Аннотация: Криминальный боевичок. Российско-украинская война вполне могла начаться раньше, в 1990-х, когда и границы, по сути, еще не было, а поводом могла послужить самодеятельность граждан той или другой стороны...
"ПРОВОДНИЦА"
Сергей Моша
Криминальный рассказ
1.
- Потише, Борщ! - крикнул Родимцев сидевшему за рулем красного "жигуля" Николаю Борщенко. - Так весь товар перебьем!
- Опаздываем, - буркнул в ответ Борщ, но скорость все-таки немного сбавил. Этот участок шоссе, идущего через украинско-русскую границу на Курск, был изрыт ухабами, будто воронками после бомбежки, и машину трясло немилосердно. Что уж говорить о ящиках с водкой, тщательно укрытых брезентом в прицепе! "Рябиновая", выпускавшаяся в Сумове, хорошо шла в России, и когда Борщенко, владелец "жигулей" предложил своему другу Игорю Родимцеву подзаработать на продукции родного ликероводочного завода, тот не отказался. Взять товар по себестоимости для старшего мастера ЛВЗ не составляло большого труда, главное было доставить его без проблем на место. И поиск клиента, и доставку взял на себя Борщ, когда-то судимый за банальный "гоп-стоп", работавший сейчас водителем частной фирмы "Мечта", но сохранивший кое-какие связи среди "крутых" ребят.
- Слушай, а она точно будет нас ждать? - беспокойно ерзал на сидении Родимцев, - Без проводника таможню точно не пройдем.
- Шпареный сказал - будет, значит, будет. - Полоса выбоин наконец закончилась, и Борщ снова стал набирать скорость. - Только дольше, чем договаривались, ждать никто не будет. А все это долбанное колесо...
Борщ смачно выматерился, проклиная правую переднюю шину, которой вздумалось наехать на что-то острое сразу за городом и проколоться. Меняли ее в спешке, и Борщ в дополнение ко всем неприятностям умудрился ушибить ногу об домкрат. Настроение было испорчено, говорить не хотелось, так что они молча мчались мимо тянувшихся вдоль дороги лесополос. Местами ряды деревьев были сильно прорежены, а то и вырублены под чистую. Говорят, кое-кто из больших шишек распорядился - чтобы киллер-снайпер не смог устроить засаду на его драгоценную персону. Будто мало им крыш в областном центре... Наконец впереди появился покосившийся щит с надписью "Жовтневе".
- Вроде успеваем, - Борщ, не сбавляя скорости, проскочил почти через все село, распугал несколько чинно разгуливавших кур на последнем повороте и вылетел на грунтовку на окраине населенного пункта. У размалеванного облинявшими петухами колодезного домика стояла девушка. Она была в короткой белой юбке, открывавшей великолепные длинные ноги, и в черной майке с глубоким декольте, облепившем ее фигуру выше талии, будто вторая кожа. Лифчика под майкой не наблюдалось. На ногах - белые босоножки, под мышкой - косметичка, длинные волосы расспыались по плечам светло-русым водопадом, а симпатичное лицо не выражало ничего, кроме скуки.
Борщ ударил по тормозам, остановив "жигуль" точно напротив девушки.
- Ты - Лена? - спросил он, высунувшись из окна.
- Угу, - мурлыкнула та, подходя к машине, и дружелюбно улыбнулась - Привет, мальчики!
- Привет! - Борщ расплылся в ответной улыбке. - А мы за тобой. Заждалась?
- Думала, уже не приедите. - Лена пружинящей походкой обошла автомобиль и остановилась у дверцы со стороны Родимцева.
- Пересядь назад, Гоша, - понял ее Борщ, - Проводнице место впереди.
- Пожалуйста! - Родимцев послушно вышел из машины и придержал дверцу, пока девушка садилась на его место. В это время ее юбка задралась до невозможности высоко, а нежный аромат дорогих духов так защекотал в носу, что у Родимцева на секунду закружилась голова. Кто ж думал, что проводница окажется такой симпатичной?
- Ну и жара сегодня, - пробормотал он, устраивась на заднем сидении за спиной Борща так, чтобы можно было видеть Лену, удобно расположившуюся впереди.
- Меня зовут Колей, а его - Гошей. - не переставая улыбаться, представился Борщ. - А ты здесь живешь, да?
- Не важно, - девушка выжидательно посмотрела на водителя. - Десяточку-то вперед гони, а?..
- Чего? - не понял Борщ, который как раз усиленно размышлял о том, положить ли ладонь на ее коленку сейчас, или потом, когда уже поедут.
- Десять баксов, за перегон, - девушка раскрыла косметичку, достала оттуда помаду и невозмутимо прицелилась в боковое зеркало, будто на всем свете сейчас не существовало проблемы, важнее ее и без того безупречно смотревшихся губ.
- Но мы со Шпареным в расчете, про дополнительную плату базара не было! - Борщ повернулся к ней всем корпусом. Улыбка исчезла с его лица, а глаза хмуро сверлили девушку, требуя разъяснений.
- Он сам по себе, я - сама по себе. - Лена удовлетворенно кивнула своему отражению и спрятала помаду. Затем повернулась к Борщу. - Он попросил - я сделала, ему - за посредничество, мне - за провод. Дошло?
- Дошло, - Борщ свирепо задвигал нижней челюстью, глянул на Родимцева. - Что будем делать, Гоша?
- Не возвращаться же назад...
- А может, сами рискнем прорваться?
- Дурак, - хмыкнула Лена, - На таможне хорошо, если сотней отделаетесь, да пару ящиков в "фонд работников таможни" передадите. Скорее, вообще все конфискуют и протокол составят.
- Ты откуда про водку знаешь?! - взбеленился Борщ.
- От Шпаренного, естественно.
- Ты ж говорил, что "кореш" надежный! - набросился на дружка Родимцев. - А если б нас подставили?!
Борщ только выматерился в ответ - других слов по данному поводу у него в словаре не оказалось.
- Да спокойтесь вы, мальчики, - с легкой укоризной заговорила Лена. - Подумайте, я же должна знать, что везут и на какой тачке, чтоб дорогу правильно выбрать. Вы же не хотите довезти до Курска одни стекляшки от бутылок? - и добавила после воцарившейся паузы, - Ну, так что, десяточка, или сами рискнете?
- Без всяких шалав обойдемся! - рявкнул Борщ, - Не таких, как ты, обделывали, и...
- Не дури, Коля! - повысил голос Родимцев, для доходчивости крепко вцепившись в плечо напарника. - Я на свою ж... приключений искать не собираюсь - у меня работа, жена, дети! Ты сам говорил, что проводник нужен, что так безопасно, так давай заплатим ей и поедем. Если в Курск не попадем, куда мы это все денем? Сами выпьем, да? Столько бабок вложили, и все впустую?...
Борщ тяжело вздохнул, посмотрел на Родимцева и полез за пазуху.
- Ладно, держи свою "десяточку", - сказал он и добавил, нарочно произнеся по слогам. - По-жа-луй-ста.
Он бросил ей на колени скомканную купюру и нажал на газ. Девушка подняла ее к глазам, проверяя на свет, пробежала тонкими пальцами с острыми, окрашенными в алый ногтями по портрету президента Гамильтона и, удовлетворенная осмотром, спрятала ее в косметичку.
- Короче, пока давай прямо вперед, к лесу, потом будет наш поворот, я скажу где. И не гони сильно, дорога там не очень.
Ехали молча, если не считать скупых указаний проводницы. Родимцеву девушка понравилась, не смотря на преподнесенный "сюрприз". Ему хотелось заговорить с ней, познакомиться поближе (а вдруг что-то выгорит?), но хмурый вид Борща начисто отбивал всякую охоту к разговорам. Так что Игорь просто любовался тем, что ему было видно, и мысленно поглаживал ладонями роскошные груди проводницы, так возбудительно колыхавшиеся в ритм движения машины. Это помогало ему меньше переживать по поводу нелегального пересечения границы, до которой, судя по всему, оставалось совсем немного.
2.
Борщ плавно вписался в очередной поворот и резко затормозил: впереди поперек дороги стоял армейский грузовик, а вокруг - полдесятка солдат с автоматами наизготовку.
- Вот дерьмо! - Борщ бессильно ударил ладонями по баранке и вдруг повернулся к Лене - Подставила, сука?!
Та только расстерянно моргала длинными ресницами: "Здесь никого не должно быть, точно!"
- Руки за голову и выходите из машины! - молодой офицер с погонами лейтенанта требовательно взмахнул пистолетом.
- И без шуток - стреляем сразу! - добавил седоватый грузный прапорщик, подходя к "жигулю" в сопровождении двух солдат. Остальные рассыпались вокруг, отрезав все пути к отступлению черными стволами своих "калашей". Онемевший о неожиданности Родимцев тупо уставился на российские кокарды на пилотке прапорщика. Они же еще в Украине. Откуда же здесь русские солдаты?
- Шпареный с тобой разберется, падла! - ладонь Борща звонко шлепнула Лену по щеке. Она дернулась от удара, но промолчала.
- Вылазь, кому сказано! - распахнув дверцу, дюжий прапорщик выдернул Борща из салона. Тот упирался, и подоспевший солдат саданул его стволом автомата в живот. Борщ согнулся пополам и упал, держась руками за больное место. Родимцев, с которого вдруг разом спало оцепенение, уже был снаружи, а замешкавшейся Лене помог выбраться другой солдат, маленький и чернявый, с восточными чертами лица. На щеке девушки расплывалось красное пятно.
- Гля, ребята, какая тут красавица! - заржал чернявый. - А грудастая ж, б...!
Лена поежилась под похотливым взглядом и быстро поправила майку.
- Давно я таких в руках не держал! - чернявый перебросил автомат за спину и попытался ухватить ее за груди. Лена хотела увернуться, но солдат ловко дернул ее за руку, развернув к себе спиной, и обхватил обеими руками сзади.
- Отстань! Прекратите! - закричала девушка, забившись в цепких объятиях коротышки, как пойманная в сеть рыбешка. - Офицер!
Ладони чернявого жадно зашарили по ее телу:
- Это обыск, гражданочка, просто обыск. Может, вы наркотики прячете здесь или здесь?
- В трусах посмотри, может там? - заржал прапорщик и подмигнул лейтенанту, мол, знай наших. Тот брезгливо поморщился, но промолчал и перевел взгляд на Родимцева, которого сноровисто обыскивало двое других солдат.
- Дойдем и до трусиков, правда, гражданочка? - зубоскалил чернявый. Лена, хлопнув его по роже косметичкой, сумела вырваться из его объятий и прислонилась спиной к машине, будто это могло ей помочь. Но косметичка осталась в руках у шустрого коротыша. Он вытряхнул ее содержимое на пыльную траву обочины и самодовольно помахал поднятой десятидолларовой купюрой. - Валюта!
- Дай сюда. - протянул руку прапорщик. Чернявый с видимым сожалением отдал ему деньги.
- Осмотрите машину и этого... - лейтенант указал на Борща, все еще корчившегося от боли на земле. Оба солдата, закончивших "осмотр" Родимцева, подняли Николая на ноги, уложили мордой на капот "жигуля" и стали выворачивать его карманы. Прапорщик, косясь на побледневшую Лену, которую сторожил чернявый, принялся лично шмонать машину. Обобранный до нитки Родимцев беспомощно смотрел на все это, дрожа от бессильной злости и страха.
- А что в прицепе? - лейтенант разогнул проволоку, удерживавшую брезент, и откинул его в сторону. - Ни хрена себе!..
- Братва, да тут водяры на целый полк! - радостно заорал солдат со значком отличника боевой подготовки.
- Живем! - откликнулся второй. Не занятые обыском "патрульные" подошли к прицепу, всячески выражая свой восторг по поводу такой удачи.
- Водку быстро в кузов, нечего здесь задерживаться! - скомандывал лейтенант и повернулся к Родимцеву. - Конфисковано.
- Хрен там, - зло подумал Игорь. - "Вы не патруль и не пограничная застава, и вообще у нас, на Украине - поживиться захотели, сволочи!" Но в слух он ничего не сказал, ведь если они пошли на нарушение государственной границы, то и пристрелить могут за нефиг делать.
- Что там, Петрович? - лейтенант подошел к прапорщику, собравшего все "конфискованное" у неудачливых контрабандистов.
- Да почти ничего - сто хохляцких гривен с копецками и шестьдесят пять баксов в мелких купюрах, часы, цепочка и все. А у этого пистоль был. - прапорщик показал на Борща стволом черного, грозного на вид пистолета. - Газовый, правда.
- Была б у меня настоящая "волына", я б, падлы, вас всех перемочил! - прохрипел Борщ, вытирая рукой разбитую в кровь губу - и снова заработал по морде.
- Уж больно ты крутой, как я погляжу. - полные губы прапорщика скривились в недоброй усмешке. Щелкнув предохранителем отобранного у Борща пистолета, он кивнул солдату, который придерживал Николая за завернутую назад руку. - Отойди в сторону, посмотрим, как на него "газок" подействует.
Тот послушно отступил, отпустив Борща, который дернулся было в сторону прапорщика, но питолет выстрелил раньше - прямо ему в лицо. Борщ с хрипом свалился на землю, подергался и затих.
- Окочурился, что ль? - солдат наклонился над ним, нащупал пульс на шее. - Не-а, живой, дышит.
- Ладно, Петрович, хватит баловаться, грузите водку. - лейтенанту не терпелось побыстрее закончить "операцию". Но мысленно он уже подсчитывал навар - получалось не слишком много. Впрочем, на дурняк и уксус сладкий...
- Товарищ лейтенант! - вдруг подошел к нему чернявый азиат. - Бабу целый месяц не то что не щупал толком - не видел даже. Можно, мы по-быстрому... а?
Он просительно посмотрел на офицера. Остальные солдаты молчаливыми взглядами поддержали его. Лейтенант взглянул на Лену. Та беспомощно стояла у машины, молча ожидая, когда все закончится, но услышав, о чем речь, сжалась вся в комок, как пружина.
- Только попробуйте, сволочи! Вам всем потом хана будет!
Лейтенант задумчиво погрыз губу. Он был три года, как женат, но этот факт дела не менял: если бы не офицерские погоны, он бы не отказался трахнуть такую красавицу, пусть и насильно. А солдаты...
- А брыкливая кобылка! - прапорщик, подойдя к Лене, легко оторвал ее от машины и по-хозяйски шлепнул ее по заду. - Только ничего нам не будет. Нет, убивать мы вас не станем, просто бросим здесь с пробитыми колесами, и гуд бай, цыпонька.
- Я в милицию...
- В вашу хохляцкую милицию? Да пожалуйста! - прапорщик даже обрадовался. - Через полчаса мы будем уже на своей территории - и хоть к самому Господу Богу жалуйся, нам начхать! Так что не ерепенься. Будешь выступать - глянь на дружка своего, он уже довыступался. - Прапорщик кивнул на валявшегося в отключке Борща. - Так что, лейтенант, пусть ребята развлекутся немного. А тем временем с тачки снимем кое-что, толканем потом как запчасти.
- Ну, ладно. - согласился наконец лейтенант, - Только по-быстрому, ясно?
- Есть, по-быстрому! - дурашливо козырнул чернявый и схватил Лену за талию. Она было вырвалась, но он тут же ударил ее по ногам, свалив на землю.
- Только не здесь, - поморщился офицер, видя, что азиат готов развлекаться прямо на дороге. - В кустах, что ли...
- Пошли, я с тобой! - к первому насильнику присоединился второй. ОНи подхватили упиравшуюся Лену под руки и потащили в кусты на обочине. Какое-то время оттуда слышался шум борьбы и приглушенные крики девушки. Потом она только повизгивала изредка, да раздавались восхищенные матюги насильников. Оставшиеся солдаты торопливо перетаскивали ящики с водкой в свой грузовик.
- Осторожнее, дуроломы, не грохните ненароком! - по-отечески ворчал на них прапорщик, не выпуская из-под наблюдения Родимцева и все еще не пришедшего в себя Борща. Лейтенант суетился рядом: "И брезентом, брезентом хорошенько накройте!"
- Эй, Казбек! - один из солдат, забросив в кузов грузовика очередной ящик, крикнул в кусты, где все еще продолжалась возня. - А нам после вас хоть что-нибудь останется?
- Сейчас! - отозвались оттуда. - Не волнуйся, каждый получит свой кусок пи...ды.
Через минуту из кустов вылез чернявый, на ходу застегивавший ширинку. Он направился к своим, довольно улыбаясь во весь рот, и громко обратился к тому, который окликал его: "Иди бегом, там Кот уже второй раз заканчивает. Ну и телка, е-мое!" Сразу трое солдат, закончивших погрузку водки, шагнули ему на встречу, как вдруг в кустах оглушительно шарахнула автоматная очередь. А в следующую секунду из зараслей возникла Лена с "калашниковым" в руках.
Слова застряли в глотке оторопевшего от неожиданности лейтенанта, прапорщик лихорадочно нашаривал кобуру на поясе, а остальные просто глупо таращились на девушку, когда она стала, широко расставив ноги и оскалившись в жуткой гримасе, с растрепанными волосами и кровоподтеком в пол-лица, повела стволом автомата слева на право и обратно. Первая очередь прошла слишком высоко, чтобы кого-нибудь зацепить, но военные дружно попадали, кто где стоял, уткнувшись носами в дорожную пыль. И только Родимцев, совсем растерявшись, остался стоять немного в стороне от них, одурело наблюдая, как прапорщик, нырнувший за грузовик, целится в девушку из пистолета; как дрожит автомат в ее тонких руках, как трясутся от отдачи ее полные, немного обвисшие груди с большими алыми сосками, и как дергается в агонии прошитый второй очередью лейтенант. Спустя еще миг прапорщик начал стрелять в ответ. Его первые пули посбивали листья на кустах за спиной девушки, но она осталась стоять. Кто-то из солдат, пряча лицо в микроскопических неровностях земли, наобум открыл огонь из своего автомата, и что-то простучало по капоту "жигуля". Родимцеву показалось, что он крикнул девушке "Ложись, дура!", но не услышал самого себя, только губы пошевелились.
А Лена плавно перевела черный, плюющийся огнем ствол "калаша" на грузовик. Очередь прошла вдоль кузова, пропорола бензобак, и животный вопль прапорщика был без остатка проглочен алым цветком взрыва. Родимцев только сейчас начал падать на землю, но почему-то это получалось у него страшно медленно, а все происходящее вокруг замедлилось тоже, будто невидимый режиссер фильма дал команду притормозить движение кинопленки. Один солдат вскочил на ноги, собираясь куда-то бежать, Лена стреляет ему вслед, но мимо, а из огненного шара взрыва прямо в лицо Родимцеву летит что-то пылающее и блестящее. Он успевает понять, что это - порядочный осколок поллитровой водочной бутылки, перед тем, как острая боль швырнула его в темноту.
3.
Родимцев очнулся от того, что кто-то настойчиво толкал его в бок. С трудом приоткрыв правый глаз (левый залепило что-то красное и липкое), он удивленно уставился на нависшую над ним окровавленную морду, замотанную в покрытую бурыми пятнами тряпку. Кровавое месиво на месте губ у морды что-то пыталось ему сказать, но Родимцев ничего не слышал. А в самой морде ему что-то показалось знакомым.
- Борщ, ты? - удивленно прохрипел он, и хотя сам он своих слов не услышал, морда радостно закивала ему в ответ и помогла ему принять сидячее положение. Осмотревшись, Родимцев понял сначала только одно - он находится в машине Борща. "Жигуль" напрочь лишился стекол, передок помят, а заднее сидение, на котором оказались они с Николаем, было там и тут заляпано кровью и покрыто мелкими стекляшками, которых полно было и под ногами. Машина стояла на какой-то лесной поляне. Сзади, между тесно соседствующих старых сосен, в хвое едва угадывалась колея дороги, по которой они, вероятно, сюда и попали. Ни солдат, ни грузовика. И тишина...
Борщ все пытался что-то сказать, но Родимцев не слышал ни звука, будто его уши забили ватой до самых барабанных перепонок. Скорее всего, - услужливо подсказало подсознание, - Николай хотел узнать, что произошло, ведь он был без сознания, когда все это случилось. Но разговаривать Родимцеву почему-то не хотелось, виной тому наверное была страшная слабость и тяжесть во всем теле, и первые признаки возвращения затаившейся до поры до времени боли. А Борщ, отчаявшись до него докричаться, сунул прямо в глаза страницу из дорожного атласа, на котором были выведены губной помадой жирные буквы: "Тачке хана. Ждите здесь. За вами приедут".
- Лена написала, - понял Родимцев, и на душе у него сразу стало необычайно спокойно. Он попытался улыбнуться Борщу непослушными губами и произнес:
- Она вернется. Лена - девка, что надо. Настоящий мужик.