Морев Виктор Иванович : другие произведения.

После одной секунды. Часть 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение "Одной секунды" По певоисточнику-книге. Будет долго. По частям. Но будет. Тапки приветствую, но по делу. Полёт фантазии мой, но куда - не в курсе. Они (герои) сами решают. Я лишь озвучил. Марти Сью не люблю. Не жена, но вечно лезет куда не просят. А потом разгребай. И не развестись, с не женой. Ах да: небольшие абзацы вставлены из книги. для избежания двоякого понимания перевраных в фильме моментов.
  После одной секунды. Часть первая.
  По следам «Одна секунда. Два шага.»
  
   Пролог.
  
  
   - Вы знаете, что все говорят? О том, почему он сгинул? О том, что его в конце концов остановило?
  Было заметно, что профессор Макгонаголл наконец подошла к теме, которая волнует ее больше всего и которая была истинной причиной того, что она весь день просидела на холодной каменной ограде – ни в виде кошки, ни в виде женщины, она еще ни разу не смотрела на Дамбльдора более пристально. Было ясно, что, независимо от того, что говорят «все», сама она не собирается верить этому прежде, чем получит подтверждение от Дамбльдора. Дамбльдор, между тем, молча разворачивал следующий леденец.
  - Говорят, - настойчиво продолжала профессор Макгонаголл, - что прошлой ночью Вольдеморт объявился в Лощине Годрика. Он пришел за Поттерами. По слухам, Лили и Джеймс Поттер – они – они – погибли.
  Дамбльдор кивнул головой. Профессор Макгонаголл охнула.
  - Лили и Джеймс… не могу поверить… я не хотела этому верить… О, Альбус…
  Дамбльдор протянул руку и похлопал ее по плечу.
  - Я понимаю… понимаю… - сдавленно произнес он.
  Профессор Макгонаголл продолжала говорить, но голос ее дрожал:
  - Это еще не все. Говорят, он пытался убить сына Поттеров, Гарри. Но не смог. Не смог убить маленького мальчика. Никто не знает, как и почему, но говорят, что, когда Вольдеморт не смог убить Гарри, его чары каким-то образом рассеялись – и поэтому он сгинул.
  Дамбльдор мрачно кивнул.
  - Это… правда? – дрогнувшим голосом выговорила профессор Макгонаголл. – После всего, что он сделал… после того, как он стольких убил… не смог убить маленького ребенка? Это просто невозможно… чтобы его чары разрушило именно это. Но как, во имя неба, Гарри удалось выжить?
  - Нам остается только гадать, - отозвался Дамбльдор, - мы этого никогда не узнаем.
   Дамбльдор развернулся и пошел прочь по улице. На углу остановился и вытащил серебряную Выключалку. Он щелкнул всего один раз, и двенадцать световых шаров мгновенно вкатились в колбы уличных фонарей, так что Тисовая аллея засияла оранжевым светом, и он смог увидеть полосатую кошку, скользнувшую за угол на другом конце улицы. На пороге дома №4 еле-еле виднелся маленький сверток.
  - Удачи тебе, Гарри, - пробормотал Дамбльдор, развернулся на каблуках – мантия просвистела в воздухе – и исчез.
  
  Глава 1.
  
   Перед поступлением в начальную школу сына и подкидыша, у Петунии лопнуло терпение видеть непокорные, жёсткие и точащие в разные стороны волосы ненавистного племянника. Не церемонясь она схватила кухонные ножницы и обстригла Гарри почти наголо, оставив только чёлку скрыть шрам на лбу.
   - Иди к себе, ур-род!
  В чулане под лестницей тихо плакал во сне ребёнок шести лет.
  - Мама, мамочка. Почему ты умерла? Почему я остался? Мамочка, приди и забери меня к себе. Где ты? Мёртвые на небе? Тётя говорит — ты с папой в аде. Это не небо, потому что вы плохие. Тетя говорит, что я урод, и ты была такая, и папа. И вы мёртвые. Хочу быть мёртвым. Не хочу быть уродом. Мама. Посмотри, что тётя сделала. Мамочка, она смеялась. Уроду уродная при- чес… чёс- ка. Я НЕ ХОЧУ-У-У!!! БЫТЬ БЕЗ ТЕБЯ!!! МАМА!!! Я ТУТ!!! ЗАБЕРИ МЕНЯ!!!
  - Тише родной, тише. Любимый мой, как же долго я тебя искала. Не плач малыш, я нашла тебя. Теперь я с тобой, моё солнышко. Навсегда с тобой. Слёзки утри, твоя мама пришла к тебе. Сыночек, радость моя ненаглядная. Ну? Не плач. Я не дам тебя в обиду. Обещаю.
  - А давай сделаем тебе новую причес… чёску. Красивую- красивую. Только не плач родной. Не плач. Давай я тебя обниму. Тише родной, тише. Вот так, малыш, хорошо.
  Дух Лады Чёрной Совы, принявшая во сне Гарри прижизненный человеческий облик, тихо качала на коленях ребёнка. Душа сына доверчиво прижималась к духу, когда то бывшему его мамой. Лада уже не была той Лилией Поттер, что при жизни. Смерть меняет. Но одно она знала твёрдо: на руках она держит душу единственно дорогого ей человека — сына.
  Наследник. Ученик. Последняя надежда Рода на продолжение. Сын. Её дитя. Пусть пока отдохнёт маленькая душа. Сколько лет упущено. Сколько времени наши души были порознь. Но это позади. Тихо - тихо мама посмотрит твои годы. Ты и не заметишь. Горечь памяти сгладим. Не сильно. Помнить нужно и плохое и хорошее. А травмы души подлечим. Тоже не сильно. Именно они делают будущий характер. Ну вот, так пожалуй получше. Будет характер совсем капельку уравновешеннее. Затюкали ребёнка, совсем веру в себя потерял. Сейчас сгладим и маленько тут не получится. А комплексов сколько! В таком возрасте.
  Такой уникальный шанс Лада упустить не имела права. Полностью открытая душа, готовая на всё. Родная. Готовая принять любое вмешательство, вплоть до гибели, лишь бы измениться. За такое состояние души сына нужно поблагодарить семью сестры. Поблагодарить жёстко!
  СТОП! Это ещё что? Ну ка, ну ка… Странно и не понятно. Ещё одна связь на душе ребёнка. Ясно, что ни чего не ясно. Немедленно, остановить усиление этой связи. Жаль, не понять, какая связь и с кем. И не оборвать. Хотя… Всё равно сейчас большего сделать мне не дано. Решать проблемы придётся позже.
  Уже рассвет по времени. Ба-а. Да неужто это сестрица моя к чулану направляется? Тихо, тихо родной. Отдыхай пока. А мамочка встретит злую тётю и скажет ей пару слов. Ты ведь не будешь бояться больше её? Не просыпайся пока, тише, а то маме будет труднее.
  Утром в доме 4 на Тисовой аллее произошло необъяснимое. Из чулана вышел Гарри с новой причёской. Густые волосы почти до плеч. Цвет сменился с чёрного на очень тёмно вишнёвый. Верон и Дадли ещё спали и не видели как племянник серьёзно взглянул на возмущённо задохнувшуюся тётку и сказал только одно:
   - Прокляну. Ты Туни, перешла черту. -Гарри развернулся и ушёл обратно в чулан.
   А Петуния Дурслей, в девичестве Эванс на подгибающихся ногах с трудом дошла до кухни, где и почти рухнула на стул.
   - И что это было? Как это?
   Было в движениях, взгляде ненавистного мальчишки такое, от чего мороз пробирал. А слова! Так могла сказать только мать Гарри, колдунья Лили. Которая уже несколько лет мертва. Петунья и не заметила, как початая бутылка бренди показала дно.
   Такой свою жену Верон Дурслей видел только раз, после нахождения на пороге подкинутого Гарри Поттера. Петуния довольно быстро пьянела. Верон понял из несвязной речи, что виноват опять мерзкий мальчишка. Но вот чем ещё он напугал жену, выяснить не удалось. На желание разобраться немедленно Петунья отреагировала крайне отрицательно.
  - Давай сделаем вид, что не заметили ни чего.
   Верон погладил Петунью по спине.
  - Отрасли волосы говоришь? Опять острижёшь.
  - Нет! -Петунья вцепилась в мужа.
  - Ну нет, так нет. Успокойся дорогая. Мы что нибудь придумаем, как получше наказать мерзавца. Хорошая порка…
  - Не-ет! Постой. - Мозг Петуньи, затуманенный алкоголем срочно искал оправдание, лишь бы не сказать правды об увиденом.
  - Органы опеки! Дорогой, на людях должно быть всё очень прилично. Никаких побоев, их могут обнаружить. Мы даже купим ему одежду в школу. Простую, да. Простую на выход. Раз в год. Пусть видят, что мы стараемся для неблагодарного. Для этого… Этого… Ненормального! Пусть и дальше живёт в чулане. А труд заменяет порку не хуже…
   Рождался план вытравливания так пугающей Дурслей в мальчике «ненормальности», унаследованной от родителей. Волны пьяного вдохновения затмили на время события утра. Да и не было страшных слов. Привиделось. Слишком напомнил на миг мальчишка ненавистную сестру. Ведьму.
  
  
   Почти десять лет минуло с тех пор, как супруги Дурслей проснулись рано утром и нашли на крыльце собственного дома своего племянника, а Тиссовая аллея совершенно не изменилась. Солнце, встав утром, освещало все тот же аккуратный садик, зажигало бронзовым светом табличку с номером четыре на входной двери дурслеевского дома, прокрадывалось в гостиную, нимало не переменившуюся с тех пор, как мистер Дурслей смотрел по телевизору судьбоносную программу новостей о совах. Одни лишь фотографии на каминной полке позволяли понять, как много воды утекло. Десять лет назад здесь стояли десятки снимков подобия большого розового надувного мячика в разноцветных чепчиках – но Дадли Дурслей уже не был младенцем, и теперь с фотографий глядел упитанный светлоголовый мальчик, впервые севший на велосипед, катающийся на карусели, играющий на компьютере с папой, обнимаемый и целуемый мамой. В комнате не было никаких признаков присутствия в семье еще одного ребенка.
  И все же Гарри Поттер по-прежнему жил здесь. В настоящий момент он спал, но спать ему оставалось недолго. Тетя Петуния уже встала, и это ее голос стал для Гарри первым звуком наступающего дня:
   - Вставай! Вставай! Быстро!
  Гарри так и подскочил в постели. Тетя забарабанила в дверь.
  Вставай! – визжала она. Гарри услышал, как она прошла в кухню и брякнула сковородкой об плиту.
   - Ну что, уже встал? – грозно прокричала она.
   - Почти что, - ответил Гарри.
   - Пошевеливайся, мне надо, чтобы ты приглядел за беконом. И смотри, чтобы он не пригорел – в день рождения Дадли все должно быть идеально.
  Гарри промычал нечто нечленораздельное.
   - Что ты сказал? – резким голосом переспросила тетя Петуния из-за двери.
   - Ничего, ничего.
   Как он мог забыть о празднике, все планы на день придётся менять. Одевшись, он пошел через холл на кухню. Стол почти полностью скрывался под коробками и свертками. Судя по всему, Дадли, как и хотел, получил в подарок новый компьютер, не говоря уже о втором телевизоре и гоночном велосипеде. Зачем Дадли гоночный велосипед, оставалось загадкой для Гарри, ведь Дадли был страшно толстый и ненавидел спорт – кроме, разве что, борьбы, если речь шла о том, чтобы вмазать кому-нибудь. Любимой боксерской грушей Дадли избрал Гарри, правда, чтобы использовать, последнего надо было сначала поймать. Ни за что не скажешь по внешнему виду, но Гарри очень быстро бегал.
   Непонятно почему – возможно, это было как-то связано с жизнью в темном чулане – Гарри всегда был слишком маленьким и тощеньким для своего возраста. А выглядел еще меньше и худее, из-за того, что ему приходилось дома донашивать за Дадли старую одежду, а Дадли раза в четыре превосходил Гарри по всем параметрам. У Гарри было худое лицо, торчащие коленки, волосы необычного, тёмнокрасного цвета до плеч и яркие зеленые глаза. Единственное, что кроме глаз и волос нравилось Гарри в собственной внешности, так это очень тонкий шрам на лбу в форме зигзага молнии. Этот шрам был у него с тех пор, как он себя помнил, и первый вопрос, который он задал тете Петунии, касался этого шрама, откуда тот взялся.
  - Это из-за той аварии, в которой погибли твои родители, - ответила тетя Петуния, - и не задавай лишних вопросов.
  «Не задавай лишних вопросов» – главное правило размеренной жизни дома Дурслей для Гарри Поттера.
   От быстро усвоил как это, так и другие правила дома. Не спорь, Дадли всегда прав, молчи и быстро выполняй приказы. Гарри молчал, не спорил и старался реже попадаться на глаза родственникам. А задавать вопросы у него есть кому. Маме. Правда, только во сне. Но это уже давно не было проблемой. Осознанный сон — отличная штука!
  После завтрака и сцены с количеством подарков. Возник спор, куда деть мальчишку на время похода в зоопарк. Что бы не спугнуть удачу, Гарри не подымал голову и даже предложил остаться дома.
  Верон и Петунья знали Гарри тихого, молчаливого, туповатого, с немного затравленным характером. Или хотели знать. Учителя знали любознательного, «живого» ребёнка, не отказывающего в просьбах помочь после уроков. С удовольствием посещающего кружки в школе. Бесплатные. Хор и бальные танцы, куда мальчиков не заманишь. Одноклассники, с подачи Дадли, считали ненормальным крашеным уродом и подлизой за оценки. Слабака и очкарика, которого интересно погонять. Или не связываться с ним, чтоб не гоняли и тебя за дружбу с «уродом». Но, казалось, что Гарри и не замечает такого отношения. Даже когда его цепляли дружки кузена, было впечатление, что лёгкая улыбка вот вот готова появиться на губах. Не злая или высокомерная. Весёлая. Но не появлялась. Лишь оставалось ощущение, что могла. И это просто бесило Дадли Дурслей. Кузен давно понял, что дома Гарри другой. Значит боится папы и мамы. Боится попасть в приют и потерять всё. И Дадли нёс домой все выдумки о не нормальностях Гарри. С удовольствием наблюдая за воспитанием ненавистного «кузена». Но сегодня придётся терпеть урода рядом в зоопарке. Из за придурковатой мисс Фиг.
  Поход прошёл спокойно, вот только дружок Дадли по дороге домой стал говорить, что Гарри разговаривал с обитателями зоопарка и те кивали ненормальному. Дадли хоть и не видел подобного, азартно подхватил рассказ. Гарри оказался опять заперт в чулане на несколько дней. И пропустит выпускной начальной школы, а ведь он должен был выступать. Теперь будут считать, что он не держит слово. Гарри очень трепетно относился к своим обещаниям.
  Лёжа на топчане и почувствовав, что начинает засыпать, Гарри потянулся к образу матери и привычно оказался на знакомой поляне, перед дверью маленького домика. Здесь он мог наконец скинуть маски. Имя Гарри он просто терпел. Безобразно вульгарный в чужих устах. Или домашний, «детский» вариант полного Грегари, английского аналога завораживающего звучания славянского Григорий.
  (Rus)
   - Мама, я дома!
  Сейчас, в почти 11 лет, он знал, что и домик и слова не обязательны. Но зато такой приятный и уютный ритуал встречи в подсознании невероятно нравился обоим.
  - Мой руки и за стол.
  - Сегодня? Ура-а! Ура-а-а! Ура-а-а-а! Троекратное. Как положено.
  - Сегодня- сегодня, вояка.
  - Мам, я был в зоопарке! Представляешь: там есть ящерица хамелеон, меняет цвет шкуры. Удобно. Хотя сам, как по мне, довольно страшненький, и хвост кольцом и языком охотится, бр-р-р, гадость. А варан такой большой. Но медленный. Кажется. А у крокодила такие большие…
  - Зубы?
  - Нет, - Григорий показал маме язык, - чешуя на спине большая и прочная. Ну и да, зубы просто прелесть. А ещё игуана, настоящий дракончик, только без крыльев. Вот только тоже какой то… какой то качающийся. Ну его.
  - Поругались?
  - Я как его увидел, сказал о сходстве. Так он надулся от гордости и стал двигаться. Мам, это уж-жас просто. Шаг и качается, другой и качается и всё медленно, торжественно. А что он при этом нёс… Как я не лопнул от смеха, до сих пор не пойму. Ну он обиделся и обозвал, я обозвал. Поговорили.
  - А змеи?
  - А что змеи? - У мальчика резко испортилось настроение.
  - Ядовитые клыки это конечно круто, но разевать пасть шире себя, чтоб целиком заглатывать добычу… Не по мне. И вообще: весь зоопарк — грустное место. Там есть змей Боа. Был. Уже старик. Родился и состарился в неволе. И всю жизнь мечтал о родине предков. И так почти везде, а сколько сломавшихся из пойманных. Лучше смерть, чем такое. Мама, я после Боа ходил сам не свой. Потом вернулся и предложил… Предложил покой ему. Он согласился… Не знаю, почему предложил, почему согласился.
  - Редчайший случай, сынок. Ты столкнулся, скажем так, со «сквибом» в племени змей. Он услышал твою мысль и позвал тебя.
  - Это не первое животное, убитое мной. Но мам, это было такое ощущение, такое…
  - Понимаю. Змей прожил с людьми всю свою долгую жизнь. И стал человечен. Ты почувствовал. Его тоску, его боль от такой жизни. Есть случаи, когда тому, кто тебе близок, приходится лично дать покой. Потому что всё другое не только невозможно дать. Любое другое решение только продлит мучения. И будет наказанием, а не помощью. Понимаешь? Его жизнь- его мучение. Ты дал ему то единственное, что он хотел.
  - Но я мог его отпустить, мог устроить побег. Дать шанс если и погибнуть, то в борьбе.
  - И это было бы ТВОЁ, а не ЕГО решение. А ты мог и пройти мимо. Мимо ПОСЛЕДНЕГО желания магического существа, хоть и «сквиба». И это был бы тоже ТВОЙ выбор.
  - Знаешь мама, теоретически я знал, как вытянуть жизненную силу до конца. Ты учила, и учила хорошо. Мама, но не думал, что это будет ТАК плохо. Я весь день блокировал чувства. МАМА! Я ЕГО УБИВАЛ, а он тихо смотрел и не сопротивлялся! Более того — помогал. Его глаза… Ни когда не повторю. Это…
   На лавке в избушке сидели двое. Голова Григория лежала на коленях матери, а та тихо перебирала и гладила волосы сына.
  - Поплачь солнышко. Да, да. Сейчас именно тот случай, когда не стыдно. Оплакивать смерть хорошего существа. Близкого. Пусть на миг, но друга. Поплачь. Мужчины тоже плачут, и ты познал — когда. Поплачь.
   Григорий неторопливо, тихо рассказывал.
  - Он осознанно, «на пороге», хотел передать свою суть мне. Странный дар за убийство.
  - То не дар, малыш - то плата за выполненное желание. Дар старый змей дал тебе другой.
  - Какой?
  - Ещё капельку мудрости жизни. И смерти. Смерть порой бывает и подарком от жизни. А жизнь — наказанием. И кстати: ты не обидел того отказом?
  - Почти. Он сказал, что умение сбросить старую шкуру вдруг мне когда пригодится. Я что то там отмямлил, не помню. И он тоже просил не обижать отказом...
  
  - ...А Дадличек дурак. Не замечать, что любое упоминание о «ненормальности» или о совах до ужаса пугает его родителей. Они же реально с ума могут сойти, когда придёт письмо с приглашением в Хоргварц. Не знаю как Петунья, а Верон уже почти безумен. А может ему плевать?
  - Может.
  - ...Я опять заперт. Нет, это даже полезно, можем провести запланированное. Но я обещал участвовать на выступлении танцевальной группы? Обещал. А как выполнить?
  - Кому и что именно ты пообещал?
  - Джесике, партнёрше. Сказал: «- Твои родители будут гордиться твоими успехами. Твой танец увидят многие. Обещаю, волшебник я или погулять вышел?»
   Лада весело и заразительно рассмеялась:
  - О да! ТАКАЯ магическая клятва дорогого стоит. Нет, подожди. Я смеюсь не над обещанием. В этом я ВСЕГДА серьёзна. Обещания надо выполнять. Но в форме изложения… Ну надо же: «волшебник или погулять вышел.»
  - Да я всего лишь хотел поддержать и поднять ей настроение. Совсем затюканная. Вот как можно так бояться родителей, которые её любят.
  - А может не родителей, а их разочарования? И ей не наплевать?
  - Может… Мам. У меня де жа вю или эти фразы уже были?
  - Были.
  - Так что делать?
  - То, что обещал.
  - Как?
  - Думай. Или ты погулять вышел?
  - Ну ма-ам.
  - Уверена, что найдёшь решение.
  - Куда я денусь.
  … - Дадли опять разбил очки. Надоело. Эти линзы уже восстанавливать почти не возможно. Скорее бы в Хоргварц пришло письмо.
  - Торопишься учиться?
  - Хочу новые очки. И не это убожество. Ну какой из меня Джон Ленон?
  - Тебе подарила Джесика их.
  - Не идёт тебе Йоды стиль, мастер. И не Джесика, а мама её. Нет. Не подумай, я благодарен и всё такое. Но как же они мне надоели. Очки, в смысле.
  - Так в чём проблема? Сколько можно долбится в открытую дверь? Ты Видящий. Три года, долгих три года не освоить управление даром на самом элементарном уровне. Ты точно гений.
  - Но как? Ауры: вижу. Надо магические проявления: пожалуйста. Тепловидение: без проблем. Долбаную электропроводку в стенах: на раз. Кошачий глаз: давно. Я не могу добиться одного: не видеть всего этого.
  - Ну наконец то. Ты смог правильно поставить вопрос.
  - Не понял, я всегда это и говорил.
  - Так, да не так. Раньше, до тренировок, ты видел Всё перечисленное и ещё сверху. Освоил выделять по желанию разные способы видеть. Но ЧТО ты говорил? «Хочу видеть как обычный человек.» Хочешь - добивайся! Всё в твоих руках. И что с того, что до тебя ни один видящий не добился такого эффекта. Дар есть, пользуйся! Мой ответ на впервые прозвучавший вопрос: И НЕ СМОЖЕШЬ. Наверное.
  - А раньше сказать?
  - А зачем? Ты тренировал Дар. Тренировал упорно ТРИ года, когда более чем достаточно одного. Не виртуоз пока, но такой уровень ты достиг бы в ином случае годам к двадцати-тридцати, а то и позже.
  - Как это?
  - А так. Обычно с пол года, ну год и всё: я могу. А дальше лишь поскольку- постольку.
  - И что теперь?
  - Два пути. Или признать факт и успокоиться на достигнутом. Или продолжить идти к поставленной цели. Вдруг дойдёшь?
  - Как интересно ты говоришь. Вроде прямо заявляешь, что глупо бился лбом в стену, которую не пробить. И тут же так тонко: «успокоиться на достигнутом». Вот и мне бы научиться ТАК строить фразы.
  - Ну какие твои годы, научишься.
  - Ну что, сынок. Время идёт, а на сегодня планы.
  - Ой да ладно, в реальности хотя бы минута прошла? Как ты говорила — быстрый сон. А мы так хорошо поболтали.
  - Что да, то да. Надоедают маски?
  - В школе нормально, хотя даже всегда хорошее настроение надоедает. Хочется иногда рыкнуть, на некоторых. В доме хуже. Как же хочется увидеть р…, м…, лица Дурслей, сказав, что пол дома по наследованию моя. А не только чулан в аренде у них.
  - Вообще то, там двоякая трактовка. Юридические тонкости ты пока не поймёшь. Но! При определённых обстоятельствах, дом может в будущем стать полностью твоим.
  - Ура! Каких?
  - Наступят, узнаешь.
  - Наступят?
  - А куда они денутся. И улыбочку, улыбочку сотри. Что, уже мечтаешь разорить Верона?
  - Не моё это дело: любимого дядюшку разорять. Найму гоблинов.
  - Ладно, делу время, потехе час. Готов?
  - Всегда готов…
  … Спустя два дня в подсознании.
  - Поздравляю, Григорий. Первый решительный шаг сделан.
  - Как то мало.
  - Более чем достаточно, осталось закрепить в реальности.
  - Самый длинный…
  - Знаю, знаю. Начинается с первого шага.
  - И чего жалуешься? Шажище то о-го-го. Горжусь, серьёзно горжусь.
  - Правда? Просто мам, так долго ждал, ждал. А в итоге…
  - А об итоге расскажешь завтра. А теперь брысь отсюда. Тебе поспать осталось всего три часа.
  - А сон должен быть регулярным.
  
   Ближе к обеду, из чулана на Тисовой аллее вырвался радостный крик, не заглушённый даже срочно зажавшими рот руками:
  
  - Да-а-а! (rus)
   Через минуту ворвавшийся в чулан Верон увидел свернувшегося Гарри на продавленной кровати. Схватив того за шкирку, рывком поднял и развернул к себе и буквально прошипел:
  - Чего орёшь? Петунья только прилегла.
  - Я споткнулся и ударился. Сильно.
  - А зачем вставал? Лежи, отдыхай, дармоед.
  - В туалет.
  - Ладно. Хватай горшок и тихо, я сказал: тихо, в туалет и обратно. Иначе твой «отдых» станет длиннее.
  - Спасибо.
  - Мне твоё спасибо… А-а, чёрт с тобой. Пока Петунья отдыхает, займись клумбой. Нечего бездельничать. И там… на кухне остатки в кастрюле. Можешь доесть. И домыть.
  - Постой, ответь: ты говорил с животными?
  - Как? Они же животные. Дядя, почему...
  - Не задавай вопросов.
   Взрыхляя землю и подрезая кусты Гарри с трудом сдерживался. Нельзя. Но как же хочется! Потом быстро поглотав прямо из кастрюли рагу и перемыв посуду поспешил в чулан. Аккуратно сев на кровать, сосредоточился на пальцах. И вот пошло: ногти начали темнеть и удлиняясь заострятся. Пальцы получили подобие перепонок. Теперь вторая рука. Получилось, получилось, мат перемат, что бы это не значило!
   Вернуть в исходное, повторить. Исходное, повторить. Не глядя. И снова, снова.
   Спустя четыре часа страшно уставший, но жутко довольный Грегари Поттер смотрел на преобразованные кисти рук. Красивые острые когти, слегка удлинившиеся и без того «музыкальные», как назвала мама, пальцы обзавелись ещё и перепонками рептилии. И главная прелесть: мелкие чешуйки. Красивые, прочные. Каждая с крохотным загнутым шипом. «Акулья шкура», так кажется называется. Первый шаг на большом пути к мечте. Мама как всегда права. Шаг ого-го. И плевать, что путь самый длинный, на много лет, он пройдёт его до к… Стоп, шалишь, конца НЕ существует. И Грегари Поттер, колдун не полных одиннадцати лет вдруг задумался: а что может быть дальше ведуна, Григория Чёрного Дракона?
   Через неделю после выпускного, на который Гарри не пустили Дурслей, тот всё таки исполнил обещание. Утром субботы в дом Уотсон позвонил скромно, но аккуратно одетый мальчик. Сразу привлекали внимание длинные волосы, цвета свернувшейся крови, схваченные чёрной лентой. Лента закрывала лоб с тонким шрамом в виде молнии. А если присмотреться, то чёрным по чёрному была аккуратная вышивка. Дракон. Ниже ленты сияли яркой зеленью глаза.
  - Сэр, леди. Могу ли я просить Вашей милости к моей скромной просьбе? Дело, в том, что я дал обещание Вашей дочери, Джесике.
  - И-и? Продолжайте молодой человек. - отец Джесики с интересом осмотрел необычного гостя.
  - Я не смог исполнить обещанное, что нанесло урон чувствам девушки и моей чести. А если потеряна честь, то что останется?
  - Ваши предложения, юноша.
  - Рано мне именоваться юношей ещё, не дорос.
  - Это мне решать, как обращаться. Я сужу по делам. Но мы отвлеклись.
  - Разрешите пригласить вашу дочь на танец. И… сэр, если не трудно, можете поставить колонки музыкального комбайна в открытые окна?
  - Вы собираетесь танцевать…
  - Да. На улице. Дословно обещание: «- Твои родители будут гордиться твоими успехами. Твой танец увидят многие. Обещаю.»
  - И-и-и-и-и! - мимо родителей пролетел вихрь по имени Джесика и чуть не снёс с ног Грегари. Торжественный разговор, доставляющий удовольствие обеим сторонам был бесцеремонно сорван.
  - И что же танцевать будете? - Ваша дочь достойна только лучшего. Танго.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"