конечно, объясняет кое-что. Ну а надраи? Энергетические винтовки? Это тоже орудия труда мирных шахтеров?
   - Так по уму и шахтерам от медведей чем-то надо отстреливаться, - пожал плечами Климыч.
   - То есть, это хорниты-то мирные шахтеры? - взвился Михеев.
   - А это не хорнитская установка. И вообще это все не их. Те, кто построили ваханы, когда-то высадились на планету хорнитов...
   - А она еще и сесть на поверхность может? С такой массой?
   - Может, Леха, может. Не перебивай. Дальше все как у Уэллса было - те, кто на вахане прилетел, подцепили какую-то местную заразу и померли. Причем все. Растащили ее по всем своим кораблям, видимо симптомы долго не проявлялись. Не так уж мощно у них оказалась медицина развита. А лупоглазые, недолго думая, залезли в оставшуюся на планете вахану, они же реально что твои пассионарные монголы! Сразу сообразили, что раз дырку в земле с небес в любом месте провертеть можно, значит и стойбище соседнего племени можно выпилить. Вот только ваханы вообще для войны не предназначены. Ты вспомни старую байку про дикаря и микроскоп. Дай дикарю микроскоп - и он будет колоть ими орехи. Кто-то из лупоглазых догадался сунуть бошку в интерфейс, а у того настройки на полное подчинение разуму. С системой обучения и подсказок... Понимаешь, Леха, это как если бы команда корабля скончалась от чумы и всем заправлять стали выжившие крысы.
   Лицо Михеева стало бледным, как мел.
   - Так выходит все, что ты про орду нес - так оно и есть? Толпа дебилов разутюжила нас сверхтехнологичной киркой?
   - Что-то вроде того. Только хорниты не дебилы, - покачал головой Климыч. - Просто они использовали эту технику по своему разумению. А потом до них дошло, что вселенная на одной их родной планете не заканчивается.
   - Твою ж мать! - выругался Михеев.
   - Дядя Сережа, а теперь что, вы можете управлять ваханой? - заговорил Дима.
   - Похоже, что да, Дима, - согласился Климыч. - Только эта штука здесь не главная. На орбите чуть выше находится корабль-носитель, который и притащил сюда хорнитов.
   - А на нем тоже такой же интерфейс? - спросил Дима.
   - Думаю, что такой же... Димка, ну ты молодец!
   Климыч хлопнул себя по лбу.
   - Да как же я сам не допер, старый дурак!
   - До чего? - Михеев с трудом выходил из столбняка.
   - Да все просто - захватим контроль над носителем, что хочешь можем с ваханами делать! Вот тогда у нас эти сукины дети попляшут!
   - Бомба! - вдруг страшным голосом прошептал Михеев.
   - Что, бомба? - переспросил Климыч.
   - Таймер выключить нужно, вот что! Времени осталось полчаса!
   Климыч принялся копаться в карманах куртки в поисках блокнота.
   - Вот, держи код отмены, - он выдрал из своего блокнота лист. - Возвращайся по той же линии. И автомат оставь - больше на борту никого нет. Правда, похоже, на Земле лупоглазые уже очухались. Все-таки быстро соображают. По ходу сюда уже целая стая летит.
   - Ну и что делать будем? - мрачно поинтересовался Михеев.
   Автомат он все-таки не оставил - от некоторых привычек с первого раза не откажешься.
   - Да ничего. А что они нам сделают? Сейчас сниму наш бублик с орбиты, пусть ловят, - Климыч усмехнулся. - Я-то знаю, для чего на самом деле микроскоп нужен. А на самый край у нас еще "толстяк" остался.
   Климыч подошел к краю диска и посмотрел на медленно вращающуюся под ногами планету.
   - Ты, Димка, никогда на Луну не хотел вблизи посмотреть? - спросил он. - На луноход, на флаг, который янки в шестьдесят девятом в Море Спокойствия воткнули? Люди, брат, они тоже не лыком шиты. И в отличие от корабельных крыс сами до космоса дотянулись. Так что, брат, эти звезды наши, а не их. Только они пока еще об этом не знают.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"