В замке было тихо. Сивральвэ нравился огонь, но еще больше ей нравилась свобода. Равнодушно проследив за воином, удаляющимся в указанную ворожбой сторону, ведьма вздохнула и вернулась за стол. Кильвар был щедр и глуп, как мальчишка. Променять свободу сильной ведьмы на жизнь какой-то поберушки. Да еще и вкус у этой особы не самый изысканный. То ли дело парчовые платья с низкими талиями и длинными рукавами. А эти модные веяния: кожаные корсеты под грудь, езда на диких скакунах...
Хотя, от последнего и Болотная Мышь не отказалась бы. Жаль, воин увлечен этой дурочкой, а второго братца дожидаться не стоит. Не весть день, запрет снова в подвале. Как потом выбираться?
Подхватив еще несколько кусочков мяса, Сивральвэ поднялась из-за стола.
- И как же вовремя, - проворковала ворожея, прислушиваясь к громким голосам за окном. - Темненький приехал. Пора и честь знать.
Забросив в рот крупную синюю виноградину, ворожея крутанулась на месте, махнула своим парчовым подолом и исчезла. Платье опало на ковер перед камином, а из-под ткани вдруг выбежала серая мышка. Ничуть не крупнее своих товарок, но крайне умна и проворна. Дворовые коты ее не смущали, а вот водный маг, заточивший ее в клетку - очень даже внушал уважение.
Подумав, что у нее еще будет возможность поквитаться, Сивральвэ схватила в зубки тоненький браслетик и юркнула в щель за камином.
А внизу бушевал ураган.
- Где он?! Где этот гаденыш?! - ревел взбешенный Микарт, выскакивая из подвала. - Найти его! Он Сивральвэ выпустил! Ведьму!
Воинам объяснять долго не надо было. Еще живы были те раны, что нанесла им неуловимая болотная проказница. Вот ведь сюрприз устроил им Кильвар...
А тем временем неугасающий уголек мчался, разгоняя мглу ночи и маня за собой со страшной силой. Ферус под Кильваром горел пламенем, чувствовал напряжение, исходившее от всадника, и спешил, опережая ветер. Мимо воина пронеслись дома города, замелькали темные силуэты деревьев, выступали из темноты и уходили вновь мрачные силуэты брошенных деревень. А Кильвар все летел.
Внезапно огонек остановился. Ферус на всем скаку влетел в глубокий снег - перед глазами блондина раскинулось снежное море без конца и края.
- Посевы... - догадался Кильвар. - Ты никогда не любил свою землю, Микарт...
Темный, действительно, презирал физический труд. Да, конечно, сам он никогда в руки мотыгу не брал, но и не уважал тех, кто растил хлеб, кто выпасал скот, кто, в конце концов, кормил своего хозяина. Поэтому-то и отправил Вирай в ненавистное место. Нелюбимое им - Темным - место. На бескрайние просторы посевных полей.
Летом здесь хорошо. Ветер гуляет, соломенное поле волнуется. А зимой ветер превращается в адского ятедамбля, и с невыносимым эгоизмом охраняет свои владения. Злится, если кто-то без разрешения заходит на его территорию, и принимается мстить. Выжигает холодом, ослепляет снегом, никого не щадит.
- Вирай! Вира-а-ай! - принялся звать Кильвар.
Ворожея не обманула - дала путевой огонек, однако уголек не посмел ступить на чужое поле, перекатывался с места на место, но дальше в снег не шел.
Я замерзала. Медленно холодело тело. Пальцы рук и ног уже перестало ломать, глаза давно не открывались. Слепивший глаза свет постепенно угас и больше не пытался пробраться под веки. Губы покрылись коркой, одно ухо, прижатое ко льду, казалось, уже никогда не оторвется от гладкой поверхности. Даже если меня и найдут, будут ждать весны, чтобы я оттаяла, либо вырезать кусками вместе со льдом.
Хватило сил мысленно хмыкнуть. А действительно, что произойдет с моим телом в этом мире после того, как меня снова засосет в мою реальность? Я кстати, так и не выбрала, что мне открыть - литровую баночку сладкого сиропа с вишней или трехлитровую с половинками груш?
Ой, что это? Мне мерещится или это действительно собачий лай? Значит, где-то есть и человек?
Вспомнив про свои способности телепатии, я бросила тонкую ниточку и арканом захватила сознание чьего-то пса.
- Шарик, ко мне! - раздалось в ушах, но собака не двинулась - повиновалась теперь только моим приказам. - Шарик, Шарик, ты чего?
В поле зрения появилось женское лицо. Теплые руки схватили морду животного, наполненные жизненным угасающим огнем глаза заглянули прямо в душу. Я заставила пса попятиться назад, вынимая мордаху из заботливых объятий.
- Кто ты? Зачем моего пса забираешь?
Ух, ты! А тетя знающая попалась! Очень хорошо! Очень хорошо... очень...
На последнем дыхании я попросила собаку заскулить и по возможности найти замерзающее тело в белоснежной пустыне. И отключилась.
- Вирай! - разносилось над полем. - Вирай!
Кильвар зигзагами форсировал пространство, забираясь на спину дикого феруса, и светил одиноким факелом. Да только сколько там можно высветить одиноким огоньком? Тем более, хозяин здешних просторов в радостью кинулся на новую жертву и со злостью жителя подземного мира пытался вырвать огонь из рук воина.
- Вирай!
- Гав! Гав!
Кильвар застыл на месте, посветил туда, откуда доносился лай.
- Гав! Гав! - звук обретал силу и приближался.
И вот уже через несколько мгновений на феруса, ни капельки не испугавшись истошного и недовольного ржания, выскочил черноглазый пес. Он прыгал на месте, крутился и порывался что-то сказать. Жаль только, Кильвар не умел разговаривать с животными. Зато животные умели разговаривать. Между собой, правда...
Ферус первым сообразил, чего добивается пес, коротко заржал и рванул с места. Сидевший на неоседланном скакуне всадник не успел среагировать и кубарем покатился в снег.
- Ты что творишь?! - отплевываясь от снега, прокричал Кильвар.
Однако, ему никто не ответил, только пара животных теперь отплясывали польку вокруг блондина.
- Ладно, ладно, я понял! - изрек воин, запрыгивая на коня. - Нам покажут дорогу... Вперед! Хэйа!
Приглашаю всех присоединиться к моей группе в Контакте