Алексеева Светлана : другие произведения.

Ведьма поневоле. Друствар

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ для ESIA Цитата: >если вов, (страшные сказки Азерота) или бардовские песни о главных персонажах варкрфта :3
      
    Мир Варкрафта заключил в себе опасный, мрачный край Друствар. Край друстов, ведьм и страшной тайны Усадьбы Уйнкрестов. Какое отношение к Ужасу Друствара имеет обычная служанка? Может ли она повлиять хоть на что-нибудь в этой трагичной предыстории начала борьбы с Владельцами Усадьбы?
      
    Рассказ написан после тщательного изучения материалов (статьей-описаний, видео-прохождения локации, официальных отсылок, фраз, звучащих в самой игре при прохождении локации). Фанатами одобрено - канон.
   Ведьма поневоле
  
   Корабль уносил её прочь от дома, которого больше не было. Волны размеренно бились о стенки трюма, целовали корму и несли торговое судно всё дальше. Кила впервые за долгое время спала спокойным детским сном, добрые люди спасли её и пообещали, что увезут туда, где она сможет жить и даже работать. Она, вместе с четырьмя девочками, не старше её самой, видевшей семь зим, - устроились на мешках с сеном, и кто-то заботливо укрыл их шерстяными одеялами.
   - Где мы? - тихо спросила одна из малышек, но в темноте сложно было понять, кто именно.
   - Пока вы спали, я всё узнала, - Джина - рыжая неунывающая девчонка, которая быстро со всеми перезнакомилась, плюхнулась рядом с Килой. - Нас везут в Кул-Тирас, Восточные Королевства остались позади.
   Ответ рыжей мало что прояснил. Никто из присутствующих не знал ровным счетом ничего о Кул-Тирасе, поэтому оставалось надеяться, что эти земли мало чем отличаются от Королевств, ими покинутых. С палубы доносились команды, корабль натужно скрипел, и пахло солью и сыростью. Маленькие беглянки словно чувствовали, что земля близко, но радостно отчего-то не становилось.
  
   - За старшую теперь Амель, - строгий голос Леди МередитУэйкрест вызывал почти животный ужас, и никто из юных служанок не смел поднять глаз от пола. Каждая из них желала поскорее приступить к обязанностям, лишь бы сократить общение с хозяйкой Усадьбы до минимума. И лучше начать уборку с верхних этажей. Чтобы не слышать криков из подвала.
   Экономка Этина пропала неделю назад. И неделю Леди не давала никаких распоряжений, девушки по-прежнему ей прислуживали. Они убирались в мрачном доме, готовили, подавали на стол, стирали, встречали гостей (часто пропадавших где-то под особняком), а иногда одевали или помогали раздеться, когда Леди Уэйкрест того требовала - не всегда хозяйка спала ночью. Если не замечать иногда доносящихся из-под земли стонов и неприветливости хозяйки, служанок в Усадьбе в принципе всё устраивало. Единственное, даже если бы что-то не устраивало, выбора у них не было. Ни одна не называла это место домом, но задумай его покинуть, вряд ли бы добилась успеха в этом предприятии. Служанки являлись собственностью Леди. Если бы кто-то из горожан или деревенских приютил их, сжалившимся стоило готовиться к неминуемой гибели - Леди была скора на расправу. А уходить в леса или горы для неподготовленных девушек то же, что и смерть.
  
   Кила надеялась, что ей это только мерещится. Что она чувствует кожей просто порывы ветра, а не леденящее кровь труднообъяснимое "нечто". Она старалась не думать о девушках, которых через день приводила Леди Уэйкрест. Это были местные жительницы. Безвольные, с затуманенным взором переступая порог, они уже никогда не покидали особняк.
   Кила продолжала выполнять работу, как и четыре её подруги.
  
   Однажды Амель шепотом рассказала за ужином, что Лорд Уэйкрест совсем плох. Она видела, как Леди пыталась заставить его встать, как кричала в бессилии и даже не заметила её - Амель, стоящую в дверях. Будучи наиболее приближенной к Леди, девушка докладывала, что характер хозяйки стал ещё невыносимее. Она начала говорить сама с собой, бросать несдержанные фразы в воздух, а на лице её застыла смесь из надменности, ярости и гнева. Амель предположила, что Леди помешалась на какой-то идее.
  
   Не сразу Кила заметила, что старшая служанка всё меньше проводит времени с остальными. В какой-то момент она перестала выходить к ужину в людскую, предпочитала выполнять задания одна и на вопросы молчала, иногда сбегая "по срочному поручению". А однажды, ни Кила, ни Джина, что уж говорить о Реяне и Малике, не смогли обнаружить её в особняке. Амель исчезла, как и Этина когда-то. Кила подозревала, что если спуститься в подвалы, то, возможно, пропажа найдется, но страх пересиливал беспокойство за подругу, и беспомощно заламывая руки, девушка только всё чаще посещала кухню и подходила к лестнице, ведущей в погреб.
  
   В один из вечеров она направлялась в вечно пустующий банкетный зал, когда мельком вроде бы заметила Амель.
   - А? Амель? Стой! - крикнула она и ускорила шаг, но та не отозвалась, а перешла на бег и скрылась за поворотом. Не раздумывая, Кила побежала за ней и почти догнала, исчезнувшая слушажнака как раз повернула на кухню. Только вот перед носом Килы со скрипом закрылась дверь в подземелья, которые всё также вселяли в неё необъяснимый ужас.
  
   Она сделала шаг. Амель там, значит, ничего страшного нет. Глубоко вздохнула. И потянула ручку на себя. В конце концов, это же просто погреб!
   Как можно тише она отворила дверь и прикрыла за собой. Здесь было сумрачно: голубоватый свет давал рассмотреть неясные очертания недлинного коридора, ведущего к погребным помещениям. Всего десять шагов и девушка замерла, зажав рот рукой, чтобы крик ужаса не вырвался наружу. На каменном алтаре лежало бездыханное, неестественно выгнутое тело мужчины. А пол вокруг был испещрен непонятными надписями, - кажется, их сделали кровью, - валялись кости, и несколько свечей горело голубым мертвенным пламенем. Килу затошнило. Она осмотрелась, пытаясь найти подругу, возможно уже бездыханную и лежащую где-то в углу. Но здесь её не было.
   Стиснув зубы и переборов рвотный позыв, но не в состоянии побороть дрожь, Кила решила идти дальше и ступила на широкую заворачивающуюся лестницу, ведущую ещё глубже.
   Холодно. Холоднее, чем когда-то в Королевствах зимой. Она ещё смутно помнила, что кроме вечной осени существуют зима, весна и лето. Обняв себя за плечи и начав спуск, через пару минут она вышла в широкий и высокий зал пещеры, своды которой удерживались мощными колоннами.
   В центре стояла, прижав к горлу нож, Амель. Вокруг неё собрались скрюченные существа, отдаленно напоминающие женщин, они произносили на распев страшные слова, непонятные, но пробирающие до костей, и появление девушки проигнорировали. Подруга, до этого застывшая изваянием, встрепенулась.
   - Амель, не надо! - Кила кинулась к ней, но что-то невидимое отбросило её к стене, выбив дух.
   - Кила?
   В глазах всё расплывалось, но девушка смогла заметить, что подружка детства на мгновение убрала нож от горла. Чтобы потом с ещё большей уверенностью вернуть его и прижать к коже.
   - Прими неизбежное, Кила. Смерть нельзя победить. Ковен сохранит нас. Иди с нами.
   - Амель! - крик получился скорее воплем ужаса, а потом и вовсе застыл в груди. Её подруга резким движением перерезала себе горло и упала на холодный пол. Голубое пламя с ревом поднялось стеной и укрыло её вместе с теми страшным существами.
  
   - А! - неожиданно Киле сильно сжали плечо и пугающий до дрожи голос, жгучей волной вызывающий панику, поднимающуюся из живота и мешающую сделать вдох, раздался совсем рядом.
   - Что ты, милочка? Не бойся. Твоя подруга права. Смерть не победить, а Ковен хранит своих сестёр. Смотри. Смотри же! - Леди Уэйкрест крепко сжала длинные пальцы и грубо встряхнула служанку, заставляя открыть зажмуренные глаза. Пламя опустилось и теперь стелилось по полу, словно туман. А на месте, где упала Амель, стояла изуродованная старуха, сгорбленная, в лохмотьях, сверкающая острыми глазами и пытающаяся поймать скрюченными пальцами что-то перед собой. Это выглядело безумно и заставляло шевелиться волосы на голове. - Она старательно служила и потому поднялась на ступень выше. Твоя подруга теперь матрона, неужели ты менее честолюбива?
   Скрюченные старухи, пугающие, но не так пышущие силой, как бывшая Амель, вдруг начали вытягиваться и приобрели женские черты, а потом вообще стали женщинами, которых сложно было бы отличить от настоящих. Так вот куда пропали девушки, приведенные хозяйкой. Кила не знала точно, что с ними сделали, могла только догадываться, интуитивно понимала, что они уже никогда не смогут стать прежними, словно больны самой страшной чумой. Осквернены. Нет, она не честолюбива. И ей не нравится происходящее. Эти существа, кровь повсюду и кости на полу пугают её до слёз, и она уже жалеет, что спустилась в треклятый подвал.
   Почему же она движется вперёд под цепкими взглядами "сестёр"?
   - Иди ко мне, - голосом Амель призывало отвратительное создание, так и оставшееся в центре зала. - Я дам тебе защиту, Кила.
   - Не хочу, - прошептала служанка, но ноги не слушались и подводили её всё ближе к тому, что осталось от подруги. А через пару ударов сердца всё поглотила тьма.
  
   Она очнулась, когда ритуальный кривой нож вошел в грудь Малики. Очнулась, когда широко распахнутые в испуге глаза остекленели и отразили её искаженное предвкушением лицо. Свечи, костяные обереги, символы на полу и руках... Темные стены, сырость, вонь и отдалённые крики...
   Осознание пришло вместе холодной волной и вырвавшимся из груди криком. Кила вскочила, путаясь в грязных юбках. Не помня себя, она побежала к парадным дверям. Прочь из проклятого особняка, прочь отсюда и неважно куда! Что она натворила?!
  
   Лес, прелые листья под ногами, ветки кустов цепляются за ткань и растрепанные волосы, корни мешают бежать быстрее, лёгкие разрываются, их жжет, но остановиться страшно. Её найдут, всё равно найдут! Треклятый дом! Проклятые подземелья! Малика... А, что с Реяной? Джиной? Она не хотела верить внутреннему голосу, но память услужливо вынула из закромов кровавые картины расправы. Кила и их принесла в жертву духам друстов.
   Когда слезы кончились, а последние предметы из ведьмовской атрибутики были выброшены куда-то в кусты, Кила встала, и, покачиваясь от усталости, побрела дальше, надеясь, что не выйдет ни на людей, ни на ненавистных сестёр. Хмурый день плавно перешел в вечер, похолодало, но девушка этого словно не замечала.
   В какой-то момент она обессилила и опустилась на колени, а потом и вовсе легла на мелкую влажную траву. Она лежала и безучастно рассматривала огромные темные деревья, надежно укрывающие её от посторонних глаз. Ощущения настолько притупились, а восприятие действительности рассеялось, что служанка не сразу заметила, что что-то настойчиво толкает её в бок. Собрав волю в кулак, она перевернулась на спину и замерла оторопев. Её внимания добивался красивый белоснежный олень. Чудом не задевая рогами он настойчиво поддевал Килу мордой, а когда так обернулась, выжидающе застыл, склонив голову так, словно предлагал уцепиться за рога. Выйдя из оцепенения, Кила с опаской взялась за обтянутую мягкой кожей корону удивительного зверя, и не с первого раза, но поднялась на ноги. Олень встал рядом, дождался, пока ведьма положит на его спину руку и повел её в неведомом направлении.
  
   Сколько ещё она будет осознавать, что происходит? Помнить себя? Не убивать и не желать ритуалов, за которым следует прилив такой заманчивой силы. Заманчивой для тела, заманчивой для той, кто управлял Килой, но не для неё самой.
   Куда держит путь олень, девушка вопросом не задавалась. Какая разница, если её хрупкий мир разрушен и залит кровью? Какая разница, если Кила уже не хозяйка себе и своим желаниям? Наступила ночь, но оленю тьма не была преградой. Он мягко сиял, разгоняя тени и всё шел, шёл по звериной тропе. Побывав за пределами Усадьбы всего несколько раз сложно понять, куда ведет объезженная дорога, не говоря уже о тропах. Но интуиция, разбуженная колдовством, молчала - опасности пока не было.
   Вдруг лес кончился. Они вышли на каменистую дорогу. Олень остановился, затем фыркнул и подтолкнул Килу в нужную сторону. Видимо, дальше он не пойдёт. Девушка пожала плечами и медленно двинулась в указанном направлении. Горы были так близко. Наверное, кто-то их и горами не назовет, но она почти всю сознательную жизнь прожила в Усадьбе и так близко к каменистым склонам не подходила, хотя всегда рассматривала их из особняка, они примыкали к границе Усадьбы почти вплотную.
   - Эй, тебе помочь?
   Вот, она опять не заметила, что к ней подошли. Освещенная огнём факела, темноволосая женщина тронула за руку и участливо посмотрела в глаза. Кила отпрянула. Женщина напомнила ей хозяйку. Это наверняка она и есть! Коварная ведьма!
   - Нет! Я не буду! Не буду вашей, Леди Уйэнкрест! - Кила закричала, намереваясь кинуться на "Леди Уэйнкрест", но её удержали чьи-то сильные руки. Она не почувствовала, как личина девушки начала таять и сползать с неё, не заметила помутнения разума. А потом наступила тьма.
   Вечная тьма избавления, за которой приходит рассвет.
  
   - Люсиль..? - Это ещё одна, - черноволосая женщина присела перед трупом ведьмы, ещё не до конца прошедшей трансформацию. Люсиль не боялась запачкать землёй платье или вымазаться в крови. Ей нужно было рассмотреть жертву колдовства. Руки ведьмы превратились в уродливые лапы, но лицо ещё осталось прежним, сохранив гримасу ужаса и боли. Она кричала, что не будет принадлежать Мередит, она не хотела для себя такой участи. Как жаль. - Пора выжечь Скверну, Эйрол, - женщина встала и обернулась к стражу Заставы Арома. - Пока все девушки и женщины Друствара не стали уродливыми кровожадными тварями. Нам нужен герой.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"