Аннотация: Это сказка/история. Мне кажется, достаточно светлая и забавная. Три желания Криды (или Дюро решает умереть) - ранее называлась, но тут уж как кому угодно.
Три желание Криды
(или Дюро решает умереть)
Достаточно давно, ещё до охоты на ведьм и колдунов, когда истинные мастера чудотворного дела были в почете и имели уважение людей, в то время и жил средних сил волшебник Дюро.
Он прилежно учился у своего наставника, впитывая тайные знания как губка. Каждый божий день с самого рассвета и до заката заключал в себе процесс познания. Дюро узнавал свое тело с точки зрения энергий и физических возможностей, узнавал свой разум с точки зрения восприятия окружающего мира и узнавал окружающий мир со своей, пока ещё единственной "точки зрения".
Его старый учитель постоянно напоминал ему о важности этих знаний, ведь если ты не понимаешь, с чем тебе предстоит работать и взаимодействовать, как ты сможешь с этим работать?
В лесу, на благоухающей травами поляне стоял их небольшой дом. Много раз Дюро спрашивал, если призвание чародеев помогать людям, почему они живут в лесной чаще. На что старик лишь грустно ухмылялся и неоднозначно отвечал:
- Я стар и стремлюсь к уединению, а ты пока юн и тебе нужно побыть в уединение. Мы - волшебники - необычный народ, прежде чем выходить к людям нам нужно многому учиться, чтобы не позволить затуманить свой разум.
Все яркое, юное и бушующее естество молодого человека никак не могло полностью согласиться с доводами учителя, но юноша соглашался, по крайней мере внешне, и возвращался к своим делам.
Новый день начался с пения птиц, но чуть более громкого, чем обычно, с утреннего прохладного ветра, но чуть более леденящего, с воды в реке бегущей немного быстрее обычного и с солнца чуть более слепящего. Юноша озирался вокруг, вроде бы, все такое же, как всегда, поляна и лес и кусты с травами - все на своем месте. Что же изменилось? До середины дня было сложно сосредоточиться на своих каждодневных занятиях, он все оглядывался, прислушивался и принюхивался.
Конечно, старый наставник не мог не заметить состояния своего подопечного.
- Что тревожит тебя? - спросил он, когда Дюро в очередной раз отвлекся от медитации.
- Не знаю, - вздохнул юноша, - будто все вокруг приняло другой вид, но такое же как раньше. Все стало насыщенней, громче.
Дюро надеясь на то, что теперь ему наконец объяснят, что происходит, замолчал. А Старик посмотрел на своего ученика в упор, потом чуть нахмурил брови и неожиданно сурово сказал:
- Мир не зря и не просто так дает нам знаки, ты, как начинающий чародей, можешь замечать их, таким образом, нас предостерегают от серьезных, возможно, непоправимых ошибок или просто о чем-то важном. Будь осторожен, в основном в мыслях и поступках.
До сумерек молодой человек следовал предостережению своего наставника, прислушивался к себе с ещё большим прилежанием и аккуратностью выполнял задания, следил за ходом своих мыслей. Но вот солнце почти зашло. Дюро, как обычно перед ужином, колол дрова для розжига очага и приготовления еды. И когда он с порубленным деревом направился к дому, из леса вдруг вышла девушка. Зоркий взгляд Дюро смог различить её простое, кое-где порванное платье, усталый вид и растрепанные волосы. Руки её были расцарапаны шиповником и дикой розой, ив них была пустая корзинка. Бросив дрова на землю, он кинулся к ней, расспросил о её имени и откуда она, почему в таком виде ему было понятно и без разъяснений, трудно ли заблудиться в тысячелетнем лесу?
Девушку звали Крида, жила она в деревне Мрачновицы, пошла в лес за ягодами и грибами и умудрилась заблудиться. Совсем молоденькая, курносенькая, с глазами цвета ртути и черными смолянистыми волосами, Крида была готова расплакаться от счастья, что набрела на домик в лесу. Она вся подрагивала от нервного напряжения и терла в кровь расцарапанные руки.
У юноши сжалось сердце. Тогда он перехватил её тонкие ручки и, позвав свою силу от всего сердца, вмиг заживил неприятные ранки. Не веря своим глазам, Крида разглядывала белые, без тени следа от ранок, кисти, а потом с испугом и одновременным интересом посмотрела на спасителя. Вдруг Дюро понял, о чем его предостерегали ветра, свет и голоса природы. Как-то раз учитель упоминал о корысти людей, не имевших никаких волшебных способностей, но вполне умело владеющих ими через порабощенных либо деньгами, либо чувствами, волшебников. Посуровев, юный чародей отступил на несколько шагов от девушки и указал ей рукой в сторону леса, прося уйти. Но та лишь вопросительно уставилась на юношу, явно не желая возвращаться в темную, полную опасностей чащу. Тогда Дюро вскинул руки, пару мгновений стоя недвижно, а потом медленно развел их и деревья податливо расступились, выделяя тысячелетним забором дорогу во тьме. Крида взглянула на дорогу, потом на юношу и погрустнела, но ступила на волшебную тропу.
Вместе с тем, как она сделала первый шаг от поляны, с её губ слетело слово "спасибо", но для Дюро оно смешалось с шумом сходящихся за её спиной деревьев.
Весь следующий день чародей думал о произошедшем. Он так и не решился рассказать учителю, побоявшись его огорчить и рассердить. И чувствовал себя глупым. Его ведь предупреждали. Дюро старался забыть эту девушку, но её внешность и голос не желали покидать голову, от того он ходил угрюмый и очень не довольный собой. Даже медитация, на время сумевшая отстранить все его мысли, не смогла отправить воспоминания о Криде в небытие. Так прошло два дня.
На вечер третьего Дюро вышел на поляну и встал, будто ожидая чего-то, сам не зная чего. Через некоторое время его ожидания оправдались, и из леса вышла девушка. Та самая Крида. На этот раз в её руках был только небольшой узелок, коса, перекинутая через плечо, туго и аккуратно заплетена и повязана лентой, а простое платье заштопано и чисто.
- Что ты здесь делаешь и как умудрилась вернуться?! - крайне разозленный в большей степени на себя, юноша зло зашипел, стараясь не кричать на весь лес.
Девушка не испугалась и не отступила, она протянула чародею руку ладонью вверх, что бы тот мог увидеть прочную бечеву, тянущуюся от её руки к земле.
- Я благодарна тебе за твою доброту, но ни чем не смогла выказать благодарность в ту неприятную ночь и решила, что непременно это сделаю, поэтому, пустила по тому короткому пути, который ты открыл, бечеву, что была у меня с собой, и она привела меня обратно. С этими словами Крида подошла ещё ближе к Дюро, она отдала ему в руки узелок, тот ощутимо своим
содержимым тянул к земле. Я сама пекла и вышивала, прими.
С этими словами она отступила назад и перед ней разошлись в сторону деревья.
- Подожди, - окликнул её чародей. Каждое слово выходило у него с трудом и за каждое слово, он безмерно себя ругал, но не мог не сказать то, что так хотел... И бросил сквозь зубы, - Забудь бечевку снова, - больше не в силах терпеть самоуправства собственного разума и чтобы не натворить ещё чего-нибудь, Дюро сам сомкнул взмахом руки стволы деревьев и повернулся спиной к невидимой тропе. Передернув плечами, на деревянных от напряжения ногах, он двинулся к дому, а внутри него назревало желание поговорить с наставником и объясниться, держать в себе столько мыслей и переживаний молодой человек был более не в силах.
Учитель на откровение ученика, его раскаяние в преступление запрета, загадочно улыбнулся и ласково спросил:
- Почему ты решил, что общение с этой девушкой запретно? Может быть, ты совершил бы ошибку, если бы оттолкнул её и не помог ей. Смотри, какой хороший урок преподнесла тебе сама природа, она сказала тебе - учись смотреть на все происходящее с разных точек зрения, - Дюро не мог скрыть улыбки, так стало легко и радостно у него на душе. Он обнял наставника и с легким сердцем отправился готовить ужин. "Учитель - мудрейший человек!"- думал юноша, накрывая на стол. Его глаза посверкивали, как бывает у очень счастливых и довольных волшебников, которые в такие моменты открыты и радуются всему миру. Не могло не радовать Дюро то, что сказал его учитель, и что совпало с его сильным желанием.
Волнение у молодого человека испарилось, и обучение чародейским ремеслом вернулось в прежнее русло. Только с одним добавлением - через два или три дня, к нему приходила Крида. Она приносила вкусности, которые сама готовила дома, рассказывала о жизни в деревне, так как никогда Дюро не жил среди простых людей. Родившись в закрытой волшебной общине, в 10 лет он был отдан на обучение мастеру и ещё нигде не успел побывать. Все что говорила ему девушка, было интересно и ново, даже обычные сплетни вызывали множество вопросов. Так и пошло у чародея, он учился, потом или к обеду или к ужину приходила девушка, самого Дюро учитель просил пока не покидать поляну. До окончания теплых месяцев Крида приходила нечасто, а с наступлением холодов - зачастила. Она объяснила это тем, что урожай собран, сенокос завершен и наступила зимняя пора, времени стало немножко больше.
Появления Криды юный чародей уже воспринимал как должное, и начинал волноваться, когда девушка приходила более чем через двое суток. Что-то щёлкнуло в нем, что-то переменилось. Представить себе жизнь без разговоров с деревенской девушкой, без её смеха, в конце концов, без её вкусностей, он не мог. Дюро даже рассказывал ей некоторые свои сокровенные тайны. Они учились друг у друга, он научил её некоторым волшебным играм, для которых не требовалось обладание даром, а нужна была ловкость и
наблюдательность, что бы получилось "чудо". Она его тоже обучила некоторым деревенским забавам и логическим задачкам, привезенным её отцом из дальних стран и выученным ею. За каких-то два месяца они стали очень хорошими друзьями!
Как-то в вечер перед сменой времен, Дюро взял Криду за руку и ничего ей не говоря, повёл в сторону реки за поляну, у берега скованного первым льдом, он повернул налево за густые ветви кустарника, придержал их, пока девушка не прошла, и позволил им принять прежнее положение. Молодые люди оказались на маленьком пятачке земли, из крон молодых красных дубов над ним сплелся купол, пестрящий уже ярко желтой, но ещё не успевшей облететь, листвой. Каждый листик успел немножко обледенеть по краям и посверкивал в свете скупых лучей луны сумевших пробиться в укрытие. На земле лежала циновка и пушистый коврик из овчины,
Дюро пригласил сесть свою спутницу, потом они достаточно долго молчали: она с любопытством разглядывала все вокруг, а он не мешал ей, внимательно, с особой нежностью разглядывал её, улавливал её восхищение и восторг - так таинственно и красиво было все для неё.
- Это мое любимое тайное место, учитель, конечно, о нем знает, но никогда не нарушает моего здесь уединения, ты первая кого я привел сюда. Не правда ли оно волшебно? - Дюро улыбнулся на брошенный в его сторону восхищенный взгляд.
- Оно прекрасно! В сравнение с этим укромным уголком, чаща друидов -ничто!
- А ты была там? - Изумился юный маг.
- Нет, - девушка рассмеялась, - Я о ней читала. Кто пустит непосвящённую в заветный лес?..
Вдруг, как-то стих ветер, шумящий за пределами на удивление теплого убежища, будто все что двигалось, замерло вокруг, девушка и юноша встретились глазами, и одновременно замолчали, они долго всматривались, и им ничуть не было неуютно. взгляда, как это бывает у любых встретившихся глазами людей, они не отвели. Их притягивало друг другу, Крида стала замечать что-то в глазах Дюро, что напомнило ей её саму, Дюро заметил что-то от себя. Неожиданно они оказались совсем рядом друг к другу.
- Я..- протянул волшебник шепотом, и, приблизившись совсем к лицу зарумянившейся Криды, легко, почти что воздух, поцеловал её в уголке губ.
- Я хочу исполнить три твоих желания, - он вдохнул аромат её волос, цветочный и такой сладкий,- волшебник который предлагает исполнить три желания, соглашается потратить на них все волшебные силы, что у него найдутся. Так что подумай, прежде чем ответишь, чего ты хочешь, - он уткнулся лицом ей в плечо и, боясь спугнуть самое волшебное мгновение, которое с ним, когда-либо было, замер. Крида прижалась к нему, провела рукой по его голове. Она тоже старалась не спугнуть ощущения счастья.
- Мне ничего от тебя не нужно Дюро. Мне хорошо от того, что ты есть, - тихонько прошептала она.
Незаметно для Криды Дюро создал разноцветных светящихся в сумраке бабочек и отпустил их, они запорхали вокруг молодых людей, радуясь неожиданной своей краткой жизни и через пару минут осыпаясь искристыми блестками на землю и листья. Укромное место заполнилось волшебным светом и тишиной, от которой, обнявшись, волшебник и деревенская девушка почти уснули, если бы в маленькую их идиллию не вмешался резвый воробьёнка, ворвавшийся как ветер в тихую гавань. Так своего ученика звал учитель.
Дюро улыбнулся воробью, встал и помог подняться девушке, они молча вышли из укрытия, у домика стоял старик, Крида учтиво поздоровалась с ним, и молодой волшебник проводил её до невидимой тропы. На прощание он попросил её подумать о предложении, поцеловал кончики её пальцев и отпустил.
Подойдя к учителю он улыбнувшись спросил:-"Учитель, это ли то чувство, что называют любовью?" - Наставник улыбнулся своему ученику в ответ: - "У каждого оно свое, я не могу тебе сказать с уверенностью мой мальчик, но возможно так оно и есть."
Потом, долгое время Криды не было. Два дня, три, четыре... неделя, а её нет. Дюро не знал что думать. Он, конечно, с прилежанием выполнял задания наставника, старался, но переживания его никуда не подевались. Наконец, на седьмой день девушка появилась на поляне. Очень уставшая, растрепанная. Глаза её были воспалены, лицо бледное как мел, на все расспросы она отводила взгляд, только прижималась к Дюро и не отпускала. Лишь когда старый чародей принес в глиняной кружке успокоительный отвар, и Крида его выпила, её смогли провести в домик, усадить и расспросить.
- Меня выдают замуж, - тихо заговорила девушка и по мере того, как она рассказывала, сердце Дюро стучало все быстрее. - Родные заметили мои частые уходы и решили, что меня лучше поскорее отдать в жены - как бы чего дурного не вышло. И я не в силах ничего поменять. Я пришла прощаться.
- Как?! Ты же можешь пожелать! Только пожелай, и я сделаю все, Крида! Только пожелай! - Юный чародей вскричал, вскочив со стула. Старик, глядя на подопечного, нахмурился, но не вмешивался.
- Что пожелать?! - Воскликнула в ответ девушка. - Что бы ты, волшебным образом изменил решение моих родителей? Это подло, влезать к ним в головы в угоду себе. К тому же всем ты мысли не исправишь, и позже многие из деревни начнут понимать, кто повлиял на резко изменившееся решение моих родных. И вы будите, ославлены как колдуны, а самое противное, что это будет правдой! - Крида утерла злые слезы. - И тогда, мы тем более не сможем быть вместе!
- Но...- заикнулся было Дюро, но девушка подняла руку перебив.
- Я пришла прощаться, - осипшим голосом произнесла она, - отдадим все в руки Бога, и пусть он рассудит, как надо. - Она подошла к ученику волшебника, обняла его и поцеловала в щеку. Потом повернулась к старому магу и слабо улыбнулась:
- Спасибо, что позволили мне приходить сюда. Прощайте. - Крида вышла из домика и направилась под руку с Дюро к тропе.
- Ты же могла пожелать... - с тоскою и непониманием протянул юноша обнимая в последний раз любимую Криду.
- В сердечных делах может помочь только Бог, волшебным способом счастья любовного не выкуешь. Неси свой дар людям, милый Дюро, он ведь дан для помощи людям, а не для использования в собственных корыстных целях... - И девушка ушла и, за ней сомкнулись стволы деревьев. Подошедший незаметно к своему подопечному, старый учитель с загадочной улыбкой изрек: - "На удивление проницательная и умная девушка".
Последующие годы чародей помнит смутно, фрагменты, яркие образы, не более. Он плыл по течению, не особо заботясь, куда его заносит судьба. Был на учении у друидов, в тех самых Друидских кущах, помогал всем, кто нуждался, даже спас какое-то королевство, название его как-то выветрилось из головы - он помнил только, что помог людям. Побывал он с дипломатической миссией и у эльфов и у гномов, где прослыл Великим волшебником и героем. Так же он иногда пытался отстраниться от воспоминаний о прекрасной Криде, увлекаясь иными барышнями. Но всех их, поневоле, сравнивал с первой своей и единственной любовью. И кожа у них не такая нежная, как у неё и глаза блестят не так. В Мрачновицах он был единственный раз, когда уезжал от учителя на вольные хлеба и перед отъездом менял некоторые вещи на деньги. И тогда он видел Криду, за год после расставания ни чуть не изменившуюся, только очень печальную и бледную. Тогда, он решил, что больше не вернется в Мрачновицы и его окрестности, ещё раз вид несчастный Криды он бы не пережил.
Так в скитаниях и подвигах, не останавливаясь ни в одной деревушки или городе более чем на полтора месяца, Дюро прожил 10 лет... Он вырос, возмужал, стал умнее и может быть даже мудрее, насколько можно быть мудрым в 27 лет.
Хотя читателю может показаться, что произошло за десятилетие все с точностью наоборот, и Великий Волшебник весьма поглупел ибо в очередное невыносимое для Дюро весенне утро 10 года своего скитания, он проснулся и понял, что жить на этом свете больше не имеет смысла. Счастье он свое упустил, слава и богатство его душу нисколечко не греют, да и к тому же ощущение того, что цели жить никогда не было, обострилось в тысячу раз, так как уже неделю мага никто не беспокоил своими просьбами и заказами.
В одно мгновение он, конечно, образумился и, как и вы, читатель, обозвал себя дураком. Но взглянув за окно, где, подгоняемые весенним ветром плыли лазурные облака, пели, до зубной боли счастливо и мелодично, птицы и солнце танцевало по мокрым, от ночного дождя, черепичным крышам, стало ему тошно, как бывает тошно людям, у которых отрезали пол сердца и спрятали в том месте, которое им прекрасно известно. Но куда просто нельзя вернуться.
Крида, Крида... в его голове вновь вспыхнуло это имя, сильнее обычного.
Впервые он подумал: - "А может быть она меня чем-нибудь опоила в ту ночь, когда сама пришла к дому учителя?"- но он сразу отбросил эту абсурдную мысль - нет таких зелий и снадобий, которые сохранили бы свое действие на столь длительный срок.
Дюро не считал себя тряпкой, вообще если посмотреть со стороны, то он представлял собой весьма крепкого, сильного и уверенного мужчину, не боящегося трудностей и опасностей, но сейчас, он стал сам себе противен. Несколько дней он старался отвлечь себя от мыслей о самолешение жизни, но ни работа, ни опыты в лаборатории, ни вечерние балы в знатных домах, в общем, ничего, загасить этого желания не могло. Вновь наступило утро. Теперь он проснулся уже с твердым решением покончить со своим нелепым и бесполезным для окружающих и для него самого существованием в Мире Живых.
Повеситься или утопиться было бы глупо и не достойно человека, получившего в относительно молодом возрасте звание героя, поэтому он решил, что лучше всего будет отправиться на смертный бой. Он специально не взял с собой меч, не надел под чародейское одеяние зачарованной кольчуги, даже все мало-мальски защищающие амулеты снял и положил в ящик, на котором заранее написал угольком: "продать после смерти".
Он вышел на городскую площадь, подошел к столбу объявлений и в разделе: смертельно опасные поручения, выбрал наиболее, по его мнению, опасное, из всех предложенных.
За каких то два дня он добрался до указанного в объявление места, хотя найти заросшую лесной лианой и ползучим кустарником пещеру было нелегко, он и с этим справился, стараясь тратить как можно больше сил на самые обычные вещи. Чтобы при встрече с "поганищем вострозубым и дымным" уже быть вымотанным и фактически неспособным к бою. Он делал излишне много движений, тратил энергию на частое дыхание, падал нарочито часто и вставал только отжавшись не менее трех раз. Он не ел с того самого утра, как вышел из города и ни разу не воспользовался чародейской силой себе в помощь, однако все равно совсем уставшим себя не чувствовал - сказывалась многолетняя тренировка и волшебный дар, поддерживающий в Дюро жизненные силы.
Наконец волшебник набрел на пещеру. Решив не ждать до утра, - А вдруг успеет отдохнуть? - он сразу пошел на абордаж "крепости врага". Прорвавшись через заросли, Дюро наткнулся на большущую чешуйчатую тушу, она громко сопела испуская дым из ноздрей при каждом выдохе, подергивала задней левой лапой, в общем, нагло дрыхла в тот самый момент, когда Дюро был готов отдаться ей на съедение. Он пихнул чудище разок ногой, потом ещё и ещё, но оно лишь похрюкивало в моменты, когда Дюро казалось, что он наиболее сильно ударил спящую тварь. Через час или может два, "поганище вострозубое" громко, но беззлобно рыкнув, как если бы зевнуло спросонья, потянулось, раззявив пасть в сотню зубов и, наконец, заметило "героя".
На, казалось бы, совсем не приспособленной к выражению эмоций, морде возник более чем ехидный оскал. Прищурившись, чещуйчато-брюхий сделал шаг вперед к нарушителю его территории, но нарушитель, что "поганище" изумило, мало того что не испугался, ещё и не думал нападать или обороняться, а просто стоял и ждал.
Почувствовав неладное, ящерообразный остановился, принюхался, прислушался, но уловить ничего из ряда вон выходящего не смог. Все вроде было верно и человек пах по-человечьи, и звуками издаваемыми, тоже был подобен человеку, вот только не визжал истеричной гаргулией и не носился кругами, потеряв ориентацию от страха, а стоял себе спокойно.
Но, как и у всех зверей, у сего зверя чещуйчато-телых на большие рассуждения не хватило не мозгов, ни терпения и притормозив на минутку он возобновил деятельность, то есть с радостью набросился на столь легко доставшийся ему ужин.
Дюро все не мог понять, от чего столь здоровый упитанный и опасный монстр, которому он ровным счетом ничего не сделал, перед самым его носом рухнул вдруг мертвой тушей. Он провозился с ним не один час, прежде чем нашел ответ на свой вопрос! Оказывается, у слишком плотно пообедавшего ящера, в момент его прыжка, еда запросилась наружу и острая кость, которую он проглотил, встала вдруг ему поперек горла. Какая нелепая смерть... ящера страдающего жадностью.
От досады Дюро испепелил столь неправильное чудище, но не забыл себе взять по привычке пару зубов, совершенно не задумываясь, для чего они могут понадобиться обрекшему себя на смерть человеку.
Однако, чародей не отказался от своей затеи, он решил идти в самый жуткий и опасный лес о каком только слышал. Говорили, что смерть в этом лесу ждет путника буквально на каждом шагу. В начале, да, магу даже было немного жутко, хотя он и искал смерти, но потом, все эти тени, красные глаза во тьме, рычание за спиной и редкие резкие звуки как-то перестали вызывать у волшебника какие-либо волнения и вскоре поход в Жуткий лес вообще превратился для него в подобие прогулки. Дюро начал злиться - почему никто до сих пор не попытался его убить?! - когда вышел на темную, зловещую опушку леса, где наткнулся на лешего. Он даже успел обрадоваться, что жизнь его все-таки оборвёться. Но леший лишь ворчливо рыкнул на него, что бы под ногами не путался, и уже намеривался скрыться, когда чародей поймал его за сухую-ветку руку и потребовал разъяснений, а ещё лучше точных указаний, где в этом лесу обедает наиболее смертоносный и непобедимый зверь. Леший раздраженно вырвал свою ручонку из лап Дюро и так же раздраженно проворчал:
- Да нету здесь ничего, антураж енто. От обидчиков, да ненужных личностей вроде тебя, нечисть проклятая!
- А люди с чего мрут?! - изумлися маг.
- Со страху своего, неуклюжести да глупости беспросветной и мрут, ну ещё из-за разбойников редких, с ними же и путешествующих. - Леший недовольно фыркнул и, махнув рукой в сторону, сотворил тропинку, - Иди куда шел, проклятый! Не преставай и лес мой не тронь!
Чародей взбесился.
- Даже умереть нормально нельзя! - закричал он и, сделав пару пассов руками, переместился из леса в пустыню. Так прошло пару месяцев, то есть, потерпев фиаско в одном "опасном" месте, волшебник перемещался в другое и везде ему катастрофически не везло. Нет более несчастного создания, чем человек желающий умереть в подвиге или переделке, но все время попадающий впросак, при исполнение своего предприятия. Как-то один из немногих знакомых, с которым Дюро познакомился во время своего путешествия в поисках смерти, и один из тех, кому он открыл истинную цель своих нынешних скитаний, с завистью вздохнул: - "Всем бы людям так везло как этому самоубийце". Дюро был с ним не согласен. Везением он свою фатальную невезучесть не считал. Тоска по единственной любимой с каждым днем все больнее отдавалась в сердце, и он все скорее хотел умереть в приключение, так как не желал, как последний юнец, скончаться от сердечных мук.
В конце второго месяца ему приснился сон. Вернее даже воспоминание. Та самая ночь, перед сменой времен, когда Дюро пообещал Криде исполнить три её желания и как она до сих пор ничего не пожелала. А потом ему явился наставник. Строгим голосом он напомнил своему ученику, что давший "Свое Волшебное Слово", волшебник не умрет, пока не выполнит то, что сказал.
Проснувшись, чародей долго лежал глядя на чуть зардевшееся рассветное небо и думал: "Значит, чтобы умереть, мне все равно нужно обратиться к прошлому... От которого я так долго и упорно бежал, - Дюро вздохнул.- Ну что ж, ради смерти можно потерпеть. Хочется верить, что пару дней, муж Криды меня вынесет".
Волшебник прошептал заветные слова и трава, которую он успел примять за ночь, вновь тянулась к солнцу тонкими стебельками, яма от костра разровнялась, а угольки стали вновь цельным хворостом и сухими поленцами. Что взял, то вернул. Потом он пару минут зачаровано смотрел на рассвет, и только солнце легонько оттолкнулось от грани горизонта, исчез с полянки у дороги, на которой пережидал ночь.
Он перенесся в чащу леса. Ту самую, где прошло его детство и юношество. В момент, когда Дюро очутился у дома наставника, тот со своим новым учеником, уже третьим после Дюро, делал зарядку и даже запнулся, так был удивлен неожиданным появлением одного из своих лучших подопечных, о котором был довольно наслышан.
Чародей поздоровался со стариком, за 10 лет ни чуточки не изменившемся, и объяснил, что привело его в "родительскую обитель". Расспросил он и о Криде, переехала ли она с мужем в другую деревню или все так же живет в Мрачновицах. Оказалось, что все так же, она живет в родном селе, только перешла в дом мужа - лавочника Гурна, который стоит на сельской площади. Больше мужчина ни о чем не спрашивал, только поблагодарил учителя, потрепал его нового ученика - 12-летнего мальчишку по голове и, тем самым путем, который он когда-то сделал для Криды, вышел из чащи на поле неподалеку от деревушки.
День только-только начался, а люди уже были на ногах, кто-то гнал скотину на выпас, кто-то на телеге уже выезжал из деревни по каким-то своим делам. В самой деревне тоже уже не спали: женщины, кто выгонял кур и гусей на двор, кто отчитывал расшалившихся спозаранку детишек, кое-где сидели бдительные старушки у крылечек домов и лузгали тыквенные семечки.
Мужики же, кто ладил избу, кто уже ушел на покос, в общем, у всех было множество дел. Дюро даже показалось, что он попал в муравейник.
И вот, он ступил на крыльцо и встал перед дверью с занесенной рукой, что бы постучать, а сердце вдруг начало бешено колотиться в груди, что едва было возможно дышать. И вот он уже почти постучал, когда стоящая на соседнем крыльце девчушка окликнула его:
- Нету ей сейчас! Нет хозяйки! Позже стучитесь.
- А где её можно найти? Дело срочное! - крикнул в ответ волшебник. Девица пожала плечами, но чуть пораздумав, ответила:
- У речки на мостках, либо на кладбище за околицей её поищите, а сейчас не стучите, нет её.
- Спасибо!- Дюро сбежал с крыльца и быстрым шагом направился сначала в сторону реки. Но кроме незнакомых ему женщин, под хоровое пение стирающих белье, он никого там не обнаружил. Тогда он почти побежал к кладбищу, так ему натерпелось увидеть Криду спустя столько лет. Там искать долго не пришлось, она была почти на самом его краю у чуть поросшей травой могилы. Сидела молча, размышляя о своем, она не заметила, как он подошел.
- Здравствуй, - спустя некоторое время негромко сказал он. Девушка встрепенулась, повернулась на голос, и от удивления глаза её расширились.
- Дюро? Ты ли это? Неужели действительно ты?! - Крида не кинулась ему на шею, хотя мрачный её образ, столь прочно застывший на лице, просиял и посветлел. - Зачем ты здесь? - спросила она более настороженно. Чародей усмехнулся.
- Теперь я, пришел прощаться. Только вот помнишь, три желания? Пока я их не выполню, уйти не могу. Надеюсь, твой муж не будет зол из-за моего присутствия.
Крида поморщилась, как от зубной боли.
- Нет у меня мужа, - девушка понизила голос, - Я как пять лет вдова. Он умер от похмельной горячки... - она перевела взгляд и теперь рассматривала землю у себя под ногами.
- Я пришел за тремя желаниями, не больше, я не смею чернить твое имя, просто загадай мне что хочешь и все, - на слова Дюро, Крида подняла пылающий взгляд от земли и тихо попросила:
- Уходи, Дюро. Мне ничего от тебя, как и тогда, не нужно. Уходи. - Дюро нахмурился. Такой прием был ему неприятен, и он не мог его понять.
- Крида, я от своего не отступлюсь, мне нужно, что бы ты загадала эти желания. Я приду завтра, и вновь попрошу тебя загадать свои желания и буду приходить столько, сколько потребуется.
На этом они разошлись до следующего утра.
Новый рассвет волшебник встречал стоя напротив крыльца дома Криды, она вышла из дома, как и большинство деревенских жителей, с первыми лучами солнца, подошла к чародею.
- Я же сказала, уходи. Я довольна тем, что есть и мне правда ничего не нужно. Пусть все будет, так как есть.
- Я не могу уйти, - чародей развел руками. - Видишь ли, так случилось, что для того чтобы мне уйти, мне непременно нужно исполнить те самые три желания.
- Ну чего ж ты ко мне привязался? - волшебник на этот риторический вопрос не ответил, вдова хмурилась. - В Мрачновицах много людей нуждающихся в помощи, иди им свою силу предлагай, отстань от меня!
- Только пожелай и я уже буду кому-нибудь помогать, я только "за", - Дюро усмехнулся, качнулся с мыска на пятку сцепив руки за спиной.
- Ладно! - девушка почему-то разозлилась, но чародею от этого стала только ещё больше нравиться, его бы воля... но он здесь не за этим. - Желаю я, желаю, иди, помогай людям Мрачновиц, - с этими словами она раздраженно развернулась на каблуках и направилась по своим делам.
Пока достаточно молодой маг ходил от дома к дому, Крида ходила из угла в угол в собственном доме на втором этаже. В её голове роились разные мысли и все в основном о давнем сердечном друге: - "С одной стороны у меня к нему остались чувства, с другой, что подумают обо мне люди? Да ещё эти слухи о том, что выполняя желания, чародеи, волшебники и маги забирают часть жизненных сил у желающего.." - Неужели Дюро пришел, что бы забрать у неё последние оставшиеся силы? В это ей не верилось, но ведь волшебный народ непредсказуем и что они выкинут в тот или иной момент... - "Как здорово, что он здесь! Если бы он остался!" - Билось в голове у вдовы, в порыве чувств она даже крутанулась на каблуках, но резко остановилась, замерев, от новой мысли. - "А вдруг... вдруг вновь будет больно? Он захочет уйти и уйдет, оставив меня одну. С единственными друзьями: болью и обидой.. Ах Дюро, Дюро, я тебя так ждала и вот, дождалась, только сама не знаю чего!" - девушка посмотрелась в зеркало и, подумав, скинула черный платок с головы. - "Что ж, чему быть, того не миновать." - сказала она сама себе и накрыв зерцало черной тканью, спустилась на первый этаж, тут же с головой погрузившись в хозяйственные заботы.
Первое желание Криды, на которое он сам её и подтолкнул, чародею нравилось, он лечил, развлекал, чинил, в общем, был при делах и особо о своей судьбе не стенал. Пускай в жизни его появилась задача - вытянуть из Криды пожелания - он помнил об основной своей цели: закончить с желаниями и помереть с легким сердцем. Хотя теперь, так близко к любимой девушке, ему казалось, что как раз смерть будет самым тяжелым шагом. Но Крида, судя по реакции при встрече, совсем не питает к нему нежных чувств... Это одновременно задевало Дюро и тревожило, он начал не понимать, чего же сам хочет.
- Господин чародей! Там это!.. Такое!.. Господин Чародей!! - от раздумий мужчину отвлекли взволнованные голоса, к нему бежали двое мужчин, один из них кричал и тыкал куда-то себе за спину рукой, второй не отставал от товарища по крикливости, и живости жестикуляции.
- Отставить панику! - Вдруг рыкнул Дюро, даже для себя самого неожиданно, потом он кивнул на взъерошенного паренька, прибежавшего к нему первым. - Ты, докладывай. - Мальчишка кивнул и затараторил:
- Там за мостом войско целое собирается! Меня и Редьку сцапали, говорят, предупреждайте своих, чтоб все что есть, на дорогу несли, если жить хотят. Ну, мы и к вам сразу.. мы ж..- чародей перебил парня вопросом.
- Войско рода какого? Разбойничьего? - Парни недоуменно переглянулись, волшебник, вздохнув, пояснил: - Латы одинаковые на всех, и есть ли они вообще?
- Нет вроде, все разные цветастые.. - мальчишка недоуменно посмотрел на мага, тот в свою очередь углубился в раздумья.
- Значит, разбойники, ну это уже не так плохо... а если наемники... один черт! - Маг улыбнулся. - Ничего, сейчас все сделаем. И дань им и подарочки будут! - Дюро, как азартный игрок хлопнул в ладоши и потер их, потом подумал несколько мгновений и, порывшись в кармане, достал те самые зубы жадного ящера. Взвесив их в руке, чародей прищурился. Он отвернулся от парней "глашатаев", присел на корточки и вырыл две ямки, "посадил" зубы, потом зарыл их и посыпал каким-то серебристым порошком, ласково шепча что-то на непонятном языке. Проделав это, он резко повернулся к молодым людям, сначала схватил за руку одного и царапнул ему по пальцу ножиком, потом другого и, смешав капли крови, распределил их на два "зубных" холмика. Встал и отряхнул штаны.
- И что теперь делать? - Осипшим голосом спросил паренек помладше.
- Ждать всходов, - ответил маг, улыбка которого показалась юноше настолько кровожадной, что и дальше задавать вопросы он не рискнул. Дюро присел рядом с "грядками", извлек из воздуха витиеватую трубку (чем немного ошарашил простых крестьян) и закурил. По его примеру парни тоже уселись на землю. Они смотрели на две кучки земли и иногда поглядывали в ту сторону откуда недавно прибежали. Чародей это заметил.
- Не волнуйтесь вы, до рассвета они не нападут. Лучше б вместо того, что бы сидеть, сбегали бы вы, предупредили односельчан, о грядущей опасности, - чародей прищурился, вглядываясь в полоску тлеющего горизонта. - Пусть они до восхода светила на площадь всякого барахла вытащат и тканями какими-нибудь его укроют, а сами с домочадцами и скарбом запрутся в домах и избах,
а ещё лучше, на всякий случай, в погребах или подполах. Скажите, что я все улажу. - Юноши встали и уже настроились на забег, когда Дюро остановил одного, положив ему руку на плечо, и добавил: - Если будут упираться, расскажите им, что бывает с разграбленными и уничтоженными деревнями. Вряд ли они будут из числа редких выживших, которые обычно несут молву по миру.
Молодцы убежали, волшебник остался наблюдать за своим эксперементом. Подобного он ещё не делал, и ему было банально любопытно, а молодых людей он отослал не только из-за надобности, но что бы уберечь их от возможного неприятного или даже опасного результата эксперементальной деятельности. По представлению волшебника, ещё должно было пройти с пол часа и стражи порядка, так маг назвал свои творения, в скором времени должны были "вылупиться".
Ночь обняла собою землю и укутала Мрачновицы почти в непроглядную тьму. На небе робко посверкивали всего две звездочки, Луна постыдно ретировалась ещё несколько дней назад, видно предчувствовала, что что-то случиться. Разбойничьей банде совсем не везло. Лошади наотрез отказывались идти в сторону деревни, их не смогли убедить ни плети, ни крики. И работникам злачной профессии впервые предстояло идти "на дело", а не скакать на него.
В шайку самых отъявленных лиходеев принимались лишь лучшие отличившиеся яростью, злобой, храбростью, самонадеянности и изобретательностью, но и им в эту ночь предстояло пережить малоприятные моменты. Во-первых, в самой деревне они не встретили ни кого. Вообще. Ни собак, ни кошек или птиц. Тишина зависла между домов сетью, не спеша приоткрыть завесу тайны для нежданных гостей. Опасливо пройдя деревню насквозь, разбойники с удивлением обнаружили целую гору, по-видимому, вещей, прикрытую кроме ночной мглы ещё и тканью и, как ожидал Дюро, большая часть лиходеевой общины кинулась на "добычу". Самые жадные соответственно поплатились первыми. С крыш ближайших домов на них спрыгнули, скаля зубы, пуская слюни и громоподобно рыча, творения чародея.
Звери лишь поясняли визитерам, что разбойники крайне нежелательные личности в этих местах. Но головорезы опять же, думать долго не привыкли и расценив "собак" исключительно как препятствие на пути к наживе, бросились "в бой". Получая удары массивными чещуйчатыми лапами, они отлетали к стенам домов и некоторые из них оставались лежать под ними, но все равно разбойников было не в пример больше. Стражи начали уставать.
В этот момент Дюро вдруг заметил за спинами лиходеев замершую Криду, она вышла из-за угла дома и так и встала посреди улицы. Он кинулся наперерез разбойниками, тоже успевшим её заметить, успел раньше, схватил девушку в охапку и прыгнул на крышу ближайшего двухэтажного дома, силы его остались почти на исходе.
- Почему ты их не уберешь отсюда?! - С расширенными от ужаса глазами прижавшись к волшебнику воскликнула она.
- У меня больше нет сил, но если бы ты пожелала...
- Зачем мне желать, ты же чародей, Дюро!
- Затем, - дом, на который они забрались, начали окружать, - что сам я уже всю свою волошбу почти истратил, а если бы ты пожелала, - мужчина терпеливо объясняя Криде ситуацию, толкнул ногой наиболее наглого из разбойников полезшего на крышу, - то у меня бы появилось волшебства для исполнения твоего желания.
- Хорошо! - взвизгнула вдова, тоже толкая второго наглого бандита. - Я ЖЕЛАЮ, ЧТОБЫ ТЫ УБРАЛ ОТСЮДА ЭТИХ УЖАСНЫХ ЛЮДЕЙ!
Дюро закрыл глаза. Он соврал. Или почти соврал. Силы на исполнения желаний Криды он черпал обычно из себя, но в этот момент, когда он уже был готов распрощаться с жизнью, но выполнить второе желание, на него будто снизошло. Сила хлынула потоком, обволакивая каждый капиляр и каждую нервную нить. Её было много, она крутилась в его животе ужом, разожгла в сердце почти невыносимый огонь и заставила раскрыть глаза. И посмотреть на мир другим взглядом. Посмотреть на Криду, и дать волю тому чувству, которому он запрещал быть уже очень долгое время. Теперь он не боялся потерять свою Криду, поэтому спокойно позволил себе любить её, как ему казалось, эти последние несколько мгновений. Но сознание не туманилось, ясность рассудка не покинули чародея. Он осмотрелся вокруг, разбойники исчезли, он перенес их в пустыню, где когда-то побывал сам, достаточно далеко от людских поселений или стоянок кочевников. Сейчас с удивлением в глазах Дюро стоял на крыше и не веря, глядел на девушку, пораженную не меньше его. Потом он посмотрел вниз и усмехнулся.
- Ну что ж, а в-третьих ты можешь пожелать...
Крида рассмеялась, и ловко спрыгнула с невысокой крыши, придерживая юбку.
- Нет уж, сама придумаю что-нибудь!
Они стояли в центре деревушки. Уже наступило утро, солнце, опасливо выглянув из-за горизонта, вдруг начало палить землю и людей.
Наверное, переволновалось.
- Прежде чем я загадаю желание, позволь мне собрать своих соседей и сказать им пару слов,- Крида одернула чистое платье и взволнованно посмотрела на мага. Дюро кивнул без возражений, но ели скрывая волнение. Сейчас она пожелает чего-нибудь, он выполнит это желание... а что дальше? Умирать, больше не хочется. Когда он принял иные силы, он принял и иную картину мира, открывшуюся ему с самой прекрасной стороны. После такого люди мечтают жить столетия, лишь бы увидеть воочию то, о чем ему только рассказали и про что только показали картинки. Он не был исключением.
Вдове же не пришлось долго привлекать внимание односельчан, чародей и его знакомая сами по себе вызывали интерес. Через пару тройку минут вокруг девушки собралось по её мнению достаточно народу, она подняла руки вверх с просьбой о тишине и заговорила.
- Все вы, мои соседи, знаете, что мой муж, почтенный лавочник Гурн, оставил нас пять лет назад. Я, ровно пять лет обещала не снимать траура и я сдержала свое обещание, - в толпе раздались одобрительные возгласы. Крида продолжила. - Но есть люди, которые ещё не выполнили своего обещания, но помнят об этом и хотят выполнить его. Это волшебник Дюро, когда-то давно, он обещал исполнить три моих желания. Тогда я не смогла загадать ему их, теперь он просит меня вновь. Вы, люди, разрешите мне загадать ему желание? - толпа вновь одобрительно загудела. Ещё бы, ведь их желания волшебник выполнил. - Хорошо, тогда я желаю... - Крида подошла ближе к Дюро.
- Что ты задумала? - с любопытством спросил чародей.
- Сейчас узнаешь. - она вновь повернулась к людям. - Вы разрешите мне быть счастливой? - В ответ, конечно, были утвердительные фразы. Крида не пользовалась дурной репутацией в деревне. - Тогда, я желаю, - крикнула она, и повернувшись обратно к Дюро, прошептала,- Поцелуй меня.
Волшебник опешил. Он ождал чего угодно. Просьбу воскресить мужа, желание богатства или дворянства, может ещё чего-то даже более сложного, но не такой вот простой просьбы о поцелуе. Хотя она что-то говорила в начале о том, что ей ни чего от него было не нужно.. видимо ничего кроме этого.
Он ни кому не признается, с каким наслаждением он исполнил это желание, и как долго держал её в объятьях, его исполнив.
Народ Мрачновиц оказался на диву душевным. Может кто сразу проглЯдел выгоду от того, что в деревне будет чародей, может кому-то жаль было одинокую бездетную вдову, но исполнение пожелания они встретили радостными комментариями, такими как: "Сколько в черновых сидела-то! Право хватит, девке молодой да пропадать!"
Потом, может это вам покажется банальным, но была свадьба и пир. Пир на всю деревню и самая веселая свадьба из всех когда-либо игравшихся в Мрачновицах! Даже стражей порядка укормили до состояния чешуйчатых боченков на ножках, впрочем, они были не против. На свадьбу пригласили и старика чародея и его молоденького ученика. А старик, отозвав Дюро в сторонку, признался ему, что живут чародеи в отшельничестве потому, что проклятие чародейского племени в том, что они не могут жениться по любви, и влюбляясь мучаются всю жизнь.
Значит, из всей этой истории можно сделать вывод, что все невозможное возможно.