Свет упадёт, пройдётся по рукам.
Потом по-новой. И опять сначала.
Что глазыньки, мол, дадены. В песках   
Христос. И что похолодало.

Там львы с хрестьянами - пелагиане здесь.  
Те со звездой во лбу, но доедают боты. 
здесь жрать кору и дерево, там правда очи ест. 
И вновь безглазый. Снова на охоту.

Ладони разожмёшь, а там хлеба,
из сыра делать камень - и обратно.
И так пошло выдавливать раба,   
что не достало ни воды, ни брата -

Так, шкурка тёплая. Смотри, где задрожит 
и рухнет наземь - там построй жилище,
и нареки дитя, которое нажил
с тунгуской местной, дай названье пище,

Животным, неозначенным вещам,
кухонной утвари, которую тем вскоре
найти мышам - пока ещё сейчас,
а не вчера, которого не вспомнить.

читая песни

Дрожь сумерек, эмалевые дали,  
свирепая луна, звериный цок
и населенье вялое в пеналах
домишек хищных. Выпростав лицо

Из одного, увидишь - боженята,
погибель разная, Татьяны пишут "я
Вас люблю.." Деревья в цацках, мятой
фольге. И всё труднее явь 

Становится на место, вслед за этой
и той. Потом срастётся выбрать дверь  
и выйти из тени большой и светлой  
в своё, родное. И куда теперь.