Морозова Татьяна Анатольевна : другие произведения.

Мадера,кусочек сыра и грейпфрут

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Драма двух людей, которые после долгой разлуки встречаются на просторах интернета. Все, что их сближает - это мадера, кусочек сыра и грейпфрут в первую встречу. Кажущаяся простота общений без обязательств - навсегда. И вот виртуальный роман начинает управлять отношениями. Бурные страсти, горы переписок. У них вытеснение и демонстрация качеств, им не свойственных, в дальнейшем превращается в трагедию.
  
  
  
   "Мадера, кусочек сыра и грейпфрут"
   Встреча
  Юбка клёш и жакет старомодного кроя,
  тень от шляпы едва прикрывает морщины.
  Про "таких", говорят, у неё возрастное
  и "такие" не нравятся нынче мужчинам.
  Она чаще за книгой грустит вечерами.
  Ей по духу мир прозы любовных романов.
  Погружаясь в сюжет, счастье мерит мечтами,
  вспоминая его. Столько лет. Как ни странно.
  Вилась осень ручьём. Дней пустых перекличка.
  Повстречать, повстречала. А было ли это?
  Растворяясь в ночи, прочь ушла электричка
  за дождём, не приметив людских силуэтов.
  Одиноких, застывших осенним ненастьем,
  Потерявших надежду на скорую встречу.
  Словно шалость судьбы, за двоих, в одночасье,
  не спросясь, одарила любовью в тот вечер.
  Неказист, невысок, в голубой лётной форме.
  Новый китель, погоны, кашне и перчатки.
  Он стоял сиротливо на старой платформе,
  и смотрел на неё. А, она в лихорадке,
  Без раздумий, навстречу по шатким подмосткам.
  Да и он, поутру, не прощаясь, исчезнет.
  - Милый друг, угостите меня папироской!
  Не могли бы вы с дамою быть полюбезней.
  
  Эта история началась в один из ненастных дождливых дней, толи осенних, толи весенних. Не столь важно. В тот день у Нелли (высокой и стройной красавицы) сильно заболела голова и она, сославшись на плохое самочувствие, отпросилась с работы. Пораньше. Работа в библиотеке удаленной от центра города, как ни странно отнимала по вечерам много сил. Особенно по пятницам.
  Возвращаясь с работы трудовой народ, забегал полистать журналы и разжиться заодно томиком фантастики или детектива, на выходные.
   То и дело неслось со всех сторон:
  "Девушка! Кто нибудь? Мне нужна книга ...".
  Свободных рук не хватало. Но её отпустили, за безотказность подменить кого-либо из работающих мамаш, без всяких отговорок.
  
   Привыкнув ходить пешком, в любую погоду Нелли уверенно направилась в сторону дома. Рутинное и скучное время в дороге на первый взгляд позволяло ей оставить дела позади и подготовиться к отдыху.
   Прихватив в кофейном магазинчике на развес зёрен кофе, она уже мечтала раствориться в виртуальном мире компьютера.
   Сайт одноклассников пестрел огоньками, приглашая к общению, любого, кто чувствовал себя одиноким и брошенным. Люди стремились к общению себе подобных, кто-то искал друзей, кто-то любовь, а кто-то просто старался излить негатив, накопившийся в мозгах в виртуальное пространство. А мозги, в последнее время у всех были набекрень. Сводки телеэфира, как с поля боя расшатывали и без того расшатанную нервную систему. Политические скандалы, предвыборные дебаты и всякого рода криминальные разборки, информационным потоком проникали в души людей, заставляя днями и ночами сидеть у экранов телевизоров. Возмущаясь наглости одних, наивности других и жадности третьих.
  Прячась за красивыми аватарками люди, писали всё обо всём, невзирая на чувства и эмоции собеседника. За экраном.
  Вот и у Нелли на аватарке висела смазливая мордашка сиамской кошки. На
  работе следили за моральным поведением сотрудников вне работы и
  особенно проверяли их поведение в соцсетях. Но она твердо заявив, что ей и так хватает эмоций на работе, в анкете написала: "Ни, в каких "сетях" не числюсь". И избегала добавлять друзей, всех кто мог, мало-мальски ее узнать.
  Александра, мужчину с гитарой на аватарке: весельчака и ловеласа она заприметила сразу. Не было ни одного вечера, чтобы он не появлялся
  в сети, флиртуя напропалую со всеми женщинами в поисках банальных интрижек.
  "А, что еще делать по вечерам женатому военному в отставке, не обременённому ни детьми, ни внуками, и под каблуком у жены?"
  Так вот. Александр средних лет, бывший военный, работал в комплексной охране некого объекта. На работе его не хвалили, но и не осуждали.
  В вечерние часы, когда начальство отсутствовало, он доставал свой
  маленький бук и превращался из примерного семьянина в ловеласа и проказника. Выставляя любого рода фотографии, он с нетерпением ждал комментариев. Так расширялись зоны его остроумия. И, конечно, же, зоны безграничного знакомства. Благо, что одиноких и наивных женщин в поисках душевного тепла: в последнее время прибавилось. И каждая старалась придать своему внешнему виду максимальной красоты, пропущенной через многочисленные фильтры фотошопов.
  Однажды. В ленте майора (на его страничке) появилось фотография осеннего дерева. Пожелтевшие сухие вперемешку с ещё зелеными, не подверженными увяданию листьями притягивали взор, заставляя задуматься над мимолётностью жизни.
  Не удержавшись, Нелли прокомментировала:
  - Еще... Но уже!- Она постаралась передать мгновенность жизни.
  - Лучше и не скажешь, - тут же откликнулся Александр.
  - А я попробую!- вмешалась некая дама "грымза", как ее после назовет
  Нелли. - "Я сам, как дерево седое, внутри оранжевой каймы, над пламенем,
  и над водою, стою в предверии зимы". Грымза явно была начитанной и из числа знакомых Александра.
  - Хоть не войны. А, то я ещё на седом дереве напрягся внутренне. - Александру явно стало неловко, что его поймали на флирте с девушкой.
  - Я эстет по лучшим высказываниям. - Нелли парировала Грымзе.
  - Эксперт вы хотели сказать? - поправил Александр.
  - Эксперт это вы, а я эстетическая натура. Значит я эстет.
  "Будет мне еще тут указывать". Но Александр вдруг согласился.
  - С таким разделением функций я согласен.
  - Солидарна.- довольная Нелли, явно почувствовала свое превосходство
  над грымзой.
  - Мне априори нечего делать на этой ярмарке тщеславия! - Грымза
  не сдавалась. - И правильно! Но скорее только интуитивно. Ты не расшифровал грусть Галактиона Табидзе, да?
  Она открыто давала понять, что между ними есть нечто такое, что нельзя вот так забыть, променять, вычеркнуть из общей памяти. И Александр послушно сдался.
  - Галактион это целая галактика. Как я, простой смертный, могу расшифровать его грусть? Это я так многословно сказал - нет. То есть да, не расшифровал.
  И улыбающийся смайл подтвердил, что, несомненно, есть между ними то, о чём недозволительно знать другим.
  Но боевой дух военного тут же, добавил:
  - Не прибедняйтесь, Людмила. С тщеславием - здесь у всех на твёрдую
  пятёрочку!
  Назвав имя собеседницы, Александр подтвердил, что он ее знает и довольно близко, но и ей не позволительно портить ему настроение.
  - Да ладно, Саша,- перешла на раскрепощенный тон Грымза,- я тоже не поняла: много-много лет назад. Тогда мне просто нравились красивые и грустные (на интуиции) слова. Потом мне на пальцах объяснили, и умом я приняла. А сердцем - нет. И вот теперь эти стихи уже про меня, и я сейчас приняла сердцем, но вот незадача, теперь не понимаю. Умом. "Стою в преддверии зимы"- это про старость.
  - Зима отменяется. Потепление глобальное грядёт. Тебе что, не сообщили? - Александр казалось, забыл про Нелли.
  - Я плохо переношу жару! - ответила довольно Грымза, уверившись
  в своём превосходстве.
  - Ох, как его разгорячило от аномалий! - добавил случайный зевака,
  следивший за их перепалкой. И, испугавшись смелости, тут же удалился.
  Нелли не могла вот так просто сдаться. И поток красноречия вылился в некий литературный каламбур:
  - А сообщить о потеплении: должен был посланный почтовый голубь.
  Прилетев. Он сел неудачно на карниз, и со страху сиранул на голову дворнику. Тот не разбираясь, что за дело пульнул в негодника метлой и нечаянно разбил окно соседке этажом ниже. Соседка, высунувшись в окно и
  обнаружив метлу не разбираясь, собралась было вернуть её да посильнее
  обратно вниз, да попала в голубя. Тот бедняга и издох. Какая оказия
  случилась с вашим посланием Александр!
  - Казалось бы, ничего особенного. Просто сфотографировал дерево.- Александра разговор уже не радовал.
  - Дерево лишь предлог - отстранилась Нелли.
  - И "Чёрный квадрат" тому ярчайшее подтверждение. Работы на десять минут, а разговоры сто лет не затихают...- Александр не знал, что и делать.
  - Скромность видимо, вам не знакома. - Нелли злилась, и это чувствовали
  все.
  И тут со всей тактичностью, выдержкой, давая понять, что разговор окончен. Майор зло парировал:
  - Шапочно. Кланяемся друг другу при встрече.
  - Лишь бы не перейти на другую сторону улицы. Взаимно.
  Нелли вышла из сети.
  
   Часть 2.
  Красивые сказки со счастливым концом уже давно канули в Лету. Сейчас их можно увидеть только на экране, поскольку в современном и порой жестоком мире все чаще происходят грустные истории, которые приводят к тому, что, разбив однажды свое сердце о несчастную любовь, женщина, разочаровавшись в мужчинах, принимает решение оставаться одной.
  Вот и наша героиня, несчастная в замужестве и погрязшая в домашних делах, по вечерам грезила, сидя в интернете. В созданном собственном мире было легко и просто найти собеседника и за разговорами ни о чём скоротать одинокий вечер. Но в основном собеседницами были женщины.
   Но однажды случилось чудо. Чудо, оно на то и чудо, что случается внезапно, не давая времени на осознание случившегося и понимания, что вселенная обладает качествами всемогущества, премудрости и благости и проявляет заботу о каждом, посылая нужное ему. Или не нужное? Тамара так и не смогла определиться.
  На её страничку в сети зашел гость. Оценив фотографии и оставив комментарий ни о чём на одной из многих, он удалился.
  - Неужели это он? - заволновалась она. И эмоциональная память вернула ей пережитые чувства, спрятанные глубоко в недрах души, за большими замками забытья: номер привокзальной гостиницы, скомканные простыни полуторной кровати, терпкое вино с выраженным вкусом грейпфрута и поджарого майора, курившего у открытого окна.
  Она и не заметила, как остыл кофе.
  - Неужели помнит обо мне? - размышляла она о превратностях судьбы.
  И набухшие слёзы то и дело, скатываясь вниз по щеке, собирались в уголках рта. Она часто вытиралась, и белые салфетки бесформенной кучей мокрой бумаги летели на дно пластиковой урны.
  ...В тот день, когда улетел майор, шёл промозглый холодный проливной дождь. Тяжелые дождевые капли, падая на лужах, создавали брызги, и эти брызги, захватывая воздух тем самым, создавали пузырьки. И чем больше была капля, тем сильнее был удар о воду и больше размер пузырька.
  Сквозь оконное стекло просматривалась безлюдная улица и нескончаемые пузырьки на лужах. Их было так много, и стояла осень - верная примета непогоды, обещавшей затянуться надолго. Промтоварный магазин, где работала Тамара, был пуст. Лишь редкий покупатель забегал за пачкой сигарет и быстро пропадал, растворяясь в пелене дождя. Майора не было. Понимание, что он не придёт сегодня, ни завтра, ни послезавтра, ни через месяц, никогда пришло не сразу. Но она продолжала упорно ждать: "Он не может так поступить со мной!"
  Майор смог. Он улетел не попрощавшись. И теперь, видя его фото на аватарке, она все ещё его ждала.
  " А он чувствовал это. Зная, что начнись "то" ради чего он учился сбрасывать бомбы на головы людей (не дай бог), он, глядя на звёзды и напевая песню "Тёмная ночь" из популярного в прошлом веке военного фильма, сбрасывал бы... и продолжал напевать: "Ты меня ждёшь". Кто жив, тот возвращается. Иногда. Но я бомбардировщик. Наши командировки редки. И часто смертоносны. Вот будь я транспортником, у нас бы срослось".
  Александр в сети появился неожиданно.
  - Салют. Моя любимая дурочка! - Казалось ей, писал совсем другой человек.
  - Привет! Чему быть, то и происходит... Скоро ноябрь. Девять лет назад, как на втором этаже бара мы пили пиво. Так и думается, девятилетний цикл прошел, и кому-то вновь захотелось посмеяться над нами!- радостно ответила она. Веря, что не просто так он снова возник в ее жизни.
  - Офигенно! Обычно я делаю засечки в голове напротив ключевых дат. Неужели это был ноябрь? И неужели это было девять лет назад? Про восемнадцать часов и второй этаж я уж и не спрашиваю, - удивился он ее памяти.
  - Да. Просто это был юбилей жены брата мужа. Муж уехал на рыбалку, и мне пришлось идти одной. Я вообще хожу одна на все юбилеи.
  - Значит юбилей жены брата. Вот в таких непонятных случаях всё и случается!
  - Были одни родичи!
  - Угу! Некоторые даже в туалете породнились. Тогда мой поцелуй сорвал с губ твой стон, и он замер около сердца, заставляя сильнее прижиматься к тебе.
  - Ты тоже это помнишь?- она еще больше убеждалась в происках судьбы.
  - Я помню всё. В дверь туалета тогда настойчиво стучали, а мы, весело переглядываясь, смотрели на себя в зеркало. Как на свадебном фото. Затем, щёлкнув шпингалетом, открывая дверь, ехидно произнесли: "Войдите". На недовольное лицо взрослой тётки нам было наплевать. Мы уже обменялись номерами телефонов.
  В зале никто и не заметил, как что-то проникновенное промелькнуло между двумя незнакомыми людьми, таинственное, объединяя необъединимое. И никому не дано было вправе осуждать эту маленькую искру, подаренную кем-то сверху.
  
  - Прекрасно побеседовали! Надеюсь обоим на пользу! Побежал. Дела!- и майор вышел из сети.
  Эмоции радостных первых минут давно сошли на нет. Перечитав раз за разом его откровенные признания о разных флиртах, она расстроилась: "Неужели ему всё равно, что было между ними? Какая я дура!" В порыве гнева она отключилась, заранее проиграв всем его многочисленным женщинам. Ей вспомнился писатель из бывших военных и его возмущение на отказ предложения руки и сердца. "Зачем же тогда красить губы?!"
  Одинокие мужчины, как дети. Простое общение принимают за влюблённость.
  Но все же его предложение придало ей уверенности, надежды, что и в её возрасте бывают исключения.
  
   Часть 3.
  - Нина Петровна, завал с отчетами. Не справляюсь. - Нелли попросила помощи: Можно, Морозова поможет мне?
  - Турсе, ты как всегда в своём репертуаре! Если не справишься, к первому числу можешь писать заявление. И не факт, что по собственному желанию.- Начальница была не в духе и прямо выразила недовольство по поводу ее постоянных отгулов.
  - Да, конечно, Нина Петровна. Спасибо за доверие. Справлюсь, конечно. С Морозовой.
  Лето подходило к концу, и на работе все интенсивно готовились к аккредитации. Проверялась вся документация: инвентарные книги, суммарная книга учета, книга фонда учебников, акты о списании, протоколы о проведённых мероприятиях выдачи справок, проверка читательских формуляров, наличие и количество учебников, книг, проверка об инвентаризации всего фонда, акты утерянных и принятых взамен утерянных книг и прочая документация. Нелли не было ни времени, ни душевных сил на посиделки в интернете. Она лишь следила за перепиской Александра и Грымзы.
  Читая сложносочиненные предложения собеседников, она порой не сразу вникала в суть их настолько бурного рассуждения. Но притягательность двух людей, их связь между собой. Она чувствовала. Нелли признала майора интересным собеседником и решила с ним подружиться. Послать просто дружбу было нельзя. Разного рода сомнительных дамочек Александр без сожаления отправлял в "подписчики". И стать номером сто сорок четвёртым по списку ей не улыбалось.
  И на этот раз, общаясь с майором, Грымза умилялась его стихами и веселилась в отсутствии многочисленных поклонниц, искрясь через экран монитора довольной улыбкой. Нелли, как кто-то толкнул в бок:
  - Ваши стихи и впрямь понравились. Где можно почитать еще? - Обратилась она к майору.
   Вклинившись в разговор собеседников, она дала понять, что интересуется и воодушевлена его увлечением: написанием песен на свои стихотворные строчки. Судя по многочисленным фотографиям, пестрящих на его страничке, легко было понять, что играть на гитаре и петь - его кредо.
  Александр уже заметил настырную девицу и, ободрённый комментарием, сразу отозвался:
  - Обычно я их царапаю гвоздём в подъездах. Любимых девушек!
  - Представляю, сколько испорчено подъездов. - Нелли кокетничала.
  Александр, чувствуя неподдельный интерес к своей персоне, добавил:
  - Всего один. Но зато как!
  - Думаю, зарываете. Талант!
  - Днём зарываю. Ночью, пробираясь тихой татью, выкапываю. Так и живём.
  - И где можно оригинал прочитать? Где этот шедеврально испорченный подъезд и куча зевак? - Нелли съехидничала. - Тихой сапой. Вернее.
  - Сапа - это окоп. А тать - это разбойник и вор. Я скорее второе.
  - Страшно как-то. Криминал!
  - Криминал? Да нет, красавица. Боже упаси! Если выбирать между окопом и разбойником, я бы слегка покочевряжился, но выбрал бы второе.
  - Настаиваю на еще одном стихе. Возможно?- поддела Нелли.
  - Легко. Если вам станет от этого легче. Лет тридцать назад написал, но так от него и не отрёкся.
  "Вот и всё. Мы умерли.
  Вряд ли оживём.
  Мы не люди. Мумии.
  Мумии живьём".
  - Порадовал?
  - Прослезилась даже! Боюсь ранить душу поэта. (Ей и впрямь понравились эти строки).
  - Уж если пишу, то на века. И сам рыдаю, и девушек заставляю!
  - Поспорю. Всё, что написанное тридцать лет назад, потеряло свою значимость. Человек, пишущий стихи, творческий, и ему нужно вдохновение. Наверное, в то время было вам очень грустно. Вот и пришли на ум такие строки.
  Немного задумавшись, Александр ответил:
  - Это да. Изменилось всё. Страна, общественный строй, социальный статус. Мораль изменилась. Даже я внутренне изменился. Я уже говорил, кажется, что с тысячи девятьсот шестьдесят седьмого года вдруг стал считать себя бессмертным!
  - Понятно. И вы, майор!
  Вот что успела узнать. В склоках с вашими сотоварищами.
  - Майор - это только одна из переменных в уравнении.
  - Майор - пишущий стихи! Значит, вы склонны к размышлению и сопереживанию.- Нелли хвалила его, изо всех сил надеясь на дружбу.
  - Пойду, пройдусь. Спасибо за переписку. Пишите, интересно будет узнать что-нибудь познавательное.
  Надев пальто поверх старенькой кофты, она задумчиво улыбнулась отражению в зеркале. "Какой чудак!". Познакомившись с майором пару дней назад, теперь сама себе удивлялась. Неоднозначное отношение к военным, как к особо ограниченному контингенту, неспособному на сопереживание и тонкие манеры, настораживало. Судьбы ранних подъемов и расписаний не давали времени на дополнительные часы обучения. Редко кто мог позволить выкроить себе минуты для самообразования, а если обзавелся семьей и детьми, то и подавно. В общем, майор был не из её круга. В тридцать девять лет, разведясь, вкусы ее поменялись. Муж зарабатывал мало и отдавал лишь половину зарплаты и на требование дополнительных денег гневно отнекивался: "Ты знала, за кого шла замуж". Когда он стал погуливать на сторону, терпению пришел конец, и они развелись. И теперь приходилось дотемна засиживаться в библиотеке, глотая вековую пыль старинных фолиантов, занося их каталог.
  Вечером, по обыкновению, она зашла на сайт одноклассников. Майор был в сети. Письмо от него не заставило долго ждать.
  - Салют, красавица! - В его обращение явно было зерно рационализма.
  "Никогда не ошибётся с именем собеседницы".
  - Привет, майор. Как дела?
  Он не любил откровенных разговоров. Но сегодня, пребывая в хорошем настроении, разговорился.
  - Я не просто майор! Я штурман, член экипажа сверхзвукового бомбардировщика, ядерного носителя. Иногда я действительно склонен к рефлексии. Иными словами, к размышлению и сопереживанию. Остальное интересное и познавательное. Вы (я боюсь), узнаете из телевизионных репортажей. Такова жизнь. Моя. И ваша.
  - А что штурман главнее майора? Для меня и то и другое - "Вау!". "Баллада о бомбере". Я думала вы музыкант?
  - Примерно так. И бомбер. И "вау". Пойду-ка я вздремну, пока летим к цели на автопилоте. Если за окошком будет происходить что-то удивительное и необычное, будите поцелуем в ухо и чашечкой кофе.
  - Пока! - Нелли приняла игру. Чувствуя в майоре родственную душу.
  На кухне запахло сбежавшим супом. Как она ненавидела этот суп! Теперь ей нужно мыть плиту. А так хотелось быстрее разбудить майора: "Что он ей ответит?".
  И уже через десять минут новое сообщение ушло ему в личку:
  - С добрым пробуждением, майор. За окном минус тридцать, высота двенадцать километров. Мы приближаемся к цели. Автопилот переходит в режим ручного управления. Кофе штурману!
  - Какой континент? Ясно. Цель в перекрестии. Автосброс взведён.- Майор не заставил себя ждать.
  - Выключатель "Главного бомбовооружения" включён. Совесть в норме. Мощность заряда. Максимум. Задержка тридцать минут. Светофильтр опустил. Дыхание. Чистый кислород. Вот теперь, Нелька, давай-ка нам кофе. Мне, как обычно, два кусочка сахара. Кофе бодрит.
   Нелли улыбалась. Ей нравилась эта игра. Фантазии будоражили, заставляя ощущать себя главной героиней загадочного и необъяснимого. Это была игра разумов, история двоих под луной, призыв героев к действию, поиск невероятного и волнительного за пределами привычной человеческой среды.
  - Положу один кусочек сахара. Сделайте так, чтобы точечный удар не попал в цель. Не нужно взращивать зло. Вам, штурман, добавлю коньяку: для успокоения. Нынче вечер. И туман на улице. Можете простынуть. Возвращаясь, домой.
  - Вы хорошая, Нелли. Пусть, пожалуй, коньяк постоит рядом с креслом. На всякий случай. Чтобы рука не дрогнула. Кстати, вы в каком районе живёте? Может, нам по пути? Я вызову такси.
  - Петровская балка. Спасибо, майор. Не в моих правилах флиртовать на работе. Да и дочь меня ждет. Не хочу, чтобы меня она видела с чужим мужчиной. Вот зонт одолжу. Он у вас заметный, с длинной ручкой, инкрустированной черной пантерой. А район у нас тихий.
  - Может, тогда хотя бы на выставку? Ван Гога не обещаю. Но у нас до сентября выставляют сто полотен Дали. Соглашайтесь.
  - Подумаю. Не торопите меня.- Нелли смутилась.
  - До сентября?
  - Хорошо, майор. Два месяца как один день. Пролетят - не заметим.
  И она вышла из сети. Что это было? Серьезно относиться к его словам она еще не сошла с ума. Какой-то чудик придумал себе весть, знает что. И, напившись, представился военным летчиком, выпуская пар наружу. А она ему просто подыграла. Нелли посмеялась над ситуацией и забыла.
  
   Часть 4.
  Бесконечные письма полились Александру на почту. Наконец случилось то важное, о чём мечтала Тамара последние годы - встреча. Но ожидаемое счастье омрачалось тишиной в интернете. Ни звонков, ни жарких виртуальных объятий, ни желания встретиться, ничего подтверждающего его чувства к ней не было. Лишь она писала первой. Лишь она слала подарки, и лишь она верила в обоюдную любовь.
  "Я люблю тебя, Саша! И мне не хватает твоего общения, слов приветных, ласковых. А умничать у тебя есть с кем. Друзей вон сколько! И еще мне нужна ясность. А ее нет".
  Отчаянно признавалась Тамара, добавляя в конце письма смайлики.
  Он читал письма и думал, как ответить. Прошлое не отпускало...
  "Последние годы службы по-разному рода причинам он старался отлынивать от командировок.
  - Пусть молодые привыкают. Я уже отъездил своё, находил нужные слова начальству.
  Но в тот раз переубедить командира он не смог. Военно-воздушные учения проводились по отработке дозаправки в воздухе экипажами оперативно-тактической авиации смешанной авиадивизии и отправляли весь их лётный отряд.
  - На месяц, не более. С богом!- Напутствовал уговорами начштаба. И. Вот, пережив утренние подъемы, непредвиденные авралы, сами учения, отряд терпеливо ждал приказа "домой". То ли начальство наверху не могло определиться о дате, то ли еще что-то, приказа не поступало. Прислали лишь ящик водки и запретили покидать месторасположение отряда до особого распоряжения. Дабы не возникало проблем с местным населением.
  Одурев от водки и от безделья, летчики всё-таки потянулись в самоволки по прибрежным пабам и кафе в поисках легких напитков и развлечений. В тот вечер Александр и познакомился с Тамарой".
  Теперь, спустя много лет, вспоминая прошлое. Он писал ей:
  "Всё мираж. Всё химера и химия. И любовь. И рожденье. И смерть. Алкоголь ли туманит мозги мои или жизни моей круговерть? По карманам с похмелья пошарю я. Шарь не шарь, а понятно ежу. Что мозги мои - два полушария, на которых на стуле сижу".
  Лет десять назад я так думал. С тех пор ничего не изменилось. Дурака, сколько ни целуй и не обнимай, он лучше не станет. Нюхать можно. Не убудет. Это я так шучу от переполняющего чувства благодарности. Спасибо за всё, что я сегодня прочитал".
  Вот и все, что он написал ей тогда. И вскоре вовсе перестал реагировать на ее появление в сети. То, что он забыл о её существовании, Тамаре было ясно без всяких объяснений. И хоть глаза видели все его пороки, сердце наотрез отказывалось верить в такую ерунду. И она упорно продолжала и продолжала напоминать о себе.
  - Салют, Тома! Ты просто рекордсменка. Обычно меня посылают через пару недель общения. Ни фактуры, ни одуряющих десятков сантиметров. Что во мне только бабы находят?
  - Ты совсем не знаешь. Баб. Их не интересуют длина вашего достоинства! Больше всего им импонирует лапша на ушах и минимум романтизма. А про меня ты совсем ничего не знаешь. И что удивляться? Моя жизнь такая придуманная. А так легче. Ну, прости, что прикипела. Сам первым начал. А так жила бы и жила в тишине и спокойствие.
  - Томка, моя Томка, любимая и удивительная дурёха. У меня жизнь не только придуманная. Я вообще сомневаюсь, жил ли я когда-то хоть пару дней. Правда, про нас с тобой не сомневаюсь. Ни про ресторан, ни про кафе, ни про баню с гостиницей. Это как раз то, что останется со мной навсегда. Спасибо тебе, дружище!
  - Так ты уходишь? Да или нет. Давай, милый, определяйся. Сколько мне еще рыдать, не понимая ничего? Мы любовники или нет? Просто ответь, не молчи.
  - Не молчи. Чи-чи-чи. Ответило эхо. Я ещё не умер! И иногда мне вдруг может захотеться помечтать о нас с тобой... Я могу на это рассчитывать, Тамар?
  - Это значит да. Уходишь... Иногда можно и не успеть. Я не могу разрываться на части. Сердце одно. Лучше знать наперед о плохом, чем жить надеждой на чудо. Вот видишь, и ты не можешь лгать... Вот и я. Мне по любви нужно.
  Александр читал и не понимал. Неужели о чем она пишет правда? Неужели его выбрали и теперь, не будь дураком, иди у нее на поводу? И какая разница, как ему прыгать на задних лапках, поворачиваясь налево или направо? Муха попалась в паутину. Остаётся выпить кровь. И он ответил:
  - А давай так. Замигает зелёный - напиши. Если и у меня в это время будет гореть зеленый, то пообщаемся с "обнимашками". Так ведь честно будет. Тамара? Целую с присущим мне энтузиазмом. Твои губы нежные. Они мне ещё со времён бани голову кружат. И кое-что ещё.
  - Давай. Люблю ведь! И это неоспоримо.
  - Ты офигенная! Впрочем, я тоже не менее офигенный.
  
  
   Часть 5.
   Долгожданное лето, лето надежд и встреч, не успев порадовать реальностью, промелькнуло мимо шелестом пожухлых листьев, пылью проезжих дорог и фееричным напоследок звездопадом. Ночное августовское небо в красках светящегося серпантина падающих звёзд. Повсюду вспышки неоновой дорожкой сгорающих в атмосфере метеоритов. Не старайся загадывать! Не успеешь собрать всех желаний. Задумавшись, Нелли тут же прогнала крик души: "Влюбляться в очередной раз? Да не дождетесь?!". Даже если и найдется порядочный, (так она представляла себе мужчину в очках и в элегантном костюме), бросаться на шею не будет, а вначале присмотрится к его привычкам: "Не дай бог. Пьющий!".
  Она была замужем за работой, и изменять ей не собиралась. Прикипев к фолиантам, всей душой трепетно внимала историческим романам Еврипида, трагедиям, англосакским новеллам и эссе разного рода, занося пунктуально очередной шедевр в инвентарь. Легкий сарафан да шлепки на босу ногу. Вот и весь атрибут рабочей одежды летом. Утром завтрак на скорую руку, небрежный макияж и торопливая походка. Успеть бы до жары.
  Привычный маршрут: мимо опустевшей школы (время летних каникул) вдоль снующих машин, пробкой застывших на перекрестке, по тенистой аллее, ведущей прямо в центр города, мимо вальяжно шествующих отдыхающих, стремящихся на пляж, мимо украшенных ажурными козырьками скамеек, заканчивался у стен городской библиотеки. Нелли ласточкой вспархивала на верхний порожек ступенек и тут же пропадала в проеме прохладного помещения, погружаясь в мир особенной тишины и благополучия, но кое-где нарушался отголосками вековых революций и бурь. Тусклое помещение библиотеки из-за закрытых штор на окнах к обеду прогревалось, навевая на сон. Уютно пристроившись на мягком стуле, поджав ногу и прикрыв глаза, Нелли чутко засыпала, держа книгу перед собой. Со стороны могло показаться, что девушка увлеченно читает, забыв обо всём на свете. В это время посетителей один, два и обчелся. Те сразу проходили в читальный зал, переждать полуденную жару за просмотром подшивки местных газет.
  О майоре Нелли не забывала. И всякий раз, когда в руки попадалась книга о войне, она думала о предложении сходить в галерею на Дали предстоящей осенью. Вечером майор был на связи.
  "Чего я боюсь?". Нелли набрала текст, и письмо ушло по назначению:
  - Привет! Скоро сентябрь!
  - Значит, будем собираться в школу, - ответил майор. То ли в шутку, то ли он просто забыл про обещание.
  - "Сентябрь праздник, который всегда с тобой. Сентябрь сладок, как папиросный дым. Будь один, если хочешь быть молодым", - процитировал он Бориса Гребенщикова.- Нелли, вы меня заставляете вспоминать школьную юность.
  - Думаю, вы сами этого хотите, майор.- Его всегда было трудно понять. - Я всё ищу царапинки гвоздём на стенах моего подъезда. Шедевры, то бишь. А их всё нет! Не знаете, почему?
  - С гвоздями в стране напряжёнка, наверное.
  - Шучу. Мне ваши стихи запомнились. Признаюсь, не встречала летчиков, поэтов.
  - Бессмертного "Маленького принца" написал лётчик. Наверное, он и стихи писал. Неплохие.
  - Для меня люди, рифмующие строки, уже талантливы! Скажу по секрету, мне такой талант не дан. И петь не могу. Медведь на ухо наступил.
  - Передаю привет медведю! А вообще замечено: в ванной, да ещё и после стаканчика мадеры с долькой грейпфрута, поют все. Абсолютно! Под ритм падающей струи ноты попадают сразу в такт, и я, воодушевленный удачей, мычу через нос мягкие трезвучия, сливаясь с природой радости и гармонии.
  Александр не зря написал про мадеру, обогащенного вкусами карамели, сухофруктов, жареных орехов, любимого его напитка. Ему показалось, что это...
  - А еще помню, что вы меня приглашали на выставку Дали. Не передумали?
  Читал он Нелли строки. Эксцентричная особа: её выражения, манера письма, юмор. И одна маленькая странность: она очень хорошо понимала его. Воспоминания о прошлом не давали покоя.
  "Командировка... пивной паб, то ли удаль, то ли скука, когда хватаешь за руки проходящих баб, неся всякую чушь. И тебе всё равно, как она выглядит. Лишь бы женщина! Ведь ты пьян и удачлив".
  - Опаздываю на обязательную встречу.- Александр сухо прервал разговор.- Оставлю с вами своего лилового помощника африканца. Не бойтесь его. Он милый и по-русски ни дум-дум. Побеседуйте пока. Я скоро.
  И он удалился.
  Вечером Нелли смотрела на фото негра и на мигающий зелёный огонёк майора и думала, как бы остроумнее ответить.
  - Вы не боитесь, что помощник окажется лучше вас?- с насмешкой написала она.
  - Лучше меня?! Он обычно рифмует любовь с морковью. Да и то на своём африканском языке. Правда, в одном он действительно хорош. Чертяка. Быстро приносит из рюмочной мадеру и сдачу отдаёт всю до копейки.
  - По ходу Дали мне не увидеть, а так хорошо начиналось.
  - Сальвадор хорош и без нашего с вами, нежнейшая Нелли, просмотра. Помощник отправлен на каникулы. Как лев Бонифаций. Мы сейчас одни с вами. Даже шторы опущены.
  - И что вы мне предлагаете? Я боюсь темноты.
  - Выбор достаточно широк. У меня на столе стоит коричневая эбонитовая лампа. Такие лампы сейчас в каждом историческом фильме про сталинские времена снимают. Хотите, Нелли, посвечу вам в ваше нежное личико? Двух зайцев убьём. И правду скажете, и темнота будет нестрашна.
  Да, ей предлагалось нечто большее, чем просто переписка, но она была не готова. И Нелли вышла из сети.
  
  
   Часть 6
  
  Майор проснулся в хорошем настроении. Встал, умылся почти теплой водой из-под крана, побрился и, мурлыкая под нос "Мы сажаем алюминиевые огурцы" проследовал на кухню готовить себе завтрак. Открыв холодильник, он достал спрятанную под пакетом молока охлаждённую чекушку водки и, поставив осторожно на стол, задумался:
  - А в чем же смысл этой песни? Не могли бы вы мне ответить, Александр?
  - Ну, знаете, вот так сразу и не ответить. Мне нужно подумать вначале.
  Он налил себе рюмку водки и залпом выпил.
  - Фраза "алюминиевые огурцы" была придумана Виктором Цоем, когда он с сокурсниками собирал огурцы в колхозе. Во время дождя. В тот момент они были серого цвета из-за грязи.
  Он давно знал этот ответ и подыграл сам себе, закусывая селедочкой на сливочном масле с горчицей поверх ломтика ржаного хлеба. Украшенного долькой лимона. Жена уехала к теще загород на выходные и обещала задержаться там еще на пару дней.
  - Я свободен! - Распирала его воодушевленная душа, охлаждённая водка и хорошая закуска. Он чувствовал себя молодым, счастливым и успешным. Весь интернет ждал его появления.
  Первой собеседницей, откликнувшаяся на призыв самца, как ни странно, была Грымза. Непонятная связь долгих отношений не могла быть незамеченной среди знакомых майора, да и самой Нелли. Грымза была "голубых кровей". Получив статус военной жены, она пользовалась своим непререкаемым авторитетом на Александра.
  "Александр и Людмила",- называли их перекликающуюся переписку за полночь общие знакомые. Намекая на сходство со знаменитой сказкой А.С.Пушкина. А за спиной "вешали собак", завидуя смелости его и позволительности. А по-другому то и не назвать - флирт с чужой женщиной на глазах у всей родни. Все выставленные фоты майора пестрели комментариями Грымзы, как эссе небольшого объёма и свободной композиции, подразумевающее впечатления и соображения автора по конкретному поводу или предмету.
  - Нам бы лишь присесть за комп, так тему сразу найдем,- парировала иной раз Грымза "настойчивым" друзьям.
  Её усталость от повседневных мероприятий по работе, одиночество по вечерам и беспричинный алкоголь - всё придавало возраста невысокой, спортивного сложения женщине. Имея о себе мнение "остра на язык", она не могла найти пары. Никто не рисковал подставляться под каблук неуживчивого характера. Но Александр, со своим непонятным упорством и учтивым обращением ко всему женскому полу ей нравился:
  - Сдала сегодня кровь, а в поликлинике то ли акция, то ли "освоение средств". Но было объявлено: вот чтобы одной иглой решить все наши проблемы, то сдавайте кровь тут же ещё и на ВИЧ. Анализы забирать самостоятельно. На шестом этаже, в кабинете... у психолога.
  С юмором у майора было отлично, и его улыбающийся смайлик ушёл первым ответом:
  - Недорабатывают! Я бы ещё клиентам одной иглой и лоб обкалывал токсинами ботулизма, и губы подкачивал по контуру силиконом. И прививку БЦЖ, у кого больше двадцати лет прошло. Вот тогда полная экономия игл была бы. А насчёт шестого этажа: прям полгода назад был со мной случай. Сдавал донором кровушку. Все манипуляции от регистрации психолога, терапевта, печенек с чаем и кассы, где мне против моего желания выдали триста рублей, были на втором этаже. А кровь забирали на третьем. И вела наверх крутая винтовая лестница. Назад таким же образом. И заботливый взгляд медсестры в спину.
  - Что же Вы, Александр, всё зациклены на шестом этаже? Здесь ключевое (твоё любимое) слово: у психолога.
  - Я, видимо, не смог сути донести. ("Твоё любимое" Александр выхватил из-под текста и его понесло). Пока они из меня кровушку сосали, так и в глаза смотрели, и лоб платочком пытались вытереть, и бледность нездоровую искали на челе, и спрашивали беспрестанно, не кружится ли голова, нет ли слабости в членах, шума в ушах или мушек перед глазами. А как запечатали пакет с кровью и выдернули иглу, так и интерес пропал. Моментально! Дверь вон там. До свидания. А лестница, как я уже говорил, крутая и винтовая. Даже для подъёма с полной кровеносной системой. А не то что бы ополовиненной системой.
  Майор завёлся по полной программе, но грымза уже прощалась:
  - Пошла я красить забор зелёной краской от ворот и до обеда. (Шутки ее понимались не всегда).
  
  - Салют, дурища моя любимая!- Майор, увидев в сети мигающий огонёк, тут же переключился на Нелли. Он не спешил напоминать о себе, присматриваясь, и вот теперь без лишних свидетелей и ненужных вопросов ринулся в бой. Майор был женат. Внешне в их семейных отношениях всё было хорошо и пристойно. Но погасла искра, исчезнув где-то в будничности. Всё остыло, и разгоралась только иногда, на короткое время, без былого неистовства, без той мистической стихийной чертовщины, к которой была так предрасположена взбалмошная натура Александра. Наверно, всё дело было в доступности, на расстоянии вытянутой руки. Не надо было прилагать никаких усилий, чтобы достичь желаемого. Река чувств текла медленно, не нарушая обычного русла, постепенно мелела и уходила в затон. И когда в его жизни появилась яркая и непредсказуемая Нелли, Багров потерял голову. Его видение женщин "за...": умело вести не только светские беседы, но "и..." было абсолютным.
  - Ну, похвастайся уже, что умеешь...
  - В ладошки умею играть. Так весело: раз, два, три, четыре.- Нелли не нужно было объяснять, что от нее хотят.
  - Три, четыре говорите, девушка? Мне, взрослому дядьке, достаточно и "раз, два". Но нежно. Сумеете?
  
  - Так! Говорю прямо,- грубо ответила Нелли. - Ошибся, мужик. Не имею привычки такой.
  "Мало что он ее любимой назвал? Очень удобное приветствие, любимая дурочка. Никогда не промахнёшься".
  - Ну нет - так нет. Нет привычки - расходимся. Или глаза в глаза, нарабатываем полезную привычку? Выбор за вами, девушка.
  - Расходимся...
  - Гуд!- ответил майор.
  Пауза, возникшая между двумя людьми, не рассчитывающих и даже не ожидающих вот такого скорого конца отношений, длилась недолго. И перейдя на "ты" Нелли прорвало:
  - Ты на себя смотрел в зеркало? Ты даже не повёл меня на выставку, а туда же... Чем ты меня можешь удивить?
  Казалось, майор обязан был обидеться на такие обвинения, возмутиться или провалиться сквозь землю от своего же несовершенства, прочувствовав на себе весь негатив наэлектризованного экрана. Прислони ладошку, обожжешься. Но, имея характер борца, выдержку шахтёра, он "видал и похуже", майор парировал:
  - Пошел, посмотрел в зеркало. Так себе зрелище. Лишние сантиметры там, где их быть не должно. И наоборот. Где хотелось бы хоть пару лишних сантиметров, хрен их дождёшься. Добавилось пол диоптрии, пару-тройку сантиметров в бицепсе, хруст в левом колене и добрая порция здорового цинизма. Но это мы переживём, дай бог. Чем я могу удивить тебя, милая девушка? Пожалуй, ничем...
  Нелли, ожидая водопад оскорблений и найдя лишь легкую самоиронию в ответе, сидела и молчала, не зная, что ответить: "Умный начитанный мужчина. Ну, понравилась она ему! Зачем же грубить?".
  - Простите за резкость. Хочу извиниться, если ненароком грубым словом обидела. Вы меня тоже обидели. На работе таких, как вы, мужчин хватает и все предлагают уединения. Вот колючесть и выработалась. А так я пушистая. Извините еще раз. Забегайте, иногда посмеёмся. У вас шутить хорошо получается.
  - Я вообще никогда не шучу,- майор разочарованно попрощался.
  - Тогда просто заходите.
  - Гуд. По настроению
  
  Часть 7
  Затянувшаяся инвентаризация из-за нехватки персонала, ушедшего в летний отпуск всем коллективом, сознательно или по недосмотру отдела кадров, казалось, поглотила и без того безотказную Нелли, лишив ее разума думать о чём - либо другом, кроме работы. И ежу было понятно, что она козёл отпущения, книжный червь, белая моль и на всё рабочее время она первым номером, "гвоздь программы". Нелли уставала так, что дома обессилено, валилась на кровать и мгновенно засыпала, не в силах раздеться. И ей снился майор. Он звал её. Очаровывал голосом, волновал. И она, ощущая невероятную силу притяжения, огромный прилив энергии и желания, с бешеной скоростью, разливающейся по всему телу, послушно шла на его голос:
  - А у вас холодные пальцы, Нелли. Но это и к лучшему, мурашки побежали по спине... Повернись, девочка, спиной и закинь левую ногу на перила. Именно левую. Это у меня такой пунктище. Фишка, иначе говоря. Ты классная! У меня какая-то детская мечта - кончить любимой девушке на ключицу. Ты удивительная. Любуюсь твоей тёплой ягодицей. Это просто чудо. Хочу надругаться над вами, Нелли. Противоестественным способом. Ничего не могу с собой поделать. Подсознание, знаете ли... Я вам уже говорил, кажется. А может, и не говорил. А может и не вам. Там на яйцах есть такая линия посередине. Если по ней двигаться, то можно упереться в одно чувствительное место. Очень-очень чувствительное. Да-да....
  - Ну и приснится же такое, - сон чёткими образами все еще кружил, будоража разум, не отпуская проснувшийся организм. И как всегда бывает с женщинами: все дела начинать с утра, Нелли решилась на предложение дружбы.
  - А чем чёрт не шутит! И она "не лыком сшита" и не лишена способностей и знаний, хитра и умна, и далеко не проста. Так что посмотрим, кто кого. (Имелось в виду Грымзу).
   Но назавтра в списке друзей майора она не появилась. Её не было и всю последующую неделю. Майор с невероятным упорством отказывал ей в дружбе.
  - Как поживает ваша эбонитовая лампа - первые строки, казалось, вывели Нелли из недельной депрессии.
  - Горит, не выключаясь, с тысячу девятьсот тридцать седьмого года. Вещь на века. А электричества за эти годы намотала просто прорву!- Майор откликнулся не сразу.
  - Раритет. Где накопали?- решив не сдаваться и поставить все точки над "и" узнать причину, отказа, Нелли втянулась в разговор.
  - У меня много чего есть с историей. Генеральская портупея времён войны. Сапоги хромовые офицерские тех же времён. Фуражка НКВД-шная. И лампа, конечно. А ещё горячее сердце, холодная (временами) голова и чистые, насколько это возможно в сегодняшнем мире, руки.
  - Характеристика чистого арийца! Руки тоже горячие?
  - Тёплые. Во всём нужна умеренность.
  - Майор, объясните поведение мужчин, вначале приветы шлют, а потом почему-то удаляют из друзей. Что не так? Может, дадите развернутое объяснение. Ну, если, конечно же, если будет настроение. - съязвила Нелли, сделав акцент на слове "если".
  - Если будет - дам. Там видно будет, - поддержал майор, но больше напугал, чем успокоил. Ведь не зря же он отказывал ей в дружбе. Привыкнув к лести и многочисленному вниманию со стороны женщин, Александр не мог вот так просто взять и принять всерьёз неадекватную активность молодости.
  - Чем - то вы меня импонируете, Александр. И давайте уже мириться, - смягчила гнев на милость Нелли. - Вы первым обратили на себя внимание, предложив забегать на вашу страничку (Это если вы меня хотите назвать навязчивой). Скучно с вами, Александр. Как вы там говорите: "Кланяемся при встрече?".
  - Это я со своей скромностью кланяюсь. В ответ на ваше заявление о том, что скромность мне не знакома.
  - Значит, извинение мое так и не принято. А вы злопамятны! Летом говорили, а уже зима. Речь шла о Черном квадрате. И я с моим безрассудством сравнила вас и великого художника. Извиняюсь еще раз.
  - Хорошее сравнение! Правильное и своевременное. Я без обид не могу. Мне надо пообижаться. Иначе я не засну! Мы, мужчины за пятьдесят, ранимые и обидчивые.
  - Мне казалось, вы танк. А вы обиделись? А нам что тогда делать. Каждый обидеть норовит. Вот и приходится быть железной леди. А давайте уже дружить. Болтать по пустякам будем. Вы мне песни петь. Вы ведь поете? Никто ничего не теряет. Соглашайтесь. Это будет нашим маленьким секретом.
  Майор замолчал, и Нелли подумала, что все успокоилось, и они, наконец, нашли что-то общее, объединяющее, понятное лишь им двоим. Но она глубоко ошибалась.
  - А носки мне свяжете их собачьей шерсти? И пояс от радикулита. Без них я и шагу не сделаю за порог своей уютной тёплой квартирки. Можете купить на Птичьем рынке, рядом с гостиницей "У Павла". Я там видел качественные и недорогие изделия. Только меня не посвящайте в тайны приобретений. Я должен быть уверен, что вы сделали всё это своими руками. И лично для меня. Видимо, меня уже не переделать...
  - Не знаю, как реагировать, но придуманный сюжет мне понравился. На нашем рынке вязаные носки лучше не покупать. Городские собаки не такие пушистые. А вот из волка советую попробовать. Придется учиться вязать.
  - Жизнь коротка и изменчива. Вязать носки не очень сложно. Не по канату же ходить голыми пятками? И не на одноколёсном велосипеде ездить мужу за пивом. Особенно, если муж цирковой жонглёр и приударил за воздушной гимнасткой.
  - Ну, если учитывать, что вес канатоходца в пятьдесят лет девяносто один килограмм в одежде, то носки не помогут. Поверх носков необходимы резиновые галоши (из волка мне посоветовал один охотник, мучающийся радикулитом). А на велосипеде я умею и даже трёхколёсном. Правда, воздушная гимнастка давно уволилась по собственному желанию. Говорят, она вышла замуж за пожарного. Может, люди и врут.
  - Врут!
  - Интересный вы человек! Не зря я забежала на вашу страничку, есть чему поучиться. Я вам скажу по секрету, женщина вяжет носки лишь любимому человеку или на продажу. Ну, или на спор: связать к Новому году. Другого варианта нет. С дочкой мы гуляем по парку по выходным. Это так, на всякий случай.
  - Устал я от вас, девчонки мои любимые. - Александр не выдержал. Ему надоело делать вид глупого лоха, обманываемого женщинами. И он раздраженно написал:
  - Вы уж там между собой разберитесь. Кто из вас мне пиво продаёт, кто в троллейбусе у меня пенсионное удостоверение требует. А кто на последнем этаже многоэтажки со мной вдохновенно шпилится, даже имени не спросив. И как только разберётесь, мои красавицы нежные, так и подходите. Всех вас нежно люблю. Но строго в порядке "живой...". Слово "очереди" выпало из контекста.
  "Это просто от невежества,- подумала Нелли. Нет, нет, это не вызов и не злоба, этому не надо придавать значение. Это простое невежество. Невежество всегда на что-нибудь испражняется".
  Если бы он знал, что никаких девочек нет и в помине, а есть одна, и её годы давно перевали за возраст молодой и красивой Нелли.
  
  Часть 8.
  "Рост в уровень ее макушки, короткие пальцы, короткая шея и размер обуви пропорциональный его росту. Мужичок с ноготок какой-то. А она Голиаф! Дочь отца".
  Мысли беспокоили Тамару, нервировали, волновали. Скачки настроения зигзагом, от апатии до эйфории, то и дело возникали сами по себе, и она утрачивала способность мыслить логически, анализировать и принимать взвешенные решения. Подозрительный блеск глаз то и дело выдавал мнительность, тревожность и бешеную неуверенность в себе.
  В детстве мальчишки ростом ниже ватерлинии носа не попадали в зону её внимания. Но первый друг Женька был ростом ниже её на голову.
  - Давай дружить! - протянув руку, он пригласил её на море.
  - Давай, - ответила тогда она и, сутулясь, пошла рядом, радуясь, что и у неё появился друг.
  Женька, так звали подростка. Со своим непререкаемым авторитетом лидера среди товарищей, возвел её в ранг "своя в доску". Ей доверяли тайны, просили советов, денег, зная, что из-за такой ерунды, как "трёшка" лезть в бутылку Томка не будет, требуя вернуть долг. Мальчишки выросли, но отношение к ней так и не поменялось. "Своя в доску".
  Вспомнилась преддипломная практика на судне погоды и начальник метеорологического отряда с комплексом Наполеона. В отряде в тот рейс практиканток было: она да маленькая кучерявая брюнетка. Брюнетке доставались бумажные архивные работы да пряники с камбуза, а ей всё остальное: покраска метеоприборов, уборка помещения отряда и необоснованная агрессия начальника: всегда на повышенных тонах. Сидя на возвышающемся стуле, тот с утра зачитывал задания на день всему отряду. Томку не спасало даже то, начальник был выпускником их же института.
  И вот, в очередной раз, потерпев фиаско, что-либо изменить, она, почти дипломированный специалист, прошедший непростой отбор допуска в загранплавание, проверенная на лояльность к Партии, имея отличную родословную во втором поколении, поименно зная всех членов партии, встала во весь рост рядом с креслом и, наклонившись к его лицу, заявила:
  - Если вы из-за моего роста чувствуете, какую либо неприязнь ко мне, то это не даёт вам право нагружать работой, несоответствующей моей квалификации!
  Ей даже не пришлось угрожать, что в случае чего она пожалуется на его предвзятость начальнику экспедиции. Во взгляде и в голосе прозвучала при этом такая твердая решимость, что все находившиеся в помещении опешили и застыли. В наступившей тишине, неловко кашлянув, начальник метеорологического отряда снизу вверх внимательно посмотрел на дерзкую девицу, замахнувшуюся на его железный авторитет, и, выдержав паузу, заявил:
  - С сегодняшнего дня практика в нашем отряде для вас закончилась.
  Он еще раз внимательно посмотрел на практикантку и добавил:
  - Вы переходите в другой отряд. Аэрологический. Все свободны. Это касается лишь практикантов, - добавил он тихо, но и так всем было ясно.
  Ведь вахту на судне в период рейса не мог отменить никто. Сводка метеонаблюдений должна идти в прямой эфир каждые три часа. И она шла, несмотря на шторм и всякие инопланетные причуды, в виде оранжевого шара, взявшегося ниоткуда и пролетевшего так низко над судном, что его мог наблюдать весь персонал судна, не задействованный в работах.
  Как это давно было. И теперь так глупо влюбится в женатого майора.
  "Если и не получается встретиться с ним в реале, то в интернете мы с тобой увидимся, Холмс! Элементарно, Ватсон! И я буду молодой и сексапильной девицей. Посмотрим, кто кого бросит! " Холмса она обожала.
  Вот тогда и появилась Нелли, умная и красивая девушка.
  
  Часть 9
  Любовь не кончается в одночасье. Она уходит незаметно, разъедаемая сомнениями, обидами, разочарованиями по капле, что не успеваешь ею насладиться. Вот и Тамарина любовь кончилась утром дождливого дня, после ночи раздумий, горьких слёз в один момент, в пять утра. Как нормальный человек, она не стала кричать, что проходит через ужасные мучения, более мучительные, чем испытанные ею ранее. Она просто вздохнула и резко поднялась с кровати.
  "Прекратить дружбу с майором!".
  Выстраданная мысль спасением пришла под утро. Но взять и так вот просто выключить его, словно лампочку, было невозможно. Майор назойливой колючей занозой сидел в голове, и покидать в ближайшее время явно не собирался.
   На всякий случай, если что-то пойдет не так и её рука дрогнет и передумает удалять майора, Тамара решила подождать минуту. Ей нельзя ошибиться, разом перечеркнув все одиннадцать лет счастья: короткого знакомства, долгого ожидания и желанной встречи.
  "Мы нужны друг другу. Даже если утомляем, нервируем и раздражаем один другого. Это ценность. Потеряешь - поймёшь. Читай Карлоса Кастанеду".
  Слова майора жгли ей душу: " Как можно говорить такое и потом просто исчезнуть?!"
  Она смотрела на бегущую стрелку часов и прислушивалась к себе: не дрогнет ли в груди сожаление неверного решения? Но все было тихо.
  - Пятьдесят восемь, пятьдесят девять. - Минута прошла, и сто притворств мечты рухнули в один момент.
  Лишь написанный экспромт, ни о чём не требующий ответа, заключительным аккордом многодневных поисков разных "почему" уложившись в короткое время, ушёл по назначению.
  
  "Люблю я писать Саш, мой любимый Саш. Почему люди не находят душевного прикосновения? Не знаю. Может. Мы мыслим по-разному? Тебе видится одно во мне. Я ищу иное в тебе. Я жду каких-то иных строчек, секретного пароля, кода допуска, волшебного сим салабим, ахалай - махалай. А без этого беда. Хоть сто раз назови любимой. Не окрылиться, не поверить и не сложить пазлы. И не успев оглянуться, понимаешь, как опять всё впереди. Те же непонимания, ночные слёзы, повышенное давление и невероятное желание прекратить всё разом. Что-то мешает. Не пугает даже лукавость слов твоих: я лишь флиртую. Пусть оно и так. Мыслю по-своему с высоты прожитых лет. Я к чему. Надоело ожидание чуда (тебя всего), хоть и виртуального. А значит, нет связующей ниточки в твоей душе. Нет. И не дождусь".
  
  
  Неделей ранее.
  
  - Майор, можно задать тупой вопрос? Вам хорошо со мной?
  - Мы думаем в унисон Нелли. По крайней мере, мне так хочется думать. Этого достаточно?
  - Да, мой генерал! Хочу вам по секрету сказать, может это и к лучшему, ваши подружки вас побьют. Гостей прибавилось на моей страничке.
  - Конечно, к лучшему. Не страдайте. Ложитесь на кушетку, вытягивайте руки вдоль тела, закройте глаза, расслабьтесь и начинайте рассказывать. Пусть это будет поток сознания.
  - Сознание сигнализирует, что я глупая курица, а вы хитрый лис.
  - Не хитрый. Может быть чуть хитренький лис, самую малость.
  - Я от вас уйду. Убегу.
  - Я буду с нежностью смотреть вам вслед. У вас красивая попа. Хоть я её ни разу и не видел. Нафантазировал себе всякого...
  - Пришлите своё фото, тогда и я пришлю. Вам обязательно. Я вас даже не могу представить... в неглиже.
  - Есть только одно случайное фото, где я в зелёной футболке и с голой задницей, которое мне нравится. Если у вас развито воображение, то фото вам ни к чему.
  - Хотелось бы этот шедевр виртуальности увидеть воочию. Александр, вы постоянно на что-то намекаете.
  - Вся прелесть намёков в полутонах.
  - Тогда точно. Мы встречались в прошлой жизни. Только я была мужчиной, а вы наоборот.
  - Вы мужчиной, а я наоборот? Фу, Нелли! Какая гадость! Мне комфортнее и привычнее с членом в штанах.
   Александр упаковывал сумки, собираясь в отпуск, но не ответить Нелле он не мог. Настроение от того, что он едет развеяться, отдохнуть душой от рутинной семейной жизни, а сейчас общается с молоденькой девушкой, явно запавшей на него, зашкаливало по шкале Фаренгейта. За двести.
  Прочитав однажды фантастический роман "451№ по Фаренгейту" Рэя Брэдбери, он проникся симпатией к герою, его выбору плыть против течения, разочаровавшись в идеалах общества. И в свои пятьдесят лет остался ему, верен. Даже одеколон был соответствующего названия. Вступая в споры с кем-либо, всячески доказывал оппоненту, к чему может привести реальный мир, жаждущий наживы и материальных благ, без человеческого общения, эмоций, без наслаждения природой, чувств и переживаний.
  
  - Еду в Москву сегодня,- признался он Нелли. Ему было легко с этой девочкой.
  - Возвращайтесь поскорее и привезите мне аленький цветочек. Будете вспоминать меня?
  - Вспомнил свою старую любимую шутку. Когда мне говорили, что будут вспоминать обо мне, я обычно отвечал: обо мне не нужно вспоминать. Обо мне нужно помнить. Годы шли, теперь я уже не столь самонадеян. Согласный и на то, чтобы вспоминали.
  - С ног на голову перевернули весь вопрос. Говорилось о вас, а не обо мне. Ждать вас - это как ждать с моря погоды, и неизвестно, что лучше - ураган или штиль, пустота на лице или улыбка в душе.
  
  Нелли выслала фото в коротких шортах, где, сидя на корточках, она широко раздвинула ноги.
  - Симпатичные шорты. Многообещающие.
  - Обещают все. Жду ваш реванш - это про фото в неглиже. Еще девушки любят не только бриллианты, им подавай и фиалки. С ними связано много любовных историй и легенд. Подарив фиалку, вы проявите свою заинтересованность в общении со мной. Сколько намекать можно, майор?
  - Чего вы там не видели? В том неглиже. Майорское тело ничем не отличается от лейтенантского неглиже. Может только юношеского задора чуть поменьше.
  - Понятно. Слать ничего вы не собираетесь. Развели по полной. Буду умнее впредь. Никаких эротических фото.
  - Может, всё-таки ещё одну попытку используете? Более откровенную. А там, глядишь, откровенность за откровенность. Гарантий никаких, но попытаться-то стоит?
  - После вас, майор. Откровенность за откровенность. Вам не понравилась моя попа?
  - Попа ваша - огонь. С ней и самому как-то приходится соответствовать.
  
  - А давайте я вас прогуляю по вечернему Франкфурту.
  - Франкфурт? Вы там? У нас вроде нет войны (плюю три раза). Как же я там окажусь?
  - Мысленно! Ну, наконец-то вы уже и улыбаетесь. А то сухарь, да всё такое.
  Когда-то вы сразу принимали игру в придумки.
  - Визуализация - это хорошо. Это удобно.
  - А я бы с вами пошла тогда в галерею,- воспоминания опять вернули в прошлое лето к полотнам Дали.
  - Всё закончилось бы за бархатной пыльной портьерой в первом же зале.- Александр понял все с полуслова.
  - У меня на пыль аллергия. Чихаю громко.
  - Алиса тоже не думала о "Стране чудес". И Эли тоже. Только ваша аллергия и остановила меня от просьбы минета. Да что там от просьбы? От мольбы. Все-таки чихать в этом случае особенно неуместно и смешно.
  - Александр, оказывается, вы наглый ещё к тому же... Всё вам и сразу! Так не бывает. Ну, или бывает, но не со мной. Нужны эмоции и цветы.
  - Со мной тоже не бывает. Наяву. Но мы же в волшебной стране сейчас. Или в перевёрнутой? А там всё бывает. Даже поза "69" типичная для перевёрнутого мира.
  - Нет! Фиалка вначале. Это проводник в страну "Ёё". Я уже была первой. Итог... Никакого.
  - Вы просто не видели итог. С той стороны экрана это трудно разглядеть. Был вполне себе праздничный салют. Из главного калибра.
  - Хотелось бы поподробнее...
  - Процесс достаточно однообразен. Внешне это даже скучно, наверное. Так что, какие уж тут подробности?
  - Пришлите свое фото. Хотя бы. Буду смотреть вам в глаза, и тогда может быть, мысли и придут. Шлите уже...
  
  - Ваша настырность... Вот что с ней делать?
  - Я на вас не давлю. Ни в коем случае. Ладно, разговоры и только. Пойду, что ли, а вы смотрите вслед...
  
  Часть 10.
  Промозглое серое утро, мелким дождём прошуршав по платановой аллее, свернуло на бульвар Франко. По обмелевшему руслу речки Салгир, мимо работающих маленьких импортных тракторов, сгребающих накопившуюся грязь, мимо уток, сидящих на бетонных берегах, с любопытством наблюдающих за происходящим и терпеливо ждущих, когда снова пустят воду, проследовало дальше. И, остановившись около маленького дореволюционного дома, где не сохранилось никаких исторических деталей, кроме кирпичной кладки, заглянуло в окно второго этажа, как раз где и проживал майор со своей женой.
  Не зашторенные окна под натиском осенних капель, смывающих мишуру летней пыли, приоткрывали царящий в квартире беспорядок: кучи содранных обоев, пыль, штукатурку слоями, лежавшую на подоконнике. И среди всей этой бесформенной совокупности, как ни странно, витала атмосфера праздника: букеты, пробки от шампанского на полу и спящие люди: между двух женщин, ёрзая ногами, беспокойно спал мужчина.
  Ему было холодно, и очень мерзли ноги.
  
  " Где сапоги купить? - Александр спросил проходящего мимо парня.
  - Да не купишь сегодня, уходи. Облава. Да и незнакомцев особо здесь не жалуют.- Парень пристально посмотрел на новенькую лётную куртку, затем взгляд, скользнул вниз на босые ноги. - Иди, мил человек, подобру-поздорову. Жив будешь.
  - Сумочка!- истошный крик торговки овощами привлёк внимание. - Все карточки! Держи вора!
  Он видел спину убегавшего подростка, держащего в руках только что украденную сумку. Но, словно наткнувшись на преграду, вдруг застыл на месте, разом рухнув на землю. Умело брошенная воровская заточка сделала своё дело. Сумка исчезла.
  Прибывший отряд милиции без разбора задерживал всех подряд. Стоящий неподалеку милицейский автобус наполнялся галдящими от возмущения людьми. Собравшиеся около трупа любители позубоскалить, когда наведут порядок, поспешили убраться прочь с рынка. Неожиданно вспыхнувший яркий свет заставил зажмуриться Александра. Мужской голос истошно орал рядом: "Руки вверх! Стреляю!". Его дёрнули за рукав, и он полетел в темноту...".
  
  Майор проснулся. Сердце билось, как пламенный мотор. Было невыносимо жарко. Он даже подумал, что заболел, и машинально потрогал лоб. Лоб был холодным. Захотелось пить. Осторожно, дабы не разбудить дам, ужом соскользнул с кровати и точным движением ног попал в тапочки. Тепло обволакивало, согревая ноги. "Не замерзну!" Сон еще не выветрился из головы.
  Застолье по поводу дня рождения жены закончилось далеко за полночь, и единственную гостью Женьку, подругу жены, живущую на другом конце города, оставили ночевать у себя. Как порядочный мужчина, майор попытался было лечь с края кровати, но жена, смеясь, утрировала, что волноваться ему нечего. Всё равно от пьяного никакого толку нет. Ложись между нами.
  Так втроем прижавшись, друг к другу, они и заснули на единственной кровати. Он вспомнил, как играли на раздевания и как целовался с обеими на кухне. Что-то - ёкнуло внизу. Майор сглотнул. Стойкий вкус вишнёвой помады ощущался во рту.
  Хорошо, что вчера ни на минуту жена не оставляла наедине с подругой. От вида обнаженного женского тела у него кружилась голова.
  - Женька, ты, наверное, специально проигрываешь? Давно, что ли, не целовалась?- поддела подругу жена.
  - У меня же нет мужа, а любовника не завела. Да ничего с ним не случится! Не сахарный, не растает. Подумаешь, поцеловались разок! Не ревнуй. Давай лучше выпьем. Слышишь, муж, наливай дамам!
  Он вспомнил, как часто гонял в магазин за шампанским и за цветами.
  - На кой ещё и цветы? - возмущался всякий раз, тратя отложенные на ремонт деньги.
  - Хочу цветы и ванну шампанского. Мне снова сорок пять!- так просто жена не сдавалась.
  И теперь от вида пустых бутылок и многочисленных ваз с цветами ему захотелось курить.
  - Вот дурак! С бабами только свяжись, обдерут, как липку. Значит уборка квартиры на них. А мне на работу пора.
  
  На кухне звякнул смс-кой телефон. Писала Нелли: "Ищу романтика средних лет для виртуального общения. Преданность на период отношений гарантирую. Обязуюсь снимать лапшу с ушей, взамен получать по утрам цветы".
  Его ждали! Быстро одевшись, он поспешил на работу. Подтянутые бедра девушки, он должен увидеть непременно. Пусть и виртуально. Ответ ей не заставил долго себя ждать:
  "Скучал. Не мог написать раньше. Старые друзья, как и выдержанный коньяк, не переносят спешки и торопливости, принимаются дозировано, по глотку, заполняя всё свободное время душевными разговорами. Мы пропадали в баре недалеко от библиотеки им. Ленина, излюбленного места бывших штурманов. Неторопливые речи, сдержанный смех, косые взгляды на девиц, горький абсент, разбавленный ледяной водой с кусочком сахара, делали своё дело. И походу я не справился с эмоциями, меня развезло.
  Пытаясь чем-то помочь, бармен мне посочувствовал:
  - Отец, тебе на воздух нужно проветриться.
  Я и охренел. Какой отец? Да мне полтинник всего!
  Но спасибо друзьям, не дали опозорится. Вывели на свежий воздух, где я вскоре и протрезвел.
  - Я вспоминал о вас, Нелли! Лапша - это мой конёк. Моя фишка. С этим всё нормально. В остальные критерии я вписываюсь с трудом. Местами просто со скрипом. Может, встретимся? Виртуально, конечно".
  
  - Вначале знакомятся, задают вопросы, а потом встречаются, - ответила резко Нелли.
  - Это не совсем моё. Всё-таки физиология физиологией, а поговорить - это другой вид удовольствия. В паре они рождают сумасшедшую смесь эмоций. Но я, пожалуй, согласился бы, если девушка, сидящая напротив, глядя мне в глаза и непринуждённо болтая, поласкала бы меня красивой ухоженной ножкой. На скорую руку. Точнее, ногу.
  - Заманчивое предложение. - фантазии майора ей нравились.
  - Я как раз сняла туфли. Набегаешься ли, знаете, за день, вот и стараешься быстрее снять обувь где-нибудь в укромном месте.
  - Надеюсь, они устали не настолько, чтобы я услышал категорический отказ?
  - А вы, майор, махровый романтик! Я прямо чувствую, как вы соскучились...
  - Расскажите о своих домашних животных, Нелли. Кошек любите? Иначе моя волнительность продлится недолго.
  - Я даже немного покраснела от таких слов. Представьте, что вы гладите мне лодыжку... Руки у вас теплые?
  - Пытаюсь сохранить каменное выражение лица. Руки мои просто огонь. Нам есть о чём сказать друг другу. Без слов.
  - Так жарко. Расстегните мне пуговку на блузке...
  - Расстёгнутая пуговка ещё никого не спасала от жары.
  - Давайте минутку посидим так и насладимся ощущением близости.
  - Может, выпьем вначале? Какое вино вы предпочитаете Александр?
  - Мадеру и ломтик сыра плавленого. Можно и просто грейпфрут...
  
  ... Эй? Вы там? Кошечка, вы куда пропали?
  
  Тамара сидела, перечитывая строки, ели сдерживаясь, чтобы не нагрубить:
  " Скучал? Пишет так, будто всю жизнь с ней общался, мадеру подавай ему...".
  Взяв себя в руки, продолжила.
  
  - Отвлеклась на минутку заварить кофе. Не хотите, угощу чашкой горяченького?
  - Горячее я предпочел бы другое... Но кофе тоже люблю. Вас не было ровно сорок минут. Вы этот демарш сразу задумали или это экспромт по ходу пьесы? В любом случае у вас получилось. Аплодирую. С эрегированным членом.
  - Вы, Александр, не немец, случайно? Они тоже прагматичные. И почем зря ничего не делают. Чувствую с вами грязной девкой. Вы меня хотите развратить? Зачем я вам? Надолго ли? Точнее будет сказано.
  - У этого вопроса нет правильного ответа. Даже море, казалось бы, одно и то же, а всё равно в Крыму одно, в Сочи другое. Может это не самое удачное сравнение, но. Тут помню, тут не помню. Вы ещё здесь?
  - Да и жду ваших предложений.
  - Итак, мизансцена такая. Я в качестве эксперимента над собой стою абсолютно голым, спиной к вам одетой. Я в вашей власти. Хотя и чувствую себя крайне неловко.
  - Быстро же вы разделись. Ну да ладно. Представим, что я медсестра и из мебели добавим: стул.
  - Стул есть. Но он жидкий (Из юмора циничных медсестёр). Голова кружится, прям на вас глядя. Если приложить ухо, то можно услышать, как ревёт мой пламенный мотор.
  
  Вот уже час, как Нелли общалась с майором. Одна. Прилетев, он сразу написал ей, предложив пообщаться. Как уличный фонарь, она лучилась остроумием и приветливостью. Скобочки смеха совершенно невпопад возникали перед словами, после слов, рядом с тем, что писал майор, и он чувствовал, что ему рады. Удачный симбиоз двух людей рождал гремучую смесь желаний, не имеющих никаких ограничений и возможностей, и прерывался лишь на мгновение, когда фантазия одной из сторон не могла выразительно объяснить своего внутреннего состояния. Интуитивно он чувствовал её расположение и старался соответствовать.
  - Пламенный мотор, это вы про сердце?
  - Пусть это останется моей тайной. Но сердце тоже хороший вариант.
  - Ваше дыхание. Больной, не противьтесь. Итак. Я стою, прижавшись к вам сзади и слыша биение жилки за ухом, поглаживаю ваш животик все ниже и ниже.
  - Я и раньше не противился. Вы нежная. У меня яркие картинки перед глазами! Я даже вижу ваши жадные губы, оставляющие ярко-красный след помады у меня в паху. Что вы со мной делаете...? Осторожнее, не пораньте нежную кожу. Природа вас щедро одарила. И пахнете вы головокружительно. Я просто уткнулся в вашу грудь и довольно посапываю.
  - Проснитесь, майор... так можно все проспать. Давайте закончим вместе столь грациозное мероприятие.
  - Давайте. Даю отсчёт! Десять, девять, восемь... Я почти готов. Осталась секунда. Поцелуйте меня в пупок.
  - Да. Все отлично и по-военному. Браво, майор. Вы божественны. Вот немного и узнали друг друга. Хочется вас поцеловать, но дождусь, когда сами захотите это сделать
  - Нелли, вы чудо! Как бы вас ни звали в реальной жизни.
  - Что за навязчивая идея у вас... Пока?
  - Гуд. Нам надо каждому побыть одному. Целую.
  
  Откинувшись на кресле, Тамара выдохнула накопившуюся нервозность. Её железным нервам можно было позавидовать. Розовые очки, трескаясь внутренними сколами, разлетались на мелкие, ничего не значащие осколки воспоминаний, возвращая в реальность.
  "И зачем он опять возник в её жизни? Любить женатого мужчину - не в её правилах. Зачем врать самой себе? Ей всё равно: женат он или нет! Она его любит! А ему всё равно, с кем заниматься сексом. Идиотка! Он так и не ответил на ее признание. Совсем. Промолчал. Никакой определённости. Лишь флирт. Всё бы ничего, если бы не её любовь. И она требовала правды. Любой!"
  Ожидание майора из отпуска окончилось для Тамары полным крахом. Ни строчки. Ни привета. Ей хотелось кричать: "Я лучше!"
  Письмо первым пришло на почту Нелли. Он писал, что скучает и скоро приедет.
  
   Часть 11
   Время текло с одинаковой скоростью, и никто не мог изменить его, ни человек, ни природа. Нелли общалась с майором вот уже зиму. Новый год отпраздновал феерическими объяснениями, целостностью виртуальных встреч и отсалютовал постоянством майора к её особе. Пришедший коронавирус и унесший не одну человеческую жизнь, ничем не омрачил их связи.
  - Салют, Нелли! Занимаюсь ремонтом и закупкой всяких ламинатов и проводов с кафелем. Магазины открылись, и изголодавшийся по ремонтам народ повалил толпами. А ещё сегодня ровно четыре года, как я тружусь в МЧС. Ну, как тружусь? Посещаю рабочее место. Кабинетик два на два метра на троих человек. Через неделю принимаем четвёртого.
  После работы охранником в неком ООО товариществе, по просьбе жены его пригласили продолжить работу в новом для него статусе - оператора беспилотных летательных аппаратов.
  "Удивительная профессия будущего! Нет, уже широко распространенная профессия настоящего", - вдохновенно рассказывал инструктор на первом уроке. Беспилотники давно уже используются в военных действиях. Содержание в разы дешевле, чем содержание военного истребителя, да и опасность для жизни пилота и оператора беспилотника не сопоставима. Представьте, что на поиск потерявшегося человека в горах отправляют не вертолет, а несколько десятков дронов, оснащенных термическими камерами, способными улавливать тепло человеческого тела даже в условиях плохого освещения? Инструктор еще много приводил доводов использования дронов, а мы смотрели, не отрываясь, горящими глазами, окрыленными физиономиями, и никто не сказал: " Мы что тут в бирюльки собрались играть?" Никто! Все сидели тихо, не шелохнувшись, с умилением вслушиваясь в каждое слово знающего человека, стараясь не упустить сути этой волшебной профессии, сродни с "Человеком пауком". "Мифической четвёркой". "Железным Человеком". "Капитаном Америкой". Героев, спешащих на помощь любому, кто в ней нуждается. Ведь жизнь полна неожиданностей и не всегда приятных. Так одно маленькое событие может превратиться в снежный ком из неудач и снести собой любого человека. И вот тут придут они. Спасатели!
  Майор, расчувствовавшись, открывался Нелли совсем с другой стороны. Его широко открытые глаза удивлённо говорили сами за себя: "Я все понял! Я же счастливчик!" Ему нравилась его работа. Видно, кто-то сверху подарил ему отдушину, маленькое послабление, счастье работать и отдыхать душой. Нелли с удовольствием читала строки, не мешая выговариваться:
   "У меня был друг, пилот.
   Меня он когда-то возил на работу.
  Хоть нам не за всё воздалось по труду.
  Такие вот шутки о братьях пилотах
   у штурманской братии нашей в ходу.
   В больших сапогах. В полушубке овчинном.
   Всего мужиков-то Некрасов да сын.
  Не красят нас годы, но не беспричинно
  бросали мы бомбы и жгли керосин".
   Да, забыл. В портфель с документами вкладывался груз не менее двух килограммов для того, чтобы в случае нештатных ситуаций над морем: катастрофа, вынужденная посадка на воду. Портфель, пристегнутый к креслу радиста тросиком, оставался с самолетом, а не всплывал вместе с радистом в руки супостата. Кстати, когда я покидал после выпускного вечера родной город и улетал поступать в лётное училище штурманов на Як-40. Аэропорт был маленьким, и вещички проверялись вручную. Кофею с круассанами в аэропорту и его окрестностях не подавали. Зато за смешные деньги даже студент мог слетать в любую точку Союза и вернуться, не выпрыгнув из последних (а часто единственных) штанов. Билет стоил около пятнадцати рублей. Уборщица на полставки получала семьдесят рублей. При желании она могла на выходные рвануть на Камчатку и обратно. И при этом не сдохнуть с голода до следующей зарплаты. Просто ей, уборщице, это на фиг было нужно. Не принято у нас так было. Это точно. Зато образование было превосходным. Нам руководитель училища рассказывал в Новом Свете, в бытность тогда начальником Звездного, как наши космонавты спаслись только благодаря именно советскому образованию. Их шар опустился на парашюте в ледяное озеро. И стропы парашюта из-за льда не отстегнулись, и воздухозаборники оказались под водой. Когда космонавтов достали, думали, что уже хана. А ни фига! Они вспомнили физику, раскурочили какой-то там прибор и перетирали руками вещество, которое при этом выделяло кислород. Советское образование - лучшее образование в мире!
  Он говорил, говорил и говорил, и по факту бредил воспоминаниями. Трудно уже было понять, где говорилось о службе далёкой, а где речь шла о прежней работе. И вдруг с его языка слетело:
  - Настаиваю на встрече Нелли. Вы обещали подумать. У меня есть укромное местечко, думаю, нам будет уютно вдвоём. Жду вашего согласия. Не прощаюсь, но работа есть работа. Ушёл. Пока.
  
  У майора сегодня была дата. Не бог весть какая и совсем некруглая дата, но важная для него самого. Когда тебе завалило за пятьдесят, важным кажется любая мелочь, на которую в двадцать лет, тридцать и даже в сорок два года не обратил бы внимания.
  Поздравлять майора никто не торопился. Видимо, у друзей были тысячи куда более важных дел. Майор осмотрел пространство давно не убиравшегося кабинета и дал себе сотое обещание протереть всюду пыль. В ближайшую пятницу. Напевая себе под нос: "Полковнику никто не пишет" он закрыл дверь кабинета на три оборота старого замка. И, как неврастеник, подёргал ручку двери, проверяя, хорошо ли она закрылась и не к месту, и не ко времени улыбаясь, вышел на улицу. Улица гудела. Глядя на июньское солнце, привычно отметил, что сейчас около половины первого и намётанным глазом взял на сопровождение томно колышущиеся ягодицы крашеной брюнетки, вышагивающей в метре от него. Ему стало любопытно. Ускорив шаг, он пошёл на обгон. Ангел-хранитель на его правом плече вцепился коготками в пиджак.
  
  
   Часть 12.
  - Как дела, красавица? Рассказывай Нелли. Я вчера ходил в театр. Отдохнуть душой и телом, - хорошее настроение майора лучилось сквозь экран, электризуясь в положительные импульсы. И откликнуться на призыв самца Нелли не смогла.
  - Дела идут хорошо! Решила вот немного подкачаться. Весна скоро. Какую драму смотрели или трагикомедию? Доказано, посещение театров продлевает жизнь.
  - Театр - абсолютно говно! Прикрываясь именем Высоцкого, заезжие гастролёры пытались протолкнуть откровенную либеральную антисоветчину. Но. Мы раскусили заезжих гнид, и молчать не стали.
  - И что покинули зрелище?
  - Да так и произошло! Уважаемые себя люди ушли, не дожидаясь конца представления, в буфет и там продолжили борьбу с несправедливостью во всем мире. За стопкой хорошей водки.
  - А я вчера фильм посмотрела "Эверест" созданный на документальной основе: При восхождении погибло немало людей. Заплатив за восхождение по шестьдесят тысяч долларов. Фактически за свою смерть
  - Мне кажется, я понимаю этих людей. Ради идеи достичь определенной высоты - пожертвовав жизнью. И не факт, что эта высота им покорится.
  - В свою молодость я увлекалась горами и даже книгу из Одессы привезла: "Восхождение на Эверест". Мама, открыв подарок, сказала, что я дура. Она ждала коробку конфет шоколадных, а вместо них получила книгу.
  
  - Мамы редко понимают своих детей. Но любят их без всякого понимания.
  - В восьмидесятых годах на Эверест поднялись наши ребята и водрузили Красный флаг. Я их всех по фамилии знала, даже ходила с ними на встречу в туристический клуб. И это было в Туапсе, где я училась познавать мир изнутри. В общем, бредила в то время горами и севером.
  - А я знал в лицо всех членов Политбюро и кандидатов. Демичев, Долгих, Капитонов, Гришин, Громыко и так далее. Человек тридцать. У каждого в юности были свои увлечения.
  - Знал! Ха! Всё политбюро висело у нас в комнате общежития в своем обличии. После ремонта нам не разрешали портить стены наклейками и тщательно следили за этим. Но мы придумали вот что, мы на зубную пасту над кроватями налепили портреты членов Политбюро, всех! И когда очередная, во главе с директором комиссия зашла к нам в комнату и, увидев сей шедевр поклонения на голубых стенах, (мы так и сказали потом наедине директору) не могла ничего нам предъявить. Они стояли и молчали. Директор сверкал на нас молниями и ничего не мог поделать.
  - Давайте пройдем в следующую комнату, - предложил он громко, и комиссия исчезла из нашего вида. А мы, довольные и гордые собой, сидели и тихо смеялись. Бунтарство потом нам "сталось в копеечку". Но это совсем другая история. Мы вообще были уникальными студентами: спортсменами и туристами в одном лице, участвовали во всех соревнованиях не только техникума, но и города, и нас все знали в лицо и стремились к нам в компанию. Наша комната находилась на третьем этаже и выходила окнами во двор с тыльной стороны общежития, где у нас и был балкон. По наследству от живущих в этой комнате выпускников, тех же туристов. Нам в подарок осталась веревочная лестница, и каждый желающий мог свободно покинуть здание через наш балкон. Но за свободный проход через комнату нами была положена мзда в виде чего-нибудь вкусного. И никто нас не обманывал: всегда утром на столе лежала или гроздь винограда, или гроздь ранней черешни, или полевые цветы в благодарность. Общежитие закрывалось ровно в десять часов: никто не мог войти без разрешения директора, ни выйти.
  - Весело вы жили! Распутничали! И где-то я уже это слышал?
  - Я так и знала, что ты сейчас сумничаешь!
  - А я вообще и не собирался умничать. Это я в двадцать лет подбирал слова и был заумным занудой. Сейчас я повзрослел (кажется), и вываливаю на собеседника первое, что приходит в голову. Иногда получается очень удачно. - Я о том же, я для тебя лишь вываливание первого приходящего в голову, и ничего нежного нет. Вот я о чем. А я думаю всегда, что и кому я говорю. Жизнь научила.
  - Кот заждался, выкупать его обещал. Бай. Ты часто понимаешь - всё не так. Взрослей. Целую. И вспоминаю вчерашнее. Ты была на высоте. Практически Эверест. А я не эталон.
  Александр и Грымза, оба майора из одного гарнизона, оба на пенсии и знали друг дуга давно. Что их связывало и связывает, сейчас останется на их совести, ну, если жена молчит и не препятствуют их общению, значит, на, то есть своя уважительная причина. Общаются и всё тут. Коллективизм, я бы так сказала, у них остался в крови, но прибавилась доля куркулизма. Каждый обрастал вещами и раритетом. Александр собирал фото люков, а Грымза, успешная и зажиточная дама, жила на широкую ногу и посещала все проводимые в Крыму культурные мероприятия. Начиная от кинофестивалей, фотовыставок, театральных представлений и заканчивая распродажами вин и разных перманентных показов мод. Поговорить с Александром, единственным в своём роде балагуром в сети, она просто обожала. Выставляя фотографии всех посещаемых мест и найденных по музеям раритетов, она ждала с нетерпением комментариев Александра. В последнее время, соперничая с ним, она тоже втянулась в коллекционирование поделок из СССР. Гаечный ключ времён шестидесятых с гравировкой года выпуска, на время явился негласным камнем преткновения их отношений. Майор, привыкший "лямзить" понравившиеся фотографии друзей, не спрашивая их разрешения, и на этот раз позаимствовал фотографию ключа у Грымзы, что ей, собственно, не понравилось. Ибо она претендовала на первенство найденной этой уникальной фотографии. И на его отписку: "Питаю слабость к подобным ржавым железякам. Особенно первого января! Особенно в двадцать первом веке", в грубой форме ответила:
  - Не а! Слабость Вы питаете к пробкам и только дарителей оных награждаете высшими баллами. У меня открывается всевидящее аналитическое око. Только первого января! Только в двадцать первом веке! Фигу вам, со второго января раритетов!
  - Я подозревал подобное коварство,- негодуя, откликнулся майор.- Но чтобы вот так, без объявления войны, в половине первого ночи, да ещё и в полнолуние? Нда...
  - Перчатку мне в физиономию швырнули Вы, немилостивый сударь, своей пристрастностью неприкрытой. Я в гордом недоумении и в нехороших подозрениях. Хотя, чего там город городить, уверено манкирую Вами.
  Они долго еще ругались, не обращая ни на кого внимания, и Нелли, надоев ждать майора, пришлось уйти спать.
  Ровно неделю молчание в сети не было нарушено ни одной репликой к выставленным фотографиям Грымзы. Но неделя прошла, и как ни в чем не бывало, майор первым начал разговор.
  Тему для диалога подвигла выставленная нынче утром фотография картины Пабло Пикассо "Голова женщины" после наполненного посещениями воскресения Грымзы.
  - Кстати, мне одному навевает что-то неясно мечтательное и даже фантастически - развлекательное? - истончалось его остроумие. - Или я просто неисправимо испорчен? Где-то человечество свернуло с проспекта Эпохи возрождения в переулок Пикассо и тупик Малевича (коллективного). И упорно не желает в этом себе признаться. Отсюда и все эти голосистые пильщицы крестов и прибиватели яиц к брусчатке. Как-то Лобное место простаивает. Расточительно это и не по-хозяйски.
  - Надо же! - удивилась Грымза, - я, когда признаюсь, что мне не нравится Пикассо, обычно попадаю под метеоритный поток презрительного высокомерия. В Москве отстояли полтора часа в очереди в Музей Пушкина зимой на его выставку, и была... не очарована. Порадовало, что много молодёжи и "Девочка на шаре" - всё! Вот сумасбродность Дали ложится на душу. Почему - не знаю. Люблю его тягучие языки, его "парящую" Галлу.
  - Это не высокомерие. Это беспочвенная спесь и снобизм. Все эти Энди Уорхол с зелёными портретами Монро и банками сосисок тоже нужны. Это поиск. Я бы это назвал скорее дизайнерскими экспериментами. Иногда они выстреливают и остаются с нами навсегда. А чаще всего оказываются мертворожденными и интересными. Только кучке заднеприводных галеристов на подсосе у коллективного финансиста Дьявола. Хорошо, что у нас в Крыму такого нет. Здесь такое не приживётся. Слишком многое поставлено на карту. Я люблю его за это.
  - Крым? Ты, правда, его любишь? За что. Он жутко сословный, зимой слякотный, летом жаркий, пыльный, грязный. Красоты его забаррикадированы мерзкими постройками, он безвкусно застроен, пляжи неухоженные, еда невкусная, цены высокие. Но главное его достояние: люди. Ох, сполна хлебнешь! Ты этого в упор не видишь? Вседержителя благодаришь, неожиданно.
  - Для души я люблю Гоа. И менее жлобский остров, и в Крым геометрически похож, как старший брат. Ну и достаточно недосягаем для меня, человека без загранпаспорта, чтобы я мог посетить его и разочароваться, произнеся сакраментальное хорошо там, где нас нет. Я человек не избалованный морями. Впервые побывал на море в двадцать шесть лет. Ровно половину прожитой мною жизни назад. Так чего ж Бога-то гневить? Крым мне лёг на душу ещё в две тысячи втором году, когда мы сюда приехали.
  
   Часть 13
  Февраль нынче бушевал. Второй обильный снегопад за неделю напомнил, что полуостров неслучайно расположился на одной широте со Швейцарией и Австрией. Точно посредине между экватором и северным полюсом. Высота снежного покрова в предгорных районах республики достигла двадцати сантиметров, а десяти градусные морозы заставили некоторых жителей Южного берега Крыма, привыкших к цветущим посреди зимы розам, абрикосам и миндалю, говорить об аномальных холодах. Река Салгир, протекающая неподалёку от дома Грымзы, промёрзла до дна, образовав естественный каток для детворы. Но детвора не спешила одевать коньки и бежать на улицу, привычка сидеть дома с телефонами в руках увлекала их больше, чем прекрасный способ подзарядиться здоровьем и настроением от пребывания на свежем воздухе.
  - Требуется ледокол на Салгир,- написала пост Грымза и выставила фотографию реки, затянутую льдом и снегом.
  - "Ленин" нынче нарасхват во всём мире. И человек, и ледокол. И ледоруб. Долго ждать придётся. Река и сама растает по весне.- Майора не корми, лишь дай повод поумничать.
  - Молью изъеденный логотип! Сейчас в приоритете "50 лет Победы". На Северный полюс катает людей. И можно бы поехать на белых медведей поглазеть, да запись на полтора года вперёд. Да и денег немалых стоит путешествие.
  - Люблю оптимистично настроенных людей. Заглядывать на полтора года вперёд. Это ли не квинтэссенция оптимизма и уверенности в завтрашнем дне?
  - Я сегодня работой занималась: снимала на плёнку внуков, играющих в снежки. Редкость, однако, нынче. Устала!
  - В моём детстве это не было работой. Мы строили крепости и бросались снежками друг в друга забавы ради. В то время на плёнку запечатлевали наши самые памятные моменты. Каждая фотография была очень ценной. А что необычного могло быть в бросании снежками детьми зимой в России? Спасибо за видео!
  - А в наше время бросание снежками - необычное дело. И то, что люди вышли на прогулку с хорошим настроением - тоже. Времена меняются, Саша!
  - С нашего молчаливого позволения, в значительной степени. В прошлом году на Куйбышевском рынке увидел мальчишку лет шести-семи. Который вдохновенно запускал сложенный по всем правилам моего детства бумажный самолётик. Что-то ёкнуло - в груди. Захотелось его сфотографировать, чтобы потом не проснуться и не увидеть, что это был сон.
  - Сейчас все уткнулись в гаджеты. Ни снежки, ни самолетики детям не интересны.
  - Есть один способ изменить это положение вещей. Просто щёлкнуть рубильником и отрубить интернет на денёк-другой. В моём любимом фантастическом фильме из школьного детства "Отроки во вселенной" есть такой эпизод, когда ... Долго объяснять. Этот способ описан у Станислава Бадягина в его книге "Танцующая королева".
   " ...и тогда Командор приказал по системе дальней связи немедленно всем рабочим роботам снять их наушники. И те, выполнив команду, сняли наушники и, перестав слышать команды, выбыли из этой страшной игры. - Ага! - вскричал Командор". Вот примерно так.
  
  Читая переписку, Тамара понимала, что ничего нет между этим мужчиной и этой женщиной, лишь привычка общения. К сорока годам если нет друзей, то их уже и не будет, а у них есть. Собеседник. На ледоколе "50 лет Победы" в Антарктиду ходил ее однокашник из техникума. Океанолог Сашка Абрамов, неизменный спутник по походам и безответно влюблённым в подругу Тоньку. Сколько дорог и приключений они пережили за годы учёбы. И терялись в горах, и падали в ледяную реку, и с медведями встречались. И неизменно грелись "Агдамом" бережно налитым в жестяную фляжку, без этого напитка, дешевого и вкусного портвейна, не обходился ни один выход в горы. И собирались все на крайний север. В Амдерму. Только она одна лишь и попала по распределению в этот посёлок на краю вселенной. А Сашка уехал на Тикси, где и проработал почти двадцать лет и Тоньку не забыл. А Тонька, вернувшись с практики, улетела в Печору и выскочила замуж за летчика.
  
  - Майор, а давай ты оденешь красные шелковые трусы и лавсановый желтый свитер. И пройдемся искупаться к морю.
   - Ну, в принципе, мне не слабо сочетать красный цвет с жёлтым цветом. Будет ли от этого толк?
  - Не подумала, что вы, Александр, так упрощенно мыслите. Плюс на вас будут джинсы и кожаная куртка, и стукнет вам сорок один год.
  - Во-первых, мне тридцать два. А всё остальное, любимая моя Нелли, я оставляю насчёт вашей девичьей фантазии. Фантазируйте, красавица. Я уже расстегнул джинсы...
   - Эй, красивый! Иди, погадаю. Позолоти ручку, всю правду расскажу. Или ты счастливее, нежели чем казался вначале?
  - Давай ладонь, гадальщица. Положу туда горяченького. Я чувствую себя Суперждетом с тобой. Туполев сделал из меня мужчину и штурмана. Первая бомба сброшена именно с него. Илюшин пять раз переносил меня из Москвы в Петропавловск-Камчатский и обратно. Поил, кормил и спать укладывал. "Сухой -24" исправно возил меня на работу двадцать семь лет. Самым красивым самолётом навсегда считаю Суперджет.
  Моё сердце сноба поёт от непомерного самомнения, когда я слышу слово "нежели чем". Для меня это как звонок колокольчика рыбацкой закидушки. Я весь настораживаюсь, принимаю охотничью стойку, раздуваю ноздри и хищно вдыхаю воздух. И как только я слышу словесную конструкцию "нежели" я стреляю в потолок из Маузера. Но с тобой такие штуки не проходят.
  - Да у тебя и комплекс! Ты же не злой человек, майор. - Нелле удивлённо икнулось.
   - Комплекс? Вроде, (не из той же серии озверелости словцо?) нет показаний на сдачу анализа на антитела. Но "я не злой" как заклинание не впервые срывается с твоих губ. Пожалуй, да. Комплекс. Он самый. Мощный и неизбывный комплекс. Ни свечами, ни постом, ни молитвой, ни яйцом, ни заговором, ни воском на воде. Я как тот паренёк без опыта, сам себе на арктической станции сделавший операцию по удалению аппендикса, в которой ему ассистировал то ли радист, то ли кок (не помню уже). Сам себе ставлю диагноз, сам выписываю неразборчивым почерком рецепт, сам его заверяю левой печатью, сам на свой риск принимаю прописанное зелье и сам от него блюю, выплёвывая внутренности. "Я люблю тебя, жизнь" и "всё опять повторится сначала". Классика жанра. А вообще-то я добрый. Даже капелланом в войска идти собирался и специально учился этому. Да не судьба, видимо.
  - Напрасно надетые ажурные красные стринги и недавно купленный бюстик "Пуш-ап" смиренно сложили крылья и выключили свет надежды на любовную встречу. Монолог затянулся до утра.
   Уже светает майор и мне скоро идти на работу. Пока. Целую твои смелые и желанные губы. - И Нелли отключилась.
  
   Часть 14.
  Двадцать третьего февраля Тамара готовила майору сюрприз. Она то и дело закрывалась в ванной комнате и щёлкала себя на телефон. Смелые фотографии разных ракурсов всегда ему нравились, и тогда между ними возникала неудержимая любовь. Слова, срываясь с кончиков пальцев, электризовали, проникая нейронами в самые недоступные места мозга, вызывая эйфорию неудержимой фантазии.
  Вечер подходил к концу. "А Германа всё нет!", - печалилась Тамара. Понаехавшая родня, наевшись и напившись из-за стола, набилась в её комнату, и расходиться не желала. Все делились планами на лето. Племяшка то и дело из-за плеча заглядывала в компьютер и кричала: "Хочу играть в отличия!". Ей нравилась эта игра и от избытка на столе праздничного торта она веселилась, поедая кусок за куском. На предложение заняться, чем нибудь другим, например, порисовать, она категорично отказывалась. Тамара, стараясь не привлекать к себе внимания, но пристально следя за действиями родичей, послала всё же одну фотографию и в ответ неожиданно засветилась страничка майора.
  "Я сейчас обкончаюсь", - написал он и замолчал.
  "Ни о чём. Хочется ему, не хочется?", - понять было невозможно. Тамара написала, что в данную минуту не может поздравить его с праздником, как положено и умоляет майора не уходить:
  - Поздравляю, милый! Сегодня, наверное, не получится пообщаться. Зато я тебе кекс испекла.
  И фото домашнего кекса ушло майору в личку.
  - Кексы я люблю, но мне нужен не рецепт, а секс.- Майор отключился.
  Она отослала ещё несколько фотографий и стала ждать реакции Александра. Но тот пожелал ей лишь спокойной ночи.
  "Дура! Зря старалась. Да пошел ты!".
  Обида тронула до слёз. И вот уже десять дней, как он не появлялся на ее страничке.
  "Ну и хорошо, забуду быстрее. Сколько можно любить этого человека?".
  Он как репей, приклеился к ее душе и не хотел отцепляться, выискивая лишь себе выгоду. Секс.
  - Я влюбленный в тебя, ну давай, красавица, жопа моя любимая, покажи, что умеешь.
  И Тамара старалась изо всех сил, обыгрывая разные возможности соблазнения майора. Включив "невидимку" она вечерами заходила на его страничку, читая переписку с женщинами. Грымза ушла на второй план. Огненная брюнетка с ярко алой помадой заменила её в комментариях. Всячески привлекая ее внимание, майор делился тайнами своей разносторонней жизнью.
  - Я учился, когда-то в художке. Это уж потом у меня в жизни появились "путевые углы, углы сноса и курсы". Лет на тридцать. А до этого я изучал композицию, цветовую гамму и всякие там рефлексы. Оказывается, здесь не до композиций, - объяснял он ей написание некой осенней картины.
  - Какой, однако, вы разносторонний...
  - Всё так. Наташ. Всё так. У меня есть неплохая, я бы сказал, интересная картина. Там вся прелесть. В куполах и нескольких крупных мазках. Сверху небо. Снизу трава. Посередине солнце. Размещу у себя. Добро пожаловать.
  - Твоя?
  - Была бы моя, я бы уже жил в трёхэтажном тереме. Я просто любуюсь этим шедевром. И остальным предлагаю. Не всё же, друзья мои, на чёрные квадраты пялиться!
  "Вот так просто и разошлись. Не думала, что будет так больно".
  
  - Эй ты! Деваха. Сейчас молчи и иди за мной, - память всколыхнула неприятные воспоминания юности.
  - С чего это? - перед Тамарой стоял маленького роста парень из знакомых её подруги Анны.
  - Ты что не поняла?
  Он сильно сжал ей запястье, не собираясь отпускать.
  - Да не пойду я никуда.
  Она оглянулась по сторонам, ища подругу.
  Та стояла неподалёку в обществе незнакомцев кавказского вида и весело болтала.
  Повернувшись к наглецу, прямо спросила:
  - А в чём собственно дело?
  - Если не пойдешь с ним, то пойдешь со мной, - угрожая, встрял в разговор один из незнакомцев, стоящий рядом. Он больно сжал Тамаре запястье. О серьёзности этого намерения говорили обкуренные глаза. Тамара решила с ним не спорить.
  - Конечно, с ним. Не с тобой же! Да я его с детства знаю! - съязвила она.
  - Вот и пошла отсюда! Быстро.
  Подруга продолжала мило общаться, делая вид, что ничего не замечает.
  "Значит ничего серьезного. И зачем она вообще пришла на танцы?",- но что-то тревожило.
  И она направилась к выходу, стараясь поскорее покинуть зал клуба. Может охрана на выходе поможет? Грек следовал по пятам. Это был Юрка, однокашник, подруги, младше Тамары на три года. С ним одним она справится. На выходе охраны не оказалось. Взяв пальто из гардеробной и не останавливаясь, поспешила к выходу. Людная улица и фонари окунули её в мир спокойствия. Грек не появился.
  Не дожидаясь, она пошла пешком по направлению к дому.
  - Томка,- голос Анны насторожил.- Подожди меня! Ты что так быстро ушла?
  Юрка сказал, что ты обиделась на меня? Это правда?
  - Нет, голова просто разболелась. А ты чего за мной увязалась? Танцевала бы.
  - Скучно без тебя. Юрка злой какой-то пришел.
  - Козел твой Юрка, походу он меня трахнуть собирался.
  - Да ты что? Что влюбился в тебя?- Анна засмеялась.- Вот не ожидала от него. - Ты же выше его на голову!
  Подруги, обнявшись, медленно побрели домой. Вечер сверкал неоновыми фонарями и слепящими фарами снующих автобусов.
  Казалось, конфликт на танцах был забыт, и громкий свист за спиной не придал никакого значения. Мало ли кто свистит. Но окрик заставил оглянуться.
  - Эй, подружки, можно с вами познакомиться?
  Анна оглянулась.
  - Да это Юрка с парнем каким-то. Пошли быстрее.
  - Девушки, ну что же вы от нас убегаете? Рука грека неожиданно легла Тамаре на плечо.
  - Вазген, отойди с Анной в сторонку. Мне нужно поговорить с милой девушкой наедине.
  Как ни в чем не бывало, Анна бросила Тамару и буквально через минуту они скрылись в вечерней темноте. Позже она скажет, что Вазген попросил показать, где туалет.
  Темнело быстро. Предложив присесть на стоящую бульварную скамейку, грек схватил Тамару за руку.
  - Скажи спасибо, что Анна увязалась за тобой. Ну ничего, сейчас ты нас двоих обслужишь.
  - Не боишься, что заявлю на тебя в милицию?
  - А мне терять нечего. Мне и так сидеть! Десятку. За убийство. Ударил ножом одного в печень, тот от потери крови и скончался. Сегодня суд был, отпустили под подписку: о невыезде. Еще одна статья никакой роли не сыграет. А завтра в тюрьму.
  - У меня знакомый есть. Рыжий. Знаешь его? - Тамара тянула время.- Рецидивист с нашей улицы. Я ему пожалуюсь, и тебе несдобровать.
  - Ничего он мне не сделает. Он чалится сейчас в Усинске. Да и была ему охота за тебя встревать?
  - Никуда с тобой не пойду! - нервы Тамары были на пределе.
  - Не пойдешь - изобью до полусмерти. Или убью! А после скорую помощь вызову.
  - Убивай. Не пойду! - тихо ответила она.
  Со стороны казалось, что двое молодых людей тесно прижавшись, друг к дружке, сидят на скамейке и мило общаются.
  Тревожно оглядываясь по сторонам, Тамара надеялась всё же на помощь проходящих мимо людей. Вот подростки шумной ватагой идут. Как они помогут? Грек одним своим видом испугает ребят. А тут еще вступаться нужно. Нет! Они не смогут противостоять силе бандита.
  Улица пустела, и ждать помощи было неоткуда.
  Но вот из ворот близлежащей школы вышла пара немолодых людей. Тамара в женщине узнала учительницу по русскому языку Веру Петровну. Рядом, неся тяжёлый учительский портфель, шёл её муж. Он всегда встречал жену, работающую допоздна в школе с учениками. Вот и сегодня он тоже пришёл за ней. На счастье Тамары, пара направилась прямо в их сторону. Мужчина нежно держал жену под руку и все время ей улыбался. Они уже проходили мимо, и Тамара решилась. Вырвавшись из рук бандита, с криком: "Меня хотят убить?!", - бросилась к паре. Она схватила женщину за руку и зачастила:
  - Помогите! Я вас знаю, вы учительница русского языка. Я учусь в этой школе.
  Крепко вцепившись в руку учительнице, пошла рядом, совсем в другую сторону, лишь бы подальше.
  Опешив, грек вскочил, собираясь бежать следом, но напасть на Тамару при свидетелях так и не решился. Он зло наблюдал за ними, не зная, что предпринять.
  Тамара рассказывала обо всей своей прожитой жизни, о родителях, которые тоже учились в этой школе. О дядьке учителя по физкультуре, который тоже работал в ней. Они обязаны знать его. О хулигане, который хочет ее изнасиловать или убить просто так, потому что завтра ему садиться в тюрьму. Она даже рассказала обо всех болезнях, которыми переболела в детстве, и про все прививки, сама удивляясь своей памяти. Так много и содержательно она не говорила никогда, пока не заплакала. Рыдая на взрыв. Не стесняясь. Ни спасителей, ни встречных прохожих.
  - Деточка, а где ты живешь?
  Вопрос удивил и сразу успокоил:
  - Я живу в другой стороне от этого места, но если бы вы меня посадили на автобус. Я бы была благодарна вам. Остановка по ту сторону улицы. Лишь перейти. Вон она.
  - Хорошо, деточка.
  И все посмотрели на освещенную фонарями остановку.
  
  Автобус не заставил себя долго ждать. Полупустой салон принял заплаканную девочку и уже отправлялся, как Тамара увидела насильников, бегущих через дорогу наперерез.
  - Это они! Вон они бегут! - испуганно закричала она.
  Пара, не рассуждая, поднялась следом в салон. И, подобрав всё же подбежавших парней, автобус тронулся по своему маршруту.
  Вера Петровна вместе со своим мужем довезли её до самого дома и, сопроводив до ворот дома, пошли обратно. Насильники зло смотрели в стёкла автобуса на спины удаляющихся людей, так и не решившись преследовать Тамару.
  
  Позже она узнает, что грека посадили на самом деле, и в тюрьме, не отсидев и пяти лет, тот умрёт от мучительной болезни. Память о нём и тех страшных минутах так и останутся с ней на всю жизнь.
  И теперь, вспоминая майора, она протянула между ними связующую нить. Оба волевых и напористых мужика, и она неподдающаяся. С ней нужно ласково. Внимание, нежные слова, дать уверенность, что в ней нуждаются. И тогда хоть на край света, хоть босиком навстречу по снежному полю. И ноги будет мыть, и юшку пить.
  
  "Почему юшка? Грязная вода, что ли? Ну конечно. Ходит, значит, любимый босиком по полю. Приходит домой и просит вымыть ему ноги, не грязным же ложиться в постель спать. Ты и моешь. А он смотрит сверху на тебя и спрашивает: "Любишь? Тогда пей юшку!". А ты хоть и морщишься (не хочется ведь грязную воду пить) но пьешь, показывая, что ради него на всё готова, лишь бы любил. Да, Тамара Ивановна, мысли у тебя совсем завернулись не в ту сторону. О чём думаешь вообще!".
  А майор и вовсе перестал думать о Тамаре. Потянувшиеся в Крым гости с отдалённых уголков страны заполнили всё его свободное от работы время. То и дело на его странице появлялись новые фотографии друзей и знакомых в разных ракурсах и с различных мероприятий. Майор веселился. Вот и сегодня всё утро он выставлял очередные фоты с открывшихся нынче соревнований по воздушному биатлону в Крыму, вблизи Белой скалы. Словно цветы, приветствующие утреннее солнце, раскрывались яркие купола аэростатов, ожидая начало соревнований на скорость и меткость.
  
  
   Ч асть 15.
  "... Кто-то дёрнул майора за руку. Падая, он больно ударился локтем о камень, торчащий в земле. Прикрыв голову руками, он слушал звучащие редкие выстрелы.
  - Не шевелись. Сейчас угомонятся. - подал голос незнакомец, лежащий рядом. - "Баба?".
  - Я тут рядом живу. Как скажу три, встаём и бежим. Я первая, ты за мной, Александр.
  - Ты знаешь, как меня зовут?
  - Об этом после. Вначале нужно свалить от сюда. Ментам дано указание: задерживать вражеских шпионов и провокаторов. А ты вылитый шпион. Кожаная куртка американского покроя.
  - Согласен. Раз предлагают спасение, то почему им не воспользоваться.
  - Бегом! - тихий голос громом над ухом заставил вскочить и побежать следом за спасителем. Опухшие пальцы ног от холода мешали бегу. Подмётки сапог давно отвалились, а то, что осталось - тряпица, держалось на одном честном слове. Вот-вот порвётся. " Так и не купил сапог".
  - Сейчас направо. Первая подворотня, а там и спасение. Дом.
  Они быстро взбежали по ступеням слегка завалившейся на бок саманной хаты.
  - Спасибо, друг! - только и успел вымолвить майор, как страстный поцелуй заставил его замолчать. Горячие губы впивались в щёки, шею, лицо, не давая опомниться.
  - Саша, любимый, как долго я тебя ждала...
  - Подожди, подожди, - он отвёл её лицо на расстояние и посмотрел в глаза:
  - Ты?? Откуда? Столько лет прошло. Тамара. - Ведь он видел её десять лет назад! В другой жизни. Война...?
  - Здравствуй, милая, - запоздало поздоровался Александр.
  - А ты зачем здесь?
  - Сам не знаю. Ты похорошела! - он взял её за руку.- А помнишь...?
  - Всё помню, ничего не забыла! Черноморский город. Кафе и мы с тобой.
  Тамара плакала. Слезы, лучась росинками, сыпались по лицу. Не удержавшись, майор осторожно отодвинул прядь её волос, заставляя сердце забиться в бешеном ритме. Во взгляде мелькнула нехарактерная для него, всегда такого серьезного и непреклонного, нежность и, не удержавшись, жадно впился в её губы, покрывая беспорядочными поцелуями лицо.
  Нательная рубаха, прилипнув к телу, не хотела сниматься. Трудно было справиться с напором жадных губ и запахом женщины, вышедшей на охоту. Рукава, казалось, отрывались с кожей по сантиметру, шаг за шагом оголяя накаченные руки майора.
  - Скучала. Очень!
  Уши горели от её слов.
  - Да, да! - торопливо стягивал он ненавистную одежду. И вот, наконец, треснув по швам, рубаха, поддавшись натиску, слетела на пол.
  Яркий свет сквозь цветастые старенькие занавески освещал прижавшиеся друг к другу фигуры.
  - Стой. Дай вздохнуть! - не в силах остановиться, еле выговорил майор. Ему не хватало силы воли всё прекратить, как не хватает воды попавшему в пустыню человеку, умирающему от жажды.
  - Сейчас... - еле успел проговорить, как его толкнули на стоящую рядом кровать. Опьяняющие поцелуи настойчиво, жадно горячили и без того горячее тело. Упругие, шелковистые теплые соски, оставляя невидимые следы на теле, терлись о грудь, и это было невыносимо. Он не сопротивлялся. Поцелуи проникали в него, опускаясь все ниже и ниже, вызывая рой мурашек по телу. Как удар током, глубокий поцелуй паха обездвижил и без того расслабленное тело. Казалось, сейчас он задохнётся. Не хватит воздуха. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Движения языка и губ наполняли его негой. Взлетая вверх, он тут же падал вниз. Её руки скользили по ногам. Ласкали бедра. Ритм ускорялся.
  - Ооо. - стон майора и фонтан неги слились воедино.
  Спустя минуту, откровенный, распахнутый, раскинув ноги, он лежал беспомощным и не шевелился. Спал. Тамара долго всматривалась в любимые черты лица.
  Затем, одевшись в заранее приготовленную гимнастёрку, шерстяную юбку, чулки, сапоги, открытый френч цвета хаки, темно-синий берет, перчатки, она оправила одежду и вынула из кобуры револьвер. "Мой. Никому не отдам!", - без раздумий и сожаления выстрелила в грудь майору и скрылась в свете слепящих бликов загорающихся вечерних окон послевоенного городка N.
  
  Утром, проснувшись, некоторое время майор лежал, боясь пошевелиться. "Его убили?! Это просто кошмарный сон. Но какой сон!"
  Почему-то ему вдруг расхотелось встречаться с Нелли. Он думал о Тамаре.
  Их встреча... Привокзальная гостиница и его побег. Сколько раз затем он пытался её найти. Она говорила, что любит его всякого, и пьяного, и дурного... Что случилось? Ах, да. Нелли! Во всем виновата его мечта и её молодость.
  
  Взгляд остановился на кашпо с фиалкой, стоящем на окне. "Прекрасная нежная и загадочная фиалка. Романтичный цветок. Почему он не дарил Тамаре цветов?".
  Поднявшись с кровати, он надел джинсы и по привычке пошарил в карманах. Сигарет не было. (Он же бросил курить). Тяжёлые шторы медленно разъехались в стороны, и щеколда, наконец, клацнув, отворила окно. Воздух улицы гудками спешащих машин прохладой ворвался в комнату.
  Реалистичность сна не давала возможности сконцентрировать внимание и сосредоточиться на работе из-за необоснованной тревоги в ожидании грядущих событий.
   Часть 16
  Майский дождь в Крыму, как благословение обезвоженному острову, за час вылил тонны воды на город и наполнил водохранилище. Забившись мусором, ливнёвка, не выдержав напора, устроила очередной потоп городским улицам. Прибывающая вода манной небесной для водохранилища обернулась, бедой для города. Плавающие машины, полузатопленные автобусы и люди на остановках по пояс в воде. И это был не просто майский дождь! Нет. Это был ливень! Самый настоящий ливень со шквальным ветром и поваленными деревьями.
  - Да поняли мы, поняли уже. Деревья - зло. Нет деревьев - нет проблем. Одна надежда, что наши власти успешно доведут до конца борьбу с этими отвратительными растениями. И мы наконец-то увидим Крым без единого дерева и куста. Вот тогда заживём! - язвил некий Николай К. в связи с новостью о поваленных деревьях.
  - Но есть надежда, что воды в реках и в водохранилище прибавится! - добавила резко Наталья О.
  - И где те места, где дождь идёт! В посёлке Перевальном ни капли дождя не выпало! - жаловался иной пользователь сети, добавляя, что дождь необходим.- Земля потрескалась.
  И вода прибыла. Салгир поплыл.
  - Редкая птица долетит до середины Салгира! - вставила свои пять копеек Грымза, радуясь воде. - Были моменты, когда он не просто выходил из берегов, а ещё и набережную заливал, а по реке плыли на надувных лодках!
  - Когда плавали, это пускали воду специально. Вот пару лет назад был спуск на байдарках.- Переписка пользователей не умолкала.
  - Это же когда такое происходило? Наверное, когда ещё воды было полно в водохранилище и вообще в Крыму?
  - Я так плавал в шестнадцать лет в родном городе Липецке, в пруду, в самом центе города. Ну как плавал? Погружался хаотично. Плавать-то я до сих пор не умею. Просто уронил в воду бабай безрукий полученный час назад паспорт гражданина СССР, которым хвалился любимой девушке. Через год я с этим паспортом поступил в военное училище, сдал его в приёмную комиссию и больше его никогда не видел, - прокомментировал майор высказывание Грымзы, проникнувшись её сравнением Салгира с Гоголевским Днепром.
  - Все правильные и нормальные русские хоть раз в жизни ныряли в фонтаны!
  
  Уведомление от некого В.Б. повисло на экране. Свежезаваренный чай, дольками нарезанный лимон и кусковой сахар сиротливо застыли на столе, в ожидании Тамары. Позабыв о чае, та прильнула к экрану, внимательно вчитываясь в его послание.
  - Судя по вашему сто восемьдесят градусно резкому равнодушию, капризному к моим выкладкам, пора "раскланяться?" Ваше право. А коли так, ближе к вечеру я милосердно помогу вам разрубить "гордиев узел" вашей (с чего бы это?) нерешительности. Презирающий во весь рост любые балластные двусмысленности. В.Б.
  - Просто не было времени зайти на вашу страничку. Общения на работе запрещены лишь в свободное от работы время. - Тамара быстро отвечала, пытаясь сгладить назревающий конфликт с неким В.Б. любителем поэзии.
  - Ну зачем же так беспардонно лгать? Доселе вы лайкали, едва я успевал выложить опус. Правда, шаблонно лайкали, только" нравится". И не более того. Но в любом случае, какое уж тут осмысление! Будьте здоровы. "Честь имеющий" иметь честь. В. Б.
  "Имеющий честь!". Наверное, все мужчины какие-то странные. Не наверно, а точно! Одному всю душу вывернула и молчит. А этому общение подавай! Пару раз похвалила его стихи и лайкнула выставленные заметки и вот итог. Удалился? Да я не ваша. Вова! Вам нужны лишь хвалебные оды. Похвальба!
  "Старый заносчивый пень". Разбираться с возрастными чудиками ей не хотелось.
  День не задался. Удручённое погодой настроение было испорчено и вовсе. Еще и майор с неуместной настойчивостью требовал встречи от Нелли.
  Она привыкла к его тёплым словам, его любви и разговорам ни о чём и думала, как выйти из создавшегося положения. Отказываться очередной раз? И как долго ещё он намерен снимать лапшу с ушей?
  "Привыкла она! Дура ты. Сколько лет прошло после вашей встречи? Девять. Он не только тебя забыл, он и не собирался о тебе вспоминать! Ну и что написал? От скуки. Он же не виноват, что ты такая идиотка! Все женатые мужчины в возрасте не могут примириться с уходящей молодостью и ищут лёгких отношений на стороне. Очень удобно иметь связь с замужней женщиной или с разведённой. Без обязательств. И майор тому подтверждение. Да как ты пойдешь на встречу? Не забудь посмотреться в зеркале перед уходом. Он меня ждёт! Молодую, сексуальную! Это меня он хочет! И мне пишется о любви. Мне! А тебе пора смирится".
  Тамара встала и подошла к зеркалу. На неё смотрела незнакомая, неуверенная в себе женщина. Усталый взгляд исподлобья, опущенные веки, бледная кожа. Отражались тюли. Пар остывшего кофе растворился в проеме окна. Коридор ковровой дорожкой заспешил на лестничную площадку. Сквозь входную дверь дома, в прохладу утра, через детский парк, по проторенным тропинкам блестящего кварца. Сквозь буреломы густой акации, тенями цирковых лошадей средь ветвей, под недовольные возгласы дворников, покрикивающих на снующих пешеходов. Под крики чаек, дерущихся за рыбу. К нему единственному. И всё это тормошилось в зеркале, грозилось пальцем, ломалось жизнью в призме света на берегу вечернего моря, не разбивая стекла.
  "Мужчина должен писать первым. Совсем сошла с ума!".
  Она забудет его. Вычеркнет из памяти. Замурует в душе. "Незачем тратить и время, и нервы на майора, хоть с ним порой и скользко, и весело". - Пришли на ум слова Александра.
  Жизнь несправедлива. Раз молчит мужчина, значит, забудь его.
  "Ты права, подруга!".
   ...
   Перед глазами на экране маячили строчки поздравления майора:
  - Салют, Томка! С наступающим Новым годом тебя! Бодрость духа, благополучия, вдохновения, блеска в глазах и сумасшедшинки в голове. Целую и обнимаю. И прижимаюсь к заповедным местам. Ура! Фото. Класс!
  - Жуткая фотография! Но это сегодня ночное море и я поздравляю с Новым Годом! Желаю самого заветного, твоего, потаенного и чтобы оно случилось. Верь в себя. Самое главное - ты. Хороший и любимый. Прижимаюсь и обнимаю. Желаю тебя в Новом Году, Дедушка Мороз!
  И дедушка Мороз пропал. Через неделю. Тамара решилась напомнить о себе, завидя горящий огонёк в сети.
  " Сидела и думала: Написать ему, что ли на старости лет? А пусть живёт безмятежно!".
  Любимые "Покровские ворота". Кладезь афоризмов. Всегда выручали в таких вот непонятных моментах и ситуациях. Тамара ждала ответа. Признание майора в любви перед самым Новым Годом воодушевило. Лёгкое покалывание внизу живота, волнение и сладкое предчувствие встречи с дорогим человеком не отпускало ее. Словно рой разноцветных легкокрылых бабочек, упав разом на дно, заставлял вспоминать надуманную теплоту его рук и виртуальных объятий. "Настоящая спящая баба", так она охарактеризовала саму себя.
  "Спала себе баба и спала. И не тревожило её, что вокруг происходит. Что о ней говорят. В общем, мирилась со своей участью. И жила она одна одинёшенька в своём придуманном мире, пока с неба не упала звезда. Звезда под названием "Прекрасный принц". Не принц, но человек умный. Это точно. И вот он, просто не задумываясь, подошел. Посмотреть поближе на этакую диву. Глянь, а перед ним прекрасная королевна спит. И нюхом не чует, что любовь к ней подошла. Настоящая. Не удержался принц и поцеловал бабу в яхонтовые губы. А ей хоть бы хны. На другой бок лишь перевернулась. Звезда посветила и, не получив ответа, улетела к себе на небо. Проснулась баба, а никого нет рядом. Чу! Сон! Такой. И дальше себе спать. А сердце то не успокаивается, бьется и бьется. Мешает, значит, любовь спать. Совсем думает, сошла с ума. А годы идут и идут. Несутся галопом. И вот поняла баба, что точно сон ей снился дивный. Непросто так. Что звезда и есть принц её. И захотелось ей, чтобы сон этот повторился, чтобы, значит, снова увидеть звезду во сне. И наяву тоже. И от радости. Проснулась. Совсем. Очнулась ото сна. Стала в небо смотреть в надежде на встречу. А надежда - это великое мечтание, помогающее выжить в столь странном и сложном мире".
  Прошло времени достаточно, чтобы можно было заметить ее послание и ответить. Но майор молчал.
  Не раздумывая, быстро написала ещё одно письмо майору на почту:
  "И топот ног мне был подтверждением!".
  - С Рождеством! Обнимаю. Неожиданно быстрый ответ желтым конвертом засветился и потух.
  - Саш, ты не боишься, что я прикиплю к тебе? Она напрямую спросила, что с ними будет дальше?
  - Есть же антинакипин в продаже. Делов то! Шутка.
  "Делов? Шутка? Значит всё ложь. Пьяные разговоры".
  - Ну, тогда пора искать антинакипин...
  - А чего его искать? Я человек из СССР. Спички, мыло, сигареты, водка, свечи, документы и антинакипин. У меня всегда в запасе под рукой.
  - Запасливый!
  - Да. Я такой!
  Расстроившись из-за безразличного отношения, но пытаясь продолжить беседу, Тамара сдалась.
  - Как дела? Как праздники проводишь?
  Но майора уже и след пропал.
  Понимая, что ничего не может поделать с психологической зависимостью, что отдалась чувствам, полностью забыв о себе, что ей вечно слыть дурой в этих отношениях для неё более болезненно, чем выйти из них, Тамара решилась.
  " Не бегай от меня больше. Ха! Пошла за тройной дозой антинакипина. Кто-то должен быть умнее! Поэтому я беру инициативу в свои руки и решаю этот вопрос за нас обоих. Мы расстаёмся!".
   Который раз? День сурка какой-то! Постоянно соблазняюсь лукавыми словами. Он принуждал, командовал. И ничего с этим нельзя было поделать. И уход ничего не решал. Напившись, возвращал обратно. Зажигательный на срыве настроений секс. И они разбегались по разным сторонам. Для него она лишь кукла.
  "Шляешься по другим, а потом ко мне! Зная, что прощу. Дура она и Африке дура! Поделом тебе, идиотка!".
  Маленькая зацепка в голове, что не может он так с ней, уже маячила впереди красным цветом: "Может!".
  Очередная пассия скалила от радости зубы, выводя из себя Тамару. Как, впрочем, и майор.
  "Тома ты мне не пиши, даже если видишь, что я в сети. Это может быть моя жена. Комп один дома. Я сам тебе напишу".
  Она хорошо знала его уловки и всех его нынешних. Как день сурка, подруги повторялись в его жизни чаще и чаще. Подписи под фотографиями, смелыми рассуждениями. Уверенные в себе женщины!
  Вот и сейчас с ним общалась одна из них, тайно посылая с цикличной периодичностью приватные подарки, намеки которых были данностью их отношений. Чем ближе становились отношения, тем ярче и откровеннее дарились подарки. Тамару тошнило от его лжи. Любит он? Важные для неё слова признания, сказанные в лёгкой манере адюльтера, угнетали и без того расшатанную психику влюбленной.
  
  - Ну конечно, нельзя же бесчувственно спеть о чувствах,- писала ему Наташа.
  - Можно попытаться. Но это бесполезно. Получится нелепо и стыдно...
  - Ты считаешь, у меня не получится?
  - Я бы и минуты не общался с тобой, если бы так считал. Кстати, вообще впервые слышу это. Это не слишком постыдно?
  - Впервые? Не может быть!
  - Увы. Надеюсь, моя репутация подорвана не навсегда?
  - Вот! Повторяюсь. Общение - великая сила!
  - Когда говоришь то, в истинности чего не сомневаешься, то произносишь это легко и приятно! Даже повторяясь,- майору не нужно объяснять, чего от него хотят.
  "Я всё соврал... У вас обычные глаза, И голос ваш такой же, как у многих, Я врал, что всё хотел вернуть назад, сплетая воедино две дороги:
  - Как хороший анекдот или детектив. Когда до самой последней строчки не догадываешься, чем всё закончится и кто убийца.
  
   Вернуть бы время назад и оказаться в прошлом. Она нашла бы его. Оббила бы все пороги училищ. И поехала бы за ним на крайний север. И пусть он младше. А что! Бабка вон тоже старше мужа. У тётки разница в возрасте с мужем два года. А друг детства Сережка младше жены на тринадцать лет.
  Придуманный образ полярника выплыл из памяти сам собой.
   "Шапка ушанка унты на ногах, с заснеженными ресницами. Он входит в женское общежитие. Ростом вровень с ней. Летчик. Так бы и жили с ним душа в душу...
   И пить бы бросил. Жене, видимо, всё надоело. Не может любящий человек мириться с таким положением. Военные пьют на службе, а потом, уйдя в отставку, продолжают эту традицию. И примеров уйма. Не жизнь, а трагедия какая-то. Как ему помочь? Хуже всего, что они разругались. Разбежались, виня друг друга в разладе.
  
  - Истеричка! Это "моё профэссион де фуа!". Впрямь чувствую себя режиссёром Якиным из фильма "Иван Васильевич меняет профессию" улетающим в Гагры, - ответил он на обвинения Тамары в очередном адюльтере.
  - Глупо горевать о том, чего не было! А Наташа. Ничего! Удачи в написании стихов на пару. Тебе, истинному ценителю творчества, нужно знать: стихи она берёт из интернета! И выставляет под своим именем!
  От тебя бежать нужно со всех ног. Придавишь своим цинизмом - не отмыться.
  
   Ну и убежала. И теперь два месяца в одиночестве не находила себе места, читая Нелли шедевры. Правду говорит поговорка: "Свято место пусто не бывает". А может, пусть так и остаётся всё? Буду Нелли для него. И зачем теперь ему понадобилась встреча?
  
  Часть 17
   Непредвиденная командировка на крайний север явилась отдушиной для майора. Время разобраться самому с собой. Отношения с женой давно разладились. Близости не было. Любовь раз в месяц и то по-быстрому не устраивала. А он как мужчина был ещё о-го-го!
  Нелли он отбросил сразу. С такими девушками хорошо лишь проводить время. Да что он вообще о ней знает? Ничего. Хороший собеседник, мастерски описывающий секс и не более того. С ней он чувствовал себя "Суперджетом". На все сто.
  Тамара? С ней было сложно. Она писала часто и много. О своих чувствах и что-то просила. Понять, что ей нужно было трудно. Не жениться же на ней?
  Я могу лишь предложить длину своего мужского достоинства, прямо отвечал он. Но она снова и снова писала много и откровенно. Теперь сразу удаляя непрочитанные им письма. Что было и не понятно и неприятно.
  "А чем чёрт не шутит! Может жениться на Нелли?", - думалось майору после очередной попойки в любимом кафе "Фаэтон" славившегося коллекцией грузинских вин. Киндзмараули, Саперави, Хванчкара, Мукузани и Кварелии. Особенно ему нравилось вино Tamariani. "Я сегодня хмелею тобой, ты согреешь меня до утра. Запах твой неземной на устах. О, царица! Тамара моя!". Золотой век грузинской истории и прекрасная царица Тамара. Именно ее образ и взяли за основу маркетологи компании Алаверди.
  
  Друзья давно хвастались молодыми жёнами и рожденными продолжателями рода. А он чем хуже? Родить сестрёнку своему единственному сыну, отцу двух очаровательных близнецов.
  
  Он уже уходил от жены. После выхода на пенсию. Без работы, не справляясь с депрессией, тогда сильно запил. Скандалы, пьяные драки месяц за месяцем, раздражительно-взвинченная дистимия ("все не так" "не ценят по заслугам") могли вывести любого из себя. И жена не была исключением. После очередного пьяного скандала и хлопанья дверьми ему пришлось уйти. К счастью, было куда. Купленная на жилищный сертификат военнослужащим после достаточной выслуги лет и оформленная на него квартира в Москве пустовала. Куда он и отбыл. Жена приехала за ним почти сразу подписать документы на развод, который и случился в дальнейшем. Но всё же, надеясь на примирение, за помощью, обратилась к своим друзьям: пристроить майора на работу по месту проживания. И вот теперь он оператор беспилотного летательного аппарата.
  Холостяцкая жизнь разом и закончилась. Но тайные подружки так и остались у майора в адресной книге под своими именами. И теперь, несмотря на столь родственно-дружеский контроль друзей в сети, он открыто общался с ними на их страничках. Более интимные отношения уходили в тень. Писалось им в личку лишь на работе и в персональном буке.
  
  Учебную командировку никак нельзя было избежать. Быстро собравшись, налегке, вечерним поездом майор выехал в Ханты-Мансийск.
  Путь по Крымскому мосту через Керченский пролив составил лишь девятнадцать километров. Ощущая себя первопроходцем и пытаясь рассмотреть ночное море в окно, но видя лишь мелькающие информационные табло, он от огорчения залпом выпил стакан мадеры, имеющейся в заначке его дорожной сумки. И, завалившись на нижнюю полку, заснул крепким сном. Успокоенная психика, очищенная от страхов, эмоций, личных ожиданий и представлений о том, что "все должно быть совсем не так"... показала, что у майора отличное здоровье и нервы, как у подводника.
  Ранним утром поезд ровно по расписанию прибыл на станцию. Перрон встретил снегом, ветром и припаркованным на стоянке такси служебным автомобилем. Его ждали: оплаченные курсы и проживание в фешенебельной гостинице, две недели ранних подъемов, каждодневных теоретических занятий за партой и практик на свежем воздухе. Заключительным итогом обучения всех стажеров ожидал экзамен.
  Инструктор выдал полетное задание и каждому свой уровень сложности. Так как майор прибыл для повышения квалификации, уровень сложности был максимальным. По результатам прохождения тестового полета майор получил хорошую оценку и рекомендации для улучшения навыков управления. Полученные свидетельство и значок были обмыты в тот же вечер тесной компанией всех сдавших экзамен. Чтобы не привлекать к себе внимания работников гостиницы радостными криками, компания направилась продолжать праздник в местный ресторан. Но вечер пятницы был непредсказуем. Ресторан, забитый до отказа, праздновал рабочие выходные, и свободных столиков не предвиделось до утра. Захваченная с собой выпивка и сам народ расположились вокруг припаркованных выставочных жигулей с номерами "Победа" под искрящимися окнами ресторана. Народные песни, фотографирование с дипломами - вот и всё, что майор запомнил, уезжая из Ханты-Мансийска. Попытка пообщаться с Тамарой под утро и поговорить по душам закончилась неудачно.
  - Надеюсь, еще можно голодному дервишу постучаться в вашу дверь и попроситься на постой? Я на краю земли. На лыжах в поле снежное бегаю за парашютом и летательным аппаратом. Всё в одном лице: и конь, и человек. Слова говорю умные, как люди, а жопа в мыле, как у коня. Да и слово оператор стыдливо убрано из наименования должности. Остался инженер и внешний пилот. Да, лыжи. Кто ж нас таких победит? Тамара, не игнорируй меня. А то вон девять Симоновых в справочнике. Позвоню - любая придёт.
  - А я не игнорирую тебя. Наоборот. Очень жду твоих писем. Ты сам не знаешь, что хочешь.- Тамара всё же ответила.
  Он не понимал её. И не верил в ее любовь. Строгость на первый взгляд, и теплота, и раскованность при близком общении никак не складывались в общую картинку. Женская любовь, безграничная, жертвенная, лишь ему одному была ему непонятна и неприятна. Ему хотелось лёгких, без обязательств, отношений. Как с Нелли...
  
  "Сашка. Глупый ты мужчина. Или наоборот, мудрый мужик. Нельзя с нами так, с женщинами! Нельзя! Нам нужно знать, что мы что-то значим для вас. Хоть чуточку малюсенькую. Докажи не словами, а поступками. Вот попросила я тебя зайти на страничку: так зайди, засветись. Попросила нарисовать мне призрака. Так нарисуй. Попросила прислать фиалку. Так пришли. Дай уверовать в твои слова о любви. Я не упираюсь. А сомневаюсь. Тебя вообще не понять. Кто же убегает от любимой девушку? Как-то только она в сеть выходит? Чувствуешь себя идиоткой, стоящей на обочине дороги. В запачканном платье от грязи убегающих ног".
  "Вот пойми этих женщин?".
  
   Часть 18
  - Женщина, у нас обед! Александр сидел на своём месте охранника, пил кофе, когда в двери организации вошла женщина. Белые кроссовки, одетые на голые ноги, сразу обратили на себя внимание. "Стильная" подумал он. Женщина то и дело нервно поправляла непослушный локон волос, выбивающийся из-под кепки синего цвета. Повязанный на шее платок и замшевая коричневая сумка через плечо говорили о том, что она деятельна, и быстро принимает решения и ей далеко за сорок.
  - У нас обед,- привычно повторил Александр. - Подождите за дверью.
  - Мне сказали прийти ровно в час сорок пять, - резко отреагировала та.
  - А сейчас час пятнадцать. И идёт санобработка зала.
  - Ничего, я подожду, - женщина напористо прошла внутрь помещения и села на стоящий около окна диван.
  "Ну и чёрт с тобой, сиди!" Александру приходилось видеть и не таких странных людей. Он было хотел предложить ей пересесть на другое место, мало заметное от прочих других, но, взглянув на её сердитое лицо, решил не связываться.
  Был понедельник, и народу, страждущего попасть на прием, было просто "море разливанное". И, естественно, видя перед собой сидящую женщину в помещении, народ стремился к ней присоединиться.
  - Обед! С часу до двух, - не переставал разъяснять Александр.
  - Какой обед?
  - Начальство тоже люди, им и отдохнуть нужно, и покушать.
  - Мы подождём внутри...
  - Может, вы объясните, почему люди не знают, что в это время у нас обед,- сорвался он на моющую полы уборщицу Ниночку, недавно принятую на работу и обязанную знать, что соблюдение субординации обязательно для всех. А на смене главный он - охранник.
  - А мне почём знать! Приказано мыть полы в это время! Вот и мою! - возмутилась и без того возмущенная Ниночка. "Да за такие деньги я могла бы просто сидеть дома, а не выслушивать нотации от какого-то охранника".
  - Эти вопросы не ко мне. Вообще должна висеть табличка, где чёрным по белому написано: время технического обеда. Откуда людям это знать? Взял бы и написал.
  - Больно ты умная, погляжу. Написал... Да я ручку последний раз держал, когда оформлялся на работу. У меня почерк корявый. Не разберут.
  - У нас обед! Подождите за дверьми.
  Народ шёл.
  - Ну вы и быдло! Не умеете с людьми разговаривать, - вклинилась в разговор сидящая женщина.
  - А вы! - повернулся он к женщине,- сидите и смотрите в свой телефон. Вообще, это не ваше дело!
  - Как ты со мной разговариваешь? Сука!
  Майор внимательно посмотрел на женщину и, выждав несколько секунд, ответил:
  - Ну, если разобраться, я не сука, а кобель. Это во - первых. А во - вторых помолчали бы вы!ќќќќ
  Сгладить возникший следом конфликт, наполненный негативными эмоциями и выходящий за рамки правил и норм, ему не удалось.
  - Совсем охамел! Ты еще у меня попляшешь! - женщина негодовала.
  - А я не умею танцевать, - усмехнулся майор, в надежде всё разрешить миром.
  
  - Он ещё и усмехается! - перешла на крик та.
  Разгоревшийся скандал громкими воплями разлетелся по всему зданию.
  - Что здесь происходит? Александр! - прервав свой обед, вышел на шум главный инженер. "А мог бы спокойно отобедать в кафе".
  - Да вот посетитель возмущается нашими распорядками дня!
  - Женщина, успокойтесь! Сейчас разберёмся,- приказным тоном обратился он к посетительнице.
  - Да ты кто такой? Чтобы мне рот затыкать! Да пошёл ты ...
  Иван Петрович, главный инженер технической организации "ООО" не ожидая такого поворота событий и не привыкший к оскорблениям своей особы, опешил.
  - Вам же объясняют, что приём посетителей с двух часов,- перешёл он на разъяснительный тон.- Майор, помоги даме выйти.
  - Ах ты, говнюк! Я тебе сейчас выйду за дверь?! Не на такую напали! Я найду на вас управу. Здесь работать вы больше не будете!
  "Женщине совсем снесло крышу. Сейчас и в драку кинется", - подумалось Александру, пристально наблюдая за начальством.
  - Вызывай Росгвардии, майор! - главному давно надоела вся эта канитель, - пусть они разбираются с ненормальной.
  А ненормальная разошлась не на шутку.
  Прибывшие на место люди в бронежилетах, с автоматами наперевес её не напугали и вовсе. Не выбирая выражений, она провоцировала уже и их.
  Но всё же в какой-то момент, что-то заставило её замолчать и быстро скрыться в открытую дверь.
  Двое из Росгвардии прошли к старшему по охране за разъяснениями, а после уехали. Народ, наблюдавший за сценой конфликта и понимая, чем может обернуться нарушителю спокойствия, умолк и спокойно ожидал окончания обеда.
  
  После смены майор, забыв об инциденте, уехал домой в хорошем настроении.
  Рано утром ему позвонили. Звонил старший по смене:
  - Слушай, Санёк, заедь, давай на работу. Эта дура написала жалобу на тебя в прокуратуру. Мол, наркотики ей хотел подсунуть и плохо с ней обращался. Она и вправду записывалась на приём к инженеру. А там её и адрес. Так что приезжай. Объяснительную записку писать будешь. Ничего! Мы с неё ещё деньги затребуем за клевету.
  "И зачем мне это всё? - майор заволновался.- Почему расписания нет на дверях? Я бы тоже топал, и ругался. Приеду, скажу главному, пусть ищет нового работника. А то охрана всегда виновата!".
  Недавний случай с пропавшей плиткой, оставшейся после ремонта, только добавил уверенности в принятом решении. Тогда всех опрашивали. Камеру обещали распечатать. Но камеры не работали - сплошная бутафория. Об этом он узнал случайно от напарника по смене.
  Естественно, плитку не нашли, но нервы попортили всем изрядно. Нет, здесь больше работать не могу и не буду!
  - Военный? - вспомнился вопрос главного, когда оформлялся в охрану.
  - Бывший лётчик.
  - Такие люди нам нужны. Работа не пыльная и спокойная
  
   Часть 19.
  Вернувшись с работы и оставив машину около дома, майор, не раздеваясь, прошёл сразу в зал. Нахлынувшая радость распирала изнутри, заставляя делать глупости. Хотелось кричать на весь мир: "Нелли!". Девушка, наконец, назначила дату встречи! Боязнь, что ему откажут, испарилась вместе с ревностью. Она моя! Любовь, что уже так долго, годами копилась в нем, требовала выхода. Он станет нежным, заботливым и уязвимым, таким, каким он и был когда-то раньше и каким он и есть на самом-то деле. Просто спрятал это где-то очень глубоко в душе. Но она есть! Ощущение себя живым и таким счастливым собой, настоящим, радовало.
  Искренне веря во всё, он улыбался себе в зеркале, расстегивая драповое пальто. Аккуратно повиснув на плечиках, серое пальто заняло своё отведенное место в шкафу. "Каждая вещь должна лежать на своём месте".
   Эта привычка из детства навсегда передалась с молоком матери. Отец из военных редко появлялся дома, и мать разными методами: от порки отцовым ремнём до стояния в углу, всячески прививала любовь к чистоте и порядку, воспитывая двух непослушных сыновей. Годы, проведённые на военной службе, укоренили эту привычку. Лишь однажды, узнав от брата о смерти отца, майор напился. Всю ночь, по телефону успокаивая мать. Пытаясь вытащить её из состояния острой боли и безысходности. Под утро, проснувшись, он так и сидел за столом. Не раздевшись.
  Кафе "Хаял Восточное", расположившись на окраине города, первоклассно подходило для тайных встреч.
  " Укрыться от любопытных глаз и насладиться турецкой кухней? Вам сюда!" кричали разного толка рекламные вывески, зазывая народ. И народ толпами валил отведать местной еды. Особенно славились своим вкусом манты. Блюдо, состоящее из мелко нарубленного мяса, завернутого в тонкий "платочек" теста, приготовленное на пару в специальной посуде, называемой по-простому мантышницей.
  
  До назначенного часа ещё была уйма времени. И, зайдя в барбетшоп неподалёку от его дома, он решил подстричься и побриться. Заодно. Возвращение жены из командировки ожидалось к вечеру понедельника. Субботний день был свободным. Да и воскресный тоже. Жена неизменно перед каждым приездом звонила, напоминая о себе. Давая возможность подготовиться к их встрече. Сойдясь по причине рождения двух внуков после развода, они простили друг друга и решили помогать сыну в воспитании близнецов. Супруга не обращала внимания на его мимолётные романы, а он обещал её не оставлять. "Кто-то же должен стирать ему рубашки?".
  
  Забронированный за сутки номер в отеле был оплачен и ждал влюблённых. Купленная футболка цветовой гаммы, гармонирующая с серого цвета штанами, ловко сидела на скошенных плечах, скрывая сутулость и пивной живот, отлично создав пропорциональность силуэта.
  Белое такси довольно быстро доставило в указанную точку назначения, остановившись прямо у входа кафе. Специфические ощущения в воздухе пахучих веществ, перца и жареных чебуреков вызвали непреодолимое щекотание в носу. Не сдержавшись, майор чихнул. Раз за разом. В связи с коронавирусом, унесших жизни многочисленных людей в Крыму, чихающих людей не то что сторонились. Ненавидели.
  "Лучше бы ты пёрднул!", - услышал он вдогонку, спешно скрываясь за дверьми кафе. Приятная прохлада помещения успокоила его и, заказав бокал тёмного пива, поднялся на второй этаж. Столик, скрытый раскидистым фикусом, ожидал в глубине зала. Присев за стол лицом к входу, он приготовился к встрече. И вот уже как двадцать минут Нелли опаздывала. "Ничего! Подождём".
  - Что будете заказывать?- вежливо спросил подошедший официант.
  - Водки для начала. Сто граммов.
  
   Зал оживал. То тут, то там слышался женский смех. Свободные столики быстро полнились многочисленными компаниями. Повсюду сновали галантные официанты с подносами дразнящих запахов еды. Женщины демонстрировали свои лучшие наряды. А мужчины делали заказы, демонстративно поправляя свои новые галстуки. Громко играла музыка. И вскоре разгоряченный алкоголем народ потянулся к центру зала. Танцевать.
  Александр присоединился к танцующим и не сразу заметил, как светловолосая женщина лет пятидесяти остановилось у его столика.
  "И кто это?". Заинтересовавшись, он поспешил на место.
  - Саша! Здравствуйте, - улыбаясь, та протянула руку для приветствия.
  - Здравствуйте...
  - Ты меня не узнал?
  - Тамара...? - майор не верил своим глазам.
  - Ты какими судьбами здесь?
  - Да вот случайно увидела тебя и решила подойти. День рождения подруги отмечаем с компанией. Можно присесть?
  В недоумении, не понимая ничего, он смотрел на неё:
  - Садись...
  - Ты ждёшь кого-то?
  - Да. У меня здесь назначена встреча.
  - Вот почему ты мне редко пишешь...?
  - Не нужно скандала Тамара!
  - Я и не собираюсь с тобой ругаться. Зачем? Мы же взрослые люди, никто никому ничем не обязан. Ты говорил, что любишь! Вряд ли это правда? Женат. Как мне помнится. Мне было важно тебя увидеть, столько долгих лет я ждала этого.
  Майор молчал. Возникшая неловкость мешала обоим. Тамара смотрела с надеждой, пытаясь найти себя в его глазах, но его взгляд блуждал лишь по её фигуре.
  - Водки! Гарсон, - отвлёкся он на проходящего мимо официанта. - Всё, что требует для своего употребления каких-то изощрённых навыков и ритуалов, специальной обстановки и душевного настроя, чуждо моему русскому внутреннему миру. В этом смысле водка - самый честный и самый русский напиток. Понты не колотит тонким, изысканным вкусом не прикрывается и одинаково водка уместна и хороша и в шесть утра, и в одиннадцать вечера. И средь шумного бала, и в одно лицо, и под чёрную зернистую икру, и под "яблочко" и на президентских приёмах, и на встречах без галстуков в подъезде на подоконнике...
  - Выпьешь?
  - Не с кем! - Тамара резко поднялась со стула и, не оглядываясь, направилась к выходу. "Какая я дура, что подошла к нему".
  
  В тот вечер Нелли так и не объявилась. Угрюмый и расстроенный, в стельку пьяный, он чувствовал себя преданным и обманутым. И страдал из-за этого.
  "Повёлся как дурак! Ожидания вообще не нужны. Жить нужно текущим моментом, чтобы быть счастливым. Если ничего не ждать, то и разочарование не придет от того, что ты этого не дождался. Как в песне: если у вас нет собаки, ее не отравит сосед. Если не иметь ничего, то не о чем будет переживать".
  Написав возмутительное письмо возлюбленной, упорно стал ждать ответа.
  
  - Вася, ты рыбак! Это что за рыбка такая?
  Выставленное фото большой рыбы привлекло много народу и внимание самого майора.
  - Судак среднего размера. Бывают до пятнадцати килограмм,
  если повезет, - зубоскалил хозяин фотографии.
  - Вася! Ты всегда был таким хозяйственным! Молодец! Зря уехал. Ты бы и в России не пропал.
  - А мог бы иметь дом в три этажа, жену - "модель" и хер тридцать сантиметров. Но аппетит победил. Заранее прошу прощения. Просто не смог удержаться! - вклинился в разговор майор.- И не судак это вовсе, а щука!
  
  - Имею дом пять этажей, жену - "модель" гарем любовниц, хер пятьдесят сантиметров в диаметре, попробуй, умерь свой аппетит. Фильтруй базар! Очковый чепушило! - откликнулся сразу Вася, живущий в Литве.
  - Что с тебя взять, Василий, убогого. Как надену портупею, так тупею и тупею. Кто в армии служил, тот в цирке не смеется! - мастерски парировал майор. Как давно он не схватывался с инородцами! И добавил:
  - Всё-таки щука абы кому в руки не даётся. Удачи тебе, рыбак. "Хрущёвка-вагончик" или "сталинка"? - Все же поддел он хозяина фотографии напоследок. Но Василий уже покинул поле боя.
  
   Майор привык лавировать между Нелли и Тамарой. Если Нелли начинала обижаться, и чтобы как-то её вразумить, майор писал Тамаре. А потом возвращался к Нелли. Он верил, что так будет всегда. И всегда будет в выигрыше. Он номер один. Он незаменим! И он счастлив.
  Словно Отроки во вселенной (любимый фильм с детства) он попал на странную планету, где роботы контролировали его разум, ликвидируя склонность к состраданию, склонность к совести, к доброте, дерзанию, чувству удовлетворения собой, к любви. Глобальная политика осчастливования. Его не волновало ничего. Кроме секса. Всё равно с кем.
  
   Суббота. По "ихнему" шаббад. В холодильнике завалялась баночка икры лососёвых пород, не вспомнить уже с какого нового года. Нашёлся и шкалик водки, и ялтинская луковица, и хлебушек гречишный, и соль каменная, и настроение, соответствующее обстоятельствам. Налил, нарезал, приготовился вкушать.
  Дёрнул за кольцо баночки с икрой. Короткое, но мощное шипение. Резкий запах. И замер в трепетном восторге, граничащем с ужасом.
  Сочный, яркий, сшибающий с ног запах протухшей рыбы...
  Кот, ожидавший подачки и масляно смотревший в глаза, упал со стула. В ушах зашумело, в глазах потемнело, в мозгу пронеслась вся предыдущая жизнь и команда взводного: "Рот-та-аа... Газы!". Как будто слон Томми из известного рассказа пришёл в гости к заболевшей девочке и, не сдержавшись от нахлынувших чувств и гостеприимства, тихонько выпустил газы под столом...
  Долго пришлось проветривать квартиру. Вечером приехала жена. Женщина с Большой буквы. Многим не чета. Безукоризненный вкус, отменная фигура, просто красавица, офигенная хозяйка и в доме идеальный порядок и изысканный уют. Не про каждую женщину так скажешь!
  Казалось, всё вернулось в привычное русло.
   Часть 20.
   "Сашенька. Живой! Как ты нас напугал! Нам сообщили, что ты в больнице! Участковый сказал, что ты дрался? Это правда?
  - Мама, прости меня.
  - Зачем ты дрался?
  - Ладно, мать, не ругайся. Живой! Видишь, живой. А то, что дрался, так он потомственный военный. Должен уметь постоять за себя. То, что не струсил перед обидчиками, себя в обиду не дал - это молодец. Не посрамил отца. Да и деда. А то, что на танцы пошел в пятнадцать лет, да еще и пьяным, будешь наказан.
  - Доктор, что с ним? - увидев входящего в палату доктора, спросила мама.
  - У него проникающая травма паха. Пришлось прооперировать. И теперь "хлыстун" называется "пипка". Но в его возрасте это не страшно, со временем все должно нормализоваться. Главное, что вовремя обратились к врачу. А так бы всё было печально.
  И вот с тех пор он боролся с комплексом неполноценности. При каждом намеке на "пипку" с кулаками бросался на обидчика, отстаивая свою честь, и стремился в лётное училище, на штурманское отделение. Главное ввязаться, а там посмотрим. Победи в маленькой войне, тогда осилишь и большую войну. И вскоре его оставили в покое. Синдром "наполеона" мучил больше, чем отросток между ног. Но рядом ходили такие же "наполеоны" где средний рост учащихся составлял сто семьдесят сантиметров. Учёба в училище ранними подъемами, пробежками и военными кроссами выбила напрочь все фобии несовершенства. Он возмужал. Дошло до того, что некоторые "спортсмены" бегая по городскому парку, успевали на дистанции пропустить по стаканчику сухого и уложиться в норматив. Но привычка самореализации осталась".
  Вот уже как месяц молчания Нелли в сети и плохого настроения майора канул в небытие. Сохранившаяся запись их встречи была читана, перечитана, выучена наизусть. "Ведь так было хорошо обоим. Почему она не пришла?" Майор читал и не мог понять.
  "Жарко. Пуговицы расстегнуты. Жду слов нужных и объятий. Не дождалась. Ухожу...".
  "Я стоял чуть позади тебя... Если бы оглянулась, то наши глаза встретились. Или ты могла бы на расстоянии почувствовать спиной моё тепло?".
  "Минутку. Мой господин. Я налью вначале тебе "Мадеры" и кусочек сыра с грейпфрутом. Представь на мне ажурное белье и полупрозрачный халат...".
  "С перламутровыми пуговицами? ", - улыбался майор, читая строки.
  "Мой танец страстный для тебя, единственного. Ажур белья лишь подчеркивает округлость ягодиц. Вправо, влево. Ноги яростно отбивают ритм, переступают и, кружась, халат распахивается, оголяя грудь. Слетает с тела. С трудом сдерживаемая страсть выплескивается дробью ног по деревянному полу. Быстрее и быстрее. Руки, словно змеи, вьются над головой. Нельзя уследить направление...Округлые перси волнуют. Целуй ... Пусть нетерпеливый скакун будет резок и напорист. Раз за разом забьёт копытами и рванётся вперёд, закусив удила...".
  " Ты придёшь на свидание?"
  "Да".
  
  И вот месяц тишины. Адресат словно растворился, пропал, улетел на другую планету. Или его вообще не было? Молчание. Ничего. Экран пуст.
  Майор запил. Неделю он вообще не выходил в сеть. Затем с головой окунулся в общение со всеми, кто отзывался на его комментарии. Грымза была постоянным собеседником.
  - Ночевал я как-то молодым курсантом в подмосковном посёлке Загорянка. В особняке, заложенном, перезаложенном, проигранном, а после выигранном в карты ещё в дореволюционной России. Так вот, мне показывали пальцем: конечно, дачи Майи Плисецкой и Валерия Леонтьева. За что купил, зато и продаю. Оставляю это на счету принимающей стороны. Ты читаешь это, красавица? Видишь, я тебя не выдал!
  - Я убью тебя, лодочник!
  - Я водочник! У вас ошибка в тексте. Майорша.
   - У меня во дворе спилили все деревья. А был широкий зелёный двор! Деревья под крышу, ветки в окна. Тёмная ночь. Деревья давеча вырубили. Асфальт, машины в два ряда. Теперь фонари одни скрипят. Цивилизация, твою дивизию!
  - "Фонарю приснились ливни. Вот теперь он и не спит. Всё скрипит: пора, пора, пора"!
  - Покупаем плотные шторы. Ко мне всегда луна заглядывает... Особенно в полнолуние. Повязку купила на глаза.
  - У меня фобия: подвалы, помещения без окон, зашторенные окна.
  - Знаешь, что мне сказали, когда я жаловалась на шум и копоть... поезжайте в деревню! Уже не будет, как раньше.
  - В деревню. В глушь! В Саратов. На сеновал!
  - Только не в Саратов!
  - То есть к сеновалу претензии отсутствуют. - майор язвил.
  - Кстати, про жалобы. Я ни разу в жизни не жаловалась ни на кого. Смысл? Так, в лицо проораться могу - и всё. Время только бессмысленно тратить. Хорошо, что стройка везде идёт. Это лучше, чем колдобины на дорогах. А с коррупцией бороться - всё равно, что с проституцией и гонкой вооружения. Я точно не могу, а расстраиваться устала. Теперь всегда радостная.
  - Не колдобины, а выбоины!
  - Ой, чувствую подвох. Промолчу. - Грымза утрировала слова майора.
  - У вас повышенная чувствительность, девушка.
  - Нет, равнодушие.
  - Ну, или так.
  - А вот Ты могёшь!
  - Только если под щучьи головы или почки верченые, заячьи...
  - Человек Сане, почки! Два раза.
  - Напрашиваются только три вопроса по поводу прочитанного: Как ваше имя, отчество? Нет ли у вас отдельного кабинета? И...забыл. А! Какая это ещё собака?
  - Ваше благородие! Нарезался и за вредность молоко присуждаем.
  - "Золотая, как солнце, кожа, тоненькие каблучки. Узел волос из шёлка, складки платья легки. Мулатка просто прохожая...". Эх, вакцинация. Память отшибло начисто! А без памяти я ещё о-го-го! О чём это я?
  
   Тамара после встречи с майором погрузилась полностью в работу. Лишь по ночам, оставаясь наедине с собой, она позволяла думать о нём, выпуская чувства на волю. Ненадолго. Это было отрицание. Долго удержать чувства было невозможно. Лишь выплеснуть на кого-нибудь другого, на кого-то безразличного, или признаться в любви ему. И сделать себе больно. Она и так чувствовала, майор её не любит. Это сводило ее с ума. Как бы она хотела освободиться от навязчивого любовного чувства. Выйти в дверь и оставить всё в прошлом. Что с ней не так? Почему она, как загнанный тигр в клетке, мечется по комнате, не находя себе места. Зациклившись на нём одном, она переживает и за него.
  "Обои поклеил? Смотрю на твои фото. У тебя палец большой на ноге, самый длинный. Нога острая. А у меня полукругом. Ролик твой смотрела, где ты дрон запускал. Это так сильно его растягивать нужно? Ты сильный, я бы не смогла бы растянуть жгут! Или как называется веревка или резинка? Саш, появись, а?".
  "Ты. Когда мне фотографии прислал, я уже спала. Я рано ложусь спать, когда утром иду на море. И не слышала ничего. Не обижайся. Я тебе массаж сделаю, если, конечно, успеешь выйти. Засыпаю. Вот поэтому и прошу, пиши о встрече заранее. Дома работы куча, осень же. Я тебя чувствую, когда в сеть выходишь. Ладно, спокойной ночи. Саш, не обижайся на меня. Даже если и так будет, зато прочитаешь когда-нибудь. Меня нельзя терять. Кастанеда прав. Совсем нельзя".
  "Не спится. Ты мне сегодня снился. Мы шли куда-то, и я искала потерянную сумку. Мои глаза набухли, вот-вот слезы хлынут. А ты меня утешал. Знаешь, я очень ценю тебя и твоё ко мне отношение. Столько времени. Хочешь посмеяться? Я звонила тебе на работу. А там дядька спросил, мол, кого вам нужно. И так строго, что я растерялась и ответила: вам с почты звонят, Александру посылка пришла. Получить нужно".
  А сама думаю: что за идиотка! И удалила телефон твой рабочий. Вот моя тайна. Я всегда думала, почему не звонишь мне. Вот и решила сама позвонить. Да не вышло голос твой услышать".
  "Ладно. Чему быть, тому не миновать. Вернешься - спасибо. Если ушёл, значит ушёл. Как-то трудно с тобой, но и сладко одновременно. Завтра и узнаю. Не ответишь, так и дурак поймёт. Прижимаюсь, стою с закрытыми глазами и запоминаю твой запах. Фаренгейта".
  
  
   Часть 21
  Раннее мартовское утро. На высоте восемь тысяч метров, строго по курсу Симферополь - Архангельск - Амдерма. Летел "Ан-24". Надёжный. Двухмоторный турбовинтовой самолет, разработанный как раз для пассажирских авиаперевозок на внутренних авиалиниях.
  Мотор гудел ровно, убаюкивал. Тамара смотрела в иллюминатор и любовалась красотами фантастического рассвета. Спать не хотелось. Где-то там, на востоке люди уже давно пьют свой утренний кофе или чай, а солнечный свет медленно расстилается все ближе и ближе к западным границам России. Невероятные розовые облака добавили краски в картину игрушечных земных пейзажей. Море сверху выглядело как большой бассейн, усеянный маленькими точками редких судов, меняющих панораму спокойного моря.
  "Назад возврата нет. Выйти на ходу не получиться".
  "Томка! А я тебя искал". Вспомнился Сашка Абрамов, океанолог, однокурсник.
   "Помнишь наш разговор перед моим отплытием в Антарктиду? Так вот, после рейса мне предложили возглавить местное отделение радиометеорологии Амдермы. И я сейчас начальник МРЛ-5. Вот. Приезжай. Приглашение в силе. Осмотришься, обустроишься, а там и привыкнешь! Библиотеки и на краю земли есть. Тебя с радостью зачислят в штат. Последний библиотекарь спился, и его отправили на большую землю. Дочь ведь у тебя замужем? Самостоятельная. Присмотрит за квартирой. Да и надоела ты им. Прилетай. Встречу".
  
  И правда, что её здесь держит? Любовь к женатому мужчине? А любовь ли это? И её предпочли смазливой Нелли. Насильно мил не будешь.
  И вот ранним утром, с одной сумкой, с билетом в один конец, оставляя за спиной прошлую жизнь, личную неустроенность и майора со всеми его подругами, она решительно поднималась по трапу самолета.
  Медленно начав движение, самолёт ненадолго остановился в начале полосы. Казалось, он давал шанс время на обдумывание, выйти и оставить всё как есть: дом, работу, одиночество, вечный проигрыш молодым особам и грёзы о несбывшемся счастье. Нет! Перекрестившись и плюнув трижды через плечо, Тамара решительно пристегнулась ремнём безопасности, удобнее расположилась в кресле и приготовилась к взлёту.
  
  Двигатели сильно заревели, самолет задрожал и пилот, отпустив тормоза, выжал руль на себя до упора. Разогнавшись до определённой скорости, самолёт взлетел, набирая высоту. Шасси плавно зашли в свои ниши. И неведомая сила вжала притихших пассажиров в кресла.
  Стало немного тише и все перевели дух... Но вдруг самолет начал падать вниз! В последний момент пилоты "выровняли лайнер". После этого еще пару раз "выключились турбины" в наборе высоты. Ну а потом все стало обычным. Появились стюардессы с каменными лицами, разносящие соки воды, для тех, кто плохо молился, кислородную маску. А затем появилась еда. Полёт начался.
  Поглощая предложенный завтрак, за спиной Тамары громко разговаривали. Женщины делились своими впечатлениями о Крыме.
  Они отдыхали в частном секторе Алушты и в свободное время от процедур приходили на берег моря. Сидя на одной из многих чугунных скамеек, расставленных на пляже, смотрели на снующих по берегу чаек и гуляющих отдыхающих.
  - Вот и сменили обстановку и помолодели, - вспоминала одна их них, причмокивая конфетой. - На следующий год обязательно вернусь сюда.
  - И правильно! А то придумали, что на пенсии заниматься внуками лишь и домашним хозяйством.
  Перебивая друг друга, сверкая накрашенными губами и тенями, все кивали головой, соглашаясь с мнением подруги.
  Родом из Архангельска они проживали, оказывается, по соседству. На одной улице. Но познакомились лишь в Крыму. Приехав на отдых по горячим путёвкам.
  - Да мы богини! Взяли и приехали сюда! - не удержалась одна из них, доказывая себе в первую очередь, что есть порох в пороховницах.
  Термос, конфеты и пакетики чая - весь их "джентльменский набор" был неотъемлемой частью утреннего ритуала настоящего отдыха. Спозаранку, до завтрака они успевали, и прогуляться, и искупаться в морской воде...
  
  Самолет в какой-то момент, попав в турбулентную яму, сильно тряхнуло, испугав Тамару, давно не летавшую, но наслышанную о многих непонятных авариях. Это естественное явление в авиации, точно такое же, как качка в море, как тряска автомобиля на неровной или ухабистой дороге происходит из-за изменения температуры, давления, направления и скорости ветра.
  
  "Кто что будет готовить в пост?"
  Вопрос, сказанный громко отвлёк от навязчивых мыслей. Подруги, не обращая внимания на турбулентность, продолжали болтать.
  - В пост я часто готовлю "хумус". Все мои его любят. Намазываешь на хлеб и ешь. Изумительный вкус! Рецепт? Значит, горох нут, замачиваешь на ночь, затем варишь до размягчения. Отдельно жарится лук и морковь до полуготовности. Потом блендером перемешиваешь одно с другим. Можно и кунжута с маслом добавить. Растительного.
  - А я пост не буду держать, - парировала самая упитанная из них. Мне белок нужен. Я всю жизнь слежу за своим весом. Поэтому рацион подбираю тщательно.
  - Фасоли ешь больше. Растительные белки! - тормознули подруги.
  - Нет. Мне белки животного происхождения нужны! - категорично обрубила та все их благие намерения. - Воздержание в пище - лишь средство для поддержания души и тела в состоянии дисциплины, а не самоцель. Можно отказать себе в чем-нибудь одном и придерживаться этого правила.
  - А ты не кури весь пост!- съязвили обе, зная, что никто из них не курит.
  Толстушка, немного помолчав, серьезно добавила:
  - Я не буду сексом заниматься! Прилечу, мужа обрадую...
  
  И, взглянув на серьезные лица подруг, громко прыснула от смеха. А те, глядя на ее трясущееся тело, наполненное болезнями и лишённое мыслей о давно забытых ощущениях близости, засмеялись тоже.
  Сдерживаясь, Тамара улыбалась вместе с ними. "Вот кто не унывает и живёт по обстоятельствам. И у неё всё наладится. Подумаешь, майор! Да она уже два часа как о нём не вспоминает! А день только начался".
  Загоревшаяся надпись на табличке "Пристегните ремни", сообщила о предстоящей посадке.
  - Уважаемые: дамы и господа, мы приступили к снижению. Приятной посадки! - стюардесса, немного прокашляв, извинилась и добавила, что за бортом минус десять.
  Негромкий гул и лёгкая тряска от выпушенного шасси уже никого не пугали. Все сидели на чемоданах в предвкушении окончания полёта. И вот шасси коснулись взлётной полосы, и через некоторое время самолёт остановился.
  Проводив овациями экипаж к поданному трапу, люди поспешили к выходу.
  Холодный воздух и Сашка Абрамов у трапа в шапке ушанке, с цветком в руке встречали Тамару.
  
  
  
  
   Часть 22
   - Привет, Петрович!
  - Здорово, коль не шутишь. Каким ветром занесло в гости? Иль по делу?
  - Да, по делу, конечно. Ты вроде, я слышал, специалист по взломам компьютерным. Иль люди врут?
  - Врут, шельмы! Это когда я этим занимался? Вот языки без костей. Помог одному с мошенниками, так теперь отбоя нет. Не занимаюсь. Понял? Я простой системный администратор. Узнают, чем я здесь занимаюсь, уволят.
  - Да, понял. Мне и не нужно никого взламывать. Мне наоборот нужно восстановить удалённую страницу. И узнать, откуда человек выходил в сеть. Поможешь?
  - Ладно, посмотрю. Говори адрес. Так... страница удалена. Но кеш страницы остался. Могу восстановить последние действия. Вот вижу "йаппи" последнего выхода. Зарегистрированный адрес: Петровская балка, переулок Нижнепетровский. Дом предположительно лишь. Турсе Нелли.
  - Да, да. Это она. Посмотри. В других сетях она зарегистрирована?
  - Нет её больше нигде.
  - Ай да Петрович, молодец! А говорил: не умею. Держи. "Бренди" отличное. Сам пью. Выручил!
  Майор, долго не раздумывая, решил наведаться по известному адресу.
  Забежав домой переодеться, он предупредил жену, что на работе завал с документами. До вечера, чтобы не ждала. И вышел из дому.
  "Неужели я её увижу?" Сердце дико колотилось, казалось, возьмёт и выпрыгнет из груди. Эмоции зашкаливали. Петровская балка, старинный район Симферополя, располагалась в часовой доступности от дома майора и, давая выход эмоциям, он решил направиться по адресу пешком. К тому же устоявшаяся тёплая погода и безветрие сопутствовали этому.
   Улиц и тупичков в Петровской балке было так много, что даже на самой лучшей карте Симферополя их не все можно увидеть. Неапольская улица, Петровский переулок, Пролетный переулок. Петровский проезд, Археологическая улица, Скалистый переулок. Каменный переулок, 2-й Петровский тупик, 3-й Петровский тупик, Кизиловский переулок, Телефонный спуск, 2-й Петровский проезд и, наконец, Конечный переулок.
  "Вот и найди здесь человека". На старых улочках вперемешку с домами стояли древние сараи, закрытые мусорными контейнерами. Надписи на контейнерах "Чистый город" перекрывались надписями отчаявшихся людей. "Люди! Крысы! Не бросайте мусор!".
  " Так где же ты живёшь, Нелли?". Майор силился вспомнить адрес: переулок Нижнепетровский, сразу за школой...
   Школу найти было несложно. Здание, построенное в советское время, объединяло всех жителей района, получивших здесь среднее образование. И первый попавшийся житель балки сразу указал правильное направление. Была перемена, дети на улице играли в прятки, в городке, сделанном из старых шин. Даже использовали для пряток старого ветерана туалет с традиционными буквами "М" и "Ж".
  Ограждающий забор школы свернул в переулок, и перед взором возникло новое одноэтажное здание. Большими буквами на фронтоне, которого пестрела надпись: "Библиотека".
  А дальше дорога закончилась, упёршись в памятный мемориал, построенный в честь русских солдат, павших в Альминском сражении тысяча восемьсот пятьдесят четвёртого года и похороненных в братской могиле. Майор остановился перед стелой и стал читать фамилии погибших.
   Первое крупное сражение Крымской войны между высадившимися в Крыму войсками коалиции Великобритании, Франции и Турции с одной стороны и России с другой, предопределившее начало многомесячной осады Севастополя. Позже здесь появлялись новые могилы, и постепенно образовалось кладбище участников Крымской и Отечественной войн, умерших от ран в Симферополе.
  
  Дальше идти было некуда. Тупик. Неудача расстроила, но всё же решил поинтересоваться адресом в библиотеке.
  Огромный зал, уставленный стеллажами книг, своим величием и многообразием поразил майора. Выставочные стеллажи зазывали яркими обложками, приглашая к просмотру новых книг.
   Поддавшись соблазну и не удержавшись, взял одну из них. Книга пахла еще типографской краской.
   Идти домой не хотелось. И он устал, пройдя длинный путь в поисках мечты. Нелли. Приятная работница зала, видя заинтересованного посетителя, подошла и предложила посетить и читальный зал. Не зная почему, майор согласился сразу. Заполнив карточку читателя, сел за стол и уткнулся носом в книгу. Автор из "модных" писал о нестабильности в мире, напряжённости, искусственно раздуваемой политиками Супердержав, о мнимой агрессии России. Всё то, что давно было известно. " Сегодня мир находится в той точке своей истории, когда в одночасье срываются покровы с любых тайн. И вдруг оказывается, что за ширмой "хороших политиков, умеющих добыть себе счастье", скрываются в лучшем случае те, от кого ничего в этом мире не зависит. Так бывает, когда папа сажает тебя, несмышлёныша, к себе на колени и даёт "порулить" не выпуская руль из своих рук. В худшем случае скрываются волки в овечьей шкуре, построившие своё благосостояние на грабеже других стран и целых континентов". Ничего нового. Книга, потеряв интерес, осталась лежать на столе. Понапишут же ерунды всякой, майор уставился на доску почета, висевшую на противоположной стене. И увидел улыбающуюся женщину. Прямо на него с фотографии, улыбаясь, смотрела Тамара. Не веря своим глазам, он быстро подошел к доске и прочитал под портретом подпись: Пригодина Тамара, старший библиотекарь. "Не может быть...".
  - А где мне можно увидеть Пригодину Тамару, - обратился он к тому же работнику зала.
  - Ничем не могу помочь. Фотографию давно обещали снять, да что-то не идут. Надеются, что она передумает и вернётся. Шучу. Тамара уволилась, как мне известно. И говорят, она улетела на Север. За более подробной информацией можете обратиться к заведующей библиотекой.
  - А переулок Нижнепетровский где находится?
  - Такого переулка нет. Есть Петровский проезд, Петровский переулок и даже тупик. А Нижнепетровского нет.
  - Большое спасибо. Книгу возвращаю. Прочитал.
  - Заходите. На следующей неделе новое поступление ожидается.
  - Непременно зайду! До свидания.
  Подозрение, возникшее при виде портрета зудевшей мухой (это Нелли и есть!), встревожило его. И ему срочно нужно было проверить свои подозрения. Теперь на такси он мчался к тому же Петровичу, другу по училищу и собутыльнику, который однажды на спор, возвращаясь от девушки, проехал в двадцатиградусный мороз на трамвае без брюк, в длиннющей шинели через весь город. А брюки его в училище привёз он сам.
  
  Часть 23
   "Томка?" Новость, удивив, вызвала бессильный гнев.
  - Зараза! Обмануть так! Я то хорош. Поверил!
  Словно у него взяли вещь без спроса, заняли денег в долг и не вернули. Словно к нему дотронулся незнакомый человек, без разрешения, сломав что-то ценное для него внутри. Непрошенное вторжения в личное пространство и нарушение границ. И он испытывал злость? Или страх, возникший на уровне детских инстинктов. В детстве было страшно продемонстрировать злость матери и оказаться без ее любви и поддержки. Мама хваталась за сердце и обвиняла его в том, что он её доведет до инфаркта.
  Но с другой стороны, если успокоиться и подумать: Тамара любит его. Постоянно напоминая об этом.
  "Ты для меня единственный мужчина, а тебе трудно приблизить к себе или отстранить меня. Нельзя играть чужими чувствами. Нельзя. Я и так стараюсь вымести тебя из души. А ты во сне ко мне приходишь".
  Зачем ей это нужно было? Хотела отомстить? Отомстила. Может написать ей гадости в личные сообщения помечтать о том, как на неё упадёт рояль (лишь помечтать)? Желание отомстить делало его гнев живым. Он не думал о том, что можно простить, отпустить человека.
  Почему она так поступила? Ты же мужик, в конце концов! Да ты не заслужил, чтобы тебя обманывали. И главное, не с кем поговорить об этом. Друг похлопает по плечу и скажет: Крепись, дружище! Возраст!
  Мама бы предположила: Не дружи с такими женщинами, сынок.
   Бабки возле подъезда сказали бы, что она проститутка. И всё тут.
  Никого не слушай и делай свои выводы. Никто, кроме тебя не знает, как поступить в этой ситуации. (Кроме бабок у подъезда, разумеется). Ты и вправду не знал, что общаешься с одной и той же женщиной. Даже не догадывался? Ты влюбился в Нелли, а она тебя бросила. Значит, вы квиты. Ну и хорошо, что всё разрешилось миром. Ты ведь мог и не узнать всей правды. Наделать глупостей. Прям бес в ребро! Забыть! Погулял и хватит. Ты же уже расставался не раз. Да ты счастливчик! Всегда первым бросал девушек.
  А тут на тебе ответка от судьбы. Тебя бросила Нелли. Значит, не нужно отсиживаться в своей квартире и пить бренди с закрытыми жалюзи, а общаться. С проверенными подружками.
  Грымза... как назвала Тамара. Например.
  Кому я вру? Бросил... Я сам боялся, что меня бросят! Найти Тамару! Срочно и поговорить. Прямо и откровенно. Она же меня любит? Или врёт? И где я её найду? "Улетела на север...". Вспомнился ответ библиотекарши.
  Так соберись! Думай. Страничка в Одноклассниках. Значит, она когда-нибудь выйдет в сеть и прочитает моё послание. И ответит: Зачем она так поступила.
   Конечно, так с ума сойти можно. Я бы не простил. А она?
  " Я в старом, потрёпанном временем, зато проверенном в боевых схватках майорском теле. Спасибо, тело. Я благодарен тебе ещё с курсантских времён. За безотказность и неприхотливость. А вы, Тамара, в разных телах, возрастах, ипостасях. Во временах, разных профессиях, национальностях. И в шортах, конечно. Но всегда с упругой и тёплой попой. Почему ты так со мной?".
  Майор, отправив письмо, сидел за рабочим пультом наблюдения и размышлял. Работа совсем не шла на ум.
   А как же жена? И в горе и радости. Всегда одна. Дети, дом. Мужа не видит, месяцами живёт без секса. Такое впечатление, что жизнь проходит мимо неё. Все праздники, детские утренники. Одна.
   На переправе коней не меняют. Только дурак рушит то, что создавалось годами. Только глупец начинает жизнь с чистого листа, с новым партнером.
  Новые родственники, знакомые, обязанности, привычки. И хорошо, если живёшь отдельно. От детей, родителей. А в их возрасте пожилых родителей перевозят жить к себе.
  Он никогда не пойдет на такие жертвы. Это не означает, что он продался за квадратные метры. Это значит, что он ответственно подошел к этому вопросу и принял единственно правильное решение. Ведь своим уходом из семьи он создаст проблемы не только себе, но и тому, кто прошел бок обок все тяготы и невзгоды. Жене. Неужели она не заслужила уважения и спокойной жизни? Заслужила! И еще как! И вот теперь, только ради того, чтобы купаться в безмятежных волнах новой любви, придется бросить её у разбитого корыта? Это подло и коварно. И к тому же Нелли обманщица! Нелли? Тамара обманула меня!
  
  Принимая звонки о происшествиях, он автоматически переключал звонок на коллег, понимая, если что серьёзное возникнет, никто не отсидится в каморке "Папы Карло". Так окрестилось маленькое помещение операторов из команды четырёх человек.
  Жаль, не было потаенной двери за полотном на стене с рисунком очага. Ключ бы он подобрал.
   Коллекционировать "железяки" разного рода ему нравилось. И коллекция фотографий тяжелых и габаритных люков разного назначения давно перевалила за полторы сотни. А вот ключи стал коллекционировать недавно и исправно. Даже отдельное место приспособил им под лестницей, ведущей на второй этаж двухъярусной крымской квартиры. Недавно отремонтированной. Многочисленные гости, поднимаясь по винтовой лестнице на второй этаж, непременно интересовались коллекцией ключей. Застывая с открытым ртом от удивления на пятой ступеньке снизу. Почётное место в коллекции занимал ключ от входной двери местного банка.
   Медный двухбородочный ключ достался от сокурсника по училищу, который умудрился после увольнения на пенсию устроиться охранником в злополучный банк. Как и положено, под расписку ему выдали именной ключ от входной двери. Но ключ потерялся. Работники охраны после объяснительной о пропаже, сменили сразу входные замки, а его уволили задним числом за халатность. Упреждая наперёд возможные денежные пропажи и снимая с себя за это уголовную ответственность. Как сказал "старший": несоответствие профессии. Выплатив при этом пособие по безработице за три месяца вперёд.
  Незадачливый ключ нашелся не сразу. Завалившись за порванную подкладку, он спокойно пролежал на дне рабочей сумки месяц. Его нашла жена друга, собираясь в поездку на дачу и заметив порванную подкладку. От огорчения и злости друг отдал его Александру, чтобы тот не напоминал своим видом о потерянной работе. И о друзьях, неплохих ребятах, таких же как и он, из бывших военных.
  
   Вечером приехали сын с женой и с детьми. Проживая в другом городе Крыма, они приезжали погостить всегда на несколько дней. За ужином, сидя тесным кольцом за одним столом, семья отмечала день рождения внуков близнецов. Приключения с Тамарой, отошли на задний план, словно некий "произвольный подавляющий механизм" включился у майора внутри и удалил неприятные воспоминания, блокируя память. На сколько? Время покажет...
  
  
   Часть24
  "Сашка, Сашка. Сто раз говорила себе. Что не буду писать первой. Но пишу. Простить могу тебе жену. Даже. Но Людку не могу. Она - ниточка твоей души. Вот. Ты по полю, лишь за ней. Ищешь её внимания. Пишешь, ей, стремишься к ней. Этого невозможно не заметить. Разговоры до утра. Я не могу это принять. И делить тебя не могу ни с кем. Лучше уйти. Хоть лоб расшиби, а заставить человека полюбить невозможно. Чуда не произошло. Прости меня. Прощай".
  Вот и дождался ответа. И что теперь? И причём здесь Людка? Люблю?! С чего она это взяла? Просто общаюсь. Привык.
  Мне с ней хорошо, уютно. Понимает, как никто другой. Говорит на любые темы, подхватывает с полуслова. Весёлый нрав. Она интересна своими увлечениями театров, художественных выставок. И не только, внутренне, органичная во всём. Общие интересы. Путешествует. Модная. Я знаю о ней всё! И я был за рулём той злополучной машины, во время аварии...
  
  
  - Мы едем, едем, едем. В далёкие края... Ялту вряд ли можно назвать далёким краем. Вот если бы мы ехали в Сочи, там и солнце, и вода теплее.
  - Черное море везде, сейчас тёплое. Не замерзнешь. Людк. А Людк! Дернул меня чёрт связаться с вашей компанией. Лежал бы дома на диване и пиво потягивал. А не трясся за рулем в Ялту. Заплыв, видите ли, важен. Поехали, Сань! Уговорила. Таки. Пока бегал за машиной в гараж, пока прогревал, ты и подоспела. Я не успел позавтракать. Угости бутербродом.
  - Знаешь, Сань, не хочу тебя расстраивать, но ... Я дома забыла бутерброды! Лежат они на столе, завернутые в салфетку. Почему не напомнил?! Ты в ответе, за ...меня!
  - Нафига орать-то так? После заплыва пойдём в "Пельменную". Или закажем с собой еды. Делов то!
  - Я тебю!
  - И я. Кстати, помнишь из того, замечательного? Ия, иди на Астру...
  - Ага. Саня, иди на море.
  - Ну, хоть в этом нет разногласий. Остальное хочу, не хочу - ныряй. Да? Всё. Приехали. Вереница из машин, как на свадьбе. Столько желающих искупаться зимой. Все моржи? Или сочувствующие?
  - Санька, ты взял согревающую жидкость?
  - Конечно, Людок. В моей сумке как в Греции. Всё есть: от джина до мартини. Запасы зависят от цели поездки. А наша цель поездки?
  - Купаться в счастье.
  - Купаясь в счастье, соблюдайте правила поведения на воде. Буйки - они для всех.
  - Саньк, а Саньк, какие таки буйки? Заплывала я в море за горизонт, берегов не было видно.
  - Счастливая. А они, как известно, трусов не надевают. Это тебе. За Саньку.
  
  На перевал Ялтинского серпантина поднимался самосвал. Груженый прицеп то и дело заносило из стороны в сторону, оставляя заметную дорожку из щебня. (После щебень покажет длину пути торможения). Водитель, вцепившись в руль, старался поскорее проскочить опасный промежуток дороги. Долгая поездка вымотала, и он устал. Хотелось уже оказаться дома. С женой и детьми. Стараясь следить за прицепом в боковое зеркало, он отвлёкся и вовремя не заметил, встречную машину. Резко отвернув руль в сторону, избегая лобового столкновения, он нажал на тормоза. Прицеп, по инерции двигаясь вперёд, всё же зацепил боком легковушку. Развернувшись на скорости машину, отбросило в сторону от самосвала и перевернуло на крышу. Видимая левая часть была искорёжена. Казалось, никто не сможет выжить в такой ситуации.
  Ожидая скорую помощь, зеваки и просто сочувствующие наблюдали за происходящим. Одни предлагали помощь, другие снимали детали аварии на телефон.
  На переднем сиденье без сознания находилась женщина. Нога, неестественно выгнутая, была зажата сиденьем и приборной панелью. "Перелом в трёх местах",- после констатирует травматолог в больнице.
  Её первой освободили из машины. Ремень безопасности спас крепко держа тело на весу. Майор отделался лёгкими ушибами, упёршись лицом в подушку безопасности. Покупая машину с правым рулём, он и не думал, что когда-то это его спасёт. Он сам покинул машину, не принимая всей серьёзности аварии и последующего ремонта.
  Грымзу на ноги поставили быстро. Но кости в двух местах срослись неправильно. И левая нога стала короче правой. Несколько операций и полгода на костылях так и не смогли убрать заметной хромоты. И всякий раз, фотографируясь во весь рост, она становилась твердо, на короткую ногу сгибая здоровую в колене. Вина легла тяжким бременем на совесть Александра. Тогда по факту аварии было заведено уголовное дело. И первым подозреваемым оказался майор. Взятые анализы крови показали наличие алкоголя.
  
   Они возвращались из поездки в Ялту. Открытие зимнего сезона и заплыв моржей собрал воедино праздного народу. Некоторые приехали посмотреть на дедов морозов, а некоторые, как, например, Людмила и сам майор - для участия в заплыве. После общего селфи участников заплыва, народ устремился в прибрежное кафе согреться чашкой кофе. Настроение у всех было приподнятым, и вскоре заказ кофе сменился, на что-либо покрепче.
  - За праздник! За спорт!- Людмила подтрунивала майора, заставляя выпить шампанского.
  - Я же за рулём?
  - Ничего страшного. Будем ехать, как положено.
  И вскоре под крики: Даешь Новый Год в море!- была выставлена на общий стол захваченная майором бутылка мадеры.
  И вот это происшествие.
  Хотя после расследования причины аварии была доказана вина водителя самосвала. Проведённые судебная экспертиза столкновения и следственный эксперимент, подтвердили полностью его вину.
   Проверялось всё: длина тормозного пути, расстояние между машинами при торможении. Следователь с рулеткой бегал от одной машины к другой. Сидя на месте водителей то самосвала, то легковушки, глазомерно сравнивал все виды обзора при аварии. Видимость была отличной. Было доказано, что самосвала не было видно из-за выступающего скалистого склона. Самосвал спускался, а легковушка, двигаясь навстречу, поднималась по склону горной дороги. Дорога создавала впечатление спиральной ленты, что мы бросаем в Новогоднюю ночь на ёлку или на гостей, называясь серпантином.
  " Это была привычка оберегать Людмилу, или все же любовь?".
  
  - Людка. Что я хочу тебе сказать. Вот у тебя под окнами пропал указатель "На Киев". Заменили указателем "ул. Крупской". Просахатил я свою мечту сфотографироваться под тем указателем. И как я теперь узнаю без того указателя, в какой стороне Киев? Опросом местного населения?
  - Ты, знаешь моё окно?! Меня сейчас Кондратий хватит! Да язык доведёт.
  - Успокойтесь, гражданка. Служба. И читайте сэра Артура Кона Дойла. Дедукция, мать её. Эдгар Аллан По со своим "Золотым жуком" тоже чертовски хорош. В определённом смысле. Окно, говоришь? Эх-эхх! Ребятушки, с понедельника снимаем наблюдение за объектом. Спалились.
  - Как скучно вы живете! Вы перестали лазить в окна. Не доведёт вас язык. До Киева.
  - Мы по другому сценарию. С соседней съёмочной площадки. Где не в окна, а в жерло пушки по верёвочной лестнице лазят. Где порох сух, слуги исполнительны, утки прожарены, талии не занижены, любимые верны, а подвиги - точно по расписанию. Улыбайтесь, господа. Улыбайтесь...
  - Рокировка в длинную сторону. Промашка вышла. Кстати, про Машек...
  
  - Я теорию рокировок прошёл факультативно, по диагонали. Всё, что связано со словом "длинный" и производными от него, вызывает во мне праведный гнев. Знаю за собой такой грешок, но ничего не могу с собой поделать. Природа.
  - И про Машек, как-то подвернулось.
  - Это не твой любимый размер.
  - Грешен, матушка. Не мой. Я практик. Любимый, не любимый - делай своё дело. И будь что будет. Кажется, эта фраза претендует на то, чтобы остаться в вечности. Но утверждать не стану. Время покажет.
  - Делай, что должно, и будь что будет!
  - А ты не Эпиктет, и даже не Аврелий, а я была так рада любить стоика с собственной цитатой!
  - Ну, насчёт стоика - это перебор. Хотя и приятный, не скрою. Бывает, конечно, по праздникам. Особенно по женским. Мы всё больше цитируем. И иногда руку меняем. Вот зачем я это пишу? Ну да ладно. На том свете за всё одним махом отвечать. А Аврелий там или Эпиктет - наше дело сторона.
  - А на той стороне незабудки цветут, а на той стороне звёзд весенний салют, а на той стороне твой костёр не погас, а на той стороне в женский праздник было всё в первый раз...
  - Мой костёр замучаются гасить. Не для того мама с папой растили сынулю.
  - Но искры гаснут на лету! - Грымза не сдавалась.
  - "Ночью нас никто не встретит. Мы простимся на мосту". На любом. Выбор за дамой.
  
  - Саня, вспомни, залез рукой в трусы я! - вклинился в разговор неизвестный, и тут же пропал. Боясь своей смелости, и слов "благодарности!" в ответ.
  - Смех продлевает жизнь. Эй, писатель, куда пропал?
  
  - Людмила. Живите сто лет. Год обещает быть интересным. Посмотрим?
  - Поживем, увидим!
  - Насчёт "увидим". Не совсем уверен. А вот насчёт "поживём". Время и место - в личку.
  - Ну, пока глаза видят, то есть шанс увидеть, а вот насчёт "поживём" - чем черт ни шутит!
  - Заманчиво.
  - Но так хочется...
  - Я встала и перекрестилась. Кстати, ставлю иногда свечки за здравие. Что хочу, то и делаю.
  - Кто ж запретит-то?
  - Да у нас запрещальщиков, как донов Педро в Бразилии!
  - На каждого Дона Педро найдётся свой Александр Грин.
  - За честность зачёт. Не переношу две вещи на свете - когда врут и когда мне не верят.
  - А счастье было так возможно...
  
   Часть 25.
  
  - А где наш лучший библиотекарь?
  Мужской баритон голосом весеннего ветра ворвался в мир прозаических романов, запылённых книг и освященного таинством всевозможных историй.
  - Томка, ты где?
  Войдя в маленькое помещение, он не сразу увидел Тамару. Сидящий силуэт женщины, казалось, спал мирным сном. Поникшая голова на согнутой руке смотрела в сторону единственного окна библиотеки. Вязкая слюна застыла в уголке рта. Страх в глазах. Растерянность и непонимание. Пластмассовый стаканчик с остатками странной жидкости на столе, очистки грейпфрута и бумажка от плавленого сырка среди пустых упаковок снотворного. Вот и вся картина суицида. Как могло показаться на первый взгляд.
  Нитеобразный, еле уловимый пульсирующий удар сердца ещё не сдавался.
  - Живая? Скорую. Срочно! Библиотека. Женщина лет пятидесяти. Попытка суицида. Кто говорит? Начальник посёлка. Абрамов.
  
  Вызов скорой помощи на пульт старшего врача в больнице был записан медэвакуатором самостоятельно. И через некоторое время бригада скорой помощи входила в помещение библиотеки. Посёлок городского типа был небольшим, и все важнозначимые здания располагалось кучно. К центру.
  
  - Сделаем все зависящее от нас. Вертолёт ожидает отправки в медцентр Воркуты. Не беспокойтесь, Александр Иванович. Вы вовремя позвонили.
  
   Начальник посёлка городского типа Амдерма, в обеденный перерыв, выпив горячего чаю с бутербродами разной начинки, оставшееся время решил посвятить посещению библиотеки и сдать прочитанные книги.
   "Битва железных канцлеров" Пикуля, написанная в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году и прочитанная от корки до корки, как ни одна из других его произведений, достоверно описывала происходящее сейчас в мире. Дипломатическая дуэль между Россией и Америкой. Каждая сторона стремилась к максимальному укреплению мощи своей страны и усилению её политического влияния в Европе. Усиливая напряженность в мире.
  В последнее время он увлёкся автором и, изучив его биографию, решил прочитать всё собрание сочинений, собранное в библиотеке посёлка. Улетая на большую землю, люди, не готовые переплачивать за перегруз, оставляли книги в служебном жилье. Рука не поднималась вот так просто выкинуть на свалку драгоценные бумажные фолианты, хранящие всю человеческую мудрость мира. Так и пополнялось хранилище библиотеки, в дальнейшем названной "царской". Книги на любой вкус и желание.
   Холостяк по натуре, не обремененный детьми, он принадлежал сам себе. Назначение на пост начальника Амдерминского округа удивило и в то же время обрадовало: он давно стремился покинуть Тикси, место вечной мерзлоты, где, работая океанологом, провёл двадцать долгих лет на зимовках. Зимовки выматывали. Особенно полярная ночь на полгода. В это время года у человека нарушается функция сна, возникают всякие ассоциации, и приходится слыть слегка одуревшим от бессонницы. Постоянное желание поспать. А ляжешь. И минут через сорок как рукой всё снимает. Сон пропадает. Приходится быть особо внимательным к разному роду проблемам. Подсознательно ждёшь какой-нибудь неприятности. И они нет-нет да случаются. Причём случаются именно в полярную ночь и обязательно в пургу.
  Незабываемый случай, когда наледью порвало трубу и на лёд убежало семьдесят пять тонн солярки. Годовой запас. Сразу пришло чувство незащищенности. Хорошо, что было столько же в неучтённом "загашнике". Присутствие тревожного состояния: работает дизель или нет, ощущалось тогда долго. Зато в полярный день организм выключался: спалось сутки напропалую, почти не просыпаясь.
  И всё же из Тикси он уехал. Своим ходом. От метеорологической биостанции "Лена-Норденшельд" уникального объекта на заповедной территории в самом суровом заполярном районе Якутии. С Сашей Казанцевым, гидрологом, на боте в тысяча девятьсот девяносто восьмом году поднялись по Лене до Осетрова, перевезли бот на Илим, вышли в Ангару. С Ангары вышли в Енисей, потом в Карское море. Береговым вариантом дошли до Белого моря, потом по Беломорканал и Волго-Балту бот вышел на Волгу и прописался в Нижнем. Вот так три года своим ходом из Тикси в Нижний Новгород он и вернулся домой. Но север не отпустил.
  Вернувшись из очередной антарктической экспедиции, твёрдо тогда решил принять назначение, хотя Амдерму нельзя назвать цивилизацией. Как, в прочем, и все полярные поселения, находящиеся на грани выживания. Это брошенные посёлки. И чем чёрт не шутит, остепениться. И жениться.
  
  Приехавшая по приглашению в посёлок однокашница по техникуму Тамара, товарищ по туристическим походам по Кавказу и не только, вписалась сразу в его планы. Спортивная женщина, симпатичная, начитанная и просто хороший человек, она не давала ему скучать. Разговоры о политике за чаем, прогулки на лыжах по тундре, походы в кино - всё это объединяло их связующей нитью прошлого. Тамара, сама не осознавая, нашла подход к его душе своим жизнелюбием и внутренним оптимизмом.
  И сейчас её поступок был ему непонятен. Почему она это сделала?
  Компьютер был включен.
  
  "Может то, что здесь написано, разъяснит, что случилось?".
  Переписка велась между мужчиной и женщиной.
  
  - Мне сейчас позвонили и насовали полную пазуху комплиментов. Итак. Я порядочная. Честная, справедливая, умная, образованная, начитанная, элегантная и стильная. (Опочки!). - писала некто Людмила.
  - Кстати, комплимент - это небольшое преувеличение достоинств человека, о которых ему приятно услышать. Но я всему наивно (это мне свойственно) поверила и заморгала. И буду этим пахнуть весь счастливый этот год!
  Угадайте с одного раза, кто мне это наговорил? - Людмила разошлась не на шутку.
  
  - Альтер эго, - отвечал вопросом на вопрос некто Александр.
  - Холодно.
  - Так ведь зима, матушка. Не до подснежников. И не до теплоты.
  - По морозу босиком к милому ходила.
  - Да и за "диссоциативное расстройство" ты мне ответишь!
  - Я ответственности с себя не снимаю.
  - Сегодня смотрел бессмертный советский мультик "Снежная королева". Как там старуха финка исходилась криком, когда Герда со словами: "Я не сплю!" прямо с почти что смертного одра в одной ночной рубашке вскочила на оленя. Он, похоже, и сам офигел. И поскакала в морозную вьюжную ночь... А в след ей старушечий голос сквозь пургу и метель: "Ай-ай-яй! А шубку! А рукавички! Ай-ай-яй!". Эх! Были мультфильмы в наше время! Правда, майор?
  - Не снимешь! И не угадываешь. Второй раз подряд. Заснула золотая рыбка в собственном желе. Это. Сын.
  - Чистая правда. То, что времена у нас с тобой майорские, разные...
  - В русских традициях давать три попытки. А потом уж и голову с плеч. У меня ведь есть время и ещё одна попытка угадать до рассвета?
  - Ложитесь спать, хотя ночь в декабре не только шесть часов. Я же уже выдала на-гора ответ!
  - Про "спи" и "только шесть часов" я считал цитату: на поверхности была.
  - А мультики наши, русские, лучшие в мире.
  
  Трудно было не заметить, что люди симпатизировали друг другу. "Сплав поэта, философа и журналиста". Разговоры на самые сложные и интересные темы. Мужчину явно привлекали женские качества Людмилы, уровень интеллекта и образование. И она явно была сексуальна и грациозна.
  
  Файл неотправленного письма спамом всплыл на экране, требуя подтверждения отправки. Некому Бодрову А.
  Александр Иванович с интересом открыл его и стал читать:
  "Сашка. Бросай пить. Алкоголь! Это не то, ради чего нужно умирать. Убивать себя стоит старостью и беготнёй за внуками. Вспомни папу своего, жил ради вас, ради мамы. И как радовался, когда вы с братом подарили ему прекрасных внуков. Уверена, вы продлили ему жизнь.
  Гости - это нескончаемые встречи за столом. Им приехать отдохнуть, а тебе расплачиваться здоровьем.
  Тебе не слышно, как за спиной уже осуждают: спился. И никто руки о помощи не протянет.
  Капельницу сделай. Очисти кровь. И завяжи узлом желание выпить. Не поможет - иди к врачу. Не затягивай. Дальше хуже. Посмотри на себя. Отёки и помятость лица. Ты изменился. Друзья поймут. Настоящие друзья! Тех, кто не поймёт, гони палкой из своей жизни. Молюсь за тебя! Прошу бога простить и вылечить от пагубной привычки. Я уже проходила это. Бывший муж пил. Теперь не пьет. Вытащила из беспросветной ямы. Врач не поможет. Иди в церковь. Кайся и молись. Только так продлишь себе жизнь. Прощай... Не поминай пухом. Ты выбрал Грымзу".
  
  "Значит Александр... Ниточка из прошлого. А я-то дурак! С цветами да подарками. Так узнай всю правду! ".
  И письмо ушло адресату.
  
  Вечером того же дня на тот же адрес пришло извещение из больницы.
  "Тамара Пригодина, пятидесяти лет, при принятии снотворного медикамента с алкоголем скончалась от передозировки. Придя в сознание в девятнадцать часов пятьдесят минут, она, подозвав доктора, прошептала:
  "Прошлое должно оставаться в прошлом".
  
   Часть 26.
  Двумя часами ранее...
  Выпала из жизни, но не закончилась. Надо как-то дальше жить. Забудь, отпусти,- утешают подруги. Но, как известно, "чужую беду рукой разведу". А ты засыпаешь и просыпаешься с его именем. Мечется душа, корчится от боли. Наступает момент, когда нет уже сил. Чувства к любимому начинают мешать жить, любое воспоминание, как бритвой по сердцу. И если не унять эту боль, можно разрушить себя изнутри. А это мы никому не должны позволить сделать. Ни самому себе, ни оставившему нас горячо любимому человеку.
   Зачем-то улетела на север. Общаться с Абрамовым? Студенческие годы ни вернуть, ни повторить. Жизнь дала виток, и пути разошлись. Живём в разных измерениях. И они не пересекаются.
  " Вы, Тамара, отвечаете за душевное спокойствие всего посёлка. Библиотекарь у нас вместо психолога. И книгу нужную подобрать, и словом умным успокоить". Слова, лелея, проникали в душу, заставляли чувствовать себя важным человеком, без которого ну никак. Совсем. Отпуск. Сорок два дня, не считая выходных. Вначале койка в общежитие, а через полгода и своя комната будет в благоустроенном доме. Через три года при увольнении получаете сертификат на покупку жилья в любой точке России".
  Начальница отдела кадров говорила и говорила, подсовывая трудовой договор на подпись. И теперь Тамара - официально устроенный библиотекарь сроком на три года.
  
   Раннее утро не принесло облегчения. Депрессия плохим настроением в последнее дни угнетала, как и сама полярная ночь. Несмотря на редкие полярные сияния, ничего не делалось, и всё время хотелось спать. Она была загнана в угол. Выпив всякий раз в слезах, засыпала под утро. Это входило в привычку. Поговорить на тему нелюбви было не с кем.
  В общежитии, где жила Тамара, временно перекантовывались приехавшие по контракту семейные пары. Ожидая отправки на полярные станции, никто не стремился обзаводиться друзьями. Но в первый же день приезда в Амдерму к ней в дверь постучались. Это была молодая девушка в ватном комбинезоне и валенках. С широкой улыбкой на лице. Настоящая полярница.
   - Валя, - представилась она.- Мы с мужем приглашаем вас в гости. Отобедать. Сегодня. Отказ не принимается.
  
  Питерские романтики, решившие посвятить себя северу, угощали вермишелевым супом из пакетиков местного магазина. Разливая суп по тарелкам, Валя смеялась, делясь тайной, что и их в первый день прилёта кормили тем же угощением. Некая пара, тоже из Питера, ожидающая вызова на полярную станцию, угощала приехавших ребят. Традиция гостеприимства существует по сей день.
   Как все новички Севера, ребята ходили в ватных комбинезонах (хохотунах) и унтах и радовались всему увиденному. Северное сияние, как нечто космическое, заставляло выходить на улицу в полном обмундировании и, задрав голову, не отрываясь, смотреть на свечение верхних слоёв неба, мечтая о собственном ребёнке. Веря восточной легенде, согласно которой, если зачать под северными огнями дитя, то родится мальчик.
  
  "Всё будет хорошо. Не расстраивайтесь. Он обязательно напишет вам. А еще лучше - приедет! Вот увидите. Как вас можно не любить?".
  "Нет. Они не поймут", - Тамара слышала их ответы.
  
  Достав из шкафа начатую бутылку вина, она принялась за грейпфрут, принесённый вместе с вином Ивановичем на Новый Год. Так и не съеденный, он пригодился как нельзя кстати. Пить "Мадеру" и закусывать плавленым сыром с грейпфрутом научил майор в далёком прошлом. И теперь с особым наслаждением она чистила фрукт, аккуратно разделяя на дольки.
  Вначале налив вина на треть стакана, она сделала небольшой глоток и втянула воздух, как будто пила через соломинку. Это выглядело забавно со стороны, но замечательно аэрировало и разносило вино по ротовой полости. Горький грейпфрут подчеркнул ореховый аромат вина. Второй раз залпом выпила полный стакан.
   Сев за комп, она зашла на страничку майора. Читая его переписку с кем бы то ни было, (особенно с Грымзой), Тамара понимала, что совсем не знает этого мужчину. Собирая образ по частям, кусочкам фраз, размышлениям на разные темы в разное время, циник уходил на задний план. Черты разглаживались, стирались во времени, проявляя понимающего, привлекающего к себе собеседника. А Грымза совершенно спокойно пользовалась этим. Получая частицу его души и внимания. Уверенная, зажиточная женщина нуждалась в нём.
  Их тёплые общения в сети вернули ревность, злость, апатию и бессонные ночи на свои места.
   Мистически уверовав в судьбоносную встречу после долгих лет разлуки, Тамара отчаянно верила в любовь, грубую, колкую, обманную, отличную от общепринятого понятия счастья, впуская всё глубже и глубже майора в душу. Страдая, теперь, она старалась забыть его, отрывая любимый образ от себя вместе с кожей. Навсегда.
  
   "Как жить дальше?". Словно она у запертой двери. Бьется лбом, но дверь не поддается, не открывается. Любить одного мужчину, который тебя не любит. Бабка в восемьдесят лет плакала, узнав о смерти мужа, которого любила всю жизнь. В сорок первом году, не успев "нанюхаться" военного пороха, дед попал в плен. Маленький городок Белореченск Ставропольского края стал для него краеугольным камнем. В то время город находился под контролем румынских войск. И румыны, считая пленных за обузу перед масштабными наступлениями, часть расстреливали, освобождая места для новых пленных в лагере. Больных и немощных переставали кормить, выгнав из бараков, оставляя умирать самим от голода и холода. Деду повезло. Он лежал у самой кромки забора лагеря. Беспомощная рука торчала наружу меж досок с мольбой о куске хлеба, чем вызывала отклик в душе местных женщин желанием помочь ему. И однажды его выкупили. Предложив охраннику большой кусок сала и десяток яиц в придачу, Домна Андреевна, так звали женщину, видя, как морщится недовольное лицо румына, добавила сапоги умершего мужа и фуфайку, почти новую.
  "Бинэ" согласился тот и ночью разрешил вывести умирающего. Вытащив на себе и уложив на телегу, отвезла деда к себе домой. В благодарность за спасённую жизнь, он так и остался с ней после войны, народив в дальнейшем четверо детей. Бабка простила ему всё. Обвиняя и проклиная в этом войну, продолжала любить своего Филиппа.
  "Бабка простила, а я? Смогу ли принять такую любовь..."
  Воздух набух воспоминаниями, возвращая в прошлое: Номер на третьем этаже по правую сторону. Две кровати, соединённые вместе. И их обнажённые тела на белой простыне. Захотелось плакать. И напомнить о себе...
  
  Первое письмо ушло сразу майору. Но, чувствуя себя нелюбимой, не принятой, недостойной личностью и переживая это состояние вновь и вновь, в момент слабости она подумала: зачем ей такая жизнь? Без него. Принятое наспех решение успокоило. И она взялась за второе письмо.
  Размеренные, хорошо поясняющие слова написаны были уже другой женщиной:
  "Прощай...".
  
  "Зачем? - голос Нелли прорывался изнутри.- Меня он любил! Пойми же, наконец. Это не твоя дверь в будущее. Это просто опыт, делающий тебя сильнее. Только не пасуй! Прошлое нужно отпустить. Без злобы и обиды. Дай будущему войти в твои двери". Голос звучал с определённой частотой, прорываясь сквозь разгоряченное сознание.
  
  - Будущее? На кладбище моё будущее! Последняя электричка умчалась в бесконечность. Любовь близорука! Не могу жить и не хочу жить! Без него...
  
  Заранее купленные таблетки снотворною горстью отправились в рот, запиваясь вином.
  На чистом листе бумаги завизировались последние слова: "В моей смерти прошу никого не винить".
  Положив на видное место листок, она удобнее устроилась на стуле, чётко понимая, что произойдёт в дальнейшем. И, закрыв глаза, стала ждать. Конца. Голова тяжелела и клонилась на грудь. Потянуло в сон...
  
  - Вот так банально закончишь свою жизнь? - женский голос возник в голове, заставляя себя услышать.
  - Зачем жить, если он меня не любит. - она слышала мнимые звуки приближающихся женских шагов.
  - И хорошо, что не любит! За каждой юбкой волочится.
  - Нелли! Это ты? Почему я тебя слышу... Я умираю?
  - Вставай, идиотка! Нужно освободиться от таблеток! Срочно. Иди к раковине! Пей воду! Много воды. Не жалей себя. Освобождай желудок. Я не собираюсь с тобой умирать!
  - Нелли, ты у меня в голове. Тебя не существует...
  - Ещё! Теперь два пальца в рот. Глубже. Не вынимай! Вот молодец... Легче? Записку уничтожь, пока кто не пришел и не прочитал. Главное - не спать!
  - Хорошо...
  
  Записка, намокшая остатками разлитого вина, прилипнув к столу, не хотела браться. Тамара старалась, но мокрая бумага всё же выскользнула из непослушных пальцев и упала на пол. От резкого движения вслед за ней голова закружилась, и помутнело в глазах. Пошатнувшись, она схватилась за стол, стараясь удержаться на ногах. Но потеряла сознание и рухнула на библиотечный стул. Голова так и осталась лежать на согнутой руке лицом к входу.
  - А где наш лучший библиотекарь - мужской баритон голосом весеннего ветра ворвался в мир прозаических романов, запылённых книг и освященного таинства всевозможных историй.
  - Томка, ты где?
  Голос Абрамова она уже не слышала. Поднятый лист бумаги с написанными последними строками: " В моей смерти прошу никого не винить", исчез в правом кармане брюк Иваныча.
  
  Часть 27
  Оглядываясь на прошлое.
  - Тамара. Я ухожу.
  Вячеслав, муж Тамары, в верхней одежде с дорожной сумкой стоял у двери.
  - Надолго?- Привыкнув к постоянным его отъездам, Тамара, не реагируя на его слова, продолжала варить суп.
  - Я ухожу!
  - Не забудь про день рождения подруги. Сегодня. Нас пригласили.
  - Совсем. Я ухожу совсем. От тебя!
  - Шутишь? - она повернулась к нему, но, натолкнувшись на серьезный, даже злой взгляд, замолчала.
  Вроде уже всё наладилось. Он бросил пить. Дочь окончила школу. Жизнь, казалось, вошла в свое русло. Живи и радуйся. А нет.
  - У тебя кто-то есть?
  - Да. Мне надоела такая жизнь.
  - Какая! То, что я тебя от пьянства спасла? Вон твои дружки давно в могиле лежат, а ты живой.
  Немного помолчав, добавила:
  - А знаешь. Держать не буду. Уходи. Мы уже чужие давно. Я забыла, как ты выглядишь в неглиже.
  - Сама виновата. Спать нужно вместе, а не по разным комнатам. Я ухожу к Стефании, моей начальнице. Она давно на меня глаз положила, а вчера сказала, что не прочь выйти за меня замуж.
  - Ты знаешь, сколько ей лет?
  - Да. Но выглядит отлично! Обещала сделать меня миллионером.
  - Понятно. Ты всё время хотел стать богатым. Назад не приму.
  - Даже не будешь ругаться?
  - Ни к чему. Мы давно не спим вместе. Дай вспомню, сколько лет? Десять. Точно десять. Теперь понимаю, почему не спал со мной.
  - Претендовать на твой дом не буду. Заберу лишь машину.
  И вышел из комнаты. Машина "Тойота" купленная на совместные деньги, тихо работала. Прогреваясь. К машинам отношение его было бережным. Приятный запах мужского одеколона долго витал в воздухе, напоминая о разрыве.
  Еле сдерживая слезы, Тамара выключила плиту и присела на стул. В голове билась лишь одна мысль: "Ушёл... ушёл... ушёл".
  Оставаться в пустой комнате не хотелось. Быстро оделась и набрала номер подруги.
  - Валя, привет. С днём рождения! Напомни, куда подъехать?
  - Улица Парковая, девять. На втором этаже. Пивбар. Найдешь?
  - Найду.
  Такси быстро доставило до пункта назначения.
  В силу удалённости от центра города, бар "Dark beer" посещали лишь командировочные и истинные любители хорошего пива. Вот и сегодня бар был наполовину пуст. За барной стойкой мужчина в желтом свитере не мог определиться в выборе пива и морочил бармену голову. Своими громкими вопросами обращал на себя внимание входящих.
  Засмотревшись, она не заметила спешащую навстречу подругу:
  - Привет. Привет! Ждем маму! В баре у нас безлимит на выпивку, -
  и подруга упорхнула разбираться с заказами.
  Заказав бокал тёмного пива, осмотрелась. В зале гуляла еще компания людей, явно из военных.
  Короткие стрижки и отсутствие закусок на столе из-за нехватки суточных денег только подтверждали её выводы: "Командировочные". Парни громко спорили между собой: кто больше выпьет, не обращая внимания на присутствующих в зале людей.
   Вскоре появилась мама именинницы, и праздник грянул во всю мощь. Изощряясь в поздравлениях, каждый старался перещеголять друг друга в остроумии, то и дело, произнося очередной тост.
  Вино лилось нескончаемым потоком. И вот под песню "Рюмка водки на столе", звучащую раз за разом, разгоряченный народ потянулся отплясывать зажигательные "па" народного творчества. Пока уставший солист не ретировался на перерыв, оставив включенным магнитофон с медленными мелодиями.
   Официанты пригласили гостей торжества к столу отведать горячего. Сочные куски шашлыка, вареная осетрина и азу с пюре на время остудили запал танцоров. Охлажденное мускатное вино исчезало из бокалов так же быстро, как и горячее с тарелок гостей. Все утихомирились. Мужчины по одному отходили покурить, а женщины уединились поближе друг к другу с волнующими разговорами о семейных проблемах. В основном жалуясь на невнимание своих половинок.
  "У всех одни и те же проблемы",- угрюмо думала Тамара, не слыша, что к ней обращаются.
  - Вас можно пригласить?
  - Да, конечно, - не вникая в смысл вопроса, согласилась она, предполагая, что это кто-то из гостей. Подняв глаза, увидела перед собой скандалиста, обладателя жёлтого свитера.
  "Не отказываться же, раз согласилась".
  Ростом он был ей вровень. Комплексуя, сразу шагнула навстречу, стараясь не концентрировать на себе внимание любопытных родственников именинницы. Но не тут-то было. Одна мелодия тут же сменялась на другую. И танец продолжался под пристальными взглядами людей всего стола. Партнер, говоря банальности, мягко наглаживал пальцем её ладошку, одновременно вставляя пошлые анекдоты. Явно наскучило одному коротать холостяцкое время, и он старался изо всех сил произвести впечатление. На счастье мелодия закончилась, и партнёр поспешил откланяться, вернувшись к своим друзьям.
  Подруга, наполнив бокалы вином, предложила Тамаре тост:
  - За встречу! Видимся раз в году. А живем почти рядом.
  - Меня муж бросил. Сегодня ушёл.
  - Я так и знала. Давай вначале попудрим носики, а затем поговорим обо всем.
  Направляясь к туалетной комнате, они неизбежно миновали стол компании.
  - Красавицы, не хотите присоединиться к дружному военному коллективу?- за руку схватил всё тот же ухажер.
  - Слышишь, Тамара, а мужик то на тебя глаз положил!- подруги прошествовали дальше.
  - Тебе показалось.
  - Точно тебе говорю. Вот и не теряйся. Мужик вроде ничего только ростом не вышел. Зато мужа забудешь. Не одному ему радоваться свободе. Я пойду. Догоняй.
  И подруга упорхнула к гостям. Тамара, подправив губы помадой, открыла дверь туалетной комнаты и тут же очутилась в объятьях ожидающего за дверью Александра. Так он представится позже. Долгий поцелуй, замутив разум не только от выпитого вина, расслабил, заставив забыть все невзгоды последних дней. "И будь что будет". Она замерла, наслаждаясь непривычными ощущениями счастья.
  - Хватит! Все должно быть в меру. Я вас не знаю.
  - Вот завтра и узнаешь. Все равно мы уже уходим, режим. Не успею ничего толком рассказать о себе.
  Это была первая встреча майора и Тамары. На следующий день долгие гуляния по городу закончились жаркими поцелуями в привокзальной гостинице на третьем этаже. Купленное разливное вино "Мадера" и парочка грейпфрутов - вот и весь неотъемлемый рацион выпивки на недолгие последующие десять дней встреч. Майор заходил к Тамаре перед окончанием работы, и они уединялись в завизированном гостиничном номере. Тамара, раздевшись и закутавшись в простынь, спешила накрыть стол: разливая вино по стаканам, очищая грейпфруты. И звала майора. Поджарый майор после душа пахнул всегда одеколоном "Фаренгейт" лучась уверенностью и теплотой. Ломтик грейпфрута запивался вином. Следом шёл жаркий поцелуй в губы. Не хватало воздуха, и тяжесть в паху отзывалось на это действие радостью в душе, заставляя сильнее биться сердце. Тамара таяла. По шее, груди и животу майора влажной дорожкой её поцелуи опускались ниже и ниже. Облегающие красные атласные трусы, переливаясь, подчёркивали выпирающее естество майора. Поглаживая и целуя естество, Тамара снимала их.
  Затем майор толкал Тамару на спину и, наклоняясь над ней, овладевал ею. Раз за разом, ритмично двигаясь вместе с ней, снимал поцелуями стоны с ее губ. Она целовала его до изнеможения, поглаживая спину, руки, прижимаясь грудью к его груди, извивалась под ним, помогая бедрами. И стонала. После, уставшие они открывали окно, закутавшись в простыни, и курили. Молча. Каждый думал о своём. Но это не мешала им быть вместе и быть счастливыми. Настоящая любовь без прикрас и условностей. Иногда строки стихов слетали с его уст.
  " Постой. Не надо возмущения. Я пью, что б выглядеть уверенно. Искусство трезвого общения мной основательно утеряно. Хлебнуть бы зелья приворотного, чтоб затащить девчонку в коечку. Науку съёма беззаботного я не освоил и на троечку. Живи, казалось бы, и радуйся. В быту придерживайся трезвости. Ну что поделать, коль без градуса ни обаяния, ни резвости. За что ж седой моей головушке. Такая Муза вдохновенная? Постой. Сейчас хлебну из горлышка. И подарю Тебе Вселенную".
  И никто не знал, что ждёт их в будущем.
  
   Часть 28
  Майор находился на работе и, сидя за пультом управления, дремал. Тишина в эфире способствовала расслаблению. Выпавший за последние дни обильный снегопад завалил все перекрестки и дороги, открывая Крым совершенно в непривычном свете. Люди и сидели по домам, ожидая чистых дорог.
  "Хороший хозяин собаки не выгонит в такую погоду", - сетовали старожилы, изумляясь разыгравшейся непогоде. Но для неугомонных любителей экстрима выпавший снег был идеальным. Пухляк, как называли его лыжники. Кажется, что кататься по нему - это ни с чем несравнимое удовольствие, а падать нестрашно благодаря мягкости снега. И вот группа сноубордистов собралась покататься на закрытом боковом кулуаре Ангарского перевала, игнорируя штормовое предупреждение из-за опасности схода лавин. Запись с экстремальным спуском, который мог стать для всех роковым, появилась в социальных сетях. На ней видно, как снежные массы, соскользнув со склона горы, сходят вниз, сметая под корень со своего пути молоденькие ели. Несколько человек, заметив сход, успевают увернуться и не попасть под слой снега. Но одного катальщика лавина накрывает с головой.
  В МЧС позвонили сразу, рабочий дрон быстро обнаружил засыпанного с головой человека. Рука пострадавшего в тёмной одежде прекрасно выделялась в снегу. Он пытался махать ею, зовя о помощи, но силы были на исходе. Первая группа спасателей, быстро прибыв на место, откопала мужчину и оказала пострадавшему первую помощь. По прибытию второй группы сноубордист был транспортирован к бригаде медиков скорой помощи. С подозрением на перелом ребра и внутреннее кровотечение.
  
  Второй вызов поступил на пульт управления ближе к вечеру. Женщина и двое детей ушли на прогулку пешим маршрутом по заснеженному лесу и вовремя не вышли на связь. Её телефон был вне зоны доступа. Сойдя с маркированной тропы, она могла провалиться в расщелину, запорошенную снегом или яму. Сломать ногу, руку, удариться головой, замёрзнуть в снегу, наконец. Могла произойти любая неприятность. Вдобавок с ней были дети. Двое непослушных сорванцов. Лет десяти. Обеспокоенные родные, не дозвонившись, заволновались и сообщили на пульт МЧС. Поиски прибывших горноспасателей на место предполагаемой пропажи людей ничего не дали. Выпавший послеобеденный снег запорошил все видимые следы. Решение было принято: привлечь к поиску спасателей с тепловизором. Их команду.
   Майор сидел за пультом, передавая возможные координаты потерявшихся людей. Но на экране высвечивались в основном двигающиеся тела животных, словно фантастические, светящиеся разноцветными красками пришельцы на белом фоне. Поиски длились всю ночь. Лишь в четыре утра горноспасатели нашли пропавших людей. Те сами благополучно вышли к селению и позвонили домой, сообщая о своём месте нахождения. Довольная команда спасателей, получившая в дар от родственников банку хорошего мёда, вернулась в свою каморку "Папы Карло". И, сев тесным кружком, с чувством выполненного долга пили чай с сушками и мёдом. Затем, удобнее устроившись каждый на своем месте, все заснули беспокойным сном, мечтая о горячем душе и о постели.
  Майору снились гетеры, танцующие непристойные танцы, потрясающие впечатляющими прелестями и нашёптывающие прямо в ухо соблазнительные идеи своими горячими влажными языками. У каждой из них были глаза Тамары и её голос.
  Тамара часто посещала его сны в разных обличиях и разных временах. Всегда красивая и веселая. Как и в первый день, их встречи.
  
  ... В портовом городке в составе летного отряда проходила командировка майора, (тогда ещё лейтенанта). Учения проводились на наращивание дальности полета бомбардировщика. Но так как для его дозаправки в небе требовалось минимум ещё самолёт-заправщик то в командировку вместе с экипажами самолетов была послана куча народу для обслуги. Здоровых, энергичных мужиков, незнающих куда себя деть в свободное от полетов время. Двух недель хватило и на подготовку, и на три часа самих учений. Поначалу все просились домой. Но из штаба пришла разнарядка: "Сидеть и ждать. В разборки местных не вмешиваться". И в качестве премии прислали ящик водки, который разошелся на раз. Вот народ, устав от сидения в четырех стенах, и потянулся на окраины расслабляться более легкими напитками, чтобы ненароком не наткнуться на военный городской патруль. В тот вечер человек пять приехали в бар и расположились поближе к выходу. На случай незаметного отхода. Укоренившаяся привычка не раз помогала выйти сухими из любой внештатной ситуации. Слушая музыку, наслаждались пенным напитком, разбавляя яркие оттенки вкуса вяленой рыбой. Когда народ за праздничным столом под песню "Рюмка водки на столе" жаркими танцами заставил обратить на себя внимания всех посетителей бара. Особенно привлекла внимание некая женщина, танцующая с определенным ритмом и динамикой. Он тогда решил, что обязательно познакомится с ней..."
  И познакомился. Первая встреча близости окончилась для майора фиаско. Майор не смог.
  - У каждого бывает. Переволновался, - утешала та, как могла.
  Но майор сам понимал, что с водкой пора завязывать.
  И, назначив встречу на следующий день, решил прибегнуть к проверенному способу. С утра, пробежавшись до аптеки за таблетками туда и обратно, зарядившись сил, он твёрдо решил: сегодня не пить. И на встречу пришёл трезвым. Быстро раздевшись, стараясь не перегореть, он увалил Тамару на кровать и... овладел ею. Довольный собой, после прошелся голым по комнате и за столом, налив полный стакан вина, произнес:
  - По утрам, оказывается, бегать нужно!
  - Ты мой мачо! - мурлыкала Тамара, лёжа на кровати с закрытыми от удовольствия глазами. Ей было хорошо и спокойно. Она улыбалась.
  Дата отлета, тщательно скрывающаяся от всех, была озвучена составу на вечерней поверке. Полковник, одетый по форме, зайдя в помещение отдыха перед шеренгой лётчиков, произнёс:
  - Отлёт завтра. Курортные романы прекратить! Это приказ. Никаких увольнительных на сегодня. Построение в семь утра! Ясно всем? - и он вышел.
  Радость возвращения домой немного испортил проливной осенний дождь, пришедший с запада с циклоном. Вылет задерживался. Весь состав, находясь на своих местах, ждал старта под шум дождя по корпусу самолёта. На полосу то и дело выезжала аэродромная тормозная тележка, измеряя специальным датчиком коэффициент сцепления колеса с взлётно-посадочной полосой. И вот, наконец, учитывая специфичность ситуации и умения военных взлетать при плохих метеоусловиях, взлёт разрешили.
  Как и положено, место штурмана располагалось за сиденьем командира, где майор корпел над прокладыванием курса полёта, учитывая метео условия. Авиационных штурманов иногда называли "мозгом авиации". Именно они приводят самолет к цели с точностью до секунды, даже без спутниковой навигации. При этом одновременно собирая данные о скорости и направлении ветра, сносе машины, об облаках, воздушных потоках и многом другом.
  Поднимаясь по глиссаде, самолет набирал нужную высоту. В боковом стекле ещё был виден очертанием береговой полосы город.
  "Доведётся ли снова увидеться?" с тоской думал о Тамаре и о несостоявшейся прощальной встрече.
  "Сколько у нас есть времени?" постоянно спрашивала она.
  "Время еще есть!" честно отвечал майор, смотря прямо в её глаза.
  Получается, что он обманул её.
  
   Часть 29
  Годы летели. Александр обмыл майорские погоны, возглавил лётный отряд и забыл, казалось, девушку Тамару и её обещание, данное когда-то в сауне, где она ненароком коленкой прикоснулась к нагретому камню. Потирая обожженную ногу, Тамара посмотрела пристально ему в глаза и произнесла: "Я буду помнить тебя, пока рана не заживёт".
  "Помнит ли еще?". Поначалу он стремился к ней, звонил, желая услышать голос.
  "Саня, привет! Рада твоему звонку, который не вовремя. Конечно, я тебя узнала. Помню. Такое не забудешь. Я же после шести дома и под надзором. Пиши хоть когда-нибудь. Ты где сейчас?". И даже рвался к ней. Но его никак не хотели отпускать. Командировочных дел для ранга бомбардировщика не было, и посылали других в маленький портовый городок. Транспортников. А их отряд. Всё подальше.
  Оставалось уповать на крепкие нервы. И не сдаваться. Военный аэродром в трех часах полёта от Крыма.Это был шанс увидеться. В какой-то момент, после учебного полёта, сойдя с трапа самолёта, он по - мальчишечьи озорно, на кураже позвонил Тамаре: "Салют хорошая моя. Я скоро прилечу к тебе. Не балуй. Мне сверху видно всё, ты так и знай ". Тамара что-то весело прощебетала в ответ и, поцеловав его в трубку, отключилась. Радость распирала обоих.
   Но пришла разнарядка, что сразу же без увольнительных домой их полк отправляют на Дальний Восток. Напряженность в мире заставляла охранять восточные рубежи страны. Он так и не приехал к Тамаре. "Значит не судьба".
  
   Тамара, не ведая об этом, грустила, мечтая о встрече. И всякий раз, завидя знакомый силуэт в толпе прохожих, замирала от радости, пристально вглядываясь в незнакомца, так похожего на майора. А потом плакала по ночам, виня судьбу за все горести в личной жизни. И мечтала. Представляя, как майор появится у неё на работе и произнесёт:
  " Салют. Хорошая моя!". А она, не веря своим глазам, начнет торопливо перебирать служебные журналы. Из стопки в стопку. Понимая, что выглядит смешно и нелепо. И, наконец, взглянув ещё раз в его сторону, произнесёт:
  - Я так тебя ждала!
  - Я так к тебе стремился! - подойдёт он к ней, крепко обнимет и прижмёт к себе. Проявляя и выражая свои чувства. - Ну что ты... Не плачь, дурища, - пошепчется ей на ухо. - Я вернулся.
  И влажные, горячие поцелуи сотрут след горьких слёз одиночества с ее лица.
  
  Через год он напомнит о себе ещё раз.
  - Салют, Тонь! Год назад уволился. Перешел на пенсию. Получил "трёшку" в Балашихе Московской области. Но остаться решили в Крыму. Купили квартиру в Симферополе. Моря хочется. И ещё. У нас два внука (близнецы) родились. Так что всё нормально. Чего и тебе желаю. Удачи, Тонь. Писать больше не смогу, к сожалению. Бай.
  
  Тогда он твердо решит порвать с прошлым. Грядущее пятидесятилетие маячило отправной чертой новой взрослой жизни. И в этой жизни не было места для Тамары.
  
  - Береги себя. После пятидесяти и энурез может навалиться. Дядя Саша! - с юмором поздравили однополчане.
  - После пятидесяти жизнь только начинается. Официант ещё пятьдесят!
  - Это написал человек с опытом, - ответил майор.- Спасибо, Витя поддержал.
  Витя был нормальным мужиком. И выпить умел и в горы смотать.
  - С наступившим днём варенья! Пусть всё задуманное сбудется!- посыпались поздравления и от подруг.- "Пятьдесят лет ты отмахал, впереди полвека. И полгорода друзей есть у человека. Пусть здоровье не шалит, радует удача. За тебя! И за друзей! Ну а как иначе?".
  - Сбудется, Лида, забегай чаще.
  - У него планов громада, еще пятьдесят надо, - ответственно заявил Лиде полковник авиации из друзей майора в одноклассниках. Пристально всматриваясь в аватарку понравившейся девушки и высматривая кольцо на пальце.
  - Скажи-ка Саша, ведь недаром тебе сегодня все фанфары "За здравие" трубят? Полтинник - значимая дата, и ты добился результатов
  за эти пятьдесят, - присоединились к поздравлениям праздношатающиеся в сети девчонки.
  - Как говорил один мой знакомый: "Хочу выпить за вас. И за ваш счёт", - майору понравились поздравления.- Пишите в личку, девчата!
  - Картина маслом: опохмелка после юбилея, - завистливо вставил свои пять копеек незнакомец.
  - Слова-то все мудрёные! Опохмелка,- ответил без задержки майор.
  - Что пятьдесят, что сорок девять. Одна дата. Оно нам надо?
  - Вообще-то мне семьдесят девять. Просто руки золотые, и я каждый год лезвием себе в паспорте возраст на год уменьшаю. Пока никто не заметил. Дружище Игорь.
  - Так я таки не зато... Семьдесят девять уже срок, однако.
  - Мы из народа. У нас всё значительно проще, - майор философствовал.
  - Вышли мы все из народа, дети семьи трудовой. Вернулись не все.
  - Вернём. А что делать-то? Не плодить же Филиппов с Аллами.
  - Увы, пока что. Да, помешать нельзя. Приходится терпеть всех "гадов". Но мы живём в Крыму. И нам по плечу будет всё. Друг Опанасенко.
   - Нам по плечу будет, что именно? Весь украсть, весь обмыть или весь осмотреть? На все три варианта много времени надо... Но я обычно не спешу никуда!
  - Весь Крым! Дружище Опанасенко, в курсантские времена вы были куда как сообразительнее.
   - Ну что ж поделать. Старею, наверное!
  - Ты что несёшь? В зеркало посмотри! "Старею". Да ты просто спятил! Игорь.
  - Посмотрел. Оценил. Седина так и осталась! А порох в пороховницах еще имеется. "Вдруг стало сыпаться меж ног! Я наклонился, охреневший. Сначала думал, что песок. А это порох несгоревший".
  - Ты меня насмешил! Эх, дружище мой Опанасенко! "В зеркале не видно". Да у тебя, похоже, волшебное зеркальце. И аленький цветочек к тому же.
  - Волшебное зеркало у меня в машине приспособлено, в которое я буду периодически наблюдать красоты Крыма, когда к тебе поеду! Александр. Аленький цветочек со мной приедет... На правой чашке!
  - И это лучшее, что я сегодня прочитал и услышал. Номер моей трубы у тебя есть. Это не вопрос, а утверждение. Шучу. Если нет, напишу в личку. По запросу.
  - Вернёмся к поздравлениям.- Грымзе не сиделось. И она активно вклинилась в разговор друзей.
  - И вот что надо откушивать после пятидесяти. Эту цитату я позаимствовала и более того, не отгадала, чья она, хотя вертелось на кончике языка, или это устрица вертелась? Узнал, припомнил? Только по чесноку, без шпаргалок!
  "Я ел устрицы, сильно отдававшие морем. Холодное белое вино смывало легкий металлический привкус, и тогда оставался только вкус моря и ощущение сочной массы во рту; и глотал холодный сок из каждой раковины, запивая его терпким вином, и у меня исчезло это ощущение опустошенности, и я почувствовал себя счастливым и начал строить планы".
  
  - Это явно не переводной текст. То есть, на моё счастье, львиная доля Хемингуэев с их стариками, рыбами и морями. Ремаркой, с их смачными описаниями бухалова, тремя товарищами и т.д. отпадает. А про пенсию я вообще молчу! - ответ майора не заставил себя долго ждать.
  - А ты плесни ещё пятьдесят!
  - Прожитые пятьдесят лет не расплескать бы.
  - А вайбера нет у тебя. Жлоб ты пятидесятилетний, - ненавистники не дремали.
  - У меня и загранпаспорта нет.
  - А нафига тебе паспорт. Ты и так на море живёшь.
  - Ты прям психолог талантливый. Половину моих дум грустных взял и перечеркнул одной фразой: Пиши еще. Будем вторую половину побеждать твоим талантом.
  - Пожалуйста, лови. Ну, например, я тебе фотки слать буду. Да, кстати, и твоя коллекция люков подросла бы, если бы был у тебя вайбер.
  - Я прям уже почти готов установить себе его. Да старая "нокиа" не позволяет.
  - А другой мобильник не пробовал купить? У сына. Отними.
  - Ты мне прям глаза на жизнь открываешь.
  - А давай письма писать.
  - Что там мелочиться! Высылай посылку.
  Майору надоело бодаться с незнакомцем, и он переключился на Свету. Жену товарища по полку.
  - С Днюхой. Саня! "Признаться, ты поверг нас в шок, и это осознать не просто: тебе сегодня полтяшок, а ты практически подросток.
  Как радостно глаза блестят! Как жизни пыл не избываем!
  И мы с восторгом предлагаем: За пятьдесят по пятьдесят!".
  - Ну, Свет не то что бы в шоке. Просто я охренел!
  - Предлагаю тост: "За пятьдесят по шестьдесят". Желательно покрепче. - Света Грымзе не понравилась.
  - Вот с этого всё и начинается... По себе. Знаю. Написал как-то себе на сорокалетие такое вот поздравление:
  " Мне сорок лет, а я ещё хожу.
  Причём не под себя, а на работу.
  Пишусь евреем, но не чту субботу.
  И этим фактом очень дорожу.
  Эрекция, давление и пульс.
  Врачи сказали: возрастная норма.
  Всё в норме - содержание и форма.
  А форму я менять не тороплюсь".
  А через десять лет возник предсказуемый, а оттого и простительный соблазн не написать новое, соответствующее новым реалиям, а подчистить бритвой возраст. И вуаля! "Мне пятьдесят! А я ещё хожу...". Близится новая круглая дата. Вместе с округляющимися всё явственнее формами. Новые вдохновенные строчки не зачинаются, зачинаясь, рождаются нежизнеспособными или, рождаясь в срок, умирают в младенчестве... Жду от себя очередного перла. Типа: "Мне шестьдесят, а я ещё хожу..." Жизнь не обманешь.
  - Блестящий спич! - заметила Грымза майору.
  - Это хорошо выстрелившая, долго шлифовавшаяся домашняя заготовка, - улыбнулся себе майор.- И сроки эти расписаны на самом верху. Как не смотри в вышину, прикладывая ладонь к бровям козырьком. Хрен увидишь. Нас этому ещё на первом курсе на кафедре скрывания возраста учили.
  - Саш, у тебя и футболки, и подушки с американской символикой. Лучше бы ты трусы с их флагом пошил! Приноси футболку, я тебе герб России вышью! Золотыми нитками вышью! А сейчас только торт с персонажами из мультфильмов!
  - Впрямь в воду смотришь, Свет, насчёт трусов. Просто природная скромность не позволяет их демонстрировать.
  - А торт тот вообще сказка! Аж сквозь экран во рту тает. Правда, не вижу без очков, а есть там "Спокойной ночи, малыши". И "Падал прошлогодний снег"?
  - С другой стороны. Всё есть.
  - Угу. В этой жизни всё самое аппетитное находится с другой стороны.
  - Вместо торта откупорил бутылку вина комет. Пробка испортила потолок.
  - Ой, благодарствую за подсказку! Пойду-ка и я плесну "брютового" волшебства в хрустальный звон бокала. Неравнодушно. А потолок что? Здесь речь не о нем, в том то все и дело.- Грымза была рядом.
  - Волшебства? Вы говорите? Плещут обычно колдовства. В хрустальный мрак бокала. Ну да и ладно. Лишь бы вштырило. Я для этого обычно пользуюсь портвейном "Приморский" в "разливайке" на пересечении Бульвара Ленина и ... И забыл. Район железнодорожного вокзала и деревянный дядька с кувшином - точный ориентир. Вспомнил: Улица Павленко. Лошадиная фамилия.
  - Оперный балет! Я же из пансиона благородных девиц мадам Грицацуевой!
  - В тот магазин всяких пускают. Даже от (мадам). Кстати, привет ей передавайте. Скажите, что про долг в один рубль тридцать две копейки, взятый мною у неё в тысяча девяносто шестом году на букет любимой девушке, я с благодарностью помню и собираюсь покрыть его с процентами в ближайшее десятилетие. Не позднее.
  - Я подарю тебе косоворотку. Будем вместе в акции участвовать. "Крым русский!".
  - Что-то меня останавливает от участия в этой акции. То ли отсутствие в гардеробе косоворотки. У моих родителей и у бабушек их тоже не было. А дед на фронте погиб. То ли отрицательный пример соседей - нерабов, цеевропейцев. То ли нежелание впадать в архаику. А то ли тот факт, что я чувствую себя русским и транслирую свою русскость во внешний мир и без гуслей, косоворотки, балалайки, матрёшки, лаптей, берестяных туесов и деревянной ложки. Хотя всё перечисленное по отдельности я очень люблю и уважаю. А если это кому-то помогает не потерять самоидентичность в современном мире, где всё больше заправляют люди без Родины, без флага и часто без совести, то и слава Богу! Русские идут!
  
  
   Часть 30.
  В последнее время запойные сны испытывали майора на прочность эмоциями и ощущениями. Причем они были настолько яркими, словно дело происходило в реальной жизни. И почему-то во снах он всегда умирал.
  
  - Командир... Немец сбоку. Стреляй! - голос оглушал, требуя подчинения.
  ... Он ясно видел лишь тучи. Серые тучи на всё небо. Они рвались пропеллером боевого самолета, исчезая, создавая светящиеся круги мелких льдинок на лобовом стекле.
  - Справа? - переспросил он. - Не вижу.
  Всё же, перестроившись, ушел горкой вверх. Затем развернулся и, наконец, увидел врага.
  - А вот теперь можно...
  Плавно, не торопясь, строго в цель оперение самолёта, нажал на гашетку. И тут же, сделав уклон на левое крыло в сторону, скрылся в облаках.
  - Готов! - радостно заорал в наушниках голос, наблюдая за боем.
  Он и сам видел шлейф падающего люфтваффе.
   "Ты думаешь, победил? - сквозь помехи и треск настойчиво вклинивался женский голос.- Да ты просто идиот!".
  - Петренко? Это ты?
   Неужели он в Грузии в двойке со старшим по отряду Петренко?
  - Плохо тебя слышно, командир. Повтори...
  Когда из-за туч выскочил второй фоккер, одномоторный поршневой истребитель и сразу атаковал. Веря в своё превосходство, немец, не таясь, шёл на малой высоте, как будто знал, что ЯК (и) налегке возвращаются домой.
  Трассирующая очередь прошла сквозь лобовое стекло, и окровавленная голова Петренко склонилась на штурвал. Неуправляемый самолет, теряя равновесие, скользнув на крыло, свалился в штопор. Красные звезды на борту упавшего самолёта сгорали огнём вечной славы, отдавая почесть и провожая в последний путь героя.
  "Еще один "пункт" заработал. Немец развернулся, бравируя и не тратя пуль на встречном курсе, пошёл тараном на майора, веря, что русский струсит и, желая жить, отвернёт. Он улыбался, показывая большой палец.
   Но русский атаковал. Улыбка быстро сошла с лица немца. Встав на очень крутой вираж, мессер успел уйти от пуль. Майор ринулся вдогонку. "Но крутой вираж заметно снизит ему скорость самолета. Отпустить? Нет!".
  - Врёшь! Не уйдёшь! - заорал он.
  И, сделав несколько кругов, наклоненных под некоторым углом к земле, быстро преодолел значительную часть расстояния до мессера и, оказавшись сзади, атаковал немца.
   Фатальное повреждение мессер заработал по своей собственной вине. Он почему-то вышел из уж очень крутого виража, развернувшись чуть ли не в лобовую атаку, но недовернул. Тем самым оказался на встречнопересеченных курсах и был сбит.
  Немецкие зенитки, наблюдая за боем, изрыгали снаряды. И один из них всё же задел майора. Катапультируясь, он всё же приземлился у кромки леса. Пытаясь скрыться. Но внизу уже ждали.
  - Хенде хох, майне кляйне, - обернувшись, он увидел заросшего мужика в потрёпанной шапке - ушанке. Тот держал палец на курке карабина. Рядом стояли еще двоё. Таких же бородатых.
  - Лётчик? Это не тебя мы ищем весь день, - откликнулся пониже ростом. - Дернешься - убью! - предостерёг он майора.
  - Малой, обыщи гостя. Наград видишь сколько. Птица важная попалась в силки.
  - Как думаешь: сколько денег за него дадут?
  - Ищи быстро. Оружие должно быть.
  Не дожидаясь грязных рук под гимнастёркой, майор выхватил пистолет и выстрелил. В стоящего перед ним бородача. Всё, что происходило дальше, описанию не подлежит. Мат и сильный удар автоматом по затылку вырубили его напрочь. Как его тащили за ноги, не в силах поднять двое мужиков странной наружности по грязи и кустам, он так и не узнает.
  Сознание пришло от тряски вагона останавливающегося поезда. Руки в ссадинах ныли. Притормаживая, поезд остановился на полустанке в лесу. Конвоир поспешил выглянуть наружу, слыша голоса. Немцы обыскивали весь состав. Женский голос на чистом немецком спрашивал о русском летчике, предлагая большие деньги за выдачу.
   Медлить было не нельзя. Не раздумывая, майор сзади напал на конвоира, оглушив одним ударом кулака. Подняв небрежно брошенный немецкий автомат, выпрыгнул наружу. Во тьму. Врезавшись в кучу песка и кувыркаясь, покатился под откос...
  
  ... - неординарная профессия летчика провоцирует снимать психологические аспекты по средствам спиртного. Сейчас есть кинофильмы, можно отвлечься. Раньше этого не было. Профессия обязывает, но отдыхать нужно. Женский голос пробиваясь сквозь сознание, объяснял кому-то правила психологии на войне.
  - Тамара. Вы откройте простынь и внимательно посмотрите. Прежде чем уточнять профессию раненого. Ордена посмотрите, хоть суть поймёте.
  - Это Вы не поняли. Я сказала то, что хотела сказать. А не прокомментировать. И всегда нужно помнить, что вы говорите с доктором. Поэтому я сама выбираю, что мне отвечать.
  - Конкретизирую. Это авиационный техник.
  - Вы говорите, что это техник? А я уточняю, что мне интересны лётчики, пилоты, перед санчастью застывшие в глубоком "пардоне".
  - Это техник, нам его привезли утром с передовой. Ему назначить клизму?
  - От винта! Петренко, взлёт! Убрать клизму от моей спины! - закричал майор не своим голосом.
  - Очнулся, голубчик. С возвращением. Готовьте пациента...
  Он опять не вспомнит прыжок в окно. И снова побег...
  
  
   Часть 31
   Оглядываясь на прошлое.
  "Знаешь Сашка. Жизнь коротка! Зачем тратить её на злость и ссоры. Шлю тебе предложение дружбы. Говори всем, что хочешь. Ври. Но предложение принимай. Согласная быть твоей "сто сорок пятой женщиной". Обещаю сидеть тихо и никуда не встревать. И смотреть на тебя, любоваться. Ты же вписан в мой ген жизни. Я тебя люблю! И пока я добрая, добавляйся!".
  
  Воодушевленная весенним первым теплом, Тамара возвратилась домой с прогулки в хорошем настроении. И после двух месяцев ожидания письма от майора, решила нарушить данное себе обещание: не писать первой. Написала.
  И ответ пришел незамедлительно. Словно письмо ждали.
  
  "Так. Разберемся после, а пока быстро раздвигай ягодицы и дай мне прижаться к твоей упругой теплой попе".
  Она ожидала всего: негодования, отказа, но не таких слов. Вспыхнув, как спичка, забыв про данное самой себе обещание не спешить с ответом в нервном состоянии и подождать немного и успокоиться, она резко ответила. Совершив при этом ошибку, которая повлекла за собой непоправимые для обеих сторон последствия.
  - Знаешь, наши отношения какой-то раздрай,- написала она вместо приветствия и радости встречи. После стольких дней молчания.- Поинтересовался бы моим настроением лучше.
  - Что, сосать не будешь? - тут же нашёлся майор.- Совсем?
  - Я к нему всей душой, а он накидал кучу говна в душу и размазал.
  - Это не говно было, а прививка. Потом сама мне спасибо скажешь.
  И майор пропал.
  "Он просто использует меня. Ему нужен лишь секс. Неважно в какой форме!".
  Отчаяние и обида вызвали неудержимый поток слёз. Как он мог? Почему просто не сказать, что любви нет?
  Вспомнилась первая их встреча после девяти лет расставания и его откровения: мечты о молоденькой девушке в коротенькой юбчонке, бегущей впереди по лестнице на последний этаж высотного дома на высоких каблуках. Где, прижав к стенке и нашептывая над ухом сладкие слова, он трахнет ее.
  
  - Ну. Так дерзай, ищи. Женишься еще раз, - ответила ему тогда.
  - Зачем. У меня жена есть. Одно другому не мешает. Балуюсь понемногу. Даже набор джентльмена имеется. Мои фото в неглиже.
  И на экране появилось изображение, где он сидит на стуле после сауны, едва прикрывшись банным полотенцем.
  Тогда они обменялись фотографиями и вспомнили былое. Она выслала себя в купальнике, сидящей на песчаном берегу моря.
  С того момента всё и завертелось.
  Ему импонировало её внимание. Ради него она создала вторую страничку в одноклассниках. Чтобы никто не догадался об их связи. Ради него она спала с ним. Виртуально. Подробно описывая предполагаемые действия любви. И лишь ему она признавалась в чувствах. От теплых, нежных слов он таял и добрел, привыкая к ней и её общению. "Тамара: вы хотите меня приручить?" А он? Бессердечный. Мужчина всегда ответствен за женщину. И если он не может на ней жениться, то написать и объяснить почему: он обязан.
  - Ты, Тамара, дольше всех со мной задержалась. Со мной дольше недели никто не может общаться. Удаляют сразу!
  Откровения прошлых связей открыли ей глаза на свою придуманную любовь. "Он не может так со мной!".
  Она лихорадочно бросилась к клавиатуре:
  - Ты же сам писал, что мы созданы друг для друга! Хоть соримся и ругаемся.
  Ответа не последовало. Она смотрела на "зеленый огонёк" в сети и ждала.
  - И жили они долго и счастливы. Она за экраном Packord, а он менял их, как перчатки, - написала еще раз. Затем еще и ещё...
  Одно за другим сообщения отсылались майору.
  
  - Требую сатисфакции: за оскорбления всякого рода словами и назначаю неделю поздравлений! Каждый день ровно в двенадцать дарить фиалки и называть меня Тамарой! А я буду дарить тебе ласки и поцелуи. Выбирай!
  
  Попытка перевести всё в шутку и решить всё полюбовно не сработала. Майор, не читая, сразу удалял письма. Но Тамара не сдавалась, чувствуя себя виноватой в их разрыве.
  - Я никогда не хотела тебя обижать, - смахивала она непрошеные слёзы с лица. - Реагирую на твои предложения по-своему. Вначале люди здороваются, радуются, объясняются. А затем занимаются обнимашками до изнеможения...
  - Не уходи. Будешь еще вспоминать. И локти кусать, и жалеть, что отказался от меня. Или не будешь. Всякое может быть.
  - А говорил, что не дашь мне скучать... И женщин ты не знаешь совсем. Ты жил со своими фобиями насчет маленького естества. Это глупо. И рост у тебя среднестатистический. Доброта твоя с долей цинизма. Я тоже хороша. Пишу. И удаляю. Боялась, что будешь смеяться. Злилась, читая твои переписки с другими. Почему со мной так не откровенничаешь? Возраст научил не доверять никому. Мужчинам особенно. А тебе поверила, что и я нравлюсь. И будем так общаться всю оставшуюся жизнь? Ну, хотя бы не забывать друг друга, дни рождения. А ты забыл! Тоже сигналом было. Сужу по поступкам. А не по словам. И совсем не знаю, что ты думаешь обо мне. А что с пьяного взять? Он такого наговорит, а потом с утра бежит удалять написанное послание.
  
   - А вообще ты прав! Зачем тебе эти отношения. Тебе не нужно никакой любви. Напился и по бабам. А баб вон сколько в сети. И всем душевность подавай. Накопилось снежным комом. Ладно, извини. Пишу всякую ерунду. И тебе это не нужно. Я теперь картинкой буду висеть у тебя в друзьях. (Сама не удалюсь). Желаю тебе душевных, теплых отношений. А без этого беда. Сам знаешь. Как полюбишь меня - заходи. Только быстрее влюбляйся. Боюсь, что не дождусь. Разве это плохо - желать, чтобы тебя любили? Особенно тот, кого ты любишь.
  
  Ночью она написала еще одно. Потеряв надежду.
  " Почему не отвечаешь? Ты же мужик. Мне привычно отвечать мужчине, а не самой приставать. Эй, мне не нужно от тебя ничего, кроме теплых слов и поцелуев. Отношения хуже некуда. Я уперлась в молчанку. Да и ты не спешишь написать первым. А я так не могу. Мне без тебя воздуху мало. Вчера вышел в сеть, а я сидела и на твой огонек просто смотрела. Вот так, наверное, с ума сходят. Это накипело, накопилось. Злюсь, что не пишешь первым и не просишь остаться. Не уходить! Почему? Разве нам плохо было вместе? Не понять мне тебя. Прочитай и забудь, если тебе всё равно. Об этом и поговорить не с кем, только с тобой. Вопросов много, а ответа нет ни на один. Стыдно говорить о своих чувствах объекту вожделения. Особенно когда видишь, что он тепло общается с другими. А с тобой молчит. Тут и объяснений никаких не нужно. Не поздравил с днём рождения! Отказал в дружбе и удаляешь мои комментарии к фотографиям. Прощаю. Обида пройдет. Ни о чём не жалею. Рада, что ты случился в моей жизни... А так бы и померла, не изведав чувств. Слишком поверила, что и ты меня помнишь и любишь. Да и не проститутка я. Ты же так обо мне думал? Всю душу растормошил.
  "Вот, как бывает, вот как выходит. Ни думала, ни гадала. Так вышло. Ой ёй".
  
  " Тогда напиши, почему ушел. Пиши, как есть. Я женщина. Меня нужно порой уговаривать. Особенно любимому. Давай поговорим. Взрослые же и воспитанные книгами люди. А там все разговаривают. Не молчи".
  
  И всё равно он не ответил. И она уехала на Север. А после пришло понимание, что Нелли на самом деле Тамара.
  
  
  Неделю майор пил беспробудно и не подходил к компу. И теперь, проверяя почту, наткнулся на непрочитанные письма. (Долгожданный ответ).
  "Сашка. Бросай пить. Алкоголь! Это не то, ради чего нужно умирать. Убивать себя стоит старостью и беготнёй за внуками. Вспомни папу своего. Жил ради вас, ради мамы. И как радовался, когда вы с братом подарили ему прекрасных внуков. Уверена, вы продлили ему жизнь.
  Гости - это нескончаемые встречи за столом. Им лишь приехать отдохнуть, а тебе расплачиваться здоровьем. И не слышно, как за спиной уже осуждают тебя. (Спился). И никто руки не протянет. Помочь.
  Молюсь и прошу бога простить тебя и вылечить от пагубной привычки. Прощай... Не поминай лихом".
  Дата письма. Сразу после новогодних праздников.
  Второе письмо от неизвестного ему адресата сообщало: "Тамара Пригодина, пятидесяти лет, при принятии снотворного медикамента с алкоголем скончалась в восемь вечера от передозировки. Придя в сознание в девятнадцать часов пятьдесят минут, она прошептала:
  " Прошлое должно оставаться в прошлом".
  
  "Умерла? Почему?" Майор перечитывал строки снова и снова. Болезненное чувство вины он отогнал сразу, понимая, что нарушил некий закон равновесия. И это несчастье могло случиться из-за него.
  Но ведь всё давно умерло между ними! Она сама написала: прощай. Он отпустил всё то, что могло держать, что могло интересовать его. Он перестал видеть в ней личность, которая ушла, уехала на север.
  И теперь её смерть просто поставила точку. Точку облегчения. И больше не нужно надумывать отношения. Которых нет. Женщины в этом мире бесправны. Но разве он использовал Тамару?
  " Здоров, жив, влюблённый в тебя. Этого в моём возрасте обычно достаточно, чтобы ... чтобы... Да хрен его знает, для чего достаточно! Обнимаю и целую". Писал же ей...
  Кому он врёт? Тамара продолжала жить в его голове, в его мечтах. И он вёл с ней постоянные споры, обсуждения, оправдания и обвинения. И теперь эти сны. Порой настоящие бои на смерть. И она мертва.
  
  
   Часть 32
  - В этой квартире кто-нибудь отключит чайник? Сколько можно слушать это безобразие!
  - Ты сама просила купить чайник со свистком, а теперь возмущаешься!
   Вадик, муж Нелли, сотрудник некой бюджетной организации, позавтракав, собирался на работу.
  - Где мой галстук? Жена - строго спросил он.
  Сон как рукой сняло. "Галстук! Он висит в ванной не поглаженный...".
  Нелли быстро встала с кровати и прокралась в ванную.
  По местному каналу голос диктора радостно сообщал об открытии Ялтинской пещеры:
  - Милый, сделай громче. Хочу послушать.
  - Это повтор крутят! Пещера открывается в эти выходные.
  В пещере "Ялтинская" провели комплекс ремонтных работ. На подземном маршруте усилили и укрепили поручни, обновили подсветку и сделали кассу".
  - Может, съездим, развеемся?
  Нелли слушала анонс и быстро наглаживала галстук.
  - Держи. Как новенький!
  - Поезжай с подругой и не беспокой такой ерундой. У меня отчет квартальный! Не до пещер пока что.
  И, чтобы сгладить напряжение отказа, добавил:
  - Предлагаю на следующие выходные выбраться в Балаклаву, покупаться. Или сходить на концерт. "Ария" приезжает. Билеты я куплю. Согласна?
  Выходя из квартиры и не услышав ответа, обернулся. Жена с грустью смотрела вслед, понимая, что никуда они не поедут вместе и в следующие выходные. Повременив с вопросом, спросил:
  - Как твоя мама? Не думает возвращаться?
  - Пишет, что устроилась на работу и переезжать не планирует. И вообще, она сказала, что пора ей свою личную жизнь наладить. После севера она какая-то странная стала. Может, у неё появился кто-то?
  - В её возрасте замуж не выходят. Да и мужчины ее возраста обратно в кабалу не стремятся.
  - Ой, что ты говоришь! Кабала! Каждому хочется на пенсии и ласки, и уюта, и котлет домашних. Вон сам говорил, что мамины котлеты - хоть на выставку. Не оторваться.
  - И зачем она вернулась? Я бы сам туда поехал за длинным рублём.
  - Насмешил. Ты же экономист. На голой зарплате сидишь. Вот если бы ты работал сварщиком, то на севере любая строительная организация с распростёртыми объятиями приняла бы тебя.
  - Скажешь же. Сварщик! Да, я привык к теплу и тишине. А почему она уехала? Возглавляла библиотеку, ни перед кем не отчитывалась.
  - По причине нездоровья пришлось уехать. Климат не подходил. Влажность. С её насморком сплошная беда. Даже в больницу попала. В больнице её перепутали с другой больной. Даже мёртвой объявили. Потом же сами врачи извинялись и писали ей на работу опровержение.
  - Понятно. Пусть в гости приезжает. Привык я больно к её еде.
  - Напишу обязательно.
  
  "Подземный аквариум с макаронами!" - название ролика притягивало Нели к экрану телевизора. Ей хотелось увидеть самой разноцветные минеральные натеки на стенах пещеры, по форме смахивающих на морских обитателей и так напоминающие аквариум или же подводное царство. Сходство усиливалось благодаря крупным "колоннам" под ногами. Сталагмитами.
  Не посетить её Нелли не могла.
  Подруга согласилась сразу. Она долго щебетала в трубку, рассказывая, какая она смелая и совсем не боится замкнутых пространств.
  - Пораньше поедем, в пробку не попадём. И отключилась.
  
  Прогноз на выходные был неутешителен. Дождь. Но верилось с трудом. Безоблачное небо и яркое солнце всю неделю, ни о каких дождях не предвещали. В последнее время прогнозы не сбывались. Солнце на всё небо светило и светило.
  
  Располагаясь в Приайпетринской котловине, пещера была в нескольких сотнях метров от верхней станции канатной дороги. И потом на север минут десять через парковки по асфальту.
  
  Их записали в восьмую группу.
  Проводник, высокий молодой спелеолог Андрей, весь в татуировках, переписывал фамилии состава группы, заполняя маршрутный лист. Увлеченно рассказывая о самой пещере, он предупредил, что все должны идти гуськом. Друг за другом. Хоть тропа маркирована. И заблудиться невозможно.
  - Хочу выдать тайну. Под Верхней пещерой существует Нижняя пещера. О ней ходят легенды. В ней раньше жили гномы, маленькие люди, шахтеры. Легко отличали сталагмиты от сталактитов. И главное, многочисленные найденные сокровища они хранили в недрах земли. Так вот. Кто хочет найти сокровища, может спуститься в эту пещеру.
  
  Мы хотим, - в один голос отозвались подруги.
  - А кто спрашивает?
  Не раздумывая, они шагнули вперед.
  - Мы. Мечтаем побывать. Желательно сегодня. Может нам повезет, и мы найдём клад.
  И наклонившись вперёд, Ольга тихо произнесла,- оплату отдадим вам лично.
  Андрей посмотрел на спортивные фигуры подруг и продолжил:
  - Значит, весь путь в Верхней пещере занимает около часа. Начинаем экскурсию с этого места. Выходим на нижнюю площадку. И на эскалаторе поднимаемся наверх. Те, кто записался на посещение нижнего маршрута, остаются на нижней площадке и ожидают проводника. То есть меня. Всем всё понятно?
  - Да, просьба не афишировать ваш спуск в "Нижнюю" в группе. Деньги отдадите после.
  Вскоре на табло загорелась цифра восемь. И группа стала на маршрут.
  "Ялтинская пещера горизонтального типа и небольшой длины, всего сто восемьдесят метров в длину и тридцать метров в высоту".
  Андрей в микрофон рассказывал о пещере. Она одна из новых пещер. И была найдена совершенно случайно. Мальчиком. Семья спелеолога пошла за грибами. Сын обратил внимание, что из одной расщелины дует холодный ветер. Он стал бросать камушки в расщелину. Камни падали так долго, что мальчик понял: внизу пустота. Он поделился открытием с отцом. Мужчина спустился вниз и обнаружил пещеру. В дальнейшем изучении пещеры там обнаружились следы присутствия древних людей. Их стоянка датировалась четырьмя тысячелетиями до нашей эры.
  
  Временами группа останавливалась на смотровых площадках, и люди делали селфи. Высвечивая мощным фонариком особенно красивые места. Было множество различных кальцитовых натечных образований, тонких сталактитов, и Андрей их шутливо называл "Спагетти". Одно образование очень напоминало медузу. Нелли фотографировала всё подряд, что попадалось ей на глаза.
  - Главное, чтобы я была тоже в кадре,- толкала в бок подруга. А то я забыла, как я выгляжу на фото.
  - Подумаю, - Нелли было весело, и она ерничала над ней. И ждала спуска в Нижнюю пещеру.
  Время пробежало быстро. И вот, поблагодарив группу за экскурсию, всем предложили пройти на выход.
  - Деньги,- быстро отвел в сторонку подруг Андрей.- И ждать меня здесь. Кофты наденьте, замёрзнете.
  И он поспешил вывести группу на поверхность.
  - Я хочу в туалет, - Ольга с мольбой посмотрела на Нелли. Я не могу терпеть.
  - За сталактитом и садись. Нашла время! Быстрее давай, пока никого нет.
  Она видела спускавшегося Андрея и решила не сообщать Ольге. Андрей был не один. Рядом шли небольшого роста мужчина и стройная женщина. Они то и дело отвлекали Андрея, задавая по любому поводу вопросы у каждого сталактита. Ольга уже стояла рядом с Нелли, когда троица, наконец, подошла.
  
  - Так, слушаем все внимательно. Сейчас фотографируемся на фоне стража пещеры. Видите сталактит, похожий на дракончика? Вот это и есть страж. У каждой пещеры страж свой. У нас "Дракончик". Наверное, потому, что нашел пещеру маленький мальчик. Кто спускается в первый раз, может загадать желание. Говорят, что сбывается.
  - А что ты загадал? Андрей?
  - Я не загадываю. Боюсь сглазить, - улыбнулся тот в ответ.
  
  Вертикальный колодец - спуск в нижнюю пещеру не вдохновил.
  - Чего застыли? Глубина всего сорок метров. Спустимся быстро по винтовой лестнице. Один неприятный момент будет. Внизу имеется проход, узкое место. Шкуродёр называется. Приятно то, что никто не застревал в нём. Спускаются первыми Алиса и Пётр. Они здесь не новички. Трасса им знакома. Вы, девочки, после. Вдоль лестницы имеется страховочный трос. Дерните его один раз: спуск проходит хорошо. Два раза: что-то случилось. И я вас поднимаю. Понятно всем?
  
  Один за другим парочка первыми скрылась в проёме колодца.
  - Группа "Два". Ответьте. Приём!- заработала рация Андрея.
  - "Два" слушает. Приём!
  - Сильный дождь. Что у вас?
  - Мы уже на втором уровне. Скоро подъём и выходим.
  - Поторопитесь! Ливень усиливается. И рация отключилась.
  Спуск через вертикальный колодец длиной тридцать метров заканчивался узким лазом. "Шкуродёром".
  - Ну что, девочки, боимся спускаться?
  - Совсем нет. Я первая,- Ольга скрылась в проёме. - Нелли. И совсем не страшно.
  - Ничего себе! Так слышно!
  - Слышимость здесь отличная. Теперь ты. Нелли. Готова?
  - Да.
  Вскоре все, миновав узкий проход, оказались в Нижней пещере. Она была меньше первой в два раза, но высота составляла сорок метров. Те же сталактиты и сталагмиты. Парочка фотографировалась, не обращая на остальных никакого внимания. Подруги, не теряя времени, присоединились к ним.
  - Откуда здесь вода, - Ольга смотрела на мокрые кеды и недоумевала. - Это грунтовые воды? Я хочу наверх!- запаниковала она.
  Из лаза в пещеру медленно прибывала вода.
  - Грунтовых вод здесь нет. Сейчас узнаю.
  Компактная радиостанция, недавно приобретенная на деньги спонсоров, находилась в приспособленной для неё нише. В стене. Рядом лежала парочка запасных батарей. На аварийный случай.
  - Первый! Первый. Я второй! Приём!
  - Второй. Я первый! Слушаю.
  - У нас вода...
  - Так быстро. Сошел селевой поток. Часть заграждения пещеры разрушено. Вода поступает в пещеру. Вы сможете выбраться самостоятельно?
  - Нет. Уровень воды в колодце уже выше уровня лаза. Нас заливает.
  
  Рация замолчала. Минут через десять мужской голос сообщил:
  - Второй. Я первый. Ничего не предпринимать. Ждать прибытие МЧС.
  - Принято. Ожидаем.
  - И так, ребятки, не волнуемся, это просто дождь. Я сейчас попробую подняться наверх. Главное лаз преодолеть. Пётр, будешь меня страховать.
  - Вот так и знала, что добром не кончится. Тебе, Нелли, обязательно нужно было на Нижний уровень сегодня спускаться?
  - Хватит ныть! Нас спасут.
  
  Сделав глубокий вдох, Андрей нырнул. Преодолевая встречный иловый поток. Через некоторое время он всё же смог выбраться по другую сторону шкуродёра. Ноги дна не доставали. Схватившись за поручни лестницы, поднялся наверх. Вода по стенам стекала в колодец.
  Его встретили люди в форме.
  - Иванов! - навстречу спешила Ольга Ивановна, старший администратор. - Где люди?
  - В нижней пещере. Вода, откуда?
  - Верхнее озеро после дождя сошло вниз. Часть ушло на город, а часть воды, разрушив перегородку, проникла в пещеру.
  
  
  
   Часть 33
  
   Прогноз на ухудшение погоды пришёл в штаб МЧС еще утром. Вот начальство и решило подстраховаться, отправив их отдел на вечернее дежурство.
  В отсутствие начальства на смене майор чувствовал себя смело и свободно общался в интернете. Мятежно вытянув ноги под столом.
  - Эй, Людк! Привет, Людк. Чем занимаешься? - написал он Грымзе.
  - Да ничем. Ностальгирую. Бабку свою поминаю. Померла она в этот день.
  - Много не пей. А то будешь петь: "как отвратительно в России по утрам...".
  - Бабушка, покойница другую песню пела тоненьким голоском: Извела меня кручина. Подколодная змея. Догорай, гори, моя лучина. Догорю с тобой и я".
  - И это тоже. Это я и сам не прочь. А ещё было у бабушки: "Где узник молотом о камень бьёт. Вперёд, друзья, вперёд, вперёд, вперёд!" Бабка (под Луганском, в Ровеньках они жили), в сорок первом году мужа своего тридцатилетнего, деда моего Ивана, потеряла в боях под Луганском и осталась одна с моим полуторагодовалым отцом на руках. Вот отсюда получается и вся моя генетика.
  - Не пробовали вдвоём выступать по степям? Уверен, аншлаг отгребете. Некто Смирнов, знакомый майора, вклинился в разговор.
  - Готовлюсь морально зажечь в подземном переходе на площади Куйбышева, - парировал майор и добавил: - Подтягиваю струны на гитаре, вспоминаю репертуар. В ресторанах по бедности не доводилось, а бар с сотней посетителей в гарнизоне Гвардейский раскачивался мною на ура не один десяток раз. И плыл табачный дым над головами, и официантка забирала некстати пепельницу с только что подкуренной последней сигаретой, и девицы полногрудые подпевали мне нестройно и слезливо. И продолжали мы на лавочках в аллеях уже после закрытия питейных заведений. Всё как у Ремарки. И немножечко как у Хемингуэя. А поутру голова гудела как колокол. И этот колокол звонил, звонил, звонил... Пока я не поднимал телефонную трубку. И на вопрос моего лётчика Фомина: "Ты где?".
   Бодро и честно отвечал: "Через минуту буду. Начинайте без меня". И всё было бы ничего, не будь это полёт на сверхзвуковом сорока тонном бомбардировщике. Что - Смирнов офигел от такого ответа?
  - Фигею. Сижу. Думаю, может на тарелках подыграть?
  - С тех пор, как Ричард Старки не с нами, мы крайне нуждаемся в ударной секции. И в хорошем собутыльнике. Кастинг каждую пятницу в подземном переходе на площади Куйбышева в городе. Симферополь. При себе иметь характеристику. То, чем прижать характеристику, а также графин и чайную ложечку (для отбивания ритма).
  - Когда? Я согласна, - добавила огня Грымза.
  - Тарелки смазал, ложки помыл. Жду! Маэстро! Морально не зажечь. Только непристойности.
  - И уже заклинанья срываются с губ: "Жизнь. И смерть, и поэзия мата прежде всего!". - Грымза переключилась на Смирнова.
  - "Я сразу смазал карту будня, плеснувши краску из стакана". Маяковский.
  - Остынь, дружище. Чего мы будем рыцарские турниры на чужой странице разводить? Если душа требует битвы, переходи на мою страницу. И сразимся. На швабрах. Хотя я за мир во всём мире.
  - Это было феерично. Многое вспомнилось. Концерт, думаю, удался бы. Если, конечно, подтанцовку бы пригласить.
  - Подтанцовка обычно сама подтягивается на звук откупориваемых бутылок. Никакого специального приглашения для неё не требуется.
  
  Звонок на пульте замигал красным сигналом. Загромыхало. Дождь за окном каморки "папы Карло" припустил как из ведра, сделавшись совершенно невыносимым. Погода врывалась в людской мир грозой и шквалистым ветром, оползнями и поваленными деревьями.
  Обстановка накалялась: Керчь затопило, Ялту затопило, Симферополь поплыл. Одна за другой приходили тревожные сообщения на пульт управления.
  
  - Как вы тут? Выживаете?
  Голос начальника в дверях заставил забыть майора о собеседниках.
  - Так мы на возвышенности. Что нам сделается. Вы какими путями здесь?
  - А вот Керчи не повезло. Весь город в воде. Такого еще не бывало.
  
  Оператор Бубнов то и дело отвечал на звонки:
  - Свалилось дерево на проспекте Калинина на проезжую часть. Не проехать. Затор. Помогите!
  - Звонок принят. Ожидайте помощи.
  - Провал размером в несколько метров образовался на улице Льва Толстого на автомобильном мосту, пересекающем реку Салгир. Автомобильная пробка. Дорога встала. Кто говорит? Да потерпевший я. Иванов. Моя машина свалилась в проём. Приезжайте, мать вашу! Тут люди тонут!
  - Звонок принят. Помощь выехала. Ожидайте.
  
  Над городом в ту ночь словно застряли двенадцати километровые, полные воды облака. Уперлись в гряду гор и пока всё не вылили, не растаяли.
  Под утро, после, казалось бы, затишья, раздался звонок:
  - Это вас беспокоят из Ялты. На Ай-Петри в пещере застряли люди. Нужен специалист с беспилотником.
  - Вызов принят. Время приёма четыре утра. Будьте на связи.
  - Александр, готовь аппарат. С Бубновым и отправляйтесь. А я на связи буду. Начальник, потирая глаза, пил кофе, стараясь проснуться.
  
  В это время в пещере на Ай-Петри...
  - Андрей вернётся? Убежал. И нас бросил,- Ольга, растирая ноги, старалась согреться.
  - И не бросил он. Неправда это. За помощью пошел. Тебе же внятно объяснили, что ждут МЧС.
  - Да я замёрзла! Ноги по колено в воде. А вода прибывает и прибывает!
  - Утонем мы! Вот посмотрите. Никто за нами не придёт. Они про нас забыли!
  - Хватит ныть, Пётр! Мужик называется. Предлагаю забраться на ступени, ведущие к рации. Мы все разместимся, - Нелли решительно направилась к возвышению.
  - У меня бутерброды остались, - Ольга достала из рюкзака еду и, поделив поровну, предложила перекусить.
  - Алиса. А ты почему не ешь?
  - Не могу. Волнуюсь очень. Вдруг нас не спасут? Мы с Петром решили пожениться, а перед росписью в Крым слетать. На море. И посмотреть Ялтинскую пещеру заодно. Вот и посмотрели. Завтра у нас самолёт обратно.
  - Всё будет хорошо. Поешь. Силы нужно беречь. Неизвестно, сколько тут сидеть придётся. Пётр обнял невесту и замолчал.
  - Нас спасут! Не сомневайтесь! - Нелли представила лицо мужа, не обнаружив её дома. "Интересно расстроится он или обрадуется? Лучше не думать. И зачем я поехала ...".
  - Откуда вы? Голос Нелли дрожал.
  - Из Питера. С Петром познакомились на фестивале воздушных шаров. В Пулково проходил. И вот уже год мы вместе.
  Сгрудившись на ступеньках, каждый рассказывал свою историю про то, как попал в эту пещеру, внимательно следя за уровнем воды. Прошло два часа.
  ...
  - Наконец добрались. Бубнов. Давно хотел спросить. Откуда такая фамилия? Бубнишь много? Или на бубне играешь?
  - Скажешь же такое: на бубне играешь... У меня и слуха то нет. На музыкальных инструментах играть. Мать рассказывала, а ей её мать говорила. А той её, что наша фамилия пошла от прозвища Бубный - "бубнить", "болтать безумолку, разглашать". Так что ты угадал. Видишь, около знака "Въезд запрещен" грейдер стоит? К нему и подруливай.
  
  - Кто специалиста вызывал?
  Майор подошел к группе стоящих людей в форме и обратился к старшему по званию.
  - Разрешите представиться: мобильный отряд МЧС Симферополя прибыл в расположение.
  - Добро. У нас вот какое дело: Дождевая вода сошла с горы и, снеся оградительные перегородки, проникла в Верхнюю пещеру, а через соединяющий колодец и в "Нижнюю" пещеру, заблокировав людей. Мы пытались откачать воду, но соединяющий проход "шкуродёр" завалило буреломом. Нужно узнать, на какой глубине застрял весь этот мусор.
  - Сколько там людей?
  - Предположительно четверо. Три женщины и мужчина. Не замёрзли бы. Там температура всего десять градусов.
  - Фамилии нужны. Нужно наладить связь с родственниками и сообщить о ситуации. И если что...
  - Если что. Это потом. Вначале определить нужно, на какой глубине бурелом застрял.
  
  Ялту спасла Ай-Петри.
  Ливень пошёл ночью и казался поначалу не страшным. В темноте не видно было кучевых громадин, и многие просто проспали начало катастрофы. В то утро все переживали за затопленную накануне Керчь. Казалось, вся беда там. Когда появились в новостях кадры бурлящей Дерекойки и прущей из русла речки Учан - Су, все были уверены, что это ненадолго.
  Но в одно мгновение по-летнему вялый и тихий водопад Учан - Су взревел, как Ниагара. Лопались скалы, извергались потоки там, где раньше не шла вода никогда. Еще долго не было понятно, что стихия по Ялте ударила гораздо сильнее, чем по Керчи.
  Через сутки после ливня поток обрушился на поселок Кореиз. Он у подножия зубцов Ай-Петри. Ученые объяснили: вода не сразу вся хлынула с гор вниз, в чашу, на дне которой - Ялта. Потоки задержались в пещерах, в карстовых пустотах.
   Часть 34
   - Зря специалистов потревожили. Тут ясно всё, как на ладони.
  Около колодца в верхней пещере два спасателя самостоятельно пытались разведать обстановку. Опущенный на веревке мощный светодиодный фонарь, компактный, прочный и водонепроницаемый, светил белым светом, высвечивая мусор внизу.
  - Не скажи. Тридцать метров глубина! И каким нужно быть идиотом, чтобы вниз спускаться? Да хоть и по лестнице. Всё равно бы не согласился на эту авантюру. Теперь как их вызволять оттуда?
  
  - Таких любителей экстремального туризма внизу четверо сидят. И в основном женщины. И ждут спасения.
  - Я так и предполагал, что это бабы! Лезут куда ни попадя. Ладно, разберёмся. Лестницу видишь? Сложилась, как карточный домик. Зигзагом от стенки к стенке. Все крепления сорваны. И перегородила проход. А мусор сверху нападал.
  - Еще и киоск поверх всего. Видишь? Нужно лебёдку подогнать и тросом подтянуть лестницу. Всю не вытащить, но приподнять можно. Как раз над проходом. Вот и выясним, чем он забит. Тогда и решим, что делать дальше. Дел на час, другой. А вода по пустотам разойдётся. Вот увидишь.
  - Да они походу приехали. Михалыч. Вон идут к нам. - спасатель замолчал, недовольный визитом.
  - Здорово, мужики! - непроницаемые лица встречающих ничего хорошего не предвещали.
  "Да тут нам не рады?".
   Майор протянул руку для приветствия и представился:
  - Оператор беспилотных летательных аппаратов. Также отвечаю за их обслуживание и выполнение поставленной задачи. Например, за наблюдением проёма колодца Верхней пещеры горы Ай-Петри. Александр Геннадьевич. Майор в отставке. Ну что, всё посмотрели? Теперь нам дайте поработать. Бубнов, отойди ка в сторонку. Боюсь тебя зацепить. Правильно. За сталактитом и стой. Эй, мужики. Фонарь оставьте!
  
  Дрон загудел и легко взлетел. Сделав круг по пещере, послушно скользнул в проём колодца. Камера фиксировала всё, что лежало внизу.
  - Слева лестница опирается о стену. Под лестницей явно есть проход. Затем через него пробраться к шкуродёру. Если мелкий мусор и попал в проход, то он скопился в узком месте и дальше не пошёл. Попробовать можно вручную расчистить. Но если же произошел естественный обвал, то придётся взрывать. Что рискованно. Может обрушить скалу. Созвониться нужно с потерпевшими. И выяснить обстановку. Так что, Бубнов, не зря мы приехали. Сейчас будку осмотрю и домой.
  
  Дрон завис над будкой и на экране тепловизора красным цветом высветился силуэт лежачего человека.
  - А в будке кто-то есть! Мужики. Докладываю. Внизу, на глубине пятнадцати метров человек.
  
  В это время наверху, в штабе по чрезвычайным ситуациям, в брезентовой палатке, расположенной прямо на стоянке машин около входа в пещеру, вызванный руководитель заповедника знакомил с характеристиками пещеры представителей МЧС. В разрезе. Показывая расположение Нижней пещеры на карте. Серьёзные лица и тихие голоса общающихся людей не могли скрыть нарастающей тревоги и волнения. Да и так было ясно. Случись что с людьми, "Нижнюю" законсервируют. А тут ещё и ЧП с киоском.
  
  - Это киоск с сувенирами! - рыдала Ольга Ивановна, старший администратор.- Когда вода прорвала заграждение из брёвен, его и зацепило. Неужели там Синицына? Я ей говорила, чтобы домой шла! А она: дождь пережду, тогда и пойду. Намокнуть боялась! Что я теперь её дочери скажу?
  
  - Где ваш работник, который выбрался из пещеры?
  - Куда ему деться? Сидит в своей машине. Греется. Я ему так и сказала: Иди, грейся. Пока не позовут.
  - Срочно его сюда!
  Андрея, нашли быстро. Переодевшись в теплую одежду, он сидел в своей машине и грелся горячим чаем из местных трав и забористой мяты.
  - Эй, паренёк, тебя в штаб вызывают, - постучал в стекло посыльный. - Быстро шуруй. Не задерживайся.
  ...
  - Значит, вы Андрей?
  - Да.
  - Спасал людей?
  - Приходилось. Пещер то много в Крыму. Всякое случается.
  - Вот и хорошо. Такое вот дело, сынок, нужно спуститься вниз и посмотреть, кто в будке. Предположительно это пожилая женщина. Нужно оценить её состояние и сообщить нам.
  - Один не справлюсь.
  - А один ты и не пойдешь. Ребята, подойдите. Знакомься: Василий и Фёдор. Альпинисты. Вам нужно будет поднять потерпевшую и киоск.
   И еще. Только что передали под лестницей обнаруженные пустоты. Как раз рядом со шкуродёром. Проверьте информацию.
  Да и свяжись с ребятами в пещере. Узнайте их самочувствие.
  
  Часом позже.
  - Второй. Ответьте. Я первый!
  - Первый! Я второй. Слышу вас!- прерываясь радиопомехами, наконец, прорвался в эфир мужской голос.
  - Пётр, это Андрей! Вас плохо слышно. Как вы там?
  - Холодно. Мёрзнем. Чаю бы горячего.
  - Скоро и чай, и покрепче обещаю. Пётр, ответь. Вода есть в пещере?
  - Нет! Сошла по пустотам.
  - Пётр, мне нужно знать, что перегородило шкуродёр. Сможешь посмотреть?
  - В проходе бревно застряло. Его бы развернуть и втащить внутрь. Попробую с девчонками это сделать.
  - Вам ничего делать не нужно. Сидите и ждите. Всё. Отключаюсь. До скорого.
  
  
   Часть 35
  
  Спасательная операция заблокированных людей была назначена на шесть утра. Понаехавшие телевизионщики, многочисленные скорые и представители МЧС - на пожарной машине все собрались на смотровой площадке и замерли в статусе ожидания.
  "Можете скамейку поставить. Становимся около клумбы. Освещение рядом со статуей, ещё скамейку там же. Операторы, постановщики, установить камеру. Начинаем съемку. Три, два, один. Камера ведет спасателей", - командовал режиссер местного телевидения.
  Телевизионщики не упускали ни одной минуты зря. Боясь пропустить сенсацию. "Спасение из плена" - так назовётся вышедшая в вечерних новостях Крыма программа.
  Новость о потерпевших разнеслась по городу быстро. Это волновало всех. Все ждали родственников потерпевших. Съемка спасения велась в прямом эфире...
  ...
  Еще раз, проверив прочность веревки, Андрей поднял руки. Верёвка хорошо держалась на груди. Не падала. Узлы были затянуты.
  Он шёл первым, и узлы у него располагались сзади. Федор шёл вторым. Он так же проверил узлы, расположенные сбоку. У Василия, идущего замыкающим, узлы были завязаны спереди. Так гласила техника безопасности идущих в связке из трёх человек. Случись что с товарищем, другие смогли бы сразу ему помочь. Легко освободив от снаряжения.
  
  - Ну, с богом!- Андрей перекрестился и плюнул через плечо три раза.
  - Ты забыл еще аллаху поклониться,- поддел, смеясь, Фёдор.
  - Да и Будде заодно,- поддержал товарища Василий.- Слишком ты суеверный, Андрей. Дождь же. А это хороший знак.
  - Дождь к лёгкому пути. Я пошёл.
  Прежде чем опереться ногой о выступ, он тщательно, с осторожностью проверил на прочность, раскачивая ногой его из стороны в сторону. Камни после сошедшего потопа могли подвести своей прочностью. Затем он поставил другую ногу рядом и, держась на правой руке, левой рукой нащупал следующую зацепку. Вбил крюк в скальную расселину, прикрепил карабин в серьгу крюка и пропустил через него веревку.
  Спуск проходил плавно, без рывков, мягко, пластично, сохраняя равновесие, сберегая силы.
  Фёдор следовал за ним.
  Он страховал всех и был крайне внимательным, готовый ко всему. Следил за натяжением верёвки, чтобы идущий первым не подвергался никаким толчкам и не был стеснен в своих движениях.
  Добравшись до крюка, с помощью веревки, протянутой Андреем, Фёдор пропустил через карабин вначале часть веревки, находящейся сзади него. Только потом он вытащил часть веревки, расположенной спереди. Таким образом, действовала страховка всей тройки.
  Василий вытаскивал карабин и крюк и при первой оказии передавал их Фёдору, идущему перед ним. Фёдор мелом ещё делал отметки на скале, маркируя трассу.
  - Эй, парни. Я на месте!
  - Да и мы уже, - отстегнул карабин Василий.
  - В киоске женщина без движения. Пульс есть. Федор, сообщи наверх. Пусть спускают "кокон". Я вниз. Посмотрю затор. Отработайте и спускайтесь следом.
  Кокон медленно поднимался наверх. Появление первого пострадавшего по минутам передавалось в эфир: от пещеры до отъезжающей реанимационной скорой.
  Сувенирный киоск, без стёкол перекрывший спусковой проход, теперь на тросе последовал наверх за пострадавшей. Путь был свободен.
  ...
  Внизу мусора оказалось больше, чем ожидал Андрей. Но он не сдавался, твёрдо решив очистить затор. Самостоятельно. За ветками последовали мелкие камни. И вот уже он смотрел на причину затора.
  - Какое же это бревно? Это...
  Перед ним во всей красе в проходе лежал обыкновенный сталактит. Причина всех бедствий. Острым концом, упёршись в стену. Сошедшая сверху вода, просачиваясь под ним, уходила в пустоты, цементируя мелкими камнями небольшие отверстия. Не в силах следовать дальше.
  - Ещё немного, ещё чуть-чуть ...
  И, тяжело выдохнув, он настойчиво продолжал углублять отверстие в стене, работая альпинистским молотком. Наконец, отвалившийся кусочек от сталактита, словно краеугольный камень, выпав из основания колосса, увлек за собой и сам колосс, открывая проход в Нижнюю пещеру ...
  
  - Эй, есть кто живой?- радостно крикнул он в темноту.- Пётр! Нелли!
  Молчание и тишина в ответ. Запах сырости и лежащие силуэты. Без сознания. Первый! Я второй. Нужен врач! Слышите меня?
  ...
  
  - Бубнов, что-то внизу случилось. Работники всё ещё возятся с киоском. Ты сообщи куда следует. Экстренная ситуация. Андрей пропал с радара. Начинаю спуск в пещеру! Медлить нельзя... Ты, не бойся. Я всю молодость по горам лазил. Мне без страховки спуститься "как два пальца об асфальт". Раз плюнуть. Пока прибудут альпинисты, время упустим. Страховочный трос на месте?
  - Да не плачь ты, Бубнов! Чаю горячего приготовь. Я мигом смотаюсь туда и обратно. Главное, следи за мной.
  Верёвка спасателей лежала на видном месте. Карабином, прикрепившись к закреплённому тросу, майор наклонился над проёмом и фонарём высветил массив, выбирая удобный маршрут для спуска. Развернувшись спиной, через минуту он завис над колодцем. Упираясь ногами в стену, осторожно начал спуск вниз.
  Слабость в ногах заставила остановиться на выступе, передохнуть, перед спуском в Нижнюю пещеру. Оставленный Фёдором термос пригодился. Глоток горячего чая расслабил. Захотелось курить, и он по привычке потянулся в карман за сигаретой. Но вспомнив, что семь лет назад как бросил курить, засмеялся:
  - Эй, внизу. Меня кто-нибудь слышит? - крикнул вниз, пытаясь рассмотреть что-либо. Но ничего кроме горы мусора не увидел. Высоко. Нужно спускаться ниже. Всего-то десять метров. "Я найду вас, ребята".
  Внезапный приступ тошноты и головокружение заставили пошатнуться. "Нужно было поесть перед спуском. Бубнов ведь предупреждал". И плавно, как его и учили, стал приседать, заваливаясь на правый бок. Резкая боль и холодный пот от удара головой о стену, вызвали нерегулируемую панику, оставив без сил.
  - Я что умираю? - майор отключился.
  ...
   - Как денди лондонский одет - он, наконец, увидел Свет.
  - Кстати, одеваться как денди совсем не сложно. Главное в нужный момент твёрдым голосом сказать проверенную временем фразу: "Мне нужна твоя одежда". Ещё важно, чтобы размерчик подошёл. И в зубы не получить в ответ. Это тоже имеет значение.
  - Размерчик сейчас называется калибр. И поэтому мы под Москвой.
  - Ты смотри. Спит ещё.
  - Столько пить проспать можно неделю.
  - Зачем Володька бороду сбрил?
  В голове, перебивая друг друга, ругались два голоса.
  - Ничего не сбрил. В химчистку отдал. От кильки в томатном соусе почистить.
  - А кильку вилкой он не пробовал есть?
  - Не всегда у человека одновременно при себе бывает и килька, и вилка. Помнишь мультик про кувшинчик и дудочку?
  - Видел когда-то этот мультик... сейчас обязательно посмотрю!
  - Должен предупредить, что там нет ни слова о бороде, о кильке и о вилке.
  - Принцип понятен! Он вилку на кильку менял?
  - В какой-то степени. Там более сложная цепочка обменов была задействована. Как у Тома Сойера. Что-то я детские примеры стал приводить. Может, впадаю в него, в детство? Да вроде рановато.
  - Альцгеймер - это когда помнишь далёкое прошлое. А куда положил вилку только что - нет.
  - Геймер? Игрок, что ли? Плейбой, - переспросил первый голос.
  - "В Греческом зале, Греческом зале". Вспомним, как выходной убивали. Как с незадачливым корешём в Рыцарском Зале старинным мечём, баночку с килькою открывали. А говорят в Греческом зале, кильку есть нельзя. Открыть нечем,- вклинился в разговор третий голос.
  "Они про меня говорят? Узнали про кильку. Что еще? Притворюсь еще спящим". Александр знал, что лучше один раз подслушать, чем сто раз услышать. И зевнул:
  - Я раз пять проходил матёрые курсы выживания в различных климатических поясах. С трудом переношу (на троечку) только космический вакуум и океанские глубины. Ну и жёсткое гамма-излучение пересдавал два раза. Даже крымский коньяк пришлось инструкторам чемоданами передавать за троечку в зачётке. Так что кильку я открываю с закрытыми глазами, левым мизинцем. Правой ноги.
  - Заливай больше. Ладно, на ощупь ты бы мог поработать гаечным ключом, но с левым мизинцем промашка вышла. Левша мог бы, а вы, батенька, махровый правша!- третий голос засмеялся.
  - А от вас, Смирнов, ничего не утаится. Видимо, вы подглядели, как я ковыряюсь в носу. Правши это делают правой рукой. Хотя и фото с канатом для знающего человека вполне достаточно. Но... А вдруг и нос, и канат - это тонкая многоуровневая игра контрразведок?
  "Контрразведка? Смирнов?".
  - Логическое умозаключение и наблюдательность. Высказывание не моё, а девушки, знающей знатока сеновалов. Володьку. Он ей обещал прийти. Я за вами наблюдаю в бинокль. Сидя на кресле с чашечкой кофею в левой руке. А ты просто красавчик! И одет как франт! Не подумаешь, что ты так элегантно в носу ковыряешься. Мизинцем!
  " Сеновалы... амбары... кузнецы... Где-то я прокололся и наследил". Александр блаженно потянулся. Уютно трещал, шипел и потрескивал рядом камин. На камине зазывно блестела янтарём и мёдом в свете декабрьского предзакатного солнца едва початая бутылка армянского (ещё того, довоенного) коньяка. Вечер только начинался. И он обещал быть томным... Компания из трёх немецких офицеров его не пугала. Они ничего не смогут с ним сделать. Пугала абсолютная фрау, сидевшая напротив и смотревшая на него в упор. Бокал в ее руке был наполовину полон.
  "Это знак? Или наполовину пуст? Пуст или полон? Убьёт. Или нет?".
  Фрау поставила бокал на стол и, открыв сумочку, резко достала пистолет и направила прямо ему в лицо.
  - Закурим? - и огонек вспыхнул на кончике зажигалки Вальтер.
  - Тамара, что вы делаете?!- вскрикнул Смирнов.
  - Молчать! Смирнов!- бросилось ему в лицо.
  " Молчать? Я и так молчу... Видимо, Володька сломался, сейчас расколется. Что делать? Бежать! Нет! Своих не бросают".
  - Пойду. Покурю,- Смирнов встал и, поправив френч, медленно вышел на улицу. Оглянулся. Погони не было. Он сел в машину и поехал в штаб. Явка была провалена.
  Из Центра пришло донесение вывезти Володьку в багажнике на границу со Швейцарией. Дальше предписывалось действовать ему самому. И пусть воздух свободы не вскружит головы. Поменьше болтать с продавцом птичьего магазина. Он агент Северной Кореи. (И никогда, слышите?) Никогда не закуривать вторую слева сигарету в портсигаре. (Подчеркнуто жирной чертой). Новичок доведёт его до Путинской тюрьмы.
  - Тьфу, тьфу! - облегченно сплюнул через плечо три раза Смирнов. И переложил в левый карман брюк, украденный портсигар. Никто так и не узнает страшной тайны. Курить Володька бросил еще в младенчестве.
  
  "Привидится же такое... Немцы! Кому расскажешь - не поверят!".
  Майор пришел в себя и открыл глаза. О Тамаре он даже не хотел и думать. О мертвых или хорошо, или ничего. Нужно выбираться. Его забыли? Точно. Но Бубнов бросить его никак не мог. С кем же он домой поедет?
  Пошарив руками вокруг себя, он нашел снятый рюкзак и достал рацию.
  - Бубнов. Ау! Ответь! - вызов ушел в эфир.
  - Сашка? - рация захрипела радостными всхлипываниями Бубнова.
  - Нашёлся! Жив, чертяка. Всех спасли, все живы и все уехали!- тараторил он. - А про тебя никто и не узнал, что ты полез в проём. Скажи мне спасибо. Тут такое было! Тут столько народу вниз спускалось. И совсем по другому маршруту. Короткому. По лестнице. Закрепили тросом и приподняли. Так что тебя никто и не заметил. Потерпи чуток, я тебя вытащу. Что с тобой случилось?
  Жужжание дрона над головой как никогда радовало майора. Он тянулся рукой к красному глазку камеры и улыбался.
  - Бубнов!! Дружище. Я тут!
  
  
  
  
   Часть 36.
  
  В дверь гостиничного номера постучали. Тамара подошла к двери и спросила: Саша, это ты?
  - А кто ещё? Это так ты мужа встречаешь с работы? Открывай быстро.
  В открывшуюся дверь майор увидел встревоженное лицо Тамары, - Дурында ты моя! Как я тебя давно не видел! - обнял он ее.
  - Что-то случилось на работе?
  - Да, на работе, как всегда. Спасаем людей. В перерыве я заснул и мне приснился опять кошмар.
  - Какой кошмар?
  - Не важно,- сильно прижал к себе Тамару.- Ты у меня красивая.
  - Ты делаешь мне больно. Да что с тобой? Утром же расстались.
  - Я точно не сплю? Мне кажется, что у меня другая жена была...
  - Я тебе покажу, другая. Я единственная и неповторимая!
  Пошли на кухню. Сегодня борщ и на второе твои любимые котлеты.
  - А давай выпьем, мать. Мадеры купил и грейпфрутов парочку.
  Тамара достала рюмки и, налив вина, посмотрела на майора.
  - Я люблю тебя... И постоянно скучаю по тебе. Обещай мне, что никогда меня не бросишь?
   - Обещаю, что никогда тебя не покину, - майор поцеловал её глаза и засмеялся, как мальчишка, крепко прижимая любимую к груди.
  Они выпили, думая каждый о своём. Вдвоем были одним целым. Вместе. Вытряхивая старые обиды из души, словно выпускали рои светлячков в ночное небо, выбивали невидимую пыль из старого одеяла. Проживая свою, только свою жизнь.
  Вечером, сидя у открытого окна номера привокзальной гостиницы "У Павла" они смотрели на алый закат и слушали тёплый ветер. Допивая терпкое вино, настоянное на пахучих, обласканных солнцем полевых травах.
  - Помнишь нашу первую встречу? Мы тогда пошли прогуляться к морю. На мне были новые сапоги, и каблуки вязли, проваливаясь в песок. Царапая кожаные каблуки. Но мне было всё равно. Я шла рядом с тобой, и моя рука грелась в твоём кармане. День был на исходе. Закатное солнце лениво пряталось в осеннее море, бликами освещая пустынный пляж.
  - Море. Я тебя люблю! - заорал ты и раздевшись, мелькая голыми ягодицами, стремглав ринулся в накатившуюся волну. После тёплый и пышущий паром, близко стоя передо мной, ты поцеловал меня. А я, причитая на ветер, ниоткуда взявшийся, быстро вытирала тебе ноги носовым платочком. Мы счастливы.
  - Я помню, как мы слушали уличного музыканта. Я тогда отдал ему последнюю заначку, надёжно спрятанную в пришитый карман трусов. Неприкасаемый запас. Сто рублей. Я красовался перед тобой. Мне было хорошо. Мы стояли, обнявшись. И подпевали гитаристу: "Всё отболит. Но мудрый говорит: каждый костёр когда-то отгорит..."
   Лишь убедившись в том, что состояние больных позволяло их перевозку, пострадавших транспортировали в специализированное лечебное учреждение в сопровождении полицейской машины с сигналом.
  Стационар был полон как посещаемыми родственниками, так и любопытным народом. Репортёры, так и не получив долгожданного интервью, сгрудились у входа, старясь хоть что-нибудь узнать.
  - Привезли всех? Кто знает?
  - Да ничего не говорят. Молчат.
  - А как тот спасатель, что в реанимации?
  - Какой спасатель? Пострадавших четверо всего было.
  - Да нет же. Спасатель еще пострадал.
  - А что случилось с ним?
  - Он сорвался вниз колодца.
  - Жена к нему приехала. Ни на минуту от него не отходит.
  - Вон же она. Идёт с врачом.
  - Блондинка. Что пониже. Да не та, что справа. Та тоже врач. Слева!
  - А что с ним?
  - Он без сознания до сих пор.
  - При подъеме наверх потерял сознание и сорвался вниз. Его спасатели вытаскивали. Вот не повезло мужику.
   ...
  Майор впал в кому. Словно попал в ловушку сна. Он не хотел просыпаться. Идиллия сна ему нравилась. Мечты вошли в его жизнь. То, что он скрывал сам от себя, воплотилось в реальность.
  "Тамара моя золотая! У меня был такой случай в жизни. Уехал я молодым пацаном в Челябинск становиться офицером и мужиком бывалым. Шлю письма бумажные девушке своей любимой, пальцем мною не тронутой, а ответа нет, так нет. Застрелиться, что ли, думаю? А потом приходят мне пятнадцать писем сразу. От девушки любимой, пальцем не тронутой. Четырнадцать писем про то, что я идиот недозрелый, перепутавший в почтовом адресе улицу Гагарина с улицей Космонавтов. А пятнадцатое письмо про то, что выходит она замуж. Жизнь, Тамара, интереснее, чем мы о ней думаем. Ты моя дурында! Давай, Томка. Ласкай меня. Ты нежная. Я не зажравшийся. Чего ж ещё-то ждать? Если кто посмеет прикоснуться к тебе, голову ему оторву. Мало не покажется. Отныне ты моя жена. Твоя жизнь принадлежит мне, твоё дыхание принадлежит мне, твоё сердцебиение принадлежит мне, каждая капля в твоем теле принадлежит мне, не покидай меня никогда!
  - "Ты сегодня мне принёс не букет из алых роз". Что с тобой творится?
  - Вспомнилось из жизни. Первый курс. Казарма. Подходит армянин Эдик с гитарой. Спрашивает на едва понятном русскому языке: Саша. А что такое алихроз? Потом оказалось, что это про "миллион, миллион алых роз"".
  
  Майор скончался, не приходя в сознание. Обширная гематома, развивающаяся не один месяц, повредила центр мозга, нарушив жизнеобеспечение организма, привела к смерти.
  Его похоронили на третий день на Петровском кладбище. Назначенный траурный эскорт почтил память погибшего при исполнении служебного долга военным салютом из трех залпов. Присутствовали сослуживцы по работе, семья погибшего и многочисленные гости, кто хоть мало-мальски знал майора. После погребения всех пригласили в кафе. Процессия растянулась по всему кладбищу. Черные машины, одна круче другой, спешили покинуть столь траурное место, напоминавшее о последнем пристанище всех военных.
  
  - Кто знал, что у него гематома. Мог бы жить и жить,- сидя за длинным столом, громко вспоминали заслуги майора товарищи по училищу. И возвращаясь в молодость, восхищались желанием выпускника лётного училища попроситься в гористый край чистого воздуха. Грузию. Страну многочисленных виноградников и солнца. Где каждый выход в самоволку мог закончиться смертью от шальной пули в спину. Где продавцы на рынке, улыбаясь в лицо, продавали лаваши, а после проклинали в след бранными словами.
  - Вина настоящего напьётся!- радовались за него друзья, товарищи, не зная о скорой смены политической обстановки в Грузии. Где на стороне Украины ему придётся участвовать в конфликте Грузии с Осетией.
  - Бог его уберёг, - добавит командир самолета Супер Джет, на котором летал майор. - Крым Российским стал. А то оказались бы с ним по другую сторону окопа. И неизвестно чем бы всё закончилось.
  Представитель МЧС хвалил хорошего работника, серьёзно относящегося к своему делу:
  - Вот зачем ты полез в тот колодец, Санёк? Не сидели бы мы тут и не пили в честь тебя. Эх-хе-хех дружище. Пусть земля тебе пухом будет. И был ты, товарищ, победителем. Иногда печальным и грустным.
  - Хочу с вами не согласиться, товарищ!- поднялась во весь рост подруга майора, отставной майор госбезопасности Грымза и спросила: Вы в поэмах "Василий Тёркин" и "Сын артиллериста" слышали слова грустный, печальный, удручающий? А в фильмах "Летят журавли", "Отец солдата", "Огненная дуга" или "Освобождение"? Может эти слова есть в песнях "Тёмная ночь" или "В лесу прифронтовом"? А в мемуарах Маршала Победы Г.К.Жукова не пробовали их искать? И не пробуйте. Грустные, печальные и удручённые не побеждают. А майор, внук солдата, погибшего на Луганщине в начале сорок первого года, защищая свой дом и жену с малолетним сыном. Он не может быть грустным!
  Все даже зааплодировали. И в едином порыве дружно выпили:
  - За радостного! Весёлого! Счастливого майора!
  А заодно выпили и за его жену, которой достался непростой и сложный человек. А она его не бросила. Как некоторые. А даже поддержала, когда собирался капелланом идти в войска. Да что-то его остановило. Толи боялся оставить девицу на стороне, толи пил много. А может то и другое вместе. Теперь разберись. Хотя все пили. Особенно на передовой. Об умерших людях или хорошее говорят, или ничего.
  Грымза, смахнув слезу, выпила рюмку водки залпом. Любила она майора. Да. И все знали об этом. Но молчали. Берегли нервы жене.
  
   Никто тогда и не обратил внимания на одинокую женщину в черном платье, оставшуюся на кладбище. Около могилы. Достав из сумки бутылку вина, она сделала глоток из горлышка, а остальное вылила на могилу.
  - За тебя, Саша. За нашу любовь...
  Горькие слезы, не спрашиваясь, лились из глаз. Всё, что можно было изменить, уже скрылось за дымкой бесконечности. И теперь обида, неразделённые чувства. Все, что она хотела ему сказать и так не решилась. Сейчас говорилось ему.
  
  "Я стану плохой? Нет! Это ты становишься лучше. Слова - просто воздух, порой горячий и сжигающий все вокруг. Поступки важны. Я волнуюсь? Это тебе кажется. Я ищу ключик, отмычку, знак. Всё, к чему я привыкла. К тебе ищу. Мы были виртуальны. И ты согласился быть моим мужчиной. А настоящие мужчины боготворят нас, женщин. Я благодарна, что ты был в моей жизни. Почему молчал два месяца? Почему не ответил на мое письмо? В этом нет ничего предосудительного, что это меня интересует. Я теперь на твоём месте, когда ты писал своей девушке из училища. Ты перепутал адрес. А я не могла себя переделать. Всю жизнь, ожидая своего капитана, свой Алый парус. И пусть капитан в разных обличиях. Но я жду тебя, и буду ждать. Если обидела чем, прости. Значит, я просто ошиблась в тебе. Я не буду плохой априори. Я нежная и верная. И ей останусь до конца своих дней. Вот Сашка. Сашенька, мой капитан".
  Она говорила и говорила, не замечая, как солнце скрылось за горизонтом. И быстро стемнело. Уходящие с кладбища люди смотрели сочувственно на плачущую женщину, сидящую на земле, прислонившись к насыпи могилы.
  - Видно, муж на войне погиб. Бедная она, бедная,- думал каждый, видя её страждущий силуэт. И стараясь быстрее миновать это место, смущенно опускали глаза, но всё равно в след летели слова её молитвы:
  
  "Вдребезги разлетелось имя твоё.
  На звёзды рассыпалось имя твоё.
  Нет никого, кто носил бы имя твоё.
  Умру, лелея на устах имя твоё.
  Я таю в глубине души слово одно.
  Но никому не могу доверить его.
  Ты для кого живёт сердце моё".
  Ким Соль Вон.
   Эпилог.
  Раннее осеннее утро первыми солнечными бликами и свежевырытыми могилами вставало на Петровском кладбище. Рабочие и первые посетители,
  не обращая друг на друга внимания, сновали между могил по своим секторам. Кто принёс первый завтрак - помянуть покойника, кто просто пришел навестить умершего, а кто делал свою рутинную работу. Убирал мусор с могил.
  Большой яркий грейпфрут привлёк внимание одного из рабочих: Слышишь, Петро. Фрукты появились. Нет, чтобы рюмку водки налили, а то фрукты!
  - А ты, Василь, лучше глянь. В венках в основном ставят выпивку.
  - И правда. Стакан с вином стоит. Тьфу, гадость. Сладкое вино.
  - Да давай уже, а то башка трещит.
  - Держи. Помяни летчика. Вчера захоронили.
  - За тебя, брат...
  - Возьми грейпфрут. Закуси.
  - Да что я баба, вино закусывать. Детям отнеси.
  - Лучше выкину. С кладбища ничего нельзя домой брать. Примета плохая. Да и горький он. Дети есть не будут. Апельсин - другое дело.
  - Пошли к другой могиле. Можем разжиться выпивкой. День только начался. А люди мрут как мухи.
  - Прощай, брат, спи спокойно.
  И рабочие пошли дальше по своим делам.
  Солнце уже сияло над горизонтом. День начинался.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"