Смерть науки.

Однажды Филимон Парамонов сидел на одном собрании и что-то рисовал на листке бумаги. Если внимательно приглядеться, то можно узнать в рисунке набросок слона. Индийского или африканского - это было совершенно непонятно, так как кроме животного на листке не было ничего и размеры оценить не представлялось возможным. Еще через минуту Филимон написал: "Мой брат слон".

Через его плечо заглянул в листок математик Гауссов. Прочтя надпись, он страшно возмутился. "Быть этого не может", - кричал Фридрих Карлович. "Размеры, голубчик, пропорции. Ну никак он не может быть вашим братом, заявляю со всей ответственностью". А потом дал Парамонову по правому уху.

На шум к беседующим подошел филолог Аверинцев. Взглянув на рисунок, он был до глубины души уязвлен столь откровенным непочтением к лексической культуре и фонемическому строю. "Никогда", - загрохотал бас Сергея Геннадьевича, - "Ни в одном языке не было таких изменений, чтобы из слонов братьев получать. Как не совестно, право слово". И со всемо размаху треснул Филимону по левому уху.

Тут к комапнии присоединился биолог Дарвинов. Увидев надпись под рисунком слона, у Шолома Чарльзовича закипела кровь. "Да знаете ли вы, молодой человек, что срок вынашивания слона состовляет порядка 2 лет, тогда как человек рождается значительно быстрее? Да и как могла ваша матушка произвести на свет такую гору? А прокормить, тем более в нашей стране? Это уж никак не возможно, позвольте вам заметить". И двинул неудачливому художнику прямо в нос.

Тут Филимон вышел из глубокой задумчивости, медленно засунул руку с карандашом во внутренний карман, а вытащил ее оттуда уже без оного, но с пистолетом системы "Глок". Не меняя выражения лица, он быстро и аккуратно прострелили трем светилам научного мира головы.

С тех пор наука пошла на спад, лишившись своих главных движителей и популяризаторов, и вскоре вообще исчезла с лица Земли. А Филимонов получил вызов то ли из Индии, то ли из Чада от своего названного брата слона, и теперь живет очень хорошо.