Рич шел по вечернему городу, наслаждаясь затихающим шумом машин и калейдоскопом появляющихся кругом огней квартир. Полуденная жара еще чувствовалась в воздухе, но прохладный ветер ночи уже остужал раскаленный город. Закат догорал последними отблесками угасающего костра, отраженного миллионами лучей, и Рич повернул к окраине, где воздух, уже наполненный прохладой, очистился от запаха машин и вобрал в себя звонкие и пьянящие ароматы ночи.

Ричард Владимирович возраст - 22 года, образование - неполное высшее, нет, не был, не привлекался. Высокий, темные волосы, всегда аккуратен, подтянут, - вот, пожалуй, и все, что знали о нем окружающие. Он производил впечатление уверенного в себе, сильного человека, а был по натуре робок - и робостью своей, как щитом, отгораживался от окружающих. Наверно, этим и объяснялось то, что дожив до 22 лет, он не имел друзей, не ухаживал за девушками и любому обществу предпочитал вот такие одинокие прогулки по засыпающим улицам родного города.

Впрочем, о девушках у него было особое мнение. Уже давно по ночам ему снилось одна и та же, то улыбающаяся, то печальная, задорная и чуть смешная, но всегда одна и та же- девушка его снов. Он искал ее почти два года, прежде чем пришел к печальному выводу : это всего лишь мечта, навеянная печальным лунным светом.

Приняв этот печальный вывод, Ричард немного успокоился. Такие, как он, в древности уходили в монастыри, а то и вовсе подавались в отшельники. Он же учился в институте и гулял за городом, погруженный в свои мечты - от них становилось емного легче, но на других сверстниц Рич не смотрел.

Он вышел за городские ворота и дышать сразу стало легко - ночной воздух ласкал измученное дневной жарой тело, обдувал лицо и придавал новые силы. Дорога начала петлять между маленькими рощицами, то ныряя под гору, то обходя холм и Рич свернул с прихотливой дороги на небольшой луг, где всю траву скосили недели две назад, и уже подростала новая, создавая иллюзию мягкого, сочного ковра.

Трава, действительно, была удивительно мягкой, но с первых же шагов Рич почувствовал что-то чужое, тяжелое, что давило на него и толкало прочь, как можно дальше от этого луга. Почему Рич не повернул назад ? Никогда впоследствии он не мог ответить на этот вопрос, но он не ушел с этого странного луга, а продолжал идти, упрямо проталкиваясь сквозь воздух, ставший уже физически тяжелым, отталкивающий его назад, как большая и сильная лапа. Луна уже взошла, но свет, отбрасываемый ей на луг, подчеркивал лишь черноту травы и расцвечивал диковинными узорами легкую дымку, висящую над лугом.

Тут Рич увидел человека. Выделяясь темной скалой на фоне странной белой дымки, окружившей его, он неподвижно стоял, борясь, по-видимому, с той же силой, что так властно толкала отсюда Рича. Кулаки его, яростно сжатые и неподвижное, окаменелое лицо, с яростно, до боли стиснутыми зубами, говорили, каких сил ему это стоило.

С трудом преодолевая все растущее сопротивление, Рич подошел к странному человеку.

- Вам плохо ? - Спросил он. - Здесь что - то в атмосфере, давай те, я уведу вас отсюда.

Человек с трудом повернул голову. В тусклом свете луны, уже полускрытой странной дымкой, Рич успел разглядеть посеребренные лунным светом виски, косые шрамы на жестких скулах - и тут же наткнулся на бешенный, яростный взгляд усталых, прищуренных глаз. На секунду у него перехватило дыхание, ему показалось, что его вывернули наизнанку, разглядели всего, до последней, самой затаенной мысли... и от- пустили.

- Отдай мне свою силу ! - взгляд, казалось, прожигал насквозь, ослепляя усталого Рича. Совершенно ошеломленный, он сделал шаг на зад, уже готовый бежать, мчаться сломя голову от этого наваждения в другой, привычный мир, где ездят машины, и не может быть этого изнуряющего наваждения и этого странного, залитого удушающей дымкой луга.

- Послушай меня,- рука человека медленно протянулась в его сторону, кулак разжался,- и Рич увидел - или почувствовал как чужие мысли навалились, захлестнули с головой, ощутил бездну отчаяния, заполнившую этого человека, и ясно, с ужасающей простотой понял, что уйди он сейчас,- и старая, прежняя жизнь навсегда потеряна для него, и солнце навсегда скроется под этой тусклой серебряной дымкой. Силы этого

странного человека были на исходе, и Рич медленно, преодолевая тот ужас, что захлестнул его внутри и так явно толкал прочь в этом странном, чужом мире,- подошел к темному человеку и с трудом - воздух был уже плотнее воды - протянул руку.

Ярость, боль, ненависть захлестнули его . Рич упал на колени, инстинктивно не выпуская руку человека в черном, ибо чувствовал, что только в нем кроется сейчас его спасение. Боль была ужасающей, она скрутила его тело, но краем сознания Рич неизвестно откуда знал, что с ним все в порядке, просто те силы, что толкали его отсюда, теперь обрушились на него, пытаясь сломить, уничтожить жалкое сопротивление слабого, немощного сознания. Гордость или упрямство, злость или отчаяние - что дало силы Ричарду встать, он потом не мог сказать. Но он встал и открыл глаза, все еще морщась от боли, но уже способный с нею бороться, встал, готовый ко всему... но не к тому, что увидел.

Мир, полный ярости и причудливых, гротескных чудовищ, обрушился на него. Гигантские крабы и уродливые животные протягивали к нему когти, зубы, щупальца, с уродливых клешней капала слизь, прожигая траву, землю и пузырясь на обнаженных камнях. С неба свисало что-то подобное чудовищному спруту, протягивая к нему сотни щупалец с когтями на концах, покрытыми той же ядовитой слизью. С брюха чудовища срывались молнии, обугливая землю в шаге от Рича. Картина смерти и разрушения завораживала, заставляя забыть о себе и своей боли. Огромных усилий стоило закрыть непослушные веки. Сразу стало легче. Боль, скрутившая тело, немного унялась, главным образам потому, что Ричард понял, - атака эта ведется не на него и не он отражает удары секущих землю молний и серебристой слизи. Рич повернул голову и рискнул риоткрыть глаза. Человек, которого он держал за руку, уже изнемогал. Видно было, что уже давно сдерживает он натиск неведомых сил, собравшихся на некогда зеленом, а теперь уже обугленном и дымящимся лугу. Он шатался, не в силах справится с яростью обрушившихся на него сил. Вот он закрыл глаза - и чудовища подошли вплотную, гигантские щупальца нетерпеливо расталкивали их, стремясь подобраться поближе к жертве. Человека в черном уже не держали ноги - он упал, ухватившись руками за землю, и несколько молний ударили совсем близко... оставив после себя не приятный запах озона, а удушливый тяжелый запах гниющей плоти. Рич подскочил к нему и попытался приподнять.

- Подожди... Посмотри на меня.

Огонь, бушевавший в глазах мага, исчез. Теперь там было спокойное золотистое сияние, привораживающее Рича, вселяющее в него непонятную, но твердую уверенность в своих силах и... он почувствовал, что Знание, древнее, как сама Земля, знание древних королей и их воинов входит в него. Рич выпрямился и спокойно стал смотреть на ужасающих чудовищ, приближающихся к нему. Под его взглядом клешни гигантского краба расплылись и испарились, тело рассыпалось в пыль и исчезло в траве. Несколько монстров пытались сопротивляться, но рассыпались так же стремительно. Остальные принялись метаться по лугу, пытаясь укрыться от испепеляющего взгляда, постепенно тускнея. Рич повернулся к гигантскому спруту, нависшему над ним. Из сжатой в кулак руки стал расти... меч, клинок, гигантский, тонкий как игла луч или просто небольшой росток какого - то необычного растения ? Рич так никогда и не понял, что за необычное оружие вызвал он из глубины веков, но диковинный клинок легко рассек несколько молний, направленных в него, и вонзился в чудовище. Остальное он помнил смутно. Как рассекал неподдатливое тело спрута, как маг, очнувшись, пришел ему на помощь и уничтожил жутких тварей, оправившихся от Огненного Взгляда, и снова напавших на него. Как спрут, пораженный сразу двумя клинками, тяжело рухнул на землю, на лету рассыпаясь серебристым пеплом и слизь, залившая все вокруг, испарилась от этого пепла, обнажив обоженный, с редкими клочками зеленой травы, луг.

Потом наступила тишина. Клинок исчез из руки Рича, он измученно улыбнулся отдыхающему магу, и повернувшись, побрел к дороге, чувствуя безмерную усталость от битвы, гордость от победы и огромное сожаление при мысли что сила древних, нашедшая его во время битвы, уходит, истончаясь, оставляя после себя лишь легкую тоску. На краю поля он обернулся. Маг стоял, раскинув руки, и поле зеленело свежими всходами зеленой травы. От серебристой дымки не осталось и следа.

Ни слова не было сказанно, но тут были не нужны слова. Два бойца, два древних воина, появившихся из неизвестный далей времени, узнали друг друга без слов. И улыбка, появившаяся на усталом лице человека в черном, была улыбкой узнавания ... и прощания. Рич улыбнулся и за шагал по дороге, не зная, куда идет, но чувствуя, что это его дорога. Шел он или летел - впрочем, так ли уж это важно : скоро он увидел небольшое село, уже спящее, не знающее ничего ни о Риче, ни о той борьбе, последние следы которой исчезали с зеленеющего луга. Не далеко от околицы Рич свернул к реке, внутренне уже догадываясь о той встрече, которая ждала его здесь. Стоявшая у воды девушка обернулась. Глаза удивленно расширились, на губах появилась робкая улыбка узнавания. Это была она, девушка его снов, и ночь эта была как сон, невероятный, фантастический, прекрасный сон. Рич улыбнулся и шагнул вперед. Огонек неземных сил, заженный древним магом, мигнув, окончательно погас и последнее, что успел сотворить Ричард, был большой букет прекрасных, неземных цветов.