Аннотация: Добрая сказка о случайном контакте одинокого человека с непонятными представителями высшего разума.
Роман Морозов
О ЧЁМ МОЛЧАЛ КОТ
Первая зелёная травка с трудом пробивалась сквозь ещё промёрзшую почву. Взъерошенные и слегка обалдевшие от обилия весеннего солнца птицы уже несмело пытались петь среди голых веток кустарников. Опять к финалу зимы поломался светофор на перекрёстке. Вчера утром дал о себе знать последний лёгкий заморозок, но сейчас, ещё скованная холодным дыханием земля, начинала потихоньку обнаруживать в себе жизнь.
С приходом весны в воздухе, как из ничего, стали рождаться новые звуки и новые запахи. Новые, потому что они были крепко забыты с прошлого лета и осени. Но снова грязно-серыми клубящимися облаками щедро одаривали окружающее пространство отоспавшиеся за долгую зиму автомобили. И с таким же нетерпением заполняли они радостным шумом оживающие улицы. Всё вокруг как бы прибавляло скорость, торопилось жить - жить до следующей зимы.
Андрей Семёнович Лосев тоже торопился. Он торопился домой. После обычного рабочего дня, как всегда забравшего часть драгоценной энергии, но не давшего взамен совсем ничего, он сегодня решил немного побаловать себя и не подвергать своё тело ежевечерней давке маршрутного автобуса. Тем более, что преодолеть пешком тройку остановок, наслаждаясь свежими лучами весеннего солнца, было более чем приятно. И, чем дальше удалялся от своего рабочего места Андрей Семёнович, тем слабее становилась его привязанность к этим производственным будням, тем незаметнее становилась его обыденная тоска.
Перепрыгивая через длинные лужи, нагло заполнившие добрую половину пространства асфальта, задевая рукавами куртки колючие ветки придорожных кустов, обгоняя улыбчивых мам, неспешно везущих на прогулку детей в колясках, Андрей Семёнович торопился в свою холостяцкую квартиру. Там его ждал только слегка упитанный чёрный кот по имени Маркиз с необычно длинным серым хвостом. Лосев подобрал этого зверька на замусоренном пустыре года три тому назад, когда ему показалось, что несчастное животное от кого-то прячется. С тех пор Маркиз стал для него единственным существом, с которым можно было без проблем и споров поговорить, рассказать о проблемах и неудачах, получая в ответ искренне понимающий и сочувствующий взгляд.
Но, как только Лосев отворил дверь своей квартиры, он сразу заподозрил что-то неладное. Кот не встречал хозяина у порога, как это происходило обычно. Вдобавок, в воздухе стоял едва уловимый кисловатый запах, какого Андрей Семёнович до этого не чувствовал у себя дома. Да ещё звуки. Что-то, как будто бурлило и иногда капало в глубине комнаты.
Сразу же тело пронзила судорожная дрожь, и Андрей Семёнович выронил из правой руки сумку с продуктами и ключи, которые с предательским звоном брякнулись на пол.
Осторожно переступая трясущимися от страха ногами, Лосев стал подбираться к дверному проёму в комнату. Он изо всех сил попытался выбросить из головы тревожные мысли, но они, как будто настырные земляные черви, прогрызающие себе ходы в пропитанной дождями почве, лезли в его мозг. И это ведь было, конечно же, небеспричинно. Несмотря на запертую входную дверь, слишком уж сильно тревожили незначительные не первый взгляд мелочи, такие, как отсутствие у входа кота и непонятные звуки и запахи.
Ещё одна секунда и ещё один шаг.
Но то, что увидел Андрей Семёнович в комнате, превзошло все его ожидания. Да, на самом деле он был готов ко всему, даже самые чёрные варианты успели пустить корни в испуганном сознании Лосева, но только не такое...
Вернее, Андрей Семёнович сперва ничего не увидел. Взгляд прямой линией пересёк расстояние от дверного проёма до окна, но ничего необычного не встретил. Но, подняв глаза чуть повыше, Лосев, наконец, и обнаружил то, что так его поразило.
В дальнем верхнем углу комнаты между боковыми стенами и потолком, были протянуты нити, покрытые липкой слизью едко-зелёного цвета. Как будто живая, она медленно текла по ним, тихонько бурлила и иногда срывалась вниз крупными каплями, застывая на полу прозрачными лепёшками. Сами нити слегка подрагивали и от этого иногда надрывно звякали как фальшивая струна.
Но, конечно же, самым ужасным было не это нелепое сооружение на потолке, а тот, по чьей воле дрожали эти липкие нити. В самом центре паутины сидел, как и положено, паук. Только он был огромен. Настолько огромен, что, если бы поставить его на задние ноги вертикально, то он стал бы немного выше самого Андрея Семёновича. Толстое мясистое тело паука и длинные согнутые острым углом ноги были покрыты редкими массивными бесцветными волосками. По ним, да ещё и из различных отверстий в теле, обильным потоком сочилась та самая зелёная слизь, которая испоганила весь пол в комнате. Но что-то, не считая гигантского размера, отличало чудовище от его паучьих собратьев. Может быть, то, что помимо шести лап, которыми он цеплялся за нити, у него были и настоящие человеческие руки, только более костлявые и когтистые. А, может быть, то, что круглая, блинообразная голова держалась на нереально тонкой и кривой шее. Да и сама голова была явно не похожа на паучью. На Лосева уставились, сверкая, два больших водянистых глаза с круглыми зрачками, а не шесть, как это вроде бы должно быть у подобных существ. Тонкий крючковатый нос радостно шмыгал, а морщинистый безгубый рот растянулся в ехидной улыбке.
- Ну, привет, Кена. Долго ж тебя ждать пришлось, - неожиданно заговорило чудовище резким каркающим голосом.
Андрей Семёнович не знал, что ответить. Он стоял в проёме двери неподвижным столбом, с широко раскрытым ртом и вытаращенными немигающими глазами. Он не мог сдвинуться с места, намертво скованный ужасом, не мог произнести ни звука. Правда, изредка по телу пробегала колючая дрожь, под воздействием которой Лосев производил слабое мычание.
- Ты чего ж это вылупился так, Кена? Уже и не узнаёшь старых приятелей?!... Дожили! - так же противно проскрипел паук.
Лосев совершенно не понимал, чего от него хочет добиться это чудовище.
Тем временем монстр немного приподнял свой хитиновый зад и, вцепившись кривыми лапами за паутину покрепче, выпустил из себя ещё несколько липких нитей. Всё это время гадкая ухмылка так и не сходила с его физиономии.
- Извини, Кена, что я в таком неприглядном виде прибыл. Не успел ещё в образ для этой дыры трансформироваться. Уж слишком иная структура - не захотелось попусту мараться. А, знаешь, что это такое, - поинтересовался паук у Лосева, показав тощей рукой на себя и заметив, что у человека страх постепенно перерастает в удивление, - это с Правых Янгусов. У них там даже несколько планет... было. Ты даже представить себе не можешь, как было паршиво там тебя разыскивать. Там, знаешь, каждая личность создаёт своё собственное сознание и принципы существования. Там ведь с каждым приходилось "работать" лично. Жаль, конечно, симпатичный мирок был, но пришлось удалить, потому что уж слишком я там наследил,... разошёлся. Но, представь только себе, на "обработку" всех жителей Правых Янгусов потратил более пятисот тамошних жизненных циклов. Никогда ещё такого не было! Думал - всё, Кена, не найду я тебя, но какой-то безумный скиталец, кстати, весьма вкусный, притащил запах этой галактики. Ну, уж тут, ты сам понимаешь, даже особо сортировать не пришлось - разумной жизни здесь ничтожно мало, а твой, Кена, мыслевой запах, ни с кем не спутаешь. Давай, короче, сюда свою линию, а то что-то я её пока не вижу. А пора бы приготовить.
Выслушав этот, совершенно непонятный для него монолог, Лосев решил всё-таки попытаться объяснить что-то странному гостю.
- Вы простите меня, - даже не смотря на то, что Андрей Семёнович попытался предельно сконцентрироваться и отбросить от себя все пугающие мысли, голос его предательски дрожал, иногда западая на некоторых гласных, - но вы, наверное, всё-таки ошиблись и на этот раз. Я понимаю, вы ищете какого-то... Кену. А я - не Кена, я - обычный офисный работник Лосев Андрей Семёнович.
Последнюю фразу он произнёс даже почти по слогам.
Паук лениво повертел большими глазами, продолжая гадко улыбаться. Сверкнув мелкими клыками, скрывающимися за этой ухмылкой, чудовище произнесло:
- Кончай-ка ты выдрючиваться, Кена. Ведь надоело же уже. Каждый раз одно и то же. Каждый раз, ты - это не ты. Не ново ведь уже. Да, согласен, несколько раз я попадался на эту штуку, а ты, подлюга, объявлялся, нагло заливаясь победным смехом. Но я не глуп! На этот раз ты проиграл, Кена.
Лосев наконец-то решился и сделал шаг в комнату, переступив через порог. Несмелый, маленький шаг, но каких огромных переживаний и сомнений он стоил.
- Я не Кена, - чуть более твёрдым голосом повторил Лосев, - я не понимаю, чего вы от меня хотите, и я не понимаю, что мне делать для того, чтобы вы от меня отвязались.
Через несколько секунд Андрей Семёнович случайно поймал себя на мысли, что, возможно, слишком нелепо и глупо звучит то, как он вежливо, на "вы", обращается к мерзкому, уродливому, да к тому же ещё и грубому монстру-пауку.
- Сейчас я тебе объясню, - первый раз улыбка исчезла с физиономии паука, и Лосев вдруг подумал, что лучше бы этот чудовищный гость продолжал усмехаться, так как стало совсем уж жутко.
- Сейчас ты у меня всё поймёшь, - продолжал монстр, - придётся тебе тоже учиться проигрывать, чему так долго ты обучал меня. Понимаешь, Кена, да ты же это прекрасно знаешь, запах не может обмануть, а он идёт абсолютно точно из этой берлоги. А кого из представителей разумных рас ты мне можешь здесь предложить, кроме себя?! Ну, сожрал я тут пару каких-то рыжих ползучих тварей, но они явно не обладали достаточным разумом. Так что, предъяви свою линию, Кена, и я тебя её лишу.
- У меня нет никакой линии, - закричал Лосев, почти срываясь на слёзы, - я не знаю, что такое линия! И я - никакой не Кена!
Лицо чудовища опять претерпело смену выражения, причём, снова не в лучшую сторону. Серьёзность и видимое спокойствие сменили ярость и агрессия. Водянистые глаза увеличили размер раза в полтора, покрылись зелёными прожилками, а круглые чёрные зрачки, наоборот, сузились. Физиономию изрешетили десятки тонких морщин, а уродливый нос и мелкие зубки, казалось, стали вдвое острее.
Паук начал медленно спускаться с потолка. Упираясь задними ногами в стены у самого угла, а руками и длинными средними конечностями он стал медленно перешагивать на поверхность кресла, а потом - ближе к полу. Заметив, что предполагаемый "Кена" нервно дёрнулся в направлении двери, желая совершить побег, паук незамедлительно выпустил в Лосева свои скользкие нити, связав беднягу по рукам и ногам. Нити, на удивление, оказались довольно мягкими, но и чрезвычайно прочными, и это обстоятельство заставило Андрея Семёновича выкинуть из головы сладкие мысли о возможном освобождении. Естественно, воняли эти путы крайне мерзко, причиной чему была, несомненно, едко-зелёная слизь, покрывавшая их. А, если ещё поразмыслить о том, откуда выстреливал нити гигантский говорящий паук, так вообще могло вывернуть от отвращения.
Монстр, совершив все эти действия, невероятно быстро подбежал к беспомощно валявшемуся на полу Лосеву, опять вернув на свою физиономию мерзкую и нахальную улыбку.
- Не дёргайся, Кена, - хрипловатым голосом пропел он, - Так ты не знаешь, что такое линия, Кена! Сейчас ты узнаешь, что такое линия, Кена! - после этих, произнесённых особенно громко слов, паук решительно потянулся своими передними щупальцами к связанному Лосеву.
Два часа тянулись, словно две вечности. Таких отвратительных ощущений Андрей Семёнович не испытывал, наверное, никогда до этого в жизни. И, хотя паук даже не дотронулся до него, а стоя на длинных лапах, гневно нависал, покачивался над Лосевым и истекал слизистыми выделениями, Андрей Семёнович был твёрдо уверен, что его сейчас несомненно сожрут. Но в итоге паук отскочил обратно в угол комнаты и нелепо замахал передними конечностями. Гнев и недоумение выражала его искажённая физиономия, брызжущая во все стороны зелёными слюнями.
Когда это представление стало подходить к концу, а Лосев осторожно отполз на достаточное расстояние, к пауку, похоже, возвратился дар речи.
- Как?! Так нельзя! Так не позволительно! - истошно вопил он. Андрею Семёновичу всё ещё было страшно, но самый ужас улетучился, как улетучилась у монстра вся его ехидная самоуверенность вместе с гадкой улыбкой.
- Это, Кена, уже слишком! Ты всегда, всегда стоял на грани, и вот теперь ты переступил её! Но, Кена, это уже слишком! Ты нарушил правила! - паук вскинул тремя лапами в воздух, в результате чего чуть не свалился со стены, - Как ты мог! Ты избавился от линии! А! Ну, надо же! Такой позор! Ты - избавился от линии!!
Лосев внимательно наблюдал весь процесс этой истерики, тщетно силясь понять, что бы всё это значило.
Когда паук наконец-то перестал размахивать конечностями, он переполз на стену рядом с окном и крайне серьёзным, но не лишённым раздражения тоном произнёс:
- Да, Кена, это предел. Я не позволю себе проиграть во имя твоего обмана. Ты всегда ухитрялся выигрывать честно, но сейчас что-то сбило тебя с пути. Извини, Кена, но я этого не могу допустить. - Монстр помолчал пару минут, задумчиво глядя в окно, - я всё равно уничтожу твою линию, где бы ты там её не прятал. Я уничтожу её... вместе с тобой... вместе с планетой. Да, Кена, завтра тебя уже не будет существовать. Я соберу весь флот, и мы сожжём эту маленькую планетку дотла. Да, мы так спалим её, что ничего живого не останется, а потом ещё и размельчим всё каким-нибудь взрывчиком. - он ещё помолчал немного, а потом вдруг просящим голосом прошептал, - Ну, Кена, может, всё-таки отдашь мне линию по-хорошему, и разойдёмся с миром.
Андрей Семёнович недоумённо пожал плечами и почти так же тихо ответил:
- Пожалуйста, берите-берите, что хотите. Только я всё равно не знаю, что это такое - ваша "линия".
Паук в ответ опять скорчил неприятную рожу и со словами - "И не надейся, Кена, тебе всё равно не выжить" - вылез в окно.
Лосев стоял неподвижно ещё несколько минут после исчезновения монстра. Потом он резко бросился к форточке и, высунувшись в неё почти на половину своего тела, уставился наверх. Там ничего не было. Крышу ласково облизывали мягкие лучи весеннего солнца, но никаких следов присутствия на ней гигантского паука не обличали. Тогда Андрей Семёнович, зачем-то прихватив с собой швабру, и, вылетев пулей из квартиры, устремился наверх по пыльной, заваленной окурками, железной лестнице. Но и на крыше было пусто. То есть, мусора всякого, конечно же, было навалом, только вот переросших насекомых точно не водилось. Даже той гадкой зелёной слизи, которую постоянно разбрасывал вокруг себя монстр, не обнаруживалось.
Андрей Семёнович усиленно задумался, и в таком состоянии медленно спустился в свою квартиру. Каково же было его удивление, когда в дальнем верхнем углу комнаты, между боковыми стенами и потолком он не увидел ни тонких протянутых нитей, ни зелёной слизи. Даже намёка на это не было. Серо-жёлтые обои на стенах и белый потолок - привычный тоскливый вид, как будто никогда и не было ужасного говорящего паука с ехидной улыбкой. Андрей Семёнович огляделся по сторонам. Рядом, на коричневом стуле, спокойно восседал чёрный кот Маркиз и довольно вылизывал заднюю лапу.
Лосев устало улыбнулся.
"Наверное, переутомился, - подумал он, - сны, как будто наяву вижу. А ведь я уже и испугаться успел. Ведь этот, во сне, и меня пришибить обещал, да и всю Землю".
- И пришибёт. Раз обещал - так пришибёт, - где-то совсем близко прогремел резкий баритон.
Внутри у Лосева всё моментально похолодело. Обернувшись в ту сторону, откуда, по его мнению, шёл голос, он упёрся взглядом опять же в как будто умные глаза Маркиза. Больше никого. Андрей Семёнович потерял медленно осел на пол и потерял сознание.
Было всё ещё темно.
"Грохнулся... - Лосев сквозь сон расслышал раздосадованный голос, - со всякой мерзостью болтает - и ничего, а как свои - так сразу на пол без чувств".
"Врачи", - подумал Андрей Семёнович и лениво открыл глаза.
Перед ним всё так же сидел Маркиз. Лосев, слегка приподнявшись на локте, раскашлялся и огляделся по сторонам, в надежде обнаружить хоть одного врача. Но, вопреки ожиданиям, в комнате кроме кота, больше никого не было.
- Ну, что ты, что ты развертелся весь. Нет здесь больше никого, кроме меня, - тем не менее, над ухом прогремел чей-то голос.
Лосев замер и только одними глазами покосился в сторону источника звука. Перед ним сидел Маркиз. И вот только сейчас он увидел своими глазами, как кот приоткрыл пасть, и произнёс вместо обычного "мяу" довольно осмысленную фразу уже знакомым Лосеву резким баритоном:
- Ну, давай, приходи в себя. Только, смотри, в обморок опять не грохайся.
Андрей Семёнович опять закашлялся, только на этот раз намного мощнее. Когда же Лосев, наконец, совладал со своим горлом, он севшим и охрипшим голосом спросил:
- Ты кот? Ты ведь не кот?
- Это, с какой точки зрения рассматривать, - задумчиво протянул кот, - визуально и осязательно я - кот, естественно. А... так - ну, конечно же, нет. Ты сам должен бы понять, если мозг ещё не атрофировался.
- То есть, - продолжал хрипеть Лосев, - этот... монстр мне не померещился, а был здесь на самом деле?
- Ну, конечно же, - с заметной издёвкой ответил кот, - как же ему не быть! Правда, был-то здесь всего-навсего фантом, потому ты и не обнаружил потом следов его присутствия. Ха! А верёвочки, которыми он тебя вязал, весьма ощутимые были, не правда ли? На всю мощность фантомировал, подлюга!
Но, несмотря на довольно весёлый тон Маркиза, Лосев почему-то особой радости не ощущал.
- То есть, - почти шёпотом продолжил он ход своих мыслей, - то, что он говорил, ну, насчёт того, что замочит меня... меня и... всю Землю, тоже не сон.
- Да, придётся, вернее, пришлось бы замочить, - спокойным голосом ответил кот, - ведь он не знает, где твоя линия, а ему её надо уничтожить.
- Стоп! Вот с этого места я попросил бы говорить поподробнее, - Лосев уставился на собеседника свирепым взглядом так, что тому стало слегка не по себе. - Скажи мне, пародия на кота, что же, всё-таки, такое эта ваша "линия", с которой вы меня уже порядочно достали?
- А-а! - понимающе протянул Маркиз и широко улыбнулся. Но улыбка эта на мордочке, покрытой чёрной шерстью, обнажившая острые зубки, да ещё в сочетании с острыми ушками жёсткими усиками и ярко-жёлтыми глазками, вызвала у Лосева нехорошие ассоциации с неким адским созданием.
"Только рожек не хватает, - подумал Лосев, но когда кот вдруг брезгливо поморщился, неожиданно пришла ещё одна мысль, - так он что, ещё и телепат?!"
- Так, вот что насчёт линии, - уже серьёзно начал разворачивать свой монолог Маркиз, - сперва, следует тебе знать, что искомый Кена - это и есть я. Естественно, как ты уже мог бы догадаться, моё происхождение не имеет никакого отношения к земному.
- Инопланетяне, ёлы-палы! - вскочил на ноги Лосев.
- Можно сказать и так, - кот недовольно нахмурился, - но лучше так не говорить, потому что наше происхождение не имеет отношения ни какой планете или звезде или спутнику. Нет, Андрей Семёнович, мы даже не с Марса, - Маркиз, вероятно опять прочитал мысли Лосева.
- Мы,... то есть - вы?
- Да, мы - это я, потом - этот мерзкий паучишко по имени Глиц, и ещё немного таких же существ, созданий нескольких Вселенных. Как я уже говорил, мы рождены не планетами и не звёздами, мы рождены случайными парадоксами Вселенных. То есть, там, где могло бы не быть ничего, а этого просто быть не может, там и появляемся мы, чтобы заполнить пустоту. Мы не имеем ни очертаний, ни тел, ни какой-либо оболочки или субстанции, мы - это просто сознание или разум, соизмеримое с разумом Вселенных, в которых возник парадокс, вследствие которого мы появились. В итоге получается, что нет у нас ни названия, ни обличия, ни целей, но есть жажда. Да, мы безразличны к понятиям времени и пространства, мы не требуем пищи, но мы жаждем что-то делать, кроме как заполнять дырки во Вселенных. Мы болтаемся вне времени и пространства и ищем, чем бы занять наши бесконечные существования. И вот, на данном этапе мы занялись Игрой, для которой приходится как-то учитывать время, пространство и, в общем многие физические факторы, вплоть до имитации телесных оболочек примитивных планетных обитателей, таких как ты, или кот, или паук. А смысл Игры очень прост. Кто-то один из нас прячется в любой точке времени и пространства любой из Вселенных и имитирует облик представителя одной из местных разумных рас. Остальные посредством своего чутья (заметь - не нюха, а чутья), выслеживают спрятавшегося и, обнаружив его, лишают линии. Кто точнее выследит, тот и лишит беглеца линии, и выиграет этот... раунд.
Поражённый монологом, Андрей Семёнович слушал Маркиза, широко открыв рот.
- Так что же всё-таки эта... - почти шёпотом начал он свой вопрос.
- А линия, - смело перебил Лосева кот, - это вот что! - и он гордо поднял вверх свой необыкновенно длинный хвост, - и мы, конечно же, стараемся имитировать те расы, которые изначально обладают аналогом линии, чтобы особо не выделяться на фоне основной массы аборигенов. В этот раз я здорово сюда к вам заглянул. Глиц долго меня разыскивал. Я ведь ещё и на Правых Янгусах изрядно наследил. Вот смеху-то! - кот действительно громко захихикал, что выглядело уж совершенно неестественно.
- Но... кошки! - удивился Лосев, - почему же кошки?! Да, у них есть хвосты, но они же животные, они - неразумная раса!
- А почему ты в этом так уверен?
- Но... они даже не разговаривают! - выдал Андрей Семёнович первое, что родилось в голове.
- А откуда ты знаешь, о чём молчат кошки, - ответил Маркиз и уставился на Лосева в упор, хотя тот совсем не понял весь глубокий смысл сказанной фразы, потому что голова его была доверху забита выданной ранее информацией.
- Я ещё не разу не проигрывал, - похвалился кот, - находил всех буквально слёту. А уж про Глица и говорить нечего. Никакой фантазии. Видимо, парадокс был слишком незначительным, когда Вселенные создали его. Он всегда прячется вблизи области поиска, и всегда - очень неудачно. Вот меня находили очень редко, а Глиц - так и вовсе никогда. Потому он и злится.
- Так ведь,... а я подумал, что в конце концов, кто-нибудь всё-таки да находит, - начал потихоньку соображать в ситуации Лосев.
- Очень часто бывает, что ищущий ошибается. Ведь наше присутствие выдаёт чутью пространство в объём с планету, а бывает - галактику. А уж скрыть конкретность, или, как по-вашему, развеять равномерно запах, это уже для нас не проблема, - кот снова широко улыбнулся, - вот и мучаются некоторые, ищут веками. А, ежели ошибся, то приходит к тебе прячущийся и раскрывает ошибку. В итоге ищущий проигрывает и лишается результата.
- То есть, паук... Глиц ошибся, - прошептал Андрей Семёнович, - он спутал тебя со мной и подумал, что Кена - это я.
- Я был уверен, что он клюнет на это, поэтому и конкретность в вашей галактике почти не скрывал, чтобы он побыстрее вышел на твою квартиру.
- А как же? - Лосев вновь вспомнил об угрозе паука.
- О планетке своей ты не беспокойся. Пришло время с ним поговорить, - и Маркиз лёгким прыжком преодолел расстояние от комнаты до порога входной двери. На бегу кот успел крикнуть Лосеву, - то, что Глиц прилетит уничтожать Землю только завтра, кстати, весьма сомнительно. Он довольно плохо ориентируется в понятии времени. Так что, надо поторапливаться, он может появиться в любую секунду.
Минут через двадцать после этого необычного диалога Андрея Семёновича Лосева с Маркизом-Кеной, когда этот чёрный кот неземного происхождения целенаправленно преодолевал замусоренные дворики обветшалых построек забытого городской администрацией пригорода, ловко уходя от цепких рук озлобленных мальчишек, все секретные службы планеты Земля, неусыпно следящие за перемещениями вражеских спутников в околоземном космическом пространстве, вдруг обнаружили неопознанные объекты на подходе к планете. И вроде им обрадоваться бы, как-никак появилась возможность контакта с внеземной цивилизацией. Но все секретные службы планеты Земля запаниковали.
Запаниковали они по одной простой причине, даже по целому ряду причин, неуклонно сходящихся к одному - неопознанные объекты летели с целью нападения. Их было очень много - самые мощные средства наблюдения не смогли разглядеть последних рядов кораблей завоевателей. Они летели очень быстро и были слишком хорошо вооружены и крепко защищены. Они не отвечали на земные позывные с просьбами мирных переговоров, а, если и отвечали, то при раскодировании их фразы превращались в перенасыщенный нецензурной лексикой призыв к самоуничтожению землян.
Несчастные спецслужбы рыдали навзрыд, рвали на себе волосы, не зная, что делать. Конечно же, в самом срочном порядке стали вооружаться и готовиться к старту скрытые прежде друг от друга космические флоты всех сильных держав планеты. Но рвущие на себе волосы статисты спецслужб рассчитали, что даже самый быстрый флот не успеет вооружиться при такой скорости завоевателей.
Президенты, короли, министры и самые ценные люди Земли в ужасе бросили свои страны и скрылись в неком бункере, месторасположение которого не известно ни одному постороннему смертному.
В целях предотвращения паники среди населения, людям о надвигающейся катастрофе не сообщили. Но, не будучи слепыми, жители всех частей света очень скоро увидели в небе множество чёрных точек, стремительно растущих на глазах. Пока ещё не понимая, что творится, люди высыпали на улицы и с нескрываемым интересом наблюдали это явление. Конечно, у многих уже стали немного дрожать коленки и стучать зубы от необъяснимого ужаса.
Очень скоро небо стало тёмным. Толстыми чёрными мухами зависли корабли пришельцев где-то в верхних слоях атмосферы.
Человечество молчало, уставясь круглыми глазами вверх и разинув рты. Агенты спецслужб, журналисты, политики, военные, учёные, рабочие, школьники - все молчали, никто не смел сказать ни слова.
Те, кто стоял у пустыря на окраине города (а это были: несколько пенсионеров; десяток ребятишек; немного небритых мужчин, основным занятием которых уже давно стало "забивание козла" во дворе своего дома; несколько взрослых, совсем непримечательных и пара-тройка агентов, живущих здесь "на случай"), могли бы похвастаться перед остальными, пожалуй, обитателями планеты, что видели нечто, чего не видел больше никто. Но эти люди всё равно не смогли бы пролить свет на загадку того, свидетелями чего они были.
А произошло в нескольких словах следующее.
Из бесчисленного роя чёрных точек на небе отделилась одна и, стремительно приближаясь к земле, в считанные секунды оказалась уже над пустырём, оказавшись небольшим, но довольно грозным на вид космическим кораблём. Похожим на те, которые показывают порой в фантастических боевиках типа "Звёздные войны". Медленно и почти бесшумно отворился люк, тем не менее, эффектно грохнувшись на серую затвердевшую почву пустыря и подняв в воздух огромное облако пыли. Из этого облака, как будто из дыма адского огня, появилось чудовище. Оно выглядело, как огромный паук ростом чуть больше человеческого. Паук молча стоял у люка и, казалось, нервно и удивлённо вертел головой в разные стороны. Неожиданно для притихших наблюдателей, из зарослей сухой прошлогодней травы и колючих зеленеющих кустов, прямо навстречу пришельцу выскочил крупный чёрный кот. Многие из наблюдающий беззвучно ахнули. У одной чувствительной старушки на глазах появились слёзы, когда она представила, как чудище - инопланетянин разорвёт в клочья несчастное глупое животное. Но кот, тем не менее, размеренной и уверенной походкой шагал навстречу монстру. Когда он подошёл почти вплотную и важно уселся напротив паука, многие зрители не выдержали и зажмурили глаза.
Но, видимо, пришелец не собирался есть кота. Минут пять они почти не двигались, просто смотрели друг на друга. Потом паук начал как-то нелепо трясти конечностями и раздражённо бегать из стороны в сторону, кот же невозмутимо продолжал сидеть перед ним. Истерическое поведение пришельца продолжалось так долго, что засевшим в укрытиях зрителям смертельно надоело наблюдать за этим. Закончилось же оно в тот момент, когда, как успела заметить одна маленькая девочка, неподвижный до этого кот лениво вильнул своим длинным хвостом.
После этого произошло то, чего вообще никто не мог ожидать. Огромный паук своими кривыми лапами осторожно подхватил кота и приподнял его в воздух. Резким движением одной из своих конечностей он просто оторвал хвост у бедного животного. Кот, которому потеря одной из своих частей тела, казалось, принесла только радость, спрыгнул с рук паука и победно зашагал обратно в заросли травы. Сам же пришелец быстро подскочил к входу своего корабля и со злостью бросил туда оторванный хвост, ещё пару раз взмахнул в воздух несколькими лапами сразу и убрался внутрь, с оглушительным грохотом захлопнув люк.
Корабль моментально поднялся в воздух и через несколько секунд практически слился с многочисленными точками других кораблей. Ещё через несколько секунд все секретные службы божились, что так напугавшие их неопознанные объекты, окружавшие Землю, вмиг испарились.
Люди начали постепенно выходить из состояния ужаса и шока. Но никто всё равно ничего не понял. Почему так стремившиеся напасть на землян пришельцы вдруг резко повернули назад, не смог объяснить ни один человек. Профессора озабоченно тёрли морщинистые лбы, политики задумчиво чесали блестящие лысины. Сошлись на том, что, ну, не напали, ну и ладно, ну и хорошо. Впрочем, немногочисленные, ничем ни примечательные граждане, выдавали какие-то бредовые версии и рассказывали совсем уж глупейшую историю о неком бесхвостом коте, вставшем на защиту землян. Этим людям, конечно же, весьма настоятельно посоветовали лечиться, но применять каких-то насильственных мер по отношению к ним не стали, решив, что таким бессмысленным бредом они вряд ли смогут повредить общественности.
По истечении некоторого времени, недели через две, дабы успокоить недоумевающее население, главные врачи и учёные мира объяснили случившееся глобальной массовой галлюцинацией, вызванной мощнейшей вспышкой на Солнце. Они так убеждённо говорили об этом, что, казалось, сами поверили в свою же выдумку.
Но люди постепенно успокоились, и жизнь всей Земли плавно вошла в своё обычное русло.
Крупный чёрный кот сидел на мягком диване и увлечённо вылизывал то место, где совсем недавно рос красивый, удивительно длинный хвост. Лосев сидел напротив него, на жёлтом, почти сломанном стуле и с интересом смотрел на кота.
- Значит, всё... закончилось? - спросил он.
- Да-а, - довольным голосом пропел Маркиз, - я только что спас тебя, да и всю вашу тихую планетку, а вдобавок - лишний раз опозорил Глица, что приносит мне особую радость. В общем, в очередной раз я очень доволен собой.
- Конечно, мог бы, - кот улыбнулся, но теперь его улыбка почему-то уже не пугала Андрея Семёновича, - но, понимаешь, мне... как бы слишком уютно в этой шкуре, что ли. Понравилось мне что-то в этом образе.
- Что?
- Не знаю, - Маркиз замялся, - возможно, что кому-то из всех этих бесконечных миров я всё-таки нужен, нужен просто так, чтобы ждать кого-то, вечерами валяться на диване и слушать, слушать твои занудные, но тёплые истории. Мне кажется, что я здесь задержусь.
- Но, а как же ваши игры?
- Как? Как всегда. Я же говорил, что не сродни измерения времени и пространства, хотя иногда мы можем им подчиниться. Я же всегда успею, если так можно сказать, нагнать их. Так что, ты не против, если я опять побуду котом Маркизом некоторое время, примерно соизмеримое с твоей жизнью в этом мире?
Но Андрей Семёнович грустно опустил глаза:
- Прости,... Кена, мне теперь трудно воспринимать тебя как кота Маркиза. Ты кто-то, неземное существо, причём разумом и возможностями во многом превосходящее меня. Постарайся понять, но... вот ты сейчас беседуешь со мной, а коты... не разговаривают.
- Но, если я попытаюсь опять стать обычным котом, будешь ты пытаться опять воспринять меня как Маркиза, а не как Кену. Даю слово сына семи Вселенных, что разговаривать я больше не буду, если ты, конечно, не захочешь перекинуться словцом.
- Ладно, - Лосев задумчиво посмотрел на кота, - я попытаюсь.
Маркиз в ответ замурлыкал и не спеша отправился на кухню.