Мореева Инга : другие произведения.

Городская сумасшедшая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Концентрация дерьма в моей жизни росла в последнее время, но сейчас достигла критической отметки. Я в плену чёрт знает где, и во всём виновата эта чёртова робо-лошадь... Ну что ж, пора как-то выбираться. Пока за спиной гитара, а в душе - жажда свободы, я и богу по роже врезать могу. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ (для нежных): героиня НЕформат. Отдельные впечатлительные уже характеризовали её как "халду", "мужичку", ещё что-то в таком же роде. И вот вам новость: я в курсе. Я её именно такой - скверной, ужасной хамкой, без сисек и совести - и задумывала. Кому не нравится - идите... В общем, куда хотите. ОБНОВЛЕНИЕ от 02.06.2015

Инга Мореева

ГОРОДСКАЯ СУМАСШЕДШАЯ

  

ГЛАВА 1

   Бывают плохие дни, бывают очень плохие дни, а бывают такие как этот. (с) "Риддик"
  
   Я сидела в сквере на лавочке и курила. Одну за одной, механически. Оставалось сигареты три, но я не печалилась - в кармане куртки меня дожидалась другая пачка, новенькая, нераспечатанная. Редкие прохожие огибали мои вытянутые на дорожку ноги в убитых чёрных камелотах. Я запрокинула голову, выдохнула очередную порцию горького дыма и уставилась в темнеющее небо. Осенний поздний вечер, купол цвета индиго только-только начали пробивать клювики звёзд.
   - Жизнь - дерьмо, - сказала я вслух. Какой-то мужик, услышав мой голос, шарахнулся в сторону и начал перебирать ногами быстрее.
   В вердикте, вынесенному только что существованию, я не сомневалась ни секунды. Три дня адского невезения и неприятных открытий убедили меня в этом окончательно.
   Комбик и гитара в чехле жались ко мне с двух боков, как пьяненькие в стельку друзья, будто пытаясь переубедить. Но я была непоколебима.
   Щелчком отправив окурок в урну (она срикошетила от козырька и шлёпнулась в оставшуюся после дождя лужу), я досадливо цыкнула, вытащила новую сигарету и прикурила. Бабка с соседней лавочки, - какого дьявола она шляется так поздно?! - которая уже минут десять пристально наблюдала за мной, наконец, не выдержала:
   - Девушка...
   Я посмотрела на неё:
   - Да?
   - Не портьте себе здоровье. Поверьте, оно вам ещё пригодится. Послушайте старую женщину, я медик, я знаю...
   Настрой у меня был прескверный, поэтому и любезничать я тоже не была намерена:
   - Совать пятак не в своё дело - это тоже, знаете ли, вредно для здоровья. И очень, - показав вспыхнувшей праведным гневом старухе мозолистый пролетарский кулак, я отвернулась. Под яростные вопли совсем уже собиралась заткнуть слуховые отверстия наушниками, но приближающийся цокот каблуков заставил отвлечься.
   По тротуару ко мне спешила Галя Ярофеева, возлюбленная подруга сердца моего, маленькая, изящная, и как всегда, восхитительно элегантная. В отличие от меня, её понимание женской привлекательности оставалось в рамках классики. Впрочем, архитектору в такой солидной строительной конторе, как её, надо соответствовать ожиданиям. Стрижка "под мартышку" и рваные джинсы тут не покатят, не-не - строгий костюм и лодочки подавай. Вот она и соответствует.
   Я поднялась ей навстречу и смотреть на подругу пришлось теперь сверху вниз. Она выглянула из-за моего плеча на продолжавшую сотрясать воздух бабку и указала в её сторону длинным холёным ногтем:
   - Что-то случилось?
   - Напоролась на очередную проповедницу. Не обращай внимания. Пошли в "Дохлую рыбу"? Я собираюсь праздновать.
   Пока мы удалялись от злополучной любительницы поучать, Галя взглянула на меня тревожно:
   - Слушай, Женя, ты звонишь мне в десять вечера, я бросаю мужа, детей и лечу к тебе... Знаешь, у тебя прямо-таки голос от злости звенел. А теперь ты говоришь, что собираешься праздновать... Что именно?
   - Крах иллюзий, - я нервно дёрнула плечом и нахмурилась. Воспоминания недавних событий снова накатили, а у меня в глазах заплясали огни пожарищ. - В баре расскажу.
   "Дохлая рыба" представляла из себя недорогой, давно мной облюбованный суши-бар. Дёшево и сердито - а это я при своей зарплате очень и очень ценю.
   Дверь отворилась навстречу продрогшей мне. Из глубины тёмного зала вывалились клубы табачного дыма, да такие, что будь они ещё немного плотнее, и я разбила бы о них лицо. Я втянула носом воздух... О да. Это то, что я люблю - полчаса посидишь, а прокоптишься аж до трусов.
   Вечером посетителей в "Рыбе" - не протолкнуться. Заприметив свободный столик, я отправила Галю столбить место, а сама двинула к барной стойке. Три официанта в фирменных красных футболках за барной стойкой (они и заказы разносили, и напитки разливали), один из них - старый знакомый - приветливо мне улыбнулся:
   - Давно к нам не заходила, Жень! Или просто не в мою смену?
   - Жора, завались. Я сейчас любого на британский флаг порвать готова, лишь бы в уши не зудели. Значит так: два пива... или нет, лучше сразу водку. И две порции сяке маки.
   Жора не обиделся, взял деньги, выдал поднос с приборами, графин и две рюмки. Еду он принесёт позже.
   Я грохнула поднос на столик, быстро разлила "огненную воду" по рюмкам, и, не дожидаясь Гали, опрокинула жидкость в рот. Подруга смотрела на меня круглыми испуганными глазами, держа тару на весу.
   - Женя, колись. Что произошло?
   Я тяжело выдохнула.
   - Ты пей-пей. Интригуйся. Расскажу всё, но не сразу. У меня мно-о-ого новостей.
   Она послушно выпила.
   У меня в груди стало растекаться тепло. Я немного расслабилась и откинулась на спинку стула. Пальцы правой руки непроизвольно барабанили по столу.
   - С чего же начать-то... Пожалуй, с малого. И по возрастающей. Первое - меня уволили.
   Ярофеева аж на месте подпрыгнула.
   - Из мастерской?! Но ты же туда с таким трудом устроилась! Они так не хотели брать девушку! Тебя ещё полгода другие механики...
   - Не кипеши. С мастерской, слава яйцам, всё в порядке, и гнать меня оттуда пока никто не намерен. Шеф доволен... Меня с завода попёрли. Во вторник.
   Собутыльница устало вздохнула (странно, один вздох, а звучит как "я же тебе говорила, что этим всё закончится") и возвела очи горе.
   - Раскрыли?
   - Ага. Какой-то кекс из рабочих оказался знакомым-подруги-сестры-маминой-коллеги. Увидел, как я на своём горбу ящики тягаю и стуканул начальству. Говнюк... В общем, без выходного пособия. Слышала бы ты, какими отборными меня бригадир крыл... "Я ж с тобой в один сортир срать ходил!", - я хохотнула.
   В том, что мы с Игнатычем срали в одном сортире, не было, конечно, ничего смешного. Как не было смешного и в том, что Жека Герус, с уже раскачанной за три месяца работы грузчиком мышцей, вдруг оказался девчонкой. Но я почему-то развеселилась. Театр абсурда... Пыталась работать официанткой - заставляли снимать пирсу, а в конце-концов выставили за то, что обрилась наголо. Пошла в уборщицы - в торговом центре кафель до блеска намывала - и вылетела оттуда через два дня, как пробка из бутылки. Одна из посетительниц, заметив меня за работой в туалете, врезала мне сумочкой по спине с воплем "извращенец!"... Ну, естественно, тут же получила по голове шваброй, а я за это - по зубам от начальства. Наконец, решив, что меня слишком часто путают с парнем и пора извлекать из этого пользу, пошла на водочный завод грузчиком... И продержалась там довольно долго. До указанного инцидента с разоблачением.
   Нет-нет, я не какая-то там дикая ПТУ-шница, которую берут только на чёрную работу, и то ненадолго. Дипломированный инженер-механик, рыцарь шестерни и маслёнки... В мотомастерской начальник не нарадуется молодому спецу. Просто мне нужны деньги. Вот и бегаю по подработкам... Я их люблю, а они меня - нет.
   Цепь моих размышлений прервал Жора. Он расставил перед нами тарелки с роллами, пожелал приятного аппетита и ушёл обратно на кухню. Пока Галя распечатывала палочки, я полюбовалась своими руками в пятнах машинного масла, буркнула "я сейчас" и ушла в туалет.
   Пока оттирала мылом ладони, имела удовольствие созерцать в зеркале свою пасмурную физиономию.
   Евгения Герус, двадцать три года. В том, что меня путают с парнем, нет ничего удивительного. Я не веду себя, как девочка, не одеваюсь, как девочка, да ещё и лицо такое... Узкие губы (два прокола в нижней, серебристые бусинки "бананов" тускло блестят в свете ламп), острый нос (колечко в перегородке), злые серые глаза. И вообще черты резковаты для девушки. Ёжик зелёных волос и многочисленный пирсинг на ушах довершают эту неутешительную для моего пола и возраста картину. Я сполоснула руки, сказала своему отражению: "Зато лесбиянки от тебя прутся, детка" - и вышла в зал.
   Галя преданно меня ждала и ещё не начинала есть. Я молча разлила ещё, выпила, прожевала ролл и заговорила:
   - Второе - мне изменил Макс...
   - Что?!!
   - Мда, я тоже так визжала, когда увидела... это... Впрочем, по порядку. Во вторник утром меня турнули с завода, так что домой я вернулась раньше обычного. Злая, грязная и потная. Подхожу к двери - музыка гремит на весь подъезд. Открыла, снимаю в прихожей ботинки, и осознаю, что в этом рёве есть одна диссонирующая нота... С совсем уже другим выражением лица захожу в комнату, и вижу картину... Лежит, значит, на диване Макс, дрыгает своими бледными конечностями, а на нём, сексуально подвывая, скачет знойная брюнеточка с вот такой вот жопой, - я показываю руками, какого размера была жопа у брюнеточки.
   Странно, сейчас по поводу этого зрелища я испытываю только лёгкую досаду. То ли психика спасает себя и потому делает постную мину, то ли Макс за год отношений не так уж сильно запал мне в душу... Стоило об этом подумать, и к горлу поднялся колючий, болезненный ком. Этот козёл... На моём же диване!.. Где он только эту шалаву нашёл?! Я тряхнула головой, сглотнула, и продолжила сдавленным голосом:
   - В общем, стою, смотрю, брюнетка ритмично двигает тазом... Макс, видимо, уловил изменения в атмосфере, повернул голову - глазёнки его поганые сразу такие квадратные-квадратные сделались!.. И начинает вопить: "Ты всё неправильно поняла!". Мол, и я не я, и хата не моя, и вообще эту голую тёлку я впервые в жизни вижу. А брюнетка-то скачет, понимаешь?! - я тяжело засопела... "Лёгкая досада"? Чушь! Я просто в бешенстве!
   Успокоения ради хряпнула ещё водки, Галя сидела напротив с каменным лицом... Женская солидарность - это так здорово. Макс ей никогда не нравился, но вот ведь - подруга не злорадствует, переживает мою частную драму, как свою.
   - И тут я вспоминаю, что так и стою в одном ботинке, а другой держу в руке... И как зарядила камелотом прямо ей в голову! Тут и сокол мой ясный подорвался с дивана, потаскуха же рухнула на пол в полной дезориентации. Бежит Максик мне навстречу, трясёт торчащим красным хером...
   Про то, как я вышвырнула травмированную брюнетку голым задом на мороз, как драла глотку и металась по комнате, как пыталась отбить некогда любимому парню всё, чем пять минут назад изменял, я рассказала в двух словах, не особо вдаваясь в подробности. В конце-концов, за историю человечества мало ли было таких сцен, один к одному похожих друг на друга? Вот и моя не отличалась оригинальностью. Да это просто какой-то анекдот... Только в анекдотах муж возвращается раньше времени из командировки, а тут случился обмен ролями.
   - ...А потом он перевернул всё вверх ногами...
   Максовы крики до сих пор звенели у меня в ушах. "Ты сама виновата! Я устал жить с мужиком, понимаешь?! Блин, я в самом начале думал, что это так круто - девушка-кореш, и на фест съездит, и пива выпьет, и даст... Но это отстой. Ты дымишь, как паровоз, ходишь по квартире в семейниках, от тебя несёт машинным маслом! Ты со своей мастерской совсем свихнулась, ты даже во сне рычишь, как чоппер! Твои интересы... Это просто аллес. Когда я спросил тебя, что ты хочешь на день рождения, ты попросила часы с газоразрядными индикаторами! Зачем они тебе вообще?! А этот... этот завод! Как тебе в голову вообще пришло работать грузчиком?! У тебя теперь бицуха больше, чем у меня!". В тот момент я уже не выдержала: "Это не потому, что я - грузчик, а потому, что ты дрищ!". Но словестный поток бывшего возлюбленного было не так-то просто остановить. "Ты просто больная, Женя. Ты ненормальная! И меня это достало. Ира... Она хотя бы ведёт себя, как девушка..."
   - Ира - это брюнетка? - впервые за весь мой страстный монолог Галя подала голос.
   - Она самая. Тогда я спрашиваю его: "Тебя что-то не устраивает, дорогой? Окей. Собрал быстро своё барахло и выметайся из хаты!". Ещё напомнила, что он, вообще-то, мне десять тысяч, которые два месяца назад занял, до сих пор не отдал... А после того, как я посчитаю, сколько он должен за квартплату (потому что квартиру снимаю и оплачиваю я единолично!) - он и это мне вернёт. Вот такая грустная история, Галь.
   Процедура "водка-рюмка-рот" была повторена. Я разглядывала свои голые колени в прорехах рваных джинс и жевала ролл. Посетители бара переговаривались, динамики грохотали чем-то из творчества Judas Priest. За стойкой Жора протирал пивные стаканы.
   Я старательно сглатывала подступавшие слёзы. Ярофеева молчала.
   - Знаешь, Галь... Бес с ними, с этими деньгами. Ничего мне от этого мудака теперь не нужно, пусть катится к своей Ирке, скатертью дорога! Просто... Просто я не могу понять - за что?! За что он со мной так? Мы встречались, вместе жили, столько разговаривали! Смотрели вместе ужастики... Я готовила ему... Я! И - готовила... Всё для него. Я даже в группе его захудалой согласилась играть! Думала, что мы, наверное, когда-нибудь да и поженимся, чем чёрт не шутит. И после этого всего он кидает меня. Мне так обидно, что я дышать едва могу!
   Галя пристально смотрела на меня, в выражении её хорошенького лица было столько сочувствия, что оно едва с носа не капало.
   - Считай, что сбросила балласт, - сказала она.
   Я прикрыла глаза, отдышалась...
   - Во-о-от... И, наконец, третье - я ушла из группы.
   - М-м-м... А разве это не априори? Если вы с Максом расстались, то...
   - Нифига это не априори. Мухи - отдельно, котлеты - отдельно. Тем более, через неделю фест, забыла? Должен был быть через неделю... Теперь меня это не касается. Собственно, начхать на Макса. Я решила, что у него хватит ума не мешать холодное со сладким, поэтому после работы потопала на репу, как и было условлено. Надо отдать ему должное... - я принуждённо рассмеялась, - про нашу размолвку он ничего никому не сказал. Даже поздоровался со мной, прикинь? Но я рано обрадовалась. Веселуха началась позже. "Что ты руками-то всё мимо ладов машешь?!", "струны сильнее зажимай, дребезжишь!", "ты гитару настраивала вообще, Герус?", "прекрати уже лажать и играй нормально!". Я нормально играла! - заорала я на весь бар. - Я играла так же круто, как играю всегда! Да я была просто богом рок-н-ролла! Но этот... плод неудачной генетической конфигурации! этот гной из ануса дохлой сколопендры! посмел сказать МНЕ, что я лажаю...
   Я ударила кулаком по столу, и стол сотрясся. Галина рюмка (всё ещё полная) брякнулась на бок и водка разлилась. Когда это я успела уговорить уже две трети графина?.. Фокус зрения стало трудно держать, мир так и норовил пуститься в пляс.
   - Я молчала. Даже ребята уже бухтеть начали на тему того, какой слон его укусил... Но он не затыкался, понимаешь? А терпение у меня... не железное. В конце-концов я двинула ему в табло, - продемонстрировав Гале разбитые костяшки на правом кулаке, вытащила последнюю сигарету из пачки и закурила. В висках бухало, словно сваи забивали. - Забрала гитару, комбик, позвонила тебе... И вот я здесь.
   Подруга закончила вытирать лужу от водки салфетками, взяла у меня сигарету и затянулась.
   - И что ты теперь делать собираешься?
   - Помирать!.. Буду сидеть на попе ровно и не дёргаться. Найду новую подработку и подожду, пока "Гремлины" не опозорятся на фестивале. Макс - далеко не Паваротти в смысле вокала, тексты он пишет совершенно уникальные по уровню идиотизма, Красти и Болик дуют больше, чем репетируют, а один Михас группу на фесте не вывезет. После их неминуемого и эпичного провала я станцую зажигательную джигу! А потом постараюсь переманить Михаса, и, если он не дурак, мы сможем основать свой бэнд с блэк-джеком и шлюхами.
   Галя молча теребила маленькими пальчиками золотой кулон. Взгляд её стал рассеянным. Но моё мрачное веселье продолжалось недолго. Глаза подруги стали ещё печальнее, казалось, что её мучает совесть...
   - Макс, конечно, редкий козёл... И то, как он поступил с тобой - измена, и на репетиции, опять же... Всё это ужасно, ужасно скверно. Но, Женька, ты же понимаешь, что ты сама виновата?
   Настал мой черёд округлять глаза:
   - То есть как?..
   - Ты не кипятись только, выслушай меня внимательно! - она подняла руки в успокаивающем жесте. - Я повторюсь: то, что Макс изменил тебе... Это был отвратительный поступок. Но в его словах есть рациональное зерно. Я давно тебе говорила, что ты... Поступаешь неправильно. Твой образ жизни, твой стиль - всё это, конечно, здорово, но для девушки слишком уж брутально! Нельзя такой быть! Готовить и смотреть вместе ужастики - это хорошо и замечательно, но для мужчины этого мало. Он хочет видеть рядом с собой не друга, а именно девушку, милую, красивую, не пренебрегающую, знаешь ли, изящным кружевным бельём! А ты...
   - Прекрати.
   - Нет уж, ты слушай! Вся эта ситуация очень печальна, но тебе не кажется, что это знак? Что пора менять как-то...
   - Замолчи.
   - ...устоявшийся уклад...
   - Закрой рот!
   Я чувствовала, как кровь хлынула к лицу. Ещё одно моё отличие от "нормальных" девушек - я краснею не от смущения, а от гнева. Смущаться я давно разучилась.
   Я поднялась из-за стола, закинула гитару за спину и подхватила комбик, не замечая настороженных взглядов других посетителей - крикнула я довольно-таки громко.
   - Спасибо, что выслушала. Чао.
   - Женя, не сердись. Я же добра тебе хочу...
   Я хмыкнула:
   - Ты прямо как моя мать, - развернулась и пошла к выходу.
   Оказалось, снаружи уже царство кромешной поздней ночи, только фонари у остановки горят. Сверившись с наручными часами, выяснила, что автобусы уже не ходят и в гору я пойду пешком. До дома час ходьбы. И я заплакала.
   Я ревела самозабвенно, хрипло скуля от обиды на Макса, на Галю, на эту поганую жизнь! На себя... Крупные, тяжёлые слёзы падали на ткань куртки, на асфальт, из-за соли щипало кожу на лице, но я размазывала влагу по щекам, вытирала сопли рукавом и продолжала реветь. Как будто гной из раны, из меня выходили боль, унижение от предательства и гнев...
   Всё же, я начала путь в сторону дома - не ночевать же на улице. Но плакать не перестала... Какого дьявола?!! За что мне это всё?.. Всю свою жизнь я обязана доказывать каждому встречному, что я не сумасшедшая, не извращенка, что мои "отклонения от нормы" не пройдут с возрастом... Самый главный порок общества обывателей в том, что, по их мнению, всё должно быть параллельным и перпендикулярным, любого, кто не укладывается в мировоззрение Васи Писькина - в топку! И, когда я, наконец, решила, что всё это меня уже не касается, что у меня есть тот, кому наплевать, как я выгляжу и чем я занимаюсь, что я нашла Любовь... меня кидают через коленку с двойным переворотом и всё разбивается вдребезги! А ещё я же сама во всём и виновата! Смешно... Чёрт, я думала, что Макс умнее. Какое разочарование.
   Слёзы закончились. Я шла вверх по улице, курила и думала. Конечно, будь у меня получше настроение, я бы не обиделась на Галю, и не ушла бы так из бара, махнув хвостом. Я бы выслушала её спокойно и пропустила всё мимо ушей, как я всегда это делаю. Но не сейчас... Все эти разговорчики про то, какая я должна быть, в конце концов привели к тому, что я ушла от родителей и не общаюсь с ними два года. Отец, правда, звонит иногда, но мать до сих пор не простила. Ну и пожалуйста, и не надо. Девушка должны быть женственной... "У тебя суп из дырок под губой не вытекает?", "я ещё ни разу не видела тебя в юбке", "ты лесбиянка, что ли?", "что ты собираешься делать со своими татуировками в старости?" Голая буду по улицам ходить и всем показывать! Я живу так, как мне нравится! Почему я обязана прогибаться под каждого...
   Я так глубоко погрузилась в пучины привычного отрицания всего и вся, что совершенно выпала из реальности... Не сделай я этого, может быть, и услышала бы раньше звон битого стекла. Этот звук и вывел меня из прострации. Затормозив так резко, как только позволяло опьянение, я забежала за угол ближайшего дома (какая бы чертовщина ни творилась, лучше спрятаться побыстрее), подальше от света фонарей, и осторожно выглянула. Источником звука оказалась обрушившаяся на асфальт витрина маленького продуктового магазина. Возле него толпилось человек пять самого подозрительного вида, и ещё несколько были внутри, но из-за угла было плохо видно, а подкрадываться ближе - попросту опасно. Было в грабителях что-то неуловимо странное, но что именно - я понять не успела.
   Так, телефон, телефон... Ментов вызывать срочно!
   - Фак, фак, фак! - шипела я, пока ощупывала себя по бокам. Наконец, мобильный был обнаружен, и я попыталась набрать номер полиции. Руки тряслись - то ли от выпивки, то ли от волнения...
   - Фр-р-р... - в плечо ткнулось что-то твёрдое.
   Медленно, загодя подняв руки, я обернулась. От ужаса сердце сдавило...
   - ЛОШАДЬ?!! Лошадь в центре города?! А... едят тебя мухи, - обречённо выдохнула я.
   Я так и не смогла понять, почему меня так удивила эта проклятая лошадь, что я не смогла удержаться от возгласа. Но думать об этом сейчас было ох как не вовремя... Я уже слышала топот ног - магазинные воры, даже оборачиваться не надо, чтоб понять.
   Я бежала так, что пятки залипали... Бежала быстрее олимпийского чемпиона, быстрее бешеного гепарда, быстрее Супер Соника! Но тем и страшно невезение, что ему плевать, сколько усилий ты приложишь. Последнее, что помню - свист, тяжёлый удар по затылку и лужу посреди тротуара, летящую мне прямо в лицо.
  
  

ГЛАВА 2

Ли Мён Су

   А твоя дурацкая реальность кусает изрядно за жопу... (с) "Масяня"
  
  
   Мён Су лежал на спине, раскинув руки, и чувствовал, как мироздание всем весом прижимает его к земле. Когда он закрывал глаза, то мог представить себе расцвечиваемую звёздами и туманностями тьму космоса. Вселенная со всей материей, наполняющей её, сидела прямо у него на груди, а его тонкие и хрупкие рёбра лишь тихо скрипели под ней. Стоит немного расслабиться и невероятная тяжесть погребёт его, раздавит, измельчит в пыль, и атомы его тела начнут своё странствие по бесконечным просторам галактики... Абсолютная свобода. Это было так заманчиво, что Мён Су хотелось прекратить сопротивление и отдаться на волю судьбы.
   Будь экзоскелет исправен, он бы не замечал этой тяжести. Но похитители оказались достаточно умны, чтоб устроить на пути следования кортежа не только взрывы (разнёсшие на мелкие осколки ведущий и замыкающий глайдеры вместе с находившейся в них охраной), но и спровоцировать электромагнитное излучение достаточного радиуса. Вся электронная начинка его опорного костюма выгорела - осталась только телесного цвета оболочка, "вторая кожа". Чип универсального интерфейса в мозге теперь просто кусок кремния. Ли Мён Су был полностью отрезан от мира и беспомощен, как новорожденный. Как и все дари-ай, он был очень высок, а тонкие кости едва выдерживали земное притяжение. Он мог сломать себе что-нибудь, просто неудачно повернувшись. Поэтому предпочитал лежать вот так, хотя даже дышать было тяжело...
   Мён Су открыл глаза. Потолок, когда-то белый, а теперь, там, где ещё не отвалилась штукатурка, просто грязный. Щели и трещины. Если посильнее вздохнуть, то второй этаж обрушится, здание расстелется по земле грудой камня и ржавого металла. Ещё один мёртвый дом в мёртвом городе. Мужчина чуть повернул голову и посмотрел на решётку, отделяющую его камеру от коридора. Дверь даже не была заперта - он не мог бежать, он и ходил-то сейчас с трудом. Наверное, когда-то это был полицейский участок. Камеры предварительного заключения... Там, дальше - кабинка дежурного (за столом внутри Пит и Рони резались в карты, азартно покрикивая друг на друга), а по другую сторону стены его камеры - ещё одна. Её сейчас занимала Верука. Корпела над очередным своим творением. Натащив в здание с ближайшей свалки груду необходимых деталей, она создавала эквоидов. Мён Су слышал из разговоров похитителей, что любимая "лошадь" Веруки пропала. Сам он связывал это событие с появлением у банды анакрона, который они испытывали как раз сегодня. Возможно, любопытный эквоид просто шагнул в открывшуюся нору вслед за людьми.
   Скрип двери, приветствия, шаги по коридору. Это Суббота, Мён Су даже не нужно было его видеть, чтобы узнать. За три дня он научился различать членов банды между собой. Шаги приближались к его камере. С величайшей осторожностью Мён Су поднялся с земли и сел на нары. Меньше всего ему хотелось, чтоб Суббота воспользовался возможностью и таки продавил ему грудную клетку своим сапогом.
   - Ну, как тут поживает наш кронпринц? - усмехнулся главарь, входя в камеру. Его добродушный тон не мог обмануть Мён Су, но грубить или яриться было не в характере молодого дари-ай. Он предпочёл промолчать.
   Суббота, рослый и грузный чернокожий, сел на нары напротив, и закурил. Смерил Мён Су насмешливым взглядом:
   - А вы, как всегда, спокойны и непоколебимы, господин Ли... Оно и к лучшему, пожалуй - нет ничего отвратительнее мужской истерики. Хотя, не зная о вашей половой принадлежности наверняка, я бы так и не определил сходу...
   Мён Су, до этого рассеянно смотревший на стену коридора, повернулся к говорившему.
   - Наконец-то обратил внимание, - фыркнул громила. - Так к чему это я... Вам, господин Ли, осталось ждать совсем недолго. Мы дадим вашим родственникам понервничать ещё три дня - больше тянуть резину смысла нет, вдруг ещё искать начнут... А потом предъявим свои требования. За наследника "ЮниКорпа", думаю, можно будет много попросить - ваша шкура ценится очень дорого. Так что, если ваш отец будет сговорчивым, вы быстро вернётесь к работе и может даже, чем чёрт не шутит, останетесь целы и невредимы.
   "Твои намерения были очевидны и без этого заявления" - подумал Мён Су, но вслух сказал другое:
   - Вы не первый, кто пытается нажиться таким способом, мистер Суббота. Мне только интересно... так ли вы уверены, что всё сложится согласно вашим планам?
   Главарь бандитов легко впадал в ярость, и Мён Су об этом знал.
   Глаза Субботы зло сузились, но пока он держал себя в руках.
   - Ты мне угрожать пытаешься, мозгляк?
   Дари-ай смотрел на оппонента так же спокойно, как и прежде:
   - Вы слишком многого не знаете. Авантюры, подобные вашей, легко проваливаются из-за недостатка информации.
   Суббота метнулся к Мён Су. Верука и Пит, прислушивавшиеся к их разговору, сорвались со своих мест к камере пленника.
   Их лидер сжимал горло наследника "ЮниКорпа", подняв его над койкой. Лицо Мён Су налилось кровью, он беспомощно царапал ногтями лапищу, сомкнувшуюся на его шее. Надавить чуть сильнее - и позвонки его бракованного скелета хрустнут.
   - Не забывай, мальчик, - шипел Суббота в лицо своей жертве, - что свои требования я могу подкрепить какой-нибудь частью твоего тела! Тогда-то уж точно благороднейший Ли Чжонг Хёк будет шевелить мозгами быстрее и отсчитывать купюры охотнее... Что мне ему послать? Палец? Ухо? Твой болтливый язык? Или, быть может, твои волосы? Я слышал, что вы, дари-ай, очень над ними трясётесь и отращиваете всю жи...
   Нога жертвы влетела Субботе прямо в пах. Он взвыл, а его подручные, воспользовавшись моментом, повисли на держащей Мён Су руке.
   - Отпусти его, Говард, пожалуйста! Мёртвый он бесполезен!..
   Мён Су упал обратно на нары. Горячая, пульсирующая боль в ноге извещала о том, что подлый удар аукнулся и ему - кость была сломана. Слёзы катились по щекам, и он мог только сильнее стиснуть зубы, чтобы не кричать. Согнув ногу в колене, он подтянул её к груди, мелко вздрагивая и душа всхлипы. Раскидав подручных, Суббота вышел из камеры.
   Ли Мён Су не пытался его запугать. Отец мог найти его раньше, чем Суббота "выдвинет требования", и направить в это место военный отряд из Суджонга. Также он мог заплатить, а потом разнести укрытие бандитов из орбитальных пушек. Но если сведения об инциденте просочатся в СМИ, он... будет очень, очень разочарован. Испорченная репутация заставит президента Ли Чжонг Хёка волноваться гораздо больше, чем какое-то похищение.
   "Нужно что-то придумать... Как-то выбраться самостоятельно... Но как?"
  
   Ближе к вечеру постоянным звуковым сопровождением стала тихая ругань Субботы. Про дневной инцидент он забыл, но появился другой повод для беспокойства - большая часть команды, отправившаяся на разведку в прошлое, до сих пор не вернулась. Модифицированный анакрон для пространственно-временного зондирования, оставался тих и не подавал никаких признаков активности. Кротовая нора в спящем режима слегка мерцала.
   Чтобы отвлечься от тупой боли в изувеченной конечности (которая распухла и в области перелома наливалась сочным багрянцем), Мён Су стал думать об анакроне. Как это устройство попало в руки бандитам, оставалось лишь догадываться. Плод всепобеждающего разума и прямых рук, созданный физиками для историков, был не совсем той "машиной времени", о которой когда-то грезило человечество. Просто потому, что не предполагало путешествий во времени. Законодательством всех заселённых планет строго карались пространственно-временные перемещения не только туристов, но и обученных специалистов. В прошлое (и только в прошлое - лишь оно было как-то фиксировано, в то время как будущее представляло из себя просто бесконечную россыпь вероятностей и фактически не существовало) могли посылаться для сбора исторического материала лишь роботизированные зонды, экранированные специальным полем от любопытных взглядов сторонних наблюдателей. Что, впрочем, не мешало космическим пиратам нападать на научно-исследовательские станции, и тащить оттуда всё, что не привинчено болтами. И что привинчено. И болты с гайками. Поэтому были известны случаи, когда некогда похищенные анакроны приобретались разными тёмными личностями у перекупщиков и модифицировались. Так как рамка, ограничивающая площадь кротовой норы, была рассчитана на миниатюрные зонды, требовался портал побольше. Обладателем одно из таких "перекроенных" устройств и стал Суббота.
   Зачем громиле понадобился анакрон? Мён Су долго об этом размышлял. Что он забыл в прошлом? Впрочем... В прошлом (и чем оно дальше, тем лучше) служители правопорядка ничего не смогли бы противопоставить нынешнему оружию. В прошлом не было облав, которые с периодичностью раз в полгода устраивались теперь на Земле, с целью погонять расслабившихся пиратов, клонлегеров, работорговцев, беглых заключённых и прочий сброд, что прятался в руинах разрушенных городов. В конце-концов, в прошлом не было брикетов витаминно-белковой массы - ею единой в периоды грабительского невезения были сыты преступники всех мастей, рассыпанные по планете... К тому же, лучшего "чёрного хода" в случае опасности и придумать нельзя. Внеся в настройки только пространственные координаты, запрограммировать автоматическое закрытие портала через определённое время и мгновенно оказаться в полной безопасности на другом полушарии. Правда, тогда анакрон становится приспособлением одноразового действия...
   К слову, о еде... Так как эгоистичному желудку было наплевать на беды опорно-двигательного аппарата, он сварливо призывал к вниманию. Свист чайника со стороны дежурки предвещал порцию бурой жижи, в которую превращался кирпичик белковой массы после добавления кипятка. Пусть это была и не самая вкусная еда на свете, но голод не переборчив.
   Как раз в тот момент, когда Верука поставила возле нар исходящую паром алюминиевую миску, изолятор временного содержания вздрогнул от низкого гула. Кротовая нора активизировалась. Пол и стены завибрировали. Когда из "червоточины" кто-то выходил, раздавался тихий треск, словно звук статического разряда.
   Всего в экспедицию выдвинулось семь человек. Особо пытливый эквоид - к слову, вышедший из портала первым - естественно, не в счёт.
   - Руди, малыш! - услышал Мён Су радостный возглас веруки. - Мальчик мой, я тебя уже обыскалась.
   До ушей пленника донеслось приветливое ржание.
   Прислушиваясь к происходившему вне поля его зрения, Мён Су принялся за еду.
   Голос Субботы:
   - Вернулись, наконец-то! А я то уж было подумал, что дикие аборигены сожгли вас на костре.
   - Говард, ну не настолько же отдалённое прошлое... Всего-то девятьсот лет назад.
   - Где Шон?
   - Сейчас появится.
   И действительно - треск раздался в последний раз. Но стены дрожать не прекратили. Наоборот - гудение работающего устройства лишь усилилось. Не успел Суббота сдавленно выругаться, что-то громко хлопнуло и в помещении потянуло гарью.
   - Ах ты ж мать твою!!!
   Мён Су кивнул своим мыслям: "Стандартная модель не рассчитана на столь долгий период активности... Им нужно было условиться о времени возвращения и просто выключить его до того момента. Перегрев". И дари-ай приготовился слушать радио-постановку "Карающая длань Субботы", но поток брани, перемежающийся звуками ударов, стих быстрее, чем он рассчитывал. Секунда тишины и новый крик:
   - А это ЧТО?! Ты кого это приволок, Шон?!!
   Глухой стук. "Словно упавшее тело..."
   - Босс, ты не кипятись, - быстро затараторил виновник инцидента. - Этот чувак... Он просто застукал нас и, кажись, собирался вызывать фараонов! Ну я и вырубил его...
   - Это понятно, зачем ты его с собой притащил?!
   - Э-э-э...
   Кажется, на этом мысль Шона остановилась. Видя, что гнев лидера нашёл конкретную жертву, остальные стали тихо посмеиваться. Шон был явно не самым сообразительным в этой компании. И когда новый звук удара стал сочнее и громче, бандиты лишь больше развеселились.
   - Бошш... Я того... Я раштерялшя... - скулил Шон, уже заметно шепелеявя.
   Градус ярости Субботы спал, и он продолжил чуть спокойнее:
   - Он растерялся! Знаешь, Шон, я всегда был в курсе, что ты редкий кретин, но просто взять, и без особых на то причин притащить из прошлого какого-то полудохлого пацана... - главарь тяжело вздохнул. Немного помолчав, поинтересовался: - Он живой вообще?
   - Да, пульс есть, - это произнесла Верука. - Ровный. В общем-то, у него только кожа на затылке рассечена, а кость цела. Крепкая черепушка.
   Суббота задумался. Члены команды перешёптывались и говорили притихшему Шону что-то язвительное.
   - Наш чудо-агрегат благополучно сгорел, а это значит, зашвырнуть это тело обратно в его время нет никакой возможности... Анакрон бы починить... Ладно. Обшарьте его карманы - может, что-то полезное найдётся. Позже придумаем, куда его деть.
   Пока кто-то увлечённо шуршал, обыскивая бессознательную жертву бандитской расправы. В это же время Суббота заметил ещё что-то:
   - Это барахло он нёс? Ящик какой-то... А в чехле что?..
   - Босс! - чей-то возбуждённый голос. - Это девка!
   - Да ну? Правда что ли? Не похоже...
   - Правда! Во!
   - Действительно. Ну, сути это не меняет. Закиньте её к нашему гостю. У них будет повод подружиться. А сейчас - обед! Что вы там с собой принесли?..
   Так что через некоторое время у Ли Мён Су появился сосед. Двое внесли девушку в камеру и бросили на свободные нары. Потом ИВС наполнился привычным гомоном голосов, шуршанием пакетов и стуком ложек. В воздухе разносились аппетитные запахи. Пополнение запасов провианта продуктами, о которых многие в обычное время не могли и мечтать, немного скрасили досадные факты поломки анакрона и появления случайного пассажира.
   Впрочем, и крошка этого пиршества не перепала бы Мён Су, поэтому он не отвлекался, и продолжал разглядывать своего товарища по несчастью. Девушка... Да, пожалуй, не будь это озвучено, он бы и впрямь не догадался. Среднего роста, мускулистая и крепкая, одета как-то небрежно и странно... Обувь уже отправилась в запасы похитителей, поэтому взгляду представали бледные маленькие ступни. Возможно, исчезло также что-то из верхней одежды - сейчас, во всяком случае, на ней была только чёрная футболка с коротким рукавом и синие разорванные штаны. В памяти всплыло старое слово "джинсы". Самым интересным в её наружности оказался сплошной рисунок на правой руке - пузатые чайники, розовые единороги и спагетти с фрикадельками переплетались в причудливом орнаменте.
   Вдруг девушка застонала и повернула лицо к стене. Пока она приходила в себя, Мён Су изучал её затылок. Возможно, рана и не была опасной, но выглядело это довольно скверно. От спёкшейся крови зелёные волосы слиплись сосульками, шея перепачкана бурыми разводами, а воротник промок и ткань липла к коже. И тут девушка заговорила. Точнее, прохрипела:
   - Blyat'... chto eto bylo?..
   Мён Су не разобрал ни слова, но звучание речи ему показалось смутно знакомым. Точно! В Союзе Объеденённых Марсианских Колоний это один из государственных языков, кажется, русский. Русского Мён Су не знал. Как не знал его никто, кроме носителей. Для переговоров с иностранцами существовала унилингва. На ней говорили все, и лингвисты уже начинали тревожиться, что скоро этот искусственный язык вытеснит все прочие - и от наследия погибшей прародины ничего не останется...
   Тем временем, девушка с трудом приняла сидячее положение и разлепила веки. Потянувшая к затылку рука замерла на полпути, лицо вытянулось...
   "Как бы не случилось с ней истерики... Такой шок"
   Рот открывался и закрывался, взгляд шарил по окружающему пространству, и вроде бы произошло чудо узнавания...
   Девушка обратилась к Мён Су:
   - Eto mentovka, chto li?
   - Я не понимаю тебя, - дари-ай слегка пожал плечами, выражая сожаление, которого не испытывал.
   Девушка округлила глаза. "Однако, она ведь тоже меня не понимает... Они сказали, девятьсот лет... Так давно. Какие языки тогда были наиболее известны? Английский? Но я не знаю английского"
   Похоже, теперь жертва случайного похищения забеспокоилась всерьёз. Она стала оглядываться ещё активнее, чуть пошатываясь, поднялась с нар, и дёрнула на себя дверь.
   - О-о-о... Очнулась пташка.
   Медленно переставляя ноги, девица вышла из камеры и направилась в сторону своих похитителей. Мён Су слышал, как она говорит им что-то вопросительным тоном, с затаённой надеждой, вызывая лишь приступы неудержимого смеха у бандитов. Тогда девушка даже прикрикнула, сорвавшись на визг. Звук пощёчины.
   - Не смей на меня орать, сучка! Не доросла ещё!
   Как ни странно, удар не привёл её в чувство. Истерика, которой опасался Мён Су, набирала обороты. Девушка кричала громче, пыталась прорваться к выходу, но её не пускали. Видимо, последняя пелена обморочного тумана спала с её глаз и она заметила, что здание это выглядит как-то очень странно. Слишком обшарпанное для жилого, слишком замусоренное. Трещины в стенах, опять же, не придавали ему ни лоска, ни надёжности. Мён Су слышал, что под одобрительные крики веселящейся команды, у дежурки завязалась короткая потасовка, в ходе которой буйная новоприбывшая обзавелась новыми синяками и ссадинами и была закинута обратно в камеру. И на этот раз дверь заперли.
   Мён Су наблюдал за её метаниями с вежливым любопытством. Помочь он ей никак не мог, поэтому и беспокоиться на её счёт не считал нужным. В конце-концов, осознание того, что с ней случилось, придёт к ней самостоятельно, и она успокоится... Может быть. Если не потеряет рассудок от шока.
   Она стучала кулаками по решётке, требуя ответа на своём тарабарском языке. Она делала это, приложив всю силу, со злостью, и кричала долго, но на неё не обращали внимания. В конце-концов, руки беспомощно опустились вдоль тела. Медленно осела на пол, уставясь невидящим взглядом в пустоту, и сказала совсем тихо:
   - Gde zhe ya, chort voz'mi?..
   Мён Су смотрел на её беспомощно ссутулившуюся спину и молчал. В этот момент ему было действительно жаль странную девушку.
  
  

ГЛАВА 3

   Хиппи стремились к миру и любви. Мы, рокеры, хотели только Ferrari, блондинок и финские ножи. Даже не верится, что такие люди могли создавать такую глубокую музыку! (с) Alice Cooper
  
  
   Когда я выпала из своего кататонического ступора, была уже поздняя ночь. В голове гулял сквозняк. Кровь из разбитой губы больше не сочилась, зато левая сторона лица, на которую пришлась пощёчина, видимо, местного начальника, продолжала гореть, хотя и не так сильно. Правый глаз стремительно заплывал. Утром, наверное, вообще открыть не смогу. Ну и вид у меня сейчас, надо думать... Одно хорошо - когда упала, хоть по почкам пинать не стали. А то было дело... как-то раз... Долго ещё потом кровью мочилась.
   Я встала, разминая затёкшие конечности. В конце камеры, едва ли не под самым потолком, располагалось небольшое зарешёченное окошечко... Ну-ну. Что нам снег, что нам зной, что нам дождик проливной. Впрочем, для меня так даже лучше. Неплохо бы осмотреться.
   Я подошла к окну и подпрыгнула. Не достала. "Отталкиваться сильнее надо, заяц-олимпиец" - подбодрила я себя и снова подпрыгнула. На этот раз удачно - уцепилась за решётку, с запоздалой мыслью: "Лишь бы не вырвать её из стены с корнями - здание явно аварийное". Но решётка, вопреки ожиданиям, держалась на совесть. Покряхтывая, я подтянулась на руках и упёрлась подбородком в подоконник.
   Мда... Осмотр местности результатов не дал. Всё, что я видела в окно - кусок тёмного-тёмного неба без звёзд и нечёткие контуры... чего - неясно. Решётку пришлось отпустить.
   - Ладно. Утром, поди, больше толку будет, - пробормотала я себе под нос, отряхивая ладони.
   В коридоре жужжали лампы дневного света. Некоторое время я смотрела на спящих прямо на полу людей, потом подошла к унитазу в углу камеры и нажала слив. Воды нет. Тоже интересно - здание явно под снос, водопровод накрылся, а проводка рабочая... Новую протянули, что ли?.. Хотя это вряд ли - мороки много для такой развалюхи. Тем более, это явно не место обитания банды, а так, временное укрытие. Значит, просто хорошо сохранилась...
   "Что-то я отвлеклась" - пришлось потрясти головой, чтоб отогнать лишние мысли. Толку от этой информации мне сейчас ноль, о другом надо думать. Как то: где я? почему я здесь? что со мной собираются делать дальше? Ответы на данный момент: не имею ни малейшего понятия, меня похитили, явно ничего хорошего. Скудновато, но на первое время хватит.
   Я так и стояла возле унитаза, задумчиво шоркая ногой по полу. Говнодавы мои сняли, сволочи... Ну, ботинки-то понятно, а вот зачем они ещё и носки с меня стянули?..
   В камере явно давно не убирались. Очень давно. Лет так тридцать, навскидку. На полу лежал слой песка, пыли и мусора. "Рисовать можно". А это идея! Во всяком случае, можно будет уточнить нашу дислокацию.
   Мой сокамерник пытался заснуть. Судя по тому, что он периодически открывал глаза и упирался взглядом в потолок, получалось это у него не очень хорошо. Впрочем... Если я правильно помню занятия по оказанию первой помощи (большую часть которых я благополучно прогуляла), то его опухшая и посиневшая правая лодыжка - признак перелома. Ну или гангрены. И то, и то болит адски, потому и заснуть не может.
   Вообще, он сам был очень странным. Явно монголоид, но удивительно высокий, что нехарактерно для этой расы. "В нём метра два, наверное, не меньше..." Сложен гармонично, тонкокостный и ужасно худой. Мускулатура практически не развита, и если бы не был он одет в какой-то чудной комбинезон в облипочку (на пострадавшей ноге не то разорванный, не то разрезанный - чтоб не давило?), не оставляющий места для фантазии, я бы решила, что это девчонка. Длинная, несуразная девчонка, вся сплошь из локтей и коленей. А вот волосы у него были роскошные, хоть сейчас и грязные. В сидячем положении они стелились по койке, наверняка доставали до середины бедра.
   Я подошла поближе и осторожно потрогала его за острое плечо. Парень открыл глаза и повернул ко мне лицо.
   - Hi, - я помахала ему ручкой. - Help me, please.
   Английский словарный запас у меня скудный, но то, что он не понимает русского - факт, значит, буду как-то выкручиваться.
   Я села возле его нар в позу лотоса и принялась чертить на полу пальцем. Он явно с трудом перевернулся на бок и стал следить за моими движениями.
   В пыли красовался человечек, круглая голова которого была повёрнута вправо. Человечек пожимал плечами. Возле его темени толпились вопросительные знаки.
   Не очень-то понятная пиктограмма, поэтому я решила подкрепить её объяснениями - такими же беспомощными. Я ткнула пальцем сначала в человечка, а потом - себе в грудь:
   - It's me.
   Покрутила в разные стороны головой с вопросительным выражением лица, пожала плечами и спросила:
   - Where am I?
   Удача! Судя по всему, он меня всё-таки понял.
   Парень спустил с нар руку. Ногти у него были длинные, овальной формы и когда-то, очевидно, очень ухоженные. Но сейчас под ними красовалась траурная каёмка. Ногтем указательного пальца он дополнял мой рисунок. Под ногами человечка он очертил круг. Затем в круге появились контуры знакомых материков.
   "Земля, да? - про себя я скептически хмыкнула. - Ну, и это хорошо"
   Но парень ещё не закончил. Он поднял палец в воздух, призывая меня к вниманию, о чём-то ненадолго задумался и под нарисованной планетой добавил цифры. 20?? => 2931.
   Я смотрела на написанное. И молчала минут десять. Когда открыла рот, не узнала свой голос - такой он был глухой и безнадёжный:
   - Seriously?..
   Сокамерник кивнул.
   - Thank you.
   Поднялась, отошла к решётке и села в углу.
   Две тысячи девятьсот тридцать первый.
   Да, жизнь полна сюрпризов.
   Нельзя сказать, что перемещения во времени были для меня чем-то из области фантастики. Как образованный человек, я знаю о "червоточинах" и прочих выкрутасах пространства-времени, однако... Однако это всё - теоретическая физика. Подтверждённая математически, но не экспериментально. Конечно, когда-нибудь человечеству бы стало доступно и это, прогресс не стоит на месте, но до научно-технических прорывов такого уровня я бы просто не дожила... Поэтому соблазнительно было бы взять за основу мысль, что это всё - просто моя галлюцинация. Необратимые изменения в структуре мозга из-за нанесённой травмы - всё-таки меня неплохо огрели по черепу... И сижу я сейчас в уютной комнате с войлочными стенами, пускаю слюни и гажу под себя. Было бы очень хорошо, будь это правдой. Намного лучше, чем и в самом деле оказаться в далёком будущем, в плену у каких-то маргинальных личностей, не имея возможности сбежать. Но если ты задумываешься о степени своей нормальности, значит, ты заведомо нормален. И это сейчас было ужасней всего.
   Будущее, значит... Перепрыгнула почти тысячелетие. Отлично, просто замечательно.
   Я могла, конечно, забиться в истерике, попытаться перегрызть себе вены или нырнуть с койки в бетон. Было бы очень весело и занимательно, но в моей ситуации абсолютно бесполезно. Одно я знала точно - я хожу жить, и, желательно, на свободе. А вообще хорошо получилось бы, вернись я в своё время. В последние дни там, конечно, было так себе, но... Моя работа, дом, друзья... Что если я их никогда не увижу? Не хочу, чтоб через пару месяцев на кладбище под могильной плитой с моим именем закапывали пустой гроб - вместе с воспоминаниями обо мне. Что я буду здесь делать? Бродить по этой новой для меня Земле, как слепой кот, встречая лбом все преграды и ничего не понимая? Родители... Мама расстроится. Да, я была с ней в ссоре, но вряд ли всё настолько катастрофично! Помирились бы когда-нибудь...
   Не только мы с сокамерником не спали в этот поздний час. Здоровенный негр - тот самый главарь - и плоскозадая блондинка сидели под кабинкой дежурных и о чём-то тихо переговаривались. Время от времени блондинка указывала на стоящую посреди холла рамку в переплетении кабелей и с сомнением качала головой. Негр похлопал её по плечу. Рядом с ним стояла моя Yamaha. Моя чёрная красавица, ещё чуть-чуть и струны зазвенят от одиночества.
   Негр взял гитару за гриф, осмотрел её, сосредоточенно хмурясь, подёргал за струны. Меня покоробило. Очевидно, он понятия не имел, что с ней надо делать. Неужели в будущем уже перестали струнные инструменты делать?
   - Hey, man! Give it to me, please!
   Опаньки! А вот этот, похоже, понимает английский. Правда, толку мало - я сама едва пару слов связать могу. Вот спеть...
   Он пожал плечами, поднялся и просунул гитару между решёток.
   - And box, - если уж гитару они не видели, то комбик и подавно не признают.
   Мужик выругался, но комбик принёс.
   "Хорошо, что розетки здесь по стандартам моего времени, а то было бы плохо... Пробки бы не погорели" - задумалась я, подключая аппаратуру к сети.
   Пальцы пробежались по струнам. О да, то, что нужно...
   И я запела.
  

Gazing through the window at the world outside

Wondering will mother Earth survive

Hoping that mankind will stop abusing her sometime

   Думается мне, "Dreamer" Оззи Осборна как нельзя лучше подходил к ситуации. Я пела и успокаивалась. Сразу становилось как-то легче... Наверное, поэтому я когда-то и занялась музыкой. Нет искусства могущественнее, чем музыка! И нет музыки прекраснее, чем рок - в этой я верила всей душой.
  

I'm just a dreamer

I dream my life away

I'm just a dreamer

Who dreams of better days

   Да, и я мечтала когда-то, что рано или поздно человечество поумнеет, и не жизнь будет - а сказка. Что панды наконец начнут трахаться в зоопарках, что амазонские леса оставят в покое, что все преступники покаются и станут искупать грехи, служа на благо общества. Я мечтала, что ко мне перестанут приставать на улицах старушки, что новорожденных детей не будут больше выбрасывать в мусорки, и что все педофилы мира возьмут да и добровольно пройдут стерилизацию. А попала в будущее - та же мясистая задница, что и прежде...
  

I'm just a dreamer

Who's searching for the way

Today

I'm just a dreamer

Dreaming my life away

Oh yeah, yeah, yeah

   Последний аккорд повис в воздухе и, пока он не перестал звенеть, я не отложила инструмент.
   Негр, всё это время смотревший на меня, задумчиво хмыкнул, тихо похлопал, а потом жестом приказал закругляться. Ну ок. Хорошо хоть гитару обратно не требует. А вообще, и правда - спать давно пора. Обо всех своих бедах подумаю завтра.
   Когда пыталась устроиться поудобнее на нарах, заметила, что сосед смотрит на меня ошарашенными глазами. Я вопросительно подняла брови. Он вдруг начал что-то сбивчиво говорить, потом мучительно замычал, осознавая, что я не понимаю их языка... Но мысль осенила его, и всё с таким же изумлённым и напряжённым лицом он показал мне большой палец.
   - Да, чувак, это божественная песня! - засмеялась, а потом добавила тихо, про себя. - Если выживем, я тебе ещё сыграю.
   В конце концов я провалилась в сон.
  
   Утро встретило меня безрадостно, что и закономерно. Бандиты громко переговаривались, чем-то гремели и топали. Лица своего я вообще не чувствовала. И глаз, как я и предполагала, не открывался. "Ну и ладно. Второй-то видит".
   Сокамерник лежал у себя на нарах в позе покойника и смотрел в потолок. Я тоже посмотрела, но решила, что окно для меня сейчас представляет больший интерес. Тело своё я ощущала как сгусток боли и покалывания, поэтому, прежде чем повторять ночные манипуляции у окна, немного поприседала, отжалась тридцать раз и покрутила корпусом. Так-то лучше.
   При свете дня мои представления о внешнем мире действительно стали полнее. Первое, что я увидела из окна - руины. Были, конечно, и условно уцелевшие здания (я бы туда, опасаясь обвала, даже от грозы не пошла прятаться), но прямо передо мной - руины. А за ними - ещё руины. А за теми, вторыми, степь. Голая степь, кустарник и пожелтевшая трава. Я в Монголии?.. По небу живописно плыли грозовые тучи.
   Я спрыгнула на пол. Ладони покрывала ржавая труха.
   Что ж, знание это мне ничего не даёт. Ну, кроме того, что я в заброшенном городе где-то у чёрта на рогах и кругом лишь хорошо простреливаемая местность. Будь я самим Чаком и раскидай всю братву голыми руками, далеко бы всё равно не убежала - спрятаться негде, а значит, пуля-дура нашла бы меня очень быстро. Бесславный конец. Некстати вспомнилась цитата: "Был он мудак -- и сдох как мудак. Да и хуй с ним!". Ну уж нет... Мне предстоят великие свершения! И для начала нужно отсюда как-то выбраться.
   Вот только есть очень хотелось... На голодный желудок и голова не варит, это мне давно известно. Интересно, нас будут кормить?
   Я заняла привычную позицию в углу у решётки. В целом, ничего интересного не происходило - похитители занимались своими делами. Вот что ещё меня волновало - куда делась лошадь?.. Ещё вчера вечером она была в здании. Логично предположить, что выгнали на улицу, но мне очень уж хотелось посмотреть на неё вблизи. Лошадь... она была не настоящей. Это была робо-лошадь. Она сыграла не последнюю роль в том, что я поверила своему соседу. Ведь я помнила, что в переулке тоже была лошадь. И вполне очевидно, что там, в темноте, я не могла разглядеть некоторых нюансов - например, того, что у "лошади" корпус из гладкого чёрного пластика, а в спину вмонтировано седло.
   Где-то в дежурке засвистел чайник. Сокамерник мой стал садиться.
   Вскоре блондинка действительно принесла нам две миски. Без ложек. В мисках дымилась какая-то аморфная бурда... Она вызывала у меня здоровое недоверие. Однако парень ел, точнее пил жижу, как суп, и я решила последовать его.
   "Странный вкус"
   И всё-таки мне было любопытно. Поэтому я подсела поближе к соседу и, обратив на себя его внимание, кивнула на миску. Он наклонился и стал рисовать на полу.
   Какое-то волнистые остроконечные ленты... Водоросли? Потом написал несколько букв - A1, B2, C, D. Так, это, надо полагать, витамины. Неплохо. А следом на полу появились три коротких и жирных полосатых червяка. Личинки. Богатый источник белка. Отлично.
   Подумав, он пририсовал червякам улыбающиеся рожицы.
   Я доела, привычным жестом охлопала себя по бокам в поисках сигарет, вспомнила, что куртка моя со всем хламом, что я рассовывала по карманам, сгинула в безвестности, и расстроилась. Без табака будет туго.
   Тем временем, позавтракав, большая часть нарушителей закона разбежалась по своим делам, кто-то сел играть в карты, кто-то лёг досыпать. Негр-главарь сидел на прежнем месте у кабинки дежурного и, очевидно, медитировал. Блондинка возилась возле рамки. Точнее, она отвинчивала крышку у небольшого ящика, соединённого сетью проводов и кабелей с порталом. Блок питания? Также в комплект входил монитор, очевидно, сенсорный, раз клавиатуры не видно.
   Выражение её лица явственно говорило о том, что пациента уже не спасти. Во всяком случае, ей. О чём она и сообщила боссу с самой скорбной интонацией. Его ответ явно не устраивал. Девица принялась доказывать.
   Вчера, когда мне месили физиономию, она весело беседовала с робо-лошадью. Надо думать, главный спец по технике в банде тоже она.
   Высушенные и растёртые в пыль личинки явно благотворно действовали на моё серое вещество. Если на минутку допустить, что вот этот дверной косяк без двери, торчащий посреди комнаты, и есть устройство для перехода во времени... Да чего допускать - наверняка так оно и есть, другой аппаратуры тут не наблюдается. И он сломался, перегорел, в общем, не работает...
   У меня появилась идея. Нет, такое могло нормальному человеку в голову прийти только по накурке, но альтернатив-то никаких! Значит, нужно импровизировать... Как ни крути, а моя жизнь и будущее зависят от этого агрегата...
   - Hey, man! Hey!
   Негр повернулся ко мне.
   - Saturday.
   "Суббота? Не Барон Суббота случайно? А, неважно"
   - Okay, Saturday... Come to me, Mr. Saturday.
   "Ну, чего буркала свои выпучил? Давай, подойди, что я тебе через решётку-то сделаю..."
   Он подошёл. Сложил руки на груди и требовательно спросил:
   - So?
   - I can fix it.
   "Господи, что я несу! Я никогда не смогу этого сделать! Заткнись, дура, не усугубляй!"
   Тут вступила блондинка. Она презрительно заломила бровь - очевидно, предложение неандертальца вроде меня починить их суперсовременную машину звучит дико. Но я настаивала.
   - You?!
   - I'm telling the truth. I can fix it. Really.
   Негр усмехнулся:
   - What do you want?
   - If I'll fix it, you let me go. Give me two days.
   Определённо, моё предложение заставило его задуматься. А я едва сдерживалась, чтоб не заорать: "Соображай быстрее!".
   Наконец он кивнул:
   - Two days. You start today, - и с тем отвернулся от меня и ушёл.
   Блондинка ещё что-то осуждающе ему втолковывала, но я уже ни на что не обращала внимания. Меня колотило. Только что я предложила изощрённый способ самоубийства... Ну а если?.. Если выгорит? Нет, чушь - действительно, что я могу сделать этой штуковине, я же её впервые в жизни вижу?! Может, она вообще на волшебной тяге пердежа единорога работает...
   Сосед внимательно смотрел на меня. Не знаю, что переключилось у меня в голове, но я нашла силы подмигнуть ему:
   - Прорвёмся, парень. Всё будет, но не сразу.
   И плевать, что он меня не понял - я сказала это в основном себе. Этот, со сломанной ногой, вообще ничего не сможет сделать, значит, как-то повлиять на ситуацию по силам только мне. Техника шагнула далеко вперёд за девятьсот лет? Не беда, я же инженер. Для инженеров нет ничего невозможного.
   Уф, кажется, немного успокоилась. Раз уж с моим временным трудоустройством определились, неплохо бы соорудить "китайцу" костыль. А то он и в туалет-то сходить не может.
  
  

ГЛАВА 4

Ли Мён Су

   Принять решение легче, если у вас нет выбора. (с) Р. Нарасимха
  
  
   Значение состоявшегося между девушкой и Субботой разговора, а также её подмигивания и кривой ухмылки Мён Су осознал только когда она поднялась с пола, решительно отряхнула джинсы и вышла из камеры. Пламя в её глазах и уверенные движения свидетельствовали о принятии некоего рискованного шага. Она готовилась к бою и ставила на кон свою жизнь.
   Верука явно была недовольна такой сделкой, о чём недвусмысленно высказалась боссу. Однако, она отдала девице требующиеся инструменты и жестом позволила пользоваться тем, что припасла в облюбованной камере.
   А Мён Су был не просто удивлён... Он был в ужасе. Конечно, сдаться на волю судьбы и повесить голову в их ситуации было не лучшим решением, но безрассудная авантюра пленницы представлялась ему чистым сумасшествием. С её безнадёжно отсталым представлением о технике девятисотлетней давности... Что она может?
   "Действительно обезумела..."
   Но в то же время в нём росло любопытство, и эта волна была неудержима. Сам до конца не осознавая, зачем он это делает, Мён Су с превеликим трудом сполз с нар на пол и подтянул своё тело к решётке. Просунув лицо между прутьями и до боли скосив глаза, он попытался рассмотреть, что творилось у анакрона.
   Верхняя панель блока питания так и не была прикручена на место после стараний Веруки, а сейчас сокамерница уверенно орудовала отвёрткой, окончательно обнажая начинку устройства. Верука и Суббота стояли у неё за спиной и критически разглядывали разворачивающееся действо.
   - Говард, это идиотизм какой-то... У неё же просто резьба поехала, разве непонятно?
   - Она абсолютно нормальна, малыш. Хотя, вполне вероятно, переоценивает свои возможности.
   Верная помощница босса не удержалась и возмущённо фыркнула:
   - Тогда какого дьявола ты согласился на это?! Посмотри, она же на части его разбирает! Она хоть обратно сможет это всё прикрутить без потерь?
   - Угомонись. Не подумала же ты, что я это всерьёз? - Суббота откровенно насмехался. - Пусть девчонка балуется, пока есть время. Не растеряет шурупы - пожалею, поглажу по головке и отправлю к Гарри. Он любитель всякой экзотики, думаю, найдёт покупателя и на такой товар. А если она что-то испортит сверх уже имеющейся поломки... Не обессудь, но разойдётся на запчасти для богатеньких больных с острой необходимостью пересадить себе чужие потроха.
   Тут он заметил Мён Су, и от внимания главаря не ускользнула презрительная гримаса на породистом лице дари-ай. Это заставило Говарда нахмуриться:
   - Ползи на свою полку, узкоглазый. Или я всё-таки отрежу тебе ухо, чтоб оно не росло в мою сторону...
   Мён Су подчинился. Правда, на нары он забраться не смог и просто лёг рядом на пол. То, что Суббота не собирался держать данное девушке слово, в общем-то, не стало для него большим открытием, но на душе сделалось гадко. Сам он был бессилен, и единственное, что давало ему надежду - вероятность, что поиски уже начались, и скоро вооружённый отряд придёт за ним. Пусть ему придётся затыкать денежными пачками рты особо пронырливых газетных писак, лишь бы освободиться... В том, что его отпустят живым, он уже начал сомневаться. Очевидно, что главарь банды не склонен к выполнению обещаний, а значит, угроза смерти вполне реальна.
   Чем больше Мён Су думал об этом, тем крепче становилась его уверенность. В его присутствии преступники не шифровались, звали друг друга по именам, не скрывали лиц... Его с самого начала никто не собирался оставлять в живых. Показаний Мён Су хватило бы, чтобы ищейки отца достали похитителей из-под земли и отправили на отнюдь не гуманную расправу... Для того и был приобретён анакрон - он обеспечивал безопасный отход после получения выкупа. Вот так. Всё встало на свои места.
   Впервые за время пребывания в плену Мён Су стало по-настоящему страшно. Если его не успеют найти... Додумывать мысль до конца не было желания. Но она против воли тянула его за собой, и пленник проваливался, как в зыбучие пески, в пучину недобрых предчувствий.
   Он почувствовал, как к горлу подкатила тошнота. Мёртвый. Уже скоро он будет холодный и мёртвый, как пол, на котором сейчас лежит. Его никогда не найдут. Его никчёмное существование в погоне за одобрением отца, двадцать семь лет в строгих рамках учёбы, бизнеса и хороших манер, все труды, силы, потраченные им, чтоб не сорваться и не закричать во время очередного собрания директоров... Всему будет положен конец одним выстрелом из плазмогана. Он помнил... Он уже чувствовал это. И хотел забыть.
   "Это всего лишь паника, Мён Су. Совсем как в тот раз. Всё будет хорошо. Ты устал и напуган..."
   "Нет"
   Он видел свою смерть. Видел своё лицо, и то спокойное выражение, которое он привил себе за годы жизни... Голова разлетается на куски. Осколки кости и мозг, тёмная кровь проливается на пол. А в пыль падает глаз.
   Вот так - и свободен навсегда. Свободен от всех обязательств, что сам на себя взвалил, свободен от взгляда господина Ли Чжонг Хёка, всегда равнодушного, а иногда и разочарованного. Радость предвкушения клокотала в груди, грозя прорваться наружу истеричным смехом.
   Ли Мён Су как будто боялся смерти; Ли Мён Су хотел умереть.
   Тот, что жил в темноте за глазами наследника мегакорпорации, висел в пустоте и мраке. И только сердечный ритм заставлял дрожать бесконечное пространство. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук...
   "Что это?.."
   Он слышал голос. Тот сильный, глубокий голос, что как громом поразил его вчера. Он вплетался в его пульс, сначала тихо, а потом всё громче... Он возвращал дари-ай к реальности, словно выталкивая из-под толщи морских вод.
   Вторая пленница... Она сосредоточенно перебирала детали и напевала себе под нос какой-то воинственный мотив. Здесь, в бывшем здании полицейского участка, под гомон разговоров и будничных шумов, её почти не было слышно. Но Мён Су цеплялся за песню с упрямством погибающего. И мрачное пламя, что разгорелось где-то под рёбрами, стало менять цвет. Озноб болезненной радости отступал.
   Ли Мён Су набрал в грудь побольше воздуха, попытавшись вдохнуть и эту песню, отрезвляющую его помутившееся сознание.
   "А ведь её участь, в отличие от моей, предрешена наверняка, - дари-ай чувствовал приток жизненных сил - слабый ключ, бьющий из-под земли, но ключ согревающего горячего источника. - Но она не знает об этом. Не знает, где она и что с ней будет. И тем не менее, она поёт... Странная"
   Срывающиеся с проколотых губ мелодии сменяли одна другую, агрессивные и жёсткие перетекали в лиричные, и в какой-то момент на Мён Су снизошло спокойное равнодушие. В любом случае, он не может влиять на обстановку, значит, остаётся только ждать. Он заснул.
  
   Перед погружением в забытьё Мён Су думал, что неплохо бы проснуться к обеду. Конечно, никто не стал бы уносить пустую миску, и белковая масса съедобна даже холодной, но слишком уж похожа на разведённую водой муку.
   Сон прервала боль в сломанной ноге. Кто-то немилосердно тревожил изувеченную конечность. Дари-ай со стоном разлепил веки и уставился на своего мучителя. Сокамерница фиксировала перелом, приматывая пару продолговатых пластин из жёсткого пластика разорванной на ленты тряпкой. Брови девушки были нахмурены, она что-то сварливо бормотала, но делала свою работу аккуратно и добросовестно.
   Мён Су был удивлён. Он следил за её руками, боясь пошевелится, и только одно слово билось в голове: "Зачем?.."
   Когда шина была надёжно закреплена, девица удовлетворённо прицокнула и наконец обратила внимание на Мён Су. Лицо её раскраснелось, на высоком лбу блестела испарина. Она кивнула "пациенту", забросила тонкую руку дари-ай себе на плечо, буркнув "derzhis' krepche, chuvak", и водрузила Ли Мён Су на нары.
   Что-то отвлекло мужчину от шока, и он присмотрелся к девушке внимательней. Тыльная сторона ладони коснулась её лба. "У неё жар... От тела пышет, как от печки"
   Суббота, невовремя оказавшийся рядом, оскалился:
   - Вот молодёжь пошла... Вы, когда приспичит, просигнальте - так мы выйдем...
   Очевидно, глумливая интонация говорила о содержании фразы достаточно. Девушка беззлобно продемонстрировала Субботе оттопыренный средний палец. Он только засмеялся.
   Мён Су принял из рук сокамерницы миску, отметив, что движения её как-то расхлябаны и заторможены. Девушка в пару глотков прикончила свою порцию и уже собралась уходить. Мён Су ухватил её за штанину.
   Он не совсем понимал, зачем сейчас рисует на полу. Ей было бы лучше совсем этого не знать. Тогда оставалось место для надежды... И всё-таки в пыли появились очертания нескольких человечков. Три фигурки изображали людей, работающих в поле, а четвёртая взмахивала плетью. Конечно, рабство вовсе не ограничивалось тяжёлой работой... Живой товар приобретали самые разные люди (хоть это и было незаконно), и использовали его с разными целями, но суть угрозы Мён Су передал, как смог. Закончив, он указал сначала в сторону дежурки, куда ушёл Суббота, потом на девушку, и после на рисунок.
   Какой реакции бы он ни ждал, но точно не последовавшей. Соседка равнодушно посмотрела на человечков, пожала плечами и вышла из камеры. Напоследок, правда, она потрепала Мён Су по макушке сухой горячей ладонью.
   Дари-ай проводил её глазами.
   - Неужели ты не боишься?..
   Через некоторое время он снова услышал песню.
  
   Когда не можешь заснуть и просто лежишь без движения, время тянется слишком медленно. Мён Су уже привычно очерчивал взглядом шрамы трещин на потолке. Минуты тянулись, как густые медовые капли. Жизнь членов банды шла своим чередом, лихорадящая соседка изучала устройство анакрона, Верука и ещё несколько человек вышли под ночное небо - эквоиды разбрелись по городу и их нужно было вернуть в гараж.
   Суббота задумчиво посасывал сигарету. Наконец, мысль оформилась, и он подозвал к себе одного из подручных.
   - Завтра Верука поедет в Илим за деталями. Отбери четверых - будете её сопровождать. Возьмёте глайдер... Помнишь, где спрятали?
   - Ну.
   - Отлично. Вылетите в девять. Как закончите с делами, сразу возвращайтесь.
   - Окей, шеф.
   - Иди.
   Снаружи раздалось ржание. Спустя пятнадцать минут в холл вошла Верука, что-то проворчала в адрес возившейся у анакрона девицы, но её подозвал Суббота. Он сообщил ей о планах на завтра.
   - Зачем мне аж четыре сопровождающих?
   - Детка, в Илиме полно всякой швали, и тебе это известно. С ребятами ты будешь выглядеть внушительнее. Не забывай, что детали для нашей машинки стоят больших денег и они очень, ну очень запрещены для свободного доступа. Так что если кто-то решит совать нос в твои дела, или прикарманить запчасти... Короче, без парней не обойтись.
   Некоторое время они молчали.
   - Ты уверена, что он будет работать, если заменить...
   - Уверена, - нетерпеливо прервала Субботу Верука. - Эта голова-трава может просидеть над анакроном вечно, но она не создаст плату из воздуха. Кстати... Она вставала вообще?
   Вспомнив дневное происшествие, Суббота развеселился:
   - Ну да. Один раз - пожрать и перебинтовать лапку нашему принцу. По-моему, они нравятся друг другу.
   - Что-то неважно она выглядит... Ладно, не моё дело. В девять, говоришь?..
   К дальнейшему Мён Су не прислушивался.
  
   Как выяснилось, пленница обладала завидным упорством, или, скорее, ослиным упрямством. Отказываясь принимать поражение, она работала всю ночь, не смыкая глаз. И больше не пела.
   Только утром она вернулась в камеру - перерыв на завтрак. Мён Су едва удержался, чтоб не вздрогнуть. Буквально сутки назад бывшая совершенно здоровой, полной сил и готовности к драке, она выглядела, как оживший труп.
   "Вряд ли жар ослабел за ночь, скорее наоборот"
   Болезненный румянец, всё тот же потный лоб... Она двигалась, будто суставы заржавели, и с трудом фокусировала взгляд.
   - Ты загонишь себя раньше, чем успеешь попасть в рабство...
   Девушка подняла на него покрасневшие глаза и неожиданно улыбнулась. Она ничего не сказала, но Мён Су увидел всё тот же злой и уверенный огонь в глазах. Пленница не собиралась сдаваться.
   Ли Мён Су не знал, как к этому отнестись. С одной стороны, её поведение выглядело совершенно бессмысленным - будто муха, бьющаяся в оконное стекло, когда форточка открыта. С другой... Дари-ай испытал что-то вроде смутного восхищения: "Может, её состояние не располагает к тому, чтобы хорошо себя чувствовать, но она точно в ясном сознании... И не намерена ждать смерти"
   И девушка явно переходила к более активным действиям. Суббота лишь провожал её недоумённым взглядом. Весь прошлый день и эту ночь она потратила, казалось, впустую - разобрав блок питания по винтикам и даже открутив пару панелей у рамки перехода, она просто изучала детали. Ей понадобились только отвёртки. Сегодня она много времени провела, гремя чем-то в залежах припасённого Верукой хлама. Периодически она возвращалась к месту работы, что-то приносила, что-то уносила, сдавленно ругалась и кашляла. Наконец, она села у анакрона на пол и приступила к делу.
   Через пару часов все, кто остался после отлёта глайдера в Илим, сгрудились возле девушки и наблюдали за её работой, как за каким-то шоу. Её независимый и уверенный вид вынуждал глаза Субботы открываться всё шире. Мён Су подполз к решётке и следил за действиями подруги по несчастью. Он сам не заметил, как его охватило странное напряжение. Внезапно ему очень сильно захотелось, чтоб у неё всё получилось. В успех было невозможно поверить, но дари-ай желал ей победить в схватке с техникой будущего.
   Ему казалось, что на его глазах происходит по меньшей мере колдовство или безумие. Как если бы горилла из венерианского заповедника вдруг стала декламировать "Фауста" на прекрасном немецком...
   Девица зачищала провода от изоляции, паяла, соединяла детали... Весь её вид говорил о том, что она точно знает, что и как надо делать.
   Когда же мозаика была собрана и осталось только "надеть" корпус, девушка с видимым усилием поднялась на ноги и кивнула Субботе:
   - Switch on.
   Он с подозрением махнул рукой в сторону нескольких элементов, которые в процессе сборки были без лишних размышлений просто отринуты в сторону.
   - Only overload the system.
   С несвойственной ему рассеянностью главарь пожал плечами. Когда он подносил палец к кнопке запуска, Мён Су невольно задержал дыхание.
   Блок загудел. Привычная уже вибрация распространилась по помещению. Рамка перехода подёрнулась голубым маревом - ждущий режим.
   "Зрительный зал взорвался овациями". Восхищённые крики бандитов заставили девушку нахмуриться. Суббота смеялся. Приобняв её за плечи, он воскликнул на унилингве:
   - А ты головастая! Пожалуй, я даже запрошу с Гарри побольше.
   Она освободилась из его рук и вернулась к блоку - вернуть на место корпус. Пока девушка закручивала шурупы, бандиты возбуждённо обсуждали между собой произошедшее. А Мён Су смотрел на странную зеленоволосую девчонку и теперь совершенно не мог понять, как к ней относится.
   Закончив, она отложила отвёртку и послушно вернулась в камеру. Ноги её держали плохо, однако, прежде чем лечь на нары, она помогла Мён Су подняться и сесть на его место.
   С её лица сошло какое бы то ни было выражение. Пустыми глазами девушка смотрела перед собой.
   Когда она заплакала, Ли Мён Су окаменел. Ни единый мускул на её лице не дрогнул, но слёзы лились ручьём. В холле Суббота собирался испытать возвращённый к жизни анакрон и задавал координаты. Мён Су хотел подползти к ней и хотя бы взять её за руку... Если ей так плохо... Почему?..
   Вдруг она прижала к ушам ладони и крепко зажмурилась.
   Ослепительная вспышка света.
   Грянул взрыв.
  
  

ГЛАВА 5

   Какой тоской душа не сражена, быть стойким заставляют времена. (с) Шекспир
  
  
   Голова кружилась и глаза жгло так, будто мои веки - расплавленный свинец. Мир вокруг плясал и кружился. Тела я не чувствовала, в груди пекло огнём. Симптоматика говорила, что у меня либо отравление хлором, либо грипп... И мутило. Мутило страшно.
   Моя победа над могуществом науки будущего в этом состоянии была чем-то на грани горячечного бреда и божественного озарения. Меня удивляло уже то, что сильнейший тремор рук не помешал мне крепко держать паяльник... Всё остальное... Если мне это не приснилось - я прыгнула выше головы и меня сдуло в космос. Если бы меня попросили объяснить, как я, чёрт возьми, сделала то, что сделала, я бы не смогла внятно объяснить.
   То, что мои надзиратели под конец стали пристально наблюдать за работой, едва не порушило весь замысел. Боялась, что засекут подставу и... каюк празднику. Но никто из них, очевидно, ничего не соображал в ремонтных работах, и моя удача, что блондинка - единственный человек, способный меня разоблачить - укатила с утра в дальние дали. Надолго ли?
   Когда всё было закончено, лихорадочный огонь покинул меня, и я совсем обессилела. Я устала. До боли, до слёз вымоталась. Как будто в животе открылась чёрная дыра... Если сейчас не получится... Я погибла.
   Рвануло знатно, хотя и не так сильно, как я боялась. Если здание обрушится мне на голову оттого, что не рассчитала мощность - какой от коварного плана прок?
   Слишком резко вскочила с нар, потеряла ориентацию в пространстве и упала на колени. Больно. Звуки доносятся слабо, будто через слой ваты. И круглые глаза окаменевшего сокамерника. Всего лишь. Завидная выдержка.
   Поднялась с трудом, аккуратно... Вот теперь бы как-нибудь... Не рухнуть снова, потому что знаю - это будет последний раз, дальше только обморок. Ещё и этому помочь... Так и не успела сделать ему костыли... И гитара. Вот уж что точно нельзя оставлять здесь. Комбик... Как я идти-то буду?
   Хоть парень и был крепко в шоке, но за меня ухватился. Кое-как, спотыкаясь на каждом шагу, вышли из камеры.
   Вся надежда была на разлетающуюся шрапнель. И надежды оправдались сполна. Тела бандитов, кровь, развороченная осколками голова Субботы... Меня наконец вырвало. Кто-то из них был всё ещё жив, двое слабо шевелились. Не скоро очнутся, конечно. Если вообще очнутся... Но поторопиться не помешает. Дойдя до дежурки, прислонила увечного товарища к стеночке и ввалилась внутрь. Где-то здесь... Я видела... Пара штуковин, до боли напоминающих папашкину ружбайку. Вот. Прихватив один из стволов и чехол, что был позабыт-позаброшен, вернулась к парню.
   Надо отдать ему должное - в себя он пришёл быстро, держался молодцом и явно осознавал острую необходимость срочно отсюда сваливать.
   Так... Собраться бы с мыслями... У этих ребят точно есть транспорт. Вряд ли дело ограничилось той махиной, на которой блондинка сотоварищи улетела в неизвестном направлении - я слышала шум, шедший снаружи. Удаляющийся звук, но никакого скрипа колёс, значит, инженерам этого времени удалось одолеть гравитацию... Бандитов много, есть надежда, что транспорт не единственный. На крайний случай, где-то здесь ходит эта проклятая лошадь...
   Когда вышла из здания, естественный свет резанул по глазам. Город стоял в руинах, как я и предполагала. Куда идти дальше, я не имела понятия. Но тут мой невольный напарник взял инициативу на себя. Он указал направление, и мы с максимально возможной в нашем состоянии скоростью двинулись туда.
   Идти пришлось недолго, до угла того же здания. Дверь гаража не была закрыта. Четыре робо-лошади послушно стояли у дальней стены, философски поглядывая на нас. Среди них я заметила свою давнюю знакомую.
   - Всё из-за тебя, скотина...
   Вороная тоже узнала меня и приветствовала счастливым ржанием.
   Тут парень ткнул во что-то пальцем, привлекая внимание.
   Три странного вида механизма, что-то вроде обтекаемых мотоциклов без колёс. Отлично.
   Нам нужен был только один. И если кто-то из пострадавших от взрыва достаточно здоров, чтоб позднее начать погоню, лучше не рисковать. Где у этих "мотоциклов" топливный бак я не знала, да и стрелять никогда не умела, так что оружие передала сокамернику, жестами объяснив, чего хочу. Он сомневался недолго - приставив ружьё к плечу, выстрелил в два лишних транспортных средства. Запоздало пришла мыслье, что они ведь попросту взорвутся, если искра попадёт на топливо... Но парень знал, что делал - он прострелил только переднюю часть корпуса. Ничего не взлетело на воздух, однако удовлетворённое выражение лица соседа свидетельствовало, что всё сделано как надо.
   "Занятные у них тут пушки, кстати... Чем они заряжены?.. Металл как будто оплавился..."
   Но думать об этом не было времени. Теперь контроль над ситуацией следовало передать аборигену. Я помогла ему сесть на "мотоцикл" и пристроилась позади. Лошадь ткнулась мордой в щёку.
   Меня порадовало наличие некоего подобия ремней безопасности... Фиксировали тело они необычно - вокруг пояса, но это-то и было хорошо. С учётом того, как я себя чувствую, я вернее упаду и сверну себе шею при старте, чем удержусь на машине...
   Вдруг почувствовала чужое прикосновение. Напарник твёрдо взял мои руки и положил их себе на талию, заставив держаться. Я хмыкнула.
   - Дави на старт, заботливый ты наш... Пора убираться из этой задницы.
   Пусть он и не понял меня, но кивнул, набирая что-то на приборной панели. Я позволила себе привалиться к его спине. Наконец-то можно потерять сознание... Двое суток об этом мечтаю. Ткань его странного костюма приятно холодила горящую кожу. Лошадь фыркнула в ухо, получив в ответ незамедлительное "гори в аду", и мы сорвались с места.
  
   Наш путь помню урывками. Мы летели в метре над землёй на бешеной скорости. Встречные потоки воздуха пытались сорвать с нас скальп, длинные волосы своего товарища я вскоре возненавидела... В моём воспалённом сознании они превращались в какие-то чудовищные тентакли, назойливо лезущие в глаза и нос. Пейзаж был смазан, и единственное, пожалуй, что я могла понять - мы посреди голого пространства, безбрежного серо-жёлтого моря, зажаты между небом и землёй.
   Я то проваливалась в липкую топь беспамятства, то выныривала из неё. Дышать было трудно. Не знаю, сколько мы летели. Несколько часов, дней? Вечность? Смотрела на пролетающий мимо мир, смазанный, как мокрая акварель... Потом сознание сжималось в сингулярность, коллапсировало, и я снова погружалась в обморок.
   Я будто потеряла опору. Взорвав машину времени, я обмякла, словно лишилась всех костей, и неведомый недуг навалился на меня с новой силой. Мне было плохо... Очень. Я боялась, что совершив нечто настолько из ряда вон, вот так просто умру, даже не зная, от чего.
   Небо было сердито. Тёмное и бугристое от собравшихся туч, оно в конце-концов разразилось злыми слезами.
   Мне казалось, что попадающие на меня капли должны с шипением испариться, но этого не случалось. На некоторое время стало немного легче.
   И вдруг в грозовой стене прорезалась брешь. Солнечный свет волной окатил двоих на стремительно несущейся машине. Я ослепла... Когда же вновь смогла видеть, невольно задержала дыхание.
   Из земли вырастал сверкающий купол. Тысячи граней переливались радужными бликами. За ним и вокруг всё ещё виднелись косые полосы ливня, но он сиял в солнечном свете, безгрешный. И тучи расступались здесь специально для него. Хрустальный пузырь, выдутый неизвестным великаном, и упавший на поверхность, не лопнув.
   Это был момент, когда я увидела Суджонг. В следующую секунду сознание накрыла темнота.
  
   Что было дальше? Не знаю. Я практически не приходила в себя, а когда это всё-таки случалось, всё окружающее виделось мне искажённо и будто через мыльную воду. Помню лишь, что меня несли, кто-то всё время говорил над головой, требовательно так... Этот постоянный комариный писк, каким мне слышалась чужая речь.
   Дальше - тепло, и кожу покалывает. Невесомость. Боль в груди, ставшая уже невыносимой, постепенно отступала. С чистой совестью я перестала реагировать на окружающую реальность. Снова мрак, но на этот раз - комфортный и мягкий. Обычный сон.
  
   Приходила в себя я как-то рывками. Чуть-чуть светлее, каждое веко весит по тонне, оп - чернота. Ещё немного усилий. Вернулась к исходной точке. Ну, поднажми, Женя... Светло.
   Кругом тёплое помещение.
   Неплохо.
   Довольно тихо, неназойливый гул где-то на краю восприятия.
   Какой потолок белый... Глаза всё норовили закрыться, но я уже устала спать и потому сопротивлялась. С трудом повернула голову. Длинная комната, ряды коек, некоторые заняты. Между коек ширмы, моя отдёрнута. Ходят солидные люди в белых халатах. Хоспис. Ну а где ещё я могла оказаться? Чувствую себя прекрасно, если не считать ломоты во всём теле, что бывает, когда долго находишься без движения. Сколько времени прошло, хотелось бы мне знать?
   Кто-то коснулся руки. О. Мой давний знакомец, азиат-переросток. Надо сказать, он отлично выглядел. Хоть и был одет в больничную пижаму. А под ней всё тот же комбинезон. Волосы собраны в низкую шишечку, но цвет лица здоровый, и поза не такая напряжённая, как там, в плену. Он улыбнулся мне, но не очень искренне, одними губами.
   Он сидел в кресле возле моей койки, закинув ногу на ногу. Одной рукой он держался за капельницу на колёсиках.
   Уставился как-то странно, и я почувствовала зуд в мозгах.
   По правде говоря, я сильно перепугалась, когда перед глазами стали всплывать и закрываться программные окна, но у меня не было сил, чтобы толком всполошиться или хотя бы заорать. Пришлось обойтись шокированным мычанием. Пальцы крепко вцепились в простынь. И снова прикосновение к руке. Успокаивающее поглаживание. А вот это - искренне.
   Зуд прекратился, и я вновь услышала голос бывшего сокамерника...
   - Не беспокойся. Это необходимая мера, иначе мы бы не понимали друг друга. Ты привыкнешь.
   Это было довольно-таки жутко. Я слышала его речь, и она оставалась всё такой же незнакомой, как и в момент попадания в это время. Но, тем не менее, я ПОНИМАЛА, что он мне говорит. Как невидимые субтитры, передающие информацию прямо на нейроны.
  
   Наконец, мне удалось обрести дар речи.
   - Знаешь, чувак, я ведь чуть не обгадилась... Предупреждать надо.
   - Прости, - легко извинился он, не чувствуя особого раскаяния. - Как ты?
   - Как фарш, из которого таки слепили котлету.
   Вдруг что-то звякнуло в голове, и я посмотрела на его ногу. Хорошенькие дела...
   - А как твой перелом?
   - Всё срослось. Даже не хромаю.
   - То-то даже гипса нет... Только, это... - меня снова стала охватывать паника. - А сколько времени прошло?
   Он опять улыбнулся. Мда, не даётся ему работа мышцами лица. Впрочем... Типичная такая улыбочка бизнесмена, деловая. Ничего личного, ничего лишнего.
   - Неделя. Период твоего восстановления был довольно продолжителен. А это, - он указал на свою ногу, - работа наноботов.
   - Ясно... Понятно. А что со мной было-то, собственно?
   - Хм... С твоего времени атмосфера сильно изменилась. Проблемы экологии. Грубо говоря, ты отравилась современным воздухом. Дело могло обернуться отёком лёгких... Но всё обошлось. Твой организм оказался довольно крепок.
   - Вот как? Здорово.
   Помолчали. Он внимательно разглядывал меня, и от этого становилось некомфортно. Но тут меня отвлекло ещё кое-что. Голове было легко, и кожу холодил воздух общей палаты. Знакомое ощущение. Я провела рукой по черепу. Та-а-к...
   - Вы зачем меня обрили?..
   Похоже, парень смутился.
   - Операция по установке нейроинтерфейса... Чувствуешь шрам на темени? Тебе в любом случае пришлось бы устанавливать его - в наше время без этого чипа невозможна никакая работа. Идентификация личности, опять же... Поэтому я распорядился прооперировать тебя, пока ты без сознания. Это дало нам возможность полноценно беседовать, а не... рисовать на полу.
   Оу. А я поторопилась с выводами. Улыбаться он умеет. И становится очень милым в такие моменты.
   - В ходе операции тебя пришлось обрить, прости. Но тебе идёт. У тебя красивый череп.
   - Спасибо. Только, брат, я не собираюсь задерживаться у вас надолго, так что это... было лишним.
   Он вдруг сразу как-то помрачнел. Я насторожилась:
   - Что не так?
   - Хм... Мне нужно сказать тебе кое-что... Но для начала - давай познакомимся?
   Интересный переход.
   - Ну ладно... Женя. Евгения Герус, если быть точной.
   - А я - Ли Мён Су. Я действительно рад, что мы встретились. Хоть обстоятельства встречи не особо радужные, но всё же...
   - Эм... Слушай, а что из сказанного - твоё имя? Прости, я не шарю в корейской антропонимике.
   Он хмыкнул.
   - Мён Су. Это моё имя.
   - Классно звучит. Ну так что, Мён Су, ты хотел мне сообщить? Не тяни кота сам знаешь за что...
   И вот он опять берёт меня за руку. И лицо такое скорбное. Не нравится мне это всё. Обычно так делают перед тем, как конкретно кого-то обломать.
   - Видишь ли, Женя...
   - Я не могу вернуться домой, так? - похоже, моя проницательность его удивила.
   А я... Мне не хотелось верить в то, что я предположила. Но, если сопоставить наш диалог и его реакцию на одну конкретную фразу... Что ещё могло прийти мне в голову? Только самое страшное.
   - Да. Именно так.
   Блеск.
   - Путешествия во времени незаконны... То, что ты попала сюда - чудовищная случайность. Но мы не в силах ничего изменить. Помимо того, что подобные перемещения людей запрещены законом, есть ещё одна причина, совершенно прозаическая. Ты уже достаточно пробыла здесь... У тебя была температура, помнишь? Помимо отравления... Вероятнее всего, ты уже подцепила несколько штаммов возбудителей заболеваний. Их действие на твой организм удалось нейтрализовать медикаментозно. Но в вашем времени твоё появление вызовет эпидемию. Множество людей умрут оттого, что сейчас считается обычной простудой.
   Хорошенькие дела. Открытие за открытием, и все поганые. Мне остро захотелось напиться. А ведь я пока не осознала всю степень произошедшего кошмара... Что ж дальше-то будет?.. Суицид?
   Однако, несмотря на чувство, что койка вместе с полом подо мной исчезли, а я проваливаюсь в глухую чёрную жуть, в остальном я была довольно спокойна. Не орала и не бесилась. Не плакала. Они мне, поди, в преддверии таких известий ещё и успокоительного вкатили с полведра...
   Я предприняла попытку сесть. Мён Су всполошился:
   - Тебе положен постельный режим... Через два дня выпишут, но пока...
   - Слушай, я неделю лежала, как полено, и знаешь что? Я гулять хочу. Помоги встать, пожалуйста. Где мои шмотки, кстати?
   Тяжело вздохнув, он помог слезть с койки.
   - Их пришлось утилизировать ещё на санитарном контроле.
   "Могли бы хоть трусы мне оставить..."
   Мён Су предложил свои услуги в качестве подпорки. Благодарно ухватившись за его локоть, я про себя отметила, что он отлично двигается. Там, в плену, он был словно деревянный, очевидно, что каждое движение давалось ему с большим трудом - и не из-за сломанной ноги. Что же изменилось?
   Мы вышли в коридор... Обычный, в общем, больничный коридор, но... А хорошо ведь живут господа неблагодарные потомки. Всё белое, гладкое, отполированные поручни вдоль одной из стен, много света. Но мне хотелось на воздух. Срочно.
   Кстати...
   - Слушай, не знаешь, где поблизости можно сигарет купить? Я сейчас в истерике забьюсь, если не сделаю хоть одну затяжку.
   Видимо, то, что я нарушила постельный режим, достаточно говорило о моём отношении ко всем и всяческим условностям. Я хотела курить. Будучи не всё ещё не особо здоровой и находясь в больничке. Поэтому Мён Су не стал препираться.
   - Я попрошу, чтобы тебе принесли необходимое.
   Честно говоря, я рассчитывала, что он обратится к кому-то из персонала... Но я недооценивала возможности нейроинтерфейса. Слышала о таких разработках в своё время, многообещающее изобретение. Мён Су уставился в пространство и пробормотал пару слов. Через несколько минут со стороны лестницы, вывернул строгий господин в чёрном костюме и передал моему спутнику пачку сигарет и какой-то небольшой цилиндрик. Удивления он не высказал, хотя я могла дать руку на отсечение, что сам Мён Су с таким интеллигентным лицом, прямой осанкой и хорошими манерами в жизни такой дряни в рот не брал.
   - Во дворе больницы разбит небольшой сад. Пойдём туда?
   - Ага... Пойдём. Слушай, Мён Су... Или мне лучше называть тебя... эээ... господин Ли?
   Он непонимающе взглянул на меня.
   - Этот парень либо твой личный слуга, либо телохранитель... Или секретарь. Знаешь, по распоряжениям обычных людей бегают разве что их дети. Он явно не твой сын. Значит, ты какая-то важная шишка?
   Мён Су как-то невесело усмехнулся.
   - Называй меня по имени. Учитывая, что ты для меня сделала, нас уже можно считать близко знакомыми, не так ли?.. Да, я, как ты выразилась, "важная шишка". Администратор земного производственного комплекса корпорации "Юнион Анлимитед", а в быту - "ЮниКорп".
   - Администратор?.. Знаешь, как-то не вселяет это слово в меня холопский ужас перед барином...
   - И не должно, - Мён Су тихо посмеялся. Он всё делал как-то очень сдержанно. - Надеюсь, мы подружимся, так что страх неуместен. Однако я... главный человек здесь. Управляю производством.
   К этому моменту мы уже спустились во внутренний двор. Здание больницы колодцем окружало сад в корейском стиле (лужайки, камни, ручейки с мостиками и беседки в этническом духе). Мы направились к одной из беседок. Пока мы шли по коридорам больницы и саду, я приметила пару закономерностей. Среди персонала и пациентов было много азиатов, причём очень похожих на Мён Су. Такие же высокие и хрупкие, все под одеждой затянуты в телесного цвета комбинезоны... И все длинноволосые. Причёски их, впрочем, были незамысловаты - у женщин высокий узел на темени, у мужчин низкий, ближе к шее.
   Европейцев и негроидов было много меньше, но рост и телосложение оставались в рамках знакомой мне нормы. Откровенно говоря, я чувствовала себя здесь очень некомфортно. Всё было слишком чужим и... благообразным, что ли. Как будто из зимы в шубе и валенках вдруг попала на солнечные острова Боро-Боро. Это то, что называется "не в своей тарелке". Да, именно это ощущение я испытывала. Первый раз в жизни.
   В беседке были лавочки, на одну из которых я невозбранно уселась, невольно с облегчением вздохнув. Не знала, что пройти несколько десятков метров отнимет столько сил. Я и правда не до конца выздоровела.
   На пионерском расстоянии от меня устроился Ли Мён Су. Закинул ногу на ноги и сцепил руки на колене. В этой чопорной позе и с капельницей, которую он послушно тащил за собой всю дорогу, самый главный начальник выглядел несколько комично. Когда мы шли сюда, встречные люди - все, поголовно - приветствовали его лёгким поклоном. "Угу... Здесь, значит, кланяются... Заметно влияние азиатской иерархической системы"
   Ощущение практически всеобъемлющего счастья и любви к человечеству пришло с первым глотком дыма.
   - Боги... Я всегда говорила, что это даже лучше, чем трахаться.
   Я это вслух ляпнула? Судя по тому, как Мён Су потупился, да. Чёрт...
   - При отравлении основной удар пришёлся как раз на твои лёгкие, не думаю, что табак придёт тебе на пользу... Но уговаривать, наверное, бесполезно?
   - Именно. Ты удивительно догадлив, братец.
   - Хм... Не могла бы ты не называть меня так?
   - А, значит я всё-таки холоп?
   - Нет. Как я и сказал, обстоятельства знакомства у нас особые, так что расшаркиваться нет смысла... Просто на моём родном языке слово "брат" обозначает не только определённую родственную связь, но и некий... близкий уровень в отношениях... гендерного характера. Это звучит очень неловко.
   - Оу... Прошу пардону.
   Повисло молчание. Меня оно не очень смущало. Мысли были заняты другим. Никотинового опьянения при моём стаже хватает ненадолго, а потому настроение стремительно портилось. Успокоительное перестаёт действовать?
   - Женя...
   Я повернулась к нему. Мён Су был всё-таки очень привлекателен. Красив какой-то инопланетной красотой... Тонкий, изящный, и такое интеллигентное лицо. Абсолютно не в моём вкусе. Вот только смотрел он на меня очень странно. Это было едва заметное ощущение, но мне казалось, что меня изучают, как редкий музейный экспонат... Или животное, которое без дрессуры ухитряется кататься на одноколёсном велике.
   - М?
   - У тебя, наверное, накопились вопросы. Я готов ответить на них.
   О да. Вопросов у меня была туча, самых разных.
   Что случилось с планетой? Где я? Каким таким производством занимается Мён Су на Земле, если за девятьсот лет планета превратилась в адов кошмар? Изобрели ли реактор холодного синтеза, и как там обстоят дела с "теорией всего"? Каким образом машина, на которой мы сюда добрались, преодолевает гравитацию? Что со мной будет после выписки? Почему он всё ещё в больнице, если с ногой полный порядок? Почему он так на меня пялится, когда я отворачиваюсь, думает, незаметно? И как мне, прах их всех разбери, жить дальше, если дорога домой заказана?
   - Слушай, вот эта штука, которую вы вставили мне в мозги... Кровавая гэбня не будет считывать мои мысли прямо с нейронов? Мне не придётся до конца жизнь спать в проволочной шапочке, заземлённой на батарею?
   Надо же, какие можно сделать круглые глаза, не прибегая к пластической хирургии...
  
  

ГЛАВА 6

   The Planet is fine. The people are fucked. (с) George Carlin
  
  
   Ширма, отгораживающая мою койку от жизни общей палаты, была задёрнута. Я сидела на краю уже застеленной кровати и рассеянно игралась с цилиндрической зажигалкой. Она была необычной, как и всё в этом чуждом мне времени. Один конец корпуса затягивала металлическая решётка, поворачиваешь один сегмент - и она раскаляется добела. Газ и бензин не в ходу. Печаль.
   Я ждала, когда придёт медсестра и подтвердит мою выписку. Полчаса назад, "по распоряжению господина Ли", мне принесли кое-какую одёжку. Пара ботинок армейского типа, узкие чёрные брючки и белая рубашка. Господин Ли... проницательный сукин сын. Хотя моё пристрастие к унисексу очевидно. А также пара белья - трусы и майка из эластичного материала, очень приятного к коже. Выписывали нас с Мён Су одновременно.
   Я крутила в руках зажигалку и вспоминала разговор позапрошлого дня.
   Там, в беседке, когда Мён Су отсмеялся после моих диких предположений и заверил, что все мои грязные секретики в безопасности, он спросил:
   - Скажи, Женя... Почему ты подстроила взрыв? Из-за того, что я нарисовал тебе, или... просто ты совсем не была удивлена тогда.
   - У меня не было сил удивляться. Чувствовала я себя очень паршиво, знаешь ли. К тому же... Я была бы клинической идиоткой, если бы поверила ему, не думаешь?
   Мён Су изучал моё лицо. Его же выражало только непонимание.
   - Глупо верить тому, кто похитил человека, вот я к чему, - решила пояснить свой ход мысли. - Я сомневаюсь, что можно стать антисоциальным элементом, соблюдая нравственные принципы и выполняя обещания. Никуда бы он меня не отпустил - получилось бы у меня починить этот, как ты говоришь, анакрон, или нет. Я знала это. Интуиция. Ну а взрыв... В этот блок было напихано столько конденсаторов, что решение пришло мгновенно. Подвести напряжение побольше... И шарахнут за милую душу.
   Кажется, у собеседника назрел ещё один вопрос, куда как более волнительный для него. Он отвёл глаза и поинтересовался совсем тихо:
   - А почему ты вытащила меня?
   - А тебе хотелось бы, чтоб я бросила тебя там подыхать? Плохого ты обо мне мнения, Мён Су.
   Парень (сколько ему лет, хотелось бы знать?) сжал мою ладонь.
   - Ты очень смелая. Спасибо.
   Вот только от его благодарности мне не было легче. Запрет на перемещения во времени был подобен десятитонному камню, который я вынуждена носить на голове. Старалась меньше думать об этом. Где-то в глубине души теплилась надежда, что я найду выход. Чихать я хотела на их законы. Мне нужно домой. И как-нибудь соображу, что делать... А пока... Нужно было ждать, думать, и осваиваться в новом времени. Надеюсь, не навсегда.
   Вчера и сегодня поутру мы с Мён Су снова ходили гулять в сад. Беседовали о природе, погоде и видах на урожай. Информацию о событиях настоящего он выдавал порционно, маленькими кусочками, видимо, боясь вызвать культурный шок. Пришлось его убеждать, что в моё время уже была снята хренова туча фильмов про апокалипсис и всякие глобальные катастрофы, а книжонок по этой теме написано в два раза больше. Так что удивить меня у него вряд ли получится.
   Мы чинно вышагивали по дорожкам сада, я неизменно держалась за его локоть, который он охотно подставлял, и древние прогнозы параноиков находили воплощение в речах Мён Су. Несколько сот лет назад космическая программа развернулась в полную силу. Вдохновлённые успехами науки, люди строили далеко идущие планы относительно освоения других планет Солнечной системы. Первая исследовательская база была построена на Луне, а возможность добывать водород из лунного реголита стала первым шагом к колонизации космоса. Из этого водорода делали ракетное топливо нового типа, и дальше телега научного прогресса неслась на реактивной тяге к звёздам.
   Учёные замахнулись на самый фантастический проект - терраформирование. Задача была поистине грандиозной. И требовала многих затрат - космос пожирал деньги, энергию, материалы и людей, не насыщаясь, и требовал всё больше. Пока астронавты резвились в вакууме, раскручивая мёртвое ядро Марса и подселяя на Венеру сине-зелёные водоросли, третий шарик от солнца постепенно истощался. Единственное, чего на нём хватало с избытком - так это прямоходящих приматов, расплодившихся к тому моменту безбожно, и сидевших друг у друга на головах. А в отношении всего остального... Исчерпание жизненно важных ресурсов, убитая экология, необратимые изменения климата... В общем, было весело. Когда на Марсе наконец удалось создать магнитосферу и угроза схлопотать рак кожи, если доведётся погулять без костюма радиационной защиты, отступил, треть населения Земли рванула осваивать целину, и это больше напоминало эвакуацию. Ту же картину историки наблюдали, когда стали доступны Венера, Меркурий, и парочка спутников.
   Через несколько поколений появились те, кто по праву могли называться коренными марсианами, венерианцами, или, в случае Мён Су, дари-ай - "дети Луны". Луна так и не была терраформирована, дари-ай жили под куполами, подобными Суджонгу. Месту, в котором, по словам господина Ли, мы сейчас и находились. Но об этом далее.
   С Земли, конечно, улетели не все. Те, кто родились и выросли здесь, стали в итоге невосприимчивы к ядовитому для всех остальных народов воздуху, и слыли прекрасными солдатами - они легко приспосабливались к любым условиям и были невообразимо выносливы. Но не многих прельщала судьба быть забритым до конца жизни в армейские ряды, земляне всё время находились в поисках лучшей доли. И в конце концов голубая планета стала приобретать нелестную репутацию... Она превратилась в пристанище беглецов всех мастей, космических пиратов, торговцев органами... Территории получили прозвище "беззаконные земли", и жители других планет старались не соваться сюда без необходимости. Члены правительства, располагающие средствами, круглый год кутили на курортах Венеры, те же, что поскромнее, молчали в тряпочку и ходили исключительно с завязанными глазами. Ибо что-то видеть и слышать (не говоря уж о "предпринимать") в их положении было смерти подобно. Так бы и стала Земля новой Тортугой, если не события полуторавековой давности...
   К тому моменту влияние "Юнион Анлимитед", семейного бизнеса одного из кланов дари-ай, стало воистину огромным. Грубо говоря, "ЮниКорп" был первой и на данный момент главной мегакорпорацией системы - вся власть, ресурсы и деньги находились в их руках. Одному из ныне покойных глав корпорации пришла идея, как можно использовать выпитую досуха планету. Не мудрствуя лукаво, он попросту выкупил космическое тело у правительства вместе со всеми правами на него. И где-то между бывшими Египтом и Саудовской Аравией, на стыке тектонических плит, отгрохал чудовищную по своей мощности геотермальную электростанцию. А рядом с ней - посёлок для рабочего персонала, посёлок под куполом. Суджонг.
   Электростанция работала по принципиально новой схеме. Дабы тепло ядра не пробивало себе путь через толщу земной коры, теряя по пути большую часть энергии, рабочие добурились до сердца Земли. Электричество вырабатывалось в огромных количествах, накопители разлетались по системе, как горячие пирожки, дедуля - глава корпорации - имел гешефт, и всё было шоколадно. Картину всеобщей благости и довольства портил один нюанс. Лет эдак через пятьсот под влиянием этих работ ядро обещало остановиться и остыть. Но кого это волнует, когда музыкой звучит шорох беспрерывного потока купюр?
   Помимо этого, старикан приторговывал участками. Так как никакой официальной власти на Земле кроме "ЮниКорпа" теперь не существовало, покупка территорий здесь стала довольно популярна у определённого рода предпринимателей... Как грибы после дождя, вырастали города на манер Лас-Вегаса. Казино, наркота, публичные дома, любые развлечения за ваши деньги! И никаких ограничений. Ближайшим к Суджонгу местечком этой породы был Илим.
   Право пару лет рулить производственным комплексом, каковым являлась электростанция, доставалось старшему сыну в семье в качестве практического применения всех университетских знаний по менеджменту и экономике. В этом поколении старшим сыном являлся Ли Мён Су, и, по окончанию работы в Суджонге, он должен был унаследовать бизнес за престарелым папашей. Именно об этом Мён Су говорил особенно неохотно. Богатые тоже плачут? Не знаю.
   Тут уже знакомая рука легла на плечо.
   - Хэлло, Мён Су.
   - Здравствуй. Готова?
   Господин Ли явился в сопровождении всё того же солидного чернокостюмного господина. Сам дари-ай был одет, так сказать, в гражданское...
   - Вау... Знаешь, я только сейчас поняла, как тебя уродовала больничная роба... Классно выглядишь.
   Он кивнул и привычно подставил локоть. Сославшись на своё отменное самочувствие, отказалась. Мне показалось, или Мён Су сконфузился?..
   На самом деле, в его обществе мне было не слишком удобно. Очень уж велика разница между нами. Принц и нищенка. И я не могла понять, почему Мён Су возится со мной, выгуливает... Сплавил бы пришлую бабёнку на руки какому-нибудь подручному - с местом знакомить и так далее... Загадочный молчел, ничего не скажешь. И лицо всегда непроницаемое.
   - Со мной что-то не так?
   - А? Чего?
   - Ты так внимательно меня разглядывала... Хотя, показалось, наверное. Это тебе.
   Парень протянул мне свёрток. С ленточкой и бантиком... "Розовые. Очуметь".
   - И это такое что? - я с подозрением рассматривала подарочек.
   - Мануал. Инструкция по использованию нейроинтерфейса... Я распорядился распечатать его на бумаге, думаю, тебе так будет удобнее. Эм... Что-то не так?
   - Ну... Типа спасибо. Мне никогда не дарили инструкции, - сказала я, с трудом сохраняя серьёзную мину.
   Кажется, Мён Су всё-таки понял, где именно прокололся, поэтому неуверенно произнёс:
   - Я читал, что в твоём времени, когда один человек передавал другому какой-либо предмет в безвозвратное пользование, это сопровождалось неким украшением предмета...
   - Ну да. Только это называлось "дарением", а дарят обычно по какому-то значительному поводу - праздник или важное событие.
   Теперь мы были в расчёте за "брата". Господин Ли покраснел. "Пусть он не в моём вкусе, но он ужасно милый... Особенно в такие моменты. Лапочка..." Наверное, я снова засмотрелась на Мён Су, и, как в случае с сигаретой, забыла вовремя захлопнуть пасть:
   - Так бы и съела...
   - Что, прости?
   - Ничего. Ну, пойдём, что ли?
   Вчера Мён Су сделал мне настоящий подарок. Он сообщил, что в моё распоряжение поступает комната в общежитии для персонала станции, а также некоторая сумма денег на личный счёт - прикупить одежду, и необходимое по хозяйству. Также через пару дней меня устроят на несложную работу - я буду играть роль специально обученной обезьяны, управлять погрузчиком. Та самая "пара дней" даётся мне на освоение виртуальных тренажёров по работе с машиной.
   - Ты спасла мою жизнь, Женя. А также деньги и репутацию моей семьи. Это меньшее, что я могу для тебя сделать. Осваивайся.
   Пока что я не видела ничего за пределами больницы. Окна палаты не выходили на ту сторону, коридора тоже, а из сада взгляду был доступен лишь купол и небо над ним.
   Суджонг производил впечатление. Радиус купола был где-то километра четыре, так что "под колпаком" помещалось много чего любопытного... Небольшой городок, опрятный и светлый, утопал в зелени. Казалось, что всё это место - один большой парк или заповедник, и здания удивительно органично вписывались в панораму, словно и сами когда-то были просто посажены в почву семенами. Мён Су, значительно ободрившись, на пути к общежитию решил побыть моим гидом. Под куполом жила и действовала автономная система с развитой инфраструктурой и собственным экологическим балансом. Здесь было всё, что могло понадобиться семьям рабочих и, что характерно, военных. Так как охранялся Суджонг едва не лучше, чем национальное денежное хранилище. Оказывается, среди землян за пределами посёлка было достаточно желающих поживиться за счёт "ЮниКорпа". Казарма и общежитие словно обозначали разные полюса городка.
   Люди, ходящие под сенью высоких деревьев, казались мне не менее интересными, чем само место. Большинство из них было одето в комбинезоны, но обычные, рабочие, а не те, что носили дари-ай. Комбинезоны были нескольких цветов - серые, зелёные и, меньше всех, ярко-красные.
   И люди тоже разглядывали меня. Некоторые даже приветствовали меня кивком головы, как знакомую, и доброжелательно улыбались. С этим я столкнулась ещё в больнице, поэтому силилась не ржать. Пара медсестричек и даже один врач подходили ко мне за эти два дня, пожимали руку и сердечно благодарили за спасение господина Ли из плена. Честно, мне это казалось ужасно нелепым. Меня за человека-то принимали только в компании близких друзей, а тут... Непривычно.
   Однако, становилось понятно, что Мён Су в Суджонге уважали и любили. Он слыл действительно хорошим руководителем, предприимчивым и ответственным. Времени в больнице мне хватило, чтоб многого наслушаться... Мён Су отдавал работе всего себя, уважал старших - особенно отца - и не производил ни движения без одобрения оного. Личной жизни администратор, впрочем, не имел, и чем он занимается на досуге - никому не известно. Он работал в Суджонге уже полтора года и домой, на Луну, за это время летал всего дважды. Так что я была первым человеком, с которым у Мён Су завязались какие-то частные отношения, и это, несомненно, привлекало внимание коллектива. Во время наших прогулок по саду я буквально кожей ощущала любопытные взгляды. Некоторые из них были с привкусом истинного недоумения. Да уж, контраст мы с Мён Су представляли знатный... Он - изящный, уравновешенный, грациозный... И я. Ну, не то чтобы совсем уж ходячее недоразумение, но, как минимум, неформат.
   За этими размышлениями мы подошли к общежитию. Узкое и длинное строение в десять этажей, белое, как первый снег и всё какое-то обтекаемое, ни одного острого угла, тянулось вдоль стены купола.
   Нутро общаги несказанно порадовало меня наличием старухи в будке на входе, впрочем, вежливой. Бабуля выдала ключ от комнаты и уже порывалась подробно объяснить дорогу, но Мён Су отослал телохранителя (всё-таки это был телохранитель) и вклинился в наш разговор:
   - Я сам провожу её. Спасибо, госпожа Марсалла.
   - Приятного вам дня, господин Ли.
   На лифте поднимались молча. Я наконец смогла немного расслабиться. Всю дорогу я невольно старалась не размахивать привычно руками, делать шаги поменьше и разговаривать тише. Само соседство с Мён Су побуждало отказываться от привычек. Чтобы как-то сгладить разницу... "Просто не хочу быть мартышкой на его фоне. Расхаживая с начальником под ручку, нужно вести себя соответствующе, чтоб не вызывать у публики когнитивный диссонанс. Вот и всё. Никаких подспудных мотивов, Женя" Однако дружеское расположение Мён Су было довольно-таки отягощающим.
   Лифт остановился на седьмом этаже. Длинный коридор с рядами однотипных дверей. Моя комната была в самом конце. Когда подошли к ней, я наконец не выдержала и требовательно взглянула на спутника.
   Мён Су замялся. Стоит отметить, что в отсутствие посторонних зрителей он чуть больше походил на человека. И даже, кажется, был способен выражать какие-то эмоции. Неловкость, например, как сейчас. Он отвёл глаза и рассеянно потёр шею.
   - Спасибо за заботу, господин Ли. Дальше я сама.
   - Я же говорил, что ты можешь называть меня по имени.
   - Представь, я помню. Но теперь я буду работать под твоим началом, Мён Су, и, думаю, будет неплохо начать привыкать к некоторым социальным условностям. Грузчики не фамильярничают с боссами, статус не тот. Во всяком случае, на публике. Ты... хороший парень, и в свободное время я с тобой, пожалуй, даже водки выпью, если хочешь. А в остальных случаях... Слухи пойдут. Мне на них наплевать, а вот ты фигура значительная, и, знаешь, не хотелось бы мне пятнать твой чистый образ своим присутствием...
   Мён Су, за время моей речи мрачневший всё больше, вдруг просветлел и улыбнулся. Широко и весело. Я чуть не ослепла.
   - Ты не можешь запятнать, Женя. Только не ты.
   "И что это значит?.."
   - Что ж... Удачи, госпожа Герус. Обживайтесь.
  
   Отведённую мне комнатёнку проще всего описать словосочетанием "обувная коробка". Крошечная каморка, серые стены, сплошь металл и пластик. Кровать расположена в стенной нише, над ней - дверцы шкафчика типа антресолей. Комната-студия, потому что там же, за откидным столиком, пятачок, отведённый под кухню. Мини-холодильник, плита и чайник. На полках обнаружилась посуда и столовые приборы. Пространство экономили, на кухне негде было развернуться, потому что её вообще не предполагалось использовать - на первом этаже общежития располагалась столовая. Завтрак, обед и ужин по расписанию для всех жильцов.
   - Ну прям как домой попала... Квартира моя, один в один, - пробормотала я, оглядывая это великолепие.
   В углу обнаружились гитара и комбик. Я едва не расплакалась. Я так и не решилась спросить у Мён Су, не утилизировали ли и это на санитарном контроле... Всё-таки, инструмент - единственная ниточка, которая связывала меня с моей жизнью до переноса. - Привет, малыши... Мамочка так соскучилась...
   Так что остаток дня я провела в раздумьях и игре на гитаре.
   Подумать было о чём... Будущее виделось мне крайне увлекательным. Отринув все мысли о депрессии и "а не уйти ли мне в запой", я поняла, что стою на пороге самого увлекательного приключения, которое вообще могло выпасть мне на долю. Посмотреть на мир будущего - это ли не счастье для инженера? И даже кое в чём поучаствовать. Мне предстояло сделать многое для подготовки к поиску нового анакрона, и первым в списке было накопление средств для побега. Раз уж перемещения во времени все из себя такие незаконные, значит, это влетит мне в копеечку, и влетит крепко. Опять же, необходимо признакомиться каким-нибудь подпольным докторишкой... Если уж они научились сращивать кости за несколько дней, то изъять из моего организма штамм мутировавшего ОРЗ тоже, вероятно, в состоянии.
   И я усиленно терзала эту оптимистичную ноту, так как в самом тёмном углу души животный ужас безысходности раскачивал лодку самообладания. "Смотри на вещи реально, госпожа Герус. Грузчиком много не заработаешь ни в каком времени. А ограбить банк у тебя мозгов не хватит... Изъять возбудителей заболевания? В своём ли ты уме, девочка? Это даже не фантастика - просто бред сивой кобылы в лунную ночь. Ты останешься здесь. Навсегда. Не тешь себя иллюзиями и прими реальность такой, какая она есть. Глупо отрицать очевидное"
   Но я отмахивалась от голоса разума. Хочу тешить себя иллюзиями. Хочу верить в чудо. Именно сейчас я очень надеюсь на это чудо. В том и прелесть приключений - они должны иметь логическое завершение, иначе превращаются в будни. А мои будни точно не здесь. Вернее, не сейчас.
  
   Вечер наступил как-то внезапно. Как зима в январе. К девяти часам я изучила часть мануала, и теперь собиралась за покупками. Одежду сегодня уже не куплю, но сигареты и чай...
   Под куполом поддерживалась постоянная температура, так что на улице царил вечный конец лета. Небо уже потемнело, и вдоль дорожек зажглись фонари. Как и в любом населённом пункте, люди прогуливались, беседовали, куда-то уходили и возвращались. Мерное течение жизни...
   Торгово-развлекательный комплекс "Царство" не был единственным в Суджонге местом, где можно отовариться - то тут, то там выглядывали автоматы со всякой всячиной и маленькие магазинчики. Но мне хотелось пройтись, да и изучить аборигенов в естественной среде обитания. Не всё же им меня разглядывать.
   Дома - нужно привыкать называть свою конуру в общаге "домом" - я разобралась с валютой, курсом и способами оплаты. Заодно проверила счёт. С учётом цен на продукты, которыми я также поинтересовалась, Мён Су дал мне в распоряжение довольно неплохую сумму. Не обременяющую меня излишней благодарностью, но и не оставляющую раздетой и голодной. Спасибо, господин Ли.
   По прибытии на место - расположение "Царства" мне показал ещё Мён Су во время пути из больницы - поняла, что некоторые вещи остаются неизменны даже по прошествии веков. Гипермаркет находился на первом этаже довольно-таки большого комплекса, между кафе и магазином сувениров. Действие переводчика нейроинтерфейса на надписи не распространялось, так что пришлось довериться инстинктам. Инстинкты говорили, что вот это безразмерное помещение с кассами на выходе и уходящими в бесконечность рядами стеллажей и есть гипермаркет.
   "Заблужусь и не найдут ведь..."
   Но я решительно бросилась в море товаров и вскоре увлеклась процессом заплыва. Не то чтобы гастрономические пристрастия человечества сильно изменились, но упаковка, судя по всему, засахаренных свиных ушек сильно позабавила. И подобных штучек было достаточно, чтоб я повеселела. Я слонялась между полок и холодильников, как в музее. Но жареные тритоны и свиные ушки никак не проясняли место дислокации секции с чаем и кофе. И когда мне надоело любоваться изобретательностью технологов пищевой промышленности, я озаботилась поиском проводника. Конечно же, как самая умная, я не сподобилась уточнить в мануале, как Мён Су включил тогда программу-переводчик в моей голове. Потому что мне срочно нужно было проделать то же самое с кем-то, расположенным помогать беспомощным иностранцам. Я крыла себя нелестными эпитетами от досады, и шарила взглядом по залу в поисках кого-то подходящего.
   Вот. Возле полок с выпечкой, где я стояла пять минут назад, миловидная девушка осуществляла нелёгкий выбор между лимонным пирогом и кексами с глазурью. Она была вся такая приятная, округлая, сама будто сдобная булочка. Чуть вьющиеся рыжеватые волосы небрежно заколоты на затылке. Я буквально чувствовала в ней подсознательное желание спасти бритоголовую незнакомку.
   - Тебя-то мне и надо, милашка.
   Выбор мой оказался удачным. Когда я жестами пыталась обрисовать процесс чаепития, девушка не растерялась и включила свой переводчик.
   - Вы ищете отдел напитков?
   - Да. Я тут уже час брожу и... Не знаю, может, проскочила мимо и не заметила. Вы не могли бы мне помочь?
   "Боги, она улыбается, как солнышко... Ути моя прелесть..."
   - Конечно. Пойдёмте, покажу. Мне самой туда надо. Вы новенькая в Суджонге? Как вас зовут?
   - Женя.
   - А я - Рут.
   - Дивное имя. Ведите меня, Рут, - я галантно подставила ей локоть, как Мён Су мне когда-то. Рут смеялась музыкально. Она вообще вся была - песня.
   Но не успели мы сделать и шага, как я почувствовала выстрел в затылок. То есть, именно так бы оно и было, если бы взгляд мог убивать. Пришлось обернуться. Из-за угла на меня совершенно бешеными глазами смотрел какой-то странный тип, и, кажется, желал мне медленной и мучительной смерти. "Псих чёртов". Я оскалила зубы и больше не обращала на него внимания.
   По дороге из чайной секции на кассу мы с Рут мило пощебетали; я узнала, что её имя означает "друг", что она работает архивариусом в административном отделе, что её родители - земляне, но она десять лет из своих двадцати двух училась и жила на Фобосе, что её соседка по общежитию - прекрасная женщина и печёт отменный брауни... и много такой же очаровательной чепухи. И в то же время за нами неотступно следовал тот бесноватый "мужик из-за угла". Но пока я расплачивалась за чай и сигареты, он бесследно исчез, испарился, как призрак, и это пугало. Рут пообещала навестить меня в ближайшее время в общежитии и немного почаёвничать. А сама она должна была посетить ещё пару мест... В общем, возле выхода мы расстались подругами.
   Я возвращалась в общагу в приподнятом настроении. Всё-таки, Рут была невероятно милой, и вся лучилась - такое бывает с людьми, которые нашли своё место в жизни. Она не производила впечатления глупышки, за время нашего недолгого знакомства успела поднять пару довольно неоднозначных тем, но её лёгкое отношение к жизни накладывало отпечаток на разговор. С ней было приятно находиться рядом...
   И даже когда подозрительный кекс из гипермаркета вырос передо мной, как волшебный бобовый стебель Джека, я не особо всполошилась.
   Так. Сейчас на меня будут наезжать. Точно с угрозами и, возможно, рукоприкладством.
   - Я понял, что вы тут новенький, так что вам следует усвоить пару вещей...
   Снова здорово. И вот так - всю жизнь.
   Малышка Рут объяснила мне, как влезать в чужой череп с целью включить переводчик, и сейчас это мне удалось даже с первого раза. Но оппонент был настолько зол, что, похоже, даже ничего не заметил. "Ну хоть руки держит в карманах. Бить не будут"
   - ...держитесь от Рут подальше, молодой человек. Место занято.
   Ревнивцу на вид было лет тридцать. Среднего роста, каштановые волосы острижены коротко, а вот к щетине он три дня точно не прикасался. Под глазами тёмные круги.
   Настала пора мне внести ясность.
   - Я девушка.
   Лицо его вытянулось. Видимо, чтоб разрешить все сомнения, он цепко схватил меня за грудь.
   Я кивнула:
   - Маленькая, но есть. Так что ты не по адресу, мужик.
   Он невидящим взглядом уставился на свою руку. Наконец, голос прорезался:
   - Оу... В таком случае, мои претензии неуместны. Если только вы не... - он требовательно посмотрел мне в глаза.
   - Нет, я не лесбиянка, - молчание. - Сиську отпусти.
  
   Путь до общежития мы проделали вместе. Он сосредоточенно вышагивал чуть впереди, а я тихо смеялась в кулак. Двигался он резко и нервно, и, кажется, его одолевали сонмы мыслей. На меня он не оглядывался. Интересный пациент...
   В лифт мы попали один и тот же. Выяснилось, что живём мы на одном этаже. Пока ехали, я не удержалась спросить:
   - Слушай, парень... А Рут - она твоя бывшая или будущая?
   Он вскинул бровь. А выразительное лицо у мужика, с таким бы в кино играть...
   - Почему ты не считаешь, что она нынешняя?
   - Была бы нынешняя, ты не стал за полками прятаться, а прицепил бы на неё поводок и не отпускал от себя ни на шаг, Отелло.
   Губы "мавра" дёрнула улыбка, больше похожая на нервный тик.
   - Неплохие выводы. Для разрисованного папуаса ты довольно сообразительна.
   - Спасибо. Ну так что?
   - Не думаю, что обязан откровенничать с тобой.
   - Чёрт возьми, чувак! Ты пять минут назад мацал моё самое ценное сокровище, как резиновый мячик-антистресс, и, думаю, это облагает тебя некоторыми обязательствами.
   Наверное, такое заявление ненадолго вогнало его в ступор, после чего он независимо вскинул подбородок и с вызовом объявил:
   - Будущая!
   Лифт выпустил нас на седьмом. За чем последовало очередное открытие.
   - О... Так мы ещё и соседи.
   Ответом мне был лишь хлопок двери.
  
  

ГЛАВА 7

Ли Мён Су

   Может быть, только делясь друг с другом печалями, мы способны избавиться от одиночества. (с) "Бетонный сад", Котобуки Тарако
  
  
   Они шли по саду. Такому же аккуратному и ухоженному, что и больничный, саду в том же стиле... Но это был другой сад. У этого не было границ. Только горизонт очерчивал его. Во все стороны света уходили лабиринты узких дорожек, большие и малые пруды линзами поблёскивали на солнце, тут и там выглядывали крыши беседок... И небо. Тонкие перистые облака волнами окатывали бледно-голубой купол.
   Они шли плечом к плечу, как и тогда, и она так же держала его под локоть. Ему нравился этот жест. Нравилась её ладонь на сгибе руки. Он мог быть ей полезен... хотя бы так. Иногда он как бы случайно касался её пальцев... Подушечки были странно жёсткими, но он уже понял - это от игры на гитаре. Она рассказала, что нужно сначала сбить кожу о струны в кровь, чтоб обзавестись потом такой бронёй. А потом мозоли нужно подпиливать - чтоб сохраняли округлую форму.
   Они разговаривали. И слушали пение птиц в гуще листвы. Кормили карпов в пруду. Ему было хорошо, он был почти счастлив, но несколько омрачало тихую радость ощущение, что она скучает. Но он отмахивался от этого впечатления. Как может кому-то быть плохо в этом прекрасном саду?
   Иногда она отвечала невпопад. Скользила рассеянным взглядом по кронам деревьев... Она чего-то ждала.
   Он склонился над гладью водоёма, и вдруг понял, что не видит своего отражения. Небо потемнело. Тяжеловесные грозовые тучи закрыли своими телами солнце. Где в их глубине рокотало недовольство, и вдалеке уже заметны были белые короткие вспышки... Налетел ветер, впился невидимыми пальцами в траву, подёрнул рябью воду...
   А она оживилась. Нервно высвободила руку, чтоб отбежать вперёд, жадно вглядываясь в небо.
   - Ну же, давай...
   Гром грянул совсем близко. Тяжёлые капли часто замолотили по его лицу и плечам. Холодно и мерзко... Нельзя прятаться под деревом в такую бурю. Надо уходить. Быстрее.
   А она как будто не замечала грозы. Она кружила на месте, раскинув руки, ловила ртом капли. Она танцевала, босая, в белой больничной пижаме, и в этот момент она была счастливейшей из смертных. Но и этого было мало. Она жаждала большего... И, с силой оттолкнувшись от земли, взмыла ввысь, лавируя меж бьющими молниями. Белая фигурка, свободная, как ветер, и вместе с ветром, сновала в воздухе, и до него долетал крик: "Иди сюда! Здесь здорово!"
   Она была прекрасна в своей безумной храбрости.
   Но ему было страшно.
   Он не такой. Он не сможет так.
   Пятясь назад, он вдруг развернулся и побежал. Куда? Весь мир - это сад. И здесь негде укрыться.
   А она уже забыла про него.
  
   Пищал будильник. Морщась спросонья, Мён Су выключил его. Скверный сон. Не кошмар, но... неприятно как-то.
   Он открыл глаза. Справа и слева - только холодная простынь. Эта кровать была слишком большой для одного человека. Тело облепил экзоскелет. С утра его соседство с кожей было особенно раздражающим. Но на Земле даже спать приходится в нём.
   Пора вставать... Впереди настоящее испытание - душ. Без опорного костюма, естественно.
   Потёр ладонями лицо и решительно поднялся с постели. Пока шёл в ванну, скользя взглядом по привычной обстановке, в который раз задумался, что его квартира на редкость неуютна. Слишком большая кровать, слишком просторные комнаты, невозможно высокие потолки. Шаги Мён Су гулким эхом разносились по всем помещениям. Здесь можно с удобством разместить небольшую армию, но для него... Дари-ай устроила бы и стандартная комната в общежитии, как та, куда заселили Женю. Но статус не допускал вольностей. Не администратора, конечно. Статус сына богатейшего человека в системе. Когда Мён Су был младше, он не слишком хорошо понимал, зачем нужны эти показательные представления. Дома, по площади равные двум футбольным полям, или глайдеры самых дорогих марок, дизайнерская одежда. Потом понял. Демонстрация богатства, как и демонстрация образованности или хороших манер - опознавательный знак, маяк в своём роде. Он привлекает людей равного тебе уровня, позволяя расширять круг выгодных знакомств, и отгоняет прочих, в то же время внушая им почтительность. Вот так и приходилось жить. Если знакомиться - то лишь с пользой для дела.
   Стоя под тугими струями дезраствора, Ли Мён Су продолжал думать об этом. Он никогда не бунтовал и не искал другой жизни. Он делал лишь то, что могло способствовать укреплению влияния "ЮниКорпа" и увеличению богатств. Он знал лишь тех, кто мог быть полезен, и все эти отношения строились по принципу "ты мне - я тебе". Всё просто. И всегда так было, отработанная схема... До недавнего времени. Пока не встретил Женю.
   Она совершенно не вписывалась в привычную систему его мироустройства. И почему-то он улыбался, когда вспоминал её независимые жесты и искренние эмоции.
   Дезраствор высыхал намного быстрее воды. Когда он расчёсывал волосы перед зеркалом, они были уже почти совсем сухие. Мён Су смотрел на своё отражение, на мраморно-белые плечи и чёрные, как дёготь, волосы... За такой гривой было очень хлопотно ухаживать. Перед глазами всплыло перекошенное злобой лицо Субботы... Он хотел отрезать волосы дари-ай, традиционно отращиваемые с трёх лет. И это было заманчиво... Мён Су попытался представить, как было бы без них. Очень легко, и, пожалуй, немного прохладно. И, может, впервые за долгое время, ему бы понравилось его отражение.
   Губы его растянулись в злой усмешке. Он перехватил шевелюру в хвост и пальцами другой руки изобразил ножницы.
   - Чик-чик...
   Это плохие мысли. Так нельзя.
   "А Женя бы даже бровью не повела"
   "Почему я ставлю её в пример?.."
   Определённо, в последнее время с Мён Су происходило что-то странное.
  
   Когда секретарь Кан зашёл за начальником, Мён Су был полностью собран и допивал кофе. Перед его глазами в пространстве повисли открытые файлы бухгалтерских отчётов. Из-за его исчезновения сорвалась доставка накопителей в Новую Москву, и это повлекло некоторые убытки... Легко поправимо, но всё равно плохо. "ЮниКорп" - это прежде всего надёжность. Стоило подумать об этом раньше. Нужно разработать инструкции на случай подобного форс-мажора.
   - Глайдеры уже готовы, господин. Усилить охрану?
   - Если кто-то захочет мне навредить, поверьте, Чжи Соп, он изыщет способ. Говорю, основываясь на опыте двух похищений, - улыбнулся Мён Су.
   Одна бровь секретаря поползла вверх. Начальник никогда не был особо разговорчив или эмоционален. Впрочем, помощник быстро совладал с собой.
   - Вы уже отправили компенсацию семьям погибших?
   Кан Чжи Соп кивнул.
   - Надеюсь, никаких проблем не возникло?
   - Нет. Сумма устраивает представителей всех сторон.
   - Прекрасно. Что ж, думаю, пора отправляться.
   Ли Мён Су поднялся из-за стола и затянул галстук.
  
   Человечество было подобно раковой опухоли, метастазы которой стремительно распространялись по системе. В достаточной степени освоив новые просторы, люди принялись плодиться вдвое старательней. И все, кто появлялся на свет, должны были где-то жить. Кляксы мегаполисов возникали на телах планет с невиданной скоростью. Строительные компании купались в золоте. А энергетическая отрасль приносила "ЮниКорпу" чудовищные барыши. Но выработки Суджонга уже не было достаточно. Не успел отчалить один корабль, как тут же требовалось загружать следующий... Спрос превышал предложение. Необходима ещё одна электростанция. Мощнее и больше.
   Поэтому сегодня Мён Су полетел в сторону бывшей Индии.
   После выписки из больницы он засел за отчёты геологов и инженеров. Ему предстояло выбрать из нескольких вариантов местоположений будущей электростанции... Ответственность за которую в дальнейшем также будет нести он.
   Выбор был не так уж велик. Откровенно говоря, его не было вовсе. Большинство проектов предполагали строительство станции прямо на дне океана. Трудоёмкость и расходы пришлось покрывать бы очень долго, даже учитывая солидные прибыли от продажи накопителей. А ведь должен быть ещё и жилой посёлок! Целый плавучий остров... Долго и затратно. Не подходит.
   Была, конечно, и пара наземных проектов. Самый удобный из которых - станция на стыке евразийской и индийской плит. Хотя присутсвовало одно смущающее обстоятельство...
   Мён Су стоял на краю обрыва и смотрел вниз. Очередные руины очередного мёртвого города. Крыши провалились и растрескались стены, из комнат уже давно выветрился запах семей, что жили там давным-давно. Меж плит на главной площади пробивается упорная армия сорняков. Среди древних домов копошились рабочие, устанавливая взрывчатку.
   - Вы выяснили, как обстоят дела с могильником? - обратился он к секретарю
   - Да. Мы наняли специалиста, вот его заключение.
   Файл с текстом соткался из воздуха. Мён Су пробежал глазами по строчкам.
   - Хороший специалист?
   - Лучший.
   Могильник радиоактивных отходов, что располагался в паре километров от этого места, не давал покоя администратору все эти две недели. Но раз уж "лучший специалист" пришёл к выводу, что саркофаг абсолютно надёжен, да и вообще расположен слишком далеко от места проведения работ...
   - Зачистите тут всё. Пора начинать строительство. Пока мы тут копаемся, реакторы холодного синтеза могут подешеветь, - с этими словами он сел в глайдер и дал пилоту знак взлетать.
  
   По возвращению в Суджонг, день потёк в обычных заботах. Документы, обход, снова документы и снова... Вроде бы он отсутствовал недостаточно долго, чтоб отвыкнуть от этого, но к вечеру голова гудела. И это всё - рутина, мелочи. Что будет, когда на нём повиснет вторая электростанция?
   Как хороший начальник, он уходил позже всех. Мён Су вернулся домой, аккуратно развесил пиджак и уже вытаскивал из холодильника бутылку воды, когда прозвучал сигнал вызова.
   "Отец"
   Ожидаемо, учитывая, что тот не позвонил ему ни разу с момента возвращения Мён Су в посёлок.
   Дари-ай зашёл в кабинет, почему-то плотно прикрыв за собой дверь и включил видео-связь.
   - Здравствуй, Мён Су.
   - Здравствуй, отец.
   - Я получил сообщение, что ты утвердил строительство новой ГЭС в Индии. Ты всё проверил?
   - Да, отец. Это будет выгодное вложение наших средств. Траты окупятся с первой же партией накопителей. Правда, есть один момент...
   - Не тяни.
   - Рядом с местом могильник.
   - Я слышал, что по этому поводу не приходится волноваться.
   - Да, но всё же...
   - Не забивай себе голову ерундой. Займись делом.
   - Конечно.
   Молчание. Мён Су разглядывал изображение лица на экране. Лица, которое язык не повернулся бы назвать родным. "Неужели ты больше ни о чём меня не спросишь?"
   - Я надеюсь, ты уладил все проблемы, которые повлекло твоё исчезновение?
   - Да, отец. И со мной... всё в порядке.
   Густые брови Ли-старшего сошлись на переносице.
   - Ты мне дерзишь?
   - Нет, отец. Это невозможно.
   - Разумеется, - Чжонг Хёк выдержал паузу. - Я рад, что в этот раз ты сумел справиться с ситуацией самостоятельно. Но меня очень огорчает сам факт, что это снова случилось с тобой. Ответственность. Надёжность. Полный контроль над происходящим - вот почему "Юнион Анлимитед" стала первой. А ты позволил себе быть невнимательным... И тебя тут же схватили! Нельзя доверить бизнес тому, кто не может защитить даже свою жизнь! Тебе всё понятно?
   - Да, отец.
   - Я недоволен тобой. Постарайся, чтобы впредь ничего подобного не случилось.
   Отбой.
   Мён Су сидел в тишине рабочего кабинета, и только через несколько минут заметил, что сохраняет всё ту же напряжённую позу, что и при разговоре с Ли Чжонг Хёком.
   Он откинулся на спинку кресла и отдал голосовую команду:
   - Погасить свет.
   Иногда не так уж плохо побыть в темноте.
   Нельзя сказать, что у Мён Су были сложные отношения с отцом. Наоборот, всё было предельно ясно - глава корпорации отдаёт приказы, а сын подчиняется. Так было всегда. Так будет всегда. Потому что это правильно. Наверное.
   Но на душе Мён Су всё равно было скверно. Всю жизнь он словно цепенел под взглядом родителя, пытался ему угодить, но не соответствовал высоким требованиям. Если отец когда-то и был доволен им, то не подавал виду. "Нужно больше стараться... Он прав. Я был беспечен и поплатился. Это не произойдёт вновь"
   "Надоело"
   Не так давно Мён Су стали посещать мысли... Странные, вредные мысли. Будто бы он живёт неправильно... Будто он что-то упустил, что-то очень значительное. Он учился, как проклятый, работал по ночам, полжизни провёл на энергетиках и ноотропах. Если отбросить излишнюю скромность, можно с уверенностью сказать, что в своём деле он достиг значительных успехов. Но всё это проходило незамеченным для главного его критика. И он не чувствовал удовлетворения.
   На него никто не давил, и в то же время он чувствовал себя скованным по рукам и ногам. Словно выбрал неверный путь без возможности сойти с него. Мён Су чего-то не хватало... Чего?
   Он поймал себя на том, что напевает мелодию. Так и не запомнил слова... Но музыка впилась в сознание, будто стальная игла. Та самая песня...
   Он никогда не просил помощи. Наследник должен уметь со всем справляться сам, или он не достоин наследства.
   Но если только раз... И это ведь не помощь даже, так, способ отвлечься.
   Гудки.
   Несколько удивлённое лицо на экране, и тлеющая сигарета в уголке губ.
   - Приходи. Сыграй для меня... Пожалуйста.
   - Э-э-э... Ну ок.
   Вот так просто.
   Женя пришла буквально через пять минут. В аляповатой гавайской рубашке навыпуск и тех самых штанах, что он распорядился купить для неё. Нашла его в гостиной, сидящим в кресле спиной к ней. Молча подключила комбоусилитель к сети и села прямо на пол перед Мён Су, взяв гитару в руки.
   - Так как настроение у тебя явно минорное, мой сегодняшний репертуар будет лиричен. Ну... понеслась.
   Она играла и пела, и Мён Су никогда прежде не слышал звука прекраснее, чем её голос. Он сидел, закрыв глаза, пропускал через себя музыку, и всё напряжение, затаившееся в душе и теле, постепенно рассеивалось. Оставалась только тоска, невысказанная и давняя. Но он больше не хотел думать ни о чём. Только слушать. Оказалось, это довольно приятно.
   И он не удивлялся, что Женя может быть такой - печальной и нежной. Это было так естественно, так правильно. Нет ничего глупее, чем верить, что ты знаешь о человеке всё, исходя только из пары известных тебе особенностей.
   Мён Су не мог сказать, сколько времени прошло. Когда она замолчала, была поздняя ночь.
   Вдруг Женя поднялась, как-то вся встряхнулась и забросила гитару за спину.
   - Ну а теперь неплохо и яйца поморозить. Жду у пропускного пункта через полчаса. Оденься потеплее.
   Мён Су проводил её спину поражённым взглядом и нерешительно пошёл к гардеробу.
  
   После того, как им вкололи противоядие (гораздо удобнее, чем противогаз), нейтрализующее действие отравляющих газов в воздухе, Женя вывела байк за ворота Суджонга и глубоко вздохнула. Холодно. Она обернулась к Мён Су:
   - Ну и чего ты такой потерянный? Не бойся, я не кусаюсь. Но раз уж на тебя напала хандра, её нужно вышибать быстро и решительно. Самый действенный способ - хорошенько проветриться и выбросить всю дурь из головы. Ты только посмотри, сколько звёзд на небе! Красота!
   Мён Су едва успел схватить брошенный ему шлем.
   - Напяливай и садись.
   - Когда ты научилась водить?
   - Чувак, твоя "пара дней" растянулась на две недели. Я погрузчик давно освоила. Но мне скучно. Как оказалось, управлять этим летающим мопЭдом не так уж сложно... У вас всё делается для удобства потребителя, не замечал? С этой машинкой может справиться и обезьяна, если её предварительно надрочить...
   Женя вскочила в седло, подождала, пока Мён Су устроится сзади, и, уже взлетая, вдруг весело крикнула:
   - Но вот как эту шайтан-машину чинить в случае чэпэ - я не имею ни малейшего понятия, так что если движок заглохнет, расшибёмся об землю, и хоронить нас будут в ведёрках! От винта!
   Они летели стрелой под самым небом, и Мён Су казалось, что он слышит перезвон звёзд, и, если протянет руку, сможет зацепить их холодные тельца. Скорость была просто сумасшедшей, ему пришлось вцепиться в попутчицу крепче, чем то позволяли приличия, но Женя не обращала на это внимания, а ему было тепло от её присутствия. Он не знал, куда они летят, не совсем понимал, зачем, но верил ей. Ей хотелось верить.
   Наконец байк стал замедляться и стало возможно что-то рассмотреть в пролетающем мимо пейзаже. Они приближались к морю.
   Длинный каменистый пляж, где скалы безжалостно впивались в морскую плоть и кромсали её по своему усмотрению. На горизонте отражающая водная гладь перетекала в небо, и звёзды, звёзды были повсюду. Как будто обрыв, под которым только космос.
   Женя довольно ловко посадила байк на камни. Слезла с него и повесила на руль свой шлем.
   - Прибыли.
   И она пошла к кромке прибоя. Камни скрипели под её подошвами.
   Он думал, что уже ничему не удивится этой ночью, но когда девушка стала стягивать ботинки, брови его поползли вверх.
   - Что ты делаешь?
   - Разуваюсь. А что, не похоже?
   - А зачем?
   - Видишь во-о-он ту каменюку? Я хочу туда залезть, но она прямо в воде, а обувь мочить не с руки.
   Дари-ай постарался собраться с мыслями.
   - Сейчас осень. Очень холодно. Ты простудишься, в конце концов!
   Она удивлённо посмотрела на администратора.
   - Ну так что теперь, в воду не лезть из-за этого?
   Вся логика Ли Мён Су разбилась об этот бесподобный аргумент, и он мог только молча наблюдать, как девушка закатывает до колен штанины и ступает в море. Бормоча что-то про "действительно холодно", она забралась на вершину невысокой скалы и выпрямилась там в полный рост. Обвела глазами пространство, как актёр - зрительный зал. Набрала полную грудь воздуха. И последовавший за этим крик (Мён Су был уверен) заставил завибрировать гальку на берегу:
   - Я НЕ СДАМСЯ!!! Я буду выбираться из дерьма раз за разом, хоть тысячу лет подряд, но я всё равно стану победителем! И никакому будущему не удастся сломить мой дух! И вертела я это всё!.. - далее следовал поток отборнейшей площадной брани. Женя ругалась самозабвенно, громко, обращаясь ко всему миру, и будь на свете Бог, за её нечестивый язык её тут же должна была поразить молния. Но она стояла на вершине скалы, целая и невидимая, и была готова сражаться с судьбой.
   Она притихла, когда услышала за своей спиной смех. Сначала тихо, а потом всё сильнее и громче из груди Мён Су рвался хохот. Глядя на него, девушка широко улыбнулась и рассмеялась тоже. А потом протянула ему руку:
   - Залезай. Попробуй - это действительно помогает.
   И Мён Су ухватился за её ладонь.
  
   Море дышало. Медленно двигалось, шуршало галькой. Оно было особенно прекрасно в эту осеннюю ночь, и Ли Мён Су старался впитать эту красоту, запомнить её надолго. Навсегда.
   Они сидели рядом на байке, как на лавочке. Женя молча курила, вглядываясь в даль. А Мён Су был впервые за долгое время по-настоящему спокоен. И даже немного счастлив.
   - Я думал, что голос сорву...
   - Ну не сорвал же? Согласись, было круто.
   - Да... А ты, я смотрю, не теряешь времени даром. Научилась управлять байком, исследуешь окрестности.
   - Угу... Нужно постоянно чем-то себя занимать. Иначе я просто свихнусь, - произнесла она как-то совсем мрачно, но потом добавила совершенно другим голосом, - Благо, прокат байка не слишком дорог, могу себе позволить.
   Мён Су повернулся к ней. Отрешённый взгляд, усталое лицо. Ей тоже приходилось непросто.
   - Тебе плохо здесь?
   - Нет. Здесь клёво. Рай победившего капитализма и всё такое... Мне просто дико. Какой бы я ни была продвинутой в этом плане, когда задумываюсь о том, что произошло - слышу, как крыша поскрипывает... А ты сам-то как? Из твоих воплей я поняла, что какие-то траблы с батей...
   Мён Су напрягся. Он снова был беспечен. Не стоит показывать свою суть посторонним, может вызвать вопросы... Он должен сохранять лицо.
   Но... Ей почему-то хотелось рассказать. Наверное, потому что сама она была полностью открыта. Он желал ей довериться.
   - Просто я плохой сын, вот и всё.
   Женя посмотрела на молодого дари-ай скептично:
   - Это он тебе сказал?
   - Нет. Я сам пришёл к такому выводу. Я часто не оправдываю его ожиданий.
   - А ты считаешь, что должен? И почему, хотелось бы мне спросить?
   - Должен... Он ведь мой отец. И мой кумир. Он гений в своём деле, и я всегда хотел быть похожим на него.
   - Похвальное желание, - девушка стала откровенно забавляться. - Но совершенно невыполнимое. У тебя своя голова на плечах, что-то ты можешь делать иначе, чем он. Не обязательно хуже. И его это новаторство всегда будет нервировать. Ты же не пряник медовый, чтоб всем нравиться...
   - Как-то не думал об этом в таком ключе.
   - Ну вот тебе и задание на дом. Поразмышляй на досуге.
   Она поднялась на ноги, немного попрыгала на месте, чтоб согреться. Кажется, она всерьёз заинтересовалась темой, и продолжила цепочку своих размышлений вслух:
   - Нет ничего ужаснее родительской любви. Она так требовательна и эгоистична, что порой и на любовь-то не похожа... Мне всё время твердили - не обижайся на маму и папу, они всегда хотят для тебя добра. Да, хотят, отрицать не буду. Но не для меня - для себя. Родители всего мира во все времена совершают одну и ту же ошибку. Они воспринимают ребёнка как продолжение себя, да ещё и так, будто он им должен. И не дай божа этому дитяте сделать без их позволения шаг вправо или влево!.. Что ты! Против воли родительской пошёл! А ведь они всегда вперёд всех знают, как будет для него лучше. Пусть его и сломать придётся, чтоб сделать ему это "лучше". И самое печальное в этом театре абсурда, что некоторые дети на это ведутся... Вот как ты, например.
   Женя заметила, что Мён Су потупился, и осознала, что немного забылась. Смутившись, постаралась поправить положение:
   - Но это только моё мнение. Оно может не соответствовать действительности.
   - Женя...
   - Ась?
   - А твои родители...
   - Никогда меня не понимали. Я их ожиданий не оправдала по всем пунктам. Не пошла учиться на филфак, не вышла в двадцать замуж, не родила детей, "изуродовала" себя пирсингом... Длинный список. Но это моя жизнь, а не их.
   Мён Су, погрузившийся в свои мысли, почувствовал, как её ладонь легла ему на темя.
   - Всё может быть совсем не так, как я сказала. Твой отец может обожать тебя без памяти, просто не считает нужным это демонстрировать, вот и всё. Бывают такие люди. И... Это не моё дело, конечно, но раз уж разговор зашёл... Делай так, как считаешь нужным. Не анализируй всю свою жизнь на основе его косых взглядов. Ты же классный! Очень умный, и со станцией справляешься отлично... Я тут послушала народ - рабочие в тебе души не чают. Они, конечно, не такие крутые, как твой батя, но мне кажется, сотня хороший мнений перевешивает одно плохое. Пусть даже это и мнение твоего родителя.
   Дари-ай посмотрел ей в глаза. Она действительно переживала! Знакомы без году неделя, а Женя считает нужным бороться с его хандрой...
   - Кажется, у меня появился друг...
   Девушка растерялась и сконфуженно пробормотала, отводя глаза:
   - Поехали, что ли... А то спать уже давно пора.
  
  

ГЛАВА 8

   Свобода без цели удивительно похожа на скуку (с) Асано Инио
   - Тебе не кажется, что она... Ну, немного двинутая?
   - Она сильно двинутая. Интересно, откуда только взялась...
   - А ты не слышала разве?
   - О чём?
   - Ну, что её похитили, как и хозяина... Только её выдернули из прошлого. Девятьсот лет назад, прикинь?
   - Серьёзно?! Что ж... В таком случае, она живое доказательство того, что эволюция не стоит на месте. Недоразвитая обезьяна...
   И финальный штришок - они захихикали.
   - Дамы, я всё слышу-у-у! - пропела я, сгружая очередную порцию коробок.
   По истечению определённого срока, ажиотаж вокруг моей персоны начал спадать, у народа открылись глаза, и моя социальная роль вернулась в рамки привычного "говно на лопате". Такие "разговорчики в строю" я имела удовольствие слышать уже не раз и не два... Учитывая, что сейчас я торчала в топорном экзаче погрузчика, в мою лысую голову закономерно закралась мысль, что неплохо бы сплетниц ненароком манипулятором зацепить (попутно сломав одной из них хребет - клешня у погрузчика ох и тяжёлая)... Но чалиться из-за пары дур в тюрячке мне не улыбалось, да и нехорошо это - мстить. Так что девчонки продолжили разговор, проигнорировав мою реплику.
   - Во-о-от... А ещё - мне Макс рассказал...
   Ах, так вот значит, как того охранника звали, что на нас у выхода так откровенно пялился. Интересно - все Максы мудаки, или это мне так везёт?
   - ...что позавчера ночью хозяин и эта... в общем, вышли из купола, сели на байк и укатили куда-то. Их не было где-то часа два.
   - Ты же не намекаешь, что...
   - Нет! Я себе даже представить такого не могу. Чтобы она и господин Ли... Но что-то ведь было! Говорят, что в больнице он...
   Дзен-похуизм - вернейшая тактика, когда попадаешь в подобную ситуацию. Но я пока только осваиваю эту философию, и терпения моего, увы, не всегда хватает. Вот как сейчас, например.
   Со скрежетом развернувшись в их сторону, я задумчиво покрутила клешнями:
   - Хватит прохлаждаться, мои сладкие. Солнце ещё высоко, а вкалываю на этих плантациях почему-то я одна. Не пора ли делом заняться? Успеете ещё языками почесать, весь день впереди.
   Одна из девиц фыркнула, демонстративно прикуривая следующую сигарету:
   - Не отвлекайся, новенькая. Мы тут подольше твоего пашем, и ты не бригадир.
   - Но я могу написать жалобу бригадиру, мол Марти и Лойс стоят, а деньги им на счёт капают. И срать я хотела, что после этого отношения с коллективом у меня никогда не сложатся. Ферштейн?
   Мордашки у них перекосились, но, тем не менее, угроза возымела эффект - они развернулись и неспешно потопали к своим погрузчикам. Я проводила спины взглядом:
   - С мужиками было проще, честное слово...
   - Неплохо ты их осадила.
   Пришлось повернуть голову, хотя я уже догадалась, кому принадлежит голос. Барб, тощая негритянка, милейшая женщина и наш бригадир собственной персоной. И где она пряталась всё это время?
   - А вот жалобу писать реально не стоит. Стукачей никто не любит.
   - Меня и так мало кто здесь любит. Судьба моя такая, - философски изрекла я, поднимая продолговатый металлический ящик.
   - Куда это?
   - В секцию B.
   И я направила экзоскелет в указанном направлении.
   Экзоскелет-погрузчик больше напоминал громоздкий ходячий доспех. Впрочем, удивительно мобильный, а уж грузоподъёмность у него, как у десяти индийских слонов. Удобная штука и не слишком сложная в управлении. Конечно, была какая-то градация степеней мастерства в овладении этой махиной. Я находилась на самой нижней ступеньке, ниже уровня моря. Но экзотичность сего средства переноски и волочения вдохновляла меня на производственные подвиги. Например, мне уже хотелось защитить сертификат второго класса по управлению погрузчиком.
   Работать приходилось в основном на складах, но, как предрекала Барб, через недельку нужно будет доставить новую партию накопителей к орбитальному лифту. Мне чертовски хотелось на него посмотреть, но я пока не заслужила такой чести. Ничего. Посмотрю как-нибудь в одну из своих вылазок за пределы купола. Только направление уточню.
   Тогда я сказала Мён Су правду. Сидеть в комнате и вариться в собственном соку - не то, что я сейчас могу себе позволить. Мне нужно было почаще проветривать мозги и поменьше париться над ситуацией. Вход-выход из купола осуществлялся свободно, байки и глайдеры сдавались в прокат... Так что каждый вечер я радовала себя, выгоняя свою задницу полетать. Бегала с дикими воплями по степи, просто так, чтоб устать. Швыряла камешки в море, любовалась звёздами. На многие километры вокруг всё было так пусто и безлюдно, что мизантропская часть моей натуры приходила в какой-то бешеный восторг. Когда я окончательно выдыхалась после криков и беготни, ложилась на спину (а почки позволял не отморозить заблаговременно припасённый пледик) и смотрела на небо. И мне было чертовски здорово вот так, наедине со Вселенной.
   Пару раз издалека я видела огни какого-то огромного города. Того самого Илима, надо полагать. Туда меня не тянуло.
   На самом деле моё состояние в это время легче описать словом "сплин". С капелькой истерики, да. Эзоскелет-экзоскелетом, но я считалась неквалифицированным рабочим. Монотонный труд, не слишком долгий рабочий день, и в результате - до шиша свободного времени. Я старательно искала себе занятия, но иногда случалось и так, что приходилось оставаться один на один с собой. И тогда в голову лезли Мысли. В итоге я пришла к выводу, что думать - вредно. От этого портится настроение, от улучшения настроения с помощью допингов пухнет печень, от счёта в больнице оптимизм и смелый взгляд в будущее уходят в минус, и опять допинги. Замкнутый круг. Лучше уж по полю носиться.
   За погрузкой, разгрузкой, и выслушиванием сплетен в курилке незаметно прошёл день. В раздевалке девушки стягивали свои унылые серые комбинезоны и облачались, как в новую кожу, в туфли, платья и прочие изящности. Да, учитывая специфику работы, теперь считалось, что грузчик - женская профессия. "Грузчик, грузчик, парень работящий... Грузчик, грузчик, прёт, кладёт и тащит!" - так вот, это стало неактуальным. Для управления экзачом такой модели требовались точность и аккуратность, которую вполне могли обеспечить представительницы дырявого пола. И, конечно же, вместо дружного мужского братства, где каждый кому-то товарищ и собутыльник, имелся клубок вечно шипящих змей. Ох уж мне этот женский коллектив. Серпентарий.
   Впрочем, после редчайших рептилий мира меня ждала встреча с ангелом. Милая Рут выразила желание пообедать со мной в одной из кафешек "Царства", так что я достала из шкафчика свои крылья любви и вознамерилась хорошо провести время в приятной компании. Я бодро вылетела из раздевалки и едва не напоролась на воинственно сопящий в мою сторону аристократический шнопак.
   - Ты познакомишь нас. Сегодня.
   - И тебе добрый день, Йона!
   Мой дорогой сосед, Йона Багвош, оказался интересной личностью. Это, конечно, было понятно и с первого взгляда, но, чем дальше в лес... Через день после нашего эпичного знакомства, когда часы пропикали три ночи, а я в своих сладких грёзах увлечённо сношалась с Гэри Олдменом, Йона ввалился в комнату (двери в общежитии не запирались) и растолкал меня. Не знаю уж, что за процессы гоняли тараканов в его голове, но он пришёл к какому-то выводу и тут же решил его до меня донести. Звучало это примерно так:
   - Не говори Рут обо мне. НИЧЕГО! Поняла?
   Многоэтажное сооружение из обсценной лексики и пары междометий он воспринял как согласие и удалился, неся с собой свои тяжёлые думы. Стоит ли говорить, что его рыло я всегда замечала где-то поблизости, стоило нам с Рут отправиться на вечерний променад?
   Просьбу я его выполнила, и вот теперь у милашки Йоны новая идея. Давно пора.
   - Помнится мне, майн либен фройнд, не так давно ты просил меня о совершенно обратном, - то, что я поддерживаю его романтические начинания ещё не значит, что мне нельзя немного покуражиться!
   - Так как у нас с Рут разная квалификация, мы не можем пересечься на работе. Я пришёл к выводу, что наладить с ней контакт будет проще, если действовать через кого-то, хорошо ей знакомого.
   - ...Методом угроз и шантажа. А я смотрю, у тебя сегодня настроение приподнятое.
   Йона улыбнулся. В его исполнении это сокращение мимических мышц выглядело особенно жутко. Так как сопровождалось совершенно безумным взглядом.
   - В каком кафе вы будете обедать?
   - С чего ты взял, что я вообще с ней сегодня встречаюсь?
   - Вы встречаетесь каждый день. Сегодня пятница. В прошлом году каждую пятницу Рут со своей коллегой Светланой обедали в кафе "У мамушки". Месяц назад Светлана уволилась с должности и улетела на Фобос. Рут забыла о заведённой традиции пятничных обедов, но, учитывая, что в её окружении появилась ты, вполне вероятно, что прежний порядок будет возобновлён.
   Под конец этого сообщения моё лицо потеряло способность выражать хоть какие-то эмоции.
   - Чёрт возьми, сколько ты за ней следишь, сталкер юродивый?..
   - Два года, три месяца и семнадцать дней.
   - Понятно. Что ж, уважаю твоё упорство, мой дедуктивный друг. Такое должно быть вознаграждено. Пойдём тогда, что ли. И так уже опаздываем.
  
   Конечно, когда за мной в кафе вошёл этот кекс в вельветовом пиджаке, Рут немного удивилась. Когда я представила Йону, как давно без памяти в неё влюблённого, она едва не выронила чашку латте, который попивала в ожидании меня. Но когда Йона, сбросив всю дёрганную психованность, вдруг начал мило чирикать с ней о литературе и живописи, котлетой подавилась уже я.
   - ...Нет, ты только представь - практически тысячу лет наша культура не выходит из состояния постмодерна! Из-за нехватки свободного информационного пространства создать что-то новое становится практически невозможно! Я вынужден согласиться с мнением Переслегина, назвавшего эту эпоху умственного онанизма "некромодерном".
   Рут (она-то как раз была очень увлечена всеми этими культурными заморочками) восхищённо вздыхала и во взгляде её начинала разгораться искра влюблённости. На сладкое я заказала себе бифштекс - да, у меня всегда был здоровый аппетит - и сейчас с ненавистью его пилила. Эта парочка перестреливалась глазками, подливая масла в огонь моей досады.
   - Но агония не может длиться сотни лет! Раз уж постмодернизм прижился, значит это оптимальное состояние для культуры и только в нём она может существовать наиболее комфортно...
   - Здесь спиртное подают? - вклинилась я.
   - Да-да, конечно, - не глядя, Рут протянула мне винную карту.
   Бегло просмотрела цены и пришла к выводу, что менеджер данного заведения - еврей.
   - Прошу прощения, я на пару минут отойду... Не скучайте!
   Держу пари, Йона не отказал себе в удовольствии полюбоваться её удаляющейся попкой.
   - Она чудесная девушка... Редко сейчас можно встретить человека, который знает толк в искусстве.
   Я прожевала кусок мяса и постаралась убить придурка взглядом.
   - Только что ты отобрал у меня последнюю радость, мерзавец. Я требую сатисфакции.
   - Не стоит нервничать. Насколько мне известно, у тебя в запасе есть администратор Ли.
   - И ты туда же. Не верь слухам, Йона, они лгут.
   Багвош безразлично пожал плечами. Его мысли целиком и полностью занимала Рут.
   Я не смогла долго слушать их трёп, поэтому вскоре откланялась, сославшись на неотложные дела.
   Йона, конечно, маньяк, но за Рут я не переживала. Более того - я была за неё рада. Два одиночества нашли друг друга в этом суровом мире! Чем не повод для праздника. Ну а всеми покинутая я должна отойти в сторонку, где можно вволю поплакать над своей горькой судьбой. Неприятно чувствовать себя "третьим лишним". Ещё неприятнее знать, что ты "везде лишний".
   Я брела по улице, сунув руки в карманы, и размышляла о жизни и Суджонге. Посёлок, конечно, красивое место. Самое красивое из всего, что я вообще видела - люди будущего таки научились строить и не халтурили с ландшафтным дизайном. Всё здесь было такое стерильное, правильное и округлое, что в какой-то момент от этого стало подташнивать. А уж народ, живущий здесь... Грузчицы - счастливое исключение из правила, хорошее воспитание не прививается на почве неразвитого интеллекта. А остальные... Вежливые продавцы, улыбчивые прохожие, ответственные работники, атмосфера всеобщей благости и спокойствия. Хренова утопия. И вроде бы - живи да радуйся. Но я, видно, и в самом деле всего лишь дикая обезьяна, раз не могу оценить этого по достоинству. Эта обстановка давила на меня, я казалась себе маленькой дрянью, прилипшей к подошве цивилизации, и мне было невыносимо, ужасно скучно здесь.
   Человек моего времени не смог бы прижиться в райском саду. Я была рождена в других условиях, привыкла к хаосу, пропиталась загазованным воздухом... Только сейчас я поняла, насколько была прекрасная моя прежняя, неидеальная жизнь. Я разглядывала клумбу у тротуара и мечтала нахамить кому-нибудь в автобусе. Или ехать в поезде летом, в тридцатиградусную жару, на верхней боковой койке возле сортира. Или четыре часа проторчать в очереди к терапевту, сражаясь со старухами за своё место. Кто-то из великих сказал: "Хочешь сделать человеку хорошо - сделай сначала плохо, а потом как было". Мы счастливы тогда, когда сбываются наши желания. И, вопреки мнениям многих, чем прозаичнее эти желания, тем большую эйфорию ты испытываешь. Ехать полдня в машине и последние три часа думать, что твой мочевой пузырь вот-вот лопнет, а потом наконец найти туалет - и ты счастливейший из смертных.
   В Суджонге желания исполнялись раньше, чем успевали появиться. Здесь всегда было стабильно хорошо. И поэтому у моей раскраски по имени жизнь стремительно заканчивался спирт в фломастерах.
   Для драйвовых полётов в темноте было ещё рано, гулять не хотелось, так что все дороги вели в общежитие. Я пожелала доброго дня старушке Марсалла, она сообщила, что на ужин в столовой будет тушеная баранина, с фантазиями о которой я и загрузилась в лифт. Створки его уже почти захлопнулись, когда в последнюю секунду в кабину влетел Мён Су. И, сдаётся мне, он был чертовски рад меня видеть.
   - Привет, Женя.
   - Привет.
   - Знаешь, я хотел ещё раз тебя поблагодарить... Как-то так получается, что ты всё время меня спасаешь, - он несмело улыбнулся.
   - Нема за шо.
   - После твоей терапии действительно стало легче. И даже какой-то прилив сил... Как прошёл твой день?
   - Говёно.
   И тут я поняла, что немного переборщила со злостью в голосе. Мён Су сник и немного отстранился. Я мысленно отвесила себе пощёчину: "Молодец, мать, теперь ты и его дерьмом обрызгала, хотя он вообще мимо проходил... Идиотка". И ехидный голосок в душе параллельно с этим: "И когда тебя волновало впечатление, произведённое на других?.."
   Я попыталась исправить ситуацию:
   - Прости... Ты тут не при чём, просто встала не с той ноги, вот и всё. Бывает со мной, знаешь...
   - Ничего страшного. Я тут подумал... Если захочешь сыграть для публики - мои уши всегда к твоим услугам. И если что-то случится, обращайся - я всегда буду рад тебе помочь.
   И вот стою я перед ним, и краснею безбожно, как наивная чукотская школьница. О-хо-хонюшки... А он просто улыбался. И светился так, что глаза слепило.
   - Твой этаж.
   - А, точно... Ну, до встречи.
   Когда лифт уехал, я ещё минут десять стояла в коридоре, силой мысли разгоняя табуны мурашек. Да что ж такое-то... Соберись с мыслями, Женя, совсем тебя не в ту степь повело. Раззявила пасть, слюни пустила... Губу-то закатай! Не по Хуану сомбреро, значит, и заглядываться нечего.
   В комнате меня ждала развороченная постель и чашка остывшего чая. Я присела на край кровати, глянула на притулившуюся в углу гитару... На окно, за которым стоячим болотцем булькал Суджонг...
   Меня словно током ударило. Губы сами собой расползлись в улыбке восторга, я вскочила на ноги, радостно поскуливая от осознания собственной гениальности... О да-а-а... Я знаю, чем займусь в ближайшее время! Мне кое-что понадобится... Но я раскачаю это проклятое место, и пусть меня посадят!
  
  

ГЛАВА 9

   Здравствуйте. Дайте нам, пожалуйста, батут и каску. (с) "Масяня"
  
  
   Мой разум был охвачен пламенем. Мне так понравилась пришедшая в голову идея, что прекратить думать о ней стало невозможно. Хотелось претворить план в жизнь вот прямо сейчас же, немедленно! Пришлось осаждать себя. Продумывание плана действий помогло немного успокоиться.
   Так как тема была для меня не последней по важности, очень скоро я стала интересоваться, как в благословенном две тысячи девятьсот тридцать первом обстоит дело с музыкой... Нет, даже не так - с рок-музыкой! Она была моим воздухом, я не представляла своей жизни без неё, и каково же было моё разочарование, когда выяснилось, что сей жанр (как, впрочем, и многие другие, актуальные для моего времени) благополучно канул в лету, вышел из моды, забылся... И на данный момент занимал примерно ту же позицию, что и классическая музыка девятьсот лет назад - динозавры искусствоведения и утончённые меломаны были, конечно, в курсе, и с удовольствием смаковали треки Купера или Метлы, но таких любителей с каждым годом становилось всё меньше и меньше. Их можно было смело занести в Красную книгу.
   Почётное место в музеях заняли гитары, барабанные установки, клавишные... Во всём этом человечество больше не нуждалось. Нынешние музыкальные инструменты, фотографии которых я видела, вызывали у меня безотчётный ужас дикаря, и больше всего напоминали что-то среднее между персональным компьютером, диджейским пультом и приборной панелью космического корабля из какого-нибудь фантастического фильма. Нынешним музыкантам навык ритмичного битья палочками по мембране нужен был как рыбе зонт. Композитор этого времени должен был быть в первую очередь программистом.
   Крепко поднапрягшись, мне удалось обнаружить в сети пару ресурсов, где я могла наслаждаться любимыми альбомами. И всё же тот факт, что люди попросту ЗАБЫЛИ то, что составляло неотъемлемую часть моего существования... Я не могла так этого оставлять. То, что я затеяла - крик изголодавшейся по настоящему веселью души.
   - Поэтому и житуха у вас такая пресная, что простых радостей не знаете... - ворчала я, создавая новый текстовый документ.
   Вот что действительно мне нравилось в этой эпохе подземных серверов и спрятанных за стенными панелями компьютеров - для работы с информацией теперь достаточно было буквально пальцами щёлкнуть, и тебе становились доступны все блага цивилизации. А нейроинтерфейс с его дополненной реальностью позволил избавиться от клавиатур, мониторов, мышек и прочих девайсов.
   - Значит, так... Мне понадобятся: две колонки на восемьсот ватт, к ним усилок и микшерный пульт... Микрофон. Гитара имеется, дури в голове, опять же, достаточно. Но есть один нюанс.
   Я скисла. До аванса как до Луны на велике, педалить и педалить... Деньги, что дал Мён Су, заканчивались. А искусство во все времена обходилось несчастным творцам недёшево! Даже если я завтра получу всю свою месячную зарплату, оборудование мне на неё не купить. А откладывать копеечка к копеечке на какое-то дело не в моей натуре, запал может пройти... Помнится, всю свою первую зарплату я до монетки вложила в гитару. Потом весь месяц пришлось питаться лишь водой и солнечным светом, но и это не омрачило моего счастья от ценного приобретения.
   Окей... Раз уж даже при всём желании я не смогу выложить кучу бабла за необходимые мне вещи, будем искать альтернативные пути. Нужны бита, ящик водки, абориген и терпение.
   Задача изрядно усложнилась, но от этого стала только интереснее. Придётся попотеть... Вот уж правда - дурная голова ногам покоя не даёт. Почему-то эта мысль доставляла мне удовольствие. Я сверилась с часами. Что ж, а пока можно попить чайку.
   Пинать балду пришлось недолго. Где-то через полтора часа в коридоре стукнула дверь. Это послужило сигналом к действию. Я добросовестно подождала двадцать минут, после чего затянула пояс халата потуже и направилась к Йоне. Надеюсь, они с Рут хорошо провели время, и настроение у соседа лучше, чем обычно.
   На стук никто не прореагировал, и я восприняла это как приглашение. В комнате витал сладковатый кумарный дух... Плюшками балуемся? Багвош сидел на стуле спиной ко мне, в одних штанах, и мелко трясся. Я чертыхнулась про себя (онанизм - занятие ответственное и требует концентрации; появление в поле зрения посторонних во время этого действа может нанести непоправимый урон психике) и уж было собралась тихонечко выйти, как он сказал:
   - С трудом представляю, что тебе могло здесь понадобиться, но раз уж посетила - будь добра, излагай своё дело.
   - Я попозже зайду. Не хочу тебя отвлекать, Йона.
   Багвош повернул голову и из-за его плеча удалось разглядеть, что соседушка вовсе не гонял лысого, а всего лишь соскабливал скальпелем платино-иридиевый сплав с разъёмов какого-то прибора.
   - Кхе... Миль пардон, я не о том подумала. Как пообедали?
   - Чудесно. Лучший день в моей жизни.
   - Ты хоть следующую встречу додумался назначить?
   - Естественно. Только не думаю, что тебе так уж интересна дальнейшая судьба наших отношений, чтоб заявляться ко мне без предупреждения.
   Я вздохнула:
   - Да, мониторить, что вы там собираетесь делать, мне без надобности... Я за инфой пришла.
   Йона указал на соседний стул. Когда я села, он вынул косяк изо рта и протянул мне. Я слегка обалдела от такой щедрости - видно, они и правда славно побеседовали, раз он так гостеприимен... Ну или забористая трава плодотворно влияет даже на такой бешеный норов.
   С удовольствием затянувшись, вернула ему тлеющую самокрутку и заговорила:
   - В общем, я тут задумала одну штуку... Должно получиться весело. Но мне нужна твоя помощь, как местного жителя.
   О, кажется, мне удалось его заинтересовать...
   - Что за штука?
   - Секрет. Ничего особо предосудительного, так, мелкое хулиганство с социально значимым подтекстом. Ну так что?
   - Спрашивай, что тебе интересно.
   Через какое-то время я поднялась со стула, отяжелев от знаний. Допустим, за уценённым алкоголем в Илим я могу смотаться уже сегодня. Если расценки и правда такие, как говорит Йона, получится купить даже больше, чем рассчитывала - в моём деле количество было решающим фактором. А с соседом оказалось неожиданно приятно иметь дело! Во всяком случае, он не задавал глупых вопросов вроде "зачем" и "почему".
   Уже в дверях меня остановила какая-то мысль... Если этот комбайн в углу комнаты и правда то, что я подумала...
   - Играешь? - я указала на инструмент.
   - Угу. Музыка помогает мне отвлечься.
   - Кстати, кем ты работаешь здесь?
   - Техник в корабельном доке.
   Я задумчиво кивнула и пошла к себе. Кто бы мог подумать, что у нас с Йоной столько общего - вредные привычки, навыки музицирования и инженерное образование.
   И ещё кое-что... Надо бы ознакомиться, какое у них положено наказание за нарушение общественного порядка...
  
   Может, я и научилась управлять байком, но небольшая проблемка в этом отношении всё же существовала... Я не знала нынешних правил движения, а потому совершенно точно врезалась бы в кого-нибудь через пять минут после пересечения городской черты. Поэтому план был прост - добравшись до Илима своим ходом, оставить байк на ближайшей парковке и улететь в закат на общественном транспорте. Ехать в незнакомый город абсолютно одной было, конечно, малость стрёмно, ну да что уж тут поделать. Как говорится, волков бояться...
   Посему, полностью собранная и морально готовая к любым эксцессам, я стояла у выхода из купола и всматривалась в горизонт. Мне представлялось, что я стою в начале пути, полного приключений и опасностей. В моей руке сияющий меч и...
   - Блин... Мне двадцать три года, рожать пора, и чем я занимаюсь?.. Жизнь говно и солнце ёбаный фонарь.
   С этими словами я усадила свой зад на байк и взлетела.
   Культурная программа на сегодня была занимательной - для начала посетить город развлечений, народ посмотреть, себя показать. Затариться дешёвым бухлом и перейти к главному - свалке. Свалке и общине бездомных, там обитающих. Надеюсь, их не слишком много, иначе договориться не выйдет...
   Я летела где-то полтора часа и за это время не заметила в пейзаже ничего нового. Всё та же, ставшая уже привычной картина - безжизненная земля и высокое небо. Очередные руины на краю горизонта. Русло пересохшей реки... Я сейчас на территории Африки, и здесь чертовски холодно по осени. Мир действительно изменился. Интересно, в октябре выпадет снег? Я хотела увидеть искристо-белое полотно на много километров вокруг. Если будет снег, я обязательно начну вставать ещё затемно и выезжать из Суджонга, чтоб посмотреть на восход. Я даже представила это себе - тёмно-фиолетовое небо над головой, розовеющее у горизонта, малиновый диск солнца и охваченные пламенем его лучей сугробы. Фантастически красивое зрелище, должно быть...
   - Какая я романтичная девица, посмотри-ка... А ещё я разговариваю сама с собой. Да где ж этот город проклятый, я замёрзла, как собака!!!
   Пришлось поддать газку.
   И очень скоро я заметила, что уже не одна в этой пустыне. Со всех её концов слетались к Илиму глайдеры, байки и туристические флайбусы. Вынужденная влиться в их поток, я аж взмокла от напряжения. Если в ближайшее время не найду парковку, то скоро у меня будут проблемы.
   Что же можно сказать про Илим? Он соответствовал ожиданиям. Архитектура плотно лепящихся друг к другу небоскрёбов, порхающие под небом точки глайдеров и общие футуристические очертания позволили мне не разочароваться в увиденном. Этот город так очевидно напоминал "Пятый элемент", который от моей горячей любви к Люку Бессону пересматривался тысячу раз, что я почувствовала себя практически дома. Илим был шумным, тесным, и здесь так страшно воняло смесью всевозможных ароматов, сопутствующих жизни в городе, что очень скоро мне захотелось нацепить противогаз. И это ещё только на окраине.
   Вообще-то, на границе города я ждала чего-то наподобие шлагбаума... Но ничего подобного не было. Люди и машины входили и выходили бесконтрольно и свободно. Я вспомнила о том, что Мён Су рассказывал мне о "беззаконных землях".
   "Надо же... И правда никакого административного контроля. То есть, если я протащу в заднице ручную гранату, и подорву её где-нибудь на главной площади, это будет нормально? Вот уж воистину, страна непуганых идиотов" - думала я, крутя головой в поисках парковки. Но, видимо, подобные занятные мысли посетили только мою голову - народ приезжал в Илим не ради терроризма. Находились занятия и поинтереснее. К тому же, я обнаружила в толпе парочку людей, очень похожих на полицейских, что сняло большую часть вопросов.
   Наконец, здание платной стоянки было обнаружено. При внесении платы автомат выдал талон, прозрачная стена, отделяющая вход от улицы, поднялась, и я смогла проникнуть внутрь.
   Когда на улицу я вышла уже на своих двоих, город выглядел в моих глазах немного иначе. Более пугающе, что ли. Небоскрёбы, закрывающие солнце и небо, шумные компании, снующие туда-сюда. Возле ближайшего столба тусуются три жрицы любви... Вывески разнообразных заведений, горящие даже посреди бела дня. Я не успела сделать по тротуару и шага, как в толпе мне отдавили ногу, а кто-то толкнул плечом.
   Как же я соскучилась по такой обстановке!
   И, с наслаждением работая локтями, стала пробираться через толчею к остановке флайбусов. От Йоны я узнала, как можно добраться до нужного мне магазина. Подключившись к здешнему серверу, открыла карту города - теперь точно не заблужусь.
   Ждать пришлось недолго. Флайбус прибыл буквально через пять минут, набитый битком, и это тоже вызывало ностальгию. Деньги снимались со счёта на входе автоматически, специальным аппаратом, считывавшим код нейроинтерфейса. Приближался вечер, служащие казино, официанты и стриптизёрши спешили на работу. То оживление, что царило на улице сейчас - скорее всего, просто цветочки. Самое интересное начиналось с наступлением темноты.
   Всё здесь было чужим и словно стремилось вытолкнуть меня, как чужеродный элемент, но это, верно, из-за одиночества. Может, в следующий раз поехать сюда с Рут? И всё же мне было безумно любопытно глазеть по сторонам. Смотреть на людей. На пейзаж, проносящийся за окном. Может, я попала в это время не по своей воле, но это в какой-то степени даже можно назвать везением. Из моей обыденной повседневности - в мир, который мне казался фантастикой. "Хорошо, что я не провалилась в прошлое. Какое-нибудь замшелое средневековье... Было бы печально, если бы меня сожгли на костре из-а странной одежды и зелёных волос" В конце концов, из любой ситуации можно извлечь удовольствие или пользу, если посмотреть на неё под другим углом. К тому же, светофор на высоте десятого этажа, это, как ни крути, забавно.
   "Так, где мы сейчас?.. Грамп-стрит. Ещё три остановки, значит"
   Когда загорелся зелёный, водитель стартовал слишком резко, и стоящий рядом небритый мужичонка завалился на меня. Едва успела перехватить поручень покрепче. Автоматически сгребла парня за плечи, не дав ему упасть... Какой тяжёлый ублюдок!
   - О, пожалуйста, простите меня! - затараторил он.
   - Всё ок.
   Он был тощим... Но с таким чертовски раздутым брюхом, что другого объяснения для его тяжести и искать не стоило. Что это с ним? Он чем-то болен? Я постаралась отодвинуться от странного чувака подальше, что было вообще затруднительно в такой тесноте.
   Но вот и моя остановка. Я неохотно обернулась к соседу:
   - Выходите?
   - Что?.. А, да, конечно. Сейчас...
   Мы сходили на платформу, огороженную перилами - высота её расположения всё-таки была довольно приличной. Значит, выйти из этого здания, и через улицу будет магазин.
   Двери флайбуса разошлись и парень стал спускаться по ступенькам. Вдруг он застонал, белея, как полотно, и начал потихоньку сползать на пол.
   - Эй, мужик! Держись!
   Если бы я позволила ему упасть, он бы точно раскроил себе голову. Закинула его руку себе на плечо.
   - Давай, поднимайся помаленьку...
   - Долго ещё в проходе торчать будете?! - заорал со своего места водитель.
   - Слышь ты, ковбой! Завались! Не видишь - тут человеку плохо!
   В общем, из машины я вывалилась с повисшим на мне беднягой, подстёгиваемая летящими в спину проклятиями.
   - Мудила...
   Мы зашли в здание. На мою удачу, рядом оказалась лавочка, куда я и усадила парня.
   - Ты как? Может, скорую вызвать?
   Он был совсем зелёный, но протестующе замахал рукой:
   - Нет-нет! Не стоит... Это нормально. Просто голова закружилась.
   - Нифигасе, голова у тебя закружилась... - тут мне на глаза попался кулер. - Ща вернусь.
   Принесённый мной стакан воды был выпит залпом. Болезный благодарно улыбнулся:
   - Спасибо.
   - Фигня. С тобой точно всё в порядке?
   - Да. Было слишком жарко, наверное, вот и... Прошу прощения за доставленные неудобства, - он тепло посмотрел на меня, и неожиданно заплакал. Я совсем растерялась.
   - Ох, если бы мой муж был хоть вполовину так заботлив, как ты... Ему совершенно плевать на меня и ребёнка, даже до консультации сегодня не захотел подбросить... - он выразительно погладил себя по животу.
   Чё?
   Я стояла, глядя на беременного круглыми глазами.
   Мир будущего и правда удивителен.
   - Ох! Толкается...
   - Э-э-э... Можно потрогать?
   Парень охотно положил мою руку себе на пузо. И я тут же схлопотала удар могучей детской пятки.
   Мы расстались на выходе из лифта. Я проводила переваливающуюся утиной походкой фигуру взглядом. И на следующем же шаге вмазалась в стеклянную дверь.
   - Больно...
   Ушибленный нос саднил. Зазевалась.
  
   Расплачиваясь на кассе за два ящика дешёвого бурбона, я прикидывала, пустят ли меня во флайбус с такой поклажей. Или вызвать такси? Дороговато... Нищая обезьяна. Эх.
   "Тяжело" - я с кряхтеньем вывалилась на улицу. Ящики значительно загораживали обзор. Далековато до остановки... Не думаю, что смогу тащить их долго. И поставить во флайбусе их некуда. Решено. Разорюсь на такси.
   Проталкиваясь через людское море, я топала по тротуару. Становлюсь на углу и поставлю груз. Можно, конечно, голосовать ногой, но сомневаюсь, что смогу удержать равновесие в таком состоянии.
   Я не сразу просекла, что моё окружение стало немного подозрительным. Несколько вырвиглазно одетых подростков сгрудились вокруг меня, и только получив удар под коленки, я поняла, что это было неспроста. Ящики были молниеносно вырваны из рук, не успела я упасть, и вот уже двое малолетних придурков уносятся с ними далеко-далеко.
   - Стоять! Это МОЙ бурбон, поганцы!!!
   Но я даже не смогла подняться на ноги. Оставшиеся члены шайки толкали меня со всех сторон, и чуть выпрямившись я тут же рухнула на четвереньки. Меня ударили в лицо коленом, но по-настоящему я испугалась только когда тяжёлый ботинок прижал руку к земле... Он же мне сейчас пальцы сломает! В панике я рванулась прочь...
   Одного из нападавших отшвырнуло в сторону.
   - Женя!
   - Вали желтожопого!
   Всё произошло как-то быстро. Даже разглядеть ничего толком не успела. Но Мён Су оказался удивительно силён для своей комплекции. И ловок. Он в пару ударов раскидал двоих, что бросились к нему, остальные предпочли растворить в толпе. К нам спешили парни в чёрных костюмах, видимо, из его охраны. У них были мои ящики.
   Ли Мён Су помог мне подняться. У него был встревоженный вид.
   - Как ты? Больно?
   - Нет, щекотно только, - проворчала я. От боли из глаз непроизвольно брызнули слёзы, но я утёрлась кулаком. Не хочу, чтоб он меня ещё и плачущей видел.
   И почему у него такое испуганное лицо?
   Мён Су вытащил из кармана пиджака платок и вытер мне нос.
   - У тебя кровь... Пойдём.
   И совершенно не обязательно держать меня за плечи... Но приятно. Очень. Пожалуй, не буду пока отталкивать его руку.
   - Сгрузите это в багажник, - махнул он подчинённым.
   Мён Су помог мне сесть в глайдер и дал знак пилоту взлетать. Машина сопровождения плелась в хвосте.
   Когда мы оба немного успокоились, я пробормотала:
   - Пусть повернёт направо за этим перекрёстком.
   - Суджонг в другой стороне.
   - Я оставила байк на платной стоянке.
   - Я распоряжусь, чтоб его забрали позже. Не переживай из-за этого.
   - Мён Су, ты не понял. Мне ещё кое-куда надо. Раз уж не по пути, высади меня где-то поблизости.
   Упс... Кажется, мне удалось его разозлить. Во всяком случае, глаза дари-ай потемнели, а поджатые губы свидетельствовали о том, что моих действий он не одобряет.
   - Женя, ты с ума сошла?! Тебя избили, какие могут быть ещё дела после этого! Мы летим в Суджонг немедленно, и ты идёшь в больницу.
   - Так. Давай я проясню: моя жизнь вне работы - это не то, чем ты можешь распоряжаться. У меня сегодня было запланировано кое-что, и я не так уж плохо себя чувствую, в конце-то концов! Нос вот только кровит... А так я в норме.
   Я уже раскаялась в этой вспышке. Лучше бы слово было воробьём.
   Мы с Мён Су посопели друг на друга. Он отвёл взгляд первым.
   - Ладно. Раз ты говоришь, что в порядке, значит, в порядке. Что за дело у тебя в Илиме?
   - Не в Илиме, но поблизости. Так, ерунда... Потом расскажу.
   - Зачем тебе два ящика бурбона?..
   - Всё потом, Мён Су. Но можешь не беспокоиться - это не для меня, - я попыталась улыбнуться. Наверное, кровь затекла между зубов... Уверена, улыбка эта была жалкой.
   Однако она подействовала, и Мён Су усмехнулся мне в ответ.
   - А ты как здесь оказался?
   - Деловая встреча. Владелец этого города хочет купить ещё часть территорий поблизости. Отец сказал мне разобраться с этим и заключить контракт.
   - Вот как... Понятно, - и больше мне сказать нечего. В тишине сразу стало как-то очень неловко. Сидящий рядом парень не смотрел на меня, а я только рассеянно потирала ноющую переносицу. Как всё неудачно вышло... Он спас меня и мои ящики, а я уже через пять минут нагрубила ему, как... Как дура какая-то, честное слово. Блин... Надо исправлять ситуацию срочно, а то мне уже очень стыдно!
   - Знаешь... Я сегодня видела беременного мужика. Прикинь?
   - Тебя это удивило?
   - Ну, как бы да! Знаешь ли...
   - Ах, точно... У вас ещё не было этой технологии. В наше время гомосексуальные мужские пары иногда проводят операцию по установке искусственной матки, а в течение беременности принимают определённые медикаменты, чтобы плод развивался как положено. Технически это суррогатное материнство, но... Почему ты на меня так смотришь?
   - Ваша медицина так крута, Мён Су, ты даже не представляешь. Я в восхищении.
   Он рассмеялся. Уф... Так-то лучше.
   Я почувствовала, как он сжимает в своей ладони мои пальцы.
   - Ты очень непосредственная. Когда ты говоришь мне о нашем мире, я действительно начинаю думать, что он интересен и ярок.
   Неловкая ситуация... Я попыталась высвободить руку, будто не придала его жесту значения.
   - Можно я тогда ещё кое-что спрошу?
   - Конечно.
   - Вот этот комбинезон, что ты всегда носишь под одеждой... Он на всех дари-ай. Это же экзоскелет, да? Зачем он вам?
   - Притяжение на Луне в шесть раз слабее, чем земное. В таких условиях скелет просто не может развиваться нормально. Поэтому мы все такие высокие... и хрупкие. В условиях Земли мы не можем обходиться без опорного костюма, иначе наши кости просто ломаются под весом тела.
   - Ух ты... А я-то думала, почему у вас даже мужчины тоненькие, как берёзки...
   На этот раз его приступ веселья был продолжительнее. Я даже беспокоиться начала.
   - Уф-ф-ф... С тобой не соскучишься...
   - Это да, я такая затейница... Мён Су, пожалуйста, отпусти мою руку. Как-то это...
   Он не улыбался, и смотрел на меня как-то очень задумчиво.
   - Тебе не нравится?
   О? Даже так?..
   - Не то чтобы, просто твой водитель окосеет, если продолжит и дальше наблюдать за нами в зеркало заднего вида.
   - Он любопытен. Но не болтлив.
   - Ему и не надо. Про наши с тобой загадочные взаимоотношения и так в Суджонге только ленивый не трепал... Слишком большой контраст между нами интригует народ, между прочим. Не буди лихо, пока оно...
   Губы у Мён Су оказались очень нежными. Эта мысль мелькнула где-то на краю вопящего тревожной сиреной сознания. Что происходит, чёрт побери?!! Я не заметила, как превратилась в эталон азиатской привлекательности?! Почему он целует меня?.. Я так оцепенела от шока, что даже сопротивляться не подумала.
   Возможно, с точки зрения водителя, мы представляли интересную скульптурную композицию. Я - застывший в свете фар приближающейся машины сурикат, и Мён Су, припавший к моему рту.
   Когда он отстранился, я наконец вспомнила, что человеку полагается дышать.
   Глайдер приземлился.
   Мён Су сам покраснел от своего поступка, но это, кажется, было только начало. Лучистые глаза и вновь растягивающиеся в улыбке губы...
   - Я решил взять с тебя пример, и стать немного непосредственней. Вот стоянка. Удачи в твоём таинственном деле...
   Из глайдера я попросту вывалилась. Губы горели. Кажется, дело начинает принимать тревожный оборот. О чём он вообще думал?..
   - Что-то я совсем запуталась...
  
  

ГЛАВА 10

   И как бы много горестей ни наваливалось на человека единовременно, всегда у него в запасе остается что-нибудь для согрева души. (с) "Хромая судьба", братья Стругацкие
  
  
   Ужин в столовой я благополучно пропустила, и теперь безнадёжно разглядывала скудное содержимое своего холодильника. Засохшая половинка лимона, пара мясных пирожков обзавелись симпатичной рыжей шубкой из какой-то мутировавшей плесени... И три яйца. Яйца эти перешли ко мне по наследству от предыдущего жильца, потому трогать я их не решалась и тихо лелеяла надежду, что скоро в них зародится жизнь, и они уйдут сами.
   Хм. Ещё пакет какой-то...
   - Что это за отрава тут заначена?
   "Отрава" оказалась двумя кусками нарезного батона, про которые я когда-то забыла. Они чутка подсохли, но всё ещё годились в пищу. На радостях от своей находки я поскакала заваривать чай. Стукнулась мизинцем об угол ящика, сиротливо брошенного посреди комнаты, и тихо выругалась. Половина бурбона перекочевала в грязные ручонки обитателей свалки в качестве аванса. Сделка состоялась. Мне было сказано навестить их через неделю. Если оборудование из моего списка будет найдено (можно даже поломанное), они получают второй ящик, а я имею праздник и берусь за починку техники. Мы разошлись, вполне довольные друг другом. Даже бита не понадобилась.
   Ну а коль скоро все мои дела на данном этапе были успешно завершены, я сидела за столом, макала в чай куски батона, и пыталась отгонять мысли. Они одолевали меня, накатывая неудержимой лавиной. Помимо воли взгляд соскальзывал в сторону ящика... Напиться и забыться! Лежать на койке пьяненькой и видеть сны про зелёных собак. И никакой Мён Су не будет мельтешить перед глазами... И вообще, он целуется, как школьник!
   Державшая кружку рука нервно дёрнулась, и кипяток выплеснулся на колени.
   - От дерьмо...
   Халат пришлось снимать - его ожидала дорога в прачечную.
   Я вернулась на своё место и устало потёрла шею. Как же мне иногда хочется быть обычной бабой! Такой, которая шликает на Эдварда Каллена, в выходные попивает мартинчик с подруженциями-стервами, и мечтает о принце на белом лексусе. Эта не стала бы забивать свою хорошенькую головку всякой чухнёй, а воспользовалась ситуацией. Ведь, в сущности, Ли Мён Су - мечта любой нормальной женщины! Симпатичный на мордашку богатый наследник, прекрасные манеры и расписанное по минутам будущее. Шоколадный хер, кончающий деньгами.
   Беда в том, что я не нормальная женщина.
   Публика тут всё интриговалась - а с какого, мол, перепугу, наш блаародный дон Ли околачивается возле этой побитой жизнью девицы? Она ему совсем-совсем не пара. И если они гуляют по саду под ручку не с матримониальными намерениями, то... То с какими тогда? Вот честно, положа руку на сердце - для меня сие было такой же загадкой. Мён Су тянулся ко мне, не особо таясь, будто подсолнух к солнцу. А я понятия не имела, когда и в силу каких причин успела им стать. Его дружеское расположение несколько смущало, но я решила не забивать себе голову. Для здешних краёв я фигура экзотичная, может, парня любопытство замучило?
   А что чувствовала я к Мён Су? Он милый и добрый, хотя какой-то зажатый весь... Пожалуй, он мне нравился - как человек. Было, конечно, ещё кое-что... Так ведь ерунда же! Ну а кто не втягивает живот в присутствии привлекательного молодого человека? У кого сердечко не заходится при виде смазливой мордашки? В такой моей реакции на администратора Ли не было ничего особенного, потому и значения ей я не придавала.
   И вот теперь, совершенно внезапно, телега жизни стремительно разворачивается и несётся под откос. И только ветер свистит в ушах. Может, конечно, я излишне драматизирую... Всё-таки, даже на благоразумного дари-ай могла найти мартовская планета, или на деловой встрече выпил лишнего... Вот и полез целоваться. Но если... Если это было всерьёз... То можно с уверенностью сказать, что на горизонте маячат большие проблемы.
   От этих размышлений у меня разболелась голова. Было уже поздно, потому, быстро ополоснувшись в душе, я залезла под одеяло и накрыла голову подушкой. Всё. К чертям, к чертям! Подумаю об этом завтра.
   И в то же время в животе начало разливаться щекочущее тепло... Как первые признаки простуды, я с ужасом ощущала приближение влюблённости.
  
   Дни шли за днями, ко мне вернулась прежняя скука, стократ усиленная ожиданием. Сейчас для меня каждая минута была каплей смолы, медленно-медленно тянущейся к полупустой чаше. Я спала, ела, работала, гуляла с Рут по Суджонгу, а по утрам выбиралась в парк, дабы с группой энтузиастов делать дыхательные упражнения и какую-то китайскую гимнастику. Я подралась с Йоной, когда он без спросу уволок мой набор новеньких отвёрток. Потом прощёлкала на складе момент и уронила ящик с керамическими пластинами - теплоизолятором активной части электростанции. Барб простила мне оплошность, даже сказала, что из зарплаты ничего не вычтут, и в благодарность я проставилась ей в баре. Мы напились, после чего остаток вечера она была вынуждена слушать горькую исповедь о моей незавидной судьбе.
   Мён Су на глаза не показывался, и это было хорошо - у меня словно груз с души свалился. Значит, всё-таки блажь. Ну и хорошо. Ну и замечательно.
   И досадно так, что просто кошмар.
   Чтоб убить время и отвлечь себя от грустного, решила взяться за штудирование Интернет-энциклопедий. Всё-таки в этом времени многое для меня было неясно. Я читала все статьи подряд, без какого-либо порядка. Просто переходила по любопытным ссылкам... Надо сказать, новые факты были весьма занятны. Например, я узнала, что четыреста лет назад был сформирован Азиатский альянс (я делала ставку, что больше всех волну гнали Северная и Южная Кореи, но ошиблась - труднее всех примирение далось уже объединённой к тому моменту Корее и Японии), который быстро набрал мощь и превратился в сверхдержаву. Именно это замечательное государство первым ринулось осваивать Луну, и колонизаторы заложили основу для будущей нации дари-ай. Ещё я выяснила, что байки и глайдеры работают вовсе не на антигравах, как полагала вначале, а на репульсорных двигателях. Узнала, что реактор холодного синтеза изобрели всего сто лет назад, но его производство пока оказывалось слишком затратным, из-за чего подобные нашей электростанции всё ещё не потеряли актуальности. Вообще, за то время, что я перепрыгнула, в миро произошло много всего - хорошего и разного. Например, прочитав, что незадолго после моего исчезновения Индия стала главным источником ядерной угрозы, я полчаса гадала, как на это реагировать - плакать или смеяться?
   Баловства ради и времени убийства для, я стала пробивать в поисковике фамилии своих университетских однокашников, а заодно всех друзей, знакомых, сослуживцев... Странно осознавать, что все эти люди уже давным-давно умерли, а их отполированные веками косточки лежат где-то под толщей земли. Мне легче было представлять, что они живы и здравствуют, просто в какой-то иной, параллельной реальности. В определённом смысле так оно и было - волшебная машина может открыть туда путь в любую минуту, вот только мне дорога заказана.
   С превеликим трудом пробивалась я в архивы, в поисках следов моих друзей. Как ни прискорбно, но никто из них не увяз в анналах истории... Кроме Гали.
   Дело было утром, китайскую гимнастику я решила прогулять, и теперь в третий раз пересматривала коротенькую статейку о своей лучшей подруге. На глаза наворачивались слёзы. Она стала известным архитектором, по её проекту был с нуля построен разрушенный в результате какого-то катаклизма Кремль, потом преподавала в университете... Даже выработала особый стиль в архитектуре, последователи которого гордо носили название "ярофеевская школа". Написала томик мемуаров, и не так давно были обнародованы её дневники...
   Будильник оторвал меня от крайне занимательного чтива. "Педивикия никуда не убежит, а вот завтрак..." - за сим я торопливо оделась и поплелась в столовую. Мысли о Гале занимали меня, я была так бесконечно рада за неё, но могла только грустно улыбаться. Жаль, не успела взять у неё автограф. Вон, какой известной шишкой она стала... И всё это произошло не на моих глазах. Я попыталась приободриться: "Ничего, ещё попляшем... Скопим денежек и рванём до дому, до хаты, и пошло всё это грёбаное будущее дальним лесом".
   Столовая представляла собой просторное помещение с гладкими, без украшений колоннами, рядами столов и раздаточным прилавком. Выдача еды осуществлялась, правда, не привычными моему сознанию толстыми тётеньками в фартуках или халатах. Возле прилавка располагалось несколько терминалов, где можно было осуществить выбор блюд, оплатить их, и получить уже заставленный поднос из приёмного окошка некоего механизма. Возле одного терминала я заметила Рут, задумчиво пожёвывающую нижнюю губу, и не замедлила подкрасться к ней со спины. Мои ладони легли на её аппетитные "греховные подушки", и прежде, чем подруга успела заорать, я блаженно простонала:
   - Лучший антидепрессант... Как же я понимаю мужчин. Сисечки у тебя что надо, милая.
   Правда, чмокнуть её в щёчку и таки поздороваться мне не дали. Затылок словил тяжеленную оплеуху, а в следующий момент сквозь звон в ушах прорвался вопль:
   - Убери клешни!!!
   - Йона, ну мог же попросить по-человечески, лупить-то зачем?..
   Сосед нервно дёрнул плечом:
   - Рука сорвалась. Инстинктивно.
   - Ребята, не ссорьтесь... - слабо пробормотала Рут. - Я пойду займу столик, а вы пока заказывайте.
   Мы быстро переглянулись - все терминалы заняты, кроме одного. Кто первый заберёт поднос, тот и задаёт тон разговору за завтраком. Пихаясь локтями, мы сражались за место у терминала. На нас странно косились, Багвош молча теснил меня в сторону, а я рычала:
   - Блин, тебе тридцать лет, взрослый мужик, ведёшь себя... как ребёнок! И вообще, дамам нужно уступать!
   - Моя милая Герус, я не вижу тут даму...
   Всё-таки он отбил у меня место. Когда я подходила к столу, они с Рут уже о чём-то оживлённо болтали. Я могла только проворчать:
   - Если вы продолжите тереть про эту литературную тягомотину, я закричу.
   В ответ услышала что-то про "необразованное быдло", вспыхнула и сверкнула глазами в сторону Йоны:
   - Ладно, раз тебе хочется, давай обсудим проблемы философии западноевропейского экзистенциализма...
   Рут смеялась в кулачок, мы с Йоной препирались, столовая наполнялась рабочими... Завтрак протекал оживлённо. Через некоторое время к нашей компании присоединилась Барб. После совместной попойки мы с ней сошлись на почве схожего мировоззрения. В разговор она, как правило, вступала редко, но вот уже как три дня завтракала с нами, неизменно держа в левой руке тонкий лист пластика. Этот приборчик был аналогом современной мне электронной книги. Судя по всему, подобные технологии с появлением нейроинтерфейса безнадёжно устарели. Но некоторые ретрограды всё ещё ими пользовались, ссылаясь на аутентичность ощущений. К их числу принадлежала и Барб. Читала она постоянно, в любую свободную минуту, причём, кажется, очень серьёзные вещи, и мне оставалось только удивляться - как такую образованную женщину занесло на такую непрестижную работу.
   Я плюнула на неугомонного соседа, сказала, что Кьеркегор - лох и импотент, такому только рефлексировать и остаётся, и на том предоставила голубкам вернуться к прерванному разговору. Сама же заглянула Барб через плечо:
   - Что читаем?
   - "Бремя страстей человеческих", - рассеянно отозвалась она, дожёвывая тост.
   - Моэм... Вечно актуальная классика. Скажу честно, после этой книги не хочется жить.
   Бригадирша улыбнулась, но не ответила.
   Я уныло поковырялась в яичнице, размазала желток по бортику тарелки, после чего отодвинула её в сторону и взялась за кофе. Аппетит не шёл. Меня занимали мемуары Гали, которые я обязательно прочитаю позже. Кстати, по этому поводу...
   - Барб, посоветуй какой-нибудь роман. Из классики, что я не застала.
   Женщина честно задумалась. Нанизанная на вилку сосиска повисла в воздухе, так и не дойдя до её рта.
   - "Боги моей сестры", - наконец изрекла она. - Тебе должно понравиться.
   - Не контркультура, надеюсь? Почему-то, видя меня, люди начинают думать, что меня может интересовать только Паланик.
   - Нет. Вещь в духе неоклассицизма. Расхвалена критиками... "Роман века" и всё такое. Автор, к слову, твой соотечественник. В смысле, русский.
   - Мда?..
   - Там есть героиня, похожая на тебя. Потому я и решила, что ты заинтересуешься.
   Вскоре завтрак подошёл к концу. Мы с Барб потопали на работу, и хотя от зрелища голубков, не способных перенести кратковременное расставание, смех подкатывал к горлу, в благостном молчании дошли аж до выхода из общежития. Где и разразились хохотом, описывая друг другу то пунцовеющие щёчки Рут, то скрип зубов Йоны.
  
   День прошёл в привычных заботах. Наша бригада обслуживала, в общем-то, весь Суджонг, хоть и околачивалась большей частью на складе. Сегодня же мы работали в "Царстве" - прилетел транспортный корабль с новым товаром, который и нужно было доставить по адресу. С погрузчиками особо в торговом центре не развернёшься, приходилось работать ручками, так что в этот раз удалось покормить своё тщеславие - силушка моя богатырская никуда ещё не делась. Коллеги, правда, косились в мою сторону скорее с презрением, чем завистливо... Ведь девушке полагается быть слабенькой, вот как они! Но я чувствовала своё превосходство. В конце концов, Барб заметила, что затея была провальной, дала девицам пинка под зад и вызвонила группу солдатиков из соседней казармы. Меня оставили при деле. Девчонки было обрадовались внеочередному безделью, но тут же скисли под грузом сообщения, что из зарплаты вычтется... У меня едва лицо от ухмылки не треснуло. Остаток времени таскала коробки с удвоенным энтузиазмом.
   После работы в общагу идти не хотелось, до ужина ещё есть время... Приняла решение обосноваться покуда в парке на травке, благо, собак там никто не выгуливает. И с книжечкой заодно ознакомлюсь, что мне там присоветовали...
   Травка была мягка, сквознячок, генерируемый климатической установкой, шевелил листву, умело спрятанные меж ветвей динамики воспроизводили "звуки живой природы", всякое там пение птичек, которых под куполом отродясь не было. Благодать... Я выбрала самое симпатичное дерево и постаралась поудобнее развалиться у его корней.
   На душе стало так лениво-лениво... Полусон, полу-бодрствование. Недалеко по дорожкам прогуливался народ. Кто-то сидел на лавочке, спиной ко мне, и совершал характерные пассы руками. Всё же, работа с нейроинтерфейсом для постороннего наблюдателя изрядно напоминает действия шизофреника... Или алкаша, поймавшего "белочку".
   Я перевернулась на спину и стала разглядывать кружевной шатёр кроны, раскинувшийся надо мной. Всё-таки, жизнь не так уж плоха. Улыбнувшись этой мысли, развернула поисковик. Как там... "Боги моей сестры"?
   Есть у меня привычка - первый раз беря в руки книгу, пролистывать её, выхватывая разрозненные куски текста, и только потом, по достоинству оценив стиль и направление авторской мысли, браться за чтение. Не изменила себе и в этот раз.
  
   "Наташа была исключительно самолюбива и амбициозна. Она мечтала о карьерном росте, который когда-нибудь позволит ей отправляться на шоппинг исключительно в Париж, причём на личном самолёте. Поэтому, когда Света сладко грезила о замужестве и забывала о работе, убегая на очередное свидание, Крылацкая только презрительно фыркала. Сколько сил она потратила, стараясь убедить подругу, что с такой жизненной позицией её разве что ждёт роль забитой домохозяйки, да и то... Не понимала она и Сашку, равнодушную, впрочем, ко всякого рода романтике, но при этом не слишком задумывающуюся и о материальных благах... Она где-то училась, где-то работала, где-то играла в группе... Всё это сразу, и ни на чём особо не сосредотачиваясь. Для подросткового бунта против системы и родителей она была слишком взрослой, и, тем не менее, голова её оставалась забита всяким сором, словно ей пятнадцать лет..."
  
   Угу. Героиня, похожая на меня, детектед. Что ж, очевидно, Барб меня плохо знает... Материальными благами я озабочена, и очень даже! О частном самолёте не мечтаю, конечно, да и шоппинг в Париже мне не обогнулся, но вот колонки нормальные купить на свои деньги... И это - роман века? Больше похоже на макулатуру для дам бальзаковского возраста. Судьба трёх подруженек в фокусе... Хотя...
  
   "- Боже мой... Ты не могла хоть раз постараться выглядеть прилично?
   Сашка беззаботно провела рукой по короткой зелёной шевелюре. Серёжка в носу издевательски блестела.
   - Я прилично выгляжу, Тат. Полное соответствие формы и содержания!..
   - В таком случае, ты под завязку коровьим говном набита!"
  
   Сердце кольнуло. Этот короткий диалог напомнил мне один случай из прошлого... Я как раз поссорилась со своим куратором. Пришла на выпускной в чёрной футболке с изображением Витюшки Цоя на груди, и кожаных штанах. Вот тогда-то Валентина Ивановна и произнесла эту знакомую фразу про коровье говно... За словом она никогда в карман не лезла...
   Не бывает таких совпадений.
   Я не верю.
   Лихорадочно пролистала ещё несколько страниц.
  
   "- Забирайте эту припадочную, - бросил полицейский Наташе, отпирая камеру.
   Сашка воззрилась на подругу одним глазом - второй безнадёжно заплыл. Из носа у неё текла кровь. Если верить словам дежурного, до прихода Крылацкой избитая развлекала себя и окружающих пением, нарочито фальшивым..."
  
   И это было...
   Конечно, биография любого достаточно отбитого члена социума пестрит подобными эпизодами, но детали... Песни, подбитый глаз... Это было. В моей жизни.
   Мне стало страшно. Если предчувствия меня не обманывают, то... Всё плохо.
   Плохо, что вышла в свет эта книга. Плохо, что она стала популярной. Невообразимо ужасно, что в ней изображён человек, похожий на меня.
   Я углубилась в чтение, пытаясь отыскать хоть какую-то надежду.
   Сашка описывалась автором, как разбитная девица о двадцати годах, которую слишком часто путают с парнем. Она играет в группе... Татуировка на спине - розовый единорог, держащий в передних копытах заварочный чайник... Пирсинг...
   Я наткнулась на сцену, которая окончательно подтвердила верность моих догадок.
   Бар "Убитая рыба". Сашка и Наташа пьют водку, Сашка рассказывает о том, как ей изменил парень...
   В финале Сашка пропала. Бесследно.
   Это конец.
   Я смотрела перед собой. Не знаю, сколько времени я провела без движения. И то, что у меня перед лицом кто-то машет ладонью, заметила не сразу.
   - Женя... У тебя глаза стеклянные.
   Рут выглядела встревоженной.
   - Знаешь такую книгу, "Боги моей сестры"?
   - Ну да... Она вообще довольно широко известна. Даже фильм снят. А что?
   - Давно издана?
   - Лет пятнадцать назад, если не ошибаюсь. Я даже смотрела в своё время интервью с автором... Он очень тщательно подошёл к делу, всё-таки, роман исторический. Кучу архивов перерыл, дневники современников там всякие, мемуары...
   - Мемуары Галины Ярофеевой он читал?
   - Кажется... Эй, Женя, что случилось-то? Ты куда?!
   Я её уже не слышала.
   Я бежала, не разбирая дороги, мне хотелось кричать, но из груди вырывался только хрип. В голове билось: "Никогда не вернусь... Никогда не вернусь! Никогда!!!"
   Моя последняя, слабая надежда рухнула, не оставив и следа. Пусть сама она была совсем иллюзорной, но всё же давала мне силы жить в этом мире. Жить и ждать, что когда-нибудь представится шанс вернуться домой! К родителям, к Гале, к работе... Что меня снова будут окружать только знакомые вещи... Что я больше не буду чужой.
   Теперь всё пропало.
   Я поняла, почему на путешествия во времени был наложен запрет. Господи, ведь это так банально, как раньше не додумалась?.. Хренов "эффект бабочки"! Конечно же!
   Естественно, от одного жалкого насекомого не зависят судьбы человечества, но есть кое-что пострашнее. Случай. Слово. Неосторожно обронённое в разговоре, поселившее в голове аборигена мысль, которая при иных обстоятельствах там бы никогда не появилась. Мысль, которая меняет его судьбу, а следом и судьбы всех связанных с ним людей.
   Моё исчезновение - уже свершившийся факт. Он повлиял на моих знакомых, повлиял на Галю - всё-таки, она последняя видела меня. Галя пишет дневники и мемуары. В далёком будущем загребущие руки писателя-историка вытаскивают эти мемуары на поверхность, стряхивают с них пыль... Он вдохновляется образом пропавшей подруги, чуть видоизменяет его и вуа-ля! Книга издана, её читает бесчисленное количество людей, она на кого-то влияет... Тот, в свою очередь, влияет на других людей и события. В сущности, из-за этой книги совершается то и это, вроде бы, совершенно с ней не связанное...
   Если я вернусь - Сашка не исчезнет. Книга будет другой. И всё будет другим.
   Слишком большая ответственность.
   Дерьмо...
   Дерьмо.
   Дерьмо!!!
   Ненавижу!!!
   Я наконец поняла, куда меня несут ноги - к стоянке байков. Да, правильно... Сейчас мне нужно уйти куда-нибудь... Прокричаться. Единственно, боялась, что не выдержу, да подыщу скалу повыше. И чтоб острые камни у подножия.
   А ведь мысль не так уж плоха...
   Если я не смогу попасть обратно, то тогда зачем это всё?
   Я здесь никто. И у меня ничего нет. И никого.
   Меня перехватили чьи-то руки. По инерции, я попыталась дальше бежать, дико заозиралась... Мён Су.
   - Женя! Что с тобой? Что-то случилось?!
   Я смотрела на него и не могла понять, какого ответа он от меня хочет. Как я могу в двух словах описать, что буквально пару минут назад прямо у моего сердца открылась чёрная дыра?
   - Я... Я это... Пусти. Мне надо погулять.
   - Погулять?! В таком состоянии? Женя, повторяю: что случилось? На тебе лица нет...
   - У меня это... жизнь рухнула. Вот. Да пусти же, говорят!!!
   Бешено рванулась из кольца его тонких рук, но Мён Су оказался сильнее.
   - Тебе нужно успокоиться. Пойдём в общежитие, и ты мне всё расскажешь, хорошо?
   - Не хочу я ни с кем разговаривать! Иди к дьяволу!
   - Господин Ли, позвольте напомнить, что у вас через полчаса встреча с начальниками отделов, - встрял в наш "разговор" секретарь.
   И Мён Су, большую часть времени скорее напоминавший тихого и скромного парнишку-гимназиста, вдруг рявкнул на него так, что даже я притихла:
   - Отменить!
   После этого он обхватил меня за плечи и решительно потащил в сторону общаги. От всего случившегося я совсем обессилела и больше не возражала. Молча плелась рядом с ним и ни на что не реагировала. Самоубийством можно заняться потом. Если ему так хочется говорить... Что ж, побеседуем.
   Мён Су сунул мне в руки кружку с чаем, поставил напротив стул и сел, выжидательно на меня поглядывая. Кружка обжигала ладони, но я не спешила от неё избавляться. Надеялась, что боль поможет немного прийти в себя.
   Дари-ай привёл меня в мою комнату. Теперь здесь повисла гнетущая тишина. Время от времени я шумно прихлёбывала кипяток.
   Мён Су не выдержал:
   - Пожалуйста, расскажи мне. Тебе должно стать легче.
   - Да чё-то как-то не хочется рассказывать, знаешь... И легче мне не станет.
   - И всё же стоит попробовать, - терпеливо гнул свою линию администратор.
   Я устало подняла на него глаза.
   - Что я могу тебе поведать, Мён Су? Всё уже сказано. Моя жизнь рухнула. Формулировка, думается, исчерпывающая.
   Он промолчал, но сердито поджал губы.
   Что поделать - не очень-то меня тянуло сейчас делиться своими переживаниями с кем бы то ни было. И в лучшие времена я предпочитала ни на кого не полагаться. Да и на Галю он не похож, чтоб душу ему изливать.
   Но помимо воли вырвалось:
   - Я никогда не попаду домой. Это всё равно, что умереть.
   Собеседник округлил глаза. Казалось бы - сия истина должна давно до меня дойти, ещё со времён больницы.
   И тут плотину прорвало.
   Я рассказала, как по вечерам продумывала план побега, как мечтала, что вернусь в съёмную квартирку, что позову Галю бухать и извинюсь перед ней за свою последнюю выходку... Что с родителями наконец помирюсь.
   И теперь этой надежды нет.
   И ничего нет.
   Последняя ниточка, удерживавшая меня над пропастью отчаяния, оборвалась, и я лечу, лечу в чёрную бездонную яму...
   Опустевшая к тому моменту кружка была изъята. Мён Су не смотрел на меня. Кажется, он не знал, что сказать.
   - У моей жизни там был смысл, понимаешь? А здесь я кто? "Просто тёлка без образованья"... Я не знаю, что делать, - так закончила я свою повесть, закрывая лицо руками.
   Неожиданно дари-ай взял мои ладони в свои и заглянул мне в глаза.
   - Один этап твоей жизни закончился, но впереди другой... Море возможностей. Это тяжело, но постарайся успокоиться. Ты жива. Свободна. Не нужно оглядываться назад.
   - Легко сказать...
   Впрочем, участь моя уже не казалась такой ужасной. Просто странно было понимать, что некоторые вещи никогда не вернутся.
   - Ладно. Спасибо за сеанс психотерапии, можешь идти. Из окна не брошусь.
   - Подожди, - Мён Су взял в ладони моё лицо. - Помнишь, я тебе говорил, что ты всегда можешь обратиться ко мне в случае чего? Не стоит пренебрегать этим предложением. Я был искренен. Я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо.
   - Как я рада, ты даже не представляешь...
   - Не отталкивай меня, Женя. Я хочу тебе помочь. Хочу... быть твоей опорой. Просто дай мне шанс, ладно?
   С этими словами он склонился ко мне... От него пахло дезраствором и выглаженным бельём. Этот поцелуй почему-то вызвал у меня слёзы. Мён Су отёр их пальцами и ободряюще улыбнулся. Мне ничего не оставалось, как поцеловать его в ответ.
  
  

ГЛАВА 11

   - Что ты там всё балуешься то, как дитё малое?
   - Стараюсь навести порядок путём хаоса. Чёрт, я прям анархист какой-то... (с) "Магазинчик БО"
  
  
   Спина ныла невообразимо, и руки, казалось, вытянулись на пару сантиметров... Даже учитывая, что я смогла припрячь Барб к делу переноски полученных колонок, мы всё равно здорово с ними упахались. Теперь я торчала бригадирше выпивку.
   Любовно оглядев пару изрядно потасканных колонок и микшер, я сладко потянулась. Пульт, на удачу, был в рабочем состоянии, только с разъёмами какой-то косяк... Распечатки с чертежами готовы, инструменты есть... Прикупить пару деталей (заприметила в Суджонге один неплохой магазинчик) - и можно приступать за работу.
   От неприятных мыслей быстро удалось отгородиться, когда нашлось, чем занять руки и голову. Загадывать на будущее я никогда не любила. Ближайшая цель - всколыхнуть посёлок, а потом... Подумаю, что буду делать потом. К тому же, я ещё не решила вопрос с репертуаром... С одной стороны, Andrew W.K. подошёл бы идеально, но там едва не главную роль отводят ударным... Rammstein отпадает сразу же - попса, да и с немецким произношением у меня не найс... Или лучше что-нибудь из классики? The Stranglers?.. А что, в меру легкомысленно, и музыка хороша.
   Впрочем, была и другая категория размышлений. Не о возвращении, про которое теперь лучше просто забыть. Чёртовы желудочные бабочки изрядно отвлекали от любого дела! Я, совершенно нехарактерно для себя, витала в облаках, насвистывала что-то эдакое...
   Зачем я поцеловала Мён Су? Поддалась, что называется, моменту... Нет, было здорово, конечно, но какого дьявола? Понять бы, из-за чего он ко мне прицепился. А то выходит история, будто в дурных романах...
  
   В конце концов, даже приготовив всё необходимое, я так и не смогла ничего предпринять. Душа моя витала где-то далеко-далеко, и в результате страдало тело. Я по недосмотру села на разогревшийся паяльник, едва не откромсала палец кусачками, взялась за оголённый провод и поймала разряд тока, когда решила проверить результат своих стараний. Придя к выводу, что в таком состоянии что-либо делать попросту опасно для жизни, отложила прожжённые штаны для починки и закурила.
   Дабы пресечь разброд и шатания в собственных мозгах, решила устроить сеанс психологической разрядки.
   И вот когда я, войдя в раж, с сигаретой и в трусах старательно выплясывала под Red Hot Chili Peppers, за спиной раздалось тихое покашливание. Йона подпирал косяк и с искренним любопытством наблюдал за моими телодвижениями. Кажется, уже давно.
   - Учитывая, что воспроизводимую нейроинтерфейсом музыку слышишь только ты, со стороны это выглядит как... пляска святого Витта.
   - Не для твоих паршивых гляделок, - беззлобно огрызнулась я, накидывая халат. - Чего забыл?
   - Да так... Скучно. На кофе зашёл. Угостишь?
   Моё невнятное "умгм" он воспринял, как знак согласия, и по-хозяйски уселся за стол. Я незаметно похлопала себя по щеке, чтоб отойти от шока. Стоит уяснить для себя, что Йона - это Йона, и его поведение трудно прогнозировать.
   Пока я возилась у чайника, Багвош искоса разглядывал комнату. Хоть я обустроилась в общежитии недавно, то, что помещение до сих пор отдаёт нежилью, угнетало. К вазонам с геранью я не питала никаких эмоций, точно как и к вязаным салфеткам, но пара постеров на стенах и какие-нибудь побрякушки могли изменить дело. Пора начать обживаться. Теперь я здесь надолго.
   - Это и есть твой суперсекретный замысел? - Йона махнул рукой в сторону колонок.
   Я поставила перед соседом кружку и пристроилась напротив.
   - Да.
   - Значит, готовишь концерт?
   - Туше.
   - Ничего банальнее придумать не могла? У тебя фантазия, как у оладьи...
   Я скривилась.
   - Ну прости уж, что я такая тупая. Если ты сам весь из себя затейник, то почему я скоморошеского колпака не вижу?
   - Не пузырись. Я же просто так сказал.
   Минут пять мы молча хлюпали кофе. Я вглядывалась в чёрную гладь напитка, и сердито размышляла, что, может, силы природы и не одарили меня оригинальностью, зато это будет громко. И весело. И никакому мерзавцу не удастся испортить мне настроение своей критикой... И вообще - какого он?!..
   - Она меня не хочет.
   Я поперхнулась горячей жидкостью. Кофе пошло носом. Йона равнодушно взирал на мои страдания, пока я салфеткой вытирала лицо.
   - То есть?
   Сосед отвёл глаза, и, лениво помешивая в кружке ложечкой, изложил:
   - На днях мы летали в Илим. Там есть один аутентичный кинотеатр, заведение популярное, надо сказать... Сходили туда на сеанс, потом были в ресторане... Вечер прошёл замечательно. Мы вернулись в Суджонг, я проводил её до двери... И попытался поцеловать. Надо сказать, увернулась она довольно ловко, подставила щёку, потом сделала вид, что ничего не случилось, попрощалась и закрыла передо мной дверь.
   Снова повисла тишина.
   Йона старательно нагонял на лицо безразличия, но обычный дикий блеск в глазах потух, из чего я могла сделать вывод, что он действительно расстроен.
   Не скажу, чтоб меня это трогало.
   - Ну?
   - Что "ну"?
   - Ты мне сейчас это с какой целью рассказываешь? Душу излить, или это такая завуалированная просьба повлиять на Рут?
   - У тебя нет сердца.
   Я выразительно развела руками.
   Нет, конечно, где-то в глубине души мне было его жаль. Где-то очень глубоко. Но раз Рут не спешила кидаться ему на шею с горячими лобзаниями, то...
   Потом он пробормотал совсем тихо:
   - Мне показалось, что я ей отвратителен. Это было... неприятно, знаешь ли.
   О-о-о... А вот это уже ни в какие ворота. Я попыталась улыбнуться:
   - Ты себя накручиваешь. Ну застеснялась малышка, с кем не бывает? Вы и общаетесь-то... без году неделя. Даже ещё не встречаетесь официально, так, о книжечках рассуждаете. Дай ей время привыкнуть.
   Йона поднял на меня взгляд и ошарашил вопросом "в лоб":
   - Сколько у тебя было любовников?
   - Приехали... Четыре, кажется, а что?
   - Долго они вокруг тебя хороводили, прежде чем в койку прыгнуть?
   Пожалуй, мне стоило оскорбиться... Но я только грустно усмехнулась:
   - Посмотри на меня, Йона. Как думаешь, могу я развивать планомерную кампанию по захвату мужского разума, со всеми вытекающими - подарками, цветами, походами в ресторацию? Да мне всю жизнь подруги твердят, что у меня ни гордости, ни мозгов. Если хочешь рассматривать поведение Рут на моей модели, дело это гиблое. Лучше брось.
   Он оживился.
   - Хочешь сказать, она пытается привязать меня таким образом?
   - Всё может быть. В конце концов, если задача слишком проста, то она перестаёт быть интересной. Воспринимай это, как игру в военную стратегию.
   - Рекомендации?
   Я едва смогла сдержать нервный смех:
   - Будь настойчивей. Не пытайся прикинуться ей другом, а то есть шанс навечно увязнуть во френдзоне.
   В глубокой задумчивости он поднялся из-за стола и направился к двери. Постоял там, решительно обернулся, подбежал обратно и склонился над моим ухом:
   - Я тут кислоты достал... Не хочешь закинуться?
   Я покосилась в сторону аппаратуры:
   - Не. Мне сегодня трезвая голова нужна.
   - Кстати... Выяснил окольными путями - Рут этого не одобряет...
   - Ну так завязывай! И вообще - вали к себе уже, что ли. Мне и без тебя заняться есть чем.
   Багвош передёрнул плечами, отметил, что "а идея всё-таки бросовая", и вышел. Будь у двери глаза, она бы оценила экспрессивность моего оттопыренного среднего пальца - так как больше некому.
   Ополоснув чашки, я потянулась, хрустнула суставами и включила музыку. Меня всё ещё ждало моё поле битвы. Вооружилась отвёрткой и двинулась в сторону одной из колонок.
  
   - Ой, Жень, а не хочешь вот это примерить? По-моему, миленько...
   - Хлам. Выбрось эту розовую дрянь немедленно, фу!
   Ненавижу шоппинг. Кто это вообще придумал, хотелось бы знать?
   Второй час был на исходе, а мы с Рут так и не нашли ни одной подходящей тряпочки. Конечно, моя формулировка "что-то парадно-выходное" была довольно обтекаема... К тому же, понятия одежды к случаю, как показала жизнь, у меня и у других девушек несколько отличались.
   Рут уже покупала себе третью маечку, а я никак не могла осуществить выбор между кроваво-красным свитером и клетчатым платьем с вырезом на спине. Продавец смотрела на меня с сочувствием.
   От моей взыскательности Рут уже едва не плакала:
   - Ну объясни хотя бы, по какому поводу наряд... Я не могу тебе ничего посоветовать, если не знаю, для чего оно тебе!
   Мне осталось только тяжело вздохнуть. Я уже жалела об этой затее. С чего вообще в мою дурную голову закралась мысль, что раз уж даю представление, то и выглядеть надо соответственно событию? В сущности, меня ведь никто, кроме дружинников, которые будут запирать меня в КПЗ на семь суток, не увидит...
   Нет! Прочь упаднические настроения! Это праздник, праздник торжествующей свободы духа, и нужно быть при параде.
   - Может, ты всё-таки воспользуешься примерочной? - робко протянула Рут.
   Я покосилась в сторону зеркальной стены. Собственно, это и была примерочная. Задаёшь параметры, открываешь каталог, и видишь себя в той одежде, которая соответствует размеру и есть в наличии.
   - Знаешь, мне как-то по старинке привычнее...
   - Пойдём! Я уже проголодалась, а так будет быстрее... - с этими словами Рут решительно поволокла меня к зеркалам.
   Скоро я увлеклась процессом. Пока изображения сменяли друг друга, я подумала, что неплохо бы прощупать почву...
   - Кстати... Как там у тебя с Йоной?
   Щёки подруги заполыхали. Она уставилась в пол и пробормотала:
   - Хорошо...
   - Хорошо - понятие растяжимое. Я жажду мелких подробностей! Давай, не томи.
   - Ну... Недавно мы ходили в кино. Вот. Было очень здорово... Потом в ресторан... Знаешь, Женя, Йона такой прекрасный собеседник. Мне безумно интересно с ним!
   "Ну-ну..."
   - Окей, ресторан... А дальше-то что?
   - Всё. Больше ничего не было. Он проводил меня до комнаты... И я пошла спать.
   - Слушай, я тебе не верю... Он такой страстью к тебе полыхает, и ничего не попытался сделать?!
   Я думала, что человеческая кожа не может покраснеть сильнее, но у Рут она приобрела буквально свекольный оттенок.
   - Он... Он попытался меня поцеловать...
   - О-о! Уже кое-что... И как, понравилось?
   - Я увернула-а-ась!.. - и здесь она разразилась слезами.
   Жаль, что нельзя дать самому себе пинка - в этот момент мне очень хотелось! Довела ребёнка...
   Я приобняла девушку за плечи и погладила по мягким волосам:
   - Ну-ну... Не реви. Ничего ужасного ведь не случилось.
   - Случилось! Я так разнервничалась тогда... Я подумала, что если он ко мне прикоснётся, то я просто не выдержу, я в обморок упаду! Он мне так нравится, Женя, ты не представляешь... Кажется... кажется, я влюбилась...
   Она подняла на меня прекрасные заплаканные глаза и умильно шмыгнула носом. "Эк тебя развезло-то... от любви..."
   - И стоит из-за этого нервничать?! Классно же, ну! Ты в него влюбилась, он от тебя вообще без ума - так чего сырость разводить?
   - Да пойми ты! Как мне теперь ему в глаза смотреть, когда я его так оттолкнула?! Он такой добрый, и умный, и сильный... красивый очень... и от него так вкусно пахнет... Он, наверное, ужасно обиделся!
   - Вот и проверь в следующий раз! Засоси его по самые глан... Не надо на меня так смотреть, поняла уже, не для тебя манёвр. Что ж с тобой делать... Успокойся, во-первых. Во-вторых, осознай - ничего катастрофического не случилось. А лучше всё-таки сама его поцелуй.
   Рут вытерла слёзы и нерешительно кивнула. Потом нажала что-то на сенсорной панели примерочной и обратила моё внимание:
   - Вот это платье... Тебе идёт.
   - Хм... А что - солидно так. Как там сзади смотрится?
  
   Выбор Рут я смогла по достоинству оценить только после покупки. С каждой минутой платье нравилось мне всё больше. Я крутилась в ванной перед зеркалом, досадуя, что оно отражает меня только до пояса. Тонкий чёрный трикотаж плотно облегал фигуру, подол на ладонь ниже колена, рукава в три четверти, глухой белый воротничок и манжеты... С ботинками будет самое то! Мне хотелось выступить уже сейчас, немедленно. Но время ещё не подошло... Нужно ещё допаять микрофон, отрепетировать толком... Ах, не терпится.
   - Ты ж моя красавица... - ворковала я со своим отражением. И всё-таки, ужасно досадно, что это дивное зрелище никто не увидит. Хотя...
   От пришедшей в голову идеи на лицо набежала краска. Ох, дела-дела... С другой стороны... Чего уж теперь стесняться? Терять больше нечего, можно и в омут с головой. Осознание с горьким привкусом.
   Что ж, гулять так гулять! И я взялась за составление пригласительной записки.
  
   - Жаль, что пафосный ветер не подует... Элегантный был бы штришок, - пробормотала я, оглядывая дело рук своих. Установка аппаратуры и протяжка кабелей заняла много времени и я крепко подустала. Но зато теперь "сцена" была готова. Осталось привести себя в порядок... И можно начинать.
   Посёлок давно уже погрузился в крепкий сон. От предвкушения всё во мне бурлило и клокотало... Я чувствовала себя вулканом, вот-вот обрушащим на Помпеи лаву и пепел. От волнения тряслись руки, но душа моя ликовала. Я собиралась освободиться от всего того сосущего отчаяния, что копилось где-то в глубине моего существа с момента попадания в это время. Маски сорваны, иллюзии потеряли свою актуальность... Мне предстоит ступить на совершенно новый путь, и, чёрт возьми, я хочу отпраздновать этот момент...
   Мне недостаточно было просто прокричаться. Я хотела, чтоб в эту ночь как можно больше людей прикоснулись к моей душе, что я открою навстречу новой судьбе. Пусть это эгоистично... Но сегодня - мой первый сольный концерт и мне нужны слушатели. Аминь!
   Уже стоя на верхней ступеньке лестницы, я обернулась назад. Там, в темноте, стоит кресло для единственного зрителя. С того места ему будет хорошо видно меня, а вот его не заметят, когда придут по мою душу. Надеюсь, Мён Су воспользуется приглашением. Не знаю, что со мной, но мне необходимо, чтоб он СМОТРЕЛ НА МЕНЯ в эту ночь. "Да-да, пусть осознает свою ошибку..." - ехидно влез внутренний голос.
   Посмеявшись над собственной самокритичностью, я побежала в душ.
  
   Я в последний раз оглядела себя в зеркало. Платье сидит идеально, марафет навела... Да ещё и помада такого блядского красного цвета. То, что надо. Одолжила у Рут длинные висячие серьги.
   - Ну что, мать... Сегодня ты прям королева бала, - я послала своему отражению воздушный поцелуй, повесила на плечо гитару и выдвинулась в путь.
   Когда выходила из лифта, в коридоре меня встретил Мён Су.
   - Женя, не хочешь объяснить, что ты... - с ходу начал он, но вдруг остановился и протянул растерянно, - Прекрасно выглядишь.
   - Пасип. Ну что, пойдём?
   - Когда жильцы начнут жаловаться, придёт дружина. Тебя арестуют за нарушение общественного порядка.
   - Вот беда-то! А то я без тебя не догадалась, правда... Успокойся, Мён Су, всё продумано. Тебя за жопу не цапнут, ну а меня... На то и расчёт был, - я лучезарно улыбнулась. Настроение стремительно улучшалось. Вместо крови по моим жилам потекло игристое шампанское. В эту минуту я любила весь мир.
   Мён Су тяжело вздохнул, но, тем не менее, пошёл за мной. Каким бы он ни пытался быть правильным, я видела, что ему любопытно. И это любопытство подгоняло меня... Я хотела показать ему, что тоже не пальцем делана!
   Дари-ай сел на стул, а я встала у микрофона. Подо мной раскинулся сонный, мирный Суджонг, обитель благостной скуки и скучной благодати. Не такое уж плохое место, но здесь совершенно нечем дышать! Но сегодня я исправлю эту ситуацию. И пусть меня услышит каждый в этом посёлке.
   Первый аккорд стрелой пронзил бархатную тишину ночи. Мои пальцы горели, в горле зудело от переполнявших эмоций.
   Я вложу в эту песню всю свою ярость и всю страсть.
  

La la la la la la...

Won't be complicated, won't be compromised

No shame in who you are!

Trying to confuse us, we don't need a cure

You know you're not alone

If you say it, then mean it!

If you mean it, then do it!

   Hardcore Superstar сохранили всё специфическое очарование олдсульного глэм-рока, и их "We Don't Need A Cure", думается мне, как нельзя лучше выражало то, что я хотела сказать этому миру.
   Я парила на волнах аккордов и впервые за долгое время была по-настоящему счастлива.
   Это песня моего естества. Слушайте, слушайте все!
  

If you say it, then mean it!

If you mean it, then do it!

If you want it, then take it!

If you take it, don't fake it!

This one's for the outcast, for those about to fall

This is for the lowlife, this one's for us all

La la la la la la...

This is for the outcast

We don't need a cure!

La la la la la la...

   В эту минуту я чувствовала себя солнцем на бескрайних просторах Вселенной. Я была огромна, обжигающе-горяча и бесконечно могущественна. Я сияла ярче любого пламени.
   Свободна, как ветер! Весь мир у моих ног! Пусть я потеряла многое, но теперь передо мной тысячи путей, я могу делать всё, что пожелаю, я устрою свою судьбу так, как мне захочется! И ничто больше не сломит мой дух.
   Я верю в это.
   Я буду стараться.
   Я найду здесь место для себя.
  
   Видимо, местные жители были непривычны к подобным инцидентам, и не сразу сообразили, что делать. Дружина появилась позже, чем я рассчитывала - я успела отыграть ещё три или четыре песни.
   Мне предстояло семь суток полоть сорняки на благо общества и ночевать под замком в КПЗ, но я не печалилась. На душе стало легко-легко. Как раз будет время подумать о дальнейших своих шагах. Раз уж это место теперь мой дом, следует озаботиться комфортным существованием. Меня не смущает работа, которой я сейчас занимаюсь, но я не для того оттарабанила в универе пять лет, чтоб до конца жизни управлять погрузчиком. Значит, будем исправлять ситуацию...
   Мён Су никто не заметил, как я и предполагала. Когда меня уводили, я спиной чувствовала его взгляд.
   Надо спросить его... потом... как оно было.
  
  

ГЛАВА 12

Ли Мён Су

   Вы в самом деле думаете, что только слабые люди поддаются соблазну? Уверяю вас, есть такие страшные соблазны, что для того, чтобы им поддаться, нужна сила, сила и мужество. (с) Оскар Уайлд
  
  
   Конец боевого шеста всё время плясал у Мён Су перед глазами - тренировочный бот не позволял сократить дистанцию и вступить в ближний бой. Ли Мён Су добровольно поставил себя в менее выгодную позицию при выборе оружия - он взял парные короткие дубинки - и теперь сполна платил за это. Бот не подпускал его к себе, и дари-ай оставалось только уворачиваться в ожидании момента, когда противник откроется. Он уже начинал уставать, и всё же сложность задачи только подзадоривала его. Всё-таки, именно он решил выставить высший уровень мастерства для партнёра по спаррингу - следует соответствовать... Если Мён Су проиграет, ему будет стыдно перед учителем, наблюдавшим за схваткой по камере.
   Шест обрушился плашмя на пол в миллиметре от администратора - успел отскочить.
   Бот сделал шаг назад, покрасовался, раскручивая шест над головой, и совершил стремительный выпад, нацелившись Мён Су в лицо. Дари-ай упал на одно колено, но успел принять конец шеста на скрещенные дубинки. Это был шанс. Извернувшись, он ногой вышиб шест у бота из рук. Его следовало бы отбросить подальше, но противник не давал и секунды продыху. Бот сел, выбросил в сторону ногу, пытаясь захлестнуть стопу Мён Су в районе ахиллова сухожилия. Тому удалось спастись...
   Бот удивлённо свистнул, как суслик, не обнаружив противника на ожидаемом месте.
   - Ц-ц-ц...
   Бот не успел обернуться - дубинки синхронно хлопнули по бокам его головы, там, где у людей расположены уши. Голова робота замигала красным - противник условно оглушён. Мён Су одержал победу. Он тяжело дышал, пот градом катился по лицу, но не смог удержаться от улыбки. Динамики воспроизвели звук хлопков. Дари-ай обернулся к монитору.
   - Браво! Браво! Финальный кульбит - просто нечто... Я поражён, - учитель Молина был доволен.
   Учитель был ровесником Мён Су, поэтому между ними установились достаточно неформальные отношения. Для молодого дари-ай Алонсо Молина был одним из тех немногих людей, с которыми ему по-настоящему приятно иметь дело. Сейчас учитель жил на Фобосе, но находил время для дистанционных тренировок с Мён Су.
   Вспоминая, с какой неохотой он принимал юношу на обучение, учитель только качал головой. В своём деле он предпочитал не связываться с дари-ай - их телосложение не предполагало ни силы, ни манёвренности. Поэтому зачастую отношения между дари-ай и боевыми искусствами, или, к примеру, бальными танцами, не складывались. Жители Луны предпочитали интеллектуальные виды спорта.
   К тому же, на начало своего обучения Мён Су был уже слишком стар - восемнадцать лет - и Молина не верил, что из этого вообще что-то выйдет. Но на протяжении семи лет ученик упорно трудился и смог достигнуть неплохих результатов. Не так давно его интерес к занятиям стал спадать... И вдруг снова возрос. Алонсо терялся в догадках.
   - В последнее время ты на диво энергичен, Мён Су... Признавайся. Случилось что-то хорошее?
   Администратор Ли притворно задумался.
   - Я бы не сказал, что это было хорошо... Сформулирую так - некоторый неприятный инцидент принёс удивительные результаты, - он лукаво улыбнулся и добавил заговорщицким шёпотом, - В жизни всё ещё есть место подвигу, учитель.
   Алонсо в недоумении уставился на Мён Су с экрана монитора, и вдруг заливисто расхохотался.
   - Всё с тобой понятно... Уф, ну надо же, - он смахнул набежавшую от смеха слезинку. - Кто эта беззащитная принцесса?
   - О чём вы?
   - Ты спас девицу от хулиганов, или ещё что-то в этом роде. Скажи мне, если я не прав.
   Мён Су фыркнул, откинул со лба упавшую прядь и задумчиво протянул:
   - Правы, пожалуй... Разве что... Язык не повернётся назвать эту особу принцессой. Беззащитной, к тому же.
   Но учитель уже не слушал. Его разум стремительно уносился в страну приятных воспоминаний:
   - Ах, сколько в моей жизни было спасённых девиц, ты себе не представляешь... Таких беззащитных и трогательных в своей слёзной благодарности... М-м-м... Славные деньки беззаботной юности...
   - Ваше нынешнее бытие меньше всего напоминает озабоченную старость, учитель, - едко вклинился дари-ай. Но Алонсо лишь махнул рукой.
   - Ладно. Мне пора бежать... Отрабатывай удары! Акробатика - это хорошо, но не стоит забывать основы. И ещё, вот тебе мой добрый совет - не пренебрегай защитной формой. При менее удачном стечении обстоятельств бот мог тебе сегодня и голову раскроить.
   - Да-да...
   - Чао! Удачи с принцессой!
   Экран мигнул и погас. Мён Су был совсем один в пустом зале, и никто не мог видеть, как краска прилила к его лицу.
   - Да какая она принцесса... - прошептал он в тишине и устало потёр глаза. Он старался не улыбаться. Несколько дней назад в его груди поселился искрящий огонёк, из-за которого то и дело губы расползались в улыбке. Ох...
   Мён Су накинул полотенце на шею и вышел из зала. Секретарь Кан уже ждал его за дверями.
   - Дайте мне время на душ, Чжи Соп.
   - Сварить вам кофе, господин?
   - Да, пожалуй.
   Через пятнадцать минут Ли Мён Су вышел из ванной комнаты, на ходу закалывая волосы шпильками. Сегодня дел в офисе у него не было, редкий случай, и если он мог позволить себе в кои-то веки одеться не в деловой костюм, то традиционная причёска таких вольностей не допускала. Появиться на людях с распущенными волосами, даже в кругу родственников или близких знакомых, считалось крайне непристойным поступком. В детстве Мён Су часто задумывался о причинах возникновения такого негласного правила... Но традиции есть традиции - он не осмеливался их нарушать. И в конце концов перестал забивать голову пустяками.
   Секретарь Кан ждал его в столовой, стоя навытяжку возле стола. На подносе соблазнительно дымилась чашка несладкого кофе.
   Все вольности остались в спортивном зале. Мён Су чинно занял своё место за столом и отхлебнул глоток обжигающего напитка. В полнейшей тишине он покатал его на языке, ощущая всё богатство вкуса, сглотнул, вдохнул аромат кофе и только после этого равнодушно махнул рукой, не глядя на секретаря:
   - Садитесь, Чжи Соп. Как продвигается строительство на новом участке?
   - По плану. Эмбриофоры уже вызрели, скоро начнётся формирование основных комплексов. Через месяц можно будет начать бурение.
   Мён Су задумчиво кивнул. Эмбриофоры значительно упрощают строительство любых типовых зданий на грунте. Ведутся разработки по ускорению роста, но уже на данный момент всё происходит удивительно быстро. На долю рабочих остаётся только расчистка территорий. Разметить по плану, посадить яйца в землю - и вуа-ля. Остаётся только скармливать им строительную смесь для роста зданий. К сожалению, для вакуума технология оказалась бесполезной, точно как и для водной глади, но и достигнутые успехи поразительны.
   - Прекрасно. Так с чем вы сегодня ко мне пришли?
   - Первая смена подходит к концу. Пора заняться подготовкой традиционного осеннего фестиваля, господин. Я принёс черновик программы. Просмотрите сами или мне этим заняться?
   - Просмотрю.
   Мён Су не мог упустить этот шанс. Из того немногого, что он находил в своей работе приятным, подготовка к немногочисленным праздникам была на первом месте. Работа на это время не останавливалась, так что это была для него лишь дополнительная нагрузка, но для администратора Ли осенний фестиваль - счастливые хлопоты. Ярмарка, лавочки с такояки и пянсе, распространяющие по парку аппетитные запахи, бумажные фонарики, номера художественной самодеятельности... "Думаю, Жене это понравится..."
   - Хм...
   - Что-то не так, господин?
   - Нет, хорошая программа. Правда, шахматный турнир в рамках фестиваля - это как-то... Вычеркнуть. Мэйд-кафе... Чья это идея? Какая пошлость. Тоже вычеркнуть. И мне кажется, чего-то не хватает. Надо подумать. Налейте себе кофе, Чжи Соп.
   "А что, если?.. Не такая уж плохая мысль. К тому же, отличная возможность... Нет-нет, глупость какая-то, в самом деле. Это жизнь, а не французский роман. И всё же... Нет, такой возможностью нельзя не воспользоваться. Живём один раз"
   - В завершение фестиваля, между ярмаркой и фейерверком, впиши - "бал-маскарад".
   Секретарь ничем не выдал своего смятения.
   - Вы уверены, господин? Традиционно, фестивали...
   - Традиции - это прекрасно, но, в первую очередь, осенний фестиваль - праздник, развлечение. Костюмы, танцы, приятная музыка - чем плохо? Наши люди напряжённо работали в течение всей смены, думаю, это неплохое и в меру экзотичное вознаграждение их трудов. К тому же, я знаю кое-что, что может сделать эту затею по-настоящему интересной. Думаю, у меня есть время заняться этим сегодня. Если желаете, можете меня сопровождать, Чжи Соп.
   - Позвольте поинтересоваться, в таком разе, куда мы собрались, господин?
   - В КПЗ.
  
   - Эм-м-м... Позвольте поинтересоваться, господин Ли. С какой целью вы желаете встретиться с задержанной?
   - Это мой долг как управляющего станцией, капитан, - с достоинством ответил Мён Су. - Это первый правонарушитель за время моей работы здесь, мне необходимо узнать, с какой целью мой работник нарушил общественный порядок. В "ЮниКорп" работают только квалифицированные кадры, и если возник подобный прецедент, значит, это моя личная ошибка. Я должен провести воспитательную беседу с госпожой Герус и убедиться, что подобное не произойдёт вновь.
   Эта речь, в высшей степени серьёзная и немного приправленная искренней озабоченностью проступком сотрудника корпорации, произвела на дружинника большое впечатление. Он согласно закивал и махнул рукой в сторону двери:
   - Третья камера. Желаю успеха, господин.
   - Останьтесь здесь, Чжи Соп. Боюсь, ваше присутствие может взволновать задержанную.
   Легко и просто Мён Су избавивился от лишнего свидетеля. Предполагаемый диалог с Женей не предназначался для ушей секретаря, особенно если учитывать, что всё, известное секретарю, в скором времени становится известно Ли Чжонг Хёку. Администратор уже собрался шагнуть за порог...
   За спиной раздалось бормотание капитана:
   - Какая популярная дамочка... Он уже четвёртый посетитель. То в очках какая-то малышка приходила, потом из дока псих забегал - пришлось его выдворить, они через стекло пытались подраться... И ещё парнишка из проката байков был... Да, интересная девица.
   Капитану было совершенно необязательно уточнять, в какой камере сидит Женя. Это была единственная занятая камера. Мён Су не преувеличивал, когда говорил, что это первый прецедент.
   Камера была отгорожена от коридора стеклянной стеной с рядом отверстий поперёк и под потолком. Женя лежала на нарах, расслабленно закинув руки за голову и, судя по тому, как бегали её глаза, в этот момент увлечённо что-то читала. Она заметила появление посетителя только тогда, когда Мён Су легонько побарабанил пальцами по перегородке.
   Взглянув на дари-ай, девушка весело усмехнулась и спросила:
   - Круто, согласись? Чувствую себя Ганнибалом Лектером, - она поднялась с койки и подошла к стеклу.
   - Здравствуй, Женя.
   - И тебе не хворать. С чем пожаловал?
   Мён Су смотрел на неё и спрашивал себя - почему она так ему нравится? Каждая черта её лица для него приятна, рука сама тянется прикоснуться к бледной коже, а ведь он видит прекрасно, что Женя не красавица. Слишком своеобразное лицо для того, чтоб с уверенностью назвать его красивым. Но тем не менее... Вряд ли был для него кто-то желаннее теперь, когда он встретил её. В чём же загадка?
   - Эй, Мён Су-у-у... - Женя помахала ладонью у него перед носом. - Ты здесь?
   - А? Прости, я отвлёкся. О чём ты спрашивала?
   - С чем пожаловал? Дело какое-то? Или пожурить вздумал? А, ладно, не теряй мысль, сейчас скажешь. Но сначала: как оно? Я хорошо сыграла?
   В бессилии Мён Су снова замолчал. Что он может сказать ей? Как в двух словах объяснить, что он испытал, глядя на неё там, на крыше? От каждого прикосновения к струнам пламя в его груди разгоралось всё сильнее, он чувствовал что-то такое огромное, чему не было названия. Казалось, что его без скафандра выбросили в космос, всё в нём трепетало, он был нагим на виду у вселенной, но не испытывал стеснения, потому что... Будто так и надо. А она? Он видел тогда не привычную Женю - в чём-то нелепую, резкую, темпераментную и очень, очень земную... Он видел воплощённую стихию, ураган, принявший человеческое обличье. И это было прекрасно.
   - Отлично. Ты отлично сыграла.
   - Мда?.. Вялая похвала, не верю... - досадливо покачала головой собеседница.
   Мён Су усмехнулся. Глядя куда-то в сторону, он постарался выразить мысль пространней:
   - Слушая тебя, я ... Словно избавился от всего лишнего. Одежда, кожа, тело - сорвало всю шелуху, и осталось только главное. Это было непередаваемо.
   Глаза Жени загорелись, он счастливо рассмеялась:
   - Правда?! Да, меня тогда пёрло конкретно, боялась, взорвусь! Серьёзно, классно вышло... В целом, я довольна собой. Редко такое случается.
   Она прислонилась плечом к стене, проводя рукой по ёжику отрастающих волос.
   Мён Су окинул взглядом камеру:
   - Как ты тут? Всё в порядке?
   - Да я на седьмом небе... У вас тут, брат... Оу, пардон, с языка слетело. В общем, у вас тут не КПЗ, а курорт. Кондей, параша за ширмочкой, кормят отлично, доступ в сеть есть... В моём бурном прошлом аналогичные проступки оборачивались и более неприятными последствиями.
   - И часто ты попадала за решётку?
   - Не то чтобы часто... Скажем так - дерьмо случается.
   Помолчали. Девушка не выдержала первой:
   - Но ты же не про мои приключения спрашивать пришёл, да?
   - Почему же? Мне интересно всё, что хоть как-то тебя касается.
   - Охо-хо... Ты меня смущаешь. Не перебарщивай с непосредственностью, Мён Су. А то я вот вобью себе в голову, что ты всерьёз, что тогда делать будешь?
   - А я и не шучу.
   Взгляд у Женя был довольно цепким. Наконец, она отвернулась, кивая каким-то своим мыслям, и безнадёжно улыбнулась. Так улыбаются люди, приговорённые к смерти. Мён Су не понравилось это выражение на её лице.
   - Но ты права, я пришёл сюда не за этим. У меня есть к тебе предложение.
   - Йоу, не гони коней! Я ещё не готова к серьёзным отношениям, не нагулялась!
   - Деловое предложение.
   - А. Ну тогда валяй, - бросила она, ничуть не смутившись.
   - В скором времени намечается осенний фестиваль. Слышала, наверное?
   - Ну, тётки на работе говорили о чём-то таком...
   - Я собираюсь включить в программу новый пункт - бал-маскарад. Костюмированная вечеринка, если говорить проще. Я хочу, чтоб ты играла на этом вечере. Атмосфера ушедшей эпохи... Думаю, это будет интересно.
   - Было бы интересно, если бы не я одна лабала на гитаре, а собралось хотя бы человека три-четыре музыкантов. Барабанщик позарез нужен. А так... Хотя... Есть идейка. Когда фестиваль?
   - В конце месяца.
   - Три недели, значит... Успею. Сделаю всё в лучшем виде, Мён Су! Кстати, цензура предполагается?
   - Нет, выбор песен оставляю на твоё усмотрение. Но ты, конечно, не слишком изгаляйся. Учитывай, что публика давно отвыкла от такой музыки.
   - Мог не уточнять. Не такая я дурная, как вы все думаете.
   - Что ж... В таком случае, надеюсь на тебя. До свиданья.
   - Чао.
  
   Мир казался Мён Су более ярким, чем обычно. Жители Суджонга оживлённее, трава и листья - зеленее, музыка, раздающаяся из ближайшего магазина - веселее. Даже тяжёлые осенние тучи наконец разошлись, и сквозь купол было видно кусочек высокого голубого неба. Незаметно для самого себя он что-то напевал под нос и встречался с удивленными взглядами прохожих.
   Секретарь Кан был мрачен.
   - Если позволите, господин, я ненадолго задержусь у вас. Есть разговор... не для посторонних ушей.
   - Разумеется.
   Вернувшись в общежитие, Мён Су сам заварил чай. Ему казалось, что уже ничто не омрачит сегодняшний день.
   - О чём вы хотели поговорить, Чжи Соп?
   - Я получил сообщение от вашего отца, господин.
   Рука, державшая чашку, будто свинцом налилась.
   - И что там?
   - Хозяин напоминает вам, что через две недели у вас назначено договорное свидание. Я сообщал вам. Младшая дочь владельца "Кей Груп", Ивамура Момотоки.
   - Вот как... Да, я действительно забыл об этом. Спасибо, секретарь Кан.
   - Господин?
   - Да?
   - Разрешите высказаться?
   Мён Су устало кивнул.
   - Ваш отец очень надеется на ваше благоразумие. Этот брак много значит для "Юнион Анлимитед", слияние с "Кей Груп" сулит большое будущее. Я понимаю, что вам интересна эта девушка... Герус... Но вы должны помнить о благополучии корпорации...
   - Я никогда о нём и не забывал, - жёстко оборвал помощника Мён Су.
   Дари-ай криво ухмыльнулся:
   - Я же мужчина, в конце концов. Имею я право на маленькую интрижку? Не думаю, что это в вашей юрисдикции, Кан Чжи Соп. Свободны.
   Секретарь поклонился и вскоре скрылся из виду.
   Мён Су в досаде больно прикусил нижнюю губу.
   Проклятое свидание на самом деле совершенно вылетело у него из головы. Как и наполеоновские планы папеньки...
   "Даже моя личная жизнь... Он везде стремится меня контролировать!"
   Да ещё это слово... "Интрижка". Потягивает падалью... Нет, совсем не так он хотел бы описать зарождающееся в нём чувство. Но может ли он себе позволить? Долг перед семьёй не давал ему дышать, но как же хотелось... Отдаться на волю того неизвестного, нового, что росло в душе. Это повлечёт за собой многие и многие проблемы. Отец не одобрит такое увлечение.
   Соблазн велик.
   Стоило ему вспомнить, как горели губы после того, как он поцеловал её... В ней было что-то такое, чего не хватало ему самому. Мён Су тянуло к Жене. Но плыть по течению в его ситуации - слишком большая роскошь.
   "Чего же хочу от неё?"
   Он не мог ответить себе на этот вопрос. Чего он хочет? Чего желает? Всего, что она сможет ему дать. Он нуждался в этом.
   - Нет. О свидании... я подумаю потом. А пока... Ведь могу я в этой жизни хоть раз поступить по собственному желанию? Я не собираюсь делать ничего серьёзного... Просто немного радости... для меня. Разве это плохо?
   В тишине пустой квартиры ему не было ответа.
  
  

ГЛАВА13

   - Живут же люди... Ходят в театры... В биб... библ... биб-лио-те-ки...
   - Не выражайся, Билли. (с) "Человек с бульвара капуцинов"
  
  
   - Нет-нет, чепуха какая-то... Кто это вообще придумал - бананы в шоколаде... Только мне они напоминают человеческие фекалии?
   - ...а потом она выбрасывает ящик из окна! Десять маленьких котят разбиваются в лепёшку... Что? Нет, конечно, я книгу пересказываю, а ты что подумала?
   - Сколько поле не квантуй, всё равно получишь... мнэ-э-э... фазу!
   - ...кажется, это платье меня немного полнит. Йона, что думаешь?
   - Ты великолепна.
   - Господа! Господа! Ахтунг! - я постучала ножом по пивному бокалу, призывая народ к вниманию. - В этот замечательный вечер мы собрались здесь отнюдь не просто так! Есть весомый повод для праздника.
   Друзья повернули ко мне головы и приготовились слушать. Йона немного портил сей знаменательный момент своим чавканьем, но это не могло испортить мне настроение. Хотя ткнуть ему ножом в глаз всё же хотелось...
   - Итак... Как вам всем известно, человек я неместный, и очень долго лелеяла надежду вернуться домой. Надежда эта не оправдалась. Грустно, но факт. Неделя сидения в КПЗ дала мне время подумать о своём будущем, и я пришла к кое-какому решению. Предлагаю отметить наступление новой эры в моей жизни! Я собираюсь начать учиться и восстановить свой диплом механика! Кампай!
   - Кампай!
   Когда стихло дребезжание столкнувшихся стаканов, разговор вернулся в прежнее русло. Запрокинув голову, я выпустила дымное облако и улыбнулась своему отражению в зеркальном потолке. Жизнь продолжается!
   Собравшаяся за столом компания была не слишком велика, но все эти люди теперь - мои друзья, и я была рада, что они приняли это спонтанное приглашение. Рут и Йона, Барб, и ещё Кирюша - парнишка, который сдавал мне напрокат байк. Уроженец Земли, он едва успел закончить школу, и уже нашёл подработку в Суджонге. Большую часть времени мы с ним только перекидывались парой фраз при встрече, так что я была удивлена, когда он стал навещать меня в КПЗ. Он-то мне и рассказал, что некоторых работающих в посёлке землян мой недавний концерт сильно впечатлил. Не я одна считала Суджонг до слёз скучным местом! Уроженцев близлежащих городов, привыкших к шуму, толчее и сиянию рекламных вывесок, тихое спокойствие посёлка сильно раздражало... Таким образом, я даже ухитрилась приобрести нескольких поклонников.
   Кстати, о скуке. В Суджонге было достаточно кафешек, парочка баров и три ресторана... В свободное от работы время я проинспектировала их все, и пришла к неутешительному выводу, что каждое из этих благопристойных заведений нагоняет тоску. Так что сейчас мы заседали в одном небольшом ресторанчике в Илиме. Я прорву времени потратила, чтоб отыскать это место! Но труды стоили того. В "Коралловом рифе" царила приятная атмосфера кабаре двадцатых годов: пластик, которым были обшиты стены, старательно маскировался под дубовые панели, занавески из пурпурного бархата с бахромой, бра и свечи, дающие приглушённый золотистый свет, и, конечно же, удалые девицы, лихо отплясывавшие на сцене. Табачный дым висел под потолком сизыми облаками. Я была счастлива.
   Йона и Рут ворковали о чём-то своём, Кирюша завороженно рассматривал ножки танцующих девушек. Барб отхлебнула вина и повернулась ко мне:
   - Учиться дорого... Ты уверена, что потянешь заочное? Всё-таки, зарплата у нас... Сама знаешь.
   - Я не собираюсь поступать в универ.
   Бригадирша недоумённо захлопала глазами. Я терпеливо объяснила:
   - Буду учиться самостоятельно. Схемотехника, программирование... Всё сама. Потом, когда решу, что готова, сдам госэкзамен специалиста и получу сертификат. Я уже всё разузнала на этот счёт... Самый приемлемый для моего положения вариант.
   - Уверена, что справишься? Тут уж действительно всё зависит только от тебя... Усидчивость нужна, знаешь ли.
   Я рассмеялась:
   - Было бы желание! А если серьёзно, то от этого сертификата теперь всё зависит. Не хочу быть грузчиком до конца своих дней. Это неслабая мотивация, как считаешь?
   Барб хмыкнула, похлопала меня по плечу и пожелала удачи.
   Я покосилась на Йону. Он, конечно, никому здесь не расскажет, но именно он подвизался помогать мне с обучением. Сам! Первый предложил! Объяснения этому я и искать не стала пытаться - всё-таки колония тараканов в его голове делала своё дело. Лучше просто ловить момент, мне очень пригодится его помощь. Я уже запаслась учебниками, и пару дней назад начала их штудировать. Мне вспоминались весёлые студенческие деньки, когда я спала по три часа в сутки. Примерно то же самое начинало твориться и сейчас. После работы - за учебники, после учебников хочется погулять, после полётов возникает желание рубиться с Йоной в какую-то очередную игру... Да ещё и Мён Су взял манеру названивать мне по вечерам. Как он сам сказал:
   - Мне хочется разговаривать с тобой чаще... Но...
   - Делать это на виду у всех как-то не комильфо, - закончила я его мысль. Он виновато улыбнулся.
   - Вроде того. Зато так мы можем общаться совершенно беспрепятственно. Ты не против, если я буду иногда звонить тебе?..
   Конечно же, я была не против.
   Я понятия не имела, во что выльются эти странные отношения. Пропасть между нами непреодолима... Где я и где он? И тем не менее... В итоге я решила плыть по течению. Чему быть, того не миновать! Мне нравится Мён Су, нравится, вот и всё. И хотя я не могу понять, кем ему прихожусь, кем он мне приходится, разве это имеет значение?
   Тем временем танцовщицы со смехом убежали за кулисы, и на сцене погасили весь свет, кроме одного прожектора. В зале стих гул разговоров... Солидный лысый фрачник занял место за чёрным роялем. Столб белого света выхватил из темноты изящную фигуру черноволосой певицы. Заиграла музыка, и бархатный, томный голос полился в зал сладкой патокой.
   Йона из-за плеча глянул на сцену и подал Рут ладонь:
   - Потанцуем?
   Девушка смущённо покраснела, но решительно взяла его руку. Мы с Барб с улыбкой наблюдали, как они кружатся в медленном танце, как трепетно Йона придерживает партнёршу за талию... Он выглядел так, будто сейчас закричит от переполнявшего его восторга. Они чудесно смотрелись вместе - этой парой можно было любоваться, как цветением сакуры или видом Фудзиямы на рассвете. В этот момент я окончательно приняла свою новую жизнь.
   Кирюша поднялся со своего места и пригласил меня последовать примеру наших друзей. Я кивнула, но в последнюю минуту с досадой зашипела и покаялась перед Барб:
   - Детка, прости, не подумала... Надо было ещё мужичка какого-нибудь пригласить, да? Ну, чтобы...
   В темноте я разглядела только ряд белоснежных зубов:
   - Ни в коем случае. Я найду, с кем потанцевать, не переживай.
   Мне оставалось только плечами пожать.
   Танцую я не очень - всё время порываюсь вести, но Кирилл был терпеливым партнёром, много улыбался, так что моя неловкость не портила мне настроения. Всё было прекрасно.
   Когда зазвучала следующая песня, краем глаза я заметила, что Барб тоже танцует... с женщиной. Бригадирша что-то ласково нашёптывала девушке на ухо, та заливисто смеялась.
   - Опаньки... Выясняется, - пробормотала я, глядя на них.
   Кирюша закрутил головой:
   - Что-то случилось?
   - Не-не, не отвлекайся, родной, а то я опять собьюсь...
   Что ж, главное, что никто не уйдёт обиженным, ведь так?
   Музыка смолкла.
   Певица склонилась к микрофону и обратилась к слушателям:
   - Следующая песня звучит специально для прекрасной пары у сцены, - значит, Йона и Рут. - "Only you".
  

Only you can to make all this wealth seem bright,

Only you can to make the darkness fright...

   Под занавес я увидела, как Йона, склонившись к лицу подруги, нежно прижимается губами к её губам. Определённо, вечер удался.
  
   Жизнь текла своим чередом. Суджонг потихоньку начинал готовиться к осеннему фестивалю. То там, то сям я слышала разговоры о подготовке номеров самодеятельности, о том, что отдел кадров поставит палатку с яблоками в карамели, что ожидаемый бал-маскарад вгоняет массы в радостное возбуждение - некоторые уже сейчас были крепко озабочены выбором костюма. Не минула эта судьба и склады. Грузчицы обсуждали, кто кем оденется, Марти и Лойс собирались выступить на ярмарке с танцевальным номером. Увидев на перерыве кусочек их репетиции, я не удержалась от замечания, что даже моя семидесятилетняя бабушка двигается лучше. В ответ выслушала поток брани и подумала, что взаимная ненависть - это прекрасно. Во всяком случае, девчонки перестали обсуждать меня и Мён Су, что не могло не радовать. Как оказалось, мой мерзкий характер более интересная тема для обсуждения в курилке.
   Вечерние звонки Мён Су стали уже чем-то вроде традиции. Во всяком случае, напряжение стало спадать, и мы разговаривали всё свободнее. Администратор Ли не слишком охотно делился сведениями о своей жизни, гораздо больший интерес у него вызывали мои рассказы, но постепенно, по крупинкам, как паззл, я собирала информацию о нём в более-менее цельную картину. На мой взгляд, она была не очень-то радостной, но что я знаю о жизни богатых? Он был единственным сыном, но не единственным ребёнком - у него было две сестры, старшая и младшая, обе уже замужем. Близкого контакта он с ними не поддерживал, к судьбе их был равнодушен. Мать Мён Су умерла около трёх лет назад, особого горя по этому поводу он не испытывал - и при её жизни их отношения нельзя было назвать тёплыми. Тихая, незаметная женщина, она всё время держалась в тени его отца и влияния на детей не имела никакого. Что касается папеньки... Тут всё было очень сложно. Мне казалось, сам Мён Су никогда не задумывался о своих отношениях отцом с такой точки зрения, он всё время пребывал внутри системы. Мне же оставалось только качать головой... Я была не в праве давать ему какие-то рекомендации по этому поводу. Мне оставалось только понуро качать головой, приговаривая: "Ну теперь всё становится на свои места".
   Чтоб немного прояснить для себя ситуацию, я загуглила профайл Ли Чжонг Хёка. В своём деле он был профессионалом, бизнесменом с воистину бульдожьей хваткой. И без того немалые богатства "Юнион Анлимитед" с его приходом в дело умножились едва не вдвое. Конкуренты скрипели зубами, кроша эмаль, но сделать ничего не могли - власть Чжонг Хёка была могуча, как ствол ясеня Иггдрасиль, подрубить её не удавалось никому. Помимо бизнеса, папенька Мён Су спонсировал многочисленные благотворительные проекты, был крайне озабочен экологией, нравственностью, беспризорными детьми и правами животных. Короче, дядька мастерски держал на публике лицо, делая всё для того, чтоб его боготворили. Для Мён Су он оставался бессменным кумиром, примером для подражания.
   - Я могу сказать с уверенностью, что всё лучшее во мне воспитал именно он. Я бесконечно благодарен ему. И мой сыновний долг состоит в том, чтоб не дать отцу повода разочароваться во мне, - заявил мне дари-ай как-то раз. Он свято верил в то, что говорил.
   Другой судьбы Мён Су себе не желал - он хотел идти по стопам отца и ради этой цели упорно трудился. Была ли то его воля, или к этой мысли его умело подвели - то мне неведомо. И всё бы ничего, но... Всегда есть какое-то "но".
   Дети растут, детям хочется побольше свободы. Уж кому, как не мне, это знать. Но Мён Су, будучи наследником крупнейшей в системе корпорации, подобных вольностей позволить себе не мог. Он старательно делал вид, что нынешнее положение вещей его устраивает, но мне казалось, что ещё немного, и я услышу треск скорлупы сжимаемых в папашкином кулаке сыновних яиц. В отличие от меня, Мён Су не имел склонности скандалить, никто не угрожал при случае малейшего непослушания дать ему пинка под зад и выгнать из квартиры, никто не говорил "если ты сделаешь то или это, ты мне больше не сын!". Такого не было. Но лицо дари-ай нет-нет, да и принимало затравленное выражение. Так выглядят люди, чья жизнь рассчитана по минутам и на посторонние телодвижения нет ни права, ни времени. Я не могла понять, в чём конкретно проблема: вроде бы, Мён Су не делал заявлений, что собирается посвятить свою жизнь музыке или театру, или ещё что-то вроде этого - родители всех времён и народов ненавидят такие эскапады. Нет. Но он не выглядел счастливым. Может, потому, что сам не знал, чего хочет. Ему и возможности-то поразмыслить на эту тему никто не давал.
   Одно я знала точно - Мён Су никогда не перечил папе. Как можно! Папа лучше знает. В результате удавка долга сжималась на шее наследника всё туже, а он не оказывал сопротивления. Ну, мне так казалось.
  
   Осенний фестиваль приближался с неумолимостью стихийного бедствия. Мне удалось уговорить Йону выступать вместе - чтоб звук был побогаче - в обмен на то, что в нужный момент я поведаю Рут о Камасутре. Какое-то время мы бились над выбором песен для исполнения, потом я согласовала репертуар с Мён Су (он твердил, что это совершенно необязательно, но, чтоб не делать свою репутацию хуже, чем она есть, я должна была побыть паинькой какое-то время и не откалывать эпатирующих номеров), и наступило время репетиций... Мы бились над аранжировками, мучали свои инструменты в попытке добиться самого выгодного звучания, пели хором и поодиночке, перемежая всё это задорной руганью и мелкими потасовками. Помимо этого, Йона периодически устраивал мне опросы по пройденным на самообучении темам и объяснял непонятные моменты.
   - Сколько нужно времени, чтоб долететь до Луны?
   - Пара часов.
   - А до Марса?
   - Неделя, что ли... Зачем тебе? Собралась усвистать на Марс?
   - Нет... Так, интересно просто. На что способны ваши корабли.
   - Не отвлекайся, пожалуйста. Так... "Вопрос тридцать первый. Репульсорный двигатель - это..."
   - Репульсорный двигатель, или просто репульсор - антигравитационная технология, которая позволяет транспортным средствам и кораблям двигаться за счёт гравитационного поля планеты... - скучным голосом гудела я. Голова раскалывалась, вопросам конца-края не видать... Ох, тяжёлая моя долюшка. Но надо, надо.
   Через полчаса пытка знаниями закончилась, и мы сели молча покурить. Я чувствовала удовлетворение от проделанной работы.
   В дверь постучали. Комнату озарило сиянием красоты моей прелестной подруги.
   - Ты обедать не собираешься? Скоро столовую закроют... Ой, Йона, и ты здесь... Привет... - щёки её пунцовели, как маков цвет, глаза старательно сверлили пол.
   Отношения их сдвинулись с мёртвой точки - уже несколько раз я заставала этих голубков обжимающимися по углам, что не могло не радовать. Лишь бы всё опять не застопорилось.
   Я заметила, что Рут что-то держит в руках:
   - Это чего у тебя?
   - Что? А, это... Это тебе, скорее всего, под дверью лежало. Вот.
   Желтоватый конверт из плотной бумаги и роза. Меня перекосило:
   - Господи, какая пошлость... Ещё и красная.
   - Не любишь цветы?
   - Срезанные - терпеть ненавижу. Особенно розы. Мне кактусы нравятся... Мда. Ну да ладно, - я налила в стакан воды и сунула туда неугодного представителя флоры. Роза всё-таки денег стоит, и дарителя обижать не хотелось бы...
   Мордашка Рут приняла любопытное выражение:
   - А от кого это, ты знаешь?
   - Понятия не имею, - честно соврала я. Ясно, от кого, только распространяться об этом мне не с руки... - Ну что, пойдёмте, что ли? У меня желудок уже к позвоночнику прилип.
   - Ты разве не откроешь? - Рут указала на конверт.
   - Никуда не убежит. Всё, айда рубать.
   Йона насмешливо покосился в мою сторону (и обо всём-то он, мерзавец, догадывался), но промолчал.
  
   До того, как в руки ко мне попал конверт от Мён Су, планов на вечер у меня никаких не было. Рут звала меня вместе с ней и Йоной на посиделки в кофейне с последующей прогулкой по парку, но это было бы свинством с моей стороны. "Того, кто стаёт между влюблёнными, затопчет лошадь!" - назидательно изрекла я, вызвав у собеседницы звонкий смех. Хотя подруга, кажется, почувствовала облегчение. И коротать бы мне вечерок одной-одинёшенькой, но... Теперь я держала билет в театр. Ставили "Вишнёвый сад".
   По такому случаю одеться стоило поприличней. Одежды у меня было не так уж много, поэтому выбором я мучилась недолго. Сегодня я буду в чёрном: мужская рубашка, узкие брюки и высокие сапоги на плоской подошве. Воротник и пару верхних пуговок расстегнуть... Закатать рукава до локтей... Вот так. В меру неформально, и в то же время достаточно представительно.
   - Похожа на мужика... - пробормотала я своему отражению. Подумав немного, подвела карандашом глаза и вдела в уши простенькие стальные серёжки в форме звёзд.
   В ожидании время тянулось издевательски медленно. Я бесцельно меряла шагами комнату, курила, пила кофе, наигрывала на гитаре простенькие мелодии и уже начинала нервничать. Достойно ли я выгляжу? Что мы будем делать после спектакля? Нормально ли это, если учитывать, что в Илиме Мён Су всегда сопровождают телохранители?
   Наконец, пробил назначенный час. Созвонившись с Кирюшей на тему прокатного байка, я накинула куртку и вышла в коридор.
   К билету прилагалась записка. Следуя изложенным в ней рекомендациям, я должна была самостоятельно пересечь пустошь, чтобы у русла пересохшей реки встретиться с кортежем Мён Су. Здравая идея, разумеется, если брать во внимание разницу наших общественных положений... Но как раз из-за этой разницы ситуация выглядела ужасно нелепо. Нет, такие меры предосторожности не оскорбляли меня... Рассекая на байке воздух, я пыталась придумать метафору, которой можно было бы метко описать всё это. Толковые мысли, как назло, все разбежались, осталась только дребедень в духе "Я скоро увижу его! Он хорошо пахнет... Мне можно будет его обнять при встрече?"
   Небо быстро темнело. Чтоб хоть что-то различать во мраке, пришлось включить фару. Луч прорезал темноту, но темноты было много, слишком много, она заполняла собой всё окружающее пространство, а луч был совсем чахлый и слишком маленьким по сравнению с ней. Я остро почувствовала своё одиночество. Может быть, всё то, что я обрела в последнее время - друзья, работа, надежда на будущее - просто сон, а на самом деле есть только это... выжженная, голая земля, небо, затянутое тучами, и ни одной живой души вокруг.
   Это были плохие мысли. Недолго и присутствие духа потерять...
   Наконец, я заметила огни трёх глайдеров. Возле них можно было различить несколько человеческих фигур - три чёрных, сливающихся с ночной мглой, и одну белоснежную. Это был Мён Су в длинном белом пальто. При виде него сердце забилось быстрее от радости... Выглядел он отлично.
   Ах да... Теперь я знаю, как это можно описать. Я - дворняжка, щенок, которого из сострадания прикармливает ребёнок из богатой семьи. Возможно, ребёнку действительно нравится озорной и смышлёный щенок, но мама и папа не разрешат его оставить.
   Радость сразу померкла.
   Приземлившись и стянув с головы шлем, я вымученно улыбнулась. Мы поприветствовали друг друга, Мён Су открыл передо мной дверцу глайдера. Машина пришла в движение.
   - Как прошёл твой день?
   - Как обычно. Ящики, ящики и ещё раз ящики. Порепетировали малость... Вот и всё.
   - Тебе... понравился цветок?
   Я весело оскалилась, прямо глядя ему в глаза:
   - Нет.
   Почему-то мне хотелось сделать ему больно.
   Мён Су смутился и пробормотал "прости". Дальнейший путь мы проделали молча.
   Нельзя сказать, что позже я раскаялась в своей выходке, но, во всяком случае, успокоилась. "Если ситуация так уж тебе претит, можно просто отказать, ведь так? И анальные кары не последуют за этим, Мён Су не из тех, кто станет мстить... Но тебе не хочется, верно? Тебе приятно его внимание, его вид вызывает в тебе волну нежности... Нечего ломать комедию" - так отчитывала я сама себя по пути от гардероба к залу. Когда потух свет и занавес стал подниматься, я осторожно сжала ладонь Мён Су. Сердце кольнуло, когда он отнял руку, но, как оказалось, сделал это лишь для того, чтоб стянуть перчатку сплошного экзоскелета. Его обнажённая ладонь была совсем белой, узкой, с длинными тонкими пальцами. Он вложил её в мою руку и прошептал на ухо:
   - Только аккуратно... Мне легко причинить вред.
   И в эту секунду всё стало очень просто и естественно. Я забыла о разнице между нами. Он мне доверился... Я ценила это.
   Я поцеловала его пальцы и почувствовала, как его губы касаются моего виска. Остановиться только на этом удалось из-за сухого "кхм" за спиной - примостившийся рядом выше телохранитель призывал сохранять приличия.
   - Пришёл поезд, слава богу. Который час? - поинтересовался со сцены Лопахин.
   Постановка была своеобразной - очередная режиссёрская трактовка. Какое-то время я пыталась следить за развитием событий, но потом заснула. Мне всегда хорошо спалось под Чехова. Ладонь Мён Су в моей руке грела, мне было уютно сидеть вот так в полумраке, под бубнёж актёров, так что спала я сладко и крепко.
   Спектакль закончился, выходя из зала, я тёрла глаза и зевала до хруста в челюсти. Мён Су старательно изображал неодобрение, но в глазах его танцевали смешинки.
   На улице было холодно. Я поёжилась и натянула рукава куртки до кончиков пальцев.
   - Тебе не понравилось? - поинтересовался Мён Су.
   - Почему же? Я замечательно поспала.
   Он покачал головой:
   - Ты поняла, что я имею в виду.
   - Ну-у-у... Я не люблю Чехова, если честно. Наверное, просто не понимаю.
   Я буквально физически ощущала, как затылок сверлят тяжёлые взгляды.
   - Конвоиры наши... - я обернулась к телохранителям, натягивая на лицо добродушное выражение. - Подойдите поближе, молодые люди. Давайте обсудим, как вам понравился спектакль...
   Парни молчали. Мён Су весело глянул на них и пояснил:
   - Сомневаюсь, что они вступят в разговор... Им нельзя отвлекаться, знаешь ли.
   - Да? Жаль, жаль... Когда они так пялятся, я кажусь себе заключённым, прогуливающимся по тюремному дворику под бдительным присмотром вертухаев...
   - И правда, есть что-то такое... Пройдёмся?
   Я кивнула. Он дал знак своим мордоворотам, и буквально через секунду они так умело рассредоточились по периметру, что стали практически незаметны.
   Мы гуляли, иногда перебрасываясь ничего не значащими фразами, но большей частью молча. Молчание это, тем не менее, не создавало неудобств. Было приятно просто идти вот так, плечом к плечу, разглядывать других прохожих. Мы проходили мимо клубов, сотрясающихся от грохота музыки, миновали казино, из дверей которого вывалилась хохочущая пьяная компашка и едва не сбила нас с ног. Наткнулись на небольшой сквер... В Илиме не было царства вечного лета, поэтому деревья на аллее радовали ворохом золотых листьев, как и положено приличным деревьям по осени. Решив немного отдохнуть, мы присели на лавочку. Какое-то время я любовалась затейливым фонтаном. А позже вспомнила, за что я недолюбливаю разного рода скверы и парки.
   Парочки. Много, много милующихся парочек. Они сидели на скамейках, кормили голубей, целовались, фотографировались... Радовались жизни. Их вид вгонял меня в меланхолию. Какая-то часть моего сознания беззастенчиво любовалась этими молодыми счастливцами, но другая портила всё сравнениями. "Смотри на них, смотри внимательно, - настойчиво зудела она. - Как они прекрасны, как они подходят друг другу... Здесь нет добрых детей и прикармливаемых дворняжек, это влюблённые равноценны. А вас и влюблёнными-то назвать нельзя. Что это за отношения? Как это называется? Никакой уверенности, блажь... Очнись и смотри на вещи трезво!"
   Мён Су тоже обратил внимание на здешнюю романтическую атмосферу, и, кажется, проникся. Он аккуратно приобнял меня за плечи, но почувствовал моё напряжение и заглянул в лицо:
   - Что-то случилось? Ты выглядишь подавленной.
   - Да так... Сама себя накрутила. Не обращай внимания.
   - Расскажи мне.
   Я откинулась на спинку скамейки и на мгновение закрыла лицо ладонями. Глубоко вздохнула. Пожевала губами и попыталась говорить как можно равнодушней:
   - То, что сейчас происходит, для меня слишком непонятно, зыбко. Как туман над озером. Подует ветер - и всё это исчезнет... Мне нужна феерическая расстановка точек. Почва под ногами.
   Я украдкой покосилась на Мён Су. Он слушал меня внимательно и спокойно. Я посмотрела ему в глаза. Почему-то стало тяжело дышать, в горле как будто собрался ком. Чёрт... Не знала, что это волнует меня так сильно... Кажется... Кажется, я сейчас расплачусь.
   - Кто я для тебя? И что будет дальше?
   Он молчал. В этом молчании было слишком много смыслов, ненавижу такие моменты... Его взгляд блуждал по моему лицу, потом перекинулся на сквер. Дари-ай задумчиво упёрся локтями в колени и сцепил руки в замок.
   Я смотрела на его сгорбленную спину. Она была поразительно красноречива.
   - Всё понятно... Зачем мы вообще это затеяли...
   Я подняла лицо к небу. Глубокого синего цвета, почти чёрное, оно было безразлично к радостям и бедам копошащихся на поверхности планеты людишек. Из моего рта вырывались облачка белёсого пара.
   Не знаю, сколько мы так сидели на одной лавочке и бесконечно далеко друг от друга, но в какую-то минуту я заметила на верху странное шевеление... Кружась на ветру, на землю неторопливо опускались хлопья белого пуха.
   - Смотри... Снег пошёл...
   Белые мушки мельтешили в воздухе, падали на асфальт, на моё лицо... Это было красиво. Я хотела взглянуть на Мён Су - уловил ли он этот момент, оценил ли великолепие мгновения. Но он смотрел не на небо, а на меня, и взгляд его был тяжёл. Вдруг он быстро подался вперёд, взял моё лицо в свои ладони и поцеловал. Горячо, крепко... Его губы, вкус его языка действовали на меня сильнее любого дурмана... Через секунду уже я сама прижималась к нему как можно теснее. На наши головы падал снег.
   Будь что будет.
  
  

ГЛАВА 14

   - Не понимаю, - признался он.
   - Да где уж тебе, - злорадно сказал Роберт. - Это эмоции, Патрик! Знаешь?... Как бы это тебе попроще, попонятнее?... Ну, не вполне алгоритмируемые возмущения в сверхсложных логических комплексах. Воспринял? (с) "Далёкая радуга", братья Стругацкие
  
  
   Мы расстались у того же русла реки, возвращались каждый своей дорогой... Я летела в общагу, как на крыльях. Сидя в глайдере, мы немного заигрались, пришлось даже поднять непрозрачную звуконепроницаемую перегородку между салоном и водительским местом. Из машины вывалилась расхристанная, холодный ветер тут же забрался за пазуху... Ещё бы десяток минут, и мы сделали бы что-то... Что-то очень серьёзное. Но я была счастлива. Каждая клеточка моего тела вибрировала от возбуждения и любви, в холле я порывисто расцеловала старушку Марсалла в обе щеки и пообещала ей букет цветов - за неусыпное служение долгу на благо жильцов общежития. Когда двери лифта закрылись за моей спиной, я продолжала глупо улыбаться... Я всё ещё чувствовала руки Мён Су на своём теле. "Без перчаток..." От поцелуев даже язык болел.
   Коридор встретил сумраком, кое-где прорываемым приглушённым свечением ламп. Уже совсем поздно... Я шла к своей двери, тихо напевая:
   - В небе между облаков крылья мотылько-о-ов... Е-э-э-сли тебе двадцать два, не бо-о-ойся огня-а-а...
   - НЕТ!!! Отпусти!
   Я застыла, не успев и за дверную ручку взяться. Крик определённо шёл из комнаты Йоны... Я не знаю людей, у которых такой мерзкий фальцет... "Порнушку смотрит, что ли?.."
   - Я не хочу!!!
   - Рут, успокойся...
   Дальше я действовала на автопилоте. Оставалось лишь порадоваться, что Йона по традиции не запер дверь, иначе дело обернулось бы скверно...
   Глаза уже привыкли к полумраку коридора, так что мне не стоило труда разглядеть в темноте следующую картину: Рут, со слезами на глазах, прижатая к полу, и Йона, лежащий на ней. Футболка на подруге задралась, обнажив пышную грудь, затянутую в белые кружева, и Йона смотрел на неё совершенно ошалело. Я даже осмыслить это не успела, а моя нога впечаталась в рёбра соседа изо всей силы. Пожалуй, я могла бы стяжать славу футболиста. В каком-то жутком ступоре Багвош опрокинулся на пол, Рут смогла освободиться и тут же побежала к выходу. Я крикнула ей в спину:
   - В мою комнату, живо! И запрись изнутри!
   Щелчок. Пустыми глазами Йона смотрел перед собой, сидя на пятках.
   - Идиот... - пробормотала я тихо.
   Он поднял на меня взгляд, будто видел впервые. Несколько секунд лицо его ничего не выражало, он был совершенно растерян. И вдруг он вскинулся, дёрнулся к двери...
   - Рут, прости меня! Я... Выйди!
   Я загородила ему путь:
   - Стой, кретин! Не сейчас!
   Я попыталась удержать его, уперевшись ладонями в его грудь, но он пёр, как спятивший танк...
   - Прочь! Мне нужно с ней объясниться!
   Но меньше всего я сейчас хотела подпускать его к девушке... Я попыталась оттолкнуть его, но Йона был намного сильнее - одним взмахом руки он опрокинул меня на землю. Не успев подняться, я схватила его за щиколотку. В другой ситуации он вряд ли смог причинить мне вред... Мне хочется в это верить... Но сейчас, в своём яростном ослеплении, он хотел избавиться от любой преграды. Багвош пнул меня прямо в лицо. Наверное, на несколько секунд я потеряла сознание. С шумом в голове очнулась, когда он уже молотил кулаками в дверь моей комнаты. Горячая липкая жидкость стекала с подбородка мне на грудь, во рту я чувствовала медный вкус крови... Я заставила себя встать на ноги, хотя перед глазами всё плыло. Я понимала - в таком состоянии он может просто вышибить дверь, и если Рут пострадает... я себе этого никогда не прощу.
   - Открой, Рут, открой сейчас же! Позволь мне сказать... Открой же, ну!
   Рука тяжело опустилась на плечо соседа. Он обернулся автоматически, и тут же мой кулак въехал ему в челюсть... Честно говоря, драться я не умею совершенно. Наверное, злость из-за расквашенного носа и страх за подругу придали мне сил... И точности. Во всяком случае, удар получился неплохой. Голова Йоны дёрнулась, он стал заваливаться, но устоял на ногах - упёрся спиной в косяк. И тут же с рёвом бросился на меня. Жёсткие ладони сомкнулись на моей шее, мы рухнули на пол, сцепившись, словно два дерущихся кота. Безуспешно я пыталась высвободиться из его захвата. Он сел на меня верхом, сжав бёдрами мои ноги, чтоб я не могла его пнуть. В голове у меня гудел набат, из-за прилившей к лицу крови кожа стала казаться неимоверно тяжёлой. Грудь разрывалась от нехватки воздуха. Лицо соседа смяла гримаса невероятной злобы. Перед тем, как окончательно потерять сознание, я услышала топот ног по коридору... А дальше была темнота.
  
   Я пришла в себя уже в камере КПЗ, когда надо мной колдовала медсестра. Откуда-то издалека доносился голос Мён Су:
   - Я не мог понять, почему Герус задержали! Кажется, ситуация предельно ясна, её подруга всё объяснила... Евгения Герус здесь пострадавшая сторона, она только заступалась за госпожу Куинси, разве нет?
   Ему отвечал тот же капитан, что задержал меня в прошлый раз. Видимо, его смена ещё не закончилась.
   - До выяснения обстоятельств, администратор Ли, до выяснения обстоятельств... Эти двое в ночное время нарушили общественный порядок... Позже я допрошу обоих, и по результатам... А пока им не повредит, знаете ли, немного остынуть. Обоим.
   Тяжёлый вздох.
   - Могу я хотя бы поговорить с ними?
   - Багвош получил дозу успокоительного и сейчас спит. Состояние Герус не внушает опасения, но она без сознания. Приходите завтра, господин Ли.
   Я могла бы, конечно, сказать, что уже пришла в норму и вполне в состоянии принимать посетителей... Но меньше всего мне хотелось предстать перед Мён Су с чёрным синяком во всё лицо и распухшим носом. Когда медсестра удалилась, я без зазрения совести заснула.
   Мир за окном ещё не успел встретить утро, когда я разлепила веки. Какое-то время я просто пялилась в потолок. Пальцы осторожно ощупывали лицо. Из-за пирсинга оно было повреждено сильнее, чем могло бы в других обстоятельствах... Собственно, при ударе один из "бананов" попросту разорвал мне губу, но нынешняя медицина творила чудеса. Кажется, стараниями вчерашней белохалатницы даже синяк уже почти сошёл. Клёво. День начинается не так уж плохо...
   За стеной шебуршались.
   Я села в углу у стеклянной перегородки и обратилась к пространству:
   - Давно встал?..
   - Пару часов как, - ответил мне Йона из своей камеры. - Ты это... прости. Не знаю, что на меня нашло.
   - Забей. Можешь объяснить хотя бы, что это вчера было такое?
   Тишина.
   Он молчал долго, минут десять, наверное. Я уже собиралась плюнуть и вернуться под одеяло, но тут услышала:
   - На прогулке мы разговорились о каком-то видео... Уже не помню, о каком конкретно, да и плевать... Пришли ко мне, только чтоб его посмотреть. Честно. Я и думать не мог, что всё так обернётся. Мы смотрели его и... И начали целоваться. Она ведь отвечает мне теперь, знаешь, не пытается убежать... Я даже не понял как это произошло, а мы уже лежали на полу. Я... перевозбудился. Когда сунул руки ей под одежду, она начала сопротивляться. Сначала слабо, меня это только больше завело. А потом всерьёз, но к тому моменту у меня уже тормоза слетели. Она закричала, и на меня вдруг такая злость нашла - прокажённый я что ли, или воняю, или отношусь к ней плохо?! Ну что не так, чем я не хорош?!.. Решил, что вот сегодня, сейчас, покажу ей, чего стою... Думал, смогу ей понравиться. Потом пришла ты... Всё остальное тебе известно.
   Он вздохнул, и я уловила звук глухого удара - Йона стукнулся затылком о стену.
   - Я ублюдок, да?..
   Стало жаль, что из кармана вытащили привычную пачку сигарет. Закурить хотелось страшно.
   - Да какой ты ублюдок, господи... Просто недоумок.
   - Ничего уже не исправить?
   Я опёрлась о стену спиной и устало прикрыла глаза.
   - Вот. На этом ты вчера и погорел. Любишь торопить события, холерик хренов... Терпение имей, да?
   Какое-то время мы просидели в тишине, а потом он слабо, на самой грани слышимости, пробормотал:
   - Что мне делать, Женя? Я люблю её.
   Я задумалась. Бывали в моей жизни случаи, когда я оказывалась в аналогичных ситуациях. Но мне либо не в охоту было сопротивляться ("Вы привлекательны, я чертовски привлекателен, так чего зря время терять?.."), и всё заканчивалось потрахушками на радость обоим, либо... Нет, по-другому никогда и не бывало. Задачка...
   - Ну-у-у, брат... Жди. Рут впечатлительная девочка, могу поклясться, что вчера она здорово перепугалась. Ей нужно время, чтоб отойти от шока. А потом будешь замаливать грешки. Просто веди себя прилично. Если она даст тебе второй шанс, то такое не должно повториться, понимаешь?
   - Женя... Ты поможешь мне?
   Йона неплохой парень. Пожалуй, слишком темпераментный... если не сказать "буйный". Но он не был чудовищем. Сколько по миру бродит мужчин, куда как более невменяемых, чем он, и зло, которое они причиняют женщинам, не идёт ни в какое сравнение с тем, что случилось вчера. Я не оправдывала Йону, просто делала ему скидку на гендерные особенности... Можно было бы, конечно, вменить ему в вину то, что он "поднял руку на женщину"... Но в понимании многих парней я не была полноценной женщиной, оттого и отношение соответствующее.
   - Всё зависти от Рут, чувак. Если ты думаешь, что я буду капать ей на мозги, склоняя к примирению с тобой, то ты глубоко заблуждаешься.
   - Только не настраивай её против меня...
   - Да я вообще Норвегия! В смысле, придерживаюсь нейтралитета... Если хочешь знать моё мнение - вы оба хороши. Ты прёшь, как слон, а она ломается... Башня, мать её, девственности... Нашла коса на камень.
   Мы посмеялись. Когда стихло последнее "да, что-то есть такое...", я бодро поинтересовалась:
   - Ну что, будем разрабатывать план действий?
   - В смысле?
   - Как завоевать доверие нашей неприступной красавицы обратно.
  
   Я вышла на волю через два дня. Вообще-то, так как задержана я была за хулиганство, меня должны были оставить на привычные семь суток... Но то ли Мён Су разрулил проблему, то ли капитаха всё же признал меня пострадавшей стороной... В общем, пьянящий воздух свободы я ощутила раньше срока. Солнышко светило ярко, небо - синее-синее, ни тучки... За пределами купола наступило бабье лето. В порыве чувств я забежала в ближайший скверик, влезла на лавочку и громко, для всех, кто идёт мимо, продекламировала:
  

Хорошо б напиться пива

и скакать по косогорам,

пред вакханками младыми

гениталием тряся.

Или, скажем, в женской бане,

притворившись кочегаром,

дёргать голых баб за титьки,

разводным грозя ключом.

А потом, пятнадцать суток

отсидев за хулиганство,

выйти утром на свободу

и заплакать как дитя.

Потому что солнце светит,

потому что снег растаял,

потому что в синем небе

проплывают облака.

   Собравшаяся вокруг меня публика сдержанно поаплодировала, я чинно раскланялась. Протолкавшись меж людей, навстречу мне выступила Рут. Личико её побледнело и осунулось, улыбка получилась какой-то вымученной:
   - Сама сочинила?
   - Найн, майн либен фройнд... Дмитрий Горчев. Был один такой крутецкий писатель в моё время...
   - В общежитии обед скоро... Пойдём?
   - Угу... Ты как вообще, зайка?
   Подруга отвернулась, неопределённо махнув рукой. Понятно... ковать железо пока рано. Что ж, подождём. Когда капитан открывал мне камеру, я подошла к Йоне. Он сидел скрючившись, в дальнем углу, и смотрел оттуда на меня с такой тоской, что мне большого труда стоило не начать ему сочувствовать. Вид у него был жалкий. Я сказала тогда:
   - Внушать ей я ничего не буду. Запомни это. Но... я её порасспрашиваю. И когда придёт время падать на колени, моля о прощении, дам тебе знать. Ты, главное, не натвори ещё какой-нибудь ерунды, ясно?
   Багвош кивнул.
   Всё оказалось не так плохо, как могло бы быть. Рут не стала писать заявление о попытке изнасилования. Капитану сообщила, что они просто ссорились на повышенных тонах, и тогда в игру вступила я... Так что свои законные семь суток Йона сидел за драку.
   Всё то время, что сосед томился в застенках, я посвятила своему неофициальному расследованию. Осторожно и невзначай наводила Рут на разговоры о случившемся. Поначалу отзывалась она неохотно, но потом разговорилась.
   Рут была младше меня на два года. Диагноз я поставила ей верный - в свои лета подруга сохраняла невинность. Не то чтобы у неё не складывались отношения с мужчинами, просто большую часть своей жизни она благоразумно потратила на учёбу, и на всю эту романтику у неё не было времени. Когда же она стала проходить практику в архивах станции, а потом и работать там... Конечно, кто-то за ней пытался ухаживать, но всё ограничивалось флиртом.
   Так уж получилось, что именно Йона стал первым парнем, который по-настоящему крепко запал ей в душу. В этом плане она оставалась совсем ещё девочкой, и о том, что же такое делают под одеялом мужчина и женщина, представление имела весьма схематичное. Напор соседа в этот раз выбил её из колеи, она запаниковала... Когда мужские лапы начали шарить у неё под одеждой, она испытала отвращение. А уж то, что твёрдое "Нет!" не всегда работает... Короче говоря, открытие за открытием, и все поганые.
   При этом - и я могла только обрадоваться - Йона по-прежнему задевал какие-то трепетные струны в её душе. Она не обижалась на него, но испуг такого рода трудно побороть. Пресловутое "я не готова..." разошлось у неё на полную катушку. И ей теперь было бы проще порвать с Йоной все связи, чем примириться с мыслью, что в обратном случае им предстоит когда-нибудь заняться "этим".
   - ...Я едва уговорила её не гнать лошадей, Мён Су, - устало ворчала я в один из вечеров, когда мне позвонил администратор Ли. - Чёрт, как же тяжело с целками...
   Мён Су задумчиво поинтересовался:
   - Ты уверена, что должна вмешиваться? Это их проблемы.
   - Они мои друзья. Я не хочу, чтоб они похерили отношения из-за недопонимания. Поработаю купидоном... Чай, кусок не отвалится.
   - Женя, твой сосед может сглупить и во второй раз. Что тогда?
   - Может... Но он уже обжёгся. Будет ему наука. Тем более... Они действительно хорошая пара. Он любит её, она любит его - что ещё нужно для счастья?
   - Действительно...
   От улыбки Мён Су по моей спине прогарцевал табун мурашек и затерялся где-то в районе копчика.
   - Ты сегодня радостный. Хорошие известия?
   - Вроде того... Одна необходимая, но не слишком приятная встреча перенеслась на более поздний срок.
   - Что за встреча?
   - Не важно. Расскажи лучше, как прошёл твой день...
  
   Солнце белой плошкой в зените, воздух стоит плотной стеной, ни ветерка... Пот катил градом, с каждой минутой мне всё больше хотелось сбросить куртку и остаться в одном рабочем комбинезоне. Но я понимала, что осень - коварная пора, и я мгновенно простужусь. Атавизм, конечно. С их уровнем медицины ОРЗ можно уничтожить в зародыше одной таблеткой, но я всё никак не привыкну к этому.
   Мы вкалывали с раннего утра. Грузовые глайдеры прилетали и улетали, а количество ящиков, доставляемых в кабинах лифта, как будто и не уменьшалось вовсе. Единственный приятный момент из всей этой ситуации - я наконец смогла увидеть орбитальный лифт. Он был великолепен. Если бы не работа, я бы могла провести здесь несколько часов без движения, просто глядя на него. Грандиозная белая колонна, подпиравшая небо, на подходе к облакам становилась тонкой, как шёлковая нить... Это было так... не передать словами. Всё торжество современной науки для меня сосредоточилось в этом невероятном сооружении.
   Когда подошло время перекура, я смогла выбраться из доспеха погрузчика, чтоб размять свои старые косточки. Ко мне присоединился Эзра, солдат, с которым мы познакомились ещё на работе в "Царстве". Военное оцепление охватывало весь периметр во время погрузки. В стародавние времена случился прецедент с налётом банды грабителей, которые растащили половину ценного груза... С тех пор "ЮниКорп" предпочитала перестраховываться.
   - Производит впечатление? - Эзра мотнул головой в сторону лифта.
   - Не то слово...
   - Эта хреновина старая, как говно мамонта... Техники со станции кучу времени гробят на то, чтоб поддерживать его в рабочем состоянии.
   - И всё равно он выглядит невообразимо круто.
   Эзра рассмеялся:
   - Смешная ты...
   - Не забывай - я дикая обезьяна, которая только-только начала превращаться в человека. Мне всё здесь в диковинку...
   - Прекрати говорить про себя гадости.
   Я пожала плечами.
   В голове раздался сигнал вызова. Чертыхнувшись про себя (всё никак руки не доходят настроить модуль передачи голоса - пока я могла лишь слушать), приняла звонок. Это был Йона.
   - Меня выпустили. Встречаемся в моей комнате вечером.
   Самоуверенная скотина, как обычно. Во всяком случае, разобрался со своей депрессией. Хороший знак.
   Тут я вспомнила кое-что, волновавшее меня всё утро.
   - Эзра, объясни-ка мне одну штуку...
   - Излагай.
   - Вот эти грузовики летят в Суджонг, надо полагать... А вторая колонна? Они же в противоположную сторону движутся...
   - А, это... В Индии корпорация затеяла большое строительство, ещё одна станция, не слышала разве? На объект они и отправляются. Там какие-то заморочки были с ядерными отходами. Типа, саркофаг совсем рядом... Но разобрались, теперь вот строят.
   Я ещё какое-то время смотрела на удаляющуюся колонну машин, потом тряхнула головой и открыла таблицу аккордов. Пара минут до конца перерыва ещё есть - надо освежить в памяти, а то запорем с Йоной вечернее выступление, как нечего делать.
   Через несколько часов большая работа была проделана, и грузчиц распустили. Попрощавшись с Эзрой, я загрузилась вместе с другими девушками во флайбус и, чтоб скоротать время в пути, заснула.
   Затея была не моя, а Йоны, но показалась мне интересной, поэтому я поддержала соседа и даже согласилась поучаствовать. Чем чёрт не шутит - во все времена девушек впечатляли серенады, может, и на Рут подействует. Мне пришлось постараться, чтоб уговорить капитана дружины вернуть конфискованную в прошлый раз аппаратуру. Взамен пообещала, что в неположенное время мы шуметь не будем, и вообще... Как управимся - сразу всё сдам назад в добровольном порядке.
   Музыку сосед написал сам специально для этого случая... Пел Йона, правда, так себе... Но он нашёл выход из положения - пара рифмованных строк с упоминаниями слов "Рут" и "прости" периодически повторялись в записи, пропущенной через прорву разнообразных фильтров, поэтому голос казался механическим. Но звучало интересно. Ну а я должна была подыгрывать ему на гитаре, когда он будет выкладываться за пультом своего музыкального комбайна. На осуществление задачи было отпущено всего два дня. Чтоб не облажаться, всё время до вечера я просидела за инструментом, отрабатывая соло.
  
   - Ты не будешь стоять рядом?
   - Нет, конечно! В случае неудачи не хочу, чтоб меня обвинили в пособничестве тебе... И вообще - твоя серенада, ты свою рожу и свети. А я в тени где-нибудь схоронюсь...
   Извинения - штука интимная. Третий свидетель мог бы только испортить дело.
   - Которое окно её?
   - Понятия не имею... Знаю только, что на этой стороне. Да какая разница?! Много, что ли, девушек по имени Рут? Адресат выглянет из окна, если сжалится над твоими страданиями.
   - Ладно... Погнали.
   И мы погнали. Выложились по полной, я искреннее удовольствие получила от игры с Йоной - всё-таки за время подготовки в фестивалю мы неплохо спелись. И композитор из него получился отличный... Идущая от самого сердца мелодия лилась под куполом, чистая, как горный ручей и свежая, будто первый весенний ветерок. В какой-то момент я даже забыла, зачем мы всё это вообще устроили, просто играла, плыла на музыкальных волнах. В голове было пусто, а на сердце легко. Они помирятся, я верю. После такого... Я бы простила.
   И вот открылось нужное окно, из своих кустов я увидела фигурку Рут. Йона прокричал в микрофон:
   - Прости меня!
   Её губы шевельнулись, она была слишком высоко, ничего нельзя расслышать. Но Йона утверждал, что она сказала: "Я подумаю".
  
   Прошла ещё пара дней. Тишь да гладь... Никаких очевидных изменений. Я решила немного ускорить события... Девушки могут дуться очень долго, пора это прекращать.
   Я пригласила Рут на чашечку кофе, булочки, и совместный просмотр "Орландо". Конечно, всё это было только предлогом.
   Половина экранного времени минула, когда Рут устало откинулась на стену спиной и недоумённо махнула рукой в сторону экрана:
   - Я не понимаю, что особенного в этом фильме... Актриса... Что тебе в ней нравится?
   - Это же Тильда Суинтон! Это, чёрт возьми, самая сексуальная, самая невероятная женщина всех времён и народов... Ради неё и ориентацию сменить не грех. О, Тильда, моя любовь...
   - Только не начинай дрочить прямо здесь, - Йона вошёл тихо, мы даже не заметили его появления.
   Рут вздрогнула, когда услышала его голос, но бежать прочь не стала. Она осталась на месте, и дала ему молчаливое разрешение сесть рядом. До самых титров мы только молча потягивали кофе.
   Когда фильм закончился, я быстренько переключила на другой и, сославшись на острую необходимость сварить ещё одну порцию напитка, ушла в кухонный уголок. Я вроде бы и не оставляла их наедине, но в то же время гремела посудой как можно старательнее, всем своим видом демонстрируя "надо бы чашки сполоснуть, о, молоко разлилось, мне совсем-совсем нет дела до того, о чём вы шепчетесь".
   Вернувшись к экрану, краем глаза заметила, что глаза обоих устремлены в пол, но руки держатся друг за друга... Чтоб они не увидели мою улыбку, пришлось отвернуться.
   - Ну так что, господин Багвош, не плохо бы возобновить репетиции, как считаешь? До фестиваля осталось всего ничего... Пёрднуть не успеем - уже пора выступать, а мы не готовы...
  
  

ГЛАВА 15

   Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придёт конец. Слава безумцам, которые живут себе, как будто бы они бессмертны! (с) "Обыкновенное чудо"
  
  
   За пределами купола до обидного тепло... Выпавший в знаковый для меня день снег растаял. Не хочу выходить. Что там делать, снаружи, когда там так хорошо, когда не происходит ничего интересного? Когда нет бешеного ветра, когда море спокойно, а небо не затягивают облака... Угрюмые, сизые, тяжеловесные... Небесные линкоры. Люблю плохую погоду. А сейчас... Скука.
   С приближением фестиваля в Суджонге стало оживлённо. Иногда мне нравилось после обеда вздремнуть в парке под деревом, слушая запись "Звуки живой природы". Теперь такой манёвр проделать не удалось бы - кто-нибудь обязательно наступит на руку, или попытается поставить на тебя стремянку, развешивая бумажные фонарики или гирлянды. Хотя... На сладкий послеобеденный сон и времени-то не осталось. Помимо основной работы, нашу бригаду впрягли помогать с установкой палаток и навесов для ярмарки. Все основные мероприятия планировалось проводить именно в парке (кроме фейерверка, разумеется - для того, чтоб на него посмотреть, придётся выйти из купола, и тут хорошая погода была только на руку организаторам). Где-то неподалёку от нас рабочие возились с платформой для танцплощадки. Затянуться всё это безудержное веселье обещало на три дня. Ну а я... Рабочий день стал длиннее, потом мы с Йоной репетировали, пока пальцы не начинали неметь, а после этого я могла только завалиться спать. Напряжение последних дней сделало меня безучастной к праздничной атмосфере.
   И после того, как единственной радостью в этом круговороте труда в природе для меня стала подготовка костюма к балу, я поняла, что какую-то крупицу нормальной девушки мне никогда не удастся вытравить.
   - ...Ну что в коробке-то?! - Рут, моя милая, любопытная девочка, уже готова была биться в истерике, но раскрыть тайну это меня так и не заставило.
   С загадочным видом я внесла небольшую коробочку в комнату и прикрыла перед подругой дверь со словами:
   - Вот на балу и узнаешь...
   - У-у-у!!! Вредина!
   Я только фыркнула. Про то, что Рут собирается одеться феей, мне было прекрасно известно. Но её откровенность не была поводом выдавать секрета моего переодевания. Не то чтобы я планировала что-то грандиозное... Но хотелось сделать окружающим небольшой сюрприз. Мне казалось, что именно в сюрпризе неожиданного перевоплощения и есть соль бала-маскарада. А к танцам я относительно равнодушна.
   Выбор образа был спровоцирован изменениями в моей внешности. А именно, тем фактом, что волею судеб я лишилась своей недлинной шевелюры. Так почему не обыграть этот нюанс?.. Последняя деталь костюма была заказана в интернет-магазине, доставлена, получена и на данный момент покоилась в той самой коробочке, что я держала в руках.
   Я разложила приготовленные для задумки вещички на кровати, полюбовалась ими минут пять, и убрала обратно на полку. До бала ещё два дня.
   К слову, о сроках... Лучше не терять времени.
   Так что я подобрала гитару, усилок и направилась к Йоне. Характерный запашок заставил нахмуриться.
   Дым в соседской комнате стоял коромыслом. И не абы какой дым... В мареве седых клубов можно было различить две фигуры, но для установления личности неплохо бы зажечь свет... И разогнать эту бесплотную стену. Буквально наощупь пробравшись к окну, я открыла его, а потом включила вытяжку.
   Спустя несколько минут терпеливого ожидания стало возможным что-то рассмотреть.
   Йона, лежащий на кровати и медитирующий на потолок с отсутствующим выражением лица. И некий молодой товарищ лет двадцати шести, с внешностью хорька, подпирающий стену в углу... Поня-а-атно...
   Я подошла к нему и неласково похлопала по щекам:
   - Йо, господин хороший! Топай до хаты!
   Парень не реагировал. Пришлось приложить его сильнее:
   - Земля вызывает! Приём! Всем выйти из астрала!
   Кое-как он разлепил глаза.
   - Хватит меня лупить... Что? Ты кто, мать твою?
   - Апостол Павел. Домой чеши, говорю! Давай, раз-два, поднялся и пошкандыбал.
   Пока я пинками выталкивала этого типа в коридор, Йона подал голос:
   - Оставь его в покое... Гэвин, вернись!
   - Проснулся, психонавт... Сейчас и твоя очередь подойдёт, не переживай, - я закрыла за этим зомби дверь и повернулась к соседу. Настроение у меня в этот момент было так себе... У нас ещё пять песен простаивает, репетиции никто не отменял, а этот замечательный человек себе релакс устроил!
   Я склонилась над соседом и вкрадчиво прошептала ему в ухо:
   - Если ты сейчас же не приведёшь себя в порядок, я всё расскажу Рут... Настучу, как последний дятел!
   Эффект превзошёл мои ожидания. Йону пробило на "хи-хи". Смеялся он долго, с удовольствием, косил на меня весёлым, мутным глазом и просто неприлично радовался жизни!
   Когда приступ прошёл, и он последний раз повторил "а-ха-ха! Дятел, чёрт, дя-а-ател... блин... смешно...", я уже заварила чай.
   - Я есть хочу, - вдруг сообщил дорогой мой напарник, и я только застонала сквозь зубы.
   Поставила чашку рядом с его кроватью:
   - Это ж как надо было смолить, чтоб довести себя до такого состояния... В общем, пей, выводи токсины. Сортир хотя бы найдёшь?.. Ну а я в столовку, раз такое дело...
   Идя к лифту, я молила удачу, чтоб Рут не взбрело в голову навестить своего молчела в этот солнечный день. Проблем потом не оберёшься...
   Впрочем, Йона довольно быстро пришёл в себя - часа за два - и даже смог встать за пульт. Окно я оставила открытым, комната потихоньку проветривалась, и ближе к ночи уже ничего не напоминало о попытке Йоны устроить небольшой загул. Кроны деревьев в парке осветили лампочки загоревшихся гирлянд - техники проверяли, в порядке ли цепь. С завтрашнего дня открывается ярмарка.
  
   - ...Послушайте, девушка, мы не можем выдать вам эту надбавку. Не положено! Понимаете? Очень вас прошу, уходите, бухгалтерия через пять минут закроется на обед!
   - Лена!!! Ты скоро там? Все только тебя ждут!
   - Сейчас! - крикнула моя собеседница куда-то в сторону и вновь повернулась ко мне. Вид у неё был усталый.
   Но сдаваться я не собиралась, и продолжала трясти бумагами у неё перед носом:
   - Вы можете мне по-человечески объяснить, почему "не положено"? То есть, работающие на "ЮниКорп" заочники могут получать эту надбавку, а я нет? Вот моё заявление на участие в программе самообучения! Вот копия заявления с печатью "Одобрено". Вот условия договора между мной и сертификационной службой профподготовки и повышения квалификации, где прописаны условия - за какой срок я должна успеть подготовиться к проведению экзамена. Вот квитанция об уплате государственной пошлины в размере трёх тысяч вон. Нет, я, конечно, могла бы ничего никуда не подавать, и просто получить сертификат после экзаменов, НО! Это одобрение создано как раз для того, чтоб на месте работы предоставлялись вот такие вот надбавки! Я нуждаюсь! У меня три пары белья и я не могу позволить себе лишние трусы купить - зарплата маленькая!
   - Только для учащихся вузов! - нервы у бухгалтерши стали сдавать. - В льготном списке нашей корпорации нет пункта "самообучение", так что вы эти бумаги можете засунуть себе!..
   - Что происходит?
   И, в самый разгар нашей битвы, словно рыцарь в сияющих доспехах, появляется Мён Су. Нет, конечно, раз уж мне довелось околачиваться в административном корпусе, шансы встретить его были велики... Но как же вовремя, чёрт возьми...
   Лена прижухла.
   - Госпожа Герус принесла документы для подачи заявление о надбавке учащимся... но в её случае это не положено... а я никак не могу объяснить.
   Мён Су подошёл к стойке и спокойно улыбнулся:
   - Но ведь это не повод срываться на крик. Не положено, говорите?
   Лена принялась объяснять начальнику ситуацию, а я тайком разглядывала его профиль. Вот ведь... Вроде и звонит каждый вечер, к лицу его уже привыкла, а каждый раз, как встречаемся - аж в жар бросает...
   - Понятно... Ну что же, в таком случае, принесите в мой кабинет все документы касательно этого списка льгот... И оформите госпоже Герус надбавку. Мы должны поощрять в наших работниках тягу к знаниям, это только на пользу производству, вы ведь понимаете?
   Судя по кислому лицу, она всё поняла, но ей это не понравилось. Обед отменялся.
   С самой злорадной рожей, на какую я только была способна, я сплавила Лене все свои бумажки, и вместе с Мён Су потопала к выходу. Сегодня все дороги вели в центр парка, где Мён Су должен был объявить начало фестиваля. Ну а я планировала пострелять в тире.
   Когда мы отошли достаточно далеко от бухгалтерии, я незаметно сжала его ладонь.
   - Спасибо за помощь, - шёпотом поблагодарила я.
   - Ты могла бы просто сказать мне, и я бы поднял тебе зарплату...
   - Мда? И как бы я объяснила потом коллегам, откуда такие деньги? А так всё честно, хоть ты на неё авторитетом и надавил...
   Вдруг он резко дёрнул меня за руку и оттащил куда-то в сторону.
   Тепло его тела, совсем близко, и знакомый простой запах...
   - Ты что, дурак! Увидят же... Да куда ты руками-то шаришь, тю...
   - Никто ничего не увидит...
   Мимо нас шли занятые офисные работники, а мы стояли в тени колонны, и самозабвенно целовались...
   На открытие фестиваля Мён Су опоздал.
  
   И потянулись праздничные дни... Днём мы работали, как и обычно, разве что пару часов нам сократили, а вечером шатались по парку, покупали всякую дребедень и трескали сахарную вату. В ловле золотых рыбок бумажным сачком Рут оказалась впереди планеты всей, но я пощекотала своё самолюбие, когда обскакала Йону в стрельбе. Выступления самодеятельности я не смотрела принципиально, предпочитала расширять свои гастрономические познания - и перебегала от одной палатки с закусками к другой, набивая презренное брюхо. Ближе к ночи включалась музыка, и все желающие могли пойти потанцевать, ну а наша компания разбивала лагерь под деревом для распития пары капель ради крепкого и здорового сна. Я уходила, когда Рут и Йона начинали целоваться, потому что знала - это надолго. Хотелось конечно, ещё порепетировать, но Йону теперь на репетиции и калачом не заманишь, так что нехай целуется.
   Наконец, час икс настал. Перед обширным танцполом соорудили сцену, расставили фуршетные столы, зажгли фонари и установили необходимую аппаратуру. За пару часов до выступления мы с Йоной прогнали всю программу. Я страшно нервничала... Нет, конечно, доводилось лабать по клубам, но ведь не я была фронтмэном группы, да и пела в то время не так уж часто... Что ж, всё бывает впервые.
   Постепенно начинал стекаться народ. В нестройных рядах переодетых работников царило весёлое оживление. Но я была равнодушна к костюмам, в которых они красовались друг перед другом... Я разглядывала закуски и выпивку. Повара сегодня постарались на славу - даже здесь, за огромной колонкой, куда не доходили наверняка аппетитные запахи, я истекала слюной и клялась, что в первый же перерыв возьму это великолепие штурмом. В самый пиковый момент моей интимной фантазии, где я ожесточённо впивалась зубами в хорошо прожаренную ножку неизвестной мне птицы, меня вдруг похлопали по плечу. Я вскрикнула, но, обернувшись, поняла, что рано оборвала свой вопль... Он должен был длиться и длиться, и длиться, и длиться...
   - В рот мне ноги... Что это такое, чёрт возьми? - спросила я Йону с самым кислым выражением физиономии, на которое только была способна.
   Он покрутился на месте, одёрнул юбку и серьёзно сообщил:
   - Горничная. По-моему, я выгляжу очень мило.
   Я молча смерила его фигуру взглядом - от верхушки накрахмаленной наколки до носков закрытых туфель на таком высоком каблуке, что у меня от одного их вида голова кружилась.
   - У тебя ноги волосатые... И руки... И грудь вся шерстью заросла... ЗАЧЕМ ТЕБЕ ТАКОЕ ГЛУБОКОЕ ДЕКОЛЬТЕ?!! Ты секс-шоп грабанул, что ли?!
   - Не совсем. Заказал костюм по Сети. Не понимаю, чем ты недовольна? Сидит по фигуре, и смотрится очень экстравагантно... А снизу так приятно поддувает...
   - Избавь меня от подробностей, - я устало прикрыла глаза ладонью. - Ты бы лучше задумался, как будет чувствовать себя Рут, когда ты в таком виде пригласишь её на танец...
   Йона развёл руками:
   - Это маскарад!
   - Проклятый извращенец...
   - Женя!
   К нам вприпрыжку бежала Рут. Легка на помине... Оценить всё великолепие момента она пока не могла - Йона стоял к ней спиной. Но недолго осталось ждать... Сама же подруга оделась феей, как и обещала. Глядя на неё, я с ностальгией вспомнила свой костюм снежинки на детском утреннике... Нет, Рут не торчала из центра марлевого облака, но было очень похоже. За спиной радужно переливались стрекозиные крылышки.
   Наконец, она подбежала к нам достаточно близко, чтоб узреть... ЭТО.
   Йона улыбался.
   На секунду глаза девушки открылись неестественно широко, она икнула... и отвернулась. Солнечно улыбнулась мне и защебетала что-то по поводу своего костюма. Присутствие Багвоша она стойко игнорировала, хоть он и пытался к ней подобраться:
   - Рут? Ру-у-ут...
   - А кем оделась ты, Женечка?
   - Рут, милая, ответь мне...
   - Я - Риддик.
   - Рут, да посмотри же на меня!
   - А кто это?
   - Киногерой моего времени... Смотри, - я подняла "консервы" на лоб и продемонстрировала линзы (содержимое той самой заветной коробочки), повторяющие глаза Ричарда Б. Риддика. Рут впечатлилась.
   Одновременно с этим она осторожно, бочком, начала пятиться в сторону под напором Йоны. И в конце-концов побежала. Сосед рванул за ней - на каблуках он двигался удивительно ловко. Только белый подъюбник мелькал.
   Я задумчиво смотрела им вслед:
   - Лишь бы к началу выступления вернулся...
   И он вернулся. Минут через десять. И даже вёл с собой Рут, на всякий случай крепко держа её за руку... Вид у неё, во всяком случае, был такой, будто ей очень-очень хотелось сбежать. Подруга помидорно краснела и старательно разглядывала землю под своими ногами. Да... Йона умел произвести впечатление на девушек.
   Наконец, Рут была отпущена на волю, а я, загоняя напарника на сцену, могла только пробормотать:
   - И всё-таки ты переборщил с экстравагантностью...
   Сосед независимо подтянул чулок и встал за пульт.
   Ну а я... Сердце колотилось так, что пульс набатом отдавался в висках. Благо, хоть руки не дрожали от волнения, так что я смогла вцепиться в гитару, словно в спасательный круг.
   Выступать на крыше... Это было совсем, совсем другое. Да, я знала, что меня слышит едва не весь Суджонг, но в то же время я была одна, будто лицом к лицу с молчаливой и всезнающей Вселенной. А сейчас на меня из зала смотрел мистический Тысячеглаз, известный благодаря одной популярной песенке... Толпа вгоняла меня в оцепенение.
   Вдох.
   Выдох...
   Вдох.
   - Мы рады приветствовать вас на этом прекрасном вечере! Скажем спасибо организаторскому комитету за предоставленную возможность выпить и потанцевать в этот особенный день, и забудем про этих зануд раз и навсегда! - язык плёл какую-то задорную чушь сам по себе, а чувствовала, будто по моему телу бегут электрические разряды... Где-то внутри, у самого сердца, зажигался шальной огонь. - Сегодня мы будем петь и играть специально для вас! Настоятельно рекомендую всем включить свои переводчики, потому что вы не услышите ни одного слова из унилингвы! Ну... Поехали!
   Думается мне, с Йоной мы отлично сработались. То, что я слышала сейчас, мне очень нравилось... И, кажется, публика разделяла моё мнение.
   Быть может, сначала для них эта музыка звучала непривычно... Но, составляя программу, я старалась налегать на лёгкие и драйвовые мелодии, лишь кое-где разбавила это лирикой для медленных танцев. Bowling for Soup, Andrew W.K., Billy Talent, Monoral, The Stranglers, Arctic Monkeys, Panic! At The Disco... И песни ещё многих и многих групп мне пришлось вспоминать и разучить, чтоб включить их в наше выступление... Но результат стоил того. Сначала немного неуверенно, но потом всё веселей и свободней чувствовали себя люди в зале. Они кружились и извивались в танце, двигая тем, что двигается, и это было хорошо! Это было правильно, это значило, что я понемногу передавала им горящее во мне пламя...
   Кто-то стоял поодаль и просто смотрел на нас с Йоной, улыбаясь, притопывая ногой и потягивая коктейли. Кто-то общался... Но танцующих было больше. Эйфория, охватившая нас, вошла в резонанс - я чувствовала энергию зала и как будто заряжалась его силой, а люди в зале подхватывали моё настроение.
   Пот струился по спине, мне было жарко, но я ни на что не обращала внимания... Полчаса (до первого перерыва) стали для меня одновременно и секундой, и вечностью. Вечностью, когда я была самым счастливым человеком на свете.
   До "антракта" оставалось две песни, когда среди танцующих я смогла различить одну неподвижную фигуру. Устремлённый на меня взгляд заставил губы непроизвольно разъехаться в улыбке...
   Он смотрел на МЕНЯ. Я готова поклясться, что в этот момент он видел только меня, слышал только мой голос...
   Да, всё так.
   Смотри на меня.
   Слушай меня.
   Во мне горит неугасимое пламя.
   Он оделся вороном. Перья, чёрная полумаска с длинным клювом... Он распустил волосы. Вообще-то, это не положено, но сегодня... Сегодня можно. Ведь это маскарад!
   Напоследок я подошла пошептаться с Йоной... Он поджал губы, но согласился. Я вернулась к микрофону:
   - Следующая песня прозвучит специально для человека, который мне дорог... Он здесь, в зале, и я знаю, что он услышит меня...
   Люди одобрительно загудели.
  

I got so sick of being on my own

Now the devil wont leave me alone

It's almost like I found a friend

Who's in it for the bitter end

Our conscious's are always so much heavier than our egos

I set my expectations high

So nothing ever comes out right

  
   Мне так хорошо сейчас... И я хочу быть смелее! Сегодня, сейчас позволено всё!
  

Turn off the lights, turn off the lights

Turn on the show for me tonight

I've got my heavy heart to hold me down

Once it falls apart my heads in the clouds

So taking every chance I got

Like the man I know I'm not

   ...Когда песня закончилась, меня едва держали ноги.
   Программа была разделена на несколько частей - кто-то из организаторов, которых я малодушно обозвала "занудами", решил предоставить музыкантам шанс передохнуть, пропустить рюмочку и набить желудок. Ну а пока мы отдыхали, играли записи какой-то современной танцевальной музыки... С определённой долей внутреннего удовлетворения я отметила, что под эту ерунду танцуют единицы.
   Наконец, я подобралась к столу. Ради успокоения нервов выпила немного вина, закусила креветкой, и решила понаблюдать за Йоной и Рут, которые сейчас плелись в медленном танце... У соседа был по-прежнему независимый и гордый вид, подруга всё так же краснела и не знала, куда деть глаза... В общем, им было хорошо вместе.
   А потом ко мне подошёл Ворон. Мы не разговаривали, он просто протянул мне руку, и мы пошли танцевать... От него исходил лёгкий алкогольный дух, и всё тот же привычный запах дезраствора.
   Конечно, мы привлекли внимание - ведь не так давно я едва в любви не призналась со сцены. Но откуда сплетникам было знать, чьё лицо под маской? Все дари-ай на одну стать.
   Мне нравилось это молчание. Оно, словно стеной, огораживало нас от всех остальных, кто пришёл сюда, весёлых и шумных сейчас. Я могла представить себе, что нас никто не видит, или мы не видим никого... Впервые за долгое время мне было так спокойно. Главное, что он рядом - здесь, сейчас. Всё остальное не имеет значения.
   А вечер длился и длился, и не было ему конца... Мы пели и играли, потом пили, танцевали, и снова пели. Публика расслоилась - на одиноких и парочки... Парочек было больше.
   Что и толкнуло меня исполнить "The bad touch" The Bloodhound Gang... Дабы подтолкнуть тискающихся влюблённых к активным действиям.
  

Do it now

You and me baby aint nothin but mammals

So lets do it like they do on the discovery channel

Do it again now

You and me baby aint nothin but mammals

So lets do it like they do on the discovery channel

Gettin horny now

   ...В завершение этого я крикнула:
   - Не упускайте сегодня свой шанс!
   Что ж... На тот момент я была пьяна, и этим всё объясняется.
  
   Но я была не одинока в этом. Когда вечеринка подошла к концу, а за границами купола уже были готовы к запуску фейерверки, весёлая (или лучше сказать "навеселе"?) толпа хлынула к пропускному пункту. А нам с Мён Су удалось улизнуть под шумок...
   Мы прятались за кустами сирени возле общежития, в ожидании момента, когда из него выйдет последний человек. Почему-то меня всё время тянуло рассмеяться, и я держалась из последних сил... Что я тут делаю, вспомнить бы...
   - Может всё-таки посмотрим на салют? Когда ещё шанс выпадет...
   - Тс-с-с! - Мён Су приложил палец к губам. - Я покажу тебе кое-что лучше, чем салют...
   - Мда? Знаю я вас, кобелей, лучше он покажет... Ну-ну...
   - Всё. Пойдём!
   Он взял меня за руку и потащил в общагу. Он давно уже снял маску, а может, просто посеял её где-то... В любом случае, было бы лучше, если бы нас никто не застукал.
   Мы поднялись на последний этаж, который полностью занимали апартаменты администратора Ли. Ещё в первое своё посещение я с трудом удержалась от уважительного присвиста... Экие хоромы...
   Мён Су закрыл за собой дверь и похлопал в ладоши, заставляя свет зажечься. И только после этого позволил себе с облегчением вздохнуть и улыбнуться. Он повернулся ко мне, мотнув головой в сторону зала:
   - Подожди меня там. Сейчас принесу кое-что...
   Сбросив ботинки, я послушно прошла в комнату и рухнула на диван. Неплохо бы в душ сходить... Пока скакала на сцене, взмокла, как грешница, уф-ф-ф...
   "Потолки такие высокие... Много места. Царские палаты, не иначе... - думала я, оглядываясь по сторонам. - Но неуютно. Всё такое... Нежилое, что ли, даже пахнет нежилью... Он сюда, наверное, только спать приходит"
   Одно я поняла точно - никогда не стала бы жить здесь, или в любом другом месте, похожем на это... И вдруг задумалась - а где бы я хотела жить? Почему-то раньше мне это редко приходило в голову. Там, моём времени, выбор был невелик - поработать, собрать денег, взять ипотеку... Набрать кучу кредитов на мебель и бытовую технику, и жить себе, как все живут... А что ещё остаётся? Я никогда не знала, какие хочу обои в кухню или люстру в спальню. Какая-нибудь да будет висеть... Одно я знала точно. Мне нужно место, где я хотя бы на время буду чувствовать себя в безопасности. Куда не нагрянут с бухты-барахты родители, уча меня, как правильно жить, куда можно будет вернуться после того, как наслушалась о себе гадостей в спину... Пришло время, да? Время думать о будущем. Никогда не любила это занятие.
   Я услышала шаги в коридоре и сказала в пространство:
   - Знаешь, Мён Су, я никогда не планировала свою жизнь. Жила, как придётся. Ещё не так давно, буквально три года назад, мне казалось, что ещё так много времени впереди... Что я успею ещё наворотить дел и с кайфом оторваться. Ну там, прыгнуть с парашютом, подразнить крокодила в каком-нибудь зоопарке Таиланда... С Эйфелевой башни плюнуть... Спровоцировать незнакомого человека на драку, сделать аборт от офигенно красивого парня или ещё что-то в этом роде. А когда мне будет лет сорок, подсесть на геру и через пару месяцев загнуться от передоза. А теперь я вдруг поняла, что потрачу отведённое мне время точно так же бездарно и скучно, как и большинство обывателей. Печально это, да?
   - Не забивай голову ерундой. Тебе это совершенно не к лицу, - ответил Мён Су и протянул мне стопку одежды. - Жду тебя в коридоре.
   Я посмотрела ему вслед. Сам он уже переоделся, причём во что-то странное. Белая пара - футболка в обтяжку с коротким рукавом и... то ли рейтузы, то ли лосины...
   Мне достался аналогичный комплект. Я пожала плечами и быстренько переоблачилась. Обуви к этому наряду не полагалось, так что в коридор я пошлёпала босиком.
   - Какой у тебя таинственный и хитрый вид... - пробормотала я, глядя на Мён Су.
   Он лукаво улыбнулся, повёл в воздухе рукой, отдавая команду через нейроинтерфейс, и часть стенной панели отъехала в сторону. За панелью была дверь... Причём не какая-нибудь, а герметичная, словно только что привезённая из павильона, где снимали научно-фантастическое кино. Створки двери с шипением разъехались в стороны. Мён Су сделал приглашающий жест рукой, но мне уже не нужды были подсказки - мне и самой стало интересно, что там.
   "Там" оказалась комната, десять на десять метров, высокие, метра три, потолки. Белый пол, белые стены... Она была полностью белой и абсолютно пустой. Я не заметила никаких источников света, и, тем не менее, там было очень светло, так, что даже глаза слепило. Пол под босыми ступнями упруго пружинил.
   - Что это?
   Дверь так же тихо закрылась, а Мён Су встал возле меня. Обводя взглядом помещение, он ответил с какой-то гордостью:
   - Это камера для релаксации.
   - М-м-м... Понятно. Это многое объясняет. А где твой комбинезон?
   - Здесь он мне не нужен. Сейчас сама поймёшь, подожди, - и после этого громко скомандовал. - Запустить систему подачи Си Эль.
   На стенах возле самого пола открылось шесть шлюзов, из которых хлынула прозрачная розоватая жидкость, по консистенции напоминающая кисель. И эта дьявольская жижа напугала меня, не только потому, что стала стремительно заполнять комнату, но и оттого, что пахла кровью.
   - Мён Су, мы ещё не настолько влюблены и несчастны, чтоб пафосно кончать жизнь самоубийством... Выруби эту хрень, пожалуйста! - жалобно взмолилась я, панически ища пути к отступлению. Но дари-ай только засмеялся.
   - Всё нормально. С нами ничего не случится. Си Эль - simulator likeness - симулятор подобия. Находясь в этой жидкости, можно испытать силу притяжения Луны или любой другой планеты, меняя плотность. Можно было бы, конечно, использовать простую воду, но... В воде, в отличие от Си Эль, нельзя дышать без дополнительного оборудования, да и структуру её просто так не поменяешь. Запах, конечно, у симулятора специфический, но это не так уж страшно.
   - То есть это безопасно?
   - Абсолютно.
   Си Эль уже доходил до пояса. Я нервно переминалась с ноги на ногу.
   - И всё-таки меня не покидает желание удрать отсюда поскорее... Животные инстинкты берут верх.
   - Иди сюда, - Мён Су обнял меня за плечи и прижал к себе. - Думаю, так тебе будет спокойнее. Си Эль - разработка одного из принадлежащих корпорации научных центров. В силу своего телосложения, дари-ай шли на разные ухищрения для того, чтоб выходить в космос. Наши кости просто не выдерживают перегрузок при старте шаттла. После того, как изобрели Си Эль, мы раз и навсегда избавились от этой проблемы. Кабина пилотов и пассажирские капсулы заполняются симулятором, и риск повреждений многократно снижается.
   Он немного помолчал. Жидкость добралась мне до подбородка и мне стоило многих усилий побороть желание влезть на Мён Су, как кошка на дерево.
   Си Эль захлестнул нос, и я инстинктивно запрокинула голову. Мён Су мягко улыбнулся:
   - Не бойся. Просто вдохни его.
   Легко сказать... Но выбора у меня не было. Пришлось вдохнуть.
   Ощущение было... странным. Казалось, я должна была захлебнуться, я ведь чувствовала, как по горлу течёт жидкость... И тем не менее, я не задыхалась. Надо полагать, содержащийся в симуляторе кислород поступал прямо кровь, как будто я дышала воздухом. Необычно.
   В конце концов Си Эль заполнил комнату до потолка. Он не пропускал звуки, так что нам пришлось общаться жестами.
   Постепенно я успокоилась, а потом и вовсе пришла в какой-то детский восторг. Я подпрыгивала, и тело моё медленно-медленно, как будто лист бумаги, опускалось на землю. Двигаться было непривычно, но весело... А когда я взглянула на Мён Су, поняла, что я просто неуклюжий бородавочник, ломящийся сквозь бурелом, по сравнению с ним. В этот момент он меньше всего был похож на человека. Он казался мне настоящим инопланетянином, бледным, хрупким, в облаке иссиня-чёрных волос, шевелящихся при каждом движении, будто водоросли на дне глубокого омута. Он был в своей стихии. Изящный и грациозный, он двигался легко, не делал ничего лишнего или ненужного. Я устыдилась себя и перестала скакать. Всё-таки, мы с ним очень разные.
   Но и это было не всё. Он поднял палец с длинным, холёным ногтем, и призвал меня ко вниманию... И в следующую секунду мы были уже не в белой комнате, а на вершине зелёного холма. Над холмом нависла хрустальная преграда, не позволяющая космической черноте проникнуть внутрь. Вокруг холма раскидывался огромный парк, а ещё дальше - жемчужный город, перламутровые здания, тонкие шпили которых тянулись к звёздам, юркие серебристые глайдеры, и на улицах множество прекрасных людей, высоких, тонких и черноволосых. Я оцепенела. Я чувствовала под ногами настоящую траву, я могла поклясться, что она настоящая! Ветер на коже... Равномерный городской гул вдалеке.
   Перед глазами всплыло окно текстового сообщения: "Это Вонг Дзинджу, наша лунная столица. Разумеется, всё это только голограмма, но благодаря современным технологиям всё выглядит очень реалистично, не правда ли? Текстура пола меняется, он может имитировать любую поверхность, в том числе газон"
   Я сделала несколько шагов в сторону. По идее, я должна была покатиться по склону холма, пустой головой встречая все ландшафтные композиции из камней, шишки и кочки. Но нога ступила в пустоту и нашла опору. Я шла по воздуху и через какое-то время наткнулась на стену. Вот это технологии...
   Пейзаж менялся ещё несколько раз. Мы оказывались то на оживлённом перекрёстке одного из марсианских городов, то в дебрях венерианских джунглей... Наконец я отправила Мён Су сообщение: "Покажи мне поверхность Луны"
   Казалось, он немного удивился, но тут же пожал плечами: "Как пожелаешь".
   Погулять по Луне без скафандра... Кому и когда в моём времени предоставлялась такая возможность? Разве что во сне. А я гуляла наяву. Сказать, что вид захватывал дух - ничего не сказать. Безбрежное серое пространство под ногами - горы, скалы и кратеры - и чёрная бездна космоса над головой, темноту которой прорезают золотые и серебряные звёзды. Если оттолкнуться от земли сильнее, можно упасть вверх и провести остаток жизни, дрейфуя по необъятным просторам меж горящих сгустков газа... Наши тела состоят из частичек мёртвых звёзд. Люди всё время твердят про индивидуальность личности, про то, что у каждого из нас своя судьба, несомненно, важная и нужная для человечества... Но здесь становилось понятно, какая же это чушь... Жизнь бессмысленна: мы рождаемся, оставляем потомство и умираем. Мы шестерёнки огромного механизма, запущенного могущественными силами мироздания давным-давно. Мы всё та же космическая пыль, какой были миллиарды лет назад. Но эти мысли меня не угнетали. Я была спокойна... и счастлива. Всё так. Это правильно. Ведь если жизнь бессмысленна, то зачем горят звёзды, зачем кружатся в древнем танце галактики? Это тоже бессмысленно. Но бессмысленно не значит "плохо".
   Мён Су подошёл ко мне сзади и обнял. Я запрокинула голову, чтоб видеть его лицо, и он склонился надо мной. Губы прижимались к губам, вращались на своих орбитах планеты, и я слышала, что струны двух наших судеб сейчас звучат в унисон с бездной. Когда поцелуй оборвался, из глубины его глаз на меня смотрело что-то первобытное, то, что прячется за шелухой цивилизованности и воспитания... Я стянула футболку через голову, и Мён Су последовал моему примеру.
   Кожа к коже, два тела, танцующих в ритме первобытного пульса... Мы наги друг перед другом и перед вселенной, и были такими от сотворения мира. Всё остальное - труха и пыль, это лишнее, и здесь ему места нет.
   Я чувствую, как мы прорастаем друг в друге грибницей... Вижу, как тянутся к тебе от моего живота прозрачные тонкие нити...
   Я люблю тебя.
  
  

ГЛАВА 16

Ли Мён Су

   Возлюби врага своего, потому что любовь -- твой враг. (с) Marilyn Manson
  
  
   Он проснулся из-за того, что кто-то настойчиво тряс его за плечо. Мён Су с трудом открыл глаза. Обнажённая Женя сидела рядом с ним на коленях и нетерпеливо ёрзала на месте. Заметив его пробуждение, она усмехнулась и тут же отправила сообщение. Но дари-ай отмахнулся от него, как от назойливой мухи, даже не прочитав. Он смотрел на неё мутным спросонья взглядом и чувствовал, как его захлёстывает волна невероятной, прямо-таки удушающей нежности. "Милая..."
   Мён Су сгрёб Женю в охапку, перекатился, и подобрал под себя. Его клонило в сон, веки слипались... "Такая тёплая". Уткнувшись лицом ей куда-то в район уха, он собрался снова заснуть. Некоторое время девушка лежала неподвижно, обвив руками его торс, и вдруг, что-то для себя решив, шлёпнула его сильной ладонью по ягодице. Руки её молотили по заднице Мён Су, как по барабану, и наконец дари-ай поднялся на четвереньки, недоумённо разглядывая её лицо. Снова всплыло сообщение.
   "С добрым, блин, утром! Откачивай эту бодягу, мне до хаты, однако, пора"
   Ли Мён Су сверился с часами. Пять утра?.. Но это слишком рано! Ещё спать и спать... О чём он тут же и сообщил разбудившей его злодейке.
   "Вот именно. Учитывая, как вчера всем было весело - сейчас все или спят, как сурки, или пьяны до такой степени, что уже ничего не соображают. Идеальный момент для того, чтоб незамеченной вернуться в комнату"
   Администратор Ли тяжело повалился рядом с госпожой Герус и вновь смежил веки. И тут же получил болезненный тычок кулаком в живот.
   "Доспишь ещё своё, милый! А сейчас вставай!"
   Поводя кончиком носа по её плечу, он жалел, что Си Эль не позволяет чувствовать запахи. Но память позволяла ему исправить этот недочёт... Он знал, что губы её пахнут смесью табачного дыма и мятной жвачки. Из-за этой же жвачки они бывают иногда чуть сладковаты на вкус. А вот здесь, у основания шеи, совсем тонкий, невесомый аромат чистого тела. Она принципиально не пользуется никакой парфюмерией... Естественность и честность, возведённая в абсолют.
   Он чувствовал, как горячие пальцы перебирают его волосы, мягко гладят по голове. Мягкие губы поочерёдно коснулись его сомкнутых век, кончика носа, правой щеки, уголка рта... Он перехватил поцелуй, и тот затянулся на несколько минут... Полусон-полуявь, никакой определённости, время замедляется... "Это как будто плыть в тумане по реке... Только тепло"
   И не могло быть на свете ничего правильнее этого мгновения целомудренной нежности.
   Тогда Мён Су понял, что влюблён.
  
   Всё-таки она ушла. Наскоро ополоснувшись в душе, чмокнула в щёку и выбежала в коридор. После того, как за ней закрылась дверь, Мён Су влез в ненавистный экзоскелет и попытался ещё немного поспать... Но сон не шёл. Он мучительно ворочался на огромной постели, то накрываясь одеялом с головой, то сбрасывая его на пол. Женя как будто заразила его частичкой того огня, что горел в ней самой... Кровь бурлила, энергия требовала выхода.
   Распластавшись по простыням в позе морской звезды, дари-ай сверлил взглядом потолок.
   - Я веду себя, как ребёнок... - пробормотал он в тишине.
   И всё же попытки вернуться в царство грёз пришлось оставить.
   Мён Су приготовил себе кофе и зашёл в кабинет. Раз уж на то пошло, лучше немного поработать. Возня с накладными должна его успокоить. Но если бы кто-то увидел его в тот отрезок времени между пятью и семью часами утра, вряд ли бы смог признать в этом человеке сдержанного и замкнутого администратора Ли. На губах то и дело вспыхивала незваная улыбка, время от времени он тихо посмеивался, уносясь мыслями в лишь ему ведомые дали, и качал головой. Он и сам понимал, что с ним творится что-то странное, но ничего не мог с этим поделать. Да и не хотел.
   Перед его внутренним взором проносились мимолётные, но уже драгоценные образы. Обнажённое плечо, расписанное затейливым рисунком, крутой изгиб бедра, жёсткие пальцы, касающиеся его груди... Ему хотелось снова увидеть её, прижать к себе, ощутить терпкий табачный запах...
   Будто зуд в виске - сигнал виртуального органайзера. Да, у него что-то было запланировано на этот день, что-то важное... Совершенно вылетело из головы.
   Ах, да.
   До этой секунды он чувствовал себя воздушным шариком, стремительно поднимающимся к облакам. Выстрел - и только жалкий резиновый лоскуток падает в дорожную пыль.
   Свидание. Уже сегодня. Ивамура Момотоки, девушка, которую одобрил его отец...
   В молчании Мён Су допил свой кофе. Ополоснул кружку, сходил в душ и открыл створки гардероба. В глазах дочери клана Ивамура он обязан выглядеть представительно. Предначертанное ему будущее... Он не имеет права оплошать, ведь так?..
  
   Он будет отсутствовать всего сутки. Перед отлётом ему вдруг остро, до боли, захотелось наведаться с внеплановой проверкой на склад... Но он одёрнул себя. Если он увидит Женю сейчас, не факт, что сможет потом сидеть на ужине спокойно. Но где-то глубоко внутри душу Мён Су точило незнакомое доселе чувство стыда. Но ведь он никого не обманывает, так? Он ничего не обещал Жене, она поймёт. И всё же... Господи, как всё запуталось.
   Однако мысли о девушке, так щедро подарившей ему всю себя, без остатка, не покидала Мён Су даже в капсуле шаттла. Они приходили без его на то желания, автоматически.
   Лунный космопорт - гордость и слава Вонг Дзинджу, любого мог поразить своей аскетичной, но возвышенной красотой. Любой предмет, попадавшийся на глаза Мён Су, вызывал невольное "я хочу, чтоб и она увидела это". А он смог бы любоваться её непосредственной радостью и искренним восторгом. То, к чему он сам давно привык, теперь будто представало в новом свете, он всё видел будто впервые, будто её неискушённым взглядом.
   -...инистратор Ли?
   - М? Вы что-то хотели, секретарь Кан?
   - Господин, вы уже пять минут стоите без движения... С вами всё в порядке?
   - Нет... То есть, да, всё хорошо. Вам не о чем беспокоиться. Просто не выспался.
   Секретарь понимающе взглянул на Ли Мён Су. Пожалуй, понимания было несколько больше, чем того позволяли приличия.
   - Глайдер ждёт нас на парковке. Смею напомнить, что перед тем, как вы пойдёте на свидание, с вами хотел бы побеседовать отец.
  
   Личный кабинет Ли Чжонг Хёка в штаб-квартире корпорации... Давно знакомый запах кожаной обивки на диване и креслах. Всегда идеально чистая столешница журнального столика, в которой отражается потолок. После того, как Мён Су поступил в частную школу для мальчиков, отец принимал его только здесь. Нередко юному дари-ай приходилось ждать в очереди вместе с остальными просителями, пока секретарша не назовёт его имя. Ли-старший считал, что таким образом прививает сыну ответственность, уважение перед старшими и терпение. Дисциплина и субординация превыше всего... Как давно состоялся последний семейный ужин?.. Мён Су не помнил. Не то чтобы он был особенно близок со своими родственниками, но что-то ему подсказывало, что ситуация в семействе Ли не совсем... нормальна? Учителя и преподаватели неоднократно наставляли юношу, избрав Чжонг Хёка лучшим примером для подражания. И порой Мён Су, слушая их восторженные речи, думал, что они знают его родителя лучше, чем он сам, его сын.
   Чтоб скрасить наследнику ожидание, секретарша приготовила чай. Чашка с давно остывшим напитком всё так же стояла перед ним - он даже ни разу не притронулся к напитку. Внешне Мён Су ничем не выдавал своего беспокойства, но за непоколебимо хладнокровной наружностью дрожал, как и в прежние времена, маленький мальчик. Секретарь Кан, пристроившись в самом дальнем углу, застыл мраморным изваянием.
   Наконец, в кабинет вошёл Ли Чжонг Хёк. Строгий, подтянутый, источающий едва заметный аромат дорого парфюма... Сама безупречность, как и всегда.
   - Здравствуй, сын, - церемонное и сухое рукопожание.
   - Отец.
   "Не смотри на меня так. Я не сделал ничего плохого, папа..."
   - Что ж, присаживайся. Мы так давно не виделись.
   Сам глава "ЮниКорп" уже садился напротив.
   - Секретарь Ви, кофе, пожалуйста.
   "Ну давай же... Два-три дежурных вопроса, наставление, и я свободен. Я не выдержу твоего взгляда"
   - Рассказывай, сын. Как обстоят дела в Суджонге?
   Мён Су подробно отчитался о последних событиях. Собственно, в этом не было никакой необходимости - в окружении администратора Ли достаточно людей, снабжающих Чжонг Хёка информацией. Но ответить в таком тоне - неподобающая дерзость... Нельзя позволить чему-то подобному сорваться с языка.
   С каких пор у него стали появляться такие мысли?..
   - Что со строительством? Всё продвигается по плану?
   Ещё один отчёт. Никаких вольностей. Сугубо деловой разговор.
   - Прекрасно. Теперь о главном... Предстоящая встреча. Надеюсь, ты понимаешь всю степень возлагаемой на тебя отвественности?
   - Да, отец.
   - "Кей Груп" - крупная корпорация, нам необходимо считаться с их влиянием... Поэтому неплохо было бы объединить силы. Ты не должен пасть в грязь лицом. Покажи себя в лучшем свете, тебе необходимо понравиться дочери Ивамура.
   - Разумеется.
   Потускневшие с годами, но не потерявшие цепкости взгляды глаза собеседника буравили лицо Мён Су.
   "Что-то не так... Он раздржён"
   - Никакие глупости не должны сбить тебя с пути, Мён Су. Ты ведь понимаешь это? - с нажимом произнёс Чжонг Хёк. - У тебя свой путь, сын, я ты не можешь позволить себе допускать никаких оплошностей. Я надеюсь на тебя.
   "Он знает..." - то был не ужас, скорее, усталая обречённость... Рано или поздно, но отцу донесли бы о Жене.
   - Я понимаю, отец. Позволишь идти? Мне нужно подготовиться к встрече.
   - Конечно. Ты свободен.
   Откланявшись, Мён Су в сопровождении секретаря Кана покинул кабинет. Когда дверь за спиной закрылась, он невольно вздохнул с облегчением. Помощник покосился на своего господина, но промолчал.
  
   Самые надёжные механизмы нет-нет да и дают сбой.
   Самый стойкий характер рано или поздно надламывается.
   Человек меняется всю жизнь, он растёт и учится, но не всегда получаемые знания бывают приятными. Иногда, пожалуй, лучше обойтись вовсе без перемен.
   Но от человека, как ни печально, зависит не так уж много. И если он хоть сколько-нибудь способен к анализу собственного бытия, пересмотра приоритетов не избежать.
   Мён Су не отдавал себе отчёта, когда это началось. Когда Женя появилась в его жизни? Нет. С того момента прошло слишком мало времени. Будь она сколько угодно яркой личностью, но даже ей не под силу перевернуть всё с ног на голову во мгновение ока.
   Значит, раньше. Много, много раньше начало зарождаться и расти в нём это пугающее чувство противоречия. Стойкое впечатление, что он что-то делает не так. Мысль о том, что даже такой идол, как его отец, может пасть в его глазах, казалась кощунственной... Но там, на задворках сознания, она всё равно была, жила и разрасталась, как раковая опухоль. Мён Су боялся. Почва стремительно ускользала у него из-под ног, его душила бессильная злоба, для которой не было повода...
   Не так.
   Не то.
   Роль, которую он безропотно отыгрывал столько лет, в какой-то момент стала тесна. Она трещала по швам, лоскуты расползались в разные стороны и, как он ни старался, прикрыть собственную неприглядную наготу больше не удавалось.
   "Ты должен..."
   "Ты обязан..."
   "Твоё будущее..."
   "Ответственность..."
   Да, да! Пусть, всё это так, но... Почему он больше не хочет подчиняться? Да, отец готовит его к управлению корпорацией, когда-нибудь эта ноша падёт на его плечи и тогда главное будет устоять, не сломаться под её тяжестью... Но что если?.. если когда-нибудь он осознает, что всю жизнь служил чуждым идеалам, что тогда? А призрак отца всё так же будет маячить за спиной?
   "Только немного воздуха... Хоть какой-нибудь выбор. Я больше ни о чём не прошу, отец"
   - Подъезжаем к ресторану, господин. Господин?.. Всё хорошо?
   - Прекратите беспокоиться о моём состоянии, секретарь Кан, - одёрнул администратор Ли помощника. Пожалуй, более резко, чем следовало бы.
  
   Жеманная простушка. Идеальная невеста, а в будущем и жена.
   "Это роскошное платье совершенно ей не к лицу"
   "Откуда во мне столько злобы? Я ведь ещё даже не поприветствовал её..."
   Но бессознательно он продолжал сравнивать юную госпожу Ивамура с той, другой, что ждала его на Земле. Опущенный в пол взгляд против прямого и открытого. Невыносимо приторный аромат дынь против мяты и табака. Робкая скованность движений против угловатой и резкой мальчишеской пластики.
   Бледная Луна и ослепляющее Солнце.
   Ивамура Момотоки была невысокой для дари-ай, приятно округлой, с мягкими, маленькими ладонями, немного влажноватыми наощупь - видимо, от волнения. Круглое миловидное личико и чуть оттопыренные розовые ушки.
   Двадцать нежных лет... Выпускница самого престижного пансиона для благородных девиц. С некоторых пор подобные заведения снова вошли в моду, и стали, как в стародавние времена, прививать богатым дочкам хорошие манеры, навыки вышивания, игры на фортепьяно и танца. Девушки учили латынь и писали скверные акварели. Помимо этого, классического набора, в зависимости от пожеланий родителей, воспитанницы посещали курсы менеджмента, экономики, права... В обществе дари-ай не было принято наследовать дело по женской линии, так что знаний, получаемых в пансионе, ученицам хватало для того, чтоб не срамить высокопоставленных родителей и становиться примерными жёнами влиятельных мужей.
   Невыносимая скука.
   Заказав блюда и вино, Мён Су не проронил больше ни слова. Настроение у него было прескверное, и облегчать задачу госпоже Ивамура он не собирался. В него будто бес вселился. Откуда-то взялось и высокомерие наследника влиятельнейшей корпорации перед дочерью менее успешного дельца... И молчаливое злорадство при виде безуспешных попыток девушки разговорить его... И эти сравнения. Совершенно не в пользу Ивамура.
   "Снулая рыба"
   Он был несправедлив к несчастной девушке, красневшей со временем всё сильнее. Но продолжал намеренно распалять себя. Много невысказанных слов скопилось в душе Мён Су за годы жизни, и весь этот гной грозил выплеснуться на Момотоки.
   Из тяжёлых дум его вдруг выдернул очередной несмелый вопрос:
   - Господин Ли, вы любите музыку?
   Впервые за этот ужин Мён Су улыбнулся:
   - Да. Очень.
   Девушка радостно встрепенулась. Наконец-то хоть какая-то реакция!
   - А какая именно музыка вам нравится?
   - Рок-н-ролл.
   - Эм... Это так... необычно. По правде говоря, я слышала иное. В вашем профайле сказано, что вы отдаёте предпочтение классике...
   - Так действительно было. До определённого момента. Но как-то я познакомился с очень... интересным человеком. Ему удалось изменить мой взгляд на некоторые вещи. В том числе, на музыку.
   И на этом диалог прекратился.
   Ещё какое-то время Мён Су рассеянно прислушивался к бормотанию "собеседницы", всё больше сходящему на шёпот, пока в конце концов не поставил на стол бокал и не взглянул на девушку прямо.
   - Госпожа Ивамура, разрешите бестактный вопрос?
   - Если вам угодно... Пожалуйста.
   - Вы влюблены в кого-нибудь?
   Глаза её удивлённо округлились.
   - Что, простите?
   - Есть ли у вас ухажёр?.. Впрочем, можете не отвечать. Вижу, что нет. Признаться, лично я не заинтересован в продолжении нашего знакомства, - "Что я несу?!!" - Не принимайте на свой счёт. Думаю, для нас обоих было бы выгодней признать, что мы не понравились друг другу, и таким образом отвести угрозу, кхм, предстоящего брака. Разумеется, родители с обеих сторон будут недовольны, но если они заметят наше обоюдное недовольство, то большой грозы не случится. Надеюсь, вы не будете настаивать?..
  
   Говоря всё это шокированной госпоже Ивамура, Мён Су казался холоднее айсберга, но от волнения весь вспотел. Дари-ай сел в глайдер, и уже тогда его ощутимо потряхивало от невероятности собственного поступка.
   Что он ей наговорил?!!
   Зачем?!
   И в то же время его охватило болезненное ликование.
   В этот день свершилось что-то важное... Он ещё не мог до конца понять, что именно, но это было очень, очень серьёзно...
   Отец его уничтожит.
   "Ну и пусть"
   - Господин... Позвольте сказать вам, что ваш отец будет очень недо...
   - Пошёл вон! - Мён Су буквально вытолкнул ни в чём не повинного секретаря из глайдера и захлопнул за ним дверцу. Махнул водителю: - В гостиницу.
   Ему нужно было срочно поговорить с ней... Нет, конечно же, он не расскажет всего... Но просто увидеть её лицо...
   Гудки.
   - ...вот тебе алказельцер, пей и вали, похмельное ты животное!
   Ах да, это её сосед... Женя рассказывала. Не слишком ли много он крутится возле неё?
   - Привет, Мён Су? Ты в глайдере, что ли?
   - Да. Но это неважно. Как твои дела?..
  
  

ГЛАВА 17

   И даже если из этого ничего не выйдет, по крайней мере, сейчас ты делаешь именно то, что хочешь делать. Большинство людей никогда не дойдут даже до этого. (с) "Дарья"
  
  
   Я сосредоточенно наполняла презервативы разведённой зелёной гуашью. Забавно, но резиновое изделие номер два на этот момент практически потеряло актуальность... Рынок контрацептивов всё больше захватывали специальные гели (защищающие не только от беременности, но и от прочих заболеваний, передающихся половым путём). Так что я по дешёвке затарилась кондомами и в данный момент старательно готовилась вспоминать шебутное детство.
   Йона, которому не удалось завершить маскарадный вечер так же блестяще, как мне, всё-таки был странно оживлён и сейчас сидел рядом со мной, дымил сигаретой, что-то пел и занимался тем же, чем и я. По странному стечению обстоятельств из куцего звания "парень моей подруги" он незаметно был повышен до "друга". Мы проводили вместе всё больше времени и цапались теперь скорее по традиции. Впрочем, случись что, я бы всё равно встала на сторону Рут. Может, для того, чтобы опровергнуть всю ту лажу, что разного рода умники и шовинисты любят гнать насчёт "женской дружбы". А может, потому, что знала наверняка - Йона действительно будет виноват.
   Но что-то меня повело...
   Итак, мы наполняли презервативы гуашью.
   Небо над куполом потихоньку подёргивалось розоватой дымкой. Вечерело.
   Я набрала номер капитана дружинников, и, как только в мозгу раздалось "капитан Урия слушает", весело оповестила:
   - Капитаха, готовь койки! Где-то через пятнадцать минут нас задержат за хулиганство, так что мы в гости!
   - Герус, ты? Учти, я заявлений принимать не буду, так что прекрати свои идиотские выходки.
   - Не-е-ет, Эдичка, так не пойдёт... И потом, я твёрдо убеждена, что, когда к тебе толпой начнут ломиться донельзя возмущённые граждане, с ног до головы перемазанные краской, твоё сердце - всегда на страже справедливости! - не сможет не уступить их мольбам. Две камеры, капитаха! Нам с другом срочно нужно подумать о бренности бытия в тихой обстановке вашего уютного КПЗ.
   - Я тебя под суд отдам! - зашипел Эдвард Урия. Шипение вышло каким-то неубедительным, будто бравого дружинника распирал смех. - И Багвоша с тобой вместе! Если вы...
   - Миль пардон, Эдя, меня тут по второй линии кто-то настойчиво хочет... Повиси пока. Хэлло?
   - Привет, Женя. У меня для тебя интересные новости.
   - Привет, Барб. Мне уже страшно.
   Йона вопросительно вскинул брови. Я в ответ недоумённо пожала плечами.
   - Через час ты должна явиться в док и на шаттле "Звезда Суджонга" вылететь по направлению Суджонг - Вонг Дзинджу. Часа тебе хватит на сборы?
   Лицо моё вытянулось от удивления, челюсть медленно поползла вниз. Йона нахмурился и отложил в сторону завязанного "капитошку".
   - Э-э-э... Да как бы... А с чего вообще я должна?..
   - С того, что завтра у тебя, как у оператора погрузчика, переаттестация. Если постараешься, получишь класс рангом повыше и зарплату побольше...
   - Почему ты меня раньше не предупредила?
   И тут случилось что-то совсем из ряда вон.
   Барб с досадой (как мне показалось) вздохнула и пробормотала:
   - Я сама была не в курсе. Распоряжение от начальства получила буквально пять минут назад, понятия не имею, что на них нашло... Стаж работы у тебя мизерный, ты тут совсем недавно... В любом случае, для переаттестации рано. Что-то мне подсказывает, что это связано с твоими амурными похождениями. Во всяком случае, администратор Ли сейчас на Луне.
   От шока я даже как-то забыла поинтересоваться, почему она в курсе моих "амурных похождений". Но вдоль хребта уже начала подниматься жаркая волна злости. Не попрощавшись с бригадиршей, я отключилась, и смогла только процедить сквозь зубы:
   - Скажи-ка мне, Йона, я похожа на разносчика пиццы?
   - Не очень.
   - А на проститутку сильно смахиваю?
   - Тем более нет. Ты объяснишь, что произошло?
   - Да если бы я знала... Кажется, кто-то обнаглел вконец и решил выписать себе любовку аж на Луну.
   Но отпустило меня так же быстро, поэтому вскоре я только озадаченно поглядывала на соседа.
   - А может, я и ошибаюсь. Как бы то ни было, придётся лететь.
   И добавила мысленно: "И там на месте уже разбираться, что делать: устраивать карательные акции или сдавать экзамен на повышение в классе".
   - Куда лететь-то, чёрт возьми?
   - На Луну, браток. На Луну. Обстрел прохожих временно откладывается.
  
   Мне собраться - только подпоясаться. Сомневаясь в длительности своего путешествия, единственное, что я закинула в сумку, было: рабочий комбинезон, смена повседневной одежды и зубная щётка.
   Как ни старалась, я так и не смогла придумать достойную причину для столь неожиданной командировки, поэтому на момент прибытия в док в черепе моём гулял приятный ветерок растерянности. Не будь его, я бы, пожалуй, скакала от радости, ударяясь головой о потолок - как же! Всамделишний полёт в космос! На всамделишнем шаттле!
   Слишком неожиданно всё.
   И по-настоящему странно. Первая смена вылетает только через неделю, соответственно, лишь тогда её пост займёт вторая. Для техников это будут напряжённые дни, что и говорить - столько улетающих и прилетающих, всё-таки, у Суджонга штат огромный. Но сейчас в доке было пустынно и тихо, лишь в полумраке ангаров белели бока кораблей. На "Звезде", не считая экипажа и меня, в этот день летело ещё четыре человека - внеурочные отлучки по срочным делам. При том, что корабль был рассчитан на сорок пассажирских мест... Беда-беда.
   Я постаралась встряхнуться. Как бы там ни было, мне предоставлен роскошный шанс на шару сгонять до Луны и обратно, и я буду клинической идиоткой, если откажусь. После того, как мы выйдем из атмосферы, Си Эль откачают из пассажирских капсул, и они раскроются. Можно будет полетать вверх тормашками в невесомости, в иллюминатор на звёзды посмотреть... Интересно, какое впечатление на меня произведёт громада Земли, когда я впервые увижу её издалека?.. Я вошла в состояние трепетного, волнительного ожидания, и мысленно похвалила себя: "Вот так-то лучше".
   На вершине трапа нас ожидал один из членов экипажа. Точно не стюард, я уже успела для себя выяснить - в этом времени всегда и везде самообслуживание. В синем комбинезоне техника... Бортовой механик? Но парень привлёк моё внимание не этим. Уже на входе в шаттл, проверив мой личный код, он одобрительно ухмыльнулся:
   - Лысая голова - это хорошо. Проще будет сушиться!
   Позднее я оценила верность этого утверждения.
   Салон встретил меня слабо светящимися стенами и гулкой пустотой, навевающей невольные ассоциации со склепом. По полу в два ряда тянулись "гробы" - капсулы, дружелюбно открытые в ожидании пассажиров. Как только все зашли, входной люк с тихим шипением закрылся. Техник, как на зло, куда-то незаметно испарился, и я (не слишком хорошо знакомая с процедурой старта) осталась мяться возле ближайшей капсулы, ожидая действий остальных. Люди сгружали скудный багаж в соответствующие ниши и закрепляли его ремнями. Я последовала их примеру. Затем мужчина по правую руку от меня стал стягивать через голову футболку, а женщина чуть поодаль расстегнула змейку на юбке, и та упала к щиколоткам. Ох... Есть несколько вещей, которые я очень не люблю - туалеты без дверей, душевые без стенок и общественные раздевалки. Ну, раз так... Я быстро избавилась от комбинезона и обуви, ругаясь сквозь зубы, скинула скромное хлопчатобумажное бельишко и юркнула в капсулу. Надеюсь, никаких сокровенных мест не особо не засветила.
   В отличие от настоящих гробов, мысль о которых невольно посетила меня, конструкция этих не предусматривала никакого специального покрытия изнутри. Только неприветливый голый пластик. Было холодно, скользко и неуютно.
   Едва я приняла наиболее комфортное в этой ситуации положение, прозрачная крышка тихо задвинулась. И больше никаких изменений не последовало. Откровенно говоря, надолго затянувшееся пребывание злой и голой меня в клетушке, где нельзя даже толком повернуться, грозило экипажу... да ничем не грозило. Мысленно костеря затягивающего с отлётом пилота и всю его шайку, я послушно лежала, вытянув руки вдоль тела, и покрывалась мурашками. Через некоторое время по салону прошёл техник, заглянул во все капсулы, проверил, герметично ли закрыты крышки и скрылся из виду.
   Я не могла определить точно, сколько с того момента прошло времени - может, минут десять или пятнадцать. Прикрыв в ожидании глаза, я почувствовала, что кожи коснулось что-то тёплое - Си Эль заполнял капсулу. Он заглушил все звуки. Тело потеряло свой вес и немного приподнялось над дном. Приятные ощущения...
   В тот момент с шаттлом явно происходили какие-то изменения. Точка опоры переместилась с пола на хвост корабля, медленно, но верно. Затем окружающий мир мелко завибрировал. Эта вибрация отзывалась у меня где-то в районе грудины...
   Старта я практически не почувствовала. Мои ноги слабо притянуло к тому, что стало теперь дном капсулы... И всё. Та же оглушающая тишина и лёгкость. Вспомнив о космонавтах прошлого, которых в прямом смысле слова плющило от перегрузок, я мысленно посочувствовала этим отчаянным парням.
   В разглядывании противоположный стены сквозь розовое марево Си Эль не было ничего интересного и, пока корабль целеустремлённо пронзал страто- , а позднее и мезосферу, я неспешно размышляла о причинах своей неожиданной командировки. Может, гордости у меня было и не много, но оставшейся хватало на то, чтоб в груди ворочалась зарождающаяся обида. "Да, Женечка - прыгнуть в кой... м-м-м... Си Эль к мужику, с которым тебе ничего, кроме неравенства не светит... Пасть глубже можно только если начать сосать у дальнобойщиков за жрат". Я не была согласна с внутренним голосом по всем пунктам, но да - переспать с Мён Су (хоть это и очень-очень кайфовый, просто космический секс) было воистину глупой идеей. Пусть мой социальный статус и нравственное состояние оставляют желать лучшего... но плоды своей опрометчивости я пожинаю прямо сейчас. И это чувство мне не нравится. Кажется, кое-кто решил, что меня безнаказанно можно выдернуть с работы и из дома... Кое-кто думает, что я побегу по первому зову ради ублажения Его Высочества...
   А почему же я, собственно, бегу? Вернее, лечу, мчусь, словно выпущенная твёрдой рукой стрела?
   Кобениться перед начальством чревато. Существует официальный повод для вызова на Луну - экзамен на повышение в классе. Не подчиниться было бы приятней для чувства собственного достоинства, но всё равно не очень умно. Это раз.
   Два... Очень хотелось узнать, что я сделала неправильные выводы. Что я в нём ошиблась... Что он не просто обнаглевший богатей, ради прихоти левой пятки вызвавший свою постельную девочку чёрт знает куда, а... А кто?.. Безумно влюблённый?
   Смешно.
   Я так увлеклась копанием в себе, что, открыв глаза, обнаружила, что мы уже покинули пределы Земли, шаттл прекратил припадочно трястись и теперь легко движется в сторону единственного спутника.
   Полностью автоматизированная система запустила откачку Си Эль из капсулы. Вскоре я осталась парить, голая и мокрая, как новорожденный телёнок. Но и это было не всё. Открылись невидимые до сей минуты сопла и стали засасывать порхающие вокруг розоватые капельки, а также оставшуюся на моей коже жидкость. Мда... Действительно, будь моя шевелюра подлинней, получилось бы неприятно. Вспомнилось, как в детстве батя, шутки ради, затянул мою тощую косичку пылесосом. Мама, узнав об этом, здорово влепила ему по спине полотенцем.
   Мысли о родителях не привели ни к чему хорошему. Я так и не успела с ними помириться... Больше шанса не будет. Я не знаю даже, как после моего исчезновения прошла и закончилась их жизнь. И без того на взводе, я заплакала. Набрякшую на ресницах и текущую по слезам влагу безропотно выпили сопла и немного погодя прекратили работу. Капсула открылась.
   Я постаралась успокоиться. Несколько раз глубоко вздохнула и неуклюже выплыла в салон, цепляясь за стенки "гроба". Наверное, это был единственный раз, когда присутствие таких же голых и бледных тел рядом придало уверенности. Уже не смущаясь, я вернула одежду на положенное ей место.
   Иллюминаторов как таковых не было. Однако, чтоб пассажиры в полёте не скучали, вдоль стен тянулся монитор, подключённый к установленным снаружи камерам и передающий изображение в реальном времени. Другие пассажиры посредством нейроинтерфейса вышли в Сеть и сейчас, возможно, развлекались просмотром фильмов или чтением новостей... Я же свернулась в позу эмбриона, обняла коленки и уставилась в монитор.
   Возможно, из-за этого дурацкого экрана, разделявшего меня и вид реального космоса, но поверить в то, что я сейчас на шаттле плыву сквозь безмолвие Вселенной, было трудно. Всё казалось каким-то ненастоящим... Я постаралась сосредоточится и закрыла глаза. К слову о космонавтах прошедших эпох... Боялись ли они, глядя в настоящие иллюминаторы? Осознавали ли, что лишь хрупкая скорлупка корабля отделяет их от вечной и бесконечной пустоты, пространства, где переговариваются только звёзды, невообразимо огромные и пугающие в своей мощи. Может, поэтому теперь нет иллюминаторов? И создаётся впечатление, что ты в самой обыкновенной комнате, и по какому-то нелепому стечению обстоятельств здесь не работают законы Ньютона?
   В общем, всё, что я почувствовала от полёта в космос - разочарование. Попытка напроситься в кабину пилотов в надежде, что хоть там-то отыщется окошко в бездну, провалилась. Да и техник позже сказал, что никакого окошка нет. Так я и болталась по салону, отчаянно стараясь вспомнить хоть какую-то песню про космос... Кроме "Земли в иллюминаторе" и "Ослепительного мира" в голову ничего не шло, а они были слишком оптимистичны - не попадали под настроение. И я думала, думала, думала... О родителях и Мён Су, о том, что не готова к предстоящему экзамену, даже если он состоится, о том, что космонавты разлюбили космос и ещё... а-а-а, к чёрту.
   Думать вредно.
  
   На подлёте к Луне мы вновь забрались в ставшие почти родными капсулы. Не раздеваясь, потому что на этот раз никакого Си Эль не было - в силу слабого притяжения, прилунение оказалось намного мягче, чем старт. Про себя я даже вяло пошутила: "Японцы говорили - не удерживай то, что уходит, и не отталкивай то, что приходит. Луна руководствуется тем же принципом".
   Техник быстренько выпроводил нас из салона, и дальше, ориентируясь не столько на указатели, сколько на уверенно шагавших попутчиков, я попала в главный зал космопорта. По дороге из шаттла в зал я успела здоров себя раззадорить, вызвав в памяти недавние размышления... Поэтому, вероятно, величественный красоты космопорта не произвели на меня совершенно никакого впечатления. Может, в другой раз, при других обстоятельствах... Но точно не сегодня. Люди сновали туда-сюда, кто-то кого-то встречал, кто-то кого-то провожал. Будничная суета и гомон. Я не знала, куда двигаться дальше... Но этот вопрос быстро решился. Из толпы прямо ко мне уверенным и спокойным шагом приближался секретарь Кан. Очень, чёрт побери, мило...
   Секретарь церемонно склонил голову, я ответила тем же, но несколько карикатурно, с кривой улыбочкой. И, не успел он открыть рта, заговорила:
   - Вообще-то, этот вопрос я хотела задать начальнику лично, но раз на то пошло... Какого хрена?!
   Секретарь Кан остался непоколебимо спокоен.
   - Господин Ли планировал задержаться в Вонг Дзинджу ненадолго, но планы изменились. Он решил вызвать вас...
   - В качестве эскорта, что ли?
   - ...посчитав своё длительное пребывание на Луне хорошей возможностью, чтоб договориться с комиссией и устроить новому сотруднику экзамен на повышение в классе.
   Как же меня раздражал этот тип! И, несмотря на всё его спокойствие, я ему тоже явно была не по душе.
   - Какая трогательная забота! В отношениях "начальник - подчинённый" много изменилось за девятьсот лет... Или исключение делается только для меня?
   - Герус, прекратите ломать комедию. Номер в гостинице вам уже заказан, так что пройдёмте на стоянку...
   - Знаешь что... пошёл ты в жопу! - прошипела с яростью. Сама не ожидала.
   И, если мне не показалось, секретарь Кан при этих словах весело фыркнул, а затем поинтересовался (холодно, в своей манере):
   - Мне передать это господину Ли?
   - Всенепременно! - я крякнула и согнула коленки в издевательском реверансе. После чего круто развернулась и, широко шагая, пошла вперёд, в самую гущу толпы, потому как дороги не знала.
   В числе прочих предметов для самообучения был и язык, разумеется... Переводчик до сих пор справлялся хорошо, но даже самая надёжная техника имеет обыкновение ломаться в совершенно неподходящий момент. К тому же, он всё равно не распознавал надписи. К особым успехам в лингвистической сфере я никогда не была способна. Подозревая это, Йона учил меня в первую очередь самым распространённым словам и фразам: "Простите", "Спасибо", "Где здесь можно недорого пообедать?", "Как пройти к метро?", "Вызовите скорую" и так далее. Письмо отрабатывалось на аналогичном материале. Поэтому, узнав мерцающий в конце одного из коридоров указатель "Туалет", я немного воспряла духом.
   И только закрыв за собой дверь кабинки, я смогла выдохнуть... Чёрт, чёрт, чёрт!!! Ну всё, конец, теперь меня уволят... Но я так взбесилась в тот момент, что... А-а-а, кого это теперь волнует. И ведь вот что забавно - я совершенно не собиралась этого делать. План действий - не очень-то хорошо проработанный, но он был! - состоял в том, что, удерживая свою вспыльчивость и предрасположенность к хамству, я дам Мён Су возможность выговориться и оправдать себя. Серьёзно, не мог же этот тихоня, буквально похороненный в церемониале этикета и приличий, всерьёз отколоть что-то подобное! Но он даже не соизволил встретить меня в космопорту. Послал этого своего секретаря, а в глазах последнего вполне явно читалась: "Я знаю о всех твоих грязных поползновениях, социалистическая выскочка!" Так что остальное... как-то само собой получилось. Хотя, если не брать в расчёт то, что я могу лишиться рабочего места, раскаяния что-то чувствовалось. То есть, конечно же, это был очень невежливый и очень опрометчивый жест, но так им и надо! Я не девочка по вызову, а в эту нежную начальственную заботу о грузчике не поверил бы и круглый идиот. Хех... И что теперь будет?
   Какое-то время я просидела на крышке унитаза без единственной мысли в голове. Потом мне стал названивать Мён Су, но я отклоняла вызов. Может быть, как-нибудь попозже... Но сейчас я совершенно не в настроении выслушивать чьи-то возмущённые вопли... или объяснения, кто знает?
   Кстати говоря... а кто экзамен-то проводит?
   - Барб, слушай, можешь мне сказать, кто контролирует наше повышение?
   - М-м-м... Ну, в Вонг Дзинджу этим занимает одна контора, но экзамены проводятся два раза в год, и срок ещё не подошёл. Я могу скинуть тебе ссылку на их сайт, пойдёт?
   - Конечно.
   - А, да, ещё проверь свою почту - если начальник действительно договаривался с ними о чём-то подобном, тебя должны оповестить.
   - Ладно, отбой.
   Как ни странно, но письмо действительно ждало меня. Назначено на послезавтра... Очень мило. Значит, такая срочность с отлётом действительно была ни к чему. Немного пошарившись в сети, я нашла самую дешёвую в городе гостиницу и забронировала номер. Что ж, во всяком случае, у меня будет достаточно времени, чтоб погулять по городу и насладиться видами. А с Мён Су я разберусь позже...
   Такси, как выяснилось, в Вонг Дзинджу весьма дорогое удовольствие. Как и всё остальное, впрочем, включая мой более чем скромный гостиничный номер... Во времена счастливого студенчества мне как-то довелось выбраться из своего захолустья в Москву "на поглядеть". Так вот, в пропорциональном соотношении те затраты примерно так же по кошельку ударили... Так что я решила хорошенько разработать своё пешее шествие... За этим меня и застала одна из служащих космопорта. Она заметила меня, когда я входила в туалет, но прошёл час, а я всё не возвращалась. Благодарности за беспокойство девушка со вздохом отвергла:
   - Некоторым людям почему-то очень нравится накладывать на себя руки в наших туалетах... Не лучшая реклама, знаете ли.
   Пусть жизнь моя в последнее время и не была радужной, но мысли о самоубийстве я отвергла как преждевременные и несостоятельные. С тем и отправилась к своему временному пристанищу.
  
   Номер был даже меньше моей комнаты в общежитии. Из-за отсутствия кухонного уголка, очевидно. Спартанского вида кровать застелена серым покрывалом, в углу металлический табурет и такой же стол. Окно мне не полагалось, а пейзаж в рамочке у изголовья (бушующее море и кривенький парусник) на фоне общего великолепия смотрелся как издевательство.
   Бухнувшись на койку, я обвела взглядом помещение:
   - Какой уютный саркофаг... И за три дня моего здесь пребывания они требуют половину месячной зарплаты?! Это натуральный грабёж, господа!
   Невидимые "господа" оставили меня без ответа. Однако, несмотря на дороговизну, о проплаченном номере, который снял Мён Су, я даже не пожалела. Гордость частенько обходится своим носителям моральными и экономическими издержками, такова её суровая природа...
   Обеды в этой затрапезной ночлежке добили бы мой куцый банковский счёт, а посему я отправилась на поиски более дешёвой едальни. Возможность сберечь хотя бы одну паршивую вону сможет здорово поднять мне настроение...
   Грозно глянув на администратора, я вышла на улицу. Признаться, Вонг Дзинджу не впечатлял. С моей точки зрения, это был тот же Суджонг, только больше. Правда, цветовая гамма расширялась от белого до серебристо-серого и золотого. Так же много тщательно подстриженной зелени и так же мало острых углов. Но, если верить путеводителю, были тут и свои достопримечательности... Памятник некой Чон Ын Чжи, например, ради которого я решила сделать солидный крюк... Взгляд памятника был смело устремлён за горизонт, а голова горделиво приподнята. Фотография реальной госпожи Чон сильно отличалась от того, какой её видел скульптор - милая пожилая дама с ослабевшими руками и согбенной спиной под резцом художника превратилась в юную амазонку. А славилась госпожа Чон тем, что основала Вонг Дзинджу. Ну, не совсем, конечно... До того как её посетила эта идея, на Луне был с десяток исследовательских лабораторий, парочка станций по добыче водорода и одна обсерватория, а на постоянном основании проживало чуть больше трёхсот человек. Ын Чжи было семьдесят три и она уже готовилась покинуть свои любимые телескопы, чинно удалившись на пенсию... Напоследок она сочинила статью "Будущее, которое строим мы", в красках описав лунные города, какими они виделись в её воображении, и прекрасных потомков, что в них живут... Статья эта вдохновила какого-то идеалиста из Мирового космического агентства и всё завертелось. Надо отметить, что госпожа Вон отбыла к праотцам задолго до того, как здесь поставили биотуалет для нужд команды строителей, но вклад её не был забыт.
   Я долго сидела под памятником, размышляла о роли одного человека в мировой истории и о том, окупились ли затраты на перевозку такого количества мрамора, потому что статуя была метров девять в высоту, если не считать постамента. В это же время Мён Су забрасывал меня сообщениями. Содержание их было примерно таким: "Ты всё не так поняла". Стоит ли говорить, что эту фразу от своих бывших я слышала не так уж редко, и, как правило, именно она знаменовала неизбежное расставание.
   На сообщения я не отвечала. По земному времени близился вечер, в животе пели киты, а подходящая забегаловка так и не была найдена. Я уже готовилась к капитуляции перед заоблачными расценками, но удача мне наконец улыбнулась. Бар "Три топора" предлагал не только аутентичный портвейн, но и еду по приемлемым ценам. Я быстро разговорилась с владелицей, работающей за стойкой здесь же, и довольно приятно провела полчаса за милой беседой. Большая порция пересоленного омлета с грудинкой и стакан красного портака сделали меня благодушной. Я даже почти не удивилась, когда Нюта (именно так попросила именовать себя владелица) кивнула куда-то мне за спину:
   - Ты не о нем говорила? Парниша аж в мыле весь...
   Мён Су, действительно, казался запыхавшимся, а обычно идеально уложенная причёска немного растрепалась. Спрашивать о том, как он меня нашёл, я не стала: Большой Брат вряд ли станет игнорировать возможность отследить чип нейроинтерфейса, это слишком просто.
   - Нют, налей человеку стаканчик... А то у него в горле пересохло, - с этими словами я указала Мён Су на место рядом с собой и отправила в рот последний кусок омлета.
   Администратор Ли послушно сел. У него было интересное выражение лица: что-то среднее между злостью и недоумением.
   - Ты игнорировала звонки. Не отвечала на сообщения.
   - Капитан Очевидность так очевиден...
   - Что?
   - Да это я так, сама с собой... Какие-то конструктивные реплики будут?
   - Женя... Спасибо, - он взял в руки стакан портвейна и одним глотком осушил его практически наполовину. - Ты меня неправильно поняла...
   - А ты банален, как провинциальный спектакль.
   - Прекрати!
   Я даже поёжилась - сдержанный Мён Су сейчас был просто в бешенстве... И представлял собой занятное зрелище. Впрочем, как и у любой обиженной женщины, ход моих мыслей и ход действий не совпадали.
   - Не ори на меня! Если кто-то здесь и должен устраивать истерики с криками и битьём посуды, то это точно не ты! Нюта, повтори!
   Пока барменша наполняла стакан, мы только сердито сопели, прожигая друг друга взглядами... Чёрт возьми, кажется, я действительно ошиблась в этом парне! Во всяком случае, то, что я сейчас вижу, очень похоже на проявление пресловутого "Мужского характера", которого раньше за администратором не наблюдалось... И где-то в глубине души мне это очень и очень нравилось... Но этого я ему пока говорить не буду.
   Мён Су вдруг устало вздохнул и потёр пальцами переносицу. А я наконец заметила в его внешности что-то странное:
   - У тебя... губа разбита?! Ты с кем-то подрался?
   - Ну, если можно назвать дракой тот случай, когда тебя бьют, а ты не имеешь права ответить... то да, я подрался. Сейчас я расскажу тебе кое-что и есть вероятность, что тебе тоже захочется со мной "подраться". Только не бей меня, пока я не закончу, хорошо?
   Мне оставалось только удивлённо кивнуть.
   И он рассказал. Обо всём. О том, например, что ему уже давно была назначена в жёны некая девушка с заковыристым японским имечком, и том, что отношения со мной с самого начала предполагались как лёгкая, ни к чему не обязывающая интрижка. О том, что его высокопоставленный папаша строил насчёт этого брака далеко идущие планы. И о том, что вчера днём у Мён Су состоялась первая встреча с невестой, носившая скорее ритуальный характер. Однако Мён Су взбрыкнул и дал невесте от ворот поворот, за что и был приласкан нежной отцовской рукой... Драма и всепоглощающий ангст.
   - Господи, милый, ты больной?!
   Если господин Ли и ждал от меня какой-то реакции на его монолог, то точно не этой. Он выронил стакан и стал хватать ртом воздух:
   - ЧТО?!!
   - О том, что ты не собираешься со мной мутить что-то серьёзное я и так знала, не дурочка. И я заведомо согласилась на такие условия... А ты вчера лёгкой рукой перечеркнул своё будущее и наплевал на отцовское доверие... Ради чего?!
   - Да ради тебя!
   - Очень признательна, - не вставая со стула, я отвесила шуточный поклон.
   После непродолжительной пантомимы "очень сердитый ёжик" он неохотно пробормотал:
   - На самом деле, не только...
   Я молчала, ожидая продолжения.
   - Всю мою жизнь... семья определяла, что мне делать. Какую одежду носить, с какими детьми дружить, какие иметь увлечения и хобби... на ком жениться. Моё, как ты выразилась, "будущее" расписано на годы вперёд, а моё окружение... Да что говорить. В свете этого всего даже Суджонг казался глотком свободы, там я хоть что-то решаю. Меня контролируют каждую секунду... Когда-то мне это казалось нормальным. В последние годы я понемногу пересматривал свои взгляды, но это носило скорее подсознательный характер. А когда появилась ты... Мысли обрели ясность. Я не хочу быть марионеткой. И постепенно оборву все ниточки... Эта была первая.
   Не зная, как это прокомментировать, я просто смотрела в пространство перед собой. Под рёбрами что-то сладко ворочалось, а в голове не крутилось ни одного стоящего слова.
   Мён Су осторожно взял меня за руку и заставил взглянуть на себя.
   - Ты мне очень нравишься, Женя... С тобой я почувствовал, что начинаю жить по-настоящему. Я тебя люблю.
   Я расплатилась с Нютой и, не отпуская руку Мён Су, вывела его на улицу.
   - Такси! Такси-и-и!!! - слова сопроводил залихватский свист.
   - Куда ты собираешься? - администратор растерянно следил за приближающимся жёлтым глайдером.
   Я посмотрела на него и сказала очень серьёзно:
   - Камень Вселенной... он врезался в лимбическую систему моего мозга и требует снять с тебя штаны.
  
  

ГЛАВА 18

   Всё, что выходит за рамки узкого и, так сказать, нормального кругозора обывателей, делает их сначала любопытными, а потом злыми. (с) "Нетерпение сердца", Стефан Цвейг
  
  
   Портвейн ли тому виной, или разбитая губа Мён Су, которая завела меня просто страшно, но к пяти часам утра номер напоминал разорённое поле только что окончившейся битвы. Узкая кровать оказалась совершенно непригодна для любовных игрищ, а потому мы скоро перебрались на пол. Мокрые от пота, тяжело и прерывисто дыша, мы лежали в ворохе измятого постельного белья и деталей одежды и не в силах были разомкнуть объятья. Хоть всё и закончилось, мы по-прежнему прижимались друг к другу лбами, бормотали что-то бессвязное...
   Каждая мышца в моём теле отзывалась ноющей болью.
   - Теперь походка кавалериста со мной дня на два, это точно... - я тихо засмеялась.
   Курить хотелось невероятно, так что я была вынуждена с сожалением оторваться от мужчины и пройти к столу. Кончик сигареты заалел во тьме комнаты. Наощупь я пробралась обратно и села рядом с Мён Су.
   Неожиданно он попросил:
   - Дай-ка и я попробую...
   Без сожаления поделилась с ним палочкой смерти и, дождавшись закономерного кашля, вернула назад.
   - Будет тебе наука. Тянешь в рот что попало, ей-богу...
   - О, буквально полчаса назад я тянул в рот и кое-что поинтереснее, - весело промурлыкал господин Ли и принялся покрывать поцелуями мой живот.
   Фыркая от щекотки, я постаралась отстраниться:
   - Ну-ну, хорош! Ещё одного захода я не выдержу...
   - Честно говоря, я тоже.
   Мы синхронно рассмеялись. Немного успокоившись, я легла на бок и, подперев голову ладонью, с любопытством воззрилась на своего начальника.
   - И всё-таки ещё один момент мы не выяснили... Какого чёрта ты вызвал меня на Луну?
   - М-м-м... Честно говоря, сам не знаю. Я сделал очень важный шаг и до сих пор не могу предугадать всех последствий. Во всяком случае, отец зол ужасно. Может, даже отстранит меня от административной работы, кто знает. Так что мне нужно было срочно увидеть кого-то, кому я доверяю... Нужен был человек... ну, знаешь, рядом.
   - Вот как...
   - Я не собирался задерживаться в городе дольше, чем на сутки, а теперь... Он вынуждает меня остаться здесь на неопределённый срок, пока конфликт с Ивамура не будет как-то разрешён, - помолчав немного, Мён Су добавил: - К тому же, я хотел показать тебе Вонг Дзинджу. Я здесь родился, вырос... Это очень красивый город. Во сколько мы сможем сегодня встретиться?
   - Мы не сможем, - пожалуй, это было сказано слишком резко. - У меня завтра экзамен и я хочу прогнать программу на симуляторе. Я совершенно не готова.
   Его легкомысленный тон мне не понравился:
   - Выбрось из головы. Если тебе этого правда так хочется, я всё устрою.
   - Спасибо, конечно, за столь щедрое предложение, но я как-нибудь сама.
   - Ты обиделась?
   - Нет. Ты привык решать проблемы по-своему, но это не мои методы, вот и всё. Просто не вмешивайся, ладно?
   - Хорошо... Я так понимаю, жить в той гостинице, где я проплатил номер, ты тоже не собираешься?
   - Какой догадливый... Делаешь успехи.
   Моя как бы добродушная улыбка Мён Су явно не впечатлила. Он сухо поинтересовался:
   - Можешь объяснить, почему? Вряд ли тебе помешает помощь...
   - Не хочу быть должна потом, - легко пожала плечами я, закрывая этим вопрос.
   И это было почти правдой... Вот уж чего мне хотелось меньше всего - так это давать в мужские загребущие ручонки хоть какие-то рычаги давления. Здесь, конечно, не там, я теперь просто неквалифицированная рабочая сила, и, казалось бы, должна целовать благодетелю ноги... Но долгоиграющими и надёжными эти отношения мне по-прежнему не казались, а значит, принимать от Мён Су какую-либо материальную помощь было бы сродни проституции. "Как бы ни было влажно в трусах и как бы часто ни билось сердце, но голова должна оставаться холодной" - так я подумала.
   - Ладно, хватит болтовни... Давай поспим хоть чуть-чуть.
   - Угум... Иди сюда.
   Я уткнулась носом ему в ямочку у основания шеи и вырубилась практически мгновенно. В конце концов, четырёхчасовой забег по заповеднику мочеполовых радостей отнимает изрядно сил...
  
   Я проспала до полудня, бессовестно проигнорировав зудёж будильника. Мён Су куда-то испарился, зато по пробуждению я обнаружила себя на койке, кутаясь в простынку. Приятно, чёрт... Пока принимала душ, пыталась вспомнить ту бессвязную муть, что мне снилась с завидной продолжительностью... Будто кто в двери скрёбся. Тихонько так, но настойчиво, зовя по имени попеременно то голосом горничной, то голосом администратора с ресепшена. Слов я не помню, но смысл сводился к тому, что мне предлагали на халяву... что-то. Не помню. А и плевать!
   Отмывшись, я потратила минут пятнадцать, чтоб привести в порядок комнату, после чего проверила почту. Сообщение в духе "давай хотя бы пообедаем вместе" заставило усмехнуться. Ну давай. Надеюсь, у него хватит ума не тащить меня в какое-то фешенебельное местечко, соответствующее пока ещё сохраняющимся за ним статусом?..
   Можно было бы и дальше прохлаждаться, задрав ноги к потолку, но желудок призывал к действиям. Хотя бы к прогулке в поисках позднего завтрака. С тем я проверила свой счёт, оделась в гражданское (весь прошлый день щеголяла в рабочем комбинезоне) и вышла из номера. Странности начались уже за порогом. Едва завидев меня, администратор бросился наперерез с прямо-таки перекошенным от любезной улыбки лицом. Рефлекторно шарахнувшись в сторону, я обо что-то споткнулась и неловко шлёпнулась прямо в одно из стоящих в холле кресел.
   - Гостья не желает чего-нибудь? Вы пропустили время завтрака, - в голосе парня проскользнули нотки ласковой укоризны, - но можете заказать еду в номер.
   Я немного опешила. О моей фиговой платёжеспособности этот тип узнал ещё вчера, когда я громко и матом выразила своё мнение по поводу их расценок.
   - Не по карману, - я наконец выбралась из кресла и попыталась обогнуть парня. Безуспешно, потому как он загородил дорогу.
   - Можете не беспокоиться об оплате! На ваше имя открыт безлимитный кредит в нашем заведении.
   Так-так... Мён Су решил пропустить все мои слова мимо ушей? Это не делает ему чести...
   - Это чьими же стараниями, интересно?
   - Подарок от администрации! - собеседник буквально светился. - Вы наш... э-э-э... тысячный гость в этом месяце.
   - Ага. Круто.
   Он крикнул мне уже в спину:
   - А как же завтрак?!
   - Сам слопай!
   Шагая по улице, я пыталась успокоиться. Получалось плохо. Вот ведь... богатей узкоглазый, ты его в дверь, а он в окно! Трогательная забота, конечно, если не учитывать, что я ясно продемонстрировала своё нежелание принимать какие-либо подачки. Вот шиш ему теперь, а не совместный обед!
   Но десятью минутами позже мне начало казаться, что выводы были преждевременными... Всё ещё бубня под нос ругательства, я загрузилась во флайбус и бухнулась на заднее сиденье. Я бы, пожалуй, так и пялилась в окно до самой своей остановки, если бы краем сознания не заметила, что в салоне явно что-то не так... Атмосфера какая-то странная. Потом поняла, в чём дело. Все пассажиры смотрели на меня. Очень пристально. Некоторые оживлённо шептались, но остальные разглядывали мою скромную персону в гробовом молчании. А потом кто-то даже попытался сфотографировать! Я сошла на следующей же станции и, нервно озираясь, быстро-быстро пошла по тротуару...
   На перекрёстке волновалось человеческое море, стандартная для мегаполиса толчея и много-много людей с серьёзными лицами. Я никогда не страдала паранойей. Но когда каждый второй встречный прохожий всматривается в твоё лицо так пристально, будто пять минут назад видел эту же рожу на стенде "Разыскивается!"... Невольно ускоряешь шаг. Плюнув на всё, я просто свернула с установленного маршрута в ближайший парк и пошла - нет, побежала! - к "Трём топорам", так сказать, огородами. Людей здесь, во всяком случае, явно было меньше.
   В результате времени на дорогу потрачено было куда как больше, чем я рассчитывала, но хоть добралась до бара без особых волнений. Хоть заведение и было открыто, наплыва посетителей не приходилось ждать ещё долго. Рабочий день всё-таки, не до спиртных напитков. Только где-то в углу прикорнул убитый в зюзю пьянчужка. Может, ещё со вчерашнего дня тут валялся.
   Я быстро закрыла за собой дверь и постаралась отдышаться, прижавшись к ней спиной. Чё, блин, за дела?!
   - О-о-о, вот и героиня дня! - голос Нюты вернул к реальности.
   - Анечка, солнышко, я без понятия, что натворила, но я по-любому сделала это в состоянии аффекта! - тут же попыталась отбояриться я от любых возможных прегрешений. - Погоди-ка... Ты что-то знаешь?
   Нюта фыркнула. Несколько ошарашенно, правда. Не ожидала, видно, от меня такой реакции.
   - В городе только ленивый не знает... А я вот понять не могу, как не признала в твоём начальнике самого завидного жениха в системе! Темно было, что ли...
   Но искра понимания не озаряла мой пустой взгляд, так что женщина лишь вздохнула и буркнула:
   - Лови, ознакомься... Кажется, ты и правда не в курсе.
   Перейдя по ссылке на сайт какой-то местной новостной ленты, я сначала только озадаченно крякнула. А потом с глухим стоном сползла по стеночке и зажмурилась.
   - Вот ведь... гадство. Попадос, мда...
   А заголовок статейки звучал примерно так: "Богатые тоже блудят!". Далее следовал кусочек маловразумительного текста с глумливыми нотками в духе таблоидов... Но не это бросалось в глаза. Самая мякотка - фотографии. В количестве четырёх штук. Чёткие до неприличия. Я и Мён Су, в обнимочку пробирающиеся к двери моего номера... Судя по ракурсу, снимки сделаны с камер слежения. И лица вполне узнаваемы... Автор статьи пространно рассуждал о пристрастиях золотой молодёжи, о неизвестной девице из гостиницы без единой звезды и надёжных источниках, которые предоставили фото и свидетельства того, что наследник "ЮниКорп" пробыл в комнате по меньшей мере несколько часов.
   - Какое, к чертям собачьим, будущее, если людей до сих пор не отучили смаковать подробности чужой личной жизни?! - с тоской в голосе вопросила я, свернула окно и уткнулась лбом в колени.
   Я немного помолчала. А когда пришла догадка, подняла глаза на Нюту. Не знаю, почему, но она вздрогнула.
   - Нют, скажи, у тебя есть бита? - вкрадчиво поинтересовалась я.
   - Бита?
   - Бита. Бейсбольная. У каждого уважающего себя бармена под стойкой должна быть спрятана бейсбольная бита.
   - Зачем тебе?
   - Я хочу её у тебя одолжить в качестве аргумента. Мне предстоит разговор с администратором в моей гостинице... В ходе которого размолочу ублюдку череп в крошки!
   Нюта только головой покачала.
   - Биты у меня нет. Но есть успокоительное. Будешь?
   Я подумала над её предложением. Конечно, сделать пронырливого типа с нездоровой любовью к чужим секретикам инвалидом было очень заманчиво... Но перспектива тюремного заключения немного охладила мой пыл.
   - Давай.
   - А кофейку?
   - И кофеёк неси. И пожрать. Я и так есть хотела, а теперь, на нервной почве, вообще мамонта замороженного могу сточить...
   Нюта скоро вернулась с кухни с тарелкой бутербродов и здоровенной чашкой. Отсыпав на стойку горсть мелких белых таблеток, она широко и несколько глумливо улыбнулась:
   - Ну ты мать, конечно, крута... Такого мужика в постель затащить... Никогда б не догадалась, если бы вместе вас не видела.
   - А ты почём знаешь, может, у него девиации какие? Кто-то вот с карликами сексом заниматься любит, а ему с грузчицами по приколу, - ворчала я с набитым ртом. - И вообще, это личное дело! Его и моё! А его в газетёнках каких-то паршивых обсасывают... Это с каких пор у народа столь возрос интерес к сфере бизнеса? Кинозвёзды и певцы скандалы перестали устраивать? Или у них больше не в чести разводиться, изменять и усыновлять детей экзотического цвета?
   - Ну, "ЮниКорп" у нас главная звезда на небосводе. У кучи людей от него жизнь зависит... И работа. А уж наследника многомиллиардного состояния, заводов, газет и пароходов в этом городе каждый первый в лицо знает.
   - Как я домой-то добираться теперь буду?.. Хотя... Мён Су папаша сейчас, наверное, вообще голыми руками декапитацию делает.
   Если я была в бешенстве, то теперь к нему примешивались нотки горечи. Блин, ведь из-за меня вся эта заваруха... Пусть, конечно, и администратор подсуетился (или охрана - кто там за камерами следит зорким оком?), но получается, что это я Мён Су подставила, и крепко так подставила из-за пьяной головы и не вовремя проснувшейся хотелки. Мы люди маленькие, мне так вообще кажется, что его безупречной репутации не повредит одно крошечное бритогловое пятнышко... Но вот самый главный начальник вряд ли разделяет это мнение. И если в эту минуту он господину Ли шкуру сдирает, присыпая солью, то это моя вина.
   Но чем я могу помочь? Эх...
   О, сообщение пришло. "Прости, но вряд ли мы сегодня сможем встретиться". Ну кто бы сомневался. Хорошо, если вообще когда-нибудь теперь встретимся.
   "Держись. Как-нибудь всё уладится" - вот и всё, что я могла написать в ответ.
   Я отложила недоеденный бутерброд и уткнулась в чашку. Нюта вышла из-за стойки и присела рядом.
   - Жень, ну ты чего? Не кисни. Я вот тебе зуб даю, что через пару часов этой статьи и следа не будет.
   - Её, может, и не будет. Да глаза-то людям не замажешь! Все помнят, что видели и читали. Блин, и зачем я вообще с ним связалась... Вот чувствовала же, нутром чуяла, что ничем хорошим это закончиться не может, что проблемы будут. Я-то что... Я говно и жизнь говно, а говну в говне зае... ну ты поняла. А вот по Мён Су этот каток круто проедется, может, и наследству придётся ручкой помахать.
   Она рассмеялась:
   - Много ты на себя берёшь, подруга! Плохо знаешь богатых. Ли Чжонг Хёк гнида порядочная, как и все они, но своего сынульку из любого болота вытащит, лишь бы честь семьи не пострадала. У дари-ай вообще с честью пунктик какой-то есть. Навешает ему, это без вопросов. Но вытащит. А вот ты... лучше о себе побеспокойся. Твой мальчик при любом раскладе в белых одеждах, а тебе здорово по голове прилетит.
   Я только пожала плечами. Мне терять нечего, так что нечего и переживать. В голове зазудело.
   - Ты прости, мне тут названивает кент один с работы... Только уши не грей.
   - А я что? У меня и без тебя дела найдутся.
   - Алло, Йона! Твоё внимание так приятно и неожиданно... Опять, поди, дрянью какой закинулся?
   - Если бы. Поздравляю тебя, сестрёнка! Твой показной эпатаж наконец возымел эффект и принёс тебе невиданную доселе популярность.
   - Угу... Помню, было дело - я покрасила волосы в чудесный неоново-голубой цвет с белыми перьями и поехала к бабушке в Нерюнгри. Вот тогда на меня так же на улице пялились... Так ты поглумиться решил?
   - В общем, да. А ещё предупредить - этот сайт в Суджонге просматривают все. Сейчас эти все в шоке, лежат без движения кто где в интересных позах. Но скоро они оклемаются, поделятся друг с другом впечатлениями, узнают, как тебя зовут и где ты работаешь. После чего женская половина команды обмажет тебя собачьими фекалиями и вываляет в перьях. В своих фантазиях, конечно. А в реальности просто отравят жизнь. Рут, кстати, очень обижена, что ты с ней не поделилась подробностями своей бурной личной жизни.
   - Да всё, знаешь, как-то подходящего момента не было! Скажи... Всё правда очень плохо?
   - Ну-у-у... Администратора Ли все уважают, а некоторые даже влюблены. Я, признаться, плохо знаю женщин, но здесь не нужно быть гением, чтоб представить себе градус накала их ярости.
   - Блин... Ладно, давай закроем тему. А то не по себе как-то... Есть новости?
   - Рут собирает вещи - её смена закончилась, скоро надо будет лететь. И я не знаю, что буду делать без неё целых полгода.
   Я хмыкнула:
   - Мотаться на Фобос на выходных, что же ещё?
   - Ещё... стройка новой станции идёт полным ходом, скоро бурить начнут. Так что там у ворот митингующие толпятся, "хватит насиловать планету" и всё такое, но начальству плевать. Охрану, конечно, усилили. А ещё мне нового напарника подрядили, клинического олигофрена!
   - Охо-хо... Чувак не знает, что такое ключ на шестнадцать?
   - Знает. Но гайки до конца не закручивает. Я целый день сегодня ходил за ним и переделывал! Сама знаешь, незаконтренная гайка - предвестник, кхм, беды. Особенно если учитывать, что мы сейчас шаттлы в порядок приводим перед отлётом!
   - А ты ему вломи этим ключом по черепу, сразу всё запомнит!
   - Хватит ржать! Ладно, обеденный перерыв у меня закончился. Возвращайся быстрее, Рут скучает.
   - И тебе не хворать.
   Нюра доставала из сушилки стаканы, из темноты доносились всхрапывания и сонное бормотание. Я потёрла лицо руками и застонала. Боялась, что уволят за неповиновение приказу непосредственного начальника и хамство? Фу-фу! Я теперь сама уволюсь. Сожрут-с.
   В тягостном молчании прошло достаточно времени, прежде чем я вспомнила, что завтра у меня переаттестация, а в плане подготовки ещё конь не валялся. Я распрощалась с Нютой (предварительно поинтересовавшись - без особой надежды - не завалялся ли у неё в подсобке парик или хотя бы накладной нос) и короткими перебежками, через парки и скверы, отправилась в своё логово. Прежнего администратора на месте не было, там околачивался какой-то другой товарищ. Демонстративно холодный в общении.
   - А этот где, который доносчик? - поинтересовалась у него.
   - Уволен.
   Интересный поворот. Как выяснилось позднее, Нюта была права - статью удалили. Мало того, принесли семье Ли, а так же всем введённым в заблуждение читателям, извинение. Ничего не было, попутали, спьяну и не такое случается, не убивайте. Мда... Ли Чжонг Хёк скор на расправу.
   Впрочем, мне от этого мало пользы. Как я уже говорила, из памяти у людей такое не сотрёшь, а то, что никто ничего не перепутал... В это уже не поверят. Больно показательная ситуация.
   В великой тоске и печали я свернула окошко и повалилась на кровать. Безотчётная антипатия, которую цивилы испытывают при виде людей вроде меня, не так страшна, к этому привыкаешь. Но вот стать объектом целенаправленной ненависти... подозреваю, это намного увлекательней! Мён Су хороший начальник, строгий, но отходчивый, щедрый и понимающий. Такие качества и принесли ему уважение рабочего коллектива. Но, помимо вышеперечисленного, он ещё и привлекательный, интеллигентный и весьма обеспеченный мужчина. Что влечёт за собой тихое обожание женщин Суджонга, и, вероятно, непосредственное участие в чьих-то мокрых снах. Здорово, конечно, но в свете последних событий не предвещает мне, недостойной, ничего хорошего. А уж если папочка решит ввести карательные санкции (чего мне совсем не хочется) в виде лишения должности, не только я буду считать, что это моя вина!
   Вот ведь вляпалась...
   Есть средство против стресса. И это труд. Я решила взять себя в руки, не распускать сопли раньше времени и упахаться сегодня так, чтоб мозги отказывались работать! За сим открыла программу симулятора и с головой ушла в подготовку. Пусть победа в неравной схватке с аттестационной комиссией станет для меня утешительным призом!
   И я тренировалась, тренировалась, тренировалась...
   Давно уже дал о себе знать голод и застарелый гастрит, от усталости тряслись руки и глаза горели. Служащие гостиницы больше меня не беспокоили. Если ныне уволенный стукач думал, что может разжиться за счёт любовницы наследника, то сейчас эти господа мудро решили, что связываться себе дороже. Волноваться о дальнейшей судьбе Мён Су, как и своей, мне больше не хотелось. Хотелось только есть и послать к чёртовой матери экзамен. Но совесть упорствовала. Я штудировала мануалы по управлению погрузчиком и пыталась повторить на симуляторе.
   Ближе к вечеру, когда боль в желудке стала особенно невыносимой, в дверь постучал посыльный и сообщил, что меня ждут в фойе. Мозги выбрали наиболее вероятным появление Мён Су, а копчик заныл в предчувствии новых неприятностей. Не обманул, как оказалось.
   В фойе было людно (на дешёвые гостиницы спрос большой), но посыльный провёл меня к стоящему в центре диванчику. Там сидела женщина, и видела я её впервые в жизни. Дари-ай, молодая, ухоженная, одетая строго, но не без изящества. Она подняла на меня глаза:
   - Госпожа Герус? Евгения, если я не ошибаюсь?
   - Я. Не имею чести знать...
   - Тогда будем знакомы, - спокойно улыбнулась она. - Ви А Ра. Личный секретарь господина Ли.
   Ясно. Понятно.
   - Секретаря Кана я, допустим, знаю. Следовательно, вы имеете в виду Ли-старшего?
   - Именно.
  
  

ГЛАВА 19

   Это место похоже на армию: господствует норма поведения акул - жри раненую. В закрытом обществе, где каждый виновен, преступление заключается в том, что тебя поймали. (с) "Страх и ненависть в Лас-Вегасе", Хантер Томпсон
  
   Ли Мён Су
  
   - Как ты мог вообще до такого додуматься?! - бесновался Ли Чжонг Хёк за плотно закрытыми дверями кабинета. - Разве я не предупреждал тебя?! Разве я не просил тебя не делать глупостей?!
   Мён Су стёр кровь ладонью и всё так же, как и час, и два часа до этого, ровно сказал:
   - Я люблю её.
   - Спи с кем хочешь, мне плевать! Но делай так, чтоб об этом никто не знал! А ты мало того, что сорвал встречу с Ивамура, ты ещё умудрился попасть на глаза любопытным. Город превратился в улей, где каждый взмах пчелиного крылышка - твоё и МОЁ имя в контексте крайне неприятного скандала.
   Ли-старший упал в своё кресло. Смахнув прядь волос, мокрых от пота, от гневно сверкнул глазами:
   - Редактор сайта оказался очень понимающим и сговорчивым человеком. Он быстро согласился на наши условия.
   "Ещё бы... Иначе остался голый и босой, не только без работы, но и без дома" - конечно же, такой комментарий не замедлил всплыть в его голове, но Мён Су не считал, что его разумно озвучивать. Он стоял навытяжку посреди отцовского кабинета и смотрел только перед собой. Он не может уступить... Отвоевать себе хоть пядь свободы уже будет победой. Только бы не дать слабину.
   Всё-таки ему было слишком страшно.
   - И тем не менее, - продолжал в то время Чжонг Хёк, - ...это мало что меняет. Все видели эту статью, все её помнят, а кто не видел, тому расскажут! И у нас при всём желании не получится заткнуть каждый болтливый рот!
   Не усидев, он вновь вскочил со своего места, нервно прошёлся по комнате и, остановившись у бара, налил себе неразбавленного виски на два пальца. Отхлебнул немного и постарался взять себя в руки.
   - Если ты думал, что твоя безобразная выходка с дочкой Ивамура что-то изменит... Свадьба будет. Хочешь ты того или нет.
   Не так-то просто стоять на своём, когда ноги подкашиваются от волнения, а в голове стремительно проносятся тысячи вариантов наказаний за непослушание. Мён Су делал что-то воистину немыслимое, он сам себе не верил и не слышал собственного голоса. Он чувствовал, как разрывается на две половины, где одна - он прошлый, а вторая... Этот человек не был ему знаком. Как бы всё теперь не повернулась, но к былому уже нет возврата.
   Холодея от ужаса, он только и смог выдавить сквозь сжатые зубы:
   - Я никогда не дам своего согласия. Просто не стану ничего подписывать.
   - Станешь! - взревел бизнесмен и ударил по столу кулаком. - Ещё как станешь! Ты не знаешь, чего мне стоило уговорить Фудо Ивамура не раздувать скандал и не рвать с нами отношения. В контракты с его корпорацией вложено много, очень много миллиардов и тебе это прекрасно известно! Ты лично принесёшь ему извинения.
   - Нет.
   Стакан лопнул в руке Чжонг Хёка, но он промолчал.
   - Я давно запланировал одну небольшую вечеринку. В честь слияния, так сказать, двух титанов современного бизнеса. Она состоится через два дня. На ней мы объявим о вашей помолвке с госпожой Ивамура. Ты будешь целовать ей руку, кивать и улыбаться гостям.
   Немного помолчав, Ли-старший вдруг рассмеялся:
   - Но можешь попробовать привести свою девку и устроить очередной дебош! Ты ведь об этом сейчас думаешь?
   В груди Мён Су что-то кольнуло. Верно, отец знает его лучше, чем он сам. Или умеет читать мысли. "Всё равно. Приведу и представлю семье. Никто меня не заставит..." - подумал он вдруг и поджал губы.
   Отец нажал кнопку селектора:
   - Секретарь Ви, кофе мне! Секретарь!.. А, я же её отослал...
  
  
   Женя
  
   Со словами "Не хотите поужинать? Заодно и обсудим сложившуюся ситуацию" эта дамочка потащила меня в ресторан. Скрепя сердце, я расплатилась в такси, попрощавшись с обедом на ближайшие два дня. Ну а когда приехали, могла только крякнуть и развести руками. В таких местах я бывала редко: ещё когда жила с родителями, раз в четыре года и то на праздники. Потому как столь разорительный общепит призывал одно крупное земноводное на папину и мамину шею. В зелёном ожерелье они ходили до следующей зарплаты, а я на пару недель оставалась без сладкого.
   Когда подошёл официант, я попросила его принести стакан воды из-под крана.
   Узкие глазёнки Ви А Ра смешно округлились:
   - Но вы даже не посмотрели меню! Поверьте, здесь очень хорошо готовят.
   Брюхо предательски заурчало. Я дождалась, пока гарсон не отойдёт подальше и устало посмотрела на неё:
   - Не валяйте дурака. Вы прекрасно знаете о моём финансовом положении.
   Она поджала губки, но вскоре всё же стянула маску идиотической доброжелательности:
   - Вы правы. Просто хотела посмотреть, как вы будете реагировать. Вы необычная девушка.
   - Рада слышать. Но давайте не будем тянуть кота за тестикулы... Что ваш бесценный начальник просил мне передать? Шантаж, угрозы, взятка...
   Скорее всего, мне показалось, но в этот момент А Ра выглядела немного... раздосадованной? Что, я лишила её удовольствия лицезреть затравленного и дрожащего Акакия Акакиевича? Дико извиняюсь. На типаж "маленького человека" в театре полюбуется, а мне за это не платят.
   - Что ж... Вы быстро разобрались. В таком случае...
   - Нет уж. Расскажите-ка, чего и сколько мне предлагают за предательство. Я так понимаю, у добровольного и принудительного расценки разные будут?
   Тут вернулся официант. Поставил перед собеседницей тарелку с каким-то хитрым гастрономическим сооружением, налил в бокал вина и так же шустро исчез.
   - Быстро повар работает...
   - Здесь роботизированная кухня, как и в большинстве подобных заведений. Но продукты экологически чистые, везут с Венеры, поэтому расценки чуть повыше, - охотно ответила она на мой невысказанный вопрос. - К тому же, посетителей обслуживают люди, что встречается теперь редко и стоит денег.
   "Надо Нютке идею подкинуть, а то чё она без надбавки за стойкой пятки себе отбивает..."
   Секретарь подцепила на вилку что-то хрустящее (но неопознаваемое) и отправила в рот.
   - М-м-м... Очень вкусно. Всё-таки, вы зря отказались, Евгения, - улыбнулась она.
   Лицо у меня было по-прежнему скучное и злое, так что госпожа Ви запила кушанье вином и вернулась к делу:
   - Вы предугадали суть разговора. Отрицать не буду, меня послали именно за этим. Начнём с вариантов "по-хорошему". Если вы откажетесь от любых встреч, звонков и переписки с господином Ли, мой начальник может поспособствовать обустройству вашей жизни. Небольшая квартира - зато в личной собственности - в столице, крупное пособие ежемесячно, и, если вам скучно сидеть без дела, хорошая офисная должность. Естественно, бесплатное обучение.
   - А если я продолжу крутить шашни с господином Ли, - ответила я ей в том же благожелательном тоне, - то смогу выцыганить у него всё то же самое и зажигалку Зиппо с гравировкой в придачу. Скупое какое-то предложение.
   Она отрицательно тряхнула традиционной высокой гулькой:
   - Люди много лет добиваются того, что вам может достаться практически даром. Не стоит скоропалительно отказываться, вы лучше подумайте.
   - Подумала уж. Всё ещё не потеряла интерес к Мён Су. Его природное обаяние и шустрый член тяжело заслонить маленькой квартирой и большим пособием.
   Оппонентка невольно наморщила нос - кажется, мои вульгарные высказывания её смутили. Она смерила меня взглядом и постучала перламутровыми коготками по столу. Задумалась, наверное. Да, я тоже не знаю, что он во мне нашёл.
   - Прежде чем вы поведаете о вариантах "по-плохому", хочу предупредить. Работа у меня паршивая и низкооплачиваемая, так что потерять не страшно. Жильё казённое, выселите - с горя не умру. Бродяжничать и на гитаре по переходам лабать мне не в новинку, перебьюсь как-нибудь. Я в две тысячи четвёртом автостопом половину России объехала. Справлюсь и в этот раз. Семьи нет, детей тоже, похищать ради шантажа некого. Ну а если мордоворотов наймёте, чтоб они мне в тёмном переулке хребет через ноздрю вытащили... Знать судьба моя такая.
   Она только фыркнула:
   - О, вы можете не опасаться! Несмотря на проблемы, которые вы создали...
   "Ну ничего себе, а Мён Су типа вообще в этом не участвовал?"
   - ...господин Ли не намерен применять столь... м-м-м... радикальные методы. Как бы то ни было, но вы спасли его сыну жизнь. В таком разе покушаться на вашу было бы бесчестно даже по меркам серьёзного бизнеса.
   Её обворожительно счастливая улыбка в этот момент почему-то наталкивала меня на размышления об уголовном кодексе. Интересно, сколько мне впаяют за нанесение тяжких телесных?
   - Но вы ошиблись не только в этом. Прежде чем перейти к, непосредственно, "по-плохому", позвольте рассказать вам кое-что о Мён Су. Скорее всего, вы это знали, но не придавали значения. Он единственный сын в семье, и вообще единственный мальчик в его поколении рода Ли. Он был рождён, чтоб унаследовать величайшее дело... Производство, торговля, спорт, интернет и телевидение, научные разработки, машиностроение и космические корабли, транспортное сообщение - на земле и в космосе... Вот только малая часть того, чем ему предстоит управлять. Всё это стоит не просто много - баснословно много денег. Вы такую цифру даже произнести не сможете. На него ляжет ответственность за миллиарды человеческих судеб, потому как на "ЮниКорп" работает около пятидесяти пяти процентов всего населения Солнечной системы. Не будет преувеличением сказать, что именно благодаря нашей корпорации мир живёт и развивается. Без неё всё просто развалится. Мён Су много учился ради этой цели, он много и тяжело работал... Он испытывает невероятное давление и это, вероятно, породило в нём тот самый запоздалый бунт, которому мы с вами свидетели. Это пройдёт со временем, я уверена. Ему нужно дать время разобраться в себе, вспомнить, на что он положил столько сил и какое огромное для нас всех это имеет значение. Не мешать ему.
   Ви А Ра немного помолчала, болтая в бокале вино. Я ждала продолжения. Хамить больше не хотелось, а за все предположения о том, что они со мной сделают, если не соглашусь, стало стыдно.
   - За короткий срок вы повлияли на него очень сильно. Если ваше общение продолжится... Кто знает, к чему это может привести? Даже если не рассуждать о всех тех людях, что зависят от корпорации... Если говорить только о Мён Су. Он погубит не только свой многолетний труд, но и старания всего своего рода, развалит империю, свернёт с пути и неизвестно, к чему его это приведёт. Скорее всего, он просто разочаруется. Свобода не так прекрасна при близком рассмотрении, вы сами знаете. Так то ли это, что ему действительно нужно? Если вы исчезнете, он, более чем вероятно, образумится, и его будет ждать жизнь, полная трудов, но роскошная. А если нет... Кто знает? Вот вы можете себе представить?
   Могла, как ни странно. Мён Су без должности и громады долга за плечами... Только картина не радовала. На сильных и богатых всегда висят вериги обязательств, это тяжело и больно, но возвращается сторицей. Это сейчас он не хочет жениться, а завтра решит сложить полномочия, отречься от семьи... Я знаю, как это бывает, на своей шкуре попробовала, пусть и в меньшем масштабе. В его мире нет мне места, но и в моём он никому не нужен. И если я буду виновата в том, что ему не понравилось на другом берегу реки, а паром не ходит...
   Так себе перспектива.
   Но погодите-ка... Сбиваю ли я его с пути истинного, как мне на то намекают? Маловероятно. Не так я красноречива и обаятельна. Дурной пример подаю - возможно. Но уж что-что, а на сумасшедшего Мён Су не похож. Побесится, с мельницами повоюет, докажет папе, что мужик и удовлетворится этой маленькой победой. Ему хватит такой свободы. Вряд ли он мечтает колесить на байке по бескрайней земной пустыне, чтоб только небо над головой и свист ветра в ушах. Это не про него. И нам в любом случае не по пути... Мы две планеты, каждая со своей орбитой и скоростью обращения. Скоро время истечёт, парад закончится... И я не хочу портить ему жизнь и репутацию, просто быть рядом и любить, и чувствовать, что он тоже любит меня, пока есть возможность.
   Голос Ви А Ра прорезал тишину:
   - Оставьте его. Вы плохо на него влияете. У него иная судьба и было бы ошибкой помешать ему исполнить своё предназначение.
   - Хотите, я расскажу вам один секрет? - слова давались мне с трудом, и голос звучал глухо. - Он сам меня бросит. Очень скоро. Из-за любви воображение рисует ему некий идеальный образ, но мираж рассеется, ему станет со мной скучно. Мой внешний вид уже не будет ему в диковинку, вкус его взбунтуется против моих плохих манер и жаргона, а то, что я ценю свободу куда больше всего остального и не стану ради кого-то меняться, довершит дело. Этот процесс уже запущен. Папе Ли не стоит переживать по пустякам, а то ещё сердце прихватит.
   - То есть, вы хотите сказать, что это пройдёт?
   - Как простуда.
   Почему так тяжело это признать? Нам не по пути - с самого начала было понятно. И всё-таки... Что я знала о любви до этой встречи? О любви, выходящей за пределы тела и сознания, болтающейся рядом со мной, словно огромный мыльный пузырь в радужных переливах, невесомый, хрупкий... Он будто бы не имеет ко мне никакого отношения, но, боюсь, когда его унесёт ветер, я потеряю что-то важное... Безотчётное и ирреальное чувство, но я склонна ему верить. Я как будто заполучила сияющего золотого Будду в личное пользование, загадочного инопланетянина с тёплой полуулыбкой на губах, так почему мне нельзя погреться в его лучах? Рожей не вышла?.. Мне хотелось бы сказать кому-то из них, из этих беспокойных борцов за его светлое будущее: "Поверьте, он ничего не потеряет! Он этого даже не заметит, все шишки достанутся мне! Это из меня вытянут все кости и жилы, это мне перекроют кислород, это я буду долго зализывать раны и бросаться на стены по ночам... Так не вырывайте кубок из рук, дайте выпить яд досуха..."
   Секретарь Ви достала из клатча тоненькую сигаретку и закурила. Она разглядывала зал сквозь дымную вуаль и улыбалась краешками губ. Сказала тихо, не поворачивая головы:
   - Что ж... Не тот результат, на который я рассчитывала, но, думаю, ваш ответ понравится господину Ли. Вы разумная женщина. И, надеюсь, не станете удерживать Мён Су, когда это случится.
   - Даже пытаться не буду. Могу я идти?
   - Вызвать вам такси?
   - Я пешком. Прощайте.
   - Приятно было познакомиться! - крикнула она мне вслед.
   Я ускорила шаг.
   Такой переполох из-за маленькой меня... В других обстоятельствах это мне, возможно, польстило бы. А сейчас...
   Я старалась поскорее избавиться от общества интимно горящих уличных фонарей, поэтому почти бежала. Задыхалась. Скулила, но не позволяла пролиться слезам. Уж этого они от меня не добьются! У меня будет время нареветься всласть, но оно ещё не пришло. А пока план прежний: я люблю и, надеюсь, любима, плыву по течению и наслаждаюсь, чёрт возьми! Надо ловить момент.
  
  
   Ли Мён Су
  
   Сияющий Вонг Дзинджу всегда накрыт куполом мрака. Над ним нет неба, только чёрная пропасть без звёзд - невидимых из-за света мириадов городских огней. Дари-ай привыкли к этому, но вот приезжие, как правило, здесь не задерживаются. Предпочитают либо возвращаться на терраформированные планеты, либо накладывать на себя руки. Депрессия - так говорит статистика.
   На крыше штаб-квартиры "ЮниКорп" по распоряжению одного из прежних генеральных директоров много лет назад разбили сад. Офисные сотрудники поднимались сюда курить и пить кофе в обед, вглядываться в бескрайнюю черноту, запрокидывая голову, и со вздохом возвращаться на рабочее место.
   Когда-то в далёком-далёком детстве мрак не пугал Мён Су. Он был привычен и естественен, бездвижен и молчалив... Он успокаивал. Теперь же... Попытка снять напряжение привычным с малых лет способом провалилась. Дари-ай бродил по саду, старательно разглядывая носки ботинок. Место внушало ему безотчётную тревогу. Он мечтал о сером небе над Суджонгом.
   Нервная дрожь, страх и возбуждение последних дней не давали ему спокойно спать по ночам. Но Мён Су не хотел принимать успокоительные. Происходило что-то такое... важное, некий крутой поворот, и он считал нужным - нет, жизненно необходимым! - прочувствовать это до конца. Сумятица в чувствах и мыслях... Возможно, он сам до конца не осознавал, что делает. Шокированный собственным открытым неповиновением, дари-ай уже не мог остановиться. Ему будто подалась давно заклинившая дверь... Визгливо скрипели заржавелые петли, болело вывихнутое плечо, которым он пытался её выбить, но открылась маленькая щёлочка, и хлынувший в помещение свежий воздух опьянил его, не позволил сдаться, заставил желать большего... Мён Су задыхался от ужаса и был почти счастлив. Он сопротивлялся! Творил нечто немыслимое, но интуитивно чувствовал, что встал на правильный путь.
   И он наконец увидел на лице отца какое-то другое выражение, кроме безразличия. Гнев. Ярость. Мён Су смог вывести своего кумира и тирана из себя, тот показался ему почти... человечным? Обыкновенным, поддающимся слабостям, как и все прочие... Неравнодушным. Уязвимым.
   "Главное теперь - не расслабляться" - хоть Ли-младший и подумал так, расслабиться ему не удалось бы ни при каких условиях. Его просто трясло от напряжения. Он облокотился о бордюр крыши взглянул вниз, на просыпающуюся улицу. На предстоящем вечере Чжонг Хёк собирается объявить о помолвке.
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"